Память о Великой Отечественной - и гламурные твари Опции

[Paix]

Всю Москву завесили дорогостоящей рекламой со свежеиспеченной мерзостью - фильмцом «Гитлер, капут». Для тех, кто не в курсе: это о том, как порнозвезда Анна Семенович и прочие твари российского гламура «спасали мир от Гитлера». (В ролях - Собчак, Тимати, Галустян и др.) Режиссер немецкого происхождения с 17-летним голливудским стажем. Пока против данной мерзости высказались лишь Коммунисты Петербурга и Ленобласти. Память о Великой Отечественной Войне - последнее, что делает «россиян» людьми и даже, возможно, способно вновь объединить народ. Кому-то очень этого не хочется. Прочитав отзывы, осознала, что некоторые представители отупоголовленной молодежи даже хвалят фильм. Конечно, ради лицезрения такого количества "див" зараз... да кадра с двумя целующимися лесбиянками... - и деда родного продашь..? Статья в New York Times прозрачнейшим образом фиксирует наличие у сей пакости зарубежных интересантов:

The New York Times: Комедия "Гитлер капут" покоробила многих русских

Пародийный фильм "Гитлер капут", сделанный в духе низкопробной фарсовой комедии, где главный герой - советский разведчик в рядах СС, вышел на экраны российских кинотеатров только в этот четверг. Однако картина уже успела сильно покоробить российских зрителей, пишет The New York Times.
По мнению издания, фильм никого не удивил бы в США, где кинематографисты давно уже без разбора глумятся над любыми "священными коровами", высмеивая монахинь, Моисея или Пентагон. Но в России все по-другому. В Великую Отечественную войну погибли 27 млн советских граждан. Даже спустя 63 года после того, как немцы капитулировали в Берлине перед маршалом Георгием Жуковым, русские говорят о войне с ужасом и почтением.
И вряд ли к кому-то из выдуманных героев проявляют почтения больше, чем к двойному агенту, штандартенфюреру СС Максу Отто фон Штирлицу, герою телесериала "17 мгновений весны", снятого в 1973 году. Русские до сих пор восхищаются полковником Штирлицем, который воплощает наиболее ценимые ими качества. Его внешний вид в блестящем кожаном плаще свидетельствует о стальных нервах, но душа у него настолько русская, что в день Советской армии он тайно жарит картошку в камине и запивает ее водкой (полный текст на сайте InoPressa.ru).
В 2003 году его поклонник Владимир Путин, в то время президент, вручил актеру Вячеславу Тихонову, исполнителю роли Штирлица, награду со словами, что этот герой повлиял на целое поколение советской молодежи.
Именно персонажей вроде полковника Штирлица и окружающий их культ попытался высмеять в своем фильме "Гитлер капут" режиссер Марюс Вайсберг. 37-летний Вайсберг говорит, что был готов к обвинениям в предательстве родины. (В его фильме есть кадры, как на Ялтинской конференции Сталин бьет официанта вазой по голове.) Он, однако, надеялся, что фильм послужит и более высокой цели, оттолкнув русских от ностальгии.
"Для меня это очень патриотичный шаг, - говорит Вайсберг. - Фильм заставляет вас смеяться. Заставляет вас попрощаться с определенными комплексами".
Но это мнение разделяют не все. Напомним, что в среду Коммунисты Петербурга и Ленинградской области официально обратились в министерство культуры России с требованием запретить прокат фильма в кинотеатрах. Они предупредили, что картина "нанесет ущерб здоровью и моральному состоянию ветеранов войны, блокадников, всех, кто чтит память погибших советских солдат".
Целью фильма, объясняет Вайсберг, было показать не войну, а то, "в каком виде коммунисты преподносили войну массам". Молодым русским особенно нужны новые герои, которые заняли бы место Штирлица, добавляет он.
Вайсберг, как и "миллионы советских детей", как он сам говорит, воспитывался в духе ностальгии по Второй мировой войне. Советское телевидение каждый год полностью повторяло "17 мгновений весны".
"Весь фильм он только и делает что думает, - говорит Вайсберг. - Это очень смешно, особенно для западного сознания, которое больше сосредоточено на действии. Мы смотрим, как парень 13 часов думает". Обвинить героя из фильма Вайсберга в том, что он думает, не смог бы никто.

