Антропология и обретение Смысла Опции

[Ratan]

Это попытка постановки проблемы, навеянная разговором о постмодерне.
В текстах С.Е.Кургиняна постоянно всплывает мысль о самоидентичности и обретении субъектности как условии политического (и не только политического) действия. Этот процесс предстает также как обретение Смысла. Здесь написание «смысла» с большой бу-квы имеет в виду подчеркнуть, что речь идет о смыслах стратегических, генеральных (ме-тафизических) и т.п., т.е. о смыслах, определяющих жизненный путь исторического субъ-екта, если речь идет об обществе, или жизненную стратегию личности, если речь идет о человеке. Эта мысль представлена в текстах в прямой и косвенной форме. Я воспользу-юсь цитатой, в которой она выражена прямо: «Между тем, подлинная власть не носит ве-щественного характера. Миром правит невещественное. Так это происходит везде. И нам не удастся отгородиться от этого. Не будет здесь царства своего Смысла – здесь будет царство чужого Смысла. Или царство Антисмысла. Последнее даже более вероятно… Ближайшие 25 лет распадутся на три периода. Первый – осознание роли Смыслов. Второй – выработка Смыслов. Третий – переход от смыслообновления и смыслоконсолидации к переменам…» http://www.kurginyan.ru/publ.shtml?cmd=art...=10&id=1940
Если актуальный политический анализ выводит на «метафизические» вопросы обретения смысла, то есть резон обсудить, как это совершается в человеческой истории.
Общий тезис заключается в том, что всякая культура имеет свое представление о человеке и смысле его существования, и в этом плане можно говорить об антропологическом на-полнении культурных смыслов и об антропологии как сфере знаний и представлений (пе-реживаний). В этом контексте под антропологией понимается не только набор теоретиче-ских представлений о человеке, но, как уже отмечено, некий интегральный образно-понятийный концепт, образующий по сути фундамент культуры. Это представление о че-ловеке (эта антропология) оживает в искусстве во всех его формах и вообще во всем, что касается человеческих переживаний и поступков человека и социальных групп в опреде-ленной культуре. Указанное соотношение прослеживается во всех культурах и на всех этапах ее развития. Например, эволюция культуры античного греческого полиса предстает как движение от мифа к Логосу, т.е. к концепции человека, соотнесенного с реальность через мышление и познание. Осмысленное и рациональное действие становится в ней культурным образцом уже на ранней стадии становления (рационализация мифа). Рацио-нальным ядром формирующейся культуры становится философия, в которой проблема человека внятно сформулирована в философии Сократа, сократических школ и в после-дующем ее развитии. Учение Конфуция обращено к человеку, к этике его поведения и со-держит в себе образ благородного мужа, задающий модель поведения человека элиты. Христианство создало образ солидарного человека (все люди братья), ставшего этическим основанием христианских общин, и принципы поведения человека христианской веры (нет больше той любви, как если кто отдаст жизнь свою за другие своея) благодаря кон-цепции единого бога, сотворившего мир и человека. И т.п. Создание образа человека все-гда включает в себя представление об его взаимоотношении с внешним миром (космосом, природой, Небом и пр.) и принципы таких взаимоотношений неотделимы от самой антро-пологической модели. Европейское Просвещение сконструировало антропологию, в кото-рой человек есть свободный индивид с его естественными правами, появление которой решающим образом предопределено европейской реформацией. Наконец, постмодерн как культурная программа в определенных отношениях опирается на антропологию эпохи модерна (самодостаточный индивид), но вносит в нее принципиальные качественные из-менения, проводимые под лозунгом борьбы с рационализмом Просвещения за новую ра-циональность.
В таком контексте постановка вопроса о противостоянии постмодерну и об альтернатив-ном историческом проекте как проекте развития, должна в глубоком культурном фунда-мента опираться на антропологию (образ человека), адекватный новому повороту исто-рии. Понятно, что необходимый антропологический образ могут выразить в философии и культуре определенные люди, но родить его может только так или иная культура или не-кий культурный синтез. В повестке дня вопрос: какой должна быть модель человека спо-собная заместить антропологические представления постмодерна?
1.Антропология европейского просвещения базируется на концепции атомарного челове-ка (индивида). Она рождена европейской культурой в результате своеобразной «мутации», происходившей в период Возрождение-Просвещение. Свое рациональное оформление эта антропология получила в философии эпохи Просвещения. Альтернативное мироощуще-ние базируется на образе «солидарного человека», т.е. идее человеческого единения, вы-званного не столько материальной потребностью (глобальный рынок), но самим понима-нием жизни и отношением к жизни. В основе такого отношения к жизни лежит идея че-ловеческого братства, вытекающего из самого факта существования людей. Итак, проти-востояние постмодерну в сфере духа, в сфере метафизики должно опереться на антропо-логигию солидарного человека, выраженную в самосознании общества (философия), а также выраженную всеми иными средствами культуры.
