ЭВОЛЮЦИЯ ЭТНОСОВ И ЕЕ СВЯЗЬ С ЭВОЛЮЦИЕЙ ЦИВИЛИЗАЦИЙ. Опции

[Пыльцын Олег]

Целью настоящей работы является выявление связи эволюции цивилизаций с процессами этногенеза. В настоящее время концепции, рассматривающие эволюцию цивилизаций, существуют отдельно от концепций, рассматривающих эволюцию этносов. В качестве базовой для эволюции цивилизаций мы возьмем концепцию А.Тойнби, а для эволюции этносов – Л.Гумилева. Выявление достоинств и недостатков концепции А.Тойнби мы будем вести с позиции этнического подхода к эволюции человеческих сообществ.
Но сама базовая концепция эволюции этносов Л.Гумилева нуждается в существенной доработке, потому что содержит ряд существенных недостатков. Первый недостаток связан с представлением об этносе как замкнутой системе дискретного типа, имеющей у него в качестве модели обычную печь [Л.Гумилев, 1997. С.60]. Ни этносы, ни цивилизации не являются системами замкнутого типа, это открытые системы. Они требуют постоянной подпитки энергией, а не разового ее вброса в виде пассионарного толчка. Поэтому его кривая изменения пассионарного напряжения этнической системы вряд ли может точно отражать график ее активности в течение срока существования этноса. Зенит активности этноса должен находиться в начале фазы надлома, соответствующей революционным эпохам и наиболее значительным гражданским войнам, происходящим как раз вследствие переполнения этноса «пассионарностью». У Л.Гумилева его «пассионарная энергия» (которая гипотетична и не может быть обнаружена пока никакими методами) получается этносом в самом начале, а потом расходуется им в течение всей его жизни. Поэтому у него пик кривой приходится на предшествующую надлому акматическую фазу, в большей степени даже на ее начало. Что, в общем, расходится с эмпирическими данными исторических этногенезов.
Второй существенный недостаток связан с пониманием причин образования новых этносов. Гумилев основную причину видел как раз в вбросе энергии в человеческие сообщества во время пассионарных толчков, тогда как процессам метисации старых этнических образований отводил подчиненную роль. На наш взгляд, новые этносы образуются в результате смешения старых этносов, находящихся в конце своего витка этногенеза. Обычно это происходило в результате завоевания одним этносом территорий другого этноса. Для наступления фазы метисации этнос-завоеватель должен быть несколько моложе покоренного этноса, но тоже близко к концу своего цикла этногенеза, примерно в инерционной фазе по терминологии Гумилева. Когда этнос-завоеватель переходил в фазу обскурации, то тогда и наступали интенсивные процессы метисации старых этнических образований, в результате которых и мог образоваться новый этнос, начинавший заново свой цикл этногенеза. Если же этнос-завоеватель еще достаточно молод, то процессы метисации не приводят к образованию нового этноса, а обычно происходит ассимиляция покоренного населения этносом-завоевателем. Либо завоеванный этнос начинает вести ущербное, неполноценное существование под главенством этноса-завоевателя, не растворяясь полностью в завоевателях.
Образованию же новых этносов предшествует период этнического хаоса, когда старые этнические образования находятся на стадии распада, а новые еще незначительны и только начинают формироваться. Этот период и логично назвать фазой хаоса, вполне в духе современных представлений синергетики, когда порядок образуется из хаоса, при этом, «источником порядка является неравновесность» [ И.Пригожин, И.