Большевики и немецкие деньги, был ли Ленин немецким шпионом? Опции

[Семен Сладков]

Тема, навязшая в зубах: брали ли большевики, в первую очередь Ленин, немецкие деньги и, следовательно, был ли Ленин немецким шпионом?
О том, что Ленин был немецким шпионом, первым сообщило Временное правительство России после расстрела июньской 1917 года демонстрации в Петрограде. Эта грязная слава тянется за ним до сегодняшнего дня. Кто-то приводит документы в подтверждение этой версии, а кто-то объявляет их фальшивкой. Мне не под силу оценить достоверность документов, да я и не собираюсь это делать. Меня интересует моральная сторона вопроса.
Первый вопрос: Был бы я на месте большевиков, брал бы я немецкие деньги? Безусловно, брал! Ведь я хочу свергнуть существующую власть в буржуазной России. У этой власти есть армия и военно-морской флот, полиция и жандармерия. У нее есть заводы, производящие пушки и пулеметы. У нее в распоряжении имеется государственный бюджет и банки, дающие любые займы, у нее есть организация – государственный аппарат. И этому всему я должен противостоять с бюджетом партии из членских взносов ее полунищих членов? То есть у меня на вооружении может быть только столовый нож?
Второй вопрос: Беря немецкие деньги, я служу чужой стране против своей Родины? Не так. Родину нужно разделить на две части – на правящий класс и на простой народ. Причем простой народ подвергается нещадной эксплуатации - иначе, зачем же нужна революция. Так вот у правящего класса, кроме меня есть еще один враг – немецкий Генштаб. Сама логика борьбы подсказывает мне объединиться с ним с целью свержения власти правящего класса. Объединение шло только вокруг прекращения войны на русско-германском фронте, вокруг братания солдат и установления выгодного обеим сторонам (и их народам) мира! Никакой информации немецкому Генштабу большевики не передавали (шпионами они не были), да Генштаб ее и не просил: он знал все, что ему было нужно. Большевики ему были нужны, чтобы они взяли власть и заключили с Германией сепаратный мир. Дальние цели у меня с немецким Генштабом разные: мне нужна революция, а ему сепаратный мир, потому что его давит Антанта.
Но в какой-то момент в октябре 1917 года интересы Ленина и немецкого Генштаба совпали: Ленину нужен был мир. Немецкий Генштаб доносил кайзеру, что в России только правительство большевиков стоит за прекращение войны, любое другое правительство будет продолжать войну. А сепаратный мир Германии был жизненно необходим. Поэтому они решили поддержать большевиков. Правда, через три месяца любовь кончилась: за это время большевики распустили старую армию (как они обещали солдатам, которые рвались домой, чтобы делить помещичью землю), а новую еще не создали. Бояться немцам стало некого! Вот они и позабыли про свои добрые намерения… тот же Генштаб, увидев, что у Советской России практически нет армии, что она является легкой добычей, начал наступление на Псков и Нарву. Но в октябре 1917г. их интересы совпали. Почему же нужно отказываться от сотрудничества? Чтобы сторонники Временного правительства не смогли назвать меня немецким шпионом? И кому выгодно такое чистоплюйство? Только врагам революции и угнетателям русского трудового народа!
Третий вопрос: для чего большевики использовали взятые у немцев деньги? Они строили виллы на Канарах? Или деньги шли на нужды революции? Можно не отвечать!
И последний вопрос: были ли у большевиков какие-либо обязательства перед немецким Генштабом? Даже самые гнусные очернители не упоминают о таких обязательствах. И большевики не считали себя связанными никакими обязательствами перед немецким Генштабом. Ну а что думал сам немецкий Генштаб, спросите у немецкого Генштаба!

[Семен Сладков]

26 мая в Париже прошла массовая, хорошо организованная демонстрация , объединившая французов, выступающих против закона об однополых «браках», принятого в апреле парламентом и подписанного президентом Франции. Власти, напуганные размахом протеста, скрывают истинное число участников, называя цифру в 150 тысяч человек, в то время как сами организаторы говорят об одном миллионе демонстрантов, что намного ближе к реальности, судя по переданным средствами массовой информации репортажам с улиц французской столицы.