2.Какая культура (какие культуры) были и могут быть местом рождения такой метафизи-ки человека? Вообще-то, все традиционные культуры в той или иной мере альтернативны постмодерну (и европейскому модерну с его идеей нации), но не все культуры смогли адаптировать идею солидарного человека и человечества для уровня индустриального развития. Это смогла сделать русская культура в силу исторических обстоятельств (так Бог замыслил о России, мог бы сказать В.С.Соловьев) и в силу глубокого внутреннего со-лидаристского потенциала, накопленного многовековым развитием. Без какого-либо рус-ского шовинизма следовало бы сознавать, что Россия то историческое культурно-историческое место, где должен был произойти и происходил культурный синтез, способ-ный выплавить адекватную антропологию и соответствующее ей мировоззрение. Оглядка на интеллектуальный опыт запада здесь совершенно необходима, но именно оглядка, обеспечивающая собственное историческое движение.
3.На сегодня опыт русской культуры в этом плане не востребован ни практически, ни ин-теллектуально, что является крупным провалом интеллектуальной работы сегодняшнего дня (точнее, «провалом» можно назвать отсутствие интенсивной интеллектуальной рабо-ты в обсуждаемом здесь направлении). Между тем, солидаристское «всечеловеческое» чувство пронизывает всю историю русской культуры, включая, несомненно, советский период. Материал здесь богатый, я приведу скромный и рядовой пример проявления тако-го чувства всего лишь как иллюстрацию. Всем известная хорошая советская песня «Вечер на рейде», и я спрашиваю иногда своих коллег: могла ли в американском обществе (или в европейском) родиться такая простая и проникновенная словами и музыкой песня о «дружбе большой, о службе морской…»? Может и могла, может и есть что-то подобное, но все равно названный мною советский прецедент корнями уходит в солидаристское чувство русского человека.
4.Где и как должна выстраиваться антропология человеческой солидарности в современ-ных условиях? С одной стороны, она явлена православным религиозным сознанием. Од-нако оно может быть историческим основанием, а не актуальным проектом. Модерн заме-нил веру знанием, наукой. Обратное движение уже невозможно без отступления и архаи-зации (чему, на мой взгляд, способствует сегодня руководство РПЦ). Необходима рацио-нальная (научная по форме) антропологическая концепция, раскрывающая солидаристкую природу человека. Опять-таки, определенные шаги в построении такой модели были сде-ланы в русской дореволюционной (до 1917 года) философии. Практически мы там не встретим идею «свободного индивида» (я не говорю о европейских подражателях вроде Б.Н.Чичерина). От анархиста Бакунина, писавшего о солидарности в животном и челове-ческом мире, до В.С.Соловьева с его «Оправданием Добра», являющимся по сути апофео-зом солидаристской антропологии в русской философии (и потому вызвавшей принципи-альное неприятие со стороны Б.Н.Чичерина). Более того, В.С.Соловьев утверждает идею, что общество (государство) есть собирательный орган делания добра. Такой постановки вопроса мы не найдем в западной философии, она прямо противоположна гоббсовскому естественному состоянию общества как борьбы всех против всех.
5.Рационализация солидаристской антропологии не может опираться только на философ-ские сочинения, она должна включить в себя также опыт «культурной антропологии», эт-нографии, археологии и естественно-научной антропологии. Проще сказать, она должна быть интегральным синтезом научного знания и философского метода. Такая работа прак-тически не начата, и такая работа, по моему убеждению, может быть сделана только в России на ее культурном основании (во всяком случае, она необходима историческому будущему России). Причина здесь в том, что «солидарстская антропология» не может быть чисто теоретической интеллектуальной конструкцией. Она должна опираться на культурный опыт, вырастать из соответствующего культурно-исторического слоя. Всякие рациональные конструкции антропологического плана определенным образом соотнесены с жизнью народа (народов). Например, утверждение Н.Ф.Федорова, что «добро есть про-дление жизни живущим и возвращение ее умершим» в рационально-рассудочной культу-ре запада будет понято совсем иначе, чем в православном мироощущении русского фило-софа. Нужен культурный контекест.
6.Еще раз. Если актуальный политический анализ приводит нас к тому, что мы оказывает-ся перед границей, разделяющей метафизическую реальность (реальность культурно-исторических смыслов) и актуальную действительность, то необходимо перейти эту гра-ницу и открыть дверь в «метафизику». Это необходимо для поиска фундаментальных средств анализа и, что еще более важно, для решения задачи синтеза тех смысловых кон-струкций, на которые должна опереться концепция истории, альтернативная политиче-скому постмодерну.