Стенгерс, 1986. С.357]. Когда этнос-завоеватель еще не стар и у него достаточно энергии для поддержания своей этнической системы в нормальном состоянии, то это состояние и стоит охарактеризовать как стабильное, поэтому новых этносов взамен старых и не образуется. Когда же наступают процессы распада старых этнических систем, то система из стабильного состояния переходит в нестабильное, хаотическое. И образование новых этнических систем оказывается возможным только в таких хаотических условиях в результате воздействия неравновесности, которую следует понимать в этом случае как уход этнической системы от состояния стабильности. Для смещения из равновесного состояния с природой (по Гумилеву гомеостаза) в неравновесное действительно требуется вброс некой «энергии» в человеческое сообщество. Только природа этой «пассионарной энергии» до сих пор непонятна, однако понятен результат воздействия неравновесности – в человеческом сообществе стартуют процессы самоорганизации, которые и приводят к формированию новых этнических образований. С нашей точки зрения, более важен сам переход этнических систем в хаотическое состояние, нежели вброс «пассионарной энергии». Был бы переход, а энергия «найдется».
Третий существенный недостаток концепции Л.Гумилева связан уже не с теоретической моделью, а с интерпретацией им исторически различимых этногенезов. Теоретически Гумилев утверждал, что весь цикл этногенеза занимает около 1500 лет. Однако рассмотрение конкретных этногенезов в его работах дало очень отличающиеся от этой цифры данные. Продолжительность активных фаз этногенеза (за исключением фазы гомеостаза, составляющей около 300 лет) колеблется у него от 300 до 1200 лет. Эти разночтения с теоретической цифрой оказались обусловлены неточными датировками начал и окончаний этногенезов. Наше исследование [О. Пыльцын, 2003] показало, что для подавляющего количества исторически выделяемых этногенезов цифра 1500 лет соответствует реальности для полного цикла этногенеза. У Гумилева теоретической модели соответствует только византийский и меньшей степени римский этногенез, при этом именно византийский и выступил в качестве прообраза теоретической модели. Но он весьма специфичен, так как формирование новых этносов в этом этногенезе происходило под сенью римской государственности, но сами римляне отношения к нему не имели. Поэтому брать его в качестве «идеального» случая, прообраза теоретической модели, весьма сомнительно. В намного большей степени подходит на эту роль римский этногенез, но в нем Гумилевым и не была выделена фаза хаоса, т.е. период до основания Рима. Соответственно, стадиальное разбиение этногенеза оказалось не точным как с точки зрения датировки его начала, так и теоретической точки его зенита. Этим, во многом, и обусловлены его ошибки при датировках начал и окончаний этногенезов. Кроме того, у него и длительность фаз этногенеза существенно плавает, тогда как наше исследование показало, что их длительность мало отличается от длительности фаз римского этногенеза, который и стоит рассматривать как базовый для теоретической модели этногенеза.
Перейдем теперь к анализу эволюции цивилизаций в концепции А.Тойнби. Он в своих рассуждениях искал некую самодостаточную целостность, которую он нашел в собственной цивилизации, членом которой он являлся. Рамки национального государства показались ему узкими, так как процессы, происходившие в Великобритании, начиная с принятия христианства, невозможно анализировать оторвано от истории других западноевропейских государств. Расширив целое до понятия «западное христианство», он тут же оговорился, что Реформация внесла дифференциацию в прежде единую религиозную целостность, и более точно говорить о «Западе», «западном мире». Этот мир стал у Тойнби той моделью цивилизации, по которой он вычленял все остальные. Л.Гумилев тоже искал некую целостность, только этническую. Рамки одного этноса также показались ему узкими, поэтому он и предложил термин суперэтнос, который у него обнимал ряд родственных этносов, рожденных, по его мнению, одновременно. В итоге получилось так, что стартовав в своих рассуждениях от разных типов социальных образований (Тойнби – государственного, а Гумилев – этнического), оба автора концепций социальной эволюции пришли почти к одинаковым целостностям, по крайней мере, на территории Европы. Только обозначили их по разному: цивилизации у Тойнби, суперэтносы у Гумилева. При этом и стадиальная разбивка эволюции этих образований оказались достаточно схожими. Но причины эволюции у них оказались различными – изменение пассионарной энергии у Гумилева и действие принципа Вызова-и-Ответа в концепции Тойнби. К обсуждению действия этого принципа мы сейчас и перейдем.