[MMM]

Да...
А у нас - "десталинизаторы", "десоветизаторы"!
Нет слов, одни выражения. Сплошь непечатные.

[Paix]

Да...
А у нас - "десталинизаторы", "десоветизаторы"!
Нет слов, одни выражения. Сплошь непечатные.

Ну да, где корни наших "десталинизаторов", читая "Ди Цайт", очень даже хорошо понятно.

[Paix]

Интервью с ветераном Александрой Бондаренко, ушедшей в 13 лет в партизаны
(дано газете "Аргументы и факты на Енисее" http://enisei.aif.ru/issues/705/19_01).

СТРАХ И УНИЖЕНИЕ ИСПЫТЫВАЛИ ПОДРОСТКИ ВО ВРЕМЯ ОККУПАЦИИ

Когда 70 лет назад началась война, ей было 13-ть. Дочь коммуниста-фронтовика, Александра Бондаренко сразу ушла в партизаны. Воевала в степях, в основном, в разведке. Война запомнилась ей не столько стрельбой, сколько страхом, насилием и объедками из немецких консервных банок.

ЦВЕТЫ И НАСИЛИЕ

— Немецкая хроника не врёт. Когда фашисты вошли в мой родной Кривой Рог, навстречу им с искренней радостью бежали с цветами десятки женщин. Они жили рядом с нами, немцы, оставшиеся ещё с 1918-го года. В 38-м их мужей репрессировали. Вот они и бросались своим «освободителям» на шею… А нас, тринадцатилетних девчонок, оккупанты насиловали при каждом удобном случае.

— Александра Васильевна, вы действительно всю войну только объедками питались?

— Просто они запомнились. Обычно собираешься на задание, надеваешь грязное тряпьё. Помню, уже перед освобождением, пролезли с подругой через колючую проволоку, никто не стреляет. На мусорке обнаружили гору консервных банок. Обмазали руки, лицо остатками еды, идём, эти банки облизываем, а сами по сторонам смотрим. Зашли в барак концлагеря, а там немецкие солдаты. Увидев нас, один закричал: «Расстрелять!» А высокий офицер брезгливо говорит: «Киндер! Вег!» Мол, идите отсюда. Мы бегом к нашим, умылись на речке, я «кукую» своим, что всё нормально. А через день наши самолёты разбомбили этот лагерь с немцами.

Часто ходили по сёлам, просили еды деткам. В деревнях люди выращивали свёклу, тыкву, но только для себя. Кур и свиней немцы сразу забирали. Дадут селяне нам крупы — мы в общий котёл. А в отряде 40 человек! Нас посылали и в Харьков, и в Запорожье…

— А как это происходило? Вызывал командир и говорил: «Девочки, нужно сходить в разведку!»?

— Что значит «говорил»? Он отдавал приказ! Я же присягу принимала, в 13 лет клятву давала. Нам из пальца кровь брали, щепотку земельки давали, которую должны были съесть и поклясться, что не продадим её! И, если в 4 утра надо было идти, ночь не спишь, чтобы не проспать. Причём мы боялись не столько немцев, сколько полицаев. Они, если поймают, сразу насильничают! Может, не стоит говорить, но как сказали, что милиция будет полицией, у меня мурашки по коже.

ЖЕНЩИН БОЯЛИСЬ БОЛЬШЕ

— А кроме разведки чем дети в отряде занимались?

— Отвлекали внимание. Например, идём на железнодорожную станцию парочкой, в сотне метров за нами двое-трое взрослых крадутся. Увидим немца и отвлекаем его рассказами. Они любопытные были, сразу — «Девущка, девущка!», а ему на посту нельзя вольности допускать. Пока он с тобой шуры-муры разводит, наши уже подползли, заложили взрывчатку и «ку-ку» кричат! Мы едва успевали отбежать до взрыва.

Если подрывали состав с продуктами, местные жители прибегали, растаскивали муку, сахар, прямо с земли, даже горелый сдирали, пока фашисты не видели.