[Ratan]

Слушая Медведева…
Задаешься вопросом, а какая антропология явно или косвенно принята им в свое сознание? Напрашивается ответ примерно такой. Люди суть человеческие атомы, стремящиеся «прожить жизнь хорошо», или просто хорошо пожить. Это, так сказать, их идеальная цель. Хорошо, т.е. достаточно комфортно, чтобы излишне не беспокоили, не заставляли напрягаться, чтобы жизнь приносила удовольствие, замешанное на благополучии и комфорте. В общем, человек рожден для того, чтобы «хорошо устроиться». Он сам все это может, никакой проблемы с таким обустройством нет. Он может, и это дано ему от природы. Только дайте ему свободу, снимите всякие ограничения идейного и организационного характера. Последние тащит за собой государство, нужно давать ему по рукам и чем больше, тем лучше. Кстати, в «атомарной концепции» свобода является атрибутивным свойством человека. Он ведь сам себе и сам по себе. Если эта реконструкция в принципе верна (кстати, С.Е. очень по делу заметил эту установку Медведева на «нормальную жизнь»), то вопрос возникает, кто и какому обществоведению учил нашего главу государства, доцента, юриста, преподававшего римское право? Собчак этому научил? В последнее можно поверить, поскольку, как мне кажется, покойный Собчак ни во что не верил, кроме материального достатка. Нравственность в этом помеха, либо же выгодное средство по принципу – нравственность суть то, что выгодно сильнейшему (перефразируя платоновского Фразимаха). Но как такое представление можно сочетать с установкой на государственность? Ведь принимает же он в соответствующих ситуациях действия, необходимые для укрепления государства. Как оно вообще может жить в голове главы государства? Кстати, последовательные сторонники атомарного человека как раз понимали необходимость государства-левиафана, чтобы человеки не поели друг друга. А здесь что ни «шаг вперед» в плане «модернизации», то все меньше государства нужно для этой цели. Вот активные, предприимчивые, так сказать, продвинутые возьмутся, самоорганизуются (гражданское общество) и решат все проблемы. Еще 20 лет назад не поверил бы, чтобы можно быть главой государства с таким умозрением, с таким представлением об обществе и человеке. Это загадка никак не логическая, скорее психологическая. Но ведь он выносит такое представление на весь глобальный мир и хочет, чтобы на таком основании строились отношения государств и народов. Однако буду верить, что я не прав, наговариваю от пустого умствования.

[Лёвин]

1. MMM

Ну неужели надо Вам, взрослому человеку, разъяснять, что есть догматы - и догматы, прецеденты - и прецеденты, и потому обвинять оппонента в страстном желании сокрушить все устои до последнего не всегда уместно?

Не могли бы выражаться яснее: после Вашего примера с жирафами начал сомневаться в своей способности понимать оппонентов. В любом случае я четко указал, что считаю неприемлемой любую постановку вопроса о возможности поравняться с Господом или (!) превзойти Его, как унижающую Его.

