Ответы С.Кургиняна на вопросы "Росбалта"

Вопрос: Ситуация вокруг нынешнего захвата заложников. Как в этой ситуации учтены уроки "Норд-Оста"? По прошествии почти двух лет после "Норд-Оста" возникает ощущение, что эти уроки учтены только террористами. И частично средствами массовой информации. Но не властью. И не силовыми структурами России. Справедливо ли это ощущение? И если да, то в чем причина подобного положения дел? И в чем именно состоят эти, так и "невыученные" Кремлем и силовиками уроки?

Ответ: Ситуация вокруг нынешнего захвата заложников – очень непростая. И столь же непростой была ситуация с "Норд-Остом". Между тем, и Кремль, и силовики все сложное хотят упростить. В науке это называется "редукционизм". В Кремле, в силовых ведомствах правит бал этот самый редукционизм. Но уже не научный, а политический, административный. Это началось не вчера.

После распада СССР в стране вообще имеет место регресс, деградация. Это касается всех сторон жизни. Регресс предполагает демонтаж высокоорганизованных структур в пользу структур более примитивных. При этом какие-то функциональные свойства могут не ослабляться, а даже наращиваться. Хваткость, например. Цепкость. Необремененность разного рода рамками. Единственное, что в условиях регресса обязательно должно отмирать – так это все высшее. Сложное. Тонко организованное. Это касается всех сторон жизни. Интеллектуальных рефлексий, технологий управления обществом, даже просто администрирования.

Я наблюдаю ротацию кадров на протяжении последних двадцати лет. В целом тенденция именно такова. Я не хочу сказать, что двадцать лет назад у руля были сплошные Спинозы. Но положение к чему-то обязывало. Была какая-то традиция. Какая-то память о каких-то учителях. Какое-то представление о должном, о выходящем за рамки простого хватательного рефлекса. Потом появилось другое. Более цепкое, лощеное – и при этом, простите меня за эту сильную характеристику, внутренне дикое и дремучее. Если хотите, туземное. Один мой знакомый спрашивал: "Вы, русские, еще римляне или уже итальянцы?"

Но ведь римское, то бишь советское, наследство никуда не делось! Ну, захватили варвары Рим. Что дальше? Они должны как-то им управлять. А они его не понимают. Они ему не адекватны. Как они к нему относятся – другое дело. Какие-то племена варваров Рим ненавидят, а какие-то племена варваров к нему тяготеют. Часть готов – очень любила Рим. И что? Она могла запустить римские водопроводы, восстановить римскую культуру, юриспруденцию или искусство ведения военных действий?

Произошел негативный отбор, он же редукция. Планка возможностей снижена, а планка вызовов приподнята. Вот в чем существо коллизии.

Но признать-то ее никто не хочет. Я имею в виду – ее не может и не хочет признать действующая элита. Какой регресс? Мы на полных парах входим в мировую цивилизацию. Здравый рыночный смысл победил бредовую коммунистическую утопию. Мы движемся вперед, вперед. Потом вдруг – бац! – новая барьерная ситуация. Новый вызов. Новое столкновение с реальностью. Что-то такое делается, как во сне. Потом вызов как-то рассасывается. И вновь оказывается, что "все в шоколаде". Признать, что сильно, страшно, непоправимо "залетели" – никто не хочет. Говорили-говорили "жить не по лжи". Никогда не было столько лжи, сколько сейчас.

А почему ее так много? Потому что надо стенами лжи защищаться от соприкосновения с Реальностью. Реальность слишком сложна, слишком многомерна, слишком трагична для нового дикаря в костюме за десять тысяч баксов. Дикарь полностью отрезан от всего своего. Он жадно впитывает чужое. Яростно учит английский язык, усваивает нормы их "высшего света". Но все это он делает поверхностно, потому что поверхностность и есть его основное свойство.

Регрессивная элита, регрессивная политика – не могут ответить на вызовы усложняющейся Реальности. Невозможно даже освоение этой реальности, не то что взаимодействие с ней. Но нестерпимо жить, понимая это. Регрессивный дикарь вытесняет малейшие признаки подобного понимания. Регрессивный дикарь – это ведь не Кандид, не простодушный. Это не какой-нибудь там вестгот! Это б.римлянин! Регресс – это вторичное упрощение. А вторичное упрощение рождает дегенеративное самодовольство. Дикий человек может захотеть и начать учиться, самодовольный невежда – никогда.

Между тем, именно этот контингент наиболее наступательно двигается наверх, в зияющие пустоты постсоветской русской политики. Этими руками и этими мозгами вы хотите решать сложнейшие мировые проблемы? Регрессивный контингент даже не засучивает рукава! Он хочет, чтобы таким решением занялся умный западный дядя. И не понимает, что западные дяди тоже передрались, и что это надолго.

Какую бы проблему вы не взяли – везде одно и то же. Реальность для слишком многих нынешних политических и административных менеджеров – это тот "виноград", который зелен. "Лисы" дегенеративной политики предпочитают такому "винограду" уютный и понятный криминальный "курятник". Почему-то считается, что реальность не будет мстить. А она мстит. Точнее, просто приходит. Как командор из "Каменного гостя": "Я на зов явился". Что дальше – все знают: "Тяжело пожатье каменной его десницы".