Франция стала пока единственной страной Европы, где навязывание однополых «браков» встретило реальное и мощное сопротивление общества… Оно объединило большое число политических и религиозных движений, впервые заявивших о себе 15 августа 2012 г., незадолго до того, как был предложен законопроект «Брак для всех». Организующим ядром движения стал коллектив «Маниф для всех» (Демонстрация для всех), во главе которого стоит католическая активистка Фрижид Барио. Начиная с 17 ноября 2012 г., во Франции проводятся массовые демонстрации в поддержку традиционной семьи, одна из которых, проведённая 24 марта 2013 года, собрала 1,4 млн. человек. Как подчёркивают наблюдатели, этот протест стал самым мощным общественным выступлением после революционных майских событий 1968 года. Сейчас французские активисты, выступающие в защиту традиционных семейных и общественных ценностей, формируют широкую сеть организаций, ведущих разъяснительную работу и готовятся к муниципальным выборам.

Однако если трезво оценивать события, то надо признать, что при всём накале борьбы она концентрируется пока на том уровне, который не может повлиять на принятие решений. Осознание этого стало, видимо, причиной самоубийства 21 мая 2013 года известного французского писателя и эссеиста Доминика Веннера, который надеялся своим отчаянным поступком «пробудить дремлющую совесть» тех, кто разрушает сами основы человеческой цивилизации. Однако принятие решений не зависит и от самих французских политиков, ибо рычаги управления находятся на верхних этажах Европейского союза.

Сегодня гомосексуализм превратился на Западе в мощную – и уже политическую - силу, которая, приобретая всё более агрессивные формы, навязывает свою практику на всех уровнях и во всех сферах общественной жизни. Продвижение содомской мафии к высотам мировой политики осуществлялось незаметно, долгое время её не воспринимали всерьёз, рассматривая как одно из меньшинств, не представляющих опасности. В итоге, когда, накопив потенциал и создав разветвлённую сеть поддерживающих структур, эта мафия вышла на международную арену, выяснилось, что «сексуальное меньшинство» рвётся к тому, чтобы стать «сексуальным большинством» и диктовать свои условия остальным.

С момента утверждения христианства в Римской империи и вплоть до ХIХ века мужеложество на Западе рассматривалось как противоестественное извращение и блуд. Соответственно, гражданское право квалифицировало его как преступление и подвергало уголовному наказанию. В конце ХIХ в. отношение к этому извращению смягчилось, из разряда порока и наказуемого деяния оно перешло в разряд психического заболевания. Радикально же ситуация изменилась с началом «сексуальной революции» 60-х годов ХХ века, главным результатом которой стало формирование «ЛГБТ-сообщества» (лесбиянки, геи, бисексуалы и трансгендеры), заявившего о себе как о носителе особого самосознания и представителя новой субкультуры. Под его давлением в 1973 г. Американская психиатрическая ассоциация исключила гомосексуализм из списка психических заболеваний, а в 1990 г. это сделала Всемирная организация здравоохранения.

Другими словами, извращенчество было узаконено и стало рассматриваться как один из вариантов нормы, как «альтернативный» образ жизни. Шлюзы оказались открыты, и патология стала распространяться на Западе с невероятной скоростью. «ЛГБТ-сообщество» поставило своей задачей «снятие с гомосексуальности маркера патологии или отклонения» в законодательствах всех государств, что мы и наблюдаем, начиная с 90-х годов. Параллельно с этим шёл процесс повсеместной отмены наказания за мужеложество, за которое теперь преследуют только в некоторых странах Африки и Азии. В России соответствующая уголовная статья была отменена в 1999 г.

В 90-е годы среди гомосексуалистов выделяется радикальное течение, приступившее к разработке долговременной стратегии разрушения естественного порядка вещей через уничтожение различий между полами как таковыми. Все проявления, связанные с биологическими различиями между мужчиной и женщиной, были объявлены мифами, а гетеросексуальность - одной из возможных форм поведения. Дескать, «социальный пол» (гендер) должен определяться личным выбором человека и может меняться в зависимости от влечения. Проповедь этого тезиса и стали называть «гендерной идентичностью».

Завоевав доминирующее положение в «ЛГБТ-сообществе», радикалы от педерастии приступили к реализации мировой сексуальной революции, направленной на «отчуждение» человека от его пола. Они добились того, что понятия «гендер» и «гендерная идентичность» утвердились не только в социологии, но и в правовой сфере, превратившись под наименованием «сексуальная ориентация» в элемент возводимого нового мирового сексуального порядка.

