С.Кургинян

КРЕМЛЕВСКИЕ МИНИМАЛЫ

В последнее время "кремлевские чекисты" (иначе – "группа И.Сечин и В.Иванов") оказались предметами бурных обсуждений в прессе. Само по себе это плохой симптом. Когда-то так начинали обсуждать А.Коржакова и Г.Рогозина. Но еще важнее другое.

Эти обсуждения – "слишком уж журналистские". То есть кому-то обсуждаемые нравятся, кому-то нет. Кто-то эти сюжеты хочет выволочь на божий свет, а кто-то другие.

Между тем кремлевские чекисты – это не только люди с теми или иными пристрастиями и теми или иными качествами. Не только чиновники с той или иной политической ролью и функциональной спецификой.

Это еще и фигуры Большой Игры. Той игры, которая ведется на мировой шахматной доске. Этой игре безразличны все те "пикантности", которые так лакомы журналистам. Ей безразличны даже политические и чиновные характеристики. Поцарапанная ладья или новенькая, блестящая. Сделана она из дорогого черного дерева или из сосны. Точил ее гениальный резчик или пьяный столяр на испорченном верстаке. Это все равно ладья.

Более того – есть шахматное поле. Вы можете считать себя кем угодно, но как только вы на него встали – вы уже фигура, вы уже в игре.

Иногда эта игра делает фигурами людей совершенно помимо их воли. Человек может хотеть одного и делать другое.

Кремль вообще странное место. Он сам обладает способностью наделять спецификой то, что к этой специфике безразлично или даже ей сопротивляется.

Мне кажется, что пришло время саму специфику обсудить. Специфику, а не людей. И даже не политиков. Не людей и не политиков, а нечто большее. А одновременно – и меньшее.

"Ты менее Макбета – но и более.

Без счастья – но счастливее его".

Это большее и одновременно меньшее я называю – минимальностью.

Экстремальной минимальностью как свойством Большой Игры.

И ради уяснения природы этой минимальности, а также ее влияния на судьбу страны – я и буду анализировать все в совокупности. И, конечно же, Большую Игру в первую очередь.

Глобальный контекст

Победа США в Ираке, а точнее – победа там Буша и правых республиканцев, создала принципиально новую глобальную ситуацию.

Вкратце – все международные противники Буша поняли, что у них, по сути, одна-единственная возможность реально бороться со своим смертельным врагом по имени Буш. В чем эта возможность? Только в том, чтобы поддержать конкурентов (и противников) Буша в США.

Кого именно? Тех, кого некоторые эксперты называют "кингмейкерами". В данном случае речь идет о тех "кингмейкерах", которые в предыдущую игру сделали ставку на Гора и Либермана. Ставка оказалась битой. Но "кингмейкеры" остались, и они сделают новую ставку.

И не вообще "кингмейкеры" здесь интересы, а те, которые играли Гора и Либермана и скоро заявят следующую Большую Игру. Это серьезная сила. Иногда ее упрощенно называют "элитой, стоящей за спиной Демпартии США". Не надо в этих упрощениях заходить далеко.

Известно, например, что у истоков успехов того же Д.Либермана стоял человек вполне правых убеждений Уильям Бакли. Что означал в прошлом (да и означает сейчас) бренд "У.БАКЛИ" – знают все, кто внимательно следит за динамикой и структурой крайне правых сил в США.

Итак, не надо упрощать. Не надо маркировать Игру примитивными ярлыками "демократы – республиканцы" или попсовыми рассуждениями о пресловутом заговоре. Все намного сложнее. Но это не значит, что нет реальной конкуренции стратегических политпроектов, поддерживаемых разными частями американской элиты. И если серьезно оценивать глубину этой конкуренции, то можно говорить о фактическом антагонизме конкурирующих сторон.

Применительно к исследуемому вопросу важно лишь уяснить, что после Ирака противники Буша в Европе, исламском мире и дальней Азии – отказались от автономного противодействия США. Это сильное утверждение. Но, поверьте, оно отвечает сути происходящего.

Теперь борьба идет не против США, а за более удобный для борющихся американский проект. Проект американского мирового господства? И что? Борющихся это не беспокоит. Их беспокоят они сами, их потенциалы (в том числе финансовые), их безопасность. А это зависит от типов давления на них со стороны США. В разных проектах давят по-разному. И они хотят, чтобы на них давили удобным образом. Что ж, их право. Кроме того, они убеждены, что "еще не вечер".

