13 августа -- Президент России подписал Указ "О дополнительных мерах по урегулированию кризиса в Чеченской республике".Согласно которому, управление процессом урегулирования кризиса переходит к Совету Безопасности.

15 августа -- Президент назначил А.Лебедя своим уполномоченным в Чеченской Республике. 16 августа -- На встрече с главой сепаратистов Яндарбиевым, Лебедь, по сведениям из чеченских источников, обещал вывести войска из Чечни.

16 августа -- А. Лебедь заявил на пресс-конференции, что главным виновником обострения положения в республике является министр внутренних дел А.Куликов, который должен быть освобожден от занимаемой должности.

16 августа -- А.Куликов подал рапорт об отставке на имя президента. В телефонном разговоре с министром президент предложил ему продолжать исполнение своих обязанностей.

На последней неделе всеобщее внимание привлек конфликт между Лебедем и Куликовым, двумя высокопоставленными должностными лицами, "отвечающими за Чечню". Мало кто всерьез считает, что именно министр внутренних дел является главным виновником происходящего. Очевидно, речь идет именно о столкновении двух подходов к решению "чеченской проблемы". Драматизм ситуации придает то обстоятельство, что и Лебедь и Куликов — могут с полным основанием считать главным в этом деле именно себя. Один — как "уполномоченный по Чечне", которому президент поручил "решение проблемы" (и который — на свою голову, помнится, обещал решить ее). Другой, (переговоры начинаются и кончаются, а война остается), — как персонально ответственный (перед президентом же) исполнитель государственного заказа на борьбу с сепаратизмом и терроризмом в республике. И оба могут доказать, что президент поддерживает именно его позицию. Так что, по крайней мере, в части требования к Ельцину определиться в позиции, заявление Лебедя кажется обоснованным. Но в чем же состоит существо обоих подходов, как они определились ко времени относительного затишья в Грозном? Несмотря на то, что Лебедь не огласил пока свой план, их различие кажется достаточно ясным. Указ президента предусматривает поэтапный вывод войск и решение всех вопросов, в том числе о статусе республики, мирным путем. Но и то и другое может тянуться бесконечно долго, поскольку, в силу целого клубка причин, все вновь сводится к вооруженному конфликту. Министр внутренних дел подчиняется решению о выводе войск, но — лишь по мере нормализации обстановки, то есть, стоит за их сохранение на достаточно длительный срок и, соответственно, за использование при, выражаясь официальным языком, "урегулировании кризиса".

Секретарь же СБ намерен заключить мир, вывести войска в кратчайшие сроки и, понимая к чему это приведет, эвакуировать все русское население. "Мой план многим не понравится", признает Лебедь. Итак, речь идет об уходе России из Чечни. Уходе, мотивированном именно соображениями государственной безопасности: Дескать, сил на ведение войны у нищей страны нет. Армия в критическом состоянии, война непопулярна, смысл ее неясен, в войсках нарастает озлобление, особенно опасное в нынешней революционной ситуации.

То, что это говорит не Сергей Ковалев, а генерал Лебедь, служит само по себе веским аргументом в пользу того, что это единственно верный шаг с точки зрения национальных интересов страны.

Но, если не поддаваться эмоциям, а анализировать последствия этого решения для страны, то возникает множество вопросов, на которые не так-то легко дать ответ.

Можно ли прекратить насилие тем, что будут выведены войска и вместе с ними уйдет и русское население( и где в нищей стране взять средства на его устройство?), тем что власть в республике получат Масхадов, Басаев, и др.? Ведь конфликт носит внутричеченский характер. Активное вмешательство Москвы не создало, как пытаются уверить многие, а лишь усугубило остроту этого конфликта между пророссийскими и антироссийскими группировками. Как следствие — внутричеченская резня вспыхнет с новой, невиданной силой.( как это отчасти уже и показали репрессии по отношению к "людям Завгаева" в Грозном: опять отрезанные головы!) Посмотрите на Афганистан, но самое главное — посмотрите на Таджикистан, загоревшийся вслед за уходом армии из Афганистана! Сегодня России нельзя уйти оттуда, не получив взрыв сепаратизма и терроризма уже в самом центре страны. Не ушли из "чужого" Таджикистана, так уйдем из своей Чечни? И не вспомним о пан- кавказских устремлениях Басаева, как раз небывало упрочившего свои позиции в руководстве террористического "государства". И не вспомним о позиции Конфедерации народов Кавказа, заявившей о готовности прийти на помощь сепаратистам и отсрочившей свою угрозу только после умиротворительных заявлений Лебедя? Ничего, они нам напомнят!