«Вызов» побуждает к росту. Ответом на вызов общество решает вставшую перед ним задачу, чем переводит себя в более высокое и более совершенное с точки зрения усложнения структуры состояние. Отсутствие вызовов означает отсутствие стимулов к росту и развитию» [А.Тойнби, 1991. С.119-120]. В этой концепции получается, что стимул к созданию цивилизации приходит извне, тогда как образование новых этносов происходит «по внутренним причинам». Это первое серьезное разночтение в цивилизационном и этническом подходах. Действие принципа Вызова-и-Ответа в истории Запада Тойнби иллюстрирует созданием Австро-Венгерской империи, которая возникла существенно позже формирования западной цивилизации, и это государственное образование не играло уж очень значительной роли в судьбе западной цивилизации. Поэтому даже на примере самой западной цивилизации видно, что действие этого принципа отнюдь не стоит абсолютизировать, эта цивилизация начала формироваться во многом по внутренним причинам, а не как ответ на внешний Вызов.
Далее на основе выделенного принципа Вызова-и-Ответа Тойнби формулирует представление о росте цивилизации: «Серия успешных ответов на последовательные вызовы должна истолковываться как проявление роста, если по мере развертывания процесса наблюдается тенденция к смещению действия из области внешнего окружения – физического или человеческого – в область внутреннюю. По мере роста все меньше и меньше возникает вызовов, идущих из внешней среды, и все больше и больше появляется вызовов, рожденных внутри действующей системы и личности. Рост означает, что растущая личность или цивилизация стремиться создать свое собственное окружение, породить своего собственного возмутителя спокойствия и создать свое собственное поле действия» [А.Тойнби, 1991. С.250]. По мере роста цивилизации она набирает силу, и роль внешнего окружения, являвшегося первоначальным стимулом для формирования цивилизации, существенно падает. Набухшая мощью цивилизация требует все новых и новых вызовов, которые она порождает уже внутри себя. Но как только она становится неспособна порождать вызовы, начинается процесс надлома и распада.
Однако вразумительного ответа на вопрос о внутренних вызовах в концепции Тойнби нет. Внешние вызовы приводят к самодетерминации общества, но к чему приводят внутренние вызовы? Ни к чему другому, кроме как к эскалации столкновений уже внутри цивилизации они не ведут в реальности. Тойнби сам пишет по этому поводу: «… по мере укрепления власти над окружением начинается процесс надлома и распада, а не роста. Проявляется это в эскалации внутренних войн. Череда войн ведет к надлому, который, усиливаясь, переходит в распад… Ключ к пониманию обнаруживается в расколе и разногласии, исходящих из самих глубин социального тела, ибо, как мы уже показали, основной критерий и фундаментальная причина надломов цивилизаций – внутренний взрыв, через который общество утрачивает свойство самодетерминации» [А.Тойнби, 1991 С.335-336]. В истории западноевропейской цивилизации войны между странами – ее участницами – происходили на всем протяжении истории, более того, конкуренцию между этими странами и можно считать внутренними вызовами в этой цивилизации. За счет чего внутренние вызовы привели в конце концов к надлому – не ясно из концепции Тойнби.
