Версия для печати темы
Форум ЭТЦ _ ФОРУМ КИНОКЛУБА _ Юрий Озеров. Сталинград.
Автор: Konstanten 4.5.2012, 12:28
Общее впечатления от картины осталось ещё от её просмотра в конце 80-х.
По сравнению с более ранними фильмами Ю.Озерова
это фильм содрежательно и технически сделан довольно небрежно .
И дело не только в показе танковых атак "Тигров" и "Т-34-85" в лето 1942 года.
Есть много довольно двусмыленных , а иногда просто лживых сцен
,как попыток вопплощения в кино диссентских мифов о Великой Отечественной войне.
На мой взгляд , более ранние фильмы Ю.Озерова проходили военную цензуру
, и там были умолчания , но откровенной лжи и глупостей там не было.
Поскольку мы видим в фильме всего лишь действо с более или менее удачной игрой
актёров , а не действитеьные события и трагедии людей, то можно без обвинений
в "цинизме" детально их разобрать.
Для первого обсуждения предлагю кино-сцену (1 серия временная метка 16:16) , где "особисты" пытаются расстрелять
кино-персонаж Ф.Бондарчука и его "товарищей по несчастью"
, бросивших оружие и потерявших свои подразделения , т.е. солдат
, совершивших воинские преступления.
На войне , естественно, произойти могло всё что угодно, в том числе и такой расстрел.
За потерю своих войск и самовольные отступления расстреливали и крупных военачальников.
Но наличие этой сцены в фильме имеет цель представить как некое обобщение
массовых и бессудных расстрелов солдат-окруженцев , вызвав естественное "сочувствие" к персонажу Ф.Бондарчука.
Вот порядок работы с дезертирами (и персонаж Ф.Бондрачука таковым и является-потерял часть и оружие) и паникёрами "Особых отделов" .
Цитата(«Инструкция для особых отделов НКВД Северо-Западного фронта по борьбе с дезертирами @ трусами и паникёрами)
…
§4
Особые отделы дивизии, корпуса, армии в борьбе с дезертирами, трусами и паникёрами осуществляют следующие мероприятия:
а) организуют службу заграждения путём выставления засад, постов и дозоров на войсковых дорогах,
дорогах движения беженцев и других путях движения, с тем чтобы исключить возможность какого бы то ни было просачивания военнослужащих,
самовольно оставивших боевые позиции;
б) тщательно проверяют каждого задержанного командира и красноармейца с целью выявления дезертиров, трусов и паникёров, бежавших с поля боя;
в) всех установленных дезертиров немедленно арестовывают и ведут следствие для предания их суду военного трибунала.
Следствие заканчивать в течение 12-часового срока;
г) всех отставших от части военнослужащих организовывают повзводно (поротно) и под командой проверенных командиров в сопровождении
представителя особого отдела направляют в штаб соответствующей дивизии;
д) в особо исключительных случаях, когда обстановка требует принятия решительных мер для немедленного восстановления порядка на фронте,
начальнику особого отдела представляется право расстрела дезертиров на месте.
О каждом таком случае начальник особого отдела доносит в особый отдел армии и фронта;
е) приводят в исполнение приговор военного трибунала на месте, а в необходимых случаях перед строем;
ж) ведут количественный учёт всех задержанных и направленных в части и персональный учёт всех арестованных и осуждённых;
з) ежедневно доносят в особый отдел армии и особый отдел фронта о количестве задержанных, арестованных, осуждённых,
а также о количестве переданных в части командиров, красноармейцев и материальной части»
.
Пункт в) предписывает персонажу- "особисту" отправить дезертиров в военный трибунал.
Пункт д) предписывает:.. в особо исключительных случаях интенсивных боевых действий,когда обстановка требует принятия
решительных мер для немедленного восстановления порядка на фронте, начальнику особого отдела (
и только ему)
представляется право расстрела дезертиров на месте. Но при этом он бы обязан донести об этом в в особый отдел армии и фронта.
Такое же дисциплинарное право во время боя было и у командира взвода , роты и батальона по отношению к своему подразделению.
Т.е. "кино-особист" явно нарушал инструкцию и занимался угловно-наказуемым самоуправством - никаких особых обстоятельств вокруг не было ,
и следовало передать дело в трибунал дивизии.
Член Военного Совета Юго-Западного фронта дивизионный комиссар К.А.Гуров (реальное историческое лицо) имел дисциплинарное право своей властью освободить из под ареста персонажа Ф.Бондарчуа и направить его в войска. При это он обязан был о своём решении доложить главному прокурору Красной Армии.
Так что киношный "особист" зря кипятился и "обвинял" Члена Военного Совета фронта в самоуправстве и грозился куда-то доложить
- К.А.Гуров за пределы своих дисциплинарных прав не выходил. А вообще поведение дивизионного "особиста" выглядит дико - для него К.А.Гуров был прямым начальником, перед которым он его бойцы почему-то не встали "смирно" и не отдали честь.
Цитата(ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ВОЕННЫХ ТРИБУНАЛАХ)
IV. Опротестование приговоров
14. Приговоры военных трибуналов кассационному обжалованию не подлежат и могут быть отменены или изменены лишь в порядке надзора (ст. 407 УПК РСФСР и соответствующие статьи УПК других союзных республик).
15. Военным советам округов, фронтов и армий (флотов, флотилий), а также командующим фронтами, армиями и округами (флотами, флотилиями) принадлежит право приостановить исполнение приговора с высшей мерой наказания (расстрел) с одновременным сообщением по телеграфу Председателю Военной коллегии Верховного суда Союза ССР и Главному военному прокурору Красной Армии и Главному прокурору Военно-Морского Флота Союза ССР по принадлежности своего мнения об этом для дальнейшего направления дела.
16. О каждом приговоре, присуждающем к высшей мере наказания (расстрел), военный трибунал немедленно сообщает по телеграфу Председателю Военной коллегии Верховного суда Союза ССР и Главному военному прокурору Красной Армии и Главному прокурору Военно-Морского Флота Союза ССР по принадлежности.
В случае неполучения в течение 72 часов с момента вручения телеграммы адресату телеграфного сообщения от Председателя Военной коллегии Верховного суда Союза ССР или Главного военного прокурора Красной Армии или Главного прокурора Военно-Морского флота Союза ССР о приостановлении приговора таковой приводится в исполнение.
Остальные приговоры военных трибуналов вступают в законную силу с момента их провозглашения и немедленно приводятся в исполнение.
http://bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=234&Itemid=30
Тут в сети нашёлся очень интересный документ сентября 1941 года по деятельности трибуналов.
http://www.obd-memorial.ru/Image2/imagelink?path=bf353778-8e60-4369-a252-21c56e76d2e0
http://www.obd-memorial.ru/Image2/imagelink?path=315d8817-dc52-465f-ab49-27d2ce6402d2
И это в сентября 1941 года ....И в завершение. В этой сцене заключен ещё один довольно нехороший смысл.
Мы видим остатки вышедших из Харьковского окружения войск - к тем кто вышел с оружием в руках
и в составе своих частей особых вопросов никогда не возникало.
Вот что делать с персонажами Ф.Бондарчука? Солдат бросил оружие ,дезертировал (т.е. ушел с позиции в тылы) .
В фильме нам предлагают естественное "сочувствие" к персонажу Ф.Бондарчука на фоне страшной Харьковской катастрофы.
Как быть с сочувствием к солдатам, как положено исполнивших свой воинский долг?
Погибшим в Харьковском окружении ?
Раненым и оставшимся в этом окружении и потом умершим в мучениях?
А как быть с сочувстием к солдатам , как положено воевашим и попавшим в плен и затем или погибшим в немецких концлагерях ,или прошедшим через них?
Это десятки тысяч солдат и офицеров.
И тут как самое большое воплощение этой трагедии - судьба нескольких дезертиров, киношная "судьба" довольно маленького меньшинства.
Автор: Казанцев 4.5.2012, 13:35
Уважаемые товарищи! В преддверии Дня Победы, 7 мая, в 19:25 на телеканале НТВ состоится показ фильма «Четыре дня в мае». Фильма о том, как орды красноармейцев хотят изнасиловать детский приют, но оставшиеся по случайности в РККА хорошие русские вместе с немцами эту гнусную попытку отбивают. Фильма, лживо позиционирующегося как «основанного на реальных событиях». «Реальные события» — это фальшивка, выдуманная неким Д. Фостом. Я понимаю, что те, кто ставил этот фильм в сетку вещания телеканала, его не смотрели. Фильм о войне? Новый? С какими-то премиями? — Ставим. Однако показ накануне Дня Победы этой пакости — оскорбление и для немногих еще живых ветеранов той войны, и для нас, спасенных ими потомков. Оскорбление поистине страшное. И мы должны сейчас добиваться, чтобы эта пакость была снята из эфира. Распространение этой информации всячески приветствуется. Александр Дюков // источник - // http://zavtra.ru/content/news/2012-5-4/o-demonstratsii-filma-chetyire-dnya-v-mae-na-ntv/ //
Автор: MMM 6.5.2012, 21:11
Цитата(Казанцев @ 4.5.2012, 13:35)
Уважаемые товарищи! В преддверии Дня Победы, 7 мая, в 19:25 на телеканале НТВ состоится показ фильма «Четыре дня в мае». Фильма о том, как орды красноармейцев хотят изнасиловать детский приют, но оставшиеся по случайности в РККА хорошие русские вместе с немцами эту гнусную попытку отбивают. Фильма, лживо позиционирующегося как «основанного на реальных событиях». «Реальные события» — это фальшивка, выдуманная неким Д. Фостом. Я понимаю, что те, кто ставил этот фильм в сетку вещания телеканала, его не смотрели. Фильм о войне? Новый? С какими-то премиями? — Ставим. Однако показ накануне Дня Победы этой пакости — оскорбление и для немногих еще живых ветеранов той войны, и для нас, спасенных ими потомков. Оскорбление поистине страшное. И мы должны сейчас добиваться, чтобы эта пакость была снята из эфира. Распространение этой информации всячески приветствуется. Александр Дюков // источник - // http://zavtra.ru/content/news/2012-5-4/o-demonstratsii-filma-chetyire-dnya-v-mae-na-ntv/ //
На сей раз победил народ - пакость с эфира сняли. С чем всех и поздравляю накануне 9 мая. Хоть и маленькая, но это тоже победа!
Автор: Konstanten 13.5.2012, 1:26
Лето 1942. Как и 1941 году, Сталину опять всё доложили про планы немцев,а он опять не поверил ....
1 серия начиная с 09:10.
I. Сообщение Шульце-Бользена из Красной Капеллы: "Развёртывание войск для наступления на Кавказ произойдёт к 1 мая"
,врядли можно назвать достаточно информативным для принятия решений.
Главное немецкое наступление началось в конце июня 1942 года
на центральном участке фронта из района Курска и Белгорода на восток и северо-восток в направлении Воронежа.
И только после 6 июля немцы от Воронежа повернули вдоль правого берега Дона на Юг.
1 серия начиная с 26:30.
2. Пресловутые документы по операции "Блау" ,19 июня 1942 г. попавшие в руки советского командования.
В фильме используется версия направленной дезинформации, на которую "попалось" командование Юго-Западного фронта.
В реальности же документы были подлинными и "приоткрывали" замысел операции "Блау".
Цитата(Н.С.Хрущев)
Не помню, в мае или в июне немецкий самолет приземлился на нашем аэродроме. Он потерял ориентировку.
Самолет перевозил штабные оперативные документы — карты и прочее.
По этим документам выходило, что противник имеет намерения (и существует уже разработанный и оформленный документ) наступать на Воронеж.
Через какое-то время один за другим приземлились на наших аэродромах еще два немецких истребителя.
Конечно, мы взяли летчиков в плен, допрашивали их и выяснили, что они тоже потеряли ориентировку. "Мы, — говорят, — летели на такой-то аэродром и сели сюда.
Думали, что это наш аэродром, а оказалось, что сели в вашем расположении". Мы, конечно, докладывали в Москву, что идет подготовка наступления противника,
он стягивает войска, авиацию: вот летчики-истребители попали к нам в плен, приземлились на нашем аэродроме, сообщили то-то и то-то. Надо делать соответствующие выводы.
Помню в этой связи звонок Сталина. Разговаривал он со мной в такой манере — иронически и с издевкой: "Ну, что там вам немцы подбрасывают?
А вы принимаете всерьез намерения противника? Они вам карту подбросили. Самолет сел; истребители, вы докладываете, тоже садятся.
Это делается для того, чтобы ввести вас в заблуждение, дезориентировать". Одним словом, сказал, что мы не понимаем, что это противник делает сознательно.
А ведь в том самолете помимо карт был еще и генерал! Тоже нарочно подбросили? Сталин не понял намерений немцев.
Он поверил в другую версию, которую они создавали, распуская слухи, что готовят удар в направлении Москвы, то есть еще раз в том направлении,
где потерпели поражение зимой 1941 — 1942 года. Это им было нужно для дезориентации нашего Верховного Главнокомандования, и им это удалось.
И вместо того, чтобы правильно разобраться в деле и создать мощную группировку войск восточное Харькова, чтобы быть готовыми к отражению врага, мало что было сделано.
Наоборот, Сталин-то и клюнул на провокацию, которую задумал Гитлер, а никаким данным, которые сообщали ему мы, не верил.
Одернул нас, что мы, дескать, слишком доверчивы, наивны. Он считал, что удар будет нанесен в другом месте,
и соответственно, мало что было предпринято, с тем чтобы усилить наше направление.
http://militera.lib.ru/memo/russian/khruschev1/19.html
Н.С.Хрущёву почему-то даже в голову не приходила мысль о возможности немецкой игры.
Если в Ставке "поверят" в немецкий план на Юге и соберут там все резервы - немцы могут быстро перегруппировать свои танковые соединения в группу армий "Центр" и по "альтернативному плану" нанести удар на Москву , с потерей которой лишатся обеспечения и затем быстро рассыпятся все фронты севернее Москвы.
В 1941 году такие быстрые и скрытные перегруппировки (на сотни километров) у них хорошо получились с 1 танковой группой при окружении Юго-Западного фронта
и с 4 танковой группой в осеннем наступлении на Москву. Но врядли Хрущев был столь прост - по положению Члена Военного Совета фронта
он должен был быть посвящен а аналогичные "игры" советского Генштаба с дезинформацией врага на Юго-Западном направлении и на фронтах , где он был позже.
Технология разоблачения "культа личности" сводилась и до сих пор сводится к предельно-примитивной схеме - во всех неудачах и катастрофах
,включая все обстоятельства катастроф ,виноват Сталин. А эта схема строго требует навязывания всем такой вот "детской" логики понимания и представления сути событий той войны.
Цитата(А.И.Исаев)
За утерю документов были наказаны командир ХХХХ армейского корпуса генерал-полковник кавалерии Штумме,
начальник его штаба полковник Франц и командир 23-й танковой дивизии генерал-лейтенант барон фон Бойебург-Ленгсфельд.
Несмотря на все хлопоты командования группы армий «Юг», они были преданы суду.
Однако эффект от попадания в руки советского командования важных оперативных документов был явно переоценен Гитлером.
Ставка и командующие фронтами, полагая, что наступления подготовлены и на других участках фронта (направление главного удара еще не определилось),
не сочли возможным произвести крупные перегруппировки сил и средств по итогам анализа информации, содержавшейся в захваченных документах.
В ходе переговоров И .В. Сталина, A.M. Василевского и C.K. Тимошенко, состоявшихся 20 июня, Верховным Главнокомандующим было сказано следующее:
«Возможно, что перехваченный приказ вскрывает лишь один уголок оперативного плана противника. Можно полагать, что аналогичные планы имеются и по другим фронтам.
Мы думаем, что немцы постараются что-нибудь выкинуть в день годовщины войны и к этой дате приурочивают свои операции»
На указанное в захваченных документах направление было разрешено направить две дивизии и 13-й танковый корпус.
Одновременно, памятуя о привычке немцев начинать крупные операции сильным ударом авиации, Ставка ВГК усиливала Юго-Западный фронт авиацией.
Также на Юго-Западный фронт направлялся A.M. Василевский как один из лучших оперативных умов Красной Армии.
Реакция Ставки ВГК была острожной - не имея дополнительных данных разведки по танковым группировкам немцев и резонно опасаясь за московское направление, Ставка выбрала острожные ходы( небольшие резервы - 13 тк и 2 дивизии пехоты были переброшены под Белгород ) ,которых не хватило для немецкого прорыва на участке 21 армии Юго-Западного фронта под Белгородом. А основной удар , практически решивший его судьбу был нанесён севернее из района Курска на Брянском фронте.
Отличие "простых" объяснений наших поражений в лето 1942 году от того , что происходило в реальности состоит в факте нашего проигрыша в очень сложной игре , где у советской стороны тоже были свои шансы (нереализованные) на успех в обороне. Эти шансы были связаны с контрударами 5 танковой армии и отдельных танковых корпусов Брянского фронта во фланг и тыл наступавшей 4 танковой армии немцев.
Автор: Konstanten 19.5.2012, 23:05
Эпизод ,начиная с 00.31.15. Разговор К.А.Гурова и Н.С.Хрущева.
Эпизод с выходом из Харьковского окружения группы дивизионного комиссара К.А.Гурова.
В начале фильма (первый разобранный нами эпизод ) показано как они прорвались из окружения.
Вышло вместе с дивизионным комиссаром К.А.Гуровым и генерал-майором А.Г.Батюней , начальником штаба 6 армии , более 20 тыс. человек - почти 3 дивизии.
Произошло это в конце мая 1942 года .
Теперь ,согласно "событиям" фильма, эта группа по тылам Юго-Западного фронта ,через все заградотряды , за полтора месяца дошла
от линии фронта до командного пункта маршала Тимошенко ,а её командир явился на КП за "должностью".
В фильме этот разговор К.А.Гурова с Н.С.Хрущевым происходит 21 июля 1942 года.
В разговоре с Хрущевым Кузьма Акимович сказал ,что вернулся на прежнюю должность Члена Военного Совета фронта, которую он занимал до окружения.
В ответ Никита Сергеевич "резонно" замечает - Юго-Западный фронт расформирован и, что он уже "сидит" на его "месте".
Мол из-за факта пребываняи в "окружении" дивизионному комиссрау Гурову уже не вполне доверяют.
Вот весь этот бред выдан за "исторический факт".
К.А.Гуров сразу после выхода из окружения в начале июня 1942 года приступил к исполнению своих прежних обязанностей - Члена Военного Совета Ю.-З. фронта.
Другим Членом Военного Совета Ю.-З. фронта тогда был Н.С. Хрущев. К.А.Гуров был как бы его неофициальным заместителем , поскольку Н.С. являлся ещё и Членом Военного Совета всего Ю.-З. направления , состоящего из двух фронтов Ю.-Западного и Южного. Хрущев также был 1 секретарём ЦК КПУ
- несколько областей УССР тогда ещё не были захвачены немцами.
А в начале июля 1942 маршал С.К.Тимошенко вместе с комиссаром К.А.Гуровым лично останавливали беспорядочно отступавшие войска Ю.-З. фронта на среднем Дону.
Вот как это описал Н.С. Хрущев в своих воспоминаниях.
http://militera.lib.ru/memo/russian/khruschev1/19.html
Цитата(" Никита Сергеевич Хрущёв.Время. Люди. Власть. Воспоминания")
Когда мы получили указание из Москвы переместиться в Калач, я уехал туда с Бодиным и Баграмяном.
Тимошенко же сказал, что останется с членом Военного совета Гуровым здесь, чтобы организовать те войска, которые сумеют переправиться через Дон.
Мы уехали.....
Когда Сталин обращался к нам, то мы не могли ответить, где находится командующий. Получалось, что вроде бы мы его где-то бросили.
Можете себе представить? Это в сталинские-то времена, когда любому мерещилось на каждом шагу — измена, предательство!
В тяжелейший период для нашей армии и уже дважды подряд на направлении, где командует Тимошенко и
где я являюсь членом Военного совета, подвергаются такому жестокому разгрому наши войска.
А командующего вообще нет. Значит, он сбежал? Нет вместе с ним и члена Военного совета дивизионного комиссара Гурова.
Ей-богу, появилась у меня тогда такая мысль....
Позднее Гуров [рассказывал мне, что они отсиделись в стоге сена. Разостлали под собой бурки и командовали теми, кто был вокруг.
Никакой связи не имели, никого близко не знали. "У Тимошенко, — говорил Гуров, — было такое настроение: что же поеду я сейчас и буду сидеть в штабе?
Что я смогу сказать Сталину? Войск нет, управлять некем. Мне будут указывать, как отражать натиск противника, а отражать-то нечем."
21 июня 1942 года было упразднено Ю.-З. направление ,а 12 июля 1942 Ю.-З фронт был переименован в Сталинградский.
И у Н.С.Хрущева оставалась только одна должность - Члена Военного Совета Сталинградского фронта.
А К.А.Гурову было предложено стать Членом Военного Совета 62 армии Сталинградского фронта.
Вот так это описал начальник штаба 62 армии будущий маршал Советского Союза Н.И.Крылов.
http://militera.lib.ru/memo/russian/krylov_ni/01.html
Цитата(" Николай Иванович Крылов.Сталинградский рубеж")
В 62-ю армию Гуров попал с должности более высокой. Будучи членом Военного совета Юго-Западного фронта, он вырвался в июне из окружения под Харьковом
с остатками одной танковой бригады. После расформирования Юго-Западного фронта должен был стать членом Военного совета Сталинградского фронта
и собственно уже в этом качестве, только еще не утвержденный Ставкой, выехал в 62-ю армию, выдвигавшуюся за Дон.
Через день или два командующий фронтом — тогда это был маршал С. К. Тимошенко — передал ему по телефону:
«Звонил начальник Главного политуправления Щербаков. Спрашивал: что, если Гурова оставить членом Военного совета у Колпакчи?»
Вслед за тем А. С. Щербаков сам соединился с Калачом. «Помогите как большевик укрепить молодую армию», — сказал он Гурову.
Дивизионный комиссар заверил, что сделает все от него зависящее, и предоставил начальству решать, в какой должности ему быть.
Об этом я узнал от Кузьмы Акимовича, конечно, уже потом.
Для чего вся эта конструкция лжи "без затей" с втягиваем в эту ложь невернувшегося с войны дивизионного комиссара К.А.Гурова ?
Чтобы показать "мелочность" и "карьеризм" высших политработников РККА? Эти кадры придуманных "кино-исторических фактов"
выяснения должностных отношений на фоне военной катастрофы при просмотрах у меня всегда вызывали отвращение.
Автор: Konstanten 22.6.2012, 15:37
Н.С.Хрущев в разговоре с К.А.Гуровым в оправдание поражений мая-июля 1942 года
много-значительно говорит: "Верховный принимает все решения .....".
http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4 (начиная с 32:48)
Я попытался представить хронологию и краткую предисторию событий весны и лета 1942 года ,используя мемуары военачальников ,имевших отношение к этим битвам .
Обстановка на советско-германском фронте и планы сторон на весну-лето 1942 года.
http://militera.lib.ru/memo/russian/zhukov1/15.html
Цитата("Г.К.Жуков(Командующий Западным фронтом. Воспоминания и размышления")
Докладывая свои соображения, я предлагал И. В. Сталину, так же как и Генштабу, о чем я уже говорил,
в первую очередь нанести мощные удары на западном стратегическом направлении с целью разгрома вяземско-ржевской группировки противника.
Эти удары должны были проводиться силами Западного, Калининского и ближайших фронтов, а также авиацией ПВО Москвы.
Разгром противника на западном направлении должен был серьезно ослабить его силы и принудить отказаться
от крупных наступательных операций, по крайней мере на ближайшее время.
Конечно, теперь, при ретроспективной оценке событий, этот вывод мне уже не кажется столь бесспорным,
но в то время при отсутствии полных данных о противнике я был уверен в своей правоте.
http://militera.lib.ru/memo/russian/vasilevsky/14.html
Цитата("А.М.Василевский Дело всей жизни")
( С конца апреля 1942 года исполнял обязанности Начальника Генерального штаба РККА.)
Из чего исходила Ставка, разрабатывая план летней кампании? Враг был отброшен от Москвы, но он все еще продолжал угрожать ей. Причем наиболее крупная группировка немецких войск (более 70 дивизий) находилась на московском направлении.
Это давало Ставке и Генштабу основания полагать, что с началом летнего периода противник попытается нанести нам решительный удар
именно на Центральном направлении. Это мнение, как мне хорошо известно, разделяло командование большинства фронтов.
Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин, не считая возможным развернуть в начале лета крупные наступательные операции, был также за активную стратегическую оборону. Но наряду с ней он полагал целесообразным провести частные наступательные операции в Крыму,
в районе Харькова, на льговско-курском и смоленском направлениях,а также в районах Ленинграда и Демянска.
Начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников стоял на том, чтобы не переходить к широким контрнаступательным действиям до лета.
Г. К. Жуков, поддерживая в основном Шапошникова, считал в то же время крайне необходимым разгромить в начале лета ржевско-вяземскую группировку врага....
К середине марта Генеральный штаб завершил все обоснования и расчеты по плану операции на весну и начало лета 1942 года.
Главная идея плана: активная стратегическая оборона, накопление резервов, а затем переход в решительное наступление.
В моем присутствии Б. М. Шапошников доложил план Верховному Главнокомандующему, затем работа над планом продолжалась.
Ставка вновь обстоятельно занималась им в связи с предложением командования Юго-Западного направления провести в мае большую
наступательную операцию силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов.
В результате И. В. Сталин согласился с предложением и выводами начальника Генерального штаба.
В то же время было принято решение: одновременно с переходом к стратегической обороне предусмотреть проведение
на ряде направлений частных наступательных операций,что по мнению Верховного Главнокомандующего, должно было закрепить успехи зимней
кампании, улучшить оперативное положение наших войск, удержать стратегическую инициативу и сорвать мероприятия гитлеровцев по подготовке
нового наступления летом 1942 года.
.....Критически оценивая теперь принятый тогда план действий на лето 1942 года, вынужден сказать,
что самым уязвимым оказалось в нем решение одновременно обороняться и наступать
http://militera.lib.ru/memo/german/keytel_v02/text.html#t5
Цитата("В.Кейтель. Победы и поражения вермахта. 1938-1945")
(Фельдмаршал и начальник штаба вооруженных сил нацистской Германии).
Только с началом весенней распутицы, где-то в апреле 1942 г., наступления, проводимые русскими по всей линии Восточного фронта, стали
ослабевать. Было совершенно очевидно, что их целью являлось не дать нам настоящей передышки, создавая кризисные моменты, атакуя нас то
здесь, то там, без видимой стратегической цели. Единственные по-настоящему опасные ситуации, с тактической точки зрения, представляли собой
глубокие клинья южнее Орла и Демянский котел.
В то время как последний был в конечном итоге сдан, появилась возможность начать окружение на юге, восточнее Полтавы (Барвенковский выступ),
тем более что погодные условия и состояние почвы позволили нам начать операцию примерно на четыре недели раньше, чем на центральном и
северном участках фронта, к тому же русские вынудили нас, предложив нам стратегически значимую цель, сконцентрировав здесь свои войска и
усиливая свои атаки.
Соответственно Гитлер решил предварить спланированную лично им летнюю операцию независимым наступлением против русского клина под Полтавой.Совершенно очевидно, что разработанный Гитлером план операции — а он был его единственным создателем —
не затрагивал какое-либо дальнейшее продолжение общего наступления по всему Восточному фронту,
ввиду острого дефицита людских ресурсов, и из-за необходимости обеспечивать оборону на всех остальных участках;
по этой причине он выбрал прорыв на северном фланге группы армий «Юг», командование которой принял фельдмаршал фон Бок после смерти
Рейхенау . После танкового прорыва на Воронеж эта группа армий, постоянно усиливая свой северный фланг, должна была прорвать русский фронт
вдоль Дона и продвинуться этим флангом к Сталинграду, в то время как ее южный фланг должен был выдвинуться на Кавказ, захватить нефтяные
месторождения на его южных склонах и завладеть горными перевалами.
В то время как все силы, которые можно было снять по Восточному фронту, особенно танковые армии, должны были отводиться для этой операции,
одновременно нужно было оккупировать Крым, чтобы с Керченского полуострова переправиться в нефтяные районы Кавказа;
военное министерство запланировало эту операцию на начало марта.
Самым важным в этой операции для Гитлера было ввести русских в заблуждение насчет своих действительных намерений наступлением на Воронеж,
примерно посередине между Москвой и Донецким бассейном, чтобы у них создалось впечатление продуманного захода на север,
к Москве, и этим обманом заставить сосредотачивать их резервы там. Затем он планировал перерезать многочисленные железные дороги, идущие с
севера на юг и соединяющие Москву с индустриальными и нефтяными регионами,а потом внезапно повернуть на юг вдоль Дона, чтобы захватить сам
Донецкий бассейн, взять под контроль кавказские нефтяные месторождения и блокировать под Сталинградом речную транспортную связь с
внутренней Россией по Волге; потому что по этой реке сотни танкеров поставляли в Россию нефть из Баку.
Наши союзные войска из Румынии, Венгрии и Италии должны были служить прикрытием растянувшемуся северному флангу нашей армии, вдоль Дона,
служившего естественным препятствием, силами примерно тридцать дивизий, предполагалось, что они будут защищены от нападения этой рекой.
Харьковская наступальная операция Юго-Западного фронта и контрудар гр. армий Юг. 12-29 мая 1942 года.
Замыслы сторон.
Цитата("А.М.Василевский. Дело всей жизни")
Б. М. Шапошников, учитывая рискованность наступления из оперативного мешка,
каким являлся Барвенковский выступ для войск Юго-Западного фронта, предназначавшихся для этой операции, внес предложение воздержаться от ее проведения.
Однако командование направления продолжало настаивать на своем предложении и заверило Сталина в полном успехе операции.
Он дал разрешение на ее проведение и приказал Генштабу считать операцию внутренним делом направления и ни в какие вопросы по ней не
вмешиваться.
http://militera.lib.ru/docs/da/generals_idf/index.html
Цитата("Э. фон Клейст . Протокол писменного допроса в советском плену.")
(Генерал и впоследствие фельдмаршал. Командующий немецкой 1 танковой армией в составе гр. армий Юг)
Намерения русского командования мне неизвестны. Я могу себе представить лишь наугад. Как только просохнет земля — быстро продолжить с
участием крупных сил уже почти удавшуюся операцию. Главное направление удара в этот раз на Полтаву (ставка гр. армий Юг), с севера
и северо-востока продвижение на Харьков", одновременно атакуя этот город с востока, и удар в направлении Днепра, чтобы отрезать пути
снабжения. Сознательный отказ от расширения образовавшейся бреши, имевший форму бутылочного горла, на участке фронта армейской группировки.
Южная армейская группировка, со своей стороны, решила атаковать «бутылочное горло» с юга, перерезать его и закрыть в районе р. Донец
брешь, образовавшуюся на участке фронта между 17-й и 6-й армиями; наколоть этот «пузырь» сначала с востока, затем с различных направлений.
Для выполнения этой операции армейская группировка получила три вновь сформированных дивизии, снятые с других участков фронта и один
танковый корпус. Все это в период бездорожья находились в готовности, примерно, в районе Артемовска..
http://militera.lib.ru/memo/russian/bagramyan2/02.html
Цитата("И.Х.Баграмян .Так шли мы к победе")
(Начальник оперативного управления штаба Юго-Западного фронта и направления)
Встав из-за стола и медленно прохаживаясь по кабинету, Верховный продолжал излагать свои мысли, отчеканивая каждое слово:
— Мы на основании изучения данных обстановки, сложившейся на всем советско-германском фронте, пришли к выводу, что с началом летней кампании гитлеровское командование,
вероятно, предпримет свою главную операцию на московском направлении, вновь попытается овладеть Москвой, чтобы создать наиболее
благоприятные условия
для дальнейшего продолжения войны. Это обстоятельство вынуждает нас в оставшееся до лета время основательно подготовиться для срыва намерений противника...
Сталин полагал, что в такой ситуации, поскольку Военному совету Юго-Западного направления нельзя рассчитывать на получение из центра необходимого количества сил и средств,
нам следует в летнюю кампанию отказаться от широких планов наступления на юге и ограничиться только задачей овладения районом Харькова.
Надо при этом, пояснял Сталин, упредить противника с переходом в наступление, застать его в стадии подготовки к активным действиям,
нанести ему такое поражение, чтобы вынудить гитлеровское командование отвлечь для парирования нашего удара на Харьков часть своих сил с московского направления.
Этим, считал Верховный, мы в значительной мере облегчим отражение главного удара противника на Москву.
Исходя из этих соображений, Сталин предложил нам подготовить и представить на следующий день свое предложение по овладению Харьковом....
Основной замысел операции при наступлении на Харьков: нанося главный удар в обход Харькова с юга и юго-запада и вспомогательный — в обход города с севера, окружить и уничтожить харьковскую группировку противника, овладеть г. Харьков
и выйти на рубеж Сажное, Томаровка, Грайворон,Екатериновка, ст. Водяная, Орчиновка-Чернеткина, Александровка, Криштоновка".
Оперативное обеспечение главного удара Юго-Западного фронта из барвенковского выступа на Харьков с юга по нашему предложению возлагалось
на две армии правого крыла Южного фронта, которые должны были организовать прочную оборону на южном фасе барвенковского выступа.
Автор: Konstanten 22.6.2012, 16:29
С утра 12 мая войска Юго-Западного фронта перешли в наступление , пытаясь ударами с севера и юга охватить его харьковскую группировку.
Ход боевых действий.
12-14 маяСевернее Харькова.Цитата("И.Х.Баграмян (Начальник штаба Юго-Западного фронта и направления ).Так шли мы к победе")
Северная ударная группировка перед переходом в атаку в 6 часов 30 минут утра начала артиллерийскую подготовку, которая продолжалась ровно час.
В конце артподготовки в течение 15—20 минут наша авиация совершила удар по районам огневых позиций артиллерии и опорным пунктам, узлам сопротивления противника.
В полосе наступления правофланговой 21-й армии, которой командовал генерал В. Н. Гордов, в ночь на 12 мая 76-я стрелковая дивизия полковника Г. Г. Воронина
специально выделенными отрядами форсировала Северский Донец и на его левом берегу захватила два небольших плацдарма,
с которых главные силы дивизии и начали с утра атаку обороны противника.
В результате упорных боев частям 76-й стрелковой удалось к исходу дня на участке шириной 5 километров вклиниться в расположение противника на глубину до 4 километров.
Наступавшие южнее 293-я стрелковая дивизия генерал-майора П. Ф. Лагутина и 227-я стрелковая дивизия полковника Г. А. Тер-Гаспаряна успешно форсировали с утра 12 мая реку и, прорвав оборону противника, к исходу дня продвинулись на 6—10 километров. Части этих соединений овладели несколькими довольно крупными населенными пунктами.
Войска 28-й армии генерала Д. И. Рябышева в ходе успешно начавшегося наступления захватили сильно укрепленные немцами опорные пункты Байрак, Купьеваха, Драгуновка
и окружили неприятельский гарнизон в Варваровке. Дальше продвинуться, однако, им не удалось.
Объяснялось это не только большой тактической плотностью обороны врага, но и недостатками в управлении войсками.
Отличилась в этих боях 13-я гвардейская дивизия генерал-майора Александра Ильича Родимцева, которая с марта дралась на старосалтовском плацдарме.
Перейдя после артподготовки в атаку, гвардейцы прорвали оборону врага и разгромили его крупный опорный пункт в Перемоге.
Их удар надежно поддерживала 90-я танковая бригада подполковника М. И. Малышева.
В полосе 38-й армии генерала К. С. Москаленко, отличавшегося о первых дней войны смелыми и решительными действиями,
наиболее успешно наступала 226-я стрелковая дивизия, усиленная 36-й танковой бригадой.
Под командованием своего опытного и активного командира генерал-майора Александра Васильевича Горбатова воины соединения
прорвали тактическую глубину обороны противника.
Противостоявшие им части 294-й пехотной дивизии и 211-й полк 71-й пехотной дивизии начали довольно беспорядочно отходить.
Их по пятам преследовали танкисты 36-й бригады полковника Т. И. Танасчишина.
После короткого боя в руках наступающих оказался важный в тактическом отношении опорный пункт — деревня Непокрытая.
Таким образом, войска 21-й и 38-й армий северной ударной группировки фронта в первый же день наступления прорвали главную полосу вражеской обороны
и продвинулись на 6—10 километров. Менее успешно наступала здесь 28-я армия, вклинившаяся в оборону противника только на 2 километра.
Но она имела все возможности успешно громить противостоявшего ей врага во второй и последующие дни начавшейся операции.
Из докладов и донесений, поступавших из сражающихся войск, к исходу дня (12 мая) нам стало ясно, что осуществленный северной ударной группировкой
прорыв главной полосы обороны противника на участках 294-й и 79-й пехотных дивизий, несомненно, вынудит командующего 6-й немецкой армией
Паулюса начать переброску не только тактических, но даже и основных сил армейских резервов, чтобы воспрепятствовать дальнейшему развитию нашего наступления.
Цитата("Ф. фон Бок (Фельмаршал. Командующий группой армий Юг).Дневник. ")
12/5/42
В секторе 6-й армии противник атаковал крупными силами и при поддержке танков в северо-западной оконечности Изюмского выступа и под Волчанском.
К середине утра стало очевидно, что противник достиг значительного проникновения в наши позиции на обоих направлениях.
Кроме того, наметились еще два, правда, далеко не столь значительных, проникновения дальше к северу в секторе 79-й дивизии.
Я потребовал у Верховного командования сухопутных сил высвободить 23-ю танковую дивизию и проинформировал его, что 71 -я и 113-я дивизии также будут задействованы
для отражения удара русских. Мое требование было удовлетворено, однако командованию группы армий было предложено проследить за тем,
чтобы 23-я танковая дивизия была использована только в случае крайней необходимости,
так как она должна быть задействована в операции «Фридерикус» в точно установленные сроки! ....
Положение на Волчанском выступе даже хуже, чем под Изюмом;
брешь в линии фронта достигла ширины более 20 километров, две деревни в центре этой бреши потеряны,
а вечером выяснилось, что танки противника находятся всего в 20 километрах от Харькова!
Совершенно очевидно, что использование всех наличных резервов, включая боеспособные части 3-й танковой дивизии,
для восстановления положения крайне необходимо.
Я позвонил Гальдеру и сказал, что при таких условиях о проведении операции «Фридерикус» в установленные планами сроки не может быть и речи.
Цитата("Ф. Гальдер (Начальник штаба сухопутных войск нацистской Германии).Военный дневник")
13 мая 1942 года.
На фронте 6-й армии сильные атаки противника южнее и северо-восточнее Харькова при поддержке нескольких сот танков. Глубокие прорывы.
23-я и 3-я танковые дивизии ведут контратаки восточнее Харькова.
Цитата(="И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Генерал Паулюс в течение первого же дня нашего наступления выдвинул из Харькова в район Приволье, Зарожное 3-ю и 23-ю танковые дивизии и до трех полков пехоты из состава 71-й и 44-й пехотных дивизий. Эти войска предназначались для нанесения довольно сильного контрудара по левому флангу нашей северной ударной группировки. 4-й воздушный флот генерала Рихтгофена получил задачу обеспечить этот удар мощной поддержкой авиации.
Наша разведка своевременно вскрыла местонахождение тактических резервов противника.
Хуже обстояло дело с выявлением резервов оперативных. Тем не менее авиаторы засекли накапливание вражеских сил на левом фланге ударной группировки.
Правда, они сообщили только о двух танковых соединениях. Прибытие сюда трех пехотных полков было установлено позднее.
В предвидении подобного маневра главком направления приказал командующему 38-й армией в течение ночи вывести из боя все силы 22-го танкового корпуса
и сосредоточить их к утру 13 мая за левым флангом ударной группы армии для парирования явно обозначавшегося контрудара врага.
Анализируя итоги первого дня действий северной группировки, главком и штаб фронта пришли к выводу, что в общем наступление развивается по плану.
Очень озаботило нас появление двух танковых дивизий (это соответсвует 2 танковым корпусам РККА ). Как видно, Паулюс и его штаб сочли, что наше наступление из района Волчанска является самым опасным
в начавшейся операции, и, вероятно, поэтому приняли решение именно на этом направлении ввести в сражение свои танковые дивизии.
Отдавая командующему 38-й армией генералу К. С. Москаленко распоряжение о выводе из боя соединений 22-го танкового корпуса
с целью подготовки их к парированию ожидавшегося танкового тарана противника, маршал С. К. Тимошенко надеялся,
что командарм сможет умелым применением корпуса, имеющейся артиллерии и инженерных средств успешно отразить ожидавшийся удар.
Второй день наступления (13 мая) был во многом решающим. ..
В этот день в полосе действий 21-й армии генерала В. Н. Гордова 76-я и 293-я дивизии соединились на западном берегу Северского Донца.
Здесь образовался довольно большой плацдарм, достаточный по площади для накапливания сил и средств, способных прорваться в глубину фашистской обороны.
Главком приказал Гордову усилить продвижение войск на запад и овладеть опорными пунктами врага в Графовке и Муроме.
Однако организация наступления в полосе действий дивизий не была достаточно четкой.
Им не удалось преодолеть упорное сопротивление противника. Зато 227-я дивизия, действовавшая на левом фланге 21-й армии,
обойдя Муром с юга, продвинулась на 12 километров и овладела важной высотой у поселка Высокий.
На направлении главного удара войска генерала Д. И. Рябышева утром сломили сопротивление гарнизона врага в Варваровке,
но выбить гитлеровцев из Терновой не сумели. Командарм 28-й, форсируя по указанию главкома продвижение своих левофланговых соединений на юго-запад,
приказал 224-й и 13-й гвардейской дивизиям овладеть Покровским.
Эти соединения при поддержке 57-й и 90-й танковых бригад с упорными боями продвинулись на 6 километров в вышли к окраинам села Покровское....
К исходу дня войска 28-й армии вышли на подступы к Харькову, на линию высот, обступающих город с востока.
Войска генерала К. С. Москаленко 13 мая продолжали наступать и в первой половине дня продвинулись на 6 километров.
На своем правом фланге и в центре они овладели несколькими населенными пунктами, в том числе селом Ново-Александровка, и завязали бои за Червону Роганку.
В 13 часов на командном пункте фронта раздался очередной телефонный звонок, и я услышал в трубке встревоженный голос Кирилла Семеновича.
Он докладывал, что противник при мощной поддержке авиации наносит контрудар крупными силами танков во фланг наступающим войскам армии
в общем направлении на Старый Салтов.
Как выяснилось позже, гитлеровцы сумели сосредоточить в течение ночи и первой половины дня 13 мая две подвижные группировки для нанесения контрудара по 38-й армии.
В одну из них вошли 3-я танковая дивизия и два полка 71-й пехотной дивизии.
Исходным районом для нанесения удара этой группировкой было избрано село Приволье.
Другую группировку составили 23-я танковая дивизия и один полк 44-й пехотной дивизии.
Она наносила удар со стороны Запорожного. Каждая из группировок противника насчитывала примерно по 150— 200 танков.
Такого сильного удара массы танков с пехотой при мощной поддержке авиации ударная группа 38-й армии не выдержала
и оказалась отброшенной на восточный берег реки Большая Бабка.
Исходя из того, что выход танковых дивизий противника в район Старого Салтова угрожал отсечением выдвинувшихся вперед
главных сил нашей северной ударной группировки, а также потерей очень выгодного для нас плацдарма на западном берегу Северского Донца,
главком немедленно приказал передать в распоряжение генерала К. С. Москаленко полнокровную 162-ю стрелковую дивизию полковника М. И. Матвеева и
6-ю гвардейскую танковую бригаду подполковника М. К. Скубы, находившиеся к этому времени в резерве 28-й армии.
Одновременно маршал С. К. Тимошенко приказал командующему 38-й армией прочно закрепиться на восточном берегу Большой Бабки и ни в коем случае
не терять локтевой связи с соседней 28-й армией.
Самым неприятным для нас событием в этот день явилось то, что наиболее продвинувшийся вперед южный фланг армии Д. И. Рябышева оказался обнаженным.
Одновременно с танковым контрударом Паулюс постарался укрепить свою оборону в полосе наступления 28-й армии, усилив резервами 79-ю и 294-ю пехотные дивизии.
В этих целях в район населенных пунктов Липцы и Веселое, как доносили разведчики Рябышева, в течение 13 мая было переброшено два полка пехоты.
Цитата(" Ф. фон Бок. Дневник. ")
13/5/42
Проникновение в районе Волчанска произошло дальше к северу, нежели нам вчера казалось.
Преждевременные атаки 23-й и 3-й танковых дивизий начались уже в 09.30 утра.
Я узнал, что их бросили в дело, только после того, как это произошло.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Вражеская авиация с утра 14 мая захватила господство в воздухе.
Это было первейшим признаком того, что немецко-фашистское командование осознало степень опасности, которая над ним нависла.
Количественное и качественное усиление авиации противника на харьковском направлении,
как мы узнали потом, было достигнуто привлечением ее со всего южного крыла советско-германского фронта,
то есть целиком 4-го воздушного флота генерала Рихтгофена.
В организации отражения сильных ударов вражеской авиации вместе с командующим ВВС фронта генералом Ф. Я. Фалалеевым главком принял в этот день живейшее участие.
Надо было быстро и организованно перенацели-вать авиацию нашей 6-й армии на прикрытие и поддержку действий северной ударной группировки.
Следующей вашей заботой было укрепление стыка 28-й и 38-й армии.
С утра 14 мая обстановка здесь еще более осложнилась, так как именно на стыке двух армий стремились развить свой первоначальный успех 3-я и 23-я вражеские танковые дивизии.
Из доклада штаба 38-й армии выяснилось, что в ночь на 14 мая части А. В. Горбатова с танкистами Т. И. Танасчшина вновь выбили гитлеровцев из Непокрытой,
стремясь двигаться на Михайловку-1. Но в 10 часов утра обоими своими танковыми кулаками Паулюс нанес удар в направлениях, сходящихся на Перемогу.
Генерал Горбатов, избегая излишних потерь, оттянул к реке Большая Бабка части, занявшие перед этим Непокрытую.
Здесь его воины стояли насмерть и отразили все контратаки врага,
Угроза назревала и в полосе 28-и армии, где гвардейцы А. И. Родимцева при поддержке танкистов М. И. Малышева исчерпали все возможности для удержания стыка с соседом.
Офицеры штаба фронта вовремя заметили назревавший кризис, и 57-то танковую бригаду генерал- майора В. М. Алексеева было приказано выдвинуть
на помощь гвардейцам Родимцева. Это оказалось весьма необходимой и действенной мерой.
28-я армия, упорно преодолевая сопротивление противника, 14 мая продвинулась еще на 6—8 километров и вышла к тыловому рубежу немецко-фашистских войск,
проходившему по правому берегу рек Харьков и Муром.
По плану операции наступил момент ввода в прорыв подвижной группы армии, состоявшей из 3-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора В. Д. Крюченкина
и 38-й стрелковой дивизии полковника Н. П. Доценко. Но из-за плохой организации управления войсками штабом 28-й армии эти соединения не успели своевременно
сосредоточиться в Терновое, откуда им предстояло войти в прорыв.
Из доклада начальника штаба 21-й армии генерал-майора А. И. Данилова выяснилось, что противник по-прежнему удерживает; опорные пункты Графовка, Шамино и Муром.
Стал выяснять в чем дело. Оказалось, что наши 76-я и 293-я дивизии пытались взять эти с немецкой скрупулезностью укрепленные узлы сопротивления лобовыми атаками.
Главком не без соответствующего назидания приказал генералу В. Н. Гордову прекратить лобовые атаки, частью сил наступавших дивизий блокировать упорно обороняемые противником опорные пункты, а главными силами развивать наступление на северо-запад.
Привлекало внимание нашего штаба в этот день в развитие событий на крайнем северном фланге нашего фронта.
Здесь нашей авиаразведкой было отмечено оживленное передвижение вражеских войск на автомашинах вдоль фронта по рокадным дорогам из Белгорода в направлении Харькова.
Как выяснилось позднее, Паулюс и его штаб, озабоченные развитием событий нa подступах к Харькову, где они уже исчерпали свои резервы, решили снять свои войска с соседних участков обороны и бросить их а район Харькова для отражения наступления наших войск.
Маршал С. К. Тимошенко принял решение путем активизации действий правого крыла армии Гордова сорвать маневр противника.
Эта задача была возложена на 227-ю стрелковую дивизию полковника F. М. Зайцева, которая отлично ее выполнила.
Она прорвала оборону на одном из уязвимых участков 17-ro армейского корпуса, разгромила противостоящие гитлеровские части, продвинулась за день на 6 километров
и овладела рядом населенных пунктов, в том числе Вергелевкой и Пыльной. Отсюда враг уже не смог снять ничего для укрепления своего центрального участка.
Но из состава соседнего, оборонявшегося на подступах к Белгороду 29-го армейского корпуса командование 6-й армии взяло 168-ю пехотную дивизию.
Здесь, в районе Мясоедова, мы организовали атаку силами одного полка 301-й стрелковой дивизии, но для полнокровного корпуса врага это было поистине булавочным уколом.
Собрать же хотя бы небольшой кулак из правофланговых частей 21-й армии было невозможно.
Наша оборона здесь была очень жидкой, а появление еще одной дивизии на подступах к Харькову очень осложняло и без того острое положение, сложившееся там.
Значительную помощь войскам нашего фронта в наступлении на Харьков мог оказать соседний Брянский фронт.
Но жаль, что наступательная операция силами 48-й и 40-й армий этого фронта на курско-льговском направлении была отменена.
Надо полагать, что у Ставки были для этого веские основания. Мы очень сожалели об этом.
Ведь нетрудно представить себе, какое большое влияние могло бы оказать на исход сражения за Харьков и в целом всей Харьковской операции нанесение
на курско-льговском направлении мощного удара двух армий Брянского фронта, имевших в своем составе десять стрелковых дивизий,
одиннадцать отдельных стрелковых бригад и более трехсот танков.
Тем не менее общий итог боев к исходу дня 14 мая в полосе северной группы был отнюдь не безотрадным — общий фронт прорыва составил здесь 56 километров.
Цитата(" фон Бок Ф.Дневник. ")
14/5/42
Наша собственная танковая атака в районе Волчанского выступа к решающим результатам не привела; вечером, после перегруппировки, танкисты намереваются повторить атаку. Впрочем, мне не верится, что эта повторная атака может увенчаться успехом.
Автор: Konstanten 22.6.2012, 16:39
Ход боевых действий.
12-14 маяЮжнее Харькова.Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
В этот день благоприятно развивались для нас события и в полосе действий 6-й армии генерала А. М. Городнянского и армейской группы генерала Л. В. Бобкина,
которые с барвенковского плацдарма наступали на Харьков в составе южной ударной группировки фронта.
В 7 часов 30 минут 12 мая 1942 года после часовой артиллерийской и авиационной подготовки войска генералов А. М. Городнянского и Л. В. Бобкина перешли в наступление
против частей 8-го и 51-го армейских корпусов противника на участке от Верхнего Бишкина до Мироновки,
чтобы прорвать здесь фронт обороны и открыть ворота для подвижной группы с целью обхода Харькова с юга.
Войска 6-й армии во всей полосе своего наступления с утра после артиллерийской подготовки организованно и смело атаковали противостоявшие соединения противника
и к исходу дня добились значительных успехов. 47-я дивизия генерал-майора Ф. Н. Матыкина, наступавшая на широком фронте против сильно укрепленной полосы обороны,
достигла восточной окраины Верхнего Бишкина, 253-я дивизия подполковника М. Г. Григорьева прорвала вражескую оборону и,
тесня части 62-й пехотной дивизии гитлеровцев, к исходу дня вышла к Верхнему Бишкину и Верхней Береке.
В это же время к Верхней Береке с юго-востока прорвалась 41-я дивизия полковника В. Г. Баерского, поддержанная 48-й танковой бригадой полковника А. П. Сильнова.
Части этого соединения разгромили до полка пехоты 454-й охранной дивизии.
Наибольшего успеха среди войск 6-й армии добилась 411-я дивизия полковника М. А. Песочина и 266-я дивизия полковника А. А. Таванцева.
Они получили сравнительно узкие участки прорыва, имели хорошее танковое и артиллерийское усиление.
Еще в первой половине дня соединения сломили сопротивление частей 454-й охранной дивизии гитлеровцев, а к исходу дня прорвались к берегу реки Орель на участке
от Ново-Семеновки до Марьевки...
В первый день наступления войска армейской группы генерала Л. В. Бобкина прорвали оборону противника на глубину 4—6 километров на участке от Грушево до Мироновки.
Во второй половине дня в полосе действий группы в прорыв были введены 6-й кавалерийский корпус генерал-майора А. А. Носкова и 7-я танковая бригада полковника И. А. Юрченко.
Они неотступно преследовали довольно беспорядочно отходившие части 454-й охранной дивизии. К вечеру подвижные силы группы достигли реки Орель,
форсировали ее на двух участках, захватили плацдармы на западном берегу и продолжали продвигаться к Казачьему Майдану...
К исходу первого дня войска А. М. Городнянского и Л. В. Бобкина сломили сопротивление гитлеровцев на более чем сорокакилометровом участке
и вклинились в глубь обороны 51-го и 8-го армейских корпусов на 12— 15 километров.
Они достигли здесь второго оборонительного рубежа противника, созданного на возвышенном западном берегу реки Орель. Это было серьезным успехом.
Наши разведчики сообщили, что на юге враг бросил в бой все, что мог, в том числе батальоны, предназначенные для сбора трофеев, строительные подразделения.
Бои на юге не прекращались и ночью....Ночью начали выдвижение соединения второго эшелона армии А. М. Городнянского:
103-я стрелковая дивизия комдива Я. Д. Чанышева — в район Каменки и 248-я дивизия полковника А. А. Мищенко — к Сивашу.
Предполагалось, что для подтягивания к участку прорыва 21-го танкового корпуса генерал-майора Г. И. Кузьмина и 23-го танкового корпуса генерал-майора Е. Г. Пушкина
будет использовано ночное время. Об этом сообщал нам штаб армии, но в действительности корпуса остались в прежнем районе,
отстоявшем теперь на 35 километров от линии фронта.
Цитата(" фон Бок Ф .Дневник. ")
12/5/42
Во второй половине дня выяснилось, что проникновение противника в секторе VIII корпуса приобрело серьезный характер,
так что подключение к сражению 113-й дивизии стало совершенно неизбежным.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Если из войск, наносивших удар на Харьков с северо-востока, 13 мая начали поступать тревожные сообщения,
то наступление южной ударной группировки продолжалось довольно успешно.
Армия А. М. Городнянского вела упорные бои за Верхний Бишкин и Верхнюю Береку.
Еще утром 411-я и 266-я стрелковые дивизии опрокинули оборону гитлеровцев на восточном берегу реки Орель и, отбив несколько ожесточенных контратак, форсировали ее.
Закрепившись на плацдарме, вечером они завязали бой за опорные пункты противника на правобережье.
Враг понял, какую угрозу представляют для него выдвинувшиеся вперед части 6-го кавалерийского корпуса генерала А. А. Носкова,
и бросил здесь в контратаки многочисленную пехоту при поддержке танков. Но кавалеристы отбили все эти наскоки и успешно продолжали наступление.
Итак, в итоге двух дней напряженной борьбы войска генералов А. М. Городнянского и Л. В. Бобкина, обтекая фланги особо прочных опорных пунктов врага в Верхнем Бишкине
и Верхней Береке, прорвали в своих полосах наступления тактическую оборону противника на всю глубину. Ширина участка прорыва достигла 50 километров.
В полосе действий главных сил А. М. Городнянского глубина прорыва составила 16 километров, а группы Л. В. Бобкина — 20 километров.
Этот успех был достигнут благодаря своевременному вводу в сражение 6-го кавалерийского корпуса.
В боях южнее Харькова были разбиты основные силы 108-й венгерской легкопехотной дивизии и 62-й пехотной дивизии гитлеровцев.
Серьезно были потрепаны и некоторые части 113-й пехотной дивизии.
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник")
13 мая 1942 года.
Южнее Харькова (в полосе 113-й пехотной дивизии) положение весьма критическое.
Цитата(" фон Бок Ф .Дневник. ")
13/5/42
Ближе к полудню я позвонил фюреру и поставил его в известность о положении 6-й армии, которое представляется мне довольно серьезным.
Противник в секторе VIII корпуса проник далеко на запад; сильное давление оказывается на всем фронте корпуса.
Все, что у меня осталось в резерве — это 355-я дивизия, которая, кстати сказать,
подходит к фронту довольно медленно. При таких условиях уместен вопрос, будет ли остановлен прорыв на правом крыле VIII корпуса посредством
запланированной атаки армейской группы Клейста на северо-западе от липни Славянск — Александровка.
Если нет, мне придется сосредоточить все свои наличные — весьма небольшие — резервы за левым крылом армейской группы Клейста,
чтобы задействовать их для локальной контратаки против фланга или тылов русских войск, находящихся на фронте VIII корпуса.
В настоящее время 6-я армия связана атаками русских, но силы Клейста слишком слабы, чтобы полностью запечатать фронт на Донце в тылу вклинивания русских.
При таких условиях Клейсту ничего не остается, как атаковать в одиночку от Славянска в направлении Балаклеи, одновременно послав силы прикрытия к востоку.
Между тем противник все еще может задействовать против него части 16 пехотных дивизий, 9 кавалерийских дивизий и 7 танковых бригад со стороны Изюмского выступа,
не вводя при этом в дело войска, предназначенные для наступления.
В таком случае уместен вопрос, сможет ли эта атака Клейста заставить русских остановить свое наступление?
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
14 мая.
Благоприятно для нас в целом развивалась обстановка и в полосе наступления войск генералов А. М. Городнянского и Л. В. Бобкина.
От Авксентия Михайловича в течение дня поступали односложные донесения об упорнейших боях за Верхний Бишкин и Верхнюю Береку.
Но вечером он позвонил и взволнованно доложил, что сопротивление гарнизонов обоих опорных пунктов сломлено.
Под угрозой полного окружения остатки их поспешно отошли на запад.
Войска армии, очистив от противника местность, прилегавшую к этим сокрушенным ими узлам сопротивления, продолжали продвижение на Тарановку
и к концу дня вышли на рубеж, отстоявший не более чем на 35—40 километров от южных предместий Харькова.
В этот день удалось переговорить и с командиром 6-го кавкорпуса генералом Носковым,
соединения которого имели наибольшее продвижение сравнительно со всеми другими частями южной группы.
Александр Алексеевич сообщил, что враг, пытаясь прикрыть красноградское направление, ввел в бой еще один полк.
Теперь уже конников контратаковали два пехотных полка. Как в дальнейшем установила наша разведка, это были части 113-й пехотной дивизии.
Но все их наскоки были отбиты, и корпус в упорных боях овладел районом Казачий Майдан, Росоховатовка, Ново-Львовка,
расположенным в удалении 20—25 километров от Краснограда.
К исходу дня от генерала Бобкина поступило донесение, в котором сообщалось, что 393-я и 270-я дивизии разгромили 454-ю охранную дивизию врага,
расширили фронт прорыва в юго-западном направлении, освободили до десятка населенных пунктов и своим правым флангом почти вышли на соединение
с вырвавшимися вперед конниками генерала А. А. Носкова.
Так что к вечеру 14 мая южная ударная группировка расширила прорыв до 55 километров, а глубина его достигла 25—40 километров.
Цитата(" фон Бок Ф .Дневник. ")
14/5/42
К утру ситуация в секторе 6-й армии прояснилась; теперь мы имеем четкое представление о том,
что противник прорвал правое крыло VIII корпуса, и его кавалерия движется в направлении Краснограда.
454-я дивизия сил безопасности отступила и удерживает свои прежние позиции лишь в нескольких местах.
Я позвонил Гальдеру и сказал, что в свете всех этих событий атака Клейста с имеющимися у него в наличии силами вряд ли будет иметь желаемый эффект.
Клейст, с которым я уже успел переговорить, полагает, что его атака будет иметь смысл только при условии, что противник не атакует первым.
Он считает, что сможет достичь зева бреши по генеральной линии Берека — Александровск, но «не больше».
Но если Клейст «застрянет» на полпути, его атака обернется полной неудачей, последствия которой обязательно скажутся на всех дальнейших планах восточной кампании.
Я не могу принять ответственность за это на себя.
Верховное командование должно в этой связи решить, следует ли ему направить Клейсту подкрепления — как в наземных войсках,
так и в авиации, — достаточные для проведения более мощной атаки, или ограничиться в настоящее время атакой сравнительно небольшого масштаба,
то есть принять половинчатое решение. Я был вынужден отойти — правда, с тяжелым сердцем — от точки зрения группы армий, согласившись с предложением передать все,
что имеется в нашем распоряжении, армейской группе Клейста. Это составит от трех до четырех дивизий, включая танковую,
которые будут передвинуты на левое крыло XI корпуса с тем, чтобы атаковать оттуда южный фланг прорвавшихся русских войск.
Автор: Konstanten 22.6.2012, 21:03
Ход боевых действий
15-16 мая.
Севернее Харькова.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
В ночь на 15 мая штаб готовил донесение в Ставку Верховного Главнокомандования.
В нем мы констатировали несомненный успех первых трех дней наступления.
Оценивая результаты боев северной ударной группировки с резервами противника,
мы отмечали, что, несмотря на большой урон, причиненный двум гитлеровским танковым дивизиям,
они продолжали оставаться серьезным препятствием для наших войск в их наступлении на Харьков.
на северном участке, в полосе действий 21-й армии, начала осложняться обстановка.
В район Зиборовка, Бочковка, Черемошное начали прибывать на автомашинах и бронетранспортерах передовые части 168-й пехотной дивизии немцев из-под Белгорода.
Они с ходу бросались в контратаки в направлении Мурома.
Вскоре раздался звонок от начальника штаба 38-й армии полковника С. П. Иванова, который сообщил,
что 3-я и 23-я танковые дивизии противника и примерно до трех полков пехоты возобновили контрудар в северо-восточном направлении.
Одновременно из района Борщевое, Черкасские Тишки до 80 танков во взаимодействии с пехотой стремительно атаковали наши позиции
у села Петровское и продвинулись на 3—5 километров к востоку от этого пункта.
Еще одна группа противника в составе нескольких батальонов и четырех десятков танков двинулась из окрестностей деревни Непокрытая,
стремясь вклиниться в стык 28-й и 38-й армий в направлении на Перемогу и далее на Терновую.
Задачей этой группы, по предположению полковника Иванова, было соединение с окруженной в Терновой группировкой гитлеровцев.
Начальник штаба 38-й армии ждал у телефона дальнейших указаний. Главком сам взял трубку и подтвердил полковнику Иванову приказ временно прекратить
наступательные действия, закрепиться на достигнутых рубежах для надежного обеспечения фланга нашей ударной группировки.
В этот день наступательные задачи получили только 21-я армия и две правофланговые дивизии 28-й армии.
Тем временем обстановка продолжала все более обостряться. Авиаразведка в 15 часов сообщила, что над боевыми порядками 38-й армии пролетело
до десятка транспортных самолетов "физилер-шторх", они выбросили в окрестностях Терновой парашютный десант до 300 человек, как видно для усиления терновского гарнизона.
В то же время противником была предпринята попытка форсировать реку Большая Бабка в районе Песчаного.
Главком много внимания уделил организации боевых действий военно-воздушных сил, стремясь усилить помощь нашим войскам с воздуха и парализовать активность
вражеской авиации. А она в этот день особенно свирепствовала, произведя более полутысячи самолето-вылетов.
Наши летчики смело вступали в воздушные бои, сбили около 30 вражеских стервятников и произвели 340 самолето-вылетов.
Хорошо действовали также и наземные войска, особенно противотанковая артиллерия, группы истребителей танков, стрелковые части, стоявшие насмерть.
В итоге, потеряв в общей сложности несколько батальонов пехоты, более полусотни танков, гитлеровцы вынуждены были прекратить свой контрудар.
На ряде участков они были отброшены на исходные рубежи.
Но этот героический отпор поглотил все ваши тактические резервы, а для ликвидации парашютистов пришлось снять с фронта
несколько подразделений 175-й стрелковой дивизии 28-й армии. Продвижение танкового клина из Непокрытой в стык между армиями Д. И. Рябышева и К. С. Москаленко
было остановлено на рубеже Красный, Драгуновка. Критическим оставалось положение на участке левофланговых дивизий 28-й армии (244-й и 13-й гвардейской).
Один из полков 244-й вынужден был отойти на 10 километров к северо-востоку и закрепиться юго-западнее Тернового, второй полк этого соединения оставил Веселое
и остановился на линии высот севернее него, третий остался в окружении юго-западнее Веселого.
Наступило утро 16 мая, как оказалось потом, последнего дня нашего наступления.
Встретили мы его настороженно, так как сопротивление противника все нарастало.
Крайне необходимо было знать, как ведут себя гитлеровцы перед Южным фронтом.
Мы запросили сведения об обстановке. Ответ из штаба фронта поступил утешительный: Клейст, мол, неподвижен.
Бои северной ударной группировки в этот день в основном носили оборонительный характер. Противник оказал бешеное сопротивление войскам
генерала В. Н. Гордова, предприняв несколько остервенелых контратак. Все они были отбиты, но войска 21-й армии не смогли продвинуться вперед.
На левом фланге (против 227-й дивизии) наша разведка обнаружила, что ночью противник отвел свои главные силы на рубеж реки Харьков.
Командир 227-й дивизии полковник Г. А. Тер-Гаспарян и его сосед командир 175-й дивизии 28-й армии генерал А. Д. Кулешов, воспользовавшись этим, продвинули свои части на западный берег реки Липец.
В течение дня гитлеровцы несколько раз пытались в районе Терновой прорвать фронт армии Д. И. Рябышева силами мотопехоты, поддержанной танками,
но метким артиллерийским огнем и ударами авиации эти наскоки были отбиты.
Таким образом, в этот день на участке северной ударной группы обе стороны не вели решительных действий, ограничиваясь боями местного значения и перегруппировкой сил.
Гитлеровское командование заметно нарастило мощь своей авиации.
Цитата("фок Бок.Дневник. ")
15/5/42
Вчерашний устный приказ фюрера подтвержден телексом.
Требование группы армий о передислокации в зону боев 24-й танковой и еще одной дивизии, которая сейчас подходит к Курску,
частично отвергнуто, а частично — отсрочено......
Противник также предпринял несколько безуспешных атак в южном секторе и в центре Волчанского выступа.
Сегодня контратаки нашей танковой дивизии опять значительного успеха не имели; при всем том посредством этих контратак нам удалось провести разведку
и определить наступательную мощь противника. Под Волчанском, как и в других местах, нам оказали большую помощь военно-воздушные силы.
В северной части выступа, как раз напротив широкого разрыва в нашем фронте, противник сохраняет странную пассивность.
Наш опорный пункт в поселке Терновая продолжает держаться. Слева от него и на белгородском плацдарме атаки русских были отражены.
На фронте в секторе 2-й армии имели место разведывательные рейды противника; в тылах армии медленно развивается атака в «партизанской зоне».
По требованию Верховного командования сухопутных сил мы направили в его штаб-квартиру докладную записку о настоящем положении вещей,
квинтэссенцией которой является следующая фраза:
«Сейчас все или ничего!»......
В районе Волчанского выступа была отбита мощная атака русских у Большой Бабки и в северной оконечности выступа.
Наша танковая атака имела наконец успех: мы смогли установить контакт с укрепленным пунктом Терновая.
К сожалению, продолжить атаку в северном направлении завтра утром и, таким образом, раз и навсегда ликвидировать прорыв на востоке от Харькова,
нам не удастся, поскольку русские до такой степени нарастили свои силы напротив восточного фланга танковой группы,
что поворот 23-й танковой дивизии к востоку становится неизбежным. Так что здесь в нашем фронте тоже остается зияющая дыра,
которую в настоящее время запечатать не удастся. Передовые части группы Гольвитца, которая движется сюда из сектора 2-й армии,
вряд ли смогут достичь Обояни ранее 19 мая.
Южнее Харькова.Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Напряженным был день 15 мая и в полосе действий войск генералов А. М. Городнянского и Л. В. Бобкина. Главной задачей этого дня для нашей 6-й армии был выход
к реке Берестовая, на вновь указанный главкомом рубеж ввода в прорыв подвижной группы. И надо сказать, что войска, действовавшие на направлении главного удара армии,
справились со своей задачей, несмотря на яростную активность стервятников Рихтгофена.
Передовой полк 411-й дивизии овладел приречным селом Охочее, правофланговая 47-я дивизия вышла к Северскому Донцу на участке Глинище, Коробов,
а 253-я дивизия на реке Сухая Гомольша завязала бои за опорный пункт врага в селе Большая Гомольша.
Неплохо в этот день действовала и армейская группа Л. В. Бобкина. Ее 6-й кавкорпус дрался на ближних восточных подступах к Краснограду,
а 393-я и 270-я стрелковые дивизии продвинулись еще на 10 километров в западном и юго-западном направлениях, перерезали железную дорогу Красноград — Лозовая
и овладели несколькими крупными населенными пунктами. Видимо, это вызвало тревогу у командования 6-й немецкой армии. Как выяснилось впоследствии,
чтобы удержать за собой рубеж по реке Берестовая, для усиления 454-й охранной дивизии в район Кегичевки были брошены части 113-й пехотной дивизии.
Но конники Пескова лихой кавалерийской атакой тут же оттеснили их в Красноград.
После упорных боев 113-я пехотная дивизия поспешно отошла на западный берег Берестовой и заняла там оборону совместно с остатками разбитой ранее 62-й пехотной дивизии.
Тогда Паулюс предпринял поистине крайние меры: не ожидая окончания сосредоточения в Харькове всех частей 305-й пехотной дивизии,
он переменил станцию назначения эшелонам этой дивизии, еще находившимся в пути. Один ее полк из Полтавы был переброшен в Красноград,
а остальные два срочно из Харькова направились в Тарановку, чтобы "гальванизировать" находившуюся на последнем дыхании 62-ю дивизию.
К исходу дня гитлеровцы организовали мощную контратаку силами частей 305-й пехотной дивизии. Паулюс не без основания считал,
что именно красноградское направление представляет для его 6-й армии наибольшую угрозу.
Дело в том, что с выходом наших войск в район Краснограда гитлеровцы теряли очень важную для них коммуникацию — железную дорогу,
связывавшую районы дислокации и действий 17-й и 6-й полевых немецких армий, которым вместе с танковой армией Клейста предстояло решить одну из главных
задач в летней кампании 1942 года. Громадную роль играл для врага и сам Красноград, как узел дорог, позволявший использовать железнодорожные магистрали
Красноград — Полтава и Красноград — Днепропетровск.
Стремясь удержать этот город при весьма тяжелом положении с резервами в полосе действий 6-й армии Паулюса,
фон Бок пошел на то, что взял резервы у 17-й армии и с их помощью подготовил контрудар на Андреевку, Сахновщину во фланг войскам генерала Л. В. Бобкина.
В ночь на 16 мая гитлеровские саперы взорвали все мосты через Берестовую.
Одновременно ими были приняты экстреннейшие меры по укреплению обороны на западном берегу реки,
которая и сама по себе здесь была серьезным препятствием для наступающих.
В течение всего дня 16 мая гитлеровцы по всему фронту, используя танки и авиацию, оказывали упорнейшее сопротивление.
Возможность ввести в прорыв подвижную группу возникла только к вечеру, когда 266-я стрелковая дивизия переправилась через реку Берестовая в районе Парасковеи.
Но и здесь нужно было еще восстановить мосты, поэтому генерал А. М. Городнянский отложил ввод 23-го-и 21-го танковых корпусов до следующего утра.
Войска генерала Л. В. Бобкина захватили переправы через Берестовую еще на рассвете.
К вечеру конники генерала А. А. Носкова охватили город Красноград с трех сторон, завязав бои на его северной, восточной и южной окраинах.
393-я дивизия к исходу дня вышла на рубеж Шкварово, Можарка. Ширина полосы наступления армейской группы превосходила 50 километров.
16 мая перешла в наступление правофланговая 150-я дивизия 57-й армии Южного фронта, непосредственный сосед 270-й дивизии группы генерала Бобкина.
К сожалению, она продвинулась всего на 6 километров и была остановлена.
Итак, к исходу дня войска Юго-Западного фронта взломали немецкую оборону на всю ее глубину и прорвались в расположение противника
на 20—50 километров. В кровопролитных боях были нанесены чувствительные потери 3-й и 23-й танковым дивизиям противника,
выведена из строя этих соединений половина танков, разгромлены 79, 294, 62, 454 и 113-я пехотные, сильно потрепаны 108-я венгерская и 4-я
румынская пехотная, а также новые резервы врага — 71-я и 305-я немецкие пехотные дивизии.
Однако войска Юго-Западного фронта не полностью выполнили свои задачи. Это было связано с тем, что противник располагал гораздо большими силами, чем мы предполагали.
Цитата("фок Бок.Дневник. ")
15/5/42
Я решил задействовать все, что можно задействовать: две трети 22-й танковой дивизии,
а равно несколько противотанковых батальонов и несколько батальонов штурмовых орудий переводятся с максимальной поспешностью из Крыма в распоряжение Клейста.
Клейст получил приказ высвободить все наличные резервы со своего восточного фронта. Начиная с приближающейся 305-й дивизии,
силы которой стягиваются на широком фронте между Полтавой и Харьковом, 2-я армия должна высвободить крупный контингент 88-й дивизии
и передать его в распоряжение 6-й армии.
В полдень ездил в Красноград, чтобы морально поддержать сражающиеся там малочисленные подразделения.
Как это всегда бывает в небольших гарнизонах, среди военнослужащих в большом ходу различные глупые слухи.
Чаще всего болтают о возможных прорывах русских и грядущей катастрофе.
Вернувшись вечером в штаб-квартиру, я узнал, что вклинивания в оборону VIII корпуса и отступление на его левом крыле венгерской дивизии привели к тому,
что корпусный командир отдал приказ об отводе корпуса в глубь наших позиций на 10 километров. Я этот приказ отменять не стал, так как, по словам Паулюса,
отход был неизбежен и, кроме того, связанные с ним мероприятия уже шли полным ходом.
Но я отдаю себе отчет в том, что все это нашего положения никак не улучшает,
так как теперь на нашем фронте существует не только широкий разрыв слева от корпуса вплоть до расположения 44-й дивизии,
но также увеличивающаяся брешь на севере от Краснограда.
Я издал строгий приказ относительно того, что отход крупного соединения может осуществляться только с моего разрешения.
Полк из 305-й дивизии, который прибыл в составе эшелона под Харьков, был дислоцирован за северо-западным «углом» бреши;
в юго-западном «углу» бреши танковая армия разместила свой собственный сводный полк, набранный из разных вспомогательных соединений.
Сейчас трудно сказать, как будет развиваться атака армейской группы Клейста, запланированная на завтра.
Продолжающееся сопротивление русских в Крыму задерживает отправку 22-й танковой дивизии.
Клейст же уверяет, что не может снять со своего восточного фронта больше ни одного соединения, пока хотя бы один полк из состава 73-й дивизии
, которая также сейчас воюет в Крыму, не будет передан в его распоряжение.
Я пока еще не знаю, как разрешить эту проблему. Но она должна быть разрешена, поскольку от результата сражения за Харьков слишком многое зависит.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Наш прорыв там вызвал у немецкого командования, по существу, паническое настроение.
Во всяком случае, командующий группой армий "Юг" фельдмаршал фон Бок именно 14 мая был близок к тому,
чтобы отказаться от запланированной гитлеровской ставкой наступательной операции.
Он запросил у Гальдера разрешения перебросить из группы Клейста три-четыре дивизии, чтобы заткнуть брешь, образовавшуюся на харьковском направлении.
А какое воздействие мог бы произвести в этот день на гитлеровское командование ввод в сражение на этом направлении
подвижной группы 6-й армии генерала Городнянского, имевшей в своем составе свыше 250 танков.
Если бы мы утвердили такое решение, то развитие событий, возможно, приняло бы совершенно другой оборот.
Цитата("Э. фон Клейст. Письменные показания в советском плену.")
Красная Армия начала наступление, которое шло явно успешно. Поло-
жение армейской группировки было очень напряженным. Если Красной Армии удастся перерезать наши линии связи прежде, чем мы одержим успех
в районе «бутылочного горла», то мы погибли. Являются ли вообще перспективы в районе «бутылочного горла» очень хорошими?
Не лучше ли отказаться от плана и перегруппироваться? Такие вопросы ставило перед собой немецкое командование.
Подобные соображения, были, вероятно, и у русского командования: удастся ли русским перерезать немецкие линии
связи или, возможно, немцам удастся отрезать русские пути подвоза? Как в шахматной игре, речь идет о последнем ходе.
Цитата("А.М.Василевский. Дело всей жизни")
12 мая, то есть в разгар неудачных для нас событий в Крыму,
войска Юго-Западного фронта, упредив противника, перешли в наступление.
Сначала оно развивалось успешно, и это дало Верховному Главнокомандующему повод бросить Генштабу резкий упрек в том,
что по нашему настоянию он чуть было не отменил столь удачно развивающуюся операцию.
http://militera.lib.ru/memo/russian/shtemenko/03.html
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
( в мае 1942 - заместитель начальника направления Оперативного управления Генштаба)
....армии Юго-Западного фронта перешли в наступление под Харьковом.
Генштаб с большим опасением следил за событиями.
Поначалу они развивались успешно, и Верховный Главнокомандующий упрекнул Генштаб в предубежденном подходе к столь удачной операции.
Автор: Konstanten 23.6.2012, 0:54
Ход боевых действий
17-19 мая.
Севернее Харькова.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Не успели мы 17 мая справиться с отдачей всех боевых распоряжений по принятым главкомом решениям, как начали поступать тревожные сведения из 38-й армии.
Уже давно стемнело, когда меня вызвали к прямому ироводу для переговоров с генералом К. С. Москаленко.
Он доложил, что недавно из одной дивизии ему доставлены важные оперативные документы, захваченные у противника, и тут же сообщил их содержание.
Речь шла о том, что фашистское командование намеревалось еще 11 мая приступить к подготовке удара силами 3-й, 23-й танковых
и 71-й пехотной дивизий из района Балаклеи в юго-восточном направлении на Савинку, Изюм. Срок начала этой операции назначался на 15—20 мая.
Сопоставление данных, полученных от Москаленко, с сообщением об ударе крупной танковой группировки противника
на южном фасе барвенковского плацдарма приводило к логичному выводу, что враг намерен окружить наши войска, находившиеся в выступе.
Боевые действия северной ударной группы нашего фронта 17 мая проходили в более трудных условиях.
Для отражения продолжавшегося натиска на 28-ю армию генерал Д. И. Рябышев вынужден был ввести в сражение основные силы 3-го гвардейского кавалерийского корпуса.
Цитата("Ф.фон Бок.Дневник. ")
18/5/42
В районе Волчанского выступа противник, несмотря на применение большого количества танков, также не добился успеха.
http://militera.lib.ru/db/halder/1942_05.html
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник")
18 мая 1942 года.
В районе Волчанска общая обстановка, по-видимому, складывается благоприятно. Наши танки, окруженные в районе Терновой, еще не вырвались, но скоро будут освобождены.
Далее к северу положение стабилизировалось.На границе 2-й и 2-й танковой армий по-прежнему ожидается наступление противника.
http://militera.lib.ru/memo/russian/ryabyshev_di/05.html
Цитата("Д.А.Рябышев.Первый год войны")
(Д.А.Рябышев , в мае 1942 г. командуюший 28 армией)
Утром 18 мая командир 244-й стрелковой дивизии доложил о том, что в 5 утра 911-й полк неожиданно атаковало большое количество танков противника,
вышедших из села Петровское. Полк не выдержал и начал отступать. ...Немецкие танки, набирая скорость, устремились в село Веселое,
где оборонялся 434-й полк 169-й стрелковой дивизии. Этот полк не смог отразить атаку 80 танков с мотопехотой и отошел на Нескучное, где и закрепился.
Командир 169-й стрелковой дивизии вскоре доложил, что, пройдя Веселое, немецкие танки разделились.
Одна колонна — около 30 танков и 20 автомашин с пехотой — двинулась на Терновую,
чтобы прорваться к окруженному там гарнизону с северо-востока; другая колонна, тоже до 30 танков, взяла курс на высоту 226,3,
намереваясь прорваться в Терновую с юга и деблокировать войска, окруженные в селе нашими частями.
Цитата("К.С.Москаленко. На Юго-Западном направлении.")
(К.С.Москаленко , в мае 1942 г. командуюший 38 армией)
Было ясно, что немецко-фашистское командование попытается ускорить окончание операции против нашей северной группировки
с целью высвобождения и переброски на изюмское направление 3-й и 23-й танковых дивизий.
Поэтому командующий фронтом приказал разгромить вражеские танковые дивизии наступлением 28-й армии в юго-западном направлении,
а силами правого фланга 38-й армии овладеть опорными пунктами врага в Непокрытой, Песчаном, Большой Бабке.
Получив приказ, я принял решение уменьшить полосу наступления армии.
Это позволило передвинуть к левому флангу 28-й армии 226, 124-ю и 81-ю стрелковые дивизии и уплотнить их боевые порядки.
Им предстояло во взаимодействии с танковыми бригадами наступать в направлении населенного пункта Червона Роганка.
Одновременно было решено сковать силы противника на левом фланге, где на 60-километровом фронте оборонялись 199-я и 304-я стрелковые дивизии.
Каждая из них получила задачу нанести удар двумя усиленными полками и не допустить переброски сил противника на активные участки фронта.
Одна дивизия наносила удар на Чугуев, другая — на Балаклею.
План этот мы пытались осуществить в течение 18 мая, однако успеха не имели. Наши войска несколько раз переходили в наступление, продвигались на 1,5—2 км вперед
, но подвергались массированным атакам танков и авиации и вынуждены были отходить в исходное положение.
Цитата("Ф.фон Бок.Дневник. ")
19/5/42
Атаки противника на Волчанском выступе сохраняют былую мощь, но кажутся плохо скоординированными;
главное, они достигли лишь ограниченного успеха.
Однако наши собственные танки не смогли на этот раз прорваться к Терновой и восстановить контакт с ее окруженным гарнизоном.
Автор: Konstanten 23.6.2012, 0:58
Ход боевых действий
17-19 мая.
Южнее Харькова.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
На левом ударном крыле фронта войска 6-й армии в ночь на 17 мая восстановили на Берестовой разрушенные мосты.
С утра 17 мая командующий ввел 21-й и 23-й танковые корпуса в действие, стремясь развить удар на Харьков с юга.
Ломая вражеское сопротивление, танкисты вклинились на 12-15 километров в оборону противника и перерезали в районе станции Власовка
железную дорогу Харьков — Красноград.
Благодаря их успехам войска 6-й армии продвинулись на 6-10 километров.
Армейская группа генерала Л. В. Бобкина в этот день вела тяжелые затяжные бои за Красноград.
Но она далеко оторвалась от тыловых баз и ощущала острый недостаток в боеприпасах.
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
...Остановить гитлеровские войска можно было только наличными силами Южного и Юго-Западного фронтов.
Требовалось немедленно прекратить наступление на Харьков, чтобы отразить угрозу с юга. А. М. Василевский тотчас же предложил
это Верховному Главнокомандующему. И. В. Сталин переговорил по Бодо с Военным советом Юго-Западного направления.
Военный совет смотрел на обстановку по-прежнему оптимистично. Он заверил, что в результате нашего контрудара положение на юге скоро
нормализуется, и настоял на продолжении наступления.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Прежде чем говорить о крайне неприятных для нас событиях, начавшихся 17 мая в районе Барвенкова, важно рассмотреть,
что происходило здесь в период подготовки к наступлению войск Юго-Западного фронта на Харьков и в ходе его.
Командование и штаб Южного фронта не уделили серьезного внимания выполнению возложенной на фронт главной задачи — обеспечению харьковского наступления
от возможных ударов противника с юга против барвенковского плацдарма.
Как уже известно читателю, главную роль в организации обороны района Барвенкова командующий фронтом возложил на 9-ю армию.
Но еще до перехода войск Юго-Западного фронта в наступление командование и штаб Южного фронта допустили несколько ошибок,
в результате которых была значительно ослаблена прочность обороны 9-й армии.
В чем состояли эти ошибки?
В соответствии с оперативной директивой командующего войсками фронта от 6 апреля 9-я армия имела в своем составе семь стрелковых дивизий и одну стрелковую бригаду.
Одна из этих стрелковых дивизий без ведома главнокомандующего войсками направления решением командующего фронтом генерала Р. Я. Малиновского в конце апреля была
переброшена для усиления ворошиловградского направления.
Такое опрометчивое и конечно же не свойственное Родиону Яковлевичу решение в какой-то степени отрицательно сказалось на прочности обороны 9-й армии в районе Барвенкова.
Далее, несмотря на требования генерала Р. Я. Малиновского к командующим армиями и командирам дивизий — создать полностью развитую во всех отношениях
оборонительную полосу,— она фактически представляла собою систему опорных пунктов и узлов сопротивления, недостаточно оборудованных в инженерном отношении.
Общая глубина обороны не превышала 3-4 километров, особенно слабо была организована противотанковая оборона.
Все это позволило противнику относительно быстро сломать сопротивление армии и легко проникнуть в ее оперативную глубину.
Штаб Южного фронта не уделил должного внимания разведке и не смог правильно оценить группировку противника и его намерения.
Наконец, — и это, пожалуй, главное, — по инициативе генерала Ф. М. Харитонова, одобренной командующим фронтом,
без разрешения главнокомандующего войсками направления в период с 7 по 15 мая была проведена не отвечающая обстановке частная операция в полосе 9-й армии,
целью которой было овладение сильно укрепленным узлом сопротивления в районе Маяков.
Для ее осуществления были привлечены значительные силы, в том числе почти все армейские резервы и 5-й кавалерийский корпус,
составлявший резерв фронта.
Все эти резервы прежде всего предназначались для отражения возможного прорыва противником обороны 9-й армии на барвенковском направлении.
Операция в районе Маяков оказалась безуспешной, привлеченные для ее проведения резервы понесли большие потери и к началу перехода группы Клейста в наступление
не успели перегруппироваться и занять место в оперативном построении армии для обороны.
Командование и штаб Южного фронта в эти дни в своих докладах и донесениях не делали никаких тревожных сообщений,
дающих основание допустить возможность перехода противника в наступление против правофланговых армий.
С учетом того, что нет реальной угрозы со стороны противника в полосе действий правого крыла Южного фронта на барвенковском направлении,
войскам Юго-Западного фронта было приказано продолжить с утра 17 мая наступление на Харьков.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
17/5/42
Армейская группа Клейста перешла в наступление и продвигается вперед по всему фронту.
Атаки русской кавалерии около Краснограда, мощные танковые атаки против VIII корпуса и под Волчанским выступом были отражены;
во многих случаях последними имеющимися в наличии силами.
Я отправил фюреру новый рапорт о положении вещей, в котором указал, что сражение не может быть успешно завершено имеющимися в наличии силами,
а также попросил дать ответ на мой запрос Верховному командованию сухопутных сил относительно присылки подкреплений.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
При внимательной оценке обстановки, сложившейся к вечеру 17 мая, стало совершенно очевидным, что для отражения мощного неприятельского удара по 9-й армии
мы на стыке двух фронтов необходимыми резервами не располагаем. Естественным было ожидать, что наступление противника с целью выхода на коммуникации 6-й в 57-й армий
и армейской группы генерала Бобкина в последующие дни будет развиваться довольно высокими темпами.
Генералу А. М. Городнянскому было приказано вывести из боя 23-й танковый корпус и срочно перебросить его на рубеж реки Берека к западу от слияния ее с Северским Донцом,
где он должен был поступить в подчинение командующего 57-й армией. Переброску этого корпуса предлагалось закончить вечером 18 мая.
23-й танковый корпус должен был принять участие в ликвидации прорвавшейся в район Барвенкова группировки противника.
Сразу же после получения тревожных сообщений маршал С. К. Тимошенко известил о сложившейся обстановке Ставку Верховного Главнокомандования
и просил основательно укрепить Южный фронт резервами.
Москва оперативно отреагировала на это сообщение, разрешив для укрепления правого крыла Южного фронта перебросить
с ворошиловградского направления 424-ю стрелковую дивизию, и дополнительно выделила в распоряжение главкома направления
из своего резерва 278-ю стрелковую дивизию, 156-ю и 168-ю танковые бригады.
К сожалению, прибыть эти соединения в район их будущих действий (Радьковские Пески) могли не ранее 20—23 мая.
Ситуация настоятельно требовала принять решительные меры, чтобы избежать назревавшей угрозы,
а именно — срочно прекратить дальнейшее наступление южной ударной группировки нашего фронта на Харьков
и привлечь основную массу ее сил для ликвидации совместно с Южным фронтом и резервами главкома прорвавшихся в район Барвенкова вражеских войск.
К большому сожалению, мне не удалось убедить маршала С. К. Тимошенко в необходимости срочно принять это кардинальное решение.
Несмотря на все доводы, главком ограничился тем, что приказал перебросить из полосы 6-й армии генерала А. М. Городнянского дополнительно еще
и 21-й танковый корпус, а вслед за ним 248-ю стрелковую дивизию. Семен Константинович полагал, что достаточно будет этих сил для восстановления положения
в полосе обороны 9-й армии. При этом он подтвердил свой первоначальный приказ войскам Юго-Западного фронта о продолжении на следующий день наступления на Харьков.
В таком же плане маршал С. К. Тимошенко в разговоре в первой половине дня 18 мая информировал по телефону Верховного Главнокомандующего, заверив его в том
, что нет никакой необходимости отвлекать основные силы 6-й армии и группы генерала Бобкина для отражения удара Клейста.
Узнав об этом докладе главкома И. В. Сталину, я немедленно обратился за помощью к члену Военного совета.
Мне тогда казалось, что Н. С. Хрущеву удастся убедить Верховного Главнокомандующего отменить ошибочное решение, принятое главкомом направления.
Однако Сталин, видимо учтя личные заверения С. К. Тимошенко в том, что и без привлечения основных сил 6-й армии
и группы Бобкина он ликвидирует угрозу, создавшуюся в районе Барвенкова, отклонил сделанное предложение..
Хорошо помню, что в этот тревожный для войск Юго-Западного направления день исполняющий обязанности начальника Генерального штаба генерал-полковник
А. М. Василевский дважды звонил мне.
Проявляя большое беспокойство, он с нескрываемой тревогой и волнением выяснял, каковы наши возможности для отражения наступления Клейста.
Я доложил Александру Михайловичу, что мы вблизи от Барвенкова не располагаем необходимыми резервами, чтобы вводом их в действие остановить
продвижение ударной группировки противника. Позднее нам стало известно, что генерал А. М. Василевский дважды вносил в Ставку предложение
о немедленном прекращении наступления на Харьков и привлечении всех сил объединений генералов А. М. Городнянского, Л. В. Бобкина и К. П. Подласа
для ликвидации нараставшей опасности.
Цитата("А.М.Василевский. Дело всей жизни")
Получив первые сообщения из штаба направления о тревожных событиях,
я вечером 17 мая связался по телефону с начальником штаба 57-й армии, моим давним сослуживцем генерал-майором А. Ф. Анисовым,
чтобы выяснить истинное положение вещей. Поняв, что обстановка там критическая, я тут же доложил об этом И. В. Сталину.
Мотивируя тем, что вблизи не имеется резервов Ставки, которыми можно было бы немедленно помочь Южному фронту,
я внес предложение прекратить наступление Юго-Западного фронта с тем, чтобы часть сил из его ударной группировки бросить на пресечение вражеской угрозы со стороны Краматорска.
Верховный Главнокомандующий решил переговорить сначала с главкомом Юго-Западного направления маршалом Тимошенко.
Точное содержание телефонных переговоров И. В. Сталина с С. К. Тимошенко мне неизвестно.
Только через некоторое время меня вызвали в Ставку, где я снова изложил свои опасения за Южный фронт и повторил предложение прекратить наступление.
В ответ мне было заявлено, что мер, принимаемых командованием направления, вполне достаточно, чтобы отразить удар врага против Южного фронта,
а потому Юго-Западный фронт будет продолжать наступление...
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
....Разведка наших фронтов проглядела подготовку армейской группы Клейста,
который в районе Краматорска сосредоточил одиннадцать дивизий с большим количеством танков. Поэтому удар, предпринятый оттуда с утра 17 мая,
был совершенно неожиданным для 9-й армии и всего Южного фронта. Эта армия, перед тем ослабленная в боях местного значения, не смогла отразить натиск.
За сутки боя враг продвинулся на 20 километров, причем мощь его удара не убывала, а возрастала — в дело вводились все новые н новые группы танков и мотопехоты.
Очень быстро наметилась угроза тылу нашей 57-й армии, находившейся западнее 9-й, и всей ударной группировке Юго-Западного фронта, наступающей на Харьков с юга.
Эти события получили тогда противоречивую оценку. Военный совет Юго-Западного направления большого беспокойства не проявил, хотя и доложил Ставке,
что нужно укрепить Южный фронт за счет резервов Верховного Главнокомандования.
И. В. Сталин согласился с этим и выделил войска; однако в район боевых действий они могли попасть только на третьи и четвертые сутки.
Поскольку обстановка изменилась, главком направления начал, правда неторопливо, готовить контрудар собственными силами, не прекращая наступления на Харьков,
которое, но его мнению, развивалось нормально.
В Генеральном штабе, напротив, действия противника вызвали тревогу. Она была вполне обоснованной.
Операторы понимали, как трудно сочетать стратегическую оборону с крупными наступательными операциями,
тем более что в то время у нас не было достаточно возможностей для такой сложной формы борьбы.
Не хватало еще вооружения и боевой техники, формирование и, главное, обучение резервов не успевали за развитием событий и потребностями войны.
Складывающаяся обстановка была опасной и для южного направления, где, как уже говорилось, Ставка вообще не имела резервов.
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления")
Мне довелось присутствовать в этот день (17 мая) в Ставке при одном из последующих разговоров И. В. Сталина
с командующим Юго-Западным фронтом. Хорошо помню, что Верховный предлагал С. К. Тимошенко прекратить наступление
и повернуть основные силы барвенковской группы против краматорской группировки противника.
С. К. Тимошенко доложил, что Военный совет считает опасность краматорской группы явно преувеличенной и, следовательно
, наступательную операцию прекращать нет оснований.
К вечеру 18 мая состоялся разговор по этому же вопросу с членом Военного совета фронта Н. С. Хрущевым,
который высказал такие же соображения, что и командование Юго-Западного фронта: опасность со стороны краматорской группы противника сильно преувеличена
и нет оснований прекращать операцию. Ссылаясь на эти доклады Военного совета Юго-Западного фронта о необходимости продолжения наступления,
Верховный отклонил соображения Генштаба. Существующая версия о тревожных сигналах, якобы поступавших от Военных советов Южного и Юго-Западного фронтов в Ставку,
не соответствует действительности. Я это свидетельствую потому, что лично присутствовал при переговорах Верховного.
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
...Остановить гитлеровские войска можно было только наличными силами Южного и Юго-Западного фронтов.
Требовалось немедленно прекратить наступление на Харьков, чтобы отразить угрозу с юга. А. М. Василевский тотчас же предложил
это Верховному Главнокомандующему. И. В. Сталин переговорил по Бодо с Военным советом Юго-Западного направления.
Военный совет смотрел на обстановку по-прежнему оптимистично. Он заверил, что в результате нашего контрудара положение на юге скоро
нормализуется, и настоял на продолжении наступления.
Автор: Konstanten 23.6.2012, 1:02
Ход боевых действий
17-19 мая.
Южнее Харькова.
Цитата("Ф.фон Бок.Дневник. ")
18/5/42
Атака армейской группы Клейста (1-я танковая армия и 17-я армия) развивается хорошо ,
она достигла господствующих высот на юге от Изюма в нижнем течении Берека и миновала Барвенково.
Ночная разведка сообщила о длинных колоннах автотранспорта, движущихся на северо-запад от Барвенково в направлении VIII корпуса,
где противник предпринял несколько безуспешных атак с подключением танков....
Разведка сообщает о движении противника из Ворошиловска на северо-запад в направлении Донца между Красным Лиманом и Изюмом.
Пока еще слишком рано говорить, связаны ли эти перемещения с наступательными или оборонительными намерениями противника.
Если он намеревается атаковать этими силами, для нас будет проще, если он двинется из Ворошиловска в западном направлении.
На северном крыле 2-й армии были отражены мощные атаки противника, поддержанные артиллерией.
Вылетел в расположение танковой армии (1-я танковая армия); наши с Клейстом точки зрения совпадают полностью.
Вечером разговаривал с Гальдером. Я сказал ему, что вынужден забрасывать Верховное командование сухопутных сил почти идентичными рапортами,
так как обеспокоен тем, что руководство недооценивает важность и накал нынешних сражений.
Противник атакует VIII корпус силами от восьми до девяти бронетанковых бригад;
под Волчанском — силами от семи до восьми бронетанковых бригад при поддержке многочисленной пехоты.
В результате VIII корпус находится на пределе возможностей.
Когда Гальдер сказал, что Клейсту следует поворачивать на запад, я ответил: считаю, что поворот армейской группы невозможен,
пока переправы на Береке находятся в руках противника.
По моему мнению, настала пора не только быстро облегчить положение VIII корпуса, но и сосредоточить все усилия армейской группы Клейста
на уничтожении противника в районе Изюмского выступа.
http://militera.lib.ru/db/halder/1942_05.html
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник")
18 мая 1942 года.Телефонный разговор с фельдмаршалом фон Боком.
Очень неутешительная оценка положения на дуге фронта у Изюма. 8-й армейский корпус уже не выдерживает.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
18 мая кризис в полосе обороны 9-й армии продолжал обостряться. Приказ главкома — нанести совместными усилиями 2-го и 5-го кавалерийских корпусов и
14-й гвардейской стрелковой дивизии контрудар по прорвавшейся в район Барвенкова группировке противника — не был выполнен.
Ко времени получения его 5-й кавалерийский корпус уже втянулся в оборонительные бои с превосходящими силами противника на широком фронте
и из-за этого не было возможности сосредоточить главные силы на одном направлении,
чтобы во взаимодействии со 2-м кавалерийским корпусом и 14-й гвардейской стрелковой дивизией нанести контрудар по прорвавшейся группировке противника.
Большой помехой в эффективном применении имеющихся сил и средств для отражения наступления противника явилось то,
что с первых часов начавшегося наступления вражеских сил командование 9-й армии полностью потеряло управление подчиненными войсками.
С утра 18 мая гитлеровцы нарастили удар из Барвенкова в направлении Великой Камышевахи, а из Долгенькой на Изюм.
На этом направлении у них действовало до 150 танков. Используя свой громадный перевес в силах, враг сломил сопротивление
героически сражавшихся конников 5-го кавкорпуса генерала И. А. Плиева и частей 51-й дивизии подполковника Б. К. Алиева
и уже к 10 часам овладел Каменкой, Малой Камышевахой и южной частью Изюма.
Части 30-й кавалерийской дивизии полковника В. С. Головского, остатки 12, 15, 121-й танковых бригад
и 51-й стрелковой дивизии отошли с боями на рубеж Северского Донца и до исхода дня упорно сопротивлялись наседавшему со всех сторон противнику
вблизи сел Студенки и Богородничное. В этих боях массовый героизм проявил личный состав 51-й стрелковой, 30-й и 60-й кавалерийских дивизий.
Командиры и красноармейцы мужественно сражались против превосходящих сил гитлеровцев.
В районе Студенки части 51-й стрелковой и 30-й кавалерийской дивизий сумели удержать небольшой плацдарм на правом берегу Северского Донца,
отражая непрерывные атаки врага. За день боя они уничтожили не одну сотню вражеских солдат и офицеров.
Не сумев сломить сопротивление оборонявшихся здесь частей и форсировать Северский Донец в районе Студенки, Изюм,
фашистское командование изменило направление усилий своих танковых частей. Они стали выдвигаться на запад вдоль правого берега Северского Донца.
К исходу 19 мая почти все части 9-й армии отошли на левый берег Северского Донца и начали готовить оборону на стыке с 57-й армией,
в полосе которой войска противника вели себя пассивно. Пользуясь этим, дивизии 2-го кавкорпуса с утра 19 мая перешли в решительную контратаку.
Сломив сильное сопротивление врага, конники корпуса вышли на рубеж Золотивка, Грушеватский.
Однако их попытки развить наступление дальше натолкнулись на ожесточенное сопротивление 60-й моторизованной дивизии врага.
Убедившись, что сил, направленных для разгрома барвенковской группировки противника, недостаточно,
главком Юго-Западного направления только во второй половине дня 19 мая принял запоздалое решение приостановить наступление в полосе 6-й армии,
закрепиться частью сил на достигнутых рубежах, вывести основную группировку войск из боя и концентрическим ударом 6, 57, 9-й армий разгромить
прорвавшегося в их тылы противника.
Цитата("Ф.фон Бок.Дневник. ")
19/5/42
2-я танковая дивизия начала подготовку к передислокации.
Войска правого крыла армейской группы Клейста переправились через реку Берека и захватили командные высоты на западе от населенного пункта Петровская,
где противник оказывает ожесточенное сопротивление.
На юге от Береки III корпус атаковал в западном направлении и достиг генеральной линии Новополье — Гавриловка.
На западе от генеральной линии русская атакующая группа, по сведениям разведки, перегруппировывается.
Завтра она будет атакована силами III корпуса и правого крыла XI корпуса. На западном фронте бреши и по обе стороны от Краснограда,
где вчера были замечены две кавалерийские дивизии русских, сегодня сравнительно тихо.
Атаки, предпринимаемые против VIII корпуса, в значительной степени лишились былого напора и целеустремленности;
пилоты докладывают о движении танков и автотранспорта в юго-восточном направлении. ...
Я также сообщил фюреру о том, что начиная с сегодняшнего дня оборонительный кризис в сражении под Харьковом,
как нам представляется, преодолен. В отличие от Верховного командования сухопутных сил, у которого другой взгляд на эту проблему,
фюрер поднял вопрос о том, не лучше ли наступать силами правого крыла группы Клейста дальше вверх по течению Донца!
Я тоже придерживаюсь этой точки зрения!
Брешь в юго-восточном «углу» сектора 6-й армии имеет 25 километров в ширину, я был бы очень рад, если бы моим слабым силам удалось ее запечатать.
Более того, я хочу организовать движение наших войск от южного крыла 6-й армии навстречу армейской группе Клейста даже с теми слабыми силами,
которые находятся в моем распоряжении, и чем раньше, тем лучше.
Я сообщил Фекенштедту, начальнику штаба армейской группы Клейста, о своем разговоре с фюрером, а также о том,
что армейская группа должна взять как можно скорее Протопоповку — следующий ключевой пункт на Донце к северу от Петровской.
Автор: Konstanten 23.6.2012, 16:53
Ход боевых действий.
20-24 мая
Южнее Харькова.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Убедившись, что сил, направленных для разгрома барвенковской группировки противника, недостаточно,
главком Юго-Западного направления только во второй половине дня 19 мая принял запоздалое решение приостановить наступление в полосе 6-й армии,
закрепиться частью сил на достигнутых рубежах, вывести основную группировку войск из боя и концентрическим ударом 6, 57, 9-й армий разгромить
прорвавшегося в их тылы противника.
Группе генерала Ф. Я. Костенко в составе пяти стрелковых, трех кавалерийских дивизий и трех танковых бригад была поставлена задача прочной обороной
достигнутых рубежей обеспечить с запада наступление войск 6-й и 57-й армий.
6-й армии в составе пяти стрелковых дивизий, двух танковых корпусов и одной отдельной танковой бригады надлежало, прикрывшись по реке Северский Донец с севера,
главные силы скрытно развернуть к утру 21 мая на рубеже Большая Андреевка, Петровка и нанести удар в общем направлении на восток.
57-я армия получила задачу, прикрываясь частью сил с запада, тремя стрелковыми дивизиями и 2-м кавалерийским корпусом ударить
по флангу прорвавшейся группировки противника в обход Барвенкова с юга. Армия с 19 мая переходила в подчинение Юго-Западному фронту.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
20/5/42
У Донца на фронте 17-й армии противник неоднократно переходил в контратаки, частично в районе Изюма.
Атакуя в западном направлении, III корпус захватил Мечебилово и разгромил две русские дивизии.
Атака румынской дивизии из сектора XI корпуса успеха практически не имела.
Клейст доложил о своем намерении приостановить атаки к западу и продолжать движение в северном направлении,
задействовав все имеющиеся в его распоряжении мобильные части.
Я согласился с этими планами, неоднократно обсуждавшимися нами ранее, и вечером издал соответствующий приказ,
согласно которому нашей конечной целью является достижение полной ликвидации Изюмского выступа.
Похоже, что после всех трудностей и испытаний, выпавших на нашу долю, обстановка здесь начинает складываться в нашу пользу!
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
21/5/42
На фронте у Донца атаки противника отражены в районе Изюма. На правом крыле армейской группы Клейста 14-я танковая дивизия продвинулась вплоть до высот на западе
от Чепеля, откуда завтра она намеревается атаковать в северном направлении. Атака румынской и 298-й дивизий достигла определенного успеха.
Противник прекратил атаки в секторе VIII корпуса; 305-я дивизия на правом крыле корпуса продвигается к юго-востоку в направлении населенного пункта Берековая.
Отмечены передвижения противника с южной части Изюмского выступа к северо-востоку, а равно дальнейший отход к востоку и юго-востоку перед фронтом VIII корпуса.
Люфтваффе атаковали крупные скопления противника на юге от Андреевски и у населенного пункта Савинцы на реке Донец, где механизированные колонны движутся
к находящемуся там мосту с востока и запада. .
Вечером я послал армиям телекс, напомнив им о том, что скорейшее завершение сражений в этом секторе является нашей первостепенной задачей,
по причине чего VIII и XI корпуса должны наступать более энергично.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
9-й армии предписывалось, сдерживая противника на рубеже реки Северский Донец, наступать основными силами из района Студенки в западном направлении.
Навстречу войскам, выходящим из окружения, предстояло нанести удар группе, созданной по приказу главкома, которую возглавил генерал-майор Г. И. Шерстюк,
заместитель командующего 38-й армией. В составе одной стрелковой дивизии и трех танковых бригад она должна была наступать с востока в направлении Чепель,
Лозовенька, а четыре левофланговые дивизии 38-й — нанести удар в направлении Волхов Яр, Змиев.
Два дня прошли в напряженных боях, главным образом, с прорвавшимися на барвенковском направлении вражескими танками.
22 мая боевое напряжение достигло кульминации. Группа Клейста с бешеным упорством продолжала рваться на север, в сторону Чепеля.
Одновременно с чугуевского выступа Паулюс бросил обе свои танковые дивизии в южном направлении.
Невзирая на героическое сопротивление наших войск, врагу удалось к исходу дня перерезать последние коммуникации, связывавшие войска 6-й и 57-й армий с тылом.
Исходя из сложившейся обстановки, главком С. К. Тимошенко решил ударную группировку 38-й армии, предназначавшуюся ранее для наступления
из Волхова Яра на Змиев, использовать для восстановления коммуникаций войск барвенковского выступа в районе Савинц.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
22/5/42
Корпус Макензена (III корпус) из армейской группы Клейста прорвался к Донцу на юге от Балаклеи и оказался в каких-нибудь шести километрах от плацдарма 6-й армии у Андреевки.
Таким образом, кольцо наших войск, пусть пока и не слишком прочное, сомкнулось вокруг противника в районе Изюмского выступа!
На западном фронте III корпус отбросил противника дальше к западу и, таким образом, помог развитию наступления правого крыла XI корпуса.
Сегодня вечером можно будет снять одну дивизию с западного фронта III корпуса, а завтра — еще одну, и передислоцировать их на очень слабое северное крыло наступления. 22-я танковая дивизия приближается к нам с черепашьей скоростью.Так как противник полностью остановил атаки в направлении Волчанска и его высвободившиеся оттуда части движутся, согласно данным разведки, к Купянску, можно ожидать попытки прорыва со стороны окруженных войск где-нибудь в промежутке между Петровской и Балаклеей, каковая попытка, вероятно, будет поддержана атакой извне силами войск, движущихся сейчас к Купянску. Чтобы грамотно противостоять этим действиям, необходимо прежде всего укрепить слабое правое крыло армейской группы Клейста, снять с него давление, а также атаковать образовавшийся «котел» со всех направлений, чтобы добиться его ликвидации в максимально сжатые сроки.
В сущности, ликвидация «котла» уже началась, когда сегодня 355-ядивизия, находящаяся на правом крыле VIII корпуса, двинулась в направлении Берестовой, преодолевая слабеющее сопротивление противника. Впрочем, с укреплением правого крыла группы Клейста придется подождать, так как сейчас более актуальной является назначенная на завтра атака с плацдарма у Андреевки, которая будет проводиться собранными на скорую руку силами 6-й армии. В тылах 2-й'армии партизанам в очередной раз удалось взорвать железнодорожные пути.
Вечером я коротко обрисовал фюреру ситуацию. Его порадовал достигнутый нами успех, и он согласился со всеми моими планами. Он, однако, выразил озабоченность по поводу возможной отвлекающей атаки русских против нашего тонкого фронта, удерживаемого 44-й и 297-й дивизиями на севере от Балаклеи. Я заверил его, что мы примем все необходимые меры, чтобы эти две дивизии поддержать. Оперативный отдел имеет кое-какие сомнения относительно наступления со стороны плацдарма у Андреевки и настаивает на том,
чтобы собранные для этого войска атаковали на севере от Донца в направлении населенного пункта Савинцы, как это предусмотрено планом операции «Фридерикус».
Мне пришлось отвергнуть эту идею, так как наши силы для этого слишком слабы, особенно если учесть, что противник на указанном выше направлении может ввести в бой подкрепления.
Ну а кроме того, сейчас всего важнее наглухо запечатать «котел», чтобы не позволить противнику из него ускользнуть.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
23/5/42
Под Харьковом противник предпринимает отчаянные попытки прорвать кольцо окружения — как изнутри, так и снаружи. Справа и слева от Изюма противник атаковал через Донец, но был отражен. Особенно мощные атаки с подключением танков имели место в изгибе Донца около населенного пункта Савинцы;
все они были отражены, как, равным образом, и активные попытки прорыва в секторе III корпуса.
Левое крыло армейской группы Клейста взяло Лозовую и достигло линии по реке Орель с юго-западного направления.
Так как дивизии в этом районе стягиваются все теснее, можно начать отвод 298-й дивизии.
Правое крыло 6-й армии, успешно развивая наступление, вышло к Верхнему Орелю.
Наступление через Андреевку также имело успех; в результате был установлен контакт с передовыми частями III корпуса из армейской группы Клейста, атакующей с юга.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
В течение 23—24 мая бои на плацдарме продолжали оставаться предельно ожесточенными. Враг изо всех сил стремился расширить коридор,
отсекавший советские войска от переправ через Северский Донец, а они делали все возможное, чтобы прорвать кольцо окружения и отойти на левый берег реки.
Поскольку на действия наших частей и соединений отрицательно влияло отсутствие единого командования,
маршал С. К. Тимошенко принял решение войска 6-й, 57-й армий и армейской группы генерала Л. В. Бобкина свести воедино под общим командованием
генерал-лейтенанта Ф. Я. Костенко. Главной задачей этой южной группы войск, как ее назвали, было ударом в направлении Савинцы прорвать кольцо окружения
и выйти на левый берег Северского Донца. Одновременно с этим войска левого крыла 38-й армии, усиленные сводным танковым корпусом,
получили приказ наступать навстречу частям, прорывавшимся из окружения.
В ночь на 24 мая спешно производились перегруппировка и сосредоточение частей и соединений для выполнения поставленной задачи.
Но утром к выполнению задачи удалось приступить лишь частично, так как с рассветом враг возобновил наступление на широком фронте,
стремясь расчленить окруженную группировку на отдельные, изолированные друг от друга части.
Цитата("К.С.Москаленко. На Юго-Западном направлении.")
Военный совет Юго-Западного направления стремился: концентрическими ударами возглавляемых им войск нанести поражение вражеской группировке и восстановить положение на южном фасе
Барвенковского плацдарма; разгромить 3-ю и 23-ю танковые дивизии силами северной ударной группировки; очистить от чугуевской группы врага занятый ею плацдарм на р. Северный Донец,
а заодно срезать балаклеевский выступ и расширить фланг изюмского выступа. Одновременно Военный совет не намеревался прекращать наступательную операцию по разгрому харьковской группировки противника.Ничего не скажешь, замысел был смелый, и представлялся он авторам простым и реальным. На деле все обстояло далеко не так просто. Прежде всего необходимо было в ограниченное время произвести перегруппировку больших масс войск, разбросанных на обширном пространстве. А мы, как я уже рассказывал, тогда еще не умели делать это должным образом.
Кроме того, в предшествующие восемь дней наступательных и оборонительных боев войска понесли большие потери, были сильно измотаны.
Наконец, главной группировке угрожало окружение.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
24/5/42
Продолжаются попытки противника прорвать кольцо окружения. В частности, имели место атаки при поддержке танков изнутри «котла» в районе Изюма и в изгибе Донца около поселка Савинцы;
все эти атаки были отражены. Левое крыло армейской группы Клейста и правое крыло 6-й армии продолжают наступать, преодолевая слабеющее сопротивление противника.
Группа Брейта, части 3-й (Брейт) и 23-й (Бойнебург-Ленгсфельд) танковых дивизий, а также 44-я дивизия (Дебуа), которая атаковала с плацдарма у Андреевки,
вошли в «котел» и двинулись в южном направлении, сняв таким образом давление с западного фронта III корпуса, который до этого времени нес на себе основную тяжесть боев.
Автор: Konstanten 23.6.2012, 18:15
Ход боевых действий.
20-24 мая
Севернее Харькова
Цитата(К.С.Москаленко. На Юго-Западном направлении.)
(В мае 1942- командующий 38 армией)
19-20 мая Северная ударная группировка пытается продолжать наступление, но безуспешно, так. как враг сильнее, чем предполагалось.
Зато танковая группа противника наносит контрудар, в результате которого наши войска со значительными потерями вынуждены отойти в исходное положение — почти на те самые рубежи, с которых мы начали наступление 12 мая.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Одновременно с ликвидацией барвенковского выступа гитлеровское командование вводом
в сражение новых подкреплений усилило удары северо-восточное Харькова на волчанском направлении и окончательно остановило здесь наступление войск 28-й и правого крыла 38-й армий.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
20/5/42
В районе Волчанского выступа отмечаются новые атаки противника. В южной оконечности выступа они были отражены.
Ощущается слабость противника на правом крыле 6-й армии и на фронте VIII корпуса;
при всем том VIII корпус при попытке продвинуться вперед столкнулся с упорным сопротивлением.
Контратака 23-й танковой дивизии успешно развивается в направлении населенного пункта Терновая.
В северной части выступа сражение идет с переменным успехом.
В секторе 79-й дивизии поселок Графовка и еще одна деревня к северу продолжают оставаться в руках противника.
6-я армия намеревается сосредоточить крупные силы у Балаклеи и Андреевки с тем,
чтобы атаковать оттуда в южном направлении. Терновая — в районе Волчанского выступа — должна быть оставлена,
но только после планомерной эвакуации. В результате наши бронетанковые силы там высвободятся и получат возможность атаковать в южном направлении.
Цитата(К.С.Москаленко. На Юго-Западном направлении.)
21 мая. Противник начинает выводить из боя 3-ю и 23-ю танковые дивизии для переброски их на северный фас Барвенковского плацдарма.
Наша же северная ударная группировка, понесшая довольно значительные потери, не располагает достаточными силами, чтобы воспрепятствовать этому.
В то время как немецко-фашистское командование перебрасывает две названные дивизии в район западнее Балаклеи, группа Клейста прорывается на север.
Ее танковые дивизии завязывают бои за населенный пункт Протопоповка.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
21/5/42
Имела место неудачная атака противника под Волчанским выступом; ослабло давление русских в направлении укрепленного пункта Терновая.
На северном крыле 2-й армии была отражена атака трех батальонов противника
Цитата(Д.И.Рябышев .Первый год войны)
(В мае 1942 - командующий 28 армией)
21 мая на ВПУ поступили доклады о том, что неприятель нанес со стороны Веселого, с юга, и с направления Липцы, с запада, сильный удар пехотой,
танками и авиацией по боевым порядкам 169-й и 175-й стрелковых дивизий.
Они не смогли выдержать массированных атак и вынуждены были отходить. Я приказал командирам 5-й гвардейской, 32-й кавалерийских дивизий,
57-й танковой бригады принять на себя атакующего противника.
Своевременная поддержка соседей помогла частям 169-й и 175-й стрелковых дивизий планомерно отойти и закрепиться на восточном берегу реки Муром.
162-я и 13-я гвардейская стрелковые дивизии в этот день также отбивали яростные вражеские атаки.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
22/5/42
Слабые отвлекающие атаки противника, имевшие место на северном крыле 6-й армии, были отбиты.
Так как противник полностью остановил атаки в направлении Волчанска и его высвободившиеся оттуда части движутся, согласно данным разведки, к Купянску,
можно ожидать попытки прорыва со стороны окруженных войск где-нибудь в промежутке между Петровской и Балаклеей, каковая попытка, вероятно,
будет поддержана атакой извне силами войск, движущихся сейчас к Купянску.
Чтобы грамотно противостоять этим действиям, необходимо прежде всего укрепить слабое правое крыло армейской группы Клейста,
снять с него давление, а также атаковать образовавшийся «котел» со всех направлений, чтобы добиться его ликвидации в максимально сжатые сроки.
Цитата(Д.И.Рябышев .Первый год войны)
Тревожной была ночь на 22 мая. Поступил доклад о том, что 3-й батальон 48-го стрелкового полка, занимавший северную часть Терновой,
был атакован двумя группами противника. Первая группа (около 200 пехотинцев с четырьмя танками) атаковала из центра села Терновая,
а вторая (около 150 пехотинцев с. шестью танками) — со стороны высоты 206,7, с северо-запада.
Под непрерывным обстрелом, с фронта и тыла, батальон отошел на опушку леса севернее Терновой и, наведя в подразделениях порядок, пополнив боеприпасы,
с рассветом снова перешел к активным действиям.Через полчаса новый доклад. Гитлеровцы силой до батальона атаковали теперь уже 2-й батальон 48-го стрелкового полка, закрепившегося на восточной окраине Терновой,
однако успеха не добились, потеряли десятка три солдат и отошли в центр села под прикрытием огневых точек.
Утром я выехал на КП 38-й стрелковой дивизии. Части полковника Н. П. Доценко наконец прорвали неприятельскую оборону и прорвались в центральную часть села.
Бой был и напряженным, и ожесточенным. К 10 часам 22 мая Терновую наконец-то очистили от захватчиков и ликвидировали таким образом вражескую занозу в тылу армии.
Окружить и взять в плен удалось только остатки гарнизона, а он, как оказалось, составлял не менее полутора батальонов.
Большая часть оставшихся в живых под прикрытием танков вырвалась из кольца.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
24/5/42
В районе Волчанского выступа имевшая место отвлекающая атака противника на юге от Терновой привела к незначительному вклиниванию в нашу оборону.
В этом секторе отмечены дальнейшие перемещения противника в южном направлении. Отмечаются также маломощные атаки на других участках фронта 6-й и 2-й армий.
Цитата(Д.И.Рябышев.Первый год войны)
До 24 мая соединения 28-й армии оборонялись на упомянутых мною рубежах, затем по приказу командующего Юго-Западным фронтом
отошли на тыловой оборонительный рубеж. Этому маневру предшествовали печальные для нас события, развернувшиеся на южном крыле Юго-Западного фронта.
Автор: Konstanten 23.6.2012, 18:22
Ход боевых действий.
25-26 мая
Южнее Харькова
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
25/5/42
Под атаками наших войск размеры «котла» сокращаются. В то время как противник продолжает оказывать упорное сопротивление перед фронтом группы Брейтаи III корпуса,
оно зримо ослабло в секторе атакующей группы 6-й армии. Попытки прорыва русских на фронте в изгибе Донца около поселка Савинцы вновь не имели успеха.
Со стороны Купянска продолжают подтягиваться свежие силы противника. 389-я дивизия выведена из боев и передвинута в северном направлении.
Идея лишить русских возможности атаковать через Савинцы посредством наступления из Балаклеи или с севера от Донца уже не первый день обсуждается в штаб-квартире группы армий.
Однако новый, весьма предприимчивый начальник штаба 6-й армии (Артур Шмидт, сменивший Хейма) полностью отвергает эту идею.
Он считает, что проблему стабильности кольца вокруг «котла» захватом изолированной деревни Савинцы не решишь, и наступление в этой связи должно продолжаться вплоть
до излучины реки севернее Изюма. Это, несомненно, будет стоить нам больших временных и материальных издержек; мы почти наверняка потеряем здесь много танков.
Между тем танкисты отчаянно нуждаются в передышке и ремонте материальной части, чтобы подготовиться к новому большому наступлению.
Кроме того, эта операция отвлечет внимание Люфтваффе от подготовки к наступлению на Севастополь.
Так что в настоящее время я не могу дать разрешение на проведение атаки, задуманной начальником штаба 6-й армии.
Верховное командование сухопутных сил, которое направило нам запрос на этот счет, получило ответ в подобном ключе.
Согласно телексу, полученному от Верховного командования сухопутных сил, фюрер, несмотря на все возражения,
требует от нас строго выдерживать сроки подготовки к новой большой операции, которая, по его мнению, должна начаться не позднее 15 июня.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
С утра 26 мая войска южной группы начали наступление с целью прорыва кольца окружения.
В первый эшелон ударной группы были включены 103-я стрелковая дивизия комдива Я. Д. Чанышева, 150-я дивизия генерал-майора Д. Г. Егорова,
317-я дивизия полковника Д. П. Яковлева и танковые части 23-го танкового корпуса.
В итоге ожесточенных боев, в ходе которых противнику был нанесен немалый урон, вырваться удалось лишь немногим.
Кольцо окружения разрывалось лишь на краткий срок, а затем, в силу огромного превосходства врага и возможностей маневра,
которые у него имелись, пробитые с громадными усилиями нашими воинами бреши вновь закрывались.
Весь этот день командующий южной группой и его штаб прилагали героические усилия, чтобы сохранить личный состав,
боевую технику и вооружение от непрекращавшихся массированных налетов авиации и ударов артиллерии противника,
наладить управление и подготовить более решительные действия с целью прорыва из окружения.
Наступление возобновилось в ночь на 27 мая. Ударная группа прорывавшихся войск выбила ночной атакой гитлеровцев из Лозовеньки
и продвинулась к востоку на 5-6 километров. Но с рассветом противник вновь занял этот населенный пункт.
Цитата("К.С.Москаленко. На Юго-Западном направлении.")
38-я армия нанесла удар снаружи в условиях, когда окруженные делали то же самое изнутри.
Благодаря этому нам удалось вывести из окружения около 22 тыс. красноармейцев, командиров, политработников.
Помню, первыми подошли шесть танков Т-34. Из одного вышел член Военного совета Юго-Западного фронта дивизионный комиссар К. А. Гуров.
За танками волнами шли тысячи советских воинов во главе с генерал-майором А. Г. Батюня.
Цитата("Ф. фон Бок.Дневник. ")
26/5/42
Приехав утром на поезде в Харьков, я узнал, что 1 -я горнострелковая дивизия (Ланц), которая должна была вчера атаковать в секторе 60-й моторизованной дивизии,
сама была отброшена мощной контратакой противника, вклинившегося затем в нашу оборону на севере от долины Берека и начавшего продвижение в направлении Петровской.
Утром прорвавшиеся войска противника были остановлены на западе от Петровской и вновь окружены частями 13-й и 22-й танковых дивизий и 298-й и 389-й пехотных дивизий.
Я проехал по позициям группы Брейта, 44-й дивизии, а также 23-й и 16-й танковых дивизий в расположение 60-й моторизованной дивизии и 1-й горнострелковой дивизии.
Картина везде одна и та же; противник, которого все крепче сдавливают со всех сторон, продолжает совершать то тут, то там попытки прорыва, однако чувствуется, что он находится на грани коллапса.
Я видел с вершины холма у поселка Лозовая, как взрываются снаряды на территории «котла». Наши батареи обстреливают «котел» со всех сторон; русские ведут ответный огонь, но очень слабый. .....Сегодня противник снова проводил на фронте у Донца несогласованные атаки, чтобы попытаться выручить находящиеся в окружении части.
Отмечается движение по грунтовым и железным дорогам в направлении фронта по линии Изюм — Волчанск. Мы продолжаем отводить дивизии с фронта вокруг «котла»
, который все больше уменьшается в размерах, чтобы укрепить наш восточный фронт. Теперь попытки прорыва противника совершенно меня не беспокоят.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так шли мы к победе")
Оставшиеся в кольце советские воины продолжали героически сражаться вплоть до 30 мая.
Многие из них в последующем отдельными отрядами и группами пробивались через позиции врага и переправлялись на левый берег Северского Донца.
Немало верных сынов нашей Родины погибло в этих боях смертью храбрых.
Среди них были заместитель командующего войсками Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Федор Яковлевич Костенко,
командующий 6-й армией генерал-лейтенант Авксентий Михайлович Городнянский, командующий 57-й армией генерал-лейтенант Кузьма Петрович Подлас
и командующий армейской группой генерал-майор Леонид Васильевич Бобкин.....
Таким образом, успешно начатая войсками Юго-Западного направления Харьковская операция к концу мая закончилась нашей крупной неудачей.
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
Избежавшие окружения войска понесли чувствительные потери и плохо управлялись.
С. К. Тимошенко просил подкрепления, особенно стрелковые дивизии. Верховный Главнокомандующий, понимая положение,
дал фронту четыре танковых корпуса — 13, 22, 23 и 24-й,— которые в середине июня прибыли в район боевых действий к западу от Валуйки.
В пехоте же Верховный отказал.
— Стрелковых дивизий не можем дать,— говорил он Военному совету Юго-Западного направления при переговорах по прямому проводу 13 июня 1942 года,
— так как у нас нет теперь готовых дивизий. Придется обойтись собственными силами, улучшить управление войсками.
Поскольку С. К. Тимошенко не раз ссылался на мощь танковых сил противника, Верховный Главнокомандующий указал:
— Танков у вас больше, чем у противника. Беда в том, что они либо стоят у вас, либо пускаются в бой разрозненно, отдельными бригадами.
Ставка предлагает вам сосредоточить действия 22-го танкового корпуса, 23-го танкового корпуса и 13-го танкового корпуса где-либо в одном месте
, скажем в районе Великого Бурлука, и ударить по танковым группам противника. Если бы наши танковые корпуса действовали сосредоточенно и большой массой,
у вас не было бы той картины, которая создалась.
И. В. Сталин предложил подумать о массировании сил авиации и направил на фронт, чтобы помочь организовать воздушное противодействие врагу,
генерала Г. А. Ворожейкина — мастера этого дела. Кроме того, Верховный Главнокомандующий потребовал активизировать действия на Южном фронте.
Главком направления указания принимал к исполнению, но пехоту и вооружение все-таки настойчиво просил.
На эти просьбы Верховный Главнокомандующий еще раз, уже письменно, вынужден был ответить: «...у Ставки нет готовых к бою новых дивизий...
Наши ресурсы по вооружению ограничены, и учтите, что кроме вашего фронта есть еще у нас другие фронты..
С. К. Тимошенко остался доволен переговорами, но все же под конец попросил:
«Было бы хорошо, если бы в районе Короча можно было бы от вас получить одну стрелковую дивизию.
Остальное все, изложенное вами, устраивает нас, будем выполнять».
И. В. Сталин ответил: «Если бы дивизии продавались на рынке, я бы купил для вас 5-6 дивизий, а их, к сожалению, не продают»
Автор: Konstanten 5.7.2012, 16:40
Итоги Харьковского сражения.
Потери Юго-Западного и Южного фронтов в Харьковской операции.
Цитата("Из доклада главнокомандования Юго-Западного направления № 00137/ОП в ставку ВГК .... от 22 марта 1942")
........
III. БОЕВОЙ СОСТАВ ВОЙСК ЮГО-ЗАПАДНОГО НАПРАВЛЕНИЯ
Общая протяженность фронта войск Юго-Западного направления составляет 1073 км.
В состав войск направления входит: стрелковых дивизий — 70, стрелковых бригад — 10, кавалерийских дивизий — 18, мотострелковых бригад — 2,
танковых бригад — 22, отд[ельных]
танковых батальонов — 2, арт[иллерийских] полков РГК — 32, артиллерийских] полков ПТО — 11, гвардейских минометных полков — 3,
гвардейских минометных дивизионов — 3,
лыжных батальонов — 26. Всего: стрелковых дивизий — 74[528], полевых орудий — 2451, танков — 1003. Из них в капитальном ремонте — 327,
в войсковом ремонте— 195, в строю — 481…
Общее состояние войск Юго-Западного направления характеризуется следующими основными данными:
а) некомплект только стрелковых соединений достигает 370 888 чел[овек], что составляет около 46 проц. штатного состава,
б) из числа 70 стрелковых дивизий только 3 дивизии имеют до 75 проц. штатного состава, а остальные — 50 проц. и менее.
30 дивизий имеют в своем составе менее 5500 человек каждая, а активных винтовок только по 1000–1200 штук,
в) средняя обеспеченность войск вооружением составляет в процентах: винтовками — 51,2, станковыми пулеметами — 22,5, ручными пулеметами и ППД — 24,3,
минометами — 46,4, орудиями полевой артиллерии — 67,0, орудиями ПТО — 26,0, противотанковыми ружьями — 46,0, танками — 63,3, автомашинами — 52,5, тракторами — 61,8.
Средняя месячная убыль личного состава составляет 110–130 тысяч человек. Наряжаемое пополнение едва покрывает эту убыль, и войска продолжают оставаться в некомплекте.
Чтобы изжить это крайне ненормальное явление, следовало бы до начала весенне-летней кампании покрыть имеющийся некомплект — 427 000 чел[овек]
и в дальнейшем обеспечить нормальный ежемесячный приток пополнения в 130–150 тыс[яч] человек.
Цитата("ПОСТАНОВЛЕНИЕ № ГКО-1682сс от 2 мая 1942 г. Москва @ Кремль")
ОБ УКОМПЛЕКТОВАНИИ И ОБЕСПЕЧЕНИИ
ЮГО-ЗАПАДНОГО И ЮЖНОГО ФРОНТОВ
1. Командующему ВВС КА (т. Новиков) для усиления авиации Юго-Западного направления:
а) передать к 5 мая 1942 года для 28-ой армии 254 истребительный авиаполк Лагг-3 и 53 бомбардировочный авиаполк Су-2;
б) перебросить к 15 мая в район Воронеж формируемую истребительную ударную авиагруппу в составе двух полков Як-1 и одного полка Лагг-3, с оперативным подчинением этой группы Главкому Юго-Западного направления;
в) направить к 15 мая в состав Юго-Западного фронта один авиаполк Ил-2.
2. Начальнику ГАБТУ КА (т. Федоренко) передать в распоряжение Главкому Юго-Западного направления:
а) к 10 мая 1942 года (с прибытием к этому сроку в пункты по указанию Главкома Юго-Западного направления) танков Т-34 – 50 штук, танков МК-2 (Матильда) – 40 штук, танков МК-3 (Валентин) – 40 штук и танков Т-60 – 100 штук. Итого – 230 танков;
б) до 20 мая 1942 года – танков КВ – 10 штук, танков Т-34 – 20 штук и танков МК-3 (Валентин) – 30 штук. Итого – 60 танков;
в) до 10 мая 1942 года для усиления танковых корпусов – два батальона импортных транспортеров, всего 100 транспортеров.
3. Начальнику ГАБТУ КА (т. Федоренко) обеспечить танки и транспортеры, передаваемые Главкому Юго-Западного направления:
а) боеприпасами из расчета
по 8 боекомплектов на вооружение импортных машин,
по 1 боекомплекту на вооружение отечественных машин;
б) запчастями из расчета иметь на машинах ротный комплект.
Отправку импортных машин произвести с полным укомплектованием экипажами до командиров рот и ремонтных техников включительно.
4. Начальнику ГАУ КА (т. Яковлев) отправить с расчетом прибытия в пункты назначения:
а) Юго-Западному фронту:
пистолетов-пулеметов ППШ – 14.000 к 15.V.1942 г.
противотанковых ружей ПТР – 500 к 10.V.1942 г.
крупнокалиберных пулеметов ДШК – 75 до 20.V.1942 г.
120 мм минометов – 200 до 20.V.1942 г.
45 мм противотанковых пушек – 200 до 15.V.1942 г.
-"- -"- -"- – 100 до 30.V.1942 г.
76 мм полковых пушек – 60 до 20.V.1942 г.
37 мм зенитных пушек – 60 до 30.V.1942 г.
76 мм дивизионных пушек УСВ (для танковых корпусов) – 64 к 15.V.1942 г.
б) Южному фронту:
пистолетов-пулеметов ППШ – 6.000 к 20.V.1942 г.
противотанковых ружей ПТР – 500 к 20.V.1942 г.
5. Начальнику Главупроформа КА (т. Щаденко) направить в распоряжение Главкома Юго-Западного направления с расчетом прибытия в пункты назначения:
а) к 15 мая 1942 года обученного строевого пополнения – 20.000 человек и необученного тылового пополнения – 10.000 человек, всего 30.000 человек;
б) к 30 мая 1942 года обученного строевого пополнения – 10.000 человек и необученного тылового пополнения – 10.000 человек, всего 20.000 человек.
Кроме того, укомплектовать людским составом 3-5 стрелковых дивизий при условии вывода их Главкомом Юго-Западного направления в
резерв для доукомплектования и переформирования в гвардейский корпус.
Цитата("Сведения о потерях войск Юго-Западного направления за период боев на Харьковском направлении с 10 по 31 мая 1942 г.")
(Общие цифпы для убитых ,раненых и попавших в плен.)
Соединения и части Потери людей Потери винтовок Потери автоматов
6-я армия,
армейская группа Бобкина 148325 92 963 4349
57-я и 9-я армии,
2-й и 5-й
кавалерийские корпуса 60 696 50 263 4704
21-я армия 12 190 --- ---
28-я армия 24 507 --- ---
38-я армия 17 727 --- ---
Части, не входящие
в состав армий 3212 --- ---
Соединения и части Потери пулеметов Потери танков Потери орудий Потери минометов
6-я армия,
армейская группа Бобкина 2463 468 1000 1632
57-я и 9-я армии,
2-й и 5-й кав.корпуса 1196 84 564 1646
Потери войск Ю.-З. фронта непосредственно в окружении. Дивизии 57 и 6 армий , оказавшиеся в окружении.
Состав 6 армии Ю.-З. фронта на 1 мая 1942 года.
Стрелковые дивизии - 41, 47, 103, 248, 253, 266, 270, 337, 393, 411.
Кавалерийские дивизии 38, 62, 70 -2 кавкорпус , 26, 28, 49 -6 кавкорпус
Танковые корпуса - 21 ,23 , танковые бригады 5 гв., 7, 37, 38, 48.
Артиллерия ,пто
Арт. полки- 70 гв., 671 , 8, 116, 375 , 582
пто - 3 гв, 209 , 591 противотанковые полки ,20 отд. батальон ПТР
Части гв. миномётов ("Катюши") 5 гв. полк , 206 отд. дивизион,
1
Одельные зенитные дивизионы - 20, 27, 29
Состав 57 армии Южн. фронта на 1 мая 1942 года.
Стрелковые дивизии - 14 гв., 99, 150, 317, 351
Отд. полки артиллерии и пто 476 , 558, 754
Действующий штат кавалерийской дивизии РККА на 12 мая 1942 (от 1 декабря 1941 г.) - 2939 чел.
Действующий штат стрелковой дивизи РККА на 12 мая 1942 года (от 18 марта 1942) - 12 795 чел.
Действующий штат танкового корпуса РККА на 12 мая 1942 года ( от 31 марта 1942 ) - 5603 чел.
Действующий штат танковой бригады РККА на 12 мая 1942 года ( от 31 марта 1942 ) - 1188 чел.
Действующий штат танковой бригады РККА на 12 мая 1942 года ( от 31 марта 1942 ) - 1188 чел.
Арполк РГК , ПТО -От 12 до 24 орудий (состав менее 1 тыс. чел.) , полк гв. миномётов - до 36 установок (состав менее 2 тыс. чел.)
1. 5 дивизий 6 армии наступавшие на главном направлении были полного (или почти) штата , - 266, 411, 41, 253, 47 - ок. 60 000 чел.
2. 5 стрелковых дивизии -393, 103, 248, 270, 337 имели штат в среднем 50% - ок. 30 000 чел.
3. 9 артполков - 9 000 чел., полк гв. минометов - 2 000 чел.
3. 6 кав. дивизи полного штата - 18 тыс. чел.
4. 5 стрелковых дивизй 57 армии имели ок. 50% - 30 000 , с учётом артполков 33000-34000
5. 2 танковых корпуса - 11 000 чел.
6. 5 танковых бригад - 6 000 чел.
Всего в 2-х армиях попавших в окружение было примерно 175 тыс. человек.
Из них 27 тысяч бойцов вырвалось из окружения
1. Группа 6 армии див. комиссара К.А.Гурова (член Военного Совета Ю.-З. фронта) и генерала А.Г.Батюни (нач. штаба 6 армии) из района Лозовеньки -22 тыс. бойцов
2. Группа 57 армии генерала Я.Г.Крейзера (зам. командующего 57 армии) прорвалась из района Федоровки - 5 тыс. бойцов.
3. Несколько тысяч человек прорвалось в составе мелких групп.
В окружении осталось ок. 145 000 человек - погибших или попавших в плен (совпадет с количеством потерь винтовок направлением с 10 по 31 мая 1942 г -143 000).
Цитата("Из директивного письма И. В. Сталина Военному совету Юго-Западного ..")
В течение каких-либо трех недель Юго-Западный фронт благодаря своему легкомыслию не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию,
но успел еще отдать противнику 18–20 дивизий.
Речь идет также об ошибках всех членов Военного совета и прежде всего тов. Тимошенко и тов. Хрущева.
Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе — с потерей 18–20 дивизий,
которую пережил фронт и продолжает еще переживать, то я боюсь, что с Вами поступили бы очень круто.
Вот список этих дивизий (57 армия с 19 мая была передана Ю.-З. фронту)
сд. - 266, 411, 41, 253, 47, 393, 103, 248, 270, 337, 14 гв., 99, 150, 317, 351 , кд. - 38, 62, 70 , 26, 28, 49 .
Интересно , что Сталин резко высказался о потерях стрелковых и кав. дивизий , а не в танковых войсках. Т.е. стрелковые дивизии ,как это видно
из воспоминаний генерала С.М.Штеменко , были ресурсом более ценным , чем сравнительно малочисленные танковык части.
Цитата("Совинформбюро от 31 мая 1942")
«наши войска в этих боях потеряли убитыми до 5 тысяч человек, пропавшими без вести 70 тысяч человек, 300 танков, 832 орудия и 124 самолета»
70 тысяч человек - это примерный состав ударной группировки 6 армии.
Цитата("Ф. фон Бок. Мемуары")
30/5/42
.....
Общее число захваченных нами пленных, вооружения и военного имущества возросло до 239000 человек, 2026 артиллерийских орудий и 1249 танков.
Сбито около 540 самолетов противника.
Смысл записи Ф.Бока прост - он объявлет всю группировку 6 и 57 армий в 18-20 дивизий взятой без борьбы в плен
и приписывет всем дивизиям полностью заполенные штаты комплетования.
Количество названных им только "захваченных" танков в Харьковском окружении примерно сопадает с числом всех танков
бывших в то время на Ю.-З. и Южном фронтах . В сводках общих потерь с 10 по 31 мая танковых бригад 6 и 57 армии - 552 танка
,а по всему Ю.-З. фронту 650 танков.
P.S. Воспоминания фон Бока почти год спустя.
http://militera.lib.ru/db/bock_f/21.html
Цитата("Ф. фон Бок")
22/3/43
Когда мы с Кейтелем снова коснулись в беседе событий, непосредственно предшествовавших Харьковскому сражению, я сказал: Люфтваффе тогда мне не подчинялись; несмотря на все мои просьбы, получить самолеты из Крыма я так и не смог. Кроме того, Верховное командование сухопутных сил забирало себе все подходившие к моим позициям резервы. При таких условиях 17-й армией овладели сомнения, и даже Клейст тогда воскликнул:
«Мы не в состоянии достичь линии Берека — Александровка!»
Со слабыми силами, находившимися тогда в нашем распоряжении, и с неадекватной воздушной поддержкой возможность того, что мы застрянем на полпути, была велика. Кроме того, нам угрожала опасность обескровить в затяжных сражениях войска, которые мы готовили к большому летнему наступлению....
Когда потом фюрер высказался в пользу широкомасштабной операции или «большого» решения с привлечением крупных сил авиации, я приветствовал такое решение от всей души! На это Кейтель сказал:
«Фюреру ваше предложение поначалу не понравилось. Но по мере того, как операция развивалась, он стал смотреть на происходящее спокойнее, а потом, когда успех был достигнут, им овладела неподдельная радость....».
http://militera.lib.ru/memo/german/keytel_v02/text.html#t5
Цитата("В.Кейтель.Мемуары фельдмаршала")
Фельдмаршал фон Бок хотел использовать предоставленные ему для контрнаступления подкрепления — часть из которых еще только подтягивалась, — чтобы защитить опасную зону, где прорыв русских казался наиболее неизбежным; но фюрер, как главнокомандующий сухопутными войсками, настаивал на начале контрнаступления, с таким расчетом, чтобы нанести удар в самый корень клина противника и порвать их «связки»; он хотел вырезать этот гнойник. Фон Бок, с другой стороны, боялся, что предпринимать такие попытки уже слишком поздно.
Тут вмешался Гитлер и просто приказал выполнить эту операцию так, как он сказал. Он оказался прав, в результате всего за час кризиса битва привела к окончательному поражению русских,...
Цитата("Ф. фон Бок")
19/5/42
Атаки, предпринимаемые против VIII корпуса, в значительной степени лишились былого напора и целеустремленности;
пилоты докладывают о движении танков и автотранспорта в юго-восточном направлении. ...
Я также сообщил фюреру о том, что начиная с сегодняшнего дня оборонительный кризис в сражении под Харьковом,
как нам представляется, преодолен. В отличие от Верховного командования сухопутных сил, у которого другой взгляд на эту проблему,
фюрер поднял вопрос о том, не лучше ли наступать силами правого крыла группы Клейста дальше вверх по течению Донца!
Я тоже придерживаюсь этой точки зрения!
Т.е. решение на изменение формы операции Клейста с отвлекающего контрудара на полное окружение южной группировки Ю.-З. фронта
было принято
лично Гитлером ,
вопреки мнению Верховного командования сухопутных сил и
только 19 мая .
Автор: Konstanten 5.7.2012, 18:37
В фильме же Харьковская операция представлена взглядами и "пониманием" Н.С.Хрущева.
http://militera.lib.ru/memo/russian/khruschev1/index.html
Цитата("Н.C.Хрущев.Время. Люди. Власть.")
.....Мы не сомневались, что и эта операция пройдет у нас удачно.
Когда был назначен день начала наступления, мы с Тимошенко обсуждали, где будем находиться сами. Я предложил расположиться у Городнянского, в штабе 6-й армии.
Это был пункт, наиболее глубоко вклинившийся в немецкую оборону в результате зимнего наступления. Тимошенко предложил другое: "Нет, я считаю, что не следует туда идти. У нас две группировки:
южная — главная, сильная, а другая — севернее Харькова. При охвате клещами Харькова оттуда затруднено будет иметь связь с северной группировкой". Поэтому он сказал: "Давай мы все-таки
останемся в Сватово, на старом командном пункте. Отсюда нам будет проще связаться с той и с другой группировкой. А на участок 6-й армии пошлем влиятельного представителя командования,
например, члена Военного совета Гурова". Был такой очень хороший военный товарищ. ....
Операция началась весьма удачно. Мы быстро взломали передний край противника, и наши войска двинулись вперед. Но нас озадачило, что против ожиданий мы слишком легко преодолели этот передний край. Мы вскоре убедились, что против нас почти нет вражеских сил. Следовательно, мы сами лезли в какую-то расставленную нам ловушку. Начали мы обсуждать, какая сложилась ситуация?
Противник имел, видимо, какие-то свои планы, поэтому его войск и не оказалось перед нашим лобовым ударом. Дело в том, что противник тоже готовился к весенне-летней кампании. Мы предположили, что противник сосредоточил свою группировку на нашем левом фланге, на участке, который входил в состав Южного фронта в районе Славянска, и ждали, что отсюда он ударит нам во фланг. Это было очень опасное направление.
Стало ясно, что не случайно немцы, несмотря на большие потери, твердо защищались зимой и не уступили в этом районе ни одного населенного пункта. Видимо, уже тогда они имели свой план ликвидации ударом во фланг выступа, который мы образовали в ходе зимней кампании. Главный контрудар нависал с юга. Мы решили приостановить наше наступление, потому что оно отвечало планам
врага: чем глубже мы будем вклиниваться, продвигаясь на запад, тем больше растянем линию фронта и разжижим свои войска, ослабим и обнажим свой левый фланг и создадим условия для более легкого прорыва немцев, для окружения и уничтожения наших войск.
Итак, мы остановили наступление, отдали приказ перебросить на юг танковые и противотанковые бригады, артиллерию. Одним словом, стали перекантовывать свои войска на открытый врагу левый фланг.
Мы считали, что это единственная возможность отразить его, единственно правильное решение при сложившихся обстоятельствах. Севернее же Харькова пока ничего нового не предпринимали и продолжали там операцию. Но она успеха не имела.Да, мы раскрыли замысел противника, но, к сожалению, поздно. Пришлось принимать меры, чтобы застраховать себя от флангового удара, — приостановить наступление и перегруппировать противотанковые части, танки и артиллерию на левый фланг. Это было для нас необходимо, так что среди нас и споров не возникало на этот счет.
Не помню, кому принадлежала инициатива в организации всей операции. Потом Сталин обвинял меня, говорил, что инициатива была проявлена мной. Не отрицаю.Возможно, это я проявил инициативу. Я Сталину отвечал: "А командующий? Мы же вместе с командующим принимали решение". — "Ну, командующий вам поддался". — "Командующий поддался?Вы же знаете Тимошенко. Тимошенко — очень трудный по характеру человек, и чтобы он вдруг согласился с другим, если придерживается иного мнения?У нас, как говорится, решение было принято тихо и гладко". Да, командующий был того же мнения, что и я. Штабные работники и начальник оперативного отдела штаба Баграмян тоже были такого же мнения. Баграмян и разрабатывал в деталях операцию. Она рассматривалась потом в Генеральном штабе и там тоже была одобрена. Так что это был плод размышлений не только руководства Юго-Западным направлением: решение было апробировано и специалистами Генерального штаба. Здесь сложились единая линия мероприятий, единое понимание дела и единая вера в успех.И вот мы прекратили проведение операции и стали предпринимать шаги к построению обороны. То есть от наступления перешли к обороне. Отдали необходимые распоряжения, и я пошел к себе.
Это было, наверное, часа в три утра. Стало светать. Пришел я к себе, но еще не разделся, как вдруг открывается дверь, заходит ко мне Баграмян, очень взволнованный, и говорит: "Я к вам, товарищ Хрущев". Он был так взволнован, что даже заплакал. "Вы знаете? Наш приказ о переходе к обороне отменен Москвой. Я уже дал указание об отмене нашего приказа".
"А кто отменил?" "Не знаю, кто, потому что с Москвой разговаривал по телефону маршал. После окончания разговора он отдал мне распоряжение отменить наш приказ, а сам пошел спать.
Больше маршал ничего не сказал. Я совершенно убежден, что отмена нашего приказа и распоряжение о продолжении операции приведут в ближайшие дни к катастрофе, к гибели наших войск на Барвенковском выступе. Я очень прошу вас лично поговорить со Сталиным. Единственная возможность спастись, если вам удастся убедить товарища Сталина утвердить наш приказ и отменить указание об отмене нашего приказа и о продолжении операции. Если вам не удастся это сделать, наши войска погибнут".
В таком состоянии я Баграмяна еще никогда не видел. Он человек разумный, вдумчивый. Он нравился мне. Я, как говорится, просто был влюблен в этого молодого генерала за его трезвый ум, его партийность и знание своего дела. Он человек, я бы сказал, неподкупный в смысле признания чужих авторитетов: если не согласен, то обязательно выскажет это. Я замечал это несколько раз, когда мы обсуждали ту или другую операцию. Если вышестоящие люди, занимавшие главное положение в штабе фронта, начинали доказывать то, с чем он не был согласен, то он очень упорно отстаивал свое мнение. Мне нравилось такое его качество. Из других военачальников, с кем я встречался в течение войны, подобное качество наиболее резко проявилось также в генерале Бодине. Я его тоже очень любил. Это был способный и трезвого ума генерал. Его характер отличали партийность, настойчивость, умение возражать даже вышестоящим лицам, если он считал, что они рассуждают неправильно, неверно определяют задание войскам, так что оно может нанести им ущерб. Я об этом говорил много раз Сталину и давал этим двум товарищам отличную характеристику.
Выслушал я Баграмяна. Меня его сообщение буквально огорошило. Я полностью был согласен с ним. Мы же, приняв решение, исходили как раз из тех соображений, которые мне сейчас повторял Баграмян. Но я знал Сталина и представлял себе, какие трудности ждут меня в разговоре с ним. Повернуть его понимание событий надо так, чтобы Сталин поверил нам. А он уже нам не поверил, раз отменил наш приказ. Не поверил, следовательно, теперь следует доказать, что он не прав, заставить его усомниться и отменить свой приказ, который он отдал в отмену нашего приказа. Я знал самолюбие Сталина, его, я бы сказал, зверский характер в таких вопросах. Тем более при разговорах по телефону.
Мне не раз приходилось вступать в спор со Сталиным по тому или другому вопросу в делах гражданских и иногда удавалось переубедить его. Хотя Сталин метал при этом гром и молнии, я настойчиво продолжал доказывать, что надо поступить так-то, а не эдак. Сталин иной раз не принимал сразу же моей точки зрения, но проходили часы, порою и дни, он возвращался к той же теме и соглашался. Мне нравилось в Сталине, что он в конце концов способен изменить свое решение, если убеждался в правоте собеседника, который настойчиво доказывал ему свою точку зрения, если его доказательства имели под собой почву. Тогда он соглашался. Со мной бывало и до войны, и после войны, когда по отдельным вопросам мне удавалось добиваться согласия Сталина. Но данный случай был просто бесперспективным, роковым, и я не питал никаких надежд на удачу. Кроме того, не мог и отказаться от самых настойчивых попыток не допустить катастрофы, ибо понимал, что выполнение приказа Сталина станет катастрофой для наших войск.
Не помню, сколько минут я обдумывал дело. Тут же со мною рядом все время находился Баграмян. Я решил позвонить сначала в Генеральный штаб. Была уже поздняя ночь, совсем рассвело. Звоню. Мне ответил Василевский. Я стал просить его: "Александр Михайлович, отменили наш приказ и предложили выполнять задачу, которая утверждена в этой операции". "Да, я, — говорит, — знаю. Товарищ Сталин отдал распоряжение. В курсе дела". "Александр Михайлович, вы знаете по штабным картам и расположение наших войск, и концентрацию войск другой стороны, более конкретно представляете себе, какая сложилась сейчас у нас обстановка. Конкретнее, чем ее представляет товарищ Сталин".
А я видел, как Сталин иной раз, когда мы приезжали к нему в Ставку, брал политическую карту мира. Даже однажды с глобусом вошел и показывал, где проходит линия фронта. Это убийственно! Это же просто невозможно так делать. Он порою не представлял себе всего, что происходило. Он только видел в таких случаях, где и в каком направлении мы бьем врага. На какую глубину мы продвинулись, каков наш замысел — это все, конечно, он хорошо знал. Но в результате выполнения принятого замысла этой операции в осложнения, которые возникали, он мог и не вникнуть, не проанализировать конкретные события, не взвесить, почему мы отменили первоначальный приказ. Как показала жизнь, он в данном случае этого как раз не сделал.
Я продолжал разговор: "Возьмите карту, Александр Михайлович, поезжайте к Сталину". Тот отвечает: "Товарищ Сталин сейчас на ближней даче". "Вы поезжайте туда, он вас всегда примет, война же идет. Вы с картой поезжайте — с такой картой, где видно расположение войск, а не с такой картой, на которой пальцем можно закрыть целый фронт. Сталин увидит конфигурацию расположения войск, концентрацию сил противника и поймет, что мы поступили совершенно разумно, отдав приказ о приостановлении наступления и перегруппировке наших главных сил, особенно бронетанковых, на левый фланг. Сталин согласится". — "Нет, товарищ Хрущев, нет, товарищ Сталин уже отдал распоряжение. Товарищ Сталин!" Люди, которые с Василевским встречались, знают, как он говорил — таким ровным, монотонно гудящим голосом.
Мы перестали разговаривать с Василевским, я положил трубку и опять стал думать, что же делать? Брать вновь телефонную трубку и звонить Сталину? Она меня обжигала, эта трубка. Обжигала не потому, что я боялся Сталина. Нет, я боялся того, что это может оказаться для наших войск роковым звонком. Если я ему позвоню, а Сталин мне откажет, то не останется никакого другого выхода, как продолжать операцию. А я был уже абсолютно убежден, что тут начало конца, начало катастрофы наших войск на этом участке фронта. Поэтому я, знаете ли, прикладывался к этой трубке, как кот к горячей каше, и рефлекторно отдергивал руку. У меня были очень хорошие отношения с Василевским. Я к нему относился с уважением. Да и характер у него такой мягкий. Не знаю вообще, были ли у него враги, кто они и какие. Наверное, были у него враги, но по другим мотивам. К нему очень плохо относились некоторые военные. Это я знаю, но сейчас не стану говорить об этом.
Решил я позвонить Василевскому еще раз. Позвонил и опять стал просить: "Александр Михайлович, вы же отлично понимаете, в каком положении находятся наши войска. Вы же знаете, чем может это кончиться. Вы представляете себе все. Поэтому единственное, что нужно сейчас сделать, это разрешить нам перегруппировку войск, претворить в жизнь наш последний приказ, который отменен Ставкой. Иначе войска погибнут. Я вас прошу, Александр Михайлович, поезжайте к товарищу Сталину, возьмите подробную карту". Одним словом, я начинал повторять те же доводы, других у меня не было, настойчиво повторять просьбу поехать и доложить Сталину, убедить его в том, что наш приказ — это единственно правильное решение, которое при сложившихся условиях можно было принять. Но все доводы, которые я приводил при телефонном разговоре, моя настойчивость, апелляция к его сознанию, долгу и ответственности — ничто не возымело действия. Он тем же ровным голосом (я и сейчас хорошо представляю себе тон голоса) ответил: "Никита Сергеевич, товарищ Сталин дал распоряжение. Товарищ Сталин вот то-то и то-то". Не мог же я по телефону доказывать Василевскому, что в данном случае для меня Сталин не является авторитетом. Это уже само собой вытекало из того, что я говорил, раз апеллирую к Василевскому и прошу взять соответствующую карту, пойти и доложить Сталину.
Очень опасный был для меня момент. В то время Сталин уже начинал рассматривать себя таким, знаете ли, военным стратегом. После того, как он очнулся от первых неудач, когда он в первые дни войны отошел от руководства и сказал: "Государство, которое создано Лениным, мы про.....", — он начал теперь ощущать себя героем. Хотя я знал, какой он герой и по первым дням войны, и по предвоенному периоду, я его наблюдал в месяцы, когда надвигалась война со стороны Германии.
А у меня что же? У меня не было никаких других возможностей изменить дело, кроме тех доводов, которые я высказывал, повторяя их вновь и вновь Василевскому и рассчитывая на его долг военного. Он был в тот период уже заместителем начальника Генерального штаба. Правда, в те дни это не имело особого значения. Было время, когда никакого начальника Генерального штаба вообще не имелось, а сидел на соответствующих делах Боков, который не пользовался никаким авторитетом у командующих фронтами.
Он отдавал распоряжения, принимал доклады, как-то их комментировал, как-то докладывал в Ставку.
Цитата("Н.C.Хрущев.Время. Люди. Власть.")
...
....Василевский наотрез отказался что-либо предпринимать в ответ на мои просьбы. Своего мнения он не высказывал, а ссылался на приказ Сталина.
Я, признаться, сейчас несколько переоцениваю свое мнение о том инциденте. Тогда я объяснял это некоторой податливостью и безвольностью Василевского.
Он был в данном отношении не очень характерным военным. Это добрый человек, даже очень добрый и очень положительный. Я считал его честнейшим человеком.
С ним легко разговаривать. Я много раз и до этого случая встречался с ним. Одним словом, это уважаемый человек.
Но в сугубо военных вопросах я, конечно, всегда значительно выше ставил Жукова. А сейчас у меня возникло сомнение: была ли это вообще инициатива Сталина в деле отмены
нашего приказа? Теперь я больше склоняюсь к тому, что это была инициатива самого Василевского.
Возможно, Василевский (у меня не было тогда никаких возможностей проверить это, тем более нет их сейчас) получил наш приказ первым,
потому что мы послали его в Генеральный штаб, и сам не был с ним согласен, не разобрался: ведь шло успешное наступление наших войск,
а нам приносили большую радость редкие наши победы, было очень приятно открыть победами 1942 год. Каждому было приятно.
Возможно, Василевский получил наш приказ, взвесил его и, наверное, возмутился, сейчас же доложил Сталину и соответственно прокомментировал.
Сталин согласился с Василевским и отдал контрприказ или же сам позвонил Тимошенко.
Я и сейчас не знаю, о чем тогда разговаривал по телефону Тимошенко и с кем он разговаривал. То ли с Василевским, то ли со Сталиным.
Из слов Баграмяна следовало, что со Сталиным. Мне неудобно было спросить Тимошенко. Мы сошлись с ним наутро, смотрели друг на друга и буквально сопели.
Оба были недовольны. Недовольны не друг другом, а обстоятельствами, которые сложились у нас. Возвращаюсь к тому разговору.
Все больше прихожу к выводу, что это решение было навязано Сталину Василевским. Потому-то Василевский упорно не слушался меня, не посчитался с положением дел
, с моими доводами. Он же не мог поехать к Сталину, поскольку сам давал совет по этому вопросу и на основе этого совета было принято решение.
Мне такое заключение пришло в голову лишь в последнее время, когда я, уже сейчас, обдумываю события того лично для меня самого тяжелого времени,
поворотного для положения дел в 1942 году.
Если бы в штабе сидел в то время не Василевский, а Жуков, я и Жукову сказал бы это, и, если бы он не согласился, то Жуков тоже впал бы в ошибку, как Василевский.
Но разница заключалась в том, что Жуков категорично стал бы мне возражать: не ссылаться на Сталина, а сам стал доказывать, что я не прав,
что эта операция принесет успех и надо ее только решительно проводить в жизнь. Однако если бы Жуков поверил мне, разобрался в деле и увидел,
что я прав, проявляя настойчивость в определении судьбы нашего фронта, то он, я уверен, не остановился бы, сейчас же сел бы в машину,
поехал к Сталину и начал энергично и настойчиво докладывать насчет необходимости отмены своего указания и утверждения принятого нами приказа.
Так спустя много лет оцениваю я сей вопрос. О нем я помню постоянно. Это — веха в моей жизни, и тяжелая веха.
Как только заходит речь о войне или когда я сам начинаю мысленно пробегать страницы военного времени,
особенно до Курской дуги (потому что тогда был самый ответственный, самый напряженный момент для нашей Родины),
то Харьковская операция 1942 г. всегда у меня стоит перед глазами, я тотчас начинаю думать: а что, если бы наш приказ был утвержден? Как развивались бы события?
Когда Василевский наотрез отказался ехать к Сталину, я вынужден был ему сам позвонить. Я знал, что Сталин находится на ближней даче,
хорошо знал ее расположение. Знал, что и где стоит и даже кто и где сидит. Знал, где стоит столик с телефонами, сколько шагов надо пройти Сталину, чтобы подойти к телефону.
Сколько раз я наблюдал, как он делает это, когда раздавался звонок. Ответил на мой звонок Маленков. Мы поздоровались.
Говорю: "Прошу товарища Сталина". Слышу, как он передает, что звонит Хрущев и просит к телефону.
Мне не было слышно, что ответил Сталин, но Маленков, выслушав его, сообщил мне: "Товарищ Сталин говорит, чтобы ты сказал мне, а я передам ему".
Вот первый признак, что катастрофа надвигается неумолимо. Повторяю: "Товарищ Маленков, я прошу товарища Сталина.
Я хочу доложить товарищу Сталину об обстановке, которая сейчас складывается у нас".
Маленков опять передает Сталину и сейчас же возвращает мне ответ: "Товарищ Сталин говорит, чтобы ты сказал мне, а я передам ему".
Чем был занят Сталин? Сидел, пил и ел. Ему нужно было затратить полминуты или минуту, чтобы подняться из-за обеденного стола и подойти к столику, где стоял телефон.
Но он не захотел меня выслушать. Почему? Видимо, ему доложил Генеральный штаб, что командованием фронта решение принято неправильное: операция проходит успешно
, наши войска, не встречая сопротивления, движутся на запад и, следовательно, надо продолжать наступление,
а приказ о перегруппировке вызван излишней осторожностью командующего фронтом и члена Военного совета, и на них надо нажать.
Во время моего разговора через Маленкова со Сталиным там находилась обычная компания: Микоян, Молотов, Берия, Маленков и я не знаю, кто еще.
Когда я просил, чтобы Сталин взял трубку, он проворчал: "Хрущев сует свой нос в военные вопросы. Он же не военный человек, а наши военные разобрались во всем,
и решение менять не будем". Об этом мне рассказал Анастас Иванович Микоян, который там присутствовал.
Спрашивается, кто же эти знающие дело военные советники,которые дали такой совет Сталину? Видимо, прежде всего Василевский и Штеменко.
Что же, мне еще и в третий раз просить? Это не метод достижения положительного решения. Раз Сталин уже два раза ответил мне, то на третий раз вообще перестанет
со мной разговаривать, и моя настойчивость будет приносить только вред.
Тогда говорю Маленкову, что уже не прошу передать товарищу Сталину просьбу утвердить наш приказ, а объясняю обстановку
, которая сейчас осложнилась на фронте и что дальнейшее наше продвижение на запад отвечает замыслам противника: наши войска, продвигаясь на запад,
сокращают себе путь в немецкий плен. Говорю: "Мы растягиваем фронт, ослабляем его и создаем условия для нанесения нам удара с левого фланга.
Этот удар неизбежен, а нам нечем парировать". Маленков передал все Сталину. Тут же возвращает ответ: "Товарищ Сталин сказал, что надо наступать, а не останавливать наступление". Опять говорю: "Мы выполняем этот приказ. Сейчас наступать легче всего. Перед нами нет противника. Это-то нас и тревожит. Мы видим, что наше наступление совпадает с желанием противника. Прошу утвердить наш приказ. Мы, принимая свое решение, все взвесили". Маленков: "Да, решение было принято, но товарищ Сталин говорит, что это ты навязал его командующему". — "Нет, мы единогласно приняли решение. У нас не было даже спора, поэтому не было и голосования. Мы изучили обстановку и увидели, какое сложилось тяжелое положение. Поэтому и приняли такое решение". "Нет, это было твое предложение".
Не знаю, действительно ли сказал Тимошенко в разговоре со Сталиным, что это я навязал решение прекратить наступление.
Я, признаться, сомневаюсь, чтобы Тимошенко так сказал. Он человек волевой и самолюбивый.
Командующий принял решение, с которым он же не согласен? Этого не могло быть. Но все же могло ли быть, чтобы Тимошенко сказал так в разговоре со Сталиным?
Мне трудно с этим согласиться. Маленков мне так говорил, а значит, так сказал ему Сталин. Думаю, что Сталин просто хотел меня несколько уколоть и осадить мою настойчивость.
Продолжаю: "Вы знаете характер командующего Тимошенко. Если он не согласен, то навязать ему решение невозможно, да я никогда такой цели и не преследовал". Маленков опять повторяет: "Надо наступать".
Разговор окончился. При этом присутствовал Баграмян. Он стоял рядом со мной, из глаз его катились слезы. Если же я тогда не плакал, то лишь потому, что менее конкретно представлял трагедию, которая надвинулась на нас. А он как военный человек отлично представлял обстановку. Его нервы не выдержали, вот он и расплакался. Он переживал за наши войска, за нашу неудачу. И эта катастрофа разразилась буквально через несколько дней, как мы и предполагали.
Ничего мы не смогли тогда поделать, несмотря на все усилия, которые я предпринял. Не знаю, как защищал свой приказ Тимошенко перед Сталиным.
Я его и спрашивать не стал, потому что видел, что он тоже переживает. Он представлял себе надвигавшуюся катастрофу, и я не хотел возвращаться к неприятному разговору.
Назавтра встретились мы с Тимошенко и обменялись мнениями, но уже не возвращались к его разговору с Москвой.
И я ему тоже не говорил о своем разговоре с Василевским. Не сказал об этом потому, что ко мне приходил Баграмян.
Приход Баграмяна ко мне, а не к маршалу, как я ожидал, может наложить отпечаток на отношение Тимошенко к Баграмяну.
Я не хотел сталкивать людей. Наоборот, я покровительствовал Баграмяну. Это очень спокойный, трезвый и вдумчивый человек...
Цитата("А.М.василевский. Дело всей жизни.")
С утра 18 мая обстановка для наших войск на Барвенковском выступе продолжала резко ухудшаться, о чем я прежде всего доложил Верховному. Часов в 18 или 19 того же дня мне позвонил член военного совета Юго-Западного направления Н. С. Хрущев. Он кратко проинформировал меня об обстановке на Барвенковском выступе, сообщил, что И. В. Сталин отклонил их предложения о немедленном прекращении наступления, и попросил меня еще раз доложить Верховному об этой их просьбе. Я ответил, что уже не однажды пытался убедить Верховного в этом и что, ссылаясь как раз на противоположные донесения военного совета Юго-Западного направления, Сталин отклонил мои предложения. Поэтому я порекомендовал Н. С. Хрущеву, как члену Политбюро ЦК, обратиться непосредственно к Верховному. Вскоре Хрущев сообщил мне, что разговор с Верховным через Г. М. Маленкова состоялся, что тот подтвердил распоряжение о продолжении наступления.
19 мая ударная группировка противника, действовавшая на Барвенковском выступе, вышла в тыл советским войскам, и только тогда Тимошенко отдал, наконец, приказ прекратить дальнейшее наступление на Харьков и использовать основные силы нашей ударной группировки для ликвидации прорыва и восстановления положения в полосе 9-й армии. Верховный утвердил это решение.
Цитата("Запись переговоров по прямому проводу начальника Генерального штаба Красной Армии генерал-лейтенанта А. М. Василевского с главнокомандованием Юго-Западного направления")
19 мая 1942 г. 15.35
У аппарата Тимошенко, Хрущев. Здравствуйте. У аппарата Василевский. Здравствуйте, я слушаю.
ТИМОШЕНКО, ХРУЩЕВ. Наутро 19.5 ввиду резкого ухудшения положения на фронте 9-й армии Южного фронта и быстрого продвижения (распространения) противника в общем направлении на Изюм численностью пять пд и двух танковых дивизий (14-й и 16-й) с наличием группировки резервов в районе Сталино, Краматорская (по данным разведки), где учитывалась 13 тд, мы решили, не оттягивая времени, взять для удара с целью разгрома группировки противника, распространяющегося на Изюм, все, что только можно, исходя из наших возможностей.
1. На фронте Змиев — Староверовка решаем оставить три сд, две танковые бригады и четыре артполка усиления. Группу Бобкина оставить в полном составе в занимаемых границах, имея в виду по занятию Краснограда главные силы кавалерийского корпуса и танковой бригады вывести в резерв [и расположить] в стыке группы Бобкина и оставленных на фронте Городнянского трех сд.
2. Управление этими войсками возложить на генерал-лейтенанта тов. Костенко, подчинив ему для этого управление Бобкина.
3. Управлению 6-й армии во главе с Городнянским взять и подчинить хозяйства Пушкина и Кузьмина, уже вышедшие в известный Вам район, и там же подчинить выводимые из состава 6-й армии три сд, две тбр, 5 кк, оставшиеся в районе Городнянского, и 106 сд 9-й армии, находящуюся в подчинении 5 кк. Таким образом, у Городнянского будет четыре сд, семь тбр, одна мотобригада и шесть артполков усиления. Тов. Подласу подчинить 2 кк, находящийся в нашем резерве, одну тбр из состава 6-й армии и 341 сд 9-й армии, отошедшую на левый фланг Подласа. Создать группировку на левом фланге Подласа для вспомогательного удара правее Городнянского.
4. На участке Сеничено — Студенок у Малиновского в составе 9-й армии собираются 6 сд, 4 тбр и 30 кд из состава 5 кк. Эта группа, действуя левее Городнянского, будет наносить вспомогательный удар.
5. Тов. Подласа мы решили подчинить себе, так как управление и главным образом материальное обеспечение его Малиновскому не представляется возможным, поскольку все это будет идти по пути Городнянского.
6. Прибывающие ваши две сд и две тбр сосредоточить на направлении Волохов Яр — Балаклея, где уже нами сосредоточена одна тбр. Эта группа намечается для удара на запад во взаимодействии с давлением на противника 38 А на Рубежное — Чугуев и группы Костенко со стороны Змиев на переправы на р. Северский Донец. На участке Рябышева и Москаленко продолжать выполнение ранее поставленной задачи. Группе Костенко обороняться на достигнутом к исходу сегодняшнего дня рубеже. Всеми силами и средствами обрушиться на южную группировку противника и разгромить ее. Ударом со стороны Крупянск[а] в направлении Волохов Яр — Андреевка — Змиев вывести левое крыло 38-й армии на линию р. Северский Донец, примкнув флангом группы Костенко в районе Змиев. Этим самым высвободить до пяти сд и три тбр для группы Костенко в направлении Мерефа. Просим немедленно доложить наше решение и просим утвердить его. Мы приступили к разработке, подробный план представим позже. Ответ нужен немедленно для отдачи распоряжений войскам. У нас все.
ВАСИЛЕВСКИЙ. Как планируете выполнение этого решения по времени?
ТИМОШЕНКО, ХРУЩЕВ. Сейчас сказать очень трудно, потому что многое зависит от действий противника, возможно, навяжутся бои Пушкину и Кузьмину сегодня, но ориентировочно, если нам будет позволено обстановкой, то начало к исходу 21.5 или утро 22.5. Все.
ВАСИЛЕВСКИЙ. Когда мыслите начать вывод Городнянского?
ТИМОШЕНКО, ХРУЩЕВ. От вашего решения все зависит, обстановка требует вывода немедленно.
ВАСИЛЕВСКИЙ. Хорошо, сейчас иду докладывать. Кстати, поставленный вами вопрос сегодня утром уже обсуждался в Ставке. Провод оставляю за собой и по нему дам ответ после доклада. Все.
ЦАМО, ф. 229. оп. 161, д. 809а. л. 528–530 (телеграфная лента).
Цитата("Запись переговоров по прямому проводу начальника Генерального штаба Красной Армии генерал-лейтенанта А. М. Василевского с главнокомандованием Юго-Западного направления")
19 мая 1942 г. 15.50
У аппарата Тимошенко, Хрущев.
У аппарата Василевский.
ВАСИЛЕВСКИЙ. Ставка утвердила Ваше решение и предлагает немедленно приступить к его выполнению. Разработанный план прошу направить шифром. Все. До свидания.
ТИМОШЕНКО, ХРУЩЕВ. Все понятно, приступаем к выполнению. План будет представлен шифром. До свидания.
ЦАМО, ф. 28. on. 11627. д. 950. л. 159. Телеграфная лента.
План контрудара Ставка утвердила за 15 минут.
Цитата("И.С.Баграмян. Так мы шли к победе")
Убедившись, что сил, направленных для разгрома барвенковской группировки противника, недостаточно,
главком Юго-Западного направления только во второй половине дня 19 мая принял запоздалое решение приостановить наступление в полосе 6-й армии, закрепиться частью сил на достигнутых рубежах, вывести основную группировку войск из боя и концентрическим ударом 6, 57, 9-й армий разгромить прорвавшегося в их тылы противника.
Цитата("Н.C.Хрущев.Время. Люди. Власть.")
Не помню, на какой день после катастрофы раздался звонок из Москвы. Вызывают в Москву, но не командующего, а меня. Можете себе представить?
У меня было очень подавленное настроение, когда я летел в Москву. Вряд ли нужно даже говорить, что я чувствовал.
Мы потеряли много тысяч солдат, утратили надежду, которой жили: надежду, что откроем страницу общих наступательных действий против оккупантов в 1942 году.
А закончилось катастрофой. Инициатива наступления была наша с Тимошенко. Это тоже накладывало на меня ответственность.
То, что мы хотели изменить ход боевых действий и предотвратить катастрофу, было слабо доказательно. Особенно перед теми, от кого зависело приостановление операции.
Ведь согласиться с правильностью наших доводов — значит, согласиться с неправильностью своих решений. Не для Сталина такое благородство. Это был человек вероломный.
Он на все пойдет, но никогда не признает, что допустил ошибку. Поэтому я ясно представлял себе трагичность своего положения. Но у меня не было другого выхода.
Я сел в самолет и полетел, а сам морально был подготовлен ко всему, вплоть до ареста.
Но как тогда быть с командующим? Значит, арестовать и командующего? Но командующий, видимо, вел разговор другого характера, не проявил сопротивляемости
и согласился со Сталиным. Я же очень настаивал на своем, и довольно упорно. Кроме того, не знаю, в чьем присутствии Сталин разговаривал с Тимошенко.
Когда разговаривал я, то там, за столом, передатчиком слов Сталина и моих слов Сталину был Маленков. Я уверен, что там находились Берия, Микоян, Молотов.
Возможно, был и Ворошилов, но тут уверенности не имелось. В это время Ворошилов уже был в большой опале у Сталина.
Данное обстоятельство — и в мою пользу, и не в мою пользу: такие свидетели — неприятные свидетели. Обернулось же так, что оказались неприятными для Сталина.
Да, я оказался прав, когда настойчиво добивался через Маленкова отмены приказа Сталина. Сталин меня не послушал. Но какое это имеет значение при том положении
, которое возникло? Все, что сказал Сталин, гениально. Все, против чего выступал Сталин, никчемно, а люди, которые на этом настаивали, — нечестные, а может быть, и враги народа.
Тогда очень широко гуляла по стране надуманная Сталиным теория дальнейшего обострения классовой борьбы в СССР. Она запутала умы честных людей и в партии, и вне партии.
Сталин извратил все понятия. Действительно имелись враги народа — настоящие, озлобленные враги Советской власти.
Но в ходе репрессий полетели головы честнейших людей, преданных революции и рабочему классу, доказавших это и в Гражданской войне, и при строительстве социализма.
Они-то и сложили головы как "враги народа". Одной головой больше, одной меньше. Какое это имело значение для Сталина? А как быть с совестью? Совесть у Сталина?
Его совесть? Да он бы сам первый посмеялся: это — буржуазный пережиток, буржуазное понятие. Все оправдывается, что говорит Сталин.
То, что он говорит, — все лишь в интересах революции, в интересах рабочего класса.
Поэтому я ехал, летел и шел к Сталину, как говорится, отдаваясь на волю судьбы: что станет со мною, не знал.
Встретились. Когда я вошел в кабинет, Сталин двинулся ко мне; точнее, не двинулся, а сделал шаг в моем направлении. Поздоровался.
Сталин — это актер. Он умел владеть собой, никогда не выдавал: не то он кипит, не то относится с пониманием. Он умел носить маску непроницаемости.
Поздоровались, и он говорит мне: "Немцы объявили, что они столько-то тысяч наших солдат взяли в плен. Врут?". Отвечаю: "Нет, товарищ Сталин, не врут.
Эта цифра, если она объявлена немцами, довольно точная. У настам было примерно такое количество войск, даже чуть больше.
Надо полагать, что частично они были перебиты, а другая их часть, названная немцами, действительно, попала в плен". Сталин ничего мне не ответил.
Я видел, как он кипит, и не знал, куда прорвется этот котел. Но он сдержался: ничего мне не говорил больше, не упрекал ни меня, ни командующего.
Помалкивал. Перешли в разговоре на другие дела: что мы предпринимаем?
Какая есть возможность построить оборону по Донцу, с тем чтобы противник не перешел Донец на этом направлении?
Как задержать его продвижение при наших очень ограниченных возможностях? Потом пошли обедать.
Не помню, сколько дней пробыл я в Москве. Чем дольше, тем более томительно тянулось время, которое должно было чем-то кончиться для меня лично.
Но чем оно кончится, я был в неведении. Думал, что Сталин не пройдет мимо такой катастрофы после нашей победы под Ростовом и громкой победы под Москвой,
не простит и захочет найти козла отпущения, продемонстрировав свою неумолимость, принципиальность и твердость: не останавливаться, не колебаться насчет судьбы личности,
как бы она ни была известна или даже близка ему, если это касается интересов страны. Тут имелась возможность продемонстрировать это.
Вот, мол, катастрофа разразилась по вине такого-то или таких-то. А правительство и Сталин ни перед чем не останавливаются и строго наказывают виновных людей.
Я даже догадывался, исходя из прежнего опыта, как Сталин может формулировать. Он был большой мастер на такие формулировки.
Да и в общем-то он человек был очень одаренный, умный. Вопрос заключается в том, как ум надо оценивать в разных случаях.
Одно дело, когда ум направлен на соблюдение интересов революции, ее развития и укрепления; другое,
— когда против революции под прикрытием горячих лозунгов защиты ее интересов. А в результате гибли люди, до глубины души преданные делу Ленина,
делу марксизма-ленинизма.
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
Основываясь на опыте наступления 6-й армии в январе и 38-й армии в марте, я высказал сомнение в возможности осуществления таких широких планов, напомнил о неукомплектованности дивизий личным составом и вооружением, слабой обученности прибывшего пополнения, отсутствии подвижных ударных соединений. О том же говорили другие командармы. Отмечались также недостаточная подготовка командного состава низшего и среднего звена, отсутствие необходимого количества танков непосредственной поддержки пехоты, слабость вторых эшелонов и резервов в проводимых наступательных операциях.
Члены Военного совета, настроенные оптимистически, постарались рассеять сомнения командармов. Они заверили, что операций на намечаемую большую глубину будут планироваться последовательно, дивизии получат недостающее пополнение и вооружение, для обучения личного состава отводится необходимое время. Нам обещали, что танков будет достаточно не только для непосредственной поддержки пехоты, но и для создания подвижных ударных групп с целью развития успеха наступления. Наконец, член Военного совета Н. С. Хрущев заявил, что Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин сам поставил перед войсками фронта эту задачу и что уже одно это является гарантией успеха.
Должен сказать, что это сообщение, впоследствии, впрочем, не подтвердившееся, прозвучало тогда весьма обнадеживающе.
Автор: Konstanten 10.7.2012, 12:17
Замысел операции "Блау"
Цитата(В.Кейтель. 12 ступенек на эшафот...)
Начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии( ОКВ ).
Речь шла о прорыве танковыми клиньями на всю глубину оборонительных порядков русских на северном фланге группы армии «Юг» фельдмаршала фон Бока.
После прорыва танкового клина вермахта к Воронежу на реке Дон, последующей перегруппировки и значительного усиления северного фланга ударной группировке
предстояло нанести сокрушительный удар вдоль Донского фронта противника с выходом к Волге в районе Сталинграда и одновременным захождением
южным крылом фронта в направлении кавказских предгорий с целью оседлать перевалы через Кавказский хребет и захватить районы нефтепромыслов....
Суть оперативно-стратегического замысла фюрера заключалась в следующем: на подготовительном этапе операции следовало ввести русских в заблуждение,
связать их резервы и перерезать коммуникации, обозначив Москву главной целью летней кампании. Затем, примерно на полпути между русской столицей и излучиной
Северского Донца, совершить стремительное захождение на юг, вниз по течению Дона. В случае успешной реализации планов наступательной операции нам бы удалось
не только захватить Донбасс и кавказские нефтепромыслы, но и перерезать Волгу, главную транспортную артерию, по которой, собственно,
и осуществлялось снабжение бакинской нефтью русских армий, дислоцировавшихся в центральных регионах СССР. Союзные нам Румыния,
Венгрия и Италия должны были выставить около 30 дивизий для прикрытия северного фланга фронта немецкого наступления и в случае необходимости удерживать оборону на рубеже реки Дон.
Цитата(К.фон Типпельскирх. История Второй мировой войны )
В конце июня на фронте от Таганрога до Курска стояло пять полностью укомплектованных и хорошо оснащенных армий, готовых разбить русские войска на юге.
За ними были сосредоточены одна румынская, одна итальянская и одна венгерская армии, соединения которых частично уже были выдвинуты к линии фронта.
Эти хуже оснащенные союзные армии должны были по мере продвижения немецких армий на сотни километров вглубь страны содействовать обеспечению их флангов,
чтобы немецкие войска могли сохранить свою ударную силу для действий в глубине территории противника,
Группа армий «Юг» была разделена на две части. В южную группу армий «А», которой вначале командовал фельдмаршал Лист, вошли 17-я полевая
и 1-я танковая армии, в северную группу армий «Б» (ею командовал вместо погибшего к этому времени фельдмаршала фон Рейхенау вначале фельдмаршал фон Бок, а позднее генерал-полковник барон фон Вейхс) — 4-я танковая, 6-я и 2-я полевые армии.
План операции был следующим. Крупные танковые силы.....должны были прорваться в район между Северным Донцом и Доном.
6-я и 2-полевые армии имели задачу начать наступление одновременно с танковыми армиями и выйти
к Дону на участке Новая Калитва, Воронеж.
Когда немецкие танки начнут стремительно продвигаться вперед, должна была перейти в наступление и 17-я армия, несколько дальше других армий выдвинутая на восток.
От успеха прорыва зависел выбор дальнейших целей наступления. В принципе с самого начала планировалось, что группа армий «А», сделав
захождение левым крылом, выйдет к нижнему течению Дона, а группа армий «Б» на возможно более широком фронте достигнет Волги по обе стороны Сталинграда. Для Гитлера главная цель этих операций, помимо стратегических соображений, заключалась в захвате нефтяных районов Кавказа.
Цитата(А.М.Василевский. Дело всей жизни.)
Фашистское командование рассчитывало этим наступлением ударами из Волчанска (и Щигры - восточнее Курска) на Воронеж окружить и уничтожить войска Брянского фронта, прикрывавшие воронежское направление, а затем поворотом на юг, с дополнительным ударом из района Славянска, уничтожить войска Юго-Западного и Южного фронтов и открыть себе дорогу к Волге и на Северный Кавказ. С этой целью врагом была создана за счет группы армий «Юг» группа армий «Б» (под командованием возвращенного на советско-германский фронт генерал-фельдмаршала Т. фон Бока) в составе 2-й и 6-й полевых, 4-й танковой немецких и 2-й венгерской армий. Для действий на северокавказском направлении была создана группа армий «А» .., в которую входили 11-я и 17-я полевые, 1-я танковая немецкие и 8-я итальянская армии.
Этапы операции Блау
Блау - 1 , прорыв к Старому Осколу и Острогожску ,
Блау - 2 захват Воронежа . С взятием Воронежа разваливалась вся система тылового обеспечения войск Юго-Западного фронта.
Сеть железных дорог на Юге.
На огромной области Воронеж-Лихая-Сталинград нет железных дорог (между Павловском и Россошью протекает Дон ).
Единственная ж.д. ветка шла из Сталинграда на Морозовскую и Лихую, но она обеспечивала Южный фронт и была очень далека от войск Ю.-З. фронта. Все автомобильные переправы через Дон должны были быть немедленно подвергнуты бомбежкам немецкой авиацией.
За развалом тыла немедленно последовал и развал всего Ю.-З. фронта на правом берегу Дона.
С другой же стороны , у немцев, была густая сеть железных дорог , где они могли с запасом обеспечить как боеснабжение ,так и перевозки своих войск.
Блау-3 , поворот 4 танковой армии немцев вдоль Дона на юг и юго-восток. Разгром Юго-Западного фронта и выход в тыл войск Южного фронта.
Автор: Konstanten 10.7.2012, 12:54
Перед немецким наступлением.
Цитата("Ф.Гальдер. Дневник")
20 июня 1942 года, 364-й день войны
Самолет с майором Рейхелем (начальник оперативного отделения 23-й танковой дивизии) с исключительно важными приказами на операцию «Блау»,
по-видимому, попал в руки противника...
Командование группы армий «Юг» проявляет в оценке обстановки большую нервозность. Переброска войск из Ростова на север и скопление крупных танковых сил
перед 6-й армией дают основание ожидать крупных наступательных действий со стороны противника.
Донесения о предстоящем наступлении противника из района Старой Руссы (22,6) с использованием большого количества танков.
Общая обстановка на 20 июня 1942 года {548}:
Стратегическая инициатива в наших руках. Боевой дух и порыв войск полностью обнадеживают.
Операция «Блау-I» {549}. Материальная оснащенность частей ударной группировки, созданной для проведения первого этапа операции, удовлетворительная.
(За проделанную работу заслуживают благодарности тыловые учреждения, транспорт и фронтовые части.)
Войсковые части, предназначаемые для участия в первом этапе операции, удалось укомплектовать личным составом.
Некоторую сложность до сих пор вызывает укомплектование войск унтер-офицерским составом. Слабыми моментами продолжают оставаться:
а) неясность того, в какой мере и на какой срок будет обеспечена надежность восстановленной материальной части;
б) положение с конским составом;
в) положение с горючим (планы снабжения кончаются сентябрем 1942 г.).
Операция «Блау-II». Все еще ведется работа по материально-техническому обеспечению операции и созданию необходимых материальных запасов.
Аналогичная работа — по обеспечению пополнения войск личным составом. Перечисленные мероприятия будут проведены своевременно
и должным образом, поскольку транспорт работает безотказно.
Операция «Блау-III». Перспективы пока неясны.
22 июня 1942 года, 366-й день войны
Наступление «Фридерикус-2» (Изюм — Купянск) сначала благодаря внезапности развивалось хорошо, но потом задержалось западнее Купянска из-за встреченного
здесь упорного сопротивления противника. Форсирование Донца с юга удалось без особых затруднений.
У Ольховатки наблюдается переброска войск противника, но, по всей видимости, здесь еще довольно сильная концентрация войск.
Перед фронтом 2-й армии противник, кажется, ведет перегруппировку войск с целью увеличения глубины обороны.
Под Ельцом неясные передвижения войск в разных, перекрещивающихся друг с другом направлениях.
Передвижения войск, намеченные по плану операции «Блау» на Х-4 и Х-3{550}, будут осуществлены в ночь на 23.6. Приказ о дне «X» еще не отдан.
23 июня 1942 года, 367-й день войны
Наступление «Фридерикус-П» успешно развивается. Можно ожидать, что войска сегодня достигнут Ст. Оскола. День «X» для операции «Блау» назначен на 27.6. 1942 г.
24 июня 1942 года, 368-й день войны
Операция «Фридерикус-2» выполнена, цель достигнута. Данных о количестве пленных пока нет.
К северо-востоку от Волчанска наши войска улучшают свои исходные позиции, готовясь к новому прыжку.
Перед ними слабый и почти неорганизованный противник, оказывающий незначительное сопротивление.
На остальных участках фронта — никаких существенных изменений. Дальнейшие успехи на фронте окружения у Волхова.
Положение окруженных (русских) войск, по-видимому, становится крайне тяжелым.
Среди руководства ОКВ, которое сегодня (вместе с Гитлером) вернулось назад, снова начинается вражда к ОКХ и травля офицеров генерального штаба.
Достойная сожаления неудача с Рей-хелем (1-й офицер штаба 23-й танковой дивизии), кажется, снова усилила уже давно существующую неприязнь.
Придется ждать, пока все это не прорвется{552}.
Несколько телефонных разговоров с группой армий «Юг» по делу Рейхеля, с докладом о котором фон Бока завтра вызывают к фюреру...
Цитата("Ф.фон Бок. Я стоял у ворот Москвы.")
20/6/42
Противник продолжает концентрировать танки в районе Ольховатки напротив фронта 6-й армии, который продвинулся еще дальше к востоку.
Начальник разведки группы армий считает, что силы противника на этом направлении насчитывают до 22 танковых дивизий ( речь ,очевидно, идёт о танковых бригадах), половина которых «изрядно потрепана» в сражениях.
Принимая во внимание вчерашние разведывательные рейды, а также усиление противовоздушной обороны в этом секторе, можно прийти к выводу,
что противник намеревается нас здесь атаковать, и мы должны быть к этому готовы. Эти факты переданы Верховному командованию сухопутных сил с комментарием,
что обстановка требует немедленных действий!
Пока еще рано говорить, опередит ли атака противника операцию «Фридерикус» и будет ли последняя вообще иметь место после этой атаки.
Но операция «Блау 2» должна проводиться в запланированные сроки, чтобы не позволить противнику перехватить инициативу. К счастью, погода, кажется, начинает улучшаться.
Чтобы подготовиться к возможным неожиданностям в районе Ольховатки, я приказал 3-й и 23-й танковым дивизиям, которые дислоцируются под Харьковом в ожидании начала операции «Блау», передвинуться в направлении Волчанска. У Волчанска эти дивизии могут продолжать подготовку к операции «Блау 1». Кроме того, они будут под рукой на случай атаки со стороны Ольховатки.
Представитель Генерального штаба при 23-й танковой дивизии (Рейхель, начальник оперативного отдела 23-й танковой дивизии),
вылетевший на фронт на самолете типа «Физлер-Шторьх» с приказами, касающимися проведения операции «Блау 1»,
совершил вынужденную посадку или был сбит за 4 километра от наших позиций. Самолет был найден и идентифицирован нашим патрулем;
солдаты заметили пробоину в бензобаке, но помимо этого никаких других повреждений или следов крови не обнаружили.
В этой связи представляется весьма вероятным, что все наши приказы попали в руки противника.
Такое положение вещей просто взывает к немедленному началу операции «Блау 1».
Кроме того, сейчас на исходе июнь, а это значит, что у нас совершенно не осталось в запасе времени.
Цитата("Ф.фон Бок. Я стоял у ворот Москвы.")
27/6/42
Имеют место многочисленные разведывательные рейды, иногда силами до полка и более, против всех практически фронтов армии.
6-я армия докладывает, что новые проливные дожди в ее секторе не позволяют ей атаковать 28 июня.
Предварительно договорившись с Верховным командованием сухопутных сил, я отдал 6-й армии приказ начать атаку послезавтра.
Измененные обстоятельствами временные рамки наших атак вызывают все большую озабоченность.
К примеру, более ранняя по срокам атака 2-й армии может заставить противника перебросить часть своих мощных бронетанковых сил,
дислоцирующихся напротив правого крыла 6-й армии, в сектор армейской группы Вейхса.
В 18.00 пришла телеграмма от фельдмаршала Кейтеля, где сказано, что фюрер в связи с делом о пропавших секретных документах
приказал снять со своих постов командира ХХХХ танкового корпуса (Штумме), его начальника штаба (Франц)
и командира 23-й танковой дивизии (Бойнебург-Ленсфельд)! Право решать, когда снимать с должности указанных выше офицеров, предоставлено мне.
Генералы, которые должны их заменить, уже прибыли. Если на минуту отвлечься от этого дела, снятие с должностей образцовых командиров танковых войск,
которые к тому же хорошо знакомы с местными условиями, мне представляется крайне нежелательным особенно сейчас, когда ХХХХ танковый корпус
должен идти на острие атаки наступающей 6-й армии. Консультации по этому вопросу с Гальдером и Шмундтом подтвердили мое впечатление относительно того,
что фюрер после нашей с ним встречи 25 июня находился в сравнительно миролюбивом расположении духа.
Но потом, изучая материалы дела, он обнаружил, что канцеляриста из 23-й танковой дивизии намереваются предать военно-полевому суду.
В этой связи у него сложилось впечатление, что генералы решили свалить вину на своего подчиненного!
Цитата(Василевский.Дело всей жизни.)
....мы предполагали главный удар фашистов не на юге, а на центральном участке советско-германского фронта.
Поэтому Ставка всемерно, в ущерб югу, укрепляла именно центральный участок, особенно его фланговые направления.
Наиболее вероятным, опасным для Москвы мы считали орловско-тульское направление, но не исключали и курско-воронежского,
с последующим развитием наступления врага в глубокий обход Москвы с юго-востока. Уделяя основное внимание защите столицы,
Ставка значительно усиливала и войска Брянского фронта, прикрывавшие орловско-тульское и курско-воронежское направления.
Еще в апреле и первой половине мая Брянский фронт дополнительно получил четыре танковых корпуса, семь стрелковых дивизий,
одиннадцать стрелковых и четыре отдельные бригады, а также значительное количество артиллерийских средств усиления.
Все эти соединения, поступавшие из резерва Ставки, были неплохо укомплектованы личным составом и материальной частью.
В результате к концу июня командование Брянского фронта имело в своем резерве 5 танковых и 2 кавалерийских корпуса,
4 стрелковые дивизии, 4 отдельные танковые бригады. Кроме того, в полосе этого фронта располагалась находившаяся в резерве Ставки,
полностью укомплектованная и предназначавшаяся для нанесения контрудара 5-я танковая армия.
Можно ли после этого говорить, что Ставка обошла своим вниманием Брянский фронт?
Тех сил и средств, которыми он располагал, было достаточно не только для того, чтобы отразить начавшееся наступление врага на курско-воронежском направлении,
но и вообще разбить действовавшие здесь войска Вейхса.
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
В ночь на 20 июня с Юго-Западного фронта сообщили, что захвачен оперативный план немецкого командования.
В Генштабе взволновались: такое случается не часто. Оказалось, самолет противника из-за плохой погоды потерял ориентировку,
попал под огонь нашей зенитной артиллерии и был сбит. Два офицера сгорели, а один — майор — остался жив.
Он пытался уничтожить документы и скрыться; наши солдаты настигли его, и в перестрелке он был убит.
Так к нам попали карта с нанесенными на нее задачами 40-го танкового корпуса и 4-й танковой армии немцев и много других документов, среди них шифрованные.
К шифру быстро удалось найти ключ.
По мнению маршала С. К. Тимошенко, документы позволяли вскрыть замыслы противника на ближайшее время:
нанести поражение фланговым армиям Юго-Западного фронта—21-й на севере и 9-й на юге, а затем, наступая против центра фронта,
развить успех в направлении Воронежа с рубежа Валуйки, Купянск. А. М. Василевский немедленно доложил об этих документах Верховному Главнокомандующему.
Тот заподозрил, что бумаги подсунуты нарочно, чтобы обмануть нас относительно подлинных замыслов немецкого командования, и вызвал по телеграфу командующего фронтом.
К аппарату в Валуйках подошли все члены Военного совета. Говорил С. К. Тимошенко. Он твердо заявил, что документы не вызывают сомнений,
высказал свои соображения о намерениях противника и доложил о принятых мерах.
И. В. Сталин потребовал держать в секрете то, что мы узнали о планах немецкого командования.
«Возможно,— продиктовал он телеграфисту, — что перехваченный приказ вскрывает лишь один уголок оперативного плана противника.
Можно полагать, что немцы постараются что-нибудь выкинуть в день годовщины войны и к этой дате приурочивают свои операции».
Он утвердил мероприятия фронта, сообщил, что Ставка принимает меры насчет стыка Юго-Западного фронта с Брянским, и сказал,
чтобы фронт как можно скорее постарался перебить с воздуха живую силу противника, его танки, узлы связи и авиацию на аэродромах.
Здесь следовало упредить врага, самолеты которого были очень активны.
С. К. Тимошенко остался доволен переговорами, но все же под конец попросил: «Было бы хорошо, если бы в районе Короча можно было бы от вас получить
одну стрелковую дивизию. Остальное все, изложенное вами, устраивает нас, будем выполнять».
И. В. Сталин ответил: «Если бы дивизии продавались на рынке, я бы купил для вас 5-6 дивизий, а их, к сожалению, не продают»..
Цитата("М.И.Казаков. Над картой былых сражений")
В мае-июле 1942 - начальник штаба Брянского фронта.
В решении командующего Брянским фронтом проводилась идея активной обороны. Планом предусматривалось нанесение противнику сильных контрударов.
Если он поведет наступление на Мценск, Чернь, Тулу, планировался контрудар из Ефремова на Чернь силами вновь сформированной 5-й танковой армии
(составлявшей резерв Ставки) и из полосы 61-й армии, с правого берега реки Зуша, также на Чернь — силами 7-го кавалерийского корпуса и двух танковых бригад.
В случае же прорыва противника на Щигры, Касторное, Воронеж контрудар намечалось нанести опять-таки с двух направлений: с севера — силами 1-го и 16-го танковых корпусов,
а с юга (из района Старый Оскол) — силами 4-го танкового корпуса.
Слабой стороной нашего решения на оборону было то, что мы не предусмотрели создания второго оперативного эшелона.
Фронтовой резерв был относительно невелик и очень рассредоточен. Мы имели тогда возможность вывести во второй эшелон одну из общевойсковых армий,
но не сделали этого. А наиболее сильная группировка танков [96] (480 единиц) — 5-я танковая армия готовилась к нанесению контрудара только по одному варианту
и в одном направлении — на Чернь.
Дополнительные разведывательные данные о противнике, полученные в июне, стали убеждать нас, что под наибольшей угрозой находится
южный участок нашего фронта, то есть полоса 40-й армии, и левое крыло 13-й.
В пользу такого предположения говорила и местность, позволявшая действовать здесь крупным танковым группировкам противника. С меридиана Щигры, Курск до реки Дон перед ним не было ни одной серьезной водной преграды, ни одного сколько-нибудь существенного оперативного рубежа.
Командующий фронтом принял ряд мер к усилению обороны в полосе 40-й армии.
Уже в июне она выглядела так: в первом эшелоне на фронте 110 километров оборонялись пять стрелковых дивизий;
в тылу их находились две танковые бригады (14-я и 170-я), предназначенные для контратак в тактической зоне обороны;
во втором эшелоне, на рубеже реки Кшень, — 111-я и 119-я отдельные стрелковые бригады, а южнее их на этой же линии — 6-я стрелковая дивизия.
Наконец, в оперативной глубине (район Касторное) готовила оборону 284-я стрелковая дивизия фронтового резерва,
усиленная одним отдельным артиллерийским полком и одной артбригадой из состава 1-й истребительной противотанковой дивизии.
Там же сосредоточивались 115-я и 116-я отдельные танковые бригады фронтового резерва.
Для боевых действий в полосе 40-й армии предназначались и два танковых корпуса,
Один из них (16-й) размещался на стыке с 13-й армией в районе Урицкое, а другой (4-й) — в районе Старый Оскол.
Пока создавалась эта группировка, замыслы немецкого командования прояснились еще больше.
19 июня на Юго-Западном фронте, в районе Нежеголь, был сбит немецкий военный самолет. Все, кто находились в нем, погибли,
но в планшете одного из погибших сохранились карта масштаба 1 : 100 000 и еще какие-то документы. При тщательном изучении удалось установить,
что планшет принадлежал майору Рейхелю, начальнику оперативного отдела 23-й танковой дивизии, и что этот самый Рейхель доставлял в свой штаб директиву командира
40-го танкового корпуса 6-й немецкой армии о предстоящей наступательной операции «Блау».
Особенно подробно была расписана в директиве задача 40-го танкового корпуса, который имел в своем составе две танковые дивизии (3-ю и 23-ю),
одну моторизованную (29-ю) и две пехотные (100-ю и 376-ю). На первом этапе операции корпусу надлежало наступать частью сил из района Волчанск
в общем направлении на Волоконовка, Старый Оскол, с тем чтобы у Старого Оскола соединиться с войсками 4-й немецкой танковой армии,
наступающей из района Щигры, и замкнуть кольцо окружения значительной группировки советских войск.
В дальнейшем эти части противника становились авангардом его 6-й полевой и 4-й танковой армий, коим предстояло вести наступление дальше — вдоль реки Дон на юго-восток.
Для осуществления этих намерений противник сосредоточил на стыке наших 13-й и 40-й армий свыше четырнадцати пехотных дивизий (из них четыре венгерские),
три танковые и три мотодивизии. А на подходе были еще семь пехотных дивизий (в том числе пять венгерских) и одна танковая.
Все это составляло три крупных объединения: так называемую группу «Вейхс»{2}, 2-ю венгерскую армию и 4-ю танковую армию.
К сожалению, несмотря на большую интенсивность работы всех видов нашей разведки — и авиационной, и наземной, —
нам не удалось установить тогда с достаточной точностью состав сил противника.
Мы знали лишь общее количество его дивизий, предназначенных для наступления в первом эшелоне (с ошибкой в две-три единицы),
но не имели данных о танковых и моторизованных соединениях. А в них, как выяснилось потом, насчитывалось до 650 танков.
Не вполне осознавали главную слабость нашей обороны и некоторые генералы штаба фронта.
А состояла она в ничтожной плотности противотанковой артиллерии, не превышавшей пяти орудий на километр фронта.
Ведь в то время еще никакими планами не предусматривалось использование собственных танков в качестве неподвижных
огневых точек для отражения танковых атак противника.
За четыре-пять месяцев, в течение которых 40-я армия находилась в составе Брянского фронта, нам удалось несколько усилить ее.
Но наш левый сосед — теперь уже 21-я армия Юго-Западного фронта — был по-прежнему слаб,
и мы неоднократно докладывали в Генштаб свои соображения по упрочению межфронтового стыка.
В не меньшей степени приходится сожалеть и о собственных упущениях при построении обороны.
Поскольку противник готовил удар в районе Воронежа танковыми войсками, основной силой для противодействия
ему тоже должны были стать танковые соединения, взаимодействующие с пехотой.
Но мы не создавали крупных контрударных группировок, включавших танковые (механизированные) корпуса и, конечно, стрелковые дивизии.
А возможности для этого имелись.
В середине июня в составе Брянского фронта насчитывалось свыше 1500 танков, в том числе 780 вполне современных боевых машин
Цитата("М.Е.Катуков.На острие главного удара.")
В конце июня 1942 года - командир 1 танкового корпуса в составе Брянского фронта.
В мае сорок второго Брянский фронт (3, 13, 48, 40 и 61-я армии) получил большие по тому времени танковые силы.
Кроме нашего корпуса севернее Касторное располагался 16-й танковый корпус генерал-майора танковых войск М. И. Павелкина,
а в районе Касторное — 115-я и 116-я танковые бригады. Эти соединения составляли резерв командующего фронтом.
Семь танковых бригад (170, 14, 129, 80, 150, 79, 202-я) были приданы общевойсковым армиям.
Таким образом, Брянский фронт имел около 700 танков.
Кроме того, в полосе обороны фронта находился резерв Ставки: 5-я танковая армия (2-й и 11-й танковые корпуса, 19-я танковая бригада)
и 17-й танковый корпус — всего около 600 боевых машин. Разумеется, все эти огромные силы готовились Ставкой для наступления.
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
На следующий день, 21 июня 1942 года, Ставка приняла решение о ликвидации Юго-Западного направления.
С. К. Тимошенко оставался командующим войсками Юго-Западного фронта. А. М. Василевскому пришлось вылететь на этот фронт,
чтобы на месте точнее разобраться в обстановке.
Прибыл А. М. Василевский в Валуйки как раз вовремя: в 3 часа 22 июня противник начал артиллерийскую подготовку на участках 38-и и 9-й армий,
а затем его пехота и танки крупными массами перешли в наступление. Отдельные группы танков, как докладывал фронт, насчитывали по 100—150 машин.
В ряде мест наша оборона оказалась прорванной. Чтобы избежать окружения, войска пришлось отвести восточнее, на рубежи по рекам Оскол и Северский Донец.
Как только в Генштабе узнали эти новости, о них доложили Ставке.
Верховный Главнокомандующий тотчас же подошел к телеграфу и потребовал от С. К. Тимошенко доклада по обстановке.
Затем Сталин пригласил А. М. Василевского дать оценку положения. А. М. Василевский доложил, что враг проводит операцию с расчетом
окружить и уничтожить четыре дивизии 38-й армии, которой в это время командовал генерал К. Г. Москаленко.
Представитель Ставки подтвердил правильность решения командующего фронтом об отводе соединений.
Под Волчанском группировка противника закончила сосредоточение точно в тех районах, которые предусматривались в документах,
захваченных на сбитом недавно немецком самолете. Это тоже было очень важно: значит, надо ждать в ближайшие дни решительных действий
гитлеровских войск и на других направлениях.
Верховный Главнокомандующий, не заметив каких-либо расхождений в оценке обстановки представителем Ставки и командующим фронтом,
санкционировал отход войск на реки Оскол и Северский Донец, но потребовал задержать там противника «при всех условиях».
Не прошел он и мимо настораживающего замечания А. М. Василевского о вероятности большого наступления противника и в заключение переговоров коротко заметил:
«Хорошо бы завтра или послезавтра выехать Василевскому в Москву»
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
В мае - июле командующий 38 армией Юго-Западного фронта
В последней декаде мая здесь было отмечено резкое оживление в расположении противника. Данные разведки и показания пленных подтвердили сосредоточение
вражеских войск на Чугуевском плацдарме. Очевидно, враг придавал важное значение удержанию плацдарма и поэтому зимой и весной 1942 г.
ценой огромных потерь упорно цеплялся за свои позиции. Для их защиты он бросал в бой не только тыловые части, но и учебные команды, в том числе и танковые в пешем строю.
Ожесточенность майских боев на Старосалтовском и Барвенково-Лозовском плацдармах не оставляла сомнений в намерениях врага.
Вероятно, он стремился вытеснить советские войска с плацдармов на правом берегу реки Северный Донец и занять выгодные позиции для развертывания
дальнейших активных действий.
10 июня в 4 часа утра после 45-минутной артиллерийской подготовки танки и мотопехота противника, поддержанные мощной авиацией, перешли в наступление.
Они атаковали наши позиции на многих участках фронта армии, в том числе из района Балаклеи в направлении Савинцы.
Но к 11 часам дня окончательно определилось, что и там, и у населенных пунктов Волохов Яр, Яковенково вражеское наступление носило чисто демонстративный характер.
Как мы и ожидали, главный удар наносился вдоль дорог на Купянск. Он пришелся на стыке правофланговой 277-й и 278-й стрелковых дивизий.
.....мне (я находился на наблюдательном пункте) доложили: вызывает для переговоров по прямому проводу заместитель начальника
Генерального штаба генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин. Я поспешил к аппарату Бодо, на ходу обдумывая краткий доклад.
Но докладывать пришлось не заместителю начальника Генерального штаба.
— С вами сейчас будет говорить товарищ Сталин,— сказал Н. Ф. Ватутин после обмена приветствиями.
Верховный Главнокомандующий, поздоровавшись, попросил доложить обстановку. Отвечая, я начал прямо с того, что противник потеснил войска армии,
нанеся превосходящими силами удар по ее правому флангу. Далее доложил, что главные усилия врага сосредоточены на купянском направлении,
однако там ему пока удалось продвинуться лишь на 3—4 км. Выслушав, И. В. Сталин заметил:
— Немецко-фашистские войска на советско-германском фронте проявляют в настоящее время активность только в районе Волчанска и восточное Чугуева,
т. е. против вас. Это облегчает отражение ударов противника. Далее он спросил, какие меры принимаются для того, чтобы не допустить прорыва вражеских войск к Купянску.
....противник 22 июня 1942 г. в 4 часа 10 мин. снова перешел в наступление. ....
Стремясь разгромить наши войска, противник и на этот раз нанес удар с двух направлений: из района севернее железной дороги Купянск — Чугуев
на юго-восток и из района г. Изюм на северо-восток и восток. Он планировал прорвать оборону, окружить и разгромить войска 38-й и 9-й армий между реками
Северный Донец и Оскол ....Отмечу, что значительное превосходство в живой силе (в полтора раза) и еще большее в танках (в три-четыре раза)
враг имел на всех этих направлениях. Наибольшим оно было, разумеется, на направлении главного удара — на правом фланге 38-й армии.
Здесь против ослабленных двух стрелковых дивизий, одной мотострелковой и трех танковых бригад действовало семь дивизий врага — три пехотные,
моторизованная и три танковые....К исходу дня, однако, стало очевидно, что своим наступлением на Купянск и к переправам через р. Оскол противник
угрожал перерезать пути отхода 278-й, левофланговым 199-й и 304-й стрелковым дивизиям.
Поэтому командующий фронтом после моего доклада разрешил отвести их на промежуточный рубеж обороны.
Еще более трудным был для нас следующий день.
Ранним утром 23 июня противник возобновил наступление, нанося удары на Купянск, Староверовку и Волосскую Балаклею.
...была создана угроза окружения 278, 199-й и 304-й дивизий. Избежать ее можно было только отходом на восточный берег реки Оскол.
Такой приказ и получили все три дивизии.Таким образом, к исходу дня 23 июня распоряжение на отход за р. Оскол не получила лишь 1-я истребительная дивизия,
входившая в состав армии. Ей, а также вновь переданной в 38-ю армию из фронтового резерва 277-й стрелковой дивизии была поставлена задача обеспечить отвод войск.
Обе дивизии с честью выполнили приказ. Сдерживая яростный натиск врага на купянском оборонительном обводе,
они обеспечили отвод войск правого фланга армии за реку, но удержать Купянск в своих руках не смогли. Наступая многократно превосходящими силами,
причем в воздухе все время висела его авиация, противник утром 24 июня прорвался в город. Весь день шли ожесточенные уличные бод.
Однако к 18 часам обе дивизии вынуждены были оставить город и переправиться на левый берег реки Оскол.
Последовавшие за этим попытки противника захватить плацдармы на восточном берегу не имели успеха.
Цитата("Ф.фон Бок. Я стоял у ворот Москвы.")
21/6/42
Утром я позвонил Гальдеру и сказал, что отдал на завтра приказ о начале операции «Фридерикус»; затягивать с этим больше нельзя.
Как нельзя в свете приготовлений в районе Ольховатки больше откладывать и проведение операции «Блау 1».
Я попросил Гальдера сообщить об этом фюреру, который все еще находится в Баварии. Гальдер сказал, что сомневается, удастся ли ему сегодня с ним связаться.
В ответ я еще раз указал на срочность своего сообщения и добавил, что мне пришлось ввиду сложности обстановки передвинуть из-под Харькова
3-ю и 23-ю танковые дивизии в район Волчанска.
22/6/42
1-я танковая армия начала атаку в соответствии с планом «Фридерикус».
Донец был форсирован у Изюма и на северо-западе от него; в ходе операции нами захвачен поселок Савинцы. Однако в направлении Купянска танки смогли пройти только половину пути из-за ожесточенного сопротивления противника. Сказывается также недостаточная мобильность пехотных подразделений, приданных III танковому корпусу.
Первоначальные рапорты о начавшемся крупномасштабном отступлении противника подтверждения не получили. В течение дня противник контратаковал на правом крыле у Савинцов, а также на северном крыле атакующих войск; в результате наши войска на северном направлении были вынуждены отойти. Начавшийся ночью проливной дождь на какое-то время заставил танковые подразделения остановиться. Согласно рапортам пилотов, части противника у Ольховатки начали отход к северу.
Возможно, это произошло вследствие того, что наши приказы (по плану «Блау 1») были изъяты русскими у штабного офицера (Рейхель).
Тела этого офицера и его пилота были обнаружены впоследствии патрулем. Не найдено никаких доказательств того, что штабист успел уничтожить находившиеся при нем документы.
Продолжается активное движение эшелонов противника в направлении Ростова. Я почти уверен, что это свидетельствует об оборонительных намерениях, так как русским необходимо удерживать Ростовскую область как можно дольше, если они хотят защитить Кавказ.
Русские, похоже, организуются в глубине своих позиций напротив 2-й армии.
Пришли приказы начать предстартовую подготовку операции «Блау 1», чтобы атака могла начаться уже 26 июня, если такой приказ будет получен.
23/6/42
Атака 1-й танковой армии развивается хорошо; на правом крыле на востоке от Изюма идут тяжелые бои, но на других участках фронта противник начинает пятиться.
Правое крыло танкового корпуса продвинулось далеко на юг и пересекло пути отступающих колонн противника;
одновременно левое крыло корпуса продвинулось вплоть до Купянска. К вечеру противник уже начал отходить по всему фронту.
В течение нескольких дней отмечается движение механизированных колонн к северо-западу в направлении Купянска.
Если противник и в самом деле завладел нашими боевыми приказами, объяснить подобные передвижения трудно.
Дело об утрате секретных документов, находившихся при офицере Генерального штаба, который был сбит 19 июня,
начинает разрастаться. Гальдер предложил мне завтра же посетить по этому поводу фюрера.
Я позвонил Шмундту (старший армейский адъютант Гитлера) в Берлин и сказал, что никакой пользы этот мой визит не принесет,
пока фюрер не получит результаты предварительного расследования.
Если фюрер, изучив протоколы, решит, что кто-то должен понести ответственность за случившееся, я первый явлюсь, чтобы дать разъяснения по этому вопросу.
Однако я не вижу серьезной вины за кем-либо изтех людей, кто так или иначе был связан с этим делом; виноват прежде всего сам погибший офицер.
Ночью Шмундт перезвонил мне и сказал, что фюрер завтра вылетает в Восточную Пруссию и в любом случае встретиться со мной не сможет.
Однако это дело обязательно будет фюрером рассмотрено.
P.S. "Фредерикус -I,II" - несколько последовательных тактических операций немцев против войск 28 , 38 и 9 армий Ю.-З. фронта на улучшение позиций немецких войск перед операцией Блау.
Автор: Konstanten 10.7.2012, 22:00
Начало немецкого наступления. Группировка Вейхса. Восточнее Курска.
Цитата("Ф.Гальдер. Дневник")
28 июня 1942 года, 372-й день войны
Операция «Блау». Вейхс выступает.Наступательная операция «Блау» началась. Выступление группы фон Вейхса оказалось для противника тактической неожиданностью.
После сравнительно легко удавшегося прорыва в расположение противника он начал оказывать местами очень упорное сопротивление, которое пришлось подавлять.
Наступление развивается вполне удовлетворительно. Результаты наступления полностью подтвердили данные о группировке противника.
Силы противника на фронте количественно слабы, но на отдельных участках — глубоко эшелонированы.
Когда и где противник введет в глубине обороны более крупные силы, еще неизвестно. В течение первого дня наступления никаких признаков такого ввода сил не обнаружено...
29 июня 1942 года, 373-й день войны
Войска северного крыла, наступающие по плану операции «Блау», не смогли использовать вполне удовлетворительные успехи предыдущего
дня из-за сильных грозовых ливней, которые остановили весь транспорт. Наши ожидания не оправдались только в одном,
а именно — что венгры (2-я венгерская армия) на южном фланге тоже продвинутся вперед...
Подвижные части Вейхса смогли возобновить наступление только в полдень (из-за дождей). Хорошие успехи. 40-й моторизованный корпус выступит завтра.
Цитата("Ф.фон Бок. Я стоял у ворот Москвы.")
28/6/42
Дороги после прошедших дождей до такой степени раскисли, что армия начать завтра наступление не сможет. Хотя обычно я возражаю против всяческих оттяжек, к этой я отношусь спокойно,
поскольку она дает время противнику отступить — такое решение он может принять под давлением достигнутого сегодня 2-й армией первоначального успеха.
Армейская группа Вейхса прорвала позиции противника на широком фронте, пересекла Тим и в нескольких местах Кшень
и продвинулась в глубину обороны русских на 50 километров!
Однако если у армии поначалу складывалось впечатление, что противник «отошел», то в течение дня выяснилось, что это не так.
В нескольких секторах, а именно: справа и слева от места прорыва противник оказывал ожесточенное сопротивление и неоднократно переходил в контратаки,
в результате которых продвижение венгров на правом крыле и частей XXX корпуса (в оригинале: XXXXI корпуса, Фреттер-Пико) значительно замедлилось.
По этому поводу я сказал Вейхсу (2-я армия), что, даже если венгры останутся в том месте, где они «застряли»,
4-я танковая армия не должна поворачивать внутрь перед их фронтом, но с подключением всех своих сил должна прорываться в направлении Воронежа.
К несчастью, в секторе группы армий всю ночь шел дождь.
29/6/42
Как только земля подсохла, армейская группа Вейхса снова перешла в наступление, которое успешно развивается по всему фронту.
Цитата(Василевский.Дело всей жизни.)
28 июня гитлеровские войска группы генерал-полковника Вейхса (2-я полевая, 4-я танковая немецкие и 2-я венгерская армии из группы армий «Б»)
перешли в наступление из районов восточнее Курска..... прорвали оборону на стыке 13-й (генерал-майора Н. П. Пухова)
и 40-й (генерал-лейтенанта артиллерии М. А. Парсегова) армий Брянского фронта и за два дня продвинулись в глубину на 40 км.
Управление нашими армиями нарушилось.
Цитата("М.И.Казаков. Над картой былых сражений")
На рассвете 28 июня пошли тревожные звонки из 13-й и 40-й армий. Звонили по всем линиям: оперативные дежурные, офицеры разведки,
работники артиллерийских штабов. Беспокойство было не напрасным: противник перешел к активным действиям.
Пока что, судя по всему, он проводил силовую разведку на левом крыле 13-й и правом крыле 40-й армий с рубежа Греково, Вышне-Долгое,
Полевое, Рождественское. Наиболее упорными были его атаки в полосе 15-й стрелковой дивизии (13-я армия), а также перед фронтом 121-й и 160-й дивизий (40-я армия).
На каждом из этих направлений действовало до батальона пехоты с танками.
В шесть часов утра я переговорил с начальниками армейских штабов — А. В. Петрушевским и З. З. Рогозным.
После короткого обмена мнениями мы пришли к единодушному выводу, что вот-вот двинутся в наступление главные силы противника.
Первые же утренние вылеты наших разведывательных самолетов установили сосредоточение крупной группировки немцев на стыке 13-й и 40-й армий.
К восьми часам вражеские батальоны, осуществлявшие разведку боем, повсеместно были отброшены на свои исходные позиции.
Им нигде не удалось вклиниться в нашу оборону. На фронте опять установилось относительное спокойствие. Но мы-то понимали, что это ненадолго.
И действительно, в десять часов на боевые порядки наших войск обрушился мощный удар фашистской авиации и артиллерии. Возобновились атаки пехоты и танков.
На главном направлении удара противника действовали войска его 4-й танковой армии. Они наступали из района Щигры на узком фронте, в плотных построениях.
Танковые дивизии (24, 9 и 11-я) перемежались с моторизованными или пехотными.
На флангах ударной группировки немцев наступали: с севера (в общем направлении на Ливны) до трех дивизий 55-го армейского корпуса,
а с юга войска 7-го армейского корпуса 2-й венгерской армии.Наступление пехоты и танков поддерживалось сильными ударами авиации и артиллерии.
Как правило, авиация противника наносила свои удары группами в 20–30 бомбардировщиков с хорошим истребительным прикрытием.
Ее воздействие распространялось не только на боевые порядки нашего первого эшелона, но и на оперативную глубину вплоть до меридиана реки Дон.
В первый день наступления немцам удалось добиться некоторого успеха. Они продвинулись на 10–12 километров и достигли реки Тим.
Но наши войска, хотя и понесли серьезные потери, далеко не утратили своей боеспособности. Исключение составлял, пожалуй,
только один из полков 15-й стрелковой дивизии. Он пострадал гораздо больше других и в беспорядке отходил к востоку.
В ночь на 29 июня Ставка очень оперативно приняла меры по усилению Брянского фронта.
Нам возвратили 4-й танковый корпус, ранее переданный Юго-Западному фронту, и, кроме того,
добавили еще два таких же корпуса: 24-й из состава Юго-Западпого фронта и 17-й из резерва Ставки.
Первые два должны были сосредоточиться в районе Старый Оскол, а 17-й танковый корпус выдвигался из Воронежа в район Касторное.
Усиливалась и наша воздушная армия. Из резерва Ставки в нее переходили четыре истребительных и три штурмовых авиаполка.
Правда, перебазирование их к нам задержалось: по вине тыла ВВС они не получили вовремя горючее.
Командующий фронтом провел некоторую перегруппировку наличных сил. По его приказу 16-й танковый корпус выводился на рубеж реки Кшень
в стык между 13-й и 40-й армиями. Две танковые бригады (115-я и 116-я) из фронтового резерва передавались в подчинение командарма 40.
К сожалению, Парсегов недооценил угрозы, нависавшей над его войсками. Его штаб находился в районе Быково, во второй оборонительной полосе.
В течение 28 июня ни сам командарм, ни его заместители ни разу не побывали в 121-й и 160-й стрелковых дивизиях, которые вели тяжелые бои.
Управление войсками осуществлялось только по телефону. Даже вновь прибывшим 115-й и 116-й танковым бригадам генерал Парсегов
не поставил задачу лично, а сделал это через офицера связи.
Такие методы руководства войсками в обстановке напряженного оборонительного сражения явно не годились.
С утра 29 июня погода несколько ухудшилась: прошли дожди, уменьшилась видимость, и наши войска хоть немного отдохнули от воздействия немецкой авиации.
К полудню опять проглянуло солнце, раскисшие было дороги начали быстро просыхать. И в 13 часов наступление противника возобновилось.
Точно так же, как и накануне, атакам его танков и мотопехоты предшествовала интенсивная авиационная и артиллерийская обработка боевых порядков наших войск.
Немцы стали предпринимать более настойчивые попытки расширить прорыв в сторону флангов. Одновременно они упорно атаковали передний край нашей обороны
в направлениях Ливны (силами двух-трех пехотных дивизий) и Тим (частями 7-го армейского корпуса). Однако войска 13-й армии оборонялись достаточно стойко.
К Ливнам враг не прорвался. Захлебнулись его атаки и в районе Тим.
А вот в направлении своего главного удара противник добился значительных успехов: он преодолел здесь сопротивление наших дивизий первого оперативного
эшелона и вышел к рубежу реки Кшень на 40-километровом фронте. Немецкие танковые дивизии вступили в боевое соприкосновение с частями нашего
16-го танкового корпуса и стрелковыми соединениями, составлявшими второй эшелон 40-й армии.
Вечером 29 июня стало ясно, что дальнейшее продвижение противника в направлении Касторное поведет к серьезному осложнению обстановки.
Нарастала реальная угроза обхода войск левого крыла 40-й армии. Ее 45-я стрелковая дивизия уже начала развертываться фронтом на север.
А на армейском КП в районе Быково все еще медлили. И дождались наконец того, что вражеские танки приблизились вплотную к Быкову.
Этого оказалось достаточно, чтобы генерал Парсегов и его штаб потеряли связь с войсками. Командующий армией поспешно «отскочил» юго-восточнее Касторного.
Продолжая использовать успех в районе Быково, противник подтянул сюда моторизованные и пехотные дивизии для развития удара в направлении Горшечное, Старый Оскол.
Создалась явная угроза окружения войск левого крыла 40-й и правого крыла 21-й армий. Это вызвало озабоченность в Ставке Верховного Главнокомандующего.
В ночь на 30 июня Сталин лично вызвал к телефону командующего фронтом и заявил ему следующее:
— Нас беспокоят две вещи. Во-первых, слабая обеспеченность вашего фронта на реке Кшень и в районе северо-восточнее города Тим.
Мы считаемся с этой опасностью потому, что противник может при случае ударить по тылам сороковой армии... Во-вторых, нас беспокоит слабая обеспеченность
вашего фронта южнее города Ливны. Здесь противник может при случае ударить на север и пойти по тылам тринадцатой армии.
В этом районе у вас будет действовать Катуков, но во втором эшелоне у него нет сколько-нибудь серьезных сил.
Считаете ли вы обе опасности реальными и как вы думаете рассчитаться с ними?
Ф. И. Голиков довольно спокойно доложил о всех уже предпринятых и предпринимаемых нами мерах с целью противодействия намерениям противника.
За 13-ю армию мы не волновались — она прочно удерживала оборону. К тому же в полосах 13-й и соседней с ней 48-й армий у нас имелись достаточные силы
для нанесения контрудара, если бы даже немцы добились какого-либо успеха в районе Ливны. А вот 40-ю нужно было выручать из беды.
Пользуясь случаем, Ф. И. Голиков доложил Верховному Главнокомандующему, что сосредоточение 4-го и 24-го танковых корпусов
в районе Старый Оскол проходит очень медленно, а с 17-м положение еще хуже: на марше он растерял свои тылы, и части остались без горючего.
Под конец доклада была высказана просьба об отводе войск левого крыла 40-й армии на рубеж Быстрик — Архангельское.
Таким образом мы надеялись уберечь эти войска от окружения и обеспечить им более выгодное для обороны положение.
Однако Верховный Главнокомандующий не согласился с нашим предложением. По аппарату Бодо нам был передан следующий ответ:
«1. Мы считаем, что простой и неподготовленный отвод армии Парсегова на рубеж Быстрик — Архангельское будет опасен, так как рубеж этот не подготовлен
и отвод превратится в бегство.
2. Самое плохое и непозволительное в вашей работе состоит в отсутствии связи с армией Парсегова и танковыми корпусами Мишулина и Баданова.
Пока вы будете пренебрегать радиосвязью, у вас не будет никакой связи и весь ваш фронт будет представлять неорганизованный сброд.
Почему вы не связались с корпусами через Федоренко? Есть ли у вас связь с Федоренко?
3. Хорошо бы из района Оскол один танковый корпус, например корпус Мишулина (4-м танковый корпус), направить для удара на Горшечное,
а танковый корпус Фекленко (17-м танковый корпус) направить с севера на юг тоже для удара на Горшечное. Все это против танков, занявших Быково.
Сюда же надо направить корпус Павелкина ( 16-м танковый корпус), рядом с Фекленко или во втором эшелоне.
4. Парсегов жалуется на авиацию, а что делала наша авиация?..»
{команадование Брянского фронта} с полным вниманием отнеслись к указанию о перенесении усилий наших четырех-пяти танковых корпусов
с фланга танковой группировки противника на острие ее клина в районе Горшечное, Старый Оскол.
Сюда устремились 24-я танковая дивизия и основные силы 7-го армейского корпуса, а несколько позже к Старому Осколу должны были выйти также 23-я танковая дивизия
и части 8-го корпуса 6-й немецкой армии.
Осуществление контрмер осложнялось рассредоточенностью наших танковых корпусов и необеспеченностью их горючим.
В Ставке, вероятно, учли серьезность положения и пытались выправить его. Но не все эти попытки были удачными.
На фронтовом вспомогательном пункте управления, развернутом в районе Касторное,
находился в то время командующий бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии Я. Н. Федоренко.
И вот на его имя из Ставки телеграфом передается директива:
«1. Тов. Федоренко немедленно вылететь в район расположения корпуса Мишулина и незамедлительно двинуть Мишулина для занятия Горшечное.
2. Если у тов. Мишулина мотострелковая бригада еще не готова, пусть выступит с теми частями корпуса, которые готовы, а остальные подтянутся потом.
3. Если танковые бригады Фекленко готовы к бою, можно и следовало бы двинуть на Горшечное хотя бы одну...»
Так у нас появился ответственный представитель Ставки, независимый от командующего фронтом. Он имел полномочия управлять крупными соединениями,
но не располагал при этом ни соответствующим штабом, ни средствами связи.Сразу же вслед за телеграммой на имя Федоренко последовало указание Голикову:
«Запомните хорошенько, у вас теперь на фронте более 1000 танков, а у противника нет и 500 танков.
Это первое. Второе — на фронте действия трех танковых дивизий противника у вас собралось более 500 танков, а у противника 300–400 танков самое большее.
Все теперь зависит от вашего умения использовать эти силы и управлять ими по-человечески».
Автор: Konstanten 10.7.2012, 23:30
30 июня-3 июля 1942.Наступление группировок Вейхса и Паулюса (6 армия).
Цитата("Ф.Гальдер. Дневник")
30 июня 1942 года, 374-й день войны
40-й армейский корпус выступает.
Обстановка. Во второй половине дня под Севастополем настолько серьезные успехи, что падение города и порта следует ожидать со дня на день.
Наступление 40-го моторизованного корпуса началось вполне успешно.
Наступающие войска Вейхса продолжают продвигаться вперед. Сопротивление противника на фронте усиливается, он оказывает давление из района Ливен на наш северный фланг.
На остальных участках фронта спокойно.
1 июля 1942 года, 375-й день войны
Наступление войск северного фланга 6-й армии (40-й армейский корпус) развивается весьма успешно; войска достигли и частично форсировали реку Оскол.
Левый фланг ударной группировки неожиданно быстро продвинулся в направлении Старого Оскола.
На центральном участке фронта ударной группировки (правый фланг 29-го армейского корпуса) идут упорные бои.
Войска правого крыла Вейхса успешно продвигаются вперед, в то время как венгры на правом фланге участка прорыва наступают очень медленно.
Несмотря на сопротивление на центральном участке прорыва, войска также продвигаются вперед.
Противник усиливает нажим на северный фланг нашей группировки из района Ливен и пытается заставить левое крыло Вейхса перейти к обороне.
2 июля 1942 года, 376-й день войны
На фронте группы армий «Юг» наступление 6-й армии замедлилось в результате встреченного 40-м армейским корпусом упорного сопротивления противника.
У Волоконовки и западнее противник прилагает все усилия к тому, чтобы не допустить нашего прорыва на Валуйки, пока он не вывел свои войска на восточный берег Оскола.
8-й армейский корпус хорошо продвигается вперед. Войска Вейхса, по-видимому, сломили сопротивление противника на центральном участке и правом фланге.
Операция принимает маневренный характер. Противник, кажется, ослабил нажим на наше северное крыло и переместил усилия дальше на восток. Все атаки отражены.
3 июля 1942 года, 377-й день войны
Южнее Донца, кроме налетов авиации противника, ничего нового. У 1-й танковой армии также никаких достижений. Противник, по-видимому, переразвертывает войска на север.
Войска 6-й армии разгромили противника и прорвались непосредственно к Валуйкам; ее танки (40-й танковый корпус) форсировали Оскол и взяли направление на Коротояк.
8-й армейский корпус встретился с внутренним крылом армии Вейхса и замкнул кольцо окружения под Старым Осколом,
а теперь продвигается главными силами на юго-восток через Оскол.
Передовые отряды ударной группы Вейхса (24-я танковая дивизия и дивизия «Великая Германия») приближаются к Дону.
Кажется, разгромленные войска противника откатываются здесь назад. Северное крыло, видимо, продолжает растягиваться в восточном направлении,
к Воронежу, и подвергается здесь сильному нажиму со стороны противника, атакующего еще дальше к востоку. Общее течение боев удовлетворительное.
На фронте группы армий «Центр» противник, по-видимому, оттягивает силы с фронта перед 2-й танковой армией в район Воронежа.
Противник, вероятно, знает о нашем оперативном плане. Это подтверждается всем ходом нашего развертывания. Этому способствовала и потеря приказов.
Опасность того, что он сумеет уйти от разгрома.
Вашингтон лишь утешает и заверяет. Никакого действительно второго фронта. Предложение — рассчитывать на 1943 г. Поведение Черчилля — лучшее доказательство.
Отвлекающий маневр на Западе? Сомнительно; очевидно, никаких серьезных обещаний России не дадут. Скорее предупредят о необходимости сражаться дальше.
Предельные территориальные возможности сопротивления России: нефтеносные районы, Ленинград, Москва; экономическая катастрофа.
Две идеи: нажим с севера вполне допустим; перебазирование на восток.
1. Брать Воронеж отнюдь не при любых обстоятельствах. Если выяснится, что противник наступает крупными силами, тогда достаточно выхода к Дону южнее Воронежа.
(По имеющимся данным, промышленность Воронежа не демонтирована.)
2. В ходе дальнейших операций нужны быстрые короткие прорывы, чтобы постоянно нейтрализовать противника по частям...
Цитата("Ф.фон Бок. Я стоял у ворот Москвы.")
30/6/42
6-я армия перешла в наступление. Ее главные силы встретили ожесточенное сопротивление между Волчанском и Нешеголом;
противник задействовал здесь даже вкопанные в землю танки.
3-я танковая дивизия передвинута вправо, чтобы атаковать через сектор успешно наступающей 113-й дивизии и выйти в тыл к обороняющимся русским частям.
Если разобраться, неплохой тактический ход, но я опасаюсь ослабления ударной мощи танковых соединений, особенно в случае с 3-й танковой дивизией, которая,
совершая этот маневр, легко может отклониться от направления главного удара. Переговорив с начальником штаба 6-й армии, я узнал,
что дивизия уже находится в процессе осуществления этого маневра. Я напомнил начальнику штаба, что чрезвычайно важно, чтобы река Оскол была форсирована
на юге от города Новый Оскол и чтобы танки как можно быстрей достигли танкодоступной местности на юго-востоке от Чернянки и Старого Оскола.
При этом VIII корпус должен двигаться как можно ближе к находящемуся от него справа ХХХХ корпусу с тем, чтобы острие наступления армии на направлении
главного удара оставалось достаточно мощным. Эти инструкции я позже повторил, отправив 6-й армии телеграмму.
Слабый XXIX корпус (Обстфельдер; в оригинале XIX корпус), который, по идее, должен был лишь эскортировать атаку, добился просто удивительных успехов:
к концу дня он уже достиг Корочи.
В секторе армейской группы Вейхса венграм опять не удалось преодолеть сопротивление русских арьергардов.
Начавшиеся проливные дожди заставили танки остановиться; равным образом, замерли без движения и транспортные колонны с горючим и боеприпасами.
В результате успех оказался минимальным. До сих пор не обнаружено никаких следов того, что русские наращивали здесь свои силы,
чтобы противостоять северному крылу наших атакующих войск, если не считать нескольких свежих танковых подразделений, атаковавших левое крыло армейской группы Вейхса.
Вечером я позвонил Гальдеру и попросил у него разрешения выдвинуть резерв Верховного командования сухопутных сил, следующий за армейской группой Вейхса,
а именно: 340-ю(Бутце)и 323-ю (Берген) дивизии, в восточном направлении вместо юго-восточного, как того хочет он.
Если Гальдер мне это позволит, эти две дивизии будут у меня под рукой, чтобы при необходимости поддержать наступление,
защитить левый фланг танковой армии Гота (4-я армия) или, если ничего этого не понадобится, направить их потом к югу.
1/7/42
Вылетел в Щигры, где встретился с Готом. Мы сошлись на том, что танковая армия будет прорываться к Ростову компактной массой, не обращая внимания на фланги.
Я не смог посетить части, так как хлынули дожди, сделавшие дороги непроходимыми. Поехал в штаб-квартиру 2-й венгерской армии.
Венгры понимают, что имеют дело лишь с арьергардами русских. При всем том венграм не удалось выбить их с хорошо укрепленных позиций.
Я предложил командующему оставить против русского фронта небольшие части, сосредоточить все остальные силы на левом фланге
и возобновить наступление в юго-восточном направлении, следуя за танковой армией. Я знаю, что венгры — смелые люди, но считаю,
что их командные структуры слишком сложны, неуклюжи и медлительны.
Передовые части 3-й танковой дивизии пересекли Ос-кол на юге от Волоконовки. Пехота VIII корпуса также достигла реки в районе Чернянки — великолепное достижение!
Слева от корпуса части статических дивизий наступают на Скородное с южного направления.
В секторе армейской группы Вейхса 387-я дивизия (Яр) достигла деревни в 20 километрах от города Старый Оскол.
Передовые части танковой армии отбили атаки свежих танковых частей русских и вышли к Кулевке. Пехотные дивизии на левом крыле танковой армии достигли Кшени.
На фронте левофлангового корпуса имели место танковые атаки русских. Противник, после достижения первоначального ограниченного успеха, был отбит на всех направлениях.
Верховное командование сухопутных сил настоятельно требует, чтобы я окружил силы русских в излучине реки Оскол на западе от населенного пункта Валуйки.
Штаб 6-й армии считает это вполне возможным делом. Были изданы соответствующие приказы с указанием придвинуть части XVII корпуса к восточному берегу Оскола в промежутке между 3-й танковой дивизией и Валуйками с тем, чтобы не позволить противнику отступить в этом месте через реку.
Я вкратце обрисовал фюреру ситуацию и сказал, что решил направить мобильные силы 6-й армии к северу вместо северо-востока, чтобы отрезать те силы противника,
которые еще нами не отрезаны, и одновременно избавить танковую армию Гота от опасений за ее правый фланг во время наступления армии на Воронеж.
Таким образом, тесное окружение противника на западе от Оскола с закрытием двери в районе Старого Оскола должно осуществляться в основном пехотными частями.
Фюрер согласился.Сразу же после этого разговора пришло сообщение относительно того, что противник отступает перед фронтом 6-й армии.
В этой связи я издал приказ следующего содержания: 6-я армия должна вести преследование противника по всему фронту,
послав свои мобильные силы во главе атакующих войск в направлении населенных пунктов Истобное и Синие Липяги.
Прикрытие правого фланга атакующих войск должно осуществляться пехотными дивизиями по линии Валуйки — Николаевка — Коротояк.
Армейская группа Вейхса будет продолжать атаковать силами венгерской армии и танковой армии Гота в направлении Воронежа.
16-я моторизованная дивизия должна быть направлена к танковой армии после того, как будут заблокированы переправы в районе Старого Оскола.
При этом левое крыло армии будет прикрывать северный фланг атакующих войск.
2/7/42
Атака 6-й армии с целью ликвидации выступа в районе Валуйков хорошо развивается на правом крыле;
однако ее левое крыло остановлено танковыми контратаками противника и не продвинулось ни на шаг до второй половины дня.
3-я танковая дивизия помогла армии отразить эти атаки. Сегодня дивизия все еще находится поблизости от захваченного ею плацдарма в районе Волоконовки!
Это все печальные последствия лихого маневра 30 июня!
Все остальные части армии движутся в направлении Оскола, преодолевая незначительное сопротивление противника.
В секторе армейской группы Вейхса венгры начинают осторожно продвигаться вперед. Противник в этом секторе, вероятно, уже почти полностью отступил.
Авангард 387-й дивизии и подвижные части на острие 4-й армии были атакованы бронетанковыми частями противника; все эти атаки отбиты.
Олым пересечен в нескольких местах, несмотря на ожесточенное сопротивление противника.
Пехотные дивизии на левом крыле танковой армии медленно продвигаются в восточном направлении.
Левое крыло танковой армии и LV корпус (Виров) атаковали противника, но были отражены.
Отмечено активное движение эшелонов с востока в направлении Воронежа и с северо-востока в направлении Ельца.
Вечером обсуждал с Гальдером сложившееся положение; особенно отданный мною приказ о движении к северо-востоку ХХХХ танкового корпуса.
Мне стоило больших трудов уговорить 6-ю армию дать на это согласие, так как она хочет направить танки на Коротояк.
Но там танки «застрянут» в излучине реки и никакой пользы не принесут.
Танки должны быть задействованы прежде всего на танкодоступном направлении на востоке от Оскола с тем, чтобы отбросить противника к востоку
и прикрыть правый фланг 4-й танковой армии. Гальдер согласился с принятыми мной решениями.
Потом я узнал, что Верховное командование не придает больше решающего значения захвату Воронежа.
Это что-то новенькое! В настоящий момент, однако, я должен следовать данным мне приказам, и в этой связи я не могу поворачивать танки к югу, пока не достигну Дона.
Цитата(Василевский.Дело всей жизни.)
...командование {Брянского}фронта не сумело своевременно организовать массированный удар по флангам основной группировки противника, а Ставка и Генеральный штаб, по-видимому, ему в этом плохо помогали.
Действительно, как показали события, танковые корпуса при отражении наступления врага вводились в дело по частям, причем не столько для решения активных задач по уничтожению прорвавшегося врага, сколько для закрытия образовавшихся брешей в обороне наших общевойсковых армий.
Командиры танковых корпусов (генерал-майоры танковых войск М. Е. Катуков, Н. В. Фекленко, М. И. Павелкин,
В. А. Мишулин, В. М. Баданов) еще не имели достаточного опыта, а мы им мало помогали своими указаниями и советами.
Танковые корпуса вели себя нерешительно: боялись оторваться от оборонявшейся пехоты общевойсковых армий, в связи с чем в большинстве случаев сами действовали по методам стрелковых войск, не учитывая своей специфики и своих возможностей.
К исходу 2 июля обстановка на воронежском направлении резко ухудшилась. Оборона на стыке Брянского и Юго-Западного фронтов оказалась прорванной на глубину до 80 км.
Фронтовые резервы, имевшиеся на этом направлении, были втянуты в сражение. Ударная группировка врага грозила прорваться к Дону и захватить Воронеж.
Чтобы помешать этому, Ставка передала из своего резерва командующему Брянским фронтом генерал-лейтенанту Ф. И. Голикову две общевойсковые армии, приказав развернуть их по правому берегу Дона на участке Задонск — Павловск и обязав Голикова взять на себя руководство боевыми действиями в районе Воронежа.
Одновременно в распоряжение этого фронта передавали 5-ю танковую армию. Вместе с танковыми соединениями фронта она должна была нанести контрудар по флангу и тылу группировки немецко-фашистских войск, наступавшей на Воронеж. В ночь на 3 июля корпуса 5-й танковой армии заканчивали сосредоточение к югу от Ельца. Немедленный и решительный их удар по врагу, рвавшемуся к Воронежу,
мог бы резко изменить обстановку в нашу пользу, тем более что основные силы этой фашистской группировки, понеся уже довольно значительные потери и растянувшись на широком фронте, были связаны боями с нашими войсками.
Однако танковая армия никаких задач от командования фронта не получила. По поручению Ставки мне пришлось срочно отправиться в район Ельца,
чтобы ускорить ввод в сражение танковой армии.
Цитата("М.И.Казаков. Над картой былых сражений")
30 июня положение на воронежском направлении осложнилось еще больше.
Противник нанес удар по обороне 21-й армии Юго-Западного фронта, довольно легко прорвал ее и начал быстро продвигаться на Волоконовку и Новый Оскол.
В этих условиях мы получили разрешение Ставки на отвод войск левого крыла 40-й армии. Оно поступило к нам уже в ночь на 1 июля в 2 часа 50 минут.
К тому времени танковые части противника, наступавшие в направлении Быково, Горшечное, оказались по отношению к Старому Осколу значительно ближе,
чем левофланговые соединения нашей 40-й армии, а группа немецких войск, действовавшая в полосе 21-й армии, уже подходила к Новому Осколу.
Организация отвода войск, оказавшихся под угрозой окружения, осложнялась тем, что командующий 40-й армией и ее штаб все не могли восстановить связь с частями.
2 июля крупные силы пехоты и танков противника заняли Горшечное и вели бои в городе Старый Оскол,
перехватив таким образом пути отхода войскам левого крыла нашей 40-й армии. Противотанковый район у Касторного продолжала удерживать 284-я стрелковая дивизия
с приданными [111] ей частями усиления. Восточнее Горшечного и Старого Оскола находились плохо управляемые части 17-го и 24-го танковых корпусов.
С боем отходил на восток 4-й танковый корпус.
24-я танковая дивизия противника и его моторизованные части после занятия Горшечного взяли курс на Синие Липяги.
Их целью было соединение с 23-й танковой дивизией 40-го корпуса и полное окружение левофланговых частей нашей 40-й армии.
К северу от линии Старый Оскол, Синие Липяги, Гремячье для врага открылись пути на Дон и далее на Воронеж.
На исходе 2 июля войска левого крыла 40-й армии в составе трех дивизий и двух бригад оказались окруженными.
Перед ними встала дилемма: пробиваться через боевые порядки противника совместными усилиями или просачиваться небольшими группами?
Наше внимание тем временем сосредоточивалось на другом: во что бы то ни стало и как можно быстрее остановить дальнейшее продвижение противника.
Западнее реки Дон у нас был заранее подготовленный оборонительный рубеж, проходивший по линии Большая Верейка, Долгое, Нижняя Ведуга, Синие Липяги, Репьевка.
Но мы не располагали силами, которые могли бы надежно занять его.
Учитывая это, Ставка отдала распоряжение о включении в состав нашего фронта 3-й и 6-й резервных армий.
Командующему фронтом приказано было переехать с оперативной группой в Воронеж и лично осуществлять руководство боевыми действиями в данном районе.
Но выдвигавшиеся к Воронежу наши резервные армии теперь уже не могли опередить противника не только в занятии подготовленных позиций западнее реки Дон,
но даже и рубежа по самому Дону.
Ф. И. Голиков, прибыв на новое место, направил 3-ю резервную армию (переименованную затем в 60-ю) севернее, а 6-ю — южнее Воронежа.
Головной 232-й дивизии было приказано занять оборону по реке Дон севернее Семилук.
На рубеж западнее и южнее Воронежа отходили правофланговые дивизии 40-й армии и некоторые танковые части.
Однако эти силы не смогли оказать здесь противнику организованного сопротивления.
3 июля стрелковые дивизии, понесшие тяжелые потери в прошлых боях, были сбиты с только что занятых ими позиций и отошли к северо-западу от Воронежа.
Части 4-го танкового корпуса, потерпев неудачу в районе Горшечное, продолжали отход на восток.
17-й и 24-й танковые корпуса отходили за реку Дон на участке Воронеж, Коротояк, по существу не принимая боя.
Пользуясь тем, что противник не успел создать сплошного фронта в районе Горшечное, Старый Оскол, здесь стали прорываться войска левого крыла 40-й армии.
Вместе с ними вышли из окружения генерал-лейтенант Ф. Ф. Жмаченко и генерал-майор И. С. Грушецкий, сделавшие все возможное в тех условиях
для спасения отрезанных соединений.К исходу 3 июля передовые танковые части противника достигли реки Дон западнее Воронежа.
Началась непосредственная борьба за Воронеж.
Контрудар 5-й танковой армии
Обстановка на воронежском направлении продолжала осложняться. Но у нас еще оставались резервы для нанесения сильного контрудара по войскам противника.
Кроме 3-й и 6-й армий Ставка передала нам и 5-ю танковую армию. Действия последней могли быть усилены не потерявшими боеспособность частями 1-го и 16-го танковых корпусов,
а также стрелковыми дивизиями из состава 3-й и 48 и армий.
Этому благоприятствовала и оперативная обстановка. Танковые и моторизованные соединения противника при выходе к Дону растянулись на широком фронте.
Все они уже понесли значительные потери и были связаны боями у Касторного и на подступах к Воронежу.
А развернувшиеся фронтом на север части 13-го армейского корпуса, так же как и части 55-го корпуса, не имели успеха: их сдерживали 1-я гвардейская стрелковая дивизия
и 8-й кавкорпус, выдвинутые из наших фронтовых резервов.
Организацию контрудара взял на себя Генеральный штаб. В ночь на 4 июля командующий 5-й танковой армией генерал-майор А. И. Лизюков получил из Москвы директиву,
обязывающую его лично «ударом в общем направлении Землянск, Хохол (35 километров юго-западнее Воронежа) перехватить коммуникации танковой группировки противника,
прорвавшейся к реке Дон на Воронеж; действиями по тылам этой группы сорвать ее переправу через реку Дон».
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
30 июня перешли в наступление 6-я немецкая армия и 40-й танковый корпус противника. Вражеская ударная группировка прорвала оборону южнее,
на стыке 21-й и 28-й армий Юго-Западного фронта, еще не успевших восстановить свои силы после недавних неудачных боев на р. Северный Донец.
Продолжая наступление, 6-я немецкая армия своим левым флангом соединилась 3 июля в районе г. Старый Оскол с прорвавшимися туда накануне войсками группы Вейхса.
Часть соединений 40-й и 21-й армий оказалась в окружении. После этого главные силы группы Вейхса устремились на Воронеж, а 6-й армии — на Острогожск.
6 июля подвижные соединения противника форсировали Дон и завязали бои в районе Воронежа. Между Брянским и Воронежским фронтами образовалась брешь.
Это резко осложнило обстановку на обоих фронтах.
Четыре месяца спустя после описываемых событий, когда я стал командующим 40-й армии,
мне подробно рассказали о тех событиях заместитель командарма генерал-майор Ф. Ф. Жмаченко и член Военного совета бригадный комиссар И.-С. Грушецкий.
Попав в окружение, они организовали прорыв вражеского кольца и во главе сохранивших крепкое боевое ядро дивизий отошли за Дон.
Оба они критически оценивали действия тогдашнего командующего 40-й армией генерал-лейтенанта артиллерии М. А. Парсегова. Это меня удивило.
Я знал его еще по войне с белофиннами в 1939—1940 гг. Тогда он, будучи командующим артиллерией 6-й армии, прекрасно справился со своими обязанностями.
Смелый, энергичный, решительный, прекрасно знавший и любивший артиллерийское дело, он быстро схватывал и внедрял все новое, прогрессивное.
Не удивительно, что и по службе он продвигался быстро. В начале Великой Отечественной войны он был уже командующим артиллерией Юго-Западного фронта
и положительно зарекомендовал себя во всех оборонительных и наступательных операциях того периода.
В должности же командующего общевойсковой армией в 1942 г. его сразу постигла неудача.
Вскоре после описанных событий положение войск правого крыла Юго-Западного фронта еще больше ухудшилось.
Наступавшие на северо-восток левофланговые корпуса 6-й немецкой армии повернули на юг.
Они преодолели тыловой оборонительный рубеж и двигались теперь по обе стороны железной дороги Свобода — Миллерово на Россошь.
Таким образом, удар наносился во фланг и тыл 28-й армии и всему Юго-Западному фронту.
В целом ход боевых действий тех дней достаточно широко освещен в советской мемуарной и исследовательской литературе.
Поэтому здесь я кратко коснусь лишь той стороны этих событий, с которой непосредственно связаны мои воспоминания о действиях 38-й армии в июле 1942 г.
Итак, противник нанес удар во фланг и в тыл 28-й армии, которая была нашим правым соседом.
Чтобы предотвратить угрозу главным силам фронта, маршал С. К. Тимошенко решил преградить путь противнику на р. Тихая Сосна.
Для обороны этой реки была выделена часть сил фронта, в том числе взятые из состава 38-й армии следующие соединения: 22-й танковый корпус,
1-я истребительная дивизия, части 52-го укрепленного района, 13-я и 156-я танковые бригады.
Легко представить, насколько понизилась прочность обороны 38-й армии, после того как она лишилась перечисленных выше соединений.
Но мы понимали неизбежность принятого командующим фронтом решения и стремились к тому, чтобы оставшимися силами выполнить свою задачу.
Цитата("Д.И.Рябышев. Первый год войны.")
В июне и начале июля 1942 г. -командующий 28-й армией Юго-Западного фронта , где наносила свой главный удар 6 -ая немецкая армия.
28 июня враг перешел в наступление из района Курска и 30 июня из района Волчанска. Известно, чем оно закончилось.
Но как развивались события в полосе 28-й армии Юго-Западного фронта, расскажу.
Будет уместно еще раз напомнить, что после Харьковского сражения армия не пополнялась, войска испытывали недостаток боеприпасов.
И вот когда мы находились в таком ослабленном состоянии, 30 июня 1942 года в 4 часа утра враг начал артиллерийскую и авиационную подготовку
на участках 124, 169, 13, 15 и 175-й дивизий.
В 7 часов утра уже можно было окончательно определить главное направление удара гитлеровцев. Как доложил полковник Рогачевский,
его правый сосед — [241] 124-я стрелковая дивизия, атакованная большим количеством пехоты и танков, отходит в северо-восточном направлении,
оголяя фланг и тыл его соединения. Перед фронтом дивизии — до двух пехотных полков противника при 50 танках. Они атаковали участок 680-го полка.
Первая атака была отбита.
Через полчаса после этого доклада над боевыми порядками дивизий полковников Рогачевского и Родимцева появилось
до 60 пикирующих бомбардировщиков под прикрытием истребителей. У меня авиации не было.
Приказом командования фронта она была переброшена на другое направление. Я немедленно доложил о складывающейся обстановке командующему фронтом.
Моим сообщением о ситуации на 7 часов утра маршал Тимошенко, видимо, остался доволен и пожелал нам успеха.
Меня же неотступно преследовала мысль: где взять хоть одну стрелковую дивизию и по меньшей мере две танковые бригады,
чтобы поддержать 680-й и 34-й гвардейский стрелковые полки и не дать врагу прорвать их оборону?
Год войны научил простой истине, что если своевременно не залатать дыру прорыва и немецкие танки выйдут на оперативный простор,
то потом потребуется в десять раз больше сил и средств, чтобы выправить положение.
В 10 часов С. М. Рогачевский и А. И. Родимцев порадовали докладами об отражении второй атаки.
Докладывая главнокомандующему обстановку на 10 часов утра, я настойчиво просил подбросить в мой резерв одну стрелковую дивизию и две танковые бригады,
которые у меня забрали накануне. Отсутствие резервов не давало мне возможности влиять на ход сражения, тем более что все части очень малочисленна значит,
могут не выдержать танкового тарана. Немного подумав, Тимошенко ответил:— Хорошо. Пока держись. Что-нибудь придумаем!
И мы держались. Но к 12 часам от непрерывных бомбежек и танковых атак наши силы стали иссякать. На участке 680-го полка противник овладел его первой траншеей.
Начали выдыхаться и гвардейцы 34-го полка. Момент был критический. Именно сейчас, не позднее, надо было поддержать эти полки, чтобы отбросить врага в исходное положение.
Я снова доложил главкому обстановку и попросил помощи. Маршал Тимошенко пообещал направить в мое распоряжение 23-й танковый корпус.
«Наконец-то!» — вздохнул я с облегчением. Эту радостную весть я тут же сообщил члену Военного совета и начальнику штаба.
Попросил генерала Л. В. Ветошникова выяснить, где находится 23-й танковый корпус и как скоро можно ожидать его прибытия.
Через полчаса начальник штаба доложил, что корпус находится в 70 километрах от нас и может быть здесь только к утру 1 июля.
«Поздно, — мелькнула мысль, — войска могут не выдержать танкового удара, и тогда поддержка будет запоздалой...
Недаром говорят, дорога ложка к обеду. А сейчас надо немедленно усилить правый фланг армии до прихода 23-го танкового корпуса».
Я вывел один полк из 38-й стрелковой дивизии, с ее же участка взял 65-ю танковую бригаду,
вывел один полк из 175-й стрелковой дивизии и бросил их на помощь 13-й гвардейской и 169-й стрелковым дивизиям. Но вскоре понял, что и эти меры запоздали.
К 14 часам немецкие танки прорвали оборону 680-го и 34-го гвардейского стрелковых полков, а выводимые мною части для усиления правого фланга
еще не начали марша к пунктам сосредоточения.
Чтобы эти части успели прийти на помощь 680-му и 34-му гвардейскому полкам, надо было отдать приказ в 8 часов утра, а не в 12 часов 30 минут дня, как это сделал я.
Но мог ли я пойти на такую меру в 8 часов, когда обстановка еще не прояснилась?
Впоследствии я много думал над этим и всякий раз приходил к выводу, что в 8 часов нельзя было принять такое решение,
потому что противник был не менее активен и на левом фланге армии в полосах 38-й и 175-й стрелковых дивизий;
в ходе боя ослаблять оборону этих дивизий и нарушить принятый боевой порядок было опасно.
Под давлением танков и авиации 169-я и 13-я гвардейская начали с боем отходить. За день противник занял Борисовку, хутора Гришкин и Огибное,
вклинился в нашу оборону на 12 километров.
К утру 1 июля в район Погромца, Дмитровки прибыл 23-й танковый корпус в составе 6-й гвардейской, 6-й, 114-й танковых и 9-й мотострелковой бригад.
Корпус имел только 85 танков. По сравнению с количеством танков у гитлеровцев их было явно недостаточно. Однако беда была не только в этом.
Корпус не мог немедленно уступить в бой. 75-километровый ночной марш измотал личный состав, боевые машины бригад были в таком состоянии,
что на приведение их в порядок требовалось не менее 8 часов. Между тем обстановка требовала начать атаку с раннего утра, пока немцы не подтянули резервы.
При этом условии 1 июля общими усилиями еще можно было, внезапно нанеся удар, отбросить противника назад, восстановить оборону на прежнем рубеже.
Но мы не смогли это сделать. И враг, произведя перегруппировку своих сил, получил возможность с утра 1 июля продолжать активные действия против 13-й гвардейской
и особенно против 169-й стрелковых дивизий, стремясь развить успех в направлении Волоконовка, Пятницкое и в стыке с 21-й армией.
К 14 часам стали поступать сведения из 13-й гвардейской, 169-й стрелковых дивизий и 9-й мотострелковой бригады о том, что в районе Старосельцево, Осколище, Яблоново
противник сосредоточил до 100 танков и 300 автомашин с мотопехотой и начал переправу на левый берег Оскола у деревень Пятницкое и Козловка,
которые находились глубоко в тылу 13-й гвардейской и 169-й стрелковых дивизий.
..ночью (с 1 на 2 июля) последовал приказ главкома отвести левый фланг 28-й армии на рубеж Астахов, Старый Хутор, Буденновка, Григорьевка,
а на правом фланге прочно удерживать ранее занимаемые позиции и после перегруппировки частей начать оттуда контратаку, отбросить немцев на правый берег Оскола
и занять оборону по его левому берегу от Волоконовки до Ветчинниково. Но время было уже упущено, и в сложившейся ситуации не представлялось реальной возможности
выполнить этот приказ.
Затем были получены указания: 23-му танковому корпусу с утра 2 июля перейти в наступление на север, разгромить танковую группировку противника
в районе Осколище, Старосельцево и войти в связь с 13-м танковым корпусом 21-й армии.
Где находился этот корпус, мы не знали, и штаб фронта нас об этом не информировал.
Как стало известно позднее, корпус вел тяжелые бои восточнее Белгорода на рубеже Червонная Дубрава, Дегтярное у берегов рек Нежеголь и Волчья.
30 июня после короткой артиллерийской подготовки и массированного удара бомбардировочной авиации по боевым порядкам стрелковых соединений
и танкового корпуса противник перешел в наступление в полосе 21-й армии.
Главный удар был нанесен по правому флангу 76-й стрелковой дивизии вдоль левого берега реки Нежеголь, вспомогательный — по левому флангу 124-й стрелковой дивизии вдоль правого берега реки Волчья.
Измотанные в предыдущих боях, стрелковые дивизии не смогли сдержать удар такой силы и начали организованный отход, чтобы не попасть в окружение.
Их отход прикрывал 13-й танковый корпус. Бои носили ожесточенный маневренный характер. В отдельные периоды в них участвовало с обеих сторон до 400 танков.
Танкисты 13-го дрались мужественно, изобретательно. За день они сожгли и подбили 98 вражеских танков, то есть больше трети бронеединиц вражеской ударной группировки,
действовавшей в районе реки Волчья.
Однако противник перегруппировал силы, предпринял еще три атаки и повернул ход сражения в свою пользу.
Несмотря на частный успех танкистов и нанесенные неприятелю потери, общая обстановка к исходу дня для оборонявшейся здесь 21-й армии складывалась неблагоприятно.
С утра 1 июля бои разгорелись с новой силой. 13-й танковый корпус, прикрывая отступающие стрелковые части огнем своих орудий, медленно отходил с рубежа на рубеж.
Соединиться с ним в таких условиях, не зная его точного местонахождения, танкисты 23-го танкового корпуса не смогли.
Этот факт свидетельствует о том, что командование фронта резервов уже не имело, а его попытки организовать эффективное противодействие врагу
не всегда основывались на реальных возможностях.С утра 2 июля неприятель возобновил активные действия против войск 28-й.
Части мужественно вели тяжелые оборонительные бои. В 6 часов утра 23-й танковый корпус нанес контрудар из района Погромца на север, к 10 часам овладел хутором Яблоново, высотой и рощей, что южнее хутора Емельянов. Здесь он был атакован большим количеством танков с мотопехотой и подвергся бомбежке.
Под ударами танков, артиллерии и авиации отважные танкисты в течение дня пытались прорвать вражескую оборону то на одном, то на другом участке, но их усилия не получили дальнейшего развития.
В 12 часов свыше ста танков с пехотой при поддержке пикирующих бомбардировщиков атаковали передний край 13-й и 15-й гвардейских стрелковых дивизий.
Гвардейцы отбивались до последней возможности, подожгли до 30 танков, вывели из строя свыше двух тысяч солдат и офицеров, но к 15 часам их силы стали иссякать.
Во второй половине дня я приехал в район войск северо-западнее Аркатово, где встретился с командиром 13-й гвардейской полковником А. И. Родимцевым и не узнал его — настолько он был удручен утратами своих бойцов и командиров. До этого Александр Ильич даже в самые трудные минуты не терял железного самообладания.
С болью в сердце докладывал он, что авиабомбежки, продолжавшиеся без перерыва пять часов, поколебали стойкость его гвардейцев.
Некоторые в таком аду становились невменяемыми, утрачивали способность понимать команды.
К вечеру неприятель занял прибрежные села и хутора. Он стремился отрезать 15-ю гвардейскую и 38-ю стрелковые дивизии от переправ и баз снабжения.
К этому времени 23-й танковый корпус вел бой в полном окружении. Я приказал танкистам пробиваться сквозь боевые порядки врага в район Аркатово, Казначеевка, Колпаково, с тем чтобы преградить противнику путь к сохранившимся у нас переправам.
Остатки 169-й стрелковой дивизии и 91-й танковой бригады отошли на левый берег Оскола и удерживали Волоконовку.
15-я гвардейская и 38-я стрелковые дивизии по-прежнему сражались на рубеже Старый Хутор, Бутырка, Буденновка, Григорьевка,
хотя враг навис над правым флангом и тылом 15-й гвардейской, создал угрозу ее окружения.
Неблагоприятно сложилась обстановка и на левом фланге 38-й дивизии, действовавшей на левом фланге армии.
Ее левый сосед — 32-я кавалерийская дивизия начала отходить в юго-восточном направлении, оголяя фланг и тыл стрелковых частей.
Автор: Konstanten 11.7.2012, 16:37
4 -12 июля 1942.Наступление группировок Вейхса и Паулюса (6 армия).
Цитата("Ф.Гальдер. Дневник")
4 июля 1942 года, 378-й день войны
Обстановка на фронте. Наступление группы армий «Юг» развивается вполне успешно. Наши войска вышли к Дону на широком фронте западнее и южнее Воронежа.
(
Konstanten:
C этого дня начинает отсчёт развал Юго-Западного фронта.
Лишившись ж.д. обеспечения боезапасами и горючим , с 4 по 17 июля фронт стал выполнять три задачи
1. Насколько возможно прикрыть правый фланг и тыл Южного фронта и выиграть время
для отвода войск Южного фронта за Дон в его нижнем течении ,во избежание их окружения .
2. Выиграть время для равёртывания 62 и 64 армий в большой излучине Дона на линии Клетская-Тормосин.
3. Выводить окружённые части к Дону и переправам.
Решению этой задачи способоствовало стремление немецких танковых и моторизованных дивизий не задерживаться на бои
с окружёнными соединенниями Ю.-З. фронта ,а быстро продвигаться к Ростову и нижнему Дону для окружения войск всего Южного фронта.
Помогало выполнению задачи и сильное отставание немецкой пехоты от подвижных соединеий.
Все эти три задачи войска С.К.Тимошенко выполнили.
)
Есть опасность того, что 24-я танковая дивизия и дивизия «Великая Германия» серьезно истощат свои силы, наступая на хорошо подготовленный
к обороне и укрепленный Воронеж.
Атаки противника против оборонительного рубежа, созданного Вейхсом для прикрытия своих войск с севера, отражены.
Они велись частично при сильной поддержке танков, но не были достаточно организованы и взаимосвязаны.
Противник подтягивает новые силы к северному участку и в районе Воронежа.
6-я армия при захождении левым крылом на юг форсировала реку Тихая Сосна и создала здесь плацдарм.
Во время доклада у фюрера возникла оживленная дискуссия по поводу дальнейшего ведения операции.
Фюрер сомневается, сможет ли фон Бок одним достаточно мощным рывком продвинуться до рубежа реки Тихая Сосна в ее нижнем течении,
и не одобряет прежде всего вывод 23-й танковой дивизии (40-го армейского корпуса) на северо-восток, а также движение 16-й моторизованной дивизии в восточном направлении,
тогда как ей следовало бы двигаться на юго-восток.
После моего разговора с Зоденштерном фон Бок по телефону пытался доказать мне, что эти передвижения обусловлены угрозой южному флангу Гота (4-я танковая армия).
В возможность такой угрозы ни я, ни Зоденштерн не верим. Речь здесь идет всего лишь об отколовшихся танковых частях противника, которые в отчаянии наступают куда попало,
но никак не представляют собой угрозы южному флангу 4-й танковой армии. Я оцениваю обстановку так: Гот был нацелен на Воронеж,
но ему эта задача показалась «несимпатичной», и он начал выполнять ее без особой охоты. Он должен был сосредоточить на этом направлении все силы и потому
потребовал от фон Бока прикрыть его южный фланг. Фон Бок, таким образом, попал в полную зависимость от Гота и стал продвигаться в направлении Воронежа больше,
чем это было нужно.
После моего телефонного разговора он указал 6-й армии направление на Тихую Сосну, но это касалось главным образом пехотных соединений,
которые сейчас уже достигли этой реки, в то время как основные силы подвижных соединений, которые следовало сосредоточить в направлении
Свободы (ж.д. станция ветки Лиски-Россошь на правом берегу Дона ), чтобы потом наступать через Тихую Сосну на участке между Валуйками и Доном в одиночку.
Хотя на совещании 3.7 фюрер сам подчеркнул, что не придает Воронежу никакого значения и предоставляет группе армий право отказаться от овладения городом, если это может привести к чересчур большим потерям, фон Бок не только позволил Готу упрямо лезть на Воронеж, но и поддержал его в этом.
В ответ на его вечернее донесение о том, что он собирается наступать через Тихую Сосну на участке между Валуйками и Доном главным образом силами пехотных соединений, а 24-ю танковую дивизию и дивизию «Великая Германия» направить на Воронеж, ему было категорически приказано приостановить наступление на Воронеж, удерживая захваченные плацдармы, и как только появится возможность, вывести оттуда последние две дивизии и, выдвигая их через Тихую Сосну в ее нижнем течении, с рубежа примерно не ниже Николаевки, наступать, сосредоточив сильные подвижные части в направлении устья Сосны, а пехотные части — на внутреннем крыле танковой группы.
Первый шаг для этого — расширение захваченных плацдармов. Это распоряжение преследует цель не допустить фронтального оттеснения войск противника.
В результате оттяжки его опирающегося на Дон крыла и выдвижения нашего ударного крыла вдоль Дона вперед противник будет окружен с севера
и уничтожен во взаимодействии с 1-й танковой армией. Тогда освободится путь в излучину Дона.
Приказ о передаче командования 1-й танковой армией, 17-й армией и группой-Виттерсгейма (командующему группой армий «А») будет отдан в 0.00 часов 7 июля...
6 июля 1942 года, 380-й день войны
Обстановка. Наступление войск группы армий «Юг» приняло неожиданный оборот. Еще вчера фон Бок высказывал озабоченность по поводу правого крыла Гота
и докладывал о серьезном сопротивлении противника у Воронежа (наличие полевых укреплений, батальоны рабочих и т. п.) и о подтягивании войск противника
против нашего северного крыла (Вейхс), а сегодня во второй половине дня оказалось, что Воронеж эвакуирован противником,
что перед северным флангом противник поспешно отступает и что 6-я армия перешла реку Тихая Сосна на широком фронте и наступает на юг.
Причину этого внезапного развития я вижу в том, что Гот, выполнявший свою задачу по овладению Воронежем весьма неохотно, представлял себе все в слишком черном свете.
Зоденштерн в этой связи говорит о «нарочитых донесениях». Фон Бок, как и всегда, попал под влияние своих командующих армиями.
Вот и получилось, что Вейхс вынужден был сосредоточить свои силы к северу, Гот из-за своих страхов держал у себя весь 40-й армейский корпус,
а Паулюс, как обычно, ни о чем не заботясь, наступал, вводя новые силы, и опрокинул противника. Командование группы армий, которому была четко поставлена задача наступать
в южном направлении, не сумело выработать единой линии, чтобы направить этих разбредшихся во все стороны чертей на выполнение общей задачи.
Во время доклада у фюрера снова произошла неприятная сцена из-за действий командования группы армий.
Последовал категорический приказ сосредоточить все силы группы армий на выполнении задачи наступления на юг и запрет штурмовать Воронеж.
Отдан приказ остановить продвижение 9-й и 11-й танковых дивизий, высвободить как можно скорее все подвижные соединения и ввести их в бой вслед
за 40-м армейским корпусом на рубеже реки Тихая Сосна.
Действительное положение противника мне еще не совсем ясно. Есть две возможности.
Либо мы переоценили силы противника и в результате нашего наступления он оказался полностью разгромленным,
либо противник предпринял планомерное отступление и пытается по крайней мере не дать себя окончательно уничтожить в 1942 году.
Учитывая сообщение из-за рубежа, фюрер, видимо, склоняется к той точке зрения, что Тимошенко ведет «эластичную оборону».
Я в этом пока сомневаюсь. Не имея серьезных причин, он вряд ли отдаст излучину Дона и находящийся здесь индустриальный район.
Без основательной встряски он не может «эластично» оттянуть фронт с тех сильно укрепленных позиций, которые он создал перед фронтом группы армий «А».
Значит, нужно еще подождать и посмотреть, как развернутся дальнейшие события.
Во всяком случае, задача продвижения 6-й армии вперед и «подготовка» 1-й танковой армии должны выполняться исключительно быстрыми темпами.
Необходимые приказы уже отданы.
Учитывая обстановку на Западе, фюрер не желает придавать лейбштандарт «Адольф Гитлер» 1-й танковой армии, который очень помог бы ей в ходе наступления.
Будем надеяться, что это не принесет нам неприятностей!..
Записи совещания с фюрером (18.50) и переговоров между Кейтелем и Гальдером (19.30) 6.7.1942 г. {576}
Разговор с фюрером. Если город (Воронеж) свободен от противника, его надо взять. Ростов (сравнение!).
Все это не соответствует донесениям! Необходимо перерезать железные дороги. ()
Дело идет о нескольких часах. Тим(ошенко) уходит из-под удара. Бросить вслед за ним моторизованные (соединения)!
Кейтелъ. Фюрер вместе с фон Боком определили рубеж, за который не должны выходить основные силы в ходе преследования.
Воронеж, если он свободен, занять пехотой! Не давать сюда ни одной моторизованной дивизии!
Все зависит от быстрейшего ввода «Великой Германии» и 24-й танковой дивизии вслед за 40-м армейским корпусом.
После этого ввести здесь 11-ю и 9-ю танковые дивизии. Снабжение горючим!
Листа держать наготове со всеми подручными средствами!..
7 июля 1942 года, 381-й день войны
Обстановка на фронте. «Азов» (кодовое наименование командования группы армий «А») будет готов к наступлению к 9.7. имеет приказ обеспечить быстрое
занятие индустриального района.
Группа армий «Юг». Ход операции удовлетворительный. Танки и пехота вышли к реке Калитва. 23-я танковая дивизия подтягивается.
24-я танковая дивизия и «Великая Германия» сменены и продвигаются в южном направлении.
В районе Свободы и Коротояка продвижения не отмечено. Ввод соединений вслед за заходящим крылом протекает хорошо.
Вейхс частью сил занимает оборону фронтом на север и одновременно продвигается на восток.
8 июля 1942 года, 382-й день войны
Обстановка. Противник ослабил сопротивление перед 1 -й танковой армией и южным крылом 6-й армии.
Однако он удерживает позиции перед правым крылом 1-й танковой армии (Витерсгейм) и левым флангом 6-й армии (40-й армейский корпус),
где он бросил им навстречу три танковые и одну противотанковую бригады. Отходит ли тут противник и в каком масштабе — неизвестно.
В районе Свободы и Коротояка противник снова активизировался. Воронеж эвакуирован. Северный оборонительный рубеж Вейхса оборудован;
войска отражают здесь атаки противника, поддерживаемого танками. Подтягивание дивизий из глубины в полном разгаре.
Группа армий «Центр». Атаки против северного участка фронта 2-й танковой армии утихли.
В них против 6,5 немецкой дивизии участвовало в общей сложности 25–30 соединений.
Из 600 вражеских танков подбито 289. Операция «Зейдлиц» развивается успешно. Окруженный противник, очевидно, не думал об отходе.
Снова отбиты атаки против внешнего и внутреннего кольца окружения.
9 июля 1942 года, 383-й день войны
Обстановка. Наступление южнее Дона развивается. Общее впечатление: противник удерживает позиции в районе Лисичанска н южнее Россоши,
а на восточном участке отходит. Западнее Айдара, по-видимому, лишь упорно сопротивляющиеся арьергарды.
Сомнительно, удержится ли противник в Айдаре и станет ли его оборонять, поскольку мы уже пересекли Богучар в районе Талого.
Решение.
Продвинуть 40-й танковый корпус вдоль дороги Россошь — Ростов, а потом развернуть подтягивающиеся части подвижных соединений вниз по течению Дона
в юго-восточном направлении. У противника там нет никаких новых соединений.
Северный участок фронта Вейхса снова подвергается сильным атакам. Здесь появились новые соединения (из района Тулы).
Группа армий «Центр». Сильные атаки против северного участка фронта 2-й танковой армии.
10 июля 1942 года, 384-й день войны
Обстановка. В полосе (группы армий) «А» противник ослабил сопротивление и в районе Лисичанска.
Северное крыло группы армий «А» заходит на юго-восток. У Бока на фронте 6-й армии также начато захождение северным крылом вдоль Дона в направлении Миллерово.
По сведениям из различных источников, противник собирается удерживать рубеж Ростов, Миллерово. Однако он уже прорван на севере.
Неясно, означает ли появление выявленных по радио резервных армий намерение противника создать оборону на Дону и попытку задержать захождение северного
крыла нажимом на 40-й армейский корпус. В районе Воронежа и южнее венгры (3-й армейский корпус) вышли к Дону. Положение противника на восточном берегу неясное.
Северный участок фронта Вейхса снова под ударами противника. Смена 9-й и 11-й танковых дивизий затруднена.
Группа армий «Центр». Сегодня противник предпринимал атаки против северного участка фронта 2-й танковой армии уже без поддержки танков.
11 июля 1942 года, 385-й день войны
Обстановка. Войска северных флангов 17-й и 1-й танковой армий продвигаются на восток. 4-я танковая и 6-я армии наступают на юг с целью остановить противника севернее излучины Дона и нанести ему удар с тыла. Соответствующие приказы отданы.
Северный участок фронта Вейхса снова подвергся атакам при участии крупных танковых сил противника. Атаки отбиты после нескольких местных вклинений.
Группа армий «Центр». Атаки противника на участке 53-го армейского корпуса ослабли. Контрударом наши войска восстановили положение, вернув передний край. 47-й танковый корпус, по-видимому, выдержал новый натиск противника (4 группы с 175 танками на фронте шириной до 18 км). В этом мощном наступлении участвовали, неся большие потери, английские танки, вероятно переброшенные из Москвы. Наши войска оказались в очень тяжелом положении. На внутреннем фронте окружения в районе Белого противник местами оказывает упорное сопротивление. На внешнем фронте — новая атака с участием свежей танковой бригады.
Группа армий «Север». Атаки в районе Дымно, Грузино, Кири-ши. В последнем случае — при поддержке танков и сильного артогня...
12 июля 1942 года, 386-й день войны
Обстановка. В полосе операций на юге складывается вполне соответствующая замыслам картина. Войска противника на внешнем крыле еще держатся.
Западнее Ворошиловграда противник отходит на юг, за Донец, на заранее подготовленные позиции;
Севернее Донца 16, 22 и 14-я танковые дивизии продвинулись через Айдар на восток, их прикрывают наступающие пехотные дивизии южного крыла 6-й армии.
4-я танковая армия силами 3-й и 23-й дивизий продвинулась еще дальше на юг, но из-за нехватки горючего не может подтянуть 24-ю танковую дивизию
и дивизию «Великая Германия». Тем не менее можно надеяться, что войска армий своевременно усилят передовые отряды с целью перерезать пути отхода на восток противнику,
который сейчас дытается уйти из-под удара войск северного крыла в юго-восточном направлении. Выход к Дону и использование его в качестве оборонительного рубежа,
прикрывающего наше наступление с севера, в основном осуществлены.
Войска на северном участке фронта Вейхса в ожесточенных танковых боях, в которых противник использовал большое количество танков, отразили наступление противника.
Группа армий «Центр». Атаки противника на северном участке фронта 2-й танковой армии сегодня возобновились, но с меньшей интенсивностью.
На остальных участках предпринималось много местных атак, которые были отражены.
Совещание у фюрера посвящено главным образом продвижению ударного крыла (4-я танковая армия).
Майор Нагель вернулся из 6-й и 4-й армий, где он был свидетелем наступления.
Существенно, что наши вновь пополненные танковые дивизии имеют очень слабую боевую подготовку; неразбериха с матчастью и плохая связь.
Жалобы войск частично оправданы, а частично объясняются их избалованностью в прежних кампаниях.:.
Цитата("Ф.фон Бок. Я стоял у ворот Москвы.")
3/7/42
Фюрер приехал в 07.00; несмотря на то что ему пришлось покинуть свою штаб-квартиру около 04.00, он был весьма оживлен и благодушно настроен.
Он подтвердил то, что Гальдер сказал мне вчера, и предоставил мне свободу отказаться от захвата Воронежа в случае,
если на подступах к городу наши войска встретят особенно ожесточенное сопротивление. Он хочет одного: чтобы находящиеся в городе крупные авиационные заводы,
а также огромные депо и прочие железнодорожные сооружения были выведены из строя. Он не будет возражать, если 4-я армия, к примеру, выйдет к Дону южнее города.
Обсуждались полученные нами в течение ночи наработки Верховного командования сухопутных сил относительно проведения будущих операций.
Рассматривалась даже идея о проведении операции «Блау» силами пехоты во избежание потерь времени.
Я указал, что такой способ не позволит добиться окружения противника, который за последнее время кое-чему научился.
При таких условиях противник будет вовремя выходить из-под удара, что он уже пытается делать, правда, далеко не всегда успешно, в течение всего этого года.
В этой связи чрезвычайно важно, чтобы мы атаковали как можно быстрее с подключением мобильных сил и нанесли противнику удар за рекой Айдар,
за каковую он, возможно, станет отходить, как только осознает, что его пытаются обойти с флангов. Фюрер с этим согласился.
Затем обсуждался вопрос целесообразности переброски войск из Крыма к Таманскому полуострову синхронно с началом реализации плана «Блау 3» с тем,
чтобы добиться быстрого развала обороны противника в нижнем течении Дона.
Зоденштерн предложил обсудить эту идею завтра совместно с Верховным командованием сухопутных сил.
Я высказался в пользу этого плана, после чего мне было предложено начать подготовку к этой операции.
Под конец Гальдер поднял вопрос о разделении командования при осуществлении плана «Блау 2».
Как и прежде, я высказался против этой идеи, поскольку в настоящее время планирование, подготовка и проведение операций находятся в моих руках,
и подключение к операциям второй группы армий только усложнит процесс командования.
Подчас нам требуется очень быстро принимать решения и воплощать их в жизнь, и я сомневаюсь, что это может быть достигнуто, если вести военные действия
и руководить ими будут две группы армий. Этот вопрос так и остался неразрешенным.
Во время дискуссии фюрер высмеял англичан, которые имеют обыкновение снимать со своих постов генералов, которых постигла даже небольшая неудача, подрывая тем самым основы принципа свободного принятия решений в английской армии.
Сражения в Крыму близятся к завершению.
В южном секторе группы армий имели место разведывательные рейды противника; кроме того, здесь отмечается повышенная активность русской авиации.
Противник, находящийся перед фронтом 6-й армии, разбит; однако большей части его войск удалось ускользнуть из выступа на западе от Валуек.
Армия направила два своих правофланговых корпуса к линии Валуйки — Николаевка — Коротояк.
Внутренние крылья 6-й армии и армейской группы Вейхса соединились под городом Старый Оскол. Таким образом, войска противника, которые все еще находятся на западе от Оскола, нами отрезаны. На северо-востоке от Старого Оскола правое крыло 4-й танковой армии пересекло пути отступающих русских колонн. Танковая армия быстро продвигается в восточном направлении по всему фронту; ее передовые части находятся всего в нескольких километрах от Дона. На юге от населенного пункта Ливны продолжаются безуспешные танковые атаки противника; фокус атак противника переместился в сектор между Кшеном и Олымом; слева от этого района атаки практически не проводились. Я приказал армейской группе Вейхса как можно быстрее послать 340-ю и 323-ю дивизии в направлении Воронежа и к северу от него; а 387-ю германскую дивизию и 6-ю легкую венгерскую дивизию в направлении Воронежа и к югу от него. Это делается для того, чтобы я мог иметь под рукой пехотные части для защиты северного фланга танковой армии и для высвобождения ее из района боевых действий после достижения ею Дона, так как после этого танки должны подключиться к проведению операции «Блау 2».
6-я армия стремится продвинуться в направлении Коротояка и перехватить отступающие через него колонны русских, чтобы, воспользовавшись возникшей сумятицей, захватить плацдармы на другой стороне Тихой Сосны. Я, однако, должен следить за тем, чтобы 4-я армия ни на минуту не упускала из виду Воронеж и не забывала прикрывать свой северный фланг. Только при таких условиях мы сможем быстро захватить Воронеж и уничтожить находящиеся там важные промышленные и оборонные объекты. В этой связи я приказал 6-й армии направить мобильные подразделения в сторону Острогожска и Коротояка с тем, чтобы они осуществляли прикрытие южного фланга 4-й танковой армии у Дона между Коротояком и границей зоны ответственности армии.
Генерал Димитреску, командующий румынской армии, которая формируется на моем правом крыле, прибыл в штаб-квартиру группы армий и доложил, что готов приступить к исполнению своих обязанностей. Я пригласил его на завтрак.
4/7/42
Утром пришло известие, что 24-я танковая дивизия и пехотный полк «Великая Германия» достигли Дона; части танковой дивизии пересекли горящий мост на юго-западе
от Воронежа и захватили плацдарм на противоположном берегу. Вейхс обеспокоен положением на северном фланге танковой армии,
где ее подразделения из-за сильных атак противника были вынуждены остановиться.
В этой связи я приказал венгерской танковой дивизии, отставшие части которой должны подойти завтра, выдвинуться вперед на восточном направлении.
До этого момента дивизия находилась в резерве группы армий.
Когда я узнал, что 6-я армия задействовала в направлении Коротояка весь ХХХХ корпус, но отправила к северо-востоку лишь разведывательные подразделения,
я отдал приказ задействовать на этом направлении танковую дивизию в полном составе, имея при этом в виду, что 4-ю танковую армию необходимо обезопасить
хотя бы от атак с правого фланга. В течение дня мы узнали, что в районе между Доном и Осколом все еще находятся танковые части противника,
которые пытаются атаковать наступающую в восточном направлении 16-ю моторизованную дивизию.
Принадлежащий 6-й армии ХХХХ танковый корпус сегодня существенных успехов не добился;
насколько я знаю, его продвижение вперед сдерживают заложенные противником на его пути мины.
Когда 6-я армия подняла вопрос относительно того, какую танковую дивизию задействовать, я приказал послать в северо-западном направлении 23-ю танковую дивизию.
Когда меня спросили, какая задача имеет первый приоритет: захват плацдармов на Тихой Сосне или прикрытие южного фланга 4-й танковой армии, — я ответил «обе!».
Первую задачу должны выполнить две мобильные и одна пехотная дивизии, а вторую — 23-я танковая дивизия.
Правое крыло 6-й армии продолжает наступать через лесистую местность на севере от Валуек, преодолевая слабеющее сопротивление противника.
VIII корпус (Хейтц) также поворачивает к востоку; совместно с правым крылом армейской группы Вейхса в уничтожении окруженного в районе Старого Оскола противника
принимает участие и XXIX корпус.4-й танковой армии удалось захватить три плацдарма на противоположном берегу Дона на западе от Воронежа,
отдельные части ее левофлангового корпуса втянулись в сражения с противником, отступающим к городу.
На левом крыле танковой армии 11 -я танковая дивизия вступила в ожесточенные бои с противником, атакующим с северного направления.
Атаки русских на западе от Олыма потеряли былой накал, а в некоторых местах и вовсе прекратились.
Поскольку я задействовал пехоту для прикрытия северного фланга между Доном и Олымом и поскольку 4-я танковая армия должна высвободиться после завершения своей миссии
в районе Воронежа, я решил передать XXIX корпус (Обстфельдер) в распоряжение армейской группы Вейхса вместе с двумя пехотными дивизиями,
которые сегодня все еще ведут бои под Старым Осколом. Однако эти дивизии должны рассматриваться как составная часть 6-й армии.
Воздушная разведка обнаружила отступающие колонны противника, движущиеся с северо-запада в направлении Коротояка,
а также в восточном и северном направлениях. Русские, кроме того, отступают с северо-запада в направлении Воронежа и к югу от него.
Замечены также механизированные колонны, приближающиеся к Ельцу с востока.
5/7/42
Из утренних рапортов стало ясно, что поворот в южном направлении 3-й танковой дивизии, совершенный на начальной стадии наступления 30 июня, все еще дает о себе знать.
Другими словами, дивизия сильно отстает от атакующих войск. Я направил 6-й армии телеграмму, в которой потребовал от ХХХХ корпуса
собрать под своим крылом части 3-й танковой и 29-й моторизованной дивизий и выйти с этими силами на запланированную линию Острогожск — Коротояк уже к концу дня.
Того же я потребовал и от 23-й танковой дивизии, которая из тактических соображений подчинена 4-й танковой армии.
Граница между зонами ответственности армейской группы Вейхса и 6-й армии переместилась на юг от Потодана.
Во второй половине дня Гальдер проинформировал Зоденштерна о том, что фюрера раздражает медленное продвижение на правом крыле.
По его мнению, 6-я армия давно уже должна была захватить плацдармы на другой стороне Тихой Сосны! Он также в недоумении относительно того,
что делает «там вверху» 23-я танковая дивизия! 2-я армия должна отвести дивизии с левого крыла и передвинуть их на правый фланг вместо того,
чтобы растрачивать их силы в бессмысленных атаках. Я сказал Гальдеру, что медленное продвижение танкового корпуса в значительной степени связано
со сменой командования и что я не зря выступал против замены своих лучших командиров перед началом наступления. Что же касается отставания 3-й танковой дивизии, то это связано с тем, что позавчера ее по инициативе Верховного командования направили к югу от реки Оскол. 23-я дивизия связана тяжелыми боями в районе Репьевки. Это свидетельствует о том, что на правом крыле 4-й армии все еще находятся значительные силы противника, и место 23-й дивизии — там. Плацдармы, о которых упоминал фюрер, уже захвачены нами в районе Буденного, Николаевки и Острогожска. Все миссии 2-й армии выполнены, но сейчас она ведет бои почти по всей линии своего фронта. Кроме того, существует письменная директива Верховного командования сухопутных сил, где сказано: весьма желательно, чтобы наступающие войска захватили дорогу Ливны — Воронеж. На это Гальдер заметил, что это была лишь «рабочая теория»; я ответил, Что об этом следовало предупредить заранее.
Ближе к вечеру, когда стало ясно, что сопротивление противника слабеет, я приказал 6-й армии усилить давление на противника и выйти к линии Лиман
(наш самый южный плацдарм на противоположном берегу Оскола) — Веделевка — Варваровка — Каменка.
Я сообщил об этом Верховному командованию сухопутных сил и добавил, что я намереваюсь взорвать железнодорожный мост через Дон в районе Свободы.
Я также сказал, что высвобождение мобильных дивизий из района Воронежа зависит от того, когда туда подойдет пехота и займет позиции южнее города,
прикрыв дорогу, по которой в настоящее время осуществляется снабжение наших частей горючим. Позже пришла директива о том,
что правое крыло 6-й армии может сдвинуться с места лишь после того, как находящийся перед его фронтом противник отступит!
Что касается усиленного левого крыла армии, то оно, совершив резкий поворот, должно наступать в направлении Буденного.
Верховное командование сухопутных сил хочет подстроить противнику ловушку и считает, что он обязательно в нее попадет, если мы прекратим атаки на фронте!
Мост в районе Свободы должен остаться в неприкосновенности; вместо него следует уничтожить другой мост, который находится в 20 километрах к северо-востоку
от указанного выше.Под Воронежем сопротивление противника усилилось. Хотя ему явно недостает артиллерии, положение может измениться,
так как к Воронежу со всех сторон подходят подкрепления. Гот является последовательным противником атаки на город;
мы в очередной раз узнали о его нежелании атаковать Воронеж из радиосообщения, отправленного состоящим при 4-й танковой армии офицером связи
из Верховного командования сухопутных сил. В отличие от командующего 4-й танковой армией Вейхс хочет завтра утром предпринять попытку захвата Воронежа —
пока противник не успел основательно усилиться, особенно в плане артиллерии. Верховному командованию сухопутных сил было сообщено, что, по мнению Вейхса,
удержать плацдарм на противоположном берегу Дона можно только при условии, что Воронеж будет захвачен.
Вейхс также считает, что железнодорожные коммуникации, по которым в город идут пополнения с западного берега Дона, не могут быть нами перерезаны,
если противник отберет у нас этот плацдарм.Я согласен с позицией Вейхса. Однако Верховное командование сухопутных сил решило иначе:
если атака на Воронеж и будет иметь место, то «как-нибудь потом».24-я танковая дивизия и части дивизии «Великая Германия» должны быть выведены с плацдарма
и заменены ближайшей моторизованной дивизией.Атаки противника на левом крыле армейской группы Вейхса становятся все слабее.
Русская атакующая группа в районе Урицкого подверглась концентрическим атакам наших войск с использованием танков и была разгромлена.
В Севастополе захвачено более 95 000 пленных и большое количество военного имущества. Пришел приказ о том,
что Лист принимает на себя командование 11-й, 1-й танковой и 17-й армиями начиная с 7 июля.
Теперь боевые действия на южном фронте будут проводиться в двух отдельных секторах.
В этой связи хотелось бы заметить, что две последние армии из этого списка следует как можно быстрее ввести в дело.
6/7/42
Утром разговаривал с Хойзингером. Передовое подразделение 29-й моторизованной дивизии (Фремерей) достигло железной дороги в 25 километрах на юго-востоке от Острогожска. 3-й танковой дивизией захвачен еще один плацдарм на противоположном берегу Тихой на юго-востоке от Острогожска. Я намереваюсь отдать приказ 6-й армии осуществить прорыв в направлении Калитвы силами ее восточного крыла и бронетанковых частей при осуществлении одновременного прикрытия ее левого фланга. Однако я должен заручиться одобрением со стороны Верховного командования сухопутных сил, так как мне придется отменять изданные вчера приказы. К примеру, я считаю ошибочным перенацеливание острия наступления в направлении населенного пункта Буденный, поскольку силы противника там откровенно слабы и, по моему разумению, состоят лишь из арьергардных частей. Я считал и считаю, что для решения проблем в зоне ответственности 6-й армии необходима мощная атака Силами этой армии по всему фронту.
Вейхс хочет наступать по направлению к линии Дон-Снов — Сосна — Труды. Так как противник слаб, достичь этой линии будет нетрудно,
и я склонен дать согласие на предложение Вейхса — хотя бы потому, что потом он будет наступать в северном направлении,
а это облегчит положение центра группы армий и позволит ввести противника в заблуждение относительно наших дальнейших намерений.
Поэтому я затребовал у Верховного командования сухопутных сил разрешение и на эту операцию.
Ближе к полудню ситуация выглядела следующим образом: на северном крыле 4-я танковая дивизия атаковала и разгромила две бронетанковые бригады русских.
Противник отступает на всем северном фронте армейской группы Вейхса. Мне докладывают, что в нескольких местах русские «бегут».
Почти одновременно пришло известие, что противник начал эвакуироваться из Воронежа и что в течение ночи батальон 24-й танковой дивизии прорвался через южную часть города
к реке Воронеж.Я позвонил Гальдеру и сказал, что противник в секторе армейской группы Вейхса разбит наголову и что сейчас пришло время атаковать 6-й армии,
и не одним только ее сильным левым крылом, но по всему фронту. Признаться, мне осточертели ограничения, которые на меня постоянно налагают в последние дни,
поэтому я сказал, что хочу наступать на Воронеж, и спросил, выводить ли мне из боя 9-ю танковую дивизию, после того как она достигла столь впечатляющего успеха,
намекая на то, что Верховное командование сухопутных сил запретило 2-й армии (армейская группа Вейхса) наступать в каком-либо направлении.
Увы, все мои аргументы были не в силах поколебать намерений Верховного командования сухопутных сил, которое против того,
чтобы 6-я армия наступала своим северным крылом. Между тем наступать правым крылом, как это было запланировано ранее, — значит совершить ошибку,
так как левое крыло в течение этого дня уже успело пройти большое расстояние в южном направлении.
Мост через Дон у Коротояка достался нам целехоньким. Город Воронеж и еще один мост через Дон были захвачены нами без всякого сопротивления.
Верховное командование сухопутных сил продолжает давить на меня с тем, чтобы я высвободил части танковой армии, находящиеся у Воронежа
и на севере от него, и развернул их в южном направлении. Против этого возразить нечего, но все зависит от того, как быстро подойдет пехота, которая должна сменить танкистов.
Разбитые и рассеянные части противника мечутся из стороны в сторону в тылах 6-й армии и армейской группы Вейхса.
Это мешает нам вести подсчет пленных и оценить количество захваченного нами военного имущества.
7/7/42
Вчера вечером 3-я танковая дивизия, соединение левого крыла 6-й армии, достигла Калитвы у Россоши.
305-я дивизия также приближается к этой реке. К полудню 6-я армия сообщила, что главные силы противника, как и ожидалось, отошли перед фронтом LI корпуса.
VIII корпус, который наступает к югу в направлении Николаевки, докладывает, что у отступающего противника отсутствует единое командование
и что корпусу оказывают сопротивление лишь небольшие разрозненные группы.
Кроме того, противник бросает по пути артиллерийские орудия и прочее вооружение, так что налицо все приметы приближающегося полного коллапса.
Я сообщил об этом генералу Йодлю из Верховного командования сухопутных сил и сказал, что я приказал атаковать по всему фронту.
Вейхс докладывает, что противник отступает перед его северным флангом, и осведомляется, нужно ли ему останавливаться на указанной в плане линии
или есть смысл продолжать наступление. Я сказал, что его правое крыло должно остановиться на линии Ольховатка — Горки в соответствии с изданным вчера приказом,
но что на западе от этой линии он может продолжать движение вплоть до Сосны и населенного пункта Труды при условии, что в процессе он снимет со своего фронта дивизию.
Вечером этот приказ был конкретизирован, так как я потребовал от Вейхса в любом случае снять дивизию с его левого крыла и переадресовать ее в восточном направлении.
Потом армейская группа получила одно за другим два последовательных указания о необходимости резко ускорить поворот к югу ее моторизованных подразделений.
В течение дня стало ясно, что вчерашние рапорты, где говорилось о том, что русские «бегут» перед северным фронтом Вейхса,
верны лишь отчасти, поскольку сегодня противник атаковал там в нескольких местах.
К вечеру 6-я армия пересекла Калитву на всем фронте VIII армейского корпуса и ХХХХ танкового корпуса.
LI и XVII корпуса продвинулись на 18 километров в глубь оставленных русскими позиций.
Вечером армия получила приказ наступать силами ХХХХ танкового корпуса вплоть до командной высоты на юге от Михайловки, начав движение в направлении Павловска,
сомкнуть там ряды, после чего захватить плацдармы на противоположной стороне Дона в районе Богучара,
рассылая при этом разведывательные подразделения во всех направлениях.
Вслед за ХХХХ корпусом необходимо направить сильные пехотные части.
Кроме того, я сказал, что дивизия «Великая Германия» и 24-я танковая дивизия должны завтра атаковать к югу, перейдя в подчинение ХХХХ танкового корпуса.
Полученная нами директива от Верховного командования сухопутных сил говорит, что группа армий Листа,
а именно: 1-я танковая армия и 17-я армия, будут атаковать 9 июля своими главными силами через Лисичанск с тем,
чтобы достичь командных высот около населенного пункта Высочинов.
На других участках фронта группы армий Листа наши войска будут атаковать только в том случае, если противник начнет отходить.
Высочинов является объектом наступления согласно плану «Блау 2»;
Верховное командование сухопутных сил продолжает носиться с идеей реализации плана «Блау 2»
и надеется окружить в районе Высочинова войска противника, которых, я уверен, там уже нет.
8/7/42
Передовые части 23-й танковой дивизии, направленные к северу, достигли позиций ХХХХ танкового корпуса. Дивизия «Великая Германия»,
которая также высвободилась из-под Воронежа, уже продвигается в южном направлении, в то время как 24-я танковая дивизия,
прикованная к месту взорванными мостами и ливнями, не смогла двинуться в путь ранее вчерашнего дня.
Утром наши войска отразили атаки противника с севера в направлении Воронежа.
В северной части города несколько изолированных очагов сопротивления противника, который, по-видимому, не успел эвакуироваться полностью, продолжают огрызаться огнем.
В полдень я отправил Гальдеру телекс, в котором указал, что противник, без сомнения, отступает перед 6-й армией по всему фронту,
а также в южном направлении и что намеченный Верховным командованием сухопутных сил двусторонний охват, скорее всего, противника на прежнем месте не застанет.
По моему мнению, при сложившихся обстоятельствах план «Блау 2» можно «похоронить»; в настоящее время Верховному командованию сухопутных сил необходимо решить,
где и с какой целью задействовать танковые части моего левого крыла.
Противник перед фронтом правого крыла 6-й армии продолжает отступать. Два ее правофланговых корпуса прошли около 30 километров, не встретив никакого сопротивления.
VIII армейский корпус, преодолевая на своем пути сопротивление противника, также продвинулся на 30 километров в глубь русских позиций и теперь находится за линией
по реке Айдар. ХХХХ танковый корпус натолкнулся на ожесточенное сопротивление противника на севере от Михайловки; никаких известий оттуда до вечера не поступало.
Части корпуса захватили неповрежденный мост через Дон около Белогорья на северо-западе от Павловска.
В районе Свободы на южном берегу Дона все еще находятся войска противника. Они атаковали наш небольшой плацдарм у Коротояка.
К северу на западном берегу Дона также дислоцируются соединения противника, которые завтра или послезавтра должны быть уничтожены
или рассеяны медленно подтягивающимися туда венгерскими частями.
Северный фронт 2-й армии перешел к обороне. Противник, которого никто не преследовал, оправился от предыдущих ударов и теперь проводит атаки локального характера,
в особенности между Доном и Олымом. Армия ожидает более мощных атак со стороны противника.
Оказавшись перед лицом всех этих фактов, Верховное командование сухопутных сил, хотя время уже к ночи, не издало пока никаких приказов
относительно продолжения операции. В разговоре между генералом Хойзингером и Зоденштерном первый сказал,
что обе группы армий должны прийти к соглашению относительно того, которая из них и когда будет осуществлять руководство двумя танковыми армиями!
Неужели не было бы лучше, если бы обе танковые армии изначально находились под строгим контролем одной группы армий?
9/7/42
Правое крыло 6-й армии продолжает продвигаться к Айдару; центр армии развернут влево для установления контакта с ХХХХ танковым корпусом, дивизии левого крыла приближаются к Дону. Центр ХХХХ танкового корпуса натолкнулся на крупные силы противника, которые, впрочем, позже были отброшены. К вечеру части корпуса находились на юго-западе и юго-востоке от Михайловки, а также временно захватили плацдарм в районе
Богучара. Русские перед фронтом 6-й армии отступают на восток густыми колоннами. Сегодня наши войска снова отразили атаки противника в районе плацдарма у Коротояка.
В первой половине дня XXXXVIII танковый корпус достиг Тихой Сосны силами дивизии «Великая Германия» и 24-й танковой дивизии. Река была
форсирована в нескольких местах, после чего указанные части остановились на дозаправку.
В секторе армейской группы Вейхса венгерские части медленно подходят к Дону; на восточном фронте армейской группы сравнительно тихо. На
северном фронте противник атаковал крупными силами по обеим сторонам Олыма, прорвал в нескольких местах нашу оборону, но на большинстве направлений был отражен.
Так как к 19.30 никаких распоряжений относительно продолжения операции не последовало, я позвонил Верховному командованию сухопутных сил и
предложил считать следующим объектом атаки моих танковых дивизий равнинную местность в районе Н. Астахова. Быстро атакуя, по этой танкодоступной возвышенной местности можно пересечь находящиеся перед моим фронтом дороги, по которым отступает противник, и даже
перехватить часть его откатывающихся в тыл колонн. Поздно вечером меня поставили в известность о том, что фюрер приказал ХХХХ танковому корпусу наступать главными силами вдоль железной дороги на Миллерово, а также левым крылом в направлении Мешкова с тем, чтобы быстро
захватить железную дорогу и «перерезать пути отхода» противника. Рассматривается также вопрос о возможности дальнейшего наступления в направлении Каменска на Донце.
Необходимо захватить и удерживать плацдармы на противоположном берегу Дона в районе Богучара. Это позволит танковой армии развивать наступление на восток в направлении [471] Сталинграда! Когда я спросил, следует ли мне рассматривать это заявление как приказ, мне было сказано: нет, это скорее указание на то, к чему следует готовиться. Поскольку конкретные приказы на утро завтрашнего дня от Верховного командования
сухопутных сил так и не поступили, я приказал ХХХХ танковому корпусу атаковать своим сильным правым крылом в направлении Миллерова, а левым
— в направлении Мешкова, одновременно осуществляя прикрытие своего левого фланга.
10/7/42
В течение ночи пришла телеграмма от Верховного командования сухопутных сил, подтверждавшая вчерашнюю устную директиву. В телеграмме
содержалось также дополнение, где говорилось, что после пересечения Донца группа армий «А» (Лист) должна захватить переправы через Айдар у
Старобельска и на юге от него, а затем атаковать по направлению к линии Каменск — Миллерово. Позже пришел приказ относительно передачи 9-й
(Беслер) и 11-й (Бальк) танковых дивизий, которые в настоящее время высвобождаются из-под Воронежа, в распоряжение Верховного командования
сухопутных сил. Очень надеюсь, что Верховное командование сухопутных сил не заберет у нас сразу обе эти дивизии, так как до сих пор существует
опасность атак противника против северного фланга армейской группы Вейхса.
Согласно приказу группы армий, подтягивающийся ко вторым линиям наших позиций венгерский армейский корпус переводится на юго-восток к Дону в сектор Павловск — Коротояк с тем, чтобы 4-я танковая армия получила наконец возможность переправить свои основные силы на противоположный
берег реки Тихая Сосна.
В секторе группы армий «А» 1-я танковая армия (Клейст) пересекла Донец у Лисичанска. Слева от нее наступают румынские части. Правое крыло 6-й армии вышло к Айдару по всему фронту и после короткой стычки с арьергардами противника захватило переправы. Дивизии центра
двинулись через Белую в юго-восточном и южном направлениях на соединение с танковым корпусом, передовые части которого вечером вышли в
район Никольского. VIII корпус движется к Богучару, чтобы высвободить дислоцирующиеся там танки, а также захватить необходимые нам
плацдармы. Дивизии левого крыла приближаются к Дону. У Свободы противник был отогнан за реку. На южном крыле армейской группы Вейхса
венгры приняли на себя миссию по прикрытию наших войск со стороны Дона, за исключением наиболее важного сектора в излучине реки у Россоши,
где русские все еще находятся на западном берегу. Высвобождение танковых дивизий из-под Воронежа происходит медленно; мосты здесь
находятся в полуразрушенном состоянии, а противник продолжает атаковать Воронеж с севера. Противник также проводит мощные атаки с
подключением танков на северном фронте между Доном и Кшеном, но атаки эти плохо скоординированы. Различные вклинивания локального
характера необходимо срочно ликвидировать. Особенно напряженная ситуация сложилась в секторе необстрелянной 340-й дивизии (Бутце), которая
в процессе замены танковых частей на передовой была атакована противником, поддержанным тяжелыми танками. На этом фронте только за один
сегодняшний день русские потеряли до 50 боевых машин.
Снова не получил никаких директив на завтрашний день. В этой связи я предложил Верховному командованию сухопутных сил передвинуть XXXXVIII танковый корпус, который отстал из-за проблем с горючим и находится у Тихой Сосны, вперед и ближе к позициям ХХХХ танкового корпуса, с чем Верховное командование сухопутных сил согласилось.
11/7/42
Русские взорвали мост через Дон в районе Богучара. Теперь Верховному командованию сухопутных сил придется обходиться без столь желанного ему плацдарма в этом месте.
Наши летчики атаковали густые колонны русских, отступающих к мостам на Дону. Так как нами были захвачены здесь далеко не все мосты, крупным силам противника удалось от нас ускользнуть.
Утром пришло известие, что противник отступает в восточном направлении также перед фронтом северного крыла группы армий «А». Разговор с Верховным командованием сухопутных сил выявил то обстоятельство, что оно намеревается обратиться к фюреру с предложением направить танковую армию в сторону Донца с выходом ее правого крыла к Каменску и восточнее его. Я отдал 4-й армии следующий приказ: целью наступления ХХХХ
танкового корпуса, а также 23-й и 3-й танковых дивизий является выход к Донцу в районе Каменска и юго-восточнее его; остальные силы армии должны двигаться к району Кашары и населенному пункту Боковская.
К вечеру правое крыло 6-й армии снова значительно продвинулось вперед в юго-восточном направлении. ХХХХ танковый корпус продолжает продвигаться в южном направлении, преодолевая незначительное сопротивление противника. XXXXVIII танковый корпус, который движется
навстречу ХХХХ корпусу, из-за проблем с горючим и взорванных мостов продвигается медленно и с остановками. Левое крыло 6-й армии вышло к
Дону.
В секторе армейской группы Вейхса венгры так и не вступили в боевое соприкосновение с противником, который все еще находится на западном берегу Дона в Яриве. Замена танковых частей на пехотные под Воронежем продолжается. На северном фланге противник провел особенно мощные атаки на севере от Землянска и добился глубокого вклинивания в наши позиции. В ответ на наше требование Верховное командование сухопутных сил решило задействовать 9-ю (Беслер) и 11-ю (Бальк) танковые дивизии с тем, чтобы нанести противнику быстрый мощный удар и
восстановить положение.
12/7/42
В течение ночи пришла директива от Верховного командования сухопутных сил относительно продолжения операции:
«Группа армий «Б» (Бок) должна продвигаться в общем направлении к устью Донца, посылая все имеющиеся в ее распоряжении мобильные силы на Каменск, чтобы вступить в сражение с войсками противника на севере от Дона и уничтожить их, атакуя стыла. Оставшиеся силы группы армий должны
прикрывать этот маневр от угрозы с востока и способствовать созданию условий для наступления в направлении Сталинграда».
Помимо того, что эта директива лишена ясности, она распыляет мои танковые войска, рассылая их по всем направлениям.
Я не могу послать все имеющиеся в моем распоряжении мобильные силы на Каменск по причине ужасных дорожных условий. Здесь каждому
моторизованному соединению требуется своя собственная дорога.
Шесть притоков с севера на юг впадают в Донец перед фронтом 4-й танковой армии. Мы можем послать передовое соединение танковой армии —
ХХХХ танковый корпус — по двум полоскам земли между этими реками в направлении Донца между Каменском и Форштадтом. Следующий за ним XXXXVIII танковый корпус может быть направлен к югу по танкодоступному плато, протянувшемуся от Боковской через Морозовскую. Когда корпус
достигнет Морозовской, он может повернуть направо и двинуться напрямую через Дон в направлении Донца или налево навстречу противнику, угрожающему атакующим войскам с востока. Вчера я озвучил эти мысли в присутствии оберста фон Грольмана из Верховного командования
сухопутных сил, когда последнее рассматривало вопрос об использовании моих танковых войск на изрезанной реками территории на юге от Миллерово. Вполне возможно, меня не поняли, так как в течение ночи Зоденштерну пришла телеграмма от начальника Генерального штаба с
требованием «противостоять ненужному растягиванию мобильных сил к востоку, так как танковой армии предстоит выполнять свою следующую миссию на южном направлении. А именно: осуществить поворот соединений к югу с выходом в тыл войск противника, удерживающих позиции на
севере от Ростова. При таких условиях посылка мобильных сил в юго-восточном или восточном направлениях может быть оправдана только необходимостью флангового прикрытия».
Тем временем левое крыло группы армий «А», а равно и мое правое крыло приблизились к городу Миллерово. Крупные бронетанковые и пехотные
силы будут стиснуты там на небольшой территории в центре операции при очень слабых флангах!
Вылетел в 4-ю танковую армию в Ольховатку, где обсуждал продолжение операции с Готом и имел возможность наблюдать части дивизии «Великая
Германия» и 24-й танковой дивизии. Несмотря на испепеляющую жару и страшную пыль, танковые войска пребывают в великолепном настроении. Жаль только, что обе дивизии не имеют горючего и простаивают.
На других участках фронта все идет своим чередом. Венгерские части на правом крыле армейской группы Вейхса наконец вступили в боевое
соприкосновение с русскими на этой стороне Дона, однако, добившись кратко временного первоначального успеха, были отброшены! Русские атаковали наш северный фронт под Воронежем, но безуспешно. Контратака против русских бронетанковых частей на северном фланге силами 9-й
и 11-й танковых дивизий, предоставленных нам Верховным командованием сухопутных сил, имела успех, хотя и не привела к окружению и полному уничтожению противника, на что мы рассчитывали.
Цитата(Василевский.Дело всей жизни.)
В ночь на 3 июля корпуса 5-й танковой армии заканчивали сосредоточение к югу от Ельца. Немедленный и решительный их удар по врагу,
рвавшемуся к Воронежу, мог бы резко изменить обстановку в нашу пользу, тем более что основные силы этой фашистской группировки,
понеся уже довольно значительные потери и растянувшись на широком фронте, были связаны боями с нашими войсками.
Однако танковая армия никаких задач от командования фронта не получила. По поручению Ставки мне пришлось срочно отправиться в район Ельца,
чтобы ускорить ввод в сражение танковой армии. Предварительно по телеграфу я передал командующему армией и командованию Брянского фронта приказание немедленно
приступить к подготовке контрудара.
На рассвете 4 июля я прибыл на командный пункт фронта.
Уточнив обстановку, выяснив, что можно было бы дополнительно привлечь из фронтовых войск к участию в контрударе,
мы вместе с начальником штаба генерал-майором М. И. Казаковым направились на КП командующего 5-й танковой армией генерал-майора А. И. Лизюкова.
Здесь, произведя вместе с командармом и начальником штаба фронта рекогносцировку, я уточнил задачу 5-й танковой армии: одновременным ударом всех ее сил
западнее Дона перехватить коммуникации танковой группировки врага, прорвавшейся к Дону, и сорвать ее переправу через реку.
С выходом в район Землянск — Хохол 5-я армия должна была помочь войскам левого фланга 40-й армии отойти на Воронеж через Горшечное, Старый Оскол.
В тот же день я получил указание Верховного Главнокомандующего не позднее утра 5 июля быть в Ставке в связи с тем,
что осложнилась обстановка на правом крыле Юго-Западного фронта. 6-я немецкая армия вышла здесь к Каменке и развивала удар в южном направлении.
Создалась угроза тылам не только Юго-Западного, но и Южного фронтов. Отдав вечером 4 июля указания о порядке ввода 5-й танковой армии в сражение и
об организации взаимодействия артиллерии и авиации, возложив ответственность за осуществление задания на командарма и штаб фронта, я отбыл в Ставку.
Но, как показал дальнейший ход событий, 5-я танковая армия задания не выполнила.
Ее командование, не имея опыта в вождении таких танковых объединений, на первых порах действовало не совсем уверенно,
штаб фронта ему не помогал и фактически его работу не направлял; не было поддержки со стороны фронтовых средств усиления — артиллерии и авиации.
Поэтому одновременно мощного удара танков по флангу и тылу ударной группировки врага достичь не удалось.
Правда, 5-я танковая армия отвлекла на себя значительные силы врага и тем самым позволила другим войскам Брянского фронта выиграть несколько дней,
необходимых для организации обороны Воронежа.
Хотя наступление врага на Воронеж было в те дни приостановлено, обстановка для нас оставалась крайне напряженной.
7 июля 6-я полевая и 4-я танковая немецкие армии начали наступление из района южнее Воронежа вдоль правого берега Дона,
а 1-я танковая армия — из района Артемовска в направлении на Кантемировку. Противник стремился во что бы то ни стало выйти в большую излучину Дона.
Юго-Западный и Южный фронты продолжали отход на восток. К середине июля враг захватил Валуйки, Россошь, Богучар, Кантемировку, Миллерово.
Перед ним открывались восточная дорога — на Сталинград и южная — на Кавказ. Переход Красной Армии к стратегической обороне давался нелегко.
При всех неудачах наших войск весной и летом 1942 года в событиях того периода главное состояло в том,
что Красная Армия вела активные маневренные оборонительные действия, которые подготовили условия для срыва второго «генерального» наступления гитлеровцев
на советско-германском фронте.
Цитата("М.И.Казаков. Над картой былых сражений")
К исходу 3 июля передовые танковые части противника достигли реки Дон западнее Воронежа. Началась непосредственная борьба за Воронеж.
Контрудар 5-й танковой
Обстановка на воронежском направлении продолжала осложняться. Но у нас еще оставались резервы для нанесения сильного контрудара по войскам противника.
Кроме 3-й и 6-й армий Ставка передала нам и 5-ю танковую армию.
Действия последней могли быть усилены не потерявшими боеспособность частями 1-го и 16-го танковых корпусов,
а также стрелковыми дивизиями из состава 3-й и 48 и армий.
Этому благоприятствовала и оперативная обстановка. Танковые и моторизованные соединения противника при выходе к Дону растянулись на широком фронте.
Все они уже понесли значительные потери и были связаны боями у Касторного и на подступах к Воронежу.
А развернувшиеся фронтом на север части 13-го армейского корпуса, так же как и части 55-го корпуса, не имели успеха: их сдерживали 1-я гвардейская стрелковая дивизия
и 8-й кавкорпус, выдвинутые из наших фронтовых резервов.
Организацию контрудара взял на себя Генеральный штаб. В ночь на 4 июля командующий 5-й танковой армией генерал-майор А. И. Лизюков получил из Москвы директиву, обязывающую его лично «ударом в общем направлении Землянск, Хохол (35 километров юго-западнее Воронежа) перехватить коммуникации танковой группировки противника, прорвавшейся к реке Дон на Воронеж; действиями по тылам этой группы сорвать ее переправу через реку Дон».
А утром 4 июля прибыл начальник Генерального штаба А. М. Василевский и в моем присутствии на КП 5-й танковой армии уточнил поставленную перед ней задачу.
Успешный ввод в сражение этого мощного войскового объединения мог существенно повлиять на обстановку под Воронежем.
К сожалению, массированной танковой атаки не получилось. Танки вступали в бой из колонн по методу ввода в готовый прорыв с выделением передовых батальонов (примерно по два батальона от корпуса). В итоге наступление танковых корпусов свелось, по существу, к действиям только передовых батальонов.
Наступательные действия 5-й танковой армии продолжались фактически до 7 июля. Она отвлекла на себя помимо 9-й и 11-й танковых дивизий еще и другие войска противника.
Однако разгромить основные его силы западнее Воронежа нам не удалось.
Первый опыт боевого применения танковой армии оказался неудачным. Начались разговоры о непригодности такого оперативного объединения вообще.
Истинные же причины неудачи, на мой взгляд, были в другом: в неумении. Это умение пришло позднее.
Руководство действиями 5-й танковой армии осуществлял непосредственно Генеральный штаб, и формально мы не несли ответственности за ее неудачи.
Но справедливости ради не могу не заметить здесь, что, если бы командованию и штабу Брянского фронта была отведена в данном случае иная роль,
если бы нас тоже привлекли к руководству контрударом, ход событий от этого вряд ли изменился.
Судьба Воронежа была предрешена еще 3–4 июля, когда передовые части 48-го немецкого танкового корпуса вышли к реке Дон и без особых затруднений форсировали ее.
После же упорных боев 5–7 июля немецкая 4-я танковая армия фактически овладела городом. В наших руках остались лишь городские предместья Отрожка и Придача,
расположенные на восточном берегу реки Воронеж, а также студенческий городок на северной окраине города.
В последующие дни противник пытался расширить захваченный район, но цели не достиг. Не удалось немцам увеличить плацдарм и на левом берегу Дона у Коротояка.
Потерпев эти неудачи, вражеское командование приступило к перегруппировке своих войск для наступления на юг, против Юго-Западного фронта.
Снять с воронежского направления оно сумело только одну танковую и три моторизованные дивизии.
Против Брянского и вновь созданного Воронежского фронтов осталась полностью 2-я немецкая армия (10–12 дивизий), а непосредственно в районе Воронежа удалось
задержать на некоторое время и 24-й танковый корпус. Кроме того, в междуречье Дона и Воронежа были развернуты три дивизии 29-го армейского корпуса,
прибывшего из 6-й армия, а к югу от устья реки Воронеж до Павловска развертывалась 2-я венгерская армия в составе десяти дивизий.
Цитата("М.Е.Катуков.На острие главного удара.")
К 3 июля положение войск под Воронежем резко ухудшилось. Противник прорвал нашу оборону на стыке между Брянским и Юго-Западным фронтами на глубину до 80 километров
и устремился к Дону и Воронежу. На помощь войскам, сражающимся на воронежском направлении, Ставка из своего резерва выдвинула общевойсковые и танковые соединения.
Командующему фронтом было дано указание вместе с оперативной группой немедленно перебраться в Воронеж, чтобы на месте организовать отпор врагу.
На основном КП командующего фронтом временно заменил генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов.
На рассвете 4 июля на КП Брянского фронта прилетел представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал-полковник А. М. Василевский.
Как мы узнали впоследствии, Ставка поручила ему организовать контрудар 5-й танковой армии Лизюкова.
Только теперь, когда изучаешь архивные документы, понимаешь, насколько верно и точно была задумана эта операция,
которая даже не получила в нашей исторической литературе своего наименования.
А смысл этого замысла Ставки заключался в том, что 5-я армия, получившая дополнительно вновь прибывший 7-й танковый корпус,
при поддержке наших уже поредевших к тому времени 1-го и 16-го танковых корпусов должна была нанести удар с севера на юг в направлении Землянск — Хохол
по северному флангу группы армий «Вейхс», перерезать ее коммуникации, сорвать переправу через Дон и,
выйдя в тыл противнику, помочь вырваться из окружения левофланговым дивизиям 40-й армии. 6 июля 5-я армия нанесла контрудар.
Гитлеровское командовавшее, опасаясь за левый фланг группы «Вейхс», вынуждено было повернуть на север две танковые и три пехотные дивизии,
бросить против лизюковцев большую часть авиации. Удар противника на Воронеж был значительно ослаблен.
Конечно, результаты контрудара были бы значительнее, если бы Лизюков имел время на его подготовку.
Армия была введена в бой по частям, как правило, с ходу, без разведки местности и противника. Это также значительно ослабило мощь ее удара.
Отрицательно сказались и слабая артиллерийская поддержка танкистов, и отсутствие надежного авиационного прикрытия.
К тому же противник обнаружил выдвижение 5-й танковой армии на исходные позиции. Это привело к потере внезапности ее применения.
Ко всему сказанному надо добавить, что армия Лизюкова не имела боевого опыта.
Цитата("Д.И.Рябышев. Первый год войны.")
3 июля я получил неожиданный приказ: сдать армию командиру 3-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майору Василию Дмитриевичу Крюченкину,
а самому с бригадным комиссаром Н. К. Попелем прибыть в штаб Юго-Западного фронта для дальнейшего следования в Ставку.
... освобождение от обязанностей командарма 28-й, думаю, было несправедливостью. Войска этой армии успешно вышли на ближние подступы к Харькову,
затем стойко дрались при отходе к Северскому Донцу и не позволили окружить себя, хотя соседей на флангах уже не было,
а наиболее боеспособные соединения из ее состава изъяты фронтом. В этом и моя профессиональная заслуга.
38, 21, 40-я армии под ударами превосходящего противника раньше отошли на восток не в лучшем состоянии, однако их командармов не освобождали от обязанностей.
Вместе с Н. К. Попелем я написал письмо Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину, изложил ход событий, свои решения
и просьбы к командованию фронта, его меры, оказавшиеся недостаточными и запоздалыми, необъяснимый перенос средств связи, затем просьбу вернуть в 28-ю.
Как выяснилось после войны, Сталину о письме не докладывали.
После моего отъезда боевые действия 28-й армии протекали в исключительно неблагоприятных условиях.
В то время как ее соединения находились на левом берегу Оскола, в районе Волоконовки и Валуек, неприятель проник глубоко на восток в полосе 21-й армии,
овладел Острогожском, затем занял город Россошь и Кантемировку и твердо стал на тыловых коммуникациях 28-й.
Наши части отходили от рубежа к рубежу, мужественно сдерживали наседавшие немецко-фашистские войска.
Упорно обороняясь, они прикрывали свой правый фланг и тыл от танков и мотопехоты, действовавших в полосе 21-й армии.
На всем протяжении от реки Оскол до Дона у станиц Казанская, Мигулинская и Вешенская противник настойчиво пытался с северо-востока выйти на тылы армии,
окружить ее и уничтожить. Но бойцы и командиры героически расчищали дорогу на восток, испытывая острейший недостаток и хлеба, и боеприпасов.
В непрерывных многодневных боях с превосходящими силами пехоты, танков и авиации соединения армии понесли очень большие потери.
К берегам Дона они пришли совершенно обескровленными. В полках оставалось по 100–150 активных штыков и обозы, но управление войсками не нарушалось
и сохранялось до конца боев. 13-я и 15-я гвардейские стрелковые дивизии вскоре после тяжелого отступления были переброшены в Сталинград. .
http://militera.lib.ru/memo/russian/ivanov_sp/08.html
Цитата("C.П.Иванов.Штаб армейский @ штаб фронтовой")
В июне - июле 1942 года начальник штаба 38 армии.
38-я армия оказалась в арьергарде войск Юго-Западного фронта. Естественно, что на нее обрушились особенно сильные удары врага. 40-й танковый корпус противника, наступавший в сторону Кантемировки, к 8 июля расширил брешь между нашей и 28-й армиями. Возникла опасность выхода немецких танков и мотопехоты в тылы соседей и наши собственные. Потребовалось выдвинуть на рубеж Кантемировка, Ровенки поредевшие части 304-й, 9-й гвардейской, 199-й стрелковых дивизий и 3-й танковой бригады. Они сдержали яростный напор не только танков 40-го корпуса, но и подошедшей пехоты из 8-го армейского корпуса вермахта. Этим 38-я вновь помогла соседям, но сама оказалась в критическом положении, ибо угроза отсечения тылов нависла еще реальнее.
10 июля ночью я передал в арьергардные дивизии приказ командарма немедленно начать отход на промежуточный рубеж северо-западнее Черткова в верховьях реки Деркул, а затем на линию железной дороги Кантемировка — Миллерово. Здесь мы намеревались закрепиться, но брешь между нашей и 28-й армиями настолько расширилась, что вскоре пришлось отойти на реку Калитва.
Действиями разведки мы установили, что часть войск нашей армии и соседней слева 9-й отрезаны севернее Миллерово от главных сил Юго-Западного фронта. Дело в том, что Гитлеру наконец удалось направить в намеченных направлениях "разбредшихся в разные стороны чертей", и танки Клейста вышли южнее Миллерово, то есть почти соединились с 6-й армией Паулюса. Генерал П. И. Бодин, сменивший 26 июня И. X. Баграмяна, вначале успокоил нас, сказав, что 24-я армия Д. Т. Козлова спешит на помощь, но вскоре она сама попала в сложный оперативный переплет. Тем не менее наши части, оказавшиеся под угрозой окружения, 15 июля прорвали заслоны врага и вместе с остальными войсками армии достигли Дона.
Вышло сюда и подавляющее большинство других войск Юго-Западного фронта. Нового "грандиозного котла", который готовило гитлеровское командование, не получилось.
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
Сосредоточив в районе Двуречная свои войска, противник нанес здесь удар 5 июля.
Ему удалось форсировать Оскол и захватить на восточном берегу два небольших плацдарма.
Каждый из них он удерживал силами одного пехотного батальона, усиленного артиллерией и небольшим числом танков.
Хотя серьезной угрозы для армии со стороны этих плацдармов в ближайшие дни нельзя было ожидать, мы все же начали их ликвидацию,
чтобы отбросить противника за реку. Однако осуществить это не удалось, так как на следующий день, 6 июля,
действовавшие севернее нашей полосы два немецких корпуса — 17-й армейский и 40-й танковый — форсировали р. Тихая Сосна.
Войска фронта, выделенные для обороны рубежа этой реки, не успели туда выйти. Что касается 28-й армий, то она к тому времени отошла уже за р. Черная Калитва.
Теперь 38-ю армию легко могли обойти справа наступавшие с севера вражеские корпуса.
Видимо, поэтому командующий фронтом в ночь на 7 июля приказал начать отвод войск нашей армии на тыловой оборонительный рубеж фронта
Нагольная — Ровеньки — Курячевка — Белокуракино, оставив на р. Оскол прикрытие от каждой дивизии.
Указанный рубеж находился в 35—40 км восточное р. Оскол и был занят батальонами 118-го укрепленного района. Дивизиям 38-й армии предстояло уплотнить их оборону.
Сутки спустя после получения приказа об отходе войск 38-й армии она была отведена на этот рубеж. Но к этому времени обстановка вновь изменилась, и опять к худшему.
7 июля противник начал наступательную операцию «Клаузевиц». В ней участвовали 6-я и 4-я танковая армии, наступавшие вдоль правого берега Дона на юг,
а также 1-я танковая армия, наносившая удар из района Артемовск, Славянок в направлении Миллерово.
Обе группировки, согласно плану, должны были окружить и уничтожить войска Юго-Западного и часть войск Южного фронтов.
Во второй половине того же дня 8-й армейский и 40-й танковый корпуса противника заняли г. Россошь.
Утром следующего дня они захватили населенный пункт Ольховатку и овладели плацдармами на южном берегу реки Черная Калитва.
Это создало угрозу выхода в тыл левого крыла Юго-Западного фронта. По данным авиаразведки, в район Россоши двигалось до 100 танков и колонна мотопехоты противника.
В середине дня они начали развивать наступление в тыл 38-й армии.
28-я армия и отступившая туда же группа войск под командованием генерал-майора танковых войск Е. Г. Пушкина не успели организовать оборону
на южном берегу реки Черная Калитва и вынуждены были продолжать отход в юго-восточном направлении.
В результате разрыв между 28-й армией и 38-й, занявшей оборону на рубеже Нагольная — Белокуракино, увеличивался.
Воспользовавшись этим, противник двинул свои подвижные части дальше на юг. К 15 часам 8 июля вражеские танки с автоматчиками появились в районе Мартынцы, Еремовка,
в непосредственной близости от правого фланга 38-й армии. Основные же силы наступавшей группировки, имевшей до 300 танков,
двигались двумя колоннами из района Россоши на Кантемировку и из района Ольховатки в направлении Каменки. Первая из них к исходу 8 июля приближалась к Митрофановке,
вторая достигла Екатериновки.
Таким образом, противник уже на следующий день мог оказаться в тылу у 38-й армии. В этих условиях наиболее целесообразно было бы отвести ее войска еще на 15 км к востоку,
на линию р. Айдар и там обороняться частью сил фронтом на запад, одновременно выставив заслон с севера на рубеже Ровеньки — Кантемировка.
Командующий фронтом, к которому я обратился за разрешением произвести отвод, одобрил лишь предложение о создании заслона фронтом на север. На отвод войск с рубежа 118-го укрепленного района не было дано согласия. Это осложнило дело.
Для создания заслона с севера были выделены сравнительно ограниченные силы. Их составили ослабленные в предшествующих тяжелых боях
304-я, 9-я гвардейская, 199-я стрелковые дивизии и 3-я танковая бригада.
В тяжелом положении оказались и оставленные для обороны рубежа Нагольная—Белокуракино 300, 162, 242-я стрелковые дивизии и части 118-го укрепленного района.
Их позиции были обращены на запад, а враг крупными силами приближался с севера к Кантемировке, которая находилась в тылу армии в 90 км от ее рубежа обороны.
Недоумевая по поводу столь странного решения фронтового командования, я попытался добиться его отмены.
Донесение по этому вопросу было передано в штаб фронта в 2 часа 9 июля. Адресуя его маршалу Тимошенко и начальнику Генерального штаба генерал-полковнику Василевскому,
я вновь просил разрешения отвести войска на 15 км с целью создания более эффективной обороны.
В ответ было получено распоряжение, в категорической форме подтверждавшее прежнее решение. Оно гласило:
«1. Не допустить скольжения по фронту с целью обеспечения направления, угрожаемого со стороны 28 А.
2. Создать прочную оборону занимаемого рубежа по приказу.
3. Создать группировку на своем правом фланге и не допустить прорыва противника как на своем правом фланге, так и в стыке с 28 А.
4. Никакого отхода быть не может.
5. За оборону рубежа по приказу будет отвечать лично Москаленко»{84}. [254]
Позже мне стало известно, что начальника Генерального штаба встревожила моя телеграмма.
Он связался со штабом фронта и вел переговоры по прямому проводу с начальником оперативного отдела штаба фронта полковником И. Н. Рухле.
Но тот не знал действительной обстановки в полосе фронта и не мог раскрыть причин, побудивших меня настаивать на отводе войск армии
с тылового оборонительного рубежа фронта на р. Айдар.Подтверждением этому является следующее донесение,
переданное полковником Рухле генерал-полковнику Василевскому во время переговоров 9 июля: «Группа генерал-майора Пушкина...
занимает оборону на южном берегу р. Черная Калитва на участке Морозовка, Россошь, Ольховатка с задачей не допустить противника в южном направлении
на фланг и тылы 28, 38 и 9 армий. Слабостью этого участка является отсутствие в данный момент пехоты на переднем крае и в глубине обороны.
Противнику с полудня 7.7 удалось передовыми частями занять Россошь и затем с утра 8.7 и Ольховатка (30 км северо-западнее Россоши).
На всем участке группы Пушкина сейчас противник ведет разведку боем. По данным авиации фронта, противник подводит в район Россошь до 100 танков и мотопехоту,
его окончательные намерения еще точно не определились. Однако участок р. Черная Калитва от устья реки вверх до Ольховатка остается наиболее опасным для всего Юго-Западного фронта»{85}.
Эти данные не соответствовали действительности. Они отставали от развития событий. Выше отмечалось, что еще в середине дня 8 июля 28-я армия и группа генерала Пушкина, не успев закрепиться на южном берегу реки Черная Калитва, под давлением танков и мотопехоты противника отошли на юго-восток. Штаб фронта не знал этого. Оставив Россошь еще 7 июля, он перебазировался в Калач (Воронежской области) и не успел организовать связь с отходящими войсками. Командующий фронтом находился на вспомогательном пункте управления в населенном пункте Гороховка в 10 км восточное г. Новая Калитва и также не имел связи ни с 28-й армией, ни с группой генерала Пушкина. С перебоями работала связь между командующим и штабом, поддерживаемая только по радио и офицерами связи.
Не удивительно поэтому, что точного представления о положении войск у них не было. Более того, командующий, информируя утром 9 июля штаб об отданных войскам распоряжениях, сообщил: «Данных о прорыве противника в район Митрофановки не поступало, если это данные авиации, то они явно ложные... До 12 часов 9.7 постараюсь получить все данные о положении Пушкина, Крюченкина и мероприятия по перестройке растерявшегося Москаленко, после чего выеду в Калач...».
При таком представлении об обстановке мое предложение об отводе армии за р. Айдар действительно выглядело абсурдным. И командующий отклонил его, полагая, что я «растерялся».
Однако это было не так, и обстановка была иная. Я поддерживал постоянную связь с 28-й армией и знал, что она поспешно отходит вместе с группой генерала Пушкина и что противник уже к 12 часам 9 июля захватил Митрофановку и широким фронтом от населенного пункта Писаревка до Ровеньки наступал в юго-восточном и южном направлениях. Командующий 9-й армией генерал-лейтенант А. И. Лопатин тогда же информировал меня, что 14-й танковый корпус из состава Южного фронта еще не начал выдвижение в район Кантемировки.
Таким образом, обстановка в полосе 38-й армии с каждым часом ухудшалась. Противник силами 51-го армейского корпуса начал атаки рубежа обороны армии с запада. К счастью, они были отражены. Но главная опасность нарастала в глубоком тылу армии, в районе Кантемировки. Оттуда надвигалась угроза окружения армии, а решения фронта по ее предотвращению опаздывали.
III
9 июля в 16 часов в штаб фронта было послано следующее донесение:
«Начальнику штаба ЮЗФ.
Вам и командующему непрерывно доносится положение войск противника и наших. Еще раз дополнительно доносим, что части 28 армии и группа Пушкина ушли на юго-восток.
Противник зашел глубоко в тыл армии и продвигается стремительно на юго-восток, восток и на юг. К 13.00 вышел — Писаревка, Титаревка, Смаглеевка (где никаких наших войск нет), далее— Талы, Михайловка, Ново-Белая, Ровеньки.
Наступление идет также с фронта, где войска армии атаки отбивают. Противник вышел в глубокий тыл армии, во фланг и тыл УР. 14 танковый корпус, по данным Лопатина, еще на месте. Создалась угроза обхода армии с тыла.
Поэтому мы настоятельно просим разрешения отвести армию на рубеж Колесниковка, Кантемировка, Марковка, так как уже сейчас противник в ближайшем тылу 300, 162 стрелковых дивизий, УР и в глубоком тылу армии, что грозит последствием беспорядочного отхода частей армии.
Командующий 38 армией
генерал-майор Москаленко
Члены Военного совета
бригадный комиссар Кудинов,
бригадный комиссар Лайок
Начальник штаба армии
полковник Иванов».
Теперь, когда противник наступал на юг широким фронтом от г. Ровеньки до Писаревки, а мы не располагали необходимым для отпора силами,
приходилось отходить дальше, чем мы предполагали всего лишь несколько часов назад.
Ответа на эту нашу просьбу мы не получили, так как связь с штабом фронта надолго прервалась.
Обстановка же была настолько критической, что даже при незначительной задержке на занимаемом рубеже армия неминуемо попала бы в окружение.
К такому выводу мы пришли на заседании Военного совета.
Поэтому я принял решение на отвод войск, который и начался в 20 часов 9 июля.
Весь этот долгий, знойный июльский день войска армии вела тяжелые, кровопролитные бои с противником.
Дивизии, прикрывавшие северное направление, сражались самоотверженно, героически против врага, обладавшего абсолютным превосходством в танках.
В этот день мы сорвали все попытки окружить 38-ю армию. Атаки противника с запада также были успешно отражены.
Фашистским танкам не удалось прорваться на юг потому, что на каждом шагу они встречали жестокое огневое сопротивление войск 38-й армии и,
главное, взорванные мосты, минные поля, заминированные дороги и броды.
Взрывные препятствия, установленные находившимися в составе армии четырьмя инженерно-саперными батальонами и двумя саперными бригадами,
сыграли решающую роль в сковывании маневра танков и мотопехоты противника.
К исходу дня бой утих, и войска армии начали организованно отходить на юго-восток из-под нависающего удара с севера.
10 июля было сравнительно спокойно. Противнику приходилось прокладывать путь через минированные участки,
восстанавливать мосты и дороги, поэтому он медленно продвигался вперед и только к концу дня достиг переднего края нашей поспешно занятой обороны.
Да и то потому, что его авиация действовала почти беспрепятственно, нанеся нам тяжелый урон.
В этот день была восстановлена связь со штабом фронта. Вероятно, командующий фронтом разобрался в обстановке.
Он одобрил решение на отвод войск армии и указал два промежуточных рубежа до выхода на железную дорогу Россошь—Миллерово,
на первый из которых войска армии отошли ночью, и третий рубеж вдоль железной дороги.
Командующий поторапливал нас. Главное, говорил он, вывести войска из-под угрозы наметившегося окружения.
Вторые эшелоны и тылы начали отход еще засветло, а с наступлением сумерек двинулись и остальные войска.
После изнурительного ночного марша к утру 11 июля мы достигли последнего промежуточного рубежа Первомайский — Ново-Стрельцовка
и перекрыли железную дорогу севернее районного центра Чертково.
Правый фланг 38-й армии по-прежнему был открыт, угроза обхода его не уменьшилась. 4-я танковая армия противника наносила удар на юг,
глубоко обходя армию с тыла. Наиболее угрожающим был участок в центре обороны, там, где проходила железнодорожная линия на Миллерово.
Здесь и обрушился на армию удар противника. Разгорелся жестокий бой. К 12 часам вражеским танкам удалось прорвать оборону армии на нескольких участках.
Оценив обстановку, я отдал приказ на отход войск армии за р. Калитва в направлении Дегтево, Кашары.
Следует пояснить, что в районе Чертково действовали основные силы 4-й танковой армии и 51-й корпус 6-й армии, которые повернули на юг и наступали в направлении Миллерово.
Нечего и говорить о том, каким громадным превосходством сил и средств обладала обходившая нас вражеская группировка.
Кроме того, именно в этом районе, согласно плану немецко-фашистского командования, предполагалось окружить войска Юго-Западного и часть сил Южного фронтов.
Данному намерению не суждено было осуществиться. Основные силы Юго-Западного фронта отходили на восток, а Южного — на юг,
к Ростову, в том числе и 9-я армия Юго-Западного фронта.
На пути у наступавшего противника в районе Чертково оказалась лишь 38-я армия. Но и ее не удалось окружить.
Здесь опять отлично поработали инженерные и саперные части армии: противник, стремившийся отрезать нам пути отхода, повсюду натыкался на всевозможные «сюрпризы».
Был даже случай, когда они избавили от серьезной опасности штаб армии.
Это произошло вблизи населенного пункта Дегтево, расположенного у р. Калитва. К нему вели две параллельные дороги, тянувшиеся по обе стороны реки.
И вот по. одной из них двигались штабные машины, направлявшиеся через Дегтево в Кашары, по другой — колонна войск противника.
Она спешила достичь Дегтево, чтобы встретить нас у моста. Мы же рассчитывали добраться туда первыми.
Так и получилось. Но лишь потому, что колонна противника вскоре наскочила на заминированный нашими саперами участок и отстала. Мы свободно переехали мост.
К вечеру 11 июля штаб армии прибыл в Кашары. Сюда же широким фронтом отходили ее войска.
Дивизии в результате почти непрерывных четырехнедельных боев были крайне ослаблены. Кроме того, теперь уже оба фланга армии были открыты:
слева, на стыке с 9-й армией, глубоко вклинилась танковая группировка противника, действовавшая вдоль дороги на Миллерово.
Ко всему этому вновь была потеряна связь со штабом Юго-Западного фронта. Мы непрерывно посылали в эфир свои позывные, но ответа не получали.
Наконец, 12 июня мы приняли по радио приказ о том, что по распоряжению Ставки Верховного Главнокомандования 38-я армия передается в состав Южного фронта.
Многочисленные попытки связаться по радио со штабом Южного фронта были безрезультатны.
Связь с Юго-Западным фронтом также была потеряна окончательно.
Армия попала в тяжелое положение. Оба фланга открыты. Соседей нет. Связи нет. Войска растянулись на десятки километров.
Пришлось самостоятельно искать выход. Отводить войска армии в полосу Южного фронта было нецелесообразно, так как к югу,
в сторону Чертково и Миллерово прорвались большие массы танков и мотопехоты неприятеля.
При любых условиях армия обязана была оборонять свою полосу, у левой разграничительной линии которой она находилась.
Исходя из этого, я решил отводить войска армии на восток, в направлении Боковской, обойти с юга этот населенный пункт,
занятый противником, войти в свою полосу и попытаться восстановить связь с 28-й армией, которая до прорыва фронта обороны была правым соседом.
Но для этого нужно было прежде всего уйти из-под ударов группировки противника.
6-я немецкая армия в то время стремилась охватить правый фланг 38-й армии или рассечь ее фронт.
И, несмотря на беспримерную отвагу и самоотверженность воинов армии, отразить вражеские удары удалось не сразу.
В течение нескольких дней армия с боями отходила на восток, двигаясь по самому краю своей полосы и даже несколько южнее.
На северо-восток мы повернули только тогда, когда убедились, что войскам больше не грозит окружение.
То были трудные дни. И они особенно ярко показали величие духа советских воинов, их готовность к самопожертвованию во имя Родины.
Считается, что в войсках, находившихся продолжительное время в обороне, постепенно падает дисциплина.
Казалось бы, именно так должно было обстоять дело и в 38-й армии в описываемое время.
Ведь непрерывные жестокие бои с превосходящими силами врага, массированные атаки танков и автоматчиков, вой фашистских самолетов,
целыми днями бомбивших наши колонны, постоянная угроза окружения не могли не сказаться на физических и моральных силах командиров,
политработников и красноармейцев. Однако должен сказать, что, несмотря на все это, не помню ни одного случая невыполнения приказания,
замешательства, паники или бегства с поля боя под каким-либо благовидным предлогом.
Весь личный состав армии сражался самоотверженно, самозабвенно и с таким накалом злости, что враг не отваживался вести ближний бой без танков.
Боевой путь 9 - гв. стрелковой дивизии на Ю.-З. фронте с начала июня по 12 июля 1942 года.
Как типичная боевая судьба стрелковой дивизии Ю.-З. фронта летом 1942 года.
http://militera.lib.ru/memo/russian/beloborodov2/07.html
Цитата("А.П.Белобородов. Всегда в бою.")
Командир 9 гв. стрелковой дивизии. Дивизия в составе 38 армии в начале июня начала бои по Купянском.
2 июля
На проводе командир корпуса. Генерал Крюченкин, выслушав мой доклад, сказал:
— Поделюсь, чем смогу, но имей в виду, боеприпасов у нас мало. Теперь слушай мой последний приказ.
— Последний?
— Да. По распоряжению штаба армии я ухожу с корпусом к Валуйкам — там еще труднее, чем здесь.
Тридцать вторая кавдивизия остается твоим соседом. Ты входишь в непосредственное подчинение командующего двадцать восьмой армией.
А последний мой приказ такой: артиллерию и обозы немедленно переводи на восточный берег Оскола. Ясно?
— Ясно!
Он помолчал и уже другим тоном добавил:
— В случае чего, действуй самостоятельно. Ну, до встречи!
3-й гвардейский кавкорпус снялся с переднего края и ушел в тыл.
(
Этот кав. корпус (2 кав. дивизии по действующему штату - не более 3 тыс. бойцов на дивизию ) ушёл с позиций у реки Оскол ,чтобы противостоять у Дона фронтом
на север повороту 4 немецкой танковой армии от Воронежа на юг. Это всё , чем располагал и что мог сделать маршал С.К.Тимошенко.
)
В полдень 3 июля мы получили приказ командующего 38-й армией. Дивизия опять вошла в состав ее войск.
Нам была поставлена задача "оборонять полосу с передним краем по восточному берегу р. Оскол...".
В ближнем нашем тылу проходила железная дорога Валуйки — Купянск,
Утром 5 июля, после сильной артиллерийско-авиационной подготовки, противник форсировал Оскол на фронте 38-й и 28-й армий.
До вечера 6 июля мы вместе с приданными нам частями — 9-й танковой бригадой и 5-м гвардейским минометным полком — вели ожесточенный бой на линии железной дороги,
в районе населенных пунктов Лиман 2-й, Орловка, Петровка, разъезд Грениково. В 23.00, в соответствии с приказом генерала Москаленко, дивизия начала отходить
на новый рубеж, прикрываясь 18-м полком.
За ночь дивизия совершила марш-бросок и заняла оборону в 30 км восточное Оскола, на рубеже Лантратово, Троицкое, что на железной дороге Валуйки — Луганск
Столь значительный отход мог означать только одно: противник прорвал фронт где-то севернее нашей 38-й армии.
Утренняя информация из штаба армии это подтвердила — фашистские танковые соединения заняли уже город Россошь (100 км восточнее Оскола),
вышли к Дону и продвигались на юг, угрожая тылам 38-й армии.
(6-8 июля)
Едва мы приступили к инженерным работам, как поступил новый приказ командарма: отойти в район населенного пункта Кривоносово и организовать оборону фронтом на север,
обеспечивая фланг и тыл армии с направления Россоши. Дивизии предстояло пройти за сутки 90 км.
Было ясно, что, если дивизия двинется к новому рубежу компактно, пешим маршем, мы не уложимся в назначенный нам срок.
Тем более что бойцы и часа не поспали после форсированного ночного марша. Но приказ есть приказ.
Сажаем на грузовики около 200 стрелков, связистов, артиллеристов и минометчиков 22-го полка и с орудиями на прицепе отправляем по маршруту.
Говорю Романову напоследок:
— Успеем мы к тебе на подмогу или не успеем, но Кривоносово держи до последнего. Не удержишь, фашист запустит танковую клешню в тыл всей армии.
— Удержим! — кивает Иван Никанорович. Он четко козырнул, вскочил на подножку грузовика, и скоро степная пыль скрыла автоколонну.
Главные силы дивизии двинулись к Кривоносово пешим маршем. Это был трудный день. В небе — ни облачка, зато в степи, насколько хватает глаз, над дорогами висят облака пыли, поднятой марширующими колоннами. Пыльные завесы столь плотны, что только вблизи можно определить, чья это колонна — советской пехоты или немецкой. Ошибались и фашистские летчики. Иногда они не бомбили нас, принимая за своих, и наоборот — бомбили своих, принимая за нас.
Романов отлично выполнил приказ. Его отряд, на сутки обогнав главные силы дивизии, вышел в район Кривоносово (чуть южнее Россоши)
и занял оборону на 12-километровом участке, фронтом на север.
Удалось отряду опередить и противника — танковые части 4-й немецкой танковой армии, наступавшие от Россоши на юг, на тыловые коммуникации 38-й армии,
подошли к этому рубежу на несколько часов позже.....
К утру 9 июля уже вся дивизия, совершив за двое суток 90-километровый марш, вышла в район Кривоносово и прямо с марша приняла бой с гитлеровскими танками и мотопехотой.
От генерала Москаленко прибыл связной с приказом отойти в район хутора Бокай и занять там оборону.
Этот очередной 80-километровый марш дивизия совершила за 32 часа. Если прежде мы отходили на восток, то, теперь шли почти строго на юг — через Ново-Марковку, Бугаевку,
Кантемировку, Морозовку. Подвижные соединения противника, опережая нас, пересекали пути отхода к Дону.
В самом начале марша наша штабная колонна едва не попала под удар фашистских танков. Летняя ночь была темна — хоть глаз выколи. А слышимость отличная.
Близ хутора Высочинов нашу "эмку" остановил майор Тычинин, работавший теперь начальником оперативного отделения штаба.
Он доложил, что дозорные обнаружили в Высочинове группу солдат противника, автофургон и мотоцикл; с хутора доносился громкий разговор на немецком языке.
По моему приказу все, кто был в машинах (в основном это работники штаба и политотдела), тотчас рассыпались в стрелковую цепь, артиллеристы противотанкового
дивизиона привели в боевую готовность пушки. В хутор отправился взвод автоматчиков во главе со старшим лейтенантом Хижняковым.
Вскоре там простучали очереди немецких и наших автоматов, и все стихло.
Однако с высотки, что темнела впереди, ударили немецкие танковые пушки, бледный свет ракет озарил степь.
Противник бил наугад, трассирующие снаряды шли то у нас над головами, то в стороне.
Разведчики привели пленного. Он оказался шофером из хозяйственного подразделения, ехал с командой за продуктами.
С помощью сотрудника разведотделения штаба Д. П. Веселова, хорошо владевшего немецким языком, удалось выяснить расположение немецких частей.
На высотке стояли рота легких танков и две роты мотопехоты. Их выдвинули сюда, чтобы перехватить нам пути отхода на перекрестке дорог.
Между тем со стороны высотки послышался шум танковых моторов, он явно приближался. Противотанковый дивизион открыл огонь, стреляли на звук.
Танки сперва встали, затем отошли. Я оставил на перекрестке прикрытие — комендантскую роту и две пушки;
наша колонна обошла высотку степной целиной и благополучно прибыла в Морозовку. Здесь удалось установить связь со штабом армии,
генерал Москаленко подтвердил приказ занять оборону под хутором Бокай.
В пять утра 11 июля передовые части дивизии прибыли в Бокай, а три часа спустя они уже приняли бой с танками и мотопехотой гитлеровцев.
Это был, пожалуй, самый тяжелый день с момента нашего отхода с рубежа реки Оскол к Дону. Дивизия была сильно ослаблена.
Конечно, всякое отступление под натиском численно превосходящих сил противника чревато потерями, особенно в тех случаях,
когда пехоте приходится под непрерывными, интенсивными авиационными бомбежками прорываться сквозь танковые заслоны.
Как бы ни был вынослив пехотинец, состязаться с мотором ему трудно.
Гвардейцы пробились сквозь вражеское кольцо и поздно вечером 12 июля, перейдя через реку Чир у станицы Боковская, вышли к Дону, к переправе у станицы Клетская.
Здесь я установил связь с армейским штабом. Мы заняли оборону в районе станицы Ново-Григорьевская (штаб дивизии находился в хуторе Вилтов).
Начались бои местного значения.
В первых числах августа 9-я гвардейская дивизия была отведена в тыл и совершила пеший марш в город Камышин.
Вскоре мы погрузились в эшелоны и по железным дорогам двинулись на восток страны, на Урал.
Цитата("И.П.Рослый.Последний привал — в Берлине")
В июле 1942 командир 4 стрелковой дивизии 12 армии Южного фронта. Дивизия в начале июля обороняла Ворошиловград (Луганск).
В штаб армии , размещавшийся в Серго (ныне г. Стаханов), я ехал с недобрыми предчувствиями. А как только зашел в кабинет командующего (генерал А.А.Гречко) и увидел его угрюмое, озабоченное лицо, сразу понял, что не услышу ничего хорошего.
Командующий не сглаживал остроту происходящих событий.
— Сосредоточив свои резервы и усилия на южном крыле советско-германского фронта, — говорил генерал А.А.Гречко , — противник добился успеха в Крыму и под Харьковом. Сейчас его танки вышли в район Миллерово и угрожают окружением Южному фронту.
Для наглядности Андрей Антонович подвел меня к карте. В районе Миллерово я увидел три большие стрелы, густо закрашенные темно-синей тушью и направленные на юго-восток: это были 1-я и 4-я танковые и 6-я немецкие армии....
— Совершенно очевидно, — продолжал командующий, — что немцы хотят ударом вдоль правого берега Дона выйти к Ростову и овладеть им, а значит, окружить войска Южного фронта и уничтожить их. Чтобы этого не случилось, генерал Малиновский решил отвести войска фронта за Дон и там закрепиться. Задача вашей дивизии — в ночь на 16 июля незаметно оторваться от гитлеровцев и уже к утру выйти в район Серго..
Автор: Konstanten 11.7.2012, 22:36
70 лет назад был создан Сталинградский фронт
Подсчитайте, живые,
Сколько сроку назад
Был на фронте впервые
Назван вдруг Сталинград.
А.Т.Твардовский
Цитата
«Особо важная по прямому проводу. Командующему Южным фронтом, командующему Юго-Западным фронтом.
12 июля 1942 г. 02.15.
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. В целях удобства управления из одного центра войсками Юго-Западного и Южного фронтов 28, 38, 57 и 9-ю армии Юго-Западного фронта с 6.00
12 июля передать в состав Южного фронта.
2. Юго-Западный фронт переименовать в Сталинградский фронт. Военный совет Юго-Западного фронта с фронтовым управлением незамедлительно
переместить в Сталинград, включив в состав Сталинградского фронта 63-ю армию (бывшую 5-ю резервную армию),
62-ю армию (бывшую 7-ю резервную армию),64-ю армию (бывшую 1-ю резервную армию) и 21-ю армию.
3. Задача Южного фронта: используя резервы и часть сил армий Южного фронта, организовать решительный отпор противнику,
продвигающемуся на восток между Миллерово и Мигулинской.
4. Задача Сталинградского фронта: силами 62-й и 64-й армий, двух морских стрелковых бригад, восемнадцати артиллерийско-пулеметных уровских батальонов,
курсантов восьми училищ, прибывающих с Северного Кавказа, прочно занять Сталинградский рубеж западнее р. Дон
и ни при каких условиях не допустить прорыва противника восточнее этого рубежа в сторону Сталинграда.
Силами 63-й армии оборонять восточный берег реки Дон на занимаемом ею участке и ни при каких условиях не допустить форсирования противником Дона.
21-ю армию подтянуть в район Серафимовича и восточнее его на северном берегу р. Дон, примкнув ее правый фланг к флангу 63-й армии и левый фланг к флангу 62-й армии, с задачей ни в коем случае не допустить форсирования противником р. Дон на этом участке и прочно обеспечить стык 62-й и 63-й армий.
Ставка Верховного' Главнокомандования
И. СТАЛИН А. ВАСИЛЕВСКИЙ
№ 170495».
P.S. Политрук роты 220-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии младший политрук Алексей Гордеевич Еременко погиб в бою под Ворошиловградом
12 июля 1942 года.Цитата("Командир 4 стрелкoвой дивизии генерал-майор А.П.Рослый:")
Мы обороняли Ворошиловград, прикрывая отход 12-й армии на новый рубеж.
На некоторых участках гитлеровцы вклинились в расположение нашей дивизии, но решительными контратаками были отброшены назад.
Водил тогда свою роту в победную контратаку и политрук А. Г. Еременко. Тот бой стал для него последним.
http://www.youtube.com/watch?v=32VFGe_ps3A
Автор: Konstanten 13.7.2012, 18:41
Цитата("Ф.Гальдер. Дневник")
13 июля 1942 года, 387-й день войны
Обстановка. Операция на юге развивается безостановочно. В то время как противник еще держится на таганрогском участке, главные его силы оказались сжатыми в результате концентрических ударов
танковой армии Клейста и 6-й армии с запада и севера. 4-я танковая армия заходит ему в тыл.
Передовыми частями (3-я танковая дивизия) она уже достигла Каменска и здесь развертывается вместе с
подошедшими сюда в ходе операции танковыми и моторизованными дивизиями второго эшелона.
На фронте Вейхса серьезные и успешные танковые бои северо-западнее Воронежа.
Доклад у фюрера начался с выражения крайнего недовольства по поводу затягивания с вводом в действие 23-й танковой дивизии,
которая наступала с запада и оказалась связанной противником, 24-й танковой дивизии и дивизии «Великая Германия», а также двух других моторизованных дивизий 4-й танковой армии.
Вину за эту задержку несут те, кто, несмотря на требование фюрера, погнал 24-ю танковую дивизию и дивизию «Великая Германия»
на Воронеж и тем самым задержал их высвобождение. Поэтому фюрер принял решение освободить с поста командующего группой армий «Б»
[фельдмаршала фон Бока]; он хотел также снять и начальника штаба группы [Зоденштерна]. Только то обстоятельство, что
в свое время наперекор штабу провел в жизнь вместо неудачного предложения командующего группой армий «Юг» перенести направление
главного удара перед вражеским наступлением план заранее подготовленного удара в тыл под Изюмом, помешало
одновременному устранению командующего и его начальника штаба.
4-я танковая армия переподчиняется группе армий «А» с задачей помешать оттягиванию противника на восток ударом с тыла.
Группа армий «Б» должна прикрыть тыл и флант группы армий «А» (группа А пойдёт на Кавказ).
14 июля 1942 года, 388-й день войны
Обстановка. Группа армий «Юг» продолжает окружение вражеских сил севернее Дона. 4-я танковая армия действует с тыла.
Трудности с горючим частично уменьшены за счет складов противника.
Фронт на Дону в процессе становления. Противник, занявший оборону напротив нас по Дону между Воронежем и Свободой, начал укрепляться.
В районе Воронежа с большим трудом отбиты сильные атаки противника при участии танков.
Между Воронежем и старыми позициями незначительные вражеские атаки нейтрализованы наступлением 9-й и 11-й танковых дивизий на участке между Доном и Олимом.
15 июля 1942 года, 389-й день войны
Обстановка. На юге разворачивается сражение, которому несколько мешают грозы и дожди. На западном участке (Руофф, 17-я армия) противник еще держится, успехов мало.
Да здесь и не нужно идти на лишние жертвы. Войска 1-й и 4-й танковых армий, движущихся с севера, достигли Донца у Каменска.
К северу отсюда противник разрознен на мелкие группы, которые уничтожаются наступающими с севера подвижными соединениями во взаимодействии с пехотными дивизиями в отдельных, иногда весьма жарких, схватках. Фронт на Дону остановился. Под Воронежем снова атаки, на этот раз менее сильные. Они отражены. На участке северо-западнее Воронежа отражаются атаки противника, предпринимаемые силой до батальона — полка.
16 июля 1942 года, 390-й день войны
Обстановка.
Противник слабеет также и в районе Ворошиловграда. Руофф здесь сильно нажимает, а Клейст спешит севернее Донца со своими подвижными соединениями и пехотой к Каменску, выслав, как предписывал ему приказ, 16-ю танковую и 60-ю моторизованную дивизии в направлении Миллерово.
Севернее Каменска вплоть до Миллерово сплошная неразбериха боев, в ходе которых части противника, разрозненные и зажатые между наступающей с запада 1-й танковой армией и наступающей с севера 4-й армией, пытаются группами прорваться в разных направлениях.
В то же время 24-я танковая дивизия и дивизия «Великая Германия» быстро продвигаются к востоку от этого района неразберихи к Дону, почти не встречая серьезного сопротивления.
По вполне надежным сведениям, следует рассчитывать, что противник использует все силы и средства для удержания Сталинграда.
В районе Коротояк, Воронеж отбиты атаки противника, поддержанные танками. Бои у Воронежа характеризуются большими потерями.
Северо-западнее этого района лишь слабые атаки. Фронт, обороняемый молодыми дивизиями, будет нуждаться в поддержке резервами.
Совещание с Геленом и Хойзингером. Обсуждение замысла предстоящего сражения у Сталинграда.
Мы должны будем подготовить, а может быть, даже и начать его еще до окончания сражения у
Ростова (севернее и южнее Дона). Распределение времени и расчет сил.
С Вагнером (генерал-квартирмейстер) обсуждали ту же проблему. Горючее на Нижний Дон доставлять по воздуху!
Противотанковые боеприпасы для воронежского участка фронта!
17 июля 1942 года, 391-й день войны
Группа армий «Юг». Противник оставил Ворошиловград. Армия Руоффа преследует отходящего на юг и юго-восток противника.
1 -я танковая армия встретила у Каменска сопротивление, но сумела юго-восточнее этого района создать плацдарм через Донец и так его расширить,
что завтра можно будет продолжить наступление в направлении Шахты. Пехота следует вплотную за подвижными соединениями.
4-я танковая армия вышла силами дивизии «Великая Германия» и 29-й моторизованной дивизии к Дону восточнее устья
Донца. Никаких мостов. Противоположный берег занят войсками противника. В продвижении вдоль Дона 6-я армия не встречает сопротивления.
У Коротояка противник атакует при поддержке танков, авиации и артиллерии. Под Воронежем отбиты атаки с востока и севера.
18 июля 1942 года, 392-й день войны
На юге операция по окружению противника севернее Ростова развивается планомерно. Восточнее Ростова войска заняли берег Дона.
Сильные грозы ночью серьезно замедлили и осложнили передвижение войск и их снабжение горючим.
На Дону и северном участке фронта группы армий «Б» никаких существенных боевых действий за исключением отдельных атак северо-западнее Воронежа.
Подтягивание [русских] сил с севера и северо-востока в направлении Воронежа продолжается.
По данным агентуры, Сталин использует все, чтобы отстоять Сталинград, переправить свои войска через Дон и удержать этот рубеж.
На докладе у фюрера сегодня вдруг было одобрено то, что я предлагал вчера и что было довольно резко отклонено в пользу бессмысленного сосредоточения сил против Ростова на северном берегу Дона;
отдан «высочайший приказ», требующий форсирования Дона на широком фронте [на юг, к востоку от устья Донца] и начала сражения за Сталинград.
19 июля 1942 года, 393-й день войны
Сильные ливни затрудняют продвижение войск на юге, хотя и следует отметить успехи пехоты, не имеющей машин, при преследовании противника на многих участках
(Ворошиловград, севернее Каменска). На таганрогском участке противник еще удерживает позиции.
На северном фланге этого участка, у Ворошиловграда, он отступает в условиях полного отсутствия исправных дорог.
Ему не удалась попытка создать фронт в излучине Донца юго-восточнее Каменска и, таким образом, прикрыть свое отступление с северо-востока.
22-я танковая дивизия расколола здесь противника и создала плацдарм. К ней подтягиваются 97-я егерская и 14-я танковая дивизии.
На Дону, восточное устья Донца, после поворота дивизии «Великая Германия» под Цимлянской создан плацдарм против подтянутой сюда с Кавказа дивизии противника.
24-я танковая дивизия все еще отстает; 3-я и 23-я танковые дивизии соединились и сейчас пополняют запасы горючего.
На фронте группы армий «Б» войска движутся безостановочно южнее Дона в юго-восточном направлении, причем темпы продвижения пехоты исключительно велики,подтягиваются 3-я и 60-я моторизованные и 16-я танковая дивизии, которые должны взять на себя роль авангарда.
У Воронежа и севернее — атаки слабых сил, но в то же время усиленные железнодорожные перевозки, которые позволяют ожидать новых ударов противника.
Общее положение противника. Планомерный отход за Дон в районе Ростова, слабые попытки организовать оборону Дона восточное Ростова.
Попытка создать сильную группировку для обороны Сталинграда. Севернее Дона образовалась широкая брешь,
в которой на небольших плацдармах закрепились разрозненные части противника. Они будут обороняться до тех пор, пока мы их не сбросим с плацдармов.
Попытка образовать фронт восточнее Дона от района Свободы.
Цитата("Ф.фон Бок. Я стоял у ворот Москвы.")
13/7/42
Ближе к полудню я телеграфировал Гальдеру:
«Противник перед фронтом 4-й танковой армии и северного крыла группы армий «А» отступает: частично в восточном и юго-восточном направлениях,
но в основном — к югу. Я полагаю, что уничтожение крупных сил русских не может быть достигнуто посредством проведения операции с мощным центром и слабыми крыльями, особенно учитывая тот факт, что наступление будет осуществляться через Миллерово в направлении позиций, занятых главными силами противника.
Вместо этого 4-я танковая армия должна наносить главный удар через Морозовскую в направлении устья Донца и к востоку от него,
одновременно осуществляя прикрытие своих тылов и восточного фланга».
Во второй половине дня фельдмаршал Кейтель проинформировал меня по телефону о том, что, согласно приказу фюрера,
4-я танковая армия должна присоединиться к группе армий «А», как это было предусмотрено Верховным командованием.
Потом он совершенно неожиданно для меня объявил, что командование группой армий «Б» передается генерал-полковнику Вейхсу
и что я должен прибыть в распоряжение фюрера!
14/7/42
В полдень я проинформировал Вейхса о сложившемся положении и нынешнем состоянии группы армий.
Во второй половине дня пришел приказ об использовании 4-й танковой армии в соответствии с предложенным мной вчера планом.
Цитата("В.Кейтель. 12 ступенек на эшафот...")
В ходе трехдневных боев танковым дивизиям фон Бока удалось прорвать глубоко эшелонированную оборону противника.
Вскоре немецкие войска вели ожесточенные бои за донские переправы, а передовые части ворвались в пригороды Воронежа.
Однако фюрер начал проявлять первые признаки нетерпения и недовольства, считая, что Бок топчется на месте,
в то время как нужно атаковать в южном направлении, вверх по течению Дона, без оглядки на тылы и фланги, не заботясь о судьбе Воронежа.
Я чувствовал, что назревает очередной кризис главнокомандования и конфликт с Гальдером,
поэтому предложил фюреру самому встретиться с фельдмаршалом и разобраться в ситуации непосредственно на месте.
Фюрер с энтузиазмом отнесся к моей идее, и в тот же день, 4.7.42, мы вылетели в штаб-квартиру фон Бока вместе с офицером оперативного отдела ОКХ,
которого отправил вместе с нами... Гальдер. Фюрер в необыкновенно деликатной манере изложил свою точку зрения и внес некоторые коррективы в ход операции.
Внешне обсуждение положения и последующие оперативные совещания проходили в обстановке корректности и дружелюбия,
однако я чувствовал, что фюрер крайне недоволен/...
Цитата("Ф.фон Бок. Я стоял у ворот Москвы.")
Частный разговор Ф. фон Бока и В.Кейтеля весной 1943 года.
22/3/43
..Но поговорим о Воронеже (!) — продолжал Кейтель. — В начале операции Гальдер и я имели сомнения насчет того, не свяжет ли операция по захвату этого города наши мобильные силы до такой степени, что это помешает нам наступать в направлении Дона.
Перечитав изданную Верховным командованием сухопутных сил директиву, я попросил фюрера, который тогда собирался вылететь в группу армий, поставить вас в известность о том, что захват Воронежа не является для вас обязательным.
Однако после обсуждения этого вопроса в Полтаве 3 июля у меня сложилось впечатление, что эта идея не была выражена достаточно ясно и не до конца доведена до сведения командования группы армий».
Я заявил:«Ничего подобного. Мой разговор с фюрером о Воронеже закончился тем, что я сказал ему: «Как я понимаю, я должен взять Воронеж, если это будет нетрудно сделать, но не должен из-за него ввязываться в тяжелые и продолжительные бои». Фюрер подтвердил это кивком головы.
Но потом начались осложнения.
Офицер связи при 4-й танковой армии радировал Верховному командованию сухопутных сил, что Воронеж, вероятно, можно будет взять только после тяжелых боев.
Вейхс придерживался противоположного мнения, и я с ним согласился. Пока шли дискуссии по этому вопросу с Верховным командованием сухопутных сил, 6 июля танковый батальон 24-й танковой дивизии прошел через весь Воронеж почти без боя, после чего мы сообщили Верховному командованию сухопутных сил, что захватить город не составит труда...» Кейтель сказал:«Фюрер после этого долго еще говорил: «Под Воронежем мы потеряли 48 часов». Судя по всему, он рассматривал это как серьезную потерю времени».
Цитата("В. Адам.Катастрофа на Волге.(Мемуары адъютанта Ф. Паулюса)")
3 июля были выбиты с занятых ими позиций части Красной Армии, оказавшие упорное сопротивление у Оскола...
Форсированным маршем, делая по 30-40 километров ежедневно, немецкие дивизии двинулись на восток. Однако надежда на успех не сбылась.
С первых же дней мы вынуждены были признать, что сражались только с численно слабым, но хорошо вооруженным арьергардом.
Главные силы советских войск смогли избежать угрожавшего им уничтожения. Уже на второй день наступления оперативный отдел 6-й армии перебазировал
свой командный пункт на участок за прежними позициями советских частей. С волнением ждали мы каждый вечер оперативную сводку Главного командования сухопутных сил,
которую принимал по радио разведывательный отдел и представлял командующему. Мы были немало удивлены, когда услышали о своих грандиозных успехах.
Из сводки явствовало следующее: вражеским армиям, противостоявшим группе армий "Юг", нанесен сокрушительный удар.
Штаб 6-й армии оценил эти первоначальные успехи значительно трезвее.....
Только у Оскола удалось взять несколько тысяч пленных. Остальные же данные, сообщенные дивизиями о количестве пленных, можно было не принимать в расчет.
На поле боя мы обнаружили мало убитых и раненых бойцов Красной Армии. А тяжелое оружие и транспорт советские войска увели с собой.
К тому же ХХХХ танковый корпус, который 4 июля повернул на юго-восток и наступал вдоль Дона, оказался не в состоянии преградить путь отходившим советским войскам.
Корпус вышел к Дону у Коротояка, через два дня стоял к западу от Новой Калитвы, а 9 июля уже был к востоку от Кантемировки.
Его три дивизии растянулись на большом расстоянии, продвижению их часто мешало отсутствие горючего, так что русские все время уходили через широкие бреши и избежали окружения.....
9 июля к нам прибыл на "физелер-шторхе" начальник штаба 4-й танковой армии. Штаб ее получил приказ принять командование ХХХХ танковым корпусом,
вытянутым в ожесточенные бои под Кантемировкой. Начальник штаба возглавлял рекогносцировочную группу. Он сообщил, что по указанию высшего командования
4-я танковая армия уже двигается на юго-восток. При этом она должна будет пересечь полосу наступления 6-й армии. Если не будут приняты меры,
войска обеих армий могут перемешаться. Поэтому штабам необходимо согласовать свои действия. Такая договоренность вскоре была достигнута.
Начальник штаба танковой армии отправился в ХХХХ танковый корпус, которому удалось преодолеть советское сопротивление под Кантемировкой.
11 июля он вышел к Чиру у Боковской. В тот же день ХХХХ танковый корпус был передан 4-й танковой армии, 6-я армия лишилась своего ударного
и наиболее подвижного соединения. Теперь у нее уже не было возможности настигать отходящего противника.
13 июля 4-я танковая армия получила приказ повернуть от Чира на юг, преградить советским войскам, отступающим перед фронтом 17-й и 1-й танковой армий,
путь на восток, создать плацдарм на левом берегу Дона и затем вместе с 1-й танковой армией овладеть Ростовом.
Цитата(" А.М.Василевский. Дело всей жизни.")
В середине июля войска Сталинградского фронта развернулись для обороны: 63-я армия генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова по левому берегу Дона от Павловска до Серафимовича, 21-я армия генерал-майора А. И. Данилова — от Серафимовича до Клетской, 62-я армия генерал-майора В. Я, Колпакчи (его сменил вскоре генерал-лейтенант А. И. Лопатин) — западнее Дона в его большой излучине на 100-километровом фронте от Клетской до Суровикино.
На рубеж от Суровикино до Верхне-Курмоярской, примерно по меридиану прямо с севера на юг, выходили части 64-й армии генерал-лейтенанта В. И. Чуйкова,
срочно перебрасываемые по железной дороге из района Тулы. Далее по Дону занимала фронт 51-я армия Южного фронта,
отошедшая с 28 июля под командованием генерал-майора Т. К. Коломийца к Северо-Кавказскому фронту.
Таким образом, Верховному Главнокомандованию пришлось фактически создать новый фронт в 500-километровой полосе от Павловска до Верхне-Курмоярской,
чтобы остановить врага и прикрыть сталинградское направление. На это была израсходована значительная часть стратегических резервов, подготовлявшихся ранее для летнего наступления.
Оборонительным действиям наших войск Генштаб и Ставка стремились придать характер стратегической обороны,
чтобы тем самым сорвать новое «генеральное» наступление гитлеровской армии.
Политбюро ЦК ВКП(б), учитывая опасность обстановки, 14 июля приняло решение об объявлении в Сталинградской области военного положения.
Оборонительные сражения на дальних подступах к Сталинграду начались еще 17 июля со столкновений нашей 62-й армии и войск 6-й немецкой армии на реке Чир.
После упорного боя передовые части 62-й армии вынуждены были отойти на основной оборонительный рубеж, занятый главными силами армии.
Все попытки немецких войск прорвать с ходу нашу оборону вплоть до 23 июля срывались.
В то же время через фронт обороны 62-й армии отходили потерпевшие поражение в борьбе за Восточную Украину и Придонье разрозненные войска 38-й и 28-й армий.
Ставка приняла решение на базе этих армий сформировать в рамках Сталинградского фронта 1-ю и 4-ю танковые армии смешанного состава.
Цитата("Штеменко. Генштаб в годы войны.")
В полдень 9 июля И. В. Сталин лично связался с командующим (Ю.-З. фронта) по телеграфу и потребовал доложить обстановку на правом фланге фронта, соображения о плане действий и предложения о возможной помощи со стороны Южного фронта.
С. К. Тимошенко доложил обстановку и сделал следующий вывод:
«Из всего наблюдаемого войсковой разведкой и по данным авиации противник все свои танковые силы и мотопехоту устремляет на юго-восток,
преследуя, очевидно, цель захлестнуть удерживающие рубеж обороны 28-ю и 38-ю армии, и тем самым грозит выводом своей группировки
на глубокие тылы Юго-Западного и Южного фронтов». Командующий признал, таким образом, что над советскими войсками нависла огромная опасность.
Он полагал, что за счет собственных возможностей фронт в состоянии только временно сдержать противника на направлении Кантемировка, Миллерово,
но решительного отпора дать не сумеет, и просил дополнительные войска, особенно авиацию.
Серьезно обострилась обстановка и на Южном фронте. Гитлеровское командование нанесло мощный удар по правофланговым 37-й и 12-й армиям.
Наступала лавина танков и мотопехоты 1-й танковой армии генерал-полковника Клейста, в состав которой кроме двух армейских входили три танковых корпуса,
c воздуха их поддерживала сильная авиация.
Вскоре выявилось, что свои основные усилия противник направил в стык наших Юго-Западного и Южного фронтов и в обход с севера густонаселенных промышленных
районов Донбасса, неудобных для танковых действий.
Теперь замысел гитлеровского командования раскрылся в полном объеме: оно предполагало не только выйти на тылы Юго-Западного и Южного фронтов,
но и рассечь наши войска, чтобы затем по частям уничтожить их.
Замысел врага был понятен, однако Южный фронт не располагал свободными силами, чтобы ему противодействовать или по крайней мере задержать
продвижение неприятельских танков и мотопехоты.
Генерал Р. Я. Малиновский, который командовал Южным фронтом, первоначально решил было остановить немецко-фашистские войска
на рубеже Миллерово, Петропавловка, Черкасское.
Но от этого решения пришлось почти сразу отказаться, поскольку более маневренные части противника опережали нас в выходе на этот рубеж.
Южному фронту пришлось загибать северный фланг на восток, чтобы не дать врагу охватить этот фланг и прорваться в тыл.
По мнению Генштаба, целесообразно было все наши силы, которые действовали от Лиски до устья Дона, свести в один фронт и подчинить его Р. Я. Малиновскому.
Конечно, фронт занимал огромное пространство, но здесь был опытный, хорошо работающий штаб во главе с генералом А. И. Антоновым, и он, без сомнения,
мог успешно управлять войсками.
О соображениях Генштаба А. М. Василевский доложил Верховному Главнокомандующему. Оказалось, что И. В. Сталин думает так же.
И когда Р. Я. Малиновский во время переговоров упомянул о Сталинграде, Верховный Главнокомандующий продиктовал ему:
«В нынешней обстановке немцы имеют главную задачу выйти на Сталинград, перерезать единственную оставшуюся железнодорожную линию
Сталинград — Тихорецкая, связывающую север с югом, разрезать таким образом весь советский фронт надвое и прервать связь между севером и тремя южными фронтами, а именно: Юго-Западным, Южным и Северо-Кавказским.
Это теперь самая большая опасность (выделено мной,— С. Ш.).
Юго-Западный фронт не в состоянии отразить продвижение противника главным образом потому, что руководство фронта лишено связи с частями в несколько дезорганизовано. Оно не связано с 9-й армией и не управляет ею.
21-я армия ушла за Дон и приводит себя в порядок. Осталось во фронте две армии: 28-я и 38-я и группа Никишева, с которыми фронт не имеет регулярной связи.
Так дальше продолжаться не может. Мы считаем своевременным армии Южного фронта и армии Юго-Западного фронта...
объединить в Южный фронт под Вашим командованием с общей протяженностью линии фронта от Ростова до Дона в районе Вешенская.
