Запах зла Опции

[Maja]

Из интервью братьев Коэнов можно узнать, что при съемках фильма «Старикам здесь не место» их волновала драма старения героя Томми Ли Джонса, а также «человеческая слабость героя (Мосса), который совершает ошибку и вынужден бежать от ее последствий, безуспешно пытаясь как-то исправить ухудшающуюся на глазах ситуацию».
Режиссеры также говорят, что не правы те, кто считают, что их фильм характеристика состояния современного мира.
Вряд ли, все же Коэны, снимая фильм, имели в виду только вышеперечисленное.
Во-первых, шериф, которого играет Томми ли Джонс, должен и вроде олицетворяет собой полюс добра. Но мало того, что он все время на шаг отстает от убийц - это логичная закономерность большинства детективов, он, в конце концов, отказывается продолжать свою миссию спасителя - уходит на пенсию. И не просто уходит на пенсию. Он так же быстро исчезает из разыгрывающейся трагедии, как и зачинщик Мосс. Мосс, только что болтавший с блондинкой, в следующем кадре уже мертв. Шериф, встретившись в неком виртуальном мире с убийцей - героем Хавьера Бардема, через несколько минут мирно пьет чай с женой.
Двух действующих лиц нет. А между тем в фильме, и в разыгрывающейся трагедии остается еще одно действие - убийство жены Мосса. Вроде по всем законам, человеческим и юридическим шериф должен ее спасать... Но нет. Его дед умер с ружьем в руках, отец умер в сорок явно не своей смертью. Их наследник, столкнувшись с настоящим злом, просто уходит. Огонь, который во сне шерифа его отец уносит вперед, в темноту, чтобы проложить путь, оказывается потушен. Эстафета не передается, герой видит тьму и отступает.
Из мира уходит Добро.

Мосс, по мнению Коэнов, совершил ошибку, взяв деньги наркомафии. Не знаю можно ли назвать неприятности Мосса следствием одной только этой ошибки. Его жизнь пуста, деньги он берет, не думая, так как они неожиданно наполняют его существование хоть каким-то смыслом. У него появляется интересное дело, требующее, наконец, применения знакомых ему по Вьетнаму навыков. Дело оказывается настолько захватывающим, что любимая жена брошена на произвол убийцы.
Убийца, которого воплотил Хавьер Бардем, расправляется с людьми, как с ничего не значащим скотом, и делает это соответствующим орудием.
В показанном мире нет места ни старикам, а Богу. О чем и пытается сказать шериф, объясняя свой отказ продолжать борьбу со злом.

Все это вместе осыпано Оскарами, причем отдельно выделен Хавьер Бардем. Жизнеутверждающий фильм о человеческом мужестве - «Скафандр и бабочка» побоку.
Если лично для Коэнов фильм, возможно, стал выражением тревоги, неким предчувствием, то конструирование из него мейнстрима превращает тревогу и предчувствие, способные в свою очередь породить новое понимание, в сильнодействующий яд.

[Paix]

Тогда ставьте вопрос по-другому, говорите: "По ошеломленному лицу убийцы после сцены столкновения машин можно предположить, что он нечто понял, что он, по-видимому, изменился. Тонкая мимика его лица заставляет думать, что в сцене с мальчиками он не подкупает, а просит. И - соответственно - что зло уже отчасти поставлено в рамки", ну и т.д. Психологические аргументы ("от мимики", "от жеста", "от взгляда") могут строиться на основе одного фильма. Но для обоснования наличия в авторском замысле некой отдельной силы - Провидения, - если она не явлена четко, недостаточно психологических аргументов. Исследователь просто вынужден быть на рациональных позициях, исходить из доказательств, а не ощущений. Разве есть в фильме явные свидетельства того, что автор пытается сказать нам о Провидении? Как мне показалось из прочтения вашего обсуждения, их нет. Поэтому и предложила вам исходить из авторского контекста. Пример: у нас нет точного понимания, выступает ли в "Венецианском купце" Рок отдельной силой, но мы знаем, что подобная сила - как совершенно явная - присутствует в опции автора, знаем это из прочей 99%-ной выборки ("Гамлет", "Буря", "Макбет", "Сон в летнюю ночь" и т.д.) Мне-то кажется, что, скорее всего, у Коэнов - загнивание мира. По крайней мере, так оно было в "Человеке, которого не было". А ведь даже названия этого фильма и "Старикам здесь не место" явно - назло тем кто думает, что авторы ничего не выражают в их названиях - перекликаются. В "Человеке" человечность самым решительным образом покинула этот мир, предоставив его пошлости, мелочности и отчаянию. Так что электрический стул выглядит последним убежищем. Выход, так сказать, гностический, к вмешательству Провидения отношения не имеющий.
А что касается отдельности тем, есть такой литературоведческий анекдот про "специалиста по среднему Достоевскому". Тема "Ощущение наличия Провидения в "Стариках"" не защищаема. Ведь так? Чего нельзя сказать про - гипотетическую - "Провидение как сквозная тема творчества Коэнов".