Обсуждая всё, что касается воздействия на большие человеческие массы с помощью тех или иных методов, мы, естественно, входим в область весьма и весьма проблематичную. Потому что разработчики этих методов не чурались всего того, что до сих пор или отрицается психологической наукой, или ставится ею под очень большое сомнение. В связи с этим необходимо сформулировать наше отношение к подобного рода разработкам.

Во-первых, шекспировский герой был прав, сказав: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снились нашим мудрецам». Мы знаем о человеке далеко не всё. Наверняка его возможности шире, чем это нам сейчас представляется. В этом смысле паранормальные возможности человека просто не могут не существовать. Другое дело — чтоόвключать в сферу паранормального. Входят ли в нее многие «чудеса в решете», которые так любят обсуждать наши желтые и желтоватые СМИ? Вполне может быть, что обсуждаемые ими паранормальные «пикантности» существуют только в фантазиях тех, кто их обсуждает. Но это не значит, что где-то рядом с этими фантазиями не находится нечто, отрицаемое сегодняшней наукой о человеке, но вполне реальное. В конце концов, мало ли что отрицали науки XIX века... Многое из того, что они отрицали, для науки XXI века является не просто очевидным, но даже банальным.

Во-вторых, изучение тупиковых направлений человекознания не обязательно является бесплодным. Заостряя до предела данную проблематику, позволим себе следующее заявление. Если министерство обороны США или ЦРУ начнут изучать возможность человека разрушать стены с помощью взгляда или звука и вложат в это изучение миллиарды долларов, то, скорее всего, прямого результата не будет. И психотронные рейнджеры, щедро профинансированные, например, господином Чейни (адресация к которому в данном случае отнюдь не случайна), стены взглядом не раздвинут и звуком не сокрушат. Но если в эти исследования будут включены талантливые специалисты... если эти исследования будут проводиться грамотно и тщательно с методологической точки зрения... если будут проявлены научное упорство и инженерное мастерство... Что ж, тогда на основе как бы тупиковых исследований могут быть получены ценнейшие побочные результаты.

В данной статье мы отказываемся разграничивать возможное и невозможное. Несомненно, какие-то нетривиальные результаты в сфере управления большими человеческими сообществами были в итоге получены как в наших, так и в зарубежных лабораториях. Но, вознамеревшись познакомить читателя с историей разработок определенного типа, мы не будет выдавать при этом патентованных оценок на предмет того, научны они или нет, разумно или нет было затрачивать огромные средства на эти исследования.

Мы исходим из того, что эти разработки вели специалисты достаточно высокого уровня. Что курировали их ученые мирового уровня. И что, по-видимому (подчеркиваем — по-видимому!), есть какая-то связь (подчеркиваем — какая-то!) между этими разработками и растущей степенью управляемости homo sapiens — существа, от имени которого всё тот же шекспировский герой сказал: «Назовите меня каким угодно инструментом. Вы можете расстроить меня, но играть на мне нельзя».

Увы, на этом инструменте играют, да еще как. И если мы не примем это как вызов, то желающие превратить человека в музыкальный инструмент, на котором можно безнаказанно исполнять любую, сколь угодно паскудную музыку, победят. Разве не об этом говорит то, что происходит сегодня на Украине? Неужели даже после этого мы из соображений «хорошего тона» не будем всматриваться в проблематику, связанную с игрой на музыкальном инструменте под названием «человек»?

Еще раз: мы всего лишь обсуждаем реальную историю определенных разработок, хотя и не считаем эти исследования безусловными, со всех точек зрения.

Сделав эту оговорку, предлагаем читателю ознакомиться с определенным набором сведений. В прошлой статье мы обсуждали американские исследования и разработки, касающиеся воздействия на большие человеческие массы. В данной статье речь пойдет об исследованиях, которые проводились в нашей стране. Несомненно, что исследования, о которых пойдет речь ниже, действительно проводились. Всё остальное, как говорится в таких случаях, на совести тех, кто их проводил. Может быть, они в итоге отчаялись, разочаровались. Может быть, они нечто афишировали с целью дезинформации и на самом деле намеревались добиться не того, что афишировали, а чего-то другого. В любом случае, история этих исследований такова.