Что касается Юго-Западного фронта, то есть его штаба и аппарата, то мы думаем весь этот аппарат переместить в Сталинград с подчинением
ему 5-й резервной армии, 7-й резервной армии — она стоит в Сталинграде — и 1-й резервной армии, которая скоро прибудет в Сталинград,
с тем чтобы все эти три армии вместе с 21-й армией составили Сталинградский фронт с задачей не допустить противника до Дона в районе Сталинграда».
Вслед за этим А. М. Василевский передал Р. Я. Малиновскому директиву Ставки № 170495, где задача Сталинградского фронта,
соседнего с Южным, была сформулирована так: «...прочно занять Сталинградский рубеж западнее р. Дон и ни при каких условиях не допустить прорыва противника
восточнее этого рубежа в сторону Сталинграда».
Директива эта была передана в 2 часа 45 минут 12 июля 1942 года.
Мне теперь приходилось с утроенным вниманием следить за развитием обстановки: операции вот-вот могли перекинуться на Кавказ.
Начальник Генштаба обратил внимание Верховного Главнокомандующего на то,
что противник может появиться на Северном Кавказе и минуя район Ростова: форсирует Дон где-то под Верхне-Курмоярской или чуть западнее.
И. В. Сталин приказал оборону левого берега Дона от этой станицы до устья возложить на Северо-Кавказский фронт.
Однако войска фронта ослабили, срочно передав на более опасное сталинградское направление
Орджоникидзевское и Житомирское пехотное и Краснодарское пулеметно-минометное военные училища.
На северокавказцев легли также многие другие задачи, обусловленные отходом войск Сталинградского фронта.
В Генштабе на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств рассчитали силы, которые можно было бы привлечь для обороны Кавказа,
изучали вероятные варианты выдвижения и выгодные рубежи развертывания войск, мобилизационные возможности района и вообще все,
что относилось к организации отпора врагу на Кавказе.
События продолжали развиваться неблагоприятно для нас.
Вскоре главные силы 4-й немецкой танковой армии обошли с востока части наших 38-й и 9-й армий.
Противник выдвинулся через Морозовскую до переправ через Дон у Цимлянской, где встретил противодействие слабо укомплектованных войск нашей 51-й армии.
Одновременно танки противника с мотопехотой совершили рывок с севера на Лихую, Шахты и Новочеркасск, отрезая основные силы Южного фронта в Донбассе.
Обстановка на этом фронте становилась все тяжелее, и 16 июля А. М. Василевский по указанию Ставки информировал командующего Северо-Кавказским фронтом,
что «Южный фронт в ближайшие дни начинает отход с занимаемого фронта на рубеж южного берега р. Дон от Верхне-Курмоярская и далее по Ростовскому укрепрайону».
Ответственность за удержание рубежа реки Дон оставлялась за Северо-Кавказским фронтом.
Цитата("С.М.Штеменко. Генеральный штаб в годы войны.")
13-17 июля
Мне теперь приходилось с утроенным вниманием следить за развитием обстановки: операции вот-вот могли перекинуться на Кавказ.
Начальник Генштаба обратил внимание Верховного Главнокомандующего на то,
что противник может появиться на Северном Кавказе и минуя район Ростова: форсирует Дон где-то под Верхне-Курмоярской или чуть западнее.
И. В. Сталин приказал оборону левого берега Дона от этой станицы до устья возложить на Северо-Кавказский фронт.
Однако войска фронта ослабили, срочно передав на более опасное сталинградское направление
Орджоникидзевское и Житомирское пехотное и Краснодарское пулеметно-минометное военные училища.
На северокавказцев легли также многие другие задачи, обусловленные отходом войск Сталинградского фронта.
В Генштабе на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств рассчитали силы, которые можно было бы привлечь для обороны Кавказа,
изучали вероятные варианты выдвижения и выгодные рубежи развертывания войск, мобилизационные возможности района и вообще все,
что относилось к организации отпора врагу на Кавказе.События продолжали развиваться неблагоприятно для нас.
Вскоре главные силы 4-й немецкой танковой армии обошли с востока части наших 38-й и 9-й армий.
Противник выдвинулся через Морозовскую до переправ через Дон у Цимлянской, где встретил противодействие слабо укомплектованных войск нашей 51-й армии.
Одновременно танки противника с мотопехотой совершили рывок с севера на Лихую, Шахты и Новочеркасск, отрезая основные силы Южного фронта в Донбассе.
Обстановка на этом фронте становилась все тяжелее, и 16 июля А. М. Василевский по указанию Ставки информировал командующего Северо-Кавказским фронтом,
что «Южный фронт в ближайшие дни начинает отход с занимаемого фронта на рубеж южного берега р. Дон от Верхне-Курмоярская и далее по Ростовскому укрепрайону».
Ответственность за удержание рубежа реки Дон оставлялась за Северо-Кавказским фронтом.
Один из методов борьбы с моторизованными колонами немцев на Дону летом 1942 года.
Мобильной группировке "катюш" придавался полк или два мотострелков , танковый батальон и зенитчки.
Заняв оброну , пехота и танки заставляли немецкие колонны разворачиваться и сосредотачиваться для прорыва линии обороны.
По выявленым местам сосредоточения немцев наносился мощный залп "катюш" (ок. 1000 мин ) , далее следовала контратака.
Противник задерживался на время до суток или более. Цитата("А.И.Нестеренко.Огонь ведут «катюши»")
Генерал А.И.Нестеренко в июле 1942 года возглавлял оперативные группы гвардейских минометных частей (ГМЧ) Южного фронта.
Генерал Малиновский кратко ввел нас в обстановку на фронте:
— Противник танковыми и моторизованными частями форсирует Дон, выходит на оперативный простор в стыке нашего и Юго-Западного фронтов.
У нас нет механизированных и танковых резервов, мало артиллерии, авиации, танков...
Понимая серьезность создавшегося положения, я высказал предложение, которое мы дорогой обсуждали с Ломаковским.
Суть его заключалась в следующем. Танковым и моторизованным колоннам противника я предлагал противопоставить подвижные войска,
и в первую очередь гвардейские минометные части.
Своим маневром и массированным залповым огнем они смогут задерживать и рассеивать колонны противника в этой равнинной местности,
уничтожать его в районах сосредоточения. Из наших полков можно быстро собрать группу в шестьдесят боевых машин,
один залп которых составит около тысячи снарядов. По Манычскому каналу нам удалось вывезти к Сальску более десяти тысяч снарядов М-13 и шесть тысяч снарядов М-8.
— Части боеспособны, — закончил я, — для прикрытия им надо придать стрелковые подразделения, посаженные на автомашины,
противотанковые и зенитные средства, если такие найдутся.
— Ваше предложение мы обсудим, — немного подумав, сказал командующий. — А пока будет решаться этот вопрос, перекусите и отдохните в соседней комнате.
Часа через два нас разбудили, и генерал А. И. Антонов вручил мне боевое распоряжение,
в соответствии с которым должна была сформироваться подвижная группа, а я назначался ее командующим.
В состав группы входили 176-я стрелковая дивизия, 8, 43, 49-й гвардейские минометные полки,
14-й отдельный гвардейский минометный дивизион, отдельный танковый батальон, зенитная артиллерия, автотранспорт.
На правом крыле фронта сложилась очень тяжелая обстановка. Противнику удалось форсировать Дон в нескольких местах (в Семеновской, Константиновской, Николаевской).
Его танки и механизированные колонны стремительно двигались в направлении Большая Орловка, Буденновская, Пролетарская.
Создавалась угроза тылам и штабу Южного фронта, тылам и штабу 9-й армии.
Выполняя приказ, подвижная группа в составе двух стрелковых полков на автомашинах, двух полков и одного дивизиона ГМ,
артполка дивизии и двух зенитных дивизионов в 6 часов утра 26 июля 1942 года выступила по указанному маршруту.
Предстоял тяжелый марш. Противник имел абсолютное господство в воздухе. Чтобы уменьшить потери от налетов авиации,
мы двигались несколькими параллельными дорогами, соблюдая дистанции между машинами.
Несмотря на частые массированные налеты, подвижная группа, прикрываясь огнем зенитных дивизионов,
уже к исходу дня 26 июля переправилась через Манычский канал, прошла станицу Пролетарская и вышла на рубеж хуторов Привольный, Поливанов, Донской.
Высланные в направлении станицы Буденновская и хутора Бекетный два передовых отряда к утру 27 июля завязали бой с разведкой и авангардами противника.
Движение вражеских авангардов было остановлено.
Наша разведка установила сосредоточение танков и мотопехоты противника в балках и лесных посадках юго-восточнее станицы Буденновская и южнее хутора Бекетный.
Было ясно, что с рассветом немцы перейдут в наступление. Уточнив на картах места сосредоточения гитлеровцев, мы решили до рассвета дать массированный залп. Чтобы осуществить этот внезапный удар, огневые позиции «катюш» необходимо было расположить на линии нашего боевого охранения.Дивизионы вышли на позиции ночью, машины двигались без фар, в полной темноте, соблюдая строжайший порядок и тишину.
Мы наметили скрытые и наиболее удобные подъездные пути и пути вывода машин с огневых позиций после залпа.
Перед выходом батарей на огневые позиции выставили боевое охранение с пулеметами и противотанковыми ружьями.
Не менее сложно в ночное время было осуществить наводку боевых машин по целям в непосредственной близости от противника.
В огневом налете участвовали 28 установок от 8-го гмп, 20 установок от 49-го гмп и 10 установок от 14-го огмдм.
Всего 58 боевых машин. Их залп составил 928 снарядов М-13. Примерно по равному количеству установок было нацелено на каждый район сосредоточения гитлеровцев.Командиры частей подполковники Лобанов, Сухушия, капитан-лейтенант Москвин успешно выполнили поставленную задачу.В 3 часа 30 минут 27 июля 1942 года был дан залп одновременно всеми 58 установками. Внезапный и мощный удар ошеломил противника.
В районах огневых налетов вспыхнули очаги пожаров. Фашисты стали беспорядочно отступать.
Было принято решение преследовать врага и выйти на рубеж станица Буденновская, хутор Бекетный.
О результатах огневого налета и своем решении радировали и штаб фронта. Но в ответ получили такой приказ: «Приостановить преследование.
Для прикрытия переправы в районе Пролетарской оставить усиленный батальон. Группе немедленно выступить по маршруту: Сальск, Целина, Хлебодарный, Мало-Кузнецовка.
Занять оборону на рубеже Безводный, Красный Луч, Попов».
Это означало, что подвижная группа должна была срочно вернуться .....
Автор: Konstanten 16.7.2012, 9:44
Обсуждение поражения войск Брянского и Юго-Западного фронта в июне-июле 1942 г.
I. События и карта майора Рейхеля.
1. В приципе , что касалась Ю.-З. фронта Cтавка и командование фронта поверили в той мере
в какой можно верить одному из источников информации и сосредоточили 4, 24 и 13 танковые корпуса в полосе 21 армии .
23 танковый корпус находился в тылах 38 армии , прикрывая жизненно-важное для Ю.З. фронта направление
Валуйки-Острогожск , и выйти в полосу 28 армии с готовностью к контрудару сумел только ко 2 июля, когда прорыв немцев на Старый Оскол
был уже совершен. 22 танковый корпус находился в резерве фронта в районе западнее Россоши.
Оба этих корпуса ,таким образом , 30 июня - 1 июля в итоге оказались в стороне от главных событий
, произошедших в полосе Ю.-З. фронта, а 4 и 24 танковые корпуса за день до немецкого наступления 29 июня были
переданы Ставкой из полосы 21 армии фронта на Брянский фронт для контрудара по наступающей на Воронеж группировке Вейхса.
Наш 13 танковый корпус 30 июня-1 июля был связан боями с 23 танковой дивизией немецкого XXXX танкого корпуса, а 3 танковая дивизия
этого корпуса и 29 моторизованная быстро наступали от него слева и справа .
Цитата("Д.И.Рябышев (В те дни командующий 28 армией Ю.-З. фронта ). Первый год войны.")
.. были получены указания: 23-му танковому корпусу с утра 2 июля перейти в наступление на север, разгромить танковую группировку противника
в районе Осколище, Старосельцево и войти в связь с 13-м танковым корпусом 21-й армии.
Где находился этот корпус, мы не знали, и штаб фронта нас об этом не информировал.
Как стало известно позднее, корпус вел тяжелые бои восточнее Белгорода на рубеже Червонная Дубрава, Дегтярное у берегов рек Нежеголь и
Волчья. 30 июня после короткой артиллерийской подготовки и массированного удара бомбардировочной авиации по боевым порядкам стрелковых
соединений и танкового корпуса противник перешел в наступление в полосе 21-й армии.
Главный удар был нанесен по правому флангу 76-й стрелковой дивизии вдоль левого берега реки Нежеголь,
вспомогательный — по левому флангу 124-й стрелковой дивизии вдоль правого берега реки Волчья.
Измотанные в предыдущих боях, стрелковые дивизии не смогли сдержать удар такой силы и начали организованный отход, чтобы не попасть в
окружение. Их отход прикрывал 13-й танковый корпус. Бои носили ожесточенный маневренный характер. В отдельные периоды в них участвовало
с обеих сторон до 400 танков. Танкисты 13-го дрались мужественно, изобретательно. За день они сожгли и подбили 98 вражеских танков, то есть
больше трети бронеединиц вражеской ударной группировки, действовавшей в районе реки Волчья. Однако противник перегруппировал силы,
предпринял еще три атаки и повернул ход сражения в свою пользу. Несмотря на частный успех танкистов и нанесенные неприятелю потери, общая
обстановка к исходу дня для оборонявшейся здесь 21-й армии складывалась неблагоприятно. С утра 1 июля бои разгорелись с новой силой. 13-й
танковый корпус, прикрывая отступающие стрелковые части огнем своих орудий, медленно отходил с рубежа на рубеж.
Соединиться с ним в таких условиях, не зная его точного местонахождения, танкисты 23-го танкового корпуса не смогли.
Вероятно , командование фронта смогло бы в глубине обороны остановить наступление 6 полевой армии немцев и её танковых соединений,
но только при условии стабильности соседнего Брянского фронта и сохранности своих тыловых путей в районе Воронежа и Лиски.
2.Основная угроза всему южному направлению , как показали события, как раз и исходила из полосы Брянского фронта.
Командование этого фронта , в том числе используя обстановку с карты Рейхеля ,
Цитата(""М.И.Казаков(В те дни - начальник штаба Брянского фронта). Над картой былых сражений")
19 июня на Юго-Западном фронте, в районе Нежеголь, был сбит немецкий военный самолет. Все, кто находились в нем, погибли,
но в планшете одного из погибших сохранились карта масштаба 1 : 100 000 и еще какие-то документы. При тщательном изучении удалось
установить, что планшет принадлежал майору Рейхелю, начальнику оперативного отдела 23-й танковой дивизии, и что этот самый Рейхель
доставлял в свой штаб директиву командира 40-го танкового корпуса 6-й немецкой армии о предстоящей наступательной операции «Блау».
Особенно подробно была расписана в директиве задача 40-го танкового корпуса, который имел в своем составе две танковые дивизии
(3-ю и 23-ю), одну моторизованную (29-ю) и две пехотные (100-ю и 376-ю). На первом этапе операции корпусу надлежало наступать частью сил
из района Волчанск в общем направлении на Волоконовка, Старый Оскол, с тем чтобы у Старого Оскола соединиться с войсками 4-й немецкой
танковой армии, наступающей из района Щигры, и замкнуть кольцо окружения значительной группировки советских войск.
установило примерный район удара немцев, но предпринять действенных мер для усиления обороны стрелковых дивизий в направлении Щигры
не успело , а впоследствие не сумело и правильно использовать танковые соединения и армию
для удара по флангам наступающей 4 танковой армии немцев. 3-4 июля немецкие подвижные части вышли в район южнее Воронежа
и чуть позже в район Лиски на правом берегу Дона, перерезав железнодорожные пути обеспечения Ю.-З. фронта
и практически заблокировав авиацией автомобильные переправы на Дону.
Единственной ж.д. веткой ,которая могла обеспечивать Ю.-З. фронт осталась дорога Сталинград-Морозовская-Лихая.
Но на ней "сидел" и занимал почти всю её пропускную способность Южный фронт и для обеспечания войск Ю.-З. фронта было слишком
неподъёмное "плечо" (500-1000 км в обе стороны от станций ветки Сталинград-Лихая ) автомобильным транспортом , количества и
возможностей которого было явно недостачно для обеспечения войск целого фронта.
II. Обстоятельства поражения.
1. Немецкое командование весной -летом 1942 умело разыграло карту "двух угроз" на Восточном фронте.
а.Первой угрозой был удар на Москву. На московском направлении , на расстоянии 200-300 км. от Москвы, немцы держали в составе 4 армий
72 дивизии. В случае взятия Москвы в течение месяца -двух распались бы все фронты северо-западнее Москвы.
Пропускной способности ж.д. сети в обход Москвы с севера не хватило бы для снабжения войск 5-х фронтов и Ленинграда.
б.Второй угрозой была возможность прорыва немцев на Кавказ,используя объективную слабость положения Юго-Западного фронта.
Его слабость заключалась в тыловом обеспечении , с опорой на "железнодорожную пустыню"
Воронеж-Сталинград-Лихая и хороших условиях местности для широкого использования немцами моторизованных соединений.
Причём захват всего лишь одного пункта этой "пустыни" ,развилки вблизи станций "Пост 159 км." и "Мелогорье" в районе Лиски
на правом берегу Дона , оставлял фронт практически без тылового обеспечения.
А делать большие запасы в тылах на западном берегу Дона было очень рискованно и даже невозможно- просто негде.
Из запасов Юго-западного на правом берегу Дона фронта немцам в июле досталось только немного горючего
для 4 танковой армии.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник")
14 июля 1942.
Трудности с горючим частично уменьшены за счет складов противника.
Кстати, фон Бок ,в июле постоянно жалуясь на нехватку горючего для подвижных частей ,этот факт не отметил.
При всём этом немцы со свей строны опирались на довольно густую сеть железных дорог , позволявшей им ,помимо надёжного обеспечения ,
проводить и быстрые перегруппировки своих войск , включая пехоту.
Прорыв же гитлеровцев на Кавказ лишал СССР бакинской нефти и делал бессмысленными наши планы по
производству танков , авиации и автомобилей - добычи нефти в Поволжье тогда ещё не было.
Это также ясно осозновалось Ставкой ВГК и Генштабом.
г. И ключевым обстоятельством , повзволившим немцам провести успешную "игру" весной 1942 было обладание ими стратегичечкой
инициативой и "джокером" - в виде доказанной в 1941 году способности быстро перебрасывать
(в течение нескольких дней или одной недели ) на большие расстояния (до 1 тысячи км.) танковые , моторизованные соединения ,
армиии и быстро их вводить в дело.
- Т.е. если Ставка за счёт московского направления и резервов собирает силы в полосе Ю.-З. и Южного фронтов
, то быстро перебросив подвижные войска к Москве ,в дополнение к 72 уже стоящим там дивизиям
, немцы начинают наступление на Москву.
А быстро вытащить свои дивизии из "железнодорожной пустыни" на юге Ставка бы не смогла.
Похоже , отчасти поэтому Сталин отказывал маршалу С.К.Тимошенко в дополнительных стрелковых дивизиях
,но спокойно дал 4 танковых соединения из которых 2 постоянно находились на воронежском направлении
и могли быть переброшены на орловское направление.
-Если же всё оставить как есть - немцы начинают наступление на Юге и прорываются на Кавказ.
- Вот такую задачу Ставка ВГК и Генштаб решали весной и в начале лета 1942 года.
И очевидно , что даже карта Рейхеля тут ясности добавить не могла в принципе.
Планы немцев могли бы быстро поменяться - если бы Ставка начала лихорадочно накачивать Ю.-З. фронт резервами.
Тут уместно вспомнить как 18-19 мая 1942 года Гитлер ,вопреки мнению ОКХ , сомнениям фон Бока и самого Клейста,
изменил план использования группировки Клейста под Харьковом.
д. Харьковское поражение (во многом всё-таки бывшее счастливой и во многом случайной удачей немцев) в мае сильно ухудшило обстановку
для советских войск на Юге.
Это дало немцам очень большой выигрыш во времени развёртывания операции Блау и огромную экономию боевых ресурсов при
её подготовке и начале.
е. Гипотетически был вариант отступления без боя войск за Дон. Ю.-З. фронт это спасало ,но общую ситуацию сильно ухудшало
- немцы получали прямую и "бесплатную" возможность быстрого прорыва на Кавказ.
III. Решение Ставки.
Ставка ВГК и Генштаб нашли выход из этой ситуации "цугцванга" (когда любой выбор , в нашем случае из двух возможностей , вынужден и
приводит к проигрышу). Идея была в насыщении войск Брянского и частично Юго-Западного фронта танковыми соединениями и бригадами для
парирования немецкого наступления их контрударами.
Брянский фронт по танкам и без учёта 5 танковой армии превосходил группировку Вейхса (даже только считая Т-34 и КВ-1),
а Юго-западный фронт , имея 3 танковых корпуса (13 ,22 ,23 ) - немного уступал танковым силам 6 армии Паулюса.
В случае же прорыва Брянского или Ю.-З. фронта и поворота немцев на юг был возможен , хотя не планировался заранее, удар 5 танковой
армии во фланг и тыл наступающей вдоль Дона группировки Вермахта. А если бы немецкое командование стало бы перебрасывать
подвижные силы с юга на московское направление ,то туда же можно было быстро вывести танковые
корпуса двух фронтов. Ставка ВГК при таком раскладе посчитало ненужным усиливать Брянский (13 и 40 армии) и особенно Юго-Западный фронт
стрелковыми дивизиями ,оставив их в резервных армиях или на московском направлении. По условиям боевого обеспечения и по факту
последующих событий это было сделано правильно и очень предусмотрительно. Такое решение Ставки ВГК в тех условиях было хоть и
компромиссным ,но единственно верным - любые другие решения сразу бы приводили всю страну к быстрой и необратимой катастрофе.
Автор: Konstanten 16.7.2012, 23:37
70 лет назад - 17 июля 1942 года началась Сталинградская битва.
Атака советского стрелкового подразделения под Сталинградом летом 1942 года.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
Началом Сталинградской битвы принято считать 17 июля 1942 года. когда передовые отряды 62-й и 64-й армий вошли в соприкосновение с противником.
Передовые отряды этих армий до 19 июля оказывали упорное сопротивление, но не могли сдержать натиска накатывающейся массы немецких войск.
Развернулось одно из крупнейших сражений второй мировой войны.
16 июля 1942 года мы прибыли в штаб Сталинградского фронта. Там мы узнали, что противник своими разведывательными и передовыми отрядами вышел на рубеж Чернышевская, Морозовский, Чернышковский, где был остановлен передовыми отрядами 62-й армии.
62-я армия готовилась к обороне на западном берегу Дона на рубеже Клетская, Калмыков, Суровикино, Пещерская, Суворовский. Штаб ее находился на восточном берегу Дона в хуторе Камыши, в 60—80 километрах от войск.
В это время начали выгружаться из вагонов войска 64-й армии: 112-я дивизия — на станциях Котлубань, Качалино, Филонове; 214-я дивизия — на станциях Донская, Музга, Рычков; 29-я дивизия — на станции Жутово.
Остальные — на берегу Волги в 120—150 километрах от указанного штабом фронта рубеже обороны.
Штаб фронта переместился в город. Связь работала с перебоями, управление войсками от этого сильно страдало.
Я не мог узнать в штабе фронта, куда и когда прибывают эшелоны армии, где выгружаются и где сосредоточиваются; сколько и каких частей уже прибыло и что они делают?
17 июля мы получили директиву командующего Сталинградским фронтом:
«64-й армии в составе 229, 214, 29 и 112-й стрелковых дивизий, 66-й и 154-й морских стрелковых бригад, 40-й и 137-й танковых бригад в ночь на 19 июля выйти
на фронт Суровикино, Нижне-Солоновский, Пещерский, Суворовский, Потемкинская, Верхне-Курмоярская.
На этом рубеже закрепиться и жесткой обороной не допустить прорыва противника на Сталинград. Передовые отряды по одному полку с артиллерией от каждой дивизии иметь на рубеже реки Цимла...»
Задача, поставленная директивой, была явно невыполнимой, так как дивизии и армейские части еще только выгружались из эшелонов и направлялись на запад, к Дону, не боевыми колоннами, а в том составе, как они следовали по железной дороге. Головы некоторых дивизий уже подходили к Дону, а их хвосты были на берегу Волги, а то и в вагонах.
Тыловые же части армии и армейские запасы вообще находились в районе Тулы и ждали погрузки в железнодорожные вагоны.
Войска армии нужно было не только собрать после выгрузки из эшелонов, но и переправить через Дон.
Указанная в директиве линия обороны — Нижне-Солоновский, Пещерский и Суворовский — находилась от переправ через Дон у Верхне-Чирской и Нижне-Чирской на расстоянии суточного перехода, от станции выгрузки в 120—150 километрах.
Линия передовых отрядов на реке Цимла также была впереди основного рубежа обороны армии в сорока-пятидесяти километрах.
Войска армии после выгрузки из эшелонов должны были пройти пешим маршем от ста до двухсот километров.
Цитата(Н.К.Попель.В тяжкую пору.)
Попель Николай Кириллович. В июне 1941 - замполит 8-го механизированного корпуса (командир генерал Д.И.Рябышев).
Участник танкового сражения под Дубно в июне 1941. Был в тех боях командиром передовой подвижной группы 8-го мехкорпуса .
В июне-июле 1942 г. - член Военного Совета 28-й армии Ю.-З. фронта.
На следующий день нежданно-негаданно телеграмма: то, что осталось от {28} армии, передать командующему подвижной группой генералу Крюченкину. Д.И.Рябышеву (командарму 28 армии Ю.З. фронта) и мне отбыть в распоряжение Ставки.
Путь в Ставку лежит через штаб фронта. А штаб подчинен тому же безостановочному движению за Дон, что и вся масса войск.
Дороги вышли из своих границ. Поток повозок, машин, беженцев хлынул через канавы, обочины, широко растекся по полям.
И кажется, сами поля, подобно песку, подхваченному ветром, катятся на восток.
Вспоминаются дороги отступления прошлого лета. Нет, эти страшнее, эти хуже. Тогда было меньше войск, техники.
Тогда знали: захваченная врасплох страна там, в тылу, только еще собирает силы. А сейчас — вот он, прошлогодний тыл, вот силы, накопленные за год...
И еще. В первые дни войны я чувствовал: как ни плохо, но наш корпус, не веря в поражение, развертывается для удара.
Сегодня отступают все — танки и пехота, госпитали и склады, артиллерия и эрэсы, штабы и колхозные стада.
И в этом безбрежном, окутанном пылью потоке две наши машины — песчинки, подчиненные общему движению.
"Воздух!" — и мы с Дмитрием Ивановичем плюхаемся в истоптанную траву. Пробка — и мы ждем, пока где-то впереди наведут мост.
Машины движутся шагом. Дмитрий Иванович, ссутулившись, бредет среди солдат. В минуты затора сидит вместе со всеми, затягиваясь махоркой.
— Как, товарищ генерал, до Волги тикать будем или до Урала? — спрашивает молоденький веснушчатый солдат, который со своим пожилым напарником тащит длинное противотанковое ружье.
— Это от тебя так же, как и от меня зависит, — отвечает Рябышев. :
— Как прикажут, так ружье и поставлю. Приказать только некому. Взводного лейтенанта убили, ротного лейтенанта убили, — загибает пальцы молодой боец, — капитана батальонного в живот ранило, военкому ногу оторвало... Кто ж мне приказ отдавать будет?..
— Дурак ты, Валька,- перебивает пожилой,- все конопатые дураки... Разве такую волну простым словом остановишь...
Тут надо слово железное. Чтобы сквозь сердце прошло.
По пути мы узнали, что штаб фронта уже в Сталинграде. Навстречу стали попадаться части, не похожие на те, с которыми мы двигались.
— Какой армии? — окликнул Дмитрий Иванович лейтенанта в зеленой гимнастерке, выбивавшейся из-под брезентового ремня.
Лейтенант поправил пилотку, щелкнул каблуками новеньких кирзовых сапог:
— Шестьдесят второй, товарищ генерал-лейтенант. Занимаем оборону на заранее подготовленных позициях.
— Ну, спасибо тебе, лейтенант,- Рябышев пожал руку офицеру.
Тот смутился, не понимая, за что благодарит его седой, с ног до головы покрытый пылью генерал.
Автор: Konstanten 17.7.2012, 20:09
Обсуждение поражения войск Брянского и Юго-Западного фронта в июне-июле 1942 г.
IV. Причины поражения фронтов.
1. Главная причина очевидна. Это неудачи контрударов танковых группировок всего Брянского фронта.
Цитата("Из телеграммы И.В.Сталина командующему Брянским фронтом генералу Ф.И.Голикову от 29 июня 1941")
«Запомните хорошенько, у вас теперь на фронте более 1000 танков, а у противника нет и 500 танков. Это первое.
Второе — на фронте действия трех танковых дивизий противника у вас собралось более 500 танков, а у противника 300–400 танков самое большее.
Все теперь зависит от вашего умения использовать эти силы и управлять ими по-человечески»
Почему танковые корпуса фронта потерпели неудачи, а танковая армия не смогла прорвать немецкую оборону севернее Воронежа?
Танки были лучше немецких , суммарно их было больше , опытных танкистов и командиров хватало.
У многих из них в составе танковых бригад был опыт побед над немецкими танковыми соединениями и частями осенью и зимой 1941-42.
В частности , он был и у танкистов 1 танкового корпуса генерала М.Е.Катукова.
Цитата("М.Е.Катуков.На направлении главного удара.")
По поручению И. В. Сталина начальник Генерального штаба генерал-полковник А. М. Василевский передал командующему фронтом (Брянским) :
«Некоторые из танковых корпусов перестали быть танковыми и перешли на методы боевых действии пехоты.
Примеры: Катуков (1-й тк) вместо быстрого уничтожения пехоты противника в течение суток занимался окружением двух полков, и вы, по-видимому, это поощряете...»
Этот документ объясняет многое из ситуации тех дней. Разумеется, 1-й танковый корпус окружал два полка пехоты не по собственной инициативе,
а по приказу сверху. Но дело не только в этом. Из этого документа следует более важный вывод: танковые корпуса вводились в бой разрозненно, каждому из них ставились узкие,ограниченные задачи. А ведь можно было сосредоточить их в мощный кулак и, усилив средствами воздушной и наземной поддержки, нанести гитлеровцам действительно решающий удар во фланг.Но, как всякий опыт, боевой тоже не дается сразу.
Все эти мысли уже приходят к нам, участникам тех событий. как следствие опыта, накопленного в последующих боях.
Уже через несколько месяцев мы научились применять для решения крупных наступательных операций не только танковые корпуса,
но и по нескольку танковых армий одновременно.
Цитата("М.Е.Катуков.На направлении главного удара.")
Чем можно объяснить неуспех действий многочисленных танковых корпусов в этой операции на Брянском фронте?
Танковые корпуса вводились в сражение на разных участках фронта и в большинстве случаев неодновременно.
Ни разу не было нанесено по войскам противника массированного удара крупных танковых сил.
Многие танковые корпуса вводились в бой, не завершив формирования и сколачивания.
Отрицательно сказалось на боеспособности корпусов и большое количество легких танков (до 40—50 процентов), состоявших на их вооружении.
Корпуса не прикрывались истребительной авиацией, не поддерживались нужным количеством артиллерии. Отсутствовала помощь штурмовой и бомбардировочной авиации.
А ведь по всем заповедям военной науки успех в бою достигается усилием и тесным взаимодействием всех родов войск и видов вооруженных сил по месту, времени и цели.
Однако некоторые высокие начальники считали, что «танки все могут». Так было и в этой операции.
Все эти недостатки были вскрыты в специальном приказе Народного комиссара обороны за № 325 от 16 октября 1942 года.
По этому приказу отдельные танковые бригады и полки в наступлении предназначались для действий в качестве танков непосредственной поддержки пехоты.
Танковые и механизированные корпуса объявлялись средством командования фронта, армии.
Их необходимо было применять для действий на главном направлении в качестве эшелонов развития успеха.
Приказ требовал, чтобы танки атаковали противника на максимальных скоростях, ведя огонь с ходу, чтобы они широко применяли на поле боя маневр для выхода во фланг
и тыл огневым средствам противника.
Танкам запрещалось атаковать противника в лоб. Главная задача их — уничтожение вражеской пехоты.
Борьба с боевыми машинами противника возлагалась на артиллерию.
Танки должны были вести бой с ними только в случае явного превосходства в силах и занимаемого выгодного положения.
Использовать танковые и механизированные корпуса предполагалось только после преодоления общевойсковыми соединениями главной оборонительной полосы противника
и выхода атакующей пехоты в районы его артиллерийских позиций.
При самостоятельном прорыве танковыми корпусами слабой обороны противника предписывалось усиливать их артиллерией и авиацией.
В приказе детально излагался порядок организации взаимодействия танков с пехотой, артиллерией и авиацией, устанавливался порядок ввода корпусов в прорыв
и указывались мероприятия по обеспечению этого ввода.
В обороне отдельным танковым полкам и бригадам самостоятельные участки не назначались.
Они использовались только как средство нанесения контратак по частям противника, прорвавшимся в глубину нашей обороны.
Иногда разрешалось зарывать танки в землю, используя их в качестве неподвижных огневых точек, а также применять в засадах или в качестве кочующих орудий.
По этому приказу даже танковый корпус не получал самостоятельного оборонительного участка, а использовался как мощное средство контрудара из глубины.
Этот приказ сыграл большую роль в дальнейшей судьбе танковых войск. Он, по существу, стал важнейшей теоретической основой их боевого применения.
Речь , таким образом , шла о проблемах во внутренней организации танковых корпусов , методологии
и приёмах их использвания армейским и фронтовым командованием.
Поражение танковых сил на Брянском фронте летом 1942 года подтвердило истину - дефекты огранизации и слабость в управления войсками
никак не могут быть компенсированы бОльшим количеством даже качественой техники и умелых кадров.
Объяснения этому можно найти только в том , что эти танковые корпуса были созданы лишь за 2-3 месяца до событий на Брянском фронте
и просто не хватило времени довести их до организационной и управленческой готовности противостоять таким же танковым соединениям противника.
Если же всё сумировать ,то к тяжелым поражениям Красной Армии летом 1942 года привели вопросы чисто "технического исполнения" - неумение в основном фронтового 2-х фронтов и отчасти армейского командования 21 ,28 и 40 армий ставить задачи и организационно обеспечивать применение танковых соединений.
Через год ,на Курской дуге, немцы попытались повторить свой успех 1942 года - разгромить во встречном сражении танковые
и механизированые войска Центрального и Воронежского фронтов . Но там их уже встретили совсем другие танковые и механизированные части
, соединения и армии, хотя танки и пушки на их вооружении остались теми же , а у немцев танки стали гораздо лучше ,чем были в лето 1942 года.
V. Личности командующих.
1. Командующий Юго-западным фронтом маршал Совесткого Союза С.К.Тимошенко. Имел ли основания И.В.Сталин ему доверять как командующему?
До июня 1942 года послужной список маршала С.К.Тимошенко был почти безупречен.
В июле -августе 1941 войска Западного фронта под его командованием восстановили и стабилизировали рухнувший в июне фронт на западной границе,
остановив наступление гр. армий Центр , имевшей в своём составе 2 танковые группы.
Осенью 1941 года С.К.Тимошенко сумел восстановить Юго-Западный фронт после Киевского окружения ,
а затем войска Ю.З. направления стали донором для войск Западного фронта под Москвой.
В середине -конце ноября 1941 , в разгар немецкого наступления на Москву, войска С.К.Тимошенко провели
Ростовскую наступательную операцию , разгромив там танковую группировку Клейста.
В наступлении зимой 1941 года войска направления провеи первую в той войне успешную операцию
на окружение и уничтожение немцев под Ельцом. Поэтому , когда Сталин сказал: "Считать Харьковское наступление внутренним делом направления "
, он имел все основания полностью доверять С.К.Тимошенко как командующему.
2. Командующий Брянским фронтом генерал-полковник Ф.И.Голиков. Начал войну в конце ноября 1941 во главе сформированной им же 10 армии Западного фронта.
Армия в зимнем наступлении за 4 недели прошла с боями почти от Рязани до Сухиничей 250 км , разгромив и оставив почти без танков 2 танковую армию Г.Гудериана.
В командующие фронтом ,таким образом,генерал Ф.И.Голиков был выдвинут вполне по его боевым заслугам.
VI. Итоги оп. Блау.
1. Финальной целью ,означающей успех операции "Блау" , был захват Каваза и лишении СССР кавказкой нефти.
Особенностью операции была её этапность . Ключевыми были 2 и 3 - ий этап.
2 этап - Быстрый поворот 4 танковой армии от Воронежа на Юг и её быстрый выход к Дону в его нижнем течении
3 этап - Захват Ростова -на Дону и окружение всех войск Южного фронта на правом брегу Дона.
Окружение Южного фронта было одним из ключевых элементов быстрого захвата Кавказа.
Отход боеспособных и опытных дивизий Южного фронта за Дон и далее к позициям на Тереке и в предгорьях Кавказа
значительно усиливал войска Северо-Кавказкого фронта и делал невозможным для гитлеровцев быстрый прорыв на Баку и в Закавказье.
2. Решающие сбои "Блау".
а. Начались уже на втором этапе. Контрудары советских танковых корпусов в районе Воронежа и фланговый удар 5 танковой армии
задержал почти на неделю поворот подвижных сил 4 танковой армии Гота от Воронежа на Юг .
б. Подвижная оборона отступающих 28 и 38 армий Юго-Западного фронта и задержка армии Гота под Воронежем позволила командованию
Южного фронта успеть не только загнуть правый фланг фронт к северу и северо-востоку ,но даже подготовить и нанести контрудар в направлении Миллерово
для спасения 9 армии от окружения. В дальнейшем Южному фронту удалось организовать подвижную оборону и организованно отвести войска за Дон.
Ростов немцы смогли взять только 24 июля. Так что Гитлер вполне "заслуженно" отставил фон Бока - его промедление и втягивание в бои за Воронеж , как показали дальнейшие события , способствовало срыву окружения Южного фронта севернее и западнее Ростова .
в. В излучине Дона к 17 июля непредвиденно для немецкого командования возник новый Сталинградский фронт из 62, 64 и 1,4 танковых армий.
Он напрямую угрожал флангу и тылу немецких войск наступающих на Кавказ. Для парирования этой угрозы сначала была усилена наступающая 6 армия Паулюса
, потом на Сталинград была повернута с Кавказкого направления и 4 танковая армия Гота.
Затем целью было продолжить наступление на Сталинград с последующим выходом к Волге от Сталиграда до Астрахани.
Захват немцами правого берега Волги от Сталинграда до Астрахани крайне затруднял обеспечение советских войск на Кавказе и вывоз нефти из Баку.
Цитата("Варлимонт.В ставке Гитлера.Воспоминания немецкого генерала ОКХ")
...все сошлись на том, как важен Сталинград. В определенной степени эта концепция была новой; в своих первоначальных планах Гитлер рассматривал этот город как важный «промышленный и транспортный узел» и говорил, что его надо захватить, чтобы обеспечить безопасность с фланга для главной операции на Кавказе.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник.")
16 июля «Разговор с Геленом {начальник разведывательного отдела, занимавшегося иностранными армиями на востоке} и Хойзингером;
основные мысли по поводу предстоящего сражения под Сталинградом. Мы должны продолжать борьбу за Ростов и севернее, и южнее Дона,
но одновременно мы должны быть готовы для битвы за Сталинград и, пожалуй, инициировать ее»
30 июля
.....слово было дано генералу Йодлю, который высокопарно объявил, что судьба Кавказа решится под Сталинградом.
Поэтому необходима передача сил из группы армий «А» в группу армий «Б», и это должно произойти как можно дальше к югу от Дона.
Таким образом, в совершенно новой сервировке преподносится та самая мысль, которую я высказал фюреру шесть дней тому назад,
при форсировании 4-й танковой армией Дона. Но тогда досточтимая компания из ОКВ ничего не поняла.
д. Трудности со снабжением .
Выйдя к Сталинграду и предгорьям Кавказы немцы "захватили" и " железнодорожную пустыню" ,оставив её всю у себя в ближайшем тылу.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник.")
26 июля 1942. {на юге} .... нехватка горючего и боеприпасов!
27 июля 1942...В результате нехватки горючего и боеприпасов войска 6-й армии не могут больше наступать.
30 июля 1942
{ командующий группой армий «Б» (Вейхс)} ... жалуется на службу подвоза, которая все время его сковывает.
2 августа 1942
На фронте группы армий «Б» 6-я армия перешла из-за недостатка снабжения к обороне.
Цитата("Адам.Катастрофа на Волге.Мемуары адъютанта Ф. Паулюса")
После переправы через Дон с каждым днем все больше обострялась проблема снабжения 6-й армии.
Для доставки горючего, боеприпасов и продовольствия имелась только одноколейная железная дорога, которая вела в Сталинград с запада через Морозовск
и мост через Дон у Рычковского. Но железнодорожный мост был взорван, так что на станции Чир все грузы приходилось перегружать на автотранспорт.
А на машинах эти грузы доставлялись через мост только до Верхне-Чирской, а там они снова отправлялись по железной дороге.
Легко можно себе представить, как все это было неудобно и какой требовало затраты времени.
Часто железнодорожные пути бывали заняты порожняком и санитарными поездами — создавались пробки.
http://militera.lib.ru/memo/german/speer_a/text.html#03
Цитата("А.Шпеер (Министр вооружений Германии). Воспоминания. ")
наши войска овладели нефтяными промыслами Майкопа, а передовые танковые подразделения вели бои уже на Тереке
и пробились через не имеющие транспортных дорог степи к южной Волге. Но темп наступления первых недель был все же утрачен.
Не поспевала доставка грузов на фронт; запчасти, находившиеся непосредственно в частях, были уже израсходованы — в результате ударный напор передовых частей ослабевал.
Автор: Konstanten 23.7.2012, 15:47
Сталиградская битва - начало.
Цитата("В.Варлимонт.В ставке Гитлера.Воспоминания немецкого генерала" )
.... все сошлись на том, как важен Сталинград. В определенной степени эта концепция была новой; в своих первоначальных планах Гитлер рассматривал этот город как важный «промышленный и транспортный узел» и говорил, что его надо захватить, чтобы обеспечить безопасность с фланга для главной операции на Кавказе. Однако по мере развития наступления росла уверенность в том, что безопасность, необходимая для проведения боевых действий в дальнейшем, может быть обеспечена только полным завоеванием всей Сталинградской области, и это решение было оформлено в виде приказа в директиве ОКВ № 45 от 23 июля относительно «продолжения операции «Блу-Брунсвик». Многие считали, что тот факт, что наши войска оказались рассредоточенными и, так сказать, затерялись на огромном пространстве между Черным и Каспийским морями, стало результатом директивы № 45. Я с этим не согласен. Истинная причина такого развития событий скорее кроется в целях и формулировках первоначальных гитлеровских планов этой весьма сомнительной операции; директива просто выделила расходящиеся направления, по которым должно было происходить дальнейшее наступление. Если нужны дополнительные доказательства, то они есть в записи Гальдера, сделанной 16 июля, .... Он пишет:
«Разговор с Геленом [начальник разведывательного отдела, занимавшегося иностранными армиями на востоке] и Хойзингером; основные мысли по поводу предстоящего сражения под Сталинградом. Мы должны продолжать борьбу за Ростов и севернее, и южнее Дона, но одновременно мы должны быть готовы для битвы за Сталинград и, пожалуй, инициировать ее».
Хотя все заинтересованные лица явно проявляли единодушие в оценке значения Сталинграда как пункта, от которого зависело будущее всей кампании, было множество других причин для разногласий.
Гитлер по-прежнему подталкивал к тому, чтобы фактически одним махом достичь всех остальных целей, то есть полностью захватить северное и восточное побережье Черного моря, отрезать Грозный и осетинские дороги через Кавказ, «по возможности, на вершинных участках перевалов», западный берег Каспийского моря вместе с Баку и Нижнюю Волгу от Астрахани до Сталинграда
Цитата("Адам. Катастрофа на Волге")
В директиве №45 от 23 июля 1942 года были заново сформулированы задачи групп армий "А" и "Б".
.... Группа армий "А" должна была частью своих сил наступать на западный Кавказ и вдоль Черноморского побережья, а другой частью своих сил — захватить Майкоп и Грозный, перекрыть дороги через горные перевалы Центрального Кавказа и затем прорваться к Баку.
"Перед группой армий "Б", — сказано в соответствующем разделе директивы, — поставлена задача, как было приказано ранее,
наряду с созданием линии обороны по реке Дон нанести удар по Сталинграду и разгромить формируемую там вражескую группировку,
занять сам город и перерезать междуречье Дона и Волги в его наиболее узком месте, а также прервать движение судов на Волге.
Вслед за тем направить подвижные соединения вдоль Волги с задачей выйти к Астрахани и там также перекрыть главное русло Волги".
Если директива №41 предписывала достичь сперва Сталинграда силами обеих групп армий и затем проводить дальнейшие операции,
то директива №45 требовала решить все эти задачи одновременно, иначе говоря, растянуть фронт от 800 километров в начале летнего наступления
до 4100 километров после окончания планируемых операций. Это значило распылить силы обеих групп армий, хотя, как уже отмечено,
наши собственные потери далеко не были восполнены.
Директива ничего не изменила в задаче, поставленной перед 6-й армией , даже после того, как 4-я танковая армия двинулась на юг;
овладеть большой излучиной Дона — такова была наша ближайшая цель.
Цитата("Шпеер.Третий рейх изнутри.Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930-1945")
С учетом наших ограниченных возможностей одна важная цель напрашивалась сама собой — русские электростанции.
Мы полагали, что никакой комплексной противовоздушной системы обороны в России нет.
Кроме того, между энергосистемами Советского Союза и западных государств имелось одно важное отличие.
В результате плавного промышленного развития в странах Запада было построено множество электростанций средних размеров,
связанных в единую энергосистему, а в Советском Союзе строились гигантские электростанции по большей части в центре промышленных регионов.
Так, единственная колоссальная электростанция на Верхней Волге обеспечивала большую часть энергетических потребностей Москвы.
Мы располагали информацией о том, что 60 процентов производства стратегического оптического и электрического оборудования сосредоточено в советской столице.
Более того, разрушение нескольких гигантских электростанций на Урале парализовало бы почти всю советскую сталелитейную промышленность,
а также выпуск танков и боеприпасов. Прямой удар по турбинам или подводящим линиям, и высвободившиеся водные массы нанесут больше разрушений, чем множество бомб.
Поскольку многие крупные советские электростанции строились с помощью немецких фирм, мы могли раздобыть подробную документацию.
(Konstanten:Это планировалось делать из района Сталинграда , откуда Южный и Средний Урал были уже достижимы для дальних немецких бомбардировщиков.
Были под ударами и города Среднего Поволжья. А Саратов , где производились истребители Як-1 был в полосе действия их фронтовой бомбардировочной авиации.
(В 2011 году Саратовский авиционный завод тихо , без сообщений в центральных СМИ , прекратил своё существование
http://work-engels.ru/archives/8703) .
К середине лета 1942 года уже удалось наладить массовое производство вооружений и боеприпасов на Урале и в Поволжье достаточное
для достижения необходимого превосходства над нацистской Германией и Европой.
Выход же немцев к Сталинграду позволял им начать войну на разрушение советской промышленности (прежде всего танковой и авиационной )
в этих районах путем массированных бомбёжек заводов и вспомогательных производств. Эта угроза был одной из главных причин для принятия приказа 227.
Но вследствие развития событий , обустроить в районе Сталинграда инфрастурктуру дальних бомбардировок ,аэродромы и базы "подскока" , немцы к ноябрю 1942 года не успели.)
Цитата("С.М.Штеменко.Генштаб в годы войны.")
Верховный Главнокомандующий не сомневался, что основная задача вермахта оставалась прежней — захват Москвы.
С учетом этого и Генштаб в июле 1942 года анализировал общую оперативно-стратегическую обстановку и события на южном фланге советско-германского фронта.
Надо было решить, какое из двух направлений — на Кавказ или на Сталинград — главное.
От этого решения зависели распределение войск и материальных средств, использование стратегических резервов, формы взаимодействия фронтов, характер подготовительных мероприятий и многое другое.
В Генштабе учитывали, что кавказское направление связано для противника с необходимостью преодолеть мощную горную преграду с относительно слабо развитой сетью удобных дорог. Прорыв нашей обороны в горах требовал больших наличных сил, а в будущем значительного пополнения войск людьми и техникой.
Основное ударное средство противника — многочисленные танки могли разгуляться только на полях Кубани, а в горных условиях они теряли значительную долю своих боевых возможностей.
Положение гитлеровских войск на Кавказе серьезно осложнилось бы и тем, что их флангу и тылу при благоприятных условиях мог угрожать наш Сталинградский фронт и войска, сосредоточенные в районе южнее Воронежа.
В целом Генштаб считал маловероятным, что свои главные операции гитлеровские войска развернут на Кавказе.
По оценкам генштабистов, более перспективным для противника было сталинградское направление.
Здесь местность благоприятствовала ведению широких боевых действий всеми видами войск и до самой Волги не было крупных водных преград, кроме Дона. С выходом противника на Волгу положение советских фронтов стало бы весьма сложным, а страна оказалась бы отрезанной от источников нефти на Кавказе. Нарушились бы и линии, по которым союзники снабжали нас через Иран.
А. М. Василевский, непосредственно работавший над анализом обстановки на фронтах в тесном содружестве с операторами, разведчиками и другими генштабистами, доложил обо всех этих соображениях Верховному Главнокомандующему.
Тот рассмотрел их с позиций угрозы Москве и согласился, что сталинградское направление следует признать главным.
Однако, как стало известно позже, немецко-фашистские стратеги главным направлением своих усилий считали Кавказ.
Они планировали быстро ворваться сперва на Северный Кавказ, чтобы сильным
танковым охватом захлестнуть и отрезать Южный фронт на Нижнем Дону(не достигнутая цель Блау), в районе южнее и юго-восточнее Ростова.
По их расчетам, пока пехота будет уничтожать попавшие в петлю советские войска, подвижные силы вермахта стремительно ворвутся в предгорья Кавказа и устремятся по основным горным проходам к Черноморскому побережью, Баку и в Закавказье.
Помогать им со стороны Керченского пролива станут переправленные из Крыма соединения 11-й армии.
Предполагалось, что на труднодоступных путях через Главный Кавказский хребет успех обеспечат специально обученные
горные соединения.....
Одновременно с походом на Кавказ ставка Гитлера планировала широкое наступление на Среднем Дону и Нижней Волге.
На сталинградском направлении группа армий «Б», в состав которой входила 6-я немецкая армия, при поддержке большого количества танков 4-й танковой армии и авиации, а также войск сателлитов должна была оборудовать оборонительные позиции на реке Дон и в то же время нанести удар по Сталинграду, разгромить советские войска, захватить город и нарушить наши перевозки по Волге.Задача была как бы комплексной: с одной стороны — подготовить оборонительные позиции, вероятно обеспечивающие фланг и тыл гитлеровских войск на кавказском направлении, с другой —захватить Сталинград.
Цитата("С.М.Штеменко.Генштаб в годы войны.")
Для того чтобы выполнить ее (задачу выхода к Волге от Сталинграда до Астрахани), немецкое командование намеревалось сначала окружить и вырвать из общего построения советских войск 62-ю армию.
Это привело бы к возникновению широкой бреши в обороне Сталинградского фронта и позволило бы противнику выйти к Волге севернее Сталинграда.
Одновременно подготавливался такой же прорыв южнее Сталинграда. В совокупности эти удары создали бы противнику благоприятные условия для еще большего
окружения советских войск. Ведь в случае его прорывов к Волге все наши силы на этом направлении оказались бы под угрозой выхода
им в тыл с севера и юга вражеских войск.Гитлеровцы ожидали поистине грандиозных последствий, поскольку советские войска были бы уничтожены вся Нижняя Волга оказалась бы в их руках. Таковы были планы немецко-фашистского стратегического руководства.
Пользуясь захваченной в свои руки инициативой, 6-я немецкая армия генерала Паулюса 17—22 июля наступала уже на сталинградском направлении.
Она сбила наши передовые отряды на реках Чир и Цимла, подошла к переднему краю обороны главных сил на рубеже Клетская, Суровикино, Верхне-Курмоярская.
Теперь противник практически начал выполнять замысел окружения и разгрома 62-й армии Сталинградского фронта, которой командовал генерал-майор В. Я. Колпакчи.
Для этого по обоим флангам 62-й армии с 22 июля наносились мощные удары, сходящиеся в районе Калача.
Советские генштабисты относительно точно предвидели, как, куда и зачем станет наступать армия Паулюса.
Анализ боев немецких передовых отрядов и последующие боевые действия показывали, что противник стремится прорваться к Волге.
В Генштабе не сомневались, что гитлеровское командование будет действовать по канонам классического военного искусства и предпримет попытку захватить в клещи 62-ю армию, нанося удары с севера, из района Боковская, и с юга, из района Морозовская, по направлениям, смыкающимся под Калачом.
Господство в воздухе обеспечивало противнику весьма серьезные преимущества.
Автор: Konstanten 23.7.2012, 22:15
Сталиградская битва - начало.
Цитата(А.М.Василевский.Дело всей жизни.)
Натолкнувшись на ожесточенное сопротивление советских войск, немецко-фашистское командование с первых дней операции по овладению Сталинградом стало усиливать свою 6-ю армию частями, перебрасываемыми с других участков фронта, главным образом из-под Воронежа.
Уже к 23 июля враг имел против Сталинградского фронта 18 дивизий вместо 14, с которыми он начал операцию.
Создав превосходство в силах и возобновив наступление, противник прорвал на правом фланге 62-й армии оборону и своими подвижными войсками вышел к Дону у Каменского, глубоко охватив с севера левый фланг этой армии.
Продолжая развивать прорыв, он окружил возле Майоровского около трех советских стрелковых дивизий и танковую бригаду и выходом крупных сил к Верхне-Бузиновке и Сухановскому создал непосредственную угрозу не только переправам через Дон, но и всем войскам 62-й и 64-й армий, оборонявшимся в большой излучине Дона.
Для ликвидации этой серьезной опасности вновь потребовались немедленные меры. Резервов у Ставки в районе Сталинграда,
за исключением еще не готовых к действиям 1-й и 4-й танковых армий, не было. 1-я танковая армия генерал-майора К. С, Москаленко к тому времени получила лишь управление двух танковых корпусов, с ними 160 танков и одну стрелковую дивизию;
4-я танковая армия генерал-майора В. Д. Крюченкина имела одни танковый корпус (80 танков) и одну стрелковую дивизию.
Правда, во фронтовом резерве находилась 57-я армия генерал-майора Ф. И. Толбухина, но и она только начала получать пополнение.
Ставка, передав фронту две формировавшиеся танковые армии, приказала восстановить утраченное положение.
Одновременно из резервов Ставки в район Сталинграда перебрасывались шесть новых стрелковых дивизий.
23 июля в качестве представителя Ставки я прибыл на Сталинградский фронт. Командование его находилось в то время на наблюдательном пункте в деревне Камыши, на левом берегу Дона, в трех-четырех километрах севернее Калача.
Вместе с командованием фронта мы тщательно проанализировали обстановку.
Старались не упустить ни одной детали, беседовали, советовались с командирами и политработниками. Все были преисполнены решимости отстоять город на Волге.
Изучение сложившейся на фронте обстановки показало, что единственная возможность ликвидировать угрозу окружения 62-й армии и захвата противником переправ через Дон
в районе Калача и к северу от него заключалась в безотлагательном нанесении по врагу контрударов наличными силами 1-й и 4-й танковых армий.
4-я танковая армия смогла сделать это только через двое суток, но ждать ее не было возможности, иначе мы потеряли бы переправы и фашистские войска вышли бы в тыл 62-й и 64-й армиям.
Поэтому пришлось пойти на немедленный удар 1-й танковой армии, а затем уж и 4-й.
Контрудар не привел к разгрому группировки врага, прорвавшейся к Дону, но, как показали последующие события, сорвал замысел противника окружить и уничтожить 62-го армию, сыгравшую в дальнейшем вместе с 64-й армией основную роль при обороне Сталинграда, и не позволил ему осуществить стремительный бросок для захвата Сталинграда с ходу.
В те же дни осложнилась обстановка на правом фланге 64-й армии.
Фашисты потеснили растянутые на широком фронте советские соединения и овладели Нижне-Чирской (28 июля).
Возникла еще одна угроза — прорыва противника к Сталинграду с юго-запада.
28 июля в разгар оборонительных боев был подписан и немедленно отправлен в войска приказ № 227 народного комиссара обороны И. В. Сталина.
Захватив Нижне-Чирскую, противник не смог развить успеха. У 6-й немецкой армии сил оказалось недостаточно, и ее войска вынуждены были перейти к временной обороне.
Чтобы завершить операцию, немецко-фашистскому командованию ничего не оставалось, как в самом спешном порядке, одновременно с усилением 6-й армии, перенацелить 4-ю танковую армию с северокавказского на сталинградское направление.
Перед последней была поставлена задача нанести удар по городу с юга, вдоль железной дороги от Котельникова.
Это наступление началось 31 июля. Несмотря на численное превосходство в силах, 4-я танковая армия понесла большие потери и осуществить замысел не смогла.
Большую роль в этом сыграло выдвижение командованием Сталинградского фронта из своего резерва 57-й армии на рубеж Абганерово — Рай-город.
Цитата("С.М.Штеменко.Генштаб в годы войны.")
Советские генштабисты относительно точно предвидели, как, куда и зачем станет наступать армия Паулюса.
Анализ боев немецких передовых отрядов и последующие боевые действия показывали, что противник стремится прорваться к Волге.
В Генштабе не сомневались, что гитлеровское командование будет действовать по канонам классического военного искусства и предпримет попытку захватить в клещи 62-ю армию, нанося удары с севера, из района Боковская, и с юга, из района Морозовская, по направлениям, смыкающимся под Калачом. Господство в воздухе обеспечивало противнику весьма серьезные преимущества.
В предвидении решающих событий, стремясь парировать замысел гитлеровского командования, а затем и сорвать его,
Сталинградскому фронту поручили в самом срочном порядке сформировать 4-ю и 1-ю танковые армии в районах Иловля и Калач.
Командующим 4-й танковой армией был назначен генерал-майор В. Д. Крюченкин, а 1-й — генерал-майор К. С. Москаленко.
23 июля крупные силы танков и пехоты противника вклинились в нашу оборону на правом фланге 62-й армии.
С воздуха их поддержала мощная авиагруппа.
Результаты натиска вражеских войск на различных участках южного фланга советско-германского фронта были тщательно рассмотрены в Ставке советского Верховного Главнокомандования. Сталинградское направление признали особо опасным.
Вечером И. В. Сталин связался по телеграфу с Военным советом фронта. Командующий фронтом генерал В. Н. Гордов доложил, что из 150
немецких танков, участвовавших в бою, 35 было подбито, но враг не остановлен. Не оставалось никаких сомнений в том, что гитлеровцы устремляются к Сталинграду.
«Главное теперь, — телеграфировал Верховный Главнокомандующий Гордову, — не переправы у Цимлянской... а правый фланг фронта.
Противник выброской своих частей в район Цимлы отвлек наше внимание на юг, и в это самое время он подводил потихоньку главные силы к правому флангу фронта.
Эта военная хитрость противнику удалась благодаря отсутствию у нас надежной разведки. Это дело надо учесть, и нужно всемерно усилить правый фланг фронта».
И. В. Сталин потребовал сосредоточить на правом фланге девять десятых всей авиации.
«На диверсии и фокусы противника в районе Цимлы не обращать внимания и всю силу удара перенести,
повторяю, на правый фланг фронта»,— приказал он и сообщил о силах и средствах, которые Ставка направляла в распоряжение фронта,
об утверждении плана формирования 1-й и 4-й наших танковых армии.
«Имейте в виду,— предупредил Верховный Главнокомандующий Гордова,— если противник прорвет правый фланг и подойдет к Дону в район Гумрака или севернее, то он отрежет ваши железнодорожные сообщения с севером. Поэтому правый фланг вашего фронта считаю теперь решающим».
Верховный Главнокомандующий поставил фронту еще одну важную задачу, оказавшую значительное влияние на последующий ход битвы под Сталинградом:
«Требую, чтобы оборонительный рубеж западнее Дона от Клетская через Рожковскую до Нижней Калиновки был сохранен в наших руках беспрекословно.Противника, вклинившегося в этот рубеж в районе действий гвардейской дивизии (имеется в виду 33-я гвардейская стрелковая дивизия.— С. Ш.), уничтожить во что бы то ни стало. У вас есть для этого силы, и вы должны это сделать. Категорически воспрещаю отход от указанного оборонительного рубежа...»
В. Н. Гордову все было понятно. Однако И. В. Сталин сделал еще одно пояснение, касающееся командарма-62 генерала В. Я. Колпакчи:
«...имейте в виду, что Колпакчи — очень нервный и впечатлительный человек. Хорошо бы направить к Колпакчи кого-либо покрепче для поддержания духа, а если Гордов сам выедет к нему, будет еще лучше».
Предвидя, что назревают важные события, Верховный Главнокомандующий направил на Сталинградский фронт в качестве представителя Ставки А. М. Василевского с небольшой группой офицеров, приказав ему разобраться в обстановке и оказать помощь командованию фронта.
Обстановка в полосе 62-й армии становилась все более острой буквально на глазах у начальника Генерального штаба. Противник продолжал нажим и на участке Клетская, Евстратовский сумел добиться заметных успехов: прорвался в глубину обороны и окружил две наши дивизии.
Обойдя основные силы 62-й армии, враг приблизился к Дону.
Это грозило нам новыми, еще более тяжкими неудачами и прорывом гитлеровских войск к Сталинграду.
А. М. Василевскому совместно с командованием фронта пришлось принять вынужденное, но в той обстановке единственно правильное решение:
немедленно провести контрудар еще не закончившими формирование силами 1-й и 4-й танковых армий.
Время было дороже всего. Промедлишь, упустишь его — противник форсирует Дон и закрепится на достигнутом рубеже.
Тогда уж столкнуть его обратно будет чрезвычайно трудно.
Командующие танковыми армиями получили приказ действовать без промедления наличными силами, разгромить вклинившегося в наши боевые порядки противника и восстановить оборону. Задача состояла в том, чтобы ударами с севера и юга подсечь под основание клин фашистских войск.
Уже в 10 часов 25 июля в наступление пошел один из корпусов 1-й танковой армии К. С. Москаленко.
За ним вступали в дело другие ее силы. Войска армии, действуя очень решительно, заставили противника перейти к обороне, а затем и отступить.
С рассветом 27 июля нанесла удар 4-я танковая армия В. Д. Крюченкина, которой активно помогали пехота и артиллерия 62-й и 64-й армий...
Для Генерального штаба эти дни, как, впрочем, и все другие, были крайне напряженными. Я теперь с головой погрузился в свою основную работу.
Враг вышел на порог Северного Кавказа. 24 июля наши войска оставили Ростов.
На Нижнем Дону началась оборонительная операция войск Южного и Северо-Кавказского фронтов. Враг здесь обладал превосходством над нашими войсками в танках и авиации, а следовательно, в подвижности и маневренности. Никаких серьезных, подготовленных к бою оборонительных рубежей южнее Ростова у нас не было.
В Генштабе остался за главного генерал П. Г. Тихомиров. Верховный Главнокомандующий потребовал, чтобы он доложил,
где и как, по его мнению, следует строить оборону Кавказа. Мы в Оперативном управлении, рассчитав все и взвесив, пришли к выводу,
что с танками противника в кубанских степях бороться будет трудно, тем более что на Северном Кавказе у нас имелось много конницы и мало
противотанковых средств, а подходящих естественных рубежей для организации обороны поблизости не было.
Поэтому мы считали, что строить оборону надо по реке Терек и предгорьям Кавказского хребта.
И. В. Сталин приказал запросить мнение командующего Северо-Кавказским фронтом С. М. Буденного и члена Военного совета адмирала И. С. Исакова.
Они ответили: «Главной и основной линией обороны должны быть река Терек и Кавказский хребет.
Для обороны военно-морских баз — Новороссийск, Анапа, Туапсе — 47-ю армию с отдельным стрелковым корпусом подчинить в оперативном
отношении Черноморскому флоту». Таким образом, точки зрения совпали.
Кроме того, мы предложили ряд мероприятий, связанных с формированием на Кавказе резервов, с организацией снабжения войск через Каспийское море и по суше, с выделением фронту авиации, а также с другими насущными для обороны Кавказа делами.
Организовав контрудар танковых армий на Дону, А. М. Василевский прилетел в Москву и доложил Ставке свои выводы и предложения относительно Сталинградского фронта.
Но пока он летел, на земле уже произошли изменения: противник локализовал развитие нашего контрудара.
В ночь на 26 июля И. В. Сталин приказал Александру Михайловичу лично связаться со Сталинградским фронтом и передать строгое предупреждение:
«Ставка категорически требует от Военного совета фронта... сделать все, чтобы немедленно ликвидировать прорвавшегося противника и восстановить положение».
26 июля Верховный Главнокомандующий приказал Василевскому передать фронту еще более резкую директиву:
«Действия командования Сталинградского фронта вызывают у Ставки Верховного Главнокомандования возмущение... Ставка требует, чтобы в ближайшие дни сталинградский рубеж — оборонительная линия от Клетская до Калмыков была бы безусловно восстановлена и чтобы противник был отогнан за линию реки Чир. Если Военный совет фронта не способен на это дело, пусть заявит об этом прямо и
честно.Ставка требует от командования Сталинградского фронта ясного ответа о готовности исполнить данную директиву».
Ответа командования фронта А. М. Василевский долго ждал у аппарата, но генерала В. Н. Гордова, находившегося в войсках 62-й армии, не смогли сразу найти. Ответ пришел чуть позже — командование заверило Ставку, что все ее указания будут выполнены.
Нужно сказать, что Верховный Главнокомандующий, видимо, чувствовал недостаточную обоснованность чрезвычайно резкого тона этой директивы.
Дело в том, что непосредственно на поле сражения противник обладал превосходством, особенно в танках и авиации.
В состав Сталинградского фронта тогда входило 38 дивизий. Половина из них — по 6—8 тысяч человек, а остальные всего по 1—3
тысячи человек. Этим слабым соединениям пришлось воевать на фронте протяженностью 530 километров.
Всего фронт имел 187 тысяч человек, 360 танков, 337 исправных боевых самолетов, около 7900 орудий и минометов, а противник — 250 тысяч человек, почти 740 танков, 1200 самолетов, 7500 орудий и минометов. Соотношение сил, таким образом, было в пользу противника: в людях — 1,4 :1,
орудиях и минометах — 1:1, танках — 2:1, самолетах — 3,6 : 1.
Поэтому, чтобы выполнить задачи, выпавшие на долю фронта, от каждого воина требовалось чрезвычайное напряжение сил.
Верховный Главнокомандующий принял к сведению заверения Военного совета Сталинградского фронта в том, что директивные указания Ставки будут выполнены, но все же счел нужным снова направить Александра Михайловича в самое горячее место советско-германского фронта: этого требовали обстоятельства.
В час ночи 27 июля 1942 года начальник Генерального штаба уже был на пункте управления Сталинградского фронта.
Затем Верховный Главнокомандующий велел подготовить особо строгий приказ: потребовать, чтобы войска безусловно удержали занимаемые ими рубежи. Дальнейший отход на восток, по его мнению, грозил стране тяжкими бедами. И. В. Сталин продиктовал основные положения приказа и распорядился, чтобы Генеральный штаб тщательно контролировал его неукоснительное выполнение войсками.
Приказ этот, на мой взгляд,— один из наиболее интересных и важных документов войны.
Он рисовал точную картину общего положения на фронтах, состояния противника, ставил советским войскам
неотложные задачи. Общее положение страны оценивалось кратко и выразительно: «Наша Родина переживает тяжелые дни».
В приказе требовалось: «...в корне пресекать разговоры о том, что... у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке.
Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо,
если не прекратим отступление, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог...
Пора кончить отступление. Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв».
Далее говорилось, что войска должны остановиться на занимаемых ими рубежах, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это ни стоило (выделено мной.—С. Ш.).
Очень дальновидной была формулировка, касающаяся состояния противника и характера ближайшего этапа войны.
Она может служить примером глубокого стратегического предвидения: «Немцы не так сильны, как это кажется паникерам.
Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев,— это значит обеспечить за нами победу...
Можем ли выдержать удар, а потом отбросить врага на запад?
Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов».
Причины неудач на фронте в каждом конкретном случае были, конечно, свои.
Однако приказ выделял то общее, что касалось всех воинов, подчеркивал самое неотложное: «Чего же у нас не хватает? Не
хватает порядка и дисциплины в ротах, в батальонах, в полках, в дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях.
В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину,
если мы хотим спасти положение и отстоять нашу Родину...»
Приказ содержал много практических требований.
Приведу одно из них, думается, весьма существенное: «Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца,
политработника должно являться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования».
28 июля 1942 года И. В. Сталин, как Нарком обороны, подписал этот приказ, получивший номер 227.
Текст размножили, разослали в действующую армию и зачитали всем воинам.
На следующий день, 29 июля, Главное политическое управление Красной Армии издало директиву о разъяснении приказа бойцам и командирам.
Все мощное политическое влияние коммунистов в армии было направлено на безусловное выполнение требования «Ни шагу назад!».
Генеральный штаб вменил в обязанность своим офицерам в войсках проверять на месте, как проводится приказ в жизнь.
Цитата("Ф.Гальдер. Дневник")
19 июля 1942 года, 393-й день войны
Обстановка. Сильные ливни затрудняют продвижение войск на юге, хотя и следует отметить успехи пехоты, не имеющей машин, при преследовании противника на многих участках (Ворошиловград, севернее Каменска). На таганрогском участке противник еще удерживает позиции.
На северном фланге этого участка, у Ворошиловграда, он отступает в условиях полного отсутствия исправных дорог.
Ему не удалась попытка создать фронт в излучине Донца юго-восточнее Каменска и, таким образом, прикрыть свое отступление с северо-востока.
22-я танковая дивизия расколола здесь противника и создала плацдарм. К ней подтягиваются 97-я егерская и 14-я танковая дивизии.
На Дону, восточное устья Донца, после поворота дивизии «Великая Германия» под Цимлянской создан плацдарм против подтянутой сюда с Кавказа дивизии противника.
24-я танковая дивизия все еще отстает; 3-я и 23-я танковые дивизии соединились и сейчас пополняют запасы горючего.
На фронте группы армий «Б» войска движутся безостановочно южнее Дона в юго-восточном направлении, причем темпы продвижения пехоты исключительно велики,
Подтягиваются 3-я и 60-я моторизованные и 16-я танковая дивизии, которые должны взять на себя роль авангарда.
У Воронежа и севернее — атаки слабых сил, но в то же время усиленные железнодорожные перевозки, которые позволяют ожидать новых ударов противника.
Общее положение противника. Планомерный отход за Дон в районе Ростова, слабые попытки организовать оборону Дона восточное Ростова.
Попытка создать сильную группировку для обороны Сталинграда.
Севернее Дона образовалась широкая брешь, в которой на небольших плацдармах закрепились разрозненные части противника.
Они будут обороняться до тех пор, пока мы их не сбросим с плацдармов.
Попытка образовать фронт восточнее Дона от района Свободы. У Воронежа и на «сухом участке фронта» отмечается значительный расход сил, направленный на то, чтобы отбросить нас назад и повлиять на расстановку наших сил....
Волнения по поводу якобы слишком большой медлительности при создании желательной ему ударной группы «Таганрог».
Действительная причина медлительности — грозы и ливни.
Сейчас он (Гитлер) все больше признает необходимость форсирования Дона 4-й танковой армией на широком фронте.
С учетом очень слабой вероятности успеха в нанесении решительного «удара по Ростову это является единственной возможностью разгромить южнее
Дона все те силы противника, которые смогут отойти за него.
Разрешено передать 11-ю танковую дивизию из группы армий «Б» в группу армий «Центр».
20 июля 1942 года, 394-й день войны
Обстановка. В ходе операции на юге в районе южнее Донца и к северо-востоку от Ростова достигнуты отрадные успехи (22-я танковая,
16-я моторизованная дивизии и дивизия «Великая Германия»).
Донесение с одного из плацдармов на южном берегу Дона в районе Цимлянской оказалось неверным. Задача остается прежней.
6-я армия успешно продвигается на юго-восток. Под Воронежем и северо-западнее — атаки при сильной поддержке артиллерии и танков.
Все атаки отбиты. [Немецкий] плацдарм у Коротояка эвакуирован.
21 июля 1942 года, 395-й день войны
Обстановка. Наступление на Нижний Дон развивается хорошо.
Наступление от Таганрога и севернее также проходит успешно, несмотря на деятельность арьергардов противника.
Нажим с севера и северо-востока (от Шахт) ведет к полной дезорганизации противника.
«Великой Германии» поставлена задача создать плацдарм (на Дону, западнее устья Донца).
4-я танковая армия создала плацдармы у Цимлянской и западнее.
Войска Паулюса (6-я армия) очень быстро и энергично продвигаются вперед к Сталинграду,
куда противник пытается перебросить свои войска по железной дороге, идущей с северо-запада, и автотранспортом.
Смена войск на фронте по Дону и подтягивание сил протекают хорошо.
22 июля 1942 года, 396-й день войны
Обстановка. Отрадные успехи в сражении под Ростовом, где наши войска уже прорвали внутреннее кольцо обороны.
К востоку от города войска форсировали Дон в четырех местах.
Продвижение 6-й армии обеспечено, успешно организуется сторожевое охранение Дона.
23 июля 1942 года, 397-й день войны
Обстановка. На юге удовлетворительное продвижение войск на Ростов.
На восточном берегу Дона к востоку от Ростова успехов на своем плацдарме добилась только 3-я танковая дивизия.
Противник усилил сопротивление на участке 29-й моторизованной дивизии, поэтому обстановка здесь настолько напряженна,
что встал вопрос о сдаче плацдарма 4-й танковой армии. Намечавшийся взрыв железной дороги (на участке Сальск — Сталинград) не удался.
6-я армия добилась успехов против упорно сопротивляющихся, но разрозненных частей противника (с танками) в излучине Дона.
Доклад у фюрера. После того как он 17.7 против моего желания сам приказал сосредоточить подвижные соединения и бросить их на Ростов,
а 21.7 потребовал передачи 24-й танковой дивизии в 6-ю армию, даже дилетанту становится ясно, что под Ростовом стянуты все подвижные силы неизвестно зачем,.{Konstanten: Прямое признание того , что цель третьего этапа операции Блау не достигнута - Южный фронт избежал окружения севернее и западнее Ростова}
, в то время как на внешнем крыле у Цимлянской, то есть на очень важном участке, наши силы истощены
Всегда наблюдавшаяся недооценка возможностей противника принимает постепенно гротескные формы и становится опасной.
24 июля 1942 года, 398-й день войны
Обстановка.[b] Ростов в целом в наших руках, бои продолжаются только в восточной части города.
Предпринята попытка прорваться на южный берег реки, где, по всей видимости, еще нет никакой организованной обороны.
Восточнее Ростова новые успехи у «Великой Германии» и у 3-й танковой дивизии, зато у 29-й моторизованной — незначительные.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
В Начальник штаба 62 армии.
С 23 июля бои вела уже вся армия. ....
Сражение, разгоревшееся в конце июля в большой излучине Дона, опрокинуло расчеты гитлеровцев на быстрый — одним рывком и напрямую — выход к Волге. 62-я армия, как и ее соседи, оборонялась активно, предпринимала крупные контратаки, перераставшие в упорные встречные бои.
Однако не подпустить немцев в своей полосе к Дону она не смогла и вскоре должна была бороться за то, чтобы самой не оказаться отрезанной от донских переправ.
Прорыв врага в тылы армии на ее правом фланге (где гитлеровцы обеспечили себе подавляющий, многократный перевес в силах)
привел уже 24 июля к окружению двух наших дивизий с частями усиления.
При этом прорвавшимся фашистским танкам удалось смять штабы обеих дивизий, и окруженные войска остались без боевого управления.
Командование армии сумело его наладить, перебросив туда офицеров своего штаба.
Окруженная группировка продержалась четыре дня на прежних позициях, отбиваясь от четырех-пяти неприятельских дивизий, а когда восстановить фронт здесь стало уже невозможно, пробилась — организованно, с танками и артиллерией — в расположение соседней армии.
Тем временем осложнялось положение и на других участках.
Командованию фронта потребовалось выручать 62-ю экстренно подготовленными контрударами 1-й танковой армии генерал-майора К. С. Москаленко
и 4-й танковой генерал-майора В. Д. Крюченкина.
Ни та, ни другая к тому времени не завершили еще формирования, не успели получить средства усиления, не были как следует сколочены и смогли ввести в бой меньше сил, чем предполагалось. Все это, очевидно, и помешало достигнуть поставленных целей — разгромить противостоящего противника и восстановить положение на фронте 62 армии Однако без поддержки танковых армий ей вряд ли удалось бы избежать окружения всей в целом.
Цитата("В.И.Чуйков. Сражение века")
Выбор оборонительной позиции для войск 62-й и 64-й армий был произведен штабом фронта по линии
Клетская — Суровикино — Верхне-Солоновский — Суворовский — Верхне-Курмоярская. Передовым отрядам в составе усиленный батальон — полк предлагалось выйти на рубеж реки
Цуцкан, Чир, Чернышковский и далее по р. Цимла.По всем нашим уставам и наставлениям обороняющийся должен прежде всего оценить противника и местность, на которой он решает принять бой или сражение и разместить свои силы в наивыгоднейшем положении.
Для обороняющегося местность всегда должна быть союзником, она должна дать ему тактические выгоды для контратак, для использования всех огневых средств, для маскировки.
В то же время местность должна по возможности затормозить движение и маневр наступающего, а при инженерном обеспечении сделать ее недоступной для танков, чтобы наступающий не имел скрытых подступов и как можно дольше находился под огнем обороняющегося.
Оборонительная линия для 62-й армии выбиралась без учета этих требований.
Мы не успели использовать естественные преграды — реки, речушки и овраги, которые можно было легко усилить
инженерными сооружениями и сделать их труднодоступными для наступающего, позиции были размещены в голой степи,
в открытых для наблюдения и просмотра их как с земли, так и с воздуха. Много получилось разрывов между обороняющимися подразделениями и частями, особенно на правом фланге, которые давали возможность противнику охватывать позиции обороны и выходить ей в тыл.
Фронт обороны западнее р. Дон для четырех дивизий первого эшелона 62-й армии был растянут на 90 километров и для двух дивизий и одной бригады 64-й армии — на 50 километров.
Особенно растянутой оказалась правофланговая, 192-я стрелковая дивизия.
Около одной четвертой или даже одной третьей части дивизий первого эшелона были выделены в передовые отряды на удалении от главных сил на 40—50 километров, не имея ни артиллерийской, ни авиационной поддержки. Это еще больше ослабило главную полосу обороны, сократило до минимума вторые эшелоны и резервы дивизий первого эшелона.
В то же время дивизии первого эшелона, кроме передовых отрядов, высылали боевое охранение на рубеж р. Куртлак, Нестеркин, Бол. Торновский,
на расстояние 20—25 километров от переднего края обороны. Боевое охранение также не могло поддерживаться даже дальним артиллерийским огнем.
Оборона получилась четырехэтажная: передовые отряды в 50 километрах; боевое охранение — в 20—25 километрах; главная полоса
и наконец последняя позиция вторых эшелонов или резерв дивизий и армии.
Вечером 19 июля в штаб 64-й армии, который находился в хуторе Ильмень-Чирский,
прибыл генерал В. Н. Гордов с предписанием вступить в командование 64-й армией. Я оставался его заместителем.
Это был седеющий генерал-майор с усталыми серыми глазами.
Что касается второго эшелона армии, то здесь командуюющий внес существенные изменения.
Он приказал поставить 112-ю стрелковую дивизию не на стык 62-й и 64-й армий, а растянуть на внешнем,
сталинградском оборонительном рубеже по реке Мышковка от хутора Логовского до Громославки;
66-я морская стрелковая бригада, 137-я танковая бригада, и полк курсантов военных училищ выводились на рубеж реки Аксай, то есть на левый фланг армии.
Этим решением генерал Гордов задерживал все резервы армии на восточном берегу Дона,
и создаваемая западнее Дона оборона 64-й армии оставалась без второго эшелона и без резерва.
Утром 21 июля я выехал на оборонительный рубеж западнее реки Дон
и два дня, 21 и 22 июля. занимался с , командирами дивизий рекогносцировкой местности и выбором позиций.
Полки и дивизии в это время еще совершали марш со станций выгрузки и прибывали на позиции с опозданием и не в полном составе.
Выход частей и соединений 64-й армии на рубеж обороны в эти дни, несомненно, был зафиксирован противником:
его разведывательные самолеты «фокке-вульф» подолгу кружили над нашими позициями; мы не могли вести с ними борьбу,
ибо в армии не было зенитной артиллерии, а истребители воздушной армии фронта были заняты на другом участке фронта.
Материально-техническое обеспечение 64-й армии в звене армия — дивизия до начала боевых действий,
т. е. до 25 июля. фактически организовано не было — армейские тылы. и снабженческие органы находились еще в эшелонах, растянутых от Тулы до Сталинграда.
По существу 64-я армия до конца июля своего организованного тыла не имела. Даже дивизионные запасы были выгружены распыленно
по многим станциям между Волгой и Доном и на волжских пристанях.
Материально-техническое снабжение 62-й армии, в основном, было нормальное, поскольку район ее формирования был на Волге, в районе Сталинграда.
Управление и штаб тыла, возглавляемый генерал-майором Лобовым, размещался в районе станции и поселка Советский в 80—120 километрах от главной полосы обороны.
Вернувшись 22 июля в штаб армии, я узнал, что Гордова еще накануне вызвали в Москву, откуда он вернулся через сутки командующим Сталинградским фронтом.
В штабе 64-й армии был получен приказ фронта, которым предписывалось 66-ю морскую стрелковую бригаду
и 137-ю танковую бригаду направить по западному берегу Дона к станице Цимлянская.
Перед ними ставилась задача — ударом во фланг и тыл уничтожить группу войск противника, переправлявшуюся там через Дон.
Весь этот отряд по приказу Гордова в ночь на 23 июля сосредоточился в станице Суворовской.
Однако тяжелые и средние танки 137-й танковой бригады не смогли переправиться через Дон, так как мост у Нижне-Чирской не выдерживал их веса.
Бригада вошла в этот отряд одним мотострелковым батальоном с пятнадцатью танками Т-60.
Позже стало известно, какая огромная группировка вражеских войск выходила в район Цимлянской.
Но когда подписывали этот приказ, штаб фронта, к сожалению, не располагал точными сведениями о противнике и высылал
этот незначительный отряд против 48-го танкового корпуса немцев из 4-й танковой армии, а также против 4-го немецкого и 6-го румынского армейских корпусов, на участок нашего соседа, 51-й армии Южного фронта.
Казалось, что нам все же удастся остановить противника, не допуская к рекам Дон и Чир, и закрыть образовавшийся прорыв.
Но в медсанбаты, в артпарки и в обозы частей, расположенных на правом берегу Дона и Чира, кто-то сообщил, что немецкие танки находятся в двух-трех километрах.
Многие устремились к переправе.
Чтобы остановить людей и повозки, я послал на переправу находившихся около меня работников .штаба и генерал-майора артиллерии Я. И. Броуда.
Но все было напрасно: авиация противника уже заметила большое скопление людей и машин у переправы и начала их бомбить.
Во время этой бомбежки были убиты генерал Броуд, начальник оперативного отдела подполковник Т. М. Сидорин,
начальник инженерной службы армии полковник Бурилов и другие командиры штаба армии.К вечеру мост через Дон у Нижне-Чирской был разбит авиацией противника.
214-я стрелковая дивизия и две морские стрелковые бригады 64-й армии оставались на западном берегу Дона без переправы.
Начальник штаба армии полковник Новиков Н. И. с членом Военного совета дивизионным комиссаром Абрамовым К. К.,
находясь на основном КП штаба Ильмень-Чирский, проявили излишнюю инициативу: без моего ведома (я был еще в Нижне-Чирской) они передали приказ по радио: «214-й стрелковой дивизии, двум бригадам морской пехоты и 137-й танковой бригады отходить назад за Дон».
Об этом я узнал лишь по прибытии в штаб армии, ночью 26 июля.
Я пришел в ужас от мысли, что может произойти ночью на реке: ведь в это время не работала ни одна переправа.
Надо было не отходить за Дон, а организовать оборону на западном берегу, упершись в него обоими флангами.
Мы мобилизовали все средства связи для того, чтобы довести это решение до войск.
Не помню, какие средства связи выручили нас, но войска этот приказ получили, и отход к Дону принял более или менее организованный характер
и во время отхода за Дон потерь не было.
Переправа стоила нам больших усилий. С фронта наседали части 71-й пехотной дивизии противника.
Не было почти никаких переправочных средств. Переправу прикрывал один из полков 214-й дивизии,которой командовал генерал Н. И. Бирюков.
И он, и комиссар дивизии А. Ф. Соболь проявили большую организованность и личное мужество, руководя отходом дивизии. 214-я стрелковая дивизия и другие соединения армии, переправившись через Дон, тут же, с ходу заняла оборону по его восточному берегу.
В результате принятых мер к вечеру 27 июля образовавшийся прорыв был ликвидирован на всем фронте 64-й армии. Противник хотя и прорвал первую полосу обороны 64-й армии, но дальше развить наступление не смог. Он был остановлен на реках Чир и Дон.
Опасность прорыва противника из района Нижне-Чирской с ходу на Сталинград была ликвидирована. Противник также не смог прорваться с юга к переправам у Калача.
Три боевых дня — срок небольшой, но для меня. недавно прибывшего на фронт, этот малый срок оказался во всех отношениях очень важным.
Правофланговым войскам 64-й армии пришлось отступить.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
В конце июля в начале августа 1942 года - нач. штаба 1 танковой армии.
На столе, за которым поместился Александр Михайлович, была развернута большая оперативная карта.
Начальник Генерального штаба склонился над ней и глубоко задумался. На лице его можно было увидеть озабоченность и суровость.
Наконец, оторвавшись от карты и обращаясь к В. Н. Гордову и К. С. Москаленко, он сказал:
— Обстановка вынуждает нас принять архитрудное и ответственнейшее решение — безотлагательно нанести контрудар танковыми армиями,
который мы планировали начать не ранее самых последних чисел июля. Причем 1-й танковой армии придется выступить немедля — завтра с утра.
Ее контрудар вскоре же поддержат 4-я танковая, 21, 62 и 64-я армии. Штабу фронта предстоит спешно разработать план контрудара во фронтовом масштабе. — Мы готовим такой план,— доложил В. Н. Гордов,— но его осуществление намечается, как вы заметили, на более поздний срок.
Это фактически санкционировал во время переговоров со мной товарищ Сталин.
Он дал мне ряд срочных указаний, но среди них не было требования о преждевременном введении в сражение не закончивших формирование танковых армий.
Верховный Главнокомандующий сообщил лишь, что им утвержден представленный нами план формирования этих армий.
Кирилл Семенович, в свою очередь, напомнил об очень слабом составе нашей армии:
— Мы имеем фактически один танковый корпус, одну стрелковую дивизию, одну тяжелую танковую бригаду с минимальными средствами артиллерийского усиления.
Василевский не медлил ни секунды:
— Вот эти соединения завтра на рассвете вы и переправите через Дон, двинете их от совхоза "10 лет Октября" и села Ложки через Липологовский на Большенабатовский, Ближнюю Перекопку. Встретите слабого противника — ваше счастье.
Разгромите его около Малонабатовского и Осиновского и будете преследовать врага в северном направлении до рубежа Новогригорьевская, Логовский, где оставите передовые отряды. Главные силы по выполнении задачи сосредоточите в районе Сиротинская, Ближняя Перекопка и севернее Верхнеголубой.
Встретите сильного противника — будете биться до последнего танка на том рубеже, до которого сумеете его отбросить, но к переправе у Калача гитлеровцев не пустите.
Вас поддержит сразу же, как только высвободится, 196-я дивизия. Она будет подчинена вам в оперативном отношении и нанесет удар на Скворин.
Будет возвращен вам и нацелен на Евсеев, Верхнебузиновку, Клетскую и 13-й танковый корпус. Когда сможет выступить 4-я танковая армия — мы сейчас узнаем.
Александр Михайлович приказал соединить его с генералом В. Д. Крюченкиным, который ответил, что имеющийся у него единственный 22-й танковый корпус генерала А. А. Шамшина сможет переправиться через Дон и выйти в исходный район не ранее 27 июля.
Заметив, что В. Н. Гордов намеревается высказать еще какие-то соображения, Василевский не терпящим возражения тоном подчеркнул:
— Всю ответственность за последствия принятого решения я беру на себя и буду докладывать товарищу Сталину о причинах,
по которым мы прибегаем к этой крайней, но совершенно необходимой сейчас мере.
Взгляните на карту — вы ясно увидите, что целью двух группировок 6-й армии — северной и южной — наверняка является Калач.
Враг вышел к Дону у Голубинского, но не предпринял попыток форсировать реку, хотя мог бы это сделать, а повернул на юг.
К правому флангу 64-й армии тоже подходит немецкая группировка танков и пехоты, которая, видимо, также будет стремиться прорваться к Калачу.
Ведь от него прямой кратчайший путь к центру Сталинграда, да еще при хороших коммуникациях.
Посмотрев на часы, Александр Михайлович попрощался со всеми кивком головы, быстро вышел, сел в машину и уехал в Сталинград.
Вслед за ним отправился и Гордов, сказав, что пришлет для помощи 28-му корпусу своего заместителя по автобронетанковым войскам, фамилию которого не назвал, а генерала Н. А. Новикова приказал направить в 13-й корпус, чтобы досконально выяснить там обстановку.
Цитата("К.С.Москаленко. На Юго-западном направлении")
В конце июля в начале августа 1942 года - командующий 1 танковой армией.
С утра 23 июля[/] правофланговый полк 33-й гвардейской стрелковой дивизии был атакован 113-й пехотной и 16-й танковой дивизиями врага.
Несколько позднее противник нанес удар и на правом фланге 192-й стрелковой дивизии. Используя многократное превосходство в силах и средствах, в особенности в авиации, вражеские войска прорвали главную полосу обороны 62-й армии К исходу дня они продвинулись в глубину до 20 км.
[b]С утра 24 июля гитлеровцы на этом направлении дополнительно ввели в сражение свежую моторизованную дивизию.
Совместно с 60-й моторизованной дивизией они прорвались в район Верхне-Бузиновка, где разгромили штабы 192-й и 184-й стрелковых дивизий.
Контрудар, предпринятый силами 62-й армии, успеха не имел. Задержать продвижение противника не удалось.
К исходу дня обе группировки врага прорвались к р. Дон в район Каменский. Оказались окруженными части 184-й и 192-й стрелковых дивизий, 40-я танковая бригада и отдельный танковый батальон.
В штабе фронта, куда к этому времени прибыл начальник Генерального штаба генерал-полковник А. М. Василевский, по его инициативе было принято решение нанести контрудар с целью разгрома вражеской группировки, прорвавшейся к Дону, и восстановления положения в полосе 62-й армии. Осуществить контрудар должны были 1-я и одновременно с ней начавшая формирование 4-я танковые
армии.
К утру 24 июля соединения и части формирующейся 1-й танковой армии были еще разбросаны на значительном пространстве. 13-й танковый корпус под командованием полковника Т. И. Танасчишина, не
успевший завершить укомплектование своих бригад, вел бои на западном берегу Дона в районе Манойлина. Три его бригады —163, 166-я и 169-я — имели всего 123 танка, в том числе Т-34—74, Т-70—49.
У 28-го танкового корпуса полковника Г. С. Родина танков имелось больше—178 (88—Т-34, 60 — Т-70 и З0—Т-60). Но [268] получены они были буквально накануне выдвижения в район Калача. Тогда же прибыл и личный состав. Словом, корпус только-только начал формироваться.
Далее, 158-я тяжелая танковая бригада (командир полковник А. В. Егоров) еще не была полностью оснащена боевыми машинами. Она получала их на ст. Кривомузгинская, куда прибыл эшелон с
танками КВ. Что касается 131-й стрелковой дивизии, то она в это время вела оборонительные работы на восточном берегу Дона севернее Калача.
Ко всему этому надо добавить, что к утру 25 июля противник оказался в непосредственной близости к району формирования 1-й танковой армии. Ее войска сосредоточивались на восточном берегу Дона,севернее Калача, а к западному берегу подошли вражеские дивизии. Они приблизились к переправе и обрушили на нее артиллерийский и минометный огонь.
Я привожу здесь данные об обстановке, сложившейся к утру 25 июля, по очень простой причине: именно в это утро, согласно приказу командования фронта, наносился контрудар, в котором 1-й танковой армии отводилась главная роль. Ей предписывалось переправиться через Дон в районе Калача и наступать в направлении населенного пункта Майоровского. Ближайшая задача — уничтожить
противостоящего врага и к исходу дня овладеть рубежом Верхне-Бузиновка — Манойлин. В последующем мы должны были развивать наступление в направлении Перелазовского и там соединиться с 4-й танковой армией. Ее войска не успевали сосредоточиться на исходных позициях к 25 июля, поэтому им предписывалось начать боевые действия 27 июля, наступая из района Трехостровской в направлении Перелазовского.
Сказанное означает, что контрудар наносился неодновременно, причем силами двух танковых армий, еще не закончивших формирование и не получивших всех предназначенных для них средств усиления. Насколько оправданным было такое решение представителя Ставки? Этот вопрос фигурирует в целом ряде военно-исторических исследований и воспоминаний. Ответы на него даются разные.
Некоторые авторы считают, что это решение было ошибочным. Полагаю, что мне как бывшему командующему 1-й танковой армией, выполнявшей главную роль в нанесении контрудара, также следует ответить на этот вопрос.
Прежде всего замечу, что авторы, которые исходят из того, что 1-я и 4-я танковые армии не были готовы к контрудару, поскольку еще только формировались, высказывают мнение, что ввиду этого следовало подождать с контрударом.
Сторонникам подобной точки зрения уже ответил Маршал Советского Союза А. М. Василевский. .... он писал: «Будучи одним из наиболее ответственных инициаторов этого события, лицом, которое вело все переговоры с Верховным Главнокомандующим по этому вопросу, а также непосредственным очевидцем всей серьезности создавшейся обстановки, я считал и считаю, что решение на проведение контрудара даже далеко не полностью готовой к боевым действиям 1-й танковой армии в тех условиях было единственно правильным и что оно, как показал дальнейший ход событий, с учетом контрудара столь же неготовой 4-й танковой армии, в значительной степени себя оправдало.
Необходимость контрудара наличными силами 1-й танковой армии вызывалась тем, что противник, прорвав оборону правофланговых дивизий 62-й армии и окружив здесь две наши стрелковые дивизии и танковую бригаду, выходом крупных сил в район Верхне-Бузиновка, Сухановский создал непосредственную и серьезную угрозу не только переправам через Дон, но и всем войскам 62-й и левого фланга
64-й армий, оборонявшимся в большой излучине Дона. Для ликвидации этой серьезной опасности, нависшей над войсками 62-й армии, требовались немедленные контрмеры. Других войск, кроме 1-й и 4-й танковых армий, не было...
Поэтому пришлось пойти на немедленный, хотя и не на одновременный контрудар танковыми армиями... Последующие события показали, что благодаря активным действиям и упорному сопротивлению войск Сталинградского фронта в целом главная группировка войск немецкой армии, вместо захвата Сталинграда с ходу, вынуждена была втянуться в затяжные бои на восточном берегу Дона. В связи с этой задержкой в наступлении 6-й немецкой армии немецко-фашистскому командованию пришлось повернуть свою 4-ю танковую армию с кавказского на сталинградское направление».
...... Добавлю, что именно контрудары силами танковых армий, пусть еще неготовых, помешали противнику с ходу захватить Сталинград. Таким образом, на мой взгляд, не может быть и речи об ошибочности принятого в то время решения. Тем же, кто видит лишь неготовность к контрудару, хотелось бы напомнить, что эта сторона дела была хорошо известна и принимавшим решение, и выполнявшим его. Вот об этом и пойдет речь.
Уже 22 июля, во время разговора с командующим фронтом, я понял, что осуществить это намерение будет нелегко. Слишком малым был срок, отведенный для формирования и сколачивания 1-й танковой армии. Однако ее командование и штаб, прибыв в район Калача, приложили все силы к обеспечению боевой готовности частей и соединений в назначенный срок — к 24 часам 26 июля.
Но и этот срок, урезанный на двое суток по сравнению с указанным в приказе Ставки, был вновь сокращен почти наполовину. 23 июля, когда мы еще только начали формирование армии, последовал вышеупомянутый приказ командования фронта о нанесении контрудара утром 25 июля, т. е. менее, чем через двое суток.
......
24 июля мною было отдано боевое распоряжение, в котором ставились задачи войскам армии.
28-му танковому корпусу было приказано перейти с утра 25 июля в решительное наступление, разгромить противника в районе Малонабатовской, Осиновский, Ложки и затем преследовать его до Ново-Григорьевской, Логовского. После этого сосредоточить свои главные силы в районе Ближняя Перекопка, Сиротинская. 13-му танковому корпусу предписывалось наступать в направлении Евсеевский, Верхне-Бузиновка, Клетская, нанести поражение вражеским войскам в районе Муховин, Майоровский, Евсеевский и затем преследовать их до рубежа р. Дон.
131-я стрелковая дивизия участвовала силами одного полка в нанесении контрудара.
Два остальных обороняли восточный берег Дона от Голубинского до Калача. 158-я тяжелая танковая бригада, которая вместе с батальоном 131-й стрелковой дивизии составила резерв армии, должна была двигаться вслед за 28-м танковым корпусом.
Боевое распоряжение требовало в течение ночи на 25 июля довести задачи до исполнителей, заправить танки горючим и боеприпасами, вывести их в исходное положение для атаки.
Добавлю, что согласно директиве штаба фронта слева во взаимодействии с 13-м танковым корпусом должна была нанести удар частью сил 62-я армия.
Из района Серафимовича в южном направлении, в тыл группировке противника, предстояло наступать трем дивизиям 21-й армии.
Вечером, накануне нанесения контрудара,......я занялся организацией переправы войск через Дон. Обстановка была сложная. Армия должна была вступить в бой в крайне невыгодных условиях.
Ее главным силам, находившимся на восточном берегу, предстояло переправляться через Дон под непрерывным воздействием авиации врага, а на западном берегу с ходу вступить в бой.
IV
То, что этой ночью представлялось нелегким делом, еще более усложнилось утром.
Первым начал переправляться 482-й стрелковый полк 131-й стрелковой дивизии, а за ним 56, 55, 39-я танковые и 32-я мотострелковая бригады. 1-й батальон 482-го стрелкового полка занял свой рубеж, обеспечивающий переправу, и его выдвижение осталось незамеченным вражескими наблюдателями. Следовавший за ним 3-й батальон на западном берегу в 2,5 км от переправы подвергся на марше нападению 15 танков противника и мотопехоты на семи машинах.
Батальон быстро развернулся и вступил в бой. Но он не имел противотанковых средств и нес потери.
Выручили его из беды передовые подразделения 56-й танковой бригады полковника В. В. Лебедева, входившей в состав 28-го танкового корпуса. Они тоже только что переправились на западный берег и двигались к своему исходному рубежу. Встретив врага, наши танкисты с ходу атаковали его. Танки противника были сначала остановлены, а затем отброшены от переправы.
Так начали войска 1-й танковой армии сосредоточение в исходном районе для наступления.
Выход {немецкого} 14-го танкового корпуса и других соединений 6-й немецкой армии к Калачу мог поставить под угрозу окружения 62-ю армию и часть сил 64-й.
Главная же опасность заключалась в том, что противник силами этой своей группировки стремился форсировать Дон у Калача и, наступая дальше на восток, с ходу захватить Сталинград.
Его передовые части у Голубинского и Березова вели обстрел противоположного берега Дона.
Утром 25 июля они находились уже в 2,5—3 км от Калача, и мост у этого города обстреливали огнем артиллерии и минометов.
Неприятелю оставалось преодолеть последние два-три километра.
Но ему это не удалось, так как именно в этот момент по наступающему противнику нанесла контрудар 1-я танковая армия. Завязалось встречное сражение с танками и мотопехотой. Оно проходило в крайне невыгодных для нас условиях. К уже упомянутым причинам нужно добавить превосходство наземных сил противника и полное господство его авиации в воздухе. В первый день боя она совершила более 1000 самолето-вылетов на боевые порядки 1-й танковой армии.
Вражеская авиация действовала группами по два-три десятка самолетов, появлявшихся над нами через каждые 20—25 минут. Им, к сожалению, ничего не противопоставила наша 8-я воздушная армия, занятая, видимо, на других направлениях.
Несмотря на все свои преимущества, враг не сумел добиться успеха.
Напротив, в упорных боях, продолжавшихся в течение всего дня, войска 28-го танкового корпуса, ломая сопротивление неприятеля, отбросили его на 6—8 км от Калача.
К исходу дня бои прекратились на всем фронте. Обе стороны понесли большие потери. Что касается противника, то он вынужден был отказаться от наступления и перешел к жесткой обороне, используя для борьбы с нашими танками даже средства ПВО. Мы же произвели перегруппировку и пополнили боеприпасы.
Оставив на своем наблюдательном пункте заместителя по бронетанковым и механизированным войскам Н. А. Новикова и члена Военного совета В.М. Лайока, я прибыл к Г. С. Родину в 28-й танковый корпус.
С утра 26 июля его войска возобновили наступление. Атака началась на рассвете, в 3 часа, до появления авиации противника. Мы рассчитывали, что удар будет не только стремительным, но и внезапным.
Однако оказалось, что к его отражению вражеские войска готовились всю ночь. Они заняли выгодные рубежи, зарыли в землю танки, подтянули противотанковую артиллерию.
Применили против наших танков 88 мм зенитные пушки. Атака, проведенная на рассвете частями 28-го танкового корпуса, успеха не имела.
Мы смогли лишь сбить боевое охранение и передовые части противника. Сломить сопротивление его главных сил, оборонявшихся в районе населенного пункта Ложки и совхоза «10 лет Октября», не удалось.
Вторая атака, предпринятая в 15 часов, также была отражена противником.
И только третий удар, нанесенный в 19 часов, принес успех.
Тараном из 36 танков была пробита брешь на левом фланге вражеской обороны.
Это позволило продвинуться вперед силами всего 28-го танкового корпуса, разгромить врага и захватить его опорные пункты в населенном пункте Ложки и в совхозе «10 лет Октября».
Все это произошло в течение короткой паузы между бомбовыми ударами авиации противника, представлявшей для нас главную угрозу.
Но вот пауза окончилась. Налетевшие вражеские самолеты вынудили приостановить дальнейшее продвижение на север. В результате нам не удалось преследовать противника, который поспешно отступал, оставив на поле боя сотни трупов солдат и офицеров, 12 орудий крупного калибра, 10 противотанковых пушек и несколько бронетранспортеров.
Среди трофеев оказался склад боеприпасов, устроенный гитлеровцами в Ложках.
В этот день войска 28-го танкового корпуса, действовавшие на правом фланге наступающей 1-й танковой армии, продвинулись на 9—10 км, отбросив противника к северу.
На левом фланге армии наступал 13-й танковый корпус. Вы полняя поставленную задачу, его войска нанесли удар из района Добринка в северном направлении.
Овладев населенным пунктом Евсеевский и преследуя отступающего врага, они вышли на подступы к Манойлину.
Несколько продвинулась вперед и 196-я стрелковая дивизия 62-й армии, взаимодействовавшая с войсками 1-й танковой армии.
Командующий 62-й армией генерал-майор В. Я. Колпакчи еще 24 июля рассказал мне о надеждах, которые он возлагал на эту дивизию.
Я встретился с ним на командном пункте армии, куда мы с командиром 28-го танкового корпуса Г. С. Родиным приехали ознакомиться с обстановкой и договориться о взаимодействии.
В. Я. Колпакчи подтвердил, что 14-й танковый корпус противника рвется к Калачу, и это создало угрозу окружения главных сил 62-й армии, захвата переправ через Дон вражескими войсками с целью прорыва на Сталинград. В то же время враг начал сжимать кольцо окружения в районе Верхне-Бузиновки, в котором, как отмечено выше, оказалась тогда часть сил 62-й армии. В такой обстановке генерал Колпакчи счел возможным участвовать в контрударе силами одной лишь 196-й стрелковой дивизии.
— Вот здесь, на левом фланге армии,— говорил он, показывая на карте район южнее Суровикино,— 196-я стрелковая дивизия передаст свою полосу обороны 229-й стрелковой дивизии 64-й армии. Сама
же сосредоточится в районе совхоза «Победа Октября». Оттуда она с приданным ей танковым батальоном нанесет удар на Скворин, Сухановский, Верхне-Бузиновку. Ей ставится задача взаимодействовать с вашим 13-м танковым корпусом с целью деблокировать окруженную группировку 62-й армии.
Таким образом, 196-я стрелковая дивизия наступала между 13-м и 28-м танковыми корпусами. Она как бы разобщила их. Несомненно, это тоже ослабило силу контрудара 1-й танковой армии. Возможно, что целесообразнее было бы передать 196-ю стрелковую дивизию в состав нашей армии.
V
Еще 26 июля вечером на наблюдательном пункте армии, расположенном на западном берегу Дона, вновь побывал генерал-полковник А. М. Василевский.....
Ознакомившись с результатами первых наступательных боев, представитель Ставки Верховного Главнокомандования уточнил последующую задачу.
27 июля, разъяснил он, должны нанести удары 1-я и 4-я танковые армии, одна в северном, другая в западном направлении на Верхне-Бузиновку и далее на Клетскую и Перелазовский, разгромив вражескую группировку, прорвавшуюся на правом фланге 62-й армии.
Проводив А. М. Василевского, уехавшего в тот же вечер в штаб фронта, мы приступили к подготовке войск к завтрашним боям. Были определены исходные рубежи и поставлены задачи всем соединениям и частям. В то время как танковым корпусам предстояло с двух сторон наступать на Верхне-Бузинкову, 131-й стрелковой дивизии и 158-й тяжелой танковой бригаде было приказано очистить от противника высоты западного берега Дона.
Когда штаб армии закончил работу, уже светало.
Наступило 27 июля. На этот день мы возлагали большие надежды.
До сих пор удар наносился в основном силами 1-й танковой армии. Ведь, например, 62-я армия смогла выделить для совместных с нами действий лишь одну стрелковую дивизию.
Что же касается 21-й армии, то ее участие было еще меньшим.
Ей надлежало силами трех-четырех дивизий нанести удар в направлении Клетской, Евстратовского, разгромить вклинившегося противника и отрезать ему пути отхода. Выполнение этой задачи должно было сыграть заметную роль в осуществлении замысла всей фронтовой наступательной операции.
Однако 21-я армия сумела выделить только один стрелковый полк, который действовал в указанном направлении в качестве передового отряда.
Конечно, он не мог оказать существенного влияния на ход борьбы.
Воспользовавшись тем, что 1-я танковая армия в течение первых дней наступления сражалась по существу одна, противник сосредоточил против нее большую часть огневой мощи своей артиллерии, а также крупные силы мотопехоты, танков, авиации. Выше уже приводилась цифра — 1000 самолето-вылетов противника в первый день наступления 1-й танковой армии. Без преувеличения можно сказать, что примерно такое же число вражеских самолетов и в дальнейшем ежедневно сбрасывало бомбовый груз на боевые порядки 1-й танковой армии.
Легко представить себе, с каким нетерпением ждали у нас в штабе начала наступления 4-й танковой армии, назначенного на 27 июля. Совместные действия должны были дать, наконец, тот перевес сил, который необходим был для того, чтобы сломить сопротивление врага.
Наши ожидания не оправдались. К сожалению, даже к 16 часам 27 июля из состава 4-й танковой армии на западный берег Дона переправились только 17 танков одной из бригад 22-го танкового корпуса.
Жаль, что 4-й танковой армии не удалось начать наступление одновременно с нами еще 25 июля. Но еще досаднее то, что она не могла выступить даже 27 июля, в срок, указанный директивой фронта.
VI
Итак, 4-я танковая армия запаздывала с началом наступления, а наш 13-й танковый корпус по-прежнему вел бои в районе Манойлина.
Поэтому удар в направлении Верхне-Бузиновки 1-я танковая армия наносила лишь силами 28-го танкового корпуса.
Кроме того, по приказу командования армии 131-я стрелковая дивизия наступала на север вдоль правого берега Дона.
При слабой артиллерийской и авиационной поддержке мы медленно продвигались вперед. В течение дня нам удалось отбросить на север части прикрытия противника.
28-й танковый корпус достиг рубежа населенных пунктов Липолебедевский, Липологовский.
Части 131-й стрелковой дивизии овладели окраиной Голубинского.
Но, не имея перевеса ни в живой силе, ни в технике и огневой мощи, мы не смогли прорвать оборону главных сил врага, а только продвинулись на 6—7 км.
Тем временем немецко-фашистское командование спешило принять меры для отражения удара 1-й танковой армии. Чтобы остановить наступление ее правофланговых войск, оно ввело в бой еще одну пехотную дивизию 8-го армейского корпуса — 376-ю. Понимая, что контрудар имел целью восстановить положение на правом фланге 62-й армии, противник еще 25 июля активизировал свои действия слева от нее, южнее Суровикино. Там оборонялись две стрелковые дивизии 64-й армии — 229-я и 214-я. Последняя только прибыла в указанный район. 229-я же едва успела сменить196-ю
стрелковую дивизию 62-й армии. Таким образом сложилась выгодная для противника обстановка. К тому же он обладал значительным превосходством в силах и средствах.
И вот, несмотря на упорное сопротивление, оказанное обеими правофланговыми дивизиями 64-й армии, противнику удалось оттеснить их. Форсировав р. Чир на участке разъезд Дмитриевка, Рычковский, две пехотные и танковая дивизии врага разорвали смежные фланги 62-й и 64-й армий и создали угрозу удара на Калач с юго-запада.
Ценою тяжелых потерь противник захватил 27 июля Нижне-Чирскую, Новомаксимовский и Ближнеосиновский и также создал угрозу удара на Сталинград с юго-запада.
Намерения противника стали очевидны. Он стремился ударом с юго-запада отрезать 1-ю танковую и 62-ю армии от переправ через Дон.
Дальнейшие планы врага, как мы теперь знаем, были связаны с тем, что в результате контрудара 1-й танковой армии неприятелю не удалось с ходу прорваться на Сталинград через Калач. Следующей попыткой и должно было стать наступление в том же направлении, но с юго-запада, из района Нижне-Чирской.
На это обстоятельство обратила внимание Ставка Верховного Главнокомандования. Руководству Сталинградского фронта было приказано переключить главные усилия на юго-западное направление, становившееся наиболее угрожающим. «В связи с отходом 214 сд 64 армии южнее устья р. Чир за Дон,— гласила директива Ставки Сталинградскому фронту от 28 июля,— и выходом здесь противника на западный берег реки Дон, направление Нижне-Чирская — Сталинград в данный момент является для фронта наиболее опасным, а следовательно, и основным. Опасность эта состоит в том, что противник, переправившись через реку Дон, может обойти Сталинград с юга и выйти в тыл Сталинградскому фронту».
Ставка приказывала: «1) Продолжая действия по полному уничтожению противника в районе Верхне-Бузиновка, основной задачей фронта в ближайшие дни иметь: активными действиями 64 армии с использованием подошедших в район Калач и южнее 204 и 321 сд и 23 танкового корпуса во что бы то ни стало не позднее 30.7 разбить противника, вышедшего южнее Нижне-Чир екая на западный берег Дона, и полностью восстановить здесь оборону по сталинградскому рубежу».
К моменту получения этой директивы командованием фронта уже были приняты меры, в основном совпадавшие с указанием Ставки. Главная роль в их осуществлении, однако, была отведена не 64-й армии, как предлагалось в вышеприведенной директиве, а 1-й танковой армии. Командование фронта приказало немедленно [279] повернуть часть ее сил на юго-запад и разгромить вражескую группировку, которая оттуда угрожала выходом на кратчайшее направление к Сталинграду.
В целях усиления армии в ее состав передавались 23-й танковый корпус, 204-я стрелковая дивизия, 397-й и 398-й легкие артиллерийские полки.
Но эти соединения я части находились либо на подходе к Калачу, либо еще дальше. Поэтому до их прибытия в район Суровикино я направил туда 163-ю танковую бригаду, которой была поставлена задача совместно с 229-й стрелковой дивизией 64-й армии задержать врага.
23-й танковый корпус и 204-я стрелковая дивизия вскоре прибыли и были также направлены в намеченный район и введены в бой на стыке 62-й и 64-й армий. Они сыграли решающую роль в отражении удара противника с юго-запада. Вражеские дивизии понесли большие потери и были отброшены из района Новомаксимовского за р. Чир.
В эти последние июльские дни 1-я танковая армия, таким образом, действовала на двух противоположных направлениях — северо- и юго-западном, причем последнее потребовало и соответственного внимания со стороны командования и штаба армии. Теперь мы имели два наблюдательных пункта, и мне приходилось быть то на одном, то на другом, чтобы руководить действиями войск на обоих направлениях. Естественно, что юго-западное поглощало и все подкрепления, прибывавшие в армию, и, кроме того, отвлекало часть сил от главного направления. В результате не произошло
наращивания ее усилий в северном направлении. Там мы действовали ослабленными силами, к тому же измотанными в жестоких боях последних дней.
Севернее Калача бои не утихали теперь ни днем, ни ночью. Они становились все ожесточеннее. Противник оказывал яростное сопротивление нашим атаковавшим войскам. Он пытался в свою очередь перейти в наступление, прорваться к Калачу. А убедившись в тщетности этих усилий, поставил своей целью удержать хотя бы рубеж Липолебедевский — Липологовский — Скворин. Это ему удалось сделать, после того как он оборудовал здесь прочную оборону, закопал в землю танки и подтянул полевую и противотанковую артиллерию.
Сил и средств, которыми располагала 1-я танковая армия на своем правом фланге, оказалось недостаточно, чтобы сломить сопротивление сильного врага. Однако мы прочно сковали его на этом участке.
Это означало, что 28 июля, когда 4-я танковая армия начала наконец наступление на запад, возникла реальная возможность окружить всю вражескую группировку, прорвавшуюся в тыл 62-й армии.
То обстоятельство, что 13-й танковый корпус находился как бы «на отшибе», отрицательно сказалось на его первоначальных действиях. Наступление он начал силами двух, а не трех танковых бригад.
Впоследствии выяснилось, что одна из них — 163-я — оказалась в это время в резерве... 62-й армии в районе населенного пункта Остров, расположенного к юго-востоку от Добринки. Далее после овладения Евсеевским, командир корпуса направил сначала 166-ю танковую бригаду, а на следующий день и 169-ю в район Манойлина. Между тем боевой приказ войскам армии требовал, чтобы 13-й танковый корпус наступал на Верхне-Бузиновку и далее на Клетскую.
Невыполнение этой задачи привело к тому, что в целом контрудар наносился по расходящимся направлениям вопреки замыслу операции, имевшей целью разгром всей вражеской группировки, прорвавшейся на правом фланге 62-й армии.
Положение было исправлено после принятия мер командованием фронта и 1-й танковой армии.
В район Манойлина прибыл генерал-майор танковых войск Е. Г. Пушкин, который и стал с 28 июля руководить действиями 13-го танкового корпуса.
В состав последнего была возвращена 163-я танковая бригада, а две другие, сражавшиеся под Манойлином фронтом на северо-запад и запад, выведены из боя. Проведя разведку, войска корпуса на рассвете 28 июля атаковали противника в районе Майоровского и установили тесную связь с 184, 192-й стрелковыми дивизиями и 40-й танковой бригадой (Kontanten:бывшими в окружении).
К этому времени получили развитие боевые действия 1-й танковой армии и на других участках фронта.
Благоприятствовали тому и успешные действия, предпринятые 1-й танковой армией силами 13-го танкового корпуса в районе Верхне-Бузиновки.
Танкисты под командованием генерал-майора Е. Г. Пушкина 29 июля нанесли удар на Верхне-Бузиновку с юга и освободили ее совместно с группой полковника К. А. Журавлева.
При таких условиях можно было сломить сопротивление вражеской группировки, рвавшейся к Калачу, нанеся ей удар одновременно с фронта и с тыла.
Эта задача и была поставлена перед войсками 1-й танковой армии.
В частности, 13-му танковому корпусу было приказано освободить населенный пункт Оськинский и, установив связь с наступавшими со стороны Трехостровской ,войсками 4-й танковой армии, совместно с ними нанести удар в тыл липологовской группировке противника.
Нечего и говорить, что судьба последней фактически зависела от силы этого удара, в сочетании, конечно, с наступлением 28-го танкового корпуса в районе Липолебедевский, Липологовский и активными действиями части сил 62-й и 21-й армий. К сожалению, у всех нас тогда не хватило нужных для этого сил и средств.
29—31 июля боевые действия против липологовской группировки противника достигли наивысшего напряжения.
Переправившиеся в тот день через Дон войска 4-й танковой армии, как оказалось, насчитывали пока что не более 100 танков.
То были две из четырех танковых бригад 22-го танкового корпуса. Они смогли продвинуться лишь до рубежа Верхне-Голубая — Евлампиовский — Малонабатовский, где были остановлены упорно сопротивлявшимся противником. 21-я армия по-прежнему участвовала в контрударе силами сравнительно небольшого передового отряда.
Что касается 13-го танкового корпуса 1-й танковой армии, то легко догадаться, что его силы в то время были невелики. Ведь позади у него были долгие изнурительные бои, в которых успех был добыт ценою значительных потерь. Достаточно сказать, что уже Верхне-Бузиновкой он овладел, имея в строю всего 27 танков.
VII
В результате полностью осуществить наш замысел не удалось. И все же удары, нанесенные противнику, были весьма чувствительными.
В 4 часа утра 30 июля, прочно сковав липологовскую группировку с фронта, правофланговые соединения 1-й танковой армии — 28-й танковый корпус, 131-я стрелковая дивизия и 158-я тяжелая танковая бригада начали наступление. Нанося удар левым флангом и стремясь обойти противника с запада, они медленно продвигались вперед.
Нам удалось теперь достичь и наращивания сил армии, действовавших против липологовской группировки противника с юга.
Как только 23-й танковый корпус выполнил поставленную задачу по разгрому врага в районе устья р. Чир, командование армии перенацелило его для действий в северном направлении.
В это же время 13-й танковый корпус, переданный в состав 4-й танковой армии, совместно с частями 22-го танкового корпуса начал наступление на Осиновский, в тыл главным силам липологовской группировки.
Теснимой со всех сторон, ей угрожало полное окружение и уничтожение. Но командованию 6-й немецкой армии удалось оказать ей помощь. Оно ввело в бой свежие силы, которые прорвали внешний фронт 62-й армии и, выйдя в район Добринки, установили контакт с окружаемым нами 14-м танковым корпусом.
С этого момента бои приняли еще более ожесточенный характер. Наши танки, ломая сопротивление врага и нанося ему значительный урон, продолжали двигаться вперед. 189-я танковая бригада 23-го танкового корпуса, например, в самом начале атаки овладела западной окраиной Липологовского, уничтожив при этом 12 противотанковых орудий, 2 батареи тяжелой артиллерии и 8 танков противника.
Этот успех необходимо было развить, так как населенный пункт Липологовский, где враг спешно построил дзоты и, закопав в землю танки, создал систему плотного противотанкового огня, оставался главным участком сопротивления.
Вскоре к оборонявшимся в районе Липологовского и Липолебедевского начали прибывать подкрепления. Это был первый результат вышеупомянутого прорыва фронта 62-й армии. Из района Добринки на помощь сражавшимся против нас двум моторизованным дивизиям подходили 50 танков и до 600 автомашин с пехотой и артиллерией. Кроме того, к Сухановскоаду двигался батальон пехоты с 30 танками, а в район Майоровского, Сухановского — 20 танков.
Но не эта помощь извне спасла врага от полного разгрома. Окружить и уничтожить его помешала авиация противника, которая и на этот раз господствовала в воздухе. Она появилась над боевыми порядками 1-й танковой армии уже в 5 часов, спустя всего лишь час после начала нашей атаки. Только на западную часть Липологовского, куда прорвалась 189-я танковая бригада, вражеские самолеты до 13 часов совершили 28 групповых налетов. Бригада потеряла 20 танков, но свои позиции удержала.
Кровопролитные бои на всем фронте наступления армии продолжались и 31 июля. На отдельных направлениях противник переходил в контратаки, но, получив отпор, с большими потерями откатывался назад.
В последующие пять дней 1-я танковая армия вновь и вновь наносила удары по липологовской группировке врага. В течение 12 дней армия непрерывно атаковала немецко-фашистскую группировку. Мы стремились уничтожить ее, но не смогли. К ней непрерывно поступали подкрепления, а силы 1-й танковой армии, не получавшей пополнения, день ото дня таяли. Более того, часть сил, в том числе единственную вновь прибывшую 254-ю танковую бригаду и три гвардейских минометных полка, мы по приказу штаба фронта передали в состав 64-й армии.
И на то была причина: центр тяжести боев под Сталинградом (после 31 июля) переместился на котельниковское направление.
Теперь, когда я бегло, в общих чертах рассказал о боевых действиях 1-й танковой армии в конце июля и начале августа 1942 г., сам собой напрашивается ответ на вопросы, поставленные в начале этой главы. Да, контрудар, в котором эта армия выполняла главную задачу, был полностью оправдан теми результатами, которые без него не могли быть достигнуты.
Главным результатом контрудара 1-й танковой армии было то, что враг, намеревавшийся без задержки переправиться через Дон и с ходу овладеть Сталинградом, не достиг этой цели. Был сорван также план окружения и уничтожения 62-й и 1-й танковой армий.
Немецко-фашистскому командованию не удалось осуществить подобный замысел даже в отношении окруженной в районе Верхне-Бузиновки части сил 62-й армии.
В результате успешных действий 13-го танкового корпуса 1-й танковой армии, поддержанных усилиями окруженных, вражеское кольцо было разорвано и из него вырвались несколько тысяч советских солдат и офицеров.
Прорыв к Сталинграду не удался, несмотря на то, что командующий 6-й немецкой армией генерал-полковник Паулюс к 30 июля вынужден был ввести в бой 12 из имевшихся в его распоряжении дивизий.
Вместо наступления немецко-фашистским войскам пришлось перейти к обороне. Более того, их коммуникации были перерезаны, а сами они, понеся огромные потери, оказались перед угрозой окружения.
Правда, противнику ударом на Манойлин, Евсеевский, Сухановский вскоре удалось восстановить свои коммуникации. Но было очевидно, что 6-я армия, не преодолев все возраставшего сопротивления советских войск, завязла в оборонительных боях.
Из сказанного видно, что нет никаких оснований сомневаться в целесообразности ввода в сражение незакончивших формирование 1-й и 4-й танковых армий. Эти армии воспрепятствовали врагу окружить 62-ю армию, сковали за Доном на три недели 6-ю немецкую армию,
нанесли ей тяжелый урон и выиграли время для подхода резервов Ставки и организации обороны в междуречье (Волги и Дона).
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
В конце июля в начале августа 1942 года - нач. штаба 1 танковой армией.
Немецкий 14-й танковый корпус, противостоявший нам здесь(р-н наступения 1 танковой армии ), занимал более выгодные позиции.
За пологими скатами высоты 169,8 протянулась гряда довольно тесно сдвинутых небольших возвышенностей, дефиле между которыми, изрезанные глубокими оврагами, были почти непроходимы для танков.
Генерал Виттерсгейм оставил на высоте 169,8 хорошо оснащенный передовой отряд, а основные силы развернул на непрерывно совершенствуемом рубеже за грядой возвышенностей с прилегающими к ним многочисленными оврагами. В глубине располагалась тяжелая артиллерия.
Периодически из-за высоты 169,8 фашистские танкисты наносили внезапные контратаки при поддержке орудийного огня и ударов авиации.
14-й танковый корпус непрерывно пополнялся.
Вот в каких далеко не равных условиях и развернулся наш почти десятидневный поединок с одним из лучших в вермахте танковым соединением.
Он продолжался вплоть до расформирования армии 5 августа 1942 года. Мы переживали горечь каждодневных потерь боевых соратников.
Но бывали и радостные моменты несомненных успехов, когда командованию армии и фронта удавалось организовать четкое взаимодействие пехоты,
танков, реактивной артиллерии и даже авиации.
Так, например, воодушевил нас 30 июля мощный удар танков и пехоты при массированной поддержке реактивной и ствольной артиллерии.
Еще вечером 29 июля 23-й танковый корпус получил приказ сосредоточиться в районе Скворин, Остров, совхоз "10 лет Октября"
и готовиться к наступлению во взаимодействии с 28-м танковым корпусом. После эффективного огневого налета 189-я танковая
и 20-я мотострелковая бригады ворвались на западные окраины Липологовского, а затем и на артиллерийские позиции.
В итоге было уничтожено две батареи тяжелой артиллерии, 12 противотанковых орудий и 8 танков.
Кроме того, наши воины подорвали несколько дзотов, нарушили линии связи и заложили в ряде вражеских блиндажей
мины замедленного действия. При появлении авиации противника бригады получили приказ отойти на исходные позиции.
Еще более впечатляющими, хотя и менее кровопролитными были в тот день события в полосе 28-го танкового корпуса.
У Родина к этому времени осталось всего 5 тридцатьчетверок и 13 легких танков; ослабела и 32-я мотострелковая бригада.
Корпус укрепили, подчинив ему 131-ю дивизию и усилив двумя полками реактивной артиллерии.
Перед атакой "катюши" хорошо рассчитанным залпом накрыли район западнее высоты 169,8 — как раз там, где гитлеровцы изготовились к контратаке.
Нервы фашистов не выдержали душераздирающего воя реактивных снарядов и бушующего шквала огня. Немецкие танкисты и артиллеристы покинули свои машины, орудия, а мотопехота —автомобили. Все они очертя голову бросились в укрытия за высотой.
Танкисты Румянцева, Бабенко и мотострелки Хорошева ринулись вперед.
Перед ними открылось удивительное зрелище: 30 танков с заведенными моторами стояли, как бы ожидая команды.
Два танка были сразу подбиты, но никто из них не пытался выбраться. Тогда Родин понял, что машины пустые. Последовал приказ взять часть из них на буксир, а в другие пересели наши механики-водители. 28 немецких танков T-IV в полном порядке быстро перегнали в Ложки. Одновременно было захвачено 15 исправных орудий с боеприпасами и 50 автомашин.
Как потом объясняли пленные, их танковая часть только что прибыла из Франции на пополнение корпуса Виттерсгейма и они еще не привыкли к "ужасам Восточного фронта".
К сожалению, несомненный успех этого дня не удалось развить из-за массированного удара немецкой авиации и прорыва подошедших новых вражеских танков через фронт 62-и армии в районе Добринки.
Близка была победа и 2 августа. С рассветом, в 3 часа 40 минут, 33-й гвардейский минометный полк дал удачный залп по основному рубежу обороны противника.
Спустя двадцать минут прогремел еще один залп, на сей раз — 4-го гвардейского минометного полка.
Не успела закончиться артподготовка, как в воздухе появились самолеты нашей 8-й воздушной армии.
Трижды десятки бомбардировщиков сбрасывали свой смертоносный груз на гитлеровцев, причем без помех фашистских истребителей.
Урон врагу был нанесен большой, но размещенная на закрытых позициях мощная немецкая артиллерия пострадала мало, и когда создалась угроза прорыва нашими танками и мотострелками тактической зоны обороны противника, она открыла заградительный огонь.
Перед наступающими подразделениями возникла непроницаемая стена разрывов. Подавить дальнобойную артиллерию гитлеровцев нам, к сожалению, было нечем .
Эти и последующие удары, с учетом действий 13-го танкового корпуса, поставили группировку Виттерсгейма под угрозу полного окружения.
В этом нам оказала существенную помощь армия генерала В.Д. Крюченкина. Ее 22-й танковый корпус под командованием генерала А. А. Шамшина, располагавший 100 танками, сумел с тяжелыми боями продвинуться до рубежа Евлампиевский, Малонабатовский. ...
Теперь о результатах контрударов. Те, кто утверждает, будто они были практически безрезультатными, ибо, дескать, в ходе их не была выполнена главная задача, поставленная танковым армиям,— уничтожить прорвавшегося к Дону противника,— заблуждаются.
В действительности такая задача была сформулирована Ставкой в расчете на хорошо подготовленный контрудар двух полностью сформированных танковых армий при поддержке соседей. При переносе срока перехода в наступление выполнение ее стало маловероятным.
Реально осуществимая задача была поставлена устно начальником Генерального штаба.
Вообще же, как я знаю из опыта войны, штабы почти всегда разрабатывали "задачу-максимум" и "задачу-минимум".
Войскам, как правило, ставилась первая, практически же приходилось не редко довольствоваться выполнением второй.
В той ситуации такой "задачей-минимумом" было не допустить форсирование гитлеровцами Дона у Калача.
В самом деле, если бы немецкие 14-й и 24-й танковые корпуса, и прежде всего шедшие в их авангарде 16-я и 24-я танковые дивизии,
захватили 25—26 июля переправу у Калача, то они могли бы почти беспрепятственно по кратчайшим и надежным коммуникациям с ходу ворваться в центральную часть Сталинграда в районе Даргоры. Сорвать или даже локализовать такое развитие событий оказалось бы крайне трудно.
Вполне могло случиться, как и в Орле в октябре д1941 года, когда танки Гудериана ворвались в город столь неожиданно, что в нем продолжали еще ходить трамваи.
14-й танковый корпус, как мы видели из трофейных документов, был специально предназначен для подобного громко именуемого гитлеровцами "Прыжка пантеры".
Цитата("Ф.Гальдер. Дневник")
25 июля 1942 года, 399-й день войны
Потери с 22.6.1941 года по 20.7.1942 года: ранено — 29 816 офицеров, 1 010 237 унтер-офицеров и рядовых; убито — 10 665 офицеров, 277 217 унтер-офицеров и рядовых;
пропало без вести — 930 офицеров, 62 319 унтер-офицеров и рядовых. Всего потеряно 41 411 офицеров, 1 349 773 унтер-офицера и рядовых.
Общие потери 1 391 184 человека, что составляет 43,47 проц. средней численности (3,2 млн человек).
Обстановка. Отрадные успехи группы армий «А» на Нижнем Дону. Рассчитывать на то, что противник создаст здесь какую-то сплошную оборону, уже нельзя; однако пока еще не ясно, какие выводы из этого он сделает для себя.
Первый акт сражения под Сталинградом заключался в раздроблении брошенных нам навстречу частей противника.
При этом наши войска, энергично преодолевая ожесточенное сопротивление и в то же время перестраиваясь на ходу в отдельные группы, прорвались к Дону.
Удастся ли им овладеть мостом у Калача, покажет время.
Во всяком случае, через некоторое время 6-я армия должна будет сомкнуть свои чересчур разбросанные в стороны соединения.
Нехватка горючего ведет к тому, что значительная часть подвижных соединений оказывается застрявшей позади наступающих войск.
В районе Серафимовича, видимо, намечается создание (русскими) северной группы, которая после боев в Сталинграде,
то есть в третьем акте этой гигантской битвы, должна будет сыграть свою роль.
Атаки противника под Воронежем уже не так интенсивны, как в предыдущие дни.
В районе Цимлянска наши войска энергично атакуют, по-видимому, еще очень упорно сопротивляющегося противника.
26 июля 1942 года, 400-й день войны
Обстановка. На Дону противник все еще держится южнее Ростова. Усиленные контратаки. Однако наше наступление развивается.
Между Манычем и Салом противник, очевидно, ослабил сопротивление, к северу от Сала он вводит в бой две новые дивизии,
но. с юго-запада он ничего не подтягивает, поэтому его оборона здесь скоро будет сломлена. Нехватка горючего!
[b]Западнее Сталинграда тяжелые бой. Противник, разделенный на четыре группы, сражается ожесточенно и подбрасывает новые силы, в том числе много танков, через Дон.
По всей вероятности, в Сталинграде еще находится крупное соединение. [У нас:] нехватка горючего и боеприпасов!
На воронежском участке отражена новая атака. По-видимому, противник оборудовал исходные позиции южнее, восточнее и севернее города, стянув сюда множество танков.
У Цимлянска положение восстановлено успешной контратакой 9-й танковой дивизии. Наши потери! Следует ожидать новых атак.
27 июля 1942 года, 401-й день войны
Обстановка. Под фронтальным нажимом наших войск в районе Ростова,сопротивление противника слабеет. Однако он, кажется, подтягивает новые силы.
Войска овладели переправой через Маныч (у Спорного); дамба и мост взорваны.
Никакого подтягивания свежих сил противником перед восточным крылом группы армий. «А» не наблюдается; однако он все еще оказывает упорное сопротивление.
Наступление 6-й армии на Сталинград в излучине Дона продолжается с неослабевающей силой.
28 июля 1942 года, 402-й день войны
Обстановка. Южнее Ростова противник слабеет. Станет он оттягивать силы на юг или предпочтет юго-восточное направление, еще не ясно.
Последний вариант мог бы преследовать цель создания новых позиций по Манычу.
Однако этот замысел фактически уже сорван быстрым продвижением 1-й танковой армии через Маныч.
К сожалению, войска левого фланга 4-й танковой армии все еще задерживаются в районе Цимлянской,
а поэтому противнику удалось южнее этого района создать фронт, развернутый на запад, и даже начать с этих позиций наступательные действия с участием танков.
Сражение под Сталинградом. В результате нехватки горючего и боеприпасов войска 6-й армии не могут больше наступать.
Противник, после того как все его бешеные атаки были отражены, кажется, собирается отойти за Дон. (В атаках участвовало до 9 новых танковых бригад.)
29 июля 1942 года, 403-й день войны
Обстановка. Перед группой армий «А» противник отступает скорее в юго-восточном, чем южном направлении.
На фронте группы армий «Б», в районе Калача, — упорные оборонительные бои.
Доклад у фюрера. Большое возбуждение по поводу того, что 29-я моторизованная дивизия не выступила в срок, а к 6-й армии не подвозится горючее.
Невыносимая ругань по поводу чужих ошибок, которые являются лишь следствием выполнения им же самим отданных приказов (скопление сил под Ростовом).
30 июля 1942 года, 404-й день войны
Обстановка. У группы армий «А» благоприятное развитие операции.
Противник отходит перед войсками 17-й армии по всему фронту, а на восточном крыле (1-я танковая армия) обратился в беспорядочное бегство.
4-я танковая армия вышла к Пролетарской и оттуда продвинулась на юг, вплоть до переправ через Маныч. Под Цимлянской наступление начнётся завтра.
На фронте группы армий «Б», особенно в полосе 6-й армии, действующей в излучине Дона к западу от Сталинграда, развернулась ожесточенная битва,
исход которой в деталях пока еще нельзя предугадать. Наступательная мощь 6-й армии ослаблена трудностями в снабжении боеприпасами и горючим.
По всей видимости, северный участок (гряда высот) начинает приобретать решающее значение [противник строит 8 мостов (через Дон)].
На докладе у фюрера слово было дано генералу Йодлю, который высокопарно объявил, что судьба Кавказа решится под Сталинградом.
Поэтому необходима передача сил из группы армий «А» в группу армий «Б», и это должно произойти как можно дальше к югу от Дона.
Таким образом, в совершенно новой сервировке преподносится та самая мысль, которую я высказал фюреру шесть дней тому назад, при форсировании 4-й танковой армией Дона.
Но тогда досточтимая компания из ОКВ ничего не поняла.
Далее предлагается, чтобы 1-я танковая армия немедленно развернулась фронтом на юг и юго-запад с целью перерезать пути отхода на Кавказ противнику, планомерно отступающему от Дона под натиском 17-й армии. Это полная бессмыслица, потому что отступающий здесь противник достигнет северных отрогов Кавказа гораздо раньше, чем наши подвижные соединения, а это значит, что нам придется снова столкнуться с организованной обороной.
1-я танковая армия должна взять направление на юго-восток и продвигаться к излучине Кубани севернее Армавира.
Развитие событий в течение дня целиком и полностью подтверждает мою правоту. Разговоры по телефону с командующими группой армий «А» (Лист) и группой армий «Б» (Вейхс).
Первый хочет оставить у себя на левом фланге дивизию «Великая Германия», что и без того пришлось бы сделать из-за трудностей ее транспортировки оттуда.
Второй жалуется на службу подвоза, которая все время его сковывает.
31 июля 1942 года, 405-й день войны
Обстановка. Обстановка южнее Дона развивается в полном соответствии с нашими планами.
Фронт противника разгромлен. На отдельных его участках противник еще оказывает сопротивление.
Положение 6-й армии улучшилось. Противник снова наступает, подтягивая свежие силы, но все его атаки отбиваются.
Положение с боеприпасами и горючим нормализовалось.
На фронте по Дону и у Воронежа затишье.
Отданы приказы о дальнейшем ведении операции на юге, после того как на докладе у фюрера было достигнуто общее согласие...
Автор: Konstanten 27.7.2012, 1:07
Обсуждение сражения у Калача-на Дону 23 -31 июля 1942.
1.
Цитата("С.М.Штеменко. Генштаб в годы войны")
Верховный Главнокомандующий не сомневался, что основная задача вермахта оставалась прежней — захват Москвы.
С учетом этого и Генштаб в июле 1942 года анализировал общую оперативно-стратегическую обстановку и события на южном фланге советско-германского фронта.
Т.е. И.В.Сталин и в июле 1942 года продолжал считаться с угрозой быстрой переброски танковых и моторизованных сил групп армий
"А" и "Б" на московское направление. И только к концу августа 1942 после провалов немецкого наступления
на Сухиничи ,успешного наступления 20 армии Западного фронта в районе Погорелое Городище и когда все подвижные силы немцев плотно увязли
(т.е. вели бои позиционные бои и стали неизвлекаемыми с фронта ) под Сталинградом и на Кавказе ,
Сталин перестал опасаться возможности наступления немцев на Москву. Подтвреждением чего был отзыв генерала Г.К.Жукова
с Западного фронта под Сталинград в конце августа 1942 года и переброска войск с Воронежского направления под Сталинград в начале сентября.
Цитата("М.И.Казаков (В конце лета в начале осени - нач. штаба Воронежского фронта).Над картой былых сражений")
7 сентября, когда командующий находился где-то в 38-й армии, меня вызвали к телефону ВЧ. На проводе был И. В. Сталин. Последовало указание:
— Четыре стрелковые дивизии, полученные для участия в наступательной операции, в передовую линию не вводить, а готовить немедленно к отправке в район Царицына... Операцию, которую вы готовите, разрешается временно отложить...
Далее мне задан был вопрос: как скоро мы можем начать отправку названных дивизий и какие меры необходимо предпринять для ускорения этого дела. Я ответил, что у нас есть небольшой оперативный резерв подвижного состава, примерно на одну дивизию, и мы можем приступить к перевозкам сегодня ночью. Сталин был, повидимому, удовлетворен таким ответом. Он приказал лишь немедленно доложить его указания командующему фронтом.
2. Как и в случае с прорывом обороны 40 армии в июне под Воронежем немцы преуспели - на направлении главных ударов оборона 62 и 64 армий была взломана в первый же день.
В полосе 64 армии , где наступала южная группировка ,из 4 немецкой танковой армии, даже возникла паника , а войска армии получили несанкционированный командующим "приказ" на отход за реки Чир и Дон.
Только балоприятное стечение обстоятельств и удар 23 танкового корпуса по захваченному немцами плацдарму на левом берегу Чира помогли избежать катастрофы - прорыву немцев к Калачу с юга.
3. Командование Сталинградским фронтом было заменено 22 июля - вместо маршала С.К.Тимошенко был назначен генерал В.Н.Гордов ,бывший командующий 21 армией Юго-Западного фронта.
Но ключевые решения в этих событиях принимал представитель Ставки ВГК,начальник Генштаба генерал А.М.Василевский.
Собственно, в этом сражении зародился и впервые был использован институт представителей Ставки.
Этот институт был первым оргвыводом из поражений Юго-Западного и Брянского фронтов в мае-июне 1942 года. Излишнее "доверие" к решениям командования Ю.-З. направления ("внутреннее дело направления" ) и Брянского фронта и ограничение влияния Генштаба на принятие решений в Харьковской операции - были одной из главным причин катастроф Ю.-З. и Брянского фронтов. Естественный выход был найден Верховным Главнокомандующим - на главных направлениях и фронтах нужен ещё один , помимо мнения командования фронтами, альтернативный квалифицированный взгляд на события и их перспективу. Эту альтернативу представляло мнение ответственного представителя Ставки ВГК , часто выработанное офицерами Генштаба под его руководством. Если не было расхождений - всё шло своим ходом , а когда мнения были разными Верховный уделял своё время анализу разногласий и выработке общего решения.Эта система принятия и контроля решений,совершенствуясь, просуществовала до конца войны.
http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4 (начало - 33:00)
В фильм "Сталинград" вкралась вопиющая ошибка - С.К.Тимошенко был остранён от командования фронтом 22 июля и заменён В.Н.Гордовым,
а Нижне-чирская была захвачена немцами 27 июля и к этому сроку К.А.Гуров уже был в 62 армии.
Это странно потому , что Ю.Озеров в войну был офицером связи Генштаба и боевые даты и назначения командующих
для него имели профессиональный смысл. Что его заставило внести в фильм эту нелепость и упоминать С.К.Тимошенко
вместо Н.Гордова всвязи Нижне-Чирской? Это как если бы в фильме об Отечественной войне 1812 года сняли ,что совет в Филях вёл бы Барклай де Толли.
4. В отличие от танковых соединений Брянского фронта в июне, недоформированные 1 и 4 танковые армии Сталинградского фронта
были с успехом использованы А.М. Василевским -они сумели остановить прорыв 14 танкового корпуса 6 армии Паулюса к Калачу.
Т.е. первые правильные управленческие выводы из поражения танковых сил Брянского фронта были к концу июля сделаны.
5.
Цитата("Ф.Гальдер. Дневник")
25 июля 1942 года+ 399-й день войны
25 июля 1942 года 399-й день войны
Потери с 22.6.1941 года по 20.7.1942 года: ранено — 29 816 офицеров, 1 010 237 унтер-офицеров и рядовых;
убито — 10 665 офицеров, 277 217 унтер-офицеров и рядовых;
пропало без вести — 930 офицеров, 62 319 унтер-офицеров и рядовых. Всего потеряно 41 411 офицеров, 1 349 773 унтер-офицера и рядовых.
Общие потери 1 391 184 человека, что составляет 43,47 проц. средней численности (3,2 млн человек).
Вообще любые количественные величины имеют смысл только в сопоставлении.
Цитата("А.Шпеер.Воспоминания.")
В мирное время среднегодовой приход примерно 600 тысяч молодых людей в экономику уравновешивал отток рабочей силы
по возрасту или смерти. Теперь же не только они, но и частично промышленные рабочие, призывались в вермахт.
В 1942 г. поэтому военной экономике не хватало более миллиона рабочих.
Цитата("К.Рейнгардт (западно-германский военный историк).Поворот под Москвой.")
Наряду с этим в период с декабря 1941 года по февраль 1942 года пришлось призвать на военную службу около 700 тыс. человек,
чтобы хоть в какой-то мере покрыть потери на Восточном фронте.
Так как лица 1922 года рождения составили только 270 тыс. человек (эти призывники были отправлены на фронт в период с февраля по апрель),
пришлось изъять из военной промышленности в декабрьском призывном контингенте 16%, в январском 60% и в февральском даже 80%.
Таким образом, в январе — феврале военная промышленность потеряла около 10% занятых в ней мужчин-немцев.
Призыв в Вермахт 320 тыс. человек из военной промышленности с декабря 1941 по февраль 1942 года означает
, что по крайней мере 320 тысяч человек (призыв из военной промышленности) были убиты до марта 1942 года.
Нет смысла призывать людей
из военного производства , если была бы возможность пополнить войска из госпиталей
или молодыми призывниками.Т.е. очевидно ,как миниум , 320 тыс. - пополнялась убыль убитыми.
Автор: Konstanten 27.7.2012, 14:50
Обсуждение сражения у Калача-на Дону 23 -31 июля 1942. Продолжение.
http://militera.lib.ru/db/podewils_c01/text.html
Цитата("Подевильс @ Клеменс, граф Podewils, Clemens, Graf Бои на Дону и Волге.Офицер вермахта на Восточном фронте. 1942—1943")
{
Граф Клеменс Подевильс по заданию командования Вермахта совершал поездки на Восточный фронт и составлял отчеты о дислокациях и рекогносцировках войск, результатах проводимых боевых операций, потерях в технике и живой силе и тому подобных показателях, отражающих состояние армии и положение на фронте.
}
24 июля
Преследование отступающего противника должно перейти в новую операцию. Мы приближаемся к «большой излучине Дона». Это разворот, который описывает река, огибая возвышенности и меняя направление течения с юго-восточного на юго-западное, устремляясь к Азовскому морю после поворота на 90°, а затем еще на 90°. Воздушная разведка свидетельствовала о том, что противник готовится оказать серьезное сопротивление на недавно подготовленных позициях в пределах этой дуги, а также к западу от нее, защищая место удобной переправы через реку (в районе города Калач-на-Дону.). Для наступления на излучину Дона задействовано два танковых корпуса — XIV (севернее) и XXIV. XXIV танковый корпус, в котором я прохожу службу, если удастся, прорвав фронт, быстро нанесет удар по Калачу-на-Дону с юга, попытается овладеть мостом и быстро создать плацдарм на восточном берегу Дона. Впервые я слышу в этой связи о Сталинграде и Волге как конечной цели.
25 июля
Для моего доклада важно, чтобы с высоты птичьего полета дать представление о событиях на участке, в котором будет происходить операция. Дайте мне развернуться!
В петле, которую описывает приток Дона, располагается аэродром самолетов-разведчиков тактической разведки типа «Фокке-Вульф»{29}. Получив рекомендацию из вышестоящего армейского штаба, я представляюсь авиационному командиру, и он приглашает меня на совещание, которое происходит в тени густых кустарников. Я хорошо осознаю, что втайне я подвергаюсь проверке и что постепенно дела склоняются в мою пользу. «Ну, тогда полетите в экипаже в качестве кормового стрелка!»
Взлет в 15 часов, направление — Дон. Когда время подходило к 3 часам дня, под темными тучами, стремительно надвигающимися с запада, началась песчаная буря. Везде — с дорог, берегов, лесных прогалин — поднялись клубы пыли и песка, они кружились, образуя вихри. Эти пылевые вихри двигались по дорогам, словно ходоки на ходулях. Это продолжалось до тех пор, пока не пошел сильный дождь, который пропитал влагой сухую землю, и пыль на время исчезла.
Приказ на взлет удалось получить только в 5 часов. Небо снова было голубым, лишь на востоке виднелись вихри поднятых пыли и песка — в том направлении уходила буря. Но именно туда нам и надо было лететь.
Мы должны были осуществить разведку с воздуха, осуществить самым внимательным образом. Речь шла об оборонительных позициях, наличии танков у противника, войсковых колоннах, над которыми мы пролетали, о которых сообщалось, что одни из них являются вражескими, а другие — нашими. Мне стоило большого труда определить, о чем шла речь. Мы поднимаемся на высоту 2 тысячи метров. На севере виднелась широкая излучина Дона. Темное кольцо подмывало меловой берег, а на другом, низком, берегу виднелись темно-зеленые заросли.
Сквозь равномерный гул двигателей я вдруг услышал ясный сильный хлопок, похожий на удар кнутом. Это указывало на огонь зенитных орудий противника. В глубине обороны русских я обнаружил дульное пламя и стволы зениток. С высоты нашего полета до горизонта простирались необозримые поля зерновых государственных хозяйств (совхозов).
Темная полоса раскинувшейся большой излучины Дона, в которую впадали притоки, сверху напоминала ручьи. Все производило впечатление большой физической карты, только здесь стирались нюансы, колебались очертания. Но именно поэтому возрастало значение добытой нами информации. Здесь нужны были гибкость восприятия и предельная внимательность.
Зенитная артиллерия русских обстреляла нас с позиции, которая располагается далеко в тылу наших продвинувшихся вперед танковых авангардов. Чтобы выйти из зоны обстрела, машина пикировала с большой высоты на многие сотни метров. Растущее атмосферное давление так давило на барабанные перепонки, что мне казалось — они могут лопнуть в любой момент.
Нас настигла гроза, которая удалялась на восток. Стало холоднее, дождь на высоте сменился снегом, пальцы на спусковом крючке пулемета онемели, возникла угроза обледенения. Было нецелесообразно пробиваться сквозь облачный покров, поскольку мы находились далеко за линией фронта, под Калачом-на-Дону, где была сосредоточена зенитная артиллерия противника. Поэтому следовало возвращаться на базу. Вновь под нами попеременно чередовались поля, зернохранилища и степи. Линии недавно вырытых траншей противника выделялись зигзагами, словно нарисованные трясущейся рукой. Поля сельскохозяйственных культур испещрены черными воронками: малыми — от разрыва снарядов, большими — от бомб. Мы летели в западном направлении, на солнце, стало тепло. В течение всего времени я не наблюдал других самолетов. Затем я увидел, как два бомбардировщика «Хейнкель» возвращались на свои временные аэродромы. Какое-то время мы летели параллельно с ними. Потом их фюзеляжи сверкнули на солнце, и они выполнили вираж к земле.
Когда мы вылезали из приземлившейся машины, я был почти без чувств.
Служба на самолетах-разведчиках тактической разведки, как никакая иная, проходит под девизом «Быть более значительным, чем кажется на первый взгляд». Разведывательные самолеты изо дня в день, час за часом, находятся под угрозой и несут большие потери. Самолеты эти не обладают большой скоростью и почти безоружны. При имеющемся «вооружении» их действия направлены не на ведение воздушного боя. Главное — визуальная разведка и корректировка огня артиллерии, выбор целей для бомбардировочной и штурмовой авиации. Воздушный бой может быть только вынужденным и ведется в целях необходимой обороны.
26 июля
Умывание в речке, которая течет, почти окружая полуостров, на котором располагаются палатки временного аэродрома, как защитный ров вокруг крепости. Мне удалось увидеть новую красивую по цвету птицу — щурку золотистую. До сих пор она проносилась только на горизонте, находясь в поле моего зрения, но здесь, в обрыве противоположного берега, находилось гнездо самки и самца в гнездовой норе, из которой они вылетали и в которую влетали для корма птенцов. Золотистая щурка весит 50–60 граммов, длина крыла 14–15 сантиметров. Это сказочные гастролеры в наших бедных на краски широтах.
......
27 июля
Чем дальше мы продвигаемся вперед по излучине Дона, тем однообразнее кажется местность. Это те участки, над которыми я летал позавчера. Необозримые степи, где отсутствуют какие-либо деревья, то обработанные поля, то покрытые высокой травой участки. В степи отсутствие деревьев обусловлено недостаточным количеством осадков......
28 июля
По маршруту наступления танкового корпуса (XIV танковый корпус), которое началось в излучине Дона на севере, мы проехали вчера 150 километров и прибыли в составе одной из дивизий, фронт которой сформировался на холмах у Дона севернее Калача. Обстановка была непонятной. Сильный противник располагается еще у нас в тылу.
(В окружение к северо-западу от Калача попали до 3 стрелковых дивизий и 1 танковая бригада. См. выше. Москаленко , Крылов )
И никак нельзя понять, кто отрезан, противник или мы. Под Калачом по мосту непрерывно движутся русские танки, ибо нам не удалось захватить мост внезапным атакующим ударом, и все это произошло по той причине, что нашим танкам не хватило горючего и они встали. В результате ливня дороги в день решительных действий раскисли, поэтому подвоз всего необходимого не осуществлялся. Теперь превосходящие силы русских, которые увеличивались ежечасно, перешли в контратаку. Противник предпринимает попытки установить связь со своими частями, находящимися в нашем тылу. В настоящий момент маршрут наступления, по которому я еще вчера беспрепятственно добрался сюда, перерезан русскими танками.
Как сильно изменилась обстановка в районе Дона после событий в Коротояке, по течению реки!
..
Штаб моторизованной дивизии (60 мтд) функционирует в палатках и автобусах, которые постарались прикрыть кустарниками, на возвышенности, поднимавшейся на востоке. Отсутствует какое-либо прикрытие на случай усиливающихся воздушных налетов, существует только надежда, что из четырехсот целей противник, может быть, выберет другую цель. Обеденный перерыв является излюбленным временем для противника для совершения воздушных налетов. Под покровом кучевых облаков, которые сгущаются к этому времени и заслоняют часть неба, русские бомбардировщики появились и сегодня, чтобы внезапно беспорядочными группами, что является их манерой, осуществить налеты на самолеты, в то время как высоко над ними в синеве выполняли виражи русские истребители. Мы своевременно прыгнули в близлежащую траншею. Страх перед немецкими истребителями мешает противнику планомерно сбрасывать бомбы, его планы срываются, и он почти готовится к бегству. Тем не менее и этих бомбардировщиков догнали три немецких истребителя. Не менее пяти русских самолетов загорелись, в течение нескольких минут пошли на снижение или совершили вынужденную посадку, оставляя за собой растущие хвосты дыма, на этой стороне фронта.
Во время воздушного боя все внимание на земле приковано к нему. Никто не забывает проследить, как самолет противника при быстро пожирающем его пламени вертикально и все быстрее падает на землю, а затем загорается при ударе и сильном взрыве. Среди немецких солдат раздаются восторженные возгласы. Тут что-то от древней охоты, когда убивают опасного хищного зверя. Но это не исключает и вздоха, когда внезапно появившиеся в небе парашюты возвещают, что экипаж ускользнул из горящего факела.
Полк оборудовал свой командный пункт на позициях, оставленных русскими. Роты располагаются, далеко рассредоточившись, на холмах, которые выдвинуты вперед полукругом с юга на восток до Дона. Здесь, на холмах, стоят десятки подбитых русских танков. Они всегда поднимались примерно на одно и то же место и, достигнув гребня возвышенности, останавливались на несколько минут, а потом становились хорошей мишенью для наших танков и 88-мм зенитных орудий. Выстрелы имеют большое значение, когда следует беречь каждый снаряд, ибо вместе с горючим заканчивались и боеприпасы, многие танки уже не могут двигаться и способны вести бой только с места.
По дороге в полк, к батальону из его состава на левом фланге, за мной то по ковылю, то по переспевшим зерновым высотой в человеческий рост, тянулся телефонный провод. Одиночные окопы пехотинцев находятся на склоне узкой балки, в непростреливаемой для артиллерии противника зоне, однако потери вызваны стрельбой минометов, мины которых падают почти отвесно в окопы.
Дивизия сражается, основной фронт находится на юге, сосед слева — на востоке. Мы образуем клин, выдвинутый выступом вперед с севера, посредством которого можно было бы устранить угрозу, исходящую от занятого противником моста, и овладеть исходной позицией для продолжения немецкого наступления. На нас двигаются прямо со Сталинградского танкового завода на Волге, одного из крупнейших в Советской России, совершенно новые русские танки, они идут через донские степи по мосту и пытаются осуществить охват наших позиций. Фронтальное наступление противника до сих пор не имело успеха, несмотря на ввод в бой крупных сил. Однако беспокойство вызывает то, что танки противника внезапно появились на нашем правом фланге, то есть на юго-западе, а также в тылу корпуса. Со вчерашнего дня русские использовали здесь, на северо-востоке, большие паромы для перевозки пехоты и танков через Дон.
29 июля
День я провел в расположении корпуса, который был атакован русскими танками и в результате был вынужден покинуть занимаемые позиции.
Жертвами танковых атак стали десятки самолетов, которые были уничтожены. Сейчас штабные машины стоят на обратном склоне господствующей высоты, с которой ведется широкое наблюдение, чтобы противник не мог во второй раз подойти незаметно и внезапно.
Прибыл в расположение 16-й танковой дивизии. Она представляет собой огневую мощь и собственно основу корпуса. Хотя у 16-й дивизии есть свой постоянный участок фронта, тем не менее в зависимости от наличия горючего ее танки вступают в бой всякий раз на опасных направлениях и противодействуют противнику в местах его вклинения. Дивизией командует генерал Хубе.
Я докладываю генералу о прибытии. Он коренаст, энергичен. Из рукава униформы выступает черная перчатка протеза. Хубе потерял руку в годы Первой мировой войны.
30 июля
Флайсснер и я переночевали в своих спальных мешках под открытым небом в одной деревне, на некотором удалении от штаба дивизии, располагавшегося в долине. Машину мы оставили в стороне, в лощине. Мой глубокий сон нарушает разрыв снаряда. У меня звенит в ушах, и я вижу, как в следующее мгновение в самый большой дом в селении на противоположном склоне попадает еще один русский снаряд. Огонь был открыт с косогора, и снаряд пролетел над нашими головами. Это могло означать следующее: мы были увлечены натиском «на большое скопление сил противника», тем первоначальным движением, к которому второпях стремится часть или соединение, оказавшиеся оторванными от главных сил.
Когда мы подъехали к деревне, застали незавидное зрелище: беспорядочное движение автомобилей всех видов, обгонявших друг друга. Полный газ и паническое бегство!
Противник, на удивление хорошо проинформированный о планах нашего командования, снова улучил момент вчера рано утром, используя под покровом темноты танковое подразделение, и, когда на рассвете солнечные лучи ярко осветили селение, русские танки атаковали с востока. Однако на этот раз наши части в обороне быстро среагировали, и после кратковременного боя 6 танков Т-34 было подбито на окраине болотистой долины, куда они продвигались. Как говорили, экипаж другого русского танка погубила безрассудная смелость. Он вклинился в колонну немецких грузовиков и продолжал движение до центра населенного пункта. Только здесь его опознали немецкие танкисты, и в результате прямого попадания танк противника буквально взлетел на воздух — сдетонировал боезапас.
«Отправляйтесь на фронт, там более безопасно», — говорит Хубе.
По дороге на юг мы проезжали мимо болота, где еще дымились подбитые русские танки. «Мерседес» съехал задним колесом на бревенчатую гать. Для устранения неисправности нам потребовалось два часа. Три русских истребителя атаковали нас на бреющем полете, и мы заползли под корпус сгоревшего танка Т-34. От него все еще исходил палящий зной. Однако потом я внезапно почувствовал запах горелого мяса. Только одна волна, которая пришла и исчезла. Однако инстинктивное чувство ужаса, охватившее меня, долго не проходило.
31 июля
Бои стихли, я вернулся в корпус, автомобили которого все еще стояли на солнцепеке на холме. Здесь, в штабе, изучая оперативную карту, я узнал о положении дел. Сражение в этом районе завершилось, оно закончилось в нашу пользу.
Только теперь стала ясна картина гигантских усилий, которые предприняли Советы, чтобы широкомасштабным натиском уничтожить наши три дивизии. Со вчерашней ночи ослабел натиск русских, была установлена связь с тылом, противник начинает отступление. Также делается статистический отчет. Приблизительно тысяча русских танков, входящих в состав 18–20 танковых бригад, перешли за последние восемь дней через Дон. Из них 600 танков были уничтожены и остались стоять на линии соприкосновения с нашими войсками и перед ней. С немецкой стороны боевые действия вели лишь 250 танков, которые были вынуждены экономить боекомплект и из которых часть была лишена способности к маневру.
Цитата("Подевильс @ Клеменс, граф Podewils, Clemens, Graf Бои на Дону и Волге.Офицер вермахта на Восточном фронте. 1942—1943")
Также делается статистический отчет. Приблизительно тысяча русских танков, входящих в состав 18–20 танковых бригад, перешли за последние восемь дней через Дон. Из них 600 танков были уничтожены и остались стоять на линии соприкосновения с нашими войсками и перед ней. С немецкой стороны боевые действия вели лишь 250 танков, которые были вынуждены экономить боекомплект и из которых часть была лишена способности к маневру.
Вот это очень интересные строки.
На всём Сталинградском фронте тогда было 360 танков - и многие из них ещё долго после этой битвы продолжали воевать , правда уже в составе танковых бригад ,а не армий.
Такого рода систематические приписки впоследствии ,не далее как в ноябре-декабре 1942 года , сыграют с немцами очень злую шутку.
Их командование не поверит данным о сосредоточении новых советских танковых корпусов и армий в районе Сталинграда.
И этому неверию есть совершенно рациональное объяснение.
Нельзя одновременно считать правильными "статистические донесения" графа Подевильса и донесения разведки о новых русских танковых соединениях.
Мощности советских танковых заводов, немцам в общем известные, конечно же, в принципе не могли восполнить безупречную "статистику" Подевельса (как и фон Бока под Харьковом) и немецкое командование посчитало ложью донесения своей разведки.
Автор: Konstanten 27.7.2012, 22:06
70 лет назад был подписан приказ Наркома обороны СССР №227
Цитата("Приказ Наркома обороны СССР №227")
Приказ Народного комиссара обороны Союза ССР № 227
28 июля 1942 года город Москва
Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором.
Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток.
Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам.
Каждый командир, красноармеец и политработник должны понять, что наши средства небезграничны. Территория Советского государства — это не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг,— это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги.
После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.
Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо если не прекратим отступления, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог.
Из этого следует, что пора кончить отступление.
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности.
Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев — это значит обеспечить за нами победу.
Можем ли выдержать удар, а потом и отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов.
Чего же у нас не хватает?
Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять Родину. Нельзя терпеть дальше командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу. Паникеры и трусы должны истребляться на месте. Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования.
Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо как с предателями Родины. Таков призыв нашей Родины.
Выполнить этот призыв — значит отстоять нашу землю, спасти родину, истребить и победить ненавистного врага.
После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам.
Они сформировали более 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи.
Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на еще более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи.
Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникеров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен.
Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель — покорить чужую страну, а наши войска, имеющие возвышенную цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?
Я думаю, что следует.
Верховное Главнокомандование Красной Армии приказывает:
1. Военным советам фронтов и прежде всего командующим фронтами:
а) безусловно ликвидировать отступательные настроения в войсках и железной рукой пресекать пропаганду о том, что мы можем и должны якобы отступать и дальше на восток, что от такого отступления не будет якобы вреда;
б) безусловно снимать с поста и направлять в Ставку для привлечения к военному суду командующих армиями, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта; в) сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины. 2.
Военным советам армий и прежде всего командующим армиями: а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа командования армии, и направлять их в Военный совет фронта для предания военному суду;
б) сформировать в пределах армии 3—5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (до 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной;
в) сформировать в пределах армии от пяти до десяти (смотря по обстановке) штрафных рот (150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной. 3. Командирам и комиссарам корпусов и дивизий:
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять их в Военный совет фронта для предания военному суду;
б) оказывать всяческую помощь и поддержку заградительным отрядам армии в деле укрепления порядка и дисциплины в частях. Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах, штабах.
http://www.youtube.com/watch?v=HBngQrrfPc0
Обсуждение.
Дисциплина в РККА.1.
Дисциплина рядового и младшего командного состава. а.Дисциплинарные права командиров подразделений и до приказа №227 позволяли пресекать неповиновение в бою, самовольное отступление и панику.
Комзвода в бою за неповиновение или трусость имел право расстрела на месте.
б.С дезертирами боролись особые отделы дивизий , бригад и войска НКВД (бывшие пограничники) по охране тыла фронтов. Прав для этого у них тоже хватало.
в. Военнослужащих , осуждённых трибуналом , направляли либо в тыл отбывать срок , либо на передовую в обычные части, с отсрочкой исполнения приговора до конца войны.
2.
Дисциплина старшего командного состава - до приказа 227 была ,как минимум , не менее суровой, чем после него.
Для высших военачальников ,от армии и выше , в 1942 году дело с дисциплинарными наказаниями стало гораздо менее суровым , чем в начале войны.
Командующий 40 армией генерал М.А.Парсегов , чьи неуверенность и бездействие в критический момент сражения были одними из причин прорыва обороны Брянского фронта , был отправлен до конца войны командовать артиллерией на Дальний Восток - он даже формально не был понижен в должности.
Командующий Брянским фронтом генерал Ф.И.Голиков стал заместителем командующего Юго-Восточным фронтом.
И высшего состава Ю.-З. фронта были остранены от должностей командующий фронтом маршал С.К.Тимошенко , командующий 28 армией генерал В.И.Рябышев, затем продолжившие работу в Ставке ВГК.
Потом они воевали практически в тех же должностях или с небольшим понижением - это считалась лучше ,чем служба в тылу или штабе на более высокой должности.
Т.е. военачальников , начиная с 1942 года, за неудачи ,как правило, понижали в должности и очень редко в звании.
Что менял приказ 227 в положении личного состава действующей армии?1.
Трибуналы. По приговору трибунала теперь солдаты и офицеры направлялись не сразу в обычные части ,а сначала , на срок максимум до 3 месяцев ,в штрафные роты и батальоны.
Или направлялись отбывать срок в тыл. Как это произошло с А.И.Солженициным за попытку создания нелегальной офицерской организации и нарушении Военной присяги.
Причём для офицеров после штрафбата было предусмотрена возможность восстановления в прежнем звании , отчасти в прежней должности и чистота послужного списка.
Это был не только формальный акт. Пример - военная биография известного писателя В.В.Карпова , который получил офицерское звание после штрафной роты, а после войны служил в Генштабе , затем в войсках ,дослужившись до начальника штаба дивизии , говорит о том ,что "искупление вины" было полным.
2.
Заград отряды. Несерьёзно говорить о каком-либо военном или "заградительном" значении этих отрядов. 1000 (по приказу - это максмимум) человек
со стрелковым вооружением на 70-150 км. фронта армии не значат для этой цели ничего. Никого силой "заградить" при отступлении или тем более как-то задержать наступление немцев эти отряды не могли никак. Прежде чем "заграждать" возможное отступление командарму надо было определить участок армии, где противник нанесёт удар и затем помочь атакуемым войскам танками и ПТО. А прорыв обороны обычно происходил на участке 3-5 км , где немецкой артиллерией , авиацией и танками выбивались все обороняющееся подразделения так , что отступать и "заграждать" было просто уже некому и некого.
Но в принципе этот приказ давал возможность командарму создать часть, подчинённую лично ему (до приказа такой возможности не было)
и использовать её по своему усмотрению , либо как резерв ,либо для поддержания порядка в тылу армии и пресечения паники.
Таким образом заградотряд - это инструмент власти командарма в прифронтовой полосе его армии.
3
НКВД и заградотряды. Заградотряды отношения к войскам НКВД не имели никакого - формировались из бойцов и командиров армии.
Более того , в случае когда дивизия НКВД полковника А.А. Сараева включилась в оборону Сталинграда
,её паникёров и трусов вполне могли расстрелять бойцы заградотряда 62 армии , сформированного из бойцов армии.
В озеровском фильме киношный "Сталин" говорит о "заградотрядах НКВД с пулемётами". Это был 1986 год - яковлевские агитаторы в разгар "ускорения" готовились к "перестройке".
Хотя полный текст приказа №227 тогда ,в "перестройку" ,опубликован не был.
http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4 (нач. 34:35)
Он и фильме читается только небольшими отрывками ,но уже с враньём.
Что послужило основанием и толчком к появлению этого приказа в коце июля 1942 года? 1.
Поражения и катастрофы Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов в мае - июле 1942 года и последовавшее затем отступление
крайне тяжело сказались на воле бойцов и командиров к сопротивлению на этих фронтах , неверию в свои силы и в военное командование.
Нужна была встряска и крайняя психологичекая мобилизация ВСЕХ , чтобы остановить наступление немцев на Юге.
2.
Предлогом для появления приказа №227 вполне могло стать чрезвычайное происшествие в 64 армии 26 июля при наступлении немцев на Калач.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
Казалось, что нам все же удастся остановить противника, не допуская к рекам Дон и Чир, и закрыть образовавшийся прорыв.
Но в медсанбаты, в артпарки и в обозы частей, расположенных на правом берегу Дона и Чира, кто-то сообщил, что немецкие танки находятся в двух-трех километрах.
Многие устремились к переправе.Чтобы остановить людей и повозки, я послал на переправу находившихся около меня работников .штаба и генерал-майора артиллерии Я. И. Броуда.
Но все было напрасно: авиация противника уже заметила большое скопление людей и машин у переправы и начала их бомбить.
Во время этой бомбежки были убиты генерал Броуд, начальник оперативного отдела подполковник Т. М. Сидорин, начальник инженерной службы армии полковник Бурилов и другие командиры штаба армии.К вечеру мост через Дон у Нижне-Чирской был разбит авиацией противника. 214-я стрелковая дивизия и две морские стрелковые бригады 64-й армии оставались на западном берегу Дона без переправы. Начальник штаба армии полковник Новиков Н. И. с членом Военного совета дивизионным комиссаром Абрамовым К. К., находясь на основном КП штаба Ильмень-Чирский, проявили излишнюю инициативу: без моего ведома (я был еще в Нижне-Чирской) они передали приказ по радио: «214-й стрелковой дивизии, двум бригадам морской пехоты и 137-й танковой бригады отходить назад за Дон». Об этом я узнал лишь по прибытии в штаб армии, ночью 26 июля.
Я пришел в ужас от мысли, что может произойти ночью на реке: ведь в это время не работала ни одна переправа.
Надо было не отходить за Дон, а организовать оборону на западном берегу, упершись в него обоими флангами. Мы мобилизовали все средства связи для того, чтобы довести это решение до войск.
Не помню, какие средства связи выручили нас, но войска этот приказ получили, и отход к Дону принял более или менее организованный характер и во время отхода за Дон потерь не было.
Переправа стоила нам больших усилий. С фронта наседали части 71-й пехотной дивизии противника. Не было почти никаких переправочных средств. Переправу прикрывал один из полков 214-й дивизии, которой командовал генерал Н. И. Бирюков. И он, и комиссар дивизии А. Ф. Соболь проявили большую организованность и личное мужество, руководя отходом дивизии. 214-я стрелковая дивизия и другие соединения армии, переправившись через Дон, тут же, с ходу заняла оборону по его восточному берегу.
Немцы всё-таки захватили плацдарм на левом ("сталинградском") берегу Чира.
Цитата("К.С.Москаленко. На Юго-западном направлении")
....Ставка Верховного Главнокомандования.
Руководству Сталинградского фронта было приказано переключить главные усилия на юго-западное направление, становившееся наиболее угрожающим. «В связи с отходом 214 сд 64 армии южнее устья р. Чир за Дон,— гласила директива Ставки Сталинградскому фронту от 28 июля,— и выходом здесь противника на западный берег реки Дон, направление Нижне-Чирская — Сталинград в данный момент является для фронта наиболее опасным, а следовательно, и основным. Опасность эта состоит в том, что противник, переправившись через реку Дон, может обойти Сталинград с юга и выйти в тыл Сталинградскому фронту».
Ставка приказывала: «1) Продолжая действия по полному уничтожению противника в районе Верхне-Бузиновка, основной задачей фронта в ближайшие дни иметь: активными действиями 64 армии с использованием подошедших в район Калач и южнее 204 и 321 сд и 23 танкового корпуса во что бы то ни стало не позднее 30.7 разбить противника, вышедшего южнее Нижне-Чирская на западный берег Дона, и полностью восстановить здесь оборону по сталинградскому рубежу».
К моменту получения этой директивы командованием фронта уже были приняты меры, в основном совпадавшие с указанием Ставки. Главная роль в их осуществлении, однако, была отведена не 64-й армии, как предлагалось в вышеприведенной директиве, а 1-й танковой армии. Командование фронта приказало немедленно повернуть часть ее сил на юго-запад и разгромить вражескую группировку, которая оттуда угрожала выходом на кратчайшее направление к Сталинграду.
В целях усиления армии в ее состав передавались 23-й танковый корпус, 204-я стрелковая дивизия, 397-й и 398-й легкие артиллерийские полки.
Но эти соединения я части находились либо на подходе к Калачу, либо еще дальше. Поэтому до их прибытия в район Суровикино я направил туда 163-ю танковую бригаду, которой была поставлена задача совместно с 229-й стрелковой дивизией 64-й армии задержать врага.
23-й танковый корпус и 204-я стрелковая дивизия вскоре прибыли и были также направлены в намеченный район и введены в бой на стыке 62-й и 64-й армий. Они сыграли решающую роль в отражении удара противника с юго-запада. Вражеские дивизии понесли большие потери и были отброшены из района Новомаксимовского за р. Чир.
По ситуации и порядкам лета 1941 года за допуск паники , потерю управления армией и прорыв немцев на левый берег Чира Василию Ивановичу Чуйкову грозил суд Военного трибунала с непредсказуемым приговором.
28 июля 1942 года В.И.Чуйков был снят с командования 64 армией , оставшись в ней должности заместителя командующего.
Новым командующим 64 армией стал генерал М.С.Шумилов.
3.
И последнее , приказ технически никак не мешал желающим сдаваться в немецкий плен.
Цитата("Подевильс @ Клеменс, граф Podewils, Clemens, Graf Бои на Дону и Волге.Офицер вермахта на Восточном фронте. 1942—1943")
12 августа
Когда 7 августа наши головные танки приближались к высотам Дона, навстречу им ехал один автомобиль. Наши солдаты могли видеть, как русские пехотинцы выпрыгнули из своих окопов, быстро подошли к дороге и жестами оповестили свой автомобиль о невозможности продолжения пути. Но один из сидевших в машине встал и не согласился с ними, махнув рукой. Через несколько минут советская машина остановилась перед первым нашим танком. Два офицера, которые сидели за водителем, вскочили со своих мест. Один из них поднес пистолет к виску и застрелился. Это был комиссар. Другой, полковник, медленно и сконфуженно поднял руки и сдался. Его немедленно отправили за линию фронта к офицеру, производящему допросы и находящемуся рядом с командирской машиной Хубе. Пленный попросил воды, и один солдат подал ему полевой термос.....
Цитата("М.А.Гареев (Генерал армии @ участник Великой Отечественной войны).Маршал Жуков.Величие и уникальность полководческого искусства")
17 сентября {1941} он {Г.К.Жуков} издает приказ, где указывалось:
"Учитывая особо важное значение в обороне южной части Ленинграда... Военный Совет Ленинградского фронта приказывает объявить всему командному, политическому и рядовому составу, оборонявшему указанный рубеж, что за оставление без письменного приказа Военного Совета фронта и армии указанного рубежа все командиры, политработники и бойцы подлежат немедленному расстрелу".
Первоначально даже А. Жданов отказался подписывать этот приказ и поставил свою подпись только после беседы со Сталиным.
Как видим, еще тогда зародился во фронтовом масштабе прообраз приказа "Ни шагу назад". В послевоенные, особенно в "перестроечные" годы он вызывал много гневной критики и осуждений.
А Жуков и после войны утверждал: "Прошло много лет с того времени, на склоне своей жизни и со всей убежденностью и ответственностью перед судом истории могу заявить: если бы мне еще раз пришлось командовать фронтом в таких условиях, какие тогда сложились под Ленинградом, я бы не раздумывая подписал точно такой же приказ".
И, действительно, приказ был жестокий, но вынужденный и необходимый. Он означал, что просто больше отступать некуда и нельзя, иначе город будет захвачен врагом и будут расстреляны не отдельные военнослужащие, самовольно покидающие свои оборонительные позиции, а истреблены все его защитники и осуществится план Гитлера по полному разрушению города и уничтожению его населения. Перед угрозой такой смертельной опасности приходилось идти и на такие крайние меры, которые диктовались жестокостью самой войны, навязанной нам. Дело уже прошлое, и надо учитывать, что приказ был больше рассчитан в основном на психологическое воздействие, ибо в действительности к расстрелам прибегали лишь в исключительных случаях.
Ситауция в Ленинграде сентября 1941 и ситуация на Юге летом 1942 года были очень схожи.
Как и в июле 1942 года, цепочки прежних неудач поколебали стойкость войск и уверенность в правильности действий высшего командного состава
Ленинградского фронта и его армий. Во время же немецкого штурма в сентябре 1941, любое недоразумение , отступление без приказа, даже одного полка,
тем более паника , приводили к немедленному проигрышу сражения за город и его сдаче - даже если бы все ,кроме этого полка , дрались как положено.
Такова была обстановка. И ,безусловно, надо было создать особую предельную психологическую мобилизацию в войсках на время немецкого штурма.
Цитата("Даниил Гранин.Запретная глава (Авторизованное интервью с А.Н.Косыгиным) ")
... Вскоре Ставка отозвала Ворошилова, в Ленинград прибыл Жуков.
"Провожали Ворошилова тепло, устроили ему товарищеский обед, так что все было по-человечески, - подчеркнул Косыгин, - а не так, как изображено в некоторых романах".
Он старался внушить сочувствие и уважение к Ворошилову: "Одно его имя воодушевляло, а появление его на передовой поднимало войска".
Мне вспомнилось августовское наше отступление и сентябрьские бои под Ленинградом, уход из Пушкина. Связи со штабами не было, снаряды не подвозили, обстановки никто не знал, офицеры командовали то так, то эдак. Легенды о Ворошилове вызывали насмешку, даже ругань: где-то, мол, он поднял солдат и повел их в атаку. На кой нам эта атака и этот вояка!.. Два месяца боев нас многому научили, мы понимали, что если командующий фронтом ведет в атаку, то никакая это не доблесть, а отчаяние. К середине сентября фронт окончательно рухнул, мы оставили Пушкин, мы просто бежали. На нашем участке противник мог без всяких препятствий идти до самого Ленинграда.Таково было наше солдатское разумение, вытекающее из того, что видели мы на своем отрезке от Шушар до Пулкова.
Я мог бы кое-что еще выложить Косыгину про командование Ворошилова, до чего оно довело, и как переменилось на фронте, когда появился Жуков, даже до наших окопов дошло...
Автор: Konstanten 29.7.2012, 12:42
К предлогу появления приказа №227
Цитата("С.М.Штеменко. Генштаб в годы войны")
В ночь на 26 июля И. В. Сталин приказал Александру Михайловичу лично связаться со Сталинградским фронтом и передать строгое предупреждение:
«Ставка категорически требует от Военного совета фронта... сделать все, чтобы немедленно ликвидировать прорвавшегося противника и восстановить положение».
26 июля Верховный Главнокомандующий приказал Василевскому передать фронту еще более резкую директиву:
«Действия командования Сталинградского фронта вызывают у Ставки Верховного Главнокомандования возмущение... Ставка требует, чтобы в ближайшие дни сталинградский рубеж — оборонительная линия от Клетская до Калмыков была бы безусловно восстановлена и чтобы противник был отогнан за линию реки Чир. Если Военный совет фронта не способен на это дело, пусть заявит об этом прямо и честно.
Ставка требует от командования Сталинградского фронта ясного ответа о готовности исполнить данную директиву».
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
В разгар боев на Дону ко мне на наблюдательный пункт позвонил генерал Колпакчи — командующий 62-й армией.
Колпакчи сообщил мне, что решением Военного совета фронта он снят с должности командарма. Вместо Колпакчи командующим 62-й армией назначался генерал-лейтенант А. И. Лопатин.
Днем позже в штаб армии прибыл генерал-майор М. С. Шумилов. 64-я армия передавалась под его командование.
(генерал В.И.Чуйков ,таким образом , командовал 64 армией с 22 по 27 июля 1942 )
В это же время была получена директива фронта за подписью начальника штаба генерал-майора Д. Н. Никишева. Директива предписывала одновременным ударом двух армий (62-й и 64-й) уничтожить обе группировки противника в районе Верхне-Бузиновки и на реке Чир. 64-я армия усиливалась 204-й стрелковой дивизией и 23-м танковым корпусом.
Распоряжение было получено в 14 часов 28 июля, а начало атаки назначалось на 2 часа ночи 29-го, то есть через 12 часов.
К 28—31 июля создается кризис на Сталинградском фронте. Командующему Сталинградским фронтом генералу В. Н. Гордову в 16 часов 45 минут 28 июля дается директива Ставки:
«В связи с отходом 214-й стрелковой дивизии 64-й армии южнее устья р. Чир за Дон и выходом здесь противника на западный берег р. Дона, направление Нижне-Чирская—Сталинград в данный момент является для фронта наиболее опасным, в, следовательно, и основным.
Опасность эта состоит в том, что противник, переправившись через р. Дон, может обойти Сталинград с юга и выйти в тыл Сталинградскому фронту».
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
30 июля я выехал в штаб Сталинградского фронта по вызову В. Н. Гордова.....
Командующий фронтом принял меня вечером 1 августа. В моем присутствии он принимал доклад командующего воздушной армией Т. Т. Хрюкина.
— Противник увяз в наших оборонительных позициях, — говорил Гордов. — Теперь его можно уничтожать одним ударом.
Я попытался развеять это убеждение.
— Я не хуже вас знаю положение на фронте! — оборвал он меня. — Я вас вызвал, чтобы получить объяснение, почему правое крыло 64-й армии отошло за реку Чир.
— Отход был вынужденным! — ответил я. — Мы не успели полностью развернуть армию... 229-я дивизия имела в обороне только половину своих сил...
В. Н. Гордов перебил меня:
— Представьте письменный доклад! Письменный!
Мне ничего не оставалось, как попросить у него разрешения выехать в армию и там на основе карт и документов написать исчерпывающее объяснение....Прибыв в армию 1 августа, я начал по приказанию генерала Гордова составлять письменный отчет о боях с 25 по 30 июля.
Т.е. И.В.Сталин и в Ставке ВГК знали о панике ,возникшей в 64 армии 26 июля, и последовавшем за этим неорганизованным отступлением без приказа фронта за Дон и Чир.
Автор: Konstanten 5.8.2012, 15:43
Сталинградское сражение в первой половине августа 1942 года
Быстрого прорыва на Сталинград в конце июля 1942 года у 6 немецкой полевой армии не получилось.
С окончанием танкового сражения у Калача-на-Дону 31 июля и временным переходом к обороне , перед немецким командованием встала задача преодоления
обороны советских войск на правом (западном) берегу в большой излучине Дона ,в задонских степях на южнее Дона и на плацдарме в малой излучине Дона
, занимаемом войсками 21 армии и остатками 4 танковой армии.
Достигнуть этой цели немецкое командование решило в 3 этапа.
1. 4 танковая армия (2-10 августа) должна была главным ударом на Абганерово и вспомагательным на Верхне-Кумский разгромить 64 армию
, выйти к юго-западным окраинам Сталинграда и в левобережные тылы 62 армии.
2. 6 армия (7-11 августа) ударами навстречу из районов Верхне-Чирского (немцы там на реке Чир снова захваили плацдарм )
, Ерика и Майоровского должна была окружить задонскую группировку 62 армиии.
3. А затем ( 14-17 августа) ликвидировать советский плацдарм в малой излучине Дона , чтобы затем без опасений за свой левый фланг и тыл начать форсирование Дона в направлении Сталинграда.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник")
1 августа 1942 года, 406-й день войны
Обстановка. Сопротивление арьергардов противника южнее Дона несколько усиливается в полосе армии Руоффа, а у Клейста остается незначительным.
Поэтому последний и продвигается хорошо.
Гот [4-я танковая армия] перешел в группу армий «Б», он движется вперед, несмотря на сопротивление противника.
В ходе сражения западнее Сталинграда существенных изменений не произошло. Контратаки противника слабеют.
Собственных наступательных действий нельзя начать из-за нехватки горючего и боеприпасов.
2 августа 1942 года, 407-й день войны
Обстановка. Южнее Дона возрастает сопротивление противника на отдельных участках перед центром нашей группировки и на правом фланге Руоффа.
Перед его левым флангом и войсками Клейста противник, не оказывая сопротивления, все время отходит на юг и юго-восток.
Гот добился больших успехов. Его головные части с ходу врезались в боевые порядки только что подведенной с востока [русской] стрелковой дивизии.
Затруднения с горючим в группе армий «А» все еще продолжаются.
На фронте группы армий «Б» 6-я армия перешла из-за недостатка снабжения к обороне. Противник усиливает свои войска и перед северным участком нашей группировки.
Подполковник Гелен. Сводка о силах противника, в том числе и о танковых соединениях (в июле — 54 новые сд и 56 новых тд).
В начале августа было восстановлено численное превосходство немецких войск на Сталинградском направлении.
Цитата("А.М.Василевский. Дело всей жизни.")
.... с 1 по 20 августа сюда( на сталинградское направление) было направлено 15 стрелковых дивизий и 3 танковых корпуса.
Правда, значительная часть из них, вследствие транспортных затруднений, смогла поступить на фронты только после 20 августа. [/b]
Протяженность Сталинградского фронта возросла до 800 км.
Ставка и Генеральный штаб с каждым днем все более и более убеждались в том, что командование этим фронтом явно не справляется с руководством
и организацией боевых действий такого количества войск, вынужденных к тому же вести ожесточеннейшие бои на двух разобщенных направлениях.
Не справлялось оно и с руководством теми мероприятиями, которые по заданиям ГКО и по требованиям военной обстановки должны были проводиться
для усиления обороны города и удовлетворения нужд войск продукцией, производимой городской промышленностью.
5 августа Ставка приняла решение разделить Сталинградский фронт на два самостоятельных фронта — Сталинградский и Юго-Восточный.
В состав Юго-Восточного фронта вошли войска левого крыла прежнего Сталинградского фронта — 64-я, 57-я и 51-я армии, 13-й танковый корпус,
а также 8-я воздушная армия генерал-майора Т. Т. Хрюкина.
Предназначалась для него и перебрасываемая на сталинградское направление из резерва Ставки 1-я гвардейская армия.
Командующим Юго-Восточным фронтом был назначен генерал-полковник А. И. Еременко, членом военного совета — Н. С. Хрущев,
начальником штаба — генерал-майор Г. Ф. Захаров.
В составе Сталинградского фронта остались 63-я, 21-я, 62-я и 4-я танковая армии, 28-й танковый корпус и часть авиации 8-й воздушной армии,
на базе которой и авиации резерва Ставки в августе была сформирована 16-я воздушная армия генерал-майора авиации С. И. Руденко.
Командующим войсками этого фронта оставался генерал-лейтенант В. Н. Гордов.
Сражение у Абганерово
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом.")
31 июля 4-я танковая армия открыла наступление с плацдарма в районе Цимлянская .
Начинался новый этап боев у Сталинграда на его внешнем оборонительном обводе, причем обстановка, сложившаяся к этому времени на левом фланге Сталинградского
и правом фланге Северо-Кавказского фронтов, благоприятствовала осуществлению планов противника.
64-я армия была вынуждена отойти за Дон. Слабая 51-я армия, имевшая всего пять крайне малочисленных дивизий, оборонявшаяся на чрезвычайно растянутом фронте (200 км),
не могла противостоять натиску группировки противника, наступавшей вдоль Северного Донца на кавказском направлении. Это позволило гитлеровцам в конце июля
захватить ряд плацдармов на левом берегу Дона, на участке Константиновская, Цимлянская. Так, 48-й танковый и 4-й армейский корпуса 4-й танковой армии к 30 июля
оказались на исходных рубежах к югу от станицы Цимлянская. Вскоре сюда подошел и 6-й румынский армейский корпус.
В результате здесь оказалось до семи пехотных дивизий, две моторизованные и две танковые дивизии. Эта группировка получила конкретную задачу — наступая вдоль
железной дороги Тихорецк — Сталинград, выйти в тыл войскам, оборонявшим город, и при содействии 6-й армии, окружив их, овладеть Сталинградом
(6-я армия, как известно, должна была полностью овладеть западным берегом Дона и продолжать движение на Сталинград).
31 июля, как уже говорилось, противник перешел в наступление из района Николаевская, Цимлянская и без труда прорвал растянутый в ниточку фронт 51-й армии,
насчитывавшей всего 3000 активных штыков. В тот же день неприятель вышел в район Ниж. Жиров, станция Гашун и, развивая наступление вдоль дороги Тихорецк — Сталинград,
1 августа захватил станцию Ремонтную, 2 августа — станцию и город Котельниково, 3 августа в его руках было уже и Жутово.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник")
2 августа 1942 года, 407-й день войны
Обстановка. Южнее Дона возрастает сопротивление противника на отдельных участках перед центром нашей группировки и на правом фланге Руоффа.
Перед его левым флангом и войсками Клейста противник, не оказывая сопротивления, все время отходит на юг и юго-восток.
Гот добился больших успехов. Его головные части с ходу врезались в боевые порядки только что подведенной с востока [русской] стрелковой дивизии.
3 августа 1942 года, 408-й день войны
Обстановка. Характерным на сегодня является прорыв 1-й танковой армии к Кубани и через нее севернее Армавира и до Ворошиловска(Ставрополя),
а также 4-й танковой армии через Котельниково. На остальных участках Восточного фронта отмечены лишь незначительные боевые действия...
Цитата("В.И.Чуйков.Сражения века")
Из штаба фронта мне сообщили, что на станциях Чилеков и Котельниково разгружается свежая сибирская 208-я стрелковая дивизия, и предложили подчинить себе и эту дивизию.
— Где штаб дивизии? — спросил я, но определенного ответа не получил.....
В районе станции Гремячая мы опять встретили отходивших на юг вдоль железной дороги людей и повозки.
С трудом найдя в толпе офицера, я узнал от него тяжелую весть: 3 августа несколько эшелонов 208-й дивизии, выгрузившись на станции Котельниково,
были внезапно атакованы авиацией и танками противника. Уцелевшие подразделения отходили назад вдоль железной дороги.
Где были командир дивизии, командиры полков и штабы — узнать не удалось.
Возле разъезда Небыковский батальон бойцов 208-й стрелковой дивизии, развернувшись цепью фронтом на юг, рыл окопы.
Командир батальона доложил, что, узнав от отходящих с юга о появлении немецких танков в Котельниково, он по своей инициативе решил занять оборону.
Где командир полка или дивизии, он не знал, поскольку его батальон только выгрузили. Я одобрил действия этого командира батальона,
приказав задерживать отходящих, и обещал дать ему связь от ближайшего штаба, который надеялся найти на станции Чилеков.
Подъезжая к станции, мы увидели несколько воинских эшелонов.
Разгружались части 208-й стрелковой дивизии.
Весть о разгроме в Котельниково четырех эшелонов сюда еще не дошла. Около железнодорожного полотна и вокруг эшелонов толпились люди, дымились кухни,
разворачивались тыловые подразделения.
Разыскав начальника одного из эшелонов майора по званию и командира батальона по должности,
я кратко объяснил ему обстановку на юге и приказал выставить сильные заслоны к высотам с отметкой 141,8 и 143,8 у поселка Небыково,
остальные подразделения отвести от станции и ждать указаний от командира дивизии или полка.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник")
4 августа 1942 года, 409-й день войны
Обстановка на фронте:
Группа армий «А». Сопротивление противника перед войсками Руоффа слабеет.
Однако сомнительно, в какой мере здесь можно говорить о добровольном отходе противника на главную кавказскую позицию.
Передвижения войск противника в направлении Новороссийска и Туапсе.
Клейст захватил плацдарм на Кубани, но для дальнейшего удара на Майкоп должен занять новые исходные рубежи.
Группа армий «Б».
Гот, используя свои успехи, быстро продвигается вперед, преодолевая сопротивление на отдельных участках.
На фронте западнее Дона незначительная боевая деятельность. Противник усиливается на участках 8-го и 14-го армейских корпусов.
Интенсивное передвижение походных колонн и железнодорожных эшелонов северо-западнее Сталинграда.
Под Воронежем затишье.
Группа армий «Центр». У армий, действующих на южном крыле, спокойно. Перед фронтом [генерал-полковника] Шмидта противник,
по всей видимости, рассредоточивается. Противнику удалось добиться глубокого прорыва на фронте 9-й армии
(кажется, наступают семь дивизий и одна танковая бригада при усиленной поддержке артиллерии) в направлении Зубцова.
Против них брошены соединения 39-го корпуса в составе 5, 2, 1-й танковых и 102-й дивизий.
На фронте 9-й армии у Ржева отбито несколько крупных атак. На южном участке (9-я армия) оживление.
5 августа 1942 года, 410-й день войны
Группа армий «А». Сопротивление перед фронтом группы Руоффа ослабевает, он продвигается вперед.
Клейст очень быстрыми темпами углубляется на юго-восток. Плацдарм на Кубани.
Группа армий «Б». Войска Гота продвигаются вперед, несмотря на введенные противником свежие силы. Обстановка на его восточном фланге неясна.
Паулюс докладывает о серьезных контрударах противника против 14-го армейского корпуса с юга.
Еще более серьезные атаки противник ведет против северного участка 14-го и 8-го армейских корпусов. На прочих участках бои местного значения.
Группа армий «Центр». Наступление противника на восточном участке фронта 9-й армии привело к широкому и глубокому прорыву.
Принимаются контрмеры. Атаки противника против северного участка фронта 9-й армии в целом отражены.
Переговоры по телефону с Вейхсом (я приказал ему перейти в наступление 7.8 силами 6-й армии) и Грейфенбергом (использование 52-го армейского корпуса,
дивизии «Великая Германия»).
Блюментрит [памятная записка группы армий «Центр» о дальнейших замыслах (операция «Смерч» {Удар га. "Центр" на Сухиничи});
6 августа 1942 года, 411-й день войны
Обстановка на фронте:
Группа армий «А». Противник откатывается в направлении Кавказа перед наступающими войсками Руоффа.
Нам достаются многочисленные неразрушенные мосты. В излучине Кубани противник все еще оказывает сопротивление.
Однако Клейст уже наступает на Майкоп, прорвавшись южнее излучины в западном направлении.
Группа армий «Б». Гот ведет тяжелые бои, продвигаясь вдоль дороги южнее Сталинграда.
Венгры снова пропускают русских через Дон!
Группа армий «Центр». Противник перед северным флангом 2-й танковой армии, по-видимому, начинает отход.
Очень трудное положение у 9-й армии на восточном участке, где противник прорвался почти до Зубцова и лишь с трудом задерживается нашими войсками на подходе к Сычевке.
Атаки противника у Ржева снова отбиты. У 9-й армии на западном участке и у Демидова непродолжительные, но кровопролитные бои.
7 августа 1942 года, 412-й день войны
Обстановка на фронте:
Группа армий «А». Определенные успехи на фронте. На восточном фланге наши войска глубоко проникли на Кавказ.
Группа армий «Б». Тяжелые бои у Гота.
Под Воронежем спокойно.
Группа армий «Центр». Кризис в связи с прорывом противника на фронте 9-й армии, кажется, прошел. Атака на участке 342-й дивизии отражен.
Группа армий «Север». Никаких существенных событий.
Совещание с фюрером и фельдмаршалом фон Клюге. Операцию «Смерч»{удар гр. "Центр" на Сухиничи} проводить только с юга, независимо от действий 9-и армии.
Подполковник Бем, начальник штаба у Шенкендорфа, докладывает о действиях партизан и борьбе с ними...
8 августа 1942 года, 413-й день войны
Обстановка на фронте. Наступление на юге продолжается вполне удовлетворительными темпами.
Большая жара [до 55 °С], очень много пыли. Исключительно высокие темпы марша пехотных соединений.
Южнее Воронежа венгры бегут с позиций. В остальном на фронте 2-й армии тихо.
Группа армий «Центр». Трудное положение из-за прорыва русских восточное Зубцова. Обстановка все ухудшается.
Скоро будет достигнута критическая точка. Наступление противника на 342-ю дивизию также привело к частичным вклинениям.
36-ю моторизованную дивизию нужно отвести назад.
9 августа 1942 года, 414-й день войны
Обстановка на фронте:
На юге заняты Краснодар и Майкоп. Впечатление, что русские войска южнее Дона разбегаются и пытаются сейчас уйти вместе с скопившимися
в северо-западной части Кавказа войсками к побережью.
Это впечатление все усиливается.
4-я танковая армия перешла к обороне под сильным нажимом противника.
Местами линию фронта пришлось даже оттянуть назад.
На северо-восточном участке незначительные атаки противника.
Обстановка у венгров, особенно под Воронежем, все еще остается неясной.
На фронте 2-й армии улучшение оборонительной позиции на северной окраине Воронежа; в остальном — никаких крупных боевых действий.
[Русские] занимают исходные позиции?
Группа армий «Центр». Начало операции «Смерч» из-за непогоды отодвинуто на один день.
Перед фронтом 3-й танковой армии множатся признаки того, что противник готовит наступление.
Сегодня, несмотря на все попытки, противнику не удалось существенно расширить прорыв на фронте 9-й армии. У Ржева ничего особенного.
10 августа 1942 года, 415-й день войны
Обстановка на фронте:
На юге, на Кубани, — стабилизация фронта, вызванная необходимостью оттяжки сил к побережью Черного моря.
Войска Гота временно перешли к обороне.
У венгров ничего не выходит с очисткой западного берега Дона.
Они пока прекращают эти попытки и переходят к обороне. На северном участке у Воронежа местные бои.
На северном участке фронта 2-й армии в общем спокойно.
Группа армий «Центр». Признаки готовящегося наступления перед фронтом 20-го армейского корпуса.
У 9-й армии, несмотря на трудное положение на ряде участков и на очень упорные атаки против участка к северу от Ржева, наблюдается некоторая разрядка обстановки.
Группа армий «Север».
Подготовка к наступлению на Ленинград.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом.")
Вместе с тем 6-й румынский армейский корпус вышел к Дону на участке Тормосин, Ниж.-Курмоярская. 51-я армия вынуждена была отойти на рубеж Ново-Сальский, Нововеселый.
Командующий Сталинградским фронтом, стремясь выполнить соответствующие указания Ставки, создал тогда оперативную группу в составе трех стрелковых дивизий,
одной танковой и одной морской бригад. Командование группой было возложено на генерал-лейтенанта Чуйкова.
Однако под натиском превосходящих сил противника группа к 5 августа отошла на северный берег реки Аксай и заняла там оборону, затем она вошла в состав 64-й армии.
Немецко-фашистские войска продолжали наступление вдоль железной дороги и 6 августа силами 4-й танковой армии вышли на рубеж реки Аксай до Жутово,
далее Абганерово, озеро Цаца.
Рано утром 6 августа противник начал атаки левого фланга 64-й армии между Абганерово и Тингута.
Эти атаки поддерживались большими массами танков и ударами авиации. В этот же день врагу удалось занять разъезд «74 км» и продвинуться далее к станции Тингута.
Таким образом, к моменту моего вступления в командование Юго-Восточным фронтом противнику уже удалось пробить нашу оборону
на внешнем сталинградском обводе и продвинуться на одном участке за этот рубеж, Враг находился в 30 километрах от Сталинграда.
Над городом нависла самая серьезная угроза захвата его противником.
Требовались решительные и спешные мероприятия и прежде всего стойкость и упорство наших войск.
В состав Юго-Восточного фронта в это время входили три армии: 64, 57 и 51-я.
Из них лишь 64-я армия, выдвинутая из резерва в составе четырех дивизий, была удовлетворительно укомплектована личным составом и вооружением.
51-я армия, переданная в свое время из состава Северо-Кавказского фронта в значительно ослабленном состоянии,
подверглась новым ударам уже в составе Сталинградского фронта. По силам и средствам эта армия не превосходила дивизии нормального состава;
в ее состав входили 302-я, 91-я стрелковые и 115-я кавалерийская дивизии. Все они были крайне малочисленны, с ослабленной боеспособностью.
57-я армия, перешедшая к нам из Юго-Западного фронта, тоже была малочисленна.
Ее личный состав в результате непрерывных боев и длительных маршей был сильно утомлен, а материальная часть в значительной степени изношена.
Кроме двух стрелковых дивизий (244-й и 15-й гвардейской), в армию еще входили два батальона укрепленного района.
Таким образом, войска, входившие в состав фронта, в общей сложности значительно уступали по своим силам одной армии противника с корпусной структурой.
Для усиления фронта Ставка выдвигала соединения из резерва, но они были еще в пути.
Так, 1-я гвардейская армия, включенная в состав фронта, даже головными эшелонами могла прибыть не ранее чем через неделю.
В этой угрожающей обстановке необходимо было прежде всего навести строжайший порядок в самом городе, где, к сожалению,
чувствовалась некоторая растерянность; если откровенно сказать, вполне реальной была и возможность захвата города противником.
Надлежащего воинского порядка, какой должен быть в городе, расположенном в прифронтовом районе, не было.
Отсутствовал начальник гарнизона. На единственной автомобильной дороге, проходящей через город, не было организовано службы регулирования,
а потому на ней немало было заторов, аварий, бестолковщины, партизанщины. Требовались самые неотложные меры.
Если бы Сталинград целиком входил в Юго-Восточный фронт, наладить дело было бы просто.
При наличии же двух фронтов даже назначение начальника гарнизона требовало согласования с командованием Сталинградского фронта.
В таких условиях была крайне трудна и вместе с тем весьма ответственна роль только что созданного фронта, фактически не имевшего ни аппарата управления, ни связи.
А задача, вставшая во весь рост перед войсками фронта, требовала немедленного разрешения.
Необходимо было во что бы то ни стало остановить врага, рвавшегося с юго-запада к Сталинграду.
За один день 7 августа[b] были собраны все имевшиеся резервы и средства.
Пришлось забрать танковые и артиллерийские подразделения даже с пунктов формирования, пополнить ими части левого фланга 64-й армии,
чтобы иметь возможность организовать контрудар против вражеских сил, прорвавшихся через внешний обвод[b] в районе разъезда «74 км».
В созданную для контрудара группировку вошли 13-й танковый корпус (38 танков), 133 танковая бригада (21 танк) и 204-я стрелковая дивизия.
Контрудар по прорвавшейся в районе разъезда «74 км» вражеской группировке был нанесен с утра 9 августа: 204-я стрелковая дивизия с 254-й танковой бригадой
при поддержке артиллерийской группы 64-й армии атаковала противника в направлении Зеты, разъезд «74 км»;
13-й танковый корпус развивал удар на главном направлении — на юго-запад, вдоль железной дороги;
38-я стрелковая дивизия повела атаку из района фермы № 3 в западном направлении .
По указанию командования фронта на главном направлении контрудара, который пришелся прямо в лоб противнику,
боевой порядок был построен следующим образом: первый эшелон составляли танки 13-го танкового корпуса и 133-й танковой бригады,
за танками во втором эшелоне на дистанциях, несколько более широких, чем обычно, развернулись четыре истребительно-противотанковых артиллерийских полка,
за ними, в третьем эшелоне, — два полка гвардейских минометов. Такое построение обеспечивало всем эшелонам и всем огневым средствам одновременное участие в бою.
При этом ни одна из частей не мешала друг другу. Со стороны противника наступали главным образом танки и мотопехота.
Бой начался залпом гвардейских минометов.
За ними вступили в бой артиллерийские полки, ведя огонь в промежутках между танками и на флангах, а затем вступили в бой и танки.
Мощный, сосредоточенный, решительный удар наших частей вызвал замешательство в рядах противника.
Однако, получив подкрепления свежими частями и авиацией, враг вновь перешел в наступление.
Упорные и ожесточенные бои в районе Абганерово продолжались несколько дней. В итоге их противник понес крупные потери.
Наши войска уничтожили до трех полков пехоты, подбили до 110 танков, захватили много орудий и других трофеев.
Вражеские войска, прорвавшие внешний сталинградский обвод, были потеснены назад. Положение нашей обороны здесь (по внешнему обводу) было полностью восстановлено.
После контрудара левый фланг войск Юго-Восточного фронта закрепился на рубеже Красный Дон, Абганерово, Тингута, озеро Цаца, далее на юг по линии озер до озера Сарпа.
Этот контрудар, проводившийся при недостатке сил и средств, а также времени на его подготовку, дал, тем не менее, эффективные результаты.
Противник понес большие потери, оперативное положение обороны было восстановлено.
План врага захватить город с юго-запада стремительным ударом вдоль железной дороги Котельниково — Сталинград потерпел крах.
В результате этих боев 4-я немецкая танковая армия временно перешла к обороне.
Командование немецкой группы «Б» вынуждено было срочно перебросить на усиление этой армии танковую и пехотную дивизии из 6-й армии.
Контрудар показал также, что при соответствующей организации и подготовке можно успешно наносить удары, если обстановка вынуждает к этому,
и в лоб атакующему противнику, несмотря на его превосходство в наземной технике и авиации.
Все зависит от обстановки, которая в данном случае требовала немедленного удара прямо по острию клина, который противник намеревался вбить в нашу оборону.
Времени для проведения какого-либо маневра на флангах не было.
Тот, кто в то время внимательно следил за сводками Совинформбюро, возможно, помнит, что в числе самых первых сообщений печатались сведения
о боях северо-восточнее Котельниково, при этом там часто фигурировала одна железнодорожная станция, которая переходила из рук в руки.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой")
В начале августа 1942 года и.о. начальника штаба Юго-Восточного фронта.
В ночь на 6 августа на нашем КП одновременно зазвонил телефон и застрекотал аппарат Бодо. Сообщение из штаба фронта гласило:
"Генералу Москаленко немедленно передать войска армии генералу А. И. Лопатину и прибыть в город Сталинград к 6.00 6 августа со штабом,
управлением и частями армейского подчинения".
Прибыв к указанному сроку в штаб Сталинградского фронта, мы узнали, что вызваны командующим фронтом генерал-полковником А. И. Еременко,
который обосновался в одной из школ в центральной части города на Елецкой улице. ..
... А. И. Еременко сообщил нам, что по директиве Ставки от 5 августа Сталинградский фронт разделен на два: Сталинградский и Юго-Восточный,
войсками последнего ему и поручено командовать.
— С сегодняшнего дня я несу ответственность за оборону полосы южнее реки Царица.
Времени на формирование нового штаба и управления нет.
По совету Александра Михайловича Василевского решено использовать для этой цели, как сколоченный и работоспособный, штаб 1-й танковой армии,— сказал А. И. Еременко.
— Вы, товарищ Москаленко, назначаетесь моим заместителем, а вы, товарищ Иванов,— заместителем начальника штаба фронта — начальником оперативного управления,
но до прибытия генерала Захарова будете выполнять обязанности начальника штаба. К этой работе приступайте немедленно.
.....7 августа, меня вызвал А. И. Еременко и приказал находиться на КП, поскольку из 64-й армии поступали все более тревожные сообщения.
Накануне главные силы 48-го танкового корпуса 4-й танковой армии генерала Гота сосредоточились в долине реки Аксай
и начали мощный удар в направлении поселка Плодовитое, станции Тингута и железнодорожного разъезда на
74-м километре. Удар пришелся по стыку 64-й армии с ослабленной 57-й.
Враг действовал здесь, по первоначальным сведениям, частями 94-й пехотной, 29-й моторизованной и 14-й танковой дивизий при
сильной авиационной поддержке. Ему удалось прорвать позиции 64-й армии на участке шириной 9 километров, занять станции Плодовитое, Абганерово и разъезд.
Нависла угроза серьезного нарушения оперативной устойчивости нашей обороны на одном из важнейших участков южного сектора внешнего Сталинградского обвода,
откуда до города было всего 30 километров.
По оперативным документам я быстро выяснил, как сложилась такая угрожающая ситуация.
Картина получалась следующая. 4-я танковая армия Гота еще 30 июля переправилась в районе станицы
Цимлянская на левый берег Дона и двинулась вдоль железной дороги на Котельниковский, Сталинград. Это были в полосе соседнего Северо-Кавказского фронта.
В итоге малочисленная после длительных боев 51-я армия этого фронта оказалась изолированной от остальных его войск, расположенных южнее.
В связи с этим Ставка тогда же, 30 июля, включила армию которой командовал генерал Т. К. Коломиец, в состав Сталинградского фронта.
Усилить ее не было возможности из-за недостатка времени, а главное, из-за отсутствия резервов, и войска Коломийца, не сдержав мощного
натиска танков и мотопехоты Гота, оставили 2 августа Котельниковский.
Так назрела смертельная опасность не только для левого фланга 64-й армии, но и для тыла главных сил всего будущего Юго-Восточного фронта,
поскольку не исключался прорыв врага к Волге.
Пришлось спешно развернуть на рубеже Красный Дон, Райгород, левее армии М. С. Шумилова, войска 57-й армии,
которая также была очень ослаблена в боях на юге и ожидала пополнений...
....Закончив переговоры, Андрей Иванович кратко изложил мне суть дела, а потом спросил:
— Какие будут предложения?
— Думаю, что следует организовать контрудар,— ответил я,— ведь совсем недавно именно с помощью контрудара не успевшие закончить формирование
1-я и 4-я танковые армии спасли положение.
— Правильно. То же самое предлагает и командарм 64,— заметил Еременко.— А вот Гордов сказал ему: "Стой на месте и удержи то, что имеешь".
— В полосе действий 64-й нет никаких естественных преград, кроме нескольких степных пересохших речушек,— продолжал я, глядя на карту.—
Поэтому быстрый маневр силами и средствами — единственный способ остановить Гота.
Утвердительно кивнув головой, командующий фронтом поставил на этом точку:
— От философии перейдем к делу. Собери все, что имеется под рукой, и направь на усиление Шумилова.
Я соединился с начальником штаба 64-й армии полковником И. М. Новиковым.
Он подтвердил, что против их левого фланга враг периодически бросает в атаку по 150—200 танков с пехотой,
Одновременно с воздуха наносят удары 200—300 самолетов.
Этот бешеный натиск гитлеровцев героически отражают части 126, 38 и 29-й стрелковых дивизий полковников В. Е. Сорокина,
Г. Б. Сафиулина и А. И. Колобутина. После прорыва противником обороны они, завернув свои фланги, укрепились и остановили его дальнейшее распространение.
— А какая обстановка на правом фланге? — спросил я начштаба 64-й.
— На правом спокойно. Поэтому-то наш командарм и просил командующего фронтом разрешить перебросить отсюда часть сил к участку вражеского прорыва.
Разрешение получено, и сейчас отдается приказ на передвижение 204-й дивизии генерала Скворцова и трех курсантских полков (Краснодарского, 1-го и 3-го Орджоникидзевских).
Я передал содержание этого разговора А. И. Еременко, и он приказал:
— Продумайте со своими подчиненными, подсчитайте и доложите, какие силы потребуются, чтобы контрудар был наверняка успешным.
Через некоторое время я доложил:
— Учитывая, что гитлеровцы прорвались на участке шириной 9 километров, нам для контрудара потребуется не менее трех полнокровных стрелковых дивизий,
около 400 орудий и минометов калибра 76 миллиметров и больше и 90 танков.
— Много просишь, но правильно,— одобрил Еременко.— При плотности не более трех километров на стрелковую дивизию,
наличии 40—50 стволов артиллерии и десятка танков на один километр фронта мы вышибем врага с занятых им позиций,
но при двух важных условиях: если будем твердо руководить войсками и обеспечим достаточную авиационную поддержку.
Теперь иди выискивай силы и средства, подумай, что есть в самой 64-й армии.
А Кирилла Семеновича (Москаленко) я пошлю к Шумилову, он поможет ему в руководстве контрударом.
— Есть! — ответил я и добавил: — Думаю, товарищ командующий, туда без промедления надо двинуть 13-й танковый корпус и 133-ю тяжелую танковую бригаду.
— Об этом я уже распорядился, и они сейчас на пути к Шумилову — сказал Еременко.
Я направился к операторам, и мы начали прикидывать, как лучше выполнить задачу.
Пришли к выводу, что одну полнокровную дивизию с учетом курсантских полков Шумилов найдет у себя, а две
дивизии (208-я полковника К. М. Воскобойникова и 157-я полковника Д. С. Куропатенко) имелись в резерве фронта. Нашлись также два артиллерийских полка,
полк "катюш", один тяжелый артиллерийский дивизион и бронепоезд.
Танков все же было маловато, имелась, правда, еще 254-я танковая бригада, но она находилась на расстоянии свыше 200 километров от места прорыва.
В те же часы я встретился с командующим 8-й воздушной армией генералом Т. Т. Хрюкиным.
Тимофей Тимофеевич сообщил, что сейчас за Волгой заканчивается строительство 19 аэродромов.
— В последние дни,— сказал он,— на многих из них работы завершены полностью, и большинство частей воздушной армии совершают перелет на заволжские аэродромы.
Пришлось, однако. задержать перебазирование ряда наиболее боеспособных полков в связи с крайне тяжелым положением войск 62-й и 64-й армий.
Еременко поставил задачу срочно нанести массированные удары по врагу, особенно в районах скопления его танков
и мотопехоты пришлось пойти на необычное решение — объединить все экипажи исправных однотипных самолетов в сводные группы и временно подчинить их
наиболее опытным командирам. Таких групп штурмовиков и бомбардировщиков получилось десять.
Тимофей Тимофеевич сообщил также, что удар немцев по флангу 64-й армии вызвал потери и у авиаторов.
Артиллерийскому и танковому обстрелу подвергся аэродром в Аксае, при этом было повреждено девять самолетов и сожжено 50 тонн горючего.
Командующий 8-й воздушной твердо заверил, что 9 августа наземным войскам будет оказана всемерная поддержка.
...Последующие сутки прошли в непрерывных хлопотах, но нам удалось сосредоточить все, что было запланировано.
9 августа в 5 часов, как только рассвело, 396 орудий, минометов "катюш" ударили по врагу.
Тридцать минут бушевала огневая вьюга. Одновременно и 8-я воздушная армия нанесла по противнику
четыре сосредоточенных удара. 51 бомбардировщик, 74 штурмовика и 231 истребитель сумели уничтожить и повредить около 50 танков,
свыше 160 автомашин с войсками и грузами. В районах ударов возникло более 60 пожаров.
Все это оказалось совершенно неожиданным для гитлеровцев.
Атаки танков и курсантских полков, в которых была отборная молодежь, прошедшая прекрасную подготовку, удались, хотя фашисты,
опомнившись, оказали бешеное сопротивление. Героизм проявили и многие воины 64-й армии. Вновь отличились также танкисты Танасчишина.
Навсегда запомнилось мне, как в свойственней ему неторопливой манере раскатистым баритоном докладывал о славных итогах
контрудара Михаил Степанович Шумилов. Он подчеркнул, что и наступательных боях хорошо помогли артиллерия и авиация;
недостаток последней компенсировался твердым управлением со стороны Т.Т. Хрюкина и его штаба.
От себя скажу, что особенно хорошо поработал оперативный отдел, возглавляемый полковником А. Р. Перминовым. Без устали трудились его помощники майоры М. В.
Афанасьев, Т. И. Губа, К. М. Матусевич, П. В. Рысин. Успешно поработала штурманская служба, руководимая Героем Советского Союза полковником И. П. Селивановым.
.....
В итоге этих действий мы лучше узнали врага. К слову сказать, в наших руках оказалось и несколько "языков". .. Это были солдаты 29-й
моторизованной дивизии, входившей в 48-й танковый корпус 4-й танковой армии Гота.
Они подтвердили, что наш контрудар был для них полной неожиданностью, так как ранее офицеры говорили, что Красная Армия разбита, захват Сталинграда — дело нескольких дней.
Более осведомленным оказался лейтенант из 14-й немецком танковой дивизии, который тоже напоролся под Аксаем на засаду От него мы узнали немало ценного.
....для нас в то время было очень полезно знать, что танковые части врага испытывают недостаток в горючем,
что личный состав с трудом переносит "тропическую жару азиатских степей", как выразился один пленный, что противник теряет большое количество, танков.
Но еще до того, как были получены эти сведения о противнике, нам стали известны серьезные новости, касающиеся нас самих.
Поздним вечером 9 августа меня вызвал А. И. Еременко. Он был в приподнятом настроении.
— Только что разговаривал с начальником Генштаба,— сказал командующий.— Василевский сообщил, что товарищ Сталин принял решение подчинить нам Сталинградский фронт.
Членом Военного совета обоих фронтов остается Никита Сергеевич Хрущев, Гордов назначается моим заместителем по делам этого фронта, а по Юго-Восточному — Голиков.
Твой бывший командующий Москаленко возглавит 1-ю гвардейскую армию.
Цитата("Дерр. Сталинград")
Летом, осенью 1942 , работник штаба 4-танковой пармии , командир 384-й пехотной дивизии ,затем начальника штаба 17-го армейского корпуса 6 немецкой армии 1 августа 4-я танковая армия начала наступление с плацдарма в районе Цимлянская. Недостаток в горючем снова сковывал маневренность этой армии,
в результате чего только 14-я танковая дивизия, следовавшая в первом эшелоне, смогла продвинуться вперед.
2 августа она овладела Котельниково, вечером 3 августа вышла к р. Аксай, а утром
4 августа продолжала движение на Плодовитое.
6 августа главные силы 48-го танкового корпуса сосредоточились у р. Аксай и осуществили прорыв до высот севернее станции Абганерово;
однако и этот успех не удалось использовать, так как недостаток горючего и отсутствие поддержки со стороны пехоты вынудили ослабленный
в результате этого танковый корпус перейти к обороне.
4-й армейский корпус задержался, преодолевая сопротивление арьергардов противника у Ремонтная.
Теперь он быстро двигался вперед к р. Аксай, насколько это позволяла 50-градусная жара в степи, лишенной деревьев, а следовательно, и тени.
Две дивизии 4-го армейского корпуса, совершавшего чудеса в отношении темпов продвижения,
6 августа в районе станции Гнилоаксайская встретили
превосходящие силы противника и были отброшены.
Другие две дивизии этого корпуса еще находились на марше севернее Дона.
48-й танковый корпус, продвинувшись далеко вперед и имея открытые фланги, попал в район севернее Абганерово в тяжелое положение,
когда русские при сильной поддержке авиации начали крупными силами контратаки.
В многодневных тяжелых боях он удерживал позиции севернее Плодовитое и станции Абганерово, пока не подошли пехотные дивизии 4-го армейского корпуса.
Наконец, 94-я пехотная дивизия, захватив
10 августа высоты западнее станции Абганерово
и закрыв тем самым брешь между нашими войсками и продвигавшимися юго-западнее от них румынами, разрядила обстановку.
4-я танковая армия, таким образом, в полном составе сосредоточилась в районе Абганерово, т. е. севернее р. Аксай, и вынуждена была перейти к обороне.
Бои в районе Аксай - Верхне-Кумский
Цитата("В.И.Чуйков.Сражения века")
Наступление немецко-румынских войск началось вечером 5 августа в стыке дивизий Людникова и Куропатенко (138 и 157 стрелковые дивизии).
Главный удар наносился на фронте протяжением восемь километров. Пехоте противника удалось переправиться через Аксай и частично вклиниться в наши боевые порядки.
Вражеские танки, по-видимому, готовились к переправе.Веря в непогрешимость своих тактических и оперативных приемов, гитлеровцы и здесь действовали по такому же, как и за Доном, шаблону: авиация, затем артиллерийский огонь, потом пехота, а за ней танки.
И когда вечером 5 августа наши разведчики и наблюдатели обнаружили перед фронтом обороны скопление пехоты, артиллерии и обозов, особенно в балке Попова, нам уже нечего было долго раздумывать — мы знали: противник будет действовать именно так.Я решил сорвать это наступление противника.
План был прост: рано на рассвете нанести артиллерийский удар по скоплению противника на исходных позициях, затем дружной контратакой отбросить его пехоту за реку Аксай.
С наступлением темноты противник повел себя беспечно: на его стороне машины двигались с зажженными фарами, нисколько не боясь нашей авиации; танки не трогались — они ждали, когда для них наведут переправы. «Значит, противник рассчитывает, — подумал я тогда, — пустить в ход бронированный кулак, когда его авиация повиснет над нашими головами, когда артиллерия подавит наши огневые точки, пехота двинется вперед. В общем, как всегда, обычным порядком противник рассчитывает проутюжить наши окопы гусеницами».
Ночью я побывал у командиров дивизий — Людникова и Куропатенко — и передал им свой план действий на утро 6 августа.
Они поняли меня с полуслова и приступили к подготовке атаки.
Наш расчет на внезапность полностью оправдался. Чуть свет артиллерия открыла огонь по скоплениям противника, и мы, находясь на высоте 147, видели, как из балок и укрытий начала разбегаться вражеская пехота, за ней — обозы и артиллерия. Все это в беспорядке бросилось на юг.
Таким образом, нам удалось почти без потерь сорвать наступление, которое противник готовился начать 6 августа.
В результате боя 6 августа противник понес большие потери убитыми, ранеными и пленными. Мы захватили восемь орудий, много винтовок и пулеметов.
Я убедился, что войска, собранные при отступлении, не потеряли боевого духа, дрались хорошо: в атаки ходили дружно, врага встречали без паники и стойко.
А это было самым главным.Так мы не только устояли перед противником, но и основательно побили его.
К исходу дня, доложив штабу фронта о ходе боев за сутки, я узнал, что в это же время шли ожесточенные бои в районе Абганерово и Тингута, куда была переброшена 64-я армия...
7 августа противник снова перешел в наступление на том же направлении. К полудню ему удалось вклиниться в нашу оборону километров на пять-шесть.
Исправлять положение мы решили опять контратакой. Задача формулировалась кратко: разгромить и отбросить противника за Аксай.
Но контратаку решили провести не днем, когда авиация противника действовала особенно энергично, и не утром, как это мы сделали 6 августа,
а за два часа до захода солнца, когда его авиации почти не остается светлого времени и когда его танки, отделенные от пехоты, будут еще за рекой.
Наша атака опять прошла успешно, противник был отброшен за Аксай.
12 августа по приказу штаба фронта в состав Южной группы вошли 66-я бригада морской пехоты и Сталинградский УР (укрепленный район).
Передача в мое распоряжение этих частей несколько уплотнила довольно редкие боевые порядки Южной группы, особенно на правом фланге.
Используя естественные препятствия — реку, овраги, балки, — мы создали прочную оборону.
В это же время части 64-й армии, усиленные 13-м механизированным корпусом полковника Т. И. Танасчишина, вели упорные оборонительные бои с 4-й танковой армией немцев, наступавшей с юга на район Плодовитое, Абганерово.
Было ясно, что гитлеровские генералы, применяя свой излюбленный прием — клещи, — будут стремиться ударами с запада и с юга захватить Сталинград и одновременно окружить все наши силы, находящиеся к западу и юго-западу от города.
Эти соображения, по-видимому, и послужили причиной для отвода Южной группы несколько назад, к реке Мышковка.
Приказ фронта на отход мы получили 17 августа. Штаб группы тут же разработал план отхода наших войск на новый рубеж.
Я был уверен, что войска южной группы сумеют оторваться от противника и отойдут на новый рубеж без потерь.
Поэтому, отдав последние распоряжения на отход, я лег спать, чтобы рано утром выехать в войска, отходившие на новые позиции.
В полночь ко мне прибыл заместитель командующего фронтом генерал-лейтенант Филипп Иванович Голиков
(Konstanten:генерал-лейтенант Ф. И. Голиков - бывший командующий Брянским фронтом ).
Он поднял меня с постели, когда наши войска уже начали отходить.
Ознакомившись с планом и организацией отхода войск южной группы, Ф. И. Голиков для уточнения указал мне по карте новый рубеж обороны и, узнав о том, что мы приняли необходимые меры на случай, если противник попытается преследовать отходящие войска, также прилег отдохнуть.
Ускорив темп, войска группы успешно совершили ночной отход и прибыли на новый оборонительный рубеж обороны без потерь.
Наш отход на новые оборонительные рубежи противник обнаружил с большим опозданием.
Только вечером 18 августа над рекой Мышкова появились его разведывательные самолеты.
Однако он не стремился атаковывать наши части на новых позициях. Вероятно потому, что не видел в этом целесообразности.
В это время основные события происходили на других направлениях: Вертячий, Сталинград на правом фланге 62-й армии и 4-й танковой,
обороняющей плацдарм в малой излучине Дона, и на левом фланге 64-й армии в районе Плодовитое, Тундутово, Сталинград.
В боях на этих направлениях участвовало значительно больше войск и техники, чем на реке Аксай.
Автор: Konstanten 5.8.2012, 21:16
Сталинградское сражение в первой половине августа 1942 года
2. 6 армия (7-11 августа) ударами навстречу из районов Верхне-Чирского (немцы там на реке Чир снова захваили плацдарм )
и Ерик-Майоровский должна была окружить задонскую группировку 62 армиии.
3. А затем (14 -17 августа) ликвидировать советcкий плацдарм в малой излучине Дона.
Окружение задонской группировки 62 армии.
(Удары немецкой 6 армии на окружение помечены на белых стрелах датой "7.8" на верхней и "77.8" на нижней .)
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник")
7 августа 1942 года, 412-й день войны
Группа армий «Б». Наступление с целью окружения у Паулюса закончилось успешно во второй половине дня.
По данным, предположительно, уничтожено восемь стрелковых дивизий и 10 танковых бригад.
9 августа 1942 года, 414-й день войны
Обстановка на фронте:
. Войска 6-й армии суживают котел [западнее Калача] путем непрекращающихся ударов.
10 августа 1942 года, 415-й день войны
Обстановка на фронте: Паулюс сужает свой котел.
11 августа 1942 года, 416-й день войны
Обстановка на фронте:
Группа армий «Б». Ликвидирован котел в полосе 6-й армии. Сейчас группа армий начинает перегруппировку сил 6-й армии для продолжения наступления.
Цитата("Адам В. Катастрофа на Волге. Мемуары адъютанта Ф. Паулюса.")
6 августа была закончена подготовка для нанесения мощного удара по советскому плацдарму.
Наши соединения заняли свои исходные рубежи, достаточно обеспеченные боеприпасами и горючим.
Согласно полученным нами донесениям, русские располагали 12 стрелковыми дивизиями и 5 танковыми бригадами.
Нужно было отрезать им путь к отступлению через Дон. Их надлежало окружить и уничтожить.
Оперативный план предусматривал для обоих танковых корпусов задачу создать плацдарм на Дону,
XIV танковый корпус должен был наступать вниз по Дону из района Каменского,
а XXIV танковый корпус — вверх по Дону из района Нижне-Чирской.
Рано утром 7 августа земля застонала под тяжестью помчавшихся с грохотом танков.
Утреннюю тишину сразу нарушили взрывы снарядов и стрекотанье пулеметов.
Нашим танкам удалось прорвать советскую полосу обороны.
Головные подразделения обоих наступавших навстречу друг другу корпусов сошлись уже через несколько часов.
Только тогда и начался настоящий бой.
Наши атакующие пехотные дивизии столкнулись с искусно и ожесточенно сражающимся противником.
Он сразу понял, какой опасностью грозили ему немецкие танки, и организовал ожесточенные контратаки против танковых корпусов,
которые сражались, имея в тылу Дон. А те отстреливались, используя всю свою огневую мощь.
Однако частям Красной Армии удалось прорвать окружение и переправиться на восточный берег Дона.
После четырехдневных тяжелых боев сражение кончилось.
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
6 августа армия вела бои с переменным успехом против двенадцати стрелковых дивизий и пяти танковых бригад русских.
7 августа, наконец, прибыли отставшие боевые части. Снабжение армии было обеспечено в такой степени, что можно было начать наступление на позиции противника западнее Дона.
В трехдневных боях, характеризовавшихся участием крупных сил танков, большинство оборонявшихся до последнего патрона русских западнее Дона было уничтожено.
10 августа 6-я армия одержала полную победу, последнюю в сражении на открытой местности. По какой причине она не была использована для немедленного форсирования Дона,
автору установить не удалось.Во всяком случае, в результате этого в операциях 6-й армии наступило еще одно, третье промедление,
использованное противником для усиления своей обороны на восточном берегу Дона;
теперь необходимо было планомерно готовиться к переправе через реку и к последующему наступлению.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
Паулюс не рискнул сразу переправляться через Дон и наступать на Сталинград с запада, оставив: в большой излучине Дона 6 стрелковых дивизий 62-й армии
со средствами усиления в районе Суровикино, Володинский, Большая Осиновка и части 4-й танковой армии генерала Крюченкина в малой излучине Дона.
6 стрелковых дивизий 62-й армии были окружены 8—10 августа 11-м и 51-мармейскими, 14-м и 24-м танковыми корпусами.
Командующий 62-й армией А. И. Лопатин предвидел это и просил разрешения отвести свои шесть дивизий на левый берег Дона.
«К сожалению, штаб фронта и Ставка ... не приняли своевременно решения по этому предложению».
В результате этого окружения шесть дивизий 62-й армии понесли большие потери.
Только незначительные силы без техники сумели ночами выйти из окружения и были направлены в глубокий тыл на формирование.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой")
Генерал Паулюс не оставил своего замысла окружить 62-ю армию, поэтому он вновь нанес по ее оперативному построению два концентрических удара.
Начало их пришлось на утро 7 августа. Врагу удалось, невзирая на самоотверженное противодействие наших войск, прорвать оборону 196-й и 399-й дивизий
на правом фланге армии. А на левом фланге противник несколько потеснил 112-ю стрелковую дивизию полковника И. П. Сологуба и вышел в район поселка Погодинский.
Связь штаба 62-й армии с дивизиями в этот день была нарушена. 8 августа Паулюс продолжал наращивать удар.
Его танковые клинья прорвались к Калачу и соединились там. Калач не был взят, тем не менее наши 33 (один полк), 147, 181, 299 и 399-я стрелковые дивизии оказались в окружении.
Слушая генерала Рухле (нач. штаба Сталинградского фрогнта), я подумал, что, видимо, и этот казус послужил одной из причин подчинения Сталинградского фронта Юго-Восточному,
поскольку В. Н. Гордов не принял необходимых мер по предотвращению прорывов гитлеровцев, хотя был своевременно поставлен в известность командармом А. И. Лопатиным
о сосредоточении вражеских сил перед флангами армии и полном отсутствии у нее каких-либо резервов для противодействия готовящимся ударам.
Одновременно мы подготовили рекомендации командующему по организации деблокирования пяти дивизий, оставшихся в окружении на правом берегу Дона. Возможности 62-й армии, ослабленной в
предыдущих ожесточенных боях, самой решить эту задачу были крайне ограничены. В резерве обоих фронтов фактически тоже ничего не оставалось, а враг бросил против окруженных 10 дивизий, в том
числе 2 танковые и 2 моторизованные. Приходилось ориентироваться на соединения, предназначавшиеся для 1-й гвардейской армии.
Обсудили также возможные действия других армий. Вместе с ранее подготовленными нами с Н. Я. Прихидько соображениями по армиям Юго-Восточного фронта наши выводы легли в основу директивы
командующего фронтами, которая была подписана 10 августа.
Цитата("Н.И.Крылов ( с середины августа 1942 нач. штаба 62 армии).Сталинградский рубеж ")
Запомнился его (К.А.Гурова) рассказ о 33-й гвардейской дивизии. Она была укомплектована воздушнодесантниками и получила гвардейское звание
и Знамя еще при формировании. Использование таких соединений в качестве обычных стрелковых — преимущественно на особо ответственных участках
— диктовалось чрезвычайными обстоятельствами того времени.
Но поначалу возникали некоторые опасения: как-то покажут себя парашютисты, готовившиеся к действиям совсем иного рода, например, в полевой обороне против танков?
— Пехотинцами они оказались отличными, — рассказывал Гуров. — Народ твердый, железный.
Если приказано — ни шагу назад, никакая сила не сдвинет. Уйму гитлеровцев уложили воздушнодесантники перед своими окопами.
А как у них немецкие танки горели! Бывает ведь, докладывают — сожгли столько-то, а проверить невозможно.
Ну а уж тут я собственными глазами удостоверился, что у Утвенко (комдив) считают точно.
Двадцать два километра был фронт у дивизии, и нигде фрицы слабого места не нашли, пошли в обход...
Да, таких хоть объявляй дважды гвардейцами, — подтверждал командарм.
И оба хмурились, думая, наверное, о том, что от 33-й гвардейской дивизии, номер которой продолжал значиться в списках армии, остался фактически лишь небольшой сводный отряд. Неудивительно, что в рассказе члена Военного совета о гвардейцах-парашютистах переплелись восхищение и горечь.
Те же чувства, только как бы приглушенные, сдерживаемые, уловил я, когда командующий говорил о сражавшихся в армии курсантских полках Краснодарского, Грозненского, Винницкого, 2-го Орджоникидзевского училищ... Некоторые из этих полков прибыли в донскую степь раньше самой армии и становились ее передовыми отрядами, боевым охранением, а потом нередко использовались в качестве надежных отрядов прикрытия. Придаваемые различным дивизиям, они везде дрались доблестно, но день ото дня редели. «Это полки героев», — сказал Лопатин.
К середине августа реально существовал уже только полк Орджоникидзевского училища, находившийся в армейском резерве.
В составе окруженных войск оказался и затем прорвался к своим с группой бойцов и будущий великий советский кинорежиссёр
,тогда офицер 33-гвардейской (воздушнодесантной) стрелковой дивизии, Григорий Наумович Чухрай. http://militera.lib.ru/memo/russian/chuhray_gn/03.html
Цитата("Г.Н.Чухрай.Моя война")
Политики не воюют, они затевают войны и посылают солдат убивать друг друга, облекая эту гнусную необходимость в яркие словесные обертки.
Великая Отечественная война была не такой.
Здесь все было ясно, и хотя здесь тоже были словесные обертки, но солдаты в них не нуждались. Поведение врага, его цели говорили сами за себя.
Речь шла о завоевании нашей территории, наших богатств и о превращении наших народов в своих покорных рабов. Об этом они писали и говорили, они и вели себя соответственно.
Их нацистская теория провозглашала немцев сверхчеловеками, а нас низшей расой, недочеловеками, рожденными быть рабами.
Мы не согласны были стать рабами кого бы то ни было.
У нас было человеческое достоинство и гордость. В каждой войне не последнее дело, кто к кому пришел устанавливать силой оружия свой порядок.
И совершенно неважно, какой этот порядок, хорош он или плох. В 1812 году в Россию вторгся Наполеон Бонапарт.
Он не нес в Россию крепостного права, а Россия в то время была крепостническая. Крепостные взялись за вилы и выгнали армию Наполеона.
Они понимали, что не смогут жить по чужим порядкам. И это была не фанаберия — «пусть плохое, но мое!»
Русский крестьянин понимал, что не может жить, как французский, как бы он ни старался.
Он мало знал, а еще меньше понимал, что такое прогресс, и это его спасало от глупостей, подобных сегодняшним.
Зато он знал, что никто не приходит в чужой дом с оружием, чтобы сделать добро.
Он знал, что, даже придя в чужой дом без оружия с желанием сделать только добро, из этого получается только беда и страдания.
Народы живут так, как сложилась их жизнь, их история, их нравы, привычки, обычаи.
Эти нравы, привычки и обычаи сложились именно так, а иначе не случайно — это результат многовекового опыта.
Вмешательство в жизнь народа «для его же пользы» есть величайшее преступление против прав человека. Это не нужно доказывать, это мы видим сейчас в своей жизни.
Жизнь человека (особенно доброго и трудового человека) бесценна. Эту мысль я преследовал в своем фильме «Баллада о солдате».
Среди немцев тоже были люди достойные жить, рассуждают «гуманисты». Как же можно стрелять в таких людей?
Но солдат, пришедший в чужой дом с оружием, чтобы ограбить хозяина и сделать его своим рабом, такой солдат, какими бы качествами он ни обладал, есть часть машины, созданной для того, чтобы грабить, убивать и как часть этой машины достоин убийства. Речь шла не обо мне, а о моем народе, о моих родителях, о моей невесте, о моей стране, о ее богатствах, созданных трудом бесчисленных поколений. За них я готов был умереть и считал себя вправе стрелять, и стрелял.
....К чему я все это говорю? Не к тому ли, что нужно вернуться в прошлое? Нет! Наше прошлое неоднозначно. Но оно было.
Его ни забыть, ни зачеркнуть нельзя. Народ, потерявший историческую память, народ с мазохистской злобой охаивающий свою историю, превращается в толпу.
Все новшества: Дума, разделение властей, свобода слова, правовое государство — все это слова.
Дума думает о своем благополучии, устанавливает сама себе привилегии. Правовое государство — фикция.
У нас кто богаче, тот и прав. Ворюги прорываются в Думу. А свобода слова не только свобода говорить правду, но и свобода цинично и бессовестно врать.
Меня все это волнует не потому, что ушла моя эпоха. Раз так все обернулось, я искренно желаю успеха молодым демократам, строящим капитализм.
Но меня беспокоит, что основные капиталы вывезены за границу, что власти и Дума всячески уходят от этой,
по-моему, главной проблемы (хотят сохранить наворованное).
А строить капитализм без капитала такой же нонсенс, как делать искусственное дыхание в безвоздушном пространстве.
Цитата("С.М.Штеменко.Генштаб в годы войны.")
6 августа противник, подтянув и перегруппировав силы, перешел в наступление.
Удары приходились по северному и южному флангам советских армий, обороняющихся западнее Дона.
Замысел немецко-фашистского командования — отрезать 62-ю и 64-ю армии от Сталинграда — был для Генштаба ясен,
но противодействовать ему было пока нечем: резервы еще не подошли.
В полосе Сталинградского фронта создалось тревожное положение, враг овладел переправами через Дон.
Командование фронта выразило серьезные опасения за устойчивость обороны.
Когда П. Г. Тихомиров 9 августа 1942 года доложил И. В. Сталину донесение с фронта, тот приказал передать:
«Я поражен вашей близорукостью и растерянностью. Сил у вас много, а справиться с положением не хватает у вас хребта.
Жду от вас сообщение о ликвидации тревожного положения на вашем фронте».
Сражение в малой излучине Дона.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
15 августа войска 4-й танковой армии (ком. ненерал Крюченкин) , удерживавшие фронт Мело-Клетский, Большенабатовский, были атакованы противником.
Результатом этого, был прорыв фронта в центре и разделение сил соединения на две группы.
Части, входившие в правую группу, отошли на северо-восток и влились в 1-ю гвардейскую армию,
передовые части которой недавно прибыли в район Фролово из резерва Ставки.
С учетом сложившейся обстановки эта армия получила задачу оборонять фронт по рубежу Дона на участке Кременская, Сиротинокая, устье реки Иловля.
Левая группа 4-й танковой армии, оттесненная противником на левый берег Дона, заняла оборону на участке от устья реки Иловля до Нижне-Гниловской.
Против 4-й танковой армии противник бросил большие массы танков и авиации. Части армии героически сопротивлялись наступавшему противнику,
нанося ему тяжелые потери, но устоять в неравном бою, перед значительно превосходившими вражескими силами, не смогли.
К исходу 15 августа противнику удалось прорваться к Дону на участке Трехостровская, Акимовский, Большенабатовский.
Этим самым противник решил свою ближайшую задачу: занял исходное положение для форсирования Дона и подготовки нового удара на Сталинград (о чем говорилось уже ранее).
Этот успех обошелся немецко-фашистским войскам очень дорого. Ударные крылья группировки противника в боях были значительно «общипаны».
Однако, спешно усилив свои войска новыми дивизиями и произведя перегруппировку, немецко-фашистское командование решило развивать свой тактический успех.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой")
...(13 августа ) ...я присутствовал на заседании Военного совета фронта, когда А. М. Василевский с присущими ему четкостью и логичностью излагал указания Ставки.
Это было необычное заседание, в нем участвовали кроме членов военных советов фронтов Н. С. Хрущева и А. С. Чуянова. Г. М. Маленков,
генерал А. А. Новиков и еще несколько прибывших военных и гражданских лиц....
Александр Михайлович особо выделил значение устойчивости обороны плацдарма, занимаемого за Доном армией генерала Крюченкина (4 та),
потребовав усилить ее танками, артиллерией и минировать подступы к ней.
Василевский рекомендовал также всемерно упрочить оборону в полосе 62-й армии. Наши мероприятия он в основном одобрил.
— Необходимо,— подчеркнул начальник Генштаба,— наряду с артиллерией использовать в противотанковой обороне и танки.
Завтра же,— обращаясь ко мне, сказал Василевский,— пошлете своих толковых представителей, чтобы они форсировали выполнение плана основных оборонительных работ.
А товарищ Чуянов поможет, я полагаю, привлечь трудящихся города и местные ресурсы для данной цели.— При этих словах Маленков грозно взглянул на секретаря обкома.
Далее А. М. Василевский, как бы размышляя вслух, сделал вывод, что для упрочения положения на левом крыле Сталинградского фронта, видимо,
придется передать генералу Крюченкину целиком или частично 1-ю гвардейскую армию, поскольку этими силами можно было бы создать вторую полосу обороны в тылу 4-й танковой
армии. А. И. Еременко возразил, заметив, что надо сохранить 1-ю гвардейскую как самостоятельное объединение, находящееся в резерве командующего фронтом.
Согласились на том, что к Крюченкину перейдут две дивизии.
— Мы должны учитывать,— продолжал А. М. Василевский,— что 1-я гвардейская армия сумеет прибыть первыми эшелонами не ранее 14 августа,
так что на левом крыле Сталинградского фронта может создаться напряженное положение. Ему необходимо уделять максимум внимания.
Андрей Иванович заверил, что сам побывает там. В заключение начальник Генерального штаба сообщил, что для усиления 64-й и 57-й армий Юго-Восточного фронта,
чтобы и они могли создать глубоко эшелонированную оборону на южном фасе среднего обвода, из резерва Ставки прибудут две стрелковые дивизии
и три артиллерийско-пулеметных батальона 77-го укрепленного района.Основу ее составили две авиадивизии из 8-й воздушной армии и две дивизии из резерва Ставки.
....На следующий день А. М. Василевский, А. И. Еременко и я засели за разработку мероприятий по укреплению обороны.
От этого нас отвлекали лишь краткие посещения прибывавших в те дни для руководства на месте работой заводов,
железнодорожного узла и волжского речного транспорта заместители наркомов ряда важнейших наркоматов, их задачей было улучшить обеспечение
сражающихся войск всем необходимым для жизни и боя.
Оценив обстановку, сложившуюся под Сталинградом в связи с выходом врага к внешнему оборонительному обводу,
Александр Михайлович сказал, что, как видно, первый этап наступательной операции гитлеровцев
— ликвидация плацдарма наших войск на правом берегу Дона западнее Калача — закончился.
— Чего следует ожидать теперь от противника, по вашему мнению? — спросил начальник Генерального штаба Еременко и меня.
Наше мнение было общим: конечно, попыток форсировать Дон и овладеть Сталинградом комбинированным ударом 6-й и 4-и танковой армий.
— Но где именно Паулюс постарается преодолеть реку? — продолжал Василевский, как бы советуясь с нами.
Тут мнения разделились: А. И. Еременко считал, что в полосе армии Лопатина, а я — на участке армии Крюченкина.
Александр Михайлович сказал:
— Оба варианта вероятны.
Этот вывод базировался, разумеется, не только на интуиции, но главным образом на разведывательных данных о сосредоточении фашистским командованием
двух ударных группировок: одной — на направлении Калач, Сталинград (до 10—11 дивизий) и другой — на направлении Плодовитое, Сталинград (до 5—7 дивизий).
Это могло делаться только с целью захвата города путем концентрических ударов.
В разработанном после этого совещания решении командующего предусматривалась организация прочной обороны войск Сталинградского фронта
по левому берегу Дона на рубеже Бабка, Клетская,Большенабатовский с задачей не допустить выхода вражеской 6-й армии к городу с запада.
Максимум внимания уделялось удержанию армией Крюченкина плацдарма на правом берегу Дона у Мело-Клетской и Большенабатовского,
а также обороне правого фланга 62-й армии около Песковатки и Калача.
Форсирование противником Дона на этих участках выводило его кратчайшим путем к Сталинграду.
Большое место в документе заняла проблема создания вторых эшелонов и резервов в полосах обоих фронтов, особенно на направлениях главных ударов гитлеровцев;
оговаривалась и необходимость укрепить оборону на среднем и внутреннем обводах, но все это зависело от подхода подкреплений.
В тот же день направленцы оперативного отдела еще до рассылки приказа уведомили начальников штабов армий о принятом решении.
Каковы же были конкретные задачи армий?
Сначала — Сталинградского фронта. 63-я армия (1-я и 14-я гвардейские, 127, 153, 197 и 203-я стрелковые дивизии) генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова должна
была прочно оборонять левый берег Дона на фронте Бабка, устье реки Хопер.
Василию Ивановичу был передан настоятельный совет А. М. Василевского обратить особое внимание на прикрытие
борисоглебского направления с юга, а также выделить армейский резерв в составе двух стрелковых дивизий.
..Пассивная задача была и у 21-й армии генерала А. И. Данилова.
Объединение включало большое количество дивизий, так как в него кроме своих собственных влились и войска расформированной 38-й армии.
Особую заботу, конечно, представила постановка задач 4-й танковой армии. А. И. Еременко распорядился передать приказ лично В. Д. Крюченкину.
Фронт обороны этой армии достигал 50 километров, а в ней оставались лишь 22-й танковый корпус, три стрелковые дивизии (18, 184 и 192-я),
а также 5-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада и 54-й укрепленный район.
В ее состав должны были войти две свежие дивизии (37-я и 39-я гвардейские из 1-й гвардейской армии).
Средняя оперативная плотность равнялась 10 километрам на дивизию. Как будто бы неплохо, но следовало учитывать, что армия стояла на направлении главного удара Паулюса.
Она должна была удерживать плацдарм на правом берегу Дона на фронте Мело-Клетская, Большенабатовский, прикрывая подступы к городу с северо-запада,
и, кроме того, оборонять важнейший участок железной дороги Поворино — Сталинград.
В армейский резерв был выделен 22-й танковый корпус. Он находился в районе Родионова, где пополнялся личным составом и техникой.
Когда я доложил генералу Еременко о своем разговоре с начальником штаба 4-й танковой, он потребовал разыскать Крюченкина ("хотя бы он был и под землей") и сказал,
что сам поставит ему задачу.
Разговор двух старых конников-однополчан по 14-й кавдивизии был весьма колоритным.
— Послушай, Василий Дмитриевич, чего ты все время лезешь в батальоны и роты, на тебе же и так живого места нет, весь искорежен в гражданскую!
На это, видимо, был дан соответствующий ответ, ибо Еременко чертыхнулся и сказал скороговоркой;
— Начальство критиковать не положено! И ранен я серьезно не пять, а всего три раза... Но шутки шутками, а скидки тебе я не дам.
Армию держи в кулаке, как хороший старшина держит роту. Немцы будут бить по тебе жестоко, ты сидишь на самом бойком месте.
Находись в штабе, имей в руках резерв, проследи, чтоб 22-й танковый был в порядке.
Прими и выведи в район Трехостровская, Хлебный две гвардейские дивизии, которые мы отбираем у Москаленко, чтобы подкрепить тебя.
А скачки мы с тобой устроим после войны, хотя бы даже от моей Марковки до твоей Карповки.
Вслед за тем я начал переговоры с Кириллом Семеновичем Москаленко.
Он был возбужден до крайности и сказал, что фактически является командармом без армии, ибо все успевшие прибыть части сражаются уже в составе других объединений.
— Сейчас прибыли 15 эшелонов 37-й и 39-й дивизий, я передаю их Крюченкину, но ведь они, по существу, еще не закончили формирование:
не пришли составы с обозами, автотранспортом и другими видами вооружения и имущества. Необходимы хотя бы несколько дней для восполнения этих пробелов и сколачивания дивизий.
Я же мог сообщить Кириллу Семеновичу только то, что решением командующего фронтом предусмотрено ввести в бой утром
16 августа 39-ю и 40-ю гвардейские стрелковые дивизии, а позднее и 37-ю гвардейскую под командованием генерал-майора В. Г. Жолудева с целью остановить наступление противника и удержать плацдарм в малой излучине Дона. И если 37-я и 39-я гвардейские дивизии включались в 4-ю танковую армию, то потерявшие с ней связь остатки правофланговых 321, 205 и 343-й стрелковых дивизий передавались в 1-ю гвардейскую армию.
— Сейчас,— говорил Кирилл Семенович,— когда 1-я гвардейская армия фактически получает задачу удержать плацдарм в северной части малой излучины Дона, там находятся лишь 40-я гвардейская, а также крайне ослабленные, насчитывающие всего по 700—800 человек, 321, 205 и 343-я стрелковые дивизии. 38-я гвардейская стрелковая дивизия только что выдвинулась на участок Новогригорьевская, устье реки Иловля, где она будет оборонять левый берег Дона. Что касается 41-й, то она еще на марше.
Чувствуя, что разговор с моим бывшим командующим приобретает слишком темпераментный характер, трубку взял Еременко:
— Товарищ Москаленко, поймите, что торопят вас не Иванов и Еременко, а враг. Он не желает давать нам время на развертывание армии,
а стремится нанести смертельный удар или завтра, или послезавтра. За удержание же плацдарма основную ответственность пока несет генерал Крюченкин, а не вы.
— Закончив на этом разговор, Андрей Иванович подытожил: — Придется мне самому выбрать время и съездить на Сталинградский фронт.
Главное — заглянуть на плацдарм к Крюченкину и Москаленко. Переплет там действительно до предела опасный.
8-я воздушная армия должна была содействовать 62-й армии при отходе ее соединений, остававшихся на правом берегу Дона,
а также прикрывать выгрузку прибывающих эшелонов 1-й гвардейской армии.
Волжская военная флотилия контр-адмирала Н. Д. Рогачева получила задачу главными силами во взаимодействии с 57-й армией не допустить
подхода противника к переднему краю внешнего обвода в районе Райгорода.
Конкретизация решения Военного совета, которое удалось выполнить далеко не полностью, легла на плечи нашего не окрепшего еще штаба.
Все трудились буквально без сна, с перерывами только для еды. Питание прекрасно организовал начальник тыла фронта генерал Н. П. Анисимов.
А тем временем враг не дремал. На следующий день после заседания Военного совета, 13 августа, на рассвете мы получили тревожный сигнал из армии В. Д. Крюченкина.
Начальник штаба полковник Е. С. Полозов сообщил, что ожесточенной атаке подверглись позиции левофланговой 321-й стрелковой дивизии подполковника А. И. Валюгина.
Удар наносили по меньшей мере две дивизии. Как выяснилось потом, это были части 376-й и 100-й немецких дивизий.
Мы ожидали удара по данной армии, но не по левому флангу, а по центру, ибо отсюда лежал прямой путь к Сталинграду
Были все основания предположить, что это отвлекающий удар, а за ним последует главный и именно там, где мы его ждали.
Когда же я спросил у Полозова, какие меры приняты, он ответил, что командарм усиливает левофланговое направление,
перебрасывая сюда 5-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду и 1253-й истребительно-противотанковый артполк,
снимая их с центрального участка армейской полосы обороны.
— Но этого-то как раз и нельзя делать ни в коем случае! — не сдержавшись, резко сказал я.
— Решение уже санкционировано генералом Гордовым, и артиллерия находится в пути,— парировал Евгений Степанович.
Об этом было доложено А. М. Василевскому и А. И. Еременко. Первый выразил недоумение, второй — крайнее возмущение.
Скорый на решения Андрей Иванович распорядился было отменить приказ В. Д. Крюченкина, но Александр Михайлович резонно заметил,
что едва ли это поможет делу: артиллеристы уже в пути и дергать их то туда, то сюда не следует.
Надо подумать, что можно дать Крюченкину для артиллерийского обеспечения центра армии, ибо положение его вот-вот станет критическим.
Тогда-то А. И. Еременко и Н. С. Хрущев, а это было поздней ночью на 14 августа, решили ехать на Сталинградский фронт,
в первую очередь к Крюченкину и его соседу Данилову, чтобы на месте изыскать противотанковые средства и передвинуть их в центр полосы обороны 4-й танковой армии.
Они пробыли там до вечера 14 августа. Вернулись страшно усталые, озабоченные.
Оказалось, что Сталинградский фронт располагал небольшими, хотя и действенными, резервами для борьбы с танками.
Это были два полка артиллерии РГК, два отдельных танковых батальона (каждый из которых почти равнялся танковой бригаде),
гвардейские минометные полки и несколько истребительно-противотанковых артиллерийских полков.
Но они были расположены на правом фланге 21-й армии, то есть той армии, которую до назначения на пост командующего Сталинградским фронтом возглавлял В. Н. Гордов.
Еременко, конечно, приказал немедленно все эти средства перебросить туда, где их можно было использовать для отражения удара врага по армии Крюченкина,
однако на это требовалось не менее суток-полутора, а где их было взять?..
15 августа, едва рассвело, по всему фронту 4-й танковой армии противник начал массированную артиллерийскую и авиационную подготовку.
Через полтора часа, в 6.30 утра, под прикрытием беспрерывных бомбежек и штурмовых действий авиации гитлеровцы нанесли таранный удар пятью дивизиями.
Основные усилия они сосредоточили, как мы и предполагали, в центре оперативного построения армии в направлении Оськинский, Сиротинская.
Три дивизии вели наступление и на вспомогательном направлении — Большенабатовский, Трехостровская.
Воины 4-й танковой оказали упорное сопротивление, но к исходу дня врагу все же удалось преодолеть оборону армии.
В полдень я сделал попытку связаться со штабом генерала Крюченкина, но в трубке послышалось лишь надсадное кряканье, а затем связь и вовсе оборвалась.
Позже стало известно, что как раз в это время в расположение КП армии вышли фашистские танки. Управление ее войсками было потеряно.
Еременко, с трудом сдерживая гнев, сказал мне:
— Разыщите Гордова, и пусть отправляется в 4-ю танковую, примет командование на себя. Если бы артиллерия стояла там где следует, враг не прошел бы так скоро...
А с завтрашнего утра, я полагаю, начальник Генштаба разрешит ввести в бой все три прибывшие дивизии 1-й гвардейской.
Жаль раздергивать по частям армию, но ничего не поделаешь,— вздыхая, заключил Андрей Иванович.
А. М. Василевский разрешил.
Он рекомендовал также утром 17 августа нанести контрудар по прорвавшимся частям противника для восстановления положения в полосе 4-й танковой армии.
Для участия в этом контрударе на правом фланге армии решено было привлечь 321, 205, 343 и 40-ю гвардейскую стрелковые дивизии,
а на левом — 37-ю и 39-ю гвардейские стрелковые, 18-ю стрелковую дивизии и 22-и танковый корпус.
Соответствующие задачи ставились и другим армиям.
Так, генералу А. И. Лопатину (62-я армия) я сообщил, что силами переданной ему из резерва фронта 98-й стрелковой дивизии
с приданными танковыми и минометными частями надлежит в ночь на 16 августа организовать форсирование Дона около Вертячего и ударом в направлении Родионова
во взаимодействии с соединениями 4-й танковой армии нанести поражение фланговым соединениям ударной группировки гитлеровцев.
Командующий 21-й армией генерал А. И. Данилов тоже одной стрелковой дивизией должен был форсировать Дон и к утру 17 августа овладеть Мело-Клетской.
Мы понимали, сколь угрожаем участок в районе хуторов Вертячий и Песковатка — отсюда лежал удобный путь к северным окраинам Сталинграда.
Поэтому было решено по существу единственный фронтовой резерв— 214-ю стрелковую дивизию генерала Н. И. Бирюкова — к исходу 16 августа
вывести на этот участок в готовности к оказанию помощи войскам 4-и танковой армии.
Генерал Т. Т. Хрюкин получил приказ от командующего фронтом с утра 16 августа направить главные силы 8-й воздушной армии для удара по танковым и моторизованным
войскам противника и прикрытия развертывания соединений 1-й гвардейской армии.
Непосредственное командование 4-й танковой армией, как я уже упомянул, должен был взять на себя генерал В. Н. Гордов.
Получилось, однако, что далеко не все эти весьма дельные решения удалось реализовать, ибо ранним утром 16 августа
14-й танковый корпус генерала Виттерсгейма возобновил яростное наступление и стал развивать удар в общем направлении на Трехостровскую.
Корпус этот был ударным кулаком Паулюса, в него входили полностью укомплектованная 16-я танковая дивизия, которой, как уже знает читатель,
командовал фанатично преданный Гитлеру генерал Хубе, а также две моторизованные дивизии (3-я и 60-я), оснащенные немалым количеством бронетранспортеров и бронемашин.
Правофланговые соединения 4-й танковой армии (321, 205 и 343-я стрелковые дивизии), сдерживая наступающего врага, с тяжелыми боями вынуждены были отходить
на северо-восток.
К исходу дня им все же удалось на рубеже Кременская, Сиротинская совместно с подошедшими 38-й и 40-й гвардейскими стрелковыми дивизиями 1-й гвардейской армии остановить дальнейшее продвижение гитлеровцев. На левом фланге армии 184, 92 и 18-я стрелковые дивизии и 22-й танковый корпус поначалу отразили удары превосходящих сил противника, но Паулюс наряду с танками Виттерсгейма бросил сюда четыре полнокровные пехотные дивизии (389, 384, 295 и 76-ю) и нанес несколько массированных ударов с воздуха. После этого наша левофланговая группировка, прикрываясь арьергардами, стала отходить на восток к Дону. Под удар фашистских танков и авиации попали также 37-я и 39-я гвардейские стрелковые дивизии, выходившие на правый берег Дона для занятия обороны.
Хорошо проявили себя пулеметно-артиллерийские батальоны 54-го укрепленного района, оборонявшиеся на левом берегу Дона.
Дружным прицельным огнем они остановили врага и к исходу 16 августа обеспечили переправу наших войск на левый берег, помешав противнику с ходу форсировать Дон.
Это дало возможность соединениям 4-й танковой армии перейти к обороне по левому берегу реки.
Одной из главных причин наших неудач в тот день было подавляющее превосходство гитлеровцев в авиации.
Генерал Еременко требовал, разносил, наконец, умолял Тимофея Тимофеевича Хрюкина активизировать действия его дивизий, но это помогало мало — просто не хватало сил.
Я несколько раз разговаривал о генералом Я. С. Шкуриным, начальником штаба 8-й воздушной армии.
Он искренне заверял, что летчики делают все, чтобы крепко бить по фашистским войскам и технике и прикрывать развертывание войск 1-й гвардейской армии.
Однако их удары по переправам и скоплениям вражеских войск не могли не носить ограниченного характера, так как после напряженных боевых действий с 6 по 10 августа
на Юго-Восточном фронте большая часть наших самолетов находилась в ремонте.
Авиация же гитлеровцев, пользуясь слабостью нашей противовоздушной обороны и малочисленностью истребителей, почти безнаказанно в течение
дня группами от 10 до 40 машин бомбила переправы, боевые порядки и тылы наших войск.
Стоит сказать, что за четыре последующих дня напряженных воздушных боев летчики 8-й воздушной армии смогли произвести 520 самолето-вылетов,
а 4-й воздушный флот Рихтгофена — свыше 1750.
Много было также нареканий в адрес генералов В. Д. Крюченкина и В. Н. Гордова в связи с отходом войск 4-й танковой армии.
Но мы понимали, что главной причиной этого являлось большое превосходство врага.
Ведь соединения 4-й танковой из-за значительных потерь в людях и вооружении были малочисленны, не имели достаточного количества артиллерии и минометов.
В боевых порядках 205, 321 и 343-й стрелковых дивизий насчитывалось всего по 700—800 человек.
В 22-й мотострелковой бригаде осталось 200 человек, в 182-й танковой бригаде 22-го танкового корпуса — 7 танков.
Когда А. И. Еременко убедился, что 4-я танковая армия исчерпала свои возможности, он решил локализовать успех противника действиями 1-й гвардейской армии.
С этим согласился и А. М. Василевский.
— Переговори с генералом Москаленко,— сказал мне Андрей Иванович,— и передай, что удержание плацдарма в малой излучине Дона
и срыв переправы врага на левый берег Дона возлагаются на него.
Пусть подчинит себе находящиеся в этом районе соединения 4-й танковой армии и все части усиления.
Посмотри по карте и наметь наиболее выгодный рубеж для занятия обороны.
Изучив, насколько позволяло время, район по карте, я выбрал рубеж по линии Кременская, Шохин, Сиротинская и далее по левому берегу Дона до устья реки Иловля.
Для усиления 1-й гвардейской армии командующий разрешил передать прибывшие в резерв фронта 23-ю стрелковую дивизию, 331-й гаубичный, 156-й артиллерийские полки, довольно мощную группировку гвардейских минометов (полк и четыре отдельных дивизиона "катюш"), а также четыре понтонных батальона и три роты ранцевых огнеметов.
В то время как я разговаривал с генералом К. С. Москаленко, Еременко дал указание А. И. Данилову (21-я армия) частями 343-й стрелковой дивизии занять оборону
по левому берегу Дона у станицы Кременская, чтобы обеспечить стык с 1-й гвардейской армией.С генералом В. Н. Гордовым переговорил Александр Михайлович Василевский.
Он сказал, что войска, действующие южнее Иловли, остаются в его распоряжении и должны будут, как и укрепленный район, не допустить здесь форсирования гитлеровцами Дона.
Особенно всех нас беспокоил оказавшийся довольно слабо обеспеченным стык армий Крюченкина и Лопатина на рубеже Паншино, Песковатка.
Он оборонялся разрозненными частями трех стрелковых дивизий (18, 39 и 184-й) 4-й танковой армии при незначительной поддержке войсковой артиллерии и артиллерии РВГК.
Гордов заявил, что он не сможет с достаточной плотностью прикрыть весь фронт обороны от устья Иловли до озера Песчаное.
После мучительных размышлений, что и где взять, было решено занять войсками 62-й армии участок обороны от Нижнегниловского до Песчаного,
а также принять все возможные меры по усилению 4-й танковой и 62-й армий общевойсковыми и танковыми соединениями.
Генерал А. И. Лопатин вечером 16 августа доложил, что 98-я стрелковая дивизия заняла оборону на рубеже Нижнегниловский, Вертячий,
а одним приданным полком 87-й стрелковой дивизии — у Песковатки.
Принятые нами меры помешали врагу 16 августа достичь своих целей в полном объеме.
Однако после ожесточенных боев к исходу этого дня ценой больших потерь он все же вышел на участок Кременская, Большенабатовский на правый берег Дона,
а в районе Нижнего Акатова даже форсировал реку, но плацдарм, захваченный им, был крайне ограничен.
Имевшийся здесь старый мост едва выдерживал гужевой транспорт, так что быстро использовать этот пятачок как трамплин для броска к Сталинграду
противнику оказалось невозможным.
С утра 17 августа Паулюс возобновил разведку боем усиленными пехотными батальонами в полосах наших 62-й, 4-й танковой и 1-й гвардейской армий,
стремясь на широком фронте от Хлебного до Нижнего Герасимова найти слабые места для переправы на левый берег реки своих главных сил.
.В этот день мы узнали о подвиге воинов 40-й гвардейской стрелковой дивизии генерала А. И. Пастревича.
Так случилось, что этому соединению пришлось фактически одному удерживать участок плацдарма всей 1-й гвардейской армии.
38-я и 41-я дивизии только что прибыли и не успели сосредоточиться в заданном районе, а о слабоукомплектованных частях из 4-й танковой армии
и говорить не приходилось, их нужно было сначала привести в порядок.
Однако 40-я гвардейская проявила себя достойно. Примером воинской самоотверженности стала оборона высоты 180,9 близ Сиротинской,
где насмерть встал взвод гвардии младшего лейтенанта В. Д. Кочеткова в составе всего 16 человек.
Все попытки немецких пехотинцев взять рубеж были отбиты. Тогда на него двинулось 12 танков.
Гвардейцы вывели из строя 6 из них. Все склоны возвышенности были усеяны трупами гитлеровцев, но несли потери и наши войны.
Когда подоспело подкрепление, был жив лишь израненный В. Д. Кочетков. Все защитники высоты были награждены, в том числе и павшие в бою (посмертно).
Противник силами 376-й и 100-й легкой пехотных дивизий при поддержке до 100 танков атаковал и на других участках.
Главный удар наносился в направлении Новогригорьевской. К 14 часам враг овладел высотой 238,0 и населенными пунктами Яблонский и Шохин.
Возникла yгроза переправы у Новогригорьевской. Но к этому времени войска 1-й гвардейской армии на правом берегу Дона пополнились.
Сюда переправилась 38-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием полковника А. А. Онуфриева и с ходу вступила в бой.
Теперь уже силами двух гвардейских стрелковых дивизий К. С. Москаленко нанес контрудар.
Противник пытался удержаться в захваченных пунктах, но в ожесточенном бою был выбит из них, потеряв за день до 1400 солдат, офицеров и 8 танков.
В последующие дни Паулюс продолжал атаковать позиции армии, однако, не добившись успеха, перенес основные усилия против 4-й танковой и 62-й армий.
Автор: Konstanten 6.8.2012, 20:57
Сталинградское сражение с 17 по 22 августа 1942 года
Немецкий плацдарм на левом берегу Дона
Цитата("Адам В. Катастрофа на Волге. Мемуары адъютанта Ф. Паулюса.")
Разведка местности показала, что наилучший исходный район для наступления 6-й армии на Сталинград представляет собой излучина Дона между Мученским и Островским. Здесь западный берег порос лесом.
Густой кустарник и глубокие лощины, пересекающие крутой берег Дона и спускающиеся к реке, обеспечивали прекрасную маскировку.
Они позволяли незаметно для противника подтянуть прямо к реке все средства, необходимые для форсирования реки и наведения переправ для танков.
Кроме того, с занимаемого нами западного берега на расстоянии многих километров хорошо просматривалась более низменная равнина к востоку от реки.
На командном пункте Паулюс разъяснял командирам корпусов план наступления.
Он предполагал создать по обе стороны Вертячего плацдарм на восточном берегу Дона силами LI армейского корпуса,
а также 295-й и 76-й пехотных дивизий (двух дивизий, которые пока не понесли почти никаких потерь), чтобы с этого плацдарма XIV танковый корпус мог выйти на Волгу к северу от Сталинграда.
После прорыва оборонительной линии противника LI армейский корпус должен был взять на себя обеспечение правого,
а VIII армейский корпус — левого фланга танков, наступающих к Волге. XI армейскому корпусу надлежало оставаться для обеспечения флангов в излучине Дона между Мало-Клетским и Клетской; XXIV танковый корпус, у которого забрали 24-ю танковую и 297-ю пехотную дивизии,
располагавший сейчас только 71-й пехотной дивизией, должен был создать силами этой дивизии плацдарм у Калача и оттуда наступать на восток.
Последние десять дней оперативный отдел штаба армии походил на пчелиный улей.
Офицеры связи приходили и уходили, донесения просматривались и оценивались, командиры корпусов являлись в штаб для личных переговоров,
летчики докладывали о своих наблюдениях, одно за другим происходили совещания. Теперь наступило спокойствие, исполненное ожидания. Что принесет завтрашний день?
Этот вопрос был главной темой наших застольных бесед 20 августа.
— Я не могу себе представить, — сказал начальник оперативного отдела, — чтобы переправа потребовала больших жертв.
Позиции противника с нашей стороны хорошо просматриваются, наша артиллерия пристрелялась, пехотинцы и саперы проинструктированы.
После короткой артиллерийской подготовки штурмовые лодки пересекут Дон. Пока противник опомнится, мы уже будем на другом берегу.
Было два часа ночи. Погасив свет, я улегся на походную койку. Сквозь открытое окно струился свежий ночной воздух.
Бледный свет луны озарял мою комнатку. А может, это светает? Я посмотрел на часы: половина третьего.
До наступления оставалось 60 минут. Меня охватило беспокойство. Я отправился к начальнику оперативного отдела.
Там уже были офицеры связи оперативного отдела. По телефону снова сверили время со штабами корпусов. В этот момент явился Паулюс.
Точно в назначенный час орудийный гром нарушил тишину уходящей ночи. То была увертюра к наступлению через Дон.
После массированного огневого удара наплавные средства пехотинцев и саперов были спущены на воду.
Покуривая сигарету, Паулюс сидел у стола с оперативными картами. Его лицо подергивалось. Как и все, он был взволнован. Что принесут первые донесения?
Начальник оперативного отдела направился на телефонную станцию.
Он имел постоянную связь с армейским корпусом, находившимся в авангарде наступления.
Нам казалось, что прошла вечность, пока он наконец вернулся. Разговоры прекратились.
— Господин генерал, получено первое донесение LI армейского корпуса, 295-я пехотная дивизия форсировала Дон и продвигается вперед.
Потери незначительны. Из 76-й пехотной дивизии сообщали, что только один полк форсировал Дон.
Атака второго пехотного полка была отбита с большими потерями. Многие наплавные средства вышли из строя. Командир корпуса выехал в 76-ю пехотную дивизию.
— Какие меры принял корпус, чтобы помочь полку? — спросил Паулюс.
— Донесение было передано через офицера связи. В данный момент я не знаю подробностей, но тотчас же распоряжусь, чтобы меня связали с начальником штаба корпуса.
В комнате царило смущенное молчание. Вероятно, случилось то, о чем накануне мне говорил Абрагам на крутом берегу Дона.
"Если наши тяжелые орудия не подавят полностью позиции противника, переправа через реку будет стоить нам многих человеческих жертв".
В комнату вошел 1-й офицер связи и доложил:
— 76-я пехотная дивизия сообщила через LI армейский корпус причины неудачи полка, наступавшего справа.
Когда первая волна наступающих на две трети пересекла реку, по ним был открыт ураганный огонь из прекрасно замаскированных пулеметов и минометов.
Полк понес серьезные потери. Наплавные средства потоплены. Только немногим солдатам удалось приплыть обратно.
Командир корпуса приказал 295-й пехотной дивизии, атаковав противника с тыла, очистить противоположный берег перед правым крылом 76-й пехотной дивизии.
Паулюс был согласен с распоряжениями корпуса. Он приказал офицеру связи:
— Пусть корпус сообщит, когда будет повторена атака полка.
Офицеры штаба армии разошлись по местам. Вскоре пришло известие, что злополучный пехотный полк успешно возобновил наступление.
Противника обошли с тыла. Таким образом, обеим дивизиям LI корпуса удалось создать на восточном берегу Дона плацдарм,
который можно было быстро расширить, несмотря на сильные контратаки противника.
Тем временем саперы с лихорадочной быстротой наводили мосты. Для XIV танкового корпуса, которому предстояло пробиться к Волге,
были переброшены мосты у Песковатки и Вертячего
Местность на Дону в районе Вертячего и Песковатки. Более высокий берег Дона- западный.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8F%D1%87%D0%B8%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.933101,43.852787&spn=0.06552,0.154324&sll=48.927236,43.855362&sspn=0.065528,0.154324&t=h&hnear=%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8F%D1%87%D0%B8%D0%B9,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=13
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8F%D1%87%D0%B8%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.95493,43.868639&spn=0.527534,1.234589&sll=49.11613,44.229584&sspn=0.525827,1.234589&hnear=%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8F%D1%87%D0%B8%D0%B9,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&t=h&z=10&layer=c&cbll=48.95493,43.868639&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-40936498
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8F%D1%87%D0%B8%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.949675,43.831844&spn=0.527591,1.234589&sll=49.11613,44.229584&sspn=0.525827,1.234589&hnear=%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8F%D1%87%D0%B8%D0%B9,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&t=h&z=10&layer=c&cbll=48.949675,43.831844&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-22358840
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%9F%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%82%D0%BA%D0%B0&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.876782,43.600937&spn=1.056702,2.469177&sll=49.370749,44.01947&sspn=0.519546,1.234589&oq=%D0%BF%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0&t=h&hnear=%D0%9F%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%82%D0%BA%D0%B0,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=9&layer=c&cbll=48.876782,43.600937&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-30769098
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%9F%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%82%D0%BA%D0%B0&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.951245,43.700871&spn=1.055138,2.469177&sll=49.370749,44.01947&sspn=0.519546,1.234589&oq=%D0%BF%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0&t=h&hnear=%D0%9F%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%82%D0%BA%D0%B0,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=9&layer=c&cbll=48.951245,43.700871&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-59603576
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой")
..мы не знали всех деталей, но понимали, что Паулюс и Гот готовятся к решительному броску непосредственно к Сталинграду, и доложили об этом в Ставку.
В ответ получили заверения о скорой присылке пополнений и требование во что бы то ни стало полностью восстановить задонский плацдарм на участке 4-й танковой армии.
Для этого предлагалось создать ударную группу из трех-четырех дивизий.
Оказывается, Ставка в дальнейшем, с подходом свежих соединений, рассчитывала использовать этот плацдарм для удара в юго-западном направлении.
Не ожидая прибытия резервов, чтобы как-то укрепить стык 4-й танковой и 62-й армий, мы взяли два истребительно-противотанковых артиллерийских полка с Юго-Восточного фронта и передали их 62-й армии для организации противотанковой обороны в районах Паншино, Вертячий, Песковатка.
Разговаривавший с А. И. Лопатиным А. И. Еременко сказал, что для усиления правого фланга армии он перебрасывает также 28-й танковый корпус из-под Илларионовского.
Но беда состояла в том, что части и соединения, которые мы передавали Лопатину, были в большом некомплекте.
Командующий артиллерией фронта генерал-майор В. Н. Матвеев и его начальник штаба полковник С. Б. Софронов предложили для борьбы с артиллерией противника и массированного использования своего огня на правом фланге 62-й армии создать армейскую артиллерийскую группу из пушечных полков.
Запомнился мне разговор с командующим корпусным районом ПВО Е. А. Райниным. Он сообщил, что зенитчики накопили опыт борьбы не только с самолетами, но и с танками врага.
Еще раз подтвердилось, что многие зенитные средства можно успешно использовать и по наземным целям. Александр Михайлович Василевский одобрил эту инициативу, и зенитчикам было приказано в связи с возможным прорывом противника к Сталинграду быть в готовности огнем своих батарей вести борьбу с танками и мотопехотой.
18 августа мы послали работников штаба для встречи и вывода соединений, прибывших из резерва Ставки, в район стыка 4-й танковой и 62-й армий.
Одновременно готовились контрудары ограниченными силами войск 1-й гвардейской и правого крыла 62-й армий по флангам главной ударной группировки 6-й немецкой армии в общем направлении на Оськинский. 63-я и 21-я армии получили задачу нанести удары в направлении Перелазовский, чтобы вынудить гитлеровцев оттянуть часть своих войск с фронта 1-й гвардейской и 62-й армий.
Наши решения были нацелены, таким образом, на то, чтобы главные усилия армий Сталинградского фронта переключить против тех соединений 6-й немецкой армии, которые угрожали Сталинграду с запада, а упорной обороной войск Юго-Восточного фронта отразить готовившийся противником удар 4-й танковой армии Гота по городу с юга.
Мы настойчиво стремились придать обороне высокую активность, нанести врагу максимальный урон и не допустить его продвижения западнее Дона.
Намеревались мы также овладеть плацдармами на правом берегу Дона для последующего наступления.
Наши решения отвечали требованиям Ставки ВГК, но в сложившейся обстановке далеко не все намеченное могло быть выполнено.
Противник к 20 августа закончил подготовку к наступлению.
Развернувшиеся с утра 21 августа боевые действия в полосе Сталинградского фронта протекали следующим образом.
В 2 часа ночи на 21 августа в отсеке генерала Еременко на КП послышались телефонные звонки из обеих наших армий, находившихся на наиболее опасном направлении.
А. И. Лопатин и вернувшийся к исполнению своих обязанностей В. Д. Крюченкин сообщили, что началась массированная артподготовка в полосах их объединений.
Для нас настало поистине драматическое время. В 3 часа после сильнейших ударов артиллерии и авиации, длившихся более часа,
76-я и 295-я пехотные дивизии корпуса генерала фон Зейдлица форсировали Дон на участке Нижний Герасимов, Лученский.
Сразу же развернулась наводка мостов, по которым на левый берег ринулись массы немецкой пехоты и танков.
Потеснив 98-ю стрелковую дивизию и 28-й танковый корпус 62-й армии, гитлеровцы к исходу дня овладели плацдармом на левом берегу реки
на участке Верхнегниловский, Песковатка. Мы бросили туда все силы 8-й воздушной армии, и летчики поработали славно.
За два дня они совершили около тысячи самолето-вылетов, на каждый исправный бомбардировщик приходилось в среднем два, а на истребитель — до трех вылетов ежедневно.
Чтобы локализовать успех вражеских войск, переправившихся через Дон на фронте 4-й танковой и правом фланге 62-й армий, было решено нанести контрудар.
Для участия в нем привлекались прибывшие из резерва Ставки три дивизии, а также одна дивизия и одна танковая бригада 62-й армии.
Но осуществить задуманное в полной мере не удалось, так как противник имел громадное превосходство в силах.
Несколько дней назад мы восприняли удары 13—18 августа как начало фашистского наступления на Сталинград, однако оказалось, это была лишь подготовительная мера.
Пленные показали, что приказ о наступлении на город был отдан только 19 августа, когда Паулюс собрал для этой цели мощный кулак.
А предварительно он организовал достаточно ощутимые отвлекающие удары по всему фронту.
Этим Паулюс рассчитывал сковать наши войска и дезориентировать их относительно направления своего главного удара.
Как выяснилось в дальнейшем, особенно детально в приказе Паулюса на наступление была разработана первая часть, касающаяся форсирования Дона.
Об овладении Сталинградом говорилось лишь в общих чертах. Немецкая разведка хорошо потрудилась.
Она выбрала весьма удачный исходный рубеж в той части большой излучины Дона, что лежит между Лученским и Островским.
Там западный берег порос лесом. Густой кустарник и глубокие лощины, спускающиеся к реке, содействовали скрытному сосредоточению войск, позволяли незаметно для нас подтянуть прямо к Дону переправочные средства для танков. Кроме того, с занимаемого врагом западного берега глубоко просматривалась более низменная равнина к востоку от реки.
Паулюс предполагал создать по обе стороны Вертячего плацдармы на восточном берегу Дона силами 51-го армейского корпуса,
а также 295-й и 76-й пехотных дивизий, которые еще не понесли существенных потерь.
Затем с этих плацдармов 14-й танковый корпус Виттерсгейма должен был молниеносно прорваться к Волге севернее Сталинграда.
Еще одному танковому корпусу, 24-му, предстояло создать третий плацдарм у Калача и оттуда бить на восток.
Но и у противника, несмотря на всю его скрупулезную подготовку, события развивались не совсем так, как задумали в штабе Паулюса.
На рассвете 21 августа, когда наступление началось, 76-я пехотная дивизия генерала Роденбурга не смогла форсировать Дон.
Ее части под ураганным огнем наших войск понесли серьезные потери.
Однако соседней 295-й пехотной дивизии генерала Корфеса удалось захватить плацдарм, и оттуда она ударила в тыл обороняющимся.
Немецкие саперы с лихорадочной быстротой стали наводить мосты для 14-го танкового корпуса.
Этот и новый удары врага пришлись по частям 54-го укрепленного района, которым командовал генерал-майор М. Т. Карначев,
98-й стрелковой дивизии генерал-майора И. Ф. Баринова и 28-го танкового корпуса генерала Г. С. Родина.
Перечень войск вроде бы велик, а на самом деле сил было мало. Полностью укомплектовать части и снабдить их всем необходимым,
как мы ни старались, не сумели из-за недостатка личного состава, средств, да и времени.
Тем не менее наши воины встретили врага плотным огнем и дерзкими контратаками.
Они, как мы видели, нанесли атакующим на первом этапе значительный урон.
И все же авиационно-артиллерийский удар и последующий танковый таран противника были настолько мощными,
что буквально прорубили нашу оборону, истребляя все живое.
Спешившие сюда 87-я и 35-я гвардейская стрелковые дивизии подойти к моменту вражеской атаки не успели.
Я помню, как командующий фронтом докладывал тогда в Ставку:— Противник прикрыл участок форсирования огневым щитом авиации, полевой и танковой артиллерии.
Он создал по меньшей мере пятикратное превосходство над нами на участке форсирования.
Части 87-й и 35-й гвардейской стрелковых дивизий полковника А. И. Казарцева и генерала В. А. Глазкова на марше были застигнуты ударами авиации
и дальнобойной артиллерии, тоже понесли большие потери, и в дальнейшем их оборона приобрела очаговый характер.
Цитата("Н.И.Крылов ( с середины августа 1942 нач. штаба 62 армии).Сталинградский рубеж ")
...к 15 августа 4-я танковая армия (командующий- генерал В.Д.Крюченкин) на пятьдесят километров фронта имела всего 259 орудий и минометов.
Да и на эти стволы боеприпасов было недостаточно.
В последующие дни нашему правому соседу добавили артиллерии, и не только артиллерии, но это уже в ходе тяжелых боев,
которые завязались при большом перевесе противника в силах и весьма неблагоприятно изменили положение.
Мне трудно судить, могло ли командование фронта раньше и в большей мере усилить армию В. Д. Крюченкина.
Как бы там ни было, врагу, возобновившему атаки в малой донской излучине, удалось нанести тут удар по довольно слабому месту нашей обороны.
Плацдарм, который удерживала 4-я танковая на западном берегу, был потерян.
Вслед за тем гитлеровцы зацепились за восточный берег у Нижне-Акатова и Нижне-Герасимова — в полосе правого соседа, но уже в непосредственной близости от стыка с нами.
А наш правый фланг, как я сам убедился, тоже был несилен: в трех полках 98-й дивизии И. Ф. Баринова, оборонявшейся здесь, было меньше двух тысяч штыков.
Дивизия удерживала примерно 12-километровую полосу донского берега.
Теперь же еще возрастала опасность появления врага на фланге, со стороны правого соседа: было известно, что отбросить немцев за Дон там не удается.
Севернее на поддержку 4-й танковой были введены в бой только что прибывшие соединения 1-й гвардейской армии.
Мы помогали соседу сперва главным образом артиллерией. Но боевые распоряжения, поступавшие от заместителя командующего фронтом генерал-лейтенанта В. Н. Гордона,находившегося в расположении 4-й танковой, требовали быть готовыми к нанесению противнику контрудара, причем — с форсированием Дона и захватом плацдарма на западном берегу.
Такая задача, должен признаться, несколько удивила меня. Ведь расчет был прежде всего на дивизию Баринова, а что она собой представляла, я уже сказал.
Где бы я ни находился, мысли то и дело возвращались к правому флангу — там становилось все горячее.
Конечно, очень хорошо, что именно на правом фланге армии войска были и в глубине обороны, на среднем обводе.
Между Котлубанью и Малой Россошкой стояли два полнокровных полка 87-й стрелковой дивизии, остававшиеся во фронтовом резерве (третий ее полк, как уже говорилось, был взят на передний край). Севернее, в районе совхоза «Котлубань», на среднем обводе сосредоточивались прибывшая из резерва Ставки 35-я гвардейская стрелковая дивизия и доукомплектованная танковая бригада.
Они передавались нашей армии, но пока с оговоркой: «Использовать только с особого разрешения командующего фронтом».
Рубежи среднего обвода продолжали укрепляться, веред ними выставлялись минные заграждения.
Иметь все это, так сказать, про запас было нелишне. Однако если бы наш правый край сдвинулся с внешнего обвода на средний — от Дона к Россошке, то сразу нарушилась бы устойчивость обороны в центре армейской полосы и на левом фланге, где позиции у Дона удерживались сейчас прочно.
Словом, укрепляя средний обвод на крайний случай, важно было не допустить до того, чтобы он нам понадобился.
Но тут возникал трудный вопрос: обойдемся ли на передовой без тех частей, которые стоят на запасном рубеже и которыми командарм не может распорядиться по своему усмотрению?
А мы тогда, хоть и ждали нарастания вражеских ударов из малой излучины, еще не вполне представляли, какой они достигнут здесь силы.
То, что Паулюс сосредоточил против левого фланга 4-й танковой армии и правого фланга нашей половину всех своих войск, выяснилось несколько позже.
Возвратясь на КП, я докладывал командующему о выполнении его поручений, о том, что сам нашел нужным сделать, и мы обсуждали обстановку.
Если Гуров был не в войсках, он всегда присутствовал на этих докладах.
Лопатин слушал очень внимательно, не перебивая, и обычно подходил к карте, хотя отлично представлял положение и без нее. ....
Находить с Антоном Ивановичем общую точку зрения по тем вопросам, которые требовалось решать, лично мне было легко.
Но взаимопонимание с начальником штаба фронта Д. Н. Никишевым, а еще более — с заместителем командующего В. Н. Гордовым у Лопатина как-то не налаживалось, и быть в этом судьей я не берусь. О своих разговорах по телефону с фронтовым начальством, которые, видимо, нередко бывали неприятными, Антон Иванович информировал меня скупо, ограничиваясь изложением полученных приказаний.
Удручали Лопатина, как я понимал, ограничения и оговорки в отношении использования приданных армии или включенных в ее состав сил, как было, например, с 35-й гвардейской дивизией — «только с особого разрешения».
Все, чем командарм мог распорядиться, включая и резервный курсантский полк, и даже курсы младших лейтенантов, было передано на уплотнение боевых порядков там, где в этом виделась наибольшая нужда.
Получила участок обороны и сводная часть генерал-майора Утвенко, именовавшаяся чисто условно 33-й гвардейской стрелковой дивизией.
Тем временем командование фронта решило упредить форсирование Дона крупными силами противника контрударом по ним на западном берегу.
К участию в контрударе привлекались соединения всех армий Сталинградского фронта, кроме 4-й танковой, находившейся уже в тяжелом положении.
Участвовать в этом контрударе должны были и две право танковые дивизии нашей армии с придаваемыми им танковыми бригадами.
Успех этой операции, если бы он мог быть обеспечен, изменил бы, вероятно, многое — что и говорить!
Решение ее провести конечно же диктовалось стремлением нанести врагу наибольший урон, а главное — не пустить противника на восточный берег Дона там, где расстояние от него до Сталинграда было кратчайшим. Но, к сожалению, тут вновь «превалировало желание над реальной возможностью».
Впрочем, тогда у меня, как и у Лопатина, вызывала сомнение лишь реальность задачи, ставившейся двум нашим дивизиям (о выполнимости остального мы судить не могли).
Предполагалось, что эти дивизии форсируют Дон и нанесут противнику на западном берегу удар по сходящимся направлениям с ударом трех дивизий 1-й гвардейской армии, наступающих севернее. Но те силы врага, которые надлежало при этом разгромить, по всем имевшимся данным, значительно превосходили наши... Противник, безусловно, имел возможность сорвать уже саму переправу наших войск через Дон. Тем более что на достаточное прикрытие с воздуха рассчитывать не приходилось.
Что касается решения на контрудар в целом, то позволю себе привести оценку, данную ему в коллективном труде «Великая победа на Волге» под редакцией К. К. Рокоссовского: «...В сложившейся обстановке оно было невыполнимым, заранее обреченным на неудачу».
А до участия в контрударе дивизий нашей армии дело просто не дошло. Спешная подготовка к наступательным действиям еще только завершалась, когда немцы уже переправились на восточный берег Дона на нашем правом фланге — на участке, принятом недавно от 4-й танковой, у нового стыка с нею.
Переправа гитлеровцев в этом районе не была для командования армии неожиданной, хотя ни точного места ее, ни времени мы заранее не знали.
Не были застигнуты врасплох и находившиеся на этом участке войска. Но предотвратить переправу, не допустить ее у нас не хватило сил.
Противник ввел в действие сотни бомбардировщиков и много артиллерии, обеспечив наведение понтонных мостов.
Так возник неприятельский плацдарм на левом берегу Дона в районе Песковатки и хутора Вертячий.
Появление этого плацдарма имело тяжелые последствия.
С переправлявшимся противником вступили в бой части 98-й дивизии Баринова, находившийся на внешнем обводе полк 87-й дивизии и курсанты Орджоникидзевского училища.
На поддержку им командарм переключил артиллерийскую группу под командованием генерал-майора Н. М. Пожарского.
Эта группа была создана в соответствии с планом готовившегося контрудара и включала также два полка гвардейских, минометов.
Залпы «катюш» нанесли гитлеровцам немалый урон. Но сбросить немцев с плацдарма, прекратить действие переправы,
хорошо прикрываемой авиацией и артиллерией, не удавалось.
Хуже того — не удавалось и остановить постепенное расширение захваченного врагом плацдарма.
Никакого резерва пехоты в распоряжении командарма не было. А разрешения ввести в бой войска, стоявшие на среднем обводе, Лопатину не давали.
В те дни мне не приходилось присутствовать при его переговорах по ВЧ с командующим или начальником штаба фронта,
однако не сомневаюсь, что в своих докладах Антон Иванович не преуменьшал серьезности положения. Да это подтверждают и наши оперсводки.
Чем объяснить, что опасность, появившаяся с возникновением неприятельского плацдарма у Песковатки и Вертячего, какое-то время нашим старшим начальникам представлялась, по-видимому, не столь уж значительной? Полагаю, это могло происходить оттого, что в масштабах всего сталинградского направления угрозу с северо-запада как бы заслонило новое резкое ухудшение обстановки к югу от города.
Там 21 августа ударные соединения танковой армии Гота вклинились в оборону советских войск на стыке 64-й и 57-й армий и оказались значительно ближе к Сталинграду, чем находился от него враг где-либо в другом месте.
Очевидно, считая в тот момент опасность с юга более серьезной, чем с северо-запада, командование фронта взяло от нас для переброски к югу часть противотанковой артиллерии и гвардейских минометов. К перераспределению средств усиления между армиями и фронтами под Сталинградом прибегали нередко.
Но в тот раз, честно говоря, показалось, что режут нас по живому: очень уж нужны были самим и эта артиллерия, и «катюши».
Вероятно, угрозу с северо-запада в штабе фронта еще надеялись если не снять, то ослабить контрударом, который все-таки начался, хотя и без участия нашей армии.
Однако те неприятельские войска, которые находились перед нами, оттянуть или сковать не удалось.
Наращивание сил противника на левобережном плацдарме явно продолжалось.
Там сосредоточивались соединения 14-го танкового корпуса фон Виттерсгейма, причем происходило это быстрее, чем мы тогда думали, — разведданные отставали от событий.
Потом было установлено, что через двое суток после захвата плацдарма враг имел на левом берегу не менее четырех дивизий и двухсот пятидесяти танков.
За 22 августа плацдарм особенно расширился и к исходу дня достигал уже 45 километров по фронту: от речки Паншинка (в полосе 4-й танковой армии генерала В.Д.Крюченкина) до Песковатки.
Стало окончательно ясно, что его невозможно ликвидировать теми силами, которыми мы пытались это сделать.
Военный совет армии, собравшийся у Лопатина, — присутствовали Гуров, Пожарский, Камынин, я, вынужден был констатировать это.
Частные перегруппировки, которые предлагались и принимались, дела не меняли.
Возможность использовать на правом фланге войска, оборонявшиеся в районе Калача, считалась исключенной:
от нас продолжали требовать неослабного внимания к этому участку, хотя противник сейчас не проявлял там особой активности.
Наступление немецкой 4 танковой армии Гота у Абганерово-Плодовитое
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом.")
Одновременно серьезные бои происходили и на участках 64-й и 57-й армий.
Здесь в период с 17 по 20 августа противник произвел ряд последовательных ударов с целью нащупать слабые места и
дезориентировать нас в отношении направления главного удара (Бекетовка, Красноармейск). Кстати сказать, это ему не удалось. [
17 августа 371-я пехотная дивизия противника, усиленная танками, атаковала наши части в районе Абганерово, прорвалась к совхозу имени Юркина и захватила его (схемы 1, 7 и 8). Однако уже на следующий день 29-я стрелковая дивизия стремительной контратакой выбила гитлеровцев из совхоза и отбросила их к южной окраине станции Абганерово. 19 августа вражеская атака на совхоз была
повторена одновременно с двух направлений: 371-й пехотной дивизией из района Абганерово и 94-й пехотной дивизией вдоль железной дороги; кроме того, по направлению на разъезд «74 км» наносила
удар 29-я моторизованная дивизия из района Плодовитое.
20 августа группа в составе 150 танков (14-я танковая дивизия) атаковала наши позиции в районе Семкин. В итоге этих атак противник лишь
незначительно вклинился в нашу оборону, захватив станцию Абганерово. Дальнейшее его продвижение было приостановлено вводом резервов, о чем уже говорилось.
Одновременно противник готовил главный удар силами трех пехотных (97, 371 и 297-й), двух танковых (14-й и 24-й) дивизий и одной мотодивизии (29-й) из района Плодовитое
в район Красноармейск, Бекетовка. Как видим, 297-я пехотная и 24-я танковая дивизии были переброшены из 6-й армии.
21 августа эта группировка повела наступление. К исходу дня до 150 танков вышли в район Дубовый
Овраг, балка Морозовская. В дальнейшем противник стремился углубить прорыв и выйти в район Сталинграда.
Однако здесь его встретили наши истребительно-противотанковые полки, под ударами
которых танковый кулак противника потерял свою ударную силу. Устойчивости обороны способствовали и минные заграждения, усиленные фоговскими установками.
Яростные наскоки врага захлебнулись, а расчеты гитлеровских стратегов захватить район Красноармейска,
который они не без оснований считали той краеугольной «точкой», с которой возможно «перевернуть» весь Сталинград, провалились.
Правда, противник здесь крепко нависал над левым флангом 64-й армии. Это заставляло нас иметь на этом участке дополнительные силы.
Автор: Konstanten 12.8.2012, 13:54
Обсуждение событий с 6 по 22 августа 1942 под Сталинградом.
К началу августа 6 армия Паулюса и задонские группировки Сталинградского фронта приводили себя в порядок после встречного сражения 21-31 июля 1942.
В это время к 1 августа на Сталинградском направлении появилась новая сила - 4 немецкая танковая армия Гота.
Это сразу же решительно переломило общую ситуацию в борьбе на Сталинградском направлении в пользу немецких войск.
Для парирования этой угрозы Ставка вынуждена была отказаться от усиления и даже забрать почти все танки в полосе 62 и 4 танковой армии и направить их под Абганерово,где начиная с 6 августа состоялось встречное сражения усиленной 64 армии Юго-Восточного фронта с 48 танковым корпусом немцев.
Полнокровный немецкий танковый корпус - по танкам был примерно равен советской танковой армии и превосходил её в артиллерии и в (мото)пехоте.
Всё повторилось так же, как и в конце июля при ударах 1 и 4 танковых Сталинградского фронта - немцы к 12 августа были
под Абганерово остановлены и затем перешли к обороне.
Правда вместе с танками 13 танкового корпуса в сражении под Абганеров ключевые роли сыграли также артиллерия и авиация Юго-Восточного фронта.
Тем временем , 6 полевая армия немцев , получив подкрепления и дополнительно усилившись 24 танковым таковым корпусом
7 августа начала операцию на окружение задонской группировки 62 армии.
С севера наступал 14 танковый копрус , а с юга , с плацдарма на р.Чир у Верхне-Чирского - 24 танковый корпус немцев.
Задонская группировка 62 армии к 7 августа состояла из пяти ослабленных дивизий и одного полка 33 гв. дивизии.
Полученные из Ставки свежие стрелковые дивизии были развернуты против 4 танковой армии немцев в полосе 64 армии Юго-Восточного фронта.
На тот момент там была главная угроза обороне Сталинграда - до города было ок. 40 км. не занятых войсками .
Командарм 62 армии ген. А.И.Лопатин , не получив усиления и предвидя этот удар , просил у командующего Сталинградским фронтом
ген. В.Н.Гордова отвести все войска армии за Дон , но получил отказ.
У фронта просто не было резервов - все свободные силы были брошены под Абганерово , а на отступление без санкции Ставки В.Н.Гордов не решился.
(Позже , в конце августа - начале сентября , на это решится командарм 62 армии Антон Иванович Лопатин - без приказа фронта он отведёт войска армии (т.е. прямо нарушит приказ №227) на внутренний обвод обороны Сталинграда, спасая их от полного окружения и истребления под городом
и тем сохранив армию для борьбы в самом Сталинграде. За это потом он будет отстранён от командования 62 армией.)
Задонская группировка 62 армии 8 августа была полностью окружена и через четыре дня боёв была истреблена немцами - лишь немногие смогли вырваться к своим.
Вот воспоминания Григория Наумовича Чухрая о его боях том окружении.
http://militera.lib.ru/memo/russian/chuhray_gn/03.html
Цитата("Г.Н.Чухрай. Моя война")
Окружение страшно не только тем, что вокруг враги, а тем, что, защищаясь, армия расходует боеприпасы, продовольствие, медикаменты.
А пополнить расходы нет возможности: все подходы закрыты. А без патронов, будь ты хоть какой герой, ты беззащитен.
С голыми руками против автоматов и танков не пойдешь. И тогда голодным и израненным солдатам остается либо пустить себе пулю в лоб, либо сдаться в плен.
Немцы на это и рассчитывали.
Окружение было их главным тактическим постулатом. Они провоцировали нас на бой, чтобы мы скорее растратили свои патроны....
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
.....из Ставки шли настойчивые требования стабилизировать положение и в районе 62-й армии.
Поэтому вместе с начальником штаба Сталинградского фронта генералом Д. Н. Никишевым
и начальником оперативного управления этого фронта генералом И. Н. Рухле мы постарались проанализировать ситуацию, которая сложилась перед 62-й армией.
Против ее войск, насчитывавших 8 ослабленных стрелковых дивизий, 2 танковых корпуса (фактически без танков) и 2 недостаточно
укомплектованные танковые бригады, к исходу 6 августа действовало 13 вражеских дивизий, в том числе 9 пехотных, 2 танковые и 2 моторизованные.
Причем 7 дивизий были сосредоточены перед правым флангом 62-й армии и 6 — перед левым.
В ударной группировке 6-й армии Паулюса, о которой мы и говорим сейчас, имелось не менее 400 танков.
Она поддерживалась значительной частью сил 4-го воздушного флота генерала Рихтгофена.
Иван Никифорович Рухле рассказал о развитии событий в последние дни. Говоря кратко, дело обстояло следующим образом.
Генерал Паулюс не оставил своего замысла окружить 62-ю армию, поэтому он вновь нанес по ее оперативному построению два концентрических удара.
Начало их пришлось на утро 7 августа. Врагу удалось, невзирая на самоотверженное противодействие наших войск, прорвать оборону 196-й и 399-й дивизий
на правом фланге армии. А на левом фланге противник несколько потеснил 112-ю стрелковую дивизию полковника И. П. Сологуба и вышел в район поселка Погодинский.
Связь штаба 62-й армии с дивизиями в этот день была нарушена. 8 августа Паулюс продолжал наращивать удар.
Его танковые клинья прорвались к Калачу и соединились там. Калач не был взят, тем не менее наши 33, 147, 181, 299 и 399-я стрелковые дивизии оказались в окружении.
Слушая генерала Рухле, я подумал, что, видимо, и этот казус послужил одной из причин подчинения Сталинградского фронта Юго-Восточному,
поскольку В. Н. Гордов не принял необходимых мер по предотвращению прорывов гитлеровцев,хотя был своевременно поставлен в известность командармом А. И. Лопатиным
о сосредоточении вражеских сил перед флангами армии и полном отсутствии у нее каких-либо резервов для противодействия готовящимся ударам.
После этих событий 62 армия целиком ,но очень ослабленной , заняла оборону по левому берегу Дон.
В принципе Ставка не собиралась мириться с потерей позицй за Доном.
В распоряжение фронтов под Сталинградом из резервов Ставки была направлена 1 Гвардейская армия.
Цитата("C.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
В состав 1-й Гвардейской армии включены шесть стрелковых дивизий. Все — гвардейские, причем пять из них сформированы из воздушно-десантных корпусов.
Численность каждой дивизии достигает 8 тысяч человек. Коммунисты составляют половину личного состава, все остальные, за редким исключением,— комсомольцы.
Это замечательное объединение — впервые созданная в наших Вооруженных Силах - гвардейская армия...
Далее А. М. Василевский, как бы размышляя вслух, сделал вывод, что для упрочения положения на левом крыле Сталинградского фронта, видимо,
придется передать генералу Крюченкину целиком или частично 1-ю гвардейскую армию, поскольку этими силами можно было бы создать вторую полосу обороны
в тылу 4-й танковой армии. А. И. Еременко возразил, заметив, что надо сохранить 1-ю Гвардейскую как самостоятельное объединение,
находящееся в резерве командующего фронтом. Согласились на том, что к Крюченкину перейдут две дивизии.
— Мы должны учитывать,— продолжал А. М. Василевский,— что 1-я Гвардейская армия сумеет прибыть первыми эшелонами не ранее 14 августа,....
Это совещание с А.М.Василевским происходило 12 августа 1942 года.
Т.е. тогда 1-я гвардейскую армию ,сначала предполагали использовать для укрепления плацдарма в малой излучине Дона ,
занимаемом 4 танковой армией генерала Крюченкина , чтобы впоследствие использовать для удара во фланг 6 полевой армии.
Цитата("C.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
Вслед за тем я начал переговоры с Кириллом Семеновичем Москаленко. Он был возбужден до крайности и сказал, что фактически является командармом без армии,
ибо все успевшие прибыть части сражаются уже в составе других объединений.
— Сейчас прибыли 15 эшелонов 37-й и 39-й дивизий, я передаю их Крюченкину, но ведь они, по существу, еще не закончили формирование:
не пришли составы с обозами, автотранспортом и другими видами вооружения и имущества.
Необходимы хотя бы несколько дней для восполнения этих пробелов и сколачивания дивизий.
Я же мог сообщить Кириллу Семеновичу только то, что решением командующего фронтом предусмотрено ввести в бой утром
16 августа 39-ю и 40-ю гвардейские стрелковые дивизии,
а позднее и 37-ю гвардейскую под командованием генерал-майора В. Г. Жолудева с целью остановить наступление противника и удержать плацдарм в малой излучине Дона.
И если 37-я и 39-я гвардейские дивизии включались в 4-ю танковую армию,то потерявшие с ней связь остатки правофланговых 321, 205 и 343-й стрелковых дивизий
передавались в 1-ю гвардейскую армию.— Сейчас,— говорил Кирилл Семенович,
— когда 1-я гвардейская армия фактически получает задачу удержать плацдарм в северной части малой излучины Дона,
там находятся лишь 40-я гвардейская, а также крайне ослабленные, насчитывающие всего по 700—800 человек, 321, 205 и 343-я стрелковые дивизии.
38-я гвардейская стрелковая дивизия только что выдвинулась на участок Новогригорьевская, устье реки Иловля, где она будет оборонять левый берег Дона.
Что касается 41-й, то она еще на марше.
Чувствуя, что разговор с моим бывшим командующим приобретает слишком темпераментный характер, трубку взял Еременко:
— Товарищ Москаленко, поймите, что торопят вас не Иванов и Еременко, а враг. Он не желает давать нам время на развертывание армии,
а стремится нанести смертельный удар или завтра, или послезавтра.
За удержание же плацдарма основную ответственность пока несет генерал Крюченкин,
а не вы.— Закончив на этом разговор, Андрей Иванович подытожил: — Придется мне самому выбрать время и съездить на Сталинградский фронт.
Главное — заглянуть на плацдарм к Крюченкину и Москаленко. Переплет там действительно до предела опасный.
Т.е. разверуться на плацдарме 1 Гвардейская армия до начала немецкого наступления не успевала.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
13 августа, на рассвете мы получили тревожный сигнал из армии В. Д. Крюченкина. Начальник штаба полковник Е. С. Полозов сообщил,
что ожесточенной атаке подверглись позиции левофланговой 321-й стрелковой дивизии подполковника А. И. Валюгина.
Удар наносили по меньшей мере две дивизии. Как выяснилось потом, это были части 376-й и 100-й немецких дивизий.
Мы ожидали удара по данной армии, но не по левому флангу, а по центру, ибо отсюда лежал прямой путь к Сталинграду.
Были все основания предположить, что это отвлекающий удар, а за ним последует главный и именно там, где мы его ждали.
Когда же я спросил у Полозова, какие меры приняты, он ответил, что командарм усиливает левофланговое направление,
перебрасывая сюда 5-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду и 1253-й истребительно-противотанковый артполк,
снимая их с центрального участка армейской полосы обороны.
— Но этого-то как раз и нельзя делать ни в коем случае! — не сдержавшись, резко сказал я.
— Решение уже санкционировано генералом Гордовым, и артиллерия находится в пути,— парировал Евгений Степанович.
Об этом было доложено А. М. Василевскому и А. И. Еременко. Первый выразил недоумение, второй — крайнее возмущение.
Скорый на решения Андрей Иванович распорядился было отменить приказ В. Д. Крюченкина,
но Александр Михайлович резонно заметил, что едва ли это поможет делу: артиллеристы уже в пути и дергать их то туда, то сюда не следует.
Надо подумать, что можно дать Крюченкину для артиллерийского обеспечения центра армии, ибо положение его вот-вот станет критическим.
А 15 августа немцы стали наступать в малой излучине Дона и в первый же день командарм В. Д. Крюченкин и его штаб потеряли управление войсками.
Цитата("C.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
В полдень я сделал попытку связаться со штабом генерала Крюченкина, но в трубке послышалось лишь надсадное кряканье, а затем связь и вовсе оборвалась.
Позже стало известно, что как раз в это время в расположение КП армии вышли фашистские танки. Управление ее войсками было потеряно.
Еременко, с трудом сдерживая гнев, сказал мне:
— Разыщите Гордова, и пусть отправляется в 4-ю танковую, примет командование на себя. Если бы артиллерия стояла там где следует, враг не прошел бы так скоро...
А с завтрашнего утра, я полагаю, начальник Генштаба разрешит ввести в бой все три прибывшие дивизии 1-й Гвардейской.
Жаль раздергивать по частям армию, но ничего не поделаешь,— вздыхая, заключил Андрей Иванович.А. М. Василевский разрешил.
В двухдневных боях наши войска потерпели полное поражение и оставили малую излучину Дона , за исключениеем "пятачка" от Каменской до Сиротинской,укрепилась две дивизии 1 Гвардейской армии, которые успели 16 августа принять участие в сражении.
Если посмореть на карту тех боёв , то видно ,как немцы наступали широким фронтом во всей излучине , должным образом превосходя сразу по всему фронту оборону советских войск.
И "спокойная" реакция А.М.Василевского на решение ген. В.Н.Гордова переместить части ПТО понятна - сил ПТО , чтобы остановить немцев везде не было , а угадать направление танковых ударов было невозможно - в степи все почти направления танкоопасны.
Единственным решением тогда могли бы стать контрудары полновесных танковых соединений , но таковых в распоряжении сталинградских фронтов к 15 августа не было.
Цитата("C.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
Одной из главных причин наших неудач в тот день было подавляющее превосходство гитлеровцев в авиации.
Генерал Еременко требовал, разносил, наконец, умолял Тимофея Тимофеевича Хрюкина активизировать действия его дивизий, но это помогало мало — просто не хватало сил.
Я несколько раз разговаривал о генералом Я. С. Шкуриным, начальником штаба 8-й воздушной армии.
Он искренне заверял, что летчики делают все, чтобы крепко бить по фашистским войскам и технике и прикрывать развертывание войск 1-й гвардейской армии.
Однако их удары по переправам и скоплениям вражеских войск не могли не носить ограниченного характера,
так как после напряженных боевых действий с 6 по 10 августа на Юго-Восточном фронте большая часть наших самолетов находилась в ремонте.
Авиация же гитлеровцев, пользуясь слабостью нашей противовоздушной обороны и малочисленностью истребителей,
почти безнаказанно в течение дня группами от 10 до 40 машин бомбила переправы, боевые порядки и тылы наших войск.
Ещё один фактор неудачи в боях за задонских плацдармах был связан со слабостью нашей авиации. Это в прямую сказывалось боевом обеспечении войск, воевавших на них. Последствия таких сбоев для интесивно сражающихся войск хорошо описал Г.Н.Чухрай.
Цитата("Г.Н.Чухрай.Моя война")
Окружение страшно не только тем, что вокруг враги, а тем, что, защищаясь, армия расходует боеприпасы, продовольствие, медикаменты.
А пополнить расходы нет возможности: все подходы закрыты.А без патронов, будь ты хоть какой герой, ты беззащитен.
С голыми руками против автоматов и танков не пойдешь.
Блокада авиацией противника переправ через реку тоже ставит войска почти в положение окруженных ,
если иметь ввиду обеспечение патронами и снарядами , когда через день -два интесивного боя дивизионные
и армейские запасы подходят к концу и не восполняются. И тогда сражение быстро превращается в охоту.
Авиацию удалось только собрать и использовать для отражения немецкого наступления у Абганерово в 6-12 августа.
http://battle.volgadmin.ru/karta/08.htm
Выйдя 17 августа к Дону в районе Вертячий - Песковатка немцы ,сразу приступили к подготовке его форсирования
и 21 августа переправились через Дон , захватив большой плацдарм .
Цитата("Н.И.Крылов ( с середины августа 1942 нач. штаба 62 армии).Сталинградский рубеж ")
....немцы уже переправились на восточный берег Дона на нашем правом фланге — на участке, принятом недавно от 4-й танковой, у нового стыка с нею.
Переправа гитлеровцев в этом районе не была для командования армии неожиданной, хотя ни точного места ее, ни времени мы заранее не знали.
Не были застигнуты врасплох и находившиеся на этом участке войска. Но предотвратить переправу, не допустить ее у нас не хватило сил.
Противник ввел в действие сотни бомбардировщиков и много артиллерии, обеспечив наведение понтонных мостов.
Так возник неприятельский плацдарм на левом берегу Дона в районе Песковатки и хутора Вертячий.
Появление этого плацдарма имело тяжелые последствия.
С переправлявшимся противником вступили в бой части 98-й дивизии Баринова, находившийся на внешнем обводе полк 87-й дивизии и курсанты Орджоникидзевского училища.
На поддержку им командарм переключил артиллерийскую группу под командованием генерал-майора Н. М. Пожарского.
Эта группа была создана в соответствии с планом готовившегося контрудара и включала также два полка гвардейских, минометов.
Залпы «катюш» нанесли гитлеровцам немалый урон. Но сбросить немцев с плацдарма, прекратить действие переправы,
хорошо прикрываемой авиацией и артиллерией, не удавалось.
Хуже того — не удавалось и остановить постепенное расширение захваченного врагом плацдарма.
Никакого резерва пехоты в распоряжении командарма не было. А разрешения ввести в бой войска, стоявшие на среднем обводе, Лопатину не давали.
В те дни мне не приходилось присутствовать при его переговорах по ВЧ с командующим или начальником штаба фронта,
однако не сомневаюсь, что в своих докладах Антон Иванович не преуменьшал серьезности положения. Да это подтверждают и наши оперсводки.
Чем объяснить, что опасность, появившаяся с возникновением неприятельского плацдарма у Песковатки и Вертячего, какое-то время нашим старшим начальникам представлялась, по-видимому, не столь уж значительной?
Полагаю, это могло происходить оттого, что в масштабах всего сталинградского направления угрозу с северо-запада как бы заслонило новое резкое ухудшение обстановки к югу от города.
Там 21 августа ударные соединения танковой армии Гота вклинились в оборону советских войск на стыке 64-й и 57-й армий и оказались значительно ближе к Сталинграду,
чем находился от него враг где-либо в другом месте.
....
За 22 августа плацдарм особенно расширился и к исходу дня достигал уже 45 километров по фронту: от речки Паншинка (в полосе 4-й танковой армии генерала В.Д.Крюченкина) до Песковатки.
Причины поражения и потери задонского плацдарма.
Главная причина - нехватка танков , средств противотанковой обороны и авиации.
Первое наступлении немцев в конце июля и сражение у Абганерово поглотили все ресурсы танковых соединений ,авиации и ПТО , что были выделены Ставкой в июле.
Но тут же сразу возникает вопрос - почему Ставка ,считая Сталинградское направление одним из решающих , не пополнила Сталинградский и Юго-Восточный фронты соответсвующими резервами?Времени и пропускной способности коммуникаций для этого вполне хватало.
Чтобы ответить на это надо посмотреть на то, как Ставке и Генштабу ,похоже, представлялся расклад сил на совестко-германском фронте в июле-августе 1942.
Сталинградское направление.1. Начиная с 23 по 24 июля и после захвата немцами Ростова-на-Дону , на неделю "исчезла" из событий 4 немецкая танковая армия.
Позже ,31 июля , эта армия "проявилась" ,начав наступление на Сталинград из района Цимлянсокой.
Целую неделю была неопределённость с её дальнейшим использованием - причём не только у нашего Генштаба, но и у немецкого командования.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник.")
20 июля 1942
Волнения по поводу якобы слишком большой медлительности при создании желательной ему (Гитлеру) ударной группы «Таганрог».
Действительная причина медлительности — грозы и ливни.
Сейчас он все больше признает необходимость форсирования Дона 4-й танковой армией на широком фронте.
С учетом очень слабой вероятности успеха в нанесении решительного «удара по Ростову это является единственной возможностью разгромить южнее
Дона все те силы противника, которые смогут отойти за него.
(Konstanten : Это вариант использования 4ТА против Южного фронта )
Разрешено передать 11-ю танковую дивизию из группы армий «Б» в группу армий «Центр».
(Konstanten : 11-я танковая дивизия была в составе 4ТА и в июле 1942 ,прежде чем попасть в ГА "Центр", находилась под Воронежем.
Впоследствии была использована в операции "Смерч" против 16 и 61 армий Зап. фронта )
30 июля 1942
...а докладе у фюрера слово было дано генералу Йодлю, который высокопарно объявил, что судьба Кавказа решится под Сталинградом.
Поэтому необходима передача сил из группы армий «А» в группу армий «Б», и это должно произойти как можно дальше к югу от Дона.
Таким образом, в совершенно новой сервировке преподносится та самая мысль, которую я высказал фюреру шесть дней тому назад,
при форсировании 4-й танковой армией Дона.
(Konstanten : 30 июля Гитлером было принято окончательное решени - 4ТА повернуть на Сталинград)
Т.е. Ставка и Генштаб до 31 июля вполне могли ожидать появления 4 ТА Гота как на кавказском , так и на сталинградском направлении
(несмотря на то ,что часть её сил использовалось и в июльском наступлении на Сталинград - против 64 армии).
Неисключен был также и вариант переброски , всвязи с передачей 11 танковой дивизии 4ТА в группу "Центр", танковых и моторизованных соединений 4 ТА также в ГА "Центр". Но всё прояснилось 31 июля ,когда армия Гота начала с плацдарма у Цимлянской наступление против 51 армии Южного фронта в направлении Котельникова. А до этого всю неделю с 23 по 30 июля в Ставке не могли знать куда двигать свои резервы против 4 ТА - на Кавказ , под Сталинград или просчитывать варианты её появления в ГА "Центр".
Автор: Konstanten 12.8.2012, 14:20
Обсуждение событий с 6 по 22 августа 1942 под Сталинградом.
Продолжение
Сталинградское направление.2. В начале июля ,после взятия Севастополя ,с фронта "исчезла" 11 немецкая армия Манштейна.
Дальнейшая судьба её соединений и вопрос о месте её нового появления на советско-германском фронте , был предметом постоянного внимания Ставки и Генштаба. "Под" эту армию Ставка ВГК постоянно была вынуждена учитывать соответствующие резервы вплоть до начала сентября на пространстве всего фронта.
Цитата("Э. фон Манштейн. Утерянные победы.")
... то время как дивизии 11 армии, находясь в Крыму, отдыхали от перенесенных ими тягот, а я проводил свой отпуск в Румынии, штабы имели задачу подготовить форсирование Керченского пролива.
Это должно было явиться началом участия армии в уже развернувшемся большом наступлении южного крыла германской армии.
Находясь в Предеале, я был в курсе того, как проходит подготовка, так как меня навещал начальник оперативного отдела штаба армии полковник Буссе.
К сожалению, из всей этой подготовки ничего не вышло, кроме напрасной бумажной писанины.
Гитлер, гнавшийся, как всегда, сразу за несколькими целями и переоценивший начальные успехи нашего наступления, отказался от первоначального плана включить в него и 11 армию.
Когда я 12 августа возвратился в Крым, то нашел здесь, к моему сожалению, новые указания Главного командования.
План форсирования армией Керченского пролива отпадал. Выполнение этой операции возлагалось лишь на штаб 42 корпуса и 42 дивизию совместно с румынами.
11 же армия предназначалась для захвата Ленинграда, куда уже была отправлена действовавшая под Севастополем артиллерия.
Но, к сожалению, в дальнейшем от нашей армии откололись еще 3 дивизии. 50 дивизия должна была оставаться в Крыму, 22 дивизия, опять преобразованная в авиадесантную, была отправлена на остров Крит, где она оставалась, по существу, в бездействии до конца войны, а это была одна из наших лучших дивизий.
Уже во время переброски у нас была взята в группу армий «Центр» 72 дивизия, чтобы ликвидировать на одном участке кризисное положение.
В результате для выполнения будущих задач в распоряжении штаба армии из старых соединений остались только штабы 54 и 30 корпусов,
а также 24, 132, 170 пехотные и 28 горнострелковая дивизии.
Такое расчленение армии, в которой под руководством штаба армии длительное время совместно действовали одни и те же корпусные штабы и дивизии, при любых обстоятельствах было достойно сожаления, каковы бы ни были причины, побудившие Главное командование на такой шаг.
Знание друг друга, доверие друг к другу, добытое в трудных боях, — это моменты, которые имеют большой вес в войне и которыми никогда не следовало бы пренебрегать.
Помимо этого вопроса, всплыл другой, еще более важный.
Целесообразно ли было в этот момент снимать 11 армию с южного крыла Восточного фронта, чтобы поставить ей, несомненно, менее важную задачу — захват Ленинграда?
Ведь летом 1942 г. Германия искала решения своей судьбы на юге Восточного фронта. А для этого никакое количество сил не было лишним.
Тем более что, исходя из целей, которые преследовал Гитлер, можно было с самого начала видеть, что немецкое наступление будет развиваться в двух направлениях — на Сталинград и на Кавказ — и что чем далее на восток продвинутся наступающие войска, тем более растянутым окажется северный фланг наносящего удар клина.
Ход событий показал, насколько нужна была в дальнейшем 11 армия на южном крыле, независимо от того, была бы она использована для форсирования Керченского пролива, чтобы воспрепятствовать отходу противника на Кавказ, или действовала бы сначала в качестве оперативного резерва наступающих армий.
Когда я по пути на север сделал посадку в Виннице, чтобы обсудить в главной ставке фюрера мои новые задачи, я подробно говорил по этому вопросу с начальником Генерального Штаба генерал-полковником Гальдером.
При этом Гальдер дал ясно понять, что мысль Гитлера добиваться захвата Ленинграда одновременно с наступлением на юге противоречит его точке зрения.
Но Гитлер настоял на этом и не отступит от своего намерения. Правда, на мой вопрос, считает ли он, Гальдер, возможным обойтись вообще без 11 армии на юге, он ответил утвердительно.
Я сам в этом сомневался, но не мог тогда опровергнуть эту точку зрения начальника Генерального Штаба.
При этом моем посещении я с ужасом констатировал, насколько плохими были отношения между Гитлером и его начальником Генерального Штаба.
Из доклада об обстановке выяснилось, что в группе армий «Центр» вследствие наступления советских войск в одном районе создалось кризисное положение (для ликвидации которого была направлена наша 72 дивизия).
Кавказкое направление.1. Здесь помимо фронта с немцами в августе 1942 отчётливо выявилась перспектива войны и боевых действий с Турцией.
Цитата("С.М.Штеменко.Генштаб в годы войны.")
Когда стало очевидно, что немецко-фашистские войска обязательно будут пробиваться на юг вдоль Каспийского побережья и через Кавказский хребет,перед нами очень остро встал новый неотвратимый вопрос: не поддержат ли их турецкие сторонники? Если в Иране все обстояло теперь относительно благополучно, то с Турцией было иначе.
В середине 1942 года никто не мог поручиться за то, что она не выступит на стороне Германии.
Неспроста ведь на границе с советским Закавказьем сосредоточились тогда двадцать шесть турецких дивизий.
Советско-турецкую границу приходилось держать на прочном замке, обеспечивая ее от всяких неожиданностей силами 45-й армии.
На случай, если турецкое наступление пойдет через Иран на Баку, принимались необходимые меры предосторожности и на ирано-турецкой границе.
Там стоял теперь наш 15-й кавалерийский корпус, усиленный стрелковой дивизией и танковой бригадой...
Закавказский фронт, созданный еще в 1941 году, первоначально имел в своем составе 45-ю, 46-ю армии и войска, находившиеся в Иране. В июне 1942 года в него вошла также 44-я армия, доукомплектованная в районе Махачкалы. Прикрывалось Закавказье и войсками другого фронта — Северо-Кавказского. Но всех этих сил было явно недостаточно. По предложению Генерального штаба началась спешная переброска сюда войск из Средней Азии и иных мест.
23 июня Военный совет Закавказского фронта представил в Москву план обороны Закавказья уже в новом, переработанном виде. И тут-то еще отчетливее зазияли все прорехи.
Недостаток сил, естественно, сказался и на плане их использования. Совершенно правильно укрепляя бакинское направление выдвижением на реку Терек 44-й армии, командование фронта оставляло почти беззащитным весь Главный Кавказский хребет. Эта задача возлагалась на малочисленную 46-ю армию. В результате на Марухском перевале, например, оборону занимала всего одна стрелковая рота с минометным взводом и взводом саперов, а Клухор прикрывался двумя стрелковыми ротами и саперным взводом.
Такими силами удержать перевалы было, конечно, немыслимо. Указав командующему фронтом на эти изъяны плана. Генеральный штаб тут же занялся изысканием резервов, за счет которых можно было бы подкрепить оборону Закавказья. В течение августа туда были переброшены дополнительно 10-й и 11-й гвардейские стрелковые корпуса, а также одиннадцать отдельных стрелковых бригад.
Для удобства управления войска, оборонявшиеся по рекам Урух и Терек, были сведены в так называемую Северную группу под командованием И. И. Масленникова. Сюда вошли 44-я армия, группа войск генерала В. Н. Курдюмова, влившаяся в 9-ю армию, а затем и 37-я армия, отошедшая из Донбасса и с Дона. Генералу Масленникову ставилась задача прочно прикрыть бакинское направление и основной проход через Кавказский хребет — Военно-Грузинскую дорогу.
Большие организационные мероприятия проводились на Северо-Кавказском фронте. Еще 28 июля в его состав влились армии отошедшего сюда и подвергшегося расформированию Южного фронта. Здесь были созданы две оперативные группы — Донская под командованием генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского и Приморская под командованием генерал-полковника Я. Т. Черевиченко.
В конце июля и в течение всей первой половины августа шли тяжелые оборонительные бои на полях Кубани. Советские войска дрались героически, но противник тем не менее шаг за шагом продвигался вперед и в двадцатых числах августа вышел на Терек. Здесь вступила в бой уже Северная группа войск Закавказского фронта. Ахиллесовой ее пятой была слабая вооруженность. Например, 417-я стрелковая дивизия по состоянию на 10 августа имела всего 500 винтовок.
С обороной Закавказья у меня тесно связаны воспоминания о первой поездке с докладом в Ставку. Было это так.
Однажды ночью из Кремля позвонил Ф. Е. Боков и приказал полковнику К. Ф. Васильченко, заменившему полковника И. И. Войкова, и мне явиться туда же со своими рабочими картами. Поехали на присланной за нами машине. В Кремле нас встретил незнакомый мне подполковник и провел на второй этаж в приемную Сталина. Оба мы волновались, понимая, что будут спрашивать о положении дел на наших направлениях. Через несколько минут последовал вызов в кабинет Верховного Главнокомандующего. Там, за большим столом у стены, сидели Молотов, Маленков, Микоян. С противоположной стороны стола находились Ф. Е. Боков, только что назначенный начальником Оперуправления П. И. Бодин и Я. Н. Федоренко. Сталин ходил по комнате. Мы представились.
— Можете доложить обстановку под Сталинградом и на юге? — спросил нас Сталин.
— Так точно,— ответили мы.
Первым начал свой доклад по Сталинграду К. Ф. Васильченко. Верховный Главнокомандующий интересовался положением и состоянием войск, кто на какой рубеж отходит, кому переподчиняются отходящие войска, где расположены вторые эшелоны, где резервы, каково материальное обеспечение. Васильченко все знал и доложил блестяще.
Затем дошла очередь до меня. Я развернул свою карту и доложил, какие войска занимают оборону по Тереку, что можно посадить туда еще, как прикрыть направление на Баку и Военно-Грузинскую дорогу. Не умолчал о слабом прикрытии перевалов через Главный Кавказский хребет, об опасности на новороссийском и туапсинском направлениях, о необходимости ускорить строительство оборонительных рубежей.
Сталин выслушал меня не перебивая. Вопросы начались лишь после того, как я смолк.
— Какие еще есть войска в Закавказье?
Я доложил.
— Можно ли что перебросить из Средней Азии?
— Восемьдесят третью горнострелковую дивизию под командованием генерал-майора Лучинского,— ответил я и тут же добавил: — Ее лучше поставить на туапсинское направление. Можно взять и еще одну дивизию.
— Что можно взять из Ирана? — спросил Верховный.
— Не больше одной-двух дивизий.— И я пояснил почему.
— Обратите особое внимание на бакинское направление, — сказал Сталин, обращаясь к П. И. Бодину.
Верховный Главнокомандующий держал себя очень просто.
Первоначальная скованность постепенно оставила нас. Под конец доклада и Васильченко и я чувствовали себя вполне свободно.
Т.е. требовал немедленного усиления и Закавказский фронт. В отношении Турции -тут ведь ,что главное , турки замышляли нападение на СССР как чисто коммерческую акцию - тяпнуть кусок территории у заклятого и ослабевшего врага , но наличие долнительных сил у Закавказского фронта, в частности танков ,авиации и артиллерии , сделало бы эту акцию чрезмерно затратной.
Поэтому было выгодно сразу так усилить Закавказский фронт ,чтобы "напугать" турок и потом с ними не воевать
и не расходовать дефицитные боевые ресурсы как это случилось бы при начале военных действий с ними.
Воронежское направление.Там на левом берегу Дона у немцев был стратегический плацдарм ,который включал в себя и западную часть Воронежа.
Плацдарм был блокирован войсками Воронежского фронта и подвергался постоянным ударам с участием танковых корпусов.
Это продолжалось до начала сентября.
Московское направление.В июле и августе 1942 года И.В.Сталин продолжал считать московкое направление самым опасным, удерживая на нём на первый взгляд избыточные силы танков ,артиллерии и авиации.
Этому были весьма основательные посылы.После поражения бронетанковых сил Брянского фронта, которые заметно превосходили по танкам
, считая при этом только Т-34 и КВ-1, танковую группировку Вейхса , перед Ставкой и Гентштабом встал простой вопрос - сколько надо танковых соединений и танков , чтобы остновить немецкое танковое наступление одного или нескольких танковых корпусов.
После боёв на Брянском фронте были сделаны выводы по изменению организации и управлении советскими танковыми войсками
,но насколько это всё стало более эффективным чем ранее - можно было проверить только в новых серьёзных танковых боях.
Тут даже не давало уверенности и сравнительно успешное танковое сражение у Калача-на-Дону в конце июля,
где немцы хоть и не достигли цели своего танкового наступления, но остановлены были только не более чем на короткое время.
Есть только одна стратегия "борьбы" с неопределённостью - брать за основу планирования самый наихудший сценарий при самых неблагориятных условиях
,что
всегда предполагает использование очень большого количества ресурсов.
Именно поэтому всё лето 1942 года на московском направлении Сталин держал как многим
казалось и до сих пор кажется явно избыточные силы танков и авиации в "ущерб" другим фронтам , в частности на юге.
Против Западного фронта немцы держали довольно крупные танковые группировки и планировали в начале августа крупную операцию
по окружению всего левого фланга Западного фронта в Сухиническом выступе (операция «Смерч») и наступлению на Осташков.
Успех немцев в операция «Смерч» ставил бы оставшуюся часть Западного фронта и весь Брянский фронт в очень тяжелое положение.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник")
Группа армий «Центр».
2 августа-4 1942 года, 407-й день войны
Продолжаются атаки против восточного и северного участков фронта 9-й армии. Атаки отбиты.
У армий, действующих на южном крыле, спокойно. Перед фронтом [генерал-полковника] Шмидта противник, по всей видимости, рассредоточивается.
Противнику удалось добиться глубокого прорыва на фронте 9-й армии (кажется, наступают семь дивизий и одна танковая бригада при усиленной поддержке артиллерии)
в направлении Зубцова'. Против них брошены соединения 39-го корпуса в составе 5, 2, 1-й танковых и 102-й дивизий.
На фронте 9-й армии у Ржева отбито несколько крупных атак. На южном участке (9-я армия) оживление. Усиленное железнодорожное движение в направлении Торопца.
5 августа 1942 года, 410-й день войны
Наступление противника на восточном участке фронта 9-й армии привело к широкому и глубокому прорыву.
Принимаются контрмеры. Атаки противника против северного участка фронта 9-й армии в целом отражены.
6 августа 1942 года, 411-й день войны
Противник перед северным флангом 2-й танковой армии, по-видимому, начинает отход.
Очень трудное положение у 9-й армии на восточном участке, где противник прорвался почти до Зубцова и лишь с трудом задерживается нашими войсками на подходе к Сычевке.
Атаки противника у Ржева снова отбиты. У 9-й армии на западном участке и у Демидова непродолжительные, но кровопролитные бои.
7 августа 1942 года, 412-й день войны
Кризис в связи с прорывом противника на фронте 9-й армии, кажется, прошел. Атака на участке 342-й дивизии отражен.
Совещание с фюрером и фельдмаршалом фон Клюге. Операцию «Смерч» проводить только с юга, независимо от действий 9-и армии.
8 августа 1942 года, 413-й день войны
Трудное положение из-за прорыва русских восточное Зубцова. Обстановка все ухудшается. Скоро будет достигнута критическая точка.
Наступление противника на 342-ю дивизию также привело к частичным вклинениям. 36-ю моторизованную дивизию нужно отвести назад.
9 августа 1942 года, 414-й день войны
Начало операции «Смерч» из-за непогоды отодвинуто на один день. Перед фронтом 3-й танковой армии множатся признаки того, что противник готовит наступление.
Сегодня, несмотря на все попытки, противнику не удалось существенно расширить прорыв на фронте 9-й армии. У Ржева ничего особенного.
10 августа 1942 года, 415-й день войны
Признаки готовящегося наступления перед фронтом 20-го армейского корпуса.
У 9-й армии, несмотря на трудное положение на ряде участков и на очень упорные атаки против участка к северу от Ржева, наблюдается некоторая разрядка обстановки.
11 августа 1942 года, 416-й день войны.
Операция «Смерч» начата вполне успешно. Перед южным крылом 3-й танковой армии, кажется, готовится наступление противника.
Тяжелые бои на участке вражеского прорыва у 9-й армии в районе Ржева. Войска испытывают большие трудности.
12 августа 1942 года, 417-й день войны
Для успеха операции «Смерч» нужно преодолеть первые трудности и расчистить путь для 9-й и 11-й танковых дивизий.
Силы противника на этом участке были, по-видимому, такими же, как раньше, просто он находился в стадии перегруппировки.
Сведения агентуры говорят о создании в районе Тулы крупной танковой группировки, которая предназначена для действий в районе Мценска и Орла.
Перед 20-м армейским корпусом на фронте 3-й танковой армии противник, по-видимому, готов перейти в наступление.
Обстановка на участке большого прорыва по-прежнему напряженная. Ясно вырисовывается намерение противника сбить обе главные опоры нашего наступления на восток.
Весьма отрадно, что противник ослабил свое давление в направлении дороги Ржев — Сычевка.
13 августа 1942 года, 418-й день войны
Операция «Смерч» медленно развивается, но сопротивление противника еще не сломлено.
Все еще есть вероятность, что противник нанесет удар в районе Мценска; такая же возможность есть у него и в районе Юхнова.
На фронте 3-й танковой армии, как и ожидалось, сегодня началось вражеское наступление. Достигнуто небольшое вклинение!
На участке большого прорыва обстановка несколько разрядилась, но по-прежнему существует опасность повторных острых кризисов.
Каких-либо крупных сил противник сюда, по-видимому, не подтягивает. Он лишь перебрасывает сюда новые части, находившиеся по соседству.
Наши потери, особенно в танках, весьма ощутимы.
14 августа 1942 года, 419-й день войны
Очень напряженная обстановка. Операция «Смерч» развивается довольно успешно, но войска лишь с трудом преодолевают упорное сопротивление противника
и очень труднопроходимую и подготовленную в инженерном отношении местность.На фронте 3-й танковой армии противник добился глубокого и широкого прорыва.
В полосе 9-й армии противник переносит основные усилия на участок прорыва и в район Ржева. Здесь отводятся назад 14-я моторизованная и 256-я пехотная дивизии.
20.15 — Очень серьезный разбор обстановки, представленный фон Клюге.
Разговор с ОКВ. Результат: передача двух групп истребителей в группу армий «Центр» (одну — с юга, другую — с запада) и двух групп бомбардировщиков с запада.
Далее, поворот направленных на Ленинград 72-й пехотной дивизии и дивизии «Великая Германия» на юг с передачей их в группу армий «Центр»;
15 августа 1942 года, 420-й день войны
Операция «Смерч» развивается медленно и с трудом. Прорыв противника на фронте 3-й танковой армии вынуждает к частичному оттягиванию назад линии фронта.
Войска 9-й армии ведут вполне успешно оборонительные бои. Улучшение обстановки благодаря перегруппировке противника.
Трудности возникнут, по-видимому, в районе Ржева и к востоку от него.
16 августа 1942 года, 421-й день войны
На фронте 2-й танковой армии весьма незначительное продвижение вперед с большими потерями.
3-я танковая армия в затруднительном положении из-за прорыва противника. Угроза оперативного прорыва незначительна.
9-я армия также в трудном положении (Ржев). Неясно, чем это кончится.
17 августа 1942 года, 422-й день войны
Залъмут (командующий 2-й армией). Только атаки местного значения. Предположительно, противник готовится снова перейти в наступление западнее и южнее Воронежа.
Шмидт (командующий 2-й танковой армией). Наступление застопорилось, однако оно сковывает значительные и весьма боеспособные силы противника.
Рейнгардт (командующий 3-й танковой армией). Главная опасность устранена. Следует ожидать возобновления наступления. Плохая погода!
Модель (командующий 9-й армией). Спокойный день. Противник, кажется, устал, наступает на различных участках разрозненно действующими группами.
Подтягивает силы, снимая их с участков поблизости. По поводу Осташкова еще никакого решения.
18 августа 1942 года, 423-й день войны
Наступление по плану «Смерч» все еще не может набрать нужный темп. Очень сильное сопротивление и труднопроходимая местность.
Атаки противника на фронте 3-й танковой и 9-й армий временно несколько ослабли.
19 августа 1942 года, 424-й день войны
Никаких существенных успехов у 2-й танковой армии. Обстановка на фронте 3-й танковой армии несколько разрядилась.
Противник в полосе 9-й армии, по-видимому, сильно устал.
20 августа 1942 года, 425-й день войны
Доклад группы армий «Центр» о том, что наступление 2-й танковой армии без усиления ее 2–3 пехотными дивизиями невозможно.
22 августа 1942 года, 427-й день войны
У фюрера. Совещание с фельдмаршалом фон Клюге (командующий группой армий «Центр») поначалу с глазу на глаз по поводу использования 2-й танковой армии,
а после этого — общий доклад, в котором наступление по плану «Смерч» из разряда решающих переводится в категорию сковывающих.
Уже понимают, что достигнуть ничего не удастся, но думают, что нельзя отказываться от сковывания здесь крупных сил противника.
23 августа 1942 года, 428-й день войны
Неоднократные телефонные звонки от Клюге по поводу напряженной обстановки на фронте 2-й танковой и 9-й армий.
У фюрера. Совещание с Кюхлером о положении на фронте группы армий «Север» и о планировании наступления на Ленинград (использование Манштейна).
24 августа 1942 года, 429-й день войны
Серьезные удары по позициям 2-й танковой (восточный фланг), 3-й танковой (прорывы) и 9-й армий, где на нескольких участках снова отмечен незначительный отход наших войск.
Несмотря на прибытие 72-й дивизии, обстановка остается напряженной. На западном участке отражено наступление в районе Белого.
На докладе у фюрера. Неприятный конфликт по поводу оценки обстановки в районе Ржева, где я отмечаю возможность полного израсходования введенных сил.
Прибывшие части дивизии «Великая Германия» будут переданы под Белый в качестве резервов.
Генерал Хауффе. Совещание с румынскими офицерами по вопросу о подготовке к созданию румынской, группы армий.
Подполковник Мери. Баланс потерь и пополнений. Перевод запасных унтер-офицерских контингентов с родины ближе к действующей армии.)
25 августа 1942 года, 430-й день войны
На фронте 2-й, 3-й танковых и 9-й армий противник продолжал усиленные атаки без существенного успеха.
26 августа 1942 года, 431-й день войны
Всех поразило утреннее донесение об оттягивании назад линии фронта у Шмидта [операция «Смерч»].
Я очень зол на то, что опять предстоит добровольно отдать местность противнику и что никто об этом не доложил своевременно.
Группа армий утверждает, что об этом намерении разговор уже был. Это верно, но о конкретном решении доложено не было.
Оно и с тактической точки зрения неправильно, так как они собираются ослабить нажим на противника.
У Рейнгардта благодаря успешному контрудару положение улучшилось.
У Моделя сегодня более спокойный день, только к вечеру снова крупная атака южнее Зубцова.
27 августа 1942 года, 432-й день войны
Атаки на фронте 2-й танковой армии уже не такие мощные, как вчера. У 3-й танковой армии спокойно, у 9-й — перегруппировка в районе южнее Ржева,
где ожидаются новые удары.
28 августа 1942 года, 433-й день войны
Отражены мощные удары противника на фронте 2-й танковой армии и на северном фланге участка прорыва у 9-й армии.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления")
В августе 1942 - командующий Западным фронтом.
В это тяжелое время Ставка приказала провести на западном направлении частные наступательные операции с целью сковывания резервов противника и недопущения переброски их в район Сталинграда.
На Западном фронте, которым я в то время командовал, события развивались следующим образом.
На левом крыле фронта в начале июля 10, 16-я и 61-я армии развернули наступление с рубежа Киров—Болхов в сторону Брянска ( "сковывающее" наступление в начале июля). На правом крыле, в районе Погорелое Городище, усиленная 20-я армия во взаимодействии с левым крылом Калининского фронта в августе повела успешное наступление с целью разгрома противника в районе Сычевка—Ржев.
После прорыва немецкой обороны и выхода к железной дороге Ржев—Вязьма наступление войск Западного фронта было приостановлено.
Город Ржев войскам Калининского фронта взять не удалось, и он остался в руках противника.
В районе Погорелое Городище—Сычевка противник понес большие потери. Чтобы остановить успешный удар войск Западного фронта,
немецкому командованию пришлось спешно бросить туда значительное количество дивизий,
предназначенных для развития наступления на сталинградском и кавказском направлениях.Немецкий генерал К. Типпельскирх по этому поводу писал: «Прорыв удалось предотвратить только тем, что три танковые и несколько пехотных дивизий, которые уже готовились к переброске на южный фронт, были задержаны и введены сначала для локализации прорыва, а затем и для контрудара»
Цитата("И.Х.Баграмян.Так мы шли к победе")
В августе 1942 - командующий 16 армией Западного фронта.
16 июля, перед началом оборонительного сражения на подступах к Сталинграду,
Ставка Верховного Главнокомандования приказала командованию Калининского и Западного фронтов подготовить наступательную операцию,
получившую наименование Ржевско-Сычевской, в ходе которой войскам смежных крыльев этих фронтов предстояло очистить от противника территорию к северу от Волги в районе Ржев, Зубцов и территорию к востоку от Вазузы в районе Зубцов, Карамзино, Погорелое Городище, овладеть городами Ржев и Зубцов и закрепиться на реках Волга и Вазуза.
Подготовка к наступлению продолжалась две недели. 30 июля нанесли удар 30-я и 29-я армии Калининского фронта, причем первая, наступавшая на Ржев, прорвала полосу обороны противника, но вынуждена была втянуться в затяжные бои за укрепленный район Полунино. 29-я армия успеха не имела.
4 августа, спустя пять суток, начали наступление 31-я и 20-я армии нашего Западного фронта.
К исходу первого дня наступления им удалось прорвать две позиции главной полосы обороны врага, после чего были введены подвижные группы обеих армий.
Наступление продолжалось и ночью. К утру 5 августа соединения нашего фронта полностью преодолели главную полосу вражеской обороны,
расширив прорыв до 16 километров и углубившись в расположение немецких войск на 6—9 километров.
На следующий день прорыв был еще более расширен и углублен: он достиг 30 километров по фронту и 25 километров в глубину.
Войска генералов В. С. Поленова и М. А. Рейтера (31-я и 20-я армии) вышли на подступы к рекам Гжать и Вазуза,
где противник готовил оборону резервами, выдвинутыми из тыла.
Поскольку операция для войск нашего фронта началась удачно, Г. К. Жуков принял решение нарастить успех вводом в сражение подвижной группы фронта (два танковых и один кавалерийский корпус). Командование же группы армий "Центр" с целью предотвращения разгрома своих войск,
занимавших ржевский выступ, и сохранения в своих руках этого плацдарма, откуда вел один из кратчайших путей к Москве,
вынуждено было предпринять экстренные меры. Генерал К. Типпельскирх, тогдашний помощник начальника германского генштаба по разведке,
после войны писал: "Прорыв удалось предотвратить только тем, что три танковые и несколько пехотных дивизий, которые уже готовились к переброске на Южный фронт,
были задержаны и введены сначала для локализации прорыва, а затем и для контрудара".
7—8 августа 20-я армия совместно с корпусами подвижной группы фронта нанесла серьезные потери контратакующим силам противника
и вынудила их отойти в исходное положение, преградив путь на Погорелое Городище.
Наши войска во всей полосе наступления подошли к рекам Вазузе и Гжати и на отдельных участках захватили плацдармы на их противоположных берегах.
Во второй половине 9 августа и в течение следующего дня встречное сражение на рубеже рек Вазуза и Гжать достигло крупного масштаба:
с обеих сторон здесь столкнулось до полутора тысяч танков.
В результате наши войска освободили южную часть города Зубцова и, захватили небольшой плацдарм на левых берегах обеих рек.
Хотя они достигли незначительного территориального продвижения, контрудар врага в полосе 31-й и 20-й армий был отбит на тех же рубежах, где и начался.
Цитата("И.Х.Баграмян.Так мы шли к победе")
Гитлеровское командование, убедившись в тщетности своих попыток развить удар по направлении Погорелого Городища, приняло решение о переходе здесь к обороне.
Зато 11 августа оно предприняло мощный удар крупной группировкой по армиям левого крыла Западного фронта.
(Konstanten:Началась немецкая операция Wirbelwind - Смерчь)
Замысел врага при этом сводился, к глубокому прорыву обороны наших 16-й и 61-й армий и развитию в дальнейшем успеха в направлении Сухиничей,
чтобы выйти затем в район Юхнова и поставить этим под угрозу все левое крыло Западного фронта.
Для проведения этой операции, как это выяснилось впоследствии,привлекалось около пятнадцати дивизий, в том числе пять танковых, имевших до 500 боевых машин.
Широко использовалась и авиация.
Внезапно, враг прорвал оборону соседней с нами 61-й армии в ее центре и продвинулся к северо-западу на 25 километров, выйдя к реке Жиздра на участке Восты, Бело-Камень.
Три стрелковые дивизии генерала П. А. Белова оказались отрезанными от основных сил.
Одновременно другая группировка вражеских войск нанесла удар на участке нашей левофланговой 322-й стрелковой дивизии, оборонявшей рубеж по реке Рессета протяжением 17—18 километров, фронтом на запад.
Удар этот пришелся по обоим флангам соединения. Враг, как видно, стремился в последующем выйти к реке Жиздра и сомкнуться со своей основной ударной группировкой, действовавшей против армии П. А. Белова.
Воины З22-й оказали врагу упорное сопротивление.
Мы ввели армейские резервы, и все же противнику ценой больших потерь удалось выйти к Жиздре на участке Гретня, Восты.
322-я стрелковая дивизия потерпела значительный урон, но окружения избежала, отойдя на реку Жиздра.
В моей памяти довольно отчетливо сохранились события того периода, когда в условиях начавшегося вражеского наступления управление
и штаб армии принимали все меры к отражению нависшей угрозы.
Как только обозначились масштабы и возможные цели, преследуемые гитлеровским командованием, я немедленно отдал два распоряжения.
10-му танковому корпусу генерала В. Г. Буркова было приказано совершить марш из района Сухиничей и сосредоточиться к утру 12 августа
на северном берегу Жиздры за левым флангом армии, в готовности к нанесению контрудара в южном направлении, навстречу танковым дивизиям противника,прорвавшим оборону 61-й армии.
5-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора Г. П. Короткова после сдачи своего участка обороны соседям и 31-й гвардейской стрелковой дивизии, находившейся до этого в армейском резерве, должен был совершить ночной марш и к тому же сроку сосредоточиться на северном берегу Жиздры в районе Алешинки.
Отдав эти распоряжения, я, не теряя времени, вместе с членом Военного совета дивизионным комиссаром А. А. Лобачевым,
группой работников штаба и командующими родами войск армии выехал в штаб 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора B. K. Баранова, который располагался к этому времени за левым крылом армии, где начинались решающие для нас боевые события.
До развертывания вспомогательного пункта управления армии мы решили на первых порах использовать штаб кавалерийского корпуса и средства его связи для управления войсками армии на этом направлении.
Именно решительная перегруппировка сил армии нa ее левое крыло и помощь, оказанная на месте в упрарвлении войсками, как мне представляется,
помогли добиться целесообразного, соответствующего складывавшейся обстановке боевого применения сил трех крупных соединений армии — кавалерийского, танкового и стрелкового корпусов — на уязвимом направлении.
И нам удалось упорным сопротивлением, нанесением контратак и контрударов сильно обескровить ударную группировку противника,
остановить ее продвижение на рубеже реки Жиздра, сохранив при этом за собой важный плацдарм на южном берегу в районе Дретова.
Выйдя к Жиздре, противник на протяжении нескольких дней упрямо стремился форсировать ее и развить успех в направлении Сухиничей.
Ценой больших потерь гитлеровцам удалось крупными силами при поддержке большого количества танков форсировать реку к северу от населенного пункта Глинная,
проникнуть 19 августа на узком участке в лес, что южнее Алешинки, и выйти на ближайшие подступы к этому населенному пункту.
Но здесь неприятельские танки и мотопехота были остановлены мощным огнем крупнокалиберных орудий армейской артиллерийской бригады, контратаками 146-й танковой бригады и частей 11-й гвардейской стрелковой дивизии и отброшены в глубь леса. При попытке возобновить наступление на Алешинку танковые дивизии противника потерпели тяжелое поражение от контрудара вовремя подошедшего из резерва фронта 9-го танкового корпуса, которым умело командовал генерал-майор Алексей Васильевич Куркин.
Одновременно другая группировка гитлеровцев изо всех сил стремилась прорваться из района Гретни на северо-запад в общем направлении на Сухиничи, но огнем и контратаками наших войск была отброшена в исходное положение.
Это был кульминационный момент в наступлении противника.
Войска армии, несмотря на превосходство врага в силах, выстояли и заставили его прекратить наступление и перейти к обороне.
Исключительно важную роль в отражении удара крупных сил противника на сухиничском направлении сыграл командующий фронтом генерал армии Георгий Константинович Жуков.
Со свойственной ему твердостью и требовательностью он умело направлял усилия армии и подошедших резервов.
К 18 августа ударная группировка немецко-фашистских войск была сильно обескровлена.
Потеряв до 10 тысяч человек только убитыми и свыше 200 танков, вражеское командование окончательно отказалось от дальнейшего продолжения наступления.
С подходом из фронтового резерва 3-й танковой армии под командованием генерал-лейтенанта П. Л. Романенко
16-я и 61-я армии вместо с танкистами Романенко перешли 22 августа в наступление против вклинившихся в нашу оборону гитлеровцев, нанесли им ответный удар, после которого в значительной степени было восстановлено первоначальное положение наших войск.
http://saveimg.ru/pictures/12-08-12/f73c569d5a0f35c56f3aa6796d579c61.gif
Это были очень важные события - впервые нашим войскам удалось:
под Сычевкой
1.Прорвать долговременную (строилась полгода) оборону немцев.
2.Развить наступление в глубину обороны.
3.Остановить контрудар танковых сил немцев встречным ударом своих танковых корпусов.
под Сухиничами и Козельском
1. Быстро и правильно определить направления ударов немецких танковых дивизий.
2. Остановить их наступление в глубине своей обороны, нанеся контрудар танковыми корпусами.
3. Введя в бой 3 танковую армию на фланге немецкой наступающий группировки перейти в контрнаступление и отбросить немцев к их исходным позициям до наступления.
Под Сухиничами и Козельском наши войска с Г.К.Жуковым , И.Х.Баграмянов (ком. 16 армией) и П.А.Беловым (ком. 61 армией) в августе 1942 сделали на Западном фронте то, что должны были сделать Ф.И. Голиков , М.А.Парсегов (ком. 40 армией) и Н.П.Пухов (ком. 13 армией) на Брянском фронет в июне-июле - остановить и отбросить наступающие бронетанковые войска немцев.
Результаты этих августовских сражений на Западном фронте были очень важны - Сталин и Ставка ВГК смогли убедиться
в стойкости наших войск к танковым ударам немцев и в способности наших танковых соединений ("дореформированных" после брянского поражения) на равных количествах противостоять танковым группировкам Вермахта.
В начале сентября была обнаружена под Ленинградом и затем скована боями на Волховском фронте и "исчезнувшая" в начале июля 11 армия Манштейна.
Цитата("Э. фон Манштейн. Утерянные победы.")
27 августа штаб 11 армии прибыл на Ленинградский фронт, чтобы здесь, в полосе 18 армии, выяснить возможности для нанесения удара и составить план наступления на Ленинград.
..4 сентября вечером мне позвонил Гитлер. Он заявил, что необходимо мое немедленное вмешательство в обстановку на Волховском фронте, чтобы избежать катастрофы.
Я должен был немедленно взять на себя командование этим участком фронта и энергичными мерами восстановить положение. ..
И вот вместо запланированного наступления на Ленинград развернулось «сражение южнее Ладожского озера».
Все "неизвестные" летней компании 1942 года были к сентябрю ,таким образом , определены.
И с конца августа-начала сентября ,не беспокоясь больше за судьбу Москвы , Ленинграда и Воронежа, Сталин ,Ставка ВГК и Генштаб
смогли переключить всё своё внимание и все ресурсы страны на решение задач на Юге - на Кавказе и под Сталинградом.
В заключение.То ,что полагаться исключительно на донесения разведчиков в стане врага очень чревато роковыми ошибками , доказывают и строки из дневника Й.Геббельса,приведённые в книге генерала из нацистской ставки В.Варлимонта.
Цитата("В.Варлимонт.В ставке Гитлера.Воспоминания немецкого генерала")
20 марта (1942) Геббельс отметил в своем дневнике: «У фюрера снова есть абсолютно четкий план на предстоящую весну и лето… Его цели — Кавказ, Ленинград и Москва…
Ограниченные наступательные операции будут вестись с опустошительным воздействием».
Окончательный ответ всегда за строгим анализом обстановки и всех возможных планов , материальных и людских потоков ,а также состоянием резервов врага. Эти задачи часто очень сложные ,и настолько сложные ,что именно из них в 40-х годах возник целый новый раздел прикладной математики - Исследование операций(Operations Research). Впрочем, многие "исследование операций" считают отдельной наукой , а не разделом математики.
P.S.
О военной судьбе генерала И.Х.Баграмяна летом 1942 года.После неудач войск Юго-Западного направления ,где И.Х.Баграмян был начальником штаба , в отношении него И.В.Сталиным была издана такая вот директива.
Цитата(" И.В.Сталин.Директивное письмо Военному Совету Юго-Западного фронта от 26 июня 1942 года")
Мы здесь, в Москве, члены Комитета Обороны и люди из Генштаба, решили снять с поста начальника штаба Юго-Западного фронта тов. Баграмяна.
Тов. Баграмян не удовлетворяет Ставку не только как начальник штаба, призванный укреплять связь и руководство армиями,
но не удовлетворяет Ставку даже и как простой информатор, обязанный честно и правдиво сообщать в Ставку о положении на фронте.
Более того, т. Баграмян оказался неспособным извлечь урок из той катастрофы, которая разразилась на Юго-Западном фронте.
В течение каких-либо трех недель Юго-Западный фронт благодаря своему легкомыслию не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию,но успел еще отдать противнику 18–20 дивизий.
Это катастрофа, которая по своим пагубным результатам равносильна катастрофе с Ренненкампфом и Самсоновым в Восточной Пруссии.
После всего случившегося тов. Баграмян мог бы при желании извлечь урок и научиться чему-либо. К сожалению, этого пока не видно.
Теперь, как и до катастрофы, связь штаба с армиями остается неудовлетворительной, информация недоброкачественная, приказы даются армиям с запозданием, отвод частей происходит также с опозданием, в результате чего наши полки и дивизии попадают в окружение теперь так же, как и две недели тому назад.
Я считаю, что с этим надо покончить. Правда, вы очень сочувствуете и высоко цените т. Баграмяна. Я думаю, однако, что вы здесь ошибаетесь, как и во многом другом.
Направляем к вам временно в качестве начальника штаба заместителя начальника Генштаба тов. Бодина, который знает ваш фронт и может оказать большую услугу.
Тов. Баграмян назначается начальником штаба 28-й армии.
Если тов. Баграмян покажет себя с хорошей стороны в качестве начальника штаба армии, то я поставлю вопрос о том, чтобы дать ему потом возможность двигаться дальше.
Понятно, что дело здесь не только в тов. Баграмяне.
Речь идет также об ошибках всех членов Военного совета и, прежде всего, тов. Тимошенко и тов. Хрущева.
Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе – с потерей 18–20 дивизий, которую пережил фронт и продолжает еще переживать,
то я боюсь, что с вами поступили бы очень круто. Поэтому вы должны учесть допущенные вами ошибки и принять все меры к тому, чтобы впредь они не имели места.
Главная задача фронта на сегодняшний день состоит в том, чтобы прочно удерживать в своих руках восточный берег р. Оскол и северный берег р. Северский Донец,
удерживать во что бы то ни стало, чего бы это ни стоило.
За целость и сохранность всех наших позиций на восточном берегу Оскола, на северном берегу Северского Донца и на других участках фронта будете отвечать все вы,
члены Военного совета, своей головой.
Мы решили оказать вам помощь и дать вам шесть истребительных бригад (без дивизионных управлений),
один танковый корпус, два полка РС, несколько полков противотанковой артиллерии, 800 противотанковых ружей.
Стрелковых дивизий не можем дать, так как нет у нас готовых к бою.
Желаю Вам успеха, И.Сталин.
И.Х.Баграмян был в итоге , по инициативе Г.К.Жукова , в начале июля 1942 назначен нач. штаба 61 армии Западного фронта (а не 28 Ю.-З.) , затем через две недели , 16 июля , по рекомендации Г.К.Жукова, он стал командующим 16 армией Западного фронта , занимающей ключевые позиции в левом крыле фронта на Сухиническом выступе.
Цитата("И.Х.Баграмян. Так мы шли к победе. ")
Вечером 15 июля по вызову командарма я вернулся в штаб армии. Павел Алексеевич (командующий 61 армией генерал П.А.Белов )передал мне приказание командующего фронтом срочно ему позвонить.
Вскоре в трубке телефона я услышал хорошо знакомый голос Георгия Константиновича. Поздоровавшись, он сказал:
— Генерал-лейтенант Рокоссовский назначен командующим войсками Брянского фронта.
По моему представлению Ставка назначила тебя вместо него командующим шестнадцатой армией. Как ты смотришь на это?
Я выразил свою признательность за высокое доверие со стороны Военного совета фронта и Ставки Верховного Главнокомандования и заверил Г. К. Жукова, что постараюсь на посту командующего армией, как говорится, не ударить в грязь лицом.
Георгий Константинович приказал немедленно выехать в 16-ю и вступить в командование ею.
...
В первых числах августа меня вызвал Г. К. Жуков в Малоярославец для личного доклада о положении войск армии и их готовности к обороне.
Захватив с собой карты и другие необходимые документы, я вылетел на самолете У-2 в штаб фронта.
Командующий, пригласив к себе В. Д. Соколовского, познакомился с нашим планом и утвердил его,дав ряд конкретных указаний по улучшению системы противотанковой обороны на основных танкоопасных направлениях и по более четкой организации взаимодействия между родами войск при организации контратак и контрударов силами дивизионных и армейских резервов.
После этого Георгий Константинович поделился со мной своими мыслями о продолжавшемся на юге страны наступлении противника, отметив в заключение, что план гитлеровского командования разгромить Брянский фронт, а затем окружить войска Юго-Западного и Южного фронтов сорван нами и что на сегодня Ставке удалось перебросить в район Сталинграда крупные стратегические резервы, способные остановить наступление немецко-фашистских войск, рвущихся к берегам Волги.
Т.е. это в общем типичная для 1942 года судьба военачальника ,потерпевшего даже крупную военную неудачу (такими в 1942 году на Юге были почти все), но имевшего в профессиональном военном сообществе высокую репутацию, которую в дальнейшем он подтвердил в ближайшем же сражении. Косвенно ,военная судьба генерала Баграмяна (как и маршала Тимошенко - его за Харьков Ставка ВГК почти не наказала и оставила командовать фронтом ) в 1942 году говорит о том , что поражение наших войск под Харьковом было детально проанализировано и фактор случайных совпадений в пользу врага был ,вероятно,признан очень существенным. Так оно и было.
Автор: Cesare Borgia 12.8.2012, 16:06
Великая Война: Сталинград
http://warfiles.ru/show-11198-velikaya-voyna-stalingrad.html
Автор: Konstanten 18.8.2012, 12:35
Битва за Кавказ.Июль-август 1942
Помимо Сталинградской битвы летом осенью 1942 года судьба страны решалась и в битве за Кавказ.
С момента ликвидации Юго-Западного фронта 12 июля 1942 года вся тяжесть борьбы с наступающей 17 армией , частью сил 6 армии
,а также с танками и мотопехотой 1 и 4 танковых армий немцев легла на войска Южного фронта (командующий фронтом генерал Р.Я.Малиновский ).
По состоянию на начало июля 1942 года Южный фронт имел в составе шесть армий - 9 армию (51, 81, 106, 140, 255, 296, 318, 333 сд, 30, 34, 60 кд),12 армию(4, 74, 176, 261, 349 сд),18 армию(216, 353, 383, 395 сд),24 армию(73, 228, 335, 341 сд),37 армию(102, 218, 230, 275, 295 сд),56 армию(3 гв. ск {2 гв. сд, 68, 76, 81 морские cбр)}, 30, 31, 339 сд, 16 сбр, 70, 158 УР) .
Общим числом 31 стрелковых дивизий (с укомплектованностью 6-7 тыс. ) , 3 кав. дивизии и 8 танковых бригад , 2 отдельных танковых батальона.
Задачей наступающих немецких войск было окружить Южный фронт в районе севернее и западнее Ростова-на-Дону.
Цитата("Г.Дерр.Поход на Сталинград")
а) 15 июля сопротивление перед фронтом 17-й армии внезапно ослабло, быстро продвигавшимся войскам едва удавалось поддерживать соприкосновение с отходившими на юг русскими;
пути их отхода были безлюдны и не обнаруживали никаких признаков бегства (не было видно ни брошенного оружия, ни машин, ни имущества и т. д.).
Следовательно, противник осущесвлял планомерный отход. Это тогда мог заметить любой простой солдат.
б) Поскольку 1-я танковая армия, продвигаясь по ту сторону Донца, уже вышла на железнодорожную линию Миллерово — Каменск-Шахтинский, отход сил противника, находившихся по эту сторону Донца, не мог более продолжаться на восток, а мог быть совершен только через Дон в его нижнем течении на юг. Отход в этом направлении уже начался.
Таким образом, уже при получении приказа фюрера от 13 июля было слишком поздно поворачивать обе танковые армии на запад для окружения сил русских севернее Дона.
Тем не менее до самой сдачи Ростова 24 июля войска Южного фронта в течение 12 дней вели бои на правом берегу Дона.
Затем Южный фронт сумел всеми своими армиями отойти за Дон. К 24 июля немцам удалось захватить и расширить большие плацдармы на нижнем Дону в районе Константиновской -Николаевской и Цимлянской.
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник")
25 июля 1942 года, 399-й день войны
Отрадные успехи группы армий «А» на Нижнем Дону. Рассчитывать на то, что противник создаст здесь какую-то сплошную оборону, уже нельзя; однако пока еще не ясно, какие выводы из этого он сделает для себя.
26 июля 1942 года, 400-й день войны
На Дону противник все еще держится южнее Ростова. Усиленные контратаки. Однако наше наступление развивается. Между Манычем и Салом противник, очевидно, ослабил сопротивление, к северу от Сала он вводит в бой две новые дивизии, но. с юго-запада он ничего не подтягивает, поэтому его оборона здесь скоро будет сломлена.
У Цимлянска положение восстановлено успешной контратакой 9-й танковой дивизии. Наши потери! Следует ожидать новых атак.
Под фронтальным нажимом наших войск в районе Ростова,сопротивление противника слабеет. Однако он, кажется, подтягивает новые силы.
Войска овладели переправой через Маныч (у Спорного); дамба и мост взорваны. Никакого подтягивания свежих сил противником перед восточным крылом группы армий. «А» не наблюдается; однако он все еще оказывает упорное сопротивление.
28 июля 1942 года, 402-й день войны
Южнее Ростова противник слабеет. Станет он оттягивать силы на юг или предпочтет юго-восточное направление, еще не ясно. Последний вариант мог бы преследовать цель создания новых позиций по Манычу. Однако этот замысел фактически уже сорван быстрым продвижением 1-й танковой армии через Маныч.
К сожалению, войска левого фланга 4-й танковой армии все еще задерживаются в районе Цимлянской, а поэтому противнику удалось южнее этого района создать фронт, развернутый на запад, и даже начать с этих позиций наступательные действия с участием танков.
29 июля 1942 года, 403-й день войны
Обстановка. Перед группой армий «А» противник отступает скорее в юго-восточном, чем южном направлении.
30 июля 1942 года, 404-й день войны
Обстановка. У группы армий «А» благоприятное развитие операции. Противник отходит перед войсками 17-й армии по всему фронту, а на восточном крыле (1-я танковая армия) обратился в беспорядочное бегство. 4-я танковая армия вышла к Пролетарской и оттуда продвинулась на юг, вплоть до переправ через Маныч. Под Цимлянской наступление начнётся завтра.
На докладе у фюрера слово было дано генералу Йодлю, который высокопарно объявил, что судьба Кавказа решится под Сталинградом.
Поэтому необходима передача сил из группы армий «А» в группу армий «Б», и это должно произойти как можно дальше к югу от Дона. Таким образом, в совершенно новой сервировке преподносится та самая мысль, которую я высказал фюреру шесть дней тому назад, при форсировании 4-й танковой армией Дона. Но тогда досточтимая компания из ОКВ ничего не поняла.
Далее предлагается, чтобы 1-я танковая армия немедленно развернулась фронтом на юг и юго-запад с целью перерезать пути отхода на Кавказ противнику, планомерно отступающему от Дона под натиском 17-й армии.
Это полная бессмыслица, потому что отступающий здесь противник достигнет северных отрогов Кавказа гораздо раньше, чем наши подвижные соединения, а это значит, что нам придется снова столкнуться с организованной обороной.
1-я танковая армия должна взять направление на юго-восток и продвигаться к излучине Кубани севернее Армавира.
Развитие событий в течение дня целиком и полностью подтверждает мою правоту. Разговоры по телефону с командующими группой армий «А» (Лист) и группой армий «Б» (Вейхс).
Первый хочет оставить у себя на левом фланге дивизию «Великая Германия», что и без того пришлось бы сделать из-за трудностей ее транспортировки оттуда.
Второй жалуется на службу подвоза, которая все время его сковывает.
31 июля 1942 года, 405-й день войны
Обстановка. Обстановка южнее Дона развивается в полном соответствии с нашими планами. Фронт противника разгромлен. На отдельных его участках противник еще оказывает сопротивление.
1 августа 1942 года, 406-й день войны
Обстановка. Сопротивление арьергардов противника южнее Дона несколько усиливается в полосе армии Руоффа, а у Клейста остается незначительным. Поэтому последний и продвигается хорошо. Гот [4-я танковая армия] перешел в группу армий «Б», он движется вперед, несмотря на сопротивление противника.
2 августа 1942 года, 407-й день войны
Обстановка. Южнее Дона возрастает сопротивление противника на отдельных участках перед центром нашей группировки и на правом фланге Руоффа. Перед его левым флангом и войсками Клейста противник, не оказывая сопротивления, все время отходит на юг и юго-восток.
http://militera.lib.ru/memo/russian/grechko_aa_1/index.html
Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
Генерал-маойр (будущий маршал Советского Союза ) . В июле-августе 1942 - командующий 12 армией Южного фронта
...в конце июля 1942 г. создалась прямая угроза прорыва противника на Кавказ.
Гитлеровское командование приступило теперь к осуществлению плана непосредственного овладения Кавказом.
Этот план, получивший условное наименование «Эдельвейс», был изложен в директиве № 45 от 23 июля 1942 г. «О продолжении операции «Брауншвейг». Для наступления на Кавказ немецкое командование выделило группу армий «А» под командованием генерал-фельдмаршала Листа.
К началу боевых действий в состав этой группы входили: 1-я танковая армия под командованием генерал-полковника Клейста в составе 44-го, 52-го армейских, 3, 40 и 57-го танковых корпусов, 17-я армия генерал-полковника Руоффа (5-й армейский и 49-й горнострелковый корпуса) и 3-я румынская армия (1-й армейский и кавалерийский корпуса).
Всего в группе армий «А» было 18 пехотных, 3 танковые, 4 моторизованные, 6 горнострелковых, 3 легкопехотные, 4 кавалерийские и 2 охранные дивизии. С 13 июля в группу армий «А» была передана часть сил 4-й танковой армии. 11-я армия генерал-полковника Манштейна находилась еще в Крыму.
Главная ударная группировка противника в составе 40, 3 и 47-го танковых корпусов действовала против центра Южного фронта на сальском направлении.
Ближайшей задачей группы армий «А» было окружение и уничтожение советских войск, отошедших за Дон, в районе южнее и юго-восточнее Ростова.
Для этого гитлеровцы намеревались использовать крупные силы танковых и моторизованных войск, которые должны были наступать с плацдармов в районе Константиновская, Цимлянская в общем направлении на Тихорецк, а также пехотные, егерские и горные дивизии. Реку решено было форсировать в районе Ростова.
После уничтожения наших войск южнее Дона гитлеровцы намеревались овладеть всем восточным побережьем Черного моря и этим парализовать порты Черноморского флота.
Для этой цели предполагалось захватить районы Новороссийска и Туапсе.
Имелось в виду также, как только обозначится успех продвижения главных сил группы армий «А», переправить через Керченский пролив соединения 11-й армии.
Другая сильная группировка, имевшая в своем составе главным образом танковые и моторизованные соединения, имела задачу захватить Грозный и Махачкалу, а частью сил перерезать Военно-Осетинскую и Военно-Грузинскую дороги. Конечная цель наступления на этом направлении — захват Баку.
Кроме того, командование противника предполагало развернуть наступление через перевалы Главного Кавказского хребта на Тбилиси, Кутаиси и Сухуми.
Как видим, по плану «Эдельвейс» немецко-фашистское командование намерено было осуществить захват Северного Кавказа, а затем овладеть Закавказьем путем обхода Главного Кавказского хребта с запада и востока и проникновения с севера через перевалы.
Немецкое верховное командование надеялось, что после выхода в Закавказье Турция нанесет удар по советскому Кавказу с юга, К тому времени на советско-турецкой границе уже были развернуты 26 дивизий турецкой армии.
Советские войска, прикрывавшие кавказское направление, занимали к 25 июля 1942 г. следующее положение: по левому берегу Дона от Верхне-Курмоярской до устья реки оборонялись войска Южного фронта под командованием генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского.
Общая ширина полосы обороны фронта составляла 320 км. На правом крыле фронта от Верхне-Курмоярской до Константиновской в полосе шириной 171 км оборонялась 51-я армия.
Эта армия вела бои с группами противника, захватившими небольшие плацдармы на левом берегу Дона в районе Цимлянской и Николаевской. Армия имела 4 стрелковые и 1 кавалерийскую дивизии, всего 40 тыс. человек.
Отошедшая за Дон 37-я армия генерал-майора П. М. Козлова держала оборону по южному берегу Дона от Константиновской до Богаевской, в полосе шириной до 65 км. В армии насчитывалось около 17 тыс. человек.
12-я армия под командованием генерал-майора А. А. Гречко в составе 3 стрелковых дивизий, имея около 17 тыс. человек, оборонялась на фронте шириной 40 км, от Белянина до Кизитеринки.
18-я армия генерал-лейтенанта Ф. В. Камкова в составе 3 стрелковых дивизий и 1 стрелковой бригады, в которых насчитывалось около 20 тыс. человек, вела оборонительные бои на фронте шириной около 50 км, от Кизитеринки до устья Дона.
56-я армия, которой командовал генерал-майор А. И. Рыжов, имела 5 стрелковых дивизий и 3 стрелковые бригады, общей численностью около 18 тыс. человек.
Эта армия после напряженных оборонительных боев в Ростове выводилась во второй эшелон.
24-я (командующий генерал-майор В. Н. Марцинкевич) и 9-я армии (командующий генерал-майор Ф. А. Пархоменко), имевшие в своем составе остатки 11 стрелковых дивизий, принять участие в боях не могли и отводились за р. Ср. Егорлык для укомплектования.
Таким образом, на фронте в 320 км оборонялись лишь 5 малочисленных армий Южного фронта, в которых имелось всего около 112 тыс. человек.
В то же время принимались меры к усилению обороны Главного Кавказского хребта и района Баку.
Военный совет Закавказского фронта принял постановление о подготовке зон оперативных заграждений в полосе действий войск Закавказского фронта.
46-й армии было приказано: выполняя задачи по обороне Черноморского побережья и советско-турецкой границы, силами 392-й, 389-й стрелковых дивизий и 3-го стрелкового корпуса прикрыть дороги и перевалы, ведущие с севера через Главный Кавказский хребет, и не допустить противника к побережью Черного моря и в долину р. Рион.
23 июня командующий Закавказским фронтом приказал 417-й стрелковой дивизии подготовить оборонительный рубеж на Крестовом перевале и организовать оборону в районе Казбеги, Гуда-Макарский перевал. На следующий день, 24 июня, командующий Закфронтом приказал командующему 44-й армией к 30 июля подготовить полосу заграждений между реками Терек и Сулак от Каспийского моря справа и слева по шоссе Грозный до Ботлих с передним краем по Тереку.
Приказывалось к 30 августа также подготовить тыловые оборонительные рубежи: Дербентские ворота и на линии р. Самур. Кроме указанных рубежей намечалось создать два промежуточных рубежа. Оборону Баку на непосредственных подступах было решено обеспечить путем создания укрепленного рубежа по внешнему кольцу зенитного артиллерийского заслона. Непосредственная оборона города Баку возлагалась на 10-ю стрелковую бригаду, на три пехотных, одно артиллерийское, одно морское училища и на войска ПВО, расположенные в районе Баку
28 июля 1942 года Южный фронт был расформирован и его войска вошли в состав Северо-Кавказского фронта (командующий маршал Советского Союза С.М. Буденный ).
Бои за Доном и на Кубани.Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ.")
Первый этап оборонительного сражения на Северном Кавказе начался 25 июля 1942 г. на рубеже нижнего течения Дона в полосе от станицы Верхне-Курмоярская до устья Дона.
Гитлеровские войска при поддержке превосходящих сил авиации и артиллерии начали расширять ранее захваченные плацдармы на левом берегу Дона.
На правом крыле Северо-Кавказского фронта оборонялась 51-я армия под командованием генерал-майора Т. К. Коломийца в составе 138-й стрелковой дивизии под командованием полковника И. И. Людникова, 157-й стрелковой дивизии полковника Д, С. Куропатенко, 91-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Н. В. Калинина, 302-й стрелковой дивизии генерал-майора М. К. Зубкова и 115-й и 110-й кавалерийских дивизий под командованием генерал-майора Б. А. Погребова.
Все дивизии 51-й армии были сильно ослаблены предыдущими боями, в частях не хватало боеприпасов. До 28 июля в армии не было ни одного танка.
Против частей и соединений 51-й армии действовали: в районе Цимлянской две танковые дивизии, четыре пехотные и одна моторизованная дивизии 6-го румынского корпуса; в районе Николаевская, Константиновская вели наступление танковые и механизированные части 48-го и 40-го немецких танковых корпусов. Непрерывными атаками гитлеровские войска в течение дня 25 июля пытались прорвать оборону 51-й армии. ..
В районе станицы Аксайская противник пытался форсировать Дон и наступать на Ольгинскую.
На этом участке против малочисленных частей 12-й армии действовали моторизованная дивизия «Великая Германия», 16-я моторизованная и 13-я танковая дивизии и два танковых полка. Все попытки врага форсировать Дон на этом участке были отражены частями 12-й армии.
Однако в центре и на левом крыле фронта дела обстояли хуже, особенно в 37-й армии.
При отходе на южный берег Дона для 37-й армии отводились три переправы: Раздорская, Мелиховская, Богаевская.На участках этих переправ произошло скопление войск и гражданского населения.
Переправы не были прикрыты от ударов авиации противника ни артиллерией, ни авиацией, ни дымовыми завесами.
После напряженных боев противник вышел в полосе обороны 37-й армии в район Нижне и Верхне Соленого и в полосе обороны 18-й армии в район Батайск, Койсуг.....
Противник продолжал развивать наступление силами 1-й танковой армии в направлении Веселого и силами 17-й армии в направлении Кагальницкой.
На рубеже Цимлянской и Николаевской в полосе обороны 51-й армии противник продолжал удерживать плацдармы на левом берегу Дона, а его отдельные подвижные группы прорвались к Несмеяновке, Крепянке и Малой Орловке. Так.уже в первый день наступления немецко-фашистских войск резко осложнилось положение во всей полосе действий Южного фронта.
Создалась реальная угроза прорыва противника в район Сальска.
Этот удар рассекал войска фронта на две части и давал возможность танковой группировке врага выйти в тыл нашим основным силам, которые продолжали удерживать позиции южнее Ростова в районе станции Заречная. Гитлеровцы принимали все меры к тому, чтобы окружить наши войска южнее Ростова.
http://militera.lib.ru/memo/russian/rosliy_ii/05.html
Цитата("И.П.Рослый. Последний привал - в Берлине")
Генерал-майор ,в июле-августе 1942 года командир 4 стрелковой дивизии 12 армии.
Прошло уже четверо суток, как дивизия обороняла рубеж по левому берегу Дона, не испытывая никакого воздействия со стороны противника.
Но спокойно было, пожалуй, только у нас.
Вернувшиеся из поездки снабженцы доложили, что боеприпасов и горючего нет. Запасы, которые имелись в районе Ростова, израсходованы, а подходившие в район боев эшелоны с боеприпасами разбиты фашистами с воздуха.
Узнали мы и о том, что, овладев Ростовом, гитлеровцы захватили на левом берегу Дона плацдармы и лихорадочно накапливают на них силы. Сегодня разгорелся бой в Ольшинской, на участке нашего левого соседа. Враг пытался расширить здесь свой плацдарм. В связи с этим нам пряталось немедленно строить отсечную позицию на своем левом фланге.
Вскоре приехал генерал Гречко. Он заметно осунулся и казался от этого еще выше.
— Ну вот, товарищ Рослый, — садясь за стол, сказал командующий, — кончилась ваша райская жизнь.