В истории этой цивилизации было два значительных разрушительных внутренних вызова, первый из них привел к религиозным войнам в начале Нового времени, второй привел к двум мировым войнам в 20 веке. Первый из них не привел в итоге к надлому всей цивилизации (в данном случае религиозные войны привели к надлому итальянских и пиренейских государств, после них роль этих государств в истории Запада резко падает, а мощь этносов иссякает), разделение Запада на протестантов и католиков оказалось во многом и конструктивным, позволив протестантским странам (и Франции) совершить два типа революции – парламентскую (обычно именуемую буржуазной) и промышленную. Тогда как две мировых войны действительно можно классифицировать как надлом и протестантских стран, и всей западноевропейской цивилизации. Существенное различие во времени надлома для южных католических стран и северных протестантских (Францию, несмотря на католическую веру, следует отнести к северной части Западной Европы, потому что в ней и доминирует север – район Иль-де-Франса с центром в Париже), позволяет утверждать, что и время формирования этносов юга существенно отличается от времени рождения этносов севера для Западной Европы, южные этносы сформировались раньше.
Ответить на вопрос о причинах надлома гораздо логичнее в этническом подходе к эволюции человеческих сообществ. Для этого мы переформулируем понимание процессов, происходящих в этносах в течение их эволюции, в терминах концепции Тойнби. Пассионарии Гумилева во многом аналогичны «активному меньшинству» Тойнби и представляют собой лидерский тип людей. Именно благодаря им оказываются возможны процессы самоорганизации в обществе. Пока количество лидеров в обществе растет, то происходит усложнение общества в виде самоорганизации коллективов людей вокруг лидеров. Это соответствует процессам дифференциации и роста по Тойнби. В терминах Гумилева это соответствует росту количества этнических образований внутри формирующегося этноса – субэтносов и консорций. Собственно эти самоорганизующиеся коллективы людей и способны давать Ответ на Вызов любого типа. Надлом же в обществе происходит тогда, когда количество лидеров превышает некую допустимую норму, эти лидеры вступают в смертельную схватку между собой, в результате которой и происходят «горизонтальные» разломы в обществе. «Вертикальные» же разломы возникают тогда, когда «территориальные общности» не могут без больших войн сосуществовать друг с другом. В России надлом произошел в виде «классового» разлома (в римском государстве он был того же типа), тогда как в западноевропейской и древнегреческой цивилизациях он произошел в виде серии войн «территориальных общин».
Следующий за надломом этап эволюции цивилизации по Тойнби – установление универсального государства. В истории античной цивилизации это эллинистические государства и Римская империя. В западноевропейской истории на этот тип государства претендует нынешний Европейский Союз. Но что ведет к появлению универсальных государств? Тойнби так отвечает на этот вопрос: «На основе уже проведенного нами эмпирического анализа мы можем утверждать, что по мере роста цивилизаций все более углубляется их дифференциация. Теперь мы обнаруживаем обратное: по мере распада увеличивается степень стандартизации. Тенденция к стандартизации весьма примечательна, если учесть масштаб многообразия, которое она должна преодолеть… Тем не менее в истории цивилизации, пережившей катастрофу надлома, как мы увидим, существует стремление к некоторой стандартной форме» [ А.Тойнби, 1991. С.338]. Собственно в рамках ЕС мы сейчас можем наблюдать тенденцию к стандартизации воочию. Огромный масштаб разнообразия европейских этносов начинает нивелироваться, на смену англичанам, французам, немцам должны прийти обезличенные европейцы (правда кое-какие из народов пытаются сопротивляться этому процессу). В этот процесс уже оказались втянуты западно- и южнославянские этносы, прибалтийские народы. Для этого процесса создана и идеологическая база – общеевропейские ценности – своего рода вселенская церковь в терминологии Тойнби. Его концепция оказалась пророческой по отношению к стадии универсального государства для западноевропейской цивилизации. В этом ее несомненное достоинство. В рамках этнического подхода установление универсального государства в инерциальной фазе Гумилевым особо не выделялось.
