1 ноября 1995 года -- на референдуме в канадской провинции Квебек большинством голосов в 1,2% принято решение о сохранении провинции в составе Канады.

20 ноября 1995 года -- на президентских выборах в Польше А.Квасьневський с разрывом в 3,4% голосов победил Л.Валенсу.

22 апреля 1996 года -- левая коалиция "Оливковое дерево", набрав на 6% больше голосов, победила на парламентских выборах правый блок "Вперед, Италия".

25 мая -- правящая Демократическая партия Албании утверждает, что победила на всеобщих выборах оппозиционную коалицию социалистов и коммунистов. Представители ОБСЕ и международные наблюдатели в своих отчетах сообщают, что на выборах имели место фальсификации и уничтожение бюллетеней, запугивание избирателей вооруженными людьми и их избиение полицейскими.

29 мая -- на выборах премьер-министра Израиля Б.Нетаньяху обошел Ш.Переса на 0,7%.

1 июня -- на выборах в нижнюю палату парламента Чехии Гражданская демократическая партия В.Клауса набрала на 3,2% голосов больше, чем Чешская социал-демократическая партия М.Земана.

Выборная интрига в каждой стране имеет свои особенности: расстановку сил, коалиции, антагонизмы, соглашения, нюансы и подробности. Однако в последнее время во множестве прошедших выборов есть некий отчетливо ощутимый "общий знаменатель". Знаменатель этот можно определить для начала не слишком вразумительным словом БАЛАНС.

Если приглядеться к "выборному аспекту" мировой политической истории постсоветского времени, и в особенности к ее последнему году, обращает на себя внимание очень явная тенденция к "мучительным победам" с преимуществом в первые проценты или даже доли процента — тому, что на бегах называется "на полголовы". Примеров можно приводить множество: выборы в конгресс США, референдум в Канаде о статусе Квебека, досрочные парламентские выборы в Австрии, президентские выборы в Польше, парламентские в Испании, Турции, Италии, Индии, Израиле и Чехии...

Указанные выборные "балансы" могут кому-то показаться одним из ярких свидетельств преимущества "побеждающей в мировом масштабе демократии". Однако далеко не все столь просто и радужно. Оборотной стороной выборных балансов оказываются огромные политические издержки НЕСТАБИЛЬНОСТИ. Даже во вполне благополучных странах, по праву, "без дураков", гордящихся своими демократическими традициями, такая нестабильность наносит все более чувствительные удары не только по политике, но и по всем другим сферам государственной и социальной жизни.

Вспомним, какие проблемы принес баланс сил, сложившийся в политическом истеблишменте США после победы республиканцев на выборах в конгресс. Речь и о непрерывной "войне законов", в результате которой государственные служащие США как в Америке, так и за рубежом в течение нескольких месяцев не знали, работают они бесплатно или все же за деньги, и о гораздо более крупных издержках дискредитации политического имиджа власти, поскольку указанный баланс спровоцировал с обеих борющихся сторон (и республиканской, и демократической) новый и крайне бурный выплеск взаимных обвинений и разоблачений. Оценим, сколь острое и длительное противостояние лихорадило Австрию после выборов в результате необходимости создания коалиций либо с национал- радикалами Иорга Хайдера, либо против них. Уясним, какой разрушительный для страны результат дает волна связанных с выборным балансом взаимных обвинений и разоблачений в Италии.

Главный парадокс "паритетности" в том, что в условиях крайне незначительного выборного преимущества и обреченности на ситуативные, алогичные и невразумительные коалиции — невозможна никакая внятная политика. По-сути, победивший "на чуть-чуть", на неустойчивом и нестабильном балансе, политический блок — неспособен проводить собственный курс и по понятным причинам не желает проводить чужой. Его основным занятием оказывается фактическое БАЛАНСИРОВАНИЕ НА ПРОВОЛОКЕ — удержание у власти и сохранение хрупкого положительного сальдо этого "баланса". А значит — НЕДВИЖЕНИЕ и НЕРАЗВИТИЕ, консервация статус-кво. Какие уж там крупные социально-политические или экономические новации, какие там долгосрочные программы... Политические "бури в стакане воды" наверху — и застой, гниение и развал в экономике, в обществе, в государстве...