Но что же это за более удобный американский проект?

Отвечаю. "Глобализация".

Но разве Буш – это не глобализация?

Отвечаю. Никоим образом.

Буш и его команда пришли под флагом проекта "конфликт цивилизаций". И с особой силой стали продвигать этот проект после 11 сентября 2001 года. Другое дело, что они даже этот проект не дооформили. Но об этом позже, а сейчас важно, что это – их флаг, их модель господства США в мире.

В модели "глобализация" совершенно другое место занимают структуры транснациональной власти. И иначе рассматриваются функции государства. Любого государства, США в том числе. В США есть государственники, которые хотели бы раздавить всех, но не свое государство. И это сторонники "конфликта цивилизаций".

А есть те, которые готовы во имя мировой власти, где господствующее место займут транснациональные элиты, укорененные в США, – пожертвовать самими США и парадигмой национального государства в целом.

Но эта жертва немыслима без далеко идущих последствий. Нельзя демонтировать парадигму национального государства и оставить парадигму под названием "Модерн". Субъект модернизации – национальное государство. Отказался от него – откажись и от модернизации. Во имя чего? Пока во имя постмодерна. Но что такое постмодерн? Как и любое "пост", это прозябание на развалинах. Что дальше? Это предмет для отдельного обсуждения.

Здесь важно следующее. Американские противники Буша обратились ко всем, кого пугает проект "конфликт цивилизаций", с очень ясным и внятным месседжем: "Ребята, сами вы этому не помешаете. Если хотите, чтобы это не состоялось, немедленно ложитесь под нас."

Месседж был отправлен, когда танки вошли в Багдад, и принят незамедлительно.

Он был обсужден в июне и июле. И – к середине июля стратегические решения фактически состоялись. Те, кому надо, – "легли" и начали отрабатывать.

Ну и что?

А то, что в связи с этим возникает особая шахматная коллизия. Она же – коллизия Большой Игры.

Коллизия эта в том, что Буш оказался не субъектом, а загонщиком. Что своими действиями он фактически загнал в чужой проект тех, кого давно надо было туда загнать, но кто ранее все же упирался. И загнал он этих нужных фигурантов мирового зоопарка в проект, который самому ему и его сторонникам достаточно глубоко чужд. Вопрос даже не в том, сделал это Буш сознательно или в силу лимитированности своих интеллектуальных возможностей.

Вопрос в том, что для ряда его сторонников это уже не проблема "в чью сторону отработать". Это проблема судьбы, мировоззрения, человеческого выбора. Для Ричарда Чейни, полагаю, это все в целом все-таки не пустой звук.

В этом внутренний трагизм происходящего. И в этом его настоящая глобальная диалектика. А из нее во многом вытекает подспудная динамика ряда относительно локальных процессов. В том числе и тех, которые нас касаются напрямую.

Нам все же важно понять (хотя многим очень не хочется), что крупные проекты НАСТОЯЩЕГО ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ американскому господству отложены в долгий ящик.

Возможно, они возникнут где-то после 2010 года. Скорее всего, возникнут – и не в Европе. И они будут достаточно жесткими – но потом. Сейчас все борются не против США, а за иные, нежели бушевский, проекты американского господства. В России, кстати, об этом говорится с наибольшей откровенностью.

Видные теоретики ислама, включая Гейдара Джемаля, нередко проговариваются, что умма (исламская мировая община) не против глобализации. У нее, видите ли, своя глобализация. Вам чё приятственнее? Шоб какой Барин сапоги об вас вытирал?

На самом деле другой Барин – это фантазии продвинутых маргиналов. Барин будет тот же самый, но под другим соусом. Так что про "другую глобализацию". Что-что, а "суетиться под клиентом" наши политики научились. И оформляют эту суету как глубокий фундаментальный протест.

Цитирую Г.Джемаля: "Концепция всемирного общества и мирового правительства в ее наиболее последовательной форме внесена в историю Исламом.". Изумляет тут не само высказывание. Другой Барин – это красиво. И, как говорится, хотеть не запретишь.

Изумляет то, что это должно называться патриотизмом. Причем российским. "Российский" – это что? Это какая семантика? Это к вопросу о чем-то национальном (в широком, мировом, просвещенном смысле). Патриотизм – это какая семантика? Это – тоже про национальное. Даже слово западное, лексика Великой французской революции, если не ошибаюсь. Семантика прогресса, Запада, модерна и. национального государства.

