Ситуация в Боснии, Хорватии и вокруг них накаляется. За последнюю неделю мы стали свидетелями хорватского наступления на Книн, консолидации мусульманского мира для помощи боснийцам, спекуляций в американском конгрессе вокруг эмбарго и, что самое главное, полного бессилия ООН и НАТО хоть как-то остановить разрастание и интернационализацию конфликта.

Причина такого бессилия международных органов проста. Определив с самого начала виновных в войне (ими стали сербы), международное сообщество дружно попыталось "защитить" боснийцев и хорватов от якобы сербской агрессии. На самом же деле, это — жестокий межконфессиональный и в каком-то смысле даже межцивилизационный конфликт, порожденный крушением биполярного мира. Его ли тушить символическим и тенденциозным присутствием голубых касок (доказавших исторически свою неэффективность)? Нужно было бы, в случае действительного желания решать проблему — как минимум серьезное международное политическое вмешательство и международный арбитраж, позволяющий быстро провести новые границы, основанные на какой-либо форме народного волеизъявления (плебисцит и т.д.). Мы же становимся свидетелями хорошо известной, хоть и немного видоизмененной политики "невмешательства", сходной с той, которая имела место во времена гражданской войны в Испании. Также как и тогда, установлена блокада (вполне, впрочем, проницаемая для обеих сторон, хотя и в разной степени: мусульманам и хорватам легче, чем сербам). Установлены зоны безопасности, в которых могут укрываться войска мусульман; в то же время такие же зоны безопасности для сербов на хорватской территории абсолютно неэффективны. Различны (но также по большому счету неэффективны) и меры возмездия за военные действия и захват заложников: для одних порицание международного сообщества, для других бомбардировки. Налицо и однобокое освещение событий мировыми СМИ. В общем, такая же, как и в тридцатые годы, попытка под маской миротворчества добиться необходимых для себя результатов.

Но давайте вспомним, чем кончилась тогда такая политика. Укрепился союз Германии и Италии — тех стран, которые впоследствии начали мировую войну. Рухнула (а как она могла не рухнуть?) Лига Наций, единственный (и такой же неэффективный, как нынешнее ООН) миротворческий орган. А через полгода после окончания испанской войны началась война мировая.

Что происходит сегодня? Крепнет мировое содружество исламских государств. Посмотрите, как быстро забываются в исламском мире все противоречия, когда речь заходит о поддержке боснийских мусульман. Здесь рука об руку идут и Турция, и Иран, и Саудовская Аравия, и даже далекая Индонезия. И конечно, важную роль в этом укреплении играет промусульманская позиция Запада. Но чего хочет добиться сам Запад такой политикой? Нового устройства Европы? Какого? В пользу кого?

И все ли средства хороши в данном случае? В далекие тридцатые годы мировые державы попытались использовать Германию как орудие борьбы с коммунизмом, повернув ее против СССР. И что из этого вышло? Но ведь сегодня суммарная мощь исламских государств несравненно выше мощи Германии тридцатых годов. Можно ли надеяться, что после (такого желанного для некоторых) разгрома России объединенные силы исламского мира не повернут в сторону того же Запада? Для них ведь что Россия, что Запад — все одно "шайтан" (правда Россия "малый"). А ну как будет решено, что надо сначала расправиться с "большим шайтаном", а потом добить "малого"? Вслушайтесь в риторику боснийского правительства по отношению к своим западным "благодетелям" сейчас, когда оно почуствовало поддержку со стороны исламского мира: оно уже не просит — приказывает. Мол, либо открыто встаньте на нашу сторону и помогите разгромить сербов, либо убирайтесь! И не мешайте!

Можно конечно сделать вид, что все идет как надо. Но похмелье от такого "миротворчества" рискует оказаться смертельным не только для соседей по "балканской жаровне", но и для тех, кто рассчитывает "погреться" (или погреть руки) на ее пламени, ничем вроде бы не рискуя. Выстраивание с помощью балканской войны нового контура Европы неизбежно даст о себе знать во всех уголках нашего, все более неуютного, взаимозависимого общепланетарного дома.