Он развернул и положил на стол свою карту, окинул взглядом моих помощников, как бы проверяя, готовы ли мы выслушать то очень важное и серьезное, что он сейчас скажет, и начал:
— Обстановка резко ухудшилась. На левом крыле нашего фронта со стороны Ростова наступает 17-я армия немцев, которая прорвала фронт обороны 18-й армии и захватила Батайск и Койсуг. К настоящему времени противник сосредоточил здесь крупные силы, намереваясь нанести удар в южном направлении.
На правом крыле фронта обстановка еще сложнее. Там, на рубеже Цимлянский, Константиновский и Багаевская, гитлеровцы сосредоточили крупные танковые силы — 1-ю и 4-ю танковые армии.
Прорвав фронт обороны 51-й и 37-й армий, фашисты овладели плацдармом на левом берегу Дона, а их передовые части вышли к Малой Орловке и Верхнему Соленому.
Попытки наших войск ликвидировать созданные врагом плацдармы не увенчались успехом. Немцы накапливают здесь крупные силы для удара на Сальск и Армавир.
Глядя на карту командующего, где были изображены две немецкие ударные группировки, о которых он только что говорил, я подумал: «Да это же огромные клещи, которыми враг хочет зажать наши войска!»
Словно угадав ход моих мыслей, командующий продолжал:
— Итак, гитлеровцы намерены окружить наши войска южнее Ростова и уничтожить их. Чтобы избежать этого, командующий фронтом приказал отвести войска на южный берег реки Кагальник и на Манычский канал. Вашей дивизии нужно оторваться от немцев и к утру 29 июля занять оборону на рубеже Малая Таловая, Верхние, Средние и Нижние Хороли. Правее, по балке Таловая, займут оборону части 37-й армии, а вашим левым соседом будет 261-я стрелковая дивизия, которой тоже приказано обороняться на реке Кагальник.
Немцы пользуясь преимуществом в подвижности своих танковых и механизированных войск выходили в задонских степях в тылы в обороняющихся армий Северо-Кавказского фронта и стремились выйти к Ворошиловску (Ставрополю), Майкопу , Новороссийску и Туапсе.
Оборону 4 стрелковой дивизии 12 армии прорвала 13 танковая дивизия 1 танковой армии с плацдарма у станиц Константиновской и Николаевской.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%85%D0%BD%D0%B8%D0%B5+%D0%A5%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BB%D0%B8,+%D0%97%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,+%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&hl=ru&ie=UTF8&ll=46.929634,40.709839&spn=1.089724,2.469177&sll=61.676372,105.31911&sspn=107.73501,316.054688&t=h&geocode=FXo-zQIdW2ppAg&hnear=%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%85%D0%BD%D0%B8%D0%B5+%D0%A5%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BB%D0%B8&z=9
Цитата("И.П.Рослый. Последний привал - в Берлине")
К утру 29 июля 4-я стрелковая дивизия после двухсуточного марша вышла в район хутора Верхние Хороли и почти без отдыха приступила к организации обороны. Рубеж обороны протянулся на 18 километров, и все три стрелковых полка пришлось расположить в один эшелон: справа — 39-й, в центре — 101-й и на левом фланге — 220-й. По конфигурации передний край обороны дивизии напоминал треугольник, вершина которого находилась на хуторе Верхние Хороли. Именно здесь оборонялся 101-й стрелковый полк.
Чтобы усилить противотанковую оборону, я приказал командиру 40-го артиллерийского полка майору Калинину поставить все оставшиеся в полку 25 орудий в центре боевых порядков соединения. Делалось это для того, чтобы каждое орудие при необходимости могло вести огонь по танкам прямой наводкой. 80-й истребительно-противотанковый дивизион, в котором оставалось восемь сорокапяток, был поставлен у Малой Таловой.
В его задачу входило обеспечить правый фланг дивизии от возможного удара танков со стороны Веселого.
Если учесть, что в дивизии осталось мало противотанковых ружей, противотанковых гранат, бутылок КС и вовсе не было противотанковых мин, то станет ясно, что основная тяжесть борьбы с танками ложилась на артиллерию.Из зенитных средств мы имели только по две-три установки счетверенных пулеметов в каждом стрелковом полку. Но главная опасность заключалась в том, что на новом рубеже не было заранее подготовленных позиций. Части вышли в открытое поле и здесь должны были встретить врага.
Такова была «диспозиция» 4-й стрелковой к утру 29 июля, таковы были ее силы и средства, с которыми в то утро предстояло вступить в бой.
После посещения 39-го стрелкового полка и 80-го истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона я поехал в 101-й стрелковый полк, который интересовал меня больше всего. С майором Щербаком мы встретились на северо-восточной окраине Средних Хоролей. Он доложил, что подразделения приступили к подготовке оборонительного рубежа.
— Очень плохо будет, — продолжал майор, — если противник появится скоро и не даст нам отрыть хорошие окопы, как мы сделали это под Ворошиловградом.
— Такое не исключается, — ответил я и тут же спросил командира полка: — Кто занимает Верхние Хороли? Противник, скорее всего, пойдет через Жуково-Татарский именно на Верхние Хороли. Дорога здесь хорошая, сегодня сами по ней шли и видели.
— Там готовит оборону 2-й стрелковый батальон с полковой батареей и ротой противотанковых ружей. Это хороший батальон, — докладывал командир полка. — Он прекрасно дрался у села Желтое под Ворошиловградом, надежно прикрыл отход полка у Грушевской, думаю, не подведет и сегодня. Командир батальона капитан Мельник — смелый и находчивый командир.
— Там и комиссар отличный, — вступил в разговор комиссар полка старший политрук Михайлов.
Я хорошо знал и командира батальона капитана Мельника и комиссара старшего политрука Волошина, человека кипучей энергии и беспримерной отваги, в прошлом замечательного комсомольского работника.
— К тому же, — добавил Щербак, — в этом батальоне находятся секретарь партийного бюро полка политрук Ищенко и уполномоченный особого отдела политрук Сердюков.
Пока мы разговаривали, подошел майор Мошечков — командир 2-го дивизиона 40-го артиллерийского полка. Щербак представил его мне, как своего старого знакомого: этот дивизион сопровождал 101-й стрелковый полк на марше, Теперь майор Мошечков прибыл к командиру полка, чтобы доложить, что дивизион уже занял огневые позиции в районе 2-го стрелкового батальона и приступил к их оборудованию.
Обветренное и уставшее лицо майора выражало сосредоточенную деловитость, а его ровный и спокойный голос, скупые жесты, как, впрочем, и вся его статная фигура, свидетельствовали об уравновешенности характера и уверенности в себе.
— Как чувствуют себя люди после марша? — спросил я майора.
— Люди, конечно, устали, но настроены хорошо, по-боевому. Жаль только, снарядов мало, по 40–50 на орудие. Это же на 10 минут хорошего боя.
Снарядов действительно было мало. И помочь беде никто сейчас не мог А потому командир дивизиона услышал от меня примерно то же, что мы услышали накануне от командующего армией...
В штаб дивизии, который размещался на юго-западной окраине Большой Таловой, я приехал около 11 часов. Вокруг было тихо. И вдруг раздались орудийные выстрелы. Они отчетливо доносились со стороны хутора Верхние Хороли. Стрельба усиливалась. Мне стало ясно, что 101-й стрелковый и 40-й артиллерийский полки, так и не успевшие подготовить оборонительные позиции, вступили в бой с подошедшим противником.
Да, разгорался бой, в котором два основательно ослабленных полка противостояли целой армаде фашистских танков, поддержанных штурмовыми и бомбовыми ударами с воздуха. Но наши люди не дрогнули. Уставшие, не окопавшиеся, вынужденные беречь каждый снаряд, они смело и решительно вступили в бой с превосходящими силами врага.
Около полудня 29 июля перед 2-м батальоном 101-го стрелкового полка появилась довольно большая группа немецких танков, с ходу атаковавших позиции батальона. Очевидцы сходятся на том, что в первой группе шло 27 боевых машин. Они были встречены огнем орудий и противотанковых ружей. Потеряв четыре танка, противник остановился, а потом отошел на безопасное расстояние. Видимо, это был передовой отряд танковой дивизии, решивший дождаться подхода главных сил.
И действительно, через полчаса подошли еще две большие группы танков и остановились, чего-то выжидая. В это время стал нарастать гул авиационных двигателей. Вражеские бомбардировщики, летевшие двумя волнами, стали с пикирования бомбить позиции 2-го батальона и 40-го артиллерийского полка. Как только самолеты убрались прочь, танки построились в два эшелона и, развернувшись по фронту до трех километров, снова атаковали 2-й батальон.
И опять в бой вступили артиллеристы и петеэровцы, в ход пошли противотанковые гранаты и бутылки КС. Снова запылали танки противника.
Однако силы были слишком неравные. Потеряв перед 2-м батальоном еще пять или шесть машин, гитлеровцы остервенело устремились в глубину нашей обороны. Но напоролись на орудия 40-го артиллерийского полка.
Первым вступил в бой 2-й дивизион. Все его восемь орудий, расстреливая скудный запас снарядов, уничтожали врага, отстаивая каждую позицию, каждую пядь родной земли. Два других дивизиона огнем с флангов помогали своему собрату. Много горело вражеских танков, а еще больше навсегда осталось на поле боя, превращенные в груды металла.
И все же гитлеровцы, преодолев сопротивление 40-го артиллерийского полка, устремились на юг.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BB%D1%8B%D0%BA%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F&hl=ru&ie=UTF8&ll=46.528635,41.390991&spn=2.195685,4.938354&sll=46.473808,41.5448&sspn=1.098963,2.469177&near=%D0%A1%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA,+%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&geocode=CRZWGcw9QrvUFTQdxQIdkOR5AikVygwbavD8QDHcl5wS5YbloQ&t=h&hq=%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BB%D1%8B%D0%BA%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F&z=8
Цитата("И.П.Рослый. Последний привал - в Берлине")
.....Последние мотомеханизированные колонны фашистов скрылись из виду.
Мы нежданно-негаданно очутились в тылу врага. К вечеру части 4-й стрелковой сосредоточились в районе населенного пункта с необычным названием Пятая Сотня.
Перед нами вставали новые, полные неизвестности задачи: действовать в тылу врага, пробиваться из окружения. Сколько сил и времени потребуется для этого, никто не знал.
Главное заключалось тогда в том, чтобы собрать наличные силы, привести их в порядок и подготовиться к новым испытаниям.
....4-я стрелковая дивизия, выйдя из боя, который произошел 29 июля, сосредоточилась в районе Пятой Сотни.
Там мы не задерживались и к рассвету 31 июля были в Михайловке, что лежит в 20 километрах к северу от крупного населенного пункта и железнодорожной станции Целина.
Здесь дали людям немного передохнуть и подсчитали потери, которые дивизия понесла после оставления оборонительных позиций в Донбассе.
Потери были значительными: вдвое сократился личный состав, осталось меньше половины орудий, минометов, автомашин, радиостанций. Боеприпасы и горючее были на исходе.
В довершение ко всему почти двое суток отсутствовала связь с командующим армией. Трудно было в таких условиях ориентироваться в обстановке.
Я приказал послать в разных направлениях группы разведчиков во главе с опытными и смелыми командирами, Разведгруппы вернулись к исходу дня.
Из их докладов мы узнали, что на отрезке железной дороги Егорлыкская — Сальск немцы организовали оборону фронтом на север и тем самым преградили нашим частям путь отхода на юг. Судя по всему, противник подготовил для нас котел, пробиться из которого будет не так-то просто.
Разведчики доложили и о том, что в треугольнике между Веселым, Егорлыкской и Сальском скопилось довольно много наших частей, главным образом из состава 37-й армии. Переправившись в Раздорской и Мелиховской через Дон, эта армия попала под сильные удары 4-го воздушного флота и 1-й танковой армии врага. Понеся большие потери, 37-я армия переправилась у хутора Веселого на юго-западный берег Маныча и теперь, прикрываясь с северо-востока Веселовским водохранилищем, приводила себя в порядок и вела разведку, пытаясь найти брешь, через которую можно было бы вырваться из окружения. Эта армия находилась в исключительно тяжелом положении, так как еще на переправах через Дон потеряла почти всю артиллерию. А как без артиллерии пробить брешь в обороне гитлеровцев? Штаб 37-й располагался в тот день в Журавлевке, и мы установили с ним тесный контакт.
В районе скопления наших частей не было почти никакой растительности, а населенные пункты, в которых войска пытались укрыться от авиации противника, хорошо просматривались с высоты. И не случайно фашистские летчики, словно осатанев, весь день бомбили и штурмовали наши части.
Данные разведки убеждали в том, что медлить нельзя и рассчитывать надо прежде всего на собственные силы.
Я собрал работников штаба, своих ближайших помощников, чтобы посоветоваться о дальнейших шагах.
После короткого обмена мнениями решили: как можно быстрее прорываться из окружения и уходить к своим, на юг.
Сразу вставал и другой вопрос: в каком месте и какими силами прорывать оборону противника? Подходящее место нашли быстро — железнодорожный переезд в пяти километрах восточнее станции Целина. Правда, большие опасения вызывал недостаток артиллерии и боеприпасов.
Поднялся командующий артиллерией дивизии подполковник Сердюков и сообщил, что, по сведениям, которые требуют уточнения, в трех километрах к югу от Михайловки, в небольшом хуторе, стоит полк «катюш». Я приказал Сердюкову немедленно отправиться на хутор и привезти командира полка. К сожалению, я не запомнил тогда ни номера полка, ни фамилии командира. Через полчаса передо мной стоял стройный, с красивым лицом подполковник. Из его доклада я узнал, что полк «катюш» находился в резерве командующего фронтом и вместе с другими частями попал в западню.
— Теперь вот не знаю, — заключил подполковник, — как и выбраться из нее.
— А чем вы располагаете? — без обиняков спросил я.
— Мы сохранили свою материальную часть и имеем боезапас на один полковой залп.
Услышав это, присутствующие на совещании заулыбались, а у меня вырвался вздох облегчения.
Я знал, что фашисты только вчера оседлали железную дорогу и еще не успели как следует закрепиться на ней.
Однако на созданном ими рубеже обороны имелись пулеметы и пушки, которые нужно было непременно подавить.
И вот теперь в нашем распоряжении оказалась сила, которая поможет справиться с этой задачей.
Мы тут же наметили план прорыва обороны и, заручившись поддержкой штаба 37-й армии, приступили к его выполнению.
На рассвете 1 августа район железнодорожного переезда был накрыт огнем «катюш». Залп прогремел в предрассветных сумерках и произвел на обе стороны огромное впечатление. Почти все фашисты, попавшие под удар, были уничтожены, а оставшиеся в живых не сразу пришли в себя. Это подтвердили и пленные, которых мы захватили во время атаки переезда. Что же касается наших бойцов, то знакомая и внушительная музыка «катюш» принесла им радость и облегчение.
Как только умолкла канонада и в небо взвились сигнальные ракеты, 39-й и 220-й стрелковые полки с большим подъемом ринулись на врага.
Атака была успешной. Овладев районом переезда, полки развернули на своих внешних флангах по одному батальону и расширили прорыв до пяти километров по фронту.
Вслед за 39-м и 220-м стрелковыми полками в прорыв устремились все остальные части дивизии и все находившиеся поблизости войска, в том числе соединения и части 37-й армии.
Когда слева от нас показался огненный шар восходящего солнца, озарившего широкие просторы Сальских степей, вся эта масса войск хлынула по широкой полевой дороге в сторону Ставрополя. Придерживаясь правой стороны, шли пехотные части и конные обозы. А все то, что находилось на машинах, преодолев опасную зону железнодорожного переезда и вырвавшись на необъятный простор, быстро мчалось на юг.
Сделав свое дело, укатил на юг и полк реактивных минометов. На переезде мне повстречался его командир.
Я тепло поблагодарил за помощь и пожелал ему счастливого пути.
......
Сколько уже суток уставшая, обескровленная дивизия, не имея боеприпасов, горючего, связи с командованием, пробивалась через тылы противника, стараясь выйти к своим, к линии фронта.
Редкий день обходился без боев — больших и малых, без встреч с гитлеровцами.
И все-таки дивизия жила, сражалась, упорно стремилась к своей цели. Враг был будто бессилен перед ней.
Что это — везение или счастливое стечение обстоятельств? Такой вопрос естествен. Предвидя его, хочу обратить внимание читателя на несколько важных моментов.
Начну с того, что в аналогичном положении оказалась в те дни не только 4-я стрелковая.
Где-то рядом с нею параллельными курсами откатывались на юг ее соседи — 176-я и 230-я стрелковые дивизии полковника И. А. Рубанюка и генерал-майора Ф. В. Захарова, а также другие наши части и соединения.
Бои, стычки с гитлеровцами возникали то тут, то там. Это, конечно, ослабляло силы немцев, замедляло их действия, отвлекало от главного, основного, к чему они стремились.
Ведь у каждой их части, колонны были свои задачи, которые надо выполнять, свои рубежи, которых требуется достигнуть, и врагу не всегда было с руки ввязываться в затяжные бои, а тем более заниматься преследованием случайно встретившихся частей и подразделений Красной Армии.
Борьбу с ними противник оставлял «на потом», а пока что танковые дивизии Клейста и войска Руоффа, подгоняемые из Берлина, рвались все дальше и дальше, к переправам через Кубань, к Майкопу. И, наконец, еще одно обстоятельство — не последнее по значению.
Хотя фашисты и считали всех, кто остался у них в тылу, отрезанными, обреченными, мы придерживались на сей счет совсем иного мнения.
(Konstanten: Стрелковый корпус генерала И.П.Рослого в апреле 1945 участвовал в штурме Берлина и его войска брали Имперскую канцелярию, где укрывался Гитлер).
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник")
3 августа 1942 года, 408-й день войны
Обстановка. Характерным на сегодня является прорыв 1-й танковой армии к Кубани и через нее севернее Армавира и до Ворошиловска (Ставрополя), а также 4-й танковой армии через Котельниково. На остальных участках Восточного фронта отмечены лишь незначительные боевые действия...
4 августа 1942 года, 409-й день войны
Обстановка на фронте:Группа армий «А». Сопротивление противника перед войсками Руоффа слабеет. Однако сомнительно, в какой мере здесь можно говорить о добровольном отходе противника на главную кавказскую позицию. Передвижения войск противника в направлении Новороссийска и Туапсе. Клейст захватил плацдарм на Кубани, но для дальнейшего удара на Майкоп должен занять новые исходные рубежи.
5 августа 1942 года, 410-й день войны
Обстановка на фронте:Группа армий «А». Сопротивление перед фронтом группы Руоффа ослабевает, он продвигается вперед. Клейст очень быстрыми темпами углубляется на юго-восток. Плацдарм на Кубани.
6 августа 1942 года, 411-й день войны
Обстановка на фронте:Группа армий «А». Противник откатывается в направлении Кавказа перед наступающими войсками Руоффа. Нам достаются многочисленные неразрушенные мосты.
В излучине Кубани противник все еще оказывает сопротивление. Однако Клейст уже наступает на Майкоп, прорвавшись южнее излучины в западном направлении.
7 августа 1942 года, 412-й день войны
Обстановка на фронте:Группа армий «А». Определенные успехи на фронте. На восточном фланге наши войска глубоко проникли на Кавказ.
8 августа 1942 года, 413-й день войны
Обстановка на фронте. Наступление на юге продолжается вполне удовлетворительными темпами.
9 августа 1942 года, 414-й день войны
Обстановка на фронте:На юге заняты Краснодар и Майкоп. Впечатление, что русские войска южнее Дона разбегаются и пытаются сейчас уйти вместе с скопившимися в северо-западной части Кавказа войсками к побережью. Это впечатление все усиливается. ..Генерал Хойзингер, подполковник Писториус. Возможности для ведения операции в Ираке через Иран.
http://militera.lib.ru/memo/russian/sudoplatov_pa/06.html
Цитата("П.А.Судоплатов.Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы")
В августе 1942 года Берия и Меркулов (при этом разговоре присутствовал также Маленков) поручили мне экипировать всего за двадцать четыре часа 150 альпинистов для ведения боевых действий на Кавказе.
Как только альпинисты были готовы к выполнению боевого задания, Берия приказал мне вместе с ним и Меркуловым несколькими транспортными самолетами вылететь из Москвы на Кавказ.
Перелет был очень долгий. В Тбилиси мы летели через Среднюю Азию на «С-47», самолетах, полученных из Америки по ленд-лизу.
Наши операции должны были остановить продвижение немецких войск на Кавказ накануне решающего сражения под Сталинградом.
Первую посадку мы сделали в Красноводске, затем в Баку, где полковник Штеменко, начальник кавказского направления Оперативного управления Генштаба, доложил об обстановке.
Было решено, что наше специальное подразделение попытается блокировать горные дороги и остановить продвижение частей отборных альпийских стрелков противника.
Сразу после нас в Тбилиси прибыла группа опытных партизанских командиров и десантников, руководимая одним из моих заместителей, полковником Михаилом Орловым.
Они не дали немцам вторгнуться в Кабардино-Балкарию и нанесли им тяжелые потери перед началом готовящегося наступления.
В то же время альпинисты взорвали цистерны с нефтью и уничтожили находившиеся в горах моторизованные части немецкой пехоты.
На штабных совещаниях в Тбилиси, проходивших под председательством Берии, главного представителя Ставки, я часто испытывал затруднения и терялся, когда речь шла о чисто военных вопросах.
Как-то я попытался переадресовать их Штеменко и сказал, что некомпетентен в военной стратегии и тактике.
Берия оборвал меня. «Надо серьезно изучать военные вопросы, товарищ Судоплатов. Не следует говорить, что вы некомпетентны. Вас пошлют на учебу в военную академию после войны».
(Konstanten: Это стиль работы тех лет - "Надо серьезно изучать..." , только человек с таким мировозрением мог возглавить успешную оборону Кавказа , а впоследствие и Атомный проект).
После войны я действительно поступил в академию и в 1953 году, накануне ареста, окончил ее.
Очень тяжелые бои произошли на Северном Кавказе в августе и сентябре 1942 года, когда я там находился.
Наше спецподразделение заминировало нефтяные скважины и буровые вышки в районе Моздока и взорвало их в тот момент, когда к ним приблизились немецкие мотоциклисты.
Меркулов и я следили за тем, чтобы взрыв произошел строго по приказу, и присоединились к нашей диверсионной группе, отходившей в горы, в последний момент.
Позже мы от нашей дешифровальной группы получили сообщение из Швеции: немцы не смогли использовать нефтяные запасы и скважины Северного Кавказа, на которые очень рассчитывали.
Автор: Cesare Borgia 18.8.2012, 15:08
Битва на подступах к Сталинграду ("The New York Times", США)
Автор Энн О’Хэйр Маккормик
http://topwar.ru/17734-bitva-na-podstupah-k-stalingradu.html
«Стоять насмерть, но выжить»
Цитата
Это подлинный рассказ об уникальном танковом бое, который произошёл в Ленинградской области под Гатчиной 20 августа 1941 года. Рассказ о героических защитниках Ленинграда.
http://topwar.ru/17818-stoyat-nasmert-no-vyzhit-rasskaz-o-geroicheskih-zaschitnikah-leningrada.html
Будни войныhttp://topwar.ru/16969-budni-voyny.html
Оборона дома Павлова: как это было
http://topwar.ru/11381-oborona-doma-pavlova-kak-eto-bylo.html
День победы в Сталинградской битвеhttp://topwar.ru/10753-den-pobedy-v-stalingradskoy-bitve.html
Забытое прошлое... Халхин Голhttp://topwar.ru/11083-zabytoe-proshloe-halhin-gol.html
70-летие подвига Подольских курсантовhttp://topwar.ru/7516-70-letie-podviga-podolskih-kursantov.html
Автор: Konstanten 18.8.2012, 15:09
Марши гитлеровцев в Задонских степях , на Кубани и в Ставрополье.
http://www.youtube.com/watch?v=PE2CxgnAisQ
Августовские бои в Новороссийске.
http://www.youtube.com/watch?v=Q2cH_os3JDo
Выход к предгорьям Кавказа и к Эльбрусу.
http://www.youtube.com/watch?v=EKFKk4zRbGw
Автор: Konstanten 18.8.2012, 15:09
Битва за Кавказ.Июль-август 1942
Продолжение.
http://militera.lib.ru/memo/russian/tulenev_iv/09.html
Цитата("И.В.Тюленев.Через три войны")
Генерал армии. В июле-августе 1942 - командующий Закавказским фронтом.
Боевые действия Закавказского фронта начались на моздокском направлении в августе 1942 года.
Воспользовавшись разрывом между войсками Закавказского фронта и отходившими войсками Северо-Кавказского фронта, гитлеровцы начали наступление в направлениях Буденновск, Моздок и Ворошиловск (Ставрополь), Нальчик.
По указанию Ставки против наступавших частей противника были выдвинуты два передовых отряда: майора Корнеева в составе четырех мотострелковых рот и шести орудий и генерал-майора Тимофеева, в который входили Ростовское артиллерийское, Полтавское тракторное, Новочеркасское кавалерийское училища, две пулеметные роты Орджоникидзевского пехотного училища, курсы «Выстрел», мотострелковый и минометный батальоны, 12-й учебный мотополк.
6–7 августа эти отряды заняли оборону на участках Покойное, Архангельское и вдоль реки Кума от станции Нины до Минеральных Вод.
8 августа передовые части 1-й танковой армии противника пытались с ходу форсировать реку Куму в районе Минеральных Вод,
но встретили упорное сопротивление курсантов Новочеркасского училища. ..10 августа противнику удалось расчленить боевые порядки 11-й дивизии НКВД и ворваться в Пятигорск.
11-я дивизия отступила, а Новочеркасское училище оказалось в окружении.
Но курсанты во главе с полковником И. П. Калюжным сумели с боями прорваться из окружения и заняли оборону на новом рубеже. Бои в районе Пятигорска продолжались до 25 августа.
http://militera.lib.ru/memo/german/dietrich_o01/text.html#t6
Цитата("О.Дитрих.Двенадцать лет с Гитлером.Воспоминания имперского руководителя прессы. 1933-1945")
С 1942 года ни одно из наступлений Гитлера не закончилось успешным окружением. .... Русские учились на опыте предыдущего года и отступали, когда этого требовала необходимость.
Это важное замечание - по своему положению этот Отто Дитрих имел возможность слышать и обобщать мнения многих немецких военачальников на Восточном фронте.
После взятия Ворошиловска (Ставрополя) и Майкопа немцы стали наступать в следующих направлениях:
1. На Моздок , с целью дальнейшего выхода к Махачкале , а затем к Баку.
При успехе ,кроме захвата нефтепромыслов Грозного и Баку, решалась задача полной изоляции советских войск на Кавказе от остальной части СССР.
Здесь наступали главные силы немецкой группировки - 1 танковая армия , а на рубежах Терека их встречала Северная группа Закавказского фронта, куда частью сил отступили войска Донcкая группа Северо-Кавказского фронта.
2. На Новороссийск , с целью захвата последней базы Черноморского флота.
В последующем немцы предполагали использовать порт для радикального улучшения обеспечения своих войск на Юге через порты Болгарии и Румынии.
Очевидно , что в случае захвата Новороссийского порта и уничтожения Черноморского флота,угроза со стороны Сталинградского направления во фланг и тыл немецким войскам на Кавказе стало бы заметно менее критичным. Морские перевозки полностью бы покрыли потребности группировки Вермахта на Кавказе. Осенью-весной 1944 - 1945 гг. именно морские перевозки позволили блокировааной с суши ГА "Курляндия" полгода противостоять войскам в Прибалтике.
3. На Туапсе с целью выхода в тыл Новороссийской группировки советских войск .
4. Через перевалы главного Кавказского хребта на Сухуми. Операция немецких горных соединений ,отчасти дублирующая таупсинскую, с целью блокады района Новороссийска-Туапсе и наступления в Закавказье.
Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ.")
План немецко-фашистского командования
После выхода немецко-фашистских войск к предгорьям западной части Главного Кавказского хребта командование немецкой группы армий «А» считало, что советские войска уже не смогут оказать упорное сопротивление. «Командование группы армий придерживается того мнения, что и это сопротивление (в районе Новороссийска.—Авт. ) можно сломить при сильном натиске. Также и сильные части противника в излучине Терека могут оказать только временное сопротивление массированному наступлению немецких соединений».
И далее командование группы армий «А» сообщило в ставку германского командования: «Кажется, что противник по всему фронту выставил на передовой линии все имеющиеся в своем распоряжении силы и что после прорыва этой линии сопротивление противника будет сломлено».
В этой обстановке план немецко-фашистского командования сводился к тому, чтобы после перегруппировки продолжать наступление на Кавказ одновременно на трех направлениях.
Осуществление трех ударов гитлеровское командование возлагало на 17-ю, 1-ю танковую армии и 49-й горнострелковый корпус. 17-я армия под командованием генерал-полковника Руоффа получила задачу захватить побережье Черного моря от Анапы до Поти и затем наступать на Батуми и Тбилиси.
Для обеспечения ее правого фланга 5-й армейский корпус под командованием генерал-лейтенанта Ветцеля силами 73-й и 9-й пехотных дивизий должен был захватить Анапу и Новороссийск и затем принять на себя охрану Черноморского побережья. 57-й танковый корпус, которым командовал генерал танковых войск Кирхнер, силами моторизованной дивизии СС «Викинг» генерал-майора Штейнера и 1-й словацкой моторизованной дивизии под командованием генерал-майора Туранец после захвата Майкопского нефтяного района должен был наступать на Туапсе и далее вдоль побережья Черного моря на Сухуми, Зугдиди, Батуми и частью сил совместно с 44-м армейским корпусом, которым командовал генерал артиллерии Де-Ангелис, на Адлер.
В дальнейшем 44-му армейскому корпусу предстояло наступать за 57-м танковым корпусом через Сурамский хребет на Тбилиси.
В центре группы армий «А» действовал 49-й горнострелковый корпус под командованием генерала горных войск Конрада.
Этому корпусу ставилась задача наступать через Главный Кавказский хребет на Сухуми и Кутаиси.
На северном крыле группы армий «А» должна была наступать 1-я танковая армия генерал-полковника Клейста. После перегруппировки 3-му и 40-му танковым корпусам предстояло наступать из районов Пятигорска и Прохладного севернее Главного Кавказского хребта в юго-восточном направлении на Орджоникидзе, Грозный, Махачкалу, Баку.
Левый фланг армии обеспечивал 52-й армейский корпус, которым командовал генерал Отт.
Как видим, в середине августа противник создал три ударные группы и готовился вести наступление сразу на трех направлениях
Учитывая слабость и малочисленность отошедших к предгорьям Кавказа войск - ключевое значение принимало инженерное оборудование позиций для обороны.
Цитата("И.В.Тюленев.Через три войны")
Генерал Армии. В 1942 - командующий Закавказским фронтом.
План обороны Кавказа не был рассчитан только на использование резервов извне, с других фронтов.
Нашему фронту была поставлена задача малыми силами, в основном за счет местных формирований, приковать немецкие части к предгорьям Кавказа, измотать и обескровить их, а затем во взаимодействии с другими фронтами разгромить врага.
И все же в критический момент Ставка сочла возможным перебросить на Кавказ гвардейские соединения, получившие боевое крещение под Москвой, Смоленском и Тулой.
Гвардейцы показывали пример молодым воинам, учили их мастерству боя и в обороне, и в наступлении.
.....тысячи людей — женщин, стариков, подростков — вышли на строительство оборонительных рубежей.
Вместе с воинами они возводили укрепления севернее Туапсе, сооружали каменные барьеры на дорогах и тропах высокогорных перевалов, делали завалы в лесистых предгорьях, долбили скалы и закладывали тол на Военно-Грузинской и Военно-Осетинской дорогах, по колено в воде рыли окопы на берегах Уруха и Терека, оборудовали пулеметные гнезда на ледниках Чипер-Азау, копали противотанковые рвы и траншеи в широких Дербентских воротах.
Эта тяжелая, напряженная работа на всем тысячекилометровом фронте не прекращалась ни днем ни ночью.
Не хватало инструмента, взрывчатки для подрыва скал, колючей проволоки, ежей для противотанковых заграждений, транспорта для переброски людей с одного участка на другой.
Все это надо было достать, добыть хоть из-под земли. И добывали! На заводах, машинно-тракторных станциях и в колхозных кузницах днем и ночью ковали кирки, ломы, кайла; лопаты собирали у населения; из старых рельсов сваривали противотанковые ежи; в Баку наладили производство взрывчатки.
Всю эту гигантскую работу направляли местные партийные организации. Республики Закавказья, Дагестан и Осетия объединились в дружный, по-фронтовому дисциплинированный боевой лагерь.
Через несколько недель инженерные оборонительные сооружения опоясали Кавказский театр военных действий.
Это были недели, которые никогда не забудутся. Люди работали до изнеможения, тряпками обматывали руки с кровавыми мозолями, оставались без пищи и сна по нескольку суток, выдерживали массированные бомбежки врага, ночами работали при луне и при свете костров, пламя которых немедленно гасили, как только появлялись немецкие самолеты.
За короткое время было построено около ста тысяч оборонительных сооружений, из них свыше семидесяти тысяч огневых точек.
Противотанковых рвов было вырыто шестьсот шестьдесят километров, противопехотных препятствий — триста шестнадцать километров, а ходов сообщения и траншеи — тысяча шестьсот тридцать девять километров.
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник")
10 августа 1942 года, 415-й день войны
Обстановка на фронте:На юге, на Кубани, — стабилизация фронта, вызванная необходимостью оттяжки сил к побережью Черного моря.
11 августа 1942 года, 416-й день войны
Обстановка на фронте:Группа армий «А». Сопротивление противника усиливается. Наши войска развертываются для действий на более широком фронте.
12 августа 1942 года, 417-й день войны
Обстановка на фронте:Группа армий «А». Все усиливающееся сопротивление противника на северных склонах Кавказа (у Краснодара и в других местах).
13 августа 1942 года, 418-й день войны
Обстановка на фронте:На юге никаких существенных изменений, лишь местные успехи. Становится очевидным намерение противника удерживать Северный Кавказ и создать для обороны Южного Кавказа группу на Тереке и к югу от него.
14 августа 1942 года, 419-й день войны
Обстановка на фронте:Группа армий «А». Неплохие успехи, несмотря на упорное сопротивление вражеских арьергардов.
15 августа 1942 года, 420-й день войны
Обстановка на фронте:Войска труппы армий «А» продвигаются вперед вполне удовлетворительными темпами.
16 августа 1942 года, 421-й день войны
Обстановка. Южнее Дона в предгорьях Кавказа медленное, но безостановочное продвижение вперед при упорном сопротивлении вражеских арьергардов. Противник отходит через отроги Северного Кавказа к Черному морю. Следует ожидать сопротивления под Орджоникидзе. Противник подбрасывает свежие силы от Баку на Махачкалу.
Моздокское направлениеЦитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ.")
...... против Северной группы войск Закавказского фронта действовала 1-я танковая армия противника.
В середине августа он перебросил под Моздок две дивизии 40-го танкового корпуса: из района Армавира 13-ю танковую дивизию генерал-майора Герра, из района Нальчика — 3-ю танковую дивизию генерал-майора Брайта. Из района Элисты на моздокское направление выдвигались 111-я пехотная дивизия генерал-майора Рюкнагеля и 370-я пехотная дивизия под командованием генерал-майора Клейна, входившие в состав 52-го армейского корпуса. Всего перед фронтом Северной группы войск на моздокском направлении было две танковые (3-я и 13-я), две пехотные (111-я и 370-я) дивизии. На нальчикском направлении противник оставил 23-ю танковую и 2-ю румынскую горнострелковую дивизии. Соотношение сил к началу боевых действий по пехоте было в нашу пользу, но по танкам противник превосходил войска Северной группы в пять раз (в трех танковых дивизиях противника было 340 танков).
18 августа наши передовые отряды, оборонявшиеся в районе Левокумское, Буденновск и Воронцово-Александровское, вступили в бой с частями 52-го армейского корпуса противника.
Передовые отряды Северной группы войск были очень малочисленны, и их действия носили главным образом разведывательный характер.
Эти отряды не смогли сдержать наступление танковых соединений врага и вынуждены были 21 августа с тяжелыми боями отойти к Моздоку, т. е. к своим главным силам.
И все же действия передовых отрядов сыграли большую роль: они заставили главные силы 1-й танковой армии врага развернуться на рубеже р. Кума, помогли командованию Северной группы войск уточнить направление удара и подготовить войска к отражению вражеских атак.
23 августа гитлеровцы силами 3-й и 13-й танковых и 111-й пехотной дивизий перешли в наступление непосредственно на Моздок. Отряд майора Корнеева и курсанты Ростовского артиллерийского училища совместно с частями 26-й запасной стрелковой бригады в течение трех дней вели ожесточенные бои, но под давлением превосходящих сил противника вынуждены были оставить Моздок.
После захвата Моздока противник пытался сильными отрядами в первую очередь овладеть переправами через Терек и обеспечить себе исходный плацдарм для дальнейшего наступления в направлении на Орджоникидзе.
25 августа начальник штаба 1-й танковой армии доносил в ОКХ
«о новом планирований армии на дальнейшее ведение наступления:
из-за пустынной степной местности вблизи Каспийского моря между Тереком и Манычем невозможно выдвинуть сильные части. Также и вопрос снабжения водой сталкивается с колоссальными трудностями, так как будет борьба за отдельные колодцы, которые противник оставил в негодном состоянии. Поэтому наступление должно вестись с рубежа Баксан — Моздок, здесь направление главного удара.Возможность перейти Терек под Моздоком является наиболее выгодной, так как ширина реки здесь не превышает 100 м.
Таким образом, под командованием командира 3-го танкового корпуса объединяется группа, состоящая из румынской горной дивизии, немецких горных частей, приданных этой дивизии, и усиленная полковой группой 23-й танковой дивизии, задачей которой будет — продвинуться западнее и южнее Терека на Орджоникидзе и отрезать военные дороги. 40-й танковый корпус с 3-й танковой дивизией и с частью сил 23-й танковой дивизии, а также вновь подчиненной 13-й танковой дивизией подготавливает наступление в районе Моздок через реку Терек, образует предмостный плацдарм и после наводки моста продвигается на Грозный. 52-й армейский корпус следует за 40-м танковым корпусом через Моздок, чтобы позднее продвигаться на Орджоникидзе.
После форсирования Терека прежде всего нужно уничтожить противника, находящегося в излучине Терека, и для этого ввести в действие достаточное количество танков для удара на Орджоникидзе».
Одновременно с наступлением на Моздок части 23-й танковой дивизии противника нанесли удар с севера и востока на Прохладный.
Захватив его, противник 25 августа начал наступление из этого района на юг вдоль железной дороги Прохладный — Орджоникидзе.
Однако все попытки врага прорвать оборону наших войск на этом участке успеха не имели: Части нашей 151-й стрелковой дивизии под командованием полковника В. П. Колесникова отразили все атаки танковых групп врага. В этих боях большую помощь нашим стрелковым войскам оказали бронепоезда и авиация 4-й воздушной армии. Понеся большие потери в живой силе и технике, гитлеровцы прекратили наступление в районе Прохладного и приступили к подготовке удара из Моздока на Малгобек.
Так к концу августа в руках противника оказались Моздок и Прохладный. Враг вышел к левому берегу рек Терек и Баксан на участке от Ищерской до Баксанского ущелья.
Создалась серьезная угроза прорыва врага к Грозненскому и Бакинскому нефтяным районам.
Для усиления Северной группы войск Закавказского фронта была сформирована 58-я армия. Командующим-армией был назначен генерал-майор В. А. Хоменко.
В состав 58-й армии вошли 317, 328, 337-я стрелковые дивизии, 3-я стрелковая бригада и Махачкалинская стрелковая дивизия НКВД, 136-й артиллерийский и 1147-й гаубичный полки.
Таким, образом, к началу Малгобекской оборонительной операции в составе Северной группы войск Закавказского фронта были 9, 37, 44 и 58-я армии.
58-я армия находилась в стадии формирования в районе Махачкалы и составляла второй эшелон группы.
В первом эшелоне войска Северной группы располагались так.
На левом фланге группы по р. Баксан оборонялась 37-я армия под командованием генерал-майора П. М. Козлова. Армия имела в своем составе 2-ю гвардейскую, 275, 392, 295-ю стрелковые дивизии и 11-ю стрелковую дивизию НКВД. Этой армии была поставлена задача удерживать Нальчик и не допускать противника за р. Баксан. Одновременно армии было приказано разгромить противника в районе Заюково и перехватить шоссейную дорогу Пятигорск — Нальчик.
В центре по правому берегу Терека на участке Аду-Юрт, Арик занимала оборону 9-я армия под командованием генерал-майора К. А. Коротеева.
В составе армии были 11-й гвардейский стрелковый корпус, 151, 176, 389 и 417-я стрелковые дивизии и 62-я стрелковая бригада. Армия имела задачу не допустить форсирования противником Терека.
44-я армия, которой командовал генерал-майор И. Е. Петров, в составе 223, 414, 416-й стрелковых, 30-й и 110-й кавалерийских дивизий, 9, 10, 60, 84 и 256-й стрелковых бригад оборонялась на правом фланге группы на фронте Бирючек, Аду-Юрт.Обе кавалерийские дивизии предназначались для обороны железной дороги Кизляр — Астрахань.
Кроме этих дивизий Ставка приказала командующему Закавказским фронтом использовать для обороны железной дороги Кизляр-Астрахань выделенные в распоряжение командующего Закфронтом три дивизиона бронепоездов, усилив их пехотными десантами и подвижными отрядами, действующими вдоль линии железной дороги.
В резерве командующего Северной группой войск находились 10-й гвардейский стрелковый корпус, 89-я и 347-я стрелковые дивизии, 52-я танковая бригада, 249-й и 258-й отдельные танковые батальоны, 8, 44, 49 и 50-й гвардейские минометные полки и 259-й отдельный гвардейский минометный дивизион.
Резерв предназначался для прикрытия грозненского и орджоыикидзевского направлений.
Для действия по тылам противника в районе Элисты из горных районов туапсинского направления на правое крыло фронта Ставка Верховного Главнокомандования перебросила 4-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерал-лейтенанта Н. Я. Кириченко.
Взамен этого корпуса из 45-й и 58-й армий на туапсинское направление передислоцировались 328-я и 408-я стрелковые дивизии.
К 1 сентября общее соотношение сил на всем фронте Северной группы войск, кроме танков и авиации, было на стороне наших войск.
Однако командование группы, несмотря на точно выявившееся направление главного удара противника, распределило силы, и особенно артиллерию, равномерно по всему фронту.
Вследствие этого на малгобекском направлении с нашей стороны участвовала в боях лишь небольшая часть стрелковых войск и артиллерии 9-й армии.
На этом участке противник имел превосходство в артиллерии более чем в шесть раз и в танках более чем в четыре раза.
Из имевшихся в Северной группе войск 2356 орудий и минометов на направлении главного удара противника в первый период Малгобекской операции действовало только 237 орудий и минометов.
Цель наступления немецко-фашистских войск заключалась в том, чтобы прорвать оборону советских войск на р. Терек и захватить г. Малгобек.
Затем гитлеровцы рассчитывали танковыми соединениями прорваться между Терским и Сунженским хребтами в долину Алхан-Чурт и, наступая по долине вдоль Алханчуртского канала, выйти к Грозному. Сосредоточив против незначительных войск 9-й армии свои 3-ю и 13-ю танковые, 111-ю и 370-ю пехотные дивизии, немецко-фашистские войска в ночь на 1 сентября начали форсирование Терека в районе Моздока. Несмотря на воздействие нашей авиации и артиллерии, врагу удалось дополнительно переправить на южный берег реки и сосредоточить в прибрежной роще севернее Мундар-Юрт свыше батальона пехоты и до двух минометных батарей.
Однако контратакой частью сил 389-й и 417-й стрелковых дивизий атака противника на Мундар-Юрт была отбита, и в течение дня правый берег Терека на этом участке был полностью очищен от врага. Однако действия противника в районе Мундар-Юрт были предприняты с целью отвлечь внимание советского командования от Моздока, где были сосредоточены его 370-я, 111-я пехотные и 3-я танковая дивизии для нанесения главного удара. Утром 2 сентября противник приступил к форсированию Терека на участке Предмостный, Кизляр.
Части 8-й и 9-й гвардейских стрелковых бригад 11-го гвардейского стрелкового корпуса вели ожесточенные бои. Однако противнику удалось захватить Предмостный и Кизляр.
Из этих районов враг пытался развить наступление на юг, но все его атаки были отбиты.
Новроссийское направлениеЦитата("С.М.Штеменко. Генштаб в годы войны ")
Не менее тяжелая обстановка сложилась на Таманском полуострове и в Новороссийске, где располагались базы нашего флота.
Отсюда враг намеревался содействовать удару на Туапсе, и здесь его успехи оказались серьезнее.
В конце августа — начале сентября он отвоевал полуостров и захватил большую часть Новороссийска.
Для 47-й армии и частей флота, оборонявших этот крупнейший порт Черноморского побережья, создалось критическое положение.
Исход борьбы решали стойкость войск, искусство и мужество командования, целесообразность принимаемых решений и твердость проведения их в жизнь.
Мы считали, что в этом районе прежде всего следует организовать надежное управление войсками.
1 сентября на базе Северо-Кавказского фронта там была создана Черноморская группа войск, подчиненная Закавказскому фронту.
Через несколько дней в командование этой группой вступил герой обороны Севастополя генерал-лейтенант И. Е. Петров. Командующим 47-й армией и всем Новороссийским оборонительным районом Военный совет фронта предложил назначить генерал-майора А. А. Гречко, а руководителем обороны самого города Новороссийска — контр-адмирала С. Г. Горшкова.
Это предложение Ставка утвердила. Результаты сказались немедленно.
10 сентября советские войска остановили врага в восточной части Новороссийска между цементными заводами и заставили его перейти к обороне.
Туапсинское направлениеЦитата("С.М.Штеменко. Генштаб в годы войны ")
Большое внимание уделялось также обороне другого важного направления — туапсинского.С начала августа оно все время было в поле зрения Генштаба.
В случае прорыва к Туапсе противник выходил с севера на тылы войск, оборонявших Закавказье, и получал наиболее доступный путь в Сочи и Сухуми вдоль морского побережья.
Замысел врага отличался решительностью, но ему не суждено было сбыться. 5 августа Ставка издала по этому поводу специальную директиву, и в последующем в результате десятидневных тяжелых боев врага удалось остановить на северных склонах Главного Кавказского хребта в 50 километрах от Туапсе. Однако и после этого положение здесь оставалось напряженным до крайности.
Перевалы главного Кавказского хребтаЦитата("С.М.Штеменко. Генштаб в годы войны ")
Главный Кавказский хребет не входил в зону действий ни Черноморской, ни Северной групп.
Оборонявшая его 46-я армия по идее должна была находиться в непосредственном подчинении командования фронта.
Но потом при штабе фронта появился особый орган, именовавшийся штабом войск обороны Кавказского хребта.
Возглавил его генерал Г. Л. Петров из НКВД.
Надо прямо сказать, что это была совершенно ненужная, надуманная промежуточная инстанция. Фактически этот штаб подменял управление 46-й армии.
С обороной гор дело явно не клеилось. Командование фронта слишком преувеличивало их недоступность, за что уже 15 августа поплатилось Клухорским перевалом.
Вот-вот мог быть взят и Марухский перевал, вследствие чего создалась бы угроза выхода немцев на юг, к Черному морю....
На северном склоне Эльбруса враг захватил стоянку альпинистов «Приют одиннадцати», но далее не продвинулся.....
Допущенные оплошности исправлялись в самом спешном порядке. Срочно формировались и направлялись на защиту перевалов отряды из альпинистов и жителей высокогорных районов, в частности сванов.
Туда же, на перевалы, подтягивались дополнительные силы из кадровых войск.
В районе Красной Поляны путь к морю на Сочи преградила врагу 20-я горнострелковая дивизия под командованием полковника А. П. Турчинского, 23-й пограничный и 33-й механизированный полки НКВД. Далее к востоку занял оборону крупный отряд полковника И. И. Пияшева.
Затем оборонялись части 394-й стрелковой дивизии подполковника И. Г. Кантария и другие войска.
В горы выдвигались также вооруженные рабочие отряды. Против врага поднялась вся многонациональная семья народов Кавказа.
На боевых рубежах и в тылу противника шла гибельная для непрошеных гостей борьба.
Братство народов выдержало все испытания. Расчеты оккупантов на его слабость полностью провалились.Именно к этому времени относятся события в районе Марухского перевала.
В очень трудных условиях его героические защитники отбили все попытки немецких горных отрядов захватить перевал и прорваться здесь через Главный Кавказский хребет. Они выполнили свой солдатский долг до конца.
Цитата("И.В.Тюленев.Через три войны")
Для ведения боевых операций на высокогорных участках Главного Кавказского хребта был предназначен 49-й горнострелковый корпус генерала Рудольфа Конрада.
В этот корпус входили лучшие альпийские дивизии немцев: 1-я и 4-я горнострелковые и 97-я и 101-я легкопехотные.
Первой из них, носящей название «Эдельвейс», командовал генерал-лейтенант Ланц.
Альпийская дивизия «Эдельвейс» была гордостью германской армии, и Клейст не сомневался в том, что «эдельвейсы» прорвутся через Кавказский хребет к морю.
Не менее известной была и 4-я горнострелковая дивизия. Укомплектованная тирольцами, прирожденными альпинистами, она уже дралась во Франции и Югославии.
На знаменах этих дивизий красовались белые цветы гор. Обе они были снабжены самым совершенным горным снаряжением — от легких пушек до альпенштоков, компасов и спальных мешков.
97-я и 101-я легкопехотные дивизии в начале войны были обычными пехотными дивизиями.
При наступлении на Кавказ обе они, как имеющие некоторый опыт горной войны в Югославии и во Франции, получили снаряжение и вошли в 49-й корпус для ведения операций в предгорьях Западного Кавказа и на некоторых перевалах.Кроме четырех названных соединений Клейст имел еще две румынские горнострелковые дивизии.
... Прекрасно вооруженные альпийские отряды гитлеровцев заняли перевалы Клухор, Санчаро, Марухский и кое-где прорвались на их южные скаты.
В районе Эльбруса части немецкой дивизии «Эдельвейс» захватили «Приют одиннадцати», Чипер-Азау, Хотю-Тау. Создалась угроза прорыва противника к морю через высокогорные перевалы.
Следует сказать, что в этом была немалая доля вины командования и штаба Закавказского фронта, опрометчиво решивших, что перевалы сами по себе недоступны для врага.
Некоторые из нас считали главной задачей войск фронта оборону Черноморского побережья, где и были развернуты основные силы 46-й армии.
Лишь вмешательство Ставки исправило нашу ошибку. По указанию из Москвы мы разработали новый план обороны перевалов Главного Кавказского хребта.
Оборона перевалов разбивалась на направления, во главе которых встали опытные командиры и штабы.
В результате принятых мер через несколько недель и здесь произошел решительный перелом.
Этому способствовали перегруппировка войск, усиление прикрытий важнейших направлений, создание специальных высокогорных отрядов, установление прерванной связи между изолированными районами боевых действий, нормальное снабжение войск боеприпасами, продовольствием и специальным высокогорным обмундированием.
Наши отряды отбросили немцев на север, и горные перевалы центрального хребта стали недоступными для врага.
Народы Кавказа, как и все советские люди, не щадили ни сил, ни самой жизни для достижения победы над немецко-фашистскими захватчиками...
Горцы, особенно сваны, — прекрасные охотники, альпинисты.
Многие из них вызывались быть проводниками советских частей, действовавших в горах, указывали им пути обхода противника с флангов и захода ему в тыл.
Местное население доставляло войскам боеприпасы и продукты питания, изыскивало вьючный транспорт, шило специальное горное обмундирование для наших горных отрядов.
Автор: Konstanten 18.8.2012, 15:27
Битва за Кавказ.Июль-август 1942
Продолжение
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник.)
17 августа 1942 года, 422-й день войны
Обстановка на фронте:
Кавказ. Медленное продвижение на западе, выход к горному хребту в центре, стабилизация фронта на востоке.
18 августа 1942 года, 423-й день войны
Обстановка на фронте:
На юге включая Кавказ и Сталинград медленное продвижение вперед при растущем сопротивлении противника.
19 августа 1942 года, 424-й день войны
Обстановка на фронте:На Кавказе продвижение только на отдельных участках.
20 августа 1942 года, 425-й день войны
Обстановка на фронте:На всех участках фронта в общем никаких перемен.
21 августа 1943 года, 426-й день войны
Обстановка на фронте:Общая обстановка почти не изменилась. У фюрера большое возбуждение по поводу медленного овладения перевалами Кавказа...
22 августа 1942 года, 427-й день войны
Обстановка на фронте:В общем без изменений. В частности, по группам армий: у группы армий «А» лишь небольшие местные успехи, на Эльбрусе поднят наш флаг, в то же время Клейст, чьи войска действуют на обширных пространствах, лишь с трудом продвигается вперед
23 августа 1942 года, 428-й день войны
Обстановка на фронте:На Кавказе незначительные изменения.
24 августа 1942 года, 429-й день войны
Обстановка на фронте. У 17-й армии небольшие изменения; местные успехи под Новороссийском. У 1-й танковой армии несущественные изменения.
25 августа 1942 года, 430-й день войны
Обстановка на фронте. На Кавказе без перемен.
26 августа 1942 года, 431-й день войны
Обстановка на фронте. На Кавказе — без изменений.
28 августа 1942 года, 433-й день войны
Обстановка на фронте:
Группа армий «А». Местные успехи на Северном Кавказе.
29 августа 1942 года, 434-й день войны
Обстановка .на фронте:
На Кавказе — частичное улучшение позиций, особенно к северу от Новороссийска.Генерал Окснер докладывает о поездке в группу армий «А».
У фюрера. Сегодня были очень раздраженные споры по поводу руководства операциями в группе армий «А».
Пришлось говорить по телефону с Листом о тех мерах, которые надлежало бы принять, чтобы снова сделать наши действия маневренными.
30 августа 1942 года, 435-й день войны
Обстановка на фронте:
Войска северного крыла группы армий «А» успешно продвигаются на Новороссийск.
31 августа 1942 года, 436-й день войны
В группе армий «А» успешное продвижение войск под Анапой и Новороссийском. На остальных участках фронта (в горах) без изменений.
На фронте 1-й танковой армии сильные бои за переправы через Терек.
Цитата("Выдержки из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства ОКХ")
12 августа 1942 года
Начальник Генерального штаба сухопутных сил, докладывая обстановку, сообщил, что русская Кавказская армия, по свидетельству пленного русского офицера, разваливается.
Наступление 1-й горной дивизии не было одобрено фюрером, который увидел в этом раздробление сил. Он сказал, что дивизия, если она сталкивается с сильным противником и не может двигаться дальше, а вынуждена отступать, будет необходима в другом важном в оперативном отношении месте. Тем не менее приказа о выводе дивизии с Кавказа не было…
14 августа 1942 года
В группе армий «А» ХХХХ танковый корпус (восточная группа 1-й танковой армии) взял населенный пункт Георгиевское. Фюрер приказал подтянуть к корпусу 13-ю танковую и 16-ю моторизованную дивизии, поскольку в районе Махачкалы, судя по всему, собирается сильная группа войск противника для обороны Баку…
(15-29 августа записи о боях на Кавказе осуствуют.)
30 августа 1942 года
Фюрер крайне недоволен развитием событий в группе армий «А» и хочет утром вызвать генерал-фельдмаршала Листа в ставку.
Его упрек направлен не против первоначальных действий сил. Плохо то, что группа армий их вовремя не перегруппировала, поскольку он видит, что прогресса нет.
Самыми плохими фюрер считал перспективы успеха на Туапсинском направлении.
Он отклонил мысль вывести IL горный корпус с Сухумского направления и отправить его на Туапсе.
1-я танковая армия должна вместе с подтягивающейся пехотой обеспечить переправу через Терек в районе Прохладного.
Танковые формирования тоже переправятся через Терек, чтобы окружить стоящего там противника.
Целью операций 1-й танковой армии в текущем году фюрер назвал Махачкалу и Астрахань.Взятие Баку при необходимости можно перенести на следующий год.
31 августа 1942 года
В группе армий «В» 4-я армия южнее Сталинграда вторглась во внутреннюю, расположенную в 25 километрах от города полосу укреплений. В полдень командующий группой армий «А» генерал-фельдмаршал Лист доложил фюреру свои оперативные планы, которые были, по существу, утверждены.
Согласно этим планам на Западном Кавказе наступление будет вестись в трех местах:
1) в районе Анапы и Новороссийска, а после их захвата – вдоль берега моря;
2) по обе стороны дороги, ведущей на Туапсе, куда должно быть стянуто столько сил, чтобы им хватило дыхания довести дело до конца;
3) вдоль дороги, ведущей на Сухуми, где должны быть собраны главные силы IL горного корпуса, которые могут использовать и расположенные восточнее перевалы.
Главной задачей 1-й танковой армии остается уничтожение противника в излучине Терека и удар в нефтяную область.
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник.)
22 августа 1942 года, 427-й день войны
Обстановка на фронте:В общем без изменений. В частности, по группам армий: у группы армий «А» лишь небольшие местные успехи, на Эльбрусе поднят наш флаг, в то же время Клейст, чьи войска действуют на обширных пространствах, лишь с трудом продвигается вперед
http://militera.lib.ru/memo/german/speer_a/text.html#03
Цитата("А.Шпеер (Министр вооружений нацистской Германии).Воспоминания")
И профану становилось очевидным, что наше наступление выдохлось. Тут поступило сообщение, что подразделение горных егерей овладело Эльбрусом, самой высокой точкой Кавказа, пиком, окруженным обширными глетчерами, и установило на нем германское боевое знамя.
Конечно, это было бессмысленное дело; впрочем, вполне безобидного свойства, всего-навсего приключение заядлых альпинистов.
Мы все проявили даже определенную снисходительность к этому эпизоду, казавшемуся нам совершенно незначительным и несущественным.
Мне уже до этого приходилось видеть Гитлера в бешенстве.Но редко он так взрывался, как по получении этого донесения. Припадок ярости длился несколько часов, как если бы этой выходкой был сорван весь его стратегический замысел. Даже несколько дней спустя он перед всем и каждым поносил «этих сумасшедших скалолазов», которых «следовало бы отдать под военный трибунал». В самый разгар войны они играют в свои честолюбивые игрушки, — продолжал он возмущенно, — занимают этот идиотский пик, когда он приказал сосредоточить все силы на прорыве к Сухуми. Из этого прекрасно видно, как выполняются его приказы.
Не достигнув целей , к началу сентября немецкое наступление на Кавказе было остановлено. В начале сентября командующий группой армий "А" фельдмаршал В. фон Лист был отстранен Гитлером от командования.На всем фронте завязались позиционные бои. Немцы перешли к перегруппировкам своих войск , чтобы затем частными наступательными операциями взять Новороссийск ,Туапсе и, наконец, взять Баку и прорваться в Закавказье.
Автор: Konstanten 19.8.2012, 20:56
23 августа 1942 года.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
В дни Cталинградской битвы - начальник штаба 62 армии.
Никто не знал, каким днем станет наступавшее 23 августа, когда общее положение под Сталинградом изменилось резко и грозно.
Едва рассвело, до армейского КП со стороны Песковатки донесся гул бомбежки.Даже находясь в двадцати пяти километрах, нетрудно было определить, что этот бомбовый удар по боевым порядкам наших войск, державших оборону вокруг неприятельского плацдарма, сильнее всех прежних.Вскоре стали поступать донесения о том, что с южного края плацдарма немецкие танки и пехота пытаются наступать в направлении Карповки. Существенно продвинуться им тут не дали, а затем стало ясно, что эти атаки — лишь вспомогательные, отвлекающие. Главные же ведутся севернее и нацелены почти прямо на восток, к Волге.Связь с 98-й дивизией Баринова (все это происходило в ее полосе) быстро оборвалась. Что оборона дивизии рассечена танковым ударом и что большая часть ее отрезана от нашей армии, выяснилось позже, когда в тот район добрались представители армейского штаба.
О том, что большая группа немецких танков — не менее ста — и двигавшаяся за ними мотопехота достигли у Малой Россошки среднего оборонительного обвода и пересекают его (задержать их там было некому), воздушная разведка донесла командованию фронта раньше, чем узнали об этом мы в штабе армии.
При этом к донесению, основанному на визуальных наблюдениях летчика, в первый момент отнеслись, как мне потом рассказывали, с некоторым сомнением: столь глубокий прорыв врага показался почти невероятным.
У нас же в штабе какое-то время считали, что противник лишь вклинился в оборону дивизии Баринова.
Было тревожно, как всегда бывает, когда обстановка где-то осложнилась и пока неясна. Но была и надежда, увы, совершенно нереальная, более или менее быстро восстановить положение. Рассчитывали, что вот-вот к переднему краю подоспеют полки Казарцева. Однако и они не давали о себе знать.
Между тем передовые части немецкого танкового корпуса пересекли все междуречье (в этом месте — шестьдесят с небольшим километров) и во второй половине дня 23 августа вышли на берег Волги близ северной окраины Сталинграда, в районе поселков Латошинка и Рынок.
Об этом мы в Карповке узнали тоже не сразу. Сперва собственными глазами увидели другое: в пятом часу вечера через линию фронта пролетели на восток сотни фашистских бомбардировщиков.
Их целью мог быть только Сталинград. И скоро там, где он находился, вздыбилась, раздаваясь вширь и ввысь, стена черного дыма. По степи прокатился глухой грохот несчетных бомбовых разрывов.
Меньше трех месяцев назад те же бомбардировщики Рихтгофена у меня на глазах превращали в развалины Севастополь.Теперь 4-й воздушный флот вермахта получил приказ испепелить другой советский город.Сталинград скрывался за горизонтом, мы видели только дым чудовищного пожарища. И этого было достаточно, чтобы представить масштабы разыгрывающейся трагедии, понять, что такого Сталинграда, какой я видел несколько дней назад, — с напряженно работающими заводами и оживленными улицами, с кварталами глядящихся в Волгу новых высоких зданий и уютными садочками на окраинах — больше нет.
Было неимоверно тяжело. Наверное, это чувство испытывал каждый, кто стоял в тополевой посадке у блиндажей армейского КП. Но на одного человека я невольно обратил внимание — незнакомый мне тогда немолодой уже командир с двумя шпалами в петлицах от волнения прямо посерел.
— Что с вами, майор? — вырвалось у меня.
— Гибнет мой родной город, товарищ генерал, — глухо ответил он.
— Ваша семья сейчас там?
— Точно не знаю...
Майор из запаса Александр Иванович Акимов, сталинградец родом и многолетний председатель Камышинского райисполкома, стал в дальнейшем одним из моих близких сослуживцев. Ведая в армейском тылу доставкой боевым частям горючего, он был тесно связан по работе с оперативным отделом штарма, а когда у нас не хватало офицеров связи, выполнял далеко не снабженческие задания.
Что и как произошло в этот день в самом городе, до нас доходило постепенно.
Но ради последовательного изложения событий, вероятно, следует рассказать об этом сразу.
Если глубокий прорыв вражеских танков с плацдарма у Дона к Волге оказался непредвиденным для армейских штабов, то еще более неожиданным явился он для жителей Сталинграда, для городских руководителей.
Потом товарищи из горкома партии вспоминали, как они не сразу поверили секретарю Тракторозаводского райкома и директору Сталинградского тракторного завода (СТЗ), когда те один за другим сообщили по телефону, что фашистские танки появились в трех километрах от Тракторного...
Рабочие, стоявшие у станков и конвейеров, знали, что фронт недалек и там ждут их продукцию. Однако вряд ли кто из них мог подумать, что еще до конца смены им самим придется взяться за оружие.
И все же они оказались готовыми к бою!
Надо сказать, что еще осенью 1941 года, когда впервые появилась отдаленная угроза Сталинграду, тут был создан Городской комитет обороны во главе с первым секретарем обкома партии А. С. Чуяновым. Еще раньше в городе и области начали формировать корпус народного ополчения в составе кавалерийской и стрелковой дивизий, а также танковой бригады (ее в основном укомплектовали тракторозаводцами). Часть этих формирований, не понадобившихся тогда для защиты города, была использована в других местах. А ополченцы и бойцы истребительных отрядов, оставшиеся в Сталинграде, прошли без отрыва от производства основательную военную подготовку. 23 августа сигнал тревоги призвал их к оружию прямо от станков.
Но самыми первыми встретили врага оказавшиеся на его пути зенитчики.На высотках в районе поселков, примыкающих к северной окраине Сталинграда, на огневых позициях стояли батареи 1077-го зенитно-артиллерийского полка ПВО. Командовал им подполковник В. С. Герман.
Предназначенный прикрывать от воздушных налетов заводскую часть города, и прежде всего СТЗ, полк имел на вооружении лучшие в то время 85-миллиметровые зенитные орудия. Как бывало на фронте не раз, эти пушки открыли теперь огонь по танкам.Приняв бой в крайне неблагоприятных условиях, зенитчики проявили железную стойкость. Не знаю точно, сколько фашистских танков вывели они из строя, но головные части врага, почти достигшие города, задержали.
Командующий фронтом А. И. Еременко приказал начальнику автобронетанкового учебного центра генерал-майору Н. В. Фекленко возглавить тракторозаводский боевой участок.
В организации обороны у северной окраины города приняли участие заместитель председателя Совнаркома и нарком танковой промышленности В. А. Малышев (только что прибывший в Сталинград в качестве уполномоченного ГКО) и находившийся на Тракторном начальник автобронетанкового управления Красной Армии генерал-лейтенант Я. Н. Федоренко.
Присутствие этих товарищей, их авторитет и права помогли командованию фронта и Городскому комитету обороны предельно быстро мобилизовать для отпора врагу все наличные силы и средства. И прежде всего — имевшиеся на СТЗ танки. И те, которые входили в учебные батальоны автобронетанкового центра, и новые, только что собранные, и поступившие в ремонт, включая те, что не имели хода, но могли буксироваться и действовать как огневые точки.Танков на ходу — это были Т-34 — набралось шестьдесят. Экипажи укомплектовал в основном учебный центр, а механики-водители нашлись и на заводе. Все машины вошли в состав находившейся на переформировании 99-й танковой бригады подполковника П. С. Житнева.
Пока не подоспели другие войска, эта бригада являлась ядром сборных боевых сил, прикрывших северную окраину города. В бригаду были включены или приданы ей отряд танкистов, действовавших в пешем строю, сводный батальон морской пехоты, высаженный кораблями Волжской флотилии, отряды народного ополчения. Между этими подразделениями были распределены 1200 танковых пулеметов «ДТ», имевшихся на заводском складе.Вслед за тракторозаводцами вставали в строй отряды вооруженных рабочих с «Красного Октября», с «Баррикад».
С другого конца города перебрасывался на машинах 282-й стрелковый полк майора М. С. Глущенко (правда, небольшой — около 800 штыков) из 10-й дивизии НКВД, командир которой полковник А. А. Сараев являлся начальником Сталинградского гарнизона.Дивизия НКВД не имела ни противотанковых ружей, ни артиллерии. Однако за считанные часы на огневые позиции сумели поставить около пятидесяти орудий из тех, что были недавно сданы в ремонт. В их расчеты вошло много заводских рабочих. В течение ночи на 24 августа генерал Фекленко сформировал три новых артиллерийских полка.
Так создавался заслон, оказавшийся достаточно прочным, чтобы не пустить в город фашистскую танковую дивизию.
Прорыв к Волге севернее Сталинграда позволил гитлеровцам захватить лишь поселки на узком участке берега.
Не мне, находившемуся в это время в Карповке, рассказывать о подробностях августовских боев на подступах к Тракторному.
Знаю, однако, от многих участников этих первых боев у городской черты Сталинграда, что гражданские люди дрались с врагом плечо к плечу с людьми военными, которых было там сперва не так уж много, дрались упорно и самоотверженно, поистине геройски. В числе павших на оборонительных рубежах за Тракторным были командир рабочего отряда, участник боев за Царицын в гражданскую войну Г. П. Позднышев, первая в стране женщина-сталевар, член обкома партии Ольга Ковалева...
Гитлеровское командование не предвидело такого отпора, какой встретили его ударные части, прорвавшиеся в наши тылы....
Бой на подступах к Тракторному заводу уже длился два — два с половиной часа, когда началась чудовищная бомбежка Сталинграда, которую мы увидели из Карповки.
При исключительной растянутости города жители его центра, а тем более южной окраины не успели еще узнать, что происходит у северной — за много километров.
Вероятно, сталинградцы не особенно встревожились даже тогда, когда услышали рев сирен: воздушные тревоги объявлялись не раз, но сколько-нибудь значительным налетам город до того не подвергался.
И бомбы, сброшенные сотнями «юнкерсов» и «хейнкелей» на густонаселенные кварталы, застали людей на работе, на улицах, дома...
Та внешне мирная жизнь, картина которой и обрадовала, и как-то тревожно поразила меня в прифронтовом Сталинграде, оборвалась мгновенно.
Отбоя за этой воздушной тревогой уже не последовало.
Разрушаемый бомбами город охватило пламя пожаров. Из разбитых в разных местах баков растекалась горящая нефть. Потушить такие пожары никто не мог, тем более что вскоре вышел из строя водопровод.
Невозможно было остановить и продолжавшуюся бомбежку, хотя налет отражали около пятисот зенитных орудий и летчики-истребители двух фронтов.
Наши летчики и артиллеристы сбили 90 фашистских бомбардировщиков, но враг с потерями не считался. До наступления темноты на Сталинград было произведено свыше двух тысяч самолето-вылетов.
Гитлеровское командование действовало по уже знакомому нам злодейскому правилу: если не удалось ворваться в город с ходу, захватить его целым, то он обрекается на уничтожение.
Массированный бомбовый удар по Сталинграду был, конечно, рассчитан и на подавление духа обороняющих его войск. Тоже знакомый прием.
Разрушая жилые кварталы Севастополя, фашисты спешили сбрасывать над нашими окопами листовки, кричащие о том, что советским солдатам тут больше нечего защищать — позади, мол, одни развалины.
Не приходилось сомневаться, что подобные листовки появятся и в степи под Сталинградом. Но они, как и страшное зрелище горящего у нас за спиной города, могли лишь удвоить, утроить ненависть к врагу.Вместе с ненавистью к врагу, по мере того как мы все больше узнавали о происходящем в городе, росло в нашей армии и другое могучее чувство — гордость за наших советских людей: когда война подступила к их дому, они повели себя как стойкие и мужественные солдаты.
Из поврежденных бомбами и оказавшихся под минометным обстрелом цехов Тракторного завода продолжали выходить отремонтированные танки, а некоторое время — и новые.
На «Баррикадах» ремонтировали орудия, на «Красном Октябре», где больше уже не могли плавить сталь, оснащали автомашины пусковыми установками для эрэсов.
Нам рассказывали, какие героические усилия прилагаются, чтобы восстановить водопровод, наладить работу мельницы, обеспечить выпечку хлеба для населения и войск в пекарнях, в которых рухнули стены, но уцелели печи.
За первым массированным налетом фашистской авиации последовали новые, в городе не прекращались пожары.
Обстановка потребовала эвакуировать из объявленного на осадном положении Сталинграда не занятых оборонными работами жителей, прежде всего детей и женщин.
За Волгу начали вывозить также наиболее ценное заводское оборудование. В то же время Городской комитет обороны развернул подготовку к возможным уличным боям.
Выход гитлеровцев к Волге.http://www.youtube.com/watch?v=ScOjgXagC9o&feature=player_detailpage#t=211s
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.Мемуары адъютанта Ф. Паулюса")
23 августа 16-я танковая дивизия, а также 3-я пехотная и 60-я моторизованная дивизии перешли в наступление с донского плацдарма.
Ранним утром они прорвали оборонительную линию противника и через цепь холмов севернее рубежа Малая Россошка — высота 137 — разъезд Конный пробились к Волге, которой они достигли к вечеру того же дня у Рынка севернее Сталинграда.
В результате этого наступления образовался коридор длиной 60 километров и шириной 8 километров.
Это произошло так быстро, что пехотные дивизии не могли поспеть за ними, не смогли помешать советским частям отсечь XIV танковый корпус.
В результате ожесточенных контратак, особенно на неприкрытых флангах, корпус оказался в крайне тяжелом положении.
Его пришлось снабжать с помощью самолетов и колонн грузовиков, охраняемых танками. Нагруженные ранеными машины под прикрытием танков прорвались через боевые порядки русских в направлении Дона.
На плацдарме раненых сдавали и там же получали продовольствие. Конвоируемые танками машины возвращались в корпус.
Однако XIV танковому корпусу не удалось с ходу захватить северную часть города.
Много дней, изолированный от основных сил 6-й армии, он вел тяжелые оборонительные бои, заняв круговую оборону.
Только через неделю после переброски на плацдарм новых пехотных дивизий удалось в упорных кровопролитных боях сломить сопротивление противника и восстановить связь с танковым корпусом.
VIII армейский корпус прикрыл северный фланг в районе между Волгой и Доном. В приказе по армии этот участок был назван "сухопутным мостом".
Полевой штаб VIII армейского корпуса следовал непосредственно за наступающими дивизиями.
Квартирмейстер со своим штабом тоже переправился через Дон и разместился в палатках невдалеке от только что наведенного моста у Песковатки.
Мост ночью являлся мишенью советской авиации. Это привело к роковым последствиям для штаба снабжения.
В конце августа, поздно ночью, адъютант VIII армейского корпуса доложил мне по телефону, что час назад авиабомба попала в палатку, в которой квартирмейстер собрал на совещание офицеров своего штаба. Квартирмейстер и несколько офицеров убиты, остальные тяжело или легко ранены. Корпус просит срочно дать замену, так как иначе снабжение окажется под угрозой.
Прежде чем сообщить об этом по телефону Паулюсу и Шмидту, я поручил нашим связистам соединить меня с адъютантом группы армий "Б".
Не успел я информировать обоих наших генералов, как телефон зазвонил снова.
Вызывали из группы армий. Дежурный офицер принял донесение и срочное требование о пополнении. Затребованные офицеры прибыли на другой день.
Но этим дело не ограничилось. Русские без передышки атаковали VIII армейский корпус. Большие потери были понесены в боях южнее Котлубани.
LI армейский корпус также доносил о возраставших потерях. Он должен был прикрывать правый фланг XIV танкового корпуса, атаковать Сталинград в направлении Россошка — Гумрак.
Однако корпус медленно продвигался вперед. Контратаки Красной Армии со стороны долины реки Россошки заставили корпус на много дней перейти к обороне.
То же самое происходило и с 71-й пехотной дивизией; она, правда, 25 августа форсировала Дон у Калача, но тут же застряла.
Не достигла своей цели и 4-я танковая армия, которая должна была овладеть южной частью Сталинграда.
.....
Почти неправдоподобным показалось нам донесение генерала танковых войск фон Виттерсгейма, командира XIV танкового корпуса.
Пока его корпус вынужден был драться в окружении, оттуда поступали скудные известия.
Теперь же генерал сообщил, что соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда, проявляющего исключительное мужество.
Это выражается не только в строительстве оборонительных укреплений и не только в том, что заводы и большие здания превращены в крепости. Население взялось за оружие. На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку или пистолет.
Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели.
Генерал фон Виттерсгейм предложил командующему 6-й армии отойти от Волги. Он не верил, что удастся взять этот гигантский город.
Паулюс отверг его предложение, так как оно находилось в противоречии с приказом группы армий "Б" и верховного командования.
Между обоими генералами возникли серьезные разногласия.
Паулюс считал, что генерал, который сомневается в окончательном успехе, не пригоден для того, чтобы командовать в этой сложной обстановке.
Он предложил Главному командованию сухопутных сил сместить генерала фон Виттерсгейма и назвал в качестве его преемника генерал-лейтенанта Хубе, который командовал 16-й танковой дивизией. Это предложение было принято.
Уже на следующий день из Генерального штаба сухопутных сил было получено письмо к генералу фон Виттерсгейму в запечатанном конверте.
Мне было дано поручение вылететь на "физелер-шторхе" на командный пункт танкового корпуса и передать пакет генералу под расписку.
Виттерсгейм находился вместе со своим начальником штаба в штабном автобусе, который стоял в степи.
Я впервые встретился с генералом. Это был высокий стройный человек, сдержанный, прекрасно владеющий собой.
В его волосах уже пробивалась седина. Сохраняя самообладание, он взял у меня письмо, уселся в углу машины и вскрыл конверт.
Я занял место у входа, подле начальника штаба.
Перед моим вылетом Паулюс рассказал мне, что фон Виттерсгейм и его начштаба держатся одной и той же точки зрения.
Что сейчас происходило в душе генерала? Мы не осмеливались оглянуться. Но он сам подошел к нам твердым шагом.
— Вот, Адам, расписка в получении письма.
Он заметил мое смущение и добавил:
— Не всегда приятно быть адъютантом армии.
Видимо, он овладел собой. Его голос не выдавал волнения. Обратившись к своему начальнику штаба, он сказал:
— Вызовите генерала Хубе, пусть он явится ко мне сегодня же.
Когда я, попрощавшись, вышел из штабного автобуса, фон Виттерсгейм крикнул мне вдогонку:
— Передайте привет генералу Паулюсу!
............
4-я воздушная армия начиная с 23 августа непрерывно бомбардирует город.
Сталинград — сплошное море огня. Густые черные клубы дыма свидетельствуют о том, что бомбы попали в нефтяные цистерны.
4-я танковая армия переместила направление главного удара на левый фланг и, таким образом, наносит удар по глубокому флангу противостоящего нам противника.
Будем надеяться, что эта атака изменит положение.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни.")
Разгорелись жаркие бои на ближних подступах к городу.
В ходе этих боев сильной подвижной группе вражеских войск удалось прорвать оборону к северу от Калача и к 23 августа выйти к Волге севернее Сталинграда.
Одновременно с прорывом нашей обороны немецкое командование предприняло 23 и 24 августа ожесточеннейшую бомбардировку города, для которой были привлечены все наличные силы его 4-го воздушного флота. Я был тогда в городе и видел, как он превращается в развалины.
.........................
Командование Юго-Восточного фронта в эти дни находилось на командном пункте, созданном заблаговременно в штольне на левом берегу реки Царица.
Здесь же находились член ГКО Г. М. Маленков, командующий ВВС А. А. Новиков и я.
Представитель ГКО В. А. Малышев, заместитель наркома танковой промышленности А. А. Горегляд, первый секретарь Сталинградского обкома и горкома партии А. С. Чуянов, начальник Главного автобронетанкового управления НКО СССР Я. Н. Федоренко были на тракторном заводе, где вместе с его директором К. А. Задорожным и парторгом ЦК завода А. М. Шапошниковым руководили ремонтом и изготовлением новых танков Т-34, формированием истребительных батальонов и эвакуацией наиболее ценного заводского оборудования.
На КП фронта 23 августа поступили тревожные донесения о том, что к югу от города фашисты вклинились в нашу оборону и вышли к станции Тингута.
Вместе с командованием фронта мы выработали мероприятия, которые, как нам казалось, могли бы ликвидировать угрозу городу со стороны образовавшегося с севера коридора, пока враг еще не успел там закрепиться.
Для обороны города с севера и северо-запада туда были спешно выдвинуты истребительные батальоны рабочих, батальон из курсантов военно-политического училища, отряды, наскоро сформированные из народного ополчения, отдельные войсковые специальные и тыловые части Сталинградского фронта.
Все это вместе взятое позволило быстро создать оборону в полосе между Доном и Волгой.
В течение вечера 23 и ночи на 24 августа в районе Самофаловки под управлением нового заместителя командующего Сталинградским фронтом генерал-майора К. А. Коваленко, которого я ранее знал по совместной работе в наркомате, была создана ударная группа из трех стрелковых дивизий, танковой бригады и 28-го танкового корпуса.
Ее задача — немедленно нанести контрудар с линии Павшино — Котлубань в юго-западном направлении, закрыть прорыв у Котлубани и Большой Россошки и выходом к Дону восстановить положение. Одновременно 62-я армия должна была нанести удар из района Малых Россошек навстречу группе генерала Коваленко.
Для разгрома противника, прорвавшегося к Волге, 2-й и 23-й танковые корпуса под командованием начальника автобронетанковых войск Сталинградского фронта генерал-лейтенанта А. Д. Штевнева утром 24 августа должны были нанести удар от Рынка, Орловки на Ерзовку, то есть по немецкому коридору с юга.
В результате ожесточенной авиационной бомбардировки телефонно-телеграфная связь с Москвой 23 августа прервалась.
Доклад о прорыве врага к Волге нами был передан Верховному Главнокомандующему по радио; в нем говорилось о крайне серьезном положении, создавшемся у стен Сталинграда, о принимаемых нами мерах по обороне города и по ликвидации прорыва врага к Волге.
В течение ночи на 24 августа проводная связь Сталинграда с Москвой огромными усилиями связистов была восстановлена.
Ранним утром Г. М. Маленков, я и командующий фронтом получили указания Ставки, в которых говорилось:
«У вас имеется достаточно сил, чтобы уничтожить прорвавшегося противника. Соберите авиацию обоих фронтов и навалитесь на прорвавшегося противника. Мобилизуйте бронепоезда и пустите их по круговой железной дороге Сталинграда. Пользуйтесь дымами в изобилии, чтобы запугать врага. Деритесь с противником не только днем, но и ночью. Используйте вовсю артиллерийские и эресовские силы... Самое главное — не поддаваться панике, не бояться нахального врага и сохранить уверенность в нашем успехе».
Короче говоря, Ставка Верховного Главнокомандования поставила перед нами задачу принять все меры к обороне города, ни в коем случае не сдавать его врагу и принять немедленные и самые решительные меры к ликвидации прорвавшейся группировки противника.
Группа войск генерала К. А. Коваленко в ночь на 24 августа разгромила вражеские части, попавшие под ее удар, и к утру вышла к Большим Россошкам, где соединилась с войсками 62-й армии. Но прочно закрыть немецкий коридор она не смогла. Противник, подбросив свежие резервы, возобновил снабжение своих войск, прорвавшихся к Волге, хотя эта работа его проводилась под непрерывным огнем нашей артиллерии.
В этот очень напряженный для нас период борьбы требовалось принять меры, которые отвлекли бы часть сил противника от Сталинграда, ослабили его нажим на войска, оборонявшие город, позволили выиграть время для организации обороны непосредственно в городе, подтянуть из-за Волги резервы.
Уже к вечеру 24 августа, в ходе моего очередного телефонного разговора с Верховным Главнокомандующим, было решено в самом срочном порядке сосредоточить севернее и северо-западнее Сталинграда не менее двух-трех армий из резерва Ставки для ликвидации прорвавшегося противника и деблокирования города с севера. Одновременно было решено срочно направить несколько дивизий для усиления войск, занятых обороной непосредственно в городе.
В течение 24 августа вокруг Сталинграда шли ожесточеннейшие бои при огромном превосходстве сил противника, особенно на направлениях главных его ударов.
Однако наши воины, героически дравшиеся плечом к плечу с рабочими отрядами и населением города, отбивали все атаки.
Городская партийная организация в те дни проводила огромную работу. Всюду чувствовалась ее направляющая рука.
Отряды защитников Сталинграда обеспечивались оружием и боеприпасами, строились баррикады и другие оборонительные сооружения в самом городе, усиливалась местная противовоздушная оборона, шла эвакуация женщин и детей и т. д.
Коммунисты-сталинградцы первыми вступали в отряды и шли на фронт, а оставшиеся на предприятиях делали все для того, чтобы выпуск боевой продукции не снижался.
Несмотря на все мероприятия, проведенные нами 23 и 24 августа, ликвидировать подошедшего непосредственно к окраинам города врага, закрыть коридор и восстановить положение в те дни не удалось.
.....
Каковы же основные причины наших неудач в те дни?
Прежде всего отсутствие в распоряжении фронтового командования достаточных сил и средств, особенно танков и авиации, для нанесения мощного удара по врагу.
Наспех создаваемые ударные группировки состояли, как правило, из ослабленных в боях стрелковых соединений.
Войска же, направляемые Ставкой по железной дороге, поступали медленно и, не закончив сосредоточения, сразу же вводились в бой.
В танковых соединениях фронта исправных танков было мало. Времени для подготовки контрударов, для отработки взаимодействия и организации управления войсками не хватало.
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник.")
23 августа 1942 года, 428-й день войны
Под Сталинградом Паулюс внезапно прорвался через Дон силами 14-го танкового корпуса и вышел к Волге севернее города.
Войска левого фланга армии ведут напряженные бои.
24 августа 1942 года, 429-й день войны
4-я танковая армия разгромила стоящего перед ней врага и теперь перегруппировывается для наступления на север. Затруднения с горючим.
Прорвавшийся к Волге 14-й армейский корпус 6-й армии серьезно потеснен противником в результате контрудара.
После подтягивания свежих сил обстановку удалось разрядить. Левое крыло подвергается сильным атакам противника.
На фронте по Дону положение не изменилось, не считая нескольких атак с ограниченными целями.....
Противник придает «катюши» истребительным батальонам при наступлении.
(Konstanten: Атака сталинградских истребительных рабочих батальонов 23 августа попала в сводку ОКХ)
http://militera.lib.ru/memo/german/dietrich_o01/text.html#t6
Цитата("О.Дитрих.Двенадцать лет с Гитлером.Воспоминания имперского руководителя прессы. 1933-1945")
С середины августа 1942 года на столе Гитлера лежало тщательно отредактированное и готовое к печати специальное коммюнике, которое должно было быть опубликовано после падения Сталинграда. Этого события ожидали с часу на час. Ставка Гитлера к тому времени переехала на Украину и теперь располагалась в сосновых лесах под Винницей
Цитата("Г.Дерр.Поход на Сталинград")
{23 августа} ...14-й танковый корпус начал наступление. Вечером того же дня он вышел у Рынок к Волге севернее Сталинграда. Небольшой участок западного берега Волги был в наших руках.
Но любое наступление танков в глубину расположения противника может иметь успех только в том случае, если за ними быстро пройдет пехота, чтобы закрепить за собой завоеванное танками пространство и снова высвободить подвижную ударную силу;
так и здесь удар 14-го танкового корпуса пока не мог быть использован, так как следовавшие за ним пехотные дивизии едва успевали отражать немедленно начавшиеся мощные контратаки русских на его флангах в коридоре длиной 60 км, образовавшемся от Вертячий до Бородкин и дальше до района южнее Рынок.
В результате этих контратак противнику удалось отрезать танковый корпус, который вынужден был в течение ряда дней отбивать атаки, получая снабжение по воздуху и от небольших групп, пробивавшихся к нему ночью под прикрытием танков.
Атаки русских были направлены главным образом против слабого северного фланга армии между Волгой и Доном, который тогда называли «перешейком».
8-й армейский корпус, наступавший на участке южнее Котлубань, оказался в тяжелом положении.
Русские на этом перешейке не могли добиться решающих успехов, и это является еще одним признаком, свидетельствующим о том, что и у них пока еще не хватало сил для эффективных контрмер.
В течение недели дивизии 14-го танкового корпуса находились в критической обстановке на берегу Волги.
51-й армейский корпус, наступавший через Россошка на Гумрак, частью своих сил отражал контратаки из долины р. Россошка и очень медленно продвигался к городу. В таком же положении находились части 24-го танкового корпуса, продвигавшиеся севернее Карповка (71-я пехотная дивизия).
Только 31 августа, когда 4-я танковая армия, наступая с юга, пересекла железнодорожную линию у Басаргино, русские оставили свои позиции на р. Россошка перед фронтом 6-й армии и отошли к городу
Автор: Konstanten 19.8.2012, 21:04
23 августа 1942 года.
Продолжение
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
В конце августа - начале сентября командующий войсками Сталинградского и Юго-Восточного фронтов.
Утром 23 августа мне доложили, что войска вражеской группировки, сосредоточенные на левом берегу Дона, перешли в наступление и наносят главный удар в стык наших 4-й танковой и 62-й армий. В ближайшие часы выяснилось, что гитлеровцы развивали наступление в общем направлении Вертячий, разъезд «564 км», Рынок.
Мощный удар вражеских войск сопровождался чудовищными ударами авиации и артиллерии.
У нас не хватало ни сил, ни средств парировать таранный удар противника, и в тот же день передовые части немецкого клина вышли к Волге на участке Латашанка, Рынок.
Сталинградский фронт оказался разрезанным на две части, его боевые порядки разделялись узким восьмикилометровым коридором, занятым войсками противника.
62-я армия оказалась отрезанной от других частей Сталинградского фронта. В образовавшийся прорыв враг ввел еще одну мотодивизию и несколько пехотных дивизий.
События этого грозного и тяжелого дня развивались так.
На рассвете я вызвал к телефону начальника гарнизона командира 10-й дивизии полковника Сараева, являвшегося в то же время комендантом городского обвода укреплений, который проходил непосредственно по окраине города. Эти укрепления и занимала, растянувшись на 50 километров, дивизия, которой он командовал.
Оборона, естественно, была поэтому очень «жиденькой». К этому надо добавить, что соединение совершенно не имело артиллерии.
Зная характер обороны его дивизии, я дал ряд указаний товарищу Сараеву. Стало уже совсем светло. Попытался отдохнуть (в штабе), но заботы, удесятерившиеся за истекшие сутки, так и не дали заснуть.
В 8 часов я позвонил в штаб 62-й.
Начальник штаба доложил, что танки противника при поддержке крупных масс авиации повели сильную атаку из района Вертячий, нацеливаясь в общем направлении на восток. Его авиация усиленно обрабатывала полосу севернее Большой и Малой Россошки. Было ясно, что противник перешел в наступление непосредственно на Сталинград.
Началась спешная и кропотливая работа по изучению действий противника, организации дополнительной разведки и наблюдения за ним с тем, чтобы нацелить свои собственные силы и средства на парирование вражеских ударов и остановить его продвижение.
9 часов. Звонок. Беру трубку.
Докладывает Н. Г. Селезнев (начальник штаба 8-й воздушной армии).
— Я слушаю.
— Только что возвратились летчики-истребители, летавшие в разведку. Они донесли, что в районе Малой Россошки идет сильный бой. На земле все горит. Летчики видели две колонны примерно по сто танков каждая, а за ними — сплошные колонны автомашин с пехотой. Все это движется на Сталинград. Головы колонн проходят рубеж Малая Россошка.
Авиация противника большими группами бомбит наши войска, расчищая путь своим колоннам.
— Мое решение: немедленно поднимите всю авиацию Сталинградского фронта, — отвечаю я, — нанесите мощный удар по колоннам танков и мотопехоты противника.
— Есть, — ответил Селезнев.
Тут же я приказал адъютанту вызвать к телефону генерал-майора авиации Т. Т. Хрюкина, командующего военно-воздушными силами Юго-Восточного фронта.
Когда меня соединили с ним, я приказал ему нанести штурмовой авиацией удар по выдвигающимся к Сталинграду колоннам противника, которые 20 минут тому назад находились на рубеже Малая Россошка; удар увязать с действиями авиации Сталинградского фронта.
Были вызваны начальник автобронетанкового управления Сталинградского фронта генерал-лейтенант танковых войск А. Д. Штевнев и начальник оперативного отдела генерал-майор И. Н. Рухле.
Новый звонок.
— Что у вас нового? — спрашивает Никита Сергеевич.
— Новости не особенно приятные.
— Я сейчас же приду в штаб.
Еще звонок.
Полковник Е. А. Райнин (начальник корпуса противовоздушной обороны) сообщил, что в 9 часов с поста ВНОС из района Большая Россошка доложили о движении колонны танков свыше ста машин севернее этого населенного пункта в общем направлении на восток. Приказал усилить наблюдение и быть готовым к отражению танковой и воздушной атак, так как при подходе к Сталинграду противник обязательно будет атаковывать город и с воздуха.
Прибыли товарищи Штевнев и Рухле. Познакомил их с последними данными обстановки и отдал приказ немедленно образовать под командованием Штевнева группу из остатков двух танковых корпусов, которые предполагалось отправить на формирование. Корпуса эти были очень слабыми, имели в своем составе всего по 20–25 танков, главным образом Т-70. Группе поставил задачу не допустить танки и мотопехоту противника к Сталинграду с северо-запада и подготовить контрудар. Товарищу Рухле дал указание подготовить приказ по этому вопросу.
В одиннадцатом часу[/b] на КП прибыл товарищ Хрущев, с утра находившийся в войсках.
— Что нового? — озабоченным тоном обратился ко мне Никита Сергеевич.
— Новости неважные: крупные колонны танков и мотопехоты на подходе к городу, — и я показал ему карту обстановки (по данным к 10 часам утра), обратив внимание на участок северо-западнее города.
— Да, — обеспокоенно сказал Никита Сергеевич, — очень неприятные данные. Что же будем делать, чтобы не допустить противника в Сталинград?
Я коротко рассказал о принятых мерах. Товарищ Хрущев, отозвавшись одобрительно о них, добавил, что все партийные организации, все рабочие, все трудящиеся Сталинграда готовы непосредственно защищать родной город и что необходимо немедленно поставить им конкретные задачи.
Чувствовалась общая взволнованность: ведь речь шла о судьбе Сталинграда и, возможно, о дальнейших перспективах всей кампании 1942 года.
Огромным напряжением воли я заставил себя сохранить полное спокойствие, помня, что в подобных случаях поведение командующего имеет серьезное значение. Создалось действительно очень тяжелое положение. В городе ведь почти не было войск, опасность его захвата была исключительно велика.
Нашу короткую беседу неожиданно прервал телефонный звонок.
— Между станцией Котлубань и разъездом Конный, — докладывал начальник военных сообщений фронта генерал-майор А. А. Коршунов, — танки противника разбили наш эшелон с боеприпасами, продовольствием и пополнением. Вражеские танки движутся на Сталинград. Что нам делать?
— Нести службу, — несколько резко ответил я. — Покончить с паникой.
Резкость моя объяснялась тем, что Коршунов докладывал упавшим, растерянным голосом.
В это время вошел начальник Сталинградского гарнизона, вызванный мною на командный пункт фронта.
Полковник Сараев, подтянутый, худощавый, среднего роста, четко доложил о своем прибытии.
— Танки противника, — сказал я ему, — в четырнадцати — пятнадцати километрах от Сталинграда. Они стремительно идут на северную часть города.
— Мне это известно, — вполголоса ответил Сараев.
— Что предприняли вы?
— Согласно ранее данным вами указаниям я распорядился двум полкам, занимавшим оборону на северозападном и северном направлениях, быть в готовности к бою.
Напомнил о том, чтобы эти полки имели связь с командирами артиллерийских дивизионов ПВО, расположенных на огневых позициях в том районе; приказал резервный полк, находившийся в районе пригорода Минина, немедленно перебросить в район завода «Баррикады».
Позвонили мой заместитель по Юго-Восточному фронту генерал-лейтенант Ф. И. Голиков и начальник штаба фронта генерал-майор Г. Ф. Захаров. Они сообщили:
— Противник с 7 часов возобновил атаку и к 12 часам занял станцию Тингута и разъезд «74 км». На остальных участках атаки отбиты. 38-я стрелковая дивизия ведет бой в полуокружении. Принимаются меры для контратаки на Тингута.
— Хорошо, действуйте. Отдайте приказ подготовить к немедленному выступлению 56-ю танковую бригаду, находящуюся в резерве Юго-Восточного фронта.
Я ознакомил товарищей Голикова и Захарова с обстановкой на Сталинградском фронте.
Принесли завтрак, но было не до еды.
Доложили, что вызывает Москва.
— Кто просит?
— Заместитель начальника Генерального штаба.
— Доложите, я у аппарата.
Москва требовала доклада о происшедшем.
Еще не окончил я разговора по Бодо с Москвой, как дежурный по связи сообщил, что командующий 62-й армией генерал Лопатин срочно просит меня к телефону.
— Докладывает Лопатин. До 250 танков и около 1000 автомашин с мотопехотой при одновременной, очень сильной поддержке авиации смяли полк 87-й стрелковой дивизии и правый фланг 35-й гвардейской стрелковой дивизии севернее Малой Россошки.
— Это известно. Примите меры, чтобы немедленно закрыть прорыв и отбросить противника от среднего обвода, восстановите положение.
Возвращаюсь в кабинет. Полковник Райнин докладывает, что в районе Орловка артиллерия ведет бой с танками противника.
Есть подбитые орудия. Вслед за этим полковник Сараев сообщил, что 282-й полк 10-й дивизии ведет бой с танками и мотопехотой противника в районе выс. 136, что восточнее Орловки.
На минуту задумываюсь, мысленно перебирая в памяти, что и где можно взять, чтобы скорее перебросить в Сталинград. Я держал на особом учете замечательные части, которые уже не раз в тяжелые моменты исправляли положение. Это — 38-я мотострелковая бригада, 20-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада, 738-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк, 133-я танковая бригада. Подходила к Сталинграду 124-я стрелковая бригада. Звонок телефона прервал мои мысли.
Говорил товарищ Малышев со Сталинградского тракторного. Товарищ В. А. Малышев был тогда министром танковой промышленности и представителем ГКО (Гомудасрвенный комитет обороны). Это был замечательный человек, прекрасный работник, мужественный, с широким кругозором, с партийным, большевистским подходом к любому вопросу. Он сообщил:
— С завода наблюдаем бой, идущий севернее города. Зенитчики дерутся с танками. Несколько снарядов уже упало на территории завода. Танки противника движутся на Рынок. Заводу грозит опасность. Наиболее важные объекты мы приготовили к взрыву.
— Пока ничего не взрывать, — ответил я. — Завод оборонять во что бы то ни стало. Нужно немедленно приготовить к бою рабочую дружину и не допустить противника к заводу. К вам уже вышла поддержка.
Затем товарищ Малышев передал трубку генерал-майору Н. В. Фекленко, который доложил:
— Я нахожусь в танковом учебном центре, имею до двух тысяч человек и тридцать танков; решил оборонять завод.
— Решение правильное, — отвечаю я. — Назначаю вас начальником боевого участка. Немедленно организуйте оборону завода силами учебного центра и рабочей дружины. К вам перебрасываются две бригады: одна танковая и одна стрелковая.
Тут же я приказал товарищу Рухле написать об этом приказ.
Прибыли начальник инженерной службы Юго-Восточного фронта генерал-майор инженерных войск В. Ф. Шестаков и начальник тыла генерал-майор Н. П. Анисимов. Они доложили, что поставленная задача — за 12 дней построить наплавной мост через Волгу в районе Сталинградского тракторного — выполнена досрочно, за 10 дней. Общая длина моста более трех километров.
— Очень хорошо, — сказал я, стараясь казаться спокойным. Объявите от лица службы благодарность людям, строившим мост, и командирам, которые руководили работами, в частности товарищу Н. Н. Степанову и другим. Мост же приказываю уничтожить.
Товарищ Шестаков и Анисимов, переглянувшись, посмотрели на меня взглядом, выражавшим крайнюю степень удивления и боли. От неожиданности товарищ Шестаков сделал даже шаг назад. Наступила неловкая пауза, генералы, по-видимому, размышляли, все ли в порядке с командующим.
— Да, да, уничтожить, и немедленно, — сказал я тоном, не терпящим возражений.
Генералы не знали обстановки и не предполагали, что только что построенный мост уже находится под непосредственной угрозой захвата противником. Я объяснил им кратко создавшееся положение. Поняв его, глубоко потрясенные инженер и начальник тыла ушли выполнять приказ.
Вслед за товарищами Шестаковым и Анисимовым явился с докладом начальник группы минометных частей генерал-майор А. Д. Зубанов, находившийся в рядах нашей армии с 1920 года.
Это был очень способный артиллерийский начальник (в 1943 году он погиб при автокатастрофе). С ним пришел генерал-майор П. А. Дегтярев, посвятивший себя работе в очень перспективной области развития нашей артиллерии и сделавший много полезного для нашей армии.
Противник близко подошел к основным складам с боеприпасами, где хранились и реактивные мины. «Что делать?» — спрашивали они. Действительно, ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы эти виды боеприпасов попали в руки врага, для нас они были нужны как воздух. Я приказал приложить все силы к тому, чтобы вывезти снаряды в безопасное место.
Следующим был полковник С. Ф. Горохов, командир 124-й стрелковой бригады.
— Прибыл с бригадой в ваше распоряжение, — доложил он, — бригада переправляется через Волгу.
Из беседы с товарищем Гороховым, состоявшейся после его доклада, я получил представление о состоянии бригады. Товарищ Горохов произвел на меня очень хорошее впечатление. Участник гражданской войны, по происхождению из рабочей среды, в прошлом сам чернорабочий, с 1926 года в партии. В Сталинграде в дальнейшем он проявил себя как стойкий и инициативный командир.
— Ускорьте переправу бригады и направляйте ее в район тракторного завода. Явитесь там к генералу Фекленко, от которого получите задачу.
Полковник Райнин доложил:
— С запада и с юго-запада на Сталинград идут большие группы немецких бомбардировщиков.
Через 3–5 минут они будут над городом. Воздушная тревога объявлена. Команда к бою дана. Истребительная дивизия поднимается в воздух.
— Правильно. Действуйте! — спокойно отвечаю я Райнину, чувствуя, как сильно бьется сердце, как на лбу появились капли пота. Опасность для города была громадной. Шли большие группы самолетов, каждая примерно из 30–40 самолетов. Прикидываю: очевидно, это будет не менее 100 самолетов (в действительности самолетов оказалось около 600, хотя точно подсчитать их не удалось, так как город очень растянут, а вражеские самолеты делали по нескольку заходов).
И вот ровно в 18 часов 23 августа фашисты обрушили с воздуха на Сталинград массированный удар.
Одновременно с ударом авиации противник танками и моторизованными войсками вышел к Волге в районе Рынка и развернул наступление на Сталинград с севера. Мощному артиллерийскому и минометному удару врага первым подвергся Сталинградский тракторный завод.
Первыми вступили в бой с танками противника минометчики и зенитчики, открывшие огонь по врагу из минометов и орудий; вскоре подоспели вооруженные противотанковыми ружьями истребительные батальоны, спешно занявшие оборону по рубежу Сухая Мечетка (в одном километре севернее Сталинградского тракторного завода). Завязался упорный бой. Несмотря на превосходство врага, его наступление было остановлено, а в ночь наши позиции севернее города были укреплены и усилены новыми частями.
Напряженнейшая борьба, которая носила исключительно маневренный характер и протекала в обстановке беспрерывного движения сил и средств противника и его ударов с самых различных направлений, выдвижение войск на угрожаемые участки, организация и создание новых оборонительных рубежей, наведение порядка в самом городе — все это происходило в неимоверно трудных условиях, особенно после того, как противник начал страшную бомбардировку города.
У того, кто был в Сталинграде 23 августа, никогда не изгладится в памяти величественный образ волжского города, гордо выстоявшего, перенесшего невиданное испытание и нашедшего в себе исключительную стойкость для продолжения борьбы.
Враг бросил на Сталинград всю авиацию своего 4-го воздушного флота, начав в 6 часов вечера бомбардировку сразу всего города.
В составе этого флота в то время насчитывалось свыше 1000 самолетов, из которых более 600 потом постоянно действовали на сталинградском направлении. Гитлеровские воздушные пираты буквально засыпали город фугасными и зажигательными бомбами.
Над Сталинградом и его окрестностями уже два месяца стояла сухая жаркая погода, не было ни одного дождя. Город, застроенный густо, имел много деревянных зданий с кровлями из легковоспламеняющихся материалов. В нем находились нефтехранилища, высились гиганты-заводы, созданные в годы пятилеток, с их запасами топлива и сырья. Обрекая огню это детище нашего народа, в которое он вложил столько неутомимого труда и которое грудью отстоял в дни царицынской обороны, фашистские стервятники не посчитались ни с чем, они низвергли на Сталинград лавину смерти и разрушения.
Сталинград потонул в зареве пожарищ, окутался дымом и копотью. Огонь возникал повсеместно, горел весь город: ярко, как костры, пылали деревянные строения; огромные клубы дыма и языки пламени взвивались над заводами; горели пристани; подобно действовавшему вулкану, извергавшему лаву, полыхали нефтехранилища. Кварталы огромного цветущего города, в котором проживало около 600 тысяч жителей, превращались в развалины: со звоном вылетали оконные стекла, с шумом обрушивались потолочные перекрытия, раскалывались и падали стены.
От прямых попаданий бомб, от огня и удушья пожаров, под обломками зданий гибли сотни мирных жителей. Неожиданный налет застал их врасплох.
В первые минуты налета люди, особенно женщины и дети, в ужасе метались по улицам, тщетно ища спасения от гибели. Мощный бомбовый удар воздушных пиратов обрушился в основном на жилые кварталы города, сильно пострадало его мирное население. Как уже отмечалось, войск в городе почти не было, они располагались далеко за его пределами.
В городе был разрушен водопровод. При отсутствии колодцев это страшно затруднило борьбу с очагами огня, во множестве возникавшими в разных местах одновременно. Сразу же нарушилась проводная связь, из строя вышли все радиостанции. По улицам невозможно было проехать и лишь с большим трудом удавалось пробираться пешком.
В этот тяжелейший для Сталинграда день нельзя было оставлять командный пункт, но мы с Никитой Сергеевичем все же несколько раз выходили наружу, чтобы увидеть своими глазами происходящее вокруг. Нашему взору открылась картина, которая не укладывалась в сознании.
Многое пришлось пережить в минувшую войну, но то, что мы увидели 23 августа в Сталинграде, поразило нас как тяжелый кошмар.
Беспрерывно то там, то здесь взметались вверх огненно-дымные султаны бомбовых разрывов. Из района нефтехранилищ огромные столбы пламени взмывали к небу и обрушивали вниз море огня и горького, едкого дыма. Потоки горящей нефти и бензина устремлялись к Волге, горела поверхность реки, горели пароходы на сталинградском рейде, смрадно чадил асфальт улиц и тротуаров, мгновенно, как спички, вспыхивали телеграфные столбы.
Здания ватной фабрики, расположенные против командного пункта, были объяты пламенем и клубами дыма; многие из них рухнули, изуродованные скелеты других страшно дымились; служивший квартирой Никите Сергеевичу домик, в котором я бывал в первые дни моего пребывания в городе, взлетел на воздух.
Вся сталинградская земля как-то взъерошилась и почернела. Казалось, чудовищный ураган ворвался в этот город, поднял его на воздух и обрушил осколки зданий на площади и улицы. Воздух сделался горячим, едким, горьким. Дышать было очень трудно.
Стоял невообразимый шум, надрывавший слух адской дисгармонией самых разнообразных звуков. Визг летящих с высоты бомб смешивался с гулом взрывов, скрежетом и лязгом рушащихся построек, потрескиванием бушевавшего огня. В этом хаосе звуков отчетливо выделялись стоны и проклятия гибнущих, плач и призывы о помощи детей, рыдания женщин. Сердце сжималось от сострадания к невинным жертвам фашистского людоедства, ум не мирился с невозможностью предотвратить мучения сотен мирных людей, особенно детей.
Многие погибли в этот тяжелый день, навечно оставив в сердцах людей светлую память о себе.
В душе складывалась, вытесняя все другие, мысль о том, что после окончания этой войны следует принять все меры, чтобы жестоко покарать виновников этого варварства, мысль о том, что следует сделать все, чтобы простые люди на земле поняли, оценили глубину падения, тягчайшего преступления тех, кто поджигает мировые войны, и, объединившись, преградили им путь.
Открывшаяся тогда перед нами картина особенно ясно дала почувствовать благородство наших целей в Великой Отечественной войне, ее священную справедливость.
Однако Сталинград представлял собой не только зрелище чудовищного разрушения. Он демонстрировал умение советских людей, военных и гражданских, в любых условиях, перед лицом самых невероятных трудностей противостоять врагу.
Враг рассчитывал на панику, он хотел внести смятение в наши ряды, парализовать управление, подавить волю защитников Сталинграда и стать хозяином положения.
Ему, возможно, казалось, что волжская твердыня стерта с лица земли, что ее защитников более нет, что они уничтожены или лишены воли к сопротивлению. Враг мнил, что победа близка. Но это был жестокий просчет. Скоро, очень скоро гитлеровцы стали все более ощущать это на «собственной шкуре».
По крестатым самолетам воздушных пиратов вели непрерывный меткий огонь более 500 орудий зенитной артиллерии, одновременно частью сил отбивавшей танковые наскоки фашистов. Отважно вступали в воздушный бой наши истребители. То и дело, оставляя за собой полосу черного дыма, яростно ревя моторами, крылатые чудовища со скрежетом врезались в землю, распространяя чад и зловоние. Свыше 90 фашистских бомбардировщиков было сбито в этот день над Сталинградом зенитной артиллерией и истребительной авиацией наших фронтов.
Все гражданское население: рабочие предприятий, служащие, молодежь, домохозяйки, сплоченные и руководимые коммунистами, — неустанно боролись с пожарами и их последствиями, спасали людей и материальные ценности, отстаивали от огня заводы и фабрики с их ценным оборудованием, советские учреждения, укрывали от опасности детей и раненых.
В аду пожаров, разрушений, обвалов, в грохоте бомбардировок советские люди не упали духом, не спасовали. Они противопоставили фашистским варварам свою несгибаемую волю, сохранили спокойствие, не поддались панике и укрепили силы для дальнейшей победоносной борьбы.
Овладеть Сталинградом с ходу врагу не удалось. Он продвинулся лишь там, где в силу его огромного количественного превосходства ему удалось вывести из строя защитников того или иного участка обороны. Но на новых рубежах перед ним вставали новые части и подразделения, и гитлеровцы вынуждены были буквально «прогрызать» нашу оборону, чтобы хоть немного продвинуться вперед. День 23 августа был для сталинградцев беспредельно тяжелым, но вместе с тем он показал врагу, что стойкость и героизм наших людей, их выдержка и беспримерное мужество, воля к борьбе и вера в победу не могут быть поколеблены ничем.Это было результатом той малозаметной, простой и будничной работы, которую вела Коммунистическая партия с советскими людьми в мирные годы, которую сейчас изо дня в день вели наши командиры и политработники под руководством товарища Хрущева. В суровые дни великой битвы он возглавил могучую армию сталинградских коммунистов, явивших пример железной стойкости и бесстрашия в бою, энтузиазма и самоотверженности в труде.
К 9 часам вечера на командный пункт приехали секретарь Сталинградского обкома Чуянов, Малышев, здесь уже были товарищи Хрущев и Василевский.
Настроение у всех тяжелое. Городу нанесен огромный ущерб. Погибли плоды многолетнего вдохновенного труда десятков тысяч советских людей. Множество жертв среди мирного населения. Противник достиг немаловажного тактического успеха.
В это же время я вновь доложил Ставке по телефону о предварительных итогах дня. Верховный Главнокомандующий потребовал принять все меры для ликвидации прорвавшейся группировки противника.До этого в радиограмме, полученной в полдень, он указывал:
«Противник прорвал ваш фронт небольшими силами. У вас имеется достаточно сил, чтобы уничтожить прорвавшегося противника. Соберите авиацию обоих фронтов и навалитесь на прорвавшегося противника. Мобилизуйте бронепоезда и пустите их по круговой железной дороге Сталинграда. Пользуйтесь дымами в изобилии, чтобы запутать врага. Деритесь с прорвавшимся противником не только днем, но и ночью. Используйте во всю артиллерийские и эресовские силы... Самое главное, не поддаваться панике, не бояться нахального врага и сохранить уверенность в нашем успехе. И. Сталин».
Пока Никита Сергеевич заслушивал сообщения прибывших о положении в городе, мы со штабными работниками занялись оперативными вопросами.
Прежде всего были подведены итоги разведки, затем поставлены задачи авиации на ночь и на завтрашний день. По окончании этой работы обсудили вопросы подготовки предприятий к обороне, формирования новых рабочих дружин и т. д.
В 23 часа мы с начальниками штабов обоих фронтов рассмотрели данные для боевых донесений Ставке, направлявшихся в 24 часа ежедневно. В боевом донесении по Юго-Восточному фронту излагался ход напряженного боя в районе станции Тингута и разъезда «74 км». Этот документ почти ничего не говорил о происшедших в Сталинграде грозных событиях. При составлении же донесения по Сталинградскому фронту все мы вновь пережили страшные события истекшего дня. Теперь, когда все они были сведены вместе и излагались лаконичным языком оперативного документа, значение их, казалось, стало еще более отчетливым.
Содержание донесения, которое направлялось Ставке, сводилось к следующему.
Противник прорвал оборону Сталинградского фронта на его левом фланге в районе Вертячий, Песковатка и стремительным ударом на восток в районе Латашанка вышел к Волге, разрезав таким образом фронт на две части.Наступающие вплотную подошли к северной окраине Сталинграда, где они были остановлены, и начали обстрел Сталинградского тракторного завода. Были перерезаны две железнодорожные линии, подходящие к Сталинграду с севера и северо-запада.Таким образом, вместе с определенным тактическим успехом противнику удалось добиться серьезного нарушения наших коммуникаций: волжского водного пути, по которому шло снабжение горючим не только армии, но и страны, и железнодорожных линий, питавших войска обоих фронтов.
Зверская бомбардировка города, кроме непосредственных последствий, создала исключительно тяжелое положение для работы промышленных предприятий, затруднила как деятельность городских советских и партийных органов, так и работу штабов по руководству войсками.В полночь мы с болью в сердце подписали это донесение Верховному Главнокомандованию. После этого к моему столу присели товарищи Хрущев, Василевский, Малышев и Чуянов. Мы обсудили положение, создавшееся в Сталинграде. В связи с резко изменившейся обстановкой на фронтах секретарь обкома поставил вопрос о необходимости эвакуации некоторых промышленных предприятий за Волгу и о подготовке к взрыву ряда других. Обменявшись мнениями, решили позвонить в Ставку.
Сняв трубку прямого телефона, я доложил И. В.Сталину буквально следующее:
— Положение в Сталинграде тяжелое, о чем я уже донес вам. Нами принимаются все меры, чтобы отстоять Сталинград. Но у городского руководства, которое к нам обращалось, есть мнение о необходимости эвакуации ряда предприятий за Волгу и подготовки к взрыву ряда других. Мы с Никитой Сергеевичем этого мнения не разделяем.
Верховный Главнокомандующий ответил на это приблизительно так:
— Я не буду обсуждать этого вопроса. Следует понять, что если начнется эвакуация и минирование заводов, то эти действия будут поняты как решение сдать Сталинград. Поэтому ГОКО запрещает подготовку к взрыву предприятий и их эвакуацию.
Все собравшиеся поняли ответ И. В. Сталина без моих объяснений.
Сразу же после этого мы составили обращение: одно к войскам, другое к населению Сталинграда. В них было указано, что Государственный Комитет Обороны требует вернуть захваченную врагом узкую полосу сталинградской земли, окружить находящихся здесь гитлеровцев и истребить их. С этой целью необходимо усилить контратаки на этом участке с тем, чтобы закрепиться вновь на внешнем сталинградском обводе. Документы подписали товарищ Хрущев и я.Эти обращения помогли нам мобилизовать все силы на отпор наглому врагу.
.........
Казалось, что день закончился, но тут прибыл один из офицеров связи, только что вернувшийся с передовой у северных окраин Сталинграда. Приказываю ему доложить подробности боев на том участке, где он был. Вот что он рассказал:
«В минометном батальоне капитана Саркисяна, когда я туда приехал, только что закончился обед. Люди, утомленные степным зноем, разместились по тенистым уголкам. Кто с книгой или газетой, кто за письмом к родным. Подразделение находилось в этот день во втором эшелоне. Однако командир строго и требовательно следил за тем, чтобы все виды охранения несли свою службу без малейших послаблений.
В 16 часов 30 минут в блиндаже капитана зазвонил телефон. Докладывал командир взвода лейтенант Бабко:
— На высоте перед взводом появилась группа танков. Стволы их пушек направлены на город. Чьи танки — неизвестно.
Через полторы минуты об этом же доложил мотоциклист из боевого охранения.
Бабко продолжал наблюдать. Взяв с собой четырех бойцов, он выдвинулся навстречу танкам. С расстояния примерно 50 метров он заметил на машинах красные флажки. Несколько дальше стояли автомашины с пехотой. Впереди несколько трехтонных зисов, за ними другие автомобили, так тщательно замаскированные маскировочными сетями, что определить их марку не было возможности.
Приказав автоматчикам остаться на месте, Бабко подошел к танкам и крикнул:
— Командир колонны, ко мне!
Люк ведущей машины медленно приподнялся. Из него высунулся человек в синем комбинезоне и кожаном танкистском шлеме.
Он ничего не ответил Бабко, только рукой махнул: «Проходи, мол, не надоедай...»
Выслушав историю о «немых» танкистах, командир батальона пришел к выводу, что, переодев своих солдат в красноармейскую форму и усадив их на несколько советских машин с красными флажками, фашистское командование решило прорваться к городу.
И это врагу почти удалось: танки и пехота противника прошли без выстрела передовую и оказались здесь, на подступах к городу.
Вскоре новые донесения подтвердили предположение Саркисяна.
Батальон стал лицом к лицу с прорвавшимся противником, превосходившим его по численности.
Командир батальона приказал батарее тяжелых минометов вести по вражеским танкам огонь; другой батарее (батальонные минометы) — поставить огневую завесу между танками противника и его мотопехотой. Ряду батарей было приказано уничтожать машины с пехотой и отдельных вражеских стрелков, которым удастся просочиться через огневую завесу.
Первый танк появился в зоне обстрела минометного расчета старшего сержанта Бабикова.
Наводчик Махловский выпустил мину и угодил ею прямо под гусеницы. От второй его мины остановился еще один немецкий танк. Мотопехота, пытавшаяся прорваться через огневую завесу, понесла большие потери и откатилась за высоту. За ней последовали и танки.
Пытаясь закрепиться на высоте, враг начал окапываться. Капитан Саркисян приказал немедленно перестроить систему огня.
Теперь одна батарея тяжелых минометов продолжала бить непосредственно по танкам, а две другие повели методический огонь по глубине немецкого боевого порядка.
Цитата("С.П.Иванов.Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
В конце августа - начале сентября 1942 зам. начальника объединенного штаба Сталинградского и Юго-Восточного фронтов фронтов.
Кульминационным в обороне города стало 23 августа. С раннего утра беспрерывно зуммерили телефоны и стрекотали аппараты Бодо.
А после 9 часов по разным каналам одновременно позвонили начальник штаба 8-й воздушной армии полковник Н. Г. Селезнев, сменивший недавно генерала Я. С. Шкурина, командующий корпусным районом ПВО полковник Е. А. Райнин и командующий 62-й армией генерал А. И. Лопатин.
С первым разговаривал генерал Г. Ф. Захаров, со вторым — я, а с третьим — командующий фронтом.
Все они сообщили об одном и том же — о движении более 200 танков и массы автомашин от Дона к Волге. В тот момент голова колонны подошла к Малой Россошке. Танкам и мотопехоте путь прокладывала авиация.
Генералу Т. Т. Хрюкину было приказано нанести штурмовой удар по выдвигающимся к Сталинграду колоннам противника. Затем был вызван начальник автобронетанкового управления Сталинградского фронта генерал-лейтенант танковых войск А. Д. Штевнев. Ему был отдан приказ немедленно образовать группу из остатков двух танковых корпусов (2-го и 23-го), которые ранее предполагалось отправить на переформирование. Эти корпуса имели всего по 20—25 танков, главным образом Т-70. Группе поставили задачу не допустить вражеские танки и мотопехоту к Сталинграду с северо-запада и подготовить контрудар.
Полковнику Е. А. Райнину приказали усилить наблюдение и быть готовым к отражению танковой и воздушной атак, так как при подходе к Сталинграду гитлеровцы обязательно будут атаковывать город и с воздуха. Начальнику Сталинградского гарнизона полковнику Сараеву было приказано два полка возглавляемой им 10-й дивизии НКВД привести в полную боевую готовность и установить надежную связь с командирами артиллерийских дивизионов ПВО, расположенных на огневых позициях, а также перебросить резервный полк к заводу "Баррикады".
Получил соответствующие указания и генерал А. И. Лопатин.
Тут же последовали доклады, как говорится, по второму заходу. Полковник Райнин сообщил, что под Орловкой его артиллерия ведет бой с фашистскими танками. Вслед за тем начальник Сталинградского гарнизона командир 10-й дивизии НКВД полковник Сараев известил, что его 282-й полк тоже вступил в бой с танками и мотопехотой противника восточное Орловки.
Александр Михайлович (Василевский) и Андрей Иванович (Еременко) перебросились взглядами, видимо мысленно перебирая в памяти, что и где можно взять еще для укрепления обороны Сталинграда.
— Что у нас на особом учете? — спросил командующий Г. Ф. Захарова .
Надо сказать, что мы имели неприкосновенный резерв, который в кризисные моменты помогал исправить положение. Это—38-я мотострелковая бригада, 133-я танковая бригада и 20-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк. Подходила к Сталинграду и 124-я стрелковая бригада. Георгии Федорович, только что вернувшийся из очередной утомительной поездки в войска, многозначительно посмотрел на меня, и я перечислил их. Было решено немедленно направить эти войска в наиболее горячие точки.
Вскоре позвонил со Сталинградскою тракторного В. А. Малышев — он тогда, будучи наркомом танковой промышленности, являлся и уполномоченным ГКО. Вячеслав Александрович сообщил, что с завода наблюдается бой севернее города — зенитчики сражаются с танками. Несколько снарядов упало на территорию предприятия. Танки противника движутся на Рынок. Заводу грозит опасность, наиболее важные объекты подготовлены к взрыву. Рабочие дружины занимают оборонительные рубежи, чтобы не допустить врага к СТЗ.
Затем Малышев передал трубку генерал-майору Н. В. Фекленко, который доложил, что в возглавляемом им танковом учебном центре имеется до двух тысяч человек и тридцать танков. Еременко назначил Н. В. Фекленко начальником тракторозаводского боевого участка. Ему было приказано немедленно организовать оборону силами учебного центра и рабочей дружины. На помощь сюда двигалась 124-я стрелковая бригада, батальоны которой в этот момент переправлялись через Волгу.
Еременко приказал командиру бригады полковнику С. Ф. Горохову ускорить переправу и без промедления прибыть в район Тракторного завода, где войти в подчинение генералу Фекленко.
Во второй половине дня противник почти всей авиацией 4-го воздушного флота нанес массированные удары по Сталинграду.
Только для бомбардировки городских кварталов было совершено более 2 тысяч самолето-вылетов. Кроме города ударам подверглись позиции полевой и зенитной артиллерии, пристани и переправы через Волгу, аэродромы и боевые порядки войск. Вся эта трагическая картина в деталях изображена во многих произведениях как мемуарной, так и художественной литературы, поэтому я не пишу о ней подробнее.
Надо сказать, что к началу массированных ударов фашистской авиации противовоздушная оборона города была усилена — число зенитных орудий увеличилось до 560 за счет частей, снятых с позиций у мостов через Волгу. Мы все были едины во мнении, что враг оставит пока эти мосты в покое. Такое решение оправдало себя.
В воздушных боях и зенитной артиллерией 2-го корпусного района ПВО 23 августа было сбито 90 немецких самолетов.
Но со второй половины дня фронтовая авиация вынуждена была почти полностью переключиться на борьбу с прорвавшимися к Волге вражескими танками и мотопехотой севернее и северо-западнее города, чтобы не допустить их дальнейшего продвижения в южном направлении. Как стало известно после войны, в этот день наши летчики уничтожили квартирмейстера 6-й армии и его штаб армейского тыла.
Во время варварского налета 4-го воздушного флота Рихтгофена на Сталинград штаб продолжал работу на КП фронта, надежно укрытом глубоко под землей в откосе огромного оврага. Но и здесь мы ощущали мощное эхо от разрывов тысячекилограммовых фугасных бомб, а вентиляторы начали всасывать гарь пылающих нефтехранилищ. В результате многочасовой бомбежки прервалась проводная связь с большинством армий и даже со Ставкой Верховного Главнокомандования. Лишь благодаря тому что в нашем штабе придавалось большое внимание радиосвязи, мы не утратили управления войсками. Надо отдать должное связистам обоих фронтов, руководимых генералами А. С. Яковлевым и Н. А. Борзовым. Они проявили поистине феноменальную изобретательность и настойчивость, восстанавливая то и дело рвавшиеся линии связи. Однако так или иначе, а о событиях драматического дня 23 августа А. М. Василевскому пришлось докладывать в Ставку по радио открытым текстом. Правда, уже к утру 24-го связисты сумели проложить новый кабель высокочастотной линии по дну Волги, и проводная связь с Москвой восстановилась.
Вечером 23 августа, учитывая, что противник в течение ночи перегруппирует свои войска, подтянет резервы и с утра 24 августа продолжит таранные удары, командование и штаб фронта приняли меры для укрепления обороны на северо-западной окраине Сталинграда. В частности, 2-му и 23-му танковым корпусам была поставлена задача занять рубеж высот восточное Орловки и изготовиться к контрудару в общем направлении на Орловку и Ерзовку. Туда выехали генерал Г. Ф. Захаров и Н. С. Хрущев. 10-й стрелковой дивизии, усиленной танками, приказывалось организовать оборону по внутреннему обводу на линии Рынок, Городище, Верхняя Ельшанка.
В составе Волжской военной флотилии формировалась оперативная группа из двух канонерских лодок и пяти бронекатеров. Они должны были своим огнем во взаимодействии с наземной артиллерией обеспечить устойчивость нашей обороны на северной окраине города.
Сталинградскому учебному центру надлежало в течение ночи сформировать 1186, 416 и 648-й истребительно-противотанковые артиллерийские полки и один дивизион 122-миллиметровых орудий 457-го пушечного артиллерийского полка и развернуть их к утру 24 августа на северной окраине города. Прибывающие к 27 августа в состав Сталинградского фронта 124, 115 и 149-я отдельные стрелковые бригады решили оставить в резерве для обороны внутреннего городского обвода. Огромная организаторская работа по контролю и обеспечению выполнения принятых решений потребовала выезда операторов штаба и политработников на места.
Утром 24 августа из Ставки была получена директива, датированная вчерашним днем. Она обязывала прочно закрыть "дыру", через которую прорвался к Сталинграду противник, окружить и истребить его. Подчеркивалось, что у нас есть силы для этого. На фронте западнее и южнее города мы должны были удерживать свои позиции, частей отсюда для ликвидации прорвавшегося врага не снимать и, безусловно, продолжать контратаки с целью отбросить противника за пределы внешнего Сталинградского обвода.
Немного выше я уже рассказывал, что еще до получения этой директивы представитель Ставки, Командующий фронтом и его штаб сделали немало в предвидении указаний из центра.
Нам все было ясно, за исключением одного момента — утверждения о том, что у нас достаточно сил для восстановления положения, оно было воспринято с большим сомнением.
Но не таковы были Василевский и Еременко, чтобы опускать руки даже в самых критических ситуациях. Новые силы начали собирать, как говорится, по крохам.
Так, дополнительно для укрепления рубежа по реке Сухая Мечетка туда были срочно выдвинуты батальон морской пехоты Волжской военной флотилии и два батальона курсантов Сталинградского военно-политического училища.
По количеству людей и вооружению они составили примерно стрелковый полк, но по боевому духу, самоотверженности, воинской предприимчивости вполне заменяли дивизию.
Одновременно городской комитет обороны направил в район Тракторного завода истребительный батальон и части народного ополчения, созданные из рабочих сталинградских заводов. Этим формированиям было передано 80 танков, 40 орудий разных калибров, 45 тягачей и более 150 пулеметов.
Необходимый ремонт оружия и техники был выполнен на месте работниками предприятия. Совместные усилия войск и рабочих сорвали тогда все попытки врага ворваться на территорию Тракторного завода. Большую помощь им оказали артиллеристы Волжской военной флотилии и летчики 8-й воздушной армии. ...
Несмотря на крайнюю напряженность ситуации, было решено еще до подхода резервов создать в районе Самофаловки оперативную группу войск для нанесения короткого контрудара.
Нам удалось сосредоточить здесь 35-ю и 27-ю гвардейские и 198-ю стрелковые дивизии, 28-й танковый корпус и 169-ю танковую бригаду.
Сначала намеревались во главе ее поставить генерала Г. Ф. Захарова как очень энергичного и решительного военачальника, но в это время прибыл второй заместитель командующего Сталинградским фронтом генерал-майор К. А. Коваленко. Ему и поручили возглавить оперативную группу.
Она должна была, развернувшись на линии Паншино, Котлубань, немедленно нанести контрудар в юго-западном направлении по 14-му танковому корпусу врага и во взаимодействии с войсками 62-й армии, которая перешла в состав Юго-Восточного фронта, закрыть прорыв на участке станция Котлубань, Большая Россошка.
Одновременно командующему 62-й армией предписывалось нанести контрудар от Малой Россошки на север частями 87-й стрелковой дивизии и тем способствовать группе генерала Коваленко в выполнении ее задачи.Подготовка войск к этим импровизированным контрударам, естественно, велась в высоком темпе.
Взаимодействие нашему штабу пришлось первоначально организовывать по карте. Обеспечивать войска материально удавалось с большими трудностями. Тем не менее группа генерала Коваленко перешла в наступление уже в 18 часов 23 августа, то есть через 2—3 часа после получения приказа.
35-я гвардейская стрелковая дивизия и 169-я танковая бригада, наступая от Самофаловки, разгромили противостоявшие им части, вышли к 2 часам 24 августа в район Большой Россошки и соединились здесь с частями 62-й армии. Конечно, одна дивизия 62-й не могла надежно закрыть образованный гитлеровцами коридор, тем более что отставали тылы, а 27-я гвардейская и 298-я стрелковые дивизии, встретившие сильное огневое сопротивление немецкой 384-й пехотной дивизии, продвигались медленно.
Враг не жалел резервов, стремясь во что бы то ни стало восстановить сообщение по коридору, однако ничего у него не получалось.
Итак, в результате мер, предпринятых командирами, политорганами и штабами, героизма воинов и ополченцев все попытки войск Паулюса прорвать нашу оборону на северной окраине Сталинграда в течение 23—24 августа закончились провалом. С подходом новых регулярных частей вооруженные отряды рабочих сдали свои участки обороны и к 28 августа были отведены в тыл. Положение на северо-западной окраине города стабилизировалось.Так что немецкий генерал Виттерсгейм, несомненно, проявил дальновидность и правильно понял, что взять Сталинград не удастся, но это предвидение закончилось для него крушением карьеры.Определенному успеху группы генерала Коваленко и правофланговых войск 62-й армии способствовало то, что А. И. Еременко и Н. С. Хрущев с небольшой, но очень сильной по составу группой оперативных работников выехали на место боев и с их помощью сумели улучшить взаимодействие войск.
Андрей Иванович звонил А. М. Василевскому и Г. Ф. Захарову, беспокоясь по поводу задержки с подходом резервов.
Весь штаб сбился с ног, чтобы поправить дело. Но резервы Ставки запоздали, к тому же, прибывая, они разгружались на станциях Фролове и Лог на удалении более 100 километров от мест предстоящих им действий. Выводить их приходилось при непрерывных массированных налетах авиации, в открытой степи, где лишь балки да овраги могли служить укрытиями. Это до крайности замедляло марш, войска несли потери, гибли и наши штабные работники.
Запаздывание наших подкреплений сыграло на руку генералу Хубе. Ему удалось своей 60-й моторизованной дивизией восстановить связь с отрезанной 16-й танковой дивизией и перебросить ей по 8-километровому коридору боеприпасы и горючее. К исходу 24 августа 60-я моторизованная дивизия организовала оборону фронтом на север и юг и создала плотную систему огня.
В качестве заслонов на флангах прорыва были выдвинуты 384-я и 295-я пехотные дивизии. На наши удары враг отвечал теперь не только огнем, но и яростными контратаками пехоты и танков.
Его авиация проявляла особую активность, методически бомбила и обстреливала боевые порядки наших войск, лишая их свободы маневра в светлое время суток. Над всеми дорогами к фронту на глубину до 100 километров буквально висели фашистские бомбардировщики. Из-за этого 25 августа группа генерала Коваленко совсем не смогла продвинуться и возобновила наступление на Орловку лишь на следующий день. Однако огневое сопротивление 60-й, 3-й моторизованных и 16-й танковой дивизий, как и воздействие авиации противника, все более возрастало и продвижение было небольшим. Но навстречу группе пробивались 2-й танковый корпус, смежные соединения 4-й танковой и 62-й армий, ломавшие упорное сопротивление 384-й и 295-й пехотных дивизий врага. К концу дня 26 августа ширина немецкого коридора на участке Котлубань, высота 137, 2 сократилась на 4 километра. Паулюс вынужден был вплоть до 30 августа снабжать свои войска в районе Рынка по воздуху.
В наиболее сложном переплете оказалась 62-я армия. На своем правом фланге она вела бои с теми частями противника, которые стремились расширить прорыв в сторону города, на левом продолжала удерживать рубеж на Дону, а 35-й гвардейской стрелковой дивизией и 169-й танковой бригадой после прорыва в район Большой Россошки во взаимодействии с 87-й стрелковой дивизией в итоге кровопролитного боя овладела Малой Россошкой и высотой 137,2.Одновременно развивались действия группы командующего бронетанковыми войсками фронта генерала А. Д. Штевнева. Она была создана для уничтожения частей противника, прорвавшихся к Волге южнее Ерзовки. В группу вошли 2-й и 23-й танковые корпуса. Они получили задачу с утра 24 августа нанести удар из района Орловки в общем направлении на Ерзовку. В итоге ожесточенных боев танкисты продвинулись на 6 километров.
.........
Как же с оперативной точки зрения оценить прорыв врага к Волге в районе Тракторного завода?
При упрощенном рассмотрении обстановки кажется, будто это было успехом Паулюса. Но при всесторонней оценке сложившейся ситуации нельзя не видеть, что командование 6-й немецкой армии допустило крупную ошибку, позволив нам в критический момент сковать его самую мощную маневренную группировку — 14-й танковый корпус генерала Хубе.
Он втянулся фактически в позиционные бои. Сам коридор, пробитый противником, стал отнюдь не трамплином для захвата Сталинграда, а ахиллесовой пятой 6-й армии — он требовал непрерывного притока подкреплений для обороны, поскольку по нему не прекращались удары наших войск.
Бесспорно, этот узкий проран в нашем оперативном построении мешал и нам, лишая локтевой связи на переднем крае два фронта, однако, думается, неудобств у гитлеровцев было не меньше — они вышли к Сталинграду в самом трудном месте города, где мощные заводские корпуса помогали нам организовать действительно активную непреодолимую оборону.
Но если бы только севернее Сталинграда нам приходилось сдерживать ожесточенный натиск фашистских войск. В те же самые дни 4-я танковая армия генерала Гота развернула наступление на город с юга. События там развивались не менее опасно, чем на севере. Дело в том, что у Гота было более изощренно выбрано направление главного удара.
Если Паулюс рвался непосредственно в Сталинград, то Гот сделал объектом своих вожделений район между Красноармейском и Бекетовкой, овладение которым сулило немцам большие оперативные преимущества. Здесь расположена господствующая над Волгой и островом Сарпинский возвышенность, которая позволяла не только взять под контроль все передвижение на реке, но и прервать сухопутную связь Сталинграда с Астраханью по западному берегу Волги.
В то время мы, конечно, не могли в полной мере знать планы врага, но видели, что Гитлер стремится армиями Паулюса и Гота зажать Сталинград в клещи с севера и юга.
При этом, суммируя данные из донесений разведки 64-й, 57-й армий и войск, оборонявшихся на широком фронте между Сталинградом и Астраханью, мы выявили оперативное построение армии Гота.
Он наносил удар тремя корпусами. 48-й танковый корпус, главная маневренная и ударная сила армии, наступал в центре, нацеливаясь на Красноармейск; 4-й армейский корпус — на правом фланге, нанося удар от станции Абганерово на станцию Тундутово, а 6-й армейский румынский корпус — на левом фланге.
Особенно опасной для нас была 15-километровая полоса по обе стороны железной дороги Котельниково — Сталинград. При этом корпуса, наносившие главный удар, обеспечивались: справа — 24-й немецкой танковой дивизией, а слева — 20-й и 1-й пехотными дивизиями румын.
С учетом такого оперативного построения 4-й танковой армии Гота командующий 64-й армией генерал М. С. Шумилов получил приказ максимально укрепить рубеж Капкинский, Тингута.
Для этого ему выделили необходимые подкрепления, и Михаил Степанович(Шумилов) со свойственной ему дотошностью и предприимчивостью выполнил задачу,
советуясь при необходимости с А. М. Василевским и А. И. Еременко. Он поставил на самом угрожаемом участке наиболее многочисленные и оснащенные дивизии — 126, 204 и 38-ю, которыми командовали соответственно полковники В. Е. Сорокин, А. В. Скворцов и Г. Б. Сафиулин. Эти соединения были усилены истребительно-противотанковыми артиллерийскими полками.
Оборона насыщалась минными заграждениями, в землю вкапывались танки. А в глубине на этом же направлении располагался общевойсковой резерв: 29-я стрелковая дивизия полковника А. И. Колобутина и 138-я полковника И. И. Людникова, а также 13-й танковый корпус полковника Т. И. Танасчишина (подвижный противотанковый резерв) и гвардейский минометный полк.
В процессе создания этого глубоко эшелонированного рубежа мне неоднократно доводилось встречаться как с командармом 64, так и с ее новым начальником штаба полковником И. А. Ласкиным. Отрадно было услышать от этого участника обороны Севастополя, что ему никогда еще не приходилось видеть столь прочного заслона на пути врага.
Особенно Ивана Андреевича радовал крупный противотанковый резерв, о чем ранее, как говорил он, и не мечталось.
О прочности созданной на этом направлении нашей обороны свидетельствовал и противник, например командир 29-й моторизованной дивизии генерал-лейтенант Иоахим Лемельзен. Он писал в послевоенных мемуарах: "Советскому командованию была ясна опасность удара 48-го танкового корпуса и оно подтянуло сюда все имевшиеся в его распоряжении резервы... Сюда прибыли переброшенная с Дальнего Востока 126-я стрелковая дивизия, так же как и 208-я дивизия, противотанковые артиллерийские части и танковые бригады. Здесь был сооружен внешний оборонительный пояс Сталинграда, представлявший собой систему бункеров, траншей и противотанковых сооружений. Русские искусно замаскировали его, невзирая на открытую степную местность, и весьма умело использовали".
Утром 23 августа, в самый тяжелый день Сталинградской обороны, Гот после массированных налетов авиации на левофланговые соединения 64-й армии возобновил наступление в общем направлении на станцию Тингута. Ценой больших потерь к исходу 24 августа он продвинулся на 1—2 километра к железной дороге на участке двух разъездов — 74-й, 55-й километры. Дальнейшие попытки врага продолжать здесь наступление были отражены войсками 64-й армии.
Особенно ожесточенные бои развернулись у разъезда 55-й километр, где оборонялась 422-я стрелковая дивизия полковника И. К. Морозова.
....В итоге самоотверженных действий 422-й стрелковой дивизии и ее соседей враг вынужден был отказаться от продолжения удара на рубеже разъезда 55-й километр.
К исходу 24 августа Гот перебросил 14-ю танковую дивизию от станции Тингута к высоте с отметкой 118,0 для совместного наступления с 24-й танковой и 29-й моторизованной дивизиями в направлении Солянка, Красноармейск. 25 августа эти соединения, имея около 250 танков, нанесли удар на Ивановку.
Прорвав фронт обороны 57-й армии на среднем оборонительном обводе в стыке 422-й и 244-й стрелковых дивизий (36-я гвардейская стрелковая дивизия к тому времени была выведена во второй эшелон армии), танковые части противника, сопровождаемые группами по 15— 20 самолетов, вклинились в нашу оборону, заняли подсобное хозяйство и Солянку.
Воины 422, 244 и 15-й гвардейской стрелковых дивизий 57-й армии организованным огнем отсекли вражескую пехоту от танков, а последние при продвижении в глубину обороны уничтожались огнем артиллерии и 6-й танковой бригады. Генерал Ф. И. Толбухин, быстро подтянув к участку прорыва переданные ему нами танки, артиллерию и противотанковые средства, несколькими контратаками в течение 26 августа отбросил гитлеровцев за средний оборонительный обвод.
4-я танковая армия Гота, не добившись успеха и понеся большие потери в людях и боевой технике, была вынуждена отказаться от продолжения наступления на красноармейском направлении и приступить к перегруппировке войск для нанесения удара в другом месте.
В тот же день вражеское командование, оставив здесь 94-ю пехотную дивизию и часть сил 14-й и 24-й танковых дивизий, остальными войсками 48-го танкового корпуса начало рокировку в южном направлении......В течение двух ночей — на 27 и на 28 августа — Гот скрытно перегруппировал и вновь развернул на участке Капкинский, станция Абганерово, то есть против центра 64-й армии, 14-ю, 24-ю танковые и 29-ю моторизованную дивизии 48-го танкового корпуса, а также 2-ю и 20-ю пехотные дивизии 6-го румынского армейского корпуса. Утром 29 августа после мощной авиационной и артиллерийской подготовки эти войска были брошены в наступление. В эпицентре удара оказался поселок Зеты.
Назревала опасность глубокого прорыва врага с выходом в тылы 62-й и 64-й армий.
И это в условиях, когда мы исчерпали все резервы, одновременно парируя удары гитлеровцев севернее и южнее Сталинграда.
Скрупулезно взвесив сложившуюся обстановку, учтя собственные поредевшие силы и силы непрерывно получавшего резервы противника, командование фронта пришло к выводу, что назрел момент отвода 62, 64 и частично 57-й армий на внутренний оборонительный обвод.
Это позволяло создать более плотную двухэшелонную оборону на наиболее опасном участке Западновка, Новый Рогачик, Ивановка и сохранить за собой район Бекетовка, Красноармейск.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Ставка требовала отрезать от Дона и уничтожить прорвавшиеся к Волге неприятельские силы.
Для этого под руководством А. М. Василевского, вновь находившегося в Сталинграде, принимались срочные меры. Была образована и немедленно развернула активные действия с внешней, северной стороны коридора ударная группа войск во главе с заместителем командующего фронтом генерал-майором К. А. Коваленко.
Ей ставилась задача — во взаимодействии с нашей армией восстановить положенно вплоть до Дона. Одновременно два танковых корпуса из фронтового резерва (вошедшие затем в 62-ю армию) под командованием начальника автобронетанковых войск Сталинградского фронта генерал-лейтенанта А. Д. Штевнева должны были нанести удар по неприятельскому коридору с юга, из района пригородного селения Орловка.
В группу Коваленко вошли также, став ее авангардом, 35-я гвардейская стрелковая дивизия и 169-я танковая бригада, которые двое суток назад были включены в нашу армию и сразу же оказались отрезанными от нас. Но они все-таки к нам пробились!
В ночь на 24 августа мы с капитаном Велькиным из оперативного отдела встретили гвардейцев 35-й стрелковой дивизии в степи у речки Россошка.
Поддерживаемая танкистами, дивизия с боем вышла на тот участок среднего обвода, куда мы рассчитывали какие-нибудь сутки тому назад вывести ее без всяких осложнений.
Прибыла дивизия «налегке»: без артиллерии, которой не имела (кроме полковой), и без своих тылов, оставшихся за коридором. И это было понятно: наша дивизия пробивалась с севера на юг, а немцы в том же месте — с запада на восток, и каждый стремился задержать другого.
Та ночь показала, что отрезать от остальной армии Паулюса ее войска, оказавшиеся у Волги, труднее, чем представлялось вначале.
Противник, не имея сплошного фронта, проявлял большую мобильность, быстро выдвигал на выгодные позиции артиллерию. Поэтому основные силы группы Коваленко до нас дойти не смогли.
С нашей стороны содействовать им в перекрытии коридора и перехвате подкреплений, которые немцы проталкивали по нему к Волге, кроме 35-й гвардейской могли бы только два полка дивизии Казарцева. Однако за истекшие сутки она перестала быть той силой, какой ее еще считали в штабе фронта......
Генерал Глазков доложил мне показания захваченного той же ночью пленного — насколько помню, из 76-й пехотной дивизии.
Он заявил, что есть приказ взять Сталинград 25 августа.Опять, значит, нацелились на двадцать пятое — не июля, так августа... Между первым, сорвавшимся сроком и новым прошел целый месяц.
Это говорило само за себя. Но и новый срок тоже срывался. Он перестал быть реальным уже потому, что ни прорыв фашистских танков к окраине Сталинграда, ни неистовые бомбежки не вызвали смятения и паники, на которые наверняка делал ставку враг, рассчитывая за двое суток овладеть городом.
Однако если такой приказ действительно существовал, следовало ожидать, что гитлеровцы, пытаясь его выполнить, будут сегодня и завтра нажимать как только смогут.
Показания пленного я немедленно переправил на армейский КП, откуда они должны были быстро дойти до командования фронта.
Глазков успел познакомить меня со своим заместителем полковником В. П. Дубянским, недавним начальником штаба воздушно-десантного корпуса, на основе которого формировалась эта дивизия. Дубянский был значительно старше комдива, он участвовал» — это, впрочем, я узнал уже после — и в гражданской войне, и в первой мировой.
А бойцы 35-й гвардейской навсегда запомнились мне такими, какими увидел их той ночью. Даже покрытые степной пылью, только что вышедшие из боя, они выглядели щеголевато.
На оставленных им голубых петлицах поблескивали серебристые «птички», на поясных ремнях — десантные ножи со светлыми рукоятками. У каждого — значок парашютиста...
Их готовили к борьбе в тылу врага, к ближнему бою в самых необычных и неожиданных условиях, к большой самостоятельности, к дерзким действиям мелкими группами и в одиночку.
И все это понадобилось, все пригодилось потом в Сталинграде!
Такими вот удальцами командовал и гвардии старший лейтенант Рубен Ибаррури — сын Долорес Ибаррури.
В 35-й дивизии он был командиром пулеметной роты учебного батальона, действовавшего в качестве передового отряда. Под хутором Власовка южнее станции Котлубань этому подразделению пришлось принять на себя яростный натиск врага. Курсанты выстояли, отбив не одну атаку и уложив немало гитлеровцев. Старший лейтенант Ибаррури заменил в бою погибшего комбата, а затем сам был тяжело ранен. Его доставили в госпиталь, но рана оказалась смертельной...
Об этом, как, впрочем, и о том, что Рубен Ибаррури сражался, хоть и недолго, в рядах 62-й армии, я узнал не в ту же ночь, а позже, когда мне было поручено выяснить обстоятельства гибели сына Пассионарии. Убедившись, что генерал Глазков уяснил свою новую задачу — наступать вместе с танковой бригадой в направлении Вертячего (мыслилось, что с помощью группы Коваленко армия вернет прежние позиции на внешнем обводе), я поспешил к Казарцеву (87-й стрелковая дивизия).
После вчерашних событий положение его полков было неясным, связь со штабом дивизии отсутствовала. Найти его помог капитан Велькин, отлично знавший местность и обладавший, как выяснилось, прекрасной интуицией.Рано утром 24 августа мы обнаружили временный КП 87-й стрелковой дивизии, развернутый в районе хутора Ново-Алексеевский, у степной балки, почему-то называвшейся Золотой. Здесь находились полковник Александр Игнатьевич Казарцев и часть работников штаба. Однако исчерпывающе доложить о состоянии дивизии комдив не мог. И я понял — бывают такие положения! — что не могу сейчас от него этого потребовать.
Прошло немногим более суток с тех пор, как дивизии Казарцева было приказано выдвинуться к Вертячему, где готовился контрудар по неприятельскому плацдарму на левом берегу Дона. Бросок сосредоточившегося на плацдарме немецкого танкового корпуса упредил наши действия. И дивизия, снявшаяся с прежних позиций, находясь на марше в армейских тылах, оказалась на пути прорвавшихся вражеских танков. А перед тем она еще подверглась массированному налету бомбардировщиков, расчищавших путь своим танкам.
Словом, в бой ей пришлось вступить в условиях, хуже которых не придумаешь, — там, где не было никакого оборудованного рубежа, где никто не ждал появления противника.
Казарцев рассказывал:— Когда в степной дали увидели какие-то бугорки, их приняли в первый момент за копны убранного хлеба. Однако бугорки двигались, и стало ясно, что это танки, хотя и было еще непонятно, откуда они взялись. Кто-то начал их считать, досчитал до девяноста и бросил: лишний десяток уже ничего не менял.
Подразделения 87-й стрелковой приняли неравный бой, не имея времени к нему подготовиться. Люди сознавали, что этот внезапный прорыв нацелен прямо на Сталинград. Но остановить врага застигнутая на марше дивизия не могла. А на нее вновь и вновь обрушивала бомбовые удары авиация, не давая как следует окопаться, умножая потери.
По коридору, пробитому фашистскими танками, двинулась мотопехота. Противник рассек дивизию Казарцева надвое. Сколько его людей находится по ту сторону коридора, сколько пало в бою, комдив не знал. Но было уже известно, что ни артиллерии, ни 120-миллиметровых минометов дивизия больше не имеет, как и батальона связи со всеми его рациями. Тяжелые потери понесли стрелковые полки и приданный курсантский. А если бы не марш в расчлененных порядках, потери наверняка были бы еще большими....
Наблюдатели доложили о показавшейся в степи колонне автомашин. Мы поднялись на бугор и увидели их сами. Различимые невооруженным глазом, машины шли в стороне от нас к Волге — Паулюс посылал туда подкрепления...
Казарцев смотрел, стиснув зубы. Сжимались кулаки у стоявшего рядом военкома дивизии полкового комиссара Тимофея Николаевича Антонова. У дивизии не осталось ни артиллерии, ни крупнокалиберных минометов, чтобы ударить по проходившему мимо врагу. И я, заместитель командарма, был не в состоянии немедленно помочь им, не располагал резервами, которые можно было бы быстро перебросить на этот участок, не обнажив другие.
Сколько ни испытал тяжелого за войну, мало с чем сравнишь то, чем наказала меня судьба в тот день, — своими глазами видеть, как фашисты катят по донской степи на машинах к моей родной Волге, и не иметь возможности сейчас же этому помешать.
За первой колонной грузовиков двигались следующие. Машины с солдатами сопровождались танками, прикрывались группами «мессершмиттов». Хотелось верить, что эти колонны все же кто-то задержит — до Волги и Сталинграда оставалось еще около сорока километров, а о движении немецких войск по коридору командованию фронта было известно. В этом убеждали действия нашей авиации.Сперва мы услышали разрывы бомб и эрэсов справа, где скрылась первая колонна фашистских машин. Затем увидели, как девятка «илов» пронеслась на малой высоте над другой колонной. Бойцы и командиры, стоявшие у дивизионного КП, кричали от восторга «ура». Там, где пролетели штурмовики, все скрылось в клубах дыма и вспышках огня. Но «илам» тоже досталось, когда на них навалилось вдвое больше «мессеров»...
«Илы» прилетали еще не раз. Однако их было недостаточно, чтобы остановить переброску неприятельских подкреплений. Слишком уж мало штурмовиков имел тогда Сталинградский фронт, и требовались они, конечно, не только тут.
Я уехал от Казарцева, определив, какой рубеж он должен занять и удерживать наличными силами, установив локтевую связь с дивизией Глазкова. Между прочим, выяснилось, что Глазков и Казарцев давным-давно знакомы — когда-то командовали взводами в одном полку.
Не зная точно обстановки непосредственно у Сталинграда, мы исходили, однако, из того, что пробитый противником коридор удастся в конце концов перекрыть.
Ответственность за это остро сознавали не только командиры соединений, но и бойцы, которые, оказавшись отрезанными от своих частей, действовали изолированными группами и оценивали положение самостоятельно. Не о том ли свидетельствует подвиг тридцати трех воинов 1379-го стрелкового полка 87-й дивизии?
Этот подвиг совершили шесть связистов во главе с младшим лейтенантом Г. А. Стрелковым и младшим политруком А. Г. Евтифеевым, пятнадцать полковых разведчиков под командованием замполитрука Л. И. Ковалева и двенадцать автоматчиков старшины Д. И. Пуказова. Не имея в тот момент возможности пробиться к своему полку, они заняли оборону на выгодно расположенной высотке и сделали все, чтобы фашистские танки здесь не прошли. Закрепившаяся на высотке группа бойцов имела одно-единственное противотанковое ружье.
В течение дня на этом участке пыталось прорваться до семидесяти немецких танков. Однако ни один из них не прошел. Двадцать семь танков были подбиты и сожжены гранатами, бутылками с зажигательной смесью, расчетливыми выстрелами из единственного ПТР. Кроме танков те же бойцы уничтожили около полутораста гитлеровцев.
Отрадным был и другой итог этого упорного и длительного, многократно возобновлявшегося боя: нанеся врагу весомый урон, группа наших бойцов никаких потерь не понесла.
Два или три дня спустя все тридцать три защитника высоты 77,6 предстали перед своим командиром дивизии осунувшиеся, обожженные (пытаясь выбить их с позиции, гитлеровцы использовали и огнемет), но живые! Редко бывает так при подобных обстоятельствах.
Все они вскоре получили боевые награды. О подвиге тридцати трех узнала вся 62-я армия. Особую известность приобрел красноармеец Семен Калита, подорвавший три вражеских танка.
Не могу не отметить еще вот что: бой, который вели эти воины, был для них, в сущности, первой встречей с врагом лицом к лицу. Об этом я упоминаю не только для того, чтобы отдать должное полковнику Казарцеву, другим командирам и политработникам 87-й стрелковой дивизии, сумевшим подготовить своих людей к испытаниям войны.
Подвиг тридцати трех говорил о большем. Он отразил, мне кажется, самое характерное в тогдашнем состоянии духа многих тысяч бойцов нашей армии, нашего фронта: обострившееся понимание того, что за спиной у них такой рубеж, отдать который врагу просто немыслимо, и растущее сознание собственной силы.
Еще в течение нескольких дней мы надеялись, что положение на правом фланге армии, существовавшее до 23 августа, когда образовался неприятельский коридор, будет скоро восстановлено. Не сразу стала известна и численность прорвавшихся к Волге неприятельских сил.
Между тем вслед за 16-й танковой дивизией противника — авангардом корпуса фон Виттерсгейма (самого его Паулюс сместил) на восток продвинулась 60-я моторизованная дивизия. Отрезать эти вражеские войска от остальной армии Паулюса не удавалось.
Из этого не следует, что упорные контратаки группы генерала К. А. Коваленко и усилия армий, действовавших севернее — и на левом берегу Дона, и на задонских плацдармах, были напрасными. Пусть их удары по врагу не всегда могли быть хорошо подготовлены и не всегда давали желаемые результаты, но неприятельских сил они сковывали немало. Без этой поддержки 62-й армии пришлось бы еще тяжелее.
В коридоре, появившемся 23 августа, гитлеровцы сумели-таки закрепиться. И пришлось наконец признать как непреложный факт, что от остальных армий Сталинградского фронта мы оказались отрезанными.
Это повлекло за собой передачу — с 29 августа — нашей армии в состав Юго-Восточного фронта. Командующий у нас остался прежний: оба фронта продолжал возглавлять генерал-полковник А. И. Еременко. А по штабной линии начальник стал новый — генерал-майор Г. Ф. Захаров. Было известно, что штабист он опытный и занимал еще до войны высокие посты. Мы были наслышаны также о его исключительно твердом характере, жесткой требовательности. Однако резкость и вспыльчивость Г. Ф. Захарова подчас удивляли даже в той напряженной обстановке. Впрочем, общение с ним сводилось лично для меня к не столь уж частым разговорам по телефону. Многие вопросы решались с заместителем начальника штаба Н. Я. Прихидько, человеком совсем иного склада.
Командный пункт армии был перенесен из Карповки в Дубовую балку — ближе к Сталинграду.
Кажется, совсем не было у меня времени привыкнуть к степному селу, где застал управление армии и провел считанные дни, да и то урывками, наездами. Но сниматься из Карповки, хоть и не сомневался в необходимости этого, оказалось нелегко. Оперативная группа штаба уже находилась на новом КП, все свертывалось, а я мерил и мерил шагами тополевую аллейку на школьном участке, где столько передумал в первую свою ночь под Сталинградом. Было такое ощущение, будто должен еще что-то осмыслить, понять, прежде чем сяду в машину, которая увезет еще ближе к Волге — к самому последнему рубежу...
В результате образования неприятельского коридора между Доном и Волгой наш передний край, увеличившись на десятки километров и приняв Г-образную конфигурацию, прошел на севере по недавним армейским тылам на всю их глубину. [b]Появления противника можно было ожидать также с юга — на левом фланге — или даже с востока — если бы ему удалось отрезать нас от Волги, чего тоже нельзя было исключить. А наши наличные силы не обеспечивали надежного прикрытия всех опасных участков и направлений.
К концу августа в армии числилось свыше десяти дивизий и бригад. Однако во многих из них не набралось бы людей и на один полк.
Пять дивизий имели меньше чем по пятьсот штыков, а 87-я стрелковая полковника А. И. Казарцева — всего двести двадцать (не считая, конечно, подразделений, оставшихся по ту сторону коридора, в полосе другой армии и другого фронта). И каждому из таких номинальных соединений, а фактически — уже совсем небольших частей, ставились ответственные боевые задачи.
399-я стрелковая дивизия полковника Н. Г. Травникова (вернее, то, что осталось от нее), державшая круговую оборону под Большой Россошкой, имела приказ не допускать прорыва противника к дороге Карповка — Воропоново. Из подразделений 112-й дивизии подполковника И. Е. Ермолкина создавались противотанковые узлы сопротивления — опять-таки с круговой обороной, потому что между ними не было сплошного фронта.
А в районе Калача, где гитлеровцам 25 августа в конце концов удалось форсировать Дон, вела тяжелые бои 20-я мотострелковая бригада полковника Петра Сысоевича Ильина. Усилить, поддержать ее мы могли лишь одним бронепоездом. Ильин и не просил подкреплений, очевидно понимая, что их послали бы ему без всяких просьб, будь на то возможность.
Участок 20-й бригады, оставлявший, как я уже говорил, впечатление высокой подготовленности к отражению вражеских ударов, действительно стал для гитлеровцев серьезной преградой. Только благодаря своему многократному численному перевесу противник смог ворваться в Калач и занять около половины города. Однако не надолго. Несмотря на то что и у Ильина потери были немалые, его поредевшие батальоны выбили фашистов из захваченных ими кварталов и вернулись на прежние позиции. Вновь и вновь разрушалась наводимая немцами переправа.
После трех дней боев за Калач гитлеровское командование вряд ли поверило бы, что его обороняют уже менее четырехсот бойцов. В это время немцы, подключившись где-то к телефонным проводам, соединявшим подразделения бригады с ее штабом, надумали вступить в переговоры с защитниками почти окруженного городка, и чей-то голос попросил позвать к аппарату «командующего группой советских войск»... А у Ильина в окопах находились не только комендантский взвод, связисты, разведчики, по и большая часть штабистов.
После перенесения армейского КП из Карповки мы на некоторое время потеряли связь с 20-й мотострелковой бригадой (в те дни связь нередко прерывалась и с другими частями). Положение в районе Калача стало неясным. Разведотдельцы склонялись к тому, что этот город — в руках противника.
И вот поздно вечером 28 августа полковника Камынина вызвали с заседания Военного совета в соседнее помещение — к рации. Вернувшись через две-три минуты, Сергей Михайлович, радостно возбужденный, произнес:
— Я разговаривал с командиром двадцатой бригады. Полковник Ильин докладывает, что по-прежнему удерживает Калач и контролирует переправу. Командный пункт Ильина на старом месте. Но людей у него, как я понял, осталось немного. Разговор не закончен. Что передать товарищу Ильину?
— Прежде всего — что весь Военный совет крепко жмет ему руку! — первым откликнулся дивизионный комиссар Гуров.
И Калач продолжал держаться. Теперь, много лет спустя, оборона старинного казачьего городка на Дону в августе сорок второго года, бои вокруг него и на его улицах, где шла борьба за каждый дом, представляются мне еще более значимыми. Они явились как бы прологом к боям в самом Сталинграде, которых мы тогда все еще надеялись избежать. Прологом в том смысле, что особая стойкость (ее хочется назвать сталинградской), возраставшая в войсках вопреки крайне неблагоприятному для нас развитию событий, стойкость, сочетавшаяся с высокой боевой активностью и сорвавшая в конечном счете все планы врага, проявилась под Калачом с очень большой силой.
Калач — ближайший к Сталинграду с запада населенный пункт городского типа, его донской форпост. Но никаких укреплений, кроме обычных полевых, там не существовало. Гитлеровцы наверняка рассчитывали овладеть Калачом с ходу и сразу же оседлать дорогу, ведущую от него к Волге. Однако простой районный центр, обороняемый малочисленной частью, оказался для врага крепким орешком, «разгрызать» который пришлось не один день.
Стойкая оборона Калача облегчила перегруппировки наших частей, позволившие, хотя и ненадолго, задержать продвижение врага на других участках.
А в Сталинград тем временем переправлялись с левого берега Волги свежие стрелковые бригады — 124-я отдельная полковника С. Ф. Горохова, 149-я отдельная подполковника В. А. Болвинова...
Бригады предназначались для нашей армии. Но первые боевые задачи им ставило непосредственно командование фронта, образовавшее 28 августа Северную группу войск во главе с полковником Гороховым. Северную — потому, что эти свежие части прямо от переправы направлялись через разрушенный бомбежками и еще горящий город к Тракторному заводу, за Мечетку.
Под командованием полковника Горохова были объединены также и формирования, действовавшие там раньше, — танкисты Житнева, рабочие отряды, полк НКВД, батальон моряков. Сколачиванием оперативной группы руководил остававшийся в Сталинграде начальник автобронетанкового управления Красной Армии генерал-лейтенант Я. Н. Федоренко.
Группа Горохова сразу проявила себя как боевая сила, нацеленная на активные, наступательные действия. Решительными контратаками она выбила гитлеровцев из поселков Спартановка и Рынок, оттеснив их от города на несколько километров — примерно туда, где ныне начинается плотина Волгоградской ГЭС.
Еще не приняв новые бригады, не успев познакомиться с ними, мы в штабе армии почувствовали, что на северном участке появилось крепкое, высокобоеспособное соединение, возглавляемое опытным командиром. Потом узнали, что 149-я бригада — это сибиряки, а в 124-й половина бойцов — дальневосточники. Бригады были молодые, сформированы недавно, но почти весь командный состав, уже прошел школу войны. А полковник Сергей Федорович Горохов оказался бывшим начальником штаба знаменитой 99-й стрелковой дивизии, которая в июне сорок первого отбила у гитлеровцев Перемышль и затем геройски его обороняла.
За северное направление стало на время спокойнее. Но на западе и юго-западе, хотя фронт тут проходил гораздо дальше от города, обстановка после короткого, на какие-нибудь сутки, затишья, когда атаки врага приостановились, вновь стала резко осложняться. Прорыв неприятельской ударной группировки у Гавриловки и станции Тундутово — в полосе 64-й армии — создал реальную угрозу и ее и нашим тылам.
30 августа последовал приказ командующего фронтом об отводе обеих армий на средний оборонительный обвод.
Решение об этом отводе расценивается теперь военными историками как запоздалое. Таким оно, наверное, и было. Сокращение фронта в сталинградской «подкове» становилось необходимым из-за недостатка сил. Для организации обороны на новом рубеже требовалось какое-то время, но теперь его в нашем распоряжении не оказалось. Противник упредил нас дальнейшими опасными вклиниваниями, и через двое суток пришлось отходить со среднего обвода на внутренний.
Много времени спустя мне стало известно, что решение об отводе войск 62-й и 64-й армий на рубежи среднего обвода первоначально принималось в Ставке Верховного Главнокомандования еще 25 августа. Причем к принятию такого решения, а затем к отмене его, или, точнее, к объявлению его необязательным, имели отношение действия нашего командарма Лопатина.
Чтобы объяснить это, надо вернуться немного назад.
Когда в ночь на 25 августа я прибыл на армейский КП из дивизий Глазкова и Казарцева, Антон Иванович Лопатин молча протянул мне телеграмму, которая была послана им днем в два адреса — начальнику Генерального штаба и командующему фронтом. В телеграмме он докладывал об обстановке, сложившейся в результате прорыва противника на нашем правом фланге, и просил разрешить ему, в целях сохранения сил и техники и более выгодной группировки войск армии, отвести три дивизии левого фланга (399, 131 и 112-ю), а также 20-ю мотострелковую бригаду на рубеж Ново-Алексеевский, Синеоковский, Гавриловка, то есть на средний оборонительный обвод.
Прочитав телеграмму, я не сразу нашелся что сказать. Кажется, такой же была и первая реакция Гурова, Пожарского, Камынина, с которыми Лопатин советовался еще до того, как телеграмма была составлена.
Решиться на то, что через несколько дней стало неизбежным, тогда было еще не так просто. Уйти самим с донского рубежа? Оставить Калач, где стойко держалась бригада Ильина?.. Но нельзя было закрывать глаза на то, что теперь противник угрожает нашим войскам, остающимся у Дона, не столько с фронта, сколько с фланга, а может обойти их и с тыла. Возможна ли устойчивая оборона армии в целом, если ее правое крыло, оттесненное от Дона, останется на среднем обводе, а левое — на внешнем, донском, и резервов, чтобы надежно перекрыть разрыв между ними, по-прежнему не будет? Предложение Лопатина означало, что на центральном участке фронт приблизился бы к Сталинграду километров на тридцать. Но не означало ли оно также единственную возможность стабилизировать фронт обороны на тех рубежах, где это в сложившейся обстановке было реальным?
Поразмыслив над всем этим, я сказал командующему, что с содержанием телеграммы согласен. Его предложения представлялись разумными, дальновидными. К такому же мнению пришли Гуров, Пожарский, Камынин.
Но командующий фронтом уже ответил на просьбу об отводе нашего левого фланга отказом, потребовав продолжать активные действия по восстановлению положения на правом.
В Ставке же посмотрели на дело иначе. Оттуда поступила в Сталинград утром 25 августа телеграмма (до армии она не дошла, поскольку нам и не предназначалась), где говорилось:
«...Следовало бы отвести Лопатина на следующий обвод, восточнее Дона, а также и 64-ю армию, отвод надо произвести скрытно и в полном порядке, чтобы он не превратился в бегство. Надо организовать арьергарды, способные драться до смерти, чтобы дать отойти частям армий...»
Тем временем до Москвы дошло донесение Лопатина, в котором излагалось решение, принятое во исполнение требований командующего фронтом о наступательных действиях правофланговыми дивизиями — 87-й и 35-й гвардейской (принятое, добавлю, еще до того, как командарм узнал из моего доклада, что от 87-й дивизии Казарцева, рассеченной прорывавшимся противником надвое, в полосе нашей армии остался один малочисленный полк).
Не знаю, могло ли это донесение быть понято как отказ от просьбы разрешить отвод левого фланга армии. Но в другой телеграмме Верховного Главнокомандующего, посланной в Сталинград в тот же день, содержались такие слова: «...утреннюю директиву об отводе 62-й и 64-й армий на восток можете считать необязательной».
Решение, таким образом, было оставлено за командованием фронта. Через сутки, в ночь на 26-е, Лопатин вновь поднял вопрос об отводе с Дона хотя бы двух дивизий — 399-й и 131-й, и уже не на средний обвод, а на промежуточный рубеж между ним и Доном. Генерал-полковник Еременко не дал «добро» и на это. По-видимому, он продолжал рассчитывать, что ожидаемый успех контрударов с севера решительно изменит обстановку.
Что конкретно дал бы более ранний отход на средний обвод, гадать не стану. А в какой обстановке в ночь на 31 августа пришлось отходить основным силам армии, читатель, думаю, уже может себе представить. Окружения между Доном и Волгой и сопряженных с ним потерь в людях и тяжелой технике большинству наших частей все же удалось избежать. Но — не всем.
Приказ об отходе касался, конечно, и бригады Ильина, продолжавшей удерживать Калач. Однако связь с Ильиным вновь прервалась, и с позиций у Дона он снялся на сутки позже, следующей ночью. Бригада и приданные ей подразделения укрепрайона имели в строю 530 человек и пять исправных орудий. Уйти из Калача им удалось незаметно для противника. А потом, в силу сложившихся обстоятельств, бригаде пришлось вести бои на промежуточных рубежах в качестве армейского отряда прикрытия. В районе Карповки полковнику Ильину были подчинены остатки других частей, и его группа вновь проявила отменную стойкость, задержав здесь вражеские танки.
Все усилия направлялись на то, чтобы закрепиться на среднем обводе, и уже возникали опасения, что не везде это удастся. И вот в этой сложнейшей обстановке было решено сделать одно, по-своему неотложное дело, не имевшее прямого отношения к боевым задачам дня.
Командарм потребовал справку о числе курсантов Орджоникидзевского училища, находящихся у нас в строю. Оказалось, что их было около ста двадцати человек.
— Ну вот что, — сказал Антон Иванович Лопатин нам с Гуровым, — хватит им воевать рядовыми. Давайте выведем сегодня же всех этих ребят из боя и прикажем начальнику училища произвести досрочный выпуск. Командиры взводов нам нужны позарез, и более подготовленных, чем эти, сейчас вряд ли получим. Да и просто в долгу мы перед ними за все, что они уже сделали.
Выпуск произвели в деревне Ежовка. Кадровики армии распределили командирское пополнение по дивизиям.
Вместе с выпускниками училища звание младшего лейтенанта было присвоено сержанту Петру Болото — знаменитому уже бронебойщику, будущему Герою Советского Союза.
Ночь на 2 сентября была по-осеннему ненастной, с моросящим дождем. На нависших над степью облаках багровели отсветы дальних пожаров.
Несколько часов назад противник захватил станцию Басаргино в полосе 64-й армии, вновь создав острую угрозу ее и нашим тылам. После этого командующий фронтом и оказался вынужденным приказать обеим армиям занять оборону на внутреннем сталинградском обводе. Войска 62-й отводились на рубеж Песчанка, Алексеевка, Гумрак, Городище... Другими словами — на ближние подступы к городу.
Офицеры связи разъехались по дивизиям с написанными от руки — перепечатывать было некогда — боевыми распоряжениями о том, кому какие позиции надлежит занять к утру. Основная задача формулировалась для всех одинаково: не допустить прорыва врага в Сталинград.
В группу полковника Ильина, находившуюся дальше всех от нового рубежа, посылать письменное боевое распоряжение было бесполезно: если бы кому-то и удалось благополучно добраться до Карповки, на это ушло бы слишком много времени. Проводной связи с Ильиным, конечно, не было. Но разговор с ним обеспечили радисты.
Услышав в наушниках голос полковника, я осведомился о его «здоровье». Из ответа явствовало, что положение группы сносное и что свои позиции, занятые сегодня после отхода из Калача и сохраненные при отражении танковых атак, она удерживает. Но оставаться там, фактически в тылу у немцев, было уже незачем. Я передал Ильину приказание командарма — свернуть все «хозяйство» и двигаться на восток, прямо к Дубовой балке. Такой маршрут представлялся наиболее надежным.
Настал час вновь сниматься с места и штабу армии. На сей раз он перемещался в район пригородной больницы — примерно в четырех километрах от центрального массива жилых кварталов Сталинграда и километрах в семи от Волги.
Мы не теряли надежды, что противника еще удастся остановить за чертой города. На это настраивал и только что разосланный по частям приказ войскам Юго-Восточного фронта от 1 сентября — приказ-воззвание, обращенный ко всем бойцам, командирам и политработникам. Военный совет фронта призывал их к беззаветной храбрости и стойкости в борьбе с зарвавшимся врагом. «Враг должен быть и будет разбит на подступах к Сталинграду», — говорилось в приказе.
Но как бы ни хотелось верить, что до боев в самом городе дело не дойдет, не думать об этом было уже нельзя. В штабе армии стали держать под рукой наряду с другими картами и план Сталинграда — кто поручился бы, что он не понадобится?
И той же ночью Военный совет армии принял решение произвести рекогносцировку местности в определенной части города. Она поручалась командирам двух танковых корпусов (в них были объединены подразделения шести танковых бригад и некоторые стрелковые части), которые в случае необходимости заняли бы там оборону.
Командир 23-го танкового корпуса А. Ф. Попов получил приказание отрекогносцировать центр Сталинграда от Мамаева кургана до Царицы, командир 2-го танкового корпуса А. Г. Кравченко — Баррикадный район.
Перечитывая сейчас, по прошествии почти трех десятилетий, штабные документы, где все это зафиксировано, и переносясь мысленно в те трудные дни далекого сорок второго года, я испытываю двоякое чувство.
С одной стороны, обстановка, сложившаяся под Сталинградом в первых числах сентября, представляется еще более грозной и неблагоприятной для нас, и это объясняется прежде всего тем, что мне сейчас известно о ней гораздо больше, чем тогда. Однако по той же причине, а также, наверное, и потому, что есть вещи, которые вообще виднее издалека, итоги тяжелых боев между Доном и Волгой вызывают уже не только горечь и боль.
Да, остановить врага на дальних подступах к Сталинграду мы не смогли. Борьба переносилась к стенам города, а за его северной окраиной гитлеровцы прорвались уже к самой Волге.
Но, преодолев шестьдесят километров междуречья, враг был (хоть и не сознавал еще этого) так же далек от поставленной им себе цели, как и шесть недель назад, когда он выходил к большой донской излучине.
Кому теперь не ясно, что значили эти недели для конечного исхода Сталинградской битвы.
Автор: Konstanten 19.8.2012, 21:27
23 августа 1942 года.
Продолжение 2
Цитата("А.В.Горбатов. годы и войны")
В конце августа 1942 года выполнял поручения генерала А.И.Еременко на Сталинградском фронте
Командующий сказал:
— Ну вот. Обстановка такова. Противник форсировал Дон, устремился к Волге, — полагаю, к южной окраине Сталинграда.
С севера к городу идет наш корпус в составе трех стрелковых дивизий. (Он указал, по каким дорогам.) Вам нужно их встретить и поставить для обороны юго-западной окраины города.
На моей карте он начертил рубежи обороны. Убедившись, что задача понята, сказал:
— Ну, в час добрый, спешите.
Я был очень рад, что получил хотя и временную, но работу. Подъезжая к местечку Городище, встретил одну дивизию, нашел ее командира, поставил ему задачу,
за Городищем встретил вторую и тоже поставил ей задачу, Но когда я ехал, чтобы встретить третью дивизию, то увидел танки, идущие двумя колоннами прямо по полю; за ними следовала пехота на машинах, а в воздухе гудело много самолетов.
Я не сомневался, что это противник и что он идет не к южной, а к северной окраине города. Что Делать?
Решил, во первых, не ехать дальше для встречи дивизии (да и не мог я туда ехать, ибо оказался бы отрезанным от города); во-вторых, изменить задачу уже встреченным дивизиям, но прежде заехать на зенитные батареи, которые стояли недалеко от дороги и вели огонь по самолетам противника, и им тоже изменить задачу. Подъехал к ближайшей батарее. К счастью, на ней оказался полковник-зенитчик.
Показав ему на колонны танков и пехоты противника, я приказал всеми зенитными стволами этого района бить не по самолетам, а по наземным целям. Полковник еще при мне приказал батарее опустить стволы и начать обстрел танков; обещал дать такое же указание другим батареям. Под ливнем снарядов зениток стройный порядок походных колонн противника нарушился. Надеясь, что артиллерийская стрельба насторожит третью по счету дивизию и противник не застанет ее врасплох, я догнал первые две дивизии, объяснил командирам изменение в обстановке и указал новые рубежи для обороны северо-западной окраины города.
Получилось удачно; вместо того чтобы дивизиям идти еще пятнадцать километров, они перешли к обороне почти в том же районе, где находились, с выдвижением отдельных частей на три — пять километров навстречу противнику. Порекомендовав комдивам немедленно поставить артиллерию на огневые позиции, выбросить вперед наблюдателей и обеспечить ведение артогня еще до занятия оборонительных рубежей стрелковыми частями, рассказал им, как связаться с КП фронта, и поехал для доклада к командующему.
Сдерживая возбуждение, я вошел к нему.
— Ну что, встретили? — спросил он.
Я доложил, что видел, что сделал и где КП двух дивизий. Видно было, что мой доклад о такой близости противника и о том, что он идет не на южную, а на северную окраину города, был первым.
Командующий поблагодарил за выполнение задания и тут же послал меня на Тракторный завод, чтобы все отремонтированные танки отравить с экипажами в две стрелковые дивизии, занявшие
оборону. Кроме того, он приказал проехать в военное училище, находившееся в северной части города, и изготовить его к бою, как воинскую часть. Лишь поздно вечером я вернулся усталый, но довольный своим рабочим днем. На другой день противник вышел к Волге севернее города, у деревни Рынок. С этого дня я стал выполнять много различных заданий оперативного характера. Расскажу лишь о немногих, с которыми связаны были интересные случайности, характерные для первой недели обороны на Волге.
В одну из первых ночей не успел я еще заснуть после позднего ужина, как меня вызвали снова к командующему. Он мне сказал, что противник форсировал Дон. Сводения о расположении наших соединений противоречивы. Я должен поехать в западном направлении и всем нашим войскам в том районе передать приказание о переходе к обороне на рубеже, который командующий начертил на моей карте.
Ночь была темная, местность однообразная. Командующий фронтом предупредил; нужно быть осторожным. Я понимал, что в этих условиях придется смотреть больше на спидометр, чем на местность. Поэтому, прежде чем отправиться, я тщательно изучил маршрут по карте, сосчитал количество оврагов по пути и измерил расстояние между ними.
Первые двадцать пять километров мы проехали быстро, потом часто останавливали встречные машины — спрашивали, из какой они части, где их штаб. На первый вопрос отвечали определенно, на второй еще определеннее — «не знаем». Потом машины перестали встречаться.
Мы ехали с потушенными фарами, останавливались все чаще и прислушивались. На одной из таких остановок, в сорока километрах от города, услышали отдаленный шум моторов. Вскоре различили шум танков, идущих тоже без света нам навстречу. Чьи они, наши или противника? Без света могут идти и те и другие. Я решил съехать с дороги и притаиться. Люки ночью открыты, и танкисты могут перекликаться между собой.
С тем местом, где мы стояли, поравнялись два танка, за ними шли три машины с людьми; разговоров не было слышно. Я приказал шоферу оставаться на месте, а сам пошел к дороге. Вдруг танки остановились, послышалась немецкая речь. Я вернулся к шоферу, мы круто развернули машину и поехали в сторону от дороги. Проехав километра четыре, попали в населенный пункт, где нашли штаб одной из наших дивизий, а в нем бодрствующего начальника штаба. Оказалось, дивизия обороняет примерно тот рубеж, который начертан командующим фронтом на моей карте. Передав приказание командующего, попросил нанести положение дивизии на мою карту и предупредил, что дорога севернее не перекрыта — по ней прошла разведка противника с двумя танками. Возможно даже, что это и не разведка, а походное охранение, поэтому необходимо перекрыть дорогу или установить за ней наблюдение.
Я поехал в танковый корпус для уточнения переднего края его обороны. На своем наблюдательном пункте командир корпуса стал знакомить меня с обстановкой.
— Видите гребни возвышенностей? Они заняты частями корпуса; перед ними проходит овраг, а за ним уже противник.
— А где находятся ваши артиллерийские наблюдательные пункты?
— Вот здесь, правее и левее меня, — показал он рукой.
Я удивился: ведь оттуда ничего не видно, кроме тыла своих обороняющихся батальонов. Почему бы НП не вынести вперед, на высотки, где обороняются батальоны?
Следуя правилу: доверяй, но проверяй, я решил сам пробраться на передний край. Но к гребню высоты дойти не удалось. Когда до нее оставалось с полкилометра, из овражка высунулась голова старшего лейтенанта.
— Товарищ генерал! Там противник, прыгайте скорее ко мне.
Едва успел я спрыгнуть, застрочили два пулемета. Пули летели поверх наших голов. Командир роты рассказал, что нельзя показаться — сразу обстреливают. До противника всего триста метров. У него уже убили четырех неосторожных бойцов.
От командира я узнал, что вся его малочисленная рота находится здесь, в овраге. Расположение свое он оправдывал тем, что склон высоты очень пологий, весь простреливается. По оврагу можно подносить роте еду и боеприпасы, да и на случай наступления противника отходить по оврагу лучше.
Его объяснение я счел простым и честным, хотя и наивным: какой смысл сидеть в овраге, как в мышеловке, не имея никакой обороны? По-видимому отступая тысячи километров, многие научились думать в первую очередь о том, как отступать, но не научились еще прочно и активно обороняться...
Вскоре я убедился, что никакой обороны на гребне высоты нет, что командир корпуса просто не знает, где закрепились его подразделения. И я прямо ему сказал:
— Такой обороной вы открываете противнику путь к Волге.
Командир корпуса заверил, что положение будет исправлено.
Но что я мог доложить командующему фронтом по возвращении? Оборону танкового корпуса нельзя назвать плохо организованной, вернее будет сказать, что никакой организации нет, нет и обороны.
Стойкость наших войск на Волге вошла в историю. Они отразили бесчисленные атаки. Фашисты не вышли к Волге, хотя она находилась от них всего лишь на дальности пистолетного выстрела. Почему же мы не смогли организовать оборону, когда враг был от города на расстоянии артиллерийского выстрела?
Ведь тогда вести оборону было куда легче...
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
В конце августа- начале сентября 1942 зам. командующего 64 армией.
Четыре корпуса из пяти, входившие в состав 6-й армии Паулюса, 23 августа устремились в наступление с плацдармов восточного берега Дона.
По плану Паулюса 8-й армейский корпус должен был наступать через Котлубань, Кузьмичи и Ерзовку, обеспечивая всю операцию с севера;
14-й танковый корпус — через Бородкин, разъезд Конный на Рынок, Спартановку; 51-й армейский корпус — через Россошки, Гумрак непосредственно на город; 24-й танковый корпус — туда же из района Калача через Карповку. 17-й корпус оставался за Доном.
4-я танковая армия Гота продолжала наступление, нанося главный удар с юга через Тундутово.6-я армия Паулюса и 4-я танковая армия Гота с 20-х чисел августа вступили в тесное оперативное и тактическое взаимодействие.
48-й танковый и 4-й армейские корпуса армии Гота, начав наступление 21 августа, вклинились в стыке 64-й и 57-й армий в направлении Тундутово на 15 километров. Создалась угроза прорыва армии Гота с юга к Сталинграду и к Волге.
Командующий Юго-Восточным и Сталинградским фронтами А. И. Еременко для усиления обороны против 4-й танковой армии Гота снял с фронта 62-й и 4-й танковой армии четыре истребительных противотанковых артиллерийских полка, четыре гвардейских минометных полка и 56-ю танковую бригаду перебросил на угрожаемый участок 57-й армии южнее Сталинграда. Эти части помогли остановить наступление армии Гота, но их переброска с Дона на юг ослабила оборону 62-й и [75] 4-й танковой армий, в стыке которых 6-я армия Паулюса подготовилась к наступлению на Сталинград с запада.
Планируя выход к Волге севернее города, захватчики одновременно стремились глубоко охватить правый фланг 62-й армии. Они. по-видимому, старались самым пунктуальным образом выполнить план окружения 62-й и 64-й армий, смыкая клинья, идущие с запада и юга по самому берегу Волги.
Получив приказ Гитлера взять Сталинград к 25 августа, немецко-фашистские полчища, не считаясь ни с какими потерями, рвались к Волге. Наступил трагический день города, день —23 августа 1942 года, когда нескольким пехотным и одной танковой дивизиям противника ценой огромных потерь удалось прорвать оборону 62-й армии на участке Вертячий — Песковатка. В образовавшийся прорыв немецко-фашистское командование бросило несколько пехотных, две моторизованных и одну танковую дивизию 14-го танкового и 8-го армейского корпусов.
Передовые части врага, поддержанные ста танками, вышли севернее поселка Рынок к Волге.
Создалась чрезвычайно опасная ситуация. Малейшая наша растерянность, малейшее проявление паники были бы гибельны. Гитлеровцы учитывали это. Именно для того, чтобы вызвать панику, и, воспользовавшись ею, ворваться в город, днем 23 августа они бросили на Сталинград армаду бомбардировщиков. За день было совершено около двух тысяч бомбардировочных вылетов. Воздушные налеты врага еще ни разу за всю войну не достигали такой силы. Огромный город, протянувшийся на пятьдесят километров вдоль Волги, был объят пламенем. Горе и смерть вошли в тысячи семей. Наши части ПВО 23 августа сбили около 90 самолетов противника. До темноты бомбардировка не прекращалась.
Однако эта ужасающая бомбардировка не вызвала паники, не посеяла смятения в ряды защитников Сталинграда. На призыв Военного совета фронта и партийной организации города воины и горожане ответили достойно. Знаменитые заводы—Тракторный. «Баррикады», «Красный Октябрь», электростанция стали бастионами обороны. Рабочие ковали оружие и вместе с войсками отстаивали заводы. Седые ветераны царицынской обороны, сталевары и тракторостроители; волжские матросы и грузчики, железнодорожники и судостроители, служащие и домохозяйки, отцы и дети—все единодушно выступили на защиту родного города. Вскоре на помощь им подошли воинские части генерала Сараева, полковников Горохова, Андрюсенко, подполковника Болвинова.
Сражение принимало все более ожесточенный характер. Каждый шаг гитлеровцам приходилось завоевывать ценою огромных потерь. Чем ближе немецко-фашистские орды подходили к городу, тем напряженнее становились бои, тем бесстрашнее дрались советские воины. Если прибегнуть к сравнениям, то наша оборона в те дни напоминала пружину, которая, сжимаясь, увеличивает свою упругость...
Встретив серьезное сопротивление на подступах к Сталинграду, гитлеровское командование стало наращивать силы. Сражение приобретало все больший размах.
Севернее города 23 августа гитлеровцы вышли к Волге, но расширить прорыв и захватить северную часть Сталинграда им не удалось.
Поселки Рынок, Спартановка, Орловка, где была своевременно организована оборона, стали неприступной преградой. В боях на северной окраине города участвовали сотни Трудящихся, бойцы зенитной артиллерии ПВО, которые стояли плечом к плечу с воинами 62-й армии. Здесь фашисты в город не прошли.
На юге, на участке 64-й армии фашистам также не удалось прорваться к Волге. Они были основательно побиты контратаками наших войск.
Наиболее слабая оборона была в это время в районе станции Котлубань и разъезда Конный — на правом фланге 62-й армии.
Если бы от разъезда Конный захватчики повернули хотя бы две дивизии вдоль железной дороги на юг, то они могли бы легко выйти к станции Воропоново, в тыл 62-й и 64-й армиям, и отрезать их от города.
Но гитлеровские генералы, по-видимому, хотели одним выстрелом убить двух зайцев — захватить с ходу город и окружить все войска 62-й и 64-й армий. Они так увлеклись этим, что не заметили возрастающего упорства советских войск, растянутости своего фронта наступления и коммуникаций. Их расчет на создание паники и неуверенности, которые они надеялись вызвать варварской бомбардировкой, провалился. Население города выдержало этот жесточайший удар.
Фронт обороны 62-й и 64-й армий в конце августа проходил от поселка Латашинка через Рынок, Орловку, поселок Советский, Ляпичев и далее на юго-восток по рекам Ерик и Мышкова до Васильевки, затем через совхоз имени Юркина по железной дороге до станции Тундутово.
Войска 62-й и 64-й армий находились по существу в мешке, дно которого было на берегу Дона у поселка Ляпичев, а края на севере у Рынок на Волге и у станции Тундутово на юге. Чтобы и на юге от станции Тундутово пробиться к Волге у Красноармейска, 4-й танковой армии Гота нужно было пройти 15 километров по прямой.
В штабе Гитлера оценивали обстановку как благоприятную для быстрого захвата Сталинграда и его пригородов. Поэтому Гитлер потребовал от генералов Паулюса и Гота 25 августа захватить Сталинград. Войска 62-й и 64-й армий находились в труднейшем положении.
Выручить наши войска могли только решимость и упорство всех, начиная от бойцов до командующего фронтом. Мы знали решение Ставки Верховного Главнокомандования, лично Сталина, что за город будем сражаться всеми силами. Мы понимали, что судьба и результат кампании всего 1942 года решается здесь, на Волге.
Сталинград в 1942 году оказался, как Москва в 1941 году, таким объектом, в котором сошлись главные стратегические, политические, экономические и престижные цели и задачи всей войны. Накал боев на Волге дошел до такой степени, что осенью 1942 года весь мир замер. Все зависело от того, удержат ли советские войска Сталинград.
Несмотря на тяжелую обстановку, войска 62-й и 64-й армий не только оборонялись, но и наносили сильные контрудары по главным силам противника. Особенно было важно в последней декаде августа остановить южный клин противника, который двигался от Котельниково через станцию Тундутово к Волге. Его продвижение грозило окружением всех наших сил в районе Сталинграда.
Ставка Верховного Главнокомандования систематически усиливала войска Сталинградского и Юго-Восточного фронтов. С 1-го по 20 августа было направлено 15 стрелковых дивизий и 3 танковых корпуса, но прибытие их на фронт задерживалось из-за ограниченной пропускной способности железных дорог. Из общего числа стрелковых дивизий только 5 прибыли в район Качалинской к 20 августа, а танковые корпуса могли прибыть под Сталинград не ранее 23—24 августа. В связи с создавшейся напряженной обстановкой между Доном и Волгой, эти прибывающие соединения командующему фронта приходилось вводить в бой поспешно, часто без ориентировки на фронте и без подготовки к бою.
Прибывшая из резерва Ставки 315-я стрелковая дивизия 23 августа форсированным маршем направлялась в район Городище для занятия обороны на внутреннем обводе. Во второй половине дня эта дивизия была атакована на марше авиацией, а затем танками противника, прорвавшимися из района Вертячий.
35-я гвардейская стрелковая дивизия, которой командовал генерал-майор Глазков В. А., должна была занять оборону на среднем оборонительном обводе. Ее части только ночью 23-го могли выйти на рубеж обороны своими передовыми отрядами. Южнее станции Котлубань передовой отряд дивизии под командованием капитана А. А. Столярова принял бой с крупными силами танков и мотопехоты противника. Пять раз бросались фашисты в атаку на позицию этого передового отряда, но каждый раз с потерями откатывались назад. В разгар боя выбыл из строя капитан Столяров. В командование вступил капитан Рубен Руис Ибаррури, сын председателя ЦК Коммунистической партии Испании Долорес Ибаррури. В этом бою он был смертельно ранен.
Капитану Рубену Руису Ибаррури было посмертно присвоено знание Героя Советского Союза. Его прах покоится в городе-герое Сталинграде. Каждый год, в день смерти Рубена Ибаррури, можно видеть, как седая высокая женщина возлагает цветы на могилу героя. Это мать героя — Долорес Ибаррури.35-я гвардейская стрелковая дивизия, атакованная превосходящими силами противника, не успев занять оборонительный рубеж, вынуждена была отойти в район Самофаловки.
Для ликвидации прорвавшегося противника к Волге были созданы две ударные группы. Первая — под командованием заместителя командующего Сталинградским фронтом генерал-майора Коваленко К. А., в составе 4-го и 16-го танковых корпусов. 84-й, 24-й, 315-й стрелковых дивизий получила задачу с утра 25 августа нанести удар в направлении балки Сухая Мечетка. Вторая группа в составе 2-го и 23-го танковых корпусов под командованием начальника ВТ и MB Сталинградского фронта генерал-лейтенанта А. Д. Штевнева нацеливалась через Орловку в общем направлении на Ерзовку. Этим двум группам ставилась задача — совместными действиями окружить и уничтожить вражескую группировку, прорвавшуюся к Волге в районе севернее Сталинграда.
Для восстановления фронта обороны по левому берегу Дона было приказано: левому флангу 4-й танковой армии силами 27-й гвардейской и 298-й стрелковой дивизий ударом с севера на Вертячий уничтожить противостоящего противника и выйти на левый берег Дона на участке Нижне-Гниловский, Вертячий; 62-й армии правым флангом с приданными 35-й гвардейской стрелковой дивизии и 169-й танковой бригады наступать на Песковатка и к исходу дня овладеть рубежом Вертячий, Песковатка, соединившись на левом берегу Дона с 4-й танковой армией.
Штаб Сталинградского фронта продолжал оставаться в Сталинграде. Для удобства управления в районе Мал. Ивановки 26 августа был организован ВПУ (вспомогательный пункт управления), на котором находились заместитель командующего фронтом генерал-майор Коваленко К. А. и начальник штаба фронта генерал-майор Никишов Д. Н.
Удары групп генералов Коваленко и Штевнева поставили 14-й танковый корпус противника в тяжелое положение. 26 августа ширина коридора прорыва в районе Котлубань сократилась до 4 километров. Паулюс был вынужден снабжать этот корпус по воздуху.
Противник к этому времени успел организовать сильную систему противопехотного и противотанкового огня. Его авиация в эти дни проявила особую активность, еще на марше методически бомбила и обстреливала наши войска, не давая возможности в течение светлого времени организованно подготовиться и вступить в бой.
Контрудары левофланговых сил 4-й танковой армии и правофланговых частей 62-й армии с целью выхода на левый берег Дона на участке Нижне-Гниловский, Вертячий, Песковатка также не имели успеха.
Резервы Ставки, предназначенные для фронта, начали прибывать только 23 августа на станции разгрузки Фролове, Лог на удалении около 100 километров от района боевых действий и к кризисному моменту боя подойти не успели.
Особо надо сказать о работе связи в эти дни.
Связь и на второй год войны была у нас слабым местом. Гитлеровцы во всех звеньях использовали рации. У нас превалировала проводная связь. Она постоянно выходила из строя. Приходилось рассылать офицеров, что крайне затрудняло руководство войсками, разбросанными на степных просторах. Решение штаба фронта провести в жизнь не доставало ни времени, ни средств. Запаздывала из-за плохой работы связи и точная информация с передовой.Война моторов требовала значительной большей мобильности во всех звеньях управления войсками, чем мы располагали в то время.
Мы отходили под усиливающимся давлением противника. Приказы со словечком «немедленно» частенько приходили в часть, когда уже были оставлены поименованные в приказах населенные пункты, а иной раз, переставала существовать, как боевая единица и та часть, которой надлежало выполнить приказ.
В дни грозной опасности особенно напряженно работала городская партийная организация. Городской комитет обороны под руководством первого секретаря обкома КПСС тов. Чуянова А. С. превратился в боевой орган Военного совета фронта. В заводских районах формировались рабочие батальоны для защиты своих заводов. Эти батальоны, сформированные из рабочих Тракторного завода, «Красный Октябрь», «Баррикады» и других предприятий, стали грудью на защиту своего города.
Партийные организации города и области, армии под руководством Военного совета фронта и политического управления развернули широкую неутомимую работу среди масс, направленную на быстрейший разгром врага. Сотни коммунистов шли на фронт, на передовую линию борьбы. Наряду с этим была развернута беспощадная борьба с проявлением какой бы то ни было паники и трусости. Коммунисты были впереди, на самых ответственных участках боя.
Ниже я привожу документ, который имел большое значение в обороне города.
Воззвание Городского комитета обороны, возглавляемого секретарем Сталинградского обкома товарищем Чуяновым А. С.
«Дорогие товарищи! Родные сталинградцы! Снова, как и 24 года назад, наш город переживает тяжелые дни. Кровавые гитлеровцы рвутся в солнечный Сталинград к великой русской реке Волге. Сталинградцы! Не отдадим родного города на поругание немцам. Встанем все как один на защиту любимого города, родного дома, родной семьи. Покроем все улицы непроходимыми баррикадами. Сделаем каждый дом, каждый квартал, каждую улицу неприступной крепостью. Выходите все на строительство баррикад. Баррикадируйте каждую улицу. В грозный 1918 год наши отцы отстояли Царицын. Отстоим и мы в 1942 году Краснознаменный Сталинград!
Все на строительство баррикад! Все, кто способен носить оружие, на защиту родного города, родного дома!»
С 21 августа по конец месяца, когда 62-я и 4-я танковая армии отражали наступление 6-й армии Паулюса на Сталинград с запада и севера (из района Акатовка, Орловка), войска 64-й и 57-й армий вели ожесточенные бои с главными силами 4-й танковой армии Гота. Армия Гота, прикрывшись на левом фланге дивизиями 6-го армейского корпуса румын, 48-м танковым и 4-м армейским корпусами, наносила главный удар вдоль железной дороги на Красноармейск. Атаки войск противника чередовались с контратаками войск 57-й и 64-й армий. Поле боя ограничивалось с запада железнодорожными станциями Тундутово, Абганерово, с востока — озерами Цаца и Сарпа. Со стороны противника в этом районе действовало около 250 танков. 24 августа 14-й и 24-й танковым и 29-й моторизованной немецким дивизиям удалось прорваться с юга к поселку Солянка, но дальше продвинуться они не смогли. Героическая оборона и контратаки 422-й, 244-й и 15-й гвардейской стрелковых дивизий остановили наступление армии Гота. Несомненно, переброшенные 21—22 августа в этот район истребительно-противотанковые, артиллерийские полки и гвардейские минометы с Дона сыграли положительную роль.
В этих боях особенно отличились артиллерийские подразделения, которые в общем итоге подбили и сожгли около 60 танков противника...
Около недели 4-я танковая армия Гота вела безрезультатные бои, она понесла большие потери в людях и боевой технике и была вынуждена отказаться от дальнейшего наступления на Красноармейск и через него к Волге. Клещи, подготовленные гитлеровским командованием, должны были достигнуть Волги, а затем сжиматься по правому берегу Волги с севера на юг через Рынок, Спартановку, Сталинградский тракторный и с юга на север через Красноармейск, Бекетовка. Героическая оборона войск 62-й, 64-й и 57-й армий совместно с трудящимися Сталинграда сорвала этот замысел.
Гитлеровское командование 27 и 28 августа скрытно произвело перегруппировку войск с правого фланга на левый, вернее, в центр, в район Абганерово — Капкинский. Туда были переброшены 14-я, 24-я танковые, 29-я моторизированная дивизии, а также 6-я и 20-я пехотные дивизии румын, нацелив их удар через поселки Зеты, Нариман на соединение с 6-й армией Паулюса. Создавалась реальная угроза окружения частей 62-й армии и двух дивизий 64-й армии.
Маневр был, однако, вовремя обнаружен нашей разведкой, и командующий фронтом дал приказ войскам 62-й и 64-й армий отойти на новый оборонительный рубеж: Рынок — Орловка — совхоз «Новая надежда» — Большая и Малая Россошка — восточный берег реки Россошка — восточный берег реки Червленой — Новый Рогагчик — Ивановка.
В ночь на 30 августа я с армейским инженером 64-й армии полковником Ю. В. Бордзиловским выехал на рекогносцировку рубежа по реке Червленой. Нам пришлось заночевать в деревне Песчанка у начальника тыла армии генерала Александрова. Рано утром мы приступили к рекогносцировке,
Утром 30 августа во время рекогносцировки в районе Нового Рогачика мы видели отходившие части 62-й армии, а в районе Карповки уже шел бой. Части 64-й армии находились в тридцати — пятидесяти километрах от этой позиции, и я был очень обеспокоен, сумеют ли они своевременно отойти на новый рубеж, сумеют ли незаметно оторваться от противника, как это было сделано южной группой 17 августа.
В середине дня мы встретились с генералом Ф. И. Голиковым, который по заданию командующего фронтом также производил рекогносцировку этого же рубежа. Филипп Иванович обрадовался, что нашел, кому передать этот участок, а я был рад, что он тут же придал мне из своего резерва один полк противотанковой артиллерии, которым я мог кое-где прикрыть броды через реку Червленую.
Вечером 30 августа эту позицию обнаружила немецкая авиация, сбросив несколько бомб на батареи противотанкового артиллерийского полка.
О своей рекогносцировке и об обстановке на новом рубеже, а также о соседней 62-й армии я проинформировал Шумилова. Всю ночь и до полудня 31 августа мы не смыкали глаз, ожидая появления отходящих на новый рубеж частей. Утром 31 августа нам уже стало ясно, что нашим частям не удалось незаметно оторваться от противника.
Отход частей 64-й армии совпал с началом нового наступления танковых дивизий 4-й танковой армии противника. Его танки и авиация непрерывно атаковали отходившие части. Переправившись через реку Червленую, полки 64-й армии тут же стали развертываться и занимать позиции для боя. Командный пункт армии разместился в балке Караватка, штаб армии — в совхозе «Горная поляна». Фланги 62-й и 64-й армий соединились у поселка Новый Рогачик. На левом фланге 64-я армия соединилась с 57-й армией Толбухина. Атаковать здесь нашу новую позицию с ходу противник не решился.
1 сентября правый фланг 6-й армии Паулюса соединился с левым флангом 4-й танковой армии Гота на реке Червленая в районе Старый Рогачик. К этому времени главные силы 62-й и 64-й армий уже были отведены на восток и занимали оборону по рекам Россошка и Червленая. Противнику удалось замкнуть клещи не по берегу Волги с захватом всего Сталинграда, а западнее его. Но в замкнутых клещах наших войск уже не было.
С этого времени главные силы 6-й армии Паулюса и 4-й танковой армии Гота были нацелены в основном на центральную часть города, вдоль железных дорог: Калач—Сталинград и Сталинград—Котельниково.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления")
27 августа 1942 года, когда я находился в районе Погорелое Городище, где мы проводили наступательную операцию, мне позвонил А. Н. Поскребышев.
Он сообщил, что накануне, 26 августа, ГКО, рассматривая обстановку на юге страны, принял решение о назначении меня заместителем Верховного Главнокомандующего.
Александр Николаевич предупредил, чтобы я в 14.00 находился на командном пункте и ждал звонка И. В. Сталина.
Вообще крайне скупой на разговоры, он и на этот раз на все мои вопросы отвечал: «Не знаю. Об этом, видимо, скажет сам».
Однако даже из этих слов я понял, что Государственный Комитет Обороны находится в большой тревоге за исход борьбы в районе Сталинграда.
Вскоре по ВЧ позвонил Верховный. Справившись о положении дел на Западном фронте, он сказал:
— Вам нужно как можно быстрее приехать в Ставку. Оставьте за себя начальника штаба. Продумайте, кого следует назначить командующим вместо вас.
На этом разговор был окончен. И. В. Сталин не сказал о назначении меня заместителем Верховного Главнокомандующего. Видимо, об этом он хотел объявить при личной встрече. Вообще Верховный по телефону говорил только то, что было крайне необходимо сказать в данный момент. От нас он требовал быть крайне осторожными во время телефонных разговоров, особенно в зоне действующих войск, где не было стационарных средств засекречивания переговоров.
Не заезжая в штаб фронта, я выехал в Москву.
Поздно вечером этого же дня прибыл в Кремль. И. В. Сталин работал у себя в кабинете. Там же находились некоторые члены ГКО.
Верховный сказал, что у нас плохо идут дела на юге и может случиться, что немцы возьмут Сталинград. Не лучше складывается обстановка и на Северном Кавказе. Он объявил, что ГКО решил назначить меня заместителем Верховного Главнокомандующего и послать в район Сталинграда. Сейчас там находятся Василевский, Маленков и Малышев.
— Маленков останется с вами, а Василевский должен возвратиться в Москву. Когда вы можете вылететь? — спросил меня Верховный.
Я ответил, что мне потребуются сутки для изучения обстановки и 29-го я смогу вылететь в Сталинград..
Рассказав кратко, что произошло под Сталинградом, И. В. Сталин сказал, что Ставка решила передать Сталинградскому фронту 24, 1-ю гвардейскую и 66-ю армии.
— В связи с тяжелой обстановкой в Сталинграде, — сказал Верховный, мы приказали срочно перебросить 1-ю гвардейскую армию, которой командует Москаленко, в район Лозное и с утра 2 сентября нанести ею и другими частями Сталинградского фронта контрудар по прорвавшейся к Волге группировке противника и соединиться с 62-й армией.
Одновременно в состав Сталинградского фронта перебрасываются 66-я армия генерала Малиновского и 24-я армия генерала Козлова.
— Вам следует принять меры, чтобы 1-я гвардейская армия генерала Москаленко 2 сентября нанесла контрудар, а под ее прикрытием вывести в исходные районы 24-ю и 66-ю армии, — сказал он, обращаясь ко мне. Эти две армии вводите в бой незамедлительно, иначе мы потеряем Сталинград.
Было ясно, что предстоящая битва имеет крупнейшее военно-политическое значение. С падением Сталинграда вражеское командование получило бы возможность отрезать юг страны от центра. Мы могли также потерять и Волгу, важнейшую водную артерию страны, по которой большим потоком шли грузы с Поволжья и Кавказа.
Верховное Главнокомандование направляло в район Сталинграда все, что было тогда возможно. Только вновь формируемые стратегические резервы, предназначенные для ведения дальнейшей борьбы, пока не вводились в действие. Принимались срочные меры по увеличению производства самолетов, танков, оружия, боеприпасов и других материальных средств, чтобы своевременно ввести их в дело для разгрома вражеской группировки, вышедшей в этот район.
На фоне трагедии тех дней мало кто заметил это событие. А это было самое первое послание из уже не очень далекого будущего - войска 21 и 63 армиии захватили плацдарм в районе Серафимовичей, с которого в ноябре двинутся советские армии, которым суждено будет захлестнуть петлю окружения на 6 полевой и 4 танковой армий гитлеровцев. Цитата("С.П.Иванов.Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
Лишь усилиями войск 63-й и 21-й армий, осуществлявших вспомогательный удар на правом крыле Сталинградского фронта, в результате упорных боев удалось захватить у противника юго-западнее Серафимовича плацдарм в 50 км по фронту и до 25 км в глубину, весьма пригодившийся нам впоследствии.
Автор: Cesare Borgia 23.8.2012, 12:39
23 августа 1942, на улицах Сталинграда
Цитата
Сталинград в районе вокзала, горящий от немецких бомбардировок
http://volgohist.livejournal.com/87290.html
http://volgohist.livejournal.com/86784.html#cutid1
http://volgohist.livejournal.com/86776.html#cutid1
Музей-панорама "Сталинградская битва"http://volgohist.livejournal.com/84739.html#cutid1
День победы в Сталинградской битвеhttp://topwar.ru/10753-den-pobedy-v-stalingradskoy-bitve.html
Белая акация против свастикиЦитата
О том, что у истоков «французского» Rйsistance (Сопротивления) стоят русские, к сожалению, неизвестно практически ничего. Именно они – потомки тех, кто сражался под Бородино, Малоярославцем и Смоленском, оказавшиеся после революции на чужбине, – заложили основу движения Сопротивления и даже придумали ему название La Resistance.
Первая антигитлеровская подпольная группа «Резистанс» («Сопротивление»), давшая всему движению подхваченное генералом де Голлем название, была организована в августе 1940 года молодыми русскими эмигрантами Борисом Вильде и Анатолием Левицким
Интересно, что лучший боец даже второй, «неподпольной» части французского Сопротивления, которая ассоциируется с армией де Голля – русский! Николай Васильевич Вырубов – кавалер всех (!) высших военных наград Франции.
Всего в движении Сопротивления во Франции сражались более 35 тысяч русских и выходцев из советских республик, 7 тысяч из которых навеки остались лежать во французской земле.
http://topwar.ru/14404-belaya-akaciya-protiv-svastiki.html
Вооружённый конфликт на реке Халкин-Гол и закулисная игра СШАhttp://topwar.ru/14248-vooruzhennyy-konflikt-na-reke-halkin-gol-i-zakulisnaya-igra-ssha.html
Автор: Konstanten 23.8.2012, 15:45
Обсуждение событий 23 августа 1942.
Начиная с начала августа 1942 года ,после поворота на Сталинград 4 танковой армии Гота , у сталинградских фронтов (Сталинградского и Юго-Восточного) не хватало сил ,главным образом танков авиации и орудий ПТО , для отражения ударов сразу на двух направлениях наступления танковых сил гитлеровцев.
Причины этого обстоятельства, как мы уже обсудили ранее, были связаны с тем , что Ставка не могла в условиях общей обстановки советско-германского фронта
начала -середины августа 1942 года отправлять под Сталинград даже необходимое количество танков и авиации для противостояния 3 танковым корпусам Паулюса и Гота.
По силе эти корпуса (14 ,24 ,48) примерно равнялись двум-трем советским танковым армиям образца зимы-весны 1942-1943 годов.
Немецкое командование очень технично воспользовалoсь превосходством подвижных частях, перенося и варьируя танковые удары и угрозы ими в полосах 6 полевой и 4 танковой армий .
Оно добились того , что основные силы танков, артиллерии и авиации советских войск были к сосредоточены против 4 танковой армии Гота, наступавшей на город с юго-запада и ближе всего находившейся к нему.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
Командующий Юго-Восточным и Сталинградским фронтами А. И. Еременко для усиления обороны против 4-й танковой армии Гота снял с фронта 62-й и 4-й танковой армии четыре истребительных противотанковых артиллерийских полка, четыре гвардейских минометных полка и 56-ю танковую бригаду перебросил на угрожаемый участок 57-й армии южнее Сталинграда. Эти части помогли остановить наступление армии Гота, но их переброска с Дона на юг ослабила оборону 62-й и 4-й танковой армий (генерала В.Д.Крюченкина), в стыке которых 6-я армия Паулюса подготовилась к наступлению на Сталинград с запада.
Это позволило Паулюсу с 6 по 22 августа провести наступательные операции по ликвидации задонских плацдармов Сталинградского фронта и захватить большой плацдарм
на левом берегу Дону у Песковатки-Вертячего.
Удар 14 немецкого танкового корпуса утром 23 августа пришелся по левому флангу 98 стрелковой дивизии .
Прорвав фронт ,танки и мотопехота немцев во второй половине дня 23 августа вышли к Волге , преодолев около 60 км.
По пути их никто не встретил ,кроме двигавшейся маршем к фронту для участия в намечавшемся позже ударе по немецкому плацдарму 87 стрелковой дивизии.
Опасаясь авиации, дивизия шла в рассредоточенных порядках ,что спасло её от разгрома.
Попытка немцев в тот же день ,используя результыта массированной бомбардировки города, с ходу взять Сталинград была отражена контратаками истребительных батальонов сталинградских рабочих
, частей городского гарнизона и 10 дивизии НКВД , поддержанных заводскими танками.
Эти атаки произвели очень сильное впечатление на командира 14 танкового корпуса генерала Виттерсгейма , спровоцировав его отставку.
Последовавшие в тот же день и 24 - 26 августа контрудары резервов фронта во главе с генералом К.А.Коваленко позволили блокировать и даже на несколько дней отрезать прорвавшуюся группировку гитлеровцев от основных сил армии Паулюса.
Цитата("С.П.Иванов.Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
35-я гвардейская стрелковая дивизия и 169-я танковая бригада, наступая от Самофаловки, разгромили противостоявшие им части, вышли к 2 часам (ночи) 24 августа в район Большой Россошки и соединились здесь с частями 62-й армии.
Цитата("С.П.Иванов.Штаб армейский @ штаб фронтовой")
Запаздывание наших подкреплений сыграло на руку генералу Хубе. Ему удалось своей 60-й моторизованной дивизией восстановить связь с отрезанной 16-й танковой дивизией и перебросить ей по 8-километровому коридору боеприпасы и горючее. К исходу 24 августа 60-я моторизованная дивизия организовала оборону фронтом на север и юг и создала плотную систему огня.
В качестве заслонов на флангах прорыва были выдвинуты 384-я и 295-я пехотные дивизии. На наши удары враг отвечал теперь не только огнем, но и яростными контратаками пехоты и танков.
Его авиация проявляла особую активность, методически бомбила и обстреливала боевые порядки наших войск, лишая их свободы маневра в светлое время суток.
Над всеми дорогами к фронту на глубину до 100 километров буквально висели фашистские бомбардировщики.
Из-за этого 25 августа группа генерала Коваленко совсем не смогла продвинуться и возобновила наступление на Орловку лишь на следующий день. Однако огневое сопротивление 60-й, 3-й моторизованных и 16-й танковой дивизий, как и воздействие авиации противника, все более возрастало и продвижение было небольшим. Но навстречу группе пробивались 2-й танковый корпус, смежные соединения 4-й танковой и 62-й армий, ломавшие упорное сопротивление 384-й и 295-й пехотных дивизий врага. К концу дня 26 августа ширина немецкого коридора на участке Котлубань, высота 137, 2 сократилась на 4 километра.
Паулюс вынужден был вплоть до 30 августа снабжать свои войска в районе Рынка по воздуху.
Отдельно надо упомянуть превосходство немецкой авиации, что позволяло врагу в дневное время систематически нарушать и разрушать перевозки и базы хранения на 100 килoметров в глубину тылов советских войск. Это приводило к тому ,что немцы имели сильное или подавляющее огневое премущество над нашими войсками.
Часто полностью подвезти полные комплекты боеприпасов за короткое летнее ночное время не удавалось. Огневое преимущество немедленно ведёт к большим дополнительным потерям боевового личного состава и техники.
После успеха 14 танкового корпуса 6 армия Паулюса начала сражение, в ходе которого немцы не только удержали свои позиции у Волги и города , но и концу августа - началу сентября оттеснили наши части от Дона на средний и внутренний обводы городской обороны.
Действия немецкого командования.1. Паулюс и Гот умело разыграли карту двух равных угроз и искусно использовали нехватку подвижных резервов у наших сталинградских фронтов, заставив советское командование собрать основные силы танков и ПТО против танковой армии Гота.
2. На юго-западе от Сталинграда было активизировано наступление 48 танкового корпуса в направлении Красноармейска с реальной угрозой выхода к Волге у господствующих над всей местностью там высот.
3. Прорыв 14 танкового корпуса с плацдарма на участке 98 стрелковой дивизии 62 армии был молниеносным. Против одно-двух неполных советских стрелковых полков, сначала подвергшихся
жестокой бомбардировке и артиллерийской обработке, были брошены полные танковая и моторизованная дивизии.
4. 14 танковый корпус, выйдя во во второй половине дня к Волге и к северной окраине Сталинграда , должен был в тот же день сходу захватить город.
По крайней мере его северную часть и переправы на Волге .Одновременная с немецкой атакой массированная бомбардировка Сталинграда была приурочена именно к этой задаче.
5. Очевидно ,что информацией о состоянии и распределении наших резервов в районе Сталинграда немцы располагали полностью
и хорошо знали об отсутствии войск между Вертячим и северной частью города. Иначе бы этот прорыв мог обернутся для 14 танкового корпуса катастрофой.
6. После неудачной атаки вечером 23 августа на Сталинград немцами за несколько дней была выстроена жёсткая оборона коридора от Вертячего до Волги, преодолеть которую наши войска так и не смогли.
7. В ходе боёв с 25 по 28 августа,из-за чрезмерной растянутости северного фланга 62 армии , немецкое командование командование имело возможность нанести дополнительный удар на юг и отрезать от города донскую группировку армии ,которой оно не смогло воспользоваться.
Вероятно из-за того , что часть резервов 6 армии была брошена на спасение рухнувшего фронта итальянских дивизий на Дону у Серафимовича.
А затем генерал А.И.Лопатин успел отвести войска армии от Дона на средний городской обвод обороны.
8. Командование 6 полевой и 4 танковой армий всё же частично использовали первоначальный успех 23 августа , окончательно отрезав Сталинградский фронт от города и выйдя на его средний и внутренний обводы. Город стал оборонять только Юго-Восточный фронт , куда была передана и 62 армия.
9. Платой немцев за успех стало втягивание 14 ТК , главной мобильной силы 6 армии , в затяжные позиционные бои в очень трудной для наступления местности.
Действия советского командования.
1. Основной угрозой городу и коммникациям на Волге считалось (и по сути являлось таковым) наступление танковой армии Гота на Красноармейск и туда было обращено всё внимание командования.
Вот они эти высотки на берегу Волги у Красноармейска (ныне Красноармейский район Волгограда),куда стремился Гот со своей 4 танковой армией.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%B5%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D1%80%D0%B0%D0%B9%D0%BE%D0%BD&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.517969,44.5578&spn=0.264251,0.617294&sll=48.696399,44.733582&sspn=1.053268,2.469177&oq=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%BA%D1%80&t=h&hnear=%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%B5%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D1%80%D0%B0%D0%B9%D0%BE%D0%BD,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=11
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.546228,44.601959&spn=0.132962,0.308647&sll=56.117233,38.145905&sspn=0.444813,1.234589&t=h&hnear=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=12&layer=c&cbll=48.546228,44.601959&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-27715786
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.528313,44.563009&spn=0.133009,0.308647&sll=56.117233,38.145905&sspn=0.444813,1.234589&t=h&hnear=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=12&layer=c&cbll=48.528313,44.563009&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-12678782
Ипользуя эти высотки на изгибе Волги немцы могли и без выхода к Сталинграду парализовать сообщение по реке в сторону Астрахани.
А Красноармейск и высоты вокруг армия Гота взять так и никогда не смогла.
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.Оперативный обзор")
Армия (4 ТА Гота) остановилась всего в 20 км от Волги: снова наступил решающий момент не только для действий 4-й танковой армии, но и для всей битвы за Сталинград.
Когда 4-я танковая армия 20 августа перешла к обороне у станции Тундутово, она находилась в непосредственной близости от важного участка местности, возможно, имевшего решающее значение для всего оперативного района Сталинграда — приволжских возвышенностей между Красноармейск и Бекетовка.
У Красноармейск возвышающийся на 150 м над уровнем Волги высокий берег отходит от реки и поворачивает дальше на юг, переходя в Ергени. Здесь, если смотреть вниз по течению реки, расположена последняя возвышенность у берега. Она господствует над всем изгибом Волги с островом Сарпинский. Если вообще можно [40] было взломать оборону Сталинграда, то удар следовало наносить именно отсюда.
Красноармейск был южным краеугольным камнем обороны Сталинграда и одновременно конечным пунктом единственной коммуникации, связывавшей по суше западный берег Волги с Астраханью. Ни в каком другом пункте появление немецких войск не было бы так неблагоприятно для русских, как здесь.
2.Подготовку немцев к решающему наступлению со стороны Вертячего командование и разведка не обнаружила.
Поэтому первый удар получился абсолютно неожиданным ,оборона 62 армии с рассветом была прорвана в первые же часы, а 14 танковый корпус преодолев 60 км вышел к Волге в середине дня (на кинохронике у танков, выходящих прямо к берегу Волги, -короткие тени).
Это означает ,что ему после прорыва обороны никто практически не оказывал сопротивления , т.е. резервов фронта на его пути к Волге и городу не было.
Отнести это к просчётам командования фронтами формально можно ,но мы уже обсуждали ситуацию с подвижными резервами наших фронтов.
3. В утро 23 августа первым предположением А.М.Василевского и А.И.Еременко было , что цель немецких мотоколонн - выйти к южной окраине города в тылы 64 армии Юго-Восточного фронта для соединения с 4 танковой армией Гота , отрезав 62 и 64 армии от Сталинграда. Осуществиться этому плану в тот момент (в утро и день 23 августа ) ничего не мешало.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
Наиболее слабая оборона была в это время (Konstanten: в утро 23 августа ) в районе станции Котлубань и разъезда Конный — на правом фланге 62-й армии.
Если бы от разъезда Конный захватчики повернули хотя бы две дивизии вдоль железной дороги на юг, то они могли бы легко выйти к станции Воропоново, в тыл 62-й и 64-й армиям, и отрезать их от города.
(Konsatnten:смотрите карту, Воропоново находится на развилке между Басаргино-Гумрак )
Так же думало и командование сталинградских фронтов. Но Паулюс либо был в этом случае максималистом и хотел, окружив обе армии ,заодно взять и Сталинград, либо просчтитав ответные ходы противника с защитой южной окраины, ударил по северной.
Если такой план у Паулюса и существовал - он был нарушен генералом А.В.Горбатовым.
Приведу ещё раз выдежку из его мемуаров.
http://militera.lib.ru/memo/russian/gorbatov/06.html
Цитата("А.В.Горбатов. Годы и войны")
Меня назначили инспектором кавалерии штаба Юго-Западного направления. ... Три месяца мучился я в этой должности, отыскивая себе и здесь по возможности интересную работу.
В августе наша инспекция оказалась в Сталинграде.....
Второй эшелон штаба фронта тоже перешел на левый берег. За Волгой мне стало совсем невыносимо.
Оставив за себя полковника, я выехал к А. И. Еременко, который был назначен командующим фронтом.
Командный пункт находился в городе, в одном из оврагов. У А. И. Еременко, когда я к нему вошел, были член Военного совета Н. С. Хрущев и приехавший из Москвы генерал А. М. Василевский.
Мне показалось, что я пришел не ко времени. Тем не менее Еременко сказал:
— Давно не виделись с вами, товарищ Горбатов. Что скажете?
— Не могу сидеть на восточном берегу в этой обстановке, прошу дать какую-нибудь оперативную работу. На инспекторской задыхаюсь от безделья, там и мой полковник справится.
Мне показалось, что на вопросительный взгляд Еременко Никита Сергеевич ответил каким-то знаком. Еременко сказал:
— Зайдите через часок.
Ровно через час я вернулся.
Командующий сказал:
— "Ну вот. Обстановка такова. Противник форсировал Дон, устремился к Волге, — полагаю, к южной окраине Сталинграда. С севера к городу идет наш корпус в составе трех стрелковых дивизий.
". Он указал, по каким дорогам. "Вам нужно их встретить и поставить для обороны юго-западной окраины города."
На моей карте он начертил рубежи обороны. Убедившись, что задача понята, сказал:
— Ну, в час добрый, спешите.
Я был очень рад, что получил хотя и временную, но работу. Подъезжая к местечку Городище (Konstanten: есть на карте), встретил одну дивизию, нашел ее командира,
поставил ему задачу, за Городищем встретил вторую и тоже поставил ей задачу, но когда я ехал, чтобы встретить третью дивизию, то увидел танки, идущие двумя колоннами прямо по полю;
за ними следовала пехота на машинах, а в воздухе гудело много самолетов.
Я не сомневался, что это противник и что он идет не к южной, а к северной окраине города.
Что Делать? Решил, во первых, не ехать дальше для встречи дивизии (да и не мог я туда ехать, ибо оказался бы отрезанным от города);
во-вторых, изменить задачу уже встреченным дивизиям,
....но прежде заехать на зенитные батареи, которые стояли недалеко от дороги и вели огонь по самолетам противника, и им тоже изменить задачу.
Подъехал к ближайшей батарее. К счастью, на ней оказался полковник-зенитчик. Показав ему на колонны танков и пехоты противника, я приказал всеми зенитными стволами этого района бить не по самолетам, а по наземным целям. Полковник еще при мне приказал батарее опустить стволы и начать обстрел танков; обещал дать такое же указание другим батареям.
Под ливнем снарядов зениток стройный порядок походных колонн противника нарушился.
Надеясь, что артиллерийская стрельба насторожит третью по счету дивизию и противник не застанет ее врасплох, я догнал первые две дивизии, объяснил командирам изменение в обстановке и указал новые рубежи для обороны северо-западной окраины города.
.....
Получилось удачно; вместо того чтобы дивизиям идти еще пятнадцать километров, они перешли к обороне почти в том же районе, где находились, с выдвижением отдельных частей на три — пять километров навстречу противнику. Порекомендовав комдивам немедленно поставить артиллерию на огневые позиции, выбросить вперед наблюдателей и обеспечить ведение артогня еще до занятия оборонительных рубежей стрелковыми частями, рассказал им, как связаться с КП фронта, и поехал для доклада к командующему.
Сдерживая возбуждение, я вошел к нему.
— Ну что, встретили? — спросил он.
Я доложил, что видел, что сделал и где КП двух дивизий. Видно было, что мой доклад о такой близости противника и о том, что он идет не на южную, а на северную окраину города, был первым.
Т.е. генерал А.В.Горбатов остановил две стрелковые дивизии ,шедшие по приказу А.И.Еременко маршем на южную окраину, и развернул их фронтом на север ,нарушив тем самым личный приказ командующего фронтом , превысив свои полномочия и действуя от его имени. Один из ряда неординарных поступков этого очень неординарного человека.
4. Атака немцев сходу на город с севера захлебнулась и перед генералом Виттерсгеймом и его корпусом встала реальная перспектива окружения и разгрома.
Вероятно это подвигло его написать рапорт Паулюсу об отводе корпуса от Сталинграда.
Энергичные контрмеры А.М.Василевского и А.И.Еременко не заставили себя ждать - к утру 24 августа 14 танковый корпус был окружен и неделю воевал в окружении.
5. Только отсуствие хотя бы одного боеспособного танкового соединения позволило немцам избежать разгрома своих окруженных войск,
хотя при планировании Паулюс, может быть, учитывал и полагался именно на это обстоятельство.
Через два месяца Э. фон Клейст попытается на Кавказе повторить удар Виттерсгейма (Гитлер после 9 сентября взял командование группой «А» на себя),
чтобы прорваться узким фронтом ,используя 2 танковые дивизии(13 и 23) 40 танкового корпуса к Орджоникидзе в раойне Гизели.
Но корпус попадёт в огневой мешок и затем , отступив , оставит в этом мешке все танки и автомобили обоих дивизий.
6. По всей видимости ,благодаря личной инициативе генерала А.И.Лопатина с отводом войск от Дона, войска 62 армии сумели избежать окружения у Дона и под городом и занять внутрений обвод обороны. То ,что А.И.Лопатин всё-таки отвёл войска раньше приказа фронта неявно подтверждает не только генерал Н.И.Крылов, но и генералы А.И.Еременко и Г.К.Жуков .
Цитата("А.И.Еременко. Сталинград:Записки командующего фронтом.")
С рассветом 28 августа большие группы пикирующих бомбардировщиков начали бомбежку нашего переднего края в этом районе. В 6 часов 30 минут утра танки и мотопехота атаковали позиции 64-й армии на участке 126-й стрелковой дивизии. В результате двухчасового ожесточенного боя, во время которого оборонявшиеся неоднократно переходили в контратаки, противник был отброшен. Вражеские пикирующие бомбардировщики вновь «пробомбили» нашу оборону, после чего опять началась танковая атака, но и она была отбита. Только при третьем ударе в 14 часов 30 минут до 100 вражеских танков прорвались через наш передний край и к концу дня вышли в районе Гавриловки на тылы 64-й и 62-й армий.
Однако мотопехота противника, следовавшая за танками, была отсечена воинами 126-й стрелковой дивизии, оставшимися на своих позициях.
Стало ясно, что вражеский маневр на этом участке был рассчитан на фланговый удар по 62-й армии.
При этом на своем первом этапе он грозил и дезорганизацией нашей обороны на правом крыле 64-й армии, оказавшейся к этому времени в невыгодных условиях из-за отхода 62-й армии в районе Калача.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
В штаб фронта я пришел ровно в 10 часов 12 сентября и сразу же был принят командующим А. И. Еременко и членом Военного совета фронта Н. С. Хрущевым.
Мне объявили, что меня назначают командующим 62-й армией и поставили задачи.
Смысл установок сводился к следующему. Немцы решили любой ценой взять город.
Отдать Сталинград фашистам невозможно, отступать дальше нельзя и некуда. Командарм 62-й армии генерал Лопатин считает, что его армия город не удержит.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления.")
К 30 августа войска Юго-Восточного фронта под давлением превосходящих сил противника отошли на внешний обвод, но не сумев закрепиться ни нем, отошли на внутренний обвод, 62-я и 64-я армии заняли оборону на линии Рынок—Орловка—Гумрак— Песчанка—Ивановка. В это время 62-й армией командовал генерал-лейтенант Антон Иванович Лопатин.
Он сделал все, что от него требовал воинский долг, и даже больше, поскольку прекрасно знал, что действовавший против войск его армии противник был в численном превосходстве.
И все же А И. Лопатин предусмотрительно сохранил 62-ю армию для борьбы с противником в условиях города, где впоследствии враг был разбит, а затем и уничтожен.
Здесь следует сказать, что генерал В. И. Чуйков в своих воспоминаниях о сталинградских сражениях не объективно оценил деятельность командующего 62-й армией генерала А. И. Лопатина
Цитата("А.И.Еременко. Сталинград")
В этот сложный и тяжелый период боевых действий под Сталинградом выбыл командарм 62-й генерал-лейтенант Лопатин.
Товарищ Лопатин в этой должности под Сталинградом провел почти полтора месяца самых напряженных боев.
И если сейчас мы славим воинов 62-й армии, ее бойцов, офицеров и генералов, то нельзя забывать и товарища Лопатина; его заслуги несомненны.
В 1945 году после штурма Кенигсберга генералу А.И.Лопатину ,по представлению командующего 3 Белорусским фронтом А.М.Василевского, было присвоено звание Героя Советского Союза.
В принципе и упорство А.И.Еременко понятно - до 30 августа сохранялась реальная возможность разгромить полуокруженный 14 танковый корпус
ударами резервных дивизий с севера и восстановить фронт. Учитывая , что о А.И.Лопатине хорошо написали и А.И.Еременко, и Г.К.Жуков,
можно считать его решение на отвод дивизий левого фланга 62 армии от Дона стало очень своевременным , иначе Сталинград оборонять было бы некому - стрелковые дивизии и бригады фронтового резерва были от города отрезаны немецким "бутылочным горлом" .
Автор: Cesare Borgia 24.8.2012, 15:11
Поражение Гитлера в борьбе за кавказскую нефть в 1942 году
http://topwar.ru/8475-porazhenie-gitlera-v-borbe-za-kavkazskuyu-neft-v-1942-godu.html
Совершенствование советского военного искусства в годы ВОВ
Цитата
В 1943 и 1944 гг. советские войска провели целый ряд удачных операций на окружение и разгром крупных группировок противника. В Острогожско-Россошанской операции (13-27.01.1943 г.) было разгромлено 13 дивизий противника, в Воронежско-Касторненской (24,01-17.02.1943 г.) – 11 дивизий, в Корсунь-Шевченковской (24.01-17.02.1944 г.) – 10 дивизий, в Витебско-Оршанской (23-26.06.1944 г.) – 5 дивизий, в Бобруйской (24-29.06.1944 г.) – свыше 6 дивизий, в Минской (29.06-4.07.1944 г.) – 20 соединений, в Львовско-Сандомирской (13.07-29.08.1944 г.) – 8 дивизий, в Ясско-Кишиневской (20-29.08.1944 г.) – 18 дивизий. Каждая из этих операций имела свои характерные особенности, которые детально изучались и учитывались при ведении последующих действий.
Таким образом, к концу 1944-го и началу 1945 г. советское командование подошло уже имея большой опыт подготовки и проведения крупных операций на окружение войск противника в различных условиях. Оно широко использовало этот опыт для завершения разгрома противника и победы в Великой Отечественной войне.
Именно 1945 г. стал триумфом советского военного искусства. В наступательных операциях были достигнуты самые высокие темпы продвижения войск. Развитие тактического успеха в оперативный осуществляли танковые армии, которые в сутки продвигались в среднем на 20-40 км, а в отдельные дни на 50-60 и даже 100 км. Такие темпы позволяли выйти на фланги отходящих группировок противника и осуществить их окружение.
В послевоенные годы опыт проведения советской стороной на завершающем этапе войны операций на окружение противника глубоко изучался в различных военных академиях мира и широко культивировался в практике подготовки командующих штабов и войск.
http://topwar.ru/7697-sovershenstvovanie-sovetskogo-voennogo-iskusstva-v-gody-vov.html
Великая Победа в фотографияхhttp://topwar.ru/7037-velikaya-pobeda-v-fotografiyah.html
Операция «Немыслимое». Выстрел в cпину от «Союзников».Цитата
Третья мировая война должна была начаться 1 июля 1945 года внезапным ударом объединенных сил англосаксов по советским войскам... Сейчас это мало кто знает, так же и то, каким образом Сталин сумел сорвать планы «вероятных союзников», почему мы вынуждены были спешно брать Берлин, против кого английские инструкторы в апреле 45-го тренировали не расформированные дивизии немцев, сдавшиеся им в плен, почему был с нечеловеческой жестокостью уничтожен Дрезден в феврале 1945-го и кого именно англосаксы хотели этим запугать.
http://topwar.ru/6855-operaciya-nemyslimoe-vystrel-v-cpinu-ot-soyuznikov.html
Уничтожение Дрездена, 1945 годЦитата
Признать бомбардировку Дрездена военным преступлением в настоящее время требуют лауреат Нобелевской премии по литературе немецкий писатель Гюнтер Грасс и бывший редактор английской газеты «The Times» Саймон Дженкинс. Поддерживает их и американский журналист и литературный критик Кристофер Хитченс, который считает, что бомбардировки последних месяцев войны проводились лишь с целью отработки молодыми пилотами методов бомбометания.
Число жертв бомбардировки, которой город подвергся с 13 по 15 февраля 1945 года, оценивается в 25 000 – 30 000 человек, при этом многие из оценок перешагнули за отметку в 100 000.
Около 22 часов вечера 13 февраля жители окраин Дрездена услышали гул приближающихся самолетов. В 22 часа 13 минут на город были сброшены первые бомбы, город бомбила первая волна британских тяжелых бомбардировщиков – 244 «Ланкастера». В считанные минуты весь город был объят пламенем, которое было видно на удалении более чем в 150 км. Основной же удар по городу был нанесен между 1:23 и 1:53 ночи, когда город бомбило 515 британских тяжелых бомбардировщиков. Всего в ночь с 13 на 14 февраля на город было сброшено около 1 500 тонн фугасных и 1 200 тонн зажигательных бомб. Общее количество зажигательных бомб, сброшенных на город, составило 650 000 штук.
И это был не последний воздушный удар. Утром в воздух взлетело 311 американских бомбардировщиков B-17, которых сопровождали 72 истребителя P-51 «Мустанг», разделенных на 2 группы. Одна из них постоянно прикрывала бомбардировщики, а вторая после бомбового удара, должна была приступить к штурмовке целей по выбору пилотов. Бомбы посыпались на город в 12:12,бомбардировка длилась 11 минут, за это время на город было сброшено еще около 500 тонн фугасных и 300 тонн зажигательных бомб. После этого группа из 37 истребителей «Мустанг» приступила к штурмовке дорог ведущих из города, которые были забиты беженцами и мирными жителями. На следующий день город вновь бомбило 211 американских бомбардировщиков, сбросивших на город 465 тонн фугасных бомб.
Температура в огненном смерче, охватившем город, достигала 1500 градусов.
Для чего это было нужно
Великобритании и США необходимо было показать свою мощь, произвести на Сталина впечатление, именно поэтому для демонстрации был выбран практически не пострадавший от бомбардировок город. Жизни его жителей стали для англо-американских стратегов лишь разменной монетой в своей политической игре.
http://topwar.ru/8378-unichtozhenie-drezdena-1945-god.html
Изобретатели концлагерейhttp://topwar.ru/7023-izobretateli-konclagerey.html
Автор: Konstanten 24.8.2012, 19:06
Обсуждение кинофрагментов фильма Ю.Озерова "Сталинград".
1. http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=3435s
Место , время действия,командование 35 гвардейской стрелковой дивизии - всё не имеет отношения к реальности.
23 августа 35 гв. стрелковая дивизия и 169-я танковая бригада наступали в составе фронтовой группы генерала Коваленко
и только к утру 24 августа часть дивизии прорвалась на соединение с 62 армией , другая осталась у Котлубани и отражала атаки 60 моторизованной дивизии немцев , которая стремилась прорваться на помощь своим войскам севернее Сталинграда.
2.http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=3474s
Ещё раз об условности - здесь обсуждаются не реальные лица , и их кинообразы.
К самому герою-сталинградцу , офицеру-десантнику и коммунисту Р.Ибаррури какой может быть счёт. Только светлая память и признательность. А вот к его кинобразу ......
Вот кинообраз "Рубен Ибаррури" (старший лейтенант , командир пулемётной роты ) пошёл атаку в стрелковой цепи,
хотя делать ему там просто нечего - по боевому уставу его место на КП батальона и где он ,по событиям тех дней , скоро должен будет заменить убитого комбата.
Но это ладно. А вот его ругань -"трусы" и поведение его кино-"бойцов" удивляет.
Дело в том ,что 35 гвардейская стрелковая дивизия - это десантная дивизия , куда отбирали и готовили к действиям в немецком тылу уже повоеваших коммунистов и комсомольцев.
В такой же дивизии (только в 33 гвардейской) воевал Г.Н.Чухрай.
И ,конечно, более чем удивляет появление в этой дивизии "экс-дезертира" и "героя" Ф.Бондарчука , вдруг ставшего там самым храбрым.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
А бойцы 35-й гвардейской навсегда запомнились мне такими, какими увидел их той ночью. Даже покрытые степной пылью, только что вышедшие из боя, они выглядели щеголевато.
На оставленных им голубых петлицах поблескивали серебристые «птички», на поясных ремнях — десантные ножи со светлыми рукоятками. У каждого — значок парашютиста...
Их готовили к борьбе в тылу врага, к ближнему бою в самых необычных и неожиданных условиях, к большой самостоятельности, к дерзким действиям мелкими группами и в одиночку.
И все это понадобилось, все пригодилось потом в Сталинграде!
И как они изображены в фильме....
3. http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=3543s
Вот "киногерой" ,наконец , увидел прошедшие ещё утром 23 августа в 10 км. южнее станции Котлубань (где он сейчас находится ) немецкий танковый клин.
И сразу командир роты по прямому проводу ,минуя батальон , полк ,дивизию и командующего фронтовой группой генерала Коваленко докладывает на КП 62 армии , отрезанной от дивизии полосой немецкого клина , и почему-то члену военного совета армии "К.А.Гурову".
И вероятно ,получив от него приказ, направляется от станции Котлубань через немецкий клин к северной окраине Сталинграда ( ок. 40 км)
искать и приводить в боеготовность 1077 зенитно-артиллерийский полк, о сущестовании и месте нахождении которого ни "К.А.Гуров" , ни "Р.Ибаррури" никак знать не могли, для стрельбы по прошедшим ещё утром немецким танкам , и к моменту их разговора эти танки как раз подходили к городу.
http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=3660s
И направляется он в вместе с батальоном в тыл - искать этот 1077 ЗАП совершенно, никак не опасаясь "свирепствующих" заградотрядов и особистов.
Вот такой сюр-шедевр выдали на пару сценарист и режиссер.
А 1077 ЗАП в действительности существовал и располагался на севере города вблизи Городища -Орловки ,прикрывая заводы, а днём 23 августа его командиру подполковнику В. С. Герману ,похоже , поставил задачу на ПТО генерал А.В.Горбатов.
4. http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=4053s
И конечно же , в тыл к гвардейцам-десантникам и девушкам-зенитчицам по сюжету обязателен заградотряд НКВД в ПШ-мундирах и с синими "лампасами" и который направил секретный штаб НКВД ,заранее "вычислив" направление удара немецких танков.
Или , поскольку фронта к середине дня 23 авугста как такового уже не было и немцы с танками могли появится откуда угодно , "заградотряды" по замыслу идеологов фильма должны были сидеть под каждым кустом от Котлубани до Орловки , а Еременко и Василевский везде выискивать батальоны, чтобы как-то прикрыть город.
6. http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=4310s
Почему-то "бойцы" воюют с танками в окопах по пояс.
Под Сталингралом была очень развитая полевая оборона ,строившаяся по приказу Ставки с весны ,и которой воспользовались не только советские войска, но и сами немцы ,когда зимой отражали наступление наших армий с запада.
7.http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=4539s
Вот ... 4 танковая армия вышла ... к Волге .....10 сентября.
http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=4573s
А затем "генерал Еременко" начинает по телефону распекать и грозить приказом №227 своим командармам за просьбы об отходе с Дона ,
и приказывал "удержаться на Дону и ликвидировать прорыв немцев к Волге собственными силами", и это всё происходит когда уже и Гот 10 сентября вышел к Волге.
Просматривая этот фильм , у меня иногда создавалось впечатление , что на съёмках этого фильма все актёры и режиссёры обдолбались наркотиками - деформировали реальность ,потом порезали её на времЕнные куски , эти куски перемешали и случайно пролили на них клей.
8.
О снятии генерала А.И.Лопатина. http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=4915s
9.
Об эвакуации в Сталинграде.Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
Бои были ожесточенными и неумолимо приближались к Сталинграду.
Генеральному штабу пришлось подумать о положении в самом городе, который стал ближним тылом войск и угрожал стать фронтом. Оттуда доходили неблагоприятные известия.
Эвакуированное с запада население осело здесь и оказалось в трудном положении под бомбежками фашистских самолетов. Офицерам Генерального штаба на Юго-Восточном фронте во главе с Н. В. Резниковым поручили проверить обстановку в городе.
«Город перенаселен,— писал Резников.— Дошло даже до того, что люди живут под заборами, в садах, на берегу р. Волги, в лодках и т. д. Эвакуация города проходит слишком медленно из-за отсутствия достаточного количества средств передвижения и плохой работы эвакобюро: люди, ожидающие средств передвижения, на эвакобазах проживают по 5— 6 суток.
...Все школы и клубы переполнены ранеными. Госпитали продолжают оставаться в городе. Светомаскировка плохая...
Со своей стороны считаю необходимым сделать следующее:
1. Город перевести на осадное положение.
2. Ускорить эвакуацию города. В первую очередь эвакуировать госпитали и во вторую очередь жителей города.
В городе оставить из населения только тех, кто работает на предприятиях и способен помогать армии в обороне города. Из имущества оставить только то, что нужно для обороны города.
3. Навести идеальный порядок в городе, для чего назначить требовательного коменданта г. Сталинграда.
4. В целях поддержания революционного порядка в городе обязательно необходимо войска НКВД и милицию подчинить начальнику гарнизона, действовать и отходить только по его приказу.
.........
Дело требовало неотложного вмешательства самых высоких руководящих органов. Владимир Дмитриевич Иванов, возглавивший Оперативное управление Генштаба, направил командующему Юго-Восточным фронтом указание о наведении порядка в городе. Копию послали Н. М. Швернику «для принятия мер».
Тогда Н. М. Шверник являлся председателем комиссии по эвакуации заводов и другого государственного имущества из зоны военных действий в глубь страны.
22 августа на докладе Н. В. Резникова появилась новая отметка о том, что указания начальника Генерального штаба и директива Ставки даны кому следует и по поводу Сталинграда состоялось соответствующее постановление.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград.")
В связи с резко изменившейся обстановкой на фронтах секретарь обкома поставил вопрос о необходимости эвакуации некоторых промышленных предприятий за Волгу и о подготовке к взрыву ряда других. Обменявшись мнениями, решили позвонить в Ставку.
Сняв трубку прямого телефона, я доложил И. В.Сталину буквально следующее:
— Положение в Сталинграде тяжелое, о чем я уже донес вам. Нами принимаются все меры, чтобы отстоять Сталинград.
Но у городского руководства, которое к нам обращалось, есть мнение о необходимости эвакуации ряда предприятий за Волгу и подготовки к взрыву ряда других. Мы с Никитой Сергеевичем этого мнения не разделяем.
Верховный Главнокомандующий ответил на это приблизительно так:
— Я не буду обсуждать этого вопроса. Следует понять, что если начнется эвакуация и минирование заводов, то эти действия будут поняты как решение сдать Сталинград. (Konstanten -т.е. речь идёт о заводах ) Поэтому ГКО запрещает подготовку к взрыву предприятий и их эвакуацию.
Все собравшиеся поняли ответ И. В. Сталина без моих объяснений.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
.....................
Командование Юго-Восточного фронта в эти дни находилось на командном пункте, созданном заблаговременно в штольне на левом берегу реки Царица.
Здесь же находились член ГКО Г. М. Маленков, командующий ВВС А. А. Новиков и я.
Представитель ГКО В. А. Малышев, заместитель наркома танковой промышленности А. А. Горегляд, первый секретарь Сталинградского обкома и горкома партии А. С. Чуянов, начальник Главного автобронетанкового управления НКО СССР Я. Н. Федоренко были на тракторном заводе, где вместе с его директором К. А. Задорожным и парторгом ЦК завода А. М. Шапошниковым руководили ремонтом и изготовлением новых танков Т-34, формированием истребительных батальонов и эвакуацией наиболее ценного заводского оборудования.
.....
Отряды защитников Сталинграда обеспечивались оружием и боеприпасами, строились баррикады и другие оборонительные сооружения в самом городе, усиливалась местная противовоздушная оборона, шла эвакуация женщин и детей и т. д.
http://www.youtube.com/watch?v=M7MEs_eWKO4&feature=player_detailpage#t=4452s
Т.е. спор об эвакуации оборонных заводов между наркомом Малышевым и командованием фронта выставили как "требование" Сталина с "подачи" А.И.Еременко - о запрещении эвакуацию населения за Волгу. А текст взяли у А.И.Еременко "чуть" изменив ,добавив к "предприятиям" "население", и полностью тем исказив смысл - умершие опровергать не могут.
Малышев и обком строго отвечали за персонал и оборудование , чтобы станки не попали врагу - и ,соответсвенно, требовали эвакуации и минирования заводов.
Фронту же были нужны рабочие отряды ,которые уже вели бои , производственная база для ремонта , восстановления танков и вооружения. Начало же эвакуации заводов означало бы и начало паники и деморализации. Сталин в споре принял сторону фронта.
Цитата(" Cesare Borgia ")
Великая Война: Сталинград.
http://warfiles.ru/show-11198-velikaya-voyna-stalingrad.html
В фильме много "ляпов".
1. В июле 1942 "бегства" советских войск не было.
Был быстрый организованный отход войск Ю.-З. фронта из "железнодороной пустыни" на правом берегу Дона и войска в массе своей избежали окружений.
Это признают сами немцы , описывающие эти события.
Да и по цели быстрого прорыва к Ростову немцам в июле некогда было задерживаться и заниматься окружениями - их главным призом и целью в 1942 году был Баку.
За попытку на часы (48) задержать подвижные части у Воронежа был Гитлером снят фельдмаршал фон Бок.
В Миллерово в состояние полуокружения попала 9 армия ,но благодаря контрудару войск Южного фронта вырвалась из него, потом отошла за Дон
и участвовала в начальной стадии битвы за Кавказ.
2. Приводится расклад наступающих войск 6 полевой армии и Сталинградского фронта якобы на середину июля - 270 тыс. у немцев и 300 тыс. у нас.
Как эти цифры получены и о чём они должны говорить?
Надо просто посмотреть на карту -в большой излучине Дона к 23 июля 1942 года
8 стрелковых дивизий 62 и 64 армий противостояли тогда готовым к наступлению
11 дивизиям 6 армии Паулюса и 4 армии Гота. Именно эти дивизии и решали 23-25 июля судьбу Сталинграда.
В реальности же ,при прорыве обороны на правом фланге 62 армии 23 июля ,против 427 полка 192 стрелковой дивизии наступало 3 немецких дивизии - 2 пехотных и моторизованная.
Это "методология" подсчёта Д.Гланца - собираются войска с произвольных направлений ,не имеющих отношение к делу, и в произвольных промежутках времени и сравниваются как нужно автору(ам).
Автор: Cesare Borgia 26.8.2012, 14:23
Высокий патриотизм
Патриотизм бывает разный. Бывает показной и шумный, смысл которого в привлечении внимания и самоутверждении. А бывает простой и вроде бы незаметный, когда человека ведёт абсолютное внутренее убеждение. 23 февраля в День защитника отечества мы должны вспомнить примеры настоящего патриотизма советских людей.
В провинциальной советской газете "Алтайская Правда" от 26 июня 1941 г. в статье "Высокий патриотизм" опубликованы выдержки из заявлений добровольцев о вступлении в ряды Красной Армии и отправки на фронт для борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.
Эта заметка в краевой газете показывает не показушно-официальный патриотизм, к которому мы привыкли в последнее время, а настоявший Патриотизм защитников Отечества, проявленный советскими людьми, жителями небольшого сибирского города Рубцовска, и всей страны.
РУБЦОВСК, 24 июня. (По телефону от нашего соб. корр.) Начавшиеся военные действия против обнаглевшей германской фашистской клики вызвали небывалый патриотический подъём среди трудящихся Рубцовского района. В райвоенкомат с каждым часом усиливается приток заявлений о добровольном вступлении в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Молодые юноши и девушки, бывшие участники гражданской войны и красные партизаны в единодушном порыве стремятся скорее поехать в части Действующей армии и разгромить кровожадных бандитов, напавших на советскую землю. Мужья с жёнами, отцы с сыновьями приходят в райвоенкомат и просят послать их на фронт против кровавых фашистов.
Рабочий Рубцовского вагонного депо, бывший красный партизан Иосиф Дмитриевич Казазоев, родившийся в 1895 году, со своим 24-летним сыном Фаддеем принесли в райвоенкомат заявление, в котором пишут:
"Просим зачислить нас добровольцами в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии в одну часть. Мы не можем оставаться в стороне от исторических событий и готовы отдать жизнь за великое дело партии Ленина-Сталина".
Медицинская сестра запаса Мария Сергеевна Вольхина в своём заявлении пишет:
"В связи с наглым нападением германских фашистов на Советский Союз я, как медицинская сестра запаса, прошу, чтобы меня добровольно зачислили в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Я член ВЛКСМ, родилась в 1922 году. Следуя примеру своего дяди, погибшего на финском фронте, и двух братьев, находящихся в рядах Рабоче-Крестьянской Красной Армии, я горю желанием пойти на защиту советских границ. Я знаю, что советская родина непобедима".
Муж и жена Плотниковы пришли в райвоенкомат и подали заявление с просьбой зачислить их добровольцами в Действующую Красную Армию.
Старшина запаса, участник боёв на реке Халхин-Гол А.Т. Авукин пишет:
"Прошу зачислить меня в ряды РККА. Я готов отдать всё до последней капли крови и даже свою жизнь за великое дело нашей прекрасной родины".
Рабочий железнодорожного транспорта Прокопий Тихонович Ковалёв в своём заявлении, поданном в райвоенкомат, пишет:
"Прошу принять меня в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии добровольцем для защиты нашей родины от германских кровавых хищников. Я готов отдать жизнь за дело Ленина-Сталина. Несмотря на то, что я молод, родился в 1923 году, но я в совершенстве владею винтовкой и буду без промаха разить распоясавшихся хищников".
Железнодорожник Дмитрий Алексеевич Савинов в своём заявлении заявляет:
"В грозный час, когда белогвардейские полчища и иностранные интервенты обрушились на молодую Советскую республику, я принимал непосредственное участие в разгроме белогвардейских банд Деникина и других. Сейчас, когда обнаглевшие фашистские варвары напали на нашу священную землю, я прошу зачислить меня добровольцем в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии и направить на передовые позиции. Мне 48 лет, но я ещё сумею постоять за великое дело партии Ленина-Сталина".
А. Панарин.
"Алтайская правда" от 26 июня 1941 г. № 149 (6169). С. 2.
(Текст приведен с сохранением пунктуации и орфографии источника).
http://warfiles.ru/show-12092-iran-osnastit-voyska-novymi-raketnymi-kompleksami-analogami-s-300.html
Автор: Cesare Borgia 28.8.2012, 13:36
В тот день казалось, что горит Волга…
23 августа 1942 года в истории Сталинграда - особо скорбная дата
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/v_tot_den_kazalos_chto_gorit_volga_118.htm
Далекая, но не чужая им война…
В боях под Москвой против фашистов сражались и добровольцы из Вьетнама
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/dalekaja_no_ne_chuzhaja_im_vojna_2011-12-15.htm
О чем молчали дети Сталинграда
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/o_chem_molchali_deti_stalingrada_2011-03-04.htm
Автор: Konstanten 30.8.2012, 15:11
Сталинград в сентябре 1942.
1-13 сентября 1942 . В конце августа советское командование все услилия наших фронтов под Сталинградом сосредочило на ликвидации прорыва к Волге 14 танкового корпуса немцев, ослабив фронт против против 4 танковой армии Гота .
Кроме того, с конца августа 1942 года Сталинградский фронт и все его резервные соединения оказались отрезанными от Сталинграда.
Пользуясь этим обстоятельством немецкое командование перенацелило 48 танковый корпус 4 танковой армии Гота с Красноармейска на смежный фланг 62 и 64 армий в район Алексеевка-Воропоново и этот корпус принял участие в наступлении непосредственно на город.
Войск , достаточных , чтобы остановить немецкое наступление на город к началу сентября в Сталинграде не было.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
В стрелковых частях 62-й армии насчитывалось 33 тысячи штыков. Наиболее боеспособные, самые полнокровные части находились на правом фланге. В выдвинутых туда трех свежих бригадах (к упоминавшимся уже 124-й и 149-й командование фронта добавило 115-ю отдельную стрелковую бригаду полковника К. М. Андрюсенко) было больше людей, чем в семи-восьми номинальных дивизиях, на которых пока держалась оборона центрального участка внутреннего обвода ....
При этом основная угроза городу в начале сентября возникла от танковой армии Гота с юго-запада на левом фланге 62 армии.
С 30 августа коордировать действия советских войск по Сталинградом стал генерал Г.К.Жуков.
К этому времени для советского верховного командования стало очевидной неспособность немцев серьёзно наступать на центральном и северном направлениях.
И Ставка ВГК получила возможность усиливать фронты на Юге ,не оглядываясь на планы немцев на других участках фронта.
С начала сентября сталинградский фронт был усилен двумя общевойсковыми армиями - 24 -ой 66-ой. 1-ая гвардейская армия уже де-факто воевала в составе фронта с середины августа.
Фронту также передавалиь три свежих танковых корпуса - 7 -ый генерала П.А.Ромистрова , 16-ый - генерала М.И.Павелкина и чуть позже 4 -ый генерала В.А.Мишулина (с 18 .09 генерала А.Г.Кравченко).
Появись эти силы на сталинградском направлении двумя неделями ранее (причины по которым это было делать нельзя мы уже обсудили ), фронт почти наверняка был бы стабилизирован по Дону и рекам Мышкова или Червленая. А теперь их приходилось использовать для контрударов по северной гррупировке войск Паулюса и обороны Камышинского направления.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления.")
Рассказав кратко, что произошло под Сталинградом, И. В. Сталин сказал, что Ставка решила передать Сталинградскому фронту 24, 1-ю гвардейскую и 66-ю армии.
— В связи с тяжелой обстановкой в Сталинграде, — сказал Верховный, мы приказали срочно перебросить 1-ю гвардейскую армию, которой командует Москаленко, в район Лозное и с утра 2 сентября нанести ею и другими частями Сталинградского фронта контрудар по прорвавшейся к Волге группировке противника и соединиться с 62-й армией. Одновременно в состав Сталинградского фронта перебрасываются 66-я армия генерала Малиновского и 24-я армия генерала Козлова.
— Вам следует принять меры, чтобы 1-я гвардейская армия генерала Москаленко 2 сентября нанесла контрудар, а под ее прикрытием вывести в исходные районы 24-ю и 66-ю армии, — сказал он, обращаясь ко мне. Эти две армии вводите в бой незамедлительно, иначе мы потеряем Сталинград.
Цитата("А.М.Василевский. Дело всей жизни.")
...на южных подступах к Сталинграду войска Юго-Восточного фронта прилагали все усилия к тому, чтобы отразить отчаянные атаки войск 4-й танковой армии фашистов, и только 29 августа этой армии, получившей солидное подкрепление, удалось прорвать нашу оборону и, развивая наступление в северном направлении, поставить под угрозу тылы 64-й и 62-й армий.
К исходу 2 сентября войска этих армий по приказу командующего Юго-Восточным фронтом были отведены на внутренний оборонительный обвод.
Создалась угроза прорыва врага в город и с юга.
3 сентября Ставка Верховного Главнокомандования направила на имя Г. К. Жукова директиву, в которой указывала: «Положение со Сталинградом ухудшилось.
Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять сегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленную помощь.
Потребуйте от командующих войсками, стоящих к северу и северо-западу от Сталинграда, немедленно ударить по противнику и прийти на помощь к сталинградцам.
Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду. В самом Сталинграде авиации осталось очень мало....
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
31 августа обе армии полностью были отведены на средний сталинградский обвод.
62-я армия к этому времени сосредоточилась на рубеже Рынок, Орловка, Западновка, Новый Рогачик.
Еще 29 августа в связи с тем, что армия оказалась отрезанной от Сталинградского фронта, она была включена в состав Юго-Восточного фронта.
Будучи ослаблена в предыдущих боях, армия находилась в очень тяжелом состоянии.
Для ее усиления пришлось использовать последние резервы Юго-Восточного фронта.
64-я армия, став на участок Новый Рогачик, Ивановка, по реке Червленная, не успела еще, как впрочем, и 62-я армия, организовать оборону на новом рубеже, а противник снова нанес удар по ее правому флангу.
Отвод 62-й и 64-й армий на средний сталинградский обвод был крайне необходим еще и потому, что в противном случае зенитная артиллерия, имевшая свои позиции в основном на северной и западной окраинах города, оказалась бы совершенно открытой под ударом противника и бесспорно была бы уничтожена;
под прикрытием же своей полевой армии зенитчики сыграли очень большую роль, и не только в противовоздушной обороне,
но и в отражении атак наземных войск противника, главным образом его танков. Этим мы сохранили главные силы нашей зенитной артиллерии, которая, как известно,
внесла значительный вклад в оборону Сталинграда.
Сложность оборонительных боев в этот период состояла в том, что в Сталинграде у нас не было резервов.
Поэтому на направлениях вероятных ударов противника, о подготовке которых мы в большинстве случаев знали, не представлялось возможным сосредоточить войска, создать в глубине оборону,
которая приняла бы на себя удар противника и тем самым позволила бы отходившим войскам привести себя в порядок. Этого условия, совершенно необходимого для сохранения прочности обороны,
нельзя было создать.
Войскам приходилось сначала драться на первоначальном рубеже, затем отходить с боями и вновь драться на новом рубеже. Именно в этом проявлялась небывалая войсковая доблесть.
Враг не унимался.
В тот же день, когда 62-я и 64-я армии совершили отход, противник, сосредоточив в районе Нариман, Ракотино группировку из шести дивизий (в их числе были две танковые и одна моторизованная), при содействии крупных сил авиации повел наступление на Басаргино, Воропоново.
Три дня на этом участке шли упорные бои. Наши войска не успели прочно закрепиться на новых рубежах. Это дало противнику возможность вновь нарушить нашу оборону.
1 сентября он занял Басаргино. В результате этого 64-я и 62-я армии вновь оказались под фланговым ударом противника (в стыке).
По решению Военного совета обе армии отошли на внутренний обвод сталинградских позиций 2 сентября.
Положение на Юго-Восточном фронте с выходом противника к последнему внутреннему оборонительному рубежу Сталинграда стало крайне напряженным.
62-я и 64-я армии, принявшие на себя основные удары на предыдущих этапах борьбы, уже понесли значительные потери: их дивизии стали малочисленными и имели очень мало материальной части, особенно артиллерии.Перед фронтом 62-й армии и правым флангом 64-й армии наступала вражеская группировка из восьми пехотных, одной моторизованной и двух танковых дивизий.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.Мемуары адъютанта 6 полевой армии.")
Мы снова наступали. 4-я танковая армия пересекла у Басаргино железную дорогу Калач — Сталинград. Она создала угрозу с тыла противнику, противостоявшему 6-й армии.
Вследствие этого советские части должны были сдать упорно обороняемый рубеж у реки Россошки и отступить к западной окраине Сталинграда. Теперь и LI армейский корпус перешел в наступление.
Внутренние фланги обеих армий 2 сентября сомкнулись под Яблочным и совместно продолжали наступать.
Намеченная операция на окружение противника перешла во фронтальное наступление. Речка Царица стала границей между армиями.
Цитата("Дёрр.Сталинград.")
...
31 августа, когда 4-я танковая армия, наступая с юга, пересекла железнодорожную линию у Басаргино, русские оставили свои позиции на р. Россошка перед фронтом 6-й армии и отошли к городу.
2 сентября обе армии соединились у Яблочный для продолжения наступления на город объединенными силами. В качестве разграничительной линии между обеими армиями была выбрана небольшая река Царица.....
3 сентября 51-й армейский корпус начал наступление на город. На его долю выпала теперь самая тяжелая часть борьбы за Сталинград.
В тот же день 4-я танковая армия (48-й танковый корпус) вышла к западной окраине города у Воропоново.
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
В сентябре 1942 командующий 1 гвардейской армией.
В ночь на 2 сентября прибыло боевое распоряжение штаба фронта. Из него следовало, что начало наступления 1-й гвардейской армии, ранее назначенное на 5 часов 2 сентября 18, переносится на 10 час. 30 мин. того же дня. Но что могли дать в данном случае лишние пять с половиной часов? К сожалению, они ничего не меняли.
Так размышлял я в ту ночь. В голову приходили мысли одна другой противоречивее. Конечно, в сложившихся условиях можно было доказать необходимость отсрочки наступления на несколько дней. А там успели бы сосредоточиться также 24-я и 66-я армии, наступление которых было назначено на 5 сентября.
Но против такой продолжительной отсрочки говорил другой, более сильный довод: происходившее тогда дальнейшее ухудшение обстановки под Сталинградом. 1 сентября противник вышел в район разъезда Басаргине, создав тем самым угрозу тылу 62-й армии. В тот же день левофланговые соединения этой армии и соседние части 64-й армии начали отходить на внутренний оборонительный обвод. Борьба с врагом, по-прежнему обладавшим огромным превосходством в силах и средствах, переместилась непосредственно к стенам Сталинграда.
Вот почему, не имея возможности начать наступление немедленно и в то же время понимая, что ждать подхода 24-й и 66-й армий нельзя, я послал Военному совету фронта телеграмму следующего содержания: «Части, входящие в состав 1 гвардейской армии, из-за отсутствия горючего и растяжки в исходное положение к утру 2.9 не вышли. 7 танковый корпус и гвардейские минометные части М-30 также стоят без горючего. Отдел снабжения горючим фронта и армии бездействуют. Намеченную атаку в 10.30 провести не могу. Принимаю все меры к быстрой подаче горючего для вывода частей в исходное положение, с тем чтобы во второй половине дня перейти в наступление, но не уверен в готовности частей. Если позволит обстановка, прошу перенести атаку на утро 3.9.42 г.»
.......
Г. К. Жуков, ознакомившийся на месте с положением дел, вероятно, раньше меня пришел к мысли о необходимости хоть ненадолго отложить наступление. Этому, полагаю, мы были обязаны и вышеупомянутой отсрочкой на пять с половиной часов. Наконец, когда Г. К. Жукову в штабе фронта показали мою телеграмму с просьбой перенести атаку на утро 3 сентября, он тут же написал на ней: «Я с Москаленко согласен».
Отсрочка позволила закончить сосредоточение главных сил армии, предоставить войскам краткий отдых перед атакой. Радовало прибытие 7-го танкового корпуса под командованием генерал-майора танковых войск П. А. Ротмистрова.
После изнурительного марша корпус к исходу 2 сентября сосредоточился в балке Родниковская.
Это и был его исходный район для наступления. Отсюда танкистам генерала Ротмистрова предстояло уже на следующее утро пойти в атаку.
К сожалению, и в этот день не были получены артиллерийские средства усиления. В результате в армии не было, например, ни одного зенитного орудия.
Легко представить, что это означало, если вспомнить о господстве противника в воздухе и широком применении им авиации как для поддержки своих наступающих войск, так и для отражения наших контрударов.
Многократное численное превосходство вражеской авиации дало себя знать уже в дни подготовки к наступлению. Так как необходимо было спешить и был дорог каждый час, то и сосредоточение войск в исходные районы для наступления частично проводилось в светлое время суток. В условиях совершенно открытой местности для фашистских летчиков не составило большого труда обнаружить выдвижение войск 1-й гвардейской армии.
Так немецко-фашистское командование узнало состав сил 1-й гвардейской армии и легко разгадало наши намерения, в том числе направление подготовляемого главного удара. Противник изготовился к отражению наступления, что само собой исключало внезапность наших действий, и в то же время многократными ударами с воздуха стремился помешать организованному и быстрому сосредоточению войск армии.
3 сентября в 7 час. 30 мин. 1-я гвардейская армия перешла в наступление на фронте Кузьмичи — высота 139,7 с задачей прорвать оборону противостоящих войск, уничтожить их и соединиться с частями 62-й армии.
Наступлению предшествовала получасовая артиллерийская подготовка. Она была слабой и не дала необходимого эффекта. поэтому сразу же завязались упорные кровопролитные бои. Преодолевая ожесточенное сопротивление, наши части сбили боевое охранение врага, затем уничтожили его передовые части и группы автоматчиков, окопавшихся под танками, подбитыми в предыдущих боях. Только после этого войска 1-й гвардейской армии смогли начать продвижение к главной полосе вражеской обороны.
Противостоявший враг создал мощную огневую систему и действовал с большим упорством. Так как немецко-фашистскому командованию в силу вышеизложенных причин стали известны силы атакующих и места нанесения ударов, то на соответствующих направлениях оно заблаговременно создало опорные пункты. Туда же были нацелены действия всей вражеской авиации, подтянуты резервы пехоты, танков, артиллерии, минометов.
Перед началом атаки войск 1-й гвардейской армии противник провел по всему фронту артиллерийскую и минометную контрподготовку, он с переходом наших частей в наступление бросил против них авиацию.
Она действовала группами по 20—30 самолетов непосредственно против наступавших подразделений пехоты и танков, а также огневых позиций артиллерии.
К атакованным участкам начали выдвигаться вражеские танки и мотопехота.
Обстановка, таким образом, далеко не благоприятствовала атакующим. В первые же часы боя на действиях наступавших войск сказалось огромное превосходство противника в силах и средствах.
В результате к исходу 3 сентября 24-я стрелковая дивизия полковника Ф. А. Прохорова и сводная бригада 16-го танкового корпуса (командир корпуса генерал-майор танковых войск М. И. Павелкин) смогли достичь лишь северо-западной и северо-восточной окраин Кузьмичей.
Ни овладеть полностью этим селом, превращенным противником в крупный опорный пункт, ни продвинуться дальше на юг им не удалось.
Примерно такими же были в тот день итоги боевых действий 116-й стрелковой дивизии полковника И. М. Макарова и 7-го танкового корпуса генерал-майора танковых войск П. Л. Ротмистрова.
Совместно наступая в направлении высоты 139,7, на гребне которой враг также оборудовал мощный опорный пункт, они продвинулись только на ее северные и северо-восточные скаты.
Все же к концу дня первые результаты наступления выглядели обнадеживающе.
Преодолевая ожесточенное сопротивление и медленно продвигаясь в южном направлении, соединения 1-й гвардейской армии постепенно сужали коридор, занятый войсками противника и отделявший нас от частей 62-й армии.
До начала наступления ширина этого коридора составляла не менее 8 км, а к исходу 3 сентября, например, между Кузьмичами и высотой 143,6, удерживаемой частями 62-й армии, — 5,5 км, и еще меньше между высотами 139,7 и 145,1 (последняя также была занята войсками 62-й армии) — около 3 км.
Казалось, еще одно усилие, и мы соединимся с С2-й армией, отсечем вражескую группировку, прорвавшуюся к Волге севернее Сталинграда.
Однако все попытки добиться этого были безрезультатны.
Ожесточенные бои на этом участке продолжались весь день 4 сентября. Противнику, пытавшемуся контратаками отбросить войска 1-й гвардейской армии на север, не удалось этого добиться.
Но и мы не смогли продвинуться на юг, так как вражеское командование противопоставило нашим войскам крупные силы, которые оно начало перебрасывать из-под Сталинграда.
Последнее обстоятельство и являлось важнейшим результатом наступательных действий 1-й гвардейской армии в течение 3 и 4 сентября.
Враг почувствовал реальную угрозу с севера и был вынужден направлять сюда одну за другой пехотные, танковые и артиллерийские части, ранее предназначавшиеся для наступления против 62-й и 64-й армий. Так началось осуществление указания Ставки Верховного Главнокомандования об отвлечении от города части сил противника.
Уже одно это делает полностью оправданным ввод 1-й гвардейской армии в сражение к северу от Сталинграда до подхода 24-й и 66-й армий.
И можно с очень большой долей вероятности предположить, что при ином решении Ставки или в случаи отсутствия возможности нанести удар с севера в течение 3—4 сентября противник мог уже тогда овладеть Сталинградом.
Конечно, это в еще большей степени относится ко всему периоду наступательных действий советских войск из района севернее Сталинграда.
Но, несомненно, в указанные два дня было положено начало тому отвлечению вражеских сил от города, которое, как мы увидим далее, основательно спутало карты командования 6-й немецкой армии.
Т.е. ударная группировка 1 гвардейской армии (2 стрелковых дивизии и и 2 танковых корпуса) едва не вышли на тылы группировки 6 армии, атакующей Сталинград с севера.
Кузьмичи
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%9A%D1%83%D0%B7%D1%8C%D0%BC%D0%B8%D1%87%D0%B8&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.893164,44.486389&spn=0.264094,0.617294&sll=48.714525,44.435577&sspn=0.526447,1.234589&oq=%D0%BA%D1%83%D0%B7%D1%8C%D0%BC%D0%B8%D1%87%D0%B8&t=h&hnear=%D0%9A%D1%83%D0%B7%D1%8C%D0%BC%D0%B8%D1%87%D0%B8,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=11
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминая и размышления ")
Утром 3 сентября после артиллерийской подготовки войска 1-й гвардейской армии перешли в наступление, но продвинулись в направлении Сталинграда всего лишь на несколько километров, нанеся противнику незначительное поражение. Дальнейшее продвижение 1-й гвардейской армии было остановлено непрерывными ударами авиации и контратаками танков и пехоты противника, поддержанных артиллерией из района Сталинграда.
3 сентября за подписью И. В. Сталина я получил телеграмму следующего содержания:
«Положение со Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять сегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленную [76] помощь. Потребуйте от командующих войсками, стоящих к северу и северо-западу от Сталинграда, немедленно ударить по противнику и прийти на помощь к сталинградцам. Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду. В самом Сталинграде авиации осталось очень мало».
Я тут же позвонил Верховному и доложил, что могу приказать завтра же с утра начать наступление, но войска всех трех армий будут вынуждены начать бой почти без боеприпасов, так как их могут доставить на артиллерийские позиции не раньше вечера 4 сентября.
Кроме того, мы не можем раньше этого времени увязать взаимодействие частей с артиллерией, танками и авиацией, а без этого ничего не получится.
— Думаете, что противник будет ждать, пока вы раскачаетесь?.. Еременко утверждает, что противник может взять Сталинград при первом же нажиме, если вы немедленно не ударите с севера.
Я ответил, что не разделяю эту точку зрения Еременко и прошу разрешения начать общее наступление 5-го, как было ранее намечено. Что касается авиации, то я сейчас же дам приказ бомбить противника всеми силами.
— Ну хорошо, — согласился Верховный. — Если противник начнет общее наступление на город, немедленно атакуйте его, не дожидаясь окончательной готовности войск. Ваша главная задача отвлечь силы немцев от Сталинграда и, если удастся, ликвидировать немецкий коридор, разделяющий Сталинградский и Юго-Восточный фронты.
До утра 5 сентября, как мы и рассчитывали, особых событий под Сталинградом не произошло.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой ")
В сентябре 1942 - начальник штаба 1 гвардейской армии.
.... генералу Крюченкину в отличие от нас не удалось добиться отсрочки контрудара и 4-я танковая действовала 2 сентября в одиночку. Враг яростно сопротивлялся, а затем атаковал крупными силами. Крюченкинцы понесли серьезные потери, так что, по словам Глебова (нач. штаба 4 ТА Сталинградского фронта - армия уже в августе лишилась своих ,что были в июле , 120 танков и де факто стала общевойсковой ), в ближайшие дни не могли и думать о возобновлении контрудара.
Разыскав Кирилла Семеновича в дивизии Макарова, я доложил ему об этом.
Георгий Константинович сам приехал на наш КП. Я замещал командарма и впервые остался с глазу на глаз с заместителем Верховного. Не скрою, был наслышан о его суровости, и дистанция в воинских рангах была между нами немалая: полковник и генерал армии. Однако дело есть дело, и я без обиняков доложил о том, насколько усложняется наша задача при необходимости обеспечения обоих флангов. Ведь левого соседа у нас фактически вообще не имелось, так как армия Малиновского еще не заняла своего исходного района. Таким образом, получалось, что для контрудара оставались лишь две стрелковые дивизии (24-я и 116-я), один танковый корпус (7-й гвардейский) и одна сводная танковая бригада из 16-го танкового корпуса.
Такой поворот обстановки, как видно, был неожиданным для Жукова. На его лице промелькнуло чувство острой досады и, может быть, неудовлетворенности ранее принятым решением.
— Вот незадача,— задумчиво и, как мне показалось, чуть растерянно произнес он, но через несколько мгновений лицо его приобрело обычное выражение строгости и уверенности в себе.
— Почему целые три дивизии и танковый корпус собираешься выключить из активных действий? — сурово спросил он.
— Это наше общее мнение,— ответил я.
— А ну, давай посмотрим,— уже мягче сказал Жуков и подошел к развернутой на столе оперативной карте. Из нанесенной на ней обстановки ему стало ясно, что 39, 38 и 41-ю гвардейские дивизии, так же как и сводную бригаду 4-го танкового корпуса, использовать для контрудара невозможно.
Они, кроме 41-й, были малочисленны, а им предстояло оборонять уязвимый стык с 4-й танковой армией и, кроме того, не допустить весьма вероятного удара врага вдоль Волги на Камышин.
Начало атаки пехоты и танков было назначено на 5 часов 30 минут утра. Нашему удару по плану предшествовала получасовая артподготовка. Но именно тогда, когда подошел ее срок, раздался грохот канонады со стороны противника — враг предпринял артиллерийскую контрподготовку. Снарядов генерал Хубе не жалел. Ему не стоило особого труда разгадать наш замысел, ибо сосредоточение войск армии из-за ограниченности срока подготовки происходило в светлое время суток. К нашему счастью, исходные районы были избраны в основном удачно, потери оказались небольшими, но все же нам почти на два часа пришлось оттянуть наступление, поэтому артподготовка началась только в 7 часов и получилась довольно жидкой. Как ни старались артиллеристы армии во главе с полковником Михаилом Пантелеевичем Цикало, все же нам не удалось подвергнуть массированному обстрелу даже избранные для ударов пункты.
Еще хуже было с авиационной поддержкой. Предназначенная для нашего фронта 16-я воздушная армия только заканчивала формирование. Как свидетельствует ее бывший командующий С. И. Руденко, лишь на следующий день, 4 сентября, он подписал первый боевой приказ частям{198}. В его распоряжении насчитывалось всего 89 исправных боевых самолетов{199}. 8-я воздушная армия в это время была полностью задействована в полосе Юго-Восточного фронта — ведь 2 сентября войска 6-й и 4-й танковой армий противника сомкнули свои фланги в районе Яблочного и, продвигаясь дальше к Сталинграду уже вместе, вечером того же дня захватили станцию Воропоново. Естественно, что 3 сентября, в день начала нашего удара, вся авиация была брошена на предотвращение прорыва немцев к высотам на юго-западных подступах к Сталинграду.
Все это я говорю, чтобы читатель понял: нам пришлось наступать при абсолютном господстве авиации противника. Не располагали мы и средствами ПВО, у нас не имелось ни одного зенитного артиллерийского полка.
в 7 часов 30 минут утра был подан сигнал атаки. 7-й танковый корпус, 116-я стрелковая дивизия, сводная бригада 16-го танкового корпуса и 24-я стрелковая дивизия двинулись вперед. Спустя примерно час я вызвал на связь начальника штаба 7-го танкового корпуса В. Н. Баскакова. С действиями этого соединения мы связывали свои главные надежды на успех. Ведь Еременко выполнил свое обещание, и мы смогли в достатке снабдить корпус горючим. К тому же ротмистровцы прибыли к нам более чем с полутора комплектами боеприпасов всех видов. Имели они и богатый боевой опыт, особенно их командир, прославившийся еще во время Московской битвы. На мой вопрос, как дела, Владимир Николаевич Баскаков доложил, что, невзирая на непрерывную авиабомбежку и яростный артогонь, танкисты, взаимодействуя со стрелками 116-й дивизии полковника И. М. Макарова, настойчиво атакуют противника.
— Я думаю,— продолжал он,— мы сумеем сокрушить опорный пункт врага на гребне высоты 139,7.
— Почему берете на себя опорный пункт? — спросил я Баскакова.— Это в основном забота Макарова. Вам надо идти вперед, на соединение с Лопатиным.
— Но как раз опорный пункт и мешает нам идти вперед. К тому же у Макарова туго с артиллерией и боеприпасами, без нас он мало чего достигнет. Первый,— имея в виду командарма, сказал Баскаков,— в курсе дела. Он сам настаивает на нейтрализации опорного пункта.
Несколько позже я пытался переговорить с начальником штаба 16-го танкового корпуса полковником Д. И. Побле, но его не оказалось на месте. Трубку взял комкор генерал М. И. Павелкин. Искушенный предыдущими боями севернее Сталинграда, он не был столь оптимистичен, как Баскаков, но все же доложил, что его сводная бригада приближается к северо-западным окраинам Кузьмичей и что пехота 24-й дивизии полковника Ф. А. Прохорова действует самоотверженно.
На 5 сентября все мы, включая заместителя Верховного, возлагали определенные надежды на выполнение поставленных Ставкой задач.
В 6 часов открыла огонь артиллерия нашей армии, но соседи (24 и 66 арми ) молчали — даже поистине нечеловеческие усилия не позволили им к этому часу быть готовыми к активным действиям.
Достаточно сказать, что находившаяся в более благоприятных условиях 66-я армия начала наступление лишь в 9 часов утра.
4-я же танковая и 24-я армии включились в сражение в 15 часов. Причем часть войск Д. Т. Козлова пошла в атаку с ходу после 50-километрового марша.
День был ясный, вражеская авиация свирепствовала, сделав в светлое время не менее 600 боевых вылетов.
Прицельно били артиллерия и зарытые в землю танки противника. И вот в таких-то условиях наши воины, взаимодействуя с немногочисленными танками, все же прорвались к переднему краю гитлеровцев и завязали кровопролитные ближние бои.
Чтобы читатель мог более отчетливо представить себе накал схваток в этот и последующие дни, я позволю себе привести данные о действиях 41-й гвардейской стрелковой дивизии, которая при энергичной поддержке 7-го танкового корпуса наступала на главном направлении, нацеливаясь на совхоз "Опытное поле".
Схематично. Основной удар наносился двумя стрелковыми дивизиями (116 и 24 ) 1 гв. армии и 7 танковым корпусом и сводной танковой бригадой 16 танкового корпуса.
Остальные войска наносили сковывающие удары и имели задачу при неблагоприятном развитии событий не допустить прорыва немцев на Камышин, что очень беспокоило Сталина.
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
4 сентября наконец начали подходить войска 24-й и 66-й армий. Первая из них сосредоточивалась справа от 1-й гвардейской армии, вторая — слева.
В тот день на командном пункте армии побывал командующий 66-й армией генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский. Встреча была совсем не похожа на предыдущую, состоявшуюся в ночь под Новый, 1942 год. Тогда, под Харьковом, за праздничным столом мы поднимали тосты за полный разгром врага в наступающем году.
Многое произошло с тех пор, и было понятно: противник сильнее и опаснее, чем представлялось раньше, для его разгрома потребуется еще много сил и жертв.
Родион Яковлевич прибыл, чтобы ознакомиться с обстановкой на фронте, в частности на том участке, который передавался 66-й армии.
В свою очередь он информировал меня о сосредоточении ее войск, выразив сожаление но поводу того, что оно проходило недостаточно быстро.
— Опаздываем,— озабоченно говорил мне Р. Я. Малиновский.— Завтра в наступление, а дивизии растянулись на марше.
Жаль, не сможет 66-я армия завтрашний совместный с вами удар нанести всеми своими силами. Придется вводить их в бой но частям, по мере сосредоточения.
Вскоре выяснилось, что так обстояло дело и в 24 и армии.
Причем там опоздание оказалось еще большим, и поэтому некоторые стрелковые дивизии этой армии на следующий день вступали в бой сразу же после продолжительного марша.
Короче говоря, в назначенный срок —5 сентября в 6 час. 30 мин.—1-я гвардейская армия перешла в наступление вновь в одиночку.
Перед этим, в течение ночи, мы подтянули огневые средства и провели несколько частных атак с целью улучшить позиции, но успеха не имели. Тогда же разведкой было установлено, что противник продолжал усиливать оборону, перебрасывая резервы. На удары он отвечал мощным огнем и сильными контратаками, вынуждая отходить на исходные позиции. Еще более упорное сопротивление встретили мы, перейдя в наступление утром. Теперь на атакующих обрушилась еще и авиация противника.
Слева от 1-й гвардейской армии в 9 часов начали наступать соединения 66-й, а справа в 15 часов — войска 4-й танковой и 24-й армий...
И в этот и в последующие дни противник оказывал исключительно упорное сопротивление. Оно явно возросло по сравнению с предыдущими двумя днями, когда удар наносила одна лишь 1-я гвардейская армия. Это было результатом продолжавшейся переброски вражеских сил с целью уплотнения войск, противостоящих нашему наступлению.
Воины 1-й гвардейской армии, в том числе приданных частей и соединений, проявляя чудеса беззаветной храбрости и самопожертвования во имя разгрома врага, буквально прогрызали вражескую оборону. «За семь дней ожесточенных боев (все происходило неподалеку от совхоза Котлубань) {Konstanten:Это место , где неподалеку в августе в составе 35 гв. стрелковой дивизии принял свой последний бой Рубен Ибаррури}, — вспоминает главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров, командовавший тогда 7-м танковым корпусом, который входил в состав 1-й гвардейской армии, — части корпуса продвинулись всего на четыре километра. Эти немногие километры и для нас и для врага были поистине полем смерти.
Автор: Konstanten 30.8.2012, 15:46
Сталинград в сентябре 1942.
1-13 сентября 1942. Продолжение Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления.")
На рассвете 5 сентября по всему фронту 24, 1-й гвардейской и 66-й армий началась артиллерийская и авиационная подготовка. Однако плотность артиллерийского огня даже на направлениях главных ударов армий была небольшой и не дала необходимого результата.
После залпов «катюш» началась атака. Я следил за ней с наблюдательного пункта командующего 1-й гвардейской армией. По мощности огня, которым встретил противник наши атакующие войска, было видно, что артиллерийская подготовка не дала нужных результатов и что глубокого продвижения наших наступающих частей ожидать не следует.
Примерно через полтора-два часа из докладов командующих войсками стало известно, что на ряде участков противник своим огнем остановил наше продвижение и контратакует пехотой и [77] танками. Авиационная разведка установила, что из района Гумрак—Орловка—Большая Россошка на север движутся большие группы танков, артиллерии и мотопехоты противника. Появившаяся авиация противника начала бомбардировку наших боевых порядков. Во второй половине дня вступили в бой новые части противника и на некоторых участках оттеснили наши войска на исходные рубежи.
Продолжавшийся весь день напряженный огневой бой к вечеру почти затих. Мы подвели итоги. За день сражения наши части продвинулись всего лишь на 2—4 километра, 24-я армия осталась почти на исходных позициях.
К вечеру войскам дополнительно подвезли снаряды, мины и другие боеприпасы. С учетом выявленных за день боя данных о противнике было решено в течение ночи подготовить новую атаку, произведя в пределах возможного необходимую перегруппировку.
Поздно вечером меня вызвал Верховный.
— Как идут дела?
Я доложил, что в течение всего дня шло очень тяжелое сражение. К северу от Сталинграда противник вынужден был ввести в бой новые войска, переброшенные из района Гумрака.
— Это уже хорошо: это отвлекает силы противника от Сталинграда.
Я продолжал:
— Наши части имеют незначительное продвижение, а в ряде случаев остались на исходных рубежах.
— А в чем дело?
— Из-за недостатка времени наши войска не успели хорошо подготовить наступление, провести артиллерийскую разведку и выявить систему огня противника и поэтому, естественно, подавить ее не смогли. Когда же мы перешли в наступление, противник своим огнем и контратаками остановил его. Кроме того, авиация противника весь день господствовала в воздухе и бомбила наши части.
— Продолжайте атаки, — приказал И. В. Сталин. — Ваша главная задача — оттянуть от Сталинграда возможно больше сил противника.
На другой день бой разгорелся с еще большим ожесточением. Наша авиация всю ночь на 6 сентября бомбила противника. Кроме фронтовой авиации, была введена в бой авиация дальнего действия под командованием генерал-лейтенанта А. Е. Голованова.
Днем мы повторили атаку, но и на этот раз она была отбита. В течение 6 сентября противник подвел из района Сталинграда новые части. На ряде господствующих высот враг зарыл в землю танки, штурмовые орудия и основательно организовал опорные пункты, которые можно было разбить только мощным огнем артиллерии. Но ее у нас тогда было очень мало. [78]
7 сентября после полудня ко мне обратился начальник оперативного отдела Сталинградского фронта полковник И. Н. Рухле:
— Верховный запрашивает, достаточно ли у нас сил, чтобы разгромить противника?
Мы надеялись, что переброска некоторого количества войск с Воронежского фронта от Н. Ф. Ватутина может поправить дело, и передали Верховному ответ:
«Для разгрома противника под Сталинградом тех сил, которые имеются здесь, явно не хватит. Необходимо сосредоточить дополнительную группу войск, с тем чтобы в кратчайший срок нанести более сильный удар противнику...»
Однако решения Ставки о дополнительной переброске дивизий не последовало.
Третий и четвертый день сражений прошли главным образом в состязании огневых средств и боях в воздухе.
10 сентября, еще раз объехав части и соединения армии, я окончательно укрепился во мнении, что прорвать боевые порядки противника и ликвидировать его коридор наличными силами и в той же группировке невозможно. В таком же духе высказались и генералы В. Н. Гордов, К. С. Москаленко, Р. Я. Малиновский, Д. Т. Козлов и другие.
В тот же день я передал Верховному по ВЧ:
— Теми силами, которыми располагает Сталинградский фронт, прорвать коридор и соединиться с войсками Юго-Восточного фронта в городе нам не удастся. Фронт обороны немецких войск значительно укрепился за счет вновь подошедших частей из-под Сталинграда. Дальнейшие атаки теми же силами и в той же группировке будут бесцельны, и войска неизбежно понесут большие потери. Нужны дополнительные войска и время на перегруппировку для более концентрированного удара Сталинградского фронта. Армейские удары не в состоянии опрокинуть противника.
Верховный ответил, что было бы неплохо, если бы я прилетел в Москву и доложил лично эти вопросы.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой ")
На следующий день Георгий Константинович объехал все четыре наши армии и пришел к убеждению, что вопреки сказанному в донесении дальнейшее наступление в прежнем составе войск малоперспективно, хотя еще одну попытку 17 сентября совершить, после соответствующей перегруппировки, следует.
Вечером 10 сентября Г. К. Жуков передал И. В. Сталину по ВЧ следующие соображения. Теми силами, которыми располагает Сталинградский фронт, пробить немецкий коридор и соединиться с войсками Юго-Восточного фронта в городе нам не удастся. Оборона гитлеровцев значительно укрепилась за счет подошедших частей из-под Сталинграда. Наши дальнейшие атаки теми же силами и в той же группировке будут бесцельны, соединения неизбежно понесут большие потери. Нужны дополнительные войска и время на перегруппировку для более концентрированного удара Сталинградского фронта. Армейские удары не в состоянии опрокинуть противника.
Верховный ответил, что было бы неплохо, если бы Г. К. Жуков прилетел в Москву и доложил лично эти вопросы.
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
Наступление войск левого крыла Сталинградского фронта, начавшееся 3 сентября, прекратилось 11 сентября, и почти сразу же противник усилил натиск на позиции соединений Юго-Восточного фронта, непосредственно оборонявших город. Здесь нельзя не увидеть взаимосвязи. Войска противника, прибывшие с других направлений под Сталинград, теперь целиком направлялись для усиления ударной группировки, наступавшей на город, в то время как в предшествовавшие дни часть их немецко-фашистскому командованию приходилось выделять для парирования наших ударов с севера.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Не приходилось также забывать, что 6-я армия Паулюса сомкнулась теперь с 4-й танковой армией Гота, подступившей к Сталинграду с юга и юго-запада.
Сомкнулась не так, как гитлеровское командование задумало, — наши войска в клещи не попали,однако у немцев, безусловно, появилось еще больше возможностей быстро сосредоточивать моторизованные части там, где им было нужно.
(Konsanten: За счёт подвижности своих войск немцы могли быстро перебрасывать и сосредотачивать свои войска - мотопехоту ,артиллерию , танки ,создавая локальное 5-7 кратное превосходство на участках ударов для прорыва обороны и постоянно обеспечивать их боепитанием. Наши армейские и фронтовые штабы ,получив первые танковые и мехкорпуса, начиная с лета-осени 1942 года только начинали овладевать этой ,тогда ещё новой , "технологией" войны ,по-сути своей являющейся технологией организации и планирования. )
Стало уже очевидным, что, нанося удары в направлении пригородов Городище и Александровна, враг стремится изолировать наши правофланговые части — группу полковника Горохова.
На левом фланге усиливался нажим со стороны противника в направлении Бекетовки, стоящей у самой Волги.
Были и другие места, где гитлеровцы могли попытаться рассечь нашу оборону на всю ее глубину.
К началу боев на внутреннем оборонительном обводе перед фронтом 62-й армии и правым флангом 64-й было выявлено (считая и второй эшелон) до восемнадцати неприятельских дивизий — пехотных, моторизованных, танковых.
........
Тракторный завод 23–24 августа находился почти на переднем крае. Танки, выходившие из его ворот, буквально через 10–15 минут вводились в бой. Но и после того как группа Горохова оттеснила противника, от ворот Тракторного на площади Дзержинского до передовых окопов было в несколько раз ближе, чем до центра города. СТЗ сильно пострадал от бомбежек, а наиболее ценное из уцелевшего оборудования подлежало демонтажу и эвакуации в тыл. Тем не менее Тракторный завод действовал, некоторое время даже продолжал выпускать новые танки, и оставался основной в полосе армии танкоремонтной базой.
Рабочие и инженеры, занимавшиеся ремонтом боевых машин, были сведены в военизированное подразделение — ремонтно-восстановительный батальон (возглавлял его майор И. Ф. Жданов), принимавший поврежденные танки прямо на поле боя. Когда немцы прорвались к Мечетке, батальон и сам участвовал в боях, но затем его — первым из рабочих формирований — вернули на завод: подбитые танки ждали ремонта.
Хочется подкрепить все это цифрами из официального отчета о работе СТЗ в 1942 году: с 23 августа до 1 сентября завод передал Красной Армии 119 танков, изготовил 24 арттягача, 55 дизель-моторов, отремонтировал 14 танков. В сентябре было выпущено 16 новых танков, отремонтирован 91.
7 сентября враг прорвался через внутренний оборонительный обвод между Гумраком и поселком Сталинградский — на участке группы Попова (командиру танкового корпуса
генерал-майору А. Ф. Попову были подчинены и некоторые соседние части). Прорыв, если говорить отвлеченно, был не столь уж глубоким — два-три километра.
Дальше гитлеровцев не пустили. Но это составляло почти половину расстояния между внутренним и городским обводами, причем — на центральном участке, на подступах к Мамаеву кургану и заводскому району.
Наступивший новый боевой день — 8 сентября — сложился, однако, не так, как мы планировали.
Утром с командного пункта 35-й гвардейской дивизии донесли, что она ведет тяжелый бой, отражая массированные танковые атаки и подвергаясь сильным ударам с воздуха. Подробности передать не успели: связь прервалась. Не сразу дошло до нас и то, что командир дивизии генерал Глазков — он находился в полку Герасимова — тяжело( смертельно) ранен..
Дивизию возглавил замкомдива полковник В. П. Дубянский.
9 сентября комитет обороны принял решение, согласно которому на предприятиях, способных в какой-то мере функционировать, оставлялось (включая и предприятия, расположенные в южной части города, обороняемой 64-й армией) 6420 человек. В том числе около 2000 человек на Тракторном, 1200 — на «Баррикадах», 600 — на «Красном Октябре».
На всех трех сталинградских промышленных гигантах действовали лишь отдельные цеха — в качестве мастерских по ремонту и восстановлению боевой техники, но и это делать с каждым днем становилось все труднее. Тысячи рабочих этих заводов уже сражались в рядах нашей армии. Последние изготовленные на «Баррикадах» орудия ушли на огневые позиции с расчетами, сформированными из заводских оружейников.
Сдерживать и изматывать противника помогала артиллерия. 62-я армия располагала довольно значительным по тем временам количеством орудий и минометов. Хотя у немцев их было значительно больше, наша артиллерия представляла могучую силу.
Кроме артполков дивизий и артдивизионов бригад в нашем распоряжении к 10 сентября находилось около десяти истребительно-противотанковых артиллерийских полков РГК.
И сверх того — полевая реактивная артиллерия: два гвардейских минометных полка.
Почти во всех артполках был некомплект материальной части. Но все-таки в полосе обороны армии в начале сентября действовало свыше шестисот орудий и минометов (без 50-миллиметровых), причем число стволов все время возрастало. Северную группу Горохова поддерживали также канонерские лодки Волжской флотилии. Ее 2-я бригада кораблей под командованием контр-адмирала Т. А. Новикова поступила в оперативное подчинение командарму 62-й еще в августе.
Докладывая о потерях, о том, что враг вновь нажимает и положение трудное, командиры дивизий и бригад старались выяснить — кто напрямик, кто обиняком, — нельзя ли получить подкрепление. И часто л отвечал:
— Дать людей сейчас не могу. Но прибавить огня можно.
Не подлежит сомнению, что только благодаря усиленной поддержке артиллерией — иногда сосредоточением на узком участке огня нескольких артполков — могли выстоять и 35-я гвардейская дивизия, и бригада Ильина, и многие другие соединения. 3 сентября, когда противник многократно пытался прорвать оборону 112-й стрелковой дивизии подполковника Ермолкина, исход боя на этом участке в огромной мере решили пятнадцать залпов дивизиона гвардейских минометов по скоплениям немецкой пехоты и выходящим в атаку танкам.
— Упорство бойцов плюс артиллерия — вот на чем все держится! — сказал как-то дивизионный комиссар Гуров, размышляя над итогами боевого дня.
Он почти повторил севастопольскую формулу командарма Приморской Ивана Ефимовича Петрова: «Стойкость пехоты и централизованное управление артиллерией». Под Сталинградом действовало больше авиации, было у нас и хоть сколько-то танков. Однако и здесь лишь артиллерия являлась той силой, которая могла немедленно поддержать стрелковые части на любом участке.
При этом и в Сталинграде создавалась всеохватывающая система централизованного управления артиллерией, оправдавшая себя при обороне Одессы и Севастополя. В начале сентября были образованы две армейские артиллерийские группы, каждая в составе четырех-пяти артиллерийских и гвардейских минометных полков.
9 сентября такая угроза создалась в самом центре фронта армии, на участке 6-й танковой бригады. Ее командир попросил помощи, и это был тот случай, когда подкрепление следовало дать во что бы то ни стало, причем быстро. Я ответил, что помощь будет, хотя в ту минуту сам не знал, где поблизости смогу что-либо взять, кроме резервной роты военно-политического училища. А нужен был по крайней мере еще батальон.
Соединился с командиром 87-й дивизии (дивизии давно уже только по названию) Казарцевым.
— Александр Игнатьевич, знаете, что происходит у вашего соседа?
— Так точно, знаю.
— Нужно послать туда сводный батальон. И как можно скорее. Очень прошу. Иначе...
Цитата("П.А.Ротмистров. Стальная гвардия")
Командарм поинтересовался составом и состоянием 7-го танкового корпуса, а когда услышал, что соединение будет готово к боям при условии обеспечения его горючим с армейских или фронтовых баз, нахмурился. Оказалось, что в армии вообще не было горючего даже для реактивных установок М-30.
Кирилл Семенович (Москаленко) информировал меня о положении в районе Сталинграда. Обстановка была очень напряженной.
Еще 25 августа войска 6-й немецкой армии форсировали Дон и при поддержке многочисленной авиации развили стремительное наступление на Сталинград, подвергая город варварской бомбардировке. Под ударами превосходящих сил врага 62-я армия Юго-Восточного фронта с тяжелыми боями отошла к реке Россошка.
Одновременно соединения повернутой на Сталинград с кавказского направления 4-й танковой армии немцев смяли нашу оборону южнее города и подошли к его окраине. Вскоре противник из района Самофаловки, севернее Сталинграда, прорвался к Волге, отрезав 62-ю армию от войск Сталинградского фронта.
Все попытки армии ликвидировать прорыв фашистов не имели успеха. Началась ожесточенная борьба непосредственно за Сталинград.
— Ставка Верховного Главнокомандования, — продолжал командарм, склонившись над картой, — приказала перегруппировать часть сил первой гвардейской армии в районе Лозное, включить в ее состав пять стрелковых дивизий, четвертый, шестнадцатый, седьмой танковые корпуса и нанести контрудар в направлении Котлубань, Самофаловка, Гумрак, где соединиться с шестьдесят второй армией генерала В. И. Чуйкова. Наступление назначалось на сегодня, но в связи с тем, что многие части не успели сосредоточиться в исходных районах, а также из-за отсутствия горючего я просил Военный совет фронта перенести атаку на завтра — 3 сентября.
Прощаясь, командующий армией приказал принять меры по обеспечению боевой техники горючим и организовать подвоз боеприпасов.
После отъезда командарма мною были вызваны командиры бригад, подразделений боевого и материально-технического обеспечения. Информировав их об обстановке, сложившейся в районе Сталинграда, я потребовал немедленной и всесторонней подготовки войск к боевым действиям, подчеркнув, что предстоит исключительно тяжелая борьба.
Вечером был получен приказ, уточняющий задачу корпуса в наступлении, назначенном на утро 3 сентября. Ночь мы не спали.
Пока операторы под руководством нового начальника штаба корпуса полковника В. Н. Баскакова готовили боевые документы, я с бригадным комиссаром Н. В. Шаталовым побывал во всех бригадах, танковых и мотострелковых батальонах. Горючее уже подвозили. Танкисты заправляли свои машины, проверяли работу двигателей, готовили к бою вооружение.
Боеприпасы у нас были: корпус прибыл в Серебряково, имея в эшелонах не менее полутора боекомплектов снарядов, мин и патронов.
......
В пять часов 3 сентября, еще затемно, 1-я гвардейская армия после непродолжительной артиллерийской подготовки перешла в наступление.
Вначале оно развивалось успешно. Войска продвинулись в направлении Сталинграда на 5 — 6 километров, но затем были остановлены яростной бомбежкой вражеской авиации, сильными контратаками танков и мотопехоты противника, поддержанных многочисленной артиллерией и минометами.
Танкисты и мотострелки корпуса отважно ринулись на врага, проявляя бесстрашие и героическое упорство.
Однако гитлеровцы обрушили на них мощный огонь артиллерии плотного противотанкового заслона.
Фашистская авиация силами от 50 до 80 самолетов непрерывно висела над полем боя, оглашая окрестности воем и взрывами бомб разного калибра.
Войска же 1-й гвардейской армии совершенно не имели авиационного прикрытия, ни одного полка ПВО и никакого артиллерийского усиления.
Мы. понесли значительные потери и к вечеру вынуждены были закрепляться на достигнутых рубежах.
На следующий день 1-я гвардейская армия возобновила наступление и вновь не добилась существенного результата при всей решимости личного состава прорваться на помощь к сталинградцам.
Когда на землю, изрытую тысячами бомб, снарядов и мин, начали спускаться сумерки, командарм вызвал на свой КП командиров корпусов, дивизий и бригад.
Кирилл Семенович выглядел усталым и расстроенным, чувствовалось, что очень переживал неудачу. Он ориентировал нас в обстановке и уточнил задачи на 5 сентября.
В этот день намечалось наступление справа и слева от 1-й гвардейской, 24-й и 66-й армий.
Оба этих объединения были недоукомплектованы, не имели достаточного количества боеприпасов и еще не закончили сосредоточение, по Ставка требовала ввода их в сражение, учитывая тяжелое положение в районе Сталинграда.
После перегруппировки сил и выдвижения на направление главного удара 4-го и 7-го танковых корпусов 1-я гвардейская армия снова перешла в наступление.
В ходе тяжелейших и кровопролитных боев войска продвинулись за день всего на 6—7 километров и то за счет невиданного, граничащего с самопожертвованием, упорства танкистов, наступавших под непрерывными ударами фашистской авиации. Мы несли большие потери, особенно в легких танках Т-60 и Т-70, имевших слабую броневую защиту.
Было подсчитано, что только в течение одного дня авиация противника произвела против нас до 2 тысяч самолето-вылетов основной мощью 4-го воздушного флота.
Кроме того, хорошо понимая, к чему стремятся советские войска, наносившие удар на Сталинград с севера, немецко-фашистское командование сняло некоторые танковые и моторизованные дивизии со сталинградского направления и бросило их навстречу нам. На большинстве высот фашисты зарыли в землю танки, штурмовые орудия, организовали мощные опорные пункты, до предела насыщенные противотанковой артиллерией.
За последующие семь дней на редкость ожесточенных боев, в основном неподалеку от совхоза Котлубань, части нашего корпуса продвинулись всего на 4 километра, но то были километры, отвоеванные ценою больших жертв.
Мы потеряли в этих боях 156 из 191 танка, имевшегося к началу боевых действий под Сталинградом. Много бойцов и командиров погибло или было ранено.
Но враг, несмотря на то что располагал подавляющим превосходством в силах и огневых средствах, занимая оборону, скрытую от нашего наблюдения на южных скатах высот, тоже потерпел немалый урон. Только убитыми он оставил на поле боя около тысячи солдат и офицеров, нами было уничтожено 50 танков, 69 орудий и минометов, свыше 100 автомашин и много другой техники{29}.
Активные действия 7-го танкового корпуса, как и других соединений 1-й гвардейской армии, 24-й и 66-й армий Сталинградского фронта, все же сыграли положительную роль. Они оттянули на себя значительную часть сил ударной группировки противника, наступавшей на Сталинград, чем оказали существенную помощь 62-й и 64-й армиям, оборонявшим город, позволили советскому командованию подтянуть резервы для укрепления защищавшего Сталинград Юго-Восточного фронта.
11 сентября 7-й танковый корпус решением командующего 1-й гвардейской армией генерала К. С. Москаленко был выведен во второй эшелон.
Описание немецкой стороны тех боёв.
Цитата("Ф.Меллентин. Танковые сражения 1939-1945 гг.")
Если нам не удавалось выбить русских с их позиций, осуществить прорыв или окружение в момент, когда мы еще быстро продвигались вперед, то дальнейшие попытки сломить сопротивление противника обычно приводили к тяжелым потерям и требовали сосредоточения больших сил. Русские — мастера окапываться и строить полевые укрепления.
Они безошибочно выбирают позиции, имеющие важное значение для предстоящих боевых действий.
Так было и с этой высотой, где русские могли долго обороняться и держать под наблюдением наши тылы".
......
В начале сентября русские с целью облегчить положение защитников Сталинграда стали предпринимать атаки на фронте 14-го танкового корпуса.....
Я не преувеличиваю, утверждая, что во время этих атак мы не раз оказывались в безнадежном положении.
Тех пополнений в живой силе и технике, которые мы получали из Германии, было совершенно недостаточно. Необстрелянные солдаты не приносили в этих тяжелых боях никакой пользы.
Потери, которые они несли с первого же дня пребывания на передовой, были огромны. Мы не могли постепенно "акклиматизировать" этих людей, направив их на спокойные участки, потому что таких участков в то время не было. Невозможно было также и отозвать с фронта ветеранов, чтобы организовать должную подготовку новичков".
Огонь русской артиллерии действительно был очень сильным. Русские не только обстреливали наши передовые позиции, но и вели огонь из дальнобойных орудий по глубоким тылам.
Пожалуй, следует хотя бы коротко сказать и об опыте, полученном нами в эти напряженные дни. Вскоре артиллерия заняла первостепенное место в системе нашей обороны.
Поскольку потери росли и сила нашей пехоты истощалась, основная тяжесть в отражении русских атак легла на плечи артиллеристов.
Без эффективного огня артиллерии было бы невозможно так долго противостоять настойчиво повторяющимся массированным атакам русских.
Как правило, мы использовали только сосредоточенный огонь и старались нанести удар по исходным позициям русских до того, как они могли перейти в атаку.
Интересно отметить, что русские ни к чему не были так чувствительны, как к артиллерийскому обстрелу.
Мы пришли также к выводу, что нецелесообразно оборудовать позиции на передних скатах, поскольку их нельзя было оборонять от танковых атак.
Не следует забывать, что основу нашей противотанковой обороны составляли танки, и мы сосредоточивали все танки в низинах непосредственно у переднего края.
С этих позиций они легко могли поражать русские танки, как только те достигали гребня высоты. В то же время наши танки были в состоянии оказать поддержку пехоте, обороняющейся на обратных скатах, при отражении танковых атак русских.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления.")
Днем 12 сентября я вылетел в Москву и через четыре часа был в Кремле (Konsatnten:по всей видимости доклад и разговор были не в Кремле , а на даче ,куда И.В.Сталин иногда приглашал военных.
В частности такой факт приводит П.А.Ротмистров -в начале ноября он докладывал Сталину на "ближней" даче.
При этом факт посещения Кремля П.А.Ротмистровым также не омечен в книге посещений ), куда Верховный вызвал и начальника Генштаба А. М. Василевского.
Александр Михайлович доложил о подходе в район Сталинграда новых частей противника из района Котельникова, о ходе сражения в районе Новороссийска, а также о боях на грозненском направлении.
Внимательно выслушав доклад А. М. Василевского, Верховный резюмировал:— Рвутся любой ценой к грозненской нефти. Ну, теперь послушаем Жукова.
Я повторил то же, о чем докладывал два дня назад по телефону. Сказал, что 24, 1-я гвардейская и 66-я армии, участвовавшие в наступлении 5—11 сентября, показали себя боеспособными соединениями. Основная их слабость — отсутствие достаточных средств усиления, мало гаубичной артиллерии и танков, необходимых для непосредственной поддержки стрелковых частей.
Местность же на участке Сталинградского фронта крайне невыгодна для наступления наших войск: открытая, изрезанная глубокими оврагами, где противник хорошо укрывается от огня.
Заняв ряд командных высот, он имеет дальнее артиллерийское наблюдение и может во всех направлениях маневрировать огнем.
Кроме того, у противника есть возможность вести дальний артиллерийский огонь и из района Кузьмичи—Акатовка— совхоз «Опытное поле». При этих условиях 24, 1-я гвардейская и 66-я армии Сталинградского фронта прорвать фронт обороны противника не могут.
— Что нужно Сталинградскому фронту, чтобы ликвидировать коридор противника и соединиться с Юго-Восточным фронтом? — спросил И. В. Сталин.
— Минимум еще одну полнокровную общевойсковую армию, танковый корпус, три танковые бригады и не менее 400 орудий гаубичной артиллерии. Кроме того, на время операции необходимо дополнительно сосредоточить не менее одной воздушной армии.
А. М. Василевский полностью поддержал мои расчеты.
Верховный достал свою карту с расположением резервов Ставки, долго и пристально ее рассматривал. Мы с Александром Михайловичем отошли подальше от стола в сторону и очень тихо говорили о том, что, видимо, надо искать какое-то иное решение.
— А какое «иное» решение? — вдруг подняв голову, спросил И. В. Сталин.
Я никогда не думал, что у И. В. Сталина такой острый слух. Мы подошли к столу.
— Вот что, — продолжал он, — поезжайте в Генштаб и подумайте хорошенько, что надо предпринять в районе Сталинграда. Откуда и какие войска можно перебросить для усиления сталинградской группировки, а заодно подумайте и о Кавказском фронте. Завтра в 9 часов вечера снова соберемся здесь.
Весь следующий день мы с А. М. Василевским проработали в Генеральном штабе. Все внимание сосредоточили на возможности осуществления операции крупного масштаба, с тем чтобы не расходовать подготовляемые и уже готовые резервы на частные операции. В октябре у нас заканчивалось формирование стратегических резервов. К этому времени наша промышленность значительно увеличила производство самолетов новейших конструкций и боеприпасов для артиллерии.
Перебрав все возможные варианты, мы решили предложить И. В. Сталину следующий план действий: первое — активной обороной продолжать изматывать противника; второе — приступить к подготовке контрнаступления, чтобы нанести противнику в районе Сталинграда такой удар, который резко изменил бы стратегическую обстановку на юге страны в нашу пользу.
Что же касается конкретного плана контрнаступления то, естественно, за один день мы не могли подготовить детальные расчеты, но нам было ясно, что основные удары нужно наносить по флангам сталинградской группировки, прикрывавшимся королевскими румынскими войсками.
Ориентировочный расчет показывал, что раньше середины ноября подготовить необходимые силы и средства для контрнаступления будет невозможно. При оценке противника мы исходили из того, что фашистская Германия уже не в состоянии выполнить свой стратегический план 1942 года. Тех сил и средств, которыми к осени 1942 года располагала Германия, не хватит для завершения задач ни на Северном Кавказе, ни в районе Дона и Волги.
Все, что германское командование могло использовать на Кавказе и в районе Сталинграда, уже было в значительной степени обескровлено и измотано. Ничего более значительного немцы явно не могли сюда бросить, и, безусловно, они будут вынуждены, так же как и после разгрома под Москвой, перейти к обороне на всех направлениях.
Нам было известно, что наиболее боеспособные в вермахте 6-я армия Паулюса и 4-я танковая армия Гота, втянувшись в изнурительные бои в районе Сталинграда, не в состоянии завершить операцию по захвату города и увязли там.
Советские войска в смертельных схватках с врагом на подступах к Сталинграду, а в дальнейшем и в самом городе понесли тяжелейшие потери и поэтому наличными силами не имели возможности разгромить врага. Но у нас закончилась подготовка крупных стратегических резервов, имевших новейшее оружие и новейшую боевую технику. К ноябрю у Ставки должны были быть механизированные и танковые соединения, вооруженные боеспособными и маневренными танками Т-34, что позволяло нам ставить своим войскам более сложные задачи.
К тому же наши высшие командные кадры за первый период войны многому научились, многое переосмыслили и, пройдя тяжелую школу борьбы с сильным врагом, стали мастерами оперативного и тактического искусства. Командно-политический состав и воины Красной Армии на опыте многочисленных ожесточенных схваток с вражескими войсками закалились и в полной мере освоили способы и методы боевых действий в любой обстановке.
Генеральный штаб на основе данных фронтов изучил сильные и слабые стороны немецких, венгерских, итальянских и румынских войск. Войска сателлитов по сравнению с немецкими были хуже вооружены, менее опытны, недостаточно боеспособны даже в обороне. И самое главное — их солдаты, да и многие офицеры не хотели умирать за чуждые им интересы на далеких полях России, куда их направили Гитлер, Муссолини, Антонеску, Хорти и другие фашистские лидеры.
Положение противника усугублялось еще и тем, что в районе Волги и Дона у него было очень мало войск в оперативном резерве — не более шести дивизий, да и те были разбросаны на широком фронте. Собрать их в кулак в короткое время было невозможно.
Нам благоприятствовала и оперативная конфигурация всего фронта противника: наши войска занимали охватывающее положение и могли сравнительно легко развернуться на плацдармах в районах Серафимовича и Клетской.
Проанализировав все это, мы были готовы к докладу Верховному.
Вечером А. М. Василевский позвонил И. В. Сталину и доложил, что мы готовы, как было указано, прибыть в 21.00. И. В. Сталин сказал, что некоторое время он будет занят и примет нас в 22 часа.
В 22.00 мы были у Верховного, в его кабинете.
Поздоровавшись за руку, что с ним редко бывало, он возмущенно сказал:
— Десятки, сотни тысяч советских людей отдают свою жизнь в борьбе с фашизмом, а Черчилль торгуется из-за двух десятков «харикейнов». А их «харикейны» — дрянь, наши летчики не любят эту машину... — И затем совершенно спокойным тоном без всякого перехода продолжал: — Ну, что надумали? Кто будет докладывать?
— Кому прикажете, — ответил Александр Михайлович, — мнение у нас одно.
Верховный подошел к нашей карте.
— Это что у вас?
— Это предварительные наметки плана контрнаступления в районе Сталинграда, — пояснил А. М. Василевский.
— Что это за группировки войск в районе Серафимовича?
— Это новый фронт. Его нужно создать, чтобы нанести мощный удар по оперативному тылу группировки противника, действующей в районе Сталинграда.
— Хватит ли сейчас сил для такой большой операции?
Я доложил, что, по нашим подсчетам, через 45 дней операцию можно обеспечить необходимыми силами и средствами и хорошо ее подготовить.
— А не лучше ли ограничиться ударом с севера на юг и с юга на север вдоль Дона? — спросил И. В. Сталин.
— Нет, в этом случае немцы могут быстро повернуть из-под Сталинграда свои бронетанковые дивизии и парировать наши удары. Удар же наших войск западнее Дона не даст возможности противнику из-за речной преграды быстро сманеврировать и своими резервами выйти на встречу нашим группировкам.
— А не далеко ли замахнулись ударными группировками?
Мы с Александром Михайловичем объяснили, что операция делится на два основных этапа:
1) прорыв обороны, окружение сталинградской группировки немецких войск и создание прочного внешнего фронта, чтобы изолировать эту группировку от внешних сил;
2) уничтожение окруженного противника и пресечение попыток противника деблокироваться.
— Над планом надо еще подумать и подсчитать наши ресурсы, — сказал Верховный. — А сейчас главная задача — удержать Сталинград и не допустить продвижения противника в сторону Камышина.
Вошел А. Н. Поскребышев и доложил, что звонит А. И. Еременко.
Закончив телефонный разговор. Верховный сказал:
— Еременко докладывает, что противник подтягивает к городу танковые части. Завтра надо ждать нового удара.
Дайте сейчас же указание о немедленной переброске через Волгу 13-й гвардейской дивизии Родимцева из резерва Ставки и посмотрите, что еще можно направить туда завтра, — сказал он А. М. Василевскому.
Разрабатываемый план контрнаступления под Сталинградом. По состояние ,вероятно, на середину сентября-октября 1942 года.
Автор: Cesare Borgia 31.8.2012, 14:56
"Чёрный миф" о чекистах: войска НКВД в Великую Отечественную войну
Цитата
Отметились бойцы НКВД и при обороне Сталинграда. Первоначально главной боевой силой в городе была 10-я дивизия НКВД общей численностью 7,9 тыс. человек. Командиром дивизии был полковник А.Сараев, он являлся начальником Сталинградского гарнизона и укрепрайона. 23 августа 1942 года полки дивизии держали оборону на фронте в 35 километров. Дивизия отбила попытки передовых частей 6-й немецкой армии с ходу взять Сталинград. Наиболее яростные бои были отмечены на подступах к Мамаеву кургану, в районе тракторного завода и в центре города. До вывода обескровленных частей дивизии на левый берег Волги (через 56 дней боёв) бойцы НКВД нанесли значительный урон противнику: было подбито или сожжено 113 танков, ликвидировано более 15 тыс. солдат и офицеров вермахта. 10-я дивизия получила почётное наименование «Сталинградская» и была награждена орденом Ленина. Кроме того, в обороне Сталинграда участвовали и другие части НКВД: 2-й, 79-й, 9-й и 98-й погранполки войск охраны тыла.
http://topwar.ru/15627-chernyy-mif-o-chekistah-voyska-nkvd-v-velikuyu-otechestvennuyu-voynu.html
СМЕРШ – контрразведка под грифом «секретно»
http://topwar.ru/13253-smersh-kontrrazvedka-pod-grifom-sekretno.html
"Керченский Брест". Героическая оборона Аджимушкайских каменоломенhttp://topwar.ru/14210-kerchenskiy-brest-geroicheskaya-oborona-adzhimushkayskih-kamenolomen.html
"Керченский Брест". Героическая оборона Аджимушкайских каменоломен (часть 2)
http://topwar.ru/14201-kerchenskiy-brest-geroicheskaya-oborona-adzhimushkayskih-kamenolomen-ch-2.html
Казачество в Великой Отечественно войне: За Веру и Отечество!http://topwar.ru/15999-kazachestvo-v-velikoy-otechestvenno-voyne-za-veru-i-otechestvo.html
Незабытые герои Великой Отечественой войны. Герой Советского Союза Туйчи Эрджигитовhttp://topwar.ru/15554-ne-zabytye-geroi-velikoy-otechestvenoy-voyny.html
Автор: Cesare Borgia 1.9.2012, 11:39
Последний снимок Второй мировой
2 сентября 1945 года был подписан акт о капитуляции Японии
Цитата
Окончание Второй мировой войны многие ассоциируют с разгромом гитлеровской Германии. Но завершилась эта война 2 сентября 1945 года, когда на борту американского линкора "Миссури" был подписан акт о капитуляции Японии.
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/posledni_snimok_vtoro_mirovo_2008-09-02.htm
В августе сорок пятого
63 года назад советские войска разгромили Квантунскую армию
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/v_avguste_sorok_pyatogo_2008-08-29.htm
Мал союзник, да дорог
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/mal_sojuznik_da_dorog_2010-05-12.htm
Бразильский конвой
Почему о латиноамериканском вкладе в победу над фашизмом никто не вспоминает
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/brazilskij_konvoj_2010-02-09.htm
Автор: Konstanten 4.9.2012, 11:55
Сталинград в сентябре 1942.
14 сентября - 30 сентября 1942 . Начиная с 6 сентября , по мере ослабевания ударов войск 24 ,66 и 1 гв. армий , немцы стали оттеснять войска 62 армии с линии Разъезд Конный -Питомник -Басаргино
сначала на линию Разъезд Конный -Оытная Станция -Песчанка , а затем к границам города на линию Орловка - Александровка -Купоросное.
К 12 сентября иссякли силы у наступающих севера 24 ,66 и 1 гв. армий и на Сталинградском фронте наступило затишье до 18 сентября,
а на фронте 62 и 64 армий у Сталинграда развернулось первое общее наступление на город 6 полевой и 4 танковой армий гитлеровцев.
10 сентября 1942 командующим 62 армией генерал-лейенант В.И.Чуйков был назначен и 12 сентября приступил к исполнению своих обязанностей в Сталинграде.
А 13 сентября немцы начали первый штурм города.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.Мемуары адъютанта 6 полевой армии Паулюса.")
14 и 15 сентября немецким дивизиям удалось глубже проникнуть в Сталинград.
Кровопролитные бои разыгрались у вокзала Сталинград-1 и на Мамаевом кургане, высоте 102.
Только 14 сентября вокзал пять раз переходил из рук в руки. С Мамаева кургана виден был весь город, включая пристани и большие промышленные предприятия в северной части Сталинграда — "Красный Октябрь", "Баррикады" и тракторный завод.
На 60 километров простиралась пересеченная глубокими оврагами территория города, лабиринт домов, улиц и площадей, широкая лента Волги вдали.
На юге возвышался над рекой покрытый лесом остров Голодный.
На другом берегу можно было заметить деревню Красная Слобода — главную базу снабжения советских войск, сражавшихся в городе.
Понятно, что русские не оставляли попыток отбить Мамаев курган, господствующий над местностью.
16 сентября им это удалось. Несмотря на неоднократные, сопровождавшиеся большими потерями попытки с нашей стороны, за последующие десять дней оказалось возможным занять лишь половину этого холма.
1.
13 сентября. Сталинград Начало наступления. Оставив в "покое" (до начала октября) группировку 62 армии на севере города - основные удары немцы нанесли в центре города и на юге
Немцы атаковали в центре с направления:
-Городище - Разгуляевка (71,76,295 пехотные дивизии) в направлении
Мамаева Кургана и вокзала Сталинград-I против пехоты 23 танкового корпуса. Немцам удалось овладеть аэродромным поселком и машинно-тракторной станцией между Разгуляевкой и городом.
А во второй половине дня стрелковые части 23-го танкового корпуса были оттеснены до полосы лесопосадок, примыкающей к поселкам заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады».
и на юге из
- Песчанки - Садовая (24 и 14 танковые , 29 моторизованная и 94 пехотная дивизии - все 48 танкового корпуса 4ТА армии Гота) в направлении
вокзала Стaлинград-2.
Первые атаки группировки Гота были отбиты артогнём из-за Волги.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
В период оборонительных боев за Сталинград было создано несколько артиллерийских групп.
Управление ими было организовано настолько четко, что требовалось не более 15–20 минут времени, чтобы направить огонь большой плотности в любую точку обороны Сталинграда.
В этом-то и состояла одна из причин высокой стойкости нашей обороны.
Свои атаки противник начинал в разное время: большей частью утром, реже днем и еще реже вечером — и повторял их по нескольку раз в сутки. Наиболее трудной для проведения контрмероприятий являлась вечерняя атака, начало которой совпадало с наступлением сумерек. При атаке в это время последние минуты светлого времени противник использовал для действий своей артиллерии и авиации. Любая, тем более мощная, артиллерийская и авиационная подготовка атаки нарушает систему обороны, управление и в особенности подготовку контрмероприятий пехоты, танков и артиллерии. Ночью, в темноте, боевые действия всегда затруднены: танкисты перестают видеть, куда идти и в каком направлении вести огонь; стрелки и артиллеристы лишаются возможности вести прицельный огонь; пехота теряет целесообразные направления для контратак. Правда, современные средства подавления, приборы ночного видения и способы наблюдения и ориентировки позволяют лучше организовать ночные действия войск и всех боевых средств. Изучая действия врага, в том числе и вечерние атаки, мы пришли к твердому выводу, что к тому геройству, храбрости и военной хитрости наших людей, которые в массовом масштабе проявлялись повседневно на поле боя, нужно добавить необходимое, как воздух, умение организовать систему артиллерийского и минометного огня и так построить его управление, чтобы оно отвечало следующим требованиям:
а) быстрота маневра траекториями, а иногда и колесами (гвардейские минометы — «катюши», как правило, маневрировали колесами, истребительно-противотанковая артиллерия также во многих случаях маневрировала колесами);
б) быстрота открытия организованного и мощного огня;
в) точная стрельба по заданному квадрату.
Чтобы лучше осуществлять руководство и управление артиллерийскими группами фронтового подчинения, мы назначили командующего артиллерией 51-й армии генерал-майора артиллерии В. П. Дмитриева командующим артиллерийскими группами фронтового подчинения. ....Эти мероприятия, осуществленные едва ли не впервые в практике шедшей войны, сыграли исключительно большую роль в укреплении устойчивости нашей обороны под Сталинградом.
При такой организации командование фронтом действительно могло влиять положительно на ход боевых действий, могло срывать планы противника и навязывать ему свою волю, чему отчасти помогала и тактика гитлеровцев, как известно страдавшая шаблонностью.
Каждый раз их атаки предварялись авиационными ударами, мощной бомбовой «обработкой» переднего края и ближней глубины участка нашей обороны, намеченного противником для атаки. Обычно сначала бомбили «юнкерсы» (Ю-87 и Ю-88), нанося удар несколькими волнами; затем вступала в бой артиллерия; обычно артиллерия и авиация, чередуясь, а иногда одновременно, вели авиационную и артиллерийскую подготовку в течение от 40 минут до одного часа, а иногда и более; примерно за 20 минут до атаки танков и пехоты появлялись пикирующие бомбардировщики и тоже обрабатывали передний край. Становилось ясно, что скоро начнется атака.
Правда, это не всегда удавалось легко определить, так как бой гремел не затихая ни днем ни ночью, самолеты непрерывно появлялись то большими, то меньшими группами, шли воздушные бои, ни на минуту не умолкала зенитная артиллерия. В этой обстановке важно было быстро определить, где именно сосредоточились изготовленные для атаки пехота и танки противника. Противник, как правило, держал свои первые эшелоны на расстоянии 200–300 метров от нашего переднего края; далее в глубину до трех километров и более стояли в развернутых боевых порядках (замаскировавшись) и ждали сигнала для начала действий остальные его войска, предназначенные для атаки.
Как только удавалось определить участок, намеченный противником для атаки (а это нам удавалось почти каждый раз), сразу же давались указания о подготовке контрмероприятий.
Что это за указания? Давалась команда командирам подгрупп: артиллерийской, противовоздушной обороны, гвардейских (реактивных) минометов, командующему ВВС, в которой указывались цели, по которым должен вестись огонь, плотность артиллерии и количество назначаемых снарядов, время готовности открытия огня — для артиллерийских групп 15–20 минут (так как они всегда были готовы), а для авиации несколько больше, смотря по обстановке. Чтобы проверить, правильно ли определен участок атаки и установить наблюдение за действиями противника, обычно держались в воздухе истребители-разведчики, которые разведывали предполагаемый рубеж и, еще находясь над противником, по радио передавали сведения о ходе подготовки врага к атаке и моменте ее начала. Таким образом, по данным воздушной и наземной разведки, а также артиллерийских наблюдателей, мы определяли момент начала атаки противника. Как только она выявлялась, немедленно отдавался приказ об артиллерийском и авиационном ударе по заранее распределенным целям, т. е. по целям, которые были назначены 20–30 минут назад, когда выявился исходный рубеж атаки противника. Как правило, такие удары были настолько сильны, что противник не выдерживал их.
Обычно артиллерийский и авиационный налет начинался, когда поднималась в атаку пехота, следовавшая за танками противника. Это делалось неспроста. Если такой налет производить несколько ранее, когда противник находится на месте, готовясь к атаке, то результаты контрподготовки обычно бывают незначительными, так как исходный рубеж у противника готовится всегда хорошо (здесь и убежища, и другие укрытия). Если же такой налет производить как раз в те моменты, когда у противника все приходит в движение (к тому же нередко гитлеровское командование посылало своих солдат в атаку, подпоив их для смелости), то результаты наших контрмероприятий, почти, как правило, были существенны; обычно вражеские атаки не только бывали отбиты, но зачастую атакующим дивизиям наносился большой урон. Дело в том, что на участке атаки нам действительно удавалось сосредоточить огонь большой силы. Он организовывался примерно так. В 100–200 метрах от нашего переднего края на глубину 2–4 километров, на фронте всего участка атаки с некоторым обеспечением флангов, создавалась густая полоса заградительного огня. Иногда по главному участку атаки противника работало до двухсот орудий и минометов на километр фронта, и это делалось при общем превосходстве врага в силах. Так осуществлялось маневрирование огнем.
Организованная таким образом в мощный кулак артиллерия обеспечивала прочность и стойкость нашей обороны. В дни особенно напряженных боев, к примеру сказать, только одна фронтовая группа артиллерии расходовала более десяти тысяч снарядов. Характерны в этом отношении уже приводившиеся выше показания пленных о действиях нашей артиллерия.
Во всей дальнейшей обороне Сталинграда эти мероприятия сыграли выдающуюся, если не решающую роль.
2.
14 сентября. Сталинград Бойцы 62 армии предварили немецкое наступление на город контрударом во фланг ударной группировки 6 полевой армии из 71,76,295 пехотных дивизий. В бой вводился весь армейский резерв — сводный полк 399-й дивизии с остатками 6-й танковой бригады . В контратаке должны были участвовать весьма поредевшая 38 мотострелковая бригада, 269-й стрелковый полк 10 дивизии НКВД и снимаемый с запасных позиций в городе, сводный батальон 112-й стрелковой дивизии и также части 23 танкового копуса. Между этими частями распределилось полученное в тот день маршевое пополнение и тысяча бойцов, набранных в армейских тылах. Для артиллерийской поддержки выделялась довольно значительная огневая сила — три иптапа, три артполка и три гвардейских минометных полка. К полудню наш контрудар был отбит ,а немцы повели атаки на Мамаев Курган ,где оборонялись остатки 112 стрелковой дивизии и 269 полк 10-ой дивизии НКВД
и последние танки 6-й гвардейской бригады , а также в направлении на вокзал Сталинград-I.
На юге ударная группировка 4 танковой армии Гота ,потеснив 35 гв. стрелковую дивизию ( точнее , той части дивизии , что прорвалась в 62 армию 23 августа ) , захватила Купоросное , вышла к Волге , отрезав от борьбы за город 64 армию.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
..... у всех нас троих — командующего, члена Военного совета и начальника штаба — существовало полнейшее единомыслие насчет того, что следует придерживаться самой активной тактики.
Не мыслило дела иначе и командование фронта. Еще до исхода дня, получив первые сведения о продвижении противника, оно потребовало от нас подготовить на завтра контрудар и выбить
гитлеровцев из тех районов, где они вклинились в пашу оборону.
В 22.30 приказ был подписан, и направленцы штарма немедленно отправились с ним в войска. Чтобы упредить самые ранние действия противника, общая готовность назначалась на 03.00, начало
атаки пехоты — на 03.30.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
В центре армии наша контратака в первое время имела некоторый успех, но с наступлением дня противник ввел в действие свою авиацию; группы по 50—60 самолетов непрерывно бомбили и штурмовали боевые порядки наших контратакующих частей, прижимая их к земле.
Контратака захлебнулась.
В 12 часов противник бросил в бой большие массы пехоты и танков и начал теснить наши части. Удар направлялся на Центральный вокзал и Мамаев курган.
Этот удар был исключительной силы. Несмотря на громадные потери, немцы лезли напролом. Колонны пехоты на машинах и танках врывались в город.
По-видимому, гитлеровцы считали, что участь его решена, и каждый из них стремился как можно скорее достичь Волги, центра города и там поживиться трофеями.
Наши бойцы, снайперы, бронебойщики, артиллеристы, притаившись в домах, в подвалах и дзотах» за углами домов, видели, как пьяные гитлеровцы соскакивали с машин, играли на губных гармошках, бешено орали и плясали на тротуарах.
Захватчики гибли сотнями, но свежие волны резервов все больше наводняли улицы. Автоматчики просочились в город восточнее железной дороги, к вокзалу, к домам специалистов.
Бой шел в 800 метрах от командного пункта штаба армии.
Создалась угроза, что до подхода 13-й гвардейской стрелковой дивизии противник займет вокзал, разрежет армию и выйдет к центральной переправе.
На левом крыле, в районе пригорода Минина, также разгорелись жестокие бои. Не оставлял противник в покое и наш правый фланг. Обстановка осложнялась с каждым часом.
3.
15 сентября. Сталинград В ночь с 14 на 15 состоялась переправа первых двух полков 13 гв. стрелковой дивизии генрала (42 -го полковника И. П. Елина и 34-го подполковника Д. И. Панихина)
Эти полки утром 15 сентября приняли бой в районе вокзал Сталинград-I , заняв оброну вдоль железной дороги и приняв на себя основной удар главной группировки Паулюса.
Вокзал за этот день четыре раза переходил из рук в руки и в конце дня немцы были совсем выбиты из вокзала. К вечеру немцы взяли Мамаев курган.
На юге группировка Гота провинулась до пригорода Минино ,потеснив части 35 гв. дивизии.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
С утра 15 сентября противник начал атаку в двух направлениях: в центре армии — на вокзал и на Мамаев курган наступали части 295-й, 76-й и 71-й пехотных дивизий с танками;
на левом фланге — на пригород Минина, Купоросное — наступали части 24-й и 14-й танковой и 94-й пехотной дивизий. На правом фланге было относительно спокойно.
Атаке предшествовал мощный удар с воздуха. Затем авиация противника повисла над нашими боевыми порядками.
Бой сразу принял для нас тяжелый характер. Не успели прибывшие ночью свежие части Родимцева осмотреться и закрепиться, как сразу были атакованы превосходящими силами врага. Его авиация буквально вбивала в землю все, что было на улицах.
Особенно ожесточенные бои развернулись у вокзала и в пригороде Минина. Четыре раза в течение дня вокзал переходил из рук в руки и к ночи остался у нас. Дома специалистов, которые атаковал 34-й полк дивизии Родимцева с танками тяжелой бригады, остались в руках немцев.
Стрелковая бригада полковника М. С. Батракова с подразделениями дивизии А. А. Сараева, понеся большие потери, была оттеснена на рубеж Лесопосадочная.
Гвардейская стрелковая дивизия В. П. Дубянского и отдельные подразделения других частей, тоже понеся большие потери, отошли на западную окраину города, южнее реки Царица.
К вечеру 15 сентября трудно было сказать, в чьих руках находится Мамаев курган: сведения поступали противоречивые.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
15 сентября гитлеровцы, использовав порывистый юго-западный ветер, подожгли пригород Минина и Ельшанку, где еще уцелело в садах и у балочек немало деревянных строений. Наши подразделения, позиции которых оказались среди огня и дыма, вынуждены были временно отойти. Распространившийся пожар приблизился к КП 35-й дивизии. Тем временем на других участках противник начал очередную атаку. Полковник Дубянский (командир 35 гв. дивизия), докладывавший мне обстановку по телефону, внезапно прервал разговор, сказав, что продолжать его сейчас не имеет возможности.
Связь возобновилась часа через три, уже по заново подтянутым к магистральной линии проводам — прежние выгорели.
За это время командный пункт Дубянского побывал и в огне пожара, и в круговой обороне. Однако управления частями комдив не потерял и, как ни ограниченны были его силы, сумел, введя в бой саперов, взять почти что в кольцо прорвавшихся в тылы дивизии гитлеровцев, заставив их отступить.В итоге дня бойцы 35-й гвардейской вернулись на свои позиции в выгоревшей Ельшанке.
Но в Купоросном, у Волги, откуда за последние трое суток врага дважды удавалось оттеснять, он теперь закрепился, увеличив разрыв между нашей и 64-й армиями.
Контратаки ее частей с юга заметных результатов не дали. Нам же ударить навстречу было нечем.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
Бон 13, 14 и 15 сентября в самом городе показали, что истребление захватчиков в развалинах города идет значительно успешнее, нежели в голых степях между Волгой и Доном.
Несмотря на большое превосходство в силах, враг несет неизмеримо большие потери при наступлении по узким улицам и развалинам домов, часто не видя, откуда по нему ведут огонь и где его поджидает смерть.
Цитата("Дёрр.Поход на Сталинград.Оперативный обзор.")
...
Начавшаяся теперь на улицах, в домах и развалинах позиционная война нагрянула неожиданно для немецких войск, потери в людях и технике были несоизмеримы с успехами, которые исчислялись квадратными метрами захваченной местности.
Автор: Konstanten 4.9.2012, 11:56
Сталинград в сентябре 1942.
14 сентября - 30 сентября 1942 .Хроника.
На заводах Сталинграда выпускали и ремонтировали танки вплоть почти до середины октября
http://www.youtube.com/watch?v=A0nUr8Wx8qc
Немцы ведут огонь из орудия по элеватору и атакуют его на юге города в районе вокзала Сталинград-II.
Элеватор оборонялся группой бойцов-десантников 35 гв. стрелковой дивизии и бойцов 92 стрелковой бригады с 14-20 сентября.
http://www.youtube.com/watch?v=wAkegF4hU3Y&feature=player_detailpage#t=3803s
Работа артиллерийских группировок Юго-Восточного( Сталинградского фронта) из-за Волги.
В течение 20 минут массированый огонь мог быть перенесён в любую часть города.
http://www.youtube.com/watch?v=oW18GAZ5DGk
Автор: Konstanten 4.9.2012, 12:27
Сталинград в сентябре 1942.
14 сентября - 30 сентября 1942 . Продолжение 4.
16 сентября. Сталинград В ночь на 16 сентября переправился третий полк дивизии 13 гв. дивизии — 39-й стрелковый под командованием майора С. С. Долгова.
Он был высажен в районе завода «Красный Октябрь», недалеко от Мамаева Кургана и получил задачу утром контратаковать его. Утром Мамаев Курган был взят.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%9C%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%BA%D1%83%D1%80%D0%B3%D0%B0%D0%BD&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.742323,44.540119&spn=0.033111,0.077162&sll=55.755944,37.547706&sspn=0.897947,2.469177&oq=%D0%BC%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%BA%D1%83+&t=h&hnear=%D0%9C%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%9A%D1%83%D1%80%D0%B3%D0%B0%D0%BD&z=14
Вид с Мамаева Курган
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%9C%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%BA%D1%83%D1%80%D0%B3%D0%B0%D0%BD&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.744808,44.537894&spn=0.032883,0.077162&sll=55.755944,37.547706&sspn=0.897947,2.469177&oq=%D0%BC%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%BA%D1%83+&t=h&hnear=%D0%9C%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%9A%D1%83%D1%80%D0%B3%D0%B0%D0%BD&z=14&layer=c&cbll=48.744808,44.537894&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-4150102
Вид на Мамаев Курган с подножия у Берега Волги.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%9C%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%BA%D1%83%D1%80%D0%B3%D0%B0%D0%BD&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.731397,44.548252&spn=0.033119,0.077162&sll=55.755944,37.547706&sspn=0.897947,2.469177&oq=%D0%BC%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%BA%D1%83+&t=h&hnear=%D0%9C%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D0%B5%D0%B2+%D0%9A%D1%83%D1%80%D0%B3%D0%B0%D0%BD&z=14&layer=c&cbll=48.731397,44.548252&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-39724876
На юге города группировка Гота провинулась от Минино до элеватора, что рядом с вокзалом Сталинград-II .
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
С утра 16 сентября полк Елина с подразделениями 1 12-й стрелковой дивизии отбил Мамаев курган, но дальнейшее наступление задержалось.
Начались встречные бои и встречные атаки, вернее, смертельные схватки, которые продолжались на Мамаевом кургане до конца января 1943 года.
Противник тоже понимал, что, завладев Мамаевым курганом, он будет господствовать над городом, над заводскими поселками и над Волгой.
Для достижения этой цели он не жалел ни сил, ни средств. Мы, в свою очередь, решили во что бы то ни стало удержать Мамаев курган.
Здесь были разгромлены многие танковые и пехотные полки и дивизии противника и не одна наша дивизия выдержала жесточайшие бои, бои на истребление, невиданные в истории по своему упорству и жестокости.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.Мемуары адъютанта 6 полевой армии Паулюса.")
Наша артиллерия и авиация перед каждой атакой буквально перепахивают местность, занятую противником. Но как только наши пехотинцы выходят из укрытия, их встречает уничтожающий огонь. Стоит нам достигнуть в каком-нибудь месте успеха, как русские тотчас же наносят ответный удар, который часто нас отбрасывает на исходную позицию.
Задумавшись на минуту, Паулюс продолжал:
— Командование противника также действует более целеустремленно.
У нас создалось такое впечатление, что советское командование намерено любой ценой удержать свои позиции на западном берегу Волги.
Севернее Сталинграда. Утром 16 сентября командиры стрелковых дивизий, танковых корпусов и частей усиления собрались в штабе 1 гв. армии (штаб 1 гв. армии был одновременно и штабом всей группировки
Сталинградского фронта , что наносила контудары по войскам Паулюса у Сталинграда. Практически это был личный штаб Г.К.Жукова. В.Н.Гордов , зам. А.И.Еременко по сталинградскому фронту , в это время занимался плацдармами на правом берегу Дона.
Командующий армией генерал К.С.Москаленко ,в присутствии представителя Ставки генерала армии Г. К. Жукова, поставил задачи перед участвующими в наступлении соединениями.
Ударная группировка 1 гв. и 24 армий состояла из 308 ,316 , 292 стрелковых дивизий и 7 (генерал П.А. Ротмистров) и 16 (генерал А. Г. Маслов) танковых корпусов в первом эшелоне , 221 , 207 и 4 танковый корпус (генерал А.Г.Кравченко ) во втором эшелоне.
Главный удар наносился из района Котлубань на юг в общем направлении на разъзд Конный.
Наступление было сначала назначено на 17 сентября , а затем перенесено на день.
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
Меня огорчило и то, что при всех невыгодных для нас условиях, о которых уже говорилось, мы снова готовились нанести удар по противнику в лоб.
Глядя на карту, я думал: не лучше ли скрытно сосредоточить войска на плацдарме в малой излучине Дона и ударить вдоль Дона на Калач по тылам 6-й немецкой армии?
Мне представлялось, что в этом случае конфигурация линии фронта и уязвимость вражеских коммуникаций должны были поставить группировку противника в тяжелое положение и вынудить ее отвести войска от Сталинграда. Обо всем этом я и доложил Г. К. Жукову после окончания занятия.
Конечно, мне тогда не было известно о другом, уже разрабатываемом, плане наступления, превосходившем по масштабам во много раз все то, что изложил я в беседе с Георгием Константиновичем. Последний же никого не мог посвятить в содержание этого плана, так как в то время о нем знали лишь три человека — И. В. Сталин, А. М. Василевский и он. Поэтому Г. К. Жуков, внимательно выслушав меня, ответил кратко:
— Перспективы, открывающиеся после нанесения ударов с плацдармов в южном и юго-восточном направлениях, заманчивы и заслуживают тщательного изучения, но у тебя для этого мало сил и средств. В свое время это будет сделано. Теперь же Верховный Главнокомандующий требует направить все силы на помощь сталинградцам.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой ")
Когда командиры соединений разъехались, Кирилл Семенович {Москаленко} приказал мне принести рабочую карту, которую я по его распоряжению готовил сам, без чьей-либо помощи.
На ней был изображен замысел операции. Он сводился к тому, чтобы, сосредоточив две армии на плацдарме в малой излучине Дона, нанести удар вдоль реки на Калач по ближним тылам 6-й армии Паулюса. Нам представлялось, что такой удар будет гораздо более действенной помощью сталинградцам, чем фронтальное наступление.
Георгий Константинович, внимательно изучив карту, спросил, не видел ли ее еще кто-нибудь, после чего сказал мне:
— Никому не показывай и поскорее сожги ее. План заманчив, но пока мы не имеем сил для его реализации. Я думаю, что придет время и кое-что в этом духе будет осуществлено. А сейчас наша задача — неукоснительно выполнить приказ Ставки, приложить все усилия, чтобы прорваться к Чуйкову.
Признаюсь, что требование уничтожить карту, над которой я трудился бессонными ночами при коптящем светильнике из снарядной гильзы, вывело меня из равновесия, и я спросил Георгия Константиновича: что даст наше соединение с 62-й армией на одном узком участке при господстве вражеской авиации? Помогут ли Чуйкову наши измотанные в боях воины, сможем ли мы по узкому коридору снабжать сталинградцев? Выпалив все это единым духом, я тут же закусил язык и стал ждать начальственного разноса.
Но, к моему удивлению, его не последовало. Жуков посмотрел мне прямо в глаза, как бы говоря: "Я и сам это не хуже тебя понимаю", и ответил кратко:
— Ты, Семен Павлович, забываешь о моральном факторе. Если мы прорвемся, то сталинградцы не будут больше чувствовать себя со всех сторон отрезанными и прижатыми к Волге. Чуйков, Крылов и Гуров находятся на пределе человеческих возможностей, их питает надежда, пока мы с севера беспрерывно стучим мощным кулаком по стене, отгородившей их от главных сил Красной Армии.
5.
17 сентября. СталинградС рассветом , после сильной бомбежки и мощных огневых налетов, ударная группировка Паулюса атаковала позиции 13-й гвардейской дивизии по всему фронту от Мамаева Кургана до вокзала Сталинград-I. Образовалось новое слабое место в обороне центра и юга города - пойма реки Царицы с северного направления.
http://maps.google.ru/maps?saddr=%D1%83%D0%BB.+%D0%A0%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE&daddr=%D1%83%D0%BB.+%D0%9D%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.73355,44.538231&spn=0.065781,0.154324&sll=48.718489,44.517546&sspn=0.032901,0.077162&geocode=Fceq5wId-3inAg%3BFc5R5wIdLjenAg&t=h&mra=me&mrsp=1&sz=14&z=13
6.
18 сентября. Сталинград C наступлением темноты с 17 на 18 с левого берега переправлись батальоны 92-й отдельной стрелковой бригады из резерва Ставки большинство бойцов составляли матросы с Балтики и Севера, комсостав в основном был из общевойсковых офицеров. Одновременно в другом месте, напротив «Красного Октября», переправилась 137-я танковая бригада подполковника К. С. Удовиченко. Танковая бригада имела в своем составе только легкие танки с 45-миллиметровыми пушками.
Ей была поставлена задача: занять круговую оборону в районе железнодорожной петли восточнее Мамаева кургана и поддерживать правый фланг 13 гв. дивизии.
К вечеру группировка Гота окружила остатки (менее 1 тыс. бойцов) 35 гв. дивизии и в районе вокзала Cталинград-II и элеватора.
Батальоны 92-й стрелковой бригады, ведя уличные бои за Царицей, продвинулись до вокзала Сталинград-II и элеватора, где горсточка гвардейцев-десантников из 35 гв. дивизии Дубянского, отрезанная от своих, удерживала часть этажей
Севернее Сталинграда. В 5 час. 30 мин. началась артподготовка и продолжалась полтора часа, но вновь, как и во время наступления в начале сентября, немецкая артиллерия не была подавлена и, когда в 7 часов наша пехота пошла в атаку, встретили ее сильным огнем из-за высот.
Немцы вели огонь по местам сосредоточения наших войск, которые были хорошо видны гитлеровским наблюдателям на высотах.
Вот как развивались события на левом фланге армии, где наносился главный удар.
- в 7.30 части 316-й стрелковой дивизии полковника И. Е. Зубарева с 87-й танковой бригадой 7-го танкового корпуса (командир бригады полковник И. В. Шабаров) ворвались на разъезд 564-й километр.
-Правее в том же направлении успешно наступали 308-я с 62-й танковой бригадой 7-го танкового корпуса ,к 11 часам достигнув северных скатов
высоты 154,2 и разгромив оборонявшегося там противника. Туда же на гребень в районе отметки 154.2 часом ранее вышла и 87-я танковая бригада.После этого вместе с двигавшимися вслед за ней частями 316-й стрелковой дивизии она начала наступление на высоту 145,5.
- В 11 часов 12-я отдельная танковая бригада , действовавшая совместно с 292-й стрелковой дивизией , шестью танками прорвалась на хутор Бородкин.
В течение первой половины дня оборона противника была прорвана.
Танковый батальон 87-й танковой бригады 7 танковго корпуса 8 боевыми машинами, достиг разъезда Конный, где был контратакован 20 танками противника.
Также глубоко, но только в район хутора Нов. Надежда прорвались и танки 12 отдельной танковой бригады. http://michail50.livejournal.com/
-С 12 часов немцы начали из района хутора Бородкин серию контратак пехоты и танков. Во второй половине дня, кроме того, резко повысилась активность авиации противника.
В 14 часов генерал К.С.Москаленко принял решение ввести в прорыв войска второго эшелона армии — 4-й танковый корпус А. Г. Кравченко, 221-ю и 207-ю стрелковые дивизии .
Однако, второй эшелон запоздал с выходом в исходный район на высоту 154,2 . История с этим опозданием описана у С.П.Иванова - нач. штаба 1 гв. армии. http://militera.lib.ru/memo/russian/ivanov_sp/11.html
- в 18 часов противник предпринял контратаку крупными силами пехоты с 50 танками и вновь овладел высотой 154,2.
Поредевшие части 308-й и 316-й стрелковых дивизий, не закрепившиеся на высотой 154,2 и к тому же лишившиеся поддержки танков и артиллерии (танки к этому времени были подбиты огнем
противника, а орудия сопровождения отстали еще утром), не сдержали натиска врага. Штабы обеих дивизий потеряли управление частями. Последние с наступлением темноты начали мелкими группами отходить от хутора Бородкин и со скатов высоты 145,5 к разъезду 564-й километр. Далее с 19 по 22 сентября 1 гв. ,24 и 66 армии вели только сковывающие наступательные действия.
7.
19 сентября. Сталинград Ночью в Сталинград двумя полками из трёх переправилась 95-ая стрелковая дивизия (сформирована из 13 мотострелковой дивизии войск НКВД ) полковника В.А.Горишного.
Части новой дивизии перевозили два самоходных парома, буксирные пароходики и баржи, несколько бронекатеров.
Некоторые подразделения следовали через остров Зайцевский, откуда был наведен плавучий пешеходный мостик. Полки быстро втянулись в глубокий и длинный овраг Банный (http://maps.google.ru/maps?q=%D1%83%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%B0+%D1%81%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.754534,44.539454&spn=0.008219,0.01929&hnear=%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D1%83%D0%BB.,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4&t=h&z=16
) ,скрывшись от вражеской авиации, и выйдя к исходным позициям, разветвления тянущегося от самой Волги оврага с севера охватывали Мамаев курган.
Аэрофотосъёмка Сталинграда 1942 года - овраг Банный ,начинаясь от берега Волги, отчётливо виден севернее Мамаева Кургана
- южнее овраг Долгий ,более подробно http://www.gpsserver.ru/aero/ ).
То, что готовилось как контрудар со стороны Сталинграда навстречу 1 гв. армии, вылилось 19 сентября в тяжелый встречный бой — гитлеровцы начали атаку раньше.
Мнение командования 62 армии о контрударах с севера:
Предположение, что действия советских войск севернее города вынудят противника оттягивать какие-то силы из-под Сталинграда
(а в штабе фронта одно время были почему-то уверены, что это уже происходит), в тот раз, к сожалению, не оправдалось.
19-го, как и накануне, 62 армия получила лишь передышку на несколько часов от бомбежек с воздуха, да и то уже не полную: фашистские самолеты не исчезали совсем, их только поубавилось.
Натиск немцев не ослабевал. Скоро стало окончательно ясно, что они никуда не перебросили ни одной действовавшей перед фронтом 62-й армии пехотной или танковой части. Сводка боевый действий 62 армии за 19 сентября 1942 года: «Армия продолжала оборону занимаемых рубежей, частью сил наступала с задачей уничтожения прорвавшегося в город Сталинград противника.
Противник оказывал упорное сопротивление наступающим частям. В центре города шли ожесточенные уличные бои, где наши части выбивали противника из захваченных зданий и дзотов.
Части и подразделения 124-й и 149-й стрелковых бригад и 282-й стрелковый полк 10-й дивизии, встреченные артиллерийским и пулеметным огнем, медленно продвигались вперед.
115-я стрелковая бригада с 724-м стрелковым полком прочно удерживали свои позиции в районе Орловки.
Части танкового корпуса продолжали оборону прежних позиций и силами 9-й мотострелковой бригады овладели высотой 126.3 и продолжали медленно продвигаться вперед; введенная в бой
прибывшая 137-я танковая бригада также несколько продвинулась вперед, встречая упорное сопротивление противника.
95-я стрелковая дивизия могла перейти в наступление только двумя полками — 90-м и 161-м, которые, захватив вершину Мамаева кургана, залегли под сильным артиллерийским и минометным
огнем.
112-я стрелковая дивизия продолжала отбивать атаки противника южнее Мамаева кургана, удерживала железнодорожный мост через овраг Крутой.
13-я гвардейская стрелковая дивизия вела тяжелые уличные бои в центре города, имея задачей очистить центральную часть города. В ходе боя дивизия несет большие потери.
Остатки частей и подразделений 244-й стрелковой, 35-й гвардейской стрелковой дивизий, 10-й и 42-й стрелковых и 133-й танковой бригад в течение дня вели упорные уличные бои южнее реки
Царица. Положение этих частей к исходу дня невозможно было определить.
Вновь прибывшая 92-я стрелковая бригада развертывается и готовит оборону южного крыла армии от реки Царица до элеватора включительно.
За день боя противник потерял до 1600 солдат и офицеров, один самолет, пулеметов — 32, орудий — 5, танков — 12, автомашин — 35.
Командарм решил в течение ночи вести разведку, закрепившись на достигнутых рубежах и с рассветом 20.9.42 года продолжать наступление совместно с войсками Сталинградского фронта,
наступающего с севера».8.
20 сентября. Сталинград 62 армия продолжила контратаки. 95 стрелковая дивизия Горишного перевалила через Мамаев Курган и продвинулась на юго-запад.
13 гв. стрелковая дивизия Родимцева, вынужденная отбивать атаки гитлеровцев, так и не смогла очистить за эти дни от немцев центр города, как это планировалось сначала.
Обстановка на юге , за Царицей, оставалась не ясной штабу армии - для уточнения положения 42-й стрелковой бригады Батракова, остатков 244 дивизии Афанасьева и 35-й гвардейской Дубинянского высылалась армейская разведка.
8.
21 сентября. Сталинград Цитата(" Журнал боевых действий ОКХ")
21 сентября 1942 года
По сообщению группы армий «В», назначенная на 22 сентября атака на северную часть Сталинграда, вследствие сильно уменьшившейся мощи пехоты, пока невыполнима.
Фюрер приказал подтянуть в Сталинград 100-ю егерскую дивизию, находившуюся в излучине Дона к северо-западу от Сиротинской. Для продолжения наступления он распорядился на первом этапе освободить северную часть Сталинграда, на втором – очистить западный берег Волги южнее Сталинграда, а затем повести наступление на север, примыкая к Волге.
Это прямое следствие контрударов 66 ,24 и 1 гв. армий .
Наступление немцев в северной части Сталинграда начнется на 10 дней позже, когда успеют переправиться и занять позиции на севере города 39 гв. и 308 стрелковые дивизии и вместе с ними 112 стрелковая дивизия ,переброшенная с позиций в центре.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Двадцать первое сентября началось в грохоте бомбежки и огневых налетов по всему центру и левому крылу армейской полосы.
Масштабы авиационной и артиллерийской подготовки не оставляли сомнений в том, что противник затеял нечто более серьезное, чем атаки последних пяти-шести дней.
Состав атакующих неприятельских сил удалось точно установить несколько позже: на фронте от Мамаева кургана до зацарицынской части города было брошено в наступление пять немецких дивизий, в том числе две танковые. Но что цель этого натиска — не просто где-то еще нас потеснить, а сегодня же раздробить армию и сокрушить нашу оборону, стало ясно уже в первые утренние часы.
Атаки фашистской пехоты и танков отбивали дивизии Горишного и Родимцева, 92-я стрелковая бригада, остатки 35-й гвардейской дивизии и приданных ей частей.
Вместе с армейской артиллерией их поддерживала с заволжских огневых позиций дальнобойная фронтовая. Поддерживала в авиация фронта всеми самолетами, кроме тех, что были необходимы для прикрытия войск, продолжавших контратаки за коридором.....
Но противник накопил мощную ударную силу, и остановить его наши части могли не везде. А затем из-за обрыва линий связи нарушилось управление всем левым флангом.
«Связь с 42-й и 92-й стрелковыми бригадами и 35-й гвардейской дивизией с 12.30 отсутствует», — зафиксировано в журнале боевых действий. Посланные в эти части офицеры связи не возвращались. Некоторое время мы получали кое-какие сведения о положении за Царицей только из-за Волги: о том, что происходит на нашем берегу, там могли судить, в частности, по тому, на каких участках сосредоточиваются бомбовые удары и артогонь врага.
Во второй половине дня Родимцеву пришлось развернуть левый фланг своей дивизии фронтом на юг, бросив туда и все свои резервы.
Как выразился Александр Ильич при одном из телефонных докладов, у него «левым соседом у Волги оказались немцы».
Прорвавшись по Московской, Тамбовской и другим улицам, противник вклинился между 13-й гвардейской дивизией и 92-й бригадой и вышел к волжскому берегу недалеко от причалов центральной переправы.
Для того чтобы оттеснить немцев от Волги, восстановить локтевой контакт с соседями-моряками, у Родимцева было недостаточно сил. Гвардейцы вели бой с фашистской пехотой и танками по всему фронту своей полосы, атакуемые в то же время и с воздуха. А на следующий день 13-й гвардейской дивизии пришлось драться за то, чтобы самой не оказаться отрезанной от остальной армии.
Хорошо еще, что прибытие последних подкреплений позволило вернуть в центр города тот полк Родимцева, который мы вынуждены были держать у Мамаева кургана.
.......
8.
22 сентября. Сталинград В ночь на 22 сентября сосредоточилась и начала переправу 284 стрелковая дивизия подполковника Н.Ф.Батюка. К утру пераправился 1045-й стрелковый полк - он составил резерв армии ,сосредоточившись восточнее Мамаева Кургана.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
22 сентября {13 гвардейская} дивизия встретила собранная воедино.
Расстояние между ее передним краем и Волгой нигде не превышало 700–800 метров, а на ряде участков было значительно меньше. Возобновив с утра атаки и придав наступавшей здесь 76-й пехотной дивизии до ста танков, гитлеровское командование имело основания рассчитывать, что танки, разделенные на несколько групп, протаранят столь неглубокую оборону не в одном, так в другом месте. Тем более что часть этих танков одновременно пыталась ворваться в тылы нашей дивизии со стороны Царицы, где немцы достигли Волги накануне.
Но двенадцать танковых атак, предпринятых за первую половину дня, — причем каждая предварялась новыми налетами авиации и поддерживалась сильным артогнем — не принесли фашистам ничего, кроме потерь. Неимоверным напряжением сил полки Родимцева удержали свои рубежи. Отлично показали себя истребительно-противотанковый дивизион старшего лейтенанта Ивана Розанова и бронебойщики. А общий расход боеприпасов был такой, что в подразделениях подходили к концу и мины, и патроны к противотанковым ружьям, и гранаты. Многократно пускались в ход штыки.
Естественно, и наши потери были немалыми. В 34-м гвардейском полку Панихина выбыло из строя до четырехсот человек. И в конце концов, на двух участках, где [167] практически не оставалось бойцов, способных держать в руках оружие, враг вклинился в оборону 13-й дивизии.
Около двухсот немецких автоматчиков с пятнадцатью танками обошли со стороны оврага Долгий правый фланг полка Панихина. Другая группа, прорвавшись на площадь 9 Января (в послевоенном Волгограде — площадь Ленина) и Артиллерийскую улицу, стала охватывать его левый фланг. Полковой КП был окружен.
Окружение грозило и всему 34-му полку. А так как он оборонялся на правом фланге дивизии, это означало, что два других полка могут оказаться на изолированном с суши «пятачке».
Однако генерал Родимцев справился с положением. На помощь Панихину были брошены батальон из полка Долгова и последние дивизионные резервы — разведчики, комендантский взвод. Контратаки на обоих угрожаемых, точнее, прорывных участках были проведены весьма ограниченными силами, но подготовлены чрезвычайно быстро, что и обеспечило их успех: немцы нигде не успели закрепиться, хотя отдельные их танки дошли до самой Волги (где некоторые из них и остались подбитыми и сожженными).
Враг был отброшен и из района оврага Долгий, и с площади 9 Января. На этих участках насчитали потом до двухсот трупов гитлеровских солдат. Командный пункт Панихина вызволили из двухчасовой осады.
Хочется подчеркнуть: ликвидировать опаснейший прорыв на своем правом фланге и восстановить там в основном прежние позиции командир 13-й гвардейской дивизии сумел в условиях, когда продолжался тяжелый бой на других участках и надо было предупреждать возможные новые вклинения. И все это — в узкой полосе приволжских городских кварталов, где крайне осложнен любой маневр. Александр Ильич Родимцев, немало испытавший за войну, говорил потом, что бой 22 сентября 1942 года остался для него самым напряженным.
За этот день бойцы 13-й гвардейской дивизии уничтожили больше трех десятков фашистских танков. Потери противника в живой силе (подсчитать их точно, разумеется, никто не мог) мы оценивали тогда в тысячу человек. Но важнее всего было, конечно, отстоять свои позиции.
Одного не смог сделать Родимцев, и это, я знаю, долго его мучило, — выручить батальон, окруженный еще раньше в районе центрального вокзала.
Тот самый 1-й батальон 42-го гвардейского стрелкового полка, который столько дней вел упорные бои за вокзал Сталинград-I.
После вокзала его бойцам служили опорными пунктами гвоздильный завод; универмаг, другие здания за линией фронта.
Два-три раза комбат Федосеев присылал донесения, звучавшие как клятвы, — в них подтверждалась решимость держаться до последнего человека.
Донесения доставляли способные передвигаться раненые, которые ночью проползали по развалинам через расположение противника.
А пробраться к окруженному батальону с нашей стороны, чтобы передать приказ — выходить к своим, не удавалось. Посылали дивизионных разведчиков — они не вернулись. Не пробился и тяжелый танк с десантом. Не удалась также попытка пройти кружным путем, через долину Царицы...
Вплоть до 21 сентября сохранялась надежда, что одна из удачных контратак позволит 42-му полку соединиться со своим 1-м батальоном. Но обстановка, сложившаяся 22-го, исключила такую возможность.
Во всяком случае на ближайшие дни. И донесений от Федосеева больше не поступало. Беспощадная логика фактов приводила к выводу: окруженные гвардейцы, выполнив до конца воинский долг, пали в неравном бою.
Положение дивизии Родимцева, хотя она и выдержала тяжкое испытание, выпавшее ей 22 сентября, вызывало большие опасения. Бои последних двух дней вновь существенно ее ослабили.
Между тем ее полоса сделалась еще более ответственным участком Сталинградской обороны. Военный совет армии считал, что этот участок необходимо усиливать в неотложном порядке.
Наше мнение разделяло командование фронта. Помимо передачи 13-й гвардейской дивизии специального комсомольского пополнения (собранного по мобилизации, проведенной Сталинградским обкомом ВЛКСМ в левобережных районах области) было решено перебросить в Сталинград и оперативно подчинить Родимцеву один полк 193-й стрелковой дивизии, которая стояла на запасных позициях за Волгой и на островах.
Этот полк — 685-й стрелковый — переправлялся с вечера 23 сентября (часть подразделений — следующей ночью) прямо в расположение 13-й дивизии, то есть по трассе центральной переправы.
Перед тем были сооружены новые причалы — несколько севернее старых, но все равно очень близко от переднего края. Лишь высокий выступ берега позволял высаживать тут войска. Делалось это в случае крайней необходимости, когда надо было быстро перебросить свежую часть сразу туда, куда она предназначалась.
В числе раненых на пути к сталинградскому берегу оказался и командир полка. Штаб фронта сейчас же прислал из своего резерва нового — подполковника Е. И. Драгайцева.
Полк, насчитывавший три тысячи бойцов, был немедленно введен в бой. Он пробыл в подчинении у Родимцева пять дней и за это время оказал 13-й дивизии существенную помощь как в отражении вражеских атак, так и в вытеснении гитлеровцев из ряда улиц и кварталов центра.
Выведенные из боя остатки 35 гв. дивизии переводятся в 42 и 92 бригады, штаб дивизии выводится за Волгу для переформирования дивизии.
Полностью выводятся остаки 33 гв. дивизии.
23 сентябряСталинград Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
Военный совет армии решил утром 23 сентября, не приостанавливая наступления из района Мамаева кургана, ввести в бой дивизию Батюка (она полностью переправилась в город накануне ночью). Перед полками этой дивизии стояла задача: уничтожить противника в районе центральной пристани и прочно оседлать долину реки Царица.
Граница справа — улицы Халтурина, Островского, Гоголя.
В тот же час дивизия Батюка была брошена в контратаку вдоль берега Волги на юг к центральной пристани на помощь дивизии Родимцева.
Одновременно Родимцеву было направлено пополнение — около двух тысяч человек. Этой контратакой мы думали не только остановить наступление противника с юга, но и, уничтожив его части, прорвавшиеся к Волге, восстановить локтевую связь с бригадами, оставшимися в южной части города. Контратака началась в 10 часов 23 сентября.
Завязались жестокие бои, длившиеся два дня.
Севернее СталинградаЦитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой ")
{Г.К..Жуков } не настаивал на дальнейших попытках наступать, тем не менее {зам. командующего по Сталинградскому фронту} В.Н.Гордов принял решение 23 сентября организовать еще один контрудар,.... на правом фланге {1 гв. армии}, где к этому времени в основном сосредоточился 16-й танковый корпус в составе 107, 109, 164-й танковых и 15-й мотострелковой бригад.
Андрей Иванович {Еременко} предложил предпринять атаку во второй половине дня, когда бдительность вражеского командования ослабнет.
Корпусу генерала А. Г. Маслова предстояло наступать во взаимодействии с 273-й стрелковой дивизией подполковника А. И. Валюгина. Этим двум соединениям приказывалось ударить в общем направлении на хутор Новая Надежда с дальнейшей задачей выйти в район Городища и завода "Красный Октябрь", чтобы соединиться здесь с б2-й армией.
Атака началась в 17 часов с короткой, но довольно слаженной артподготовки. Наступающим противостояли 76-я пехотная и 60-я моторизованная дивизии.
Наши части ворвались в предполье, но прорваться через главную линию обороны опять не смогли....
Автор: Konstanten 4.9.2012, 12:44
Сталинград в сентябре 1942.
14 сентября - 30 сентября 1942. Продолжение 2 24-26 сентября Гилеровское командование на востоном фронте. Отставка начальника штаба ОКХ генерала Ф.Гальдера. Доклад нового начальника штаба ОКХ генерал К.ЦейцтлераПоследняя запись в дневнике Ф.Гальдера
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник.")
24 сентября 1942 года, 460-й день войны
После дневного доклада — отставка, переданная фюрером - мои нервы истощены, да и он свои поистрепал; мы должны расстаться; необходимость воспитания личного состава генерального штаба в духе фанатической преданности идее; решимость настойчиво проводить свои решения также и в сухопутных войсках.
17.00. Прощание с несколькими группами офицеров: генеральный штаб, управление генерал-квартирмейстера, генерал-инспекторы родов войск, отдельные посетители.
Записи по обстановке для доклада у Гитлера 24 сентября 1942 года {643}:
Группа армий «А». Донесения нет.
Группа армий «Б».
4-я танковая армия. Положение противника не изменилось. Никаких особых боевых действий.
6-я армия. В Сталинграде, в черте города, ведутся местные уличные бои, сопровождаемые сильным артиллерийским огнем.
Сегодня русские снова предприняли усиленные атаки пехотой и танками наших позиций на северном участке фронта 14-го танкового и на участке 8-го армейского корпусов.
Временные вклинения противника у Татарского вала и к западу от железной дороги удалось ликвидировать в ходе упорных боев.
Противник продолжает оказывать неослабное давление на западное крыло 14-го танкового корпуса, ведя интенсивный изматывающий залповый артиллерийский огонь из орудий всех калибров.
На участке 8-го армейского корпуса 76-я дивизия с рассветом втянута в тяжелый оборонительный бой с превосходящими силами противника, поддерживаемыми многочисленными танками.
Пока еще не атакованная 305-я пехотная дивизия удлиняет свой фронт обороны на юго-восток. Подразделения русских, прорвавшихся почти до района полковых командных пунктов, либо остановлены, либо отброшены назад.
17.00 — наступление русских при весьма напряженном положении с танками на нашей стороне. С боеприпасами крайне трудно.
Намерение. Укрепить северный участок фронта частями 48-го танкового корпуса, которые не нужны для боев в Сталинграде.
Цитата("Генерал-полковник К. Цейтлер.Сталинградская битва.")
.. на самого Гитлера, можно без преувеличения сказать, мой доклад произвел потрясающее впечатление. Он ни разу меня не прервал, что он обычно делал, когда докладываемые факты ему не нравились или, как он часто говорил, носили "пораженческий характер". Как правило, в таких случаях он прекращал самый обстоятельный доклад, приказывая говорящему остановиться. Гитлер был неравнодушен к статистическим данным, и масса цифр, которые я привел для подкрепления выдвинутых мною положений, вероятно, воздействовала на него так же сильно, как и мои убедительные диаграммы. Впрочем, он, может быть, просто не хотел расстраивать "нового человека" в самом начале нашей совместной работы.
Я был удовлетворен тем, что сказал Гитлеру голую правду сразу же после вступления на пост начальника генерального штаба. Пока все шло хорошо. Но вот я подошел к самой трудной части доклада — к пяти выводам или требованиям, если их так можно назвать, которые вытекали из моего доклада и которые я сформулировал следующим образом.
1. В связи с летним наступлением территория, захваченная на Востоке, больше не соответствует размерам оккупирующей ее армии. Другими словами, слишком мало солдат находится на таком огромном пространстве. Если эти два фактора не будут приведены в соответствие, катастрофа неизбежна.
2. Самым опасным участком Восточного фронта, несомненно, является левое крыло группы армий "Б", занимающее участок фронта от Сталинграда до стыка с левым соседом — группой армий "Центр". Количество войск здесь незначительно. Кроме того, этот участок фронта удерживается самыми слабыми и самыми ненадежными солдатами: румынами, итальянцами и венграми. Итак, здесь создалась серьезная опасность, которую необходимо ликвидировать.
3. Приток людского состава, боевой техники, оружия и боеприпасов на Восточный фронт явно недостаточен и не может возместить потери наших войск.
Это должно привести к гибельным последствиям.
4. В 1942 г. боеспособность русских войск стала гораздо выше, а боевая подготовка их командиров лучше, чем в 1941 г. Этот факт следует принимать в расчет. Мы должны проявлять значительно большую осторожность.
5. В этом пункте я коснулся необходимости улучшения работы тыла, повышения пропускной способности железных дорог и других, главным образом технических, проблем.
К моему удивлению, Гитлер слушал эти выводы и требования очень внимательно. Казалось, они даже произвели на него известное впечатление. Когда я кончил, он улыбнулся и сказал: "Вы отчаянный пессимист. Здесь, на Восточном фронте, мы пережили куда худшие времена и то остались живы. Справимся и с новыми трудностями".
Что касается моих окончательных выводов, то он постарался умалить их значение. Он сказал: "Конечно, на некоторых участках фронта русские имеют численное превосходство. Но ведь наши солдаты превосходят по своему качеству солдат противника. И оружие у нас лучше. К тому же вскоре у нас будет новое оружие, еще лучше прежнего".
Вот как реагировал Гитлер на мой доклад. Вопросы, поднятые в моем докладе, он считал решенными. Как начальник генерального штаба, я надеялся, что хотя бы часть сказанного мною останется в голове верховного главнокомандующего, что он будет думать о моих замечаниях и мой доклад в конце концов принесет хоть какую-то пользу. Я уже знал, что убедить в чем-либо Гитлера можно, только снова и снова напоминая ему об этом. Так я и делал в течение нескольких недель, повторяя мои пять требований. Что же было сделано нами за те несколько недель, которые остались до большого русского контрнаступления?
Немецкие приготовления
Мои пять требований произвели на Гитлера гораздо большее впечатление, чем я ожидал. Прежде всего он отдавал себе полный отчет об опасности на огромном участке Восточного фронта между Сталинградом и группой армий "Центр". Следовательно, его советники могли внушить ему ту или иную мысль, если они часто повторяли ее, твердо придерживаясь своей точки зрения. Ведь заставил же я Гитлера осознать опасность положения, создавшегося на левом фланге группы армий "Б".
Теперь, когда он знал об этой опасности, следовало избрать один из трех возможных путей, чтобы избежать ее.
Первый путь — кардинальный и наиболее эффективный — отвести войска Сталинградского фронта на запад, таким образом укоротить опасный левый фланг и высвободить большое количество дивизий, которые можно затем использовать в другом месте. В этом случае мы имели бы сильный новый фронт и одновременно создали бы в своем тылу необходимый нам подвижный резерв. Достоинства данного решения, которое было, несомненно, самым лучшим, должны быть очевидны каждому.
Но это привело бы к оставлению Сталинграда — основной цели нашего летнего наступления, то есть явилось бы запоздалым исправлением первоначальных ошибок, допущенных верховным командованием при планировании данного наступления.
Этот путь оказался совершенно неприемлемым для Гитлера. Он выходил из себя, когда на подобное решение проблемы только намекали в его присутствии. Несмотря ни на какие обстоятельства, Гитлер всегда принципиально отказывался соглашаться на оставление какой бы то ни было территории.
. Предполагалось, что в течение некоторого времени мы будем удерживать свои позиции в Сталинграде.
Проведя необходимые мероприятия, мы оставим город перед самым контрнаступлением русских войск. Это было компромиссное решение. Оно имело все недостатки, свойственные компромиссам, и все-таки это было решение, хотя оно и содержало в себе одно большое "но", не поддающееся учету. Позволит ли нам русский климат осуществить такой отход, когда наступит критический момент? Поэтому второй путь казался опасным. Впрочем, Гитлер не принял его, хотя казалось, что это решение ему понравилось по той простой причине, что оно давало возможность отложить рассмотрение вопроса. Он никогда не принимал неприятного решения сразу, если мог вернуться к нему позже. Свойственную ему нерешительность Гитлер прикрывал тем, что он якобы "дает обстановке возможность созреть".
Третий путь состоял в замене ненадежных армий наших союзников, удерживавших опасный участок фронта, хорошо оснащенными немецкими дивизиями, поддержанными мощными резервами.
Для проведения этого решения в жизнь немецкое верховное командование не располагало ни достаточными резервами войск, ни боевой техникой. Чтобы заменить венгров, румын и пр. немцами, необходимо было снять немцев с других участков Восточного фронта. Переброска их вдоль фронта была бы очень трудна, а если учесть плохую систему коммуникаций в России, то проведение этого мероприятия было бы сопряжено с невероятными осложнениями.
Вполне вероятно, что русские, контрнаступления которых мы теперь ожидали, нанесли бы удар по нашему левому флангу как раз во время смены войск. Итак, это решение тоже не было принято.
Таким образом, ни один из трех путей выбран не был: первые два — из-за упрямства Гитлера, третий — как неосуществимый в тех обстоятельствах.
Вместо этого решено было провести отдельные незначительные мероприятия, которые, по признанию генерального штаба, не могли кардинальным образом повлиять на сложившуюся обстановку.
Многие сомневались, что проведение этих мероприятий принесет какую-либо пользу. Но мы должны были сделать все возможное, чтобы облегчить проведение в жизнь решения № 2, когда начнется наступление русских. Если бы опасность, о которой мы говорим, не была сначала чисто предположительной, Гитлер, по всей вероятности, одобрил бы это решение.
Некоторые из проводимых нами мероприятий заключались в следующем.
На опасном левом фланге был создан небольшой резерв. В него входил один танковый корпус в составе двух дивизий — одной немецкой и одной румынской. Во всех отношениях этот корпус был очень слаб.В промежутках между дивизиями наших союзников были расположены небольшие немецкие части, такие, как противотанковые дивизионы, взятые из резерва ОKB.
Предполагалось, что этими частями будут усилены войска, расположенные на опасных участках фронта. Посредством подобной "тактики усиления" командование надеялось укрепить дивизии наших союзников, воодушевить их и оказать им помощь в отражении наступления противника. В случае если соединения наших союзников будут смяты, части усиления удержат свои позиции и ограничат прорыв противника. Тогда создадутся благоприятные условия для нашего контрудара. Это был хорошо продуманный план, но и он имел очевидные изъяны.
Если войска союзников, находящиеся между нашими частями усиления, будут разгромлены слишком быстро и если мы своевременно не будем располагать достаточными силами для нанесения контрудара, части усиления окажутся в безнадежном положении и в конце концов будут списаны со счета. Следовательно, и "тактика усиления" была весьма сомнительным выходом из положения.
К штабам крупных соединений наших союзников была прикомандирована группа связи, состоявшая из офицеров генерального штаба и подразделений связи. Штабы наших союзников не имели такого опыта и дисциплины, как немецкие. Кроме того, их структура командования и система связи были громоздки и медлительны. Мы надеялись, что созданные нами группы связи компенсируют эти недостатки.В широких масштабах мы практиковали радиообман с целью скрыть от противника тот факт, что на левом фланге не было немецких войск, и создать у него неправильное представление о наших силах на этом участке фронта.
Выше были перечислены лишь некоторые из намеченных нами мероприятий. Проведение их в жизнь потребовало большой и весьма сложной штабной работы, исключительно внимательного отношения к деталям и хорошей организации дела. Специалисты прекрасно понимали, что одних этих мероприятий совершенно недостаточно.
Но по указанным мною причинам мы старались обеспечить наибольшую их эффективность. В самом проведении этих мероприятий таилась, однако, опасность: если Гитлер убедится, что подготовка проведена, он забудет об осторожности.
Поэтому приходилось снова и снова заострять внимание Гитлера на серьезности создавшейся у Сталинграда обстановки, напоминая ему о тех пяти требованиях, которые я перечислил выше, и о возможности только двух правильных решений. Делать это, несмотря на гнев Гитлера, было моим служебным долгом.
Что касается пунктов 1,3, 4 и 5, которыми я закончил свой доклад и к которым неоднократно возвращался, то в конце концов Гитлер принял их и начал действовать в соответствии с ними.
К несчастью, он вообще был склонен к компромиссным решениям, которые зачастую осуществлялись слишком поздно.
Одно из проведенных нами мероприятий заключалось в создании в целях прикрытия левого фланга постоянной системы разведки, располагающей необходимыми средствами связи.