Чуете, что "в огороде бузина, а в Киеве дядька"?

Американские антагонисты Буша тоже чуют – и радуются. Потому что понимают: "назвался груздем – полезай в кузов". Знают – глобализм будет таким, каким его видят Хозяева. Сказал "глобализм" – отрабатывай и не суетись. И (в том числе в варианте исламской, якобы альтернативной, глобализации) ясно, что надо отрабатывать! Место определенной элиты в холопской у хозяев. Личную безопасность и безопасность денег, а также некое пространство возможностей для этой элиты. Элиты – а не уммы! А шахиды – это так, декорация.

Альтернативность глобализации – это фиговый листок, чтобы шахиды не возбухнули против своих начальников. Это возможность под разными флагами строить одну колонну. И вести ее против проекта Буша.

Итак, противники Буша во всем мире в ближайшее время будут играть в одну РЕАЛЬНУЮ большую игру.

Игра будет иметь весьма сомнительный запах. И никакого отношения к антиколониализму, национально-освободительной борьбе она, по сути, иметь не будет.

Но это будет (именно в силу своей сомнительности) далеко не слабая игра. Игра, которая консолидирует колоссальные ресурсы и немереные возможности.

Пара слов о смысле игры. В этой игре национальное государство и проект "Модерн", который с ним связан, – главные враги. Враги всегдашние! С которыми надо бороться до конца. Уничтожение режима Хусейна – часть борьбы против национальных государств. И феодальные конфессиональные режимы это полностью устраивает. Это устраивает сторонников халифата, это устраивает фундаменталистский террористический ислам, это устраивает тех, кто хочет бедности, хочет феодализма и считает только их совместимыми со своим конфессиональным господством.

При этом те, кого это устраивает, всегда братались с той западной элитой, которую не устраивает проект "Модерн", не устраивает вытекающая из него необходимость развивать все человечество. Развивать даже в самом примитивном смысле. В смысле потребления, в смысле роста элементарных социальных возможностей.

Какая тут социальная революция, я вас умоляю! Вы все-таки Нухаева как следует почитайте! А также своих, которым революция столь же ненавистна, как Бисмарку. Помните? "Революция мне ненавистна, как грех". Но Бисмарк ненавидел революцию и любил национальную Германию. А эти ненавидят и революцию, и национальное государство. И в этом суть нового большого политического альянса, который будет действовать теперь повсеместно, с постоянно нарастающим размахом и беспощадностью.

Для этих сил всегда было ненавистно все, что связано с национальным, поскольку рядом с этим национальным, в неразрывной связи с ним, стояло слово "модернизация".

Архаические конфессиональные (а по большей части, я убежден, псевдоконфессиональные) враги модернизации и национальных государств охотились за теми лидерами, которые хотели и могли вести свои народы дорогой модернизации. Идеологическая окраска тут была вторична.

Антиамериканизм?

Садат или шах Ирана – не были противниками американцев. Но США и допустили устранение этих национальных лидеров, и в чем-то помогли этому. Помогли, помогли. Не знал бы, что это так, не имел бы достоверной информации, не стал бы ввязываться в дискуссии.

Постмодернизм и архаика идут рядом, они нужны друг другу.

Буш?

Колониальный пафос пресловутого "бремени белых" (Киплинг) – отвратителен. Но все равно это – пафос бремени! Это пафос привнесения каких-то новых форм жизни, пусть и насильно. Не хочется называть эти формы жизни прогрессом, повторяю – это все отвратительно. Но то, что грядет под знаком внутреннего сговора архаики и постмодерна – отвратительнее во сто крат. И последняя преграда на его пути – весьма несовершенное и дышащее на ладан национальное государство.

Буш – дергается. И дергается он (и его сторонники) в неких фантомных болевых ощущениях конца проекта "Модерн". Конца, который не может миновать и США. Отсюда неадекватное желание Слона – разгромить всю посудную лавку, а самому остаться при своих интересах. Но не та Лавка, и не тот Слон.

Трагедия нашего времени состоит в том, что Антагонист есть, а Протагониста нет.

Проект "Модерн" убивают и глобалисты, и антиглобалисты. И ТНК, и так называемые "традиционалисты". И идеологи мирового правительства, и хозяева наркотеррористических сетей.

А кто его защищает? Кто готов после краха коммунизма двигать дальше дело прогресса и гуманизма?