А это в свою очередь заложило основы для тотальной ломки общественных отношений. Дело в том, что, хотя понятие «социальная ориентация» и считается ширмой для гомосексуализма, ни в одном из международных документов, ни в одном из национальных законодательств оно не конкретизируется, так что статус нормы можно придать любой социальной ориентации. То есть любой сексуальный акт, даже рассматриваемый сегодня как преступный, но совершённый по «добровольному согласию», может стать узаконенным. Это относится и к полигамии, и к полиандрии (многомужество), и к сексуальному мультипартнёрству, и к бисексуальности, и к инцесту, и, наконец, к педофилии и зоофилии (причём педофилия будет допущена скорее, нежели зоофилия, в силу сплочённости защитников природы). Всё теперь зависит от степени «продвинутости» верхов общества.

Реабилитация гомосексуализма привела к дальнейшей консолидации извращенцев. Не довольствуясь легализацией, педерасты и прочие представители «ЛГБТ-сообщества» потребовали для себя особого статуса и особых прав, которые позволили бы им открыто пропагандировать и навязывать своё мировоззрение и свой образ жизни. Введя понятие «сексуальные меньшинства», которое используется теперь и в юридических документах, они стали выступать не только за включение прямого упоминания о них в антидискриминационных законах, но и за принятие отдельных законов о «сексуальных меньшинствах» и даже за прямое упоминание «сексуальной ориентации и гендерной идентичности» в статьях конституций государств.

Сформировав влиятельное лобби в международных организациях, «ЛГБТ-сообщество» добилось включения в 1993 г. Международной ассоциации гомосексуалистов и лесбиянок в число организаций, аккредитованных при ООН. В том же году Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ) в своих документах стало определять гомосексуалистов как «особую социальную группу», а в 1995 г. ООН внесла нарушение прав сексуальных меньшинств в перечень нарушений основных прав человека.

Наиболее последовательным и бескомпромиссным защитником прав извращенцев стал Европейский союз. В 1997 г. в новый Амстердамский договор была внесена поправка, дающая Евросоюзу юридическое основание для борьбы с дискриминацией на почве сексуальной ориентации. Запрет на такую дискриминацию был закреплён в 2000 году и в Хартии об основных правах граждан Европейского союза. В 2006 г. Европарламент принял Резолюцию «О гомофобии в Европе», в которой неприятие извращенцев характеризуются как «иррациональный страх и отвращение к гомосексуальности, лесбиянкам и геям, бисексуалам и трансвеститам, основанные на предрассудках сродни расизму, ксенофобии, антисемитизму и сексизму». Причём среди форм, в которых может проявляться гомофобия, перечислены не только преследования и убийства, но исполненные ненависти речи, насмешки и оскорбления словом. Дошло до того, что некоторые эксперты предлагают классифицировать гомофобию как «нетерпимое расстройство личности» в одном ряду с расизмом, и в недалёком будущем за это, возможно, будут помещать в психиатрическую лечебницу.

Главное же внимание содомиты сосредоточили на пропаганде однополых «браков» (союзов), в лоне которых они могли бы воспитывать себе подобных. Наиболее яростно отстаивают эту линию Европейский союз и Совет Европы, проводящие в этой области жёсткий политический курс с опорой на широкий набор юридических инструментов. В течение последних 20 лет Европарламент принял серию резолюций, требующих признать законными отношения между гомосексуалистами и разрешить им усыновлять и воспитывать детей. Особо подсуетился Европейский суд по правам человека Совета Европы, утвердивший право на недискриминацию в области сексуальной ориентации, в соответствии с чем нужен особо серьёзный повод, чтобы оправдать различие в отношении к однополым и неоднополым парам. Европейский суд не оставил никакой возможности оценки этого за государством.

Имея такую поддержку, «ЛГБТ-сообщество» начало продвигать однополые союзы, вначале в виде «зарегистрированных партнёрств», которые сегодня признаны в 20 странах, а затем уже в форме «браков», которые существуют на сегодняшний день уже в 15 странах и некоторых штатах США и Мексики. Сейчас подобные законопроекты находятся на рассмотрении в Люксембурге, Непале и Парагвае.