Это потребовало организации тесного взаимодействия между соответствующими отделами генеральных штабов сухопутных и военно-воздушных сил и разведывательных частей со штабом группы армий "Б". Командующий группой армий и его начальник штаба разделяли нашу точку зрения. Это было видно из их донесений Гитлеру об обстановке и намерениях противника.
Комплексные разведывательные мероприятия вскоре подтвердили наши опасения. Противник медленно, но настойчиво увеличивал свои силы перед нашим левым флангом.
Теперь это уже не вызывало сомнений. Более того, показания пленных начали раскрывать наличие на этом участке фронта весьма боеспособных русских дивизий. Из этого можно было сделать только один вывод — наступление русских неизбежно.
Намерения русских
Теперь стало очевидно, что ход мыслей русского верховного командования был тот же, что и немецкого генерального штаба.
Русские решили начать свое зимнее наступление, нанеся удар по левому флангу группы армий "Б". В случае успеха эта операция принесла бы им большие выгоды.
Наши обманные мероприятия не ввели русских в заблуждений. Они хорошо знали, что этот участок фронта удерживается войсками наших союзников, которые, по их расчетам, были менее стойки в обороне.
Мы все еще не знали, на каком участке растянутого левого фланга русские нанесут удар — на румынском, находившемся близ Сталинграда, на более западном итальянском или, наконец, на венгерском, который протянулся еще дальше на запад.
С чисто тактической точки зрения наиболее результативным был бы удар по самой западной оконечности фланга.
Но это было бы исключительно смелое решение, а русское верховное командование, по-видимому, не хотело рисковать.
Казалось, оно предпочитало придерживаться более осторожного плана. В течение первой половины ноября (в это время ставка Гитлера и главное командование сухопутных сил передислоцировались из Винницы в Восточную Пруссию) картина будущего русского наступления становилась все яснее.
Русские собирались нанести удар северо-западнее Сталинграда, вероятно, на участке, занимаемом румынскими войсками.
Но на какой день намечено русскими начало наступления, мы еще не знали.
Сталинград Немцами был полностью захвачен юг Сталинграда (южнее р. Царицы). Последние изолированные «пятачки» за р. Царицей удерживались мелкими подразделениями 92-й и 42-й отдельных стрелковых бригад до ночи на 27 сентября.
Затем остатки этих частей были выведены на левый берег и через три дня вновь введены в бой в заводском районе: 42-я бригада — под командованием подполковника З. К. Горбачева , 92-я — под командованием майора И. И. Самодая. Командование немцкой 6 армией стало готовиться к наступлению на северные ,заводские , районы Сталинграда.
Юго-восточнее СталинградаНачиная с 12 сентября стал реализовываться план сталинградского наступления. На юге требовалось выбить немецкие части из межозернных перешейков Сарпа, Цаца и Барманцак.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления.")
Южнее Сталинграда 51-я армия частным контрударом вышибла противника из озерных дефиле и прочно удерживала в своих руках выгодный рубеж Сарпа—Цаца— Барманцак.
Этот район, по рекомендации А. М. Василевского, и был избран как исходный для ноябрьского контрнаступления левого крыла Сталинградского фронта.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
Ставке Верховного Главнокомандования было хорошо известно, что благодаря стойкости и упорству героев волжской твердыни 6-я и 4-я танковая немецкие армии оказались сосредоточенными на узком участке фронта, непосредственно в районе города, а их фланги прикрывались румынскими войсками. Было также известно, что огромные потери, которые продолжал нести враг в надежде все же овладеть городом, и особенно то, что он не имел здесь сколько-нибудь внушительных резервов, еще более ограничивали его оборонительные возможности. Тут напрашивалось решение: организовать и провести контрнаступление, причем такое, которое не только радикально изменило бы обстановку в этом районе, но и привело бы к крушению все еще активно действующего южного крыла вражеского фронта. Такое решение было принято в середине сентября после обмена мнениями между И. В. Сталиным, Г. К. Жуковым и мною.
Суть стратегического замысла сводилась к тому, чтобы из района Серафимовича (то есть северо-западнее Сталинграда) и из дефиле озер Цаца и Барманцак (то есть южнее Сталинграда) в общем направлении на Калач, лежащий западнее Сталинграда, нанести мощные концентрические удары по флангам втянувшейся в затяжные бои за город вражеской группировки, а затем окружить и уничтожить ее основные силы — 6-ю и 4-ю танковую немецкие армии.
До начала контрнаступления было признано необходимым уделить самое пристальное внимание обороне внутри города, с тем чтобы на его развалинах максимально измотать и обескровить врага и ни в коем случае не допустить его продвижения вдоль Волги на север, в сторону Камышина.
Цитата("С.М.Штеменко.Генштаб в годы войны.")
В двадцатых числах сентября операторы Генштаба уже в полную силу работали над этими вопросами, накапливали разного рода оперативно-стратегические соображения.
Мысли и предложения представителей Ставки, которыми они делились непосредственно с Верховным Главнокомандующим, попадали и к нам через С. И. Тетешкина и А. А. Грызлова. В Оперативном управлении велась даже особая карта в единственном строго секретном экземпляре.
Эта карта, датированная 27 сентября 1942 года, выполненная И. И. Войковым под наблюдением генерала В. Д. Иванова, сохранилась.
Карта очень наглядно показывает ход работы над замыслом контрнаступления и передает решительную цель, которая стояла тогда перед советскими войсками.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Наши прежние контрмеры, и в первую очередь контрудары, наносившиеся с севера, производились в непосредственной близости от основной арены боев (это, конечно, не было для нас минусом), но противник сразу же, как только спадала наша активность, возвращал свои силы для нажима на Сталинград.
Немецкое командование имело возможность очень быстро совершать подобные перегруппировки, производя несложный маневр по коротким внутренним линиям; для вражеской же артиллерии, в сущности, никакой перегруппировки не требовалось: простым поворотом траектории с севера на восток она нацеливалась в требуемом направлении.
Таким образом, открытие огня артиллерии по Сталинграду зависело главным образом от быстроты переноса наблюдательных пунктов с одного направления на другое.
В такой обстановке и потребовалась новая контрмера. Такой контрмерой могли явиться контрудары, предпринимаемые где-то далеко на фланге, на более значительном расстоянии от Сталинграда.
В этом случае противник, боясь за свой фланг, вынужден будет снимать часть ударных сил с главного направления для парирования таких контрударов, в результате чего будет ослаблен вражеский натиск на Сталинград.
Первый контрудар было решено осуществить силами 51-й армии (командующий Труфанов) и 57-й армии (командующий Толбухин) в районе межозерных дефиле , занятых немецко-фашистскими частями, с целью возвращения этих дефиле.
Каждая из этих двух армий наносила контрудар группой в составе двух дивизий, правда небольшого состава, на узком участке фронта в направлении на межозерные дефиле.
Части товарища Толбухина должны были захватить и прочно укрепить промежутки между озерами Сарпа, Цаца и Барманцак; главный удар они наносили на участке между озерами Цаца и Барманцак. Части товарища Труфанова должны были захватить и прочно укрепить межозерные дефиле на фронте от переправы северо-восточнее Мал. Дербеты до южной оконечности озера Сарпа (южное); здесь главный удар наносился правым флангом.
Войска, наносившие контрудар, получили в свое распоряжение специальные инженерные части и средства заграждения. (Товарищ Толбухин получил 12000 противотанковых мин, 20000 противопехотных мин, 48 тонн колючей проволоки. Товарищ Труфанов получил 10000 противотанковых мин, 16000 противопехотных мин и 48 тонн колючей проволоки. Эти средства в достаточной мере обеспечивали захваченные рубежи в инженерном отношении.)
Обе армии нанесли контрудар внезапно на рассвете 25 сентября. Противник был опрокинут и к 12 часам того же дня отброшен за озера.
Захватив межозерные дефиле, наши части сразу же приступили к их укреплению. Саперно-инженерные войска быстро возвели минные поля и устроили всякого рода другие заграждения.
Все попытки противника восстановить утраченное положение были отбиты. Войска блестяще выполнили поставленные перед ними задачи.
Усиленное укрепление межозерных дефиле должно было ввести противника в заблуждение: коль скоро мы улучшаем свою оборону, значит, не собираемся здесь наступать в дальнейшем.
В ходе контрудара 1-я и 4-я румынские пехотные дивизии потеряли только убитыми более 4000 человек; 4-я дивизия лишилась при этом всей своей артиллерии.
В результате проведенного контрудара противник хотя и не на длительный срок, но все же ослабил свои удары на Сталинград, что позволило нам использовать это время для укрепления обороны и выдвижения резервов.
Противник потерял важные плацдармы, которые позднее послужили нашим войскам отличными исходными рубежами для последующего контрнаступления,
Кроме того, были сэкономлены необходимые для обороны силы и средства за счет озерных пространств.
27 сентября СталинградЦитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
За последние десять дней гитлеровцы приложили поистине отчаянные усилия, стоившие им многих тысяч солдат и многих десятков танков, чтобы овладеть центром города. Однако цели они не достигли — приволжская часть центра оставалась в наших руках. Представлялось логичным, что противник решит изменить в пределах города направление главного удара, перенести его севернее.
27 сентября действия противника контратакой из района Мамаева кургана и поселка «Красный Октябрь».
Рассчитывать, что теми силами, которыми армия располагала, удастся вообще сорвать это наступление, было, конечно, трудно. Однако помешать врагу действовать с самого начала по своему плану и тем ослабить подготовленный удар мы могли. Ну а при максимальном успехе могли, думалось, создать угрозу флангу неприятельской группировки, нацеленной на заводы.
....В нашей контратаке участвовали бригады танкового корпуса Попова, дивизии Горишного и Батюка.
Ни одно из этих соединений не должно было атаковать врага всеми своими силами и на сплошном фронте. Приказ, определявший боевую задачу, содержал принципиально важный (хотя, быть может, и шероховато сформулированный у нас в штабе из-за спешки) пункт:
«Еще раз предупреждаю командиров всех частей и соединений, что при ведении боя не допускать действий целыми подразделениями, такими, как рота и батальон. Наступление организовать преимущественно мелкими группами по типу блокирующих отрядов (9–15 человек), вооруженными автоматами, ручными пулеметами, гранатами, бутылками с «КС» и противотанковыми ружьями. Полковую и батальонную артиллерию использовать по-орудийно для прикрытия блокирующих групп, ведя огонь прямой наводкой в окна, амбразуры и чердаки строений».
Коротко можно сказать так: если в течение первых двух недель боев в городе все самое важное происходило вокруг Мамаева кургана и к югу от него, то с 27 сентября судьба Сталинграда решалась на Мамаевом кургане и севернее.
Наша контратака, начавшаяся в шесть утра, в течение [180] двух часов имела определенный успех и задержала наступление противника. Затем инициативу стал перехватывать он. Сосредоточенные гитлеровцами силы превосходили наши, а главное — прямо-таки неистовствовала фашистская авиация. На Мамаев курган, особенно на его вершину, сбрасывалось столько бомб, что привычные очертания высоты местами изменялись на глазах. А там — об этом трудно было забыть и на минуту — находился опорный пункт дивизии Горишного...
Но даже такая поддержка с воздуха не помогла врагу продвинуть вперед — одним броском, как он рассчитывал, 100-ю легкопехотную дивизию, усиленную танками.
Этот бросок сорвала наша артиллерия: Николай Митрофанович Пожарский смог сосредоточить примерно на километре фронта огонь полуторасот орудий и трех полков «катюш».
15-минутная артиллерийская контрподготовка послужила одновременно подготовкой новой контратаки дивизии Горишного.
Теперь ей удалось очистить от врага южные и западные скаты Мамаева кургана. Возобновить наступление на этом участке противник смог лишь четыре часа спустя.
(Konstanten:В залпе это более 2000 стволов - не удивительно , что эта контратака удалась. )
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
Танковый корпус и левый фланг дивизии Ермолкина, принявшие на себя главный удар, понесли значительные потери и своими остатками к исходу дня 27 сентября занимали фронт от моста через Мечетку, в 2,5 километрах западнее поселка Баррикады, юго-западную часть поселка Баррикады, западную окраину пригорода Красный Октябрь до Банного оврага. Фашисты занимали улицы Шахтинская, Жердевская, высоту 107,5.
Дивизия Горишного была оттеснена с вершины Мамаева кургана. Сильно поредевшие боевые порядки дивизии занимали его северо-восточные склоны.
На остальных участках фронта армии атаки противника были отбиты.
Юго-восточнее Сталинграда 64-я армия нанесла сковывающий удар в направлении Купоросное с целью связать часть войск, высвободившихся у немцев после окончания боевых действий на юге города.
28 сентябряСталинградЦитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
В ночь на 28 сентября к нам на правый берег переправились два полка {198} стрелковой дивизии генерала Ф. Н. Смехотворова, которые я немедленно ввел в бой за западную окраину поселка Красный Октябрь. На Мамаев курган была организована контратака остатками стрелкового полка дивизии Горишного при поддержке частей дивизии Батюка.
Командующему артиллерией армии было приказано артиллерийским и минометным огнем в продолжение всей ночи не давать противнику закрепиться на Мамаевом кургане.
С утра 28 сентября противник начал яростные атаки пехотой и танками. Его авиация наносила непрерывно массированные удары по боевым порядкам наших войск, по переправам, по командному пункту армии. ...И все же, несмотря на такую обстановку, мы чувствовали, что противник выдыхается. Его атаки были разрозненными, не такими дружными и организованными, как накануне.
Он бросал в бой батальоны, поддерживаемые танками, с различных участков и не очень уверенно.
Это давало нам возможность массированным огнем отбивать удары по очереди, а затем переходить в контратаки.
Тогда же я попросил у командующего воздушной армией Т. Т. Хрюкина помощи, и он не отказал — дал все, что у него было.
Так в час самого большого налета нашей авиации была организована контратака полка дивизии Горишного с двумя батальонами дивизии Батюка.
Решительным броском они захватили тригонометрический пункт на Мамаевом кургане. Однако выйти на самую вершину, к водонапорным бакам, не удалось.
Вершина осталась ничьей: по ней с той и другой стороны беспрерывно вела огонь артиллерия.
За день боя, 28 сентября, мы в основном удержали свои позиции. Развивать наступление и двигаться дальше захватчики не могли......
Мы решили перейти к жесткой обороне с максимальным использованием средств инженерного заграждения.
В 19 часов 30 минут 28 сентября был отдан приказ № 171. В нем указывались рубежи, которые должны отстаивать части. Были в приказе и такие слова:
«От командиров всех частей требую максимального ускорения работ по инженерному усилению своих позиций, по устройству на переднем крае и в блубине противотанковых и противопехотных заграждений и по приспособлению зданий к обороне на случай ведения уличного боя.
Для устройства препятствий и заграждений использовать все имеющиеся на месте средства, вплоть до разборки зданий, трамвайных путей, привлекая через местные органы власти гражданское население.
Основные работы должны быть выполнены силами самих частей. Работы производить круглосуточно.
Работы первой очереди (в основном противотанковые препятствия) закончить к утру 29.9.42, сделав оборону города и его промышленных центров непреодолимой. Каждое заграждение и препятствие должно быть надежно прикрыто всеми видами огня.
Разъяснить всему личному составу, что армия сражается на последнем рубеже, отходить дальше нельзя и некуда. Долг каждого бойца и командира защищать свой окоп, свою позицию — ни шагу назад! Враг должен быть уничтожен во что бы то ни стало!»....
Местные власти и тысячи жителей заводских районов помогали 62-й армии всем, чем могли. Например, на Тракторном заводе до 14 октября наши танкисты с помощью рабочих восстанавливали подбитые танки, а на заводе «Баррикады» рабочие вместе с артиллеристами ремонтировали орудия.
Автор: Konstanten 4.9.2012, 12:53
Сталинград в сентябре 1942.
14 сентября - 30 сентября 1942. Продолжение 329 сентябряСталинградЦитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Незадолго до полуночи 29 сентября начальник штаба фронта подтвердил, что через два часа начнет переправляться новая дивизия — 39-я гвардейская.
«Использовать для укрепления обороны в районе заводов», — подчеркнул он.
Иначе и не мыслилось. За это время окончательно подтвердилось, что противник, стремящийся рассекать нашу армию на части, задался целью осуществить очередной прорыв к Волге через индустриальное ядро города.
Готовясь поставить на это направление ожидаемые дивизии, мы пока уплотняли здесь боевые порядки за счет перегруппировки наличных сил. Рядом со 193-й стрелковой уже сражалась дивизия Горишного, передавшая свой участок на Мамаевом кургане частям Батюка. А в 193-ю дивизию в ту ночь, о которой идет речь, возвращался полк Драгайцева — тот самый, что был переправлен раньше в качестве подкрепления генералу Родимцеву. Правда, один из трех стрелковых батальонов полка, закрепившийся на важной позиции в центре города, решили временно там оставить.
Той же ночью к поселку «Красного Октября» перебрасывались сводные батальоны 42-й и 92-й стрелковых бригад. Это был наш небольшой резерв для прикрытия стыка между дивизиями Горишного и Батюка и других уязвимых мест.
Наш танковый корпус, части которого все время выдвигались на горячие участки, теперь — Военному совету пришлось это констатировать — фактически утратил боеспособность, и его надо было отводить с передовой. Отводились, конечно, не танки (семнадцать машин, находившихся к вечеру 29 сентября на ходу, свели в одну бригаду), а остатки частей и подразделений, действовавших в пешем строю — общим числом около ста пятидесяти человек.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
по сравнению с июлем Гитлер в сентябре увеличил численность войск почти вдвое, а технику — в несколько раз. И все это таяло, как воск при высокой температуре, а результат — мизерное продвижение на восток, к Волге. Суточное продвижение на главном направлении удара всех сил, нацеленных на Сталинград, измерялось десятками и иногда сотнями метров. Мы несли тоже тяжелые потери, но противник терял в несколько раз больше, а развить успех на большую глубину и ширину не мог.
..............................
На правом фланге, в районе Орловки, до 28 сентября боевые действия проходили без особого напряжения. Частные атаки со стороны противника и с нашей проводились ограниченными силами и заканчивались незначительным колебанием фронта, который передвигался на 100—200 метров, не больше.
Дивизии противника, окаймлявшие этот фланг, отразив атаки войск Сталинградского фронта с севера, вероятно. приводили себя в порядок и доукомплектовывались. Мы же, если не считать отдельных контратак, не [196] вели и не могли вести активных действий потому, что не имели для этого сил.
Действовавшая там бригада К. М. Андрюсенко и части 2-й мотострелковой бригады и 10-й стрелковой дивизии Сараева (в них насчитывалось не более 2500 активных штыков) обороняли важные в тактическом отношении позиции так называемого Орловского выступа. Перед ними стояла задача во что бы то ни стало удержать этот выступ, висевший, как дамоклов меч, над главной группировкой противника, сосредоточившейся в районе Городища. При успешном действии войск соседнего, то есть Сталинградского фронта с севера, этот выступ мог сыграть большую роль. Если бы хоть одна часть, наступавшая с севера, пробилась на 10—12 километров и соединилась с частями Орловского выступа, то крупные силы противника, вышедшие к Волге у Латашанки, оказались бы отрезанными, а левый фланг главной группировки был бы обойден.
Но Паулюс предусмотрел эту опасность и организовал наступление на Орловский выступ. Стремясь как можно быстрее уничтожить наши части в районе Орловки, он бросил в бой сразу несколько полков 16-й танковой, 60-й моторизованной, 389-й и 100-й пехотных дивизий.
Наступление на Орловку началось с трех сторон.
Около батальона пехоты с 18 танками наступали через высоту 135,4 на юг и до батальона пехоты с 15 танками — через высоту 147,6 на юго-восток.
Из района Уваровки до двух батальонов пехоты с 16 танками двигались на восток, в обход Орловки с юга.
Одновременно фашисты вели яростные атаки против частей 112-й стрелковой дивизии Ермолкина, направляя свой удар на поселок Баррикады.
Атакованные части дрались с исключительным упорством. Противник нес большие потери, но его ряды непрерывно пополнялись за счет резервов.
В 15 часов до 50 танков с автоматчиками вышли из Городища, атаковали высоты 109,4 и 108,9 и, смяв боевые порядки 2-го батальона 115-й стрелковой бригады Андрюсенко, приблизились к Орловке с юга.
В то же время танки и пехота противника, атакуя Орловку с севера, смяли 1-й батальон этой же бригады. Батальон понес тяжелые потери и отошел к северной [197] окраине. Создалась угроза окружения частей, которые вели бой западнее Орловки.Атаки противника на других участках фронта армии 29 сентября были также очень настойчивые и дорого обошлись нам.
112-я дивизия Ермолкина, находившаяся в непрерывных боях от Дона до Волги, вынуждена была отойти на рубеж завода «Силикат». В ее полках осталось лишь по сотне бойцов.
На участке дивизии Смехотворова, оборонявшей западную окраину поселка Красный Октябрь, гитлеровцам удалось вклиниться в наши боевые порядки. В дивизии за день боя были убиты и ранены три командира полка и три командира батальона.
После тяжелых боев танковый корпус фактически утратил боеспособность — в нем осталось лишь 17 подбитых танков и 150 бойцов, которые были переданы стрелковым частям, а штаб переправился для формирования частей на левый берег Волги.
На Мамаевом кургане продолжался непрерывный бой. Атаки немцев встречались контратаками наших войск. Борьба шла за каждый квадратный метр земли.
Юго-восточнее Сталинграда Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Второй контрудар было решено нанести на Садовое, расположенное в 50 километрах южнее Сталинграда . Расчет состоял также и в том, чтобы ввести противника в заблуждение, заставить его считать, что у нас более широкий замысел, а именно — выход на Котельниково, т. е. на тылы и базы противника. Учитывалось здесь и слабое место в обеспечении вражеского фланга — участок 6-го румынского корпуса....К этому времени наша разведка значительно улучшила свою работу, и мы имели возможность хорошо знать не только силы и средства противника, но и его политико-моральное состояние, в частности взаимоотношения между гитлеровцами и румынами. В связи с последним обстоятельством именно этот район и был выбран для контрудара.
Контрудар осуществлялся частями 51-й армии под руководством командующего Н. И. Труфанова, который выделил для этого сравнительно небольшие силы — 302-ю стрелковую дивизию под командованием полковника Е. Ф. Макарчука; усиление дивизии составляли танки, гвардейские минометы, истребительная противотанковая артиллерия и т. д.
Контрудар, предпринятый 29 сентября, предусматривал использование элемента внезапности, что в действительности и удалось отлично.
В темную осеннюю ночь на 29 сентября дивизия под командованием товарища Макарчука, применяя необходимые меры ночной маскировки, двинулась с исходного положения.
Наши части обеспечения и боевая разведка совершенно бесшумно проникли в расположение противника и захватили первую траншею.
Румыны беспечно спали в окопах. Главные силы дивизии, без артподготовки, почти без выстрелов преодолев оборону, быстро устремились на Садовое, которое находилось в 20–25 километрах от линии фронта. Там располагался штаб румынской дивизии. По данным разведки, румынское командование в этот день отмечало какой-то юбилей. То была очередная пьянка господ офицеров. Сюда съехались командиры частей и соединений 6-го румынского корпуса, штабные работники, присутствовали и представители немецкого командования.
Контрудар удался во всех отношениях.
В результате действий наших войск были разгромлены 5-й и 21-й пехотные полки, 22-й артиллерийский полк, штаб 5-го пехотного полка; убит командир 5-го пехотного полка полковник Бутенеску; уничтожено до 3000 солдат и офицеров, 15 орудий, 17 танков, много пулеметов, минометов и автомашин; захвачены большие трофеи.
Но не только в этом состоял успех контрудара. Внезапный залп эресов по Садовому, захват его, неожиданное появление наших танков в глубине обороны противника на расстоянии 30 километров от переднего края вызвали сильнейшую панику среди румынских войск, и особенно их начальников, что не могло не повлечь за собой переброски сюда войск из-под Сталинграда (две танковые дивизии.
По свидетельству Г. Дёрра, одной из них была 14-я танковая дивизия, действовавшая на южной окраине Сталинграда.)
Таким образом, этот контрудар заставил гитлеровцев перебросить с весьма важного участка одну из наиболее боеспособных дивизий.
Наше мероприятие достигло цели. Враг был введен в заблуждение относительно наших намерений.
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
... противник и здесь возобновил активные действия. 29 сентября при поддержке нескольких танков он вклинился в районе Плодовитое примерно на глубину 12 км в расположение 6-го румынского армейского корпуса, пытаясь захватить высоты у станции Абганерово.
4-й танковой армии пришлось снять с фронта действовавшую на южной окраине Сталинграда 14-ю танковую дивизию и направить ее в этот район для восстановления положения.
Севернее СталинградаНачалась "кадровая" подготовка наступления. Сменялся почти весь командный и штабной состав фронта и армий севернее Сталинграда.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления.")
В конце сентября меня вновь вызвал И. В. Сталин в Москву для более детального обсуждения плана контрнаступления.
К этому времени вернулся в Москву и А. М. Василевский, изучавший условия для контрнаступления армий левого крыла Юго-Восточного фронта.
Прежде чем явиться в Ставку, мы встретились с Александром Михайловичем, чтобы обменяться впечатлениями.
Во время обсуждения обстановки на участке Сталинградского фронта Верховный спросил меня, что собой представляет генерал Гордов.
Я доложил, что Гордов в оперативном отношении подготовленный генерал, но как-то не может поладить со штабом и командным составом.
И. В. Сталин сказал, что в таком случае во главе фронта следует поставить другого командующего. Кандидатом на этот пост я предложил генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского, А. М. Василевский поддержал меня.
Тут же было решено: Сталинградский фронт переименовать в Донской, а Юго-Восточный — в Сталинградский. Командующим Донским фронтом назначить К. К. Рокоссовского, начальником штаба фронта — М. С. Малинина.
Кандидатом на должность командующего во вновь создаваемый Юго-Западный фронт был назван генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин.
В качестве основного ядра для развертывания штаба Юго-Западного фронта решили взять штаб 1-й гвардейской армии. Командующий этой армией К. С. Москаленко назначался командующим 40-й армией.
После детального обсуждения вопроса по плану контрнаступательной операции Верховный, обращаясь ко мне, сказал:
— Вылетайте обратно на фронт. Принимайте все меры, чтобы еще больше измотать и обессилить противника. Посмотрите еще раз намеченные планом районы сосредоточения резервов и исходные районы для Юго-Западного фронта и правого крыла Сталинградского фронта, особенно в районе Серафимовича и Клетской. Товарищу Василевскому с этой же целью следует выехать еще раз на левое крыло Юго-Восточного фронта и там изучить все вопросы, намеченные планом.
После тщательного изучения на месте всех условий для подготовки контрнаступления мы с А. М. Василевским вернулись в Ставку, где еще раз был обсужден план контрнаступления и после этого утвержден.
Карту-план контрнаступления подписали Г. К. Жуков и А. М. Василевский. «Утверждаю» подписал Верховный.
И. В. Сталин сказал А. М. Василевскому:
— Не раскрывая смысла нашего плана, надо опросить командующих фронтами в отношении их дальнейших действий.
Мне было приказано лично проинструктировать Военный совет Донского фронта о характере действий войск с целью всемерной помощи Сталинграду. Хорошо помню разговор 29 сентября в землянке, в балке севернее Сталинграда, где размещался командный пункт командарма К. С. Москаленко.
На мои указания активных действий не прекращать, чтобы противник не перебрасывал с участка Донского фронта силы и средства для штурма Сталинграда, К. К. Рокоссовский сказал, что сил и средств у фронта очень мало и что ничего серьезного мы здесь не добьемся. Конечно, он был прав. Я тоже был такого мнения, но без активной помощи Юго-Восточному фронту (теперь Сталинградскому) удержать город было невозможно.
1 октября я вернулся в Москву для дальнейшей работы над планом контрнаступления.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой ")
Последние дни сентября и начало октября ознаменовались рядом организационных мероприятий, коснувшихся 1-й гвардейской самым непосредственным образом.
Это все, думал я тогда, из-за событий злополучного 18 сентября. В действительности причины крылись гораздо глубже — исподволь уже тогда начиналась подготовка к контрнаступлению.
Сначала из армии был отозван Кирилл Семенович{Москаленко}. Его 28 сентября сменил генерал-майор И. М. Чистяков... Генерал Чистяков привез весьма отрадную для меня весть о том, что сменяется все командование фронта. К нам приезжают, а частично уже прибыли, почти все руководящие должностные лица Брянского фронта во главе с генерал-лейтенантом К. К. Рокоссовским.
30 сентябряСталинградЦитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
30 сентября фашисты начали свои атаки в 13 часов. Их главные усилия были направлены против частей 115-й стрелковой бригады полковника К. М. Андрюсенко, оборонявших район Орловки. На этот раз наступление противника началось после двухчасовой авиационной и артиллерийской подготовки. 1-й и 2-й батальоны бригады Андрюсенко понесли очень большие потери, но продолжали удерживать северную и южную части поселка. Клещи противника были близки к смыканию восточнее Орловки. Врагу открывался путь по Орловской балке на Тракторный завод и Спартановку.
В тот же день наша разведка установила сосредоточение крупных сил пехоты и танков в балке Вишневая. в районе кладбища поселка Красный Октябрь, в оврагах Долгий и Крутой. С южной окраины города подходили части 14-й танковой и 94-й пехотной немецких дивизий, уже пополненных после понесенных потерь. Замысел врага был ясен: он готовил новый удар на заводы Тракторный и «Баррикады».
Командование фронта запросило меня: какие меры принимаются для сохранения Орловского выступа и чем поддерживаются сражающиеся там части.
Что я мог ответить? Лучшей помощью был бы, несомненно, удар на Орловку с севера силами Сталинградского фронта в тыл 16-й танковой и 60-й моторизованной дивизий противника. Но такой удар никто не планировал.
В армии у меня резервов не было. При несомненной угрозе сильного удара противника на заводы Тракторный и «Баррикады» я не мог оказать реальной помощи частям Орловского выступа... В этих условиях мы решили, усилив 1-й и 2-й батальоны 115-й стрелковой бригады Андрюсенко одним противотанковым истребительным полком и двумя ротами из 124-й стрелковой бригады полковника Горохова, подготовить и 2 октября нанести короткий контрудар по противнику в районе поселка Баррикады.
В ночь на 1 октября с левого берега Волги начала переправу 39-я гвардейская стрелковая дивизия. Ее полки были укомплектованы лишь наполовину, в ротах насчитывалось по 40—50 человек. Эта дивизия раньше, 18—20 сентября, в составе войск 1-й гвардейской армян принимала участие в боях севернее Сталинграда, вела наступательные бои на деревню Кузьмичи, где и понесла значительные потери. Однако все роты были боеспособными — большинство в них составляли десантники — коммунисты и комсомольцы. Во главе этой дивизии стоял энергичный, имевший боевой опыт с самого начала войны генерал-майор Степан Савельевич Гурьев.
Автор: Cesare Borgia 6.9.2012, 12:30
Кто проиграл Сталинград? Взгляд с другой стороны
Цитата
Вот как командир немецкого саперного батальона Гельмут Вельц вспоминал о «сталинградских» румынах: «На следующее утро передо мной стоят два джентльмена в высоких зимних румынских шапках. Это командиры двух подчиненных мне румынских рот. Их окутывает целое облако одеколона. Несмотря на усы, выглядят они довольно бабисто. Черты их загорелых лиц с пухлыми бритыми щеками расплывчаты. Мундиры аккуратненькие и напоминают не то о зимнем спорте, не то о файв-о-клоке или Пикадилли: покрой безупречен, сидят как влитые, сразу видно, что шили их модные бухарестские портные. Поверх мундиров овчинные шубы.
Историк Энтони Бивор в своей книге «Сталинград» так описал германо-румынское разбирательство: «В бункере Гитлера маршалу Антонеску, самому преданному союзнику вермахта, пришлось выслушать гневную тираду фюрера, считавшего, что именно румынские части виноваты в катастрофе. К чести Антонеску, следует заметить, что он ответил Гитлеру тем же. Накричавшись всласть, диктаторы помирились.
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/kto_proigral_stalingrad__vzglyad_s_drugo_storoni__.htm
Миф о штрафбатахhttp://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/mif_o_shtrafbatah.htm
Автор: Konstanten 7.9.2012, 23:51
Сталинград в октябре 1942.
1 октября - 13 октября 1942 .1 ОктябряС окончанием попыток контрударов на севернее Сталинграда , дивизии , в них участвовашие и излишние там для обороны, стали пребрасываться в Сталинград.
В город были направлены : 1 октября с левого берега Волги переправилась 39-я гвардейская (десантная) стрелковая дивизия генерала С. С. Гурьева, 2 октября прибыла 308 стрелковая дивизия полковника Л. Н.Гуртьева , а 4 октября 37-я гвардейская (десантная ) стрелковая дивизия генерала В.Г. Жолудева. Дивизии были в составе 4-5 тыс. бойцов.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Расширяя фронт наступления, противник развернул активные действия и на нашем орловском выступе.
Я давно не касался положения на этом участке, как и вообще на правом фланге армии, потому что оно было там довольно стабильным. Напомню: орловский выступ, где наши передовые окопы еще находились в 12–14 километрах от Волги, был территорией, на которой, как мы долго надеялись, должна произойти встреча с войсками, пробивавшимися к Сталинграду с севера. Но тот же выступ, удерживаемый группой полковника Андрюсенко, нависал над флангом главной группировки Паулюса, сосредоточенной в районе Городище, Александровка, и, значит, мог послужить выгодной исходной позицией для контрударов в южном направлении — по тылам этой группировки, втянувшейся теперь в бои за заводские поселки. Грех было бы упустить такую возможность, появись у нас хоть одна резервная дивизия!
Неудивительно, что гитлеровское командование спешило разделаться с орловским выступом, пока мы еще не могли предпринять с него наступательных действий, не имели для этого сил. Выступ мешал врагу и тем, что прикрывал с запада поселок Тракторного завода и сам СТЗ.
Вечером 28-го сентября Андрюсенко донес по радио: авиация противника интенсивно бомбит боевые порядки по всему обводу выступа.
Бомбежка продолжалась и ночью, а с рассветом особенно усилилась. Как 'и следовало ожидать, это явилось подготовкой к наземным атакам. Вокруг орловского выступа располагались части двух немецких пехотных дивизий, одной моторизованной, одной танковой, и все они были введены в действие.
Батальоны 115-й отдельной стрелковой бригады Андрюсенко, составлявшей ядро его группы, оборонялись, развернутые фронтом и на юг, и на запад, и на север. Бригада насчитывала до пяти тысяч бойцов. Другие части, находившиеся в выступе, — сводный полк 196-й дивизии, остатки 2-й мотострелковой бригады — были малочисленны. Концентрическими ударами танков и пехоты, двинутых на Орловку с нескольких направлений, противник стремился расчленить наши войска. Одновременно он пытался отрезать всю орловскую группу от главных сил армии.
Части группы держались стойко и на ряде участков сумели остановить врага. Однако его численный перевес был слишком велик. Общее положение в орловском выступе за одни сутки резко ухудшилось. В 115-й бригаде выбыло из строя до трети личного состава и много техники, во 2-й мотострелковой к вечеру оставалось всего 57 бойцов.
Чем было помочь группе Андрюсенко? Командарм, член Военного совета и я долго ломали над этим голову, не находя радикального решения. Артиллерией? Само собой разумеется, но этого было недостаточно. Несколькими ротами из Северной группы Горохова? Такое приказание было уже отдано, однако обеспечить сохранение орловского выступа тоже не могло.
В другом месте, при других обстоятельствах Военный совет армии, очевидно, пришел бы к выводу, что удерживать дальше этот вытянутый кусочек всхолмленной степи с пересохшей речкой и небольшим селением стало невозможно и следует отвести находящиеся там части к окраине города. Но в Сталинграде понятия «отвод», «отход» были изъяты из употребления. Если мы теряли какой-то рубеж, то лишь после того, как защищать его становилось некому. Какие-либо основания, чтобы самим оставить хотя бы клочок земли, не признавались, не существовали. Да иначе наша прижатая к Волге армия и не могла бы держаться.
Поэтому вопрос об отводе войск из орловского выступа просто не возникал. Не подвергалось никакому сомнению, что группа полковника Андрюсенко должна оборонять Орловку до последней возможности, сковывая и изматывая атакующие ее неприятельские силы.
А чтобы помешать гитлеровцам окружить группу, решили подготовить короткий контрудар со стороны поселка «Баррикады».
В районе «Красного Октября» обострялась угроза прорыва немцев к Волге. Здесь был насущно необходим крепкий второй эшелон с запасными опорными пунктами на заводской территории.
Сюда и решено было поставить прибывавшую 39-ю гвардейскую стрелковую дивизию.....39-я гвардейская приходилась родной сестрой 33-й и 35-й дивизиям: ее также сформировали из воздушнодесантников. Переброшенная на сталинградское направление из-под Москвы еще в августе, она сражалась в составе 1-й гвардейской армии на Дону, а затем между Доном и Волгой и была выведена из боев севернее Сталинграда всего два дня назад. Дивизия дралась там неплохо, за последние недели уничтожила десятки фашистских танков.
К окончанию переправы 39-й дивизии положение на краснооктябрьском участке еще более осложнилось. Гитлеровцы вклинились в расположение одного из полков Смехотворова, ослабленного большими потерями. Словом, подкрепление прибыло как нельзя более вовремя.
Командование фронта, конечно, знало, насколько срочно нужны в Сталинграде свежие силы. И еще до того, как переправились последние батальоны 39-й гвардейской, нам передали:
«С 20 часов 30 сентября в состав 62-й армии зачисляется 308-я стрелковая дивизия полковника Гуртьева». Начало ее переправы назначалось на ту же ночь....
Части дивизии, начавшие переправляться в ночь на 1 октября, продолжали прибывать из-за Волги следующей ночью (артиллерийский полк Фугенфирова был оставлен на огневых позициях на левом берегу). Они выдвигались в поселок завода «Баррикады», расположенный к северу от поселка «Красного Октября», на исходные рубежи для контратаки, которой мы рассчитывали помочь орловской группе Андрюсенко и вместе с тем хоть немного оттеснить противника от заводов.
После эвакуации за Волгу городских и районных партийных и советских органов в Сталинграде оставались оперативные группы райкомов партии — Краснооктябрьского, Баррикадного, Тракторозаводского. Оставались небольшие подразделения МПВО, заводской охраны, ополченцы старших возрастов. Они боролись с пожарами, оберегали невывезенное оборудование, приходили на помощь нашим минометчикам, артиллеристам, танкистам, разыскивая и подгоняя сохранившиеся на складах или в мастерских запасные части, детали боевой техники, найти которые не сумел бы, кроме них, никто.
На «Баррикадах» эти рабочие поддерживали в порядке железнодорожные пути, по которым маневрировала железнодорожная артбатарея — три тяжелых орудия на специальных платформах с расчетами из моряков. Если не ошибаюсь, в свое время батарея предназначалась для какого-то другого участка фронта, но не успела туда уйти. В Сталинграде это были самые дальнобойные орудия, способные поражать цели, недосягаемые для других. В каждом отдельном случае батарея вводилась в действие только по приказанию начарта армии. Произведя короткий огневой налет, она меняла позицию, оставаясь в пределах обширной заводской территории. Батарея не выходила из строя, пока не израсходовала весь свой боезапас — тысячу с чем-то снарядов.
И после эвакуации за Волгу городских и районных партийных и советских органов в Сталинграде оставались оперативные группы райкомов партии — Краснооктябрьского, Баррикадного, Тракторозаводского. Оставались небольшие подразделения МПВО, заводской охраны, ополченцы старших возрастов. Они боролись с пожарами, оберегали невывезенное оборудование, приходили на помощь нашим минометчикам, артиллеристам, танкистам, разыскивая и подгоняя сохранившиеся на складах или в мастерскихзапасные части, детали боевой техники, найти которые не сумел бы, кроме них, никто.
На «Баррикадах» эти рабочие поддерживали в порядке железнодорожные пути, по которым маневрировала железнодорожная артбатарея — три тяжелых орудия на специальных платформах с расчетами из моряков. Если не ошибаюсь, в свое время батарея предназначалась для какого-то другого участка фронта, но не успела туда уйти. В Сталинграде это были самые дальнобойные орудия, способные поражать цели, недосягаемые для других. В каждом отдельном случае батарея вводилась в действие только по приказанию начарта армии. Произведя короткий огневой налет, она меняла позицию, оставаясь в пределах обширной заводской территории. Батарея не выходила из строя, пока не израсходовала весь свой боезапас — тысячу с чем-то снарядов.
Сталинградские заводы, даже такие, какими они стали, для остававшихся там рабочих были дороже родного дома. И они готовились их защищать вместе с войсками, вместе со своими призванными в армию товарищами. А раз враг оказался у порога заводов, не пришла ли пора считать весь состав рабочих отрядов, дружин, команд бойцами 62-й армии?
Так поставил вопрос перед Военным советом начальник поарма бригадный комиссар Васильев.
— Эти люди, сколько бы им ни было лет, фактически уже стали солдатами, — говорил Иван Васильевич. — Они готовы выполнять боевые приказы, а со своих заводов все равно никуда не уйдут. Им ли, знающим там каждый закоулок, не быть сейчас в гарнизонах опорных пунктов на «Баррикадах», «Октябре», Тракторном!
Спорить тут было не о чем. Военный совет постановил зачислить в Красную Армию и поставить на все виды довольствия рабочие формирования трех заводов, а также истребительный отряд Тракторозаводского района.
Каждое из этих формирований подчинялось командиру той дивизии, на которую возлагалась оборона данного завода. В постановление Военного совета был включен и такой пункт: в случае перегруппировки войск рабочие отряды оставлять в районе своих заводов, переподчиняя прибывшему туда соединению.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
В районе Орловки клещи противника сомкнулись. В окружении оказались 3-й батальон стрелковой бригады Андрюсенко и некоторые подразделения 2-й мотострелковой бригады, 35-й стрелковой дивизии и 724-го стрелкового полка, одна батарея артиллерийского дивизиона, которая имела 380 снарядов и один взвод 82-мм минометов с 350 минами. На каждую винтовку имелось около 200 патронов, продовольствия — на двое суток.
Восточное Орловки, фронтом на запад, закрепились вновь пополненные 1-й и 2-й батальоны этой бригады.
Усиленные двумя свежими ротами и истребительно-противотанковым артиллерийским полком, они имели задачу наступать на Орловку и соединиться с отрезанными частями.
В этот же день противник вновь потеснил дивизию Смехотворова, и к исходу дня она заняла оборону по. улицам: Жмеринская, Угольная до Карусельной и по Айвазовской до Банного оврага.
На участке дивизий Батюка и Родимцева фашистские части наносили удары вдоль оврагов Долгий и Крутой, стремясь выйти к Волге и еще раз разрезать армию. Но им это не удалось. В оврагах осталось около пятисот фашистских трупов.(http://www.youtube.com/watch?v=1xiAY8D2AGg&feature=player_detailpage#t=2974s)
Авиация и артиллерия противника губительным огнем днем и ночью уничтожали баржи и паромы. Переправа частей дивизии Гуртьева затянулась. К утру 2 октября только два стрелковых полка высадились на правом берегу.
Не ожидая прибытия всех частей этой дивизии, командование приказало: 1-му и 2-му батальонам стрелковой бригады Андрюсенко продолжать контратаку, с целью соединиться с окруженным третьим батальоном и отдельными подразделениями. Переправившиеся части дивизии Гуртьева получили задачу нанести короткий контрудар на поселок Баррикады, вышибить противника и закрепиться там.
Дивизии Смехотворова приказывалось очистить от врага западную часть поселка Красный Октябрь и захватить высоту 107,5. Артиллерия армии главной массой своей должна поддержать контратаку частей на поселок Баррикады.
Бои на этих направлениях шли днем и ночью в течение нескольких суток без перерыва. Короткие паузы отмечались лишь на некоторых участках.
Овраги Сталинграда.2 октября Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
2 октября фашисты, вероятно, узнав, где наш командный пункт, нанесли по нему сильный артиллерийский И авиационный удар.
Фугасные бомбы разворотили весь берег, разрушили баки, которые были полны нефти. и пылающая масса хлынула через наши блиндажи к Волге.
Командный пункт оказался в море огня.
Потоки пламени сжигали все на своем пути. Достигнув берега Волги, горящая нефть хлынула на баржи и на бревна, прибитые к берегу, стоявшие перед командным пунктом.
Огненные потоки с баржами и бревнами поплыли вниз по течению. Казалось, сама Волга вспыхнула, и огонь, злорадствуя, бушует на ее стремнинах.
Провода связи были сожжены. Связь можно было поддерживать только по радио, но и оно работало с перебоями.
Мы попали в плен огненной стихии, которая наступала на нас со всех сторон, и стояли в овраге около дымящихся блиндажей.
Эти баки y заводa "Баррикады" видны на середине фото справа.
3-4 октября Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
....для обороны Тракторного завода предназначалась 37-я гвардейская стрелковая дивизия.
Приказом по фронту ее включили в нашу армию 2 октября, а переправляться она начала в ночь на 4-е.
Вслед за 37-й гвардейской дивизией стала переправляться 84-я танковая бригада полковника Даниила Никитича Белого.
К тому времени у нас почти не оставалось даже тех латаных-перелатаных танков, которыми армия обходилась последние недели.
Поэтому нет нужды говорить, что значило получить полсотни исправных боевых машин. Половину их составляли тридцатьчетверки. Было в бригаде даже пять КВ.
Насколько дорожил этой частью фронт, явствовало из переданных нам строгих указаний: использовать танки пока только для ведения огня с места
(вряд ли это было лучшим их применением, но в тогдашних условиях позволяло дольше сохранить машины в строю), заранее подготовить для каждого танка огневую позицию, назначить на каждый отдельного проводника. КВ и Т-34 разрешалось грузить на паромы лишь по одному.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях.")
В октябре 1942 - командующий 65 армией.
Сталинград весь в огне. Даже из Мало-Ивановки на горизонте видно громадное облако дыма. В темноте небо там полыхало грозой. 4 октября начались жаркие бои на территории Тракторного завода. Немецкое командование по-прежнему было обуреваемо идеей отбросить наши войска за Волгу, хотя с военной точки зрения эта идея в октябре уже себя исчерпала. Вражеская группировка с ее мощным ударным кулаком, направленным к волжскому берегу, с ее растянутыми, подобно хвосту кометы, флангами, по существу, зашла в тупик. С дьявольским упорством, пытаясь сбросить героев 62-й и 64-й армий в реку, немцы еще тешились мыслью, будто инициатива у них в руках. На деле это было не так. Стратегическая инициатива переходила п руки нашего командования. Отсюда и следовало исходить, оценивая все, что делал и должен был делать наш Донской фронт.....
.......4-я танковая армия имела в своем составе девять дивизий. Среди них — 40-я гвардейская, 4-я гвардейская, 27-я гвардейская, знаменитая в истории нашей Родины 24-я Железная Самаро-Ульяновская дивизия, которую теперь водил в бои один из замечательных командиров — Федор Александрович Прохоров, представитель старого в русской армии и тем не менее вечно прекрасного типа командира — командира-отца.
...Начальник штаба, продолжая свой доклад, называл одну стрелковую дивизию за другой. Я не выдержал и перебил его:
— Позвольте, а где же танковые соединения?
— Армия имеет четыре танка, — ответил Глебов.
— Должно быть, потому наша армия и называется четвертой танковой? — в порядке шутки спросил я.
— Да, — принял шутку начальник штаба, — четыре танка и те на охране КП... словом, «четырехтанковая» армия!
Докладывая ночью К. К. Рокоссовскому о вступлении в командование, я рассказал и эту историю.
Он рассмеялся: «На войне всякое бывает. Очевидно, армия получит новое наименование». Так и произошло.
После доклада фронта в Ставку 4-я танковая была переименована в 65-ю общевойсковую армию.
Клетский плацдарм держали части 304-й и 27-й гвардейской дивизий. Они глубоко зарылись в землю. Передний край протянулся по низине, заросшей редкими кустами вербы.
Впереди, подобно крепостям, возвышались занятые противником высоты.(Клетская была в это время занята румынами ). В свете ракет поблескивали их крутые меловые скаты.
Слева угрожающе навис над нашими позициями крупный узел сопротивления Логовский, в центре и чуть правее — высота 135,0 и Мало-Клетский.
За ними, в глубине вражеской обороны, в направлении к Ореховскому, опять шли сильно укрепленные высоты. Противник готовил этот рубеж в течение полутора месяцев.
Плацдарм наш был невелик — до пяти километров глубиной и примерно столько же по фронту. Этот «пятачок» во всех направлениях простреливался неприятельским огнем.
Всю ночь мы с С. П. Меркуловым, а затем и с командиром 27-й гвардейской дивизии полковником В. С. Глебовым лазили по траншеям.
С чувством невольной радости я думал, что 304-ю дивизию вполне можно поставить рядом с прославленным гвардейским соединением.
К утру первое знакомство с плацдармом закончилось. Каждая позиция подсказывает решение.
Клетский плацдарм говорил об одном: здесь успех возможен лишь при безусловной тактической внезапности.
Требовалось большое искусство, чтобы подготовить эту лежащую на глазах у противника площадь к скрытному размещению и сосредоточению ударной группы войск.
Наши люди справились с этим.
В течение месяца на плацдарме кипела горячая работа. Копали ночи напролет, к утру — все замаскировано, нигде не заметишь никаких признаков оживления.
Противник ни разу даже поиска не провел на этом направлении.....
В операции Донского фронта, сказал Рокоссовский, нашей 65-й армии предназначено наносить главный удар. Это объяснялось ее правофланговым положением.
Ставка еще в сентябре, когда Рокоссовский только что был назначен командующим Донским фронтом, настойчиво рекомендовала осуществлять прорыв вражеской обороны не там, где стоят немецкие части, а на участках, обороняемых румынами, так как они менее стойки и боеспособны.
Таким участком и был район клетского плацдарма, не говоря уже о том, что наступление с этого плацдарма давало фронту возможность охватить задонскую группировку противника встречными действиями 65-й и 24-й армий и являлось весьма перспективным с точки зрения взаимодействия нашего и Юго-Западного фронтов. Поэтому-то командующий так интересовался нашим маленьким плацдармом. В течение двух часов он проверял передний край, говорил с командирами дивизий,.....
5-8 октября Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
Окруженные части стрелковой бригады Андрюсенко численностью от пятисот человек дрались с превосходящими силами врага с 2 по 7 октября.
В ночь на 8 октября эта группа, израсходовав все боеприпасы, удачным ночным ударом прорвалась через кольцо окружения и вышла на северную окраину поселка Тракторного завода за реку Мокрая Мечетка. В живых осталось всего 220 человек.
Замысел Паулюса одним ударом ликвидировать Орловский выступ обошелся фашистам дорого: слабые силы бригады Андрюсенко на десять дней приковали к участку Орловки частично 60-ю моторизованную дивизию, около 100 танков 16-й танковой, а также полки 389-й и 100-й пехотных дивизий противника.
С утра 6 октября немцы продолжали развивать наступление, направляя главный удар от поселка Баррикады на поселок Тракторного завода.
Они, похоже, не ожидали появления 37-й гвардейской дивизии генерала Жолудева на пути их главного удара. Завязались жесточайшие бои.
Не могу не сказать несколько слов о прибывших гвардейцах 37-й дивизии генерала В. Г. Жолудева. Это действительно гвардия.
Люди все молодые, рослые, здоровые, многие из них были одеты в форму десантников, с кинжалами и финками н« поясах.
Дрались они геройски. При ударе штыком перебрасывали гитлеровцев через себя, как мешки с соломой. Штурмовали группами.
Ворвавшись в дома и подвалы, они пускали в ход кинжалы и финки.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
7 октября противник предпринял попытку врезаться танками и пехотой в поселок СТЗ с юга — со стороны поселка, «Баррикады».
Этот натиск пришлось принять на себя опять-таки дивизии Жолудева, и немцам удалось на 300–400 метров вклиниться в ее позиции.
Вражеские атаки на других участках были безуспешными.
За день защитники Сталинграда уничтожили 16 фашистских танков и, по примерным подсчетам, до четырех батальонов пехоты.
Запись, сделанная вечером в армейском журнале боевых действий, констатирует: «Несмотря на безраздельное господство в воздухе, превосходство в танках и живой силе, противник песет исключительно большие потери и не может развить наступление».
Очевидно, и в штабе Паулюса поняли, что продвинуться дальше не удастся, не перегруппировав атакующие нас силы и не подтянув свежие.
Так или иначе, новых атак, к отражению которых наши войска, как обычно, приготовились за ночь, утром 8 октября в заводском районе не последовало.
Не возобновлялись они тут и еще в течение пяти дней. Перед Тракторным заводом, в поселках «Баррикады» и «Красный Октябрь» гитлеровцы были остановлены героическими дивизиями Жолудева, Гуртьева, Горишного, Смехотворова, Гурьева, оперативными группами Андрюсенко и Горохова.
Пехоте помогла выстоять артиллерия. Ее у нас все прибавлялось, увеличивались и возможности массировать огонь.
Когда были получены достоверные сведения о том, что на окраине поселка СТЗ и в районе завода «Силикат» противник сосредоточил и готовится двинуть в наступление до двух дивизий с танками, удалось — с помощью штаба фронта, который ввел в действие свои артгруппы, — организовать артиллерийскую контрподготовку небывалой еще в полосе нашей армии силы: в ней участвовало более 300 стволов и — сверх того — пять полков «катюш».
40-минутная артиллерийская контрподготовка сделала свое дело — сосредоточенные на этом участке неприятельские части в наступление не двинулись.
Цитата(" Журнал боевых действий ОКХ")
5 октября
Фюрер обдумывает возможность оставления группой армий «В» Воронежского плацдарма, чтобы используемые там силы направить на другой участок, но так и не принял решение.
Его чрезвычайно тревожит концентрация сил противника на участке группы армий «Центр» в районе населенного пункта Торопец.
Он видит в резком спаде движения по русским дорогам на юге Восточного фронта признак планирующейся крупной вражеской операции в названном районе и предполагает, что туда за последнее время было переброшено до 20 русских дивизий.
6 октября
В группе армий «В» считают, что от операции «Хербстцайтлозе» («Осенний безвременник») – наступление на северную часть Сталинграда – можно отказаться.
Продолжение наступления в Сталинграде из-за временной нехватки сил и усталости войск пока невозможно.
В качестве ближайшей меры намечено устранение котла в районе Орловки.
Фюрер придает большое значение примыканию к Волге южнее Сталинграда на широком фронте.
Румынская 3-я армия должна 10 октября выдвинуться к Дону между 6-й и итальянской 8-й армией.
7 октября
Группа армий «В» сообщает, что окончание перегруппирования сил для дальнейшего наступления на Сталинград возможно только 12 октября, так что наступление будет продолжено 13-го.
Фюрер с этим не согласен. Он приказал активным использованием люфтваффе и частыми действиями ударных войск лишить противника возможности упрочить свою оборону.
9-10 октября Цитата("Г.Дёрр. Поход на Сталинград.")
10 октября 14-я танковая дивизия была передана из состава 4-й танковой армии 6-й армии для участия в наступлении на Тракторный завод; сюда была подтянута и 29-я моторизованная дивизия, выделенная в резерв группы армий «Б», в район северо-восточнее Верхне-Царицынский.
Вследствие этого штаб 48-го танкового корпуса лишился своих соединений. Ему было поручено руководство действиями вновь созданных резервов, расположенных за линией фронта на Дону.
11 октября Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
11 октября у нас имелись основания считать, что перегруппировка сил для нового штурма у Паулюса скоро закончится. Настало время сделать последнее, чем мы могли в какой-то мере ослабить надвигавшийся натиск врага, — самим прервать грозную паузу, заставив гитлеровцев возобновить бои раньше, чем предусматривалось их планами.
Контрудара требовало от армии и командование фронта. Но принять конкретное решение командарму было нелегко: имея дело с превосходящими, вновь пополненными за эти дни силами противника и предпринимая активные действия там, где ожидались главные атаки с его стороны, мы, понятно, шли на риск.
Автор: Konstanten 8.9.2012, 0:38
Сталинград в октябре 1942.
1 октября - 13 октября 1942. Продолжение12 октября Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
12 октября, согласно приказу командующего фронтом, дивизия Жолудева с одним полком дивизии Горишного наносила контрудар по западной окраине поселка Тракторного завода.
Цель — сорвать планомерную подготовку нового наступления противника.
Больших результатов мы не ждали от этого контрудара, но чувствовали, что на этот раз командующий фронтом требует от 62-й армии активных действий неспроста: полученный из артуправления фронта план снабжения боеприпасами на октябрь сажал армию на голодный паек — значит, готовится мощное контрнаступление наших войск.
Свой контрудар мы нацеливали на главную группировку врага, считая, что сорвать его плановую подготовку к новому наступлению можно только контрударом. Заставить врага перейти в наступление раньше срока для нас выгоднее, чем сидеть и ждать, когда он полностью подготовится и ударит всеми силами.
Хотя наши боевые порядки имели глубокое построение, а контрудар проводился только частью сил, все ж мы шли на риск. Контратака началась с утра 12 октября. Немцы оказывали ожесточенное сопротивление.
В результате дневного боя дивизия Жолудева на своем левом фланге и в центре продвинулась до трехсот метров на запад и вела бой в безымянном поселке, что севернее южного стадиона. Части дивизии Горишного также продвинулись до двухсот метров.
Прибывающая в армию 84-я танковая бригада была поставлена на позиции для прикрытия этого района. Организовали ее взаимодействие со стрелковыми дивизиями, тем самым уплотняя их боевые порядки. Танковый корпус с управлением бригад, как потерявшие боеспособность, выводились на левый берег Волги. Боеспособные танки передавались в 84-ю бригаду.
13 октября Цитата("Вечернее соообщение Совинформбюро.")
В районе Сталинграда наши войска верннули ранее оставленные позиции в одном из кварталов города.
На других участках происходила мниметная и артиллерийская перестрелка.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
13 октября, наши разведчики установили, что только перед заводским районом города Паулюс сосредоточил три пехотные и две танковые дивизии.
Они были развернуты на фронте около пяти километров — мощный таран...
— Ну что ж, таран так таран... Перед встречей с ним тебе, командарм, следует крепко поспать, — сказал Кузьма Акимович Гуров, когда мы закончили вечернюю проверку готовности частей к предстоящим боям.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Наши контратаки 12–13 октября, которые в известной мере сыграли роль разведки боем, подтверждали: противник нацеливает свой удар на Тракторный и «Баррикады».
Точными данными о дне и часе нового наступления гитлеровцев мы не располагали. Но вполне отдавали себе отчет, что готовится натиск, какого еще не бывало.
13 октября, когда выяснилось, что с плавсредствами на переправе опять трудно, командующий распорядился:
— Перевозить только боеприпасы. Хлеба не хватит — бойцы нам простят, а если завтра не хватит патронов и гранат, некого будет ни прощать, ни обвинять.
Сталинградцев ждало тягчайшее испытание. Однако где-то в глубине сознания зрела уверенность: если выстоим теперь, то врагу нас уже не одолеть....
В ночь на 14 октября на всем фронте армии противник вел себя необычно тихо.
Почти прекратился привычный методический обстрел нашего плацдарма, с переднего края редко доносились пулеметные и автоматные очереди.
Даже осветительных ракет немцы пускали мало. Такой тихой и темной ночи не было в Сталинграде давно.
Необычная тишина не сулила ничего доброго.
Автор: Cesare Borgia 9.9.2012, 12:00
http://warfiles.ru/show-50-multimediynaya-karta-voyny.html
Оглавление:
Первые недели войны (22 июня 1941 — 9 июля 1941)
Немцы бомбят советские города | Создана Ставка Главного Командования | Контрудары советских мехкорпусов | Народное ополчение | Соглашение между СССР и Британией
Немецкое наступление на всех фронтах (10 июля 1941 — 1 октября 1941)
Враг наступает на Ленинград | Первое применение «Катюш» | Первый авианалет на Москву | Оборона Одессы | Начало блокады Ленинграда
Крах «Барбароссы» (2 октября 1941 — 4 декабря 1941)
Вяземское окружение | Осадное положение в Москве | Парад на Красной Площади | Эвакуация Ханко | Немецкое наступление остановлено
Советское контрнаступление (5 декабря 1941 — 14 апреля 1942)
Вермахт переходит к обороне | Освобождение Керчи | Ленинград в тисках голода | Гибель 33-й армии
Немецкие удары на Юге (15 апреля 1942 — 4 июля 1942)
Катастрофа в Крыму | Удар Люфтваффе по Мурманску | Падение Севастополя
Самые тяжелые дни (5 июля 1942 — 24 августа 1942)
Вермахт наступает на Сталинград | Приказ № 227 | Авиаудары по Берлину
Последний рывок вермахта (25 августа 1942 — 18 ноября 1942)
Бои на сталинградских улицах | Бой на Ладоге | Немцы остановлены на Кавказе
Красная Армия перехватывает инициативу (19 ноября 1942 — 13 марта 1943)
Контрнаступление под Сталинградом | Операция «Марс» | Капитуляция 6-й армии | «Малая Земля» | Поражение под Харьковом
Оперативная пауза (середина марта — начало июля 1943)
Советские налеты на Кенигсберг | Воздушные бои над Кубанью | Немцы бомбят Поволжье
Коренной перелом в войне (5 июля 1943 — 24 августа 1943)
Германское наступление под Курском | Танковое сражение под Прохоровкой | Свержение Муссолини | Первые салюты в Москве
Наступление продолжается (25 августа 1943 — 13 января 1944)
Вермахт вступает в Италию | Немецкие войска выбиты с Кавказа | Тегеранская конференция
Победы на севере и юге (зима — весна 1944)
Снятие блокады Ленинграда | Красная Армия выходит к границе СССР | Союзникам Германии предъявлен ультиматум | Открытие второго фронта
Освобождение Европы (лето 1944 — январь 1945)
Разгром группы армий «Центр» | Варшавское восстание | Антифашистский переворот в Румынии | Красная Армия входит в Германию | Окружение Будапешта
Последний шаг к Победе (середина января — 9 мая 1945)
Освобождение Варшавы | Бои у озера Балатон | Берлин в кольце окружения | Капитуляция Германии
Вспышка гнева у Гитлера привела к Сталинграду ("Die Welt", Германия)
Сентябрьский кризис 1942 года: когда Гитлер осознал, что его вторая молниеносная война против Советского Союза закончится провалом, он отправил в отставку своих генералов и приказал вести бессмысленные уличные бои в городе на Волге
Бертольд Зеевальд (Berthold Seewald)
http://www.inosmi.ru/europe/20120909/198844641.html
Автор: Konstanten 9.9.2012, 16:34
14 октября 1942.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
14 октября 1942 года...
Я проснулся, интуитивно почувствовав опасность. Ночь пролетела, как одно мгновение, и мне даже показалось, что Кузьма Акимович Гуров еще не успел отойти от моей койки.
Но было уже утро. Значит, спал крепко.
И наступил день небывалых по жестокости боев в Сталинграде..Донесся сильный гул с запада. Мы подняли головы и навострили уши.
И тут же услышали шипение снарядов и мин над головой. Вскоре близкие разрывы потрясли землю, выплеснулись султаны огня. Взрывными волнами нас прижало к обрывистой круче берега. ...
Солнца не было видно. Дым, пыль и смрад заволокли небо. Подойдя к блиндажу, собрался ногой открыть дверь, но тут же получил такой удар взрывной волны в спину, что влетел в свой отсек.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
В ночь на 14 октября на всем фронте армии противник вел себя необычно тихо.
Почти прекратился привычный методический обстрел нашего плацдарма, с переднего края редко доносились пулеметные и автоматные очереди.
Даже осветительных ракет немцы пускали мало. Такой тихой и темной ночи не было в Сталинграде давно.
Необычная тишина не сулила ничего доброго. Ранним утром, в 5.30, ее оборвал рев моторов и грохот разрывов: немцы начали авиационную и артиллерийскую подготовку.
Неглубокую штольню, где размещался наш КП, зашатало словно от землетрясения. У выхода сплошной гул разрывавшихся бомб и снарядов уже не давал расслышать человеческий голос.
Снаружи врывались гарь и смрад, от которых скоро стало трудно дышать.
Командарма, вышедшего осмотреться, прямо втолкнуло обратно взрывной волной. Когда чуть позже за дверь высунулся я, то разглядеть что-либо смог не сразу.
Дымная мгла гасила разгоравшуюся на востоке зарю, закрывала клубившийся над волжской ширью молочный туман.
А едва появился просвет в небе, там сразу же показались, заходящие на бомбежку самолеты. Неистовый вой бомб и грохот разрывов совершенно оглушали.
Где-то в стороне Тракторного рушились стены...
Что греха таить, в те минуты думалось: «Уцелеет ли в этом кромешном аду хоть что-нибудь живое?»
Цитата("Г.Дёрр. Поход на Сталинград.")
14 октября началась самая большая в то время операция: наступление нескольких дивизий (в том числе 14-й танковой, 305-й и 389-й пехотных) на тракторный завод имени Дзержинского, на восточной окраине которого находился штаб 62-й армии русских.
Со всех концов фронта, даже с флангов войск, расположенных на Дону и в Калмыцких степях, стягивались подкрепления, инженерные и противотанковые части и подразделения, которые были так необходимы там, где их брали. Пять саперных батальонов по воздуху были переброшены в район боев из Германии. Наступление поддерживал в полном составе 8-й авиакорпус.
Наступавшие войска продвинулись на 2 км, однако не смогли полностью преодолеть сопротивление трех русских дивизий (Konstanten: тракторный завод обороняли 37 гв. дивизия и 600 бойцов 112 дивизии - всего ок. 3 тыс. бойцов), оборонявших завод, и овладеть отвесным берегом Волги.
Если нашим войскам удавалось днем на некоторых участках фронта выйти к берегу, ночью они вынуждены были снова отходить, так как засевшие в оврагах русские отрезали их от тыла
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
Я прошел по всему П-образному блиндажу — туннелю. Командиры штаба армии, связисты и связистки были на местах.
Они глядели на меня, пытаясь по моему лицу угадать о моем настроении и о положении на фронте. Чтобы показать, что нет ничего страшного, я шел по блиндажу спокойно и медленно и так же вернулся и вышел на улицу из другого выхода П-образного блиндажа.
То, что я увидел и услышал на улице, особенно в направлении Тракторного завода, трудно описать пером.
Ревели моторы пикирующих бомбардировщиков, выли бомбы, рвались снаряды зениток в воздухе, а их трассирующие траектории расчеркивали в небе пунктиры.
Кругом все гудело, стонало и рвалось. Пешеходный мостик через Денежную протоку, собранный из бочек, был разбит и отнесен далеко течением. Вдали рушились стены домов, полыхали корпуса цехов Тракторного завода.
Я приказал командующему артиллерией армии Пожарскому дать два дивизионных залпа «катюш». Один — по Силикатному заводу, другой — перед стадионом, по скоплению войск противника.
Затем дозвонился до командующего воздушной армией генерала Хрюкина и попросил немного угомонить фашистских стервятников.
Генерал Хрюкин сказал откровенно, что сейчас помочь нечем. Противник плотно блокировал аэродромы армии. Пробиться нашей авиации к Сталинграду пока невозможно.
После короткого обмена мнениями между членами Военного совета стало ясно, что противник бросил все свои силы против 62-й армии.
Имея превосходство в живой силе, технике и огне, он будет стараться разрезать армию и уничтожить ее по частям.
Сейчас главный удар он наносит между заводами Сталинградским тракторным и «Баррикады». Ближайшая его цель — пробиться к Волге.
По силам и средствам, введенным в бой, было видно, что он приложит все силы, чтобы не допустить переправы из-за Волги к нам сильных подкреплений,
и будет стараться сорвать подвоз боеприпасов в Сталинград.
В ближайшие несколько дней нам предстояла небывало жестокая борьба только имеющимися в распоряжении 62-й армии силами.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
....Авиационная и артиллерийская подготовка длилась два с половиной часа. В каком напряжении прошло это время, рассказывать не берусь — этого не передашь.
На командном пункте каждый внешне спокойно делал свое дело, и каждый сознавал: в Сталинграде настал день решающий из решающих.
Помню, как Кузьма Акимович Гуров, взглянув в который уж раз на часы (наверное, все мы смотрели на них непомерно часто) и шевельнув в волнении бровями, сказал:
— В Москве уже знают...
Он не думал, конечно, ни о какой особой, экстренной помощи: прийти немедленно она не могла.
«В Москве знают» означало, что в Ставке Верховного Главнокомандования сейчас следят за происходящим тут, у Волги, еще пристальнее, чем обычно, и, тревожась за нас, надеются и верят, что сталинградцы выдержат новые испытания. А через полсуток, когда выйдет в эфир вечернее сообщение Советского информбюро, эту тревогу, надежду и веру разделят миллионы и миллионы людей во всей нашей стране, да и не только в нашей.
Враг перешел в наступление в восемь утра. Как и ожидалось — прежде всего с небольшого выступа, образовавшегося к северо-востоку от завода «Силикат» (срезать этот выступ контратаками двух последних дней не удалось), а также на соседних участках — севернее и южнее. Общая ширина фронта атак достигала пяти километров.
Удар наносился по той части заводского района, где находились Тракторный и «Баррикады», а между ними — наш КП. Где-то здесь гитлеровцы рассчитывали прорваться к Волге.
Натиск врага приняли на себя 37-я гвардейская дивизия В. Г. Жолудева, 95-я В. А. Горишного, 308-я Л. Н. Гуртьева, 112-я И. Е. Ермолкина, танковая бригада Д. Н. Белого.
Все дивизии понесли большие потери в прошлых боях, и к утру 14 октября ни в одной из них не насчитывалось даже трех тысяч штыков.
У Ермолкина было всего около тысячи, у Жолудева некоторые батальоны имели меньше ста бойцов.
Совсем малочисленные формирования представляли собой находившиеся здесь же остатки 42-й и 92-й стрелковых бригад, подчиненные командирам соседних дивизий.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
В тот день мы не видели солнца. Оно поднялось в зенит бурым пятном и изредка выглядывало в просветы дымовых туч.
Под прикрытием ураганного огня три пехотные и две танковые дивизии на фронте около шести километров штурмовали наши боевые порядки.
Главный удар наносился по 112, 95, 308-й стрелковым и 37-й гвардейской дивизиям. Все наши соединения сильно ослаблены от понесенных потерь в предыдущих боях, особенно 112-я и 95-я дивизии. ....
Пехота и танки противника в 8 часов утра атаковали наши позиции. Первая атака противника была отбита, на переднем крае горело десять танков.
Подсчитать убитых и раненых было невозможно. Через полтора часа противник повторил атаку еще большими силами. Его огонь по нашим огневым точкам был более прицельным.
Он буквально душил нас массой огня, не давая никому поднять голову на наших позициях.
В 10 часов 109-й полк 37-й гвардейской дивизии был смят танками и пехотой противника. Бойцы этого полка, засевшие в подвалах и в комнатах зданий, дрались в окружении.
Против них противник применил огнеметы. Нашим бойцам приходилось отстреливаться, переходить в рукопашную схватку и одновременно тушить пожары..
В 11 часов доносят — левый фланг 112-й стрелковой дивизии также смят. Около 50 танков утюжат ее боевые порядки. Эта многострадальная дивизия, принимавшая участие во многих боях западнее реки Дон, на Дону, между Доном и Волгой, к 13 октября имела в своем составе не более тысячи активных бойцов во главе со своим командиром полковником Ермолкиным.
Она сражалась геройски в отдельных зданиях разрозненными подразделениями и гарнизонами в цехах Тракторного завода, в Нижнем поселке и на Волжской круче.
Цитата(" Журнал боевых действий ОКХ")
14 октября 1942 года
Румынская 3-я армия 10 октября заняла свой участок на Дону от населенного пункта Клетская до излучины Дона юго-восточнее населенного пункта Казанская.
6-я армия вчера снова перешла в наступление на Сталинград.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
В двенадцать с минутами я разговаривал по телефону с начальником штаба 37-й гвардейской майором Брушко. Затем связь с КП дивизии прервалась. Овраг южнее Тракторного, где он располагался, в тот момент сильно бомбила фашистская авиация. Это было недалеко от нашей штольни, и довольно скоро выяснилось: командный пункт Жолудева засыпан обвалом склона оврага.
Командующий приказал переключить управление частями дивизии непосредственно на штарм (это не представляло особой сложности, так как наши операторы все время слушали радиопереговоры полков со штадивом). Выручать Жолудева и его штаб послали команду из армейского инженерного батальона — мы не были уверены, найдутся ли люди для спасательных работ на месте.
Минут через сорок поступило донесение: в засыпанный блиндаж просунута труба для притока воздуха и голосовой связи. Саперы торопились, понимая, что их может [238] опередить прорыв сюда немецких танков. Но на раскопку глубокого завала ушел еще час с лишним.
Спасенного генерал-майора Виктора Григорьевича Жолудева доставили на армейский КП. Его трудно было узнать, лицо осунулось и посерело.
— Товарищи Военный совет! — с трудом выговорил он. — Тридцать седьмая гвардейская дивизия не отступила... — И, не успев попросить разрешения сесть, опустился на земляной пол штольни.
К счастью, Жолудев не имел ни ранения, ни серьезной контузии и скоро смог отправиться к своим частям. К тем, куда можно было добраться.
Его дивизия действительно не отступила под бешеным напором врага, но была расчленена, и многие подразделения дрались в окружении.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
На участке 95-й стрелковой дивизии Горишного с 8 часов утра также шел жесточайший бой.
В 13 часов 10 минут докладывают: на командном пункте армии завалило два блиндажа, есть убитые и раненые.
Около 14 часов была нарушена телефонная связь со всеми войсками, работают только радиостанции, но и то с перебоями.
Дублируем связь, посылая офицеров, но эта связь медленная. Их данные весьма запаздывают.
К 15 часам танки противника глубоко вклинились в наши боевые порядки. Они вышли на рубеж заводов Тракторного и «Баррикады».
Пехоту противника отсекают от танков огнем наши гарнизоны. Они хотя и разрозненные, но сражаются в окружении и сковывают в действиях врага.
Танки противника без пехоты вперед не идут. Они останавливаются и становятся прекрасными целями для наших артиллеристов и бронебойщиков..
.... к 15 часам дня танкам противника удается пробиться к командному пункту армии. Они очутились от нас в 300 метрах.
Рота охраны штаба армии вступила с ними в бой. Сумей противник подойти еще ближе, нам бы пришлось драться с немецкими танками самим.
Иного выхода не было. Мы не могли куда-либо отойти, ибо лишились бы последних средств управления и связи.
В парке Скульптурный было укрыто до десятка танков 84-й танковой бригады. Им было приказано не ходить в контратаки, а быть в засаде на случай прорыва немцев.
В 15 часов волна немецких танков прорвалась к парку Скульптурный, и тут они напоролись на засаду.
Наши танкисты били немецкие танки без промаха. Этот опорный пункт немцы пытались взять, но не взяли ни 14, ни 15 и ни 16 октября.
И только 17-го он был разбит авиацией противника.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Шла вторая половина дня. Даже не имея мало-мальски точных сведений о потерях противника (как, впрочем, и о наших), не приходилось сомневаться, что они сравнимы с уроном, нанесенным врагу лишь в немногие из прошлых дней. Однако натиск его не слабел.
Беспрерывно наносились особенно тяжелые для нас, практически — неотразимые, удары с воздуха.
Число самолето-вылетов, произведенных фашистской авиацией с утра, перевалило уже за две тысячи, в расположение армии было сброшено до десяти тысяч крупных фугасок.
А до сумерек, когда налеты бомбардировщиков если и не прекратятся, то, во всяком случае, не смогут быть такими массированными, было еще далеко.
Хотя бой гремел совсем рядом, оценивать положение становилось все труднее.
Данные об обстановке, попадавшие на рабочую карту, были неполными. Крайне усложнилось определение целей для артиллерии.
Особенно — на полуторакилометровом участке между «Баррикадами» и Тракторным, где позади прорвавшегося врага в разных местах держались наши приспособленные к круговой обороне опорные пункты, а связь с большинством из них отсутствовала.
Окруженные и закрепившиеся в развалинах группы и группки бойцов продолжали оттягивать часть неприятельских сил, оказывая неоценимую помощь тем, кто встречал удар противника дальше.
Но если гитлеровцы и не овладели еще пространством между двумя заводами полностью и на нем там и тут кипели очаговые бои, то контролировать эту территорию мы уже не могли.
Когда ветром относило дым, с откоса над нашей штольней были хорошо видны разрушенные корпуса Тракторного.
Однако добираться туда офицерам связи больше не удавалось.
В этих корпусах и вокруг них тоже шел бой — еще засветло враг ворвался на СТЗ.
К исходу дня, продвигаясь по территории завода и южнее его, немцы достигли нижних береговых террас.
Наша полоса обороны и сама 62-я армия оказались рассеченными на две неравные части. Северная группа полковника Горохова была отрезана от основного ядра армии.
Автор: Konstanten 9.9.2012, 17:31
14 октября 1942. Продолжение
Цитата("Оперативная сводка штаба 62 армии за 14 октября".)
Армия вела тяжелые оборонительные бои с наступающими пехотой и танками противника на участке 112-й, 37-й гвардейской, 208-й и 95-й стрелковых дивизий.
На остальных участках фронта отражала мелкие группы пехоты и танков, удерживала прочно занимаемые позиции.
Наша артиллерия вела интенсивный огонь по наступающей пехоте и танкам противника.
Превосходящие силы противника, нанося главный удар на СТЗ к исходу дня подошли к нему вплотную, где сейчас идет жестокий бой.
Противник после интенсивной авиационной и артиллерийско-минометной подготовки силами трех пехотных и двух танковых дивизий в сопровождении большого количества самолетов перешел в наступление на фронте река Мокрая Мечетка, Силикатный завод, направляя главный удар на СТЗ.
Авиация противника непрерывными массированными ударами бомбила и штурмовала боевые порядки наших войск, все побережье и переправы. Бомбардировка продолжалась и с наступлением темноты. Всего за один день зафиксировано около трех тысяч самолето-вылетов.
Артиллерия и минометы весь день вели и продолжают вести ожесточенный огонь в полосе наступления.
На участке 124-й стрелковой бригады противник около батальона пехоты и 7 танков пытался атаковать поселок Рынок. Бригада забаррикадировала улицы поселка и установила минные поля на танкоопасных направлениях.
149-я стрелковая бригада весь день отбивала мелкие атаки противника и вела огневой бой на всем участке обороны.
115-я стрелковая бригада отбила все атаки противника и продолжала усиление рубежа обороны, производила работы по минированию подступов к переднему краю.
112-я стрелковая дивизия после усиленной авиационной и артиллерийской подготовки в 8 часов была атакована пехотой и до 50 танков, вела ожесточенный бой. В 11 часов 50 минут левый фланг 524-го полка был смят. Противник занял цирк и вплотную подошел к стадиону, откуда начал наступать в двух направлениях:
а) двумя полками и до 20 танков на СТЗ по улице Культармейская и имени Иванова; б) одним полком и 15 танков по улице Кооперативная в направлении улицы Мокрая Мечетка, заходя в тыл 385-му и 416-му стрелковым полкам этой дивизии, которые. занимали оборону от железнодорожного моста через реку Мокрая Мечетка до кладбища, что южнее железнодорожного моста.
В 17 часов 385-й полк, перейдя в контратаку в тыл прорвавшемуся противнику в направлении стадиона, успеха не имел и вместе с остатками 524-го полка занял оборону по улице Мортальской.
На участке обороны 37-й гвардейской дивизии противник силою свыше пехотной дивизии и 75 танков, при мощной поддержке с воздуха, также в 8 часов утра перешел в наступление, прорвал фронт обороны в стыке 109-го и 114-го гвардейских полков и в стыке между 117-м гвардейским и 90-м стрелковым полком. Дивизия понесла большие потери, особенно от ударов авиации. артиллерии и минометов.
109-й гвардейский полк, этой дивизии в 10 часов отбил атаку 8 танков и батальона автоматчиков. К 12 часам противник ввел в бой резервы танков и автоматчиков, разгорелся жестокий бой, атаки и контратаки чередовались весь день. Полк понес до 80 процентов потерь. Его остатки к исходу дня вели бой на улице Двухкольцовая.
114-й гвардейский полк был атакован пехотой и танками, весь день вел жестокий бой с превосходящими силами противника. К. 21 часу, вследствие отсутствия связи, положение его не установлено.
118-й гвардейский полк, будучи атакован превосходящими силами пехоты при поддержке 12 танков, понес за день боя большие потери, к 21 часу вел бой на южной окраине Тракторного завода.
117-й гвардейский полк, приданный этой дивизии от 39-й гвардейской, в связи с гибелью командира полка тов. Андреева, попал в окружение и вел бой в районе шестиугольного квартала.
...95-я стрелковая дивизия вела ожесточенный бой против наступающего противника в направлении Житомирск. Наибольшие потери понес 90-й стрелковый полк, который своими остатками примкнул к правому флангу 161-го стрелкового полка.
161-й и 241-й стрелковые полки отбили все атаки противника и продолжают удерживать свои позиции. ...308-я стрелковая дивизия весь день вела огневой бой с противником, которому не удалось прорваться на этом участке фронта.
193-я стрелковая дивизия в течение всего дня вела [230] огневой бой. Противник вел активные действия с воздуха и обстреливал боевые порядки артиллерийско-минометным огнем. За день боя произвел более 250 самолето-вылетов в полосе дивизии.
Все попытки атаковать живой силой успехов не имели. Дивизия прочно обороняла свой рубеж и совершенствовала его в инженерном отношении.
39-я гвардейская стрелковая дивизия в течение всего дня удерживала свои позиции и вела огневой бой с противником. Авиация, артиллерия и минометы противника весь день обстреливали боевые порядки дивизии, особенно ее правый фланг. Атаки противника мелкими группами были все отбиты.
284-я стрелковая дивизия отбила все атаки противника на Мамаевом кургане. С наступлением темноты бой еще продолжался.
13-я гвардейская стрелковая дивизия удерживала свои рубежи обороны и вела наступательные действия мелкими штурмовыми группами.
Командный пункт армии весь день подвергался авиационной бомбежке и длительному артиллерийско-минометному обстрелу. На КП имеются убитые и раненые офицеры.
В связи с бомбежкой и пожарами проводная связь с 8 часов утра с большинством частей отсутствовала, управление осуществлялось по радио через радиоузел на левом берегу Волги.
Командарм решил:
1) Командиру 124-й стрелковой бригады выделить один стрелковый батальон со средствами ПТО, которым занять оборону — северную часть завода СТЗ.
2) Командиру 115-й стрелковой бригады оставить на месте боевое охранение, всеми силами оборонять мост через реку Мокрая Мечетка (восточное улицы Жемчужная) и далее по первой кольцевой до СТЗ с задачей не допустить противника в район Бригадирск—Мортальск и в северную часть СТЗ.
3) Командиру 149-й стрелковой бригады усилить оборону своего левого фланга, не допуская противника к переходу севернее Мокрая Мечетка.
4) Командиру 193-й стрелковой дивизии передать один стрелковый батальон в подчинение командира 95-й стрелковой дивизии для обеспечения правого фланга дивизии. [231]
Потери дня с обеих сторон очень большие, подробно установить невозможно.
В ночь на 15 октября отправлено на левый берег 3500 человек раненых».
Цитата("А.И.Еременко. Сталинград.Записки командующего фронтом.")
С рассветом 14 октября противник начал усиленную авиационную и артиллерийскую обработку наших позиций у тракторного завода, а в 8 часов утра перешел в атаку, бросив на очень узком участке фронта дивизию, поддержанную 150 танками. Удар главным образом направлялся против участка, который обороняли гвардейцы Желудева.
Обеспечив огромную плотность огня, противник взорвал противопехотные и противотанковые минные поля, а это облегчило ему доступ к заводу.
После кровопролитного и напряженного четырехчасового боя противник проломил нашу оборону у тракторного завода, к исходу дня ворвался на территорию завода и вышел против него к Волге. Фронт 62-й армии был разрезан. За этот успех противник заплатил жизнью полутора тысяч солдат и полусотней танков.
Перед нами остро встала задача — не допустить дальнейшего продвижения противника.
Положение осложнялось тем, что теперь действия наших частей были значительно стеснены: на участке у тракторного завода мы могли контратаковать только вдоль берега Волги, на очень узком и неудобном участке; противник оказался в более выгодных условиях: с фронта он теперь прикрывался Волгой, а с севера ему противостояла слабая группа Горохова, уже не способная организовать контрудар.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Таким тяжелым положение армии не было еще никогда. Гитлеровское командование давно уже сосредоточивало свои усилия на том, чтобы дробить,
расчленять наши войска новыми прорывами к Волге, и вот противнику удался сквозной удар, направленный в самую сердцевину заводского района.
Никаких реальных возможностей восстановить прежний, сплошной фронт обороны, заделать образовавшуюся брешь мы не имели.
А враг мог наносить отсюда удары на север и на юг, угрожал нашим тылам и переправам.
Вероятнее, чем когда-либо, становилась попытка высадки гитлеровцев на волжских островах в целях полной блокады наших войск в Сталинграде.
Но больше всего нас тревожила судьба изолированного теперь северного участка обороны.
У полковника Горохова насчитывалось — в двух стрелковых бригадах и перешедших к нему в подчинение мелких частях — около семи тысяч бойцов.
К ночи на 15 октября они удерживали пригороды Рынок и Спартановка, северную окраину рабочего поселка СТЗ и северную часть заводской территории.
Противник находился со всех сторон, кроме восточной, волжской, и назавтра же можно было ожидать концентрических атак с нескольких направлений.
Реакция Ставки ВГК на события 14 октября в Сталинграде.
http://www.istmira.com/knigi-vtoraya-mirovaya-vojna/11/11/page/120/11/page/1/11/page/2/11/page/3/11/page/16/11/page/150/11/page/151/11/page/152/11/page/160/11/page/149/11/page/150/11/page/151/11/page/152/11/page/153/11/page/154/11/page/155/11/page/156/11/page/157/11/page/158/11/page/159/11/page/160/11/page/161/11/page/162/11/page/163/11/page/164/11/page/165/11/page/166/11/page/167/11/page/168/11/page/169/11/page/170/11/page/171/11/page/172/11/page/150/11/page/139/11/page/202/11/page/203/11/page/166/11/page/160/11/page/162/11/page/163/11/page/164/11/page/165/11/page/166/Russkiy-arhiv--Velikaya-Otechestvennaya--Stavka-VGK--Dokumentyi-i-materialyi--1942-god--T--16-5-2.html
Цитата("ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170668 КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ДОНСКОГО ФРОНТА О НАНЕСЕНИИ УДАРА В НАПРАВЛЕНИИ ОРЛОВКИ")
15 октября 1942 г. 05 ч 23 мин
В целях оказания ближайшей помощи Сталинграду Ставка Верховного Главнокомандования приказывает нанести главный удар из района вые. 130,7, МТФ, вые. 128,9 в общем направлении на Орловка, вые. 75,9, где и соединиться с войсками Сталинградского фронта.
К удару привлечь кроме частей Сталинградского фронта четыре стрелковые дивизии из числа дивизий, прибывших на рубеж Бол[ьшая] Ивановка, Горная Пролейка.
Для прорыва фронта противника создать артиллерийскую группу из расчета не менее 60—65 орудий на один км фронта и не менее 12 гвардейских минометных полков. Количество танков привлечь по решению командующего фронтом.
Вспомогательный удар нанести из района Брзовки в направлении вые. 135,4 в 2 1/2 км восточнее Орловки. Дополнительную артиллерийскую поддержку организовать с восточного берега р. Волга, согласовав вопрос привлечения артиллерии для этой цели с командующим [войсками ] Сталинградского фронта.
Готовность к наступлению — исход девятнадцатого октября.
План действий на мое имя представить к 23 часам 15 октября1.
Ставка Верховного Главнокомандования ЖУКОВ ВАСИЛЕВСКИЙ
ЦАМО. Ф. 48а. Оп. 3408. Д. 72. Л. 286, 287.
Цитата("ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170669 КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ СТАЛИНГРАДСКОГО ФРОНТА ОБ ОПЕРАЦИИ ПО ОСВОБОЖДЕНИЮ ЮЖНЫХ И ЦЕНТРАЛЬНЫХ РАЙОНОВ СТАЛИНГРАДА")
15 октября 1942 г. 05 ч 30 мин
В целях оказания помощи войскам 62-й армии и быстрейшего очищения центральной части г. Сталинград Ставка Верховного Главнокомандования приказывает нанести удар из района свх. Горная Поляна с ближайшей задачей, прикрывшись со стороны Песчанки, очистить от противника район Купоросное, Елыпанка и южную часть Сталинграда до р. Царица, в дальнейшем очистить центральную часть города и соединиться с войсками 62-й армии.
К удару кроме войск 64-й армии привлечь 7-й стр. корпус и 90-ю танковую бригаду. К участию в артиллерийском наступлении привлечь не менее 60 орудий на один километр фронта и все гвардейские минометные части 64-й и 57-й армий. Для обеспечения переправ через р. Волга к началу операции сосредоточить 61-ю кав. дивизию в районе Солодников, 81-ю кав. дивизию в районе Черного Яра.
Готовность к наступлению — исход девятнадцатого октября.
План действий на мое имя представить к 22 часам 17 октября2.
Ставка Верховного Главнокомандования Г. ЖУКОВ А ВАСИЛЕВСКИЙ
Цитата("ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170670 КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ДОНСКОГО ФРОНТА ОБ ИЗМЕНЕНИИ В ПЛАНЕ ОПЕРАЦИИ ПО НАНЕСЕНИЮ УДАРА НА ОРЛОВКУ")
16 октября 1942 г. 03 ч 00 мин
В представленный вами план проведения операции внесите следующие изменения:
1. Вспомогательный удар с фронта железная дорога, Кузьмичи, вые. 112,7 — не проводить; за счет освобождающихся сил усилить направление главного удара на Орловку, предусмотрев необходимые силы и на разворот правого фланга в сторону свх. Опытное поле, Кузьмичи, после прорыва ударной группой фронта обороны противника.
2. В связи с резким ухудшением положения в Сталинграде операцию начать не 20, а с утра 19 октября.
В остальном план утверждается.
ЖУКОВ ВАСИЛЕВСКИЙ ЦАМО. Ф. 48а. Оп. 3408. Д. 72. Л. 290.
Цитата("ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 203974 НАЧАЛЬНИКАМ ИНЖЕНЕРНЫХ ВОЙСК И АРТИЛЛЕРИИ @ ГЛАВНЫХ УПРАВЛЕНИЙ ТЫЛА, АРТИЛЛЕРИЙСКОГО И АВТОБРОНЕТАНКОВОГО, КОМАНДУЮЩЕМУ ГВАРДЕЙСКИМИ МИНОМЕТНЫМИ ЧАСТЯМИ КРАСНОЙ АРМИИ ОБ УСИЛЕНИИ СТАЛИНГРАДСКОГО ФРОНТА БОЕВОЙ ТЕХНИКОЙ И ВООРУЖЕНИЕМ")
Копия: командующему войсками Сталинградского фронта
12 октября 1942 г.
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает немедленно отправить Сталинградскому фронту для использования в городе Сталинград на предмет захвата кварталов, занятых немцами:
ППШ — 15 тысяч,
— 45-мм орудий — 40,
— 12,7-мм зен. пулеметов — 50,
— 82-мм минометов — 100,
— 120-мм минометов — 50,
— станковых пулеметов — 100,
— ручных пулеметов — 200,
— противотанковых ружей — 1000,
— снайперских винтовок — 1000,
— два дивизиона М-30 и 4000 выстрелов к ним,
— выстрелов к М-20 — 4000,
— один дивизион М-13 (передать из Донского фронта),
— 500 ранцевых огнеметов,
— одну бригаду огнеметных танков в составе 36 танков KB и 23 танков Т-34, а всего 59 танков,
— противотанковых мин — 75 000,
— противопехотных мин — 50 000,
— металлических щитов — 1 700,
— ПОМЗ (мина на растяжке) — 50 000,
— колючей проволоки — 100 тонн.
2. Передать из резерва Ставки Сталинградскому фронту 19-ю саперную бригаду.
3. Тов. Хрулеву обеспечить перевозку с расчетом скорейшей доставки фронту.
4. Исполнение доложить.
Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН А. ВАСИЛЕВСКИЙ
Эта директива была принята 12 октября ,но события 14 октября радикально ускорили её выполнение.
Контрудары же были нанесены только 21 октября и позднее.По приказу И.В.Сталина вечером 16 октября командующий фронтом А.И.Еременко прибыл в Сталинград.
Цель - понять масштабы неудачи и возможность дальнейшей обороны города
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
...едва стемнело, в расположение армии из-за Волги прибыл командующий фронтом.
О том, что он к вам направляется, мы, разумеется, были предупреждены. Командарм пытался, но безуспешно, убедить генерал-полковника Еременко отложить посещение армии, считая, что переправляться сейчас через Волгу, да еще дважды, слишком большой риск.
Чуйков и Гуров заблаговременно ушли к тому причалу, довольно далекому от КП, где предполагалось принять бронекатер....
Андрея Ивановича Еременко я не видел с тех пор, как дна месяца назад представлялся ему, прилетев в Сталинград с Кавказа.
Командующий фронтом и теперь держался без особой официальности, но был хмурым. Оно и понятно: прибыл в армию, которая за последние дни потеряла — в тяжелейших, неравных боях, но все-таки потеряла — важные для всего фронта позиции.
Ждал даже, что командующий прямо с порога спросит: «Так как же все-таки отдали немцам Тракторный?» И что смог бы я ответить сверх уже изложенного в наших донесениях и сводках — не знаю.
Однако о Тракторном Еременко не спросил.
— Пришел поглядеть, как вы тут живы, — сказал он, входя в штольню. И добавил с прямотой и откровенностью, немного меня удивившими: — Товарищ Сталин приказал самому у вас побывать и доложить, что здесь творится.
Еременко представил сопровождавшего его генерал-лейтенанта М. М. Попова, бывшего командующего 40-й армией, назначенного заместителем командующего нашим фронтом. Оба они сразу же направились к карте. Мне было приказано, не дожидаясь командарма, докладывать обстановку.
Естественно, командующий фронтом и так ее знал. Кроме сведений о том, что произошло за последние часы, от меня потребовалось в основном уточнение деталей. Но это были не мелочи, и касались они прежде всего положения в районе завода «Баррикады», ставшего теперь главным объектом вражеских атак.
Я доложил о состоянии 95-й дивизии Горишного и 37-й гвардейской Жолудева. К исходу этого дня потери той и другой достигли 85 процентов личного состава, и дивизии из последних сил держали несплошную, очаговую оборону. Тем не менее с отводом их на переформирование — после того как они сегодня ночью передадут свои позиции частям Людникова, — очевидно, следовало повременить. Представлялось целесообразным, чтобы остатки двух дивизий заняли опорные пункты на территории завода. Генерал-полковник Еременко с этим согласился.
Особо шла речь о 308-й дивизии Гуртьева. Сражалась она доблестно, но остро нуждалась в пополнении. Подчиненные недавно Гуртьеву остатки 42-й и 92-й стрелковых бригад уже не приходилось принимать в расчет: согласно последнему донесению, в них осталось сорок два штыка...
На КП наконец вернулись Чуйков и Гуров, о которых я начинал всерьез беспокоиться.
Разговор у карты продолжался. Пользуясь первой за долгое время личной встречей с командующим фронтом, наш командарм энергично доказывал, что армии нужно больше маршевого пополнения, больше снарядов. С боеприпасами для артиллерии нас стали здорово «прижимать», на что, очевидно, имелись серьезные причины, но от этого было не легче.
Еременко обещал добавить снарядов, дав, однако, понять, что особенно большой добавки пока не будет.
Он сообщил, что 64-я армия на юге и Донской фронт на севере снова готовят контрудары, которые в ближайшие дни должны оттянуть часть навалившихся на нашу армию немецких войск.
Обсуждение положения и нужд армии не раз прерывалось срочными докладами, в том числе о ходе переправы частей 138-й дивизии. Переправа, несмотря на все усилия врага, пытавшегося ее сорвать, шла успешно.
В двенадцатом часу ночи в отсек командарма, где мы сидели, вошел высокий темнобровый полковник. Это был комдив 138-й Иван Ильич Людников. Выслушав его доклад о прибытии, командующий фронтом сказал, что задачу дивизии поставит генерал Чуйков, но важно усвоить главное — отступать здесь некуда, отступать нельзя.
— Это вам ясно? — спросил он.
— Ясно, — ответил Людников.
Частный боевой приказ, определявший ближайшую задачу дивизии, у нас был уже подготовлен. Чуйков кивнул мне, и я с разрешения командующего фронтом увел комдива к себе объяснять эту задачу и вводить его в обстановку.
Людников производил впечатление человека волевого, твердого. В кадрах Красной Армии он находился с гражданской войны, Великую Отечественную встретил, уже командуя дивизией. Иван Ильич имел тяжелое ранение, за участие в первом, прошлогоднем, освобождении Ростова был награжден орденом Красного Знамени.
На более обстоятельное знакомство времени, как обычно, не хватало. Согласно боевому приказу, который я вручил Людникову, полкам его дивизии (представители штарма уже выводили их в районы сосредоточения) к четырем ноль-ноль надлежало занять назначенные позиции.
— А свой командный пункт, — сказал я комдиву, когда были обговорены все прочие практические вопросы, — развертывайте тут, в этой штольне. Штаб армии пока потеснится, а через сутки мы отсюда уйдем, и вы останетесь полными хозяевами.
Перенести армейский КП южнее по берегу было уже решено. Командующий фронтом посоветовал не откладывать этого дальше следующей ночи.
К концу нашей недолгой беседы с Людниковым подоспел начальник штаба дивизии подполковник Василий Иванович Шуба. С командирами переправившихся этой ночью полков: 344-го стрелкового — полковником Д. А. Реутским (еще недавно он был преподавателем тактики на курсах «Выстрел», где в свое время довелось учиться и мне) и 768-го стрелкового — майором Г. М. Гунягой — комдив познакомил меня заочно.
Остаток ночи прошел быстро. На КП по вызову командующего фронтом побывали командиры дивизий Горишный и Жолудев, которым до нашей штольни было недалеко (с Гуртьевым, Родимцевым и другими комдивами он говорил по телефону). С Жолудевым разговор затянулся: должно быть, Еременко хотел лучше представить, как было дело на Тракторном. Дивизия Жолудева завода не удержала, но там почти вся и полегла...
Незадолго до рассвета командующий фронтом отбыл из Сталинграда. Распрощался он с нами сердечно. Заверений и клятв не требовал. Что выстоять надо во что бы то ни стало, разумелось само собой.
........
.... включение в 62-ю армию дивизии Людникова, которая могла полностью высадиться на правый берег лишь через двое суток, очевидно, означало также и это: в нас верят. Старшие начальники, посылавшие нам новую дивизию (а это наверняка решалось в самых высоких инстанциях), рассчитывали, что наши позиции в Сталинграде и переправа будут удержаны.
Цитата("В.И.Чуйков.сражение века")
В эту же ночь меня предупредили, что к нам направились командующий фронтом генерал-полковник А. И. Еременко и его заместитель генерал-лейтенант М. М. Попов.
С членом Военного совета Гуровым я вышел к причалу встречать их. Вокруг все гремело и рвалось, шестиствольные минометы немцев все время били по Волге. Сотни раненых ползли к пристани, к переправе. Часто приходилось перешагивать через трупы людей.
Не зная, где будет причаливать катер с командующим фронтом, мы, походив по берегу и не встретив его, вернулись в блиндаж... К нашему удивлению, генералы Еременко и Попов были уже на командном пункте.
Их глазам открылась неприглядная картина. Блиндажи командных пунктов превратились в воронки с торчащими из земли бревнами. Все предметы на берегу покрыты толстым слоем гари и пыли...
Расставаясь на рассвете, я просил командующего фронтом дать пополнение людьми — не дивизиями, а маршевыми подразделениями — и больше боеприпасов. В последних ощущался особенно недостаток.
— Хорошо, эту просьбу мы удовлетворим, — сказал он и, уходя, порекомендовал в связи с прибытием 138-й дивизии сменить командный пункт армии, перенеся его несколько южнее по правому берегу Волги.
Цитата("А.И.Еременко. Сталинград.Записки командующего фронтом.")
Поездка, конечно, предстояла не из приятных. Но было совершенно необходимо побывать среди войск в самый тяжелый для них момент, чтобы ободрить, поддержать их, передать им лично благодарность и слова привета Центрального Комитета партии.
Первая попытка переправиться в район тракторного завода, 15 октября, успеха не имела, так как противник вел усиленный огонь по всем нашим причалам и переправам.
16 октября в 3 часа дня я прибыл на командный пункт Волжской военной флотилии, находившийся в непосредственной близости от берега. Здесь мы застали командующего флотилией контр-адмирала Рогачева (со мной находился и мой заместитель генерал-лейтенант М. М. Попов, который только что приехал на Сталинградский фронт из-под Воронежа). Был приготовлен «бронекатер» (бронекатерами мы называли небольшие железные катера, которые пробивались любой пулей). Рогачев, как и Чуйков, пытался отговорить меня от поездки.
Лишь только стало смеркаться, мы вышли из истока Ахтубы и направились прямо в Сталинград. Все 10 километров вдоль Сталинграда пришлось идти под огнем противника. В 20 часов мы пристали к берегу в районе завода «Красный Октябрь».
На реке и в городе было совершенно светло, словно днем: противник непрерывно «вешал» множество осветительных бомб и ракет, ведя обстрел русла реки и места причалов.
Набережная Волги представляла собой хаотическое нагромождение всевозможных обломков. Повсюду следы разрушений, земля сплошь изрыта воронками от взрывов. Несмотря на все это, несмотря на непрерывный огонь противника, здесь было большое оживление: набережная стала единственным путем, по которому направлялся приток пополнений, шло снабжение, происходила эвакуация раненых.
С большим трудом мы добрались до командного пункта 62-й армии, который размещался в это время в районе завода «Баррикады», в старой штольне, метрах в 400 от противника (на берегу Волги). Часть сопровождавших нас товарищей были убиты или ранены (осколками снарядов и мин).
На командном пункте мы застали начальника штаба армии товарища Крылова и члена Военного совета товарища Гурова. Командующий армией, зная о нашем прибытии, вышел нам навстречу, но в пути мы где-то разошлись. Через некоторое время он возвратился. Начальник штаба подробно доложил обстановку, хотя она и без того была известна. Когда разобрались со всеми боевыми делами, время далеко перешагнуло за полночь, и мы сели поужинать за столом товарища Гурова. За ужином мы оживленно беседовали, делясь впечатлениями истекшего дня. Я рассказал несколько смешных эпизодов из нашей сегодняшней поездки, в частности о том, как мы с товарищем Поповым прятались за рубку «бронекатера», как бы маскируясь от наблюдения противника, когда при подходе к берегу нас начали обстреливать немецкие автоматчики.
Товарищ Чуйков в свою очередь рассказал, как один беспечный немецкий солдат вышел к Волге и начал глушить рыбу неподалеку от командного пункта армии.
Через некоторое время я переговорил с командирами 37-й гвардейской, 138-й и 95-й стрелковых дивизий, командные пункты которых были тут же рядом. Более подробно я беседовал с командиром 37-й гвардейской дивизии, которая почти полностью погибла в боях за Сталинградский тракторный завод. Взволнованный, правдивый рассказ командира этой дивизии генерал-майора Желудева заставил нас вновь пережить тяжесть этой утраты.
— Как же все-таки отдали вы противнику завод? — спрашивал я Желудева, стремясь за напускной строгостью скрыть свое волнение.
— Товарищ, командующий, — отвечал он глухо, смотря прямо мне в глаза и с трудом поднимая тяжелые от усталости веки, — задачу свою дивизия выполняла честно, ни на шаг не отступила, большинство солдат и офицеров погибли, в соединении осталось всего несколько сот человек. Больше тысячи самолетов бомбили наши боевые порядки, в атаку на нас шло до полутора сотен танков, а за ними — пехота, волна за волной. Ведь никто не оставил своих позиций.
Желудев замолчал. Мне показалось, что он смахнул слезу. Молчал и я. Да и что можно было сказать? Упрекать? Но разве можно было упрекать героев, честно выполнивших свой долг?
Я только и мог сказать:
— Да, война неумолима. Враг жесток.
Вспомнилась первая беседа с командиром этой дивизии, когда он только что прибыл в Сталинград. Прямой и независимый взгляд, твердый и решительный характер, сказывавшийся в каждом его жесте и слове, обращали на себя внимание, они не могли не понравиться. Я знал многих офицеров и солдат этой дивизии. Это были верные сыны нашей Родины, нашего народа, воспитанные великой партией Ленина, твердо верившие в наше правое дело. И вот теперь большинства из них не было в живых.
Пройти на командные пункты некоторых командиров дивизий было совершенно невозможно. С товарищами генерал-майором А. И. Родимцевым, полковником Л. Н. Гуртьевым и другими пришлось переговорить по телефону. Ночь кончилась, близился рассвет. Надо было возвращаться на КП фронта. Возвращались с не меньшими трудностями.
Т.е. командующий фронтом убедился в возможностях и перспективе дальнейшей обороны города после удара немцев 14 октября и в Сталинград была переброшена дивизия полковника И.И.Людникова , до этого воевавшая в 64 армии.
Автор: Cesare Borgia 11.9.2012, 14:43
Паулюс: прагматик или предатель
http://topwar.ru/7496-paulyus-pragmatik-ili-predatel.html
Роль женщин в Великой Отечественной Войне: цифры и факты
http://topwar.ru/3602-rol-zhenshhin-v-velikoj-otechestvennoj-vojne-cifry-i-fakty.html
Женщины – Герои Советского Союза
http://topwar.ru/3607-zhenshhiny-geroi-sovetskogo-soyuza.html
Героическая страница Великой войны - "Малая земля"
http://topwar.ru/10982-geroicheskaya-stranica-velikoy-voyny-malaya-zemlya.html
«Мы должны убивать от 3 до 4 млн русских в год»
Цитата
Очень напоминает то, что начало твориться в нашей стране с началом «рыночных реформ».
http://topwar.ru/5255-my-dolzhny-ubivat-ot-3-do-4-mln-russkih-v-god.html
"Крестовый поход" против СССР, как эпизод в войне цивилизацийhttp://topwar.ru/5243-krestovyy-pohod-protiv-sssr-kak-epizod-v-voyne-civilizaciy.html
Пограничники в обороне Брестской крепостиhttp://topwar.ru/5224-pogranichniki-v-oborone-brestskoy-kreposti.html
Автор: Konstanten 11.9.2012, 15:08
15 октября - 18 ноября 1942.
Найти карту- план с чётким довоенным именованием улиц Сталинграда мне не удалось , но внимательно расматривая предлагаемые карты ,
привязать к местности события тех дней , изложенные маршалами (тогда генералами) Советского Союза В.И.Чуйковым и Н.И.Крыловым , можно.
http://warfly.ru/?lat=48.772483&lon=44.577370&z=12
15 октябряЦитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
С утра 15 октября противник ввел в бой свежие силы (305-ю пехотную дивизию) и продолжал развивать наступление на юг и на север вдоль Волги.
Его артиллерия простреливала наши боевые порядки насквозь, авиация по-прежнему обрушивала на город тысячи бомб.
Однако разрубленная пополам армия продолжала сражаться.
Северная группа (124-я, 115-я и 149-я стрелковые бригады и части дивизии Ермолкина) вела бой в окружении с превосходящими силами противника, наступавшими с севера от Латашанки, с запада — по долине Мокрая Мечетка и от Тракторного завода. Связь с войсками этой группы непрерывно рвалась.
Тракторный завод ,СТЗ
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
При всей сложности положения главных сил армии не ослабевала тревога за группу Горохова. На нее гитлеровцы навалились с трех сторон: с юга, от Тракторного, атаковала отрезанные от армии бригады 94-я пехотная дивизия немцев, с запада, вдоль Мокрой Мечетки на Спартановку, наступала 389-я пехотная, с севера, на поселок Рынок — 16-я танковая. А помочь отрезанным бригадам армия сейчас могла лишь огнем артиллерии.
Донесения от <Северной группы > Горохова (они поступали кружным путем, через заволжский запасной узел связи) иногда запаздывали.
Но каждое подтверждало: Северная группа держится стойко. Если враг, имея огромный перевес в силах, и теснил некоторые ее подразделения, особенно с юга, то прорвать свою оборону она не давала нигде.
Прошло, однако, еще несколько дней, прежде чем части Горохова, сохранив сплошной фронт, прочно закрепились на северном берегу Мокрой Мечетки (один батальон бригады Болвинова оставался на ее южном берегу, в районе кирпичного завода). После этого территория, удерживаемая группой, составила около восьми квадратных километров, а разрыв между нею и позициями основных сил армии достиг двух с половиной километров......
На Сухой Мечетке, которая в жаркую летнюю пору даже и не речка, а просто глубокая, с обрывистыми склонами балка, в августе, когда от Дона к Волге внезапно прорвался корпус фон Виттерсгейма, рабочие отряды, зенитчики, танкисты из учебного центра преградили фашистам путь в город с севера, а подоспевшие стрелковые бригады затем отбросили их оттуда за Рынок.
Неширокая же долина в устье Мокрой Мечетки, куда враг подступил со стороны города, с юга (чего в августе, конечно, никто не мог бы себе представить), явилась чертой, которую те же бригады группы Горохова не дали гитлеровцам пересечь в октябре.
После захвата Тракторного завода штабисты Паулюса, как стало потом известно, отводили на ликвидацию советских войск, изолированных на северной окраине Сталинграда, еще одни сутки.
По истечении этих суток командование группы армий «Б» поспешило, не дожидаясь донесения от Паулюса, сообщить в ставку фюрера, что отрезанные от нашей армии части уже уничтожены. На деле же гитлеровцы, хотя и окружили с суши Спартановку и Рынок, овладеть этими поселками полностью не смогли никогда.
Однако 15 октября, о котором сейчас идет речь, никто не мог поручиться, что левофланговым батальонам группы Горохова, оттесняемым с последних позиций на Тракторном заводе к Мокрой Мечетке, удастся закрепиться на этом рубеже.
В это время враг продвигался — медленно и не везде, но все-таки продвигался — также и в южном направлении от Тракторного, к заводу «Баррикады».
Завод "Баррикады".
16 октябряЦитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
В ночь на 16 октября на правый берег Волги был переброшен полк дивизии Ивана Ильича Людникова, который мы сразу ввели в бой севернее завода «Баррикады», где у нас был наиболее слабый фронт обороны.
В эту же ночь одна пехотная (389-я) и одна танковая (16-я) дивизии врага, усиленные механизированными полками, возобновили наступление.
Они стремились уничтожить части Северной группы, которые дрались в окружении, обороняя поселки Рынок и Спартановка.
А с утра 16 октября три пехотные (305-я. 100-я и 94-я) и две танковые (14-я и 24-я) дивизии бросились в наступление на юг вдоль Волги, стараясь смять наши боевые порядки;
Ослабленные до предела части дивизии Жолудева и Горишного и один полк дивизии Людникова с 84-й танковой бригадой вели неравный бой против пяти дивизий, усиленных авиацией и артиллерией.
Но и гитлеровцы несли потери от огня советской пехоты, от нашей штурмовой авиации, которая с большими потерями пробивалась к нам в город сквозь тучи немецких самолетов, от артиллерии, включая и артиллерию Волжской флотилии.
Гитлеровцы были храбры в начале удара, но они оказались беспомощными в борьбе даже с остатками групп бойцов, решивших умереть, но не пропустить противника.
В ходе боев за заводы Тракторный и «Баррикады» наша разведка одновременно обнаружила сильную вражескую группировку, которая готовилась нанести удар из района Шахтинской улицы и высоты 107,5 на завод «Красный Октябрь».
Разведкой были захвачены документы и пленные саперных частей, переброшенных сюда самолетами из Керчи, Миллерово и даже из Германии.
Мы внимательно следили за этим участком фронта, все время требовали от частей дивизий Смехотворова, Гурьева, Батюка, Родимцева, что бы они лучше укреплялись и вели активную разведку и действиями штурмовых групп уничтожали захватчиков.
Тактика Паулюса была ясна: он стремился притянуть наши главные силы в район заводов и, сковав их там, скрытно подготовить удар на новом участке.
Однако ему не удалось усыпить нашу бдительность.
Его замыслы постоянно раскрывались нашими разведчиками, и каждый удар врага натыкался на подготовленную оборону.
16 октября на центральном участке (так продолжали мы его называть и после рассечения армейской полосы надвое) в основном удалось удержать прежние позиции, сыграли немалую роль танкисты.
Все «танковые войска» армии состояли из прибывшей две недели назад бригады полковника Белого.
Как я уже говорил, командование фронта разрешило использовать ее боевые машины лишь для ведения огня с места, с заранее подготовленных позиций.
Мы иногда досадовали на эти ограничения, однако теперь пришло время их оценить: вряд ли без этого сохранилось бы достаточно танков, чтобы устроить засаду на пути вероятной и весьма опасной танковой атаки противника — со стороны захваченного им Тракторного в направлении завода «Баррикады».
Практически гитлеровцы могли двинуть здесь свои танки с севера на юг лишь по связывающему оба завода отрезку главной продольной магистрали города.
С учетом этого были расставлены наши противотанковые батареи, выдвинуты группы бронебойщиков.
Там же командарм решил врыть в землю по башни десять или двенадцать Т-34. Вайнруб и Белый присмотрели для них подходящую позицию в районе парка Скульптурный и Трамвайной улицы.
Все успели сделать вовремя. Машины тщательно замаскировали, и, как показало дальнейшее, об их присутствии тут немцы не догадались.
И наши тридцатьчетверки, когда настал их час, смогли внезапно открыть по фашистским танкам кинжальный огонь с дистанции двести — сто метров.
Несколько головных танков было подбито и подожжено буквально за две-три минуты. Они загородили дорогу остальным.
А за танками двигалась на машинах пехота — как видно, враг решил, что сейчас он с ходу сомнет нашу ослабленную оборону перед «Баррикадами» и легко прорвется к этому заводу...
И все сразу застопорилось. Уцелевшие танки начали пятиться назад.
А наши артиллерийские наблюдатели не замедлили вызвать на скопление неприятельской живой силы и техники огонь заволжских батарей.
Но до того немецкого штаба, откуда управляли этим броском, почему-то долго не доходило, что тут происходит.
Запущенный механизм продолжал действовать — со стороны Тракторного на ту же магистраль выходили новые подразделения.
Наша артиллерия накрывала их. После того как Пожарский (командующий артиллерией 62 армии) направил сюда еще и залп «катюш», у гитлеровцев началась паника...
Это сводка от 16 октября после трехдневных непрерывных боев.
«Армия ведет тяжелые оборонительные бои на северном и на центральном участке фронта, на южном отражает атаки мелких групп пехоты с танками.
Противник силами свыше пехотной и одной танковой дивизий атакует части Северной группы войск в двух направлениях: из Латашанка на Рынок, с запада на Спартановка, где вышел к ее западной окраине. Одновременно силами до двух пехотных дивизий и сто танков продолжает наступление от СТЗ на юг, и к исходу дня овладел улицами Деревянск, Минусинск, западная часть Волховстроевск, Трамвайная, Скульптурный и продолжает атаки на завод «Баррикады».
Армия вновь рассечена противником до самой Волги.
Части Северной группы ведут тяжелые бои в окружении, они понесли большие потери. В 112-й стрелковой дивизии и 115-й стрелковой бригаде осталось всего 152 бойца пехоты. Под натиском превосходящих сил противника 149-я стрелковая бригада отошла на западную окраину Спартановка.
Остатки 37-й гвардейской стрелковой дивизии с приданным 650-м стрелковым полком 138-й стрелковой дивизии, переброшенным за ночь на западный берег в Сталинград, 95-й и 308-й полки стрелковых дивизий ведут тяжелые оборонительные бои с танками и пехотой противника на рубеже Деревянск. Минусинск, Трамвайная, Скульптурный. Противник ввел в бой свежую дивизию — 805-ю пехотную.
На командном пункте армии от артиллерийского, минометного и пулеметного огня имеются до 30 человек убитыми и ранеными, прямыми попаданиями разбито 5 блиндажей.
Положение остальных частей без изменений.
За эти три дня уничтожено около 100 танков противника и несколько тысяч солдат и офицеров.
Командарм решил: вводом в бой 138-й стрелковой дивизии на рубеже Волховстроевск, завод «Баррикады», Скульптурный задержать дальнейшее продвижение противника вдоль Волги на юг, в тыл армии».
17 октябряЦитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
В ночь на 17 октября на наш берег переправились остальные два полка дивизии Людникова. Мы их тотчас же ввели в бой. На рубеже Волховстроевская улица — завод «Баррикады» — парк Скульптурный они соединились с разрозненными частями дивизий Жолудева и Горишного. Штаб Людникова обосновался также в блиндаже Военного совета Армии. Другого места не было.
День 17 октября прошел в тяжелых оборонительных боях. Войска Северной группы сражались в окружении.
Больше двадцати немецких танков с автоматчиками прорывались на южную окраину поселка Спартановка. Там дрались не на жизнь, а насмерть.
Малейшая слабость или растерянность командиров могла привести всю группу к катастрофе.
Части и подразделения 124-й, 115-й и 149-й стрелковых бригад, оборонявшие поселки Рынок и Спартановка, по данным противника несколько раз уничтожались полностью.
Но это значилось только в донесениях гитлеровских штабов.
Командующий группой армий «Б» фон Вейхс доносил 15 октября в ставку Гитлера: «Запертые в рабочем поселке Спартановка советские соединения уничтожены», а 20 октября начальник генерального штаба докладывает Гитлеру: «Части 16-й танковой и 94-й пехотных дивизий проникли в западную часть Спартановки и заняли группу домов». (Вот тебе и уничтожены!)
19 октября в журнале боевых действий командующего 4-м воздушным флотом Рихтгофена записано:
«В Сталинграде — никакой ясности положения. Дивизии передали благоприятные донесения... Каждая дивизия сообщает по-разному. Атака на Спартановку, севернее Сталинграда, захлебнулась.
Командующий 7-м авиакорпусом генерал Фибиг в отчаянии, так как пехота не использует атаки его самолетов».
Рихтгофен упрекает Паулюса и Зейдлица, что немецкая пехота бессильна использовать результаты бомбовых ударов: «Наши самолеты, уже бомбят на расстоянии броска гранаты перед своей пехотой, которая ничего не может сделать с русскими».
Вольфган Вертен в книге «История 16-й танковой дивизии» пишет:
«16 тд поставили боевую задачу сконцентрировать все свои силы для атаки Рынок... Атака полков и 25 танков графа Дона... на Рынок провалилась.
Дивизия понесла очень большие потери. Уже более 4 тысяч ее солдат и офицеров было похоронено на солдатском кладбище».
Противник тем временем продолжал атаки на юг от Тракторного завода на завод «Баррикады».
Его авиация — сотни пикировщиков и бомбардировщиков — бомбила и штурмовала участок, где были закопаны танки 84-й бригады.
Горели здания, горела земля и горели танки, закопанные в этом районе, гибли люди и техника: зенитная артиллерия не могла надежно прикрыть войска.
В тот же день отдельные группы пехоты противника с танками прорвалась к северо-западному сектору завода «Баррикады».
В бой вступил вооруженный отряд рабочих этого завода.
Остатки дивизии Горишного были сведены в один 161-й полк, который занял оборону и вел бой в районе Сормовской улицы. Штаб дивизии и штабы двух полков мы отправили на левый берег для укомплектования.308-я дивизия Гуртьева весь день отражала атаки танков и пехоты в районе стадиона.Части 193-й дивизии Смехотворова отбивали атаки вражеской пехоты и танков в районе Казачьей улицы.Дивизия Гуртьева оказалась в тяжелом положении, оба ее фланга были охвачены противником.К вечеру батальон гитлеровцев с танками вклинился до улицы Северная.
На участке дивизий Гурьева и Батюка все атаки врага были отбиты. За день боя 17 октября было подбито и сожжено 40 танков и уничтожено до 2000 человек пехоты противника.
18 октябряЗавод "Красный Октябрь"
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
18 октября была получена информация от начальника оперативного отдела штаба армии полковника Камынина, которого я послал в Северную группу. Положение там было тяжелое, но не безнадежное. Прорвавшийся в Спартановку противник был уничтожен.
Части этой группы занимали оборону по северной окраине поселка Рынок, по западной и южной окраинам Спартановки, включая пристань, что возле устья реки Мокрая Мечетка.
Эти сведения несколько успокоили нас — мы уже не тревожились о правом фланге армии.
Основные бои в этот день продолжались за завод «Баррикады» и распространялись на юг, к заводу «Красный Октябрь».
Части Людникова, Холудева, Гуртьева всю ночь и весь день отражали атаки с севера на завод «Баррикады» и на парк Скульптурный.
В 15 часов противник прорвал фронт южнее Деревенской улицы и вышел. к Волге. 650-й полк штыковой контратакой уничтожил прорвавшихся к Волге гитлеровцев и восстановил положение.
К исходу дня ударом пехоты и танков вдоль Трамвайной улицы противник пробил наши боевые порядки и вышел к железной дороге западнее завода «Баррикады».
Находившийся на заводе рабочий отряд вступил в жестокий бой, который длился несколько суток. К его исходу от всего отряда осталось в живых только пять человек.
Части Смехотворова с утра отражали атаки немецкой пехоты и танков, наступавших с запада. В 11 часов 30 минут правый фланг дивизии был смят. Создалась явная угроза окружения частей Гуртьева в районе парка Скульптурный. Чтобы ликвидировать ее, мне пришлось в первый раз за все время боев в городе приказать отвести часть своих войск на 200—300 метров назад, к Волге. Этим мы выравнивали фронт и уплотняли боевые порядки.
В приказе не упоминалось об отходе, а говорилось так: «Дивизии Гуртьева к 4.00 19 октября занять и оборонять участок улиц Сормовская, Тупиковская...», что означало отойти из района парка Скульптурный назад, на новые позиции.
Помню, с какой горечью в душе подписывал я этот приказ, как дорог был нам каждый метр пространства у Волги...
В результате боев 18 октября противник потерял 18 танков и до трех батальонов пехоты.
Сводка за 18 октября:
«18 октября армия продолжала вести тяжелые оборонительные бои на центральном участке фронта, где наши части, понеся большие потери, израсходовали все свои резервы. Плотность боевых порядков резко уменьшилась, образовались промежутки внутри полковых боевых порядков, особенно в 138-й и 193-й стрелковых дивизиях.
Опросом пленных установлено, что завод «Баррикады» атакуют 305-я пехотная и 14-я танковая дивизии.
В 15 часов ударом на Минусинск противник прорвал фронт на участке 650-го стрелкового полка в районе Деревянск, вышел к Волге.
В 16 часов 10 танков противника прорвались к тупику железной дороги и в северную окраину завода «Баррикады».
В 17 часов фронт обороны 308-й стрелковой дивизии был также прорван на участке 339-го и 347-го стрелковых полков, танки противника вышли к линии железной дороги у западной окраины завода «Баррикады». Отмечено скопление сил противника в овраге севернее Калужская.
138-я стрелковая дивизия в течение ночи вела бой на северо-западной окраине завода «Баррикады» и очищала этот район от мелких групп противника. С утра 18-го вела тяжелые бои с наступающим противником силою до пехотной дивизии с танками, непосредственно севернее и западнее завода «Баррикады», до берега Волги.
650-й стрелковый полк вел рукопашный бой в районе Волховстроевск и будучи окруженным противником нанес ему большие потери, разорвал его фронт и очистил свои тылы от противника.
768-й стрелковый полк вел бои с танками и пехотой противника северо-западнее завода «Баррикады», где отдельным автоматчикам удалось проникнуть в юго-западный угол завода. Командиром дивизии приняты меры к их уничтожению.
37-я гвардейская стрелковая дивизия остатками сил совместно со 138-й стрелковой дивизией вела бои северо-западнее «Баррикады» (300 метров). 161-й стрелковый полк 95-й стрелковой дивизии отражал атаки пехоты и танков противника. Огнем ПТР подбито два танка противника.
Находящаяся на заводе «Баррикады» рота 178-го стрелкового полка и рабочий отряд в течение всего дня отстаивали завод и только после того, как их силы иссякли, превосходящими в несколько раз силами противника. были вынуждены отойти в восточную часть завода. От этого сводного отряда боеспособных осталось только 15 человек.
К исходу дня противник, введя резервы, пробил наши боевые порядки и вышел к железной дороге, которая проходит непосредственно западнее завода.
193-я стрелковая дивизия с утра отбивала атаки до двух полков пехоты и танками, удерживая рубежи по улицам Очаковская, Гдовская, Цеховая.
В 11.30 шесть танков противника прорвали передний край и вышли в район между Бугурусланск, Тираспольск.
На остальных участках фронта армии наши войска вели бои мелкими штурмовыми группами, улучшая свои позиции.
17 октября в бою за завод «Баррикады» подбито 45 танков и уничтожено до 2000 солдат и офицеров. За 18 октября по неполным данным у противника подбито 18 танков и уничтожено до двух батальонов пехоты.
Командарм решил:
В связи с создавшейся угрозой выхода противника к последней переправе армии и в тыл 193-й стрелковой дивизии — правый фланг ее отвести к развилке железной дороги у юго-западной окраины завода «Баррикады».
19 октябряЦитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Пять дней, с 14 по 18 октября (или шесть, включая и 19-е, — четкую грань тут провести трудно), явились как бы вершиной Сталинградской обороны. Снова предпринять натиск такой же силы противник был уже не в состоянии. Но ясно это стало не сразу, не так скоро. Тогда мы ощутили лишь провал этого, еще не отгремевшего, но явно выдохшегося и не сокрушившего нашу армию «генерального штурма».
Девятнадцатое октября застало нас на новом КП. Его развернули близ устья Банного оврага, напротив Мамаева кургана — почти в самом центре расположения армии, если считать по берегу Волги. От передовых окопов он был только на несколько сотен метров дальше, чем прежний. Не отдалился КП и от «Красного Октября» — главного оплота обороны в заводском районе, только теперь этот завод находился не слева от нас по фронту, а справа.
У нас с резервами обстояло неважно. Маршевое пополнение прибывало, однако не в таком количестве, чтобы возместить потери последних дней.
Все части, действовавшие в заводском районе, потеряли много командного состава, политработников, штабистов. И неудивительно: они все чаще сражались в общем строю, особенно если приходилось отбивать атаки на командные пункты и штабы.
Трудно стало с командным составом уже и в дивизии Людникова, провоевавшей в Сталинграде считанные дни.
Выбыл из строя тяжело раненный командир 344-го стрелкового полка Реутский, недавний преподаватель тактики на курсах «Выстрел».
Людников смело вверил полк старшему лейтенанту Коноваленко из штаба дивизии.
Только попросил побыстрее дать ход представлению того к званию капитана, сообщив, что «шпалы» ему уже вручил.
138-я дивизия оборонялась активно, переходила в контратаки, брала трофеи и пленных.
Но выбить гитлеровцев из захваченной части завода «Баррикады» — а Людникову ставилась именно такая задача — ей не удавалось.
Тем временем вновь появилась надежда, что положение армии облегчат контрудары соседей. Начали наступательные действия северо-западнее Сталинграда войска Донского фронта,
а южнее — 64-я армия.
Цитата("Г.Дёрр. Поход на Сталинград.")
Общие результаты боев на протяжении этих двух месяцев были с оперативной точки зрения незначительными, а с тактической — недостаточными. 6-я армия занимала, кроме полосы берега севернее Сталинграда у Рынок, позиции на Волге только севернее и южнее Баррикады и у южной окраины Сталинграда.
Из 35-км береговой полосы в районе Сталинграда всего 15 км действительно были в руках немцев.
Но самый важный участок, причал парома между Красной Слободой и городом, оставался у русских.
Потери 6-й армии в живой силе и технике были для нее самыми тяжелыми со времени начала летней кампании. Возможности ее оперативного использования значительно ухудшились.
20 октябряЦитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
20 октября армия отбивала атаки противника перед Спартановкой, перед заводами «Баррикады» и «Красный Октябрь». За эти два дня и две ночи атаки противника не принесли ему существенных результатов.
Наши круглосуточные бои заставили и гитлеровцев вести наступление не только днем, но и ночью. Но ночные наступления немцев проходили, как правило, без авиационной поддержки, что не давало им успехов и чаще всего сводились к огневому бою.
Но мы знали и видели, что в районе поселка Баррикады и высоты 107,5 противник накапливает силы. Враг готовился нанести новый удар свежими силами. И мы должны были строго рассчитывать свои силы, чтобы отбивать непрерывные атаки гитлеровцев и сэкономить или накопить их для отражения атак на новом направлении.
Восполнять потери нам пришлось за счет тыловых частей армии и выздоравливающих из медсанбатов дивизий.
Группы офицеров штаба армии направились в тылы.
На пять-семь лошадей оставляли одного коновода, сокращали штаты мастерских и складов. Из портных, сапожников и других специалистов формировались маршевые роты и посылались на правый берег.
Эти слабо обученные или вовсе не обученные люди, прибыв в город, быстро становились «специалистами» уличного боя. Напряженная обстановка заставляла каждого познать существо сталинградских боев.
— Страшно было подходить к правому берегу, — говорили эти бойцы, — но как только ступишь на эту землю, страх пропадает. Мы знали одно, за Волгой для нас земли нет и, чтобы остаться в живых, нужно уничтожить захватчиков».
Маршевые пополнения (солдаты после госпиталей) , обещанные В.И.Чуйкову, к 20 октября не поступили и генерал А.И.Еременко был здесь не виноват.
Дело в том , что 8 сентября 1942 вышел приказ НКО использовать маршевые пополнения ТОЛЬКО для (пере)формирования дивизий находящихся в резерве Ставки.
Цитата("Приказ НКО № 0678 от 6 сентября 1942 г.")
Народный комиссар обороны своими приказами № 0308 1941 г., № 0296 1942 г.требовал произвести замену всех молодых возрастов, годных к строевой службе, находящихся в штабах, учреждениях и тылах армий, фронтов и округов, ограниченно годными, женщинами и старшими возрастами.
Однако до настоящего времени эти приказы Народного комиссара обороны по-настоящему не выполнены.
Как в войсковых тылах, армиях, во фронтовых учреждениях и тылах, так и в округах имеется еще много здоровых молодых военнослужащих, которые с успехом могут быть использованы на фронте в боевых частях Красной Армии.
По-серьезному к этому делу отнесся лишь Ленинградский фронт, где в широком масштабе проведена замена молодых возрастов при непосредственном участии членов военного совета фронта тт. Жданова А. А., Штыкова и начальника штаба фронта т. Гусева, которые уделяют должное внимание этому важнейшему мероприятию.
Остальные военные советы фронтов и округов и начальники штабов вопросу изыскания дополнительных людских ресурсов серьезного внимания еще не уделили.
Наличие большого количества здоровых молодых бойцов в штабах, учреждениях и тылах вызывает справедливые нарекания со стороны боевых красноармейцев и командиров, которые пишут об этом из госпиталей товарищу Сталину.
Необходимо учесть фронтам, что пополнение для восстановления текущих потерь впредь направляться из запасных частей не будет. Маршевое пополнение будет поступать только для восстановления дивизий, выводимых в резерв фронтов по решению Ставки Верховного Главнокомандования.
Поэтому существенным источником комплектования боевых частей фронтов является замена молодых возрастов ограниченно годными, женщинами и старшими возрастами (свыше 46 лет) в штабах, учреждениях и тылах.
К категориям лиц, подлежащих замене во всех войсковых звеньях, начиная с дивизии, относятся: писари, чертежники, складские работники, регулировщики, младшие командиры и красноармейцы дорожно-эксплуатационных и дорожно-мостовых, караульных частей, молодые возрасты саперных армий и команд сопровождения грузов, связисты (начиная с армии), портные, парикмахеры, повозочные, шоферы, санитары, красноармейцы для хозяйственных надобностей, делопроизводители и другие лица административно-хозяйственной службы; сапожники, повара и хлебопеки при условии замены их на более квалифицированных старших возрастов и женщин.
Заявки на потребное количество указанного контингента для замены молодых возрастов представлять мне заблаговременно через Управление запасных частей.
Военным советам фронтов и округов немедленно разработать конкретные мероприятия по замене молодых возрастов ограниченно годными, женщинами и старшими возрастами (свыше 46 лет).
Установить неослабный контроль за проведением указанных мероприятий, выделяя для этого специальные комиссии для проверки всех без исключения контингентов вышеуказанных категорий.
О числе замененных военнослужащих молодых возрастов доносить мне через каждые десять дней по состоянию на 1, 10 и 20 числа.
Заместитель Народного комиссара обороны армейский комиссар I ранга Е. Щаденко.
Опыт боев к тому времени показал , что если в подразделениях начинают преобладать бойцы и командиры из маршевых пополнений ,даже если они уже ранее воевали - "сколоченность" (т.е. способность к подразделений к взаимодействию) и боеспособность такого соединения сильно падает.
Приказ позволял направить в боевые подразделения освобождаемых из тыловых служб неподготовленных военнослужащих.
Естественно, зто вынужденное решение В.И.Чуйкова должно было вызвать всплеск потерь - прежде чем стать настоящими бойцами штурмовых групп ,т.е. научиться жить на передовой и драться с немецкими штурмовыми группами, большинство из этих солдат погибли. Вообще , использовать необученных в обороне большой риск.
Если где-то на боевом участке их соберётся слишком много и противник это обнаружит - оборона там может быть быстро прорвана ,со всеми вытекающими последствиями для остальных частей .....
Автор: Konstanten 11.9.2012, 15:32
15 октября - 18 ноября 1942. Продолжение.
21-23 октябряЦитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
21 и 22 октября появились свежие части немцев, которые были брошены против дивизий Смехотворова и Гурьева по Коммунальной и Центральной улицам. С этого дня бои за заводы «Баррикады», «Красный Октябрь» и за нашу переправу через Волгу стал приобретать все более ожесточенный характер.
Авиация противника снова увеличила количество самолето-вылетов до 2000 в сутки.
За эти два дня противник потерял 15 танков и более 1000 человек пехоты.
Немецкие позиции настолько приблизились к нашим, что мы стали пускать в ход огнеметы (ранцевые -см. список ), которые, выбрасывая огненную струю на расстояние до 100 метров, сжигали все, живое и мертвое.
23 октября противник бросил в бой пополненную 79-ю пехотную дивизию с танками. Под прикрытием большой массы самолетов она начала наступление.
Главный удар наносился по Центральной и Карусельной улицам, на завод «Красный Октябрь». Теперь центр тяжести боев переместился на участок фронта от завода «Баррикады» до оврага Банный.
К исходу дня захватчикам ценою больших потерь удалось прорваться на Стальную улицу (к хлебозаводу) и продвинуться за заводскую железную дорогу, заваленную разбитыми вагонами. Группа вражеских автоматчиков силою до роты просочилась в северо-западный сектор завода «Красный Октябрь».Передний край боя приблизился к берегу Волги до 300—500 метров и создалась серьезная угроза нашей последней армейской переправе.
Вечером, в сумерки, наша артиллерия нанесла сильный удар по танкам и пехоте противника, скопившимся на подступах к заводу «Красный Октябрь», что несколько затормозило наступление немцев и облегчило положение обороняющихся.
Цитата(" Журнал боевых действий ОКХ")
23 октября 1942 года
В группе армий «В» 6-я армия, возобновившая наступление на Сталинград, достигла хороших начальных успехов.
Большая часть металлургического завода «Красный октябрь» сегодня утром захвачена.
Армия намерена прорваться на широком фронте к Волге и смять противника ударами на юг и север.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
....С 23 октября главным объектом вражеских атак (при неослабевающем нажиме на группу Горохова) стал завод «Красный Октябрь» — старейший из трех сталинградских промышленных гигантов и последний, на территорию которого еще не ступала нога гитлеровского солдата.
Что противник, застряв на «Баррикадах», попытается пробиться к Волге на соседнем участке, представить было нетрудно. На подступах к «Красному Октябрю», расположенному южнее «Баррикад», появилась 79-я пехотная дивизия графа фон Шверина, действовавшая до того против войск Донского фронта. Было известно, что это кадровая немецкая дивизия, недавно пополненная, что в ее составе есть полки имени Гитлера, имени Гинденбурга...
Для нас удержаться на «Красном Октябре» означало, помимо всего прочего, удержать переправу, без которой армия не могла существовать. Основной силой, оборонявшей этот завод, была 39-я гвардейская дивизия генерал-майора Степана Савельевича Гурьева. Прикрывала «Красный Октябрь» своим левым флангом и 193-я стрелковая дивизия генерал-майора Федора Никандровича Смехотворова, сохранившая к тому времени не более трети своего боевого состава.
Дивизия Гурьева держала здесь оборону уже три недели. Ведя бои на подступах к заводу, она готовила к обороне и его цеха, «врастала» в них.
К слову сказать, дивизия, вобравшая в свои ряды всех оставшихся на «Красном Октябре» рабочих и сражавшаяся здесь до конца, до победы, накрепко «вросла» и в историю славного завода.
...
Гурьев и Смехотворов знали, что от противника следует вот-вот ждать не таких атак, как в последние три-четыре дня, а посильнее: и штарм предупреждал, и собственная разведка доносила о том же.
............
Наступление на «Красный Октябрь» гитлеровцы начали с ночных атак, похожих на разведку боем. Все они были отбиты.
Утром же, но не на рассвете, а в 10 часов, после мощной артиллерийской подготовки, подверглись атакам пехоты и танков сразу несколько участков на правом крыле армии.
И вскоре определилось, что основной удар направлен на «Красный Октябрь». Вдоль Центральной и Карусельной улиц немцы двинули в бой свою свежую дивизию с тяжелыми танками.
В некоторые часы 23–24 октября все выглядело снова почти так, как восемь — десять дней назад.
Так же массированно действовала фашистская авиация, и от бомбежек и штурмовок с воздуха у нас было больше всего потерь. Досталось и новому командному пункту армии, хотя ничто не давало оснований считать, что его место раскрыто, — просто бомбился весь район. В расположении КП погибло пятнадцать человек, было разбито несколько раций. Телефоны вышли из строя вовсе. Но «Красный Октябрь» был близко, и с частями Гурьева и Смехотворова без особых перебоев поддерживалась живая связь.
Гвардейцы Гурьева дрались доблестно — иначе не скажешь. Подразделения, которые оказывались отрезанными от батальонных и полковых КП, держались с прежней стойкостью. Командные же пункты оставались на прежних местах, даже если гитлеровцы подступали к ним вплотную. И наседавший враг отбрасывался назад....
Дивизия Гурьева удержала рубежи перед «Красным Октябрем». Выйти к заводской территории напрямик, с запада, противнику не удалось. Однако он прорвался к заводу в обход, с северной стороны, — через еще более поредевшие боевые порядки 193-й дивизии. «Красный Октябрь» — вслед за Тракторным и «Баррикадами» — стал полем боя.
Ворвавшись на территорию «Красного Октября», где гвардейцы Гурьева удерживали основные цеха, немцы одновременно продвинулись севернее завода к Волге.
Преодолей они оставшиеся до берега последние сотни метров — и дивизии Гуртьева и Людникова оказались бы отрезанными, как раньше группа Горохова...
У Горохова положение тоже ухудшилось: враг возобновил попытки расколоть фронт наших бригад. Тяжело было и на «Баррикадах», особенно в юго-восточном углу заводской территории, где на позициях, господствующих над Волгой, важных для прикрытия переправы, оборонялись совсем обескровленные части Гуртьева.
«В полку майора Чамова 36 активных штыков», — доносили из штаба 308-й дивизии.
Об ожесточенности разгоревшихся с новой силой боев, о том, чего стоило сдерживать очередной натиск противника, дает представление такая цифра: за 23 и 24 октября мы эвакуировали на левый берег 1894 раненых. И это были еще не все раненые, часть оставалась в убежищах на нашем берегу.
Сама транспортировка стольких раненых через непрестанно обстреливаемую, всю ночь освещаемую ракетами Волгу являлась непростым делом.
Перевозили их главным образом небольшие речные пароходы. Счастливым считался у эвакуаторов пароходик «Ласточка», который с 18 по 25 октября благополучно вывез больше тысячи раненых.
Я не сказал еще, что 20 октября была выведена в резерв фронта давно знакомая читателю 112-я стрелковая дивизия подполковника И. Е. Ермолкина, остатки которой после прорыва немцев у Тракторного оказались в расположении Северной группы. За Волгу убыли, правда, фактически одни штабы и совсем немного строевых командиров.
Отрадно было, что хоть эта горсточка ветеранов останется под знаменем дивизии, призванной возродиться для новых боев. А двух способных молодых офицеров — капитана Николая Скляренко и старшего лейтенанта Александра Безъязыкова, которым в тяжелейшей обстановке было вверено по полку, представилась возможность послать прямо из огненного Сталинграда на ускоренный курс военной академии.
21 октября состоялся сковывающий контрудар 66 армии в направлении Спартаковки для отвлечения сил немцев от штурма Сталинграда.
Цитата("А.С.Жадов.Четыре года войны")
По тому настроению, с которым расходились командиры дивизий, я понял, что ждать каких-либо успехов от завтрашнего наступления бесполезно.
Так оно и было. Утром 21 октября наша артиллерия в течение 15 минут вела огонь по позициям врага, который по своей интенсивности даже нельзя было приравнять к хорошему артиллерийскому налету, а затем соединения армии возобновили «бои местного значения», как их тогда называли даже в сводках Совинформбюро.
Однако лишь 212-й стрелковой дивизии в течение дня удалось немного потеснить врага и выйти к МТФ и колхозу «13 лет Октября». На этом боевые действия были временно приостановлены...
http://militera.lib.ru/memo/russian/rokossovsky/11.html
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг.")
..наша 24-я армия своим левым флангом во взаимодействии с 66-й армией должна была разгромить вражеские части севернее города и соединиться с войсками 62-й армии Сталинградского фронта.
Для этой операции нам разрешалось использовать семь стрелковых дивизий, прибывавших из резерва Ставки.
Никаких дополнительных средств усиления (артиллерия, танки, самолеты) фронт не получал.
В этих условиях трудно было рассчитывать на успех. Группировка противника опиралась здесь на хорошо укрепленные позиции.
Поскольку главная роль в предстоявшем наступлении отводилась 66-й армии, я переговорил с Малиновским.
Тот стал меня упрашивать не направлять в бой семь новых дивизий:— Только напрасно потеряем их.
На наше счастье, к намеченному Ставкой сроку из семи дивизий мы получили только две. Они и были переданы 66-й армии.
Остальные запоздали, и мы оставили их в резерве фронта. Впоследствии они сыграли большую роль.
Как и следовало ожидать, наступление было безуспешным. Войска Донского фронта не смогли прорвать оборону противника.
Наступление Сталинградского фронта тоже не достигло поставленной цели. И все же противник был вынужден удерживать свою группировку в междуречье, а это оказывало большое влияние на дальнейший ход событий под Сталинградом.
Продолжалась подготовка к большому наступлению. 23 октября войсками 21 армии был организован удар по овладению станицей Клетской.
Клетскую взяли 25 октября , плацдармы у Сиротинской-Клетской и Серафимовича слились в один большой задонский плацдарм - по фронту ок. 100 км.и глубиной от 5 до 25 км.
http://militera.lib.ru/memo/russian/chistyakov_im/06.html
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне.")
Я знал, что некоторые работники штаба были против попыток в ближайшее же время занять Клетскую, они помнили свой горький опыт и говорили: «Занять-то займем, а вот не удержимся в низине, как и было уже не раз». Однако меня поддержали начальник штаба Пеньковский (Konsatnten:генерал Валентин Антонович Пеньковский - никакого отношение а шпиону О.В.Пеньковскому не имел ) и начальник артиллерии Турбин.
Мы подсчитали имеющиеся средства, изучили тактику противника и в конце концов приняли такое решение: 76-й стрелковой дивизии под командованием полковника И. Т. Таварткиладзе подготовиться к штурму вражеского опорного пункта и во что бы то ни стало им овладеть. Одновременно сосед справа, 278-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Д. П. Монахова, должен был стремительной атакой захватить высоты, расположенные северо-западнее станицы Клетской, и тем самым содействовать частям 76-й стрелковой дивизии в захвате этого опорного пункта. Доложили этот план К. К. Рокоссовскому, который, в основном согласившись с ним, сделал ряд замечаний.
23 октября после артиллерийской подготовки дивизии перешли в наступление и после упорных уличных боев 25 октября овладели Клетской.
Противник не смирился с потерей важного опорного пункта. В течение трех суток он пытался неоднократными контратаками восстановить положение, но успеха не добился.
Расширив плацдарм, мы закрепили занятые рубежи противотанковой артиллерией, поставили минные поля. Высоты над Клетской дали нам большие преимущества — просматривать оборону гитлеровцев на большую глубину, а их лишили этой возможности. Было ясно, что противнику трудновато будет выбить нас оттуда.
Вскоре я доложил командующему фронтом К. К. Рокоссовскому: «Клетская занята прочно. Показаниями пленных, разведкой установлено, что войска королевской Румынии не столь сильны, чтобы помешать нам перерезать дорогу, идущую на Калач. План дальнейшего наступления представляю дополнительно».
Через день получаю ответ от командующего фронтом:
«Клетскую заняли — это очень хорошо, а по дальнейшим вопросам прекратить разработку. Рокоссовский».
Не только я, а весь штаб был удивлен таким ответом. Думали-гадали, что бы это значило, строили всякие предположения, тем более что с начала октября нашу армию часто стали посещать представители Ставки Верховного Главнокомандования Г. К. Жуков и А. М. Василевский. Вначале мы не знали причин такого внимания, хотя вопросы их относительно плацдарма у Клетской, рельефа местности, расположения противника, его оборонительных рубежей наводили на мысль о том, что тут намечается серьезная операция.
В конце октября в штаб армии приехал генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин, который на Военном совете армии сообщил нам:
— Я являюсь командующим Юго-Западным фронтом. Ваша армия отныне входит в состав Юго-Западного фронта, и нам предстоит в ближайшее время перейти в контрнаступление на главном направлении.
24-27 октябряЦитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Те 25 октября, Военный совет армии вынужден был констатировать, что 193-я дивизия Смехотворова, 308-я Гуртьева и особенно 37-я гвардейская Жолудева
исчерпали свои боевые ресурсы и нуждаются уже не в маршевом пополнении, а в замене целиком (напомню: две последние прибыли к нам в составе менее половины штатного).
Командарм Чуйков передал по телеграфу просьбу командующему фронтом сменить эти соединения двумя полнокровными дивизиями с противотанковой артиллерией.
Вышло так, что наша просьба встретилась с принятым уже решением включить в состав 62-й армии 45-ю стрелковую дивизию, которая незадолго до того была передана Сталинградскому фронту из резерва Ставки и предназначалась сперва (как в свое время дивизия Смехотворова) для обороны островов и левого берега.
Что касается второй дивизии, то нам дали понять: рассчитывать можно только на Горишного, на свою 95-ю. Ее управление и штабы полков принимали за Волгой новых бойцов.
На доукомплектование дивизии требовалось еще пять-шесть дней. Этим и определялось, сколько надо выстоять частям, которые она сменит, вернувшись на правый берег.
45-я дивизия полковника В. П. Соколова начала переправляться уже в ночь на 27 октября. Но это только начало! Пока она вся сосредоточилась в Сталинграде, прошло еще трое суток.
Условия переправы крайне осложнились, трасса ее растянулась на много километров. Суда шли теперь к сталинградским причалам от стоявшего на отдаленной протоке поселка Тумак.
Положение же в заводском районе было таково, что перед командованием армии снова стоял вопрос: как продержаться до ввода в бой подкрепления, которое уже на подходе?
На «Красном Октябре» и в прилегающих к заводу кварталах сложились условия, необычайные даже по сталинградским понятиям.
Расстояние до противника здесь подчас измерялось несколькими шагами, иногда — всего-навсего толщиной кирпичной стены: по ту сторону вплотную к ней — немцы, по эту, тоже вплотную, — наши.
Тут личное мужество, боевое умение, находчивость каждого человека имели совершенно особое значение.
По имевшимся у нас данным и по ходу боев было видно, что силы противника так же, как и наши, на исходе. За десять дней боев немцы еще раз разрезали нашу армию на две части, захватили Тракторный завод, но уничтожить главные силы армии не смогли.
Цитата(" Журнал боевых действий ОКХ")
25 октября 1942 года
В Сталинграде 6-я армия взяла еще удерживаемые противником цеха металлургического завода «Красный октябрь» и значительную часть рабочего поселка Спартаковка. Перед фронтом румынской 3-й армии противник в разных местах навел мосты через Дон. По распоряжению фюрера сооружение немецких позиций на Донском фронте должно быть дополнено устройством отсечных позиций.
В Северной Африке британская 8-я армия вчера утром перешла в наступление с позиций в Эль-Аламейне.
Генерал-фельдмаршал Роммель, находившийся для отдыха на родине, сегодня утром вместе с генерал-фельдмаршалом Кессельрингом вылетел в Северную Африку.
В связи с британским наступлением фюрер видит большую опасность в Западном Средиземноморье.
Он потребовал, чтобы ему подробно доложили об оборонительных возможностях Корсики, и обдумывает взятие острова итальянскими вооруженными силами.
26 октября 1942 года
Вчерашнее наступление 1-й танковой армии ( Бакиснкое направление ) застало противника врасплох и потому уже к 10.00 достигло поставленной цели – Нальчика.
Планируется отсюда продолжать наступление на восток.
Согласно оценке обстановки 6-й армии, сражение за Сталинград из-за отчаянного сопротивления противника приведет к взятию города не раньше
27 октября 1942 года
Начальник Генерального штаба сухопутных сил доложил о большой волне русской пропаганды, касающейся предстоящих крупномасштабных операций. Все это следует рассматривать как пропагандистскую кампанию, а не как действительные планы.
6-я армия после взятия Сталинграда должна наступать дальше в южном направлении.
(Konstanten: Т.е. одновременное наступление 6 армии и на юг и на север в ОКХ спустя 4 дня боёв в Сталинграде отменили.)
Снова был поднят вопрос об опасности наступления русских через Дон на Ростов.
Генерал Цейтцлер предложил расположить за находящимся под угрозой фронтом резервные (предназначенные для контрнаступления) дивизии, сделав их максимально мобильными в зимних условиях.
Для этого предусмотрены дивизии с небольшой боевой мощью, оснащенные большим количеством тяжелых орудий.
Планируется сначала подтянуть кадровый состав за предполагаемый район боевых действий.
Эти резервные дивизии должны подчиняться немецким генералам при командовании союзников.
(Konstanten: Речь идет об итальянских и румынских союзниках , за которыми надо расположить немецкие резервы.)
Цитата("А.И.Еременко. Сталинград.Записки командующего фронтом.")
К этому времени относится еще один очень важный контрудар наших войск, имевший своей целью, во-первых, облегчить положение 62-й армии и, во-вторых, это главное, отвлечь внимание противника от направления готовящегося контрнаступления.
Хорошо организованный, этот контрудар наносился на правом фланге 64-й армии генерала Шумилова в районе Купоросное, Зеленая Поляна .
В нем участвовала 29-я стрелковая дивизия полковника А. И. Лосева, а также свежие силы — 7-й стрелковый корпус генерал-майора С. Г. Горячева в составе трех бригад.
За мощным ударом артиллерии последовал удар нашей авиации и гвардейских минометов, в частности М-30, примененных тогда впервые на Сталинградском фронте.
На участке разгорелись длительные ожесточенные бои, продолжавшиеся с 25 октября по 1 ноября.
В них особенно отличились 93-я стрелковая бригада полковника Николая Захаровича Галай, 96-я стрелковая бригада полковника Федора Павловича Бережного и 97-я стрелковая бригада генерал-майора Владимира Васильевича Тихомирова.
Хотя территориальное продвижение наших частей составило всего лишь 3–4 километра, зато противник вынужден был держать здесь значительные силы и даже бросать сюда свои последние резервы; в эти критические дни борьбы возможность маневра для противника была почти совершенно исключена. Результаты контрудара сразу же сказались: на несколько дней противник приостановил бои в заводской части Сталинграда. Враг понес большие потери, которые, естественно, привели также к ослаблению и его ударных группировок. Организация контрудара и его исполнение проходили под непосредственным руководством командующего 64-й армией товарища Шумилова.
Автор: Konstanten 11.9.2012, 15:48
15 октября - 18 ноября 1942.Продолжение 2.
28-31 октябряЦитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
Паулюс мог еще снимать со своих пассивных участков фронта войска и бросать их против нас.
Мы же резервов не имели, маневрировать на узкой береговой полосе совершенно не могли. Штаб армии остался почти без охраны.
Единственный учебный батальон запасного полка (готовивший сержантов для армии) я берег до последнего момента.
Однако и он вел теперь бой в заводском районе. Приданную армии 45-ю стрелковую дивизию В. П. Соколова переправить через Волгу было очень трудно»
Сводка 28 октября 1942 года.
«28 октября 62-я армия в течение дня вела исключительно тяжелые оборонительные бои на северном и центральном участках фронта, отражала яростные атаки противника и сама мелкими штурмовыми группами наносила удары по опорным пунктам противника. Наша авиация штурмовыми действиями и бомбежкой с воздуха содействовала нашим частям.
Авиация противника весь день бомбила район между заводами «Баррикады», «Красный Октябрь», овраг Банный. Противник в этот день бросил в бой все свои имеющиеся силы пехоты и танков, стремясь сбросить наши войска в Волгу.
Войска Северной группы в течение дня отбили три атаки противника и к исходу дня прочно удерживали занимаемые позиции.
Ценой огромнейших усилий частей 138-й и 308-й стрелковых дивизий были отбиты атаки противника с северо-западного направления на заводе «Баррикады». Бой продолжался до наступления темноты.
Упорные бои между заводами «Баррикады» и «Красный Октябрь», на рубеже улица Машинная.
193-я стрелковая дивизия вела тяжелые бои с наступающими частями пехоты и танков по улицам между заводами «Баррикады» и «Красный Октябрь», стремясь [251] выйти к Волге. К исходу дня бой продолжался на рубеже улиц Машинная и Бакинских Комиссаров. Части ценою огромных усилий сдерживают натиск врага. До Волги остались считанные сотни метров.
39-я гвардейская дивизия продолжала вести бой на территории завода «Красный Октябрь». Пехота с танками стремилась с северо-западного угла завода проникнуть в центральную часть. К исходу дня бой продолжался.
109-й гвардейский стрелковый полк (37 гв. сд) вел упорный бой в трехстах метрах от Волги между улицами Новосельск, Мостовая. На этом же рубеже в районе Тувинск вели бой танки 84-й танковой бригады.
За день боя уничтожено до двух батальонов пехоты противника, сожжено 11 танков, сбито 3 самолета.
Командарм решил: продолжать наносить удары мелкими штурмовыми группами, особенно ночью и всеми средствами не допустить прорыва противника к Волге».
В результате тяжелых непрерывных боев боевые порядки частей 138-й, 39-й гвардейской, 308-й и 193-й стрелковых дивизий поредели, на участках заводов «Баррикады» и «Красный Октябрь» нет сплошного фронта. Боевые участки удерживались отдельными очагами.
В армии резко возросли потери комсостава.
Разрозненными подразделениями, незнакомые с боями в Сталинграде, которыми мы пополнялись, было трудно управлять без обстрелянных командиров.
Медленно, очень медленно шла переправа полков 45-й дивизии Соколова: причалы 62-й армии были разбиты и сожжены.
Полки грузились на паромы вдали от города — в Ахтубинской протоке и возле поселка Тумак,— откуда только ночью выходили на Волгу и с большим риском, местами перед самым носом противника, вышедшего к волжскому берегу, пробирались к участку обороны армии.
До прихода 45-й дивизии Соколова нам надо было продержаться два-три дня. Мы опять сокращали штаты отделов и служб. Набрали человек двадцать. К ним присоединили тридцать бойцов, выписавшихся из санчастей и лазаретов, расположенных под берегом Волги.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
Вытащили с поля боя три подбитых танка: один огнеметный и два средних. Их быстро отремонтировали, и я решил «ошеломить» противника. С утра 29 октября пустить в контратаку три танка и 50 стрелков. Направление контратаки — стык между дивизиями Смехотворова и Гурьева по Самаркандской улице, где противник почти вплотную подобрался к Волге.
Мой заместитель по бронетанковым войскам М. Г. Вайнруб всю ночь проводил по крутому берегу эти танки, подыскивая хороший исходный рубеж.
Контратака началась рано утром, перед рассветом. Ее поддерживала артиллерия с левого берега и полк «катюш» полковника Ерохина. Захватить большое пространство не удалось, однако результаты получились внушительные: огнеметный танк сжег три вражеских танка, два средних — подавили противника в двух траншеях, где тотчас же закрепились наши стрелки.
Гитлеровцы по радио заговорили о русских танках. Наши радиоперехватчики доложили, что гитлеровцы по радио открытым текстом кричат о русских танках. Они, по-видимому, оправдывались перед высшим командованием, что их потеснили. Нам удалось выиграть на этом участке целый день. На остальных участках фронта армии за эти два дня больших перемен не произошло. Лишь в районе завода «Баррикады» немцам после многократные атак удалось выйти на Новосельскую улицу. Здесь отдельные подразделения гитлеровских автоматчиков пробирались до самой Волги, но в рукопашных схватках уничтожались на берегу.
Части Людникова и Гуртьева за эти два дня отбили семь атак.
284-я стрелковая дивизия Батюка и 13-я гвардейская Родимцева отбивали частые атаки в районе Мамаева кургана и южнее. Нами были пущены в дело огнеметные средства.
К вечеру 29 октября бои начали затихать, а 30 октября велась только перестрелка: силы захватчиков были истощены до предела.
Сводка от 31 октября.
«Армия отражала атаки противника на центральном участке. С 12.30 наши войска силами вновь прибывшего 253-го стрелкового полка (45-й стрелковой дивизии) и подразделениями 39-й гвардейской дивизии перешли в, контратаку с задачей уничтожить противника в полосе наступления и восстановить положение на участке 193-й стрелковой и 39-й гвардейской дивизий. Противник в течение дня дважды безуспешно атаковал наши позиции. Его пехота и танки силою до двух полков стремились прорваться по улице У майская к пристани и на Мезенск к Волге. Его авиация продолжает бомбить наши части, действующие на участке заводов «Баррикады» и «Красный Октябрь».
Одновременно противник, готовясь к дальнейшему наступлению, продолжает подтягивать новые силы к поселку Красный Октябрь. К 16 часам колонна около 20 танков подошла к Латашанке, по-видимому, для наступления на Рынок.
138-я и 308-я стрелковые дивизии отразили атаку противника, наступающего в направлении на Мезенск.
193-я стрелковая дивизия отразила атаку свыше двух батальонов противника в направлении пристань. Противник отброшен в исходное положение.
253-й стрелковый полк (45-й стрелковой дивизии) в 12.30 после 10-минутной артиллерийской подготовки перешел в наступление с задачей уничтожить противника и выйти на линию Тупиковая и Северная. Встретив сильное сопротивление противника, к исходу дня вел бой на рубеже западной части улица Новосельская и опушки садов, что южнее Долинская.
39-я гвардейская стрелковая дивизия, имея задачу выйти на линию железной дороги вдоль улицы Северная, преодолевая упорное сопротивление противника, части к исходу дня овладели мартеновским, калибровым, сортовым цехами и складом готовой продукции. Бой продолжается и ночью.
Командарм решил:
Закончить сосредоточение частей 45-й стрелковой дивизии в течение первого ноября, привести остальные части в порядок, пополнить боеприпасы в готовности к отражению атак противника.
По неполным данным уничтожено до батальона пехоты противника.
Нами эвакуировано на левый берег раненых: за 30.10.42 г. 631 человек и за 31.10.42 г. — 314 человек».
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Наступал ноябрь. Резко похолодали ночи. В этих степных краях сильные морозы приходят внезапно, и никто не мог точно предсказать, когда они начнут сковывать Волгу. Уроженцы здешних мест предупреждали лишь, что никакой мороз не может справиться с ней сразу, ледостав обычно затягивается, и в иной год Волгу долго нельзя ни переплыть, ни перейти. Да я и сам знал об этом с юности.
Надо было заранее думать, конечно, и о том, как изменится положение армии, когда река окончательно станет, какие, например, понадобятся меры, чтобы не допустить обхода противником наших флангов по льду, но прежде всего — о том, как обеспечить нужды обороны во время самого ледостава, когда сообщение с левым берегом, и без того трудное, может прерваться и армия будет на неопределенный срок отрезана от баз снабжения. Чтобы чувствовать себя увереннее, нужно было накопить побольше боеприпасов и постараться создать хоть какой-то людской резерв. Что и как можно для этого сделать, не раз обсуждалось на Военном совете.
Мы рассчитывали, что кроме дивизии Горишного скоро вернется на правый берег доукомплектованная 92-я бригада. Прибыл к нам — вторично, с новой материальной частью — 502-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк майора Бабаева. Переправа его далась нелегко, а еще труднее было протащить на огневые позиции в районе «Красного Октября», по косогорам и через развалины, можно сказать — пронести на руках, 76-миллиметровые орудия. В прошлый раз, почти два месяца назад, когда Бабаев представлялся мне на Мамаевом кургане, боевую технику полка еще могли передвигать по Сталинграду тягачи...
Каждое утро, получив сведения о доставленных ночью снарядах, минах, гранатах и данные о расходе их за истекшие сутки, подсчитывали, насколько увеличился наш запас. Завозилось, понятно, и продовольствие, но боеприпасы — в наипервейшую очередь: на все сразу перевозочных средств не хватало. В октябре от бомбежек и артобстрела погибло несколько пароходов, паромов, буксиров. [276]
Часть судов военной флотилии ушла на ремонт в Астрахань.
Почти все наши дивизии обзавелись собственными лодочными «флотилиями». Сейчас они особенно пригодились. Сотни тонн разных грузов перевезли для себя на лодках гвардейцы Родимцева. С эвакуацией раненых они справлялись сами полностью.
После того как штабы выводимых в резерв соединений, передав соседям свои позиции и оставшихся в строю бойцов, убыли за Волгу, после законченной к утру 4 ноября перегруппировки оборону на основных рубежах армии держали (от правого фланга к левому): 138-я дивизия И. И. Людникова, 95-я В. А. Горишного в составе двух полков (третий еще находился на том берегу), 45-я В. П. Соколова, 39-я гвардейская С. С. Гурьева, 284-я Н. Ф. Батюка, 13-я гвардейская А. И. Родимцева. Сводный полк 193-й дивизии Ф. Н. Смехотворова, находясь во втором эшелоне, прикрывал район переправы.
В приказе командарма, отданном в связи с перегруппировкой, повторялась и подчеркивалась первейшая задача каждой дивизии — не допустить на своем участке выхода противника к Волге, надежно обеспечивать стык с левым соседом. Вместе с тем все командиры ориентировались на то, чтобы частными операциями последовательно расширять обороняемый плацдарм, стремиться изо дня в день выдвигать свой передний край на запад, прочно закрепляя всякое, пусть самое незначительное, продвижение вперед.
Цитата(" Журнал боевых действий ОКХ")
2 ноября 1942 года
Западным крылом 1-й танковой армии (гр. армий "А" ,Кавказ) 1 ноября взят Алагир. Перспективы дальнейшего наступления на Орджоникидзе фюрер расценивает как весьма благоприятные.
К югу от 4-й танковой армии в конце октября подошла румынская 4-я армия. Она была подчинена командующему 4-й танковой армией генерал-полковнику Готу.
В районе Сталинграда немецкие пехотные силы сильно истощились.
Фюрер одобрил предложение начальника Генерального штаба сухопутных сил вывести саперные батальоны из дивизий и отправить в Сталинград.
Другое предложение – прекратить наступление на восемь дней для отдыха войск – было отклонено.
На участке румынской 3-й армии, согласно данным аэрофотосъемки, число наведенных через Дон мостов постоянно увеличивается.
Фюрер, как и прежде, ожидает наступления русских через Дон на Ростов. Он приказал атаковать с воздуха наведенные мосты и предполагаемые позиции в лесах на северном берегу Дона.
7 ноября 1942 года
Начальник Генерального штаба сухопутных сил доложил, что, по агентурным данным, 4 ноября в Москве состоялось заседание военного совета под председательством Сталина, на котором присутствовали все ведущие военачальники. Там было решено еще в текущем году начать большое наступление или на Донском фронте, или в центре.
Автор: Konstanten 11.9.2012, 15:55
11 ноября 1942
15 октября - 18 ноября 1942. Продолжение 3. Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
11 ноября в 6 часов 30 минут после авиационной и артиллерийской подготовки противник перешел в наступление.
В нем участвовало пять пехотных (389-я, 305-я, 79-я, 100 — я и 295-я) и две танковые (24-я и 14-я) дивизии, усиленные саперными батальонами 294-й пехотной дивизии, переброшенными на самолетах из Россоши, и 161-й пехотной дивизии, доставленными также на самолетах из Миллерово.Фронт наступления шириною около пяти километров шел от Волховстроевской улицы к оврагу Банный.
Большинство вышеупомянутых немецких дивизий были полного состава (их основательно пополняли), плотность боевых порядков противника была ошеломляющая.
По-видимому, Паулюс рассчитывал одним ударом смять стрелковые дивизии Людникова, Горишного, Соколова, Гурьева и выйти к Волге.
Весь день шла исключительно упорная борьба за каждый метр земли, за каждый кирпич и камень. Бой ручными гранатами и штыками продолжался несколько часов. В то же время наши войска Северной группы перешли в наступление от железнодорожного моста в устье Мечетки на юг, на Тракторный завод.
На Мамаевом кургане дивизия Батюка вела встречные бои с наступающим противником.
От авиабомб, от артиллерийских снарядов и мин валились заводские трубы. Было видно, что главный удар противник наносит в стык между стрелковыми дивизиями Людникова и Горишного.
....В 11 часов 30 минут гитлеровцы ввели в бой резервы, их пехота и танки смяли боевые порядки на правом фланге 241-го стрелкового полка дивизии Горишного, продвинулись вперед на 300—400 метров и вышли к Волге на фронте 500—600 метров. Армия в третий раз оказалась разрубленной, а стрелковая дивизия Людникова была отрезана от главных сил.
Но на остальных участках фронта армия свои позиции не сдала.
Паулюс не реализовал свое превосходство в силах и не выполнил намеченного плана. Сбросить 62-ю армию в ледяную Волгу ему не удалось.
Мы не ошибались, что Паулюс готовил новое наступление, об этом даже заявил сам Гитлер 8 ноября в своем обращении к «старой гвардии». Он сказал:
«Я хотел достичь Волги у одного определенного пункта... Случайно этот город носит имя самого Сталина. Но я стремился туда не по этой причине... Я шел туда потому. что это весьма важный пункт. Через него осуществлялись перевозки тридцати миллионов тонн грузов, из которых почти девять миллионов тонн нефти. Туда стекалась с Украины и Кубани пшеница для отправки на север. Туда доставлялась марганцевая руда... Именно я хотел его взять и — вы знаете, нам много не надо, — мы его взяли! Остались не занятыми только несколько точек. Некоторые спрашивают: а почему же вы не берете их побыстрее? Потому что я не хочу там второго Вердена. Я добьюсь этого с помощью небольших ударных групп».
http://www.youtube.com/watch?v=rg9ftcNwm8A
В действительности Паулюс сосредоточил на фронте завода «Баррикады»—овраг Банный протяженностью 4—5 километров пять пехотных (389-ю, 305-ю. 79-ю, 100-ю и 295-ю) и две танковых — 14-ю и 24-ю — дивизий, усиленных саперными батальонами 294-й и 161-й пехотных дивизий. Такой плотности построения боевого порядка не знал Верден.
62-я армия в течение всего дня 11 ноября вела тяжелые бои с наступающими превосходящими силами противника.
Тяжесть боев увеличилась еще тем, что наша левобережная артиллерийская группа к этому времени уже перемещалась на юг для обеспечения готовившегося контрнаступления.
Сводка 11 ноября 1942 года.
«138-я стрелковая дивизия с приданным 118-м гвардейским полком 37-й гвардейской стрелковой дивизии с шести часов 30 минут утра отражала атаки пехоты и танков при поддержке авиации.
В результате ожесточенных боев в 118-м гвардейском стрелковом полку от 200 штыков осталось только 6 человек; командир полка был тяжело ранен. Противник пытался окружить дивизию с севера и с юга, зайти ей в тыл с берега Волги.
95-я стрелковая дивизия отражает атаки противника силою до двух пехотных дивизий с танками. В 11.30 противник ввел в бой свежие силы и снова перешел в атаку, смял правый фланг 241-го стрелкового полка 95-й стрелковой дивизии и вышел к берегу Волги, отрезав 138-ю стрелковую дивизию от главных сил армии. Остальные части дивизии на прежних позициях ведут упорный бой, отражая яростные атаки противника.
45-я и 39-я гвардейские стрелковые дивизии отбили две атаки противника на завод «Красный Октябрь». Во время третьей атаки противнику удалось частично потеснить 117-й гвардейский стрелковый полк. Упорный бой продолжается.
284-я стрелковая дивизия отражала атаки противника на Мамаев курган. На участке 1045-го стрелкового полка противнику удалось вклиниться в боевые порядки полка, но контратакой резервами положение восстанавливается. Бой продолжается.
На фронте 13-й гвардейской стрелковой дивизии атаки мелких групп противника отбиты.
Войска Северной группы войск по приказу командарма с 10 часов утра при поддержке Волжской флотилии перешли в атаку с юга на завод СТЗ. Несмотря на сильное сопротивление противника, медленно продвигались вперед.
В воздухе шли непрерывные бои нашей авиации с противником.
Командарм решил:
Переправляющимися на правый берег двумя батальонами 192-й стрелковой бригады, а также 90-й и 161-й стрелковые полки 95-й стрелковой дивизии, находившиеся на доукомплектовании на левом берегу, срочно перебросить на правый берег и общими усилиями восстановить положение 241-го стрелкового полка и уничтожить вышедшие к берегу Волги передовые части противника юго-восточнее завода «Баррикады».
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
В 6 часов утра 11 ноября на наши позиции обрушился такой артиллерийский огонь, какого не бывало уже недели две. Опять оглушающий грохот разрывов поглотил все другие звуки и заходила под ногами земля. С первых же минут стало совершенно ясно: это — артподготовка нового штурма.
В 6.30 началась атака пехоты и танков. Примерно на пятикилометровом фронте, между Волховстроевской улицей на севере и Банным оврагом на юге, наступали пять немецких пехотных дивизий (79, 100, 295, 305 и 389-я) и 24-я танковая — всего шесть из восьми, непосредственно противостоявших нашей армии.
По документам убитых гитлеровцев потом было установлено, что в наступлении участвовали батальоны еще двух дивизий, переброшенные сюда на самолетах.
Паулюс сделал напоследок все, что мог. И должно быть, еще раз уверовал, что собранный им кулак с исключительной плотностью боевых порядков на фронте атаки, при мощной артиллерийской и авиационной поддержке наступающих войск, сокрушит оборону 62-й армии. Ведь расстояние, которое нужно было для этого преодолеть, на многих участках составляло меньше километра.
Натиск врага отбивали дивизии Людникова, Соколова, Гурьева, Батюка, ослабленные в предыдущих боях, и дивизия Горишного, не успевшая полностью переправиться на правый берег после доукомплектования. Наступающий противник имел большой численный перевес и в пехоте, и в танках (у нас на 11 ноября было девятнадцать танков, а у противника — до двухсот), и еще больший — в авиации.Выручала армию, как и прежде, артиллерия. Атакующих нас гитлеровцев поддерживало до тысячи орудий.
Однако и мы располагали восьмьюстами орудиями и минометами калибром от 76 миллиметров и крупнее. Артполки дивизий, выведенных за последнее время в резерв, оставались в распоряжении начарта армии на прежних огневых позициях за Волгой.Усилившийся ледоход практически свел на нет сообщение с левым берегом. Вероятно, этого момента и ждал Паулюс, чтобы начать новый натиск.
Но победа у Волги — столько раз ускользавшая от него, а теперь, очевидно, опять казавшаяся близкой — была уже в любом случае призрачной.
Даже если бы гитлеровцы достигли целей своего ноябрьского наступления, этот их успех больше не мог существенно повлиять на общий ход событий на советско-германском фронте.
И что бы ни произошло в ноябре с остатками нашей 62-й армии, судьба немецкой 6-й армии была предрешена неотвратимо.
Все это, впрочем, куда виднее и яснее из нынешнего далека. Тогда мы не слишком много знали о положении за пределами Сталинграда.
И до «масштабных» ли было размышлений, когда враг снова пошел напролом, снова стремился расколоть и смять нашу армию, сбросить ее в Волгу.
Надо было еще раз сорвать его замыслы. Еще раз выстоять!..
Переносясь мысленно в этот трудный день, сопоставляя то, что сохранила о нем память, с данными штабных документов, я еще раз убеждался в том, что решающее значение имели первые его часы. Если бы немцам удалось вклиниться в нашу оборону всего на триста — пятьсот метров одновременно на нескольких участках — скажем, у Мамаева кургана, в районе «Красного Октября» и еще где-нибудь севернее, — положение всей армии могло еще больше осложниться.
Но этого не произошло. Хотя сильнейшая артподготовка и бомбежка с воздуха и нанесли нашим частям серьезный урон, обрушившийся на них шквал огня не расчистил путь противнику.
Первые атаки не принесли ему ни на одном участке ничего похожего на решительный успех и, по существу, остались безрезультатными. Гитлеровцы ворвались на небольшой завод «Метиз», служивший опорным пунктом на правом фланге дивизии Батюка, однако были там же и уничтожены.
Другие части Батюка навязали фашистам встречный бой на склонах Мамаева кургана. Гвардейцы Гурьева уверенно держались на «Красном Октябре». Стойко и активно обороняли свои рубежи дивизии Соколова, Горишного, Людникова.
А группа Горохова (на ее участке в этот день противник особой активности не проявлял) сама атаковала гитлеровцев своим левым флангом — в направлении Тракторного завода.
Эта частная операция была запланирована командованием фронта, которое специально переправило к Горохову полнокровную роту из резервной дивизии, обеспечило поддержку атаки авиацией и двумя полками «катюш». Цель этой атаки, реальный результат которой мог свестись к некоторому улучшению позиций, видимо, состояла в том, чтобы вновь (как, вероятно, и высадкой десанта десятью днями раньше) привлечь внимание врага к району между Латошинкой и СТЗ и отвлечь тем самым от каких-то других мест.
Тогда, впрочем, думалось лишь о том, что непредвиденное совпадение этой заранее подготовленной атаки с наступлением врага на соседних участках очень помогло нам — боевые действия группы Горохова оттягивали, сковывали некоторую часть неприятельских сил.Ничего не добившись за утренние часы, после некоторой паузы и новой артподготовки противник возобновил атаки незадолго до полудня. Подтянутые к этому времени резервы он ввел в бой в основном на участке южнее завода «Баррикады», нанося главный удар по оси Мезенской улицы. На два оборонявшихся в этом районе полка дивизии Горишного навалились части двух немецких дивизий. Правофланговый 241-й стрелковый полк был смят на своих позициях.
Разъединив здесь 95-ю и 138-ю дивизии и заняв южную часть заводской территории «Баррикад», гитлеровцы достигли Волги. Ширина прорыва по фронту, или вернее — по волжскому берегу, потому что с нашей стороны фронта тут больше не было, составляла около полкилометра.Так боевые порядки нашей армии в третий раз оказались рассеченными на всю их глубину. Через два без малого месяца после прорыва у Царицы, через четыре недели после того, как была отрезана группа Горохова, врагу удалось отделить от удерживаемой армией территории еще одну частицу. На этот раз — совсем небольшую. Изолированный «островок», образовавшийся между главными силами армии и Северной группой, имел метров 700 по берегу и 400–500 в глубину. Он включал северо-восточную часть «Баррикад», несколько примыкающих к этому краю завода улиц и изрезанный оврагами склон со спускающимися к Волге садами. На этом «островке» находились позиции 138-й Краснознаменной стрелковой дивизии полковника Ивана Ильича Людникова.
Сперва была еще надежда, что Людников отрезан ненадолго. На подкрепление 95-й дивизии, развернувшейся фронтом на север, спешно выдвигался сводный полк дивизии Смехотворова — тот, что прикрывал переправу, и два успевших прибыть с левого берега батальона 92-й стрелковой бригады, заново укомплектованных моряками-дальневосточниками — наш резерв для готовившихся контратак на Мамаевом кургане и у «Красного Октября». Всем этим частям ставилась задача оттеснить немцев от Волги, восстановить на участке прорыва сплошной фронт.
Однако это оказалось недостижимым. Перевес в силах был на стороне противника, и он быстро закреплялся на берегу. Принятыми мерами удалось лишь остановить расширение прорыва на юг — в наши тылы и к пристаням армейской переправы.
Некоторое время с командным пунктом Людникова сохранялась проводная связь. Ее обеспечивала знаменитая потом, вошедшая в историю Сталинградской битвы промежуточная телефонная станция «Ролик», располагавшаяся в нише крутого обрыва. Там оставались на своем посту три красноармейца во главе с младшим сержантом Н. Н. Кузьминским. Они продержались до конца обороцы, но потом имели связь только со 138-й дивизией, а провода, шедшие в другую сторону, на юг, гитлеровцы перерезали. Помню свой разговор с Людниковым на исходе дня, когда положение уже в какой-то мере стабилизировалось. Голос Ивана Ильича звучал спокойно и твердо. Доложив обстановку и ответив на мои вопросы, он сказал, что дивизия стоит на «Баррикадах», а с баррикад не уходят.
В мужестве и стойкости защитников возникшего на волжском берегу «острова» сомневаться не приходилось. За минувшие часы они уже отбили шесть вражеских атак, последовавших одна за другой и, безусловно, рассчитанных на то, чтобы покончить с отрезанными от армии частями, не дав им опомниться. Но это стоило 138-й дивизии, и без того уже совсем малочисленной, новых потерь. К концу дня она имела в строю что-то около шестисот штыков.
Помочь Людникову мы могли пока только огнем артиллерии. Кроме группы управления собственного артполка, стоявшего на огневых позициях за Волгой, в расположении 138-й дивизии находился наблюдательный пункт взаимодействовавшего с нею и раньше 397-го истребительно-противотанкового полка капитана Н. С. Кошелевича — одного из лучших среди наших иптапов. Имея в дивизии своих корректировщиков с рацией, он весьма эффективно поддерживал ее. Подключались на поддержку дивизии и другие артиллерийские части.
Иван Ильич Людников любил артиллерию, гордился дивизионным артполком, а также и отличным начартом С. Я. Тычинским.
Теперь, как стало известно начарту армии Пожарскому, комдив 138-й установил для своих артиллеристов специальный сигнал, означавший вызов огня на его командный пункт, и потребовал: если сигнал будет подан, действовать без промедления и колебаний, обеспечить безусловное накрытие цели.
При ничтожной площади «пятачка», на котором держалась дивизия, прорыв гитлеровцев к ее КП, находившемуся в 200–250 метрах от переднего края, был, разумеется, возможен при любой очередной атаке.
12 ноября Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
На 12 ноября всю артиллерию левого берега и всю авиацию переключить на поддержку контратакующих частей.
По неполным данным за один день боя уничтожено более 2000 солдат и офицеров противника и 4 танка. Наши части, особенно 138-й и 95-й стрелковых дивизий, также понесли большие потери».
Новое наступление врага, как следовало ожидать, совпало с началом мощного ледохода на Волге.
Суда Волжской флотилии ни днем ни ночью не могли пробиться к нам ни из Ахтубы, ни из Тумака.
Мы были надолго отрезаны от левого берега. Несмотря на столь тяжелое положение, удар противника не застал нас врасплох, и первый день боя не дал Паулюсу решительного результата.
По документам убитых немцев мы видели, что долго так гитлеровцы наступать не смогут, что через два-три дня они будут обескровлены и выдохнутся. Мы чувствовали, что правильно решаем свою задачу: противник не только не уходит из города, но, подтянув свежие силы, снова лезет в петлю, которая, как нам казалось, должна была скоро захлестнуться.
Из разговоров по телефону с командованием фронта я понял, что там удовлетворены нашей стойкостью. Однако 62-й армии предстояло выдержать еще немалые испытания: С утра 12 ноября противник проводил перегруппировку сил, подтягивая резервы, значит, нужно было ждать новых атак. И они возобновились в 12 часов дня. Бой закипел на всем участке фронта армии. Пьяные или обезумевшие фашисты лезли напролом.
Матросы с Дальнего Востока, пополнившие стрелковую дивизию Горишного, показали захватчикам, «где раки зимуют» и как дерутся славные краснофлотцы.
Бензобаки на Тувинской улице несколько раз переходили из рук в руки. Краснофлотцы в пылу боя сбрасывали с себя шинели и в одних тельняшках и бескозырках, отбив атаки, сами переходили в наступление. Не менее жестокая борьба шла в цехах заводов «Красный Октябрь», «Баррикады» и на Мамаевом кургане.
Нам самим уже стало казаться, что наши бойцы превратились в бессмертных богатырей, что их никакая сила не берет.
Отбив 11—12 ноября атаки противника, несмотря на то что армия третий раз была разрезана до самой Волги, все защитники города — от членов Военного совета армии до рядового воина — доняли, что это последнее наступление врага.
Мы были уверены, что теперь уже он не сможет организовать свои силы как в октябре, получить новую технику, особенно танки, боеприпасы и горючее. А без этого, особенно без техники, он был нам не страшен.
Все были уверены, что следующий удар, сильный и неотразимый, нанесут уже наши войска. Для этого ходом сражения, начавшегося во второй половине июля, были созданы все условия.
После 12 ноября Паулюс не прекратил активных наступательных действий, затишья на фронте не было, да и не могло быть. Гитлеровское верховное командование не хотело верить, что наступление захлебнулось. И сражение. начавшееся несколько месяцев тому назад, как бы по инерции продолжалось на всех участках фронта. Находясь в непосредственной близости от противника, мы не могли успокаиваться. Все время его контратаковали. А поскольку враг не сложил оружия, защитники города считали своим священным долгом истреблять его, притягивая на себя его силы.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж")
Атаковать с разных направлений «остров Людникова» противник не переставал и ночью. Не затихал бой также на «Красном Октябре». Утром 12 ноября, но не с рассвета, а значительно позже, возобновился штурм наших позиций и на других участках, где немцы пытались вклиниться накануне.
Отбивая эти новые атаки, мы пытались закрыть вчерашнюю брешь и восстановить локтевой контакт между разобщенными частями хотя бы по кромке берега. Части Горишного и приданные его дивизии батальоны 92-й бригады упорно сражались за выгодную позицию около группы бензобаков над береговым откосом. Однако закрепиться там им не удавалось — фашисты сопротивлялись яростно, и баки переходили из рук в руки.
Что удалось, так это предотвратить еще один прорыв врага к Волге — через «Красный Октябрь». А повторись здесь то, что произошло вчера у «Баррикад», последствия для всей армии были бы гораздо более тяжелыми.Документы, ставшие известными позже, рассказали, как намеревался противник осуществить этот прорыв силами 79-й пехотной дивизии фон Шверина с приданными ей штурмовыми саперными батальонами, которым поручалось проложить с помощью взрывчатки путь пехоте через мартеновский цех. Не зная тогда этих подробностей неприятельского плана, мы имели, однако, достаточно разведданных, чтобы считать краснооктябрьский участок особо угрожаемым.
Была изыскана возможность уплотнить боевые порядки на левом фланге и в центре позиций гвардейской дивизии Гурьева, где следовало ожидать (что и оправдалось) наиболее сильного натиска противника. Артиллеристы за Волгой находились в готовности поставить заградительный огонь на хорошо пристрелянных рубежах и так же быстро перенести его куда потребуется.
При этом для дивизии Гурьева отнюдь не отменялась, а, наоборот, подтверждалась прежняя задача — вытеснять гитлеровцев с завода, шаг за шагом очищать его территорию. И надо отдать должное комдиву 39-й: он сумел поддержать в своих людях не просто стойкость, но и решимость контратаковать, стремление захватывать инициативу где только можно. Командный пункт генерал-майора Гурьева был по-прежнему на заводе, фактически — в центре боя.
Выстоять, продержаться 12 ноября и на «Красном Октябре», и на других участках было не легче, чем накануне. Половина 92-й бригады и полк дивизии Горишного, на которые мы рассчитывали, находились еще за Волгой: суда, обслуживавшие переправу, не смогли справиться с ледоходом. Вскоре лед оборвал где-то кабель, оставив нас без телефонной связи с левым берегом. Записи о событиях этого дня в армейском журнале боевых действий заканчиваются так:
«Отсутствие пополнения и запаздывание с переброской батальонов 92 осб и 90 сп поставили армию в крайне тяжелое положение. Только исключительный героизм личного состава и стойкость в бою позволили удерживать ныне занимаемые позиции, сорвать наступление значительно превосходящих сил противника и нанести ему большой урон...»
11 ноября стоило Паулюсу трех тысяч солдат и десяти танков. К исходу дня 12 ноября сведений об уроне, нанесенном в тот день противнику, еще не было.
Однако уже определилось кое-что более важное, чем ожидавшиеся цифры. Командиры дивизий один за другим докладывали, что, судя по всему, враг выдохся и продолжать завтра штурм не сможет.
К такому выводу, оказавшемуся правильным, приходили и в штабе армии. Ноябрьское наступление гитлеровцев уже можно было считать сломленным.
Но у врага было достаточно сил, чтобы сокрушить «остров Людникова». Положение там осложнялось. Немцы наседали то в центре, то с флангов, пытались отрезать его гарнизон от Волги.
13 ноября группа фашистских автоматчиков почти добралась до штаба дивизии. В бой с ними вступили все, кто находился на КП.
У Людникова оставалось совсем мало продовольствия, таяли боеприпасы, увеличивалось число невывезенных раненых. А добраться к «острову» было не на чем. Мы испытывали острую тревогу за боевых товарищей.
Передо мною фотокопия донесения командарма Чуйкова Военному совету фронта, отправленного вечером 14 ноября:
«...Боюсь за 138 сд. Противник жмет на нее крупными силами. Реально помогаем ей артиллерией, «катюшами», больше сил нет...»
Василий Иванович просил начать сбрасывать в расположение дивизии патроны, гранаты и шоколад с самолетов и приказать гарнизону острова Зайцевский подготовить там посадочную площадку (от Зайцевского «пятачок» Людникова отделял неширокий волжский рукав Денежная Воложка, замерзающий раньше основного русла).
На бланке донесения, принятого на КП фронта, размашистая резолюция генерал-полковника А. И. Еременко в характерном для него стиле: «Нужно не дать противнику съесть 138 сд...» Далее следовали распоряжения об усилении поддержки отрезанной дивизии фронтовой артиллерией и других мерах помощи ей.
Оставалось четверо суток до начала великого перелома в Сталинградской битве. Что он близится, чувствовали, наверное, уже все — это, как говорится, висело в воздухе. Но никто в нашей армии еще не представлял, какое грандиозное контрнаступление развернут советские войска между Волгой и Доном. И тем более никто не мог знать его срока.
Рассеченная на три части 62-я армия отстаивала свои последние рубежи. Когда-то мы называли так те рубежи, которые потом не удержали. Но эти были последними безоговорочно, никаких других позади них быть уже не могло.
http://militera.lib.ru/memo/german/keytel_v02/text.html#t5
Цитата("В.Кейтель. Мемуары фельдмаршала.Победы и поражения вермахта. 1938-1945")
Битва за Сталинград поглощала одну дивизию за другой, притягивая их, как мотыльков на пламя свечи: хотя и удалось достичь Волги с севера и юга от Сталинграда и в самом городе, жесточайшие и яростные бои за каждый дом велись по всему городу и его многочисленным промышленным районам.
Мучительно достигнутое продвижение, блестящие оборонительные победы на севере города между петлями Волги и Дона укрепили нашу решимость захватить Сталинград — цель, которая временами казалась такой близкой.
Естественно, к этому стремился каждый офицер и каждый солдат армии Паулюса — завершить их кампанию абсолютной победой.
Я не буду утверждать, способствовало ли наше Верховное главнокомандование и до какой степени последовавшей за этим катастрофе.
13-18 ноябряЦитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.Мемуары адъютанта 6 армии Ф. Паулюса")
Снова Паулюс просил генеральный штаб разрешить оставить Сталинград и отвести 6-ю армию на ту сторону Дона и снова получил отказ. Наступление смертельно измотанных дивизий постепенно замирало. Силы наших солдат иссякали.
Последние атаки в ноябре стоили тысячи жизней Другие тысячи солдат стали калеками. Несколько квадратных метров развалин — вот все, что удалось отвоевать. Перспектива взятия города стала чем-то невообразимо далеким.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века")
После 12 ноября бои продолжались на всех участках до 19 ноября. По Волге шла шуга, отрезая от нас левый берег.
Теперь перед нами встала задача оказать помощь дивизии Людникова, оторванной от главных сил армии. Ее положение стало очень тяжелым: она была зажата противником с севера, с запада и с юга, а с востока отрезана Волгой, по которой шел сплошной лед.
Подвоз боеприпасов, продовольствия, вывоз раненых производились с перебоями, с промежутками в двое-трое суток.
Мы вынуждены были искать, вернее, выжимать кое-какие средства из боевых порядков на правом берегу. В первую очередь Военный совет армии решил все части дивизии Смехотворова свести в один 685-й полк и, сосредоточив его за правым флангом дивизии Горишного, контратаковать противника с юга на север вдоль Волги на соединение с дивизией Людникова.
Из всех частей Смехотворова мы набрали только 250 боеспособных людей.
Этим сводным полком и правым флангом частей дивизии Горишного, которые постепенно пополнялись людьми, отдельными группками, прибывшими с левого берега, мы беспрерывно по 20 ноября вели контратаки на севера на соединение с Людниковым.Своими контратаками мы, правда, не восстановили положение, но зато и противнику не дали уничтожить дивизию Людникова.
Не могу не сказать о мужестве командования окруженной дивизии во главе с полковником Иваном Ильичом Людниковым. Несмотря на исключительно тяжелое положение, там соблюдали спокойствие и уверенность. Телефонная связь, разумеется, была порвана. Работала только радиосвязь. Я лично несколько раз открытым текстом говорил по радио с Людниковым.
Мы узнавали друг друга по голосу, не называя себя по имени и по фамилии. Я не стеснялся открыто говорить ему, что помощь будет оказана, что скоро соединимся с ним.
Я надеялся, что он понимает, почему разговор с ним ведется открыто и что никакой помощи мы дать ему не можем.
Он мне тоже говорил о надежде на скорое соединение. Мы старались таким образом ввести в заблуждение противника.
Лишь в ночь на 16 ноября наши «ночные» самолеты на парашютах сбросили Людникову четыре тюка продовольствия и четыре тюка боеприпасов.
А в ночь на 20 ноября четыре бронекатера, наконец, пробились в протоку Денежная Воложка, затем к берегу, где оборонялась дивизия. Катера доставили боеприпасы, медикаменты и вывезли 150 раненых.Следует отметить работу экипажей пароходов «Пугачев», «Спартак», «Панфилов» и бронекатеров №№ 11, 12, 13, 61 и 63. В эти дни и ночи они творили истинно героические дела.
Я сам наблюдал ночью, как эти суда метр за метром, с разгона пробивая путь среди льдов, шли от пристани Тумак на север по Волге, к берегу, где оборонялась 62-я армия.
Были дни, когда эти суда не могли в темное время вернуться обратно, а идти днем вдоль берега, занятого немцами, было равносильно гибели.
Тогда они оставались у нашего берега, маскировались парашютами, белыми простынями и мешками под цвет снега и льда.
Нас тревожила судьба дивизии Людвикова. Ее надо было выручать. И, напрягая последние силы, наши части начали день за днем, круглые сутки контратаковать противника. прорвавшегося к берегу Волги между частями Людникова и главными силами армии.
В то же время наши мелкие штурмовые группы шаг за шагом отбивали у врага здания и блиндажи и на других, участках фронта армии, точнее, на всем фронте. Северная группа наступала с севера на Тракторный завод; дивизии Соколова и Гурьева — на завод «Красный Октябрь»; дивизия полковника Батюка — на Мамаев курган; дивизия Родимцева в городе штурмовала отдельные здания. Наше наступление шло непрерывно, каждый день. Штурмовые группы начали захватывать трофеи и пленных.
Сводка 14 ноября 1942 года.
Армия в течение дня отражала атаки противника и вела бой за восстановление положения на своем правом фланге.
Противник в течение дня силами до пп, наступая на левый фланг 138 сд и мелкими группами на ее центр, имея целью расширить фронт прорыва и оттеснить части дивизии к северу.
На остальных участках вел сильный арт. огонь и бомбил боевые порядки частей.
Северная группа ведет огневой бой на прежних позициях.
138 сд отражает атаки противника силами до пп на левом фланге и мелких групп в центре, стремится сузить кольцо в полуокружении дивизии.
Бой продолжается. Части отбивают атаки противника на прежних позициях. Дивизия ощущает острый недостаток в боеприпасах, продовольствии и медикаментах.
95 сд с 3/92 сбр сводными сп 193 сд ведет напряженные бои за восстановление положения на участке 241 сп с целью восстановления сплошной линии фронта и установления локтевой связи с частями 138 сд. Бой продолжается в районе бензобаков. Левофланговые части дивизии ведут бой на прежних позициях. Остальные части, обороняя прежние рубежи, отражают атаки мелких групп пехоты и ведут огневой бой.
Плавсредства полностью не прибыли. План перевозок [278\ в течение трех суток, срывается. Назначенные подкрепления не перевезены, части ощущают острый недостаток боеприпасов и продовольствия. Вышедший из Тумака караван судов с подразделениями 90 сп, пробиться вследствие ледохода не мог, вернулся обратно. Ледоход полностью прервал сообщение с левым берегом в районе переправы «62».
Командарм решил:
Удерживать занимаемые позиции, уничтожать противника перед передним краем обороны.
Потери противника:
По неполным данным за 14.11.42 г. противник потерял убитыми и ранеными свыше 1000 солдат и офицеров».
Сводка 16 ноября 1942 года.
«Армия в течение дня отражала атаки противника в районе завода «Баррикады», частью сил вела бои за восстановление положения в районе Мезенская.
Противник в течение дня продолжал неоднократные атаки наших позиций на участке завода «Баррикады», до Волховстроевск на юго-вост. и от Мезенская на север с целью полного окружения 138 сд. Все атаки противника отбиты.
Одновременно противник вел усиленную разведку нашего переднего края.
Артиллерия и минометы вели сильный огонь по боевым порядкам войск.
Авиация противника проводила разведполеты и группами 3-5 самолетов бомбила войска.
Северная группа на прежних позициях вела ожесточенный бой.
138 сд в течение дня отражает атаки противника. Противник, неся большие потери, дважды в течение дня подбрасывал свежие силы. Несмотря на численное превосходство противника и крайне тяжелые условия дивизии, атаки были отбиты.
В течение ночи из числа сброшенных самолетами грузов дивизия получила 4 тюка продовольствия, 2 тюка снарядов, 45-мм и 2 тюка — 82-мм мин, срочно необходимо подбросить медикаменты, патрон ППШ и ручные гранаты.
95 сд с 3/92 сбр и сводным 685 сп, частью сил продолжала контратаки в районе Мезенская с задачей [279] восстановить положение. Бой доходил до рукопашных схваток с широким применением гранат.
Противник к исходу дня подбросил свежие силы. Положение на участке 241 сп не восстановлено. Бой на рубеже Мезенская продолжается.
45 сд и 39 гв сд на прежних позициях вели огневой бой с противником.
284 сд на прежних позициях вела огневой бой. За 16.11.42 г. дивизией уничтожено 90 солдат и офицеров.
На остальных участках фронта части, отражая атаки групп пехоты противника, удерживают прежние позиции.
Работа переправы. За ночь переправлены и доставлены на Б К №№ 11, 12, 13, 61 и 63 и пароходы «Спартак», «Пугачев», «Панфилов» боеприпасы, продовольствие и собранные за счет тылов армии пополнения.
Потери противника:
По неполным данным в течение 16.11.42 г. противник потерял убитыми и ранеными до 1000 солдат и офицеров.
Командарм решил:
Продолжать бой на занимаемых позициях, не допуская дальнейшего продвижения противника вперед.
Вести разрушение укреплений противника и истребление его арт. огнем».
Сводка 18 ноября 1942 года.
«Армия в течение дня отражала атаки противника на своем правом фланге, на остальных участках вела огневой бой на прежних рубежах.
Противник в течение дня силами свыше пп с танками неоднократно атаковал наши позиции в районе Рынок и зап. окр. Спартановка и силами до двух батальонов атаковал позиции 138 сд и 95 сд.
К исходу дня все атаки противника отбиты с большими для него потерями. Одновременно противник производил подтягивание резервов в район завода «Баррикады».
Артиллерия и минометы вели интенсивный огонь по боевым порядкам войск.
Северная группа, отразив атаки пехоты и танков противника, силами свыше пп на Рынок и зап. окр. Спартановка, частью сил перешла в контратаку с задачей восстановить положение на участке Рынок.
После упорного боя противника был выбит из сев.-зап, окр.. Рынок, положение полностью восстановлено. [280]
В течение 17 и 18.11.42 г. уничтожено 800 солдат и офицеров, 11 танков, из них 9 сожжено.
В группе осталось штыков 124 сбр — 745 ; 149 сбр — 475 .
Эти бригады остро нуждаются пополнением боеприпасами, продовольствием.
138 сд отражала атаки противника силою до двух батальонов с танками. Подтянув свежие силы, противнику удалось потеснить левый фланг дивизий и занять три здания.
95 сд отражала атаки противника в районе Бензобаки, силами свыше батальона.
90 сп удерживает район Бензобаков, где и закрепляется. 241 сп и 685 сп закрепляются на рубеже оврага, что 150 м сев.-вост. Мезенская.
45 сд и 39 гв сд на прежних позициях ведут бой с мелкими группами пехоты за улучшение своих позиций,
На остальных участках фронта части, отразив атаки мелких групп пехоты противника, удерживали позиции.
Работа переправы: одним рейсом пароходом «Пугачев» и Б К №№ 11, 12, 61 и 63 переброшено пополнение 167 чел., продовольствие и боеприпасы для частей. Эвакуировано раненых 400 человек.
Потери противникам
По неполным данным в течение 18.11.42 г. противник потерял убитыми и ранеными свыше 900 солдат и офицеров.
Командарм решил:
Удерживать занимаемые позиции, не допускать дальнейшего продвижения противника. Частью сил контратаковать противника и соединиться с частями 138 сд».
Мы все видели и чувствовали, что противник выдохся и не может собрать больше сил, чтобы сломить наше сопротивление. Наступил такой период, когда обе стороны были истощены до предела. Такая обстановка продолжалась до 19 ноября.
Цитата( "Дёрр. Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
Общие результаты боев на протяжении этих двух месяцев были с оперативной точки зрения незначительными, а с тактической — недостаточными. 6-я армия занимала, кроме полосы берега севернее Сталинграда у Рынок, позиции на Волге только севернее и южнее Баррикады и у южной окраины Сталинграда.
Из 35-км береговой полосы в районе Сталинграда всего 15 км действительно были в руках немцев.
Но самый важный участок, причал парома между Красной Слободой и городом, оставался у русских.
Потери 6-й армии в живой силе и технике были для нее самыми тяжелыми со времени начала летней кампании.
Возможности ее оперативного использования значительно ухудшились.
Для оборонявшихся войск русских в эти недели был ряд критических моментов; особенно тяжелая обстановка складывалась для них 14 октября и 11 ноября.
Оттесненные на узкий клочок территории, имея в тылу Волгу, они не имели другого выхода; либо им пришлось бы сдать город, либо они должны были упорно защищать каждую пядь земли западнее реки.
Войска 62-й армии могли бы, правда, получать подкрепления, если бы для связи с противоположным берегом имелись более благоприятные условия, однако они улучшились только после начала контрнаступления русских 16 декабря, когда Волга замерзла; до этого времени вся связь с тылом осуществлялась на паромах и лодках.
До 20 ноября мостов в районе Сталинграда не было.
Впрочем, командование русских стремилось сохранить свои силы для контрнаступления, ставя перед собой задачу сковывать минимальными силами как можно больше сил немцев в Сталинграде.
Оборона 13 гв. стрелковой дивизии на конец ноября , 100-500 метров до Волги.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.Мемуары адъютанта 6 армии Ф. Паулюса")
В середине ноября мне понадобилось съездить в 71-ю пехотную дивизию. С командиром одного из ее полков, полковником Роске, я был давно знаком.
К началу войны мы оба были преподавателями тактики в военной школе в Дрездене. Теперь Роске находился со своим штабом в Сталинграде, а его полк — на самом берегу Волги.
Я отправился туда с Роске.,,,
Роске был хорошим проводником среди руин города, заваленного грудами щебня и мусора. Примерно через полчаса можно было оглянуться по сторонам.
Мы укрылись в щели на западном, круто обрывающемся берегу Волги....Роске рассказал, что ночью наши посты выдвинуты к самой Волге.
Сейчас днем на реке не было ни одного суденышка или лодки. Немецким воздушным наблюдателям нечего было делать.
Тем больше дела было у пикирующих бомбардировщиков, которые с высоты пикировали на восточный берег и на остров.
Их мишенью являлись русские минометные позиции и скопления войск. На них они сбрасывали свои бомбы, обстреливали из бортового оружия.
Я стоял, изумленный огромными размерами этой реки. После степных просторов — эти речные дали! И тут же огромный город, в котором было до 600 тысяч жителей.
На самых крупных его заводах число рабочих достигало десятка тысяч.
Как здесь, вероятно, кипела жизнь, в этом городе, расположенном у величайшей европейской реки, между Кавказом и Москвой.
Стрекотание пулемета прервало мои размышления. Слева от нас разорвались ручные гранаты.
С глухим гулом вступила в бой артиллерия. Пока мы стояли здесь в укрытии траншеи, в нескольких десятках метров от нас снаряды рвали на куски человеческие тела.
Внезапно все стихло.
— Так часто бывает, — сказал Роске. — Короткая перестрелка вспыхивает большей частью в связи с какой-либо операцией штурмовых групп. Днем на Волге царит полная тишина.
Позиции оживают с наступлением сумерек. В полевой бинокль вы можете разглядеть на той стороне Красную Слободу.
Наши бомбардировщики уже несчетное число раз забрасывали снарядами эту деревню.
Но лишь только во второй половине дня спускается первая дымка над рекой, там начинают грузить на суда людей и боеприпасы.
Русские пытаются в ночной темноте переправиться на западный берег. Вот когда начинается страшное зрелище. Феерическим светом озаряют воду сигнальные ракеты.
Прожекторы направляют снопы лучей, обследуя поверхность реки. Если судно или лодка попадают в эти потоки света, начинается стрельба из пулеметов и разнокалиберных орудий.
Самолеты сбрасывают бомбы и на бреющем полете открывают огонь из бортового оружия. Тем не менее большинство судов достигает берега.
По данным разведки мы знаем, что в середине октября целая стрелковая дивизия была переправлена за одну ночь!
Только в особенно светлые лунные ночи русские ограничивают движение по реке.
[u]Полк Роске, как и вся 71-я пехотная дивизия и ее соседи слева и справа, уже несколько недель вели ожесточенный ближний бой.
О его упорстве свидетельствует один эпизод, о котором мне рассказал мой спутник на обратном пути к командному пункту.
— Штурмовые группы нашего левого соседа проникли в одно здание и вытеснили русских из нижнего этажа.
Но на верхнем этаже противник все еще держится. Много дней наши люди ведут бой всеми средствами, но им не удается оттеснить русских. Для нас просто загадка, как они там снабжаются. Они должны были бы там давно умереть с голоду и израсходовать весь боезапас. Но ничего подобного! Горстка русских и не думает о капитуляции!
Она не думала об этом и в течение последующих недель. Маленький мужественный гарнизон держался до тех пор, пока немецкие войска не были в этом районе города уничтожены или взяты в плен. Из советской военной истории мы позднее узнали, что это была группа сержанта Павлова.[/b]
Но повторные обращения к главному командованию имели одно последствие: генеральный штаб наконец вынужден был согласиться с некоторыми оборонительными мероприятиями на северном фланге 6-й армии.
XXXXVIII танковый корпус, последнее время действовавший на правом фланге 6-й армии в городе, передал две свои дивизии LI армейскому корпусу.
Его третья дивизия, 29-я моторизованная, стала резервом группы армий "Б". Высвободившийся штаб корпуса был 15 ноября переведен в район за фронтом 3-й румынской армии.
Ему были подчинены 22-я танковая дивизия и 1-я румынская танковая дивизия.
Командиром XXXXVTTI танкового корпуса был генерал-лейтенант Гейм, с которым я долгое время охотно сотрудничал. Незадолго до этого Гейм занимал пост начальника штаба 6-й армии.
Он должен был использовать немецкую танковую дивизию в качестве "корсета", стягивающего 3-ю румынскую армию, которой угрожало наступление, подготовляемое противником.
Генерал Паулюс не придавал большого значения тому факту, что Гейм впал в немилость.
Его недоверие относилось не к командиру корпуса, но к тем войскам, которые были Гейму подчинены.
— 1-я румынская танковая дивизия, — сказал он мне, — вооружена легкими французскими и чешскими трофейными танками, личный состав недостаточно обучен и не обстрелян, 22-я немецкая танковая дивизия сильно поредела за время боев. Но даже ее остатками Гейм не может полностью распорядиться.
Половину ее танкового полка командование группы армий "Б" перебросило на другой участок.
Разумеется, намеченные ставкой оборонительные мероприятия никак не могли рассеять серьезное беспокойство командующего армией и начальника штаба.
Об этом со мной заговорил Паулюс 15 ноября. Командующий снова указал на задачу, поставленную перед генерал-лейтенантом Геймом:
— Я считаю более чем поверхностным мнение тех, кто думает, будто Гейм может с половиной одной дивизии воспрепятствовать прорыву русских.
Когда же наконец верховное командование и генеральный штаб научатся правильно оценивать силы противника?
— Стало быть, вы считаете недостаточными те силы, которые действуют за нашим левым флангом?
— Конечно, их недостаточно. Ведь поэтому я и просил разрешения вывести XIV танковый корпус из Сталинграда.
Но и это было отвергнуто генеральным штабом, хотя в городе от танков нет ровным счетом никакой пользы.
— Со всем этим я просто не могу примириться, господин генерал. Такие неверные решения буквально провоцируют катастрофу.
— Не торопитесь так резко судить, Адам. XIV танковому корпусу я приказал подготовиться к выводу танковых полков и противотанковых частей 16-й и 24-й танковых дивизий, чтобы они по моему приказу в случае необходимости сразу могли быть переброшены на наш левый фланг к западу от Дона.
— А как пойдут дела на юге? Сможет ли 4-я танковая армия удержать позиции, когда русские рванутся вперед? Собственно говоря, там уже нет никакой танковой армии. Она была вынуждена отдать почти все свои танковые части и одну пехотную дивизию. Она сохранила румынские пехотные дивизии, которые, правда, порой мужественно сражались, но плохо снаряжены и плохо вооружены.
— Все зависит от силы противника. Если он будет наступать крупными и боеспособными частями, то и на юге дело может дойти до катастрофы. Я опасаюсь и там самого худшего, если верховное командование не подбросит полностью укомплектованные дивизии. Но мы не должны допустить панических настроений.
— Это я вполне понимаю. Но что же, мы будем пассивно наблюдать, как нам набрасывают петлю на шею, господин генерал? Наши дивизии просто не могут ничего больше дать. Многие не располагают даже половиной своей боевой численности.
Т.е. командующий 6 полевой армией генерал Ф.Паулюс начал менять конфигурацию группировок своих войск из наступательной в оборонительную.
Цитата(" Журнал боевых действий ОКХ")
12 ноября 1942 года
В полдень из Мюнхена пришел приказ перевести полевой эшелон отдела обороны страны в Зальцбург. Полевой эшелон выехал вечером в 21.55 на своем поезде особого назначения «Атлас». После короткой остановки в Мюнхене вечером 13-го, где «Атлас» некоторое время простоял рядом с поездом фюрера, он 14 ноября в 2.20 прибыл в Зальцбург.
Штаб оперативного руководства вермахта остался в своем поезде, поставленном на одном из путей главного вокзала Зальцбурга. Фюрер со своим ближайшим окружением в тот же день утром переехал из Мюнхена в Бергхоф. Генерал-фельдмаршал Кейтель и генерал Йодль устроились в рейхсканцелярии в Берхтесгадене.
14 ноября 1942 года
В 18.00 исполняющий обязанности начальника штаба оперативного руководства вермахта генерал Варлимонт прибыл из рейхсканцелярии в поезд особого назначения «Атлас» и сразу взялся за дело. Сразу после его возвращения он сообщил ведущему журнал боевых действий о событиях последних дней следующее.
Воскресенье, 8 ноября: после высадки американцев в Северной Африке фюрер сначала придерживался мнения о глубоком сотрудничестве с французами. На дальнейшее отношение к Франции повлияло желание фюрера, насколько возможно, учитывать позицию итальянцев. Кроме того, нельзя было не учесть выраженную антипатию французов к итальянцам. Итальянский министр иностранных дел граф Чиано прибыл в Мюнхен 9 ноября, а французский премьер Лаваль – в ночь на 10-е. Переговоры с последним продлились практически весь день 10 ноября и не привели к определенному результату. Ровно в 20.30 был отдан приказ о начале операции «Антон». В ночь на 11 ноября фюрер отправил посла к маршалу Петену, который после этого отдал приказ французским вооруженным силам не оказывать сопротивления вторгнувшимся немецким войскам. Одновременно были достигнуты договоренности с итальянцами относительно разграничения зон вторжения, причем ранее действовавшая линия Женева – Лион – Тулуза не была принята во внимание. Вторжение в неоккупированную часть Франции шло, вопреки ожиданиям, беспрепятственно. С тех пор как оккупация оставшейся части Франции отошла на задний план, на передний план выдвинулось создание оборонительного фронта в Тунисе.
В данный момент состояние германо-французских отношений следующее.
Как и прежде, неизвестно, как сложатся политические и военные отношения между Германией и Францией. Ни в коем случае нельзя оскорбить Италию. Франция внушает недоверие, новый договор с ней может появиться только постепенно, на основе дальнейшего развития двусторонних отношений. Основа для военного сотрудничества с Францией – строительство снизу вверх. Фюрер исполнен величайшего недоверия к Франции, которое лишь усилилось после бегства командира 16-й французской дивизии…
Генерал Вейган 13 ноября арестован СД (службой безопасности) и перевезен в Германию. Маршал Петен в письме фюреру потребовал немедленного освобождения генерала и в случае отказа пригрозил отставкой. Судя по перехваченным сообщениям между Виши и Северной Африкой, адмирал Дарлан активно действует в пользу Виши. Он пытается выиграть время, чтобы организовать оборону Северной Афри ки и не допустить перехода французских войск к генералу Жиро, сбежавшему в Алжир…
Тунисский плацдарм целиком и полностью подчиняется главнокомандующему на юге, местная командная инстанция – генерал танковых войск Неринг. Итальянцы с этим согласны и направят свои мобильные войска в Тунис – об этом сообщил фюреру дуче. Весь вопрос в том, чтобы, состязаясь с американцами, успеть создать плацдарм. Необходимо перебросить крупные подразделения: 10-ю танковую дивизию (Марсель), дивизию «Геринг» (Коньяк) и 334-ю пехотную дивизию (ее приказано сформировать в Германии из запасных воинских частей к 8 ноября). Очередность переброски определяется единственным фактором: дивизия может быть транспортирована быстрее всех, что, естественно, зависит от своевременной подготовки подвижного состава. В Тунис также должна быть переброшена оперативная группа СД численностью 7 офицеров и 17 рядовых.
16 ноября 1942 года
Главнокомандующий на западе получил приказ, сотрудничая с французскими вооруженными силами, соблюдать сдержанность. Тулон, который до сих пор не был занят ни немецкими, ни итальянскими войсками, не должен быть занят и французскими войсками – его должны защищать только французские моряки. По приказу фюрера, соблюдая строжайшую тайну от французов, но по согласию с итальянцами, необходимо провести подготовку к внезапному нападению на стоящий в гавани Тулона французский флот.
17 ноября 1942 года
Позиция французов по-прежнему неопределенная. Поэтому главнокомандующий на западе приказал отвести французские войска от средиземноморского побережья. В штабе оперативного руководства вермахта считают, что неблагоприятное развитие событий во Франции в основном является следствием постоянной оглядки фюрера на итальянцев. Немецкий генерал в Риме вчера вечером сообщил, что достигнута договоренность с итальянцами относительно линии раздела оккупационных зон. Долина Роны с ее автомобильными и железными дорогами достается Германии. Итальянцы согласились на совместное использование транспортных путей, расположенных на восточном берегу.
В Тунисе генерал танковых войск Неринг принял командование. Туда прибыл 5-й парашютно-егерский полк. Немецкие силы прикрытия примерно в 100 километрах от Туниса ведут бои с англо-американскими моторизованными войсками.
Т.е. никаких важных для себя сообщений с Восточного фронта в последнюю неделю перед советским наступлением в ОКХ и ОКВ тогда не имели.
Автор: Cesare Borgia 12.9.2012, 14:24
«Не думаю, чтобы какая-нибудь армия Запада пережила Сталинград»
ФОТОГАЛЕРЕЯ: Сталинградская битва
http://mixednews.ru/archives/23680
Автор: Konstanten 13.9.2012, 19:08
Битва за Кавказ. Сентябрь-октябрь 1942.
Одновременно со Сталинградским сражением проиcходила не менее напряжённая и важная битва на Кавказе.
В конце августа наступление немецких войск было остановлено на рубежах реки Терек , в предгороьях и горах западного Кавказа.
Быстрого прорыва в Закавказье и Баку у гитлеровцев не получилось.
Это было расценено как крупная неудача и командующий гр. армий "А" Лист был отстранён от командования и 9 сентября Гитлер принял командование группой на себя.
К началу сентября 1942 года выделись четыре главных направления , где гитлеровцы стремились прорваться в Закавказье,
прежде всего в Баку и овладеть восточным побережьем Черного моря.
1.С плацдарма на Тереке Моздока Грозный -Махачкалу-Баку , где оборонялась Северная группа войск (командующий генерал И.И.Масленников) Закавказского фронта (командующий генерал И.В.Тюленев).
И три других напрваления , где оборонялась Черноморская группа (командующий генерал Я.Т.Черевиченко) войск Заквавказского фронта.
2. С Краснодара в направлении Новороссийска.
3.C Майкопа в направлении Туапсе.
4. Через перевалы в главного кавказского хребта в направлении Сочи ,Сухуми ,Адлер ,Кутаиси.
На этих направлениях , как и в то же самое время тогда под Сталинградом ,начались позиционные сражения по прорыву обороны советских армий.
Цитата("Сводки немецкого командования сухопутных войск ОКХ")
31 августа 1942 года
В группе армий «В» 4-я армия южнее Сталинграда вторглась во внутреннюю, расположенную в 25 километрах от города полосу укреплений.
В полдень командующий группой армий «А» генерал-фельдмаршал Лист доложил фюреру свои оперативные планы, которые были, по существу, утверждены.
Согласно этим планам на Западном Кавказе наступление будет вестись в трех местах:
1) в районе Анапы и Новороссийска, а после их захвата – вдоль берега моря;
2) по обе стороны дороги, ведущей на Туапсе, куда должно быть стянуто столько сил, чтобы им хватило дыхания довести дело до конца;
3) вдоль дороги, ведущей на Сухуми, где должны быть собраны главные силы IL горного корпуса, которые могут использовать и расположенные восточнее перевалы.
Главной задачей 1-й танковой армии остается уничтожение противника в излучине Терека и удар в нефтяную область.
Цитата("Э. фон Клейст. Допросы в советском плену.")
17-я армия наступала с участка Новороссийск—Майкоп, сосредоточивая основной удар на юго-западном направлении.
Ее левый фланг прикрывал при этом горные проходы с юга, до Эльбруса.
Танковая армия прикрывала глубину южного фланга и тыл 17-й армии во время подвижного ведения боя на большой территории, примерно севернее Нальчик—Терек.
Она попыталась сузить свой растянувшийся участок фронта за счет оттеснения противостоящего ей противника, захватив Нальчик, и форсировав в некоторых местах Терек.
Ее левый фланг, в свою очередь, был атакован русским кавалерийским корпусом. И ей пришлось отражать эту атаку.
В общем, и целом, эти бои происходили разрозненно , и не были соединены в общий, определенный фронт.
Моздок-Малгобекское направление.
Цель - прорыв через Малгобек к Грозному.
1-15 сентября Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
К 1 сентября общее соотношение сил на всем фронте Северной группы войск, кроме танков и авиации, было на стороне наших войск.
Однако командование группы, несмотря на точно выявившееся направление главного удара противника, распределило силы, и особенно артиллерию, равномерно по всему фронту.
Вследствие этого на малгобекском направлении с нашей стороны участвовала в боях лишь небольшая часть стрелковых войск и артиллерии 9-й армии.
На этом участке противник имел превосходство в артиллерии более чем в шесть раз и в танках более чем в четыре раза.
Из имевшихся в Северной группе войск 2356 орудий и минометов на направлении главного удара противника в первый период Малгобекской операции действовало только 237 орудий и минометов.
Цель наступления немецко-фашистских войск заключалась в том, чтобы прорвать оборону советских войск на р. Терек и захватить г. Малгобек.
Затем гитлеровцы рассчитывали танковыми соединениями прорваться между Терским и Сунженским хребтами в долину Алхан-Чурт и, наступая по долине вдоль Алханчуртского канала, выйти к Грозному.
Сосредоточив против незначительных войск 9-й армии свои 3-ю и 13-ю танковые, 111-ю и 370-ю пехотные дивизии, немецко-фашистские войска в ночь на 1 сентября начали форсирование Терека в районе Моздока. Несмотря на воздействие нашей авиации и артиллерии, врагу удалось дополнительно переправить на южный берег реки и сосредоточить в прибрежной роще севернее Мундар-Юрт свыше батальона пехоты и до двух минометных батарей. Однако контратакой частью сил 389-й и 417-й стрелковых дивизий атака противника на Мундар-Юрт была отбита, и в течение дня правый берег Терека на этом участке был полностью очищен от врага. Однако действия противника в районе Мундар-Юрт были предприняты с целью отвлечь внимание советского командования от Моздока, где были сосредоточены его 370-я, 111-я пехотные и 3-я танковая дивизии для нанесения главного удара.
Утром 2 сентября противник приступил к форсированию Терека на участке Предмостный, Кизляр. Части 8-й и 9-й гвардейских стрелковых бригад 11-го гвардейского стрелкового корпуса вели ожесточенные бои. Однако противнику удалось захватить Предмостный и Кизляр. Из этих районов враг пытался развить наступление на юг, но все его атаки были отбиты. В свою очередь усиленный отряд 9-й гвардейской стрелковой бригады начал наступать из района Павлодольской вдоль левого берега Терека и своими действиями отвлек на себя часть сил противника.
В ночь на 4 сентября противник из районов Предмостного и Кизляра вновь нанес сильный удар, теперь уже на Вознесенскую. Он наступал группами танков с десантом на броне. Врагу удалось продвинуться на 10 км южнее Предмостного. Во второй половине дня вражеская пехота и танки были встречены ударной группой — 62-й морской стрелковой бригадой с 249-м танковым батальоном 9-й армии. На окраине хутора Гвардейский нашими разведчиками был взят в плен офицер из 370-й пехотной дивизии. Он показал, что десантная группа «Блиц» в составе двух усиленных пехотных полков при поддержке 30 танков на рассвете 7 сентября должна переправиться на южный берег Терека с задачей захватить Вознесенскую. Колонна танков должна была обойти с востока господствующую высоту и подавить ее стремительной атакой с тыла. Захват этой высоты должен явиться сигналом для ввода в наступление главных сил и резерва армейского корпуса. На узком участке, где оборонялся батальон морской пехоты под командованием капитан-лейтенанта Б. Цаллагова, намечалось ввести в бой до 100 танков 3-й танковой дивизии и 2 дивизиона штурмовых орудий. Капитан-лейтенант Цаллагов оборудовал свой наблюдательный пункт на господствующей высоте, которую моряки назвали Крейсер. Было ясно, что эта высота во многом будет решать судьбу Терского хребта.
В 5 часов утра 4 сентября началось наступление группы «Блиц» — на три дня раньше, чем намечалось по плану.
Очевидно, командир этой группы полковник Либендорф настоял на этом по причине исчезновения немецкого офицера, знавшего о плане наступления.
Противник бросил в бой около 100 танков. На большой скорости танки подошли к подножию Терского хребта.
Подъем становился все круче, и тут-то они были встречены залпами с высоты Крейсер.
Первые же выстрелы пушек 47-го гвардейского истребительного дивизиона и стоящих в укрытии танков заставили противника повернуть назад.
Но скоро вражеская атака возобновилась. Несколько часов продолжался жестокий бой за высоту Крейсер.Несмотря на ожесточенные атаки врага, советские воины удержали эту важную позицию.
И все же противнику удалось на отдельных участках вклиниться в нашу оборону. Командующий группой приказал войскам 9-й армии очистить правый берег Терека от противника, овладевшего рощей у Мундар-Юрт и захватившего плацдарм в районе Предмостный, Кизляр.
Большую помощь наземным войскам оказывала в это время авиация 4-й воздушной армии. Ее действия осуществлялись вначале по переправам противника через р. Баксан, а затем по переправам через р. Терек на участке Майское, Николаевская и в направлении Моздок, Вознесенская, Малгобек с целью срыва наступления противника и его стремления прорваться к городам Орджоникидзе и Грозный... Благодаря хорошему взаимодействию авиации с наземными войсками вражеская танковая атака была отбита.
Остановив противника на рубеже Ногай-Мирза, Терская, 9-я и 37-я армии приступили к подготовке контрудара по вклинившимся частям противника.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%9E%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F,+%D0%A2%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.719753,44.720879&spn=0.144163,0.308647&sll=55.755944,37.547706&sspn=0.897947,2.469177&oq=%D1%82%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F&t=h&hnear=%D0%A2%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F,+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%9E%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F&z=12
Для нанесения этого удара были созданы две ударные группы. Первая — в составе 10-й гвардейской стрелковой бригады и частей 417-й стрелковой дивизии — для удара на Предмостный;
вторая — в составе 275-й стрелковой дивизии — для удара на Нижний Курп, Кизляр. С утра 14 сентября 10-й гвардейский стрелковый корпус при поддержке специально созданных трех армейских групп артиллерии нанес удар с рубежа северо-восточнее и восточнее Мекенской в общем направлении на Ищерскую, Моздок. К концу дня части корпуса вышли к Ищерской.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%BC%D0%BE%D0%B7%D0%B4%D0%BE%D0%BA&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.736872,44.878464&spn=0.288243,0.617294&sll=43.725,45.1234&sspn=0.14344,0.5687&near=%D0%98%D1%89%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F,+Russia&geocode=CUGYWof-VuNzFcgwmwIdSIewAikvzxUjuAhRQDFNJHuN8M4vwQ&dq=%D0%98%D1%89%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+loc:+%D0%9C%D0%B5%D0%BA%D0%B5%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F,+%D0%A7%D0%B5%D1%87%D0%B5%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0&hq=%D0%BC%D0%BE%D0%B7%D0%B4%D0%BE%D0%BA&t=h&z=11
Однако противник, усилив свои войска подразделениями 23-й и 3-й танковых дивизий, приостановил дальнейшее продвижение корпуса.
Утром 15 сентября в наступление перешли части 11-го гвардейского стрелкового корпуса, нанося удар первой группой из района юго-западнее Ногай-Мирзы
(Братское http://maps.google.ru/maps?q=43.608985,45.257149&hl=ru&ll=43.658682,44.905243&spn=0.577233,1.234589&sll=43.608985,45.257149&sspn=0.144429,0.308647&num=1&t=p&z=10&layer=c&cbll=43.658682,44.905243&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-12690392) на Предмостный и второй группой из района озера Ам на Нижний Курп.
Контрудар первой группы совпал с атаками противника на этом направлении. Бои приняли ожесточенный характер. Части корпуса нанесли врагу большие потери и остановили наступление.
В результате удара второй группы из района озера Ам левофланговые части корпуса продвинулись на 4—5 км и заняли гору Хушако.
Одновременно ударная группа 37-й армии перешла в наступление из района северо-восточнее Верхнего Акбаша.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9A%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE-%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0,+%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%85%D0%BD%D0%B8%D0%B9+%D0%90%D0%BA%D0%B1%D0%B0%D1%88&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.529634,44.479523&spn=0.578474,1.234589&sll=43.562481,44.416351&sspn=0.578159,1.234589&geocode=CR-Hzju1zYXfFZ-umAIdxp2lAimx8v5dguxQQDEMuF8T7DODNw&oq=%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%85%D0%BD%D0%B8%D0%B9+%D0%90%D0%BA%D0%B1%D0%B0%D1%88&t=p&hnear=%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%85%D0%BD%D0%B8%D0%B9+%D0%90%D0%BA%D0%B1%D0%B0%D1%88,+%D0%9A%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE-%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0&z=10
За три дня упорных боев 275-я стрелковая дивизия нанесла большие потери частям 13-й танковой дивизии противника, отбросила их на 5—8 км и вышла непосредственно к Нижнему Курпу.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9A%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE-%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0,+%D0%9D%D0%B8%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%B9+%D0%9A%D1%83%D1%80%D0%BF&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.581386,44.618225&spn=0.577977,1.234589&sll=43.658682,44.905243&sspn=0.581207,1.234589&oq=%D0%9D%D0%B8%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%B9++%D0%9A%D1%83%D1%80%D0%BF&t=p&hnear=%D0%9D%D0%B8%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%B9+%D0%9A%D1%83%D1%80%D0%BF,+%D0%9A%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE-%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0&z=10
Цитата(" Журнал боевых действий ОКХ")
8 сентября 1942 года
Начальник штаба оперативного руководства вермахта после совещания с командующим группой армий «А» в его штаб-квартире в Сталино 7 сентября признал мнение генерал-фельдмаршала Листа, что IL горный корпус, оставив заградительные отряды на кавказских перевалах, должен быть выведен на север и использован в районе Майкопа.
Тогда там будет достаточно сил для прорыва на побережье. Фюрер очень огорчен этой оценкой генерала Йодля, которая диаметрально противоположна его мнению. Он потребовал, чтобы ему представили все данные о командовании группы армий «А», начиная с переправы через Дон.
1-я танковая армия сначала двигается на Орджоникидзе, чтобы там прикрыть фланг для дальнейшего наступления к Грозному. Для последующего наступления на Махачкалу ей должно быть придано еще два мобильных соединения.
9 сентября 1942 года
Начальник Генерального штаба сухопутных войск передал, что группа армий «А» намерена сначала позволить противнику атаковать плацдармы на Тереке и только потом перейти в наступление.
Фюрер посчитал это решение полностью ошибочным, ибо тогда плацдармы на Тереке подвергнутся большой опасности, тем более что противник постоянно подвозит на Терек подкрепления.
В группе армий «В» Донской фронт должен быть по возможности максимально укреплен и минирован.
Затем из района Сталинграда необходимо стянуть резервы за Донской фронт, там же сосредоточить артиллерию, ибо фюрер рассчитывал на сильные атаки русских предстоящей зимой против фронта итальянской 8-й армии для прорыва на Ростов.
После вчерашней беседы с генералом Йодлем относительно командования группы армий «А» фюрер принял решение об освобождении генерал-фельдмаршала фон Листа от должности командующего группой армий «А». Его достойную замену он видел в начальнике Генерального штаба армии. По мнению фюрера, в последние недели генерал-полковник Гальдер не справляется с неразрывно связанными с его должностью душевными нагрузками.
Поэтому фюрер отправил шефа ОКВ генерал-фельдмаршала Кейтеля к генерал-полковнику Гальдеру, чтобы сообщить о намеченных планах, о смещении генерал-фельдмаршала с поста командующего группой армий «А» и о том, что он думает заменить начальника Генерального штаба сухопутных войск. В качестве нового начальника Генерального штаба сухопутных войск фюрер наметил генерала Цейтцлера, занимающего пост начальника Генерального штаба при командующем войсками на западе.
Генерал-фельдмаршал фон Лист тем же вечером подал рапорт фюреру об освобождении его от занимаемой должности, который фюрер принял.
Он временно будет сам командовать группой армий «А» из ставки. Начальник штаба генерал-лейтенант фон Грейфенберг остался в штаб-квартире группы армий в Сталино, как посредник при передаче командования.
Беседа фюрера с генерал-фельдмаршалом Йодлем привела к кризису доверия между ними, в результате чего стало вполне возможным смещение генерала Йодля, а с ним и генерала Варлимонта.
В группе армий «В» правое крыло 4-й армии южнее Сталинграда 10 сентября вышло к Волге. А 12 сентября части 71-й пехотной дивизии с запада вошли в южную часть города.
В группе армий «Север» начавшееся 10 сентября контрнаступление генерал-фельдмаршала фон Манштейна против прорыва в «бутылочном горле», наткнулось на сильное сопротивление и остановилось.
Новоросийское направление.19 августа- 27 сентября Цитата("А.А.Гречко (с 8 сентября 1942 командующий 47-й армией @ оборонявшей Новороссийск).Битва за Кавказ")
Новороссийская оборонительная операция. Она началась 19 августа в предгорьях западной части Главного Кавказского хребта и продолжалась до 26 сентября 1942 г.
Против войск Северо-Кавказского фронта действовала 17-я немецкая армия в составе 44-го и 5-го армейских, 57-го танкового и румынского кавалерийского корпусов.
44-й армейский и 57-й танковый корпуса в составе 97-й (генерал-майор Мюллер) и 101-й (генерал-майор Фогель) легкопехотных дивизий, 125-й (генерал-лейтенант Фрибе), 198-й (генерал-майор Букк) и 298-й пехотных дивизий, мотодивизии СС «Викинг» (генерал-майор Штейнер) и 1-й мотодивизии словаков (генерал-майор Юрек) действовали на туапсинском направлении.
В районе Новороссийска действовали 5-й армейский корпус в составе 9-й (генерал-майор Шлейниц) и 73-й (генерал-лейтенант фон Бюнау) пехотных дивизий и румынский кавалерийский корпус в составе 5-й (генерал-бригадир Владеску), 6-й (генерал Демичану) и 9-й (полковник Попеску) кавалерийских дивизий.
Эта группировка имела задачу захватить Таманский полуостров, овладеть Новороссийском и далее наступать вдоль Черноморского побережья на Сухуми.
21 августа противник продолжал наступать на Крымскую 5-м армейским корпусом из района Абинской и частью сил румынского кавалерийского корпуса из Троицкой.
В этот же день командующий 47-й армией перебросил с Черноморского побережья в район Крымской 83-ю морскую стрелковую бригаду.
Здесь же войска 47-й армии поддерживали огнем артиллерии бронепоезд флотилии «Смерть немецким оккупантам».
Советские войска мужественно и стойко отражали атаки врага. И все же к концу дня они вынуждены были оставить Абинскую и Крымскую.
Создалась угроза прорыва противника к Новороссийску через перевалы.
http://maps.google.ru/maps?q=+%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.812532,37.996902&spn=0.283014,0.617294&sll=44.799378,37.96669&sspn=0.283079,0.617294&geocode=Cd3WjXwHdy2fFXtSqgIdC0ZAAinfGac4uwPuQDGjel2D4VaJYg&t=p&hnear=%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&z=11
В связи с этим по решению командующего флотилией из личного состава тыловых частей, экипажа, плавсредств флотилии и Новороссийской военно-морской базы были сформированы отряды морской пехоты общей численностью около 1 тыс. человек и направлены на перевалы Бабича, Кабардинский, Волчьи Ворота и на дорогу Абрау-Дюрсо — Волчьи Ворота, где в этот период не было частей 47-й армии.Частям Новороссийского оборонительного района удалось приостановить дальнейшее продвижение превосходящих сил противника.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.802788,37.583542&spn=0.283062,0.617294&sll=44.780373,37.756577&sspn=0.283172,0.617294&geocode=Cd3WjXwHdy2fFXtSqgIdC0ZAAinfGac4uwPuQDGjel2D4VaJYg&t=p&hnear=%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&z=11
Важную роль в упорной защите Новороссийска играла морская артиллерия и авиация.
Морская авиационная группа Новороссийского оборонительного района под командованием генерал-майора П. П. Квадэ бомбардировала и штурмовала скопления живой силы противника, его укрепления, огневые средства. Эта группа состояла из 112 самолетов типа Ил-2, МБР-2, УТ-16, И-16 и И-15, которые базировались на аэродромах Мысхако, Гайдук и Геленд-жик. Нашим морским летчикам приходилось действовать в сложных горных условиях, преодолевая сильную противовоздушную оборону врага. Артиллерия береговой обороны Новороссийской военно-морской базы, усиленная артиллерийскими средствами Азовской флотилии, использовалась против сухопутного противника. Благодаря преимуществу перед полевой артиллерией в дальнобойности и калибре она наносила немецким войскам большой урон. Однако первое время береговая артиллерия действовала разрозненно. Огонь велся не массированно, а побатарейно и порой даже поорудийно, что снижало его эффективность. Для лучшего использования морской артиллерии в системе сухопутной обороны был создан штаб береговой артиллерии.
Береговые батареи были сведены в артиллерийские группы, развернуты восемь корректировочных постов. Все это значительно повысило действенность артиллерийского огня...
Ценой больших потерь немецко-фашистским войскам удалось потеснить наши части и 22 августа захватить Неберджаевскую, а затем и Нижне-Баканский. Однако попытки противника развить наступление вдоль шоссе на Верхне-Баканский, Новороссийск были сорваны. Несмотря на некоторый территориальный успех, противник к 25 августа не сумел выполнить своей главной задачи — захватить Новороссийск — и вынужден был временно приостановить наступление.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%BD%D0%B8%D0%B6%D0%BD%D0%B5+%D0%B1%D0%B0%D0%BA%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.791582,37.900772&spn=0.283117,0.617294&sll=44.82276,37.884979&sspn=0.282964,0.617294&near=%D0%9D%D0%B5%D0%B1%D0%B5%D1%80%D0%B4%D0%B6%D0%B0%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&geocode=Cfa1Slcd_kkEFeAqrAIdiGVCAimtAfmIj-PxQDE7isGE4Ap-QA&t=p&hq=%D0%BD%D0%B8%D0%B6%D0%BD%D0%B5+%D0%B1%D0%B0%D0%BA%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9&z=11
В то же время командующий армией решил нанести контрудар силами 77-й стрелковой дивизии на Неберджаевскую. Нашим войскам удалось захватить высоты южнее Неберджаевской, а днем 26 августа даже овладеть станицей. Но, не имея достаточных сил, удержать ее не смогли и вынуждены были отойти в исходное положение. Вновь потеснив наши части на этом рубеже, противник спешно подбросил свежие силы в районы Неберджаевской, Нижне-Баканского и Молдаванской и выбросил вперед сильные отряды, чтобы сдержать наступление наших войск. В результате этих боев части 77-й стрелковой дивизии понесли серьезные потери. 26 августа погиб член Военного совета 47-й армии бригадный комиссар И. П. Абрамов. Но и противнику был нанесен большой урон.
В результате трехдневных упорных боев гитлеровцы, проникшие было отдельными группами до Цемесской долины, были отброшены и наши части овладели высотами южнее Неберджаевской и железнодорожной станцией Аманат. Получив кратковременную передышку, войска 47-й армии ускорили оборудование занимаемых позиций, пополнили боевые подразделения за счет личного состава тыловых частей и частей морской пехоты. После оставления Темрюка и отхода частей Азовской флотилии на Таманский полуостров командование Керченской военно-морской базы укрепило оборону полуострова. 26 августа оно создало там три боевых участка: северный, южный и восточный. Из 144-го и 305-го батальонов морской пехоты, отошедших в станицу Старотитаровская, был сформирован один батальон (144-й), который занял оборону от Старотитаровского лимана до Ахтанизовской. Азовский батальон морской пехоты, получивший название 305-го батальона, пополнился моряками с погибших кораблей и занял оборону на участке Пересыпь, Варениковская, колхоз «Красная Стрелка». Монитор «Железняков» поддерживал его своим артиллерийским огнем.
Спустя три дня 144-й батальон морской пехоты и 40-й артиллерийский дивизион флотилии по указанию командующего Новороссийским оборонительным районом были переброшены с Таманского полуострова в район Анапы.
1 сентября для удобства управления войсками, действовавшими на Кавказе, и улучшения их снабжения Ставка Верховною Главнокомандования преобразовала Северо-Кавказский фронт в Черноморскую группу войск Закавказского фронта под командованием генерал-полковника Я. Т. Черевиченко. В Черноморскую группу вошли войска 12, 18, 47 и 56-й армий, 4-й гвардейский кавалерийский корпус. С воздуха Черноморскую группу поддерживала 5-я воздушная армия и авиация Черноморского флота. Черноморский флот в оперативном отношении подчинялся командующему Закавказским фронтом. В связи с реальной угрозой прорыва немецко-фашистских войск к Новороссийску Военный совет фронта 2 сентября потребовал от командующего 47-й армией:
1. Частными контратаками отразить попытки противника пройти по дорогам от горы Гудзева, Большая к Новороссийску, а также отразить попытки его выхода с юго-запада и Волчьи Ворота к Новороссийску.
2. Создать непосредственно вокруг города Новороссийска глубоко эшелонированную оборонительную полосу с противотанковыми и противопехотными препятствиями, чем преградить противнику путь к Новороссийску. Расставить соответствующие силы и средства для обороны.
3. Усилить линию обороны северо-восточнее Новороссийска с целью не допустить противника к перехвату сухопутных коммуникаций.
Были приняты меры по усилению гарнизона новыми частями.
С 1 по 6 сентября было сформировано и направлено на защиту города два батальона (всего 1500 моряков), влившихся в ряды 83-й морской стрелковой бригады.
Из Туапсе и Поти прибыли сформированные там за счет личного состава ВВС, школ учебного отряда, тыла флота, кораблей эскадры, бригад траления и заграждения, торпедных катеров и подводных лодок и других частей 15, 16 и 17-й батальоны морской пехоты общей численностью 3400 человек. Из них приказом НКВМФ 3 сентября был образован 200-й морской полк. 5 сентября из прибывших в Новороссийск защитников Таманского полуострова была сформирована 2-я бригада морской пехоты четырехбатальонного состава. В боевые порядки береговой артиллерии флота были включены береговые и зенитные батареи Азовской флотилии и Керченской военно-морской базы, выдвинутые на передовые позиции. Были также приняты меры по усилению корабельной артиллерийской поддержки. По распоряжению штаба Черноморского флота из кораблей эскадры была создана группа артиллерийской поддержки войск Новороссийского оборонительного района.
Части Новороссийского оборонительного района произвели перегруппировку сил с задачей прочно занять обводы городских укреплений и не допустить проникновения противника по гористым тропам и проходам в город.
Гитлеровцы, обходя укрепленные узлы, с утра 4 сентября при помощи авиации и танков пытались прорваться в Новороссийск со стороны Неберджаевской.
В контратаку совместно с 1-й сводной бригадой был брошен полк морской пехоты. Их активно поддерживала береговая и корабельная артиллерия.
Лидер «Харьков» и эсминец «Сообразительный» произвели огневой налет, выпустив сотни снарядов по скоплениям вражеских войск.
Об эффективности этого артиллерийского налета говорит запись в журнале боевых действий группы армий «А» от 4 сентября: «Противник вел концентрированный огонь тяжелой артиллерией с военных кораблей и причинил нашим частям большие потери».
В районе Волчьих Ворот бился с врагом 2-й артиллерийский дивизион. Моряки-артиллеристы, отрезанные от своих частей, сражались до последнего снаряда, а затем, взорвав орудия, вместе с морской пехотой уничтожали врага на улицах города. В этих боях отличился личный состав батареи под командованием старшего лейтенанта В. И. Лаврентьева. 83-я морская стрелковая бригада, усиленная 16-м батальоном морской пехоты, в упорных боях сдерживала наступление врага в районах Глебовки, Молдаванское, Волчьих Ворот. Однако героические усилия отдельных частей и подразделений не координировались штабом 47-й армии. Несмотря на требование Военного совета фронта, генерал-майор Г. П. Котов и его штаб не сумели наладить связь с войсками и мобилизовать все силы на отпор врагу. Вскоре немцам удалось захватить перевал Волчьи Ворота, Абрау-Дюрсо и Южную Озерейку, а с рассветом 6 сентября выйти на дорогу Неберджаевская — Мефодиевский и прорваться к северо-западным окраинам Новороссийска. Усилив свою группировку частями, переброшенными из Крыма, и тремя батальонами танков, противник продолжал рваться к Новороссийску.
Под прикрытием авиации и танков гитлеровцы 7 сентября устремились в промежутки между опорными пунктами обороны 47-й армии.
Особенно ожесточенные бои завязались за Верхне-Баканский, где оборонялась 103-я стрелковая бригада. Трое суток советские воины вели бои в окружении.
Отвлекая на себя крупные силы врага, бойцы 103-й стрелковой бригады дали возможность остальным частям отойти на внутренний обвод, а сами, вырвавшись из окружения, заняли оборону в районе горы Долгая. В тот же день части 9-й немецкой пехотной дивизии прорвались к северной окраине Новороссийска. Завязались ожесточенные уличные бои. Дым пожарищ поднимался над портом и городом. Разрывы снарядов, треск пулеметов и автоматов сливались в сплошной гул, который катился от улицы к улице. Бои шли за каждый квартал, каждый дом.
7 сентября немецко-фашистские войска захватили железнодорожный вокзал, потом элеватор и порт.
Военный совет фронта вынужден был сместить генерал-майора Г. П. Котова с поста командующего 47-й армией (был отозван в резерв Ставки , потом командовал корпусом ,погиб в Югославаии в сентябре 1944 года).
Командование 47-й армией было возложено на автора этих строк (генерала А.А.Гречко). Крайне нелегко пришлось восстанавливать нарушенное управление войсками армии, объединять усилия наземных частей и соединений, авиации и флота для отражения сильнейшего натиска немецко-фашистских войск. В это время гитлеровцы уже сосредоточили под Новороссийском до пяти дивизий. Им удалось выйти на западное побережье Цемесской бухты между Холодильником и Приморской. Подразделения, отрезанные от основных войск оборонительного района, вели упорные уличные бои в западной и южной части Новороссийска и в предместье Станички.
К исходу 9 сентября противник занял большую часть западного района Новороссийска.
На следующий день командующий НОР отдал приказ кораблям Новороссийской военно-морской базы об эвакуации защитников города, прижатых к морю в западной его части и в районе Мысхако. Командование и штаб обороны города перешли на флагманский командный пункт на 9-й километр — восточный берег Цемесской бухты, где еще продолжались ожесточенные бои. Прибывшие из 12-й армии вместе с новым командующим в штаб Новороссийского оборонительного района член Военного совета генерал-майор Е. Е. Мальцев и начальник штаба генерал-майор А. Г. Ермолаев приложили немало сил для наведения порядка и организованности в войсках.
За время оккупации большей части города ни один вражеский корабль — военный или транспортный — не заходил в Новороссийский порт. И заслуга в этом принадлежит не только морякам Черноморского флота, действовавшим на морских коммуникациях, но и тем, кто защищал родные берега. В тыловой зоне обороны — в районе 9-й километр, Кабардинка, Геленджик — действовал под руководством майора М. В. Матушенко 1-й артиллерийский дивизион, включавший батареи под командованием старших лейтенантов А. С. Бирюкова, В, М. Давыденко и А. Э, Зубкова. Одна из этих батарей, которой командовал старший лейтенант А. Э. Зубков, — 394-я батарея береговой артиллерии — была установлена еще в августе 1941 г. Скорострельные и дальнобойные орудия батареи простреливали всю бухту и Цемесскую долину вплоть до перевала Волчьи Ворота. Батарея предназначалась для ведения огня по морским целям, а стрелять пришлось больше по наземным. Огонь батарея в первый раз открыла 22 августа, опять же по наземным целям — по противнику, наступавшему со стороны Неберджаевского перевала. Моряки-артиллеристы действовали с помощью нескольких корректировочных постов, развернутых на перевалах, высоте Маркотх и в районе Кабардинки. Эффективно обеспечивал их действия корпост во главе со старшим лейтенантом А. С. Ткаченко. Артиллеристам поставили задачу подавлять артиллерийские и минометные батареи врага, уничтожать скопления живой силы, автотранспорта, огневые точки. На передовых позициях обороны находились артиллерийские наблюдатели, с которыми батарея держала связь по радио.
В результате принятых мер командованием Новороссийского оборонительного района войска 47-й армии и части морской пехоты остановили дальнейшее наступление противника в юго-восточной части города. Советские войска удержали за собой восточную часть города в районе цементных заводов и Адамовича Балки, не допустив выхода вражеских сил на Туапсинское шоссе.
До 15 сентября войска левого фланга 47-й армии отбивали атаки противника, безуспешно пытавшегося прорваться вдоль побережья к Туапсе.
После провала попыток прорвать оборону восточнее Новороссийска немецко-фашистское командование организовало новое наступление северо-восточнее города.
Оно стремилось во что бы то ни стало развить наступление вдоль Черноморского побережья на Туапсе для соединения с 57-м танковым и 44-м армейским корпусами, которые пытались прорваться к Туапсе с севера. С этой целью гитлеровцы сосредоточили в районе Абинской дополнительно к действовавшим на этом направлении 9-й и 73-й немецким пехотным дивизиям 3-ю румынскую горнострелковую дивизию. Эта дивизия прибыла под Новороссийск из Крыма. Командовал ею генерал Фильченеску. В составе дивизии насчитывалось около 16 тыс. подготовленных и экипированных солдат и офицеров. На 3-ю румынскую горнострелковую дивизию командование 17-й армии возлагало большие надежды. Усилив свои боевые порядки таким сильным соединением, гитлеровцы надеялись ударом по флангу 47-й армии прорвать оборону наших войск на рубеже поселка Эриванский и станицы Шапсугская, отрезать войска армии от остальных сил Черноморской группы, разгромить ее и, наступая через горы в южном направлении, выйти к морю в районе Геленджика. На рубеже, где готовилось наступление румынской дивизии, на широком фронте оборонялись малочисленные части 216-й стрелковой дивизии генерал-майора А. М. Пламеневского, ослабленные в предыдущих оборонительных боях.
19 сентября после сильной авиационной подготовки 3-я румынская дивизия перешла в наступление и начала теснить передовые подразделения 216-й дивизии. После трехдневных ожесточенных боев ценой больших потерь фашисты захватили несколько высот и вклинились в нашу оборону на глубину до 6 км. В связи с сложившейся обстановкой командующим 47-й армией и было решено нанести по флангам вклинившейся группировки врага два сходящихся удара и, окружив ее, уничтожить. Для этой цели 77-я стрелковая дивизия полковника Е. Е. Кабанова была сосредоточена в районе Эриванского, а 255-я бригада морской пехоты полковника Д. В. Гордеева и 83-я бригада морской пехоты подполковника Д. В. Красникова в районе Шапсугской.
На рассвете 25 сентября огневым налетом артиллерийских и минометных частей и ударами с воздуха началась контратака наших войск.
Свыше двух суток длился ожесточенный бой. Здесь 3-я румынская горнострелковая дивизия была почти полностью уничтожена. Она потеряла убитыми, ранеными и пленными до 8 тыс. солдат и офицеров. Наши войска уничтожили 25 орудий, 7 танков, 75 пулеметов, 50 автомашин. Были также взяты большие трофеи. Потеряв почти половину личного состава, 3-я румынская горнострелковая дивизия была снята с фронта. Немалый урон в этих боях понесла и соседняя с румынской дивизией 9-я пехотная дивизия немцев. Однако гитлеровцы не хотели мириться с поражением. Стремясь обойти 47-ю армию, они предприняли со стороны Холмской новые атаки силами 6-й румынской кавалерийской дивизии.
http://maps.google.ru/maps?q=+%D0%AD%D1%80%D0%B8%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.759899,38.030548&spn=0.283272,0.617294&sll=44.86171,38.078613&sspn=1.131077,2.469177&geocode=CVyASmQMGsGCFdh6qgId1LVGAinbGPK0wuzxQDGFljDbshZfKQ&t=p&hnear=%D0%AD%D1%80%D0%B8%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&z=11
Но и эта их попытка не увенчалась успехом. Разгром войсками 47-й армии 3-й горнострелковой дивизии давал возможность нанести врагу мощный удар силами не только правофланговых частей 47-й армии, но и соседней с ней 56-й армии. Об этом командующий 47-й армией докладывал командующему войсками Черноморской группы генерал-полковнику Я. Т. Черевиченко.
Но необходимых мер для развития успеха армии со стороны группы предпринято не было. По этому поводу Ставка Верховного Главнокомандования 29 сентября указала командующему Закавказским фронтом: «Успех войск правого фланга 47-й армии дает возможность овладеть такими важными пунктами, как Ахтырская, Абинская и др., перерезать железную и шоссейную дороги и тем самым создать угрозу выхода в тыл горячеключевской и новороссийской группировок противника и иметь выгодный плацдарм для последующего удара на Краснодар и Крымскую».
Однако эти возможности не были использованы.Новороссийская оборонительная операция, продолжавшаяся больше месяца, закончилась. С 27 сентября 1942 г, немецко-фашистские войска на новороссийском направлении перешли к обороне и больше не предпринимали попыток наступать здесь крупными силами. Не оправдались надежды командования группы армий «А», которое еще в конце августа считало, что после прорыва нашей обороны под Новороссийском сопротивление советских войск будет сломлено. Получилось другое: после захвата большей части Новороссийска командование группы армий «А» получило «принципиальный приказ фюрера об оборонительном бое».
Цитата("Ф.Гальдер.Военный дневник")
6 сентября 1942 года, 442-й день войны
Обстановка на фронте:
Новороссийск взят. В остальном без изменений. У Сталинграда отражаются усиленные атаки. На остальных участках фронта относительно спокойно.
На перевалах Главного Кавказского хребта.
18 августа - 22 октября Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
Переход через высокогорные перевалы Большого Кавказа гитлеровское командование возложило на 49-й горнострелковый корпус, которым командовал генерал горных войск Конрад.
Ему подчинялись 1-я и 4-я горнострелковые, 97-я и 101-я легкопехотные дивизии. Это были войска, специально подготовленные для действий в горах. 1-я горнострелковая дивизия под командованием генерал-лейтенанта Ланца носила наименование «Эдельвейс». На эту альпийскую дивизию гитлеровское командование возлагало большие надежды.
Немалый опыт боевых действий в горах имела и 4-я горнострелковая дивизия генерал-майора Эгельзеера, укомплектованная в основном тирольцами, для которых горы были родной стихией.
Все соединения корпуса были снабжены специальным горным снаряжением и оружием. Кроме того, для действий на горных перевалах в распоряжении группы армий «А» имелись две румынские горнострелковые дивизии. В резерве группы вслед за войсками продвигался корпус особого назначения. В боевые действия этот корпус не вступал. Он предназначался для действий на Ближнем Востоке и соединения с войсками, действовавшими в Египте под командованием генерала Роммеля. Сосредоточившись в районе Невинномысска и Черкесска, 49-й корпус, разделенный на отдельные отряды, в середине августа устремился к перевалам центральной части Главного Кавказского хребта.
Цель этого наступления заключалась в том, чтобы, прорвавшись через перевалы центральной части Главного Кавказского хребта в район Туапсе и Сухуми, перерезать коммуникации Черноморской группы войск Закавказского фронта и оказать помощь 17-й армии в ее продвижении вдоль Черноморского побережья на Батуми. Противник двигался через Клухори по долине р. Кубань на перевалы Хотю-Тау и Нахар, по долине р. Теберда к перевалам Клухорский и Домбай-Улъген, по долинам рек Маруха и Б. Зеленчук на Марухский и Наурский перевалы и по долине р. Б. Лаба на группу перевалов Санчаро и Псеашха.
...к моменту выхода немецких частей к Главному Кавказскому хребту не только северные склоны, но и многие перевалы оказались не занятыми нашими войсками, а занятые перевалы почти не имели оборонительных сооружений. Необходимо было принимать срочные меры.
20 августа Ставка Верховного Главнокомандования своей директивой потребовала от командующего Закавказским фронтом немедленного усиления обороны Главного Кавказского хребта.
Ставка указывала: «Противник стремится вторгнуться в пределы Закавказья и для достижения этой цели не ограничится действиями крупных сил на основных операционных направлениях. Враг, имея специально подготовленные горные части, будет использовать для проникновения в Закавказье каждую дорогу и тропу через Кавказский хребет, действуя как крупными силами, так и отдельными группами... Глубоко ошибаются те командиры, которые думают, что Кавказский хребет сам по себе является непроходимой преградой для противника. Надо крепко запомнить всем, что непроходимым является только тот рубеж, который умело подготовлен для обороны и упорно защищается. Все остальные преграды, в том числе и перевалы Кавказского хребта, если их прочно не оборонять, легко проходимы, особенно в данное время года. Исходя из этого, Ставка требует наряду с созданием прочной обороны на основных операционных направлениях немедленно усилить оборону Главного Кавказского хребта, и особенно Военно-Грузинскую, Военно-Осетинскую и Военно-Сухумскую дороги, исключив всякую возможность проникновения противника на этих направлениях».
На эльбрусском направлении бои начались в середине августа.
Части 1-й немецкой горнострелковой дивизии «Эдельвейс» к 18 августа вышли на южные склоны горы Эльбрус и захватили перевалы Хотю-Тау, Чипер-Азау и овладели туристскими базами «Кругозор» и «Приют одиннадцати». Гитлеровцы решили установить на вершине Эльбруса свой флаг. К этой операции они готовились давно и тщательно.
Для подъема на Эльбрус они выделили несколько альпийских рот, и 21 августа немецкие горные стрелки подняли на Эльбрусе свой флаг.
Фашистскому флагу недолго пришлось развеваться на самой высокой горе Кавказа. Вскоре наши воины под командованием старшего политрука А. А. Тетова с боем прорвались на вершину Эльбруса и водрузили на ней советский флаг. Попытку противника спуститься в Баксанское ущелье к верховьям р. Ингури отразили подразделения 8-го моторизованного полка НКВД и 63-й кавалерийской дивизии. Бои здесь продолжались около месяца. За это время враг был отброшен к «Приюту одиннадцати» и перевалу Чипер-Азау и перешел к обороне.
18 сентября части 63-й кавалерийской дивизии были заменены частями 242-й горнострелковой дивизии, но и им, несмотря на активные действия, не удалось добиться успеха.
Потерпел неудачу и отряд 37-й армии, который вышел в обход горы Эльбрус с севера. Вместо того чтобы действовать мелкими группами по тылам противника, нарушая его коммуникации, он вступил в неравный бой с крупным отрядом вражеских войск за селение Хурзук. В результате наш отряд понес большие потери и вынужден был отойти обратно в Баксанское ущелье.
Дальнейшие боевые действия на этом направлении с наступлением зимы почти полностью прекратились.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%91%D0%B0%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.323679,42.514343&spn=0.292222,0.617294&sll=43.329174,42.374268&sspn=2.321499,4.938354&t=h&hq=%D0%91%D0%B0%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5&z=11
На марухском направлении активные бои начались 5 сентября.
Силами до полка 1-й немецкой горнострелковой дивизии противник после мощного удара авиации и огневого налета перешел в атаку из долины рек Аксаут и Маруха и с хребта Ужум.
К исходу 7 сентября, пользуясь большим количественным превосходством огневых средств, врагу удалось преодолеть сопротивление наших двух батальонов 808-го и 810-го полков 394-й стрелковой дивизии и овладеть Марухским перевалом. На помощь Марухской группе 7 сентября подошли три батальона 155-й и 107-й стрелковых бригад и 2-го Тбилисского пехотного училища. 9 сентября наши части перешли в наступление, но успеха не добились.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9C%D0%B0%D1%80%D1%83%D1%85%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D0%BB&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.367622,41.370049&spn=0.145007,0.308647&sll=43.325178,41.484375&sspn=0.036277,0.077162&t=h&hnear=%D0%9C%D0%B0%D1%80%D1%83%D1%85%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D0%BB&z=12
В течение всего сентября они продолжали многократные попытки овладеть перевалом, но безрезультатно. Противник продолжал его удерживать до января 1943 г.
На санчарском направлении боевые действия начались 25 августа. Сосредоточив в долине р. Б. Лаба свыше полка 4-й горнострелковой дивизии против одной роты 808-го полка 394-й стрелковой дивизии и сводного отряда НКВД, противник перешел в наступление и, захватив перевал Санчаро, начал почти беспрепятственно продвигаться на юг. Для восстановления положения была создана Санчарская группа войск, куда вошли 307-й полк 61-й стрелковой дивизии, два батальона 155-й и 51-й стрелковых бригад, 25-й пограничный полк НКВД, сводный полк НКВД и отряд 1-го Тбилисского пехотного училища. Тем временем противник овладел селением Псху и, усилив свою группировку высаженным авиадесантом, подошел к перевалам Доу и Ачавчар, где был остановлен выдвигавшейся Санчарской группой наших войск. В результате этих боев противник был отброшен на северный берег р. Бзыбь.
http://maps.google.ru/maps?q=%D1%81%D0%B0%D0%BD%D1%87%D0%B0%D1%80%D0%BE&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.453417,40.935745&spn=0.289604,0.617294&sll=55.354135,40.297852&sspn=14.55218,39.506836&t=h&hnear=%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B0+%D0%A1%D0%B0%D0%BD%D1%87%D0%B0%D1%80%D0%BE&z=11
1 сентября штаб 46-й армии, которой теперь командовал генерал-лейтенант К. Н. Леселидзе, разработал план по окружению и уничтожению группы противника в районе Псху.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9F%D1%81%D1%85%D1%83,+%D0%90%D0%B1%D1%85%D0%B0%CC%81%D0%B7%D0%B8%D1%8F&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.325178,40.78125&spn=0.580431,1.234589&sll=43.386088,40.810776&sspn=0.289926,0.617294&t=h&hq=%D0%9F%D1%81%D1%85%D1%83,+%D0%90%D0%B1%D1%85%D0%B0%CC%81%D0%B7%D0%B8%D1%8F&z=10
Однако из-за разрозненности действий отрядов эта задача не была выполнена, хотя такая возможность имелась. Противнику удалось вывести свои основные силы на перевалы Санчаро, Адзапш, Чмахара. 16 октября части Санчарской группы перешли в наступление и к 20 октября овладели группой Санчарских перевалов.
Остатки вражеской группировки отошли на северные склоны Главного Кавказского хребта. С наступлением зимы активные действия на этом направлении прекратились.
Умпырский перевал обороняли две роты 174-го полка 20-й горнострелковой дивизии. Против них противник сосредоточил до двух батальонов пехоты 4-й горнострелковой дивизии, усиленных большим количеством минометов. 28 августа противник перешел в наступление, пытаясь захватить перевал Умпырский. Все вражеские атаки были отбиты. Тогда гитлеровцы подтянули по долине р. Б. Лаба резервы и после мощного минометного огня возобновили атаки на перевал Умпырский и Аишха, а по долине р. Уруштен на перевал Псеашха. Используя численное превосходство в силах, враг достиг Умпырского перевала, но к перевалам Псеашха и Аишха он не прошел. Подразделения 174-го полка в течение сентября вели сдерживающие бои, нанося врагу большие потери.
С 20 октября с наступлением морозов и больших снегопадов боевые действия на умпырском направлении прекратились.
На белореченском направлении выходы со стороны Майкопа через Белореченский перевал к Черноморскому побережью обороняли подразделения 379-го полка 20-й горнострелковой дивизии.
Против них вели наступление 207-й полк 97-й немецкой легкопехотной дивизии и несколько эскадронов конницы. С 20 по 25 августа шли упорные бои в ущелье восточнее горы Фишта.
Для усиления нашей группы были выдвинуты 23-й и 33-й пограничные полки НКВД, которые 25 августа с ходу атаковали противника. К 10 октября на этом участке он был отброшен от перевалов Главного Кавказского хребта. Угроза выхода врага к побережью Черного моря через Белореченский перевал была устранена.
Следует отметить изменение тактики наступательных действий немецко-фашистских войск в горных условиях. Наступление механизированными колоннами в условиях горно-лесистой местности было почти невозможно. Теперь противник, подойдя к рубежу, занятому нашими войсками, останавливал колонну и организовывал оборону. При этом он использовал танки в качестве неподвижных, а иногда и подвижных огневых точек. Организовав оборону, враг бросал в бой специальные альпийские отряды. Эти отряды по труднодоступным тропам проникали в глубь гор, захватывали выгодные высоты, закреплялись на них и, дождавшись подхода главных сил, вновь продвигались вперед. Наши войска противопоставили тактике немцев свою тактику. Они также стали действовать мелкими группами. При этом большую помощь стрелковым подразделениям оказывали саперы. В местах, которые трудно было обходить врагу (перекрестки дорог, ущелья, теснина), они сооружали узлы заграждений. Эти заграждения прикрывались огнем. Такая тактика оказалась эффективной в условиях горной войны.
Моздок-Малгобекское направление.
15-30 сентября Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
Для усиления моздокской группировки противник был вынужден снять с туапсинского направления одну из лучших своих дивизий — моторизованную дивизию СС «Викинг» — и перебросить ее в район Моздока. 24 сентября противник ввел части этой дивизии в первую линию в районе Нижнего Курпа. На этот раз гитлеровцы решили наступать через Эльхотовские ворота в направлении Орджоникидзе и вдоль железной дороги Прохладный — Грозный по долине р. Сунжа на Грозный. В связи со сложившейся обстановкой Ставка Верховного Главнокомандования директивой от 23 сентября приказала войскам Закавказского фронта:«1. Основной и немедленной задачей Северной группы войск Закфронта иметь уничтожение противника, прорвавшегося на южный берег р. Терек, и полное восстановление первоначальной линии обороны войск 9-й и 37-й армий, для чего немедленно приступить к ликвидации прорвавшегося противника, нанося основной удар по южному берегу р. Терек во взаимодействии с 10-м гвардейским корпусом, действующим по северному берегу р. Терек».
Выполняя эту директиву, командующий фронтом поставил войскам Северной группы задачу сосредоточить к 25 сентября две ударные группы: одну в районе Ногай-Мирзы и вторую в районе Сагопшина. Однако из-за сложившегося тяжелого положения на левом фланге 9-й армии этот приказ не был выполнен.
Немецко-фашистские войска, создав новую сильную группировку, начали наступление, пытаясь прорваться через Эльхотовские ворота. Используя свое количественное превосходство, противник 25 сентября передовыми батальонами 13-й танковой дивизии завязал бои за Эльхотово.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9F%D1%80%D0%BE%D1%85%D0%BE%D0%B4+%D0%AD%D0%BB%D1%8C%D1%85%D0%BE%D1%82%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5+%D0%92%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B0,+%D0%94%D0%B8%D0%B3%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%9E%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.377105,44.384766&spn=1.159859,2.469177&sll=43.511709,40.98999&sspn=0.578646,1.234589&t=p&geocode=FR3hlAIdNYmiAg&hnear=%D0%9F%D1%80%D0%BE%D1%85%D0%BE%D0%B4+%D0%AD%D0%BB%D1%8C%D1%85%D0%BE%D1%82%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5+%D0%92%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B0&z=9
Вражеские танки двигались группами по 5—6 машин, за ними наступала пехота. Наши войска огнем противотанковой артиллерии и меткими залпами «катюш» в этот день отбили все атаки противника.
В течение трех дней фашисты непрерывно атаковывали наши части. И лишь 27 сентября им удалось захватить Эльхотово. В этот день командующий войсками Северной группы доложил командующему Закавказским фронтом, что в связи с наступлением врага большинство частей и соединений, намечавшихся для нанесения контрударов, оказалось втянуто в тяжелые бои и вывести их из боя, не ослабив обороны на этих направлениях, невозможно.
По мнению командующего группой (генерала И.И.Масленникова), создание ударных группировок для нанесения контрудара за счет резервных частей, занимавших оборону в глубине, могло привести к общему ослаблению обороны. Командующий предлагал в сложившейся обстановке временно перейти к обороне, с тем чтобы измотать противника в оборонительных боях и, накопив силы, контрударом нанести ему поражение. Эти предложения были приняты. 29 сентября Ставка Верховного Главнокомандования приказала:
«1. Войскам 9 и 37 армий организовать прочную оборону на ныне занимаемых рубежах.
2. Для обеспечения обороны, предупреждения возможных прорывов противника в направлениях на Грозный и Орджоникидзе и для последующего перехода в контрнаступление сосредоточить:
а) в районе Калаус, Вознесенская, Балашев 337 стрелковую дивизию, 256, 9, 10 стрелковые бригады, 52 танковую бригаду;
б) в районе Нижн. Ачалуки, Пседах, Заманкул 414, 347 стрелковые дивизии, 11 стрелковый корпус, 84, 131 стрелковые бригады и 5 гвардейскую танковую бригаду.
3. 4 гвардейский корпус в составе 9 и 10 гвардейских кав-дивизий сосредоточить в районе Старо-Щедринская и в дальнейшем, в зависимости от обстановки, использовать для непосредственного воздействия на тылы моздокской группировки противника.
4. Для усиления обороны в районе Орджоникидзе перебросить из Гори в район Редант, Балта 276 стрелковую дивизию.
5. Для непосредственной обороны города Грозного, помимо дивизии НКВД, занять Грозненский обвод силами 317 стрелковой дивизии.
6. Перебросить в район Гудермес, в резерв Северной группы войск, 43 стрелковую бригаду из Баку.
7. Для прикрытия махачкалинского направления оборонять:
а) южный берег р. Терек от устья до Ногай-Мирза силами 389, 223, 402 стрелковых дивизий, 3 и 5 стрелковых бригад, для чего перебросить 402 стрелковую дивизию из Нахичевань в район Гудермес;
б) рубеж обороны по р. Сулак силами 416 и 319 стрелковых дивизий;
в) Махачкалинский оборонительный рубеж — дивизией НКВД и 271 стрелковой дивизией.
8. Разрешить Военному совету фронта своим распоряжением сократить тыловые и обслуживающие части и учреждения для пополнения личным составом войск фронта и формирования новых частей.
9. Расформировать двенадцать училищ и личный состав использовать:
а) постоянный состав эвакуировать из Закавказья в места по указанию зам. НКО тов. Щаденко;
б) курсантский состав прежде всего на формирование противотанковых отрядов и батальонов, вооруженных противотанковыми ружьями. Для этой цели, а также для усиления стрелковых дивизий фронту направляется три тысячи противотанковых ружей. Противотанковые отряды и батальоны использовать для усиления стрелковых дивизий на танкоопасных направлениях. Остающийся курсантский состав обратить на формирование курсантских стрелковых бригад, а также на пополнение стрелковых бригад существующих гвардейских корпусов.
10. Контингент, полученный от расформирования тыловых частей и саперной армии, использовать прежде всего для пополнения и восстановления существующих дивизий, как находящихся на фронте, так и выведенных на доукомплектование, восстановив в первую очередь дивизии Черноморской группы и 37-й армии.
11. Направить в распоряжение Военного совета Закавказского фронта для Северной группы 100 танков, из них 69 Т-34 и 31 Т-70. Экипажи для танков выделить за счет частей 14 танкового корпуса и запасных танковых частей.
12. Полностью использовать продукцию Тбилисского авиационного завода. В данное время Ставка не может выделить дополнительное количество самолетов для Закавказского фронта».
В результате всех этих мероприятий наступление врага на малгобекском направлении было окончательно остановлено. Правда, 27 сентября враг захватил Эльхотово, но прорваться через Эльхотовские ворота к Грозному не смог. Противник, стремившийся ударами своих сильных танковых групп захватить Грозный и Орджоникидзе, был вынужден отказаться от дальнейших атак. В период ожесточенных боев с 1 по 28 сентября советские войска нанесли врагу большие потери. Бросив в наступление крупные силы пехоты и до 300 танков, ярый сторонник танкового тарана генерал Клейст был уверен, что дивизии его 1-й танковой армии разнесут нашу оборону, сомнут и уничтожат наши войска и легко прорвутся к Грозному. Но надежды гитлеровского командования не осуществились.
В этих боях большую роль сыграла противотанковая артиллерия. На танкоопасных направлениях плотность противотанковых орудий на 1 км фронта достигала: на вознесенском — 14 орудий; сагопшинском — 33; на эльхотовском — 16 орудий.
Большую помощь пехоте в оборонительных боях на малгобекском направлении оказали танки. В большинстве своем они использовались для проведения контратак, действуя вместе с пехотой.
Кроме того, в Малгобекской операции важную роль в борьбе с танками противника сыграла авиация 4-й воздушной армии. За сентябрь было произведено около 9 тыс. боевых самолето-вылетов, проведено до 150 воздушных боев. Противнику были нанесены большие потери в живой силе и технике. В воздушных боях и на аэродромах было уничтожено и повреждено более 170 самолетов врага.
К концу сентября гитлеровское командование не имело необходимых резервов и не могло маневрировать своими силами, действовавшими на других участках советско-германского фронта.
Благодаря стойкой обороне советских войск под Сталинградом гитлеровцы не перебросили оттуда часть сил для усиления кавказской группировки, как они это планировали раньше.
Оборонительная операция на моздокском направлении имела большое значение в обороне Кавказа. В этой операции наши войска нанесли поражение 1-й танковой армии и сорвали план гитлеровского командования по захвату Грозненского и Бакинского нефтяных районов. Кроме того, исход Малгобекской оборонительной операции оказал серьезное влияние на боевые действия под Новороссийском.
В самый напряженный момент боевых действий на этом направлении противник был вынужден перебросить на моздокское направление дивизию СС «Викинг», ослабив тем самым 17-ю армию, действовавшую под Новороссийском.
Автор: Konstanten 14.9.2012, 0:06
Битва за Кавказ. Октябрь-ноябрь 1942.Продолжение
Туапсинское направление.
Цитата("И.В.Тюленев.Через три войны")
Севернее Туапсе мы располагали четырьмя исключительно хорошими естественными оборонительными рубежами. Это система лесистых гор разной высоты, отлично прикрывающих город со всех сторон. Первый, внешний, рубеж — горы Оплепен, Гунай, Гейман, Елисаветпольский перевал и Сарай-гора. Они выше всех впереди лежащих высот на 300–400 метров. Поэтому весь рубеж мог господствовать над местностью. Второй рубеж — ряд высот, хребет между реками Гунай и Пшиш. Третий — горы Два Брата, Семашхо, Индюк, Гойтхский перевал. На этом рубеже противник имел возможность обходов и охватов по множеству ущелий, балок и троп. Наконец, четвертый, самый близкий к городу, — горы Псеиф, Большая и Малая Псеушхо, Заповедный, Невед.
Все эти рубежи, точно огромные концентрические круги, охватывали Туапсе до самого моря.
Немцы не учли и того, что рокадную магистраль нам заменял Черноморский флот, господствовавший на море. Флот обеспечивал бесперебойную работу тыла и оперативные перегруппировки Черноморской группы войск.
Недооценка противником этих наших возможностей превращала план его осеннего наступления на юге в авантюру. Тем не менее немецко-фашистские войска наступали на Туапсе с исключительным ожесточением и упорством.
После разгрома 3-й горнострелковой дивизии румын, пытавшейся обходным маневром найти лазейку для прорыва в сторону Геленджика и дальше по Кавказскому побережью, немецкое командование снова приказало наступать на Туапсе, не считаясь ни с какими потерями.
Советские войска, действовавшие на туапсинском направлении, располагали весьма выгодными позициями и поэтому имели серьезное преимущество над противником. Однако это никоим образом не могло компенсировать отсутствие проезжих дорог. В результате — огромные трудности с подвозом боеприпасов и продуктов, недостаток порой самых простых инструментов для фортификационных работ.
Стрелковая часть, оборонявшая горы Гунай и Гейман, раздобыла два десятка лопат, но лома ни одного не имела. А попробуй-ка выдолби окоп в скале без лома! Выручил какой-то смекалистый интендант: наладил изготовление ломов из осей обозных повозок.
Затрудняло наши действия и то, что все рубежи туапсинского направления располагались в густых лесах. А фашисты наступали со стороны Кубанской долины. Они имели специально обученные дивизии, всякие приспособления для действий на горном и лесном театре, разветвленную систему железных и шоссейных дорог, достаточное количество снарядов, продовольствия и неограниченные возможности маневра.
Первый таранный удар противник наносил из района Хадыженской по шоссе и по железной дороге Майкоп — Туапсе. Наши командиры всех рангов сумели заранее посоветоваться со стариками кавказцами, охотниками, лесничими, пастухами. Старожилы показали все ущелья, которые надо было прикрыть огнем. Они помогли советами нашим воинам и научили их хитрой «лесной и горной жизни». На деревьях бойцы и колхозники оборудовали тайные гнезда для снайперов-автоматчиков.
К концу сентября 1942 г. обстановка на Северном Кавказе несколько стабилизировалась. В упорных оборонительных боях советские войска нанесли врагу большие потери, остановили его на всем фронте кавказского направления. Это определило дальнейший ход всей битвы за Кавказ. Героическая оборона наших войск сорвала гитлеровский план прорыва в Закавказье, дала возможность советскому Верховному Главнокомандованию выиграть время, накопить резервы и усилить ими Закавказский фронт.
На туапсинском направлении противник ставил своей ближайшей целью выйти к побережью Черного моря в районе Туапсе, отрезать Черноморскую группу войск от основных сил Закавказского фронта, лишить наш Черноморский флот баз и портов и высвободить часть своих сил для переброски на другие участки фронта. Туапсинское направление немецко-фашистское командование считало главным. Об этом свидетельствовало распределение сил (из 26 дивизий, имевшихся перед Закавказским фронтом, 18 враг сосредоточил против Черноморской группы войск). Намерения противника главный удар нанести по Черноморской группе вскоре подтвердились и действиями авиации. Имея против Закавказского фронта до 600 самолетов, он основные усилия ее направил против Черноморской группы, особенно против войск, прикрывавших туапсинское направление.
После неудачных попыток прорваться к Туапсе из района Новороссийска немецко-фашистское командование решило основные усилия войск 17-й армии (44-й армейский, 57-и танковый корпуса и часть сил 49-го горнострелкового корпуса) сосредоточить на туапсинском направлении. Командующий 17-й армией генерал-полковник Руофф планировал наступление через горы западной части Главного Кавказского хребта из района Хадыженской в направлении Туапсе. Сущность этого плана состояла в нанесении двух ударов по сходящимся направлениям с целью окружения основных сил 18-й армии в районе северо-восточное Шаумяна. Главный удар намечался из района Нефтегорска на Шаумян и вспомогательный — в стык между 18-й и 56-й армиями, из района Горячего Ключа на Шаумян. В двадцатых числах сентября 17-я армия усилилась 10-й и 19-й румынскими пехотными дивизиями. Кроме того, 57-й танковый корпус пополнился 125-й пехотной дивизией, а 44-й армейский корпус — 46-й пехотной дивизией и горнострелковыми частями, объединенными в дивизионную группу под командованием генерала Ланца.
Для нанесения главного удара немецко-фашистское командование создало группу «Туапсе», составленную в основном из горнострелковых и легкопехотных дивизий, специально экипированных и прошедших длительное обучение ведению боевых действий в горах.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9,+%D0%9D%D0%B5%D1%84%D1%82%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.297316,39.490356&spn=0.57106,1.234589&sll=61.676372,105.31911&sspn=107.73501,316.054688&oq=%D0%9D%D0%B5%D1%84%D1%82%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA&hnear=%D0%9D%D0%B5%D1%84%D1%82%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&t=p&z=10
Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
По ходу боевых действий Туапсинскую оборонительную операцию можно разделить на два этапа. Первый этап (с 25 сентября по 23 октября) — наступательные бои ударной группировки 17-й армии противника на туапсинском направлении и выход ее войск на рубеж р. Пшиш, гора Семашхо, селения Гойтх, Шаумян.
Второй этап (с 23 октября по 20 декабря) — контрудары войск 18-й армии по прорвавшейся вражеской группировке и попытки противника развить успех в направлении гора Семашхо, Георгиевское.
Боевые действия наших войск развернулись одновременно на нескольких направлениях и приняли ожесточенный характер.Особенно тяжелые бои войска вели за высоты и коммуникации, которые играли исключительную роль для действий войск в горных условиях.
Первый этап начался наступлением противника утром 24 сентября. Силою до двух пехотных полков при поддержке трех танков и пяти танкеток после мощного артиллерийского налета он произвел разведку боем на участке 723-го стрелкового полка 395-й стрелковой дивизии. После двухчасового боя, понеся большие потери, вражеская пехота отошла на исходные позиции.
На следующий день после сильных бомбовых ударов по боевым порядкам 32-й гвардейской стрелковой дивизии противник в составе 97-й и 101-й легкопехотных дивизий перешел в наступление из района Хадыженской на Шаумян. В течение 25—28 сентября части 32-й гвардейской дивизии под командованием полковника М. Ф. Тихонова, предпринимая контратаки, удерживали занимаемые позиции. Только за первые два дня боев враг потерял свыше 1 тыс. солдат и офицеров. В этих боях гвардейцы проявляли мужество и героизм. Не добившись успеха на участке 32-й гвардейской стрелковой дивизии, вражеские войска с 26 сентября повели наступление на участке 383-й и 236-й стрелковых дивизий, стремясь занять горы Гейман и Гунай.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9,+%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B0+%D0%93%D0%B5%D0%B9%D0%BC%D0%B0%D0%BD&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.217155,39.275436&spn=0.285921,0.617294&sll=44.43378,39.284363&sspn=0.284867,0.617294&oq=%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B0+%D0%93%D0%B5%D0%B9%D0%BC%D0%B0%D0%BD&t=p&hnear=%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B0+%D0%93%D0%B5%D0%B9%D0%BC%D0%B0%D0%BD&z=11
В тот же день 198-я немецкая пехотная дивизия при поддержке крупных сил авиации начала наступление на Фанагорийское. Но и на этом участке подразделения 30-й и 395-й наших дивизий отбили все атаки врага. 27 сентября немецко-фашистскоо командование решило прорваться через Гунайку и выйти в тыл 32-й гвардейской и 236-й стрелковым дивизиям. Для осуществления этого плана оно бросило в бой против центра 18-й армии дивизионную группу Ланца. Малочисленные части 383-й стрелковой дивизии в течение четырех дней стойко оборонялись на 25-километровом фронте и лишь 30 сентября под воздействием превосходящих сил врага отошли на запад и юго-запад. В связи с этим начали отход и правофланговые части 236-й стрелковой дивизии. К 5 октября противник овладел на этом направлении горами Оплепен, Гунай, Гейман и вышел в долину р. Гунайка.
На самурско-лазаревском направлении части 46-й немецкой пехотной дивизии 28 сентября перешли в наступление с участка Самурская, Нефтегорск в направлении на Рожет, Маратуки и овладели рядом высот. Войска 31-й стрелковой дивизии, 691-го стрелкового полка 383-й стрелковой дивизии и 11-й гвардейской кавалерийской дивизии вплоть до 5 октября вели ожесточенные бои и все же вынуждены были оставить Черниговский и гору Оплепен. Создалась серьезная угроза прорыва противника в долину р. Пшеха. 29 сентября Ставка Верховного Главнокомандования указала командующему Закавказским фронтом:
«Несмотря на достаточное количество сил на хадыженско-туапсинском направлении и длительное время занятия войсками оборонительных рубежей, противник сумел с первых же дней наступления выйти во фланг и тыл частям 18-й армии, обороняющим дорогу Хадыженская—Туапсе. Дальнейшие намерения противника сводятся к тому, чтобы, действуя со стороны Котловина, гора Гунай, гора Гейман и с направления Фанагорийское по долине р. Псекупс, обойти главные силы нашей хадыженской группировки, изолировать ее и тем самым создать реальную угрозу выхода на побережье в район Туапсе.
http://maps.google.ru/maps?q=+%D0%A4%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.334654,39.256897&spn=0.570696,1.234589&sll=44.353314,39.126434&sspn=0.570515,1.234589&geocode=CUjkcyRyGSa0FWE6pwIdhsZUAimZ_O1dDxXxQDEpwF-7ykxqMw&t=p&hnear=%D0%A4%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5&z=10
Такое положение стало возможным потому, что:
1. Вместо глубоко эшелонированной сильной обороны части 18-й армии оказались разбросанными и, несмотря на общее превосходство в силах, на каждом отдельном направлении оказывались слабее наступающего противника.
2. Противник сумел занять выгодное положение для наступления, причем такие важные пункты, как гора Лысая, надежно не прикрывались и были отданы без особого сопротивления.
3. Не пытались восстановить положение в первые же дни, сосредоточив необходимые силы и перейдя в решительную контратаку, а усиливали обороняющиеся части небольшими силами, что давало возможность противнику бить их по частям.
4. Оборона оказалась слабой, несмотря на то, что время и местность позволяли сделать ее непроходимой. Командиры соединений и частей совершенно не обеспечили проведение оборонительных работ на занимаемых рубежах, и части не имеют развитой сети окопов, наблюдательных пунктов, ходов сообщения и пр., заграждений и завалов не применялось.
Считаю необходимым немедленно создать ударные группировки, перейти к активным действиям и полностью восстановить положение в районе к югу от Хадыженская и на участке Горячий Ключ, имея в виду ни в коем случае не допустить прорыва противника в район Туапсе».
Во исполнение этой директивы командующий фронтом приказал создать оперативную группу под командованием заместителя командующего 18-й армией генерал-майора В. А. Гайдукова.
Этой группе, в которую вошли 31-я гвардейская стрелковая, 11-я гвардейская кавалерийская дивизии и один полк 383-й стрелковой дивизии, приказывалось, не допуская прорыва противника в долину р. Пшеха, 7 октября контрударами восстановить положение в районе горы Оплепен и Маратуки и нанести удар в направлении на Красное Кладбище.
Одновременно командующий Черноморской группой передал из своего резерва в состав 18-й армии 328-ю стрелковую дивизию и 40-ю мотострелковую бригаду, которые должны были усилить первый эшелон правого крыла и центра армии.
Ставка Верховного Главнокомандования 2 октября указала командующему фронтом:
«Основная задача войск Черноморской группы — это ни в коем случае не допустить прорыва противника на побережье Черного моря как на туапсинском, так и на других направлениях, а поэтому выделение сил для операции по разгрому хадыженской группировки противника должно идти только не за счет ослабления войск, обороняющих туапсинское направление. Не возражая против проведения этой операции, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. 40 стрелковую бригаду оставить в районе Котловина с задачей обороной подступов к долине р. Пшиш не допустить выхода противника по р. Пшиш в тыл нашим войскам, обороняющим дорогу на Туапсе.
2. Сосредоточить в районе Рожет, Маратуки 31 стрелковую дивизию, 11 гвардейскую кавалерийскую дивизию, 119 стрелковую бригаду с задачей, выйдя в район южнее Самурская, нанести более короткий удар в общем направлении Червяков, Белая Глина, во фланг и тыл нефтего рекой группировке противника. Для прикрытия фланга ударной группы частью сил 20 горнострелковой дивизии наступать из района горы Матазык на Самурская.
3. Из района Белая Глина (5 км северо-западнее Куринский), Кура-Цице силами 12 гвардейской кавалерийской дивизии, 68 стрелковой бригады и 14 полка морской пехоты нанести удар в направлении Кабардинская и в дальнейшем, действуя по тылам хадыженской группировки противника, выйти в район Хадыженский.
4. 32 гвардейской стрелковой и 328 стрелковой дивизиям поставить задачу прочно прикрывать дорогу Хадыженская — Туапсе, активно взаимодействуя с войсками, наступающими с флангов.
5. Для обеспечения фанагорийского направления до начала операции вывести в район Ново-Михайловское 107 стрелковую бригаду (без б-на, действующего на перевалах)»{129}.
Командование Черноморской группы войск в связи с прорывом противника на котловинском и сосновском направлениях решило силами 328-й и 383-й стрелковых дивизий, 40-й мотострелковой бригады и 12-й гвардейской кавалерийской дивизии уничтожить противника в районе Сосновка, гора Гейман и восстановить положение в центре оперативного построения 18-й армии.
Однако назначенное на 2 октября это наступление не состоялось, так как 1 октября противник нанес упреждающий удар по боевым порядкам 383-й стрелковой дивизии и 3 октября овладел Котловиной.
..........
7 октября войска центра 18-й армии силами 236-й стрелковой, 12-й гвардейской кавалерийской дивизий, 40-й мотострелковой и 119-й стрелковой бригад предприняли контрудар с целью уничтожения гунайской и сосновской группировок противника. Однако эти попытки из-за неорганизованности и слабой подготовки боя успеха не принесли, В тот же день командующий Черноморской группой приказал командующему 18-й армией прекратить разрозненные действия и, не распыляя сил, нанести последовательные удары по вражеской группировке в районе Гунайки и Котловины.
К 9 октября войска 18-й армии контратаками остановили дальнейшее наступление противника. За период с начала наступления на Туапсе гитлеровцы потеряли более 10 тыс. солдат и офицеров.
Первая попытка немецко-фашистских войск прорваться к Туапсе потерпела неудачу. На правом крыле Черноморской группы наступила оперативная пауза, которая продолжалась до 14 октября.
Обе стороны готовились к продолжению борьбы на туапсинском направлении. Перейдя к обороне на рожетском направлении, противник усилил свою группировку в районе Гунайки. Он снял часть сил с клухорского направления, создал несколько специальных батальонов и сосредоточил все эти силы на туапсинском направлении.
В свою очередь командование Закавказского фронта проводило ряд срочных мероприятий по усилению войск Черноморской группы. Из состава 56-й армии в 18-ю армию передавалась 353-я стрелковая дивизия. В районе Туапсе в качестве резерва были сосредоточены 83-я морская бригада и 137-й полк морской пехоты 47-й армии. Кроме того, на усиление 18-й армии из резерва фронта передавались 107-я стрелковая бригада и четыре артиллерийских полка. 5-я воздушная армия пополнилась 36 самолетами. Теперь в наземных войсках 18-я армия имела превосходство над противником, но по авиации оно оставалось все еще на стороне врага. 11 октября Ставка Верховного Главнокомандования освободила от командования Черноморской группой генерал-полковника Я. Т. Черевиченко и назначила командующим генерал-майора И. Е. Петрова.
Еще до этого Военным советом Черноморской группы был разработан план разгрома гунайской и хадыженской группировок противника. Для этой цели создавались две ударные группы: в районе Навагинской для удара на Хадыженскую и в районе Церковный, Маратуки, Рожет для удара на Нефтяную. Этим же планом предусматривалось окружить и уничтожить семашхскую группировку врага. Такой план имел целый ряд серьезных недостатков. Во-первых, не учитывались реальные возможности сосредоточения войск. Им предстояло совершать перегруппировку только по одной дороге на каждом направлении, а в районе Церковного была всего одна вьючная тропа. К тому же ослаблялся центр 18-й армии. И наконец, для реализации такого плана необходимо было значительное время, а обстановка требовала немедленных действий.
14 октября противник нанес одновременно два удара: из района Гунайка, гора Гейман и из района восточнее Фанагорийское на Шаумян, Садовое — с целью окружить основную группировку 18-й армии и прорваться к Туапсе. К исходу 15 октября враг вышел к южной окраине Шаумяна и железнодорожному мосту у Островской Щели. Одновременно с наступлением на этом направлении противник нанес удар по левому флангу 56-й армии, прорвал оборону 395-й стрелковой дивизии и начал распространяться по долине р. Хатыпс и хребту Гойтх. Для усиления обороны Туапсинского шоссе у железной дороги командующий Черноморской группой 15 октября приказал выдвинуть 383-ю стрелковую дивизию на перевал Гойтхский, а 26-й полк НКВД — за перевал Елисаветпольский (Шаумянский).
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B3%D0%BE%D0%B9%D1%82%D1%85&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.226504,39.311829&spn=0.285875,0.617294&sll=44.219123,39.281616&sspn=0.285911,0.617294&near=%D0%A8%D0%B0%D1%83%D0%BC%D1%8F%D0%BD,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&geocode=Ca8Pl7EZvSFbFa5NpAIdVI5XAim_wUVVMUnxQDEQRsBoe5UnqA&t=h&hq=%D0%B3%D0%BE%D0%B9%D1%82%D1%85&z=11
Вдоль Туапсинского шоссе приказывалось создать опорные противотанковые пункты и занять их гарнизонами. Положение на туапсинском направлении становилось все напряженнее.
Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
15 октября Ставка Верховного Главнокомандования указала командующему Закавказским фронтом (генералу И.В.Тюленеву) на недооценку им роли Черноморской группы войск и приняла ряд мер по улучшению положения.
В директиве указывалось:
«Из Ваших наиболее частых посещений войск Северной группы и из того, что Вами значительно большая часть войск направлена в состав этой группы, Ставка усматривает недооценку Вами значения Черноморской группы и оперативно-стратегической роли Черноморского побережья. Ставка разъясняет, что значение черноморского направления не менее важно, чем направление на Махачкала, так как противник выходом через Елисаветпольский перевал к Туапсе отрезает почти все войска Черноморской группы от войск фронта, что, безусловно, приведет к их пленению; выход противника в район Поти, Батуми лишает наш Черноморский флот последних баз и одновременно предоставляет противнику возможность дальнейшим движением через Кутаиси и Тбилиси, а также от Батуми через Ахалцихе, Ленинакан по долинам выйти и в тыл всем остальным войскам фронта и подойти к Баку.
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. Вам лично в дальнейшем свое основное внимание уделить помощи и непосредственному руководству войсками Черноморской группы.
2. Принять все меры к немедленному усилению войск Черноморской группы и создать на Черноморском побережье сильные резервы, для чего: а) немедленно перебросить в состав 18-й армии три гвардейские стрелковые бригады из числа резерва Северной группы; взамен их одновременно перебросить и передать в состав войск Северной группы 34, 164 и 165-ю стрелковые бригады из Баку».
Этой же директивой предписывалось перебросить из 46-й армии на туапсинское направление 63-ю кавалерийскую дивизию, а также передать Черноморской группе 83-ю горнострелковую дивизию. Ставка разрешала командующему Закавказским фронтом доукомплектовать шесть стрелковых дивизий. В Закавказский фронт были направлены четыре истребительно-противотанковых артиллерийских полка, два полка ПВО и один зенитный дивизион.
Между тем противник продолжал наступать на Шаумян. 16 октября он вышел к Навагинской, а на следующий день овладел Шаумяном и завязал бои за перевал Елисаветпольский. Фанагорийская группировка противника к 16 октября захватила урочище Степки и стала распространяться в направлении горы Кочканова. Командование 17-й немецкой армии было уверено в полном успехе своего наступления. 16 октября в журнале боевых действий группы армий «А» записано: «Сопротивление противника в районе Туапсе, сделавшееся в последние дни заметно слабее, позволяет сделать вывод, что силы сопротивления русских сильно надломлены нашим непрерывным наступлением, а также эффективной поддержкой авиации».
17 октября командование и штаб группы выехали в отходившие части. При проверке состояния войск и обороны оказалось, что командующий 18-й армией и его штаб не знали действительного положения на фронте. Они потеряли связь с соединениями левого фланга армии. Командованию армии даже не было известно о том, что противник захватил Шаумян. Оно пренебрегло условиями местности и стремилось создать сплошной фронт, в результате чего войска, поступавшие в армию из резерва, вводились в бой по частям, распылялись, вместо того чтобы сосредоточивать их для нанесения контрударов в наиболее угрожаемых местах. Военный совет фронта вынужден был сменить командующего 18-й армией генерал-лейтенанта Ф. В. Камкова (был отзван в резерве ВГК ,впоследствие командовал корпусом). Командовать армией Военный совет фронта поручил автору данного труда ( генерал А.А.Гречко командующий 18 армией , член Военного совета бригадный комиссар П. В. Кузьмин, начальник штаба генерал-майор А. А. Харитонов).
Нависшая опасность над Туапсе, так же как совсем недавно над Новороссийском, требовала от нового командующего и его штаба четких и решительных действий. В тот период, учитывая обстановку, следовало ожидать настойчивых атак противника в направлениях на перевал Гойтхский, Садовое и его попыток прорваться на стыке 18-й и 56-й армий. Чтобы воспрепятствовать дальнейшему продвижению противника, в район Индюк сосредоточивалась 83-я горнострелковая дивизия полковника А. А. Лучинского, прибывшая из Средней Азии, а у разъезда Гойтх — два минометных полка. Из резерва группы на рубеж гор Семашхо и Индюк, перевал Гойтхский выдвигалась 353-я стрелковая дивизия генерал-майора Ф. С. Колчука. Кроме того, в район Афанасьевского Постика из 56-й армии перебрасывался 323-й батальон морской пехоты, а из 47-й армии — 83-я морская стрелковая бригада. В район Гойтхское, балка Прочева сосредоточивались 8-я и 9-я гвардейские и 10-я стрелковые бригады из Северной группы войск, а в район Перевального из резерва фронта — 165-я стрелковая бригада. Все эти меры были направлены на создание условий для нанесения контрударов по группировке врага, вышедшей в район Шаумяна.
Разгром этой группировки командующий 18-й армией решил осуществить с двух направлений. Однако 19 октября немецко-фашистские войска сами перешли в наступление и, несмотря на героическое сопротивление войск 18-й армии, потеснили их в районе Котловины. Врагу удалось захватить перевал Елисаветпольский и гору Кочканова. Создалась угроза выхода противника в тыл левофланговых соединений 18-й армии.
20 октября войска левого фланга 18-й армии пришлось отвести. Благодаря этому план противника окружить части 18-й армии и соединить свои шаумянскую и фанагорийскую группировки был сорван.
Ввиду чрезвычайности сложившейся обстановки в войска выехали командующий и член Военного совета Черноморской группы, командующий 18-й армией и офицеры их штабов.
Противник продолжал рваться к Туапсе. Сосредоточив резервы в районе Гунайки, он 21 октября начал наступать в направлении на Гойтх, Георгиевское.
На этом участке оборонялась 408-я стрелковая дивизия, прибывшая с советско-турецкой границы. Эта дивизия была хорошо, укомплектована, но еще не имела боевого опыта.
Занимаемый дивизией лесной район не был подготовлен к обороне, хотя был для этого весьма удобен. Командир дивизии полковник П. Н. Кицук не принял необходимых мер для организации устойчивой обороны, несмотря на то что для этого было восемь суток. С утра 21 октября вражеская группировка после артиллерийской подготовки силами дивизионной группы Ланца и двух полков 97-й дивизии перешла в наступление на участке 40-й мотострелковой бригады и 408-й стрелковой дивизии. Выявив слабое место в обороне дивизии и не встречая серьезного сопротивления ее частей, гитлеровцы ворвались на северную окраину Перевального и овладели Гойтхом.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B9,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.281096,39.334488&spn=0.28561,0.617294&sll=44.2548,39.3807&sspn=0.285737,0.617294&geocode=CalmwauyeR_xFVBGowId3OZYAikpCNNqyUzxQDHs1GeK9dpNLg&t=h&hnear=%D0%9F%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D0%BB+%D0%A8%D0%B0%D1%83%D0%BC%D1%8F%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9&z=11
Отход частей 408-й стрелковой дивизии поставил в исключительно тяжелое положение левый фланг 40-й мотострелковой бригады. Бойцы и командиры этой бригады, проявляя мужество, приостановили дальнейшее продвижение врага в районе Перевального. Этот населенный пункт в течение 21—22 октября несколько раз переходил из рук в руки.Особо отличился в этих боях батальон майора Савицкого: бойцы три раза выбивали гитлеровцев из Перевального. За два дня они отбили свыше десяти атак противника.
22—23 октября противник вышел к горам Семашхо, Два Брата и перерезал единственную рокадную дорогу.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D0%B0%D1%88%D1%85%D0%BE,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.207312,39.304962&spn=0.285968,0.617294&sll=44.281096,39.334488&sspn=0.28561,0.617294&t=h&hnear=%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D0%B0%D1%88%D1%85%D0%BE&z=11
http://maps.google.ru/maps?q=++%D0%B3%D0%BE%D0%B9%D1%82%D1%85&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.183189,39.283676&spn=0.286085,0.617294&sll=44.180234,39.477997&sspn=0.572197,1.234589&near=%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B0+%D0%94%D0%B2%D0%B0+%D0%91%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%B0,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&geocode=CT-dKcDjBXobFVY-ogIdIhhYAilXTPRfFq32QDErld-umkenYA&t=h&hq=++%D0%B3%D0%BE%D0%B9%D1%82%D1%85&z=11
Этим нарушилось управление армией и ее снабжение. Передовые части врага вышли к долине р. Туапсинка, от которой до Туапсе оставалось немногим больше 30 км.В этой тяжелой обстановке перед 18-й армией стояла задача не допустить прорыва противника через горы и контрударом отбросить главную группировку врага за р. Пшиш. Исходя из создавшегося положения, командование 18-й армии решило нанести два удара на флангах прорвавшейся вражеской группировки, по сходящимся направлениям в район хутора Пелика, Гойтх с целью окружить и уничтожить противника в районе горы Семашхо. На левом фланге командование армии решило на рубеже балка Холодная, Островская Щель, высота 383.3 перейти к прочной обороне силами 107-й, 119-й стрелковых бригад, 68-й морской стрелковой бригады и 32-й гвардейской стрелковой дивизии.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B3%D0%BE%D0%B9%D1%82%D1%85&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.195498,39.299469&spn=0.286026,0.617294&sll=44.201897,39.313889&sspn=0.285995,0.617294&near=%D0%9E%D1%81%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A9%D0%B5%D0%BB%D1%8C,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&geocode=CTh_968lX9jvFdGaowIdepBXAinpFxiyM0zxQDEMMBVJnNogmg&t=h&hq=%D0%B3%D0%BE%D0%B9%D1%82%D1%85&z=11
Войскам, действовавшим на правом фланге, командующий армией поставил следующие задачи: 40-й мотострелковой бригаде — удерживать рубеж южнее Перевального, не допуская распространения противника на юг и юго-восток. 10-й стрелковой бригаде, выполняя главную задачу по окружению противника, нанести удар в общем направлении высота 384.0, Перевальный с задачей 29 октября овладеть Перевальным. 383-й стрелковой дивизии — наступать в направлении хутора Пелика, 353-й стрелковой дивизии — в направлении высоты 394.7. По замыслу операции обе эти дивизии, наступая с фронта, должны были сковать действия противника, не дать ему осуществить маневр силами и средствами на направления действий ударных групп армии. 9-я гвардейская стрелковая бригада, составляя вторую ударную группу, должна была наступать в общем направлении гора Каменистая, Гойтх с задачей в первой половине дня 29 октября овладеть районом высота 394.7, Гойтх, не допустив отхода противника с юга на север. 12-я гвардейская кавалерийская дивизия, находясь в подчинении командующего Черноморской группой, имела задачу оборонять район Алтубинала, обеспечивая правый фланг армии с севера и востока. Для поддержки действий наступавших частей была создана армейская артиллерийская группа в составе 880-го, 1167-го армейских, 966-го и 902-го артиллерийских полков, 415-го и 321-го гвардейских минометных дивизионов. Боевые действия армии поддерживали соединения 5-й воздушной армии. Одновременно принимались меры что укреплению порядка в войсках и улучшению управления войсками 18-й армии. В результате этих мер наступление противника на этом направлении было остановлено. Советские войска приступили к подготовке контрударов.
Боевые действия на втором этапе развернулись с 23 октября. В наступление перешли части 353-й стрелковой дивизии генерал-майора Ф. С. Колчука в направлении горы Семашхо. .
После длительного боя к исходу дня гора Семашхо была взята. 25 октября в наступление перешла 383-я стрелковая дивизия генерал-майора К. И. Провалова, которая к исходу дня вышла к южной окраине Перевального. Несмотря на малочисленный состав и усталость от предыдущих боев, бойцы и командиры 383-й дивизии теснили врага, проявляя при этом мужество и отвагу. В течение 26—30 октября, отражая контратаки противника, дивизия достигла р. Пшиш на участке Перевальный, хутор Пелика. Второй батальон 694-го стрелкового полка этой дивизии под командованием старшего лейтенанта Головатюка первым с ходу форсировал р. Пшиш и захватил на ее северном берегу плацдарм. .. 1 ноября подразделения бригады ворвались в Гойтх, но, будучи контратакованы, отошли на исходные позиции. В дальнейшем с 4 по 26 ноября в связи с ухудшением погоды войска армии прекратили атаки. И только на отдельных направлениях они вели бои по улучшению своих позиций, отражали контратаки противника и готовились к предстоящей операции. За время контрудара по гойтхской группировке войска правого фланга 18-й армии уничтожили свыше 8 тыс. солдат и офицеров, захватили и уничтожили много боевой техники и оружия противника.
Весь конец октября войска 18-й армии вели напряженные бои, в результате которых рухнул план немецко-фашистского командования прорваться к Туапсе. Противник был вынужден перейти к обороне.
В первой половине ноября из отдельных групп, окруженных нашими войсками в районе гор Семашхо и Два Брата, образовалась семашхская группировка противника численностью до пяти полков с артиллерией и минометами. Перед 18-й армией встала задача уничтожить эту группировку и ликвидировать последнюю угрозу на туапсинском направлении. Командующий армией принял решение: удерживая занимаемые рубежи, не допустить выхода противника на гребень Главного Кавказского хребта. Было решено силами 383-й и 353-й стрелковых, 83-й горнострелковой дивизий, 8-й гвардейской и 165-й стрелковой бригад фланговыми ударами отсечь и последовательно уничтожить семашхско-индюкскую группировку врага. В соответствии с этим решением была произведена перегруппировка войск и созданы на флангах ударные группы. Группа в составе 383-й стрелковой дивизии и 10-й стрелковой бригады наносила удар с юга на Гойтх, 83-я стрелковая дивизия и 8-я гвардейская стрелковая бригада — с северо-запада в том же направлении. 353-й стрелковой дивизии и 165-й стрелковой бригаде приказывалось сковать группировку противника ударами с фронта.
26 ноября войска обеих групп одновременно перешли в наступление. 383-я стрелковая дивизия, прикрывшись одним батальоном юго-западнее хутора Пелика по южному берегу р. Пшиш, двумя полками наступала на высоту 394.7 с задачей перехватить дорогу Гойтх — гора Семашхо. Сломив сопротивление противника, части дивизии к исходу дня 27 ноября овладели восточными скатами и вершиной высоты 394.7. Предпринятая противником силою до батальона контратака из района горы Каменистая была отбита. Прикрывая основные пути снабжения семашхской группировки, противник предпринимал частые контратаки. Вершина высоты дважды переходила из рук в руки. 3 декабря части дивизии отразили 13 вражеских контратак. 353-я стрелковая дивизия действовала на горе Семашхо и безымянных высотах юго-восточнее, прикрывала важнейшее направление Семашхо, Анастасиевка, Георгиевское.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%93%D0%B5%D0%BE%D1%80%D0%B3%D0%B8%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5&hl=ru&ie=UTF8&ll=44.151913,39.202652&spn=0.144104,0.308647&sll=44.192051,39.291916&sspn=0.286042,0.617294&near=%D0%90%D0%BD%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%B5%D0%B2%D0%BA%D0%B0,+%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B9&geocode=CcCexerz5A_VFfCsoQIdNadWAinxPVhuSav2QDEOe7j4iuojoA&t=h&hq=%D0%93%D0%B5%D0%BE%D1%80%D0%B3%D0%B8%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5&z=12
Упорными и настойчивыми действиями части дивизии систематически и последовательно уничтожали противника, выбивая его из отдельных гнезд и укрытий в скалистых горах. 1149-й стрелковый полк этой дивизии успешно продвигался в северном направлении и к исходу 13 декабря вышел на безымянный хребет (1 км юго-восточнее горы Каменистая), перехватив несколько троп, идущих на гору Семашхо. В результате этих боев противник потерял убитыми и ранеными свыше 350 солдат и офицеров. Закрепившись на достигнутом рубеже, полк фактически нарушил коммуникации семашхской группировки противника.
83-я горнострелковая дивизия под командованием полковника А. А. Лучинского двумя полками наступала с рубежа высоты Треугольная, стремясь соединиться с частями 383-й стрелковой дивизии. Правый фланг дивизии обеспечивался сковывающими действиями 165-й стрелковой бригады, левый — правофланговыми частями 8-й гвардейской стрелковой бригады. К исходу дня 26 ноября левофланговые части 83-й горнострелковой дивизии овладели безымянной высотой, захватив при этом 11 вражеских дзотов. В течение 27 и 28 ноября противник, поддерживаемый сильным артиллерийским и минометным огнем, упорно оборонял занимаемые позиции. До 7 декабря дивизия частью сил продолжала наступательные действия, разрушала огневую систему обороны врага, отдельными отрядами и мелкими группами вела боевую разведку и блокировку его опорных пунктов. Нанося противнику большие потери, части дивизии продвигались вперед.
Советские войска вели наступление в тяжелых условиях горно-лесистой местности, из-за сильных туманов видимость иногда была всего до одного-двух десятков метров. И все же войска 18-й армии продолжали упорно продвигаться вперед. Противник часто переходил в контратаки, чтобы сдержать натиск наших войск. Но наступательный порыв советских воинов был очень высоким. К 17 декабря в результате решительных действий частей 353-й и 383-й стрелковых и 83-й горнострелковой дивизий и 165-й стрелковой бригады семашхская группировка противника была ликвидирована, а ее остатки отброшены за р. Пшиш. Была устранена угроза прорыва немецко-фашистских войск к Туапсе. За время боевых действий по разгрому семашхской группировки врага советские войска уничтожили 4200 вражеских солдат и офицеров, захватили много пленных, военного имущества и вооружения.
На этом закончилась Туапсинская оборонительная операция. В результате трех неудачных попыток прорваться к Туапсе противник понес серьезные потери и вынужден был перейти к обороне.
Нальчикско -Орджоникидзевская оборонительная операция
Цитата("Журнал боевых действий ОКХ")
7 октября 1942 года
1-я танковая армия вчера взяла Малгобек, расположенный на нефтепроводе северо-западнее Грозного.
Группа армий «В» сообщает, что окончание перегруппирования сил для дальнейшего наступления на Сталинград возможно только 12 октября, так что наступление будет продолжено 13-го. Фюрер с этим не согласен. Он приказал активным использованием люфтваффе и частыми действиями ударных войск лишить противника возможности упрочить свою оборону.
26 октября 1942 года
Вчерашнее наступление 1-й танковой армии застало противника врасплох и потому уже к 10.00 достигло поставленной цели – Нальчика. Планируется отсюда продолжать наступление на восток. Согласно оценке обстановки 6-й армии, сражение за Сталинград из-за отчаянного сопротивления противника приведет к взятию города не раньше 10 ноября.
Фюрер снова выразил свое беспокойство большим наступлением русских, возможно, это будет зимнее наступление на участке армий союзников через Дон на Ростов. Причиной этой тревоги, помимо прочих, является активность противника в этом районе и наведение мостов через Дон. Фюрер распорядился, чтобы в помощь всем трем армиям союзников использовались полевые дивизии люфтваффе, «как опорные палочки корсета». Вследствие этого используемые на фронте немецкие дивизии освободятся и смогут вместе с прочими подразделениями сформировать резервы за линией фронта союзников.
Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
Почти весь сентябрь гитлеровцы делали отчаянные попытки прорваться к нефтяным районам Грозного. Однако в Алхан-Чуртскую долину в районе Малгобека они не прошли.
Не удалось противнику прорваться и через Эльхотовские ворота. За небольшой тактический успех враг заплатил дорогой ценой — 18 700 убитых солдат и офицеров, 384 сожженных танка.
Но, не считаясь с потерями, командование группы армий «А» решило любой ценой поднять престиж своей армии и во что бы то ни стало захватить Орджоникидзе.
Одновременно намечалось, закрыв Военно-Грузинскую дорогу, разъединить наши части, а затем развивать наступление на Грозный, Баку и но Военно-Грузинской дороге на Тбилиси.
Город Орджоникидзе имел большое стратегическое значение. Отсюда открывался проход в Закавказье по Военно-Грузинской дороге и через Дарьяльское ущелье.
Однако подступы к городу прикрываются реками и горными хребтами. Местность же в полосе наступления противника на Нальчик и далее на восток к Орджоникидзе проходима для всех родов войск. Однако командование Северной группы войск менее всего ожидало наступления немецко-фашистских войск на нальчикском направлении и готовило наступление по разгрому моздокской группировки врага. Несмотря на то что командующий Закавказским фронтом приказал генералу И. И. Масленникову одновременно с подготовкой наступления на малгобекско-моздокском направлении усилить войска, прикрывавшие нальчикское направление, последний не выполнил этого приказа и не уделил серьезного внимания укреплению обороны и усилению войск левого крыла Северной группы.
А между тем противник еще в сентябре начал подготовку к наступлению именно на этом участке фронта. 25 сентября он захватил небольшой плацдарм на западном берегу Терека в районе Майское. Командование 37-й армии и Северной группы войск не придало этому особого значения и не приняло мер к ликвидации плацдарма. А как выяснилось позже, именно с этого плацдарма немецкие войска наносили, главный удар в Нальчикской операции. С нашей стороны на этом участке действовал всего один ослабленный полк 151-й стрелковой дивизии.
Для маскировки своих намерений командование 1-й немецкой танковой армии продолжало наступательные действия мелкими группами танков в районе Малгобека и, укрепив инженерными сооружениями оборону в районе Илларионовка, Эльхотово, Плановское, сняло оттуда 13-ю и 23-ю танковые дивизии и сосредоточило их в районе Майское, Котляревская.
Кроме того, противник усилил 2-ю горнострелковую румынскую дивизию двумя горнострелковыми батальонами. Всего на нальчикском направлении он сосредоточил две танковые и одну горнострелковую дивизии, десять батальонов и дивизионов специального назначения. Численность войск здесь достигала 33 894 человек. У противника на этом участке имелось 460 орудий и минометов, более 1500 станковых и ручных пулеметов, 178 танков и большое количество мотоциклов и бронемашин. Основные силы враг сосредоточил на плацдарме протяженностью всего около 20 км.
Тем временем войска Северной группы заканчивали последние приготовления к наступлению. Оно намечалось на 3 ноября.
К началу боевых действий, т. е. к 25 октября, войска занимали оборону на широком фронте — около 350 км. , 44-я армия, которой теперь командовал генерал-майор К. С. Мельник, в составе 9-го стрелкового корпуса, 223, 389, 402 и 414-й стрелковых дивизий держала оборону на правом берегу Терека, от Кизляра до Бено-Юрт, не имея соприкосновения с противником. 9-я армия под командованием генерал-майора К. А. Коротеева в составе 3, 10 и 11-го стрелковых корпусов, 89, 176, 337, 347 и 417-й стрелковых дивизий, 5-й гвардейской, 15-й и 52-й танковых бригад вела оборонительные бои на фронте от Бено-Юрт до Дарг-Кох. 37-я армия под командованием генерал-майора П. М. Козлова в составе 2-й гвардейской, 151, 275, 295, 392-й стрелковых дивизий и 11-й стрелковой дивизии НКВД оборонялась на рубеже рек Терек и Баксан, от Змейской до Гунделена.
58-я армия генерал-майора В. А. Хоменко, имея 271, 319 и 416-ю стрелковые дивизии и Махачкалинскую стрелковую дивизию НКВД, находилась во втором эшелоне, прикрывая махачкалинское направление. Кроме этих армий в непосредственном подчинении командующего Северной группой войск были 4-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерал-лейтенанта Н. Я. Кириченко и 10-й гвардейский стрелковый корпус, которым командовал полковник И. А. Севастьянов. 4-й гвардейский кавалерийский корпус в составе 9-й, 10-й гвардейских, 110-й и 30-й кавалерийских дивизий после неудачных боев в районе Урожайное и Ачикулака занимал оборону севернее основных войск группы на рубеже Озек-Суат, Камыш-Бурун, 10-й гвардейский стрелковый корпус в составе 4, 5, 6 и 7-й гвардейских стрелковых бригад и оперативно подчиненной ему 63-й кавалерийской дивизии оборонялся на рубеже Майорский, совхоз Алпатов. Между этими корпусами образовался разрыв до 100 км, который контролировался нашей авиацией. К началу боевых действий Северная группа войск была усилена девятью артиллерийскими полками, десятью ис-требительно - противотанковыми артиллерийскими полками, двумя минометными и двумя полками реактивной артиллерии. В группе имелось пять танковых бригад, восемь отдельных танковых батальонов и шесть бронепоездов. 4-я воздушная армия имела в своем составе 232 самолета. К началу Нальчикской операции войска Северной группы превосходили противника по пехоте, артиллерии и минометам. В танках превосходство было по-прежнему на стороне врага.
Основные силы наших войск располагались на грозненском и орджоникидзевском направлениях, в то время как на нальчикском направлении оборонялась слабая 37-я армия.
А именно против этой армии противник и намеревался нанести главный удар. На участке прорыва он создал тройное превосходство по пехоте, одиннадцатикратное в артиллерии, десятикратное в минометах. Танков в 37-й армии не было совершенно, а гитлеровцы сосредоточили на участке прорыва много танков. Противник рассчитывал нанести удар силами 2-й румынской горнострелковой дивизии на Нальчик с севера, а затем двумя танковыми дивизиями с востока. Прорвав оборону и внезапным ударом разгромив 37-ю армию, он намеревался захватить Орджоникидзе, Грозный, а затем наступать по Военно-Грузинской дороге на Тбилиси. К началу операции все силы 37-й армии оказались равномерно растянутыми на фронте протяженностью 120 км. Резерва 37-я армия не имела.
Оборона ее в инженерном отношении была оборудована слабо. Минных противотанковых заграждений в полосе обороны не было создано.
Командование армии и Северной группы войск не сумело разгадать замысел противника и своевременно не усилило правый фланг армии. Хотя разведка и докладывала о замеченной перегруппировке вражеских войск, выводы из ее данных были сделаны ошибочные. Так как этот период совпадал с подготовкой нашего контрудара, то штабы оценили перегруппировки противника как мероприятия по укреплению своей обороны.
25 октября рано утром авиация противника под прикрытием истребителей произвела мощный звездный налет по войскам и штабу 37-й армии, располагавшемуся в Долинское.
На штаб налетело около 70 самолетов. Связь с Северной группой войск была прервана.Из Долинское штаб перешел в неподготовленный командный пункт в Хасанье и потерял управление войсками.
В 10 часов утра 2-я румынская горнострелковая дивизия, усиленная немецкими частями, после короткого, но сильного огневого налета перешла в наступление. Танки с десантами автоматчиков под прикрытием дымовых завес нанесли удар из района Баксаненок, Старая Крепость по стыку 295-й и 392-й стрелковых дивизий, в общем направлении на Нальчик. Авиация противника в течение всего дня не давала возможности движения по дорогам. Только на аэродром Нальчика противник совершил 42 налета. 295-я стрелковая дивизия полковника Н. Г. Сафаряна, оказывая упорное сопротивление, вынуждена была отступить. 392-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник Г. И. Купарадзе, была отрезана и прижата к горам. За день противнику удалось продвинуться на отдельных участках до 8 км. Утром следующего дня немецко-фашистские войска возобновили наступление. Во второй половине дня они подошли к Нальчику.
Из района Докшукино командующий 37-й армией контратаковал 2-ю румынскую горнострелковую дивизию 875-м полком 2-й гвардейской стрелковой дивизии, которой командовал генерал-майор Ф. В. Захаров. Но сил было явно недостаточно, и контратака успеха не имела.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%94%D0%BE%D0%BA%D1%88%D1%83%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D0%BE&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.512705,44.197998&spn=1.157262,2.469177&sll=43.512705,43.93158&sspn=1.157262,2.469177&near=%D0%91%D0%B0%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B5%D0%BD%D0%BE%D0%BA,+%D0%9A%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE-%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0&geocode=CWy6TroHpqA5FfqmmgIdQh6aAilx9_72aFJXQDEadTIN9DTEtg&t=p&hq=%D0%94%D0%BE%D0%BA%D1%88%D1%83%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D0%BE&z=9
В это же время из района Майское, Котляревская, Пришибская перешли в наступление части 13-й и 23-й немецких танковых дивизий. Гитлеровцы бросили против нашего 626-го стрелкового полка 151-й стрелковой дивизии и частей 2-й гвардейской стрелковой дивизии около 100 танков.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%9A%D0%BE%D1%82%D0%BB%D1%8F%D1%80%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.53262,44.104614&spn=1.15688,2.469177&sll=43.632099,44.066162&sspn=1.15497,2.469177&near=%D0%9C%D0%B0%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,+%D0%9A%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE-%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0&geocode=CTJhBCPxMIx-FaDJmQIdvF6gAimR12QBtrlQQDGjRqLGTvf_0w&t=p&hq=%D0%9A%D0%BE%D1%82%D0%BB%D1%8F%D1%80%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9&z=9
Командующий Северной группой войск ошибочно оценил эти действия противника, как частную операцию по ликвидации нависающего положения 37-й армии.
Лишь к исходу дня командованию группы стало Ясно, что противник задумал широкую операцию по захвату Орджоникидзе ударом с запада. Тем временем, прорвав слабую оборону 626-го стрелкового полка, немецкие танки быстро распространялись в юго-западном направлении и к исходу дня продвинулись более чем на 20 км. Этот танковый прорыв врага создал тяжелое положение для 37-й армии. Войска этой армии в самый критический момент лишились управления и разрозненно отступали на юго-запад.Упоенные успехом внезапного удара, гитлеровцы считали, что наши войска уже не смогут остановить их продвижения.
26 октября командование группы армий «А» доносило в ставку Гитлера: «В районе 1-й танковой армии наступление на Нальчик, по-видимому, застало противника врасплох. Танковые дивизии уже в первый день продвинулись до Псыгансу, некоторые их части повернули на север и создали предпосылки для окружения приблизительно четырех дивизий противника. Уничтожение этой группировки должно закончиться в несколько дней. Противник оттеснен в горы. Представляется, что продвижение танковыми силами в южном, а затем в восточном направлении на Орджоникидзе откроет широкие перспективы...»
Командующему Закавказским фронтом необходимо было принять срочные меры для прикрытия орджоникидзевского направления. В это время генерал армии И. В. Тюленев находился в Черноморской группе войск и лично руководил оборонительной операцией на туапсинском направлении. Узнав о наступлении противника на Нальчик, он немедленно вылетел в штаб Северной группы войск и тут же направил в Северную группу 155-ю стрелковую бригаду из Сухуми и 319-ю стрелковую дивизию из 58-й армии. Кроме того, в район прорыва подтягивался вновь сформированный 10-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора П. Е. Ловягина. 10-й стрелковый корпус в составе 59-й и 164-й стрелковых бригад, усиленный тремя артиллерийскими дивизионами и двумя истребительно-противотанковыми артиллерийскими полками, должен был в ночь на 27 октября занять оборону по восточному берегу р. Урух, от р. Терек до Чиколы. Корпусу подчинялась и 275-я стрелковая дивизия, которая оборонялась на правом фланге, в районе Змейской. Кроме того, командующий фронтом приказал 11-му гвардейскому стрелковому корпусу, которым командовал генерал-майор И. П. Рослый, занять оборону по внешнему обводу Орджоникидзевского оборонительного района. 3-й стрелковый корпус полковника Г. Н. Перекрестова сменялся частями 317-й стрелковой дивизии и сосредоточивался в районе Заманкула, что в 10 км восточное Эльхотово.
Между тем противник продолжал наступление, отбрасывая 37-ю армию к предгорьям Главного Кавказского хребта. Между частями 37-й армии образовался разрыв, участок от Уруха до Чиколы оказался совершенно открытым. Создалась непосредственная угроза прорыва немецко-фашистских войск к Орджоникидзе.
http://maps.google.ru/maps?q=++%D0%A7%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.287203,44.12384&spn=0.580794,1.234589&sll=43.345155,44.066162&sspn=1.16047,2.469177&near=%D0%A3%D1%80%D1%83%D1%85,+%D0%9A%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE-%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0&geocode=CYry8ocoiU-QFcGllAId8sWfAikRva6oEndaQDHJTsi1apcQ1Q&t=p&hq=++%D0%A7%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0&z=10&iwloc=near
29 и 30 октября противник произвел перегруппировку 13-й и 23-й танковых дивизий к западному берегу р. Урух для наступления на Орджоникидзе.
31 октября танковые дивизии врага нанесли удар в районе Чиколы и вышли в тыл 10-му стрелковому корпусу. Штаб стрелкового корпуса был смят танками противника.
В ночь на 1 ноября 10-й стрелковый корпус разрозненными группами отступал на Алагир и Кирово.
http://maps.google.ru/maps?q=Russia,+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%9E%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F,+%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%B3%D0%B8%D1%80&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.224192,44.112854&spn=0.581395,1.234589&sll=43.315187,44.176025&sspn=1.161042,2.469177&geocode=CV0AY7aw_SqrFZDXkAId0KOiAik1ija0qI9aQDHOJd6ZJudmSw&oq=%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%B3%D0%B8%D1%80,+Russia&t=p&hnear=%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%B3%D0%B8%D1%80,+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%9E%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F&z=10
1 ноября противник занял Алагир и переправился через р. Ардон. В этот же день его авиация сильно бомбила Орджоникидзе. В результате бомбежек погибли начальник штаба Закавказского фронта генерал-лейтенант П. И. Бодин, член Военного совета фронта А. Н. Саджая, Нарком внутренних дел Северо-Осетинской республики Заделава. В воздухе разгорелись сильные бои.
1 ноября было сбито 18 и подбито 12 немецких самолетов. Тяжелые потери несли и наши войска. В эти напряженные дни командующий фронтом принял решение отказаться от наступления на ищерском направлении и в двухдневный срок перебросить 10-й гвардейский стрелковый корпус из 44-й армии на орджоникидзевское направление.
Сюда же из 9-й армии направлялась 2-я танковая бригада; в состав 11-го гвардейского корпуса передавалась 5-я гвардейская танковая бригада. Кроме того, в район Орджоникидзе сосредоточивались пять истребительно-противотанковых артиллерийских полков и три гвардейских минометных полка реактивной артиллерии. Принимались также срочные меры по улучшению управления войсками.
Благодаря принятым мерам командованием фронта и группы наступление противника было замедлено. Однако положение все еще оставалось крайне опасным.
С утра 2 ноября противник силами до 100 танков прорвал внешний обвод Орджоникидзевского укрепленного района на участке Фиаг-Дон, Дзуарикау и передовыми частями вышел к пригороду Орджоникидзе; к исходу дня он захватил Гизель. Геройски сражались части 11-го гвардейского стрелкового корпуса. В боях в районе Фиаг-Дона они подбили 30 танков врага. У стен города советские воины стояли насмерть.....Однако враг не считался с потерями и упорно продолжал рваться к Орджоникидзе.
Захватив Гизель и сосредоточив в этом районе до 150 танков, противник 3 и 4 ноября пытался расширить прорыв, но всюду был отброшен с большими для него потерями. И все-таки вражеские атаки продолжались.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%9E%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F,+%D0%93%D0%B8%D0%B7%D0%B5%D0%BB%D1%8C&hl=ru&ie=UTF8&ll=43.072901,44.594879&spn=0.582836,1.234589&sll=43.026737,44.527588&sspn=0.583275,1.234589&geocode=CVuqfge-inKRFea5kAIdhxaoAil5SpqkB59aQDFZuMOsnMZSIA&oq=+%D0%93%D0%B8%D0%B7%D0%B5%D0%BB%D1%8C,+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%9E%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F&t=p&hnear=%D0%93%D0%B8%D0%B7%D0%B5%D0%BB%D1%8C,+%D0%A0%D0%B5%D1%81%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%9E%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F&z=10
Незадолго до этого в ставку Гитлера была послана телеграмма, в которой генерал кавалерии фон Макензен хвастливо и явно преждевременно заявлял:
«Находившиеся до последнего времени перед фронтом корпуса на западном берегу реки Терека силы противника можно считать уничтоженными... Остатки, отброшенные в горы, идут навстречу своей гибели... Преследование противника в направлении Владикавказа (Орджоникидзе. — Прим. ред. ) продолжается».
Однако уже 4 ноября штаб 1-й танковой армии противника вынужден был сообщить в штаб группы армий «А» о том, что «придется приостановить наступление на Орджоникидзе до тех пор, пока район южнее реки Терек не будет очищен от противника и этим не будет устранена опасность удара во фланг и тыл танковых дивизий».
Но не тактические соображения затормозили наступление немецко-фашистских войск на Орджоникидзе, а усилившееся сопротивление и беззаветное мужество воинов Советской Армии и отрядов народного ополчения остановили врага у стен города. 5 ноября стал переломным днем всей Нальчикской операции. Противник был окончательно остановлен. И теперь уже гитлеровское командование забеспокоилось не о преследовании наших войск, а о спасении своих. В тот день штаб 1-й танковой армии получил приказ фюрера, в котором говорилось: «...на всем восточном фронте в русский революционный праздник 7 ноября следует ожидать крупных наступательных операций; фюрер выражает надежду, что войска будут защищать каждую пядь земли до последнего человека».
Застряв на подступах к Орджоникидзе, группировка немецко-фашистских войск оказалась в мешке. Создалась реальная возможность ее полного окружения и уничтожения в районе Гизели.
Цитата("Журнал боевых действий ОКХ")
2 ноября 1942 года
Западным крылом 1-й танковой армии 1 ноября взят Алагир. Перспективы дальнейшего наступления на Орджоникидзе фюрер расценивает как весьма благоприятные.
Разгром Гизельской группировки 1 танковой армии Клейста. Мешок И.П.Рослого.
Гилер (командующий группой "А") и Клейст (командующий 1 ТА ) решились под Орджоникидзе повторить успешный удар 14 танкового корпуса генерала Виттерсгейма 23 августа под Сталинградом , решив узким танковым клином прорваться в Орджоникидзе (Владикавказ).
Цитата("И.П.Рослый (в ноябре 1942 - командир 11 гв. стрелкового корпуса).Последний привал - в Берлине")
Собрав в кулак 13-ю и 23-ю танковые дивизии, 2-ю горнострелковую дивизию румын, полк «Бранденбург» и многие другие части, противник «прорубил окно» в нашей обороне между Фиагдоном и Дзуарикау, продвинулся на 18 километров и к вечеру 2 ноября подошел к западной окраине Орджоникидзе, где был остановлен частями дивизии НКВД.
Ширина прорыва на всем его протяжении от Дзуарикау до Орджоникидзе равнялась всего лишь четырем километрам, поэтому его форма, начерченная на моей рабочей карте, напоминала аппендицит, или длинный мешок, до отказа забитый войсками.
Проводя такую глубокую операцию, немцы рассчитывали на панику среди частей 9-й армии, которую они намеревались окружить и уничтожить. А чтобы не выталкивать наши войска из этого района, гитлеровцы очертя голову ломились вперед, не заботясь о расширении прорыва в сторону флангов. Главный удар ста танков, поддержанных таким же количеством самолетов, пришелся по центру обороны 34-й стрелковой бригады. В результате 2-й стрелковый батальон, которым командовал старший лейтенант Сатаев, понес очень большие потери.
Сильно пострадали и примыкавшие к нему 3-й и 4-й батальоны. Боевые порядки бригады, точно огромным ножом, были разрезаны пополам.
Но паники не возникло. Все, кто уцелел, продолжали сражаться, развернув свои фланги в сторону вклинившегося противника. На помощь бригаде спешили другие части, которые стали занимать оборону на растянувшихся открытых флангах неприятеля.В селении Майрамадаг образовалась группа Ворожищева, в которую вошли: батальон автоматчиков, остатки 2-го и 4-го батальонов, несколько минометов и около десяти сохранившихся орудий 337-го истребительно-противотанкового дивизиона и артиллерийского дивизиона бригады.
Заняв оборону по северной окраине Майрамадага, группа Ворожищева выполняла сейчас чрезвычайно важную задачу — прикрывала вход в Суарское ущелье.
Восточнее, запирая вход в Кабанское ущелье и далее по Лысой горе, оборонялась 276-я стрелковая дивизия.
Город Орджоникидзе, напомню еще раз, защищала дивизия НКВД. В Ногир, расположенный северо-западнее города, прибывали части 10-го гвардейского стрелкового корпуса.
Северное направление было прикрыто значительно слабее. Здесь, вдоль левого фланга вражеского вклинения, южнее Архонской стояли на огневых позициях 98-й гвардейский артполк и находившиеся в моем резерве 6-й гвардейский минометный батальон, 47-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион и 54-й пулеметный батальон, которые еще в полдень отразили атаку большой группы немецкой пехоты и танков, пытавшихся овладеть Архонской.
Я обратил внимание на то, что дорога из Гизели в Архонскую не была прикрыта и противник мог в любую минуту нагрянуть к нам. Но знал я и другое: гитлеровцы не любят воевать ночью. К тому же их внимание приковано к Орджоникидзе. Сосредоточившись в Гизели, они, вероятно, готовятся к решающему удару по городу, в связи с чем другие задачи отодвинули на задний план. И все-таки с перекрытием дороги медлить было нельзя.
— Что будем делать, Наум Борисович? — спросил я командующего артиллерией.
Лившиц ответил не сразу. Подумав немного, он предложил взять у 62-й морской бригады одну батарею из ее артиллерийского дивизиона и весь противотанковый дивизион и поставить их на этой дороге.
— К утру, — закончил Лившиц, — армия что-нибудь подбросит.
— Кроме артиллерии надо взять у 62-й бригады ее резервный стрелковый батальон, который стоит рядом, на западной окраине Архонской, — дополнил Лившица начальник штаба корпуса подполковник Глонти.
— Да, это уже какой-то выход из положения, — согласился я с Лившицем и Глонти. — Но таких сил будет недостаточно. Придется просить у командующего не менее двух противотанковых полков. Готовьте в штаб армии офицера связи.
Вскоре ко мне зашел начальник оперативного отдела майор Никита Власович Минаев. В руках он держал карту для штаба армии. Территория, занятая противником и закрашенная синим карандашом, напоминала по форме мешок. Это опять привлекло мое внимание, и я, взяв циркуль, стал «шагать» по периметру мешка. Получилось 40 километров. Следовательно, подумал я, противник, сосредоточив главные силы в районе Гизели для удара по Орджоникидзе, не может достаточно надежно прикрыть свои растянувшиеся фланги. Они наверняка слабы. Значит, их можно прорвать.
О выводах, сделанных мною после оценки обстановки, решил доложить командующему 9-й армией. Направляя к нему майора Минаева, я наказал ему просить генерала Коротеева как можно быстрее усилить корпус двумя-тремя противотанковыми полками, чтобы закрыть немцам путь из Гизели на север. А кроме того, выделить корпусу силы для нанесения рассекающего удара по врагу из Архонской на Майрамадаг.
Едва отправился в путь офицер связи, как к нам пожаловал представитель штаба Северной группы войск генерал-майор Дашевский. Во время беседы он проявил повышенный интерес к нашему предложению о целесообразности быстрого удара по гитлеровцам, которые добровольно забрались в образовавшийся мешок. Генерал не стал задерживаться у нас. Ему хотелось побыстрее доложить обстановку руководству и поддержать перед ним идею контрудара.
— Многое будет зависеть от того, — сказал на прощание Дашевский, — сумеет ли группа полковника Ворожищева удержать до начала операции Майрамадаг и Суарское ущелье.
Этот вопрос и мне не давал покоя. Но я верил в проницательность и выдержку командира бригады Ворожищева, в его организаторский талант.
Говорят, чтобы узнать человека, надо съесть с ним пуд соли. Это относится к мирному времени. На фронте действовало совсем другое правило. За комбрига-34 я мог поручиться головой, хотя знакомство наше состоялось всего несколько дней назад.
О группе Ворожищева — бесстрашных защитниках Суарского ущелья — можно написать целую книгу. Будучи отрезанной от корпуса, не имея с ним связи, она, как и накануне, продолжала выполнять одну из центральных, ключевых задач всей операции. Несколько дней подряд здесь не утихали жестокие бои. В Суарское ущелье пытались прорваться 2-я горнострелковая дивизия румын, немецкий полк «Бранденбург». Они шли не одни. Их поддерживали артиллерия, авиация, около 60 танков. Но все вражеские атаки разбивались о беззаветную храбрость моряков батальона автоматчиков, которым командовал старший лейтенант Леонид Березов, о стойкость артиллеристов, возглавляемых капитанами Престинским, Костюком и старшим лейтенантом Мармышевсним.
В ночь на 3 ноября в группу Ворожищева влились остатки батальона Сатаева, а также пять пулеметных расчетов во главе с лейтенантом Карибским. Они пробились к своим через вражеское кольцо, пробились с тех самых позиций, на которых вчера приняли главный удар фашистских танков. Прибывшие снова вливались в боевой строй, занимали отведенные им участки обороны. Особенно тщательно, на самые ответственные места назначались пулеметные расчеты: их приход был как нельзя кстати.
Людям разъяснили, что с этого рубежа можно идти лишь вперед: пути назад нет. И они отлично понимали это...
Своеобразная обстановка, сложившаяся перед 11-м гвардейским стрелковым корпусом, и наши предложения, сделанные через генерала Дашевского и майора Минаева, привлекли к себе внимание руководства: вечером 3 ноября к нам в Архонскую прибыл командующий группой войск (генерал И.И.Масленников).
— Обстановку на вашем участке знаю, — сказал Масленников, как только вошел. — Лучше, товарищ Рослый, расскажите о вашем замысле.
Я доложил свои соображения о нанесении флангового удара по врагу из Архонской на Майрамадаг. И закончил:
— Если усилите корпус артиллерией и танками, можно рассчитывать на успех...
Масленников подумал и сказал:
— Ну, что ж, товарищ Рослый, ваше предложение заманчиво. Сейчас в Ногир выдвигается 10-й гвардейский стрелковый корпус, к вам на усиление идут пять истребительно-противотанковых артиллерийских полков. Будем считать, что машина закрутилась.
На следующий день корпус посетил командующий Закавказским фронтом генерал армии Иван Владимирович Тюленев. Его сопровождал работник оперативного управления штаба фронта подполковник Константин Кириллович Белоконов — мой однокашник по академии.
Внимательно выслушав меня, Тюленев резюмировал:
— Противник забрался в ловушку, которую вы хотите захлопнуть. Это разумно. А подкрепление мы дадим. — Потом сделал паузу и спросил: — Вы не боитесь, что немцы ударят из Гизели на север, займут Архонскую и начнут гулять по тылам 9-й армии?
— Нет, товарищ командующий, теперь это исключено, — уверенно ответил я. — Генерал Масленников прислал корпусу пять иптапов, которыми я довольно надежно закрываю это направление.
Иван Владимирович был в хорошем настроении и попросил чая...
Утром 5 ноября корпус получил боевой приказ командующего 9-й армией. Этот документ и лег в основу плана Гизельской операции.
Итак, руководство Гизельской операцией было возложено на командующего 9-й армией генерала Коротеева, а главной ударной силой в ней являлись 10-й и 11-й гвардейские стрелковые корпуса, 2-я, 52-я, 63-я и 5-я гвардейская танковые бригады, артиллерия 9-й и авиация 4-й воздушной армий.
По поводу первого дня этой операции в книге Маршала Советского Союза А. А. Гречко «Битва за Кавказ» сказано: «В полдень 10-й гвардейский корпус силами 4-й гвардейской стрелковой бригады с 52-й и 2-й танковыми бригадами нанес удар на Гизель, но был контратакован танками противника и вынужден был отойти на исходный рубеж. И все же благодаря успешному продвижению 11-го гвардейского стрелкового корпуса противник оказался почти полностью окруженным».
Войска нашего корпуса начали наступление в 9 часов 30 минут 6 ноября. 57-я стрелковая бригада с 5-й гвардейской танковой бригадой наступали в направлении Дзуарикау. Поначалу обе бригады успешно продвигались вперед. Однако подошедшая с запада большая группа танков противника остановила их на полпути к цели, и все наши старания возобновить продвижение этих бригад не увенчались успехом. Населенным пунктом Дзуарикау они не овладели и задачу не выполнили. Но зато они прикрыли от удара с запада своих соседей — 10-ю гвардейскую стрелковую и 63-ю танковую бригады, обеспечив им свободу действий в восточном направлении.
Наступление 10-й гвардейской стрелковой бригады развивалось успешно. Ее части, поддержанные 63-й танковой бригадой, 98-м гвардейским артиллерийским полком, 52-м минометным дивизионом и 68-м гвардейским тяжелым артиллерийским полком, нанесли стремительный удар в направлении высоты 370,3, разметали пытавшихся оказать сопротивление гитлеровцев и вышли к селению Майрамадаг, где соединились с группой полковника Ворожищева. Короткий кинжальный удар бригады полковника Бушева достиг цели.
Так в первой половине дня 6 ноября была проведена операция по окружению фашистских частей, прорвавшихся в район Гизели. С этого момента противник стал думать не о захвате Орджоникидзе, а о том, как бы побыстрее, что называется, унести ноги.
На дороге, ведущей из Алагира в Орджоникидзе, у северной окраины селения Майрамадаг защитники Суарского ущелья радостно встретили 1-й батальон 10-й гвардейской стрелковой бригады, которым командовал капитан Диордица. Иван Григорьевич явился в Майрамадаг в первых рядах своего батальона и первым ознакомил полковника Ворожищева с обстановкой. А она была довольно сложной. В гизельском мешке находились отборные гитлеровские части, которые всеми силами стремились восстановить положение и пробить себе путь на запад. Чтобы не допустить этого, от гвардейцев полковника Бушева и моряков группы Ворожищева требовались исключительная стойкость и собранность.
.... Фашистская авиация нанесла по боевым порядкам 10-й гвардейской (бригады) бомбовый удар большой силы. Одновременно открыла огонь артиллерия.
Не менее получаса длилась обработка позиций бригады Бушева. А как только она окончилась, из Нижней Санибы устремились в атаку 60 вражеских танков и пехота на бронетранспортерах.
С этого момента на протяжении пяти суток мы вели почти непрерывный бой с пытавшимся вырваться из окружения противником. Каждый эпизод этого боя достоин быть вписанным в историю битвы за Кавказ как образец несгибаемого мужества и воинского подвига. Именно — подвига...
Пульс боя порою сильно учащался. И тогда приходила пора быстрых оперативных решений. Так было, например, 7 ноября, когда гитлеровцы, пытаясь прорваться на запад, ввели в бой главные силы. Сражение достигло наивысшего накала. И тут раздался звонок командира 10-й гвардейской стрелковой бригады полковника Бушева. Он докладывал, что со своего НП видит на западной окраине Нижней Санибы сосредоточение крупных сил противника, намеревающегося атаковать бригаду. Я знал, что Бушеву нелегко, и решил помочь ему.
К нам на усиление как раз прибыл 1115 иптап под командованием Героя Советского Союза капитана Д. Л. Маргулиса, с которым я был знаком еще со времен боев на линии Маннергейма.
Я немедленно послал этот полк в распоряжение Бушева. И уже через полчаса 10-я гвардейская бригада была усилена двадцатью противотанковыми орудиями.
Однако этого было недостаточно, чтобы отразить натиск превосходящих сил неприятеля.
— О чем задумался, комкор? — спросил прибывший на мой НП начальник оперативной группы гвардейских минометных частей генерал-майор артиллерии М. И. Дегтярев.
С Михаилом Ивановичем я уже был знаком. Знал и его манеру появляться на НП в самый разгар боя. На этот раз генерал прибыл не один: за его спиной стояли два молодых подполковника — командиры 49-го и 50-го гвардейских минометных полков Иван Алексеевич Сухошвили и Евгений Иванович Карелин.
В оперативную группу гвардейских минометных частей, которая обеспечивала Северную группу войск, входили тогда 8, 44, 49 и 50-й полки. Но в моем распоряжении находились только два дивизиона (по одному из 49-го и 50-го полков), залпы которых я уже израсходовал. Поэтому, увидев перед собой Дегтярева, готового помочь нам, я попросил немедленно дать залп по западной окраине Нижней Санибы. Через 20 минут из района Архонской донеслись залпы двух полков, после чего западная окраина Нижней Санибы, где отмечалось наибольшее скопление гитлеровцев, покрылась густым слоем разрывов.
А вскоре, введя в бой свежие силы, возобновил наступление 10-й гвардейский стрелковый корпус. Овладев восточной окраиной Гизели, он стал теснить противника на запад, туда, где дорогу ему запирала бригада Бушева. Территория, на которой были сосредоточены в районе Гизели отборные войска 1-й немецкой танковой армии, с каждым днем сокращалась, и наша артиллерия простреливала ее насквозь. А потому нетрудно представить, какой урон причинили врагу залпы двух полков гвардейских минометов.
Пытаясь с ходу овладеть городом Орджоникидзе и открыть наконец себе дорогу в глубь Кавказа, гитлеровцы, как и в боях под Моздоком, сделали ставку на танки. Но и тут карта их оказалась битой. И прежде всего благодаря нашей артиллерии.....
С 13-й танковой дивизией врага у меня и моих боевых товарищей были особые счеты. В разное время встречались мы с ней. Наши пути пересекались по меньшей мере три раза.
Первая встреча, напомню, состоялась еще 5 октября сорок первого в районе Большого Токмака (Запорожская область). Тогда танковая группа Клейста вышла в тыл Южного фронта, пытаясь окружить наши войска и уничтожить их. В тот день 30 боевых машин 13-й танковой внезапно атаковали на марше 4-ю стрелковую дивизию, которой я тогда командовал. Артиллеристы, находившиеся в походной колонне, не растерялись и отразили атаку. Не причинив нам особого вреда и потеряв семь танков, противник отошел и не стал больше испытывать судьбу.
Вторая встреча произошла 29 июля сорок второго, когда 1-я танковая армия гитлеровцев наступала юго-восточнее Ростова, стремясь опять прорваться в тыл Южного фронта и окружить его войска.
13-я танковая дивизия, уже в полном составе, атаковала тогда ту же 4-ю стрелковую дивизию, только что перешедшую к обороне. И наша дивизия смело приняла вызов.
Противник оставил на поле боя 30 танков.
И вот 2 ноября мы опять повстречались с тем же соединением. Враг рассчитывал овладеть городом Орджоникидзе, а потом прогуляться по тылам 9-й армии. Но и из этой затеи ничего не вышло. «Специалистка по окружению» — 13-я танковая дивизия была сама окружена и разгромлена. Таким оказался итог нашей третьей и последней встречи...
О победе советских войск на Кавказе вскоре узнала вся страна.
В сообщении Совинформбюро говорилось:
«В последний час
Удар по группе немецко-фашистских войск в районе Владикавказа (гор. Орджоникидзе)
Многодневные бои на подступах к Владикавказу (гор. Орджоникидзе) закончились поражением немцев.
В этих боях нашими войсками разгромлены 13 немецкая танковая дивизия, полк «Бранденбург», 45 велобатальон, 7 саперный батальон, 525 дивизион противотанковой обороны, батальон 1 немецкой горнострелковой дивизии и 336 отдельный батальон. Нанесены серьезные потери 23 немецкой танковой дивизии, 2 румынской горнострелковой дивизии и другим частям противника.
Наши войска захватили при этом 140 немецких танков, 7 бронемашин, 70 орудий разных калибров, в том числе 36 дальнобойных, 95 минометов, из них 4 шестиствольных, 84 пулемета, 2350 автомашин, 183 мотоцикла, свыше 1 миллиона патронов, 2 склада боеприпасов, склад продовольствия и другие трофеи.
На поле боя немцы оставили свыше 5000 трупов солдат и офицеров. Количество раненых немцев в несколько раз превышает число убитых».
Это сообщение Совинформбюро было опубликовано в газетах 20 ноября, а передано по радио 19-го.
Я не случайно упоминаю обе даты.
Именно 19 ноября началось грандиозное контрнаступление советских войск под Сталинградом, так много значившее для всего хода и исхода войны. Пусть наш успех под Орджоникидзе был невелик по масштабам, он стал добрым предвестником коренных перемен на фронте. Ободряющая весть, долетевшая с седого Кавказа до берегов Волги, прибавляла сил тем, кто направлялся на историческую битву с врагом...
Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
Враг предпринимал отчаянные попытки вырваться из гизельского кольца. Обстановка требовала от нашего командования решительного наступления всех сил, имевшихся в этом районе.
Только в этом случае можно было полностью уничтожить гизельскую группировку. Однако мер для такого наступления принято не было.
В результате противнику удалось не только отвести свои войска к Алагиру, но и создать сильные очаги обороны. В уничтожении гизельской группировки противника серьезную роль могла сыграть 351-я стрелковая дивизия, которая располагалась в непосредственной близости от единственной дороги, по которой отступали войска противника. Несмотря на категорические требования командующего Северной группой и штаба фронта об активных действиях, командир дивизии продолжал считать основной своей задачей оборону Мамисонского перевала и выдвигал для наступления лишь небольшие отряды. Встречая оборону даже сравнительно небольших сил противника, эти отряды не могли ее преодолеть. Поэтому противник продолжал удерживать коридор и выводил через него по ночам свои войска из гизельского мешка. Утром 11 ноября войска левого крыла 9-й армии сломили сопротивление арьергардов противника и овладели Гизелью и Новой Санибой. На следующий день эти войска вышли на рубежи рек Майрамадаг и Фиаг-Дон. В этих боях наши войска разбили 13-ю немецкую танковую дивизию, полк «Бранденбург», 45-й велобатальон, 7-й саперный батальон, 525-й дивизион противотанковой обороны, батальон первой немецкой горнострелковой дивизии и 336-й отдельный батальон. Нанесли серьезные потери 23-й немецкой танковой дивизии, 2-й румынской горнострелковой дивизии и другим частям противника.
Автор: Cesare Borgia 16.9.2012, 12:49
70 лет назад под Сталинградом решился исход войны
http://www.km.ru/v-rossii/2012/07/17/istoriya-velikoi-otechestvennoi-voiny/70-let-nazad-pod-stalingradom-reshilsya-is
А.Исаев: «Ни в коем случае нельзя говорить об «отсталости» Красной армии!»
http://www.km.ru/v-rossii/2012/05/05/istoriya-velikoi-otechestvennoi-voiny/isaev-ni-v-koem-sluchae-nelzya-govorit-ob-
Мы должны помнить: самим существованием своим мир обязан советскому солдату
http://www.km.ru/v-rossii/2012/05/05/pamyat-o-velikoi-otechestvennoi-voine/my-dolzhny-pomnit-samim-sushchestvovaniem-
Автор: Konstanten 21.9.2012, 7:54
Стойкость Сталинградской обороны. Истоки и факторы.
Обсуждение боев в Сталинграде.
Личный состав стрелковых дивизий , бригад и батальонов.1.
Воздушно-десантные дивизии. 33 гв. стрелковая дивизия (генерал А.И.Утвенко ),35 гв. стрелковая дивизия (генерал В.А. Глазков ,полковник В. П. Дубянский ), 37 гв. стрелковая дивизия (генерал В.Г.Жолудев) ,39 гв. стрелковая дивизия (генерал С.С.Гурьев ).
Дивизии начали формироваться осенью-зимой 1941-42 года и состояли полностью из добровольцев коммунистов и комсомольцев в большинстве уже участовавших в боях. Цитата("Г.Н.Чухрай (В августе-сентябре 1942 - офицер 33 гв. стрелковой дивизии).Моя война)
Товарищи бойцы, — громко сказал майор, обращаясь к нам, — ЦК ВЛКСМ объявляет набор добровольцев в воздушно-десантные войска. Кто из вас желает?
Я не дал ему закончить фразу и, подняв руку, закричал
— Я! Я желаю!!!
Записав мои данные, майор спросил:
— Есть еще желающие?
Желающих больше не нашлось, и майор направился к другим окопам....
Нас учили по-настоящему воевать: выживать в экстремальных условиях, метко стрелять из любого положения, метать ножи, группироваться при падении, прыжкам с парашютом и другим воинским премудростям.
Сегодня я думаю: страна была на грани гибели. Немцы подходили к Москве. А здесь, на Кавказе, нас учили по-настоящему воевать. Кто-то должен был это организовать. Не сами же собой организовались воздушно-десантные войска. Кто-то должен был предвидеть, что они будут нужны.
................
(Konstanten: Г.Н.Чухрай о боях за 33 гв. стрелковой дивизии за Доном. 23 июля -8 августа 1942 )
На рассвете к нам прибыл офицер из штаба 62-й армии. Командир дивизии Ф. А. Афанасьев (командир дивизии до генерала А.И.Утвенко) представил его как инструктора по борьбе с танками.
— Братцы! — обратился к нам инструктор. — Родина не может дать вам достаточно противотанковых средств. Тех, что у вас есть, недостаточно. Танков будет много. Очень много! Я привез вам грозное оружие в борьбе против танков — обыкновенные бутылки с горючей смесью. Я объясню вам, как надо ими пользоваться.
— Главное — не волноваться, — начал свое объяснение инструктор. — На тебя идет танк. Он ведет по тебе огонь из орудия. Но главное — не волноваться и ждать.
Мы на фронте не новички, мы знали, что значит «не волноваться», когда на тебя идет танк и ведет по тебе огонь из пушки. Не то что душа — земля вздрагивает от взрывов снарядов. На сердце тоскливый холод. Если тебя еще не задело осколком, тебя обсыпают комья земли, а рядом с тобой уже обливаются кровью и стонут раненые... «Не волноваться»?.. Хорошо. Слушаем дальше.
— Танк подходит ближе. Теперь он уже не может вести огонь из орудия, — увлеченно продолжает инструктор. — Мертвое пространство! Дальше ствол не наклоняется… Стреляет из пулемета… Многие не выдерживают, выскакивают из окопа. Этого делать не стоит: скосит первой же очередью… Это понятно?
— Понятно!
— Как не понять!
— Танк совсем близко, — продолжает инструктор, — он может раздавить тебя гусеницами. Многие от страха бросают бутылку ему в лоб. Это опасно: горючее сгорит, а ему хоть бы хны. Ты только себя обнаружишь, он станет утюжить окоп, а это известно, что значит?..
Мы хорошо знаем, что значит «утюжить окоп». Танк разворачивается на окопе, земля обрушивается и погребает людей заживо, а танк утрамбовывает землю, «утюжит» ее. Страшная смерть!
— Надо не волноваться, — продолжает инструктор с расстановкой, — а пропустить танк над собой и бросить бутылку в радиатор — радиатор у него сзади. Вот тогда ему конец! Сгорит, проклятый, как свечка!. Все очень просто!
Кто-то рядом со мной вздыхает:
— Просто-то просто…
А инструктор продолжает, как о чем-то уже не очень важном:
— Правда, нужно иметь в виду, что за танком идут автоматчики в количестве от семи до двадцати одного человека…
Раздался дружный хохот.
— Просто!..
— Проще не придумаешь!
— А автоматчики зачем? Просто так? Чтобы только наблюдать?
— Выходит, просто, но практически невозможно
И все-таки перед фронтом нашей дивизии изо дня в день горели десятки немецких танков. Однажды солдаты 88-го полка подбили и подожгли около сотни танков. Конечно, и мы несли большие потери. В этих боях мы проигрывали немцам во многом: у нас были десятки танков — у немцев тысячи. И все-таки наши танки внезапно врывались в бой и наводили на немцев ужас.
Время стерло из моей памяти многие фамилии, но я не могу забыть главного, что среди нас были ребята разных национальностей, что все мы считали себя солдатами одной великой Родины и за нее дрались, за нее отдавали свои жизни
(Konstanten: Г.Н.Чухрай о формировании подразделения из солдат разных частей для борьбы в окружении. Окруженная Задонская группировка 62 армии 9-13 августа 1942 )
По оврагу к нам приближалась толпа бегущих солдат.
— Плохи дела. Это паника, — сказал Кондрашов.
— Помогите остановить их, — сказал появившийся невесть откуда капитан.
Мы стали впереди него и, держа наготове оружие, заставили толпу остановиться.
— Куда бежите?
— Там немцы!
— Немцы кругом! Нужно воевать, а не бегать!
— А кто командовать будет?
— Я.
Солдаты с недоверием смотрели на капитана. Опасались провокации.
— Кто знает этого капитана?
Никто не знал. Цепь немцев приближалась. Капитан, торопясь, достал из нагрудного кармана гимнастерки свою офицерскую книжку. Подал окружившей его толпе.
— Коммунист?
— Да! — Он подал свой партийный билет.
— Командуй!
Сегодня слово «коммунист» воспринимается неоднозначно.
Старшее поколение в своем большинстве явно или тайно уважает коммунистов, молодежь, тоже в своем большинстве, считает коммунистов виновниками всех своих бед.
Но тогда коммунисты пользовались уважением. Коммунист не мог быть предателем.
(Konstanten: Бойцы в окружении ,кто продолжал драться с гитлеровцами, признавали только тех командиров,кто их точно не сдаст по малодушию или трусости.)
Пленных коммунистов немцы расстреливали.
Я вступил в партию на фронте, когда единственной моей привилегией было первым подниматься в атаку. Я горжусь этой привилегией.
Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж.")
К.А.Гуров прибыл в 62-ю армию к самому началу боевых действий, провел много времени непосредственно в сражающихся войсках. Он давал выразительные характеристики командирам, политработникам. Это были впечатления человека, находившегося рядом с ними в боях.
Запомнился его рассказ о 33-й гвардейской дивизии. Она была укомплектована воздушнодесантниками и получила гвардейское звание и Знамя еще при формировании.
Использование таких соединений в качестве обычных стрелковых — преимущественно на особо ответственных участках — диктовалось чрезвычайными обстоятельствами того времени. Но поначалу возникали некоторые опасения: как-то покажут себя парашютисты, готовившиеся к действиям совсем иного рода, например, в полевой обороне против танков?
— Пехотинцами они оказались отличными, — рассказывал Гуров. — Народ твердый, железный. Если приказано — ни шагу назад, никакая сила не сдвинет. Уйму гитлеровцев уложили воздушнодесантники перед своими окопами. А как у них немецкие танки горели! Бывает ведь, докладывают — сожгли столько-то, а проверить невозможно. Ну а уж тут я собственными глазами удостоверился, что у Утвенко считают точно. Двадцать два километра был фронт у дивизии, и нигде фрицы слабого места не нашли, пошли в обход...
— Да, таких хоть объявляй дважды гвардейцами, — подтверждал командарм.
И оба хмурились, думая, наверное, о том, что от 33-й гвардейской дивизии, номер которой продолжал значиться в списках армии, остался фактически лишь небольшой сводный отряд. Неудивительно, что в рассказе члена Военного совета о гвардейцах-парашютистах переплелись восхищение и горечь.
....................
...бойцы 35-й гвардейской навсегда запомнились мне такими, какими увидел их той ночью (24 авуста 1942 ). Даже покрытые степной пылью, только что вышедшие из боя, они выглядели щеголевато.
На оставленных им голубых петлицах поблескивали серебристые «птички», на поясных ремнях — десантные ножи со светлыми рукоятками. У каждого — значок парашютиста...
Их готовили к борьбе в тылу врага, к ближнему бою в самых необычных и неожиданных условиях, к большой самостоятельности, к дерзким действиям мелкими группами и в одиночку.
И все это понадобилось, все пригодилось потом в Сталинграде!
2.
Курсантские полки Краснодарского, Грозненского, Винницкого, 2-го Орджоникидзевского училищ.Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж.")
Те же чувства (как и о 33 гв. стрелковой дивизии), только как бы приглушенные, сдерживаемые, уловил я, когда командующий говорил о сражавшихся в армии курсантских полках Краснодарского, Грозненского, Винницкого, 2-го Орджоникидзевского училищ...
Некоторые из этих полков прибыли в донскую степь раньше самой армии и становились ее передовыми отрядами, боевым охранением, а потом нередко использовались в качестве надежных отрядов прикрытия. Придаваемые различным дивизиям, они везде дрались доблестно, но день ото дня редели. «Это полки героев», — сказал Лопатин(В августе 1942 командующий 62 армией)
2.
Дивизии НКВД.10 дививзия НКВД (полковник А.А.Сараев) сформирована весной 1942 для охраны тыла Брянского , Юго-Западного , а затем и Сталинградского фронтов.
В июле принимала участие в городских боях при обороне Воронежа. Основу дивизии составили бойцы и командиры пограничных войск , сталинградцы - призывники и добровольцы партийных и комсомольских организаций Сталинграда. Дивизия вместе с истребительными батальонами сталинградских рабочих (тоже состояли в войсках НКВД) 23 августа отразила прорыв в город 14 танкового корпуса немцев.
95 стрелковая дивизия (полковник В.А.Горишный). Сформирована на базе личного состава 13 мотострелковой дивизии НКВД , которая в мае 1942 охраняла тылы Юго-Западного фронта , в июне -июле 1942 воевала в составе Юго-Западного и Брянского фронтов ,а в начале июля участовала в обороне Воронежа.
3.
Стрелковые дивизии.112 стрелковая дивизия (полковник И.П.Сологуб , подполковник И.Е.Ермолкин ) отличилась в составе 64 и 62 армий в боях за Доном и на подступах к Сталинграду.
244-я стрелковая дивизия (полковник Г. А. Афанасьев).
В мае-июле дивизия участвовала в боях на Юго-Западном фронте в составе 28 армии, сохранив костяк бойцов , пополнилась сталинградцами.
13 гв. стрелковая дивизия (генерал А.И.Родимцев) отличилась стойкостью в боях на Юго-Западном фронте в составе 28 армии в июне-июле 1942 года.
284 стрелковая дивизия (подполковник Н.Ф.Батюк) - дивизия отличилась на Брянском фронте в июле 1942 в боях при обороне противотанкового района у Касторного.
Перед отправкой в Сталинград дивизия была пополнена моряками-североморцами и сибиряками.
193 стрелковая дивизия (генерал Ф.Н.Смехотворов) -дивизия сражалась под Воронежем , сохранила костяк обстрелянных бойцов, а при доукомплектовании получила пополнение — до пяти тысяч курсантов, тысячу моряков с Тихоокеанского флота.
308 стрелковая дивизия (генерал Л.Н.Гуртьев) -дивизия отличилась упорством в атаках севернее Сталинграда в сентябре 1942.
138 стрелковая дивизия (полковник И.И.Людников) - дивизия отличилась в августовских и сентябрьских боях в составе 64 армии.
45-я стрелковая дивизия (полковник В. П. Соколов) - в конце октября 1942 дивизия была передана в 62 армию из резерва Ставки и насчитывала около тысячи коммунистов, две с половиной тысячи комсомольцев. Как наследница традиций дивизии легедарного Щорса была сформирована из бойцов родом с Донбасса и Черниговской области.
4.Стрелковые бригады.
42 Стрелковая бригада (полковник М.С.Батраков) имела опыт боев на Северо-Западном фронте , перед отправкой в Сталинград была пополнена моряками-североморцами Беломорской флотилии.
92 Стрелковая бригада (майор И. И. Самодай ) . Бригада была сформирована почти целиком из моряков Балтийского , Северного и Тихоокеанского флотов.
Личный состав флота тех лет - практически все либо комсомольцы , либо коммунисты.
124 Стрелковая бригада ( полковник С.Ф.Горохов) на треть сформирована из добровольцев воинских частей Дальнего Востока, остальная часть была из солдат после госпиталей , добровольцев и призывников города Белебея и района. Политсостав бригады был целиком взят из академии им. Ленина.
149 Стрелковая бригада (полковник В.А.Болвинов) сформирована из призывников и добровольцев частей Сибири и Дальнего Востока.
115 Стрелковая бригада (полковник К. М.Андрюcенко) сформирована из курсантов военных училищ.
38-я Мотострелковая бригада (полковник И. Д. Бурмаков). Бригада была сформирована в основном из рабочих сталинградских заводов.
20-я Мотострелковая бригада ( полковник П. С. Ильин). Отличилась в обороне Калача- на- Дону в конце августа 1942 года.
Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж.")
...после трех дней боев за Калач гитлеровское командование вряд ли поверило бы, что его обороняют уже менее четырехсот бойцов.
В это время немцы, подключившись где-то к телефонным проводам, соединявшим подразделения бригады с ее штабом, надумали вступить в переговоры с защитниками почти окруженного городка, и чей-то голос попросил позвать к аппарату «командующего группой советских войск»... А у Ильина в окопах находились не только комендантский взвод, связисты, разведчики, по и большая часть штабистов.... Калач продолжал держаться.
Теперь, много лет спустя, оборона старинного казачьего городка на Дону в августе сорок второго года, бои вокруг него и на его улицах, где шла борьба за каждый дом, представляются мне еще более значимыми. Они явились как бы прологом к боям в самом Сталинграде, которых мы тогда все еще надеялись избежать. Прологом в том смысле, что особая стойкость (ее хочется назвать сталинградской), возраставшая в войсках вопреки крайне неблагоприятному для нас развитию событий, стойкость, сочетавшаяся с высокой боевой активностью и сорвавшая в конечном счете все планы врага, проявилась под Калачом с очень большой силой.
Калач — ближайший к Сталинграду с запада населенный пункт городского типа, его донской форпост. Но никаких укреплений, кроме обычных полевых, там не существовало.
Гитлеровцы наверняка рассчитывали овладеть Калачом с ходу и сразу же оседлать дорогу, ведущую от него к Волге.
Однако простой районный центр, обороняемый малочисленной частью, оказался для врага крепким орешком, «разгрызать» который пришлось не один день.
5. Рабочие истребительные батальоны сталинградских заводов Тракторного (танкового) , Баррикады ,Красный октябрь и др.
По ведомственной принадлежности эти батальоны принадлежали к войскам НКВД .
Цитата("В.Адам (адъютант 6 полевой армии немцев).Катастрофа на Волге. ")
Население взялось за оружие. На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку или пистолет.
Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели.
А вот так личный состав сталинградских соединений трактуется англо-саксами.
http://www.youtube.com/watch?v=lPVJV9PDcuE&feature=player_detailpage#t=971s
Тактические принципы борьбы в Сталинграде.
Стойкость пехоты вместе с управлением огневой мощью артиллерии.Цитата("Н.И.Крылов (Начальник штаба 62 армии. Участник обороны Одессы и Севастополя. Был начальником штаба Примоской армии). Сталинградский рубеж.")
Упорство бойцов плюс артиллерия — вот на чем все держится! — сказал как-то дивизионный комиссар Гуров, размышляя над итогами боевого дня.
Он почти повторил севастопольскую формулу командарма Приморской Ивана Ефимовича Петрова: «Стойкость пехоты и централизованное управление артиллерией».
Под Сталинградом действовало больше авиации, было у нас и хоть сколько-то танков.
Однако и здесь лишь артиллерия являлась той силой, которая могла немедленно поддержать стрелковые части на любом участке.
При этом и в Сталинграде создавалась всеохватывающая система централизованного управления артиллерией, оправдавшая себя при обороне Одессы и Севастополя.
В начале сентября были образованы две армейские артиллерийские группы, каждая в составе четырех-пяти артиллерийских и гвардейских минометных полков.
Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
Плотность артиллерийского огня все время менялась в зависимости от потерь. В районе города она в среднем составляла 10-15 орудий и минометов (82-мм) на один километр фронта.
Мы стремились к возможно большей централизации управления артиллерийским огнем, и в этом. отношении хорошо и много поработали командующий артиллерией армии генерал-майор Пожарский и его штаб во главе с полковником Хижняковым.
Николай Митрофанович Пожарский выступал подлинным новатором в использовании крупных масс артиллерии при обороне города и в применении артиллерийских контрударов, организатором мощных минометных групп. Пожарский сумел так построить управление огнем артиллерии, что она свободно и легко могла переходить из рук одного командира дивизии в руки другого, а когда нужно было нанести удар по наиболее опасному участку фронта, она могла действовать централизованно. Убедившись на практике, как важно обеспечивать действия штурмовых групп артиллерийским огнем, он смело включал в них орудия крупных калибров.
Командующий артиллерией армии имел возможность централизованно управлять артиллерией всех стрелковых дивизий, истребительно-противотанковых артиллерийских полков, полков артиллерийской поддержки и гвардейскими минометными частями. Так, например, в конце сентября нашими артиллерийскими налетами было сорвано большое наступление противника в направлении высоты 102,0 и овраг Банный. Контрподготовка проводилась несколько дней подряд, каждая в течение 15- 20 минут, и в ней участвовало более 250 орудий крупного калибра на фронте в два-три километра.
Цитата(" А.И.Еременко.Сталинград.Записки командующего фронтом")
В период оборонительных боев за Сталинград было создано несколько артиллерийских групп. Управление ими было организовано настолько четко, что требовалось не более 15–20 минут времени, чтобы направить огонь большой плотности в любую точку обороны Сталинграда.
В этом-то и состояла одна из причин высокой стойкости нашей обороны....
..по данным воздушной и наземной разведки, а также артиллерийских наблюдателей, мы определяли момент начала атаки противника. Как только она выявлялась, немедленно отдавался приказ об артиллерийском и авиационном ударе по заранее распределенным целям, т. е. по целям, которые были назначены 20–30 минут назад, когда выявился исходный рубеж атаки противника. Как правило, такие удары были настолько сильны, что противник не выдерживал их.
Обычно артиллерийский и авиационный налет начинался, когда поднималась в атаку пехота, следовавшая за танками противника. Это делалось неспроста.
Если такой налет производить несколько ранее, когда противник находится на месте, готовясь к атаке, то результаты контрподготовки обычно бывают незначительными, так как исходный рубеж у противника готовится всегда хорошо (здесь и убежища, и другие укрытия).
Если же такой налет производить как раз в те моменты, когда у противника все приходит в движение (к тому же нередко гитлеровское командование посылало своих солдат в атаку, подпоив их для смелости), то результаты наших контрмероприятий, почти, как правило, были существенны; обычно вражеские атаки не только бывали отбиты, но зачастую атакующим дивизиям наносился большой урон. Дело в том, что на участке атаки нам действительно удавалось сосредоточить огонь большой силы. Он организовывался примерно так.
В 100–200 метрах от нашего переднего края на глубину 2–4 километров, на фронте всего участка атаки с некоторым обеспечением флангов, создавалась густая полоса заградительного огня. Иногда по главному участку атаки противника работало до двухсот орудий и минометов на километр фронта, и это делалось при общем превосходстве врага в силах. Так осуществлялось маневрирование огнем.
Усиление обороны танками.Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
Танковых частей и штабов в Сталинграде было много, но танков очень мало, потому что условия городского боя не позволяли применять большие массы танков, да и переправлять их через Волгу мы не имели возможности.
Однако имевшиеся в армии танки мы использовали на полную мощность: подбитые — как неподвижные огневые точки, уцелевшие — как ударную силу для контратак.
На танкодоступных направлениях они составляли основной костяк противотанковой обороны.
Мы ставили их за передним краем обороны, в 200—300 метрах, хорошо маскировали, закапывали до башен и придавали им пехотное прикрытие, которое также зарывалось в землю или укреплялось в зданиях. Огонь танков с места, из засад по вражеским танкам, которые появлялись большими массами на улицах и площадях, был самым эффективным.
Именно так удалось на 14 и 15 сентября остановить крупные силы немецких танков, которые пытались с ходу ворваться в город.
Они были встречены губительным огнем из засад и, понеся большие потери, откатились назад.
В те дни только против участка, обороняемого танковыми бригадами полковника Кричмана и подполковника Удовиченко, в которых насчитывалось три десятка Т-34 и два полка истребительной артиллерии, противник бросил более 400 танков различных систем.
Однако, несмотря на явное количественное превосходство, гитлеровские танки не смогли прорвать нашу оборону и выйти к Волге.
Тактика. Узлы обороны и опорные пункты.Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
Мы противопоставляли немцам свою тактику городского боя, не шаблонную, а выработанную в бою, и все время совершенствовали ее.
Самое важное, что я усвоил на волжском берегу — это нетерпимость к шаблону. Мы постоянно искали новые приемы организации и ведения боя, исходя из конкретно сложившейся обстановки.
Основой оборонительной позиции армии явились узлы обороны, в которые входили опорные пункты.
В качестве опорных пунктов служили городские постройки, особо прочные каменные и кирпичные здания. Приспособленные к обороне, они связывались с другими домами траншеями и ходами сообщений. Промежутки между опорными пунктами прикрывались огнем и инженерными препятствиями.
Под опорный пункт, как правило, оборудовались отдельные здания или группы строений, которые находились на важнейших направлениях. Преимущество отдавалось уже сгоревшим каменным постройкам, чтобы противник не мог зажечь их перед наступлением и выкурить защитников огнем и дымом. Каждый опорный пункт в зависимости от размеров и значения здания оборонялся отделением, взводом, ротой, а иногда и батальоном. Опорные пункты приспосабливались для круговой обороны и могли самостоятельно вести бои в течение нескольких дней.
Гарнизоны опорных пунктов, как правило, имели противотанковые ружья, противотанковую артиллерию, а если позволяла возможность, то и танки или самоходки. Я уже не говорю о бутылках с горючей смесью или противотанковых гранатах, которыми мы старались обеспечить каждого бойца. Гарнизоны имели также снайперов, саперов, химиков и обязательно медицинского работника с большим запасом медикаментов.
Группа опорных пунктов, объединенных общей системой огня и единым управлением, а также оборудованных для круговой обороны, составляла узел обороны.
Чтобы затруднить противнику маневрирование по городу, улицы и площади перегораживались различными препятствиями. Подступы к препятствиям и сами заграждения простреливались косоприцельным многослойным огнем всех видов оружия из соседних зданий и специальных точек, расположенных в шахматном порядке.
Подразделения, составлявшие гарнизоны опорных пунктов или узлов обороны, комплектовались из представителей всех родов войск.
Они усиливались огнеметами, станковыми и крупнокалиберными пулеметами, противотанковыми ружьями, отдельными орудиями, минометами, танками и поддерживались огнем артиллерии с закрытых позиций.
Командиры стрелковых подразделений являлись комендантами опорных пунктов (узлов обороны). При них находились наблюдательные пункты артиллерии, стрелявшей с закрытых позиций.
Огневые средства в обороняемом здании размещались в зависимости от его прочности и положения в городе. В многоэтажных зданиях организовывалась многоярусная оборона: в полуподвальных и нижних этажах оборудовались огневые точки для ведения огня вдоль улиц, в верхних этажах и на чердаках —для ведения огня сверху по танкам, по улицам, дворам, соседним зданиям и по дальним целям. Орудия прямой наводки и часть станковых пулеметов в том числе пулеметов кинжального действия располагались в нижних этажах; иногда станковые пулеметы для ведения дальнего огня, а также крупнокалиберные пулеметы устанавливались на верхних этажах; стрелки располагались по всему зданию.
Отдельные орудия прямой наводки, танки, станковые пулеметы для защиты подступов к обороняемому зданию с флангов и промежутков между зданиями находились вне зданий и располагались уступом сзади или с флангов.
Особенности боя в городе вызывали необходимость большого насыщения пехотных подразделений автоматическим оружием, гранатами и бутылками с горючей смесью. Создавалась сеть запасных и временных огневых позиций для всех видов оружия с учетом широкого маневрирования огнем во всех направлениях.
Система огня в сочетании с заграждениями имела целью:
— не позволить противнику занять выгодные позиции для артиллерии, танков, самоходных установок и огневых средств пехоты;
— затруднить атаку пехоты и танков противника либо отразить ее на подступах к опорному пункту и в промежутках между ними;
— отсекать пехоту противника от танков;
— уничтожить противника, проникшего по частям в опорные пункты и в промежутки между ними;
— не допустить распространения противника в глубину на участках прорыва;
— обеспечить прочное удержание опорных пунктов и узлов обороны при окружении их противником;
— создавать огневые мешки и уничтожать в них противника огнем и контратакой;
— обеспечить поддержку контратак.
В организации системы огня учитывалось широкое применение огневых средств при стрельбе на короткие дистанции не только из пехотного оружия, но и артиллерии (орудия прямой наводки), повышенное использование минометов, которые могли поражать противника за вертикальными укрытиями.
Противотанковая оборона внутри города имела свои особенности. Борьба с танками велась на ближних дистанциях.
Особенное значение придавалось истребителям танков, вооруженным бутылками с горючей смесью, противотанковыми ружьями и гранатами.
Огонь по танкам велся преимущественно из засад, для чего использовались проломы в заборах, стенах, а также подъезды домов, ворота, окна и т. д.
Круговая противотанковая оборона опорного пункта и узла обороны достигалась подготовкой позиции для орудий прямой наводки и танков, для отражения атак танков противника со всех сторон и даже с тыла. При нехватке артиллерии круговая оборона обеспечивалась подготовкой необходимого количества проходов для маневра подвижных отрядов, заграждений с минами и противотанковыми ружьями. Огневые позиции отдельно стоящих батарей оборудовались как противотанковые опорные пункты. Несколько таких пунктов, прикрывающих одно танкоопасное направление, объединялись в противотанковый район.
Все штабы, до штаба армии включительно, командные и патронные пункты, артиллерийские огневые позиции оборудовались как опорные пункты.
Каждый узел обороны и опорный пункт имели план обороны, который обычно включал:
— задачи гарнизону опорного пункта — создание системы огня, обеспечивающей круговую оборону;
— задачи силам и средствам, находящимся в опорном пункте, в траншеях, дзотах и в промежутках между опорными пунктами;
— распределение сил и средств гарнизона для отражения атаки противника с одного или нескольких направлений, а также для круговой обороны;
— распределение огневых средств таким образом. чтобы не допустить противника к опорному пункту и обеспечить прострел промежутков с соседними опорными пунктами и перед фронтом, а также взаимодействие с огневыми средствами этих пунктов;
— огневые задачи поддерживающей артиллерии;
— направления и пути маневра для контратак;
— порядок обороны при потере некоторых опорных пунктов, узла обороны или отдельных зданий в них;
— усиление промежутков между опорными пунктами и узлами обороны ночью;
— способы борьбы с противником, ворвавшимся в опорный пункт, и необходимые для этого работы внутри опорного пункта.
План и организация обороны подготовлялись тщательно, не обязательно письменно, в процессе боя совершенствовались, и каждая пауза боя использовалась для уточнения и производства укреплений, врастания в землю, в здания, в опорные пункты.
Вот так англо-саксы описывают искусство сталинградской обороны 62 армии против "высоко-технологичной" немецкой армии (что в принципе верно) ,внешне искренне полагая (см. выше) , что немцам противостояли тучи необученных новобранцев ,живших 1 день боя.
И "не видя" в этом противоречия.
http://www.youtube.com/watch?v=lPVJV9PDcuE&feature=player_detailpage#t=1240s
Вот такая геббельсовская смесь (умолчаний ,лжи , полу-лжи ,полу-правды , правды фактов ).
Автор: Konstanten 22.9.2012, 13:07
Стойкость сталинградской обороны. Истоки.
Обсуждение боев в Сталинграде.Продолжение
Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
.... современный бой в городе — это не уличный бой в буквальном смысле слова.
В городском бою, которые вели мы, улица была пуста, площадь тоже.
(Т.е. улицы и площади бойцы штурмовых групп миновали быстро и без потерь -дымовые завесы ,сумерки или ночь, артогонь ,подрывы саперами зданий ,..- всё это не позволяло атакуемым встретить противника огнём на подступах к зданию. Иначе атака не проводилась - была бессмысленна...)
Тактика. Активность обороны.Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
Особо хочется подчеркнуть активность обороны.
Всякое вклинивание противника в наши боевые порядки ликвидировалось огнем и контратаками, которые, как правило, наносились внезапно во фланги и тыл наступающим.
Контратаки во всех случаях причиняли огромный урон противнику, нередко вынуждая его отказываться от атак в данном направлении и метаться по фронту в поисках слабых мест в нашей обороне, терять время и снижать темп продвижения.