Какие вообще устои возможны, если нет источника, причем внешнего относительно человеческого произвола?

Почемы Вы сочли, что если я указываю на элемент гордыни в Вашей позиции, то свою считаю смирением?

Потому, что когда говорится о гордыне, обязательно предполагается и смирение. Так же как разговор о благе предполагает зло как альтернативу.

А уж где вы нашли украинофобию - мне и вовсе удивительно. Я ведь просто привел украинский язык в качестве примера, как наиболее молодой и наиболее явно противоречащий "вавилонской версии смешения языков", одному из догматов, которые, на Ваш взгляд, сомнению не подлежат. И ничего более.
Это уже прямо по Жаботинскому: "Достаточно сказать "еврей", чтобы вас обвинили в антисемитизме!" Достаточно сказать "украинский" - и я уже украинофоб.

1. Я не натур-социалист, поэтому сравнение с животными меня совсем не радует, особенно если оно касается, скажем так, группы, с которой себя неким образом связываю. Есть огромная разница между утверждением: "Вы - жираф", и "...ие/цы - жирафы", - хотя формально то же самое. В любом случае пример неудачен.
2. Не надо передергивать, Вы не "просто" сказали "украинский", а в сопровождении некоторых других слов.
3. Если говорим в одной системе образов, то не имеем права тут же разбивать ее вдребезги. Если говорим об усилии Иакова, некорректно утверждать, что состязание по борьбе с Богом (ангелом Божьим) - туфта и ничего такого не было и быть не могло.
4. В "вавилонской версии" важен не столько факт смешения языков, сколько причина (к вопросу о гордыне и прецедентах). Кроме того, если Бог смешал языки, то он мог это сделать неким определенным образом, частично вскрытым современным языкознанием, начиная с Сосюра. И потом, я говорил о трех прецедентах. Историю с падшим ангелом тоже будете отражать ссылками на данные современной науки?

2. Ratan'у

Эта [религиозная] версия к науке отношения практически не имеет. Но она побуждает, тем не менее, искать трансцендентное (сверхприродное) в человеке. В этом ее плюс, а также в том, что она решительно отстаивает сверхприродное начало в человеке, каждая религия по-своему.

Утверждение содержит некоторое внутреннее противоречие, если, конечно, не цепляться за спасительное "практически":

1. Религиозный взгляд на природу человека к науке отношения не имеет.
2. Тем не менее он побуждает искать нечто.
3. Искать, видимо, средствами науки (тут я беру на себя риск набросить Вам то, чего Вы не говорили, но с высокой вероятностью подразумевали, исходя из остального текста).
4. И искать то, что наука, скорее всего, отбрасывает - сверхприродность.
5. То есть, религиозный подход побуждает искать при помощи науки то, что наукой признано быть не может, и в этом его плюс.

Нет нужды именно так понимать эволюцию, я имею в виду несколько иное и хочу с этим термином связать следующее. Не будем изначально принимать мысль о том, что человек сотворен по некоторому проекту бога или эволюции, его замещающей. Может это их работа, но вопрос всегда открытый. Наша задача выяснить, в чем она заключалась и заключается. Тогда нужно отказаться от чисто биологизаторского понимания эволюции (сотворили нечто, потом заместим его более совершенным нечто-1 и т.д.). Вопрос ребром: в чем собственно «трансцендентная природа человека», возникшая по чьему–то замыслу или как-то само собой?

Ваши мысли еще более разубедили меня в способности понимать других, поэтому предложу не связную критику, а лишь отдельные соображения.

"Сотворили нечто, потом заместим его более совершенным нечто-1 и т.д." - это не биологизаторский, то есть не собственно эволюционный подход в дарвиновском понимании слова "эволюция". Больше смахивает на "поэтапный креационизм". Лишить же слово "эволюция" биологической коннотации крайне сложно в силу исторических причин, ну разве в бытовом понимании бесскачкового развития (антипод революции). Но Вы же далее говорите именно о скачке, т.е. о "рывке".