Но, если честно, немцев-мужчин мы не очень боялись. А вот немок… Они более жестокими были. Как-то фашисты решили на окраине Кривого Рога заброшенные советские холодильники достроить. Набрали парней и девчонок кирпичи класть. Мы ребятам перед окончанием рабочего дня взрывчатку передадим, они на ходу подкладывают — бабах! — и всё сначала начинай. Немка с плёткой заметила, как парнишка подкладывал, и за нами! Он меня в подвал сбросил, я там ночь отлёживалась. А вообще били они нас нещадно, если девушка хорошенькая да немец какой ей улыбнётся, готовы сразу запороть.

А ещё не любили мы тогда румын. Фашисты ходили на облавы с собаками, но от них мы успешно прятались. А от румын спрятаться невозможно. Они длинными штыками стучали по полу и, если найдут подполье, открывают и лезут туда! Выслуживались. Мы их мамалыжниками прозвали, за их любовь к кукурузной каше.

РАВНОДУШНЫЙ ХУЖЕ ФАШИСТА

— Неужели из детства запомнились только страх и голод? Ведь невозможно с такими чувствами подростку жить.

— Знаете, когда шла на задание, скорее был азарт какой-то. Шла смело, с песнями! Да и остальные также. Как-то делали на Днепре переправу большую, а на берегу немцы стояли. Мы поставили возле вербы столы, бутылки якобы с водкой, бабы частушки поют, инвалиды на гармошке играют. Немцы и забыли, где находятся, — война им тоже надоела, слушают, улыбаются, бабы наши хорошо пели! А мы в камышах солдат и партизан перевозим. Потом нашим женщинам за эти песни награды дали.

— Но ведь были не только друзья и враги. Наверняка, рядом с вами были и просто равнодушные. Как вы к ним относились?

— Мы их боялись. Один такой попал к нам да маме своей похвастался — мол, у нас отряд большой! А мамка пошла и немцам продала за пайку. 45 человек наших убили в лесополосе в Александровке. Мамке той 25 лет дали, когда война закончилась. Она отсидела и до сих пор в деревне живёт — ни стыда, ни совести! Я ездила в позапрошлом году, собралась к ней, а меня отговаривают: «Только себя расстраивать. Ребят ведь не вернёшь уже».

СВОЯ И ЧУЖАЯ

— А что сейчас для вас минувшая война? Обычная жизнь? Убийство? Культурная оккупация, как сейчас некоторые говорят?

— Какая там культура! Они едва пришли — сразу пошли по квартирам, смотрели, где что взять. А сколько девочек наших попортили! Не стеснялись ни дедушку, ни бабушку, хватали девчат, делали что хотели, штаны надевали и дальше шли. Это был всеобщий кошмар! Дверь мы запирали, а окна только на нижний шпингалет — едва ночью стучат, сразу прыгали на улицу! Мы и сейчас болеем не столько из-за ран, сколько из-за того чудовищного нервного напряжения все 4 года. Одни полицаи чего стоят!

— А откуда такие люди брались?

— В основном, из обиженных советской властью, репрессированных за богатство, ещё за что-то. Немцы им дома возвращали, и те были преданы фашистам, как собаки! А сейчас они снова считаются репрессированными, уже четвёртое поколение им помогают, детям, внукам. А с чего ради!? За то, что они нас предавали и продавали?

— А после войны чем занимались?

— Пошла работать фрезеровщицей на завод «Коммунар», мне уже 17 было. Через 4 года вышла замуж за капитана, уехали с ним на румынскую границу. Там страшно было после войны, наших ребят эшелонами взрывали бендеровцы. Выучилась на ткачиху, работала на фабрике. А когда муж погиб, переехала в Красноярск, здесь и осталась.

— О чём больше всего жалеете в жизни?

— Жалею, что очень молодой овдовела. И что на родину на Украину не вернулась, часто плачу. Жизнь-то у меня здесь прошла, а молодость там осталась. Здесь я своя, в милиции много лет проработала, а там — уже чужая.

Сергей МИТРУХИН