В 1885 году профессор В. Бехтерев, заняв должность завкафедрой психиатрии Казанского университета, основал в Казани первую в России экспериментальную психофизиологическую лабораторию. Ряд осуществленных здесь разработок (например, исследование проводящих путей спинного и головного мозга) принес ему мировую известность. Но наряду с исследованиями в области психиатрии и неврологии, получившими безусловное признание научной общественности, Бехтерев и в казанский, и в последующие периоды своей деятельности занимался изучением таких «сомнительных», с точки зрения классической науки, вопросов, как внушение посредством гипноза и телепатии.

С гипнозом дело обстояло проще. Несмотря на изначально недоверчивое отношение значительной части российской медицинской общественности к этому явлению, в конце концов, гипноз начал применяться в России в лечебной практике.

С телепатией было гораздо сложнее. Бехтерев подчеркивал, что вопрос о существовании «мысленного внушения» (телепатии) — «крайне важный и в то же время в высшей степени деликатный», и что ответ на этот вопрос может быть получен только путем накопления убедительного для научной общественности фактического материала.

Изучением телепатии Бехтерев занимался несколько десятилетий — и в московском Психоневрологическом институте, созданном по его инициативе в 1908 году, и в Петроградском институте по изучению мозга и психической деятельности человека, открытом уже в советское время, в 1918 году.

Свой вклад в исследование телепатии в ту же эпоху внес Б. Кажинский — инженер-электрик, который тесно взаимодействовал не только с В. Бехтеревым, но и с К. Циолковским, основателем отечественной космонавтики. Телепатия интересовала Кажинского прежде всего как новый вид связи: он называл ее «биологической радиосвязью».

Сообщая всё это читателю, мы не утверждаем, что телепатия существует. Мы всего лишь утверждаем, что вопрос о возможности передавать мысли на расстоянии, осуществлять мысленное внушение изучали, в том числе, выдающиеся ученые. Несомненно, что и для Бехтерева, и для многих других исследование тайны человеческого мозга и малоизученных способностей человека обладало самоценностью. Но в масштабах страны такие исследования осуществлялись, прежде всего, во имя развития военно-технической сферы (передача мысли на расстояние рассматривалась, как уже было сказано, в качестве «мозгового радио»).

Когда в 1927 году Бехтерев умер, начатые им исследования мысленного внушения были продолжены в Институте мозга его коллегой Л. Васильевым (книга которого «Экспериментальные исследования мысленного внушения», посвященная изучению возможности телепатии и ее психофизиологических механизмов, увидела свет в 1962 году).

В 1930-е годы, помимо бехтеревского Института мозга, исследованиями физической природы телепатии по заданию Наркомата обороны СССР занималась также созданная в Москве Лаборатория биофизики АН СССР под руководством профессора С. Турлыгина.

Годы спустя, в 1955 году, Турлыгин создал Лабораторию парапсихологии. Закрытая в связи с кончиной Турлыгина, она была вновь открыта в 1958 году. Ее руководителем стал последователь Турлыгина — врач-психиатр Д. Мирза.

В 1960 году при Физиологическом институте биологического факультета ЛГУ под руководством Л. Васильева начала работать Лаборатория электромагнитных полей и аэроионов, исследующая феномен биотелесвязи.

В 1965 году при Московском правлении научно-технического общества радиотехники, электроники и связи (НТО РЭС) им. А. С. Попова была создана Секция биоинформации (спустя некоторое время сходные секции возникли в Полтаве, Кишиневе и Алма-Ате). С этого момента и на долгие годы НТО РЭС им. Попова стало одной из ключевых структур в данной сфере: в 1968 году при московской Секции биоинформации была образована Лаборатория, сыгравшая значительную роль в развитии парапсихологии; в 1978 году учреждена Секция биоэнергетики (биоэлектроники); в 1980 году — Комиссия по биоэнергетике; в 1986-м — Секция физических полей живого вещества и т. д.