Переход же от эволюционных соображений к "ребровому вопросу" вообще получился какой-то резкий, так что сложно связать одно с другим.

Человеческое сообщество суть высшая форма жизни.

Во-первых, уж извините, "суть" - форма третьего лица множественного числа.
Во-вторых, о какой жизни речь? Биологической или собственно человеческой. Если второй то, утверждение бессмысленно, поскольку такая жизнь и не проявляется как-нибудь иначе, кроме как в человеческом сообществе. У нее нет иных форм, ни высших, ни низших. Если биологической, то возвращаемся обратно к биологизаторству, по сути утверждая, что человеческое общество - наиболее совершенное сообщество организмов.

В конце концов, для меня важно главное. Человек ответственен за жизнь, понимаемую как земной и более того, как космический феномен. Эта ответственность за жизнь влечет этику биофилии, этику Федорова и Соловьева. Эта ответственность есть высшая смысловая доминанта человека и человечества.

Ответственен перед кем? И за какую жизнь? Если вообще за любую, не рациональнее ли было предложение не федоровского воскрешения, но запускания в космос капсул с микроорганизмами. Авось где-нибудь насеется и жизнь продолжится. Есть идиотский фильм "День независимости", в котором инопланетяне практиковали перемещение с планеты на планету после исчерпания на оставляемой планете всех ресурсов. Тоже своего рода биофилия, ведь пеклись же они о продолжении своей жизни. Иными словами этика выживания тоже может пониматься как этика любви к жизни, но ведь Федоров (за Соловьева не скажу) подразумевали нечто иное.

Это реплика возникла из-за приписанного мне лемовского понимания эволюции. Я решительно разделяю тезис о ценности каждого. Но возникает вопрос: а если человек не образ и не подобие, вроде Чикатило. Если он оказался хуже животного, а у человека два пути: быть лучше животного и быть хуже животного. Спасительного - стать животным (ответственность снята) человеку не дано. Он призван развиваться, на нем груз ответственности. Жизнь - это усилие, жизнь это труд. Без усилия (без развития внутреннего) культура умирает. Она ведь искусственное, не природное и само собой поддерживаться не может. Кстати, эта проблема есть в федоровском тотальном воскрешении. Не встречал ее обсуждения (или забыл о нем), а оно должно было быть. Как быть с «чикатилами»? По мне так они отниматели жизни и по этой причине не подходят под «живущих». С другой стороны – человеки?

1. Хорошо, что разделяете (я тоже), но ведь важны основания, по которым (не-)разделяете.
2. Что значит "хуже животного"? Животное находится вне этической шкалы, так как не имеет выбора, поэтому любое сравнение с ним в терминах "хуже-лучше" не более как бытовая образность.
3. Вариант оскотинивания далеко не закрыт. Можно стать животным и к этому ведется. Прежде всего нужно избрать животный способ существования - жизнь в настоящем времени, - отбросив тяжесть прошлого и неопределенность будущего. А там недалеко и до шерсти с хвостами.
4. Вопрос, что делать с "чикатилами", интересный. Его серьезное рассмотрение имеет смысл только при очень предметном и подробном разборе системы Федорова. Пока же мы пользуемся только ее ключевыми положениями.

Просто антропология должна выявить природу идеального без апелляции, например, к хайдеггеровскому бытию или другим онтологическим конструкциям трансцендентного.

ЭТО ПОЧЕМУ ЖЕ?

Насчет Медведева... Он скорее всего не решил и не решал для себя общие вопросы, поэтому восстанавливать его целостные антропологические воззрения вряд ли оправдано по причине отсутствия таковых. Кажется, ключи, если не решения, к этой логико-психологической задаче даны в работе С.Г.Кара-Мурзы "Потерянный разум". См. главы о некогерентности мышления и т.д.

3. О природе человека

В последнем "Кризисе" Сергей Ервандович затрагивает тему природы человека, в контексте высказывания товарища Гринспена. В 2002-м Фрэнсис Фукуяма выпустил книгу "Our Posthuman Future: Consequences of the Biotechnology Revolution", где тоже доказывал, что "человеческая природа существует, и это понятие является существенным" (Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции. - М.: АСТ. - С. 18). Фукуяма возвращает в оборот понятие "человеческой природы" в 2002. В 2009 его юзает Гринспен. Связь натянутая и ничего не доказывающая, но все же допустимая.