Активность обороны обеспечивалась:
— хорошей организацией разведки всех родов войск;
— тщательной подготовкой системы огня из всех видов оружия для разгрома сил противника, сосредоточенных для нанесения удара;
— умелой маскировкой своих сил (особенно контратакующих групп), подходов к рубежам, броска в контратаку;
— организацией взаимодействия между контратакующей группой и огневыми средствами, перед которыми стояла задача огнем отрезать подход вторых эшелонов и резервов противника.
Контрподготовка протекала чаще всего в форме контрудара, нацеленного во фланг или даже в лоб готовящейся к атаке группировке противника. Часто мы преследовали цель не только нанести противнику потери, но и внезапным ударом стрелковых подразделений и танков при поддержке артиллерии и авиации вклиниться в его исходные позиции, перепутать его боевые порядки, сорвать наступление и выиграть время.
Мы били противника там, где его обнаруживали, и там, где он был более подготовлен к наступлению. Били его физически и морально.
Если противнику удавалось прорваться, он встречал такое построение боевых порядков обороны, которое позволяло наносить удары из глубины в течение всего боя по его слабым местам и по его флангам, которые открываются в ходе наступления.
Наши войска (стрелки, артиллеристы, танкисты, засевшие в зданиях) не боялись пропускать танки противника в глубину обороны, потому что там, во вторых эшелонах, были противотанковые узлы и препятствия. Но пехоту противника очень часто удавалось отсечь от танков огнем пулеметов и, как говорится, «положить» перед передним краем. А там, во втором эшелоне, немецкие танки, не видя засевших в подвалах и траншеях бронебойщиков и истребителей танков, подставляли борта для ударов и горели. Иногда они попадали в огневые мешки, натыкаясь на противотанковые узлы и пункты противотанковой артиллерии.
Наше преимущество заключалось в том, что мы сидели в скрытых укреплениях, а противник оставался на улицах и площадях и служил хорошей мишенью.
На головы прорвавшихся солдат противника обрушивался снайперский огонь стрелков, пулеметчиков и наводчиков орудий, а нередко обломки специально с этой целью взрываемых зданий.
Если же противнику удавалось захватить здания и сооружения, его выбивали оттуда вторые эшелоны и резервы, которые контратаками восстанавливали положение.
Вторые эшелоны располагались в опорных пунктах в глубине оборонительной полосы, перехватывая противника на возможных направлениях наступления и находясь в состоянии готовности для контратаки всеми силами или частью их.
При недостатке сил и средств для контратаки боевой порядок строился с таким расчетом, чтобы иметь резерв, который размещался в особо важных и прочных зданиях.
При неблагоприятно складывавшейся обстановке вторые эшелоны и резервы переходили на угрожаемых направлениях к обороне в подготовленных ими опорных пунктах.
Одновременно с оборудованием оборонительных позиций вторые эшелоны (резервы) готовили направление для контратак как в пределах своего района, так и для помощи соседям.
Подготовка направлений состояла в организации взаимодействия и прокладке путей маневра, то есть в расчистке дорог от завалов и устройстве проходов через дворы, проломы в стенах зданий, оборудовании наблюдательных пунктов и огневых позиций артиллерии.
Контратаки вторых эшелонов и резервов в городе резко отличались от контратак в полевых условиях.
В самом начале боев в центральной части города стало ясно, что принятые в полевых условиях методы ведения боя внутри города неприемлемы: многочисленные укрепления противника в каменных домах и высокая плотность огня затрудняли наши контратаки и приводили к большим потерям.У обеих борющихся сторон при атаках и контратаках фланги оголялись, боевые порядки разрезались укрепленными зданиями.
Активная оборона в такой обстановке приводила к тому, что контратаки наших частей, которые широко применялись с первых дней боев, сводились либо к захвату зданий, в которых укреплялись гитлеровцы в глубине нашей обороны, либо к атаке кварталов, превращенных противником в опорные пункты перед нашим передним краем.
Когда начались бои, стало ясно, что с этой задачей успешно справляются мелкие подразделения, которые проникали в промежутки между опорными пунктами и узлами обороны противника.
Они блокировали их, просачивались в глубину кварталов и штурмом овладевали зданиями, которые быстро приспосабливали для своей обороны.
В городе мелкие стрелковые подразделения своими средствами не могли преодолеть все препятствия и подавить огонь противника.
Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж.")
Гвардейцы генерала Жолудева (37 гв. стрелковая дивизия - бой 14 октября ) еще раз показали, на что способны воздушнодесантники.
Когда перед началом атаки налетали бомбардировщики, бойцы быстро передвигались по развалинам вперед, к неприятельским позициям, и «юнкерсы» бомбили пустое место.
А с прорывавшейся за танками фашистской пехотой схватывались врукопашную, пуская в ход штыки и приклады, свои десантные ножи.
Многие подробности (конечно, далеко не все) героических действий отдельных групп бойцов, оказавшихся в тылу врага, были выяснены только потом.
Но о том, что они ведут бой за линией фронта, мы знали: на неподавленные очаги сопротивления в захваченных гитлеровцами кварталах заводских поселков вновь и вновь налетали «юнкерсы».
Фашисты использовали там и огнеметы.
http://www.youtube.com/watch?v=CW0-Ma_5wx0
Тактика штурмовых групп.Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
Огонь же артиллерии с закрытых позиций оказался малоэффективным, и для разрушения зданий и стен, в которых противник устанавливал огневые средства, стрелковым подразделениям придавались артиллерия и танки. Чтобы делать проломы в стенах, преодолевать заграждения и выжигать врага из опорных пунктов, мелким подразделениям придавались саперы и химики. Так была создана боевая единица — штурмовая группа, приспособленная для ведения городского боя. Каждый раз она формировалась в зависимости от объекта атаки, наличных сил и средств. Штурм укрепленных пунктов противника планировался и организовывался командиром и штабом. Штурмовая группа состояла обычно из взвода или роты пехоты (от 20 до 50 стрелков), усиленного 2—3 орудиями для стрельбы прямой наводкой, 1—2 отделениями саперов и химиков. Весь личный состав обеспечивался автоматами и большим количеством ручных гранат.
Активные действия штурмовых групп явились той силой обороны, которая все время держала противника в состоянии напряжения.
Под ударами наших подразделений противник вынужден был оставлять не только здания, но и свои опорные пункты.
Нередко атаки предпринимались без предварительного артиллерийского налета. Время атак устанавливалось в зависимости от поведения солдат противника.
Учитывалось, когда они отдыхают, когда принимают пищу, когда сменяются. Изучив все это, мы часто захватывали в подвалах целые гарнизоны.
Опыт показал, что штурмовые группы и городские опорные пункты сыграли важнейшую роль в нашей обороне. Армия отражала атаки противника, атаковывала его сама, делала смелые вылазки, захватывала инициативу в свои руки. Сила наших воинов заключалась в том, что они, обороняясь, непрерывно наступали.
В заключение хочется отметить, что современный бой в городе — это не уличный бой в буквальном смысле слова. В городском бою, которые вели мы, улица была пуста, площадь тоже.
62-я армия вырабатывала новые приемы и методы ведения боя в условиях большого города. В ходе сражений наши офицеры и генералы непрерывно учились.
Смело отбрасывая тактические приемы, которые оказывались непригодными в условиях уличных боев, они применяли новые, внедряя их во все части.
Учились и командиры батальонов, и командиры полков, и командиры дивизий, учились все — вплоть до командующего армией, и эта учеба каждый день приносила свои плоды.
Уже на первом этапе битвы за город стало совершенно ясно, что заставить врага отказаться от его планов можно лишь активной обороной: обороняться, наступая.
Для широкого применения такого метода борьбы наши гарнизоны опорных пунктов в это время уже имели опыт самостоятельных и инициативных действий; они научились взаимодействовать с приданными им отдельными орудиями, минометами, танками, саперами и вести огонь прямой наводкой с ближних дистанций из всех видов оружия, а частые вылазки с целью контратаки способствовали накоплению опыта маневрирования в условиях уличного боя. . Городской бой, городская атака — это штурм укрепленных домов, зданий и других объектов, также превращенных противником в опорные пункты и узлы сопротивления. Следовательно, удары штурмовых групп должны быть короткими, действия — быстрыми и дерзкими.[
При этих требованиях исключается возможность использования больших подразделений и на арену выходят мелкие группы пехоты, отдельные орудия и танки.
Условия действий штурмовых групп и разные периоды городского боя различны. Если противник только что ворвался в город и захватил часть его, естественно, что он еще не сумел укрепить здания, организовать прочную оборону. В такой обстановке может действовать мелкая группа, и притом самостоятельно, не имея органической связи со своими подразделениями. Когда же враг находится в городе две-три недели и его оборона обеспечена серьезными инженерными сооружениями, хорошо продуманной системой огня, то шансы на успех самостоятельных действий мелкой группы уменьшаются, и она выступает лишь как острие сильного отряда. В данной обстановке группа выполняет только часть намеченного плана.
Силы и состав каждой группы зависели от объекта ее действий. Командир определял их в процессе подготовки к штурму на основе разведывательных данных о характере объекта и численности гарнизона. При этом учитывались особенности действий каждой группы. Эти особенности сугубо принципиальны; не уяснив себе их, нельзя понять и тактику боя за укрепленные здания в городе.
Основу всей штурмовой группы составляют атакующие группы, насчитывающие по 10—12 человек в каждой. Они первыми стремительно врываются в дома, дзоты и самостоятельно ведут бой внутри объекта. Каждая группа имеет свою частную задачу. Вооружение этих групп легкое: автомат, граната, нож, лопата (последней иногда пользуются как топором). Руководство группами осуществляется одним командиром. Для этого он имеет сигнальные и осветительные ракеты, иногда телефон.
...........
Практика убедила нас, что комплектовать штурмовые группы необходимо из состава одного подразделения. Ни о каких штатных группах в роте или в батальоне не может быть и речи. Уметь штурмовать обязаны каждый взвод, каждое отделение, каждый боец.
Время и внезапность — два важнейших фактора успешного маневра штурмовой группы. Каждый командир, которому поставлена задача штурмовать опорный пункт или узел сопротивления противника, должен прежде всего использовать фактор времени и фактор внезапности. В ближнем бою, а тем более в городском, это всегда имеет решающее значение.
Незаменимое оружие бойцов, идущих на штурм, — граната. Она часто предопределяет дистанцию штурма. Чем ближе к противнику исходная позиция для атаки, тем лучше.
Если с этой точки зрения рассматривать действия штурмовых групп частей 62-й армии, то станет ясным, что успех их в значительной мере основан на скрытом сближении с противником.
Опыт учит: сближайся с противником траншеями; двигайся ползком, используя воронки и развалины; рой ночью траншеи, на день маскируй их; накапливайся для броска в атаку скрытно, без шума; автомат бери на шею; захвати 10—12 гранат — тогда время и внезапность будут на твоей стороне.
Пусть у командира будет геройская штурмовая группа. но если атака не подготовлена, напрасно ждать успешных результатов. Штурм должен быть подготовлен тщательно, все его детали необходимо рассчитать точно.
В основе подготовки лежат два элемента: изучение объекта и разработка плана штурма.
http://www.youtube.com/watch?v=A0nUr8Wx8qc&feature=player_detailpage#t=360s
В результате изучения объекта по данным разведки командиру необходимо получить ответы на следующие вопросы: тип здания, толщина стен, перекрытий, наличие подвала, где находятся входы и выходы, характер укреплений, места скрытых амбразур, места заграждений и виды их, есть ли у гарнизона опорного пункта возможность скрытно (траншеями) общаться со своими подразделениями. Имея такие данные, командир скорее вскроет расположение вражеских огневых точек, их секторы обстрела и мертвые пространства. Представление об объекте атаки все же будет неполным, если при разведке не учесть поведение (быт) гарнизона противника и огневое воздействие из соседних зданий. Полнота данных, разумеется, окажет влияние и на выбор времени, наиболее благоприятного для штурма.
Бойцы нашей армии штурмовали вокзал, «гвоздильный завод», отдельные здания. Их действия учат: врывайся в дом вдвоем — ты да граната; оба будьте одеты легко — ты без вещевого мешка, граната без рубашки; врывайся так: граната впереди, а ты за ней; проходи весь дом опять же с гранатой — граната впереди, а ты следом.
На этот опыт можно положиться вполне.
Тактика штурмовой группы основана на быстроте действий, натиске, широкой инициативе и дерзости каждого бойца.
Гибкость в тактике необходима этим группам, потому что, ворвавшись в укрепленное здание, попав в лабиринт занятых противником комнат, они встречаются с массой неожиданностей.
Здесь вступает в силу неумолимое правило: успевай поворачиваться! На каждом шагу бойца подстерегает опасность.
Не беда — в каждый угол комнаты гранату, и вперед! Очередь из автомата по остаткам потолка; мало — гранату, и опять вперед! Другая комната — гранату! Поворот — еще гранату! Прочесывай автоматом! И не медли!
Уже внутри самого объекта противник может перейти в контратаку. Не бойся! Ты уже взял инициативу, она в твоих руках. Действуй злее гранатой, автоматом, ножом и лопатой! Бой внутри дома бешеный. Поэтому всегда будь готов к неожиданностям. Не зевай!
Вот как это трактуют "военные историки" англо-саксов.
http://www.youtube.com/watch?v=lPVJV9PDcuE&feature=player_detailpage#t=1079s
В данном эпизоде в целом без вранья.
Но ,очевидно, глуповато. Бой - рубка в общем равных по силе немецких и советских штурмовых групп при участии танков и артиллерии - это ,конечно же , не антитеррористеческая операция.
Тактика штрумовых групп.Группа закрепленияЦитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
Группа закрепления обычно разбивается на несколько партий, которые врываются в дом одновременно с разных направлений вслед за атакующими группами (как только командир подаст сигнал «Ворвался»). Проникнув в здание и захватив огневые точки, они немедленно создают собственную оборону, организуют систему огня в сторону противника и пресекают все его попытки прийти на помощь атакованному гарнизону. Вооружение группы закрепления тяжелое: станковые и ручные пулеметы, противотанковые ружья, минометы, противотанковые орудия, ломы, кирки, взрывчатое вещество.
В состав каждой группы непременно входят саперы, снайперы, а также бойцы других специальностей, могущие эффективно воздействовать на противника.
Группа закрепления подчинена командиру штурмовой группы.
Резерв используется для пополнения и усиления атакующих групп, для ликвидации возможной контратаки противника с флангов, а также (в случае нужды) как блокирующая группа.
Из резерва могут быть быстро сформированы и введены в бой новые, дополнительные атакующие группы. Так была построена штурмовая группа гвардии старшего лейтенанта Седельникова, овладевшая большим, хорошо укрепленным зданием, так называемым «г-образным домом», представлявшим собой мощный узел сопротивления.
Отсюда противник контролировал на важнейшем участке Волгу, просматривая на значительную глубину подходы к ней.
.....
Группы закрепления выработали свои тактические приемы, неоднократно проверенные на практике:
1. Наводчики пулеметов, минометов и противотанковых ружей с материальной частью врываются в здание первыми, их помощники несут следом боеприпасы и продовольствие на сутки боя.
2. Ворвавшись в здание, бойцы сразу же захватывают средние или верхние этажи сооружения, чтобы простреливать окружающую местность и не дать резервам противника возможности подойти.
3. Заняв и оборудовав огневые точки в здании, бойцы группы сооружают дополнительные огневые точки на подступах к объекту — впереди и на флангах (для обеспечения дальнейших активных действий) .
4. Овладев домом, группа, не теряя времени, должна немедленно сооружать ходы сообщения, приспосабливать отвоеванные дзоты и строить новые. Засиживаться в здании незачем, надо упорно сближаться с противником.
В частях армии стало правилом, что, если огневые средства врага сосредоточены только внутри здания, превращенного в опорный пункт, штурм проводится с расчетом на внезапность и без артподготовки.
Умелая поддержка штурмовой группы отдельными танками, стреляющими прямой наводкой по амбразурам или разрушающими огнем здание, ускоряет штурм, делает его более мощным. С успехом могут быть использованы и другие современные средства борьбы.
Некоторые командиры ставят вопрос: что лучше для маскировки действий в городском бою — темнота или дым? Хорошо и то, и другое. Важно, чтобы, действуя под прикрытием темноты или дымовой завесы, командир обеспечил гибкое управление боем. При штурме Дома железнодорожника был применен дым. Завеса держалась 13 минут и скрыла от трех немецких дзотов, вынесенных на фланг, действия нескольких групп, двигавшихся с юга. При этом дым не мешал управлению боем.
Не помешала управлению и темнота при штурме «г-об-разного дома». Для атаки здесь было избрано начало рассвета, и накапливание происходило в абсолютной темноте.
Большой эффект дает и подземно-минная атака. Она применяется тогда, когда подход к объекту иным способом может вызвать большие потери. Поэтому боец-сапер — важная фигура в штурмовой группе.
http://www.youtube.com/watch?v=oW18GAZ5DGk&feature=player_detailpage#t=413s (Konstenten: Съёмки боя штурмовых групп , конечно же ,постановочные - снять этот бой нельзя. Да и немецкие трупы там лежат в окоченевших позах. Снимали уже после боёв , но демонстрировали своё умение - те самые ,настоящие, бойцы советских штурмовых групп. И в этом ценность этих кадров.)
Таков в основном круг тактических вопросов, связанных с действиями штурмовых групп в городском бою.
Городской бой — не то же самое, что уличный бой. В условиях, когда противник укрепился в городе, это бой за дома, за здания, за квартал. Борьба ведется, образно выражаясь, на земле, под землей и над землей; в комнатах, на чердаках, на крышах, в подвалах, в развалинах и реже всего на улицах и площадях.
Боец штурмовой группы должен быть инициативным и дерзким, надеяться только на себя и верить в свои силы. Его задачу никто другой не выполнит; у его товарищей достаточно своего дела. Бойцу необходимо точно знать, откуда он пойдет на штурм, каким путем ворвется в дом, где и что будет делать дальше. При штурме он очень часто предоставлен самому себе, действует самостоятельно, на свой страх и риск. Ясно, что ждать и оглядываться на товарищей — значит, подводить их, а не помогать им. Ворвавшись в дом, поздно просить у командира повторного разъяснения полученной задачи.
Тактика штрумовых групп. Штурмовой бой 39-й гвардейской стрелковой дивизии 12 ноября 1942 на территории завода «Красный Октябрь». Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
12 ноября мною был подписан боевой приказ:
«Противник пытается прорвать фронт в юго-восточной части завода «Красный Октябрь» и выйти к реке Волга. Для усиления левого фланга 39-й гвардейской стрелковой дивизии и очищения всей территории завода от противника приказываю командиру 39-й гв. сд за счет сменяемого левофлангового батальона 112-го гв сп уплотнить боевые порядки в центре и на левом фланге дивизии, имея задачей полностью восстановить положение и очистить территорию завода от противника».
В это же время по приказу Гитлера командир 79-й пехотной дивизии генерал фон Шверин ставил своему командиру саперного батальона капитану Вельцу задачу:
Приказ на наступление 11.II.42.
1. Противник значительными силами удерживает отдельные части территории завода «Красный Октябрь». Основной очаг сопротивления — мартеновский цех (цех № 4). Захват цеха означает падение Сталинграда.
2. 179-й усиленный саперный батальон овладевает цехом № 4 и пробивается к Волге...»
Эти два приказа, отданные почти одновременно, наиболее ярко отражают напряженность боев.
Борьба за мартеновский цех длилась несколько недель, а за завод и внутри его — больше месяца. Было бы неправильно говорить, что наш противник не знал, что такое штурмовые группы и отряды. Капитан Вельц утверждает, что в боях за завод «Красный Октябрь» его батальон действовал штурмовыми группами.
Вельц пишет: «Собрал своих командиров и объясняю им свой план. Брошу четыре сильные ударные группы по 30-40 человек в каждой... Врываться в цех не через ворота ила окна.
Нужно подорвать целый угол цеха. Через образовавшуюся брешь ворвется первая штурмовая группа. Рядом с командирами штурмовых групп передовые артнаблюдатели. Вооружение штурмовых групп, автоматы, огнеметы, ручные гранаты, сосредоточенные заряды и подрывные шашки, дымовые свечи... Отбитая территория немедленно занимается и обеспечивается идущими во втором эшелоне хорватскими подразделениями...»
Когда я читал эти строки в книге Вельца, я даже подумал, не взял ли он это из наших описаний действий и вооружения наших штурмовых групп.
Но когда внимательно в них разобрался, я нашел разницу.
У немцев в штурмовых группах не упоминается о строительстве подземных и траншейных ходов к объектам штурма, у них за штурмовыми группами идут вторые эшелоны, как в полевом бою, а не группы закрепления, как у нас. И все же много сходного.
Итак, гитлеровцы бросают свои последние силы, чтобы захватить завод «Красный Октябрь». Они считают, что это наш последний опорный пункт в Сталинграде. Мы же стремились в это же самое время очистить всю территорию завода «Красный Октябрь».
Как происходил этот бой? Капитан Вельц пишет:
«Уже стало неуютно, светло. Кажется, орудийные расчеты русских уже позавтракали: нам то и дело приходится бросаться на землю, воздух полон пепла... Бросок — и насыпь уже позади... Через перекопанные дороги и куски железной кровли, через облака огня и пыли бегу дальше... Добежал!.. Стена, под которой я залег, довольно толстая... От лестничной клетки остался только железный каркас... Рассредоточиваемся и осматриваем местность... Всего метрах в пятидесяти от нас цех № 4. Огромное мрачное здание... длиной свыше ста метров... Это сердцевина всего завода, над которым возвышаются высокие трубы... Обращаюсь к фельдфебелю Фетцеру, прижавшемуся рядом со мной к стене:
— Взорвите вон тот угол цеха, справа! Возьмите 150 килограмм взрывчатки. Взвод должен подойти сегодня ночью, а утром взрыв послужит сигналом для начала атаки.
Даю указания остальным, показываю исходные рубежи атаки».
Это был план наступления гитлеровцев. Конечно, они могли бы наделать нам очень много хлопот.
Захватив основные цеха завода «Красный Октябрь», они стали бы обстреливать все наши переправы через Волгу и даже пристани на правом берегу, которые играли у пас роль временных складов. Этому замыслу противника помешала наша разведка, которая бдительно следила за этими участками как на фронте, так и в глубине боевых порядков противника.
За несколько дней до наступления гитлеровцев мы имели пленных, захваченных на этом участке, а их данные о готовившемся наступлении были подтверждены наблюдением.
Поэтому приказ об уплотнении боевых порядков на заводе и в его цехах не был случайным, а преднамеренным и целеустремленным.
Далее Вельц сообщает:
«Поступает последний «Мартин» — донесение о занятии исходных позиций. Смотрю на часы: 02.55. Все готово. Ударные группы уже заняли исходные рубежи для атаки... В минных заграждениях перед цехом № 4 проделаны проходы... Хорватский батальон готов немедленно выступить во втором эшелоне... Пора выходить... Еще совсем темно... Я пришел как раз вовремя. Сзади раздаются залпы наших орудий... Попадания видны хорошо. так как уже занялся рассвет... И вдруг разрыв прямо перед нами. Слева еще один, за ним другой. Цех, заводской двор и дымовые трубы — все исчезает в черном тумане.
— Артнаблюдателя ко мне! Черт побери, с ума они спятили? Недолеты!..
Но что это? Там, на востоке, за Волгой, вспыхивают молнии орудийных залпов... Но это же бьет чужая артиллерия! Разве это возможно? Так быстро не в состоянии ответить ни один артиллерист в мире... Значит, потери еще до начала атаки».
Вот тут произошло то, что немцы не ожидали.
Зная о сосредоточении противника, командир дивизии Степан Савельевич Гурьев, находясь на правом берегу Волги в 300 метрах от мартеновского цеха, не только уплотнил боевые порядки на заводе, но и подготовил артиллерию в любую минуту и даже секунду дать огонь по заранее пристрелянному месту, перед цехом № 4.
«Но наша артиллерия, — продолжает Вельц.— уже переносит огневой вал дальше. Вперед! Фельдфебель Фетцер легко, словно тело его стало невесомым, выпрыгивает из лощины и крадется к силуэту здания, вырисовывающегося перед ним в полутьме. Теперь дело за ним...
Фетцер возвращается...
— Горит! — восклицает он и валится на землю. Ослепительная яркая вспышка! Стена цеха медленно валится... Нас окутывает густой туман, серый и черный... В этом дыму, преодолевая заграждения, устремляются штурмовые группы. Когда стена дыма рассеивается, я вижу, что весь правый угол цеха обрушился. Через десятиметровую брешь карабкаюсь по только что образовавшимся кучам камня, в цех врываются саперы... Мне видно, что левее в цех уже пробивается и вторая штурмовая группа, что наступление на открытой местности развивается успешно...
Теперь вперед выдвигаются группы боевого охранения. И все-таки меня вдруг охватывает какой-то отчаянный страх... вскакиваю в зияющую перед собой дыру и карабкаюсь по груде щебня... Осматриваюсь из большой воронки... У обороняющегося здесь против того. кто врывается, заведомое преимущество... Солдат, которому приказываю продвигаться здесь, должен все время смотреть себе под ноги, иначе он, запутавшись в этом хаосе металла, повиснет между небом и землей, как рыба на крючке. Глубокие воронки и преграды заставляют солдат двигаться гуськом, по очереди балансировать на одной и той же балке. А русские пулеметчики уже пристреляли эти точки. Здесь концентрируется огонь их автоматчиков с чердака и из подвалов. За каждым выступом стены вторгшихся солдат поджидает красноармеец и с точным расчетом бросает гранаты. Оборона хорошо подготовлена...
Выскакиваю из своей воронки. Пять шагов — и огонь снова заставляет меня залечь. Рядом со мной ефрейтор. Толкаю его, окликаю. Ответа нет. Стучу по каске. Голова свешивается на бок.
На меня смотрит искаженное лицо мертвеца. Бросаюсь вперед, спотыкаюсь о другой труп и лечу в воронку... Наискосок от меня конические трубы. через которые открывают огонь снайперы.
Против них пускаем в ход огнеметы... Оглушительный грохот: нас забрасывают ручными гранатами. Обороняющиеся сопротивляются всеми средствами. Да, это стойкие парни...
...Даю... приказ: лежать до наступления темноты, потом отойти назад на оборонительную позицию!.. Итак, конец. Все оказалось бесполезным. Не понимаю, откуда у русских еще берутся силы.
Просто непостижимо... Мы прорывали стабильные фронты, укрепленные линии обороны, преодолевали оборудованные в инженерном отношении водные преграды — реки и каналы, брали хорошо оснащенные доты и очаги сопротивления, захватывали города и деревни. А тут, перед самой Волгой, какой-то завод, который мы не в силах взять!.. Я увидел насколько мы слабы.
Быстро прикидываю в уме. Батальон начал наступление, имея 190 человек. Примерно половина ранена, 15-20 человек убито. Это значит: батальона больше нет. Пополнения мне не дадут».
Я привел эти выдержки из книги капитана Вельца для того, чтобы показать ноябрьские бои глазами противника.
Мы видим и храбрость и героизм противника, хотя и бессмысленные; отвагу, хотя и неуместную;умение организовывать наступление в городских условиях и упорство в достижении цели.
Но в то же время мы видим в бою только солдат, фельдфебелей и офицеров в чине лейтенанта, капитана.
Где же гитлеровские генералы? Как я уже говорил, командир 39-й гвардейской дивизии генерал Гурьев С. С., его комиссар Чернышев Ф. Ф. и начальник штаба подполковник Зализюк находились в трехстах метрах от цехов завода. А генерал фон Шверин — командир дивизии, которая наступала на завод «Красный Октябрь», отсиживался в поселке Разгуляевка — это уже около десяти километров от завода и от поля боя.
Я помню, как рабочие, мастера, инженеры завода помогали нашим частям ориентироваться в сложном лабиринте цехов, проходов, наземных и подземных коммуникаций. Они вместе с красноармейцами пролезали через канализационные каналы, чтобы выходить на выгодные позиции и бить врага.
Тыловое обеспечение 62 армии. Переправы через Волгу Эвакуация гражданского населения. Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж.")
Выше уже говорилось, какие усилия прилагали Сталинградская партийная организация, Городской комитет обороны, чтобы одновременно с массовой эвакуацией населения ,к 10 сентября за Волгу переправилось около 300 тысяч человек(Konstanten:Мощности переправ через Волгу ,обеспечивающих 62 и 64 армии, позволяли это сделать легко. Массовая эвакуация не связанных с обороной началась 23 августа. ), обеспечить самым необходимым тех, кто еще оставался в разрушенном и горящем городе, до последней возможности поддерживать работу предприятий, способных хоть чем-то помочь фронту.
Чего стоило одно то, что из ворот СТЗ смогло выйти еще немало танков и тягачей! Их сборка или ремонт велись под артиллерийским и минометным обстрелом, рядом с передним краем.
Но 13 сентября новые бомбежки вывели из строя почти все, что с неимоверным трудом удалось восстановить, пустить, наладить.
В этот день к нам на КП в последний раз доставили малоформатные листки городского издания «Сталинградской правды».
Остановились мельница, хлебозавод, вновь перестали действовать отремонтированные участки водопровода.
И хотя оперативные группы Тракторозаводского, Баррикадного, Краснооктябрьского райкомов партии не прекращали попыток возобновить в отдельных цехах ремонт боевой техники, городские ресурсы и возможности в полосе нашей армии, по существу, уже иссякали. (На самой южной окраине, в Кировском районе, отрезанном от нас и обороняемом 64-й армией, положение было иным: там действовала Стал ГРЭС, продолжали работать небольшие заводы.)
Почти все оставшиеся в городе жители либо давно уже сражались в рядах рабочих отрядов, приданных армии, либо входили во вспомогательные военизированные формирования.
Ключевым элементом боевого обеспечения 62 армии в Сталинграде было функционирование переправ через Волгу.
Переправы войск и грузов проходили ночами - днем это не позволяла делать немецкая авиация.
Переправа 13 гв. стрелковой дивизии.
Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж.")
Переправа производилась на мотопаромах, на военных тральщиках, бронекатерах, буксирах и даже рыбацких лодках. На том берегу знали, какое у нас положение, и форсировали отправку частей. В некоторых подразделениях патроны, только что подвезенные, раздавались бойцам перед самой посадкой на суда. И все же переброску в Сталинград третьего полка дивизии пришлось отложить до следующей ночи: стало светло, в воздухе появилась неприятельская авиация.
Это не значит, что до рассвета войска перевозились спокойно. Да и темнота была весьма относительной — Волгу освещали и пожары в городе, и ракеты, а у левого берега — пламя, охватившее какую-то баржу, загоревшуюся, должно быть, от попадания снаряда.
Противник, владевший частью Мамаева кургана, откуда многое можно было разглядеть, по-видимому, не сразу оценил масштабы переправы, но все же держал под обстрелом всю ее трассу.
От артиллерийского огня погиб катер, имевший на борту роту автоматчиков, не обошлось без потерь, правда небольших, и на других судах.
Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
К началу боев в центральной части города армейская база размещалась в городе Ленинске, http://maps.google.ru/maps?q=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%9B%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.708182,44.803619&spn=0.526514,1.234589&sll=55.755944,37.547706&sspn=0.897947,2.469177&oq=%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA+&t=h&hnear=%D0%9B%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=10
а отделения основных складов находились в селениях Бурковский, http://maps.google.ru/maps?q=%D0%91%D1%83%D1%80%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.705916,44.591446&spn=0.131635,0.308647&sll=48.684161,44.639511&sspn=0.263383,0.617294&geocode=CRqeHYU7HyRMFQxB5wIdGG6pAinlIp-iiTUFQTE_ACXTfTlZ-w&t=h&hnear=%D0%91%D1%83%D1%80%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=12 Госпитомник и Верхняя Ахтуба.
На левом берегу Волги подвоз грузов до переправ производился армейским и войсковым транспортом, а от причалов на правом берегу грузы доставлялись вручную, так как в городе никаких транспортных средств не было, да и не могло быть.http://www.youtube.com/watch?v=r4zs4qcc2_k&feature=player_detailpage#t=11s (Съёмки разгрузки происходили в после 19 ноября. )
Чтобы обеспечить нормальную транспортировку грузов через Волгу, на переправах были созданы специальные команды, занимавшиеся погрузкой и разгрузкой судов, регулированием движения, частями армии.
В различное время правый берег Волги был связан с левобережьем тремя переправами:
1. Центральная переправа. Работала на моторных паромах, была самой мощной и связывала центральную городскую пристань с Красной Слободой по кратчайшему направлению.
http://maps.google.ru/maps?q=%D0%A0%D0%B5%D1%87%D0%BD%D0%BE%D0%B9+%D0%B2%D0%BE%D0%BA%D0%B7%D0%B0%D0%BB,++%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B0%D0%B4&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.700521,44.517846&spn=0.008228,0.01929&sll=48.701073,44.514842&sspn=0.016456,0.038581&t=h&z=16
К сожалению, с 14 сентября противник стал обстреливать ее из всех видов оружия, и во второй половине сентября от нее пришлось отказаться.
2. Переправа Скудри. Она обеспечивала северный боевой участок. В различное время там действовали паромы, бронекатера и пароходы.
С этой переправы грузы шли в район Рынка и Спартановки, а также к причалам у заводов Тракторного, «Баррикады» и «Красный Октябрь».
3. Переправа 62. Это была главная переправа нашей армии. На правом берегу она располагала группой причалов у заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады».
На эти причалы принимались грузы из Скудри, Тумака, из Средней и Верхней Ахтубы.
С приближением противника к берегу Волги в районе заводов этими причалами для приема основного потока грузов и эвакуации раненых почти не пользовались, а если и пользовались, то только в ночное время, так как днем противник подвергал их интенсивному артиллерийскому обстрелу и бомбардировкам с воздуха.
Для приема пополнения и грузов, а также эвакуации основного потока раненых использовались четыре причала, находившиеся южнее оврага Банный.
Беспрерывные минометно-артиллерийские обстрелы и бомбардировки причалов выводили из строя личный состав этих специальных команд, разрушали причалы и плавучие средства.
Так, с 7 по 28 октября 44-й отдельный понтонно-мостовой батальон, обслуживавший причалы, потерял 36 человек (11 убитыми и 25 ранеными), были подбиты, сгорели или затонули пароходы «Дубровка», «Совхозница», «Капитан Иванищев», «Пожарский», «Абхазец», «Донбасс», «Трамвай №Ь, «БМК», «СП-19» и семь паромов, 35 полупонтонов парка Н-2-П.
Большинство этих плавучих средств было выведено из строя не во время переправы, а при погрузке или чаще всего во время дневной стоянки у причалов.
28 октября база флотилии и основной погрузочный пункт переместились в Среднюю Ахтубу и в результате потери плавсредств на стоянках полностью прекратились.
Правда, случаи прямого попадания мин и снарядов в движущиеся суда были, но все суда после ремонта возвращались в строй.
28 октября база флотилии и основной погрузочный пункт переместились в Среднюю Ахтубу и в результате потери плавсредств на стоянках полностью прекратились.
Правда, случаи прямого попадания мин и снарядов в движущиеся суда были, но все суда после ремонта возвращались в строй.
Из-за ледохода, а затем ледостава 11 ноября нам пришлось погрузочный пункт и базу флотилии перенести из Средней Ахтубы на левый рукав Волги (Куропатка) — к деревне Тумак.
Таким образом, основная армейская переправа меняла базу на левом берегу Волги три раза, что не могло не отразиться на эффективности работы переправочных средств.
Наряду с центральной армейской переправой работала армейская лодочная станция, подчиненная непосредственно штабу инженерных войск армии.
Ее обслуживали расчеты 119-го армейского моторно-инженерного батальона на правом берегу Волги и 327-го армейского инженерного батальона на левом.
Лодочники помогали основным переправам, подвозя пополнение, боеприпасы, продовольствие, эвакуируя раненых и выполняя неотложные перевозки, особенно в то время, когда самоходные плавсредства не действовали.
Лодочные расчеты были сведены в пять отрядов. Один отряд особого назначения находился в непосредственном подчинении армии.
Над этим отрядом шефствовал член Военного совета К. А. Гуров, который разрешал пользование этими средствами в самых крайних случаях. Для лодочной переправы использовались рыбачьи лодки и лодки парка НЛП. Эвакуацией тяжелораненых занимался специальный санитарный причал, который работал круглые сутки,
В дивизиях и бригадах также были созданы лодочные станции, но они располагали меньшими средствами.
Деятельность их находилась под контролем командиров дивизий и бригад.
С наступлением темноты к причалам направляли прежде всего раненых, которые скапливались у переправ еще до прибытия самоходных плавучих средств.
Большую помощь в перевозке раненых оказывали лодочники. Так, например. 8 ноября 1942 года было вывезено 1060 раненых, из них лодками 360 человек.
В дополнение к существовавшим переправам в первых числах октября в районе Тракторного завода и завода «Баррикады» было построено три пешеходных мостика общей длиной до 270 метров каждый, соединявших правый, сталинградский берег Волги через реку Денежная Воложка с островом Зайцевским.
Мостик, построенный у южной оконечности острова Зайцевский, состоял из нескольких бревенчатых плотов и бочек, соединенных между собой накладками из полосового железа и стальным тросом. Поверх поперечных бревен был сделан настил из досок. Этот мостик, несмотря на слабую устойчивость даже при незначительном волнении, просуществовал более месяца. За это время в обе стороны по нему прошло несколько тысяч человек. Бесчисленные атаки немецких пикирующих бомбардировщиков, непрерывный артиллерийско-минометный обстрел причинили мостику лишь незначительные повреждения, которые легко устранялись.
Второй пешеходный мостик, построенный севернее первого, просуществовал всего три дня: осколком бомбы был перебит трос, и мостик снесло течением.
Третий пешеходный мостик был наведен через реку Денежная Воложка в районе Тракторного завода. В качестве опор (поплавков) были использованы железные бочки на якорях.
Работа на причалах была тяжелой и опасной, все время под огнем. Например, только 26 октября на причал у оврага Банный противник сбросил 100 авиационных бомб, выпустил 130 мин и более 120 артиллерийских снарядов.
Рассказывая о переправах через Волгу, об инженерных частях в городе, не могу не отметить роль начальника инженерных войск 62-й армии ныне Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Владимира Матвеевича Ткаченко.
Подполковник Ткаченко прибыл к нам во второй половине октября во время самых тяжелых оборонительных боев. Организуя работу переправ, Владимир Матвеевич с первых же дней проявил упорство в достижении цели. Скромный по натуре, он не любил рисоваться и кичиться сделанным. И хотя иногда ему поручались такие задачи, что, казалось, у него не хватит ни сил, ни средств выполнить их, он находил правильное решение и, мобилизовав все, что у него было в саперных подразделениях, выполнял задание, как правило, хорошо и в срок.
Военно-медицинская служба 62-й арми. Эвакуация раненыхОсобенностями военно-медицинской службы в Сталинграде были следующие обстоятельства работы врачей и персонала.
1. Военврачи сами организовывали вывоз раненых за Волгу и участвовали в наведении порядка на переправах.
2. Войсковая и армейская санитарная служба работала не только под огнем минометов, артиллерии, но и под огнем немецких автоматчиков .
3. Персонал госпиталей был в постоянной готовности принять бой с прорвашимся врагом.
Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
Медицинскую службу армии возглавлял начальник санитарного отдела полковник медицинской службы Михаил Прокопьевич Бойко...
Как-то в разгар самых ожесточенных боев в заводском районе, когда каждый боец был на счету, Бойко сумел убедить меня в необходимости отдать приказание «командирам дивизий и бригад приготовить утепленные блиндажи и убежища для медицинских пунктов».
Это было в сентябре, когда было еще тепло и даже жарко и когда никто не думал о холодах. Мы построили утепленные блиндажи, которые потом, в ноябре и декабре, помогли нам сохранить жизнь тысячам воинов.
Все раненые и больные, за исключением нетранспортабельных, различными видами транспорта эвакуировались в тыл, где им оказывалась квалифицированная медицинская помощь в полном объеме.
Раненые и больные, нуждавшиеся в длительном лечении, эвакуировались по Волге — в Астрахань и Саратов, по железной дороге — в Ленинск, Эльтон.
Весьма тяжелая и ответственная работа выполнялась коллективом медицинских работников полевого подвижного госпиталя № 80 и эвакоприемника № 54.
Фактически они принимали на себя весь поток раненых и больных с фронта, оказывая им необходимую медицинскую помощь.
Вся эта работа проводилась в условиях непрерывных бомбардировок с воздуха, в результате которых помещения эвакоприемника № 54 и полевого подвижного госпиталя № 80 были в значительной степени разрушены. Из личного состава полевого подвижного госпиталя № 80 четырнадцать человек было убито и несколько человек ранено и контужено.
Учитывая особенности боевой обстановки, создание штурмовых групп и отрядов, медицинская служба армии вынуждена была изыскивать новые формы медицинского обеспечения с тем, чтобы максимально приблизить его к боевым порядкам. Особое внимание было обращено на укомплектование низового звена медицинской службы — взводов, рот, батальонов медицинскими кадрами и оснащение этого звена необходимым имуществом. В штурмовые группы и отряды выделялись дополнительные силы, чтобы эвакуация раненых из отдельных небольших гарнизонов проводилась после оказания первой помощи на месте. Поэтому санитары и санитарные инструкторы всегда находились в боевых порядках, в гарнизонах, в штурмовых группах и опорных пунктах.
Фельдшеры батальонов оборудовали батальонные пункты непосредственно за боевыми порядками батальонов в различных укрытиях (блиндажах, землянках, подвалах домов и т. д.), оказывая доврачебную помощь пострадавшим в бою.
Тут же, за боевыми порядками батальонов, были развернуты в блиндажах и землянках полковые медицинские пункты, где оказывалась первая врачебная помощь. За боевыми порядками полков размещались передовые оперативные группы медико-санитарных батальонов дивизий, которые оказывали неотложную квалифицированную медицинскую помощь раненым и больным.
Под берегом Волги в блиндажах были оборудованы приемно-сортировочные, операционно-перевязочные отделения и стационары для нетранспортабельных раненых. Для размещения оперативной хирургической группы 39-й стрелковой дивизии использовались штольни. Госпитальное отделение оперативной группы дивизии генерала Родимцева размещалось в канализационной трубе...
Но, пожалуй, самым трудным в работе медицинской службы армии была эвакуация раненых за Волгу, так как мы не имели специальных средств и, как правило, использовали для этой цели обратные рейсы судов Волжской флотилии, на которых в город доставлялись личный состав, боеприпасы и другие грузы.
Созданные в начале сентября медико-санитарные батальоны не смогли в полной мере обеспечить бесперебойную эвакуацию раненых, поэтому вскоре для обслуживания переправ были привлечены почти все армейские медико-санитарные силы, за медсанбатами же остались лишь лодочные переправы дивизий.
17 сентября 1942 года по предложению полковника Бойко Военный совет армии обязал руководителей эвакоприемника № 54 и полевого подвижного госпиталя № 689 обслуживать только переправы через Волгу.Эвакоприемник занимал подвалы ресторана центральной пристани. Он принимал основную массу раненых, число которых возрастало с каждым часом. Но в те же дни противник начал наступление на центральную пристань, и эвакоприемник оказался в крайне тяжелом положении. У памятника Хользунову, на дороге, ведущей к центральной пристани, гитлеровцы установили пулеметы, в трансформаторной будке и в Доме инженеров засели автоматчики. Таким образом, эвакоприемник оказался в осаде. Раненые и медицинские работники несколько дней не могли выходить из подвала к причалам.25 сентября к осажденному эвакоприемнику были посланы бронекатера, которые с боем подошли к причалам и, оттеснив противника от берега, вынесли из подвала раненых.
В таких условиях с помощью бронекатеров Волжской военной флотилии и гвардейцев дивизии Родимцева из помещения ресторана 25 сентября было эвакуировано 711 человек и 26 сентября — 550 человек.В ночь на 27 сентября противник приблизился почти вплотную к зданию ресторана. Под прикрытием огня бронекатеров из подвала вынесли последних раненых и имущество и погрузили на корабли. Этим рейсом на левый берег переправился и личный состав эвакоприемника. Через два часа ресторан был занят немецкими автоматчиками.
Раненых эвакуировали и на переправе № 62. Здесь этим занимался личный состав полевого подвижного госпиталя № 689. На этом участке курсировали катера, паромы и другие транспортные средства. Эвакуация производилась только ночью.
Припоминаю водокачку на самом берегу Волги, южнее устья оврага Банный.
Как-то днем, проходя по берегу, я увидел группу солдат и офицеров, прижимавшихся к стене разрушенного здания.
Когда я подошел поближе, оказалось, что это тяжелораненые. Многие приползли сюда сами, некоторых принесли на носилках санитары.
Но почему они здесь, у стены? Неужели в подвале нет места?
Открываю дверь и по крутой узкой железной лестнице спускаюсь в подземелье. Здесь очень душно, сильно пахнет эфиром и раздаются стоны раненых.
Возле лестницы на десяти квадратных метрах бетонного пола в два ряда лежат раненые — человек двенадцать.
Пробираюсь к двери, вернее, к двум простыням, обозначающим двери, за которыми ярко горит лампа. Это операционная. На. столе лежит раненый. Над ним склонились три человека в белых халатах. В стороне, на опрокинутой железной бочке шумит примус, на котором в тазу греется вода.
Когда-то халаты врачей были, конечно, белыми, но сейчас они были в бурых пятнах. Только колпаки на головах сохранили свежесть.
На маленьком столике у стены лежала толстая тетрадь — регистрационный журнал. Последние записи в нем были обозначены трехзначным числом.
— Кто и когда все это сделал? — спросил я, показав на трехзначное число, обозначающее количество проделанных операций.
Врач молча обвел взглядом находившихся у стола медсестер. Мне все стало ясно, тем более, что я обратил внимание на почерк: журнал был заполнен одной рукой.
Это был ведущий хирург полевого армейского госпиталя Айзенберг. С двумя помощницами он организовал эту операционную и сделал более двухсот операций.
Военный совет армии наградил всю группу Айзенберга боевыми орденами.
В начале октября раненых эвакуировали также по штурмовому мостику на остров Зайцевский, где находились медицинская группа от 112-го медсанбата и вторая группа от эвакоприемника № 54.
По оказании помощи тяжелораненым их на носилках доставляли к лодочным причалам, находившимся в двух километрах, и отправляли в тыл.
Во время ледохода на Волге причалы для раненых в зависимости от состояния льда перемещались на разные участки.
Тогда же были созданы так называемые «летучие» переправы: погрузка раненых производилась в тех местах, куда мог подходить катер.
Во второй половине ноября на пристани Тумак, на восточном берегу Волги, был организован приемный питательно-обогревательный пункт.
Там же было создано отделение ППГ-689 с операционной и перевязочной для обслуживания нетранспортабельных раненых и больных.
Большую помощь в переправе раненых через Волгу оказывал ледокол. А когда в результате аварии он вышел из строя, его заменили буксирные катера.
Очень трудно было в это время эвакуировать раненых из частей дивизии Людникова, которая оказалась отрезанной от основных сил армии и оборонялась, как известно, на небольшом участке в районе завода «Баррикады».Бронекатера подходили к дивизии с боем и не всегда достигали своей цели. На каждом катере, пробивавшемся к дивизии Людникова, находились военный фельдшер или медицинская сестра с санитарами-носильщиками. Они производили погрузку раненых и больных на переправах и обеспечивали надлежащий уход за ними в пути. Чтобы раненым было тепло, на бронекатерах всегда имелись одеяла и химические грелки.
Для руководства эвакуацией раненых через Волгу во время ледохода и для связи с медицинской службой частей и соединений был назначен военврач 2-го ранга Сердюк.
Товарища Сердюка я впервые увидел, когда горели блиндажи командного пункта армии и пылающая нефть охватила стоявшие у берега лодки, предназначенные для эвакуации раненых. Сердюк отцеплял лодки от горящих причалов и уводил туда, где не было огня.
Так же смело действовали и лодочники — человек пять. Сердюк мягким, но властным голосом отдавал распоряжения и команды.
В первый момент я подумал, что это новый комендант пристани, и обрадовался: этот наведет порядок на причалах как во время погрузки, так и разгрузки.
Но, подойдя ближе, я увидел на его петлицах эмблему медика.
Заметив меня. Сердюк направился ко мне и отрапортовал:
— Военврач второго ранга Сердюк! Навожу порядок на переправе!
Я от души пожал ему руку и сказал:
— Молодец! Будь таким же врачом и человеком и впредь.
В этот момент от разрывов фашистских мин возле причалов поднялась стена земли и песка. Сердюк не дрогнул, и я подумал: это железной воли человек.
Он прошел от Волги до Шпрее и закончил войну в Берлине.
Когда Волга покрылась льдом, появилась возможность лечебно-эвакуационную работу перенести в медико-санитарные батальоны дивизий, которые сами решали вопрос о дальнейшей эвакуации раненых в госпитальную базу армии по назначению.Раненые, нуждавшиеся в специальном и длительном лечении, направлялись в полевые подвижные госпитали армии либо первого эшелона, находившиеся в 15-25 километрах от переднего края в населенных пунктах Колхозная Ахтуба, Верхняя Ахтуба, Средняя Ахтуба, Заплавное, либо второго эшелона, расположенные в 40— 60 километрах в населенных пунктах Ленинск, Солодовка, Токаревы Пески и других.
Автор: Cesare Borgia 23.9.2012, 15:52
Отметить в Сталинграде
Цитата
Андрей Сорокин пишет:
Президент Владимир Путин вчера подписал указ «О праздновании 70-летия разгрома советскими войсками немецко-фашистских войск в Сталинградской битве» и назначил главной оргкомитета вице-премьера Дмитрия Рогозина. Рогозин первым делом через твиттер и «Фейсбук» обратился к народу с просьбой поделиться соображениями «как лучше организовать торжества».
Спешу откликнуться.
Дмитрий Олегович! Я, и не я один, знаю один-единственный способ достойно отметить юбилей великой битвы, а именно: ОТМЕТИТЬ ЕГО В СТАЛИНГРАДЕ. Какие именно мероприятия будут организованы в этом городе в эти дни – уже неважно. Важно – чтобы в городе именно с этим именем.
Ведь когда-то и нам нужно вернуться в свою страну – в ту, которую 70 лет назад не сдали сержант Павлов и командарм Чуйков.
http://takie.org/news/otmetit_v_stalingrade/2012-09-22-1053
Автор: Cesare Borgia 24.9.2012, 9:22
1942: Когда победа на Волге казалась столь близкой ("Die Welt", Германия)
70 лет назад Вермахт уже заготовил почетные наградные знаки для завоевателей Сталинграда, и Геббельс торжествовал. Однако признаки грядущей катастрофы 6-ой армии были уже заметны.
Свен Келлерхоф (Sven Felix Kellerhoff)
http://www.inosmi.ru/world/20120924/199601317.html
Автор: Konstanten 24.9.2012, 15:31
Стойкость сталинградской обороны. Истоки.
Обсуждение боев в Сталинграде.Продолжение 2
Приказ 227 и Сталинград.
Цитата("Г.Н.Чухрай.Моя война")
Нам читают приказ 227
Темнело. Мы понимали, что с ходу танки на нас не пойдут. Немцы ночью предпочитали не воевать
(Konstanten:33 гв. стрелковая дивизия 28 июля в составе 62 армии воевала за Доном , участвуя в отражении первого наступления немцев на Сталинград).В окопе при свете карманного фонарика нам прочитали знаменитый приказ 227 (приказ Верховного Главнокомандующего «Ни шагу назад!»).
Фашистские генералы, а вслед за ними и наши умники, объясняют этим приказом стойкость наших солдат и в конечном счете нашу победу.
Они уверены, что наше упорное сопротивление — следствие организации отрядов против трусов и паникеров (заградотрядов). В их сознании возникает страшная картина: впереди немцы, сзади пулеметы заградительных отрядов. Солдату некуда деться, и он с испугу побеждает.
Они судят о нас по себе. Они думают, что победить можно от страха. Битые немецкие генералы забыли, что в их армии заградительные отряды были введены раньше нас (после поражения под Москвой), но это не помешало им отступать от Сталинграда до Берлина. А мы, видите ли, «испугались заградительных отрядов» и с испугу победили! Глупость и ложь!
Приказ 227 действительно сыграл в истории Отечественной войны важную роль.
Но не организация заградотрядов была этому причиной. В приказе говорилось:
«После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало меньше людей, хлеба, металла, заводов фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тон металла в год. У нас уже нет теперь преобладания перед немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит, загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину».
Больше полувека прошло с тех пор, а я все еще помню эти слова. Помню, как они потрясли всех нас.
До этого наша пропаганда «берегла наше спокойствие». Мы уже неделю назад оставили город, а радио, чтобы не волновать слушателей, сообщает, что в городе идут тяжелые бои. Мы привыкли к успокоительной неправде.
А в этом приказе от нас не скрывали горькую правду. Значит, дело действительно очень плохо и настал час либо уступить врагу, либо умереть. Так думал не только я, так думали почти все.
А заградительные отряды… Мы о них и не думали. Мы знали, что от паники наши потери были большими, чем в боях. Мы были заинтересованы в заградотрядах. Сегодня, думая о приказе 227, я понимаю, какова сила правды. Когда нам утешительно врали, мы отступали и дошли до Волги; когда нам сказали правду, мы начали наступать и дошли до Берлина.
Я ненавижу философию трусов. Побеждают не трусы, а люди, победившие в себе страх.Т.е. кто дрался с немцами - "были заинтересованы в заградотрядах".
Цитата("Справка ОО НКВД СТО в УОО НКВД СССР о деятельности заградительных отрядов Сталинградского и Донского фронтов.")
Заместителю наркома внутренних дел СССР комиссару государственной безопасности 3 ранга тов. Абакумову
В соответствии с приказом НКО № 227 в частях действующих в Красной Армии по состоянию на 15 октября с. г. сформировано 193 заградительных отряда.
Из них в частях Сталинградского фронта сформировано — 16 и Донского — 25, а всего 41 отряд, которые подчинены Особым отделам НКВД армий.
(Konstanten: Только на Сталинградского и Донском фронтах заград отряды подчинялись Особым отделам НКВД армий
http://www.sovietworld.narod.ru/stat/2-war/zagrad_otr.htm )
Заградительными отрядами с начала их сформирования (с 1 августа по 15 октября с.г.) задержано 140755 военнослужащих, сбежавших с передовой линии фронта.
Из числа задержанных:
арестовано 3980 человек,
расстреляно 1189 человек,
направлено в штрафные роты 2776 человек,
штрафные батальоны 185 человек,
возвращено в свои части и на пересыльные пункты 131 094 человека.
(Konstanten:
Столь большое количество задержанных и потом "возвращенных в свои части и на пересыльные пункты" говорит прежде всего о ситуации общего отступления
наших южных фронтов в августе- сентябре 1942 года. Все отступающие и выходящие из (полу)окружений части ,прежде чем заново встать в строй , обязательно проходили через учётные "фильтры" заградотрядов и особых отделов. Собственно ,эта статистика, "140755 военнослужащих, сбежавших с передовой линии фронта",как раз и показывает масштаб нашего оступления на юге в августе - сентябре 1942 года.
Проходили эти "фильтры", к примеру , и вырвавшиеся в августе из окружения южнее Дона 4 стрелковая дивизия генерала И.П. Рослого и вместе с ней все соединения 37-армии ,также бывшие в этом окружении -потом принявшие участие в битве за Кавказ. )
Наибольшее число задержаний и арестов произведено заградительными отрядами Донского и Сталинградского фронтов.
По Донскому фронту задержано 36109 человек,
арестовано 736 человек,
расстреляно 433 человека,
направлено в штрафные роты 1056 человек,
штрафные батальоны 33 человека,
возвращено в свои части и на пересыльные пункты 32933 человека.
(Konstanten:
Донской фронт- до начала октября Сталинградский. Фронт "пережил" за август -сентябрь два окружения своих частей за Доном , в конце июля и начале августа.
В первом окружении 23 июля 2 окруженые дивизии (и 2 полка 33 гв. стрелковой дивизии) прорвались в расположение 4 танковой армии генерала В.Д.Крюченкина ,
во втором 8-12 августа четыре дивизии ,сопротивляясь почти полностью погибли, за исключением вырвавшихся из за Дона мелкими группами нескольких сотен человек.
Одну из таких групп вывел Г.Н.Чухрай.
Потом были оступление 4 танковой армии генерала В.Д.Крюченкина с плацдарма у Клетской в середине августа , а 62 армии с позиций у Дона к среднему обводу обороны Сталинграда в конце августа Неразбериха боев и отступлений 23-30 августа после прорыва 14 немецкого танкового корпуса в тылы Сталинградского фронта ).
По Сталинградскому фронту задержано 15649 человек,
арестовано 244 человека,
расстреляно 278 человек,
направлено в штрафные роты 218 человек,
в штрафные батальоны 42,
возвращено в свои части и на пересыльные пункты 14833 человека.
(Konstanten:
Сталинградский фронт- до начала октября Юго-Восточный . В начале августа 51,57, 64 армии Юго-Восточного фронта быстро оступали от Цимлянской ло Абганерово.
Одна из дивизий 64 армии была атакована немецкими танками при разрузке на железнодорожной станции.
В начале сентября 62 (передана Ю.-В. фронту в конце августа ) и 64 армии фронта отступили на средний и внутренний обводы обороны города. ).
Следует отметить, что заградительные отряды, и особенно отряды на Сталинградском и Донском фронтах (на этих фротнтах подчиненные особым отделам НКВД армий) в период ожесточенных боев с противником сыграли свою положительную роль в деле наведения порядка в частях и предупреждения неорганизованного отхода с занимаемых ими рубежей, возвращения значительного числа военнослужащих на передовую линию фронта.
29 августа с.г. штаб 29 стр. дивизии 64 армии Сталинградского фронта был окружен прорвавшимися танками противника, части дивизии потеряв управление в панике отходили в тыл.
Действующий за боевыми порядками частей дивизии заградотряд (начальник отряда лейтенант госбезопасности Филатов), приняв решительные меры, приостановил отходящих в беспорядке военнослужащих и возвратил их на ранее занимаемые рубежи обороны.
На другом участке этой дивизии противник пытался прорваться в глубь обороны. Заградотряд вступил в бой и задержал продвижение врага.
(Konstanten: Это как раз и есть эпизод из спешного отхода войск 64 армии с позиций на реке Мышкова к позициям на реке Червленая. )
В критические моменты, когда требовалась поддержка для удержания занимаемых рубежей, заградительные отряды вступали непосредственно в бой с противником, успешно сдерживали его натиск и наносили ему потери.
13 сентября сего года 112 стр. дивизия под давлением противника отошла с занимаемого рубежа. Заградотряд 62 армии под руководством начальника отряда (лейтенанта госбезопасности Хлыстова) занял оборону на подступах к важной высоте. В течение 4-х суток бойцы и командиры отряда отражали атаки автоматчиков противника и нанесли им большие потери. Заградотряд удерживал рубеж до подхода воинских частей.
(Konstanten:
По всей видимости этот факт и доклад о нём не позволили 112 стрелковой дивизии , до конца октября 3 месяца оборонявшей Сталинград ,
стать по результатам сталинградских боёв гвардейской дивизией.
Н.И.Крылов:" Приказ выбить противника с {Мамаева} кургана получил командир 112-й стрелковой дивизии подполковник Иван Ефимович Ермолкин.
Эту дивизию я упоминал уже не раз. Состоявшая поначалу из сибиряков, она осталась в моей памяти как неистребимая, бессмертная.
В кровопролитных боях дививия сокращалась до полка, до сводного батальона, не насчитывавшего и полутораста активных штыков." )
14 сентября с.г. противник предпринял наступление против частей 399 стр. дивизии 62 армии, несших оборону города Сталинграда.
Бойцы и командиры 396 и 472 стр. полков в панике стали отходить, оставляя рубежи.
Начальник заградотряда (мл. лейтенант госбезопасности Ельман) приказал своему отряду открыть огонь над головами отступающих.
В результате личный состав этих полков был остановлен и через 2 часа полки заняли прежние рубежи своей обороны.
(Konstanten:
К 14 сентября 399 стрелковой дивизии была сведена в один полк числом 600 бойцов и была единственым на тот день резервом 62 армии.
Дивизия вместе с остатками 6-й танковой бригады,38-я мотострелковой бригады, 272 стрелковым полком 10 дивизии НКВД,
а также сводным батальон 112-й стр. дивизии участвовала в контрударе по изготовившимся к наступлению на город .
Между этими частями было распределено и полученное в тот день маршевое пополнение и тысячу бойцов, набранных в армейских тылах.
Н.И.Крылов:"В три ноль-ноль, как и было запланировано (к этому предутреннему часу противник почти совсем притих), загремела наша артиллерия.
Ровно через полчаса, еще затемно, войска, составлявшие ударную группу, на центральном участке поднялись в контратаку.
Все свидетельствовало о том, что началась она неплохо.
Хотя гитлеровцы и успели закрепиться там, куда прорвались накануне, внезапный шквал артиллерийского огня и дружный натиск нашей пехоты заставили врага во многих местах дрогнуть.
Первые успехи атакующих войск обозначились на обоих флангах врезавшегося в нашу оборону широкого неприятельского клина:
и слева, где вчера 76-я немецкая пехотная дивизия захватила больницу и аэродромный поселок,
и справа, где части 295-й немецкой дивизии продвинулись до рощиц зеленого пояса, окаймляющих западные окраины города....
Тем временем противник подтягивал свои ближайшие резервы. Сопротивление его быстро возрастало.
Там, где гитлеровцев сперва удалось немного потеснить, они уже предпринимали попытки вновь продвинуться вперед.
И в конце концов пришлось признать как непреложный факт: наша контратака отбита.
В.И.Чуйков."В центре армии наша контратака в первое время имела некоторый успех, но с наступлением дня противник ввел в действие свою авиацию;
группы по 50—60 самолетов непрерывно бомбили и штурмовали боевые порядки наших контратакующих частей, прижимая их к земле. Контратака захлебнулась.
В 12 часов противник бросил в бой большие массы пехоты и танков и начал теснить наши части. Удар направлялся на Центральный вокзал и Мамаев курган.
Этот удар был исключительной силы. Несмотря на громадные потери, захватчики лезли напролом. Колонны пехоты на машинах и танках врывались в город.
По-видимому, гитлеровцы считали, что участь его решена, и каждый из них стремился как можно скорее достичь Волги, центра города и там поживиться трофеями.
Наши бойцы, снайперы, бронебойщики, артиллеристы, притаившись в домах, в подвалах и дзотах» за углами домов, видели, как пьяные гитлеровцы соскакивали с машин, играли на губных гармошках, бешено орали и плясали на тротуарах."
Это был самый критический момент обороны города.
18 сентября остатки 399 стрелковой дивизии были выведены в резерв Ставки. )
15-16 сентября с.г. заградотряд 62 армии в течение 2-х суток успешно вел бой с превосходящими силами противника в районе ж.д. вокзала г. Сталинграда.
Несмотря на свою малочисленность заградотряд не только отбивал атаки противника, но и нападал на него, причинив ему значительные потери в живой силе.
Свой рубеж отряд оставил только тогда, когда на смену подошли части 10-й стр. дивизии (НКВД).
(Konstanten:
С этих дней заградотряды 62 армии перестали чем либо выделятся из остальных войск , защищающих город)
20 сентября с.г. противник занял восточную окраину Мелеховской. Сводная бригада под натиском противника начала самовольный отход на другой рубеж.
Действиями заградотряда 47 армии Черноморской группы войск в бригаде был наведен порядок.
Бригада заняла прежние рубежи и по инициативе политрука роты этого же заградотряда Пестова, совместными действиями с бригадой противник был отброшен от Мелеховской.
(Konstanten:
На остальных же фронтах заградотряды были личным резервом командарма и использовались по его усмотрению.)
Отмечено ряд фактов, когда заградительные отряды отдельными командирами соединений использовались неправильно.
Значительное число заградотрядов направлялось в бой наравне с линейными подразделениями, которые несли потери, вследствие чего отводились на переформирование и служба заграждения не осуществлялась.
19 сентября с.г. командование 240 стр. дивизии Воронежского фронта одной из рот заградотряда 38-й армии дало боевое задание очистить рощу от группы немецких автоматчиков. В боях за рощу эта рота потеряла 31 человека, из них убитыми 18 человек.
Заградительный отряд 29-й армии Западного фронта, будучи в оперативном подчинении у командира 246 стр. дивизии, использовался как строевая часть. Принимая участие в одной из атак, отряд из 118 человек личного состава потерял убитыми и ранеными 109 человек, в связи с чем заново формировался.
По 6-й армии Воронежского фронта согласно приказу Военного совета армии 2 заградительных отряда 4-го сентября с.г. были приданы 174 стр. дивизии и введены в бой.
В результате заградотряды в бою потеряли до 70% личного состава, оставшиеся бойцы этих заградотрядов были переданы названной дивизии и таким образом расформированы. 3-й отряд этой же армии 10 сентября с.г. был поставлен в оборону.
В 1-й гвардейской армии Донского фронта по приказу командующего армией Чистякова и члена Военного совета Абрамова, 2 заградительных отряда неоднократно направлялись в бой, как обыкновенные подразделения. В результате отряды потеряли более 65% личного состава и впоследствии расформированы.
В связи с этим приказ Военного совета фронта о передаче 5-ти заградительных отрядов в подчинение 24-й армии не выполнен.
Казакевич
ЦА ФСБ РФ, ф. 14, on. 4, д. 386, л. 22-24 (копия)
Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
— Видите ли, товарищ командарм, — говорит Н. И. Крылов, — командир танкового корпуса без моего разрешения снял командный пункт с высоты 107,5 и перенес его на самый берег Волги.
Другими словами, командный пункт соединения находится сейчас позади нас. Это безобразие...
Я отправил телеграмму Военному совету фронта о прибытии на место и о вступлении в командование 62-й армией и взялся за работу.
Прежде всего я решил выяснить, почему командир танкового корпуса самовольно переместился на берег Волги, когда есть приказ:
«Ни шагу назад!», и попросил вызвать его к телефону....Назвав себя, я спросил, почему он без разрешения сменил свой командный пункт.
Генерал начал объяснять, что к этому его вынудили минометный огонь, потери в людях, неустойчивость подчиненных ему частей на фронте и ряд других причин.
Я поинтересовался, была ли связь с командным пунктом штаба армии, когда он принимал такое решение. Он ответил:
— Не знаю, сейчас выясню...
Я приказал генералу вместе с комиссаром немедленно явиться ко мне на Мамаев курган.
В блиндаж вошел член Военного совета армии дивизионный комиссар Кузьма Акимович Гуров. Поздоровались. Мы были знакомы и раньше.
С товарищем К. А. Гуровым мы так же, как и с Н. И. Крыловым, проработали вместе, если не в одном блиндаже, то, по крайней мере, в 2—3 метрах друг от друга.
Мы встречались на наблюдательном пункте, при анализе обстановки и принятии решений.
Он был политработником, хорошо разбирающимся в военной обстановке, умел потребовать и показать сам, как обеспечиваются политически боевые решения и проведение операций.
Он прекрасно знал всех работников штаба и командиров соединений. Он знал и часто рекомендовал, кому что можно поручить.
В блиндаж входили и представлялись начальники отделов штаба, их заместители.
Вскоре мне доложили о прибытии командира и комиссара танкового корпуса.
Я немедленно пригласил их в блиндаж, задержав у себя всех, кто находился в это время в штабе, и спросил:
— Как вы, советский генерал, будучи начальником боевого участка, будете смотреть на то, если ваши подчиненные командиры и штабы отойдут без вашего разрешения в тыл?
Как вы расцениваете свой поступок с точки зрения выполнения приказа № 227 Народного комиссара обороны — самовольный перенос командного пункта соединения в тыл командного пункта армии?
Ответа на свои вопросы я не получил. И командир, и комиссар корпуса сгорали от стыда. Это было видно по их глазам.
Я строго предупредил, что расцениваю их поступок как дезертирство с поля боя и приказал им к четырем часам 13 сентября быть с командным пунктом на высоте 107,5.
Гуров подтвердил мое решение своим кратким «правильно», а комиссару приказал зайти к нему в блиндаж. Не знаю, о чем они там говорили, но, когда мы вновь встретились, Гуров сказал:
— Давай и впредь делать именно так...
Цитата("Докладная записка ОО НКВД ДФ в УОО НКВД СССР «О работе особорганов по борьбе с трусами и паникерами в частях Донского фронта за период с 1 октября 1942 года по 1 февраля 1943 года»")
17 февраля 1943 г.
Зам. наркома внутренних дел Союза ССР
комиссару государственной безопасности 3 ранга тов. Абакумову
За время боевых действий войск Донского фронта массовое бегство военнослужащих с поля боя и отход частей без приказа командования были единичными случаями.
Как установлено, трусость и паника в частях со стороны отдельных военнослужащих, больше всего проявлялась в период напряженных оборонительных боев, а также в период наступления наших войск, когда противник, оказывая упорное сопротивление, неоднократно переходил в контратаки, пытаясь удержаться на занятых рубежах обороны.
Так, например:
В частях 62 армии, которая вела ожесточенные оборонительные бои с превосходящими силами противника, только в сентябре месяце 1942 года осуждено и расстреляно по постановлениям особорганов 195 военнослужащих, проявивших трусость и бежавших с поля боя.
В декабре месяце прошлого года, в период успешного наступления наших войск, осуждено и расстреляно особорганами перед строем 37 трусов и паникеров.
С началом наступления наших войск, во время контратак и сильного сопротивления противника, в 21 армии только за период с 19 по 30 ноября 1942 года было два случая массового бегства с поля боя и отхода подразделений без приказа командования, тогда как в последующие месяцы успешного наступления случаев массового проявления трусости и паники в частях не установлено.
Всего за период с I октября 1942 года по 1 февраля 1943 года, по неполным данным особорганами фронта арестовано трусов и паникеров, бежавших с поля боя — 203 человека, из них:
а) приговорено к ВМН и расстреляно перед строем 49 ч.
б) осуждено к различным срокам ИТЛ и направлено в штрафные роты и б-ны 139 ч.
Кроме того, расстреляно перед строем по постановлениям особорганов 120 трусов и паникеров.
.....
Приведенные цифровые данные о количестве арестованных и осужденных трусов, паникеров за октябрь и ноябрь месяцы по 21 и 64 армиям,
являются неполными ввиду того, что оперативная отчетность выбывших особорганов, особорганами сдана в архив через ОО НКВД Юго-Западного и Сталинградского фронтов.
Данные о количестве осужденных трусов, паникеров военными трибуналами и расстрелянных по постановлениям особорганов за январь месяц 1943 года от Особармов не получены.
Наиболее характерными случаями проявления трусости и паники в частях являются следующие.
24 сентября 1942 года противник прорвал линию обороны 42 отдельной стрелковой бригады и вышел к берегу реки Волга.
Врид. командира бригады капитан Унжаков, врид. военкома бригады ст. батальонный комиссар Лукин и комиссар штаба бригады Каган, в этой сложной боевой обстановке проявили трусость и в панике бежали с поля боя, самовольно переправившись на левый берег Волги.
В результате части бригады остались без управления, понесли большие потери в людях и технике.
Унжаков, Лукин, Каган особым отделом 62 армии были арестованы и привлечены к уголовной ответственности. На следствии Лукин показал:
“В напряженной боевой обстановке я не принял решительных мер к военнослужащим, самовольно оставлявшим поле боя, и сам оставил бригаду без приказа командования армии”.
Военным трибуналом армии Унжаков и Лукин приговорены к ВМН (Высшей мере наказания), Каган к 10 годам ИТЛ.
(Konstanten:К 23 сентября в одном из налётов вражеских бомбардировщиков на командный пункт бригады были тяжело ранены командир бригады полковник М. С. Батраков (Герой Советсткого Союза), начальник штаба бригады подполковник Г. Е. Сазонов, начальник связи капитан Тройко, помощник начальника штаба старший лейтенант Струлев и другие офицеры штаба.
Бригада почти полностью лишилась руководства.Ранее был убит комиссар бригады.
Речь ,по всей видимости, идёт о растерянности осташихся в живых командиров - что в тех условиях Сталинграда сочли преступлением.
В.И.Чуйков:"Бригада после небольшого отдыха и пополнения была вновь возвращена в сражающийся Сталинград.
Командиром бригады был назначен майор Штриголь В. М., начальником политотдела Власов В. С. В последующих боях эта бригада вновь показала высокую боеспособность." )
26 сентября 1942 года, в период наступления немецко-фашистских войск на участке 92 отд. стрелковой бригады, командир бригады подполковник Тарасов и военком бригады ст. батальонный комиссар Андреев не организовали обороны, а проявив трусость, без приказа командования армии перевели КП бригады с правого берега Волги на остров.
Таким образом, Тарасов и Андреев самоустранились от руководства боев, в результате части бригады самовольно отошли с занимаемых рубежей.
На допросе, будучи арестованным, Тарасов показал:
“Признаю себя виновным в том, что в напряженной боевой обстановке самовольно, без приказа штаба армии оставил бригаду и переехал на остров”.
Тарасов и Андреев военным трибуналом приговорены к ВМН .
(Н.И.Крылов: "О боевых действиях 92-й отдельной стрелковой бригады в те сентябрьские дни, когда она сражалась за Царицей, рассказано еще очень мало.
Однако существенно восполнить этот пробел вряд ли смогу и я. Новая в армии часть, только что прибывшая, очень скоро оказалась отрезанной, а затем с ней прервалась всякая связь.
Это происходило в обстановке, критической для всей Сталинградской обороны, когда ее судьба и судьба 62-й армии решались прежде всего на центральном участке.
Но то, что армия в целом выстояла, зависело также и от 92-й бригады, которая оттянула на себя, сковала за Царицей крупные силы противника, превосходившие в несколько раз ее собственные.
Как уже говорилось, батальоны бригады; контратакуя гитлеровцев, доходили до вокзала Сталинград-II, хотя и не смогли там закрепиться.
Ее бойцы трое суток удерживали окруженный, а затем и подожженный фашистами элеватор.
Одно это здание приковывало к себе батальон немецкой пехоты и группу танков. Изолированная от армейских переправ, бригада должна была жестко экономить боеприпасы.
Все это не может, однако, оправдать того, что командир бригады самовольно перенес свой КП на остров Голодный, оставив на берегу своих бойцов.
И вдобавок, когда смог установить связь, то вводил командование армии в заблуждение донесениями, искажавшими истинное положение вещей, о котором он сам, видимо, не имел ясного представления. Естественно, что от командования он был отстранен."
.....
В частности, 15 октября 1942 года, в ходе ожесточенных боев в районе СТЗ, противнику удалось выйти к Волге и отрезать от основных сил 62 армии остатки 112 СД, 115, 124 и 149 отдельных стрелковых бригад.
Военный совет армии принял решение объединить все войсковые части под общим руководством командира 124 отдельной стр. бригады полковника Горохова и организовать круговую оборону от реки Мокрая Мечетка до северной окраины поселка Рынок.
В период непрерывных напряженных боев, среди руководящего командного состава были неоднократные попытки бросить свои части и переправиться на восточный берег Волги.
Для борьбы с трусами и паникерами Особармом была создана оперативная группа, под руководством ст. оперуполномоченного лейтенанта госбезопасности Игнатенко, которая, объединив остатки взводов особых отделов с личным составом 3-го армейского заградотряда, провела исключительно большую работу по наведению порядка в частях группы полковника Горохова, задержанию дезертиров, трусов и паникеров, пытавшихся под разным предлогом переправиться на левый берег Волги.
В течение 15 дней оперативной группой было задержано и возвращено на поле боя до 800 чел. рядового и командного состава, из них 15 чел. по постановлению особорганов расстреляны перед строем.
(Konstanten:Массовый возврат на "на поле боя до 800 чел. рядового и командного состава" в тот раз тоже был обусловлен прорывом обороны в центре 62 армии в боях 14 -19 октября и выходом немцев на южный фланг группы Горохова. С 14 по 30 октября в Сталинграде велись бои на физическое выживание 62 армии и города.
Н.И.Крылов:"Таким тяжелым положение армии не было еще никогда ( 14-19 октября). Гитлеровское командование давно уже сосредоточивало свои усилия на том, чтобы дробить, расчленять наши войска новыми прорывами к Волге, и вот противнику удался сквозной удар, направленный в самую сердцевину заводского района. Никаких реальных возможностей восстановить прежний, сплошной фронт обороны, заделать образовавшуюся брешь мы не имели. А враг мог наносить отсюда удары на север и на юг, угрожал нашим тылам и переправам. Вероятнее, чем когда-либо, становилась попытка высадки гитлеровцев на волжских островах в целях полной блокады наших войск в Сталинграде.
Но больше всего нас тревожила судьба изолированного теперь северного участка обороны.
У полковника Горохова насчитывалось — в двух стрелковых бригадах и перешедших к нему в подчинение мелких частях — около семи тысяч бойцов. К ночи на 15 октября они удерживали пригороды Рынок и Спартановка, северную окраину рабочего поселка СТЗ (Сталинградский тракторный завод) и северную часть заводской территории. Противник находился со всех сторон, кроме восточной, волжской, и назавтра же можно было ожидать концентрических атак с нескольких направлений.
В памяти было еще слишком свежо то, что произошло три недели назад на другом, южном нашем фланге, где отрезанная за Царицей 92-я бригада недолго продержалась под натиском превосходящих неприятельских сил. Верилось, однако, что у Горохова даст себя знать устоявшаяся [240] за полтора месяца организация обороны.
Верилось и в самого Горохова, командира опытного и привыкшего к большой самостоятельности с первых своих сталинградских боев, когда армейский КП находился за десятки километров от его бригад. Наконец, Северная группа имела свою особую линию снабжения, до тех пор довольно надежную, — через остров Зайцевский, соединенный с правым берегом пешеходным мостиком на бочках и якорях. Но сможет ли действовать эта переправа теперь?
Горохову было дано «добро» перенести свой КП и штаб (помещавшиеся в подвале Дома культуры СТЗ) в Спартановку.
До утра ему было необходимо перегруппировать наличные силы и заново организовать оборону с юга, где еще вчера был нормальный стык с соседом, а теперь — тоже передний край. На южный участок предназначалась бригада Болвинова. Но ее подразделения, выходившие с захваченной врагом территории Тракторного, надо было еще привести в порядок.
В Северную группу спешно отправились через острова полковник С. М. Камынин и батальонный комиссар Л. П. Николаев из политотдела армии.
Под вражеский удар на Тракторном попала и малочисленная дивизия Ермолкина. Выводя ее штаб с отрезанного противником КП, геройски погиб заместитель комдива подполковник Н. И. Годлевский. О судьбе разобщенных подразделений, продолжавших сражаться на СТЗ, мы узнавали не сразу. Бойцы, выходившие в расположение Северной группы, становились теперь ее резервом."
Вот этих бойцов, вышедших из окружений на СТЗ, вероятно и задерживал , "фильтровал" , ст. оперуполномоченный лейтенант госбезопасности Игнатенко.
)
Из воспоминаний Григория Наумовича Чухрая Цитата("Г.Н.Чухрай.Моя война)
В Прудбое (Ж.д. станция между Доном и Волгой) собралось немного тех, кто остался жив.
Генерал Утвенко слегка пожурил нас за потерю оружия. Многие выплыли без оружия.
В других условиях это было бы подсудное дело, но сейчас мы отделались выговором.
В Прудбой Утвенко привез грузовик винтовок и автоматов.
(Konstanten: Генерал Утвенко с другой группой сам прорвался их этого окружения.Это тот самый генерал , которого Г.К.Жуков под Ельней назначил командовать дивизией,
когда Утвенко был в звании майора и успешно командовал стрелковым полком. Как видно - обстоятельства утери личного оружия тоже имели значение. )
На окраине Сталинграда нас задержал заградительный отряд. Привели в какое-то здание, выяснили, кто мы такие и почему оказались здесь.
Потом отвели в пустой подвал, где находилась единственная железная кровать, на которой лежало несколько досок.
Девчонки сами предложили ее мне: за все время перехода я давал им возможность поспать, а сам не спал. Они это знали.
Теперь я с удовольствием воспользовался своей привилегией, лег на доски и уснул...
Проснулся я от того, что меня тряс за плечи какой-то солдат.
— Бегом к телефону. Вызывает штаб армии!
Я мигом проснулся и пошел к телефону.
Телефонная трубка разрывалась от мата. Кто-то на другом конце линии распекал меня за то, что я «лишил армию связи».
Я знал войну и не сомневался в том, что именно он, распекавший сейчас меня, вместо того чтобы отправить в первую очередь телефонисток, не прислал вовремя транспорт,
а теперь отыгрывается на мне.
— Немедленно доставьте девушек в штаб! Слышите? Немедленно!
— Слышу, — ответил я, — А только ты подонок, сука и сволочь! — крикнул я в трубку.
Я знал войну, знал что самые опасные в ней люди — паникеры и трусы. Эти от страха могут выстрелить в своего, свалить на него свою оплошность или преступление, оболгать и при случае уничтожить. Они, эти слабые люди, сильны своей подлостью и цинизмом. Они и самые жестокие на войне. Они всегда ни в чем не виноваты и во всем только правы. Нередко они прослывают героями. «Нет, — решил я, — в штаб армии не поеду. Доведу девушек до переправы, но за Волгу не переправлюсь. Девушки сами расскажут, что с ними случилось».
— Идите сейчас, — сказал начальник заградотряда, когда я повесил трубку. — Еще успеете переправить девчонок, пока темно. Днем переправа не работает. — И полюбопытствовал: — Кого это ты назвал подонком?
— Не знаю, но он подонок и трус!
— Бывает, — согласился он.
(Konstanten: Г.Н.Чухрая и сопровождаемый им отряд связисток штаба армии этот заградительный отряд вполне мог записать в свой "отчет".)
Товарищ капитан, — обратился я к капитану с красной повязкой на рукаве, — где находится тридцать третья гвардейская дивизия?
— А тебе зачем?
— Это моя дивизия.
— Документы...
Я подал свои документы.
— Почему вы здесь?
— Отправлял связисток за Волгу, в штаб армии. (Konstanten: Основные узлы связи 62 армии с начала сентября переместились за Волгу)
Только сейчас понял, как неубедительно звучит мой ответ. Почему какой-то лейтенант отправлял связисток, да еще в штаб армии?
— Будет врать, — сказал капитан. — Дезертир! Так бы прямо и сказал. А то с подходом, «где находится тридцать третья дивизия»! Мы, братец, и не таких здесь видали...
— Спросите у начальника переправы.
— И не подумаем, — сказал капитан. И приказал солдатам: — Изъять оружие! Пойдешь с нами.
— Куда?
— В комендатуру, а потом в штрафной батальон. Штрафной батальон меня не очень напугал, здесь в любой части было одинаково опасно. Но обидно. Я считал себя ни в чем не виноватым и наивно надеялся, что в комендатуре во всем разберутся, как будто коменданту нечего делать, как выяснять, почему какой-то лейтенант оказался не в своей части. Постепенно эта мысль стала меня беспокоить все больше и больше. Положение мое было не из лучших.
Между тем Сталинград ожил, разразился артиллерийскими выстрелами, взрывами, автоматными очередями.
А мы в это время не спеша шествовали по улицам, еще не охваченным боями. По дороге на переправу в обе стороны сновали грузовики.
Одни — за боеприпасами, продовольствием, медикаментами, другие, уже нагруженные, возвращались в часть. Все снабжение Сталинградского фронта шло через переправу.
Я был не один. С комендантом под конвоем солдат шла группа задержанных. Вместе с ними, правда, не под конвоем, плелись трое гражданских.
Несмотря на ранее время, все трое были пьяны и время от времени спрашивали, с трудом шевеля непослушным языком:
— Товарищ капитан, скоро будем его взрывать?
— Что они хотят взрывать? — спросил я такого же задержанного, как я.
— Спиртоводочный завод, — нехотя ответил он — Ждут распоряжения. Вот и наклюкались.
— Н-н-не наклюка-ка-ка-лись, а добра жалко... Доб-ро проп-адает...
В другой ситуации меня это рассмешило бы, но сейчас мне было не до смеха.
Мое положение казалось мне безысходным.
Но всегда в таких безвыходных положениях что-нибудь да случится и предложит какой-нибудь выход. Так произошло и сейчас.
Возле нас резко затормозила машина, из кузова спрыгнули два офицера.
— Григорий, за что тебя?
— Недоразумение. Приняли за дезертира.
— Это хороший парень. Отпустите!
— Нужно будет — отпустим!
— Конечно, нужно! Сейчас!
— А зачем хватаетесь за пистолеты? Армянин засмеялся.
— По привычке.
Улыбнулся и капитан. Стал рассматривать солдатские книжки. Выбрал мою и отдал ее мне.
— Забирайте!
— Верните оружие, — напомнил я.
Получив свой пистолет, я простился со строгим капитаном и вместе со своими однополчанами сел в кузов со снарядами и, балагуря обо всем, благополучно приехал к элеватору.
Остатки нашей дивизии занимали небольшой участок фронта. Здесь уже шел напряженный бой.
(Француская хроника Виши - http://www.youtube.com/watch?v=CYezfUeWkpw&feature=player_detailpage#t=37s
http://www.youtube.com/watch?list=PL8F848C94C39DF384&v=qbsunlHhHHI&feature=player_detailpage#t=128s
http://www.youtube.com/watch?list=PL8F848C94C39DF384&v=qbsunlHhHHI&feature=player_detailpage#t=172s
В.И.Чуйков:"Бои на южной окраине города в районе элеватора по упорству наших людей заслуживает особого внимания.
Я надеюсь, что читатель не осудит меня, если я отвлеку его внимание от боевых действий и приведу несколько строк из письма участника боя за элеватор, командира пулеметного взвода 92-й морской стрелковой бригады Андрея Хозяинова, который в настоящее время живет в Орле.
Андрей Хозяинов пишет мне:
«Недавно по радио читали главы из Вашей книги «Армия массового героизма». Когда вы в своих воспоминаниях перечисляли героические подвиги частей, подразделений и отдельных воинов 62-й армии, когда вы упоминали о подвигах матросов и солдат бригады североморцев, я вместе с семьей сидел у радио и слушал. Я очень волновался при этом. ..
Наша бригада североморцев переправилась через реку в ночь на 17 сентября и уже на рассвете вступила в бой с фашистскими захватчиками.
Каждый из нас понимал и знал ясно свои задачи. Работниками штаба и политотдела 62-й армии мы были хорошо информированы о создавшейся обстановке.
Помню, как в ночь на 18 сентября, после жаркого боя, меня вызвали на командный пункт батальона и дали приказ: добраться с пулеметным взводом до элеватора и вместе с оборонявшимся там подразделением удержать его в своих руках во что бы то ни стало. Той же ночью мы достигли указанного нам пункта и представились начальнику гарнизона.
В это время элеватор оборонялся батальоном гвардейцев численностью не более 30—35 человек вместе с тяжело и легко раненными, которых не успели еще отправить, в тыл.
Гвардейцы были очень рады нашему прибытию, сразу посыпались веселые боевые шутки и реплики.
В прибывшем взводе было 18 человек при хорошем вооружении. У нас имелись два станковых и один ручной пулемет, два противотанковых ружья, три автомата и радиостанция
18-го на рассвете с южной стороны элеватора появился фашистский танк с белым флагом. «Что случилось?» — подумали мы.
Из танка показались двое: один фашистский офицер, другой — переводчик.
Офицер через переводчика начал уговаривать нас, чтобы мы сдались «доблестной» немецкой армии, так как оборона бесполезна и нам больше не следует тут сидеть.
«Освободите скорее элеватор, — увещевал нас гитлеровец.— В случае отказа пощады не будет. Через час начнем бомбить и раздавим вас».
«Вот так нахалы!» — подумали мы и тут же дали короткий ответ фашистскому лейтенанту:
«Передай по радио всем фашистам, чтобы катились на легком катере... к .... матери... А парламентеры могут отправляться обратно, но только пешком».
Фашистский танк попытался было ретироваться, но тут же залпом двух наших противотанковых ружей был остановлен.
Вскоре с южной и с западной сторон в атаку на элеватор пошли танки и пехота противника численностью примерно раз в десять сильнее нас.
За первой отбитой атакой началась вторая, за ней — третья, а над элеватором висела «рама» — самолет-разведчик.
Он корректировал огонь и сообщал обстановку в нашем районе. Всего 18 сентября было отбито девять атак..»"
Элеватор оборонялся до 22 сентября.)
Но о подробностях боя мне не хочется писать. Все обычные бои похожи друг на друга. Это взаимное уничтожение людей с одной и с другой стороны.
Описывать бой скучно и, пожалуй, не нужно.
У элеватора мы воевали недолго. Наша дивизия похудела до 240 человек. Командование решило забрать нас с фронта, переправить в тыл и пополнить новыми людьми.
Вековая военная культура России подсказывала, что так можно сохранить нечто большее, чем жизнь горстки солдат, — традиции дивизии.
Нас переправили через Волгу, и несколько дней мы находились в хуторе Рыбачий: отдыхали и ждали своего эшелона.
Как-то через хутор проезжал грузовик, в котором мы увидели среди других штрафников Жору Кондрашова.
Мы остановили машину и потребовали, чтобы нам отдали Кондрашова. Аргументы наши были вески, и Жору отпустили. То-то была радость! Теперь мы опять были вместе! Пришел эшелон и доставил нас в Трегуляевские лагеря.
(Konstanten:Вот так попросили бойцы за друга - и его из штрафников отпустили. Тоже черта к практике приказа №227 )
ОО НКВД о неудаче наступления 66 армии Донского фронта 21 октября 1942 года.Цитата("№ 57. Докладная записка ОО НКВД ДФ в УОО НКВД СССР о наступательных операциях 66-й армии")
30 октября 1942 г.
Зам. народного комиссара внутренних дел Союза ССР комиссару государственной безопасности 3 ранга тов. Абакумову"
Приказом Ставки Верховного Главного Командования и Военного совета фронта, частям 66 армии была поставлена боевая задача — С утра 20.10 на указанном участке начать наступление, прорвать оборону противника и к 23.10.42 г. соединиться с войсками Сталинградского фронта, истребить вражескую группировку, прорвавшуюся к реке Волге.
Для обеспечения выполнения этой задачи, 66 армии, кроме входивших в ее состав пяти стрелковых дивизий,были приданы четыре СД из 24 армии и четыре свежих СД из резерва Ставки (62, 212, 226 и 252 СД). Армии было также придано: 23 артполка РГК, 12 гвардейских минометных полков, несколько танковых бригад.
(Konstanten:Это более 1 тыс. стволов артиллерии РГК и 10 тыс. стволов 700 установок катюш на довольно узком учатке фронта ок. 10 км. ) На каждый километр линии фронта армии приходилось 74 орудия, не считая минометов и установок «PC».
Авиация фронта работала на участке армии по штурмовке противника и прикрытию наших частей с воздуха. Основная задача — прорыв обороны противника, была возложена на новые дивизии, прибывшие из резерва Ставки. По плану операции 62, 212, 252 СД, сменив старые дивизии, к 20.10.42 г. сосредоточились на исходном рубеже.
Остальные дивизии занимали оборону, сковывали противника, прикрывали правый фланг армии.
Ведя боевые действия, 62, 212, 252, а с 24.10 и 226 СД, за период с 20 по 26.10 необходимого успеха не имели. За время наступательных операций, противник оказывал только огневое сопротивление — артиллерией, минометами, пулеметно-автоматическим огнем. Было несколько слабых налетов авиации. По показаниям пленных немцев, участок наступления наших частей обороняют части 3-й мотодивизии противника, сильно потрепанные в боях.Несмотря на большое превосходство наших наступающих частей в людях, огневых средствах, танках, авиации задача, поставленная Ставкой, частями 66 армии не выполнена.
На 26.10.42 г. части продвинулись самое большее на 3 км и заняв 3-5 линий немецкой обороны, приостановили наступление, понеся большие потери в личном составе (до 4-5 тыс. каждая дивизия ).
(Konstanten:4-5 тысяч на дивизию.Примерно 1 тыс. убитых и 3 тыс раненых - это практически все стрелки дивизии , все 27 рот.
Только стрелковые роты в наступлении несут значимые потери. Т.е. все 4 дивизии стали полностью небоеспособными. ) Командование фронтом, в частности:
командующий генерал-лейтенант Рокоссовский,
нач. штаба генерал-майор Малинин,
зам. командующего фронтом генерал- майор Трубников,
а также командование армией, в частности:
командующий генерал-майор Жадов и др., объясняя причины неуспеха на фронте и невыполнения задачи, заявляют о том, что наша пехота, особенно новые дивизии, — не обучена, воевать не умеет и не способна выполнить поставленной задачи. Высказывают мнение о необходимости прекратить наступательные действия, перейти к обороне, а новые дивизии отвести в тыл для переобучения.
26.10, командующий фронтом генерал-лейтенант Рокоссовский, будучи в штабе 66 армии и делясь впечатлениями о проводимой операции, заявил: «...Прибывшие новые дивизии к бою совершенно не подготовлены. Сегодня буду докладывать тов. Сталину, просить его, чтобы личный состав вновь формируемых дивизий хотя бы месяц проходил боевую подготовку...».
В тот же день командарм— 66 генерал-майор Жадов, на вопрос начальника Особого отдела 66 армии тов. Сервианова— почему не имеем успеха,ответил: «...Люди не обучены и совершенно не. подготовлены, многие совершенно не умеют владеть винтовкой. Прежде чем воевать, надо новую дивизию хотя бы месяц обучать и подготавливать. Командный состав как средний, так и старший, тактически безграмотный, не может ориентироваться на местности и теряет управление подразделениями в бою.
Дивизии, прибывшие к началу операций на фронт, потеряли до 4000 чел. каждая. Вести дальнейшее наступление считаю невозможным, это приведет только к лишним потерям личного состава.
При наличии большого артогня и массированных налетов нашей авиации, части продвигаются очень медленно... Авиация противника активности не проявляла.
Силы противника перед фронтом 66 армии незначительные (рота имеет 27 чел.), противник собрал солдат из тылов...».
26.10.42 г., нач. штаба фронта генерал-майор Малинин, зам. командующего фронтом генерал-майор Трубников, в присутствии нашего оперработника, делились мнениями о ходе наступления наших частей. На вопрос оперработника— успешно ли проведена артподготовка, как действует наша авиация, подавляет ли она огневые точки противника,
Трубников, махнув рукой, ответил: «...Дело здесь не в авиации, дело в том, что пехота у нас ни черта не стоит, пехота не воюет, в этом вся беда...».
Малинин, поддерживая Трубникова, заявил: «...Пехота не подымается, артподготовка у нас достаточная, средств артиллерийских у нас столько, что и говорить не приходится, на один километр у нас 74 орудия. Кроме того, на этом участке 12 минометных полков.
У немцев здесь ни черта нет, немцы безусловно несут большие потери от нашего минартогня. На этом участке у нас несомненное большое превосходство во всем и превосходство в авиации.
Авиация противника в эти дни нас беспокоит слабо, да и танков у нас неплохо... Пехота у нас никудышная... Дать сюда хорошо обученный полк решительных бойцов, этот полк прошагал бы до Сталинграда... Дело не в артиллерии, всех огневых точек не подавишь. Артиллерия свое дело делает, прижимает противника к земле, а вот пехота в это время не подымается и в наступление не идет...».
Командующий фронтом Рокоссовский, под впечатлением того, что причиной неуспехов являются плохие действия бойцов-пехотинцев, пытался для воздействия на пехоту использовать заградотряды. Рокоссовский настаивал на том, чтобы заградотряды шли следом за пехотными частями и силой оружия заставляли бойцов подниматься в атаку.(Konstanten: Вот это очень интересный факт. Исполнялась ли эта "настойчивость" К.К.Рокоссовского или нет ?
К.К.Рокоссовский ,как военный , наверняка понимал ,что бессмысленно и бесперспективно подстегивать бойов к атаке страхом смерти.
Кстати ,бойцы заградотряда,"силой оружия заставляя бойцов подниматься в атаку" находились близко от стрелковых цепей, в сущности играя роль
и выполняя задачи младших командиров.
На 10 км. фронте наступления тысяча заградотрядников врядли могла что-либо серьёзно изменить. Как увидим далее ,из отчёта - так это и было.
Вероятно ,эти заградотряды были жестом отчаяния К.К.Рокоссовского , желавшего любой ценой хотя бы оттянуть немецкие силы от погибающей в Сталинграде 62 армии.
По поводу неготовности ,прежде всего командного состава этих дивизий ,к наступлению.
Очень похоже на правду - 66 армия почти никак не планировалась использоваться в наступлениях первого этапа операции Уран,
к концу октября уже бывше в последней стадии готовности.
Задачей 66 армии было держать оборону и сковывать противостоящие ей соединения 14 танкового корпуса.
Под эту задачу активной обороны и подбирались в 66 армию стрелковые дивизии. А главное - на подгтовку наступления не было дано времени , для организации взаимодействия эти новых дивизий ,артполков и танковых бригад.) Выводы ОО НКВД , занимавшихся проверкой провала наступления 21 октября
Однако мнение командования фронта и армии о том, что причиной неуспехов является неподготовленность бойцов пехотных частей, не имеет под собой основательной почвы. В частях 62, 212, 226 и 252 СД был определенный процент личного состава, призванного из запаса, мало обученного, но в этих же частях было большое число
бойцов и мл. командиров, б. курсантов нормальных военных училищ, участников отечественной войны и другого вполне подготовленного контингента.
Привожу данные об укомплектованности личным составом новых дивизий.
62-я стр. дивизия: Находилась на формировании в ПриВО с 28 июля 1942 г. до первых чисел октября.
В своем составе имела: до 500 человек старого кадрового состава, 2400 человек курсантов расформированных военных училищ, до 500 человек летно-технического состава.
Остальной состав прибыл из запасных бригад и госпиталей.
Из общего количества личного состава, 7700 человек русские, украинцы, белорусы и евреи. Среди них 1045 человек членов и кандидатов ВКП(б), 2026 человек
членов ВЛКСМ.
252-я стр. дивизия: Находилась на формировании в УралВО с 1 августа с.г. до первых чисел октября. Имела 450 человек старого кадрового состава, 2500 человек
курсантов военных училищ, 2000 моряков Тихоокеанской флотилии, остальной состав прибыл из запасных частей и госпиталей.
Из общего количества личного состава, 9505 чел. русских, украинцев, белорусов и евреев, 7000 в возрасте от 20 до 35 лет.
Среди личного состава имеется 960 членов и кандидатов в члены ВКП(б), 2145 чел. членов ВЛКСМ.
Аналогичное положение с личным составом в 226 и 212 дивизиях.
Все эти дивизии на фронт прибыли полностью укомплектованные личным составом и вооружением.
Недоставало в отдельных дивизиях автотранспорта, тракторов и артиллерийских лошадей.
Анализом фактов боевых действий устанавливается, что причинами неуспеха и плохих действий пехоты является плохое руководство бойцами пехотных подразделений, со стороны командного состава роты, батальона, полка и дивизии.
Привожу наиболее характерные факты: Командир 62 СД — полковник Фролов и нач. штадива — подполковник Коломиец, получив приказ о
наступлении, не разъяснили командирам задач, не проверяли как выполняются отдаваемые ими распоряжения,практической помощи командирам полков не оказывали.
Командиры полков несерьезно отнеслись к подготовке подразделений и личного состава для выполнения операции. Командир 123 СП, 62 СД - майор Проявенко, с местностью ознакомился только на карте, командиры батальонов местность просматривали ночью, границы
полосы действий батальонам отведены не были.
Вследствие плохой организации, батальоны к исходному положению-для атаки были подтянуты не к 3.00, как было
предусмотрено приказом, а только к 7.00, были обнаружены противником и подвергнуты сильному артпулеметному обстрелу.
Попав под обстрел противника, командиры растерялись, потеряли управление подразделениями. Бойцы группами и одиночками рассеялись на поле, роты и батальоны полка смешались.
По сути никем не управляемые бойцы пошли в атаку, но пройдя 200-300 метров и попав снова под сильный огонь противника, залегли. Полковая артиллерия
находилась на значительном расстоянии от пехоты, вела огонь по площадям, не подавляла огневые точки противника, мешавшие продвижению пехоты.
Командир 123 СП — майор Проявенко со штабом полка в это время находился на КП полка в 3-х км от подразделений, связи с командирами батальонов не имел
и не принял никаких мер для приведения подразделений в порядок. Зам. командира полка по политчасти — батальонный комиссар Трущ, к началу наступления полка
находился в тылу и прибыл в район действий подразделений спустя 2 часа. 306 СП этой же дивизии, действовавший с правого фланга 123 СП, запоздал с наступлением, половиной
своих подразделений нашел на боевые порядки 123 полка, подразделения этих полков смешались, что еще больше внесло беспорядка.
Командир 123 СП — Проявенко и после этого не принял мер к наведению порядка. 21.10., Проявенко, поддавшись паническим слухам
о продвижении немцев с фланга, вместо организации обороны проявил трусость, приказал отвести назад роту автоматчиков и был склонен к отходу. Но отход был
предотвращен секретарем партбюро полка — Косолаповым. В результате изложенного, полк поставленной задачи не выполнил, потеряв за два дня боев 50% личного
состава. А дивизия за это время потеряла до 3000 человек личного состава. О бездарности Проявенко и неспособности его руководить полком, мы информировали Военный совет фронта
еще до начала операции, однако отстранен от занимаемой должности только 24.10.42 г.
Мы также информировали Военный совет фронта о бездеятельности и неумении руководить штабом начальника штаба 62 СД — подполковника Коломиец, однако
Военный совет оставил его и отстранил от должности 24.10.42 г., после того, как Коломиец во время наступления частей напился пьяным до невменяемости. Имели место ряд случаев проявления трусости со стороны командиров подразделений.
Так: Зам. политрука пульроты 104 СП, 62 СД — Степанов, в бою проявил трусость, создал панику и увел с поля боя
в тыл 2-й взвод этой роты. С целью уклониться от ответственности за совершенное преступление, Степанов прострелил себе кисть левой руки.
Степанов ОО расстрелян перед строем личного состава роты.
Характерные примеры плохой работы командиров 226 СД:
До 23.10.42 г. 226 СД находилась в резерве армии, в бою не участвовала. Так как 252 СД за три дня боев понесла значительные потери, командование 66 армии дало приказание
226 СД, в ночь на 24.10 пройти через боевые порядки 252 СД, занять исходное положение на северных скатах высоты 137,8 и утром повести наступление, развивая
успех 252 СД.
Командир 226 СД — полковник Никитченко и его штаб не разъяснили детально задачи командирам частей, части дивизии своевременно на исходное
положение не вышли.
Командиры полков, батальонов и рот, проходя в ночное время через боевые порядки 252 СД, на местности не ориентировались, в чем им не помогло и командование 252 СД. Командиры частей 226 СД потеряли много времени на поиски своих подразделений. Командиры частей не были предупреждены, когда начать атаку.
Артиллерийская подготовка начата еще до того, как части подошли к исходным для атаки рубежам.
Начальник штаба 226 СД — полковник Бойко, спустя 10-15 минут после того как был произведен артиллерийский огневой налет, по телефону передал
командирам полков, что огневой налет на ДЗОТы противника уже произведен и полки должны идти в атаку для захвата высоты «Блин».
Части, будучи неподготовлены еще к атаке, не сосредоточившись вступили в бой с противником с ходу, не сделав броска на сближение с противником.
А когда полки пошли в наступление, они были встречены сильным артминометным и автоматическим огнем противника, т.к. наша артиллерия уже молчала.
985 СП, идущий в ударной группе дивизии, в первый же период от огня противника потерял 50-60% командиров рот и батальонов.
Бойцы, не имея руководства со стороны комсостава, не зная что делать, вместо стремительного продвижения вперед, залегли на боевых порядках 252 СД.
Командиры 985 СП — майор Коробка и 987 СП подполковник Ляхов, в начале боя потеряли управление подразделениями, ходом боя не руководили, не знали, где
находятся их батальоны, не ориентировались на местности, все время путали высоту «Блин» с высотой «Груша».
Вследствие незнания настоящего положения своего полка, майор Коробка стал на путь очковтирательства и дезинформации командования дивизии. Коробка доложил,
что его подразделение наступает, а на самом деле они залегли.Среди работников штаба 226 СД, в решительный период боя отсутствовала дисциплина, отдельные командиры не выполняли приказания старших начальников.
Начальник оперотделения штадива - майор Ворона, нач. штадива — полковником Бойко был послан с заданием на КП к командиру дивизии. Ворона приказание на-
ч.штаба не выполнил, самовольно ушел в 987 СП, где пробыл целый день, не доложив об этом никому. Командир разведроты - капитан Поляк, был послан
на КП к комдиву для получения указаний по организации разведки. Поляк к комдиву не явился, разведка организована не была.
Факты неправильных действий отмечены и в других дивизиях.
Командир 212 СД - полковник Анисимов, в период боя приказал командиру полка — полковнику Разуеву организовать НП полка в 60 метрах от линии расположения противника, чем полностью лишил Разуева возможности управлять полком. Беспрерывное дергание, незаслуженное оскорбление Разуева со стороны Анисимова привели к тому, что Разуев заявил: «Чем так воевать, лучше пусть ухлопают меня немцы» — и начал не маскируясь ходить по боевым порядкам полка.
20.10., во время наступления частей 212 СД, выбыл из строя командир 3-й пульроты 692 СП и его заместитель. Командование ротой принял зам. ком. роты по
политчасти — политрук Батаев Т.Ф. Последний с наступлением темноты, без разрешения командования батальона и полка, вывел роту с поля боя, бойцов отпустил на
кухню обедать. Батаев арестован.
Во время наступательных операций не было четкого руководства дивизиями со стороны командования и штаба армии. В начале операции был назначен новый
командующий 66 армией, генерал-майор Жадов (вместо Малиновского). Последний, вместо устранения недочетов и исправления ошибок командиров дивизий, ограничивался критикой действий
командиров и существовавшего до этого в армии порядка, высказывал настроение, что операция не была подготовлена и успеха не будет.
Так, в присутствии наших оперработников Жадов заявил:
«...На второй день своего прихода в армию, когда я ознакомился с обстановкой, для меня тогда уже было очевидно, что из этого наступления ничего не выйдет...».
(И был прав - времени на подготовку организации взаимодействия у армии не было. Это собственно и увидели офицеры-особисты )
Штаб армии руководил частями неуверенно, так, например:24.10.42 г., ведя наступление, части 212 СД обнаружили минное поле противника.
Для разминирования его командование дивизии, продолжая бой, направило взвод саперов и донесло штарму.
В самый разгар боевых действий, дивизия получила боевое распоряжение штарма — наступление прекратить, к 19.00, 24.10., окопаться и занять оборону.
Это распоряжение штадивом было передано всем частям, которые приступили к его исполнению.
Через несколько часов из штарма последовало новое распоряжение — вести подготовку к наступлению и 25.10 утром начать его.
В результате, поле не было своевременно разминировано, а личный состав без пользы изматывался.
(Это и есть организационные неувязки.)
Командование фронтом и армией не разработало детально взаимодействия артиллерии с пехотой, сигналов обозначения нашего переднего края, не организован
ло подвоз снарядов на передовую линию. Новые дивизии, не имея необходимого количества транспорта, оставили боеприпасы далеко в тылу.
В частях 62 СД (306 и 14 СП), 22-23 октября, из-за отсутствия боеприпасов бездействовали 45 и 76 м/м пушки и 50 и 120 м/м минометы.
Артполки РГК также не имели достаточного количества снарядов. В результате, в первый день наступления отдельные артиллерийские части и подразделения, не имея снарядов, не вели огня.
Артиллерийские командиры не организовали наблюдения за результатами стрельбы, их наблюдательные пункты находились далеко в тылу.
Вследствие такой организации имело место поражение нашей артиллерией своих пехотных частей. Так, например: 22.10.42 г., после первого залпа артиллерии РГК, 669
СП, 212 СД пошел в атаку.
Когда подразделения полка находились на подступах к переднему краю обороны противника, наша артиллерия дала второй залп и накрыла
свои же части. В результате вывела из строя 20 человек убитыми и ранеными. Бойцы вынуждены были залечь, боясь быть пораженными огнем своей артиллерии.
23.10.42 г., командир 62 СД — полковник Фролов дал заявку 143 минполку — обстрелять передний край обороны противника на участке наступления 306 СП.
Дивизион «PC» 143 минполка несколькими залпами накрыл боевые порядки 306 СП, в результате было выведено из строя 22 человека личного состава.
20.10.42 г., десять наших самолетов штурмовали передний край своих же войск. В частях армии, особенно в период боевых действий, исключительно плохо было организовано питание личного состава, снабжение питьевой водой, обеспечение конского состава фуражем.
Так, например: 22 и 23.10.42 г. в 123 СП, 62 СД питание бойцов состояло из 300-400 граммов хлеба.
В 648 АП РГК, в 1-м дивизионе, личному составу 21 и 22.10. пища выдавалась только один раз. Личный состав начал кушать сырое мясо, в результате отмечены случаи желудочных заболеваний.
Вследствие плохого питания и истощения бойцов, в 587 и 692 СП, 212 СД зарегистрировано 23 смертных случая. В 62 СД отмечено 9 смертных случаев.
Врачебными комиссиями установлено, что смерть последовала от истощения и переутомления организма. Несмотря на наличие сигналов, ни командование армии, ни командование фронта не приняли должных мер через учреждения тыла для организации нормального снабжения. Из приведенных выше примеров и фактов следует вывод, что провал наступательной операции частей 66
армии не в том, что бойцы-пехотинцы плохо обучены и плохо воюют.
За время наступательных действий, в частях армии не было ни одного случая, чтобы бойцы не выполнили приказа командира — подниматься и идти в атаку. Не было
ни одного случая массовой паники или группового бегства с поля боя. Главной причиной невыполнения задачи является неумение командиров взводов, рот, батальонов правильно ориентироваться на местности, руководить бойцами непосредственно в бою, использовать огневую силу своих подразделений в наступлении. Причиной этому является плохое руководство частями со стороны командиров полков, дивизий, которые перед наступлением не разъяснили всему командному
составу задачи, в бою потеряли связь с подразделением, не исправляли недочетов и ошибок командиров подразделений, не оказали им помощи через свои штабы. Командование армии и фронта поверхностно определили причины неуспехов и таюке не приняло никаких мер помощи командирам частей и соединений и
исправления их ошибок на ходу.
Командование армии и фронта не добились того, чтобы каждым командиром был усвоен и выполнялся приказ H KO № 306 (о новых боевых порядках пехоты и месте
командира в бою).О вскрытых недочетах в наступательных операциях проинформирован Военный совет. Казакевич
ЦА ФСБ РФ, ф. 14, on. 4, д. 777, л. 40-44 (подлинник)
Очень похоже ,что составлявшие отчёт офицеры-особисты были из боевых командиров. Они всё рассказали про организацию войск в этом наступлении.
А опыт Брянского фронта в июне-июле 1942 показал ,что в борьбе с равным врагом провалы в организации избытком силы войск скомпенсировать нельзя.
И защитили воинскую честь рядовых бойцов 66 армии. Из доклада также ясно, что заградотряды в этих боях были ненужны.
И ещё о приказе №227. Солдатам передовой линии в общем-то все строгости этого приказа, как и жуковского приказа на Лениградском фронте в сентябре 1941 года,были страшны не более, чем детские ужасы. По сравнению с тем , что они видели и испытывали на линии огня каждый день.
Цитата("Г.Н.Чухрай.Моя война)
Балка было полна людей, и артиллерийский налет превратил ее в кровавое месиво. Воздух наполнился дымом и гарью. Сквозь разрывы слышались крики раненых.
— Ой, мамочка, руку… руку оторвало!
— Помогите!
— Братцы, помогите, погибаю!
Володя Остапенко стоял на коленях и окровавленными руками собирал перепачканные землей и мусором собственные кишки, пытаясь возвратить их в живот, распоротый осколком.
Очередной разрыв снаряда прикончил его мучения. Меня отбросило к стенке оврага.
.......
Недалеко от себя я услыхал всхлипыванье. Плакал солдат Гуров.
— Подлецы, подлецы!.. — повторил он несколько раз, захлебываясь слезами, и вдруг закричал во весь голос. — Все! Все мы подлецы! Оставили тяжело раненых. Немцы их постреляют!
Этот вопрос мучил нас всех. Он тяжелым камнем лежал на душе, часто вызывая нестерпимую боль.
— Чем же мы могли им помочь?
— Умереть вместе с ними! — закричал он еще громче.
— Не ори! Немцы вокруг!
— И пусть! Я не хочу жить!.. — Он царапал землю руками и рыдал.
— Зачем я пошел за тобой? Я такой же подлец, как вы все!..
Это была истерика. Такие истерики бывали, иной раз, и в госпиталях. Врачи прекращали их успокаивающими уколами или при помощи элементарной пощечины.
Я влепил ему пощечину. Влепил от всего сердца. Уж очень он распустился и обидел нас всех. Я весь дрожал от обиды.
— Убирайся от нас ко всем чертям и честно умирай! А мы еще должны воевать. Чего лежишь? Иди! — гнал его я.
Гуров замолк. Наступила долгая пауза. Потом Кондрашов сказал:
— Мы, Гуров, не от войны убежали. Придем к своим, снова станем в строй. И будем бить немцев. А ты рассопливился, как базарная баба..
Если бы можно было хоть как-то им помочь, каждый из нас жизни не пожалел бы.
Приказ №227 ,помимо прочего, как-то уравнивал в мере ответственности бойцов передовой и тех, кто делал необходимую работу в полковых ,дивизионных,армейских , фронтовых тылах и штабах,но допускал нередко трусость , преступные ошибки и нераспорядительность.
Как работники штаба из приведённого доклада , не согласовавшие боевую работу советских штурмовиков ,которые в этом наступлении бомбили свои атакующие части 66 армии.
Может быть ,в том числе , и поэтому, воевашие на передовой, но очень разные люди по взглядам - Г.Н.Чухрай и Д.А.Гранин, хорошо отзывались о деятельности Г.К.Жукова.
Цитата("Г.Н.Чухрай.Моя война)
Сегодня борзописцы стараются всеми силами опорочить Жукова («завалил всю землю трупами наших солдат», «был жесток», даже «вывез из Германии несколько вагонов награбленного добра»).
Трудно передать, как ранила сердца ветеранов эта «демократическая» ложь.
Молодежь не обращала на эти строки внимания, у нее были другие заботы, а мы, прочитав такое, чувствовали себя оболганными и беззащитными.
Мы-то знали, что это ложь, гнусная и грязная.Да, у нас были большие потери, но мы не относили их на счет Жукова.
Мы знали: где Жуков — там победа. А мы готовы были платить за победу дорогую цену.
Автор: Konstanten 27.9.2012, 19:21
Стойкость сталинградской обороны. Истоки.
Обсуждение боев в Сталинграде.Продолжение 3
Политическая работа в РККА и Сталинград
Основная опасность приказа №227 заключалась в соблазне его формального исполнения (как раз в том духе , что его трактуют нынешние либероиды),которое могло быстро привести всю армию к быстрой катастрофе.
Примерно так ,как это случилось с намерением Временного правительства повысить боеспособность и боевую дисциплину в армии в июльское наступлением 1917 года,когда попытка опереться исключительно на жёсткие карательные меры (военно-полевые суды ,расстрелы перед строем , заградительные отряды - ничего нового.) и пустую демагогию - сразу же привели к вооруженным выступлениям в войсках и скорому развалу фронта, воевавшего до этого уже почти 3 года.
Далеко не каждая армия и не всегда может выполнить такой приказ ,а риски в случае его издания и последующего невыполнения только усугубляют положение. Чтобы этого не случилось - нужна была соответствующая политическая работа в войсках.
Это понимал И.В.Сталин , потому приказ и его смысл доводился до войск и разъяснялся
политработниками.
Ключевым элементом была политработа среди комсостава РККА и НКВД.
Смысл которой - ни шагу назад без приказа,но
право карать применять взвешенно и строго по делу исключительно против трусов и паникеров.Иначе такой приказ мог бы превратиться в свою противоположенность и вместо повышения боеспособности войск привёл бы к её разрушению.
Последствия этой деятельности политруков и комиссаров мы видели в случаях ,рассказанных Г.Н.Чухраем , в отчёте Управления Особых отделов НКВД по неудавшемуся наступлению 66 армии,
в судьбе многих командиров ,потерпевших тогда военные неудачи.
В частности, в судьбе командарма 62 армии генерала Лопатина , формально нарушившего приказ 227 ,но спасшего армию для борьбы в городе.
Благодара политработникам приказ №227 был выполнен в основном так, как было нужно армии , стране и народу.
Как дейстовали политработники в Сталинграде можно понять из мемуаров В.И.Чуйкова.
Переправа 95 стрелковой дивизии 19 сентября 1942.
Цитата(" В.И.Чуйков.Сражение века.")
Вот и переправа. У причалов разбитые лодки, катер с продырявленными бортами.
Вдоль берега, под кустами, под расщепленными тополями, в ямах и канавах сидят люди.
Сотни людей, но тишина: все с затаенным дыханием смотрят туда — за Волгу, на утонувший в огне город.
Там, кажется, и камни горят. Зарево пожаров взвивается местами до самых туч.
Неужели в таком пекле живут и борются люди? Чем они там дышат? Что они там обороняют — развалины, пепелища, груды камней?..
Однако есть приказ переправиться на ту сторону и сразу же вступить в бой...
Да,есть такой приказ, но если положиться на один приказ, не подготовив людей морально к его выполнению, то погрузка на паром пойдет медленно,
а при первом же обстреле парома на воде люди покинут его и поплывут не в горящее пекло, не в бой, а обратно, к тому берегу, от которого только что отчалили.
Как тут быть? В этом случае ни плакаты, ни лозунги не помогут.
Кто-то должен показать пример. В каждой роте, в каждом взводе есть люди, которые поплывут и поведут за собой людей к берегу пылающего города...
И такие были не только в ротах и взводах, но и в расчетах.
Это были коммунисты и комсомольцы. Выполняя приказ командира, они личным примером показывали, что и как надо делать в такой обстановке.
Это и есть политическая работа по выполнению боевого приказа.
Вот что рассказывает о политической работе на переправе через Волгу рядовой пулеметчик из дивизии Горишного коммунист Петр Белов, ныне столяр Орехово-Зуевского текстильного комбината:
— Перед погрузкой на паром к нам подошел небольшого роста, круглолицый, с бритой головой генерал — заместитель командующего фронтом Голиков.
Он только что вернулся с того берега и говорит:
— Это со стороны кажется, будто там все горит и негде поставить ногу. А там живут и хорошо дерутся целые Полки и дивизии. Но им нужна помощь. Они ждут вас...
Потом нам роздали газеты и каждому отпечатанную типографским способом памятку о том, «что надо знать и как действовать бойцу в городском бою».
Причаливает паром. Ждем команды, а на душе тревога — жить-то ведь каждому охота...
Смотрим, первым на паром без команды заходит щуплый такой с бородкой капитан, на рукаве у него звездочка, старший политрук, значит.
Как я потом узнал, это был секретарь дивизионной парткомиссии Сыромятников, старый член партии, кажется, с восемнадцатого года.
А за ним целая группа бойцов, да каких — смешно сказать. Был у нас, например, Степа Чикарьков — больной человек, . медвежья болезнь его часто терзала.
Однажды, в тот день, когда мы начали разгружаться из вагонов, зенитчики почему-то открыли пальбу.
Так он, бедняга, как бросился бежать в поле, едва догнали и кое-как привели в чувство. Одним словом, не умел скрывать свой испуг...
Вот таких и подобрал себе Сыромятников и повел их на паром без команды, в первую очередь. Дескать, смотрите, даже Чикарьков не трусит.
Погрузка прошла быстро, и мы отчалили. Много людей на пароме — человек пятьсот. Нас, коммунистов, поставили возле перил на всякий случай, чтобы паники не допустить.
Плывем... Вот уже вода от пожаров красная. И тут, как назло, луна выглянула из-за туч, а потом над самой головой вспыхнул яркий фонарь, такой яркий, что хоть газету читай. Справа и слева загремели взрывы. Одна мина у самого борта лопнула. Ну, думаю, теперь все ко дну. Глубоко, тут самая середка Волги.
А он, этот с бородкой, Сыромятников, забрался на ящики с боеприпасами сидит на виду у всех и письма с почтальоном перебирает.
Перебирает, а почтальон рукой показывает то на одного, то на другого.
Кто-то застонал и тут же притих. потому как в ту сторону Сыромятников посмотрел: потерпи, мол, товарищ, может и тебе есть письмо.
И когда наш паром зашел в мертвое пространство и стало темно (фонарь кто-то из винтовки сбил), то все услышали голос:
— Товарищи, в случае чего. мы с почтальоном будем вон там, возле горящих баков. Там будет штаб батальона...
Вы скажете, что этот товарищ на хитрость пошел. Конечно, письмо для солдата — это почти свидание с родными, к нему все рвутся.
Но ведь надо иметь мужество и находчивость, чтобы в такой обстановке так спокойно сидеть на самом опасном месте — на боеприпасах и заниматься таким делом.
Одним словом, коммунист — находчивый человек. Подобных примеров, говорящих о находчивости, выдержке, решительности и смелости командиров и политработников, об их умении стать в центре внимания воинов в самую критическую минуту, можно привести много. Из этого и .складывался личный пример коммунистов в бою.
Личный пример... Мне думается, очень верно поступил политотдел армии, который потребовал, чтобы на партийных собраниях во всех частях был обсужден вопрос о поведении коммунистов в бою.
Это требование политотдела было изложено в письме, подписанном членом Военного совета Гуровым и начальником политотдела Васильевым.
Речь шла о боях на улицах города. «Каждый член партии, — говорилось в этом письме, — должен быть примером для окружающих.
Стойкость и решительность должны стать нормой поведения коммуниста в бою.Если коммунист проявил растерянность или малодушие,
(Konstanten: речь здесь не идёт о трусости , по условиям Сталинграда - это сразу расстрел, не взирая на лица и заслуги ...) партийные органы должны отнестись к такому коммунисту по всей строгости партийной дисциплины, вплоть до исключения из партии».
Вот так этот эпизод переправы 95 стрелковой дивизии деформировали американцы , трактуя строку
"Нас, коммунистов, поставили возле перил на всякий случай, чтобы паники не допустить.", -как охрану с автоматами. Даже "командир с бородкой" там есть ,но только не переребирающий письма ,а читающий прокламации -призывы.
Переправа ,разумеется, идёт днем и под пулеметным обстрелом немецких самолетов.
http://www.youtube.com/watch?v=8yOBCGwMpeo
Все бойцы, естественно , идут в бой громить и окружать немецкие армии без оружия - голыми руами. Доктор Геббельс кусает локти от зависти. Пропагандистская схема - полуложь + ложь.
Креатиффщик-сценарист , написавший эту сцену, даже не знал, что этом пароме переправлялись бойцы из бывшей дивизии НКВД - 13 мотострелковой.
Потери 62 армии в Сталинграде.
Цитата("Штат стрелковой дивизии № 04/300 от 28.07.1942")
"СОВ. СЕКРЕТНОГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ ПОСТАНОВЛЕНИЕ № ГОКО-2101сс
от "26" июля 1942 г. Москва, Кремль
Об организации, штатном составе и вооружении стрелковой дивизии численностью 10.374 человек.
Государственный Комитет Обороны постановляет:
I.Утвердить организацию стрелковой дивизии в составе:
1) Управление дивизии (127 чел.)
2) Трех стрелковых полков (по 2.513 чел.), каждый в составе:
3-х стрелковых батальонов,
76 мм полковой батареи (4 пушки),
45 мм истребительно-противотанковой батареи (6 пушек),
батареи 120 мм минометов (6 минометов),
роты противотанковых ружей (27 ружей),
ампулометного взвода (4 ампуломета),
взводов конной и пешей разведки,
роты автоматчиков (100 пистолетов-пулеметов),
саперного взвода, взвода химической защиты,
подразделений боевого обеспечения и хозяйственных.
В каждом батальоне:
три стрелковые роты (по 145 чел.),
пулеметная рота (9 пулеметов),
минометная рота 82 мм миномета (9 минометов),
взвод противотанковых ружей (9 ПТР).
В каждой стрелковой роте:
три стрелковых взвода (по 41 чел.)
и один взвод 50 мм минометов (3 миномета).
В каждом стрелковом взводе
4 стрелковых отделения по 9 человек.
3) Артиллерийского полка,
из трех дивизионов, вооруженных: 20 – 76 мм дивизионных пушек и 12 – 122 мм гаубицами (992 ч.).
4)Отдельного учебного стрелкового батальона (400 чел.).
5)Отдельного пулеметного батальона: 27 станковых пулеметов и 12 ружей ПТР (253 чел.).
6)Отдельного истребительного противотанкового батальона (223 чел.) 12 – 45 мм пушек и 36 ПТР.
7)Отдельной зенитной батареи – 6 37 мм зенитных пушек (77 чел.).
8)Отдельной разведывательной роты (103 чел.).
9)Отдельного саперного батальона (180 чел.).
10)Отдельной роты связи (163 чел.).
11)Отдельной роты химзащиты (54 чел.).
12)Отдельной автороты подвоза (89 чел., 61 автомашина).
13)Полевой хлебопекарни (65 чел.).
14)Отд. медико-санитарного батальона (98 чел.).
15) Ветеринарного лазарета (11 чел.).
Всего:
Людей – 10.374,Винтовок – 7.239,Лошадей – 1.794
По практике принятой в 62 армии при обороне Сталинграда
стрелковая дивизия полного состава переправлялась на правый берег Волги вся,
за исключением Артполка - (992) , Автороты подвоза (89 чел.) , Полевой хлебопекарни (65 чел.), Ветеринарного лазарета (11 чел.)..
Т.е. из полнокровной дивизии на левый берег переправлялось
ок. 9 200 солдат и офицеров.Если в Сталинград попадала
стрелковая дивизия неполного состава - 4-5 тыс. солдат и офицеров, то
в Сталинград переправлялось ок. 3-4 тыс.На левом берегу также оставались артполк и др. службы -всего около 1 тысячи солдат и офицеров. В тех боях в артполках дивизий обходилось почти без потерь,
Цитата("ПОСТАНОВЛЕНИЕ № ГКО-2124")
от 29 июля 1942 г. Москва, Кремль
О реорганизации отдельной стрелковой бригады
Государственный Комитет Обороны постановляет:
I.Реорганизовать отдельную стрелковую бригаду и иметь ее в следующем составе:
1. Управление бригады (100 чел.)
2. Четырех отдельных стрелковых батальонов (по 904 чел.), каждый в составе: 3-х стрелковых рот, пулеметной роты (12 пулеметов), роты противотанковых ружей (18 ПТР), минометной роты 82 мм минометов (6 минометов), ампулометного взвода (6 ампулометов), взвода пешей разведки,
взвода автоматчиков (33 пистолетов-пулеметов), саперного взвода, подразделения боевого обеспечения и хозяйственных.
В каждой стрелковой роте: 3 стрелковых взвода (по 51 чел.) и один взвод 50 мм минометов (3 миномета).
В каждом стрелковом взводе 4 стрелковых отделения по 12 чел.
3. Артиллерийского дивизиона пятибатарейного состава, вооруженного 16 – 76 мм пушками УСВ и 7 76 мм полковыми пушками (154 чел.).
4. Отдельного пулеметного батальона: 27 станковых пулеметов и 12 ружей ПТР (253 чел.).
5. Отдельного истребительного противотанкового дивизиона (337 чел.) 12 45 мм пушек и 72 ПТР.
6. Отдельного батальона 82 мм минометов (24 миномета – 220 чел.).
7. Отдельного дивизиона 120 мм минометов (12 минометов – 202 чел.).
8. Отдельного батальона автоматчиков, трехротного состава (304 пистолета-пулемета – 324 чел.).
9. Отдельной роты разведчиков (71 чел.).
10. Отдельной роты связи (141 чел.).
11. Отдельной саперной роты (136 чел.).
12. Отдельной автороты подвоза (74 чел., 47 автомобилей).
13. Отдельной медико-санитарной роты (63 чел.).
II.
Штатный состав и вооружение бригады установить:
Людей – 6000
Винтовок – 3830
Пистолетов-пулеметов – 824
Пулеметов ручных – 145
Пулеметов станковых – 75
Пулеметов крупно-калиберных – 3
Противотанковых ружей – 156
Минометов 50 мм – 36
Минометов 82 мм – 48
Минометов 120 мм – 12
Пушек 45 мм – 12
Пушек 76 мм полковых – 4
Пушек 76 мм УСВ – 16
Автомобилей легковых – 5
Автомобилей грузовых – 90
Автомобилей специальных – 6
Тракторов – 20
Лошадей – 836
Стрелковая бригада переправлялась на правый берег Волги также вся, за исключением артиллерийского дивизиона (142 чел.) и автороты подвоза (74 чел.) .
Т.е. из полнокровной бригады на левый берег переправлялось
ок.5 800 солдат и офицеров.Весь личный состав дивизий и бригад использовался при обороне Сталинграде полностью.
Т.е. в сентябре - октябре 1942 года солдат или офицер мог покинуть Сталинград либо раненым , либо там погибнуть.
В резерв Ставки выводились управления полков и дивизии ,оставшиесы бойцы передавались другим дивизиям или бригадам.
Исключение были только в сентябре ,когда 399 , 87 и 33 гв. стрелковые дивизии выводились в резерв вместе с оставшимися в строю бойцами.
Цитата("Н.И.Крылов. Сражение века.")
2 сентября, ... в стрелковых частях 62-й армии насчитывалось 33 тысячи штыков.
5-7 сентября пополнена маршевыми пополнениями 12 стрелковая дивизия (ок. 4000)
В состав 62 армию на сталинградский берег в сентябре прибыли :
6-сентября - 244 стрелковая дивизия (из 4300 человек - на правый берег ок. 3300),
15-16 сентября - 13 гв. стрелковая дивизия (из 10.374 ~ на правый берег ок. 9200 ),
19-20 сентября- 95 стрелковая дивизия (~9200),
22-23 сентября- 284 стрелковая дивизия (~9200),
27-28 сентября -193 стрелковая дивизия (~9200)
29 сентября - 39 гв. стрелковая дивизия (~3000)
30 сентября - 308 стрелковая дивизия (~3500)
10 сентября - 42 стрелковая бригада (~5800),
12 сентября - 92 стрелковая бригада(~5800)
Танковые бригады.
4-5 сентября 6-я танковая бригада (~1000), 133-я тяжелая танковая бригада (~ 1000)
Всего за сентябрь в 62 армию прибыло около 65 000 тысяч солдат и офицеров.
С 9 сентября 1942 вступил в силу приказ заместителя наркома обороны Е.А.Щаденко о маршевых пополнениях ,по которому -
"пополнение для восстановления текущих потерь впредь направляться из запасных частей не будет. Маршевое пополнение будет поступать только для восстановления дивизий, выводимых в резерв фронтов по решению Ставки Верховного Главнокомандования" Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж.")
По какому-то поводу у меня был телефонный разговор с полковником Казарцевым, командиром 87-й стрелковой дивизии.
Теперь он с теми дивизионными штабистами, которые остались в живых, находился за Волгой и вот-вот должен был отправиться дальше в тыл — возрождать дивизию.
Я больше не мог ничего приказывать Казарцеву: из списков 62-й армии дивизия была исключена.
Однако, подумав, что за эти дни у комдива могло собраться сколько-то бойцов — вернувшихся из госпиталей, из командировок и мало ли еще откуда, я спросил просто по-товарищески:
— Александр Игнатьевич, вы людьми не разбогатели? А то у нас...
Договаривать не понадобилось — Казарцев, который сам только что был в Сталинграде, и так все понял. Он вовсе не был обязан выполнять мою просьбу, к тому же и не высказанную прямо, но сделал все, что мог. Прошло несколько часов, и комендант переправы доложил: в распоряжение штарма прибыли шестьдесят бойцов от командира 87-й стрелковой...
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж.")
Несмотря на все сентябрьские потери, общая численность стрелковых частей армии за этот месяц увеличилась на десять тысяч человек и составляла на 1 октября 43 тысячи бойцов и командиров.
Т.е. общие потери за сентябрь 62 армии составили ок. 55 000 человек (~14000 погибшие , ~ 41000 раненые )
Маршевые пополнения всё-таки поступали в 62-ю армию.
В конце сентября 1942 года 42 и 92 стрелковые бригады были выведены из боев на левый берег, пополнены до батальонов ,а затем в начале октябре переправлены в Сталинград.
В конце октября была пополнена 95 стрелковая дивизия.
В октябре в 62 армию прибыли:
2 октября - пополненные в тылах фронта 42,92 стрелковые бригады (~1000) и 112 - стрелковая дивизия (~500).
4 октября - 37 гв. стрелковая дивизия (~4000)
17-18 октября - 138 стрелковая двивизя (~1600)
25 октября - 45 стрелковая дивизия (~5400 )
4-5 ноября - 95 стрелковая дивизия (~3000) ,два полка дивизии была пополнены за счёт маршевых пополнений и тыловых служб 62 армии и фронта.
92-ю стрелковая бригада получила пополнение из моряков-тихоокеанцев (~1000).
31 октября был неудачно высажен десант усиленного батальона 300-й стрелковой дивизии из резерва фронта в район Латашанки и захватил плацдарм.
Весь батальон после 3 -х дней борьбы погиб.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж.")
Я не сказал еще, что 20 октября была выведена в резерв фронта давно знакомая читателю 112-я стрелковая дивизия подполковника И. Е. Ермолкина, остатки которой после прорыва немцев у Тракторного оказались в расположении Северной группы. За Волгу убыли, правда, фактически одни штабы и совсем немного строевых командиров.
Отрадно было, что хоть эта горсточка ветеранов останется под знаменем дивизии, призванной возродиться для новых боев.
А двух способных молодых офицеров — капитана Николая Скляренко и старшего лейтенанта Александра Безъязыкова, которым в тяжелейшей обстановке было вверено по полку, представилась возможность послать прямо из огненного Сталинграда на ускоренный курс военной академии
Дивизии в Сталинграде пополнялись до момента , пока в строю оставалось ядро командного состава (от рот до полков) ,имеющего опыт руководства боями в Сталинграде.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж.")
и к началу второй декады декабря в боевом строю 62-й армии насчитывалось всего 17 тысяч человек.
....
Общие потери 62 армии с начала октября до середины декабря составили ок. 54 000 ( погибших ок. 14 000 , раненых ок. 40 000 )
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж.")
Позволю себе привести попутно еще две цифры из документов санитарной службы:
из 76 тысяч раненых, зарегистрированных в 62-й армии с начала обороны Сталинграда до 10 ноября, к тому времени (т.е. к 10 ноября) более десяти тысяч бойцов и командиров вернулись из госпиталей и медсанбатов в строй.
Таким образом проведённые подсчёты раненых близки к данным санитарной службы 62 армии, при этом надо учесть, что подсчеты велись на середину декабря ,отсюда в них дополнительные 3 000 раненых
Автор: Konstanten 27.9.2012, 19:40
Стойкость сталинградской обороны. Истоки.
Обсуждение боев в Сталинграде.Продолжение 4
Потери немецких 4 танковой и 6 полевой армии при штурме Сталинграда.
Цитата("В.Кейтель. Мемуары фельдмаршала.Победы и поражения вермахта. 1938-1945")
Битва за Сталинград поглощала одну дивизию за другой, притягивая их, как мотыльков на пламя свечи:
Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж.")
Гуров задумчиво сказал:
— Вот еще чем с тобой не поделился. Понимаешь, в разных дивизиях два комбата высказали мне сегодня чуть не слово в слово одно и то же: нигде до сих пор не видели перед своими окопами столько мертвых фрицев... Оба комбата, между прочим, воюют с прошлого лета — специально поинтересовался. Так что им есть с чем сравнивать. И ни на Дону, ни под Россошками, где мы тоже порядочно фашистов уложили, я такого ни от кого не слышал. Вот и подумалось — а ведь это же что-нибудь да значит...
Чуть помолчав, он продолжал:
— Другой раз, грешным делом, сомневаешься — не прибавил ли какой штадив лишнего, выводя в сводке, сколько уничтожено вражеской живой силы. А может, наоборот, окажется в наших сводках недочет? Особенно когда артиллерия хорошо поработает... Ты знаешь, я не о цифири отчетной беспокоюсь. Речь веду к тому, сколько они еще, дьяволы, смогут так на нас жать при таких-то потерях.
Цитата("В..И.Чуйков.Сражение века. ")
Бои 12—16 сентября показали, что в городе обороняющиеся войска могут наносить значительно большие потери наступающему,
чем контрудары целых армий наступающих по открытой степной местности.
В боях 15 сентября противник потерял только убитыми свыше двух тысяч человек. Раненых всегда бывает в три-четыре раза больше
По сводкам штаба 62 армии (приведены в книгах В.И.Чуйков и Н.И.Крылова ) можно оценить немецкие потери. Наступление 14-28 сентября. В боях 15 сентября противник потерял убитыми свыше двух тысяч человек. .
19 сентября...За день боя противник потерял убитые до 1600 солдат и офицеров....
27 сентября...За день боя противник потерял не менее двух тысяч убитыми....
28 сентября,...За этот день фашисты потеряли не менее 1500 человек убитыми....
Среднесуточные потери ок. 1750 или за 15 дней наступления - ~ 26 000. убитыми и ~78 000 ранеными. Бои 29 сентября - 13 октября6 октября уничтожено до четырех батальонов пехоты
С 1 по 7 октября противник потерял на фронте наступления Орловского выступа более 5 батальонов пехоты.
Общие потери ~2500 убитыми и 7500 ранеными Наступление 14-20 октября за 14-16 сентября данных о потерях немцев от наших атакуемых частей не было. По оценке Н.И.Крылова - 2 000 убитых в день.
17 октября ..в бою за завод «Баррикады» ... уничтожено до 2000 солдат и офицеров.
В результате боев 18 октября противник потерял .... до трех батальонов пехоты.
Среднесуточные потери ок. 1750 или за 7 дней наступления - ~ 12 000. убитыми и ~36 000 ранеными.Цитата("Вольфган Вертен. «История 16-й танковой дивизии»")
16 тд поставили боевую задачу сконцентрировать все свои силы для атаки Рынок...
Атака полков и 25 танков графа Дона... на Рынок провалилась.
Дивизия понесла очень большие потери. Уже более 4 тысяч ее солдат и офицеров было похоронено на солдатском кладбище.
Вольфган Вертен подтверждает уровень немецких потерь.
16 танковая дивизия наступала на Сталинград с севера , не на самом жестоком направлении ,но тем не менее до начала октября потеряла убитыми 4 000 солдат. Безвозвратные потери остальных 7 немецких дивизий были не меньше.
Бои 21 октября - 10 ноября 21 и 22 октября За эти два дня противник потерял более 1000 человек пехоты.
28 октября 1942 года.
За этот день фашисты потеряли не менее 1500 человек ,
31 октября.
По неполным данным уничтожено до батальона пехоты противника.
2 ноября 1942 года.
За сутки уничтожено свыше 1200 солдат и офицеров.
Общие потери ~2200 убитыми и ~6400 ранеными
Наступление 11-20 ноября 11 ноября 1942 года.
По неполным данным за один день боя уничтожено более 2000 солдат и офицеров противника.
14 ноября
противник потерял убитыми и ранеными свыше 1000 солдат и офицеров».
16 ноября 1942 года.
По неполным данным противник потерял убитыми и ранеными до 1000 солдат и офицеров.
17 ноября уничтожено 800 солдат и офицеров.
18 ноября .... противник потерял убитыми и ранеными свыше 900 солдат и офицеров.
Среднесуточные потери ок. 1150 или за 7 дней наступления - ~ 8 000. убитыми и ~24 000 ранеными.
Общий потери немецких 4 танковой и 6 полевой армий в Сталинграде на 19 ноября составили ~ 200 000.
Причем ,очевидно, что это нижняя оценка немецких потерь , верхняя ~ 250 000.
Общие потери 62 армии на середину декабря составили ~109 000
http://militera.lib.ru/memo/german/keytel_v/07.html
Цитата("В.Кейтель.12 ступенек на эшафот...")
При желании можно было бы написать отдельную книгу о ежедневных кадровых сражениях трех последних лет войны.
Приведу только несколько цифр: в среднем наши ежемесячные безвозвратные потери (без учета потерь в дни генеральных сражений) составляли 150–160 тысяч человек;
(Konstanten:Безвозвратные потери - это погибшие плюс непригодные для службы после ранений солдаты. Эти потери и необходимо восполнять. )
ежемесячно в армию приходило пополнение — в среднем 90–100 тысяч человек; контингент новобранцев одного призывного возраста в последние годы войны составлял около 550 тысяч человек, из которых около 90 тысяч призывников шли добровольцами в войска СС и около 30 тысяч — в люфтваффе...
Автор: Konstanten 28.9.2012, 23:18
Эпизоды фильма Ю.Озерова.
http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=137s
Цитата("Н.И.Крылов. Сталинградский рубеж..")
В войсках каждый день бывал член Военного совета Кузьма Акимович Гуров. Бывал, можно сказать, за себя и за меня.
С тех пор как я начал исполнять обязанности командующего, мы еще больше сблизились. Все существенное решали вместе. И только раз за эти дни всерьез поспорили. Поводом явилось высказанное мною намерение поехать на левый фланг, в дивизию Дубянского и к его соседям: положение там оставалось напряженным и не вполне ясным.
Гуров, только что веселый (веселым он мог быть иногда даже в самой трудной обстановке, и сперва это удивляло меня, а потом всегда радовало), изменился в лице, нахмурил брови и заявил с неожиданной категоричностью:
— Согласен, что одному из нас следует там побывать. Только не тебе, Николай Иванович. Поеду я!
Не собираясь ссориться, но все-таки немного задетый, я заметил, что, в конце концов, имею право решить это сам. Гуров усмехнулся и заговорил уже спокойнее:
— Имеешь, имеешь право. Что армией командуешь ты, я не забыл. И что заместитель командующего — тоже ты. А заодно и начальник штаба, потому что Камынин — временно исполняющий...
Только вот подумай, имею ли я то право, пока так обстоит дело и при таком положении на фронте, допустить, чтобы ты уезжал в самую дальнюю дивизию, оставив КП и штаб на полковника Камынина, при всем нашем общем к нему уважении! А если там немцы прорвутся, чего исключить нельзя, и отрежут тебе обратный путь?
Скоро ли тогда сюда доберешься через левый берег? Или если угодишь под огневой налет, как Глазков... Нет, Николай Иванович, давай решим на сегодня и на ближайшее будущее: выезжать, куда потребуется, буду, как правило, я. Ну а ты — в особых случаях и не слишком далеко. Хочешь не хочешь, тебе надо сейчас сидеть на Мамаевом. — И, совсем смягчившись, «утешил»: — Тем более что и отсюда чуть ли не половину нашего фронта видно...
У меня, конечно, были свои резоны, но пришлось признать, что во многом Гуров прав, и до поры до времени предельно сократить выезды с КП.
История с вооружением и переправой 13 гв. стрелковой дивизии. В июне-июле 1942 года. дивизия вела бои на Юго-Западном фронте в составе 28 армии ,отражая немецкие наступления - Фредерикусы (I ,II) и Блау.
Цитата("А.И.Родимцев.Гвардейцы стояли насмерть.")
В середине июля нашу дивизию впервые за год непрерывных боев разместили за двести километров от фронта, по оврагам и балкам приволжской степи.
«Дивизию!» По нашим фронтовым мерам в ней едва осталась лишь четверть активных штыков, а остальные или томились по госпиталям (Konstanten: ~56% ), или полегли ((Konstanten: ~19% )) на оборонительных рубежах от Харькова до излучины Дона. Даже из командиров полков ни одного не осталось в строю: трое были ранены, а один — убит.
Помнится, перед тем как нам отправиться сюда, в штабе фронта в Сталинграде молодой генерал, представитель Ставки, очертил красным карандашом на карте овал, охвативший Камышин и Николаевское, и сказал:
— Вот здесь, Родимцев, и отдыхай со своим войском.
Я посмотрел на красный овал, прорезанный голубой полоской Волги, и спросил:
— А долго отдыхать-то?
— Когда надо будет, позовем.
Так я и отдыхал до 9 сентября. С уцелевшими офицерами принимал пополнение.
... Нам удалось основательно подучить новое пополнение, добиться тесной спайки ветеранов и молодых бойцов, пришедших в дивизию. Мы с еще большим нетерпением стали ждать приказа Ставки о выступлении дивизии. Это нетерпение подогревалось тем, что если первое время наше пребывание в тылу оправдывалось необходимостью укомплектования частей, то теперь этот довод утратил силу.
9 сентября был получен приказ Ставки о включении дивизии в состав 62-й армии, которая уже вела ожесточенные бои на подступах к Сталинграду.
Боевой приказ вызвал необыкновенный подъем в частях. Однако было одно обстоятельство, которое в высшей степени смущало: у нас еще не хватало винтовок, автоматов, пулемётов, боеприпасов.
Своими сомнениями я поделился с представителем Ставки. Разговор происходил на улице, так как перед этим я проводил занятия и не успел возвратиться в штаб. На мои доводы собеседник ответил: — В мою задачу входит перебросить вашу дивизию к Сталинграду, а что касается вооружения, то, я думаю, это дело командования фронтом. Я не мог согласиться с ним, поскольку направляться без оружия туда, где идут ожесточенные бои, и рискованно, и бесцельно. Поэтому тотчас же связался с командованием. Мои требования были удовлетворены. Дивизия вскоре получила значительное количество оружия и боеприпасов...
К нам подъехал заместитель командующего фронтом генерал-лейтенант Ф. И. Голиков. Ему было поручено переправить дивизию в Сталинград.
И вот мы стоим с ним на берегу Волги, у самого уреза воды, где плещется волна, поднятая винтами катеров, разрывами мин и снарядов.
— Дайте еще один день на подготовку, — прошу я Филиппа Ивановича.
Он отвечает:
— Не могу, Родимцев!
Голиков всматривается в противоположный берег и, видимо, по всполохам новых пожаров, грохоту разрывов и направлению ружейно-пулеметных трасс представляет, что там творится.
— Еще не все вооружены у меня, не хватает боеприпасов и даже нет разведданных, — пытаюсь я убедить заместителя командующего.
Но он в ответ спокойно спрашивает:
— Видишь тот берег, Родимцев?
— Вижу. Мне кажется, противник подошел к реке.
— Не кажется, а оно так и есть. Вот и принимай решение — и за себя, и за меня.
Голиков был прав. Не только через день, а даже через два часа могло быть поздно, а переправляться все равно бы пришлось, даже сквозь огонь.
— Не медли, начинай переправу, Родимцев, — торопит меня Голиков, не отрывая глаз от огненной кипящей реки.
На рассвете 15 сентября переправились последние хозяйственные подразделения полков Елина и Панихина.
(Konstanten:Сначала ночью на 15 сентября переправились полностью боеготовых два стрелковых полка дивизии ,следующей ночью - третий полк ,довооружившись и получив недостающие боеприпасы.)
Становилось уже совсем светло, когда начал переправу штаб дивизии.
(Konstanten: http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=712s
http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=857s
Зачем-то и переправа войск изображена в светлое время - по условиям Сталинграда это вполне могло привести к потери боеспособности дивизии ,вследствие потерь )
При розоватом свете зари (раньше не успели) мы, начальники и политработники различных отделов и управлений дивизии, поднялись на борт утлого катера, типа «кавасаки», как его называла почему-то по-японски команда.
Это был речной буксир-работяга, таскавший в мирные дни плоты, паромы и баржи и превратившийся в дни войны в боевой корабль: на его корме был установлен на какой-то вертушке спаренный зенитный пулемет. Многочисленные деревянные и железные заплаты и пробоины от пуль и осколков на его обшарпанных бортах более чем красноречиво говорили, чего стоили ему и его команде такие рейсы.
Мы окинули прощальным взглядом левый берег. Там еще оставались наши гвардейцы. Готовился к переправе полк Долгова, хлопотал мой заместитель по тылу майор Ю. К. Андриец, налаживая работу хозяйства дивизии. Где-то за береговой кромкой развертывал свой артиллерийский полк подполковник А. В. Клебановский — в город была переправлена только полковая артиллерия и противотанковые пушки, остальные орудия должны были поддерживать нас с левого берега.
Но вот задрожала палуба, наш «кавасаки» слегка покачнулся и стал разворачиваться в сторону правого берега. Мы разошлись по катеру и заняли места. Впрочем, последнее выражение не следует понимать в буквальном смысле. Все, в том числе и я, постарались устроиться так, чтобы укрыться от осколков. Поэтому только улыбку вызвала у меня впоследствии картина одного художника, на которой я изображен гордо стоящим — в позе корсара-покорителя морей. Нет, все было гораздо прозаичнее.
В носовой части катера устроился Бельский (нач. штаба дивизии). Когда начался обстрел, Тихон Владимирович, как ни в чем не бывало, шутил:
— Подождите, еще не известно, кто останется с носом: я, сидящий на носу, или те, которые расположились на корме.
Он был прав — шансы у всех были равными. Противник быстро заметил наш катер. И не удивительно: солнце уже поднялось над горизонтом и залило ослепительным светом широкую гладь реки. Впереди шла баржа с буксиром, груженная продовольствием и боеприпасами. Фашисты стали обстреливать ее, а потом перенесли огонь на нас.
Мины рвались то с левого, то с правого борта, но прямых попаданий не было. Таким образом, Бельский был лишен, к счастью, возможности выяснить, кто останется «с носом».
При приближении к берегу обстрел усилился. Осколками разорвавшегося снаряда ранило несколько человек, в том числе дивизионного инженера И. И. Тувского.
......
В отсеке командующего, кроме Чуйкова, были член Военного совета генерал-лейтенант Кузьма Акимович Гуров и начальник штаба генерал-майор Николай Иванович Крылов. ....все присутствовавшие внимательно выслушали мой доклад о состоянии дивизии.
Я сообщил, что соединение бойцами и командирами укомплектовано хорошо, но частично недополучено вооружение и некоторые боеприпасы.
Чуйков сразу же связался со своим заместителем по тылу, находившимся на левом берегу, и приказал:
— Мобилизуйте всех работников, чтобы собрали оружие в частях тыла армии и передали его в распоряжение 13-й гвардейской стрелковой дивизии.
Т.е. нехватка оружия и боеприпасов в дивизии была восполнена на левом берегу ,когда довооружался полк.
Атаки толпами http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=557s
http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=1185s
Одна мина ,снаряд , несколько секунд "работы" МГ-34 (10 выстрелов в секунду , был на вооружении каждого немецкого пехотного отделения) , и вся толпа (по кадрам взвод ,а то и рота ) - покойники или калеки. И бегущие впереди не дают стрелять бегущим позади.
Есть момент когда толпа бежит ,а четыре МГ-34 и шмайсеры бьют почти в упор. Это море огня - 10 секунд работы и батальона нет.
По фильму выходит - все командиры глупцы , гонят людей на пулемёты , не беспокоясь ,что противник перебив всех атакующих, продолжит наступление против пустых позиций обороны. И режиссеру не приходит в голову , где массы таких солдат взять, чтобы они вот так - бегом на пулемёты...?
В том же духе изображена и атака Мамаева кургана 13 гв. дивизии.
http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=1230s
Из фильма непонятно - чему офицеры и сержанты дивизии учили солдат 2 месяца перед этим в тылу и чему сами научились за год на фронте.
А вот так об атаке Мамаева Кургана 39 гв. полком 13 гв. дивизии рассказал генерал А.И.Родимцев , анализируя тогда действия своих подразделений.
Цитата("А.И.Родимцев.Гвардейцы стояли насмерть.")
Утром 16 сентября Мамаев курган словно проснулся. На его восточных и северных скатах послышалась ружейно-пулеметная стрельба,.....
Через несколько минут четырехкилометровый по фронту передний край дивизии, начиная от оврага Долгий и кончая левым берегом речки Царицы, ожил, заволновался, заговорил, загрохотал.
Если учесть, что на вокзале батальон Федосеева приковал к себе силы целого пехотного полка, а полки Елина и Панихина — силы двух пехотных дивизий, то едва ли Паулюс соберет еще солдат, чтобы помочь удержать Мамаев курган. Таким образом, Долгов может наступать уверенно.
Мы остановились у полузасыпанной ямы. Из нее торчали, как кости гигантского ископаемого, бревна накатника, расщепленные доски и нога в узком, немецкого покроя, сапоге, поблескивавшем гранеными шляпками гвоздей на подошве.
— Это был главный дзот, — объяснил мне Тимошенко. — Он так поливал огнем, что затормозил наступление батальона Исакова. Сечет — и все. И ничем не возьмешь, — выгодно был расположен. Потому мы и назвали его — главным.
Я посмотрел на подступы к дзоту. То ли случайно получилось, то ли немецкие саперы были мастерами своего дела, но дзот они построили на таком изгибе ската, что он оказался неуязвимым для нашей артиллерии.
Истратив несколько десятков ценных из-за недостатка снарядов, наши артиллеристы перестали вести по дзоту бесполезный огонь.
Крутизна ската мешала танку подойти к нему. Тогда уничтожить дзот вызвались младший лейтенант Тимофеев, недавно вступивший в партию, и вместе с ним четыре молодых бойца-комсомольца.
Трудно сказать, кому из них принадлежала инициатива в уничтожении дзота, но все они одинаково горячо обсуждали, как к нему подобраться.
Когда группа Тимофеева, используя каждую лощину, бугорок, воронку, где ползком, а где перебежками, устремилась к главному дзоту, бойцы, залегшие цепью, своим огнем отвлекали внимание врага.
— И вдруг слышим дзот как бы ухнул, — рассказывал Тимошенко, — будто выдохнул из амбразур пыль и дым. Его крыша тут же провалилась. Наши артиллеристы, видимо, все-таки ее расшатали. А все остальное довершили противотанковые гранаты бойцов Тимофеева. Герои ребята!
Мы медленно поднимались к вершине кургана, перепрыгивая через окопы, траншеи и ходы сообщения, обходя трупы убитых.
Их было много — и немцев, и наших. Одних смерть настигла на бегу во время атаки, других — в рукопашной схватке, третьих — с автоматом в руках или за пулеметом.
— Здесь наступал батальон Исакова, — продолжал Тимошенко. — Тоже заминка случилась.
Вражеские пулеметы с флангов открыли такой плотный перекрестный огонь, что наступать стало невозможно, и подавить их нечем.
Приходилось экономить и снаряды, и мины, что переправили с собой. Вот посмотрите.Я посмотрел. Действительно, лучшей огневой позиции хотя бы вот для этого пулемета и не придумаешь.
Угодить снарядом или миной по нему мог разве только виртуоз-наводчик.
Пулемет, расположенный на выпиравшем почему-то бугре, одновременно был и большим соблазном и загадкой для наших артиллеристов и минометчиков. Малейшая поправка на панорамном или колиматорном прицеле в ту или в другую сторону приводила к тому, что снаряд или мина то уносилась куда-то в пространство, то утыкалась в землю чуть ли не в цепи наших наступавших бойцов.
Словом, огневая позиция пулемета была расположена так же умело, как и тот дзот. Усиливали его кочующий ручной пулемет, снайперы и автоматчики. Несколько наших смельчаков, пытавшихся атаковать в лоб этот опасный для нас бугор, сложили у его подножия свои головы.
Из положения вышли опять-таки благодаря блестящему боевому мастерству наших гвардейцев.
— Из роты, что наступала вот здесь, — показывал мне Тимошенко, — трое бойцов — Дрогин, Проскурин и Сурков — попросили разрешения зайти врагу в тыл и оттуда ударить по бугру.
В создавшемся на этом участке положении следовало поступить именно только так. Но какая требовалась отвага для этого! Ведь перед фронтом обороны противник сконцентрировал из всех видов пехотного оружия такой плотный огонь, что, казалось, никто живой до него не доберется.
Но Дрогин, Проскурин, Сурков и еще четверо бойцов добрались. В момент, когда бойцы батальона из всех видов оружия открыли по бугру огонь, группа бойцов броском обогнула его и атаковала врага с тыла. Гранатами семерка смельчаков уничтожила тринадцать фашистов, а огонь их станкового и ручного пулеметов направила на подразделение противника, пытавшегося контратаковать.
Тогда поднялся наш батальон, и бугор остался далеко позади его.
Но война есть война. В подавлении этой вражеской огневой точки в рукопашной схватке смертью храбрых пали молодые коммунисты Сурков и Дрогин...
Главный дзот и бугор в общей системе обороны гитлеровцев на Мамаевом кургане играли роль усиленных боевых охранений. Их захват еще не решал успеха боя. Предстояло занять первую неприятельскую траншею, которая, как гигантский шрам, рассекала вершину скатов.
Фашисты продолжали обрушивать на наступавший батальон Матвея Кирина смерч огня. Смерть то и дело вырывала бойцов из его рядов. Тогда бойцы снова залегли.
До гитлеровцев оставалось менее ста метров. Они засели в траншее, еле видимые, замаскированные брустверами стрелковых ячеек. Наши роты залегли намного ниже и, прижатые огнем к земле, были видны как на ладони. Расстреливай на выбор любого бойца или командира.
..........
...Как только наши бойцы залегли перед траншеей, командир шестой роты, бывшей в резерве, лейтенант Чуприна поднялся на НП батальона.
— Позвольте нам атаковать! — обратился он к Кирину. — Ведь люди погибают.
Кирин понимал, что предложение Чуприны разумное, но рискованное.
— А твои не залягут? — Кирин попытался было предостеречь лейтенанта.
— Не залягут, ручаюсь, — заверил его Чуприна. — Мои бойцы как услышали про Тимофеева с его ребятами, да о Суркове и Дрогине, так сразу стали, как наэлектризованные.
Сами предложили: иди, говорят, лейтенант, к комбату, проси разрешения на атаку.
— Далековато до траншеи, — усомнился Кирин. — Хватит ли духу добежать?
— Хватит! — убеждал его Чуприна. — Рубеж атаки намечаю там, где залегли роты, до него — перебежками. На рубеже немного отдохнем, приготовимся и — броском.
— А успеете? — взвешивал время и расстояние Кирин. — Не выдохнутся люди, прежде чем достигнут траншеи?
— Нет, они у меня натренированные. Под Камышином я им не один раз устраивал кросс по бегу.
— Тогда давай! — согласился, наконец, комбат Кирин. Рота Чуприны снялась с места.
По словам Кирина, рота, несмотря на плотный огонь противника, то по-пластунски, то короткими перебежками за несколько минут без потерь сосредоточилась на рубеже атаки.
— Это было проведено классически, — подчеркивал Кирин. — Взводы наступали, поддерживая друг друга. Взаимодействие было в каждом отделении.
Чуприна сумел организовать такую систему огня, что на участке своего наступления ни одному фашисту не позволил высунуть головы из траншеи.
Конечно, и мы помогли ему. В это время пулеметная рота вела огонь по траншее через голову шестой роты. Работали на них минометы и подоспевший танк.
Но на рубеже атаки было горячо. Это поистине огненная черта, заставить перешагнуть которую могло только высокое чувство воинского долга.
Буквально перед лицами, как змеи, шипели осколки мин. Пули, взрыхляя землю, поднимали облачка пыли.
То тут, то там вскрикивали раненые или, вздрогнув в мгновенной судороге, затихали убитые.
Земля еще как-то спасала людей, и казалось, что стоит лишь оторваться от нее, как твой рывок будет последним в жизни.
Это был момент, когда поднять людей и бросить их навстречу свистящим пулям мог только личный пример командира.
Последний раз Кирин увидел Чуприну, когда тот встал во весь рост над залегшей цепью, что-то крикнул и, подняв автомат, бросился на скат кургана.
За ним рванулись все бойцы его роты.
— Говорят, во время схватки в траншее он один уничтожил чуть ли не десяток гитлеровцев... — продолжал рассказывать Кирин. — Он, как вихрь, первым ворвался в траншею.
— А вторым ты! — не вытерпев, заметил я комбату. Кирин заметно смутился, покраснел.
По Дороге сюда Тимошенко мне рассказал, что, как только Чуприна со своими людьми ворвался в первую траншею, залегшие ранее четвертую и пятую роты повел в атаку лично сам Кирин.
Он так же, как и Чуприна, поднялся под градом свинца во весь рост перед бойцами, крикнул: «За мной!» — и бросился вперед.
В первой траншее кипела рукопашная схватка, и успех решали уже не выстрелы и разрывы гранат — в тесноте, легко задеть и своих, — а удар финкой, прикладом, штыком и даже саперной лопаткой.
Перемахнув эту траншею, пятая и шестая роты растеклись по всей вершине кургана, громя гитлеровцев в отдельных окопах, на огневых позициях пулеметов, минометов и артиллерийских орудий, в водоотстойных баках, превращенных в доты.
Т.е. тот бой в атаке наших бойцов был управляемым. Командиры организовывали обходы , управляли огнем поддержки минометов , орудий и сопровождающего их атаку танка ,который подняться на склоны кургана не мог.
Бойцы залегали , прятались в складках местности , окапывались ,вели огонь по немецким окопам , подавляли немецкие пулеметы.
Делали всё то ,чему научились за войну и учёбу в тылу.
И это не безграмотность режиссёра - киношные "немцы" атакуют вполне грамотно.
http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=1324s
И по всему фильму ,где показана оборона города , совсем не видно работы советской артилллерии.
Фильм откровенно работал на заказ "перестройщиков" тех лет - "завалили немцев своими трупами".
И ,естественно, в таком фильме не мог прозвучать чуйковский принцип городского боя -
"современный бой в городе — это не уличный бой в буквальном смысле слова. В городском бою, которые вели мы, улица была пуста, площадь тоже."http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=1324s
- вот "Чуйков" ,"Родимцев" зачем-то во время немецкой атаки оказались в полуокруженном доме "сержанта Павлова" и вместе с "Павловым"втроем "руководят" "бойцом Ефремовым" , подбивающим немецкий танк. "Боец" ,естественно, погибает.
Удивительно , что именно Ю.Озеров (в войну офицер связи генштаба -вполне грамотный человек ) снял эту глупость, переврав рассказ А.И.Родимцева о бойцах сержанта Павлова
http://militera.lib.ru/memo/russian/rodimcev_ai2/07.html.
Конечно же, во время рассказанного боя ни Родимцева ,ни тем более Чуйкова там не было и не могло быть.
Никаких этих "атакующих толп" у обоих сторон не было. Вот хроники Сталинграда.
Вот так в бою перемещаются бойцы рабочего истребительного батальона.
http://www.youtube.com/watch?v=gv8yI0YNzhw&feature=player_detailpage#t=569s
Так солдаты 62 армии
http://www.youtube.com/watch?v=8c3o9BEVgv4
Так немцы
http://www.youtube.com/watch?v=gV0Mypr-CJw&feature=player_detailpage#t=74s
Средняя интенсивность потерь потерь в 62 армии во время немецких наступлений (суммарно ок. 30 дней из 80 самых тяжелых дней обороны со 2 сентября по 20 ноября ) была не больше 3 000 (700 погибших и 2300 раненых) в день.
В самый тяжелый день 14 октября было 3500 тыс. раненых и ок. 1200 погибших.
Если считать что в Сталинграде оборонялось в среднем по 6 стрелковых дивизий - средние потери на батальон в дни
самых жестоких боёв этой битвы были в среднем ок. 13 погибших и ок. 37 раненых (на одну роту в среднем не более 4 , 12 ) в день.
У немцев значения потерь в эти их наступления в Сталинграде были ,соответственно, в два - два с половиной раза больше.
Эти числа приведены для того, чтобы можно было понять, что считается очень большими потерями в самых жестоких позиционных боях той войны.
В отчёте УОО НКВД по 66 армии приведены общие потери дивизий этой армии в 4-5 тыс. человек на дивизию за все 5 дней боёв при неудачном наступлении 21 -26 октября. Это как раз уровень потерь немцев в Сталинграде в дни их наступлений.
P.S.
Эти "атакующие толпы" из фильма Ю.Озерова "вдохновили" американцев на соответствующий фильм о Сталинграде.
Enemy at the gates.
http://www.youtube.com/watch?v=XlIAc_w7Ga8
А потом и Н.С.Михалкова.
http://www.youtube.com/watch?v=1k1tOzDz5D0&feature=player_detailpage#t=279s
У американцев ,правда ,не всем нашим атакующим немцев солдатам достались хотя бы черенки от лопат - Н.С.Михалков в этом смысле был пощедрее.
Автор: Cesare Borgia 30.9.2012, 13:48
«Надо добиться, чтоб в грядущей войне с Россией не было «Молодой гвардии»
Исполняется 70 лет подвигу молодогвардейцев
http://www.km.ru/v-rossii/2012/09/30/prazdnichnye-dni-i-pamyatnye-daty-v-rossii/693544-nado-dobitsya-chtob-v-gryadush
История беспощадного военачальника
Цитата
В лондонском издательстве Icon Books вышла книга британского историка, профессора Коркского университета в Ирландии Джеффри Робертса «Сталинский генерал. Жизнь Георгия Жукова» (”Stalin’s General.The Life of Georgy Zhukov”). В книге использованы не публиковавшиеся прежде архивные материалы, позволяющие воссоздать биографию одной из легендарных и противоречивых фигур российской военной истории.
http://www.newsland.ru/news/detail/id/1046389/
Неизвестный план уничтожения СССРhttp://back-in-ussr.info/2011/12/неизвестный-план-уничтожения-ссср/
Автор: Konstanten 1.10.2012, 21:11
Подготовка к операции Уран - контрнаступлению под Сталинградом.
Одним из качеств ,что выделяет гениального полководца из других военачальников, явялется талант к пониманию исключительного.
Эта способность позволяет ему раньше противника увидеть самое начало изменения военой ситуациии , опережая врага , начать материальную и логистическую подготовку для перехода либо от наступления к обороне, либо к своему контрнаступлению , в критический момент битвы перехватывая у врага инициативу.
Таким полководцем в Красной Армии 1942 года был генерал-армии Г.К.Жуков, который командуя Западным фронтом в декабре 1941 года ,уже имел опыт перехвата стратегической инициативы у наступающих на Москву немецких армий.
К середине сентября 1942 года немецкое наступление на Юге было остановлено и вылилось в напряжённые и затяжные позиционные сражения в Сталинграде , у Туапсе ,под Грозным и Орджоникидзе(Владикавказом) .
Вот так положение немецких армий на Юге в то время в своём докладе А.Гитлеру описал генерал К.Цейцтлер, сменивший 24 сентября Ф.Гальдера на посту начальника штаба ОКХ .Доклад был представлен А.Гитлеру не ранее середины октября.
Цитата("К. Цейтцлер.Сталинградская битва.")
.
В течение первых нескольких недель моего пребывания на посту начальника генерального штаба я тщательно изучил обстановку на Восточном фронте, состояние наших войск, а также силы, которыми располагал противник.
Затем я попросил у Гитлера разрешения представить ему детальный и сугубо конфиденциальный доклад. Он согласился.
1. В связи с летним наступлением территория, захваченная на Востоке, больше не соответствует размерам оккупирующей ее армии.
Другими словами, слишком мало солдат находится на таком огромном пространстве.
(Konstanten: Возможно , для продолжения наступления после уже понесённых потерь. Для успешной же обороны солдат вполне хватало.)
Если эти два фактора не будут приведены в соответствие, катастрофа неизбежна.
2. Самым опасным участком Восточного фронта, несомненно, является левое крыло группы армий "Б", занимающее участок фронта от Сталинграда до стыка с левым соседом — группой армий "Центр". Количество войск здесь незначительно.
Кроме того, этот участок фронта удерживается самыми слабыми и самыми ненадежными солдатами: румынами, итальянцами и венграми.
Итак, здесь создалась серьезная опасность, которую необходимо ликвидировать.
3. Приток людского состава, боевой техники, оружия и боеприпасов на Восточный фронт явно недостаточен и не может возместить потери наших войск.
Это должно привести к гибельным последствиям.
4. В 1942 г. боеспособность русских войск стала гораздо выше, а боевая подготовка их командиров лучше, чем в 1941 г.
Этот факт следует принимать в расчет. Мы должны проявлять значительно большую осторожность.
(Konstanten: Здесь можно только "посочувствовать" А.Гитлеру - в одних докладах об успехах германских войск в 1942 ему говороли о многих тысячах уничтоженных русских танках и полностью разбитых армиях , в других их рост боеспосбоности )
5. В этом пункте я коснулся необходимости улучшения работы тыла, повышения пропускной способности железных дорог и других, главным образом технических, проблем.
(Konstanten: В раойне Сталинград- Лихая- Острогожск теперь уже сами немцы опирались на "железнодорожную пустыню" , что так им помогла в наступлении против Юго-Западного фронта летом 1942 года.
В обеспечении 6 армии Паулбса грузы по железной дороге доходили только до Нижне-Чирской ,где перекладывальс на автомобили и или повозки.)
Примерно также ,но только на месяц раньше К. Цейцтлера , оценил и положение немцев Г.К.Жуков , когда они вместе с А.М.Василевским предложили И.В.Сталину плана контрнаступления под Сталинградом.
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления")
При оценке противника мы исходили из того, что фашистская Германия уже не в состоянии выполнить свой стратегический план 1942 года.
Тех сил и средств, которыми к осени 1942 года располагала Германия, не хватит для завершения задач ни на Северном Кавказе, ни в районе Дона и Волги.
Все, что германское командование могло использовать на Кавказе и в районе Сталинграда, уже было в значительной степени обескровлено и измотано. Ничего более значительного немцы явно не могли сюда бросить, и, безусловно, они будут вынуждены, так же как и после разгрома под Москвой, перейти к обороне на всех направлениях.
Нам было известно, что наиболее боеспособные в вермахте 6-я армия Паулюса и 4-я танковая армия Гота, втянувшись в изнурительные бои в районе Сталинграда, не в состоянии завершить операцию по захвату города и увязли там.
Что же предложил Гитлеру Цейтцлер?
Читая его планы необходимо учитывать , что предлагались они в середина октября , когда у германских войск оставались возможности ,осознававшиеся тогда всем немецким командованием как вполне реальные- занять всё Черноморское побережье Кавказа , прорваться к Баку , и ,наконец, взять Сталинград , очистив затем от советских войск весь правый берег Волги до Астрахани.
События показали, что это не было реализовано только по причине сильно и качественно возросшего сопротивления советских войск на этих направлениях.
Цитата("К. Цейтцлер.Сталинградская битва.")
.
Первый путь — кардинальный и наиболее эффективный — отвести войска Сталинградского фронта на запад, таким образом укоротить опасный левый фланг и высвободить большое количество дивизий, которые можно затем использовать в другом месте. В этом случае мы имели бы сильный новый фронт и одновременно создали бы в своем тылу необходимый нам подвижный резерв. Достоинства данного решения, которое было, несомненно, самым лучшим, должны быть очевидны каждому. Но это привело бы к оставлению Сталинграда — основной цели нашего летнего наступления, то есть явилось бы запоздалым исправлением первоначальных ошибок, допущенных верховным командованием при планировании данного наступления.
Второй путь являлся в сущности вариантом первого. Предполагалось, что в течение некоторого времени мы будем удерживать свои позиции в Сталинграде.
Проведя необходимые мероприятия, мы оставим город перед самым контрнаступлением русских войск. Это было компромиссное решение.
Оно имело все недостатки, свойственные компромиссам, и все-таки это было решение, хотя оно и содержало в себе одно большое "но", не поддающееся учету.
Позволит ли нам русский климат осуществить такой отход, когда наступит критический момент? Поэтому второй путь казался опасным.
Третий путь состоял в замене ненадежных армий наших союзников, удерживавших опасный участок фронта, хорошо оснащенными немецкими дивизиями, поддержанными мощными резервами.
Для проведения этого решения в жизнь немецкое верховное командование не располагало ни достаточными резервами войск, ни боевой техникой.
Чтобы заменить венгров, румын и пр. немцами, необходимо было снять немцев с других участков Восточного фронта.
Переброска их вдоль фронта была бы очень трудна, а если учесть плохую систему коммуникаций в России, то проведение этого мероприятия было бы сопряжено с невероятными осложнениями.
Вполне вероятно, что русские, контрнаступления которых мы теперь ожидали, нанесли бы удар по нашему левому флангу как раз во время смены войск.
Очевидно , что "первый " и "второй" пути неявно предполагали также отвод группы армий "А" с Кавказа
(для того ,чтобы обеспечить фланг группы "А" и затевалось в июле немецкое наступление на Сталинград),
что делало всю летнюю компанию гитлеровского командования бессмысленной , причем в тот момент, когда ещё можно было бы поставленных целей достичь и на Кавказе и в Сталинграде.
Можно только "посочувствовать" А.Гитлеру - в одних докладах об успехах германских войск в 1942 ему говороли о многих тысячах уничтоженных русских танках и многих десятках дивизий ,а в других же отмечали рост их боеспосбоности ,появление тысяч новых танков , взамен тысяч уже уничтоженных и десятков новых боеспособных дивизий.
Доклады множества "баронов подевельсов" нейтрализовали в общем-то здравые рассужденния в военном окружении немецкого фюрера.
И вся эта информация укладывалась в три летне-осенних месяца 1942 года - не удивительно , что Гитлер "психовал".
Цитата("В.Кейтель.12 ступенек на эшафот... ")
Гальдер практически ежедневно докладывал фюреру о появлении на фронте вновь сформированных дивизий русских, о ждущих своего часа оперативных резервах РККА, о ежедневно увеличивающемся бронепарке Красной армии и ежемесячном выпуске танков предприятиями оборонной промышленности и производственных мощностях уральского региона.
Данные управления военной экономики ОКВ генерала Томаса , на которые ссылался Гальдер, серьезно расходились с теми, которые фюрер привык получать от рейхсминистра Шпеера,
что еще больше обостряло неприязненные отношения между ним и начальником генштаба.
Мне было официально запрещено пользоваться «пораженческими» донесениями Томаса.
Это безудержные фантазии потерявшего связь с реальной действительностью генерала; или же Гальдер успел заразить меня нытьем и пессимизмом, как это произошло с большинством командующих группами армий; он не допустит... и т.п.
Не вызывало никаких сомнений: поиски «главного виновника» находятся в самом разгаре, а вскоре последуют и организационные выводы.
Чтобы понять гнев А.Гитлера надо помнить , что Гитлер и его военные советники знали - население неоккупированной территории СССР ,начиная с осени 1941 года и тем более с лета-осени 1942, было почти равно населению тогдашней Германии ( вместе с Австрией ,Эльзасом и Лотарингией ).
Откуда тогда резервы пехоты , танков ,авиации и мотопехоты при тех потерях ,что были доложены немецкому руководству в 1942 году?
Тут врёт либо генерал Томас , либо "барон Подевельс" , очевидец поражения советских фронтов на Юге в 1942 году.
Решение было в пользу правоты барона и тогда , в середине октября 1942 , очевидная логика требовала от гитлеровцев не дать Красной армии опомниться и, наступая , добить поверженного врага.
Доклад К. Цейтцлера был "сугубо конфиденциальным" и,как показали события , до 19 ноября решающего влияния на принимаемые тогда немецким командованием решения не оказал.
В это время Ставка ВГК и Генштаб уже завершили работу над планом операции
Цитата("С.М.Штеменко. Генштаб в годы войны")
В двадцатых числах сентября операторы Генштаба уже в полную силу работали над этими вопросами, накапливали разного рода оперативно-стратегические соображения.
Мысли и предложения представителей Ставки, которыми они делились непосредственно с Верховным Главнокомандующим, попадали и к нам через С. И. Тетешкина и А. А. Грызлова.
В Оперативном управлении велась даже особая карта в единственном строго секретном экземпляре.
Эта карта, датированная 27 сентября 1942 года, выполненная И. И. Войковым под наблюдением генерала В. Д. Иванова, сохранилась.
Карта очень наглядно показывает ход работы над замыслом контрнаступления и передает решительную цель, которая стояла тогда перед советскими войсками.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
Ставке Верховного Главнокомандования было хорошо известно, что благодаря стойкости и упорству героев волжской твердыни 6-я и 4-я танковая немецкие армии оказались сосредоточенными на узком участке фронта, непосредственно в районе города, а их фланги прикрывались румынскими войсками.
Было также известно, что огромные потери, которые продолжал нести враг в надежде все же овладеть городом, и особенно то, что он не имел здесь сколько-нибудь внушительных резервов, еще более ограничивали его оборонительные возможности. Тут напрашивалось решение: организовать и провести контрнаступление, причем такое, которое не только радикально изменило бы обстановку в этом районе, но и привело бы к крушению все еще активно действующего южного крыла вражеского фронта.
Такое решение было принято в середине сентября после обмена мнениями между И. В. Сталиным, Г. К. Жуковым и мною. Суть стратегического замысла сводилась к тому, чтобы из района Серафимовича (то есть северо-западнее Сталинграда) и из дефиле озер Цаца и Барманцак (то есть южнее Сталинграда) в общем направлении на Калач, лежащий западнее Сталинграда, нанести мощные концентрические удары по флангам втянувшейся в затяжные бои за город вражеской группировки, а затем окружить и уничтожить ее основные силы — 6-ю и 4-ю танковую немецкие армии. До начала контрнаступления было признано необходимым уделить самое пристальное внимание обороне внутри города, с тем чтобы на его развалинах максимально измотать и обескровить врага и ни в коем случае не допустить его продвижения вдоль Волги на север, в сторону Камышина.
Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования решили считать подготовку и осуществление этого контрнаступления главнейшим мероприятием в стране до конца 1942 года. Для его успешного проведения планировалось привлечь основные силы и средства, имевшиеся в распоряжении Ставки.
При этом Сталин ввел режим строжайшей секретности на всю начальную подготовку операции.
Нам в категорической форме было предложено никому ничего не сообщать о ней, даже членам ГКО.
Сталин предупредил, что, кому нужно, он сам скажет о подготовке операции.
Мы с Г. К. Жуковым могли довести до командующих фронтами лишь то, что непосредственно касалось каждого из них,— и ни слова больше.
Полагаю, что подобная мера осторожности в тех условиях была полностью оправдана.
После принятия предварительного решения на контрнаступление Г. К. Жукову и мне было предложено выехать под Сталинград, чтобы тщательно изучить направления наших будущих ударов по противнику и уточнить все необходимые детали в связи с этим. Г. К. Жуков отправился на Сталинградский, я на Юго-Восточный фронт.
Эта работа была завершена в конце сентября.
Тогда же, в сентябре, основные положения плана наступательной операции, получившей наименование «Уран», были одобрены Ставкой Верховного Главнокомандования и ГКО.
Выполнение плана было решено возложить на войска вновь создаваемого Юго-Западного фронта (командующий Н. Ф. Ватутин, член военного совета А. С. Желтов и начальник штаба Г. Д. Стельмах, впоследствии С. П. Иванов), Донского фронта, бывшего Сталинградского (командующий К. К. Рокоссовский, член военного совета К. Ф. Телегин, начальник штаба М. С. Малинин) и Сталинградского фронта, бывшего Юго-Восточного (командующий А. И. Еременко, член военного совета Н. С. Хрущев, начальник штаба И. С. Варенников). Фронты непосредственно подчинялись Ставке.
Начиная с 22 сентября Ставка ВГК приступила к перегрупировкам войск.
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления")
Активные действия наших войск летом и осенью 1942 года на западном направлении против немецкой группы армий «Центр», по расчетам Ставки, должны были дезориентировать противника, создать впечатление, что именно здесь, а не где-либо в другом месте мы готовим зимнюю операцию.
Поэтому в октябре гитлеровское командование начало большое сосредоточение своих войск против наших западных фронтов.
В район Великих Лук из-под Ленинграда были переброшены танковая, моторизованная и пехотная дивизии.
В район Витебска и Смоленска направлялось семь дивизий из Франции и Германии. В район Ярцева и Рославля — две танковые дивизии из-под Воронежа и Жиздры.
Итого к началу ноября для усиления группы армий «Центр» было переброшено двенадцать дивизий, не считая других средств.
Одновременно с операцией Уран готовилась операция Марс - отвлекающий и сковывающий удар по немецким армиям "Центр" в Ржевско-Вяземском выступе. Осенью 1942 все танковые и моторизованные силы немцев на Юге понесли большие потери и были скованы в позиционных боях под Сталинградом и на Кавказе. Единственной возможностью для немцев поправить это положение была переброска на юг подвижных сил гр. армий "Центр". Чтобы этого не допустить - разрабатывалась операция Марс , декларируемой целью которой заявлялось разгром 3 танковой и 9 полевых армий в Ржевско-Вяземском выступе.
Цитата("ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 994203")
КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО И БРЯНСКОГО ФРОНТОВ,3-й И 5-й ТАНКОВЫМИ АРМИЯМИ О ПЕРЕПОДЧИНЕНИИ 5-й ТАНКОВОЙ АРМИИ, РЯДА ЧАСТЕЙ И СОЕДИНЕНИЙ 3-й ТАНКОВОЙ АРМИИ
22 сентября 1942 г.
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. 5-ю танковую армию из резерва Ставки передать в резерв командующего войсками Брянского фронта.
2. Передать из состава 3-й танковой армии в состав 5-й танковой армии 154-ю стрелковую дивизию, 105-ю танковую бригаду, мотоциклетный полк.
3. Передислоцировать 5-ю танковую армию в район Плавска.
(http://maps.google.ru/maps?saddr=%D0%9F%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D1%81%D0%BA,+%D0%A2%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&daddr=%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D1%83%D0%B6%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%AE%D1%85%D0%BD%D0%BE%D0%B2&hl=ru&ie=UTF8&ll=54.374158,36.298828&spn=1.859037,4.938354&sll=54.540207,36.760254&sspn=3.703348,9.876709&geocode=FYSKMwMdqAc5AikdXSi-WPozQTFlxlQIBv7bBg%3BFWxIQwMdTJ0ZAikbhEJNs2fLRjFcWqvcNbm5tw&oq=%D0%AE%D1%85%D0%BD%D0%BE%D0%B2&t=h&mra=ls&z=8 - ок. 250 км. от южного Ржевско-Вяземского выступа)
Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН А. ВАСИЛЕВСКИЙ
ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 124. Л. 261. Подлинник.
Цитата("ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 994204")
КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА И МОСКОВСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА, 3-й ТАНКОВОЙ АРМИЕЙ О МЕСТАХ ДИСЛОКАЦИИ АРМИИ
Копии: начальникам Главного управления формирования и укомплектования войск, Главного управления тыла, Главного автобронетанкового и Главного артиллерийского управлений
23 сентября 1942 г. 18 ч 40 мин
Ставка Верховного Главнокомандования приказала:
1. Выводимую в резерв Верховного Главнокомандования 3-ю танковую армию дислоцировать:
а) управление армии и армейские части в районе Никольского (10 км южн. Калуги);
б) 12 тк, 15 тк ш 179 тбр в лесах южнее Калуги;
в) 264 сд в районе Сладнево, Тихонова Пустынь, Горянск.
http://maps.google.ru/maps?saddr=%D0%A2%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%9F%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D1%81%D0%BA&daddr=%D0%AE%D1%85%D0%BD%D0%BE%D0%B2,+%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D1%83%D0%B6%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C+to:%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D1%83%D0%B3%D0%B0&hl=ru&ie=UTF8&ll=54.447686,35.881348&spn=1.855707,4.938354&sll=54.172081,36.617432&sspn=1.868173,4.938354&geocode=FYSKMwMdqAc5AikdXSi-WPozQTFlxlQIBv7bBg%3BFWxIQwMdTJ0ZAikbhEJNs2fLRjFcWqvcNbm5tw%3BFfBdQAMdxaMpAik5MLl4_Lk0QTFCLuDNN0RYyw&t=h&mra=ls&z=8
2. Командующему войсками Московского военного округа зачислить части и соединения 3-й танковой армии на все виды довольствия и к 5 октября с. г. доукомплектовать их всем недостающим до штатов.
3. Начальникам центральных управлений НКО по заявке командующего МВО направить на доукомплектование 3-й танковой армии личный состав, лошадей, оружие, транспорт и имущество.
По поручению Ставки Верховного Главнокомандования Начальник Генерального штаба ВАСИЛЕВСКИЙ
Обе эти танковые армии в ноябре -январе будут использованы в наступлении на Среднем Дону. А пока ,в октябре-ноябре они создавали у немцев иллюзию подготовки к большому наступлению на Вязьму.
Цитата("Ф.Гальдер.Дневник.")
24 сентября 1942
Железнодорожное движение на участке Износки — Калуга, перед фронтом 4-й армии, осуществлявшееся в течение двух последних дней, говорит о том, что и здесь, по-видимому, производится вывод с фронта подвижных соединений...
http://maps.google.ru/maps?saddr=%D0%A2%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%9F%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D1%81%D0%BA&daddr=%D0%AE%D1%85%D0%BD%D0%BE%D0%B2,+%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D1%83%D0%B6%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C+to:%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D1%83%D0%B3%D0%B0+to:%D0%98%D0%B7%D0%BD%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%B8&hl=ru&ie=UTF8&ll=54.470038,35.936279&spn=1.854694,4.938354&sll=54.447686,35.881348&sspn=1.855707,4.938354&geocode=FYSKMwMdqAc5AikdXSi-WPozQTFlxlQIBv7bBg%3BFWxIQwMdTJ0ZAikbhEJNs2fLRjFcWqvcNbm5tw%3BFfBdQAMdxaMpAik5MLl4_Lk0QTFCLuDNN0RYyw%3BFcwHRwMdaO4aAikXR_uJghLLRjGYvndIyXEjGQ&t=h&mra=ls&z=8
Усиленные железнодорожные перевозки на территории всего района перед фронтом группы армий «Центр» указывают на то, что противник занят перегруппировками крупного масштаба. Перед правым крылом группы армий наблюдается вывод войск с фронта. Цель железнодорожных перебросок на остальном фронте пока еще окончательно не установлена. Тем не менее следует считаться с возможностью того, что противник сосредоточивает новые ударные группировки перед всем фронтом 9-й армии.
Автор: Konstanten 3.10.2012, 14:25
Подготовка к контрнаступлению 19 ноября.Продолжение.
В октябре ,наряду с 3 и 5 танковыми армиями, вблизи Ржевско-Вяземского выступа в полосе Западного фронта находились 5 и 6 танковые корпуса , в полосе Калининского фронта сосредотачивались 1 , 2 и 3 механизированые корпуса и два стрелковых корпуса.Цитата("Э.фон Манштейн.Утерянные победы")
25 октября ....мне пришлось вылететь в главную ставку фюрера ...
Гитлер был изысканно вежлив со мной и дал высокую оценку действиям войск 11 армии в сражении у Ладожского озера.
Я воспользовался случаем, чтобы высказать ему свое глубокое убеждение в слишком высоком перенапряжении нашей пехоты.
Ввиду больших потерь, неизбежных при ведении войны против упорного противника, решающее значение имел вопрос о своевременном пополнении рядов пехотных полков.
........наша задача под Ленинградом приближалась к концу.
Во время моего приезда в Винницу Гитлер сказал мне, что штаб 11 армии, вероятно, будет переведен в состав группы армий «Центр» в район Витебска, где имелись признаки предстоявшего в ближайшее время крупного наступления противника.
Мы должны были при возможности ответить наступающему противнику контрнаступлением. ...штаб 11 армии был переведен из района Ленинграда в группу армий «Центр», в район Витебска.
За несколько недель пребывания в этом районе не произошло существенных событий, достойных упоминания. Прежде чем возникла реальная возможность использования штаба 11 армии против ожидавшегося русского наступления, события на юге Восточного фронта повлекли за собой необходимость использования его в новом месте и для решения новых задач.
Таким образом, штаб Э.Манштейна в октябре -ноябре готовился к отражению наступления Калининского фронта на Великие Луки.
Другим местом ,где немцами ожидалось советское наступление ,была дуга Ржевско-Вяземского выступа Цитата
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170651
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ КАЛИНИНСКОГО ФРОНТА ОБ УСИЛЕНИИ ВОЙСК ФРОНТА
13 октября 1942 г. 03 ч 50 мин
Ставка Верховного Главнокомандования приказала для предстоящей операции «Марс» дополнительно передать вам:
1. Для усиления 43-й армии — 5 гв. стр. корпус в составе: управление ск, начинает погрузку на ст. Уварово Западного фронта 14.10; 9 гв. сд, начинает погрузку на ст. Рязань 13.10; 46 гв. сд из Воронежского фронта, начинает погрузку 14.10 и 357 сд, начинает погрузку 15.10 на ст. Наро-Фоминск.
2. В резерв фронта в район Соблаго — 8-й Эстонский корпус в составе управления ск, 7-й и 249-й Эстонских сд и 19 гв. сд. Корпус начинает движение вслед за 5 гв. ск из района Егорьевска и 19 гв. сд из Волховского фронта. Корпус без разрешения Ставки не использовать.
3. План перевозок сообщается дополнительно.
По поручению Ставки Верховного Главнокомандования Начальник Генерального штаба А. ВАСИЛЕВСКИЙ
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 994259
КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ МОСКОВСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА И КАЛИНИНСКОГО ФРОНТА ОБ ИЗМЕНЕНИИ СОСТАВА СОЕДИНЕНИЙ, НАПРАВЛЯЕМЫХ НА КАЛИНИНСКИЙ ФРОНТ
Копии: командиру 8-го Эстонского стрелкового корпуса, начальникам Главных управлений формирования и укомплектования войск, тыла, артиллерийского, командующему 3-й резервной армией
13 октября 1942 г.
Ставка Верховного Главнокомандования приказала:
1. Во изменение директивы № 990153 от 11.10.1942 г. направить железной дорогой в распоряжение командующего Калининским фронтом следующие дивизии:
а) 9-ю гв. стр. дивизию, погрузка — ст. Рязань с 18.00 13.10, темп — 5. Выгрузка — ст. Торопец;
б) управление и корпусные части 8-го Эстонского стрелкового корпуса, погрузка — ст. Коломна с 18.00 19.10, темп — 2, выгрузка — ст. Соблаго;
в) 7-ю цвлстр. дивизию, погрузка — ст. Егорьевск с 18.00 19.10, темп —
4, выгрузка — ст. Охват;
д) 249-ю стр. дивизию, погрузка — ст. Коломна с 18.00 21.10, темп — 6, выгрузка — ст. Соблаго.
2. Дивизии отправить в полном составе. Порядок обеспечения — в соответствии с директивой № 990153 от 11.10.1942 г.
3. Командующему войсками Калининского фронта организовать встречу, прикрытие с воздуха районов выгрузки. Зачислить прибывающих на все виды довольствия.
4. Получение директивы подтвердить.
Начальник Генерального штаба А. ВАСИЛЕВСКИЙ
ЦАМО. Ф. 48а. Оп. 3408. Д. 72. Л. 268, 269. Подлинник.
В октябре с Воронежского и Донского фронтов начали отводиться в тыл танковые корпуса. Группировка войск на юге окончательно приняла оборонительный характер. Цитата
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 994214
КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ ВОРОНЕЖСКОГО ФРОНТА И ПРИВОЛЖСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА, НАЧАЛЬНИКАМ ГЛАВНЫХ УПРАВЛЕНИЙ ФОРМИРОВАНИЯ И УКОМПЛЕКТОВАНИЯ ВОЙСК, ТЫЛА, АВТОБРОНЕТАНКОВОГО, НАЧАЛЬНИКУ АРТИЛЛЕРИИ КРАСНОЙ АРМИИ О ВЫВОДЕ 17-го И 18-го ТАНКОВЫХ КОРПУСОВ В РЕЗЕРВ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ
1 октября 1942 г.
Ставка Верховного Главнокомандования приказала:
1. Вывести в резерв Ставки, в район Татищево, 17-й и 18-й танковые корпуса.
180-ю танковую бригаду 18 тк оставить в распоряжении командующего Воронежским фронтом, взамен ее в состав 18 тк включить 170-ю отдельную танковую бригаду.
2. Станция погрузки для 17 и 18 тк — районы Беляево и Усмани.
Начало погрузки 17 тк — 18.00 1.10.1942 г. Темп — 4.
Начало погрузки 18 тк — 18.00 2.10.1942 г. Темп — 4.
Выгрузка обоих корпусов в районе ст. Татищево.
3. Отправляемых на путь следования обеспечить: продовольствием — 4 суточные дачи, горючим — 1 заправка.
4. Командующему войсками ПриВО организовать встречу, размещение и зачислить [корпуса] на все виды довольствия.
5. Начальнику ГАБТУ КА к 20.10 произвести полное доукомплектование 17-го и 18-го танковых корпусов.
6. Начальникам Главных управлений НКО СССР по заявкам начальника ГАБТУ КА к 15.10 выделить обученный личный состав не автобронетанковой специальности, артиллерийско-стрелковое вооружение и остальные виды вооружения и имущества.
7. Корпуса отправить полностью с имеющимся личным составом, матчастью, вооружением, имуществом, не допуская никаких изъятий перед отправкой.
Изъятие рядового состава мотострелковых батальонов 67-й и 170-й танковых бригад для укомплектования мотострелковых батальонов 25 тк не разрешается.
8. Командующим Воронежским фронтом и ПриВО донести в Генштаб об отправке и прибытии [корпусов].
Жуков
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 994215
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ДОНСКОГО ФРОНТА, НАЧАЛЬНИКАМ ГЛАВНЫХ УПРАВЛЕНИЙ ФОРМИРОВАНИЯ И УКОМПЛЕКТОВАНИЯ ВОЙСК, ТЫЛА, АВТОБРОНЕТАНКОВОГО, НАЧАЛЬНИКУ АРТИЛЛЕРИИ КРАСНОЙ АРМИИ О ВЫВОДЕ 4-го ТАНКОВОГО КОРПУСА В РЕЗЕРВ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ
1 октября 1942 г.
Ставка Верховного Главнокомандования приказала:
1. Вывести в резерв фронта, в район ст. Солодча, 4-й танковый корпус в составе 45, 47 и 102-й танковых бригад, 4-й мотострелковой бригады и частей обеспечения корпуса.
2. Командующему Донским фронтом полностью доукомплектовать 4 тк к 15.10.
3. Начальнику ГАБТУ Красной Армии к указанному сроку готовности направить в распоряжение командующего Донским фронтом недостающее
количество танков, автомашин, тракторов, мотоциклов, а также личный состав автобронетанковой специальности.
4. Начальнику ГУФ и УВ Красной Армии к указанному сроку готовности направить в распоряжение командующего Донским фронтом недостающий личный состав не автобронетанковой специальности.
5. Начальнику ГАУ Красной Армии к указанному сроку готовности направить в распоряжение командующего Донским фронтом недостающее артиллерийско-стрелковое вооружение.
6. Начальнику Главного управления тыла Красной Армии к указанному сроку готовности направить в распоряжение командующего Донским фронтом недостающее имущество.
7. Исполнение донести.
По поручению Ставки Верховного Главнокомандования Начальник Генерального штаба ВАСИЛЕВСКИЙ
ЦАМО. Ф. 48а. Оп. 3408. Д. 72. Л. 293. Подлинник.
http://nvo.ng.ru/history/2006-04-28/1_facts.html
Цитата(" М.А.Гареев.Домыслы и факты об истории Великой Отечественной.Операция «Марс» как пример нескончаемой полемической битвы")
Маскировочные и дезинформационные мероприятия, осуществленные при подготовке операций «Марс» и «Уран», позволили убедить германское командование в том, что главный удар Красная Армия нанесет против группы армий «Центр».
Исходя из этого, оно в октябре—ноябре 1942 года перебросило дополнительно на западное направление всю 11-ю армию Э. Манштейна, которая готовилась к штурму Ленинграда.
Начало формирование ударной группировки стрелковых дивизий для "Урана".
Цитата
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 994216
КОМАНДУЮЩЕМУ 10-й РЕЗЕРВНОЙ АРМИЕЙ О ПЕРЕДАЧЕ СТРЕЛКОВЫХ ДИВИЗИЙ В СОСТАВ ДОНСКОГО ФРОНТА
Копия: командующему войсками Донского фронта
1 октября 1942 г. 23 ч 00 мин
Ставка Верховного Главнокомандования приказала:
1. Передать из состава 10-й резервной армии в состав Донского фронта 277, 62, 252, 212, 226, 333 и прибывающую 293-ю стрелковые дивизии.
2. 277, 62, 252 и 212-ю дивизии в новые районы дислоцирования отправить походным порядком и сосредоточить:
а) 277 сд из района Елани в район Аликовка, Бол[ыпая] Ивановка, Бол[ыпая] Воробцовка к 11.10.1942 г.;
б) 62 сд из района Авилово в район Сталино, клх. Марксист, вые. 159, вые. 119 к 7.10.1942 г.;
в) 252 сд из района Неткачево в район Петропавловка, Усть-Погожье, Семеновка к 9.10.1942 г.;
г) 212 сд, после 3-дневного отдыха в районе Тетеревятки, продолжить марш в район (иск.) кусты (4 км с.-в. пр. Конопляный), балка Дубовая, куда прибыть к 14.10.1942 г.
3. 226, 333 и 293-ю стр. дивизии передать в районах выгрузки:
а) 226 сд — в районе выгрузки ст. Зензиватка;
б) 333 сд — в районе выгрузки ст. Солодча;
в) 293 сд — в районе выгрузки ст. Зензиватка.
4. Марш 277, 62, 252 и 212-й стр. дивизий организовать с полными и действительными мерами охранения ПВО и маскировки и использовать его для отрядных учений и сколачивания частей и подразделений.
Марш совершать преимущественно ночью.
По достижении дивизиями рубежа Красный Котлубань, Грязное, Королев, Варькино, Караваинка передать их командующему Донским фронтом.
5. Командующему Донским фронтом организовать встречу, прием и размещение прибывающих походом дивизий на рубеже Красный Котлубань, Гряз ное, Королев, Варькино, Караваинка и прибывающих дивизий по железной дороге в районах выгрузки.
6. Все дивизии, отправляемые походным порядком, обеспечить продовольствием и фуражом на путь следования плюс 3 суточных дачи, горючим — 2 заправки и боеприпасами — один боекомплект.
7. Командующему 10-й резервной армией план марша представить командующему Донским фронтом и в Генеральный штаб.
По поручению Ставки Верховного Главнокомандования Начальник Генерального штаба А. ВАСИЛЕВСКИЙЦитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
В целях сохранения тайны официальное оформление решения о создании Юго-Западного фронта было отнесено на конец октября.
Юго-Западному фронту предусматривалось передать из Донского фронта 63-ю и 21-ю армии и дополнительно 5-ю танковую армию.
Исходным рубежом для его наступления намечался участок фронта по Допу от Верхнего Мамона до Клетской с главной группировкой на плацдарме юго-западнее Серафимовича. После образования этого фронта за войсками Донского фронта должен был остаться участок от Клетской до Ерзовки, то есть почти до самой Волги, с плацдармами на западном берегу Дона возле Ново-Григорьевской и Сиротинской.
Сталинградский фронт обязывался главный удар нанести из дефиле между озерами Цаца и Барманцак. Решающая роль в операции отводилась танковым и механизированным войскам.
В связи с этим предусматривалось и считалось возможным передать из резервов Ставки в район Сталинграда к началу операции 4 танковых и 2 механизированных корпуса, доведя общее количество танков во фронтах сталинградского направления до 900. Решено было также значительно усилить эти фронты артиллерией и авиацией.
В результате такого быстрого наращивания сил и накопления стратегических резервов, а также с учетом серьезных потерь, которые наносили противнику наши войска в ходе стратегической обороны, на ряде участков сталинградского направления наметилось наше преимущество перед врагом. И хотя в целом по войскам сталинградских фронтов его не было, это позволяло советскому командованию умело маневрировать на направлениях главных ударов.
После этого детальная разработка плана была передана в Генеральный штаб. К ней мы привлекли командующих родами войск, начальника тыла А. В. Хрулева, начальника Главного артиллерийского управления Н. Д. Яковлева.
В первых числах октября в работу включились командующие войсками и штабы фронтов; им было приказано подготовить предложения по использованию сил каждого фронта для совместной наступательной операции «Уран».
Руководство подготовкой контрнаступления на местах Ставка возложила по Юго-Западному и Донскому фронтам на Г. К. Жукова, по Сталинградскому — на меня.
Через несколько дней я снова был на Сталинградском фронте.
Вместе со мной сюда прибыли командующий артиллерией Красной Армии генерал-полковник артиллерии Н. Н. Воронов и от Генерального штаба генерал-майор В. Д. Иванов. Г. К. Жуков в это время уже находился в полосе действий Донского и Юго-Западного фронтов. На фронты сталинградского направления отправились также командующий ВВС Красной Армии генерал-лейтенант авиации А. А. Новиков и начальник Главного автобронетанкового управления Красной Армии генерал-лейтенант танковых войск Я. Н. Федоренко.
Цитата("К.К.Рокоссовский. Солдатский долг.")
О предстоявшем контрнаступлении мне и Еременко было известно уже в октябре: нам очень коротко рассказал о нем Г. К. Жуков. Он не сообщил пока даже приблизительного срока начала операции. И все же его информация дала нам возможность приступить к определенной подготовке, сохраняя, конечно, абсолютную секретность цели этих мероприятий. Многое делалось, чтобы ввести противника в заблуждение.
Мы попытались убедить его, что собираемся наступать в междуречье, и вели здесь наиболее активные действия.
А на остальных участках фронта имитировались усиленные работы по возведению укреплений... Всякое передвижение войск в те районы, откуда им предстояло действовать, производилось только ночью, с соблюдением всех мер маскировки.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград.Записки командующего фронтом")
В первых числах октября из Генерального штаба прибыл генерал-полковник Василевский. Военному совету фронта он сообщил, что план наступательной операции принят Ставкой и что операция намечена на десятые числа ноября. Кроме этого, он довел до нашего сведения состав сил и средств, предназначенных фронту для контрнаступления. Мы обменялись мнениями по вопросам предстоящей операции.... Около 8 часов вечера, поручив начальнику штаба генералу Варенникову заниматься текущими делами, я заперся у себя в землянке, чтобы окончательно отработать это решение и зафиксировать его на бумаге. Несмотря на то, что оно продумывалось нами уже давно и довольно всесторонне, мне пришлось потрудиться около 12 часов.
Так как план наступления войск фронта, естественно, должен был сохраняться в строжайшей тайне, я даже для чисто технической работы никого не привлек.
Проверив еще раз соотношение сил по этапам боя и по дням наступления, учтя резервы противника и их возможные действия против нас, я снова и снова прикинул направление главного удара, наметил состав ударных группировок 57-й и 51-й армий, определил подвижные группы, отметил по карте основные этапы операции.
Мною, естественно, были учтены все данные, сообщенные товарищем Василевским об общем замысле контрнаступления трех фронтов, а также о силах, дополнительно выделяемых Сталинградскому фронту.
Я особо обратил внимание на необходимость прорыва обороны противника на широком фронте с расчетом, чтобы уже к исходу первого дня наступления образовалась значительная брешь в его обороне на южном фланге, по меньшей мере шириной до 50 километров по фронту; в этом случае противник не смог бы подтянуть резервы для локализации прорыва. «Вырезать» такой большой «кусок» фронта противника возможно было лишь концентрическими ударами механизированных корпусов на двух направлениях с тем, чтобы эти удары на глубине 20–30 километров сливались в один мощный удар, устремляясь на Калач.
Перегруппировка войск с целью создания ударных группировок проходила в эти дни особенно интенсивно, но в строгом соответствии с планом штаба фронта.
Коснусь лишь крупных передвижений по внутренней перегруппировке.
Так, из 64-й армии две дивизии, а именно 169-я и 36-я гвардейская стрелковые, передавались в 57-ю армию, а 126-я стрелковая дивизия — в 51-ю армию. Из 57-й армии 15-я гвардейская стрелковая дивизия также была передана в 51-ю армию.
В состав же 57-й армии были включены три мотострелковые бригады и пять отдельных танковых батальонов; все эти силы прибыли из резерва Верховного Главнокомандования.
Из них был сформирован 13-й механизированный корпус. В состав 51-й армии были включены 4-й механизированный и 4-й кавалерийский корпуса.
Второй нашей важнейшей заботой были вопросы маскировки, скрытности сосредоточения своих войск, дезориентировки противника. Всему этому пришлось также уделить максимум внимания. Сосредоточение войск производилось только ночью.
Днем демонстрировалась полная «безжизненность» районов, где на день останавливались войска.
В отдельных же районах с целью запутать врага производилось движение войск и техники, но в направлениях, уводящих от районов сосредоточения.
Цитата
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170654
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ДОНСКОГО ФРОНТА, НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ПРИФРОНТОВОЙ ПОЛОСЫ
14 октября 1942 г. 16 ч 10 мин
Прифронтовая полоса Донского фронта до сих пор не приведена в надлежащее оборонительное состояние. Гражданское население все еще продолжает оставаться не только в войсковом тылу, но и в самой полосе обороны, в связи с чем противник получает отличные условия для своей шпионской работы. Населенные пункты к обороне не приспособлены; необходимых оборонительных рубежей в войсковом и в армейском тылу не создано.
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1) Установить прифронтовую полосу на глубину 25 километров, на которой воспретить проживание и доступ в нее гражданского населения. Всех гражданских лиц, появляющихся в указанной полосе, немедленно арестовывать и направлять в органы НКВД.
У военнослужащих, следующих в пределы прифронтовой полосы одиночным порядком, тщательно проверять документы, всех подозрительных задерживать и направлять в органы НКВД.
2) В двухнедельный срок под ответственность командующего фронтом вы селить в тыл за пределы 25-км полосы от ныне занимаемой линии фронта все гражданское население.
Население должно быть обязательно выселено из городов и станиц: Казанская, Вешенская, Серафимович, Еланская, Дубовка, Качалинская и населенных пунктов: Ниж[ний] Мамон, Петропавловка, Солонцовский, Дубровский, Клет-ско-Почтовский, Перекопка, Иловлинская, Ерзовка, Пичуга и всех остальных в полосе от линии фронта до рубежа Русская Журавка, Переволочное, Стар[ая] Меловая, Пески, Ново-Троицкое, Краснофлотское, Песковатско-Лопатинский, Шумилинская, Сред[няя] Дударевка, х. Шакин, Букановская, Чигонацкий
2-й, Зимняцкий, Клетско-Почтовский, Лог (Логовский), Лозное, Дубовка (карта 500000 и 100 000).
3) При продвижении наших войск вперед или отходе назад указанную прифронтовую полосу, после установления новой линии фронта, распоряжением командования фронта и армий немедленно очищать от гражданского населения.
4) Немедленно приступить к постройке в прифронтовой полосе не менее трех оборонительных войсковых рубежей, следующих один за другим, и приспособлению к обороне всех населенных пунктов в полосе обороны и на всех рубежах.
Все города и крупные населенные пункты приспосабливать к обороне независимо от их удаления от рубежей обороны.
В городах построить круговую оборону, превратив каждый дом, каждую улицу, каждый квартал в крепость.
Использовать также для обороны балки, овраги, железнодорожные насыпи, валы и отдельные высоты.
5) При приспособлении населенных пунктов к обороне руководствоваться следующим:
а) каждый населенный пункт, системой оборонительных сооружений и инженерных заграждений на подступах и в самом пункте, превращать в крепость, способную остановить продвижение противника и самостоятельно вести оборону длительное время, даже находясь в полном окружении;
6) для непосредственного руководства подготовкой крупного населенного пункта к обороне и оборонительными боями на ближайщих подступах и в самом населенном пункте назначать комендантом пункта одного из стойких командиров, подчинив ему все части, расположенные в гарнизоне;
в) непосредственную оборону крупных населенных пунктов строить по принципу обороны укрепленных районов, т. е. заранее подготовлять несколько оборонительных рубежей, состоящих из ряда опорных пунктов и узлов сопротивления, находящихся в тесной огневой связи между собой. В распоряжение комендантов пунктов выделять подвижные резервы;
г) каждый опорный пункт и узел сопротивления должен быть приспособлен к круговой обороне;
д) оставление опорного пункта гарнизоном допускать только по письменному приказу старшего начальника;
е) устройством завалов, надолб и ежей из трамвайных и железнодорожных рельсов, баррикад, разрушением домов, минированием зданий и улиц закрывать все подступы к обороняемому пункту.
Подступы к заграждениям и сами заграждения простреливать фланговым и косоприцельным огнем всех видов оружия, из соседних зданий и специальных ОТ, построенных в системе заграждений;
ж) все каменные здания путем проломов в смежных стенах и устройством ходов сообщения соединять в узлы сопротивления и приспособлять к обороне; усиливать стены домов мешками с землей и дополнительной кирпичной кладкой, верхние перекрытия — бревнами, землей и завалом верхних этажей в многоэтажных зданиях; в стенах этажей, приспосабливаемых к обороне, проделывать бойницы. Особенное внимание уделять приспособлению к обороне подвальных помещений; часть подвальных помещений использовать под убежища и медпункты. Использовать для СОТ канализационные колодцы и колодцы связи; в качестве ходов сообщения — канализационные подземные трубы.
Для усиления огневой системы опорного пункта использовать железобетонные колпаки, закапывать танки, использовать подбитые танки, танковые башни, чугунные котлы и т. д.;
з) заблаговременно в каждом опорном пункте создавать запасы боеприпасов, продовольствия, медимущества и питьевой воды;
и) для управления боем использовать городскую техническую связь, дублируя ее войсковыми средствами связи; создавать развитую систему наблюдения с чердаков, церквей, заводских труб, связав наблюдателей с гарнизонами технической связью и сигнализацией;
к) в плане обороны городов, кроме всего, предусматривать:
— использование зенитной артиллерии для борьбы с танками противника на всю глубину обороны;
— создание команд для борьбы с пожарами;
— организацию ПВО, в первую очередь против пикирующих самолетов противника.
6) О принятых мерах донести1.
Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН А. ВАСИЛЕВСКИЙ ЦАМО. Ф. 132а. Оп. 2642. Д. 13. Л. 131 — 134. Подлинник
В тот же день директивы аналогичного содержания были отданы командующим войсками Сталинградского, Воронежского, Волховского, Западного, Калининского, Северо-Западного, Брянского, Карельского фронтов и командующему 7-й Отдельной армией.
Пункты 1, 3, 4 (за исключением директивы Сталинградскому фронту) и 5 в них идентичны соответствующим пунктам настоящего документа и не публикуются.
Пункты шестые идентичны в директивах Донскому и Сталинградскому фронтам. В остальных директивах этот пункт гласит:
«К выполнению настоящей директивы приступить немедленно. План выполнения по срокам представить к 20 октября 1942 г.».
Пункт второй директив Ставки фронтам, а также четвертый для Сталинградского фронта приводятся ниже:
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ СТАЛИНГРАДСКОГО ФРОНТА № 170655
2) В двухнедельный срок под ответственность командующего фронтом выселить в тыл за пределы 25-км полосы от ныне занимаемой линии фронта все гражданское население.
В первую очередь выселить поголовно все население из гор. Сталинград, с островов Б [ольшой] Пеньковатый, Спорный, Зайцевский, Голодный, Сарпинский и других.
Население должно быть обязательно выселено из городов и станиц: Средняя Ахтуба, Красная Слобода, Красноармейск, Верх [нее! Погромное, Сред [нее! Погромное, Верх[няя] Ахтуба, Ударник, Б[олыпие] Чапурники, Светлый Яр, Райгород, Дубовый Овраг, Бекетовка, Ханата, Зергента и всех остальных в полосе от линии фронта до рубежа Горохов, Красный Сад, Прищевка, Райгород, Омадык, Присарпа, Эрдниевка, Краен [ый] Худук, Басы (карта 500 000 и 100 000)...
4) Немедленно приступить к постройке в прифронтовой полосе не менее трёх оборонительных войсковых рубежей, следующих один за другим, и к приспособлению к обороне всех населенных пунктов в полосе обороны и на всех рубежах.
Все города и крупные населенные пункты приспосабливать к обороне независимо от их удаления от рубежей обороны. Основное внимание уделить обороне оставшейся в наших руках части г. Сталинград, превратив каждый дом, каждую улицу и каждый квартал в крепость. Вместе с этим вести самые решительные действия по очищению от противника занятой им части города Сталинград и также прочно закреплять захваченное за собой.
Одновременно построить оборонительные рубежи и приспособить к обороне населенные пункты на островах: Б [ольшой] Пеньковатый, Спорный, Зайцевский, Голодный, Сарпинский.
В городах построить круговой оборону, превратив каждую улицу, каждый квартал в крепость.
Использовать также для обороны балки, овраги, железнодорожные насыпи, валы и отдельные высоты.
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170682
ВОЕННЫМ СОВЕТАМ ВОЛХОВСКОГО, СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО, КАЛИНИНСКОГО, ЗАПАДНОГО, БРЯНСКОГО, ВОРОНЕЖСКОГО, ЮГОЗАПАДНОГО, ДОНСКОГО, СТАЛИНГРАДСКОГО ФРОНТОВ О БЕСПРЕКОСЛОВНОМ СОБЛЮДЕНИИ РЕЖИМА ПРИФРОНТОВОЙ ЗОНЫ
28 октября 1942 г.
В Ставку Верховного Главнокомандования от фронтов поступили ходатайства об оставлении в 25-километровой прифронтовой зоне отдельных предприятий, колхозов, учреждений, обслуживающих фронт.
Ставка разъясняет, что 25-километровую зону в интересах фронта необходимо в кратчайший срок очистить от всего гражданского населения, не делая никаких изъятий и исключений.
Прифронтовая зона должна стать неприступной для шпионов и агентов врага. Пора понять, что населенные пункты, расположенные в ближайшем тылу, являются удобным убежищем для шпионов и шпионской работы.
Если какие-либо предприятия представляют ценность для фронтов и армий, то именно по этой причине их необходимо переселить за пределы 25 километров и создать для них нормальные условия работы.
Ставка категорически требует беспрекословного выполнения директивы
об очищении 25-километровой прифронтовой зоны51 и предупреждает, что Ставка учинит специальную проверку выполнения этой директивы и что виновные в невыполнении директивы будут привлечены к строжайшей ответственности.
Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН А. ВАСИЛЕВСКИЙ
Практически речь идёт об развёртывании оборонительных работ в полосе будущих наступлений , только вот на Калининском и Западном фронтах они ,по мнению германского командования,приняли характер имитаций.Цитата
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 994273
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ВОРОНЕЖСКОГО ФРОНТА О ФОРМИРОВАНИИ ЮГО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА
22 октября 1942 г. 02 ч 50 мин
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. К 31 октября 1942 г. сформировать Юго-Западный фронт.
2. В состав Юго-Западного фронта включить: 63-ю армию, 21-ю армию, 5-ю танковую армию. Разграничительные линии установить:
а) между Воронежским и Юго-Западным фронтами: Ртищево, Поворино, Новохоперск, Верхний Мамон, Кантемировка, Лисичанск. Два первых пункта включительно для Юго-Западного фронта;
б) между Юго-Западным и Донским фронтами: Аткарск, Баланда, Раковка, Клетская, Селиванов, Евсеев. Все пункты, кроме Аткарска, для Юго-Западного фронта включительно.
3. Управление Юго-Западного фронта развернуть на базе управления 1-й гвардейской армии и дислоцировать в районе Ново-Анненского.
4. Назначить командующим Юго-Западным фронтом генерал-лейтенанта т. Ватутина, освободив его от должности командующего Воронежским фронтом. Начальником штаба Юго-Западного фронта назначить генерал-майора Стельмаха.
Командующим Воронежским фронтом назначить генерал-лейтенанта тов. Голикова.
5. Начальнику Главного управления кадров и начальникам Главных управлений НКО укомплектовать управление Юго-Западного фронта недостающим командным и начальствующим составом к 28 октября по штатам №№02/206, 02/209, 02/165-а и 010/1-в.
6. Начальнику Главупраформа дать указания о доукомплектовании для управления фронта положенных частей обеспечения и учреждений обслужи вания из танковых 1-й гв. Армии1.
7. Начальнику Главного управления связи направить к 30 октября в рас-
‘Так в документе. Очевидно, имеется в виду из танковых корпусов 1-й гв. армии, которые наряду с другими войсками передавались в 24-ю армию.
поряжение командующего фронтом недостающие части связи, согласно указаниям Генерального штаба.
8. Начальнику тыла Красной Армии выделить за счет резерва и излишка других фронтов необходимые тыловые части и учреждения и к 30 октября направить в распоряжение командующего Юго-Западным фронтом.
Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН А, ВАСИЛЕВСКИЙ
ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 107. Л. 240. Подлинник.
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170679
КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ ДОНСКОГО И ЮГО-ЗАПАДНОГО ФРОНТОВ
О ПЕРЕПОДЧИНЕНИИ СОЕДИНЕНИЙ
25 октября 1942 г. 01 ч 00 мин
В дополнение к директиве Ставки № 994273 от 22 октября 1942 г.1 Ставка Верховного Главнокомандования приказала:
1. Из состава Донского фронта сосредоточить походом в распоряжение командующего Юго-Западным фронтом следующие войсковые соединения и части со всеми их запасами, материальной частью и вооружением в районы и к срокам, указанным ниже:
1) 226 сд — Прилиповский, Отрожки, Будылга — к 3 ноября;
2) 293 сд — Бобровский 2-й, Красноярский, Глубоковский — ко 2 ноября;
3) 333 сд — Ендовский, Клетско-Почтовский, Вершинин — к 3 ноября;
4) 277 сд — Ластушинский, Подпешинский, Орловский — ко 2 ноября;
5) 4-й танковый корпус — Головский, Отроги, Зимовский — ко 2 ноября;
6) 3-й кав. корпус — Безымянка, Кепинский, Фетисов — ко 2 ноября;
7) Передать в состав Юго-Западного фронта следующие арт. части и сосредоточить их к 3 ноября в районы:
а)3имняцкого — один ап 152-мм пушек-гаубиц, один пап 76-мм, один иап 45-мм;
б) Ново-Александровского — один ап 152-мм пушек-гаубиц, один иап 76-мм;
в) Серафимовича — один ran 122-мм гаубиц, один иптап 76-мм;
г) Орловского — один ап 152-мм пушек-гаубиц, один иптап 76-мм;
д) Ендовского — один ап 152-мм пушек-гаубиц, один иптап 76-мм;
е) пять ап ПВО и два задн ПВО (85-мм орудий), а всего передать со всем личным составом, материальной частью, транспортом и боеприпасами — пять ап ПВО, два задн ПВО (85-мм), четыре ап 152-мм пушек-гаубиц, один ran 122-мм гаубиц, пять иап 76-мм, один иап 45-мм.
2. При выполнении руководствоваться следующим:
а) все марши совершать только ночью, располагая части на дневки в укрытых местах;
б) движение прикрывать авиацией и зенитными частями, для чего использовать передаваемые из состава Донского фронта пять артиллерийских полков ПВО и два задн (85-мм);
в) для обмана противника дивизионные радиостанции до конца сосредоточения дивизий в новых районах оставить в занимаемых ныне местах и продолжать их работу;
после выхода дивизий в новые районы радиостанции самостоятельно направить на присоединение к своим дивизиям. Связь во время маршей и в новых районах по радио не держать.
В местах теперешнего расположения дивизий, после ухода, создать впечатление пребывания их на месте;
г) через органы НКВД принять меры к очищению от всех подозрительных людей районов расположения дивизий и путей их движения;
д) никаких письменных распоряжений командирам соединений не давать и ограничиться устными приказами.
По поручению Ставки Верховного Главнокомандования Начальник Генерального штаба ВАСИЛЕВСКИЙ
Автор: Konstanten 3.10.2012, 22:35
Подготовка к контрнаступлению 19 ноября.Продолженгие 2
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1003593/Gelen_Raynhard_-_Voyna_razvedok._Taynye_operacii_specsluzhb_Germanii._1942-1971.html
Цитата("Р.Гелен.Война разведок.")
Как известно, трагедия под Сталинградом стала поворотным пунктом всей восточной кампании. Она ознаменовала собой начало окончательного поражения третьего рейха.
А ведь направления главных ударов и сила советских наступательных операций вовсе не были для нас неожиданными.
Мы прекрасно отдавали себе отчет и в том, что наша операция в юго-восточном направлении все более растягивала левый фланг.
А это представляло собой скрытую для нас самих угрозу. Советы прекрасно разобрались в обстановке и поняли, что здесь можно нанести сокрушающий фланговый удар.
Но его можно было предупредить. Задолго до русского наступления мы имели немало разведывательных данных, свидетельствовавших о возможности появления в районе Сталинграда еще в октябре – ноябре 1942 года новых крупных мобильных сил противника, готовых к ведению боевых действий в зимних условиях.
Хочу привести несколько выдержек из ежедневных докладов по оценке обстановки и положения противника в период с 25 октября по 20 ноября 1942 года.
Они могут служить убедительным свидетельством, что мы знали о замыслах Советов, и доказательством, что своевременно предупреждали командование о возраставшей опасности русского наступления.
25 октября 1942 года
Данные разведки в последующие дни должны показать, следует ли делать выводы о сосредоточении свежих сил противника из оживленного движения по железнодорожной линии Раковка – Поворино и увеличившегося объема погрузочно-разгрузочных работ, а также появления многочисленных огней в районе Михайловка – Серафимович.
Следует считаться с возможностью дальнейших контрударов противника в ближайшее время.
26 октября 1942 года
Данные разведки свидетельствуют о появлении новых частей противника в районе Клетская – Серафимович (переправа личного состава и техники у Клетской, увеличение числа составов на железнодорожной линии Раковка (160 км северо-западнее Сталинграда) – Поворино.
Появление резервов в непосредственной близости от фронта не установлено.
27 октября 1942 года
Отмеченное в районе западнее Серафимовича движение в сочетании с вчерашними данными разведки позволяет сделать вывод о постепенном сосредоточении войск противника.
Следует ожидать усиления вражеской активности.
29 октября 1942 года
По-прежнему сохраняется впечатление, что большие контингенты войск противника непрерывно подходят к фронту, из чего можно сделать вывод о том, что в ближайшее время сохранится его активность. Подготовка наступательных операций значительного масштаба пока не прослеживается, однако за всем районом требуется усиленное наблюдение.
31 октября 1942 года
Положение и намерения противника перед фронтом пока еще окончательно не ясны (в связи с усиливающимся подходом резервов в район Серафимовича).
Однако в других районах еще не отмечаются признаки подготовки наступательных операций крупного масштаба. Возможность наступательных действий местного характера явно возросла.
2 ноября 1942 года
Оценка противника в полосе действий нашей 6-й и 3-й румынской армии не изменилась.
Цели и задачи предполагаемой по данным радиоразведки перегруппировки частей 65-й и 21-й армии противника пока еще не ясны.
В связи с усиливающимся передвижением войск противника в районе западнее Серафимовича следует считаться с увеличением его сил на фронте перед 3-й румынской армией и возможным переходом к наступательным операциям. Обстановка требует выяснения.
3 ноября 1942 года
Оценка противника перед нашей 6-й и 3-й румынской армией
Положение в Сталинграде не изменилось.
На позициях противника перед северным флангом 14-го танкового и 8-го армейского корпуса отмечается (по данным воздушной разведки) уменьшение числа танков (2 ноября установлены лишь 15 танков) и сокращение численности полевой артиллерии в районе Котлубани (12 октября было засечено 96 батарей, 23 октября – 42 батареи, 2 ноября – 36 батарей).
Воздушная разведка за последнее время обнаружила усиленное передвижение противника с северо-восточного направления в район Серафимовича.
1 ноября юго-западнее Серафимовича обнаружено 30 танков. На железнодорожной линии Поворино – Раковка по-прежнему отмечается увеличение числа эшелонов.
Все это, вместе взятое, свидетельствует о сосредоточении вражеских войск перед фронтом 3-й румынской армии. Уменьшение численности противника перед северным флангом 14-го танкового и 8-го армейского корпуса, переброска его частей в район юго-западнее Серафимовича и обнаруженная радиоразведкой перегруппировка частей 65-й и 21-й армии, по всей видимости, взаимосвязаны. Все более создается впечатление о подготовке наступательных операций против 3-й румынской армии, которая, по нашему мнению, находится еще в начальной стадии. Идет ли здесь речь о наступательных действиях в целях отвлечения наших сил от Сталинграда или же разрабатывается операция с более широкими задачами, пока не ясно. При нынешнем соотношении сил можно предполагать первое.
4 ноября 1942 года
Положение на фронтах нашей 6-й и 3-й румынской армии
Оживленная переброска в Сталинград войск и особенно сильная бомбардировка авиацией наших позиций в последнюю ночь доказывает, что противник еще не отказался от борьбы за город. Вместе с тем вполне возможно, что он, исходя из создающейся обстановки, считает сейчас свои шансы на успех более высокими. Наряду с тем, что противник шаг за шагом отвоевывает потерянную ранее территорию в городе, отмечается усиление его ударов с юга из района Бекетовки, чтобы облегчить положение обороняющихся частей и подразделений. Кроме того, зафиксированы удары, правда, меньшими силами, чем до сих пор, против северного фланга 14-го танкового корпуса и подготовка наступления из района Серафимовича. Все это – чтобы заставить немецкое командование отвести свои войска от Сталинграда.
5 ноября 1942 года
Обстановка на фронтах нашей 6-й и 3-й румынской армии
Положение в Сталинграде – без изменений.
Данные сегодняшней авиаразведки: перед фронтом 8-го армейского корпуса обнаружены 140 танков восточнее Качалинской – может быть, танкоремонтные мастерские (?) – и усиление средств противовоздушной обороны. Это не совсем вписывается в сложившееся ранее впечатление о некотором уменьшении сил противника в данном районе. Остается открытым вопрос: не собирается ли противник и здесь (может быть, в ограниченной степени) вновь перейти к активной деятельности, чтобы связать наши силы и средства? Перед северным флангом 6-й армии и фронтом 3-й румынской армии вновь отмечено усиленное передвижение и передислокация войск противника, сосредоточивающихся в районе Серафимовича. Отмечены выгрузка людей и техники в Новоаннинской и движение моторизованных колонн в южном и юго-западном направлении. Общая численность сил противника, прибывших к фронту перед 3-й румынской армией, точно еще не установлена. Признаков непосредственной подготовки к наступательным операциям крупного масштаба к настоящему времени не обнаружено.
Фортификационные работы в излучине Дона южнее Кременской дают основание предполагать, что противник намерен здесь продолжать оборонительную тактику.
7 ноября 1942 года
Наша 6-я и 3-я румынская армии
Продолжается активная деятельность разведывательных групп. Перед фронтом 3-й румынской армии – сосредоточение войск противника.
Очевидно, сюда передислоцируются части, находившиеся перед 14-м танковым и 8-м (???) армейским корпусом (усиленное движение в районе Клетской, там же отмечено до 20 танков, идет переброска войск с востока на запад в излучине Дона – южнее Кременской, в северо-западном направлении выдвигается 27-я гвардейская стрелковая дивизия (по данным радиоразведки и показаниям пленных).
Перед правым флангом 6-й армии сосредоточивается группировка противника пока еще точно не установленной численности, что свидетельствует о подготовке к наступательным операциям (об этом отмечалось еще вчера) с направлением главного удара в районе Клетской и, возможно, южнее устья Хопра.
8 ноября 1942 года
Наша 6-я и 3-я румынская армии
Передвижение войск противника перед северным флангом 6-й армии и фронтом 3-й румынской армии продолжается. На марше отмечены 8 батальонов, 15 танков и 250 автомашин, двигавшихся по дороге Вилков – Лебяжий в направлении на юго-запад. По-видимому, создается группировка перед правым флангом 3-й румынской армии.
Там предполагается появление четырех новых дивизий (293-я стрелковая дивизия, вероятно, 277-я стрелковая дивизия, пока еще под большим сомнением 269-я стрелковая дивизия, которая до 3 ноября находилась в составе 2-й танковой армии, и 154-я стрелковая дивизия – до сих пор находилась в составе 5-й танковой армии).
9 ноября 1942 года
Наша 6-я и 3-я румынская армии
Продолжается создание сильной группировки войск противника перед правым флангом 3-й румынской армии. Данные радио– и авиаразведок: обнаружен передовой командный пункт 65-й армии в районе юго-западнее Перекопской, отмечено движение ночью до 2500 автомашин (главным образом севернее Клетской и у Калмыковского), появление 304-й стрелковой дивизии из армейского резерва восточнее Клетской.
Все это свидетельствует о возможности перехода противника в наступление, которое, по-видимому, сможет оказать влияние на исход битвы за Сталинград, поскольку свяжет наши крупные силы.
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления")
В октябре 1942 года стало ясно, что немецкое командование вынуждено будет перейти к стратегической обороне на всем Восточном фронте Гитлеровские войска понесли колоссальные потери и к тому времени окончательно утратили наступательные возможности По существу это означало вторичный срыв всех планов войны вермахта против Советского Союза ...
С одной стороны, незавершенность стратегических целей, как и в 1941 году, чрезмерная растянутость войск от Черного моря через Северный Кавказ, Сталинград, Дон и до Баренцева моря, отсутствие свободных стратегических резервов на фронте и в тылу страны, тяжелое морально-политическое состояние в немецких войсках....
Активные действия наших войск летом и осенью 1942 года на западном направлении против немецкой группы армий «Центр», по расчетам Ставки, должны были дезориентировать противника, создать впечатление, что именно здесь, а не где-либо в другом месте мы готовим зимнюю операцию. Поэтому в октябре гитлеровское командование начало большое сосредоточение своих войск против наших западных фронтов. В район Великих Лук из-под Ленинграда были переброшены танковая, моторизованная и пехотная дивизии. В район Витебска и Смоленска направлялось семь дивизий из Франции и Германии. В район Ярцева и Рославля — две танковые дивизии из-под Воронежа и Жиздры. Итого к началу ноября для усиления группы армий «Центр» было переброшено двенадцать дивизий, не считая других средств.
Оперативные просчеты немцев усугубились плохой работой их разведки, которая не сумела вскрыть подготовку нами крупнейшего контрнаступления в районе Сталинграда, где участвовали 10 общевойсковых, одна танковая и четыре воздушные армии, ряд отдельных танковых, механизированных, кавалерийских корпусов, бригад и отдельных частей, 15,5 тысячи орудий и минометов, 1463 танка и самоходно-артиллерийские установки, 1350 боевых самолетов.
Главную роль на первом этапе контрнаступления выполнял Юго-Западный фронт, командующим которым был генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин.
Юго-Западный фронт, нанося мощные и глубокие удары, действовал с плацдармов на правом берегу Дона в районах Серафимовича и Клетской. Сталинградский фронт наступал из района Сарпинских озер. Ударные группировки обоих фронтов должны были соединиться в районе Калач (Калач-на-Дону) — хутор Советский и тем самым завершить окружение основных сил противника под Сталинградом.
Юго-Западный фронт, развернув свою главную группировку в составе 21, 5-й танковой армий, части сил 1-й гвардейской армии и других мощных средств прорыва с плацдармов юго-западнее Серафимовича и в районе Клетской, должен был прорвать оборону 3-й румынской армии и стремительно развивать удар подвижными соединениями на юго-восток с целью выхода на Дон на участке Большенабатовская—Калач. В результате этого удара войска фронта должны были выйти в тыл сталинградской группировке и отрезать ей все пути отхода на запад.
Обеспечение наступления ударной группировки фронта с юго-запада и запада и образование внешнего фронта окружения на этом направлении возлагались на правофланговую армию Юго-Западного фронта, 1-ю гвардейскую армию под командованием генерал-лейтенанта Д. Д. Лелюшенко, в последующем на основные силы 5-й танковой армии под командованием генерал-лейтенанта П. Л. Романенко. Эти войска, развивая наступление на запад, юго-запад и юг, должны были на третий день операции выйти на рубеж от Вешенской до Боковской и далее по реке Чир до Обливской.
Донской фронт, командующий генерал К. К. Рокоссовский, должен был нанести два вспомогательных удара. Один одновременно с Юго-Западным фронтом из района восточнее Клетской на юго-восток силами 65-й армии с целью свертывания обороны противника на правом берегу Дона. Второй — силами 24-й армии из района Качалинской вдоль левого берега Дона на юг в общем направлении на Вертячий с целью отсечения войск противника, действовавших в малой излучине Дона, от его группировки в районе Сталинграда.
66-я армия своими активными действиями севернее Сталинграда должна была прочно сковать противника и лишить его возможности маневрировать резервами. Действия наземных войск Донского фронта поддерживались 16-й воздушной армией под командованием генерал-майора авиации С. И. Руденко.
Сталинградский фронт, командующий генерал А. И. Еременко, своей ударной группировкой, в которую входили 51, 57-я и 64-я армии, должен был перейти в наступление на участке от Ивановки до северной оконечности озера Барманцак. Этой группировке ставилась задача прорвать оборону противника и, развивая удар в северо-западном направлении, выйти в район Калач—хутор Советский, где и соединиться с войсками Юго-Западного фронта, завершив окружение врага в районе Сталинграда.
51-я армия под командованием генерал-майора Н. И. Труфанова прорывала оборону противника с плацдармов на перешейках между озерами Сарпа, Цаца и Барманцак и основными силами развивала наступление на северо-запад в общем направлении на Абганерово.
57-я армия генерала Ф. И. Толбухина и 64-я армия генерала М. С. Шумилова переходили в наступление из района Ивановки в западном и северо-западном направлениях с целью охвата вражеской группировки с юга.
62-я армия генерала В. И. Чуйкова, находившаяся в Сталинграде, должна была активной обороной сковать войска противника, действовавшие непосредственно в городе, и быть в готовности к переходу в наступление.
Для обеспечения наступления войск ударной группировки Сталинградского фронта с юго-запада и создания внешнего фронта окружения на этом направлении использовалась 51-я армия (в том числе и 4-й кавалерийский корпус генерала Т. Т. Шапкина), которая должна была наступать на юго-запад в общем направлении на Абганерово, Котельниково (Котельниковский).
Войска Сталинградского фронта поддерживались 8-й воздушной армией под командованием генерал-майора авиации Т. Т. Хрюкина.
При подготовке контрнаступления предстояло провести колоссальные перевозки войск и материально-технических средств для всех фронтов, особенно для вновь создаваемого Юго-Западного фронта. Надо отдать должное Генеральному штабу и штабу тыла Красной Армии. Они блестяще справились с сосредоточением сил и средств для операции.
На перевозке войск и грузов работало 27 тысяч машин. Железные дороги ежедневно подавали 1300 вагонов грузов. Войска и грузы для Сталинградского фронта перевозились в исключительно сложных условиях осеннего ледохода на Волге. С 1 по 20 ноября через Волгу было переправлено свыше 111 тысяч человек, 427 танков, 556 орудий, 14 тысяч автомашин, около 7 тысяч тонн боеприпасов.
С 1 по 4 ноября были рассмотрены и откорректированы планы Юго-Западного фронта, а затем во всех деталях были рассмотрены и увязаны планы действий 21-й армии и 5-й танковой армии.
При проработке плана действий в штабе Юго-Западного фронта, кроме меня, присутствовали и другие представители Ставки: по вопросам артиллерии — генерал Н. Н. Воронов, авиации — генералы А. А. Новиков и А. Е. Голованов, по бронетанковым войскам — генерал Я. Н. Федоренко, которые помогли глубже отработать вопросы применения и взаимодействия важнейших родов войск.
4 ноября в штабе 21-й армии состоялось рассмотрение хода подготовки к наступлению 21-й и 65-й армий. На это совещание было приглашено командование Донского фронта и 65-й армии. А. М. Василевский в эти дни работал в войсках Сталинградского фронта, проверяя ход подготовки 51, 57-й и 64-й армий.
Мы с ним условились, что я прибуду туда же.Работая в войсках, мы детально изучали сведения о противнике, характере его обороны, расположении основных сил и общей системы огня, наличии и месте противотанковых средств и противотанковых опорных пунктов.
Цитата("С.П.Иванов ( В ноябре-декабре 1942 -начальник опертивного отдела штаба Юго-Западного фронта). Штаб армейский @ штаб фронтовой")
В полдень 25 октября дверь небольшой казачьей хаты..... широко распахнулась и порог переступил Г. К. Жуков.
Вскоре Георгий Константинович позвал нас к себе и без обиняков сказал мне:
— Твой штаб решено повысить рангом. Это будет штаб нового, Юго-Западного фронта, которому предстоит решить важную наступательную задачу.
Сказав это, Жуков приказал Минюку показать мне "документ" — "слепую" карту с грифом "учебная", на которой был очень тщательно графически изображен план наступательной операции трех крупных группировок. Две из них я без труда узнал: это были Донской и Сталинградский фронты, третья же представляла собой новый фронт, образованный из правофланговых армий Донского фронта, усиленных танковой армией смешанного состава.
Хорошо изучив местность, прилегающую к Сталинграду, я сразу понял суть дела.
Нам надлежало нанести глубокий удар с серафимовичского плацдарма на Калач, а навстречу ему тоже сильный, но более короткий удар планировался для Сталинградского (бывшего Юго-Восточного) фронта. Третий удар, вспомогательного характера, поручался Донскому фронту, как мне показалось, с прежней целью — сковывать 14-й танковый корпус врага..
— Ну как,— спросил Георгий Константинович,— нравится? В какой, по-твоему, срок сумеем уложиться? Ведь вы, штабники, всегда требуете побольше времени на подготовку.
— В данном случае,— ответил я,— на длительный срок претендовать никак нельзя.
— Это почему же? — нарочито удивился Жуков.
— Вражеская группировка,— сказал я,— пока сохраняет наступательное построение и оперативными резервами не располагает. Не сомневаюсь, что в ближайшее время, убедившись в бесполезности дальнейшего наступления и предвидя наступление зимы, немцы начнут переход к жесткой обороне. Они укрепят свои фланги, подготовят мощную систему огня, выделят подвижные резервы. Тогда наша задача во много раз усложнится.
— Правильно,— согласился Жуков.— Тогда давай, действуй, не ожидая прибытия нового начальства,— ведь ты возглавишь оперативное управление штаба фронта.
Я хотел было узнать, кто будет командовать фронтом, но заместитель Верховного продолжал:
— Два соседних фронта оказались в более выгодном положении: Еременко и Рокоссовский еще в начале октября проинформированы Василевским о сущности данного замысла. Они, конечно, уже развернули подготовку, хотя и очень скрытную. Вашему же фронту, который существует пока лишь на бумаге, времени остается очень мало. Поэтому нельзя терять ни одного часа. С группой из нескольких штабных работников сделай возможно более конкретный расчет сил и средств для первого этапа операции. Выяви наиболее перспективные маршруты движения трех танковых корпусов, которые сейчас на подходе. Особое внимание удели участкам, на которых целесообразнее и легче форсировать Дон. Наше счастье, что есть плацдарм, A то пришлось бы дважды с боем преодолевать реку.
Я спросил Г. К. Жукова, как будут распределены танковые корпуса.
— Все отдадим Романенко, он будет командовать 5-й танковой армией и наступать с серафимовичского плацдарма,— быстро ответил Георгий Константинович.
И тут же поправился: — Отставить. Ведь Чистяков взял Клетскую. Если он надежно там закрепится и расширит плацдарм — отдадим корпус Кравченко ему, а Романенко сделает свое дело и с двумя...
.....
У штабных работников, как известно, развивается способность трансформировать условности картографии в реальные ландшафты.
Поэтому, глядя на карту, все мы, наверное, видели бескрайнюю степь, раскинувшуюся на сотни километров, с выжженными травами, красновато-желтыми балками, довольно многочисленными реками, глинобитными хатами станиц и хуторов. Но был среди нас подлинный мастер образного истолкования карты — подполковник Михаил Дмитриевич Зайчиков....
— Местность в полосе вероятных действий — это открытое, слегка всхолмленное плато, оно понижается к югу. Густо изрезано глубокими балками и руслами рек с крутыми берегами.
— И что же это значит? — спросил Минюк.
— Это ограничит маневр войск по фронту, привяжет танки и мотопехоту к определенным направлениям, но вместе с тем балки и русла рек дадут возможность маскировки.
Ведь не только леса здесь нет, но и кустарник редкость.
— Нельзя упустить из виду,— вмешался в разговор полковник Любимов,— что эта местность при наступлении на большие расстояния принесет нам много хлопот в смысле ориентирования.
— Высот здесь, правда, немало,— поддержал его Зайчиков,— но они пологие и крайне однообразны, почти как барханы в пустыне.
— Ориентирование, особенно для танкистов, дело крайне важное,— подтвердил Алексей Осипович Ахманов.— Старики говорят, что зима нынче будет ранняя и довольно снежная.
Вот когда под снегом скроются и без того крайне редкие ориентиры, однообразие местности возрастет еще больше.
— Значит, надо серьезно тренировать командиров в умении двигаться по азимуту,— попытался завершить эту часть разговора Леонид Федорович.
— Нет, подождите, надвигающаяся зима принесет нам и другие неприятности,— продолжал Ахманов.— Реки могут стать серьезной преградой. Наступать-то ведь придется ранней зимой, видимо в момент ледостава.
Переправлять артиллерию, автомашины и особенно танки по тонкому, только что образовавшемуся льду невозможно. Постоянные-то мостовые переправы враг уничтожит. Саперам понадобится наводить понтонные и паромные переправы в архитрудных условиях ледостава.
Тут нить обсуждения вновь перехватил подполковник Зайчиков:
— Не стоит особенно запугивать саперов. Говоря по-народному, поперек дороги текут только Дон и Чир, а все остальные — параллельно нашему движению.
Смотрите сами: Кривая, Пуцкан, Донская Царица, Куртлак, Добрая, Лиска — все текут с севера на юг, имея истоки возле Дона и впадая в Чир.
Между ними всюду десяти—тридцатикилометровые водораздельные коридоры. Такое направление рек как раз благоприятствует наступательным действиям в южном направлении.
— Лучше сказать — не очень мешает,— поправил я Зайчикова.— Придется направлять удары по этим межречным коридорам. Взаимодействовать танковым корпусам будет трудно, тем более что станицы и хутора, а они наверняка превращены в опорные пункты, расположены вдоль рек.
— В этом вы совершенно правы, товарищ генерал,— подтвердил Зайчиков.— Рельефно выделяются три цепи населенных пунктов.— Он назвал их.— Расстояние между населенными пунктами в меридиональном направлении 3—6 километров, а в широтном — 10—15.
— Такое расположение населенных пунктов,— подчеркнул генерал Минюк,— конечно же во многом определило организацию вражеской обороны. Поэтому удары придется направлять между хуторами и станицами, обходя их с флангов и тыла. Кроме того, район беден коммуникациями: шоссейных дорог, как видите, нет совсем. А это означает, что при осенней распутице и удалении армейских баз от железной дороги на 100—150 километров вы столкнетесь с немалыми трудностями при сосредоточении войск и их обеспечении в ходе операции. Полегче, разве, станет с наступлением заморозков.
http://maps.google.ru/maps?hl=ru&ll=49.543034,42.232819&spn=0.521287,1.234589&t=h&z=10
Сейчас же встал вопрос о ширине участка прорыва.
Он ограничивался объективными условиями — расстоянием между плацдармами у Серафимовича и Клетской, а также межречными коридорами.
Значит, участок прорыва мог достигать не более 25 километров.
Вполне естественно, что такая узкая горловина не позволяла сразу включить в дело основные силы двух армий, наносящих главный удар. Мы ориентировочно приняли, что они развернутся на фронте примерно 90—100 километров, а войска 63-й армии растянутся в остающейся полосе шириной около 150 километров.
Полковника Ахманова, да и всех нас, интересовал состав танковых корпусов, чтобы наметить, хотя бы предварительно, выжидательные и исходные районы. Л. Ф. Минюк смог удовлетворить наше любопытство.
— Теперь о составе танковых корпусов,— продолжал Минюк.— В 26-й корпус Родина, например, входят три танковые и одна мотострелковая бригады, разведбатальон, ряд других подразделений.
В соединении 160 танков, из них KB — 24, Т-34-68, Т-70-68.
Оно усиливается полками: гвардейских минометов, истребительно-противотанковым, артиллерийским и ПВО.
Личного состава до 2 тысяч человек. Короче, все по штату. Примерно в таком же составе корпуса Кравченко и Буткова.
Мы наметили выжидательные районы для корпусов в 15—20 километрах от переднего края.
Наше рабочее совещание затянулось. Была уже глубокая ночь, когда в комнату неожиданно вошел вернувшийся из поездки в авиачасти Г. К. Жуков.
Мы все встали. Георгий Константинович внимательным взглядом окинул карту, на которую тут же наносилась обстановка.
— Что же,— сказал Жуков,— начало положено. Вот только противника у вас нет. С кем воевать собираетесь?
— Данные уже собираются,— ответил я.
— Хорошо. Ну а предварительно-то знаете, против кого воевать будете?
— Против румынской 3-й армии.
— Что же, садитесь, поделюсь с вами тем, что знаю о ней. По данным агентурной разведки, в состав этой армии входят четыре армейских корпуса.
В резерве — четыре дивизии: 22-я немецкая танковая в районе станицы Чернышевская и три румынские пехотные у Перелазовского, Пронина и Верхнесолоновского.
Мой синий отточенный карандаш забегал по карте.
— Боеспособность румынских войск значительно уступает вермахту. ...Кроме того, румыны слабее вооружены.
Имеющееся у них небольшое количество танков — это устаревшие трофейные чешские машины. Основное орудие артиллерии — 37-миллиметровая противотанковая пушка.
У румын хуже, чем у немцев, снаряжение, хуже они и питаются.
Обучены румыны по французским уставам и наставлениям, поэтому тактика их действий отличается от немецкой отнюдь не в лучшую сторону.
Но шапкозакидательство мы ни в коем случае допустить не должны, ибо фон Вейхс и Паулюс, когда поймут меру опасности, сделают все, чтобы подкрепить оперативное построение румын своими войсками. Конкретно в первой линии вы столкнетесь с 5, 6, 9, 13 и 14-й пехотными дивизиями румын. По численности они превышают немецкие, по боеспособности же, как я сказал, конечно, уступают.
Вот теперь прикиньте, какое количество в процентном отношении по родам войск будете рекомендовать командующему использовать на главном направлении.
После паузы, посовещавшись с присутствующими, я ответил:
— Процентов 60 пехоты, процентов 80 танков, всю кавалерию и авиацию, а о нашей артиллерийской группировке сведений пока нет, поэтому сказать что-либо определенное не могу.
Георгий Константинович задумался на минуту, потом сказал:
— Резон в этом есть, но, я думаю, надо смелее массировать ударный кулак.
Пехоты будет достаточно 50 процентов, кавалерию, танки и авиацию бросим в наступление на главном направлении полностью. Здесь же надо сосредоточить до 70 процентов артиллерии.
Далее Георгий Константинович спросил: ясно ли нам, какой из двух армий отводится решающая роль?
— Конечно, 5-й танковой,— ответил я.
— Почему так считаешь? Видимо, потому, что она танковая и ей отдали два танковых корпуса?
— Не только. Еще и потому, что она будет действовать на заходящем правом фланге ударной группировки...
— ..и способна,— подхватил эту мысль А. О. Ахманов,— выйти на тылы и коммуникации 6-й армии Паулюса.
— Верно понимаете,— подбодрил нас заместитель Верховного.— Короче говоря, у вас нет сомнений в реальности плана и в возможности в короткий срок выполнить его.
А то ведь вы столько времени бились, как рыба об лед, об оборону генерала Хубе. От этого оптимизма, наверное, не прибавлялось. Полагаю, что весь личный состав штаба бывшей 1-й гвардейской не подкачает...
Перед отъездом в войска заместитель Верховного еще раз предупредил меня о сохранении в строжайшей тайне всего того, что нам стало известно, и посоветовал:
— Продумывай детали, накапливай данные о противнике, изучай свои войска, организуя прием пополнений и сопровождение их в выжидательные районы. Я полностью полагаюсь на твой штаб. Не теряйте ни минуты, времени у нас буквально в обрез.
Прибывшим позднее с разных участков советско-германского фронта руководящим товарищам потребовалось время на ознакомление с обстановкой, войсками, новыми подчиненными и т. д., и то немногое, что нам удалось сделать до их приезда, пришлось весьма кстати.
Долго ломать голову над тем, кто будет командующим нашим фронтом, не пришлось. 28 октября прибыл Н. Ф. Ватутин. Раньше я видел его лишь мельком, но слышал от А. М. Василевского рассказ о том, как он лишился своего заместителя — Н. Ф. Ватутина, одного из лучших генштабистов.
Прием войск, прибывавших из резерва Ставки, протекал одновременно с подготовкой плана операции и конечно же очень осложнял нашу работу, так как отрывал немало штабных сотрудников.
Особых усилий потребовало принятие и сосредоточение в исходном районе 5-й танковой армии. В целях маскировки ее соединения вначале размещали на северном берегу Дона, в 30—40 километрах от линии фронта.
Наибольшие трудности вызвала организация переправ через многочисленные водные преграды. В наших планах указывалось, какие части, когда и где будут перебрасываться. Необходимо было добиться максимальной загруженности переправ.
Пришлось все маршруты, ведущие к ним, а также въезды и выезды обозначить вехами и другими условными знаками. Чтобы сохранить в тайне нашу подготовку, передвижения осуществлялись исключительно ночью.
К рассвету все перегруппировки прекращались, районы сосредоточения войск тщательно маскировались. Удалось добиться того, что подавляющее большинство передвижений и переправ прошло организованно. Этому способствовала поздняя осень с ее продолжительными ночами.
Но все же был случай, когда части сил 1-го танкового корпуса, переправлявшегося через реку около Зимовского, не хватило ночи, и авиация Рихтгофена не замедлила воспользоваться этим.
Много времени и труда уходило на подготовку артиллерийского наступления — правомерно считалось, что лишь его результативность способна обеспечить успех операции в целом.
Г. Д. Стельмах (нач.штаба Ю.З. фронта) и М. П. Дмитриев(Нач. артиллерии Ю.-З. фронта), привлекая работников оперативного отдела и пока еще не полностью укомплектованного штаба артиллерии во главе с полковником С. Б. Софрониным, вплотную засели за планирование действий артиллерии по возвращении Михаила Петровича из поездки в войска.
К нам приехал начальник артиллерии Красной Армии генерал Н. Н. Воронов с группой своих сотрудников.
Он справедливо считался наиболее компетентным артиллеристом в Вооруженных Силах.. Главный артиллерист провел накоротке совещание своих подчиненных совместно с работниками оперативного отдела. Он напомнил, что еще 12 января 1942 года Ставка издала директиву о переходе от артиллерийской подготовки к артиллерийскому наступлению.
— Но за минувшие 10 месяцев,— заметил Николай Николаевич,— применить на практике требования этого важного документа в полной мере не удавалось, прежде всего из-за того, что мы не столько наступали, сколько оборонялись или отходили. Но и в тех случаях, когда мы переходили в наступление, попытки реализовать требования директивы были мало эффективными. ...
— Потребовался опыт, и иной раз очень горький, чтобы выкристаллизовался реальный комплекс методов артнаступления.
Он складывается из артиллерийской подготовки, поддержки атаки и сопровождения стрелковых частей и танков в глубине вражеской обороны. Причем все эти действия должны составить единый, неразрывный процесс, лишь тогда они будут по-настоящему эффективны. На вашем фронте впервые создается весьма крупная и разнообразная артиллерийская группировка. Это и дает возможность проверить на практике плодотворность идей артнаступления.
Тем не менее в короткий срок были подготовлены указания командующим артиллерией армий. В них предлагалось при артподготовке в последнем огневом налете сосредоточить огонь на первой и второй траншеях противника, а в момент атаки снять его с первой траншеи, оставив на второй. Огневой налет по вражеским батареям продолжать и после начала атаки еще не менее пяти минут.
Эти меры не допускали разрыва между окончанием артиллерийской подготовки и началом артиллерийской поддержки. Смена боевых порядков артиллерийских групп планировалась с таким расчетом, чтобы не менее двух третей их массированным огнем могли отражать контрудары и контратаки противника. В остальных фазах наступления примерно треть артгрупп всегда должна была вести огонь.
.....
Во всей массе артиллерии выделялись группы: армейская группа дальнего действия (ДД) — для ведения контрбатарейной борьбы, подавления вражеских командных пунктов и массирования огня на решающих направлениях; группы поддержки пехоты (ПП) — для подавления живой силы и огневых средств противника в полосах наступления стрелковых дивизий, полков—и, наконец, группы артиллерии разрушения (АР). Все они получили конкретные задачи.
Горький опыт Харьковской операции учил нас предусматривать обеспечение флангов и стыков армий и соединений, а также обязательное наличие артиллерийских противотанковых резервов в армиях и стрелковых дивизиях...Собственные артиллерийские группы, способные сломить огнем сопротивление врага на пути движения пехоты и танков, создавались в каждом стрелковом и мотострелковом полку.
Командир группы поддержки пехоты имел свои средства управления. Объединяя несколько дивизионов, он обязан был в бою всегда находиться рядом с командиром стрелкового полка и по его требованию сосредоточивать огонь по целям, оказывающим сопротивление подразделениям. Командирам дивизионов и батарей предписывалось находиться с командирами батальонов, рот и выполнять их заявки.
Продолжительность артподготовки мы определили в 1 час 20 минут. При этом предлагалось сначала провести пятиминутный артналет, затем 1 час 5 минут отводились на подавление и разрушение целей, и, наконец, следовал второй огневой налет, — рассчитанный на 10 минут. В огневых налетах предстояло участвовать всей артиллерии и минометам, в том числе гвардейским и огневым средствам стрелковых войск{239}. В ходе артподготовки 45-миллиметровые батальонные и 76-миллиметровые полковые орудия предназначались: до атаки пехоты — для стрельбы прямой наводкой, а с началом атаки — в качестве орудий сопровождения пехоты и танков.
......
Много внимания потребовала организация обеспечения пехоты и особенно танков при сопровождении их в глубине расположения врага. После оживленного обсуждения пришли к выводу о необходимости осуществлять его методом последовательного сосредоточения огня по конкретным рубежам. Ввод в прорыв подвижных соединений предлагалось обеспечить огнем армейских артгрупп дальнего действия и части артиллерии стрелковых дивизий. Кроме того, для сопровождения огнем и колесами танков и кавалерии рекомендовалось придать каждому корпусу по два артполка.
Многие детальные вопросы артобес-печения, конечно, были оставлены в компетенции армейского командования.
Тем временем Я. Н. Федоренко достал из своего портфеля несколько оттисков приказа ГКО № 325 (http://tankfront.ru/ussr/doc/nko/prikaz_nko_1942_325.html) и роздал их всем присутствующим.
Мы тут же бегло ознакомились с документом и убедились, что в нем не только был глубоко обобщен предшествующий боевой опыт, но и даны четкие принципиальные установки по боевому применению частей, соединений и объединений бронетанковых и механизированных войск.
Так, отдельные танковые бригады и полки предназначались для непосредственной поддержки пехоты, а танковые корпуса и армии — для использования на главных направлениях в качестве эшелонов развития успеха в целях разобщения и окружения крупных группировок врага. Шла здесь речь и о необходимости тщательной подготовки танковых ударов, о конкретных мерах по обеспечению ввода танков в прорыв, мощной и непрерывной авиационной и артиллерийской поддержке. Это вызвало у всех нас воодушевление.
Нельзя не подчеркнуть, что этот приказ сыграл важную роль во всем дальнейшем развитии теории и практики боевого применения танковых войск в минувшей войне. Более того, он до ее завершения был единственным основополагающим документом по боевому использованию оперативных соединений и объединений танковых войск, ибо вышедший в феврале 1944 года Боевой устав бронетанковых и механизированных войск определял применение танковых подразделений, частей и соединений лишь до бригады включительно.
...После ознакомления с приказом начался было разговор о становлении и развитии танковых войск, но Яков Николаевич{Федоренко} прервал его:
— Теория, други мои, сера, но вечно зелено древо жизни. Примемся сейчас за дело, время не терпит, а на досуге тем, кто интересуется, я расскажу сам об истории танков, так как выстрадал ее, что называется, на собственной шкуре.
Выдержав паузу, главный танкист сказал:
— Первое, что нам следует обсудить,— это использование 5-й танковой армии — нашей основной силы. Ведь в нее войдут 6 стрелковых дивизий: 14-я и 47-я гвардейские, 119, 124, 159 и 346-я, 2 танковых корпуса (1-й и 26-й), 8-й кавалерийский корпус, а также 8-й отдельный мотоциклетный полк, 25 артиллерийских и минометных полков и другие средства усиления, ей же будет придан 1-й смешанный авиакорпус.
В этот момент в комнату вошел Н. Ф. Ватутин и с ходу спросил:
— Какие же задачи, по вашему танкистскому мнению, способна выполнить эта махина?
— Прежде всего,— ответил Я. Н. Федоренко,— ей, конечно, предстоит замкнуть кольцо окружения вокруг сталинградской группировки врага во взаимодействии с войсками генерал-полковника Еременко.
— А что еще?
— Совместно с армией Чистякова частью сил может создать внутренний фронт окружения и расправиться с 3-й румынской армией, а остальными силами образовать внешний фронт окружения примерно по восточному берегу реки Чир,—добавил Г. С. Родин.
— Не много ли вы от нас требуете? — усомнился Прокофий Логвинович.
— Вы правы,— согласился Н. Ф. Ватутин.— Решение задач всего фронта мы не можем взвалить на плечи одной армии, как бы ни была она сильна и многочисленна.
— И, обращаясь ко мне, сказал: — Семен Павлович, доложите, какую поддержку конкретно будет иметь 5-я танковая армия.
— Во-первых, в ударную группировку фронта,— сообщил я,— наряду с 5-й танковой войдет 21-я армия, также довольно сильная и имеющая в своем составе танковый корпус.
Во-вторых, совместные действия этих армий поддержат с запада вспомогательным ударом три стрелковые дивизии 63-й армии с линии Рубежинский, Ягодный в общем направлении на Боковскую, а с востока — 65-я (бывшая 4-я танковая) армия Донского фронта с рубежа Клетская, Мело-Меловский в общем направлении на Вертячий.
— Это очень отрадно,— оценил Прокофий Логвинович.
— Тем не менее я бы рекомендовал двухэшелонное построение танковых корпусов,— включился в разговор Г. С. Родин.
— Опыт действий 28-го танкового корпуса в составе 1-й танковой армии показал, что лишь при этом условии обеспечивается возможность наращивать силу удара с целью развить обозначившийся успех, так же как и решать непредвиденные задачи, которые обязательно возникнут в оперативной глубине вражеской обороны.
— Это разумное предложение. Полагаю, никто оспаривать не станет,— как бы подвел черту Н. Ф. Ватутин.
Затем были рассмотрены и некоторые другие принципиальные вопросы действий танков.
Так, если с глубиной их удара, обусловленной объективными обстоятельствами и составлявшей примерно 130—160 километров, все были согласны, то предписываемый планом темп продвижения танковых корпусов вызвал полемику. В первый день они должны были преодолеть 35—40 километров. Это было реально при массированном содействии артиллерии и авиации.
Но вот на второй день темп должен был возрасти почти втрое и достигнуть 100 километров. А. О. Ахманов, Г. С. Родин, П. Л. Романенко и я высказали сомнение.
Генерал же Федоренко считал, что танки, выйдя на оперативный простор и не встречая особых естественных препятствий, способны преодолеть такое расстояние.
Затяжка в их продвижении даст время противнику выдвинуть резервы. Мы возражали, напомнив о сравнительно глубоком эшелонировании вражеской обороны.
Полковник Ахманов считал, что даже по чисто техническим причинам такой темп едва ли реален. Я напомнил о необходимости в тот же день форсировать Дон, что тоже потребует времени.
На это Н. Ф. Ватутин сказал, что все мы находимся в плену прежнего тяжелого опыта действий танков в условиях подавляющего превосходства противника.
— Теперь же,— продолжал он,— ситуация коренным образом меняется. Подавляющее превосходство в танках, артиллерии и авиации будет на нашей стороне.
Таков хорошо сохранившийся в моей памяти образчик нашей работы над планом фронтовой операции. Кстати сказать, общий план контрнаступления трех фронтов, созданный в центре, ярко свидетельствовал о том, что Ставка и Генеральный штаб являлись подлинным мозгом нашей армии в условиях войны. Этот документ, относящийся всецело к области военной стратегии, охватывал все принципиальные аспекты того комплекса операций, который вошел затем в историю под названием сталинградского контрнаступления.
От нас же требовалось интерпретировать данный основополагающий документ в оперативном масштабе.
Это выдвигало тоже уйму проблем, конечно, в рамках одного фронта, тем не менее без их грамотного решения во времени и пространстве основной план остался бы лишь неосуществленной выдающейся военно-теоретической разработкой.
Сейчас, по прошествии стольких лет, трудно определить вклад того или иного должностного лица в разработку нашего фронтового плана, но вклад Н. Ф. Ватутина, бесспорно, был решающим. При этом метод его руководства был весьма своеобычен. Он не вмешивался непосредственно в процесс нашей работы, предоставляя широкую самостоятельность штабу. Надо отдать должное и Г. Д. Стельмаху, который отличался острым аналитическим умом, прекрасной памятью и, я бы сказал, талантом графика. Думаю, что в довоенное время он занимался на досуге рисованием, ибо подготовленные им оперативные карты-схемы отличались особым изяществом.
Н. Ф. Ватутин, внешне целиком доверившись штабу и руководителям армейских служб, исподволь и сам продумывал буквально каждый сколько-нибудь принципиальный вопрос будущего плана. На сравнительно небольшой карте он четко прорисовывал направления ударов, фиксировал особенности оперативного построения вражеских войск, систему их обороны. На обороте карты своим бисерным почерком Николай Федорович ухитрялся вписать на площади обычного листа основные параграфы плана и сделать соответствующие расчеты. Когда мы с Григорием Давидовичем докладывали подготовленные штабом документы, Ватутин сравнивал наши наметки со своими. Если они совпадали, он как-то по-детски радовался. Если обнаруживал расхождения — озадаченно замолкал и нередко подолгу проигрывал варианты в уме. Наконец спокойно либо признавал наш вариант лучшим, либо, что бывало чаще, обоснованно и корректно объяснял, в чем состояла наша ошибка.
Цитата("И.М.Чистяков ( В ноябре 1942 -командующий 21 армией Ю.-З. фронта).Служим отчизне")
4 ноября на моем командном пункте собрались представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал армии Г. К. Жуков, командующий войсками Донского фронта генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский, командующий 65-й армией генерал-лейтенант П. И. Батов, командующий войсками Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин, начальник штаба армии генерал-майор В. А. Пеньковский, командир 4-го танкового корпуса генерал-майор А. Г. Кравченко, командир 3-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майор И. А. Плиев, работники штаба.
Генерал Ватутин ознакомил нас уже значительно подробнее с общим замыслом предстоящего контрнаступления:
— Ставка Верховного Главнокомандования разработала план наступательной операции по окружению и уничтожению противника в междуречье Волги и Дона. Задача — окружить и уничтожить основные силы противника, прорвавшегося к Сталинграду. Ваша 21-я армия, — сказал далее Ватутин, — прорывает оборону с рубежа Серафимович, Клетская, действуя в составе ударной группировки фронта.
Введенные в прорыв танковые и кавалерийские корпуса обеспечивают быстрое продвижение в район Калача на Дону. Здесь они соединяются с войсками Сталинградского фронта и замыкают кольцо окружения всей группировки.
Далее он пояснил, что наступательную операцию 21-й армии по характеру развернувшихся действий и по складывающейся оперативной обстановке следует разделить на два этапа.
Первый — окружение и уничтожение румынской группировки противника.
Второй — завершение окружения вражеской группировки, прорвавшейся к Сталинграду.
Здесь мы узнали, что вместе с нами наносит удар 5-я танковая армия в общем направлении на Калач, а войска правого крыла Юго-Западного фронта своими активными действиями будут сковывать силы противника, чтобы предотвратить возможность переброски их на направление нашего главного удара. Предусматривалось также выдвижение части сил Юго-Западного и Сталинградского фронтов на рубеж рек Чир и Аксай с целью изоляции окруженной группировки противника в районе Сталинграда от гитлеровских армий, действовавших на Кавказском направлении. На эти же части возлагалась задача не допустить подхода оперативных резервов противника и отразить его попытки прорваться к окруженной армии Паулюса.
....................
Сосредоточение войск и техники на плацдарме на правом берегу Дона в последние дни перед наступлением было таким плотным, что каждый вражеский снаряд, мина, бомба, упавшие в этом районе, обязательно поразили бы какую-то цель.
Не раз вспоминал я тогда разговор с Г. К. Жуковым, который, заслушав мое решение о том, что за три дня к утру 19 ноября мы сосредоточим войска на плацдарме правого берега, спросил меня:
— Уверены ли вы, как командарм, что противник не обнаружит вашего сосредоточения?
Трудно было ответить на этот вопрос, но я доложил:
— Мы приняли все меры для маскировки войск на правом берегу.
Доложил я ему о том, что обстреливаем отдельные самолеты противника столько же, сколько и раньше, и ведем огонь с левого берега Дона, хотя тогда уже целая зенитная дивизия была расположена на правом берегу. В лесу, в старом русле Дона, мы закопали танки, замаскировали их. Целые дни над нашим расположением летают самолеты-разведчики, фотографируя местность, и если мы обнаруживали малейшие элементы демаскировки, сразу же ликвидировали их, делали маскировку более тщательно.
Г. К. Жуков сказал мне:
— Учтите, товарищ Чистяков, если противник обнаружит ваше сосредоточение, он будет авиацией день и ночь бомбить и не только нанесет вам очень большой урон в людях и технике, не только сорвет планы вашей армии, но и всю операцию, задуманную Ставкой Верховного Главнокомандования.
Я доложил:
— Все это я прекрасно понимаю, но у меня нет другого выхода. Мы не сможем переправить за одну ночь войска с левого берега на правый и к тому же вывести их в исходное положение для наступления.
Г. К. Жуков подумал, подумал, посмотрел на карту, на меня и вздохнул:
— Да, положение у вас очень трудное, и если ты родился в сорочке, все будет хорошо. Но ведь немец может тебя тут разбахать, если учует, сколько тут собралось силы, и побежишь ты от него в одной рубашке...
Потом улыбнулся и добавил:
— Но может быть, противник учтет, что ты молодой командарм, и, чтобы не портить тебе карьеру, пощадит на этот случай.
Затем предупредил:
— Главное, самое главное — маскировка. Помните о режиме своей авиации, а особенно о режиме рации. Категорически запретите всякие работы днем на переправах. Никаких телефонных разговоров штабов армий с соединениями, частями и внутри самих соединений и частей, строгий режим передвижения по переправам днем, а ночью режим света. Особенно следите за переправами танков и автотранспорта. — И снова: — Учтите, товарищ Чистяков, вам впервые приходится выполнять такую сложную, ответственную задачу, и от успеха ее выполнения зависит вся операция.
Цитата(К.П.Казаков(старший офицер штаба Н.Н.Воронова).Огневой вал наступления)
А 27 октября, когда штабы артиллерии 5-й танковой, 21-й, 65-й и других армий Юго-Западного и Донского фронтов были извещены об операции и приступили к ее подготовке, выдвижение артиллерии РВГК на огневые позиции нам приказали закончить к 8 ноября.
На фронт один за другим прибывали артиллерийские полки резерва Верховного Главнокомандования. Об артиллерийском усилении армий говорят такие, например, цифры. Если в 21-й и 65-й армиях, наносивших удары смежными флангами, число орудий и минометов в сумме составляло к 28 октября около 1380 стволов, то три недели спустя их было уже более 2880. Прибавьте к ним артполки прибывающих стрелковых дивизий — ведь северо-западней Сталинграда развертывался новый, Юго-Западный фронт! Как скрытно разместить эту массу артиллерии в открытой степи? Ни рощ здесь нет, ни тем более лесов. Только овраги, по-здешнему — балки. Правда, они широки, глубоки, извилисты. Иные тянутся на километр и более. Эти балки и стали для нас главным средством маскировки артиллерии.
Вторая трудность — слабо развитая дорожная сеть. Северная ударная группировка советских войск — Юго-Западный фронт и часть сил Донского фронта — обслуживалась единственной железной дорогой, которая к тому же часто подвергалась налетам вражеской авиации. Станции выгрузки находились в 100–250 км от артиллерийских позиционных районов.
И все же, курсируя по ночам степными маршрутами от станций выгрузки к фронту, видя, какая масса людей и техники скапливается близ передовой в балках и лощинах, я с опаской думал, как трудно скрыть от разведки противника эту громадную перегруппировку войск на открытых пространствах. Однако пленные, взятые в октябре и первой половине ноября на Донском фронте, ничего не говорили о том, что наши приготовления к наступлению стали известны их начальству.
Оперативную пассивность противника видели воочию все мы, ее отмечали в штабах, где обобщались разведывательные сведения, в том числе из глубоких тылов сталинградской группировки врага. Вражеские войска вдоль всей линии фронта строили новые дзоты, убежища, соединяли окопы в траншеи, ставили новые минные поля и проволочные заграждения. Ясно было, что там готовятся к долгой и суровой зиме, но не к нашему наступлению.
Единственный участок, где мы наблюдали некоторое оживление в последней декаде октября, — это район хуторов Вертячий и Песковатка.
Там, по переправам на Дону и далее по кратчайшей дороге к Сталинграду, шли из тыла к фронту вражеские колонны — пехота, артиллерия, танки, автомашины с грузами. Обратно из Сталинграда в тыл уходили столь же длинные колонны санитарных автомашин, поврежденной техники и небольшие группы солдат, — видимо, остатки частей, отводимых на переформирование. Для прикрытия этой главной питающей артерии гитлеровцы усилили участок фронта на севере. Больше — нигде!
Одно из последних заданий генерал-полковника Н. Н. Воронова мне довелось выполнять уже в десятых числах ноября, вплоть до кануна наступления. Николай Николаевич вызвал нас с Михаилом Владимировичем Ростовцевым, пригласил к карте и заговорил о немецкой обороне, находившейся далеко в стороне от намеченного главного удара в междуречье Волги и Дона. Места, всем нам знакомые еще с июля, по первой поездке в Сталинград, Тогда эти полевые укрепления обороняли части 62-й армии, теперь их занял 14-й немецкий танковый корпус и пехотные дивизии 6-й немецкой армии.Николай Николаевич сказал примерно следующее:
— Возможно, успех главного удара позволит нам сразу прорваться к Сталинграду, и мы с тыла ударим по этой мощной обороне.
Но нельзя исключать и другой вариант, противник отойдет к Сталинграду, уплотнит оборону, и тогда борьба за эти укрепления может дорого нам обойтись.
Надо к такому варианту подготовиться. Узнайте в разведотделе фронта, что им известно об этом участке обороны, оцените факты с точки зрения артиллериста, побывайте на наблюдательных пунктах, потолкуйте с разведчиками на передовой. Подготовьте предварительные соображения, доложите мне.
Мы с полковником Ростовцевым такие соображения подготовили. Разведданные мы получили в разведотделе фронта и разведотделах 24-й и 66-й армий, кое-что уточнили личными наблюдениями и беседами с артиллерийскими разведчиками на передовой. Картина вражеской обороны здесь, в непосредственной близости от Сталинграда, рисовалась весьма внушительная. Передний край фашистов проходил по внешнему обводу старых сталинградских укреплений. Блиндажи в 6–8 накатов, траншеи полного профиля, то есть глубокие. Убежища, землянки, конюшни и даже автогаражи вкопаны в стены оврагов. Часть передовой тянулась по железнодорожной насыпи. Она была умело приспособлена для пулеметных гнезд и противотанковой артиллерии. В насыпи прорыли сквозные узкие щели так, чтобы протащить пулемет или малого калибра пушку. Эти огневые средства выставлялись только на время наших атак. А при артобстреле их прятали в убежищах, отрытых под теми же насыпями и соединенных с пулеметной или артиллерийской позицией проходом. Уничтожить подобную огневую точку было очень трудно.
Наблюдательные пункты также закапывались глубоко в землю. Там оборудовалось убежище, из него вверх шел земляной колодец, верх которого покрывал стальной колпак со щелями для наблюдателей.
Оборону дополняли доты из железобетона, а вся она целиком — от Волги до берегов Дона — весьма напоминала оборону, которую люди военные называют долговременной.
Наши соображения мы суммировали в докладе на имя генерала Н. Н. Воронова. Он сказал, что наша работа в 24-й и 66-й армиях подтвердила его мнение. Оборону противника в междуречье Волги и Дона лучше обойти.
Иной характер носила оборона вражеской сталинградской группировки на фронте 3-й румынской и 8-й итальянской армий. Первая из них, примыкая флангом к 11-му немецкому корпусу, оборонялась по южному берегу Дона. Ее дивизии подковами охватывали перед собой большие плацдармы, ранее захваченные нашими войсками. Далее на запад, тоже вдоль Дона, находились позиции 8-й итальянской армии. Обе эти армии значительно уступали войскам 6-й немецкой армии в боеспособности.
Если итальянцы под руководством немецких инструкторов что-то еще делали для укрепления обороны — строили вторую ее линию, тянули одноколейную железную дорогу к Богучару, оборудовали переправы на притоке Дона реке Богучарка, то в полосе 3-й румынской армии объем работ был меньше.
Частные операции, разведпоиски и различные средства информации позволили нам установить, что оборона здесь менее жесткая, чем на участках немецко-фашистских и итало-фашистских войск.
Даже на переднем крае перекрытия блиндажей делались всего в один-два наката бревен. Окопы мелкие. Ходов сообщения мало, они тоже мелкие. Система огня организована плохо.
Артиллерийский огонь дает слабый эффект. Например, боязнь наших ночных атак часто приводила к вспышкам длительного, беспорядочного, неприцельного артиллерийско-минометного огня.
В поисках наших реактивных минометов — «катюш», залпы которых по ночам вызывали панику в румынской королевской пехоте, их артиллерия, тоже ночью, выпускала тысячи снарядов по перекресткам дорог и деревням в нашем тылу. Эта стрельба, как говорится, «на авось» никаких потерь не причиняла.
Просто наши специалисты по инструментальной артиллерийской разведке, засекая вражеские батареи по вспышкам и звуку, имели возможность лишний раз убедиться, правильно ли определены будущие цели — та или иная батарея или дивизион.
Итальянцы также любили расходовать снаряды. Они часто и без пристрелки обрушивали массированный огонь. Издали он, конечно, выглядит внушительно — стена огня и дыма. А в действительности такой огонь, как и всякий неприцельный, рассчитан на слабые нервы. Потерь он не приносит. Или они минимальные.
А расплачиваться любителям пострелять «в белый свет, как в копеечку» пришлось, и очень скоро. Система их артиллерийских средств — полков, дивизионов, батарей — была в ходе этих беспорядочных обстрелов выявлена. Каждую огневую позицию наши разведчики с помощью электрических приборов точно «прослушали», определили координаты, нанесли на топографические карты, высчитали данные для стрельбы — прицел, угломер и так далее. И когда мы, совершив ночной марш от железной дороги, выводили на позиции очередной артполк РВГК, то его командование тут же получало от разведчиков готовые данные. Огонь можно было открывать тотчас.
О том, что засечка с помощью приборов инструментальной разведки много точней глазомерной, то есть через бинокль или стереотрубу, говорить не приходится. Однако помимо точности приборы АИР помогают установить достоверность целей, до которых не достанет и самый сильный оптический прибор, ибо они и далеко от наблюдателя, и за естественными укрытиями (горы, лес и прочее).
Вот, к примеру, сравнительные данные. В полосе 21-й армии на 28 октября визуальной (глазомерной) разведкой были установлены 70 артиллерийских батарей. Прибывший в армию дивизион АИР, исследовав указанные ему цели, установил наличие лишь 30 артиллерийских батарей. Остальные оказались либо ложными, либо изображенными вражескими «кочующими» орудиями, чтобы ввести нас в заблуждение.
День 19 ноября 1942 года тогда же назвали Днем артиллерии еще и потому, что наша артиллерия впервые в столь широком масштабе применила артиллерийское наступление. Этот термин, как уже известно читателю, был назван в директиве Ставки ВГК от 10 января 1942 года.
До контрнаступления под Сталинградом выполнить это требование директивы Ставки не удавалось по ряду объективных причин.
Сказывались еще наши потери в артиллерийской технике, в вооружении, в командирских кадрах, а также недостаток опыта. День 19 ноября показал, что эти отрицательные факты и явления наша артиллерия уже преодолевает, что происходит качественный скачок в ее развитии. Конечно, если говорить объективно, подобные перестройки не происходят да и не могут произойти в какие-то дни или даже недели. Но мы, в них участвующие, в те дни уже видели, чувствовали, осязали быстро надвигающиеся перемены под Сталинградом. Артиллерия росла не только количественно, но и качественно. И по всем линиям: в огневой подготовке, в тактике, в организации, в разведке и так далее. Вот прибыли на Донской фронт из резерва Ставки две артиллерийские дивизии — 1-я и 4-я. В каждой восемь артполков. И хотя в этих новых артиллерийских соединениях не было ни соответствующих крупных штабов, ни даже средств связи для оперативного и гибкого управления, мы понимали: будущее за такими крупными соединениями. Действительно, уже в следующем году артиллерийские дивизии, получив штабы с опытными специалистами, стали мощным средством прорыва обороны, которому наш противник ничего не смог противопоставить до самого конца войны.
Но вернусь к ноябрю сорок второго.
Цитата("К.К.Рокоссовский. Солдатский долг")
Донской фронт наступает с плацдарма у Клетской и из района Качалинской. Разгромив противостоящие немецкие войска, продвигается в общем направлении на Вертячий и во взаимодействии с войсками Юго-Западного фронта окружает и уничтожает противника в малой излучине Дона. После этого совместно с войсками Сталинградского фронта приступает к уничтожению основной вражеской группировки, окруженной в районе Сталинграда. К этому времени к нам из Юго-Западного фронта возвращается 21-я армия.
Вначале намечалось, что Юго-Западный и Донской фронты переходят в наступление 9 ноября, а Сталинградский— 10 ноября. Но в связи с запаздыванием сосредоточения сил и средств этот срок был перенесен на 19 ноября для Юго-Западного и Донского и на 20 ноября для Сталинградского фронтов.
Хотя обстановка заставляла спешить с нанесением удара. Ставка поступила мудро, прислушавшись к просьбам командующих фронтами. Войска получили возможность хорошо подготовиться и организованно начать наступление. Это в значительной степени предопределило его успех.
К началу операции Донской фронт получил из резерва Ставки три стрелковые дивизии, укомплектованные процентов на шестьдесят, да 16-я воздушная армия получила второй бомбардировочный корпус. Слабое усиление стрелковыми соединениями нас не удивляло. Мы понимали, что свежие войска нужны прежде всего там, где решается судьба всей операции.
А так как главная роль в окружении противника отводилась Юго-Западному фронту, то он получал не только пехоту, но и большое количество подвижных войск.
Значительно был усилен Сталинградский фронт: ему ведь тоже предстояло прорвать оборону и быстрым продвижением навстречу войскам Юго-Западного фронта сомкнуть кольцо вокруг вражеской группировки.
На основании директивы Ставки и сообразуясь с конкретной обстановкой, было принято решение на проведение наступательной операции и поставлена задача войскам Донского фронта. В ходе длительных боев на рубеже Дона и в междуречье штабы хорошо изучили противника и местность. Это обстоятельство значительно облегчало постановку задач армиям и предоставляло им больше времени на организацию боя.
Во фронтовой операции особая роль отводилась 65-й армии. Ей предстояло участвовать совместно с 21-й армией (соседней справа) в главном ударе.
Задача у них общая: прорвать фронт, уничтожить противостоящие вражеские части, а затем, зайдя во фланг и тыл обороны противника на рубеже реки Дон, наступать в юго-восточном направлении на Вертячий. Но разница заключалась в том, что перед 21-й армией стояли румыны, а перед 65-й — немецкие части.
Учитывая это обстоятельство, мы старались по возможности усилить войска Батова, даже за счет ослабления других армий.
Весьма сложная задача возлагалась на 24-ю армию. Она должна была наступать в междуречье, примыкая своим правым флангом к Дону, прорвать оборону противника и, продвигаясь на Вертячий, воспрепятствовать отходу на восточный берег реки вражеских войск, действовавших против 65-й и 21-й армий.
Должен сознаться, что эта задача при тех средствах, которые мы могли сюда выделить, была явно невыполнимой.
Однако мы рассчитывали, что своими наступательными действиями 24-я скует значительные силы противника, лишив его возможности подкреплять свои войска на главном направлении.
По-видимому, и Ставка учитывала это, обязав фронт так использовать армию Галанина.
Поскольку 66-я армия никаких дополнительных средств усиления не получила, ей было приказано лишь сковывать противостоящие вражеские части. Она к таким действиям уже привыкла. Задача нелегкая и, прямо скажем, неблагодарная.
Но на войне часто приходится прибегать и к такому характеру действий. Командиры, на долю которых выпадает эта участь, затрачивают энергию подчас больше, чем те, что наступают на решающем направлении. И притом без всякой перспективы отличиться! Плохо, когда такие обстоятельства не учитываются командованием. Мне скажут, что подобного рода рассуждения относятся к области психологии. Но военачальник обязан быть хорошим психологом, уметь понимать переживания солдата. Справедливая оценка действий каждого командира и его подчиненных с учетом всех трудностей, выпавших на их долю, воодушевляет людей, укрепляет их веру в свои силы
Цитата("В.И.Казаков(Командующий артиллерией Донского фронта ).На переломе.")
В 1942 году появилось новое понятие о действиях артиллерии, так называемое артиллерийское наступление.
...Теперь оно, как понятие, уже отжило свой век, но в годы Великой Отечественной войны артиллерийское наступление играло очень большую роль.
Думаю, что не каждый может себе представить, в чем оно заключалось. Поэтому попытаюсь рассказать о нем самое главное, не обременяя читателя специальными терминами.
Основной смысл его заключался в сосредоточении к участкам прорыва основной массы артиллерии, имеющейся во фронте (армии), которая своим огнем должна была сначала подготовить атаку, а потом оказывать непрерывную поддержку наступающим войскам — пехоте и танкам, сочетая свой огонь с их движением.
Чтобы придать артиллерийскому наступлению определенную стройность, его расчленили на три периода: артиллерийская подготовка атаки, поддержка атаки и сопровождение пехоты и танков при бое в глубине.
Такой порядок требовал большой подготовки и высокой организованности действий. К участкам прорыва стягивались тысячи орудий и минометов, которые нужно было принять, распределить между армиями и дивизиями, расположить на местности, обеспечить боеприпасами.
Во время подготовки атаки вся эта масса артиллерии должна была обрушить десятки тысяч снарядов и мин на голову врага, надежно подавить его оборону.
А подавить — это значит нанести противнику такие потери, так воздействовать на него морально, чтобы он лишился способности к сопротивлению хотя бы на короткое время, достаточное для успешной атаки нашей пехоты и танков.
Нетрудно понять, что эффективность артиллерийской подготовки была в прямой зависимости от результатов разведки и точности огня.
Все это требовало длительной, напряженной работы тысяч разведчиков, топографов и многих других специалистов. Артиллерийские штабы должны были руководить всей этой сложной работой и планировать огонь артиллерии.....
Прошли многие месяцы войны, насыщенные многочисленными большими и малыми операциями, прежде чем артиллерийское наступление приобрело необходимую стройность.
В ноябрьские же дни 1942 года нам еще многое было неясно, о многом еще нужно было серьезно подумать. А время не ждало, и мы работали с большим напряжением.
...к началу наступления на трех фронтах было сосредоточено не менее 8 миллионов снарядов и мин,....
Цитата("П.И.Батов (В ноябре 1942 -командующий 65 армией Донского фронта ). В походах и боях")
Совещание 4 ноября 1942 года на хуторе Орловском было представительным: Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, Н. Н. Воронов, Н. Ф. Ватутин, члены военных советов фронтов А. И. Кириченко и А. С. Желтов, несколько генералов из Генштаба.
Заслушивались доклады командармов. Последний смотр сил ударных групп всего северного крыла.
Дошла очередь до 65-й армии. Краткий доклад о мероприятиях, проведенных в войсках армии. Характеристика плацдарма. Переходя к оперативной обстановке, я доложил:
— Дорожа вашим временем, прошу разрешения начать сразу с выводов о противнике перед фронтом шестьдесят пятой армии.
— Докладывайте как положено, а выводы мы сами сделаем, — отозвался Жуков.
— Имею веские основания, — сказал я и положил на стол листы опроса захваченных накануне пленных.
Рокоссовский, наклоняясь к представителям Ставки, бегло проглядел и одобрительно кивнул. Его голубые глаза улыбались.
Жуков, прочитав, быстро, прошел к телефону и вызвал по прямому проводу Ставку. Через минуту он уже докладывал Верховному Главнокомандующему:
— Ваши предположения о наличии стыка двух группировок на клетском направлении подтвердились.
У Батова разведка захватила пленных из триста семьдесят шестой немецкой и третьей румынской дивизий.
Из телефонной трубки послышался знакомый голос с характерным восточным акцентом:
— Рад этому обстоятельству. Желаю товарищам успеха. Всего хорошего.
...Золото — ребята-разведчики. Слышали бы они эти слова!..
Представитель Ставки приказал продолжать доклад. Я доложил свое решение, план предстоящей операции. Жуков спросил:
— Сколько в армии танков?
— Две бригады. Тринадцать танков в одной, в другой — одиннадцать.
— И вы намерены наступать с этими силами? Жуков сразу подметил самое слабое наше место. Может быть, поможет?..
— Мы подбросим армии танки, — сказал командующий фронтом.
— Обязательно. Без этого какой же с него спрос!..
Хутор Орловский находился в тылу позиций Юго-Западного фронта, машина шла по донской степи, и все вокруг давало чувствовать, как наливаются силой мускулы готовящихся к удару соседних армий. Днем здесь было безжизненно, уныло, однообразно. Но только пала на землю тьма, и все изменилось. Сосредоточение войск проводилось при тщательных мерах скрытности, лишь в ночное время. Поэтому немецкой разведке и не удалось нащупать наши ударные группировки.
Все, что днем притаилось по балкам и лощинам, скрываясь от глаз неприятеля, теперь ожило и покатилось к фронту.
На фоне сумрачного неба обрисовывались контуры тяжелых танков. Ворчали тягачи, переругивались солдаты, поднимая из балок орудия.
Проскакивали мимо одна за другой машины с боеприпасами, обдавая нас брызгами грязи. К запаху размокшей осенней земли примешивались запахи бензина, соляровой гари и махорки. Юго-Западный фронт спешил завершить подготовку своих ударных групп. Она несколько затягивалась.
Правда, у них и задачи сложнее и масштаб покрупнее нашего. Ватутин готовился бросить на своих участках в прорыв полтысячи танков.
Из них у Чистякова пойдут в бой полтораста машин и к тому же славный гвардейский кавалерийский корпус Плиева.
Под впечатлением недавнего совещания и могучего ночного движения живо представились наши подвижные соединения, накатывающиеся с севера на задонские тылы врага в прорыв под Базковской, Распопинской, Клетской...
Приказ о переходе 65-й армии в наступление мы с Ф. II. Лучко подписали 8 ноября.
К этому времени все было подготовлено. Но в ночь на 9-е фронт известил, что операция откладывается.
К Романенко еще не подошли все силы, и Ставка перенесла срок примерно на декаду. Десять дней напряженного ожидания.
Фронтовики знают, насколько трудно сдерживать себя, образно говоря, на рывке. Единственное, что утешало: может быть, за это время произойдет ледостав.
Пока что по Дону шло густое сало, а нашим войскам предстояло форсировать эту реку.
Каждый день мог принести изменения и в обстановке. Наша ударная группа была, как говорят, тише воды, ниже травы. Как будто ничем не выдали, что на «пятачке» плацдарма собран крепкий кулак. Ночами гоняли порожние автомашины и тракторы с полупритушенными фарами от Дона в тыл с расчетом, что противник примет это движение за отвод некоторых частей 65-й армии.
Мы притаились, но зима наступала, и немцы не могли не считаться с этим. Пока они еще дрались в Сталинграде. Их группировка по-прежнему пыталась наступать.
Но так уже не могло продолжаться. Самое опасное на войне предположить, что противник глупее тебя. Однажды в эти напряженные дни ноября у нас в штабе зашел разговор о вероятных действиях немецкого командования. Не помню, кто из товарищей высказал мысль, что зима вот-вот отрезвит гитлеровских генералов и заставит переходить к обороне.
Это значило бы прежде всего укрепление вражеских рубежей против задоно-авиловского и клетского плацдармов и создание противником подвижных резервов в большой излучине, то есть в районе переправ (Вертячий, Песковатка, Калач). Иначе говоря, откладывание наступления могло сработать прежде всего не в пользу нашей армии. Это тревожило и заставляло нажимать на разведку.
10 ноября снова отличилась 304-я дивизия. На этот раз была проведена разведка боем. Захватили 31 пленного из 1-й кавалерийской дивизии румын.
12 ноября Железная 24-я дивизия осуществила дерзкий поиск и взяла в плен 30 немецких солдат. В ту пору такое количество пленных считалось большим достижением. На вопрос, кто отличился, Серафим Петрович Меркулов с удовольствием доложил, что это ребята майора Н. Р. Романца.
— Прошу заметить этого командира, — сказал комдив. — Хотя и молод, но уже мастер. На моих глазах поднялся. Под Кривым Рогом, доложу вам, этот Романец, тогда капитан, совсем зеленым был. Такое, бывало, делал, хоть с командования снимай. А жилка, чувствую, имеется.
На Северном Донце, помню, под Сухой Гомольшой, еще приходилось самолично его таскать по всем буграм и оврагам, готовя полк к ночному бою. А теперь окреп в крыльях. Сам летает.
Данные, полученные на допросах пленных и проверенные разведкой, говорили, что у противника намечается какая-то переброска сил.
Как-то подполковник Никитин пришел и, обескураженный, доложил, что многие румынские солдаты показывают, будто немцы готовят на нашем участке наступление.
Невероятная вещь! Но в ней должен же быть какой-то смысл. Стали докапываться. Конкретно речь шла о том, что в Верхне-Бузиновке немцы готовятся к приему частей, отводимых из Сталинграда, и накапливают танки против правого крыла нашей армии. Данные на 13 ноября: в Цимловском и Ореховском находится 40 танков (14-й танковой дивизии), в Логовском — 30 танков, в Осинках — 12, в Сиротской и Камышинке — по 10 танков. 14 — 16 ноября разведка установила, что в Верхне-Бузиновку переброшен с Волги 32-й полк 14-й танковой дивизии.
Это не могло оказать какое-либо влияние на ход контрнаступления в целом, однако грозило неприятностями нашей ударной группе: на клетском направлении к началу боев соотношение сил по танкам стало 2:1 в пользу противника. Забегая вперед, скажем, что только за первые пять дней наступления дивизии В. С. Глебова, С. П. Меркулова и И. А. Макаренко подбили, подожгли и захватили 114 танков, главным образом при отражении контратак. Одна эта цифра говорит о том, сколь напряженные бои развернулись в излучине Дона. Ноябрьское наступление вовсе не представляло собой триумфального шествия, хотя именно такой взгляд сложился в широкой массе советских людей под впечатлением действительно триумфального итога.
На самом деле это были трудные и очень упорные бои. Если раньше немцы показывали, что они умеют наступать, то в ноябре 1942 года (а потом в январе 1943 года) на Волге и Дону они показали умение обороняться. Противник искусно, порой и оригинально, использовал местность (например, относил передний край на обратные скаты высот), умело и быстро организовывал систему огня, особенно противотанкового, осуществлял активную оборону, для которой характерны были непрерывные контратаки.
Войска Донского фронта в силу своего расположения почувствовали это в первые же часы прорыва в гораздо большей мере, чем соединения других участвовавших в операции фронтов.
Окончательный срок начала наступления мне стал известен 17 ноября.
http://www.youtube.com/watch?v=IGCmf7V2mQY&t=79s
http://www.youtube.com/watch?v=IGCmf7V2mQY
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
В первых числах ноября, по мнению представителей Ставки и командования фронтов сталинградского направления, подготовка войск, штабов и командования к контрнаступлению заканчивалась. Сосредоточение последних войсковых соединений и всего необходимого для начала операции, по самым твердым нашим расчетам, должно было закончиться не позднее 15 ноября. В связи с этим мы с Г. К. Жуковым по договоренности с командующими войсками фронтов решили провести во фронтах для проверки готовности итоговые совещания.
3 ноября под руководством заместителя Верховного Главнокомандующего Г. К. Жукова при моем участии такое совещание было проведено на Юго-Западном фронте.
Кроме командования фронтом и армиями в нем принял участие руководящий состав корпусов и дивизий. 4 ноября такое же совещание было проведено в 21-й армии этого же фронта с привлечением руководящего состава Донского фронта, а 10 ноября — с руководящим составом Сталинградского фронта при штабе 57-й армии.
На этих совещаниях еще раз были тщательно проверены точность понимания командирами поставленных перед ними задач и их решения. Буквально с каждым из них вновь были рассмотрены вопросы организации взаимодействия с артиллерией, танками и авиацией при прорыве обороны противника, взаимодействия с танковыми и кавалерийскими соединениями при вводе их в прорыв и при действиях в глубине обороны противника; обеспечения флангов в ходе операции; взаимодействия с соседними войсковыми объединениями и соединениями; организации управления войсками на всех стадиях операции. Были заслушаны подробные доклады участников совещания о состоянии войск, боевом и материальном обеспечении, готовности соединений к выполнению ответственнейшего задания партии, правительства и военного командования.
После совещаний Г. К. Жуков и я подвели итоги работы, проделанной в войсках.
13 ноября уточненный план был доложен нами на заседании Политбюро ЦК партии и Ставки. Коротко наши выводы состояли в следующем. Группировка немецких войск в основном остается прежней: главные силы 6-й и 4-й танковой армий по-прежнему вовлечены в затяжные бои в районе города. На флангах этих сил (то есть на направлениях наших главных ударов) остаются румынские части. Подхода на сталинградское направление более или менее значительных резервов из глубины за последнее время не наблюдалось. Не отмечалось и каких-либо существенных перегруппировок в войсках противника, действовавших на этом направлении. В целом силы сторон на сталинградском направлении, по имеющимся данным, к началу наступления равны. На направлениях же предстоящих ударов наших фронтов в результате поступления из Ставки резервов и ослабления второстепенных направлений удалось создать мощные ударные группировки с таким превосходством в силах над врагом, которое позволяет безусловно рассчитывать на успех.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград.Записки командующего фронтом")
9 ноября к нам на фронт прибыл заместитель Верховного Главнокомандующего товарищ Жуков с задачей проверить нашу готовность к контрнаступлению.
На 10 ноября было назначено совещание командующих армиями, командиров корпусов и дивизий. На совещании, состоявшемся в районе командного пункта 57-й армии, в одном из домиков поселка Татьянки, прижавшегося к Волге и скрытого углублением обрывистого берега поймы реки, присутствовали товарищи Хрущев, Жуков, я, мои заместители Захаров, Попов, командующий бронетанковыми войсками фронта Новиков, командующий артиллерией фронта Матвеев, командармы Толбухин, Труфанов, командиры механизированных корпусов Вольский, Танасчишин, командир 4-го кавалерийского корпуса Шапкин, члены военных советов 51-й и 57-й армий Халезов и Мартыненко, начальники родов войск и служб фронта и командиры дивизий, входивших в ударные группы.
На совещании, которое проводилось Военным советом фронта, были заслушаны решения командующих армиями, командиров отдельных корпусов, некоторых командиров дивизий. Мы внесли ряд поправок в решения и утвердили их. Выступивший в заключение товарищ Жуков положительно отозвался о решениях и подготовке Сталинградского фронта, подчеркнув, что доложит в Ставке суть этих решений.В конце совещания был отработан план взаимодействия фронтов, в особенности Сталинградского и Юго-Западного, которые наступали навстречу друг другу и должны были соединиться и замкнуть кольцо окружения.В приподнятом настроении разъехались военачальники по своим войскам. Утром следующего дня товарищ Жуков отправился в Ставку Верховного Главнокомандования.
12 ноября командный пункт был перенесен из Красного Сада в Райгород;
http://maps.google.ru/maps?q=+%D0%A0%D0%B0%D0%B9%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.603858,44.430084&spn=0.527604,1.234589&sll=48.691867,44.769287&sspn=0.526684,1.234589&geocode=Ceskmuzo81g-FbTy4gIduGWtAikFz9UGHxcFQTGe4zY1o4nXMw&t=h&hnear=%D0%A0%D0%B0%D0%B9%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=10
Все последующие после совещания дни мы продолжали заниматься исключительно подготовкой частей и соединений, предназначенных для участия в наступлении на главном направлении. Лично я проверил тактическую подготовку большинства ударных батальонов, во многих из них провел занятия на местности.....
Особое внимание мы уделили подвижным частям и соединениям, игравшим решающую роль в деле окружения противника. Только в результате стремительного и глубокого удара можно было рассчитывать на их выход в назначенный срок в район Калача, где предстояло установить непосредственную тактическую связь с подвижными соединениями Юго-Западного фронта и замкнуть кольцо окружения.
Автор: Konstanten 4.10.2012, 13:39
Подготовка к контрнаступлению 19 ноября.Продолжение 3
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1003593/Gelen_Raynhard_-_Voyna_razvedok._Taynye_operacii_specsluzhb_Germanii._1942-1971.html
Цитата("Р.Гелен.Война разведок.")
10 ноября 1942 года
Наша 6-я и 3-я румынская армии
Сегодня продолжалось сосредоточение сильной группировки войск противника перед правым флангом и группировки послабее перед левым флангом 3-й румынской армии.
Отмечено появление двух новых стрелковых дивизий севернее Клетской и двух стрелковых дивизий 5-й танковой армии в районе южнее устья Хопра.
Перед правым флангом авиаразведкой, кроме того, обнаружено сосредоточение крупных танковых сил.
Это, по-видимому, 7-й танковый корпус, снятый с участка фронта перед нашим 40-м танковым корпусом (135 танков в районе севернее Клетской).
(Konstanten: 7 танковый корпус в это время находися в резерве Стаки ВГК. )
Появление штаба Юго-Западного фронта в районе северо-западнее Серафимовича указывает на то, что русские планируют крупные наступательные операции.
11 ноября 1942 года
Наша 6-я и 3-я румынская армии
В Сталинграде никаких изменений.
Сосредоточение войск в районе Дубовка – Качалинская дает основание полагать, что противник, несмотря на то что снял часть подразделений, стоявших перед 14-м танковым корпусом, и передислоцировал их в западном направлении, пытается сохранить определенные силы и средства между Волгой и Доном.
Это позволит ему в дальнейшем перейти там к наступательным действиям ограниченного характера.
Передислокация штаба 21-й русской армии в восточном направлении в район Игнатьевского (по показаниям пленных) и выдвижение передового командного пункта 65-й армии подтверждают сосредоточение наступательной группировки противника перед правым флангом 3-й румынской армии.
Сегодня интенсивность движения по дорогам по обе стороны реки Медведицы снизилась, но это, по-видимому, указывает на окончание сосредоточения войск противника.
12 ноября 1942 года
Все более отчетливыми становятся признаки возможного перехода противника в наступление на фронте перед союзными армиями.
Наряду с уже установленными нами двумя районами сосредоточения его сил и средств на флангах 3-й румынской армии, где его можно считать уже готовым к наступательным действиям, все более ясно вырисовывается еще один район концентрации войск под Калачом.
Об этом свидетельствует радиосвязь 63-й армии с 6-7 неустановленными соединениями, предполагаемое выдвижение туда 1-й гвардейской армии, усиленное движение железнодорожных составов к Калачу (может быть, переброска частей 5-й танковой армии), а также информация по линии абвера о появлении в районе новых соединений и частей.
Как распределяются эти силы по фронту, пока еще неясно.
Признаков скорого перехода к наступательным операциям здесь еще нет.Неясность обстановки не позволяет определить конкретные намерения противника.
Следует тем не менее считаться с началом его наступления в ближайшем будущем против 3-й румынской армии, чтобы отрезать линию железной дороги на Сталинград, создать угрозу находящимся восточнее ее немецким войскам и вынудить нас отвести свои силы от Сталинграда, а также освободить водный путь по Волге.
Для более значительных операций имеющихся сейчас у противника сил, по-видимому, недостаточно (перед правым флангом 3-й румынской армии он располагает 16 стрелковыми дивизиями и 1-4 танковыми бригадами, перед левым – 7 стрелковыми и 3 кавалерийскими дивизиями).
]Пока трудно судить, можно ли сразу после завершения операции против 3-й румынской армии ожидать крупных наступательных действий противника через Дон против 8-й итальянской и 2-й венгерской армий с целью продвижения на Ростов или же одновременно с наступлением на 3-ю румынскую армию он предпримет наступательные действия ограниченного характера и против 8-й итальянской и 2-й венгерской армии.
Показания одного из пленных офицеров, назвавшего в качестве цели наступления железную дорогу Морозовск – Сталинград, по-видимому, подтверждают второе предположение.
Продолжающийся подвод резервов противника в район перед фронтом 3-й румынской армии подкрепляет наше мнение о том, что он закончил подготовку к переходу в наступление, в особенности на правом фланге армии.
13 ноября 1942 года
Наша 6-я и 3-я румынская армии
Оценка противника – та же, что и в предыдущие дни (прибытие новых частей и подразделений в район Клетской; движение ночью до 2500 автомашин, главным образом в юго-западном направлении в районах Клетская, Фролово, Михайловка, устье Хопра; предполагаемая выгрузка войск и техники в Фролове и Михайловке).
14 ноября 1942 года
Обстановка в полосе 3-й румынской армии
В поведении противника изменений не отмечено. Его группировки перед обоими флангами армии усилены каждая кавалерийским корпусом (перед правым флангом отмечено появление 6-й гвардейской стрелковой дивизии 3-го гвардейского кавалерийского корпуса, перед левым флангом – 21-й кавалерийской дивизии 8-го кавалерийского корпуса, под Клетской – 5-й истребительно-противотанковой бригады резерва главного командования).
Оценка противника – прежняя.
15 ноября 1942 года
Обстановка в полосе 3-й румынской армии
Оценка противника – та же. Отмечается лишь некоторое снижение его активности и ослабление движения перед фронтом армии.
Радиоразведкой отмечено появление в полосе 63-й армии нового гвардейского стрелкового корпуса.Нумерация его не установлена, предположительно это 3-й гвардейский стрелковый корпус.
16 ноября 1942 года
Обстановка в полосе действий нашей 6-й и 3-й румынской армии
Поведение противника и данные радиоразведки свидетельствуют о необходимости усиления внимания к излучине Дона южнее Кременской (активизация боевых действий перед правым флангом 376-й пехотной дивизии), появление двух новых дивизий (их номера пока не выяснены) в полосе действий 65-й армии, выдвижение к фронту 258-й стрелковой дивизии армейского резерва – на левый фланг 376-й пехотной дивизии. Ранее авиаразведка сосредоточения войск противника в этом районе не обнаруживала.
Разграничительная полоса между 63-й и 1-й гвардейской армией в районе западнее Серафимовича еще не установлена.
17 ноября 1942 года
3-я румынская армия
Прекращение активной переброски войск противника в район западнее Серафимовича и усиление передислокации его частей вблизи от фронта позволяют сделать вывод: выстраиваются боевые порядки для наступления.
Оценка противника – без изменений.
Возможна переправа через Дон в отдельных местах.
18 ноября 1942 года
4-я танковая и 6-я немецкие армии, 3-я румынская армия
По показаниям пленных, ожидается прибытие трех новых танковых бригад, которые, предположительно, войдут в состав 13-го танкового корпуса.
Это означает дополнительное усиление войск противника перед 6-м румынским армейским корпусом.
Ожидаемые наступательные действия противника – хотя и ограниченного характера – могут выйти за рамки местного значения.
К тому же пока неясно, будут ли задействованы новые танковые части на восточном фланге 6-й румынской армии или же в южной части – в районе Бекетовки.
Хотя на фронте 3-й румынской армии ведутся бои местного значения, передислокация сюда 111-й стрелковой дивизии из резерва 61-й русской армии, находящейся в полосе действий группы армий «Центр», свидетельствует о дальнейшем усилении войск противника.
Не исключается возможность одновременного перехода противника к наступательным действиям из района Бекетовки (или же против восточного фронта 6-го румынского армейского корпуса) и на Донском фронте – против 3-й румынской армии.
Цитата("Воронов.")
Мы срочно создавали артиллерийские дивизии — новую форму организации артиллерии, которой предстояло выдержать боевой экзамен в предстоящей наступательной операции.
По нашему замыслу эти дивизии должны были стать постоянно действующими, хорошо управляемыми, мощными артиллерийскими кулаками.
Обладая большой силой и маневренностью, они станут основой наших крупных артиллерийских группировок, способных создавать массированный огонь любой концентрации на нужном направлении.
В глубоком тылу проходило обучение и полное оснащение артиллерийских частей и соединений — резервов Ставки.
Им предстояло отправиться на правый берег Волги для участия в наступлении.
.....
Артиллеристы фронта проявили немало смекалки, чтобы ввести противника в заблуждение.
Они значительно сократили общее количество пристреливающихся батарей, зато эти батареи день за днем накапливали ценные данные, которые с успехом могла использовать прибывающая сюда артиллерия усиления.
Применялась и разработанная еще в довоенное время методика использования специально выделенных пристрелочных орудий, которые давали необходимые данные для стрельбы всей артиллерии подобного калибра.
Глубина прорыва для ударной группировки войск Юго-Западного фронта намечалась в 120 километров, а для ударной группировки войск Сталинградского фронта — до 100 километров.
Развивать успех необходимо в высоких темпах с тем, чтобы за 3-4 суток завершить окружение вражеских войск.
В этой обстановке наша артиллерия, тесно взаимодействуя с авиацией, должна нанести сокрушительные удары на всю оперативную глубину обороны врага, проложить своим огнем путь подвижным оперативным соединениям — трем танковым, двум механизированным и трем кавалерийским корпусам, а зенитчики были обязаны надежно прикрыть их от воздушного противника.
Уже совсем было близко 19 ноября, день решительного наступления. Мы стали измерять время уже не сутками, а часами.
Артиллеристы получали от всех родов войск самые последние данные о вражеских огневых точках, наблюдательных пунктах и узлах связи.
Эти сведения учитывались в планах артиллерийского наступления.
Перед решающим сражением всегда нервничаешь, беспокоишься, думаешь о том, не упущено ли что-нибудь, все ли сделано.
48 часов, оставшихся до начала операции, я тщательно распределил: в блокноте были записаны сотни дел, отмечено, с кем встретиться, кого лишний раз подбодрить, что еще раз проверить.
На фронте всегда много неожиданностей. Так случилось и 17 ноября: А. М. Василевского и меня срочно вызвали в Москву для доклада о готовности Сталинградской наступательной операции.
Сам ли Сталин это придумал или ему кто-нибудь посоветовал, но это была совершенно никчемная затея: ведь могли и другими путями провести эту проверку, к тому же связь работала безупречно. Очень обидно отрываться от дел в такой ответственный момент. Ведь у нас здесь оставалось еще столько работы!
В самолете я перебирал в памяти те брошенные дела, которые в какой-то мере могли повлиять на подготовку к предстоящему наступлению, и беспокоился, будут ли они без меня доведены до конца.
Наш доклад в Ставке ничего существенного не дал. План наступления был одобрен.
Я лишь получил некоторые указания о том, чтобы получше обеспечить в артиллерийском отношении намечающийся 6 — 8 декабря удар по противнику на среднем Дону силами левого крыла Воронежского и правого крыла Юго-Западного фронтов. Но ведь все эти указания можно было бы сообщить по телефону или прислать с доверенным лицом. Чувство досады стало еще острее.
К великому сожалению, вылететь обратно 18 ноября не представилось возможным. Было обидно, что не доведется присутствовать при начале операции небывалого размаха.
Так хотелось увидеть собственными глазами наступление ударной группировки Юго-Западного фронта, где мы имели общее превосходство над противником: в орудиях и танках — двукратное, в минометах — более чем трехкратное. На направлениях главных ударов армий это превосходство было еще значительнее.
Мысленно я рисовал картины боев и больше всего беспокоился, как пройдет период артиллерийской подготовки атаки, как удастся нашим артиллеристам разделаться в этот период с артиллерией и минометами противника, насколько удачен будет переход от артподготовки к сопровождению наступающих войск... Ох, уж этот неуместный вызов в Москву!
Все свободное время после доклада в Ставке я использовал для решения многих вопросов обеспечения последующей операции на среднем Дону. Меня атаковали ближайшие помощники, у которых накопилась уйма срочных дел.
Порадовал меня в этот день приказ наркома обороны, имевший большое значение для артиллерии:
«В целях улучшения руководства и повышения ответственности артиллерийских начальников за боевое применение артиллерии приказываю начальников артиллерии Красной Армии, фронта, армии, корпуса впредь именовать — командующий артиллерией Красной Армии, фронта, армии, корпуса».Вскоре этот приказ был распространен на начальников артиллерии дивизий и бригад.
В дальнейшем командующие артиллерией фронтов и армий стали членами военных советов.
Артиллерийские командиры впервые в истории отечественных вооруженных сил стали полновластными начальниками подчиненных частей и несли теперь в полном объеме ответственность за их боевые действия.
Утром 19 ноября, выезжая на аэродром, мы с А. М. Василевским очень нервничали — в эти часы в приволжской степи уже началась мощная артиллерийская подготовка.
http://www.youtube.com/watch?v=PtC6dbWkovA
http://www.youtube.com/watch?v=X9foZyMJVXg&feature=player_detailpage#t=103s
http://www.youtube.com/watch?v=X9foZyMJVXg&feature=player_detailpage#t=576s
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления")
Главную роль на первом этапе контрнаступления выполнял Юго-Западный фронт, командующим которым был генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин.
Юго-Западный фронт, нанося мощные и глубокие удары, действовал с плацдармов на правом берегу Дона в районах Серафимовича и Клетской. Сталинградский фронт наступал из района Сарпинских озер. Ударные группировки обоих фронтов должны были соединиться в районе Калач (Калач-на-Дону) — хутор Советский и тем самым завершить окружение основных сил противника под Сталинградом.
Юго-Западный фронт, развернув свою главную группировку в составе 21, 5-й танковой армий, части сил 1-й гвардейской армии и других мощных средств прорыва с плацдармов юго-западнее Серафимовича и в районе Клетской, должен был прорвать оборону 3-й румынской армии и стремительно развивать удар подвижными соединениями на юго-восток с целью выхода на Дон на участке Большенабатовская—Калач. В результате этого удара войска фронта должны были выйти в тыл сталинградской группировке и отрезать ей все пути отхода на запад.
Обеспечение наступления ударной группировки фронта с юго-запада и запада и образование внешнего фронта окружения на этом направлении возлагались на правофланговую армию Юго-Западного фронта, 1-ю гвардейскую армию под командованием генерал-лейтенанта Д. Д. Лелюшенко, в последующем на основные силы 5-й танковой армии под командованием генерал-лейтенанта П. Л. Романенко. Эти войска, развивая наступление на запад, юго-запад и юг, должны были на третий день операции выйти на рубеж от Вешенской до Боковской и далее по реке Чир до Обливской.
Донской фронт, командующий генерал К. К. Рокоссовский, должен был нанести два вспомогательных удара. Один одновременно с Юго-Западным фронтом из района восточнее Клетской на юго-восток силами 65-й армии с целью свертывания обороны противника на правом берегу Дона. Второй — силами 24-й армии из района Качалинской вдоль левого берега Дона на юг в общем направлении на Вертячий с целью отсечения войск противника, действовавших в малой излучине Дона, от его группировки в районе Сталинграда.
66-я армия своими активными действиями севернее Сталинграда должна была прочно сковать противника и лишить его возможности маневрировать резервами. Действия наземных войск Донского фронта поддерживались 16-й воздушной армией под командованием генерал-майора авиации С. И. Руденко.
Сталинградский фронт, командующий генерал А. И. Еременко, своей ударной группировкой, в которую входили 51, 57-я и 64-я армии, должен был перейти в наступление на участке от Ивановки до северной оконечности озера Барманцак. Этой группировке ставилась задача прорвать оборону противника и, развивая удар в северо-западном направлении, выйти в район Калач—хутор Советский, где и соединиться с войсками Юго-Западного фронта, завершив окружение врага в районе Сталинграда.
51-я армия под командованием генерал-майора Н. И. Труфанова прорывала оборону противника с плацдармов на перешейках между озерами Сарпа, Цаца и Барманцак и основными силами развивала наступление на северо-запад в общем направлении на Абганерово.
57-я армия генерала Ф. И. Толбухина и 64-я армия генерала М. С. Шумилова переходили в наступление из района Ивановки в западном и северо-западном направлениях с целью охвата вражеской группировки с юга.
62-я армия генерала В. И. Чуйкова, находившаяся в Сталинграде, должна была активной обороной сковать войска противника, действовавшие непосредственно в городе, и быть в готовности к переходу в наступление.
Для обеспечения наступления войск ударной группировки Сталинградского фронта с юго-запада и создания внешнего фронта окружения на этом направлении использовалась 51-я армия (в том числе и 4-й кавалерийский корпус генерала Т. Т. Шапкина), которая должна была наступать на юго-запад в общем направлении на Абганерово, Котельниково (Котельниковский).
Войска Сталинградского фронта поддерживались 8-й воздушной армией под командованием генерал-майора авиации Т. Т. Хрюкина.
При подготовке контрнаступления предстояло провести колоссальные перевозки войск и материально-технических средств для всех фронтов, особенно для вновь создаваемого Юго-Западного фронта. Надо отдать должное Генеральному штабу и штабу тыла Красной Армии. Они блестяще справились с сосредоточением сил и средств для операции.
На перевозке войск и грузов работало 27 тысяч машин. Железные дороги ежедневно подавали 1300 вагонов грузов. Войска и грузы для Сталинградского фронта перевозились в исключительно сложных условиях осеннего ледохода на Волге. С 1 по 20 ноября через Волгу было переправлено свыше 111 тысяч человек, 427 танков, 556 орудий, 14 тысяч автомашин, около 7 тысяч тонн боеприпасов.
С 1 по 4 ноября были рассмотрены и откорректированы планы Юго-Западного фронта, а затем во всех деталях были рассмотрены и увязаны планы действий 21-й армии и 5-й танковой армии.
При проработке плана действий в штабе Юго-Западного фронта, кроме меня, присутствовали и другие представители Ставки: по вопросам артиллерии — генерал Н. Н. Воронов, авиации — генералы А. А. Новиков и А. Е. Голованов, по бронетанковым войскам — генерал Я. Н. Федоренко, которые помогли глубже отработать вопросы применения и взаимодействия важнейших родов войск.
4 ноября в штабе 21-й армии состоялось рассмотрение хода подготовки к наступлению 21-й и 65-й армий.
На это совещание было приглашено командование Донского фронта и 65-й армии. А. М. Василевский в эти дни работал в войсках Сталинградского фронта, проверяя ход подготовки 51, 57-й и 64-й армий.
Мы с ним условились, что я прибуду туда же.
Работая в войсках, мы детально изучали сведения о противнике, характере его обороны, расположении основных сил и общей системы огня, наличии и месте противотанковых средств и противотанковых опорных пунктов.
........
Завершив отработку планов войск Сталинградского фронта 12 ноября, мы с А. М. Василевским позвонили И. В. Сталину и сказали, что нам нужно лично доложить ему ряд соображений, связанных с предстоящей операцией.
13 ноября утром мы были у И. В. Сталина. Он был в хорошем расположении духа и подробно расспрашивал о положении дел под Сталинградом, о ходе подготовки контрнаступления.
Основные положения нашего доклада сводились к следующему.
Касаясь соотношения сил как в качественном, так и в количественном отношении, мы указали, что на участках наших главных ударов (Юго-Западный и Сталинградский фронты) по-прежнему обороняются в основном румынские войска. По данным пленных, общая их боеспособность невысокая. В количественном отношении на этих направлениях мы будем иметь значительное превосходство, если к моменту перехода в наступление немецкое командование не перегруппирует сюда свои резервы. Но пока никаких перегруппировок наша разведка не обнаружила. 6-я армия Паулюса и основные силы 4-й танковой армии находятся в районе Сталинграда, где они скованы войсками Сталинградского и Донского фронтов.
Наши части, как и предусмотрено планом, сосредоточиваются в назначенных районах, и, судя по всему, разведка противника их перегруппировки не обнаружила. Нами приняты меры к еще большей скрытности передвижений сил и средств.
Задачи фронтов, армий и войсковых соединений отработаны. Взаимодействие всех родов оружия увязано непосредственно на местности. Предусмотренная планом встреча войск ударных группировок Юго-Западного и Сталинградского фронтов отработана с командующими, штабами фронтов армий и тех войск, которые будут выходить в район хутора Советский—Калач. В авиационных армиях подготовка, видимо, будет закончена не раньше 15 ноября.
Варианты создания внутреннего фронта окружения сталинградской группировки противника и внешнего фронта для обеспечения ликвидации окружаемого врага можно считать отработанными.
Подвоз боеприпасов, горючего и зимнего обмундирования несколько задерживается, но есть все основания рассчитывать, что к исходу 16—17 ноября материальные средства будут доставлены войскам.
Контрнаступательную операцию можно начать войсками Юго-Западного и Донского фронтов 19 ноября, а Сталинградского фронта — на сутки позже.
Разница в сроках объясняется тем, что перед Юго-Западным фронтом стоят более сложные задачи. Он находится на большем удалении от района Калач—хутор Советский, и ему предстоит форсировать Дон.
Верховный слушал нас внимательно. По тому, как он не спеша раскуривал свою трубку, разглаживал усы и ни разу не перебил наш доклад, было видно, что он доволен. Само проведение такой крупной контрнаступательной операции означало, что инициатива переходит к советским войскам. Все мы верили в успех предстоящего контрнаступления, плоды которого могли быть значительными для освобождения нашей Родины от немецко-фашистских захватчиков.
Пока мы докладывали, в кабинете Верховного собрались члены Государственного Комитета Обороны и некоторые члены Политбюро. Нам пришлось повторить основные вопросы, которые были доложены в их отсутствие.
После краткого обсуждения плана контрнаступления он был полностью утвержден.
Мы с А. М. Василевским обратили внимание Верховного на то, что немецкое главное командование, как только наступит тяжелое положение в районе Сталинграда и Северного Кавказа, вынуждено будет перебросить часть своих войск из других районов, в частности из района Вязьмы, на помощь южной группировке.
Чтобы этого не случилось, необходимо срочно подготовить и провести наступательную операцию в районе севернее Вязьмы, в первую очередь разгромить немцев в районе ржевского выступа. Для этой операции мы предложили привлечь войска Калининского и Западного фронтов.
— Это было бы хорошо, — сказал И. В. Сталин. Но кто из вас возьмется за это дело?
Мы с Александром Михайловичем предварительно согласовали свои предложения на этот счет, поэтому я сказал:
— Сталинградская операция во всех отношениях уже подготовлена. Василевский может взять на себя координацию действий войск в районе Сталинграда, я могу взять на себя подготовку наступления Калининского и Западного фронтов.
Согласившись с нашим предложением. Верховный сказал:
— Вылетайте завтра утром в Сталинград. Проверьте еще раз готовность войск и командования к началу операции.
14 ноября я вновь был в войсках Н. Ф. Ватутина, А. М. Василевский — у А. И. Еременко.
На следующий день я получил от И. В. Сталина нижеследующую телеграмму:
«Товарищу Константинову.
Только лично.
День переселения Федорова и Иванова можете назначить по Вашему усмотрению, а потом доложите мне об этом по приезде в Москву. Если у вас возникнет мысль о том, чтобы кто-либо из них начал переселение раньше или позже на один или два дня, то уполномочиваю Вас решить и этот вопрос по Вашему усмотрению.
Васильев.
13 часов 10 минут 15.11.42 г.».
Переговорив с А. М. Василевским, мы назначили срок перехода в наступление для Юго-Западного фронта и 65-й армии Донского фронта 19 ноября, для Сталинградского фронта 20 ноября. Верховный утвердил наше решение.
17 ноября я был вызван в Ставку для разработки операции войск Калининского и Западного фронтов.
А вот так в фильме Ю.Озерова трактуют причины участия Г.К.Жукова во второй Ржевско-Сычевской ("Марс") и Великолукской операциях
http://www.youtube.com/watch?v=pTEUjymqPo0&feature=player_detailpage#t=4118s
"Берия" ,оказывается, всё подслушал. Правда , настоящий Л.П.Берия в это время противоборствовал на Кавказе с командующим группой "А".
Но дело даже не в этом. Вот так командир 2 кавалерийского корпуса генерал П.А.Белов описывает свой разговор с участием И.В.Сталина и Г.К.Жукова в середине ноября 1941 года.
И.В.Сталину , чтобы понять ни перед кем нескрываемую и частую профессиональную заносчивость Г.К.Жукова, не надо было обращаться к шпионам.
http://militera.lib.ru/memo/russian/belov_pa/02.html
Цитата("П.А.Белов.За нами Москва")
Жуков ознакомился с моим планом и утвердил его.
— Завтра едем в Москву, к товарищу Сталину. Будьте готовы, — предупредил он на прощание.
В 15 часов 45 минут я подъехал к условленному месту на улице Фрунзе. Пасмурный холодный день близился к концу, наступали ранние осенние сумерки. Вскоре появилась машина Жукова, и я пересел в нее.
Въехали в Кремль через Боровицкие ворота. Небольшой отрезок пути прошли пешком. Шагали молча и быстро. Только в одном месте командующий чуть задержался, показал рукой на круглую яму:
— Авиабомба.
Воронка была большая. Я прикинул на глаз — не иначе как от полутонной бомбы.
Неподалеку от воронки — вход в подземное помещение.
Мы спустились по ступенькам и очутились в длинном коридоре. Справа двери, как в купированном вагоне. Много охраны.
Жуков оставил меня в одном из «купе», а сам ушел, Я снял шинель и фуражку. Разумеется, перед встречей с Верховным Главнокомандующим испытывал некоторое волнение и беспокойство.
Осмотрел себя. Вид у меня был не совсем подходящий для такого приема: красноармейская гимнастерка, охотничьи сапоги с отворотами.
«Если спросят, почему не по форме одет, отвечу, что форма износилась, — успокаивал я себя. — Да и не очень-то повоюешь сейчас в хромовых сапогах...»
Едва успел подумать об этом, как появился секретарь Сталина, поздоровался и повел за собой.
В самом конце коридора — открытая дверь в просторную, ярко освещенную комнату.
В дальнем левом углу ее — большой письменный стол. Несколько телефонов. Жуков представил меня Сталину, стоявшему посреди кабинета.
Сейчас, воспроизводя в памяти прошлое, я невольно припоминаю мелкие, на первый взгляд не очень значительные детали, удивившие тогда меня, вызвавшие недоумение.
В те годы много писали о Сталине в газетах, называли его твердым, прозорливым, гениальным — одним словом, на эпитеты не скупились.
Я не видел его с 1933 года. С тех пор он сильно изменился: передо мной стоял человек невысокого роста с усталым, осунувшимся лицом. За восемь лет он постарел, казалось, лет на двадцать. В глазах его не было прежней твердости, в голосе не чувствовалось уверенности. Но еще больше удивило меня поведение Жукова. Он говорил резко, в повелительном тоне.
Впечатление было такое, будто старший начальник здесь Жуков. И Сталин воспринимал это как должное. Иногда на лице его появлялась даже какая-то растерянность.
Верховный ознакомился с планом намечаемого контрудара, одобрил его. Выделил для участия в операции группу из трех авиадивизий. Потом были уточнены сроки.
Цитата("П.А.Ротмистров.Стальная гвардия")
В первой половине ноября 1942 года меня вызвали в Генеральный штаб, при этом не предупредили, по какому делу.
На всякий случай взяв с собой необходимый материал по действиям корпуса, я вылетел в Москву.
На Центральном аэродроме столицы ко мне подошел молодой, бравый майор и пригласил в машину, которая быстро доставила нас к известному массивному зданию.
Через несколько минут я был принят заместителем начальника Генерального штаба генерал-лейтенантом Ф. Е. Боковым.
С Федором Ефимовичем мы познакомились и прониклись чувством взаимного уважения еще до войны.
Он тогда возглавлял нашу прославленную Военно-политическую академию имени В. И. Ленина, а мне довелось выступать перед ее слушателями с лекциями о роли бронетанковых войск в современной войне.
Он проявлял живой интерес к теории применения танков в бою и операции, поскольку многим выпускникам академии предстояло служить в танковых войсках.
В августе 1941 года Ф. Е. Бокова назначили военным комиссаром, а через год — заместителем начальника Генерального штаба по организационным вопросам. Рослый, подтянутый, с приветливой улыбкой на мужественном лице, Федор Ефимович дружески обнял меня и шутливо приказал:
— Марш в столовую! Перекуси, отдохни с дороги. Вечером едем в Кремль.
— Зачем?
— Там узнаешь, — загадочно улыбнулся Боков.
— Так это что — военная тайна?
— Может быть. Да не волнуйся! — засмеялся Федор Ефимович. — Так и быть, скажу: тебя хочет видеть товарищ Сталин.
Да как же тут не волноваться! За обедом и после обеда меня неотступно терзал неразрешенный вопрос: по какому поводу вызывали к самому Верховному?
Вечерело, когда мы с Ф. Е. Боковым подъехали к Кремлю. Проверив пропуска, охрана пропустила нашу машину, мягко подкатившую к подъезду здания, в котором находился кабинет Верховного Главнокомандующего.
В приемной нас встретил человек среднего роста с усталым, озабоченным лицом. Это был А. Н. Поскребышев. Он официально поздоровался со мной и молча начал собирать в папку разложенные на столе документы, потом, взглянув на Ф. Е. Бокова, сказал:
— Вы можете возвращаться в Генштаб, а мы с товарищем Ротмистровым поедем на моей машине.
Уже стемнело. По опустевшему Арбату машина с включенными фарами мчалась к Бородинскому мосту, а затем, миновав окраину Москвы, повернула к лесному массиву. Вскоре дорога уперлась в ворота, которые тут же раскрылись, и мы подъехали к небольшому двухэтажному особняку. Это была так называемая «ближняя» дача И. В. Сталина.
Я не без трепета вошел в вестибюль.
— Раздевайтесь и проходите в эту комнату, — показал рукой Поскребышев.
Я снял шинель, мельком оглядел себя в стоявшем рядом трюмо и тихонько приоткрыл дверь, полагая, что она ведет в приемную. Однако за дверью почти столкнулся со Сталиным. Не успел еще открыть рта, чтобы представиться, как Верховный протянул руку.
— Здравствуйте, товарищ Ротмистров, — проговорил он приглушенным голосом с заметным кавказским акцентом и жестом пригласил садиться.
Я подошел к указанному стулу у небольшого стола, но сесть не решался. Сталин заметил это и, улыбнувшись в седеющие усы, сказал:
— Садитесь, садитесь, не стесняйтесь... А мне полезно немного поразмяться...
Пришлось сесть.
— Как у вас дела в корпусе? Всем ли вы обеспечены?—» спросил Сталин, прохаживаясь по комнате.
Я доложил, что все идет нормально, корпус готов к новым боям. Вот только малочисленность штаба и недостаток средств радиосвязи могут осложнить управление частями в бою.
— А вы кому-нибудь говорили об этом?
— Да, докладывал товарищу Федоренко.
Верховный с минуту помолчал и снова заговорил, чеканя каждую фразу:
— Я читал ваши статьи в «Правде» и «Красной звезде». Это хорошо, что вы делитесь боевым опытом, учите своих танкистов, как надо воевать, анализируете минувшие бои и высказываете свои взгляды о принципах применения крупных танковых соединений. — Верховный подошел, пристально посмотрел на меня и вдруг перешел на другую тему: — Русский солдат всегда славился необычайной выносливостью, храбростью и отвагой. Суворов называл своих солдат чудо-богатырями. Он же говорил: «Русские прусских всегда бивали».
Наш красноармеец еще сильнее старого русского солдата, поскольку защищает свою, народную власть, свое, Советское Отечество. И в этом я убедился еще в годы гражданской войны. — Сталин опустился в кресло и продолжал: — Мне известно, что вам довелось преподавать в академии.
Значит, в военном отношении вы грамотный человек. Скажите мне, товарищ Ротмистров, честно и откровенно, как коммунист коммунисту, почему у нас столько неудач? Почему мы отступаем?
Вопрос был трудным. На него нельзя было дать однозначный ответ, тем более Верховному Главнокомандующему.
Я задумался. Но Сталин не торопил с ответом. Склонившись, он облокотился на колено и, прищурив глаза, попыхивал трубкой.
— Товарищ Сталин, — собрался я наконец с мыслями, — могу доложить вам сугубо личное мнение, основанное на опыте боев с фашистами. Конечно, наш красноармеец по своим морально-боевым качествам выше солдата царской армии и тем более немецкого. Но дело в том, что в этой войне столкнулись две различные по технической оснащенности армии.
Сталин встал и жестом велел продолжать.
— Почти все немецкие дивизии, даже пехотные, моторизованы. Они быстро передвигаются на автомашинах, бронетранспортерах, мотоциклах, имея широкие возможности для маневра.
У нас же стрелковая дивизия летом в лучшем случае, и то частично, следует на повозках, зимой — на санях.
Используя высокую подвижность, противник легко обходит наши фланги, прорывается к нам в тыл, создает иногда даже видимость окружения, зная, что такая угроза психологически действует на войска. И второе. Немцы располагают превосходством в танках, тяжелой артиллерии и авиации.
К примеру, мы не смогли пробиться к Сталинграду с севера прежде всего потому, что гитлеровцы организовали мощную противотанковую оборону и буквально подавляли нас огнем тяжелой артиллерии и ударами с воздуха.
— Да, мы пока уступаем немцам по количеству и даже в некоторых видах по качеству боевой техники и вооружения, — тихо произнес Сталин.
— Но уже сейчас можно с уверенностью сказать, что в сорок третьем году наша промышленность догонит фашистскую Германию по выпуску самолетов, танков, орудий и минометов, а может быть, и превзойдет ее в этом отношении не только количественно, но и качественно. Партия верит, что это сделает наш рабочий класс.
Беседа наша затянулась. Вдруг в комнату без стука вошел Г. К. Жуков. Георгий Константинович поздоровался с И. В. Сталиным, потом протянул руку мне, окинув меня холодновато-суровым взглядом.— А мы тут с товарищем Ротмистровым хорошо побеседовали. Думаю, что не будем его больше задерживать, — ска-вал Сталин и, прощаясь, добавил:
— Скоро развернутся большие события, в которых, возможно, примет участие и ваш корпус...
Цитата("Ф.Паулюс.Показания в плену")
Но самым существенным в этой ситуации было то, что примерно с середины октября, судя по результатам наблюдений на земле и с воздуха, русские готовились к
наступлению как северо-восточнее Сталинграда на левый фланг армии (11 арм. корпус) у Клетской и на примыкающую с запада 3-ю румынскую армию, так и южнее
Сталинграда на 4-ю танковую армию.
Было очевидно, что ведется подготовка к окружению 6-й армии. Командование 6-й армии, в соответствии с мнением командиров корпусов, постоянно посылало донесения и свои предложения в штаб армейской группировки «Б»:
а) о вышеуказанных приготовлениях русских к наступлению:
б) о целесообразности прекращения бесперспективных и пожиравших все силы боев за оставшуюся часть Сталинграда; и в связи с этим
в) о невозможности подготовить резервы для отражения ожидаемого наступления русских.
Командование армейской группировки «Б», разделявшее мнение командования 6-й армии, ничего однако предпринять не могло и пересылало следующие приказы
и заключения ОКВ:
а) что ОКВ, в свете известного общего мнения о состоянии русских сил, не верит в опасность для донского фронта в виде наступления русских;
б) что 6-я армия сама должна обеспечить себя резервами; что в остальном для донского фронта союзников достаточно стоящих там резервов (в том числе 48-й
танковый корпус с 22-й танковой дивизией и 1-й румынская танковая дивизия за фронтом 3-й румынской армии);
в) что в этом положении необходимо довести до конца наступление на оставшуюся часть Сталинграда, чтобы устранить этот фокус;
г) что в районах стратегического развертывания русских будет действовать в широком масштабе авиация.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Снова Паулюс просил генеральный штаб разрешить оставить Сталинград и отвести 6-ю армию на ту сторону Дона и снова получил отказ.
Наступление смертельно измотанных дивизий постепенно замирало. Силы наших солдат иссякали....
Но повторные обращения к главному командованию имели одно последствие: генеральный штаб наконец вынужден был согласиться с некоторыми оборонительными мероприятиями на северном фланге 6-й армии. XXXXVIII танковый корпус, последнее время действовавший на правом фланге 6-й армии в городе, передал две свои дивизии LI армейскому корпусу.
Его третья дивизия, 29-я моторизованная, стала резервом группы армий "Б".
Высвободившийся штаб корпуса был 15 ноября переведен в район за фронтом 3-й румынской армии.
Ему были подчинены 22-я танковая дивизия и 1-я румынская танковая дивизия.
Командиром XXXXVTTI танкового корпуса был генерал-лейтенант Гейм, с которым я долгое время охотно сотрудничал.
Незадолго до этого Гейм занимал пост начальника штаба 6-й армии. Он должен был использовать немецкую танковую дивизию в качестве "корсета", стягивающего 3-ю румынскую армию, которой угрожало наступление, подготовляемое противником. Генерал Паулюс не придавал большого значения тому факту, что Гейм впал в немилость.
Его недоверие относилось не к командиру корпуса, но к тем войскам, которые были Гейму подчинены.
— 1-я румынская танковая дивизия, — сказал он мне, — вооружена легкими французскими и чешскими трофейными танками, личный состав недостаточно обучен и не обстрелян, 22-я немецкая танковая дивизия сильно поредела за время боев. Но даже ее остатками Гейм не может полностью распорядиться. Половину ее танкового полка командование группы армий "Б" перебросило на другой участок.
Разумеется, намеченные ставкой оборонительные мероприятия никак не могли рассеять серьезное беспокойство командующего армией и начальника штаба.
Об этом со мной заговорил Паулюс 15 ноября. Командующий снова указал на задачу, поставленную перед генерал-лейтенантом Геймом:
— Я считаю более чем поверхностным мнение тех, кто думает, будто Гейм может с половиной одной дивизии воспрепятствовать прорыву русских. Когда же наконец верховное командование и генеральный штаб научатся правильно оценивать силы противника?
— Стало быть, вы считаете недостаточными те силы, которые действуют за нашим левым флангом?
— Конечно, их недостаточно. Ведь поэтому я и просил разрешения вывести XIV танковый корпус из Сталинграда.
Но и это было отвергнуто генеральным штабом, хотя в городе от танков нет ровным счетом никакой пользы.
— Со всем этим я просто не могу примириться, господин генерал. Такие неверные решения буквально провоцируют катастрофу.
— Не торопитесь так резко судить, Адам.
XIV танковому корпусу я приказал подготовиться к выводу танковых полков и противотанковых частей 16-й и 24-й танковых дивизий, чтобы они по моему приказу в случае необходимости сразу могли быть переброшены на наш левый фланг к западу от Дона.
— А как пойдут дела на юге? Сможет ли 4-я танковая армия удержать позиции, когда русские рванутся вперед? Собственно говоря, там уже нет никакой танковой армии.
Она была вынуждена отдать почти все свои танковые части и одну пехотную дивизию. Она сохранила румынские пехотные дивизии, которые, правда, порой мужественно сражались, но плохо снаряжены и плохо вооружены.
— Все зависит от силы противника. Если он будет наступать крупными и боеспособными частями, то и на юге дело может дойти до катастрофы. Я опасаюсь и там самого худшего, если верховное командование не подбросит полностью укомплектованные дивизии. Но мы не должны допустить панических настроений.
Цитата("ОЦЕНКА ПОЛОЖЕНИЯ ПРОТИВНИКА ПЕРЕД ГРУППОЙ АРМИЙ «ЦЕНТР» ОТ 6 НОЯБРЯ 1942 г..Отдел иностранных армий Востока ОКХ")
Оценка положения противника перед группой армий «Центр».
I. Общая оценка.
1. Главное направление будущих русских операций против немецкого Восточного фронта все отчетливее вырисовывается в полосе группы армий «Центр».
Однако еще не ясно, намереваются ли русские наряду с этим провести крупную операцию на Дону или они ограничат свои цели на юге по тем соображениям, что не смогут добиться успеха одновременно на двух направлениях из-за недостатка сил.
Во всяком случае можно заключить, что подготовка ими наступления на юге не настолько продвинулась вперед, чтобы предполагать здесь в ближайшем будущем — одновременно с ожидаемым наступлением против группы армий «Центр» — крупную операцию. Пока нет данных, говорящих за то, что русские совсем отказались от удара через Дон, идея которого бесспорно влияла на их прежние намерения. Вероятное разграничение операций по времени даст им преимущество держать предназначенные для этого удара силы пока в резерве для переброски против группы армий «Центр», если развитие там обстановки потребует их использования.
В числе причин, которые побудят противника предпринять в скором времени решающую операцию против группы армий «Центр», важнейшими могут быть следующие.
а) Необходимость быстрого и крупного успеха по военным и политическим соображениям. Противник полагает, что он его легче сможет добиться операцией против группы армий
«Центр», чем против группы армий «Б». Успешная операцияв полосе группы армий «Центр» принесла бы к тому же устранение или по меньшей мере существенное уменьшение опасений
немецкого наступления в направлении Москвы. Противник боится, что оно начнется в будущем году.
б) Начертание фронта группы армий «Центр» очень благоприятно для развертывания крупной операции, при наличии удобного с транспортной точки зрения района сосредоточения и выгодного исходного района (выступ Сухиничи—Торопец) для операции против Смоленска. Район Смоленска следует рассматривать как первую цель решающей операции против
группы армий «Центр». По удаленности эта цель вполне соответствует тем возможностям и способностям, которыми располагает русское командование.
в) В случае ее удачи появится, после разгрома войск в центре немецкого фронта, возможность использовать успех путем
продолжения операции на запад, в прибалтийские страны, чтобы отрезать немецкие силы северного крыла.
г) В отличие от этого операция против Ростова связана с большими трудностями в управлении войсками и в их снабжении.
В случае удачи такая операция хотя и может привести к разгрому южного крыла немецкого фронта, но для дальнейшего развития успеха открывает меньшие возможности.
Гелен.
Генерал Р.Гелен описал всё правильно. К концу 1942 для немецкой армии на Восточном фронте сложились
две примерно равные угрозы на Юге и в Центре.
Это ,естественно , понимали и в Ставке ВГК.
Кстати , если отвлечься , то в 1942 г. у Г.К. Жукова было предложение , вместо Харьковского наcтупления навязать немцам позиционное сражение на Ржевско-Вяземском выступе с идеей втянуть туда все свободные силы немцев.
Правда , после войны Георгий Константинович усомнился ,что весной 1942 года это можно было бы сделать,
т.е. сражением под Ржевом и Вязьмой связать основные подвижные силы гитлеровцев и тем сорвать или сильно уменьшить масштаб их наступления на Юге.
В изменённом виде эта жуковская идея была воплощена в условиях осени 1942 года.
Начиная с сентября и до начала ноября против гр. армий «Центр» были реально сосредочены большинство наших танковых и механизированных соединений и частей.
Отводы в тыл танковых корпусов с фронтов на Юге с последующей имитацией их появления в полосе (или поблизости) Западного и Калининского фронтов добавляли убедительности точке зрения,выраженной Р.Геленом.
Всё-таки скрыть полностью подготовку к удару на Юге было нельзя , но было возможно придать готовящемуся наступлению вспомогательный, отвлекающий характер.
Что было и сделано. Максимум , что удалось обнаружить службе Гелена ,так это появление на Серафимовическом плацдарме 10 ноября стрелковых дивизий 5 танковой армии , что вполне можно было счесть за имитацию со стороны советского командования присутствия на плацдарме больших масс танков и только заподозрить там же ,на плацдарме ,присутствие танкового корпуса.
Ни больших масс танков ,ни артиллерии ,ни сосредоточения авиации , ни подготовку боеприпасов (8 млн. снарядов) для тогда качественно нового приёма вооруженной борьбы - артиллерийского наступления ,ничего этого немецкой разведкой под Сталинградом обнаружено не было.
Немцы ожидали локальное наступление , которое 4 танковые и 6 полевая армии вместе со своими румынскими и итальянскими союзниками были в силах отбить , ни прибегая к дополнительной помощи.
Никаких важных для себя сообщений с Восточного фронта за 10-18 ноября 1942 высшее немецкое командование так и не получило.
В заключении дискуссии о немецких планах весной 1942 .
Р.Гелен :
" Все имевшиеся в нашем распоряжении силы и средства должны были использоваться для наступательных операций лишь там, где русские будут вынуждены перейти к решительным действиям. По мнению генерал-полковника Гальдера, таким направлением могла быть только Москва.
Овладение советской столицей, наряду с воздействием психологического характера, повлекло бы парализацию не только политического центра страны, но и главного транспортного узла коммунистической империи, что привело бы если и не к потере возможности ведения Советами дальнейших военных действий, то значительно усложнило бы их.
Однако по этому вопросу между Гитлером и Гальдером возникли серьезные разногласия. "Ранее было приведено свидетельство в виде дневниковой записи Й.Геббельса ,где А.Гитлер весной 1942 говорил о планах одновременного удара на Кавказ и на Москву.
Т.е. высшее немецкое командование весной 1942 выбирало , какую "карту" разыгрывать - "Москву" или "Кавказ" или что-то "среднее".
На игре этими угрозами и строилась их стратегия до начала осени 1942 года , пока все их подвижные резервы не оказались втянутыми в сражения.
Советское командования осенью-зимой 1942 в основе своей стратегии использовало игру ,как бы симметричеую немецкой, сковав и оставив в стороне от главных событий танковые и моторизованные силы группы армий "Центр".
Немецкий фронт на Дону и Волге выглядел в то время следующим образом.Цитата("Г.Дерр.Поход на Сталинград.")
Группа армий «Б»
ее состав входили (с правого фланга):
а) 4-я танковая армия (с 23 ноября — танковая группа Гота):
16-я моторизованная дивизия (в районе Астрахань, Степной,
Маныч; по Манычу проходила разграничительная линия с группой армий «А»);
4-я румынская армия (Степной, Красноармейск):
7-й румынский армейский корпус;
6-й румынский армейский корпус;
4-я танковая армия (в районе Красноармейск, Купоросное):
4-й армейский корпус;
29-я моторизованная дивизия (резерв армии).
б) 6-я армия:
51-й армейский корпус;
14-й танковый корпус;
8-й армейский корпус;
11-й армейский корпус.
Армия вела бои на трех различных участках фронта: на Волжском фронте (Купоросное, район севернее Рынок), на перешейке (Рынок, Шишикин) и на Донском фронте (Шишикин, Мало-Клетская).
в) 3-я румынская армия (Клетская, Вешенская):
4-й румынский армейский корпус;
5-й румынский армейский корпус;
2-й румынский армейский корпус;
1-й румынский армейский корпус.
г) 8-я итальянская армия (Вешенская, Новая Калитва):
29-й немецкий армейский корпус;
35-й итальянский армейский корпус;
2-й итальянский армейский корпус;
Немецкий армейский корпус примерно равен по силе нашей общевойсковой армии.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
Вечером 18 ноября у меня в блиндаже собрались товарищи Гуров, Крылов, Пожарский, Вайнруб, Васильев.
Мы обсуждали наши возможности для дальнейших активных действий. Силы наши были на исходе.
В этот час позвонили из штаба фронта и предупредили О скором получении приказа. Мы все переглянулись.
«О чем может быть этот приказ?» — подумал каждый из нас.
Вдруг Гуров, хлопнув себя ладонью по лбу, сказал:
— Я знаю: это приказ о большом контрнаступлении! Перейдя на узел связи, мы с нетерпением ждали, когда затрещит «Бодо» с долгожданными пунктами приказа.
Мы стояли, я, Николай Иванович Крылов, Кузьма Акимович Гуров, Матвей Григорьевич Вайнруб, Иван Васильевич Васильев, и еще никак сразу не могли охватить значения надвигающихся событий.
Речь в приказе шла о контрнаступлении, об окружении всех сил противника, сосредоточенных под Сталинградом, и об их уничтожении.
Эта операция не местного значения, в наступление переходили три фронта. Стало быть, Верховное Главнокомандование сумело накопить. собрать и сосредоточить для удара огромные силы.
Наша борьба за город, наше ожесточенное сопротивление противнику в Сталинграде приобрело свой законченный смысл.
Пока враг увязал все глубже и глубже в уличных боях, пока в Сталинград втягивались новые и новые немецкие части, на его флангах вырастала грозная сила.
Стало быть, не напрасно лилась кровь русских воинов, не напрасно сталинградцы из последних сил и возможностей держали оборону, когда, казалось, что уже все рухнуло и враг нас раздавит.
Лозунги «Ни шагу назад!», «За Волгой для нас земли нет!» обретали новое значение.
«Ни шагу назад!» — теперь означало: «Только вперед!» «За Волгой для нас земли нет!» — означало: «Идти только на запад!»
Чтобы как можно быстрее довести этот приказ до каждого сталинградца, мы немедленно собрали группу штаба и политотдела армии, предупредили штабы дивизий, чтобы и они подготовили людей для посылки в части до рассвета.
Можно себе представить радость воинов, получивших этот приказ. В успехе никто не сомневался.
— Скоро будем жить на Большой земле! — говорили солдаты.
Нашей радости не было границ.
Шли глухие часы последней ночи, последней в целом этапе войны. С рассветом должно было все начаться.
Грядущее артиллерийское наступление , учердившее впоследствие празднование "Дня артиллерии" , стало салютам всем советским бойцам ,отстоявшим Сталинград.
http://www.youtube.com/watch?v=RkeXb7wGMSE
Автор: Cesare Borgia 4.10.2012, 14:57
Сталинград
http://topwar.ru/1835-stalingrad.html
Сталинград – решающая битва против Гитлера ("The Vancouver Sun", Канада)
http://topwar.ru/2229-stalingrad-reshayushhaya-bitva-protiv-gitlera-the-vancouver-sun-kanada.html
Немецкий фельдмаршал служил двум диктаторам: Гитлеру и Сталину
http://topwar.ru/562-nemeckij-feldmarshal-sluzhil-dvum-diktatoram-gitleru-i-stalinu.html
Правда и ложь о советских военнопленных
http://topwar.ru/1650-pravda-i-lozh-o-sovetskix-voennoplennyx.html
Автор: Konstanten 5.10.2012, 15:34
19 ноября 1942.
http://www.youtube.com/watch?v=4lxAOQtT75w&feature=player_detailpage#t=285s
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
(Представитель Ставки ВГК)
Наступление Юго-Западного и правого крыла Донского фронтов началось, как и намечалось планом, с утра. Сильный туман и снегопад исключили возможность использовать в период подготовки удара и в момент самой атаки боевую, особенно штурмовую, авиацию и резко снижали эффективность артиллерийского огня. В первые два часа отдельные дивизии 5-й танковой армии, преодолев первую позицию главной полосы обороны врага, продвинулись в глубину на 2—3 км. Однако некоторые из войсковых соединений, встречая сопротивление противника и отражая его постоянные контратаки, наступали крайне медленно. Чтобы обеспечить обязательный прорыв в этот день всей тактической зоны фашистской обороны, командующий фронтом принял решение немедленно ввести в дело 1-й танковый корпус В. В. Будкова и 26-й танковый корпус А. Г. Родина.
Их танковые бригады с ходу прорвали оборону врага и, разгромив попавшие под удар румынские войска, продвинулись за день на 20 км.Примерно так же развертывались события и в 21-й армии И. М. Чистякова. Наибольший успех выпал в тот день на долю 4-го танкового корпуса А. Г. Кравченко, продвинувшегося на 30—35 км.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
.
(Нач. оперативного отдела штаба Ю.-З.фронта)
И вот наступил долгожданный день 19 ноября. Командующий накануне ночью уехал в 5-ю танковую армию, поручив генералу Стельмаху в 7 часов 20 минут утра подать по телефону сигнал "Сирена".
Это означало, что артиллеристы и минометчики, сосредоточенные на трех узких участках общим протяжением 28 километров, должны закончить все приготовления к открытию огня
. Так и было. А в 7. 30 разнеслась команда: "Огонь!"
Артподготовка представляла собой очень эффектное зрелище. Вслед за залпом гвардейских минометных частей началась артиллерийская обработка оборонительных позиций противника.
3500 орудий и минометов громили неприятельскую оборону. Один час велся огонь на разрушение и двадцать минут — на подавление.
Мощная канонада нанесла врагу немалый урон и произвела на него сильное моральное воздействие. Однако из-за плохой видимости далеко не везде оборона была сокрушена, особенно на фланговых участках прорыва.
В 8 часов 48 минут отзвучало эхо последнего огневого налета. В 8 часов 50 минут мы подали сигнал на атаку стрелковым частям и танкам непосредственной поддержки пехоты.
В первом эшелоне 5-й танковой армии действовали 47-я гвардейская, 119-я и 124-я стрелковые дивизии. Во втором эшелоне армии П. Л. Романенко находилась 159-я стрелковая дивизия, в эшелоне развития успеха — 1-й и 26-й танковые корпуса, 8-й кавалерийский корпус и 8-й мотоциклетный полк, в сковывающей группе — 14-я гвардейская стрелковая дивизия и 1166-й стрелковый полк 346-й стрелковой дивизии. В резерве оставались два полка 346-й стрелковой дивизии.
Части первого эшелона под прикрытием артогня подошли на 200—300 метров к переднему краю вражеской обороны. Как только артиллеристы перенесли огонь в глубину расположения противника, пехотинцы и поддерживающие их танкисты устремились вперед. Им пришлось в ряде случаев преодолевать не нарушенные артиллерией участки обороны — минные поля, проволочные заграждения, а местами и глубокие рвы.
21-я армия, наступавшая с клетского плацдарма, главный удар наносила на 14-километровом участке от Клетской до высоты 163,3, что восточнее Распопинской.
В первом ее эшелоне действовали 96, 63, 293 и 76-я стрелковые дивизии.
.... от того знаменательного дня 19 ноября память сохранила не только радостные, но и весьма драматические события.
Начать с того, что наш расчет на быстрое преодоление всей глубины вражеской обороны силами стрелковых частей не оправдывался.
Несмотря на героизм и. самоотверженность воинов, они смогли овладеть лишь первой позицией и продвинуться на 4—5 километров.
Встал вопрос, что делать дальше: продолжить медленно вгрызаться в румынские укрепления или возложить "допрорыв" обороны на танкистов и конников?
Оба эти варианта имели свои плюсы и минусы. Нашу задержку на второй и третьей позициях фон Вейхс и Паулюс могли использовать для переброски к месту обозначившегося прорыва своих оперативных резервов.
Кроме того, преждевременное введение танков чревато было значительными потерями боевых машин, что затруднило бы в дальнейшем выполнение основной задачи — в предельно короткий срок замкнуть кольцо окружения.
Быстрой выработке правильного решения помогло единство мнений наших танкистов, прежде всего П. Л. Романенко, Г. С. Родина и В. И. Кузнецова в том, что танки успешно справятся с тем делом, которое оказалось не под силу пехоте. Они считали, что этому будут содействовать не только специфические боевые качества своего рода войск, но и весьма благоприятные условия местности.
Однако последнее слово было, конечно, за командующим фронтом. Он смело взял на себя ответственность, отдал приказ, и командиры танковых корпусов начали вводить в сражения свои бригады.
Все корпуса вводились в двухэшелонном построении по нескольким маршрутам: 1-й и 26-й танковые — по четырем, а 4-й танковый — по двум, что позволяло наращивать силу их удара и справляться с внезапно возникавшими задачами. Решение двигаться двум корпусам по четырем маршрутам объяснялось, как, видимо, помнит читатель, условиями местности — наличием рек и глубоких оврагов.
Организованным действиям корпусов , способствовало то, что перед наступлением мы много занимались подготовкой выжидательных районов и рубежей ввода (исходный район удалось подготовить только для 26-го танкового корпуса). Удаление выжидательных районов от переднего края для корпусов В. В. Буткова и А. Г. Родина составляло 15—20 километров, а для корпуса А. Г. Кравченко — 1,5-3 километра. Последнее обстоятельство объяснялось малой площадью клетского плацдарма, но мы гордились тем, что нам удалось на столь ограниченной территории надежно скрыть танковые соединения от вражеской разведки.
Вот, думалось мне, когда-нибудь в военных академиях будут приводить этот факт в качестве примера нешаблонного подхода к делу.
Каково же было мое удивление, когда, будучи начальником Военной академии Генерального штаба и присутствуя на одном из занятий, я из уст преподавателя оперативного цикла услышал следующую тираду:
— Очень близкое удаление выжидательного района 4-го танкового корпуса от переднего края нельзя признать нормальным, так как в данном случае усложнялись условия подготовки корпуса к операции и не сохранялась внезапность действий. Рациональным следовало признать ввод танковых корпусов по двум. маршрутам, так как это позволило бы в наибольшей степени сохранить управление, маневр и силу удара, а движение по четырем маршрутам требовало больше средств связи (а их как раз недоставало) и значительно усложняло управление.
Я, конечно, на занятиях ничего не сказал уважаемому преподавателю, но на другой день, найдя фронтовую карту, пригласил его к себе, попросил внимательно изучить обстановку и подумать, прав ли был он, критикуя "ошибки" штаба Юго-Западного фронта. К чести моего коллеги, он признал, что составил лекцию, имея, как он выразился, лишь текстуальные данные и схему, на которой не было ни рельефа местности, ни точной оперативной обстановки. На следующем занятии преподаватель объяснил слушателям свою оплошность.
Принеся извинение читателю за частые отступления, продолжу последовательный рассказ.
Как только было отдано распоряжение о вводе танковых корпусов, командующий приказал выехать: мне — в 1-й танковый корпус, Г. С. Родину — к своему однофамильцу (26 тк), а полковнику А. О. Ахманову — к А. Г. Кравченко (4 тк). Причем мне было сказано, что у В. В. Буткова (1 тк) что-то не ладится.
Прибыл я на КП корпуса примерно в 13 часов и застал там начальника штаба полковника И. М. Харчевникова. От него узнал, что корпус выходил к рубежу ввода в сражение (как и другие соединения) в колоннах по заранее подготовленным маршрутам. Однако разведдозоры, высланные к боевым порядкам стрелковых частей, не смогли в густом тумане быстро сориентироваться на ровной, заснеженной местности и установить местонахождение пехоты. Из-за этого танковые бригады, вышедшие к 10 часам на южную и юго-восточную окраины хутора Калмыковский, вынуждены были основательно подзадержаться здесь.
Тем временем выяснилось, что враг готовится к отходу в полосе 119-й стрелковой дивизии полковника М. М. Данилова.
В связи с этим П. Л. Романенко приказал вводить 159-ю танковую бригаду несколько восточное ранее намеченного маршрута.
Командовавший бригадой подполковник С. П. Хайдуков в спешке не выслал разведки и не назначил отряда обеспечения движения. Шедшие впереди два танка непосредственного охранения наскочили на минное поле и подорвались. При попытке головного батальона на большой скорости преодолеть этот участок было повреждено еще 5 танков. Следовавшие позади батальоны пошли в обход минного поля, но у них также вышли из строя 5 танков. С разрешения командира корпуса В. В. Буткова бригада вынуждена была вернуться, чтобы возобновить выдвижение по первоначально намеченному маршруту. (Элементы организации)
В тот момент, когда я прибыл на КП корпуса, Бутков приказал своему начальнику штаба доложить обстановку командарму. Посоветовавшись, мы попросили Прокофия Логвиновича разрешить готовить к вводу в сражение второй эшелон корпуса, так как бригаде Хайдукова, потерявшей 12 танков, требовалось время, чтобы привести себя в порядок.
Этот горький опыт научил нас многому. В дальнейшем при вынужденном отклонении танковых частей от проверенных маршрутов мы старались всеми средствами избегать подобных казусов.
Так или иначе, к 14 часам 117-я и 89-я танковые бригады подполковников Д. М. Федорова и А. В. Жукова, обогнав пехоту, продвинулись на 4 километра и вышли в район хутора Клиновый и фермы № 2. Здесь находились огневые позиции двух артиллерийских полков и до батальона пехоты противника. Было решено уничтожить их ударом танкистов Федорова с северо-запада, а с фронта сковать врага силами 159-й танковой бригады. Нам повезло в том смысле, что к началу атаки к восточной и северо-восточной окраинам фермы № 2 подошла еще 157-я танковая бригада подполковника А. С. Шевцова из 26-го танкового корпуса. Организовав взаимодействие, все четыре танковые бригады энергично атаковали противника с различных направлений. При этом настолько стремительно, что румынские артиллеристы не успели сделать ни одного выстрела. Почти все они сдались в плен, как и взаимодействовавшие с ними пехотинцы. Я получил возможность допросить командира пехотного батальона и одного из командиров батарей. Этот последний был достаточно осведомлен, и на мой вопрос, где мы можем встретить оперативные резервы, в частности немецкие соединения, он, не колеблясь, показал на рубеж Перелазовский, Большая Донщинка, Петровка и пояснил:
— Ранее этого рубежа вы едва ли встретите кого-либо, но здесь вы можете столкнуться с двумя танковыми дивизиями — 22-й немецкой и нашей 1-й румынской.
Показания пленного не вызывали сомнений — говорил он уверенно и отнюдь не стремился создать впечатление, будто знает больше, чем в действительности. К тому же его данные совпадали с теми, что ранее добыли разведчики полковника Рыбко. И в самом деле: далее продвижение шло беспрепятственно, организованного сопротивления бригады не встретили. Это означало, что в данном направлении прорыв главной полосы обороны противника был завершен.
Когда я доложил об этом Н. Ф. Ватутину, он сказал, что можно вернуться в Серафимович. Я, однако, попросил разрешения остаться в корпусе до выхода его передовых частей к центральной усадьбе совхоза "Усть-Медведицкий", где вполне мог быть вражеский тыловой опорный пункт обороны. Николай Федорович согласился.
Мы послали вперед 8-й мотоциклетный полк полковника П. А. Велика. Он пытался дерзкой ночной атакой ворваться в совхозный поселок, но заблаговременно изготовившиеся к бою немецкие танки отбросили мотоциклистов обратно. В результате выяснилось, что в районе совхоза располагается 22-я танковая дивизия, а в самом поселке — штаб 48-го танкового корпуса, который усиленно, пренебрегая элементарной маскировкой, разыскивает по радио 1-ю танковую дивизию румын. Она, как следовало из многочисленных радиоперехватов, тоже покинула Перелазовский и была на марше, но, видимо, в тумане сбилась с маршрута. Хорошо разбираться в радиопереговорах нам помогло то, что в танковых корпусах находились наши немецкие товарищи, антифашисты, которые быстро понимали суть дела.
Здесь же части Буткова вновь встретились со 157-й танковой бригадой корпуса А. Г. Родина, которая также сбилась с маршрута. Мотоциклисты вывели ее на правильный путь в сторону высоты 204,6, куда ей надлежало двигаться.Обо всем этом я подробно проинформировал Г. Д. Стельмаха, а он, в свою очередь, Н. Ф. Ватутина. Немедленно были приняты самые решительные меры для ускорения движения корпуса А. Г. Родина на Перелазовский, где оставался теперь лишь штаб 5-го армейского корпуса румын. Появилась возможность с ходу пленить его и окончательно нарушить управление вражескими войсками в этом районе. Одновременно В. В. Бутков получил приказание сковать 22-ю танковую дивизию немцев непрерывными атаками до подхода 8-го кавалерийского корпуса. Меня отозвали на КП фронта в Серафимович, где я узнал, как развивались действия двух других наших танковых корпусов.
...26-й танковый корпус атаковал противника двигавшимися в первом эшелоне 157-й и 19-й танковыми бригадами подполковника А. С. Шевцова и полковника Н. М. Филиппенко. 157-я танковая бригада на этом этапе действовала успешно. Она быстро завершила прорыв вражеской обороны, затем вышла к хутору Клиновый, где, как говорилось выше, оказала содействие танкистам В. В. Буткова в овладении этим хутором и фермой № 2. К исходу дня бригада, продвинувшись на 22 километра, выполнила свою ближайшую задачу. Однако за день ожесточенных боев и непрерывного маневрирования танкисты 157-й сильно устали. Если к тому же учесть, что часть командиров не имела опыта управления войсками при действиях ночью в глубине обороны противника, то нет ничего удивительного, что бригада сбилась с маршрута и отклонилась от своего направления на 8 километров.
Порадовал всех нас и корпус А. Г. Кравченко. Это соединение, стремительно завершив прорыв главной полосы вражеской обороны, вышло к сильно укрепленным опорным пунктам противника в Евстратовском, Захарове, Власове примерно в 10—12 километрах от переднего края. Двигавшаяся по левому маршруту 102-я танковая бригада полковника Н. В. Кошелева вместе с мотострелками 4-й бригады подполковника А. М. Щекала блокировала эти тыловые опорные пункты румын, а 69-я и 45-я танковые бригады полковника В. С. Агафонова и полковника П. К. Жидкова обошли Евстратовский справа и с ходу овладели Манойлином. Вскоре была взята и ферма № 1 совхоза "Первомайский". Таким образом, танкисты А. Г. Кравченко за первый день наступления продвинулись с боями на 30—35 километров.
Цитата("К.К.Рокоссовский. Солдатский долг")
(Командующий Донским фронтом)
Накануне был получен утешительный метеорологический прогноз. Но еще задолго до рассвета стало ясно, что синоптики ошиблись. Вокруг стоял густой туман, и ничто не предвещало улучшения погоды.
А время начала артподготовки быстро приближалось. Обсудив с товарищами, какие следует внести поправки при создавшейся обстановке, отдаю соответствующие распоряжения. Ровно в назначенный срок орудия и гвардейские минометы открыли огонь по противнику.
Тотчас донесся гул канонады и справа: начал наступление наш сосед — Юго-Западный фронт.
Так 19 ноября 1942 года началось историческое сражение, в результате которого были окружены отборные немецко-фашистские войска.
И если до этого момента у противника была еще возможность спасти свои части от разгрома своевременным отводом их на запад, то теперь они обрекались на гибель.
Ничто уже не могло их спасти. В действие вступил план, умело и тщательно разработанный советским командованием.
Сильно нервничал С. И. Руденко. Предусмотренные планом массированные удары авиации срывались из-за нелетной погоды.
Я разрешил ему поднимать в воздух пары и одиночные самолеты. Эти внезапные налеты оказывали большую поддержку нашей пехоте.
От летчиков требовались высокое мастерство и мужество, чтобы водить машины в тумане, но они успешно справились с задачей, еще более упрочив свой авторитет среди бойцов и командиров фронта.
Вражеские самолеты в этот день почти не появлялись. А наша авиация по мере улучшения погоды все усиливала свои действия.
Сплошной туман скрывал от нас поле сражения. Не помогали никакие оптические приборы, а в них недостатка на нашем наблюдательном пункте не ощущалось. Молочная пелена лишь озарялась вспышками разрывов... Рокочущий гул не стихал ни на миг.
Но вот грохот разрывов переместился в глубину. Значит, наступил момент переноса огня. До нашего слуха долетело дружное «ура». Залязгали гусеницы танков. Началась атака. Невольно мы переглянулись. У всех находившихся на НП возникла одна мысль: удастся ли прорвать вражеские укрепления?
Напрягли слух. Артиллерийский и минометный огонь противника не усиливался. Велся он неорганизованно. Но вот по всему фронту затрещали вражеские пулеметы.
Видно, еще не все огневые средства были подавлены в ходе нашей артподготовки. Из тумана донеслись разрозненные орудийные выстрелы.
Догадываемся: на подавление огневых точек противника выдвигаются орудия прямой наводки. В войсках 65-й армии этот способ широко применялся.
Настойчиво внедрял его командующий артиллерией фронта генерал В. И. Казаков. Не менее страстным поборником стрельбы прямой наводкой был и командующий артиллерией 65-й армии С. И. Бескин.
Вскоре огонь противника заметно ослабел, шум боя стал все больше удаляться в глубину.
Постепенно прояснялось. Туман рассеивался, и уже кое-где поле боя стало просматриваться. В бинокль слежу за штурмом меловых обрывистых высот в районе Клетской.
Видно, как наши бойцы, цепляясь за выступы, взбираются вверх. Многие срываются, скатываются вниз, а потом опять упорно, помогая друг другу, карабкаются по круче и атакуют врага. Гитлеровцы отбиваются отчаянно, но не выдерживают. Наша пехота сбрасывает их с высот. Главная полоса вражеской обороны начала давать трещины.
Ломая ее, 65-я армия продвигается в глубину — с большим трудом на левом фланге и успешнее на правом, на стыке с 21-й армией.
Во второй половине дня противник контратаками пытался затормозить продвижение наших войск. Командующий 21-й армией генерал И. М. Чистяков вводом в бой танкового корпуса преодолел сопротивление врага и начал развивать успех.
Цитата("Артиллерийское наступление")
В.И.Казаков."На переломе."
(Командующий артиллерией Донского фронта)
К. К. Рокоссовский приказал начинать артиллерийскую подготовку в назначенное время. Так как авиация не могла действовать, успех прорыва вражеской обороны во многом зависел только от артиллерии, от ее организованности, мощности и точности огня. Предстояло боем проверить качество всей работы, проделанной нами в подготовительный период, и все мы, конечно, волновались, хотя всячески старались казаться спокойными. Да и как не волноваться в такие ответственные минуты!
Еще до нашего приезда на пункт артиллерийские командиры сверили часы. Для того чтобы добиться одновременного открытия огня всей имеющейся артиллерии, мы ввели некоторые неуставные команды, которые прижились и применялись до конца войны. Примерно за 5 минут до начала артиллерийской подготовки была подана команда: «Оперативно», означавшая прекращение переговоров по всем линиям связи. Затем было передано: «Зарядить!» За одну-две минуты до открытия огня прозвучало: «Натянуть шнуры!» — команда, родившаяся на фронте. Тысячи расчетов застыли у орудий в ожидании волнующей команды: «Огонь!» За 20 секунд до назначенного времени прозвучала и эта долгожданная команда. Ее дублировали сигнальные ракеты.
Ровно в 7 часов 30 минут 19 ноября 1942 года в тишину туманного утра ураганом ворвался гром артиллерийской канонады. В тот день всем нам впервые довелось быть свидетелями артиллерийской подготовки такой силы. Воздух наполнился грохотом многих тысяч выстрелов и вторивших им разрывов. Подумать только: во время первого огневого налета каждую минуту производилось 5–6 тысяч выстрелов. Мы различали на слух резкие выстрелы пушек, глуховатое уханье гаубиц и частое покрякивание минометов. Артиллерия усердно перепахивала оборону противника. Там поднимались столбы пыли и земли, взлетали в воздух обломки вражеских наблюдательных пунктов, блиндажей и землянок. Мы как завороженные смотрели на эту феерическую картину.
В этот день на нашем фронте наступала только 65-я армия. Что же касается 24-й и 66-й армий, то они оставались на месте, сковывая противника огнем и частыми атаками.
Я уже отмечал, что в наступлении наш фронт, и в частности 65-я армия, играл вспомогательную роль.
Основную же задачу решали 5-я танковая и 21-я армии Юго-Западного фронта — наши непосредственные соседи справа. Можно представить, что творилось во время артиллерийской подготовки в полосах действий этих армий, где артиллерии было намного больше, чем у нас!
Возвращаясь к событиям на участке 65-й армии, я должен признаться, что, несмотря на великолепное начало, 80-минутная артиллерийская подготовка прошла хуже, чем хотелось.
Из-за плохой видимости огонь на разрушение целей не дал большого эффекта. К тому же последний огневой налет, не в пример первому, оказался не таким мощным и сокрушительным, каким планировался. К концу артиллерийской подготовки темп огня должен был повышаться, но так не получилось. Недостаточно тренированные орудийные расчеты не выдержали установленного темпа.
И все же, несмотря на эти существенные недостатки, артиллерийская подготовка оказалась в общем эффективной, благодаря большой точности и силе первого огневого налета. Уже к середине артиллерийской подготовки многие подразделения противника начали оставлять окопы и блиндажи, спасаясь в глубине своей обороны.
Благодаря этому атака нашей пехоты, начавшаяся в 8 часов 50 минут, была успешной. Сильное сопротивление противник сумел оказать только в Мело-Клетском, где он имел много опорных пунктов, оставшихся неразрушенными и недостаточно подавленными. Однако дальнейшее наступление развивалось медленно. Отошедшие части противника закрепились на заранее подготовленном рубеже и оказали упорное сопротивление. Опять слово должна была взять артиллерия. Большое количество орудий было выдвинуто непосредственно в боевые порядки пехоты, в ее передовые цепи. Артиллеристы расстреливали врага в упор. Тяжелые полки оставались на месте и поражали противника огнем с закрытых позиций.В результате совместных усилий пехоты и артиллерии к исходу дня была прорвана первая линия обороны противника. Части 65-й армии продолжали развивать наступление на Венцы.
К.П.Казаков."Огневой вал наступления"
(Старший офицер штаба Н.Н.Воронова )
День 19 ноября 1942 года тогда же назвали Днем артиллерии еще и потому, что наша артиллерия впервые в столь широком масштабе применила артиллерийское наступление. Этот термин, как уже известно читателю, был назван в директиве Ставки ВГК от 10 января 1942 года.
http://www.youtube.com/watch?v=fr2KpyikXKo
http://www.youtube.com/watch?v=y6j58sYVNVo
В семь тридцать загрохотал бог войны. Дрогнул наш блиндаж, сыпанула земля с потолка и стен. А мощная канонада все нарастала, закладывая нам уши. Она продолжалась восемьдесят минут, грохот перекатывался и слева от нас, в полосе Юго-Западного фронта. В восемь пятьдесят стрелки с поддерживающими их танками атаковали противника. Сразу стало ясным, что, несмотря на плохую погоду, артиллерия свое дело сделала.
К одиннадцати утра первая позиция 3-й румынской армии была полностью прорвана, наша пехота вышла к огневым позициям вражеской артиллерии и овладела ими.
Появилась возможность получить предварительное представление о результатах контрбатарейной борьбы, и наша небольшая группа, разделившись, двинулась вслед за пехотой.
Впечатление от артиллерийской боевой работы по дальним вражеским целям мы получили сильное. Я обошел и объехал несколько батарейных огневых позиций противника.
Они были буквально перепаханы тяжелыми снарядами. Лучшее свидетельство тому, что наша инструментальная разведка очень точно, засекла по звукам выстрелов вражеские батареи, то есть цели отдаленные, такие, которые нельзя выявить другим способом, Владимир Павлович Ободовский побывал в районе станицы Мело-Клетская, обнаружил пять брошенных противником батарейных позиций с четырнадцатью исправными орудиями и несколькими поврежденными. Дмитрий Родионович Ермаков доложил, что в полосе 51-й гвардейской стрелковой дивизии все огневые средства врага были подавлены настолько надежно, что ее полки вошли в прорыв в сопровождении оркестра, игравшего «Интернационал».
В полосе 5-й танковой армии 15 румынских батарей, засеченных нашими звуковыми артиллерийскими станциями, были подавлены. В целом же вражеская артиллерия во всей полосе прорыва оказалась почти полностью парализованной, и в первой половине дня ее огневое сопротивление было слабым и эпизодическим. Обследуя результаты контрбатарейной борьбы в полосе 5-й танковой армии, я лишь изредка ловил ухом выстрелы отдельных орудий противника. А стрельбы организованной, батареями, не наблюдалось до вечера.
21 армия Юго-Западного фронта генерала И.М.Чистякова на главном направлении прорывала оборону румынских дивизий.
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне.")
(Командующий 21 армией Ю.-З. фронта)
.Пять часов утра 19 ноября.
Звоню Батову.
— Павел Иванович, как у вас дела? У нас туман, ничего не видно. Что будем делать?
— Я не знаю.
— И я не знаю, давай подумай.
— Ладно, и ты подумай.
Звоню Ватутину.
— Что делать, товарищ командующий? Туман! Авиацию не поднять...
— Подумай...
— Я уж думаю...
Звоню Батову.
— Может, решимся? Ударим? Артиллерии много…
Звоню Ватутину.
— Товарищ командующий, может, ударим?
— Подожди. Я поговорю с Москвой. Пусть доложат Сталину, что туман, видимость плохая.
Через несколько минут звонит Ватутин.
— Артиллерии много? Ну наступай без авиации. Желаю успеха.
Это было в 7 часов 30 минут.
Ну и ударили! Аж земля задрожала! Больше часа били по траншеям противника. Настроение пехоты, которая это видела, понятно, хорошее. Когда кончили громыхать пушки, в 8 часов 50 минут, подал команду пехоте и танкам — вперед! Артиллерия стала переносить огонь все дальше и дальше в глубину.
Мы наблюдаем. Проходит пять минут, противник не стреляет, десять, пятнадцать минут — молчок!
Ударная группировка армии (63, 76 и 293-я стрелковые дивизии) вместе с танками непосредственной поддержки пехоты быстро продвигается вперед.
Вот уже и передний край обороны противника прорван на фронте до двенадцати километров.
Я и сам думаю: «Не ушел ли противник раньше, не били ли мы по пустому месту?»
— Не может быть, наша разведка всю ночь подтверждала, что противник занимает первую позицию, — отвечаю я уверенно, а у самого сосет под ложечкой: а вдруг противник и в самом деле нас обманул? — Да, или он ушел, или мы его накрыли.
Я попросил у Воронова разрешения на «виллисе» съездить посмотреть, что там такое впереди.
Воронов разрешил. Подъезжаем мы к первой траншее — все разбито! Вторая — тоже, третья — тоже...
Возвращаюсь на НП. Звонок командира 293-й стрелковой дивизии генерала П. Ф. Лагутина:
— Противник начинает оказывать сопротивление на второй позиции.
— Вот это порядок, — улыбается Н. Н. Воронов. — Значит, наша артиллерия первую позицию противника обработала классно. Молодцы пушкари!
О том, что противник стал приходить в себя, стали докладывать нам и командиры других дивизий первого эшелона.
Чтобы наступление войск на направлении главного удара развивалось более успешно, для прорыва главной полосы обороны противника в 13.00 я ввел в бой 4-й танковый корпус под командованием генерала А. Г. Кравченко. Приказал ему во взаимодействии с частями 293-й и 76-й стрелковых дивизий допрорвать главную полосу обороны противника и вместе с подвижными частями 5-й танковой армии и 3-м гвардейским кавкорпусом разгромить подходящие резервы, штабы и тылы противника, отрезать пути отхода у села Перелазово группировке противника, состоящей из двух-трех дивизий.
К исходу же дня 19 ноября выйти в район хутор Монойлин, ферма № 1, совхоз Первомайский, высота 197, хутор Майоровский, после чего выбросить передовой подвижный отряд на реку Дон и захватить с ходу переправу. К часу ночи 20 ноября 4-й танковый корпус с тяжелыми боями без сопровождения авиации, так как погода была нелетной, все-таки смог пройти тридцать — тридцать пять километров и выполнил поставленную задачу дня. Как только танковый корпус вырвался вперед, отдельные части противника стали контратаковать, стремясь задержать наше наступление.
В известной степени им это удалось. Наши стрелковые дивизии смогли продвинуться в глубину вражеской обороны только на 5–7 километров. Общую задачу дня выполнить полностью не удалось. Однако главное достигнуто: две позиции противника прорваны, созданы благоприятные условия для успешных действий подвижной группы армии. И мы не замедлили этим воспользоваться.
Для наращивания удара в 16.00 19 ноября был введен 3-й гвардейский кавкорпус под командованием генерала И. А. Плиева, который имел задачу уничтожать отдельные опорные пункты, оставшиеся после наступления 4-го танкового корпуса, и во взаимодействии с 293-й и 76-й стрелковыми дивизиями к исходу дня выйти в район Селиванова, Верхне-Бузиновка, хутор Евлампиевский, Большой Набатовский и в этом районе разгромить противника.