Однако почему тенденция к дифференциации меняется на тенденцию к стандартизации, почему общество утрачивает свойство самоорганизации после установления универсального государства? Само установление этого типа государства можно рассматривать как Ответ на Вызов надлома. Однако именно в условиях универсального государства у общества постепенно утрачивается способность к самоорганизации. Почему этот процесс происходит именно в этот период, у Тойнби внятного ответа нет. В этническом подходе ответить на него не сложно. В результате надлома количество лидеров резко сокращается в обществе, возникает возможность установления стабильного режима в виде универсального государства. В дальнейшем количество лидеров постепенно сокращается, что приводит к потере обществом свойства самоорганизации. В итоге общество теряет способность давать ответы на новые вызовы, идущие из внешнего окружения. В результате этносы, составлявшие цивилизацию, распадаются, а локальная цивилизация или ликвидируется, или существенным образом трансформируется.
Примером такой трансформации может служить Византия, которая образовалась из восточной части Римской империи. Она сложилась на базе эллинизации проживавших здесь народов еще в эллинистическую эпоху, далее эти территории вошли в состав Римской империи. Принятие христианства с последующим закрытием философских школ и других институтов античности завершило процесс трансформации античной цивилизации в византийскую на этих землях. Тогда как на западе Римской империи преемственность выразилась лишь в сохранении христианской церкви. Здесь переход от античной цивилизации к западноевропейской выглядит намного более резким. Но и смена этносов здесь наиболее зрима. Следовательно, смена цивилизаций на конкретной территории напрямую связана со сменой этнического наполнения этих цивилизаций. Так история Китая выглядит как история одной цивилизации, однако такое впечатление складывается из-за слабой различимости этнических трансформаций на территории Китая. Чем менее заметны процессы смены этносов, тем более заметна преемственность цивилизаций на данной территории. Следовательно, именно процессы этногенеза во многом определяют эволюцию цивилизаций, а не действие принципа Вызова-и-Ответа. Внешние Вызовы могут лишь стимулировать процессы самоорганизации в этнических системах и локальных цивилизациях в целом. Сами же процессы самоорганизации в большей степени определяются внутренним течением процессов этногенеза, потому что этносы являются движущей силой цивилизаций. Когда иссякает энергетика этносов, выражающаяся в исчезновении лидеров, то и локальная цивилизация становится немощной, что приводит к процессу ее трансформации или даже смены.
Подводя итог обсуждению концепции А.Тойнби эволюции цивилизаций, можно заметить, что принцип Вызова-и-Ответа не объясняет причин эволюции цивилизаций. Эти причины гораздо проще выявить с помощью этнического подхода к эволюции цивилизаций. Эволюция этносов во многом определяет и эволюцию цивилизаций. Правда, наличествует и обратное влияние локальных цивилизаций на собственное этническое наполнение. Но обсуждение этой темы выходит за рамки настоящей работы. Действие же принципа Вызова-и-Ответа стоит считать дополнительным к процессам этногенеза. Наиболее значимым действие этого принципа стоит признать в период установления универсального государства. Во многом благодаря ему устанавливается форма универсального государства.