[Ratan]

'Лёвин' date='16.9.2009, 19:59' post='6840']

Утверждение содержит некоторое внутреннее противоречие, если, конечно, не цепляться за спасительное "практически":
1. Религиозный взгляд на природу человека к науке отношения не имеет.
2. Тем не менее он побуждает искать нечто.
3. Искать, видимо, средствами науки (тут я беру на себя риск набросить Вам то, чего Вы не говорили, но с высокой вероятностью подразумевали, исходя из остального текста).
4. И искать то, что наука, скорее всего, отбрасывает - сверхприродность.
То есть, религиозный подход побуждает искать при помощи науки то, что наукой признано быть не может, и в этом его плюс

Я не вижу здесь противоречия даже в Вашем перечислении тезисов. Все дело в термине «сверхприродность». Для меня культура синоним сверхприродности. Природное суть естественное, культурное суть искусственное (культивируемое, возделываемое и т.п.). Почему наука не может изучать это искусственное, его происхождение и пр. Вся техносфера есть мир искусственного, но мир, изучаемый на основе знания естественного как базы для построения искусственного. Человека культурного с его культурными признаками (сознание, высшие мотивации как необходимый фактор и т.п.) можно конечно представить как творение по образу и подобию. Но это всего лишь своеобразная рационализация (отражение в сознании) специфики нашего бытия. Можно ведь обратиться к становлению культуры и Смысла как необходимой ступени некоего естественно-исторического процесса. Можно как-то онтологизировать культурные смыслы, это происходило всегда, это условие укоренения их как смыслов объективных. Но можно заняться вопрос о природе этих смыслов, об их происхождении в рамках развития (эволюции) некоего естественного вида. Как он из природного существования прорвался в другой мир. В другое состояние? Ну, не решим такой задачи, как блудные сыновья возвратимся к Творцу и покаемся. Он примет искренне раскаявшихся грешников. Ну а не примет, принять наказание за гордыню разума.

Больше смахивает на "поэтапный креационизм". Лишить же слово "эволюция" биологической коннотации крайне сложно в силу исторических причин, ну разве в бытовом понимании бесскачкового развития (антипод революции). Но Вы же далее говорите именно о скачке, т.е. о "рывке".

Переход же от эволюционных соображений к "ребровому вопросу" вообще получился какой-то резкий, так что сложно связать одно с другим.

В мое описание «поэтапного креационизма» включено мое несогласие с таким видением эволюции. Революция вообще может совершаться через эволюцию, т.е. через последовательную серию малых скачков, ложащихся на некую непрерывную траекторию, начало и конец которой означают разные качественные состоянии. Об этом Энгельс писал, но на эту дискуссию тратить усилия здесь нет нужды. Эволюция (она же революция) человека заключалась в освоении им качественно новой формы активности, которую назовем условно деятельностью (предметной деятельностью). По своему конечному значению это процесс несомненно революционный. По характеру проявления это эволюция очень длительная с своим естественным отбором сообществ способных к ассимиляции деятельности (усвоении и развития этой культурной формы), и сообществ не способных пройти этот эволюционный путь. Так что для меня эволюция в данном контексте есть эволюция форм активности человека. Кстати, Маркс настаивал на том, что человек существо деятельное и в силу этого сам творит свою историю. Но он видел один аспект этого процесса. Мы можем акцентировать внимание на другом, именно, «деятельность» есть культурная (первая культурная) форма активности, которую осваивает человек, точнее, человеческие сообщества. Только в сообществах живут культурные формы, поскольку они транслируется только социогенетически. Освоение деятельности суть начало культурной фазы жизни. Так что переход не столь уж резкий, можно связать одно с другим.

Человеческое сообщество суть высшая форма жизни.