Донскому фронту и его 65 армии(генерал П.И.Батов) досталось прорывать оборону немецких дивизий и обеспечивать от контрудара левый фланг ударной группировки Юго-Западного фронта.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
(Командующий 65 армией Донского фронта)
Секундная стрелка перескочила последнее деление и как будто остановилась на 7.30. И тотчас в тылу Дружилинских высот, слева и справа, раздался мощный рев.
Полки тяжелых гвардейских минометов дали первый залп.
Мелькнули в облаках огненные хвосты «катюш» и исчезли за занавесом тумана. Оттуда пронесся вибрирующий гул разрывов. Далеко справа снова послышался рев «катюш» — начал огонь Иван Михайлович. И вот уже вся наша артиллерия ударила по вражеской обороне.
В воздухе сплошной гул. Завеса тумана стала желтовато-багровой. Артиллерийская подготовка продолжалась 80 минут. Орудия и минометы вели с максимальным темпом огонь по заранее пристрелянным огневым точкам противника.
На НП царило напряженное ожидание. В 8.30 к гулу и грохоту орудийного огня прибавились новые звуки: перестук пулеметов, дробь автоматных очередей, залповый огонь из винтовок.
Готовясь к броску, давала свой голос пехота. Боевой порядок дивизий был построен в один эшелон, чтобы сразу обрушиться и ворваться в первые траншеи противника всеми наличными средствами. Этот порядок себя вполне оправдал.
В 8.50 раздался залп тяжелых минометов — сигнал к атаке. На мгновение стало тихо, и вдруг весь плацдарм ожил и заполнился массой людей. В стереотрубу было видно, как солдаты выскакивали из окопов, бежали за танками и вместе с ними исчезали в тумане. Донеслись первые разрывы ручных гранат.
Пошли!
Первые две линии траншей на береговой возвышенности были взяты сразу. Развернулся бой за ближайшие высоты. Оборона противника была построена по типу отдельных опорных пунктов, соединенных траншеями полного профиля. Каждая высота — сильно укрепленный пункт. Овраги и лощины минированы, подступы к высотам прикрыты проволокой, спиралями Бруно.
Гвардейцы справа, прижимаясь к 76-й дивизий соседа, двигались хорошо. В центре хуже: Меркулова(304 сд) вынудили залечь перед Мело-Клетским. Что же делается у Макаренко?
— Слышите, товарищ командующий? — сказал, указывая рукой налево, Горбин. Он отошел от бесполезной стереотрубы и напряженно вслушивался в многоголосый шум невидимого боя.
Да, на участке 321-й дивизии начиналась горячая пора: оттуда доносились характерный лающий голос немецких шестиствольных минометов и все нарастающая трескотня пулеметов и автоматов.
Где ожили огневые точки врага? Какие? Сколько их? Пришлось вызвать к телефону комдива 304-й.
— Что у тебя делается, Меркулов?
— Задушил, проклятый, огнем.
— Сейчас помогу. Давай целеуказания.
— Да я же ничего из этой крысиной норы не вижу, товарищ командующий, — взмолился комдив.
К счастью, почти в ту же минуту на радиосвязи появился Радецкий(Член Военного совета 65 армии). Он доложил:
— Ясно вижу высоту сто тридцать пять ноль, на ней обозначились одиннадцать дзотов. Правофланговый полк триста двадцать первой дивизии залег в кустарнике у высоты под огнем пулеметов. Полагаю, что они же фланговым огнем давят на триста четвертую.
— Ваше с Макаренко решение, Николай Антонович?
— Просим поддержать армейской артиллерией, и мы через полчаса атакуем высоту. — Начальник политотдела помолчал, видимо сообразуясь с обстоятельствами, и закончил: — Если возможно, направьте нам хоть роту танков. Мы понимаем, что Меркулову они нужны, но хотелось бы избежать лишних потерь в штурмовых группах.
Приказание Манило: в 10.50 дать огневой налет по квадратам 102, 107, 110 и 111.
Приказание командующему бронетанковыми войсками армии Лукьянову: взять у Невжинского две роты танков, лично проверить маневр этих танковых рот в полосу дивизии И. А. Макаренко, помочь организовать бой за высоту 135,0.
Комдиву 304-й: хватит топтаться на одном месте, полковник. В 10.50 окажу содействие огнем. Организуй бросок во взаимодействии с Макаренко. Сейчас высота 186,7 — ближайшая задача для вас.
Так начался 19 ноября бой за Мело-Клетский — сильный опорный пункт на центральном участке прорыва, бой, в котором командиры наших ударных дивизий выдержали экзамен на взаимодействие. Маневр траекторией — и высота 135,0 накрыта огнем артиллерии армии.
Бойцы 321-й, штурмуя дзоты, развязали руки 304-й дивизии: 812-й полк Сорокина зацепился за восточную окраину Мело-Клетского и вел огневой бой, ожидая по приказу комдива, пока совершится обходный маневр. В это время Чеботаев с танкистами Якубовского проскочил слева вперед, устремившись к высоте 186,7, находившейся в тылу Мело-Клетского, а справа обходил опорный пункт 77-й гвардейский полк. Бой этот протекал на фоне непрерывных контратак. Виктор Сергеевич Глебов доносил, что гвардейцы отбили две контратаки, в которых участвовало по 10 — 15 немецких танков с пехотой. Он говорил: «Тяну за собой артиллерию, всеми силами тяну артиллерию в боевых порядках пехоты, а местность такова, что часто на руках приходится тащить...» Из Логовского все сильнее нажим противника — одна, другая, третья контратака. В третью немцы бросили уже до полка пехоты при поддержке шестиствольных минометов.
Погода улучшилась. Авиация начала разведку.
Никитин доложил, что летчики наблюдают движение значительных групп пехоты и танков противника из района Ореховское — Венцы. Последовал приказ — авиации нанести бомбовые удары по подходящим резервам неприятеля. Две мысли преобладали в тот момент. Чем сильнее нажимает противник контратаками на ударную группу 65-й армии, тем яснее становится, что замысел операции немецкое командование не разгадало и, где наш главный удар, еще не знает. Это хорошо. Но трудности на нашем, клетском, направлении от этого увеличивались. Крайне беспокоила проблема темпа. Лишь бы противник не направил резервы во фланг наступающим дивизиям Чистякова!
С командного пункта армии позвонил И.С. Глебов и передал радостное известие: командарм 21-й в 12.00 ввел в прорыв 4-й танковый корпус, он развивает наступление на Евстратовский!
..Ветер разорвал наконец туман. Стало возможно работать у оптических приборов. Высота 186,7 отбивалась огнем. Вот на ней загрохотали разрывы наших снарядов. Дым. Фонтаны взметнувшейся земли. Это Меркулов ударил всей силой артгруппы, поддерживавшей 304-то дивизию. Но тотчас же начал сильный огонь Мало-Клетский и прижал к земле чеботаевский полк.
Чеботаеву мастерски помог Бабаскин огневым налетом армейской артиллерии на вражеский опорный пункт. Очередной бросок полка — и Чеботаев вплотную подошел к меловым обрывам.
Кто-то положил руку мне на плечо. Оторвался от окуляров прибора — сзади стояли К. К. Рокоссовский и В. И. Казаков. Я собирался доложить. Командующий фронтом жестом остановил.
— Сам вижу, Павел Иванович.
Он встал у стереотрубы. Мы наблюдали один из самых напряженных моментов боя. Пусть читатель представит себе эту местность: извилистые глубокие овраги упираются в меловой обрыв, крутые его стены поднимаются на 20 — 25 метров. Рукой почти не за что уцепиться. Ноги скользят по размокшему мелу. Чеботаевцы начали штурм. Было видно, как солдаты подбегали к обрыву и карабкались вверх. Вскоре вся стена была усыпана людьми. Срывались, падали, поддерживали друг друга и упорно ползли вверх.
Командующий фронтом, не отрывая глаз от стереотрубы, сказал:
— Хорошо... Хорошо! Танки прорвались в обход. Действительно, две группы танков обходили Мело-Клетский. Невжинский — справа, Якубовский — слева. Они шли к высоте 186,7, ведя огонь с ходу по дзотам. У телефона Меркулов:
— Восемьсот двенадцатый полк перешел в атаку на Мело-Клетский. Бой перемещается к центру поселка.
— Твое решение, полковник?
— Двумя батальонами Сорокина очищаю Мело-Клетский. Остальные силы дивизии — за Чеботаевым, к Ореховскому. Ночью возьму Ореховский, товарищ командующий!
— Это правильно, но не хвались. Где твоя артиллерия?
— Отстает, товарищ командующий, — признался Меркулов. — Тягачи старые, горюче-смазочных не хватает... Прошу ускорить подвоз боеприпасов.
— Слушай, комдив: утром буду в Ореховском. Понятно? И достанется тебе, если увижу, что пехота дерется без артиллерии и танков. Учись у гвардейцев...
Время шло к 16 часам. Дьявольский треугольник высот на направлении главного удара (135,0, 186,7 и МелоКлетский) был наконец взломан. Но темпы продвижения ударной группы все еще низкие. На переправы через Дон и в тылы армии были посланы офицеры штаба и политотдела с заданием принять все меры для улучшения снабжения войск боеприпасами.
З. Т. Бабаскин и Ф. Э. Липис направлены в 304-ю и к гвардейцам. Зиновию Терентьевичу сказано: «Бой в глубине показывает, что разведка конкретных целей ведется плохо. Исправить ошибки артиллеристов. Во-вторых, проверить продвижение орудийных расчетов в боевых порядках пехоты». Задание начальнику оперативного отдела: «Ориентироваться в обстановке на направлении к Ореховскому, в районе высот с отметками выше двухсот. Меня интересует одно: уловить момент, когда можно будет взять из дивизий обе танковые бригады».
Подполковник понял, какой созревает план, счастливо улыбнулся и, взяв автомат, быстро вышел из блиндажа.
Командующий фронтом пробыл на НП армии часа два и направился в 24-ю армию. На прощание сказал:
— Противник оказывает неожиданно упорное сопротивление, — и, помедлив, закончил: — Помните, вы отвечаете за левый фланг двадцать первой армии.
Эти слова были восприняты как требование резко поднять темп наступления ударной группы.
Наши части сражались напористо. Бой за Мело-Клетский — лишь одна иллюстрация героизма солдат и мастерства офицеров, проявленных при боевом крещении 65-й. За первый день при прорыве обороны было штурмом захвачено 23 дзота. Отражая многочисленные контратаки, уничтожили 10 немецких танков.
Крупный опорный пункт Ореховский, взятием которого наша ударная группа завершила бы прорыв обороны противника на всю тактическую глубину, обрамляла с севера и юго-запада группа высот.
К исходу 19 ноября туда подошли наступающие дивизии: справа высоту 207,8 захватила 76-я дивизия чистяковской армии; гвардейцы В. С. Глебова, вырвавшись по сравнению с ней километра на два вперед, дрались за высоты 219,3 и 232,2, то есть охватывали Ореховский с юго-запада и юга, помогая Меркулову, который вместе с Якубовским наносил удар в лоб.
Но взять 19 ноября этот последний рубеж высот мы не смогли. Лишь Чеботаев одним батальоном оседлал отметку 202,2 и оттуда готовился к броску на Ореховский опорный пункт. Все высоты встретили нас организованным огнем, а гвардейцев — неоднократными контратаками, продолжавшимися до темноты. Пришлось остановиться. Должно быть, это обстоятельство и имел в виду Василий Иванович Казаков, когда под вечер сказал:
— Ну, Павел Иванович, давай бабки подбивать... Воевали, воевали — ничего не навоевали!..
На грубоватую прямоту старого боевого друга нельзя было обижаться. Он искренне хотел нам добра и славы, а ключ к ним был в одном слове: «темп». Темп и еще раз темп! Однако в порядке критики должен сказать, что руководство фронта поступило бы правильно, если бы во второй половине дня 19 ноября передало нам хотя бы часть сил 16-го танкового корпуса. После 18.00 65-я армия имела реальные возможности ввести в прорыв подвижное соединение из-за правого фланга 27-й гвардейской дивизии — на стыке с 21-й армией.
Вскоре В. И. Казаков уехал. Улучив несколько минут, усаживаюсь на топчан, чтобы обдумать наши дела и предстоящие задачи. 27-я гвардейская воевала отлично, продвинувшись в тяжелых условиях на 8 километров (приведу для сравнения цифры: к исходу 19 ноября дивизии 21-й армии прорвали оборону противника в глубину на 5 — 6 километров; среднесуточный темп пехоты на всех ударных направлениях при прорыве составил 5 — 10 километров). 304-я выполняла задачи вполне удовлетворительно (ее продвижение — 5 — 8 километров), не говоря уже о том, что командир 807-го полка Чеботаев был первым героем дня.
На левом фланге ударной группировки мы, говоря формально, успеха не имели: Макаренко, захватив высоту 135,0, дальше не прошел, а под Логовским не сдвинулись с исходных позиций.
Однако успех не всегда измеряется километрами. Если бы не подоспела умелая и своевременная помощь 321-й, Меркулов бы застрял в центре, это во-первых.
А во-вторых, что самое важное, 321-я дивизия при содействии 23-й дивизии полковника П. П. Вахрамеева в первый день прорыва связала 376-ю немецкую дивизию и до полусотни танков, заставила их втянуться в тяжелый бой. С точки зрения главной задачи армии — это был успех, и немаловажный.
19 ноября самым опасным было бы, если пресловутый фон Даниэльс (командир 376 пехотной дивизии) кое-что понял в обстановке и нанес удар во фланг 21-й армии; но он по уши увяз в районе Осинки — Логовский, и этим 65-я армия обязана генералу Макаренко и его частям, геройски отбивавшим здесь контратаку за контратакой.
Цитата("Ф.Паулюс.Показания в плену.")
(Командующий 6 полевой армией гр. армий "Б")
Еще 19 ноября по телефону я лично получил от главнокомандующего армейской группировки «Б» г/п фон Вейхса следующий приказ ОКБ: «6-й армии во что бы то ни стало оставаться на теперешних позициях и держать Сталинград. Контрмеры предприняты».
Я снова высказал фон Вейхсу мнение, которое он разделял и о котором говорилось в высших инстанциях, что необходимо, не теряя ни одного дня, оттянуть армию на Дон.
19 ноября масштаб и цели наступления наших фронтов на Юге немцам был неясен.
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1003593/Gelen_Raynhard_-_Voyna_razvedok._Taynye_operacii_specsluzhb_Germanii._1942-1971.html
Цитата("Р.Гелен.Война разведок.")
(Начальником отдела «Иностранные армии Востока» ОКХ)
19 ноября 1942 года
3-я румынская армия
Противник, как мы ожидали, перешел в наступление против этой армии на широком фронте между Клетской и Блиновом (центр 2-го румынского армейского корпуса).
Картина еще полностью не ясна, но уже можно сказать: как и предполагалось ранее, наметились направления двух главных ударов:
а) в районе Клетской – 27-я гвардейская стрелковая дивизия и 252-я стрелковая дивизия из армейского резерва с 45 танками;
б) против 14-й румынской пехотной дивизии – 216-я и 219-я (возможно, 19-я) танковые бригады.
Идет ли речь о появлении всей 5-й танковой армии на этом участке фронта, пока судить трудно: реально выявлены 216-я танковая бригада, 219-я танковая бригада (до сих пор нам не встречалась, возможно, за нее принята 19-я танковая бригада, тоже входящая в состав 5-й танковой армии) и три стрелковые дивизии, как докладывалось ранее, из состава 5-й танковой армии (46-я гвардейская, 119-я и 346-я стрелковые дивизии). В ходе наступления следует считаться с новой тактикой русских – вводом основной массы танков в образовавшийся прорыв.
Вот такой информативный доклад генерала Р.Гелена. Неизвестно - танковая армия то ли уже наступает ,то ли ещё находится под Плавском и готовится удару по гр. армий "Центр".
252 стрелковя дивизия находилась резерве 65 армии Донского фронта и в тот день не наступала, 46 гв. сд тогда была в составе Воронежского фронта , а 346 сд в составе соседней с 5 танковой 21 армией и в наступлении также не участвовала. Про остальные дивизии и бригады (на плацдарме полностью упущены из виду 1 , 4 танковые корпуса к) немцам таким образом ничего не было известно. Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
(Адъютант командующего 6 полевой армией)
Телефон яростно звонил. Я сразу очнулся от сна. Не успел я взять трубку, как услышал далекий гул. Ураганный огонь, подумал я.
Дежурный офицер доложил: "Тревога, господин полковник! Немедленно к начальнику штаба!"
То было начало советского контрнаступления. На листке календаря значилось: 19 ноября 1942 года.
Я надел китель, натянул сапоги и поспешил к Шмидту. Туда уже явились многие офицеры, которых разбудили, как и меня.
Начальник штаба Шмидт уже поднял всю армию по тревоге. Положение стало крайне серьезным. Миновали дни напряженного ожидания, когда артиллеристы и танкисты не отходили от орудий, всегда готовые к отпору, пехотинцы лежали около пулеметов, снаряженных для ведения непрерывного огня, а ручные гранаты они клали около себя.
Вскоре вслед за мной к Шмидту прибыл командующий армией. Зазвонил телефон. Из Осиновки докладывал генерал Штрекер, командир XI корпуса.
— Здесь сущий ад, — доносил Штрекер, — невообразимый ураганный огонь обрушился на наши позиции, земля буквально перепахана.
У нас значительные потери, однако основной удар, видимо, нанесен по румынам.
Я связался по телефону со своим левым соседом, IV румынским армейским корпусом.
Его начштаба настроен весьма пессимистически. Он опасается паники в своих войсках. Наши дивизии держатся стойко, но из-за метели очень плохая видимость. Мы будем докладывать командованию о ходе дел.
Генерал Паулюс пояснил Штрекеру:
— Для обеспечения вашего левого фланга я намерен 14-ю танковую дивизию ввести в действие юго-западнее Мело-Клетской.
О дальнейшем вы узнаете, когда выяснится направление удара противника.Паулюс положил трубку, молча взглянул на нас и снова протянул руку к телефону.
— Соедините меня с группой армий "Б".
Офицер оперативного отдела группы армий принял первое донесение 6-й армии об артиллерийской подготовке противника.
С этого момента телефон в кабинете начальника штаба звонил почти не переставая. Донесения, запросы, распоряжения следовали одно за другим.
Подготавливался вывод XIV танкового корпуса из города. Генеральный штаб получал информацию о происходящем от своего офицера связи при 6-й армии по его собственной радиостанции; то был майор генерального штаба фон Цитцевич, сменивший майора Менцеля. Но мы все еще не знали ничего определенного о намерениях и направлении удара противника.
Наконец около 7 часов генерал Штрекер снова дал о себе знать.Прорыв у румын
— Противник нанес удар со своего плацдарма. Мы пока удерживаем свои позиции. Удар нанесен по 3-й румынской армии, 376-я пехотная дивизия сообщает, что русские прорвали позиции IV румынского армейского корпуса и продвигаются вперед в южном направлении. Совершенно неясно положение 1-й румынской кавалерийской дивизии. Она уже не имеет никакой связи с левым соседом.
Я переброшу 376-ю пехотную дивизию для прикрытия нашего фланга, развернув ее фронтом на запад. Нарушена телефонная связь с 44-й пехотной дивизией.
Связной мотоциклист доложил, что артиллерийским обстрелом почти вовсе разгромлены передовые позиции у румын, танки красных все сровняли с землей.
Паулюс одобрил переброску 376-й пехотной дивизии на отсечную позицию, потребовал восстановления связи с 14-й танковой дивизией, а 1-ю румынскую кавалерийскую дивизию, отошедшую на восток, подчинил XI армейскому корпусу.
Из штаба группы армий "Б" мы узнали, что советская артиллерия в течение многих часов обрушивала тысячи тонн стали на позиции 3-й румынской армии. Затем две ударные армии прорвались с плацдарма у Клетской и Серафимовича. Румыны, видимо, храбро оборонялись, но были смяты и обращены в бегство. В настоящее время советские бронетанковые соединения, механизированные пехотные части и кавалерия неудержимо движутся дальше на запад. Ни германский, ни румынский штаб не могли сказать, где находятся передовые части наступающего противника. Одно было ясно: уже создана угроза 6-й армии с тыла.
Не удались также мои попытки получить представление о потерях, постигших XI армейский корпус. Адъютант корпуса сообщил мне, что начиная с раннего утра связь почти постоянно нарушена.
По его мнению, надо считаться с весьма большими потерями в 44-й и 376-й пехотных дивизиях. 19 ноября офицеры штаба армии провели в томительном ожидании. Потом с каждым часом все более учащались сообщения о катастрофе. Хотя мы к вечеру еще не имели точного представления о масштабе советских успехов, но каждому было ясно, что нам угрожает смертельная опасность. Около 19 часов я явился с докладом к Паулюсу. Сутулясь, он шагал взад и вперед по комнате. Чаще обычного нервно подергивалось его лицо. Он остановился передо мной.
— Итак, случилось то, что я предсказывал в течение недель. Гитлер не хотел признаватьто, что ясно было любому простому солдату.
А Кейтель и Йодль его в этом поддерживали. Несколько недель от нас отделывались пустыми фразами. Теперь мы должны расхлебывать кашу. При этом мы еще вовсе не знаем, удастся ли нам приостановить контрнаступление Красной Армии.
Я молча кивал головой, ведь меня терзали те же мысли. Взволнованно Паулюс продолжал:
— Нам угрожает колоссальная опасность. Я вижу только один выход из создавшегося положения: отход на юго-запад. Необходимо действовать быстро.
Таково было и мое мнение. Поэтому я спросил:
— Действительно ли в этом случае командование армии должно испрашивать согласие генерального штаба? Ведь сейчас речь идет о 330 тысячах человек.
— Именно потому, что дело идет о том, быть или не быть всей 6-й армии, я, как вы знаете, предложил оставить Сталинград. Это было отвергнуто.
Все еще остается в силе приказ, согласно которому ни один главнокомандующий группой армий или командующий армией не имеет права без разрешения Гитлера оставить населенный пункт или даже окоп. Разумеется, этим парализуется решимость всякого командующего армией. Однако на что же это похоже, если в условиях войны приказы больше не будут выполняться?
Как это отразилось бы на армии? Чем большей властью обладает генерал, тем в большей мере он должен быть для своих солдат образцом в соблюдении приказов.
Эта принципиальная позиция определяла поведение Паулюса и в последующие дни. Как бы повелительно ни требовали обстоятельства действовать самостоятельно, Паулюс постоянно колебался, но не принимал решения. Он оставался послушным генералом. В этом его поддерживали и темпераментный, но фанатичный начальник штаба генерал-майор Шмидт, и большинство командиров корпусов. Да и я сам, несмотря на переживаемую мной душевную коллизию, не мог преодолеть эти хотя и мучительные, но безысходные колебания.
Наши первые контрмеры
В ночь с 19 на 20 ноября штаб армии уже имел ясное представление об обстановке. 14-я танковая дивизия доложила, что к вечеру 19 ноября противник танками и кавалерией продвинулся в наш тыл примерно на 50 километров.
Артиллерийский полк дивизии уже отбивал энергичные атаки противника. Из новых донесений XI армейского корпуса выяснилось, что румыны были атакованы сильными бронетанковыми соединениями, которые, не встречая серьезного сопротивления, смяли все на своем пути. Оставшиеся в живых бежали в страхе на юг и на восток. Видимо, 3-я румынская армия более не существовала. Но и многие наши тыловые части охватила паника перед лицом рвущегося на юг противника.
Естественно, этой ночью в штабе никто и не помышлял о сне. Все начальники отделов собрались у Шмидта. Без всяких признаков внутреннего волнения он объяснил новую обстановку западнее Дона, закончив следующими словами:
— Надлежит подготовить перенесение командного пункта армии в Нижне-Чирскую. Об уничтожении документов, без которых можно обойтись, и особенно секретных дел, командованием будет отдан приказ.
Оптимизм и кипучая энергия Шмидта резко отличали его от Паулюса, изнемогавшего под бременем павшей на него ответственности. Начальнику штаба были чужды моральные проблемы, терзавшие командующего армией. Он находился в родной стихии, ведь снова нужно было принимать решения, отдавать приказы, проверять их выполнение. Шмидт был уверен, что, несмотря на значительные первоначальные успехи, противника удастся после перегруппировки разбить в открытом бою, и представил Паулюсу предложения, которые он разрабатывал совместно с начальником оперативного отдела. Предложения сводились к следующему.
XIV танковый корпус в составе танковых полков 16-й и 24-й танковых дивизий форсированным маршем движется к Дону и с высоты западнее Голубинского наносит фланговый удар по продвигающимся на юг силам Красной Армии и уничтожает их. Штаб XIV танкового корпуса переходит на командный пункт армии в Голубинский. Ему будет подчинена 14-я танковая дивизия.
Действия штурмовых групп в городе немедленно прекратить.
С участка VIII и LI армейских корпусов снимаются все свободные части, и из них создается резерв 6-й армии.
Плацдарм на западном берегу Дона, западнее Калача, занимают под командованием полковника Микоша военно-инженерное училище и школа зенитчиков, усиленные всеми подразделениями тыловых служб, без которых можно обойтись.Офицерская школа в Суворовском приводится в боевую готовность.Штаб армии с 21 ноября переводится в Нижне-Чирскую. Ответственный за выполнение — полковник Адам.
Раненые и подразделения интендантской службы, без которых можно обойтись, отводятся в район южнее реки Чир, так как наступление русских угрожает железной дороге и тем самым основным коммуникациям снабжения армии.Паулюс утвердил эти предложения. Соответствующие приказы разослали в войска.
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
(В дни Сталинградского сражения был командиром 384-й пехотной дивизии и затем начальником штаба 17-го армейского корпуса . )
. Прорыв русских на двух участках большой излучины Дона
а) События 19 ноября 1942 г.
После артиллерийской подготовки, продолжавшейся несколько часов, 19 ноября в 4 часа утра русские одновременно начали наступление на румынские позиции на Дону сразу на двух участках: со своих плацдармов у Клетская и из района юго-западнее Серафимович.
Восточная группировка (3-я ударная армия русских) прорвала западнее Клетская правый фланг 3-й румынской армий и продвинулась на юг до Селиваново. 4-й румынский армейский корпус был разгромлен. 6-я армия бросила для обеспечения своего левого фланга юго-западнее Клетская свой резерв (части 14-й танковой дивизии), находившийся в районе Крайний, и взяла на себя руководство действиями изолированной в этом районе от своих войск 1-й румынской кавалерийской дивизии.
Дальнейшие меры в тот момент не казались необходимыми, так как умело действовавшее командование русских войск как здесь, так и в районе южнее Сталинграда наметило место прорыва так далеко от фланга немецких войск, что помощь немецких резервов была затребована не сразу. В районе Клетская между участком прорыва и немецкими войсками была расположена 1-я румынская дивизия, в районе Бекетовка — 20-я румынская пехотная дивизия. Кроме того, 3-я ударная армия русских наносила удар западнее Клетская, в юго-западном направлении, вследствие этого прошло много времени, прежде чем командование 6-й армии, которое еще не видело непосредственной угрозы, уяснило для себя обстановку, сложившуюся на ее левом фланге.
Западная группировка (5-я танковая армия русских в составе двух танковых, двух кавалерийских корпусов и большого количества стрелковых дивизий во втором эшелоне) начала наступление с высот в 10 км восточнее Девяткин{36} (30 км юго-западнее Серафимович), прорвала позиции 2-го румынского армейского корпуса и, быстро продвигаясь на юг, к середине дня овладела уже высотами севернее Перелазовский. Оттуда она повернула на юго-восток, переправилась через р. Куртлак и к вечеру достигла своими передовыми отрядами Гусынка и Калмыков, зайдя на 60 км в тыл 3-й румынской армии. Части русских на западном фланге достигли верхнего течения р. Чир и переправились через него.
Главные силы 3-й румынской армии были обойдены в результате этих двух прорывов и сбиты с позиций на Дону. Только по обе стороны от Распопинская усиленная 15-я пехотная дивизия румын под командой генерала Ласкара удерживала свои позиции между обоими участками прорыва на Дону, она повернулась на 180° и заняла оборону, имея в тылу реку.
Нельзя было принять эффективных мер против какой-либо из этих двух наступавших армий противника. У 3-й румьнской армии не было никаких сил, которые она могла бы противопоставить танкам противника; слабые по численности резервы{37} за левым флангом 6-и армий ничего не могли предпринять, а резерв группы армий, 48-й танковый корпус, на который возлагались большие надежды, с самого начала преследовал злой рок. Ниже я останавливаюсь на действиях этого корпуса.
б) Действия 48-го танкового корпуса
Уже само название «танковый корпус» не соответствовало действительности, так как в его состав входили лишь 22-я танковая дивизия, насчитывавшая около 45 танков (большей частью легких), и 1-я румынская танковая дивизия, имевшая около 40 трофейных чешских танков. Ударная сила танков этого корпуса равнялась ударной силе танкового полка.
(Konstanten:По состоянию немецких подвижных резервов можно понять - как немцы оценивали силу предстоящего советского наступления)
Исходное положение корпус должен был занять в районе Перелазовский, Бол. Донщинка, Петровка, так как предполагалось, что главный удар русские будут наносить с плацдарма у Клетская.
Для контрудара по западному флангу наступающих войск район юго-западнее Перелазовский был благоприятным. Были разведаны возможности нанесения удара в направлении как на Клетская, так и на Серафимович.
Когда 19 ноября поступили первые донесения о «вклинении противника на большую глубину» южнее Клетская и об «атаках» в районе Серафимович, их можно было рассматривать как подтверждение предположения о том, что главный удар противник наносит у Клетская. Поэтому уже поднятый по тревоге корпус с одобрения командования 3-й румынской армии и группы армий «Б» был брошен в этом направлении.
Однако, когда в 11 часов 1-я румынская танковая дивизия прошла Верх.-Черенский, а 22-я танковая дивизия — Бол. Донщинка, 48-й танковый корпус получил приказ повернуть на северо-запад и, продвинувшись через Блиновский, атаковать противника, прорвавшегося юго-западнее Серафимович.
48-й танковый корпус начал движение на Блиновский. 1-я румынская танковая дивизия продвигалась через Жирки, 22-я танковая дивизия — через Усть-Медведицкий.
В связи с трудностями, вызванными поворотом войск налево, дивизии отошли друг от друга на значительное расстояние и в условиях бездорожья им не удалось сразу соединиться.
Вскоре 1-я румынская танковая дивизия встретила у Жирки, а 22-я танковая дивизия южнее Усть-Медведицкий превосходящие силы танков противника, который атаковал их.
Между обеими дивизиями и на их флангах русские танки прорвались на юг.
48-й танковый корпус был встречен фронтальным наступлением 5-й танковой армии русских. .....
6-я армия в тот день еще не чувствовала непосредственной угрозы, и поэтому ее командование не считало нужным принять решительные меры.
В 18 часов командование армии сообщило, что на 20 ноября оно намечает в Сталинграде продолжать действия разведывательных подразделений.
Однако подробный приказ командующего группой армий «Б», отданный в 22 часа, не оставлял никаких сомнений относительно угрожающей опасности:
«Обстановка, складывающаяся на фронте 3-й румынской армии, вынуждает принять радикальные меры с целью быстрейшего высвобождения сил для прикрытия фланга 6-й армии и обеспечения безопасности ее снабжения по железной дороге на участке Лихая (южнее Каменск-Шахтинский), Чир. В связи с этим приказываю:
1. Немедленно прекратить все наступательные операции в Сталинграде, за исключением действий разведывательных подразделений, сведения которых необходимы для организации обороны.
(Konstanten: Похоже ,что приказ Гитлера "взять Сталинград" отменить было нельзы , но тихо саботировать его c 20 ноября посредством "действий разведывательных подразделений" таким образом было уже можно. Начатое Паулюсом 11 ноября наступление на Сталинград ещё как-то продолжалось до 22 ноября. )
2. 6-й армии немедленно выделить из своего состава два моторизованных соединения, одну пехотную дивизию и по возможности одно моторизованное вспомогательное соединение, подчинив их штабу 14-го танкового корпуса, и, кроме того, как можно больше противотанковых средств и сосредоточить эту группировку поэшелонно за своим левым флангом с целью нанесения удара в северозападном или западном направлении.
Подпись: барон фон Вейхс»
Приказ этот только начали выполнять, как развитие событий уже опередило его.
После того как 19 ноября слабые попытки предпринять контратаки были пресечены противником, перед русскими открылся путь к далеко идущим целям.
Что это были за цели, выявилось с полной очевидностью 20 ноября, когда началось наступление и в районе южнее Сталинграда: русское командование задумало крупную операцию по охвату всех немецких сил в районе Сталинграда и большой излучине Дона.
Автор: Konstanten 5.10.2012, 20:18
20 ноября 1942.
http://www.youtube.com/watch?v=mVyQb_bgpR8&feature=player_detailpage#t=2725s
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Дни, непосредственно предшествовавшие контрнаступлению, были пасмурными, с большой облачностью и туманами. Это помогло сосредоточению войск в исходных районах.
За три дня до начала контрнаступления командование фронта было поставлено в известность о решении Ставки начать действия Сталинградского фронта на одни сутки позже двух других фронтов. Это было частичным удовлетворением нашей просьбы. Мы, как известно, настаивали на двухсуточной отсрочке.
Дело в том, что такая разновременность в начале контрнаступления могла принести нам более решительные успехи при меньших затратах сил и средств.
В результате этого у противника сложилось бы мнение о том, что прорыв на севере и есть единственная, главная опасность; поэтому все резервы, и прежде всего танковые части, были бы брошены туда (поскольку резервы врага были вообще малочисленны и находились непосредственно под Сталинградом); сталинградское направление было бы сильно ослаблено; весьма возможно, что гитлеровское командование сняло бы свои войска и с неатакованных участков. Все эти войска, снятые с подготовленных позиций, начали бы сосредоточение для ликвидации нашего успеха на севере. И в этот момент совершенно неожиданно их настиг бы наш удар с юга. В этом случае имелась полная гарантия весьма глубокого и быстрого проникновения в тылы противника и выхода к Калачу и в район Гумрак при малой затрате времени, людских и материальных ресурсов. Ставка приняла решение, которым установила разновременность в открытии контрнаступления лишь в одни сутки вместо двух.
В основе нашего предложения лежали не догадки, не предположения, а довольно точные расчеты. Вот они.
Совершенно ясно, что лишь к концу первого дня наступления противник в полной мере мог оценить обстановку, сложившуюся в связи с нашим ударом на севере.
Ночь ушла бы на составление плана контрмероприятий. Утром началось бы передвижение резервов и других сил, главным образом из района Сталинграда, т. е. примерно на расстояние от 100 до 150 километров. Лишь утром третьего дня, т. е. 21 ноября, эти силы начали бы сближение с наступавшими. И как раз в это время на юге, в непосредственной близости от Сталинграда, был бы нанесен новый, совершенно неожиданный для врага удар, в районе, где не осталось бы совершенно ни резервов, ни других войск, которые без ущерба для других участков фронта могли бы быть направлены для заполнения пробитой нами бреши. 57-я армия и левое крыло 64-й армии получили бы полную свободу действий.
Я и сейчас убежден в том, что если бы Сталинградский фронт перешел в наступление на два дня позже, т. е. 21 ноября, то разгром немецких войск под Сталинградом наступил бы намного раньше, примерно не позже конца ноября 1942 года.
Сложность предстоящей операции требовала исключительно мобильного и оперативного руководства войсками. Болезненное же состояние командарма 57-й генерал-лейтенанта товарища Толбухина беспокоило меня, поэтому я и поставил своей задачей помочь ему в управлении войсками.
Вторая цель нашего выезда в эту армию заключалась в оказании помощи командиру 13-го механизированного корпуса полковнику Т. И. Танасчишину. Это очень храбрый военачальник. Его корпус только что заканчивал формирование, и ряд вопросов требовал доработки и вмешательства со стороны командования фронта. Дело в том, что в связи с усилившимся ледоходом на Волге большая часть автотранспорта корпуса осталась на левом берегу, а переправленные машины имели лишь половину заправки горючего. Разобравшись с этими и некоторыми другими недоделками, я поручил товарищу Новикову к утру 20 ноября обеспечить корпус машинами и горючим, хотя бы даже путем изъятия машин из других частей.
Еще одной целью моего пребывания в 57-й армии была увязка взаимодействия 64-й и 57-й армий, в особенности в отношении средств артиллерийского усиления, которые использовались сначала на участке 57-й армии, а затем на участке 64-й армии. Когда все вопросы взаимодействия, намеченные мною, были решены, вечером 19 ноября я вернулся на ВПУ фронта, в Райгород.
Здесь из Ставки получил благоприятные данные о действиях Юго-Западного фронта. У нас последние приготовления закончены, войска заняли исходное положение для атаки; артиллерия стала на огневые позиции; чтобы продолжать сохранять в тайне наши замыслы, пристрелка артиллерии делалась отдельными орудиями в разное время заблаговременно; механизированные части, тщательно замаскированные, находились в выжидательных районах, а с наступлением темноты выдвигались в исходное положение на такое расстояние от противника, чтобы не было слышно гула моторов.
Следует коротко рассказать, что представляла собою и в каком порядке была сосредоточена ударная группировка Сталинградского фронта, предназначавшаяся для контрнаступления.
По нашему плану контрнаступления фронту предстояло нанести два удара. Первый («правый»), более сильный удар наносили смежными флангами 64-я и 57-я армии, второй («левый») — наносила 51-я армия. 64 я армия со средствами усиления (командующий генерал М. С. Шумилов) наносила удар своим левым флангом. С этой целью на исходных рубежах, примыкая к правому флангу 57-й армии, сосредоточилась прославившаяся в боях 38-я стрелковая дивизия под командованием Героя Советского Союза генерал-майора Гания Бакировича Сафиуллина.
Правее занимала исходное положение 204-я стрелковая дивизия полковника Л. В. Скворцова, который в наступательных боях проявил высокие организаторские способности и выдающееся мужество, в связи с чем получил звание генерал-майора и Героя Советского Союза. В составе ударной группировки также находилась 157-я стрелковая дивизия под командованием Героя Советского Союза полковника А. В Кирсанова, зарекомендовавшего себя в предыдущих боях волевым и храбрым командиром.
Во втором эшелоне за левым флангом ударной группировки 64-й армии сосредоточилась 154-я отдельная морская стрелковая бригада полковника А. М. Смирнова.
57-я армия (командующий генерал-майор Ф. И. Толбухин, член Военного совета И. М. Мартыненко, начальник штаба армии полковник Н. Я. Прихидько) наносила удар своим правым флангом и заняла исходное положение на рубеже Ивановка, Дубовый овраг.
В первом эшелоне армии находились: на правом фланге закаленная в боях 36-я стрелковая дивизия, ее возглавлял полковник М. И. Денисенко, который за умелое руководство войсками и личный героизм получил звание генерал-майора и Героя Советского Союза; рядом (левее) исходные позиции занимала 169-я стрелковая дивизия под командованием полковника Я. Ф. Еременко (мой однофамилец). Это был храбрый и волевой начальник, уверенно водивший в бой свое соединение; вскоре он получил звание генерал-майора. Еще левее занимала исходное положение для атаки 422-я стрелковая дивизия подполковника И. К. Морозова, который отличался большой энергией, инициативой и смелостью.
Левый фланг ударной группировки 57-й армии с юга и юго-запада обеспечивала 143-я отдельная морская бригада под командованием полковника Ивана Григорьевича Русских. Этот чрезвычайно храбрый командир отличался некоторой горячностью. Со своими обязанностями он как командир бригады хорошо справился.
Второй эшелон 57-й армии — 13-й механизированный корпус возглавлял опытный танкист полковник Т. И. Танасчишин. Его смелость и напористость известна всем сталинградцам. Несмотря на некоторую неуравновешенность его характера, на этого командира можно было положиться в любом самом ответственном боевом деле. Второй эшелон, как известно, предназначался для развития успеха после прорыва обороны противника с целью выхода на его ближние и глубокие тылы, чтобы во взаимодействии с 4-м механизированным корпусом 51-й армии замкнуть кольцо окружения в районе города Калача.
Вторую (левую) ударную группировку составляла 51-я армия со средствами усиления. Командующий генерал-майор В. Ф. Труфанов — замечательный военачальник, хорошо подготовленный в теоретическом отношении и обладавший необходимым практическим опытом.
Членом Военного совета армии был генерал-майор А. Е. Халезов, а начальником штаба армии — генерал-майор А. М.Кузнецов .В первом эшелоне ударной группировки 51-й армии на участке озеро Сарпа, озеро Цаца исходное положение заняли: 15-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Е. И. Василенко; далее на участке от озера Цаца до озера Барманцак находилась 126-я стрелковая дивизия боевого командира полковника Д. С. Куропатенко; южнее располагалась 302-я стрелковая дивизия полковника Е. Ф. Макарчука, о командирских достоинствах которого мы говорили уже выше. Во втором эшелоне сосредоточился 4-й кавалерийский корпус генерал-майора Т. Т. Шапкина, воплотившего в себе лучшие черты донского казачества, выходцем из которого был товарищ Шапкин. Рядом сосредоточился 4-й механизированный корпус генерал-майора В. Т. Вольского.
Перед ударной группировкой Сталинградского фронта оборонялись части 29-й моторизованной немецкой дивизии, входившей в состав 4-й танковой армии, и [344] 6-го армейского румынского корпуса, входившего в состав 4-й румынской армии (схема 17). Конкретно они. располагались так: перед левым флангом 64-й армии на участке Елхи, Андреевка — 29-я моторизованная дивизия; перед правым флангом 57-й армии на участке Андреевка, Культурный — 20-я пехотная румынская дивизия; перед центром и левым флангом этой армии на участке Культурный, Дубовый Овраг — части 2-й пехотной румынской дивизии; перед 51-й армией, ее правым флангом и центром на участке озеро Сарпа, Семкин — части 18-й и 4-й румынских пехотных дивизий; перед левым флангом 51-й армии на рубеже Ханата, урочище Мендересте — части 6-го румынского армейского корпуса, в том числе кавалерийские дивизии.
Местность в полосе наступления степная, несколько холмистая, местами пересечена довольно глубокими оврагами. Небольшие реки и ручьи текут в южном направлении. По линии Красноармейск, Тундутово поднимается гряда небольших высот, по гребню которых и проходил передний край обороны врага.
Для маскировки местность предоставляет очень небольшие возможности. Удачны в этом отношении лишь дефиле между озерами Сарпа, Цаца и Барманцак, где имелись заросли камыша и высокой болотной травы.
Ночь на 20 ноября. Медленно, в напряжении идет время. Заснуть не могу. Волнуюсь. Это волнение перед боем знакомо каждому солдату. Нельзя не волноваться перед наступлением и командующему фронтом (правда, этого волнения нельзя Показывать окружающим). Ведь военачальнику народ, партия вручили судьбы многих тысяч людей. Необходимо добиться победы, не растратив напрасно жизней и крови воинов фронта, своих сограждан, братьев-единомышленников. Разве можно без волнения выполнять такую задачу.
Утро 20 ноября. 6 часов. На востоке чуть заметно бледнеет небо. Приближался рассвет. Земля окутана легким туманом. Почему-то припомнилось утро перед Торопецкой операцией 9 января 1942 года. Между тем утром и нынешним, казалось, было что-то общее, вернее всего, это сходство определялось моим состоянием. Торопецкое наступление прошло успешно. Я был уверен, что Сталинградское пройдет еще лучше. В час этих раздумий ко мне зашел начальник штаба фронта товарищ Варенников. Улыбаясь, он спросил: «Ну, как настроение, товарищ командующий?» — «Прекрасное», — помню, ответил я. Затем начальник штаба коротко доложил о том, что армии готовы и ждут нашего сигнала. Его, как и меня, беспокоил туман. В это время раздался звонок ВЧ из Москвы:
— Ставка беспокоится, начнете ли вы вовремя? — запрашивал начальник оперативного управления Генерального штаба.
— Сейчас туман; если рассеется, начнем вовремя, все готово, — ответил я.
Мы надеялись начать в срок, в 8 часов, рассчитывая, что туман не будет слишком густым. Начальник штаба передал командармам, что сигнал начала артиллерийской подготовки будет дан в установленный срок. ....
К 7 часам 30 минутам я был уже на передовом наблюдательном пункте 57-й армии, на выс. 114,3. откуда; при хорошей видимости обычно открывался замечательный обзор большого участка, во всяком случае всего участка главного удара. К сожалению, сгустившийся туман ухудшил видимость, которая не превышала 200 метров. Артиллеристы волновались. Пришлось оттянуть начало артподготовки на один час, затем еще на час. Ставка выражала беспокойство, требовала «скорее начинать».
Пришлось не совсем тактично разъяснить генштабистам, что командующий не в кабинете сидит, а находится на поле боя и ему виднее, когда нужно начинать.
Уже 9 часов. Все люди в напряжении ждут сигнала. Прижалась к земле пехота, готовая к броску. Артиллеристы, номера которых были в готовности на местах, зарядили пушки и взялись за шнур. В глубине слышен рокот танков, прогревающих моторы.
Вот туман стал подниматься, рассеиваться. Видимость приближалась к нормальной. В 9 часов 30 минут был дан сигнал начать артподготовку в 10 часов.
Таким образом, начало контрнаступления Сталинградского фронта из-за тумана было отодвинуто на два часа. Первыми заиграли «катюши».
За ними начали свою шумную работу артиллерия и минометы. Трудно передать словами те чувства, которые испытываешь, вслушиваясь в многоголосый хор артиллерийской канонады перед началом наступления, но главное в них — это гордость за мощь родной страны и вера в победу. Еще вчера мы, крепко стиснув зубы, говорили себе: «Ни шагу назад», — а сегодня Родина приказала нам идти вперед. Свершилось то, о чем так долго мечтали сталинградцы. Наступление! Казалось, нет ничего более отрадного для тех, кто познал горечь отхода и кровавый труд многих месяцев обороны. В памяти один за другим проходят те, кто отдали светлые жизни, чтобы приблизить час долгожданного наступления.
За несколько минут до начала атаки пехоты и танков мы произвели огневое нападение из минометов, автоматов и винтовок.
Перед самой атакой ударили мощные гвардейские минометы М-30. Это был сигнал атаки.
И вот поднялись из окопов бесконечные цепи наших солдат; раздалось могучее, протяжное «ура»; послышался деловой стрекот танковых моторов.
Атака началась! В 51-й и 57-й армиях началась она раньше. 64-я армия, ожидавшая прибытия и переключения тяжелой артиллерии и минометов с участка 57-й армии (после артиллерийской подготовки), начала наступление позже 57-й армии на два часа. Дело в том, что у нас общая артиллерийская плотность была очень низкой, поэтому мы вынуждены были увеличивать ее за счет маневра;
сначала мы обрабатывали участок прорыва 57-й армии, а затем 64-й армии. С учетом этого маневра артиллерийская плотность была доведена до 60 орудий на 1 км фронта прорыва. Успех наступления был повсеместным. Сильно укрепленный передний край обороны противника был прорван 51-й армией к 11 часам, 57-й — к 13 часам, на ее левом фланге — на участке 143-й морской бригады — к 11 часам, 64-й армией — к 15 часам.
В самом начале наступления на фронте прорыва 57-й армии, на участке 143-й морской бригады, произошел один поучительный случай. Началось с неправильно понятого сигнала.
При отработке вопросов взаимодействия было установлено, что удары тяжелых гвардейских минометов будут служить сигналом: первый удар — для начала артиллерийской подготовки; второй удар (в конце артподготовки) — для начала атаки танков и пехоты. Казалось бы, несложная система, которая всем была понятна. В действительности оказалось не так. Наблюдая за ходом артиллерийской подготовки, я прошелся биноклем справа налево по всему участку прорыва. О ужас! На левом фланге, после того как тяжелые «катюши», описав «краснохвостыми кометами» дугу, вспахали длинными огненными полосами боевые порядки противника, пехота перешла в атаку и в быстром темпе направилась к первой траншее противника. От неожиданности у меня выступил холодный пот.
В чем дело? Ведь раз атака началась, приостановить ее невозможно. Оказывается, командир 143-й морской бригады полковник Иван Григорьевич Русских спутал сигнал и, вместо того чтобы поднять бригаду в атаку после второго удара тяжелых «катюш», поднял ее вслед за первым ударом. Что делать? Ясно, что на этом участке артиллерийская подготовка сорвана. Хорошо, что это произошло не на главном направлении удара, а на его фланге. Решаю прекратить артиллерийскую подготовку на этом участке и перейти на поддержку атаки пехоты, что и было немедленно сделано (со мной находились командующие артиллерией фронта и армии). Атака протекала успешно. Через 20 минут после ее начала бригада преодолела вторую траншею и стала скрываться за горизонтом.
Думаю о поддержке храброй 143-й бригады, другими средствами. Со мной рядом находился командир 13-го механизированного корпуса. Приказываю ему ввести в прорыв головную бригаду корпуса. Он попытался тактично напомнить мне, что по армейскому плану боя, мною утвержденному, 13-й корпус вводится в прорыв с рубежа, лежащего в трех километрах в глубине обороны противника, а не на том участке, где действует. 143-я бригада; по времени это планировалось через 2 часа 30 минут после начала атаки пехоты.
— Верно, товарищ Танасчишин, план таков, но обстановка внесла коррективы. Немедленно вводите бригаду! — тоном, не терпящим возражений, закончил я.
Бригада двинулась двумя маршрутами. Через 20 минут, не встречая сопротивления со стороны противника, она также скрылась за горизонтом. Вслед за ней пошла вторая бригада. Еще не закончилась артиллерийская подготовка, а две бригады уже вошли в прорыв; вслед за ними двинулся и весь 13-й механизированный корпус. Быстро продвигаясь в глубину обороны противника, корпус оказал большое влияние на успех наступления. Так иногда на войне даже непредвиденная случайность, если не растеряться и не следовать шаблону, может не только не ухудшить положение, а, наоборот, укрепить его.
В результате ожесточенного боя фланговые дивизии 64-й армии и дивизии первого эшелона 57-й армии прорвали оборону противника и вышли на рубеж высот 112.5, 110.8. Противник здесь за несколько часов потерял до 1000 человек и почти всю артиллерию.Ударная группировка 51-й армии, разгромив противостоявщие ей силы румын (18-я и 2-я дивизии), вышла на рубеж совхоз Приволжский, Кош, Васильев; был прорван фронт и на участке между озерами Цаца и Барманцак.
Механизированные корпуса, введенные в прорыв, в первый день наступления вышли: 13-й корпус — в район хутора Блинников, а 4-й — в район Плодовитое. 13-й корпус, встретив в районе Блинников. Нариман ожесточенное сопротивление противника, вел напряженные бой вплоть до вечера 22 ноября. 4-й же корпус, уничтожив отходившие под нашими ударами части 18-й и 20-й румынских дивизий, еще засветло.
Цитата("С.П.Иванов.Штаб армейский @ штаб фронтовой")
157-я танковая бригада подполковника А. С. Шевцова в 2.00 20 ноября вышла на свой маршрут и, сбивая небольшие заслоны отходивших румынских войск, стала стремительно развивать наступление в южном направлении.
Командир корпуса, узнав об отсутствии у врага танков, решил овладеть Перелазовским с ходу. Эту задачу он возложил на 157-ю танковую и 14-ю мотострелковую бригады. Танки 157-й на большой скорости подошли к северной окраине Перелазовского и открыли огонь, отвлекая внимание обороняющихся на себя. В это же время 14-я мотострелковая, совершив бросок на машинах, приблизилась к населенному пункту на дистанцию ружейно-пулеметного огня. Пехота спешилась и начала обходить Перелазовский с запада и востока. Удар наших войск был настолько внезапным и стремительным, что противник не смог оказать серьезного сопротивления и стал большими группами сдаваться в плен. В этом районе корпус разгромил тыловые части 1-й танковой дивизии и штаб 5-го армейского корпуса румын. Вслед за Перелазовским 157-я танковая бригада в 18.00 20 ноября овладела Ефремовским.
Таков был официальный доклад Г. С. Родина, вернувшегося от своего однофамильца. Генерал А. С. Рогов побывал в Перелазовском и убедился лично, насколько внезапно был атакован и захвачен этот важный в оперативном отношении пункт. В помещении штаба румынского корпуса на столах лежали раскрытые папки с секретными документами. Ящики столов были выдвинуты, сейфы раскрыты, и ключи торчали в дверцах. На ходу были узел связи, типография и другие службы. Александр Семенович привез с собой несколько мешков документации, из которой, кстати, выяснилось, что у румынского командования не было сколько-нибудь достоверных данных о подготовке нашего контрнаступления.
День 20 ноября танкистам А. Г. Родина пришлось потратить на очищение от разрозненных подразделений противника района Перелазовского и Зотовского, ведение боев с частями 1-й румынской танковой дивизии, пытавшимися соединиться с 22-й немецкой танковой дивизией, а также на уничтожение отходивших тыловых формирований 4-го и 5-го румынских армейских корпусов. Всем этим танкисты содействовали войскам И. М. Чистякова в блокировании и последующей ликвидации распопинской группировки врага.
20 ноября, танкистам Кравченко(4 тк) пришлось действовать в условиях ожесточенного сопротивления врага. 102-я танковая и 4-я мотострелковая бригады вели тяжелые бои за овладение противотанковыми узлами обороны южнее хутора Власова. Особенно отличились танкисты Н. В. Кошелева.
Ни 19 ,ни 20 и 21 ноября генерал Паулюс не прекращал попыток взять Сталинград.
Это несколько корректирует его будущие показания в плену ,где он заявил себя приверженцем отвода 6 армии от стен города за Дон. Цитата("Н.И.Крылов(Начальник штаба 62 армии).Сражение века")
...{19 ноября} в 16 часов полковник Горохов сообщил, что у них в Спартановке слышен далекий орудийный гул на северо-западе. В воздухе давно уже прояснилось, нёбо было чистым, однако над Сталинградом фашистские самолеты не появлялись.
В остальном все пока шло как обычно. Четвертая с утра атака противника отражалась на «Баррикадах», у Людникова. Гитлеровцы пытались, но безуспешно, потеснить нас также на других участках. После новых ожесточенных схваток в районе береговых бензобаков положение там не изменилось: занимаемые позиции удерживались, а продвинуться дальше на соединение с Людниковым опять не удалось. К исходу дня в дивизии Горишного вместе с приданными ей частями насчитывалось 708 человек.
.....
С фронтового КП начали запрашивать, нет ли признаков отхода противника из Сталинграда, не снимает ли он с переднего края какие-нибудь части. Получая отрицательный ответ, требовали проверить это всеми возможными средствами, установить точно и доложить снова.
Я соединялся с командирами дивизий и наказывал следить за немцами в оба, не упустить начало возможного отхода. Вызвав по радио Людникова, передал это условным языком и ему. Людников ответил, что пока на отход что-то непохоже — гитлеровцы продолжают атаковать.
О том же докладывали и с других участков. Дивизия Горишного и приданные ей части, отбивая вражеские атаки в районе нефтебаков и Мезенской улицы, потеряли с утра убитыми и ранеными до двухсот человек. Почти все расположение армии находилось под методическим артиллерийским и минометным огнем. Большую часть дня противник вел себя перед фронтом нашей армии так, будто у него на флангах и в тылах не происходит ничего особенного и все остается как прежде.
А мы уже знали, хоть и без особых подробностей, — контрнаступление трех фронтов, в том числе и Сталинградского, развивается успешно.
Впору было подумать, что неприятельское командование утратило чувство реальности. Могло ли оно, в самом деле, все еще не видеть надвигавшейся катастрофы?
Или, может быть, перед фронтом нашей армии, в стороне от главных сегодняшних событий, по инерции действовали приказы, отданные еще в иной обстановке и просто не отмененные?
Так или иначе, атаки противника 20 ноября, везде нами отбитые, но стоившие обеим сторонам новых потерь, явились последними наступательными действиями фашистов в Сталинграде. Это были бессмысленные уже с любой точки зрения, судорожные попытки окружаемой армии Паулюса достичь накануне собственной гибели того, что не далось ей и тогда, когда она была во всей силе.
Только ночь на 21 ноября показала, что от дальнейших попыток полностью овладеть Сталинградом противник как будто отказывается. Прекратив атаки в городе (кроме участка Людникова, где они продолжались и днем 21-го, и даже 22-го), он начал снимать отсюда отдельные части. Прежде всего — танковые.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
Все более укреплялась мысль: создать свой подвижной отряд и послать его в направлении Верхне-Голубая — Акимовский к Дону. Эта мысль не давала мне покоя с того момента, когда мы задержались под Мело-Клетском и выяснилась сила сопротивления противника... Да, именно так: собрать все наши «тридцатьчетверки» и тяжелые танки, посадить большой отряд гвардейцев десантом на них и на автомашины и — вперед!
Вопрос в том, когда это можно сделать. Не так просто решиться на то, чтобы отобрать у наступающих дивизий танки поддержки пехоты, да еще при отставании артиллерии. Очевидно, за ночь надо подтянуть все, что возможно; затем завязывается бой за высоты-«двухсотки» (танки еще в рядах пехоты?), вводится для наращивания силы удара 252-я дивизия второго эшелона — и вот тут-то мы и возьмем танки и запустим их в тылы сиротинской группировки! У меня даже был на примете офицер, пригодный для руководства этим смелым делом, — резервный комдив полковник Георгий Иванович Анисимов. Я его знал по службе в мирное время, знал, что он окончил Академию Генштаба, и был приятно удивлен, когда он появился у нас в Озерках.
Смелый, горячий, полковник как будто был создан для десантов или рейдов по тылам врага. Не так давно его дивизия участвовала в наступательных боях под Ерзовкой, у Волги, в трудных условиях, без серьезной огневой поддержки, продвинулась километра на полтора, понесла потери. Скорое на руку армейское начальство поспешило снять комдива, но Рокоссовский терпеть не мог несправедливого отношения к кадрам, восстановил Анисимова в должности, а так как дивизия ушла на переформирование, прислал полковника в 65-ю в качестве резервного офицера.
Георгий Иванович жаждал проявить себя, поскольку все-таки была задета его командирская честь.
Лучко доложил о готовности 252-й дивизии. Переправившись вечером через Дон, она теперь находилась у высоты 218, юго-западнее Ореховского.
Люди рвутся в бой. Комдив Шехтман с начальником артгруппы поддержки выехал к командиру 27-й гвардейской ориентироваться на местности и уточнить ряд вопросов совместных действий.
По данным разведки, румыны начали отвод сил на Платонов, Цимловский, создаются условия для быстрого броска вперед.
............................................. относительно создания подвижной группы может быть осуществлен примерно во второй половине дня 20 ноября.
Отправившись на НП, мы этот вопрос обдумали всесторонне. Установка начальнику штаба: спланировать механизированную группу из четырех батальонов; пехота на грузовиках следует за танками и десантом на танках; удар на Верхне-Голубую; предусмотреть артиллерийское обеспечение и поддержку с воздуха. Запуск осуществим после личной рекогносцировки командарма в Ореховском.
На рассвете 20 ноября вместе с Г. И. Анисимовым выехали в 304-ю дивизию. С утра бой гремел на всем фронте, и особенно на правом крыле армии.
Получив приказ активнее содействовать ударной группе, старейшая 23-я Харьковская дивизия — левый сосед Макаренко — еще ночью начала бой за высоты перед Осинками.
Полковник Вахрамеев доносил, что успеха пока но имеет. 40-я гвардейская дивизия генерала А. И. Пастревича (участок Ближняя Перекопка — Сиротинская) атаковала грозную высоту 145,0.
За несколько часов эта высота дважды переходила из рук в руки. Здесь все шло нормально, то есть сиротинская группировка противника была скована, и отхода немцев с донских рубежей еще не намечалось.
Макаренко пытался овладеть Логовским (он взял его лишь 21 ноября), но фактически должен был обороняться — десять контратак отбито до полудня.
27-я гвардейская, продвигаясь в районе высот 219 и 232, тоже была неоднократно атакована: только отбросили группу пехоты, поддержанную 8 танками, и снова контратака — 17 танков...
На мосту через Дон затор. Идут грузовики со снарядами, переправляется 258-я дивизия полковника И. Я. Фурсина. «Виллис» проскочил на ту сторону и запетлял по оврагам.
Густой мокрый снег залеплял смотровое стекло. Он успел припорошить следы вчерашнего боя — трупы в развороченных траншеях, смятые танками проволочные заграждения и бесчисленные воронки от снарядов. Грязь непролазная, даже «виллис» буксует, и приходится подталкивать его на подъемах.
807-й полк на плечах противника ворвался в Ореховский, зацепился за окраину поселка, но тотчас же был контратакован вражеской пехотой с 14 танками.
Чеботаев стоял в маленьком окопчике рядом с артиллерийским офицером и кричал охрипшим голосом в трубку телефона:
— Держись, Колесников, держись, дорогой, сейчас помогу огнем... Орудия целы? Справа по улице на тебя движутся пять танков... Не видишь? Сейчас увидишь. Дай им по морде!
Невдалеке от НП командира полка четыре наших танка, рассредоточившись, вели огонь по дзотам врага... Вдруг на броне одного из них мелькнула синяя вспышка. Загорелся.
В глубине поселка частая захлебывающаяся стрельба наших и неприятельских автоматов, взрывы ручных гранат, короткое уханье противотанковых пушек.
Контратака отбита. Чеботаев доложил обстановку, на вопрос о противнике ответил:
— Главным образом — румыны, но сегодня попадаются солдаты из триста семьдесят шестой немецкой дивизии и четырнадцатого танкового корпуса. Упорно дерутся и, должен доложить, умно.
— Контратаки ведут силами арьергардов?
— Вот именно, товарищ командующий. Дают возможность своим отойти, скорее всего, на Осинки. Колесников не оторвется! Это такой офицер, если уж ухватился, то и мертвый не выпустит. — Своими короткими железными пальцами Чеботаев показал, как это получается у его славного комбата.
— Свои подвиги тоже не следует замалчивать, подполковник. Вчера вы лично вели батальон на штурм, мно Бабаскин и Липис докладывали.
— Обстановка заставила. Иногда место командира должно быть впереди... «На лихом коне», как говорил Чапаев.
— Правильно определить это «иногда», между прочим, тоже талант.
— Благодарю, — смущенно улыбнувшись, сказал командир полка.
— Рано благодаришь... От имени Президиума Верховного Совета вручаю вам, товарищ Чеботаев, орден Красного Знамени. За геройство и мастерство.
Хотелось вручить награду командиру 1-го батальона капитану Колесникову, но тут из крайнего хутора ударили танки противника. Ореховский снова в дыму и разрывах снарядов.
Тем временем 252-я была введена в бой. Удар нарастился удачно. Оставив за собой гвардейцев у высот-«двухсоток», полковник Шехтман прорвался к Цимловскому. [209]
Наступал долгожданный момент. Получив напутствие: «На фланги не смотреть!», Георгий Иванович Анисимов отправился к гвардейцам, где сосредоточивались в исходном положении механизированная группа и танкисты во главе с Якубовским. И вот наше «подвижное соединение» вышло в тылы сиротинской группировки немецко-фашистских войск. За первые же сутки Анисимов с Якубовским дали нашей армии высокий темп продвижения — 23 километра. Не задерживаясь у укрепленных пунктов, танкисты и мотопехота перехватывали дороги, громили подходившие резервы противника. Для врага это было совершенно неожиданно. Подкреплю фактами: в районе Оськинского танкисты захватили аэродром и на нем 42 самолета, готовых подняться в воздух. Голубинское взяли с ходу и навели такую панику, что немцы, отходя, не успели эвакуировать армейский госпиталь. Теперь он целиком попал на наше попечение.
Немцы всегда были болезненно чутки к охватам. Почувствовав, что 65-я армия своей мехгруппой обходит их войска в малой излучине Дона, они ослабили сопротивление на клетском направлении. Дивизии ударной группы овладели Логовским, Осинками, разворачиваясь на юго-восток.
Цитата("Ф.Паулюс.Показания в плену.")
Внешнее положение, возникшее в эти дни в районе действий армии, характеризовалось следующим:
а) фронт армии не был атакован; б) отвод войск с фронта и перегруппировка сил согласно приказу развивались планомерно;
в) тыловые части армии (численностью примерно в 80000 человек) находились по обе стороны Дона на западе в пределах линии западнее Нижне-Чирской — Суровикино — южнее Клетской.
Части этих тыловых войск были заняты на обороне мест своего расквартирования, но не смогли оказать продолжительного сопротивления
вследствие небольшой численности боевой силы. Основная масса, временно эшелонированная, отступила согласно приказу на южный берег Чира и расположилась по обе
стороны Суровикино для обороны;
г) штаб армии вместе с 1-м эшелоном (оперативной группой штаба) 19 ноября находился в Голубинке на Дону. Эшелон обер-квартирмейстера — в деревне, 2 км
южнее Калача.
В связи с дальнейшими событиями и очевидностью факта, что принятые контрмеры недостаточны для приостановления русского наступления, а также продвижения русских в направлении Калача, пришлось перебросить 20 ноября пополудни оперативную группу штаба 6-й армии и эшелон обер-квартирмейстера в Нижне-Чирскую, предусмотренную в качестве зимней стоянки штаба.
Поэтому там уже были подготовлены линии связи с фронтом и тылом. ....
Обсуждение положения с командиром XIV танкового корпуса, генералом танковых войск Хюбэ в Голубинке 20 ноября 20 ноября в Голубинку прибыл штаб XIV танкового корпуса, под командование которого были переданы имевшиеся резервы армии, частично находившиеся уже в боях. На обсуждении, кроме меня, присутствовали также:
генерал танковых войск Хюбэ со своим начальником штаба полковником Тунертом и начальник штаба 6-й армии
генерал-майор Шмидт. Генерал Шмидт доложил о положении на фронте и сказал при этом примерно следующее:
«Результатом только что доложенных отдельных донесений является то, что русские, очевидно, собираются окружить 6-ю армию двусторонним охватом с северо-запада и юго-востока в общем направлении района Калача.
На фронте армии, пока еще не атакованном и подготовленном к обороне, немногое может произойти. Поэтому здесь мы должны вытянуть последнее. Ясно, что оба крупных прорыва русских в районах 3-й румынской и 4-й танковой армий окончательно могут быть остановлены лишь с помощью резервов высшего командования. Поэтому мы должны бороться, чтобы выиграть время».
Генерал Паулюс:
«Поэтому задача XIV танкового корпуса: немедленно связавшись с XI армейским корпусом и в тесном взаимодействии с ним, взять высоты по обе стороны Суханова».
Генерал Хюбэ:
«XIV танковый корпус здесь слышится больше, чем есть на самом деле. В действительности же отсутствуют почти все стрелки и большая часть артиллерии. Они мне нужны обязательно».
Генерал Паулюс:
«О выделении этих частей с фронта и их переброске уже распорядились. Но ждать в таком положении мы не можем. Я позабочусь о том, чтобы XI армейский корпус поддержал вас артиллерией и пехотой. Еще раз: времени не терять».
В результате всего было выиграно время, что позволило впоследствии переправить XI арм. корпус через Дон и снова на восток.
Развитие событий до 21 ноября 1942 года 20 ноября наступление русских на левый фланг армии западнее Дона с помощью резервов было временно
остановлено. В этот день поступили сведения о сильных атаках русских в районе 4-й танковой армии и слухи о прорвавшихся там силах русских танковых частей.
В состоявшихся в связи с этим телефонных разговоpax между главнокомандующим армейской группировки «Б» и мною снова выявилось единство взглядов в оценке
положения. Фон Вейхс указал на то, что (по приказу ОКБ) в арм. группировке контрмеры принимаются (подробнеео них не говорил), но они еще не оказали своего действия.
В целом его директива была такова: «6-й армии необходимо удерживать свои теперешние позиции». »
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Уже было далеко за полночь. Нельзя было предполагать, чтобы до рассвета поступили новые донесения. На командном пункте армии делать было нечего, и я проводил Паулюса до его квартиры.
По дороге он заговорил со мной:
— Если бы ставка фюрера одобрила мое предложение об отводе 6-й армии за Дон, мы были бы теперь избавлены от тяжкого кризиса. Будем надеяться, что по крайней мере теперь Гитлер и его окружение вникнут в создавшееся положение и отдадут приказ оставить город.
Это теперь не так уж просто, ведь вся 3-я румынская армия выбита из Донского фронта. Фактически русские танковые и кавалерийские соединения никого перед собой не имеют.
Столь же мало рассчитываю я и на то, что XXXXVIII танковый корпус Гейма сдержит натиск русских.
— Если вы, господин генерал, рассчитываете получить такой приказ из ставки фюрера, не целесообразно ли уже сейчас провести необходимые подготовительные меры?
— Пока я предложил командованию группы армий вывести все войска из города, — продолжал Паулюс. — Разумеется, я не могу сейчас такое решение довести до сведения армии. Это могло бы вызвать панику или по меньшей мере ослабить сопротивление. Однако штабы корпусов уже занимаются этим вопросом. Впрочем, вам должно быть ясно, что цель подписанных мною приказов — вывести армию из угрожающего окружения.
Мы подошли к убежищу командующего. Я простился и вернулся к себе. Обер-фельдфебель Кюппер бодрствовал. Другие писари уже спали.
— Так, Кюппер, мы можем сразу взяться за работу.
— У меня все в порядке, господин полковник.
— Вам это только кажется. Не удивляйтесь. Надо подготовить для уничтожения все ненужные документы, особенно секретные дела командования.
Остальное упаковать. Штаб переходит завтра в Нижне-Чирскую.
— Вот как, значит, обстоят дела. Вчера я много всякого наслышался от связных мотоциклистов из корпусов.
Мотоциклист из XI армейского корпуса говорил, что русские смяли румын и быстро продвигаются на юг. Я решил, что это очередная выдумка.
Когда же я примерно через час узнал, что вы все еще у начштаба, я заподозрил что-то неладное. Вот почему я все еще на ногах. Дело плохо, если мы сжигаем документы.
— Без паники, Кюппер. Пока речь идет о мерах предосторожности. Посмотрим, что принесет сегодняшний день. Пусть писари поспят. Мы сами все сделаем.
Обер-фельдфебель вытащил из-под койки два стальных сундука с секретными делами и стал передавать мне один документ за другим.
Я их сложил в две кипы: документы, которые в случае опасности надлежало уничтожить, и менее секретные, такие как представления к наградам, распоряжения об отпусках и т. п.
После этого каждая груда бумаг была в отдельности перевязана и положена обратно в сундуки. Когда мы закончили работу, уже занялась заря.
— Теперь поспите немного, Кюппер. Я пойду к себе, умоюсь и побреюсь. В 8 часов самое позднее я буду снова здесь.
Через полчаса, когда я еще брился, зазвонил телефон. Телефонист сообщил:
— У аппарата начальник оперативного отдела, господин полковник.
"Что еще могло случиться?" — думал я, поднося трубку к уху.
— Немедленно приходите к начальнику штаба! Генерал Паулюс уже здесь, — услышал я голос Эльхлеппа на другом конце провода.
Быстро побрившись, я направился в оперативный отдел. На улице резкий ветер обжигал лицо, пронизывал насквозь. Пушинки снега садились на сукно шинели или таяли на щеках и подбородке.
В комнате Шмидта от большой беленой печки, какие бывают в крестьянских избах, шло приятное тепло. Командующий армией вместе с начальником штаба, начальниками оперативного и разведывательного отделов стоял перед картой, висевшей на стене. Шел разбор новой обстановки. С напряженным вниманием следил я за тем, как наносятся последние данные на карту.
В районе действий 4-й танковой армии была проведена жирная красная стрела, прорезавшая в центре передний край. Советская Армия вступила в бой и на южном направлении.
Паулюс подвел итоги:
— Сегодня рано утром после сильной артиллерийской подготовки противник атаковал позиции 4-й танковой армии и 4-й румынской армии. В данный момент положение там еще неясно. С севера Красная Армия продолжала наступать. Ее левое крыло продвигается в юго-восточном направлении на Верхне-Бузиновку. Мы должны считаться с тем, что через несколько часов XI армейскому корпусу будет отрезана дорога на юг. Наиболее серьезная угроза создана для железнодорожной ветки Морозовская — станция Чир.
Вот мы и влипли! Советское верховное командование начало замыкать клещи. Мы попытались этому воспрепятствовать контрнаступлением XIV и XXXXVIII танковых корпусов.
Но если эта попытка не удастся? Если наши танковые соединения слишком слабы? Что тогда? Тогда противник стянет петлю и 6-я армия окажется в котле.
....
Мы переживали тревожные дни. Носились самые различные слухи. Никто не знал, откуда они взялись. Никто не знал, что в них верно. Действительно ли противник отрезал путь по шоссе по правому берегу Дона к станции Чир? Верно ли, что он достиг железнодорожной ветки от Морозовской к Дону и что 4-я танковая армия разгромлена? Какие меры приняло Главное командование сухопутных сил для того, чтобы ликвидировать угрозу армии с тыла? Где находится XXXXVII1 танковый корпус? Перешел ли он в наступление? С какими результатами?
Наши нервы были напряжены до крайности.
Наконец вечером 20 ноября мы кое-что узнали о положении у нашего левого соседа — 4-й танковой армии. Противник прорвал с юга немецкую оборону и продвинулся к Дону. Командование группы армий выделило 29-ю моторизованную дивизию, чтобы закрыть брешь, но дивизия не смогла противостоять натиску советских войск. IV армейский корпус и 20-я румынская пехотная дивизия отступили и теперь сражались фронтом на юг. О прочих находившихся на юге румынских дивизиях ничего не было известно. По последним донесениям, советские танки подошли непосредственно к командному пункту 4-й танковой армии.
Какой оборот приняло дело? Зияющая брешь на нашем левом фланге, а теперь еще и на правом...
Противник прорывался все большими силами сквозь наш фронт, взломанный в нескольких местах. Передовые части его наступающих войск быстро сближались. А у нас не было никаких резервов для того, чтобы предотвратить смертельную угрозу.
Из штаба группы армий стало известно, что контратака слабого XXXXVIII танкового корпуса генерал-лейтенанта Гейма была сразу же отбита. Наши воздушные силы, которым, вероятно, удалось бы облегчить положение, не могли из-за метели вести боевые действия. Советские танковые соединения, наступавшие с севера, достигнув долины реки Лиска, повернули на юго-восток, на Калач. Соседние же соединения продолжали выдвижение на юг, что поставило под прямую угрозу единственную коммуникацию снабжения — железную дорогу, идущую с запада через Морозовскую к Дону и к станции Чир. Перед противником уже был почти открыт путь на юг вплоть до устья Дона у Азовского моря. Это означает, что советские войска вот-вот выйдут в тыл группы армий "А", состоявшей из 1-й танковой и 17-й армий и действовавшей на Кавказе. Стало ясно, что нас ждет страшная катастрофа, если германское командование не будет действовать быстро и эффективно.
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
2. Прорыв русских южнее Сталинграда
20 ноября, на другой день после начала наступления русских на Дону, пришла в движение вторая группировка русских — 51-я русская армия, сосредоточившаяся в районе Бекетовка, Красноармейск, Цаца. Нанося главный удар в районе Красноармейск, она прорвала фронт на левом фланге 4-й румынской армии, на стыке между 1-й и 20-й румынскими дивизиями, и вскоре захватила высоты северо-западнее станции Тундутово.
4-я танковая армия бросила в бой свой резерв — 29-ю моторизованную дивизию. Она вначале восстановила положение, но впоследствии не смогла удержать позиции. Южнее этого района войска противника, поддержанные танками, продвинулись через Плодовитое на Абганерово и захватили господствующие над этим районом высоты у станции Абганерово. Потерявший частично боеспособность 6-й румынский армейский корпус был разбит, его оставшиеся подразделения отошли в район населенного пункта Аксай. При этом он оголил фланг остановившегося у Мал. Дербеты неатакованного правого соседа — 7-го румынского армейского корпуса.
Немецкие войска, действовавшие у Сталинграда, были теперь навсегда отрезаны от находившихся на фланге в Калмыцких степях румынских войск. 20 ноября это уже было совершенно ясно, потому что за 4-й румынской армией резервов больше не было.
{Севернее Сталинграда} 48-й танковый корпус
Между обеими дивизиями и на их флангах русские танки прорвались на юг. 48-й танковый корпус был встречен фронтальным наступлением 5-й танковой армии русских. В течение всего дня 20 ноября этот корпус, оказавшийся почти окруженным русскими войсками, отражал атаки со всех сторон. Для того чтобы не жертвовать им без всякой пользы, командование группы армий отдало корпусу приказ в ночь на 21 ноября оторваться от противника и сосредоточиться южнее р. Куртлак.
Ввиду того что в это время была потеряна связь (даже по радио) с 1-й румынской танковой дивизией, лишь 22-я танковая дивизия с наступлением темноты начала отрываться от противника.
В этой обстановке в 22 часа поступил приказ Гитлера (через группу армий), в котором корпусу была поставлена задача немедленно нанести удар по противнику в северном направлении и освободить «группу Ласкара», т. е. 15-ю румынскую дивизию, окруженную на Дону у Распопинская. Поэтому 22-я танковая дивизия остановилась в районе Медвежий и на рассвете 21 ноября начала двигаться на северо-восток, однако северо-западнее Перелазовский она встретила превосходящие силы противника, остановившие ее продвижение. Из-за недостатка в горючем дивизия не могла перегруппироваться и снова была окружена противником.
Итак, оба соединения корпуса были окружены противником и не могли принять участия в боях. Это положение не могли изменить и неоднократные приказы, передававшиеся из ставки фюрера по радио, согласно которым то надо было наступать на север, то на северо-восток, то организовывать круговую оборону. Лишь 26 ноября, после того, как группе Ласкара удалось пробиться к 1-й румынской дивизии, корпус объединенными усилиями смог выйти из окружения и в районе Чернышевская занять оборонительные позиции на р. Чир.
Резерв Донского фронта был израсходован без всякой на то необходимости; потери в людях достигали 50%.
Главная причина этого поражения состояла в том, что так называемый 48-й танковый корпус был слишком слаб для решения оперативных задач. Другая причина заключалась в том, что позиции 3-й румынской армии были разгромлены так быстро и так сильно, что нельзя было осуществить перегруппировку, необходимую для — нанесения эффективного контрудара.
Даже если бы приказ на наступление через Блиновский был дан до того, как корпус начал двигаться к Клетской, остается еще под большим вопросом, смог ли бы он наступать на западный фланг противника у Серафимович, так как, учитывая его слабый состав, можно утверждать, что части, действовавшие на западном фланге 5-й русской танковой армии, отразили бы его атаки. Впрочем, уже к середине дня противник взял Блиновский.
Приказ об изменении направления действий 48-го танкового корпуса в настоящее время часто считают причиной последовавшего затем поражения. Действительно, если бы корпус двигался дальше на Клетскую, он бы значительно задержал 3-ю русскую ударную армию; однако решительного успеха он бы там не добился.
То, что 48-й танковый корпус был повернут, в связи с его неуспехом имело отрицательное значение для армии, наступавшей на направлении главного удара, но явилось положительным фактором для всей операции, так как в противном случае корпус оказался бы в котле вместе с 6-й армией. Причем, это произошло бы не в результате боев с противником в районе Клетская, а как следствие оперативного охвата силами намного превосходившей его западной группировки противника, которая с самого начала действовала на направлении главного удара. Следовательно, приказ об изменении направления движения явился результатом правильной оценки обстановки.
Мы несколько опередили развитие событий, остановившись на действиях 48-го танкового корпуса, и теперь вернемся к 19 ноября.
6-я армия в тот день еще не чувствовала непосредственной угрозы, и поэтому ее командование не считало нужным принять решительные меры. В 18 часов командование армии сообщило, что на 20 ноября оно намечает в Сталинграде продолжать действия разведывательных подразделений.
Однако подробный приказ командующего группой армий «Б», отданный в 22 часа, не оставлял никаких сомнений относительно угрожающей опасности:
«Обстановка, складывающаяся на фронте 3-й румынской армии, вынуждает принять радикальные меры с целью быстрейшего высвобождения сил для прикрытия фланга 6-й армии и обеспечения безопасности ее снабжения по железной дороге на участке Лихая (южнее Каменск-Шахтинский), Чир. В связи с этим приказываю:
1. Немедленно прекратить все наступательные операции в Сталинграде, за исключением действий разведывательных подразделений, сведения которых необходимы для организации обороны.
2. 6-й армии немедленно выделить из своего состава два моторизованных соединения, одну пехотную дивизию и по возможности одно моторизованное вспомогательное соединение, подчинив их штабу 14-го танкового корпуса, и, кроме того, как можно больше противотанковых средств и сосредоточить эту группировку поэшелонно за своим левым флангом с целью нанесения удара в северозападном или западном направлении.
Подпись: барон фон Вейхс»
Приказ этот только начали выполнять, как развитие событий уже опередило его.
После того как 19 ноября слабые попытки предпринять контратаки были пресечены противником, перед русскими открылся путь к далеко идущим целям. Что это были за цели, выявилось с полной очевидностью 20 ноября, когда началось наступление и в районе южнее Сталинграда: русское командование задумало крупную операцию по охвату всех немецких сил в районе Сталинграда и большой излучине Дона.
20 ноября восточная группировка противника расширила фронт прорыва на Дону, начав наступление в юго-восточном направлении на Верх. Бузиновка. Начались атаки противника также на Крайний. Угроза левому флангу 6-й армии стала еще более ощутимой, контратака расположенного в районе Венцы резерва (части 14-й танковой дивизии) не имела успеха; левый фланг 11-го армейского корпуса был отведен к Венцы.
Для прикрытия подступов к мосту в районе Калач 6-я армия заняла плацдарм на западном, высоком берегу Дона, обращенный фронтом в тыл, так как считалось, что объектом наступления восточной группировки противника, прорвавшей фронт под Клетской, является Калач.
Однако Калач являлся целью не восточной, а западной группировки русских; 20 ноября она продолжала наступление и, продвинувшись через Плесистовский, заняла Остров и Качалинская на р. Лиска. Часть этой группировки повернула в долины рек Добрая и Лиска на юг к р. Чир. Во второй половине дня был занят Попов (севернее Суровикино); нависла непосредственная угроза над коммуникациями 6-й армии.
3-я румынская армия перестала оказывать организованное сопротивление. Двигаясь по слегка замерзшей и покрытой снегом степи, танки противника, не встречая препятствий в открытой местности, проникали в тыл, сеяли панику в населенных пунктах и принуждали оборонявшиеся части к бегству. Тыловых позиций оборудовано не было, так как Гитлер запретил не только их строительство, но и разведку. Позиции на р. Чир не были ни разведаны, ни подготовлены к обороне.
Уже 20 ноября западная группировка противника в районе Манойлин соединилась с восточной группировкой, наступавшей из района Клетская.
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1003593/Gelen_Raynhard_-_Voyna_razvedok._Taynye_operacii_specsluzhb_Germanii._1942-1971.html
Цитата("Р.Гелен.Война разведок.")
20 ноября 1942 года
Развитие обстановки в полосе действий группы армий в течение сегодняшнего дня подтверждает сделанную нами ранее оценку противника как по целям, так и использованию сил и средств (цель – выход к железной дороге Морозовск – Сталинград с одновременным нанесением удара южнее Бекетовки, чтобы уничтожить 6-ю армию или вынудить ее отойти от Сталинграда).
Пока неясно, следует ли серьезно относиться к переходу русских в наступление на Донском фронте. Во всяком случае, можно предполагать, что до начала крупномасштабного наступления на другом участке фронта пройдет довольно длительное время.
3-я румынская армия
Хотя обстановка в местах прорыва противника еще окончательно не ясна, вполне вероятно, что – особенно вследствие прорыва позиций 5-й румынской пехотной дивизии – назревает кризис крупного масштаба. Надо полагать, что для развития наступления в южном направлении будут введены еще незадействованные силы из тыловых районов...
После уничтожения 6 армии Р.Гелен ,представил руководству доклад.
Цитата("Р.Гелен.Война разведок.")
10 февраля 1943 года, я написал следующие «Соображения по обстановке»:
«Ретроспективный анализ событий приводит к выводу, что их развитие с середины ноября по настоящее время – за исключением первого удара противника против 3-й румынской армии – результат серии грубейших ошибок со стороны верховного руководства, причем военное командование в момент принятия того или иного решения полностью понимало, к каким последствиям они могут привести. Причины, почему они, эти решения, тем не менее были приняты, в рамках данного обзора не затрагиваются.
Исходным пунктом для оценки возможностей развития обстановки в будущем является ретроспективный анализ ее развития с ноября прошлого года.
Нужно сказать о том, что намерения противника и возможное развитие обстановки оценивались нами всегда своевременно. Это подтверждают представленные начальнику генерального штаба ежедневные вечерние письменные оценки противника и положения на фронте. Вот образчики таких документов.
А) Наступательные операции противника против 3-й румынской и нашей 6-й армии
Первые признаки готовящихся операций, которые позднее привели к окружению 6-й армии, были нами вскрыты в конце октября – начале ноября 1942 года. На основании наших документов генерал-полковник Гальдер неоднократно докладывал о том, что противник может перейти к наступательным операциям в районах устья Хопра и излучины Дона.
Начиная с 9 ноября 1942 года в оценке положения противника указывалось на готовящуюся им крупномасштабную наступательную операцию против 3-й румынской армии. Почти одновременно мы отмечали подготовку наступления против 8-й итальянской и 2-й венгерской армии в районе Воронежа. 21 ноября 1942 года были вскрыты намерения противника окружить 6-ю армию, а через три дня – 24 ноября – кольцо советских войск вокруг нее замкнулось.
Формально к Р.Гелену не придраться - и против гр. армий "Б",и против гр. армий "Центр" наступления состоялись ,как он и предсказывал.
Ошибка была в одном - Гелен "всего лишь" неправильно указал какой из ударов будет главным , а какой вспомогательным.
Автор: Cesare Borgia 6.10.2012, 15:21
В поверженном Рейхстаге. Май 1945 года.
Автор: Konstanten 6.10.2012, 23:38
21-23 ноября 1942.Окружение 6 армии Ф.Паулюса
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Механизированные корпуса, введенные в прорыв, в первый день наступления вышли: 13-й корпус — в район хутора Блинников, а 4-й — в район Плодовитое. 13-й корпус, встретив в районе Блинников. Нариман ожесточенное сопротивление противника, вел напряженные бой вплоть до вечера 22 ноября. 4-й же корпус, уничтожив отходившие под нашими ударами части 18-й и 20-й румынских дивизий, еще засветло 21 ноября (второй день наступления) вышел в район Зеты и... беспричинно задержался там. Почувствовав в этой задержке неуверенность командира корпуса товарища Вольского, я рано утром 22 ноября направил ему на самолете записку, в которой категорически потребовал ускорить движение с тем, чтобы не позднее 12 часов этого дня выйти на рубеж Кривомузгинская, Карповка. Приказ был выполнен точно. К 12 часам дня 22 ноября корпус достиг рубежа Мариновка, Советский. Враг безуспешно пытался отбросить корпус с рубежа реки Карповка, чтобы освободить путь отхода своей главной группировке.
С выходом к исходу дня в район Советский (бывшая Кривомузгинская) 4-го корпуса и взаимодействовавшего с ним 13-го корпуса на рубеж Ракогино, Варваровка войска Сталинградского фронта выполнили свою часть задачи по окружению войск противника под Сталинградом. Важнейшие коммуникации, связывавшие врага с его тылами (Котельниково — Сталинград и Калач — Сталинград), были перерезаны. Войска фронта к тому времени занимали следующее положение (о механизированных корпусах уже только что сказано): 57-я армия, завернув левый фланг, выдвинулась в район Гавриловки к рубежу реки Червленная, став фронтом на север; 51-я армия быстро выдвигалась вслед за 4-м механизированным корпусом; 4-й кавалерийский корпус и остальные соединения фронта заканчивали разгром 4-й и 1-й пехотных румынских дивизий, выдвигаясь на рубеж реки Аксай с целью обеспечения операции с юга и юго-запада и расширения прорыва.
..... В штабы армий, корпусов, войска которых осуществляли контрнаступление, и даже в некоторые дивизии на направлении главного удара были посланы представители штаба фронта, выполнявшие главным образом функции контроля и дополнительной связи. Ни в какой степени непосредственно не вмешиваясь в дела соответствующего командира или штаба, они при возникновении шероховатостей в управлении и особенно во взаимодействии безотлагательно сигнализировали в штаб фронта. Так с помощью представителя штаба фрона было, например, исправлено положение в 4-м механизированном корпусе, где произошла неоправданная заминка с продвижением, о чем уже говорилось выше.
При развитии контрнаступления (в первые дни погода не благоприятствовала этому) использовались с целью связи и информации самолеты-разведчики, непрерывно следившие за действиями наших войск и войск противника.
....После моего донесения о действиях войск фронта за 22 ноября вечером в тот же день мне позвонил И. В. Сталин. Он спросил, правда ли, что нами взята станция Кривомузгинская. Я подтвердил.
— Это очень хорошо! Завтра вам следует соединиться с Юго-Западным фронтом, войска которого подошли к Калачу.
Уставным «слушаюсь» принял я к исполнению приказ Верховного Главнокомандующего.
На следующий день, 23 ноября, войска обоих фронтов, продолжая стремительное наступление, соединились между Советским (Кривомузгинской) и Калачом.
Первыми встретились 4-й механизированный корпус под командованием генерала Вольского (Сталинградский фронт) и 4-й танковый корпус под командованием генерала Кравченко (Юго-Западный фронт); одновременно в тот же район подошел и 26-й танковый корпус под командованием генерала Родина.
http://www.youtube.com/watch?v=MmrwtXA8wkM
http://www.youtube.com/watch?v=ApYgcjP2njo
Двадцать две дивизии врага оказались зажатыми в довольно тесном кольце; оперативное окружение завершилось. Нельзя не сказать, что войска указанных корпусов добились соединения в итоге напряженных боев, отражая многочисленные контратаки противника.
Вражеское командование, чтобы сорвать наш замысел, стремясь не допустить соединении войск Сталинградского и Юго-Западного фронтов, срочно направило в район Калача, Советский 24-ю и 16-ю танковые дивизии, которые предприняли 23 ноября многочисленные контратаки.
Известие об окружении противника с быстротой молнии облетело войска фронтов. Нашей радости не было предела.
В итоге наступательной операции фронт разгромил 6-й армейский румынский корпус; 1, 2, 18, 20-я пехотные дивизии противника перестали существовать; тяжелые потери понесла 29-я моторизованная дивизия; войсками фронта было взято более 10 тысяч пленных, значительные трофеи, в том числе склады оружия и боеприпасов на станции Абганерово.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
В течение 21 ноября войска Юго-Западного, Сталинградского и Донского фронтов, нанося противнику огромный урон, выходя в глубокий тыл основной его группировке и дезорганизуя управление фашистских войск, продолжали выполнять боевое задание. 23 ноября в результате искусно выполненных ударов по сходящимся направлениям в сторону Калача Юго-Западный и Сталинградский фронты при активной помощи правого крыла Донского фронта замкнули кольцо окружения вокруг главной группировки немцев, действовавшей в районе Сталинграда.
Это было первое крупное окружение, в котором оказались немецко-фашистские войска с начала войны. Во второй половине дня военные действия на всех трех фронтах, осуществлявших операцию, несмотря на отчаянное, постепенно возраставшее сопротивление ошеломленного внезапностью врага, продолжали развиваться для нас исключительно успешно.
Наступавшие вслед за подвижными войсками стрелковые дивизии все теснее и теснее сжимали кольцо, создавая сплошной внутренний фронт окружения. Одновременно командование Юго-Западного и Сталинградского фронтов принимало меры к тому, чтобы как можно быстрее и дальше отодвинуть внешний фронт наступления и тем самым еще более изолировать окруженную группировку врага от его войск. Таким образом, первый, наиболее ответственный этап наступательной операции был блестяще завершен. Стратегическая инициатива на советско-германском фронте вновь перешла к Красной Армии.
К исходу 23 ноября создать сплошной внешний фронт окружения нам не удалось. Его общая протяженность составляла более 450 км. Из них нашими войсками было прикрыто не более 265 км. Минимальное удаление от внутреннего фронта окружения на самых ответственных направлениях не превышало 15—20 км. Но и у гитлеровцев не имелось сплошной линии обороны против наших войск. Более того, нам стало известно, что в результате столь удачных и абсолютно неожиданных для врага действий советских войск за последние пять суток на таком важнейшем участке, как Лихая — Ростов, образовалась огромная брешь, не занятая фашистами. Отсутствие у противника в непосредственном оперативном тылу резервов усугубляло остроту его положения.
Вечер 23 ноября застал меня в войсках Юго-Западного фронта. Обсудив с фронтовым командованием, а затем по телефону с командующими Сталинградским и Донским фронтами оперативную обстановку и наметив наиболее целесообразный план дальнейших действий, я доложил Верховному Главнокомандующему наши соображения и предложения. Они сводились к следующему. Гитлеровцы в самом срочном порядке, безусловно, примут все меры к тому, чтобы при максимальной помощи извне выручить свои войска, окруженные под Сталинградом; поэтому важнейшей задачей для нас является скорейшая ликвидация окруженной группировки врага и освобождение своих сил, занятых этой операцией; до решения этой основной задачи нужно как можно надежнее изолировать окруженную группировку от подхода неприятельских войск; в этих целях необходимо быстро создать прочный внешний фронт и иметь за ним достаточные резервы из подвижных войск.
Я доложил также, что войска всех трех фронтов, находящиеся на внутреннем фронте окружения, с утра 24 ноября без какой-либо существенной перегруппировки и дополнительной подготовки продолжат решительные действия по ликвидации окруженного противника.
Верховный Главнокомандующий одобрил наши выводы и действия и предложил, исходя из благоприятной, сложившейся для нас на среднем течении Дона обстановки, наметить проведение новой (о ней уже шла речь в Ставке) наступательной операции силами Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов, чтобы расширить фронт нашего наступления и нанести врагу дополнительный и по возможности как можно более чувствительный удар в общем направлении на Миллерово, Ростов. Предполагалось, что успех этой операции может создать условия для полного разгрома противника на южном крыле советско-германского фронта и вместе с тем, при наличии наших активных действий на тормосинском направлении, надежнее обеспечить с запада ход ликвидации окруженной группировки врага. Верховный Главнокомандующий приказал мне в ближайшие дни вместе с командующими Юго-Западным и Воронежским фронтами рассмотреть этот вопрос на месте и представить в Ставку соответствующие соображения.
Цитата("С.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
...Труднее оказалось покончить с группировкой, окруженной непосредственно в районе станицы Распопинская, так как она состояла из трех полнокровных дивизий (13, 14 и 15-й пехотных) общей численностью не менее 30 тысяч человек.
Возглавлял ее командир 14-й пехотной дивизии Стэнеску. Решено было встречными ударами 96-й дивизии с севера, 333-й — с юга, 63-й — с востока (все три соединения — из армии И. М. Чистякова) и 119-й дивизии из армии П. Л. Романенко — с запада расчленить и уничтожить эту группировку.
Особая роль отводилась 63-й дивизии полковника Н. Д. Козина, так как она действовала ближе всех к Распопинской, где располагался Стэнеску со своим штабом. Иван Михайлович Чистяков обратился к Н. Ф. Ватутину с просьбой придать Козину танковую бригаду и несколько батарей "катюш", но Николай Федорович разъяснил, что фронт израсходовал все резервы.
— Изыскивайте силы и средства за счет внутреннего маневра,— посоветовал он.
Через некоторое время И. М. Чистяков позвонил командующему фронтом опять. На сей раз он просил уже не танки, а тракторы. Тракторы у нас были, и мы тут же отправили их Козину.
Как рассказывал потом Иван Михайлович, начальник штаба инженерных войск армии подполковник В. А. Любимов предложил двинуть к Распопинской пару танков и колонну автомашин, чтобы создать у врага впечатление, будто готовится удар крупными механизированными силами. Эта мысль командарму 21 понравилась..
. С наступлением темноты в сторону переднего края обороны противника потянулись десятки парных светящихся точек, вокруг разнесся мощный гул двигателей танков — его имитировали в основном тракторы. К линии фронта машины вели с зажженными фарами, а потом выключали их и поворачивали назад.
Поскольку машин было все-таки недостаточно, то к каждой из них прицеплялось по нескольку саней с фонарями. Движение вкруговую продолжалось до рассвета.
Одновременно кочующие батареи, меняя позиции, лишали покоя противника короткими огневыми налетами. По радио и телефону отдавались ложные приказы и распоряжения.
Активизировали действия дивизии Г. П. Исакова, М. И. Матвеева, М. М. Данилова. И противник клюнул на эту хитрость. Генерал Стэнеску поверил, что мы подтянули крупные механизированные войска, Вскоре полковник Козин доложил И. М. Чистякову, что к нему прибыли четыре румынских офицера-парламентера.
23 ноября в 23 часа по московскому времени акт о капитуляции распопинской группировки был подписан. В небо взвились ракеты, возвестившие о сдаче в плен окруженного врага. На этом участке наступила непривычная тишина. С утра 24 ноября по дороге к Клетской потянулся непрерывный поток пленных. Всего было взято свыше 27 тысяч вражеских солдат и офицеров, захвачено много вооружения и военного имущества.А тем временем замкнулось и главное кольцо, захлестнувшее по меньшей мере еще в десять раз большее число оккупантов. Это было, несомненно, кульминационное событие Сталинградской битвы.Надо, видимо, напомнить, что сближение двух танковых клиньев не протекало, да и не могло протекать, синхронно.
Войскам нашего фронта предстояло пройти 140—160 километров и форсировать Дон, войскам же Сталинградского — 90, причем крупных водных преград на их пути не было, и подвижные силы А. И. Еременко выступили на сутки позже. И вот мы услышали по радио голос Андрея Ивановича, сообщившего, что 4-й механизированный корпус В. Т. Вольского в 12 часов 20 минут 22 ноября освободил поселок Советский и станцию Кривомузгинская.— Мы рассчитывали,— довольно раздраженно продолжал он,— что нас сейчас же подопрет своим широким плечом Романенко, а в действительности столкнулись с двумя танковыми дивизиями врага, которые бешено контратакуют и вот-вот выбьют Вольского с занятых им позиций.
После этого разговора Н. Ф. Ватутин резко нажал на А. Г. Кравченко, который доложил, что корпус форсированным маршем продвигается двумя колоннами. Правая в составе всех трех танковых бригад, переправившись через Дон, проследовала на Камыши и далее пойдет на Советский и станцию Кривомузгинская, а левая (4-я мотострелковая бригада в пешем строю) движется в направлении Голубинского, Илларионовского. Около Камышей противник организовал мощную контратаку, которую удалось сломить ценой больших усилий и немалых жертв.
В 16 часов первые танки 45-й и 69-й танковых бригад 4-го танкового корпуса появились на северо-западной окраине Советского. И здесь произошло досадное недоразумение. Они были обстреляны танкистами Вольского, которые в предвечерних сумерках приняли их за врага. Но вот взвилась, хотя и с некоторым опозданием, серия ракет — условный сигнал. Инцидент был исчерпан, танкисты двух фронтов открыли люки машин и бросились в дружеские объятия долгожданных соратников.
Так завершился первый этап грандиозной операции, задуманной и осуществленной советским командованием. В окружении оказалось, как выяснилось позднее, 330 тысяч солдат, офицеров и генералов противника. В большинстве источников указывается, что они входили в 22 дивизии: 17 дивизий 6-й полевой и 5 дивизий 4-й танковой армий. При этом почти никогда не оговаривается причина несообразности этих цифр. Ведь если даже исходить из максимальной штатной численности немецких дивизий (12 тысяч человек), то в 22 дивизиях могло быть немногим более 260 тысяч человек.
В действительности же после длительных боев дивизии врага под Сталинградом имели в среднем 7—10 тысяч человек.
Отсюда следует, что, по самым оптимальным подсчетам, в окружение попало бы 200 тысяч человек, включая корпусные и армейские части и нормальное усиление за счет резерва верховного командования. Но как раз усиление в данном случае оказалось выше всех мыслимых норм.Гитлер фактически бросил под Сталинград спецчасти большинства корпусов и армий всего вермахта.
В целом это означало, что в окружение попала группировка, совершенно уникальная по профессиональным, боевым и моральным качествам личного состава.
Одновременно разгрому подверглась 3-я румынская армия. Пять ее полнокровных дивизий были взяты в плен нашим Юго-Западным фронтом. Невосполнимые потери понесла под ударами Сталинградского фронта 4-я румынская армия. Перестал существовать 48-й танковый корпус, составлявший оперативный резерв фон Вейхса. В обороне возглавляемой им группы армий "Б" зияла теперь почти ничем не прикрытая брешь в 300 километров — от станицы Боковская до озера Сарпа.
Цитата("К.К.Рокоссовский. Солдатский долг")
Хорошую инициативу проявил командарм 65 П. И. Батов. Он быстро создал импровизированную подвижную группу. Собрав все танки, которые у него имелись, он посадил на них десант из пехоты и направил в обход вражеских опорных пунктов. Ударами во фланг и тыл противника подвижная группа обеспечила быстрое продвижение остальных частей.
В результате этих мероприятий и ввода в бой командующим Юго-Западным фронтом танковых корпусов и других подвижных соединений фронт противника на основном направлении главного удара был прорван, и сюда устремились войска, стараясь быстрее достигнуть района встречи с частями Сталинградского фронта, наносившими встречный удар из района южнее Сталинграда.
Все попытки противника помешать продвижению наших войск оказались запоздалыми. Его танковые и моторизованные соединения, перебрасываемые из района Сталинграда к месту образовавшегося прорыва, вводились в бой по частям и, попадая под удары наших превосходящих сил, терпели поражение.
Предусмотренное планом наступление 24-й армии с целью отрезать отход на восточный берег Дона соединений противника, атакованных 65-й и 21-й армиями, не увенчалось успехом. Гитлеровцы прочно удерживали хорошо оборудованный рубеж, отбивая все атаки частей Галанина. Сейчас мы жалели, что те Силы и средства, которыми была подкреплена 24-я армия, не были переданы войскам, теперь успешно продвигавшимся вперед.В какой-то степени, конечно, 24-я армия содействовала общей операции, сковывая и отвлекая на себя значительные силы врага.
И нельзя всю вину за неудачу относить на счет командарма Галанина. Им, безусловно, были допущены некоторые ошибки. Но не в них дело. Просто у армии недоставало сил, чтобы преодолеть столь крепкую оборону противника.
23 ноября соединения Юго-Западного и Сталинградского фронтов, разгромив вражеские войска на заходящих флангах своих ударных группировок, встретились в районе Советский, Калач, замкнув кольцо. Главные силы Юго-Западного фронта (без 21-й армии, которая вскоре была возвращена Донскому фронту) продолжали наступать в юго-восточном и юго-западном направлениях, создавая внешний фронт окружения. Сталинградский фронт, оставив три армии для блокировки и уничтожения окруженного противника, остальными силами тоже продолжал двигаться на юго-запад, отбрасывая внешний фронт как можно дальше от котла. Ликвидация окруженных в районе Сталинграда частей 6-й и 4-й танковой немецких армий была возложена Ставкой на войска Донского и Сталинградского фронтов. Они приступили к выполнению этой задачи с ходу, не прекращая наступления.
С запада и севера кольцо сжимали наши 21, 65, 24 и 66-я армии, а с юга и востока — 57, 64 и 62-я армии Сталинградского фронта.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
Тем временем 252-я была введена в бой. Удар нарастился удачно. Оставив за собой гвардейцев у высот-«двухсоток», полковник Шехтман прорвался к Цимловскому.
Наступал долгожданный момент. Получив напутствие: «На фланги не смотреть!», Георгий Иванович Анисимов отправился к гвардейцам, где сосредоточивались в исходном положении механизированная группа и танкисты во главе с Якубовским. И вот наше «подвижное соединение» вышло в тылы сиротинской группировки немецко-фашистских войск. За первые же сутки Анисимов с Якубовским дали нашей армии высокий темп продвижения — 23 километра. Не задерживаясь у укрепленных пунктов, танкисты и мотопехота перехватывали дороги, громили подходившие резервы противника. Для врага это было совершенно неожиданно. Подкреплю фактами: в районе Оськинского танкисты захватили аэродром и на нем 42 самолета, готовых подняться в воздух. Голубинское взяли с ходу и навели такую панику, что немцы, отходя, не успели эвакуировать армейский госпиталь. Теперь он целиком попал на наше попечение.
Немцы всегда были болезненно чутки к охватам. Почувствовав, что 65-я армия своей мехгруппой обходит их войска в малой излучине Дона, они ослабили сопротивление на клетском направлении. Дивизии ударной группы овладели Логовским, Осинками, разворачиваясь на юго-восток. 258-я дивизия, введенная в бой из второго эшелона, овладела Крайним, а Шехтман в ночь на 22 ноября вышел к Верхне-Бузиновке, которую еще удерживали вражеская пехота и танки 14-й танковой дивизии немцев.
В течение 20 — 23 ноября я с небольшой оперативной группой почти все время находился в частях. Может показаться, что руководство армии, таким образом, становится лишь наблюдателем событий. Но нет, походная рация обеспечивала надежную связь с войсками и своим штабом, а близость к войскам помогала ощущать биение пульса войскового организма и быстро реагировать на ход событий. В штабе Ф. Э. Липис сам работал на трофейной рации (предмет особой гордости нашего оперативного отдела), он все время держался на волне командарма, слушая переговоры с командирами соединений. В результате штаб знал все, и его активность как органа управления войсками не снижалась. Присутствие командующего непосредственно в боевых порядках войск, ведущих бои, одновременно помогает штабу чувствовать бой и оценивать деятельность частей глазами командарма.
Из фронтовых записей тех дней:
«...Трудность: у командного состава в ротах и батальонах нет еще навыка быстрой ориентировки на однообразно открытой, голой равнине, без ярко выраженных местных предметов. Из-за этого артиллерия иногда попусту бросает свои снаряды. Требование — тщательная разведка целей на поле боя совместно с артиллеристами, постановка задач артиллерии и танкам на местности».
«...Вся полковая и дивизионная артиллерия фактически перешла на ручную тягу. Транспорт изношен, горючего не хватает. Все делает пехота. Тянет изо всех сил, зная, что без пушки в этих местах шагу вперед не сделаешь и дня не проживешь...»
«...Противник отводит силы на юго-восток, оставляя сильное прикрытие. Характер его действий прежний: частые контратаки. Стойкость в опорных пунктах.
Нахожусь у В. С. Глебова(27 гв. сд), в четырех километрах юго-западнее Ореховского. Дивизия совершила бросок вперед. Контратакуют восемнадцать немецких танков. В стереотрубу отчетливо видно: из-за высоты выскакивают автомашины, выпрыгивают автоматчики, устремляются за танками. Комдив приказывает накрыть их «катюшами». Отличный залп! Все поле покрылось вспышками огня... Три-четыре фигурки вражеских солдат поднялись в этом аду и, схватившись руками за голову, побежали обратно к высотке. Через полчаса контратака повторяется. Ударили снайперские орудийные расчеты гвардейцев: четыре танка подбиты, один горит... При такой тактике противник несет большие потери, главным образом убитыми. Наши части ежедневно уничтожают двенадцать — восемнадцать вражеских танков. Усилил гвардейцев за счет армейской артиллерии...»
По пути в мехгруппу остановился у Меркулова(304 сд). Приказ комдиву: вывести дивизию и составить резерв армии. Полковник умоляет:
— Разрешите продолжать преследование...
— Не разрешу, дорогой, не увлекайся. Сутки на приведение в порядок. Посмотри, как поредел чеботаевский полк. А впереди Вертячий.
Услышав это название, Меркулов расцвел и браво заявил:
— Триста четвертая возьмет Вертячий, товарищ командующий!
— Эх, Серафим Петрович! У нас с тобой виски поседели, а ты все бурлишь, как комсомолец.
Догоняем Анисимова. Мехгруппа уже за Верхне-Голубой. Впереди бой. Навстречу попадаются раненые. Они идут, поддерживая Друг друга. ...
Анисимов с Якубовским работали, расстелив карту на полу кузова автомашины. Данные разведки показывают, что противник начал отход на Вертячий и Песковатку.
Танкисты имели пленных из частей 44-й и 384-й немецких дивизий. Спланирована выброска подвижных отрядов для перехвата дорог к переправам.
Анисимов сказал:
— Тут Трубников( заместитель командующего Донским фронтом) недавно был.
— Кузьма Петрович?! Зачем он сюда приезжал?
— Говорит, командующий фронтом просил поглядеть, как идут дела в шестьдесят пятой. Что же, спрашиваю, не доверяете? Говорит, доверять доверяй, а проверять проверяй.
На войне врут не меньше, чем на охоте. Признаться, говорит, не поверили мы, получив донесение, что армия уже на рубеже Верхне-Голубой. Вижу, что вас теперь нет надобности подталкивать. Поздравил с успехом и уехал.
Лишь после войны мне стало известно, почему 23 ноября 1942 года в наши наступающие части пожаловал заместитель командующего фронтом.
В этот день К. К. Рокоссовский получил следующее указание из Ставки: «Подтолкните как следует Батова, который при нынешней обстановке мог бы действовать более напористо».
Но к этому времени счастливая идея — создать танко-механизированную группу — была уже осуществлена.
Воспользовавшись ее успехом, стрелковые дивизии ударной группы быстро подходили к рубежу Ближняя Перекопка — Верхне-Голубая — Евлампиевский. Поэтому командующий фронтом, очевидно, и ограничился посылкой К. П. Трубникова. Рокоссовский с исключительной заботой относился к командирам и старался избавить их от ненужной трепки нервов.....
23 ноября танковые корпуса Юго-Западного и Сталинградского фронтов, продвигавшиеся навстречу друг другу, соединились в районе Калач — Назмищенский.
К исходу того же дня стрелковые дивизии ударных групп 65-й и 21-й армий вышли одновременно на линию Ближняя Перекопка — Верхне-Голубая — Евлампиевский — Больше-Набатовский, завершив окружение главной немецкой группировки, рвавшейся к Волге, и сиротинской группировки, действовавшей в излучине Дона.
В тяжелых боях пройдено за пять дней 60 километров. Нанесено серьезное поражение противнику. ....
Без какой-либо паузы войска 65-й армии продолжали наступление на восток, к Дону, но это был уже новый этап операции — сужение кольца окружения. В эту последнюю неделю ноября предстояло решить и судьбу задонской (сиротинской) группировки немецко-фашистских войск. Части Галанина должны были подойти к Вертячему 22 ноября, но о них мы пока ничего не слышали. Это очень тревожило.
Находясь в мехгруппе Анисимова, я послал командующему войсками фронта донесение: «Противник, по всем данным, начал отход к переправам Вертячего и Песковатки. Решил: немедля по всему фронту перейти к преследованию и выбросить подвижные отряды для перехвата путей отхода».
На рассвете 23 ноября и левое крыло 65-й армии перешло в наступление. Начались ожесточенные бои за Сиротинскую, Хмелевский и Трехостровскую. У немцев здесь был очень плотный огонь автоматического оружия, противотанковых орудий и шестиствольных минометов. Лишь к ночи 4-я гвардейская дивизия выбила противника из Сиротинской. Генерал Г. П. Лиленков докладывал, что его гвардейцы обходят с запада Хмелевский. На помощь ему спешил из района Осинок комдив И. А. Макаренко, отрезая частям 376-й немецкой дивизии пути отхода на юг. В ночь на 24 ноября пал под ударами Железной дивизии крупный опорный пункт противника — Трехостровская.
Теперь все зависело от отсекающего удара 24-й армии. Как только она захватит Вертячий, ни один немец не уйдет из задонской степи в междуречье. Что же там делается?
Этот вопрос волновал всех нас в управлении 65-й армии. Он волнует и сейчас, много лет спустя, когда сидишь за письменным столом и заново переживаешь давно отгремевшие бои, стараясь восстановить в памяти все, как было тогда. Историю не следует подправлять, иначе у нее нечему будет учиться.
24-я армия наносила главный удар в районе высоты 56,8 силами трех стрелковых дивизий, одна из которых — 214-я — должна была брать эту высоту в лоб. Командир дивизии, храбрый боевой генерал Н. И. Бирюков, пытался убедить командарма 24-й, что ключевую высоту не надо брать лобовой атакой, выгоднее обойти ее левее, где не имелось сильных укреплений.
Галанин ответил: «Чего вы боитесь? С такой артиллерией, как у нас, мы сразу немцев задавим». Действительно, командарм имел для поддержки первого эшелона семь артиллерийских полков усиления и четыре полка гвардейских минометов. Большая сила, но лишь при условии взаимодействия; увлечение одним родом войск не приносит успеха.
Так и получилось в данном случае. Мощная артиллерия РВГК «отработала», а далее атакующая дивизия осталась всего с 40 стволами, из которых 10 было занято контрбатарейной борьбой.
Прорвав передний край обороны противника, 214-я подошла к высоте 56,8 и залегла, прижатая губительным огнем. Два дня шли тяжелые, безуспешные бои.
Днем 23 ноября на КП 65-й прибыл командующий войсками фронта. Несколько позже начальник штаба говорил мне: командующий был крайне раздражен — Галанин доложил, будто левофланговые дивизии нашей 65-й армии бездействуют и тем ставят 24-ю армию в тяжелое положение. И. С. Глебов с сердцем ответил, что командарм 24-й не прав: генерал Лиленков и полковник Прохоров честно, в соответствии с планом операции, выполняют задачу.К. К. Рокоссовский вместе с начальником штаба выехал на левый фланг. Он лично наблюдал бой за Трехостровскую, вызвал к аппарату Галанина и жестко отчитал его за неправдивость.
В тот же день Донской фронт получил указание Ставки: «Галанин действует вяло. Принять меры, чтобы к 24 ноября был в Вертячем».
Трудно на удалении 2 тысяч километров от поля боя определить, может ли данное войсковое объединение быть в такое-то время в такой-то точке. Очевидно, к появлению этой директивы причастны представители Ставки, находившиеся при штабе Донского фронта.Далее события развернулись удручающе тяжело.
Галанин дал волю нервам и сделал непростительный шаг: на непрорванную оборону противника через боевые порядки 214-й дивизии утром 24 ноября был поспешно введен в бой 16-й танковый корпус. Стиль руководства остался тот же: каждый род войск и оружия действовал сам по себе. Командир танкового корпуса генерал А. Г. Маслов и сам командарм ограничились приказом — сделать проходы для танков в минных полях. Ни один из офицеров корпуса не был на местности, только утром 24-го генерал Н. И. Бирюков увидел танкиста-лейтенанта, подъехавшего на мотоцикле.
Комдив сказал: «Давайте задачу решать вместе». Офицер нетерпеливо ответил: «Не знаю, как с вашей пехотой пройти... Мы будем сами рвать на Вертячий».
И вот корпус пошел «рвать». Машины двинулись прямо на минные поля. Бирюков бросился навстречу: «Куда? Стой! Куда прете на минное поле?..» Комиссар 776-го полка Сеит Вели Омеров сделал единственно возможное: «Коммунисты в проходах! — крикнул он. — Поднять каски!» И коммунисты встали под огнем, чтобы обозначить проходы. Редкий из них уцелел. Этот акт героического самопожертвования не мог спасти дело. Несколько танков подорвалось, другие прошли вперед и погибли под огнем противотанковых пушек врага. Корпус был выведен из боя. 24-я армия не прошла на Вертячий. Переправы по-прежнему находились в руках противника.
А в это время ударные дивизии 65-й армии, напрягая все силы, двигались с запада и юга к донским переправам. От реки их теперь отделяли 25 — 30 километров голой степи, уже скованной морозом. Путаница оврагов и курганов. Местами один-два пулемета могли надолго задержать наступающую часть. В военном пейзаже появилась новая деталь: чем ближе к Дону, тем больше разбросано по этой голой степи подбитых танков — и немецких, и наших. Покрытые ржавчиной и копотью, они стоят на гребнях высоток не только как немые свидетели отчаянных июньских боев. Снова они вовлечены в упорную схватку — каждый превращен в огневую точку, и выковырять оттуда немецкого пулеметчика, гранатометчика возможно или гранатой, или орудием прямой наводки.
Отходя к переправам, противник оставляет подвижные отряды: автоматчики с танками, противотанковые орудия, кочующие шестиствольные минометы. Нашим частям теперь приходится иметь дело главным образом с остатками 44-й в 384-й немецких дивизий, откатывающихся на грузовиках с севера к центру большой излучины Дона.
Характер боев — параллельное преследование разгромленного противника. И у Шехтмана(252 сд), и у Прохорова(24 сд), и у В. С. Глебова(27 гв. сд) впереди действуют подвижные отряд
Одна из локальных неудач ноябрьского наступления - не удалось окружить задонскую группировку 6 армии. 24 армия и 16 танковый корпус повторили сентябрьские и октябрьские неудачи с прорывом немецкой обороны к северу от Сталинграда.
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне.")
Наступление продолжалось. 21 ноября 26-й танковый корпус генерала А. Г. Родина, овладев Перелазовским, вошел в состав 21-й армии, повернул на юго-восток навстречу войскам Сталинградского фронта и действовал правее 4-го танкового корпуса в общем направлении хутор Затовский, хутор Еруслановский, Калач. Командиру 26-го танкового корпуса, поскольку он действовал на направлении Калач, было приказано с ходу овладеть переправой через реку Дон у Калача и соединиться с частями 4-го мехкорпуса Сталинградского фронта в районе хутора Советский.
Командир корпуса А. Г. Родин приказал подполковнику Г. Н. Филиппову, командиру 14-й мотострелковой бригады, захватить мост на Дону около Калача. Это была единственная уцелевшая переправа, по которой можно было перевести войска. Филиппов взял пять танков, две роты мотопехоты, одну минометную и артиллерийскую батарею и ночью двинулся с зажженными фарами к мосту. На полном ходу они ворвались на мост, часть охраны уничтожили, часть захватили в плен.
Когда я допрашивал этих пленных, поинтересовался:
— Как же вы допустили танки на мост?
Они ответили:
— Мы никак не могли предположить, что русские танки могут наступать с зажженными фарами. Мы думали, что это наши танки возвращаются с передовой...
Филиппов тогда за этот подвиг был удостоен звания Героя Советского Союза.
Таким образом, 26-й танковый корпус, переправившись по совершенно исправному мосту, захваченному отрядом Филиппова, должен был овладеть городом Калач. Однако здесь танкисты встретили сильное сопротивление, и лишь после тяжелых уличных боев днем 23 ноября Калач был освобожден.
Чуть раньше 4-й танковый корпус получил от меня задачу срочно переправиться через реку Дон, основными силами развить наступление в направлении хутора Советский и, не ввязываясь в бой за Калач, соединиться с 4-м мехкорпусом Сталинградского фронта, тем самым завершить окружение сталинградской группировки противника. В шестнадцать часов 23 ноября 45-я танковая бригада подполковника П. К. Жидкова из 4-го танкового корпуса и 36-я мехбригада подполковника М. И. Родионова из 4-го мехкорпуса Сталинградского фронта соединились в районе хутора Советский.
Стрелковые же дивизии в это время вели бои в районе Верхне-Бузиновка, Песковатка.
Определив направление наших основных усилий на этом участке фронта, противник, чтобы не допустить продвижения наших войск на восток, перебросил с других участков фронта на рубеж Песковатка, Сокаревка, Калач несколько дивизий против нас.
Тем временем 21-я армия, нанося удар за ударом, продолжала расширять свой прорыв.
23 ноября на главном направлении наступления армия в основном выполнила свою задачу и с десяти часов утра отражала сильные атаки 7, 13 и 15-й пехотных румынских дивизий, усиленных 14-й танковой дивизией немцев....
Очень жаль, что наши танкисты, действуя севернее Калача, не знали тогда, что в районе Голубинский находился штаб 6-й немецкой армии во главе с генерал-полковником Паулюсом.
Даже небольшая группа наших танков смогла бы разгромить немецкий штаб и пленить Паулюса.
Позднее пленные показывали, что появление советских танков близ района Голубинский вызвало панику в штабе.
Генерал-полковник Паулюс вместе с начальником штаба генералом Шмидтом немедленно улетел в район станицы Нижне-Чирская, а штаб убыл в Сталинград.
......
Мы во взаимодействии со стрелковыми соединениями 5-й танковой армии окружили противника (румынский пехотный корпус в районе станицы Распопинской), но сжать кольцо окружения, а тем более расколоть или уничтожить эту группировку не представлялось никаких возможностей.Мы опасались, что противник может прорваться через наше кольцо в районе Распопинской и двинется на Калач на соединение с основной сталинградской группировкой.
Это угрожало бы тылам и боевым порядкам войск, действующих в направлении Калача. Конечно, даже вырвавшаяся распопинская группировка не повлияла на выполнение всей Сталинградской операции. Имеющимися у нас резервами мы смогли бы закрыть этот прорыв.
Румынские солдаты, находясь в окружении, не сдавали своих участков без тяжелых боев. Нередки были случаи, когда они яростно наносили контратаки и ставили наши войска в очень сложное положение. Да и не только войска, а начальников всех степеней, в том числе и меня.
В эту трудную минуту, как обычно, обратился я к командующему фронтом Н. Ф. Ватутину. Доложил обстановку.
Он со свойственным ему спокойствием выслушал меня и сказал:
— Да, Иван Михайлович, положение у тебя очень тяжелое, но помочь тебе ничем не могу. Нет у меня сейчас таких возможностей...
Я доложил ему:
— Товарищ командующий, мне советуют направить и противнику парламентеров. Может, и правда пошлем...
Он подумал и согласился....
После направления парламентеров в этот день, 22 ноября, противник около двадцати раз переходил в яростные контратаки, очевидно пытаясь доказать, что он еще силен и способен выйти из окружения. Все атаки пришлись на 63-ю дивизию и были отбиты.
В ультиматуме для командования окруженной группировки было сказано:
«Желая избежать напрасного кровопролития, советское командование предлагает окруженным войскам ультиматум — прекратить сопротивление и сдаться в плен».
Через три часа наши парламентеры вернулись: командующий окруженной группировкой отклонил ультиматум.
Я доложил об этом командующему фронтом Н. Ф. Ватутину, который приказал:
— В таком случае продолжайте уничтожать противника. Не дайте ему выскочить из кольца.
Мы стали прикидывать, как же нам быть с этим распопинским противником, сил-то у нас, как я уже говорил, явно не хватало.
Начальник штаба инженерных войск подполковник В. А. Любимов предложил двинуть к переднему краю обороны противника колонну автомашин и танков, чтобы создать иллюзию, будто мы готовимся к большому наступлению крупными механизированными силами. ..Кочующие батареи, меняя позиции, не давали покоя противнику короткими огневыми налетами.
По радио и по телефону отдавались ложные приказы и распоряжения.
И противник клюнул на нашу хитрость. Генерал Стэнеску решил, что мы подтянули крупные механизированные войска, дальнейшее сопротивление бесполезно, надо сдаваться..
Всего при ликвидации окруженной распонинской группировки мы взяли в плен 27 тысяч солдат и офицеров и трех генералов.
Цитата("Ф.Паулюс.Показания в плену.")
21 ноября, утром, проволочная связь с армейской группировкой «Б» была прервана. До полудня, кроме срочных донесений, поступили также следующие важные донесения, разъясняющие серьезность положения:
1) От XI арм. корпуса (генерал от инфантерии Штрекер) о положении западнее Дона:
«Положение на левом фланге (корпуса), уже отодвинутом назад, весьма сомнительное. Русские все больше заходят с запада, чтобы охватить нас с двух сторон.
Пущены в ход последние резервы корпуса. Танковые дивизии, примыкающие с юга, едва ли смогут держаться продолжительное время против превосходящих сил русских.
Каково положение далее на западе, неизвестно. С командованием соседей слева (румыны) связи больше нет. Русские постоянно переправляют все больше частей через Дон».
2) О положении в районе 4-й танковой армии: а) От I арм. корпуса (генерал артиллерии фон Зейдлитц): «По непроверенным сведениям, у соседа справа
прорвавшиеся русские танки уже пересекли дорогу Сталинград-Котельниково. Есть предположение, что и
южнее русские прорвались широким фронтом в р-не 4-й танковой армии».
б) От оберквартирмейстра 6-й армии: «Части тыло-1 вых войск 4-й танковой армии с прошлой ночи отступают на западный берег Дона. Остальные части заняли
тыловую линию охранения с северным флангом примерно в 30 км юго-восточнее Калача». в) Радиограмма от 4-й танковой армии: «Положение на фронте армии неясно. Русские, по-видимому, с прорвавшимися танковыми частями продвигаются на юго-запад в направлении Котельниково, а также на северо- запад. Штаб армии, ввиду надвигающихся русских танков, переносится в район Цибенко».
Таким образом, положение проявилось с самой неблагоприятной стороны. Под этим впечатлением я вылетел 21 ноября около 13.00 на двух самолетах из Голубинки в Нижне-Чирскую
вместе с нач. штаба генерал-майором Шмидтом и двумя офицерами для поручений, после того как последние
части оперативной группы штаба армии были отправлены туда еще в первой половине дня.
При посадке в самолет с северо-запада доносился шум боя, происходившего примерно в 4-5 км. Штаб 6-й армии в Нижне-Чирской
21/22 ноября 1942 года
Уже из самолета и при посадке в Нижне-Чирской я увидел оживленное толчковообразное движение колонн и особенно эвакуацию раненых.
По прибытии на место расквартирования наряду с другими донесениями, подтверждавшими охарактеризованное выше положение, я получил еще одно, что со
штабом 4-й танковой армии невозможно установить даже радиосвязь. Вслед за этим у меня состоялся телефонный разговор с главнокомандующим армейской группировки «Б»,
генерал-полковником фон Вейхсом, в котором я заявил примерно следующее:
«Высказанные вчера опасения относительно грозящего 6-й армии окружения подтвердились дальнейшим развитием событий».
Затем я кратко передал содержание поступивших в штаб 6-й армии донесений и продолжил: «Поэтому я прошу оттянуть 6-ю армию в южную часть большой
излучины Дона и на Чир. Тем самым можно одновременно освободить силы, чтобы восстановить связь с соседями и снова образовать сплошной фронт. Каким образом и в какой
мере это будет проведено, зависит от развития ситуации. С принятием решения надо спешить, так как I арм. корпусу необходимо три дня для развертывания движения.
Отступление армии, как это теперь уже можно видеть, возможно лишь с боями, так как оба фронта должны пробивать себе дорогу».
Вейхс ответил: «Я того же мнения и выскажу его в ставке. Но до принятия решения 6-я армия должна удерживать свои прежние позиции».
Около 20.00 по телефону и телеграфом поступил следующий, примерно, приказ из армейской группировки «Б»:
«По приказу фюрера (передан через ОКХ, нач. штаба генерал Цейтцлер3) 6-й армии при всех обстоятельствах удерживать Сталинград и фронт на Волге. Если в случае
разрыва флангов необходимо будет восстановить фронт армии, осуществлять это, не оставляя Сталинград. Командный пункт армии перевести в район восточнее Калача.
IV корпус 4-й танковой армии (3 нем., 1 румынская дивизии) подчиняется 6-й армии. Контрмеры в целом принимаются. Дальнейший приказ последует».
Вышестоящее решение Гитлера было передано по телефону командирам корпусов с примерно следующим добавлением с моей стороны:
«Переданные сегодня приказом соображения и подготовительные мероприятия по отступлению корпуса за Дон и Чир все-таки проводить, чтобы в данном случае не
терять времени. Я буду действовать и дальше в этом направлении. То, что отклоняют сегодня, может быть, поймут завтра».
Затем последовало дополнительное распоряжение I арм. корпусу подготовить в р-не Гумрака (примерно в 400 метрах от командного пункта) освободившееся место
расквартирования штаба 295 пех. дивизии (блиндажи) для уменьшенной оперативной группы штаба 6-й армии. Поздно вечером 21 ноября состоялся еще один
телефонный разговор с главнокомандующим армейской группировки «Б». Подтвердив поступление вышеупомянутого приказа, я изложил примерно следующее:
«Между тем, ситуация еще больше ухудшилась. Русские танки находятся уже на высотах северо-западнее Калача.
Сомневаюсь, возможно ли вообще образование оборонительного кольца, согласно приказу. Передвижение частей может начаться 22 ноября.
Но прежде всего я не знаю, какими силами должен быть заполнен прорыв между правым и левым флангами армии. Сумеет ли уйти XI арм. корпус, это еще вопрос.
С переданным в мое ведение IV арм. корпусом связи у меня еще нет. Для строительства оборонительных позиций на новой линии
фронта ничего не приготовлено. В степной области между Волгой и Доном нет строительных материалов, воды, топлива и т.д. Сам я вместе с оперативной группой штаба армии
вылетаю завтра в Гумрак, так как единственное сухопутное сообщение через Калач стоит под вопросом. Я возобновляю свою просьбу об отступлении армии, которое
теперь еще возможно, пусть даже с тяжелыми боями в перспективе. Предложение в письменном виде с обоснованием будет послано».
Генерал-полковник Вейхс ответил: «Буду действовать и дальше в духе вашей оценки положения, которую я разделяю. Но прежде всего — вы должны выполнить
полученный приказ».
Встреча с командующим 4-й танковой армии в Нижне-Чире кой утром 22 ноября 1942 г. 22 ноября утром, около 7.00 остановился проездом в
Нижне-Чирской командующий 4-й танковой армии, генерал-полковник Гот с начальником штаба этой армии полковником Фангором, а также с частью штаба.
Он появился у меня с бросающимся в глаза напускным спокойствием и сказал примерно следующее: «Штаб 4-й танковой армии по приказу из армейской группировки
отзывается для строительства новой линии фронта в тылу и для встречи отступающих частей 4-й танковой армии. Что после перехода IV танкового корпуса под
командование 6-й армии остается еще от в остальном исключительно румынских сил моей армии, я не знаю. Подробности о положении IV арм. корпуса мне также
неизвестны. Я со своим штабом, как и штаб IV корпуса, с трудом ушел от русских танков. Вчера вечером они (танки) находились в районе южнее Цыбенко».
После того, как я кратко объяснил положение 6-й армии, он простился со мной в подавленном настроении примерно со следующими словами: «Мы больше, пожалуй, не увидимся». »»
22 ноября утром поступили, кроме других, еще следующие донесения:
а) от XI арм. корпуса: «Русские все перебрасывают свои силы через Дон в р-не западнее Клетской. Атаки русских против левого фланга корпуса являются, очевидно, лишь прикрытием фланга главных частей, заходящих все дальше на запад. Кроме танков, продвигается на юго-восток также и сильная пехота. XIV танковый корпус в настоящее время обороняется в р-не Суханова от атак русских».
б) от I арм. корпуса: «Связь^со штабом IV арм. корпуса (генерал саперных* войск Йенеке4) в р-не севернее Цыбенко установлена».
в) от начальника донского предмостного укрепления: «С северо-запада на Калач прорвались русские танки».
Телефонный разговор с главнокомандующим армейской группировки «Б» в полдень 22 ноября. Сначала я доложил в целом о вышеуказанных
сообщениях, затем сказал: «Таким образом, мы непосредственно стоим перед окружением 6-й армии. Поэтому я повторяю свое предложение пробиваться на запад, хотя бы из-за причин снабжения.
Я не могу себе представить, как можно армию численностью свыше 200 тысяч человек, продолжительное время снабжать с воздуха.
Даже в спокойные времена, когда нет крупного сражения, это потребовало бы 500 — 600 «Ю-52» ежедневно, не учитывая противодействия русской авиации и зенитной артиллерии.
Сам я вылетаю сейчас с начальником штаба на новый командный пункт армии в Гумраке. Оставшаяся часть оперативной группы последует туда вечером».
Ответ генерал-полковника фон Вейхса: «Нам тоже известно о вашем опасном положении. Я продолжаю действовать в духе 6-й армии. Всего хорошего!».
Между 13.00 и 14.00 я прибыл в Гумрак (из Нижне-Чирской) на самолете с нач. штаба и двумя офицерами для поручений. Летели на высоте 800 метров.
Уже в районе восточнее Калача можно было наблюдать сражение. Остальная часть оперативной группы штаба прибыла с наступлением темноты на двух самолетах «Ю-52».
Мои первые мероприятия по прибытии в Гумрак были направлены на то, чтобы образовать сплошной кольцевой фронт восточнее Дона, согласно приказу ОКБ от 21.XI, переданному через армейскую группировку.
С этой целью штаб армии отдал следующие приказы:
а) XI арм. корпусу — отступать с боями через Дон на занятие линии левого фланга VIII корпуса сначала вдоль Дона, затем, повернув назад, до р-на в 10 км северо-
восточнее Калача.
б) Штабу XIV танкового корпуса — присоединиться к XI арм. корпусу до р-на западнее Базаргино, там примкнуть к IV арм. корпусу.
На основании предварительных приказов охраняющие части стояли на названной линии с полудня 22 ноября.
Общая продолжительность этих продвижений рассчитывалась на 5 — 6 дней. Части продвигались планомерно.
Положение 22 ноября вечером Независимо от выполнения спущенных сверху приказов, предложения о прорыве из кольца в западном направлении снова были повторены по радио и письменно
(отсылались самолетом). Также и подготовительные мероприятия штабов корпусов проводились таким образом, чтобы не задержать начала прорыва.
22 ноября, в то время как я в блиндаже нач. штаба вместе с генералом Шмидтом составлял новое предложение (радиограмму) прорыва, пришел фон Зейдлитц.
Он принял участие в разговоре. Его высказывания достигли высшей точки в следующих (примерно) взволнованных словах: «Это же безумие оставаться здесь! Ведь тут мы
погибнем! Мы должны как можно скорее выйти из котла».
Новое предложение штаба 6-й армии, суммируя и подчеркивая все прошлые предложения, гласило примерно следующим образом:
«Дальнейшее сопротивление, как приказано, в окружении невозможно. Слишком мало сил. Более, чем половина фронта не имеет заготовленных позиций. Нет
материалов для строительства оборонительных позиций. Прежде всего, нет леса для блиндажей. И все это перед началом русской зимы... Снабжение, пока имелась сухопутная связь,
уже было недостаточным. Снабжение с воздуха еще более недостаточно. Поэтому из-за зимних условий борьбы, которые люди выдержать не могут, и из-за недостаточного снабжения с воздуха, зависящего зимой от метеорологических условий, дальше в котле удержаться невозможно.
Я еще раз и убедительно прошу дать немедленное разрешение на прорыв».
Такое же предложение было послано 23 ноября письменно, в подробном изложении, с точным подсчетом всего необходимого, через одного офицера — самолетом в армейскую группировку «Б» и в армейскую группировку «Дон» (фельдмаршал фон Манштейн5), которой 6-я армия стала подчиняться с 24 ноября.
Все командиры корпусов были осведомлены об этом предложении. Они разделяли мнение штаба армии. В течение 23 ноября 6-ю армию можно рассматривать как окруженную.
Поздно вечером 23 ноября из ОКХ через армейскую группировку фон Вейхса поступило решение Гитлера, в качестве ответа на мое предложение прорваться из котла... Помимо того, что окружение под Сталинградом было вдруг неожиданно названо «крепостью»,
в приказе содержались следующие пункты:
а) точное установление линии фронта по карте 1:100000 с задачей удержать эту «крепость» во всех случаях;
б) указание на предусмотренное на начало декабря наступление с целью освободить 6-ю армию из окружения силами новых частей во главе с 4-й танковой армией;
в) обещание снабжать с воздуха в достаточной степени.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Паулюс представил Главному командованию сухопутных сил предложение оставить Сталинград, армии пробиваться на юго-запад и таким образом избежать окружения. Группа армий "Б" поддержала перед ставкой Гитлера предложение Паулюса.
В ожидании ответа минуты казались часами, часы — вечностью. Тем временем наши попавшие под удар войска вели ожесточенные бои, не будучи в состоянии остановить противника.
Части тыловых соединений при приближении танков с красной пятиконечной звездой бежали в дикой панике на восток.
Все же командование 6-й армии и группы армий "Б" послушно ожидало решения верховного главнокомандующего. Вечером наконец прибыла долгожданная телеграмма.
Прорыв из окружения не был разрешен. Надлежало удерживать Сталинград — такова была воля Гитлера и генерального штаба.
Паулюс, Шмидт, все мы, то есть те, кто, занимая высокие командные посты, имел представление о катастрофическом положении 6-й армии, испытали горькое разочарование. Но все мы повиновались.
Ночью генерал-майор Шмидт осведомил начальников всех отделов о последних событиях. Поступили новые угрожающие известия: подтвердилось, что 3-я румынская армия полностью разгромлена. Брешь в нашем левом фланге увеличилась. XI армейский корпус и 14-я танковая дивизия истекали кровью в оборонительных боях. 4-я танковая армия была рассечена, ее штаб бежал на запад. Тыловые службы всех частей бежали, преследуемые советскими танковыми клиньями. Как скоро противник может оказаться у Голубинского?
В связи с такой проблемой, а следовательно, реальной угрозой для командного пункта армии возникла неотложная необходимость перевести его в другое место.
В Голубинском командование армией больше не находилось в безопасности. Поэтому Шмидт в согласии с Паулюсом назначил перенесение командного пункта на 21 ноября.
До рассвета связки с секретными делами и ненужными документами сжигались на кострах. Но и сейчас Красная Армия не оставляла нас в покое.
Внезапно несколько штабных грузовиков примчались в деревню. Они должны были проехать по дороге по правому берегу Дона через станцию Чир к Нижне-Чирской. Однако, удалившись от Голубинского на несколько километров, они якобы натолкнулись на отряды противника.
Мы допускали, что советские войска готовят нам всяческие сюрпризы. Но это сообщение мы сочли чистой фантазией. Начальник оперативного отдела полковник Эльхлепп заметил:
— От страха им померещились привидения.
Но это были не привидения. Ясность внесла тотчас же снаряженная Шмидтом моторизованная разведка под командованием офицера. Несколько легковых вездеходов и мотоциклов с погашенными огнями и приглушенными моторами медленно продвигались к югу. Не прошло и часа, как они вернулись, и командир дозора доложил, что красные танки действительно стоят на правом берегу Дона, не более чем в 20 километрах южнее Голубинского. Таким образом, был отрезан кратчайший путь к новому командному пункту в Нижне-Чирской. В смутном настроении мы усилили караулы. Несколько противотанковых орудий заняли позиции на дороге, идущей вдоль Дона.
Переход в Нижне-Чирскую
Казалось, и природа ополчилась против нас. В ночь с 20 на 21 ноября ртуть в термометре упала до минус 20 градусов. Оттаявшая за день снежная пелена превратилась в ледяную корку.
Дорога, связывавшая Голубинский с шоссе, идущим вдоль Дона, стала гладкой, как зеркало. Жутко было думать о том, что нашим тяжелым машинам придется взбираться по этому крутому склону. Но пока до этого дело еще не дошло.
Паулюс решил организовать между Доном и Волгой передовой командный пункт армии, чтобы обеспечить надежное и бесперебойное руководство войсками. Там должны были расположиться начальники оперативного и разведывательного отделов и один квартирмейстер с соответствующими офицерами связи и транспортом. Этот командный пункт решено было расположить западнее Гумрака, близ станции.
Ранним утром в Голубинский прибыл генерал Хубе, командир XIV танкового корпуса, со своим штабом. Он доложил, что танковые части 16-й и 24-й танковых дивизий сняты с фронта и во второй половине дня или вечером выйдут к Дону. Это известие вселило во всех нас бодрость. К Хубе относились в штабе с большим уважением. Ведь это он однажды в августе пробился со своей 16-й танковой дивизией через вражеский фронт от Дона к Волге. Конечно, я знал, что танки понесли в боях за город большие потери. ...
Паулюс охарактеризовал командиру корпуса обстановку на западном берегу Дона. Затем он объяснил ему его задачу: танковыми полками 14-й, 16-й и 24-й танковых дивизий атаковать с фланга продвигающегося на юг противника. Это должно было устранить угрозу 6-й армии с тыла. Штаб XIV танкового корпуса занял наш командный пункт в Голубинском. Телеграфная и телефонная сеть не была свернута, так что штаб корпуса сохранил связь со всеми корпусными и дивизионными штабами, а также с новым командным пунктом армии.
21 ноября около полудня я проводил Паулюса и Шмидта на аэродром в Голубинском. Там стояли только два "шторха", которые должны были доставить генералов и их личных адъютантов на новый командный пункт. Все остальные самолеты из эскадрильи связи штаба армии перебазировались в Нижне-Чирскую. Пожимая мне руку на прощанье, Паулюс добавил:
— Тотчас же отправляйтесь в путь. Вы должны перебраться через Дон у Перепольного и двигаться по восточному берегу к югу. Самое позднее завтра утром мы увидимся в Нижне-Чирской.
Лишь только самолеты оторвались от земли, как с придонских высот был открыт сильный огонь. "Будем надеяться, что все сойдет благополучно, — подумал я. — Ведь "шторхи" могут лететь только на небольшой высоте".
Но надо было спешить. Легковая машина доставила меня обратно в деревню. Все штабное имущество уже было погружено на несколько десятков автомашин.
Ввиду близости противника я счел целесообразным образовать пять колонн. Каждая из них находилась под командованием начальника отдела, в том числе начальника инженерной службы армии полковника Зелле и начальника связи полковника Арнольда. Я возглавил пятую колонну. Мы предполагали после перехода через Дон собраться в Песковатке у штаба VIII армейского корпуса и оттуда вместе двинуться дальше.
С трудом поднялись мы по обледенелой дороге на крутой берег. Иногда водители и команды должны были помогать друг другу. В конце концов все машины преодолели подъем. Сначала шоссе на высоком берегу Дона было почти пусто. Мы быстро двигались вперед. Но по мере приближения к мосту у Перепольного мы продвигались все медленнее. Все чаще загромождали путь опрокинутые машины или повозки. Сплошь да рядом ящики всех видов и различных размеров лежали посередине дороги, и мы были вынуждены объезжать их. Винтовки, стальные каски, а также несколько разбитых орудий и даже два-три танка с опознавательными знаками вермахта обозначили путь отступления румынских и немецких соединений. Все здесь говорило о бегстве. На шоссе въезжали машины с запада. Они старались на него выбраться всюду, где только открывался малейший просвет между машинами, шедшими по шоссе, так что было почти невозможно сохранить построение собственной колонны. Вблизи от моста беспорядок угрожал перерасти в хаос.
Наступила ночь. С потушенными фарами наши машины медленно двигались на второй скорости. Вдруг крик и ругань на дороге. Потом все остановилось. Когда я вышел из машины, чтобы выяснить причину затора, я встретил полковника Зелле. Он выступил со своей колонной на полчаса раньше меня. Я предполагал, что он уже на восточном берегу. Зелле пытался вместе со своим спутником капитаном Готтсманом ликвидировать пробку. Это было нелегко, ведь мы столкнулись с двигавшейся навстречу 16-й танковой дивизией. Ее стальные гиганты пересекали Дон с востока на запад, чтобы занять исходный район, указанный командованием армии. Непосредственной причиной пробки явился танк, который забуксовал на абсолютно обледенелой дороге и встал поперек пути. ..
Около 5 часов утра 22 ноября мы проехали через Калач. За исключением нескольких караульных постов, все было погружено в глубокий сон, словно противник был совсем далеко.
Глубокая тишина еще царила и в деревне, расположенной немного дальше к юго-востоку, где помещался отдел снабжения армии.....Я приказал разбудить обер-квартирмейстера. Выяснилось, что он вообще не сознавал, какое сложилось опасное положение. Теперь он забил тревогу и принимал меры для передислокации. Но это было легче сказать, чем сделать.
Для переброски складов с продовольствием, обмундированием и полевой почты нужны были тысячи тонн транспортных средств. Через два дня я узнал, что многое пришлось уничтожить.
От отдела снабжения армии до моста через Дон у Нижне-Чирской было уже недалеко. Но то, что мы теперь пережили, превзошло все, что было раньше. Страшная картина! Подхлестываемые страхом перед советскими танками, мчались на запад грузовики, легковые и штабные машины, мотоциклы, всадники и гужевой транспорт; они наезжали друг на друга, застревали, опрокидывались, загромождали дорогу. Между ними пробирались, топтались, протискивались, карабкались пешеходы. Тот, кто спотыкался и падал наземь, уже не мог встать на ноги. Его затаптывали, переезжали, давили.
В лихорадочном стремлении спасти собственную жизнь люди оставляли все, что мешало поспешному бегству, бросали оружие и снаряжение, неподвижно стояли на дороге машины, полностью загруженные боеприпасами, полевые кухни и повозки из обоза — ведь верхом на выпряженных лошадях можно было быстрей двигаться вперед. Дикий хаос царил в Верхне-Чирской.
К беглецам из 4-й танковой армии присоединились двигавшиеся с севера солдаты и офицеры 3-й румынской армии и тыловых служб XI армейского корпуса. Все они, охваченные паникой и ошалевшие, были похожи друг на друга. Все бежали в Нижне-Чирскую.
22 ноября около 9 часов я прибыл с последними колоннами в Нижне-Чирскую и доложил Паулюсу, что приказ о перенесении командного пункта выполнен.
Он как раз сидел вместе с генерал-полковником Готом, командующим 4-й танковой армией. Оба командующих и несколько офицеров из их штабов обсуждали обстановку.
Вскоре я вновь должен был явиться в комнату, где происходило совещание. От Гитлера была получена радиограмма, которую я передал Паулюсу. Он прочел вслух краткий текст. Гот со своим штабом отзывался для выполнения других задач. Паулюсу и Шмидту был дан приказ немедленно вылететь в пределы образующегося котла и разместить командный пункт армии вблизи станции Гумрак.
На всех лицах отразилось изумление. В то время как Гот, видимо, был рад, что он избавлен от решения трудных вопросов, Паулюс и Шмидт глубоко задумались.
Это не удивительно: ведь Верховное командование в создавшемся катастрофическом положении возложило на них огромную ответственность. Опять поступили новые тревожные известия; XIV танковый корпус под командованием генерала Хубе, который должен был приостановить продвижение противника, атаковав его с фланга, уже почти вовсе не имел горючего. Не приходилось и думать о наступлении, корпус не мог удержать свои позиции, и противник оттеснил его к востоку от Дона, как и XI армейский корпус. Важный в стратегическом отношении мост через Дон у Калача был отдан без боя. Путь на юг — предположительный путь отступления 6-й армии — в значительной мере находился в руках противника. Всего несколько километров отделяло его передовые отряды от Калача. Не было силы, способной его остановить. Мы должны были считаться с тем, что котел замкнется уже в течение этого дня.
— Счастья в бою, — пожелал при прощании генерал-полковник Гот генералу Паулюсу. Это было более чем сомнительное пожелание в этой проклятой ситуации.
"Физелер-шторх" уже ждал Паулюса и Шмидта. Перед самым отлетом командующий позвал меня к себе в комнату.
— Теперь мы должны расстаться, Адам. Не знаю, когда мы снова увидимся. В качестве старшего офицера вы возглавите штаб. Как только Красная Армия достигнет нижнего течения реки Чир, переведите штаб через Тормосин в Морозовскую и объединитесь там с управлением тыла армии, которое уже выехало туда.Я проводил Паулюса и Шмидта до аэродрома, который был расположен на краю города. Мы молча простились, и они сели в самолет.
Пропеллеры завертелись, перешли на полные обороты. Самолеты покатились, оторвались от земли, легли курсом на восток, перелетели Дон и быстро скрылись за противоположным лесистым берегом.
Чтобы проехать пять или шесть километров до моего штаба, потребовалось более часа. Автомобиль еле двигался, пробиваясь по улицам, забитым людьми и всевозможным транспортом. Нижне-Чирская превратилась в армейский лагерь.С быстротой молнии распространилась весть о том, что здесь разместился штаб армии. Где штаб армии, там безопасно — так думали тысячи солдат и оставались в маленьком казацком городке на реке Чир.
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
Противник захватил район, имевший важное значение для нанесения удара на Калач, и 21 ноября продолжал главными силами наступление на северо-запад. В той же местности, по которой почти три месяца тому назад 4-я танковая армия осуществила успешное наступление на Сталинград, почти в том же направлении двигались теперь между реками Червленная и Донская Царица к железной дороге Калач — Сталинград русские танки.
Правый фланг 4-й танковой армии (4-й армейский корпус) в связи с угрозой ее южному флангу был отведен назад, штаб армии, расположенный в Верх. Царицынский, утром 21 ноября был атакован русскими танками и был переведен в Бузиновка. Затем он получил новую задачу и снова был отведен назад. 6-я армия приняла командование войсками, входившими в состав 4-й танковой армии (усиленный 4-й армейский корпус и 29-я моторизованная дивизия).
Группировка русских войск, наступавшая из района Цаца, осторожно использовала плоды своих успехов; она вела разведку в направлении на Аксай. При более энергичных действиях в этот же день 21 ноября она форсировала бы Аксай, тем более, что в связи с событиями на фронте 4-й танковой армии возникло критическое положение в руководстве действиями войск, находившихся в Калмыцких степях. Дело в том, что штаб 4-й румынской армии не был подготовлен к тому, чтобы взять на себя командование.
Когда генерал Константинеску в середине дня 21 ноября принял командование армией, она уже наполовину была разбита. Еще вечером 20 ноября по приказу командующего 4-й танковой армией единственное еще не принимавшее участия в боях соединение румынских войск, две трети 8-й румынской кавалерийской дивизии, расположенной за южным флангом западнее Кетченеры, были брошены в район юго-западнее Тундутово, чтобы закрыть брешь, образовавшуюся между 6-м и 7-м армейскими корпусами румын. Сделать это не удалось.
В то время как русские войска, наступавшие из района Абганерово, 22 ноября медленно продвигались на юго-запад, войска, наносившие главный удар на северо-запад через Верх. Царицынский, быстро добились успеха. В первой половине дня противник овладел Бузиновкой, а вечером 51-я армия и 5-я танковая армия русских соединились в районе восточнее Калача.
II. Окружение 6-й армии и решение Гитлера
22 ноября в 18 часов командующий 6-й армией передал по радио следующее донесение в штаб группы армий «Б»:
«Армия окружена. Вся долина р. Царица{44}, железная дорога от Советский до Калача, мост через Дон в этом районе, высоты на западном берегу реки до Голубинский, Оськинский и Крайний, несмотря на героическое сопротивление, перешли в руки русских. Другие их силы продвигаются с юго-востока через Бузиновку на север и особенно крупные силы — на запад. Обстановка в районе Суровикино и на р. Чир неизвестна. В Сталинграде и на северном участке фронта отмечается усиленная деятельность разведывательных подразделений. Атаки, которым подвергались 4-й армейский корпус и 76-я пехотная дивизия, отражены. На этом участке противнику местами удалось вклиниться в расположение наших войск. Армия надеется, что ей удастся создать оборону на западном участке фронта, восточнее Дона по берегу р. Голубая{45}. Южный участок фронта восточнее Дона после прорыва еще не был восстановлен. Стоит ли за счет значительного ослабления северного участка организовать оборону на узкой полосе на рубеже Карповка, Мариновка, Голубинский — сомнительно. Дон замерз, по льду переправляться можно. Запасы горючего скоро кончатся, танки и тяжелое оружие в этом случае будут неподвижны. Положение с боеприпасами критическое. Продовольствия хватит на 6 дней. Командование армии предполагает удерживать оставшееся в его распоряжении пространство от Сталинграда до Дона и уже принимает необходимые меры. Предпосылкой для их успеха является восстановление южного участка фронта и переброска достаточного количества запасов продовольствия по воздуху. Прошу предоставить свободу действий на случай, если не удастся создать круговую оборону. Обстановка может заставить тогда оставить Сталинград и северный участок фронта, чтобы обрушить удары на противника всеми силами на южном участке фронта между Доном и Волгой и соединиться здесь с 4-й танковой армией. Наступление в западном направлении не обещает успеха в связи со сложными условиями местности и наличием здесь крупных сил противника.
Подпись: Паулюс»
«Армия окружена». Это было не совсем правильно. Армия была «блокирована», а это не то же самое, что окончательное окружение. Это понятие предполагает, что необходимо ликвидировать создавшееся тяжелое положение, пока войска еще не окружены. В тот момент войска противника, расположенные по кольцу, сомкнувшемуся вокруг немецких войск, не были еще достаточно сильны, чтобы укрепить и уплотнить его. Поэтому не совсем понятно, почему командующий 6-й армией в такой критический момент и в таком важном донесении в первую очередь не говорит о том, как он думает исправить создавшееся положение. Его план, обусловленный наличием соответствующих возможностей, теряется во многих подробностях этого недостаточно четкого донесения, в противовес этому в нем ясно сформулировано намерение удерживать район Сталинграда до Дона.
До известной степени такой характер донесения объясняется событиями, развернувшимися 21 ноября. Когда штаб армии около 14 часов получил донесение, что танки противника продвигаются от Калача по дороге, проходившей по гребню придонских высот на Голубинский, оперативная группа штаба 6-й армии перенесла свой командный пункт в Ниж.-Чирская. Вечером туда поступила радиограмма Гитлера следующего содержания: «Командующему армией со штабом направиться в Сталинград. 6-й армии занять круговую оборону и ждать дальнейших указаний».
Следовательно, еще до того, как армия вообще была окружена, верховный главнокомандующий отдал приказ не предпринимать никаких действий против противника, имевшего намерение осуществить окружение. Еще до того, как армия была блокирована, а именно в ночь на 22 ноября, она получила приказ Гитлера именовать занимаемый ею район «Сталинградская крепость».
22 ноября к вечеру 6-я армия была блокирована противником. Однако еще до этого приказ верховного главнокомандующего лишил командующего армией и начальника его штаба свободы действий. Вот, где следует искать ключ к донесению генерала Паулюса от 22 ноября в 18 часов. То, что такой опытный и умный военачальник, как командующий 6-й армией, должен был не позже второй половины дня 22 ноября правильно оценить обстановку, не подлежит сомнению. Только в одном командование 6-й армии, очевидно, с самого начала не отдавало себе ясно отчета — в абсолютной невозможности организации снабжения армии по воздуху.
В ответ на донесение командующего 6-й армией верховный главнокомандующий вечером 22 ноября отдал приказ: «6-й армии занять круговую оборону и выжидать деблокирующего наступления извне».
23 ноября обстановка в полосе 11-го армейского корпуса западнее Дона была крайне тяжелой. Противник наступал теперь одновременно с запада, севера (Сиротинская) и северо-востока (излучина Дона западнее Шишикин) и вклинился на нескольких участках в наши позиции. Части корпуса были окружены у Венцы и северо-восточнее р. Верхняя Голубая. Командующий армией приказал корпусу отойти через плацдарм в Акимовский на восточный берег Дона и занять оборону, имея соседом 8-й армейский корпус южнее Котлубань на рубеже высота с отметкой 137 (7 км северо-западнее Россошка, на некоторых картах именуется высотой с отметкой 134), высота с отметкой 135 (8 км северо-западнее Мариновка). Окруженные части корпуса получили приказ вырваться из окружения. Отвод частей 11-го армейского корпуса удалось осуществить к вечеру 24 ноября без больших потерь.
3-я моторизованная дивизия была переброшена с северного участка фронта в район Мариновка, чтобы задержать противника, продвигавшегося от Калача и станции Кривомузгинская.
Командование группы армий «Б» осознало всю серьезность обстановки раньше и яснее, чем командование 6-й армии. Еще 20 ноября, когда южнее Сталинграда началось наступление крупных сил русских, для командующего группой армий, в первую очередь отвечавшего за боевые действия на растянутом фронте операций, не было сомнений в том, что надвигается угроза окружения 6-й армии.
Ввиду того, что после не увенчавшихся успехом действий 48-го танкового корпуса на большом пространстве вокруг не было никаких соединений, которые могли бы деблокировать окруженную группировку противника извне, было ясно, что 6-я армия сама должна разорвать фронт окружения, причем в ближайшее же время. Ведь с первого дня своего наступления противник обнаружил опасное стремление оттеснить как можно быстрее и дальше от окруженных немецких сил изолированные на обоих флангах союзные армии, чтобы уже в пространственном отношении затруднить какую бы то ни было попытку деблокирования или выхода из окружения.
6-я армия располагала достаточными силами, чтобы с успехом разорвать фронт окружения и разбить противника. Само собой разумеющейся предпосылкой для этого был отвод войск назад, следовательно, отказ от Сталинграда.Командование 6-й армии, обменявшись мнениями с командованием группы армий «Б», а также под влиянием настоятельных требований командиров корпусов пришло к убеждению, что другого выхода нет, и пересмотрело свои выводы, сделанные в донесении от 22 ноября.
Командующий группой армий подвел итоги переговорам, которые он вел в течение нескольких дней с начальником генерального штаба сухопутных сил (причем данная последним оценка обстановки с самого начала полностью соответствовала оценке командующего группой армий), в следующей телеграмме, отправленной 23 ноября в 18 ч. 45 м.:
«Несмотря на всю тяжесть ответственности, которую я испытываю, принимая это решение, я должен доложить, что считаю необходимым поддержать предложение генерала Паулюса {47} об отводе 6-й армии. Для этого имеются следующие основания:
1. Снабжение армии, насчитывающей двадцать дивизий, по воздуху невозможно. При имеющемся парке транспортных самолетов при благоприятной погоде ежедневно в котел может быть переброшена только 1/10 часть продовольствия, необходимого на одни сутки.
2. Наступление с целью деблокирования окруженных войск вряд ли можно будет осуществить до 10 декабря в связи с тем, что развитие событий не обещает прочного успеха, а также ввиду необходимости иметь достаточно времени для перегруппировки. План перегруппировки был доложен генеральному штабу сухопутных сил.
6-я армия, запасы которой быстро иссякают, может растянуть их всего лишь на несколько дней. Боеприпасы будут быстро израсходованы, так как окруженные войска подвергаются атакам со всех сторон.
Если 6-й армии удастся пробиться на юго-запад, по моему мнению, это положительно скажется на всей обстановке в целом.
6-я армия представляет собой единственную боеспособную силу, которая может еще нанести ущерб противнику, поскольку 3-я румынская армия полностью разбита. Армия должна продвигаться при выходе из окружения в следующем направлении: на юго-запад, затем, продвигаясь северным флангом вдоль железной дороги, на Чир до Морозовск. Таким образом будет разряжена напряженная обстановка в районе Заветное, Котельниково. Наконец, сохранение сил 6-й армии будет ценным вкладом в организацию обороны в этом районе и даст возможность предпринимать контратаки.
Я вполне сознаю, что предлагаемая операция связана с большими жертвами, в особенности техники и имущества. Они, однако, будут значительно меньшими, чем при голодной блокаде армии в котле, к которой приведут ее в противном случае развивающиеся сейчас события.
Генерал-полковник барон Вейхс»
В связи с убедительностью приведенных фактов и полным соответствием мнений начальника генерального штаба сухопутных сил и командования группы армий «Б» все рассчитывали на одобрение Гитлером предложений генерал-полковника Вейхса. Поэтому между штабами группы армий «Б» и 6-й армии в духе этого предложения были согласованы все детали операции; было намечено начать ее 25 ноября.
Между тем начальник генерального штаба сухопутных сил генерал пехоты Цейтцлер тоже вел борьбу за то, чтобы Гитлер изменил свое решение; до сих пор Гитлер упрямо настаивал на своем решении (при поддержке начальника ОКВ генерал-полковника Кейтеля и начальника штаба оперативного руководства ОКВ генерала Йодля) и отвечал неизменным «Нет» на все предложения начальника своего генерального штаба и донесения командующего группой армий относительно необходимости сдать Сталинград.
Поэтому все с облегчением встретили поступившую в 2 часа ночи 24 ноября телефонограмму начальника генерального штаба сухопутных сил начальнику штаба группы армий «Б» о том, что ему, наконец, удалось убедить Гитлера в необходимости сдать Сталинград. Приказ о выходе 6-й армии из окружения, как сообщил генерал Цейтцлер, будет отдан утром 24 ноября.
Командование группы армий немедленно известило об этом по радио 6-ю армию, на что ее командование ответило, что она выступит 25 ноября на рассвете правым флангом восточнее Дона на юго-запад и форсирует Дон в районе Верх.-Чирская.
Утром 24 ноября 1942 г. ожидавшийся приказ ОКХ группой армий «Б» получен не был. Около 10 часов утра начальник штаба группы армий генерал Зоденштерн вызвал по телефону начальника генерального штаба сухопутных сил. Тот ответил, что группе армий следует обождать. По тону Цейтцлера во время этого короткого разговора генерал Зоденштерн сделал вывод, что в ОКХ, т. е. между Гитлером и генералом Цейтцлером, по-видимому, снова возникли разногласия. Следовательно, обещанного приказа о выходе из окружения еще приходилось ждать.
В действительности Гитлер, как все военачальники, принимающие решения не в результате зрелого размышления, а под воздействием своих чувств, и на этот раз колебался до тех пор, пока утром 24 ноября не отменил принятого им за шесть часов до этого решения сдать Сталинград. В 8 часов начальник генерального штаба ВВС по поручению командующего ВВС доложил, что авиация обеспечит снабжение 6-й армии по воздуху. Командующий 4-м воздушным флотом еще в тот же день попросил начальников генеральных штабов сухопутных сил и ВВС доложить фюреру о том, что он придерживается противоположного мнения. На основании этого донесения обоих влиятельных представителей ВВС главное командование (Гитлер, Кейтель и Йодль) считало, что 6-я армия продержится в районе окружения до тех пор, пока она не будет освобождена в результате проведенного крупными силами тщательно подготовленного деблокирующего наступления.
Вследствие этого Гитлер не подписал поданного ему начальником генерального штаба сухопутных сил на утверждение приказа о выходе 6-й армии из окружения.
Вскоре после 10 часов единственная линия телефонной связи между группой армий «Б» и 6-й армией, имевшаяся в нашем распоряжении, была повреждена противником. Так как приказа ОКХ не поступило, а меры необходимо было принять срочно, командующий группой армий принял решение под собственную ответственность отдать приказ 6-й армии о выходе из окружения, не ожидая решения ОКХ.
О том, что решение ОКХ уже принято, командование группы армий к своему неприятному изумлению узнало уже через несколько минут. В тот момент, когда уже собирались передать радиограмму генерал-полковника барона Вейхса 6-й армии, начальник службы связи 6-й армии услышал, что передается радиограмма из ставки фюрера генералу Паулюсу. Приказ Гитлера гласил:
«6-я армия временно окружена русскими. Я решил сосредоточить армию в районе северная окраина Сталинграда, Котлубань, высота с отметкой 137, высота с отметкой 135, Мариновка, Цыбенко, южная окраина Сталинграда. Армия может поверить мне, что я сделаю все от меня зависящее для ее снабжения и своевременного деблокирования. Я знаю храбрую 6-ю армию и ее командующего и уверен, что она выполнит свой долг.
Адольф Гитлер»
Командующий группой армий «Б» решил, что его приказ о выходе из окружения не следует передавать командованию 6-й армии; он не хотел ставить командующего перед трудной дилеммой. Впрочем, генерал Паулюс, очевидно, не принял бы его приказа к исполнению, сославшись на то, что он противоречит приказу фюрера.
Цитата("К.Цейтцлер.Роковые решения.Сталинградская битва.")
(Начальник генерального штаба ОКХ )
Ранним утром 19 ноября 1942 г. главное командование сухопутных сил, находившееся теперь в Восточной Пруссии, получило следующую телеграмму: "Началась мощная артиллерийская бомбардировка всего румынского фронта северо-западнее Сталинграда". Наша группа связи проследила за тем, чтобы эта телеграмма пришла к нам через штаб группы армий "Б" без задержки.
Итак, наступление началось, и мы были уверены, что оно будет развиваться так, как мы не раз говорили об этом Гитлеру. Теперь нам предстояло убедиться, правильно ли мы подсчитали силы русских.
Группе армий "Б" был послан ответ: "Танковый корпус "XXXXVIII" должен быть подготовлен для немедленного ввода в бой. Гитлер дал согласие на вывод его из резерва".
Этот единственный резервный корпус мог быть введен в бой только по личному приказанию Гитлера. Как только я услышал о русской артиллерийской подготовке и понял, что обстановка будет развиваться, как и предполагалось, я обратился к Гитлеру с просьбой о выводе корпуса из резерва. Если же события не примут опасного оборота, такая предосторожность не повредит.
В это время Гитлера в Восточной Пруссии не было — он находился в своем поезде на пути в Мюнхен или Берхтесгаден.
Его сопровождал личный штаб, в который входили фельдмаршал Кейтель и генерал Йодль. По телефону я сообщил фюреру об этой новости и с большим трудом убедил его вывести танковый корпус "XXXXVIII" из резерва верховного главнокомандующего и передать его в распоряжение группы армий "Б". Даже тогда он хотел отложить принятие решения по этому вопросу и дождаться дальнейших сообщений с фронта. Как обычно, с немалым трудом мне удалось убедить его, что потом будет слишком поздно. Добившись согласия Гитлера на вывод танкового корпуса из резерва, я почувствовал себя прямо-таки победителем. Командование группы армий "Б" было от этого в восторге.....
Однажды я опять предложил ему отвести 6-ю армию на запад, так как это единственно возможный путь избежать крупной катастрофы.
Эта армия должна была повернуться фронтом на запад, обеспечив свой тыл арьергардами, и атаковать русские части, которые прорвали фронт румынских войск.
Затем нужно было создать новый крепкий фронт. Такие действия не только ликвидировали бы угрозу 6-й армии, но и поставили бы в трудное положение прорвавшиеся русские войска.
По крайней мере в данном случае мы могли ожидать хотя бы местных успехов.
Если это не будет сделано, поражение станет неизбежным. 6-я армия будет отрезана и окружена, а в линии фронта, удерживаемой группой армий "Б", образуется большой разрыв.
Свежих сил для восстановления контакта с 6-й армией и закрытия этого разрыва не было. Каждый день задержки затруднял возможность восстановить положение на фронте и избежать катастрофы.
Гитлер отверг это смелое решение. Несмотря на все мои требования и предупреждения, он оставался непреклонным. Вместе со своими военными советниками Гитлер решил вернуться из Баварии в Восточную Пруссию.
Еще до прибытия поезда в Растенбург мне позвонил генерал Йодль. Я этого не ожидал. Раньше мне как-то не приходилось с ним встречаться. Его штаб ведал Южным и Западным фронтами. Восточным фронтом занимались главнокомандующий сухопутными силами и начальник генерального штаба сухопутных сил.
В моем присутствии Йодль воздерживался давать Гитлеру советы по вопросам, касавшимся Восточного фронта, и ограничивал свою деятельность управлением двумя другими театрами военных действий, осуществлением общего руководства по ведению войны и вопросами военной политики.
Теперь, однако, стало очевидно, что в поезде в отсутствие начальника генерального штаба сухопутных сил он и фельдмаршал Кейтель сочли удобным давать Гитлеру советы и относительно Восточного фронта. Возможно, он сам обратился к ним за советом. Во всяком случае, они дали ему совет, и что это был за совет, вскоре стало ясно.
Генерал Йодль сказал по телефону, что главному командованию сухопутных сил следовало бы рассмотреть возможность изъятия одной танковой дивизии из состава группы армий "А", действовавшей на Кавказе, и переброски ее в распоряжение группы армий "Б" для использования в качестве подвижного резерва. Такое решение было принято в поезде Гитлера. Переброска этой танковой дивизии в угрожающий район боевых действий должна была занять много времени, и трудно было сказать, как сложится обстановка, когда эта дивизия прибудет туда.
20 ноября русские войска перешли во второе наступление, на этот раз южнее Сталинграда. Здесь они также нанесли удар по румынским войскам, умышленно выбрав занимаемый ими фронт.
Таким образом, для сталинградской армии создалась угроза окружения с обоих флангов. Осталось всего несколько часов до того момента, когда клещи противника сомкнутся в тылу нашей армии.
Ни командующий группой армий "Б", ни командующий 6-й армией не были в состоянии предотвратить окружение своих войск. Они могли только приказать, чтобы в кратчайший срок из подразделений тылового обслуживания были созданы и подготовлены для ввода в бой новые части. Но такие войска вряд ли могли оказать отборным русским ударным дивизиям более сильное сопротивление, чем боевые части, которые уже были разгромлены русскими. Небольшие, слабые, созданные на скорую руку части, к тому же плохо вооруженные и недостаточно подготовленные, оказались лицом к лицу с лучшими частями Красной Армии, щедро оснащенными танками и артиллерией. Несмотря на всю свою храбрость, эти тыловые войска были не в состоянии задержать продвижение русских.
Они смогли только замедлить темп русского наступления, но предотвратить окружения 6-й армии им не удалось.
Больших результатов вряд ли можно было ожидать и от контратаки танкового корпуса "XXXXVIII". Гитлер и его окружение возлагали, вероятно, немалые надежды на это соединение, которое на карте выглядело довольно внушительно и имело более 100 танков. Однако внешние данные были обманчивыми. Они не должны были ввести в заблуждение Гитлера, так как он хорошо знал об истинном состоянии этого корпуса. Однако он опять отказался смотреть правде в лицо, ссылаясь, как всегда, на то, что донесения с фронта носят якобы "пораженческий" характер.
Корпус состоял из двух дивизий — 1-й румынской и 22-й немецкой. Румынская дивизия, еще ни разу не вступавшая в бой, целиком была оснащена трофейными танками.
22-я танковая дивизия имела неполный состав:
многие ее машины вышли из строя во время марша к фронту. Корпусу предстояло действовать в ужасную погоду — дороги обледенели, непрерывно шел снег. Дни стали такими короткими, что видимость сократилась до нескольких часов в сутки.
И в этих условиях ждали, что танковый корпус "XXXXVIII" остановит лавину русских танков, двигавшихся через огромную, все расширявшуюся брешь в нашей линии фронта. Те, кто хорошо знал реальную обстановку, понимали, что танковый корпус "XXXXVIII" обречен еще до вступления в бой.
Как мы и ожидали, контратаку корпуса задержала плохая погода. Наконец, он был введен в бой и вначале добился некоторых успехов: в нескольких пунктах русские были остановлены и понесли большие потери, особенно в танках. Но это, разумеется, не привело к кардинальному изменению обстановки, на которое так надеялся Гитлер.
Двум слабым дивизиям не под силу была такая серьезная задача. Для ее выполнения требовалось много сильных дивизий, укомплектованных закаленным в боях личным составом и оснащенных первоклассной боевой техникой.Когда Гитлер узнал о провале контратаки танкового корпуса "XXXXVIII", его ярость не имела границ. Повернувшись к фельдмаршалу Кейтелю, который ведал вопросами, связанными с поддержанием воинской дисциплины в вооруженных силах, он закричал: "Сейчас же пошлите за командиром корпуса, сорвите с него погоны и бросьте в тюрьму! Это он во всем виноват!"
Такова была атмосфера на совещаниях у Гитлера. Зная его характер, я не удивился, когда он наотрез отказался выслушать очередную мою просьбу об отводе 6-й армии.
Он с недоверием и пренебрежением относился к донесениям из группы армий "Б" и 6-й армии, командующие которых, сознавая свою ответственность, пытались обратить его внимание на серьезность сложившейся у Сталинграда обстановки. В этих донесениях они высказывали предположения о возможном ходе событий в зоне боевых действий и требовали отвода 6-й армии. Гнев Гитлера усиливал его упрямство.Через несколько часов, полагая, что Гитлер уже пришел в себя, я попросил у него личной аудиенции. На этот раз я хотел добиться от него положительного решения двух вопросов. Во-первых, я надеялся, что если я представлю Гитлеру фактические данные о реальной обстановке и выводы, сделанные на основании изучения этой обстановки, и если при этом меня не будут прерывать шептуны из его личного окружения, то мне удастся убедить его отвести 6-ю армию, Во-вторых, я хотел доказать ему, что обвинения, выдвинутые против командира танкового корпуса "XXXXVIII", не оправданы и должны быть отвергнуты.
Гитлер спокойно принял и внимательно выслушал меня. Я рассчитывал, что мой доклад увенчается успехом. Когда я обрисовал обстановку и возможный ход будущих событий, Гитлер, который на этот раз не прерывал меня, обещал, что он снова рассмотрит свое решение со всей тщательностью и хладнокровием. Затем я вернулся к вопросу о командире корпуса.
Я сказал: "Хотя военные трибуналы не входят в компетенцию начальника генерального штаба, я хотел бы кое-что сказать о командире танкового корпуса "XXXXVIII". Жесткое выражение появилось на лице Гитлера, но я продолжал: "Я вмешиваюсь в это потому, что считаю данный вопрос оперативным, поскольку он связан с ведением операций на Восточном фронте. Как начальник генерального штаба, я считаю, что генерал, который допустил ошибки, имевшие губительные последствия, должен быть привлечен к ответственности. Но прежде чем судить его, нужно доказать, что он действительно виновен. А с этим генералом дело обстоит совсем не так: обвинения против него целиком основаны на предположениях". Я предложил передать дело в военный трибунал, который занялся бы проверкой фактов. Я предложил Гитлеру членами этого трибунала назначить генералов, которым он полностью доверял. Гитлер подумал и затем сказал: "Хорошо, я это сделаю".
К сожалению, мои успехи оказались эфемерными. Когда я снова встретился с Гитлером, он сказал мне: "Я тщательно рассмотрел обстановку у Сталинграда, и мое решение остается неизменным. Отход 6-й армии исключен". Трудно сказать, самостоятельно ли пришел Гитлер к этому решению или под давлением фельдмаршала Кейтеля и генерала Йодля. Но факт остается фактом: он не посчитался с мнением начальника генерального штаба сухопутных сил.
Что касается командира корпуса, то Гитлер нарушил данное мне слово после своего продолжительного разговора с Кейтелем. Он подтвердил первоначальное решение, необдуманно принятое в пылу гнева. В присутствии Гитлера теперь не разрешалось даже упоминать фамилию этого генерала. Несколько месяцев командир корпуса провел в тюрьме, а затем был разжалован в рядовые. Трибунал не заседал, так как на нем раскрылось бы, кто виноват в провале контратаки танкового корпуса. В начале декабря до сведения всех высших генералов был доведен приказ Гитлера, в котором перечислялись проступки, якобы совершенные командиром корпуса.
На фронте обстановка с каждым часом ухудшалась. К исходу третьего дня этого грандиозного зимнего сражения стало неизбежным соединение двух группировок русских войск, наступавших навстречу друг другу, а следовательно, и окружение 6-й армии. Штаб 6-й армии находился как раз там, где должны были сомкнуться русские клещи. Командующий армией попросил у Гитлера разрешения передвинуть штаб на запад, но эта просьба так и осталась без ответа.
Главное командование сухопутных сил ежедневно составляло коммюнике, в которое Гитлер обычно вносил свои поправки. В первый день сражения коммюнике гласило: "Противник перешел в наступление, в котором участвуют крупные силы пехоты, поддерживаемые танками". На третий день в нем говорилось: "Юго-западнее Сталинграда и в большой излучине Дона Советам удалось прорвать нашу оборону, так как они безжалостно бросили в бой огромные массы войск и боевой техники".
Вечером 22 ноября главное командование сухопутных сил получило радиограмму от командующего 6-й армией. В ней сообщалось, что армия окружена. Гитлер по радио приказал 6-й армии занять круговую оборону, а командующему и его штабу остаться в Сталинграде. Итак, окружение наших войск в районе Сталинграда завершилось. На остальных участках фронта русские продолжали безостановочно продвигаться вперед.
На мой взгляд, русское верховное командование основывало свои планы на следующих предположениях. Как подсказывал ему опыт прошлых боев, 6-й немецкой армии и всем другим частям, окруженным в районе Сталинграда, будет приказано стойко оборонять занимаемые ими позиции. Они не смогут долго сопротивляться и автоматически попадут в руки русских. Поэтому сразу же после завершения окружения русские войска будут стремиться, вероятно, не к ликвидации окруженной группировки, а к предотвращению ее деблокирования С этой целью они будут стремиться как можно быстрее отодвинуть немецкий фронт возможно дальше на запад, чтобы создать таким образом максимальный разрыв между окруженной армией и основными немецкими силами.
План был, несомненно, правильным, и теперь русские приступили к реализации его на практике. По группе армий "Б" противник наносил один мощный удар за другим, и она вынуждена была отступать все дальше и дальше на запад. Чтобы увеличить масштабы своей победы, русские во второй половине декабря атаковали итальянцев, в январе венгров и, наконец, нанесли удар по 2-й немецкой армии, находившейся левее венгров. Они продвинулись глубоко на запад. Все обернулось именно так, как я и предсказывал Гитлеру во время продолжительной беседы с ним, когда я был только что назначен на должность начальника генерального штаба сухопутных сил.
"Крепость" Сталинград
В одном из первых приказов Гитлера, отданном вскоре после того, как сомкнулись русские клещи, говорилось: "Войска 6-й армии, окруженные в Сталинграде, впредь будут именоваться войсками крепости Сталинград".
"Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного управления Вермахта -ОКВ"
19 ноября 1942 года
В течение дня поступали тревожные известия от начальника Генерального штаба сухопутных войск (оставшегося в штаб-квартире ОКХ в Восточной Пруссии) относительно давно ожидаемого фюрером и сегодня начавшегося русского наступления на участке румынской 3-й армии.
20 ноября 1942 года
Начальник Генерального штаба сухопутных войск сообщил, что русские войска глубоко вклинились в позиции румынской армии. Ситуация точно неизвестна. После полудня фюрер приказал отправить штаб 11-й армии от Витебска в группу армий «В» с целью использования в качестве штаба командования группы армий «Дон», которому будут подчинены румынские 3-я и 4-я, 4-я танковая, 6-я армии.
21 ноября 1942 года
Русский прорыв на участке фронта румынской 3-й армии между населенными пунктами Клетская и Серафимович углубился. Передовые танковые части русских 20 ноября вышли в район Гуреева в верховьях Лиски. Также к югу от Сталинграда и в калмыцких степях русские перешли в атаку крупными силами и многочисленными танками против восточного фланга 4-й танковой армии и румынской 4-й армии.
Вечером фюрер приказал 6-й армии, командование которой должно находиться в Калаче, западные и южные позиции удержать при всех обстоятельствах. Находящаяся за позициями румынской 3-й армии 22-я танковая дивизия должна атакой на север установить связь с румынской 1-й танковой дивизией. Подошедшие к Калачу части 6-й армии должны наступать на северо-запад.
22 ноября 1942 года
Фюрер поручил командование группой армий «А» командующему 1-й танковой армией генерал-полковнику фон Клейсту (с начала сентября командовал группой армий «А» сам Гитлер), а командование 1-й танковой армией – генералу кавалерии фон Макензену. Для защиты важнейшего транспортного узла Тихорецк использовали временные боевые формирования.
Оба ударных клина большого наступления русских на Дону и Волге соединились в районе Калача. Вследствие этого 6-я армия окружена между Волгой и Доном. Она находится примерно на линии Сталинград – Орловка – южнее железнодорожной станции Котлубань, оттуда поворачивает к возвышенности, которая тянется от Котлубани до Дмитриевки, затем западнее Мариновки, а уже оттуда Южный фронт армии тянется через Зыбенко к южным окраинам Сталинграда.
В полдень в штаб оперативного руководства вермахта ,21 ноября перебравшийся в егерские казармы в Штруппе – в районе Берхтесгадена, пришел приказ из Бергхофа отправляться в «Волчье логово». Фюрер со своим ближайшим окружением выехал вечером в своем поезде, вероятно, до Лейпцига, чтобы оттуда вылететь в «Волчье логово».
Штаб оперативного руководства перебрался туда 23 – 24 ноября.
Автор: Konstanten 9.10.2012, 12:36
Обсуждение контрнаступления Красной Армии 19-23 ноября 1942.
Масштабы и сила удара советских войск были абсолютно неожиданными для всего командования немецких войск.
И 20 ноября в своих докладах Р.Гелен ещё не смел говорить о целях наступления армий Юго-Западного ,Донского ,Сталинградского фронтов
и его опасности для румыно-немецкого фронта на Дону:
«Пока неясно, следует ли серьезно относиться к переходу русских в наступление на Донском фронте.»В этом сражении впервые была применена новая система управления огнём артиллерии - т.н. "артиллерийское наступление",
технологию применения которого штаб артиллерии Красной Армии генерала Н.Н.Воронова разрабатывал с начала 1942 года.
Артиллерийское наступление имело целью полностью подавить передовую линию обороны врага с дальнейшей неослабевающей и непрывной поддержкой наступающих войск - вплоть до момента окончательного прорыва его обороны в глубине.
Ключевое значение при этом придавалось уничтожению артиллерии противника в полосе наступления , или другими словами "контрбатарейной борьбе".
Положение батарей противника засекалось всеми видами разведки , включая самую оперативную - акустическую разведку , когда по звукам стрельбы вычислялось и определялось положение батарей врага на местности.
Цитата("К.П.Казаков. Огневой вал наступления.")
В полосе 5-й танковой армии 15 румынских батарей, засеченных нашими звуковыми артиллерийскими станциями, были подавлены. В целом же вражеская артиллерия во всей полосе прорыва оказалась почти полностью парализованной, и в первой половине дня ее огневое сопротивление было слабым и эпизодическим. Обследуя результаты контрбатарейной борьбы в полосе 5-й танковой армии, я лишь изредка ловил ухом выстрелы отдельных орудий противника. А стрельбы организованной, батареями, не наблюдалось до вечера.
Атаку стрелковых дивизий 5 танковой ,21 и 65 общевойсковых армий поддерживала группировка из около 3000 орудий и миномётов с доселе невиданной плотностью огня.
Особая интенсивность артиллерийского огня пришлась на румынские части: в полосе 5 танковой армии на 8 и 9 пехотные полки 5 пехотной дивизии,в полосе 21 армии на 22 пехотный полк и смежный фланг 7 и 89 полков 13 пехотной дивизии.
Цитата("Доклад Н.Н.Воронова в Ставку ВГК")
:
«19 ноября, в день активных действий войск Ватутина, артиллерия, минометы и реактивные установки выполнили поставленную боевую задачу по обеспечению наступления и прорыва нашей пехотой и танками оборонительного рубежа противника на направлениях главного удара. Результаты огня хорошие.
Обработка началась мощным, внезапным для противника огневым налетом всех средств по его переднему краю и глубине.
Есть данные, что этот огневой налет нанес противнику большое поражение, так как был проведен в тумане, при плохой видимости.
Противник его не ожидал, и много вражеских солдат находилось вне укрытий. Хуже получилось на второстепенных и сковывающих направлениях.
Здесь из-за малой плотности артиллерийских и минометных средств, хотя они и работали с большим напряжением, все-таки не удалось надежно обработать оборонительную полосу противника.
Здесь на действиях нашей артиллерии, на эффективности ее огня особенно сказалась плохая видимость из-за густого тумана, а затем и снегопада.
На главных направлениях эта помеха была сведена к минимуму стрельбой по площади с большой плотностью огня.
В ночь с 19 на 20 часть артиллерии, минометов и реактивных установок была повернута в сторону флангов для расширения прорыва и уничтожения вражеских войск, которые здесь продолжали оказывать сопротивление.Артиллерия и минометы поддерживали продвижение пехоты, танковых корпусов и конницы.
Для успешного взаимодействия танковых корпусов и тяжелой артиллерии были выделены танки с рациями, в них шли командиры-артиллеристы для наблюдения и вызова огня тяжелой артиллерии. Это мероприятие себя оправдало. Вчера и сегодня снарядами и минами артиллерия и минометы были обеспечены хорошо. Организую артиллеристов на выполнение предстоящих более трудных задач. Воронов».
Менее мощно ,но также внушительно, прошла артподговка и на Сталинградском фронте, где вследствие более слабой обороны артиллерийское наступление не планировалось.
Новым элементом было участие в прорыве тактической обороны стрелковых дивизий, входящих в состав 5
танковой армии. 5 танковая армия по мощи и структуре входящих в него соединений примерно равнялась полнокровному немецкому танковому корпусу.
Несмотря на положительный опыт - в дальнейшем от включения стрелковых соединений в состав танковых армий и соединений отказались,отдав предпочтение мотострелковым бригадам и корпусам.
Впервые за войну был осуществлён быстрый прорыв танковых соединений на глубину до 150 км ,связывание боями выдвинувшихся навстречу наступающим подвижных резервов 48 танкового корпуса с последующим их разгромом.
48 танковый корпус генерала Гейма стал наступать из глубины немецкой обороны с целью выйти в район хутора Перелазовский и ему на сутки удалось преградить путь 1 и 26 танковым корпусам 5 танковой армии.
Цитата("К.П.Казаков. Огневой вал наступления.")
22-я немецкая вступила в бой несколько позже. Вообще вся эта попытка командования немецко-фашистской группы армий «Б» закрыть прорыв или, по меньшей мере, локализовать его контрударом 48-го немецкого танкового корпуса и по замыслу и по исполнению, как выяснилось, выглядела беспомощной. Обе танковые дивизии несколько раз на дню перенацеливались с одного направления на другое, совершали марши туда-сюда, попадая то под атаки танков командарма П. Л. Романенко, то под удары наших бомбардировщиков. В результате 20–21 ноября и 22-я немецкая танковая дивизия попала в клещи и понесла тяжелые потери. Добили ее в районе того же хутора Перелазовский. Уже полуокруженная, эта дивизия получила приказ срезать советский танковый клин, подсекавший с севера главные силы сталинградской группировки фашистов. 22-я танковая нанесла контрудар с запада на восток через хутор Большая Донщинка на Перелазовский с целью оседлать основную дорогу, по которой продвигались на юг части 5-й танковой армии генерала Романенко. Однако Прокофий Логвинович предусмотрел и этот вариант. Он прикрыл захваченный опорный пункт сильным артиллерийским щитом — пушками 33-го истребительно-противотанкового и «катюшами» 75-го гвардейского минометного полков. И когда 21 ноября немецкие танки и пехота на бронетранспортерах выскочили с запада к Перелазовскому, их встретил сильный огонь.
Повторная атака противника тоже была отбита. Оставив под Перелазовским 16 подбитых и сгоревших танков, гитлеровцы отступили в сторону Большой Донщинки. Как позже стало известно от пленных, командир 48-го немецкого танкового корпуса генерал Гейм, потеряв все танки, с небольшой группой штабных офицеров и примкнувших к ней солдат из разгромленных частей вышел из окружения.
Гитлер обвинил его в бездеятельности....
Т.е. командующий 5 танковой армией генерал П.Л. Романенко не позволил немцам связать боем свои танковые бригады и направил их дальше на Калач - в тыл армии Паулюса, выставив против немецких танков свою противотанковую артиллерию.
Наиболее сложная задача стояла перед ударной группировкой 65 армии , которая обеспечивала левый фланг наступающего Ю.-З. фронта от контрударов 11 армейского корпуса и 14 танковой дивизии немцев, и где генерал П.И.Батов также смог навязать контратакующей немецкой 14 танковой дивизии бои с противотанковой обороной своих стрелковых дивизий .
В итоге 14 танковая дивизия ,потеряв в этих атаках свои танки , так и не смогла завязать сражение с подвижной группой 65 армии.
Правее 65 армии и почти не встречая сопротивления, в тыл 6 немецкой армии двигался 4 танковый корпус генерала А.Г.Кравченко ,которому было суждено встретиться со Сталинградским фронтом в лице 4 мехкорпуса генерала В.Т.Вольского .
С нашей строны это был тот случай, когда наступление разбито на несколько направлений - остановить его сложно ,и попытка сопротивляться только в одном или нескольких местах , угрожает обороняющемуся окружением с других направлений. Так что наличие множества стрел на военной карте у наступающей стороны говорит прежде всего о высокой квалификации её командования в управлении и организации наступления.
Также стремительно после прорыва обороны наступали и 4 и 13 (формально по названию 13 танковый корпус ) мехкорпуса Сталинградского фронта , за 3 дня сумев и поучаствовать в прорыве обороны 4 немецкой танковой армии , и по ходу наступления отбросить 29 мотодивизию в сторону намечающегося котла.
Более подробно бой с 29 мотодивизией немцев можно посмотреть у А.В.Исаева.
http://militera.lib.ru/h/isaev_av8/17.html
О количестве войск непосредсвенно участвоваших в Сталинградском наступлении. Бойцы стрелковых рот.:
Стрелковая дивизия РККА состояла из 27 стрелковых рот , в каждой роте по полному штату было 145 бойцов.
В полнокровной стрелковой дивизии ,таким образом, было 3915 бойцов - её основная ударная сила ,которая с помощью танков и масс артиллерии атаковала оборону врага.
В стрелковой бригаде: 12 стрелковых рот , где стрелковая рота в 154 бойца. Или в полнокровной бригаде 1848 бойцов.
В составе всего Юго-Западного фронта было 18 стрелковых дививизий или максимально
70 470 бойцов. В составе Донского фронта 26 стрелковых дивизий ,где максимально
101 990 бойцов. В составе Сталинградского фронта (за исключением 62 армии в Сталинграде). 14 стрелковых дивизий (максимально 54 810 бойцов) и 9 стрелковых бригад (максимально ~ 16 632 )
,всего маскимально
71 442 бойцов.. На конец ноября в городе Сталинграде было в строю ~ 20 000 бойцов 62 армии.
Обычно средняя укоплектованость стрелковых подразделений находящихся на передовой составляла не более 90 % или всего
на всех трёх фронтах ~ 220 000 бойцов. Бойцы мотострелковых бригад. В бригаде 885 бойцов (в трёх батальонах 707 ,рота автоматичиков 102 и рота ПТР 76).
В 2 мехкорпусах было 6 механизированых бригад (5 310 бойцов ) ,в 4 танковых корпусах 4 механизированые бригады ( 3 540 бойцов) . Всего 8 850 бойцов.
Танкисты: Всего в наступлении фронтов под Сталинградом участвовало ~ 1000 танков , ~ 5 000 танкистов.
Бойцы кавалерийских полков3 кавкорпус - 3 кавдивизии - 9 кавполков,4 кавкорпус - 2 кавдивизии - 6 полков,8 кавкорпус - 3 кавдивизии - 9 кавполков
22 кавполка - 88 эскадронов (в каждом 170 бойцов) -
14 960 бойцов , т.е. тех кто воюет в стрелковой цепи.
Бойцы орудийных расчётов В артиллерйиской подготовке участвовало ок. 5 000 орудийных расчётов или ~
40 000 артиллеристов. На
Юго-Западном фронте прорывали румынскую оборону 3 стрелковые дивизии 5 таковой армии и 2 стрелковые дивизии 21 армии.
На Донском фронте наступали 3 стрелковых дивизии. Все дивизии полного штата.
Всего в Северной группировке наступало на румыно-немцкую оборону
~30 000 бойцов. Их поддерживали 3000 орудий и миномётов или ~ 24 000 бойцов в орудийных расчётах и в управлении огнём.
Вследствие нелетная погоды 19-22 ноября наша авиация (как и немецкая ) участия не принимала.
Нашим войскам на направлении главного удара противостояли 2 румынских пехотных (~10 000 солдат в составе пехотных рот) и 1 кавалерийская дивизия (~ 4000 в составе эскадронов )
, 1 полк немецкой дивизии (~1 700 солдат в пехотных ротах полка).
Всего
~16 000 солдат в пехотных ротах и эскадронах. Почти все румынские и немецкие артиллерийские батареи были подавлены во время советской артподготовки.
На
Сталинградском фронте оборону прорывали 3 стрелковые дивизии и стрелковая бригада 57 армии , и 3 стрелковые дивизии 51 армии. Всего
~ 25 000 бойцов.Им противостояли 3 румынские пехотные дивизии (
~ 15 000 солдат в составе пехотных рот ) .
После прорыва бои в глубине немецкой обороны вели ~ 850 танков трех танковых и двух механизированных корпусов , ~ 8 000 бойцов мехбригад и ~15 000 бойцов-кавалеристов.
Они блокировали сопротивление выдвинутого из глубины 48 и 14 танковых корпусов , 29 мотодивизии и резервных частей , затем обошли их и прорвались в тылы 6 полевой и 4 танковой армий, создав внешний и внутренний фронты окружения.
Все эти выкладки были приведены чтобы стало ясно - какова была численность советских группировок , что прорывали фронт и окружали немецких армии под Сатлинградом.
Поскольку эта операция была одной из крупнейших в войне - она даёт характерные значения количества участвующих в такого рода операциях войск.
О численности немецкой окруженной группировки.Самая большая оценка была дана 28 ноября в штабе Вермахта ,ОКВ ~ 400 000 человек.
Оценка советской разведки 80 000. Вероятно ,это была оценка количества солдат в пехотных ротах, а не общего количества "едоков".
Если это так ,то ошибка была не столь велика.
Вот здесь приведены данные по захоронениям http://www.marshals-victory.senat.org/amvasilevsky/stalingrad-grupp.html после 2 февраля.
Взято в плен 90 000 , захоронено 147 000 убитых (немцы в "котле" перестали хоронить убитых после 10 января 1943 ) .
По утверждению пленных офицеров штаба Паулюса из "котла" было вывезено ок. 40 000 в основном раненых.
Таким образом в "котле" на момент окружения оказалось не менее 277 000.
Непонятен состав ,кроме почтовиков и организации Тодта, и количество военнослужащих в "145 отдельных частях" , приведённых Дерром в его книге.
Для формирования штурмовых групп для боёв в городе против 62 армии в сентябре-начале ноября немецкое командование
собирало лучших солдат и военных специалистов со всего Вермахта ,что придало окруженной группировке ,по словам генерала С.П.Иванова , уникальную боеспособность.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни" )
К исходу 23 ноября создать сплошной внешний фронт окружения нам не удалось. Его общая протяженность составляла более 450 км. Из них нашими войсками было прикрыто не более 265 км. Минимальное удаление от внутреннего фронта окружения на самых ответственных направлениях не превышало 15—20 км. Но и у гитлеровцев не имелось сплошной линии обороны против наших войск. Более того, нам стало известно, что в результате столь удачных и абсолютно неожиданных для врага действий советских войск за последние пять суток на таком важнейшем участке, как Лихая — Ростов, образовалась огромная брешь, не занятая фашистами. Отсутствие у противника в непосредственном оперативном тылу резервов усугубляло остроту его положения.
Вечер 23 ноября застал меня в войсках Юго-Западного фронта. Обсудив с фронтовым командованием, а затем по телефону с командующими Сталинградским и Донским фронтами оперативную обстановку и наметив наиболее целесообразный план дальнейших действий, я доложил Верховному Главнокомандующему наши соображения и предложения.
Они сводились к следующему.
Гитлеровцы в самом срочном порядке, безусловно, примут все меры к тому, чтобы при максимальной помощи извне выручить свои войска, окруженные под Сталинградом; поэтому важнейшей задачей для нас является скорейшая ликвидация окруженной группировки врага и освобождение своих сил, занятых этой операцией; до решения этой основной задачи нужно как можно надежнее изолировать окруженную группировку от подхода неприятельских войск; в этих целях необходимо быстро создать прочный внешний фронт и иметь за ним достаточные резервы из подвижных войск.
Я доложил также, что войска всех трех фронтов, находящиеся на внутреннем фронте окружения, с утра 24 ноября без какой-либо существенной перегруппировки и дополнительной подготовки продолжат решительные действия по ликвидации окруженного противника.
Верховный Главнокомандующий одобрил наши выводы и действия и предложил, исходя из благоприятной, сложившейся для нас на среднем течении Дона обстановки, наметить проведение новой (о ней уже шла речь в Ставке) наступательной операции силами Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов, чтобы расширить фронт нашего наступления и нанести врагу дополнительный и по возможности как можно более чувствительный удар в общем направлении на Миллерово, Ростов. Предполагалось, что успех этой операции может создать условия для полного разгрома противника на южном крыле советско-германского фронта и вместе с тем, при наличии наших активных действий на тормосинском направлении, надежнее обеспечить с запада ход ликвидации окруженной группировки врага. Верховный Главнокомандующий приказал мне в ближайшие дни вместе с командующими Юго-Западным и Воронежским фронтами рассмотреть этот вопрос на месте и представить в Ставку соответствующие соображения.
В ночь на 24 ноября я дал командующим Юго-Западным, Донским и Сталинградским фронтами директиву, в которой излагались их задачи по ликвидации окруженной группировки на ближайшее время (вечером они получили устные распоряжения о действиях на следующий день). К участию в боевых действиях, начинавшихся с утра 24 ноября, для удара с запада на восток, привлекалась 21-я армия, усиленная 26-м и 4-м танковыми корпусами Юго-Западного фронта; с севера, от Клетской и Качалинской, вместе с уже наступавшими здесь 65-й и 24-й армиями должна была перейти в наступление от Дубовки 66-я армия Донского фронта; с востока — 62, 64 и 57-я армии Сталинградского фронта. Общим для ударных группировок всех трех фронтов являлось направление на Гумрак: с выходом в этот район наших войск окруженные войска противника будут расчленены на мелкие группировки и не смогут оказать дальнейшего сопротивления.
Для обеспечения операции со стороны внешнего фронта окружения предусматривалось, что Юго-Западный фронт силами 1-й гвардейской и 5-й танковой армий прочно закрепит за собой позиции по восточным берегам рек Кривая и Чир с севера на юг и далее по железной дороге на участке Обливская — Суровикино — Рычковский с запада на восток, чтобы не допустить контрудара противника с юго-запада. С юга же, по линии Громославка — Аксай — Уманцево, обеспечение операции возлагалось на 4-й кавкорпус и стрелковые дивизии 51-й армии Сталинградского фронта.
С утра 24 ноября войска приступили к выполнению заданий. Но, к сожалению, ожидаемых результатов наступление не принесло.
В наших исходных расчетах, на которых основывалось решение об уничтожении окруженного противника действиями с ходу, была допущена серьезная ошибка. По разведывательным данным из фронтов, принимавших участие в контрнаступлении, а также разведывательных органов Генерального штаба, общая численность окруженной группировки, которой командовал генерал-полковник Паулюс, определялась в то время в 85—90 тыс. человек. Фактически же в ней насчитывалось, как мы узнали позднее, более 300 тыс.
Значительно преуменьшенными были наши представления и о боевой технике, особенно артиллерии и танках, и вооружении, которыми располагали окруженные фашисты.
Мы не учли тех пополнений, которые поступали в соединения 6-й полевой и 4-й танковой немецкой армий в процессе их наступления и обороны, и огромного количества частей и подразделений всякого рода специальных и вспомогательных войск, попавших в «котел». Между тем личный состав этих войск в большинстве своем был использован в дальнейшем для пополнения боевых частей. Так, мы совершенно не принимали в расчет попавшие в окружение дивизию ПВО, более десятка отдельных саперных батальонов, санитарные организации и подразделения, многочисленные строительные батальоны, инженерные отряды из бывшей организации Тодта (возглавленной после его смерти Шпеером), части полевой жандармерии, тайной военной полиции и т. д.
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1007118/Grayner_-_Voennye_kampanii_vermahta._Pobedy_i_porazheniya._1939-1943.html
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
25 ноября 1942 года
Фюрер считает положение 6-й армии обнадеживающим. 62-я и 294-я пехотные дивизии быстро приблизились и соединились с 22-й танковой дивизией. С запада на подходе 336-я пехотная дивизия. Можно надеяться, что быстро подойдут 6-я и 11-я танковые дивизии. На Чире начальник штаба румынской 4-й армии и немецкий полковник Генштаба Венк организовали оборонительный фронт.
К 4-й танковой армии в Котельниково подошли первые резервы… Окруженная 6-я армия удерживает все свои фронты, однако ситуация с ее снабжением критическая, и перспектива ее улучшить, из-за неблагоприятных погодных условий и преимущества противника в истребителях, представляется сомнительной.
Вряд ли ежедневную потребность армии в 700 тонн продовольствия, боеприпасов и топлива можно удовлетворить, пользуясь только воздушным путем. У 4-го воздушного флота в наличии имеется 298 транспортных самолетов при потребности 500. Генерал-полковник барон фон Рихтгофен, командующий VIII авиакорпусом, предложил фюреру, чтобы 6-я армия сначала отошла на запад, чтобы потом снова атаковать. Фюрер отказался.
Из разных источников приходят сообщения о ненадежности французского флота. Поэтому фюрер решил как можно скорее провести операцию «Лила» (нападение на французский флот, находящийся в Тулоне).
26 ноября 1942 года
Относительно назначенного главнокомандующим на западе срока начала операции «Лила» – 4.00 утра – у фюрера имеются сомнения. Ему кажется, что для люфтваффе это слишком рано.
Однако время не было изменено. В письме дуче фюрер уступал весь французский флот итальянцам и намеревался пользоваться лишь взаимообразно небольшими подразделениями на время войны.
В письме маршалу Петену от 11 ноября фюрер, помимо всего прочего, заявил, что считает своей задачей сообща с французами снова завоевать французскую колониальную империю.
27 ноября 1942 года
Группа армий «Дон» сегодня утром – ровно в 8.00 – заняла свой участок. Расстановка сил противника в районе Сталинграда представляется достаточно благоприятной для задач 6-й армии.
Ситуация с продовольствием даже лучше, чем предполагалось ранее. Только 27 Ju-52 вылетали вчера в Сталинград. Имеющиеся в наличии 298 самолетов Ju-52 могут ежедневно доставлять в Сталинград около 600 тонн, однако пока необходимо 700 тонн, а позднее, после того как будет израсходован пищевой рацион, – 1500 тонн.
Сегодня утром началась операция «Лила» и была проведена, столкнувшись лишь с незначительным сопротивлением в Тулоне. Французский флот в основном был затоплен своими экипажами, линейный корабль «Страсбург» сел на мель. Одновременно с этой операцией было произведено разоружение французской армии. Фюрер рад, что устранена угроза удара в спину немецким войскам. Он надеется, что Лаваль останется, и хочет с ним встретиться.
28 ноября 1942 года
В группе армий «Дон» вчера только 30 самолетов Ju-52 вылетело в Сталинград. Окруженные там немецкие и румынские силы насчитывают около 400 тысяч человек.
Перед фронтом итальянской 8-й армии и венгерской 2-й армии собрались мощные силы противника для атаки на тянущуюся за фронтом железную дорогу Миллерово – Свобода.
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
а) Немецкие войска:
штаб 6-й армии;
штабы 4, 8, 11, 51-го армейских корпусов и 14-го танкового корпуса;
44, 71, 76, 79, 94, 100, 113, 295, 297, 305, 371, 376, 384, 389-я пехотные дивизии;
3, 29, 60-я моторизованные дивизии;
14, 16, 24-я танковые дивизии;
части 8-го зенитного корпуса;
648-й армейский полк связи;
2-й и 51-й тяжелые минометные полки;
91-й зенитный полк;
243-й и 245-й дивизионы самоходных орудий;
45, 294, 336, 225, 501, 605, 652, 672, 685, 912, 921 и 925-й саперные батальоны.
149 отдельных частей всех родов войск, как, например, артиллерийские дивизионы РГК,
строительные батальоны, полицейские части, подразделения организации Тодта, отделения полевой почты, аэродромы.
б) Соединения союзников:
1-я румынская кавалерийская дивизия;
20-я румынская пехотная дивизия;
100-й хорватский пехотный полк.
149 отдельных частей - рот ,батальонов ,полков.....?
Оценка положения и планы сторон.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспомигания и размышления" )
Утром 29 ноября мною была послана Верховному телеграмма следующего содержания:
«Окруженные немецкие войска сейчас, при создавшейся обстановке, без вспомогательного удара противника из района Нижне-Чирская—Котельниково на прорыв и выход из окружения не рискнут.
Немецкое командование, видимо, будет стараться удержать в своих руках позиции в районе Сталинград—Вертячий—Мариновка—Карповка—совхоз Горная Поляна и в кратчайший срок собрать в районе Нижне-Чирская—Котельниково ударную группу для прорыва фронта наших войск в общем направлении на Карповку, с тем чтобы, разорвав фронт наших частей, образовать коридор для питания войск окруженной группы, а в последующем и вывода ее по этому коридору.
При благоприятных для противника условиях этот коридор может быть образован на участке Мариновка—Ляпичев—Верхне-Чирская фронтом на север.
Вторая сторона этого коридора, фронтом на юго-восток, по линии Цыбенко—Зеты—Гниловская—Шебалин.
Чтобы не допустить соединения нижне-чирской и котельниковской группировок противника со сталинградской и образования коридора, необходимо:
— как можно быстрее отбросить нижне-чирскую и котельниковскую группировки и создать плотный боевой порядок на линии Обливская—Тормосин—Котельниково.
В районе Нижне-Чирская—Котельниково держать две группы танков, не меньше 100 танков в каждой в качестве резерва;
— окруженную группу противника под Сталинградом разорвать на две части. Для чего... нанести рассекающий удар в направлении Бол. Россошка. Навстречу ему нанести удар в направлении Дубининский, высота 135. На всех остальных участках перейти к обороне и действовать лишь отдельными отрядами в целях истощения и изматывания противника.
После раскола окруженной группы противника на две части нужно ...в первую очередь уничтожить более слабую группу, а затем всеми силами ударить по группе в районе Сталинграда.
Жуков.
№ 02. 29.11. 42 г.».
После доклада Верховному я разговаривал по ВЧ с А. М. Василевским. Он согласился с моими соображениями. Одновременно мы обменялись мнениями и относительно предстоящих действий войск Юго-Западного фронта. Александр Михайлович согласился временно отказаться от операции «Большой Сатурн» и направить удар Юго-Западного фронта во фланг тормосинской группировки противника. Генеральный штаб был того же мнения.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни" )
26 ноября такие же рекогносцировочные работы мы с Н. Ф. Ватутиным провели на правом крыле Юго-Западного фронта. Вернувшись на фронтовой КП в Серафимович, я доложил Верховному Главнокомандующему о проделанной работе и о наших предварительных соображениях по замыслу предстоящей операции. Сообщил я, примерно, следующее.
Для удобства управления войсками Юго-Западного фронта в предстоящей операции целесообразно войска 1-й гвардейской армии, входившие к тому времени в оперативную группу генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова, реорганизовать в 1-ю гвардейскую армию, назначив Кузнецова ее командующим и создав для него управление. Остальные соединения этой армии, действовавшие юго-восточнее, растянувшиеся на рубежах рек Дон, Кривая и Чир до Чернышевской, выделить в самостоятельную 3-ю гвардейскую армию во главе с генерал-лейтенантом Д. Д. Лелюшенко (фактически он уже командовал в то время этими войсками).
Фронт от Чернышевской до устья реки Чир, то есть до стыка с войсками Сталинградского фронта, оставить по-прежнему за 5-й танковой армией генерал-лейтенанта П. Л. Романенко.
Ближайшая цель операции — разгром 8-й итальянской армии и немецкой оперативной группы «Холлидт». Для этого на Юго-Западном фронте создать две ударные группировки: одну — на правом фланге 1-й гвардейской армии (в составе 6 стрелковых дивизий, 3 танковых корпусов и необходимых средств усиления) для нанесения удара с плацдарма южнее Верхнего Мамона в южном направлении, на Миллерово; другую — в полосе 3-й гвардейской армии к востоку от Боковской (в составе 5 стрелковых дивизий и одного механизированного корпуса) для одновременного нанесения удара с востока на запад, также на Миллерово, чтобы замкнуть кольцо окружения. В дальнейшем, разгромив итальянцев, подвижные войска фронта выходят на Северский Донец и, захватив переправу в районе станции Лихая, создают благоприятную обстановку для развития дальнейшего наступления на Ростов.
Для обеспечения операции с северо-запада и запада ударная группировка 6-й армии Воронежского фронта (в составе 5 стрелковых дивизий и одного танкового корпуса) должна будет нанести удар из района юго-западнее Верхнего Мамона на Кантемировку, Волошино. Готовность войск к выполнению операции — 10 декабря. Мы считали необходимым к этому времени дополнительно передать распоряжением Ставки в Юго-Западный фронт 5 стрелковых дивизий, 3 танковых корпуса, один механизированный корпус, 6 отдельных полков, а 6-й армии Воронежского фронта — три стрелковые дивизии, один танковый корпус, 7 артиллерийских и минометных полков.5-й танковой армии предстояло в ближайшее время разгромить противника в районе Чернышевская, Морозовск, Тормосин с целью более прочной изоляции с юго-запада окруженной под Сталинградом группировки врага и развития в дальнейшем наступления на Тацинскую с выходом на рубеж реки Северский Донец. Успех операции означал бы приближение советских войск к Донбассу, начало освобождения Украины.
Верховный Главнокомандующий в основном одобрил наши предложения и обещал дополнительные войска и средства для фронтов. Мне он приказал обязать командующих Юго-Западным и Воронежским фронтами приступить к разработке детальных планов операции и представить в Ставку окончательные соображения по ней не позднее первых чисел декабря. Согласился Сталин и с моим предложением передать 21-ю армию Юго-Западного фронта, 26-й и 4-й танковые корпуса, действовавшие на внутреннем фронте кольца окружения у Сталинграда, Донскому фронту. Таким образом, все внимание командования Юго-Западного фронта сосредоточивалось на внешней линии борьбы и подготовке операции, получившей кодовое наименование «Сатурн»{30}.
В конце разговора И. В. Сталин указал, что в данное время самой важной и основной задачей является быстрейшая ликвидация окруженной группировки немцев. Это освободит занятые в ней наши войска для выполнения других заданий по окончательному разгрому врага на нашем Южном фронте.
— А потому,— заключил он разговор,— Ставка предлагает вам немедленно сосредоточиться на этом одном деле. Что касается операции «Сатурн», то ею пусть займутся Ватутин и Кузнецов, а Москва им будет помогать.
2 декабря Ставка без каких-либо особых изменений утвердила окончательный план операции «Сатурн». Представителем Ставки при Юго-Западном и Воронежском фронтах был назначен Н. Н. Воронов.
В начале декабря Ставка окончательно определила войска, необходимые этим фронтам для проведения «Сатурна». К 12 декабря на Юго-Западный фронт прибыли 5 стрелковых дивизий, 18-и, 24-й и 25-й танковые и 1-й гвардейский механизированный корпуса, 6 отдельных танковых и 16 артиллерийских и минометных полков. Воронежский фронт получил 3 стрелковые дивизии, одну стрелковую бригаду, 17-й танковый корпус и 7 артиллерийских и минометных полков.
http://militera.lib.ru/h/fatalerror/08.html
Цитата("К.Цейтцлер.Роковые решения. Сталинград.")
Гитлер согласился перестроить структуру командования на южном участке Восточного фронта. Между группами армий "А" и "В" была создана новая группа армий, получившая название "Дон".
В результате этой реорганизации группа армий "Б" передала южную часть своего обширного фронта группе армий "Дон", которая могла теперь сосредоточить все свои усилия на предстоящем деблокировании сталинградской армии, не отвлекаясь для решения других задач. 27 ноября в группу армий "Дон" были включены 6-я армия, 4-я танковая армия, которая должна была деблокировать окруженные войска, а также 3-я и 4-я румынские армии, в результате наступления русских откатившиеся на запад и теперь удерживавшие участок фронта перед Сталинградом.
Приказы Гитлера командующему группой армий "Дон" были отражением его взглядов, высказанных мне. Сталинград было приказано удерживать, а связь с окруженными немецкими войсками восстановить путем проведения наступательной операции в направлении Сталинграда. Манштейн сразу понял, что полученные им приказы выполнить невозможно. В своем четком докладе он писал, что 6-я армия должна прорваться в западном направлении одновременно с наступлением 4-й танковой армии на восток. После этого дальше на запад должен быть образовал новый фронт.
Таким образом, Манштейн в несколько видоизмененной форме выразил взгляды, уже высказанные мною и командующим группой армий "Б".
Однако Гитлер остался непреклонным, и Манштейн по существу был лишен оперативного руководства 6-й армией. Правда, фюрер попытался подсластить пилюлю, пообещав Манштейну дополнительные силы для усиления его войск, готовившихся к наступлению. Для этого предусматривалось перебросить части и соединения с Кавказа и Западного фронта. Хотя эти силы в конечном счете могли быть полезны Манштейну, они прибыли бы слишком поздно, так как подготовка к операции уже шла полным ходом.
Автор: Cesare Borgia 12.10.2012, 14:28
Сталин «едет» по России. Правозащитники в шоке
К 70-летию победы в Сталинградской битве на улицы городов выйдут новые «сталинобусы»
http://www.km.ru/v-rossii/2012/10/11/prazdnichnye-dni-i-pamyatnye-daty-v-rossii/694634-stalin-edet-po-rossii-pravozas
Сталинградская битва
Фотоархив
http://topwar.ru/158-stalingradskaya-bitva.html
Цветные фотографии Парада Победы 1945 года
Фотоархив
http://topwar.ru/144-cvetnye-fotografii-parada-pobedy-1945-goda.html
Военные антифашистские плакаты
http://topwar.ru/172-voennye-antifashistskie-plakaty.html
Военные антифашистские плакаты (часть вторая)
http://topwar.ru/190-voennye-antifashistskie-plakaty-chast-vtoraya.html
Автор: Konstanten 12.10.2012, 21:32
2 -ая Ржевско-Сычевская (Марс) и Великолукская операции.
Немецкое командование до 21 ноября ,если верить оценкам Р.Гелена, пребывало в уверенности , что удар под Сталинградом является опасным ,но отвлекающим и вот-вот состоится главное русское наступление под Ржевом и Вязьмой.
Но после окружения войск 4 танковой и 6 полевой армий истинный масштаб и цели советского наступления стали очевидны.
Первой реакцией А.Гитлера была переброска штаба 11 немецкой армии фельдмаршала Э.Манштейна ,ожидавшего наступление на фронте под Великими Луками, на Дон для организации контрнаступления по прорыву к окруженной армии Паулюса. На Ржевско-Вяземском выступе и вблизи немцы держали 12 танковых и моторизованных дивизий ,которые в отличие от таких же подвижных немецких дивизий на Юге не были в связаны боями и могли быть по очень быстро переброшены и введены в бой на Дону. Для сковывания этих сил гр. армий "Центр" и была проведена 2-ая Ржевско-Сычевская (Марс) и Великолукская операции.
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления.")
Переговорив с А. М. Василевским, мы назначили срок перехода в наступление для Юго-Западного фронта и 65-й армии Донского фронта 19 ноября, для Сталинградского фронта 20 ноября. Верховный утвердил наше решение.
17 ноября я был вызван в Ставку для разработки операции войск Калининского и Западного фронтов.
В конце ноября для этого на Калининском и Западном фронтах были привлечены 3 механизированных, 1 танковый корпус и 1 кавалерийский корпус.
Наступать были должны 20 армия Западного фронта силами 6 танкового и 2 гв. кавлерийского корпуса Западного фронта с плацдарма на реке Вазуза из района севернее Сычевки,
41 армия Калининского фронта силами 1 механизированного и 6 стрелкового корпуса из района южнее города Белый, 22 армия силами 3 механизированного и 2-х стрелковых дивизий 22 армии и 3 ударная армия в районе Великих Лук силами 5 гв. стрелкового корпуса и 2 механизированнго корпуса.
Цитата("П.А.Судоплатов.Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы")
Из материалов немецких архивов известно, что командование вермахта совершило несколько роковых ошибок отчасти из-за того, что целиком полагалось на информацию абвера, полученную от источников из Советского Верховного Главнокомандования. Дезинформация, передаваемая «Гейне» — «Максом», готовилась в Оперативном управлении нашего Генштаба при участии одного из его руководителей, Штеменко, затем визировалась в Разведуправлении Генштаба и передавалась в НКВД, чтобы обеспечить ее получение убедительными обстоятельствами.
По замыслу Штеменко, важные операции Красной Армии действительно осуществлялись в 1942-1943 годах там, где их «предсказывал» для немцев «Гейне» — «Макс», но они имели отвлекающее, вспомогательное значение.
Дезинформация порой имела стратегическое значение. Так, 4 ноября 1942 года «Гейне» — «Макс» сообщил, что Красная Армия нанесет немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы ждали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью.
Не подозревавший об этой радиоигре Жуков заплатил дорогую цену — в наступлении под Ржевом полегли тысячи и тысячи наших солдат, находившихся под его командованием. В своих мемуарах он признает, что исход этой наступательной операции был неудовлетворительным. Но он так никогда и не узнал, что немцы были предупреждены о нашем наступлении на ржевском направлении, поэтому бросили туда такое количество войск.
Дезинформация «Гейне» — «Макса», как следует из воспоминаний Гелена, способствовала также тому, что немцы неоднократно переносили сроки наступления на Курской дуге, а это было на руку Красной Армии.
Цитата("Р.Гелен.Война разведок.")
4 ноября 1942 года поступило важное донесение по линии абвера. В нем говорилось:
«По полученным от доверенного лица сведениям, 4 ноября состоялось заседание военного совета под председательством Сталина, на котором присутствовали двенадцать маршалов и генералов.
На нем приняты следующие основные решения:
а) в ходе операций принимать необходимые меры, чтобы избежать больших потерь в людях;
б) территориальные потери не столь важны;
в) сохранение промышленных предприятий и баз снабжения, их своевременная эвакуация из угрожаемых районов – жизненно важная задача (уже отдан приказ об эвакуации нефтеперегонных и машиностроительных заводов из Грозного и Махачкалы в районы Нового Баку, Орска и Ташкента);
г) полагаться на собственные силы, а не на помощь западных союзников;
д) строжайшие меры против дезертирства: с одной стороны, усиление политико-воспитательной работы в войсках и улучшение обеспечения личного состава продуктами питания и, с другой, расстрел на месте и строжайший контроль со стороны ГПУ;
е) провести все запланированные наступательные операции по возможности еще до 15 ноября, насколько это позволят погодные условия.
Главные удары:
– от Грозного в направлении Моздока,
– в районе Нижнего и Верхнего Мамона в Донской области,
– под Воронежем, Ржевом, южнее озера Ильмень и под Ленинградом.
http://nvo.ng.ru/history/2006-04-28/1_facts.html
Цитата("М.А.Гареев.Домыслы и факты об истории Великой Отечественной.Операция «Марс» как пример нескончаемой полемической битвы ")
Для того, чтобы как следует разобраться в особенностях операции «Марс», желательно обратить внимание на следующие обстоятельства.
Во-первых, является заблуждением и не соответствует действительности мнение, будто операции на южном (Сталинградская – «Уран») и западном («Марс») направлениях — это две самостоятельные стратегические операции. После неудач в летне-осенних кампаниях 1941 и 1942 годов страна, Государственный Комитет Обороны (ГКО) прилагали огромные усилия, чтобы снабдить резервами, оружием, боеприпасами, другими материально-техническими средствами войска, предназначенные для контрнаступления под Сталинградом. Да и там обеспеченность боеприпасами была в 1,5—2 раза ниже, чем в последующих наступательных операциях Великой Отечественной войны.
И тем более не было возможности хотя бы в таком же объеме, как под Сталинградом, дать все, что нужно, войскам на западном направлении.
В первую очередь это относится ГСМ, артиллерийским, танковым и авиационным боеприпасам. Вообще, это большой изъян нашей военно-исторической литературы, когда при описании той или иной операции перечисляют, сколько имелось у противостоящих сторон танков, орудий, самолетов, но ничего не говорят о степени обеспеченности боеприпасами. А без них любое оружие становится неполноценным.
Учитывая опыт предшествующей кампании первого периода войны, осенью 1942 года Ставка ВГК отказалась от одновременного проведения крупных наступательных операций на нескольких стратегических направлениях. ГКО и Ставка признали необходимым «считать предстоящую операцию в районе Сталинграда главным мероприятием до конца 1942 года на всем советско-германском фронте, сосредоточив на ней основное внимание и усилия партии, правительства и всего советского народа».
Замысел Ставки ВКГ состоял в том, чтобы «вначале разгромить неприятельскую группировку в междуречье Волги и Дона, а затем нанести удары на Северном Кавказе, Верхнем Дону и под Ленинградом. Чтобы сковать противника и лишить его возможности маневрировать силами, предусматривалось провести также наступательные операции в районах Великих Лук, Ржева и Вязьмы».
Главная цель операции в районе ржевско-вяземского выступа состояла, таким образом в том, чтобы не допустить переброски резервов из состава группы армий «Центр» на южное направление, а по возможности и привлечь к себе дополнительные силы противника и тем самым обеспечить успех Сталинградской операции.
Как пишет Маршал Советского Союза Василевский, после обсуждения в Ставке ряда вопросов план и сроки Сталинградской операции были окончательно утверждены Верховным главнокомандующим Сталиным и.Жуков получил вслед за тем задание подготовить отвлекающую операцию на Калининском и Западном фронтах. Василевский рассказывал также, что замысел стратегической операции на западном направлении в целом виде у Сталина не рассматривался. В Ставке или ее представителем Жуковым рассматривались отдельные планы фронтов и армий.
Не забудем также, что к моменту проведения операции «Марс» из состава Калининского и Западного фронтов в период с сентября по октябрь 1942 года были выведены 25 соединений (11 стрелковых дивизий, 5 танковых корпусов, 9 отдельных танковых бригад), а включены лишь три механизированных корпуса и несколько отдельных частей. И, конечно, оставшимися силами было невозможно проводить полноценную стратегическую операцию.
С переходом Калининского и Западного фронтов в наступление в 20-х числах ноября 1942 года и до 18 декабря того же года германское командование не только не смогло направить резервы под Сталинград, но было вынуждено привлечь на московское направление из резерва сухопутных войск и стран Западной Европы еще 5 дивизий и 2 бригады. Кроме того, за счет перегруппировки войск и резервов группы армий «Центр» на направления, где советские армии наносили удары в районах ржевско-вяземского выступа и Великих Лук, немцам пришлось перебросить еще 10 дивизий. Только во второй половине декабря противнику удалось направить с центрального участка фронта на юг всего 2 дивизии. Таким образом, поставленная Ставкой ВГК перед операцией «Марс» задача — сковать силы группы армий «Центр» и не допустить переброски резервов на сталинградское направление — была решена.
Наступление 20 армии Западного фронта (командующий фронтом генерал И.С.Конев) северо-восточнее СычевкиПлацдарм на Вазузе в конце ноября-начале декабря 1942 по картам Д.Глантца.
25-27 ноября
28 ноября
29 ноября
после 30 ноября
И 200 танковая и 6 мотострелковая бригады прорвались из немецкого мешка в дальнейшем продожили воевать в составе 6 танкового корпуса.
Цитата("А.Л.Гетман.Танки идут на Берлин")
(Konstaten: Генерал А.Л.Гетман командир 6 танкового корпуса. В ноябре находился в госпитале ,корпусом командовал полковник П.М.Арман )
К 24 ноября 6-й танковый корпус выдвинулся со ст. Шаховская в исходный район Карамзино — Ильинское — Раково, расположенный к востоку от р. Вазузы.
Места были знакомые. Несколько севернее мы форсировали эту речку в августе. Теперь она покрылась льдом. Но больших морозов пока не было — термометр показывал минус 5 градусов — и лед был тонкий, не более 18–20 см, способный выдержать лишь колесные машины. Следовательно, переправлять танки предстояло по наведенным саперами мостам.
Оказалось здесь много и других перемен. Правда, линия фронта за Вазузой осталась в основном прежней. Но на северном ее участке теперь стояла в обороне 102-я пехотная дивизия, а на южный были переброшены разбитая нами в свое время и затем доукомлектованная 5-я танковая, а также 78-я пехотная дивизии.
Противник основательно подготовился к зимней кампании. В штабе 20-й армии нас ознакомили с показаниями пленных и разведывательными данными, которые говорили о том, что личный состав вражеских войск, не в пример прошлой зиме, уже в начале ноября был снабжен теплым обмундированием, а все блиндажи и землянки обеспечены железными печками. Что касается обороны, то гитлеровцы успели сильно укрепить ее. На всех вероятных направлениях ударов советских войск они установили от 2 до 4 рядов мин. Наиболее укрепленной оказалась полоса предстоявшего наступления нашей подвижной группы, тянувшаяся от Кортнева до населенного пункта Хлепень.К западу от этой линии противник превратил в мощные опорные пункты деревни Холм-Березуйский, Гредякино, Кобылино, Зеваловку, Пруды и Хлепень. Здесь он отрыл сплошные траншеи, а для ведения огня вдоль них создал систему дзотов, в которых устанавливались огневые средства. Таким образом, подходы к последним постоянно находились под прицельным огнем минометов и пулеметов. А пространство впереди и по сторонам дзотов было сплошь минировано.
Прорыв обороны был возложен на стрелковые дивизии 20-й армии, после чего намечалось ввести в бой подвижную группу. Возглавивший ее командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майор В. В. Крюков построил войска для ввода в прорыв в два эшелона. Первый составили 6-й танковый корпус и 1-я самокатно-мотоциклетная бригада, второй — дивизии кавкорпуса.
Директивой фронта задача нашего корпуса была сформулирована так: «6-му танковому корпусу с 1-й самокатно-мотоциклетной бригадой из района Григорьево, Тимонино, Зеваловка нанести удар в направлении Вязовка, Барсуки, Колодня с задачей во взаимодействии с 20-й армией ударом с юго-запада овладеть Сычевкой и не допустить подхода к Сычевке резервов противника... В ночь перед атакой выйти на р. Вазузу» .В ночь на 25 ноября погода резко изменилась. Подул сильный юго-западный ветер. Он пригнал тяжелые серые тучи. Начался снегопад, продолжавшийся и на рассвете, когда вся артиллерия 20-й армии открыла огонь по вражеской обороне. Крупные хлопья снега слепили глаза. В довершение ко всему началась пурга. Видимость была не далее 20 м. Артиллеристы пытались разглядеть места разрывов своих снарядов, но тщетно. Орудия продолжали вести огонь, однако уже не по целям, а по площадям.Поэтому результаты артиллерийской подготовки, хотя она и длилась полтора часа, были незначительными. Это стало ясно сразу же после того, как в 9 часов 20 минут наша пехота пошла в атаку и по всему фронту от Васильков до Борщевки противник оказал сильное огневое сопротивление.
В этот день вражеская оборона была прорвана лишь в центре полосы наступления, на рубеже Зеваловка — Пруды.
Здесь и было решено ввести 6-й танковый корпус в прорыв. Он получил приказ сосредоточить свои силы в ночь на 26 ноября в новом районе: 22-ю танковую и 6-ю мотострелковую бригады — восточнее Кузнечихи, 200-ю — юго-восточнее этого же населенного пункта, а 100-ю — северо-восточнее деревни Пруды. Совершив марш в указанный район, корпус во главе с Героем Советского Союза полковником П. М. Арманом в середине дня 26 ноября был введен в бой.Сразу же оказалось, что частям корпуса нужно совместно с пехотой допрорывать вражескую оборону. И они с честью выполнили эту задачу.До поздней ночи во всей полосе наступления корпуса шли крайне ожесточенные бои. Гитлеровцы оборонялись с исключительным упорством. ...
В это время 22-я танковая бригада прорвалась далеко к западу от оси наступления 6-й мотострелковой бригады. Танкисты стремительно атаковали Большое и Малое Кропотово. Особенно сильный гарнизон оборонялся в первой из этих деревень...
Однако к исходу дня обе деревни были заняты 22-й танковой бригадой, а ее 2-й танковый батальон под командованием капитана М. С. Пинского не только овладел расположенной юго-западнее Березовкой, но и с боем прорвался через железную дорогу Ржев — Сычевка на подступы к деревне Ложки.
Столь же яростное сопротивление встретили и две другие бригады корпуса. Но и они с боями продвигались вперед. 200-я танковая бригада овладела Гриневкой, 100-я — Подосиновкой. Оборонявшиеся там вражеские войска частью были уничтожены, а частью, так и не выдержав натиска советских воинов, несмотря на запрет отступать, отошли к западу от этих населенных пунктов.
Первый успех нелегко достался 6-му танковому корпусу. Разгромив противостоявшего врага, он и сам потерял до 50% личного состава и танков. Особенно много было раненых, которых нужно было эвакуировать для лечения. Требовалось пополнить боеприпасы и запас горючего, подготовиться к дальнейшей борьбе с противником, который в связи с подходом резервов вновь резко усилил сопротивление. Вследствие этого корпус перешел 27 ноября к обороне.
К тому времени противник усиленно перебрасывал к участку прорыва части 27-го армейского корпуса из района Ржева и 39-го танкового корпуса со стороны Сычевки. Они, судя по всем признакам, готовились нанести контрудар. Но не успели.
28 ноября 6-й танковый корпус оставшимися силами снова перешел в наступление. Совместно с ним действовала 1-я самокатно-мотоциклетная бригада. С рубежа 100-й танковой бригады северо-западнее Подосиновки наносил удар также 2-й гвардейский кавалерийский корпус.
Вновь завязались напряженные бои. К ночи 22-я и 200-я танковые бригады с частью сил 6-й мотострелковой бригады, сломив сопротивление противника, прорвались на запад, перерезали железную дорогу Ржев — Сычевка и достигли Соустово, Ложки, Азарово, Никишино, Филиппово. Вместе с ними сюда вышли 1-я самокатно-мотоциклетная бригада и часть сил кавкорпуса. У деревни Ложки к 22-й танковой бригаде присоединился и батальон капитана М. С. Пинского. Овладев названными населенными пунктами, части корпуса истребили оборонявшиеся здесь вражеские гарнизоны, разгромили штабы трех частей из состава немецкой 9-й армии, захватили крупные склады с военным имуществом и техникой. В этих боях они уничтожили также два артиллерийских полка противника — один на огневых позициях, а другой на марше.
Но и в обеих танковых бригадах осталось в строю немного танков. С ними были до батальона 6-й мотострелковой, остатки 1-й самокатно-мотоциклетной бригад и отдельные кавалерийские части. К исходу 28 ноября они достигли рубежа Соустово — Азарово, где были встречены подошедшими вражескими танками с пехотой. Одновременно с севера нависла группа войск 27-го армейского корпуса, а с юга подошли части 39-го танкового корпуса противника.
Нанеся удар с двух сторон по флангам и в тыл нашей прорвавшейся группировке, они закрыли пробитую ею брешь в фашистской обороне на участке Ложки — Никишино. Противник захватил также ряд населенных пунктов к востоку от этого рубежа, в том числе Малое Кропотово.
Немногочисленные и ослабленные в боях части 6-го танкового, 2-го гвардейского кавалерийского корпусов и 1-й самокатно-мотоциклетной бригады оказались отрезанными от остальных наступающих войск Западного фронта. Были исчерпаны запасы продовольствия. Кончались боеприпасы и горючее. Была предпринята попытка организовать снабжение окруженных, но она не увенчалась успехом. Тогда командование 6-го танкового корпуса, находившееся вне вражеского кольца, приняло решение пробиться к отрезанным частям для руководства их дальнейшими действиями.
Утром 29 ноября бригадный комиссар П. Г. Гришин послал следующее донесение Военному совету Западного фронта:
«В ночь на 29 ноября перебросить тылы не удалось. Сами на танках перебрались к своим в лес, что юго-западнее Ложки. У личного состава продукты кончились, горючее и боеприпасы на исходе. Прошу ускорить расчистку проходов для тылов или подать необходимое воздухом. Части захватили большие трофеи, в том числе самолет.
Гришин» .
По приказу командующего фронтом окруженные части на рассвете 30 ноября предприняли атаку с целью прорвать кольцо в районе Малое Кропотово. Чтобы помочь им, был нанесен одновременный удар наших войск, наступавших с востока. Но пробиться к названной деревне удалось лишь окруженным. Овладев ею и отбивая непрерывные атаки врага, они удерживали ее до 16 часов. Однако наступающие с востока так и не смогли сюда прорваться.Гитлеровцы же, подтянув резервы, с новыми силами атаковали Малое Кропотово.
Командование 6-го танкового корпуса приняло решение оставить эту деревню и пробиваться из окружения севернее, в направлении Большое Кропотово. В ночь на 30 ноября наши воины, изнуренные многодневными неравными боями, но охваченные единым порывом, непреклонной решимостью прорвать вражеское кольцо, нанесли неожиданный удар на северо-восток. Одновременно им навстречу из района Большое Кропотово наступали части 100-й танковой бригады с пехотой.
В ночной тьме вспыхнул ожесточенный бой. Перевес сил был на стороне противника. К тому же у прорывающихся войск были уже последние остатки боеприпасов. В этом тяжелом бою смертью храбрых пали десятки наших воинов и в их числе возглавившие атаку командиры 200-й танковой и 6-й мотострелковой бригад Герой Советского Союза подполковник В. П. Винокуров и старший батальонный комиссар Е. Ф. Рыбалко.
Но еще большие потери понес противник. Его части, составлявшие фронт окружения на этом рубеже, были полностью уничтожены, и к утру 30 ноября прорыв был успешно завершен. Впоследствии в захваченных документах штаба группы армий «Центр» было обнаружено следующее донесение об этих боях: «27-й армейский корпус... Во время вражеской атаки западнее Большое Кропотово, предпринятой во взаимодействии с окруженной группой противника, последняя пробилась через заслон на восток» .
6-й танковый корпус после выхода его частей из окружения был выведен в район Буконтово — Козлово — Гребенкино. Здесь в течение 10 дней он доукомплектовывался. Ремонтировались и восстанавливались подбитые танки, прибыла и часть новых. Однако завершить доукомплектование ни личным составом, ни техникой не удалось.
http://www.1942.ru/book/mars2gvkk.htm
Цитата("Х.Гроссманн.Ржев — краеугольный камень Восточного фронта")
(Генерал Х.Гроссманн. в ноябре - декабре 1942 командовал 6 пехотной дивизией 9 полевой армии)
Вражеский удар севернее Сычевки был чрезвычайно опасен, так как был нацелен на жизненно важную железнодорожную линию снабжения 9-й армии — Вязьма-Ржев .
78-я пехотная дивизия под командованием генерала Фелькерса только что сменила 5-ю танковую дивизию, располагавшуюся в районе устья Гжати и на Вазузе, когда началось крупное русское наступление. В сильную вьюгу после ураганного, почти двухчасового огня, в 7.15 8 русских стрелковых дивизий и 3 танковые бригады приступили к штурму этого участка и добились прорыва на площади в 3 кв. км. Тотчас подполковник Кетер храбро повел в бой свой 14-й пехотный полк. До наступления темноты его 11-й батальон с огромным воодушевлением отбросил из многих деревень настойчиво сражающегося противника.
26 ноября продолжили начатую атаку. Но несмотря на большую храбрость 11-го батальона 14-го пехотного полка, сопровождаемого слева 1-м батальоном 14-го полка панцергренадеров 5-й танковой дивизии захватить прежний передний Край главной полосы обороны не удалось. После сильной огневой подготовки вражеская пехота и танки (их было 60) пошли в контрнаступление против фронта, фланга и тыла 11-го батальона. Началась нехватка боеприпасов. Подразделения несли очень большие потери и только небольшой группе солдат удалось пробиться на юг; Но все же этот бой был ненапрасен. Русские должны были теперь направлять свои силы не на расширение района прорыва, а на защиту от угрожающего ему немецкого окружения.
Еще во второй половине того же дня (26 ноября) генерал Фелькерс взял на себя руководство боем на южном участке 5-й танковой дивизии. Постоянные помехи в средствах связи сделали невозможным осуществление командования всем участком. Он был разделен на 2 части и стойко отбивал непрерывные вражеские атаки. В тяжелом ближнем бою храбрые немецкие бойцы отбросили противника назад и уничтожили 29 танков. Это стоило больших жертв. Вечером 78-я дивизия сообщала в рапорте о своем положении: «Все подразделения сильно ослаблены. Большие потери снаряжения и оружия, прежде всего легкого и среднего противотанкового и тяжелого стрелкового».
27 ноября русским удался прорыв на левом участке 78-й дивизии. Он сопровождался беспрерывными боями и сильным ураганным огнем, что крайне обессилило противника. Здесь вырвался вперед 2-й русский гвардейский кавалерийский корпус с танковыми подразделениями. Он перешел через железную дорогу Вязьма-Ржев и блокировал движение поездов. Враг проник глубоко в лес юго-западнее Ржева и угрожал уже другой железной дороге — Ржев-Оленино. В тяжелых боях дорога Вязьма-Ржев была освобождена. Но угроза со стороны прорвавшихся вражеских частей заставила составы с войсками, боеприпасами и продовольствием отправлять только с вооруженным сопровождением. Это вело к дальнейшему ослаблению фронта. Он вынужден был выделять теперь подразделения для охраны железной дороги. А слабые резервы должны были быстро перемещаться от одной горячей точки к другой, чтобы отражать вражеское наступление. Для этого нужно было разведать новые пути, освоить их и поддерживать в порядке.
По истечении некоторого времени удалось, наконец, окружить и уничтожить русский гвардейский кавалерийский корпус.
Но вернемся к борьбе 78-й дивизии . Подполковник Райзингер, командир 215-го пехотного полка, получил следующее задание: все части, находящиеся на опасном левом участке, сосредоточить под своим командованием в одну боевую группу, «закрыть» Пробитую врагом брешь и предотвратить дальнейшие попытки прорыва. На пути к участку Рай-зингер «прикрылся» учебной ротой своей дивизии, стоявшей в Лопотке на отсечной позиции, несколькими самоходными орудиями и отбившимися от своих частей солдатами.
В это же время к участку скакали галопом 5 казачьих эскадронов, стремясь прорваться на юго-восток. Им оказали «достойную встречу». Каждый, имеющий оружие, стрелял, будь то пехотинец или артиллерист. Самоходные орудия и легкая артиллерия били прямой наводкой. Случайно один «Ю-88» появился над деревней и, увидев русских, пустил в ход бомбы и бортовое оружие. Этим сосредоточенным огнем все казаки были уничтожены. После этого эпизода Райзингер организовал оборону на своем участке. Вражеский огонь не переставал. Из отдельных групп и отбившихся от своих частей солдат он образовал три участка, которым удалось закрыть брешь и отразить все атаки.
30 ноября после обычного сильного подготовительного огня, русский пехотный полк и около 45 танков ворвались в Малое Кропотово (правый фланг 5-й танковой дивизии, подходящий вплотную к участку подполковника Райзингера) и спустились в низину юго-западнее деревни. Чтобы исключить угрозу своему левому флангу Райзингер выставил против неприятеля учебную роту капитана Коллера, танковую роту и 4 самоходных орудия. Во второй половине дня Коллер внезапно, как буря, напал на врага, обошел его слева и в течение 20 минут русские (около 1 батальона) были отброшены, оставив на поле боя 20 танков, 7 противотанковых орудий и 2 зенитки. Этот успех окрылил Коллера: теперь он хотел исправить положение и в Малом Кропотове. И это смелое предприятие удалось благодаря неожиданной поддержке: атаке с северо-запада 11-го батальона 18-го полка 6-й дивизии. Русские, захваченные врасплох, отступили на восток.
Очень тяжелые дни следовали еще до середины декабря. 7 русских стрелковых, 4 гвардейские стрелковые, 3 гвардейские кавалерийские дивизии и 10 танковых бригад были так изнурены боями с 78-й дивизией, что оказались не способны к дальнейшему наступлению. В сообщении Вермахта от 5 декабря 1942 года говорилось: «В оборонительных боях за последние 10 дней 78-я пехотная дивизия одна уничтожила 169 танков».
Севернее 5-й танковой дивизии стояла 102-я дивизия с подчиненным ей усиленным 195-м полком 78-й дивизии. Здесь тоже наступали русские. Поддержанные танковыми частями, они бросали волну наступления за волной против участка 102-й дивизии. Но передний край обороны, хотя и с большим усилием, был удержан благодаря стойкости немецких солдат и хорошему взаимодействию всех видов оружия. 102-я дивизия успешно выступила против русского прорыва, угрожающего на южном фланге ее правому соседу, и закрыла брешь.
В середине декабря в докладе главного командования Вермахта говорилось:
«В течение нескольких недель, в тяжелых оборонительных боях за Ржев особенно отличилась 102-я силезская пехотная дивизия». В этих сухих словах лежало бесконечно многое: бой, смерть, стойкость, выдержка!
18-й пехотный полк под командованием полковника Беккера (6-я пехотная дивизия) после долгих тяжелых боев в летнем сражении за Ржев был выведен, наконец, для отдыха и комплектования юго-западнее Ржева и передан в резерв XXVII-го корпуса генерала Вайса. 25 ноября из корпуса пришла ориентировка: «Наступление русских по всему фронту» и 28 ноября в 8 часов: «Новое положение! Враг перешел у Осуги железную дорогу и движется на запад!».
Боевая группа Беккера была образована из 18-го полка и 3-го дивизиона артиллерийского полка 129-й пехотной дивизии и подчинена штабу этой дивизии (генерал Праун). Задача: «Ускоренно достичь Осуги». В снежную бурю, в своей хотя и отличной, но не предназначавшейся для долгих переходов походной форме войска с большим трудом пробивались вперед. Сани очень тяжело шли сквозь высокие снежные сугробы. Пешие части продвигались значительно лучше, а вот моторизованная истребительно-противотанковая рота 18-го полка совершенно застряла. Положение в районе Осуги было очень угрожающим, поэтому 11-й батальон 18-го полка в 22.00 был погружен на станции Папино (середина пути Ржев-Осуга). В воскресенье, 29 ноября, в 5 часов 11-й батальон прибыл в Осугу и приблизительно в это же время передовые части боевой группы достигли района Осуги.
Генерал Праун получил приказ: освободить железную дорогу и очистить от противника лес на западе. Боевая группа Беккера с танковой ротой должна была пройти вперед к станции и на восток к будке путевого обходчика, стоящей в 7,5 км южнее Осуги и, заняв исходное положение, прочесать лес юго-западнее Ложек. Самым безответственным было то, что командир получил только одну, столь важную для борьбы против вражеских танков, танковую роту. И поскольку истребительно-противотанковая рота 18-го полка еще не подошла, в боевой группе полностью отсутствовало противотанковое оружие.
30 ноября в 7 часов под ясными лучами солнца 18-й полк пошел в наступление. Налеты вражеских летчиков не задержали 18-й. Сильная канонада с востока указывала на то, что там бушует жестокий бой. Целью атаки русских были две деревни — Большое и Малое Кропотово. Обе деревни враг брал при поддержке танков. В Малом Кропотове он блокировал боевую группу Вэше (430-й полк 129-й дивизии). П-й батальон 18-го полка, идущий вперед восточное железной дороги, на высоте Малое Кропотово атаковал неприятеля с находящимися там 3 танками (их подбило самым счастливым образом случайно встреченное немецкое самоходное орудие), освободил группу Вэше (сравните с борьбой 78-Й дивизии) и двинулся к своей цели — вышеупомянутой будке путевого обходчика.
В 14.30 (а в 15.00 начинало уже темнеть) оба батальона 18-го полка пробивались в северо-западном направлении.
А в 18.00 взяли штурмом две деревни западнее железной дороги, где и расположились на ночь. Русские укрылись в лесу юго-западнее Ложек. Немецкий бронепоезд отлично помог в бою и в дальнейшем патрулировал по железной дороге. Он имел задание на подъезде из Сычевки к Осуге обеспечить охрану моста через Осугу. С юга к мосту устремились части 24-го русского кавалерийского полка. Бронепоезд проехал сквозь полк, рассек его на восточную и западную половины и на мосту (он был без перил), поднятом на 30-метровую высоту, уничтожил стоящих там кавалеристов. Своими 20 минометами и 24 пулеметами он активно действовал против врага в бесконечной поездке-маятнике.
Добычу дня составило большое количество военного имущества, среди которого — немецкая полевая гаубица. Железная дорога была освобождена и по ночам уже курсировал поезд со снабжением. Днем, по причине вражеского обстрела, поезда могли ходить только в снежную вьюжную погоду. А часто выкрашенный в белый цвет грузовик вез по рельсам также выкрашенные для маскировки вагоны.
В последующие два дня в сильный мороз, по колено в снегу подразделения генерала Прауна, с большим трудом продираясь сквозь густую поросль, прочесывали леса юго-западнее Ложек;
3 декабря 18-й полк получил от генерала Прауна следующую ориентировку: «Русский прорыв массированными танковыми силами севернее и южнее Белого. Боевая группа Прауна с подчиненным ей 18-м пехотным полком достигает по железной дороге Оленина. 1-й батальон 18-го полка остается в резерве корпуса для охраны железнодорожного пути в Ложках и южнее их».
Состав войск , участвовших в попытке прорыва немецкой обороны на Вазузе.По действующим тогда штатам.
2 гв.кавкорпус - 3 кавдивизии - 6 кавполков (6*1138 =6 816 ) - 24 эскадрона (24*170 = 4080 бойцов-конников ).
Из них 3 кавполка ( 12 эскадронов - 2 040 бойцов-конников ) оказались отрезанными и в дальнейшем рейдировали по немецким тылам под командованием полковника Курсакова (командира 20 кавдивизии ) и через полтора месяца прорвались обратно к своим в полосе 3 мехкорпуса 22 армии ,на противоположенном фасе Ржевско-Вяземского выступа.
6 танковый корпус - 120 танков в трёх танковых бригадах , 1 мотострелковая бригада (3 мотострелковых батальона) и 2 мотострелковых батальона в танковых бригадах (5*641 = 3 205 бойцов в батальонах ).
5 стрелковых дивизий (42 гв. , 251,20 гв.,247 и 26 гв. ) и 1 гв мотострелковая дивизия обороняли плацдарм на Вазузе во вермя операции от д. Холм-Березуйский до д Хлепень.
Это 135 стрелковых рот ( или 18 900 бойцов ) и 9 мотострелковых батальонов (или 5 760 бойцов).
Из них в прорыве обороны в районе (Малое Кропотово - Большое Кропотово) и обеспечении флангов конно-механизированной группы учавствовали 257 сд ( 3780 бойцов) , 20 гв. сд ( 3780 бойцов ) и 1 гв. мсд. (5 760 бойцов ) или всего 9140 бойцов.
В наступательных или позиционных боях потери несут только бойцы первой линии , пехотинцы (мото)стрелковых рот , бойцы эскадронов , танкисты.
Теоретические максимальные потери Красной Армии в этой операции ,как в фактически произошедшем позиционном сражении, могли бы составить ~ 4 000 убитых и ~12 000 раненых в трёх дивизиях , помогавших прорыву и в КМГ 2 000 убитых и 6 000 раненых. Это была бы абсолютная потеря боеспособности этих соединений - все бойцы убиты или ранены.
Все эти дивизии же продолжили держать оборону , а танковый и кавкорпус через 10 дней продолжили свои атаки с плацдарма.
Эти цифры возможных "потерь" приведены для того , чтобы был понятен их относительный "физический смысл".
Пусть ,например ,кто-то назовёт цифру потерь в наступлении (или в позиционных боях) 20 тысяч убитых(а это безвозвратные потери 62 армии в Сталинграде примерно за полтора месяца самых жестоких позиционных боёв той войны. В сентябре - октябре. ) , то надо к этому добавить 60 тысяч раненых (соотношение убитых и раненых в таких боях 1:3~4) ,с итоговыми потерями в 80 тысяч
бойцов. - это полностью 20 дивизий. В позиционых и наступательных боях потери несут почти исключительно бойцы стрелковых рот. Этих бойцов в полнокровной дивизии РККА 1942 в зависимости от штата может быть от 3780 до 3 915 или 27 стрелковых рот.
Последствия таких потерь. Если эти потери случились, предположим, за неделю боёв - это означает ,что фронт как минимум в несколько десятков километров стал беззащитным без каких-либо усилий противника его прорвать.
И чтобы закрыть дыру Ставка должна была бы срочно (иначе враг непременно направит в эту "дыру" свои танки и мехчасти ) выдвинуть на фронт две полнокровные резервные армии , из четырёх имеющихся в ноябре 1942 и предназначенных для наступления.
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления.")
8 декабря 1942 года фронтам была дана директива:
«Совместными усилиями Калининского и Западного фронтов к 1 января 1943 года разгромить группировку противника в районе Ржев—Сычевка—Оленино—Белый и прочно закрепиться на фронте Ярыгино—Сычевка—Андреевское—Ленино—Новое Ажево—Дентялево—Свиты.
Западному фронту при проведении операции руководствоваться следующим:
а) в течение 10—11.XII прорвать оборону противника на участке Большое Кропотово—Ярыгино и не позже 15.XII овладеть Сычевкой, 20.XII вывести в район Андреевское не менее двух стрелковых дивизий для организации замыкания совместно с 41-й армией Калининского фронта окруженного противника;
б) после прорыва обороны противника и выхода главной группировки на линию железной дороги подвижную группу фронта и не менее четырех стрелковых дивизий повернуть на север для удара в тыл ржевско-чертолинской группировки противника:
в) 30-й армии прорвать оборону на участке Кошкино, стык дорог северо-восточнее Бургово и не позже 15.XII выйти на железную дорогу в районе Чертолино: с выходом на железную дорогу установить боевое взаимодействие с подвижной группой фронта и ударом вдоль железной дороги наступать на Ржев с задачей взять Ржев 23.XII.
Калининскому фронту при выполнении задачи руководствоваться следующим:
а) продолжать развивать удар 39-й и 22-й армиями в общем направлении на Оленино с задачей разгромить оленинскую группировку противника, не позже 16.ХП армиям выйти в район Оленино.
Частью сил 22-й армии нанести вспомогательный удар в направлении Егорье с целью помощи 41-й армии в разгроме белыйской группировки противника;
б) 41-й армии к 10.XII разгромить прорвавшуюся группировку противника в районе Цыцыно и восстановить утраченное положение в районе Околица.
Не позже 20.XII частью сил выйти в район Мольня—Владимирское—Ленино с задачей замкнуть с юга окруженную группировку противника совместно с частями Западного фронта.
Не позже 20.XII овладеть городом Белый...
Ставка Верховного Главнокомандования
И. Сталин.
Г. Жуков.
№ 170700».
Эта операция, проводившаяся частью сил двух фронтов, имела важное значение для содействия нашим войскам в разгроме противника в районе ржевского выступа, и о ней следует сказать несколько слов.
Командование Калининского фронта в лице генерал-лейтенанта М. А. Пуркаева со своей задачей справилось. Группа войск фронта, наступавшая южнее города Белого, успешно прорвав фронт, двинулась в направлении на Сычевку. Группа войск Западного фронта должна была, в свою очередь, прорвать оборону противника и двинуться навстречу войскам Калининского фронта, с тем чтобы замкнуть кольцо окружения вокруг ржевской группировки немцев. Но случилось так, что Западный фронт оборону противника не прорвал.
Верховный потребовал от меня немедленно выехать к И. С. Коневу и разобраться в причинах неудачи и, если окажется возможным, выправить там положение.
Прибыв на командный пункт Западного фронта, я пришел к выводу, что повторять операцию бесполезно. Противник разгадал наш замысел и сумел подтянуть к району действия значительные силы с других участков.
В это время усложнилась обстановка и на Калининском фронте в районе нашего прорыва. Сильным ударом под фланги противник отсек наш механизированный корпус, которым командовал генерал-майор М. Д. Соломатин, и корпус вместе с другими частями остался в окружении.
Пришлось срочно подводить из резерва Ставки дополнительно стрелковый корпус, чтобы с его помощью вывести наши войска из окружения. Более трех суток корпус М.Д. Соломатина дрался в тяжелейших условиях и нес большие потери....Хотя наши войска здесь не достигли поставленной Ставкой цели — ликвидации ржевского выступа, но своими активными действиями они не позволили немецкому командованию перебросить значительные подкрепления с этого участка в район Сталинграда.
Более того, чтобы сохранить за собой ржевско-вяземский плацдарм, гитлеровское командование вынуждено было перебросить в район Вязьма—Ржев четыре танковые и одну моторизованную дивизии.
Плацдарм на Вазузе в декабре 1942.
11 декабря 6 танковый корпус был повторно введён в бой вместе 5 танковым корпусом.
Цитата("А.Л.Гетман.Танки идут на Берлин")
К 11 декабря корпус имел 100 танков, в том числе 7 КВ, 64 «тридцатьчетверки», 12 Т-70 и 17 Т-60. Они были в основном сосредоточены в 22-й и 100-й бригадах.
В 6-й мотострелковой бригаде (ею теперь командовал подполковник И. И. Равранский) было всего лишь 170 активных штыков. Однако в этот день корпус вновь был введен в бой.
(Konstanten:12 декабря началось наступление Манштейна на Дону с цель прорыва к армии Паулюса)
Ему была поставлена задача прорвать совместно со стрелковыми войсками 20-й армии оборону противника на участке Большое Кропотово — Малое Кропотово и вывести пехоту на рубеж Ложки — Белохвостово. В дальнейшем он должен был во взаимодействии с 2-м гвардейским кавалерийским корпусом выйти в леса южнее Макруши в готовности для действий в северо-западном направлении.
Наступление, таким образом, велось в том же направлении, что и в конце ноября. Однако на этот раз оно не имело успеха, так как осуществлялось меньшими силами, в то время как противник продолжал подтягивать резервы, в том числе свежую 9-ю танковую дивизию.
В 11 часов утра с исходных позиций в районе Никоново — Аристове перешли в атаку 22-я и 100-я танковые бригады. Первой из них удалось выйти несколько западнее деревни Малое Кропотово, но без отставшей пехоты. Здесь огневой бой продолжался до наступления темноты, после чего бригада, контратакованная превосходящими силами противника, была вынуждена отойти на исходные позиции. Сюда же одновременно отошла 100-я танковая бригада со сводным батальоном 6-й мотострелковой, которая в течение дня пела столь же безуспешный бой за Подосиновку.
200-я танковая бригада лишь к 15 часам 11 декабря получила танки, да и то немного — 23. Приняв и подготовив их к боевым действиям, она вышла на исходные позиции корпуса и совместно с остальными его соединениями вела в районе Большое и Малое Кропотово — Аристове — Подосиновка — Березовка многодневные бои.
К 1 января 1943 г. фронт на этом участке стабилизовался, и корпус был вновь выведен в район ст. Шаховская.
Наступление 3 механизированного корпуса в составе 22 армии Калиниского фронта (командующий фронтом генерал М.А.Пуркаев) Прибытие корпуса в район сосредоточения было заранее известно немецкой разведке.
Цитата("М.Е.Катуков.На острие главного удара.")
Одновременно с нашим корпусом были сформированы 1-й и 2-й механизированные корпуса. Командовали ими генералы М. Д. Саломатин и И. П. Корчагин.
Все соединения сосредоточились на одном фронте. Корпус Саломатина был направлен в район города Белый, а Корчагина — под Великие Луки.
Нашему корпусу поставили задачу сосредоточиться в районе между городом Белый и железнодорожной станцией Нелидово, в месте впадения реки Лучеса в Межу, у деревень Сюльки, Тетенки, Севастополь. http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D1%8B%D0%B9&hl=ru&ie=UTF8&ll=55.934972,32.89238&spn=0.224998,0.617294&sll=55.906115,32.876587&sspn=0.44725,1.234589&near=%D0%A1%D1%8E%D0%BB%D1%8C%D0%BA%D0%B8,+%D0%A2%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&geocode=CUHsMhV6Q6z1FYiqVgMdMN_zAQ&t=h&hq=%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D1%8B%D0%B9&z=11
3-й механизированный корпус приказом Ставки придан был 22-й армии, которой в то время командовал опытный генерал-лейтенант В. А. Юткевич, а начальником штаба был генерал-майор М. А. Шалин....
В район сосредоточения мы выступили глубокой осенью. Шли ночами через калининские леса и болота. Бездорожье, грязь. Двигались по гатям — настилам из жердей, бревен и хвороста. На многие десятки километров протянулись жердевые дороги. Сойти с них и не думай: шаг-другой в сторону — и увязнешь в болотной топи. Нужно ли говорить, что скорость нашего движения в те ночи не превышала пешеходную. Днем укрывались в лесных массивах. Иначе узенькие, в ниточку гати могли бы стать большим кладбищем для наших войск. Фашистская авиация по-прежнему господствовала в воздухе. «Костыли» с восхода до захода солнца маячили в небе, «мессеры» с ревом проносились над гатями, контролируя подходы к фронту.
Добрались наконец в район сосредоточения. И тут снова неотложные заботы. Надо, не теряя времени, бросить все силы на постройку новых «жердянок» — гатей, обеспечить себе хотя бы самые скромные условия для подвоза к фронту боеприпасов, горючего, продовольствия и для боевого маневра создать мало-мальски сносные возможности. Тысячи воинов нашего корпуса и других соединений работали под осенними дождями на болотах, прокладывали новые дополнительные гати.
Едешь, бывало, по дороге и видишь, как группа выбившихся из сил бойцов упирается плечом в борт забрызганной грязью полуторки, колеса которой по ось увязли в осенней слякоти. Только удастся красноармейцам вытащить машину из одной ямы — она садится в другую, еще более глубокую.
Части корпуса расположились в лесах. Бойцы строили шалаши, рыли землянки. Тоже труд нелегкий. Пробивается из-под земли болотная вода, не спасешься от нее. К тому же район неспокойный и в других отношениях.
Сплошной линии фронта нет. И этим пользуются фашистские разведчики.
Как-то в штаб привели двух белобрысых верзил, одетых в форму советских летчиков.
— Вот полюбуйтесь, Михаил Ефимович! — сказал Никитин. — Говорят, пилоты! Документы оказались липовые, а в сумках рации. Одного захватили как раз в момент сеанса. Сообщал о передвижении частей нашего корпуса.
«Пилоты» переминались с ноги на ногу, глядя куда-то в стену поверх моей головы.
— Какие сведения вы передавали? — спросил я.
— Мы пытались связаться с нашей частью, — ответил один из шпионов на довольно чистом русском языке. Он рассказывал, видимо, тщательно заученную «легенду». Они советские летчики, заблудились во время непогоды и сделали вынужденную посадку. Пришлось оставить машины и отправиться на поиск своих частей. И вот их задержали.
— Бабушкины сказки! — прервал рассказ шпиона Никитин. — Авиационная часть, которую они называют, действительно существует, но там ничего не знают о вынужденной посадке самолета. Да и фамилии, которыми они прикрылись, тоже не известны никому.
— Нет, нет, — взмолился второй шпион, — это ошибка, уверяю вас, ошибка.
Шпионы пытались спасти свою «легенду». Но это были тщетные попытки. В подкладке костюма одного из них чекисты нашли закодированное донесение, которое удалось расшифровать. В нем сообщалось о прибытии на станцию Калинин новых танковых войск.
Эти агенты, а может быть, и другие, видимо, уже успели передать сообщение о месте дислокации 1-й гвардейской танковой бригады. Она расположилась в лесу, близ деревни Тетенки.
На следующий день после допроса шпионов над лесом появилось несколько звеньев «юнкерсов». Они обрушили на район мощный бомбовый удар. Мы видели, как над верхушками деревьев поднялось густое черное облако. Вскоре в штабе зазвонили телефоны. Командир 1-й гвардейской полковник В. М. Горелов доложил, что бригада понесла потери в людях и технике. Погиб помощник командира бригады по технической части капитан Саранцев, сменивший на этом посту Дынера. В дни подмосковных боев он работал не покладая рук над восстановлением танков. Бригада потеряла талантливого, энергичного военного инженера.
Мы, конечно, извлекли из этого случая серьезный урок. Усилили охрану районов расположения, на всех дорогах появились патрули, которые тщательно проверяли документы у проходящих и проезжающих, задерживали всех подозрительных.
В течение ноября — декабря все три механизированных корпуса периодически вели на своих направлениях бои — наступательные и оборонительные. Действовали мы разрозненно и по задачам, и по времени. Не скрою, были тогда среди танкистов разговоры: а почему бы не нанести по врагу одновременный удар силами трех корпусов? В таком случае мы, безусловно, добились бы более крупного успеха, создали бы ощутимый перелом в боевых действиях Калининского фронта.
Сосредоточение соедидений танковых , механизированных войск , масс артиллерии и огромных запасов в степных районах на донском плацдарме и правом берегу Волги немцы не заметили.
А столь быстрое обнаружение немецкими агентами расположения мехкорпуса в густых лесах означает ,что они заранее знали места его сосредоточения.
Наверняка были и районы ложных сосредоточений танков , а 3 мехкорпус предъявлялся немецкой агентуре как "живое доказательство".
Цитата("М.Е.Катуков.На острие главного удара.")
Теперь-то любой скажет, что в ноябре — декабре сорок второго года развертывалась решающая битва на сталинградских рубежах.
Следовательно, нашим механизированным корпусам ставилась вполне конкретная и с дальним прицелом задача: активными действиями не на одном, а на нескольких направлениях связать резервы противника и не дать гитлеровскому командованию широко маневрировать своими силами. Наши действия не только помешали фашистам перебросить часть соединений на поддержку группировке, попавшей на правом берегу Волги в безвыходное положение, но и заставили их усилить войска, действующие на нашем фронте.
Все это ясно, хотя и сейчас можно спорить; нельзя ли было ту же задачу решать другими методами, не изматывая в малоэффективных боях довольно крупные танковые силы? Правда, этому мешали непроходимые леса и болота. Но все же, думается, танковая группировка на калининском направлении была использована не в полную меру своих возможностей.
Осеннюю распутицу в ноябре неожиданно сменили морозы и обильные снегопады. 3-й механизированный корпус получил приказ перейти в наступление во взаимодействии со стрелковыми частями. 25 ноября началась Ржовско-Сычевская наступательная операция войск Калининского и Западного фронтов.
Как уже говорилось, мы стояли на участке, обращенном фронтом не на запад, а на восток. Причиной тому был все тот же большой немецкий клин, вдававшийся в нашу оборону. Так вот, корпус и другие соединения двух фронтов и должны были подрубить этот клин с востока и запада.
В тяжелейшей обстановке пришлось наступать танковым и механизированным бригадам, а также стрелковым частям. Правда, морозы сковали болота, но снежные заносы тоже были для нас немалой помехой. По сугробам, волнистым снежным наметам большой лихости не покажешь. К тому же гитлеровцы прикрыли свою оборону бессчетными минными полями. А это опять серьезное препятствие на пути движения боевых машин. Ведь пока мало-мальски разминируешь проходы, потеряешь уйму времени.
Наступлению предшествовала короткая артиллерийская подготовка. Но не столько она, сколько внезапность, лежавшая в основе нашего удара, принесла поначалу успех. Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия и всякого рода препятствия, танковые и механизированные бригады продвигались вперед сравнительно быстро и вскоре вместе с взаимодействующей пехотой освободили от фашистов 55 населенных пунктов.
Впрочем, оговорюсь. Населенными эти пункты можно было назвать лишь условно. Вернее, мы освободили территорию, на которой несколько месяцев назад находились деревни, поселки.
От сел и деревень не осталось и следа. Все каменные и деревянные строения, вплоть до печей, фашисты разобрали для постройки дзотов и других укреплений, а то, что не успели использовать, сожгли дотла.Сначала гитлеровцы оказывали сопротивление, и довольно упорное, а затем оставляли позиции, откатывались на новые рубежи, даже не ввязываясь в бой.
Видимо, рассчитывали, что заминированные дороги и поля задержат продвижение советских войск, а они тем временем подтянут резервы и закрепятся на более выгодных, заранее подготовленных укрепленных позициях.
По предварительным данным нам было известно, что на этом участке фронта оборону держали части моторизованной дивизии «Великая Германия». ...Наше наступление застопорилось, как только войска корпуса подошли к дороге, ведущей из города Белый к железнодорожной станции Нелидово. Гитлеровцам особенно важно было удержать эту рокаду.
Они подтянули сюда резервы. Завязались ожесточенные бои. Противник предпринял несколько контратак, но части корпуса удержали захваченные накануне позиции. 20 декабря Ржевско-Сычевская операция была завершена.Штаб корпуса расположился в лесу, километрах в тридцати юго-восточнее Нелидово, на берегу лесной речки Тагоща в нескольких избушках маленькой деревушки, носившей то же название. От деревушки до переднего края — рукой подать. Так что мы ежедневно бывали в обороняющихся частях, уточняли обстановку, на месте решали, где и какие произвести дополнительные работы по укреплению позиций, куда срочно подбросить огневые средства.
На берегах Тагощи не было ни одного спокойного дня. Весь январь гитлеровцы атаковали корпус. Фашистская авиация непрерывно вела воздушную разведку, не раз бомбила леса и деревни.
Но серьезного ущерба она нам не наносила, больше била по пустым местам. Наши люди проявили немало изобретательности, искусно маскируя свои боевые порядки, тылы, пути подвоза.
В январские морозы корпус не только держал оборону, закреплялся на захваченных рубежах, но и вел активные боевые действия.
Автор: Konstanten 12.10.2012, 21:52
2 -ая Ржевско-Сычевская (Марс) и Великолукская операции.
Продолжение
Цитата("Н.К.Попель.Танки повернули на запад")
(В ноябре-декабре генерал Н.К.Попель замполит 3 мехкорпуса)
Операция была задумана с оправданной широтой. Предстояло уничтожить емкий немецкий выступ в районе Ржева. Здесь сосредоточилось ни много ни мало — две вражеские армии: 9-я общевойсковая и 3-я танковая.На запад в полном согласии со своим названием наступал Западный фронт. А нам, находившимся по другую сторону выступа, предстояло двигаться на восток. Соединившись, два фронта отрезали бы немецкой группировке пути отхода, окружили бы ее.
В первые часы наступления план нарушился. Не уплотнившиеся перед атакой стрелковые части наступали на таком же широком фронте, на каком ранее оборонялись.
Вместо стремительного рывка вперед получилось медленное, неуверенное «прогрызание» обороны противника. После коротких бросков следовали томительные паузы.
Завершая артподготовку, дивизион «катюш» накрыл скопление вражеской пехоты, изготовившейся для контратаки.
Так, по крайней мере, нам сообщили. А когда к вечеру стрелковые полки продвинулись километра на два, то увидели в окопах грубые чучела в серо-зеленых шинелях. Их-то и накрыли «катюши».
Вспоминая сейчас эти ноябрьско — декабрьские бои сорок второго года, я испытываю горечь и боль. Уже появился дорого купленный опыт оборонительных боев. А вот наступали мы еще слабо, неумело. По крайней мере, на нашем, Калининском фронте.Все это для меня очевидно сегодня, после Курской дуги, Днепра, Сандомира, Одера и Берлина, после полутора десятилетий, которые имелись для того, чтобы обдумать обретенный опыт и кое-что извлечь из него.
Но тогда я видел лишь отдельные неполадки, неудачи, и прежде всего у общевойсковых и артиллерийских командиров. «У нас, у танкистов, — думал я, — ничего подобного не будет. Рванем так рванем...»Наш час «рвануть» пришел раньше, чем мы предполагали. К исходу второго дня наступления пехота продвинулась на два — два с половиной километра, незначительно вклинившись в глубоко эшелонированную вражескую оборону.
Танковые батальоны настойчиво буравили немецкие позиции. Но расширить клин почти не удавалось. Особенно узок он был при основании. Горловина — какие-нибудь три километра — насквозь простреливалась. Минувшей ночью я наблюдал, как гитлеровцы по обе стороны горловины сигналили друг другу ракетами.
Катуков подбросил часть сил к этому узкому (в буквальном смысле слова) месту. У нас были основания для такой предусмотрительности.
Немцы сумели отсечь наступавший южнее механизированный корпус генерала Саламатина. Слухи об этом распространялись, как круги по воде: чем дальше от центра, тем больше.
В наших батальонах уже тревожно шептались об окруженных «саламатинцах».
Корпус М.Е.Катукова вместе с 185 и 238 стрелковыми дивизиями вбили 15 километровый клин в немецкую оборону.
На острие клина был мехкорпус, а фланги обороняли стрелковые дивизии 22 армии.
Почти два месяца до конца января корпус и стрелковые дивизии отражали атаки немцев с целью ликвидировать этот клин в их обороне.
Цитата("Х.Гроссманн.Ржев — краеугольный камень Восточного фронта")
В долине реки Лучесы русские начали свое наступление 25 ноября и добились прорыва на участке 86-й дивизии. Положение было неясным.
До Гривы (19 км юго-западнее Оленина) стояла боевая группа Линдеманна 110-й дивизии. Затем фронт поворачивал на восток, где стояли еще части 110-й дивизии.
По направлению к следующим опорным пунктам 86-и дивизии у Карской и Малиновки зияла 4-километровая брешь. Она открывала противнику беспрепятственное продвижение на восток. 11-й батальон пехотинцев из дивизии «Великая Германия», поднятый по тревоге вечером 25 ноября, следовал по маршруту к долине Лучесы и в 5 км восточное старого переднего края обороны в районе Тархово-Старухи нанес по врагу удар.
27 ноября неприятель бросил свои танки на отдельно стоящий 11-й батальон, оказавший упорное сопротивление. Поспешившая на это поле боя 1-я штурмовая саперная рота «Великой Германии» атаковала в юго-западном направлении, сузила брешь (Старухи-Ладыжино) к 86-й дивизии и удерживала свою позицию в жестоком ближнем бою против далеко превосходящих сил противника и 25 танков.
Находящаяся в марш-броске к долине Лучесы, вновь созданная боевая группа Келлера получила от командования дивизии «Великая Германия» трудное задание: предотвратить дальнешее продвижение на восток больших сил противника и восстановить связь с 86-й дивизией. 29 ноября группа прибыла на место в тот момент, когда вражеские танки пошли на 11-й пехотный батальон. Часть из них прорвалась сквозь тонкую линию обороны и начала обстрел сзади позиции. Но батальон держался. 1-й пехотный батальон и некоторые имеющиеся в наличии 50-мм противотанковые орудия принесли некоторое облегчение, хотя эти орудия едва ли могли причинить серьезный вред Т-34 и КВ-1. Многие из них были раздавлены. Благодаря 88-мм зенитным орудиям, артиллерии и средствам ближнего боя удалось вывести из строя 15 вражеских танков. В полдень вражеские танки прорвались через северный опорный пункт 86-й дивизии — Карскую и, не встретив сопротивления, устремились на восток и север.
Чрезвычайно тяжелые бои выдерживали подразделения дивизии «Великая Германия» против численно далеко превосходящего, технически хорошо оснащенного противника. Напротив Старух прорвались 40 русских танков. Боевая группа Варшауера (1-й и 11-й штурмовые саперные батальоны) в жестокой борьбе ликвидировала этот прорыв, понеся при этом большие потери. Такие же ожесточенные, требующие обильных жертв ближние бои выдержал 11-й пехотный батальон. Ему пришлось сражаться не в полном составе: часть своих солдат он отдал для усиления другого участка.
Невозможно выразить словами то, что пришлось перенести в холод и снег сражающимся на переднем крае пехотинцу, саперу, артиллеристу и находящемуся впереди наблюдателю. Чтобы хотя бы немного заполнить образовавшиеся бреши, после «кампании чистки» из обозов и подразделений обеспечения были созданы временные боевые формирования и введены в бой. 1-й батальон пехотинцев отправлен на восток, чтобы преградить врагу путь к дороге снабжения Белый-Оленино.
После атак и огневых ударов утром 30 ноября противник вновь пошел в наступление. Атака следовала за атакой, за прорывом обороны следовал контрудар. Так, в одной особенно удачной атаке штурмующие саперы под командованием обер-лейтенанта Варшауера снова взяли Борогодицкое. Повсюду атаки! Кризисное время! 1-й пехотный батальон был блокирован в Смолькове и с трудом смог пробиться в Гороватку. Подчиненный 86-й дивизии 111-й батальон 216-й дивизии потерял всех офицеров, но продолжал сражаться. Путь на восток был снова свободен для русских. Из 110-й и 253-й дивизий спешили подкрепления пехоты, артиллерии и противотанкового оружия.
И затем наступило 1 декабря, которому суждено было стать для дивизии «Великая Германия» самым тяжелым днем в этом районе боев. С рассветом три русские дивизии после особенно сильной огневой подготовки начали наступление по всему фронту восточное от Гривы на юго-восток (Богородицкое-Большое Борятино). 1-й батальон 252-го полка 110-й дивизии прибыл на место и южнее 1-го пехотного батальона занял линию в восточном направлении: Короневка-Голышкино-Большое Борятино. Русские атаки были направлены: в 7.00 — на Большое Борятино, в 8.30 — на Богородицкое и на восток, в это же время на Гороватку и в 10.00 — на Богородицкое. В 15.00 там последовали еще две атаки. Русские добились прорыва обороны и пошли вперед, хотя вражеские танки и были уничтожены противотанковыми орудиями. В ходе ближних боев, в которых особенно отличился майор Лоренц со своими саперами, остановить врага не смогли. Погода тоже была не на нашей стороне. Снежные метели поглотили почти все вокруг и препятствовали введению в бой столь необходимых для успеха бомбардировщиков.
ХХШ-й корпус отправил в качестве подкрепления в долину Лучесы 11-й батальон 473-го полка 253-й дивизии (только 5 офицеров, 127 унтер-офицеров и рядовых) и 10-й дивизион 4-го зенитного полка. Из района Белого сюда поспешил дивизион самоходных орудий дивизии «Великая Германия». На участке полковника Келлера, командира пехотного полка «Великая Германия», русские добились нескольких вклинений в оборону. Прорвались даже отдельные танки на Гороватку и на небольшой холм позади нее. Здесь были командный пункт полковника Келлера. Этот испытанный в различных ситуациях и во многих боях чрезвычайно надежный командир пал здесь, смертельно пораженный осколком мины. Но его пехотинцы продолжали стойко сражаться, хотя несли ужасные потери. Передний край состоял только из отдельных пулеметных гнезд. Оказывая сильнейшее сопротивление, немецкий фронт, тем не менее, был отнесен назад.
И вновь «прочесаны» обозы и вследствие этого подразделения отданы 1-му пехотному батальону. Майор Лоренц взял на себя командование пехотным полком и личным примером, а также смелым, умным и осмотрительным руководством создал в нем атмосферу стойкого психологического равновесия, которое было резко нарушено смертью всеми почитаемого командира. 4 самоходные орудия, прибывшие из района Белого, придали бойцам уверенность в завтрашнем дне. Еще ночью командование дивизии «Великая Германия» приказало войскам занять одну укороченную линию обороны, которая протянулась от Гривы в общем восточном, затем юго-восточном направлении и южнее Новой Боярщины упиралась в 86-ю дивизию.
Наступило серое утро 2 декабря и уже в 7.00 возобновились русские атаки. Танки пошли против 11-го пехотного батальона в направлении Белого. Далее восточное они нацелились на Кузовлево против саперов и 1-го пехотного батальона. Отчаянно оборонялись слабые опорные пункты под безжалостным минометным огнем. Храброе сопротивление не помогло, отдельные вражеские танки с сидящей на них пехотой все же прорвались. 1-й пехотный батальон был блокирован в Кузовлеве, защищался с яростным упорством до тех пор, пока контратака, поднятая вечером майором Лоренцом, не выбила врага. Южнее Лучесы скопились большие вражеские силы, а также танки, чтобы в 9.00 нанести удар против 1-го батальона 252-го полка и добиться прорыва на восток. В ожесточенном ближнем бою противник оттеснил батальон к Худулихе. Мины рвались уже в 2 км от дороги Белый-Оленино, крайне важной для обеспечения стоящих южнее сил.
Сильно ослабленные из-за тяжелых потерь войска, вследствие постоянного боевого напряжения, холодов и снежных метелей, караульной и рабочей службы были совершенно измотаны, утомлены и чрезмерно требовательны. Резервы отсутствовали, их негде было взять.
Борьба в долине Лучесы продолжалась. 3 декабря русские вновь мощно атаковали и смогли добиться некоторого успеха. Группа Линдеманна 110-й дивизии должна была ослабить мощный вражеский напор. Она сражалась на линии Корниловка-Малая Ивановка — пункт 249,1, где получила в подкрепление 11-й пехотный батальон (Пызино-Лонов). Такой же жестокий бой состоялся в районе Кузовлева. Средства противотанковой обороны и танки уничтожили в ближнем бою 13 из 14 вражеских танков. Натиск русских в районе Худулихи против 1-го батальона 252-го полка закончился кровавым провалом.
Повсюду вражеская авиация вмешивалась в бой. Но немецкие летчики были тоже очень активны и 4 декабря добились успеха в борьбе против вражеских войск, занявших исходное положение.
Среди прибывших немецких подкреплений находилась боевая группа генерала Прауна, переброшенная из района боевых действий под Сычевкой. 4 декабря последовала посадка группы Беккера, командира 18-го пехотного полка, на станции Осуга, частично — на станции Папино: Осуга находилась под сильным вражеским обстрелом. Генерал Праун предоставил в распоряжение 18-го полка, имеющего здесь только 11-й батальон, следующие подразделения: 2-й мотоциклетный батальон (капитан Петри) 2-й танковой дивизии (вместо него в районе Осуги остался 1-й батальон 18-го полка), затем 3 танка и 2 самоходных орудия. Артиллерийскую огневую поддержку взял на себя 2-й дивизион артиллерийского полка дивизии «Великая Германия». Боевая группа Беккера должна была, атакуя стоящего западнее Кострицы врага, располагающего танками, отбросить его на запад от дороги Белый-Оленино. К атаке присоединились стоявшая здесь в обороне войсковая часть и 252-й полк 110-й дивизии.
В воскресенье, 6 декабря, пехотинцы 18-го полка доставлены в Кострицы на грузовиках дивизии «Великая Германия». В 4 часа заняли исходное положение. Атака, рассчитанная на внезапность нападения, должна была произойти без артиллерийской подготовки. Но на беду неосторожное поведение стоявшей здесь войсковой части заметил неприятель. Последовал минометный обстрел. Возникли ненужные потери. По радио противник передавал: «В Худилихе небольшая вражеская группа». Таким образом, исходное положение для наступления осталось для противника тайной. В одном маленьком блиндаже тесно разместились генерал Праун с адъютантом и переводчиком, штабы 18-го и 252-го полков, штаб 1-го батальона 252-го полка и артиллерийское объединенное командование.
Стрелки на мотоциклах, предназначенные для охвата противника слева, медленно и с трудом просачивались сквозь «дремучий лес». Шло время, от них не поступало никаких сообщений. Тогда генерал Праун дал разрешение на выступление 11-го батальона 18-го полка. В военном дневнике 18-го полка сообщалось: «В то время, когда батальонный командный пункт должен был переменить позицию, опытный командир батальона обер-лейтенант Бетер получил смертельное ранение осколком. Командование батальоном принял командир 6-й роты обер-лейтенант Хельвег. Противник упрямо отбивается в оборудованных полевых укреплениях. Гнездо за гнездом он должен был быть уничтожен штурмовыми группами. Как только батальон достиг первых домов в Новой Боярщине, начали прибывать стрелки — мотоциклисты. Противник на опушке леса южнее деревни однако был так силен, что мотоциклисты не смогли планомерно придти на помощь 11-му батальону. В этот момент на батальон, находящийся в деревне, последовала вражеская танковая атака. Она была отбита начавшими совместное наступление немецкими танками и самоходными орудиями. Враг начал слабеть и был отброшен из деревни на юго-восток. Полковой приказ гласил: «11-й батальон пробивается дальше и занимает Голышкино». Батальон, под командованием Хельвега, атаковал Голышкино...
В это же время 7-я рота лейтенанта Фезе с единственным самоходным орудием нанесла удар по Большому Борятину. Русские передали по радио: «Враг подвел танки, мы просим помощи танками». Ответ: «Положение вы знаете, отбивайтесь своими силами». На обеих улицах деревни вспыхивали один вражеский танк за другим. Немецкие танки и самоходные орудия израсходовали все свои снаряды. Только у одного танка остался единственный бронебойный снаряд. С этим танком и поспешно собранными частями обер-лейтенант Хельвег двинулся на Голыш-кино. Гора у Голышкина кипела сотнями русских. Один Т-34 вышел с того места, где стояла деревня (ее уже больше не существовало), поднялся на высоту и атаковал батальон. К счастью, последним бронебойным снарядом его подбили.
«Хельвег сознает, что ночью оборона полностью открытой высоты у Голышкина исключена, тем более что соседи справа и слева еще не подошли. С согласия командира полка он отошел на окраину леса. К обороне готовятся: слева — 1-й батальон 252-го полка, в середине — 11-й батальон, слева — 11-й мотоциклетный батальон. Стрелки-мотоциклисты должны отогнуть назад свое левое крыло и особенно внимательно оборонять свой фланг, поскольку следующее немецкое подразделение находится от него на расстоянии 15 км. Успех дня велик. Обе дороги казались частью распаханного поля — картина, типичная для отступления. 19 вражеских танков, 18 грузовиков, 14 противотанковых, орудий, 2 танкетки, 5 тяжелых пулеметов и большое число личного огнестрельного оружия или уничтожены или захвачены. Эта контратака помешала дальнейшему продвижению противника и отбросила его на расстояние 6 км от дороги Белый-Оленино. Кроме 20 пленных враг потерял 350 убитыми.
Собственные потери составляли 9 убитых и 41 раненый, что означало выход из боя целой крепкой роты»;
«Самое тяжелое теперь — оборудовать оборону. На переднем крае не только деревня, но и глубоко заснеженный зимний , лес. Он предоставил солдатам возможность укрыться и согреться. Сильный холод, земля замерзла. Хотя войско очень переутомлено, но из-за опасности замерзания никто не мог спать. Лихорадочно работая, построили снежные «хижины». Огонь разжигать не стали — маскировка. Большой шанцевый инструмент отсутствовал, короткие саперные лопатки чрезвычайно затруднили дело. Несмотря на это, настроение было отличным: за короткое время полк уже во второй раз достигает результата». Об этом говорилось в военном дневнике 18-го полка.
На следующий день (7 декабря) в 6.30 противник перешел в наступление на 11-й батальон и стрелков-мотоциклистов. Атака была отражена. Русская радиограмма: «Почему не можете удержать? Вчера же пришел новый хозяин. Он еще не работает с вами?» Ответ: «Хозяйничанье еще не полное». Новый приказ: «Сообщите ему, что я ему за это голову снесу».
Последовали дальнейшие атаки русских, несмотря на их большие потери. Деятельный артиллерийский дивизион дивизии «Великая Германия» и полевые орудия разбили вражеские исходные позиции. Начавшиеся севернее против дивизии «Великая Германия» русские танковые атаки были также отражены. Здесь, в долине Лучесы, дивизия «Великая Германия» уничтожила 120 танков противника.
(120 - это почти все танки 3 мехкорпуса ,но корпус ещё весь январь 1943 отбивал атаки немцев).
Натиск усиливался, наступательная сила русских была сломлена. Воздушная разведка установила движение с востока на запад русских моторизованных сил.
10 декабря в 16.45 генерал Праун вызвал по телефону полковника Веккера и передал ему ориентировку: «Новое положение. Штаб 18-го полка, подразделение полка и 11-й батальон 18-го полка еще сегодня транспортируются на грузовиках «Великой Германии» для участия в бою в районе вторжения противника севернее Оленина к расположению 14-й моторизованной дивизии (генерал Краузе) и подчиняются ей». Началась спешка. Был приведен 1-й батальон 18-го полка, до сих пор стоящий в районе Осуги. 11-й мотоциклетно-стрелковый батальон поступил под командование 252-го пехотного полка (полковник Хух).
Но в долине Лучесы было еще неспокойно. Время от времени плотный артиллерийский огонь ложился на позиции. Штурмовые группы наносили удары, но все они были отражены. Отряды с усердием работали на строительстве позиций, чтобы защититься от холода и вражеского обстрела. Когда во второй половине декабря присоединившиеся к 12-й танковой дивизии боевая группа Хэртвига 20-й танковой дивизии, а также боевая группа Казница, стрелковый полк «Великая Германия» достигли долины Лучесы, они провели несколько атак для захвата необходимой линии обороны. В ожесточенных боях 21, 30 и 31 декабря поставленная цель была достигнута.
В январе 1943 генерал М.Е.Катуков получил приказ оказать помощь кавалерийской группе полковника Курсакова 2 гв. кавлерийского корпуса, прорвавшейся в немецкий тыл при наступлении в раойне Сычевки в когнце ноября 1942. Для этого был через разрывы фронта в немецие тылы была направлена боевая группа подполковника Александра Федоровича Бурды, ранее известного "специалиста" по Гудериану , в составе танкового полка и отряда лыжников.
Цитата("М.Е.Катуков.На острие главного удара.")
Мы получили приказ штаба 22-й армии произвести глубокий поиск на территории, занятой противником, чтобы найти в лесах наших кавалеристов (большую группу до тысячи человек), ранее попавших в окружение, и вывести к своим. Еще задолго до ноябрьского наступления отряд конников был отправлен в длительный рейд по тылам противника. Кавалеристы удачно прорвались через линию фронта, уничтожили ряд вражеских объектов, смелыми, дерзкими налетами терроризировали коммуникации фашистов, но затем попали в отчаянное положение.
У кавалеристов кончились боеприпасы и запасы продовольствия. Фуражом для лошадей в заснеженных лесах тоже не разживешься. Начался падеж коней. Питанием первое время еще кое-как пробавлялись за счет трофеев, но потом и с ним стало крайне туго. Немцы неотступно преследовали измотанный, потерявший коней отряд, все туже. и туже зажимая его в кольцо. Пробовали конники пробиться обратно через линию фронта — ничего не получилось. С голыми руками против танков, пушек, пулеметов не пойдешь. Теперь следовало нам, не теряя ни дня, ни часа, выручать рейдовый отряд.
Для выполнения этой задачи выделили мы танковый полк, которым в это время командовал замечательный гвардеец подполковник Александр Федорович Бурда. Оп недавно вернулся в строй.
Когда после боя у села Ксаверья его отвезли в липецкий госпиталь, то там выяснилось, что зрение находится под угрозой. Восемь осколков триплекса и окалины впились в глазное яблоко.
Но операция прошла благополучно, и зрение Александру Федоровичу удалось сохранить. Я искренне обрадовался, что ветеран 1-й гвардейской бригады снова вернулся в родную часть.
Не занимать было этому умному командиру того, что мы называем военной хитростью. В общем, в штабе корпуса сложилось единодушное мнение, что не кто другой, как Александр Федорович, сумеет вызволить из окружения кавалерийский отряд.
Полку были приданы подразделение лыжников и группа медицинских работников. Когда подполковник Бурда разработал план поисков, мы без каких-либо поправок утвердили его. Продумывая предстоящую операцию, Александр Федорович учел, что у фашистов нет сплошной линии обороны и что между их опорными пунктами есть коридоры, по которым, пользуясь непогодой, можно проникнуть в тыл противника. В дальнейшем Бурда так и сделал. Укрываясь снежной поземкой, он повел свой отряд через линию фронта, не ввязываясь в бой с фашистами.
На берегу Тагощи в корпусных штабных землянках воцарилось тревожное ожидание. Начальник штаба подполковник М. Т. Никитин сам держал связь по радио с Александром Федоровичем.
Наконец пришло первое донесение, не ахти как обнадеживающее: «Линию фронта прошли. Но в указанном районе кавалеристов не встретили. Продолжаем поиски в лесах».
Что же будет дальше? Не сорвутся ли поиски? Не ровен час, и кавалеристов не выручим, и танки и лыжников потеряем. Но ведь полк ведет не кто-нибудь, а Александр Бурда. Его так просто не возьмешь. И не из таких положений ему не раз приходилось выходить.
Прошло совсем немного времени — и получаем новое донесение: «Ведем поиски и заняли круговую оборону. Лыжники ведут разведку по квадратам. Половина квадратов заштрихована, кавалеристов нет». А на следующий день третье радио до несение: «Разгромили автотанковую колонну противника».
Позднее узнаем подробности. Разведчики-лыжники своевременно донесли Бурде, что по дороге из Белого в Оленине движется большая автотанковая колонна. У Александра Федоровича возникло подозрение: не идет ли она с заданием уничтожить кавалеристов. И он атаковал се, разгромил полностью.
И наконец, долгожданное радиодонесение: «Нашли кавалерийский отряд в квадрате... не задерживаясь, возвращаемся».
Танкисты посадили раненых, больных, обмороженных конников на боевые машины, для некоторых соорудили сани-волокуши и тронулись в обратный путь. Однако снова перейти линию фронта было куда труднее, чем накануне. Гитлеровцы, конечно, уже знали, что у них в тылу советский танковый полк, и выставили заслоны на путях его движения,
Учитывая это, мы дополнительно передали по радио Бурде: «Ни в косм случае не пробивайтесь через линию фронта по старому маршруту. Держите курс на участок, где оборону держит механизированная бригада Бабаджаняна». Кроме того, сообщили Александру Федоровичу, по каким опорным пунктам откроем заградительный артиллерийский огонь, прикрывая прорыв танкистов через вражескую оборону. Обязали также Бурду обозначить подход танков к переднему краю серией ракет.
Январским утром наша артиллерия обрушила огонь на позиции противника в районе выхода группы Бурды. Взметнулись в воздух снежные султаны. Сразу же после артналета в разрыв обороны фашистов двинулись танки 3-й мехбригады А. X. Бабаджаняна. Танки расширили брешь. Через нее-то и стали выходить полк Бурды и кавалеристы. Впрочем, кавалеристами их теперь можно было назвать лишь условно. Все они стали пехотинцами.
На нашей стороне их ожидали дымящиеся кухни, медперсонал. Среди вышедших было много раненых и обмороженных. Санитарные машины эвакуировали их в тыл.
Двое суток по коридору в немецкой обороне, охраняемые с флангов танковыми заслонами, выходили окруженцы. Двое суток день и ночь работали медики, повара, интенданты.
Цитата("Н.К.Попель.Танки повернули на запад")
Так говорим мы, перескакивая с одного на другое, возвращаясь к неоконченным темам и снова бросая их.
— Кончили сегодня с Брауном или нет? — басит Горелов.
— В основном кончили.
— Я вчера вдруг понял: немцы все едино уйдут из-под Ржева. Мы не сомкнулись с Западным фронтом, не окружили их — силенок пока не хватило. Но они после Сталинграда чуют: поднатужимся — так хватит. Боятся теперь котла, как черт кадила. Браун наступал, чтобы обеспечить коммуникации для отхода.
Я кивнул головой:
— Командир корпуса так же считает.
— Примерно можно прикинуть, куда немцы хотят перебросить войска. Думаю, к Орлу. Помните, полк, который Бурда повстречал, торопился ко Льгову. Два дня назад мы транспортный самолет сбили. Помешали господам офицерам до Орла долететь.
— Видимо, немцы вытекут из Ржевского кувшина. Досадно, конечно. Но ведь не смогли они уйти отсюда в конце ноября, в декабре. Наоборот, тогда подбрасывали пехоту.
— Любопытная ситуация, — задумался Горелов. И неожиданно спросил:
— Выходит, тот грозный приказ нашей Ставки — взять Смоленск, Вязьму, Ярцево, Духовщину, перейти на зимние квартиры — сочинялся для немцев?
— Выходит.
— Дезинформация, чистейшая дезинформация противника. Ведь о южных фронтах, о Сталинграде ничего не говорилось... Но и здесь не зря пролили танкисты свою кровушку: не дали Гитлеру перебросить под Сталинград 9-ю общевойсковую и 3-ю танковую армии, не позволили ему маневрировать резервами... Конечно, славы нам большой не достанется. Что попишешь! Сочтемся славою... Радует то, что и мы в здешних лесах и болотах на Сталинград работали.
Наступление 1 механизированного корпуса южнее города Белого.Цитата("Н.М.Хлебников.Под грохот сотен батарей.")
Одновременно с 3-й ударной армией, но в другом направлении — на город Белый — предприняла наступление наша 41-я армия. Она была нацелена на левый фланг вражеской группировки, занимавшей ржевский выступ. В дальнейшем предполагалось, взаимодействуя с войсками Западного фронта, срезать этот выступ, окружить и разгромить немецко-фашистские войска.
Ударная группа 41-й армии — 6-й сибирский стрелковый корпус генерала С. И. Поветкина и 1-й механизированный корпус генерала М. Д. Соломатина, — начав наступление 25 ноября, успешно прорвали оборону противника. К концу ноября наши подвижные части — танки и мотопехота — глубоко вклинились в левый фланг ржевской группировки гитлеровцев. Вражеское командование спешно перебрасывало на этот участок свои оперативные резервы. К концу ноября здесь действовали уже четыре немецкие танковые дивизии — 1, 9, 12 и 20-я.
1 декабря соединения 41-й армии были остановлены сильными контратаками танковых дивизий противника, а затем перешли к обороне.
Прибыв в штаб 41-й армии, я получил достаточно полную информацию от ее командующего генерала Г. Ф. Тарасова — того самого, что отлично командовал 249-й стрелковой (потом — 16-й гвардейской) дивизией в Торопецко-Велижской операции. Герман Федорович рассказал, что опасается за фланги клина, который его войска вбили в оборону противника. По данным разведки, гитлеровцы непрерывно подтягивали сюда свежие силы. Об этом же говорил мне и представителю командования бронетанковых и механизированных войск генералу И. А. Куркину командир 1-го мехкорпуса генерал М. Д. Соломатин. По мнению Соломатина, над его корпусом нависла реальная угроза окружения. Он уже приказал вывести в тыл строевой автотранспорт. В боевых порядках войск остались только танки, тягачи с орудиями, машины с боеприпасами и санитарные машины.
Надо было срочно перегруппировывать артиллерию на фланги, чем я и решил заняться в первую очередь. Однако не успел. Вскоре после полудня 7 декабря до 50 немецких танков прорвались на правом фланге и одновременно повели сильные танковые атаки с левого фланга, от города Белый, подрубая основание нашего клина. К исходу дня танковые и пехотные дивизии противника соединились в районе Шипарево, Цыцыно, Дубровка. Часть сил 1-го механизированного и 6-го сибирского стрелкового корпусов была окружена юго-восточнее этих пунктов.
Поскольку наши части после первых успехов вели уже несколько дней тяжелые оборонительные бои и теперь попали в окружение, обстановка стала неясной: продолжать ли обороняться на занятых рубежах и ждать помощи остальных соединений 41-й армии? Или прорываться из окружения? Соломатин попросил нас с Куркиным вернуться в штаб армии, пока кольцо вражеских войск еще не уплотнилось, и выяснить все эти вопросы. Так и порешили. С помощью танкистов нам уже под огнем удалось проскочить на машине через линию окружения.[/]
На командном пункте 41-й армии, в деревне Клемятин, мы увидели генерала армии Г. К. Жукова. Его выдержка в этой тяжелой обстановке меня поразила. [u]Безусловно, и командарм Г. Ф. Тарасов, и командующий артиллерией армии генерал Э. В. Тойко допустили крупный просчет, не усилив своевременно фланги ударной группировки. И вот результат: ударная группировка окружена.
Однако слушая их объяснения, задавая вопросы, уточняя тот или иной факт, генерал Жуков, обычно жесткий и суровый, даже не повысил ни разу голоса. Никаких лишних эмоций не было в этом разговоре — только дело, а ведь и сам он, как представитель Ставки на Калининском фронте, чувствовал свою ответственность за тяжелую обстановку, создавшуюся в 41-й армии.
Выяснив все до мелочей, спросив мнение у каждого из нас, он кратко и точно поставил задачу. Окруженные войска оставались на местах. Генералу Соломатину по радио был отдан приказ принять под свое командование все четыре механизированные и две стрелковые бригады, оказавшиеся в кольце. Была организована доставка им боеприпасов и продовольствия на самолетах, стягивались резервы для прорыва внешнего фронта окружения. Все эти меры предпринимались с целью удержать плацдарм, занятый танкистами Соломатина и сибирскими стрелками Поветкина в глубине вражеской обороны, чтобы затем продолжить наступление.
Директива Ставки Верховного Главнокомандования от 8 декабря 1942 года, подписанная И. В. Сталиным и Г. К. Жуковым, с которой я познакомился много позже, требовала от войск Калининского и Западного фронтов совместными усилиями к 1 января 1943 года разгромить группировку противника в районе Ржев, Сычевка, Оленино, Белый. 39-й и 22-й армиям Калининского фронта предстояло развить удар в общем направлении на Оленине. Что же касается 41-й армии, то, учитывая ситуацию, создавшуюся на ее участке, директива первой задачей ставила войскам 41-й армии «к 10.XII. разгромить прорвавшуюся группировку противника в районе Цыцыно», а затем не позже 20 декабря овладеть городом Белый .
Выполнить эти задачи 41-я армия не смогла. Противник уже стянул в район, где он замкнул окружение ее ударной группировки, четыре танковые и несколько пехотных дивизий. Перевес сил был явно не в нашу пользу. Командование Калининского фронта оказать 41-й армии сколько-нибудь существенную помощь не имело возможности — ведь в эти же дни войска фронта кроме трудных боев под городом Белый вели наступательные действия еще в двух далеко друг от друга расположенных направлениях — на Оленино и на Великие Луки.
Вместе с тем группа войск Западного фронта, которая должна была, прорвав оборону противника, двинуться навстречу 41-й армии, успеха не имела.
С 8 по 15 декабря сибиряки и танкисты Соломатина стойко сражались в окружении. Я постоянно поддерживал радиосвязь с командующим артиллерией мехкорпуса полковником Б. С. Трахтенбергом.
Он информировал нас о действиях артиллерии, давал целеуказания для огневых налетов армейской артиллерийской группы. Таким образом удавалось координировать наши действия с окруженными войсками. Доставка им боеприпасов и продовольствия воздухом, на самолетах, была крайне затруднена нелетной погодой. Постоянная низкая облачность, бушевавшие метели снижали видимость, ухудшали ориентацию, поэтому часть грузов, сбрасываемых с воздуха, не попадала в расположение наших войск. Отбивая все нараставшие атаки противника, они были вынуждены считать каждый снаряд и пулеметную ленту. Неоднократные попытки прорваться к ним извне также не имели успеха.
Все это время, почти безотлучно, генерал Г. К. Жуков находился вместе с нами — в штабе 41-й армии или на ее командном пункте. Когда прорваться к окруженной группе Соломатина не удалось и положение ее стало очень трудным, Георгий Константинович приказал вывести группу из кольца.
По радио генерал Соломатин доложил нам свое решение на прорыв. Были скоординированы место и время прорыва. Мы с командующим артиллерией армии генералом Тойко подготовили артиллерийское обеспечение прорыва, поставили задачу полковнику Трахтенбергу. Спланировали 20-минутную артподготовку по переднему краю противника на внешнем фронте окружения.
Это отвлечет внимание немцев от окруженных войск, позволит генералу Соломатину нанести неожиданный удар изнутри кольца. Затем наша артиллерия поставит отсечный огонь по флангам полосы прорыва, создаст как бы коридор со стенками из орудийно-минометного огня. По этому коридору будут выходить из окружения части 6-го сибирского стрелкового и 1-го механизированного корпусов. Поскольку прорыв намечено осуществить ночью, для ориентации прорывающихся войск около деревни Клемятин будут разложены большие костры.
В ночь на 16 декабря загремела наша артиллерия. По огневому коридору войска двинулись на прорыв. Генерал Соломатин отлично справился с задачей. Атаку он подготовил скрытно, ее внезапность ошеломила противника, дезорганизовала его оборону. Наши части, понеся незначительные потери и вывезя всех своих раненых, вышли из окружения.
Большую роль в успешном завершении этой операции сыграли войска, атаковавшие врага со стороны внешнего фронта. Особенно отличилась 154-я отдельная танковая бригада полковника Ф. Д. Артамонова, переброшенная в этот район из 4-й ударной армии. В трудных условиях пришлось вести бой танкистам. Численное превосходство противника в боевых машинах было очень значительным. Однако благодаря самоотверженному труду ремонтников во главе с заместителем командира бригады по технической части инженер-капитаном П. И. Кашиным большинство подбитых машин быстро возвращалось в строй. В одну из ночей отремонтировали 18 танков. Бригада осталась боеспособной и продолжала вести бои, пробиваясь навстречу окруженной группе войск генерала Соломатина.
Она отвлекла на себя внимание противника и способствовала этим прорыву группы генерала Соломатина.
Выйдя из окружения, части 1-го механизированного и 6-го сибирского корпусов заняли оборону на отведенных им участках.
За мужество и отвагу, за высокую дисциплину и организованность, проявленные в окружении и при выходе из него (противник потерял в этих боях до девяти тысяч солдат и офицеров и свыше 180 танков), около тысячи воинов этих славных корпусов были отмечены правительственными наградами.
От товарищей из 1-го мехкорпуса я узнал о гибели командующего артиллерией полковника Трахтенберга и заместителя командира корпуса полковника А. М. Горяинова. Аристарха Михайловича Горяинова я запомнил по боям лета сорок первого года на Западной Двине, под Даугавпилсом.
В начале наступления, когда корпус вместе со стрелками сибирских полков прорвал немецкую оборону, Горяинов, как всегда, был впереди. Он возглавил действия 37-й механизированной бригады и приданных ей корпусных частей. Бригада вырвалась далеко вперед, захватила станцию Матренино, оседлала железную дорогу. Здесь в бою Горяинов был смертельно ранен.
Цитата("Х.Гроссманн.Ржев — краеугольный камень Восточного фронта")
25 ноября началось русское наступление южнее Белого. Два русских моторизованных отборных корпуса отбросили южное крыло 246-й дивизии и всю 2-ю авиа-полевую дивизию, разорвали фронт между Симоновкой и Демашами и достигли на этом участке очень глубокого прорыва на восток. Все линии связи вышли из строя, снежные бури бушевали над местностью. Возникла полная неясность боевой обстановки. Само по себе напряженное положение стало еще более угрожающим из-за очень активных действий партизан в этом большом «дремучем лесу».
Поднятая по тревоге боевая группа Казница должна была 26 ноября вступить в бой южнее Белого. Туда же направлялась боевая группа фон Витерсгейма 1-й танковой дивизии, в то время как другая группа — фон дер Медена — той же дивизии получила задание на реке Нача преградить путь русскому продвижению вперед. Тем временем танки русских пошли дальше, чтобы закрепить свой успех.
До Попова (4 км юго-западнее Белого) прежний передний край был еще в немецких руках. Затем линия обороны поворачивала на восток.
Перед поворотом храбрый батальон 246-й дивизии держал населенный пункт Будино. Здесь полковник Казниц провел рекогносцировку. 26 ноября его боевая группа, подчиненная 1-й танковой дивизии, должна была выйти на юго-запад и снова овладеть старым передним краем обороны (Симоновка-Клемятино). Это наступление было отложено: за проходящими по территории стрелками Казница наблюдала сосредоточенная вражеская артиллерия. В то время, когда полковник Казниц еще ориентировался в Будино, последовала атака противника, которая привела к прорыву. Тотчас 1-й батальон пехотного полка ответил контрударом и отбросил русских назад. В 21 час возобновившаяся вражеская танковая атака прочно завязла в противотанковых рвах, но 11-й батальон пехотного полка заплатил за это своими потерями.
Утром 27 ноября вернувшийся по особому поручению 111-й пехотный батальон атаковал восточнее Будино в южном направлении, чтобы закрыть брешь, возникшую после отступления соседнего подразделения. Поддержанный своими танками, противник упрямо защищался. В тумане и вьюге бой продолжался несколько часов, пока наступательный порыв стрелков не ослабил русских. Стрелки штурмовали Морозове и закрыли брешь. Между тем 35-я русская танковая бригада проникла на старый передний край обороны приблизительно на 20 км (до Скерино, в 12 км юго-восточнее Белого) и приближалась к реке Нача. Спешащая сюда боевая группа фон дер Медена пыталась блокировать реку в районе Кавалыцино-Комары. К сожалению, крепко замерзшая Нача не представляла больше препятствия для танков.
28 ноября, в полдень, боевая группа Казница приступила к намеченному наступлению на старый передний край обороны. Но как только П-й стрелковый батальон стал выходить из своей позиции, на него обрушился чудовищный непрерывный огонь такой силы, что в течение 20 минут все было кончено. Лишь отдельные солдаты дошли до русской позиции, где и погибли. Погибли все офицеры, кроме раненого ординарца, которого спасли несколько солдат. Атакующий позади справа от 11-го 1-й батальон быстро занял часть прежнего переднего края обороны, но дальше не продвигался: 11-й батальон погиб, вражеский огненный вихрь был слишком силен, и сопротивление противника сломить было невозможно. В этом безнадежном положении полковник Казниц отвел 1-й батальон на исходную позицию. Теперь батальон 246-й дивизии, 1-й и 111-й стрелковые батальоны составляли сплошную линию обороны. «Обломки» своего 11-го батальона он «вытянул». Отныне в снег и бурю бойцы лежали теперь день и ночь во время боя под страшным вражеским огнем.
Тем временем из района Духовщины подошла 20-я танковая дивизия. Снежные бури и заносы значительно затрудняли ее продвижение вперед. Мотоциклетный батальон 20-го полка и 11-й батальон 59-го полка сражались в районе Сурматной. К сожалению, не обошлось без напрасных потерь от огня своих же подразделений. Это случилось оттого, что ход событий на собственной передовой был неясен, и повсюду шла борьба с партизанами. В довершении ко всему русские надели немецкую форму, взятую из трофейного имущества 2-й авиаполевой дивизии.
За Сурматную разгорелись сильные бои. Деревня несколько раз переходила из рук в руки и, наконец, досталась противнику. Отстроенную противников как крепость Турянку, в которой ожесточенно оборонялись 40 русских с 4 танками и отбивали атаки чрезвычайно сильным огнем, штурмовали вечером 1 декабря с энтузиазмом вступившие в бой саперы и стрелки 7-й роты 59-го полка.
Им помогали танки. На месте прорыва южнее Белого особенно храбро и упорно сражались 2-я авиа-полевая дивизия под командованием полковника Пэтцольда и 1-я кавалерийская дивизия СС под командованием генерал-лейтенанта войск СС Битриха. Бойцы СС, руководимые осторожным Битрихом, слились в одном наступательном порыве. 12-я танковая дивизия генерала Весселя, спешно переброшенная сюда из района Орла, разбилась на отдельные группы. Используя свою маневренность, она пыталась остановить дальнейшее продвижение русских. Ударом в долину Начи на северо-восток ей удалось помочь боевой группе фон дер Медена.
Все отчетливее становилось ясно, что без подхода новых сил прорыв русских не устранить. Их дальнейшее продвижение крайне угрожало Ржеву. В связи с этим от группы армий «Север» прибыл штаб ХХХ-го корпуса, возглавляемый генералом М. Фреттер-Пико. Позднее подошла 19-я танковая дивизия под командованием генерала Г. Шмидта. Генерал Фреттер-Пико получил задание со стоящими южнее района прорыва силами, а также 19-й танковой дивизией и 20-й танковой дивизией (генерал барон фон Лютвиц) уничтожить прорвавшегося врага и вновь восстановить положение южнее Белого. XXXXI-й танковый корпус генерала Гарпе поддержал наступление ХХХ-го корпуса.
Первая задача заключалась в «отсечении» места прорыва и разведке, проведенной боеспособной ударной группой. Позднее в бой вступала артиллерия. Она должна была уничтожить дальнейшее продвижение противника и, если не «выключить», хотя бы ограничить вражеское снабжение постоянным беспокоящим огнем по разорванному фронту. Генерал Фреттер-Пико решился на удар, рассчитанный на внезапность. С сжатой в кулак силой 1-й кавалерийской дивизии СС ударить с юга в направлении Белого и отрезать в месте вторжения «мешок». Все подготовленные мероприятия были с тщательностью замаскированы. Снежные заносы замедляли подготовку, зато скрывали следы машин. Атакующий клин составила 19-я танковая дивизия, которая была усилена всеми имеющимися танками, панцер-гренадерами и артиллерией 20-й танковой дивизии. Остатки 20-й танковой дивизии обороняли фланг и занимались разведкой местности. Слева к наступлению присоединилась дивизия СС и тотчас заняла фронт на западе для обороны от ожидаемого наступления русских. С северного края этого района 1-я танковая дивизия с подчиненной ей боевой группой Казница дивизии «Великая Германия» атаковала Дубровку и соединилась с наступающей с юга 19-й танковой дивизией.
7 декабря в пасмурную погоду при 40 см снежной глубине 19-я танковая дивизия с 70 окрашенными для маскировки в белый цвет танками, без артиллерийской подготовки (момент внезапности) прорвалась вперед. Не считаясь с тем, что справа и слева еще полыхали очаги сопротивления, (их уничтожение было задачей последующих частей) 19-я танковая дивизия сражалась против жестоко обороняющегося врага. Его сильный огонь не смог задержать ее.
Удар был нанесен на 10 км в глубину, прикрытый на правом фланге частями 20-й танковой дивизии (59-й стрелковый полк и 1-й батальон 112-го полка приблизительно на линии Сурматная-Шипарево). На второй день 19-я танковая дивизия перерезала единственную дорогу снабжения русских, а на третий — встретились атакующие шпили наступающих соединений с юга и севера.
В то время, когда 19-я танковая дивизия наступала на север, боевые группы фон Витерсгейма и Казница атаковали на юг и захватили после жестокой борьбы и очень сильного вражеского защитного огня Дубровку. 11-й батальон в ожесточенной борьбе восстановил связь в Будино с батальоном 246-й дивизии, а 1-й стрелковый батальон с подчиненным ему охранным батальоном присоединился к 19-й танковой дивизии. Кольцо вокруг прорвавшегося врага тем самым было замкнуто. Теперь предстояло уничтожить его. Отсутствовала пехота. Пехотный полк полковника Блюмке, прибывший на грузовом транспорте, тотчас был введен в бой. Войскам предстояли жестокие бои. Лежа на открытой местности без зашиты от снега и стужи, они должны были отбивать атаки снаружи и попытки прорыва изнутри. На Наче 12-я танковая дивизия успешно прошла вперед и укрепила боевую группу фон дер Медена 1-й танковой дивизии.
Затем они стали продвигаться на запад и начали наступление на прорвавшегося противника. В «котле» и у «стен котла» бушевали яростные бои. Здесь немецкий солдат, несмотря на немилость погоды и тяжело проходимую местность, показал высокий наступательный порыв и ожесточенную, непоколебимую стойкость. Начались кризисы, часто все качалось на лезвии ножа, стены «котла» едва держались. Но танковые дивизии (19-я и 20-я), дивизия СС и сражающиеся севернее подразделения все же удерживали слабый фронт, несмотря на то, что части русских все же удалось пройти на запад в районе Плоское южнее Дубровки сквозь тонкую стенку котла». Основная же масса осталась в «котле», была расколота на отдельные группы, сжата и уничтожена. В последующие недели атаки в отдельных местах улучшили линию переднего края обороны. Благодаря этой успешной операции 3-е русское наступательное сражение в обширном районе Ржева, проводимое одновременно в четырех местах и под единым командованием, было проиграно немецкому руководству и испытанным в обороне немецким солдатам.
Враг понес очень большие потери: две русские стрелковые дивизии, семь моторизованных, четыре отборных и две танковые бригады , 1847 танков, 279 орудий, 353 противотанковых и зенитных орудия, 264 миномета, 8718 пулеметов, 78 бронеавтомобилей, 1247 автомашин. Потери убитыми и ранеными составляли свыше 200000 человек. Авиация сбила 97, пехота — 30 самолетов. Хотя русские и смогли завоевать некоторую территорию, но ожидаемой цели — уничтожения 9-й армии — они не достигли. Выдержка немецких солдат, которые умело проведенными контрударами и контратаками отбивали врага, образцовое взаимодействие всех видов оружия и эффективное участие авиации даже в неблагоприятную погоду были основой этого успеха. Благодаря взаимному доверию командиры и рядовые одолели тяжелейшие кризисы.
(Konstanten: "Барон Подевельс" служил не только в 6 армии. При этом надо учитывать ,что поле боя осталось за немцами. Многовато трофеев для двух ускользнувших корпусов.)
9-я армия сообщала о зимней битве, длившейся с ноября по 15 декабря 1942 года: «...Бушующее в течение трех недель сражение обескровило русские дивизии. Враг понес огромные жертвы. 15 декабря русское наступление окончилось провалом. Это большое достижение немецкого руководства, наземных войск и авиации. Блок 9-й армии с бастионами Сычевка, Ржев, Оленине и Белый прочно оставались в немецких руках. На земле как всегда основную тяжесть борьбы несла стойкая пехота. Ей помогала подвижная, четко организованная и сосредоточившая основные усилия на обороне артиллерия. Танки, самоходные орудия, противотанковые орудия и все другие виды оружия образцово взаимодействовали в целях общего успеха».
Немецкому командующему, генерал-полковнику Моделю, это зимнее сражение, пылающее одновременно в четырех местах, предъявило особенно высокие требования. Неоднократно его упрекали в том, что он «разорвал» соединения и ввел их в бой разъединенными. Модель сам знал, что лучше всего солдат сражается в своей «куче» и что разрыв подразделений отяготит и командиров и рядовых. Но часто опасное положение вынуждало к введению в бой частей и подразделений там, где они «попадались под руку». Интуитивно он угадывал намерения противника и предусмотрительно принимал свои контрмеры. Искусное своевременное затишье на наступающих фронтах, во время которого он обозревал все участки с мельчайшими подробностями — было секретом его оборонительного успеха.
С корпусом генрала Саламатина наступал и 6 стрелковый добровольческий корпус , состоявший из 1 стрелковой дивизии и 4 стрелковых бригад. После выхода из окружения корпус занял в обороне.
Удержать фронт немцам позволили их подвижные и танковые соединения, без которых это сделать тогда было бы невозможно.
Но сковать подвижные силы группы "Центр" и было минимальной целью операции "Марс".
Великолукская операция ,наступление 3 ударной армии и 2 мехкорпуса. http://militera.lib.ru/memo/russian/semenov_gg/02.html
Цитата("Г.Г.Семёнов.Наступает ударная")
(В ноябре 1942 - старший офицер штаба 3 Ударной армии Калининского фронта)
19 ноября к нам на командный пункт приехал представитель Ставки генерал армии Г. К. Жуков. Вечером некоторых работников штаба, в том числе и меня, пригласили к командарму. За столом — Жуков, Пуркаев, Галицкий, Литвинов, Юдинцев. Перед ними — карта с решением на наступление.
Галицкий поднялся и попросил у Жукова разрешения начать совещание. Затем не спеша стал докладывать план операции. Жуков слушал, не перебивая. Несколько уточняющих вопросов были заданы им начальнику разведки полковнику Сухацкому и командующему артиллерией генералу Стрельбицкому. Выслушав мнение генерала Пуркаева, поддержавшего командарма в оценке обстановки и решении, Г. К. Жуков, обращаясь к Галицкому, сказал:
— Имейте в виду, что боевые действия вашей армии органически связаны с операциями войск Калининского фронта и в целом Вооруженных Сил. Возьмете вы Новосокольники или нет — все равно будем считать, что задачу выполнили, если оттянете на себя силы врага и он не сможет снять их для переброски на юг.
http://militera.lib.ru/memo/russian/beloborodov2/08.html
Цитата("А.П.Белобородов. Всегда в бою.")
19 ноября меня вызвали на КП армии. Здесь кроме армейского командования находились командующий фронтом генерал МА. Пуркаев и член Военного совета корпусной комиссар Д. С. Леонов. Ждали представителя Ставки генерала армии Г. К. Жукова. Вскоре он приехал, и генерал К. Н. Галицкий доложил обстановку на фронте 3-й ударной армии н разработанный штабом план наступательной операции. Поскольку главный удар наносил 5-й гвардейский корпус, я тоже был готов к докладу.
Ваш черед, комкор! — обернулся ко мне генерал Жуков.
Он слушал не перебивая, внимательно рассматривал карту. Когда я закончил, он спросил:
— Передний край корпуса в нескольких километрах от переднего края противника. Как проведете артподготовку? Думали?
Я ответил, что докладывал по этому поводу командующему армией. Генерал Галицкий подтвердил, что такой разговор был, но занять нейтральную полосу заранее — значит насторожить противника и утерять фактор внезапности.
— Резонно! — заметил Г. К. Жуков. — Однако внезапность, не подготовленная эффективным артиллерийским ударом, даст вам в лучшем случае тактический успех. Каких-нибудь два-три километра. А что дальше? А дальше — главная оборонительная позиция противника. Она цела и невредима, она встретит пехоту организованным огнем. Так уже случалось на некоторых участках фронта...
И он рассказал о тактике, которую применяют фашисты, когда имеют заранее подготовленную, глубокую оборону. В момент нашей артподготовки они отводят свои части с переднего края в глубину, и вместо прорыва наши войска вынуждены "выталкивать" противника с одной оборонительной позиции на другую.
Представитель Ставки сделал еще ряд принципиальных замечаний по плану наступательной операции. В частности, он подчеркнул, что самое главное — это втянуть в бой как можно большее число вражеских соединений, вынудить немецко-фашистское командование использовать свои резервы здесь, а не под Сталинградом, где только что началось контрнаступление наших войск.
"Надо перемолоть их резервы", — сказал Г. К. Жуков. Это означало, что после окружения Великих Лук 3-я ударная армия должна в случае необходимости, при сильных контрударах противника, немедленно перейти к жесткой обороне, навязать фашистам длительную, изнуряющую борьбу за каждый метр земли.
http://militera.lib.ru/memo/russian/hlebnikov_nm/09.html
Цитата("Н.М.Хлебников.Под грохот сотен батарей.")
(В ноябре 1942 года - командующий артиллерией Калининского фронта)
Перед фронтом 3-й ударной армии оборонялись соединения 59-го немецкого армейского корпуса. Город Великие Луки и прилегающие к нему участки обороняла 83-я немецкая пехотная дивизия со средствами усиления, в числе которых было несколько артиллерийских полков. Гарнизон самого города, по данным нашей разведки, состоял из одного пехотного, трех артиллерийских полков, нескольких охранных, запасного пехотного и саперного батальонов и других специальных подразделений.
Противник превратил Великие Луки в мощный, подготовленный к круговой обороне узел сопротивления, насыщенный огневыми средствами. Старая крепость в юго-западной части города, каменные железнодорожные пакгаузы в районе вокзала, более десятка церквей и монастырских зданий, множество старинных домов с их толстыми стенами и крепкими фундаментами были превращены в долговременные огневые точки, взаимодействующие друг с другом и перекрывшие огнем улицы и перекрестки. Вдоль реки Ловать, пересекающей город, также была подготовлена оборона. Передний край обороны противника проходил в 5 километрах от городских окраин.
В 11 часов утра 24 ноября ударила наша артиллерия. После получасовой артподготовки пошли вперед танки и пехота. Сопровождаемые огневым валом, они с боем заняли первые, а на некоторых участках и вторые позиции, углубившись в оборону противника на 3–4 километра. Достичь большего в первый день наступления не удалось, так как гитлеровское командование, подтянув резервы, предприняло ряд сильных контратак.
С утра 25 ноября наступление возобновилось. Бои были исключительно напряженными. Дивизии 5-го гвардейского корпуса — 9-я гвардейская стрелковая генерал-майора И. В. Простякова и 357-я стрелковая полковника А. Л. Кроника, обходя Великие Луки с юга, а 381-я стрелковая дивизия полковника Б. С. Маслова — с севера, — медленно продвигались вперед. Только к исходу 26 ноября дивизия Маслова одним полком вышла к западной окраине Великих Лук, а двумя полками продолжала развивать наступление на Новосокольники.
27 ноября дивизия Кроника вышла с юга к железной и шоссейной дорогам Великие Луки — Новосокольники и, успешно атаковав ключевой пункт обороны противника — высоту Воробецкая (названа так по близлежащей железнодорожной станции), отрезала гитлеровцам пути отхода из Великих Лук на запад. Сосед 357-й дивизии — 9-я гвардейская дивизия Простякова на следующий день захватила станцию Остриянь на той же железной дороге.
Одновременно 357-я дивизия частью своих сил вышла на юго-западную окраину Великих Лук, а наступавшая с фронта 257-я дивизия — на восточную окраину.
29 ноября эти соединения, установив контакт с наступавшей с севера 381-й дивизией, завершили окружение великолукской группировки противника.
Действия 5-го гвардейского корпуса, а также 357-й и 381-й дивизий по окружению Великих Лук обеспечили с юга левофланговые соединения 3-й ударной армии. Большого успеха добилась 28-я стрелковая дивизия генерала С. А. Князькова. Еще 25 ноября, в самый трудный для нас момент, ее 88-й полк под командованием подполковника И. С. Лихобабина при поддержке 112-го артиллерийского полка штурмом овладел высотой Ступинская. Эта господствующая над местностью высота была сильно укреплена и являлась стержнем всей обороны противника на правом фланге его великолукской группировки. Неоднократные попытки гитлеровцев вернуть высоту не увенчались успехом. Полк Лихобабина отбил все атаки. Во взаимодействии с другими полками 28-й дивизии и соседней 360-й дивизией генерала В. Г. Поздняка он прочно прикрыл от ударов противника наши главные силы, окружавшие Великие Луки.
Введенный в прорыв на участке Заворово, Отрепки 2-й механизированный корпус генерала Корчагина, продвинувшись к западу от Великих Лук, 29 ноября вышел к железнодорожному узлу Новосокольники, где вступил в напряженные бои с контратаковавшим противником.
Таким образом, первая часть задачи — окружить великолукскую группировку противника — была выполнена. Однако борьба за ее ликвидацию была еще впереди. Наше положение осложнялось тем, что в тылу 5-го гвардейского корпуса все еще продолжали сопротивляться блокированные в своих опорных пунктах части 83-й немецкой пехотной дивизии. Например, только ширипинская группировка состояла из 277-го пехотного полка, двух охранных батальонов и других подразделений. А главное — гитлеровское командование, пытаясь немедленно деблокировать гарнизон Великих Лук, спешно перебрасывало сюда подкрепления с других участков фронта.
Уже 28 ноября перед левым флангом 3-й ударной армии появилась подошедшая из Невеля 291-я пехотная немецкая дивизия. Ее передовой полк — 506-й пехотный — был разгромлен еще на марше подразделениями 28-й стрелковой дивизии и 184-й танковой бригады. С подходом главных сил противника здесь начались упорные бои.
Затем, в ходе борьбы за Великие Луки, вражеское командование перебросило сюда еще пять пехотных дивизий, 8-ю танковую дивизию, бригаду СС и несколько отдельных полков. Вся эта масса войск день за днем наращивала удар, пытаясь прорвать наш внешний фронт окружения и деблокировать свою великолукскую группировку.
В таких условиях, когда мы должны были, с одной стороны, отражать сильные контратаки противника на внешнем фронте окружения, а с другой — заниматься ликвидацией гарнизона Великих Лук, другие группы противника, блокированные в наших тылах, представляли немалую опасность. Главной из них была ширипинская группировка, действовавшая в тылу 5-го гвардейского стрелкового корпуса.
В последних числах ноября представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал армии Г. К. Жуков выехал из штаба 3-й ударной армии в 357-ю стрелковую дивизию. Я его сопровождал.
Георгий Константинович прибыл к нам из Москвы дня за три до начала Великолукской операции. Мне впервые пришлось видеть его в боевой обстановке. С первых же минут знакомства он произвел на меня сильное впечатление. Очень серьезен, немногословен, категоричен в каждом суждении и оценке. Помню, как при обсуждении плана операции он сказал одному товарищу, поторопившемуся высказать свое мнение: «Если вы чего-то не поняли, если сомневаетесь, сперва взвесьте свои сомнения, обдумайте их и тогда возражайте. Блистать академической терминологией сейчас не время. Война не терпит схоластики и верхоглядства».
Эта черта характера Г. К. Жукова заставляла каждого, кто имел с ним дело, быть предельно собранным, четко излагать свои мысли и не тратить драгоценное время попусту. Георгий Константинович помог уточнить план наступления 3-й ударной армии и утвердил его.....
....13 декабря соединения этой армии начали атаку окруженной в Великих Луках фашистской группировки. Как рассказали мне товарищи, перед штурмом в войсках стал ощущаться недостаток боеприпасов. Предшествующие напряженные бои вызвали их большой перерасход. И тут как раз вовремя прибыл из тыла целый эшелон с артиллерийскими снарядами. Его привел мой заместитель по артиллерийскому вооружению генерал А. П. Байков. Алексей Павлович всегда и всюду очень тонко чувствовал боевую обстановку, перспективы ее развития на том или ином участке фронта, что очень помогало нам поддерживать постоянную боевую готовность артиллерии.
Еще до войны Байков приобрел большой и разносторонний опыт артиллериста-вооруженца, будучи одним из ответственных руководителей Главного артиллерийского управления Красной Армии. Свой опыт он умело использовал во фронтовой обстановке. Алексей Павлович никогда не ждал подсказки. Наоборот — сам всегда предлагал решить загодя какой-либо вопрос с вооружением и боеприпасами, не ожидая, пока он встанет как нож к горлу.
Противник оказывал отчаянное сопротивление. Он все еще наделся на выручку, на помощь со стороны внешнего фронта окружения. И действительно, гитлеровское командование, понукаемое категорическими требованиями самого фюрера, делало все возможное для деблокады великолукской группировки. Пренебрегая тяжелыми потерями, оно снова и снова бросало танки и пехоту в наступление. 8-я танковая, 20-я моторизованная и несколько пехотных дивизий рвались к Великим Лукам с севера и юго-запада. Продвижение их было чрезвычайно медленным, за каждый метр земли они платили большой кровью
....17 января остатки великолукской группировки — около 6 тысяч солдат и офицеров — сдались в плен. Таким образом, мы ликвидировали этот первый, хоть и небольшой котел...
25 января Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин своим приказом объявил благодарность за успешное освобождение города Великие Луки воинам 3-й ударной армии.
Великолукская операция, как и Ржевско-Вяземская, проводившаяся Калининским фронтом совместно с армиями Западного фронта, сковала противостоящие нам вражеские группировки, вынудила немецкое командование ввести в бой оперативные резервы. А ведь именно в этот период оно остро нуждалось в них на юге, под Сталинградом, на решающем участке советско-германского фронта.
Задача-минимум операции Марс была выполнена - немецкое командование смогло из гр. армий "Центр" в конце ноября - начале декабря 1942 перебросить на Юг только две танковые дивизии.Из резерва группы 11 танковая дивизия была направлена гр. армий "Б" для восстановления фронта на реке Чир и 17 танковая дивизия из 2 танковой армии была включена в гр. армий "Дон" Э.Манштейна для удара на Сталинград. Хотя 28 ноября в ОКВ знали расклад советских танковых бригад на Восточном фронте.
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1007118/Grayner_-_Voennye_kampanii_vermahta._Pobedy_i_porazheniya._1939-1943.html
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
28 ноября 1942 года
В группе армий «Дон» вчера только 30 самолетов Ju-52 вылетело в Сталинград. Окруженные там немецкие и румынские силы насчитывают около 400 тысяч человек. Перед фронтом итальянской 8-й армии и венгерской 2-й армии собрались мощные силы противника для атаки на тянущуюся за фронтом железную дорогу Миллерово – Свобода.
В группе армий «Центр» сегодня рано утром русские танки атаковали в направлении Вязьма – Ржев. Великие Луки практически окружены.
По оценке отдела иностранных армий Генерального штаба сухопутных сил, у русских имеется 5 – 6 тысяч танков.
В Сталинграде находится 32, а перед фронтом 9-й армии – 12 русских танковых бригад.
12 танковых бригад - это близко к составу 3 механизированных и 2 -х танковых корпусов , действовавших в операции "Марс".
P.S.
О боях Западного и Калининского фронтов в ноябре - декабре 1942 много всего написано , в частности о потерях советских войск.
Цель почти всей такого рода литературы (даже именующей себя "научной") "подтвердиь Гланца" или ещё раз что-то "попомнить" Жукову.
Вот типичный пример. http://rshew-42.narod.ru/gerasimova.html
Нет причин подвергать это какому-либо анализу , надо только вспомнить о личном составе Западного и Калининского фронтов в осень 1942.
На Западном фронте в конце ноябре 1942 было - 74 стрелковая дивизии , 19 стрелковых бригад ,6 кавалерийских дивизий, всего примерно ~ 370 000 бойцов в ротах и эскадронах.
На Калининском фронте в ноябре 1942 было - 39 стрелковых дивизии , 15 стрелковых бригад, 1 кавалерийская дивизия ,всего ~ 195 000 бойцов в стрелковых ротах.
Всего ~ 565 000 бойцов ,т.е. тех ,кто несёт почти все потери в позиционных и наступательных боях. Потери личного состава танкистов ничтожны ,потому ,что их мало.
Артиллеристы , саперы и т.д. в атаки не ходят и их потери малы по сравнению с пехотой.
Вот развед. донесение Р.Гелена о боевом составе РККА в августе 1942.
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1007118/Grayner_-_Voennye_kampanii_vermahta._Pobedy_i_porazheniya._1939-1943.html
Численность русских войсковых подразделений, включая Финляндию, Кавказ, Иран и Дальний Восток
(Составлено отделом иностранных армийГенерального штаба сухопутных сил)Во Всех Вооруженных силах СССР максимально 1.600.000 бойцов в стрелковых дивизиях ,из них 840.000 в боеспособных стрелковых дивизиях.
360.000 бойцов в стрелковых бригадах ,из них 280 000 в боеспособных стрелковых бригадах
200 000 бойцов в кавалерийских дивизиях , из них 165 000 в боеспособных кавалерийских дивизиях
8.000 танков в танковых бригадах , из них 6500 танков в боеспособных танковых бригадах.
.
На советско-германском фронте максимально (с учетом резервов) 1 300 000 бойцов стрелковых дивизиях, из них 1.200.000 в боеспособных стрелковых дивизиях.
300.000 бойцов в стрелковых бригадах, из них 226 000 в боеспособных стрелковых бригадах
165 000 бойцов в кавалерийских дивизиях, из них 135 000 в боеспособных кавалерийских дивизиях
7500 танков в танковых бригадах ,из них 6000 танков в боеспособных танковых бригадах.
Автор: Konstanten 13.10.2012, 20:38
Сталинград. 25 ноября - 11 декабря 1942
Попытка быстрого разгрома армии Паулюса.Окружив 6 армию Паулюса, советские войска попытались сходу разгромить окруженную группировку.Однако неудача 24 армии с прорывом обороны вдоль левого берега Дона в направлении на Вертячий позволила 11 армейскому корпусу переправиться через Дон и под натиском 21 и 65 армий отойти старые укрепления среднего обвода обороны Сталинграда , где отбили попытку армий Донского фронта сходу прорваться в глубь "котла". Похоже события развивались и в полосе 57 и 64 армий Сталинградского фронта.
Ф.Паулюс успел быстро перегрупировать свои силы и создать прочную оборону на советских обводах укреплений вокруг города , на которые села очень боепособная армия.
Если вспомнить немецкое наступление летом 1942 , то 4 танковая армия Гота и 6 полевая армии Паулюса, прежде чем выйти к окраинам Сталинграда, целый месяц прорывали эти укрепления (с 15 августа - по 15 сентября), неся при этом большие потери.
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
Войска 24-й армии долго не могли прорвать вражескую оборону, но своим наступлением вынудили противника оттянуть сюда непосредственно из-под Сталинграда несколько дивизий.
Это способствовало успеху 66-й армии, которая значительно продвинулась на юг, наступая на Сталинград вдоль берега Волги.
После того как части 65-й армии форсировали Дон, продвинулись и войска 24-й. Теперь обе армии, соединившись флангами, развернулись фронтом на восток, но преодолеть хорошо организованную оборону противника не смогли.
То же самое произошло с 66-й армией. Она, продвинувшись вначале успешно вперед, была остановлена противником на рубеже бывшего нашего среднего укрепленного обвода.
Как я уже вспоминал, по решению Ставки 24-я армия должна была наступать с целью окружения задонской группировки противника. Если бы этот маневр удался, получился бы так называемый слоеный пирог — окружение в окружении. Кроме основного котла мы должны были бы охватить кольцом задонскую группировку противника, что потребовало бы привлечения почти всех наших войск, причем 24-й и 21-й армиям пришлось бы действовать одновременно против задонской группировки фронтом на восток и против сталинградской фронтом на запад, находясь в узком коридоре.
План этот так и повис в воздухе.
В результате наступления наших войск площадь, которую занимала окруженная вражеская группировка, уменьшилась почти вдвое. К концу ноября она составляла менее полутора тысяч квадратных километров. На одних участках враг был оттеснен, на других он сам отошел на более выгодные рубежи. Гитлеровцы широко использовали систему наших укреплений, построенных еще летом, до боев за Сталинград. Сокращение фронта обороны позволяло противнику значительно уплотнить боевые порядки своих частей, а обилие различных укреплений на том рубеже, куда отошли его войска, — быстро организовать прочную оборону. Враг пользовался еще и тем преимуществом, что имел возможность быстро маневрировать своими резервами внутри круга, перебрасывая их на любое угрожаемое направление. Вполне понятно, что преодолеть сопротивление такого противника с ходу наши войска, сильно поредевшие за время непрерывного и длительного наступления, не смогли.
В боях с 28 по 30 ноября некоторый успех был достигнут войсками 21-й и 65-й армий: они овладели Песковаткой и Вертячим. На остальных участках ни. мы, ни наш сосед результатов не добились. Побывав на различных участках, я убедился, что без специальной, серьезной подготовки к наступлению на успех надеяться нельзя. При очередном разговоре по ВЧ я счел своим долгом доложить об этом Сталину. Затронул вопрос и о том, что целесообразнее было бы операцию по ликвидации окруженной группировки противника поручить одному фронту — Сталинградскому или Донскому — с подчинением ему всех войск, действующих под Сталинградом.
Сталин не дал определенного ответа. В это время внимание Ставки было обращено на внешний фронт окружения, куда и направлялись силы из ее резерва и из состава войск, сражавшихся с окруженным противником. Так, от нас были взяты три стрелковые дивизии и четыре истребительно-противотанковых полка, а из Сталинградского фронта — почти все танковые и моторизованные соединения и части. Все это намного ослабляло и без того малочисленные соединения, ведущие непрерывные бои под Сталинградом. Но в создавшейся к тому времени обстановке эти меры были правильными.
Локальным , но очень важным результатом, была удачная атака 66 армии и её соединение 24 ноября с группой полковника С.Ф.Горохова из 62 армии , которая была блокирована на севере Сталинграда в середине октября. С пятой попытки нашим войскам удалось прорвать немецкую оборону севернее Сталинграда.
Цитата("А.С.Жадов.Четыре года войны")
(В ноябре-декабре 1942 - командующий )
На рассвете 24 ноября командир 226-й дивизии полковник П. С. Никитченко доложил мне, что в стане противника началось оживление: одни группы пехоты и танков отходят на запад, другие — двигаются на восток или вдоль фронта. Примерно такие же действия врага были обнаружены и перед 99-й стрелковой дивизией.
Вывод мог быть один: немецко-фашистское командование снимало с нашего фронта 16-ю танковую и 60-ю моторизованную дивизии для переброски их на направление главного удара советских войск. Спешка и неорганизованность, которые царили в стане врага, говорили о том, что гитлеровцам стало туго и им не до маскировки. Мы решили вмешаться в планы противника. Я приказал Никитченко немедленно перейти в наступление.
Командир дивизии двинул в атаку сводный отряд под командованием энергичного и смелого командира старшего лейтенанта Степаняна.
Внезапность удара отряда, решительность воинов и его командира принесли успех. Застигнутые врасплох, вражеские солдаты не оказали организованного сопротивления. В образовавшуюся во вражеской обороне брешь устремились части дивизии и вскоре овладели северными скатами господствующих высот 137,8, 139,7 и 141,0. Это благотворно повлияло на ход боевых действий в полосе всей армии.
Мною лично и через командиров штаба были поставлены задачи, командирам 343-й стрелковой дивизии генерал-майору М.А.Усенко, 299-й стрелковой дивизии полковнику Г.В. Бакланову, 99-й стрелковой дивизии полковнику В. Я. Владимирову, 49-й стрелковой дивизии полковнику А.В.Чижову немедленно перейти в наступление готовыми к этому подразделениями, а затем и главными силами, разгромить противостоящие части противника и выйти на рубеж совхоз «Опытное поле», железная дорога, Рынок; в дальнейшем развивать наступление в общем направлении на Орловку.
Наступление развивалось вначале медленно, так как нейтральная полоса между нашими дивизиями и противником глубиной 300–400 метров была буквально начинена противотанковыми и противопехотными минами, опутана колючей проволокой, изрыта бесчисленными воронками, загромождена подбитыми танками и орудиями. В этой полосе и на переднем крае вражеской обороны то и дело возникали жаркие схватки. Но, преодолев эти препятствии, сломив сопротивление гитлеровцев, войска армии за день продвинулись на 8–12 километров, выбили противника из МТФ, колхоза «13 лет Октября», овладели населенными пунктами Томилино, Латошинка, Акатовка, Винновка, Рынок.
Вечером мне доложили, что части 99-й стрелковой дивизии соединились с группой полковника С. Ф. Горохова.
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
К началу декабря внешний фронт окружения проходил в удалении от 40 до 100 километров от котла. Это облегчало ликвидацию противника внутри кольца.
Но сил для ускорения этой операции явно не хватало.По настойчивому требованию Ставки, переданному через прибывшего к нам начальника Генерального штаба А. М. Василевского, в начале декабря мы снова провели наступление. Израсходовали много снарядов из наших оскудевших к тому времени запасов. Люди рвались в бой, дрались геройски. Но противник был еще очень силен, занимал выгодные и хорошо оборудованные оборонительные рубежи. Выбить его оттуда было нелегко.
Весь командный состав— от, командующего фронтом до командира взвода — находился в войсках, в ходе боев изучая систему обороны противника и характер его действий. Всемерно поддерживалась и поощрялась любая полезная инициатива, способствующая боевому успеху.
Было замечено: нашу длительную артиллерийскую подготовку противник использует, чтобы подтянуть резервы к месту предполагаемого удара, а затем огнем и контратаками отразить наше наступление. Поступил целый ряд предложений, как перехитрить противника. Так возник метод последовательного захвата отдельных вражеских объектов. На это дело выделялись хорошо подготовленные части, усиленные артиллерией и танками. В целях сохранения внезапности атака проводилась накоротке, без артиллерийской подготовки как днем, так и ночью. Штурм начинался одновременно с открытием артиллерийского огня по атакуемому объекту. Как только пехота, сопровождаемая танками, врывалась на первую линию вражеских окопов, артиллерия переносила огонь в глубину и на фланги. А в это время стрелковые подразделения блокировали огневые точки, уничтожали их и развивали успех в глубину. Применялись и другие способы...
Разгромить врага мы и тогда не смогли. Но своими активными действиями наши войска и войска Сталинградского фронта нанесли ему большой урон в живой силе и технике, вынудили расходовать боеприпасы, которых у окруженных гитлеровцев оставалось все меньше. Противник был оттеснен от Дона в сторону Волги на 20— 30 километров, кольцо вокруг него сжалось еще сильнее.
Цитата("В.Адам.Катстрофа на Волге.Мемуары адъютанта Ф. Паулюса")
10 декабря в Нижне-Чирскую прибыл вместе со своим штабом командир 384-й пехотной дивизии генерал-лейтенант барон фон Габленц. Мы были хорошо знакомы. Габленц был дружен с Паулюсом и часто бывал у нас в штабе.
— Мне поручено передать вам привет от генерала Паулюса, — сказал Габленц. — Он благодарит вас за вашу деятельность на чирском фронте. Но теперь 6-я армия снова нуждается в своем 1-м адъютанте. Поэтому, Адам, я должен вас здесь сменить.
— Это превосходно, но что сталось с вашей дивизией, господин генерал?
— Да, верно, вам ведь не известно, что произошло в котле после 22 ноября. Я, право, не знаю, с чего начать рассказ.
Итак, 23 ноября противник так сильно нас теснил, что командование армии решило отвести на восток за Дон XIV танковый корпус и XI армейский корпус, чтобы предотвратить угрозу их уничтожения.
Моя дивизия получила приказ создать западнее Дона плацдарм для прикрытия переправ у Перепольного и Акимовского. Надо было защищать позиции до тех пор, пока оба корпуса не переправятся через Дон. То был ожесточенный, кровопролитный бой. Когда вечером 24 ноября мы достигли восточного берега Дона, от моей дивизии мало что осталось. Нас поставили на западный участок обороны, но наша боеспособность свелась почти что к нулю. Поэтому генерал Паулюс решил расформировать дивизию. Уцелевшие офицеры и солдаты были распределены по другим пехотным дивизиям. Немногим лучше судьба 376-й пехотной дивизии, которая на восточном берегу Дона прикрывала нас с тыла.
Она, правда, еще существует, но вряд ли ее численность больше численности одного полка. В результате быстрого продвижения русских дивизии XI армейского корпуса растеряли все свои тыловые службы вместе со складами продовольствия, боеприпасов и обмундирования. Мой интендант доложил мне, что в руки противника попало большинство складов целиком и полностью. Не удалось заранее распределить даже те небольшие партии зимнего обмундирования, которые поступили раньше. В котле снижены нормы выдачи довольствия. Но я не хочу пугать вас. Вы сами скоро во всем лично убедитесь.
— Кроме 384-й, были расформированы еще и другие дивизии, господин генерал?
— Да, 94-я пехотная дивизия, которая также была уничтожена во время бегства. 79-я пехотная дивизия понесла такие серьезные потери, что и она, вероятно, будет в ближайшие дни расформирована, как мне об этом говорил Паулюс. Командир 94-й пехотной дивизии должен вылететь из котла, чтобы собрать возвращающихся отпускников 6-й армии.
Передача боевых групп была произведена быстро, без всяких задержек.
После того как я сделал обзор обстановки и охарактеризовал состояние войск, мы выехали к командирам. Я воспользовался этой возможностью, чтобы проститься с ними и поблагодарить их за самоотверженные действия.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
С утра 24 ноября ударные группировки Сталинградского фронта продолжали наступление, охватывая противника с юго-запада.
Однако успех был уже менее значительным, чем раньше; противник понял серьезность обстановки и начал предпринимать ожесточенные контратаки на фронте 57-й армии.
В контратаку бросались группы по два — три пехотных полка, поддержанных 50–60 танками.
Однако эти попытки успеха не имели. Напряженные бои разгорелись на рубеже рек Карповка, Червленная и у южной окраины поселка Купоросное.
Противник успел повернуть назад танковые дивизии, уже начавшие движение на север. Начни Сталинградский фронт наступление днем позже, он добился бы гораздо большего успеха. Тогда танковые соединения противника оказались бы вовлеченными в боевые действия на севере; вряд ли их можно было бы оторвать с направления Юго-Западного фронта, а если бы это немцам и удалось сделать, эти дивизии запоздали бы не менее чем на сутки. Это несомненно ускорило бы разгром всей сталинградской группировки врага.
62-я армия, также перешедшая 24 ноября в наступление, сумела до конца ноября отбить у врага ряд кварталов в северной части города.
Ожесточенные бои последнюю неделю (24–30) ноября шли и на фронте 64-й армии, которая за это время продвинулась своим левым флангом на 18 км, хотя перед ней была сильно укрепленная полоса обороны противника. Ударная группа армии левым флангом вышла в район Цыбенко и развернулась фронтом на север.
51-я армия, действовавшая на внешнем фронте, отодвинула его и продолжала вести бои на рубеже реки Аксай.
На 2 декабря было назначено наступление двух фронтов (Сталинградского и Донского) с целью расчленения окруженных.
Однако к этому времени не удалось подтянуть отставшую тяжелую артиллерию и тылы. Наступление было начато 4 декабря.
Пять дней шли напряженные бои на участках обоих фронтов. Однако сколько-нибудь значительных результатов на этот раз достигнуто не было.
Противник уже успел организовать оборону на новых выгодных рубежах и, частично используя наши обводы, сумел создать надежную систему огня; но самое главное — враг разгадал направление нашего главного удара. Для предотвращения его успеха немецко-фашистское командование перебросило с других направлений наиболее полнокровные и надежные соединения: 113-ю пехотную, 3-ю и 29-ю моторизованные дивизии со значительным количеством танков. Следует при этом иметь в виду, что большая часть нашей артиллерии так и не была подтянута к началу наступления. Солдаты же наши были сильно утомлены предшествующими десятидневными непрерывными боями.
Оценка обстановки и планы сторон.На фоне подготовки к операции "Сатурн" и неудачных попыток фронтов уничтожить окруженную группировку Паулюса ситуация на Нижнем Дону стала для Красной Армии меняться в сторону ухудшения. В районах , указанных Г.К.Жуковым 29 ноября ,начали формироваться ударные группировки немцев для наступления на Сталинград.
В район Тормосина из резерва гр. армий "Центр" прибыла 11 танковая дивизия , в район Котельниково прибыли танковые дивизии - 17 из гр. армий "Центр" , 23 из гр. армий "А" и 6 (резерв ОКВ) из Франции.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
... по сведениям разведки, гитлеровское командование с целью деблокирования окруженной группировки и для восстановления в районе Сталинграда утраченного положения создавало на юго-восточном участке фронта группу армий «Дон» во главе с бывшим заместителем начальника германского генштаба генерал-фельдмаршалом Манштейном.
Ему были подчинены оперативная группа «Холлидт», 3-я румынская армия, армейская группа «Гот», в которую входили 4-я немецкая танковая и 4-я румынская армии, а также окруженные в районе Сталинграда войска 6-й и частично 4-й танковой немецкой армий.
Нам стало известно, что в составе группы «Гот» для осуществления операции по деблокированию создаются 2 ударные группировки: одна — в районе Котельникова, другая — в районе Тормосина.
4 декабря я доложил Верховному Главнокомандующему о создавшейся здесь обстановке. Было принято решение:
на Донской фронт в качестве основной ударной силы для ликвидации окруженных войск направить из резерва Ставки 2-ю гвардейскую армию, а также ряд других частей и соединений. Во 2-ю гвардейскую армию входили 1-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора И. И. Миссана, 13-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора П. Г. Чанчибадзе, 2-й гвардейский механизированный корпус генерал-майора К. В. Свиридова. Создавая эту армию из отборных соединений в районе Тамбов, Раненбург, Мичуринск и назначив ее командующим такого опытного военачальника, каким был руководивший ранее в эту войну 48-м стрелковым корпусом, 6-й армией, Южным фронтом, Донской группой армий и 66-й армией генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский, Ставка возлагала на нее особые надежды в большом стратегическом плане разгрома южного крыла немецко-фашистских войск. Не отказалась она от этой мысли и теперь, ставя перед 2-й гвардейской армией в качестве предварительной задачи участие в ликвидации окруженных войск Паулюса.
В тот же день через ведавшего организационной структурой родов войск и резервами генерал-лейтенанта А. Г. Карпоносова я дал Генеральному штабу указания принять все меры к тому, чтобы сосредоточение 2-й гвардейской армии в районе Донского фронта было закончено к 18 декабря. 5 декабря Генштаб доложил мне, что для переброски армии привлекаются 165 железнодорожных составов и что армия с 18 часов 4 декабря уже приступила к погрузке. Был доложен также план ее перевозки в целом. Кроме того, тогда же для усиления Юго-Западного направления Ставка решила создать 5-ю ударную армию, развернуть ее к 9 декабря между 5-й танковой армией Юго-Западного фронта и 51-й армией Сталинградского фронта и подчинить командующему последним. В состав 5-й ударной армии должны были войти 2 стрелковые дивизии и 7-й танковый корпус из резерва Ставки, левофланговые соединения 5-й танковой армии, 4-й механизированный корпус и 3 стрелковые дивизии Сталинградского фронта. Кроме того, я обязан был выделить из войск Сталинградского и Донского фронтов на усиление этой армии 2 противотанковых артполка, 2—3 полка авиации Резерва Главного командования и 2 гвардейских минометных полка.
Командующим армией был назначен генерал-лейтенант М. М. Попов, оставленный одновременно в должности заместителя командующего Сталинградским фронтом. Его заместителем назначили генерал-лейтенанта В. Д. Цветаева, начальником штаба армии — генерал-майора А. К. Кондратьева. 5-ю ударную армию [243] обязали во взаимодействии с 5-й танковой армией уничтожить нижнечирскую и тормосинскую группировки противника и ни в коем случае не позволить ему прорваться на соединение с окруженной фашистской группировкой. Имелось в виду, что в дальнейшем армия будет продолжать наступление севернее Дона в общем направлении на Усть-Быстрянскую.
И вот в ночь на 5 декабря совместно с К. К. Рокоссовским, посоветовавшись с А. И. Еременко, мы приступили к разработке нового плана ликвидации окруженных войск Паулюса.
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
После тщательного анализа я в полном согласии со своим начальником штаба генералом Шульцем и начальником оперативного отдела полковником Буссе пришел к следующему заключению.
Противник, прежде всего, сделает все возможное, чтобы уничтожить окруженную 6 армию. Вместе с тем, надо иметь в виду, что противник, используя поражение 3 румынской армии, попытается своими подвижными силами продвинуться в районе большой Донской дуги в направлении на Ростов. Здесь ему предоставлялась возможность перерезать коммуникации не только 6 и 4 танковых армий, но и группы армий «А». Имевшиеся в распоряжении противника силы, которые он, несомненно, мог усилить за счет переброски на этот участок новых сил, позволяют преследовать одновременно обе названные цели.
Ясно, что армию ни в коем случае нельзя оставлять под Сталинградом, даже если бы удалось восстановить с ней связь в результате деблокирующего удара. Сталинград с точки зрения престижа не играл для нас никакой роли. Напротив, если удастся освободить армию, она будет срочно использована, независимо от того, в каком районе, для стабилизации обстановки на южном крыле немецкого фронта, с таким расчетом, чтобы мы продержались эту зиму. Но сейчас основной вопрос состоит в том, следует ли 6 армии сделать попытку вырваться из окружения (после того как был упущен подходящий случай). Так как после запроса Паулюса прошло уже два дня, эта операция могла бы начаться, по мнению штаба группы армий «Б», не ранее 29 или 30 ноября.
Следовательно, противник будет иметь более недели времени для укрепления своего фронта окружения.
Существует только два направления, в которых армия может пытаться вырваться из окружения. Обе эти возможности будут учтены противником. Она могла предпринять попытку вырваться в направлении на мост через Дон (у города Калач). Даже если бы армии удалось прорвать вражеский фронт окружения в этом направлении, перед ней встала бы преграда в виде реки Дон.
Большую часть своих боеприпасов она израсходовала бы для первого прорыва. Реку Дон ей пришлось бы форсировать против очень крупных сил противника, которые в настоящее время наступали западнее Дона в направлении на нижнее течение Чира, не имея перед собой наших войск. Возможность форсировать Дон против сильного противника в условиях, когда нет достаточного количества боеприпасов, а противник наседает с тыла, — казалась более чем сомнительной.
Более выгодным был прорыв восточнее Дона на юго-запад к остаткам 4 танковой армии. Правда, противник будет учитывать и эту возможность.
Весьма неблагоприятно было и то, что 6 армия на первом этапе не могла рассчитывать на помощь немецких войск, даже если бы ей удалось прорвать вражеский фронт окружения в юго-западном направлении. За ней по пятам следовали бы армии противника, которые стояли в данное время перед ее восточным, северным и западным фронтами у Сталинграда.
Западнее реки Дон противник мог бы перейти к параллельному преследованию в южном направлении, чтобы воспретить армии переправу через Дон.
Было ясно, что рано или поздно армия, не поддержанная другими немецкими войсками, была бы вновь остановлена противником в степи, не имея достаточного количества боеприпасов, горючего и продовольствия! Возможно, отдельным частям, особенно танковым, удалось бы спастись. Но уничтожение 6 армии было бы предрешено! Освободились бы скованные ею до сих пор силы противника. Это могло бы повести к уничтожению всего южного крыла Восточного фронта (включая находившуюся еще на Кавказе группу армий «А").
Поэтому, как с точки зрения существования 6 армии, так и с точки зрения общей обстановки на всем южном крыле, мы должны преследовать цель спасти 6 армию из окружения как боеспособную единицу.
Уже 26 ноября через одного прибывшего самолетом из котла офицера мне было передано письмо генерала Паулюса. Генерал Паулюс подчеркивал в нем необходимость «свободы действий на крайний случай».
Обстановка, которая делала необходимым немедленный прорыв на юго-запад, могла наступить каждый день и каждый час.
Отсутствовавшие в письме данные о положении со снабжением армии были восполнены сообщением прилетевшего из сталинградского котла генерала авиации Пикерта, которому командующий 4 воздушной армией, генерал-полковник барон фон Рихтгофен, поручил организацию снабжения по воздуху. Согласно этому сообщению, армия имела продовольствия (правда, уже при урезанных нормах) на 12 дней. Боеприпасов было 10-20% боекомплекта. Это соответствовало потребностям одного дня настоящих боевых действий! Горючего хватало только для небольших передвижений, но не для сосредоточения танков к началу прорыва. Если эти данные соответствовали действительности, то было совершенно непонятно, как командование армии хотело осуществить намерение прорваться, высказанное им 4 дня назад.
На основании этих сообщений я решил сам вылететь в котел, чтобы переговорить с Паулюсом. Однако вследствие настойчивых уговоров моего начальника штаба и начальника оперативного отдела я, в конце концов, отказался от этого. При таком состоянии погоды было вполне возможно, что мне пришлось бы задержаться в котле на два дня, а может быть, и больше. Но столь длительного отсутствия не допускали ни напряженная обстановка у других армий, ни необходимость отстаивать взгляды группы армий в ОКХ. Я послал туда моего начальника штаба генерала Шульца, а позднее еще начальника оперативного отдела полковника Буссе.
Первоочередной задачей Шульца было, наряду с получением личного впечатления о положении и состоянии 6 армии и ее командования, информировать меня о том, что может быть предусмотрено для деблокирования 6 армии. Благодаря этому я должен был получить возможность определить перспективы этой операции и момент ее предполагаемого начала.
Было очень важно согласовать взгляды Паулюса на требования обстановки с нашими взглядами, так как при отсутствии телефонной или надежной письменной связи влияние группы армий на решения командования армии могло быть только очень условным, тем более что армия, кроме того, через офицера связи ОКХ находилась все время под воздействием мыслей и приказов Гитлера.
Письмо Паулюса позволяло обнаружить глубокую и вполне понятную депрессию, являвшуюся следствием положения, за возникновение которого ответственность нес не командующий армией, а Главное командование. Мне казалось, что высказанное в нем настойчивое желание «свободы действий на крайний случай» означало, что генерал Паулюс думает о прорыве на случай, если бы положение в котле стало невыносимым в результате того,
что противник потеснит там наши войска или даже прорвет один или несколько участков фронта армии, и с тактической точки зрения обстановка будет угрожающей,
или ввиду того, что силы армии будут на исходе.
Но в обоих случаях, по моему мнению, попытка прорыва могла окончиться только катастрофой.
В сложившемся положении задачу нужно было решать в два этапа: сначала создать жесткую оборону, чтобы сохранить армию, а уже потом предпринять прорыв, не ожидая, когда положение станет отчаянным, а выбрав момент, когда армия еще будет иметь силы для таких действий и будет возможно взаимодействие с силами, осуществляющими деблокирующую операцию, предпринятую извне.
Это мнение генерал Шульц должен был передать генералу Паулюсу.
Общее впечатление, создавшееся у генерала Шульца после вылета в котел и позже подтвержденное полковником Буссе, было таково. 6 армия не расценивает свое положение и возможности сопротивления в котле как неблагоприятные, если будет обеспечено достаточное снабжение по воздуху (позже оказалось, что такая точка зрения также могла таить в себе опасность).
В связи с этим у меня возник вопрос, можно ли вообще считать, что снабжение 6 армии по воздуху осуществимо.
.....
28 ноября я отослал Гитлеру подробную оценку обстановки. Она содержала ясные данные о численности действующих против нас сил противника (143 соединения). Точно так же она давала ясную картину положения и состояния 6 армии, причем я особо указывал на то, что через короткий промежуток времени артиллерия 6 армии вследствие недостатка боеприпасов и потери подвижности действовать не будет.
При этих обстоятельствах, доносил я, сомнительно, можно ли ожидать своевременного прибытия всех сил, предназначенных для деблокирования, особенно группы Голлидта.
Вероятно, сначала придется действовать только силами деблокирующей группы 4 танковой армии. Само собой разумеется, что таким путем нельзя было достигнуть решающего успеха. Как уже сообщалось 24 ноября, он, во всяком случае, зависел от поступления дополнительных сил. Лучшее, на что можно было рассчитывать, было создание коридора до 6 армии, через который можно было бы пополнить запасы горючего и боеприпасов и тем самым восстановить ее подвижность. Однако после этого армию необходимо было вывести из котла.
Там, в открытой степи, она не могла держаться всю зиму.
Но, прежде всего, следовало учесть, что с оперативной точки зрения было невозможно дольше держать наши силы связанными на узком пространстве, в то время как противник имеет свободу рук на сотнях километров фронта. При всех обстоятельствах мы должны были снова обеспечить себе возможность проводить операции.
Так продолжалось до 3 декабря, пока мы не получили ответа на этот основной вопрос ведения операций, ..
Все же в этом ответе содержалось сообщение, что Гитлер согласен с нашей точкой зрения. Только в двух пунктах он сделал оговорки.
Он не хотел, чтобы в целях экономии сил был укорочен, то есть, отодвинут назад, северный участок фронта под Сталинградом.
Правда, он не оспаривал данные о количестве соединений противника, указанные группой армий.
Но он утверждал, что численный состав советских дивизий уменьшился, и что командование противника окажется перед трудностями подвоза и управления войсками, возникшими вследствие их внезапных успехов ......
..... отданный командованием группы армий 1 декабря приказ на проведение операции «Зимняя гроза» предусматривал следующее.
4 танковая армия должна была начать наступление основными силами из района Котельниково восточнее реки Дон.
День начала наступления должен был быть указан дополнительно (предполагалось, что это будет не раньше 8 декабря).
Ей предстояло прорвать фронт прикрытия противника, ударить в тыл или во фланг войскам, занимающим внутренний фронт окружения южнее или западнее Сталинграда, и разбить их.
Часть сил — 48 тк из состава группы Голлидта — должна была ударить в тыл войскам прикрытия противника с плацдарма на реках Дон и Чир в районе станицы Нижне-Чирская.
На случай, если еще до начала наступления количество войск противника перед фронтом 4 танковой армии севернее Котельниково значительно возрастет или же если вновь возникнет критическая обстановка на фронте 4 румынской армии, прикрывавшей глубокий восточный фланг 4 танковой армии, приказом был предусмотрен следующий запасный вариант: танковые дивизии 4 танковой армии должны были быть срочно и скрытно для противника переброшены по западному берегу Дона на север, на донско-чирский плацдарм у Нижне-Чирской и наносить главный удар отсюда. Далее, было предусмотрено, что меньшая ударная группа из донско-чирского плацдарма должна была наносить удар западнее реки Дон на Калач с тем, чтобы разорвать здесь фронт противника и открыть 6 армии путь через Дон по мосту.
6 армии приказ ставил следующие задачи: в определенный день после начала наступления 4 танковой армии, который будет указан штабом группы армий, прорваться на юго-западном участке фронта окружения в направлении на реку Донская Царица, соединиться с 4 танковой армией и принять участие в разгроме южного или западного фронта окружения и в захвате переправы через Дон у Калача.
Гитлер привёл правильное заключение - советские войска наступали по территории "железнодорожной пустыни" и по мере продвижения оставляли её у себя в тылу , к тому же был блокирован узел железных дорог в Сталинграде ,без которого устойчивое обеспечение наступающих армий на Юге было невозможно.
А отступающие немцы напротив уходили из "железнодорожной пустыни" ,приближаясь к густой сети железных дорог на востоке Украины.
Преодолеть это обстоятельство можно было нанося удары по фронту итальянских и венгерских войск на Дону с выходом на фланги и тылы немцких войск , опираясь на ж.д. коммуникации вдоль левого берега Дона.
Что и было сделано в декабре в операции "Малый Сатурн" , а затем в январе 1943 в Острогожско-Россошанской операции.
Боевая группа полковника В. Адама.Немецкий плацдарм на Чире у хутора Рычковский- ВерхнеЧирский -НижнеЧирская. Формирование Тормосинской группировки.Цитата("В.Адам.Катстрофа на Волге.Мемуары адъютанта Ф. Паулюса")
"Физелер-шторх" уже ждал Паулюса и Шмидта. Перед самым отлетом командующий позвал меня к себе в комнату.
— Теперь мы должны расстаться, Адам. Не знаю, когда мы снова увидимся. В качестве старшего офицера вы возглавите штаб. Как только Красная Армия достигнет нижнего течения реки Чир, переведите штаб через Тормосин в Морозовскую и объединитесь там с управлением тыла армии, которое уже выехало туда.
Я проводил Паулюса и Шмидта до аэродрома, который был расположен на краю города. Мы молча простились, и они сели в самолет.
Пропеллеры завертелись, перешли на полные обороты. Самолеты покатились, оторвались от земли, легли курсом на восток, перелетели Дон и быстро скрылись за противоположным лесистым берегом.
Чтобы проехать пять или шесть километров до моего штаба, потребовалось более часа. Автомобиль еле двигался, пробиваясь по улицам, забитым людьми и всевозможным транспортом. Нижне-Чирская превратилась в армейский лагерь.
С быстротой молнии распространилась весть о том, что здесь разместился штаб армии. Где штаб армии, там безопасно — так думали тысячи солдат и оставались в маленьком казацком городке на реке Чир.Мы создаем боевые группы из отставших солдат.
Вечером я связался по телефону с комендантом станции Чир.
— Что вам известно о противнике? Где находятся его передовые части?
— К сожалению, я не могу этого сказать, господин полковник. Со мной осталось всего несколько сотрудников, все прочие отступили вместе с нагруженными машинами. Здесь на складах еще есть несколько сот тонн продовольствия, снаряжения и горючего. Не знаю, как я их отправлю отсюда. У меня мало машин.
— Здесь застряли сотни грузовиков. Попытаюсь часть послать вам. При всех обстоятельствах держите со мной связь. Если произойдет что-либо новое, прошу немедленно сообщить. В Верхне-Чирской расположена боевая группа полковника Микоша. Присоединитесь к ней, если противник вас вытеснит со станции. Но обязательно заберите с собой все оружие, все пулеметы.
Только я положил трубку, как телефон зазвонил снова. Я обрадовался, услышав голос Паулюса.
— Мы благополучно приземлились. Как дела у вас?
— Станция Чир еще в наших руках. В Нижне-Чирской тысячи машин загромождают улицы. Но я удивлен, господин генерал, что мы с вами имеем возможность разговаривать по телефону. Ведь провод тянется через район, который русские уже захватили во многих местах.
— Может быть, они его не обнаружили, а может быть, хотят засечь разговоры. Держите с нами связь по радио. Всего доброго. Конец.
Ко мне явились полковник Абрагам и капитан Гебель.
Они доложили о прибытии офицерской школы, которую я вызвал в Нижне-Чирскую.
Снова зазвонил телефон. Полковник Винтер, начальник оперативного отдела штаба группы армий "Б", осведомлялся о положении на нижнем течении реки Чир. От него я узнал также, что в районе Верхне-Чирской, восточнее Морозовска, уже не было ни одного немецкого солдата. Это было крайне неприятно. Надо было немедленно что-то предпринять. Я предложил из скопившихся здесь солдат образовать боевую группу для обеспечения Нижне-Чирской и плацдарма восточнее Дона у Верхне-Чирской. Ядро группы должна была составить офицерская школа. Винтер полностью согласился. Правда, ночью я уже мало что мог сделать. Поэтому я поручил капитану Гебелю выслать усиленные разведывательные отряды в северном направлении вплоть до станции Чир и на северо-запад до впадения реки Лиски в реку Чир, установить связь с полковником Микошем и организовать охрану Нижне-Чирской. Коменданту города было приказано собрать колонну грузовиков и направить ее на станцию Чир.
Около 23 часов группа армий снова вызвала меня по телефону и передала следующий приказ: "Подготовить силами боевых групп оборону плацдарма к востоку от Дона и железнодорожной линии, чтобы обеспечить 6-й армии после оставления Сталинграда отход в южном направлении".
Я облегченно вздохнул. Итак, командование группы армий все же рассчитывало получить от главного командования сухопутных сил приказ на прорыв из окружения. Тотчас же я вызвал к себе офицеров штаба, чтобы обсудить мероприятия на 23 ноября. Прежде всего нужно было ликвидировать пробку, созданную транспортом на улицах Нижне-Чирской. Для выполнения этой задачи были командированы все офицеры штаба и комендатуры города. Одновременно было приказано всех тыловиков — солдат и офицеров, за исключением водителей, — снабдить оружием и боеприпасами и направить на сборный пункт у школы. Там их разделят на отряды.
Наконец наступила тишина. Смертельно усталый, я прилег на матрац, но не мог заснуть. Снова ожили в памяти события последних трех дней. В глубине души я проклинал Гитлера и генеральный штаб. Это они нас довели до такого безвыходного положения, потому что они отмахивались от всех предложений и предостережений командования армии. Основная предпосылка успешного руководства войсками — правильная оценка противника. Верховное командование нарушило этот принцип самым безответственным и легкомысленным образом{49}. Что, в сущности, можно было теперь предпринять, когда армия фактически уже находится в окружении? Только одно — прорываться на юго-запад. А пока необходимо удержать плацдарм над Доном восточнее Нижне-Чирской.
Я твердо решил с наступлением дня употребить все силы для достижения этой цели.
Гитлер приказывает удержать город на Волге
Снова зазвонил телефон. Начальник оперативного отдела группы армий требовал данных о положении на нижнем Чире.
— Пока без перемен, — ответил я. — А как обстоят дела на других участках нашей армии?
— XI армейский корпус и XIV танковый корпус сражаются, имея в тылу Дон, IV армейский корпус, опираясь на Сталинград, отбивает ожесточенные атаки с юга. Прибыв на командный пункт в Гумраке, Паулюс советовался со всеми командирами корпусов, с которыми удалось установить связь. Они единодушно предложили вновь поставить вопрос об отводе 6-й армии за Дон. Группа армий немедленно поддержала это предложение. Но только что поступил ответ из ставки Гитлера. Слушайте внимательно. Согласно приказанию фюрера, 6-я армия должна при всех обстоятельствах удерживать Сталинград и фронт на Волге. Если из-за прорыва на флангах станет необходимой круговая оборона, то, продолжая удерживать Сталинград, организовать круговую оборону.
Командный пункт армии должен быть перенесен в район северо-восточнее Калача.
IV армейский корпус, 297-я пехотная дивизия, 371-я пехотная дивизия, 29-я моторизованная дивизия 4-й танковой армии передаются 6-й армии!
Полковник Винтер на том конце провода сделал короткую паузу, словно он хотел дать мне время, чтобы я мог освоиться с приказом Гитлера. Затем он продолжал:
— Командование армии немедленно возразило против этого приказа, так как нет возможности осуществить переброску войск, необходимых для образования круговой обороны. Нет свободных частей, необходимых для того, чтобы заполнить бреши на флангах армии, не ясно, можно ли снять части из города, а на вновь образуемом рубеже обороны нет укрепленных позиций, нет там и лесоматериала для устройства позиций и убежищ.
— Этот приказ занять круговую оборону целой армией — безумие, — вырвалось у меня. — А что станется с нашими дивизиями, сражающимися западнее Дона?
— Их следует, по приказу Гитлера, отвести на восток через Дон, — сказал Винтер. — Но, независимо от точки зрения генерального штаба, сделайте, Адам, все возможное для того, чтобы удержать плацдарм и оборону по реке Чир.
На этом разговор закончился. Ясно, я не пожалею сил для того, чтобы удержать порученный мне участок. Но что ждет фактически окруженные 20 немецких и 2 румынские дивизии? Какая же это все-таки гнусность со стороны Главного командования сухопутных сил! А должен ли вообще Паулюс выполнять приказ, отданный Гитлером? Не должен ли он, опираясь на свою неизмеримо большую осведомленность, действовать самостоятельно, прорываться на юго-восток, пока еще не поздно?
Сколько ни думал я над создавшимся положением, в одном я был уверен: Паулюс — до глубины души дисциплинированный и послушный солдат. Он скорей погибнет вместе со своей армией, чем взбунтуется. Генерал Паулюс был мне внутренне весьма близок и как начальник, и как человек. Я сочувствовал ему, понимая, какой душевный конфликт он переживает. Я жалел, что в эти тяжелые часы не мог быть вместе с ним на передовом командном пункте под Гумраком.
Телефон зазвонил снова в этот полночный час. Паулюс по все еще не нарушенной линии связи осведомлялся , как у нас обстоят дела и когда штаб армии перейдет в Тормосин.
Печально отозвался он на мой доклад:
— Котел уже замкнулся, Адам.
— Но, господин генерал, сюда беспрестанно прибывают отставшие солдаты из района восточнее Дона. Следовательно, кольцо окружения не очень плотное.
— Какая от этого польза, если мы прикованы к городу, — прозвучал горький ответ .
Из некоторых его слов я уловил, что командование группы армий "Б", разделявшее мнение Паулюса о необходимости прорываться из окружения, не склонно было действовать под собственную ответственность. Более того, оно указало ему на то, что он должен до получения новых директив выполнять приказы Главного командования сухопутных сил.
Станция Чир замолкла
Усталость в конце концов одолела меня. Но недолго длился сон, принесший забвение. Около двух часов ночи меня бесцеремонно разбудили. Передо мной стоял полковник Арнольд, начальник связи армии.
— Комендант станции Чир больше не отвечает. Мои линейные дозоры доносят, что в направлении железной дороги происходит сильная ружейная и пулеметная перестрелка. Пока я еще не знаю подробностей. Оперативная группа Микоша выслала разведку к станции Чир.
Я вскочил со своего матраца.
— Вызвать тотчас же ко мне коменданта Нижне-Чирской и капитана Гебеля.
Я ощутил всю тяжесть ответственности за укрывшихся в городе измученных солдат, за оружие и снаряжение. Ответственность за оказавшуюся под тяжелой угрозой 6-ю армию.
Вызванные ко мне офицеры немедленно явились. Я проинформировал их о последних событиях.
— Капитан Гебель, — сказал я, — немедленно вышлите новую разведку. Я должен безотлагательно узнать, какова обстановка на станции Чир, где находятся передовые отряды противника. Сообщите нашим разведчикам, что оперативная группа Микоша также ведет разведку в направлении станции Чир.
Коменданту города я приказал усилить караулы у выходов из населенного пункта и разведать местность между городом и станцией.
Из телефонных переговоров с группой Микоша выяснилось, что еще не получены данные разведки. Полковник опасался, как бы не попасть в окружение в связи с продвижением противника на юг. Я осведомил его, что с наступлением дня западнее Верхне-Чирской на равнине, примерно в 2 километрах южнее железной дороги, мы введем в дело усиленную боевую группу. Далее я ему предложил установить тесное взаимодействие с оперативной группой полковника Чекеля на придонском плацдарме. Фланги обеих групп сходились у разрушенного железнодорожного моста через Дон.
Поднять по тревоге штаб армии, доложить обстановку командованию группы армий "Б", организовать разведку и обозначение пути в Тормосин — таковы были мои дальнейшие действия. Тем временем разведка донесла, что противник своими передовыми частями оседлал железнодорожное полотно у станции Чир, а его патрули просочились к югу, хотя и отошли назад, когда с нашей стороны был открыт огонь.
На востоке забрезжил рассвет, занимался новый день, 23 ноября. Офицеры штаба продолжали ликвидировать пробку у южного выхода из города. Угрюмо и неохотно выполняли водители отданные им распоряжения. Настроение мгновенно изменилось, когда один из курсантов офицерской школы вскользь заметил, что русские уже оседлали железную дорогу. Тупое безразличие сменилось лихорадочной деятельностью.
Сильнее приказа был страх — он побуждал действовать молниеносно. Капитан Гебель организовал в школе в Нижне-Чирской сборный пункт для солдат, отбившихся от своих частей. Со всех сторон туда прибывали отряды под командованием курсантов офицерской школы. Они были вооружены и обеспечены боеприпасами, так что сразу можно было формировать роты и батальоны. Преподаватели офицерской школы были назначены командирами батальонов, курсанты — командирами рот и взводов.
Вновь сформированные части немедленно заняли указанные им позиции. К середине дня первые батальоны уже стояли, готовые к обороне, западнее Верхне-Чирской. Командование ими я возложил на капитана Гебеля. Ему, наверное, и во сне не снилось, что придется командовать таким пестрым, наскоро сколоченным отрядом. В основной массе это были солдаты из службы тыла, полевой почты, строительной организации Тодта. К ним присоединилось небольшое количество солдат, отставших от тех дивизий, которые подверглись удару советских войск, а также солдаты-отпускники. Они были вооружены винтовками, пистолетами и тремя ручными пулеметами. Особенной бодрости это не внушало. Но все они стремились помочь своим товарищам, оказавшимся в окружении в районе между Волгой и Доном. Известие о том, что котел замкнулся, подтвердил мне квартирмейстер 6-й армии капитан генерального штаба Тюмплинг. Он участвовал в оборонительных боях под Калачом и, убегая к Дону, наблюдал, как советские клещи сомкнулись восточнее Сталинграда.
За несколько часов стало пусто в Нижне-Чирской. Очистились проезжие дороги. Я передал полковнику Зелле командование штабом и поручил ему перенести штаб в Тормосин, а сам остался в Нижне-Чирской. Теперь моей главной задачей было добыть противотанковые пушки, артиллерию, минометы и танки для боевых групп. Без этого оружия они не могли оказать противнику серьезное сопротивление. Я уже рано утром по телефону приказал нашим мастерским в Тормосине все отремонтированные орудия, танки и пулеметы как можно быстрее, не позднее вечера, доставить в Нижне-Чирскую. Действительно, во второй половине дня стали поступать первые орудия. Полковник Зелле, прибыв в Тормосин, энергично поддержал это мероприятие. Он буквально все дочиста вывез из мастерских, заставил ремонтные отряды работать днем и ночью и почти ежедневно доставлял оружие и боеприпасы.
Я стремился побывать во всех боевых группах. На легковом вездеходе я проделал в обратном направлении тот путь, по которому прибыл не более суток назад. Уже накануне никак нельзя было сказать, что на дороге сохраняется порядок. Но теперь я не находил слов, пораженный тем, какой хаос порожден паническим бегством.
Не прекращался поток солдат, подхлестываемых страхом. К моей машине приблизился отряд, состоявший примерно из двадцати немцев и румын. Все они были без оружия, небриты, в лохмотьях.
— Откуда идете, к какой части принадлежите? — спросил я немецкого унтер-офицера.
— Мы из 4-й танковой армии. Мы отстали от наших частей. Русские следуют за нами по пятам, господин полковник.
— Это чепуха. Вы видите, я еду туда, откуда вы пришли. Там уже развернут новый фронт. Почему вы не воюете? Вы что, решили бросить своих товарищей на произвол судьбы? И где вообще ваше оружие?
— Мы водители, господин полковник. Наше оружие в машинах.
— А где машины?
— Мы были вынуждены их оставить в одной деревне. Иначе мы бы не выбрались. Повсюду уже русские. Уже два дня мы голодаем.
— Явитесь к коменданту Нижне-Чирской, это вон то селение за лесом. Там вас накормят. И выспитесь прежде всего как следует, тогда все предстанет в другом свете.
Они провожали меня удивленными взглядами, когда моя машина вновь двинулась по направлению к Верхне-Чирской. Видимо, им было непонятно, как можно ехать навстречу страшной опасности. А я не понимал, как могли так быстро пасть духом немецкие войска, как случилось, что так безвольно отступили те самые солдаты, которые всего несколько месяцев назад, уверенные в победе, шествовали по донским степям. Был ли это страх за собственную жизнь? Или боязнь плена? Усомнились ли они, наконец, в самом смысле войны?
В Верхне-Чирской я встретил полковника Микоша. Его боевая группа развернулась всего на расстоянии около полутора километров от противника. Но ее землянки и окопы были хорошо оборудованы. Солдаты по очереди могли поспать в домах, расположенных за линией фронта, которые, однако, то и дело обстреливались из "катюш". А у Микоша не было ни одного орудия или миномета для того, чтобы отвечать противнику. Еще более серьезным было положение боевой группы полковника Чекеля на придонском плацдарме, которую я вслед за этим посетил. Она окопалась на опушке леса, и ее то и дело атаковали небольшие советские подразделения, не дававшие солдатам покоя. Отсутствие тяжелого оружия было для них еще опаснее, чем для Микоша.