В числе тех, кто тесно сотрудничал с Секцией биоэнергетики НТО РЭС им. А. С. Попова, — Я. Колтунов, член знаменитой группы М. Тихонравова, занимавшейся решением проблем ракетной техники и космонавтики. Колтунов участвовал в разработках, создании и применении современной ракетной техники и космонавтики, ракетно-космических и стартовых комплексов, являлся членом боевых расчетов при 150 пусках ракет-носителей 17 типов. Но он выступал и в другой ипостаси — плотно общался с «представителями эзотерических знаний и опыта» (например, с астрологом С. А. Вронским), чтобы сначала разработать методику, а затем и осуществить, как пишет он сам, «биополевые дистанционные взаимодействия с Вольфом Мессингом, Нинель Сергеевной Кулагиной, Владимиром Ивановичем Сафоновым, Дмитрием Ивановичем Лонго, А. Акопяном, Венчунасом, Аверьяновым, Ашоком Тхакером, Карлом Николаевым, Евгенией Ювашевной Давиташвили (Джуной), <...> шахматистами сборной страны — кандидатами в мастера, ведущими по рейтингу шахматистами мира...»

Список советских структур, задействованных с 1960-х по 1980-е годы в интересующих нас разработках, — огромен. Но в нашу задачу не входит их описание. Нам предстоит веруться, наконец, к Украине, которая принимала в исследованиях такого рода самое активное участие.

Дело в том, что Харьков еще с досоветских времен считался своеобразной Меккой психотерапии. Харьковская школа психотерапии внесла серьезнейшую лепту в развитие гипноза. Первая научная экспериментальная работа, посвященная «гипнотизму у человека и животных», была представлена на заседании Харьковского медицинского общества еще в 1878 году (докладчиком выступил физиолог В. Данилевский).

В 1888 году в харьковском журнале «Архив психиатрии, неврологии и судебной психопатологии» был опубликован труд московского ученого А. Токарского «Гипнотизм и внушение».

В 1920-е годы с подачи харьковчанина К. Платонова (который некогда изучал гипноз и основы психотерапии под руководством Бехтерева) в Харькове возникло сразу несколько центров психотерапии. Платонов и его соратники — И. Вельвовский, Е. Катков, П. Истомин, П. Гальперин и другие — сконцентрировались на исследованиях в области гипнопсихотерапии.

В 1933 году вышла работа Платонова и Вельвовского о применении гипноза в хирургии, стоматологии и акушерстве-гинекологии.

Платонов и его группа самым активным образом содействовали распространению психотерапии в СССР. Они причастны к открытию психотерапевтических секций в Москве, Перми, Киеве. Постепенно за Харьковом закрепился статус одного из крупнейших советских центров психотерапии. Этот статус сохранялся вплоть до распада СССР.

Завершая «харьковскую» тему, отметим что оборонные и специальные ведомства СССР в течение многих лет проявляли большой интерес к «коньку» харьковских психотерапевтов — разработкам, связанным с гипнозом.

В Киеве тоже активно велись исследования различных методов влияния на психику человека — и в Институте психологии АПН УССР, и в других научных заведениях. В 1980 году при Украинском республиканском правлении НТО РЭС им. А. С. Попова была создана Секция биоэнергетики (биоэлектроники) — киевская «сестра» аналогичной московской секции, возникшей двумя годами ранее. При киевской секции были, в частности, организованы работы по подготовке людей с экстрасенсорными способностями.

Можно ли утверждать, что отдельные разработки украинских институтов и организаций обсуждаемого нами профиля были использованы для воздействия на массы в перестроечный и постперестроечный период? Об этом мы поговорим в следующей статье.

(Статья написана в соавторстве с Валерием Цикуновым и Егором Горшковым.)