Во-первых, уж извините, "суть" - форма третьего лица множественного числа.
Во-вторых, о какой жизни речь? Биологической или собственно человеческой. Если второй то, утверждение бессмысленно, поскольку такая жизнь и не проявляется как-нибудь иначе, кроме как в человеческом сообществе. У нее нет иных форм, ни высших, ни низших. Если биологической, то возвращаемся обратно к биологизаторству, по сути утверждая, что человеческое общество - наиболее совершенное сообщество организмов.

1.Человеческие сообщества. Хотя сумма человеческих сообществ есть глоабльное человеческое сообщество. Для грамматической неточности есть психологическое основание.
2.Конечно, речь идет о человеческой форме жизни как высшей в сравнении с теми природными формами, из которых она вышла. Я думаю, что человек принял эстафету жизни, иначе, что еще о нем думать. Когда Иисуса спрашивали, кто Бог твой, он отвечал: Тот, кто дает жизнь всему. Различие форм жизни даже здесь имеет место быть. Зачем же от него отказываться. При этом полагаю, что и в организации человеческой жизни можно выделить высокие и низкие ступени. На культурно-исторических, а не расистских основаниях.

Ответственен перед кем? И за какую жизнь? Если вообще за любую, не рациональнее ли было предложение не федоровского воскрешения, но запускания в космос капсул с микроорганизмами. Авось где-нибудь насеется и жизнь продолжится. Есть идиотский фильм "День независимости", в котором инопланетяне практиковали перемещение с планеты на планету после исчерпания на оставляемой планете всех ресурсов. Тоже своего рода биофилия, ведь пеклись же они о продолжении своей жизни. Иными словами этика выживания тоже может пониматься как этика любви к жизни, но ведь Федоров (за Соловьева не скажу) подразумевали нечто иное.

Не понимаю возражения. У меня сказано, ответственен за жизнь как земное и космический «феномен», за «жизнь вообще», а не жизнь вируса «свиного гриппа», например. Есть связь высших и низших форм, она диктует тактику. А перед кем ответственен? Да перед самим собой как высшей формой жизни. Также как родитель ответственен за жизнь своих детей.

1. Хорошо, что разделяете (я тоже), но ведь важны основания, по которым (не-)разделяете.
2. Что значит "хуже животного"? Животное находится вне этической шкалы, так как не имеет выбора, поэтому любое сравнение с ним в терминах "хуже-лучше" не более как бытовая образность.
3. Вариант оскотинивания далеко не закрыт. Можно стать животным и к этому ведется. Прежде всего нужно избрать животный способ существования - жизнь в настоящем времени, - отбросив тяжесть прошлого и неопределенность будущего. А там недалеко и до шерсти с хвостами.
4. Вопрос, что делать с "чикатилами", интересный. Его серьезное рассмотрение имеет смысл только при очень предметном и подробном разборе системы Федорова. Пока же мы пользуемся только ее ключевыми положениями.

2.Быть в обществе и вести себя как животное, значит быть хуже животного как раз по той причине, что животное вне этики и за «свинское поведение» ответственности нести не может.
3.Нет, человек не может стать животным. Стать животным, значит выйти из мира культуры, а вести себя как скотина в мире культуре, значит быть хуже животного.

Просто антропология должна выявить природу идеального без апелляции, например, к хайдеггеровскому бытию или другим онтологическим конструкциям трансцендентного.
ЭТО ПОЧЕМУ ЖЕ?

Потому, что нет необходимости. Хайдеггер природу идеального не выявляет (как и всякий трансцендентализм), он ее объективирует с явным уклоном в античность, в это пробуждающееся философское (абстрактно-рациональное) сознание.

В последнем "Кризисе" Сергей Ервандович затрагивает тему природы человека, в контексте высказывания товарища Гринспена. В 2002-м Фрэнсис Фукуяма выпустил книгу "Our Posthuman Future: Consequences of the Biotechnology Revolution", где тоже доказывал, что "человеческая природа существует, и это понятие является существенным" (Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции. - М.: АСТ. - С. 18). Фукуяма возвращает в оборот понятие "человеческой природы" в 2002. В 2009 его юзает Гринспен. Связь натянутая и ничего не доказывающая, но все же допустимая.