— Без артиллерийской поддержки, — заметил полковник Чекель, — мы здесь долго не продержимся. Нам необходимо хотя бы несколько танков.
— Мастерские в Тормосине направят в Нижне-Чирскую все исправные тяжелые орудия, подвезут боеприпасы. Я надеюсь вам завтра кое-чем помочь, — утешал я его, добавив еще несколько слов о предпринятых утром оборонительных мерах. Затем я отправился дальше к вновь созданной боевой группе Гебеля. В соответствии с отданным приказом она окопалась западнее Верхне-Чирской, километрах в двух южнее железной дороги.
Отряд капитана Гебеля численностью примерно 150 человек имел только одну полевую кухню. Этого, конечно, было далеко недостаточно.
Но множество полевых кухонь находилось на дороге, по которой отступали войска. Я разрешил Гебелю забирать оттуда все, что ему может пригодиться: машины, снаряжение, боеприпасы и оружие.
Что-то подозрительное происходило на его левом фланге. Куда бы его разведка ни направлялась, ей нигде не удавалось обнаружить хотя бы одного немецкого солдата
.
— Противнику достаточно ночью продвинуться вон по той дороге вдоль реки Чир, и мы окажемся в ловушке, господин полковник.
— Сейчас же после моего возвращения я запрошу у группы армий подкрепления. Вы немедленно получите от меня ответ... Есть ли у вас связь с Нижне-Чирской?
— Есть, господин полковник. Только что я говорил с дежурным.
Несколько успокоенный, я возвратился назад. Конечно, без тяжелого оружия положение у нас отвратительное. Но если бы противник хотя бы на несколько дней оставил нас в покое, мы могли бы укрепить полосу обороны.
Я считал целесообразным, чтобы все три боевые группы находились под единым командованием. Это усилило бы их боеспособность в случае наступления русских. Я решил в тот же день переговорить об этом с командованием группы армий.За время моего отсутствия наш офицер, преподаватель военного училища в Суворовском, сформировал еще шесть рот из отставших солдат. Я их тотчас же под его командованием отправил на передовую. Во взаимодействии с боевой группой капитана Гебеля они обеспечивали по обе стороны Чира дороги, идущие вдоль реки. Так был усилен еще один опасный участок обороны. Мало-помалу бремя забот становилось легче.Фронт получил еще и другую желанную помощь. Комендант города доложил, что 22 ноября прибыли в Нижне-Чирскую полностью укомплектованная ротная хлебопекарня и взвод полевой скотобойни. Они удрали от танков противника, что при создавшемся положении трудно было поставить им в вину. Обе эти части я сразу же включил в состав боевых групп.
У меня состоялся еще один разговор с группой армий "Б". Связь была установлена в течение нескольких минут. Полковник Винтер подошел к аппарату. Я доложил ему о том, что ввел в дело 18 рот западнее Верхне-Чирской, а также о других принятых мной мерах.
— Пока противник еще не оседлал железную дорогу, идущую на юг. Я объезжал сегодня все боевые группы. Наша самая большая беда — это то, что у нас почти вовсе нет тяжелого оружия. Чревато осложнениями и то, что три боевые группы не находятся под единым командованием. Я предлагаю объединить их в дивизионную боевую группу.
— Согласен. Кто примет командование боевой группой?
— Здесь у меня находится полковник Абрагам из 76-й пехотной дивизии. Месяц назад мы отозвали его с фронта по болезни. Теперь он вполне здоров. Я считаю, что он совершенно подходит.
— Согласен. Вы знаете Абрагама лучше, чем я. Но без работоспособного штаба он будет беспомощен.
— Здесь расположился штаб командующего артиллерией армии. Генерала здесь нет, так что штаб может в полном составе перейти к Абрагаму. Могу я соответственно распорядиться?
— Разумеется, Адам. Есть у вас еще вопросы?
— Еще бы! Как обстоят дела на участке левее нас? Разведка доносит, что там нет ни одного немецкого солдата.
— Это, к сожалению, верно. Фронт прорван на ширину в несколько сот километров. Мы еще не знаем, как закрыть эту гигантскую брешь. Если у меня где-нибудь освободится дивизия, я ее разверну слева от вас. До этого придется действовать боевыми группами, сформированными из остатков отступивших частей.
— Это плохие перспективы. Если бы мы имели по крайней мере противотанковые средства с достаточным количеством боеприпасов и несколько десятков пехотных офицеров. Большинством рот командуют унтер-офицеры.
— Я учел ваши пожелания. Мы поможем, насколько это в наших силах. Но вы ведь знаете, что и нам трудно заткнуть все дыры. Кстати, где вы намерены расположить свой командный пункт? В Нижне-Чирской опасно оставаться.
— Наш штаб я сегодня перенес в Тормосин. Я лично остаюсь здесь, пока мало-мальски не стабилизируется положение на Чире и придонском плацдарме.
После этой беседы я вызвал к себе полковника Абрагама, осведомил его о предложении принять командование вновь созданной дивизионной группой и сообщил ему, что штаб группы армий одобрил этот шаг. К моему величайшему изумлению, он отказался, ссылаясь на болезнь. Редко когда я так разочаровывался в товарище, как в Абрагаме. От простых солдат мы требовали, чтобы они отдавали последние силы, а как поступил кадровый офицер и командир полка? Он ссылался на болезнь, хотя за последние недели его пребывания в Суворовском нельзя было заметить никаких признаков нездоровья. Поведение моего старого сослуживца я оценил как шкурничество. И ничего не менялось оттого, что Абрагам представил врачебное свидетельство: Тем не менее я должен был с этим считаться согласно уставу.
Без колебаний я решил, что сам приму командование боевой группой.
Генерал Паулюс, с которым у меня, как ни странно, все еще сохранялась проводная связь, одобрил мое решение.
— Обеспечьте мне путь к отступлению, Адам, — сказал Паулюс. — Главное командование сухопутных сил должно разрешить прорыв из окружения, если оно не окончательно потеряло рассудок.
Командование группы армий "Б" также дало свое согласие. Его оперативный отдел сообщил мне, что по приказу генерала фон Зоденштерна, начальника штаб; группы армий, я подчиняюсь непосредственно групп армий впредь до новых распоряжений.
Я собрал штаб командующего артиллерии армии, распределил обязанности, отдал целый ряд приказов, обеспечивавших четкую организацию боевых групп. Оставшись снова один, я на несколько минут дал волю своим мыслям. Уже было темно. Настольная электрическая лампа; отбрасывала светлый круг, касавшийся своим внешним краем окон на улицу, покрытых толстым слоем льда. Был свирепый мороз, уже днем термометр показывал 15 градусов ниже нуля. Ночью мороз может дойти до 25 градусов. А войска находились на позициях без зимнего обмундирования, в степи под пронизывающим ледяным ветром. Имеет ли вообще смысл с таким наскоро сколоченным отрядом, без противотанковых средств, без артиллерии, без минометов, без танков, даже без достаточного числа пулеметов попытаться создать оборонительную линию, которую в ее теперешнем состоянии сломит любая сильная атака противника? Разве это не значило бессмысленно жертвовать солдатами?
Но я помнил последний телефонный разговор с Паулюсом: "Обеспечьте мне путь к отступлению, Адам". Да, я должен сделать все от меня зависящее, чтобы сохранить эту возможность для попавших в котел 22 дивизий. В этом теперь состоит мой высший долг, такова неотложная задача. Дело идет о жизни и смерти почти четверти миллиона людей, попавших в окружение. Я тоже за них отвечаю.
Поэтому прочь все сомнения, надо сосредоточить все силы, чтобы обеспечить обороноспособность боевых групп.
Укрепившись после мучительной внутренней борьбы в своем решении, я как будто дал толчок силам, действовавшим вовне. Офицер штаба доложил мне о прибытии тяжелого оружия из Тормосина: два зенитных орудия калибра 88 миллиметров, четыре гаубицы калибра 105 миллиметров и четыре противотанковые пушки калибра 55 миллиметров.
На следующий день должны были прибыть танки. Настроение у меня поднялось: если нас поддержит и группа армий, мы остановим противника.
В ночь на 24 ноября капитан Гебель донес об оживленной деятельности советской разведки. В последующие дни противник несколько раз атаковал нас небольшими силами. Он, несомненно, прощупывал силы нашей обороны. Постепенно советские атаки становились все более чувствительными, бои упорнее, а наши потери серьезнее.
Назначение фон Манштейна
Вскоре после начала контрнаступления Красной Армии Главное командование сухопутных сил осуществило некоторые организационные мероприятия, касающиеся войск, сражавшихся на Дону и в Сталинграде. 6-я армия, боевые группы на Чире и остатки 3-й румынской армии составили новую группу армий "Дон", которой предстояло действовать между группами армий "А" и "Б".
Командующим группой армий "Дон" 28 ноября был назначен генерал-фельдмаршал фон Манштейн. Моя боевая группа была подчинена XXXXVIII танковому корпусу, штаб которого был перенесен в Тормосин. Этот корпус под командованием генерал-лейтенанта Гейма к началу наступления был расположен в тылу 3-й румынской армии и должен был остановить наступление противника.
Генерал Паулюс мне не раз говорил, что считает это одной из опаснейших иллюзий Главного командования сухопутных сил. И действительно, разразилась беда. Обе значительно ослабленные дивизии Гейма были окружены. С небольшими остатками своих войск ему удалось пробиться на запад. Гитлер сделал его козлом отпущения и снял с занимаемого поста. Несмотря на то что его дивизиям явно недоставало боевого опыта, техники и численности, на фон Гейма взвалили вину и за советский прорыв. Генерал был изгнан из вермахта, но, впрочем, позднее реабилитирован.
Его преемником стал генерал танковых войск фон Кнобельсдорф, который 1 декабря прибыл в Тормосин.
Одними этими организационными изменениями и перестановкой военачальников, конечно, нельзя было улучшить положение на опасных участках. На всем чирском фронте от устья реки до ее верховьев обстановка постепенно становилась катастрофической. Достаточно было бы противнику атаковать более крупными силами, и наши боевые группы не могли бы противостоять напору. Советские войска все глубже вклинивались на различных участках нашей обороны. Мы нуждались в немедленном подкреплении.
В начале декабря левее моей боевой группы заняла позицию 336-я пехотная дивизия. Кроме того, мне подчинили несколько рот авиаполевой дивизии. Они были превосходно вооружены и снаряжены, а главное — у них было то, о чем больше всего мечтали наши солдаты: зимнее обмундирование. Понятно, что настроение моих пехотинцев не могло улучшиться, когда они увидели все эти груды шуб, меховых жилетов, меховых шапок, валенок, зимних теплых рукавиц, подбитых ватой маскировочных костюмов, которыми были снабжены солдаты военно-воздушных сил, находившихся под покровительством Геринга. Вдобавок еще они оскандалились в бою. Большинство офицеров держалось заносчиво, хотя не имело никакого представления о боевых действиях пехоты.
В эти дни меня навестил в Нижне-Чирской генерал фон Кнобельсдорф. Он подтвердил то, что мне уже было известно по слухам: в районе Котельникова, восточнее Дона, готовилась к удару новая 4-я танковая армия под командованием генерал-полковника Гота. В ближайшие дни она должна была прорвать кольцо окружения и развернуть наступление на широком фронте. Одновременно армейская группа под командованием генерала пехоты Холлидта должна была из района западнее верхнего течения Чира атаковать с фланга противника, наступающего на юг.
XXXXVIII танковый корпус под командованием генерала танковых войск фон Кнобельсдорфа вместе с только что прибывшей 11-й танковой дивизией и еще ожидавшимися соединениями должен был наступать с плацдарма восточнее Нижне-Чирской. Командир корпуса получил у нас подробную информацию об обстановке на придонском плацдарме и о расположении войск противника.
Появление немецких танков в непосредственной близости от нас вызвало огромный подъем среди солдат и офицеров. Много дней они вели кровопролитные бои с большими потерями, удерживали в самых тяжелых условиях оборонительную линию против сильного, упорного и мужественно сражающегося противника. У многих моих солдат и офицеров были друзья и родные в котле. Они считали долгом чести внести свой вклад в дело их освобождения. Тем не менее войска чрезвычайно измотались, сдали физически и морально — это было неизбежно. Немалое влияние оказали и просочившиеся сведения относительно того, с каким упрямством Гитлер и Главное командование сухопутных сил отклоняли все разумные предложения о прорыве котла изнутри.
... в непосредственной близости от нас началась интенсивная подготовка деблокирующего удара. Это внушало надежду, вызывало подъем. Может быть, в течение двух недель мы справимся с бедой. "Вслед за декабрем всегда приходит снова май" — таковы были слова солдатской песни, которую, правда, у нас уже никто не пел, но которую почти ежедневно передавали по радио.
Все лихорадочно ждали дня, когда деблокирующая армия нанесет удар. Между тем "май" все еще маячил в недоступной дали. У нас же было лишь начало декабря в буквальном смысле этого слова и соответственно обстояли дела.
После того как 336-я пехотная дивизия заняла позиции слева от нас, сильные советские части нанесли удар на ее участке. Дивизия была оттеснена. Этим была создана угроза на нашем левом фланге.
Правда, 11-я танковая дивизия восстановила положение. Но тем временем пламя пробилось в другом месте, и его тоже должна была погасить 11-я танковая дивизия.
Она и впрямь превратилась во фронтовую "пожарную команду", которая спешила туда, где под натиском противника грозила порваться тонкая нить нашей обороны.
Однако в этих дневных и ночных маневренных сражениях она тоже была сильно потрепана. На нашем участке мы ее больше не видели, хотя крайне нуждались в поддержке танков ввиду все более усиливавшихся атак противника. Плохо обстояло дело на придонском плацдарме. Он все больше суживался, чувствовалось, что вскоре придется его очистить.
Все это снова значительно ухудшило настроение. Если несколько дней назад прибытие наших танков способствовало подъему духа, то теперь настроение падало быстрее, чем когда-либо раньше.
Стало обычным, что солдаты без разрешения покидали свои позиции. Нам доносили об отказах повиноваться. Все были охвачены страхом перед пленом. Офицеры также стремились как можно быстрее выбраться из ловушки.
Тем временем проводная связь с котлом была прервана. Зато непрестанно поступали радиограммы. Генерал-майор Шмидт вызывал офицеров и писарей из штаба. Они летели из Морозовска в котел на самолетах, обеспечивавших его снабжение. Одна из радиограмм начштаба гласила: "Командиру полка связи 6-й армии полковнику Шрадеру немедленно вылететь в котел, ему надлежит заменить заболевшего начальника связи армии". Так как наш штаб тем временем перешел из Тормосина в Морозовск, то я передал радиограмму туда обер-квартирмейстеру армии. Не прошло и часа, как оттуда радировали, что полковник Шрадер рапортовал о болезни. За две недели это был уже третий случай, когда старший офицер 6-й армии в сущности дезертировал.
Начальник штаба генерал-майор Шмидт потребовал, чтобы полковник Шрадер был предан военному суду. Чем это кончилось, я так и не узнал.
Снова в Нижне-Чирской была получена радиограмма из котла. Она касалась лично меня. Генерал Паулюс срочно требовал, чтобы я прилетел. Я решил немедленно выполнить приказ Паулюса.
Я попросил по телефону командование группы армий "Дон" сменить меня. Сначала последовал отказ. Только после того как командующий армией обосновал перед командованием группы армий необходимость моего присутствия в Гумраке, на это было дано согласие, при условии, что один из освободившихся в котле командиров дивизии будет назначен моим преемником. Командующий армией согласился.
С тяжелым сердцем прощался я с моей боевой группой. За две недели совместных боев я завоевал доверие офицеров и солдат. Поймут ли они меня, если я сдам командование как раз сейчас, когда все больше обостряется положение в устье Чира и предстоит принять важные решения?
Капитан Гебель заверил меня, что все они весьма неохотно со мной расстаются, но никому не придет в голову мысль, что я в тяжелую минуту бросаю на произвол судьбы солдат, ведь я не отправляюсь в безопасный тыл, а иду навстречу неизвестному будущему в котле. В этой неизвестности я полностью отдавал себе отчет. Может быть, и не удастся выскользнуть из стального кольца между Доном и Волгой. .......
На другой день (11 декабря) автомобиль доставил меня в отдел обер-квартирмейстера 6-й армии в Морозовске. Здесь был размещен штаб 3-й румынской армии, которой моя боевая группа была последние дни подчинена. Когда я доложил о своем прибытии, командующий, генерал-полковник Думитреску, пригласил меня на обед. Там я встретил наряду с румынским начальником штаба и немецкого начальника штаба полковника Венка. Я узнал от него, что севернее Морозовска весь фронт пришел в движение. Подкреплениям, которые мы перебросили, с трудом удается закрыть образовавшиеся бреши.
Тяжелые переживания прошедших трех недель и серьезность сложившегося положения мешали завязать оживленную беседу сидевшим за столом офицерам. Лишь время от времени соседи по столу обменивались словами. А вообще царило мрачное молчание. У всех на устах были невысказанные вопросы: какие новые тревожные известия придут в ближайшие часы? Долго ли мы еще будем находиться в Морозовске? Когда будет сформирована деблокирующая армия Холлидта?
После обеда я вернулся в отдел обер-квартирмейстера, надеясь, что до вылета в котел я еще свижусь с моими старыми товарищами и сослуживцами. К сожалению, я не застал моего друга полковника Зелле. Он тоже принял боевую группу на Чире, близ Суровикина. Немногие встреченные мною знакомые, видимо, жалели меня. Это меня сердило. Конечно, ничего приятного не было в обратном полете в котел. Но в сложной обстановке каждый офицер должен быть со своей частью. Ею была для меня 6-я армия, находившаяся в окружении.
Во второй половине дня я встретил нашего обер-квартирмейстера полковника Баадера. Всего несколько дней назад Паулюс командировал его из котла, чтобы он извне обеспечил лучшее и более систематическое снабжение армии. Полковник передал мне телеграмму генерал-майора Шмидта, в которой тот просил меня выслать в котел трех командиров полков. Это показалось мне несколько странным — ведь генерал-лейтенант фон Габленц рассказывал мне о расформировании двух пехотных дивизий. Разве там не хватало командиров?
Из осторожности я направил соответствующий запрос командованию армии. Ответ пришел незамедлительно: три командира полка должны вылететь в котел. Это было нетрудно сделать. В Морозовске находился офицерский резерв. Здесь отобрали трех старших офицеров; на другой день они должны были вылететь в Гумрак.
Когда это дело было решено, я мог поговорить с обер-квартирмейстером о некоторых проблемах снабжения.
— Каким образом, собственно, снабжается армия, Баадер?
— Воздушным путем. Здесь, в Морозовске, создана база снабжения. Каждый день — насколько позволяет погода — беспрерывно летят в котел машины с продовольствием, боеприпасами, горючим, медикаментами, перевязочным материалом. Они доставляют на обратном пути тяжелораненых. И вы также завтра приземлитесь на большом аэродроме в Питомнике. Там еще размещено несколько истребителей, предназначенных для сопровождения транспортных самолетов.
— Это мне непонятно. В армии находится на довольствии около 330 тысяч человек. Разве все они могут быть снабжены воздушным путем?
— Теперь численность уже не столь велика, хотя в армию и вошли также попавшие в окружение три дивизии 4-й танковой армии и две румынские дивизии.
Согласно вчерашним донесениям, в котле теперь состоит на довольствии только 270 тысяч человек. Но и для такого количества далеко не достаточно перебрасываемого по воздуху продовольствия. Армия получает лишь небольшую долю своей минимальной потребности. Прямо сказать, это большое свинство, и виноват в этом в первую очередь Геринг.
Он, видимо, как всегда, прихвастнул, заверил Гитлера, что военно-воздушные силы полностью обеспечат снабжение армии материальными средствами. По нашим расчетам, для нормального снабжения армии нужно ежедневно по меньшей мере 700 тонн грузов. Для того чтобы в какой-то мере сохранялась боеспособность армии, надо перебрасывать не менее 500 тонн.
Следовательно, ежедневно должны были бы летать не меньше 250 "юнкерсов-52" с грузоподъемностью в 2 тонны каждый. Ни разу не удавалось этого осуществить.
В результате образовался все более нарастающий дефицит в продовольствии, боеприпасах, горючем. Добавьте к этому, что из окруженных дивизий восемь лишились своих складов и тыловых частей. Для их снабжения у нас, конечно, тоже не хватает транспортных средств, между тем именно эти дивизии, у которых вряд ли имеется зимнее обмундирование, должны были занять новые южный и западный участки обороны, где не было ни окопов, ни убежищ. Армию ждет тяжелейшая катастрофа, масса людей погибнет от голода, замерзнет, если наземная связь с котлом не будет восстановлена в кратчайший срок.
— Скажите, Баадер, почему армия сразу, в первые же дни, не прорвала еще слабое кольцо окружения и не пробилась на юго-запад? Конечно, это не обошлось бы без жертв, но главные силы были бы спасены.
— Я знаю только одно. Командующий армией неоднократно просил разрешения на прорыв из окружения, но Гитлер каждый раз отклонял эти предложения. Паулюс вам, вероятно, об этом расскажет подробнее.
— Значит, вы считаете невозможным, чтобы армия длительное время снабжалась воздушным путем?
— Я снова повторяю, что такая мысль может возникнуть только в голове фантазера. Такого же мнения и мои сотрудники, а все они имеют богатый опыт в этой области, — ответил мне полковник.
— Могу я сообщить ваше мнение генералу Паулюсу?
— Разумеется.
Было уже за полночь, а я все еще метался по комнате, отведенной мне для ночлега.
При всем моем чувстве долга, которое я и тогда еще не потерял, мне было не по себе, когда я думал о том, что не пройдет и суток, как я попаду в это чертово пекло. Притом и вне котла наше положение было немногим лучше. Перед нашим расчлененным фронтом западнее Дона стояли сильные, хорошо вооруженные и снаряженные советские армии, готовые к дальнейшим боям. В течение ряда дней они атаковали наши боевые группы и 3-ю румынскую армию. Я не мог также считать, что для советского командования осталось незамеченным развертывание под Котельниковом нашей новой армии под командованием генерал-полковника Гота. Советское командование, наверное, сосредоточило крупные силы в степях между Доном и Волгой. А наш фронт на нижнем Чире? Как долго он еще продержится? 11 -я танковая дивизия и 336-я пехотная дивизия были сильно измотаны и используют все силы для того, чтобы отбить атаки противника. От них нельзя ждать поддержки армии Гота{53}.
Но какая польза от всех этих размышлений? Ведь на другое утро должны были наконец выступить танки Гота. А вслед за ними должны последовать эшелоны с материальными средствами для 6-й армии.
Прежде чем лечь спать, я позвонил на аэродром в Морозовск. Комендант был у аппарата.
— Ну как, уже решено, в котором часу я завтра вылетаю? — спросил я.
— Первые три машины стартуют в 4 часа. На них летят двое из затребованных командиров полков. Вы отправитесь на одной из трех следующих машин, которые вылетят около 8 часов. Но обстановка может вынудить срочно изменить время вылета. Поэтому было бы целесообразно, чтобы вы прибыли к 7 часам.
Я обещал быть точным.
Ликвидация плацдарма у хутора Рычковского-ВерхнеЧирский- НижнеЧирской.Цитата("П.А.Ротмистров.Стальная гвардия.")
(В ноябре-декабре 1942 командир 7 танкового корпуса )
....корпусу после выгрузки на станции Качалинская предстоял еще более чем 100-километровый марш для сосредоточения в районе населенных пунктов Ляпичево, Горин, Вербовсйий, Ново-Петровский юго-западнее Сталинграда.
3 декабря мы благополучно завершили выгрузку и, построившись в бригадные колонны, двинулись на юг. Хотя снег не был глубоким, но все-таки тормозил движение, особенно артиллерии и колесного транспорта. Приходилось тяжелым и средним танкам брать на буксир пушки и автомашины. Погода стояла пасмурная, и это нас спасало от налетов вражеской авиации.
На полпути к району сосредоточения нас догнал адъютант представителя Ставки генерал-полковника А. М. Василевского и доложил, что меня срочно вызывает Александр Михайлович.
Я приказал остановить корпус, дозаправить машины, накормить людей и продолжить движение в район сосредоточения.
А. М. Василевский находился в штабе Донского фронта в поселке Заварыкин. Я застал его явно чем-то расстроенным. Поздоровавшись, но не предложив мне сесть, он сказал:
— Звонил Верховный Главнокомандующий и выразил крайнее недовольство, больше того, возмущение, что мы вот уже в течение двух недель не можем ликвидировать плацдарм немцев в районе хутора Рычковский. Два корпуса — стрелковый и кавалерийский — пытались овладеть им, но безуспешно. Товарищ Сталин поручил возложить решение этой задачи на ваш корпус.
Поэтому я и вызвал вас. Сколько вам потребуется времени для подготовки удара по Рычковскому?
— Не меньше двух суток.
— Много. Противник может упредить ваш удар.
— Но, товарищ генерал, корпус еще не завершил марш, и к тому же мне совершенно не известна обстановка в районе Рычковского.
Мой, очевидно, резковатый ответ вывел из равновесия обычно выдержанного и любезного Александра Михайловича.
— Вам приказано немедленно ликвидировать этот чертов плацдарм лично товарищем Сталиным! Понимаете вы это? — повысил он голос и даже встал со стула.
— Прошу доложить товарищу Сталину, что мне нужно два дня, чтобы подготовиться к операции, — стоял я на своем.
Василевский посмотрел на меня так, как будто видел впервые, минуту подумал и уже спокойным тоном проговорил:
— Хорошо... Возвращайтесь в свой корпус и свяжитесь с командующим пятой ударной армией генералом Поповым, которому вы подчинены в оперативном отношении.
...Вечером 9 декабря я прибыл со штабом корпуса на хутор Малая Лучка. Почти одновременно приехал сюда и командующий войсками 5-й ударной армии, он же заместитель командующего Сталинградским фронтом генерал-лейтенант М. М. Попов.... командарм был настроен оптимистически, считая, что уже были возможности взяться за выполнение ближайших боевых задач, особенно с завершением марша 7-го танкового корпуса. В частности, ему удалось ознакомиться с обстановкой в районе хутора Рычковский, правда, по докладам из переданных армии 4-й гвардейской и 258-й стрелковых дивизий, которые неоднократно, но безуспешно пытались выбить противника с плацдарма.
— Атаковали, — рассказывал Маркиан Михайлович, — вроде бы по всем правилам военного искусства, били днем и ночью по флангам, под основание плацдарма. Но немцы неизменно отражали все атаки.
Я доложил ему о состоянии 7-го танкового корпуса, что все его части уже выходят в назначенные районы сосредоточения и приводят себя в порядок. Договорились, что М. М. Попов поедет на свой КП в Ляпичево, а я с командирами бригад проведу рекогносцировку района предстоящих действий корпуса и завтра доложу ему свое предварительное решение.
Укрываясь за складками местности и пользуясь тем, что погода стояла пасмурная, для вражеской авиации нелетная, мы относительно близко подобрались к хутору Рычковский и изучили подходы ко всем его окраинам. В бинокль хорошо просматривалась оборона противника. Гитлеровцы обосновались в своеобразном треугольнике, образуемом реками Чир и Дон и прикрытом с севера небольшой, но, видимо, хорошо укрепленной высоткой. Эта высотка, как мы убедились, побывав затем на наблюдательных пунктах командиров стрелковых дивизий и выслушав их информацию о ходе боевых действий, являлась ключом к устойчивости вражеской обороны. На ней была расположена значительная часть огневых средств противника, которые срывали все обходные маневры нашей пехоты.
— А где ваша артиллерия? — спросил я командира 4-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора Г. П. Лиленкова.
Он, конечно, понимает суть вопроса: прежде чем атаковать, надо мощным артиллерийским огнем и бомбовыми ударами авиации подавить огневые средства противника —артиллерию, минометы, пулеметы.
— Артиллерии у нас достаточно, — ответил генерал. — Правда, вся она легкая, не способная разрушить прочные укрепления немцев. Авиационной поддержки мы не имеем. Говорят, что вся наша авиация занята уничтожением противника, окруженного под Сталинградом, и ликвидацией близлежащих вражеских аэродромов. А главное — не хватает боеприпасов, прежде всего снарядов и крупнокалиберных мин. Подвозят их, как говорится, в час по чайной ложке, в основном на санях. Надо бы накопить снаряды и ударить по немцам покрепче. Но начальство сверху ежедневно требует наступать... — Лиленков глубоко вздохнул: — Вот и наступаем. Пугнем фашистов слабеньким артналетом, они отсидятся в глубоких укрытиях, а затем отбивают наши атаки ураганным огнем из всех видов оружия.
Все ясно. Теперь знаем, почему так случилось, что значительные силы нашей пехоты и кавалерии в течение многих дней не могли ликвидировать небольшой плацдарм противника. Многократные атаки стрелковых и кавалерийских частей, проводимые, как говорил М. М. Попов, по всем правилам военного искусства, в конкретно сложившейся обстановке превратились в некий шаблон и не являлись для гитлеровцев неожиданностью.
Уже по пути в штаб корпуса у меня четко определилась основная идея — главный удар нацелить на высоту по кратчайшему направлению, вспомогательный — правым флангом, в обход высоты, чтобы отрезать противнику пути отхода к переправе и парализовать его огонь из глубины. Удар должен быть внезапным, мощным и без артподготовки. В интересах внезапности атаку следует начать на рассвете, когда уже можно ориентироваться на местности.
О своем замысле я доложил прибывшим на мой командный пункт М. М. Попову и А. М. Василевскому. С ними приехали также член Военного совета Сталинградского фронта генерал-лейтенант Н. С. Хрущев и командир 3-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майор И. А. Плиев.
Александр Михайлович на этот раз был приветлив, сказал, что докладывал И. В. Сталину мою просьбу о предоставлении необходимого времени для подготовки к операции и получил на это разрешение.
Все внимательно выслушали меня. Только когда я доложил, что артиллерийскую подготовку атаки мы проводить не будем, А. М. Василевский спросил:
— Вы что, не признаете артиллерии?
— Признаю, — ответил я. — Но как показали бои за плацдарм, немцы уже привыкли к тому, что после нашей артподготовки обязательно последует атака, и успевали подготовиться к ее отражению.
— С Павлом Алексеевичем, пожалуй, следует согласиться. Действительно, артподготовка, да еще слабая, только предупреждала, противника о начале нашей атаки, — поддержал меня М. М. Попов.
— Артиллерия не останется без дела, — продолжал я. — Как только танки перейдут в атаку с исходных позиций, начнут работу и артиллеристы. Сигналом для открытия артиллерийского огня будет залп дивизиона РС нашего корпуса.
Представитель Ставки согласился с нашими доводами, а М. М. Попов пообещал договориться с командармом 5-й танковой об артиллерийской поддержке наших действий.
— Ну что же, пусть будет так, — сказал Александр Михайлович и предложил как можно тщательнее согласовать вопросы взаимодействия между танками, пехотой и артиллерией.
Подводя итоги этого совещания, А. М. Василевский указал на важную значимость нашей небольшой по глубине и размаху операции, потребовал от нас проявить бдительность и быть в постоянной готовности к отражению возможного контрудара противника. В этом случае на войска первого эшелона 5-й ударной армии возлагалась задача упорно оборонять занимаемые рубежи, а 7-му танковому корпусу решительными контратаками из глубины разбить врага и отбросить его за Чир.
У нас закипела работа. Ко мне на КП были вызваны командиры бригад и батальонов. Я ознакомил их с местностью и обстановкой, поставил конкретные задачи, указал боевые курсы и исходные позиции для атаки, на которые танки в ночь на 13 декабря, совершив 30-километровый марш, должны были выйти к утру.
Ночью немцы на плацдарме вели себя спокойнее, чем обычно, даже почти не пускали осветительных ракет. Такое поведение противника настораживало. «Что это? Стремление усыпить нашу бдительность или игнорирование возможности нашего наступления?»
Мои сомнения разрешила разведка. Захваченные «языки» показали, что фашистское командование не знает о сосредоточении нашего корпуса и что какой-либо подготовки к наступлению их войск с плацдарма не проводится.
К середине дня 12 декабря корпус был готов к боевым действиям. Н. В. Шаталов, как всегда, уехал в бригады для организации работы по мобилизации коммунистов и комсомольцев, всего личного состава на успешное выполнение поставленных задач, а я отправился на ВПУ 5-й ударной армии, чтобы доложить командарму о нашей готовности к операции.
Выслушав меня, М. М. Попов выразил беспокойство тем, как бы немцы не упредили нас. Оказалось, что с утра в этот день противник крупными силами танков и мотопехоты перешел в наступление на котельниковском направлении. После артиллерийского обстрела позиций сильно ослабленных в боях 302-й и 126-й стрелковых дивизий 51-й армии немецкие танки при поддержке авиации, прорвав оборону наших войск, двинулись на север, вдоль железной дороги Котельниково — Сталинград.
— А может, они и с Рычковского ударят? — озабоченно посмотрел на меня Маркиан Михайлович.
— Сегодня уже не ударят, а утром ударим мы, — успокоил я командарма.
Прощаясь, он сказал, что едет к И. А. Плиеву, а вечером будет у нас.
К тому времени, когда приехал М. М. Попов, у меня на КП находились командиры бригад, и командарм мог убедиться, что подготовка к наступлению идет четко и организованно. Все части и подразделения корпуса были готовы к ночному маршу, саперы за минувшую ночь «прощупали» минновзрывные заграждения немцев, наметили в них проходы для танков и оборудовали НП на кургане, с которого хорошо просматривалось предстоящее поле боя.
Оставалось лишь уточнить время атаки. Рассвет начинался в семь часов. Условились, что 3-я гвардейская тяжелая танковая бригада, наступавшая на главном направлении в первом эшелоне, должна будет к этому времени пойти в атаку. Танки и артиллерия откроют огонь только после того, как противник обнаружит нас.
Еще не было четырех утра, когда я собрался на свой НП. Хотел было ехать со мной и оставшийся у нас ночевать командарм, но я уговорил его несколько повременить, пока на месте не уточню обстановку и не установлю связь с командирами бригад.
— Значит, чтобы не мешал? — пошутил Маркиан Михайлович и потом уже серьезно сказал: — Понимаю, Павел Алексеевич, и вполне доверяю твоему опыту. Однако к началу атаки, ты уж извини, примчусь...
Мой НП представлял собой окоп, замаскированный снегом. Устанавливаю связь с комбригами и артиллеристами. Все было в порядке. К четырем часам бригады уже находились в исходном положении. Артиллеристы заняли огневые позиции.
В начале седьмого появился командарм.
— Рановато, товарищ командующий! — заметил я, докладывая ему обстановку. — Немцы на плацдарме ведут себя спокойно. За все время тишину нарушили лишь разрывы одиночных снарядов, вероятно выпущенных так, для острастки.
— А ты думал, я нежусь в постели. Нет, брат, тут не до сна. Разговаривал с командующим фронтом. Противник развивает наступление из района Котельниково. Его передовые части уже вышли к реке Аксай-Есауловский, особенно ожесточенные бои идут в районе Верхне-Кумского, — сообщил командарм.
— Да, там, видимо, нашим тяжело. Но здесь мы гитлеровцам всыплем, — уверенно заявил я. — Это точно! Слушайте...
В морозном воздухе уже уловимо доносился приглушенный шум танковых моторов. Через несколько минут мимо моего НП прошла первая линия тяжелых танков 3-й гвардейской танковой бригады. За ней вторая, третья. Следом подходила 62-я танковая бригада с десантами мотострелков на танках, имея боевой порядок тоже в три линии. Боевое построение корпуса было довольно глубоким, обеспечивающим наращивание силы удара. 87-й танковой бригаде с двумя мотострелковыми батальонами было приказано наносить вспомогательный удар в обход с северо-запада.
Заснеженная степь еще куталась во мглу, и лишь то нараставший, то удалявшийся рокот боевых машин да пламя, вырывавшееся из глушителей, указывали, где находятся наши танки.
Но вот начало светать. Мы напряженно всматривались в даль, куда первой ушла танковая бригада полковника И. А. Вовченко.
И вдруг всполошенно заметались осветительные ракеты. Противник явно был застигнут врасплох.
— Это уже половина успеха! — с радостью воскликнул я, отдавая приказание дивизиону «катюш» на открытие огня.
Тотчас же, оставляя за собой огненные хвосты, над нашими головами с воем пронеслись реактивные снаряды, охватив пламенем передний край обороны противника. Залп реактивного дивизиона, как было условлено, послужил сигналом для открытия огня артиллерией и атаки танков. Артиллерия успешно содействовала своим огнем атаке танков и мотопехоты.
— Капут немцам в Рычковском! — сказал я Маркиану Михайловичу, наблюдая в бинокль, как стремительно развиваются события на направлении главного удара.
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь! — слышу сквозь грохот артиллерийской стрельбы простуженный голос командарма.
В это время группа танков под командованием гвардии старшего лейтенанта Богатырева на предельной скорости обходила опорный пункт немцев на высоте, обозначенной на карте цифрами 110,7. Обогнув ее с запада, танкисты устремились на Рычковский, кромсая гусеницами противотанковые орудия, многие расчеты которых даже не успели подготовиться к стрельбе. Вражеские пехотинцы, увидев, что на них надвигаются танки с фронта и частью заходят в тыл, охваченные паникой, бросились к Рычковскому. Когда Богатырев со своими танками уже завязал бой на северо-восточной окраине хутора, боевые машины, действовавшие с фронта, подошли к противотанковому рву. Полковник Вовченко, отличавшийся быстротой реакции и смелостью в принятии решений, немедленно приказал командирам танковых батальонов изменить направление и двигаться вслед за Богатыревым.
Прошло каких-нибудь 50 минут, и Вовченко доложил, что бригада ворвалась в Рычковский и продолжает вести бой. По существу, прошло не больше часа с момента начала атаки, и хутор был в наших руках, хотя отдельные группы фашистов, укрывшись в приспособленных к обороне домах и подвалах, еще продолжали сопротивляться. Но к девяти часам они были добиты воинами мотострелковых батальонов.
Постепенно выяснилась обстановка в полосе наступления 258-й и 4-й гвардейской стрелковых дивизий. Они своевременно использовали успех нашего корпуса и продвигались вперед. К полудню части этих соединений пересекли железную дорогу и завязали бой за хутор Верхне-Чирский.
Поступили донесения о больших трофеях, захваченных в Рычковском. Я приказал начальнику штаба корпуса направить туда интендантов, чтобы все взять на учет и организовать охрану.
Можно было не сомневаться, что немецкие войска на плацдарме смяты и вряд ли в состоянии предпринять попытки восстановить утраченное положение.
Убежденный в этом, командующий 5-й ударной армией М. М. Попов уехал на свой КП для доклада о ходе боя командующему войсками фронта. Перед отъездом он приказал оказать помощь нашей пехоте в овладении Верхне-Чирским и одной танковой бригадой содействовать выходу кавкорпуса И. А. Плиева к реке Чир. При этом предупредил, чтобы 7-й танковый корпус ни в коем случае не переправлялся на западный берег Чира, поскольку предполагается перебросить наши танки в полосу 51-й армии.
Вечером на мой КП вновь приехал М. М. Попов. Он сообщил, что командующий фронтом доволен результатами боя, и потребовал после выполнения поставленной задачи по овладению Верхне-Чирским готовить корпус к маневру на котельниковское направление.
А Верхне-Чирский оказался сильным узлом вражеской обороны, насыщенным большим количеством противотанковых средств. Для ликвидации этого узла сопротивления гитлеровцев требовалась тщательная подготовка, чем и занимались войска корпуса, выведенные из боя и расположившиеся вдоль линии железной дороги Новомаксимовский — Рычковский.
В 7.30 14 декабря после артиллерийской подготовки танки и мотопехота корпуса во взаимодействии со стрелковыми частями перешли в атаку. Противник отчаянно оборонялся. Вся тяжесть выполнения задачи легла на 3-ю гвардейскую тяжелую танковую и 7-ю мотострелковую бригады. Бой был очень упорным и длился весь день.
Если при захвате Рычковского мы имели незначительные потери, то здесь лишились нескольких танков, преимущественно подорвавшихся на минах.
Убедившись, что днем сломить сильную противотанковую оборону противника мы не сможем, я принял решение прекратить попытки овладеть хутором и попробовать взять населенный пункт ночью. Назначил атаку на два часа 15 декабря. До этого времени потребовал устранить повреждения танков и с наступлением темноты провести разведку на направлении главного удара. Впереди должна была наступать 7-я мотострелковая бригада с саперами, а за ней танки.
Мы снова рассчитывали на внезапность удара, И расчет этот оправдался. Но ожесточенный бой шел всю ночь. В схватке с врагом был ранен командир 3-й гвардейской тяжелой танковой бригады гвардии полковник И. А. Вовченко. Командование бригадой принял его замполит гвардии подполковник И. В. Седякин, смелый и решительный человек. Верный традициям славных красных комиссаров, он повел за собой танкистов, и те успешно завершили выполнение поставленной задачи.
О яростном сопротивлении гитлеровцев говорил тот факт, что в Верхне-Чирском было уничтожено до 700 вражеских солдат и офицеров. Видимо, им был отдан приказ сражаться до последнего патрона и обещана поддержка главных сил тормосинской группировки немцев. В плен сдались только четыре солдата, и то, как помнится, по национальности румыны. ..
В середине дня на мой КП прибыл представитель Ставки А. М. Василевский. Во время предыдущих встреч с ним Александр Михайлович производил впечатление эмоционально сдержанного, молчаливого генерала. Но на этот раз он был необычно оживлен. Может быть, его радовал успех нашего корпуса или были для этого какие-то другие причины, но он сердечно поздоровался со мной, поздравил танкистов и попросил показать ему Рычковский.
Я передал Василевскому свой бинокль. Он долго смотрел на хутор, потом задумчиво проговорил:
— Эх, знали бы вы, Павел Алексеевич, какие неприятности пришлось пережить из-за этого совсем небольшого хутора.
После ликвидации 14 декабря этого плацдарма Тормосинская группировкая перестала представлять для совестских войск непосредственную опасность. Угрозу несло только что начавшееся наступление танков Гота из района Котельниково.
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
1 декабря 1942 года
В район Сталинграда вчера вылетело 30 Ju-52 и 35 He-111. Продовольственное снабжение 6-й армии до 5 декабря обеспечено, боеприпасов крупного калибра хватит до 12-го. По оценкам Генерального штаба армии, из Великобритании и Соединенных Штатов в Советский Союз отправлено разного военного имущества, в том числе через Мурманск – 250 тысяч тонн, через Иран – 100 тысяч тонн в месяц, через Владивосток и другие дальневосточные порты – 100 тысяч тонн в месяц, всего – около 1650 тысяч тонн. Генерал Цейтцлер оценивает количество ввезенных танков как 400 единиц в месяц. В зимние месяцы завоз ведется в основном через Мурманск и Архангельск.
2 декабря 1942 года
1-й танковой армии по ее предложению поручено фюрером отвести передовые части восточнее Моздока, чтобы обеспечить силы для ведения мобильных боевых действий. К 4-й танковой армии в Котельниково будут подведены 6-я танковая дивизия, пехотная дивизия с запада и полевая дивизия люфтваффе. Где будут использоваться 11-я и 17-я танковые дивизии, пока не решено. Генерал-фельдмаршал фон Манштейн хочет 9 декабря перейти в наступление в направлении Сталинграда. В район Сталинграда 1 декабря вылетело только 15 Ju-52 и 25 He-111. Натиск русских на позиции на Чире в последние дни возрос.
3 декабря 1942 года
Теперь снабжать в Сталинграде необходимо не 400 тысяч солдат и офицеров 6-й армии, как считалось ранее, а только около 300 тысяч. Вчера в район Сталинграда вылетело 73 самолета, из них половина боевых, имея на борту 115 тонн продовольствия, боеприпасов и топлива.
4 декабря 1942 года
В район Сталинграда вчера из-за погодных условий – туман и обледенение при температуре около 0 – не вылетело ни одного самолета со снабженческими грузами. Фюрер снова обдумывает мысль отказаться от Воронежского плацдарма, однако 2-я армия сообщила, что сегодняшние позиции в районе Воронежа лучше, чем просто отсечные позиции.
В Тунисе вчера был сформирован новый штаб армии, а именно штаб 5-й танковой армии. Его командиром назначен получивший звание генерал-полковника бывший командир XXXIX танкового корпуса генерал фон Арним. Фюрер приказал все прибывшие в Италию танки «Тигр» сначала доставлять в Тунис, а не в немецко-итальянскую танковую армию. Сегодня утром немецко-итальянские войска взяли населенный пункт Тебурба, расположенный в 30 километрах западнее Туниса.
7 декабря 1942 года
Оценивая обстановку, фюрер сказал следующее: он полагает, что англосаксонские войска, помимо операций в Северной Африке, в будущем планируют масштабную операцию на Средиземном море, цель которой – Балканы. В отношении этого необходимо принять надлежащие меры. Безопасность Крита после подвода 10-й полевой дивизии люфтваффе можно считать гарантированной, однако остров Родос и Пелопоннес остаются под угрозой. Также существует возможность удара вражеских военно-морских сил через пролив Отранто. Да и позиция Турции не ясна. Против нее в боевой готовности должна находиться Болгария. Перебрасывать венгерские войска в Хорватию нецелесообразно, поскольку таким образом будут укреп лены экспансионистские стремления венгров к Адри атическому морю. Прежде всего необходимо срочно сформировать на Балканах немецкую боевую группу из егерских и горных дивизий, костяк которой составят дивизии группы армий «Север» и дивизия СС «Принц Евгений».
В Ливии большая часть британской 8-й армии, по-видимому, не следует за немецко-итальянской танковой армией. Фюрер считает серьезной ошибкой отказ от позиций Марса-эль-Брега (как пожелал дуче). Находящимся сегодня перед фронтом британским силам танковая армия не уступает, но отрыв немоторизованных дивизий от противника после тяжелых боев почти невозможен. Таким образом, необходимо удерживать позиции, пока противник не стал сильнее. Фюрер считает, что в данный момент существует определенная выгода в том, что у армии недостаточно топлива для масштабных маневров.
8 декабря 1942 года
В группе армий «Дон» считают, что противник формирует мощную боевую группу между Сталинградом и Котельниковом и собирает еще более крупные силы против плацдарма на Чире. Генерал-фельдмаршал фон Манштейн полагает, что последние должны ударить, прежде чем он начнет наступление на Сталинград для деблокирования 6-й армии.
9 декабря 1942 года
Генерал-фельдмаршал фон Манштейн хочет при благоприятных погодных условиях выступить для деблокирования 6-й армии 11 или 12 декабря. Он рассчитывает вести наступление до 17-го. Фюрер уверен, что на Дону будут заняты прежние позиции. По его мнению, первая стадия большого зимнего наступления русских завершилась, не достигнув решающего успеха.
10 декабря 1942 года
Генерал-фельдмаршал фон Манштейн 12 декабря перейдет в наступление из Котельникова в направлении на северо-восток.
Вторая стадия атаки с плацдарма на Чире, третья стадия – прорыв 6-й армии на юго-запад. К Котельникову подошли 17-я танковая и 306-я пехотная дивизии.
Фюрер хочет сформировать атакующую группу из 7-й и 17-й танковых дивизий, чтобы она с группой Холлидта атаковала с Чира для возвращения позиций на Дону.
12 декабря 1942 года
В группе армий «Дон» сегодня утром началась атака танковой группы Гота; до 9.00 он успешно продвигался вперед. О дальнейшем наступлении можно не беспокоиться, потому что противостоящие танковые группировки противника существенно ослаблены. К танковой группе подойдет 11-я танковая дивизия.
13 декабря 1942 года
Фюрер обдумывает, с учетом положения группы армий «Дон», вывести 1-ю танковую армию с Кавказа. В танковой группе Гота 6-я танковая дивизия продвинулась до Аксая.
Генерал-фельдмаршал фон Манштейн сообщил, что он обеими наступающими танковыми дивизиями не может добиться решающего успеха и что он при сильно растянутых флангах не сможет обойтись имеющимися в его распоряжении силами. Фюрер решил, что 11-я танковая дивизия останется пока на своем месте – на плацдарме Чира, поскольку против него направлено сильное наступление противника, и что вместо нее к танковой группе Гота пойдет 17-я танковая дивизия.
Автор: Cesare Borgia 15.10.2012, 15:12
Чеченцы в войне 1941-1945 гг.
http://topwar.ru/1140-chechency-v-vojne-1941-1945-gg.html
Миф о бездарном руководстве в период ВОВ
http://topwar.ru/528-mif-o-bezdarnom-rukovodstve-v-period-vov.html
Битва за Россию (США, 1943 г.)
http://topwar.ru/515-bitva-za-rossiyu-ssha-1943-g.html
Автор: Konstanten 17.10.2012, 7:18
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Цитата(А.М.Василевский.Дело всей жизни. )
Сказалось на оперативной обстановке и невыполнение 5-й танковой армией задачи — до начала «Сатурна» разгромить противника в районе Чернышевской и, отбросив его от Дона, овладеть районом Тормосин — Морозовск.
Это было необходимо для прочной изоляции войск Паулюса с юго-запада и создания более благоприятных условий для развития удара на Тацинскую, Лихую и далее на Ростов. Отрицательно повлиял и перенос начала «Сатурна» с 10 на 16 декабря. Начнись операция 10 декабря, то вполне возможно предположить, что тот успех, которого добились войска Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов 16 декабря, исключил бы переход в наступление войск Манштейна 12 декабря на котельниковском направлении. Шестидневная задержка позволила немецко-фашистскому командованию усилить свои группировки как против правого крыла Юго-Западного фронта, так и особенно на тормосинско-верхнечирском и котельниковском направлениях. Все это убеждает в том, что решение повернуть удар с юга на юго-восток было совершенно правильным.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Одновременно с упрочением обороны по реке Чир происходило формирование в районе Котельниково действительно мощной ударной группировки, состоявшей первоначально из трех полностью укомплектованных танками танковых дивизий.
Уже с самого начала формирования этой группировки командование Сталинградского фронта опасалsoь, что основной удар будет нанесен именно этой группировкой из района Котельниково. И с точки зрения выбора района для ее сосредоточения, и с точки зрения быстроты и решительности этого сосредоточения, а также качества подтягиваемых соединений можно было предполагать, что проводимые здесь мероприятия имеют далеко идущие цели. Командование фронта стало принимать все зависящие от него меры, чтобы не быть захваченным врасплох.
Мы обратились к И. В. Сталину с просьбой выделить нам помощь в виде танковых частей. Мы считали, что необходимо нанести удар на Котельниково, в районе которого сосредоточивается основная группировка, предназначенная для освобождения окруженных. Но И. В. Сталин пообещал нам незначительную помощь — три танковых полка (т. е. 60 танков).
Представитель Ставки товарищ Василевский, предполагая, что противник будет наносить удар с целью деблокады из района Тормосин, предложил обеспечить внешний фронт окружения по линии Громословка, Абганерово, Ивановка.
Забегая несколько вперед, скажу, что дальнейшие боевые действия показали, что если бы мы создали свой внешний фронт в соответствии с этим предложением, то, во-первых, мы не разведали бы сосредоточения противника в районе Котельниково, а это привело бы к тому, что вражеский удар отсюда оказался бы для нас неожиданным; во-вторых, наш внешний фронт был бы настолько близок к окруженным (примерно 40 км), что при внезапном ударе противник мог бы преодолеть нашу оборону за 1–2 суток.
Чтобы доказать правильность своих выводов, командование Сталинградского фронта решило с целью разведки сил противника и отнесения внешнего фронта окружения на большую глубину от окруженных войск врага нанести удар наличными силами двух стрелковых дивизий, действовавших до этого на широком фронте (правда, ослабленных предыдущими боями), двух, также малочисленных, кавалерийских дивизий 4-го кавалерийского корпуса при поддержке танковой бригады. Мы полагали, что таким образом удастся окончательно выяснить реальную обстановку в районе Котельниково: если там противник не сосредоточил сил для основного удара, а лишь отвлекает наше внимание от тормосинской группировки, как это считал товарищ Василевский, мы и имеющимися у нас (перечисленными выше) силами овладеем Котельниково; если же именно отсюда враг предполагает нанести свой главный удар, как считали мы, тогда наши действия выльются в крупную оперативную разведку и раскроют всем нам истинный смысл намерений противника; одновременно наш внешний фронт отодвинется примерно на 40–50 километров дальше, что сыграет важную роль в упрочении кольца окружения.
Наступление на Котельниково началось 28 ноября. Стрелковые дивизии, действуя вдоль железной дороги Котельниково — Сталинград и восточнее ее, потеснили румынские части противника. Наиболее упорные боя завязались в 8 километрах от Котельниково. Здесь румынские части оказались под контролем немцев.
В то же самое время 4-й кавалерийский корпус в составе двух малочисленных кавалерийских дивизий: 61-й под командованием генерал-майора А. В. Ставенкова и 81-й под командованием полковника В. Г. Баумштейна — смело нанес удар на Котельниково с севера и северо-запада и ворвался в Котельниково.
Противник, вынужденный принять этот бой, чтобы обеспечить возможность дальнейшего сосредоточения своих войск в районе Котельниково, бросил против наших атакующих войск танки. Завязались напряженные бои, продолжавшиеся 1, 2 и 3 декабря. И без того малочисленные части кавалерийского корпуса товарища Шапкина понесли большие потери. Под ударами танков противника (около 200 танков сосредоточивавшегося 57-го танкового корпуса) наши части были отброшены от Котельниково. Однако свою основную задачу они выполнили. Намерения противника были раскрыты.
От пленных, взятых в этой операции, мы узнали, что сюда переброшена из Франции свежая полнокровная 6-я танковая дивизия, разгрузившаяся на станции Морозовская и следовавшая к месту своим ходом. Удалось обнаружить также подход эшелонов с танками из района Сальска. Все это говорило о том, что здесь формируется мощный танковый кулак, что для сосредоточения его используются обе имеющиеся в этом районе железные дороги. Стало совершенно ясно всем, где сосредоточивается основная ударная группировка противника.
Особенно важным оказалось то, что мы получили эти данные своевременно и тем самым выиграли не менее 10 суток, которые позволили сосредоточить резервы для парирования удара, а затем и для полного разгрома котельниковской группировки противника.
Об итогах нашего удара на Котельниково я сразу же подробно доложил И. В. Сталину. Сделав в конце доклада выводы о намерениях противника, мы просили подбросить резервы, чтобы парировать готовящийся удар со стороны Котельниково. И. В. Сталин обещал разобраться и по возможности усилить нас.
Обещание усилить нас «по возможности» мы поняли в том смысле, что И. В. Сталин продолжал опасаться удара из района Тормосин.
После этих переговоров мы ...., решили, что надо принять срочные меры для создания такой группировки войск, которая могла бы парировать удар противника со стороны Котельниково и не допустить встречного удара из кольца окружения. Что конкретно мы сделали? Преодолевая большие трудности, перебросили из-за Волги две стрелковые дивизии — 300-ю и 87-ю,
сняли с фронта и вывели из боя 4-й и 13-й механизированные корпуса.
4-й механизированный корпус заменили 300-й стрелковой дивизией, а 13-й механизированный корпус заменили пятью батальонами укрепленного района.
4-й механизированный корпус предварительно привел себя в порядок, а 13-й сразу же был передан из состава 57-й в 51-ю армию с целью усиления ее на глазном направлении вдоль железной дороги на Котельниково. Оба корпуса были малочисленны: в боях они потеряли до 50% танков и личного состава. 87-я стрелковая дивизия сосредоточивалась в районе Зеты, Крепь.
Наш танковый и артиллерийский резерв: 235-я танковая огнеметная бригада KB, 234-й отдельный танковый полк (39 танков) и 20-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада — был сосредоточен в районе Выпасной.
4-й механизированный корпус, 87-я стрелковая дивизия, 20-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада, 235-я танковая бригада и 234-й танковый полк, составившие фронтовую группу, предназначались для того, чтобы во взаимодействии с правым крылом 51-й армии не допустить развития удара противника из района Котельниково с целью деблокировать окруженных. А чтобы не допустить встречного удара из кольца окружения, командарму 57-й было приказано на направлении вероятных действий противника создать широкую систему минных заграждений, что и было аккуратно выполнено
О командире 4 кавалерийского корпуса генерале Т.Т.Шапкине.
Цитата("Н.С.Хрущев.Время @ люди ,власть")
Тимофей Тимофеевич Шапкин, старый русский воин, человек уже в летах, среднего роста, с окладистой бородой. У него сыновья уже были не то генералы, не то полковники.
Сам он служил в царской армии, воевал в Первую мировую войну. Еременко говорил мне, что он имел четыре Георгиевских креста (как и сам генерал А.И.Еременко).
Одним словом, боевой человек. Когда он нам представлялся, на его груди Георгиев не было, но три или четыре ордена Красного Знамени украшали его грудь.
Я встретил его с большим уважением и почтением, умиленно смотрел на него и слушал рассказы старого воина.
С ним пришел и его заместитель, молодой, красивый и очень подготовленный человек, туркмен по национальности.
Это был уже современный человек, он был душой кавкорпуса, но не успел повоевать, был убит.
Когда начались главные бои, он был уже мертв: при подготовке операции разъезжал по своим частям, и на одном переезде его с воздуха расстрелял в автомашине "мессершмитт".
Я очень жалел этого генерала. Однако не он был первым, не он и последним. Многих поубивал противник таким образом.
(Konsatnten: Тимофей Тимофеевич Шапкин ,генерал-лейтенант , в Гражданскую войну в чине подъесаула до марта 1920 воевал в Добровольческой армии , был командиром сотни.
После известных событий в Новороссийске в марте 1920 перешел к красным в 1 Конную армию С.М.Буденного, где командовал кавалерийским эскадроном, полком, бригадой.
Практически, биография Григория Мелехова.)
12 декабря. Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
.....{Противник}10 декабря вновь атакует большими силами наш фронт западнее Дона на нижнем течении реки Чир.
Стало ясно, что не может быть уже и речи о высвобождении с этого участка 48 тк, с тем чтобы он наступал во взаимодействии с 57 тк с донско-чирского плацдарма.
Зато теперь самой срочной задачей становится наступление 57 тк. Обеспечив себе в тяжелых боях с крупными силами противника, пытавшимися сорвать его подготовку к наступлению, возможность произвести выгрузку и занять исходное положение в районе Котельниково и нанеся серьезное поражение этим силам противника, корпус 12 декабря начал наступление на Сталинград. Его фланги прикрывали: на востоке, со стороны Волги — 7 румынский корпус; на западе, со стороны Дона — 6 румынский корпус.
Наступление по всем признакам явилось неожиданностью для противника, во всяком случае, он не ожидал наступления так скоро. Вначале корпус успешно продвигается.
Но противник срочно перебрасывает сюда новые силы из района Сталинграда. Он отнюдь не ограничивается оборонительными действиями, но постоянно пытается с помощью контратак вновь захватить занятую нашими танковыми дивизиями местность или окружить части этих дивизий превосходящими силами танков. 57 тк неоднократно удается разбить крупные силы противника.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни." )
....на левом фланге Юго-Западного фронта 5-й танковой армии, несмотря на все усилия, никак не удавалось выбить c врага с плацдарма на левом берегу Дона, у Нижне-Чирской, а также ликвидировать его плацдарм на восточном берегу Чира.
Нас продолжало это беспокоить, тем более что и здесь за последние дни тоже был установлен подход новых вражеских сил, а расстояние от Верхне-Чирского до противника, находившегося в окружении, не превышало 40 км.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
Задача, которую группа армий «Дон» поставила перед армейской группой Гота, заключалась в том, чтобы «наступая восточнее р. Дон на север, пробиться к 6-й армии».
6-й армии командование группы армий «Дон» приказало: «Подготовиться к тому, чтобы прорваться на юг, когда армейская «группа Гота» выйдет к высотам восточнее Ерико-Крепинский».
План армейской «группы Гота» состоял в том, чтобы нанести удар правым флангом ударной группировки вдоль железнодорожной линии Котельниково — Сталинград и юго-западнее станции Тундутово (высота с отметкой 180 восточнее Зеты) попытаться соединиться с 6-й армией.
Для этого ставились следующие задачи:
а) 57-му танковому корпусу продвинуться на северо-восток, имея направление главного удара вдоль железной дороги на Котельниково, уничтожить силы противника между железной дорогой и Доном и занять плацдарм на р. Аксай в районе Кругляков и западнее его.
О продолжении удара на Зеты армейская группа должна была дать приказ впоследствии, в зависимости от действий противника севернее р. Аксай.
б) 4-й румынской армии (7-й румынский армейский корпус) обеспечивать глубокий восточный фланг, оставаясь на прежних позициях.
Для обеспечения правого фланга наступавшего 57-го танкового корпуса 4-й румынской армии сформировать из 5-й и 8-й румынских кавалерийских дивизий «кавалерийский корпус Попеску».
Перед ним ставилась задача овладеть населенными пунктами Дарганов и Шарнутовский и затем уступом справа следовать за танковым корпусом через Жутов II к р. Аксай.
в) 6-му румынскому армейскому корпусу до начала наступления удерживать свои позиции по обе стороны от Пимен-Черни, а затем, двигаясь за наступающим 57-м танковым корпусом, очистить от противника район северо-западнее Котельниково. В дальнейшем он должен был в районе нижнего Течения р. Аксай обеспечивать западный фланг.
В соответствии с задачей, поставленной группой армий «Дон» на основе приказа Гитлера, армейская группа Гота должна была «наступая восточнее р. Дон, кратчайшим путем пробиться к 6-й армии». Это означало, что она сама должна была прорвать фронт окружения, если бы 6-я армия не получила до этого приказа пробиваться из окружения.
План операций армейской группы Гота, однако, не заходил так далеко.
Она собиралась только «юго-западнее станции Тундутово попытаться соединиться с 6-й армией».
Как бы то ни было, высоты восточнее Зеты должны были явиться районом, в котором решался исход операции.
Отсюда должен быть сделан последний бросок на север для прорыва фронта окружения или здесь должны были соединиться обе армии.
Только от высоты в районе Зеты местность становится пригодной для удара танков на Ракотино — ближайший населенный пункт (35 км) в районе окружения 6-й армии.
Армейская «группа Гота» знала об этой танкодоступной местности, так как она в конце августа уже осуществляла такой удар на Ракотино через эти высоты: тогда этот удар быстро привел к соединению с 6-й армией восточнее Ново-Рогачик.
Как сильно изменилась, однако, обстановка! Тогда русские из последних сил оборонялись от наступавших немецких армий, теперь сила и свобода действий были на их стороне, они могли бросить навстречу наступавшим немецким войскам все имевшиеся в их распоряжении резервы.
... местность, в которой должно было развернуться наступление, была для противника более благоприятной, чем для наступавших войск. На пути последних лежало много водных рубежей: Аксай, Мышкова, Мишково (у Ерико-Крепинский) и Донская Царица. Обойти р. Аксай было невозможно. Но севернее его полоса шириной в несколько километров приподнималась над этим районом; она проходила в направлении железнодорожной линии Котельниково — Сталинград восточнее р. Мышкова в ее верхнем течении через стандию Абганерово к высотам восточнее Зеты и далее на Ракотино
аступление 57-го танкового корпуса началось в соответствии с намеченным планом 12 декабря и вначале принесло ожидавшийся успех. С наступлением темноты 6-я танковая дивизия вышла на южный берег р. Аксай, 23-я танковая дивизия — в район севернее Небыков.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Удар врага пришелся по стыку 302-й стрелковой дивизии и 4-го кавалерийского корпуса. В первый же день противнику удалось преодолеть тактическую глубину нашей обороны и овладеть населенными пунктами Гремячая и Небыков. Это было началом крупной операции, задуманной гитлеровской ставкой и рассчитанной на ликвидацию всех наших успехов на сталинградском направлении.
Цитата(А.М.Василевский.Дело всей жизни. )
Утром 12 декабря я находился в Верхне-Царицынском. Там мне стало известно, что на фронте 51-й армии после короткого артиллерийского обстрела позиций 302-й стрелковой дивизии, оседлавшей железную дорогу Котельниково — Сталинград, и 126-й стрелковой дивизии, оборонявшейся несколько восточнее, гитлеровцы перешли из района Котельникова в наступление.
Как и предполагалось, в нем принимали участие дивизии 57-го немецкого танкового корпуса из армейской группы «Гот». Боевые порядки наступавших были усилены тяжелыми танками.
На флангах действовали пехотные соединения румын.
Удар врага отражали наши 3 довольно слабые стрелковые, 2 кавалерийские дивизии 4-го кавалерийского корпуса и одна танковая бригада. 6-я и 23-я танковые дивизии врага, обрушив удар в основном на 302-ю стрелковую дивизию и используя значительное превосходство в силах, при поддержке авиации прорвали фронт обороны и начали теснить нас на северо-восток.
К вечеру 12 декабря передовые части 6-й танковой дивизии противника на отдельных участках уже подошли к южному берегу Аксая, а его 23-я танковая дивизия, наступая вдоль железной дороги, вышла в район, который 10—15 км южнее железнодорожного и шоссейного моста через Аксай у Круглякова.
Вернувшись в Верхне-Царицынский, я связался с командующим Сталинградским фронтом, который находился в Райгороде; мы условились, что он немедленно позаботится об усилении 51-й армии и, кроме того, выделит часть сил для организации обороны по реке Мышкове.
После этого я отправился в Заварыгин, чтобы, уведомив Ставку, принять более решительные меры против гитлеровцев, наступавших от Котельникова. Связаться с Верховным Главнокомандующим мне сразу не удалось. Тогда я проинформировал об обстановке на юге командующего Донским фронтом К. К. Рокоссовского и оказавшегося в то время в его штабе командующего 2-й гвардейской армией Р. Я. Малиновского о том, что намерен просить Ставку по мере прибытия соединений 2-й гвардейской армии немедленно направлять их к югу от Сталинграда, навстречу наступавшим войскам Манштейна.
Я предложил Малиновскому тотчас приступить к организации переброски уже готовых частей и соединений его армии форсированным маршем на реку Мышкову, чтобы, упредив противника, дать ему на рубеже Мышковы решительный отпор. Следует заметить, что к тому времени из 165 железнодорожных эшелонов, занятых перевозкой гвардейцев, в район к северо-западу от Сталинграда прибыли и разгрузились только 60. С ними же прибыли штаб армии и 1-й стрелковый корпус.
В заключение я порекомендовал Р. Я. Малиновскому для скорейшего развертывания управления войсками на новом направлении использовать на первых порах КП 57-й армии, а ее командующего Ф. И. Толбухина попросил оказать 2-й гвардейской армии всемерное содействие в организации управления и снабжения горючим, в котором она особенно нуждалась.
Через некоторое время состоялся разговор с Верховным Главнокомандующим.
Я доложил о начавшемся крупном наступлении танковых войск противника со стороны Котельникова, а также о том, что с выходом этих войск к реке Аксай из-за отсутствия здесь у нас резервов создалась серьезная опасность прорыва внешнего фронта окружения войск Паулюса. Чтобы ликвидировать эту угрозу, необходимы серьезные и срочные меры как по усилению внешнего фронта, так и по укреплению южного и юго-западного фасов внутреннего фронта. Меры эти принимаются, но их далеко не достаточно.
Далее я просил Верховного Главнокомандующего разрешить немедленно начать переброску прибывающей 2-й гвардейской армии на Донской фронт и развернуть ее на реке Мышкове, остановить продвижение войск Манштейна, а в дальнейшем, подчинив 2-ю гвардейскую армию Сталинградскому фронту, разгромить их, а операцию по ликвидации окруженных войск Паулюса временно отложить.
Это предложение вначале встретило довольно резкие возражения со стороны И. В. Сталина. Он сказал, что вопрос о передаче 2-й гвардейской армии из Донского в Сталинградский фронт будет рассмотрен Государственным Комитетом Обороны.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
.....армия Гота начала удар с целью прорыва котла извне и к вечеру значительно продвинулась вперед!
— Если армия сохранит такой темп продвижения, самое позднее через неделю с ней будет установлена связь, — заметил один из молодых адъютантов.
Паулюс несколько охладил этот оптимизм.
— Если 4-я танковая армия сохранит такой темп... Хорошо, что вы сделали такую оговорку.
Вам должно быть ясно, Циммерман, что пока Гот отбросил лишь передовое охранение войск Красной Армии. Борьба с основными силами еще только предстоит.
Будем надеяться, что армия Гота обладает достаточной пробивной силой.....
— Если я не ошибаюсь, — вмешался я в беседу, — LVII танковый корпус, включающий 6-ю и 23-ю танковые дивизии, а также 15-ю авиаполевую, является ударным клином армии Гота.
Румынские пехотные и кавалерийские дивизии следуют за ними для прикрытия флангов.
Кроме 6-й танковой дивизии, которая полностью укомплектована и сейчас прибыла из Франции, во всех остальных дивизиях уже нет полной численности.
Это относится прежде всего к румынским дивизиям, которые были 20 ноября в начале контрнаступления Красной Армии рассеяны и обращены в бегство.
— Это верно, — подтвердил Шмидт. — В ближайшие дни Гот должен получить еще и 17-ю танковую дивизию.
Выдвижение на рубеж реки Чир 11 танковой и 336 пехотной дивизий и образование немецкого фронта на этой реке сорвало попытки частей 5 танковой армии овладеть Тормосином и Морозовской , что в свою очередь сделало невозможным начало операции "Сатурн" ранее 12 декабря.
У советского командования с "Сатурном" были связаны основные надежды предотвратить наступление Гота на Сталинград из района Котельниково. Начнись "Сатурн" до 12 декабря и у Э.Манштейна нашлись бы другие более важные заботы ,кроме спасения армии Паулюса.
Но произошло то , что произошло .... За просчёт в сроках начала "Сатурна" пришлось останавливать начавшееся танковое наступление гр. армий "Дон". Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
12 декабря 1942 года
В группе армий «Дон» сегодня утром началась атака танковой группы Гота; до 9.00 он успешно продвигался вперед. О дальнейшем наступлении можно не беспокоиться, потому что противостоящие танковые группировки противника существенно ослаблены.
К танковой группе подойдет 11-я танковая дивизия.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 7:32
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Продолжение
13 декабря.Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни." )
До подхода 2-й гвардейской армии к реке Мышкове врага должна была сдерживать 51-я армия, усиленная 13-м танковым корпусом, одной стрелковой дивизией и отдельной танковой бригадой.
Сюда были привлечены также части 4-го мехкорпуса, действовавшего на левом фланге 5-й ударной армии. Хотя танковый и механизированный корпуса были крайне ослабленного состава, так как им приходилось длительное время вести напряженные бои, они сыграли здесь в дальнейшем исключительную роль.
13 декабря у реки Аксай-Есауловский развернулись ожесточенные бои с превосходящими силами противника.
Цитата("ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ ЮГОЗАПАДНОГО И ВОРОНЕЖСКОГО ФРОНТОВ @ ПРЕДСТАВИТЕЛЮ СТАВКИ ")
ОБ ИЗМЕНЕНИИ ПЛАНА ОПЕРАЦИИ «САТУРН»
13 декабря 1942 г. 22 ч 10 мин
Первое. Операция «Сатурн» с выходом на [рубеж] Каменск, Ростов была задумана при благоприятной для нас военной обстановке, когда у немцев не было еще резервов в районе Боковский, Морозовский, Нижне-Чирская, когда танковая армия успешно наступала в сторону Морозовского и когда предполагалось, что удар с севера будет поддержан одновременным ударом с востока, в сторону Лихой. При этом предполагалось, что 2-я гвардейская армия будет передвинута в район Калача и использована для развития успеха в сторону Ростов, Таганрог.
В этой обстановке операция «Сатурн» была вполне обоснованна.
Второе. В дальнейшем, однако, обстановка изменилась не в пользу нас. Романенко и Лелюшенко стоят в обороне и не могут двигаться вперед, так как за это время противник успел подвести с запада ряд пехотных дивизий и танковых соединений, которые сдерживают их. Следовательно, удар с севера не встретит прямой поддержки с востока от Романенко, ввиду чего наступление в сторону Каменск, Ростов не может получить успеха. Я уже не говорю о том, что 2-я гвардейская армия не может быть использована для операции «Сатурн», так как она работает на другом фронте.
Третье. Ввиду всего этого необходимо видоизменить операцию «Сатурн». Видоизменение состоит в том, чтобы главный удар направить не на юг, а на юго-восток в сторону Нижнего Астахова и с выходом на Морозовский, с тем чтобы боковско-морозовскую группу противника взять в клещи, пройтись по ее тылам и ликвидировать ее одновременным ударом с востока силами Романенко и Лелюшенко и с северо-запада силами Кузнецова и приданных ему подвижных частей. Задача Филиппова при этом будет состоять в том, чтобы помочь Кузнецову ликвидировать итальянцев, выйти на реку Богучар в районе Кременкова и создать серьезный заслон против возможного удара противника с запада.
Четвертое. Прорыв произвести в тех же районах, в которых был он задуман по операции «Сатурн». После прорыва удар повернуть на юго-восток в сторону Нижний Астахов, Морозовский, обрушиться на тылы противника, стоящего против Романенко и Лелюшенко. Операцию начать 16 декабря. Наименование операции — «Малый Сатурн».
Пятое. Вы теперь можете обойтись без 6-го мех. корпуса, тем более что к вам подошли танковые полки. Поэтому 6-й мех. корпус передается Сталинградскому фронту для использования против котельниковской группы противника. Взамен 6-го мех. корпуса вы можете получить один из танковых корпусов Филиппова, 25-й или 17-й.
ВАСИЛЬЕВ
ЦАМО Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 126. Л. 211—214. Подлинник
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
13 декабря 6-я танковая дивизия на рассвете захватила плацдарм на р. Аксай у Заливский и отсюда частью сил продвинулась на Верх. Кумский.
К середине дня русские предприняли атаки на флангах корпуса, на Верх. Яблочный и Небыков. 23-я танковая дивизия, нанеся ответный удар, разгромила на исходных позициях стрелковый полк, сосредоточившийся за танковой бригадой.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
На следующий день противник продолжал наступление. Ему удалось создать танковый таран: на главном направлении удара наступали две танковые дивизии (6-я и 23-я).
При массированной поддержке бомбардировочной и истребительной авиации фронт прорыва был значительно расширен: к исходу дня гитлеровцы овладели населенными пунктами Верх. Курмоярская, Верх. Яблочный, Кошара 2-я.
В связи с этим 302-я стрелковая дивизия отвела свои значительно потрепанные правофланговые части в северо-восточном направлении и заняла оборону на рубеже Бирюковский, совхоз Терновый,
а 81-я кавалерийская дивизия отошла на север. Чтобы закрыть образовавшийся прорыв, мы спешно выдвинули 13-й механизированный корпус (в нем было 28 танков и 1600 бойцов мотопехоты), передав его из 57-й армии в подчинение командарма 51-й; 41-й танковый полк этого корпуса был направлен в район Жутово для прикрытия железной дороги.
13-й механизированный корпус с 302-й и 126-й стрелковыми дивизиями действовал с переменным успехом; противнику здесь не удалось добиться серьезных успехов.
В последующем корпус вместе с указанными дивизиями, нависнув на флангах ударной группировки противника, действовавшей вдоль железной дороги и западнее ее, остановил его.
По-иному развивались события западнее железной дороги в направлении Верхне-Кумский, Громославка. Здесь танковые дивизии противника легко теснили 81-ю и 61-ю кавалерийские дивизии с 85-й танковой бригадой, имевшей не более 15 танков. Создавалась явная угроза быстрого выхода противника на тылы 57-й армии, ведшей бои с войсками противника, окруженными под Сталинградом, которые в свою очередь готовились к встречному удару на соединение с группировкой Гота — Манштейна.
В этой обстановке необходимо было во что бы то ни стало задержать продвижение противника до подхода оперативных резервов Ставки.
Для руководства сосредоточением войск и главным образом для координации и увязки взаимодействия их в последующих боевых действиях 12 декабря, сразу же, как началось наступление противника из Котельниково, была создана небольшая оперативная группа во главе с моим заместителем генерал-лейтенантом Г. Ф. Захаровым.
13 декабря все части 4-го механизированного корпуса, после того как они были сменены 300-й стрелковой дивизией, находились на марше;
к этому времени корпус уже более 20 суток вел непрерывные бои и имел потери более 60% личного состава и материальной части. У него оставалось 42 танка и 2000 бойцов.
Также второй день двигалась из-за Волги 87-я стрелковая дивизия, подходя головным полком в район Капкинского.
Одновременно танковый и артиллерийский резервы подходили к Громославке. В войсках находились представители штаба фронта, посланные туда сразу же после принятия нами решения о создании группировки для парирования угрозы со стороны Котельниково. Их основной задачей было всеми силами содействовать ускорению темпа сосредоточения и продвижения войск.
14 декабря.Цитата("РАСПОРЯЖЕНИЕ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО № 170708")
ПРЕДСТАВИТЕЛЮ СТАВКИ ОБ ИЗМЕНЕНИИ ПОРЯДКА РАЗГРОМА ОКРУЖЕННОЙ ПОД СТАЛИНГРАДОМ ГРУППИРОВКИ ПРОТИВНИКА
14 декабря 1942 г. 22 ч 30 мин
Первое. Ввиду изменившейся обстановки на юге осуществление первого этапа операции «Кольцо» отложить.
Второе. Все хозяйство Яковлева, в первую очередь мехчасти, форсированным маршем двинуть на юг и расположить в тылу частей, действующих против котельниковской группы противника.
Третье. Приказать Донцову и Иванову продолжать систематическое истребление окруженных войск противника с воздуха и наземными силами, не давать противнику передышки ни днем, ни ночью, все более сжимать кольцо окружения, в корне пресекать попытки окруженных вырваться из кольца.
Четвертое. Главная задача наших южных войск — разбить котельни-ковскую группу противника, силами Труфанова и Яковлева в течение ближайших дней занять Котельниково и закрепиться там прочно.
ВАСИЛЬЕВ
ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 126. Л. 215. Подлинник.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
Уже 14 декабря стало ясно, что противник превосходящими силами танков попытается задержать дальнейшее продвижение 57-го танкового корпуса за р. Аксай.
Корпус вел в это время бои с 4-м кавалерийским и 13-м танковым корпусами русских. На р. Аксай и в районе Красноармейск противник сосредоточил крупные силы.
6-я танковая дивизия отражала сильные атаки на западный фланг ее плацдарма в районе Заливский; при этом было уничтожено 46 танков противника.
23-я танковая дивизия, наступая из района Небыков на северо-восток, во встречном бою отразила атаку моторизованной бригады противника, в составе которой действовали тяжелые танки; после этого, продвинувшись через Самохин, она вышла к р. Аксай и захватила плацдарм у железнодорожного и шоссейного моста у Кругляков.
8-я румынская кавалерийская дивизия кавалерийского корпуса Попеску взяла Дарганов.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
С утра 14 декабря эти части, получившие еще на марше свои задачи, смело бросаются навстречу противнику, нанося контрудар на Верхне-Кумский.
Завязался огневой встречный бой механизированных частей. Населенный пункт был атакован 4-м механизированным корпусом с двух направлений: с одного он прорывался в населенный пункт, а с другого охватывал его справа. Одновременно из района Громославки 235-я танковая бригада с подчиненным ей отдельным танковым полком охватывала этот пункт с востока.
20-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада с подоспевшим головным 1378-м стрелковым полком 87-й стрелковой дивизии (остальные части, задержавшиеся на переправах через Волгу, были на подходе) развернулась левее (восточнее) 235-й танковой бригады на уровне Верхне-Кумского и остановила продвижение группы противника, наносившей удар восточнее Верхне-Кумского.
В результате стремительного контрудара передовые части противника были полуокружены и понесли большие потери в живой силе и технике (до 40 танков и много мотопехоты).
Под давлением наших частей противник оставил Верхне-Кумский и отошел на рубеж реки Аксай.
Первый контрудар войск внешнего фронта окружения — 4-го механизированного корпуса и 235-й танковой бригады — 14–15 декабря 1942 года в районе Верхне-Кумского против танковых соединений котельниковской группировки дал успешный результат. Это был характерный пример встречного боя, возникшего после прорыва противником внешнего фронта окружения с целью освобождения своей окруженной группировки.
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
В то время как 57 тк пытается добиться решающего успеха на восточном берегу Дона, противник удваивает свои усилия на западном берегу, чтобы разгромить наш фронт по реке Чир.
Он, по-видимому, оценил значение удерживаемого нами плацдарма в углу, образуемом реками Дон и Чир, и находящегося там моста через Дон. Начиная с 12 декабря его массированные атаки направляются на этот плацдарм и мост через Дон. 14 декабря мы вынуждены оставить мост, предварительно взорвав его.
Цитата(А.М.Василевский.Дело всей жизни. )
Чтобы сковать гитлеровцев на нижнечирском направлении и обеспечить правый фланг 51-й армии от удара с запада, утром 14 декабря перешла в наступление 5-я ударная армия.
К концу дня 7-му танковому корпусу совместно с 258-й и 4-й гвардейской стрелковыми дивизиями удалось сбросить вражеские силы с рычковского плацдарма и закрепить его за собой.
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
13 декабря 1942 года
Фюрер обдумывает, с учетом положения группы армий «Дон», вывести 1-ю танковую армию с Кавказа. В танковой группе Гота 6-я танковая дивизия продвинулась до Аксая. Генерал-фельдмаршал фон Манштейн сообщил, что он обеими наступающими танковыми дивизиями не может добиться решающего успеха и что он при сильно растянутых флангах не сможет обойтись имеющимися в его распоряжении силами. Фюрер решил, что 11-я танковая дивизия останется пока на своем месте – на плацдарме Чира, поскольку против него направлено сильное наступление противника, и что вместо нее к танковой группе Гота пойдет 17-я танковая дивизия.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 8:32
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Продолжение 2
15 декабряЦитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Первый контрудар войск внешнего фронта окружения — 4-го механизированного корпуса и 235-й танковой бригады — 14–15 декабря 1942 года в районе Верхне-Кумского против танковых соединений котельниковской группировки дал успешный результат. Это был характерный пример встречного боя, возникшего после прорыва противником внешнего фронта окружения с целью освобождения своей окруженной группировки.
15 декабря мы послали в Ставку следующую телеграмму:
«В связи с тем, что все резервы, нацеливавшиеся на юго-запад и группировавшиеся в районе Плодовитое, Зеты, совхоз Крепь, получили свое предназначение (т. е. израсходованы), Сталинградский фронт не имеет сейчас никаких резервов. Восточнее линии Ивановка, Аксай нет вообще ни одного человека. Если противник разовьет удар вдоль железной дороги на Абганерово и из района Цыбенко на Зеты, то он поставит войска фронта в крайне тяжелое положение, поскольку выйдет на растянутые и без того напряженно работающие тылы.
Нами принят ряд мер: из 64-й. армии взяты две дивизии, правда, очень слабые, и передвинуты в район Зеты, станция Абганерово с целью занять оборону по внешнему сталинградскому обводу до подхода резервов. При этом докладываю, что ведшие в течение трех дней напряженные бои 126-я и 302-я стрелковые дивизии были весьма малочисленны; сейчас ведут бои 4-й и 13-й мехкорпуса (Konstanten:он же 13 танковый ,по названию танковый - по штату механизированный).
14 декабря под Верхне-Кумским во встречном бою с каждой стороны участвовало примерно по 90 танков. 4-й мехкорпус вывел из строя 40 танков противника, потеряв 32 танка.
Такие же потери и в 13-м мехкорпусе. Положение очень напряженное. Прошу немедленно направить в мое распоряжение один мехкорпус в район Зеты, а также один танковый корпус и два стрелковых корпуса в район Ляпичев, Бузиновка, совхоз Крепь с задачей нанести удар с участка Шабалинский, Громославка на Котельниково».
Однако эта помощь могла быть оказана не раньше, как через 5–7 дней. Поэтому, несмотря на наш успех 14 декабря под Верхне-Кумским, положение продолжало оставаться крайне напряженным.
Ведь за два предшествующих дня (12 и 13 декабря) противник, прорвав наш внешний фронт, продвинулся на 50 километров.
Правда, на одном из флангов вражеского прорыва упорные действия 13-го механизированного корпуса сдерживали дальнейшее продвижение противника, отвлекая его танки;
зато на другом фланге прорыва, где действовал обескровленный 4-й кавалерийский корпус (товарища Т. Т. Шапкина), положение было критическим: восполнить потери корпуса было совершенно нечем, никаких, ни кавалерийских, ни других резервов у нас не было. Угроза деблокирования окруженных по-прежнему оставалась вполне реальной.
Для создания более прочной обороны по рубежу реки Аксай было приказано к исходу 15 декабря отвести 4-й кавалерийский корпус и остальные части правого крыла 51-й армии. Они заняли рубеж Городской, Перегрузный. Части левого крыла в этот период успешно отражали попытки врага прорвать наш фронт и на этом участке.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
. Постоянное опасение 57-го танкового корпуса за тыл и фланги увеличилось, когда 15 декабря 23-я танковая дивизия была вынуждена бросить свои моторизованные части против атакующих танков и пехоты противника, неожиданно появившихся в районе Кашара (7 км юго-западнее Самохин). Передовые части дивизии захватили еще один плацдарм — у населенного пункта Шестаков (5 км западнее Кругляков). 6-я танковая дивизия в это время завязала танковые бои с противником, атаковавшим силами трех танковых бригад танковый полк, посланный в район Верх.
Кумский на помощь войскам, ведущим тяжелые бои. После тяжелых боев, в которых полк понес большие потери, не добившись никаких результатов, он пробился обратно к плацдарму в Заливский, куда прибыл как раз вовремя, чтобы успеть нанести удар в тыл танкам противника, атаковавшим плацдарм с запада.
Полк потерял 23 танка.Кавалерийский корпус Попеску взял Шарнутовский, группа Бишофа — Шошелдакин. В этот день по приказу командования армейской группы Гота был оставлен мост в Верх.-Чирская; на протяжении многих дней на небольшом плацдарме у моста велась круговая оборона. Оборонявшиеся войска теперь уже подвергались атакам танков противника не только восточнее Дона, но и с запада. Этот плацдарм оборонялся так упорно в связи с тем, что существовал план, по которому в рамках общего наступления для освобождения 6-й армии крупные силы должны были выступить также и с этого плацдарма. Намеченные, однако, для этого дивизии 48-го танкового корпуса были использованы в качестве резервов для отражения сильных атак противника на рубеже р. Чир, и использовать их для наступления с этого плацдарма на северо-восток оказалось невозможным.
Операция "Малый Сатурн"Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
Одновременно с этим вырисовывается новая угроза в районе большой излучины реки Дон. 15 декабря нами была обнаружена явная подготовка противника к наступлению перед левым флангом группы армий «Дон» и правым флангом группы армий «Б».
Цитата("Д.Д.Лелюшенко.Москва-Сталинград-Берлин-Прага.Записки командарма")
(генерал Д.Д.Лелюшенко в декабре 1942 командующий 3 гвардейской армией)
Командующий Юго-Западным фронтом в соответствии с директивой Ставки поставил войскам следующие задачи:
«Ликвидация сталинградской группировки противника затянулась. Противник настойчиво ведет атаки из района Нижне-Чирской и Котельникова в северо-восточном направлении.
В целях быстрейшей ликвидации сталинградской группировки противника Ставка приказала Юго-Западному фронту нанести удар в общем направлении на юго-восток через Нижний Астахов на Морозовск с ближайшей задачей силами 1-й и 3-й гвардейских армий уничтожить 8-ю итальянскую армию и далее наступать в направлении Морозовск».
К этому времени в состав нашей 3-й гвардейской армии входили: 1-й гвардейский механизированный корпус, 14-й стрелковый корпус (159, 203, 266 и 14-я гвардейская стрелковые дивизии), 197, 278 и 50-я гвардейская стрелковые дивизии, 90-я и 94-я отдельные стрелковые бригады, 22-я мотострелковая бригада, 243, 114 и 119-й танковые полки, 1110, 1092, 213-й пушечные артиллерийские полки, 320-й и 877-й гаубичные, 870, 210 и 525-й истребительно-противотанковые, 426, 1249, 532 и 1243-й артиллерийские полки, 1257, 579 и 1114-й артиллерийские полки противовоздушной обороны, 60-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион, 101-й, 103-й минометные полки, 58-й гвардейский минометный полк, 2 мотоциклетных батальона.
По данным разведотдела штаба фронта, перед фронтом 3-й гвардейской армии занимали оборону 2-я итальянская пехотная дивизия, 7, 9 и 11-я пехотные дивизии румын; 62, 249, 298-я немецкие пехотные дивизии, располагавшие 100-150 танками. Кроме того, противник продолжал подтягивать свежие силы в район Кружилина, Вислогубова.
В соответствии с директивой фронта нам ставилась задача прорвать оборону противника на участке Боковская, Краснокутская и развить наступление в общем направлении на хутора Верхне-Чирский, Нижний Астахов, Кашары навстречу войскам 1-й гвардейской армии, охватывая с юга оперативную группу противника «Холлидт», 8-ю итальянскую армию и остатки 3-й румынской армии; в дальнейшем наступать в общем направлении на Морозовск и к концу операции стрелковыми соединениями выйти на рубеж Никольская, Тацинская, Морозовск. С воздуха армию поддерживал 1-й смешанный авиационный корпус под командованием генерал-майора авиации В. И. Шевченко.
Справа 1-я гвардейская армия должна была силами 5 стрелковых дивизий и 2 танковых корпусов нанести удар из района осетровского плацдарма на Дону близ Верхнего Мамона в направлении Маньково-Калитвенская-Дегтево-Тацныская-Морозовск с целью окружения и уничтожения во взаимодействии с 3-й гвардейской армией основных сил 8-й итальянской армии и оперативной группы «Холлидт». К концу операции стрелковыми войсками этой армии предстояло выдвинуться на рубеж Марковка, Никольская, Чертково, а танковыми корпусами выйти в район Тацинской и Морозовска.
Сосед слева — 5-я танковая армия — должен был во взаимодействии с 5-й ударной армией Сталинградского фронта уничтожить противника в районе ст-цы Нижне-Чирской и Тормосино, ни в коем случае не допуская прорыва неприятеля из этих районов на соединение с окруженной вражеской группировкой. В дальнейшем 5-й танковой армии П. Л. Романенко предстояло развивать наступление на Морозовск, Ильинку, Тацинскую, Лихую.
Накануне наступления военным советом, штабом армии, командующими и начальниками родов войск, командованием соединений была проделана большая работа по планированию, организации и осуществлению операции: проведены занятия с частями и подразделениями на местности, подобной той, на которой предстояло выполнять боевую задачу...
На направлении главного удара каждая дивизия должна была наступать в полосе шириной 3 км. На каждый километр фронта выделялось здесь 70 артиллерийских стволов и 18 танков непосредственной поддержки пехоты с учетом танков 1-го гвардейского механизированного корпуса. Это давало нам, по ориентировочным подсчетам, полуторное или двукратное преимущество над противником на избранном для удара участке. Мы полагали, что это обеспечит успех.
Подготовка к проведению операции «Малый Сатурн» велась напряженно. Штаб армии, командующие и начальники родов войск и служб, весь коллектив полевого управления армии и соединений творчески подошли к организации предстоящего важного наступления.
Войскам армии были поставлены следующие задачи:
14-му стрелковому корпусу генерала Ф. Е. Шевердина, объединявшему 203, 266, 159 и 14-ю гвардейскую стрелковые дивизии, и стрелковым дивизиям, не входившим в его состав, — 197, 278, 50-й гвардейской — прорвать оборону противника перед своим фронтом и развивать наступление в общем направлении на юго-запад, а после соединения с 1-й гвардейской армией в районе Кашары 14-му корпусу повернуть на юг в направлении Морозовска.
1-му гвардейскому механизированному корпусу генерал-лейтенанта И. Н. Руссиянова войти в прорыв в полосе 14-го стрелкового корпуса, в первый день операции овладеть Каргинской, частью сил развивать наступление на запад, соединиться с частями 1-й гвардейской армии ориентировочно в районе Кашары, на третий день овладеть городами Морозовск и Чернышковский, перерезав железнодорожную линию Лихая-Сталинград, и захватить аэродромы.
1-му смешанному авиакорпусу предстояло прикрыть сосредоточение ударной группировки армии и обеспечить наступление главных сил, в первую очередь 1-го гвардейского механизированного корпуса.
Войска получили 3 комплекта боеприпасов, зенитная артиллерия — 6, горючего — 2,5 заправки, продовольствия — 9 суто-дач.
Начало наступления намечалось на 16 декабря. Артиллерийскую и авиационную подготовку предполагалось начать в 8 час. утра и продолжать до 9 час. 30 мин.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 8:38
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Продолжение 3
16 декабряЦитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
С утра 16 декабря наши части, добившиеся успеха в бою 14–15 декабря, продвинулись к югу от Верхне-Кумского и по рубежу южнее и юго-восточнее этого пункта организовали противотанковую оборону. Гитлеровцы, приведя в порядок главные силы двух танковых дивизий, наступавших в первом эшелоне, в 10 часов утра 16 декабря снова перешли в наступление на Верхне-Кумский.
На только что названном рубеже сразу же разгорелся сильный танково-артиллерийский бой.
Несмотря на то что противник имел большое преимущество в силах, особенно в танках, упорство наших войск, беспримерная стойкость и храбрость воинов 4-го механизированного корпуса, 235-й танковой бригады, 20-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады, 55-го отдельного танкового полка, 1378-го стрелкового полка 87-й стрелковой дивизии не позволили противнику развить успех. 6 дней на этом рубеже не затихали бои.
Верхне-Кумский несколько раз переходил из рук в руки. Все части в этом неравном бою проявили исключительный героизм; особенно выделились 1378-й стрелковый полк (командир полка подполковник М. С. Диасамидзе) и 55-й отдельный танковый полк (командир полка подполковник А. А. Асланов).
В этих боях отличились также 235-я танковая бригада (командир полковник Д. М. Бурдов) и 20-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада (командир майор П. С. Желамский).
Эти части и соединения, сражаясь до последнего снаряда, до последнего патрона, выдержали упорный шестидневный бой, но ни на шаг не отступили перед врагом. В боях они потеряли почти всю материальную часть, которая была разбита или раздавлена. Высокий героизм проявил личный состав 20-й бригады, хотя и понес огромные потери в людях и материальной части; задержав продвижение противника на своем участке, он нанес врагу большой урон, не отдав ему ни одного метра занятого им участка.
Очень тяжелые бои в районе Кругликов, Жутово вели две бригады 13-го механизированного корпуса (командир генерал Танасчишин) и совершенно ослабленные 302-я стрелковая дивизия (командир полковник Макарчук) и 126-я стрелковая дивизия (командир полковник Сычев). Против них враг бросил в наступление свежую авиационно-полевую дивизию, группу полковника Панвитц, поддержанных танками и румынским армейским корпусом.Здесь уместно упомянуть о следующем эпизоде.
В период этих тяжелых боев в районе Жутово стойко оборонялся малочисленный отряд автоматчиков (до 50 человек) из 126-й стрелковой дивизии, поддержанный двумя танками и одним орудием. Почти неделю эта горстка советских людей сражалась в полуокружении. Враг неоднократно бросал в атаку мотопехоту с танками. Несколько раз атакующие врывались на окраины, но каждый раз вынуждены были откатываться назад.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
16 декабря атака танков корпуса, входивших в бригаду Гюнерсдорфа, на Верх. Кумский окончилась неудачей. В Верх. Кумский находились в окружении части 6-й танковой дивизии.
Атака была отражена в результате массированного применения противником новых хорошо замаскированных противотанковых средств.
Напротив, 6-й танковой дивизии удалось разбить две танковые бригады русских (проникших на западный фланг у Заливский) и занять населенный пункт Водянский.
К середине дня плацдарм 23-й танковой дивизии севернее Кругляков был атакован крупными силами танков; его удалось удержать, лишь введя в бой последние резервы. Для отражения все усиливавшихся атак против восточного фланга корпуса севернее р. Аксай было необходимо использовать все силы 23-й танковой дивизии; таким образом, продолжать наступление могла лишь 6-я танковая дивизия.
Операция "Малый Сатурн".Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления")
16 декабря начали наступление войска Юго-Западного фронта и 6-я армия Воронежского фронта с целью разгрома противника в районе Среднего Дона и выхода в тыл тормосинской группировки.
1-я гвардейская армия под командованием генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова, 3-я гвардейская армия под командованием генерал-лейтенанта Д. Д. Лелюшенко (к этому времени 1-я гвардейская армия была разделена на две армии: на 1-ю и 3-ю гвардейские), 6-я армия под командованием генерал-майора Ф. М. Харитонова (переданная в состав Юго-Западного фронта и усиленная 17-м танковым корпусом П. П. Полубоярова), разгромив 8-ю итальянскую армию, стремительно развили удар в общем направлении на Морозовск.
В первом оперативном эшелоне, таранным ударом опрокидывая сопротивление врага, наступали 24-й и 25-й танковые корпуса и 1-й гвардейский механизированный корпус. Уступом справа в район Миллерово выходили 17-й и 18-й танковые корпуса.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни.")
...наступление Юго-Западного и Воронежского фронтов началось 16 декабря. Главный удар наносился 6-й и 1-й гвардейской армиями на их стыке.
Встречный удар наносила 3-я гвардейская армия Юго-Западного фронта. Ближайшей целью являлся разгром 8-й итальянской армии и оперативной группы «Холлидт».
После этого в результате нового удара подвижных корпусов по сходящимся направлениям (на Тацинскую и Морозовск) 1-й и 3-й гвардейским армиям предстояло выйти в тыл фашистским войскам, предназначавшимся для участия в освобождении окруженной группировки Паулюса.
Цитата("Н.Н.Воронов.На службе военной")
(Генерал Н.Н.Воронов. В середине декабря 1942 представитель Ставки ВГК на Воронежском и Юго-Западном фронтах)
В ночь на 16 декабря пришлось работать особенно напряженно. Звонки не давали покоя, да и сам частенько обращался к телефону, чтобы лишний раз убедиться, предусмотрены ли все мелочи и детали наступления.
Рассветало медленно. Плохая погода могла снизить эффективность нашего артиллерийского огня, помешать боевой работе авиации....Артиллерийская подготовка началась в густом тумане.
С наблюдательных пунктов ничего не было видно, но во вражеском расположении стоял сплошной, несмолкаемый гул от разрывов наших снарядов и мин.
Первые минуты артподготовки, особенно в таких «слепых» условиях, всегда вызывали у меня сильное волнение и опасения — не откроет ли противник ответный артиллерийский огонь по нашим войскам? На этот раз вражеская артиллерия молчала.
Началась атака пехоты и танков.Завязался бой на плацдарме, на этом маленьком «пятачке».
Когда наши танки ворвались на передний край обороны противника, они вдруг стали подрываться на минах. Оказалось, что здесь в ряде мест мины лежали как бы в три этажа: первый был положен итальянцами еще в летних условиях, второй — в осенних, а третий — с началом зимнего периода.
Потери в танках, конечно, сказались на действиях пехоты. Бой стал принимать затяжной характер. Выяснилось, что оборона противника здесь оказалась намного глубже, чем мы предполагали. Наша артиллерия и авиация напрягали все свои силы, чтобы надежно обеспечить прорыв.
С утра, пользуясь туманом, бомбардировщики смело летали над боевыми порядками врага без прикрытия своих истребителей, которых у нас недоставало. Командующий 17-й воздушной армией, действовавшей на данном направлении, генерал-лейтенант авиации С. А. Красовский решил прикрывать свои бомбардировщики штурмовиками. Его инициатива была одобрена.
В воздухе все шло благополучно. Противник долго не мог догадаться, что за самолеты ходят вместе с бомбардировщиками и прикрывают их своим пушечным огнем.
Во второй половине дня, когда туман стал быстро рассеиваться, в воздухе появились истребители противника и сбили четыре наших самолета-штурмовика. С этого момента наш вынужденный эксперимент оказался полностью исчерпанным. Генерал Красовский сразу же дал команду прекратить сопровождение бомбардировщиков штурмовиками и вместо них послал истребителей.
Но в этот момент, к сожалению, нашлись люди, которые хотели обвинить С. А. Красовского в неправильном использовании авиации в бою и гибели четырех самолетов.
Мне пришлось вмешаться и защитить генерала от несправедливых обвинений.
Короткий зимний день быстро пролетел. Незаметно подкрались сумерки. Бой продолжался. Пехота и танки медленно, но верно прогрызали оборону противника.
К концу дня мне доложили, что на минах подорвалось около двадцати наших танков. Я приказал продолжать «прогрызать» оборону противника, ночью бой не прерывать, а, наоборот, усилить нажим на врага.
Цитата("Д.Д.Лелюшенко.Москва-Сталинград-Берлин-Прага.Записки командарма")
Утром 16 декабря .... После артиллерийского огня началась атака.
На участке 14-го стрелкового корпуса из-за плохой видимости артиллерийская подготовка продолжалась всего 30 мин., поэтому значительную часть огневых точек на переднем крае и в глубине подавить не удалось.
Авиационная подготовка не проводилась из-за густого тумана. Метеорологические условия явились главной причиной того, что в первый день мы достигли ограниченного успеха. ....
Цитата("М.И.Казаков")
(В декабре 1942 начальник штаба Воронежского фронта)
Утром 16 декабря началась артиллерийская подготовка. Мы следили за ней с наблюдательного пункта на окраине деревни Гороховка.
Особенно сильное впечатление произвели на меня гвардейские минометы. Их в этот раз было довольно много: только в полосе 6-й армии действовало до десятка дивизионов М-30 и несколько полков М-13. После такой обработки переднего края обороны противника можно уверенно начинать атаку. Не беда, что из-за морозного тумана вплоть до 11 часов дня не могла действовать наша авиация.
Первые минуты атаки всегда напряженны. Пехота выбралась из траншей и идет по открытому полю на вражеские позиции, где совсем еще недавно гулял огонь нашей артиллерии. Какие силы остались там? Насколько удалось артиллеристам подавить огневую систему переднего края? Эти вопросы волнуют каждого.
Но вот стрелки с криком сура» ворвались в первую траншею. Завязываются беспощадные рукопашные схватки. Тут в дело идет все: и штык, и саперная лопата, И просто цепкие руки, хватающие противника за горло. Отвоевываются десятки, потом сотни метров родной земли. Затем противник вводит в бой резервы. Начинаются контратаки.
А тем временем на наблюдательных и командных пунктах ведутся отрывистые, часто нервные переговоры по радио и телефонам. Кто-то сообщает об успехе. Другой требует огневой помощи. Командные пункты на все реагируют, все принимают к сведению и требуют, настаивают, приказывают: вперед!
...Наступление 6-й армии протекало в целом неплохо. Сопротивление итальянцев было сломлено, и уже в первый день наши войска продвинулись на пять километров. Это не так мало, если на пути глубокий снег и довольно трудный для наступления рельеф местности.
Ведь войскам 6-й армии пришлось атаковать снизу вверх, преодолевая отлогий, но длинный подъем — от топографической отметки 100 до отметки 220.
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
16 декабря здесь начались атаки противника небольшими силами на отдельных участках. Нельзя было еще определить, хотел ли он только прощупать наш фронт перед решающим наступлением с целью прорыва, как он это часто делал, или же он хотел только приковать наши силы к этому участку, чтобы не дать нам перебросить силы с этого фланга на восточный берег Дона. Однако радиоразведка установила наличие новой армии противника (3 гвардейская армия), что позволило сделать вывод о намерении противника предпринять глубокий прорыв с далеко идущей целью -захват, Ростова.
Командование группы армий не имело возможности вести решительные боевые действия на левом фланге, когда еще приходилось добиваться освобождения 6 армии восточнее реки Дон. Оно вынуждено предпринять попытку избежать здесь боя. Чтобы действующая на этом фланге группа Холлидта могла выделить резервы, необходимые для ведения маневренной обороны, штаб группы армий потребовал отвести ее назад, заняв более короткий фронт и сохраняя при этом локтевую связь с правым флангом группы армий «Б».
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
16 декабря русские на нескольких участках прорвали фронт 8-й итальянской армии, занимавшей с сентября западнее 3-й румынской армии полосу Вешенская, район севернее Новая Калитва.
Главный удар противник наносил по обе стороны от Верхний Мамон, однако и у Казанская и западнее Вешенская противнику удалось вклиниться в наши позиции на большую глубину.
Так же, как и за несколько недель до этого на фронте 3-й румынской армии, благодаря хорошо налаженному взаимодействию между войсками, совершавшими прорыв, русские на разных участках вырвали из немецкого фронта целые куски и тем самым добились разгрома всей 8-й итальянской армии, начавшей беспорядочное отступление.Непосредственный удар по обороне, созданной на р. Чир, был нанесен 3-й русской гвардейской армией, которая, наступая из района западнее Вешенская на юго-запад, прорвала фронт на участке 1-го румынского армейского корпуса, расположенного на левом [103] фланге 17-го армейского корпуса, а также на правом фланге 8-й итальянской армии, и форсировала р. Чир северо-западнее Боковская.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Генерал-майор Шмидт стоял перед картой обстановки. По знаку командующего он начал свой доклад.
— Я только что говорил с начальником штаба группы армий "Дон" генералом Шульцем по коротковолновой радиостанции.
Он сообщил мне, что сегодня утром Красная Армия начала действия против правого фланга группы армий "Дон" и левого фланга группы армий "Б".
Вероятно, противник намерен прорваться по направлению к Ростову.
Сейчас положение еще неясно. LVII танковый корпус Гота ведет ожесточенные бои с крупными силами неприятеля и весьма медленно продвигается вперед.
Его авангарды ведут бои на участке Верхне-Кумский, Водянский, Кругляков, то есть примерно в 50 километрах от нашего южного участка.
Группа армий "Дон" снова предложила Главному командованию сухопутных сил разрешить 6-й армии прорыв из окружения.
Следовательно, мы должны считать, что в этой крайней критической обстановке главное командование войдет наконец в наше положение.
Прошу начальника оперативного отдела и квартирмейстера доложить о том, как идет подготовка.
Сначала голос начальника штаба чуть дрожал от волнения, но к концу речи Шмидт успокоился.
Начальник оперативного отдела в своем выступлении добавил к вышесказанному:
— Наши 40-50 еще боеспособных танков сосредоточены вблизи намеченного места прорыва. Запаса горючего хватит не меньше чем на 30 километров.
Перед командиром танкового корпуса поставлена задача прорвать вражескую линию обороны и установить связь с LVII танковым корпусом.
Участок прорыва должен быть обеспечен с флангов, чтобы 6-я армия могла выбраться из котла. Вывод наших дивизий подготовлен на всех участках.....
Конечно, приготовления в районе Карповки не могли укрыться от наших войск. Простой солдат был на этот счет необычайно чуток.
Если медленное продвижение армии Гота породило известное уныние, то весть о готовящемся прорыве из котла, распространившаяся с быстротой ветра, вызвала новый подъем оптимизма.
Солдаты готовы были забыть обо всех мытарствах и жертвах, принесенных ими в последние недели, только бы выбраться из этой мышеловки.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 8:46
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Продолжение 4
17 декабряИз группы армий "Центр" на усиление группы армий "Дон" прибыла 17 танковая дивизия.Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
.....к 17 декабря, когда в бой восточнее реки Дон может, наконец, вступить 17 танковая дивизия, исход этих боев, шедших до сих пор с переменным успехом, еще не решен.
ОКХ, уступая постоянным настойчивым требованиям командования группы армий, наконец, передало ему эту дивизию, находившуюся в районе своей выгрузки позади левого фланга группы армий.
Но дивизии сначала пришлось совершить продолжительный марш до моста через Дон у Потемкинской и перейти по этому мосту, прежде чем она смогла принять участие в боевых действиях восточнее реки Дон.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
17 декабря создалась чрезвычайно критическая обстановка. Рано утром войска, оборонявшие плацдарм у Кругляков, были атакованы с востока получившей свежее пополнение 87-й русской стрелковой дивизией и танковой бригадой. Вклинившегося противника удалось отбросить только при поддержке 6-й танковой дивизии и авиации.
Вскоре после этого бригаде Гюнерсдорфа, которая как раз должна была выступить для нанесения решающего удара по танкам противника в районе Верх. Кумский, пришлось повернуть часть сил для борьбы с 40 танками противника, прорвавшимися с севера к Шестаков. После того как противник был отброшен на северо-восток, началось наступление танковой бригады на Верх. Кумский.
Но и это наступление окончилось неудачей из-за хорошо организованной противником противотанковой обороны; понеся тяжелые потери, бригада отошла назад.
Румынский кавалерийский корпус Попеску взял Сомин-Экин и впервые после 21 ноября закрыл брешь между 6-м и 7-м армейскими корпусами румын на рубеже Кануково, Сомин-Экин.
6-й румынский армейский корпус, имевший задачу овладеть районом нижнего течения р. Аксай, без боя занял Верх. Яблочный.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
эти дни наш штаб ожил: аппарат работал полным ходом — офицеры связи, телефонные разговоры, радиограммы, приказы, рапорты. Шмидт был особенно в форме. Паулюс почти ежедневно говорил по радио с фельдмаршалом фон Манштейном. Большую часть этих разговоров я слышал и застенографировал. Они мало чем отличаются друг от друга.
Паулюс добивался ответа на свои вопросы: какова обстановка у места советского прорыва к западу от Дона? Когда можно рассчитывать на приход деблокирующих войск?
Восстановлен ли на Чире сплошной устойчивый фронт? Приостановлено ли наступление противника? Скоро ли генерал Холлидт перейдет в контрнаступление?
Манштейн отвечал скупо, неконкретно, Паулюс сердился, что командующий группой армий "Дон", по-видимому, плохо информирован.....
Может быть, господин генерал, мы бы выручили Гота, если бы перешли в наступление и прорвались ему навстречу, тогда русские вынуждены были бы драться на два фронта и распылять свои силы?
— Это-то верно, Адам, но до сих пор Манштейн нам этого не разрешил. Он ведь должен санкционировать начало операции под кодовым названием "Удар грома".
Операция "Малый Сатурн"Цитата("Н.Н.Воронов.На службе военной")
Утром 17 декабря поступили благоприятные донесения о развитии успеха. Наши стрелковые корпуса с танками сопровождения при хорошем взаимодействии с артиллерией продвигались вперед и захватили много пленных и трофеи. Но танковые корпуса все еще продолжали следовать за наступающей пехотой.
Цитата("Д.Д.Лелюшенко.Москва-Сталинград-Берлин-Прага.Записки командарма")
Для обеспечения прорыва обороны противника утром 17 декабря пришлось уточнить цели и вновь организовать 30-минутную артиллерийскую подготовку. Сразу же за последним огневым налетом началась атака. Наиболее сильное сопротивление враг оказал на направлении главного удара (ст-ца Боковская). С особым упорством он удерживал и ст-цу Краснокутскую. Там оборонялись 294-я и 62-я немецкие пехотные дивизии, усиленные танками. В середине дня 14-й стрелковый корпус овладел рядом опорных пунктов, но полностью прорвать тактическую зону обороны противника ему не удалось.
Для осуществления прорыва тактической глубины обороны вместе со стрелковыми дивизиями 14-го стрелкового корпуса нами был введен в бой 1-й гвардейский механизированный корпус И. Н. Руссиянова.
Цитата("М.И.Казаков")
Во второй день наступление развивалось еще успешнее. Контратаки 385-й пехотной дивизии немцев и их же 318-го пехотного полка, а также бригады итальянских чернорубашечников были отбиты. Правда, в результате этих контратак части, наступавшие в направлении Новой Калитвы, продвигались несколько медленнее. Зато очень хорошо шли дела у тех, кто наступал на Писаревку.
Здесь нам удалось окончательно сломить сопротивление 5-й пехотной дивизии итальянцев, и к исходу дня 17-й танковый корпус овладел Писаревкой.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 8:50
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Продолжение 5
18 декабряЭтот день 18 декабря был днём кризиса всего сражения. Свободных сил у генералов А.И.Еременко и Н.И.Труфанова на этот день не было, все резервы фронта были 14-16 декабря введены в бой
и сражались у Верхне-Кумского и Коротково. В этот же день генерал Гот начал вводить по частям в бой 17 танковую дивизию.
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
18 декабря было днем самого серьезного кризиса.
Восточнее реки Дон 57 тк, несмотря на участие в бою 17 тд, так и не добился решающего успеха, который создал бы предпосылки для того, чтобы корпус быстро продвинулся в район сталинградского котла и обеспечил бы возможность 6 армии вырваться из окружения.
Дело, наоборот, выглядело так, что корпус будет принужден занять оборону, поскольку противник бросал против 57 тк все новые силы, снимаемые с внутреннего фронта окружения под Сталинградом.
18 декабря я направил в штаб 6 армии начальника разведки штаба группы армий, майора Генерального Штаба Эйсмана. Он должен был изложить командованию армии соображения командования группы армий относительно проведения операции по выходу из окружения, предпринять которую, несомненно, необходимо будет в ближайшее время....
Задача, поставленная 6 армии в приказе об операции «Зимняя гроза» от 1 декабря и заключавшаяся в том, что армия должна быть готова к продвижению в юго-западном направлении до реки Донская Царица с целью соединения с 4 танковой армией, теперь должна быть расширена.
Может оказаться необходимым, чтобы армия осуществила прорыв на большую глубину, чем предусмотрено планом операции «Зимняя гроза», вплоть до соединения с 4 танковой армией.
Если в плане операции «Зимняя гроза» было предусмотрено, что армия в соответствии с приказом Гитлера будет удерживать район Сталинграда, то в этом случае она должна будет по мере продвижения на юго-запад отходить из этого района от рубежа к рубежу.
Майор Эйсман должен был далее указать на то, что, по мнению командования группы армий, несмотря на все предпринятые усилия, нет возможности улучшить снабжение 6 армии по воздуху и тем самым обеспечить ей условия длительного пребывания в районе Сталинграда.
Результат миссии майора Эйсмана с целью выработки единства взглядов командования группы армий и командования 6 армии был мало утешительным.
На генерала Паулюса высказанные им соображения произвели должное впечатление, хотя командующий 6 армией и подчеркивал, насколько велики трудности и риск, связанные с предлагаемым штабом группы армий командованию 6 армии планом действий. В переговорах, которые майор Эйсман вел с начальником оперативного отдела и начальником тыла армии, они также, хотя и подчеркивали трудности, все же заявили, что в данной обстановке должно и следует по возможности скорее осуществить выход армии из окружения.
Но решающее влияние на позицию командования армии оказала точка зрения начальника штаба 6 армии, генерал-майора Артура Шмидта. Он заявил, что прорыв 6 армии в настоящее время исключен, так как подобное решение ведет к «катастрофе». Он сказал буквально так: «6 армия сможет удерживать свои позиции еще до Пасхи. Вы должны только лучше снабжать ее».
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Утром 18 декабря с нами связался комендант аэродрома в Питомнике.
— Только что прибыл офицер разведывательного отдела группы армий "Дон" майор генерального штаба Эйсман. Он просит прислать за ним машину.
Тотчас же была отправлена одна из дежурных легковых машин, через час майора принял генерал Паулюс, а вслед за этим — генерал-майор Шмидт.
Затем в убежище состоялась обстоятельная беседа между обоими генералами и представителем командования группы армий.
Я познакомился с Эйсманом — довольно поверхностно — во время совместного обеда. Это был очень молодой офицер, умный и сообразительный — таково было мое первое впечатление. С каким поручением он сюда явился? За столом об этом не было сказано ни слова. Я услышал только, что ему дан приказ в тот же день вылететь обратно в штаб группы армий "Дон" в Новочеркасске. "Молниеносный визит", — подумал я.
Эйсман пожелал после обеда еще переговорить с Эльхлеппом и фон Куновски. Я, как обычно, сопровождал Паулюса в его бункер.
Командующий предложил мне пройти вместе с ним в его рабочий кабинет.
— Вы, наверное, спрашиваете себя, Адам, что означает этот короткий визит молодого офицера. Манштейн поручил ему ввести нас в курс всей обстановки. Армия Гота натолкнулась на сильного, численно превосходящего противника. Она не сможет продвинуться вперед. По мнению главного командования группы армий "Дон", сомнительно, чтобы Готу удалось с имеющимися в его распоряжении силами прорвать кольцо окружения. Манштейн считает также, что возможность увеличить снабжение по воздуху исключена. Поэтому 6-я армия должна быть готова к контрудару.
— Я полагаю, господин генерал, мы к этому вполне подготовились. Когда мы должны выступить? Наиболее серьезным представляется мне положение с горючим. При его наличном запасе немногие имеющиеся у нас танки с трудом пройдут в боевой обстановке 30 километров. Между тем передовые отряды Гота отдалены от нас более чем на 50 километров. Распорядилось ли по крайней мере командование группы армий, чтобы горючее и снаряжение было переброшено по воздуху? Представляет ли себе Манштейн, каковы силы наших солдат? Знает ли он, что большинство в полуголодном состоянии?
— Вы сами сказали, что наши солдаты изнурены и что большая часть наших дивизий расположена на расстоянии свыше 40 километров от намеченного места прорыва.
Вспомните судьбу 94-й пехотной дивизии, которую Зейдлиц 23 ноября оттянул с Северного фронта. Точно так же противник обрушится и на наши измотанные и потрепанные войска и уничтожит их.
Нет, при создавшихся условиях было бы безответственно давать приказ о прорыве из окружения.
Я должен быть уверенным, что кольцо окружения будет прорвано извне или что Гот настолько к нам приблизился, что мы сможем в течение одного дня установить с ним связь.
Создать предпосылки для прорыва и назначить время для начала прорыва может только Манштейн.
До сих пор он в этом решающем вопросе все еще держится уклончиво. Я откровенно изложил Эйсману мою точку зрения и просил его столь же откровенно информировать Манштейна.
Ведь положение в котле за последние недели решительно изменилось. Считать нашу армию боеспособной можно только условно.
Я должен всем вам, господа, сообщить приятное известие. Сегодня наш 1-й адъютант полковник Адам за его участие в организации обороны на реке Чир, за проявленные им при этом самоотверженность и мужество награжден Рыцарским крестом. С этими словами генерал вручил мне высокую награду.
Заслуги полковника В.Адама ,вернувшегося 11 декабря в "котёл" кобязанностям адъютанта геерала Ф.Паулюса, немецким командованием были оценены по достоинству .
Плацдарм у Рычковского-ВерхнеЧирского сыграл ключевую роль в стабилизации немецкого фронта после 23 ноября и способствовал срыву сроков операции "Сатурн" в начале декабря. Цитата(А.М.Василевский.Дело всей жизни. )
18 декабря две стрелковые дивизии 2-й гвардейской армии развернулись по реке Мышкове, а 2-й гвардейский мехкорпус сосредоточился у совхоза «Крепь». Для удобства управления войсками Малиновскому переподчинили вступившие в бой южнее 4-й кавалерийский, 4-й механизированный корпуса и 87-ю стрелковую дивизию. Бои между реками Аксай и Мышкова и южнее продолжали развертываться с нарастающей силой.
18 декабря я направил Верховному Главнокомандующему донесение, в котором сообщал об обстановке на котельниковском и нижнечирском направлениях и излагал предложения по использованию 2-й гвардейской армии против котельниковской группировки врага. Над этими предложениями вместе со мной работал Р. Я. Малиновский.
Согласовали мы их и с командующим Сталинградским фронтом А. И. Еременко. Приведу часть второго пункта донесения, так как мне придется на него ссылаться:
«Прошу утвердить следующий план дальнейшего планирования и действия Яковлева.
В ночь на 21-е и 21-го развернуть гвардейские стрелковые корпуса Яковлева по реке Мышкова на фронте Нияше-Кумский — Капкинский и 2-й гвардейский мехкорпус сосредоточить в районе Перегрузный, Аксай, Шелестов и с утра 22.ХII перейти к активным действиям. 22.ХII гвардейские стрелковые корпуса, нанося главный удар в направлении Громославка, Шестаков и далее вдоль железной дороги на Котельниково, вместе с корпусом Вольского должны будут окончательно разгромить противника в районе Верхне-Кумский, очистить северный берег реки Аксай и выходом на южный берег реки Аксай закрепить его за собой. 2-й гвардейский мехкорпус из района Аксай, действиями по флангу и тылу противника через Дарганов, к вечеру 22.ХII должен будет, захватив сильным передовым отрядом Котельниково, главными силами выйти в район Пимен-Черни, Гремячая и тем самым прочно сесть на тылы группировки противника, действующей к северу от Котельниково. 23.ХII — ликвидация противника к северо-востоку от Котельниково, с сильным заслоном от 2-го гвардейского мехкорпуса в сторону Дубовское и с выходом гвардейских стрелковых корпусов к вечеру на линию Верхне-Яблочный — Пимен-Черни — Дарганов. 24.ХII — выход гвардейских стрелковых корпусов на линию Майорский — Котельниково — Поперечный о выброской 2-го гвардейского мехкорпуса и корпуса Вольского на реку Сал, седлая железную дорогу.
Обеспечение указанных действий Яковлева с востока возложить на армию Труфанова в составе 38-й, 302-й, 126-й и 91-й стрелковых дивизий, 2 танковых бригад, а в дальнейшем и кавкорпуса Шапкина, который в ближайшие дни начал выходить в район Плодовитое. Попова обязать 20.ХII ударом с северо-запада овладеть Нижне-Чирская и в дальнейшем совместными действиями с Романенко в направлении на Тормосин к вечеру 24.ХII выйти на реку Цымла...»
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
Подтянутая в этот район 17-я танковая дивизия форсировала р. Аксай в ее нижнем течении в районе Генераловский и 18 декабря быстро продвинулась к Восьмое марта (7 км западнее Верх. Кумский), где она разгромила атаковавшие русские танки, подбив 22 из них; введенные противником свежие силы (моторизованные и танковые части) вынудили дивизию прекратить продвижение.
6-я танковая дивизия медленно продвигалась вперед к юго-восточной окраине Верх. Кумский; однако в этот день овладеть им не удалось.
Операция "Малый Сатурн"Цитата("Д.Д.Лелюшенко.Москва-Сталинград-Берлин-Прага.Записки командарма")
..... в ночь на 18 декабря 1, 2 и 3-я гвардейские механизированные бригады 1-го гвардейского механизированного корпуса овладели Астаховым и на рассвете атаковали противника в ст-це Боковской. Смелый удар был нанесен здесь 20-м гвардейским танковым полком под командованием полковника Н. А. Сергеева. Автоматчики взвода Г. В. Филимонова первыми ворвались в Боковскую.
Танкисты-гвардейцы, увязав свои действия со стрелковыми подразделениями 14-й гвардейской стрелковой дивизии, быстро вышли во фланг и прорвались в тыл противника, уничтожив несколько орудий, пулеметов и минометов и до двух рот солдат. В горячей схватке с врагом командир полка коммунист Н. А. Сергеев погиб как герой. Танковая атака решила исход боя — Боковская была захвачена. Открывались ворота на оперативный простор.
Вслед за 1-м гвардейским механизированным корпусом начал развивать успех в направлении Кружилина, ст-цы Каргинской, а частью сил на юго-запад 14-й стрелковый корпус Ф. Е. Шевердина. В результате стремительного наступления к концу дня 18 декабря в упорных боях был занят нашими войсками ряд населенных пунктов: хутор Коньков, ст-ца Боковская, Старый Земцов и др.
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
18 декабря 1942 года
Русское наступление на фронте итальянской 8-й армии началось вчера утром и привело к глубокому прорыву на центральном участке. И на участке Холлидта противнику удалось прорваться к Чиру. Фюрер приказал отвести фронт на позиции по хорде. Его основной принцип во что бы то ни стало удерживать передовые линии, из-за беспорядочного отхода итальянцев, неприменим.
Немецко-итальянская танковая армия, которая с 11 декабря подвергалась атакам превосходящих сил британской 8-й армии на позициях Марса-эль-Брега, вчера отошла на запад.
В полдень итальянский министр иностранных дел граф Чиано и главнокомандующий маршал граф Каваллеро прибыли в «Волчье логово» для переговоров в сопровождении генерала Дейхмана, начальника штаба командования «Юг», и полковника фон Вальденбурга, заместителя немецкого генерала при штаб-квартире итальянских вооруженных сил.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 8:56
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Продолжение 6
19 декабряЦитата(А.М.Василевский.Дело всей жизни. )
19 декабря в 0 час. 50 мин. был получен ответ Верховного Главнокомандующего. Он утвердил наши предложения.
Утром противник ввел против 4-го механизированного корпуса, преобразованного 18 декабря в 3-й гвардейский механизированный корпус, свежую 17-ю танковую дивизию и, сосредоточив здесь до 300 танков, местами смял нашу слабую оборону и прорвался к реке Мышкове. Обстановка на поле боя достигла наивысшего напряжения. Соединения и части 2-й гвардейской армии, подходившие к линии фронта, с ходу вступали в бой. Все усилия врага были направлены к тому, чтобы прорвать нашу оборону на Мышкове. 19 декабря немецко-фашистским войскам местами удалось выйти на северный берег реки и даже занять там некоторые населенные пункты. Но их попытки расширить плацдарм успеха не имели.
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
На следующий день, 19 декабря, мы, наконец, обрели надежду, что обстановка в ближайшие дни восточнее Дона будет развиваться так, что намеченная командованием группы армий совместная операция двух армий будет иметь успех и приведет к освобождению из окружения 6 армии.
57 тк в этот день имел значительный успех. Ему удалось преодолеть рубеж реки Аксай и продвинуться дальше на север до реки Мышкова. Его передовой отряд находился в 48 км от южного участка внутреннего фронта окружения сталинградского котла. Наступил момент, которого мы ожидали с тех пор, как приняли здесь командование, момент, когда приближение деблокирующих сил предоставило 6 армии возможность вырваться из окружения.
Если 6 армия начала бы наступление с целью прорыва, в то время как 4 танковая армия продолжала бы продвигаться на север или, по крайней мере, по-прежнему отвлекала бы на себя значительные силы из внутреннего фронта окружения, то противник оказался бы в результате действий обеих армий на этом участке фронта между двух огней.
Открылась бы возможность создать коридор между 4 танковой армией и 6 армией, чтобы подвезти последней горючее, боеприпасы и продовольствие, необходимые для продолжения прорыва. Для этой цели командование группы армий держало наготове позади 4 танковой армии автоколонны с 3000 т названных запасов, а также и тягачи, которые должны были обеспечить подвижность части артиллерии 6 армии. Они должны были быть переброшены к 6 армии, как только танковые силы пробьют хотя бы временный коридор между ней и 4 танковой армией.
Если когда-либо с конца ноября, когда Гитлер запретил Паулюсу осуществить немедленный прорыв через недостаточно еще прочное кольцо вражеского окружения под Сталинградом, имелась возможность спасти 6 армию, то это было 19 декабря. Командование группы армий приказало воспользоваться этой возможностью несмотря на все связанные с прорывом 6 армии трудности и на угрожающую обстановку, сложившуюся на остальных участках фронта. Ниже мы рассмотрим, на какой риск шло при этом командование группы армий. Сейчас — между 19 и 25 декабря — речь шла о том, сможет ли 6 армия выполнить отданный ей приказ и выполнит ли она его.
Гитлер согласился с прорывом 6 армии на юго-запад с целью соединения с 4 танковой армией.
Но он по-прежнему настаивал на том, чтобы армия продолжала удерживать свой восточный, северный и западный фронт в районе Сталинграда.
Он все еще надеялся, что удастся пробить «коридор», через который можно будет снабжать армию под Сталинградом всем необходимым в течение длительного времени.
......
Когда я в одном довольно продолжительном телефонном разговоре пытался убедить Гитлера дать свое разрешение на прорыв 6 армии с оставлением Сталинграда, он постоянно возражал мне: «Чего же вы, собственно, хотите, ведь у Паулюса горючего хватит только на 20 или в лучшем случае на 30 км; он ведь сам докладывает, что в настоящее время вовсе не может осуществить прорыв».
Таким образом, мнению командования группы армий, с одной стороны, противостояло мнение Главного командования, которое в качестве обязательного условия прорыва в юго-западном направлении выдвигало удержание армией остальных участков фронта под Сталинградом, и, с другой стороны, мнение командования армии, которое считало прорыв, требуемый приказом группы армий, невозможным ввиду недостатка горючего. Принимая свое решение, Гитлер мог сослаться на командующего армией, который должен был бы взять на себя выполнение этой сложнейшей задачи.
Если бы Гитлер не имел в своих руках этого аргумента, он под давлением обстоятельств, возможно, все же отказался бы от своего требования удерживать Сталинград в любых условиях, даже в случае прорыва 6 армии на юго-запад. Но тогда, судя по всему, и генерал Паулюс посмотрел бы на это дело совсем другими глазами.
Он был бы освобожден от ответственности, связанной с тем, что ему приходилось действовать вразрез с прямым приказом Гитлера.
Я подробно рассмотрел причины, из-за которых командующий 6 армией не использовал представившуюся ему последнюю возможность спасения армии,
В течение недели, протекшей после отдачи командованием группы армий приказа 6 армии от 19 декабря, в котором требовалось немедленно начать прорыв, и решилась судьба этой армии.
О выдвижении 2 гв. армии на рубеж р. Мышкова Манштейну ,таким образом, 19 декабря не было известно.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
19 декабря противник, подтянув на этот участок(район Верхне-Кумского и Жутово ) свежую 17-ю танковую дивизию, смог продвинуться.
В этот день он наносил удар на широком фронте Ново-Аксайский, Антонов; наступали танковые дивизии.
Главный удар снова обрушился на 4-й механизированный корпус, 235-ю танковую бригаду, 20-ю истребительно-противотанковую бригаду, 55-й отдельный танковый полк и 1378-й полк 87-й стрелковой дивизии, которые занимали позицию в 6 километрах севернее реки Аксай. По нашим боевым порядкам, особенно на громославском рубеже, произвела мощный удар вражеская авиация (до полутора тысяч самолето-вылетов).
Танковые части противника под прикрытием авиации с ходу атаковали участок фронта на рубеже колхоз имени 8 марта, Нижне-Кумский, Заготскот в общем направлении на Черноморов.
Неоднократно повторявшиеся атаки противника отбивались, но в самом конце дня ценою огромных потерь противнику удалось выйти на рубеж реки Мышкова и овладеть районом Нижне-Кумский, Васильевка.В силу этого наши войска в районе Верхне-Кумского оказались в крайне тяжелом положении.
В связи с тем, что головные части 2-й гвардейской армии достигли к этому времени рубежа реки Мышкова, войскам 51-й армии было приказано отойти из района Верхне-Кумского к реке Мышкова. Остановленный упорным сопротивлением наших войск, противник уже не смог здесь продвинуться на север; переправиться через реку Мышкова ему также не удалось.
Помимо 4-го кавалерийского корпуса, пришлось отвести с фронта еще 4-й механизированный корпус, теперь уже переименованный за свои боевые заслуги в 3-й гвардейский механизированный корпус. Он также понес большие потери и был переброшен в район Тингутского лесничества для приведения себя в порядок и укомплектования пополнением.
В районах совхозов Крепь и имени Юркина, поселка Зеты был сосредоточен противотанковый резерв в составе истребительной противотанковой артиллерийской бригады, истребительного полка и двух полков гвардейских минометов.....Пришлось также снять с фронта и 13-й механизированный корпус, как потерявший боеспособность, и направить его в район Бага-Малан.
Оба механизированных корпуса, как понесшие большие потери, были выведены с расчетом быстро восстановить хотя бы частично их боеспособность и создать из них подвижную группу 51-й армии для глубокого охвата противника слева (с востока). Все это нам удалось сделать довольно быстро.
Дело в том, что до вывода механизированных корпусов из боя отдел укомплектования фронта получил от меня указание использовать для их укомплектования 3000 хорошо подготовленных солдат, собранных по распоряжению заместителя наркома товарища Щаденко из войск военных округов и направленных в Сталинград. Пока корпуса сосредоточивались в назначенных районах, пополнение подошло. Каждый корпус получил по 1500 человек. Каждая из бригад этих корпусов (их было три в каждом корпусе) получила по 500 отличных солдат, знатоков своего дела — снайперов, минометчиков, бронебойщиков. Кроме того, каждый механизированный корпус получил по 20 новых танков. К исходу 23 декабря корпуса были укомплектованы и получили задачу.
Цитата("Г.Н.Чухрай.Моя война")
(Г.Н.Чухрай - великий кинорежиссер, в войну офицер воздушно-десантных войск. Его 33 гв. стрелковая (воздушно-десантная) дивизия после вывода из Сталинграда в сентябре 1942 года ,переформировавшись в середине декабря 1942 , вернулась под Сталинград в составе 1 гв. стрелкового корпуса 2 гв. армии )
На нарах в телячьем вагоне солдаты пытались определить маршрут нашего эшелона. — Только бы опять не в этот ад, — говорили они, вспоминая бои в Большой излучине Дона и у элеватора в самом Сталинграде. — Второй раз такого не вынесешь! Но эшелон пришел опять в Сталинград. Нас выгрузили на станции Котлубань и приказали совершить марш-бросок на 70 километров.
Нас торопили. Для скорости выдали лыжи, на них можно быстро передвигаться. Но снег был покрыт неровной ледяной коркой. Двигаться на лыжах было трудно.
Сняли лыжи, погрузили на них всю свою амуницию и оружие и таким образом 70 километров преодолели в срок.
Теперь мы были во внешнем кольце окружения сталинградской группировки немцев. Нашей задачей было не пропустить танковую группу Гота, рвущуюся по приказу Манштейна на выручку окруженным. Есть хороший фильм Г. Егиазарова «Горячий снег». Там показаны эти бои. Они поистине страшны.
Но никакой кинематограф не может передать того, что было в действительности. Бои были жестокие, кровь делала снег красным.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=r3Qa6IYqZ9A#t=2415s (Есть реклама)
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=r3Qa6IYqZ9A#t=2981s
24 и 33 гв. стрелковые дивизии входили в 1 гв. стрелковый корпус 2 гв. армии.
Цитата("П.К.Кошевой.В годы военные")
(Генерал П.К.Кошевой командир 24 гв. стрелковой дивизии 2 гв. армии , будущий Маршал Советского Союза )
24-я гвардейская стрелковая дивизия покинула Волховский фронт 15 октября 1942 года. Мы знали, что направляемся в распоряжение Ставки Верховного Главнокомандования, но пока не имели представления о пункте назначения....
Нам не было известно, что противник оттеснил передовые части Сталинградского фронта, создал угрозу для советских войск на внешнем фронте окружения и рассчитывал вызволить 6-ю армию.
Ставка Верховного Главнокомандования еще утром 13 декабря 1942 года решила использовать 2-ю гвардейскую армию на котельниковском направлении, передав ее в состав Сталинградского фронта. За последующие сутки обстановка здесь значительно ухудшилась. Танковые дивизии противника стремительно развивали наступление.
14 декабря в 22 часа 30 минут представитель Ставки генерал-полковник А. М. Василевский получил официальную директиву, которая предписывала 2-ю гвардейскую армию форсированным маршем двинуть на юг и расположить в тылу частей, действующих против котельниковской группы противника...
Четыре дня форсированного марша на юг... Хутора встречаются редко. Повсюду голая степь с балками, которые тянутся к Дону или его притокам. Мороз стал крепким. Укрыться негде... На зубах бойцов скрипят песчинки — ветер несет их с полузанесенных просторов... Бойцы устали, похудели, но молчат, не ропщут... Война...
19 декабря — последний переход к реке Мышкова. Идем, как всегда, почти бегом. Но день принес неожиданности: навстречу стали попадаться войска. Бойцы шли понурив голову, двигалась артиллерия на взмыленных, утомленных лошадях, тарахтели санитарные повозки с ранеными... Почему мы — к фронту, они — в тыл? Я подошел к командирам отходивших частей с этим вопросом.
Отвечают: вынуждены оставить позиции, немцы прут танками и самоходками от самого Котельниково. Пехота у врага — на автомашинах. Удержать его не хватило сил.
Мы не укоряли: знали, что отходят после того, как сделали все возможное.
Вскоре еще немецкая авиация налетела: то бомбардировала, то сбрасывала листовки на плохом русском языке.
В них сообщалось, что блокада с окруженных под Сталинградом войск скоро будет снята, а нам, советским солдатам, пора сдаваться в плен.
Когда до Мышковой осталось не более двух-трех часов ходу, я выехал вперед, чтобы на местности уточнить сделанные ранее наметки расположения сил в обороне. Меня сопровождали два штабных командира. Дорога была хорошо накатана, и мы быстро приближались к цели......
Чтобы ориентироваться на местности, я держал перед собой карту. Где же Мышкова? Ей самое время показаться, но за стеклом тянулась скованная морозом однообразная [125] степь. Наконец слева мелькнула неширокая коричневая полоска земли — обнажение породы крутого берега реки.
В первую минуту, когда машина затормозила, мы даже опешили: так не вязался этот невзрачный ручей с понятием водной преграды — каких-нибудь 8–10 м ширины.
И то в половодье. Глубина, вероятно, была тоже невелика. Гладь воды скрыта льдом, перевитым космами снежной поземки.
Мы вышли из машины, сориентировались на местности. Сомнений не осталось: это был рубеж назначенной нам обороны. Одно радовало: берег наш был высоким, падающим к воде крутым обрывом — отличное противотанковое препятствие. Да и пехоте не легко его преодолеть. Противоположный берег пологий. От нас хорошо и далеко видно, а нас просмотреть не так-то просто.
Отход войск на северный берег реки Мышкова закапчивался, когда мы заметили у самого обрыва невысокого плотного человека в лихо заломленной папахе, бекеше и белых бурках. Он отчитывал лейтенанта в изорванном, опаленном полушубке, как видно, командира отходившего подразделения. Лейтенант был утомлен и бледен, едва держался на ногах.
Я подошел вплотную и услышал, как лейтенант заявил, что имеет приказание на отход, просит не мешать ему выполнять задачу. Заметив меня, человек в бекеше оставил лейтенанта. Мы взаимно представились. Оказалось, что это генерал Георгий Федорович Захаров — заместитель командующего Сталинградским фронтом, человек весьма горячий и не терпевший возражений.
Мое появление отвело грозу от лейтенанта. Узнав, что я командир свежей дивизии, подходящей к рубежу обороны, Захаров отпустил его. Тот бросился догонять свое подразделение.
С Захаровым мы уточнили рубеж обороны дивизии. Генерал показал следы оплывших и обвалившихся окопов, некогда отрытых для войск, защищавших Сталинград. Это и была та заранее подготовленная оборонительная позиция, о которой говорил мне И. И. Миссан по телефону.
— Давайте быстрее, — потребовал Г. Ф. Захаров. — Враг будет здесь с минуты на минуту.
Он простился, сел в машину, которая стояла в неглубокой балке, и уехал.
Теперь мне следовало, не теряя времени, осмотреться и уточнить решение на оборону дивизии. За рекой уже никого не было. Лишь три фигуры одиноко маячили в степи, приближаясь по дороге к Мышковой. Что это за путники там, где уже мог появиться противник? Их мерный шаг как-то не вязался с нервной обстановкой отхода и вызывал чувство тревоги.
Мы с командирами перебрались чуть назад от берега на небольшой гребень, где сохранились окопы и добротные пулеметные ячейки. Одна из них послужила нам наблюдательным пунктом. Пока мы подходили к ней, над головой прошла трасса пуль с немецких самолетов, пролетавших на восток. По всему чувствовалось, что выход 24-й гвардейской стрелковой дивизии надо сколь можно ускорять. Завершение отхода советских войск, требование Захарова, наконец, три одинокие фигуры, которые подходили к берегу реки и как бы ставили последнюю точку на том, что было ранее, — все это звало к действиям.
Размышлять долго не пришлось. Налетели фашистские самолеты. Прошли на бреющем полете, но нас не заметили: под плащ-палаткой с набросанным на нее снегом наблюдательный пункт сливался с местностью. Это — воздушные разведчики врага. За ними жди наземных...
Теперь все мое внимание было обращено на убегавшую к горизонту дорогу. Там начиналось движение. Откуда-то из глубины подходили немецкие танки. Их было не более десятка. Шли колонной. Километрах в двух от нас повернули влево. За этой колонной шла на отдалении другая, бесконечно длинная... Подобный грозе, доходил гул мощных моторов, почва, казалось, колебалась. Стальная армада шла тоже влево, на Васильевку.
Вскоре около роты танков повернуло на Нижне-Кумский. Три танка направились прямо к нам по дороге... Они шли уверенно, не останавливаясь... Затормозили у подбитой автомашины. Люки открылись, показались головы в шлемах. Раздалась чужая речь. На тихом ходу один танк приблизился к проходу, ткнулся носом: узко, не пройти... Мотор заработал на полные обороты — стальные чудовища покатили к Нижне-Кумскому.
Если танки не стали детально просматривать берег, значит, враг сегодня, вероятно, наступать не собирается, он надеется разведать нас завтра. Это лучше для дивизии, сумеем занять оборону и организованно встретить противника.
Мы снова стали наблюдать. От горизонта на Нижне-Кумский уже массой шли войска противника: танки, артиллерия, пехота на бронетранспортерах и автомашинах. Они втягивались в хутор и пропадали там за строениями и редкими деревьями.
— Может быть, немцы, на ночевку собрались, товарищ генерал? — спросил мой спутник. — Танки-разведчики, очевидно, доложили, что советские войска не обнаружены. До утра, значит, наступать не станут?
Предположения наши совпадали.
Тем временем колонны немецких войск исправно заворачивали на Нижне-Кумский. Видимо, там уже было тесно, и не всем опоздавшим достались теплые хаты.
В хуторе нарастал шум. То и дело раздавались крики и могучее рыканье моторов. А войска все прибывали и прибывали: артиллерия, пехота...
Стрелка часов подбиралась к 16... Светлого времени оставалось в обрез: декабрьский день короток. Наши полки еще не показались...
Всякие мысли приходили тогда в голову. Но главная все-таки возвращалась к Нижне-Кумскому.
«Если враг остановился на ночевку, — думалось тогда мне, — то завтра он нанесет организованный, мощный удар по нашей обороне, которую мы вынуждены будем создавать ночью, в темноте.
Это единственно возможный вариант. Ночь нас свяжет. Не придется на местности согласовать огни артиллерии, особенно на стыках частей и подразделений.
Нельзя будет определить с исчерпывающей полнотой, как действовать по танкам — основной силе врага.
Направление контратак разведать до деталей тоже, вероятно, не сумеем... Минные поля будем вынуждены ставить без точной привязки к местности...
Одним словом, положение складывается неприятное».Я посматривал на дорогу в тыл. Она была пуста...
А в Нижне-Кумском уже шумел настоящий базар. Лаяли собаки. Кое-где немецкие солдаты нестройно затянули какие-то песни. Из труб поднялись столбы дыма. Запах кизяка достигал нас...
В бинокль хорошо просматривалась ветряная мельница в Нижне-Кумском. Как и ранее, противник там не располагался. Почему он пренебрегает таким удобным пунктом наблюдения?
Не потому ли, что не собирается атаковать нас на реке Мышкова? Может статься, гитлеровское командование не допускает возможности выхода советских войск к Нижне-Кумскому и не подозревает, что мы в состоянии создать еще сегодня прочный оборонительный рубеж на этой ничтожно малой реке?
Было тогда о чем подумать, сидя в холодном окопе. Постепенно у меня складывалось твердое убеждение, что беспечность противника в Нижне-Кумском следует использовать, чтобы навязать ему нашу волю. В бинокль было видно, что никакого охранения за пределами хутора у фашистов нет. Только на северной окраине они что-то копали. Ориентируясь по звукам, можно было определить, что войска противника располагаются не компактно, по родам войск, а вразброс: очевидно, так, как успевали захватить хаты. Разбросанность усложняла гитлеровцам управление частями и подразделениями.
А что, если организовать под покровом ночи внезапный упреждающий удар? Пока впотьмах немцы разберутся, в чем дело, мы нанесем им потери, может быть, захватим хутор, спутаем фашистскому командованию карты... Такое нападение позволит нам временно вырвать у врага инициативу, выиграть время и организовать подлинно непреодолимую оборону.
Надо сказать, что я пытался гнать мысли о таком ударе прочь. Дивизии ведь была поставлена задача занять оборону по реке Мышкова, отнюдь не овладевать Нижне-Кумским.
Но... гнать-то гнал, а мысль меня не оставляла.
Мало того, анализируя снова и снова поведение противника, я все больше утверждался в том, что нанести противнику упреждающий удар и захватить Нижне-Кумский будет в данных условиях обстановки наиболее целесообразным решением......Опытные командиры понимали, что ночь и внезапность дадут нам большие преимущества перед противником. ..
— Удар надо хорошо организовать, чтобы не было авантюры, — присоединился я к товарищам. — Успеем ли?
....Здесь же, в траншее на безымянном гребне восточного берега реки Мышкова, мы коротко наметили план действий, и я поставил задачи полкам и артиллерии, связистам и инженерам....
Твердо договорились о времени атаки: насколько мне помнится, в 2 часа 30 минут..... Батальонам провели прямую телефонную связь с НП дивизии, установили радионаправления...
Мы вернулись на НП, когда зимний день кончился. Шло 19 декабря 1942 года, часы показывали всего 17.00. Ветер не стихал и гнал колючую поземку. Бойцы 70-го полка окапывались.
Теперь хаты хутора стали почти невидимы, но гвалт и шум в Нижне-Кумском все еще продолжались. По-прежнему из труб поднимался дым. В окнах виднелся свет. Автомашины ходили с зажженными фарами. Противник не ждал никаких осложнений обстановки. Это позволяло нам вести земляные работы на исходном положении без опасения быть обнаруженными противником.
..хаты хутора стали почти невидимы, но гвалт и шум в Нижне-Кумском все еще продолжались. По-прежнему из труб поднимался дым. В окнах виднелся свет.
Автомашины ходили с зажженными фарами. Противник не ждал никаких осложнений обстановки.
Это позволяло нам вести земляные работы на исходном положении без опасения быть обнаруженными противником.Что-то необычное в поведении немецких войск было и кроме шума.
Я долго не мог определить, в чем именно состоит эта необычность. Потом понял, что враг не пускал осветительные ракеты. Не было их мерцающего, мертвенного блеска, который привыкли видеть всегда, когда противник останавливался на ночь. Такая беспечность могла проистекать только из уверенности гитлеровских командиров в полной их безопасности.
Замысел удалось выполнить. Группа Казака проникла на хутор, заняла пустовавшую мельницу и установила пулемет наверху.
Приближалось самое глухое время ночи: часы показывали 2 часа 30 минут.
В Нижне-Кумском все было тихо. Мы с замполитом, начальником штаба и начартом всматривались в темные очертания хутора, ожидая атаки. Сапрыкин переговорил с Тонких: артиллеристы были полностью готовы. Наконец команда по телефону батальону Казака: «Вперед!» Артиллерия открыла огонь.
По-особому мощно гремели в ту ночь наши пушки.
Работать пришлось без пристрелки, но стреляли хорошо. Снаряды рвались в центре хутора, где располагалось, как мы думали, командование противника. В хуторе поднялась суматоха. Раздался грохот моторов фашистских танков. Враг пытался вывести их из-под обстрела. Суматоха на улицах перерастала в панику.
В это время батальон ворвался в расположение противника и косил метавшихся возле домов гитлеровцев. На окраине завязалась ожесточенная схватка. Особенно жаркий бой вела рота лейтенанта В. Ф. Кречетова, которая вышла к стоянке фашистских танков. Ее поддерживали огнем минометчики лейтенанта Нургая Орумбекова.
Они не дали немецким танкистам завести застывшие на морозе моторы. Бойцы Кречетова действовали отважно и напористо, перебили экипажи двух десятков танков и повредили сами машины.
В центре хутора тем временем продолжали рваться снаряды нашей артиллерии. Гитлеровские начальники, не сумев навести порядок, бросились в легковые автомашины и пытались уехать из опасной зоны. В этот-то момент и заговорил пулемет капитана Казака и его боевых товарищей, занимавших ветряную мельницу.
Одну за другой они расстреляли три легковые машины с пассажирами. Это добавило страху противнику. Сопротивление гитлеровцев потеряло даже видимость организованности.
Они ретировались в отдаленную, южную часть хутора, куда еще не добрались наши бойцы. Но и отход для них не был прост.
Три бронебойщика — сержант Лодский и рядовые Фофанов и Болдырев — подбили два танка и автомашину противника, которые намеревались ускользнуть от возмездия.
Наблюдая за Нижне-Кумским, отвечая на доклады и отдавая приказания, мы не забывали посматривать на восток. Там на горизонте появилась чуть видная белая полоска — признак близкого рассвета. Пора бы иметь полные данные о результатах боя в хуторе, но их у меня все еще было мало. Невольно возникало чувство острого беспокойства. Каждые двадцать минут я брал трубку телефона 3-го батальона и говорил с Ясыревым. Тот откровенно докладывал, что противника побили много, но разгромлен ли он или пока нет — сказать не может: в темноте никак не разберется. Одно было ясно, что в отдельных местах хутора сопротивление врага заметно ослабело, а кое-где он уклоняется от боя и отходит в южную и западную части Нижне-Кумского. Комбат же все воевал в боевых порядках и на КП батальона не появлялся.
Время подошло к пяти часам. Думалось, что настал момент для моего перемещения в Нижне-Кумский. Там с рассветом я смогу оглядеться на месте и принять меры на случай осложнения обстановки. Главные силы дивизии еще не втягивались в бой, и парировать удары врага, если они состоятся, нам будет чем. Оставив Котика на НП, мы с Сапрыкиным, разведчиком и оператором сели в машину и по той дороге, по которой вчера подходили к реке немецкие танки, помчались на хутор.
На окраине Нижне-Кумского — сотни трупов вражеских солдат, разбитое немецкое вооружение, дымящиеся танки. От стальных коробок несло жаром и смрадом. Славно воевали бойцы батальона Казака!
Когда машина выбралась к ветряной мельнице, там уже находились раненный в руку и ногу С. Л. Казак, командир полка П. П. Ткаченко. Вскоре подъехал и Г. Е. Кухарев. Потерявший много крови комбат был бледен, но настроен решительно.
— Какие потери в батальоне? — спросил я его.
— Доложить точно пока не могу, — ответил он. — Но потери большие. Говорю об этом потому, что всю ночь был с бойцами в бою.
Постепенно мы осмотрелись и точно разобрались в обстановке. Потери в батальоне Казака составили почти половину его численности. Причина столь высоких потерь заключалась в том, что непосредственно в атакующих войсках нельзя было применить ни танки, ни артиллерию. Бойцам пришлось действовать в Нижне-Кумском лишь со стрелковым оружием в руках. Силы же врага были немалые, причем с танками и артиллерией.
В результате удара 3-го батальона 70-го полка враг был выбит из восточной части хутора, но сумел закрепиться в его западной и южной частях. Там и шел сейчас бой. Потери противника за ночь были весьма тяжелыми: многие сотни убитых и 65 танков. Это позволяло думать, что прийти в себя врагу удастся не сразу, тем более что и шок был у него, вероятно, не из легких.
Постепенно в Нижне-Кумский втянулись все силы 70-го и один батальон 72-го полка, вплотную к хутору был придвинут и 71-й полк. Противник активности не проявлял и, казалось, контратаковать не собирался. Это позволяло нам сохранять наступательный боевой порядок на случай развития успеха в направлении Верхне-Кумского. Конечно, во избежание каких-либо неприятностей мы надежно повсюду окопались.
Я забрался на верхнюю площадку ветряной мельницы и осмотрелся. В Верхне-Кумском находились крупные силы противника: танки и пехота.
Немецкая артиллерия развернулась на огневых позициях — жди фашистского гостинца. В районе Васильевки уже громыхало: там шел бой.
С наступлением дня я позвонил И. И. Миссану (командир 1 гв. стрелкового корпуса 2 гв. армии), намереваясь доложить о результатах ночной атаки.
— Что ты там натворил? — спросил он, не дав как следует сообщить обстановку. — Серегин звонил мне, что в Нижие-Кумском происходит какой-то тарарам.
Серегину это, конечно, на руку: вроде бы нажим врага получается не такой сильный. Но он и беспокоится: все ли у нас благополучно?
Я выждал, пока командир корпуса немного остынет, затем рассказал, как было дело, что нахожусь в Нижне-Кумском.
— Нигде так не врут, — заметил на это Миссан, — как на охоте и на фронте. Ты давай мне и письменный документ.
Я приказал Г. Б. Котику немедленно направить донесение в штаб корпуса.
Поскольку вскоре проявил беспокойство по поводу событий в Нижне-Кумском не только командир 98-й стрелковой дивизии полковник И. Ф. Серегин,
но и полковник И. М. Афонин — наш правый сосед, командир 300-й стрелковой дивизии, то пришлось связаться с ними и рассказать о ночном деле.
— Скажи правду, — просил Серегин, — где ты находишься? А то «хозяин» (он намекал на нашего комкора) меня упрекает, что плохо разворачиваюсь.
Я вынужден был еще раз чуть не клятвенно подтвердить, что сижу у ветряной мельницы в Нижне-Кумском.
Переговорил со мной и командир 33-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор А. И. Утвенко.
Из штаба армии не было ни звонков по телефону, ни вызова по радио. Вероятно, командир нашего корпуса доложил командарму о ночном бое достаточно полно.
Т.е. 24 гв. стрелковая дивизия сорвала удар свежей 17 танковой дивизии в направлении кратчайшего в тот момент расстояния до армии Ф.Паулюса.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
На рассвете 19 декабря 17-я танковая дивизия заняла высоты северо-западнее Верх. Кумский, в то время как 6-я танковая дивизия с трудом продвигалась, ведя бои с крупными силами противника, с южного и западного направления. Наконец, к середине дня, после шестидневных боев, Верх. Кумский был захвачен. При этом были уничтожены крупные силы противника, остатки их беспорядочно отступали на север. Преследуя противника, 17-я танковая дивизия во второй половине дня взяла Ниж. Кумский и в результате этого вышла на южный берег р. Мышкова.
Несмотря на прошедшие тяжелые бои, сопровождавшиеся большими потерями, 57-й танковый корпус после занятия Верх. Кумский продолжал преследование и ночью, стремясь овладеть плацдармами на р. Мышкова. Для этого в течение ночи танковая бригада Гюнерсдорфа должна была переправиться через реку в Васильевке, а 17-я танковая дивизия — в Громославке. Бригаде Гюнерсдорфа удалось ночью ворваться в Васильевку и захватить этот населенный пункт и мост, но на рассвете 20 декабря она вела уже тяжелые оборонительные бои с противником, атаковавшим при сильной поддержке артиллерии.
В то же время 17-я танковая дивизия была внезапно контратакована в Ниж. Кумский противником, пытавшимся добиться охвата ее фланга.
При отражении этих контратак дивизия понесла большие потери. Наступление на Громославку было сорвано...
Цитата("П.А.Ротмистров.Стальная гвардия")
19 декабря 1942 года распоряжением представителя Ставки А. М. Василевского 7-й танковый корпус был передан в оперативное подчинение 2-й гвардейской армии и сосредоточен в районе селения Пятый Таврический, в 10 — 15 километрах от переднего края обороны наших войск на котелъниковском направлении.
К тому времени корпус имел 92 танка, из них 20 КВ, 41 Т-34. Хотя по штату нам машин не хватало, корпус являлся достаточно боеспособным. Сила его была прежде всего в людях.
Личный состав соединения имел большой боевой опыт, хорошо освоил тактику ведения боев, верил в свое оружие и умел навязывать противнику свою волю.
Операция "Сатурн"Цитата("Д.Д.Лелюшенко.Москва-Сталинград-Берлин-Прага.Записки командарма")
19 декабря 1-й гвардейский механизированный корпус, выдвинул вперед 1-ю гвардейскую механизированную бригаду полковника Федора Васильевича Червякова, во взаимодействии с 197-й стрелковой дивизией М. И. Запорожченко полностью разгромил в районе Кружилина 7-ю пехотную дивизию румын. В итоге этот важный в тактическом отношении населенный пункт перешел в наши руки, было уничтожено до 2 тыс. солдат и офицеров врага, захвачено большое количество пленных, свыше 30 орудий, много минометов, пулеметов и боеприпасов, 2 вражеских боевых знамени.
Корпус Руссиянова в тот же день овладел Пономаревкой и Калиновским. Особенно отличились танкисты и мотострелки 2-й гвардейской механизированной бригады полковника А. Т. Худякова и 3-й гвардейской механизированной бригады полковника П. И. Горячева. Их части, выйдя в глубокие тылы 8-й итальянской армии, соединились с головными отрядами 1-й гвардейской армии в районе Кашары, завершив тем самым окружение главных сил 8-й итальянской, трех дивизий 3-й румынской армий и оперативной группы «Холлидт».
В уничтожении кружилинской группировки большую роль сыграл стремительный удар с северо-востока 197-й дивизии генерал-майора М. И. Запорожченко. Его головной полк под командованием подполковника Мизеева отрезал пути отхода противнику.
19 декабря 278-я стрелковая дивизия полковника Д. П. Монахова нанесла крупное поражение 11-й пехотной дивизии румын и продолжала развивать наступление на запад. Одновременно 50-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора А. И. Белова овладела населенным пунктом Фомин. В тот же день стрелковая дивизия генерал-майора Л. В. Ветошникова и 94-я стрелковая бригада полковника И. А. Краснова прорвали оборону 62-й немецкой пехотной дивизии, нанесли ей большие потери в живой силе и технике и продолжали наступление на запад.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 9:00
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Продолжение 7
20 декабря.Цитата(А.М.Василевский.Дело всей жизни. )
20 декабря главные силы 2-й гвардейской заканчивали свое сосредоточение и развертывание по северному берегу Мышковы.
В течение двух дней ни на минуту не стихали бои за каждую пядь степи. Населенный пункт Васильевна и другие неоднократно переходили из рук в руки.
И все же атаки врага были отбиты с огромными для него потерями.
Сражавшиеся у Громославки наши 98-я стрелковая, а у Васильевки 3-я гвардейская стрелковая дивизии потеряли свыше половины личного состава, но выстояли.
В те дни и часы здесь, на изрезанных балками Ергеньских буграх, решалась судьба Сталинградской битвы.
Цитата("П.К.Кошевой.В годы военные")
Весь день 20 декабря бой шел в пределах Нижне-Кумского. Но основные события развивались тогда не у нас, а в районе Васильевки, где рвались вперед главные силы наступающей группировки войск Манштейна.
Хотя удары гитлеровских танков были чрезвычайно мощными, 13-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора П. Г. Чанчибадзе не уступил им ни пяди земли и прочно удерживал рубеж реки Мышкова. Прорваться к окруженной под Сталинградом армии Паулюса врагу не удалось.
И. И. Миссан регулярно информировал об обстановке в полосе армии, понимая, как важно для нас быть в курсе событий. В Нижне-Кумском тем временем враг пришел в себя и прочно удерживал позиции. Большое количество танков и орудий, колючая проволока внаброс и таким же путем поставленные многочисленные минные поля в обороне противника вынуждали нас основательно готовить новый удар. Тем более что в районе хутора соотношение сил было не в нашу пользу. Как оказалось, ночной удар мы нанесли по частям свежей 17-й танковой дивизии — соединению мощному. Командовал дивизией весьма опытный генерал. Помню, что при опросе пленных мы никак не могли понять его фамилию. Пленные скороговоркой произносили очень длинно: «Фридо фон Зенгер унд Этерлин», слова сливались, и мы полагали, что нас вводят в заблуждение. Ожидая от фон Зенгера ответного хода, мы тщательно наблюдали за поведением противника. И действительно, разведка донесла, что в Верхне-Кумском сосредоточились немецкие танки и мотопехота с артиллерией. Отсюда назревала угроза танкового удара вражеских войск. Надо было удар сорвать. Главную роль в этом деле мы предоставили артиллерии.....Артиллерийский удар мы нанесли во второй половине дня, и, вероятно, он достиг цели: танковая атака 20 декабря так и не состоялась.
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
20 декабря 1942 года
Фюрер отказался от мысли сдать Сталинград. 6-я армия, учитывая ее сегодняшнее положение, при прорыве может продвинуться вперед не более чем на 30 километров, поэтому она не должна выступить преждевременно. С другой стороны, фюрер твердо намерен установить и поддерживать связь с 6-й армией. Чтобы целиком и полностью не зависеть от армии Гота, 6-я армия окажется в положении, когда ей придется при прорыве продвинуться вперед как минимум на 50 километров. Для этого ей необходимо подвозить 300 тонн снабжения ежедневно.
Операция "Сатурн"Цитата("Н.Н.Воронов.На службе военной")
В эти дни 8-я итальянская армия прекратила свое существование.
А всего только за два — три дня до этого Муссолини, выступая в Риме на собрании руководящих фашистских деятелей Италии, хвастливо заявил: «8-я итальянская армия, находясь на берегу Дона, высоко несет славные фашистские знамена и готова броситься в любой момент вперед для окончательного разгрома ненавистных красных войск».
Теперь хвастовство сменилось паникой. Один из командиров дивизий доносил командующему 8-й итальянской армией:
«Остатки дивизии отходят в беспорядке, потеряна вся артиллерия и другая боевая техника. С фронта, справа и слева — русские. Прошу Ваших указаний».
Я с большим интересом прочитал эту радиограмму и приказал усилить наблюдение за эфиром.
Через какой-то промежуток времени радисты перехватили ответ командующего армией: «Мужайтесь».
Наши войска продолжали захватывать пленных и многочисленные трофеи — вооружение, боеприпасы, машины, обмундирование, продовольствие.
На 200 километров по фронту была прорвана оборона противника, на десятки километров вглубь продвинулись наши наступающие войска.
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
Рано утром 20 декабря явился немецкий генерал, командир корпуса, которому был подчинен правый фланг итальянцев, и доложил, что обе подчиненные ему итальянские дивизии поспешно отступают. Причиной отступления явилось, по-видимому, известие о том, что на фланге уже глубоко вклинились 2 танковых корпуса противника.
Таким образом, фланг группы Холлидта был совершенно оголен.
Когда генерал Холлидт доложил об этом командованию группы армий, оно немедленно отдало приказ, чтобы упомянутый генерал (находившийся, собственно говоря, в подчинении группы армий «Б") любыми средствами остановил отступающие итальянские дивизии. Группе Холлидта было приказано по-прежнему удерживать свои позиции на верхнем Чиру и обеспечить свой фланг, расположив на нем уступом одно из своих соединений. Но в течение этого дня слабый фронт группы Холлидта также был прорван в двух местах. 7 румынская пд самовольно отступила. Штаб 1 румынского корпуса, которому был подчинен этот участок, в панике бежал со своего КП. Вечером 20 декабря обстановка в глубине за флангом группы Холлидта была совершенно неясна. Никто не знал, оказывают ли еще где-либо сопротивление итальянцы, которые раньше были соседями группы.
Повсюду в тылу группы Холлидта были обнаружены передовые отряды танков противника, они достигли даже уже важной переправы через реку Донец у города Каменск-Шахтинский.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 9:07
Зимний Шторм и Малый Сатурн
Продолжение 8
21-22 декабряhttp://militera.lib.ru/memo/russian/eremenko_ai2/17.html
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
К 22 декабря, изучив обстановку, мы решили вопрос не только о направлении главного удара, но также и о создании группировки.
В соответствии с нашим решением к этому времени заканчивалось сосредоточение войск на исходных рубежах.
22 декабря от представителя Ставки Верховного Главнокомандования товарища Василевского нам был доставлен план операции 2-й гвардейской армии,...
Изучая план, я пришел к заключению, что он, к глубокому сожалению, не соответствовал оперативной обстановке момента и ни в какой степени не увязывался со временем, которое предоставлялось нам этой обстановкой.
......в создавшихся условиях выбор времени и направления для удара по котельниковской группировке противника имел решающее значение, я не мог не поделиться [412] с Никитой Сергеевичем возникшими у меня сомнениями. Вопрос стоял так: или мы разобьем котельниковскую группировку, или противник сумеет прорваться к окруженным войскам. Предлагавшийся контрудар по котельниковской группировке противника с охватом и обходом ее с востока нарушал весь ход операции по разгрому окруженных войск. Осуществление подобного плана не только не сулило нам успеха, но было чревато крайне нежелательными последствиями.
Никита Сергеевич, внимательно выслушав мои доводы и согласившись с ними, предложил немедленно выехать во 2-ю гвардейскую армию, чтобы доложить Александру Михайловичу наше несогласие с наметками указанного плана, обсудить на месте наши соображения. Было решено просить товарища Василевского прибыть на командный пункт 2-й гвардейской армии.
Понятно, что возражать против решения старшего начальника (товарищ Василевский был тогда начальником Генерального штаба и официальным представителем Ставки) можно было лишь имея очень существенные основания. Но такие основания у нас были.Через 30 минут мы были уже в пути.
В чем же, однако, состояла разница между нашим замыслом и предложением товарища Василевского?
По плану, полученному нами, 2-я гвардейская армия должна была нанести свой главный удар в направлении Абганерово, Аксай, Дарганов и далее на Котельниково .
Такое направление удара вело к сложной перегруппировке войск, которую мы должны были произвести перед фронтом противника.
По существу это была рокировка войск, на которую потребовалось бы немало времени; помимо того, она обнажала наш правый фланг.
Так, при реализации этого замысла 7-й танковый и 2-й гвардейский механизированный корпуса, а также один стрелковый корпус должны были вначале передвинуться к востоку до линии железной дороги в районе Абганерово, а затем направиться к югу на Шелестов, Аксай, Перегрузный и далее на Дарганов и лишь после этого повернуть на запад — на Котельниково.
В соответствии с таким планом механизированные части при своем передвижении должны были описать дугу, чтобы выйти к слабому правому флангу противника, на котором были румынские части (полагаю, что не всегда возможно руководствоваться только этим принципом; важно суметь поставить свои войска в наивыгоднейшие условия по отношению к противнику).
При этом оставлялось выгодное направление для удара тоже по уязвимому и притом близкому левому флангу противника. Я уже не говорю о том, что в значительной степени нарушалась почти сосредоточенная группировка, нацеленная для удара с рубежа Черноморов, Громославка в общем направлении на Котельниково.
Для перегруппировки войск 2-й гвардейской армии в этих условиях потребовалось бы дополнительно минимум двое — трое суток, т. е. мы смогли бы осуществить удар не ранее 27, а возможно и 28 декабря. Но, как знать, может быть, этого времени и было бы достаточно противнику, чтобы подтянуть резервы, привести в порядок свои войска, сделать еще один нажим и соединиться с войсками 6-й армии. Ведь до нее оставалось не более 25–30 километров.Обстановка, таким образом, требовала от нас немедленных контрмероприятий, чтобы ни в коем случае не дать противнику отдыха после продолжительных и ожесточенных боев.Недостатки предложенного нам плана заключались не только в этом. Марш трех корпусов (стрелкового, танкового и механизированного) в указанном направлении протекал бы в очень трудных условиях: местность, по которой проходил путь рокируемых частей, характеризовалась сильно пересеченным рельефом; на ней имелось колоссальное количество оврагов, глубоких балок, в ту пору занесенных снегом; двигаться можно было лишь по дорогам, весьма малочисленным. Корпуса оказались бы в крайне тяжелом положении в отношении снабжения их горючим, которое мы для них получали тогда через Донской фронт, из района Качалино.
Все это могло задержать корпуса в пути, что вынудило бы стрелковые соединения наносить удар без поддержки танков и мотопехоты. Такая операция не могла не захлебнуться и не получила бы необходимого развития.Кроме того, рокировка 2-й гвардейской армии влево привела бы к перемешиванию войск 2-й гвардейской и 51-й армий, что стеснило бы действия войск этой последней. Выдвинутые в предложенный район корпуса 2-й гвардейской армии не смогли бы в дальнейшем принять участие в ударе на правом берегу Дона.
Здесь следует сделать еще одно замечание о предполагаемых действиях 2-й гвардейской армии. Как только командованию и штабу Сталинградского фронта стало известно о том, что 2-я гвардейская армия будет передана в состав фронта, началась работа по планированию ее действий. К описываемому моменту эта работа подходила к концу и, по сути дела, уже вылилась в определенный план разгрома группировки Гота силами гвардейцев в тесном взаимодействии с войсками 51-й армии при скрупулезном учете реальной обстановки. Поэтому весьма странным выглядело полученное нами решение, в котором совершенно не были учтены эти наши наметки.
Все эти соображения были мной изложены товарищу Василевскому в присутствии Никиты Сергеевича по прибытии в район сосредоточения 2-й гвардейской армии. Следует отметить, что товарищ Василевский воспринял критику, как подобает коммунисту, и тут же попросил меня изложить свои предложения. Я кратко сообщил суть нашего замысла. План предусматривал немедленное нанесение главного удара в направлении вдоль Дона на Котельниково. Такой удар приходился частично по левому флангу противника и мог быть осуществлен (силами четырех корпусов) в короткие сроки и не требовал проведения какого-либо маневра и перегруппировки сил и средств. Меня горячо поддержал Никита Сергеевич.
— Ну хорошо, — сказал товарищ Василевский, выслушав нас, — вы командующий фронтом, вы и решайте, как находите нужным.
Поддержка этого замысла Н. С. Хрущевым сыграла решающую роль в его принятии. Оценив оперативную обстановку, товарищ Хрущев быстро и точно определил наиболее верное, соответствующее данному моменту и сложившимся условиям решение и защитил его с партийной принципиальностью и прямотой. Так зачастую Никита Сергеевич решительно и бесповоротно отбрасывал все, что не помогало делу, и поддерживал то, что содействовало быстрому движению к цели.
Через полчаса собрались вызванные нами генералы: командующий 2-й гвардейской армией товарищ Малиновский, командиры корпусов и другие. Присутствовали также товарищи Н. С. Хрущев и А. М. Василевский. Прежде чем поставить задачи, я задал несколько вопросов товарищу Малиновскому и командирам корпусов с целью выяснения готовности войск. Все в один голос доложили, что будут готовы только 25 декабря. Разъяснив, что это будет поздно, я назначил начало действий на 24 декабря.
http://militera.lib.ru/memo/russian/vasilevsky/16.html
Цитата("А.М.Василевский. Дело всей жизни.")
Основная роль при выполнении этой, еще более ответственной задачи, имевшей целью окончательный разгром группировки Манштейна, в основном возлагалась на ту же 2-ю гвардейскую армию. Одновременно левее готовились к наступлению 51-я армия с 3-м гвардейским механизированным и 13-м танковым корпусами, а правее — 5-я ударная армия.
Ожесточенные бои с наседавшим врагом на берегах Мышковы вынудили перенести наступление с 22 на 24 декабря.
Пришлось дополнительно усилить 2-ю гвардейскую армию прибывшим из резерва Ставки 6-м мехкорпусом и передать ей же из 5-й ударной армии 7-й танковый корпус;
3-й гвардейский мехкорпус (бывший 4 мехкорпус), который предполагалось использовать, 22 декабря был выведен для срочного доукомплектования танками, после чего он в первые же дни операции был передан на усиление 51-й армии.
В течение всего периода подготовки операции я находился в Верхне-Царицынском, на КП 2-й гвардейской армии.
Вместе с командармом Малиновским мы внимательно следили за обстановкой, часто бывали в войсках. Анализируя события, мы полагали, что, как только яростные атаки врага будут приостановлены, гвардейские стрелковые корпуса армии в соответствии с утвержденным Ставкой планом с рубежа Шабалинский — Громославка — Капкинский нанесут удар и совместно с правофланговыми войсками 51-й армии разгромят основные силы врага между реками Мышковой и Аксаем. Главная роль отводилась 1-му гвардейскому стрелковому и 7-му танковому корпусам на правом фланге армии.
2-й гвардейский и 6-й механизированный корпуса намечалось вывести не позднее вечера 24 декабря в район Аксай — Перегрузный, чтобы нанести удар по слабо прикрытому румынскими войсками флангу 57-го танкового корпуса немцев, а затем, развивая успех в юго-западном направлении, перекрыть пути отхода противника.
Все наши предположения и намерения своевременно докладывались Ставке. Никаких существенных поправок или тем более изменений в утвержденный Ставкой 19 декабря замысел операции и в план ввода в сражение 2-й гвардейской армии для разгрома войск Манштейна они не вносили и предусматривали лишь усиление охватывающего удара по флангу врага с востока, с выходом на его коммуникации в районе Котельникова. 23 декабря в Верхне-Царицынский прибыл командующий Сталинградским фронтом А. И. Еременко. Мы обсудили с ним план наступления.
Сведения, полученные от пленных, свидетельствовали, что с утра 24 декабря можно было ожидать возобновления ожесточенных боев за северный берег Мышковы.
Однако наши планы уже ничто не могло изменить: завершение сосредоточения 2-й гвардейской армии на этом направлении и прибытие сюда же 7-го танкового и дополнительно 6-го механизированного корпусов резко меняли соотношение сил в нашу пользу. Это, а также выгодное для нас развитие военных событий на среднем течении Дона создавало благоприятные условия для перехода 2-й гвардейской и 51-й армий в немедленное наступление. Разгром 8-й итальянской армии на Юго-Западном фронте и глубокое выдвижение его танковых корпусов в сторону Морозовска и Тацинской говорили о том, что в ближайшие же дни противник вынужден будет не только прекратить попытки освободить окруженные войска Паулюса, но и под угрозой собственного окружения начнет отвод своей группировки.
При обсуждении вопроса о порядке ввода в сражение 2-й гвардейской армии А. И. Еременко настаивал на том, чтобы встречный удар гвардейских стрелковых корпусов с севера усилить не только 7-м танковым, но и 2-м гвардейским механизированным корпусом и сосредоточить здесь же, в районе Зеты, 6-й мехкорпус, изготовив его для контрудара. Нанесение же флангового удара в тыл 57-му танковому корпусу немцев с востока он предложил возложить лишь на 13-й танковый и 3-й гвардейский мехкорпуса 51-й армии.
Я доложил Верховному Главнокомандующему эти предложения. Он порекомендовал нам особенно не настаивать на своем, и мы согласились с настойчивыми требованиями комфронта.....
.....
Что касается вопроса об использовании в этой операции мощных 2-го гвардейского и 6-го механизированных корпусов, то я доныне уверен, что принятие командующим фронтом предложения Малиновского и представителя Ставки направить эти корпуса к началу операции в район Аксай, Перегрузный для удара против слабых румынских войск в юго-западном направлении и в тыл танковой группировки противника могло бы поставить 57-й танковый корпус врага в исключительно тяжелое положение, и он едва ли смог бы проскочить при своем отходе через Котельниково.
Следовательно, и без того удачно проведенная нами операция на котельниковском направлении приобрела бы еще больший эффект.
Цитата("П.К.Кошевой.В годы военные")
Ночь на следующие сутки была крайне тревожной. Со стороны Верхне-Кумского подошло к противнику большое количество танков. Слышалось рычание моторов и лязг гусениц.
На этот раз в расположении гитлеровских войск соблюдалась строжайшая светомаскировка. Над позициями не затухали осветительные ракеты. Я не оставлял наблюдательного пункта на ветряной мельнице, пытаясь предвидеть действия противника. Передвижение войск, тщательная их маскировка — все это свидетельствовало, что враг замышляет контратаку. Так оно и произошло.
Ранним утром 21 декабря на участок 70-го полка в Нижне-Кумском устремилось до сорока танков и много пехоты.
Незадолго до этого командир полка Ткаченко коротко доложил: враг будет контратаковать, и назвал почти точное место. Подполковник перебросил сюда противотанковые ружья и все батальонные противотанковые орудия. Мы со своей стороны нацелили сюда артиллерийские огни. Ждали недолго.
Бой разгорелся мгновенно и жарко. Гитлеровские танки ринулись вперед, стараясь рассечь боевой порядок 70-го полка, но были встречены огнем орудий и противотанковых ружей. Нехитрое, на первый взгляд, было это оружие — ПТР, однако весьма действенное, когда оно было в надежных и крепких руках. В нашей дивизии проходили службу несколько питомцев одного из стрелково-пулеметных училищ. Молодые командиры хорошо знали возможности ПТР и мастерски ими владели. Свой опыт и знания они передали и подчиненным.
Когда танки врага пошли на наши позиции, бронебойщики не дрогнули. ...Хладнокровно и весьма расчетливо действовали наши стрелки....
Это метельное тревожное утро уступило место хмурому дню. Около 11 часов, не добившись успеха, немецкие танки и пехота убрались восвояси. .. Враг понес большие потери.
Половина его контратакующих танков была подбита. Сотни трупов неприятельских солдат остались перед нашими позициями.
Едва ли после такого приема фашистские командиры смогут решиться на повторение контратаки.
Мы же в этом бою понесли относительно малые потери, хотя они и были. Силы 71-го и 72-го полков сохранились. Артиллерия была в полной готовности на позициях.
Вывод напрашивался сам собой: нам следовало не давать врагу передышки, а наступать, чтобы очистить Нижне-Кумский. Так мы и поступили.
Причем противник оказал относительно слабое сопротивление. К исходу дня 21 декабря весь Нижне-Кумский находился уже в наших руках. Дивизия прочно закрепилась на выгодном для нас и опасном для гитлеровского командования рубеже на левом фланге ударной группировки Манштейна. Отсюда мы были в состоянии осуществить удары, осложняющие положение главных сил деблокирующей группировки противника.
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
21 декабря 1942 года
При докладе обстановки, на основании сообщения генерал-фельдмаршала фон Манштейна, выяснилось, что 4-я танковая армия дальше достигнутого ею участка (Аксай) продвинуться не может и 6-я армия сможет пройти не более 30 километров. Это привело к длительной дискуссии между фюрером и начальниками Генеральных штабов сухопутных сил и люфтваффе относительно положения на юге Восточного фронта. Но, как и доныне, никаких значимых решений принято не было. В районе развертывания 306-й пехотной дивизии немецкие войска должны расположиться на линии Наумов (55 километров к востоку от Миллерова) – Миллерово – Кантемировка – это будет «задерживающая» линия для итальянцев. По распоряжению фюрера должно быть создано еще 30 – 60 штурмовых бригад из усиленного батальона для ведения мобильной обороны.
Операция "Малый Сатурн"
Цитата("Д.Д.Лелюшенко.Москва-Сталинград-Берлин-Прага.Записки командарма")
21 декабря 14-я гвардейская стрелковая дивизия во взаимодействии со 2-й гвардейской механизированной бригадой А. Т. Худякова овладела населенным пунктом Евлампиевский. Это имело большое значение для стремительного продвижения наших войск на Морозовск, где были сосредоточены авиационные базы противника, обеспечивавшие снабжение 6-й армии, окруженной в Сталинграде.
Наступление армии развивалось в нарастающем темпе в полном соответствии с намеченным планом, что не всегда бывает на войне, и характеризовалось высоким наступательным порывом личного состава. На участке соседа справа — 1-й гвардейской армии — события развивались так же успешно. Таким образом, усилиями двух гвардейских армий, слившимися воедино, были созданы благоприятные условия для быстрого развития операции и полного уничтожения 8-й итальянской, остатков 3-й румынской армий и оперативной группы «Холлидт», что имело огромное значение для скорейшей ликвидации окруженной армии Паулюса под Сталинградом.
20-21 декабря войска армии стремительно преследовали противника и в ряде пунктов соединились с частями 1-й гвардейской армии; боевые порядки неприятеля были рассечены, его сопротивление некоторое время носило очаговый характер. Под ударами гвардейцев вражеские части рассыпались по бескрайней степи, солдаты прятались по балкам, офицеры срывали погоны и зарывались в снег.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 9:45
Контрнаступление Сталинградского фронта.23-30 декабря 1942
23 декабряЦитата("А.М.Василевский. Дело всей жизни.")
23 декабря группировка Манштейна находилась от окруженных войск Паулюса всего в 35—40 км. Однако дальше продвинуться оказалась неспособной. 51-я армия вместе с войсками 2-й гвардейской армии при авиаподдержке со стороны отлично работавшей 8-й воздушной армии генерал-майора Т. Т. Хрюкина остановили врага.
Время, необходимое для окончательного развертывания 2-й гвардейской армии генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского, было выиграно.
План гитлеровского командования по освобождению войск Паулюса провалился. Создались благоприятные условия для перехода здесь наших войск в наступление.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
В ходе боев с 20 до 23 декабря нам удалось значительно улучшить группировку войск фронта, уплотнив их боевые порядки. 4-й кавалерийский корпус с 23 декабря был сосредоточен в районе Ермохинский, Логовский, 87-я стрелковая дивизия, переданная в подчинение командующего 51-й армией, организовала оборону на участке Бирзовой, выс. 157,0 фронтом на запад. 300-я стрелковая дивизия, стянутая к правому флангу 2-й гвардейской армии, заняла рубеж Зимовской, (иск.) Шабалинский. 1-й гвардейский стрелковый корпус 2-й гвардейской армии был выдвинут на участок Шабалинский, Громославка, а 13-й гвардейский стрелковый корпус той же армии — на участок (иск.) Громославка, Капкинский; 7-й танковый и 2-й гвардейский механизированный корпуса были сосредоточены в балках северо-восточнее Черноморов, Громославка (за 1-м гвардейским стрелковым корпусом). В районе Зеты заканчивал сосредоточение 6-й механизированный корпус (ожидавший горючего). Таким образом, мы видим, что в результате предпринятых фронтом мероприятий основная масса войск сосредоточилась на северном берегу реки Мышкова. В полосе же вероятных действий окруженного противника, чтобы не допустить его прорыва из окружения навстречу котельниковской вражеской группировке, как мы уже отмечали, были поставлены части укрепленного района; многие участки местности были заминированы.
Как же к 24 декабря сложилось соотношение сил?
Чтобы не получилось неправильного представления об этом соотношении (ведь мы оперируем корпусами, на стороне же противника дивизии), необходимо сразу же оговориться. Рассмотрим сравнительный состав соединений.
Наш механизированный корпус того времени фактически состоял из трех механизированных бригад, двух танковых отдельных полков (по 20 танков в каждом), одного артиллерийского полка и нескольких мелких подразделений; механизированная бригада имела три батальона мотопехоты и один танковый полк (20 танков). Таким образом, в механизированном корпусе было пять танковых полков (по 20 танков в каждом), девять батальонов мотопехоты и 24 орудия.
В немецкую же танковую дивизию входили два танковых полка, каждый из которых имел до 100 танков, пехотный батальон, артиллерийский полк и несколько мелких подразделений. Таким образом, немецкая танковая дивизия по фактическому составу превосходила наш механизированный корпус в два раза.
Цитата("П.К.Кошевой.В годы военные")
Ночь на 23 декабря показалась мне длинной. Не проходило нервное напряжение. ...
Враг, хоть и потерпел днем поражение, но вел себя активно. То и дело слышались выстрелы и разрывы снарядов, в небе зависали осветительные ракеты.
Поземка не прекратилась. Наблюдать было трудно. Бдительность требовалась тройная, и полки на всякий случай вытянули всю пушечную артиллерию к переднему краю.
Мы полагали, что гитлеровцы могли решиться на атаку наших позиций даже ночью. Гвардейцы несли боевую службу хорошо и огнем ликвидировали попытки разведки врага прощупать расположение дивизии.
У наших соседей стрельба и шум боя тоже не утихали. Справа 300-я дивизия Афонина сбивала прикрытие врага и подтягивалась вперед, на рубеж Нижне-Кумского. К нам доносилась оттуда артиллерийская и пулеметная стрельба.
Слева все громыхало и сверкало, особенно мощно в районе Васильевки. Там отражались последние попытки противника продвинуться к Сталинграду.
Рассвет 23 декабря принес новые тревоги. Опять ударила немецкая артиллерия, в небе появились вражеские самолеты. На правом фланге полка Кухарева противник вновь начал атаку. Впереди, теперь уже не в линию, а тупым клином, шли танки, за ними бежали пехотинцы — автоматы прикладом к животу. Гитлеровцы, видимо, учли ошибку в построении войск, допущенную накануне, создали танковый таран и шли напролом. В отдалении появилось несколько других эшелонов фашистских танков с десантом на броне.
«Что это? — спрашивал я себя. — Продолжение старой попытки прочно обеспечить фланг? Или враг, потерпев неудачу в Васильевке, перенес направление главных усилий и будет пытаться прорваться к окруженным под Сталинградом войскам через полосу нашей дивизии? Если верно второе, то следовало бы ожидать натиска не пятидесяти танков, а крупных сил, может быть дивизии».
Пока я размышлял, позвонил Кухарев и доложил обстановку. В голосе его не чувствовалось ни тени тревоги.Олимпийское спокойствие командира полка мне показалось не ко времени. Об этом я сказал ему откровенно. Но Кухарев ничуть не смутился: полк был в порядке, стоял на хорошей позиции, которая за ночь улучшена в инженерном отношении. Там, где вчера были стрелковые ячейки, сегодня отрыты глубокие окопы и траншеи. Батальоны находились за щитом артиллерийского полка, причем орудия, как и ранее, стояли в готовности открыть огонь прямой наводкой.
— Отобьюсь, — уверенно заявил полковник.Мы все-таки подготовили истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион — наш противотанковый резерв — к маневру на правую дорогу, в помощь 72-му полку. Забегая вперед, скажу, что перемещаться не пришлось: бой развернулся хоть и напряженно, но весьма организованно и проходил успешно. Как только враг подошел на дальность прямого выстрела, гвардейцы обрушили на него убийственный огонь.
Со своего НП я видел, как один за другим останавливались подбитые фашистские танки. Многие поворачивали назад. Пехота противника, почувствовав отпор, отошла.
На левой дороге все было тихо, и оба полка, 70-й и 71-й, готовились к наступлению на Верхне-Кумский.Через два часа после начала боя была отражена последняя, шестая в тот день атака противника. Я наблюдал, как расстроенные и заметно поредевшие вражеские цепи уползали к Верхне-Кумскому. К тому времени от хутора вернулись дивизионные разведчики и доложили, что серьезных инженерных сооружений на подступах и на территории хутора фашисты не создали.Момент был благоприятным, чтобы, преследуя отходящего противника, на его плечах ворваться в Верхне-Кумский. Большие потери, понесенные в бою, и сам факт неудачи подорвали его дух и боевые возможности. Что касалось наших войск, то ранее намеченные планы не были нарушены, задачи полкам менять не приходилось, части не были ослаблены. Следовало идти вперед.
Веление момента почувствовал и Кухарев. Он доложил о готовности полка преследовать противника. У него был батальон, который не развертывался для отражения контратак, он-то и был в состоянии немедленно наступать на Верхне-Кумский.Сапрыкин и Тонких подтвердили готовность артиллерии. ...Мы атаковали противника в Верхне-Кумском около полудня, одновременно охватывая хутор с востока и запада. Бой продолжался четыре часа, был упорным и кровопролитным. Враг сражался за каждый дом. Многие его танки из-за нехватки горючего или поражения ходовой части были закопаны в землю и применялись как бронированные огневые точки. С ними расправлялись относительно просто: расстреливали огнем орудий прямой наводки, забрасывали противотанковыми гранатами. Враг не сумел отразить удар гвардейцев и с потерями отошел из Верхне-Кумского на юг.
Операция "Сатурн"Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
23 декабря, во второй половине дня, командование группы армий вынуждено было, наконец, с тяжелым сердцем решиться на то, чтобы выправить более чем угрожающее положение на своем левом фланге путем переброски туда необходимых сил. Оно приказало 3 румынской армии, державшей фронт по нижнему течению реки Чир, высвободить со своего участка штаб 48 тк с 11 тд, чтобы с их помощью восстановить положение на западном фланге.
Вместо этого 4 танковая армия должна была отдать одну танковую дивизию для занятия обороны на нижнем Чиру, так как без этого удержать этот фронт было бы абсолютно невозможно.
Уже следующий день показал, как необходимо было это решение. Мы потеряли аэродром в Тацинской и тем самым лишились возможности снабжать 6 армию.
Командование группы армий только тогда приняло решение ослабить деблокирующую группу 4 танковой армии, отняв у нее одну дивизию, когда стало ясно, что нет больше оснований ждать своевременного прорыва 6 армии. Оно могло бы еще воздержаться от этого в течение некоторого времени, если бы к этому моменту оно имело уже в своем распоряжении 16 мд.
Правда, уступая нашим постоянным настойчивым требованиям, ОКХ 20 декабря, наконец, распорядилось о том, чтобы 16 мд у города Элиста была сменена дивизией «Викинг» группы армий «А».
Но эта смена должна была продолжаться еще 10 дней......Гитлер и обещал теперь передать группе армий 7-ю тд (из Франции прибыла в январе ), она не могла прибыть вовремя для участия в предпринимаемой попытке выручить 6 армию. Гитлер одновременно ожидал, что решающий успех принесет передававшийся нам первый снаряженный для фронта батальон «тигров», но и это оказалось иллюзией. Не говоря уже о том, что прошло немало времени, пока батальон прибыл к нам, эти танки, не испытанные в боевых условиях, были подвержены еще стольким «детским болезням», что они в первое время не могли оказать нам действенной помощи. Вообще это был типичный случай переоценки Гитлером эффективности нового вида оружия.
Итак, теперь и на фронте восточнее реки Дон пробил час, когда инициатива перешла в руки противника.
Цитата("Д.Д.Лелюшенко.Москва-Сталинград-Берлин-Прага.Записки командарма")
1-й гвардейский механизированный корпус 23 декабря овладел ст-цей Селипановской, за 2 дня прошел с боями более 100 км, сметая на своем пути и обращая в бегство вражеские части, пытавшиеся оказать сопротивление. На следующий день 1-я гвардейская механизированная бригада Червякова с ходу захватила ст-цу Милютинскую, что позволило главным силам корпуса выйти на подступы к ст-це Тацинской и к Морозовску. Это не на шутку обескуражило гитлеровцев — ведь мы были у них в глубоком тылу.
1-й гвардейский механизированный корпус после разгрома крупной группировки противника в районе совхоза «Красная заря», населенных пунктов Кружилина, Каменки, Каргинской повернул на юг в направлении Милютинской-Тацинской — Морозовска, 14-й стрелковый корпус развивал наступление на юго-запад. Его 266-я дивизия генерал-майора Л. В. Ветошникова овладела Пономаревкой, 159-я полковника М. В. Анапшина выбила врага из Володина и Свиридова, 203-я полковника Г. С. Здановича освободила Краснокутскую.
Другие дивизии стремительно продолжали преследовать неприятеля, 22-я мотострелковая бригада (командир полковник В. С. Потапенко) соединилась с частями 1-й гвардейской армии южнее Кашары. Кольцо вокруг 8-й итальянской армии стало еще плотнее.
... под Тацинскую, была переброшена и 6-я танковая дивизия из армейской группы «Гот» , которая представляла главную ударную силу деблокирующей котельниковской группировки. Эта дивизия была сформирована во Франции, имела новую материальную часть, в том числе танковый батальон «тигров» , и хорошо отдохнувший опытный личный состав. Без этой дивизии надежды гитлеровцев на прорыв к Сталинграду рухнули.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
Приказ 57-му танковому корпусу от 23 декабря, в соответствии с которым он должен был немедленно снять с фронта 6-ю танковую дивизию для выполнения других задач, являлся следствием воздействия рычага, пущенного в ход русскими в 250 км дальше на северо-запад, — прорыва русских на среднем течении Дона в направлении на Ростов.
Этот прорыв, правда, не был ответом на попытку немцев освободить 6-ю армию, но в связи с тем, что по срокам прорыв был, безусловно, заранее согласован, он отчасти преследовал и эту цель. В первую же очередь в этот второй период своего контрнаступления русские преследовали крупную оперативную цель: отрезать на юге России все силы немцев и их союзников, т. е. главные силы группы армий «Дон» и группы армий «А».
Противник на рассвете 23 декабря прорвал фронт на западном участке и взял Скосырская, важнейший опорный пункт на р. Быстрая. 3-я румынская армия немедленно бросила свой единственный резерв, расположенный в Обливская, 11-ю танковую дивизию, к Морозовск, чтобы путем контратаки восстановить положение в районе Скосырская.
В то время как все еще производилась переброска этой дивизии, крупные силы танков прорвали фронт на севере и начали окружать Милютинская.
3-я румынская армия могла бороться только с одной из двух наступавших группировок, потому что других сил, кроме 11-й танковой дивизии, у нее в резерве не было, а дивизию разделить было нельзя. Командование этой армии считало, что главная опасность находится на западе, где возникла непосредственная угроза важной базе снабжения — станции Тацинская и находящемуся там не менее важному аэродрому, с которого снабжалась окруженная 6-я армия. 11-я танковая дивизия получила поэтому задачу отбить Скосырская и отбросить противника за р. Быстрая.
Танкам противника в районе Милютинская армии противопоставить было нечего.
Такова была обстановка, которая вынудила командование группы армий «Дон» передать 23 декабря 3-й румынской армии 6-ю танковую дивизию, принимавшую участие в деблокирующем наступлении. Ведь теперь на карту было поставлено нечто большее, чем освобождение 6-й армии.
Западнее 3-й румынской армии дело выглядело не лучше. На фронте шириной в 150 км до р. Богучар были рассеяны отдельные немецкие части, которые тщетно пытались удержаться на одной линии с отходившей 8-й итальянской армией. Противник окружил у Миллерово 3-ю горную дивизию и продвигался на Каменск-Шахтинский и Старобельск. 24 декабря в район севернее Каменск-Шахтинский был переброшен 30-й армейский корпус, принимавший затем участие в боях под названием армейской группы Фреттер-Пико. Эта группировка освободила Миллерово и создала ряд крупных опорных пунктов, которые в конце концов вынудили противника остановить свое наступление.
За 9 дней противник продвинулся от Дона в районе Казанская на 180 км на юг. За это же время армейская группа Гота смогла пройти только от р. Аксай до р. Мышкова (35 км). Русские стояли у Тацинская в 170 км от Ростова, а у немцев не было в резерве танковых корпусов, которые могли бы преградить русским путь.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 12:20
Контрнаступление Сталинградского фронта.23-30 декабря 1942
Продолжение
24 декабря Цитата("А.М.Василевский. Дело всей жизни")
24 декабря 2-я гвардейская и 51-я армии перешли в решительное наступление, тесня противника на Котельниково и развивая удар с севера и северо-востока.
В оперативной глубине на этом направлении наиболее успешно действовали 7-й танковый, а затем 6-й механизированный корпуса.
Цитата("П.К.Кошевой.В годы военные")
Первый день общего наступления нашего фронта не был для 24-й гвардейской стрелковой дивизии победным шествием. Гитлеровское командование выдвинуло против нас части 17-й танковой дивизии немцев и 6-го армейского корпуса румын. Бои носили упорный и маневренный характер. Это требовало постоянного и неослабного внимания, быстрой оценки обстановки, оперативного управления войсками. Вражеские танкисты не позволяли отвлекаться или медлить. Они использовали любую возможность, чтобы контратаковать.
Целый день я мотался на «виллисе», стараясь быть там, где требовалось мое личное присутствие, не потерять пульса боя, предвидеть действия противника, не дать ему прийти в себя от наших ударов. Все мы — и штаб, и начальники родов войск — работали напряженно. Нам удалось выполнить намеченное по плану наступления.
В ходе разъездов я сильно продрог, ноги окоченели. Мороз стоял свыше 20 градусов и сопровождался жестоким восточным ветром.
В конце дня мы освободили один из небольших хуторов. Я потерял всякое терпение и забежал в хату, чтобы согреться. Попросил хозяйку затопить печь.Огонь запылал, я сбросил полушубок и протянул ноги к огню.
Вдруг дверь хаты широко распахнулась и в горницу стремительно вошли представитель Ставки генерал-полковник А. М. Василевский и сопровождавший его командир 33-й дивизии генерал-майор А. И. Утвенко.
Я рапортовал Василевскому.
— Ну, брат, видел работу ваших гвардейцев у Верхне-Кумского, — сказал Александр Михайлович, весело улыбаясь. — Молодецки сражались, много фашистских танков побили.
— Девятнадцать подсчитано только на одной позиции, — уточнил Утвенко. — Не меньше их и на других.
Представитель Ставки присел к столу, нанес на свою карту положение частей нашей дивизии, о чем-то подумал, а затем спросил, ясна ли мне задача соединения. Я доложил.
Но сам вопрос показался мне странным, о чем я сказал Василевскому. Генерал-полковник задал его, однако, отнюдь неспроста: он заметил, что в моем докладе не было ни слова о наших танках.
А они действовали совместно с 24-й и 98-й дивизиями, наступали в наших полосах. Их было много: целый 7-й танковый корпус.
Наличие танкового кулака существенно меняло положение и требовало от нас большой работы по организации взаимодействия. Пока что эта работа не была сделана.
Ни корпусное, ни армейское командование, ни тем более фронтовое ничего о танках нам не сообщило, и до момента встречи с представителем Ставки я полагал, что на Аксай наступают только стрелковые соединения 1-го гвардейского корпуса. Был озадачен и А. М. Василевский. Он обещал разобраться во всем. Вскоре он распрощался и вместе с А. И. Утвенко вновь отправился по своим нелегким делам.
После отъезда А. М. Василевского я немедленно связался с Миссаном и доложил ему о 7-м танковом корпусе. Комкор был очень рад, что наступать будем с танками, но откровенно бранил всех, кто еще не научился организовывать взаимодействие мощных сил и средств, которые развертывались для решительного броска на запад и юг.
Мне было приказано разыскать танкистов и договориться с ними о совместных действиях.
Захват Верхне-Кумского создал благоприятные условия для ввода в сражение главных сил 7-го танкового корпуса.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
24 декабря построение армейской группы Гота, занявшей оборону, выглядело следующим образом:
7-й румынский армейский корпус — Обильное, Кенкря, Шошелдакин;
кавалерийский корпус Попеску — Сомин-Экин, Жутов 2-й, северная окраина Самохин;
57-й танковый корпус — плацдарм у Кругляков, высоты севернее р. Аксай, Кондауров;
6-й румынский армейский корпус — Генераловский (вкл.), плацдарм в районе Чаусовский.
Оборона должна была носить маневренный характер {т.е. речь шла об отступлении по рубежам }, потому что на большее армейская группа уже не была способна.
В ночь с 24 на 25 декабря противник предпринял атаки на фронте 57-го танкового корпуса, прорвал линию охранения 23-й танковой дивизии севернее р. Аксай, прошел через боевые порядки пехоты и проник танками до моста в районе Шестаков, откуда был отброшен назад. 17-я танковая дивизия также вела тяжелые оборонительные бои, но корпус устоял.
Операция "Сатурн"Цитата("Д.Д.Лелюшенко.Москва-Сталинград-Берлин-Прага.Записки командарма")
Подвижные соединения соседа справа — 1-й гвардейской армии — развивали наступление на Тацинскую, с выходом в полосу 3-й гвардейской армии они были переданы в оперативное подчинение командующего 3-й гвардейской армией: 24 декабря 25-й танковый корпус вышел в район Урюпина (12 км северо-западнее Морозовска); 24-й танковый корпус, действуя рейдом по тылам врага, с ходу овладел станцией, железнодорожным узлом, аэродромом и ст-цей Тацинской, разгромил крупные силы противника, захватив 300 самолетов, 500 авиамоторов, 50 орудий, большое количество оружия и боевой техники, ...
Уже к исходу 24 декабря противник подтянул в район Тацинской 11-ю и 6-ю танковые дивизии и 2 пехотные дивизии, насчитывавшие около 200 танков.
Наш же 24-й танковый корпус, уже ослабленный в предшествовавших боях, имел в строю всего 54 танка (1/3 из них легкие Т-70) и ограниченное количество горючего и боеприпасов. Численно превосходящему противнику удалось окружить Тацинскую, но танкисты Баданова героически сражались вплоть до 28 декабря. И когда обстановка резко ухудшилась, иссякли боеприпасы и горючее, Ставка разрешила выход из окружения. Решительным ударом танкисты 24-го корпуса прорвали кольцо вражеской обороны, вышли в район Ильинки, соединившись с 25-м танковым и 1-м гвардейским механизированным корпусами.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
24 декабря вначале не принесло 3-й румынской армии никакого облегчения, наоборот, обстановка еще более осложнилась. Наступление 11-й танковой дивизии задерживалось.
Вследствие этого западная группировка противника продвинулась дальше вперед и заняла Тацинская. Посланный туда вскоре из Обливская бронепоезд уже на станции Ковылкин был обстрелян русскими танками.
Навстречу противнику, продвигавшемуся от Тацинская дальше на юг, в районе Кольцов была брошена наскоро сколоченная из различных батальонов «Боевая группа Филиппа», которой действительно удалось остановить его.
Вечером того же дня (сумерки наступали тогда уже в 15 часов) 306-я пехотная дивизия в связи с угрозой окружения преждевременно оставила Милютинская и начала беспорядочно отходить на юг. К счастью, противник не использовал сразу этого положения; дорога на Морозовск была свободна.
Расположенный там штаб 17-го армейского корпуса получил роковое известие об этом отступлении в 21 час. Командир корпуса со своим штабом повернул отступающие части и расположил дивизию для обороны Морозовск на рубеже Чиков, Урюпин.Войскам удалось удержать эти позиции. Итак, в районе Морозовск опасность была устранена; на западе также наступил решительный поворот к лучшему, когда 11-я танковая дивизия, развернув наступление, не только снова заняла Скосырская, но и повернула затем на юг против сил противника в районе Тацинская и окружила их. В бою, продолжавшемся несколько дней, в котором 24-й танковый корпус русских, неоднократно пытавшийся вырваться из окружения, потерял 63 танка, при эффективной поддержке авиации к 28 декабря были уничтожены крупные силы противника. Тацинская с аэродромом, на котором находилось почти 100 неповрежденных немецких самолетов, 28 декабря снова была в наших руках.
25-26 декабряЦитата("П.К.Кошевой.В годы военные")
Захват Верхне-Кумского создал благоприятные условия для ввода в сражение главных сил 7-го танкового корпуса. Помощь боевых товарищей — танкистов мы почувствовали немедленно, на подступах к хутору Новоаксайскому, где враг встретил нас огнем хорошо организованной обороны. Тогда-то и поддержали дивизию части танкового корпуса. Они обнаружили в боевых порядках противника не занятые войсками промежутки и через них прорвались на южный берег реки Аксай. Совместным ударом с фронта и флангов стрелки и танкисты опрокинули врага, а во второй половине дня 25 декабря освободили Новоаксайский.
В тот же день в наших руках оказался и хутор Генераловский....В боях за Генераловский и Новоаксайский мы разгромили 2-ю румынскую пехотную дивизию и ряд подразделений 17-й танковой дивизии немцев.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
Когда 25 декабря выяснилось, что противник готовит наступление на фланги румынских войск у Самохин на востоке и Генераловский на западе, командир 57-го танкового корпуса отдал 17-й танковой дивизии приказ в ночь на 26 декабря отойти за р. Аксай и сосредоточиться у Чилеково и Небыков. На р. Аксай осталась одна 23-я танковая дивизия.
26 декабря на рассвете русские прорвались у хутора Генераловский и в течение нескольких часов разбили 6-й румынский армейский корпус, в панике бежавший частично на юг, а частично через замерзший Дон — на запад....
Прибывшая на рассвете после тяжелых ночных боев в районе Чилеково 17-я танковая дивизия из-за переутомления личного состава не смогла достаточно быстро перейти в контратаку, чтобы восстановить положение.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
6-й механизированный корпус, переброшенный из района Зеты в Аксай, 26 декабря совместно с войсками 51-й армии уничтожил вражеский гарнизон в Жутово. Части корпуса начали стремительное продвижение на юго-запад и 29 декабря овладели поселком Нагольным, находящимся в 4 километрах южнее Котельниково...
2-й гвардейский механизированный корпус, форсировавший реку Аксай, 26 декабря получил задачу наступать в тормосинском направлении и овладеть этим пунктом.
Цитата("П.А.Ротмистров.Стальная гвардия")
... в тринадцать часов наша 3-я гвардейская тяжелая танковая бригада ворвалась в Верхне-Кумский, где недавно героически сражались 1378-й стрелковый и 55-й отдельный танковый полки, которые при поддержке 20-й истребительно-противотанковой бригады и 565-го истребительно-противотанкового полка насмерть стояли, преграждая фашистским танкам путь к Сталинграду.
Из газет нам было известно, что командирам стрелкового и танкового полков подполковникам М. С. Диасамидзе и А. А. Асланову Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 декабря было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Следы этого жестокого побоища еще сохранились. В самом хуторе и на подступах к нему мы видели подбитые и сожженные вражеские танки, искореженные орудия и автомашины.
Смяв пытавшегося контратаковать противника в районе колхоза имени 8 Марта и «Заготскота», наши танкисты заняли Верхне-Кумский.
Автор: Konstanten 17.10.2012, 12:23
Контрнаступление Сталинградского фронта.23-30 декабря 1942
Продолжение 2
27 декабряЦитата("П.А.Ротмистров.Стальная гвардия")
. Мы выходили уже на подступы к городу Котельниково с одноименной крупной железнодорожной станцией. Встал вопрос: как действовать дальше — ожидать ли подхода нашей пехоты или наступать на город самостоятельно?
По докладу начальника штаба корпуса полковника В. Н. Баскакова, поддерживавшего радиосвязь со штабом 2-й гвардейской армии, стало известно, что наши стрелковые корпуса ведут ожесточенные бои с главными силами котельниковской группировки противника. Гитлеровцы не только упорно оборонялись справа и слева от железной дороги Сталинград — Котельниково, но и переходили в контратаки. Увяз в этих боях и 6-й механизированный корпус, явно запаздывая с выходом к Котельниково с востока.
Обсудив сложившуюся обстановку, я принял решение утром 28 декабря атаковать город с севера, рассчитывая, что противник, скованный боями со 2-й гвардейской армией, не сможет выделить достаточных сил на оборону Котельниково.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
После разгрома западного фланга румынской армии создалась критическая обстановка на восточном фланге; противник атаковал кавалерийский корпус, были оставлены Шарнутовский и Самохин.
23-я танковая дивизия еще удерживала населенные пункты в долине р. Аксай, однако армейская группа вынуждена была принять решение отойти в ночь на 27 декабря на линию Кетченеры, Верх. Сальск, Крайняя Балка, Гремячая, Верх.-Курмоярская.
Отход 57-го танкового корпуса удалось провести, несмотря на гололед, а также на попытки противника обойти корпус с флангов.
Однако 4-я румынская армия потерпела окончательное поражение. Уже ночью она отошла дальше, чем ей было приказано, и без боя отдала противнику Кетченеры; утром 27 декабря она располагалась на рубеже: район северо-восточнее Киселевка, Ики-Зоргакин, Верх. Сальск.
Перед 57-м танковым корпусом противник продвинулся до района 8 км севернее Котельниково и собирался (подобные попытки он предпринимал уже дважды) овладеть городом путем охвата его с востока. Он нанес удар на юго-запад, неожиданно быстро овладев Выпасной (кавалерийский корпус Попеску) и Пимен-Черни (23-я танковая дивизия).
Ввиду этого создалась угроза для левого фланга 7-го румынского кавалерийского корпуса в районе Верх. Сальск. Следовало ожидать, что при малейшем ударе он начнет отступать.
Когда около 11 часов 10 танков противника появились в Кадженкин, 1-я румынская дивизия в панике начала отступление через Шебалин; ее не удалось удержать и расположенному там резерву армейской группы (156-й моторизованный полк).
Следствием этого явился отход и на остальных участках фронта, занимаемых корпусом; он отошел на рубеж р. Акшибай. Когда затем противник с танками предпринял сильные атаки и южнее Киселевка разгромил храбро сражавшуюся 4-ю румынскую пехотную дивизию, 7-й румынский корпус отошел еще дальше к р. Сал по обе стороны от Заветное.
Вечером он был снова атакован танками противника, войска потеряли управление и были рассеяны.
Борьба 4-й румынской армии окончилась. «Армейской группы» Гота больше не существовало; 4-я танковая армия состояла только из двух обескровленных дивизий, изолированной в районе Степной 16-й моторизованной дивизии и остатков бежавшей 4-й румынской армии.
Когда во второй половине дня 27 декабря противник взял Похлебин и одновременно продвинулся с востока через железную дорогу южнее Котельниково на запад, положение 57-го танкового корпуса казалось безнадежным.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Для разгрома противника, действовавшего против левого фланга 51-й армии, и для выхода на глубокие тылы котельниковской группировки были использованы 13-й и 3-й гвардейский механизированные корпуса. Начав свои действия из района Бага-Малан (13-й корпус) и Тундутово (3-й корпус), они развивали удар в общем направлении на Заветное и Зимовники. 13-й механизированный корпус, сломив сопротивление противника, преследовал отходившие в беспорядке румынские части. 27 декабря в Верхне-Сальске он уничтожил до двух батальонов вражеской пехоты и захватил 500 пленных. На следующий день он окружил и уничтожил гарнизон в Шебалине, где также разгромил гарнизон (до 500 человек) и захватил много пленных.
28 декабряЦитата("П.А.Ротмистров.Стальная гвардия")
По оценке нашей разведки, позиции немцев в городе были для них чрезвычайно выгодными. Река с обрывистыми берегами севернее города являлась естественной противотанковой преградой, а с высот, занимаемых противником, хорошо просматривалась и простреливалась местность, по которой нам предстояло наступать. Вскоре выяснилось, что гитлеровцы обнаружили наш подход и вечером выдвинули на северные окраины города до 30 танков, 40 орудий, минометы и пулеметы. В общем, враг готовился встретить нас во всеоружии.
И все-таки мы решились наступать. Уже в полночь 3-й батальон 7-й мотострелковой бригады под командованием гвардии майора Е. К. Дьячука форсировал реку Аксай-Курмоярский и захватил плацдарм на его южном берегу. С рассветом 3-я гвардейская и 62-я танковые бригады быстро переправили свои танки по специально окопанным за ночь проходам в крутых берегах и, развернувшись в боевой порядок, перешли в атаку.
Противник ждал нашей атаки и с приближением танков к окраинам города открыл сильный огонь из противотанковых пушек, установленных на высотах, имеющих отметки 84,0 и 101,5.
Со своего НП я следил за продвижением наших танков и видел, как остановился подбитый КВ, затем задымили два Т-34 и вспыхнул Т-70. Можно было понять мое состояние. Я приказал экипажам немедленно выйти из зоны противотанкового огня. Но один из батальонов 3-й гвардейской танковой бригады прорвался к высоте 84,0 и проутюжил огневые позиции стоявших там вражеских противотанковых батарей. Появилось «окно» в обороне противника, в которое устремились 2-й танковый и мотострелковый батальоны этой же бригады.
Однако гитлеровцы снова обрушили на них мощный артиллерийский и минометный огонь уже непосредственно с окраин Котелъниково. Появилась даже немецкая авиация, сбросившая на наши боевые порядки серию авиабомб.
Огневой бой продолжался до наступления ночи. И опять у меня на КП решался вопрос: что делать? Во мнениях собравшихся возникли разногласия. Одни говорили, что надо занять жесткую оборону, обеспечив за собой переправы через Аксай-Курмоярский, и ждать подхода пехоты 2-й гвардейской армии. Другие настаивали на усилении натиска с севера вводом в бой второго эшелона корпуса.
Последнее слово было за мной. Взвесив все «за» и «против», я принял решение нанести сосредоточенный огневой удар по северной окраине Котельниково всей артиллерией корпуса и продолжать атаку в лоб теми же 3-й гвардейской и 62-й танковыми бригадами, а 87-ю танковую и 7-ю мотострелковую бригады направить в обход Котельниково с запада и юго-запада. Я считал, что если этим бригадам даже не удастся внезапно ворваться на западную и юго-западную окраины города, то их активные действия неизбежно приведут к ослаблению сопротивления противника, оборонявшего северную окраину Котельниково. Можно было также ожидать и наступления 6-го мехкорпуса с юго-востока. Тогда будет совсем хорошо.
По радио мне удалось связаться с начальником штаба 2-й гвардейской армии генералом С. С. Бирюзовым и доложить командарму о принятом решении — нанести удар частью сил корпуса с запада через населенные пункты Цыган, Похлебин. Ответ был коротким: «Действуйте!»
Нам повезло. С утра повис плотный туман. Небо заволокла низкая облачность, исключившая действия вражеской авиации. После короткого артиллерийского налета все бригады приступили к выполнению поставленных задач, И нужно сказать, действовали они довольно успешно. Поддерживая непрерывную связь по радио с командирами бригад, я следил за ходом боя и отдавал необходимые распоряжения. С севера танкисты и мотострелки под прикрытием тумана упорно вгрызались во вражескую оборону. Рота мотострелкового батальона старшего лейтенанта Пинского из 62-й танковой бригады уже к девяти часам ворвалась на окраину Котельниково. ..
С нетерпением мы ожидали обнадеживающих донесений от командиров 87-й танковой и 7-й мотострелковой бригад, обходивших Котельниково с запада и юго-запада. И вот радостное для нас сообщение: бригадами перерезаны все дороги (в том числе железная), идущие из города на запад и юго-запад. В километре западнее Котельниково захвачен аэродром с 13 исправными и 2 поврежденными нашими же танкистами самолетами, а также большие запасы авиационного бензина и авиабомб. Для гитлеровцев это было полной неожиданностью. Когда аэродром был уже в наших руках, на полосу приземлился вражеский самолет-разведчик и, конечно, попал в руки танкистов. Взятый в плен фашистский летчик удивленно таращил глаза, так как всего несколько минут назад получил разрешение на посадку. Вскоре, однако, завязались напряженные бои на западной и юго-западной окраинах города, главным образом с подошедшими резервами противника.
Цитата("П.К.Кошевой.В годы военные")
28 декабря вместе с головными подразделениями 71-го полка я подходил к аэродрому. В двух километрах западнее туда же направлялись главные силы дивизии.
Командир корпуса по радио предупредил, что наши войска охватывают Котельниково с востока, но моя забота — правый фланг.
— У Манштейна остается одна дорога — на юг. Но с запада может прийти к нему помощь из района Тормосина. Говорят, там еще не все закончено. Поэтому посматривай направо и держи там сил побольше.
Он поинтересовался, сумел ли я договориться с командиром 7-го танкового корпуса генералом П. А. Ротмистровым. Сам Миссан этого еще не сделал: танкисты все время находились в движении, и повидаться ни с комкором, ни с начальником штаба полковником В. Н. Баскаковым Ивану Ильичу не удалось.
— Лови его у Котельниково, — сказал мне тогда Миссан. — Там, наверное, у противника организована сильная противотанковая оборона, так что танкисты прямо в город не полезут, а будут ждать нас, пехоту.
Я заверил генерала, что меры на правом фланге уже приняты, наблюдаю за этим флангом особенно внимательно. Что касается танкистов, то буду искать встречи с их командованием.
Вскоре показались редкие приземистые строения аэродрома. В западной его части шла активная перестрелка и горели склады горючего. Очевидно, кто-то из танкистов уже туда ворвался и вел бой. Надо было помогать. Командир полка П. М. Савельев это понял, ускорил движение своих подразделений и почти без сопротивления со стороны противника овладел восточной, ближней к городу частью аэродрома.
Помня об угрозе с запада, я продвинул 72-й и 70-й полки за аэродром, где мы действительно встретили танкистов из бригад 7-го танкового корпуса. Полки находились в готовности встретить противника, идущего на помощь гарнизону в Котельниково. 71-й полк повернул к северной окраине города, где за рекой оборонялся враг. Оттуда редко постреливали танковые и зенитные орудия да шел дальний пулеметный огонь, не причиняющий вреда.
И. И. Миссан точно предвидел встречу с командиром 7-го танкового корпуса. По дороге к Котельниково навстречу мне на большой скорости шел «виллис», в котором находились два танковых командира в кожаных куртках. Мы остановились, вышли из машин и обменялись приветствиями.
— Ротмистров, — представился один из танкистов, в круглых очках, с хорошо выбритым лицом. Передо мной был командир 7-го танкового корпуса, встречи с которым я искал.
еня в курс обстановки у танкистов. Они овладели аэродромом и пытались ворваться в город. Но противотанковая оборона была весьма плотной. Освободить Котельниково им не удалось. Мы договорились о совместных действиях, наметили план наступления, в том числе время и порядок атаки, сигналы взаимодействия. Поскольку дело подходило к вечеру, начало наступления назначили на 29 декабря. К тому моменту, как сообщил Павел Алексеевич, будут готовы и войска, подходившие с востока. Он взял на себя задачу связаться с ними — танкистами 6-го мехкорпуса и частями 51-й армии, — чтобы согласовать действия. Все это генерал блестяще выполнил. До сих пор я вспоминаю об этой встрече, которая дала возможность избежать многих неприятностей при освобождении Котельниково.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Выйдя к 28 декабря в район Верх. Курмоярская, войска 2-й гвардейский механизированный корпусуса во взаимодействии с 33-й гвардейской стрелковой дивизией с ходу начали форсирование Дона.
Сравнительно легко преодолев такую значительную водную преграду и уничтожив части прикрытия врага на правом берегу ...
29-30 декабряЦитата("П.А.Ротмистров.Стальная гвардия")
К двенадцати часам 29 декабря танкисты и мотострелки корпуса после упорных уличных боев полностью очистили Котельниково от противника, о чем я донес командующему 2-й гвардейской армией генерал-лейтенанту Р. Я. Малиновскому. А на следующий день под рубрикой «В последний час» в газетах было опубликовано сообщение Совинформбюро:
«29 декабря наши войска овладели городом и железнодорожной станцией Котельниково. Захвачены большие трофеи, среди которых много авиационного и танкового имущества, а также 17 исправных самолетов и эшелон с танками. Трофеи подсчитываются...»
Если добавить к этому сообщению, что в наших руках оказалось 800 бочек с горючим, 14 складов, из них 8 с боеприпасами и 6 продовольственных, то трофеи были солидными{31}.
Цитата("Дёрр. Поход на Сталинград")
29 декабря Котельниково было оставлено. 57-й танковый корпус отошел сначала на запад на рубеж р. Ерик севернее Ремонтная. Здесь он получил подкрепление — дивизию СС «Викинг», имевшую задачу оборонять Ремонтная и обеспечивать южный фланг.
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
29 декабря 1942 года
Прошедшей ночью фюрер принял решение отвести войска групп армий «А» и «Дон» и объединить их под командованием генерал-фельдмаршала фон Манштейна. Утром был издан соответствующий приказ. Прибывший в штаб-квартиру фюрера командир XIV танкового корпуса генерал танковых войск Хубе доложил о ситуации в районе Сталинграда. 6-й армии необходимо не менее 300 тонн снабженческих грузов в сутки.
Армия стремится остаться на своих оборудованных позициях. Генерал-квартирмейстер сухопутных войск получил указание фюрера организовать подвоз армии усиленного питания, так как запасы мяса будут израсходованы не позднее конца января.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
Сравнительно легко преодолев {Дон }и уничтожив части прикрытия врага на правом берегу, 2 гв. мехкорпус и 33 гв. ст. дивизия 29 декабря вышли на рубеж Жирный, Агинов.
На следующий день, 30 декабря, продвижение продолжалось успешно: наступавшие достигли рубежа Минаев, Епифанов.
Отсюда, обеспечив себя с запада и северо-запада 33-й гвардейской стрелковой дивизией, 2-й гвардейский механизированный корпус продвинулся по направлению к Тормосину, который и был занят во взаимодействии с частями 5-й ударной армии, наступавшей с востока
К 30 декабря, громя по пути разрозненные части противника, {13 танковый корпус } корпус вышел в район Ильичев-Терновский{юго-западнее Котельниково}. 3-й гвардейский механизированный корпус, овладевший к 28 декабря населенными пунктами Заветное, Кичкино, к 30 декабря занял Глубокий. Противник понес при этом огромные потери как убитыми, так и пленными. Пехота 2-й гвардейской и 51-й армий, наступавшая за подвижными соединениями, к 30 декабря вышла на рубеж Семичный, станция Семичная, Андреевская, Ильичев-Терновский, Глубокий, Валуевка.
На этом рубеже обе армии получили новые задачи, связанные с дальнейшим преследованием немцев и наступлением на Ростов...
Автор: Cesare Borgia 17.10.2012, 14:04
Русский солдат глазами гитлеровцев - «Потери жуткие. Не сравнить с теми, что были во Франции»
Цитата
Генерал Гюнтер Блюментритт, начальник штаба 4-й армии: «Поведение русских даже в первом бою разительно отличалось от поведения поляков и союзников, потерпевших поражение на Западном фронте. Даже оказавшись в кольце окружения, русские стойко оборонялись».
Генерал-майор Гофман фон Вальдау, начальник штаба командования люфтваффе через 9 дней после начала войны писал в своем дневнике: «Качественный уровень советских летчиков куда выше ожидаемого… Ожесточенное сопротивление, его массовый характер не соответствуют нашим первоначальным предположениям».
Артиллерист противотанкового орудия вспоминает о том, какое неизгладимое впечатление на него и его товарищей произвело отчаянное сопротивление русских в первые часы войны: «Во время атаки мы наткнулись на легкий русский танк Т-26, мы тут же его щелкнули прямо из 37-миллиметровки. Когда мы стали приближаться, из люка башни высунулся по пояс русский и открыл по нам стрельбу из пистолета. Вскоре выяснилось, что он был без ног, их ему оторвало, когда танк был подбит. И, невзирая на это, он палил по нам из пистолета!»...
http://atnews.org/news/poteri_zhutkie_ne_sravnit_s_temi_chto_byli_vo_francii/2012-10-16-5056
Автор: Cesare Borgia 19.10.2012, 13:35
Сталинград, девушки, самолеты
Цитата
Немецкий ас не мог поверить, что его сбила женщина.
http://www.newsland.ru/news/detail/id/1059039/
Автор: Cesare Borgia 20.10.2012, 15:22
В окрестностях Сталинграда
http://redstar.ru/index.php/2011-07-25-15-55-35/item/2844-v-okrestnostyah-stalingrada
Великий завет молодёжи
http://redstar.ru/index.php/2011-07-25-15-55-35/item/2736-velikiy-zavet-molodyozhi
Сталинградский экзамен
http://redstar.ru/index.php/2011-07-25-15-55-35/item/805-stalingradskiy-ekzamen
Автор: Konstanten 22.10.2012, 15:00
Обсуждение событий 12 - 30 декабря 1942
Своеобразием зимних наступлений 1942 было наличие рисков срыва обеспечения наступающих войск.
Рисков связанных:
1. Со слабой пропускной способностью ж . д. сети. на левобрежье Среднего Дона и по берегам Волги,
2. С блокадой немцами системообразующего ж.д. узла в Сталинграде, что делало очень уязвимым наступающий Сталинградский (Южный ) фронт.
3 С "железнодорожной пустыней" на правом берегу Дона.
Эти обстоятельства, слишком малой пропускной способности железных дорог у советской стороны и блокада сталинградского узла , были одним из факторов, что склонили немцев к оценке готовящегося нашего наступление как вспомогательного удара.
При этом сами немцы имели в своём распоряжении две ж.-д. ветки , подходящих непосредственно к их переднему краю , почти до Сталинграда.
Выход из этого положения был один - в течение долгого времени накапливать необходимые для наступления запасы , включая горючее для танков и автомобилей. Для наступления 19 ноября они были созданы за октябрь - первую половину ноября на левом берегу Дона и на плацдарме у Серафимовича. Немцы размеров этих приготовлений не заметили.
Наступление и бои с 19 по 25 ноября быстро исчерпали ресурсы наступающих войск (в основном боеприпасов для артиллерии) на трех сталинградских фронтах. Это было главной причиной приостановки наступления в конце ноября. Запасы восполнялись и дополнялись до ~10-14 декабря.
В начале декабря 1942 года Ставка ВГК готовила на Юге две стратегические операции - "Сатурн" и "Кольцо".
Первая предусматривала прорыв итало-румынского фронта на Дону и немецко-румынского на Чире с дальнейшим броском танковых и мехкорпусов на Ростов, вторая - ликвидацию окруженной 6 полевой армии Паулюса.
Для "Сатурна" были созданы две ударные группировки: из 6 армии Воронежского фронта , 1 гв. армии Ю.-З. фронта в районе Верхнего Мамона и 3 гв. , 5 ударной и 5 танковой армий Ю.-З. фронта на левом берегу Чира.
Наиболее мощной была наша группировка у Верхнего Мамона , где быстрее и легче всего можно было накопить большие запасы для армий , танковых и мех. корпусов, идущих вглубь "железнодорожной пустыни". Подобные запасы были и в полосе 3 гв. и 5 танковой армий. В начале планировались разгром и окружение итало-румынских войск и выход в тылы и на фланг Тормосинской и Котельковской группировок немцев. Затем прорыв к Ростову-на -Дону с попыткой отрезать гр. армий "А" на Кавказе.
Одновременно к 14 декабря готовилась операция "Кольцо" , в распоряжение Донского фронта передавалась 2 гв. армия. В течение недели-полутора планировалось расчленить и ликвидировать группировку Паулюса и по мере ликвидации немцев в Сталинграде передавать высвобождаемые армии для второго этапа "Сатурна" - наступлению на Ростов.
Однако 5 танковая армия не смогла ликвидировать на Чиру немецкий плацдарм у Рычковского и захватить плацдарм у Обливской. На это наложилось опоздание c накоплением ресурсов для наступления и операция "Сатурн" была отложена на 16 декабря.
В начале декабря по приказу командующего Сталинградским фронтом генерала А.И.Еременко 4 кавкропус предпринял разведку боем на направлении Котельниково.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград.Записки командующего фронтом.")
Наступление на Котельниково началось 28 ноября. Стрелковые дивизии, действуя вдоль железной дороги Котельниково — Сталинград и восточнее ее, потеснили румынские части противника. Наиболее упорные боя завязались в 8 километрах от Котельниково. Здесь румынские части оказались под контролем немцев. В то же самое время 4-й кавалерийский корпус в составе двух малочисленных кавалерийских дивизий: 61-й под командованием генерал-майора А. В. Ставенкова и 81-й под командованием полковника В. Г. Баумштейна — смело нанес удар на Котельниково с севера и северо-запада и ворвался в Котельниково.
Противник, вынужденный принять этот бой, чтобы обеспечить возможность дальнейшего сосредоточения своих войск в районе Котельниково, бросил против наших атакующих войск танки.
Завязались напряженные бои, продолжавшиеся 1, 2 и 3 декабря. И без того малочисленные части кавалерийского корпуса товарища Шапкина понесли большие потери. Под ударами танков противника (около 200 танков сосредоточивавшегося 57-го танкового корпуса) наши части были отброшены от Котельниково. Однако свою основную задачу они выполнили. Намерения противника были раскрыты.
От пленных, взятых в этой операции, мы узнали, что сюда переброшена из Франции свежая полнокровная 6-я танковая дивизия, разгрузившаяся на станции Морозовская и следовавшая к месту своим ходом. Удалось обнаружить также подход эшелонов с танками из района Сальска. Все это говорило о том, что здесь формируется мощный танковый кулак, что для сосредоточения его используются обе имеющиеся в этом районе железные дороги. Стало совершенно ясно всем, где сосредоточивается основная ударная группировка противника.
Особенно важным оказалось то, что мы получили эти данные своевременно и тем самым выиграли не менее 10 суток, которые позволили сосредоточить резервы для парирования удара, а затем и для полного разгрома котельниковской группировки противника.
Об итогах нашего удара на Котельниково я сразу же подробно доложил И. В. Сталину. Сделав в конце доклада выводы о намерениях противника, мы просили подбросить резервы, чтобы парировать готовящийся удар со стороны Котельниково. И. В. Сталин обещал разобраться и по возможности усилить нас.
Обещание усилить нас «по возможности» мы поняли в том смысле, что И. В. Сталин продолжал опасаться удара из района Тормосин.
Когда началось наступление котельниковской группировки Гота , 2 гв. армия ,предназначавшаяся для наступления на Паулюса, была передана в состав Сталинградского фронта для контрудара по наступающей 4 немецкой танковой армии.
Операцию "Кольцо" отложили , а масшатаб "Сатурна" И.В.Сталин ограничил 1 -м этапом - разгромом итало-румыно-немецкого фронта и выходом в тылы Тормосинской группировки. Высвобождения войск, действовавших против Паулюса , для 2 этапа Сатурна не предвиделось.
12 декабря 1942 в ударе 57 танкового корпуса немецкому командованию удалось добиться тактической внезапности.
Оборона на стыке 302 стрелковой дивизии и 4 кавкорпуса была прорвана. Эти соединения понесли потери , но сохранили боеспособность - 81 и 61 кавдивизии 4 кавкорпуса (не более 3 000 конников) отошли на левый фланг немецкого наступления и противостояла 1-й и 2-й пехотным дивизиям румын.
302 стрелковая дививизия (не более 3700 бойцов) отошла в район Круглякова-Жутово(http://maps.google.ru/maps?q=+%D0%96%D1%83%D1%82%D0%BE%D0%B2%D0%BE,+%D0%9E%D0%BA%D1%82%D1%8F%D0%B1%D1%80%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C+(%D0%96%D1%83%D1%82%D0%BE%D0%B2%D0%BE)&hl=ru&ie=UTF8&ll=47.967571,43.660612&spn=0.067238,0.154324&sll=47.979351,43.645763&sspn=0.066763,0.154324&geocode=CVtpJYodi0LrFZje2wIdMBWaAilha0tq0VgDQTFIGUS1JvIADg&t=h&hnear=%D0%96%D1%83%D1%82%D0%BE%D0%B2%D0%BE&z=13) и там совместно с 13-й механизированным корпусом (в нем было 28 танков и 1600 бойцов мотопехоты) остановила наступление 23 танковой дивизии. На флангах обороняющихся войск 4 кавкорпус и 126 стрелковая дивизия сражались против румынских соединений.
14 декабря навстречу 6 танковой дивизии в район Верхне-Кумский (http://www.volgograd.org.ru/maps/maps/volgograd/M-38-135.jpg) были выдвинуты и нанесли по ней контрудар 4 мехкорпус , 235 танковый полк (всего в корпусе и полку было 42 танка и 2000 бойцов).
Позже к ним пришли на помощь один полк 87 стрелковой дивизии(ок. 1300 бойцов ) и противотанковая артбригада (~30 пушек и ~70 птр).
Это всё , что противостояло 3 немецким танковым дивизиям и с 14 по 19 декабря в районе Круглякова и Верхне-Кумского.
Вечером 18 декабря левее Верхне-Кумского была введена в бой 17 танковая дивизия и 19 декабря она прорвалась к Мышкове у Нижне-Кумского. Бойцы 4 мехкорпуса ,танкового, стрелкового полков и противотанковой бригады отступили из Верхне-Кумского за Мышкову в районе Громославки. 19 декабря продвинулась к Васильевке и 6 танковая дивизия, нанося главный удар вдоль железной дороги на Абганерово. к этому времени по левому берегу р.Мышкова развернулись стрелковые корпуса 2 гв. армии.
В резерве армии и фронта были 7 танковый , 2 гв. и 6 механизированные корпуса (всего ~250 танков).
Три немецких танковых дивизии (по штату 1942 - это ~600 танков , на 19 декабряв трех дивизиях их было ,вероятно , 350-400) с румынами на флангах оказались перед 2 гвардейской армией.
В ночь на 20 ноября 17 танковая дивизия была атакована 24 гв. стрелковой дивизией в Нижне-Кумском ,где в ночном бою были сожжены 65 немецких танков, большинство из которых находилось на стоянке. 17 танковая дивизия в дальнейшем не смогла атаковать из района Нижне-Кумского.
Основные усилия немцы сосредоточии на прорыв к Зеты (http://maps.google.ru/maps?saddr=%D0%94%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A6%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%86%D0%B0,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&daddr=%D0%9D%D0%B5%D0%B8%D0%B7%D0%B2%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%B4%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B3%D0%B0&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.32156,43.824463&spn=0.530547,1.234589&sll=48.204655,43.636322&sspn=0.033235,0.077162&geocode=FUNy4wIdpr-cAimr2owXMcwEQTGEOV8wQcAulw%3BFWx03wId-qGZAg&t=h&mra=mift&mrsp=1&sz=14&z=10) из районов Громославки и Васильевки.
http://www.volgograd.org.ru/maps/maps/volgograd/M-38-136.jpg
По выходу к Зеты должны были начать атаку 50 танков и мотопехота 14 танкового корпуса из армии Паулюса. Идея была известной - повторить августовский танковый "бросок Виттерсгейма " и затем с помощью мотопехоты 6 армии выстроить оборону коридора , как это было сделано в сентябре-октябре севернее Сталинграда. Однако за три дня к 23 декабря танки Гота так и не смогли преодолеть противотанковую оборону двух наших стрелковых дивизий в Громославке и Васильевке - с августа в противотанковой подготовке , тактике и вооружении наших войск произошли коренные улучшения.
А 23 декабря выявившаяся катастрофа итало-румыно-немецких войск западнее Чира заставила Манштейна перебросить 6 танковую дивизию на восстановление рухнувшего фронта.
Соотношение танковых сил на Мышкове изменилось в пользу Сталинградского фронта (250 против 100-150 танков у немцев ) ,в двух гв. стрелковых корпусах было ~ 24 000 бойцов , в 87,303 и 126 дивизиях было не более 8 000 бойцов им противостояла пехота 1-й и 2-й пехотных румынских дивизий (по штату ~ 10 000 солдат в пехотных ротах ), 1 румынская кавдивизия (по штату 4 000 солдат в эскадронах). 24 декабря 2 гв. армия перешла в контрнаступление.
С организацией контр-наступления связан спор между А.М.Василевским и А.И.Еременко по форме этой операции и его разрешение со стороны Верховного Главнокомандующего.
Если коротко А.М.Василевский предлагал перегруппировку в дополнение к 6 мехкорпусу в районе Перегрузный- Аксай и 2 гв. мехкорпус с нанесением главного удара по 5 румынской кавалерийской дивизии во фланг и тыл танковой группировки Гота, но это план требовал 1 -2 -х дня на перегрупировку войск.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни" )
В течение всего периода подготовки операции я находился в Верхне-Царицынском, на КП 2-й гвардейской армии. Вместе с командармом Малиновским мы внимательно следили за обстановкой, часто бывали в войсках. Анализируя события, мы полагали, что, как только яростные атаки врага будут приостановлены, гвардейские стрелковые корпуса армии в соответствии с утвержденным Ставкой планом с рубежа Шабалинский — Громославка — Капкинский нанесут удар и совместно с правофланговыми войсками 51-й армии разгромят основные силы врага между реками Мышковой и Аксаем.
Главная роль отводилась 1-му гвардейскому стрелковому и 7-му танковому корпусам на правом фланге армии. 2-й гвардейский и 6-й механизированный корпуса намечалось вывести не позднее вечера 24 декабря в район Аксай — Перегрузный, чтобы нанести удар по слабо прикрытому румынскими войсками флангу 57-го танкового корпуса немцев, а затем, развивая успех в юго-западном направлении, перекрыть пути отхода противника.
Предложение А.И.Еременко предполагало нанесение удара по фронту ослабленной 17 танковой дивизии, вводом в бой 2 гв. механизированного и 7 танкового корпусов на рубеже реки Мышкова.
Цитата("А.И.Еременко.Сталинград:Записки командующего фронтом")
1-й этап — силами 2-й гвардейской армии во взаимодействии с правым флангом 51-й армии прижать врага к реке Аксай, уничтожить танковые дивизии противника и успешно переправиться через реку;
2-й этап — удар по Котельниково; главный удар справа с охватом Котельниково с запада и юго-запада.
51-я армия наносит частный вспомогательный удар на Котельниково с востока, выдвигая свои, хотя и слабые, механизированные корпуса глубоко на коммуникацию Дубовское, Зимовники.
Приказываю 2-й гвардейской армии начать наступление в 10 часов 24 декабря с ближайшей задачей уничтожить 17, 6 и 23-ю танковые дивизии противника в районе Капкинский, Громославка, Верхне-Кумский, Кругляков; в дальнейшем главный удар правым флангом на Котельниково.
На первом этапе наиболее сильный удар наносят 1-й гвардейский стрелковый, 7-й танковый и 2-й механизированный корпуса — с фронта Шабалиыский, Громославка с охватом противника с запада на Бирюков. Операцию с запада на рубеже от Верхне-Рубежного до реки Аксай обеспечивает 300-я стрелковая дивизия.
13-й гвардейский стрелковый корпус наносит удар с фронта (искл.) Громославка, Капкинский на Шестаков и далее вдоль железной дороги на Котельниксво.
6-му механизированному корпусу продолжать ускоренным темпом сосредоточиваться в районе Зеты и быть в готовности для контрудара к исходу 24 декабря.
Возник конфликт по оценке обстановки и дальнейшим планам между представителем Ставки ВГК и командованием фронта.
В существе расхождений должен был разобраться Верховный Главнокомандующий. Это был порядок ,заведённый И.В.Сталиным после летних поражений 1942 года. В том случае И.В.Сталин предпочёл выигрыш во времени удара и быстрейшего оттеснения немцев от "котла" перспективе более позднего выхода сильных мехкорпусов в тылы группировки Гота.
6-й механизированный корпус был переброшен для наступления из Зеты в район Перегрузный- Аксай только 26 декабря - похоже, вплоть до 26 декабря А.И.Ерёменко опасался прорыва Гота в направлении Зеты ,таким образом И.В.Сталин выбирал наиболее надёжное решение.
29 декабря было взято Котельниково , 30 декабря Сталинрадский фронт был переименован в Южный ,а войска были нацелены на Ростов.
Некоторые вопросы.
I. Могла ли 6 армия самостоятельно вырваться из окружения в конце ноября-начале декабря без помощи извне?
Как показывают оценки немецкого командования у ОКВ и ОКХ такой цели в ноябре-начале декабре не было.
Врядли могли быть такие планы и у Паулюса ,но известна инициатива генерала Зейдлица.
Прорыв на запад - это сначала столкновение с танковыми и артиллерийскими группировками Донского и Юго-Западного фронтов,а затем форсирование Дона при том , что конце ноября - начале декабря лёд на Дону ещё не позволял переправы тяжёлой техники , без чего захват и удержание плацдармов на правом берегу были в положении немцев невозможны.
К тому же коридор от Дона то котла находился бы под постоянным давлением советских войск и обстрелом артиллерии . И скорее всего был бы быстро разорван.
Прорываться , таким образом , можно было только в направлении Котельниково , на юго-запад.
Но там , после прорыва дивизии 6 армии должны были бы обеспечить коридор длиной в 100 км. и фронт по сторонам коридора в 200 км. Такого количества войск у Паулюса не было. Это всё не говоря уже о такой "мелочи" как рытьё окопов на 200 км. фронте в мёрзлой земле.
Был ещё один момент , отмеченный В.Адамом.Как и в зиму 1941 года у 6 полевой армии отсутствовало зимнее обмундирование.
Цитата("В.Адам.Катстрофа на Волге.Мемуары адъютанта Ф. Паулюса")
. в середине ноября 6-я армия не имела соответствующего зимнего обмундирования. Паулюс его затребовал еще тогда, когда понял, что операции в городе не могут быть закончены до наступления холодов. Генерал-квартирмейстер сухопутных сил разделял мнение командующего нашей армией. Гитлер, напротив, считал, что и для Восточного фронта хватит обычного зимнего обмундирования, поскольку национал-социалистские благотворительные организации уже приступили к массовому сбору зимних вещей для солдат Восточного фронта и в этом приняли участие все немцы. Действительно, население было готово пожертвовать всяческую одежду, способную защитить от холода и ледяного ветра. В Германии такими вещами были заполнены огромные ящики. Однако когда нас под Сталинградом внезапно настигли холода, на фронт не поступило почти ничего из собранных вещей и в тыловых складах их было немного. Обер-квартирмейстер армий пытался ускорить доставку обмундирования, но старания его почти ни к чему не привели: транспорта не хватало, а пространства, которые надо преодолеть, были огромны.
Из Миллерово, главной базы снабжения 6-й армии, поступило сообщение, что, когда открыли первые вагоны, заполненные зимними вещами, обнаружилась странная картина.
Наряду с шерстяными и вязаными вещами в вагонах нашли сотни дамских шубок, муфты, каракулевые манто и другие меховые изделия, в том числе дорогие вещи, которые, однако, на фронте не имели никакой ценности....
Дивизионные интенданты получили приказ раздавать немногие пригодные зимние вещи только сражающимся частям.
Но ими можно было снабдить лишь примерно одного из пяти солдат, находившихся в окопах и землянках северного участка фронта, без печей, без топлива, в глубине заснеженной степи, где бушевал обжигающий кожу ледяной норд-ост.
Сидя в обороне на старых советских позициях , немцы спасались от мороза и холода в отапливаемых землянках, при частых сменах на позициях боевой службы в окопах.
При попытке же прорыва согреваться немецкие солдаты cмогли бы только своим обмундированием. Вот так англо-саксы описывают фактор зимней формы одежды.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=lPVJV9PDcuE#t=1864s
Вот и "неказистая" зимняя форма одежды....
В условиях окружения армия Паулюса была "перегружена" тыловыми и обеспечивающими частями в ущерб боевой части войск.
Т.е. ,грубо говоря , там "едоков" было в два-три раза больше, чем "бойцов".
В окружении оказалась вся инфраструктура армии, ведущей долговременные осадные действия и готовящейся наступать в строну нижней Волги (в начале ноября был такой приказ Гитлера).
Попытка двинуться в прорыв стало бы билетом в "один конец" - вернуться и опять зацепиться в обороне было бы невозможно.
В лучшем случае, в желанной вершине коридора могло оказаться несколько наиболее боеспособные дивизий (10 000 - 15 000 солдат ),
остальные были бы вынуждены держать фронт в коридоре ,обороняясь от сжимающих усилий советских фронтов.
Из котла бы вырвалось несколько дивизий без тяжелого вооружения , которые не могли быть использованы на фронте. Это в немецком активе.
В пассиве же
-быстро разгромленная армия ,
-утеря железно-дорожного узла Сталинград , что сразу придаёт операциям советским войк на Нижнем и Среднем Дону катастрофическую глубину,
-высвобождение 5 советских боеспособных общевойсковых армий для этих операций.
А вероятнее всего , сойдя с оборонительных укреплений 6 армия никуда бы далеко не продвинулась и была бы быстро разгромлена.
II. Каковы были шансы Гота прорваться и удержать коридор.
По сигналу "Удар Грома" армия Паулюса должна была нанести удар в направлении Зеты (http://maps.google.ru/maps?saddr=%D0%94%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%A6%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%86%D0%B0,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&daddr=%D0%9D%D0%B5%D0%B8%D0%B7%D0%B2%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%B4%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B3%D0%B0&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.32156,43.824463&spn=0.530547,1.234589&sll=48.204655,43.636322&sspn=0.033235,0.077162&geocode=FUNy4wIdpr-cAimr2owXMcwEQTGEOV8wQcAulw%3BFWx03wId-qGZAg&t=h&mra=mift&mrsp=1&sz=14&z=10 ,А -район Зеты , В - Громославка , выше по Мышкове -Васильевка ) и встретиться там с танками Гота.
Цитата("Ф. Паулюс. Показания в плену")
«Я остаюсь на своей точке зрения, известной в арм. группировке, что этот план не представляет собой решение проблемы Сталинграда:
1) 4-я танковая армия не так сильна, чтобы наверняка прорвать кольцо вокруг Сталинграда, если 6-я армия не начнет одновременно с этим прорываться на юг.
2) Если Гот не достигнет этой цели, положение 6-й армии еще более ухудшится, так как тогда и последние резервы будут связаны. Тем самым последняя возможность на прорыв 6-й армии исчезнет.
3) Также, если Гот, выступив один, не достигнет своей цели, пропадет всякая надежда улучшить коренным образом серьезное положение со снабжением 6-й армии.
В таком случае возможность дальнейшего сопротивления уже из-за одних причин снабжения (не говоря о людских силах) резко ограничивается.
4) Кроме того, стабилизация положения на прорванном донском фронте пока еще ни в коей мере не предвидится, так что ко всему даже при удаче наступления Гота и 4-я танковая армия окажется перед угрозой быть отрезанной. Поэтому мое предложение имеет в виду единственное верное решение: выйти из ловушки Сталинграда.
Для этого 4-я танковая армия должна наступать на северо-восток, 6-я армия на юго-запад, чтобы встретиться на господствующей возвышенности в 60 км юго-западнее Сталинграда.
Оба наступления должны быть согласованы по времени. Тогда 6-я армия окажется действительно спасенной, а командование получит резервы для строительства новой линии фронта».
Генерал Шульц, как и полковник Буссэ, соглашаясь со мной, заявили, что и фельдмаршал фон Манштейн разделяет мнение 6-й армии.
Мой ответ на это: «В таком случае, я дам распоряжение относительно прорыва 6-й армии, чтобы пробиться навстречу Готу».
Оба представителя арм. группировки заявили мне, что об этом пока речи нет. Что сейчас в силе приказ фюрера удерживать Сталинград.
Что мероприятия по подготовке к прорыву можно будет провести лишь после того, как поступит согласие сверху.
У Гота был шанс выйти к Зеты и соединиться там с Паулюсом. Этот шанс он потерял в пятидевных боях с 14 по 18 декабря у Верхне-Кумского и Круглякова-Жутова.
19 декабря обозначился крах немецкого фронта на Дону и на Чире , а 2 гв. армия успела занять оборону по Мышкове.
До 23 декабря 6 ,17 танковые дивизии пытались прорвать в районе Громославки и Васильевки противотанковую оборону 2 -х стрелковых дивизий 2 гв. армии , но не смогли.
А после 23 декабря дальнейшие попытки наступать угрожали Готу беспрепятвенным выходом 5 ударной армии и танковых корпусов 3 гв. армии после перехода через Дон в тылы котельниковской группировки. Тогда к концу декабря донской лёд это позволял. Так для удара на Тормосин 28 декабря по льду на правый берег Дона переправился 2 гв. мехкорпус 2 гв.армии.
III Почему Гитлер требовал удержать занятую часть Сталинграда в ноября-декабре 1942?
Гитлер разрешил Паулюсу прорываться навстречу Манштейну
только при условии сохранения контроля над Сталинградом. По существу ценность 6 армии в середине декабре 1942 приравнивалась к ценности контроля над железно-дорожным узлом Сталинград.
Гитлер понимал или ему разъяснили , пока немцы блокируют железно-дорожный узел - операции советских войск на Юге будут носить вынужденно ограниченный характер.
По крайней мере до момента получения полного контроля над железной дорогой Воронеж-Лихая , что случилось чуть позже полного освобождения Сталинграда.
IV У командования Донского фронта был другой вариант разрешения ситуации с Готом и Манштейном.
Прорыв к Паулюсу на левом фланге Гота обеспечивался румынской пехотой. Румыны же в случае прорыва держали бы оборону и большей части "коридора" против 5 ударной , 5 танковой армий и 7 танкового корпуса на левом брегу Чира. Сил было более чем достаточно ,чтобы заново и надёжно перекрыть "коридор" к Паулюсу , захлопнув ловушку за танковыми дивизиями Гота.
И с началом наступления 2 гв. ,65 и 21 армий против 6 армии 14 декабря , сильно ограничивалиcь возможности Паулюса в поддержке наступления Манштейна. Было и одно "но".
До самого 14 декабря были риски удара тормосинской группировки с плацдарма у Рычковского и Верхне-Чирского . В то время там была только одна танковая дивизия (11 тд), и никто не мог поручиться ,что немецкое командование в течение дней эту группировку не усилило танками и немецкой пехотой.
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
Переговоры на эту тему А. М. Василевский вел по ВЧ в моем присутствии. Передавая мне трубку, он предупредил, что решается вопрос о передаче прямо с похода 2-й гвардейской армии в Сталинградский фронт. В трубке послышался голос Сталина. Он спросил меня, как я отношусь к такому предложению. Я ответил отрицательно.
Тогда Сталин продолжил переговоры с Василевским. Представитель Ставки настойчиво доказывал необходимость передачи армии Малиновского Сталинградскому фронту, так как Еременко сомневается в возможности имеющимися силами отразить наступление противника. После этого тут же по ВЧ Сталин сообщил мне, что он согласен с доводами Василевского, что мое решение разделаться сначала с окруженной группировкой, используя для этого 2-ю гвардейскую армию, смелое и заслуживает внимания, но в сложившейся обстановке оно слишком рискованное, поэтому я должен армию Малиновского, не задерживая, [161] спешно направить под Котельниково в распоряжение Еременко.
Выслушав мое утверждение, что без армии Малиновского войска Донского фронта не смогут ликвидировать окруженного противника, Сталин согласился временно приостановить эту операцию, пообещав подкрепить войска фронта дополнительными силами и средствами. И добавил, что для оказания нам помощи в усилении артиллерией и боеприпасами пришлет командующего артиллерией Красной Армии генерала Н. Н. Воронова....
Дело прошлое, но мне думается, что было бы все же целесообразнее 2-ю гвардейскую армию использовать так, как вначале намеревалась поступить Ставка, то есть быстро разделаться с окруженной группировкой. Этот смелый вариант открывал огромные перспективы для будущих действий наших войск на южном крыле советско-германского фронта. Как говорится, игра стоила свеч.
Конечно, меня снова могут упрекнуть, что сейчас, когда все стало ясным, легко рассуждать о чем угодно, но я и тогда был сторонником использования 2-й гвардейской армии в первую очередь для разгрома окруженной группировки, предлагая в случае приближения вражеских сил к котлу повернуть против них всю 21-ю армию. Ставка предпочла принять другой вариант, надежно гарантирующий от всяких неожиданностей.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
Наступление намечалось начать 14 декабря. Но двенадцатого из Котельниковского ударил по войскам Сталинградского фронта Манштейн.
Все наши планы переменились, поскольку Ставка немедленно передала 2-ю гвардейскую армию в распоряжение Еременко для отпора и разгрома деблокирующей группировки противника.
Константин Константинович был огорчен, что ему не удалось отстоять перед Верховным Главнокомандующим свое предложение об использовании войск генерала Малиновского.
Существо предложения сводилось к тому, чтобы, несмотря на приближение войск Манштейна, выполнить изложенный выше и утвержденный 9 декабря Ставкой план, ускорив тем самым ликвидацию окруженной группировки.
А в последующем все освободившиеся силы фронта — шесть армий — должны обрушиться на войска, спешившие деблокировать окруженную группировку Паулюса, и разгромить их.
Верховный Главнокомандующий признал предложение Рокоссовского смелым и заслуживающим внимания, но слишком рискованным.
Ставкой было принято предложение А. М. Василевского использовать Вторую гвардейскую армию для усиления войск, действовавших против Манштейна.
Для нашего командования все немецкие "карты были вскрыты" к 14-15 декабря , когда был ликвидирован плацдарм немцев на нижнем Чире и стало ясно , что Тормосинская группировка не способна в ближайшее время наступать , и одновременно стала полностью ясна сила 57 танковго корпуса , завязшего на 5 дней в боях у Верхне-Кумского и Кругляково-Жутово , с флангами из румынской пехоты. Но решение по передаче 2 гв. армии в распоряжение А.И.Еременко было уже принято и далее всё с нашей стороны развивалось по наименее рискованному сценарию.
В.И.Чуйков в книге приводит свою беседу с И.В.Сталиным , где Верховный Главнокомандующий разъяснил мотивы своего решения 12 декабря 1942 года.
Цитата("В.И.Чуйков.Сражение века.")
. У меня не было сомнения, что великое сражение закончится полным разгромом врага, но какими усилиями, сколько испытаний выпадет еще на долю 62-й армии, если войска Манштейна разрубят кольцо окружения и соединятся с войсками Паулюса?
Этот вопрос не мог не волновать меня. Впрочем, по этому поводу высказывались разные суждения не только в те дни, но и значительно позже в разных инстанциях. Так, например, почти через десять лет после окончания Сталинградской битвы, летом 1952 года, мне довелось обменяться мнениями о тех событиях со Сталиным.
Было это так.
Я отдыхал в Сочи. После обеда раздался телефонный звонок.
— Это вы, товарищ Чуйков?
— Да, это я. С кем имею честь разговаривать?
— Говорит Поскребышев. Соединяю вас с товарищем Сталиным.
От неожиданности я растерялся. Вскоре услышал негромкий и спокойный голос со знакомым каждому грузинским акцентом. Сталин спросил:
— Как отдыхаете, товарищ Чуйков, как себя чувствуете?
— Отдыхаю хорошо, чувствую себя прекрасно, — ответил я.
— Вы могли бы приехать ко мне? — спросил Сталин.
— Как прикажете, товарищ Сталин! Я готов приехать в любую минуту.
— Сейчас за вами придет машина. Приезжайте! Только не понимайте это как приказ!
На сборы у меня ушло не более десяти минут. Подошла машина. Ехали мы недолго. Сталин встретил меня у подъезда. Я вышел из машины и, подойдя к Сталину, отрапортовал:
— Товарищ Сталин, по вашему приказанию прибыл! Он мягко отвел мою руку от козырька и сказал:
— Зачем же так официально?! Давайте проще!
— Хорошо, товарищ Сталин. Но это у меня по привычке.
Сталин улыбался в усы.
— Если по привычке, то я тут ни при чем!
Мы прошли в большую комнату, в бильярдную. Сталин начал меня расспрашивать о положении в Германской Демократической Республике. В ту пору я был главнокомандующим Группой советских войск и председателем Советской контрольной комиссии в Германии.
Ужин был собран на открытой веранде. Непринужденная обстановка за столом располагала к откровенности. Я спокойно отвечал на все вопросы, которые возникали у Сталина.
Он вспомнил о Сталинградской битве и вдруг спросил:
— Скажите, товарищ Чуйков, как вы думаете, можно ли было нам в декабре сорок второго года пропустить в Сталинград группу Манштейна и там ее захлопнуть вместе с Паулюсом?
Мне приходилось думать о такой возможности в дни Сталинградского сражения. Мы не могли не принимать в расчет возможности прорыва войск Манштейна к Паулюсу, то есть возможности деблокировки окруженных частей. Скажем прямо, полной уверенности у нас, сталинградцев, в том, что танковый клин Гота не протаранит фронт внешнего обвода нашего окружения, не было. Могла позже пробиться к Сталинграду и группа армий «Дон». Не исключено, что, деблокировав армию Паулюса, противник не дал бы нам возможности захлопнуть за ними дверь.
Одно мы тогда знали четко, что собственно окружение, полное окружение не так часто бывает и не так часто повторяется в военной истории. Мы отчетливо тогда понимали, что рисковать — выпустить из Сталинграда немецкую армию — мы не могли.
Могло ли случиться так, что, прорвавшись в Сталинград, Манштейн мог влить окруженным силы и надежду на спасение, на выход вместе с деблокирующей группировкой из окружения?
Это сковало бы еще надолго наши силы вокруг Сталинграда. Уничтожение такой крупной группировки отчаявшихся людей дело нелегкое и затяжное.
В духе этих размышлений я и ответил Сталину.
Сталин вздохнул и задумался. Тихо проговорил:
— Это было очень рискованно. Рисковать нельзя было. Народ очень ждал победы!
Он встал. Прошелся по веранде, остановился. Раскуривая трубку, вдруг спросил:
— Скажите, товарищ Чуйков, что такое окруженный противник?
Слишком уж нарочито простым показался мне вопрос. Я искал за ним какой-то скрытый смысл, но Сталин не ждал моего ответа. Он сам отвечал, развивая свою мысль:
— Если окружен трус и паникер — он тут же бросит оружие, даже не удостоверившись, есть ли выход из окружения. Если окружен ожесточившийся враг — он будет отбиваться до последнего.
История войн знает очень мало примеров полного окружения противника. Многие полководцы пытались провести полное окружение противника. Почему же это не удавалось?
Им это не удавалось потому же, почему Кутузову не удалось окружить Наполеона. Царь Александр требовал от Кутузова, чтобы он окружил, отрезал французские войска. Кутузов этого сделать не мог только потому, что бегство французов было стремительнее движения за ними Кутузова. Мне во время войны после Сталинграда не раз представлялись проекты окружения немецких войск.
На меня, наверное, даже обижались, когда я отклонял такие проекты. Товарищи, предлагавшие операции по окружению противника, часто не принимали в расчет такие моменты.
Первое. Немецкое командование после Сталинграда не желало ждать, когда мы ударим по флангам той или иной группировки, сведем кольцо окружения, и торопливо выводило войска из-под опасности окружения, очищая при этом нашу территорию.
Второе. Памятуя о Сталинграде, немецкие солдаты не желали попадать в окружение. Если солдат не захочет попасть в окружение, он всегда сумеет вырваться из любого котла или заблаговременно отступить. Лишь только намечалось окружение, немецкие солдаты покидали позиции и отступали, опять же очищая нашу территорию.
Это совпадало с нашей главной задачей — изгнать врага с нашей земли.
Разговор наш закончился в первом часу ночи. Сталин проводил меня до выхода. Мы распрощались...
... если бы Манштейну все-таки удалось деблокировать сталинградский котел и армия Паулюса устремилась в пробитую брешь в нашем кольце, изменило бы это сколько-нибудь обстановку на юге, судьбу 6-й армии? Нет. Этот факт вынуждены признать западногерманские теоретики военного искусства. Вот как на этот вопрос отвечает Ф. Меллентин:
«Шестая армия была обречена, и теперь уже ничто не могло спасти Паулюса. Даже если бы каким-то чудом и удалось добиться от Гитлера согласия на попытку прорваться из окружения и измученные и полуголодные войска сумели бы разорвать кольцо русских, у них не было транспортных средств, чтобы отступить к Ростову по покрытой ледяной коркой степи. Армия погибла бы во время марша, подобно солдатам Наполеона в период отступления от Москвы к реке Березине».
Да, Гитлер сознательно, в чисто тактических и оперативных целях оставлял армию Паулюса в окружении, рассчитывая, что окруженная армия сдержит около себя несколько наших армий.
Он выигрывал время, он вылезал из мешка на Кавказе, он задерживал наши крупные силы на Волге, он оттягивал катастрофу, всеми силами стараясь продлить агонию, а его генералы помогали ему.
Чем это закончилось, известно всему миру.
Автор: Cesare Borgia 23.10.2012, 15:01
Сын Приазовья – Герой Отчизны
http://warfiles.ru/show-16023-ukrainskoe-oruzhie-prodavalos-v-gruziyu-po-korrupcionnoy-sheme.html
Мемориал «Остров Людникова»
Жителям Волгограда, как и многочисленным гостям города-героя на Волге, памятны места, связанные со Сталинградской битвой, одной из героических страниц мужества и стойкости. Мамаев Курган, «Дом Павлова», «Лысая Гора» стали величественными памятниками героической и трагической истории нашего Отечества. Но есть в городе на Волге еще одно место, так и не восстановленное после той страшной войны и оставленное нам как память, – это мемориал «Остров Людникова», названный так в честь командира 138-й дивизии Ивана Людникова, державшей оборону на единственном пятачке суши на правом берегу. Легенды той поры говорят, что когда наступил самый тяжелый период, когда кончались боеприпасы, не было продовольствия, не было возможности эвакуировать раненых, на вопрос, что делать, комдив ответил: «Бороться и искать, найти и не сдаваться. Так завещал мой великий земляк Георгий Седов».
Герои Приазовья - Иван Людников и Георгий Седов
Сложно сегодня сказать, было это правдой или уже сложенной после войны фонтовой легендой, но то, что это имело под собой реальные факты, – доподлинно известно. Ведь и Георгий Яковлевич Седов, и Иван Ильич Людников родились в одном и том же месте, на хуторе Кривая Коса (ныне поселок Седово Новоазовского района Донецкой области), и оба вписали золотыми буквами свои имена в мировую историю. И если о Георгии Седове известно все или почти все, то имя Иван Людникова, подзабытое в последнее время, стоит того, чтобы о нем вспомнить и перелистать страницы его героической биографии. Хотя есть места, и не только в России и Украине, где Людинкова помнят и чтут. Это города и села еще одной братской республики – Беларуси. Песенная столица славянского мира город Витебск помнит имя своего освободителя. Потому-то один из прекрасных и живописных проспектов города носит имя славного полководца.
Проспект генерала Людникова в Витебске
Есть и еще один знаменательный повод вспомнить о человеке, чье имя вписано в общую историю наших народов, – это 110-летие со дня рождения полководца, о котором можно и нужно писать романы, не хуже, не слабее, а может быть, и лучше, и сильнее, чем «Полководец» Владимира Карпова.
Осенью 1902 года в рабочей семье родился долгожданный сын. Не имея отношения к казачьему сословию (в те годы рыбачий хутор Кривая Коса входил в состав Области Войска Донского как часть станицы Новониколаевской) и прочих привилегий, Иван Ильич с юных лет пошел работать на шахты Юзовки (ныне Донецка). А с первых дней установления новой власти записался добровольцем в Красную Гвардию, хотя было ему чуть более пятнадцати. Воевать довелось в родных местах, участвуя в битвах против войск Май-Маевского, Каледина, Деникина и Врангеля. Об этом периоде много известно из его воспоминаний, но благодаря многолетним исследованиям земляков Ивана Ильича – Виктора Бесчастного и Алексея Попова открылась новая страница жизни полководца… военно-морская.
В начале 1920 года была создана Красная Азовская военная флотилия для борьбы с одноименной Белой флотилией, а также для проведения в будущем операции по взятию Крыма. В связи с острой нехваткой опытных морских кадров было принято решение набирать на корабли красной флотилии молодых людей, имеющих морской опыт или знающих особенности Азовского моря. Так, бывший красноармеец Людников стал краснофлотцем канонерской лодки «Знамя социализма».
На период службы Ивана Ильича на канонерке и приходится участие экипажа «Знамя социализма» в знаменитом морском сражении у Обиточной Косы 14 сентября 1920 года.
Окончив в 1925 году Одесскую пехотную школу (одну из лучших в то время), краском (для тех, кто не знает – это красный командир) Иван Людников не собирался «по тылам отсиживаться», ибо знал обстановку и чувствовал, что его опыт еще пригодится только что созданным Вооруженным силам. Его ждали не родные приазовские степи, а тревожные горы Северного Кавказа, схватки с националистическими бандами противников советской власти в Кабардино-Балкарии, Осетии, Чечне, Ингушетии и Дагестане... Командир взвода, а со временем и роты Иван Людников не прятался за спины красноармейцев, но и подчиненных под пули не подставлял, и это качество также стало делом его чести на всю оставшуюся военную жизнь, особенно в годы Великой Отечественной.
Краском Иван Ильич Людников 1925 год
Талант военного организатора и войскового педагога был вовремя подмечен вышестоящим командованием, и в 1930 году Иван Ильич был направлен учиться на прославленные курсы красных командиров (позже офицерские) «Выстрел». Стоит вспомнить и то, что уже в послевоенные годы Иван Ильич в звании генерал-полковника был начальником Центральных Краснознаменных курсов «Выстрел».
Наступил 1939 год, с которым связана самая страшная страница в истории человечества, – начало Второй мировой войны. Несмотря на желание Ивана Ильича служить в боевом соединении, его как опытного войскового педагога направили в Житомир, где он возглавил новое пехотное училище. Однако уже в марте 1941 года, в преддверии грозных военно-политических событий, просьба полковника Людникова была удовлетворена и он стал первым командиром сформированной 200-й стрелковой дивизии Киевского особого военного округа.
С первых дней Великой Отечественной войны Иван Ильич в действующей армии. С бойцами своей дивизии он оборонял Коростенский укрепрайон, защищал Чернигов и участвовал в Киевской оборонительной операции, во время которой был серьезно ранен. До 30 октября проходило лечение комдива, но уже с первых дней наступившего 1942 года он вновь на передовой.
Так полковник Людников стал командиром Краснознаменной 138-й стрелковой дивизии, вписавшей свое имя во всемирную историю войн, а в историю Великой Отечественной – особую ее страницу. Это она, «сто тридцать восьмая», особенно отличилась под командованием Ивана Ильича, когда все сто дней и ночей держала оборону на единственном пятачке суши на правом берегу Сталинграда, который так и вошел в историю как «Остров Людникова». После завершения Сталинградской битвы 138-я стрелковая дивизия была преобразована в 70-ю гвардейскую стрелковую дивизию, а ее командир Людников И.И. стал гвардии генерал-майором.
Сталинград стал особым этапом жизни Ивана Ильича, с ним отважный генерал не расставался все остальные годы, как никогда не расставался со своей трубкой, видимо, подчеркивая этим свое военно-морское прошлое.
Затем были Курская дуга, операция «Багратион», освобождение Витебска, Чернигова, Житомира, Бердичева, Тернополя...
Кстати, особо стоит сказать, что Иван Ильич является почетным гражданином Тернополя, вот только в последние годы появились у этого города еще и такие «почетные граждане», как Бандера и Шухевич… В Битве за Киев стал Иван Ильич Героем Советского Союза, хотя до самых последних дней жизни он больше гордился «народным» званием Герой Сталинграда.
Весной 1944 года Иван Ильич Людников принял командование 39-й армией, с которой прошел всю Восточную Пруссию, штурмовал Пиллау и Кенигсберг. Не довелось бойцам Ивана Ильича, как и ему самому, взять Берлин и расписаться на стене Рейхстага. В мае 1945 года в преддверии боев на Дальнем Востоке вся армия под его командованием была передислоцирована в Монголию. Это его армия в составе Забайкальского фронта участвовала в Хингано-Мукденской операции, преодолела хребет Большой Хинган и вышла к Мукдену, закончив свой поход в славном городе русской военной и военно-морской славы – Порт-Артуре. И первым комендантом города Порт-Артур был не кто иной, как Иван Ильич Людников.
Завершилась война и на Западе, и на Востоке, а для генерал-лейтенанта Людникова настали дни создания новой армии, армии высокой боевой готовности. Был он и заместителем главнокомандующего Группой советских войск в Германии, и первым заместителем командующего войсками Одесского военного округа маршала Г.К. Жукова. В сентябре 1954 года Людников уже в звании генерал-полковника был назначен командующим войсками Таврического военного округа. Для несведущих поясню, что был такой военный округ на территории Крыма, Запорожской и Херсонской областей, но в 1956 году округ был расформирован. Будь в то время любой иной «свободный» военный округ, для полководца Людникова нашлось бы место, но…
Сразу же после расформирования округа И.И. Людников был назначен главным военным советником в Народной Республике Болгария, а спустя три года вернулся на курсы «Выстрел», но у же в качестве их начальника. До своей отставки Иван Ильич был начальником факультета военной академии Генерального штаба Вооруженных сил СССР, передавая свой опыт будущим полководцам и военачальникам. Но, несмотря на постоянное проживание в Москве, никогда не терял связей со своим родным приазовским поселком, ежегодно навещая своих земляков.
Как депутат Верховного Совета СССР, он всячески помогал жителям, трудовым коллективам и школьникам Седово. При его активном участии была открыта производственная база новой школы, был выделен автомобиль для обучения школьников вождению, отремонтирован поселковый клуб. А жители Седово в благодарность земляку построили для него и семьи дачу на берегу Азовского моря, которая так и называлась «Дача Людникова». Но сегодня у нее уже совсем другие хозяева… И все же неплохо было бы открыть в здании дачи «Музей генерала Людникова, Героя Сталинграда»…
В честь 110 летнего юбилея И.И. Людникова осенью 2012 года в поселке Седово проводились торжества, посвященные талантливому полководцу Великой Отечественной. В эти же дни здесь проводились и «Седовские чтения», посвященные 100-летию Первой русской полярной экспедиции во главе с Георгием Седовым. В честь этих двух знаменательных дат на стене поселковой школы появилась уникальная в своем роде мемориальная доска в честь двух славных земляков.
Мемориальная доска в честь двух героев Приазовья – Седова и Людникова
Иван Ильич оставил после себя много воспоминаний и книг, которые сегодня можно встретить разве что у ветеранов на книжных полках, да на развалах у букинистов. Но жива наша историческая память. Жива наша память о Герое. Выдающийся полководец был похоронен в некрополе Новодевичьего кладбища.
Москва. Новодевичье кладбище
Информационно-аналитическое издание Одна Родина
Мария Октябрьская и ее «Боевая подруга»
Цитата
Мария Октябрьская — единственная женщина Герой Советского Союза, воевавшая в бронетанковых частях.
Информационно-аналитическое издание Одна Родина
раздел " МОСТ ИЗ ПРОШЛОГО"
Автор: Konstanten 23.10.2012, 15:06
Операция "Кольцо".Подготовка.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
Освобождение родной земли шло через серию наступательных операций, перекрывавших во времени одна другую.
На юге к ним относятся:
Ростовская операция с 1 января по 14 февраля (освобождение Ростова-на-Дону);
Нальчикско-Ставропольская с 3 января по 4 февраля (освобождение Ставрополя);
ликвидация сталинградской группировки фашистов с 10 января по 2 февраля;
Краснодарско-Новороссийская операция с 11 января (закончилась она уже в мае очищением от врага почти всего Прикубанья).
В центре: Острогожско-Россошанская операция с 13 по 27 января (продвижение на запад в районе донских притоков Потудань, Тихая Сосна и Черная Калитва);
Воронежско-Касторненская с 24 января по 2 февраля (освобождение Воронежской области);
Харьковская со 2 по 26 февраля (изгнание врага из района Харькова).
На севере:
прорыв блокады Ленинграда с 12 по 18 января;
ликвидация Демянского плацдарма фашистов с 15 по 28 февраля.
Таким образом, все эти операции на трех основных направлениях были осуществлены советскими войсками с максимальным успехом во второй половине зимней военной кампании 1942/43 года.
Цитата("ПРИКАЗ СТАВКИ ВГК № 170720")
О ЛИКВИДАЦИИ СТАЛИНГРАДСКОГО И ОБРАЗОВАНИИ ЮЖНОГО ФРОНТА
30 декабря 1942 г. 02 ч 00 мин
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. В целях быстрейшего разгрома противника на ростовском направлении и лучшего управления армиями, действующими на этом направлении, образовать с 1 января 1943 года Южный фронт в составе 2-й гвардейской,
51-й и 28-й армий. В дальнейшем иметь в виду усиление фронта еще 2—3 армиями.
2. Назначить командующим войсками Южного фронта генерал-полковника Еременко А. И., членами Военного совета Хрущева Н. С. и Чуянова А. С, начальником штаба фронта генерал-майора Варенникова И. С.
3. Штаб и фронтовые управления Сталинградского фронта преобразовать в штаб и управления Южного фронта. Все тыловые части и учреждения Сталинградского фронта передать в состав Южного фронта.
4. С 1 января 1943 года 57, 64, 62-ю армии передать в состав Донского фронта, Сталинградский фронт с 1 января 1943 года ликвидировать. Средства,
отпущенные Сталинградскому фронту для проведения операции «Кольцо», 57, 64 и 62-й армиям передать Донскому фронту.
5. Командующему Донским фронтом для лучшего управления войсками 57-й и 64-й армий организовать в районе Наримана ВПУ фронта во главе с заместителем командующего войсками фронта. Управление 62-й армией осуществлять с основного КП фронта.
6. Северную границу фронта — впредь до ликвидации тормосинской группировки противника не изменять.
Южную границу бывшего Сталинградского фронта сохранить. Координацию действий на стыках Южного и Юго-Западного фронтов осуществлять товарищу Михайлову.
7. Получение подтвердить, исполнение донести в Ставку.
Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН Г. ЖУКОВ
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
(В январе 1943 - командующий Донским фронтом)
В связи с передачей 2-й гвардейской армии в Сталинградский фронт нам пришлось внести значительные поправки в план операции. Идея оставалась прежняя: расчленение вражеской группировки на две части, но уже путем нанесения не двух, а одного главного удара с запада на восток.
Окончательно план был отработан при деятельном участии Н. Н. Воронова, который прибыл к нам в Заворыкино 19 декабря.
27 декабря план был представлен в Ставку.
Донской фронт должен был уничтожить двадцать две вражеские дивизии, общая численность которых к концу декабря составляла 250 тысяч человек. В главной полосе по линии фронта окружения оборонялись пятнадцать пехотных, три моторизованные и одна танковая дивизии противника. В резерве он имел две танковые и одну кавалерийскую дивизии.
Кроме того, в его распоряжении было 149 отдельных частей различных родов войск, которые использовались как для пополнения пехотных дивизий оборонявшихся в главной полосе, так и для усиления резервных соединений.
Резервы располагались так, что образовывали внутри окружения как бы второе кольцо, что способствовало увеличению глубины обороны и создавало возможность маневра для контратак в любом направлении. В декабре немецко-фашистские войска провели большую работу по укреплению своих позиций. В главной полосе обороны и на промежуточных рубежах они создали сеть опорных пунктов и узлов сопротивления. В западной части района противник воспользовался сооружениями бывшего нашего среднего оборонительного обвода, проходившего по левому берегу Россошки и далее на юго-восток по правому берегу Червленой. На этом рубеже противник имел возможность усовершенствовать оборону, создав сплошную линию укреплений.
В восточной части кольца, где также проходил бывший наш внутренний оборонительный обвод, противник тоже оборудовал опорные пункты и узлы сопротивления, причем сеть их распространялась в глубину до десяти километров, вплоть до самого Сталинграда.
Гитлеровцы широко применяли минирование подходов к опорным пунктам и на танкоопасных направлениях.
Для обороны были приспособлены железнодорожные насыпи, выбывшие из строя танки, вагоны и паровозы.
Таким образом, окруженный противник не только имел значительные силы, но и опирался на хорошо подготовленные в инженерном отношении позиции, значительно развитые в глубину.
Из всего этого можно было сделать вывод: в создавшейся обстановке враг предпримет все меры к тому, чтобы окруженная группировка как можно дольше держалась под Сталинградом, отвлекая на себя побольше наших сил и тем самым способствуя закрытию огромной бреши в его фронте, образовавшейся в результате успешного наступления советских войск на сталинградском и ростовском направлениях.
У гитлеровцев внутри котла было несколько хорошо оборудованных аэродромов, позволявших принимать одновременно большое количество самолетов. Требовалось разрушить этот воздушный мост, по которому окруженные снабжались продовольствием и боеприпасами. Для организации блокады прибыли к нам на Донской фронт авиационные генералы Новиков и Голованов. Они успешно справились с задачей.
Ставка нас предупредила, чтобы мы не рассчитывали на усиление фронта стрелковыми и танковыми соединениями. Это обстоятельство заставляло всех, кто отвечал за успех операции, а в первую очередь командующего фронтом, тщательно продумать вопрос об использовании сил, которыми мы располагали.
В результате огромной работы, проведенной штабом фронта, командующими родами войск, начальниками служб, и большой помощи, оказанной нам представителями Ставки Н. Н. Вороновым, А. А. Новиковыми А. Е. Головановым, была завершена подготовка к сражению.
К началу наступления фронт получил из резервов Ставки 20 тысяч человек пополнения, что для семи армий являлось каплей в море.
Мы набрали еще около 10 тысяч человек за счет сокращения обслуживающего состава тылов, разгрузки госпиталей и медсанбатов, привлекая в строй всех, кто способен был носить оружие.
По настоянию Н. Н. Воронова Ставка придала нам артиллерийскую дивизию прорыва, два артиллерийских пушечных полка большой мощности, один артиллерийский дивизион большой мощности, пять истребительно-противотанковых артиллерийских полков, один зенитный артиллерийский полк, две гвардейские минометные дивизии и три гвардейских танковых полка. ....
Для нанесения главного удара привлекались три армии: в центре на узком фронте ставилась 65-я, максимально усиленная артиллерией и минометами всех видов, ракетными установками, танками и инженерными частями; справа примыкала к ней 21-я, слева — 24-я, обе тоже усиленные артиллерией и другими средствами, но в меньшей степени.
Вся авиация 16-й воздушной армии предназначалась для действий на главном направлении.
Остальные армии — 57, 64, 62 и 66-я должны были наступать с ограниченными целями на отдельных участках, стремясь приковать к себе как можно больше войск противника, лишая его возможности маневрировать силами. Этим армиям предстояло ограничиться только своими штатными средствами.
Цитата("Н.Н.Воронов.На службе военной")
(В январе 1943 - представитель Ставки ВГК на Донском фронте,начальник штаба артиллерии РККА )
Меня и К. К. Рокоссовского весьма беспокоило, что на фронт опаздывают многие эшелоны с войсками и транспорты с вооружением и боеприпасами.
А без них рискованно начинать нашу операцию 6 января. Мы решили за вечер и ночь собрать точные сведения о подходе эшелонов и транспортов, а утром вместе с начальником штаба фронта выработать согласованное решение»
Каждого из нас тревожила мысль: неужели завтра опять придется ставить вопрос о переносе сроков начала наступления? Разве нас поймут в Ставке? Разве будут считаться с тем, что отсрочка происходит не по нашей вине? На первый взгляд, виноват тыл и работа железнодорожного транспорта, а в действительности, их тоже винить нельзя — ведь тыловики и транспортники заранее не знали многих новых задач, поставленных им только в последнюю декаду декабря 1942 года. Новые сверхплановые задачи было очень трудно выполнить в столь сжатые сроки. Эти оправдания были лишь валериановыми каплями, они не приносили облегчения. Ставка все равно будет спрашивать с нас!
В тот же вечер начальник штаба фронта генерал М. С. Малинин доложил обстановку на фронте, ход нашей подготовки к наступлению и, конечно, горько печалился по поводу возникающих трудностей. Я позвонил в Москву Народному комиссару путей сообщения и начальнику тыла Красной Армии Андрею Васильевичу Хрулеву и стал взывать о срочной помощи. Он дал твердое обещание сделать все от него зависящее. Я верил ему, ибо у нас была с ним твердая договоренность о том, что я никогда с какими-либо пустяками к нему обращаться не стану. Уж если я звоню, значит, дело принимает серьезный оборот. Так мы с ним всегда и работали. Теперь я всерьез рассчитывал на его помощь.
Утром 3 января ко мне зашли К. К. Рокоссовский и М. С. Малинин, чтобы определить нашу реальную готовность к наступлению и сроки его начала.
Опаздывали железнодорожные эшелоны и транспорты с оружием. Выяснилось, что мы не готовы начать операцию «Кольцо» в назначенный срок, 6 января.
Наши подсчеты показывали, что нужно еще 6-7 суток. Вместе с тем было ясно, что Ставка на это не пойдет. Решили просить перенести начало наступления хотя бы на четверо суток.
Я позвонил в Москву. Верховный молчаливо выслушал меня и, не давая никакого ответа, сказал лишь «до свидания» и положил трубку.
Я сразу же написал следующее донесение Верховному Главнокомандующему:
«Приступить к выполнению «Кольца» в утвержденный Вами срок не представляется возможным из-за опоздания с прибытием к местам выгрузки на 4 — 5 суток частей усиления, эшелонов с пополнением и транспортов с боеприпасами.
В целях ускорения их подхода пришлось согласиться на разгрузку многих эшелонов и транспортов в большом удалении от предусмотренных планом мест выгрузки.
Это мероприятие потребовало дополнительного времени на подтягивание выгружаемых частей, пополнения, и боеприпасов к фронту.
Наш правильно рассчитанный план был нарушен также внеочередным пропуском эшелонов и транспортов; для левого крыла тов. Ватутина. Тов. Рокоссовский просит срок изменить на плюс четыре. Все расчеты проверены мною лично.
Все это заставляет просить Вас утвердить начало. «Кольца» плюс 4.
Прошу Ваших указаний.
Воронов».
Донесение было сразу же передано в Москву. Вскоре меня вызвали к телефону. Сильно раздраженный Сталин, не здороваясь, стал обвинять меня во всех смертных грехах.
Из многих его фраз мне запомнилась одна:
— Вы там досидитесь, что вас и Рокоссовского немцы в плен возьмут! Вы не соображаете, что можно, а что нельзя! Нам нужно скорей кончать, а вы умышленно затягиваете!
Он потребовал доложить ему, что значит в моем донесении фраза «плюс четыре». Я пояснил:
— Нам нужно еще четыре дня для подготовки. Мы просим разрешения начать операцию «Кольцо» не 6, а 10 января.
Последовал ответ:
— Утверждается......
Я рассказал о решении Верховного К. К. Рокоссовскому, порадовал его. Мне не хотелось передавать ему все содержание этого неприятного разговора, чтобы не причинять Константину Константиновичу огорчений в такое серьезное время.
Так было добыто знаменитое «плюс четыре»!
Цитата("К.Ф.Телегин.Войны несчитанные вёрсты.")
(В январе 1943 - член Военного Совета Донского фронта)
Обычно в состав руководства фронтом входили два политработника в ранге члена Военного совета. Один из них обычно ведал работой в войсках и оперативными вопросами, а второй курировал тыловые органы. Мне же в тот период довелось совмещать в одном лице все эти функции, что в известной мере поясняет характер моего участия в последующих событиях. А суть их заключалась вот в чем.
По установленному для себя раз и навсегда твердому правилу: если что-то контролировать, то предметно — я сразу, как только определились сроки проведения операции, завел график, в который два раза в день порученец В. С. Алешин заносил полученные из управления тыла и от уполномоченных Военного совета данные о подходе и начале выгрузки на станциях назначения запланированных фронту пополнений.
Некоторое, не очень заметное вначале, но постепенно все более настораживающее расхождение плановых наметок с реальными данными о подходе эшелонов ко 2 января достигло столь ощутимого разрыва, что поело крутого разговора с начальником тыла, пребывавшим до этого в благодушном настроении, пришлось вынести этот вопрос на обсуждение Военного совета. Картина складывалась более чем крайне неутешительная.
Здесь, видимо, уместно напомнить, что утвержденный Ставкой план операции «Кольцо» предусматривал начало наступления 6 января 1943 года.
Согласно расчетам средства боевого обеспечения операции, в первую очередь остро необходимые артиллерийские соединения и части усиления, должны были подойти за несколько дней до наступления, в крайнем случае — в день его начала. Теперь же по самым оптимистическим прогнозам выходило, что значительная часть направленных нам войск и боевой техники прибудет примерно 9 января.
Наверное, здесь совершенно излишне говорить о том, как этот вывод был воспринят К. К. Рокоссовским. После продолжительной паузы он как-то непривычно тяжело поднялся со стула и предложил:
— Идем к Николаю Николаевичу, доложим. С таким обеспечением начинать операцию не имеем права!
Так вчетвером (на заседании Военного совета присутствовали М. С. Малинин и В. И. Казаков) мы направились через дорогу к домику, занимаемому Н. Н. Вороновым и отстоявшему от домика командующего примерно в сорока метрах.
Поднимаясь по крутым скрипучим ступенькам высокого крыльца (все дома в этой части Заварыкина стояли почему-то на коротких деревянных сваях), я старался себе представить непредсказуемое — дальнейшее развитие событий.
К моему удивлению, Николай Николаевич выслушал наш доклад, по крайней мере внешне, довольно спокойно.
Однако затем, несколько демонстративно подсчитав свой пульс, произнес:
— Попробуйте в такой обстановке сохранить нормальный ритм работы сердца!
На минуту воцарилось молчание.
— Вы представляете мое положение? — не без сарказма поинтересовался Николай Николаевич, прервав наконец затянувшуюся паузу.
— О том, как я просил об отсрочке наступления Юго-Западного фронта, вы, насколько помню, мною информированы.
Об отсрочке представления плана вашей операции я уже тоже просил.
Правда, в тот раз с Верховным, слава богу, разговаривал Александр Михайлович Василевский, но от кого именно исходила просьба, товарищ Сталин конечно же понял без подсказки.
И вот теперь вы предлагаете ходатайствовать о переносе срока начала согласованного по всем линиям наступления! Что же это выходит?
— Николай Николаевич, — прочувствованно, но твердо произнес К. К. Рокоссовский,—мы все безусловно понимаем и что это значит для вас, и что за этим может последовать.
Но ведь в тысячу раз будет хуже, если мы, едва начав, провалим наступление. Может быть, разрешите тогда...
— Ваша деликатность здесь, Константин Константинович, уж и вовсе ни к чему! — в сердцах отмахнулся Н. Н. Воронов.
— Я-то как буду выглядеть, если вы сами позвоните. Вы ведь это имели в виду?
С этими словами Н. Н. Воронов снял трубку с аппарата ВЧ и попросил:
— Соедините меня с Васильевым, пожалуйста. И проследите, чтобы связь во время этого разговора не нарушилась помехами!
Несколько минут, необходимых для соединения, просидели молча.
Наконец телефон ожил. Н. Н. Воронов поднял трубку, поздоровался, ровным голосом доложил обстановку, после чего, секунду-другую помедлив, с хрипотцой произнес:
— Мы просим плюс четыре!
В комнате было так тихо, что отчетливо звучало каждое слово, доносившееся из далекой Москвы.
— Что плюс четыре? — послышался вопрос Сталина.
— Просим плюс четыре дня к сроку начала наступления, установленного планом, — не меняя тона повторил Н. Н. Воронов.
Секунду трубка молчала. Потом донесся сердитый голос:
— Вы просто не понимаете, чего просите! Вы там с Рокоссовским досидитесь до того, что вас самих Паулюс в плен заберет!
Мне показалось, что при этих словах Николай Николаевич обиженно вздрогнул, но счел за благо промолчать.
В трубке между тем послышался неразборчивый разговор, как это бывает, когда телефонный собеседник начинает общение с каким-то третьим лицом.
Сталин о чем-то справлялся, чей-то почти совсем не слышимый голос что-то отвечал.
Через минуту в трубке снова прозвучал голос Сталина:
— Хорошо, разрешаю! — И резкий щелчок отключения связи.
Несколько побледневший, Н. Н. Воронов извлек из кармана белоснежный платок, вытер высокий вспотевший лоб и спросил не без иронии:
— Надеюсь, никто из присутствующих здесь мне не завидует?
В этом конечно же он не ошибся.
Поблагодарив Н. Н. Воронова, мы торопливо разошлись по своим рабочим местам. Перенос сроков операции такого масштаба — это не механическая перестановка событий во времени, а сложный комплекс взаимосвязанных проблем, а главное, мероприятий, каждое из которых — решающее, поскольку даже небольшой сбой на самом внешне второстепенном участке подготовки способен обернуться самыми неожиданными последствиями.
Отобрав вместе с С. Ф. Галаджевым несколько наиболее надежных и энергичных политработников, вооружили их весьма полномочными мандатами и направили в дальние командировки на узловые станции той самой в общем-то единственной железнодорожной магистрали, которая соединяла прифронтовые станции с тылом страны.
Направили с тем, чтобы они оказали соответствующее воздействие на станционное начальство, проконтролировали продвижение к обеспечили ускоренный пропуск к фронту ожидаемых войск. И уже на следующее утро мы имели уточненные данные о местонахождении воинских эшелонов и расчетное время их прибытия в пункты разгрузки.
От них, наших уполномоченных, мы впервые узнали (потом это подтвердится в общении с работниками Ставки), что железная дорога по прямому указанию Генштаба, задержав другие эшелоны, пропустила некоторое количество составов с войсками и снаряжением для Юго-Западного фронта с целью форсировать его наступательные действия на внешнем фронте окружения.
Очевидно ,что железные дороги и остальной транспорт в обеспечении операций на Дону работали
на пределе пропускной способности , а значит даже самые малые просчёты в объёмах грузопотоков приводили к серьёзным сбоям в планах и отсрочкам в наступлениях.
Все донские операции , "Уран", "Сатурн" ,"Кольцо" и "Острогожско-Россошанская" , откладывались на срок от несколько дней до почти двух недель из-за проблем c накоплением запасов и сосредоточением войск.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
(В январе 1943 - командующий 65 армией. )
Исходным документом явилась карта общей обстановки, которая тщательно велась в оперативном отделе. Большую помощь в уточнении обстановки на фронте всех других армий Донского фронта оказали нам заместители начальника оперативного отдела штаба фронта В. М. Крамар, И. И. Бойков и начальник направления — офицер оперативного отдела штаба фронта М. М. Саракуца.
Начав «уничтожение Паулюса на карте», мы встретились с трудностями. Расчленение и уничтожение окруженного противника по частям — главное в предстоящей операции.
В этом господствовало единое мнение. Что касается выбора направления главного удара, определения ближайшей и дальнейшей задач, то здесь мнения расходились. Дело в том, что мы очень слабо знали силу и состав окруженного противника. Многие считали, что в окружении находится незначительная по количеству группировка войск, что она не способна к серьезному сопротивлению. Эти товарищи упрекали нас в бездействии и до начала наступления навязывали свое личное мнение при каждом случае, особенно когда мы докладывали обстановку. «Вы топчетесь на месте... перед вами лагерь военнопленных... одна рота немецко-фашистских войск сдерживает вашу дивизию...» Вот что приходилось часто слышать.
Не зная противника, невозможно планировать операцию. Мы призывали командиров дивизий тщательно изучать противника, сами бывали в частях и подразделениях и поддерживали хорошую связь с соседями. Офицеры соседних армий часто заходили к нам, уточняли обстановку, делились своими впечатлениями, рассказывали о своих перспективных планах. В своих соображениях мы остановились на варианте нанесения главного удара силами 65-й и смежных с нею флангов 21-й и 24-й армий.Предложения были представлены. Позже поступил фронтовой план операции, получивший условное наименование «Кольцо».Нам, штабным офицерам, было особенно приятно узнать, что при разработке фронтовой операции по уничтожению вражеской группировки штаб Донского фронта в значительной степени использовал наш план».
Может быть, это письмо написано не так сочно и образно, как хотелось бы. Но мне дороги его строчки, скупые и скромные. Штабные офицеры большей частью находятся в тени истории, и часто слава приходит к ним последним, если не обойдет молчаливо стороной. Но в жизни армии они играют далеко не последнюю роль. Долголетний опыт позволяет мне сказать, что воля командарма, глубина его решений и степень влияния на войска тем больше, чем лучше научился он опираться на свой штаб.
Наш план действительно был благосклонно принят во фронте. Таким образом, штаб 65-й получил первое признание как творческий коллектив. Наши предложения легли в основу фронтовой операции.
Все ли в них было идеально? Нет. Ставка, утверждая решение командования Донского фронта, внесла уточнение, потребовав повернуть на первом этапе операции главный удар из района Дмитриевка — совхоз № 1 на юг, с тем чтобы при помощи встречного удара 57-й армии отсечь мариновско-карповскую группировку противника. К сожалению, на схеме Донского фронта, хранящейся в архиве, это указание не нашло отражения. Но в действительности фронт его выполнил: прорыв обороны в направлении прямо на запад и затем поворот части сил 65-й круто на юг — это был знаменательный момент в нашем взаимодействии с армией Ивана Михайловича Чистякова.
Несколько слов об оценке противника. Конечно, просчет штаба фронта серьезен — полагать, что перед тобой максимум 75 тысяч, и встретить четверть миллиона!
Отчасти ошибка возникла из-за трудностей радиоперехвата. Разведка фронта тщательно следила за связью окруженных войск с командованием группы «Дон» в все же не могла получить нужных нам данных. Полагали, что у немцев есть какие-то новые средства связи, остающиеся вне нашего контроля. Мы искали их в после победы на Волге, но не нашли.
Лишь гораздо позже, под Бреслау, были обнаружены радиорелейные линии, видимо, они (в смысле- радиорелейные линии )служили и Паулюсу.
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне")
(В январе 1943 - командующий 21 армией)
28 декабря к нам в штаб приехал К. К. Рокоссовский и сообщил о приказе Ставки подготовить войска фронта к ликвидации окруженной группировки противника.
Операция должна начаться 10 января. К. К. Рокоссовский сообщил нам, что на направлении главного удара будут наступать дивизии 65-й армии (командующий — генерал П. И. Батов), которые должны срезать мариновский выступ и во взаимодействии с войсками смежных флангов, справа 21-й армии и слева 24-й армии, из района Южной Цыбинки нанести общий удар на разъезд Басаргино — Новый Рогачек.
Цитата("В.И.Чуйков. Сражение века.")
(В январе 1943 - командующий 62 армией)
В первых числах января к нам на командный пункт армии прибыли командующий Донским фронтом генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский, член Военного совета фронта генерал-майор Константин Федорович Телегин и командующий артиллерией фронта генерал-майор Василий Иванович Казаков. Они переправились через Волгу по льду.
Выйдя из машин около землянок штаба армии, Рокоссовский и Телегин долго расспрашивали нас, как и где мы были в период боев и пожаров, как и чем мы дышали, когда немецко-фашистские войска, ведя наступление, обрушивали на город тысячи и тысячи бомб.
Войдя в землянку и присев на земляной стул за земляным столом, командующий фронтом кратко изложил план уничтожения окруженной группировки противника и поставил армии задачу. Главный удар с целью раскола на части окруженной группировки наносится с запада армиями генералов Батова и Чистякова. Одновременно переходят в наступление с севера армии генералов Жадова и Галанина, с юга — Шумилова и Толбухина. На 62-ю армию возлагалась задача «активными действиями с востока привлекать на себя больше сил противника и не допускать его к Волге, если он попытается через замерзшую Волгу прорваться из окружения».
Задача была ясна, и я заверил командующего фронтом, что она будет выполнена, что до начала основного наступления главных сил фронта Паулюс не оттянет из города ни одной дивизии.
Потом командиры штаба фронта несколько раз спрашивали:
— Удержит ли 62-я армия противника, если он под ударами наступающих армий с запада всеми силами бросится на восток?
Николай Иванович Крылов ответил на это так:
— Если Паулюс летом и осенью с полными силами не мог сбросить нас в Волгу, то голодные и полузамерзшие гитлеровцы не пройдут на восток и десяти шагов.
Подобный же вопрос задал мне начальник штаба фронта генерал Малинин.
Я ему ответил, что гитлеровцы 1943 года уже не те, что были летом 1942 года, что армия Паулюса уже не армия, а лагерь вооруженных пленных.
До самого начала наступления всех сил фронта, то есть до 10 января, части 62-й армии, выполняя задачу командующего фронтом, штурмовыми группами атаковывали противника. Наши позиции улучшались с каждым днем. Ежедневно десятки опорных пунктов и дзотов разрушались и переходили в наши руки. В результате шесть дивизий из двадцати двух и пять саперных батальонов противника как были, так и оставались прикованными к 62-й армии.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж ")
(В январе 1943 - начальник штаба 62 армии)
Не могу не упомянуть, что в числе войск, преградивших путь группе «Гот», была и знакомая читателю 87-я стрелковая дивизия полковника А. И. Казарцева, доблестно сражавшаяся на дальних и ближних подступах к Сталинграду в составе нашей армии. Доукомплектованная после вывода в резерв, но с прежним костяком командиров, она вошла в 51-ю армию и вот — вновь показала отменную стойкость. Особенно отличился 1378-й стрелковый полк подполковника М. С. Диасамидзе, который, отбив в течение пяти суток десятки вражеских атак у хутора Верхпе-Кумский, помог тем самым выиграть время для подтягивания мощных резервов. Подробности этих боев дошли до нас позже, но буквально через несколько дней в газетах появился Указ о присвоении Диасамидзе звания Героя Советского Союза.
Почти одновременно подверглась разгрому опасная по ее расположению неприятельская группировка в районе городка Термосин севернее Котельниково. А в результате завершенной, тоже к концу декабря, крупной наступательной операции Юго-Западного и Воронежского фронтов на Среднем Дону, известной под названием «Малый Сатурн» («Малый» — потому, что сперва готовилась операция еще более широких масштабов), фактически перестали существовать две армии гитлеровских союзников — 8-я итальянская и 3-я румынская и внешний фронт окружения, обращенный на запад, отодвинулся от внутреннего на 200 и больше километров.
Все это означало, что фашистские войска, взятые в кольцо у Сталинграда, изолированы надежно и никакой реальной возможности пробить к ним коридор у немцев больше нет. Уплотнялась и блокада армии Паулюса с воздуха. Внутри котла оставалось еще достаточно посадочных площадок, однако все меньше самолетов с грузами могло туда прорваться.
Что касается Сталинградского фронта, то он, как таковой, закончил свое существование вместе с уходившим в историю грозным 1942 годом. На его базе, с тем же командованием и штабом, был образован Южный фронт, и первейшей его задачей стало наступление на Ростов.
А ликвидация окруженной неприятельской группировки полностью возлагалась на Донской фронт. В связи с этим в его состав передавались с 1 января 1943 года армии, блокировавшие войска Паулюса с юга и востока, — 57, 64 и наша 62-я.
Едва эта новость успела до нас дойти, как командующий Донским фронтом генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский и член Военного совета генерал-майор К. Ф. Телегин прибыли в расположение армии. Чтобы добраться к нам, им пришлось дважды пересечь Волгу, пройдя часть пути пешком (машины могли проехать не везде) в сопровождении проводника и саперов, имевших при себе доски и веревки, — ледовая дорога обстреливалась вражеской артиллерией, и там случалось всякое.
Ни Василию Ивановичу Чуйкову, ни мне не доводилось раньше встречаться с Рокоссовским. Но мы слышали, конечно, о его огромном росте и узнали издали: Рокоссовский был на голову выше своих спутников. Обратили внимание и на довольно необычную при таком росте легкость походки. А вблизи заметили рано побелевшие виски.
Константин Константинович Рокоссовский обладал большим человеческим обаянием, и оно ощутилось с первых минут общения с ним. Располагали к нему простота, с которой он держался, открытый взгляд, вдумчивая внимательность ко всему, что он видел и слышал, мягкая сдержанность жестов и речи, непредвзятость суждений, да и многое другое. Некоторая скованность, обычная при встрече с незнакомым начальником, исчезла как-то сразу. Очень понравилась мне и манера анализа Рокоссовским обстановки, изложения боевых задач и иных распоряжений — немногословно, глубоко, исчерпывающе четко. Выло ясно, что над всем высказываемым он много думал.
Забегая вперед, хочу сказать, что стилю командующего вполне соответствовал стиль работы штаба Донского фронта, с которым у нас быстро установилась — несмотря на трудности сообщения — хорошая связь. Возглавлял штаб фронта генерал-майор М. С. Малинин, человек с широким оперативным кругозором и сильным характером, воевавший вместе с Рокоссовским с лета сорок первого. А руководители армейской артиллерии Пожарский и Хижняков были тронуты заботливым вниманием со стороны командующего артиллерией фронта генерала В. И. Казакова.
К моменту перехода в состав Донского фронта в списках 62-й армии числились шесть стрелковых дивизий — 13-я гвардейская А. И. Родимцева, 39-я гвардейская С. С. Гурьева, 45-я В. П. Соколова, 95-я В. А, Горишного, 138-я И. И. Людникова, 284-я Н. Ф. Батюка — и три стрелковые бригады (две из них, составлявшие Северную группу нашей армии и все еще разъединенные с ее главными силами, 3 января были переданы в 66-ю армию, с частями которой они уже больше месяца действовали бок о бок).
Если говорить о количестве людей в строю, то все наши дивизии были таковыми лишь по названию. Далеко не из каждой получился бы полнокровный стрелковый [343] полк. Но артиллерии (располагавшейся по-прежнему в основном за Волгой) они имели немало, близко к штатным нормам. Кроме дивизионных артполков в армии было четыре противотанковых.
Как мы поняли, Рокоссовский таким и представлял себе состояние армии. Располагал он, конечно, и данными о занимаемой нами территории, о том, насколько узка полоска берега, где 62-я армия выстояла и откуда теперь атаковала врага. Но одно дело просто знать, а другое — увидеть собственными глазами.
К тому же командующий фронтом, уже побывав в двух других армиях, переходивших в его подчинение, имел возможность сравнить положение там и у нас, начиная с того, как выглядели армейские КП.
Своих впечатлений об этом К. К. Рокоссовский тогда, впрочем, не высказывал. Лишь много времени спустя я прочел в его книге «Солдатский долг»:
«Здесь все резко отличалось от обстановки, виденной нами в 64-й армии. Мы сразу почувствовали, что находимся на боевой позиции.
Командный пункт армии размещался у самой реки, его землянки были врыты в обрывистый песчаный берег. Стены и потолок блиндажа, в который мы зашли, были облицованы досками и фанерой, и все же песок просачивался отовсюду.
Конечно, не было здесь ни ковров, ни дорожек... Обстановка в полном смысле спартанская... КП находился от переднего края всего в нескольких сотнях метров. От разрывов бомб, снарядов и мин содрогалась земля, и песок, сыплясь сквозь щели, попадал нам за воротник».
А мы-то считали свой командный пункт у Банного оврага уже довольно прилично оборудованным... Давно ли обходились совсем примитивными землянками, размещали часть штаба на полузатопленных баржах! Тут же даже крохотной банькой обзавелись, где любители попариться отводили душу.
Рокоссовский и Телегин детально интересовались положением на различных участках армейской полосы, нашими нуждами, нашей оценкой противника. Все это подчинялось основной теме разговора с Чуйковым, Гуровым н мною — предстоявшим решительным действиям по ликвидации окруженной неприятельской группировки. Наставало время для операции «Кольцо».
Первоначальные ее планы, естественно, претерпели изменения, поскольку менялись и обстановка, и состав привлекаемых сил. Неизменной оставалась общая идея — рассечь, расчленить окруженные фашистские войска, лишить их возможности внутреннего маневра и получения помощи по воздуху, что облегчило и ускорило бы все дальнейшее.
В операции должны были участвовать асе семь армий Донского фронта (включая три, переданные из Сталинградского). Главный рассекающий удар наносила с запада 65-я армия генерал-лейтенанта П. И. Батова при поддержке соседних 21-й и 24-й армий. Вспомогательные удары планировались и с южной стороны котла, где его охватывали 57-я и 64-я армии, и с севера — в полосе 66-й армии.
Наша задача на первом этапе операции состояла в том, чтобы, продвигаясь навстречу 66-й, соединиться с нею и отсечь таким образом гитлеровские войска в северо-восточной части котла, куда входила территория Тракторного завода и «Баррикад» с их рабочими поселками.
Когда обсуждали возможные варианты развития событий, у командования фронта возникал и такой вопрос: а что будет, если под натиском наших главных сил, атакующих с запада, вся масса окруженных немецких войск шарахнется на восток, к Волге? Сможет ли 62-я армия их удержать?
На это мы отвечали твердо: если уж Паулюс не сбросил нас в Волгу в сентябре или в октябре, то теперь ему не продвинуться на восток и на десять шагов. Помнится, Василий Иванович Чуйков привел бывшее тогда в ходу определение, что перед нами уже не армия на позициях в обычном смысле, а скорее огромный, надежно оцепленный лагерь пленных. Только пока еще вооруженных...
В этих словах не было бахвальства. Просто существовала общая уверенность, что гитлеровцам не вырваться из котла ни так ни этак. А насчет того, что враг еще способен на яростное сопротивление, мы не заблуждались.
Кстати, сложившаяся раньше оценка численности окруженных войск противника вызывала все большие сомнения. Об этом в штабе много спорили. Мнения, что гитлеровцев в котле может оказаться гораздо больше, придерживался начальник разведотдела полковник Герман.К сожалению, доказательно подтвердить свою точку зрения он не мог.
Штаб Донского фронта исходил пока из того, что окруженная группировка насчитывала в начале января 75–90 тысяч солдат. Действительный ее состав, как потом выяснилось, превышал это число примерно втрое. Спасти армию Паулюса это не могло. Но чтобы довести дело до конца, понадобилось больше времени, больше усилий, чем тогда думалось.
Операция «Кольцо» была еще раз ненадолго отсрочена: перенесена с 6 на 10 января. Как дошло до нас — из-за задержки со средствами усиления для войск, наносивших главный удар.
В первых числах января отпустили на несколько дней стоявшие уже давно сильные морозы. Стало пасмурно, сыро, по утрам туманно. Дни эти, если просмотреть данные о наших потерях, могут показаться затишными и в боевом отношении: за иные сутки убитых бывало всего десять — пятнадцать человек.
Но борьба за отдельные здания, опорные пункты и другие выгодные позиции не прекращалась ни на час. О новых успехах своих штурмовых групп не раз докладывал командир 284-й стрелковой дивизии Батюк. Продвинулись его подразделения не намного, но ведь это на Мамаевом кургане! То, что противник лишился там нескольких наблюдательных пунктов с широким обзором, ощутила вся армия.
А севернее, на участке 45-й дивизии Соколова, перешло в наши руки массивное четырехэтажное здание главной конторы «Красного Октября» с примыкающими к нему строениями.
Бои за заводскую контору велись с конца декабря. Ни минометы, ни гранаты, ни бутылки с зажигательной смесью не помогли проложить путь внутрь здания, а подложить взрывчатку противник не давал. Нужны были два-три прямых попадания в стены тяжелыми снарядами и не слишком высоко от земли. А артиллерия за Волгой, и по законам рассеивания получалось, что для обеспечения этих попаданий с такого расстояния надо выпустить чуть ли не полторы сотни снарядов. Как ни укрывай своих людей, риск большой... А отвести их подальше означало потерять отвоеванные уже позиции.
Однако полковник Соколов верил, что можно свести риск к минимуму. Он советовался и со мною и с командармом, детально обсуждал задачу с командиром батареи, которому решил ее доверить. И тот обошелся семнадцатью выстрелами, положив два снаряда точно в цель. Этого хватило, чтобы штурмовые группы ворвались на первый этаж здания. С остальных этажей фашистов выбили уже довольно быстро.
Это произошло 8 января. В тот день советское командование, завершая подготовку к штурму котла с окруженными немецкими войсками и стремясь избежать напрасного кровопролития, направило Паулюсу ультиматум — прекратить бессмысленное сопротивление и капитулировать.
Цитата("А.С.Жадов.Четыре года войны")
(В январе 1943 - командующий 66 армией)
Однако вернемся к боям под Сталинградом. Все попытки германского командования спасти окруженную группировку потерпели полный крах. Положение войск Паулюса с каждым днем ухудшалось. Гитлеровское верховное командование, несмотря на это, все же решило удерживать занимаемый район, стремясь сковать значительные силы советских войск и тем самым дать возможность отойти своим армиям с Северного Кавказа.
Уничтожение окруженной группировки было возложено на войска Донского фронта. К этой операции привлекались семь общевойсковых армий — 21, 24, 57, 62, 64, 65 и 66-я.
Автор: Konstanten 23.10.2012, 16:40
Операция "Кольцо".Подготовка артиллерийского наступления
Цитата("В.И.Казаков.На переломе")
(В январе 1943 - командующий артиллерией Донского фронта)
Ставка Верховного Главнокомандования обещала усилить нашу группировку еще двумя артиллерийскими дивизиями по 8 полков в каждой и семью отдельными артиллерийскими полками. Нужно было готовиться к приему этих частей, а это дело — очень хлопотное. Получилось, что после 1 января 1943 года количество артиллерийских частей фронта должно было увеличиться на 14 артиллерийских полков стрелковых дивизий и 47 полков резерва Верховного Главнокомандования. В контрнаступлении 19 ноября 1942 года в составе Донского фронта действовало всего 53 артиллерийских полка и немногим больше 4 тысяч орудий и минометов. К 10 января 1943 года у нас должно было действовать более 120 полков и около 7,5 тысячи орудий и минометов. Еще больше возросло количество наших «катюш». Это новое для того времени оружие с ласковым прозвищем было крайне неласково к врагу.
«Катюши» и их старшие братья «андрюши» — рамы, посылавшие на голову противника тяжелые 300-миллиметровые мины, — были очень грозным оружием.
Количество этих боевых установок в битве за Москву в ноябре и декабре 1941 года исчислялось только десятками.
В 1942 году счет их пошел уже на сотни. В частности, у нас на Донском фронте к 19 ноября 1942 года насчитывалось 424 установки.
А к 10 января 1943 года на нашем фронте было уже 1656 таких боевых единиц. Один их залп составлял более чем 15 тысяч мин.
И вот всю эту армаду — артиллерию, минометы и полевую реактивную артиллерию — нужно было подготовить к решению больших задач. Требовалось организовать четкое управление ими в бою.
..........
Командующему артиллерией и его штабу пришлось выполнить большую и сложную работу по планированию огня. Сложность этой задачи заключалась в том, что в войсках новые требования к артиллерии только еще начинали осваивать и осмысливать. К тому же в полосе 65-й армии впервые было решено осуществить поддержку атаки пехоты и танков огневым валом.
О таком методе мы знали еще до войны, но на фронте многие старшие артиллерийские начальники почему-то побаивались его: они считали, что организация огневого вала очень сложна.
Для этого требуется много артиллерии и снарядов. Но сложности мы не боялись, а боеприпасов к 10 января 1943 года в этой армии, во всяком случае, было достаточно.
Избранный нами метод поддержки атаки требовал затраты большого труда. Но зато он обещал более надежную поддержку пехоты и танков.
По этому методу с началом атаки пехота и танки должны были наступать, имея перед собой надежную завесу огня.Такая завеса должна была последовательно перемещаться вперед и как бы вести пехоту за собой, прикрывая ее от огня и контратак противника.
Метод этот был действительно самым надежным. Но, чтобы он дал желаемый результат, требовалась идеальная организованность Кроме того, артиллеристам предстояло научиться четко выполнять таблицу огня, вовремя переносить его по сигналам и т. д.
Вместе с тем надо было и пехоту научить двигаться за разрывами снарядов своей артиллерии, не боясь поражения осколками и не отставая от огневого вала. Артиллеристы провели большую разъяснительную работу в пехотных частях, показывая, как надо наступать за огневым валом.....
Перед фронтом 24-й и 66-й армий оборона противника была достаточно развита, так как в полосах этих армий ни в ноябре, ни в декабре существенного продвижения наших войск не было.
И дивизии противника на этих участках были менее потрепаны. Зато перед фронтом 21-й и 65-й армий вражеская оборона была организована наспех.
Оборонявшиеся на этом направлении части ослабли в результате больших потерь в ноябрьских и декабрьских боях.
Именно в полосах 21-й и 65-й армий мы и собирались нанести главный удар 10 января 1943 года.
Цитата("Г.Д.Надысев.На службе штабной")
(В январе 1943 -начальник штаба артиллерии Донского фронта)
Начало операции по расчленению и разгрому окруженной группировки армии Паулюса было назначено на 10 января 1943 года.
К планированию боевых действий артиллерии штаб приступил в середине декабря 1942 года. Постепенно отрабатывались оперативные документы. Велась разведка и накапливались данные о противнике. Прибывшие во фронт три отдельные корректировочные авиационные эскадрильи (ОКАЭ) — по 6 корректировщиков и по 3 истребителя в каждой — были использованы разведотделом до начала наступления войск централизованно — для разведки и многократного фотографирования обороны противника в интересах артиллерии фронта.
На период наступления две ОКАЭ были переданы 65-й армии, одна — 21-й. К сожалению, из-за неблагоприятных метеорологических условий действия эскадрилий были ограничены.
Огромное количество артиллерийских средств обязывало штаб артиллерии фронта хорошо продумать организацию артиллерийских групп в армиях, особенно в 65-й, наносившей главный удар.
Этой армии были приданы 1, 4 и 11-я артиллерийские дивизии, всего 37 бригад и полков РВГК. Было решено создать три армейские артиллерийские группы: дальнего действия (ДД) — в составе 11 артполков, с делением на три подгруппы, под командованием командиров дивизий; группу разрушения (АР) и группу гвардейских минометных частей (ГМЧ), а также армейский противотанковый резерв. В каждой дивизии первого эшелона — группы поддержки пехоты (ПП) в составе 6–7 дивизионов каждая. Группы поддержки пехоты (несколько слабее) создавались и в дивизиях второго эшелона армии.
Средняя оперативная плотность артиллерии во фронте была около 42 орудий и минометов на один километр, в 65-й армии — около 135, а на направлении главного удара — на одиннадцатикилометровом фронте — около 170.
При такой высокой плотности артиллерийских средств на направлении главного удара штаб артиллерии предложил генералу Казакову применить для поддержки атаки пехоты и танков одинарный огневой вал. Предварительные расчеты показали, что артиллерии для этого вполне достаточно. Военный совет утвердил это предложение.
Огневой вал являлся самым эффективным и надежным методом поддержки атаки и был предусмотрен нашими довоенными уставами. Однако до описываемой операции он у нас не применялся, главным образом из-за недостаточного количества артиллерии и ограниченных ресурсов боеприпасов. Да и его организация была более сложной, чем организация широко применявшегося метода последовательного сосредоточения огня.
Сущность этого метода заключалась в следующем.
С началом атаки специально выделенная для этой цели артиллерия открывала огонь перед всем фронтом наступления нашей пехоты, ставя перед ней (на определенном рубеже) сплошную огневую завесу. По мере приближения атакующей пехоты к этому рубежу огонь артиллерии переносился на следующий, а затем дальше, на запланированную глубину. Таким образом, получалось, что перед фронтом наступающей пехоты огневой вал как бы перекатывался от рубежа к рубежу, ведя ее за собой. Чтобы на деле получилось все так четко и гладко, нужно было не только произвести точные расчеты, но и организовать надежное взаимодействие пехоты с артиллерией, а также многое другое.
Планирование огневого вала, если быть кратким, заключалось в следующем. В соответствии с характером обороны противника и запланированной глубиной огневого вала назначалось несколько основных рубежей, отстоящих друг от друга на 400 метров, а иногда и больше, с промежуточными рубежами между ними. Эти рубежи определялись по крупномасштабной разведывательной карте и накладывались на вражеские траншеи и на отдельные цели, находящиеся между ними. Каждый дивизион, привлеченный к постановке огневого вала, получал свои участки на каждом рубеже с точными координатами их границ. С основных рубежей на промежуточные огонь переносился по сигналам пехотных командиров, а с промежуточных — по времени (через 2 минуты). Для того чтобы взаимодействие пехоты и артиллерии в этот ответственный период было особенно четким, артиллерийские командиры размещались на наблюдательных пунктах вместе с пехотными. С командирами стрелковых полков находились командиры артиллерийских групп, с командирами батальонов — командиры дивизионов, с командирами рот — командиры батарей. Наименование рубежей и сигналы для переноса огня доводились до всех исполнителей.
Из сказанного нетрудно понять, что организация и само проведение огневого вала были делом не только сложным, но и весьма ответственным.
Ведь малейшая неточность артиллерийского огня или несвоевременный его перенос на очередной рубеж могли привести к поражению своей же пехоты. А с другой стороны, и пехоту необходимо было обучить движению за огневым валом, умению «прижиматься» к разрывам снарядов и быстро использовать результаты огня артиллерии. От наступающих войск помимо хорошей выучки требовалось и большое мужество, чтобы неотступно следовать за разрывами снарядов, а от артиллерии — предельная точность стрельбы и согласованность ведения огня с движением пехоты и танков.
Одновременно с огневым валом велась контрбатарейная борьба в полосе 25 километров. Полоса перекрывала фланги на 7 километров в каждую сторону. Это оберегало пехоту и танки наступающих войск от ударов вражеской артиллерии с флангов. Как только было принято решение поддерживать атаку огневым валом, 65-я армия получила распоряжение тренировать орудийные и минометные расчеты в ведении огня по семи-восьми рубежам огневого вала. Затем штаб артиллерии приступил к конкретному планированию огня артиллерии в артиллерийской подготовке и огневого вала.
Для планирования огневого вала мы подготовили крупномасштабную карту, на которой со всеми подробностями нанесли разведанную оборону противника в полосе 65-й армии. На полях карты были указаны наименования (нумерация) рубежей, нормы расхода снарядов и сигналы переноса огня с каждого рубежа по радио, телефону и ракетами.
Оперативный отдел также разработал график артиллерийского наступления. Продолжительность артподготовки была определена в 55 минут: три огневых налета по 5 минут, разрушение — 30 минут и один огневой налет — 10 минут.
По поводу продолжительности артиллерийской подготовки в штабе артиллерии фронта было много споров с генералами и офицерами оперативной группы, прибывшей с генерал-полковником артиллерии (впоследствии Главным Маршалом артиллерии) Н. Н. Вороновым.
Генералы И. Д. Векилов и А. К. Сивков настойчиво предлагали увеличить артподготовку до 150 минут при той же норме снарядов. В артиллерийскую подготовку нам порекомендовали включить более чем часовой период разрушения, несколько периодов молчания и ложных переносов артогня. С этим мы не могли согласиться. «Даже непосвященному, — говорил В. И. Казаков, — можно понять, что если уж решили увеличить продолжительность артиллерийской подготовки в три раза, то нужно соответственно больше и боеприпасов». И это очень верно.
Мы уже имели горький опыт, когда 19 ноября 1942 (в полосе 65 армии)года низкая плотность артиллерийского огня в период артподготовки не позволила добиться желаемых результатов. Следовало иметь в виду и то, что в междуречье Дона и Волги не было лесов, поэтому противник не мог построить прочные деревоземляные сооружения. Было и другое соображение: длинная артиллерийская подготовка при больших маршевых скоростях даже опасна. За два часа неприятель может подготовить и подвести сильные резервы, контратаки и контрудары которых свели бы на нет результаты продолжительной артиллерийской подготовки. При высокой насыщенности войск артиллерией и большой обеспеченности боеприпасами необходим был короткий, но мощный удар, чтобы надежно подавить, уничтожить противника.
Все эти соображения мы доложили командующему артиллерией фронта, а он — командующему войсками фронта и представителю Ставки Н. Н. Воронову. Оба дали «добро» на короткую, 55-минутную артиллерийскую подготовку.
Мы отказались от ненужных периодов молчания, от ложного переноса огня, от всего, что удлиняло время артподготовки. Она стала значительно короче, а плотность огня в налетах намного выше. Однако и эта артподготовка была далека от совершенства, в ней также были свои просчеты. Но во всяком случае, это был уже шаг вперед. Советская артиллерия еще не имела большого опыта в планировании огня, и штабы учились в ходе войны искусству боевого применения артиллерии.
Генерал Казаков, предвидя, что в ходе наступления успех может оказаться большим в 21-й армии, предусмотрел передачу двух артиллерийских дивизий из 65-й армии в 21-ю. Командующему артиллерией 65-й армии штаб артиллерии фронта предложил развернуть боевые порядки 1-й и 4-й артиллерийских дивизий ближе к правому флангу и на стыке с 21-й армией, чтобы в ходе операции не заниматься сложным перемещением, а командирам этих дивизий обеспечить связь с командующим артиллерией 21-й армии еще до начала наступления.....
В первых числах января штабу артиллерии фронта стало известно, что 11-я артиллерийская дивизия полковника А. Д. Поповича опаздывает с прибытием во фронт. А ведь это 8 полков, около 190 орудий! Откладывать наступление командующий фронтом не мог. Назревало катастрофическое положение. Требовались особые меры, чтобы не допустить срыва операции.
Уточнив сведения о станциях разгрузки эшелонов дивизии, часть офицеров отправилась туда, чтобы поторопить командиров, вручить распоряжения с указанием маршрутов движения колонн.
Чтобы дивизия могла с ходу занять боевой порядок и своевременно быть готовой к действиям, офицерам штабов артиллерии фронта и армии во главе с полковником А. М. Манило пришлось самим провести рекогносцировку боевых порядков и подготовить всю документацию. К работе были привлечены топографический отряд фронта, топографические батареи ОРАДов ( Отдельных разведывательных артиллерийских дивизионов) армии и соседние артиллерийские части, располагавшиеся рядом с районом, выбранным для развертывания 11-й артиллерийской дивизии.
В результате своевременно принятых мер для прибывающей артдивизии было подготовлено около 70 огневых позиций, более 100 наблюдательных пунктов, определены и выписаны на бланки их координаты. Были завезены боеприпасы, так как дивизия шла только с одним боевым комплектом. На каждый дивизион назначены проводники, которые выводили подразделения дивизии на боевые порядки и вручали им координаты целей, огневых позиций батарей и наблюдательных пунктов, а также таблицу огня с сигналами управления. Все было сделано как надо.
9 января дивизия встала на боевые порядки, установила связь с армией и в ночь на 10 января полностью была готова к боевым действиям. ....
Забегая несколько вперед, скажу, что штаб артиллерии фронта в дальнейших операциях еще в подготовительный период ставил перед армиями, находившимися на наиболее важных направлениях, задачу заблаговременной подготовки позиционных районов не менее как на шесть — восемь полков артиллерии РВГК. В этих районах велись предварительные окопные работы, определялись координаты огневых позиций, что позволяло сокращать сроки подготовки артиллерии, прибывающей на усиление, и выводить ее на боевые порядки за сутки или в ночь накануне операции.
Более подробно.
http://rkka.ru/analys/art/ch8.htm
Армия Паулюса ,таким образом , стала "подопытной лягушкой" ,на которой отрабатывались и доводились до готовности тогда ещё новые для Красной Армии артиллерийские технологии прорыва укреплённой обороны: артиллерийского наступления, поддержки общевойсковой атаки движущимся огневым валом , управление только что созданными в декабре 1942 артиллерийскими дивизиями прорыва.
Это требовало больших организационных усилий и в разы бОльшего расхода боеприпасов.
Оборонявшаяся 6 полевая армия , имевшая много артиллерии (в трофеи было взято ок. 3 000 орудий) , но ограниченная в боеприпасах ,как нельзя лучше подходила для такого рода "боевых учений".
Цитата("К.П.Казаков.Огневой вал наступления")
(В январе 1943 -старший офицер штаба артиллерии РККА )
Наш противник занимал очень выгодные для длительной и жесткой обороны позиции. Готовясь к разгрому и ликвидации окруженной армии генерала Паулюса, надо было предварительно и как можно сильней нарушить систему этой обороны и овладеть господствующими высотами. В северном секторе образовавшегося котла немецко-фашистские соединения занимали позиции по упоминавшейся уже насыпи железной дороги. Обстраивая с сентября этот естественный рубеж различными укреплениями, в том числе бетонными и бронированными (стальные колпаки) огневыми точками, они сделали сектор, как признавалось в одном нашем оперативном документе, «почти недоступным для прямой атаки». От кольцевой железной дороги на запад с последующим поворотом на юг тянулась долина реки Россошка. По ее берегу, на высотах, располагались укрепленные районы, возведенные сталинградцами еще весной — летом. Немецким саперам не надо было даже перестраивать оборонительные сооружения, поскольку их амбразуры смотрели прямо на запад и северо-запад, на советские наступающие части. Это был западный сектор вражеской обороны. Южный также проходил по высотам на берегу реки Карповка, а восточный — по самому Сталинграду, по развалинам улиц с их созданными в боях укреплениями — сотнями больших и малых опорных пунктов, где широкая наступательная операция невозможна — она непременно потеряет силу и увязнет в уличных боях, во множестве мелких схваток, как совсем недавно увязла здесь же 6-я немецкая армия со всей массой приданных ей танков и мотопехоты.
В целом оборонительные рубежи противника на грядах высот обеспечивали ему дальний обзор местности в нашу сторону, а следовательно, огневой артиллерийский контроль перекрестков дорог, населенных пунктов, переправ через Дон у Вертячего и Песковатки. Вместе с тем гряды высот закрывали нашим артиллерийским наблюдателям обзор расположения противника. Снабжение его войск осуществлялось по воздуху транспортной авиацией, аэродромы в Питомнике и Гумраке находились в глубине котла, наша артиллерия до них не доставала. Даже самые дальнобойные системы были рассчитаны лишь на 18–20 километров......
... 28 декабря части 65-й армии Павла Ивановича Батова предприняли еще одну частную операцию. Цель — захватить все тот же ключевой пункт обороны противника — Казачий Курган.
Нам, нескольким офицерам оперативной группы, генерал Н. Н. Воронов поручил помочь спланировать артиллерийскую подготовку. Нет, это не было вмешательством в работу артиллеристов 65-й армии и подменой их нашей опергруппой. Это была необходимая в тот момент товарищеская помощь. Я уже говорил, что под Сталинград прибыло много недавно сформированных артиллерийских частей и соединений резерва Верховного Главнокомандования. В их числе были четыре артиллерийские дивизии — 1, 4, 11 и 19-я тяжелая, а также две дивизии гвардейских минометов — 2-я и 3-я.
Они состояли из 6–8 отдельных частей (полки и дивизионы), однако подготовленных штабов, которые могли бы спланировать, организовать и воплотить в дело эту большую силу, не имели.
Между тем такой крупный боевой механизм, как артиллерийская дивизия, нуждается в четком управлении, Так же как и любой крупный завод. Ведь известно, что десятки станков, установленных даже в самых удобных помещениях, еще нельзя назвать заводом, пока специалисты не выстроят это множество агрегатов в стройную систему, в цикл. Так и артдивизия, да и вообще крупная артиллерийская группировка. Вооруженная лучшими орудиями и минометами, она не будет оправдывать своего назначения в бою, пока ее не возглавит работоспособный, сильный штаб, который все расставит по местам — так, чтобы и разведка, и связь, и все виды снабжения, и топографическая, и метеорологическая, и множество других служб данной артиллерийской группировки или соединения действовали четко и ритмично. Ибо от них в конечном счете зависит боевая работа артиллерии, эффективность этой работы.
Во времена, о которых идет речь, подобные артиллерийские штабы у нас только начинали создаваться. Не хватало еще специалистов, да и штаты этих штабов уже не соответствовали резко возросшему объему работы и, соответственно, нагрузкам, выпадавшим на каждого штабного командира. В той же 65-й армии на заключительном этапе Сталинградской битвы было около 40 артиллерийских полков, на каждых трех пехотинцев приходилось по два артиллериста, всего (считая и личный состав приданных армии полков РВГК) около 17 500 артиллеристов. А управлял этой массой штаб артиллерии в составе девяти человек, включая и начальника штаба.
Поэтому командующий артиллерией фронта мой однофамилец Василий Иванович Казаков попросил Николая Николаевича Воронова помочь специалистами из оперативной группы.
В штаб артиллерии 65-й армии отправились втроем — Михаил Николаевич Чистяков (впоследствии маршал артиллерии), Иван Давыдович Векилов и я. Выполнили поручение, хорошо и дружно поработали с товарищами из штаба артиллерии, спланировали артподготовку. Она была короткой, но массированной, с участием трех тяжелых пушечных полков.
Дым разрывов еще не снесло ветром с Казачьего Кургана, а стрелки 173-й и 24-й дивизий уже ворвались во вражеские опорные пункты и выбили с высоты пехотинцев 376-й немецкой дивизии. Артиллеристы, сопровождавшие атаку огнем и колесами, тотчас установили в захваченных окопах шестнадцать легких пушек. А полчаса спустя уже отбивали, стреляя прямой наводкой, первую контратаку врага. В течение последовавших 60 часов, вплоть до вечера 30 декабря, было отражено около двадцати таких атак на Казачий Курган. Важнейшая ключевая позиция осталась за 65-й армией, что оказало существенное влияние на успех наступления, начавшегося две недели спустя.
(http://maps.google.ru/maps?q=%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4&hl=ru&ie=UTF8&ll=48.800984,43.987198&spn=0.262772,0.617294&sll=61.676372,105.31911&sspn=107.73501,316.054688&t=h&hnear=%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4,+%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C&z=11 )
http://www.volgograd.org.ru/maps/maps/volgograd/M-38-112.jpg
......
От пленных узнали также, что их артиллерийские части постепенно отводятся к западным окраинам Сталинграда, поскольку они теряют средства тяги — в автомашинах нет горючего, а кони падают от бескормицы. Солдаты многих артиллерийских дивизионов и батарей отправляются на передовую в качестве пехоты. Эти показания наглядно подтверждались и составом немецких пехотных частей, разбитых на Казачьем Кургане. В одном, например, бою было взято 14 пленных из одной роты. Только один оказался настоящим пехотинцем, остальные пришли в пехоту из артиллерии, из танкового полка, из аэродромной команды, из связи и тому подобное.
Частные операции, проведенные советскими войсками на внутреннем фронте окружения, позволили определить участок и направление главного удара. Нанести его предстояло 65-й армии генерала П. И. Батова как раз с тех господствующих высот, что были отбиты у фашистов. Западный сектор их обороны вообще выглядел более слабым, чем северный и южный, не говоря уже о восточном, сталинградском. Объясняется это тем, что возник западный сектор в недавнем тылу врага в ходе боев. Для того чтобы укрепить его так же, например, как северный, требовалось и время, и материалы — лес, бетон, — и транспорт для их подвоза. Ничем этим 6-я немецкая армия не располагала.
Как известно, все эти дни советское командование продолжало подготовку операции «Кольцо». Для оказания помощи командующим Сталинградским и Донским фронтами в окончательном разгроме окруженного врага еще в ночь на 21 декабря к ним прибыл представитель Ставки ВГК командующий артиллерией Красной Армии генерал Н. Н. Воронов. Его вклад в подготовку операции был исключительно ценным. Ведь в стрелковых дивизиях некомплект личного состава составлял 40–60 процентов, не хватало танков, и главная роль в обеспечении прорыва вражеской обороны и уничтожении окруженных гитлеровцев отводилась артиллерии.
... штаб Донского фронта под руководством Н. Н. Воронова и К. К. Рокоссовского напряженно готовил наступательную операцию под кодовым наименованием «Кольцо».
Артиллерии в ней предстояло сыграть роль еще более заметную, чем во всех предыдущих операциях.
В полосу 65-й армии перебрасывались новые части резерва Верховного Главнокомандования. Встали на позиции три артиллерийские дивизии — 1, 4 и 11-я. Если первые две формировались на фронте в ходе Сталинградской битвы и боевой их состав (по пять артполков) еще не достиг штатного, то 11-я артдивизия, прибывшая из Московского военного округа, была полностью укомплектована и имела восемь полков. Кроме артиллерийских дивизий в распоряжение командующего артиллерией 65-й армии генерала И. С. Бескина поступали отдельные части РВГК — полки и дивизионы.
К концу первой декады января 1943 года армия располагала невиданной до сих пор артиллерийской мощью — 36 полками, вооруженными пушками, гаубицами и пушками-гаубицами; пятью полками реактивной артиллерии и пятью полками и тремя отдельными дивизионами зенитной артиллерии.
Но дело не только и не столько в числе стволов. Быстро рос удельный вес тяжелой артиллерии. Из упомянутых 36 полков девять имели на вооружении дальнобойные пушки и пушки-гаубицы, способные поражать батареи врага в его глубоком тылу. Еще более крупного калибра были орудия двух полков БМ (большой мощности), прибывших также из Подмосковья. Их 203-мм бетонобойные снаряды весом в 100 килограммов предназначались для разрушения особо прочных сооружений — железобетонных дотов и приспособленных под огневые точки кирпичных и каменных зданий и подвалов.
На 9-километровом участке прорыва 65-й армии были созданы высокие по тем временам артиллерийские плотности — в среднем на километр фронта по 220 стволов, считая и реактивные установки. А 24-я Самаро-Ульяновская Железная дважды Краснознаменная стрелковая дивизия, наносившая удар от Казачьего Кургана, имела еще более сильную артиллерийскую группировку — более 330 стволов на километр фронта. Такая насыщенность позволяла наконец выполнить в полном объеме требования директивы Ставки об артиллерийском наступлении.
Почти год прошел с того дня, как мы узнали об этом важном документе, о задачах, которые он поставил перед нашей артиллерией. Как просто было понять эти задачи и как трудно воплотить их в дело! Нам на Юго-Западном фронте ранней весной сорок второго года и думать не приходилось о таком огневом вале, поскольку он требовал большого расхода снарядов, а у нас на них жесточайший лимит. То же самое и в отношении других компонентов артиллерийского наступления: какое наступление, если у тебя максимум полтора десятка орудийных стволов на километр фронта, а среди них — ни одного тяжелого? Ну и естественно, когда у артиллерийского начальника мало орудий, не приобретает он и опыта в таком сложном деле, как массированное применение артиллерии в прорыве вражеской обороны. Вот почему особо памятны нам, артиллеристам, события Сталинградской битвы: с лета сорок второго и до зимы, до начала сорок третьего, буквально на глазах советская артиллерия наливалась могучей силой, и все процессы этого замечательного преобразования шли одновременно. Нарастающим потоком из тыла везли поезда на фронт орудия, боеприпасы, снаряжение, сформированные артиллерийские части и маршевые батальоны, команды молодых командиров — выпускников военных училищ и группы стажеров-артиллеристов из всех военных округов, вплоть до Дальнего Востока. А фронтовики быстро приобретали, усваивали и распространяли самый передовой боевой опыт.
Как это происходило, видно на примере того же Донского фронта. С ноября, когда фронт подготовил и провел первую наступательную операцию, и до января, когда он готовился к окончательной ликвидации окруженного противника, прошло немногим более двух месяцев. Но если вы возьмете артиллерийские планы той и другой операции — это, как говорится, небо и земля. Громадная разница. Хотя составляли планы и проводили их в жизнь те же люди. И руководили ими тот же командующий артиллерией фронта Василий Иванович Казаков и начальник его штаба Георгий Семенович Надысев. В конце декабря они составили и направили в части документ, обобщавший опыт боевых действий в ноябре — декабре с точки зрения его использования в новом, январском наступлении. Эти указания интересны тем, что очень просто и понятно наряду с общими вопросами трактуют самый непосредственный, самый наглядный опыт, необходимый не только старшим начальникам, но и командирам дивизионов, батарей, взводов.
Известно, что стрельба прямой наводкой — самый быстрый и требующий минимума снарядов способ поразить цель. Однако эффективен он лишь на дальностях 800–1000 метров. Между тем на Донском фронте в ноябре — декабре были случаи, которые иначе не назовешь, как увлечение прямой наводкой. Один старший начальник выставил на прямую наводку каждые восемь из десяти орудий. Они смели с лица земли цели в первой траншее врага. Но в его второй-третьей траншеях и дальше, на артиллерийских позициях и в районе расположения резервов, потери были минимальные. Отсюда и неуспех нашего наступления на этом участке. Другой начальник вывел орудия так близко к противнику, что артиллеристы оказались в зоне ружейно-пулеметного огня. Третий требовал, чтобы артиллерия, поставленная на прямую наводку, уничтожала блиндажи и землянки, то есть цели, расположенные горизонтально, а следовательно, более подходящие для обстрела на крутых траекториях — из минометов и гаубиц.
Все эти издержки, своего рода пристрастие к прямой наводке, Казаков и Надысев спокойно и подробно разобрали, объяснив, почему отличный в принципе метод огневого поражения, если он не сбалансирован, не дополняется другими видами и методами стрельбы, приносит отрицательный результат. Столь же интересны были примеры и выводы, относящиеся к разведке целей, к наблюдению и корректировке стрельбы, к проводной связи в наступлении, ко многим другим аспектам боевой работы артиллеристов, к опыту, приобретенному в недавних боях.
Готовящееся наступление войск Донского фронта включало в себя запланированный на глубину до одного километра огневой вал и некоторые другие составные части артиллерийского наступления, которые до сих пор не применялись или применялись весьма ограниченно. Разработка планов использования артиллерии на полную ее мощь захватила всех нас и принесла большое моральное удовлетворение. Лично мне впервые с начала войны довелось заниматься артиллерийской подготовкой такого масштаба и таких потенциальных возможностей. Да и все мои товарищи работали с воодушевлением. В штабах артиллерии нас встречали очень хорошо, отношения сложились доверительные. Сорок лет спустя, когда Василия Ивановича Казакова уже не было среди нас, я прочитал его оценку деятельности опергруппы маршала артиллерии Н. Н. Воронова (он получил это звание в январе) в ходе Сталинградской наступательной операции. Документ он заключил так: «Можно также с уверенностью сказать, что артиллерийские штабы вследствие малочисленности и неподготовленности к руководству операцией такого масштаба не справились бы со своими задачами без помощи, которую оказали им командиры Главного управления командующего артиллерией Красной Армии».
Начало операции «Кольцо» было назначено на 10 января 1943 года. Ночь накануне выдалась очень хлопотливая. 11-я артиллерийская дивизия после длительного марша от станций выгрузки с железной дороги только что прибыла в район огневых позиций. Все необходимые меры, для того чтобы ее полки и дивизионы могли немедленно открыть огонь, были заранее приняты. Огневые позиции (около 70) и наблюдательные пункты (более 100) саперы оборудовали, связисты обеспечили проводной связью, артснабженцы подвезли боеприпасы, топографы «привязали» эти боевые порядки к местности. Артиллерийская дивизия могла вести огонь по любым, в том числе очень дальним и невидимым с наблюдательных пунктов, целям. Колонны, продвигавшиеся по степи, встречали особо назначенные командиры-операторы. Они разводили полки и дивизионы по огневым позициям, вручали карточки целей с координатами и прочие необходимые боевые документы.
Эта работа заняла почти всю ночь, и на Казачий Курган мы вернулись часа за полтора до рассвета. ....
Автор: Konstanten 24.10.2012, 9:40
Состояние окруженной армии Ф.Паулюса.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
(В январе 1943 - адъютант командующего 6 армией)
(27-29 декабря)
. В это время я получил из управления кадров сухопутных войск радиограмму следующего содержания: "Направить генерала танковых войск Хубе в ставку фюрера для вручения ему мечей к Рыцарскому кресту с дубовыми листьями".
— Вот это удобный случай, — сказал Паулюс, прочитав радиограмму. — Хубе должен сообщить Гитлеру без прикрас о нашем положении.
Держась до конца, 6-я армия выполняет на Волге историческую задачу, — процитировал Паулюс первую фразу приказа Гитлера и добавил:
— У меня связаны руки во всех отношениях....Если мы не удержимся, рухнет южный фланг Восточного фронта. Я буду повинен, если группу армий "А" постигнет та же участь, что и нас.
— С тех пор как эти приказы были отданы, прошло шесть недель, — заметил я. — По моему мнению, они уже устарели.
— Это не совсем так, — ответил Паулюс, — Манштейн сообщил, что группа армий "А", как и прежде, удерживает свои позиции на Кавказе.
— Это непонятно. Главное командование сухопутных сил имело шесть недель, чтобы отвести оттуда войска, сократить линию фронта. Тем самым были бы высвобождены танковые дивизии для поддержки наступления группы Гота.
— Нет смысла говорить на эту тему. Теперь слишком поздно. С нашей разбитой, измотанной армией нам не удалось бы выбраться отсюда при всем желании. Основная линия фронта находится за сотни километров от нас, и фронт придется, вероятно, отодвигать еще дальше. Предположим, что вместе со всеми командирами корпусов, дивизий и Шмидтом в конце ноября я приказал бы на свой риск и страх осуществить прорыв. Тогда Гитлер через своего офицера связи майора фон Цитцевица, у которого имеется своя радиостанция, немедленно узнал бы о нашем намерении и распорядился бы о соответствующих контрмерах.....
Командующий пишет новое донесение.
Тяжелые потери, морозы и недостаточное снабжение сильно снизили в последнее время боеспособность дивизий. Поэтому:
1. Армия, как и до сих пор, сумеет отражать незначительные атаки противника и некоторое время держаться. Предпосылкой для этого являются улучшение снабжения и прибытие пополнения.
2. Если русские отведут крупные силы с участка фронта Гота и этими или другими войсками перейдут в наступление на крепость, мы не сможем сопротивляться длительное время.
3. Прорыв из окружения более неосуществим, если не будет образован коридор для вывода войск и армия пополнена людьми и обеспечена довольствием.
Поэтому прошу сообщить высшему командованию о необходимости принятия энергичных мер для быстрого деблокирования армии, если общая обстановка не вынуждает пожертвовать ею. Само собой разумеется, армия сделает все, чтобы держаться до последней возможности.
В конце декабря пришла радиограмма управления кадров сухопутных сил. Оно предоставило командующему армией особые права, которыми до сих пор пользовалось только само это управление: повышать офицеров и генералов в звании до генерал-лейтенанта, награждать Немецким крестом в золоте и Рыцарским крестом.
В радиограмме по случаю Нового года Гитлер снова заверил, что каждый военнослужащий 6-й армии может вступить в новый год с твердой уверенностью, что фюрер не бросит на произвол судьбы героических борцов на Волге, и у Германии найдутся средства, чтобы освободить их из окружения.
Одновременно генерал танковых войск Паулюс был произведен в генерал-полковники.
"Верность за верность" — тогда эта радиограмма Гитлера, несмотря на все наши мучения, еще оказала известное воздействие,....
7 января 1943 года Верховное Главнокомандование Красной Армии сообщило по радио командующему 6-й армии о предстоящем прибытии трех парламентеров.
Армия согласилась принять их. На следующий день с северного участка нашего фронта доложили: парламентеры приближаются к нашему переднему краю.
Одновременно советские громкоговорители начали передавать текст предложения о капитуляции. С самолетов с красными звездами были сброшены листовки. Несколько позже офицер LI армейского корпуса передал генерал-полковнику Паулюсу врученные парламентерами условия капитуляции.
Тогда же стало известно, что генерал Хубе приземлился в Питомнике. Мы с нетерпением ожидали его прибытия на командный пункт армии.
Украшенный дубовыми листьями и мечами к Рыцарскому кресту генерал прямо с аэродрома направился к Паулюсу.
В присутствии Шмидта он доложил о своей беседе с Гитлером. Когда вслед за этим меня вызвали к командующему, Хубе уже отправился на свой командный пункт.
— Я познакомлю вас с доставленными генералом Хубе сведениями, чтобы вы были в курсе намерений Главного командования сухопутных сил, — сказал мне Паулюс.
— Фюрер планирует новое деблокирующее наступление со значительно большими силами, чем имелись в распоряжении Гота.
Для этого в тылах вновь создаваемого фронта на юге должны сосредоточиться танки. Часть из них скоро прибудет. Разумеется, переброска этих сил потребует известного времени.
По-видимому, раньше середины февраля ожидать начала наступления не приходится. Гитлер обещал немедленно реорганизовать и значительно улучшить снабжение по воздуху.
В этой части план верховного командования можно только приветствовать.
Однако теперь следует большое "но": эти мероприятия могут быть осуществлены лишь в том случае, если удастся создать новую линию обороны на юге и без больших потерь вывести с Кавказа группу армий "А". Поэтому 6-я армия должна продолжать сковывать как можно больше сил противника.
Для нас это означает, следовательно, держаться безоговорочно. Гитлер согласился лишь с сокращением территории котла, если оно окажется необходимым.
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
В дружеском разговоре был затронут вопрос о том, что история помнит много случаев, когда врагу, попавшему в тяжелое положение, предъявлялся ультиматум о сдаче.
В тот вечер никто всерьез не воспринял эту идею. Но на следующий день у меня возникла мысль посоветоваться с Генштабом: не попробовать ли и нам применить древний рыцарский обычай? Насколько мне помнится, я переговорил об этом по ВЧ с генералом Антоновым, замещавшим в Москве начальника Генерального штаба. Он пообещал посоветоваться с руководством и сообщить о результатах, заметив, что не мешало бы набросать на всякий случай текст ультиматума.
О своем разговоре с Антоновым я сообщил Воронову, Новикову, Голованову, Малинину, Галаджеву и другим товарищам. 'У всех это вызвало большой интерес. Николай Николаевич Воронов тоже немедленно связался с Москвой. Необходимых материалов под рукой не было. Стали вспоминать события далекой истории — осады замков, крепостей и городов.
Общими усилиями текст ультиматума был составлен. Вскоре позвонили из Ставки, сообщили, что предложение очень понравилось Сталину, и затребовали срочно передать наш проект.
Подготовленный нами текст с незначительными поправками был утвержден.
Нам предложили за день-два до начала наступления вручить ультиматум командующему 6-й немецкой армией генерал-полковнику Паулюсу или его заместителю.
Цитата
УЛЬТИМАТУМ СОВЕТСКОГО КОМАНДОВАНИЯ КОМАНДУЮЩЕМУ 6-Й НЕМЕЦКОЙ АРМИЕЙ ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИКУ ПАУЛЮСУ
8 января 1943 г.
6-я германская армия, соединения 4-й танковой армии и приданные им части усиления находятся в полном окружении с 23-го ноября 1942 года. Части Красной Армии окружили эту группу германских войск плотным кольцом. Все надежды на спасение ваших войск путем наступления германских войск с юга и юго-запада не оправдались. Спешившие вам на помощь германские войска разбиты Красной Армией и остатки этих войск отступают на Ростов. Германская транспортная авиация, перевозящая вам голодную норму продовольствия, боеприпасов и горючего, в связи с успешным, стремительным продвижением Красной Армии, вынуждена часто менять аэродромы и летать в расположение окруженных издалека. К тому же германская транспортная авиация несет огромные потери в самолетах и экипажах от русской авиации. Ее помощь окруженным войскам становится нереальной. Положение ваших окруженных войск тяжелое. Они испытывают голод, болезни и холод. Суровая русская зима только начинается, сильные морозы, холодные ветры и метели еще впереди, а ваши солдаты не обеспечены зимним обмундированием и находятся в тяжелых антисанитарных условиях. Вы как командующий и все офицеры окруженных войск отлично понимаете, что у вас нет никаких реальных возможностей прорвать кольцо окружения. Ваше положение безнадежное и дальнейшее сопротивление не имеет никакого смысла. В условиях сложившейся для вас безвыходной обстановки, во избежание напрасного кровопролития, предлагаем вам принять следующие условия капитуляции:
1) Всем германским окруженным войскам во главе с вами и вашим штабом прекратить сопротивление;
2) Вам организованно передать в наше распоряжение весь личный состав, вооружение, всю боевую технику и военное имущество в исправном состоянии. Мы гарантируем всем прекратившим сопротивление офицерам, унтер-офицерам и солдатам жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или любую страну, куда изъявят желание военнопленные. Всему личному составу сдавшихся войск сохраняем военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие. Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам немедленно будет установлено нормальное питание. Всем раненым, больным и обмороженным будет оказана медицинская помощь. Ваш ответ ожидается в 15 часов 00 минут по московскому времени 9 января 1943 года в письменном виде через лично вами назначенного представителя, которому надлежит следовать в легковой машине с белым флагом по дороге разъезд Конный - станция Котлубань. Ваш представитель будет встречен русскими доверенными командирами в районе "Б" - 0,5 км юго-восточнее разъезда 564 в 15 часов 00 минут 9 января 1943 года При отклонении вами нашего предложения о капитуляции предупреждаем, что войска Красной Армии и Красного Воздушного флота будут вынуждены вести дело до уничтожения окруженных войск, а за их уничтожение вы будете нести ответственность.
Представитель Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии
генерал полковник артиллерии
Воронов
Командующий войсками Донского фронта
генерал-лейтенант
Рокоссовский
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
7 января 1943 года Верховное Главнокомандование Красной Армии сообщило по радио командующему 6-й армии о предстоящем прибытии трех парламентеров.
Армия согласилась принять их. На следующий день с северного участка нашего фронта доложили: парламентеры приближаются к нашему переднему краю.
Одновременно советские громкоговорители начали передавать текст предложения о капитуляции. С самолетов с красными звездами были сброшены листовки. Несколько позже офицер LI армейского корпуса передал генерал-полковнику Паулюсу врученные парламентерами условия капитуляции.
Тогда же стало известно, что генерал Хубе приземлился в Питомнике. Мы с нетерпением ожидали его прибытия на командный пункт армии.
Украшенный дубовыми листьями и мечами к Рыцарскому кресту генерал прямо с аэродрома направился к Паулюсу.
В присутствии Шмидта он доложил о своей беседе с Гитлером. Когда вслед за этим меня вызвали к командующему, Хубе уже отправился на свой командный пункт.
— Я познакомлю вас с доставленными генералом Хубе сведениями, чтобы вы были в курсе намерений Главного командования сухопутных сил, — сказал мне Паулюс.
— Фюрер планирует новое деблокирующее наступление со значительно большими силами, чем имелись в распоряжении Гота.
Для этого в тылах вновь создаваемого фронта на юге должны сосредоточиться танки. Часть из них скоро прибудет. Разумеется, переброска этих сил потребует известного времени.
По-видимому, раньше середины февраля ожидать начала наступления не приходится. Гитлер обещал немедленно реорганизовать и значительно улучшить снабжение по воздуху.
В этой части план верховного командования можно только приветствовать.
Однако теперь следует большое "но": эти мероприятия могут быть осуществлены лишь в том случае, если удастся создать новую линию обороны на юге и без больших потерь вывести с Кавказа группу армий "А". Поэтому 6-я армия должна продолжать сковывать как можно больше сил противника.
Для нас это означает, следовательно, держаться безоговорочно. Гитлер согласился лишь с сокращением территории котла, если оно окажется необходимым.
— Разрешите задать несколько вопросов, господин генерал-полковник? Каково в настоящее время положение вне котла, на участке все расширяющегося прорыва противника? Где проходит линия фронта на юге? Какие силы имеются, чтобы закрыть брешь, образовавшуюся в результате поражения армий наших союзников?
— Эти же вопросы я задал Хубе. Однако он не смог дать удовлетворительного ответа. Ставка фюрера, как и группа армий "Дон", ограничивается некоторыми общими данными. Достоверно известно лишь, что группа армий "А" отходит в направлении на Ростов. Самое печальное для меня то, что армии и дальше придется терпеть лишения. Обещание улучшить снабжение я считаю более чем неопределенным. Но скажите сами, Адам, что я могу делать, как не выполнять приказ о продолжении сопротивления?
— Чтобы продолжать сопротивление, нужно накормить армию. Кроме того, необходимо перебросить самолетами достаточно боеприпасов, горючего и медикаментов. Капитан Тёпке уже восемь дней как вылетел из котла. Я убежден, что он делает все, чтобы улучшить наше снабжение. Однако положение почти не изменилось. Чтобы продолжать сопротивление, у нас попросту нет необходимых условий. В конце концов, перед нами противник. Летчики сообщают, что противовоздушная оборона русских за последние недели значительно усилилась. Количество сбитых самолетов растет, маршруты полетов удлиняются. Многие машины подбиты и требуют ремонта.
Простите, господин генерал-полковник, если новое обещание Гитлера улучшить снабжение по воздуху я назову не только неопределенным, но и более чем легкомысленным. Никакого доверия к этим вечно обнадеживающим обещаниям у меня не осталось.
Паулюс остолбенело посмотрел на меня.
— За последние дни вы сильно сдали, мой дорогой Адам. Куда девался ваш обычный оптимизм? Разумеется, армия сможет продержаться до названного Хубе срока освобождения только в том случае, если она в достаточном количестве и без перебоев будет получать все необходимое.
Я не скрываю, что в этом отношении настроен скептически. Но, во-первых, я не знаю, какие авиатранспортные резервы имеются у верховного командования; во-вторых, я не отвечаю за выполнение этих обещаний; в-третьих, приказами вышестоящих инстанций я лишен свободы действий. Поэтому-то я и запросил решения Главного командования сухопутных сил по поводу предложения Красной Армии о капитуляции. Полагаю, что скоро получу ответ.
Обер-лейтенант Циммерман доложил, что командиры корпусов собрались в соседнем помещении. Я ушел в свой блиндаж.
Позднее начальник инженерной службы армии полковник Зелле, участвовавший в совещании, рассказал мне, как оно происходило. Все командиры корпусов уже знали текст предложения о капитуляции. Паулюс ознакомил их также с сообщением Хубе и попросил высказать свои соображения. Все единогласно высказались против капитуляции и заверили, что таково, же мнение командиров дивизий. Между тем прибыл ответ Главного командования сухопутных сил. Он гласил: "Капитуляция исключается. Каждый лишний день, который армия держится, помогает всему фронту и оттягивает от него русские дивизии".
Паулюсу снова было отказано в свободе действий, о которой он просил. Группа армий "Дон" разделяла точку зрения главного командования.
Генерал-майор Шмидт сделал выводы, вытекавшие для армии из сообщения Хубе и отклонения капитуляции, приказал еще раз прочесать все штабы, тыловые службы и лазареты с целью формирования дополнительных сводных подразделений и укрепления фронта. Он приказал также оборудовать новые позиции на западном участке фронта, уже намеченные начальником инженерной службы Зелле. Парламентеров противника встречать огнем, добавил еще Шмидт.
После полудня 9 января Паулюс обратился к войскам с воззванием. Он отверг предложение о капитуляции как вражескую пропаганду, имевшую целью подорвать моральное состояние солдат.
Ни один человек в армии, требовал командующий, не должен верить советским листовкам. Необходимо стойко отражать атаки противника, пока немецкие танковые соединения не начнут наступление и не войдут в соприкосновение с нами.
Уже не впервые обманчивая надежда на прорыв окружения извне и страх перед пленом вновь подстегнули волю к упорному сопротивлению. Даже раненые снова взялись за оружие.
Все же одно событие вызвало недовольство в войсках, в том числе у генералов. Генерал Хубе не успел вернуться к своим обязанностям, как Главное командование сухопутных сил приказало, чтобы он немедленно вылетел из окружения. Ему поручалась реорганизация снабжения 6-й армии вне котла. Это было весьма парадоксально.
Командиру танкового корпуса поручали задачу, которую лучше мог выполнить специалист-интендант.
С этой же целью командование армии несколько недель назад направило в штаб группы армий обер-квартирмейстера полковника Баадера.
Был ли вызов Хубе следствием посещения им ставки Гитлера? Почему улетел именно он?
Примерно такие вопросы задавали мне генералы и офицеры, причем они не скрывали своего возмущения. Я же знал не больше, чем было сказано в приказе о его вылете.
В ночь на 10 января генерал Хубе улетел.
Цитата("К.Цейтцлер. Роковые решения")
(В январе 1943 - начальник штаба ОКХ)
Оперативное управление моего штаба и офицеры различных служб были убеждены, что Сталинград удержать нельзя, а регулярное снабжение армии по воздуху наладить невозможно. Я приказал по каждому виду снабжения подготовить данные, на которых основывались эти выводы, в форме таблиц, диаграмм, схем и т. д.
Теперь не могу привести по памяти точные цифры, приведенные офицерами штаба, но общее количество необходимых предметов снабжения я помню.
Если учесть запасы предметов снабжения, находившиеся в районе окружения, то 6-я армия нуждалась в доставке по воздуху ежедневно 600 тонн грузов.
Минимум предметов снабжения, на который 6-я армия могла существовать (испытывая большие лишения и прибегая к такому крайнему средству, как использование всех лошадей для питания личного состава), составлял 300 тонн. Но этот минимальный груз нужно было доставлять каждый день, несмотря на условия погоды, которые вряд ли могли быть благоприятными в это время года. Поэтому, чтобы поддерживать боеспособность 6-й армии, следовало ежедневно доставлять ей по крайней мере 500 тонн предметов снабжения в те дни, когда самолеты могли садиться и взлетать в районе окружения.
Эти факты и были отражены в таблицах, подготовленных моими штабными офицерами. Как только таблицы были готовы, я опять попросил у Гитлера аудиенции, и снова он принял меня поздно ночью. Гитлер держался холодно: очевидно, наш спор прошлой ночью не был забыт. Мне удалось заинтересовать его цифрами, и он позволил мне закончить доклад, необходимый для того, чтобы разъяснить значение приведенных мною статистических данных. Свои объяснения я закончил словами:
— Детальное изучение фактов заставляет сделать вывод, что снабжение 6-й армии по воздуху невозможно. Холодно взглянув на меня, Гитлер сказал:
— Рейхсмаршал заверил меня, что это возможно. Я повторил, что это неосуществимо, и тогда Гитлер произнес: — Очень хорошо. Пусть он сам убедит вас. Он послал за главнокомандующим военно-воздушными силами. Когда Геринг пришел, фюрер спросил:
— Геринг, можно ли осуществлять снабжение 6-й армии по воздуху?
Подняв правую руку, Геринг торжественно продекламировал:
— Мой фюрер, я не сомневаюсь, что ВВС справятся со снабжением 6-й армии.
Гитлер торжествующе взглянул на меня, но я еще раз повторил:
— Военно-воздушные силы не справятся с выполнением этой задачи.
Рейхсмаршал сердито нахмурил брови и сказал:
— Вы не компетентны в данном вопросе.
Повернувшись к Гитлеру, я спросил:
— Мой фюрер, разрешите задать рейхсмаршалу вопрос?
— Пожалуйста.
— Господин рейхсмаршал, — начал я, — вы знаете, сколько тонн предметов снабжения необходимо будет перебрасывать по воздуху каждый день?
Очевидно, Геринг был смущен моим вопросом. Бросив на меня негодующий взгляд, он сказал:
— Я не знаю, но офицерам моего штаба это известно.
Я продолжал:
— Учитывая запасы у 6-й армии предметов снабжения, а также принимая во внимание, что будут удовлетворяться только минимальные потребности войск, ежедневно потребуется перебрасывать 6-й армии 300 тонн грузов. Но так как летать можно будет не каждый день (в этом я сам убедился прошлой зимой), нам придется доставлять 6-й армии около 500 тонн грузов в каждый летный день.
Геринг ответил:
— Я могу это сделать.
Тут я не выдержал и крикнул:
— Мой фюрер, это ложь!
Гробовая тишина воцарилась в комнате. Геринг побелел от бешенства. Гитлер, недоумевая и удивляясь, смотрел то на меня, то на Геринга. Наконец, он обратился ко мне:
— Рейхсмаршал представил мне свои соображения, и я не могу не верить ему, поэтому мое решение остается неизменным.
— Тогда у меня к вам другая просьба, — сказал я.
— Что же вы хотите?
— Вы мне позволите каждый день доставлять вам сводку о количестве предметов снабжения, переброшенных 6-й армии за предыдущие сутки? — спросил я.
Нетрудно было понять, что если русские продолжат наступление, то вскоре они достигнут Ростова, а в случае захвата ими Ростова всей группе армий "А" грозит неминуемая опасность окружения. Следовало принять необходимые меры предосторожности, поэтому я договорился со штабом группы армий "А" о разработке подробного плана отхода двух армий — 17-й полевой и 1-й танковой.
Все это было сделано без ведома Гитлера. Если бы он узнал об этом, я мог бы поплатиться жизнью.
Я хотел провести такую подготовку, чтобы, получив приказ об отходе, обе эти армии были в состоянии немедленно выполнить его.
В то время во многом можно было усомниться, но в одном я был совершенно уверен, если Гитлер когда-нибудь отдаст приказ об отходе группы армий "А", то он сделает это лишь в самый последний момент. Поэтому каждая минута была на счету, и малейшее промедление в связи с разработкой плана могло решить судьбу кавказской группы армий.
Когда попытка деблокировать Сталинград потерпела неудачу, я вторично попытался получить санкцию Гитлера на эвакуацию войск с Кавказа.
Он отказался меня слушать и тогда, и в следующие дни, когда я обращался к нему по этому неотложному делу. В конце декабря он все же, по-видимому, сдался. Как-то раз наедине с ним я описал сложившуюся на юге обстановку и закончил свое сообщение так: "Если вы теперь же не отдадите приказ об отступлении с Кавказа, то вскоре нам придется пережить второй Сталинград".
Казалось, это произвело впечатление на Гитлера, и я должен был непременно использовать его нерешительность. Мне удалось буквально выжать из него согласие. "Хорошо, — сказал он, наконец, — отдайте соответствующее приказание". Выйдя из комнаты, я прямо из приемной Гитлера по телефону отдал приказ об отступлении. Я распорядился, чтобы приказ был передан войскам немедленно и чтобы их отход начался тотчас же.
Цитата("А.Шпеер.Третий рейх изнутри.")
(В январе 1943 - рейхсминистр вооружений нацистской Германии)
...положение наших войск ухудшилось. Цайтцлер стал еще настойчивее, а атмосфера на оперативном совещании — мрачнее. Даже Гитлер выглядел усталым и подавленным. Впервые он заговорил о прорыве и потребовал сведения о том, сколько тонн припасов необходимо поставлять каждый день, чтобы сохранить боеспособность более двухсот тысяч солдат.
Двадцать четыре часа спустя судьба окруженной армии была окончательно решена. На совещании появился Геринг, бодрый и сияющий, словно опереточный тенор, играющий роль победоносного рейхсмаршала. Подавленный Гитлер с мольбой в голосе спросил его: «Можно ли обеспечить снабжение сталинградской армии по воздуху?»
Геринг щелкнул каблуками и торжественно произнес: «Мой фюрер! Я лично гарантирую снабжение Сталинграда. Можете на меня положиться!»
Как позже рассказал мне Мильх, в Генеральном штабе военно-воздушных сил рассчитали, что снабжение окруженной группировки невозможно.
Цайтцлер мгновенно высказал свои сомнения, но Геринг возразил, что все необходимые расчеты — дело исключительно военно-воздушных сил.
Гитлер, как правило, педантично вникавший во все мелочи, в тот день даже не спросил, откуда возьмутся необходимые для операции самолеты. Обещание Геринга его взбодрило, и он обрел прежнюю решительность: «Значит, Сталинград можно удержать! Глупо продолжать болтовню о прорыве 6-й армии. Она потеряет все тяжелое вооружение и станет небоеспособной. 6-я армия остается в Сталинграде!»
Хотя Геринг прекрасно понимал, что судьба окруженной в Сталинграде армии зависит от его обещания, 12 декабря 1942 года он разослал своим подчиненным приглашения на оперу Рихарда Вагнера «Мейстерзингеры», исполнявшуюся в честь открытия восстановленного здания Берлинской государственной оперы.
Мы явились на спектакль в вечерних костюмах или парадных мундирах и расселись в большой ложе фюрера. Веселый сюжет оперы резко контрастировал с событиями на фронте, и я бранил себя за то, что принял приглашение.
Через несколько дней я вернулся в Ставку фюрера. Цайтцлер теперь ежедневно отчитывался о том, сколько тонн продовольствия и боеприпасов 6-я армия получает по воздуху, что составляло ничтожную долю от обещанного. Гитлер постоянно призывал Геринга к ответу, но тот с прежним постоянством находил оправдания: из-за плохой погоды, тумана, мороза или снежного бурана невозможно поднять в воздух столько самолетов, сколько планировалось, но как только погода улучшится, обещанное количество продовольствия, горючего и боеприпасов будет непременно доставлено.
А пока в окруженных войсках снова уменьшили нормы довольствия. В буфете Генштаба Цайтцлер демонстративно требовал такой же паек и заметно худел.
Через несколько дней Гитлер заявил, что начальнику Генштаба непозволительно истощать себя, демонстрируя солидарность с войсками, и приказал Цайтцлеру питаться нормально. Однако на несколько недель фюрер наложил запрет на коньяк и шампанское. Настроение в Ставке становилось все более подавленным, лица офицеров превращались в скорбные маски, часто воцарялось молчание. Никто не хотел говорить о постепенном уничтожении армии, всего лишь несколько месяцев назад столь победоносной.
Гитлер продолжал надеяться. Он все еще уповал на лучшее во время моего следующего визита в Ставку со 2 по 7 января, хотя контрнаступление, организованное по его приказу для того, чтобы прорвать кольцо вокруг Сталинграда и доставить необходимые припасы погибающей армии, провалилось две недели назад.
Правда, еще теплилась надежда на решение об эвакуации 6-й армии из котла.
Как-то, когда я ждал в помещении рядом с комнатой оперативных совещаний, я услышал, как Цайтцлер буквально умолял Кейтеля хотя бы сейчас помочь ему убедить Гитлера отдать приказ об эвакуации. Это последний момент, когда еще можно предотвратить страшную катастрофу, говорил Цайтцлер. Кейтель торжественно пообещал Цайтцлеру поддержать его, но во время совещания, когда Гитлер вновь подчеркнул, как важно отстоять Сталинград, Кейтель прошествовал к карте и, указав на крохотный район города, окруженный широкими красными кольцами, взволнованно воскликнул: «Мой фюрер, мы удержим город!»
Цитата("И.Видер.Катастрофа на Волге")
(В декабре - январе 1942 - офицер штаба 8 армейского корпуса 6 армии)
Мало-помалу на всех участках «котла» разговоры о подходившем Манштейне прекратились. У нас в штабах больше уже не было новых известий о том, как развивается операция по освобождению окруженной армии, которые мы могли сообщить в части. Да это и не поощрялось, а потом и вовсе было запрещено. Об общей обстановке на фронте мы и сами теперь знали мало. Наши тягостные будни со всеми их страданиями, лишениями, хлопотами и опасностями напоминали о себе каждую минуту и требовали предельного напряжения сил. Разумеется, некоторые горячие головы на передовой долго еще судачили о самых невероятных планах выхода нашей армии из кольца. Но разговоры эти, понятное дело, были порождены своеобразным «оптимизмом отчаяния», цеплявшимся за любую соломинку и принимавшим желаемое за действительное. Впрочем, иногда это было лишь плодом болезненного воображения. Так, возникали иногда дикие слухи: находились люди, уверявшие, что они явственно слышали из-за русских позиций с той стороны Дона нарастающий гром нашей артиллерии и далекий лязг и скрежет гусениц спешивших нам на выручку танков.
В новогодний вечер, часа за два до полуночи, затихший фронт словно ожил: кругом все гремело, грохотало, трещало. Я выбежал из землянки и застыл в изумлении: жуткое и одновременно захватывающее зрелище предстало перед моим взором. Русские решили на свой лад отпраздновать Новый год и сделать нас свидетелями своего торжества. Противник открыл огонь из всех стволов, по всему фронту «котла», сопровождая этот адский концерт фантастическим фейерверком. Трассирующие пули и снаряды охватили все небо над нами гигантским кругом, воспроизводившим очертания нашего «котла». Таким образом, русские наглядно продемонстрировали свое подавляющее превосходство и. предчувствуя свой грядущий триумф, зримо показали нам стены тюрьмы, из которой мы уже не могли вырваться. Мы как бы воочию увидели протянувшиеся в небо огненные прутья огромной круглой клетки, в которую нас заперли, и в которой должна была погибнуть вся наша армия.
Новый год начался трескучими морозами, которые еще более усугубили многообразные страдания и лишения окруженных. Дневной паек хлеба был снижен до 50 граммов на человека. Лютая стужа, муки голода, эпидемии и смертоносный огонь противника, казалось, заключили боевой союз друг с другом. Дизентерия и тиф напрочно поселились в «котле», вши заедали нас, смерть гуляла вдоль и поперек. Ее штаб-квартирой сделались многочисленные перевязочные пункты и полевые госпитали — эти последние пристанища обреченных, где стоял стон и зубовный скрежет. Число раненых и больных угрожающе росло. Но и на передовой смерть чувствовала себя вольготно. За истекшие 50 дней сражения в «котле» она собрала обильную жатву — окруженная армия таяла. Мы потеряли за эти дни примерно треть личного состава. Перед прорывом русских, в канун окружения, армия насчитывала более 300 тысяч человек, теперь у нас оставалось около 200 тысяч.
Генерал Хубе, командир соседнего танкового корпуса, тем временем вылетал в ставку и лично докладывал Гитлеру об отчаянном положении окруженной армии, и, прежде всего, о катастрофе со снабжением по воздуху. Старый танкист слыл у нас человеком неробкого десятка, открытым и прямым. «Такой уж не постесняется сказать и высшему начальству правду в глаза! Он при случае и кулаком по столу стукнет! Как знать, быть может, ему удалось добиться в ставке принятия срочных мер по спасению нашей армии. Должно же, в конце концов, что-то произойти», — так говорили у нас в те дни. С нетерпением и пробудившейся слабой надеждой мы ожидали возвращения Хубе в «котел». Но вот он прилетел назад и вскоре о плачевных результатах его поездки заговорили во всех наших штабах. Ничего, решительно ничего он не привез. Луч надежды погас.
Танковый генерал стал поговаривать о том, что нужно воздвигнуть «последний бастион». Генерал приказал вырыть ему личный окоп на передовой в расположении одной из частей его корпуса и заявил, что в этом окопе он будет сражаться бок о бок со своими солдатами до тех пор, пока всех их не убьют в рукопашном бою. Впрочем, что касается его самого, то до этого дело не дошло. Вскоре Хубе по приказу ставки вновь вывезли из «котла», на сей раз окончательно. В тылу он получил ряд новых ответственных заданий, в *частности ему было поручено реорганизовать снабжение окруженной 6-й армии по воздуху.
Пошла вторая неделя января. В те дни произошло новое неожиданное событие, выбившее всех нас из колеи. В один прекрасный день среди «разведывательных данных», громоздившихся на моем столе, — всех этих карт, донесений, трофейных документов, пропагандистских воззваний противника — я обнаружил печатную листовку, составленную на отличном немецком языке. Она-то и вывела нас из равновесия. На передовой такие листовки в тот день собирали сотнями. Ветер гнал их по заснеженной степи, и они кружились над сугробами, цепляясь тут и там за обледенелые стебли прошлогодней травы. По-видимому, советские легкие самолеты — «швейные машинки», как мы их называли, — обычно нудно стрекотавшие над нашими головами и швырявшие лишь небольшие «беспокоящие» фугаски, прошедшей ночью сбросили тысячи листовок на наши позиции. Это было предложение капитулировать, которое Советское Верховное командование направило нашей окруженной армии. Авторы документов обращались к командующему армией Паулюсу, произведенному тем временем в генерал-полковники, и ко всем немецким офицерам и солдатам, сражающимся в районе Сталинграда. Обращение было подписано генерал-полковником артиллерии Вороновым, представителем Верховного командования Красной Армии на берегах Волги, и командующим Донским фронтом генерал-лейтенантом Рокоссовским, которому, судя по всему, были подчинены теперь все окружавшие нас соединения противника.
.....мне было достоверно известно, что наше сопротивление еще приковывало к «котлу» несколько полноценных русских армий, в том числе ударные и крупные артиллерийские соединения. В случае нашей капитуляции Советское командование получало возможность немедленно бросить эти соединения в бой на других участках фронта, занимаемых группой армий «Дон», положение которой было и без того достаточно серьезным. Позволительно ли было в таких условиях вообще думать о капитуляции? Совместимо ли с нашей воинской честью? Без сомнения, долго мы не продержимся. Но, быть может, сопротивляясь еще какое-то время, наша армия выполняет важную стратегическую задачу, которой мы не можем понять, ибо слабо представляем себе общую обстановку на фронте? Ведь доходили же до нас слухи об отступлении наших армий с Кавказа. Быть может, стратегическая и оперативная необходимость и иные соображения высшего порядка властно требовали, чтобы мы продолжали безнадежную для нас борьбу? Капитуляция избавляла нас от почти неминуемой гибели в последнем безнадежном бою, но оправдывало ли это саму капитуляцию? Не противоречил ли подобный шаг нашим воинским традициям с их раз и навсегда установленными понятиями чести и долга? В те дни мысли обо всех этих дьявольских проблемах войны преследовали меня неотступно
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
(В январе 1943 - начальник штаба 52 армейского корпуса гр. армий "Б")
Безответственный доклад обоих высших военачальников германских ВВС был возможен и был встречен без возражений потому, что главное командование уже привыкло нарушать моральные законы заботы о подчиненных. Поскольку высокий боевой дух и способность быстро восстанавливать свои силы все время компенсировали ошибки главного командования, оно, вместо того чтобы исправить их в связи с неудачами на фронте, воспринять их как предостережение, побуждалось к новым безответственным шагам.
На вопрос о снабжении окруженной 6-й армии можно было ответить 24 ноября 1942 г. так же ясно, как и сегодня. Об этом свидетельствует записка командующего группой армий «5» от 22 ноября{64}. В этой записке ясно сказано, что обеспечить снабжение армии невозможно
По подсчетам Г. Шрётера, 6-я армия 25 ноября 1942 г. насчитывала 284 000 человек, а 24 января еще имела в своем составе 255 000 человек. Так как в первую цифру вошли также войска, находившиеся вне кольца окружения, то мы в наших расчетах исходим из цифры в 250 000 человек.
24 ноября б-я армия имела еще около 8000 лошадей, около 1800 орудий и по крайней мере 10000 автомашин.
Исходя из этого, можно подсчитать ежедневный расход продовольствия, боеприпасов и горючего:
На 250 000 человек по 1,225 кг ------------------------------------------------------------------------306 т продовольствия
На 1 800 орудий при расходе в день 10 снарядов---------------------------------------------540 т боеприпасов
На 10000 моторов при норме расхода горючего в день 10 л,
причем предполагается, что бóльшая часть их не работает -------------------------100 т горючего
Всего 946 т
В этих подсчетах не учтены 8000 лошадей, боеприпасы для стрелкового оружия всех видов, инженерное имущество, материалы для ремонтно-восстановительных работ, санитарное имущество, обмундирование и полевая почта, хотя без всего этого нельзя обойтись. Если учесть все это, то итог возрастает до 1200 т в сутки. При этом не трудно убедиться, что расход боеприпасов и горючего предусмотрен минимальный. Возражение относительно того, что расход продовольствия в условиях окружения можно было бы еще сократить, так как войска почти совсем не передвигались, необоснованно, так как необходимо было сохранить, а частично и восстановить полную боеспособность 6-й армии. Она ведь должна была снова вести боевые действия, и поэтому, не говоря уже об обязательствах, вытекающих из требований человечности, было недопустимо сокращать ее паек наполовину. Кроме того, в любое время следовало ожидать наступления превосходящих сил противника с разных направлений; уже по одному этому 6-я армия должна была сохранить полную боеспособность, а также иметь резервы боеприпасов и горючего.
Когда руководители ВВС сделали свой имевший роковое значение доклад, они, очевидно, имели перед глазами пример Демянска, где с января по май 1942 г. было окружено около 100000 человек из состава группы армий «Север». Там благодаря резкому сокращению норм выдачи продовольствия и всех других видов снабжения до почти недопустимого минимума удалось сохранить жизнь личного состава при помощи снабжения по воздуху. Но в районе окружения 6-й армии обстановка была с самого начала менее благоприятной. Во-первых, объединение, которое необходимо было снабжать, было в 2 1/2 раза больше. Далее, в Демянске расстояние от баз авиации составляло 60–80 км, а базы самолетов, снабжавших 6-ю армию, даже в первый, наиболее благоприятный период были расположены в три раза дальше.
Странно всё-таки обвинять Геринга в ошибке школьной арифметики - неправильному расчёту перевозочных мощностей транспортной авиации Германии. И ,особенно, в упорном отстаивании ошибочных расчётов ,которые в первые же дни работы авиамоста всем стали очевидны.
Это как раз тот случай ,когда к ответственности за тяжёлое решение - оставить армию Паулюса на месте в Сталинграде, необходимость и очевидность которого ВСЕ информированные военные осознавали и внутри себя поддерживали, привлекают исключительно мертвых злодеев, приписывая им ещё и всем очевидные глупости и тупое упрямство.
http://militera.lib.ru/memo/german/manstein/12.html
Э.Манштейн:"...генерал Паулюс не использовал тогда последнего шанса, если он колебался и, в конце концов, предпочел не идти на риск, то причиной этого было, несомненно, сознание лежавшей на нем большой ответственности. Эту ответственность командование группы армий стремилось снять с него своим приказом, но он, тем не менее, не мог сложить ее с себя ни перед своей совестью, ни перед Гитлером...
9 января противник предложил 6 армии капитулировать. По приказу Гитлера это предложение было отклонено.
Я не думаю, чтобы меня можно было обвинить в некритическом отношении к военным решениям и мероприятиям Гитлера. Но в этом случае я целиком поддерживаю его решение, так как в тот момент оно было продиктовано необходимостью, как бы тяжело оно ни было с чисто человеческой точки зрения. Я не говорю уже о том, что по представлению настоящего солдата армия не имеет права капитулировать, пока она еще хотя в какой-то степени способна вести бой. Отказаться от этой точки зрения означало бы отрицать вообще основные принципы ведения войны..
Для генерала Паулюса отклонение предложения о капитуляции было его солдатским долгом. Единственным оправданием для капитуляции было бы отсутствие у армии боевой задачи, то есть полная бессмысленность дальнейшего сопротивления. Но здесь-то мы и касаемся существа этого вопроса и находим оправдание тому, что Гитлер запретил 6 армии капитулировать и что командование группы армий не ходатайствовало об отмене этого запрещения. 6 армия — как бы бесперспективно ни было ее сопротивление в будущем — еще должна была в течение возможно большего времени играть решающую роль в развитии общей оперативной обстановки. Она должна была стремиться возможно дольше сковывать противостоящие ей силы противника...."Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
29 декабря 1942 года
Прошедшей ночью фюрер принял решение отвести войска групп армий «А» и «Дон» и объединить их под командованием генерал-фельдмаршала фон Манштейна. Утром был издан соответствующий приказ. Прибывший в штаб-квартиру фюрера командир XIV танкового корпуса генерал танковых войск Хубе доложил о ситуации в районе Сталинграда. 6-й армии необходимо не менее 300 тонн снабженческих грузов в сутки. Армия стремится остаться на своих оборудованных позициях. Генерал-квартирмейстер сухопутных войск получил указание фюрера организовать подвоз армии усиленного питания, так как запасы мяса будут израсходованы не позднее конца января. Главнокомандующий на западе вчера вечером получил приказ немедленно отправить на восток 3 дивизии СС вместе со штабом корпуса СС. Они будут использованы на месте, чтобы деблокировать 6-ю армию.
