15 октября — На верфи в Кобэ спущена на воду самая большая в японских силах самообороны подводная лодка.
19 октября — Япония на два года получила место в Совете Безопасности ООН.
20 октября — Либерально-демократическая партия Японии получила большинство на всеобщих выборах.


20 октября в Японии состоялись выборы в нижнюю палату парламента. Потеснив своих соперников, победила консервативная либерально-демократическая партия (ЛДП), которой не хватило лишь 12 мест для абсолютного большинства. Премьер-министр Японии и лидер ЛДП Р.Хасимото уже заявил, что останется на своем посту и приступит к формированию коалиционного правительства.
Либерально-демократическая партия единолично правила в Японии почти 40 лет — с середины 50-х годов. Именно в этот период был совершен тот мощный экономический рывок, который именуется "японским экономическим чудом". И главной составляющей этого чуда оказалось теснейшее переплетение внешней и внутренней политики ЛДП с защитой экономических интересов крупнейших корпораций, представители которых составляли ядро партии. Но усиление межфракционной борьбы и последовавшие один за другим процессы о коррупции привели к падению авторитета ЛДП, росту в обществе недовольства ее политикой. Это совпало с глобальными изменениями в мире — окончанием "холодной войны" и распадом СССР — на которые слабеющая партия отреагировать не смогла.
Рубежом стали выборы 1993 года, когда либерал-демократы лишились абсолютного большинства в парламенте. Их место заняли новые партии "консервативного" толка, вступившие в непримиримую борьбу с "реформистскими партиями" оппозиции. Начался период трехлетней политической чехарды и шатких коалиционных правительств. Полудепрессия в экономике, высокий курс йены, гигантский дефицит государственных финансов, неэффективность многочисленного чиновничьего аппарата и, главное, неопределенность во внешней политике — вот те проблемы, с которыми столкнулись вернувшиеся к власти в 1996 году либерал-демократы во главе с Р.Хасимото. Его кабинет министров правозгласил основным приоритетом выведение Японии на уровень мощного геополитического субъекта в регионе и мире, отказавшись от идеи экономического роста как самоцели и делая ставку на радикальную перестройку экономики, основой которой является экспорт и финансовые вложения.
Сегодня Япония — крупнейший инвестор мира — готова к тому, чтобы требовать своей "доли" у основных участников борьбы за лидерство в АТР — США и, особенно, Китая. Впрочем, сложность этой задачи в отношении Китая признают даже США, называющие Пекин своим главным геополитическим противником в грядущем ХХI веке.
По-прежнему считая основой своей безопасности военный союз с США, Япония одновременно освобождается от опеки заокеанского друга-врага. Независимая от США политика стала возможной лишь с приходом к власти либерал-демократов, хотя толчок этому процессу был дан выходом в свет в 1991 году книги бывшего премьер-министра Накасонэ "После "холодной войны", фактически проповедовавшей идеи имперского "возрождения". Для этих целей в первую очередь была атакована статья японской конституции, запрещающая стране иметь собственные вооруженные силы. Дальнейшая ремилитаризация Японии выразилась в пересмотре национальной военной доктрины в сторону качественного улучшения сил "самообороны". Осуществление широкомасштабных учений сухопутных войск, перевооружение военно-морских сил и неподтвержденные, но упорные слухи о наличии ядерного оружия довершают картину отказа от послевоенного образа Японии как "страны мира". По экспертным оценкам, сегодня вооруженные силы Японии являются одними из лучших не только в АТР, но и в мире по оснащенности и качеству вооружения.
Нынешнего премьер-министра не случайно считают преемником Накасонэ. Правительство Хасимото со знанием дела соединяет объективный фактор роста военной мощи с субъективным — возрождением имперских традиций в обществе. Для наращивания националистических и милитаристских настроений нынешний лидер либерал-демократов делает ставку, прежде всего, на молодое поколение, требующее реванша. Этому способствует и имидж премьера — "хорошего спортсмена и решительного лидера с идеальным пробором актера немого кино". Посещение им императорского храма "Ясукуни" — национального символа японского наступательного военного духа, — приветствовала вся страна, увидев в этом жесте дань былым самурайским традициям.