[Соло]

Вообще-то устойчивые стереотипы должны были сложиться в процессе адаптации и формирования культурного поведения в конкретном сообществе. Другого пути и сам Гумилев не предлагает. Тогда один из признаков этноса есть культурно-исторический и утверждение, что этнос явление природное оказывается неуместным.

А что такое культура? И есть ли такая культура, в основании которой не лежит биология (природа)? Может просто не следует абсолютизировать и отрывать сущности друг от друга, когда они находятся в тесной взаимной связи?

Тогда давайте разбираться, как можно объявить этнос (народ) природным явлением, независимым от культурных и социальных процессов. Это можно сделать примерно таким образом. По ТЭГ получается, что люди живут в социально-культурной среде как в некоторой внешней оболочке, все равно как если бы они жили в природной среде (ну, паслись как коровки на лугу). Социально-культурная среда в народ их никак не объединяет, в народ их объединяет некая неведомая и непреодолимая сила, которую удобно назвать комплиментарностью. В просторечии это бы просто означало, что люди расположены друг к другу.

Вы упрощаете и утрируете. Зачем?

Но мало ли кто к кому как расположен на тех или иных житейских основаниях. Чтобы объявить этнос природным объектом, нужно заявить, что эта объединительная сила-комплиментарность является чем-то трансцендентным, иррациональным, неким неведомым и непонятным притяжением (мог бы придумать другой термин, зачем людям головы морочить аналогией с человеческой симпатией). Только природный характер комплиментарности, асоциальный и внекультурный способ ее появления (невесть откуда) могут дать основание назвать народ (этнос) природным объектом. Заметим, что саму эту комплиментарность (как и неведомое излучение, пробуждающее пассионарность) нигде и никак эмпирически фиксировать нельзя. Их можно только объявить и в них можно только верить. Солидаристские отношения, реально существующие и возникающие на культурном и деятельном основании, можно теперь назвать проявлением комплиментарности, не удосуживая себя выявить ее причины (таковых не обнаружится у Гумилева, потому и мои вопросы Вас утомили).

Меня утомило ваше бессмысленное многословие. А ведь вы так и не ответили на один мой вопрос:

А что такое любовь?

Жду ответа в таком же ракурсе, какой вы жаждете получить от меня по вопросу комплиментарности, т.е. откуда, почему, как, как зафиксировать и измерить, какова природа и т.п.

Или вы полагаете, что любви на свете не существует? А может она иррациональна и трансцендетна? И это вообще явление культуры или природы?

Буду с нетерпением ждать вашего ответа.

И Вы хотите, чтобы человек, хоть сколько-нибудь работавший с таким сложным объектом как общество и мировая история, повелся на этот миф, на эту утку комплиментарности? В серьезном научном мире дурнив нема.

Никто и не заставляет вас вестись - блуждайте дальше в трех соснах и далее отрицайте очевидное, называя это "серьезной наукой".

Читающая публика может повестись, так на то она и читающая публика. Поэтому еще раз отмечаю, что в реальной науке никто и не вздрогнул, узнав о неуловимой комплиментарности, неуловимым образом формирующей народы по природному, а не социально-культурному признаку.

"Реальная наука" довольно часто в своей истории не вздрагивала, пока ее петух жареный не клевал. Пример с корпускулярно-волновым дуализмом я вам приводила выше. Желаете еще? Так вся история науки состоит из таких примеров, начиная с Галилея...

Почему же тогда получила распространение ТЭГ эта странная версия, которую одно время именно муссировали в обществе? Здесь ответ в факте евразийства, его мировоззренческом значении и сопровождающих его следствиях. Не будь Гумилев глашатаем евразийства, подхватившим его знамя, так едва ли бы всерьез о нем (Гумилеве) говорили. Но об этом отдельно, если найдется время.

Евразийство Гумилева прямо вытекало из ТЭГ. А вы-то, похоже, этого и не поняли. А критиковать беретесь...

Сообщение отредактировал Соло - 16.1.2011, 18:53

[Ratan]

'Соло' date='16.1.2011, 19:51' post='31471']

А вот тут у вас опять путаница. Без комплиментарности этнос образоваться не может - нет связующего элемента. Он первичен.

Повторю Ваши слова: Разумно. Давайте по принципиальным. Но комплиментарность я принципиальным вопросом не считаю. Вопрос: у кого путаница?

Да нет же! Род или родовое обество - это уже этнос! Маленький, но этнос!

Чудненько, Тогда любое сообщество называйте этносом. Это удобно, не останется места для других разграничений и понятий. Гоминидное сообщество (стадо) уже этнос. И адаптируется и является сплоченным. А если оно не этнос, то где грань?

Признак один - "Свой - чужой". Внутрее ощущение человека, т.е. к кому он себя сам относит.

Чудесное основания для понимания истории. Но тогда причем здесь объективные законы. Или утверждения о природной сущности этноса, если все базируется на самосознании индивидов? А если ощущение «свой-чужой» есть некое природное начало, то отмечу, что в биологических видах и популяциях отлично налажено различение своего и чужого. Почитайте у этологов. Тогда история нам ни к чему. Пусть эволюционная биология объяснит нам человеческую историю.