Герой Томаса Манна четко понимал, подымая в своем безумии руку на гуманизм, что именно надо уничтожить. Он так и сказал – "Девятую симфонию". Уничтожить Девятую симфонию, понимаемую в этом смысле, хотят многие. Кто готов ее защищать?

При этом на подобных исторических перегонах, тупиках безвременья, Дух Истории может действовать через кого угодно. Через сколь-угодно несимпатичного идиота.

Какой Дух действует сейчас через Буша? И действует ли вообще?

Мы видим наглость, тупость, разбомбленные города. Мы примериваем на себя эту ужасную ситуацию. Как люди – мы понимаем это все однозначно. И мы в этом правы. Как политики – мы мысленно прорабатываем все сценарии защиты того, что нам вверено. Суверенитетов наших народов. Нашего исторического бытия.

У Большой Игры своя правда. Она не политическая и не человеческая. Она может сжигать, а может и претворять. И чаще она сжигает.

Она может размещаться в нелепых жестоких судорогах, а может покидать красивые и благородные формы.

И есть ли правда, есть ли Протагонист?

Для меня правды нет, потому что нет нового обещания. Есть Византия с ее правдой, а есть псевдовизантизм, в котором остаются только судороги, только защита формы в условиях отсутствия содержания. Есть Модерн, а есть псевдо-эрзац-модерн. И Буш защищает это. Более того, еще один шаг – и эта защита начнет напоминать растаптывание самого американского идеала. Идеала свободы. Я не о военно-репрессивных машинах говорю. Запад всегда был беспощаден. Я о внутреннем идеале. Если ценности безопасности и комфорта станут выше ценностей свободы – Америка погибнет в тот же момент. Это будут уже пост-эрзац-США (по аналогии с Византией). Ведь обсуждаются уже для западного мира новые идеалы, "идеалы секьюритизации". Предлагается уже и нам эти идеалы разделять. Причем здесь тогда христианство? Неважно, православие или католицизм, протестантизм и так далее. Буш – христианин? А может быть христианство, в котором нет свободы, а есть комфорт и безопасность?

Ответ очевиден.

Нухаев, бен Ладен, все эти штучки а 'ля архаика ненавидят Модерн и грезят о конце истории. Фукуяма тоже грезит о конце истории (к вопросу о "кингмейкерах", стоявших за спиной Гора и Либермана).

Но что такое судороги Буша? Это охранительный синдром? Это форма без содержания? И главное – у кого есть решимость не отбросить Модерн, а сделать следующий шаг по тому пути, который он проложил?

Эта решимость была у коммунистов (если под коммунистами не понимать опивки застоя). Эта решимость создала СССР и выиграла Вторую мировую войну. Про эту решимость говорил тот же Томас Манн: "Объединение на почве воли к улучшению человечества". Эта решимость фундаментально примиряла Рузвельта с СССР, а через это со Сталиным.

Аплодировавшие краху коммунизма – понимают ли, чему аплодировали? Краху Модерна.

Работавшие на этот крах – понимают ли, на кого работали? На Фукуяму с бен Ладеном.

Но не надо о прошлом. В чем грядущий день? Пока – сумерки, и неизвестно, будет ли за ними восход.

И посреди сумерек – сумрачные танцы охранителей неизвестно чего. Танцы команды Буша.

Данные танцы хороши тем, что в них есть остаточная страсть по Модерну. И плохи тем, что они – сумеречные. А значит, абсолютно неадекватные, инстинктивные, мутные, неумные, погромные. А во многом (и это главное) – просто провокационные. То есть нарабатывающие возможности для антагониста. Но это все же сумеречные судороги неких остаточно модернистских страстей.

А по другую сторону – уже постмодерн.

И – архаика.

А с постиракского времени – еще и постмодерн плюс архаика в более мощной связке. И это главное.

На самом деле – тут возможностей "до и больше". И все они предоставлены сейчас американским антагонистам Буша. Вы деклараций не слушайте, это пустое. Играть сейчас все будут на эту руку. Все, все!

Как будут играть в США, и какая там будет контригра – это отдельный вопрос. Чейни, Рамсфелд и Вулфовиц – отнюдь не дети. И они имеют свои возможности для контригры. "Локхид Мартин" – не менее серьезный субъект большой элитной политики, чем крупнейшие финансовые корпорации Нью-Йорка.