Я думаю, что если хочешь «обстругать Буратино», будешь говорить о природе человека. Это отдельная тема, почему и в каком ракурсе этот вопрос у них всплывает. У нас потому, что мы хотим человека спасти, у «них» потому, что хотят превратить его в обезьяну и наталкиваются на серьезные трудности.

[Tapa]

Ratan
У меня возник вопрос о мотивациях, однако он явно "оффтопный" в теме "Молотов - Риббентроп", где он возник. Потому переношу часть Вашей реплики сюда.

Это феномен психологический, достаточно внглядеться в облик первого лица. Еще Бакунин утверждал, что "научная диктатура" (диктарура людей науки) будет крайне жестокой и догматичной в силу их "научной убежденности", не допускающей и тени сомнений. Что-то из этой области мы наблюдаем в поведении научной элиты. Плюс к тому, что ее верхушка прикормлена. С одной стороны. вздыхают о творческих возможностях прошого, с другой - "с пути не свернем".

Но ведь себя-то не обманешь! Вздохами. Ну, Бог с ним, с первым лицом - оно у нас "юридическое" (хотя соглашусь, что внешне пример выразительный и общую тенденцию отражает). Я спрашиваю, что там с мотивацией ученых? Как малых, коих немеряно было, так и больших. Нет, мы видим иногда академиков, которые криком кричат о потерянном "первородстве" (тот же Арнольд - помните, один наш форумчанин ссылку на статью давал). Имеем сколько-то (мало!) своих знакомых, для которых "мысль разрешить" важнее остального. Однако - я сейчас об этом - огромное количество "людей науки" удовлетворено тем суррогатом, который имеют. Можно быть в плену установки, пока собственный организм не сигнализирует о реальном бедствии - голоде, например.
Видимо, поскольку "психологический феномен" продолжает иметь силу, следует сказать, что организм ничего существенного НЕ сигнализирует. То есть?..

[Ratan]

'Tapa' date='18.9.2009, 11:21' post='6896']

Я спрашиваю, что там с мотивацией ученых? Как малых, коих немеряно было, так и больших. Нет, мы видим иногда академиков, которые криком кричат о потерянном "первородстве" (тот же Арнольд - помните, один наш форумчанин ссылку на статью давал). Имеем сколько-то (мало!) своих знакомых, для которых "мысль разрешить" важнее остального. Однако - я сейчас об этом - огромное количество "людей науки" удовлетворено тем суррогатом, который имеют. Можно быть в плену установки, пока собственный организм не сигнализирует о реальном бедствии - голоде, например.
Видимо, поскольку "психологический феномен" продолжает иметь силу, следует сказать, что организм ничего существенного НЕ сигнализирует. То есть?.

Трудная тема. Научное сообщество и в прошлом не было однородным. Я имею в виду многие дифференцирующие факторы: характер работы, оплаты, даже научная специальность. Не одно и тоже научные коллективы в политехе или, скажем, в классическом университете (или в академическом институте) даже по психологии и стилю мышления. Вот и сейчас для меня образ работника науки сегодняшнего дня разбивается на картинки, персоны, прецедентные эпизоды и т.п. По каждому можно отдельно говорить. Но в целом выносить суждение трудно, целостный образ не склеивается. СМИ высвечивают чаще всего работников академических институтов. Я коснулся лишь некой универсальной черты научного мышления, его склонности к «научному догматизму», проистекающему из веры в науку. Да и то по той причине, что, глядя на иной образ, всеми порами ощущаешь некоторый тип мышления, например, тип мышления успешного доцента, научный горизонт которого не вырос до осознания «тщетности человеческих усилий», в смысле - понимания трудности и тонкости пути познания. Я лишь отмечу еще, что забойной силой в перестройку были по преимуществу мнс-ы. Они растеклись, разбежались. Были и активные «перестройщики» среди тех, кто видел себя успешным на западе. У кого-то так и сложилось, кто-то здесь работает на дядю, кто-то продолжает «тянуть лямку». Мозаичная картина, на мой взгляд. Солидарной группы собой не представляет. О мотивационных тенденциях группы трудно говорить. Может она есть, нужны социологические исследования. О таких не слышал.