В разных странах эта политика принимается неодинаково. Если в одних общественность уже зомбирована настолько, что иммунитет потерян, то в других это вызывает ожесточённое сопротивление. Примером первого является Швейцария, где закон «О зарегистрированном партнёрстве», как и большинство других федеральных законов, вступил в силу по воле народа в результате референдума: 5 июня 2005 г. 58% граждан Швейцарии признали право гомосексуальных пар на зарегистрированную совместную жизнь (1). Примером второго стала Франция, где накал борьбы только набирает силу.

Не так драматично, но тоже остро проходило обсуждение этого вопроса в британском парламенте. Как говорит депутат Европарламента от Партии независимости Великобритании Найджел Фарадж, в действительности всё решал не парламент Англии, а Европейский суд по правам человека. Премьер-министр Дэвид Кэмерон навязал этот законопроект вопреки воле своей партии и воле народа - по указанию из Страсбурга. Поэтому, кстати, во Франции и в Англии законопроекты и обсуждались одновременно.

Найджел Фарадж раскрыл и более глубокие замыслы Евросоюза, связанные с реализацией так называемой Стокгольмской программы, предусматривающей унификацию права стран Европы в течение 2010-2014 гг. (Н.Фарадж предполагает, что программа должна быть утверждена в ноябре сего года). В соответствии со «Стокгольмской программой» любой гражданский пакт или брак, заключённый в одной из стран ЕС, будет признан законным в других странах-членах. То есть если пара гомосексуалистов не имеет права оформить «брак» у себя на родине, она может это сделать в другом государстве Евросоюза, и на родине этот «брак» будут обязаны рассматривать как законный (2).

То, что происходит сегодня в «передовой» Европе, предлагается в качестве модели для всего человечества. С началом мирового кризиса 2008 г. и открытым провозглашением глобальной элитой необходимости «нового мирового порядка» политика утверждения прав содомитов перешла на новый уровень. Во-первых, она приобретает общемировой масштаб, во-вторых, защита прав содомитов принимает форму агрессивного подавления и вытеснения традиционных семейных и общественных ценностей под видом борьбы с гомофобией.

В 2008 г. впервые в истории ООН по инициативе Франции, Нидерландов и ещё ряда государств на 63-й сессии Генеральной ассамблеи была принята Декларация прав человека в области сексуальной ориентации и гендерной идентичности, которую поддержала треть государств: на сегодня её подписали 68 стран. Следствием этого стало повсеместное усиление защиты «прав» содомитов, проявившееся в принятии новых законов, предусматривающих наказание за преступления на почве гомофобии, признающих однополые отношения и упрощающих получение трансгендерами официальных документов с указанием предпочитаемого пола. Для сотрудников полиции, тюрем, учителей, социальных работников и другого персонала уже разработаны соответствующие программы обучения, а во многих школах реализованы соответствующие инициативы в этом направлении.

15 июня 2011 г. Совет ООН по правам человека принял резолюцию 17/19, утвердившую равенство между людьми вне зависимости от их сексуальной ориентации или их гендерной идентичности. Текст, предложенный ЮАР, поддержанный 39 странами и подписанный 86, подтвердил «универсальность человеческих прав». За этим последовал первый официальный доклад ООН по вопросу о дискриминационной практике в отношении сексуальных меньшинств (3), подготовленный Управлением Верховного комиссара по правам человека (УВКПЧ) и вынесенный на обсуждение экспертов в Совете в марте 2012 г. Это стало первым обсуждением в рамках органа ООН на подобную тему.

В феврале - марте 2013 г. для разработки общей стратегии борьбы против гомофобии и координации усилий государств трёх континентов прошли соответствующие конференции по правам человека, сексуальной ориентации и гендерной идентичности в Бразилии (Америка), Непале (Азия) и Франции (Европа) (4). А 15-16 апреля на международной конференции в Осло, собравшей 200 представителей из 86 стран мира, были подведены итоги проведённой работы и рассмотрены дальнейшие шаги для укрепления позиций «ЛГБТ-сообщества» (5).

Содомская мафия, как раковая опухоль, уничтожает здоровые клетки общественного организма и ведёт к его гибели. С раковой болезнью не вступают в диалог, тем более – не ищут компромисса. Ближайшее время потребует здесь чёткой и ясной нравственной позиции, соответствующих юридических инструментов и – без всякого преувеличения – новых политических форм борьбы, без чего противостояние агрессии самопровозглашённого «сексуального большинства» невозможно.