Но все же – силы, видимо, неравны. Республиканцы могли двигаться своим курсом конфликта цивилизаций, только играя на противоречиях в стане американских сторонников глобализации. Противоречиях, порождаемых силой противника и его внутренней рыхлостью. А также разного рода внеамериканскими коммуникациями (европейскими, исламскими и иными). То есть тем, что можно назвать "лебедь, рак и щука". Теперь "лебедь, рак и щука" тянут в одну сторону. По крайней мере, начали тянуть. И это уже более чем серьезно.

Всмотритесь в реакции на Ирак!

Мировой ислам (а это хоть и весьма рыхлая, но вполне масштабная сила) не стал призывать после Ирака к ядерному джихаду. Он начал медленно, но верно "проплачивать" в нужную ему американскую сторону.

Европейцы не стали раскачивать отдельный от американцев центр ядерно-стратегической силы. Они мобилизовали свои терминалы в том, что касается влияния на американскую внутреннюю политику. Каждый шаг Парижа и Берлина согласуется с Нью-Йорком и дирижируется оттуда.

То есть ислам и европейцы вместе вложили свой капитал (коммуникационный, финансовый, "спецушный", прочий) в одну затею.

Что касается Китая, то он не только не стал форсировать конфронтацию с США после Ирака, а, напротив, стал ее сворачивать, поелику возможно. Везде сворачивать – включая Северную Корею. И это тоже не признак слабости, а признак ума и политической адекватности.

Это то самое, про что в народе говорится "не торопи любовь". Все еще будет. Будет-будет, и по полной программе. Будет-будет, но не сейчас.

А сейчас у Буша начнутся новые проблемы. И не только у Буша. Круг этих проблем будет постепенно разрастаться. И ликующие триумфаторы вдруг обнаружат у себя на горле какую-то хитрую удавку, хорошо замаскированную под модный галстук самого что ни на есть республиканского кутюрье.

Это даже не значит, что Буш обязательно проиграет выборы. Он может их и выиграть, если противостоящая ему элита выберет мягкий сценарий коррекции проводимого курса. Но мягко это будет или жестко – это будет. Повторяю – силы, стоящие за двумя американскими проектами, в общем-то, все-таки неравны.

И, главное, республиканцы не осмелились заявить собственную идеологию. Что они в Ираке защищали? Что декларировали в этом вопросе? Правильно! Демократические ценности (и это было особо комично). Что это значит?

А то, что нынешний республиканский субъект фактически согласился на служебную роль. Роль "полицейского по вызову". То есть на то, что он не субъект, а инструмент. Субъект всегда является носителем проартикулированной идеологии, дискурса, политического языка. Когда субъект заимствует чужой язык (подчеркиваю, с особой комичностью), то это и значит, что он смиряется с сугубо служебной ролью.

Правых могут позвать, как городового с дубинкой, чтобы дать кому-то по голове. Но потом городового отправляют на положенное ему место. А хозяева начинают заниматься тем, чем им надо. Поэтому городовому никогда не дают телевидения, СМИ в целом. Ему не дают и подступа к другой святыне XXI века – ядру мировых финансов. А значит, городовые приходят и уходят, а хозяева остаются, и городовые работают на них.

Я понимаю, что у Чейни и его компаньонов другие аппетиты и взгляды на происходящее. Но аппетиты такого рода в условиях отсутствия идеологии и образа будущего (а это не может существовать втуне, это должно быть предъявлено) уже напоминают мне что-то наше, родное, местное. А именно – приход шестидесятников на волне горбачевской перестройки. Идеи были выстраданы, отброшены, перепрели, опоздали на двадцать лет вместе с их адептами. В результате получили то, что получили.

Скажут, что сравнение США с СССР не проходит.

Извините, США слишком начинают напоминать СССР. Сказали – "Четвертый Рим". А какой был "Третий"? И чем был СССР? Мы уже видим классическую брежневскую подковерную партийную интригу в том, что разворачивается сейчас в США. Дальше черты сходства будут наращиваться. Да что там. Опора на Восточную Европу, на Польшу. Угрозы переноса центра НАТО в Варшаву. Это что? Это новый Варшавский Договор для противодействия НАТО. Такова историческая ирония.

Но вернемся к проблеме опоздания на двадцать лет.

Стратегически помочь может только новое наполнение большого проекта, проекта "Модерн". Тактически?..

Тактически помочь может только эксцесс, резко превышающий по масштабам и резонансу 11 сентября 2001 года. Но такие "подарки" делаются не каждый день. И в этих "актах дарения" есть своя внутренняя особая логика.