И здесь среди главных опасностей — отчетливое понимание и "восходящей", и уже "взгромоздившейся" на такой баланс элитой своей бесспорной "временности", вынуждающей к чистой тактической прагматике вне рассмотрения стратегических целей. Тогда почти "естественна", как в Италии с ее средним сроком жизни правительства в 9 месяцев, чудовищная коррупция; тогда не кажутся неприемлемыми действия по привлечению в свою поддержку любых, в том числе антигосударственных, внутренних и внешних сил; тогда, наконец, и в элитной верхушке, и в накрепко связанной с ней чиновничьей низовой пирамиде нарастает и укрепляется крайне опасная и деструктивная психология "после нас — хоть потоп". И тогда оппозиция, сменяющая сегодняшнюю власть на той же "проволоке", на том же слабом и неустойчивом "балансе", уже загодя "повязана" теми же грехами, что и власть, и уже загодя оказывается морально-психологически готова к применению тех же самых достаточно "грязных" властных технологий.

Отдельной оценки заслуживают некоторые нюансы выборов в странах Восточной Европы, результаты которых ряд аналитиков уже окрестил "комунно-социалистическим реваншем". Никакого запаха комреванша там, разумеется, нет, а есть вполне массовый консенсус движения "к Европе". Однако формы этого движения различны. Знаменательно, что в Польше программы Валенсы и Квасьневского были практически идентичны, с одним лишь отличием: Валенса водрузил на знамя воинствующий антикоммунизм, а Квасьневский призвал к НАЦИОНАЛЬНОМУ ПРИМИРЕНИЮ — и выиграл баланс, несмотря на жесткую массированную контрпропаганду государственной информационной машины и очень авторитетной Церкви. Знаменательно также, что в Чехии правоцентристский блок Вацлава Клауса удержался у власти по единственной причине — отказ лидера оппозиционных социал- демократов Милоша Земана от коалиции с коммунистами и националистами, то есть от того же лозунга национального примирения.

Один из наиболее опасных результатов выборных "паритетов" основных политических сил — то, что эти паритеты почти повсеместно оказываются благоприятной питательной почвой для поднимающего голову радикализма. "Марш миллиона мужчин" исламиста Луиса Фаррахана в США был бы невозможен в его масштабах и политическом звучании в ситуации устойчивого доминирования одной из главных политических партий. Появление "серого кардинала" австрийских неофашистов Вилли Браунэдера на посту вице-спикера парламента объясняется лишь остротой противоречий между социал-демократами Враницкого и верхушкой Австрийской народной партии. Несомненный подъем неофашистских радикалов в Италии и мощнейшее сепаратистское движение "Лиги Севера" за создание независимого государства "Падания" с явным австро-германским политическим вектором — оказываются возможны лишь в условиях "паритетного" противостояния левого блока "Олива" и правого движения "Вперед, Италия". Наконец, победа на парламентских выборах в Турции радикальной пантюркистско-исламистской "Партии благоденствия" Неджметтдина Эрбакана, приведшая к многомесячному политическому кризису и на днях все же вынудившая президента Демиреля поручить Эрбакану формирование правительства — является прямым следствием долговременного "бескомпромиссного паритета" между центристскими партиями Тансу Чиллер и Месута Йылмаза.

В результате раскола общества и слишком уж странных "балансов" и "паритетов" между главными политическими игроками — во всем мире стремительно набирают очки недавние радикальные аутсайдеры весьма специфического свойства и с очень тревожащими амбициями. Именно они в максимальной степени выигрывают от раскола, именно им на руку социальная поляризация, именно для них возникают в этой поляризации благоприятные условия рекрутирования новых адептов. Тогда уместны вопросы: кому выгодны подобные "паритеты" и кто их конструирует? И каково качество главных и популярных политиков всех мастей, лидеров общественного мнения, не отказывающих себе в удовольствии "побалансировать" на политической проволоке — и как- бы не замечающих тревожных признаков усиления недавно маргинальных радикалов?

Февральские парламентские выборы в Бангладеш, отмеченные "паритетным" противостоянием правящей "Националистической народной партии" и оппозиционного блока во главе с "Народной лигой", унесли во внепарламентских уличных схватках несколько сот человеческих жизней. Однако произошел "срыв с проволоки", и пришлось назначать внеочередные выборы, сегодняшней прелюдией к которым является попытка военного переворота и обильная свежая кровь политических противников на улицах Дакки и Читтагонга. Недавние парламентские выборы в Индии ознаменовались новой волной насилия между индуистами и исламистами и привели, на фоне примерного баланса сил между индуистской "Бхаратия джаната парти", "Индийским национальным конгрессом (индусов)" и левым блоком, к созданию кабинета лидера индуистов Бихари Ваджпайи, который "продержался" всего 12 дней...