Вот и хрустят руки примитива в каменной деснице невероятной сложности нынешнего странного мира. Террор – только одно из проявлений описанной мной общей болезни. Я могу это конкретизировать до мельчайших деталей. Но это будет в чем-то даже нечестно. В такие трагические моменты нужно не копаться в дерьме деталей, а приподымать все это до чего-то более существенного. Каждый видит это по-своему. Я именно так и вижу.

Вопрос: В ходе терактов, совершаемых смертниками, вообще не выдвигается никаких условий. Да и в Беслане требования террористов практически не озвучены. Они невнятны и отрывочны. Кажется, что террористы даже не утруждают себя выдвижением четких требований. Почему? И чего в действительности они хотят? Чего добиваются? Кто в действительности стоит за действиями террористов? Или мы уже вошли в стадию "террор ради террора"?

Ответ: Муж застает у жены любовника. Избивает его и выкидывает за дверь. Любовник ломится назад. Муж сбрасывает его с лестницы. Любовник возвращается на костылях, весь забинтованный. Муж говорит: "Сволочь, еще раз придешь – убью!" Любовник отвечает: "Так бы сразу и сказал, а то все намеками да намеками".

Вы сказали, что террористы невнятно выражаются. Совсем, как этот самый муж, правда? "Все намеками да намеками".

А если не нравится анекдот – могу на уровне высокой поэзии. "На непроглядный ужас жизни || Открой скорей, открой глаза,|| Пока великая гроза || Все не смела в твоей Отчизне." И как там все это кончается? "Но только – лживой жизни этой || Румяна жирные сотри."

Непонятно – только тем, кто в плену у этих "жирных румян". Это называется "в плену у дискурса". Если ваш дискурс исключает понимание трагизма происходящего – то вам непонятно, чего от вас хотят. Как перед смертью размышлял герой "Холстомера", глядя, как подходит мясник с ножом?.. "Лечить, верно, хотят".

Носителям этого дискурса ничего объяснить невозможно. Они уверены, что теракты замышляются и организуются в пещере, где сидит зловещий бен Ладен и его подельник Басаев. Что мне делать? Разрушать этот дискурс в коротком собеседовании по Интернету?

Вы хотите входить в какой-то мировой порядок. А кто-то считает, что этот мировой порядок вытанцовывается только в случае, если вас не будет. На ваших костях, на ваших обломках намерены строить этот порядок. А вы считаете, что вас лечить хотят. Откажитесь от дискурса, и все будет пронзительно ясно. Откажитесь от простоты, которая хуже воровства – и все как на ладони. Причем тут террористы?

На Северном Кавказе – восьмидесятитысячная мобильная группировка. Боевики засели в школе. Весь мир орет об этом, как о главной потрясающей новости. Школа не может быть не оцеплена! Радиус оцепления – какие-нибудь двести метров. Длина окружности оцепления – тысяча двести метров. Через метр человека поставьте – все равно не так много получится. И никто не ставит одно кольцо. Какой ни регресс, но это все понимают. Как понимают и то, что для выбежавшей из школы толпы нужны фильтрационные пункты. Нельзя выпускать всех куда глаза глядят! Борьба с терроризмом не сводится к журналистскому гуманизму!

Так что значит, что боевики ушли? Это значит, что им дали коридор.

Таких кажущихся "гримас непрофессионализма" – десятки только применительно к беслановской ситуации. А ситуация с самолетами? Все программы телевидения вначале показывали – простой такой мужичок сидит на велосипеде и говорит о ДВУХ вспышках, которые он, одну за другой, увидел при авиакатастрофе. Здравый смысл-то есть? Сообразить можно, о чем идет речь? И что сейчас будут выдумывать, чтобы спрятать эти "концы" в воду?

А Назрань? А Грозный после Назрани? А то, что эти теракты идут один за другим просто вплотную?

Грузин пришел в ресторан, смотрит на официантку жадными глазами. Ну, понравилась ему девушка. Официантка спрашивает грузина: "Вам меню?" Грузин отвечает: "Тебю, тебю".

Грешат на Сороса, на Березовского, на прочих разных записных злодеев. Допустим, что это абсолютные демоны зла. И что? Что у них есть в распоряжении? What is in your disposal? Ах ты, боже мой, деньги! Деньги для террора – это бензин, который заливают в баки автомобиля. Нужен автомобиль! Нужен автомобильный завод, транспортные магистрали! Надеюсь, понятна моя метафора? Было бы все это в распоряжении Березовского – не сидел бы он в Лондоне. И у Сороса этого, по определению, быть не может.

Воюют мощные транснациональные кланы с четко выраженной спецслужбистской спецификой. Эл-лита!.. Для многих сегодня в России – что осетинская девочка в Беслане, что негритяночка в Уганде! Негритяночка даже милее – потому как экзотичнее. Школы? Кто из "уважающих себя людей" держит детей в российских школах, даже самых элитных?

А вы – "террор"! Террор – это означающее. Элитная борьба – означаемое. Реконструкция этой борьбы предполагает сложность. Миропроектная конкуренция совсем непроста! А дискурс требует - чуть не сказал "воровства". Миль пардон, простоты, которая... Опять что-то никак без "воровства" не вытанцовывается.

Вопрос: В ходе теракта практически не слышно голоса не только гражданского общества, но и политического класса России – крупных политиков, лидеров партий. Во время "Норд-Оста" в первые же дни появились Явлинский, Хакамада и многие другие. Сейчас ситуация другая. Почему?

Ответ: Ветер реальности сдувает голоса деградантов. Открывается ниша правды – и имя ее: "Безмолвие".