Не собирается же Александр Иваныч уходить с Кавказа! А, впрочем, почему бы и нет? Если приглядеться к тем позициям, которые были обозначены им в ходе предвыборной кампании, то вряд ли обвинение в предательстве, уже брошенное Лебедю патриотами за его подход к чеченской проблеме, будет вполне справедливым. По крайней мере, своим собственным, заявленным прежде ( в том числе и по Чечне) позициям генерал не изменил.

Вспомним, что предвыборную программу Лебедь строил на идее государства,защищающего "порядок", то-есть обеспечивающего жесткие правила игры для свободного рынка. Эта национальная модель свободной экономики, согласно разработчику платформы генерала, известному экономисту В.Найшулю, отнюдь не тождественна западной. Она строится на основе русских традиций, что, по Найшулю, означает следующее: Президент -выборный князь. Невыборная боярская Дума. Отсутствие партий, профсоюзов, зато исключительно большая роль обычного права, всегда носящего локальный характер и, соответственно,- заметим это — "наличие нескольких правовых зон в составе единой России", "конкурентный федерализм" ( или конфедерализм?)

Такую конфедерацию на основе различного понимания обычного права у разных народов и территорий видимо и намерен в перспективе строить Лебедь на территории РФ. Это, по его мнению и способно снять или ослабить угрозу межнациональных и межконфессиональных конфликтов. Конфедерацию местных президентов, князей, атаманов. Право, не зря в числе главных причин своей неугодности министр Куликов видит ту, что он является решительным противником официально установленной офшорной зоны в Ингушетии и борется против сложившейся явочным порядком криминально — офшорной зоны в Чечне.

Вот вам, кстати и вариант национальной идеи с чертами авторитаризма, не затрагивающего основ деградационной экономики и политики! Это — Русь уходящая. Из Чечни, из круга не только великих но и цивилизованных государств, из истории, из двадцатого века — в варварство и небытие.

Совпадение конфликта Лебедь — Куликов с очередной годовщиной ГКЧП придает ему, как и всему чеченскому кризису недостающую перспективу для понимания. Безусловно, правы те, кто, напрямую связывает чеченскую трагедию с крушением КПСС, коммунистической идеологии и построенного на ней Союзного многонационального государства.(Помните торжественное заявление победителя-Ельцина об отказе России от социализма?) И дело, конечно, не только и не столько в развале армии, правоохранительных органов, сколько в отказе от внятных теоретических и идеологических основ государственной политики вообще, федеративной, национальной в частности.

Конец двадцатого века- не лучшее время для строительства в России национального государства как условия становления полноценного капитализма. Да и массового зажиточного третьего сословия как костяка нации — нет. Есть раскол русских на старых(включая обезумевших челноков и прочих мелких торговцев, зачастую поневоле) и "новых", о наследовании которыми русской культуры говорить не приходится. Эпоха "демократического" анархо- регионализма не могла длиться вечно, но в чем искать основу социально -политического порядка и стабильности, государственности?

Вот на этот вопрос ответа новая власть и не нашла. Она стала демонстрировать имперские рефлексы без имперской идеи, или, что тоже самое, бессильную силу. Оказалось, что апелляций к принципу территориальной целостности и конституционной законности недостаточно для идеологического, политического, информационного обеспечения силовой политики. А при существовании такой идеологии, силовая акция, возможно и не потребовалась бы, поскольку существовала ценностно-смысловая основа единения в одном государстве различных этноконфессиональных общностей. Сама чеченская проблема стала возможна лишь после крушения идеократической советской государственности. В необходимости вести не тонкую политическую игру с элитами а именно войну, имея в распоряжении при этом частично деморализованную и дезорганизованную армию, безнадежно проигрывая в информационном поединке и компенсируя все это огневой мощью — трагическая участь тех, кто пытается действительно защитить государство. И, защищая его, они отступают. Мы желаем им держаться как можно дольше, но не видим возможности для победы. Идущий им на смену "крутой" национализм на поверку оказывается еще более государственно- неэффективным, если не сказать больше. И он уже допущен к высшей государственной политике, он начинает определять стратегию национальной безопасности — мы видим, в каком направлении, он уже ведет борьбу за высшую власть на фоне слабеющего Ельцина...

В сложившихся условиях становится ясно, что только объединенная оппозиция сможет сыграть роль"сибирских дивизий" державы. Но только в том случае, если она преодолеет то, о чем мы неоднократно ( в том числе и в прошлом комментарии) говорили — целевую недостаточность своей идеологии.

Если ранее необозначение перспективной цели и невнятная формулировка социальных ценностей с грехом пополам оправдывались задачами быстрого формирования возможно широкого предвыборного блока, то теперь, когда приближается час судьбоносных решений, определенность позиции в перспективе стоит дороже, чем сиюминутная массовость, созданная за счет потери ясности.