А потому пока что (не будем забегать вперед и ставить точки над "i") мы видим две мировых тенденции.

Первая – внешний триумф нынешнего американского курса.

Вторая – глубинная мощная перегруппировка сил в пользу альтернативного нынешнему (и тоже американского) курса.

На горизонте в 5-7 лет (а для нас сейчас это почти бесконечность) других крупных реальных тенденций не наблюдается. На более дальних горизонтах они, безусловно, есть. И носят весьма серьезный характер.

Контекст и Россия

Почему это важно для понимания существа российской политики?

Потому что мировые тенденции не существуют изолированно от наших внутренних реалий. Так было всегда. Но сейчас это, как никогда, проявлено. И нужно быть совсем слепыми, чтобы этого не видеть.

Газетная публикация имеет свои законы, свой "жанровый коридор". И потому я не собираюсь ничего детализировать и конкретизировать, выходя за рамки этого коридора. Но в этих рамках я зафиксирую свою (как всегда, увы, особую и печальную, и не всегда, увы, опровергаемую жизнью) точку зрения.

Газеты лихорадочно обсуждают действия российских государственных нефтяных компаний (и особенно одной, наиболее решительной) против частных нефтяных субъектов, и, прежде всего, "проамериканского" ЮКОСа. В этой связи (возможно, совершенно безосновательно) обсуждаются решительные бизнесмены, которые подталкивают к "войне" неожиданно обретающих решимость кремлевских администраторов.

Лично я не склонен абсолютизировать автономную решительность и бизнесменов, и администраторов. Но главное – я крайне скептично (а возможно, слишком скептично, но тут уж ничего не поделаешь) отношусь к шахматным талантам данных игроков. К их способности считать на много ходов вперед (а это главный талант и в обычных, и в политических шахматах).

Я не хочу никого уценивать. И еще меньше хочу "обсасывать" какие-то там компроматы. Тем более что вводимые в них лингвистические обороты вряд ли обладают окончательной релевантностью.

Я понимаю, что труженики государственного нефтяного фронта – весьма неглупые и вполне решительные люди.

Я понимаю, что те администраторы, которым приписывается связь с этими тружениками – сдержанные, волевые, весьма неглупые и далеко не бесталанные люди.

Но и труженики, и администраторы – не обладают ни реальным опытом больших политических игр, ни всем тем, что этот опыт рождает и обеспечивает. Достаточно глубоким элитным бэкграундом, в том числе. А без этого длинной партии не выиграть. Более того, без этого уже не ты играешь, а тебя играют. То есть "в короткую" играешь именно ты. А вот "в длинную".

Ничего не буду домысливать и конкретизировать, но не могу освободиться от внутренней уверенности (которую никому не хочу навязывать), что за тружениками и администраторами стоят более изощренные субъекты и сущности. Труженикам и администраторам кажется, что эти субъекты и эти сущности находятся у них "на побегушках". Психологически это, может быть, и так. Но не надо обольщаться видимостью.

Те, кто играет "в короткую" на поле, где присутствует и реализует себя ее величество Большая Игра, всегда в конечном счете – объекты в руках тех, кто играет "в длинную".

И внутренняя моя убежденность – в том, что нити этой игры уходят в те элиты, которые когда-то породили диалог между Гором и Черномырдиным. Я понимаю, что "иных уж нет, а те далече" (на Украине). Но фигуранты приходят и уходят, а элиты остаются.

И нить от государственного нефтяного бизнеса тянется куда-то в частную сферу. Настолько частную, что дальше некуда. И эта сфера знакома нам со времен Виктора Степановича, чья роль в политике ХХ века никак не сводится к крылатым фразам и анекдотам.

Более того, я столь же внутренне убежден (и столь же не склонен убеждать кого-либо из тех, кто эти мои убеждения не разделяет), что никакого желания подсобить кремлевским администраторам и гоструженикам нефтяных полей – у этих игроков нет.

А есть другое желание – проблематизировать все основные компоненты нынешней политической системы и курса. Все субъекты, все контексты – все в совокупности.

Для этого и осуществляется управляемый конфликт. Он же – "равноденствующая буря", как говорил один английский теоретик, котирующийся в среде так называемых "новых правых".

Как это выглядит применительно к ситуации с ЮКОСом и его антагонистами? Да именно так и выглядит! Кто-то приводит в действие ЮКОС. Ходорковский начинает выходить из-под Касьянова, где ему было вполне комфортно, делать фальстарт, требовать парламентской республики, заявлять о своих собственных политических притязаниях.