А что такое культура? И есть ли такая культура, в основании которой не лежит биология (природа)?

Разберитесь. Откроется много интересного.

Меня утомило ваше бессмысленное многословие. А ведь вы так и не ответили на один мой вопрос: А что такое любовь?

Приятно слышать оценку моих усилий разобраться с комплиментарностью. А про любовь? Так это очень здорово, тема вечная. Но я то думал, что мы обсуждаем основное определение гумилевской теории. Что же касается осмысленности Ваших суждений, то она кажется обрисовалась в полном объеме, моего комментария не нужно.

Жду ответа в таком же ракурсе, какой вы жаждете получить от меня по вопросу комплиментарности,

И не подумаю. Обсуждение комплиментарности – разговор по делу, а про любовь в этом контексте – досужее занятие. Это старый софистический прием, поставить новый вопрос и избегнуть обсуждения затруднений. Об этом еще у Аристотеля написано, я ученый в этом деле.

Евразийство Гумилева прямо вытекало из ТЭГ. А вы-то, похоже, этого и не поняли. А критиковать беретесь...

Мой совет: учится, учиться и еще раз учиться. А уж потом браться за защиту фундаментальной теории …
Что же касается дискуссии, то ее итог иным быть и не мог. Но, понятное дело, я не ставил задачу переубедить «фаната», все понятно, ч то я писал для чи тающей публики. Кто-то примет, кто-то не примет, важно объяснить позицию. В прошлой дискуссии мне сказали, что я использую неадекватное изложении теории Гумилева. В этой я сам не излагал, но слушал что скажет оппонент. Оппонент предложил определение учителя и потом отказался от этого определения, поскольку не смог защитить основной признак этноса. На этом я и прощаюсь с оппонентом.
Но по евразийству и Гумилеву оставляю право высказаться, если будет на то время.

[Скрипач]

Мой совет: учится, учиться и еще раз учиться. А уж потом браться за защиту фундаментальной теории …
Что же касается дискуссии, то ее итог иным быть и не мог. Но, понятное дело, я не ставил задачу переубедить «фаната», все понятно, ч то я писал для чи тающей публики. Кто-то примет, кто-то не примет, важно объяснить позицию. В прошлой дискуссии мне сказали, что я использую неадекватное изложении теории Гумилева. В этой я сам не излагал, но слушал что скажет оппонент. Оппонент предложил определение учителя и потом отказался от этого определения, поскольку не смог защитить основной признак этноса. На этом я и прощаюсь с оппонентом.
Но по евразийству и Гумилеву оставляю право высказаться, если будет на то время.

Ratan, преклоняюсь перед Вашим терпением!
Потратить столько личного времени на разбор то ли откровенного прикола, то ли пародии на "цивилизационную теорию" Тойнби, созданного Гумилевым, это прямо таки подвижничество на ниве просвещения.

[Ratan]

Ratan, преклоняюсь перед Вашим терпением!
Потратить столько личного времени на разбор то ли откровенного прикола, то ли пародии на "цивилизационную теорию" Тойнби, созданного Гумилевым, это прямо таки подвижничество на ниве просвещения.

Спасибо за "высокую оценку". Если копаться в том, что эклектически соединено в ТЭГ, то окажется не один Тойнби с его локальными цивилизациями. Здеь и Фрейда нужно будет припомнить, но больше всего, на мой взгляд, А.Шопенгауэра с его иррациональной волей к жизни. Комплиментарность, соединенная с пассионарнстью, хорошо укладывается в шопенгауэровское представление о безусловном и иррациональном порыве воли. Конечно, эта аналогия требует специального исследования, прямые отсылки к немецкому философу жизни не обязательны. Но ведь и Фрейду по-своему помог Шопенгауэр (его философия жизни), и ТЭГ тоже является иллюстрацией коренной идеи иррациональной философии жизни немецкого классика. Впрочем, это всего лишь фантазии моего сознания.