В этой связи можно назвать вполне закономерным практически день в день совпавшее с победой либерал-демократов вступление Японии в Совет Безопасности ООН. Стремившаяся к этому при поддержке США в течение трех последних лет, Япония, уже являясь экономическим центром силы в АТР, теперь получает шанс стать и политическим региональным центром. Перспективы, открывшиеся Японии с принятием в СБ ООН, велики, но пока не проявлены в достаточной степени. Принятие в СБ поможет Японии удержать, в союзе с США, баланс сил в региональном противоборстве с Китаем, привлекая на свою сторону страны с сильными антикитайскими настроениями, и прежде всего Южную Корею, Вьетнам, Индонезию, Филиппины, Малайзию.
Однако, как можно догадаться, США оказали Японии услугу по приему в СБ ООН вовсе не бескорыстно. Процесс наращивания имперской амбициозности Японии Соединенные Штаты стремятся направить главным образом против Китая и "тигров" АТР. В этом случае в АТР будет выстраиваться система сдержек и балансов, где Япония, Китай и новые "тигры" будут блокировать усиление друг друга. Отметим и антигерманскую игру США: усиливая азиатский центр силы в противовес европейскому, где Германия стремится играть ключевую роль, США одновременно блокируют и германские интересы в Азии.
Но на фоне этой строящейся системы сдержек и противовесов в регионе существует государство, ослабевшее настолько, что может стать объектом первоочередной атаки нового японского геополитического субъекта. Речь идет о России. Почти очевидно, что основным направлением своей наступательной политики Япония изберет ослабленный социальным и экономическим кризисом российский Дальний Восток.
При этом знаменательно, что процесс идет в обоих направлениях: притязания Японии встречают понимание определенных российских сил в дальневосточном регионе. Причины этого ясны. Нарастающий экономический и транспортный разрыв между дальневосточным регионом и европейской Россией приводит ко все более частому озвучиванию идеи создания "Дальневосточной республики". Японская экономическая экспансия, оказывающаяся при попустительстве центра "внутренним делом" Дальнего Востока, не может быть остановлена за счет собственных региональных экономических ресурсов. Это неизбежно вынуждает региональные элиты к поиску источников финансирования, все более независимых от Центральной России. Поворот федерального центра лицом к проблемам Дальнего Востока необходим не только для того, чтобы избежать окончательной потери этого региона. Промедление с этим поворотом приведет к необратимому выпадению России из борьбы геополитических сил в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Это же касается и российско-японского территориального спора. Жесткая позиция Японии в отношении островов и имеющиеся теперь в ее распоряжении как члена СБ ООН политические механизмы воздействия на Россию — обессмысливают предложение оставить принятие решения по Южнокурильским островам "будущим поколениям". Япония под руководством ЛДП окажется гораздо более жестким субъектом политики в отношении РФ, чем прежняя Япония, "не имеющая лица". К этому нужно реально готовиться, и принимать незамедлительные решения следует уже сейчас — в преддверии визита министра иностранных дел РФ Е.Примакова в Токио в ноябре 1996 года.
Однако разовые политические и экономические меры здесь не помогут. Не забудем, что российским элитам противостоит ЛДП, обретшая свою былую агрессивность и хорошо умеющая играть по правилам современной "финансовой войны". Теснейшим образом слитые с политикой мощнейшие японские корпорации — дзайбатсу — являются ее главным и крайне эффективным инструментом. Если российская власть не сумеет противопоставить их давлению равномощный союз крупного капитала с государственной политикой — ей не удастся защитить российские интересы ни на Дальнем Востоке, ни в других регионах.

М. ДМИТРИЕВ