Тут же приводится в действие (я убежден, что с тех же терминалов, если говорить о Большой Игре) прямо противоположное.

Кремлевские сторонники государственного патриотического курса делают свой ход. И этот ход оформляется в нечто недостаточно крупное, слишком агрессивное, безидеологическое – и одновременно чрезмерно идеологическое. Проекта нет, а идеологический комикс – наиярчайший.

Я могу только похвалить Белковского за то, как он (в условиях отсутствия языка у тех, кого он сопровождает) создает радикально-патриотические комиксы. Например, по вопросу о Буданове в газете "Завтра". Но это комиксы. И Белковский сам этого не может не понимать.

Не в том вопрос, что Белковский и другие осудили олигархов за такие-то и такие-то фундаментальные недостатки. Олигархов судить за антинациональный курс – это все равно, что у ребенка конфету отнять. Они так подставились в этом деле, что их и калека уделает. Дальше что? Признайте, что проект провалился. Это был проект Модерн для России. Соответствующие элиты ради него СССР развалили. Так что, будем отвечать? И главное – делать-то будем что на развалинах? Разводить по разным углам Абрамовича и Алекперова, к примеру? Ежу понятно, что это комикс! Кстати, о еже.

Одна фигура, имевшая прямое отношение к советскому чекизму, фигура очень крупная и серьезная, после инфаркта дружески шутила в стихах о том, что "истина познается конкретно, когда сядешь голым задом на ежа". Вооруженный комиксами субъект, побуждаемый оттуда же, откуда побуждаем и Ходорковский – делает свой ход и постигает истину со всею конкретностью. Дальше что?

Кто они, постигающие? Люди? Политики? Они фигуры Большой Игры!

Они – последняя автономная сила, заинтересованная в стабильности президента Путина. Причем заинтересованная не только субъективно, но и объективно.

Почему "кремлевских чекистов" отделяют от чекистов иного разлива? Да потому, что Кремль – это Кремль, а Лубянка – это Лубянка...

Ресурсы и конфликты

Ресурс большой системы – на Лубянке и в сходных местах. Там есть достаточная степень разветвленности, какие-то силовые возможности, там есть инфраструктура, доходящая до всех клеток низовой управленческой ткани. Инфраструктура эта гнилая, перерожденная, разрушенная, истерзанная. Но там она есть.

А в Кремле – другой, особый ресурс. Ресурс высших политических коммуникаций (РВПК). Пока в стране спокойно, и у президента все хорошо, РВПК (не путать с РВСН) более всего котируется на высшей политической бирже. И кем бы ни были кремлевские администраторы, какими бы личными качествами они ни обладали – эти котировки они всегда будут ценить.

Они будут ценить их почти инстинктивно. Может, большие политические шахматы ими еще до конца не освоены. Но эти котировки они освоили гораздо лучше кого бы то ни было. Лучше вашего покорного слуги, в том числе.

Соответственно, люди эти (объективно, повторяю, вне зависимости от их личных качеств и предпочтений) будут стоять на страже некоей системной целостности так же, как это делал (столь же объективно) А.Коржаков. Кто хотел – ругал. Кто хотел – защищал. А не стало этой фигуры в Большой Игре, и игра пошла по-другому. И полетели-посыпались те, кто больше всего Коржакова боялся. Потому что у Игры свои законы. Свои!

Я не о личной преданности Коржакова или кого-то другого говорю, поймите. Я не хочу из политолога превращаться в социального психолога. Я говорю об объективности. Если есть в стране стабильность, то политическая коммуникация – это все. Нет этой стабильности – что могут кремлевские минималы?

У них нет под руками крупного силового ресурса и разветвленных сетей. Они потому и минималы, что не управляют большими системами, а лишь отчасти их контролируют. Даже если они сохраняются в условиях кризиса – они все равно теряют свою роль и значение. Они уже рядовые блудные сыны своих корпораций, а не сверхлюди со сверхвозможностями. С Коржаковым, кстати, это самое и произошло.

В качестве минималов рассмотренные администраторы – что могут проконтролировать? Некую стабильность в отношениях между большими клановыми системами, обладающими большими ресурсами. Скажем так, между Лубянкой и ее системными элитными антагонистами.

Я не говорю, что они умеют контролировать нечто подобное. Их политическое место так устроено, что почти самостоятельно выполняет эту незаменимую функцию.