Еще один "демократический пример" тупикового "баланса" предъявляет Албания, где, несмотря на радикальный антикоммунизм большинства неправительственных международных организаций, даже их наблюдатели не смогли сдержать грубых и эмоциональных оценок фальсифицированных военно-полицейских выборов правительства Сали Бериши. Социал-коммунистическая оппозиция, которой, по социологическим данным, сулили немалые шансы на победу — вышла на улицы и, несмотря на полицейские преследования и избиения, при поддержке большинства западных стран требует аннулирования результатов и проведения повторных выборов под международным контролем.

А ведь Россия — не Бангладеш, не Албания и даже не Индия, где до сих пор в основном сохраняется традиционное (то есть низкоконфликтное и "покорное") общество, массовые потребительские притязания очень умеренны, и более половины населения неграмотно. Наш конфликтный потенциал огромен, расколотое общество бурлит, и сегодняшнее политическое "балансирование на проволоке" все явственнее сулит те самые "великие потрясения", в неприятии которых непрерывно клянутся отечественные политики всех цветов. Пусть по разным причинам, но и верхи, и низы — не хотят и не могут жить по-старому. Было бы наивно заявлять, в духе строгих ленинских максим, о "революционной ситуации", однако опасения целого ряда вполне трезвых аналитиков о "запахе гражданской войны" — вряд ли абсолютно беспочвенны.

Бесплодность и тупиковость нашего властно-оппозиционного "паритетного балансирования" снова и снова возбуждает разговоры о необходимости российского Пиночета, твердая рука которого есть единственная гарантия безопасности и стабильности. Но "безыдейный" Пиночет в России невозможен, а за выборной кампанией на фоне идейной невразумительности большинства кандидатских программ все резче и отчетливее проглядывают ростки "черного" радикализма, готового идеологически вооружить отечественных военных "стабилизаторов".

А одновременно отмечается чудовищное непонимание (или игра в непонимание!) разницы между балансом и консенсусом, между паритетом противостояния и компромиссом содержательного политического договора. И общество, как бы "случайно", загоняют в ловушку выбора между худыми альтернативами "гниющего баланса" и "модернизационной диктатуры".

Действительно, очень часто крупный раскол общества заканчивается либо революцией и гражданской войной, либо диктатурой. Однако, вновь напомним, есть в совсем недавней европейской истории и пример, который дает надежду на иной исход. Это — Испания после смерти Франко, когда, на фоне очень острого идеологического раскола, почти все крупные политические силы для предотвращения назревавшей гражданской войны подписали в 1977 году некий "пакт о ненападении и сотрудничестве", предусматривавший компромисс, "замораживание борьбы" и политическое взаимодействие всех сил на двухлетний переходный период для выработки новой конституции, для НАЦИОНАЛЬНОГО ПРИМИРЕНИЯ, для реформы политической и экономической системы. (Очень похоже, что и "обращение 13 банкиров", и последующие недавние выступления российских ученых и деятелей культуры в пользу политического компромисса — в немалой степени навеяны испанским примером). Знаменательно, что одними из главных сил, предлагавших, реализовавших и гарантировавших испанский компромисс, известный под названием "Пакта Монклоа", оказались Компартия Испании и Католическая Церковь. И компромисс оказался действенным, был соблюден всеми договаривающимися сторонами, привел к принятию в 1979 году новой конституции и позволил Испании обеспечить мощный социально-экономический рывок вдогонку более богатым и благополучным северным европейским соседям.

Сегодня российским политикам следовало бы крайне внимательно присмотреться к испанскому опыту. Времени — мало, хотя, если исходить из политических реалий и заверений основных политических сил в их любви к России, содержательный политический компромисс основных политических групп ВО ИМЯ НАЦИОНАЛЬНОГО СОГЛАСИЯ И РАДИ ОТЕЧЕСТВА — возможен и до начала выборов, и после проведения первого тура, и даже после "чуть-чутошной" победы одной из сил. Но дальнейшее "паритетное" балансирование на проволоке конфронтации может оказаться воистину смертельным для страны.