Вступление Бориса Ельцина в предвыборную гонку резко изменило картину политического процесса. Иначе и не могло быть. Хотим мы этого или нет, но политические события создает пока что именно президент, точнее, олицетворяемая им власть, все остальные лишь реагируют на случившееся. Судьбу страны решает сейчас не президент как конкретное лицо, а власть, которой предстоит сделать выбор.

При этом власть может сохраниться либо за счет глубокой самореформации, предъявления стране и обществу действительно нового курса и предоставления всем нам доказательности этого нового курса, либо за счет тех или иных силовых судорог. И недаром незадолго до начала президентской кампании опять появилась в демократической печати версия ГКЧП-3, в которой лица новых ГКЧПистов на коллективном фото были узнаваемо размыты. У власти три выхода: глубокая реформа самой себя с сохранением президента; выбор преемника президента и добровольный, мягкий, "почетный" уход президента незадолго до выборов; переворот. Переворот тоже возможен двоякий. Это может быть переворот, осуществляемый самим президентом. Но это может быть и дворцовый переворот, осуществляемый против президента во имя сохранения власти.

Потенциальные преемники президента быстро почувствовали на себе его тяжелую длань и отступились от притязаний. Первым это сделал Юрий Лужков после "падения в снег". Затем Виктор Черномырдин, потерпевший сокрушительное фиаско с мирными чеченскими инициативами, одержавший более чем сомнительную победу со своей пародией на "партию власти", окончательно подавленный после Первомайского и весьма двусмысленно противопоставленный президенту в декларациях Елены Боннэр и всего радикально- демократического крыла, фактически занятого потоплением Черномырдина под видом его поддержки.

Далее последовала серия известных отставок, говорящих уже не о "санировании" дворца, а о смене имиджа президента и (о ужас!) даже политического курса (что, заметим, не одно и то же). Тем не менее, и это очень примечательно, сии отставки прошли на редкость тихо. Не стала событием отставка Анатолия Чубайса. А взорвавшее весь Запад назначение на пост министра иностранных дел Евгения Примакова почти не нашло адекватного отражения в отечественной прессе.

Кстати, назначения Примакова и Каданникова еще раз показали, что Борис Ельцин — это вовсе не то "тело", доступ к которому регламентируется узким кругом лиц, полностью определяющих качество текущей политики и принимаемых решений. "Тело" доказало, что оно — является матерым и коварным политиком, способным на совершенно самостоятельные решения, ошеломляющие все окружение, включая самое близкое. Но даже сенсационные по сути назначения Примакова и Каданникова оказались событиями мелкого масштаба по сравнению с последовавшей вскоре отставкой Олега Попцова. Что показывает, где в настоящий момент расположена власть. Что по-настоящему ценится, и по отношению к чему разгораются истинные страсти.

Отставив Попцова, президент совершил ошибку. И эта ошибка мастерски разыграна его бывшими друзьями, а ныне демократическими оппонентами. Все публикации бьют в одну точку. Они расшатывают аппаратное единство президентской команды, то есть святая святых нынешней политики Ельцина. В преддверии выборов Ельцину фактически надо решить лишь одну задачу — консолидировать власть. Ранее президент не торопился с этим, хорошо понимая главный секрет византийской политики, согласно которому консолидированная власть и успешный переворот находятся куда как близко друг к другу. Разделяя, Ельцин властвовал. Власть стала устойчива, но абсолютно неэффективна. Ельцин долго предпочитал устойчивость, увяз в этом ошибочном предпочтении, а выбираясь из трясины, сделал несколько ошибок. И отставка Попцова является, по-видимому, одной из грубейших. Консолидация строится на гарантиях для тех, кто сохраняет верность. Демократическая языкастая антиельцинская группа именно в эту точку и бьет. Подтекст всех публикаций — Попцов был верен и оказался отброшен, вот — наглядный урок любому, кто поддержит президента! Вчитаемся в заголовки: "Ельцин рубит ту ветвь власти, на которой сидит!", "Ритуальное жертвоприношение", "Операция "друг" продолжается"...

Посягновение на четвертую власть накануне выборов вряд ли будет эффективно для президента. Четвертая власть крайне обидчива и неуправляема административными методами. А в "лучших своих образчиках" — вообще управляема не отсюда. Это значит, что семантика телевизионных передач, символика, ракурс, подача кадра, нюанс интонации, способ монтажа, конструкция сетки телевизионных передач — все это будет мягко и постепенно обрушиваться на "царя Бориса". При этом Эдуард Сагалаев, фигура начала перестройки, хорошо зная норов телебратии и ощущая свою беззащитность перед оной, будет принимать команды согласно старой элитной партийной логике. Как говаривал когда-то один партийный редактор: "У нас, в "Правде", прямые директивы отсутсвуют. У нас имеет место управление по тенденциям." Вряд ли это "управление" будет в пользу Б.Н. По крайней мере, пока мы видим обратное.

Еще один примечательный штрих нынешней кампании — выступление Костикова. Предлагая Бориса Николаевича на роль "не демократа, а лидера антикоммунистического фронта", Костиков и стоящие за ним фигуры пытаются манипулировать самим переструктурированием общества в ходе президентской кампании. В этом же ряду — выступления Лимонова, Баркашова и др. (малый калибр!), верноподданические жесты Жириновского (средний калибр!) и антикоммунистические сентенции Патриарха (крупный калибр!).

Когда-то Сергей Шахрай сказал, что мы, де, мол, использовали это "бревно" для демократических процессов, а теперь его можно бы и отбросить. Где он теперь, этот Шахрай?

Видимо, кое-кто хочет использовать "бревно" для других процессов и с подобным же результатом. А "бревно", оно, между прочим, с норовом и, натурально, имеет свои виды на процессы и результат. Что было бы разумно хотя бы учитывать!