Выбить этот стабилизатор (или даже выдернуть из него какие-нибудь существенные детали) – это значит приблизить конфликт больших систем с большими возможностями.

Но эти системы и так уже "волокутся" к конфликту, в том числе и в силу рассмотренных мною международных противоречий. А на эту "высшую математику" накладывается еще и непростая элитная бухгалтерия внутреннего характера – как оружейная, так и иная. А также – пристрастия к тем или иным политикам, тем или иным форматам политического устройства, разного рода условно "племенным" темам (так называемой "кавказской" и так называемой "русской", в том числе).

Привести в действие эти противоречия ближе к зиме – для многих лакомая цель и увлекательное занятие. А как их привести в действие? Называйте это банальной "разводкой" или большой политической игрой. Природа одна – разница в сложности терминальных схем и многоходовости шахматных комбинаций.

Кстати, мне почему-то видится, что в проводимом проекте вообще присутствует что-то шахматное. Почему мне это мерещится, я до конца объяснить не могу. Но в подобных случаях – предпочитаю расслабиться и доверять интуиции.

Вообще я не верю в автономную энергичность опытных и осторожных людей. Ходорковскому, например, зачем было высовываться? Ему ведь не надо было засвечивать никакие свои проекты. Ему надо было быть тихеньким и послушненьким, и совершенно беззвучно и невидимо прибирать к рукам выборный политический ресурс. А уже потом показать – что прибрал, и что игра сыграна.

Он что, не знает этого правила? Да не может он его не знать! Он на основе этого правила свою компанию строил. Это и называется "скупка", "приватизация". Разве нет?

А администраторы? Им что, надо натыкаться на весь элитный политический айсберг, на поверхности которого находится М.Ходорковский? А зачем им на него натыкаться? У них в руках других возможностей нет? Они одержимы жаждой стратегических приключений? Были бы они ею одержимы – и первых ступеней не прошли бы по той страшной карьерной лестнице, которую они блистательно одолели.

Если кто-то считает, что говоря о неавтономности их поведения, я имею в виду российского политика номер один и его особую роль, то этот "кто-то" заблуждается. Имел бы я это в виду – так сказал бы без обиняков, как уже много раз делал. Напротив – ну никак не вижу я здесь никаких интересов этого политика. Ни стратегических, ни тактических.

А вот интересы складывающегося антибушевского постиракского Альянса – я вижу. И фигуры вижу, которые могли бы стать проводниками этого интереса. И идеи узнаю. Потому что парламентская республика в сегодняшнем российском бедламе – это просто механизм запуска нестабильности в чистом виде. А вкупе с интересами губернаторов – это распад, диссоциация.

А поскольку Путин не пошел тем путем, который нужен был антибушевскому Альянсу, поскольку он не стал антагонистом Буша, а начал маневрировать и лавировать, сохраняя на деле именно пробушевскую ориентацию – то он Альянсу не нужен.

И заменить Путина своей фигурой Альянс не может.

А вот выбить из Игры весь тот субъект, от лица которого играет Путин, субъект под названием Россия – Альянс может попытаться. И уже пытается вовсю. Если Россию нельзя запустить против бушевских США, то ее надо взорвать так, чтобы она не играла "за".

Это, кстати, и был принцип поведения сил, складывающих нынешний антибушевский Альянс, по отношению к Горбачеву и советской перестройке. Просто силы тогда все же действовали порознь. Альянса не было. И была большая зависимость от США. Сейчас времена другие. А Ирак впервые дал импульс к реальному становлению антибушевского Альянса.

Мягкого по форме и беспощадного по существу.

Угроза целостности возникла именно после Ирака. И не потому, что США и Буш будут разрушать Россию. Может, когда-то и будут, но не сейчас. А сейчас это будут делать другие. И с другими целями.

Что и необходимо зафиксировать на фоне всех наших дрязг и "предотпускной благодати". Сейчас надо зафиксировать, потом будет поздно.

Кто-то увидит в вышесказанном желание защищать интересы Буша. Вот уж чего нет, того нет. Но не видеть, где начинается свой интерес и проблема устойчивости этого самого пространства, то бишь страны, – нельзя. И нельзя из-за обиды на "дядю водителя" взрывать автобус, в котором едешь с семьей в 150 миллионов человек.

А кто–то скажет, что описанная мною коллизия – вообще носит вымышленный характер.

Не буду спорить. Что вижу, то и описываю. И все.