Эдгар По о десталинизации, в моем скромном переложении Опции

[Камиль Мусин]

Вечер темный был и длинный,
Ветер за окном противный
Словно Цербер, завывал
Я сидел один в гостиной
У горящего камина
И Бжезинского листал.
Вдруг какой-то хмырь усатый, низенький, рябой, носатый.
Сел напротив меня в кресло, трубку старую достал.

Я изрядно удивился - ведь сам Сталин заявился,
Вылез как-то он из гроба и гуляет средь людей.
Испугавшись, было дело, я поглядывал несмело.
Что задумал он, злодей?
Но припомнив, что мужчина,
И бояться не по чину,
Прокричал ему тогда:
«Сгинь под землю, мертвечина!»
Молвил Сталин: «Никогда!»

«Ты не вовремя явился, вас, тиранов, время вышло
Тройку-Русь, поймав за дышло, в демократию ведут.
И в глобальном мире люди, наконец-то, заживут.
Все в России будут рады,
Всюду будут гей-парады,
Можно будет всем кривляться, матом в телике ругаться,
Трансвеститов будут шляться
С капрофагами стада…»
Пыхнул трубкой: «Никогда!»

«Твой СССР накрылся. Коммунизм не получился.
Пролетариями снова помыкают господа.
Верят лжи и стар, и молод,
Миром правит страх и голод, словно в древние года.
Чтить твой образ всех отучат
И судом тебя прищучат
И уйдет сквозь пальцы слава, как текучая вода!»
Он ответил: «Никогда!»

Искры разлетались с треском, ярко вспыхивало пламя,
На стенах и потолке тени мерялись носами
Но напрасно я старался, аргументы сыпал веско,
Распинался, как балда.
Злобный призрак не сдавался,
Глядя, как король на пешку
Спрятавши в усах усмешку,
Повторял он: «Никогда!»

Долго мы с ним препирались, был момент, чуть не подрались.
Я не помню, как он сгинул, не осталось и следа.
Был ли он со мной тогда?
Хоть не стал я сталинистом ни на каплю, ни на волос.
Но с тех пор мне не до смеха,
И мерещится мне голос.
Всем делам моим помеха,
Каждой моей мысли эхо,
Это злое: «Никогда!»