Исав и Иаков. О теодицеи Опции

[Нафаня]

В момент, когда меняется История, дыбится ткань Бытия ( а сейчас именно такой момент) книга «Исав и Иаков» - чрезвычайно необходимая книга. Она ведет политическую мысль в глубину, к смыслам и сути происходящего. Она многое расставила на свои места. Но не всё. Можно было воспринять тексты и про зачистки христианской энергии Пиамой Павловной при помощи Платона и Плотина, «метафизическую политологию» про прикидки «братков»:

Исав и Иаков. А вот если хозяин Ада – старый бог, свергнутый узурпатором, тогда другое дело... Старый бог легитимнее узурпатора. Узурпатор привнес в мир Новую Идеальность, он по определению, хотя бы по факту своей новизны, и историчен, и (что, по сути, почти тождественно) хилиастичен. Перейти на сторону Старого бога, присягнуть его метафизике, дабы... Разместиться в итоге вместе с ним в каком-то правильно организованном суперпритоне... «Олимпе для себя»... «Острове блаженных»...

Но при переходе к теодицее и антитеодицейным традициям – ПРОВАЛ. Не вяжется, веревочки рвутся. И дальше текст начинает расползаться.
Не знаю, удастся ли его собрать, до конца не дочитал ещё...

Исав и Иаков. Могу лишь сказать, что данная граница проведена не мною одним.
Что о богословии «до и после Освенцима» не я первый говорю.
Что существует устойчивое коллективное представление о необходимости радикальной метафизической ревизии теодицеи именно после событий 1933–1945 годов.
Что, согласно этому представлению, метафизические подходы к объяснению феномена зла, применявшиеся в период до фашистского всемирно-исторического безумия, этим безумием опровергнуты.

А это заход на коллективную безответственность? Насколько они богословы для проведения «радикальной метафизической ревизии»?

Есть вопросы, которые, возможно, не решаются по методике С.К. Где-то надо остановиться и дать отпор на том, доступном рубеже. Либо обойти, не расковыривая.
Послушаем богослова:

Безжалостная милость. Интервью с А.Кураевым:
Человек не может ответить на вопрос, обращенный к Богу. ... Более того: есть вопросы, на которые человек просто не имеет права получить ответ, потому что понудить себя к принятию ответа на вопрос о слезинке ребенка — значит сделать шаг к бессовестности и расчеловечиванию. Нужно уметь жить с вопросами. ... Человеку необходимо уметь ставить нужные вопросы, хранить их и не искать на них каверзного ответа. В русской религиозной философской традиции как раз запрещалось отвечать на вопрос о происхождении зла. Семен Григорьевич Франк пояснял, что у нас есть привычка: объяснить — значит оправдать. То есть, раз уж так произошло, значит, так и должно было быть, иначе и не могло получиться по таким-то и таким-то причинам, и, следовательно, в гармонии сотворенного Богом бытия есть место и для мерзавцев, которые травят маленького ребенка собаками. Не нужно разрешать своей мысли идти этим кривым путем. Когда Господь явился на Землю, Он отдал Себя на крестные муки, но не стал при этом читать лекций на тему теодицеи, объяснения зла и его места в истории мироздания. Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит (Мф 18:7), вот и все.

Зачем Тьме придавать самостоятельное значение, если до Творения было просто Ничто? Тьма была в процессе Творения, перед сотворением Света.

[Станислав Евтуше...]

Пока писал, появилось несколько комментариев, делающих половину этого текста ненужным, но для четкости вопроса оставлю как есть.

Тара, спасибо что откликнулись, но вы как будто указываете, что я вообще неправильно понял смысл этого фрагмента из книги «Исав и Иаков». То есть что в нём, во-первых, речь вовсе не о том, как относился к истории сам Платон, а во-вторых, что антиисторичным его проект государства был бы именно сегодня.

Оба смысла красивы, но... не правильны.

Первый – потому что буквально перед процитированным мною выше (не хотите ли, вышлю полный вариант книги «ИиИ» в ворде, чтобы легче было искать) Кургинян пишет:

«Еще и еще раз оговорю, что категорически не приемлю Поппера. Но его исследование политической мотивации Платона является и блестящим, и доказательным. Платон действительно считал историю повреждением. И хотел использовать идеальное государство для противодействия истории, понимаемой как повреждение. Представим себе...» и т.д.

Как видите, и самому ПЛАТОНУ, и ТОГДА приписывает Кургинян враждебное отношение к истории, а не только платонову государству и сегодня.

Второй смысл (цитирую Вас: «Потому что жесткая форма совершенно неадекватная современности не даст развиваться современному государству») – не правилен по отношению к Платону уже не фактически, а смыслово (и только на мой взгляд):

1) потому что уж более общих требований к государству (а не форм), чем те, что оговариваются Платоном, и придумать трудно: речь у него шла лишь о том, что государством должны управлять лучшие;
2) главная «неизменность» же – в том, чтобы «медные» и «железные» души (в семье не без урода), буде они возникли в среде стражей (правителей), не оставались там, а переводились "в мир" – к рабочим и крестьянам, и наоборот, чтобы случайно рожденные в среде ремесленников души «золотые» и «серебряные» немедленно отбирались бы в страту стражей;
3) формы же, о которых говорит Платон (как, например, способы тестирования качества душ или запрет для стражей на личную собственность) имеют у него не принципиальный, а чисто репрезентативный смысл по отношению к этим идеям: "вот как это МОЖНО осуществить", как бы говорит Платон, и приводит уже формы, проработанные до деталей.

Не знаю, что в этом антиразвитийного и антиисторичного.

Есть, правда, у него один моментик, где он различает государство «больное» и «здоровое»... Но, право, это различение Платона так близко к тому, что было в СССР до перестройки (здоровое) и после (больное тягой к излишествам), что и тут я в затруднении.

За справку об эгрегоре спасибо, "преемственность" вычеркиваю.

Сообщение отредактировал Станислав Евтушенко - 19.5.2011, 22:12