Дуче приказал генерал-фельдмаршалу Роммелю немецко-итальянскую танковую армию, которая все еще стояла в районе Буерат-эль-Сун, отвести по частям на позиции в Тунисе в районе Габеса. Они не защищены с фланга, и соляные болота, которые тянутся западнее Габеса по обе стороны Кебили, проходимы. В Тунисе немецко-итальянские войска стоят на линии Матер – северо-восточнее Меджез-эль-Баб – Пон-дю-Фахс – Джебибина – Джебель-бу-Дабус – северо-восточнее Пишона. Фронт разделен на четыре участка. На участке А (Матер) стоит группа фон Бройха, на участке В (Меджез-эль-Баб) – 10-я танковая дивизия, на участке С – дивизия «Суперга» и на участке D – дивизия «Империали».
1 января 1943 года
Сегодня 1-я танковая армия начала отход от противника. 3-я и 13-я танковые дивизии должны использоваться для защиты глубокого фланга армии на северном крыле. Там они будут вместе с 16-й моторизованной дивизией защищать глубокий южный фланг группы армий «Дон». План Генерального штаба сухопутных сил 97-ю дивизию из 17-й армии перебросить в район Сальска, чтобы создать там оборонительный фронт против атакующих по обе стороны железной дороги русских, фюрером не был одобрен. Он видел огромную опасность в ударе противника с севера на Ростов и потому желал, чтобы 7-я танковая дивизия (находившаяся в процессе транспортировки с запада на восток) была введена в действие именно там. Расположенная на правом крыле 4-й танковой армии группа Аулеба оставила Элисту и заняла новые позиции в 15 километрах юго-западнее города. Противник вторгся в брешь между находившейся на северном крыле LVII танкового корпуса 17-й танковой дивизией и Доном, и его передовые части вышли в район Цимлянской. Правое крыло группы Холлидта отступило за Цимлю, левое вело бои в районе населенного пункта Морозовск, группа Фреттер-Пико – в среднем и верхнем течении Калитвы.
2 января 1943 года
После объявленной 1 января 1943 года директивы дуче генерал-фельдмаршалу Роммелю и маршалу Бастико немец ко-итальянская танковая армия должна уйти с позиций у Буерата, и пройдет не менее трех недель, прежде чем она достигнет позиций Хомса и восточного фронта Триполи.
4 января 1943 года
Отход групп армий «А» и «Дон» частично сопровождался тяжелыми боями. Относительно распределения сил противника в южной части Восточного фронта четкой картины нет. 1-ю танковую армию, по-видимому, преследуют крупные силы, перед группами армий «Дон» и «В» участок главного удара не определяется. Вероятно, у противника возникли трудности со снабжением из-за удержания немцами района Сталинграда.
6 января 1943 года
В районе Сталинграда ситуация со снабжением и состояние 6-й армии значительно ухудшились. Положение с топливом и боеприпасами критическое. Люфтваффе завезено 4-го около 250 тонн и сегодня 45 тонн. 4-й танковой армии пришлось прервать начавшееся успешно наступление через Сал из-за значительного превосходства противника. Армейская группа Холлидта должна отступить только за Кагальник и впоследствии удерживать этот участок. Фюрер ожидает в ближайшем будущем сильное вражеское наступление против 2-й венгерской армии с направлением главного удара в районе Свободы и приказал усилить войска 250 75-мм противотанковыми орудиями.
8 января 1943 года
6-я армия получила 5-го 150 тонн, 6-го – 45 тонн, в ночь на 7-е – 75 тонн и 7 января – 40 тонн снабженческих грузов. 4-я танковая армия продвигается к верховьям Маныча. Группа Холлидта беспрепятственно заняла позиции на Кагальнике. Отдел иностранных армий Генерального штаба сухопутных сил констатировал рост вражеских резервов, однако речь идет не о новых формированиях, а о соединениях, выведенных с фронта для отдыха и пополнения.
10 января 1943 года
В Сталинград завезено 7-го – 115 тонн, 8-го – 99 тонн, в том числе 61 тонна продовольствия, 9-го – 196,5 тонны, в том числе 101,1 тонны продовольствия. 9 января вылетело 800 раненых. Сегодняшний пищевой рацион солдат 6-й армии состоит из 75 граммов хлеба, 200 граммов конины, включая кости, 12 граммов жира, 11 граммов сахара и 1 сигареты. До 20 января будут забиты все лошади.
Автор: Konstanten 24.10.2012, 13:03
10 января 1943
Операция "Кольцо"Цитата("В.И.Казаков.На переломе.")
В 7 часов 50 минут по телефонным линиям с пункта командарма (65 армии ), растекаясь по черным змейкам проводов, понеслось: «Оперативно! Сверить часы!»
Потом, после небольших пауз, одна за другой над притихшей степью прозвучали команды: «Натянуть шнуры!» и, наконец, «Огонь!» Ровно в 8 часов 5 минут залп тысяч орудий разорвал тишину морозного утра..... Артиллерия заработала необыкновенно дружно. 55 минут без малейшего перерыва, то немного утихая, то вновь усиливаясь, бушевал огонь.
В расположении противника творилось что-то невообразимое. Такого не наблюдалось и 19 ноября. На этот раз мы имели артиллерии куда больше, да и огонь ее был организован лучше.
Мощные огневые налеты сменялись периодами разрушения. После этого на противника вновь обрушивался ураган очередного огневого налета.
Орудийные расчеты работали с огромным напряжением. С наблюдательного пункта было хорошо видно, как артиллеристы сбрасывали мешавшие им полушубки и шинели.
Наши офицеры, находившиеся в это время на огневых позициях, рассказывали, что, несмотря на мороз, у солдат на гимнастерках выступала соль, а лица были мокрые от пота.
На пункте командарма собралось очень много наблюдателей, даже повернуться было трудно. Поэтому, взяв с собой начальников отделов, я перешел на ближайший дивизионный наблюдательный пункт. Оттуда было еще лучше видно, как артиллерия вспахивала оборону противника на глубину 4, 5 и даже больше километров.
Вспоминая о тех далеких днях, я удивлялся методу, которым пользовались тогда немецкие артиллеристы. Они последовательно обрабатывали сначала первую, потом вторую, третью и четвертую траншеи. От такой артиллерийской подготовки легко было уберечься. Когда немецкая артиллерия открывала огонь по первой траншее, в остальных все уже знали, что нужно уходить в укрытия. И когда огонь доходил до них, его эффективность была не так уж велика. Немцы не использовали такой фактор, как внезапность открытия огня по всем траншеям и другим объектам обороны. Кроме того, мы знали, что после обработки траншеи огонь артиллерии не вернется назад. Нам можно было спокойно и уверенно готовиться к отражению вражеских атак. И мы отражали их успешно. У немцев во всем сказывались присущие им аккуратность и верность шаблону, весьма вредному в бою.
Да, наша артиллерия действовала совсем иначе, и от ее губительного огня не так-то легко было уберечься. Такого мощного огня артиллерии нам еще не приходилось наблюдать.
Даже Н. Н. Воронов, которому довелось побывать на многих фронтах и наблюдать не одну артиллерийскую подготовку, после первого огневого налета сказал, что никогда еще не видел такой мощности и организованности огня. Короче всех, но достаточно убедительно высказывались солдаты: «Вот это огонь!». И действительно, после первого же налета вся огневая система противника была подавлена. Ответный огонь открыли не более двух-трех батарей и несколько минометов на всем десятикилометровом фронте. Но после второго нашего налета и они замолчали.
Минут через 40–45 все находившиеся на наблюдательном пункте начали проявлять нетерпение. Несмотря на то что до конца артиллерийской подготовки оставалось еще 10–15 минут, каждому казалось, что ее уже пора кончать, что артиллерия уже сделала свое дело. С волнением ждали начала атаки. Особенно суетилась единственная женщина на наблюдательном пункте — санитарный инструктор штаба дивизии. Маленькая, худенькая, в валенках, в ладно пригнанном белом полушубке и лихо сдвинутой на ухо шапке-ушанке, она, несмотря на свой малый рост, выглядела воинственно.
Я сначала не понял, почему она все время топчется около стереотрубы и просительно поглядывает на молодого офицера, внимательно следившего за полем боя. Но скоро все стало ясно. Наблюдательный пункт был глубокий, и через его амбразуры в бинокль могли наблюдать только высокие офицеры, да и то подставив что-нибудь под ноги. А в нашу артиллерийскую двурогую стереотрубу можно наблюдать людям и небольшого роста. Заботливые офицеры не разрешили медицинской сестре выходить из укрытия, желая уберечь ее от шальной пули или случайного снаряда. Такая трогательная забота только злила храбрую девушку, уже не раз побывавшую в боях.
Но вот начался последний огневой налет, показавшийся нам еще более мощным, чем первый. В расположении противника бушевало грозное море разрывов. Вместе с густыми клубами и столбами дыма в воздух взлетали фонтаны земли, бревна от развороченных блиндажей и землянок. В последние секунды канонады слух уже улавливал рокот моторов и лязг танковых гусениц. Танки выдвигались в исходное положение для атаки. Наконец взлетели сигнальные ракеты, «катюши» произвели последний залп перед атакой и небо прочертили огненные хвосты реактивных мин. Вслед за этим из первой траншеи быстро выскочили наши пехотинцы.
Во время артиллерийской подготовки произошел надолго запомнившийся мне случай, который послужил серьезным уроком на будущее.
Обычно до начала артиллерийской подготовки и после ее окончания в ходе всего наступления непрерывно велась разведка, в том числе и артиллерийская.
А вот когда начиналась артиллерийская подготовка и расположение противника затягивалось сплошной завесой дыма и огня, разведка как-то сама собой на время прекращалась.
Многие считали, что при таком задымлении все равно ничего не увидишь, а противник, прижатый огнем к земле, ничего не сможет предпринять.
Все занимались созерцанием весьма эффектного зрелища, которое в общем-то не так уж часто приходится наблюдать.
И вот почти под носом у нас после первого налета одно чудом уцелевшее отделение вражеских стрелков переползло из первой траншеи в нейтральную зону и укрылось в воронках от разрывов снарядов.
Все они были в белых (хотя и грязных) маскировочных куртках, и никто не заметил их маневра.
Когда наша пехота поднялась в атаку, это злополучное отделение открыло огонь из автоматов и нанесло ей потери. С горсткой смертников покончили очень быстро.
Но после такого печального случая мы до конца войны самым жестким образом требовали ни на минуту не прекращать наблюдения за противником даже во время артиллерийской подготовки.
Наша артиллерия в первый день наступления выпустила около 350 тысяч снарядов и мин. По скромным подсчетам, ее огнем было уничтожено более 100 орудий и минометов, более 200 пулеметов и разрушено около 300 дзотов и блиндажей. Продвигаясь за наступавшими войсками, мы имели возможность убедиться, как велики потери противника. На направлении главного удара 65-й армии местность была буквально усеяна вражескими трупами.
Цитата("Г.Д.Надысев.На службе штабной")
Со времени Сталинградской операции на нашем фронте был заведен порядок: в подготовительный период утром, днем, вечером сверять часы. Команды «Оперативно!», «Сверить часы!» доводились до всех артиллерийских частей. Сверка времени производилась офицером на пункте командующего артиллерией армии. Это позволяло не только установить единое во всей армии точное время, но и проверить работу связи сверху донизу. Кроме того, мы как бы приучали к этому сигналу противника! Услыхав его в день действительного наступления войск, гитлеровцы не должны были насторожиться.
Именно так и произошло 10 января 1943 года. За сверкой часов последовала команда: «Зарядить, натянуть шнуры!» По этой команде снаряды досылались в стволы и орудия направлялись в цель по плану артиллерийской подготовки.
...Морозное утро. Дымка покрыла балки донской степи. Вдоль берега Дона и далее на восток — никакого движения, лишь из дальних домов казачьих хуторов в небо поднимаются струйки дыма. Еще не рассвело, и красная полоса зари за Волгой становилась все шире и шире. Но вот показалось солнце, снежинки засияли как алмазы. Все притихло.
В 8 часов 4 минуты командующий артиллерией 65-й армии И. С. Бескин подал команду: «Огонь!» Залп нескольких тысяч орудий, минометов, «катюш» и «ванюш» (так называли установки и рамы 300– и 310-миллиметровых мин PC) разорвал тишину морозного утра. Удар артиллерии чудовищной силы 55 минут крушил оборону немцев, не оставляя живого места на занятой ими земле.
Н. Н. Воронов, которому довелось побывать на многих фронтах и наблюдать не одну артиллерийскую подготовку, после первого огневого налета заметил, что впервые видит столь организованный огонь такой огромной силы.
Затем артиллерия переключилась на огневой вал. Стена разрывов как бы звала за собой пехоту все дальше и дальше.
Когда началась атака, поле почернело от наступающих войск. Части 65-й армии действительно шли под гром артиллерийского огня. Дружная артиллерийская подготовка и огневой вал обеспечили прорыв. Но уцелевшие очаги вражеской обороны все же оказывали сопротивление. Войскам приходилось добивать остатки противника.
Огневой вал позволял вводить в бой и затем в прорыв сравнительно бОльшее количество пехоты.
За завесой огневого вала оставшиеся в строю солдаты противника не могли вести прицельного огонь , сами к тому же подвергаясь артобстрелу на своих позициях.
Продвижение на 5-8 км. - это расстояние действенного огня артиллерии со старых позиций. Дальше пехота не стала двигаться , а ждала перегруппировки артиллерии.
Когда технология артиллерийского наступления стала хорошо отлажена - полная смена позиций артиллерийских дивизий и полков занимала считанные часы.
Цитата("К.П.Казаков.Огневой вал наступления")
.... на наблюдательный пункт командующего 65-й армией генерала П. И. Батова, примерно в половине восьмого утра прибыли представитель Ставки маршал артиллерии Н. Н. Воронов и командующий фронтом генерал К. К. Рокоссовский. Последующие полчаса, как и обычно перед атакой, прошли в томительном ожидании.
Помню, что Константин Константинович Рокоссовский что-то спросил у Николая Николаевича о группировках 120-мм минометов, тот ответил.
После паузы сказал:
— Сейчас тут фронт. А ликвидируем Паулюса — будет сразу глубокий тыл.
Эта мысль меня почему-то поразила. Действительно, от нашего внутреннего фронта окружения до фронта внешнего несколько сот километров, и стоит нам ликвидировать 6-ю немецкую армию...
Внезапно раздалась команда:
— Проверить часы!.. Семь часов сорок пять минут.
Это приказал командующий артиллерией 65-й армии генерал И. С. Бескин. Радисты и телефонисты повторили команду в свои аппараты, и во всех звеньях приготовившейся к наступлению армии командиры сверили часы. Взглянули на часы и все присутствующие в блиндаже.
— Зарядить! — скомандовал Веский и повторили связисты.
Опять томительная пауза — и новая команда:
— Наводчикам — взять шнуры!
Для того чтобы первый залп артиллерийской подготовки был строго одновременным, наводчики сотен орудий ровно за две минуты до часа Ч натянули спусковые шнуры. Но вот и он, час Ч — восемь часов пять минут утра 10 января 1943 года.
— Огонь!
Ударила артиллерия. Знакомо — ходуном заходила под ногами земля, и, чтобы не оглохнуть, пришлось открыть рот. Артподготовка началась 5-минутным огневым налетом по переднему краю обороны противника. Орудия и минометы били бегло, взрыватели мин и снарядов были поставлены на осколочное действие, чтобы нанести наибольшее поражение живой силе врага, которая, будучи застигнута внезапным огнем, металась по траншеям, окопам, артиллерийским и минометным площадкам.
Затем наступил так называемый период разрушения. Фугасные снаряды пушек и гаубиц, глубоко врезаясь в заледеневший снег и землю, разбивали окопы, ходы сообщения, убежища.
А дальнобойная артиллерия посылала свои двух-, трех — и даже шестипудовые снаряды за многие километры, громя артиллерийские батареи, штабы, места скопления резервов и склады противника.
Если при артналетах огонь велся бегло, всей массой артиллерии, то в период разрушения каждая батарея имела свою цель. Стреляла по ней методично, с паузами между выстрелами, что давало комбату возможность вносить на ходу исправления в прицел и угломер и таким путем накрывать и уничтожать тот или иной объект.
Полчаса такой стрельбы, и по всей полосе прорыва последовало три артналета подряд: сначала по переднему краю, затем — в глубину обороны и опять по переднему краю.
Это — чтобы запутать врага. Он думает, что, если огонь перенесен в глубину, значит, сейчас пойдут русские танки и пехота. Выбегает из убежищ, вылезает из снежных нор, чтобы встретить атакующих, и попадает под новый артналет. И хотя прием этот далеко не нов (он называется «ложный перенос огня»), однако эффективен. Ибо солдаты, которые слишком засидятся в укрытиях, считая, что очередной перенос огня — ложный, рискуют услышать из-за дверей приказ на чужом языке: «Бросай оружие! Руки вверх! Выходи по одному!»
Но вот во время артналета включилась в дело и пушечная артиллерия, поставленная на прямую наводку. Ее задача — разгромить все огневые точки на переднем крае, особенно пулеметные гнезда и противотанковые орудия, чтобы наши танки и пехота, поднявшаяся для броска в атаку, понесли наименьшие потери.
В артнаступлении 10 января артиллеристы Донского фронта применили и новый прием. Обычно гвардейские реактивные минометы заключали артподготовку мощным залпом. А в этот день время залпа (по свидетельству пленных, страшный для врага момент) было как бы оттянуто. Наши танки и пехота уже пошли в атаку, и только пять минут спустя (на артиллерийском языке это называется «Ч+5») ударили гвардейские минометы. Клубы черного дыма, растекающееся пламя вставали в глубине вражеской обороны над обратными скатами высот, над оврагами, там, где немецко-фашистские войска могли сосредоточиться для контратак или других активных действий.
А впереди пехоты, как бы ведя ее за собой, уже продвигался скачками по 100–200 метров огневой вал снарядных разрывов.
Он «прочесал» развалины первой траншеи, потом вторую и пошел дальше. За ним уходили к реке Россошка танки и цепочки пехотинцев. Мимо нашего наблюдательного пункта проезжали конные упряжки и тягачи с орудиями. Легкая артиллерия меняла позиция, чтобы не отстать от пехоты. Тяжелая артиллерия продолжала посылать снаряды за Россошку. Кончался второй период артнаступления, когда артиллерия сопровождала огнем, в данном случае огневым валом, атакующую пехоту. Наступал третий период — бой в глубине. Централизованное управление артиллерийским огнем теперь было децентрализовано, артиллерийские части и подразделения перешли в подчинение общевойсковых командиров, ведущих бой.
Оборона противника в западном ее секторе была вскоре прорвана. 65-я армия генерала П. И. Батова через Дмитриевку и совхоз № 1 вышла в долину реки Россошка. Правее, через укрепления у Мариновки, устремились к той же реке дивизии 21-й армии генерала И. М. Чистякова. Наносившая вспомогательный удар, эта армия быстро добилась успеха, командующий фронтом усилил ее двумя артиллерийскими дивизиями, в их числе и 19-й тяжелой генерала В. И. Дмитриева с ее могучими 152-мм пушками.
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
В назначенное планом время— в 8 часов 5 минут взвились в воздух сигнальные ракеты, и наша артиллерия, минометы и гвардейские реактивные установки открыли огонь. Артиллерийская подготовка наступления продолжалась 55 минут. А затем артиллерия перешла на сопровождение огневым валом нашей пехоты, атаковавшей вместе с танками позиции противника. Атаке содействовала и авиация. В наступление одновременно перешли войска на всем фронте окружения.
Хотя в результате мощного удара нашей артиллерии и авиации немецкая оборона на некоторых направлениях была подавлена на всю глубину первой позиции, уцелевшие вражеские подразделения упорно сопротивлялись. Местами противник вводил в бой свои полковые и дивизионные резервы, бросая их в контратаки при поддержке танков.
Мы видели, с каким трудом пехота 65-й армии преодолевала укрепления врага. И все же, сопровождаемая отдельными тапками и орудиями прямой наводки, находившимися в ее боевых порядках, она продвигалась вперед. Бой принимал затяжной характер, нашим войскам приходилось буквально прогрызать вражескую оборону. Огонь противника все усиливался.
Нам, наблюдавшим за боем, несколько раз пришлось менять место, спасаясь от вражеских минометов, а дважды мы попали даже под пулеметный огонь. Но, несмотря на упорное сопротивление гитлеровцев, к исходу дня соединения 65-й армии на всем 12-километровом участке фронта сумели вклиниться во вражескую оборону на глубину до пяти километров. Несколько меньшим был успех на левом фланге 21-й армии и на правом 24-й. На участках остальных армий продвижение было незначительным, но они своими действиями сковывали крупные силы противника, облегчая задачу соединениям, наносившим главный удар.
Хотя на первый день наступления войска не полностью выполнили задачи, успех, достигнутый на главном направлении частями 65, 21 и 24-й армий, имел большое значение. Ряд важных опорных пунктов был обойден, оборона в главной полосе противника нарушена. Надо было преодолеть ее окончательно, не давая врагу передышки. Поэтому потребовал продолжать наступление.
Коррективы с учетом опыта первого дня боев вносились на ходу.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
Наблюдательный пункт 65-й армии расположился на участке Железной дивизии в 600 — 700 метрах от боевых порядков полков.
Отсюда хорошо было видно поле боя. Обзор — километра три в глубину. Далеко справа — стык с 21-й армией, атаковавшей западный выступ вражеской обороны, — тот треугольник мощных опорных пунктов Карповка — Мариновка — Дмитриевка, о котором упоминалось выше. Я предполагал, что нашему боевому другу Ивану Михайловичу Чистякову придется там на первых порах трудно, и готовил в помощь соседу фланговый удар.
С утра погода благоприятствовала. Ясное синее небо. Нестерпимо сверкает на солнце снег. Все стереотрубы наведены на чуть заметные возвышенности, за которыми пролегала главная полоса вражеской обороны глубиной 4 — 5 километров.
В 8.05 с высотки нашего НП взвилась серия ракет. Сигнал по радио — три пятерки, по телефону — одно зовущее вперед слово — «Родина!».
И вот по всему 11-километровому фронту прорыва загрохотала вся наша артиллерия. Такой мощи огня еще не знала военная практика.....
55 минут продолжалась артиллерийская подготовка атаки. Земля вздрагивала. Воздух будто уплотнился и молотом бил в уши.
Над нами — голубое небо, а над противником как бы нависли свинцовые тучи.
Лежащее перед нами снежное поле почернело от дыма и копоти.
Командир 2-го дивизиона 160-го артполка Е. Т. Носовский, с которым читатель познакомился выше, писал мне, вспоминая эти минуты: «В расположении противника — море огня.
Поднимался стеной густой дым. Подумать только: 200 стволов на километр фронта и 1 — 1,2 боекомплекта снарядов на период артподготовки!..
Из-за сплошного дыма корректировать огонь артиллерии не было возможности, но артиллеристы были твердо уверены в точности подготовки исходных данных.
Знали — снаряды ложатся точно по целям...»
В 9.00 прогремел залп реактивных установок — сигнал атаки. Артиллеристы перенесли огонь в глубину. В этот момент над боевыми порядками дивизий взвились алые полотнища.
— Кто приказал поднять знамена?
— Бригадный комиссар Лучко...
— Хорошее дело! В такой бой только и идти под священным знаменем!
Танки с десантом перевалили наш передний край. За ними двинулась пехота. Снег глубокий, но люди не шли, а бежали, крича могучее «ypa!». Огневой вал был спланирован на глубину до километра, затем многие артиллерийские батареи двинулись в наступающих боевых порядках. Корректировщики тяжелых и реактивных дивизионов садились в танки и оттуда управляли огнем поддерживающей артиллерии. Не везде орудия могли пройти. Танки брали их на буксир, орудийные расчеты — на броню. Когда сильный огонь противотанковых средств противника задерживал движение танков, артиллеристы разворачивали орудия и уничтожающим огнем продолжали сопровождать наступающих. Авиация наносила бомбовые и штурмовые удары по скоплениям немецких войск.
Железная дивизия быстро захватила первую и вторую траншеи. 274-й полк дрался в третьей.
Романец снова посадил стрелков на броню танков, но с участка соседа справа вдруг открыла фланговый огонь прямой наводкой 75-миллиметровая батарея противника.
Носовский подбежал к командиру полка:
— Товарищ майор! Разрешите уничтожить эту батарею... Соседи ее не видят.
— Действуй, дорогой. Инициативу одобряю. Точным огнем дивизиона она была накрыта. Немцы начали отходить к хутору Михайловскому.
Романец приказал отсечь огнем поддерживающего дивизиона пути отхода, и враг попал в огневое кольцо. Немногие вышли из него живыми, а кто вырвался, того настигли танки.
Находясь на НП 274-го полка, я был свидетелем переговоров Романца и комдива.
— Хорошо идешь, майор, — говорил по телефону генерал Прохоров своему воспитаннику. — Тебе брать Михайловский. Запускай вперед танки, пехоту сажай десантом.
Орудия на буксир... Да, передай Носовскому благодарность... Нет, не мою, а от соседа. За ту уничтоженную батарею. Просили передать товарищеское фронтовое спасибо.
Н. Р. Романец действительно хорошо вел свой прославленный полк, открывая дивизии путь на Волыную Россошку.
Мне хотелось бы поставить рядом с ним другого командира полка, действовавшего с таким же огоньком таланта и мастерства.
Это В. В. Былинкин из 27-й гвардейской, наступавшей на правом фланге 65-й. Из Дмитровки немцы упорно пытались нас контратаковать даже с помощью танков. Былинкин сделал рывок.
Полк стал направляющим. Можно ли тут использовать резерв для наращивания удара? С этой мыслью я выехал к нему и добрался до полка как раз в то время, когда противник начал контратаку.
На высотке оборудован окопчик наблюдательного пункта полка. ....
Гитлеровцы контратаковали полк двумя пехотными батальонами с танками. Контратака началась с двух направлений с интервалом в 15 минут.
Умело спланировал Былинкин отражение удара. Он поставил неподвижный заградительный огонь на пути контратакующего противника.
Часть орудий прямой наводкой била по вражеским танкам.
В то же время один батальон полка зашел во фланг контратакующим и стремительно врезался в боевые порядки, а стрелковая рота резерва, посланная в обход, нанесла удар с тыла.
Настал такой момент боя, когда ясно было видно, что командир полка использовал все свои средства. Тут я и помог ему огнем армейской артиллерии.
К слову сказать, у нас, в 65-й, стало правилом воспитания командиров: вышестоящий начальник поможет тебе, когда ты сам сделал все, что мог. Война иждивенцев не терпит.
За смелое грамотное решение и действия майор Былинкин тут же, на его НП, был награжден орденом Красной Звезды.
К концу первого дня оборона немцев перед фронтом армии была прорвана на глубину 8 километров.
Здесь в балках и окопах, на черном снегу — тысячи трупов вражеских солдат и офицеров, развороченные блиндажи, изуродованные танки и орудия, масса автомашин, частью исковерканных, частью брошенных при отступлении.
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне")
10 января в 8 часов 05 минут началась артиллерийская подготовка. В течение пятидесяти пяти минут шквальный огонь разрушал вражескую оборону, подавляя и уничтожая артиллерию врага, штабы, узлы связи, истребляя живую силу.
Очень помогла нам 16-я воздушная армия под командованием генерала С. И. Руденко.
Особенно мощная артиллерийская и авиационная подготовка была на участке 65-й армии. Почти семь тысяч орудий и минометов Донского фронта обрушили свои снаряды и мины на оборонительные полосы противника. Такого ошеломляющего удара нашей артиллерии фашистские войска еще ни разу не испытывали.
На участке 21-й армии как плотность стволов на километр фронта, так и количество боеприпасов было, безусловно, меньше, чем на участке 65-й армии, поскольку она наносила главный удар. А так как снарядов у нас было маловато, генералу Турбину пришлось подавлять артиллерию противника, разрушать его инженерные сооружения зенитными снарядами, которые мы вместе с зенитными пушками в очень большом количестве захватили на хуторе Советский.
В девять часов пехота при непосредственной поддержке танков, артиллерии и авиации, используя дымовые снаряды, медленно пробивалась вперед, ломая оборону противника, и к исходу первого дня наступления продвинулась на три-четыре километра, о чем я доложил командующему фронтом.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Вокруг все гремело, земля сотрясалась. Сталь градом сыпалась на "крепость Сталинград", кромсала людей и животных, разносила вдребезги укрытия, автомашины, оружие и рвала телефонные провода. Связь между командованием армии и штабами еще поддерживалась несколькими радиопередатчиками, уцелевшими от разрывов снарядов, мин и залпов реактивных минометов. Таков был ответ Красной Армии на отказ капитулировать. Это началось 10 января 1943 года.
В блиндаже начальника оперативного отдела телефонист тщетно пытался установить связь с VIII армейским корпусом. В начале огненного шквала оттуда передали сведения о причиненных разрушениях. Затем корпус замолчал — связь оборвалась. Пока мы с тревогой ждали, чтобы устранили повреждение, артиллерийский огонь стих. Вероятно, теперь пошли в атаку танки и пехота противника.
Наконец VIII корпус ответил. Оттуда сообщили, что лавина советских танков с пехотой на броне прорвалась на нашем западном, а затем и южном участках фронта, немецкие оборонительные позиции попросту раздавлены. Солдаты дрались отчаянно, но все было напрасно. Им не удалось сдержать натиск, поскольку не хватает не только противотанкового оружия, но даже винтовочных патронов. Несмотря на приказ начальника штаба, не удалось вырыть окопы и бункеры в окаменевшей от мороза земле. Кто уцелел и не смог спастись бегством, захвачен в плен наступающими советскими войсками. Танковые клинья все глубже взламывали наш фронт. А у нас не было резервов.
Постепенно картина стала ясной. Главный удар приняли на себя дивизии VIII армейского и XIV танкового корпусов. Удар советских войск нацелен в сердце котла, на аэродром Питомник. 44-я, 76-я пехотные и 29-я моторизованная дивизии сильно потрепаны. Еще не было известно, что от них уцелело.Все время по радио и телефону поступали новые страшные вести. Старший адъютант едва успевал исправлять оперативные карты.
В юго-западном углу котла тоже сгущались тучи.
...В этот роковой день 10 января офицеры связи и порученцы буквально заполнили армейский командный пункт. Трудно было поверить, что эти замотанные в тряпье фигуры являются офицерами. Наружу выглядывали только глаза, рот и нос, ноги у большинства из них были обмотаны обрывками одеял. Одеты они были в потрепанные, потертые шинели. И лишь у немногих было зимнее обмундирование, и то преимущественно русского происхождения. Зачастую эти офицеры не могли расстегнуть окоченевшими руками пряжку полевой сумки, чтобы достать донесение. Лишь после одного-двух стаканов горячего чая они начинали бессвязно рассказывать об ужасных событиях последних часов, отчаянном сопротивлении немецких солдат, уничтоженных огнем противника батареях и взрывавшихся штабелях боеприпасов,....
Цитата("И.Видер.Катастрофа на Волге")
Утром 10 января 1943 года, спустя ровно сутки после истечения срока ультиматума, русские приступили к ликвидации «котла», открыв для начала ураганный артиллерийский огонь. Долгие часы не смолкал гром канонады и тяжелый грохот разрывов. Земля дрожала, и наша землянка буквально ходила ходуном. Прежде чем связь была полностью нарушена, к нам поступило несколько сообщений из соседних соединений, которые дали нам первое самое общее представление о складывающейся обстановке.
Противник вел мощную артиллерийскую подготовку на всем западном участке «котла» — от восточного края долины реки Россошки, где, напрягая последние силы, держали оборону измотанные дивизии нашего корпуса(8 ак), до позиций соседнего танкового корпуса, примыкавших к так называемому «Мариновскому выступу», где наш фронт выдавался уступом на запад. Гроза разразилась и на участке южней нашего корпуса. На фронте протяженностью 80 километров советская артиллерия утюжила наши позиции чудовищным огненным катком, прокладывая себе путь к Сталинграду.
Наш корпус можно было уподобить отряду ремонтников, который тщетно пытается укрепить окончательно обветшавшую плотину, готовую рухнуть под напором разбушевавшейся стихии. Решающее наступление русских было ответом на отклонение их ультиматума.
Первое возбуждение в нашем штабе сменилось тоскливой покорностью судьбе, тем более что управлять войсками мы все равно не могли до тех пор, пока не были восстановлены прерванные линии связи. В эти дни меня неоднократно посылали в расположение отдельных наших частей, чтобы передать приказы и собрать на месте сведения об обстановке. Я отдыхал по дороге, едучи по бескрайней белой степи, в ледяном панцире которой тут и там чернели воронки разорвавшихся случайных снарядов и мин. Зато на передовой, в штабах фронтовых частей, я снова с головой погружался в напряженную атмосферу тревоги, суеты, неразберихи и безнадежности. Кое-где обстановка вообще была неясной, и разобраться в ней не удавалось. В ряде мест русские уже прорвали фронт, и мы ломали голову над тем, как залатать эти дыры, где взять людей, технику, боеприпасы и снаряжение, которых повсюду недоставало. Судя по всему, катастрофа была, на сей раз, неотвратима.
Автор: Konstanten 24.10.2012, 20:36
11-12 января 1943
Операция "Кольцо"http://www.youtube.com/watch?v=cBV955qb1lg
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
Наступление продолжалось и днем и ночью. Кратковременные передышки допускались только на отдельных участках с целью перегруппировки сил внутри армий.
Сопротивление врага не прекращалось, но наши части со все возрастающим упорством шли вперед.
К вечеру 12 января войска 65-й и 21-й армий, взаимодействуя на смежных флангах, завершили ликвидацию мариновокого выступа.
Оборонявшие этот выступ 44-я и 376-я пехотные и 3-я моторизованная дивизии противника были разгромлены. С выходом наших войск к реке Россошка наши возможности значительно возросли. Но необходимо было провести некоторую перегруппировку сил. В новой обстановке центр направления главного удара перемещался в полосу наступления 21-й армии.
В связи с этим ей передавалась большая часть средств усиления, которые в начале операции находились в распоряжении Батова. 21-я армия должна была нанести удар своим левым флангом в направлении балка Дубовая, ст. Воропаново. Взаимодействующая с ней 65-я армия своим правым флангом наносила удар в общем направлении на Питомник. 24-я армия, продолжая наступление своим правым флангом, должна была обеспечивать с севера войска 65-й армия. Остальные армии выполняли прежние задачи.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
Преследуя противника, 65-я, подобно лавине, катилась в долину Россошки. Левый фланг — у совхоза № 1, правый — в Дмитровке, где танкисты 91-й бригады устроили немцам жаркую баню.
Иван Игнатьевич Якубовский (Konsatnten:будущий Маршал Советского Союза) в эти дни заслужил высокую оценку и признательность командиров всех наших правофланговых дивизий.
Какая воля к победе! Какой личный пример в бою и способность к стремительному маневру! Чувство боя у него было высоко развито.
Танкистам приходилось трудно: немцы — неплохие мастера противотанковой обороны, а район Дмитровка — Ново-Алексеевский был у них весьма насыщен противотанковой артиллерией.
Полковника выручало умение найти уязвимое место, выйти во фланг, в тыл противнику. И кроме того, взаимодействие с артиллеристами: снайперские расчеты на буксире танков полностью себя оправдали.
Меркулов и Вахрамеев (23-я дивизия) приближались к Ново-Алексеевскому. В этом же юго-восточном направлении мы наращивали удар силами подошедшей к нам 233-й дивизии генерала И. Ф. Баринова. 91-я танковая бригада ударом во фланг расстроила оборону врага перед участком этой дивизии, а затем танкисты быстро вышли к 304-й дивизии и стремительным ударом вместе с пехотой разгромили и уничтожили по частям немцев в опорных пунктах.
Жалко мне было расставаться с такой боевой танковой бригадой, как 121-я, но пришлось. Части 21-й армии вели тяжелые бои под Карповкой. Мы к этому времени получили возможность спланировать фланговый удар, чтобы помочь соседу и объединить усилия. Приказ В. С. Аскалепову: вместе с М. В. Невжинским ударить по флангу и тылу карповской группировки немецких войск. Комдив 173-й, по натуре человек маневра, прекрасно выполнил задачу. Следом за ним мы запустили в полосу 21-й армии 252-ю дивизию Шехтмана, немцы в карповском «мешке» заметались, Иван Михайлович Чистяков усилил нажим с запада, и судьба этого мощного опорного пункта противника была решена.
Позвонил командующий фронтом:
— Павел Иванович, Аскалепов, Невжинский и Шехтман к тебе не вернутся. Они сейчас нужнее у Чистякова. Придется тебе отдать ему и кое-что из артиллерии.
— Разрешите, товарищ командующий, узнать причину?
— Конечно! На южном фасе пятьдесят седьмая армия имеет успех. Они там намолотили фрицев! Мы попытаемся с помощью Чистякова развить этот успех и переносим центр тяжести на двадцать первую армию.
К 13 января задача первого этапа операции была выполнена. Западный выступ немецкой обороны срезан, наши войска на всем фронте вышли к Россошке. Теперь 65-я круто повернула острие наступления прямо на восток — на Гумрак, Городище, завод «Баррикады». Иными словами, нам предстояло совместно с 66-й армией покончить с так называемой северной группировкой окруженных войск, которую составляли самые оголтелые гитлеровские части. Они дрались еще два дня после того, как сдался в плен Паулюс.
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне")
В ночь на 11 января наша разведка установила, что противник начал отводить свои войска от мариновского выступа. Я приказал частям 52-й гвардейской и 96-й стрелковой [106] дивизий с утра перейти в наступление. Уже к четырнадцати часам эти соединения, прорвав вражескую оборону, овладели Мариновкой, а затем вышли к западным отрогам балки Водяной и, встретив сильное сопротивление, завязали бой.
К утру 12 января войска нашей армии во взаимодействии с соседями очистили от противника опорный пункт в селе Карповка. Продолжали преследовать отходившего врага и части 51-й гвардейской и 120-й стрелковых дивизий нашей армии, а также 173-й стрелковой дивизии 65-й армии.
Поскольку К. К. Рокоссовскому стало известно, что войска 65-й армии за это время вклинились в оборону значительно меньше, чем 21-й, он решил перенести главный удар с участка 65-й армии в полосу наступления 21-й, приказав усилить нашу армию за счет войск 65-й армии и всю перегруппировку закончить 12–14 января.
Распоряжение об этом я получил в тринадцать-четырнадцать часов 12 января, а в пятнадцать-шестнадцать часов на мой КП прибыли Н. Н. Воронов, К. К. Рокоссовский, командующий ВВС А. А. Новиков и командующий артиллерией фронта В. И. Казаков.
Уточнив обстановку, Константин Константинович спросил, когда войска нашей армии будут готовы к наступлению.
Вместе с начальником штаба, начальником оперативного отдела и командующим артиллерией армии мы подсчитали, что не раньше десяти-одиннадцати часов 14 января. Так я и доложил командующему фронтом.
— Вы не кавалерист? — спросил меня Рокоссовский.
— Нет, — говорю, — я природный пехотинец.
— Жаль, что вы не кавалерист, — сказал Рокоссовский. — Если бы вы были кавалеристом, то могли бы организовать наступление уже сегодня, 12 января, к семнадцати-восемнадцати часам.
Сказано это было, быть может, не совсем всерьез, но все же видно было, что командующий фронтом не очень доволен моим ответом. Мне тоже хотелось бы скорее начать наступление, но что поделаешь, когда не получается! Я доложил наши расчеты. Посмотрев их, Рокоссовский и Воронов согласились со мной, помогли разобраться с группировкой противника, наметить построение боевых порядков войск армии....
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
.....после мощной артиллерийской подготовки началось наступление противника с участием крупных сил танков. Главный удар наносился по выдающемуся далеко на запад выступу линии обороны армии в районе Мариновки. В ряде мест противнику удалось вклиниться в оборону.
11 января обстановка значительно обострилась. Ввиду нехватки боеприпасов и горючего армия не в состоянии была хотя как-нибудь восстановить положение. Потеряв свои позиции и, в частности, населенные пункты в долине реки Карповка, войска на западном участке фронта лишились помещений, в которых они хоть в какой-то степени могли укрыться от мороза. Метеорологическая обстановка исключала всякую возможность снабжения войск по воздуху.
Это обострение обстановки нашло свое выражение в донесении штаба 6 армии от 12 января, немедленно переданном нами ОКХ. Это донесение гласило:
«В тяжелых боях последних дней противник, несмотря на героическое сопротивление наших войск, в ряде мест глубоко вклинился в оборону, продвижение его с трудом удалось приостановить.
Резервов нет, создавать их не из чего. Боеприпасов остается на 3 дня, горючее кончилось. Тяжелое оружие окончательно лишено подвижности. Большие потери и плохое снабжение, а также морозы в значительной мере снизили боеспособность войск. Если атаки противника будут продолжаться с той же силой еще несколько дней, удержать укрепленную линию окажется невозможным.
Останутся только отдельные очаги сопротивления».
12 января метеорологическая обстановка вновь не позволила обеспечить армию всем необходимым путем воздушных перевозок, а также поддержать ее в тяжелых боях действиями авиации.
Вечером из котла возвратился генерал Пикерт, которому командование воздушного флота поручило организацию перевозок по воздуху для снабжения армии. Он обрисовал потрясающую картину обстановки в котле. По его расчетам, армия могла продержаться не более двух-четырех дней, правда, храбрость и самоотверженность солдат 6 армии, как оказалось, опровергли этот расчет.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Генерал-полковник Паулюс немедленно доложил командованию группы армий "Дон" о чреватых тяжелыми последствиями прорывах на западном и южном участках котла.
Он добавил, что командование 6-й армии не видит серьезной возможности остановить продвижение противника. Несмотря на это, на угрожаемые участки были направлены наспех сформированные сводные подразделения. Хотя Паулюсу и Шмидту было ясно, что дальнейшее ослабление сражающихся в городе дивизий недопустимо, они сами же приказали LI армейскому корпусу передать как можно больше батальонов, рот и артиллерийских подразделений на западный и южный участки котла. Армейский механизм скрипел, но еще работал. Он подчинялся своим внутренним законам.
10 января и в последующие дни одна ужасная весть следовала за другой. Все они говорили об одном. Сообщалось о новом прорыве кое-как заштопанной оборонительной линии, бегстве от русских танков. Наши солдаты бросали позиции без приказа. Выявилась несостоятельность командиров сводных подразделений. Повсюду началось разложение.
Особенно тревожное сообщение пришло 12 января. Наш единственный аэродром Питомник захвачен русскими танками. Солдаты в панике бежали.
Начальник штаба неистовствовал. Как это могло случиться? По последним донесениям у нас складывалось впечатление, что аэродрому пока не угрожала непосредственная опасность.
Может быть, это был только слух? Шмидт требовал полной ясности, ведь речь шла о безопасности армейского командного пункта.
Посланная туда разведывательная группа вскоре возвратилась.
Оказалось, что наши войска — летчики, шоферы, санитары, раненые — удрали от разведки противника, тем временем снова отошедшей назад. На этот раз я мог понять припадок ярости у Шмидта.
Паулюс приказал усилить оборону аэродрома и срочно возобновить его эксплуатацию. Офицер штаба, ездивший в Питомник за почтой, рассказывал нам подробно о событиях в Питомнике:
— Паника началась неожиданно и переросла в невообразимый хаос. Кто-то крикнул: "Русские идут!" В мгновение ока здоровые, больные и раненые — все выскочили из палаток и блиндажей.
Каждый пытался как можно скорее выбраться наружу. Кое-кто в панике был растоптан. Раненые цеплялись за товарищей, опирались на палки или винтовки и ковыляли так на ледяном ветру по направлению к Сталинграду. Обессилев в пути, они тут же падали, и никто не обращал на них внимания. Через несколько часов это были трупы.
Ожесточенная борьба завязалась из-за мест на автомашинах. Наземный персонал аэродрома, санитары и легкораненые первыми бросились к уцелевшим легковым автомашинам на краю аэродрома Питомник, завели моторы и устремились на шоссе, ведущее в город. Вскоре целые гроздья людей висели на крыльях, подножках и даже радиаторах. Машины чуть не разваливались под такой тяжестью.
Некоторые остановились из-за нехватки горючего или неисправности моторов. Их обгоняли не останавливаясь. Те, кто еще был способен передвигаться, удирали, остальные взывали о помощи.
Но это длилось недолго. Мороз делал свое дело, и вопли стихали. Действовал лишь один девиз: "Спасайся кто может!"
Но как можно было спастись в разбитом городе, в котором нас непрерывно атаковали русские? Речь шла не о спасении, а о самообмане подстегиваемых страхом, оборванных, полумертвых людей, сломленных физически и нравственно в битве на уничтожение.
Скоро, правда, стало известно, что Питомник снова в наших руках. И хотя выяснилось, что аэродром атаковала лишь разведка противника, немногие больные и раненые возвратились назад. Слишком глубоко овладел страх нашими солдатами. Большинство же летчиков и санитаров лишь к вечеру вернулись в Питомник.
Цитата("И.Видер.Катастрофа на Волге")
Больше трех дней мы вели на прежних отсечных позициях кровопролитные оборонительные бои, которые обошлись нам в несколько десятков тысяч человеческих жизней.
После этого западная стенка «котла» рухнула и разбилась вдребезги — восстановить ее было уже невозможно.
Но перед отступлением, которое быстро переросло в беспорядочное бегство, солдаты сражались с мужеством отчаяния, помноженным на инстинкт самосохранения.
Командование не скупилось в эти дни на награды: ордена и внеочередные повышения в званиях сыпались как из рога изобилия на сражающихся, измученных, обреченных на смерть людей.
Но во имя чего?
Утром 10 января 1943 года, спустя ровно сутки после истечения срока ультиматума, русские приступили к ликвидации «котла», открыв для начала ураганный артиллерийский огонь.
Долгие часы не смолкал гром канонады и тяжелый грохот разрывов. Земля дрожала, и наша землянка буквально ходила ходуном.
Прежде чем связь была полностью нарушена, к нам поступило несколько сообщений из соседних соединений, которые дали нам первое самое общее представление о складывающейся обстановке.
К западу от наших позиций беда тем временем обрушилась и на соседей. «Мариновский выступ», который обороняла моторизованная дивизия, занимавшая там сравнительно надежные позиции, уже невозможно было удержать. Первоначально здесь должны были накапливаться части для подготовки прорыва кольца изнутри и выхода на соединение с подходившими к нам в декабре войсками Манштейна. Тогда «Мариновскому выступу» предназначалась роль плацдарма для прорыва.
Однако после крушения этих планов командование не выровняло здесь фронт, что явилось бы наиболее целесообразным решением. Теперь же продвигающиеся ударные клинья русских грозили со дня на день попросту отрезать «Мариновский выступ». Но тут-то штаб армии отдал один из немногих своих приказов об оставлении занимаемых позиций (число подобных приказов можно было буквально пересчитать по пальцам). Русские, двигаясь по пятам наших поспешно отступавших частей, которые бросили большую часть своей боевой техники и снаряжения, ворвались в «котел».
.....
Сбитые с позиций части 6-й армии беспорядочно отходили, бросив большую часть уцелевшего тяжелого вооружения и военного имущества.
Наши силы были исчерпаны окончательно.И все же, несмотря на это, нам еще раз удалось создать какое-то подобие оборонительных рубежей и в течение непродолжительного времени удерживать аэродром в Питомнике, который вначале был временно оставлен из-за паники, охватившей интендантские службы и обозы.
Базу снабжения в Питомнике, расположенном в самом центре первоначального «котла», действительно необходимо было удерживать любой ценой.
Однако после того как все опорные пункты бывших западного и северо-западного участков кольца от Большой Россошки до Бабуркина и Новоалексеевской перешли в руки русских, оборонять аэродром в течение сколько-нибудь длительного времени стало уже невозможно. Наскоро возведенные новые оборонительные рубежи — вдавленная внутрь стенка «котла» в месте прорыва — существовали скорее на штабных картах, чем в нашей беспросветной действительности. Глубина их была незначительной, да и сплошной оборонительной линии они по сути дела не представляли.
Нальчикско-Ставропольская и Краснодарско-Новороссийская операцииЦитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
В декабре 1942 года, после разгрома Манштейна, обстановка на Северном Кавказе решительно менялась в нашу пользу. Теперь создавалась непосредственная возможность выхода Южного (бывшего Сталинградского) фронта в тыл немецкой группы армий «А», засевшей на Тереке, в Кавказских горах и у Новороссийска, и перехвата путей наиболее вероятного ее отступления через Дон в Донбасс. 29 декабря был освобожден населенный пункт Котельниковский, откуда степные зимние дороги вели прямо на Батайск и Ростов. Подошло время начать широкие наступательные операции и на Закавказском фронте.
В предвидении этих событий Генштаб предложил, чтобы Южный фронт, сосредоточивая главные усилия на ростовском направлении, предусмотрел действия частью сил на Тихорецкую. Захват Тихорецкой отрезал бы кавказскую группировку противника от Ростова и вывел советские войска на тылы 1-й танковой армии немцев. Ставка приняла это предложение. В ночь под Новый, 1943 год план дальнейших действий войск Южного фронта был утвержден.
В то же время принимались меры, не допускавшие отхода противника с Северного Кавказа на Таманский полуостров, где существовала переправа в Крым. Этому должна была воспрепятствовать Черноморская группа войск Закавказского фронта своим ударом на Краснодар, Тихорецкую, с выходом навстречу войскам Южного фронта.
Северной группе отводилась более скромная роль: ей предстояло связать противника боями на занимаемых им рубежах, не позволить ему оторваться, препятствовать маневрированию.
Таким образом, к началу 1943 года в Ставке окончательно оформился замысел изоляции противника на Северном Кавказе с целью его последующего уничтожения. Действия здесь составляли лишь одно из звеньев в длинной цепи наступательных операций Советских Вооруженных Сил от Воронежа до Моздока. Сталинградская победа раскрывала [76] широкие перспективы и перед другими фронтами. Воронежскому предстоял удар на Харьков, Юго-Западному — на Лисичанск, Красноармейское, Мариуполь, Южному — на Шахты в обход Ростова. Такое направление согласованных по времени ударов должно было взломать фронт противника на многих участках, создать угрозу тылу его основных группировок, заставить немецко-фашистское командование разбрасывать свои силы и действовать растопыренными пальцами.
Исполняя решение Ставки, Закавказский фронт разработал планы Краснодарской и Новороссийской операций Черноморской группы. Первая осуществлялась в основном силами 56-й армии, вторая — 47-й армией и флотом. Волнений при этом было множество. В Генштаб поступили данные о том, что противник узнал о подготовке операции под Новороссийском. Ему якобы стало известно даже направление главного удара через Неберджаевский перевал с одновременной высадкой морского десанта. Если это действительно так, требовалось срочно менять планы. Расследование, однако, не подтвердило утечки данных о наших замыслах, и подготовка операции продолжалась.
Но противник не ждал, когда мы проведем наши планы в жизнь. В то самое время, когда Ставка дала директиву относительно удара на Тихорецкую, немецко-фашистское командование приступило к отводу 1-й танковой армии с Терека на северо-запад, поскольку над ее тылом уже нависала неотвратимая угроза со стороны Южного фронта. Чтобы понять, как развиваются события, не требовалось большой полководческой прозорливости.
1-я танковая армия стремилась сомкнуться флангом с 4-й танковой армией из группы Манштейна и таким образом приостановить наступление войск Южного фронта в Манычской впадине, не дать нам вырваться к Ростову. Практически враг создавал бронированный барьер из двух танковых армий. А танки, как известно, в условиях степей могут легко маневрировать, в короткое время образовывать сильные подвижные группировки и наносить мощные удары. К тому же именно здесь противник располагал тогда кроме частей 1-й танковой армии еще и соединением специальной организации, особо подготовленным для войны в пустынях и степях, так называемым корпусом «Ф». В состав этого корпуса входили три моторизованных, танковый и саперный батальоны, подразделения штурмовых орудий и авиаотряд. У нас же танков было относительно мало, и приходилось сочетать их с конницей, чтобы хоть в какой-то мере ослабить преимущество врага.
Главным силам 1-й танковой армии удалось оторваться от нашей Северной группы войск. Преследование отходящего противника началось недостаточно организованно и с опозданием.
Средства связи оказались не подготовленными к управлению наступательными действиями. В итоге уже в первый день преследования части перемешались. Штабы не знали точного положения и состояния своих войск. 58-я армия отстала от соседей и оказалась как бы во втором эшелоне. 5-й гвардейский Донской кавкорпус и танки не смогли опередить пехоту. Командование фронта пыталось навести порядок, но без особого успеха.
Перед немецко-фашистскими войсками, действовавшими на Северном Кавказе, возникла реальная угроза нового стратегического окружения, новой еще более страшной катастрофы, чем поражение на Волге. Гитлеровцы стали усиленно искать пополнение для своей армии в оккупированных странах. К декабрю 1942 г, на укомплектование порядком потрепанной кавказской группировки продолжали прибывать соединения союзников Германии. Однако гитлеровское командование напрасно рассчитывало на серьезную поддержку этих дивизий.
Победа советских войск под Сталинградом и жестокие бои на Кавказе внесли сумятицу и растерянность в войска сателлитов.
Перед Черноморской группой отхода, однако, не наблюдалось. Там противник сопротивлялся упорно. Он понимал, чем грозит ему прорыв советских войск на Краснодар, Тихорецкую и на Таманский полуостров.
Командование же Закавказского фронта не вполне точно оценивало обстановку. Главное внимание оно по-прежнему уделяло действиям Северной группы войск, хотя стало уже очевидным, что ее фронтальным преследованием противник только выталкивается. Значительно большие перспективы рисовались в полосе Черноморской группы войск.
Но как раз здесь-то командование фронта ничего существенного не предпринимало.
4 января в 13 часов 30 минут позвонил Сталин.
— Запишите и передайте во фронт,— сказал он мне и стал диктовать директиву. Говорил медленно, обдумывая, видимо, формулировки:
— «Первое. Противник отходит с Северного Кавказа, сжигая склады и взрывая дороги. Северная группа Масленникова превращается в резервную группу, имеющую задачу легкого преследования.
Нам невыгодно выталкивать противника с Северного Кавказа. Нам выгоднее задержать его с тем, чтобы ударом со стороны Черноморской группы осуществить его окружение.
В силу этого центр тяжести операций Закавказского фронта перемещается в район Черноморской группы, чего не понимают ни Масленников, ни Петров.
Второе. Немедленно погрузите 3-й стрелковый корпус из района Северной группы и ускоренным темпом двигайте в район Черноморской группы.
Масленников может пустить в дело 58-ю армию, которая болтается у него в резерве и которая в обстановке нашего успешного наступления могла бы принести большую пользу.
Первая задача Черноморской группы — выйти на Тихорецкую и помешать таким образом противнику вывезти свою технику на запад.
В этом деле вам будет помогать 51-я армия и, возможно, 28-я армия.
Вторая и главная задача ваша состоит в том, чтобы выделить мощную колонну войск из состава Черноморской группы, занять Батайск и Азов, влезть в Ростов с востока и закупорить таким образом северокавказскую группу противника с целью взять его в плен или уничтожить,
В этом деле вам будет помогать левый фланг Южного фронта Еременко, который имеет задачей выйти севернее Ростова...»
Тут Сталин сделал довольно значительную паузу, а затем продолжал:
— «Третье. Прикажите Петрову, чтобы он начал свое наступление в срок, не оттягивая этого дела ни на час, не дожидаясь подхода всех резервов. Петров все время оборонялся, и у него нет большого опыта по наступлению. Растолкуйте ему, что он должен перестроиться на наступательный лад, что он должен дорожить каждым днем, каждым часом».
Под конец Верховный добавил пункт, требовавший немедленного выезда командования фронта в район действий Черноморской группы. Таким образом, вторично было подтверждено, что главные усилия Закавказского фронта должны концентрироваться именно здесь. Теперь уже не прогнозы, а сама обстановка подсказывала этот наиболее разумный способ действий.»
Перемещение центра тяжести операций в полосу Черноморской группы не допускало, однако, ослабления активности Северной группы войск.
Как бы то ни было, она уже вела преследование противника, и ее положение позволяло надеяться на значительный оперативный результат.
Своим правым флангом Северная группа продвинулась на 20 километров и находилась на рубеже Согулякин. Здесь нашему 4-му гвардейскому кавкорпусу противостоял корпус «Ф».
44-я армия, сбивая части прикрытия 3-й и 13-й танковых дивизий немцев, выдвинулась на 20 километров к западу от Сунженского.
В ее полосе действовали также 5-й гвардейский кавкорпус и танковая группа генерала Г. П. Лобанова (три танковые бригады, танковый полк, отдельный танковый батальон, два истребительно-противотанковых полка, а всего 106 танков и 24 бронемашины).
В центре 58-я армия сбила части 111-й и 50-й пехотных дивизий немцев, овладела 3 января Моздоком и медленно продвигалась в направлении Прохладного.
Левее 9-я армия отбросила прикрытие 370-й пехотной и 5-й авиаполевой дивизий противника и продвинулась за сутки более чем на 30 километров.
В полосе этой армии находилась танковая группа подполковника В. И. Филиппова (три танковые бригады и два танковых батальона — всего 123 танка, а также стрелковая бригада и два истребительно-противотанковых полка). На левом фланге 37-я армия, преследуя части корпусной группы Штейнбауэра, овладела Нальчиком и наступала в северо-западном направлении.
Перед правым флангом Северной группы лежала степь, где успешно могли действовать подвижные войска. А в центре и на левом фланге, по мнению Генштаба, можно было подсечь противника ударом 37-й армии в направлении Пятигорска, в сочетании с наступлением 9-й армии на Георгиевск. Таким образом достигался бы разгром основных сил вражеского прикрытия и, следовательно, ускорялись темпы последующих наступательных действий. С выходом же к Невинномысску для Северной группы открывалась возможность ударить в тыл немецким войскам, находившимся в горах Главного Кавказского хребта.
В то же время мы понимали, что Северная группа не в состоянии охватить своими подвижными войсками фланг противника, а тем более выйти на тылы его главных сил. Наши конные корпуса были очень ослаблены. В 10-й гвардейской кавдививии, например, к началу преследования в строю насчитывалось: людей — менее двух тысяч, орудий 76-мм калибра — два, 45-мм калибра — четыре, станковых пулеметов — четыре. 9-я гвардейская кавдивизия имела в строю 2317 человек, орудий разных — семь, станковых пулеметов — восемь. Чуть лучше выглядели в этом отношении и другие дивизии. А конский состав везде был истощен настолько, что не выдерживал переходов более 20—25 километров в сутки. Без танков и авиации такие дивизии не могли, конечно, сыграть серьезной роли в борьбе против 1-й танковой армии противника и его корпуса «Ф».
(Ядро корпуса "Ф" составляли арабы. Первые солдаты -арабы из корпуса «Ф» были захвачены в плен в районе Будённовска 4 кавкорпусом в конце октября 1942
http://militera.lib.ru/h/sb_crusade_in_rossia/08.html )
Вместе с тем очень хотелось принять такие меры, которые привели бы если не к полному разгрому, то хотя бы к частичному поражению противника и захвату его техники.
Надо было создать какой-то ударный кулак на правом фланге. Генштаб предложил усилить кавкорпуса танками и использовать их на путях отхода противника.
Соображения Генерального штаба направили Военному совету фронта, так сказать, для консультации, в порядке поиска наиболее целесообразного решения.
Однако там эти соображения в должной мере учтены не были.
Оперативная директива Северной группы войск, представленная в Ставку 6 января, с которой, видимо, согласилось и командование фронта, имела ряд существенных недостатков. В целом она продолжала прежнюю линию на выталкивание противника, вела к распылению усилий войск, особенно кавкорпусов и танков, характеризовалась слишком сложным маневром, тормозящим их движение вперед.
Такой план действий Ставка, разумеется, не утвердила. Генштабу было приказано подробно проанализировать действия Северной группы и послать этот анализ ее командующему и командующему Закавказским фронтом. Мы это сделали. В записке Генштаба от 7 января отмечалось, что войскам группы ставятся нереальные задачи по глубине: например, Кубанскому кавкорпусу предлагалось к 9 января овладеть Ворошиловском (Ставрополь), удаленным на 200 километров от расположения корпуса; 58-й армии ставилась задача преодолеть с боем свыше 100 километров за два дня. Нереальными были и задачи 44-й армии. В то же время 9-я армия, имевшая наибольшее продвижение, преднамеренно задерживалась на месте на три дня и выводилась в резерв.
Генштаб предложил: продолжать наступление 9-й армии на Георгиевск, Минеральные Воды, имея впереди три танковые бригады; основные силы подвижных войск вести на правом фланге и использовать их на путях отхода противника в районе Невинномысска или еще глубже; на левом фланге иметь минимальные силы, с тем чтобы не выталкивать противника из предгорий Главного Кавказского хребта и избежать излишних перегруппировок в дальнейшем; 58-ю армию вести во втором эшелоне. При этом подчеркивалась необходимость спланировать операцию, исходя из реальных возможностей, наладить бесперебойное управление войсками и снабжение их.
Следует заметить, что как раз в день отправки наших рекомендаций на правом фланге Северной группы опять нарушилась связь с танковыми и кавалерийскими частями. Точного их положения штабы не знали.
Прочитав итоговое боевое донесение за 7 января по Закавказскому фронту, Сталин в 3 часа 55 минут 8 января опять продиктовал для передачи И. И. Масленникову и в копии И. В. Тюленеву гневную телеграмму:
«...Вы оторвались от своих войск и потеряли связь с ними. Не исключено, что при таком отсутствии порядка и связи в составе Северной группы ваши подвижные части попадут в окружение...
Такое положение нетерпимо.
Обязываю вас восстановить связь с подвижными частями Северной группы и регулярно, два раза в день, сообщать в Генштаб о положении дел на вашем фронте.
Личная ответственность за вами...»
В последующие дни управление войсками Северной группы несколько улучшилось и преследование проводилось более планомерно, в основном вдоль железной дороги на Армавир.
Однако решительного перелома в ходе операции достигнуто не было: противник не допустил охвата его фланга или прорыва наших подвижных войск на тылы группы армий «А».
Правда, остановить наше наступление ему тоже не удалось. Бои велись с исключительной ожесточенностью.
Пришлось решительно перестраиваться и командованию Черноморской группы, ставшей теперь точкой приложения главных усилий фронта.
Дело в том, что примерно с середины ноября 1942 года здесь подготавливалась так называемая Майкопская операция. В свое время она была целесообразна, и Ставка ее санкционировала.
На майкопском направлении развернулась работа по развитию дорог, созданию запасов, сосредоточению войск. Но к январю 1943 года необходимость в этой операции отпала.
Изменившаяся обстановка требовала наступления на краснодарском и новороссийском направлениях. Приходилось все менять, причем в самом срочном порядке.
Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
К 11 января войска 9-й армии во взаимодействии с войсками 37-й армии освободили Пятигорск и завязали бои за Минеральные Воды и Железноводск.
В этот же день 37-я армия освободила Кисловодск и завязала бои за Ессентуки. В тот же день командующий Северной группой боевым распоряжением приказал войскам продолжать преследование врага и овладеть Ставрополем, Невинномысском и Черкесском и в дальнейшем наступать в направлении на Армавир и Тихорецк
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
Командование фронта, прибывшее по указанию Сталина на КП Черноморской группы в Молодежное (под Туапсе), занялось вместе с И. Е. Петровым разработкой замысла двух новых операций, под условными наименованиями «Горы» и «Море». В то же время на краснодарское и новороссийское направления стали стягиваться войска, в частности артиллерия.
Сосредоточение их по горным дорогам было сопряжено с большими трудностями.
Планы этих двух операций Черноморской группы были представлены в Ставку и уже 8 января рассмотрены там.
По плану «Горы» главная роль отводилась 56-й армии, командование которой поручалось генералу А. А. Гречко. Он уже хорошо зарекомендовал себя как командующий Новороссийским оборонительным районом, а затем 18-й армией под Туапсе, где враг был остановлен в критические дни обороны Кавказа. В состав 56-й армии включались значительные силы: пять стрелковых дивизий, семь стрелковых бригад, танки и другие средства усиления.
Операция имела два четко выраженных этапа. На первом этапе (14—18 января) предполагалось разгромить вражеские войска, противостоящие 56-й армии, овладеть Краснодаром и захватить переправы через Кубань.
На втором этапе (19—30 января) планировалось наступление из района Краснодара на Тихорецкую и овладение рубежом Тихорецкая, Каневская. О дальнейшем движении на Батайск в плане даже не упоминалось.
«Будет надир», — подумали мы, хотя, говоря откровенно, у нас самих не было уверенности в том, что Черноморской группе удастся вырваться на Тихорецкую, а не только на Батайск: отходящий перед Северной группой противник попадал туда, безусловно, раньше наших войск. Но Верховный назвал Батайск как конечную цель удара, а он о своих указаниях никогда не забывал и не позволял забывать другим. Операция «Море», проводившаяся во взаимодействии с Черноморским флотом, распадалась на три этапа.
На первом из них (12—15 января) 47-я армия генерал-лейтенанта Ф. В. Камкова должна была прорвать оборону противника в районе Абинской и захватить станицу Крымскую, создав тем самым выгодные условия для овладения Новороссийском с суши и развития наступления в глубину Таманского полуострова. На втором этапе (16—25 января ) предстояло освободить порт и город Новороссийск ударом 47-й армии с суши и морского десанта из района Южная Озерейка. Третий этап составляло освобождение Таманского полуострова, и рассчитан он был до 1 февраля.
Если план «Море» Ставка утвердила без замечаний, то с другим планом, «Горы», возникли осложнения. Как мы и предполагали, Верховный высказал недоумение по поводу обойденного молчанием наступления на Батайск. В 14 часов 8 января от Сталина снова последовал звонок в Генштаб, и я записал следующее распоряжение для передачи командованию Закавказского фронта и Черноморской группы:
«Первое. Ваш план операции получен. Он отражает только два этапа операции: первый этап — выход на рубеж Краснодар, второй этап — выход на рубеж Тихорецкая. Но в вашем плане не отражен третий этап операции, предусмотренный моими указаниями, а именно — выход на Батайск.
Прошу сообщить, по каким мотивам вы отсекли 3-й этап операции.
Вполне вероятно, что в связи с наступлением Южного и Юго-Западного фронтов может создаться благоприятная обстановка для выхода части черноморских войск на Батайск. Если вы теперь же не подготовитесь к этому делу, обстоятельства могут застать вас врасплох.
В связи с этим прошу вас сообщить в Генеральный штаб о тех силах, которые вы намерены выделить для осуществления 3-го этапа операции.
Второе. Ваш план операции по 1-му и 2-му этапам утверждается».
Затем, вспомнив, видимо, продиктованную ночью телеграмму И. И. Масленникову относительно потери управления войсками, Сталин приказал прибавить только для Военного совета фронта третий пункт:
«Обратите внимание на Масленникова, который оторвался от своих частей и не руководит ими, а плавает в беспорядке».
Недостающая часть плана «Горы» вскоре была представлена, и 11 января Ставка утвердила его в целом.
Все перегруппировки и сосредоточение войск в полосе Черноморской группы проводились в чрезвычайной спешке.
К этому вынуждал не только продолжающийся отход 1-й танковой армии противника, но и начавшееся 5 января отступление немцев с перевалов Главного Кавказского хребта.
Операция "Искра"Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления.")
Задачи войскам Ленинградского и Волховского фронтов по прорыву блокады Ленинграда были определены директивой Ставки от 8 декабря 1942 года.
«Совместными усилиями Волховского и Ленинградского фронтов разгромить группировку противника в районе Липка—Гайтолово—Московская Дубровка—Шлиссельбург и таким образом разбить осаду гор. Ленинграда К исходу января 1943 года операцию закончить.
Закрепившись прочной обороной на линии р. Мойка—поселок Михайловский Тортолово, обеспечить коммуникации Ленинградского фронта. После чего войскам дать 10-дневный отдых.
В первой половине февраля месяца 1943 года подготовить и провести операцию по разгрому противника в районе Мга и очищение Кировской железной дороги с выходом на линию Вороново— Сиголово—Войтолово—Воскресенск.По окончании Мгинской операции войска перевести на зимние квартиры.Настоящий приказ довести до командиров полков включительно.
Получение подтвердить. Исполнение донести.
Ставка Верховного Главнокомандования
И. Сталин ,Г. Жуков
8.12.1942 г. 22 ч 15 м.
№ 170703».
Необходимо особо отметить, что операцию «Искра» нашим войскам предстояло осуществить в крайне сложных условиях. За долгие месяцы пребывания под Ленинградом гитлеровские войска превратили занятые ими позиции в мощные укрепленные районы с разветвленной системой бетонированных полевых сооружений, с большим количеством противотанковых и противопехотных препятствий. Оборона противника опиралась к тому же на весьма выгодные высоты и другие естественные рубежи.
Особенно мощной была оборона противника на левом берегу Невы. Укрепившись здесь, гитлеровцы имели перед собой открытое водное пространство шириной до 800 метров. Даже замерзшая река представляла собой чрезвычайно сильную преграду, так как на льду не было никаких укрытий. Она просматривалась и простреливалась с занятого противником крутого обрывистого берега, высота которого на участке прорыва составляла от 5 до 12 метров. Гитлеровские войска усилили это естественное препятствие густой сетью проволочных заграждений и минными полями.
Прорыв обороны при наличии таких укреплений противника являлся сложной боевой задачей, требовавшей больших усилий, высокого воинского мастерства и боевой отваги всего личного состава.
Поэтому, несмотря на то что представленные командованием Ленинградского и Волховского фронтов планы действий были своевременно рассмотрены в Генштабе и утверждены Ставкой, Верховный, учитывая прежние неудачи, неоднократно высказывал свое беспокойство за исход операции.
В течение декабря 1942 года фронты тщательно готовились к предстоящему наступлению. В назначенный Ставкой срок — 1 января 1943 года подготовка была закончена. Но из-за крайне неблагоприятных метеорологических условий — оттепель затянулась и ледяной покров на Неве оказался недостаточно устойчивым, а болота труднопроходимыми — начинать наступление было опасно. Командование обоих фронтов в конце декабря обратилось в Ставку с просьбой отложить начало операции до 10—12 января. Эта просьба была удовлетворена.
В первых числах января 1943 года в штаб Воронежского фронта, где я находился в связи с подготовкой Острогожско-Россошанской наступательной операции, мне позвонил И. В. Сталин и без всяких предисловий сказал:
— В Ленинграде как представитель Ставки находится Ворошилов. Государственный Комитет Обороны считает, что вам также необходимо поехать туда. Нужно на месте посмотреть, все ли сделано для того, чтобы операция «Искра» прошла успешно. Время у вас еще есть, сделайте остановку в Москве. Нам надо обсудить один вопрос.
Поскольку операция под Острогожском и Россошью являлась также весьма важным звеном в стратегическом плане Ставки, я спросил, как быть с подготовкой к наступлению Воронежского фронта.
— А вы что предлагаете? — в свою очередь задал вопрос И. В. Сталин.
— Василевский в курсе дел, пусть он завершает здесь начатую работу, а в районе Сталинграда может закончить дела Воронов.
— Согласен. Вылетайте в Москву незамедлительно.
В кабинете И. В. Сталина я застал наркома авиационной промышленности А. И. Шахурина и авиаконструкторов. Заканчивался, видимо, большой разговор о дальнейшем улучшении конструкции некоторых самолетов и наращивании производства бомбардировочной авиации. Очевидно, дела в этой области обстояли вполне благополучно, и И. В. Сталин был в хорошем настроении.
— Ну, идите, — сказал он всем присутствовавшим, заканчивая обсуждение, — принимайтесь за дела.
Когда закрылась дверь за последним уходящим, Верховный одобрительно заметил:
— Вот каких людей вырастила партия... Вот что, — обращаясь уже ко мне, продолжал И. В. Сталин, — до начала операции «Искра» у вас еще есть в запасе некоторое время.
Мы хотели бы, чтобы вы слетали на пару дней в 3-ю ударную армию: она ведет тяжелые бои с окруженной группировкой противника в районе Великие Луки—Новосокольники—Поречье. Посмотрите, как там организовано дело.
— Хорошо, сегодня же вылетаю.
Об этом я говорю потому, что операция под Великими Луками и в прилегающих к ним районах имела важное значение и для прорыва ленинградской блокады. Наступающие там войска оттягивали на себя из-под Ленинграда значительные силы противника и тем самым содействовали успеху операции «Искра». Как заместитель Верховного Главнокомандующего, постоянно получавший из Генерального штаба самую подробную информацию о положении на фронтах, я был хорошо знаком с планом проведения этой операции.
Прибыв в 3-ю ударную армию, ознакомился на месте с действиями 8-го Эстонского корпуса. Им тогда командовал опытный и энергичный генерал-майор Л. А. Перн — эстонец по национальности.
Затем побывал в 5-м гвардейском корпусе, которым командовал ныне дважды Герой Советского Союза генерал армии А. П. Белобородов, один из наших видных и деятельных военачальников.
357-й стрелковой дивизией командовал Александр Львович Кроник. В 1922 году он был старшиной эскадрона, которым мне тогда довелось командовать.
Конечно, было очень приятно встретиться со старым боевым товарищем. Но я вдвойне обрадовался, после того как детально ознакомился с успешными действиями его дивизии и хорошо продуманными планами. Дела в 3-й ударной армии шли хорошо. И сам командующий генерал К. Н. Галицкий и член Военного совета армии А. И. Литвинов произвели на меня весьма благоприятное впечатление.
Обо всем этом я доложил И. В. Сталину и, получив его «добро», в ночь на 9 января выехал на Волховский фронт.
...Нам, представителям Ставки на фронтах, редко выпадал случай ездить по железной дороге. Обычно приходилось в срочном порядке лететь к месту военных действий. Попав в удобный, хорошо натопленный вагон я приказал меня не будить и лег спать. Нужно было набраться сил для предстоящей работы, которая начиналась сразу же по прибытии на место.
Проснулся оттого, что поезд вдруг замедлил ход. За окном была тьма, не брезжил ни один огонек... Взглянул на часы: время подходило к двум часам ночи.
Быстро встал, оделся. Поезд остановился. В дверях выросла фигура дежурного генерала.
— Прибыли из Ленинграда товарищи Жданов и Ворошилов и ждут вас в своем вагоне, — доложил он.
Я тотчас туда отправился. В вагоне К. Е. Ворошилова собрались командующие Ленинградским и Волховским фронтами, члены Военных советов.
Климент Ефремович и Андрей Александрович тепло поздоровались со мной.
— Звонил Сталин, — сказал К. Е. Ворошилов, — и предупредил о твоем приезде.
— Готов приступить к работе немедленно.
Мы без промедления принялись за обсуждение вопросов операции «Искра».
Как всегда, работу начали с определения задач фронтам и рассмотрения планов предстоящих действий. Ставка отдала директивы Ленинградскому и Волховскому фронтам еще 8 декабря 1942 года. Она приказала разгромить группировку немецко-фашистских войск в районе Липка—Гайтолово—Московская Дубровка—Шлиссельбург и прорвать в этом месте блокаду.
Замысел прорыва блокады был прост. Он состоял в том, чтобы двумя ударными группировками Волховского и Ленинградского фронтов нанести сильные встречные удары в направлении Рабочего поселка № 5 (в 5 километрах севернее Синявино) и рассечь оборону противника на шлиссельбургско-мгинском выступе. Одновременно на других участках фронта, к северу и югу от главного направления, планировались вспомогательные удары, для того чтобы не дать врагу маневрировать силами и средствами.
Признаюсь, я испытал волнение, когда на оперативных картах фронтов перед моими глазами вновь появились знакомые названия населенных пунктов, напомнившие сентябрь 1941-го.
Московская Дубровка!.. Здесь до сих пор героически удерживался плацдарм — «пятачок», захваченный еще в первый месяц блокады. Но теперь на этом «пятачке» проходило одно из направлений вспомогательных ударов Ленинградского фронта.
Естественно, что произошли перемены и на других участках фронта. Сейчас со стороны Ленинграда наступала уже не дивизия, как это было в 1941 году, а целая 67-я армия генерала М. П. Духанова.
В ее составе находились прославленные дивизии— 136-я генерала Н. П. Симоняка. оборонявшая в свое время полуостров Ханко, 45-я гвардейская генерала А. А. Краснова, 86-я полковника В. А. Трубачева. В операции участвовали артиллерия и авиация Балтийского флота, 13-я воздушная армия С. Д. Рыбальченко, некоторые силы артиллерии Ладожской военной флотилии.
На Волховском фронте главную задачу решала 2-я ударная армия генерала В. З. Романовского, а на вспомогательном направлении, к югу от Гайтолово, наступала частью сил 8-я армия генерала Ф. Н. Старикова. С ними-то мне и предстояло непосредственно работать два дня до начала операции, поскольку К. Е. Ворошилов возвращался в Ленинград, чтобы координировать действия войск Ленинградского фронта. С воздуха операцию Волховского фронта обеспечивала 14-я воздушная армия генерала И. П. Журавлева.
При рассмотрении планов операции было решено внести некоторые коррективы в действия войск, особенно в организацию артиллерийского наступления.
Закончив совещание, К. Е. Ворошилов, Л. А. Говоров и А. А. Жданов уехали в Ленинград, а я приступил к работе. Переговорил с командующим Волховским фронтом К. А. Мерецковым, членом Военного совета Л. З. Мехлисом, начальником штаба генералом М. Н. Шарохиным и командующим артиллерией фронта генералом Г. Е. Дегтяревым. Затем встретился с командармами. Начал с проверки принятых ими решений и планирования операции. После этого подробно ознакомился с материально-техническим обеспечением войск и детально разобрал принятое решение предстоящего боя с командиром 128-й стрелковой дивизии генералом Ф. Н. Пархоменко, действовавшим на правом фланге направления главного удара.
Каждый день пребывания в войсках Волховского фронта заканчивался представлением Ставке подробного доклада о результатах работы. В них я сообщал о принятых мерах по устранению выявленных недочетов, делал предложения по вопросам, которые необходимо было решать в Генштабе и в других центральных управлениях. Приведу лишь один из таких документов, направленных мною Верховному после первого дня пребывания на фронте.
«Тов. Васильеву (И.В.Сталин).
Сегодня был на командном пункте Романовского и Старикова, с которыми подробно разобрал обстановку и принятые решения. Выяснил также обстановку с командиром 128-й стрелковой дивизии и его решение на прорыв.
Основными недочетами в решениях и в обеспечении операции считаю:
1. Дивизии, наступающие в общем направлении на Рабочий поселок № 8 в обход Синявинского узла сопротивления, не имели танков; по опорному пункту Рабочего поселка № 8 не было сосредоточено достаточно огневых средств. Отсутствие танков и ограниченное количество огневых средств не гарантировали успешного прорыва.
2. Взаимодействие на стыках армий, соединений и частей отработано слабо.
3. Расположение дивизионных резервов в боевых порядках было слишком близкое, и по существу резервы превращались во вторые эшелоны. Удаление их от первого эшелона на 1—1,5 км могло привести к большим потерям.
Кроме того, выявлен ряд мелких тактических и технических недостатков.
По всем обнаруженным недостаткам даны исчерпывающие указания Афанасьеву и командармам.
У Афанасьева, по условиям местности, очень плохое артиллерийское наблюдение, которое будет еще более ухудшаться по мере продвижения наших войск по лесистому району.
Для того чтобы зря не сыпать снаряды и мины, фронту необходимо срочно придать воздухоплавательный аэростатный отряд и одно-два звена самолетов-корректировщиков.
На второй этап операции Волховскому фронту требуется дополнительно следующее количество боеприпасов: 122-мм гаубичных снарядов— 20 000; для пушек-гаубиц 152-мм— 15 000; 120-мм мин — 60 000; снарядов М-30 — 150 000; М-20 — 3000; М-13 -3500. Эти боеприпасы необходимо получить в период с 18 по 20 января 1943 г.
С утра 11 января буду в дивизиях.
Ефремов(К.Е.Ворошилов) находится у Леонидова.(Л.Г.Говоров)
Константинов (Г.К.Жуков).
11.1.43.02.00».
Наконец все мероприятия по подготовке операции были завершены. Наступило утро 12 января 1943 года. Оно выдалось ясным и морозным. Мы с генералом В. З. Романовским прибыли на наблюдательный пункт 2-й ударной армии. Он был расположен совсем недалеко от переднего края, и отсюда хорошо просматривалась ближайшая глубина обороны противника. Над позициями немецко-фашистских войск высоко вверх поднимались многочисленные дымки. Солдаты, несшие службу ночью, когда обычно действовала наша разведка, теперь готовились к отдыху и усиленнее топили печи.
Над всем передним краем пока господствовала тишина. Это была особая тишина — тишина перед наступлением большого исторического масштаба.
В этом сражении нам удалось достигнуть тактической внезапности, хотя противник знал, что мы готовимся прорвать блокаду. Он, возможно, предугадывал даже, где именно будут нанесены удары советских войск: сама конфигурация фронта об этом говорила. День за днем на предполагаемом участке прорыва немцы воздвигали все новые и новые оборонительные сооружения, стягивали сюда свои отборные части, еще и еще насыщали огневыми средствами узлы сопротивления, созданные более чем за шестнадцать месяцев блокады. Но когда именно, в какой день и час, какими силами мы начнем операцию — немецкое командование не знало.
Как потом показали пленные, удар советских войск, который гитлеровцы ожидали целый год, в тот день оказался все-таки для них неожиданным, особенно по силе и мастерству.
В 9 часов 30 минут утреннюю морозную тишину разорвал первый залп артиллерийской подготовки. На западной и восточной сторонах шлиссельбургско-мгинского коридора противника одновременно заговорили тысячи орудий и минометов обоих фронтов.
Два часа бушевал огненный ураган над позициями противника на направлениях главного и вспомогательных ударов советских войск. Артиллерийская канонада Ленинградского и Волховского фронтов слилась в единый мощный рев, и трудно было разобрать, кто и откуда ведет огонь. Впереди вздымались черные фонтаны разрывов, качались и падали деревья, летели вверх бревна блиндажей противника. Над землей то тут, то там появлялись серые, быстро оседающие на сильном морозе облачка — испарения от вскрытых огнем болот. На каждый квадратный метр участка прорыва падало два-три артиллерийских и минометных снаряда.
Хорошо подготовленная атака принесла желаемые результаты. Преодолевая сопротивление врага, взламывая его оборону, ударные группировки обоих фронтов, хотя и не без больших трудностей, настойчиво пробивались навстречу друг другу.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=EQE4iAQwmp0#!
Автор: Konstanten 25.10.2012, 21:06
13-17 января 1943
Операция "Кольцо"Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
15 января наши войска преодолели сильно укрепленный средний оборонительный обвод. К этому времени они продвинулись от десяти до двадцати двух километров в центре.
Теперь перед нами был внутренний оборонительный обвод. Должен заметить, что противник создал здесь очень мощные укрепления, Я видел их.
Близко друг от друга стояли сильные опорные пункты с большим количеством дзотов, бронеколпаков и врытых в землю танков. Вся местность на подступах к ним была опутана колючей проволокой и густо заминирована.
Мороз достигал 22 градусов, усилились метели.....
Положение вражеских войск все ухудшалось. С продвижением наших частей противник терял аэродромы и посадочные площадки. Теперь его самолеты летали только ночью, сбрасывая продовольствие, боеприпасы и горючее на парашютах. Система нашей воздушной блокады действовала надежно, и только единичным самолетам удавалось долететь до места назначения.
Большинство же их погибало, так и не выполнив задачи.
Гитлеровцев выручало то, что у них оказалось много лошадей (в кавалерийской дивизии, обозах). Теперь конина стала основной пищей окруженных.
В кольце оказалось гитлеровцев значительно больше, чем мы предполагали. Сейчас трудно определить, кто повинен в этом просчете, так как операция по ликвидации окруженного противника вначале проводилась войсками двух фронтов — Донского и Сталинградского. Фигурировала цифра: 80—85 тысяч человек.
Возможно, она относилась к той части войск, которая действовала против Донского фронта.
Сейчас мы вдруг узнали, что после стольких боев наш противник насчитывает около 200 тысяч человек! Эти данные подтверждались всеми видами разведки и показаниями пленных.
(Кстати, должен сказать, что представитель Ставки Н.Н. Воронов тоже очень интересовался, сколько же в этом котле войск, и даже лично опрашивал пленных.)
Конечно, с каждым днем это количество уменьшалось, потому что противник нес в боях большие потери. Но, несмотря на безвыходное положение, он сопротивлялся отчаянно.
Непрерывные многодневные бои в суровых условиях утомили и наши войска. К тому же мы несли потери не только от вражеского огня, но и от холода.
Бойцы все время находились под открытым небом, без возможности хотя бы время от времени отогреться.
Потери личного состава увеличивались, а все источники, откуда мы раньше черпали пополнение, иссякли. Между тем сопротивление противника не уменьшалось, так как по мере сокращения занимаемой им территории уплотнялись его боевые порядки.
Цитата("В.И.Казаков.На переломе")
В ходе боев 11 и 12 января наметился успех в полосе 21-й армии. В связи с этим было решено усилить ее артиллерией для развития удара.
В ночь на 13 января ей были переданы из 65-й армии 1-я и 4-я артиллерийские дивизии, 99, 156 и 671-й пушечные полки и 318-й гаубичный полк большой мощности.
Вообще перегруппировка такого количества артиллерии требует много времени, но у нас она была произведена очень быстро.
Еще при планировании операции мы предусматривали возможность переноса усилий с участка 65-й армии в полосу 21-й.
Поэтому еще тогда мы приняли меры для быстрого переподчинения артиллерии. В частности, боевые порядки полков 4-й артиллерийской дивизии размещались на стыке обеих армий. Командир этой дивизии Н. В. Игнатов, поддерживая 65-ю армию, имел связь и с командующим артиллерией 21-й армии. Поэтому даже не нужно было перемещать боевые порядки. Дивизия, не потеряв времени, переключилась на поддержку другой армии.
Получив усиление, 21-я армия смогла очень быстро — уже 14 января — сбить противника с рубежа Россошки.
Нас заинтересовала система обороны противника, и мы решили осмотреть этот рубеж. И вот что мы увидели. Вдоль низкого берега замерзшей речушки через каждые 15–20 метров были отрыты одиночные окопы, а точнее — колодцы, где во время боя находились автоматчики или пулеметчики.
О том, с каким упорством оборонялся каждый из них в своей яме-могиле, мы могли судить по огромному количеству стреляных гильз. Почти в каждом колодце обнаруживали труп немецкого солдата. Видно было, что здесь стояли насмерть.
Здесь же мы смогли убедиться и в точности огня нашей артиллерии. Осмотренный нами рубеж был сплошь изрыт воронками снарядов и мин.
Именно огонь артиллерии сломил сопротивление противника на Россошке, похоронив там немало немецких солдат.
К середине дня 15 января войска фронта прорвали оборону противника на бывшем среднем сталинградском обводе и продвинулись на многих участках до 8–12 километров.
С развитием наступления особое значение приобрели орудия сопровождения: батальонная и полковая артиллерия, пушечные батареи дивизионных артиллерийских полков, подразделения легких и истребительно-противотанковых артиллерийских полков резерва Верховного Главнокомандования. Все эти орудия действовали непосредственно в боевых порядках пехоты, расчищали ей путь и наступали вместе с ней.
В эти дни вновь и с большей силой проявилось боевое содружество пехоты и артиллерии. Малочисленным орудийным расчетам приходилось передвигать свои орудия по глубокому снегу, обильно выпавшему в январе 1943 года. Порой это было им совершенно непосильно, но пехотинцы не бросали артиллеристов в беде и вместе с ними перекатывали, тащили вперед орудия.
Они же помогали подтаскивать снаряды, а то и вести огонь по врагу.
Но все же во время преследования противника немалое количество артиллерии начало отставать от пехоты, лишая ее своей огневой поддержки. Причины тому были разные.
Порой артиллерия отставала из-за плохой организации управления, т. е. просто по вине соответствующих начальников.
Например, 15 сентября вся артиллерия 120-й стрелковой дивизии, кроме одного дивизиона, не разведав предварительно пути, втянулась в балку Яблоновая.
Незадачливые начальники рассчитывали быстро и в большей безопасности продвинуться вперед за наступавшими полками. Но получилось не так, как им хотелось.
Балка эта, с очень крутыми берегами, простирается в длину чуть ли не на 10 километров. Так что, если бы понадобилось развернуться для боя, не пройдя всей балки, это оказалось бы очень непростой задачей. Не оправдались и расчеты на быстрое движение по дну балки, так как она оказалась изрядно забитой войсками. Там были еще какие-то части, множество машин реактивной артиллерии и артиллерии резерва Верховного Главнокомандования. Находившиеся здесь войска сами едва пробивались вперед, преодолевая пробки. Кроме всего этого, балка была загромождена брошенной техникой противника.
Артиллерийские подразделения 120-й стрелковой дивизии сразу же наткнулись на все эти препятствия, и движение почти полностью приостановилось.
День клонился к концу. Ко всем бедам прибавилась еще одна — нарушилось управление частями.
Утром 16 января командующий артиллерией дивизии решил все же вывести свою артиллерию и направить ее вперед колонными путями, параллельно балке, через Питомник.
Но при выходе из балки тракторы начали буксовать и даже сползать назад по крутому обледеневшему скату. Ослабевшие лошади оказались не в состоянии тянуть орудия. Артиллерия еще больше отстала от пехоты и в тот день плохо помогала ей своим огнем. К сожалению, подобные явления наблюдались и в других дивизиях. Между тем 21-я армия 17 января подошла к внутреннему сталинградскому обводу, где противник имел хорошо подготовленный оборонительный рубеж. Здесь наступление приостановилось. Необходимо было подтягивать артиллерию и. тылы.
Бой за аэродром "Питомник".Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
К 13 января задача первого этапа операции была выполнена. Западный выступ немецкой обороны срезан, наши войска на всем фронте вышли к Россошке. Теперь 65-я круто повернула острие наступления прямо на восток — на Гумрак, Городище, завод «Баррикады». Иными словами, нам предстояло совместно с 66-й армией покончить с так называемой северной группировкой окруженных войск, которую составляли самые оголтелые гитлеровские части. Они дрались еще два дня после того, как сдался в плен Паулюс.
Боем за Ново-Алексеевский мы фактически начали выполнение задачи второго этапа (разгром противника в районе Западновка — Питомник и выход к внутреннему обводу городских укреплений).
Честь разгрома гитлеровских частей на этом важном для нас направлении разделили 304-я и 23-я дивизии. «Экзамен на гвардейцев держите, товарищи!» — в шутку было сказано комдивам.
К общей радости, эти слова оказались пророческими. Полковник Вахрамеев показал себя умелым организатором боя. Всю ночь перед атакой в 23-й дивизии действовали штурмовые группы силой рота — батальон. Эти группы возглавили начальник штаба дивизии полковник Писарев, заместитель комдива полковник Сиваков и замполит дивизии подполковник Егоров. За ночь они измотали противника, заставили его показать огневую систему опорного пункта и при артподготовке орудия смогли прямой наводкой бить по заранее обнаруженным целям.
Полк И. М. Ахлюстина вместе с частями 304-й дивизии атаковал Ново-Алексеевский с юга. Одновременно подполковник Воронкин своим полком нанес удар с запада. Бой завязался на улицах. Под прикрытием орудий прямой наводки бойцы штурмовали подвали каменных зданий и забрасывали гранатами укрывшихся там гитлеровцев....
Вечером 16 января командир дивизии доложил:
— Разведка обнаружила впереди большой полевой аэродром.
— Что решаете делать?
— Атакую с ходу. Там у фрицев до двух полков, но они наскоро сформированы из отступивших подразделений.
На рассвете части 23-й дивизии, уничтожив прикрывающие группы противника, заняли высоту 135,6. Сюда был перенесен армейский НП. Невдалеке внизу лежал аэродром, заставленный самолетами и автомашинами. Его атаковали два полка. Майор Я. Л. Берко получил приказ идти в обход.
На огромном поле завязался рукопашный бой. Схватки вспыхивали у землянок, у машин. Заместитель командира дивизии по политчасти Василий Федорович Егоров, как и в прошлую ночь, был там, среди солдат. Что же, это правильно! Люди должны видеть своего «комиссара» в горячие минуты, тогда его слово будет зажигать сердца.
Подполковник Егоров шел вместе со мной по очищенному от врага аэродрому. Дивизия захватила богатые трофеи: свыше 200 самолетов, 300 автомашин, 23 танка. Полтысячи пленных, охраняемые автоматчиками, сидели на снегу с лицами, посиневшими от мороза. ....
В почтовом самолете был оборудован пункт медицинской помощи. Приспособили «буржуйки». Топлива на этот раз оказалось в избытке: около тонны немецкой корреспонденции.
...17 января наши дивизии вплотную подошли к внутреннему обводу городских укреплений.
Этим закончился второй этап операции. За шесть дней боев немцы потеряли перед фронтом 65-й армии 10 тысяч убитыми, 305 танков и 578 орудий.
Многие их части оказались теперь в голой степи на пронизывающем морозе. Я видел за Большой Россошкой брошенный противником госпиталь в трех сараях. Все раненые окоченели... Это была ужасная картина — голодная, холодная смерть...
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне")
В течение 14 января командиры соединений и частей поставили боевые задачи своим подчиненным. Организовали взаимодействие с другими родами войск. К исходу дня армия была готова продолжать наступление. Дальнейшие события развивались стремительно.
Уже к исходу 15 января войска 65-й и 21-й армий вышли к реке Россошка и, ломая упорное сопротивление противника, стали продвигаться....в общем направлении Питомник, Гумрак.
Противник начал беспорядочно отступать, бросая по дороге вооружение, даже тяжелую артиллерию.....15 января 51-я гвардейская стрелковая дивизия вместе с частями 252-й дивизии освободила Питомник.
Цитата("И.И.Якубовский.Земля в огне")
(Иван Игнатьевич Якубовский ,в январе 1943 командир 91 танковой бригады Донского фронта - будущий Маршал Советского Союза)
К утру следующего дня вся бригада сосредоточилась в хуторе Новоалексеевка. Едва я успел отдать необходимые распоряжения, как к нам прибыл заместитель командующего артиллерией армии полковник З. Т. Бабаскин. Это была приятная неожиданность. Захара Терентьевича я хорошо знал по Объединенной белорусской военной школе имени М. И. Калинина.
Я был курсантом, а Бабаскин — заместителем командира батареи.
— Иван Игнатьевич! Почему твоя бригада не в совхозе «Питомник»? — обратился он ко мне.
— Потому что всего лишь час назад прибыла из Карповки.
— Выручай, — взмолился Бабаскин. — Знаешь, я доложил командарму, что ты овладел аэродромом у совхоза «Питомник».
— Ты доложил, ты и бери аэродром, — улыбнулся я.
И тут же, чтобы успокоить обескураженного Бабаскина, приказал своему начальнику штаба отправить в штаб армии донесение, что бригада выполняет приказ и продолжает наступать в направлении аэродром «Питомник», Гумрак (в последнем располагался командный пункт армии Паулюса).
Аэродром, о котором шла речь, имел для немцев исключительно важное значение. Это был тот самый пункт, через который гитлеровское командование еще могло поддерживать связь с Паулюсом, подбрасывать боеприпасы, продовольствие. Надо было лишить фашистов этой возможности.
Днем раньше на аэродроме побывала наша разведка.
К чему привело ее появление, позднее рассказал в своих воспоминаниях уже упоминавшийся нами полковник Вильгельм Адам — доверенное лицо фельдмаршала Паулюса:
«Паника началась неожиданно и переросла в невообразимый хаос. Кто-то крикнул: «Русские идут!» В мгновение ока здоровые, больные и раненые — все выскочили из палаток и блиндажей.
Каждый пытался как можно скорее выбраться наружу. Кое-кто в панике был растоптан. Раненые цеплялись за товарищей, опирались на палки или винтовки и ковыляли так на ледяном ветру по направлению к Сталинграду. Обессилев в пути, они тут же падали, и никто не обращал на них внимания. Через несколько часов это были трупы.
Ожесточенная борьба завязалась из-за мест на автомашинах. Наземный персонал аэродрома, санитары и легкораненые первыми бросились к уцелевшим легковым автомашинам на краю аэродрома «Питомник», завели моторы и устремились на шоссе, ведущее в город. Вскоре целые гроздья людей висели на крыльях, подножках и даже радиаторах.
Машины чуть не разваливались под такой тяжестью. Некоторые остановились из-за нехватки горючего или неисправности моторов. Их обгоняли не останавливаясь. Те, кто еще был способен передвигаться, удирали, остальные взывали о помощи. Но это длилось недолго. Мороз делал свое дело, и вопли стихали.
Действовал лишь один девиз: «Спасайся, кто может!»
Выполнив задачу, наша разведка вскоре покинула аэродром.
По приказу Паулюса аэродром «Питомник», который снова оказался в руках у немцев, был взят под усиленную охрану и вновь начал действовать.
Нам предстояло овладеть им во что бы то ни стало.
На подступах к совхозу «Питомник» нашему взору открылось необычное зрелище. Аэродром походил на гигантский муравейник. Сотни самолетов (а их оказалось более 370), автомашин, автобусов, зенитных орудий и другой техники, большие палатки с эмблемой Красного Креста были разбросаны на огромном заснеженном поле. Самолеты продолжали еще прибывать на аэродром.
Учитывая приказ армии о необходимости сохранить авиационную технику противника в целости, было решено блокировать все подступы к аэродрому со стороны Сталинграда, откуда продолжали прибывать автомашины с ранеными и больными немцами.
Все, что шло к аэродрому, мы пропускали, за исключением танков и бронетранспортеров, которые расстреливали при подходе. Так же поступали и с самолетами: совершать посадку не препятствовали, а взлетать не позволяли.
Утром к «Питомнику» подошли передовые подразделения 27-й гвардейской, 23-й и 304-й стрелковых дивизий, и мы общими усилиями захватили аэродром со всей боевой техникой, которая там скопилась. Немало взяли пленных. Здоровых отделили от раненых, организовали обслуживание последних силами самих же пленных.
Однако Паулюс вскоре предпринял попытку возвратить жизненно необходимый аэродром, бросив против нас довольно крупные силы.
Снова завязались ожесточенные бои. Противник понес большие потери и вынужден был отойти.
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
В эти дни перешел в руки противника и аэродром у Питомника. В котле под Сталинградом остался только аэродром Гумрак.
Ночью генерал-полковник Паулюс, несмотря на это, доложил, что продолжение обороны, может быть, окажется возможным, если немедленно в котел будет переброшено несколько батальонов с полным вооружением. Он уже неоднократно требовал, чтобы к нему по воздуху перебросили несколько тысяч человек, чтобы восполнить потери армии. Командование группы армий не могло выполнить этого требования, так как само не располагало никакими людскими резервами, не говоря уже о том, что в его распоряжении не было ни одного батальона, который не участвовал бы в боях.
После того как потерпела неудачу попытка 4 танковой армии деблокировать 6 армию, командование группы армий не выполняло, кроме указанных причин, этого требования, прежде всего потому, что теперь оно уже не считало себя вправе перебрасывать войска или пополнение в котел. Нам и так было очень тяжело, когда мы бывали вынуждены перебрасывать в 6 армию возвращавшихся из отпуска командиров и штабных офицеров, которые там были крайне необходимы. Но, не говоря уже о том, что армии крайне были нужны офицеры, они сами стремились во что бы то ни стало возвратиться к своим войскам. Они — а среди них были потомки таких старинных солдатских родов, как Бисмарк и Белов, — доказали этим, что традиция долга и боевого товарищества способна выдержать тягчайшие испытания.
13 января к нам прибыл с журналом боевых действий армии офицер оперативного отдела штаба генерал-полковника Паулюса капитан Генерального Штаба Бер. Это был молодой офицер, награжденный Рыцарским крестом; он отличался примерным поведением и отношением к службе. Он рассказывал, как храбро продолжали сражаться войска, с какой самоотверженностью офицеры и солдаты принимают свою судьбу.
Он привез мне письмо от генерала Паулюса и моему начальнику штаба — от своего начальника штаба. Эти письма были проникнуты духом смелости, сознания долга и порядочности, присущим немецкому солдату. Они полностью сознавали, что группа армий сделала все, что было в ее силах, чтобы выручить 6 армию. Но в письмах, конечно, выражалось и огорчение тем, что обещания улучшить снабжение армии по воздуху не выполнялись. Однако ни я, ни генерал-полковник фон Рихтгофен никогда не давали таких обещаний.
Ответственность за это нес Геринг.
16 января на всех фронтах в армии завязались новые тяжелые бои. Временами самолеты уже не имели возможности приземляться, потери же транспортной авиации из-за активности зенитной артиллерии и истребителей противника в дневное время и так стали слишком велики. Теперь авиация могла снабжать армию только ночью или сбрасывая грузы на парашютах. При этом неизбежно значительная часть грузов не попадала по назначению.
В эти дни Гитлер возложил ответственность за снабжение 6 армии по воздуху на фельдмаршала Мильха.
17 января 6 армия сообщила по радио, что аэродром Гумрак снова может быть использован для посадки.Командование воздушного флота придерживалось противоположного мнения.
Мы все же настояли на том, чтобы предпринять попытку посадки на этот аэродром.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Действительно, большинством солдат владели страх и надежда. В штабе армии никто, пожалуй, не думал больше об освобождении.
Однако ни у кого не хватало духу сказать войскам правду. Нетрудно было предвидеть, что мы не сможем долго удерживать Питомник.
Поэтому Шмидт приказал вывезти самолетом журналы боевых действий нашего штаба, отделов разведки, оперативного, тыла, кадров начсостава, начальника инженерной службы и начальника связи, чтобы они не попали в руки врага. Это было поручено старшему адъютанту группы управления штаба капитану Беру, молодцеватому офицеру, награжденному Рыцарским крестом.
Сначала он должен был еще раз обрисовать фельдмаршалу фон Манштейну агонию 6-й армии, а затем лететь дальше, чтобы доложить Главному командованию сухопутных сил и лично Гитлеру, как бесславно гибнет, умирая от голода, 6-я армия.
Командование армии исходило из того, что на Гитлера может произвести больше впечатления награжденный орденами офицер, чем генерал.
Бер больше не вернулся в котел. Теперь мне известно, что этому помешали нарочно, чтобы безнадежное положение 6-й армии оставалось ей неизвестным.
Лично зная капитана, я не сомневаюсь, что он не стеснялся говорить напрямик и у Манштейна, и у Гитлера. Но количество транспортных самолетов не увеличилось.
Армия продолжала таять. Полевые кухни все чаще оставались холодными, потому что нечего было варить. То и дело и без того скудный ужин отменялся. Фронт придвинулся к Питомнику.
14 января утром команда квартирмейстеров штаба армии приняла командный пункт 71-й пехотной дивизии. На следующий день Питомник был потерян окончательно.
Наземному персоналу еле удалось отойти на запасный аэродром, Гумрак, который наскоро был подготовлен за два предыдущих дня.
Командир VIII армейского корпуса генерал-полковник Гейтц тоже вынужден был поспешно оставить свой командный пункт на краю аэродрома Питомник.
Он появился со своим штабом в нашем расположении близ Гумрака. Штаб XIV танкового корпуса, до сих пор находившийся между Питомником и Ново-Алексеевским, также отошел в район Гумрака.
Аэродром Гумрак не мог заменить Питомника ни в малейшей степени. Он находился под артиллерийским обстрелом, взлетно-посадочная полоса его была искорежена снарядами и авиабомбами. Тяжелые транспортные машины могли садиться только с величайшим риском. Сначала командование люфтваффе вообще отказывалось посылать туда самолеты, поскольку за последние дни от русской зенитной артиллерии, истребителей и бомбардировок, а также из-за аварий при посадке немецкая авиация потеряла десятки самолетов....
Цитата("И.Видер.Катастрофа на Волге")
В придонских и поволжских степях под Сталинградом, в этой бескрайней, заснеженной пустыне, во второй половине января 1943 года разыгралась трагедия гигантских масштабов.
В ней решилась судьба 200 тысяч человек, которые давно уже смотрели в глаза неминуемой смерти во всем ее многообразном обличий.
Черная тень траура пала и на бесчисленные немецкие семьи, которые до тех пор жили в смутной тревоге и безысходной тоске, зная или догадываясь о страшной участи своих обреченных отцов и сыновей. Такие семьи были во всех без исключения землях и провинциях Германии.
В «котле» мы слушали иногда немецкие радиопередачи. Сводки командования вермахта, вначале еще полные пафоса, приукрашивавшие истинное положение дел или ограничивавшиеся полунамеками, становились с каждым разом все откровеннее и беспощаднее. Время от времени треск помех заглушал передачу, и в нее врывался, словно с того света, голос московского диктора, говорившего о «гигантской могиле» под Сталинградом и о «гибели 6-й армии».
В нашей близкой гибели сомневаться и впрямь не приходилось. С самого начала нам запретили любую попытку вырваться из «котла» своими силами. Операция по прорыву кольца извне, которая, как мы надеялись, должна была принести нам спасение, потерпела полную неудачу. Командование армии отклонило русское предложение о капитуляции, так и не получив свободы действий, которой тщетно добивалось. По своей же собственной инициативе оно не предприняло ничего, чтобы спасти вверенную ему армию, своевременно взяв на себя всю полноту ответственности. Теперь, после того как противник перешел в решающее наступление, а наши войска уже были охвачены разложением, о последней отчаянной попытке прорыва нечего было и думать. На помощь извне рассчитывать также не приходилось.
16 января 1943 года, лишившись своей единственной жизненно важной тыловой базы — аэродрома Питомник, армия не могла больше существовать. Надо было без промедления складывать оружие. Снабжение по воздуху в этот момент временно прекратилось — мы вообще не получали в те дни ни боеприпасов, ни продовольствия и лишены были возможности эвакуировать больных и раненых. Маломощный вспомогательный аэродром в Гумраке с его узкой и короткой взлетной полосой вот-вот должен был оказаться в сфере досягаемости советской артиллерии. Каждый новый день сопротивления стоил нам теперь многих тысяч человеческих жизней. Нельзя было терять ни минуты, и все мы понимали, что так продолжаться больше не может. Что-то должно было произойти. Подобно многочисленным своим сослуживцам и товарищам по несчастью, я в глубине души надеялся на это. Но ничего не случилось, и судьба обрушила на нас свой последний смертельный удар.
«Держаться» в таких условиях означало лишь затягивать нашу и без того мучительную агонию. Неужели перед нашей разгромленной армией еще ставилась стратегическая задача, которая могла бы явиться моральным оправданием этих непомерных жертв? С каждым днем бессмысленность дальнейшего сопротивления становилась все более очевидной. Правда, у главного командования сухопутных сил и у ставки Гитлера оставался еще один аргумент, на который они ссылались теперь, разъясняя нам свою точку зрения. Аргумент этот, судя по всему, повлиял и на последние решения командования нашей армии. Заключался он в том, что наше сопротивление до последнего патрона, точнее говоря, наше самоубийство, позволяло создать и стабилизировать новую линию фронт ....
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
14 января 1943 года
6-я армия получила 13 января 119,1 тонны снабженческих грузов, в том числе 61,2 тонны продовольствия. На участке 2-й венгерской армии противник продвинулся до местности, расположенной в 10 километрах северо-западнее Давыдовки.
15 января 1943 года
6-я армия прошедшей ночью переместила свой западный фронт на линию Большая Рассошка – 5 километров юго-восточнее Нового Рогачика. 14 января армия получила 120 тонн снабженческих грузов. Фюрер поручил фельдмаршалу Мильху любыми средствами обеспечить снабжение армии. На участке группы Холлидта противник местами продвинулся до Донца.
На участке группы Фреттер-Пико он вышел на шоссе Каменск – Миллерово в 22 километрах к северу от Каменска.
На участке венгерской 2-й армии вчера утром противник перешел в давно ожидаемое наступление с плацдарма Свободы и глубоко вклинился в позиции венгров.
Автор: Konstanten 25.10.2012, 21:12
13-17 января 1943
Продолжение.
Острогожско-Россошанская операция.К истории замысла Цитата("С.К.Москаленко. На Юго-Западном направлении")
(В ноябре 1942 - январе 1943 командующий 40 армией , будущий Маршал Совесткого Союза и главком РВСН в начале 60-х )
По моим предположениям, войска Юго-Западного и левого фланга Воронежского фронта должны были в самое ближайшее время продвинуться вперед и выйти в глубь большой излучины Дона. Отсюда следовало, что они окажутся еще дальше от железных дорог, чем теперь, и при наступлении в сторону Донбасса возникнут серьезные трудности в материальном снабжении войск.
Для предотвращения таких перебоев целесообразно иметь в своих руках рокадную железную дорогу Воронеж — Ростов.(Воронеж -Лихая- Ростов)
А так как ее участок от ст. Свобода(Konstanten: на карате развилка ) и южнее находился у противника, то нужно было освободить его ударом на Острогожск, Россошь, Кантемировку, т. е. навстречу наступавшим войскам Юго-Западного фронта. Это могла сделать только 40-я армия.
Когда у меня созрел план операции, я поделился своими соображениями с членами Военного совета и сказал:
— Ясно, что 40 и армии следует наступать в юго-западном и южном направлениях для очищения от врага участка этой железной дороги от ст. Свобода до ст. Миллерово.
Крайнюков и Грушецкий были того же мнения.
— Вот ты и доложи Верховному Главнокомандующему,— убеждали меня они.— Позвони по ВЧ и попроси активную операцию для нашей армии...
Я задумался. В самом деле, почему бы и не позвонить, ведь ясно, что такая наступательная операция в скором времени станет необходимой, так не лучше ли заранее подготовиться к ней. Командующий войсками Воронежского фронта генерал-лейтенант Ф. И. Голиков находился в то время на левом фланге в полосе 6-й армии, которая готовилась к наступлению на Среднем Дону совместно с войсками Юго-Западного фронта.
Обдумав все, я подошел к аппарату ВЧ и попросил соединить с Верховным Главнокомандующим. Вместе со мной подошли Крайнюков и Грушецкий. Я ожидал, что сначала ответит кто-нибудь из его приемной. Придется доказывать необходимость этого разговора, а тем временем можно будет окончательно собраться с мыслями для доклада. Но в трубке вдруг послышалось:
— У аппарата Васильев.
Мне было известно, что «Васильев» — это псевдоним Верховного Главнокомандующего. Кроме того, разговаривать со Сталиным по телефону мне уже приходилось, да и узнать его спокойный глуховатый голос с характерными интонациями было не трудно. Волнуясь, я назвал себя, поздоровался. Сталин ответил на приветствие, сказал:
— Слушаю вас, товарищ Москаленко.
Крайнюков и Грушецкий, тоже взволнованные, быстро положили передо мной оперативную карту обстановки на Воронежском фронте. Она была мне хорошо знакома, и я тут же кратко изложил необходимость активных действий 40-й армии с целью разгрома вражеской группировки и освобождения участка железной дороги, так необходимого для снабжения войск при наступлении Воронежского и Юго-Западного фронтов на Харьков и Донбасс.
Сталин слушал, не перебивая, не задавая вопросов. Потом произнес:
— Ваше предложение понял. Ответа ждите через два часа.
И, не прощаясь, положил трубку.
В ожидании ответа мы втроем еще раз тщательно обсудили обстановку и окончательно пришли к выводу, что предложение об активизации в ближайшем будущем действий 40-й армии является вполне обоснованным. Это подтверждалось уже тем вниманием, с каким отнесся к нему Верховный Главнокомандующий. Однако, какое он примет решение,— этого мы, естественно, не знали. Одно было ясно: сейчас, в эти минуты, предложение всесторонне взвешивается в Ставке, и нужно терпеливо ждать ответа.
Ровно через два часа — звонок из Москвы. Бору трубку;
— У аппарата Москаленко. Слышу тот же голос:
— Говорит Васильев. Вашу инициативу одобряю и поддерживаю. Проведение операции разрешается. Для осуществления операции Ставка усиливает 40-ю армию тремя стрелковыми дивизиями, двумя стрелковыми бригадами, одной артиллерийской дивизией, одной зенитной артиллерийской дивизией, тремя танковыми бригадами, двумя-тремя гвардейскими минометными полками, а позднее получите танковый корпус. Достаточно вам этих сил для успешного проведения операции?
— Выделяемых сил хватит, товарищ Верховный Главнокомандующий,— отвечаю я.— Благодарю за усиление армии столь значительным количеством войск. Ваше доверие оправдаем.
— Желаю успеха,— говорит на прощанье Сталин.
Кладу трубку и, повернувшись к Крайнюкову и Грушецкому, определяю по их радостно возбужденному виду, что они поняли главное: предложение одобрено Ставкой. Подтверждаю это и сообщаю им все, что услышал от Верховного Главнокомандующего. Добавляю:
— Скоро и 40-я армия от обороны четырьмя ослабленными стрелковыми дивизиями и одной стрелковой бригадой перейдет к активным действиям в усиленном составе.
Новость производит на всех нас большое впечатление. Крайнюков и Грушецкий встречают ее восторженно. И мне становится еще радостнее от мысли, что этот необычайный день так тесно сблизил нас троих.
....На деле же это произошло далеко не так скоро. Два важных обстоятельства повлияли на определение сроков проведения наступательной операции, получившей позднее название Острогожско-Россошанской.
Первое из них состояло в том, что эта операция, замысел которой значительно разросся по сравнению с первоначальным моим предложением, вошла в план зимней кампании советских войск в качестве его существенной составной части. А так как этот план осуществлялся в строгой последовательности, то и Острогожско-Россошанской операции было отведено совершенно определенное место и время. Кстати, уже в этом сказалось влияние решительного изменения стратегической обстановки в районе Сталинграда. Вскоре оно привело к коренному перелому в ходе всей войны, к переходу инициативы в руки Советского Союза, к тому, что борьба на советско-германском фронте теперь стала вестись целиком по планам командования Красной Армии.
Второе обстоятельство тоже являлось знамением времени. Вспомним наши прежние наступательные операции, предшествовавшие Сталинградской. Большинство из них осуществлялось в спешном порядке и без всесторонней подготовки. Да и как могло быть иначе в то время, когда противник обладал превосходством в силах и средствах. Он бешено рвался вперед, и нам приходилось наносить ему контрудары, имевшие целью хотя бы сдержать его натиск. В тех же случаях, когда у нас было достаточно времени для подготовки наступления, часто не хватало сил или опыта, а то и того, и другого.
Сталинградская наступательная операция знаменовала собой перелом и в этом отношении. Удары советских войск теперь, во-первых, заранее подготовлялись и, во-вторых, имели решительные цели. Такой была и сама Сталинградская наступательная операция, и последовавшие за ней мощные удары войск Воронежского и Юго-Западного фронтов сначала на Среднем Дону, а затем и в районе Острогожска и Россоши.
Но не будем забегать вперед. Изложенные выше переговоры по ВЧ с Верховным Главнокомандующим происходили 23 ноября.А несколько дней спустя по его поручению на командный пункт 40-й армии прибыл генерал армии Г. К. Жуков. Для меня это было подтверждением того, что Ставка не только заинтересовалась возможностями проведения наступательной операции на нашем участке фронта, но и придавала ей важное значение.
К моему удивлению, Георгий Константинович был настроен несколько скептически.
(Konsatnten: Это означает , что Г.К.Жуков был направлен туда по инициативе И.В.Сталина. В самом начале операции "Марс" ).
Не возражая против самой идеи проектируемого наступления, он, однако, считал, что при его осуществлении встретятся чрезвычайно большие трудности.
— Далась тебе эта наступательная операция,— говорил он, хмуро глядя на карту, разложенную перед ним.— Не знаешь разве, что перед тобой крупные силы противника, глубоко эшелонированная оборона с развитой системой инженерных сооружений и заграждений?
—Трудности, конечно, встретятся немалые,—отвечал я,—но все же вражескую оборону прорвем, противника разобьем.
Моя уверенность основывалась прежде всего на том, что, как я полагал, для проведения наступательной операции будут выделены необходимые силы. Но имелись и другие немаловажные факторы. Мы досконально изучили вражескую оборону на всю глубину ее главной полосы и, следовательно, были в состоянии подавить огневые точки первой линии уже в период артподготовки. Кроме того, в случае успеха наступления, подготовляемого в полосе левого соседа — советской 6-й армии, должно было резко ухудшиться и положение противостоявших нам войск. Наконец, большую часть последних составляла 2-я венгерская армия, а в ее рядах было много солдат и офицеров, не желавших воевать за интересы гитлеровской Германии, и это в известной мере облегчало решение задачи.
Здесь нужно напомнить, что к тому времени Венгрия, втянутая своими фашистскими правителями в войну на стороне гитлеровской Германии, уже понесла тяжелые потери на советско-германском фронте. Работая над настоящей книгой, я узнал из архивных документов, что только в период с октября 1941 г. по сентябрь 1942 г. были почти полностью уничтожены 102, 108-я и 109-я венгерские пехотные дивизии, а четыре другие — 6, 7, 9-я и 20-я потеряли около половины личного состава....
Действительно, как мы знали, противостоявшие нам войска располагались так: в первом эшелоне — венгерские, во втором — немецкие, причем последние находились там не столько для совместных действий и оказания помощи союзнику, сколько для устрашения венгерских солдат, не желавших воевать против Советского Союза.
Но и это не помогало. Дезертирство в венгерской армии принимало все большие размеры. Нередки были случаи, когда в плен сдавались отдельные группы солдат и даже целые подразделения. И делали они это не столько из страха — храбрость венгерских солдат известна! — сколько потому, что не видели причин продолжать войну. «Зачем нам стрелять в русских? Они нам ничего не сделали»,— так заявил ефрейтор одного из отделений, придя в расположение наших войск во главе своих солдат, единодушно решивших сдаться в плен.
...Вероятно, мне не удалось рассеять сомнения генерала армии Г. К. Жукова. Выслушав, он поднялся.
— Поедем в войска, на передний край. А там посмотрим...
Георгий Константинович Жуков, видный советский военачальник, в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. одним из первых среди военных руководителей в Советской стране применил на практике наиболее действенные методы подготовки, организации и ведения боевых действий. Одним из принципов, которых он, а также А. М. Василевский неизменно придерживались перед постановкой задачи на наступление, было личное ознакомление с обороной противника.
Этим я вовсе не хочу сказать, что так поступали только генералы Жуков и Василевский. Все дело в том, что такой подход к делу со стороны многих других генералов не выходил за рамки армии или даже дивизии, которыми они командовали, между тем как Г. К. Жуков и А. М. Василевский в качестве представителей Ставки обычно координировали и направляли действия нескольких фронтов. Поэтому и командующие этими фронтами, а также входившими в их состав армиями, командиры корпусов, дивизий и т. д. сначала ползали по переднему краю вместе с представителями Ставки, а затем, обнаружив все преимущества такой системы изучения обороны противника, сделали ее неотъемлемой составной частью своей деятельности по руководству войсками.
И, как правило, она давала хорошие результаты. Впрочем, могут сказать, что доказывать, насколько важно для командира лично знать сильные и слабые стороны обороны противника — значит ломиться в открытую дверь. Возможно. Однако понимать — это одно дело, а действовать соответственно — другое. К сожалению, не всегда все это сочеталось. И не только потому, что на переднем крае было небезопасно. Часто сведения, доставляемые разведкой, пленными, считались достаточными, а посему командиру и в голову не приходило самому присмотреться к вражеской обороне.
Вот почему пример старшего начальника играл в этом такую важную роль. Что же касается примера представителей Ставки, то его значение было особенно велико в силу того, что этот метод руководства боевыми действиями войск быстро распространился во всех звеньях действующей армии.
Итак, Георгий Константинович и на этот раз был верен себе: вы, мол, изучили, ну, что ж, очень хорошо, а теперь и я посмотрю. Начали мы со Сторожевского плацдарма, откуда, но моему предположению, следовало нанести главный удар. Здесь к нам присоединился генерал-майор П. М. Шафаренко, командир занимавшей часть плацдарма 25-й гвардейской стрелковой дивизии. По ходу сообщения вышли на передний край.
Было тихо. Лишь изредка застрочит пулемет или прогремит артиллерийский выстрел...
Прошли по траншеям по всему переднему краю на плацдарме. Отсюда до укреплений противника было 150—200 м. Кое-где мы подползали и поближе. Лежа за бугорком или кустиком в 80— 100 м от неприятеля, присматривались к заграждениям, изучали подходы к переднему краю и систему огня.
Пояснения давал генерал Шафаренко, хорошо знавший не только секторы обстрела огневых точек, но и пункты отдыха личного состава, места ночных и круглосуточных постов, расположение складов противника. На обратном пути Г. К. Жуков обстоятельно беседовал с солдатами и офицерами. Расспрашивал о мельчайших подробностях в поведении неприятельских войск режиме огня, времени приема пищи, смены часовых...
Такое же обследование произвел Георгий Константинович и несколько левее — в полосе соседней 107-й стрелковой дивизии полковника П. М. Бежко. Затем переправились обратно на левый берег Дона и побывали в правофланговой 141-й стрелковой дивизии, которой командовал полковник П. И. Шпилев.
Противостоявшие нам войска вышли на западный берег Дона в начале июля и с тех пор, в течение более пяти месяцев, создавали и совершенствовали оборону. Ее передний край проходил по правому берегу Дона, который почти на сотню метров возвышается над левым. Это позволяло противнику просматривать расположение наших войск на большую глубину и создать систему фланкирующего огня вдоль русла реки и на скатах крутого берега.
На переднем крае вражеское командование сосредоточило основную массу автоматического оружия. Для пулеметов была построена система дзотов, соединенных между собой траншеями со стрелковыми ячейками. От траншей в глубину обороны ответвлялись ходы сообщения. Интервалы между дзотами, как и расстояние от них до находившихся позади блиндажей пулеметных расчетов, не превышали 75—100 м. Все это дополнялось устроенными перед передним краем проволочными заграждениями в три ряда, а на отдельных участках — спиралями Бруно и ежами.
Все это мы смогли показать Г. К. Жукову в течение дня. Когда же стемнело, он увидел, как к проволочным заграждениям были выставлены группы охранения из 5—6 человек с ручным или станковым пулеметом. Между ними передвигались патрули в составе 2—4 человек. И те, и другие были довольно хорошо видны, так как вражеские наблюдатели, снабженные сигнальными пистолетами и ракетами, каждые 1—2 минуты освещали подступы к своему переднему краю.
Замечу, что. хотя построенные здесь укрепления могли быть легко разрушены нашей артиллерией — и это вскоре полностью подтвердилось,— вражеское командование считало их несокрушимыми. В соответствии с этим оно самонадеянно сосредоточило основную массу огневых средств в первой траншее.
Генерала Жукова интересовала также вторая линия обороны противника. По данным нашей разведки, она представляла собой систему опорных пунктов, расположенных на высотах, в населенных пунктах и отдельных рощах. В каждом из них, в зависимости от его размера и тактической значимости, имелся гарнизон в составе взвода, роты или батальона. Местность в глубине обороны врага была пересечена оврагами, руслами малых рек и перелесками. Эти естественные препятствия были использованы для укрепления обороны.
Наиболее прочные опорные пункты были оборудованы в селениях Сторожевое 1-е и Урыво-Покровское, а также в так называемой Ореховой роще. На них, в особенности на последний, я и обратил внимание Георгия Константиновича.
Ореховая роща была расположена на высоте 185 недалеко от вражеского переднего края. Созданный там опорный пункт был узловым, и его захват подорвал бы всю оборону противостоявших нам на Сторожевском плацдарме войск. Существенным являлось и то обстоятельство, что в Ореховой роще и в Урыво-Покровском оборонялись части одного армейского корпуса, а в соседнем Сторожевом 1-м — другого. Именно Ореховая роща, таким образом, находилась на стыке двух корпусов, что до некоторой степени облегчало прорыв их обороны.
Понаблюдав за высотой 185, генерал армии Г. К. Жуков согласился, что расположенный на ней опорный пункт является ключевой позицией.
— Да, конечно, им надо овладеть в первую очередь,— заметил он, выслушав наши предложения,— иначе возрастут трудности прорыва обороны в целом.
В штаб армии мы вернулись поздно ночью. Здесь уже собрались вызванные к этому времени командиры дивизий, начальники родов войск и служб. Представитель Ставки прежде всего выслушал доклад начальника разведки армии полковника С. И. Черных о состоянии обороны противника, его намерениях и силах. Данные разведки существенно дополнили впечатление, сложившееся у Георгия Константиновича после поездки в войска.
Вслед за этим генерал армии Г. К. Жуков предложил командирам дивизий изложить свое мнение о намечаемой наступательной операции. Все они решительно высказались за ее проведение.
Тут же разгорелся спор между генералом Шафаренко и полковником Бежко. Каждый из них считал, что именно в полосе его дивизии целесообразно нанести главный удар. П. М. Бежко был особенно настойчив. Он заявлял, что ему легче прорвать вражескую оборону, так как от него до противника ближе, чем в полосе 25-й гвардейской стрелковой дивизии, местность удобнее, вражеские укрепления слабее. Шафаренко, напротив, отстаивал преимущества своего участка.
Полемика между двумя командирами дивизий приняла довольно бурный характер. При всем том она лучше всего показывала, что каждый из них не только хорошо знал условия, в которых предстояло действовать его соединению, но и оспаривал право взять на себя наибольшую тяжесть в выполнении задач будущего наступления.
Жуков терпеливо и внимательно слушал. Он явно был настроен теперь совсем не так, как в момент своего приезда. Видимо, огромный опыт помог ему на месте правильно оценить обстановку и отказаться от скептического отношения к идее наступательной операции в полосе 40-й армии. Заинтересовавшись спором двух командиров дивизий, он как бы мысленно взвешивал доводы каждого из них.
Кто же из них был прав? Лично я все больше склонялся к тому, чтобы главный удар нанести силами обеих дивизий. Георгий Константинович пришел к такому же заключению. Обратившись ко мне за некоторыми уточнениями по этому вопросу, он в конце совещания объявил, что направление главного удара будет немного смещено влево и захватит часть полосы 107-й стрелковой дивизии.
—Так что готовьтесь,—сказал Георгий Константинович обрадованным командирам дивизий,— предусмотрите все до мелочей. Времени на подготовку будет у вас достаточно. — И обращаясь ко всем присутствующим в заключение заявил: — Обо всем увиденном и услышанном во время пребывания в 40-й армии доложу Верховному Главнокомандующему. Предложение о проведении наступительной операции поддержу. Желаю вам успеха в предстоящих боях, товарищи!
Части усиления, обещанные Верховным Главнокомандующим, начали прибывать уже в декабре. Одновременно были пополнены имеющиеся дивизии. Тысячи людей и большое количество боевой техники надо было принять, разместить, замаскировать, особенно от воздушного противника.
По мере прибытия пополнения развертывалось и его обучение. Занятия, на которые ежедневно отводилось 6—8 часов, проводились в лесах и вблизи населенных пунктов. В тылу армии был создан специальный полигон, на котором мы воспроизвели инженерные заграждения и укрепления, имевшиеся у противника на переднем крае. На полигоне изо дня в день происходили в полном смысле слова репетиции штурма вражеской линии обороны. Кроме того, в штабе армии мы проводили занятия с командирами соединений. На картах, на ящике с песком и затем на местности детально отрабатывались предстоявшие наступательные действия. Главное внимание обращалось на управление и организацию взаимодействия родов войск, все усилия которых направлялись на решение общей задачи.
Важно отметить, что времени на подготовку операции в нашем распоряжении оказалось значительно больше, чем мы могли надеяться.
Дело в том, что Верховный Главнокомандующий, одобрив в конце ноября предложение о проведении наступления силами 40-й армии, вскоре решил отсрочить его. Это было вызвано тем, что в начале декабря усилия Ставки были сосредоточены на организации разгрома вражеских войск, пытавшихся деблокировать группировку, окруженную под Сталинградом. Вскоре они были разбиты. При этом войска Юго-Западного фронта, в том числе и переданная в его состав 6-я армия, вышли на рубеж Новая Калитва — Кантемировка — Чертково, что создавало благоприятные условия для развертывания общего наступления Красной Армии в западном направлении и нанесения глубокого охватывающего удара во фланг и тыл вражеской группировке, оборонявшейся на Дону, южнее Воронежа.
По словам С.К.Москаленко , Г.К.Жуков по приказу И.В.Сталина в конце ноября 1942 ,а это самые ответственные первые дни операции "Марс" (началась 25 ноября 1942) , провёл несколько дней в 40 армии Воронесжкого фронта , изучая перспективы наступления со Сторожевского плацдарма на Среднем Дону через месяц (первый ориентировочный срок операции - 28 декабря).
На мой взгляд ,
этот факт без сомнения устанавливает вспомогательно-сковывающий характер операции "Марс" в планах Ставки ВГК.Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
До конца декабря Воронежский фронт совершенствовал свою оборону, протянувшуюся от железной дороги Елец — Касторное к Воронежу, далее по левому берегу Дона до Новой Калитвы, на юго-запад до Кантемировки (с плацдармами на правом берегу Дона у Первого Сторожевого и у Щучья). В состав фронта входили тогда 38-я армия генерал-лейтенанта Н. Е. Чибисова, 60-я — генерал-майора И. Д. Черняховского, 40-я — генерал-лейтенанта К. С. Москаленко, 18-й отдельный стрелковый корпус генерал-майора П. М. Зыкова. Против них стояли на севере 7 пехотных дивизий 2-й немецкой армии генерал-полковника Г. Зальмута; южнее оборонялась 2-я венгерская армия генерал-полковника Г. Яни; еще южнее — итальянский альпийский корпус; наконец, в районе Россоши находились несколько немецких и итальянских дивизий. За стыком немецкой и венгерской армий фашистское командование держало в резерве танковую бригаду, а возле Каменки — пехотную дивизию.
В дни, когда успешно развивались действия наших войск на Среднем Дону и на котельниковском направлении, мы с командованием Воронежского фронта по приказу Ставки приступили к подготовке наступательной операции с целью окружения и разгрома войск врага в районе Острогожска и Россоши.
Ставка предусматривала в результате этой операции прежде всего освободить в интересах Юго-Западного и Сталинградского фронтов железную дорогу Лиски — Кантемировка. Это облегчило бы их наступление на Ростов и Северный Кавказ и, кроме того, приблизило бы советские войска к угольным районам Ворошиловградской области. Войска Воронежского фронта должны были нанести главный удар по центру венгерской армии, чтобы создать благоприятные условия для дальнейших действий против немецкой армии, оборонявшейся непосредственно на воронежском направлении. С этой целью Ставка передала Ф. И. Голикову из своего резерва 3-ю танковую армию, некоторые войсковые соединения и средства усиления. К началу операции мы превосходили здесь врага лишь в танках и артиллерии, но в личном составе и в авиации соотношение сил было не в нашу пользу. Ставка придавала этой операции большое значение. Поэтому послала в начале января 1943 года на Воронежский фронт еще одного своего представителя. К нам в штаб фронта, находившийся в поселке Анна, прибыл Г. К. Жуков. Я приехал сюда 2 января из-под Сталинграда. Затем все мы перебрались в город Бобров, знаменитый некогда конными заводами.
Он стоит на реке Битюг, давшей название породе тяжелых ломовых лошадей, которые перед войной составляли значительную часть тягловой силы в нашей артиллерии. Несмотря на трудности военного времени, воронежская порода лошадей сохранилась, хотя и резко сократилась.
Вместе с командованием фронта мы разработали план Острогожско-Россошанской операции, который был утвержден Ставкой. По плану главный удар наносился по самому уязвимому звену — центру группы армий «Б». Предусматривалось создать три ударные группировки. Северная группировка главными силами 40-й армии с плацдарма от Первого Сторожевого до Урыва ударяла по дуге на Болдыревку, Красное и Алексеевку, поворачивая с западного направления на южное, чтобы соединиться у Алексеевки с южной группировкой фронта и завершить окружение острогожско-россошанских войск врага.
Частью сил командующий 40-й армией К. С. Москаленко, прорвав вражескую оборону, должен был нанести удар на Острогожск, соединиться там с правым флангом 18-го стрелкового корпуса. Наступление главных сил обеспечивал действиями в направлении Болдыревки, Репьевки 4-й танковый корпус генерал-майора танковых войск А. Г. Кравченко, который должен был прибыть к началу операции. Южная группировка — 3-я танковая армия генерал-майора П. С. Рыбалко и 7-й кавкорпус генерал-майора С. В. Соколова — танковыми частями наносила глубоко охватывающий удар от Кантемировки в северо-западном, а частью сил — в северном направлении, навстречу 40-й армии.
Тем временем кавалерия, наступая на Валуйки, обеспечивала фронтовую операцию с юга. Центральная группировка (18-й отдельный стрелковый корпус), действуя со щучьенского плацдарма, наносила расходящиеся удары навстречу войскам северной и южной группировок и соединялась с ними у Острогожска и Карпенкова. В плане намечалось, что с воздуха наши действия прикроет 2-я воздушная армия генерал-майора К. Н. Смирнова.
Как видим, основная роль возлагалась на «северян» и «южан», а центр должен был сковывать врага, притягивая к себе его оперативные резервы и тем самым давая нашим фланговым группировкам фронта возможность завершить окружение противника. В последующем центральная группировка должна была принять участие в расчленении и уничтожении окруженных частей. Для содействия войскам Воронежского фронта, обеспечения его левого крыла, привлекалась правофланговая, 6-я армия Юго-Западного фронта, которая должна была наступать из района южнее Кантемировки на Каменку и Покровское. Предполагалось, что в результате наших концентрических ударов будет окружено и уничтожено до 15 фашистских дивизий.
В течение первой декады января командование с участием представителей Ставки провело огромную работу по всесторонней подготовке операции. Для создания ударных группировок пришлось идти на риск, как и под Сталинградом, и снять немало войск и средств усиления с второстепенных участков фронта. Мы разработали и провели в жизнь целую систему мероприятий по маскировке и сохранению в тайне всех перегруппировок войск и подготовительных работ. Уделено было также большое внимание мероприятиям по дезинформации противника.
Большое значение придавали мы отработке управления войсками и их взаимодействия. Основным методом управления даже со стороны представителей Ставки и командующего фронтом являлось личное общение с подчиненными. Начать операцию по согласованию со Ставкой Верховного Главнокомандования решено было 14 января.
Вот, к примеру, наша с Г. К. Жуковым телеграмма от 6 января 1943 года:
«1. Все вопросы оперативно-тактических решений по армии Москаленко отработаны лично с командующим армией, командирами дивизий и бригад. Сейчас находимся у Рыбалко. 6.1.43 провели совещание и инструктаж с командирами соединений. По армии Рыбалко и кавгруппе плохо дело обстоит с подходом по железной дороге транспортов с боеприпасами, горючим, а также и подходом войск. После выгрузки войскам нужно пройти походом от 4 до 6 суток. Боимся, что железная дорога может подвести. Лично о Рыбалко можно сказать следующее: человек он подготовленный и в обстановке разбирается неплохо.
2. Сейчас прорабатываем взаимодействие фронтов и армий на стыках лично с товарищами Харитоновым, Рыбалко, Федоровым (Ватутин.— Авт.) и Филипповым (Голиков.— Лег.). Федоров находится у нас, через два часа выедет в штаб фронта. Сегодня с Филипповым выезжаем в центральную группу.
Константинов (Жуков.— Авт.).
Михайлов (Василевский.— Авт. ).
6.1.43. 20.00».
В телеграмме от 9 января 1943 года я докладывал:
«9 января работал в армии Москаленко. Проверял ход подготовки к наступлению в дивизиях, изучал на месте противника. Подготовка идет нормально. К назначенному сроку войска армии будут готовы. 11 января Москаленко проведет сильную разведку боем, чтобы окончательно проверить имеющиеся данные о противнике. В случае успеха это может явиться началом большого наступления на этом участке. 10 января вместе с Филипповым отправимся к Зыкову, чтобы проверить, что сделано там, и помочь. Подготовка 3-й танковой армии Рыбалко проходит нормально. Подход войск во фронт из резерва Ставки по желдороге за последние дни значительно улучшился. К началу операции Ее прибудут лишь 4-й танковый корпус, лыжные бригады и зенитная дивизия. Затруднения вызывает подвоз огнеприпасов и горючего. Меры принимаю, думаю, что справимся. Об окончательной готовности донесу 11 января.
Михайлов».
По окончании подготовки Г. К. Жуков уехал, я оставался в войсках Воронежского фронта до конца февраля.
Наступление главных сил северной группировки со сторожевского плацдарма началось 13 января, за сутки до намеченного срока, так как успешные действия передовых отрядов выявили слабые места противника. Для развития их успеха после мощной артиллерийской подготовки перешли в наступление главные силы 40-й армии.
К исходу второго дня операции фашисты перебросили в полосу нашей северной группировки новые подкрепления.
К этому времени их оборона была прорвана на 50 км по фронту и 17 км в глубину. 40-я армия должна была не только завершить прорыв тактической глубины обороны, но и быстрее перерезать пути отхода врагу, чтобы вместе с войсками нашей южной группировки создать предусмотренный планом внутренний фронт окружения основных сил противника. Но для этого требовалось ускорить темпы наступления. В результате к 15 января удалось решить первую часть задачи: фронт прорыва был расширен до 100 км, в глубину — на правом фланге до 20, в центре — до 35, на левом фланге — до 16 км.
Южная группировка перешла в наступление 14 января и за 3 часа напряженного боя вклинилась в глубину обороны противника только на 1—3 км.
Чтобы ускорить прорыв, были введены в бой 12-й и 15-й танковые корпуса. Это помогло резко изменить обстановку в нашу пользу.
К исходу 14 января танкисты продвинулись на 12—23 км, разгромив в районе Жилина штаб 24-го немецкого танкового корпуса, и с утра 15 января развернули наступление в северном и северо-западном направлениях. Тем временем 7-й кавалерийский корпус прочно прикрывал наступление с юга.
С 14 января стала наступать и центральная группировка. За несколько дней до начала операции я решил послать в помощь командованию 18-го отдельного стрелкового корпуса генерал-лейтенанта А. И. Антонова. В декабре 1942 года он по моей просьбе был назначен начальником Оперативного управления и первым заместителем начальника Генерального штаба. Я был тогда на сталинградском направлении и представить Алексея Иннокентьевича Сталину не смог.
В начале января А. И. Антонов сообщил мне на Воронежский фронт, что приступил к работе в Оперативном управлении. Но, видимо, деятельность эта не принесла ему удовлетворения, в Ставке он не бывал, так как все дела Генштаба там докладывал заместитель начальника Генштаба по оргвопросам Ф. Е. Боков.
Естественно, А. И. Антонов чувствовал себя в такой обстановке неопределенно и просил меня сделать все возможное, чтобы вернуть его на фронт.
Я позвонил И. В. Сталину и, вновь охарактеризовав А. И. Антонова как исключительно ценного для Генштаба и Ставки работника, попросил допустить его к работе, непосредственно связанной с обслуживанием Ставки в оперативном отношении.
И. В. Сталин, будучи по характеру крайне недоверчивым и осторожным человеком, особенно по отношению к новым, незнакомым ему лицам, никаких обещаний мне не дал и порекомендовал использовать Антонова в качестве моего заместителя на Воронежском фронте.
— Судя по вашим характеристикам,— заметил он,— Антонов на фронте будет куда полезнее в данный период, чем здесь, в наших канцелярских делах.
Так Алексей Иннокентьевич оказался на Воронежском фронте, где и оставался до конца марта 1943 года с большой пользой для дела.
В Генштабе же очень чувствовалось его отсутствие. 18-й отдельный стрелковый корпус, поддержанный хорошо организованным огнем артиллерии и авиации, сломил сопротивление врага и к исходу 15 января, после ночного боя при 25-градусном морозе, выполнил свою задачу.
В то время, как 40-я и 3-я танковая армии развивали наступление, охватывая острогожско-россошанскую группировку противника с севера и юга, 18-й отдельный стрелковый корпус дробил ее на разрозненные части. К 16 января на крайних флангах Воронежского фронта была полностью преодолена тактическая глубина обороны врага. Теперь встала новая задача — стремительным маневром окружить и расчленить острогожско-россошанскую группировку, изолировав ее от других фашистских войск.
18-й отдельный стрелковый корпус энергичными действиями развивал прорыв в глубину и в стороны, не позволяя находившимся между Острогожском и Сагунами вражеским частям уйти и избежать окружения. На создание внутреннего и внешнего фронтов окружения нашим войскам потребовалось трое суток. В Острогожске попали в кольцо три вражеские дивизии. Выскользнувшие из окружения отошли к Карпенкову. А у поселков Иловского и Алексеевки установилась огневая связь «северян» с «южанами», так что армии Москаленко и Рыбалко били фашистов с двух сторон, все теснее сжимая 10-километровый немецкий коридор.
Южная группировка, нанеся серьезное поражение противнику еще при прорыве его главной оборонительной полосы, получила возможность почти беспрепятственно продвигаться в тыл острогожско-россошанским силам врага. Уже с утра 16 января 12-й танковый корпус вел уличные бои в Россоши, а с подходом сюда стрелковых дивизий 3-й танковой армии над Россошью взвилось Красное знамя. 12-й танковый корпус, получив свободу маневра, вышел в глубокий тыл итальянского альпийского корпуса и остатков немецких дивизий, отходивших за реку Черная Калитва.
Цитата("М.И.Казаков.Над картой былых сражений")
(В ноябре 1942- январе 1943 начальник штаба Воронежского фронта)
Не успела закончиться операция «Малый Сатурн», а нас уже ориентировали на новое наступление. Как бывало уже не раз, все начиналось звонком по телефону ВЧ.
Этот звонок раздался на КП фронта 21 декабря. Нам вменялось в обязанность подготовить разгром группировки вражеских войск в районе Острогожск, Каменка, Россошь и очистить от противника железнодорожную линию Лиски — Кантемировка.
Замысел предстоящей операции сводился к тому, чтобы ликвидировать последнюю крупную группировку войск сателлитов фашистской Германии — остатки 8-й итальянской и главные силы 2-й венгерской армий. При этом очищалось от противника все среднее течение Дона и полностью переходила в наши руки железная дорога Воронеж — Лиски — Кантемировка — Миллерово.
Для решения этой задачи Ставка значительно усиливала Воронежский фронт войсками. Из ее резерва к нам поступала 3-я танковая армия в составе двух танковых корпусов (12-й и 15-й), четырех стрелковых дивизий (48, 184, 180, 111-я), отдельной стрелковой бригады (37-я), 8-й артиллерийской дивизии и 9-й зенитно-артиллерийской. Помимо этого, мы получали дополнительно 183, 270 и 322-ю стрелковые дивизии, 173-ю танковую и лыжную бригады.
Но и силы противника были немалыми: нам предстояло окружить и уничтожить до семнадцати его дивизий, в том числе две-три немецкие.
В этих целях намечалось осуществить концентрические удары по сходящимся направлениям. Один из них наносился войсками 40-й армии с плацдарма на западном берегу Дона в районе Сторожевое-1, Урыво-Покровское в общем направлении на Репьевка, Буденное. Другой должна была осуществить 3-я танковая армия из района Кантемировки на Россошь и Алексеевку. Таким образом, захлестывалась вся группировка войск противника, оборонявшаяся на рубеже Сторожевое-1, Урыво-Покровское, Коротояк, Щучье, Новая Калитва.
Одновременно планировался также рассекающий удар частями 18-го отдельного стрелкового корпуса под командованием генерал-майора П. М. Зыкова. Этот корпус наступал с небольшого плацдарма в районе Щучье в направлении Каменка, Алексеевка.
Задействован был и кавалерийский корпус. Ему предстояло наступать левее 3-й танковой армии в направлении на Ровеньки, Валуйки, обеспечивая фланг главной группировки.
....основные ударные группировки наших войск действовали в совершенно разных условиях. Войскам 40-й армии в самом начале операции предстояло совершить фронтальный прорыв хорошо развитой обороны противника. Да и местность здесь больше благоприятствовала обороняющейся стороне — была в меру пересеченной. Что же касается 3-й танковой армии, то перед нею оказался противник, поспешно перешедший к обороне. Части 8-й итальянской армии, после разгрома главных ее сил в операции «Сатурн», остановились на случайном рубеже, прикрывая правый фланг своего альпийского корпуса, оборонявшегося по реке Дон. По сути дела, здесь создались условия для стремительного наступления на Россошь и Алексеевку.
Строго говоря, 3-й танковой армии следовало бы в связи с этим по-иному эшелонировать свои войска: в первый эшелон поставить танковые корпуса, а стрелковые [145] дивизии уже с первого дня наступления использовать для дробления и уничтожения итальянского альпийского корпуса. В действительности же оперативное построение войск 3-й танковой армии осталось традиционным для того времени: в первом эшелоне наступали стрелковые дивизии и только на второй день боев включились в дело танковые корпуса.
В своеобразных условиях действовал и 18-й стрелковый корпус. Ему предстояло прорвать оборону противника, подготовлявшуюся в течение пяти-шести месяцев, и рассечь основную группировку 2-й венгерской армии. Затем части корпуса одновременно должны были «сматывать» фронт противника в сторону Острогожск, Сагуны, Подгорное и уничтожать его во взаимодействии с войсками 40-й и 3-й танковой армий.
Общим же для всех трех наших ударных группировок являлось то, что на первом этапе операции они действовали на узком фронте. 40-я армия прорывала оборону противника с плацдарма в 13 километров. 18-й стрелковый корпус имел фронт прорыва восемь километров. А 3-я танковая армия наносила удар с рубежа в 12–13 километров.
При этом каждая из группировок была отделена от другой значительным расстоянием: участок прорыва 18-го стрелкового корпуса находился в 50 километрах от участка прорыва 40-й армии и в 130 километрах от района действий 3-й танковой армии.
Первый удар 40-й армии и 18-го стрелкового корпуса пришелся всего лишь по нескольким дивизиям противника, оборона которых занимала по фронту не более 25 километров. Главные неприятельские силы, оборонявшиеся на фронте свыше 270 км (от Воронежа до Кантемировки), оставались без всякого воздействия с нашей стороны. Это обстоятельство вызывало у нас естественное беспокойство, особенно за правый фланг 40-й армии со стороны Воронежа. Противник имел реальную возможность снять несколько своих дивизий перед фронтом 38-й и 60-й армий, чтобы нанести мощный контрудар во фланг наступающей 40-й армии. Требовалось обязательно найти и принять какие-то меры, чтобы не допустить этого. Но какие?
Дело в том, что из трех наших ударных группировок лишь одна (3-я танковая армия) не нуждалась в подкреплении за счет соседей. 18-й стрелковый корпус только что создался, вобрав в себя правофланговые дивизии 6-й армии, не участвовавшие в операции «Сатурн».
Да и 40-я армия не вполне отвечала своему почтенному названию: вначале она имела в своем составе всего-навсего четыре стрелковые дивизии.
Конечно, мы включили сюда три стрелковые дивизии и танковую бригаду, полученные из резерва Ставки. К ним добавили еще три стрелковые дивизии, одну стрелковую бригаду и три танковые бригады из состава 38-й и 60-й армий. Наконец, было принято смелое решение — усилить ударные группировки войсками, оборонявшими так называемые пассивные участки к югу от Лисок. Такими у нас считались участок Коротояк — Щучье (45 км) и участок Щучье — Новая Калитва (120 км). Отсюда мы сняли боевые части, а их место в обороне заняли учебные батальоны стрелковых дивизий, запасной стрелковый полк и даже армейские курсы младших лейтенантов. В тылу у них временно разместились фронтовые резервы.
Таким образом, силы фронта были уже достаточно напряжены, а нам еще требовалось как-то связать противника в районе Воронежа.
С этой целью 60-я армия должна была нанести отвлекающий удар с плацдарма из района Сторожевое-1 на север в направлении Борисово, Гремячье.
В результате окончательно определилось, что 40-я армия будет наступать в составе пяти стрелковых дивизий (141, 107, 305, 340 и 25-й гвардейской), одной стрелковой бригады, одной лыжной и трех танковых (86, 115, 150-й). Кроме того, она усиливалась артиллерийской, дивизией восьмиполкового состава и дивизией гвардейских минометов. Из фронтовых резервов в полосе 40-й армии предполагалось использовать две стрелковые дивизии и 5-й танковый корпус.
18-й стрелковый корпус к началу наступления имел в своем составе четыре стрелковые дивизии, одну отдельную стрелковую бригаду и две танковые бригады. На усиление он получал отдельные полки ствольной артиллерии и гвардейских минометов.
С воздуха наступление всех трех ударных группировок фронта поддерживалось двумя истребительными, двумя штурмовыми и одной бомбардировочной дивизиями.
С 3 января 1943 года подготовку операции взяли под свой контроль представители Ставки — генерал армии Г. К. Жуков и генерал-полковник А. М. Василевский....
На участках прорыва нам удалось создать хорошую артиллерийскую плотность. В 40-й армии она составила 150–170 стволов на километр фронта, а в полосе 18-го стрелкового корпуса и 3-й танковой армии — по 120–130 стволов. Сверх того, каждая группировка поддерживалась значительным количеством «катюш».......
Оперативное построение всех трех ударных группировок было двухэшелонным. Во втором эшелоне 40-й армии находились стрелковая дивизия, отдельная стрелковая и отдельная танковая бригады. Второй эшелон 18-го стрелкового корпуса состоял только из одной дивизии. В 3-й танковой армии для действий во втором эшелоне, как уже говорилось выше, предназначались танковые корпуса. Кроме того, в ее полосе предполагалось использовать две стрелковые дивизии (72-ю гвардейскую и 160-ю) из фронтового резерва.
Утром 14 января на флангах сторожевского плацдарма была проведена сильная артиллерийская подготовка, которую предполагалось провести только 15 января — в день запланированного начала операции. После этого наступление пошло еще лучше: ширина прорыва удвоилась, а в глубину войска продвинулись до 12 километров и к исходу дня завязали бои за опорные пункт..
за сутки до намеченного срока общего наступления 40-я армия осуществила прорыв тактической зоны обороны противника и создала благоприятные условия для активных действий войск левого фланга 60-й армии. А с утра 15 января в соответствии с планом повели наступление 3-я танковая армия и 18-й стрелковый корпус. В течение дня им тоже удалось преодолеть тактическую глубину неприятельской обороны, и уже в ночь на 16 января был введен в бой второй эшелон 3-й танковой армии. Ее танковые корпуса устремились в направлении Россошь, Алексеевка. На рассвете 16 января перешел в наступление и кавалерийский корпус, взяв направление на Ровеньки, Белый Колодезь, Валуйки.
Городом Россошь танкисты овладели с ходу. Стрелковые дивизии 3-й танковой армии, оказавшиеся теперь во втором эшелоне, закрепляли их успех.
Одна из них пошла на Подгорное для завершения окружения войск итальянского альпийского корпуса. В тот же день, 16 января, стало очевидно, что весь этот корпус, а также часть сил 156-й дивизии итальянцев отрезаны. Оставалось только пленить или уничтожить эти войска. Но тут командующий 3-й танковой армией П. С. Рыбалко допустил просчет: увлекшись, очевидно, первым успехом, он выделил для этой цели слишком мало сил — всего одну дивизию. Альпийские дивизии итальянцев смяли ее боевые порядки и начали отход на Валуйки, правда без артиллерии и тылов.
Наступление 18-го стрелкового корпуса развивалось строго по плану. После тактического прорыва одна его дивизия повернула на Марки, Старые Сагуны; во взаимодействии с 270-й стрелковой дивизией, наступавшей из района Павловска, ей предстояло уничтожить левофланговый корпус венгерской армии. Главные же силы продолжали наступать в направлении Каменки. Потом часть из них отклонилась на запад и во взаимодействии с войсками 40-й армии приступила к уничтожению острогожской группировки противника.
Нальчикско-Ставропольская и Краснодарско-Новороссийская операцииЦитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
Принимались все возможные меры, чтобы закончить подготовку операции в сроки, обусловленные планами, но достигнуть этого не удалось.
Погода вконец испортилась, шли дожди и снег. Войска и грузы задержались в пути. Особенно плохо было с артиллерией. Командование фронта доложило об этом.
Сталин на сей раз проявил терпимость. 13 января в 11 часов 50 минут он передал через оперативного дежурного по Генштабу генерала С. С. Броневского следующий ответ командующему фронтом:
«Сроки начала и проведения операции не следует понимать как абсолютные и неизменные величины. Если погода плохая, можете начать операцию «Горы» или операцию «Море» на один-два дня позже срока».
На основании этой телеграммы наступление 56-й и 47-й армий было начато 16 января, но опять-таки при далеко не полном сосредоточении войск.
Дальнейшие отсрочки оказались невозможными из-за несколько неожиданного изменения обстановки перед фронтом Черноморской группы и ее соседей справа — 46-й и 18-й армий. Дело в том, что 46-я армия начала наступление еще 11 января. Перед ней стояла скромная задача: отвлечь внимание противника от главных направлений, нанося удары на ] Нефтегорск, Апшеронский и Майкоп.
Однако действия ее оказались настолько энергичными, что она вынудила к отходу в северном направлении противостоящие ей вражеские войска и создала угрозу для противника, оборонявшегося перед расположенной левее 18-й армией. Там тоже начался отход. 18-я армия перешла в преследование, поворачивая фронт на северо-запад. А это в свою очередь благоприятствовало наступлению 56-й армии. 16 января она атаковала противника и за семь дней тяжелых боев прорвала его оборону на краснодарском направлении, вышла на подступы к Краснодару и к реке Кубань.
47-я армия, наносившая главный удар на Крымскую, успеха не имела. Да и в полосе 56-й сопротивление противника все возрастало и вскоре стало непреодолимым.
Соотношение сил уравнялось и даже имело тенденцию к изменению в пользу противника.
Тут заявили о себе неотвратимые законы диалектики войны: ухудшение общего положения немецко-фашистских войск, особенно под Батайском и Ростовом, заставило их командование использовать все возможности для укрепления обороны на краснодарском и новороссийском направлениях, любой ценой сохранить за собой пути отхода в Донбасс и Крым. Ведь в то время, когда Черноморская группа вела бои на подступах к Краснодару, 2-я гвардейская, 51-я и 28-я армии Южного фронта находились уже в восьми километрах от Батайска, а войска Северной группы Закавказского фронта выходили в район Песчаноокопское, Кропоткин, Армавир. Создавалась, таким образом, ситуация, чреватая для противника новым «Сталинградом».
Операция "Искра"Цитата("К.А.Мерецков.На службе народу")
(В январе 1943 - командующий Волховским фронтом)
13 и 14 января я приказал ввести в бой второй эшелон. 18-я стрелковая дивизия генерал-майора М. Н. Овчинникова, поддержанная 98-й танковой бригадой, прорвалась к Рабочему поселку № 5.
В те же часы к нему подходила с запада 136-я дивизия ленинградцев. Обойденные со всех сторон узлы сопротивления Липки и Рабочий поселок № 8 были изолированы и отрезаны.
Все попытки свежих фашистских соединений, подброшенных из Мги, пробиться к ним на выручку не имели успеха. 14 января ушло на закрепление достигнутого.
Еще одно усилие, и вот он — Ленинград, город-герой, уже протягивающий руку навстречу волховчанам! Всего два, самых тяжелых, километра оставалось пройти нашим фронтам, чтобы блокада дала трещину.15 — 17 января воины двух фронтов упорно продолжали пробивать соединительный коридор, отвоевывая у врага метр за метром и одновременно расширяя на флангах бреши в фашистской обороне. Труднее шло дело к югу. В направлении [324] на Мойку наши войска натыкались на возрастающий отпор и все более сложные для преодоления препятствия.
Легче удавалось продвигаться на север, поскольку с этой стороны немцы, зажатые между советскими дивизиями и Ладогой, не могли получать подкреплений. Они скопились севернее Рабочего поселка № 1 в ударный кулак с целью рассечь боевые порядки 372-й дивизии и прорваться в Синявино. Но наша 12-я лыжнострелковая бригада совершила по ладожскому льду марш-бросок в тыл противника и прервала связь вражеской группы с Липками. Тогда же 372-я дивизия с помощью 122-й танковой бригады освободила Рабочий поселок № 8. В результате положение частей фашистов под Липками стало безнадежным, и бойцы 128-й дивизии сломили их сопротивление. Наконец 64-я гвардейская и 376-я дивизии ворвались на станцию Синявино (ее не нужно путать с одноименным поселком).
Синявино, Липки, Рабочий поселок № 8... Стоит ли так часто упоминать все эти названия? Стоит! Здесь шли дни напряженнейших боев, преодолевались сотни и десятки метров заветного пути в Ленинград, здесь советские воины совершали подвиги. Один бросился на ствол фашистского пулемета; другой взорвал гранатой себя вместе с десятком вражеских солдат; третий, еще не излечившись от ран, вернулся из медсанбата в строй; четвертый дополз под огнем до занятого врагами поселка, засел в крайнем доме и отбил несколько атак фашистского подразделения, пока не подоспело наше подкрепление. Вот я листаю нашу тогдашнюю фронтовую газету. С каждой страницы веет героизмом. Карандаш фронтового журналиста смог зафиксировать далеко не все. Многие подвиги не получили отражения в печати.
Не могу при этом умолчать об одном случае. Во время прорыва нами вражеской обороны фашистское командование бросило в бой новый тяжелый танк «тигр», ранее проходивший испытание под Сталинградом. Он предназначался для участия в штурме Ленинграда. И вот это чудовище остановили наши пехотинцы-бронебойщики, повредив смотровые приборы танка.
Экипаж не выдержал и бежал, бросив в целом исправную машину. Фашисты долго держали ее под непрерывным огнем и даже пытались отбить танк контратаками. Позднее я распорядился переправить «тигр» на наш опытный полигон, где изучили стойкость его брони и выявили уязвимые места. Наша промышленность создала новые, очень мощные снаряды и САУ — самоходно-артиллерийские установки со 152-миллиметровым орудием. И летом 1943 года, предприняв массированные атаки тяжелыми танками на Курской дуге, гитлеровцы не застали нас врасплох. Герои-бронебойщики Волховского фронта посодействовали срыву фашистского плана «Цитадель».
Автор: Konstanten 26.10.2012, 18:15
18-24 января 1943
Операция "Кольцо"Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
Непрерывные многодневные бои в суровых условиях утомили и наши войска. К тому же мы несли потери не только от вражеского огня, но и от холода.
Бойцы все время находились под открытым небом, без возможности хотя бы время от времени отогреться. Потери личного состава увеличивались, а все источники, откуда мы раньше черпали пополнение, иссякли. Между тем сопротивление противника не уменьшалось, так как по мере сокращения занимаемой им территории уплотнялись его боевые порядки.
Малочисленность пехоты вынуждала нас всю тяжесть прогрызания вражеской обороны возлагать на артиллерию.
Пехоту мы в основном стали использовать лишь для закрепления захваченного рубежа.
Бывая часто на позициях, я видел, что собой представлял тогда боевой порядок наступавших войск. Жиденькие цепочки бойцов двигались по заснеженному полю.
За ними поэшелонно двигались орудия прямой наводки. На линии орудий людей оказывалось больше — это были артиллеристы, обслуживавшие пушки.
На огромном пространстве виднелось до десятка танков, за которыми, то припадая к земле, то вскакивая, перемещались мелкие группы пехотинцев.
Артиллерия, действовавшая с закрытых позиций, сопровождала своим огнем весь этот боевой порядок, нанося удары по отдельным участкам.
Время от времени обрушивались на противника залпы «катюш». Штурмовая авиация даже в самых сложных условиях также старалась поддерживать действия нашей малочисленной пехоты, нанося удары по очагам сопротивления группами самолетов, а в туман — и одиночными самолетами.
В этих боях наши летчики завоевали глубокое уважение наземных войск.
В процессе затяжных боев приходилось на ходу производить перегруппировки, сосредоточивая значительные силы артиллерии, танков и пехоты то на одном, то на другом участке.
Огонь артиллерии применялся различными способами. В одних случаях наносился неожиданно, в других случаях вводил противника в заблуждение (ложные переносы огня и т. п.).
Упорно, шаг за шагом, наши войска преодолевали позиции врага на направлении главного удара. Другие армии своими активными действиями на узких участках сковывали силы противника.
Цитата("В.И.Казаков.На переломе.")
21-я армия 17 января подошла к внутреннему сталинградскому обводу, где противник имел хорошо подготовленный оборонительный рубеж. Здесь наступление приостановилось. Необходимо было подтягивать артиллерию и. тылы.
К этому времени определился успех войск 57-й армии. Но 64-я армия несколько отстала, хотя и имела в своем составе мощную 19-ю Сталинградскую тяжелую артиллерийскую дивизию. Необходимо было усилить 57-ю армию. При дальнейшем продвижении ее войска могли выйти в тыл противнику, который вел бой с 64-й армией. Действия этой армии могли создать угрозу для фланга группировки противника перед фронтом 21-й армии. Было решено усилить 57-ю армию, и ей передали из 64-й армии 19-ю артиллерийскую дивизию под командованием полковника В. И. Дмитриева вместе с некоторыми другими частями. Командующего артиллерией 57-й [175] армии полковника Ю. М. Федорова я знал еще плохо и поехал к нему со своими офицерами, чтобы помочь подготовить удар большого количества артиллерии. Должен отметить, что полковник Федоров и его штаб под руководством подполковника Г. К. Дьячана прекрасно справились с задачей. А вот в 21-й армии артиллеристы подвели.
Командующий артиллерией 21-й армии генерал Д. И. Турбин и его штаб недооценили возможности противника и, несмотря на то что у них было достаточно времени, не подготовились как следует к прорыву очередного оборонительного рубежа. В частях заметно снизилась активность разведки, а штаб артиллерии армии, планируя огонь, не использовал даже тех скудных данных о противнике, которые собрали наши части. Короче говоря, на этот раз огонь артиллерии армии был спланирован, по меньшей мере, бездумно. Поэтому артиллерийская подготовка атаки прошла неорганизованно. Очень многие цели и узлы сопротивления противника остались неподавленными. Пехота успеха не имела. Видимо, рановато генерал Турбин и его ближайшие помощники и советчики похоронили противника. Противник все еще был жив и продолжал отчаянно сопротивляться. К сожалению, печальный урок все же ничему не научил командующего артиллерией армии.
На следующий день повторилось примерно то же самое.
Выручила 57-я армия, вышедшая во фланг вражеской группировки. Противник, опасаясь полного окружения и разгрома, начал отходить. Этим и воспользовалась 21-я армия.
Одновременно 65, 24 и 66-я армии сужали на своих участках кольцо и продвигались к внутреннему сталинградскому обводу. 62-я армия медленно наступала в западном направлении, навстречу остальным армиям фронта, шаг за шагом очищая от противника улицы города.
С 22 по 24 января в полосах 57-й и 21-й армий разгорелись жаркие бои. Войскам 57-й армии путь к станции Воропоново преграждали сильные узлы сопротивления противника в районе Песчанки и Алексеевки. Оценив положение, командующий артиллерией 57-й армии полковник Федоров приказал сосредоточить по Песчанке огонь трех полков 19-й Сталинградской артиллерийской дивизии. Мощным огневым налетом и стремительной атакой пехоты сопротивление врага было сломлено. Части 57-й и 64-й армий подошли к станции Воропоново. Но тут они вновь встретили упорную оборону в поселке Алексеевка. На этот раз удар артиллерии был еще сильнее. 19-я артиллерийская дивизия сосредоточила по этому пункту огонь пяти своих полков. Противник понес огромные потери.
Советские войска взяли Воропоново.
Не менее сильное сопротивление встретили наши части в районе Гумрак — в полосе 21-й армии. Здесь 24 января атака нашей пехоты не удалась. Тогда был произведен мощный огневой налет силами пяти полков 4-й артиллерийской дивизии под командованием полковника Н. В. Игнатова. Противник не выдержал удара и бежал, оставив большое количество убитых и раненых.
С каждым днем все более реально ощущалась близкая победа, и потому росла активность наших войск. К 24 января, преследуя врага, части 64-й и 57-й армий подошли к юго-западной и западной окраинам города.
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне")
20 января генералы Н. Н. Воронов и К. К. Рокоссовский сообщили мне, что 22 января начинается последний, завершающий этап операции по уничтожению окруженного врага. Предстояло расколоть группировку противника на две части и уничтожить.
Главный удар должна была нанести 21-я армия в направлении на Гумрак, поселок Красный Октябрь. Войска правого фланга 65-й армии во взаимодействии с 21-й армией должны были 22 января нанести удар в направлении Александровки, северной окраины поселка Красный Октябрь. 24, 62 и 66-я армии также должны были активно действовать, оттягивая противника от направления нашего главного удара.
Утром 22 января на мой командный пункт прибыли представитель Ставки Верховного Главнокомандования Н. Н. Воронов, командующий авиацией А. А. Новиков, командующий Донским фронтом К. К. Рокоссовский и другие ответственные генералы и офицеры.
Как всегда, началось наступление с артиллерийской подготовки.
Об огневой насыщенности ударов артиллерии можно судить по тому, что в двадцатидвухкилометровой полосе прорыва 64, 57 и 21-й армий было сосредоточено четыре тысячи сто орудий и минометов, что составляло общую плотность сто восемьдесят шесть стволов на один километр фронта. На главном же направлении 21-й армии насчитывалось по двести и более стволов.
Казалось бы, при таком мощном ударе противник должен сложить оружие, но он продолжал яростно сопротивляться, местами даже переходя в контратаки. Мы тогда не раз удивлялись, кажется, уж не на что было рассчитывать гитлеровцам, но они продолжали ожесточенно сражаться.
При допросах пленные солдаты и офицеры говорили о том, что боялись мести за содеянные ими преступления, не рассчитывая на пощаду, дрались, как смертники.
Итак, наступление развивалось успешно, но тут произошли два случая, о которых я хочу рассказать.
В самый разгар боя К. К. Рокоссовский, следивший в стереотрубу за наступлением 293-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал П. Ф. Лагутин, подозвал меня:
— Иван Михайлович, посмотри, что там у тебя творится!
Я взглянул в стереотрубу и замер. Что такое? Впереди наступающих цепей идет кухня! Пар валит вовсю!
Звоню Лагутину.
— Слушай, старина, что это там у тебя творится? Разбахают сейчас кухню, всех оставишь голодными! Почему она у тебя впереди войск газует?
Последовал такой ответ:
— Товарищ командующий, противник по кухне бить не будет. По данным разведки, они там уже три дня ничего не ели!
Я передал ответ Лагутина, и все мы стали наблюдать за этим, никем из нас не виданным ранее зрелищем.
Отъедет кухня метров на сто, цепи поднимаются — и за ней! Прибавит кухня шаг, и воины следом. Никакой стрельбы! Видим, въезжает кухня в хутор, занятый немцами, бойцы за ней. Потом нам доложил Лагутин, что противник тут же сдался в плен. Построили пленных в колонну по одному — и накормили. Таким образом, без единого выстрела был взят этот хутор.
120-й стрелковой дивизией командовал полковник К. К. Джахуа, человек очень энергичный. Перед дивизией стояла задача перехватить железную дорогу Гумрак — Сталинград.
Наступление, как я говорил, в общем, шло хорошо, мы видели, как продвигаются вперед 51-я и 52-я гвардейские и 277-я дивизии, но вот почему-то 120-я не наступает.
Рокоссовский просит:
— Подтолкните 120-ю дивизию!
Вызываю по телефону Джахуа:
— Почему не наступаешь?!
— Товарищ командующий, скоро буду наступать.
Вдруг начальник штаба Певьковский говорит:
— Иван Михайлович, посмотрите, что делает 120-я дивизия!
У меня сердце екнуло. Наверное, бегут... Они находились от НП километрах в двух-трех. Местность ровная, погода ясная, и без стереотрубы видно все отлично.
Взглянул и сам себе не верю — прямо из леса на боевые порядки немцев на полном ходу движется обоз! Кричу в телефон Джахуа:
— Ты что там безобразничаешь?
Рокоссовский спрашивает:
— Кого ты так кроешь?
— Посмотрите, что делает!
Рокоссовский взглянул в стереотрубу.
— Он что, пьяный? Глядите, глядите, немцы бегут! А обоз за ними!
Я опять ему кричу:
— Что ты делаешь?
— Прорыв делаю.
Когда потом Н. Н. Воронов немцев допрашивал, поинтересовался:
— Почему бежали от обоза?
Они ответили:
— А мы думали, что окружены, раз идет обоз...
Уже после войны мы служили с генералом Джахуа в Белорусском военном округе. Если дела шли не очень хорошо, я ему говорил: «Это тебе не на войне немцев обозом гнать...»
Чем ближе мы подходили к Сталинграду, тем ужаснее были картины прошедших здесь боев. На дорогах, обочинах сидели и лежали немецкие солдаты и офицеры, те, кто не мог уйти, побитые, обмороженные, брошенные...
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
19 января я в первый раз совещался с Мильхом, который был легко ранен, так как накануне по пути ко мне его легковая машина столкнулась с паровозом.
Я подчеркнул, что крайне необходимо с помощью самых решительных мер улучшить снабжение 6 армии, несмотря на то, что положение уже стало безнадежным.
Это наш долг по отношению к нашим товарищам, и мы должны выполнять его до последнего часа. Кроме того, я указал, что армия сковывает, как и прежде, 90 соединений противника и тем самым выполняет важную оперативную задачу. Каждый день, в течение которого удастся сохранить боеспособность армии, будет иметь решающее значение ввиду крайне тяжелого положения на фронте группы армий «Дон» и в особенности на ее незащищенном стыке с группой армий «Б».
Мильх обещал использовать для этой цели все имеющиеся в тылу средства, последние резервы транспортных самолетов, а также людей и средства, необходимые для их ремонта.
Это было особенно важно теперь, когда аэродромы в Морозовском и Тацинской были в руках противника и транспортные самолеты должны были базироваться на Ростов и Новочеркасск и даже на еще более удаленные аэродромы.
Из сказанного Мильхом было ясно, что если бы ему было поручено обеспечивать снабжение 6 армии на несколько недель раньше, это, может быть, существенно облегчило бы положение, так как в его распоряжении в тылу были средства, которые все же были недоступны для Рихтгофена. Но тем большая ответственность ложилась на Геринга в связи с тем, что он не позаботился, чтобы эти средства были своевременно использованы....
22 января русские подошли к аэродрому Гумрак, так что посадка самолетов, обеспечивавших снабжение 6 армии, стала невозможной.
Генерал-полковник Паулюс доложил, что он не имеет возможности ликвидировать брешь, образовавшуюся в районе Гумрака. Боеприпасы и продовольствие были на исходе.
Он просил у Гитлера разрешения начать переговоры о капитуляции. По этому вопросу я вел длительные переговоры по телефону с Гитлером.
Я просил, чтобы армии немедленно было разрешено капитулировать. Хотя с каждым днем, приближавшим капитуляцию армии, общая обстановка на фронте группы армий и осложнялась, я все же был того мнения, что настала пора прекратить агонию 6 армии. В отчаянных боях она из последних сил сковывала намного превосходящего ее по численности противника и тем самым оказала во время этой зимы решающую помощь в спасении германского Восточного фронта.
Но отныне страдания армии не компенсировались уже той пользой, которую она в состоянии была принести, продолжая сковывать силы противника.
После долгих и резких споров Гитлер отклонил просьбу, исходившую от Паулюса и от меня, и отдал армии приказ продолжать бой до последней возможности.
Он обосновал свою точку зрения тем, что каждый день, на который удастся задержать находящиеся под Сталинградом дивизии противника и оттянуть их переброску на другой участок фронта, будет иметь решающее влияние на общую обстановку на фронте.
Но обстановка и без того была критической, так как русские разгромили тем временем и венгерскую армию на Дону, вследствие чего группы армий «Б» практически больше не существовало.
В нашем фронте образовалась брешь, простиравшаяся от Ворошиловграда на Донце до Воронежа на Дону. Крупные силы противника, наступавшие здесь, имели почти полную свободу действий. Представлялось более чем сомнительным, удастся ли в этой обстановке спасти группу армий «Дон» и группу армий «А», отходившую в это время с Северного Кавказа.
24 января штаб группы армий получил следующее сообщение от начальника Генерального Штаба сухопутных сил генерала Цейтцлера:
«Нами получена радиограмма следующего содержания:
Крепость может быть удержана только считанные дни. Из-за отсутствия снабжения люди обессилели, оружие лишено подвижности. Последний аэродром в ближайшее время будет потерян, в результате чего возможность снабжения будет сведена к минимуму. Оснований для выполнения боевой задачи и удержания Сталинграда больше нет. Русские уже теперь осуществляют прорывы в разных пунктах фронта, так как целые участки оголены ввиду гибели людей. Героизм командиров и солдат не сломлен, несмотря ни на что. Чтобы использовать эту возможность для нанесения последнего удара, я намерен, не дожидаясь окончательного крушения обороны, отдать всем частям приказ организованно пробиваться на юго-запад. Отдельным группам удастся пробиться и дезорганизовать тыл противника. Если же мы останемся на месте, то, несомненно, все погибнут, пленные также умрут от голода и холода.
Предлагаю вывезти из котла отдельных специалистов — солдат и офицеров, которые могут быть использованы в дальнейших боевых действиях. Приказ об этом должен быть отдан возможно скорее, так как вскоре посадка самолетов станет невозможной. Офицеров прошу указать по имени. Обо мне, конечно, речи быть не может. Паулюс».
«Ответ ОКХ:Донесение принято. Оно полностью совпадает с моими предположениями, сделанными 4 дня назад. Повторно докладывал фюреру. Фюрер решил:
1. В отношении попытки пробиться: фюрер оставил за собой право принять окончательное решение. Прошу в случае надобности вновь связаться со мной по радио.
2. В отношении эвакуации специалистов: фюрер в просьбе отказал. Прошу прислать сюда Цитцевица для повторного доклада. Он со мной вместе доложит фюреру. Цейтцлер».
В связи с этой радиограммой Паулюса я хотел бы сказать об эвакуации отдельных лиц следующее. С чисто деловой точки зрения, естественно, было бы желательно спасти возможно большее число ценных специалистов, конечно, независимо от их звания. И с человеческой точки зрения понятно, что хотелось бы и надо было стараться спасти каждого. Но эту эвакуацию необходимо было рассматривать и с точки зрения солдатской этики. Нормы солдатской этики требуют, чтобы в первую очередь были эвакуированы раненые. Меры к их эвакуации предпринимались, и эффект их в столь сложной обстановке был разителен. Но эвакуация специалистов могла быть произведена только за счет эвакуации раненых. Кроме того, неизбежно большинство эвакуируемых специалистов составили бы офицеры, так как они благодаря их подготовке и опыту представляют большую ценность в войне, чем рядовые солдаты (если речь не идет о специалистах, имеющих совершенно особую техническую или научную подготовку).
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Аэродром Гумрак не мог заменить Питомника ни в малейшей степени. Он находился под артиллерийским обстрелом, взлетно-посадочная полоса его была искорежена снарядами и авиабомбами. Тяжелые транспортные машины могли садиться только с величайшим риском. Сначала командование люфтваффе вообще отказывалось посылать туда самолеты, поскольку за последние дни от русской зенитной артиллерии, истребителей и бомбардировок, а также из-за аварий при посадке немецкая авиация потеряла десятки самолетов.
После утраты Питомника прошло два дня, минуя и третий, но ни один самолет не приземлился, хотя с нашей стороны было сделано все, чтобы привести в порядок аэродром Гумрак, и штаб группы армий "Дон" получил донесение об этом. Очевидно, он не сумел заставить командование люфтваффе направлять самолеты в Гумрак. Паулюс обратился с радиограммой непосредственно к Гитлеру: "Мой фюрер, вашим приказам о снабжении армии не подчиняются. Аэродром Гумрак с 15 января годен для посадки. Площадка безупречна для посадки ночью.
Наземная организация имеется, необходимо срочное вмешательство, грозит величайшая опасность".
На созванном командующим армией оперативном совещании Шмидт напропалую ругал командование люфтваффе. Обер-квартирмейстер был в отчаянии. Именно к нему сходились требования измученных голодом частей, сливаясь в гррмкий вопль ужаса: "Не дайте нам погибнуть столь жалким образом! Хлеба!"
Генерал-полковник решил еще раз обратиться к Манштейну. Через два часа после отправления радиограммы Гитлеру была послана радиограмма командующему группой армий "Дон":
"Возражения люфтваффе считаем предлогом; авиационными специалистами, а именно аэродромной службой, посадка признана возможной. Посадочная полоса значительно расширена. Аэродромная служба и ее оборудование, как и прежде в Питомнике, действуют здесь безупречно. Командующий запросил вмешательства непосредственно фюрера, так как постоянная проволочка со стороны люфтваффе уже стоила жизни многим солдатам".
Командование армии полагало, что оно сделало таким образом все возможное, чтобы совладать со страшным бедствием. Ответ не поступил. Транспортные самолеты не прилетали.
Паулюс снова радировал группе армий "Дон": "До сих пор ни одного самолета. Армия просит дать приказ о вылете".
Все было напрасно. Никакого ответа не поступило ни от Гитлера, ни от Манштейна. Зато все более настойчивыми и громкими становились требования войск к командованию армии: "Количество потерь от голода растет с часу на час. Срочно требуются по крайней мере минимальные продовольственные пайки. Имеются случаи самоубийства вследствие безысходности и отчаяния".
Командующий армией сделал еще одну попытку облегчить тяжелую участь солдат. Он потребовал от Манштейна, чтобы был прислан генерал люфтваффе, с которым можно было бы на месте обсудить возможности посадки самолетов в котле.
Найдется ли генерал, который так мало ценит свою жизнь? — задал я себе вопрос, услышав об этой попытке. Мой скептицизм оказался оправданным. 16 января утром вместо затребованного генерала на нашем командном пункте появился майор авиации. Это был явный показатель того, как котировалась 6-я армия у вышестоящих начальников. Меня охватила ярость в связи с этим новым свидетельством измены вышестоящих командных инстанций элементарнейшим принципам солдатской порядочности.
В мой блиндаж вошел капитан фон Зейдлиц, дальний родственник командира LI корпуса. Как кандидат в слушатели Академии генерального штаба, он был командирован для отбытия войсковой практики в штаб нашей армии в качестве адъютанта. По поручению начальника штаба он сообщил мне, что все специалисты, в том числе командиры танков, воентехники и кандидаты в слушатели академии, должны немедленно вылететь из окружения.
— Главное командование сухопутных сил приказало это и майору фон Цитцевицу, офицеру связи Гитлера при нашем штабе, — доложил капитан Зейдлиц. — Генерал-лейтенант Шмидт просит вас вызвать офицеров, которых это касается, из армейских корпусов и дивизий, если возможно, по телефону. Мы надеемся, что сегодня ночью наконец прибудет несколько транспортных машин.
Позвольте поздравить вас, дорогой Зейдлиц. Наверняка вы принадлежите к тем, кто первым покинет эту гибельную ловушку. Уложили ли вы уже свои вещи?
— Из этого, кажется, ничего не выйдет, господин полковник. Шмидт сказал мне сегодня утром, что после вылета капитана Бера я здесь незаменим. Откровенно говоря, я не понимаю такой мотивировки. Уже несколько дней, как мне нечего делать. Время от времени меня посылают в одну из дивизий для ознакомления с обстановкой. Но уже давно известно, что обстановка повсюду одинаково тяжелая, а разложение усиливается. Вчера я был на западной окраине аэродрома Гумрак. Он охраняется слабыми сводными подразделениями. Противотанкового оружия и артиллерии у них почти нет. А если кое-где имеется оружие, то нет боеприпасов.
— Несмотря на это, когда русские наступают, полумертвые солдаты оказывают сопротивление. Что же, собственно, происходит в их головах? — спросил я.
— Это особый вопрос. Многие, съежившись, апатично сидят в своих норах и едва отвечают, когда к ним обращаются. Другие ругаются на чем свет стоит, кричат, что их обманули и предали. Однако по сигналу тревоги они немедленно хватают винтовки или автоматы, бегут к пулеметам или противотанковым пушкам.
— Вероятно, страх перед пленом все же сильнее озлобления и разочарования в связи с неудачами, которые нас здесь преследуют.
— Для большинства это, безусловно, так, господин полковник. Однако за последние дни в ряде мест мелкие боевые группы капитулировали вместе со своими офицерами.
Восемь недель назад это было почти немыслимо. Сказывается воздействие вражеской пропаганды.
Капитан фон Зейдлиц откланялся. Когда я, стоя в двери бункера, прощался с ним, то увидел внизу, в балке, майора авиации, которого сопровождал Эльхлепп. Из укрытия вышла автомашина. Майор сел в нее и, козырнув, удалился в сторону аэродрома Гумрак.
— Долгим этот визит не был. Любопытно, что из него получится, — сказал я.
— Мне тоже хотелось бы это знать, господин полковник, — ответил Зейдлиц и направился к бункеру начальника штаба.
Полковник Эльхлепп вошел ко мне.
— Господин летчик только извинялся. Шмидт набросился на него с ругательствами и резко сказал, что его аргументы нас не интересуют, 6-я армия ждет продовольствия, боеприпасов, медикаментов и горючего. Возмутительно, что нас оставили на произвол судьбы. Паулюс был возбужден, присоединился к мнению начальника штаба и заявил, что люфтваффе не выполнили своего обещания. Поведение вышестоящих инстанций по отношению к 6-й армии — это вероломство, которое ничем оправдать нельзя.
— Таким образом, этот майор получил взбучку, предназначавшуюся для генералов, — заметил я. — Предположим, что он передаст все это дословно. Думаете ли вы, Эльхлепп, что наше снабжение от этого улучшится? Слышите, как рвутся снаряды? Фронт уже придвинулся чертовски близко к нашему командному пункту. Сколько дней мы еще продержимся? Мы занимаемся самообманом. При трезвой оценке обстановки нам следовало бы капитулировать. Тогда по крайней мере тысячи солдат были бы спасены. Дальнейшее сопротивление не имеет никакого смысла. Главное командование сухопутных сил списало нас в расход. Улетят еще несколько специалистов, остальные пусть околевают.
23 января командиры корпусов собрались у Паулюса для разбора обстановки. Вместо раненого генерала Иенеке командиром IV армейского корпуса был назначен командир 297-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Пфеффер, произведенный одновременно в генералы артиллерии. Обсуждался главный вопрос: как действовать дальше? Генералы фон Зейдлиц и Пфеффер ратовали за прекращение военных действий, тогда как Гейтц, Штрекер и Шлёмер настаивали на продолжении сопротивления.
После этого генерал-полковник Паулюс обратился с этим же вопросом к Шмидту, Эльхлеппу и мне. Я указал на то, что, продолжая бессмысленное сопротивление, армия погибнет, и предложил капитулировать. При этом я взглянул на Шмидта. Как он будет реагировать на это? Я уже приготовился к взрыву бешенства. Однако Шмидт оставался спокойным; казалось, он одобряет мое предложение. Только Эльхлепп, как всегда, решительно возражал. Командующий проявлял нерешительность. Как и раньше, он не мог перешагнуть через собственную тень. Он решил еще раз подробно доложить по радио высшему командованию о положении в котле и просить разрешения капитулировать.
Рано утром 24 января по приказанию Паулюса Гитлеру было передано по радио донесение:
"На основании донесений корпусов и личных докладов их командиров, с которыми еще поддерживается связь, армия докладывает обстановку. Войска без боеприпасов и продовольствия, имеется контакт только с частями шести дивизий. Явления разложения на южном, северном и западном участках котла. Единое управление войсками далее невозможно. На восточном участке небольшие изменения. 18 тысяч раненых без малейшей помощи перевязочными материалами и медикаментами, 44-я, 76-я, 100-я, 305-я, 389-я пехотные дивизии уничтожены. Вследствие сильных атак фронт во многих местах прорван. Опорные пункты и укрытия только в районе города, дальнейшая оборона бессмысленна. Поражение неизбежно. Чтобы спасти еще оставшихся в живых, армия просит немедленного разрешения капитулировать".
Ответ пришел незамедлительно и был кратким. В радиограмме Гитлера говорилось примерно следующее. Капитуляция исключается, 6-я армия выполняет свою историческую миссию, сражаясь до последнего патрона, чтобы сделать возможным создание новой линии обороны на южном крыле фронта.
Я открыто заявил Паулюсу, что рассматриваю этот приказ как преступный и что вследствие этого он не может считаться обязательным. Генерал-лейтенант Шмидт, который "размяк" лишь временно и, видимо, не из-за беспокойства о судьбах армии, по-прежнему требовал держаться до последнего. Он добился своего. Паулюс и теперь остался послушным солдатом и тем облегчил Гитлеру его преступные действия в отношении 6-й армии.
Около 9 часов до нас донеслась стрельба из винтовок и пулеметов, взрывы ручных гранат. За ночь фронт придвинулся непосредственно к балке. Все штабные находились у своих блиндажей, водители заняли места в машинах. Выберемся ли мы еще целыми из нашего расположения? 71-я пехотная дивизия подготовила для нас новый командный пункт на юге Сталинграда в подвалах бывшей больницы. Уже зазвучал резкий голос Шмидта:
— Подготовиться к перемещению командного пункта!
Мы быстро уничтожили оставшиеся штабные документы и все лишнее личное имущество. Я оставил себе два одеяла, портфель с бельем и несессер.
Надо было бежать. Пули уже свистели над балкой. От разрывов снарядов оконные стекла лопались, и осколки стекла летели внутрь блиндажей.
Когда восемь дней назад мы заняли этот командный пункт, по поручению начальника штаба я произвел рекогносцировку оборонительной линии перед балкой.
Но кто мог драться на этой линии? Горстка солдат из штаба? Русские сами диктовали нам, что делать. Под прикрытием темноты они придвинулись к командному пункту на расстояние нескольких сотен метров. Наша "оборонительная линия" была уже в их руках. Шмидт отдал приказ: "По машинам!" Все торопливо заняли места, моторы взревели. Мы удрали из балки. Нам вслед неслось: "Ура!" Это красноармейцы атаковали овраг с противоположной стороны. Еще несколько минут промедления — и штаб армии уже 24 января попал бы в плен.
Цитата("И.Видер.Катастрофа на Волге")
после потери Питомника наше дальнейшее сопротивление не только начисто утратило смысл, но и воистину было бесчестным и бесчеловечным
Об этом свидетельствовал хотя бы тот факт, что, начиная с середины января, число раненых и больных стало расти с чудовищной быстротой, а условия, в которых они находились, были совершенно невыносимыми. Трагедия гибнущей армии породила тысячи личных трагедий, разыгрывавшихся на жутком дне «котла»- в бесчисленных санбатах, эвакопунктах и полевых госпиталях, которые быстро превратились в ад кромешный после того, как русские начали вдребезги разбивать «котел».
Созданные сборные пункты вскоре оказались уже не в состоянии принимать нарастающий поток больных, раненых, умирающих. Повсеместно ощущалась нехватка медикаментов, перевязочного материала, палаток, зимнего обмундирования, технического имущества, дров, горючего, грузовиков и полевых кухонь. Поскольку приказ штаба армии запрещал оставлять раненых противнику, пришлось сразу же после крушения западного и северного участков «котла» спешно эвакуировать располагавшиеся там перевязочные пункты, на которых скопились многие сотни тяжелораненых.
Все, кто мог еще передвигаться, ковыляя, с трудом волоча ноги, двинулись в путь, гонимые страхом перед русскими, подгоняемые надеждой найти где-нибудь укрытие и спасение или хотя бы убежище от лютой стужи. От Карповки, Дмитриевки, Новоалексеевской, Бабуркина и Большой Россошки — от населенных пунктов, названия которых до сих пор звучат в ушах уцелевших солдат 6-й армии как нечто зловещее, — нескончаемыми вереницами тянулись автомашины, большей частью открытые, доверху забитые горестным грузом — замерзающими и стонущими ранеными, больными и умирающими. То и дело машины застревали в пути, наткнувшись во время бурана на снежные заносы или из-за нехватки горючего. Эти процессии отчаяния и бедствия тянулись к одной и той же цели — армейскому полевому лазарету в Гумраке, часть которого располагалась в развалинах вокзала, другая же была кое-как распихана в товарных вагонах. Такие полевые лазареты были разбросаны повсюду вокруг Сталинграда. Крупнейшие же лазареты находились в самом городе.
Все они превратились в пристанища ужаса....
В штабах царили нервозность, растерянность, отчаяние и лихорадочная суматоха. Управление войсками формально продолжалось. Из высших штабов как из рога изобилия сыпались приказы, распоряжения, запросы, предостережения, угрозы. В частях все громче слышались критические возгласы, росло возмущение, сомнения овладевали людьми. Однако машина управления продолжала функционировать. Штабы давали указания о создании новых импровизированных линий сопротивления, о перегруппировках, отправке на передовую боеспособных тыловиков, легкораненых и обмороженных, о сборе сотен отставших солдат, одичало блуждавших по степи. Их приманивали дымящиеся кухни, где с помощью жидкого супа, куска тощей конины и каких-нибудь 200 граммов хлеба они снова становились «пригодными» для участия в боях.
Еще кое-где тлела надежда на так твердо обещанное Гитлером избавление. Но основная масса окруженной армии с тупой покорностью ждала гибели. В конце третьей недели января наш штаб продолжал отступать. Мы остановились в хорошо оборудованных деревянных блиндажах запасного аэродрома Гумрак, которые когда-то были выстроены под землей русскими и до недавнего времени давали приют штабу армии. Над беспорядочным скоплением отходящего транспорта и воинских частей непрерывно кружили советские самолеты. Для них находилось сколько угодно достойных внимания целей. Чувство безопасности в подземных убежищах, защищенных от воздушных налетов, оказывало благотворное воздействие. Я решил написать прощальное письмо домой......
На северо-восточных участках «котла» русские до сих пор вели себя довольно спокойно. Это позволило оттянуть значительную часть подразделений дивизии, которые держали оборону на старых позициях, бросив их на подмогу в район боев на северо-западном и западном участках. Тем частям, которые остались на северо-восточном участке, было сравнительно хорошо.
Они уже в течение нескольких месяцев отсиживались в своих старых, хорошо укрытых землянках, теплых и удобных. У них была даже мебель и другие предметы домашнего обихода, которые они осенью натаскали из города. В то время как другим частям приходилось проедать последние запасы, здесь еще до окружения сумели заблаговременно обеспечить себя продовольствием. Так получилось, что некоторые части в «котле» оказались почти не затронутыми внезапно обрушившимся бедствием. Теперь оно с неотвратимостью лавины расползалось вокруг.
Рейнская дивизия, в штабе которой нас приютили, тоже оставалась в стороне от катастрофических событий, которые обрушились на 6-ю армию. Но и здесь голод свирепствовал, как и в других частях.
Я ужаснулся, встретив знакомого начальника разведотдела, офицера-запасника, прокурора из Вестфалии, который сразу же затянул меня в свой уютно оборудованный блиндаж.
Этот высокий, крепкий мужчина до неузнаваемости осунулся, и его пессимистические высказывания ясно свидетельствовали о том, что он не питает больше никаких иллюзий перед лицом грозно надвигавшейся неотвратимой катастрофы. Правда, это поначалу касалось еще не всех, и меньше всего тех частей, которые держали оборону вдоль Волги.
Там еще оптимистически представляли себе нашу ситуацию и предавались надеждам. Даже в том штабе, куда попали мы, наши рассказы вначале встретили кое у кого известное недоверие.
Считали, что мы преувеличиваем. Однако мы принесли с собой атмосферу ужаса и паники, от которой невозможно было отгородиться.
Когда мы своей колонной непрошеными гостями ворвались в лощину, где располагался штаб, там начался переполох. Массу автомашин трудно было замаскировать. Внезапно начавшееся на этом участке оживленное передвижение неминуемо должно было навлечь авиацию противника. Действительно, вскоре нас начали бомбить. Вместе с нами в штаб Рейнской дивизии пришло несчастье, и там скоро поняли, что теперь и они будут втянуты в пучину всеобщего разброда и панического бегства. Впрочем, и здесь давно уже царили неуверенность и страх. Наше появление еще больше взбудоражило людей и произвело удручающее впечатление.
Операция "Искра". Прорыв блокады Ленинграда.Цитата("К.А.Мерецков.На службе народу")
18 января — день великого торжества двух наших фронтов, а вслед за ними всей Красной Армии, всего советского народа.
На последний рубеж промежуточной обороны, проходивший по Рабочим поселкам № 1 и 5, 18-я фашистская армия дополнительно выделила из каждого своего соединения по подразделению.
Но тщетно! 18-я дивизия волховчан на юге и 372-я дивизия на севере вместе с героическими защитниками Ленинграда прорвали фашистское кольцо.
http://www.youtube.com/watch?v=wRaA-eeyuI0
Цитата("Г.К.Жуков.воспоминания и размышления.")
В результате наступления наши войска заняли Шлиссельбург и ряд других населенных пунктов, превращенных противником в мощные узлы сопротивления. 18 января в районах Рабочего поселка № 5 и Рабочего поселка № 1 наступавшие части фронтов соединились. Блокада Ленинграда была прорвана!
По ходу операции наблюдательный пункт командующего 2-й ударной армией, где мы находились, переместился в район Рабочего поселка № 1.
Я увидел, с какой радостью бросились навстречу друг другу бойцы фронтов, прорвавших блокаду.
Не обращая внимания на артиллерийский обстрел противника со стороны Синявинских высот, солдаты по-братски, крепко обнимали друг друга. Это была воистину выстраданная радость!
Автор: Konstanten 26.10.2012, 18:58
18-24 января 1943
Продолжение
Острогожско-Россошанская операция.Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
18 января войска Воронежского фронта успешно завершили окружение и расчленение острогожско-россошанской группировки противника. Внутренний фронт окружения был создан по линии Острогожск — Верхний и Нижний Ольшан — Алексеевка — Карпенково — Старая Калитва — Архангельское — Сагуны. Общая площадь окружения составляла примерно 2,5 тыс. кв. км, на которых находилось около 13 немецких, венгерских и итальянских дивизий. Далее ударами 18-го отдельного стрелкового корпуса на Каменку и 12-го танкового корпуса на Карпенково окруженные силы были расчленены надвое. К этому моменту Воронежский фронт захватил в плен 52 тыс. вражеских солдат и офицеров. Его трофеи составляли 170 танков, 1700 орудий, 2800 пулеметов, 4000 минометов, 6000 автоматов, 1500 лошадей, 55 тыс. винтовок, 600 тыс. снарядов и свыше 150 различных складов.
С 19 по 24 января шли бои внутри кольца окружения. А для обеспечения левого фланга 6-го гвардейского кавалерийского корпуса и 3-й танковой армии вечером 19 января я направил командующему Юго-Западным фронтом Н. Ф. Ватутину телеграмму с требованием как можно быстрее выдвинуть 6-ю армию Ф. М. Харитонова на рубеж Покровского и далее на юг, как это было предусмотрено ранее разработанным планом.
Цитата("М.И.Казаков.Над картой былых сражений")
Решающими днями операции были 19 и 20 января. В первый из этих двух дней танковые корпуса овладели районом Алексеевка, а передовые части 40-й армии подошли вплотную к Ильинке, замкнув кольцо окружения главных сил 2-й венгерской армии. В это же время на рубеже Новосолдатская, Репьевка, Красное, Афанасьевна 40-я армия создала внешний фронт окружения. Юго-западнее Алексеевки на внешний фронт вышел и кавкорпус.
Кавалеристы в этой операции действовали не только успешно, но и очень красиво. Не встречая организованного сопротивления, они громили тылы итальянской армии и в высоком темпе продвигались к узловой станции Валуйки. Пройдя за четверо с половиной суток около 180 километров, кавкорпус овладел этим узлом и принял здесь бой с тремя итальянскими дивизиями, отходившими с рубежа Павловск — Новая Калитва.
У итальянцев, как видно, не было желания затягивать сопротивление. Бесцельность этого раньше других понял командир альпийского корпуса — он уже 16 января ретировался на запад. Командиры дивизий оказались достойнее его. Они не бросили свои войска, а вместе с ними шли на Валуйки, рассчитывая, по всей вероятности, закрепиться в этом районе.
Штаб Воронежского фронта вел непрерывное авиационное наблюдение за их движением и ориентировал как командующего 3-й танковой армией, так и командира кавкорпуса. В районе Валуек кавалеристы подготовили итальянцам надлежащую встречу. Ошеломив противника залпом «катюш», 11-я гвардейская кавалерийская дивизия атаковала его в конном строю. Случилось это в яркий солнечный день. Кавалеристы мчались по снежному полю в своих черных бурках с развевающимися башлыками. Блеск клинков, крики «ура», скачущие лошади — все это окончательно деморализовало итальянцев. В непродолжительном сопротивлении противник потерял убитыми и ранеными до 1500 человек. Началась массовая сдача в плен. Жалко выглядели эти люди.
Среди голодных солдат и офицеров было много обмороженных. Даже старшие начальники, одетые несколько теплое, после десяти дней плохо организованного отхода производили весьма унылое впечатление.
Пленные доставили нам немало хлопот. Для препровождения их в лагерь требовались конвоиры. А войска ведь продолжали наступление, и в подразделениях был дорог каждый солдат. Некоторые командиры частей стали вооружать женщин-колхозниц, и те добросовестно препровождали непрошеных гостей по назначению. В других случаях пленным просто выдавалась сопроводительная записка с указанием лагеря, и они сами следовали туда. Доходили все до единого. Бежать было некуда: фронт отодвигался все дальше и дальше на запад, а вокруг только заснеженная степь да лютая пурга...
Предупрежденные еще раньше Александром Михайловичем Василевским в отношении точности докладов о количестве пленных и трофеях, мы придирчиво сверяли донесения из войск с фактической наличностью. Что касается пленных, то здесь все сходилось — точность была абсолютной. А вот с трофеями оказалось хуже. Некоторые донесения потребовали значительной корректировки.
Однако и после этого цифры остались внушительными. Острогожско-Россошанская операция завершилась полным разгромом и пленением до шестнадцати дивизий противника общей численностью 80000 человек. В качестве трофеев была полностью захвачена боевая техника 2-й венгерской армии и целого корпуса итальянской. В итоге это составило 170 танков, 1700 орудий, до 400 минометов, свыше 2500 пулеметов, 6000 автомашин, 55000 винтовок, до 600000 снарядов и до десяти миллионов патронов. Кроме этого, были взяты склады с большими запасами продовольствия и вещевого имущества, а также до 2000 лошадей.
Результаты Острогожско-Россошанской операции обретут в глазах читателя еще большую значимость, если напомнить здесь, что войска Воронежского фронта не имели в ней численного превосходства над противником. Без ложной скромности можно сказать, что в данном случае был успешно осуществлен смелый оперативный замысел и проявлено определенное искусство в управлении войсками.
Противнику не удалось даже разрушить железную дорогу Лиски — Россошь — Кантемировка — Миллерово. Целым остался и железнодорожный мост в Лисках через реку Дон. Все это было очень важно, и не столько для нас самих, сколько для соседнего Юго-Западного фронта. Но может быть, важнее всего было то, что после Острогожско-Россошанской операции создавались благоприятные условия для новых наступательных операций.
Цитата("С.К.Москаленко. На Юго-Западном направлении")
В первые часы боя резко обозначился успех наступления в центре и на левом фланге. Там действовали соответственно 340-я стрелковая дивизия генерал-майора С. С. Мартиросяна совместно со 150-й танковой бригадой подполковника И. В. Сафронова и 107-я стрелковая дивизия полковника П. М. Бежко с 86-й танковой бригадой подполковника В. Г. Засеева.
При мощной поддержке артиллерии, непрерывным огнем обеспечивавшей атаку пехоты и танков, наступающие быстро продвигались вперед.
Еще несколько слов об артиллерии, действовавшей прямо-таки синхронно с пехотой и танками в глубине обороны противника.
Примерно треть артиллерии, находясь в боевых порядках позади пехотных цепей, сопровождала атаку пехоты и танков.
Она уничтожала противотанковые средства противника и огневые точки, мешавшие продвижению пехоты. Другая треть огнем с закрытых позиций расчищала дальнейший путь пехоте и танкам, а последняя, меняя огневые позиции, приближалась к атакующим.
Управление артиллерией мы централизовали, сосредоточив его в руках командующего артиллерией армии. В его распоряжении была хорошо налаженная связь — проволочная и радио. Благодаря этому имелась возможность в нужный момент организовать массированный огонь по местам сосредоточения противника как на переднем крае, так и в глубине обороны. Создавая таким образом перевес мощных огневых средств, мы могли влиять на исход боя, обеспечивать войскам армии непрерывное продвижение вперед.
Части 340-й стрелковой дивизии, овладев Урыво-Покровским, наступали на Болдыревку. В этом районе 150-я танковая бригада столкнулась с контратакующими частями немецкой 700-й танковой бригады. Завязался ожесточенный бой. Потеряв 14 танков и около 200 пленных, противник оставил Болдыревку.
Среди пленных оказался один из офицеров танковой бригады, чей танк таранила наша «тридцатьчетверка». Он сообщил, что его бригада имела 60 танков и 40 штурмовых орудий.
От него мы также узнали, что в этом бою участвовал первый эшелон в составе 30 танков, имевший задачу восстановить положение в районе Сторожевского плацдарма.
Из этого следовало, что вражеское командование все еще не составило себе ясного представления о масштабах нашего наступления.
Далее из показаний пленного явствовало, что нашим частям предстоит еще иметь дело со вторым эшелоном танковой бригады противника, находившимся в 5 км к западу от Болдыревки. Освобождение этого населенного пункта и расположенной невдалеке высоты 177 означало, кроме всего прочего, что рокадная дорога Воронеж — Острогожск перерезана и тем самым стеснен маневр вражеских войск вдоль фронта.107-я стрелковая дивизия к этому времени овладела опорным пунктом противника в с. Девица. Здесь было захвачено около 200 пленных.
Части 25-й гвардейской стрелковой дивизии начали продвигаться вперед лишь во второй половине дня. Используя успешное наступление 340-й стрелковой дивизии, они обошли правый фланг противостоявшей дивизии и завязали бой за Довгалевку. Там они и встретились с одним из двух пехотных полков 168-й немецкой пехотной дивизии, прибывших в качестве подкрепления.
Ожесточенное сопротивление врага удалось сломить лишь к утру 14 января.
В целом войска армии в течение 13 января достигли значительного успеха. Наша ударная группировка прорвала главную полосу обороны противника на 10 км по фронту и в глубину, освободила населенные пункты Довгалевка, Болдыревка, Девица. Задача первого дня операции была почти полностью выполнена. В этот день 40-я армия положила хорошее начало мощному наступлению советских войск, закончившемуся лишь два месяца спустя далеко на западе.
Воодушевленные ее первым успехом, 18-й стрелковый корпус и 3-я танковая армия 14 января также начали прорыв обороны противника. 40-я же армия в этот день продолжала наступление. Дальнейшая наша задача состояла в том, чтобы углубить прорыв и овладеть второй полосой вражеской обороны, на которую накануне мы вышли на отдельных направлениях. Тем самым мы должны были помешать противнику закрепиться на ней своими отступающими войсками и перебрасываемыми сюда резервами, довершить разгром противостоящей нам группировки. Эта задача осложнялась тем, что 14 января некоторые участки второй полосы вражеской обороны уже оказались занятыми частями трех немецких пехотных дивизий — упоминавшейся 168-й, а также 68-й и 88-й, успевшими подтянуться к фронту прорыва.Из всего этого следовало, что необходимо усилить натиск п увеличить темпы нашего наступления. Вот почему с утра 14 января были введены в бой 305-я стрелковая дивизия и 253-я стрелковая бригада из второго эшелона.
253-я стрелковая бригада, которой командовал подполковник М. Н. Красин, была укомплектована курсантами военных училищ. Она являлась одним из лучших соединений в составе 40-й армии и блестяще оправдала возлагаемые на нее надежды. Бригада была введена в бой в стыке между 141-й и 25-й гвардейской стрелковыми дивизиями, составлявшими как бы группу, в которую [396] входила также 116-я танковая бригада. Два батальона последней тесно взаимодействовали со 141-й, а два других — с 25-й гвардейской стрелковыми дивизиями.
Эта группа действовала 14 января весьма успешно. Части 141-й стрелковой дивизии, обойдя главные силы противостоявшей вражеской дивизии, нанесли ей с запада удар во фланг и в тыл. Нанеся поражение противнику, они к исходу дня овладели сильным узлом сопротивления в Сторожевом 1-м и завязали бой за Архангельское. Наступавшая левее 253-я стрелковая бригада, ломая сопротивление врага, с боями продвинулась на 8 км. В результате успешных действий этих двух соединений прорыв был расширен вправо, а действия главных сил армии надежно обеспечены с севера.
Тем временем и 25-я гвардейская стрелковая дивизия продвинулась в западном направлении на 5 км, овладев населенным пунктом Мастюгино.
Между действовавшими левее 340-й и 107-й стрелковыми дивизиями, которые наступали в юго-западном направлении, иступила в бой 305-я под командованием полковника И. А. Даниловича. Она оказалась, таким образом, на направлении главного удара армии, где обозначился наибольший успех. Части этой дивизии действовали умело и способствовали его дальнейшему развитию. К исходу дня они продвинулись на 5 км и вышли ко второй полосе обороны противника в районе Прилеп. 107-я стрелковая дивизия к югу от этого района овладела населенными пунктами Солдатское, Песковатка, Калинин, а также господствующим берегом р. Потудань.
Итак, за два дня наступления армия расширила прорыв до 50 км по фронту и углубила его до 17 км, выйдя ко второй полосе обороны противника. Так как мы не захватили ее с ходу, дальнейшие атаки были перенесены на следующее утро.
15 января наиболее успешно действовали 141-я стрелковая дивизия и 253-я стрелковая бригада. Они продвинулись еще на 10 км, достигли рубежа Маслов Лог — Яблочное и создали реальную угрозу выхода на тылы 2-й немецкой армии в районе Воронежа.
В результате этого противник спешно начал снимать свои дивизии, располагавшиеся вдоль Дона, намереваясь бросить их против наступающих войск 40-й армии.
25-я гвардейская и 305-я стрелковые дивизии прорвали вторую полосу обороны противника в направлении Репьевка, Красное, продвинулись на 20 км и овладели рубежом Скорицкое — Фабрицкое — Комсомолец — Свистовка — Богословка. Противник в беспорядке отступал, бросая вооружение и технику. Только одной 25-й гвардейской стрелковой дивизии в этот день сдалось в плен 620 солдат и офицеров венгерских частей. Она также захватила 75 орудий разного калибра, 120 тракторов, 37 [397] автомашин, 49 пулеметов, 37 минометов, 1123 винтовки, 120 повозок, 54 противотанковых ружья и три склада.
В этот день самое сильное сопротивление противник оказывал на участке 107-й стрелковой дивизии. Вследствие этого она продвигалась медленнее, чем в предшествующие дни. Для усиления натиска в юго-западном направлении мы перебросили сюда и 340-ю стрелковую дивизию, оставив прикрытие на ее прежнем участке. К концу дня части этой дивизии освободили населенный пункт Терновая. По-прежнему действовавшая совместно с ними 150-я танковая бригада одновременно прорвалась через боевые порядки противника и овладела деревней Лесное Уколово.
К исходу 15 января войсками армии была прорвана оборона противника на всю тактическую глубину. На правом фланге мы продвинулись вперед на 20 км, на левом — на 16, в центре — на 35. Тем самым были созданы условия для развития наступления на окружение и расчленение вражеской группировки во взаимодействии с 18-м стрелковым корпусом и 3-й танковой армией.
Эти задачи были выполнены в последующие три дня. 17 января 107-я стрелковая дивизия вышла к г. Острогожску, где соединилась с частями 18-го стрелкового корпуса. Этим была отрезана от основных сил противника часть войск, оборонявшаяся между Сторожевским и Щучьенским плацдармами. На следующий день главные силы 40-й армии вышли в район Иловское и совместно с 15-м танковым корпусом 3-й танковой армии, достигшим Алексеевки с юга, завершили окружение всей острогожско-россошанской группировки.
Одновременно был образован и внешний фронт окружения. Он начал создаваться параллельно развитию наступления с целью окружения. 40-я армия силами двух стрелковых дивизий и стрелковой бригады образовала внешний фронт, удаленный на 40— 55 км от окруженной группировки врага, который проходил на рубеже Костенки — Россошка — Истобное — Караешник — Крестьянский — Хмелевое. Юго-западнее, на фронт Валуйки — Уразово, вышел 7-й кавалерийский корпус.
Таким образом, стремительное развитие Острогожско-Россошанской операции привело 18 января 1943 г. к окружению группировки противника, противостоявшей центру и левому крылу Воронежского фронта. Ход событий оказался здесь настолько неожиданным для вражеского командования, что оно ничего не успело предпринять не только для предотвращения глубокого прорыва своей обороны, но даже для спасения попавших в окружение войск.С 19 января кольцо вокруг окруженных вражеских дивизий начало сжиматься. К 27 января расчлененная на части острогожско-россошанская группировка противника была ликвидирована. Так в ходе Острогожско-Россошанской наступательной операции войска нашего фронта впервые при разгроме крупных сил врага сократили до минимума разрыв во времени между прорывом обороны и окружением, расчленением и уничтожением группировки противника.
Вскоре после начала операции мне на передовой командный пункт позвонил А. М. Василевский. Он сразу же сообщил, что звонит по поручению И. В. Сталина.
Верховный Главнокомандующий поздравлял войска 40-й армии и объявлял им благодарность за успешные действия по окружению и разгрому противника в ходе Острогожско-Россошанской операции.
В тот же день об этом узнали все воины 40-й армии. Поздравление Верховного Главнокомандующего было для каждого из нас радостным, окрыляющим событием, звавшим к новым ударам по противнику, к быстрейшему освобождению Родины от захватчиков.
Нам еще придется вернуться к событиям, относящимся к Острогожско-Россошанской операции левого крыла Воронежского фронта. Здесь же следует подвести некоторые ее итоги.
Продолжалась она 15 дней. За это время наши войска окружили и уничтожили вражескую группировку войск на Дону между Воронежем и Кантемировкой. Участок железной дороги Лиски — Кантемировка был освобожден от противника, и мы вышли на рубеж р. Оскол, продвинувшись на запад на 140 км. Войска фронта полностью разгромили 14 вражеских пехотных дивизий, немецкую дивизионную группу «Фогеляйн» и 700-ю танковую бригаду. Кроме того, шести пехотным и одной танковой дивизиям противника было нанесено тяжелое поражение.
Число пленных составило более 71 тысячи человек. Около 52 тыс. фашистских солдат и офицеров было убито. Вот перечень взятых трофеев: 1400 артиллерийских орудий, 1270 минометов, 2650 пулеметов, около 30 тыс. винтовок, 294 противотанковых ружья, 18 огнеметов, 92 танка, 32 самолета, 6,2 тыс. автомашин, около 300 тягачей и тракторов, 250 мотоциклов, 2,5 тыс. велосипедов и столько же лошадей, 136 радиостанций, 700 км телефонного кабеля и огромное количество боеприпасов, в том числе 21,5 млн. патронов, около 2,2 млн. снарядов, 255 тыс. мин. Кроме того, были захвачены громадные запасы продовольствия, фуража и технического имущества, содержавшегося в 277 складах.
Мы не располагаем полными сведениями о всех потерях острогожско-россошанской группировки противника с 12 по 27 января 1943 г. Однако показательно сопоставление безвозвратных потерь обеих сторон. У противника они составляли в целом свыше 123 тыс. человек, а потери наших войск — 4527, или в 27 с лишним раз меньше. Эти цифры говорят сами за себя.
Любопытная деталь: пленных было так много, что мы оказались не в состоянии конвоировать их. Поэтому были созданы так называемые сборные пункты.
Наши солдаты ограничивались тем, что объясняли пленным, куда идти. Те отправлялись в указанном направлении, спрашивая у всех встречных, где сборный пункт.
Нальчикско-Ставропольская и Краснодарско-Новороссийская операцииЦитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
23 января особой директивой советское Верховное Главнокомандование указало Южному фронту на его главную роль в окружении противника на Северном Кавказе.
«Захват Батайска нашими войсками,— говорилось в директиве,— имеет большое историческое значение.
Со взятием Батайска мы закупорим армии противника на Северном Кавказе, не дадим выхода в район Ростова, Таганрога, Донбасса 24 немецким и румынским дививиям.
Враг на Северном Кавказе должен быть окружен и уничтожен, так же как он окружен и уничтожается под Сталинградом.
Войскам Южного фронта необходимо отрезать 24 дивизии противника на Северном Кавказе от Ростова, а войска Черноморской группы Закавказского фронта в свою очередь закроют выход этим дивизиям противника на Таманский полуостров.
Главная роль принадлежит здесь Южному фронту, который должен совместно с Северной группой Закавказского фронта окружить и пленить или истребить войска противника на Северном Кавказе».
Ставка приказывала Южному фронту немедленно двинуть на Батайск основные силы, расположенные в районе Маныча и южнее Дона, захватить Батайск и Азов. Приказ этот был принят к исполнению. Однако неоднократные атаки наших войск в районе Батайска были отражены в основном танками и авиацией. Сил Южного фронта для разгрома батайской группировки и перехвата путей отхода противника на Ростов явно не хватало.
К этому же времени относятся важные изменения в обстановке на Закавказском фронте. Подвижные части его Северной группы соединились с левофланговой 28-й армией Южного фронта и достигли рубежа Средне-Егорлык, Песчаноокопское, а 44, 58, 9 и 37-я армии выходили на дальние подступы к Тихорецкой. Теперь уже незачем было направлять сюда усилия Черноморской группы. Эта задача, поставленная ей ранее, явно изжила себя. 23 января Черноморская группа получила указание:
«1) Выдвинуться в район Краснодара, прочно оседлать р. Кубань, распространиться по обоим ее берегам, а главные силы направить на захват Новороссийска и Таманского полуострова с тем, чтобы закрыть выход противнику на Таманский полуостров так же, как Южный фронт закрывает выход противнику у Батайска и Азова.
2) В дальнейшем основной задачей Черноморской группы войск иметь захват Керченского полуострова».
В тот же день, 23 января, по вызову Ставки в Москву прибыл Л. М. Василевский. По его докладу о положении на фронтax, действия которых он координировал, и сообразуясь с обстановкой на Северном Кавказе, Ставка приняла решение о преобразовании Северной группы Закавказского фронта в самостоятельный Северо-Кавказский фронт. В состав его вошли 9, 37, 44 и 58-я армии, Кубанский и Донской гвардейские кавкорпуса, а также все другие соединения, части и учреждения, входившие ранее в Северную группу. Командующим остался И. И. Масленников.
Цитата("А.А.Гречко.Битва за Кавказ")
В боях за Ставрополь противник оказывал сильное сопротивление. Но в результате смелого маневра наши войска 21 января освободили город.
А днем раньше 351-я стрелковая дивизия 37-й армии, взаимодействуя с частями 11-го стрелкового корпуса 9-й армии, овладела Невинномысском. В это время войска 28-й армии Южного фронта, наступая в общем направлении на Сальск и Егорлыкскую, стремительным ударом овладели крупным железнодорожным узлом Сальск и 23 января в 20 км южнее Сальска в районе Крученая Балка, Николаевка соединились с частями конно-механизированной группы генерала Н. Я. Кириченко и продолжали наступление на Ростов и Батайск.
Войска левого крыла Северной группы после освобождения Черкесска и Невинномысска усилили темп наступления в направлении на Армавир.
В районе Армавира противник долго готовил свою оборону и надеялся сдержать наступление наших войск на этом рубеже. Однако войска 9-й и 37-й армий неожиданно для врага подошли к Армавиру. Противник начал спешно снимать силы с некоторых участков обороны и перебрасывать их на танкоопасные участки. Но оборона противника была уже нарушена.
Бросая оружие, военное имущество, гитлеровцы начали спешно отходить.
24 января Советское информбюро сообщило: «В боях на подступах к городу Армавиру истреблено до 600 гитлеровцев, подбито и сожжено 8 танков противника. Н-ская часть, преодолевая многочисленные укрепления на окраинах крупного населенного пункта, ворвалась на его улицы. В результате ожесточенных рукопашных схваток наши бойцы овладели этим пунктом. На поле боя осталось 4 подбитых тапка, 6 орудий, 15 автомашин, 17 пулеметов, много винтовок, гранат и другого вооружения. Захвачено три склада с фуражом и продовольствием».
К этому времени в войсках Северной группы стал ощущаться серьезный недостаток в боеприпасах и продовольствии.
Особенно плохо обстояло дело с обеспечением войск, в первую очередь танковых частей, горючим. Так, 221-й танковый полк, действовавший в составе 5-го гвардейского кавалерийского корпуса, из-за отсутствия горючего в течение трех дней вынужден был бездействовать. Это отрицательно влияло на темп преследования.
Причиной плохого снабжения явилось то, что при отступлении противник почти сплошь разрушал железные дороги. Наши железнодорожные войска не успевали восстанавливать их.
Автотранспорт же не был в состоянии обеспечить бесперебойную доставку грузов. Чтобы хоть как-то улучшить снабжение войск, было решено подвозить только боеприпасы, горючее и некоторые виды продуктов. Все остальное части должны были получать из местных ресурсов. Но и эта мера мало чем помогла, так как грузы приходилось перевозить на расстояние до 400 км, на что уходило много времени. Таким образом, в первый период преследования, который длился до 24 января, материально-техническое снабжение Северной группы войск было слабым.
Но, несмотря на это, войска группы за 23 дня наступления прошли с боями до 430 км и нанесли противнику большие потери.
Однако следует отметить некоторые недостатки, допущенные в первый период преследования. Отсутствовала непрерывность преследования, что давало возможность противнику отрываться от наших войск и в ряде случаев создавать устойчивую оборону. Танки во время преследования использовались без должной разведки средств противотанковой обороны противника. Атаки часто проводились без артиллерийской подготовки и артиллерийского сопровождения. Не всегда было организовано взаимодействие пехоты и танков. Штаб группы в первые дни преследования потерял связь со многими соединениями.
Автор: Cesare Borgia 27.10.2012, 14:31
Британия не хотела Нюрнберга ("The Guardian", Великобритания)
Согласно недавно рассекреченным записям, Британия предпочла бы, чтобы по окончании Второй Мировой войны нацистских лидеров казнили или оправили в тюрьму без суда
Иен Кобейн (Ian Cobain)
http://inosmi.ru/europe/20121027/201480332.html
Автор: Konstanten 28.10.2012, 22:18
Обсуждение операции "Кольцо".
1. Наступление на Паулюса велось ударной группировкой Донского фронта из двух общевойсковых армий ( 65 и 21).
В её составе было 12 стрелковых дивизий или не более 48 000 бойцов , 1 танковая бригада и 5 танковых полков.
Скорее всего все пополнения ,упомянутые К.К.Рокоссовским , были отправлены в дивизии ударной группировки.
Всего в войсках Донского было не более 120 000 бойцов.
2. Армия Паулюса к 10 января.
http://militera.lib.ru/h/doerr_h/09.html
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
8 января условия для выхода из окружения уже больше не существовали, так как армия уже была небоеспособна, а немецкие и союзные войска находились от нее на расстоянии 200 км.
Обстановка и состояние 6-й армии в последующие дни ясно видны из сообщения генерал-полковника Паулюса от 24 января.
Все же в тот день, 24 января, у нее еще было значительно больше 200000 человек.
В котле было 20 немецких дивизий (14 пехотных , 3 танковые , 3 моторизованные) 2 румынских (1 пехотная и 1 кавалерийская , которая в котле стала пехотной ).
Всего ~ 90 000 солдат пехотных рот. Остальные ~ 120 000 - 180 000 солдат относились к тыловым , обеспечивающим и прочим службам 6 армии.
В процессе боёв , как пишет Видер , на пополнение фронта сначала бросались части с неатакованных участков , а затем потери восполняли из тыловых и вспомагательных частей.
3. В ходе боёв с 10 по 24 января немцы проявили стойкость и, как вспоминал генерал П.И.Батов при взятии аэродрома "Питомник" дело доходило до рукопашых боёв.
А генерал В.И.Казаков написал ,что в первые дни наступления немецкие части стояли насмерть.
В этих боях были перемолоты кадровые части 6 армии , боеспособность которых генерал С.П.Иванов назвал уникальной.
К 20-24 января оборону держали уже менее стойкие - случаи, рассказанные генералом И.М.Чистяковым , говорят об этом.
Особую роль в этом наступлении с нашей стороны играли массы артиллерии , штурмовая и бомбардировочная авиация вместе с отладкой их взаимодействия с пехотой и танками.
Этой отладке способствовало отсутствие у немцев авиации и нехватка снарядов к орудиям
О масштабах военных потерь и струтуре Вооруженных Сил СССР.Цитата("И.Видер.Катастрофа на Волге")
... для наступательной операции таких масштабов мы захватили до удивления мало пленных, оружия и снаряжения.
Создавалось впечатление, что русские, действуя по намеченному плану, упорно уклоняются от решающих сражений и отходят в глубь своей территории. Это подтверждали и трофейные документы, среди которых попалась и одна чрезвычайно любопытная карта, на которую цветными карандашами был нанесен разработанный до мельчайших деталей план-график отхода крупного соединения. Это был великолепный образчик штабной культуры в работе...
Я и поныне глубоко убежден, что отход советских соединений летом 1942 года был блистательным достижением традиционной военной тактики русских, которая в данном случае хотя и поставила страну на грань гибели, но, в конечном счете, все же оправдала себя
Это ещё одно подтверждение ,на этот раз офицера штаба 8 ак 6 немецкой армии , об организованном отходе войск Южного и Юго-Западного фронтов летом 1942 года.
Цитата("И.Видер.Катастрофа на Волге")
В мае 1942 года русские начали использовать крупные танковые соединения для достижения оперативных целей. Однако эта попытка провести по немецкому образцу крупную операцию на окружение окончилась для них неудачей. Красному командованию пришлось еще раз дорого заплатить нам за науку: наступавшая 6-я русская армия, которой уже почти удалось прорвать наш фронт юго-восточнее Харькова, была взята в клещи, окружена и полностью уничтожена. В плен попало, по меньшей мере, 200 тысяч солдат и офицеров противника, мы захватили более 3000 танков и орудий.
Видер был офицером штаба армейского корпуса , а это значит его оценки советских потерь были общеприняты в немецких штабах.
Вот так ,похоже, пропаганда, предназначенная массе немецкого населения и оккупированных территорий, незаметно приникла в штабы и стала там всеобщим мнением.
А Гитлер и командование Вермахта , принимавшие как доклады о гигантских потерях Красной армии от "баронов подевельсов" , так и доклады от Р.Гелена о её растущей огневой и танковой мощи находилось всё время в ситуации выбора - чему верить. А вот барон Подевельс сумел избежать участи своих сослуживцев , заболев в начале ноября желтухой ,он отправился лечиться в Германию.
http://militera.lib.ru/memo/german/speer_a02/text.html#t20
Цитата("А.Шпеер.Третий рейх изнутри.Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930-1945")
(Декабрь 1942)
Гитлер метался по залу Бергхофа, изливая гнев на командующих:
«Наши генералы повторяют свои старые ошибки. Они всегда переоценивали силы русских. Судя по донесениям с передовой, противник исчерпал человеческий ресурс.
Русские ослаблены; они понесли слишком большие потери. Разумеется, подобные донесения никого не устраивают.
Кроме того, русские офицеры плохо подготовлены! Они просто не могут организовать такое наступление.
Мы прекрасно понимаем, что для этого необходимо! Рано или поздно их наступление просто захлебнется. Они выдохнутся. А мы тогда бросим в бой свежие дивизии и покончим с ними».
Уже приводились данные Р.Гелена о составе Вооруженных Сил СССР на 15 августа 1942.
Численность русских войсковых подразделений, включая Финляндию, Кавказ, Иран и Дальний Восток
(Составлено отделом иностранных армий Генерального штаба сухопутных сил)
407 Пехотных дивизий , из них боеспособных.........287
178 Пехотных бригад , из них боеспособных...........142
39 Кавалерийских дивизий , из них боеспособных...33
165 Танковых бригад , из них боеспособных...........131
789 Соедиений , из них боеспособных...................593
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1007118/Grayner_-_Voennye_kampanii_vermahta._Pobedy_i_porazheniya._1939-1943.html
Это примерно совпадает с общим числом дивизий и бригад на фронте http://bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=3755&Itemid=28, где приведён состав РККА на начало августа 1942 года.
Стрелковых дивизий - 361 (333 + 23 в резерве Ставки ВГК) , стрелковых бригад - 117( 116+1 в резерве Ставки ВГК),танковых бригад -157 (152+5) , кавдивизий - 26 .
Это не более 1 500 000 бойцов при условии полного штата стрелковых рот и эскадронов , из них на фронте не более 1 400 000 в составе действующих фронтов.
В составе расчётов орудий миномётов (~ 70 000 ) было ~ 400 000 солдат.
Состав РККА в августе 1944.Стрелковых дивизий - 457 (451 + 6 в резерве Ставки ВГК) ,танковых и мехкорпусов корпусов -22 (30+4) , кавдивизий - 21 .
Это не более 1 900 000 бойцов , а учитывая , что к осени 1944 стрелковые роты в свежих дивизиях составляли ~120 бойцов вместо 150 , или ~1 600 000 бойцов.
Уменьшение числа бойцов в ротах с лихвой компенсировалось ростом огневой мощи артиллерии.
В боевых расчетах орудий и минометов к осени 1944 года находилось ~ 600 000 солдат.
Цитата("А.М.Василевский.Дело всей жизни")
До конца 1942 года в армию влились 822 тыс. офицеров.
На 22 июня 1941 года в Действующей армии было менее 3 млн. военнослужащих, а к декабрю 1942 года около 6,6 млн.
В соcтаве Действующей армии в декабре 1942 было:
Стрелковых дивизий – 385 ( 371+14), стрелковых и лыжных бригад – 154 (150+4).
В каждой роте 6 офицеров , батальоне 28 офицеров. Всего, таким образом, в Действующей Армии боевых офицеров было ~ 100 000.
К этому надо добавить несколько тысяч (3- 5 тыс.) командиров танковых взводов и рот , несколько тысяч офицеров лётчиков ( ~5-6 тыс. )
~ 25 000 командиров артиллерийских (миномётных) батарей и дивизионов.
Таким образом , большая часть (~2/3) личного состава Действующей Армии, включая офицерский , занималось обеспечивающей или вспомогательной работой,создавая условия для боевых действий войск.
В наступательных и позиционных боях почти все потери несут бойцы в стрелковых ротах.
Потери также несут танкисты и артиллеристы , работающие на прямой наводке ,но доля их потерь в сравнение с потерями стрелковых рот - очень мала.
Поэтому, когда встречаются цифры потерь в такого рода боях ,то для определения их достоверности надо их сравнить с числом участвовавших там бойцов (~ 3 900 на свежую дивизию) и не забыть , что безвозвратные потери соотносятся с потерям от ранений как 1:3. Жулики-манипуляторы (вроде Пивоварова-младшего) обычно приводят общие потери (погибшие +раненые) , по умолчанию полагая их безвозвратными.
Если потери фронта или групы фронтов приводятся за большой промежуток времени свыше 4 -х месяцев, тот надо учитывать ,
что многие бойцы могут ранены в этот промежуток времени не единожды (средний срок излечение в госпитале ~ 2 месяцев) , побывав более одного раза в учёте потерь.
Существуют известные пропагандисткие цифры о наших потерях в Польше. Называют 800 000 убитых.
Поскольку бои там были наступательными и изредка позиционными, что предполагает ещё и 2 400 000 раненых - с общими потерями 3 200 000.
А это двойной боевой состав ВСЕЙ нашей Действующей Армии в 1944-45 годах.
Вероятно речь шла о 800 000 общих потерь 4 - х фронтов (1, 2, 3 Белорусских и 1 Украинского) ,в разное время действовавших на территории нынешний Польши с конца июля 1944 по май 1945 года. Тогда всё становится на места - 200 000 погибших и 600 000 раненых в тех боях.
За столь больший срок ( 10 месяцев ) в списках потерь четырёх фронтов есть очень много солдат побывавших там дважды , а то и трижды.
При больших отступлениях ,когда части противника прорываются и выходят на войсковые тылы, сильно возрастают потери артиллерии , обеспечиваювающих и тыловых служб. При окружениях эти службы в основном гибнут или попадают в плен .
При боях в окружениях и неорганизованных отступлениях соотношение безвозвратных потерь и потерь от ранений меняется - почти все они становятся безвозвратными.
Подобное произошло и с 6 полевой армией.
Когда танки и мехчасти Красной Армии 21-24 ноября вышли на тылы армии Паулюса там было захвачено десятки тысяч пленных.
И при ликвидации "котла" в январе 1942, когда на 90 000 немецких солдат пехотных подразделений пришлось ~ 200 000 солдат из тылового обеспечения.
"Котёл" сопротивлялся ,пока солдаты из этих 90 000 были в состоянии вести борьбу. За этим последовал крах и капитуляция 6 армии.
О людских ресурсах Германии и СССР в 1942.Все участники будущей войны были учтены в перепеси CCCР 1926 года. http://demoscope.ru/weekly/ssp/sng_age_26.php.
По этой переписи в СССР проживало 147 027 915 человек. Я не слышал ,чтобы эту перепись кто-нибудь оспаривал.
В ней не учтены граждане СССР из Прибалтийских республик , Западной Белоруссии и Западной Украины.
Эти территории были захвачены немцами в первые же дни и из демографического баланса войны были исключены.
Вместе с заводами на восток были эвакурованы специалисты и их семьи - всего около семи миллионов человек.
http://vivovoco.rsl.ru/VV/JOURNAL/NEWHIST/EVACO.HTM
К осенью 1941 года линия фронта пролегала по западным областям РСФСР.
Население РСФСР - 100 891 244, республик Средней Азии (6 862 443 ) - и Закавказья 5 861 529 - всего ~ 117 000 000
http://demoscope.ru/weekly/2009/0373/biblio05.php
К концу осени без Смоленской , Калининской , Ленинградской ,Курской , половины Московской областей в СССР осталось ~ 96 000 000.
К весне 1942 вся Московская и почти вся Калининская области были возвращены. ~ 100 000 000
К осени 1942 были оккупированы области Юга-России и Северного Каваза (Воронежская , Азово-Черномоский край, Сталинградская область ,Северо-Кавказский край ) - осталось
в СССР ~ 89 000 000.
Это близко к населению немецкого Рейха в 1926 году с учётом Австрии ,Эльзаса -Лотарингии и Богемии с Моравией - ~ 80 000 000.
Германия - 62 865 900
http://www.populstat.info/Europe/germanyc.htm
Австрия ~ 6 603 000
http://en.wikipedia.org/wiki/Demographics_of_Austria
Эльзас и Лотарингия ~2 000 000
http://en.wikipedia.org/wiki/Alsace-Lorraine
Богемия и Моравия - ~ 9 000 000
http://en.wikipedia.org/wiki/First_Czechoslovak_Republic
http://www.tacitus.nu/historical-atlas/population/germany.htm
http://en.wikipedia.org/wiki/Germans_in_Czechoslovakia_(1918%E2%80%931938)
Офицеров , передававших 9 января 1942 ультиматум Паулюсу , сопровождал унтер-офицер Вермахта - чех по имени Юзек.
http://militera.lib.ru/memo/russian/kazakov_vi/04.html
Цитата("В.И.Казаков.На переломе")
Парламентеров с завязанными глазами повели обратно к переднему краю. Смыслова бережно вел под руку унтер-офицер чех Юзек. Когда оба они чуть отстали от остальных, Юзек тихо заговорил на вполне приличном русском языке:
— А что за бумагу вы принесли в этом пакете? Нам, наверное, сдаваться надо. Да?
Дальше он стал рассказывать, что у него есть жена, дети и что война всем осточертела. Юзеку очень хотелось еще поговорить с советским офицером и отвести душу, но вся группа уже приблизилась к тому месту, где произошла первая встреча наших парламентеров с немецкими офицерами. Советским офицерам развязали глаза, обер-лейтенант вернул им пистолеты, вежливо откозырял и приказал не оборачиваясь следовать к себе.
О фильме Ю.Озерова http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=pTEUjymqPo0#t=4690s
Сцены борьбы с танками Гота в зимних степях на Аксае и Мышкове в середине декабря почему-то происходят на фоне хвойного леса и березовой рощи с неопавшими листьями. У агитпропа А.Н.Яковлева должно быть не хватало денег , чтобы вывезти фильм на натуру в аксайскую степь. Были другие дела - важнее.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=pTEUjymqPo0#t=4881s
"Рокоссовский " во время визита в 62 армию в начале января 1943 года в разговоре с "Крыловым" упрекает штаб Сталинградского фронта в том , что он находится за Волгой. В то время уже и Сталинградский фронт бы переименован в Южный , и его штаб находился в Котельниково за 150 км. к западу от Сталинграда , а фронт наступал на Ростов.
Вообще-то это странно упрекать фронтовой штаб отсутствием на правом берегу Волги в 1942 оду.
Штаб 62 армии с октября находился возле берега - фронтовому штабу оставалось место только в волжской воде или на пляже.
Автор: Konstanten 29.10.2012, 14:54
Операция "Кольцо".25 января - 2 февраля 1943. Капитуляция армии Ф.Паулюса.
Цитата("К.Цейтцлер. Роковые решения")
(Начальник штаба ОКХ)
Из сводки верховного командования от 27 января немецкому народу нетрудно было сделать вывод, что конец 6-й армии приближается.
В этом коммюнике промелькнуло такое выражение: "подразделения и части 6-й армии, еще способные вести бой".
Даже люди, совершенно не разбиравшиеся в военных делах, поняли, что значит эта фраза.
А официальные органы пропаганды продолжали делать упор на героические подвиги в сражении, которое уже было проиграно. Пример подавал Геринг.
Он по радио обращался к 6-й армии с речами, а солдаты, зная, какую роль сыграл рейхсмаршал в постигшей их катастрофе, все больше ожесточались против него.
В своей речи 30 января он говорил о Сталинградской битве как о "величайшей, самой героической битве в истории германской расы" и сравнивал солдат 6-й армии с греческими героями, которые в битве при Фермопилах сражались до последнего. Неужели он не понимал, что, проводя такую параллель, он списывал со счета солдат 6-й армии, словно их уже не было в живых?
Многие солдаты и офицеры пришли именно к такому заключению. Они прекрасно знали, что этот человек как главнокомандующий военно-воздушными силами Германии в свое время торжественно обещал обеспечить 6-ю армию всеми необходимыми предметами снабжения.
Последние дни в Сталинграде прошли так, как и предсказывал в своем донесении от 28 января фельдмаршал Паулюс. 31 января Паулюс радировал в штаб командующего сухопутными силами, что конец драмы наступит в ближайшие 24 часа. В этот же день войска центрального котла сдались в плен. Рано утром 2 февраля капитулировал северный котел, а в полдень того же дня — южный. Войска каждого котла сообщали о своей сдаче по радио. В каждом случае последняя радиограмма заканчивалась словами: "Да здравствует Германия!"
Цитата("Ф. Паулюс. Показания в плену.")
( Командующий 6 армией )
25 января 1943 года генералы фон Зейдлитц и Пфеффер8 посетили меня на командном пункте армии в помещении универмага.
Вследствие сокращения численности войск и реорганизации порядка подчинения они остались без командной власти.
Оба многословно говорили о положении в частях — истощение, недостаток продовольствия, перевязочного материала и медикаментов, боеприпасов — и заключили свои слова вопросом, какой смысл бороться дальше и не следует ли положить этому конец.
Я ответил: «Страдания армии беспокоят меня не меньше, чем вас. Но нам не только ОКВ и ОКХ, а также и фон Манштейн ежедневно повторяют, что важен каждый день, выдержанный нами, чтобы выиграть время для создания нового фронта. Значит, теперь речь идет о том, чтобы мы своим упорством предотвратили крушение восточного фронта, из-за которого и другие сильные части войск претерпели бы ту же судьбу, что и мы. Поэтому весь дальнейший ход войны решающим образом зависит от нашего поведения под Сталинградом».
27 января наступлением русских окруженная армия была поделена на две части: южную (южная часть и центр города) и северную (северная часть города).
Последняя находилась под командованием генерала от инфантерии Штреккера. Часть русских войск с боями все дальше проникали в город.
Наше сопротивление ограничилось теперь обороной отдельных кварталов. Возможности единого руководства уже не имелось.
30 января вечером мною, нач. штаба генералом Шмидтом и командиром 71-й дивизии генералом Роске обсуждался вопрос обороны кварталов, соседних универмагу.
На 31 января оборона казалась обеспеченной. Поздней ночью после совещания, сильно переутомленный, я прилег в шинели, не расстегиваясь, немного отдохнуть в своем подвальном помещении.
Рано утром 31 января, около 6 — 7 часов ко мне пришли нач. штаба генерал Шмидт и генерал Роске.
Шмидт положил передо мной радиограмму из ОКХ, содержание которой гласило:
«Фюрер произвел вас в чин фельдмаршала». Подпись: нач. штаба сухопутных войск Цейтцлер. Генерал Шмидт добавил: «Кстати, русские стоят непосредственно перед универмагом».
Генерал Роске доложил, что резервов, которыми он располагал еще вчера вечером, больше не имеется. Поэтому он просил разрешения прекратить борьбу на всех оставшихся участках южного района. Я дал свое согласие на это. Генералы Роске и Шмидт удалились затем для переговоров с русскими офицерами.
Примерно два часа спустя нач. штаба 64-й русской армии увез меня вместе с офицерами штаба нашей армии на машинах.
Цитата(""Э.Манштейн.Утерянные победы")
(Командующий группой армий "Дон")
К 24 января, то есть к тому дню, когда 6 армия, сохранявшая до того момента все же сплошной фронт, распалась на три отдельные группы, которые, подвергаясь нажиму со всех сторон, вели бой в Сталинграде и его окрестностях, и когда, следовательно, армия не могла уже сковывать значительных сил противника, обстановка на фронте выглядела следующим образом.
Северный фланг группы армий «А» стоял еще у Белой Глины, а далее на юг ее фронт еще проходил восточнее Армавира, то есть в 150-200 км от Ростова.
ОКХ, наконец, разрешило отвести главные силы 1 танковой армии через Ростов.
На фронте группы армий «Дон» 4 танковая армия вела ожесточенные бои на юго-восточных подступах к Ростову, прикрывая переправу через Дон, по которой переходила 1 танковая армия. В дальнейшем, по моему решению, 1 танковая армия должна была быть переброшена на левый фланг группы армий и занять фронт по реке Донец выше Ворошиловграда.
Оперативная группа Голлидта обороняла Донец на участке от его владения в Дон до Форхштадта (Белая Калитва).
Переданная к этому времени в мое подчинение боевая группа Фреггер-Пико (две потрепанные дивизии) обороняла Донец по обе стороны от Каменска.
К 19 января в результате разгрома итальянской армии и последовавшего вскоре за этим разгрома венгерской армии на Дону на фронте группы армий «Б» образовалась брешь от Ворошиловграда на Донце до Воронежа на Дону (около 320 км). 23 января участок так называемого «фронта» до Старобельска был подчинен группе армий «Дон».
Практически на этом участке находилась только более или менее потрепанная в боях 19 тд, которая была вынуждена оставить Старобельск под натиском трех корпусов противника.
Когда 1 февраля прекратилось последнее сопротивление 6 армии, противник угрожал форсировать Донец в районе Ворошиловграда силами трех танковых, одного механизированного и одного стрелкового корпуса. Одновременно он, по-видимому, начал наступление на линию Лисичанск — Славянск (рубеж реки Донец) силами трех — четырех танковых корпусов и одного стрелкового корпуса.
Нет необходимости специально разбирать, как развивались бы события между 9 января и 1 февраля или к каким последствиям это привело бы в дальнейшем, если бы 6 армия своим героическим сопротивлением не сковывала бы так долго крупные силы противника, находившиеся под Сталинградом!
Однако вернемся к последним боям 6 армии. 24 января фронт армии распался на три небольших котла на северной окраине, в центре и на южной окраине Сталинграда.
31 января командующий армией, произведенный к тому времени в фельдмаршалы, был взят в плен Советской Армией.
1 февраля сдалась в плен последняя, северная группировка, остатки 11 ак.Бои 6 армии закончились!
Чего не могли сделать тягчайшие бои, жестокий голод и лютые морозы русской степи, то довершил советский плен. Такова была судьба этих солдат, которые сдались только тогда, когда их обессилевшие руки не в состоянии были больше держать оружие, когда закоченевшими пальцами они не могли уже стрелять, когда у них кончились боеприпасы и они оказались беззащитными перед подавляющим численным превосходством противника (!). Все же благодаря самоотверженности немецких летчиков из котла удалось эвакуировать около 30000 раненых.
....
С 6 армией под Сталинградом погибли:
- штабы 4, 8, 11 и 51 армейских корпусов и штаб 14 танкового корпуса;
- 44, 71, 76, 79,113, 295, 297, 305, 371, 376, 384, 389 и 394 пехотные дивизии;
- 100 горнострелковая дивизия;
- 14, 16 и 24 танковые дивизии;
- 3, 29 и 60 моторизованные дивизии, а также многочисленные отдельные части армейского подчинения и РГК.
Кроме того, погибли 1 румынская кавалерийская дивизия и 20 румынская пехотная дивизия.
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.Мемуары адъютанта Ф. Паулюса")
(Адьютант Ф.Паулюса , командующего 6 армией )
Рано утром 24 января по приказанию Паулюса Гитлеру было передано по радио донесение:
"На основании донесений корпусов и личных докладов их командиров, с которыми еще поддерживается связь, армия докладывает обстановку. Войска без боеприпасов и продовольствия, имеется контакт только с частями шести дивизий. Явления разложения на южном, северном и западном участках котла. Единое управление войсками далее невозможно. На восточном участке небольшие изменения. 18 тысяч раненых без малейшей помощи перевязочными материалами и медикаментами, 44-я, 76-я, 100-я, 305-я, 389-я пехотные дивизии уничтожены. Вследствие сильных атак фронт во многих местах прорван. Опорные пункты и укрытия только в районе города, дальнейшая оборона бессмысленна. Поражение неизбежно. Чтобы спасти еще оставшихся в живых, армия просит немедленного разрешения капитулировать".
Ответ пришел незамедлительно и был кратким. В радиограмме Гитлера говорилось примерно следующее. Капитуляция исключается, 6-я армия выполняет свою историческую миссию, сражаясь до последнего патрона, чтобы сделать возможным создание новой линии обороны на южном крыле фронта.
Около 9 часов до нас донеслась стрельба из винтовок и пулеметов, взрывы ручных гранат. За ночь фронт придвинулся непосредственно к балке. Все штабные находились у своих блиндажей, водители заняли места в машинах. Выберемся ли мы еще целыми из нашего расположения? 71-я пехотная дивизия подготовила для нас новый командный пункт на юге Сталинграда в подвалах бывшей больницы. Уже зазвучал резкий голос Шмидта:
— Подготовиться к перемещению командного пункта!
Мы быстро уничтожили оставшиеся штабные документы и все лишнее личное имущество. Я оставил себе два одеяла, портфель с бельем и несессер. Надо было бежать. Пули уже свистели над балкой. От разрывов снарядов оконные стекла лопались, и осколки стекла летели внутрь блиндажей.
Паулюс и Шмидт согласились перевести штаб армии в подвал универмага. Шмидт сказал, что переезд будет произведен в зависимости от изменения обстановки.
Когда я остался наедине с генерал-полковником, он рассказал мне, что у него снова был Зейдлиц. Он в присутствии Шмидта подробно рассказал, что в войсках повсюду царит разложение.
Зейдлиц потребовал приказа о капитуляции, так как возникает опасность, что иначе командиры будут действовать на свой страх и риск.
— Конечно, он прав, господин генерал-полковник, — заметил я. — Все произошло так, как Зейдлиц предсказывал в своей памятной записке от 25 ноября прошлого года.
Пора покончить с этим бессмысленным сопротивлением. Продолжать его просто недопустимо.
Но Паулюс смалодушничал и на этот раз, хотя между приказом, запрещающим капитуляцию, и велением совести лежала глубокая пропасть. Последовать велению совести он не решился.
— Поймите, Адам, что я не могу действовать иначе, — сказал мне Паулюс.
Понять этого я теперь уже не мог, однако всякие разговоры по этому поводу были бы излишни.
Неспособность командования армии к самостоятельным действиям вызвала в войсках разочарование, и некоторые соединения пытались действовать сами. Так, в одном из приказов IV армейского корпуса говорилось примерно следующее: учитывая большое число раненых, не следует переносить боевые действия в глубь города. Необходимо удерживать нынешний передний край обороны. Там, где дальнейшее сопротивление не имеет смысла, оно может быть прекращено, и об этом можно дать знать противнику.
Практически этот приказ открывал путь к частичной капитуляции, то есть противоречил точке зрения армейского командования. Все же оно ничего не предприняло против приказа.
Чистым издевательством над гибнущей армией была радиограмма Управления кадров сухопутных сил, в которой говорилось, что с ее получением награждение Железным крестом II степени разрешается производить командирам рот, а I степени — командирам батальонов. Какая рота, какой батальон имели еще командиров? И кому у врат царства смерти нужны были эти кресты?
....
Поздним вечером 25 января мы получили донесение, что 297-я пехотная дивизия капитулировала вместе со своим командиром генерал-майором фон Дреббером. Распад всей армии начался.
26 января утром я сидел с Паулюсом у маленького стола перед подвальным окном, когда вошел посыльный и передал командующему письмо. "Отправитель генерал-майор фон Дреббер", — с удивлением прочитал командующий. Письмо было вскрыто не сразу. На улице, прямо против нашего окна, взорвалась авиабомба. Стекла разлетелись, осколки стекла и металла пронеслись над нашими головами, в помещение ворвались пороховые газы. От воздушной волны вылетела дверь.
В штабе армии стало известно, что перед фронтом 297-й, 371-й и 71-й пехотных дивизий в южной части города появились советские парламентеры, предложившие капитулировать в целях предотвращения дальнейшего кровопролития. Всем сдающимся частям они гарантировали питание, а раненым — медицинскую помощь.
26 января наступавшие с запада советские подразделения соединились на Мамаевом кургане с подразделениями продвигавшейся с берега Волги 62-й советской армии. Холм, из-за которого осенью шли ожесточенные бои, был окончательно взят Красной Армией. Теперь котел был рассечен на две части.
С северной частью котла телефонная связь оборвалась. VIII и XI армейские корпуса оказались предоставленными самим себе.
Наступавшие со всех сторон советские войска с каждым часом все больше сжимали рассеченные части котла. Несколько генералов, оставшихся без войск, находились в здании бывшей городской тюрьмы севернее Царицы, и среди них фон Зейдлиц, Пфеффер, Шлёмер, Дебуа, Лейзер, Эдлер фон Даниэльс и полковники Штейдле и Больё. Этих старших офицеров свел вместе случай. С самого начала они пережили ужасы битвы, медленную агонию армии и смерть своих солдат. Они не могли больше считать оправданным продолжение борьбы. Совесть повелевала им хотя бы в последнюю минуту предотвратить гибель уцелевших остатков армии. 27 января генерал Шлёмер позвонил мне по телефону. Он хотел говорить с генерал-полковником.
Я попросил его минуту подождать, пока позову Паулюса.
Разговор был коротким. Шлёмер обрисовал положение и состояние войск, совершенно обессилевших и неспособных сопротивляться, и попросил разрешения капитулировать. Командующий напомнил ему свой приказ сопротивляться до последнего и положил трубку.
Через полчаса в подвал, где я находился вместе с Паулюсом, вошел генерал-лейтенант Шмидт. Волнуясь, он сообщил о телефонном разговоре с полковником Мюллером, начальником штаба XIV танкового корпуса.
— Господин генерал-полковник, — доложил он Паулюсу, — XIV танковый корпус намерен капитулировать. Мюллер говорит, будто силы на исходе и у них нет больше боеприпасов. Я ответил ему, что мы в курсе дела, однако приказ "Продолжать сопротивление, капитуляция исключена" не отменен. Все же я рекомендовал бы вам, господин генерал-полковник, лично посетить этих генералов и поговорить с ними.
Паулюс согласился. Поездка к городской тюрьме под артиллерийским огнем противника была рискованным делом, однако она прошла благополучно.
Возвратившись, Паулюс рассказал мне, что все находившиеся там офицеры жаловались на Шмидта. На обоснованные запросы и представления они получали от него только резкие ответы. Они ссылались на то, что их дивизии совершенно разбиты. Боевые группы уже устанавливают контакты с русскими и капитулируют самостоятельно. Никто не знает, что делается на участке соседа. Многие подразделения были атакованы противником с фланга и с тыла и уничтожены. Чтобы покончить с ненужным кровопролитием, они просили отдать приказ о капитуляции всей армии.
— Что же вы ответили им, господин генерал-полковник? — спросил я.
— Я еще раз напомнил генералам о приказе Гитлера. Важен каждый день, каждый час, которые позволяют сковывать крупные силы противника, — ответил Паулюс.
Крупные силы противника...
— Вы действительно верите, господин генерал-полковник, что Советы продолжают держать в районе города все те армии, которые здесь сражались в конце ноября? Ведь размер котла значительно сократился. Чтобы нанести нам смертельный удар, достаточно и части прежних войск. Противнику прекрасно известно наше положение. Его метод борьбы свидетельствует о том, что русские не хотят жертвовать напрасно ни одним человеком.
Обо всем этом Паулюс знал. И все же он продолжал повиноваться. Новая радиограмма Главного командования сухопутных сил укрепила его намерение держаться и дальше. В ней говорилось, что в случае, если котел будет разрезан, каждая его часть будет подчинена лично Гитлеру.
28 января "северный котел" был в свою очередь разрезан на две части. Армия доложила вечером главному командованию примерно следующее.
Глубокий прорыв врага вдоль железнодорожной линии Гумрак — Сталинград разрезает фронт армии: в "северном котле" — XI армейский корпус; в "центральном котле" — VIII и II армейские корпуса; в "южном котле" — остальные части и штаб армии. XIV танковый корпус и IV корпус остались без войск, армия пытается образовать новый оборонительный фронт на северной окраине и западных подступах. Армия предполагает, что окончательно ее сопротивление будет сломлено до 1 февраля.
С наступлением темноты я сидел один в нашем подвале. Паулюс пошел к Шмидту. Артиллерийский обстрел днем был так силен, что мы едва могли выходить во двор. Еще и теперь всюду слышался гул боя.
Я лег на топчан. Там, снаружи, продолжалась безжалостная борьба. Каждый час требовал новых жертв. Никто не считал их. Уже несколько дней я не мог получить конкретные данные о потерях. Донесения были слишком общими: 76-я пехотная дивизия 27 января — весьма тяжелые потери; 44-я пехотная дивизия разгромлена окончательно; 371-я, 305-я, 376-я пехотные дивизии истреблены; 3-я моторизованная дивизия еще располагает слабыми группами; с 29-й моторизованной дивизией связи нет.
Сколько солдат еще оставалось в живых? Сколько штыков было еще в нашем распоряжении? Сколько раненых и больных было в котле? Врачи, с которыми я встречался в последние дни, называли цифру 40-50 тысяч. Есть ли еще боеприпасы? Имеется ли еще продовольствие? Обеспечивается ли помощь раненым и больным? На последние вопросы, как правило, приходилось отвечать отрицательно.
29 января поступило сообщение, что генерал-лейтенант Шлёмер и другие генералы приняли парламентеров и вели с ними переговоры о капитуляции. Шмидт грозил военным трибуналом. Одновременно в универмаге появился полковник Штейдле. Он хотел говорить лично с генерал-полковником Паулюсом. Он принимал участие в тяжелых отступательных боях на западном берегу Дона, участвовал в создании новой обороны на южном участке котла и потерял там в тяжелых оборонительных боях 376-й пехотной дивизии почти весь свой полк. Солдаты уважали его как храброго и справедливого командира. Паулюс ценил его за надежность и честность.
Еще 27 января Штейдле в беседе с командующим высказал мнение, что ответственность перед солдатами и перед немецким народом требует немедленного прекращения сопротивления. Теперь он пришел, чтобы уговорить Паулюса отдать приказ о капитуляции. При этом он попал сначала к Шмидту, который, вероятно, догадывался, в чем дело. Шмидт наотрез отказался выполнить просьбу полковника содействовать его встрече с Паулюсом и потребовал, чтобы тот немедленно возвратился в свою часть. Штейдле вынужден был покинуть универмаг, ничего не добившись.
Не ведет ли генерал-лейтенант Шмидт двойную игру?
Да, конец был близок. Сплошной линии обороны больше не существовало. Имелись лишь отдельные опорные пункты, оборонявшиеся боевыми группами. Один из таких опорных пунктов был напротив универмага, в направлении реки Царицы, которая была уже форсирована Красной Армией. Его обороняла боевая группа полковника Людвига, в которую в качестве резерва армии были сведены еще сохранившиеся остатки 14-й танковой дивизии.
Боевая группа закрепилась в развалинах какого-то магазина. Оконные проемы первого и второго этажей были забаррикадированы кирпичами и мешками с песком.
Там проходил теперь передний край. Находившийся напротив театр имени Горького уже был занят Красной Армией. Таким образом, полковник Людвиг удерживал последнюю оборонительную линию перед последней "главной квартирой". Советские войска уже обстреливали универмаг. К западу от нас, всего в нескольких кварталах, стояли танки с красными звездами на броне.
Действительно, конец приближался.
Надо было решать: самоубийство или плен? До сих пор Паулюс был против самоубийства, теперь же он начал колебаться. После долгих размышлений он сказал с огорчением:
— Несомненно, Гитлер ожидает, что я покончу с собой. Что вы думаете об этом, Адам?
Я был возмущен.
— До сих пор мы пытались препятствовать самоубийствам в армии. И мы правильно поступили. Вы тоже должны разделить судьбу своих солдат. Если в наш подвал будет прямое попадание, все мы погибнем. Однако я считал бы позорным и трусливым кончить жизнь самоубийством.
Казалось, будто мои слова освободили Паулюса от тяжелого груза. По сути дела, он придерживался той же точки зрения, что и я, но хотел на моих аргументах перепроверить свои выводы.
Это было в его манере.
...... 30 января 1943 года, в десятую годовщину взятия власти Гитлером, Шмидт составил в адрес Гитлера две радиограммы, а Паулюс подписал их без изменений. Первая гласила:
"6-я армия, верная присяге Германии, сознавая свою высокую и важную задачу, до последнего человека и до последнего патрона удерживает позиции за фюрера и отечество.
Паулюс".
Вторая радиограмма содержала поздравление к 30 января:
"По случаю годовщины взятия вами власти 6-я армия приветствует своего фюрера. Над Сталинградом еще развевается флаг со свастикой. Пусть наша борьба будет нынешним и будущим поколениям примером того, что не следует капитулировать даже в безнадежном положении, тогда Германия победит.
Хайль, мой фюрер. Паулюс, генерал-полковник".
Разве это не было надругательством над жестокой судьбой 6-й армии? Командование армии не могло бы оказать имперскому министру пропаганды Йозефу Геббельсу [334] большей услуги. Эти радиограммы давали возможность превозносить ничем не оправданную гибель армии. Гитлер ответил без промедления:
"Мой генерал-полковник Паулюс! Уже теперь весь немецкий народ в глубоком волнении смотрит на этот город. Как всегда в мировой истории, и эта жертва будет не напрасной. Заповедь Клаузевица будет выполнена. Только сейчас германская нация начинает осознавать всю тяжесть этой борьбы и принесет тягчайшие жертвы.
Мысленно всегда с вами и вашими солдатами.
Ваш Адольф Гитлер".
31 января 1943 года, 7 часов утра. Медленно наступил тусклый рассвет. Паулюс еще спал.
Прошло довольно много времени, пока я выбрался из лабиринта мучивших меня мыслей и кошмарных сновидений.
Все же я хоть немного поспал. Только я хотел тихо встать, как в дверь постучали. Паулюс проснулся. Вошел начальник штаба. Он подал генерал-полковнику лист бумаги и сказал:
— Поздравляю вас с производством в фельдмаршалы. Это последняя радиограмма, она пришла рано утром.
— Должно быть, это — приглашение к самоубийству. Но я не доставлю им этого удовольствия, — сказал Паулюс, прочитав бумагу.
Шмидт продолжал:
— Одновременно я должен доложить, что русские пришли. — Сказав это, Шмидт сделал шаг назад и открыл дверь. Вошел советский генерал с переводчиком и объявил нас военнопленными. Я положил перед ним на стол наши пистолеты.
— Подготовьтесь к отъезду, — заявил советский генерал. — Я заберу вас отсюда около 9 часов. Вы поедете на своей машине.
Затем генерал и переводчик покинули помещение.
Цитата("Г.Дёрр.Поход на Сталинград.")
(Начальник штаба армейского 52 корпуса гр. армий "Б")
26 января русским удалось расколоть район окружения 6-й армии на две части. Одна группировка наступавших войск прорвалась между Сталинградом и Таловой овраг на восток, продвинулась по дороге Гумрак — Сталинград до района бывшего аэродрома и соединилась там с другой группировкой, наступавшей из района «Теннисная ракетка» (химический завод «Лазурь») на запад и занявшей господствующую высоту с отметкой 102 (Мамаев Курган). С новыми силами противник повернул теперь на юг к городу, а частью сил на север, где он захватил фабрику «Красный Октябрь».
В южной части Сталинграда противник захватил элеваторы, консервную фабрику и Южный вокзал Сталинграда.
Вечером 26 января 6-я армия действовала двумя группировками: 11-й армейский корпус — в районе Баррикады; 4, 8-й и 51-й армейские корпуса и 14-й танковый корпус — непосредственно в Сталинграде южнее и севернее долины р. Царица; штаб армии находился на Красной площади.
28 января южная часть района окружения в свою очередь была раздроблена. 6-я армия, раздробленная на три части, изолированные друг от друга, вела борьбу на смерть.
31 января штаб 6-й армии вместе с командующим был взят на Красной площади в плен, а 2 февраля 11-й армейский корпус последним из соединений армии прекратил борьбу.
Только в период с 24 января по 2 февраля было убито и умерло еще более 100 000 человек.
Цитата("И.Видер.Катастрофа на Волге")
(Офицер штаба 8 армейского корпуса 6 армии)
...24 января последний транспортный самолет, битком набитый ранеными, поднялся в воздух со вспомогательного аэродрома в поселке Сталинградский, который после потери в середине месяца аэродрома в Питомнике был поспешно оборудован в результате самоотверженных усилий едва державшихся на ногах солдат тыловых служб.
В общей сложности наши летчики с начала битвы в «котле» вывезли по воздуху около 40 тысяч раненых и специалистов. ...
... я наблюдал ужасные сцены на пути отступления. Повсюду на поле боя валялись разбитые машины и моторы- эти части гигантского армейского механизма. Колонны еще исправных автомашин постепенно закупоривали дорогу непробиваемой пробкой. Вскоре им предстояло стать добычей приближающихся русских танков. Солдаты, в своем большинстве изнуренные, апатичные и выбившиеся из сил, были неразрывными цепями прикованы к этому механизму. Подобно заменяемым частям бездушной машины, эти существа из крови и плоти до конца поглощались мясорубкой войны и безжалостно перемалывались.
Вместе с медленно плывущим потоком отступавших мы двигались вдоль обширной зоны, усеянной бесчисленными рядами серых деревянных крестов. Это зрелище немецких солдатских кладбищ времен прошедшего лета и осени с чудовищно огромным количеством могил у Сталинградских предместий действовало как молчаливая мрачная проповедь, проникавшая глубоко в наши сердца.
Изнуренные и разбитые, мы, наконец, добрели до развалин северной окраины Сталинграда. Какие еще тяжелые испытания приберегла для нас судьба? Смерть, с которой я так близко, как никогда раньше, сталкивался лицом к лицу в последние дни, по-прежнему щадила меня. Но шагавший уже несколько недель рядом с ней ее верный помощник — голод — терзал меня, постепенно подталкивая к гибели. И третий сообщник в этой компании убийц — мороз — тем временем тоже стал донимать меня, о чем свидетельствовала постоянная покалывающая боль в конечностях....
Когда русские ворвались в район Гумрака и всеобщее паническое бегство к Сталинграду достигло своего апогея, командование 6-й армии было вынуждено все-таки отменить свой прежний приказ, разрешив, наконец, при отступлении оставлять раненых — правда, без врачей и санитаров..
В начале последней недели января русские не только усилили давление на западную и северо-западную стенку узко сжатого «котла», но и перешли в новое наступление с юго-западного направления в районе Песчанка и Воропоново. Стальные колонны их танков давили орудия и людей, которые своевременно не прекратили огонь и не сдались. Но и теперь еще изможденные немецкие части кое-где оказывали ожесточенное сопротивление, а под Воропоновым им даже временно удалось еще раз отбросить противника. Однако ничто уже больше не могло задержать быстрое приближение рокового конца. С Татарского вала по направлению к Волге устремился ударный танковый клин, который, пробивая насквозь остатки разбитых соединений и отходящие колонны автомашин, рассек наш «котел» на северную и южную части. Это случилось 26 января. Я сам был очевидцем прорыва и вызванного им сплошного хаоса.
Теперь русские совершенно спокойно начали в направлении с юга на север по кусочкам уничтожать набитый продолжающими оказывать сопротивление людьми, болезнями и смертью «мешок», который тянулся вдоль Волги почти на 20 километров. Уже спустя два дня после прорыва танков с западного направления к Волге советские войска еще раз расчленили на две части южную группировку «котла», тем самым, перерезав многие важные коммуникации 6-й армии.
Никаким официальным приказом даже не пытались положить конец надвигавшемуся распаду, хаосу и массовой гибели. До того как немецкие войска панически хлынули в Сталинград, в штабах по инициативе командования армии еще раз всерьез обсуждался отчаянный план прорыва из окружения. Очевидно, после допущенных тяжелых ошибок кто-то все еще намеревался действовать на свой страх и риск. Предполагалось разорвать кольцо окружения путем прорыва еще боеспособных частей во всех направлениях. Целью прорыва должно было стать соединение с южным и западным участками немецкого фронта.
Утром 30 января, как обычно, в блиндаже разведотдела царило похоронное настроение. Начальник отдела, уже давно впавший в пессимизм капитан, был мрачнее обычного. Его рослый помощник, сильно ослабевший от голода и заметно постаревший, как всегда, жевал хлебные зерна, которые он бережно хранил в специальном пакетике. В подвале собрались офицеры штаба. Все мы пришли послушать речь Геринга, на которую, правда, не возлагали никаких надежд, ибо надеяться было уже не на что.
Узнает ли сегодня Германия всю страшную правду о немецкой катастрофе на Волге? Быть может, эта речь — хотя бы маленькое утешение, и мы расскажем о ней нашим товарищам!
Эфир донес до нас бравурную музыку марша, которая была прелюдией в берлинском министерстве авиации к торжественному заседанию по случаю десятилетней годовщины «третьего рейха». Среди сталинградских развалин эта праздничная музыка резко диссонировала нашему погребальному настроению. Вскоре послышался голос Геринга. В своей длинной речи, которая то и дело заглушалась грохотом падающих вокруг нас бомб и снарядов, от которых дрожали стены убежища, рейхсмаршал превозносил «фюрера и его титаническую деятельность, силу нового, твердого, как гранит, мировоззрения, которое, в частности, в упорных сражениях на Востоке позволило достичь того, что казалось невозможным». Затем он говорил о противнике и о гигантских масштабах сражений у волжской твердыни, где русские, невзирая на то что их силы давно уже на исходе, предпринимают последние отчаянные усилия. Правда, противнику еще удалось собрать последние резервы из подростков и обессиленных стариков, влив их в состав передовых батальонов. Этих изголодавшихся, дрожащих от холода людей держат в повиновении лишь с помощью кнута и пистолета, и гонят их в бой комиссары при помощи пулеметов. «Этот фанатический натиск диких большевистских орд», продолжал Геринг, сдерживается на Волге в величайшей за всю немецкую историю героической борьбе, в которой как один участвуют все — от солдата до генерала.
(Konstanten: Эта часть программной речи Геринга стала источником для высокохужожественных образов и сцен известных режиссёров и актёров ).
Геринг сравнил беспримерный героизм и доблесть солдат 6-й армии с немеркнущим подвигом Нибелунгов, которые в своем охваченном огнем чертоге утоляли мучившую их жажду собственной кровью и стояли насмерть. Даже через тысячу лет каждый немец будет со священным трепетом и благоговением говорить об этой битве, памятуя о том, что именно так вопреки всему ковалась немецкая победа. До предела взвинченным, дрожащим голосом оратор напомнил о героическом примере последних готтов и, наконец, о знаменитом подвиге спартанцев в Фермопильском ущелье, которые не дрогнули и не отступили, пока не полегли все до одного. Точно так же обстоит дело и в Сталинграде. Подобно царю Леониду и его соратникам, защищавшим греческий перевал, немецкие герои на Волге полягут костьми ради Германии, как-то повелевают законы чести и ведения войны.
На протяжении этой напыщенной и насквозь лживой захлебывающейся в истерическом экстазе речи реакция глубоко разочарованных и возмущенных офицеров становилась все более враждебной. В их взглядах, жестах и словах явно прорывался закипавший гнев. Те, кто, возможно, до самого последнего момента уповал на обещанное спасение, теперь с растущим ужасом осознали, что на родине, где родные все еще надеются увидеть их, 6-ю армию окончательно списали со счета. Все мы поняли, что сейчас прослушали панихиду по самим себе.
Первого февраля нам стало известно, что главнокомандующий 6-й армией Паулюс вместе со своим штабом и двумя южными группировками немецких войск в «котле» капитулировал и сдался в плен. В последний момент он получил звание генерал-фельдмаршала. Это повышение в час окончательной катастрофы содержало в себе нечто гротескное и явилось одновременно благодарностью свыше и прощанием. Однако того примера героизма, которого ожидали от него в гитлеровской ставке, злополучный фельдмаршал так и не дал.
Переводчик фельдмаршала, прибалтийский зондер-фюрер в чине капитана, рассказывал мне подробности о том, как протекала капитуляция армейского штаба. Капитуляция состоялась после предварительного установления контакта с передовыми советскими частями в подвале универмага на Красной Площади. Впавший в прострацию главнокомандующий полностью уступил инициативу начальнику своего штаба. И генерал Шмидт, который до последнего момента считался душой сопротивления, теперь предпринял все, чтобы избежать продолжения боевых действий на собственном командном пункте и без осложнений осуществить строго запрещавшуюся до этого капитуляцию. Разговор был недолгим, и никто ничего не подписывал. Там просто прекратили сопротивление и сдались победителю, не беспокоясь о дальнейшей судьбе еще остававшихся боевых групп. Фельдмаршал под конец выразил пожелание, чтобы русские рассматривали его как частное лицо.
Днем 1 февраля мы были убеждены, что окончательно пробил наш последний час. По северной окраине Сталинграда беспрерывно молотил ураганный артиллерийский и минометный огонь, а под конец на жалкие остатки развалин обрушился еще и воздушный налет небывалой силы. Мы сидели на корточках посреди вздрагивавшего от взрывов убежища, из-за вздымавшейся пыли трудно было дышать, мы прислушивались к доносившемуся снаружи адскому грому, который свидетельствовал о том, что смерть и разрушение довершают свою работу. Каждое мгновение могло стать для нас последним, но — о чудо! — нас не смололо в муку. Мы уцелели и вскоре после окончания бомбардировки [148] выползли наружу, чтобы полной грудью глотнуть чистого, свежего зимнего воздуха.
Ночь накрыла своим покровом вздыбленную землю, Вокруг была прямо-таки жуткая тишина. Хорошо знакомый нам квартал развалин нельзя было узнать, так все вокруг изменилось. Целые шеренги развалин были стерты с лица земли, улицу изрыли воронки, и там, где до этого простиралась голая земля и развалины, теперь высились груды обломков и кирпича. Что могло статься со всеми теми людьми, которые прятались в этих развалинах? Кое-где пылали развалины. У меня остановилось дыхание, когда я повернулся: языки пламени поднимались как раз на том месте, где находился лазарет.
Всего несколько дней назад я отвез туда молодого лейтенанта-итальянца, командира группы, и растерянная толпа итальянцев горячо благодарила меня. При этом я имел возможность еще раз убедиться в том, какое жуткое положение царило в переполненных перевязочных пунктах и лазаретах. Нас никуда не впускали, и мы со своей печальной ношей долго и напрасно брели из одного места в другое, пока, наконец, один врач не сжалился над раненым, сделав то, что казалось невозможным. Эти итальянцы были присланы из излучины Дона с большой колонной автомашин в Сталинград, чтобы доставить оттуда лес, и оказались в «котле». В этом аду изо льда и крови я особенно сочувствовал сынам солнечного юга.
Утром 2 февраля стали поступать сообщения, что русские танки приближаются к нам и происходит повсеместная капитуляция немецких войск. В нашем квартале стали поговаривать, что больше не следует отвечать на стрельбу. Наши части, однако, и без того уже не оказывали сопротивления. Подобно тому, как поздней осенью люди рукой сметают вялых, полумертвых мух, русские собирали и уводили толпы истощенных, измученных бесконечными страданиями и апатично покорных своей судьбе солдат. Те из них, кто еще мог держаться на ногах, выползали из развалин, убежищ и подвалов и образовывали на дорогах длинные унылые вереницы. Также и наша уцелевшая маленькая группа вскоре присоединилась к этой бесформенной толпе.
Цитата("А.Шпеер.Третий рейх изнутри.")
(Министр вооружений рейха )
В этом безнадежном положении Гитлер 15 января 1943 г. предоставил фельдмаршалу Мильху чрезвычайные полномочия, дававшие ему право, через голову Геринга, отдавать любые распоряжения для снабжения Сталинграда военными и гражданскими самолетами. В те дни я часто звонил Мильху, обещал спасти моего брата, попавшего там в окружение. Но при общей неразберихе оказалось невозможным разыскать его. От него приходили отчаянные письма. Он заполучил желтуху, весь отек, его поместили к госпиталь, но там он не выдержал, и вернулся к своим товарищам на артиллерийский наблюдательный пункт. С тех пор он бесследно пропал.
http://www.youtube.com/watch?v=vi6xqr6vKTo&bpctr=1351507344
http://www.google.ru/url?sa=t&rct=j&q=речь%20геббельса%20сталинград&source=web&cd=1&cad=rja&ved=0CCAQFjAA&url=http://hedrook.vho.org/library/goebbels4.htm&ei=W1SOUJjdOJGL4gSF84GQCw&usg=AFQjCNFSr7c-Huss1WcJW4F_SNt9SEhKcw
http://www.calvin.edu/academic/cas/gpa/goebmain.htm
Впрочем, за речью Геббельса о тотальной войне последовал жест, восторженно воспринятый общественностью: Гитлер приказал закрыть берлинские фешенебельные рестораны и дорогие увеселительные заведения. Геринг попробовал взять под защиту свой особенно любимый ресторан Хорхера. Однако, он сдался, когда группа организованных Геббельсом демонстрантов перебила камнями окна ресторана. Результатом было серьезное осложнение во взаимоотношениях между ними.
Цитата(" Из записей в журнале боевых действий штаба оперативного руководства Вермахта -ОКВ")
28 января 1943 года
Главная тема сегодняшнего обсуждения – переформирование 6-й армии, которое фюрер желал провести быстро. Большие надежды он возлагал на вступление в бой перевезенного с запада в Сталино танкового корпуса СС (дивизия СС «Рейх» и лейбштандарт СС «Адольф Гитлер»), который должен быть вывезен от Харькова. Беспокойство вызывает ситуация на северном крыле 2-й армии, там в результате прорыва противника образовалась широкая брешь, и нет в наличии сил, которые могли бы ее закрыть.
29 января 1943 года
Сегодня фюрер потребовал информацию относительно запасов и резервов в Демянске, чтобы принять решение об очистке этого котла. Он сказал, что ему трудно принять решение об оставлении Демянского котла, поскольку он до поры до времени придерживался намерения закрыть брешь между Демянском и Ржевом наступательной операцией на Осташков, но, с другой стороны, взятие Ленинграда важнее.
31 января 1943 года
Утром пришла последняя телеграмма южной группы 6-й армии из Сталинграда. Отошедшая на плацдарм на Таманском полуострове группа армий «А» должна снабжаться, кроме как через Керченский пролив, морским путем из Феодосии на Анапу.
2 февраля 1943 года
Утром пришла последняя телеграмма северной группы 6-й армии из Сталинграда. Отдел иностранных армий Генерального штаба сухопутных войск считает, что количество высвобожденных благодаря уничтожению 6-й армии русских соединений составляет 107 единиц плюс 13 войсковых танковых полков.
4 февраля 1943 года
Имперский министр Шпеер и генеральный директор Донецкого концерна Плейгер сегодня докладывали фюреру о ситуации в военной промышленности. Без Донецкого бассейна, ежегодная добыча которого составляет 6 – 7 миллионов тонн, увеличение производства вооружений невозможно. Фюрер сказал, что Донецкий бассейн нельзя отдавать, иначе дальнейшее ведение войны станет невозможным.
Автор: Konstanten 29.10.2012, 15:01
Операция "Кольцо".25 января - 2 февраля 1943.Победа в Сталинграде.
http://www.youtube.com/watch?v=bHuh5RvLFSU&playnext=1&list=PL9140DC87439992EB
http://www.youtube.com/watch?v=38fampcdRKk
Цитата("Н.Н.Воронов.На службе военной")
(Представитель Ставки ВГК на Донском фронте)
Бои между тем не стихали. Фронтовая авиация под руководством командующего ВВС генерала А. А. Новикова и командующего воздушной армией генерала С. И. Руденко хорошо взаимодействовала с наземными войсками. Во время подготовки и осуществления операции «Кольцо» (с 25 декабря по 24 января) она произвела 7760 боевых вылетов для бомбежек объектов противника, прикрытия наших войск и разведки, в воздушных боях и на аэродромах уничтожила 297 вражеских самолетов. Большую помощь войскам оказывала авиация дальнего действия под командованием генерала А. Е. Голованова. С наступлением темноты и до рассвета тяжелые многомоторные бомбардировщики бомбили объекты с больших высот.
Эта мощная авиация произвела 1962 боевых вылета и сбросила на вражеские объекты 2614 тонн бомб.
В самый разгар операции Ставка потребовала от Голованова использовать тяжелую авиацию и в дневных условиях для нанесения ударов по важнейшим объектам противника, находившимся в «котле». Мы с Головановым тщательно продумали, как это сделать. Особое внимание было уделено взаимодействию тяжелых бомбардировщиков с зенитной артиллерией и истребительной авиацией: были установлены коридоры пролета через наши войска, сообщены силуэты самолетов, чтобы облегчить их опознавание, установлено время полетов и так далее. Казалось, все предусмотрели, чтобы взаимодействие этой авиации с наземными войсками было надежным....На всю жизнь запомнился день 26 января, когда передовые части Донского фронта на Мамаевом кургане встретились с частями 13-й стрелковой дивизии генерала Родимцева, доблестно дравшейся в составе славной 62-й армии. Наши войска, таким образом, окончательно разрезали окруженную немецко-фашиетскую группировку на две части, попутно сильно сократив в боевом и территориальном отношении обе ее половины.
Теперь нельзя было медлить — скорее, как можно скорее нужно было заканчивать операцию «Кольцо». Можно себе представить, какие силы у нас сразу освободятся для решения новых оперативно-стратегических задач.
К нам на помощь прибыли отдельные артиллерийские дивизионы особой мощности, вооруженные 152-миллиметровыми пушками с дальностью стрельбы до 25 километров. Они вели огонь по аэродромам окруженной группировки, не давая возможности взлетать и садиться вражеским самолетам.
30 января вечером меня вызвал к телефону директор артиллерийского завода А. С. Елян и сказал, что сейчас у него в кабинете собрались руководящие работники завода, они горячо поздравляют войска Донского фронта с большими боевыми успехами. По просьбе присутствующих он спросил меня:
— Сколько времени потребуется еще для окончательного разгрома окруженных немцев?
— Два-три дня, — ответил я.
Это вызвало бурю радости. Я отметил также, что продукция завода ведет себя хорошо, пожелал создателям орудий новых успехов на трудовом фронте.
Легкая 76-миллиметровая пушка, производившаяся на этом заводе, была любимицей наших артиллеристов и грозой для гитлеровских танков. От огня этой пушки враг нес большие потери, и пленные немецкие офицеры и солдаты говорили, что гитлеровцы боятся ее как огня.
Я очень поздно лег спать и быстро заснул, но внезапно проснулся от тревожной мысли: а что, если Паулюс вылетит из «котла» на самолете не с аэродрома, который находится под систематическим обстрелом нашей артиллерии, а со льда Волги?
По телефону я приказал, чтобы любой попытавшийся сесть вражеский самолет был бы расстрелян нашей артиллерией с восточного берега Волги. К утру успокоился. Мне доложили, что ночь прошла спокойно и приняты все меры, чтобы не допустить посадки и взлета ни одного вражеского самолета со льда Волги.
31 января сначала по телефону, а затем и из донесения, присланного Военным советом 64-й армии, стало известно, что Паулюс взят в плен. В донесении приводились интересные подробности пленения:
«С утра 31.1.43 г. генерал-фельдмаршал фон Паулюс находился в доме исполкома (центральная часть г. Сталинграда) с чинами своего штаба и сильной охраной. В ходе боя здание было окружено подразделениями 38-й мотострелковой бригады под непосредственным руководством зам. командира бригады по политической части подполковника Винокурова. После окружения здания прибыл личный адъютант фон Паулюса с предложением о ведении переговоров. Для ведения переговоров выехали начальник штаба армии генерал-майор Ласкин, начальник оперативного отдела полковник Лукин и командир 38-й мотострелковой бригады полковник Бурмаков в сопровождении группы командного состава, которые по прибытии в штаб генерал-фельдмаршала фон Паулюса в 10.00 предъявили ультиматум о прекращении сопротивления и полной капитуляции окруженной группировки немецких войск.
Ультиматум был полностью принят. Войскам южной группы под командованием генерал-майора Роске был дан приказ сложить оружие. Приказ стал немедленно выполняться.
Генерал-майору Роске было дано время на организацию полной сдачи личного состава, вооружения и техники нашим войскам.
Во время переговоров генерал-фельдмаршалу фон Паулюсу было предъявлено требование — дать приказ войскам северной группировки о прекращении сопротивления. На это требование фон Паулюс ответил отказом.
После того как были даны указания о порядке сдачи и приема личного состава и оружия, генерал-фельдмаршал фон Паулюс с начальником штаба генерал-лейтенантом Шмидтом и личным адъютантом были привезены в штаб армии.
Генерал-фельдмаршал фон Паулюс сдался в плен со всем личным составом своего штаба. Одновременно с ним сдались и доставлены в штаб армии: командир 29-й механизированной дивизии генерал-майор Ляйзер, начальник артиллерии 51 армейского корпуса генерал-майор Вессель и командир 1 кавалерийской дивизии (румын) генерал Братеску.
Шумилов, Сердюк, Ласкин».
http://www.youtube.com/watch?v=Yl5ehUxrrBk&playnext=1&list=PL2E88B669B01A5DDA
Мгновенно эта долгожданная весть облетела Донской фронт. Непрерывно звонил телефон — все выражали радость и ликование. На улице обнимаются люди различных званий и рангов, в восторге качают друг друга. Звучат гармони, начинается перепляс.
Все понимали, что скоро в этом раскаленном докрасна районе наступит тишина, не будет слышно ни одного выстрела, ни одного разрыва. Раз взяли немецкого главкома и его штаб, остальным быстро придет «капут».
С утра 1 февраля штаб фронта и мою избу стали осаждать журналисты, писатели, поэты, операторы кинохроники, фотокорреспонденты с просьбой разрешить присутствовать при допросе пленного фельдмаршала.
Мы с Рокоссовским придавали большое значение допросу Паулюса и поэтому не могли вести его в присутствии посторонних.
В середине дня ко мне прибыл заместитель Народного комиссара вооружения И. Д. Агеев, с которым я поддерживал постоянную связь. Все эти дни он нетерпеливо ждал разгрома немецкой группировки, чтобы, не теряя времени приступить к восстановлению сталинградского завода «Баррикады». Теперь, узнав, что в плен взят фельдмаршал Паулюс, он примчался в штаб Донского фронта и буквально вымолил у меня 300 грузовых автомашин из числа трофеев для восстановительных работ. Другая его просьба была не менее настойчива — он упрашивал разрешить ему видеть и слышать допрос немецкого фельдмаршала.
Допрос было решено проводить в избе, в которой я жил и работал. Она имела прихожую, большую и совсем маленькую комнаты. Маленькая отделялась от большой легкой перегородкой с двухстворчатой дверью. В ней стояла кровать, на которой я спал, и один стул — больше там ничего не было. В избе горел электрический свет от полевой подвижной электростанции.
Возвращаясь из штаба, я увидел среди толпившихся на улице киноработников и корреспондентов кинооператора Р. Кармена, хорошо мне знакомого еще по Испании. Я разрешил ему присутствовать во время допроса с обычным фотоаппаратом.
Пленных немецких генералов уже доставили в Заварыгино. Мы решили дать им отдохнуть, покормить их, а затем уже вызвать на допрос. В прихожей толпились адъютанты и переводчики. Агееву я разрешил во время допроса находиться за перегородкой в маленькой комнате.
Послышался шум открываемых дверей. Паулюс еще в прихожей спросил переводчика: «Как можно узнать, кто маршал Воронов и кто генерал Рокоссовский?» Переводчик дал исчерпывающий ответ.
Дверь в большую комнату открылась, вошел Паулюс. Он остановился и молча приветствовал нас гитлеровским приветствием, высоко подняв вверх правую руку.
— Подойдите к столу и сядьте! — сказал я ему.
Переводчик перевел мои слова. Паулюс крупным шагом подошел и сел на стул.
Перед нами был пожилой человек с бледным худым лицом, усталыми глазами. Он казался несколько растерянным и смущенным. Левая часть его лица довольно часто нервно передергивалась, руки дрожали, и он не находил им места. Я предложил ему закурить и пододвинул коробку папирос. В ответ он кивнул головой в знак признательности, но папиросу не взял.
Тогда я ему сказал, что мы к нему имеем всего два вопроса. Первый из них:
— Вам предлагается немедленно отдать приказ продолжающей драться группе немецких войск в северо-западной части города, чтобы избежать напрасного кровопролития и никому не нужных жертв.
Паулюс внимательно выслушал переводчика, тяжело вздохнул и тут же стал не спеша отвечать по-немецки. Он сказал, что, к сожалению, не может принять моего предложения вследствие того, что в данное время является военнопленным и его приказы не действительны.
Пока длился перевод, я посоветовал К. К. Рокоссовскому закурить и еще раз предложить Паулюсу папиросу. Константин Константинович закурил, тогда рискнул закурить и Паулюс.
Дымя папиросой, он продолжал обосновывать свой отказ принять мое предложение тем, что северная группа немецких войск имеет своего командующего и что она продолжает выполнять приказ верховного главнокомандования германской армии.
Я предупредил Паулюса, что в связи с его отказом отдать приказ окруженной немецкой группировке он будет нести ответственность перед историей и немецким народом за напрасную гибель своих подчиненных, которые находятся в безвыходном положении.
— Мы располагаем огромными силами и средствами для их полного уничтожения, — добавил я. — К этому уничтожению мы приступим завтра и свою задачу завтра же обязательно выполним полностью.
Паулюсу было предложено взвесить создавшуюся обстановку, отдать уцелевшим приказ о сдаче в плен.
— Мы сможем довести до окруженных этот приказ многими способами, — добавил я.
Паулюс внимательно слушал перевод. Нервное состояние его заметно усиливалось. Левая часть его лица стала передергиваться все чаще. Паулюс снова ответил отказом, приведя те же мотивы.
Я перешел ко второму вопросу, который оказался для Паулюса полной неожиданностью: какой режим питания ему необходимо установить, чтобы не нанести какого-либо вреда его здоровью, и добавил, что о состоянии его здоровья мне известно от находящегося у нас в плену армейского врача генерал-лейтенанта Ренольди.
Удивление Паулюса можно было легко прочитать по выражению его лица. Медленно подбирая слова, он ответил, что лично ему ничего особенного не нужно, но он просит, чтобы хорошо относились к раненым и больным немецким офицерам и солдатам, оказывали им медицинскую помощь и хорошо кормили. Это его единственная просьба к нашему командованию.
Ему обещали выполнить эту просьбу по мере сил и возможностей. Я тут же отметил, что мы встретились с очень большими трудностями в связи с тем, что немецкий медицинский персонал бросил на произвол судьбы переполненные ранеными госпитали.
— Фельдмаршал должен понять,— добавил я, — как трудно нам в таких условиях быстро наладить нормальное лечение раненых немецких офицеров и солдат.
Это заявление произвело на Паулюса сильное впечатление. Он долго медлил с ответом и наконец как бы выдавил. из себя слова:
— Господин маршал, бывает на войне такое положение, когда приказы командования не исполняются!
Допрос на этом и закончился. Но перед его уходом я сказал:
— Пусть фельдмаршал знает, что завтра по его вине будет уничтожено много офицеров и солдат – его бывших подчиненных.
Он в ответ молча встал, вытянулся, высоко взмахнул правой рукой, круто повернулся и медленно, но твердым шагом вышел в прихожую.
Там ему подали шинель, и тотчас же наружная дверь громко захлопнулась.
Мы торопились. Нам надо было заняться проверкой, все ли готово к нашему завтрашнему последнему удару по врагу. Из донесений выяснилось, что перегруппировка артиллерии была закончена. Артиллеристы изготовились открыть огонь с севера, запада, юга и востока — вся территория, занятая противником, во время артиллерийской подготовки будет находиться под сплошным перекрестным огнем нашей артиллерии. Если будет летная погода, участвовать в нанесении удара будет и авиация.
В Ставку ушло донесение о том, что мы будем энергично продолжать военные действия по разгрому и уничтожению продолжающей сопротивляться немецкой окруженной группировки в северо-западной части Сталинграда.
— Какова численность оставшейся немецкой группировки? — запросил я штаб Донского фронта. Оттуда был получен ответ — около десяти тысяч человек. А поздно вечером 2 февраля мне доложили: взято в плен около 35000 человек, да еще убитые! Вот и верь докладам после этого. А ведь разведывательные органы фронта имели в своих руках огромное количество пленных и немало важных документов. К сожалению, из-за установившихся у нас неправильных порядков нужные документы нередко находились не в тех руках, где им следовало быть. Вот почему я был вынужден послать в Ставку предложение, чтобы специальным приказом был установлен твердый порядок хранения и изучения захваченных у противника документов. Следовало упорядочить и опрос пленных: им должны, прежде всего, заниматься разведорганы и штабы, а потом уже другие органы,
Конец «котла»
Рано утром, еще в потемках, после напряженной ночной работы мы с Константином Константиновичем сели в машины и двинулись на новый командный пункт. Пассажиром в моем вездеходе был И. Д. Агеев, который решил лично убедиться в качестве продукции, производимой заводами наркомата вооружения.
Еще в темноте на нашем пути не раз встречались колонны немецких военнопленных, медленно бредущих по дороге. Фары наших автомашин освещали угрюмые лица, съежившиеся от холода фигуры в длиннополых шинелях темно-зеленого цвета. У многих поверх ботинок или сапог были одеты большие, плетенные из веревок или даже из соломы боты, головы обмотаны платками, шарфами или просто тряпками.
Бесконечные колонны этих незадачливых «завоевателей» мне сразу напомнили знаменитую картину Верещагина «Отступление французской армии в 1812 году».
Но я обратил также внимание: почти не видно конвоиров — наших бойцов, так легко отличаемых по шапкам-ушанкам, полушубкам и валенкам. Оказалось, что некоторые колонны шли вовсе без охраны. Колонну обычно вел назначенный старшим немецкий унтер-офицер, в руках у которого был белый листок бумаги с надписью по-русски «Бекетовка» (пункт назначения). Регулировщик читал листок и указывал направление.
Командный пункт располагался на насыпи железной дороги. Связь работала хорошо, управление было налажено. Все ждали сигнала для начала артподготовки. Противник временами постреливал, то ли для храбрости, то ли для острастки наших солдат, явно неразумно пренебрегавших опасностью в эти последние часы Сталинградской битвы.
Как обычно, в условленный час взвились ракеты. Все кругом загрохотало, земля затряслась от мощных залпов нашей артиллерии. Я посмотрел на окружающих, их лица были сосредоточенными и воодушевленными.
Нервное состояние и большая тряска, которую я только что перенес по пути на командный пункт, вызвали очередной приступ моей болезни. Пришлось покинуть пункт, уйти в ближайшую землянку, лечь и срочно обратиться к сухим грелкам.
Но лежать не хватало терпения, поднялся наверх. В это время как раз закончилась артиллерийская подготовка. Пехота и танки пошли вперед. Дым от разрывов снарядов переместился на некоторую глубину обороны противника, но сила нашего артиллерийского огня не уменьшилась, а даже значительно усилилась. С помощью биноклей и стереотруб мы внимательно наблюдали за противником.
Вдруг в расположении гитлеровцев появился один белый флаг, затем второй, третий, четвертый... Вскоре флаги забелели и на соседних участках. Стали показываться небольшие группки пленных немцев, конвоируемых нашими красноармейцами.
Так на наших глазах завершалась ликвидация последнего очага обороны гитлеровцев. Бой продолжался, пленных становилось все больше и больше.
Приступ моей болезни повторился, мне пришлось еще два раза спускаться в землянку. Наконец боли стали глуше, я снова поднялся на командный пункт.
Но что там впереди? Наши конвоиры вели группу пленных, затем остановили ее, построили в одну шеренгу и стали бить каждого пленного по лицу.
Я немедленно послал туда офицера. Избиение прекратилось к великому неудовольствию наших бойцов. Эти пленные оказались власовцами — изменниками и предателями Родины.
Постепенно всюду стала стихать стрельба, а вскоре наступила тишина. Враг не оказывал больше сопротивления.
Мы поздравляли друг друга с победой.
Цитата("К.К.Рокоссовский.Солдатский долг")
(Командующий Донским фронтом)
Утром 26 января атаковавшие без артиллерийской, подготовки 51-я и 52-я гвардейские стрелковые дивизий и 121-я танковая бригада 21-й армии в районе поселка Красный Октябрь и на скатах Мамаева кургана соединились с 13-й гвардейской и 284-й стрелковыми дивизиями 62-й армии, наступавшими из города. Правофланговому соединению 65-й армии — 233-й стрелковой дивизии генерал-майора И. Ф. Баринова после тяжелого боя в районе поселка Красный Октябрь тоже удалось установить связь с командирами 13-й и 39-й гвардейских дивизий 62-й армии.
Таким образом, настойчиво проводимый нами план расчленения окруженной группировки противника на две части завершился полным успехом. Сейчас предстояла уже более легкая задача — ликвидация расчлененных вражеских сил, к чему мы и приступили.
По данным штаба нашего фронта было примерно установлено, что к моменту рассечения окруженной группировки противника, то есть к 26 января, силы его определялись в 110—120 тысяч человек. По тем же подсчетам, потери, понесенные гитлеровцами в боях с 10 по 25 января, то есть за шестнадцать дней, составили свыше 100 тысяч человек.
Здравый смысл подсказывал, что сейчас, когда всякая надежда на спасение потеряна, силы расчленены и дальнейшее сопротивление повлечет за собой лишь бессмысленные потери, гитлеровцам следовало бы сложить оружие. Но этого не произошло.
Командующий 6-й армией, уже фельдмаршал, Паулюс решил продолжать сопротивление, передав командование южной группой войск, где сам находился, генерал-майору Роске, а северной группой—генералу пехоты Штреккеру.
Итак, войскам Донского фронта, уже без 24-й армии и ряда дивизий, выводимых в резерв Ставки (что было вполне правильно), предстояло силой завершить ликвидацию сопротивлявшегося врага. В южной группе войсками наших 21, 57 и 64-й армий были зажаты в плотное кольцо крепко потрепанные шесть пехотных, две моторизованные и одна кавалерийская дивизии противника. В северной группе войсками 65, 66 и 62-й армий были стиснуты три танковые, одна моторизованная и восемь пехотных дивизий противника, конечно, тоже сильно потрепанные.
Перегруппировав соответственно сложившейся обстановке силы, наши войска ударили по южной группе с юго-запада и северо-запада, нанесли врагу тяжелое поражение и 31 января заставили его сложить оружие.
Вместе с этой группой вражеских войск был пленен со своим штабом и фельдмаршал Паулюс, который в тот те день вечером был доставлен к нам в штаб фронта.
В помещении, куда должны были привести Паулюса, находились мы с Вороновым и переводчик. Комната освещалась электрическим светом, мы сидели за небольшим столом и, нужно сказать, с интересом ожидали этой встречи. Наконец открылась дверь, вошедший дежурный офицер доложил нам о прибытии военнопленного фельдмаршала и тут же, посторонившись, пропустил его в комнату.
Мы увидели высокого, худощавого и довольно стройного генерала, остановившегося навытяжку перед нами. Мы пригласили его присесть к столу. На столе у нас были сигары и папиросы. Я предложил их фельдмаршалу, закурил и сам (Николай Николаевич не курил). Предложили Паулюсу выпить стакан горячего чая. Он охотно согласился.
Наша беседа не носила характера допроса. Это был разговор на текущие темы, главным образом о положении военнопленных солдат и офицеров. В самом начале фельдмаршал высказал надежду, что мы не заставим его отвечать на вопросы, которые вели бы к нарушению им присяги. Мы обещали таких вопросов не касаться. К концу беседы предложили Паулюсу дать распоряжение подчиненным ему войскам, находившимся в северной группе, о прекращении бесцельного сопротивления. Он уклонился от этого, сославшись на то, что он, как военнопленный, не имеет права давать такое распоряжение. На этом закончилась наша первая встреча. Фельдмаршала увели в отведенное для него помещение, где были созданы приличные условия.
Северная группа не сложила оружия. Готовим по ней новый удар. Сразу после разговора с Паулюсом я отправился на командный пункт командарма Батова, взяв с собой Казакова и Орла. К рассвету мы были вместе с Батовым на его наблюдательном пункте, который располагался на железнодорожной насыпи. Отсюда прекрасно просматривалась впередилежащая местность.
Из докладов командующих армиями Чуйкова и Жадова явствовало, что их войска к действиям готовы и что противник не намерен сложить оружие. Что ж, придется заставить его силой. А пока над полем боя воцарилась полная тишина. Не слышно было даже одиночных выстрелов.
Наступал рассвет, и с нашего наблюдательного пункта стали уже просматриваться ближайшие, расположенные позади нас артиллерийские позиции. Особенно рельефно выделялись длинные ряды реактивных минометов— «катюш». Мне, старому коннику, они напомнили построенные для атаки развернутым фронтом кавалерийские эскадроны. Об этом я сказал Батову и другим товарищам. Они согласились: действительно похоже.
Для нанесения удара были привлечены многие артиллерийские части, в том числе принимавшие до этого участие в разгроме южной группировки, и авиация 16-й воздушной армии. Все делалось так, чтобы в предстоящем бою наши войска понесли как можно меньше потерь.
Утром 1 февраля огненная буря обрушилась на позиции врага. Нам с наблюдательного пункта было видно, как весь передний край его обороны потонул в разрывах снарядов и мин. По артиллерийским позициям в глубине обороны бомбовые удары наносила авиация. Канонада грохотала долго. Наконец она стихла. И тотчас во многих местах над еще дымившейся черной землей затрепетали белые флаги. Появлялись они стихийно, помимо воли немецкого командования, и потому получалось, что на одном участке немцы сдавались, бросая оружие, а на другом еще продолжали драться. В отдельных местах бой шел еще сутки. Только утром 2 февраля остатки окруженной северной группы стали сдаваться в массовом порядке, и опять это происходило помимо воли фашистского командования.
Окруженная группировка противника прекратила свое существование. Великая битва на Волге закончилась.
http://www.youtube.com/watch?v=JEfv1w_yYNs
Цитата("К.Ф.Телегин.Войны несчитанные вёрсты.")
(Член Военного Совета Донского фронта)
26 января соединения 21-й армии под командованием генерал-майора И. М. Чистякова, а затем и соединения 65-й армии генерал-лейтенанта П. И. Батова соединились с героической 62-й армией В. И. Чуйкова. Окруженная группировка была разрезана на две части. 31 января войска 57-й армии Ф. И. Толбухина и 64-й армии М. С. Шумилова закончили ликвидацию южной группы, пленив штаб 6-й немецкой армии во главе с ее командующим — теперь уже генерал-фельдмаршалом Паулюсом.
Краткую оперативную паузу, включавшую весь день 31 января и ночь на 1 февраля, мы использовали для перегруппировки войск, артиллерии, минометов, расстановки их на боевых позициях, подвоза боеприпасов, подготовки данных для уничтожения обнаруженных огневых средств и живой силы на позициях. Наши воины понимали, что это будет заключительный аккорд в героической симфонии, и готовились к ликвидации северной группы противника с подъемом, даже с особой торжественностью.
Глубокой ночью мы вновь в том же составе, что и в начале операции, выехали на НП командующего 65-й армией П. И. Батова. Наблюдательный пункт находился в центре боевых порядков на главном направлении удара, у насыпи окружной железной дороги. По дороге повсюду мы видим огромное количество орудий с грозно приподнятыми в сторону врага стволами. Застыли ряды тяжелых реактивных установок. Мне пришлось побывать здесь раньше — еще засветло. Все ровное плато к западу от железной дороги представляло собой удивительное зрелище еще невиданного скопления такой могучей боевой техники. В самом деле, плотность артиллерийско-минометных стволов ударной группы доходила до 338 на километр фронта.
http://www.youtube.com/watch?v=_xHcpgaPuPQ
Фронт располагал 1656 реактивными установками, один залп которых равнялся 15 тысячам реактивных мин, на каждую установку было подготовлено по пяти — восьми комплектов выстрелов. Глядя на все это, мы испытывали гордость за свою партию, за советский народ, которые не согнулись в беде, постигшей Родину в 1941 году, дали фронту все необходимое для того, чтобы не только остановить врага, но и нанести ему сокрушительный удар, открыть путь к полной победе.
Вдоль всей насыпи окружной железной дороги почти сплошь были вырыты землянки, блиндажи, оборудованы наблюдательные пункты командиров дивизий, артиллеристов и командующего армией. Целый лес стереотруб направил свое всевидящее око в сторону противника. А там, восточнее железной дороги, в 500—700 метрах — траншеи врага, за ними — истерзанный, зияющий провалами разрушенных зданий город-герой.
Под покровом ночной темноты и сумерек рассвета герои-пехотинцы в маскхалатах уже подошли ближе к противнику и укрылись в снежных окопах. Они были одеты в добротную зимнюю одежду, их согревала пламенная любовь к Родине, сердце их жгла лютая ненависть к фашистским разбойникам. Бойцы с нетерпением ждали сигнала к последнему штурму.
И долгожданный момент настал. В 8 час. 30 мин. содрогнулась земля, мощные потоки воздуха взметнулись, закрутились в бешеном вихре, огненные хвосты реактивных снарядов взбороздили небо и смерчем невиданной силы обрушились на голову притаившегося врага. Залп сотен реактивных установок возвестил о начале артиллерийской подготовки. А затем загрохотала многотысячеголосая наша славная артиллерия.
На позициях врага творилось что-то невообразимое. Даже видавшие виды боевые командиры от удивления могли только выговорить:
— Вот это да! Вот это удар! Такого еще никогда не было.
Люди забыли, что в сотне метров перед ними — еще сопротивляющийся враг. Бойцы поднялись над брустверами, вверх летели шапки, рукавицы, вздымались автоматы. Над полотном железной дороги, как густая цепь, готовая к атаке, выросла шеренга наблюдателей, связистов, связных. Они что-то кричали, махали руками. Все заглушала и перекрывала могучая симфония еще невиданной, неиспытанной артиллерийской подготовки. В этой симфонии свою особую мелодию вели летевшие на врага самолеты.
Сила и мощь последнего удара настолько были велики, что подавили физически и морально остатки окруженной группировки. Гитлеровцы начали сдаваться в плен и лишь в отдельных местах еще продолжали сражаться. К 14 часам организованное сопротивление врага было окончательно сломлено. Некогда грозная и «непобедимая» 6-я и многие части 4-й танковой армий прекратили свое существование.
И только в эти последние часы великого сражения мы обнаружили свои «просчеты». К 16 часам 2 февраля из всех подземелий, подвалов, разрушенных зданий, из балок потянулись на сборные пункты длинные колонны гитлеровцев. Свыше 40 тысяч немецких солдат и офицеров во главе с генералом Штреккером сдались в плен.
Цитата("В.И.Чуйков. Сражение века.")
(Командующий 62 армией)23 января командир дивизии Соколов доложил мне о таком оригинальном случае. Его части вышли на западную окраину поселка Красный Октябрь и окружили сильный опорный пункт гитлеровцев.
Чтобы не проливать лишней крови, гарнизону было предложено капитулировать. Гитлеровцы после долгих переговоров попросили у наших бойцов хлеба. Наши сжалились над голодными и передали несколько буханок. Получив хлеб и, по-видимому, подкрепившись, гитлеровцы снова начали отстреливаться.
После таких «дипломатических переговоров» наши воины быстро связались с артиллеристами, которые выкатили несколько орудий и прямой наводкой начали в упор расстреливать этот опорный пункт. Когда опорный пункт был взят, оказалось, что его гарнизон состоял из отчаянных головорезов. На груди почти у каждого было несколько гитлеровских наград.
25 января мы почувствовали приближение своих войск с запада, и 62-я армия вышла на западные окраины поселков. Дивизии Горишного, Соколова. Людникова, Гурьева и Родимцева повернули на север, на уничтожение северной группы фашистских войск в районах заводов и заводских поселков. Дивизия Батюка была повернута на юг против южной группировки противника. Наступило 26 января — день долгожданного соединения войск 62-й армии с частями армий Батова и Чистякова, наступавшими с запада.
Вот как проходила эта встреча.
На рассвете с наблюдательного пункта сообщили: гитлеровцы в панике, мечутся, слышен грохот машин, показались люди в красноармейской форме... Видны тяжелые танки. На броне надписи: «Челябинский колхозник», «Уральский металлист» и т. д.
Гвардейцы дивизии Родимцева, Гурьева, Батюка и других с красным флагом побежали вперед.
Эта радостная, волнующая встреча состоялась в 9 часов 20 минут утра в районе поселка Красный Октябрь. Капитан А. Ф. Гущин вручил представителям частей армии Батова знамя, на алом полотнище которого было написано: «В знак встречи 26.1.1943 года».
У суровых, видавших виды воинов сверкали на глазах слезы радости.
Гвардии капитан П. Усенко доложил генералу Родимцеву, что знамя от его прославленных гвардейцев принято.
— Передайте своему командиру,—сказал генерал Родимцев,— что у нас сегодня счастливый день: после пяти месяцев тяжелой и упорной борьбы мы встретились!
Шли стальные крепости — тяжелые танки. Танкисты, высунувшись из люков, приветственно махали руками. Могучие машины двигались дальше, к заводам.
Вскоре встретились представители других подразделений 62-й армии с частями армии Батова, Чистякова и Шумилова.
Мужественные люди, пережившие много тяжелых сражений, прошедшие через горнило больших испытаний, плакали не скрывая своих слез.
Противник продолжал еще оказывать сопротивление, но с каждым днем все больше вражеских солдат и офицеров сдавалось в плен. Бывали случаи, когда несколько советских воинов захватывали в плен сотни гитлеровцев.
31 января воины 64-й армии взяли в плен командующего 6-й армией генерал-фельдмаршала Паулюса и весь его штаб. В этот день южная группировка немецко-фашистских войск полностью прекратила сопротивление. Бой в центральной части города закончились. К вечеру этого же дня воины 62-й армии захватили штаб 295-й пехотной дивизии во главе с ее командиром генерал-майором Корфесом, а также находившихся там командира 4-го армейского корпуса генерал-лейтенанта артиллерии Пфеффера, командира 51-го корпуса генерал-лейтенанта фон Зейдлиц-Курцбаха, начальника штаба 295-й дивизии полковника Дисселья и несколько старших штабных офицеров.
Гитлеровские генералы были пленены тремя бойцами 62-й армии во главе с восемнадцатилетним комсоргом полка связи Михаилом Портером, который до волжского берега сражался под Одессой, Севастополем и Керчью.
Вечером 31 января я, Гуров и Крылов опрашивали в моей землянке, уже просторной и светлой, пленных немецких генералов. Видя, что они голодные и нервничают, беспокоясь за свою судьбу, я распорядился принести чай и пригласил их закусить. Все они были одеты в парадную форму и, при орденах. Генерал Отто Корфёс, беря в. руки стакан чаю и бутерброд, спросил:
— Что это, пропаганда?
Я ответил:
— Если генерал считает, что этот чай и закуска содержат пропаганду, мы особенно не будем настаивать на принятии этой пропагандистской пищи...
Такая реплика несколько оживила пленных, и разговор наш продолжался около часа. Больше других говорил генерал Корфёс. Генералы Пфеффер и Зейдлиц отмалчивались, заявив, что в политических вопросах они не разбираются.
Генерал Корфёс в беседе развивал мысль о том, что положение Германии того времени имеет много общего с положением, в котором она была во времена Фридриха Великого и Бисмарка. Считая, что Гитлер по уму и делам стоит не ниже Бисмарка. Корфёс, видимо, хотел сказать, что если у Фридриха и Бисмарка были неудачи, они все же остались великими, то и поражение Гитлера на Волге не означает конца гитлеризма. Германия под руководством Гитлера переживет эту неудачу и в конце концов победит. Генералы Пфеффер и Зейдлиц сидели и, произнося время от времени «яволь» и «нейн», плакали.
В конце концов генерал-лейтенант фон Зейдлиц-Курцбах сказал:
— Что с нами будет в дальнейшем?
Я сказал ему об условиях содержания в плену, добавив, что они могут носить, если пожелают, и знаки отличия и регалии, кроме оружия.
— Какого оружия?.. — как бы не понимая, поинтересовался Пфеффер, глядя на Зейдлица.
— У пленных генералов, — повторил я, — не должно быть при себе никакого оружия.
Тогда Зейдлиц вынул из кармана перочинный нож и передал его мне. Я, конечно, вернул ему этот нож, сказав, что подобное «оружие» мы не считаем оружием.
Генерал Пфеффер спросил меня:
— Где находились вы и ваш штаб (62-й армии) во время боев за город до 19 ноября?
Я ответил, что мой командный пункт и штаб армии находился все время в городе, на правом берегу Волги. Последнее место командного пункта и штаба было здесь, где находимся. Тогда генерал Пфеффер сказал:
— Жаль, что мы не верили своей разведке. Мы могли бы вас вместе со штабом стереть с лица земли.
Опросив пленных генералов, мы отправили их в штаб фронта, пожелав им поскорее изучить и познать советскую действительность, чтобы избавиться от заблуждений, от гитлеровского угара.
Забегая несколько вперед, скажу, что в 1949 году я снова встретился с генералом Отто Корфесом в Берлине. Он был в это время активным работником Общества германо-советской дружбы. Мы с ним встретились уже как старые знакомые. Я работал председателем Советской контрольной комиссии и помогал немецким друзьям восстанавливать разрушенное войной народное хозяйство. Бывший генерал-майор Отто Корфес много сделал для укрепления дружбы между германским и советским народами. Отто Корфес не одинок. Многие немецкие генералы, офицеры и солдаты, поняв правду, стали бороться за мир, за дружбу.
После ликвидации южной группы немецко-фашистских войск северная группа продолжала еще сопротивляться, хотя было ясно, что полная ликвидация ее является делом нескольких часов.
Утром 2 февраля 1943 года мы с Гуровым прибыли на свой наблюдательный пункт, который находился в развалинах заводской конторы завода «Красный Октябрь». Тут же недалеко были наблюдательные пункты командиров дивизий Людникова, Соколова и Горишного. Последний удар 62-я армия наносила на заводы Тракторный и «Баррикады» и их поселки. В наступлении участвовали дивизии Горишного, Соколова, Людникова, Гурьева, Родимцева и бригадира Штриголя. Одновременно на северную группировку противника наступали с запада и северо-запада части соседних армий. Наступление началось в 12 часов дня.
Артиллерийская подготовка была короткой: стреляли только прямой наводкой и по видимым целям. Мы отчетливо видели, как метались фашисты среди развалин. Тут же началась атака наших стрелковых частей и танков.
Оставшиеся в живых гитлеровцы последнюю атаку не приняли. Они подняли руки вверх. На штыках у них были белые тряпки.
Цитата("Н.И.Крылов.Сталинградский рубеж ")
(Начальник штаба 62 армии)
Только на линии бывшего внутреннего сталинградского обвода, иными словами — уже на ближних подступах к городу, гитлеровцы, успев организовать там оборону, смогли ненадолго задержать армии, наступавшие с запада и с юга. Дня три положение фронта почти не изменялось. Производилась перегруппировка, подтягивались средства усиления для нового сокрушительного удара по упорствующему врагу. А 22 января мы узнали: наши уже в Воропонове! Это вторая от Сталинграда пригородная станция по направлению на Лихую. Читатель, вероятно, помнит, как четырьмя месяцами раньше, в сентябре, мы пытались не пустить туда немцев...
Бои шли под Александровкой, у Городища, у Гумрака... Пространство, удерживаемое противником, приняло форму неровно вытянутой полосы. Пока еще довольно длинная (с севера на юг — до тридцати километров), эта полоса местами настолько сузилась, что командование фронта отдало распоряжение прекратить налеты бомбардировщиков дальней авиации: с большой высоты легко было ошибиться и ударить по своим. А грузы, сбрасываемые с самолетов немецким войскам, начали попадать в наше расположение. В трофейных тюках были боеприпасы, продовольствие, канистры с горючим.
Из других армий Донского фронта мы должны были сомкнуться прежде всего с 66-й, продвигавшейся с севера. Потом обстановка стала складываться так, что первая встреча предполагалась с наступавшей с запада 65-й. Но на заключительном этапе операции «Кольцо» ближе всех к нам оказалась вырвавшаяся вперед (и усиленная к тому времени новыми соединениями) 21-я армия генерал-лейтенанта И. М. Чистякова.
Когда расстояние, разделявшее нас с нею, сократилось до трех с половиной километров, командующий фронтом К. К. Рокоссовский (несколько дней назад он стал генерал-полковником) приказал командармам 21-й и 62-й рассечь эту перемычку встречными ударами с запада на восток и с востока на запад. Это означало — рассечь надвое и окруженную группировку противника.
К тому времени существовали уже более правильные представления о том, сколько гитлеровцев было в котле. Только в плен сдалось уже больше, чем числили мы не так давно во всей окруженной армии Паулюса. А сколько потеряла она убитыми!.. И еще десятки тысяч немецких солдат — так считали теперь фронтовые разведчики, и это оказалось верным — оставались в строю.
По мере того как все это выяснялось, у штаба фронта еще не раз возникал вопрос, который задавался нам при посещении армии Рокоссовским: а что, если сохранившие боеспособность части противника, не выдержав натиска превосходящих сил с запада, ринутся на восток? Удержит ли их ослабленная, малочисленная шестьдесят вторая?
Мы, как и прежде, отвечали уверенно: свои позиции удержим при любых обстоятельствах, с них нас не сбить никому.
А вот что касается нашего встречного удара с востока для соединения с армией Чистякова, то он не мог, конечно, идти в сравнение с ее ударом с запада. Оттуда прокладывали путь пехоте десятки советских танков. С нашей же стороны вгрызались во вражескую оборону, отвоевывали дом за домом штурмовые группы. Из трех с половиной километров они смогли пройти совсем немного. Остальное преодолели авангарды 21-й армии.
Встреча произошла утром 26 января. Отпустив кого можно на Мамаев курган (кажется, не было человека, который в то утро туда не рвался), сам я остался на КП.
Штабисты 284-й дивизии Батюка уже находились на наблюдательных пунктах высоты 102 круглые сутки. На переднем крае у Батюка и у Родимцева, дивизия которого после январской перегруппировки стала уже не левым, а правым соседом 284-й, держали наготове опознавательные знаки. В обусловленный час разожгли костры. В ответ прорезали сумрак серенького зимнего утра красные, ракеты — видят, поняли!
С западной стороны на рассвете части 21-й армии начали атаку без артподготовки. Не вели ее и мы — слишком малое расстояние разделяло сближающиеся войска. Родимцев двинул в последнюю атаку 34-й гвардейский полк подполковника Панихина. Потом Александр Ильич Родимцев рассказывал: «Все комбаты — в первых шеренгах. Разве тут удержишь?» В те дни нашим частям редко где удавалось сделать даже небольшой рывок с ходу. Но здесь удалось. Гвардейцы ворвались в неприятельские траншеи...
С НП на Мамаевом у меня была прямая связь. Доклады о том, что оттуда наблюдается, поступали непрерывно.
И вот наконец я услышал:
— Видим наши танки! Тридцатьчетверки!.. На головной машине красный флаг!
За танками двигалась пехота. Это были подразделения двух стрелковых полков 52-й гвардейской дивизии полковника Н. Д. Козина. Как после выяснилось, в атаке участвовали даже офицеры полковых штабов, много бойцов тыловых служб — конечно, добровольцами. А тридцатьчетверки, возглавившие атаку, принадлежали 121-й танковой бригаде подполковника М. В. Невжинского, приданной армии Чистякова из фронтового резерва.
Атакуемые с двух сторон, гитлеровцы заметались, не зная, видно, куда податься — на север или на юг, хотя и там и тут их ждало одно и то же.
В 9.30 по московскому времени на участке 34-го стрелкового полка 13-й гвардейской дивизии — между поселком «Красный Октябрь» и отрогами Банного оврага, примерно в полутора километрах севернее Мамаева кургана — две армии сомкнулись. И минута, зафиксированная штабными операторами, перешла с рабочих карт на страницы самой истории, чтобы уже никогда не забыться.
Почти одновременно еще один полк дивизии Родимцева, действовавший севернее, встретился с другой наступавшей нам навстречу дивизией — 51-й гвардейской. Немного позже, в 11.30, на западных склонах Мамаева кургана сомкнулась с частями 21-й армии и дивизия Батюка. В честь этого у водонапорных баков (совсем недавно отбитые у гитлеровцев и еще сегодня служившие опорным пунктом близ переднего края, они оказались уже почти в тылу) состоялся митинг.
Митингами, часто стихийными, отмечались и другие встречи. В районе поселка «Красный Октябрь» дивизии Родимцева и Гурьева вступили в контакт с авангардом 65-й армии — с ее 233-й дивизией, командир которой генерал-майор И. Ф. Баринов начинал Сталинградскую битву в нашей шестьдесят второй (я писал о том, в какой обстановке мы познакомились в августе у Дона). За два-три часа участок, где перед нашими войсками больше но было противника, расширился до нескольких километров.
Митинги были короткими. Обстановка требовала форсировать дальнейшие действия по ликвидации фашистских войск, расчлененных теперь на две изолированные группы. В 12 часов мы, согласно приказу фронта, начали разворачивать свои основные силы (практически — всю армию, кроме дивизии Батюка) против северной неприятельской группы, которую с других направлений сжимали 65-я и 66-я армии.
Как уточнилось потом, северная группа состояла из остатков двенадцати фашистских дивизий. Она занимала территорию, включавшую Тракторный завод, большую часть завода «Баррикады», их рабочие поселки, местность по правому берегу Мечетки.
Вторая, южная группа (остатки девяти дивизий, с которыми находилось командование 6-й немецкой армии) была блокирована теснее, в основном в пределах центра города — зацарицынские районы уже очистила от врага 64-я армия М. С. Шумилова. Ликвидация южной группы возлагалась на 64, 57 и 21-ю армии. В помощь им поворачивалась фронтом на юг наша 284-я дивизия с задачей продвигаться от Мамаева кургана к центру Сталинграда.
За полмесяца, прошедшие с начала операции «Кольцо», окруженные фашистские войска потеряли убитыми, ранеными и пленными не менее 100 тысяч человек. Положение двух разобщенных групп армии Паулюса, сколько бы солдат там ни оставалось, было абсолютно безнадежным. Даже снабжение по воздуху, не игравшее, впрочем, решающей роли, теперь должно было окончательно прекратиться. Но Гитлер требовал от Паулюса держаться до последнего солдата, и тот продолжал обманывать остатки своих войск вымыслами о будто бы идущей откуда-то помощи. Наши повторные предложения о капитуляции отвергались.
В таком же духе, по-видимому, намеревался действовать и командир 11-го армейского корпуса генерал пехоты Штреккер, которого Паулюс (это вскоре стало нам известно) назначил командующим отрезанной северной группой.
Приказы гитлеровских генералов, правда, уже не везде и не для всех имели прежнюю силу. Еще до рассечения окруженной группировки надвое армиям Донского фронта начали сдаваться, прекращая бессмысленное сопротивление, отдельные части противника — организованно, с ведома или по инициативе своих командиров. Так капитулировали 20-я румынская дивизия, остатки 297-й, а затем 44-й немецких пехотных дивизий, армейский полк связи...
Первый случай такого рода, хотя и меньших масштабов, имел место и в полосе нашей армии. Разведчики из дивизии Батюка захватили немецкого комбата, направлявшегося на передовой наблюдательный пункт, и тот без долгих уговоров согласился подать команду о капитуляции своим подчиненным: стал махать им белой тряпкой. Вместо одного «языка» разведчики привели несколько десятков немцев. Потом этот комбат охотно позировал нашим кинооператорам, маршируя во главе колонны пленных (к солдатам его батальона присоединили сдавшихся на других участках) по берегу Волги.
Понадобилось полтора года войны, чтобы в гитлеровском вермахте появились подобные комбаты.
Цитата("В.И.Казаков.На переломе.")
(командующий артиллерией Донского фронта)
В самые последние дни операции по уничтожению окруженной группировки советское командование снова попыталось прекратить напрасное кровопролитие. Командующий 57-й армией генерал-лейтенант Ф. И. Толбухин еще 27 января, прежде чем начать последний штурм, от своего имени послал парламентера к Паулюсу с ультиматумом о капитуляции. Но. Паулюс не внял разумному и гуманному предложению. Он даже не принял армейского представителя, заявив, что согласен вести переговоры только с представителем штаба фронта и только с генералом. Паулюс старался оттянуть неприятные минуты капитуляции, а у нашего командарма уже не оставалось времени на донесение во фронт и на ожидание новых переговоров. Войска 64-й и 57-й армий приступили к ликвидации вражеской группировки в южной части города.
Рано утром 31 января подразделения 38-й мотострелковой бригады 64-й армии подошли к зданию универмага. Командир бригады полковник И. Д. Бурмаков от пленных узнал, что в подвале этого дома размещен штаб 6-й немецкой армии и там же находится Паулюс. У здания универмага противник поднял белый флаг, и Бурмаков послал туда для переговоров капитана Гриценко, старшего лейтенанта Ильченко и лейтенанта Межирко. Старший лейтенант Ильченко вступил в предварительные переговоры с генералами Роске и Шмидтом об условиях капитуляции южной группировки. Роске командовал пехотной дивизией, и Паулюс назначил его командующим южной группой своих войск, а Шмидт был начальником штаба армии Паулюса.
В результате этих переговоров были определены в принципе условия капитуляции, но представители Паулюса остались верными себе и на этот раз. Они заявили, что официальные переговоры согласны вести только с представителем штаба фронта. Опять командование 6-й армии начало тянуть время! Но отсрочка оказалась очень небольшой. Бурмаков донес о переговорах командарму М. С. Шумилову, и тот немедленно направил к Паулюсу начальника штаба армии генерала Н. М. Ласкина, возложив на него функции представителя командующего фронтом. С К. К. Рокоссовским это было согласовано.
Около 9 часов утра 31 января генерал Ласкин в сопровождении Бурмакова прибыл в штаб Паулюса, где уже находились офицеры штаба 64-й армии и 38-й мотострелковой бригады. Генерал Ласкин сообщил Шмидту и Роске, что он является представителем Рокоссовского и уполномочен вести переговоры о капитуляции немцев. Шмидту фамилия Ласкина была знакома, и он заявил, что готов приступить к переговорам, вести которые поручил ему фельдмаршал Паулюс. Оказалось, только накануне Гитлер присвоил Паулюсу это звание, о чем было сообщено по радио.
Миссию генерала Ласкина принято считать переговорами о капитуляции, но я лично рассматриваю ее несколько иначе. Ведь к приезду генерала Ласкина командование 6-й армии было уже в наших руках, а сам Паулюс находился в соседней комнате под охраной наших солдат. Так что, по существу, все они были уже пленены и генерал Ласкин, по сути дела, диктовал условия капитуляции. Отказаться от них было уже не во власти Паулюса. Но все требования Ласкина были выполнены только относительно южной группы войск. С северной группой у немецкого штаба связи не имелось, и там по назначению Паулюса командовал войсками генерал-полковник Штреккер.
Вместе с Паулюсом были пленены еще пять генералов, среди которых оказался один артиллерист — начальник артиллерии армейского корпуса Ульрих фон Вассоль. Паулюса и Шмидта Ласкин сам отвез в штаб 64-й армии, а пленением остального состава вражеского штаба занялась 38-я мотострелковая бригада.
Днем 31 января Паулюс предстал перед командующим 64-й армией генерал-лейтенантом М. С. Шумиловым, который вновь предложил ему отдать распоряжение о капитуляции северной группы войск. Паулюс отказался, но мотивом его отказа было не отсутствие связи. Он заявил, что пленный не может отдавать никаких приказов, а решать такие вопросы может только тот, кто фактически командует в настоящее время войсками, т. е. генерал-полковник Штреккер.
О содержании своего разговора с Паулюсом генерал Шумилов доложил по телефону К. К. Рокоссовскому, и командующий фронтом приказал доставить пленного фельдмаршала к нему в Заварыкино. Для приема Паулюса и ознакомления на месте с его показаниями в штаб 64-й армии выехали заместитель командующего фронтом генерал К. П. Трубников и начальник разведывательного отдела фронта полковник И. В. Виноградов.
Паулюса привезли в Заварыкино к ночи 31 января. Н. Н. Воронов и К. К. Рокоссовский поджидали пленного фельдмаршала в просторном доме. Все мы — начальник штаба фронта и начальники родов войск — находились там же. Наконец появился генерал Трубников и доложил Н. Н. Воронову, что Паулюс доставлен на место и ждет вызова в первой комнате — в «приемной». Он сообщил также, что Паулюс изъявил готовность отвечать на любые вопросы, но только Воронову и Рокоссовскому. При других генералах и тем более при корреспондентах он вообще отказывается разговаривать.
Н. Н. Воронов предложил всем нам удалиться, и мы прошли в соседнюю комнату. Старались сидеть там тихо, чтобы не пропустить интересного, волновавшего нас разговора. Нам нельзя было выдавать свое присутствие, чтобы не поставить в неловкое положение Воронова и Рокоссовского. Так что мы попали в положение школьников, забравшихся в запретное место.
В большой комнате остались Н. Н. Воронов, К. К. Рокоссовский и два переводчика. Ввели Паулюса. Он вошел, сняв на пороге шапку-ушанку из какого-то темного меха. На нем была простая серо-зеленая шинель, подбитая мехом, а на ногах, к общему удивлению, простые серые валенки, не очень аккуратно обшитые кожей, как бурки. Ему предложили снять шинель и сесть к столу. Не смогу воспроизвести весь разговор, происходивший в соседней комнате, так как за далью времени кое-что уже забыто и я могу допустить неточности.
Опять перед фельдмаршалом был поставлен вопрос о капитуляции северной группы немецких войск. Паулюса предупредили, что если он не даст соответствующих указаний войскам, то гибель многих тысяч немцев останется на его совести: утром 1 февраля по остаткам 6-й армии будет нанесен сокрушительный удар. Но Паулюс упорно стоял на своем, повторяя то, что уже говорил Шумилову. Приказ пленного командарма, заявил он, не имеет силы. Тогда ему предложили написать письмо Штреккеру. Но и на это Паулюс ответил отказом, заявив, что не хочет толкать бывшего подчиненного на преступление.
Такой «верности» долгу, за которую расплачиваются тысячами жизней своих солдат, трудно сочувствовать, ее трудно понять и вряд ли можно одобрить. Но у нашего командования совесть была чиста, оно сделало все возможное, чтобы предотвратить бессмысленное кровопролитие.
Убедившись в бесполезности дальнейших уговоров, К. К. Рокоссовский после ухода Паулюса вызвал М. С. Малинина и приказал передать командармам, что поставленные ранее задачи остаются в силе. Войска должны были выполнять их с утра следующего дня, т. е. 1 февраля.
Еще 30 января, когда было принято решение о скорейшей ликвидации последнего очага сопротивления противника в северной части города, мы в последний раз произвели перегруппировку. Главный удар предстояло нанести силами 65-й армии, и она получила наибольшее количество артиллерии. Дополнительно передали ей из 21-й армии 4-ю артиллерийскую дивизию и три отдельных артиллерийских полка. Вспомогательные удары справа и слева наносили 21-я и 66-я армии. В 21-й армии оставалось достаточно артиллерии, а 66-й армии были переданы 1158-й пушечный артиллерийский полк и 406-й тяжелопушечный артиллерийский дивизион.
В результате проведенной перегруппировки на фронте 65-й армии протяжением в 6 километров средняя плотность артиллерии составила более 170 орудий и минометов на 1 километр фронта. На участке же 27-й гвардейской стрелковой дивизии плотность артиллерии была доведена до небывалых размеров: 338 орудий и минометов на 1 километр фронта.
Командующий фронтом приказал мне еще раз проверить готовность артиллерии, а 1 февраля не позже 8 часов [183] быть на наблюдательном пункте П. И. Батова. К. К. Рокоссовский одновременно утвердил один из предложенных мною вариантов артиллерийской подготовки. Перед последним штурмом артиллерия должна была произвести 15-минутный огневой налет.
Еще не наступила полночь, когда Сазонов и Левит на своих виллисах выехали в армии для передачи последних указаний и проверки готовности артиллерии к нанесению завершающего удара. А я в ту ночь, пожалуй, впервые перед большим днем, спал совершенно спокойно. У меня была полная уверенность, что наша артиллерия с честью выполнит и последнюю боевую задачу.
Ранним утром 1 февраля из Заварыкино выехала солидная колонна легковых машин, взявших курс на город. Все мы сознавали, что подготовили удар очень большой силы и он станет последним. Увидеть картину боя ехали многие из тех, кому не удалось побывать на каком-либо наблюдательном пункте в день начала большого наступления. Некоторые были наслышаны о мощных ударах артиллерии и хотели хоть раз посмотреть необыкновенное зрелище.
День выдался тихий, морозный и ясный. Машины быстро неслись по расчищенной и хорошо укатанной дороге. Настроение было ровное. Впервые, направляясь на наблюдательный пункт, я не испытывал никакого беспокойства. Битва подходила к концу, и в голове роились мысли о будущем: долго ли еще придется оставаться у этого города, на какой участок фронта могут направить наш штаб и т. д.
Вскоре после выезда из Заварыкино нам стали попадаться длинные колонны пленных. Они черной змеей извивались по дороге и в белоснежной степи были видны издалека. Вид у пленных был ужасный, но у меня не хватит слов для описания этой картины. Давно не мытые истощенные лица походили на серые маски; фигуры согбенные, скрюченные от холода; стоптанные сапоги и грязное изодранное обмундирование... Многие шли без шинелей, закутавшись в какое-то тряпье. Были и такие, которые уже не могли идти самостоятельно, и им помогали товарищи, сами обессилевшие от истощения, готовые каждую минуту упасть на снег, И как бы для контраста всю эту бывшую гордость фашистской армий конвоировали краснощекие, пышущие здоровьем солдаты и сержанты в теплых шапках-ушанках, светлых полушубках и добротных валенках. Подъезжая к району наблюдательных пунктов, мы увидели справа и слева от дороги множество огневых позиций артиллерии крупных калибров. Внушительные стволы, угрожающе направленные на город, замерли в ожидании своего часа. Некоторые из них уже вели огонь согласно плану предварительного разрушения.
На наблюдательном пункте нас встречали Батов, Бескин, Игнатов, Сазонов и другие офицеры. Воронов, Рокоссовский, Телегин остановились с Батовым, а я собрал артиллеристов, в присутствии которых Сазонов подтвердил доклады Бескина и Игнатова о полной готовности артиллерии.
До открытия огня оставалось 15–20 минут, и можно было осмотреться. В этот очень памятный день все стало здесь необычно. Почти все наблюдательные пункты расположились в насыпи железнодорожной линии, удаленной от северной части города на один-два километра. Они были врыты в насыпь как пещеры. Из проделанных отверстий между шпалами высовывались объективы стереотруб. Поднявшись на насыпь и посмотрев вдоль железнодорожной линии, можно было увидеть целый лес стереотруб.
На полянах под прикрытием насыпи в этот утренний час было необыкновенно людно. Настроение у всех праздничное, словно каждый ждал чего-то большого и торжественного. Под насыпью, в своих «пещерах», оставались только дежурные разведчики, телефонисты и радисты. Но и их не раз подменяли, и они могли видеть, что творится вокруг. А посмотреть было на что.
Мы поднялись на насыпь, и перед нами открылась совершенно необычная картина. Даже бывалым людям не часто доводилось видеть такое. На нас в упор смотрел разрушенный, превращенный в руины город. В домах зияли проломы, словно незажившие раны. Над ними вилась серая дымка, более густая и темная в тех районах, которые обстреливала наша артиллерия.
Прямо перед нашими пунктами раскинулось большое белое плато, густо усеянное темными пятнами. Это были окопы, в которых стояли наготове минометы и орудия. Все плато до отказа было забито артиллерией.
Ровно в 8 часов 30 минут заговорили тысячи наших орудий, минометов и «катюш». Воздух наполнился грохотом выстрелов, которым, как эхо, вторили звуки разрывов в расположении противника. Земля дрожала под ногами так, что наблюдать за полем боя в бинокль было совершенно невозможно: все плясало перед объективом. Пришлось без помощи приборов обозревать местность, кипевшую в море огня.
15 минут длился огневой налет, и этого было достаточно. Враг не выдержал. Как только утихла огненная буря, по балкам и кустарникам нескончаемым потоком потекли к нам вереницы немецких солдат. Остатки вражеских войск шли сдаваться в плен. И все они в один голос заявляли, что их «взяла артиллерия». Первый допрошенный пленный, еще не оправившийся от потрясения, сказал, что во время огневого налета «целые батальоны опускались на колени и молились богу, прося о спасении от огня русской артиллерии».
На наблюдательных пунктах было настоящее ликование. Хотя бои не совсем еще закончились, всем стало уже ясно, что с окруженным врагом покончено. Н. Н. Воронов и К. К. Рокоссовский поздравили нас с победой, и все мы поздравляли друг друга. В те незабываемые минуты об артиллерии говорили восторженно.
А в это время наша славная пехота, не обращая внимания на встречные потоки пленных, устремилась к городу для полной ликвидации некоторых уцелевших и все еще пытавшихся сопротивляться вражеских подразделений. Со стороны Волги приближались части героической 62-й армии генерала В. И. Чуйкова.
Артиллерии после мощного огневого налета уже нечего было делать. Только отдельные орудия поддерживали пехоту, ворвавшуюся в город. Я собрал артиллерийских начальников, находившихся на пункте П. И. Батова, еще раз поздравил их и отдал предварительные распоряжения о свертывании артиллерии.
Цитата("П.И.Батов.В походах и боях")
(Командующий 65 армией)
На последнем, завершающем этапе операции командующий фронтом поставил задачу совместным ударом 21-й и 65-й армий расколоть прижатую к городу группировку противника и уничтожить по частям.
Утром 26 января мне доложили, что передовые батальоны дивизий Вахрамеева и Глебова, танкисты Якубовского вместе с частями 21-й армии соединились в районе поселка «Красный Октябрь» с гвардейской дивизией Александра Ильича Родимцева. Это была волнующая встреча. Герои Дона радостно обнимали доблестных защитников волжской твердыни, пять месяцев выдерживавших сильнейшие удары фашистских полчищ. Гвардии капитан А. Гущин от имени 13-й гвардейской дивизии торжественно преподнес нашему представителю, гвардии капитану П. Усенко, Красное знамя. На алом полотнище надпись: «В знак встречи 26.1.1943 года».
После соединения нашей армии и армии И. М. Чистякова с защитниками города северная группа окруженных немецких войск оказалась отрезанной от южной. Ее связь с командованием 6-й немецкой армии прервалась.
В балках и подвалах домов поселков заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады» немцы имели много подготовленных пулеметных и артиллерийских огневых точек. Пусть читатель представит себе местность, на которой развернулись завершающие Сталинградскую битву схватки. Дорогу к городу пересекает балка Вишневая, глубокая, с крутыми обрывами; слева, параллельно дороге, идет Бирючья балка, а далее, за Вишневой, раскинулись поселки заводов Тракторного, «Баррикады», несколько правее — «Красный Октябрь», превращенные в груды развалин. Нагромождение камня и железа. Тут и засели гитлеровские части. Балка Вишневая завалена разбитыми автомашинами, бронетранспортерами, телегами. Тут и там над этой гигантской баррикадой возвышаются подбитые танки.
214-я дивизия пыталась атаковать эту трудную позицию врага, но безуспешно. Пленные показали, что здесь укрепились офицерские и унтер-офицерские пулеметные и артиллерийские расчеты. Мы с Лучко выехали в дивизию, собрали руководящий состав у балки Вишневой. В этот день, 29 января, Совинформбюро как раз сообщило, что окруженная группировка противника в основном ликвидирована.
— Ну, товарищи, читали газеты? Что ж это вы здесь застряли? Тысячу головорезов не можете осилить?
Командиры поняли шутку, засмеялись.
— Давайте поглядим. Тут, товарищ Прозоров, вам и Поповичу работы хватит. Надо разведать...
Сам генерал Бирюков вместе с артиллерийскими начальниками и группой разведчиков вышел в северную часть балки Бирючьей, на участок соседа, оттуда увидели, что у немцев в Вишневой целый городок. Множество пулеметных гнезд в стенах обрыва, к ним протянуты веревочные лестницы. Прозоров перебросил в Бирючыо балку часть орудий и ударил оттуда прямой наводкой. Противник был сломлен. Штурмовые группы 214-й уничтожали в балке отдельные огневые точки под танками. Продвинувшись вперед, дивизия начала уличные бои.
31 января в южной части города сдался в плен Паулюс со своим штабом, но у нас еще были жестокие схватки в заводской части. В районе Спартаковки, где действовала 214-я, осталась самая отчаянная группа гитлеровцев, засевшая в подвалах, каменных завалах, разбитых танках. Мы решили разрушить огневые точки прямой наводкой. Днем вместе с командующим артиллерией армии полковником Весниным, с Бирюковым, Поповичем и Прозоровым работали, определяли план подавления огневых средств противника.
Вернулся на свой НП уже в темноте. Из 214-й докладывает по телефону Прозоров:
— Район огневых позиций слишком узок, не умещаются все орудия. Рельеф местности подводит. Стоишь во весь рост — цель видна, а опустишься на колени — цели не видишь.
— Некогда менять район; Подумайте, поработайте. Это экзамен. Завтра славная двести четырнадцатая должна показать всю мощь завершающего удара!..
Всю ночь работали артиллеристы. Местами они ставили орудия почти вплотную. Пушки стояли в две линии. Вторая линия — в виде яруса.
1 февраля на НП было необычное оживление. Наблюдательный пункт армии оборудован в основании насыпи окружной железной дороги. Стереотрубы выведены снизу между шпал. Прибыли Рокоссовский, Воронов, Телегин, Казаков. Все хотели видеть могучую работу артиллерии: только в 214-й восемь артполков усиления, свыше сотни орудий стояли на прямой наводке.
И вот вся эта мощь загрохотала. После трех — пяти минут из блиндажей, из подвалов, из-под танков начали выскакивать, выползать гитлеровцы. Одни бежали, другие становились на колени, обезумев, вздымали к небу руки. Некоторые бросались обратно в укрытия, скрывались среди столбов из дыма и взвихренного камня и снова выскакивали.
— Потрясающе! — негромко воскликнул стоявший рядом со мной командир дивизии РВГК А. Д. Попович. — Я воюю с гражданской. Всякое видел. Но это — потрясающе!
Всего 15 минут продолжалась эта неистовая артподготовка. Началась атака. Но в Спартановке уже никто не оказывал организованного сопротивления. Не до жиру, быть бы живу! Сотни, тысячи немецких солдат сдавались в плен.
Цитата("И.М.Чистяков.Служим Отчизне")
(Командующий 65 армией)
В ночь на 26 января К. К. Рокоссовский приказал войскам 21-й армии прорваться в район Мамаева кургана и завершить расчленение остатков окруженных немецко-фашистских войск.
Непрерывно нарастающие удары советских войск значительно деморализовали противника. Высшее командование окруженной армии отлично понимало безнадежность и бессмысленность дальнейшего сопротивления. Об этом убедительно свидетельствует донесение командующего генерал-полковника Паулюса Гитлеру 24 января 1943 года:
«Докладываю обстановку на основе донесений корпусов и личного доклада тех командиров, с которыми я смог связаться: войска не имеют боеприпасов и продовольствия; связь поддерживается только с частями шести дивизий. На южном, северном и западном фронтах отмечены явления разложения дисциплины. Единое управление войсками невозможно. На восточном участке изменения незначительны, 18 000 раненым не оказывается даже самая элементарная помощь из-за отсутствия перевязочных средств и медикаментов.
44, 76, 100, 305 и 304-я пехотные дивизии уничтожены. Ввиду вклинения противника на многих участках фронт разорван. Опорные пункты и укрытия есть только в районе города, дальнейшая оборона бессмысленна. Катастрофа неизбежна. Для спасения еще оставшихся в живых людей прошу немедленно дать разрешение на капитуляцию».
Однако этого разрешения руководство фашистской Германии не дало.
С утра 26 января войска 21-й и 65-й армий обрушили новый мощный удар на врага. Навстречу нам с тяжелыми боями продвигалась 62-я армия.
В первой половине дня 26 января в южной части Сталинграда окруженные 64, 57 и 21-й армиями продолжали отчаянную борьбу остатки шести пехотных, двух моторизованных и одной кавалерийской дивизии во главе с генерал-полковником Паулюсом.
В северной части Сталинграда войсками 62, 65 и 66-й армий были окружены остатки трех танковых, одной моторизованной и восьми пехотных дивизий.
Оборона окруженной северной группировки противника возлагалась на командира 11-го армейского корпуса генерала пехоты Штрекера.
Сюда для усиления армии командующий Сталинградским фронтом генерал К. К. Рокоссовский прислал 121-ю танковую бригаду, в которой было более тридцати танков Т-34. Я сказал командиру бригады:
— Постройте бригаду в предбоевые порядки и на полном ходу догоните первые эшелоны 51-й и 52-й дивизий, которые идут на Гумрак. В бой с мелкими группами противника не ввязывайтесь, поскольку в Гумраке много каменных построек, а идите прямо на Мамаев курган. Противник держится уже не крепко. С Мамаева кургана виден Сталинград как на ладони. Задача у вас очень почетная. Отличившихся представим к награде.
Вместо ожидаемого ответа: «Задача ясна и будет выполнена» — я услышал такое:
— Товарищ генерал, ведь там, наверно, есть мины на дорогах, закопаны танки, пушки стоят. Надо все разминировать, разузнать, пусть пехота сначала пойдет, а мы за ней...
Я знал, что командир бригады только что пришел из резерва. Он был преподавателем. В его ответе была какая-то правда, он мыслил строго по-уставному. Но не ко всем случаям жизни можно применить уставные требования. Я решил, что такого командира бригады не следует сразу посылать в бой, пусть побудет в штабе, а в этот бой послать более опытного командира. Приказал командующему бронетанковыми войсками армии полковнику А. Н. Липатову принять командование танковой бригадой. Она стояла от моего НП километрах в десяти, в балке с кустарниками. Сели на «виллис» и поехали с ним в бригаду.
Танкисты выглядели хорошо — бригада только что прибыла с Урала.
Я приказал соединить левые и правые фланги строя, рассказал танкистам, что делается на фронте, и, поскольку противник все еще сдерживает наши войска, попросил их помочь нашей пехоте.
Потом скомандовал:
— Кто не боится идти на Сталинград, пять шагов вперед шагом марш!
Бах-бах-бах-бах-бах!!! Вся бригада до единого передвинулась на пять шагов вперед.
Я поблагодарил танкистов, и под оркестр бригада под командованием полковника Липатова рванулась на Мамаев курган и вскоре вместе с воинами 51-й и 52-й гвардейских дивизий соединилась с частями 13-й гвардейской и 284-й стрелковых дивизий 62-й армии, наступавшими из города.
Это была незабываемая встреча: радостные, возбужденные воины двух армий обнимались, поздравляли друг друга.
— Привет с Дона!
— Привет с Волги!
http://www.youtube.com/watch?v=U5Xs2gM4aeU
http://www.youtube.com/watch?v=AyJVKYwzxD8
Цитата("А.И.Родимцев.Гвардейцы стояли насмерть")
(Командир 13 гв. дивизии)
Рано утром 26 января меня срочно вызвали к полевому телефону. Накануне я до глубокой ночи пробыл в частях и намеревался поспать, однако это мне не удалось. На войне нельзя заранее рассчитывать на отдых.
Взяв трубку, услышал голос командира полка Панихина, с которым мы расстались лишь несколько часов назад. Его сообщение сразу же прогнало сон.
— С запада слышна артиллерийская стрельба, — доложил Дмитрий Иванович, — снаряды рвутся в тылу противника.
— Это наши наступают. Немедленно выступайте им навстречу! Скоро буду у вас.
Доложив в штаб армии о полученном от Панихина сообщении, я собрался в дорогу. День предстоял напряженный, поэтому я решил наскоро перекусить, а затем уже отправиться в полк.
...Серенький январский рассвет еще не разогнал мглу. Слегка морозило. Поземка то и дело поднимала снежные вихри, жгла лицо сотнями ледяных иголок. Командир разведроты старший лейтенант Войцеховский, только что вернувшийся от Панихина, решил провести нас к Мамаеву кургану не обычным, а несколько сокращенным путем. Скоро пришлось переходить крутой и глубокий овраг. Едва мы начали спускаться вниз, как откуда-то раздалась пулеметная очередь. У наших ног пробежали снежные фонтанчики.
— Скорей!
Я был тогда помоложе и без затруднения несколько раз перекувырнулся, пока докатился до дна оврага. Рядом в снегу барахтался поэт Евгений Долматовский.
Отряхнувшись, обмениваясь шутками, мы отправились дальше.
А между тем события развертывались с каждым часом. Получив приказ наступать навстречу своим войскам, идущим с запада, Панихин бросил батальоны в атаку. Наступательный порыв гвардейцев был настолько велик, что за короткое время гвардейцы захватили четырнадцать дзотов. Они вихрем врывались в блиндажи и развалины, уничтожали огневые точки, захватывали пулеметы, боеприпасы, снаряжение врага.
Примерно около девяти часов утра подразделения Панихина, дравшиеся северо-западнее Мамаева кургана, увидели в утренней мгле знакомые силуэты «тридцатьчетверок», шедших с запада.
За ними шла пехота.
— Наши идут!
Эта весть мгновенно облетела всех.
Гвардейцы усилили огонь. Фашисты заметались. Бойцы, даже те, которые не получили приказа наступать, выскакивали из блиндажей, окопов, траншей и устремлялись вперед, уничтожая штыками и гранатами тех гитлеровцев, которые еще пытались оказывать сопротивление.
— Наши идут! Вперед! Ур-р-ра! — гремело над заводской окраиной.
Впереди гвардейцев бежали комбаты 34-го гвардейского стрелкового полка П. Д. Мудряк и Е. В. Гущин, заместитель начальника политотдела Коринь и другие командиры и политработники. Гущин вместе со своим заместителем по политчасти капитаном Соболем накануне сделал из красного полотнища знамя. Теперь оно развевалось над гвардейцами.
С каждой минутой все ближе и ближе родные и до боли знакомые фигуры в армейских полушубках и белых маскировочных халатах.
— Кто вы? — послышалось одновременно с обеих сторон.
— Мы — гвардейцы Родимцева!
— А мы — гвардейцы дивизии Козина!
Когда последние метры навстречу друг другу были пройдены, началось что-то невообразимое. Незнакомые люди обнимались, целовались, как родные братья.
Под многоголосое «ура!» в небо взлетали сотни шапок. У многих бойцов на глазах навернулись слезы радости. В этой радостной толчее взволнованный майор Коринь, распластав прямо на снегу красное знамя, химическим карандашом написал на нем: «От 13-й гвардейской ордена Ленина дивизии в знак встречи 26.1.1943 г. В 7.20 мною было вручено знамя командирам батальонов гвардии старшим лейтенантам тт. Стотланду и Усенко».
Звонкое многоголосое «ура!» пронеслось по холмам, отозвалось в городе и надо льдами Волги.
Какой-то расторопный боец уже успел сбегать к реке, и, размахивая флягой, весело покрикивал:
— Кто волгарь — подходи, хлебни волжской водицы.
И ярославцы, саратовцы, куйбышевцы, горьковчане, казанцы, сталинградцы спешили к веселому бойцу, брали из его рук флягу и жадно прикладывались к ней обветренными губами.
Стихийно возник короткий митинг. Люди, еще разгоряченные боем, тесно сомкнулись у импровизированной трибуны. Рядом стояли пришедшие с запада танки «Т-34». На башне одного из них, под номером восемнадцать, стояла надпись: «Челябинский колхозник». Это была одна из машин, переданных колхозниками Челябинской области в дар Красной Армии. Молодцы, челябинцы, ваш подарок очень пригодился! Он и сейчас стоит там, на месте исторической встречи наших войск.
Речи на митинге были кратки — все и без слов понимали друг друга.
— Это самый радостный день в нашей жизни, — сказал я, обращаясь к воинам Донского фронта. — Мы вас долго ждали, крепко держали город. И вот дождались...
Да, это был действительно радостный день. Части 62-й армии, отстоявшие город на Волге в битве, длившейся многие месяцы, встретились, наконец, с войсками Донского фронта, пришедшими с запада. Окруженная вражеская группировка была рассечена на две части; северную, занимавшую оборону в районе сталинградских заводов, и южную, находившуюся в центре города, где отсиживался со своим штабом фельдмаршал фон Паулюс. Окончательная ликвидация противника была делом нескольких дней.
Изнуряющее наступление, в котором мы отбивали у врага каждый метр земли, не прошло даром. Стоявший рядом Панихин тронул меня за рукав:
— Вот траншеи, которые захватил со своими бойцами старший лейтенант Васильев. Там же несколько дней дрались ребята лейтенанта Солоджи. Жаль, что Васильеву никогда не узнать, что бросок его штурмовых групп вывел наш полк почти к самому месту сегодняшней встречи.
Не успели замолкнуть приветственные возгласы у подножия Мамаева кургана, как произошла встреча пришедшей с запада гвардейской дивизии генерала Таварткеладзе с полком Долгова, который сражался левее панихинских батальонов. В одиннадцать часов утра здесь был составлен акт о встрече, и соединившиеся части ринулись добивать неприятеля....
Окруженная и разрезанная надвое вражеская группировка не думала сдаваться.
Гитлеровские генералы надеялись, что им удастся вырваться из «котла», тем более что на помощь им стремительно двигалась армия фельдмаршала Манштейна.
Теперь перед воинами, которые так долго и упорно сражались за Сталинград, была поставлена задача — добить окруженную группировку противника в северной части города.
Бои разгорелись с новой силой и велись буквально за каждый клочок сталинградской земли, и снова радость наших побед омрачалась потерями.
Еще раньше, в конце декабря, наши соседи — войска 39-й гвардейской дивизии — выбили гитлеровцев из цехов завода «Красный Октябрь». В одном из этих разрушенных цехов был создан полевой лазарет, куда санитары доставляли раненых. Фашисты часто открывали огонь по цехам, но этот район наши бойцы уже считали тылом: здесь можно было ходить в полный рост....
Был вечер, над городом по-прежнему перекатывался орудийный гром, а над Мамаевым курганом, изрытым снарядами и пропитанным кровью, висело тяжелое облако дыма. Там, на западном склоне, снова шел ожесточенный бой, но каждый наш воин понимал, что это было последнее сопротивление вражеской армии.
Да, она сопротивлялась. Бессмысленно гибли тысячи солдат. Горели танки, падали, зарываясь в землю, самолеты, взлетали от огня прямой наводкой дзоты и отлично построенные блиндажи. Ее дивизии таяли с каждым часом. А в воздухе, насыщенном запахом железа, порохового дыма и крови, уже угадывалась наша долгожданная победа.
В этом многострадальном городе, где воины месяцами жили среди развалин, спали в подвалах, на щебне, в снегу, многим из них, конечно, было не до бритвы, не до иголки и утюга. А я всегда ценил в солдате подтянутость, чистоплотность и аккуратность — проверенный признак внутренней дисциплины. ...
30 января гитлеровцы «отпраздновали» свой мрачный юбилей — 10-летие фашистского режима в Германии, а 31 января южная группировка противника, действовавшая в центре города, прекратила сопротивление. Фельдмаршал фон Паулюс и его штаб сдались в плен.
Северная группировка, насчитывавшая около тридцати тысяч солдат и офицеров, еще агонизировала. На наше предложение капитулировать ее командование ответило отказом. Впрочем, этот отказ имел чисто формальный характер. После мощного удара нашей артиллерии и авиации гитлеровские генералы запросили пощады. 2 февраля началась массовая сдача в плен вояк северной группировки.
Цитата("А.С.Жадов.Четыре года войны")
....
(Командующий 66 армией)
Нет слов, чтобы описать все тяготы, которые выпали на долю наших солдат. Повсюду перед нашими глазами вставала бескрайняя заснеженная голая степь.
Укрыться от леденящего ветра и обогреться было негде. Лютый мороз — днем около 30 градусов ниже нуля, а ночью доходило до 40. Глубокий снег.
...соединения армии уже 25 января овладели населенным пунктом Кузьмичи и совхозом «Опытное поле». На другой день части 226-й дивизии с боем взяли Орловку.
В это время, пока войска нашей армии, прогрызая оборону врага, приближались к Сталинграду с северо-востока, 21-я и 62-я армии вечером 26 января соединились в районе Мамаева кургана. В результате этой исторической встречи окруженная группировка противника была расчленена на две части — южную и северную.
27 января части 66-й армии завязали бои в северной части города — в районе тракторного завода.
Здесь оборонялась группировка, насчитывающая около 20 тысяч немецких солдат и офицеров, под командованием генерал-полковника фон Штреккера.
29 января я приехал на КП командующего 65-й армией генерал-лейтенанта П. И. Батова. Утром мы уже слышали радостное сообщение Совинформбюро: ликвидация окруженной южной группы противника завершается!
— Надеюсь, ты слышал сводку Совинформбюро? — встретил меня вопросом Павел Иванович. — Выходит, что мы с тобой на севере отстали и не в состоянии осилить несколько тысяч головорезов.
— Непременно осилим. Давайте договоримся, как лучше и быстрее выполнить эту последнюю боевую задачу на сталинградской земле, — ответил я.
Мы уточнили обстановку, обговорили все вопросы взаимодействия при ликвидации врага в районе поселка тракторного завода и завода «Баррикады».
Здесь гитлеровцы сумели подготовить много пулеметных и артиллерийских огневых точек. Местность вокруг была сильно пересеченная, полно балок и обрывов, заваленных разбитыми автомашинами, бронетранспортерами, орудиями, танками. Заводские поселки превращены в груды развалин, нагромождение камня и железа. Все это и яростное сопротивление противника затрудняло наступление наших войск и требовало хорошо согласованных действий....
Надо сказать, что наши командиры, политработники проявляли большую заботу о бойцах, воюющих в тех неимоверно тяжелых метеорологических условиях. Личный состав был одет в полушубки, обут в валенки. На передовые позиции регулярно доставлялись горячая пища, чай, кипяток. Несмотря на все трудности в обеспечении войск, тылы армии, дивизий и полков работали в целом слаженно и со своими задачами справились.
Несмотря на то что 31 января южная группа вражеских войск, зажатая в центральной части города, была разгромлена, а ее остатки во главе с генерал-фельдмаршалом Паулюсом сдались в плен, северная группа продолжала сопротивление.
31 января и 1 февраля наши полки вместе с частями 65-й армии штурмовали район тракторного завода и завода «Баррикады». Плотным и всевозрастающим огнем артиллерии и минометов, бомбовыми ударами авиации уничтожались тысячи сопротивляющихся фашистов. Шаг за шагом пехотинцы, артиллеристы, саперы, танкисты отвоевывали у врага советскую землю.
Вот как позже описывал офицер штаба Паулюса положение немецко-фашистских войск в этом районе: «...Путь нага был устлан трупами, которые теперь, словно из сострадании, вскоре заносило снегом... Наперегонки со смертью, которая без труда догоняла нас, армия стягивалась на все более узком пятачке преисподней...»
2 февраля на 10 часов утра было назначено продолжение штурма корпусов тракторного завода. Рано утром переговорил по телефону со всеми командирами дивизий, которые доложили, что все готово к началу штурма, люди отдохнули, накормлены, настроение у всех боевое.
Было около 8 часов утра. Раздался звонок из 343-й стрелковой дивизии. Командовавший в этот период этим соединением полковник И. М. Водопьянов доложил:
— Товарищ командующий, наверное, штурмовать корпуса тракторного завода не придется. В 1151-й полк явился парламентер — лейтенант 24-го немецкого танкового полка.
Он сообщил, что весь полк в составе пятисот солдат в строю и свыше восьмисот раненых согласен сдаться в плен на условиях, что их накормят и окажут медицинскую помощь.
Говорит, что они уже в течение трех дней не получают ни грамма пищи, солдаты истощены до крайности, артиллерийский и минометный огонь во время вчерашнего нашего наступления нанес им большие потери.
Через два часа должен был начаться решительный штурм последнего очага сопротивления немецко-фашистских войск. Надо было торопиться.
— Парламентера доставить в штаб дивизии, в армию его не направлять. Для решения всех вопросов принятия капитуляции немецко-фашистской группировки к вам выезжает заместитель командующего армией генерал Козлов, — ответил я Водопьянову.
Дальнейшая церемония принятия капитуляции немецких войск в этом районе протекала так. В расположение противника был послан наш парламентер — старший лейтенант В. Кузин. Его сопровождал прибывший к нам немецкий парламентер. Развернув белый флаг, изготовленный из трофейного парашюта, и подойдя к проволочным заграждениям врага, Кузин крикнул на немецком языке:
— Не стрелять! Парламентер!
Сопровождавший Кузина немецкий лейтенант повторил:
— Не стрелять! Русский парламентер!
Кузин был препровожден в штаб генерал-полковника Штреккера, который размещался в подвале сборочного цеха тракторного завода. Здесь находились также трое других гитлеровских генералов.
— Советское командование поручило мне, — сказал наш парламентер, — передать вам ультиматум с условиями капитуляции. Немецким войскам надлежит немедленно сложить оружие и прекратить всякое сопротивление.
— Согласен, — проговорил генерал-полковник Штреккер.
Между тем гитлеровские части и подразделения, не ожидая указаний своего командования, начали самостоятельно выходить из укрытий, выстраиваться и следовать в направлении наших войск. В этот день было взято в плен около 17 тысяч немецких солдат, несколько сотен офицеров, в том числе 7 полковников и 5 генералов.
"И.И.Якубовский.Земля в огне"
1 февраля командующий войсками Донского фронта генерал К. К. Рокоссовский со своего КП (здесь же размещался и КП 65-й армии), который находился у железнодорожной насыпи в нескольких сотнях метров севернее поселка Красный Октябрь, наблюдал за одним из последних боев у стен Сталинграда. Обращаясь к находившимся рядом командирам, Рокоссовский спросил:
— Чьи это танки атакуют Безымянный?
— 91-й отдельной танковой бригады, — ответил генерал П. И. Батов.
— А пехота чья лихо идет?
— 67-й гвардейской стрелковой дивизии.
— Хорошо сработались. Достойны благодарности. Передайте официально, — заметил генерал Рокоссовский, обращаясь к командарму 65.
Там, у поселка Красный Октябрь, был последний КП Донского фронта в ходе Сталинградской битвы. Близилось ее скорое окончание. Уже брели по дорогам длинные колонны пленных гитлеровцев. Но надо было еще сломить сопротивление тех тысяч фашистов, что видели в борьбе свое спасение.
Овладев во взаимодействии с 67-й гвардейской стрелковой дивизией поселком Баррикады, заводом «Силикат», танкисты нашей бригады 2 февраля соединились в районе сталинградского Тракторного завода с героическими защитниками города на Волге. Это были бойцы 400-го пулеметного батальона под командованием старшего лейтенанта Полякова из 62-й армии.
Объятиям, поздравлениям, рукопожатиям не было конца. У многих, только что смотревших в глаза смерти, появились слезы. Это были слезы от избытка чувств, слезы радости, переполнившей сердца людей. Тут же был составлен акт о соединении частей 91-й отдельной танковой бригады с войсками 62-й армии. Проставлены время — 11 часов 40 минут, дата — 2 февраля 1943 года и место — сталинградский Тракторный завод.
Во время боев за поселок Баррикады танкисты бригады захватили блиндажи, в которых размещался штаб немецкой части. С группой офицеров и корреспондентом армейской газеты Б. Рюриковым, который тоже продолжительное время следовал с бригадой, спустились в один из блиндажей. В нем находилось несколько немецких офицеров.
Когда им сообщили, что в штаб прибыл командир танковой бригады Якубовский, немцы выскочили и вытянулись по команде «Смирно». Старший из них подошел к нам и представился:
— Командир пехотного полка полковник Кайзер.
— Полковник Кайзер, немедленно передайте приказ полку прекратить сопротивление и сложить оружие, — распорядился я.
— На это надо получить санкцию высшего командования, — неуверенно ответил Кайзер.
— Достаточно ли приказа фельдмаршала Паулюса? — спросил я.
— Но у нас нет связи с ним, и мы ничего не знаем о его судьбе, — ответил полковник.
— Фельдмаршал пленен.
— В плену может быть только труп господина фельдмаршала, — упорствовал Кайзер.
Фотография в армейской газете, на которой были изображены товарищи Рокоссовский, Воронов и другие во время допроса плененного Паулюса, показанная немцам нашим корреспондентом, произвела на них потрясающее впечатление. Кайзеру ничего не оставалось делать, как согласиться на капитуляцию.
Автор: Cesare Borgia 2.11.2012, 14:40
Волжская рокада – дорога Сталинградской победы
http://topwar.ru/20550-volzhskaya-rokada-doroga-stalingradskoy-pobedy.html
Великая экономика великой войны
http://topwar.ru/211-velikaya-yekonomika-velikoj-vojny.html
Арсен Мартиросян: «У Сталина была своя разведка»
http://topwar.ru/2311-arsen-martirosyan-u-stalina-byla-svoya-razvedka.html
Автор: Cesare Borgia 6.11.2012, 15:17
К юбилею Сталинграда немец опубликовал воспоминания
http://www.newsland.ru/news/detail/id/1069460/
Автор: Cesare Borgia 7.11.2012, 14:37
Легендарный парад 7 ноября 1941 года
http://topwar.ru/20763-legendarnyy-parad-7-noyabrya-1941-goda.html
Автор: Cesare Borgia 11.11.2012, 14:42
Сталинград - решающая битва против Гитлера ("The Vancouver Sun", Канада)
Джонатан Мэнторп (Jonathan Manthorpe)
http://inosmi.ru/history/20101112/164186866.html
Сталинградская битва ("ИноСМИ", Россия)
http://inosmi.ru/photo/20120903/197351244.html
Автор: Cesare Borgia 16.11.2012, 15:30
Третий рейх в день своего наибольшего расширения ("Die Welt", Германия)
В первой половине ноября 1942 года вермахт из последних сил пытался захватить Сталинград. Сам Гитлер говорил уже о победе, тогда как его армия, лишившись снабжения, оказалась беспомощной
Бертольд Зеевальд (Berthold Seewald)
http://www.inosmi.ru/world/20121115/202189179.html
Автор: Cesare Borgia 19.11.2012, 12:10
Сталинградская операция и Супер Сталинград
http://nstarikov.ru/blog/21850#more-21850
Сегодня День ракетных войск, артиллерии и 70-летие знаменитой артподготовки в Сталинградской битве
http://warfiles.ru/show-18035-segodnya-70-let-znamenitoy-artpodgotovke-1942-goda-pod-stalingradom.html
Рассказы ветеранов Великой Отечественной о встрече Нового Года во время войны
О встрече Нового Года в трудные и тяжелые годы Великой Отечественной войны вспоминают ветераны. Истории разные - одни абсолютно простые, друге похожи на анекдот или выдумку. Но это тоже история Великой войны и Великой Победы.
Николай Тимофеевич Турчин рассказал о том, что во время войны дни мало чем отличались один от другого. Все работали по 12-14 часов в сутки. А в ночь с 31 декабря на 1 января 1942 года "подарок" жителям преподнесла немецкая авиация, устроившая бомбежку южной части Новороссийска. Была объявлена воздушная тревога, которая продолжалась, впрочем, не так уж долго – немцы отбомбились и улетели.
Людмила Петровна Головко запомнила последнюю перед войной елку. Главная елка города стояла в горисполкоме на улице Карла Маркса. - У меня там работала мать, а елка устраивалась для детей сотрудников горисполкома, - рассказывает Людмила Петровна. – Это был незабываемый праздник. С елкой у меня связана память об отце, который зажигал на ней свечи. С войны он не вернулся.
На фронтах елка тоже становилась атрибутом праздника. Ее украшали поделками из погон, бинтов, ваты, проволоки, картона и даже стреляных гильз. Главной оставалась военная тема. Даже на открытках того времени Дед Мороз превращался в бородатого партизана, бьющего фрицев. Многие вещи переделывались под игрушки. Например, химическая колба могла превратиться в звезду-наконечник для елки. А лампочки без цоколя становились в итоге разноцветными шарами. Самой популярной елочной игрушкой военных лет был парашютист, подвешиваемый на нитках.
Александр Гуденко, служивший в годы войны на судах Черноморского флота – морском буксире СП-16 и эсминце «Огневой» - рассказал, что больше всего запомнил встречу нового 1943 года в Батуми, где находилась база флота. Местные жители относились к морякам очень тепло.
"На наш корабль чуть ли не ежечасно приходили делегации с поздравлениями, - вспоминает Гуденко. - Прибыл с поздравлением и наш командир - адмирал Марков. На корабле установили елку, провели праздничный обед и в подарок получили увольнение на берег. Для меня, 19-летнего парня, новогодний праздник символизировал скорую победу".
Петр Коровкo, участник войны, почетный пограничник СССР, рассказал о случае похожем на анекдот, как встретили новый 1943 год на передовой в одной из штрафных рот. В канун праздника штрафникам для "сугрева" выдали по 100 граммов водки. Народ согрелся и повеселел. Однако, что для взрослых мужиков 100 граммов? Решили послать гонца. Бывший вор умудрился подобраться к немецким окопам и вбить в бруствер что-то вроде блока. После этого на веревке написали фрицам записку: "Мы вам валенки, вы нам - шнапс!" и отправили ее немцам вместе с первым валенком. Немцы мерзли и валенки им были очень нужны. Вслед за первой посылкой пришел ответ – бутылка шнапса. Операция закончилась полным успехом – разулась вся рота!
И тут, как предписывал план политработы, поздравлять с Новым годом штрафников пришел генерал. От увиденной картины он обомлел – штрафники вповалку спали на дне окопов в ботинках с обмотками. А мороз был 30 градусов. Над траншеей стоял перегарный дух. Речь генерала была короткой но емкой. Угроза расстрелять всех, кто вступил в сговор с врагом, была самой мягкой. Чтобы вернуть валенки генерал дал полчаса.
После этого воодушевленные пьяные штрафники без всяких криков "Ура!", молча пошли на позиции немцев. Без единого выстрела с ножами в руках заняли немецкие окопы, набив морды тем, кто не хотел расставаться с валенками. К тому же прихватили оставшийся шнапс и еще опохмелились.
В итоге генерал поздравил их с Новым годом. Сказал при этом, что теперь видит перед собой настоящих бойцов Красной Армии. Но история на этом не закончилась. Потом целую неделю немецкий репродуктор орал: "Рус швайн, отдай шнапс". Но наши бойцы нашли, что ответить фашистам.
Алексей Малеинов, защищавший в 1942 году, горы Кавказа рассказал военную новогоднюю историю со счастливым концом. - В 1942 году бойцы командарма Тюленева заняли оборону на перевалах Кавказского хребта. У немцев для войны в горах был создан специальный горно-стрелковый корпус "Эдельвейс" под командованием генерала Ланца. Для большинства егерей этого корпуса горы Кавказа были очень хорошо знакомы. Еще в 30-х годах многие из них побывали здесь в качестве альпинистов, причем в сопровождении советских спортсменов.
В конце 1942 года немецкое командование задумало покорить Эльбрус, стратегически выгодную горную точку, откуда осуществлялся контроль за Баксанским ущельем. На склонах Эльбруса для немцев представлял интерес "Приют одиннадцати" - комфортабельная туристическая гостиница и расположенная рядом метеостанция. В операции участвовал хорошо экипированный отряд из 15 германских егерей под командованием капитана Грота. На метеостанции в это время находились Александр и Зоя Ковалевы (начальник "Приюта…" и метеоролог), а также радист Кучеренко. Накануне к ним поднялась группа из четырех красноармейцев.
Только наши стали готовиться к встрече Нового года высоте 4250 метров – как вдруг раздался стук прикладов и лязг затворов. Немцев никто не ждал, но первым в дверь вошел капитан Грот. Первая реакция наших бойцов – стрелять на поражение. Но вдруг Александр Ковалев поднял руку и вскрикнул «Отставить!» и обратившись к капитану сказал: "Курт, ты узнаешь меня?". Оказывается, в лице немецкого офицера он узнал своего напарника по восхождению в соседнем ущелье. Узнал Ковалева и Грот. Это спасло жизни наших: пятеро против пятнадцати егерей – силы были слишком неравные.
Необычность ситуации, вдали от командиров, подсказала дальнейшие действия. Противники превратились в друзей. Из запасов были извлечены шнапс, рождественские пайки немцев, сало и спирт. Новогодняя ночь пролетела в воспоминаниях о восхождениях. А утром по-тихому расстались. Немцы затем водрузили свои штандарты на двух вершинах Эльбруса, которые позже были сняты нашими альпинистами под руководством Александра Гусева.
http://warfiles.ru/show-18035-segodnya-70-let-znamenitoy-artpodgotovke-1942-goda-pod-stalingradom.html
На Мамаевом кургане увековечат имена 17 тысяч защитников Сталинграда
Цитата
На Мамаевом Кургане увековечат имена 17 тысяч защитников Сталинграда
http://oko-planet.su/politik/newsday/149503-na-mamaevom-kurgane-uvekovechat-imena-17-tysyach-zaschitnikov-stalingrada.html
Автор: Cesare Borgia 20.11.2012, 13:31
В Сталинграде немцам хребет если и не переломили, то уж надломили - точно
http://www.km.ru/v-rossii/2012/11/19/istoriya-sssr/697664-v-stalingrade-nemtsam-khrebet-esli-i-ne-perelomili-uzh-nadl
Автор: Cesare Borgia 22.11.2012, 14:04
Возвращение названия "Сталинград" было бы правильным
Цитата
В 1961 году в рамках борьбы с «культом личности» Сталинград получил новое имя.
http://newsland.com/news/detail/id/1078230/
Автор: Cesare Borgia 26.11.2012, 14:36
«Потери жуткие. Не сравнить с теми, что были во Франции»
http://svpressa.ru/all/article/56325/
Автор: Cesare Borgia 1.12.2012, 15:53
Г.К. Жуков. Храбрый солдат своего Отечества
Цитата
1 декабря 1896 г. родился Георгий Константинович Жуков — советский военачальник, Маршал Советского Союза, министр обороны СССР.
http://newsland.com/news/detail/id/1083534/
Автор: Cesare Borgia 4.12.2012, 15:00
Подвиги казака Константина Недорубова
http://newsland.com/news/detail/id/1085032/
Героизм без национальных границ
http://newsland.com/news/detail/id/1084967/
Седьмая симфония
http://newsland.com/news/detail/id/1085182/
Автор: Cesare Borgia 13.12.2012, 14:16
Сталинградская битва: В наступление
http://warfiles.ru/show-19661-stalingradskaya-bitva-v-nastuplenie.html
Автор: Cesare Borgia 3.1.2013, 13:26
Легендарной битве за Кавказ исполнилось 70 лет
http://newsland.com/news/detail/id/1100870/
Автор: Poligon5230 19.1.2013, 22:22
Уважаемые участники форума!!!!!!!!!!!!
Нужны документальные видеоматериалы (желательно хорошего качества) времен царской России и СССР.
Заранее благодарен
Poligon5230
P.S. Если не сложно в личку ссылки напишите.
Автор: Cesare Borgia 29.1.2013, 14:06
Сталинград - Лето победы
http://colonelcassad.livejournal.com/945442.html
Автор: Konstanten 2.2.2013, 21:29
70 лет Сталинградской победе.
http://www.youtube.com/watch?&v=38fampcdRKk
Автор: Konstanten 16.2.2013, 0:32
После Сталинграда
Капитуляция 2 февраля 1943 армии Паулюса в Сталинграде высвободила 6 ещё вполне боеспособных общевойсковых армий (66 , 24, 65, 21, 57, 64) , однако принять участие в событиях февраля на Ростовском , Харьковском и Днепропетровском направлениях ни одна из этих армий не смогла ,
что очень поспособствовало успеху контрнаступлению Манштейна против войск Воронежского и Юго-Западного фронтов.
Этот успех Манштейна имел одной из причин сопротивление войск Паулюса в сталинградском котле во второй половине января 1943 года - сопротивления безнадёжного , но ,как оказалось, далеко не бессмысленного.
К апрелю 1943 года линия фронта стабилизировалась примерно в той же конфигурации , что и к весне 1942 года.
За двумя важными исключениями - советский выступ в сторону немцев располагался севернее Харькова
и отсутствовал немецкий клин в сторону Москвы в районе Ржева и Вязьмы , ликвидированный войсками Западного и Калиниского фронтов в марте 1943 года.
Планы немецкого командования на летнюю компанию 1943 предусматривали окружение и разгром 5 армий Центрального и Воронежского фронтов,
с
возможным последующим развитием успеха на Юго-Восток вдоль Дона , и как и летом 1942 года.
Ключевым пунктом тогда , как и в 1942 , становилась железнодорожная развилка у Лиски ( у поселка Свобода).
И именно там Ставка весной 1943 разместила в резерве 5 гв. танковую армию.
Намерения немцев летом 1943 во многом дублировали их планы лета 1942 года - прорыв обороны , быстрый разгром танковых и механизированных соединений Красной Армии в районе Курска с дальнейшим продвижение вдоль Дона в тылы Юго-Западного и Южного фронтов или на Москву.
Но вот немецкая "игра" угрозами наступления на двух направлениях , в центре и на юге , подобная их "мероприятиям" весны-лета 1942, весной 1943 года была уже невозможна , вследствие невозможности успешного большого немецкого наступление на Москву из-за потери Ржевско-Вяземского выступа. Правда и задача быстрого завоевания Кавказа летом 1943 года немцами уже не ставилась.
Цитата("Э. фон Манштейн.Утерянные победы")
Весна 1943 г. на Восточном фронте прошла под знаком подготовки к операции «Цитадель». Она была последней попыткой сохранить нашу инициативу на востоке. С ее неудачей, равнозначной провалу, инициатива окончательно перешла к советской стороне.
У нас не было больше возможности нанести решающий удар по западным противникам, после того как Гитлер преждевременно отказался от вторжения в Англию, чтобы повернуть против Советского Союза.
Заявление союзников в Касабланке, впрочем, не оставляло никакого сомнения в их стремлении к уничтожению не только Гитлера и его режима, но и Германии вообще.
Если у нас была перспектива добиться мира с западными державами, то, видимо, только в том случае, если бы нам удалось отбить ожидавшееся с их стороны вторжение или разгромить их на континенте после первоначального успеха вторгшихся войск. Но эти две возможности предполагали высвобождение немецких сил на востоке.
Первый вопрос, на который надо было ответить, состоял в том — могли ли мы в то время вообще достигнуть на востоке приемлемого для нас решения,
конечно, не в плане полного разгрома Советского Союза.
Речь шла о том, не было ли возможности достичь ничейного результата?
Это решение означало для Германии перспективу устоять как государство.
Перед нами стоял противник, и нашей задачей было остановить его перед границами Германии.
Этого противника можно было заставить принять ничейное решение только рядом ударов.
Цитата("С.М.Штеменко.Генеральный штаб в годы войны")
Генеральный штаб неослабно следил за противником. Данные о нем носили несколько противоречивый характер.
И разведчики, и операторы сходились на том, что у него появились признаки осторожности, иногда переходящей в нерешительность.
Тем не менее в районе Орла, Белгорода и Харькова он по-прежнему сохранял ярко выраженные авиационно-танковые ударные группировки, мощь которых все время наращивалась.
Это обстоятельство расценивалось как прямое доказательство наступательных намерений врага.
В конце марта и в апреле в Ставке и Генеральном штабе состоялся обмен мнениями относительно того, где и как решать главные задачи войны летом 1943 года. На сей счет было запрошено мнение авторитетных военачальников, представлявших Ставку в действующей армии, а также некоторых командующих фронтами.
Вопрос «где» не являлся тогда слишком трудным. Ответ на него мог быть только один — на Курской дуге.
Ведь именно в этом районе находились главные ударные силы противника, таившие две опасные для нас возможности: глубокий обход Москвы или поворот на юг.
С другой стороны, и сами мы именно здесь, то есть против основной группировки врага, могли применить с наибольшим эффектом наши силы и средства, в первую очередь крупные танковые объединения.
Все прочие направления даже при условии успешных наших действий не сулили Советским Вооруженным Силам таких перспектив, как Курская дуга.
К такому выводу в конечном счете пришли и Ставка, и Генеральный штаб, и командующие фронтами.
Второй вопрос — как решать главные задачи войны — был более сложным. Ответы на него последовали не сразу и далеко не одинаковые.
8 апреля Г. К. Жуков, бывший в то время на Воронежском фронте, писал Верховному Главнокомандующему:
«Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным.
Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем ему танки, а затем, введя свежие резервы,
переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника».
А. М. Василевский разделял эту точку зрения.
И. В. Сталин своего мнения не высказал, а распорядился о созыве в Ставке 12 апреля специального совещания для обсуждения плана летней кампании.
К этому сроку Генштаб обязан был выяснить соображения командующих фронтами относительно возможного характера действий
и вероятного направления ударов немецко-фашистских войск.
В данном случае Верховный изменил своему всегдашнему принципу — «не увлекаться прогнозами за противника».
— Пишите запрос командующим,— приказал мне Антонов в ночь на 10 апреля, когда мы вернулись из Ставки после очередного доклада.
На это было достаточно всего несколько минут. Запрос мы сформулировали очень кратко:
«Прошу к 12.4.43 г. сообщить Вашу оценку противостоящего противника и возможные направления его действий».
Подписал эту телеграмму А. И. Антонов.
К назначенному сроку командующие фронтами и начальники штабов подтвердили прежнее положение противника, и все выразили твердую уверенность,что враг непременно будет наступать на курском направлении.
При этом командование Центрального фронта высказывалось за упреждение противника, считало возможным и необходимым разгромить его орловскую группировку, пока она еще не подготовилась к наступлению. Начальник штаба фронта М. С. Малинин писал в Генштаб 10 апреля:
«К перегруппировке и сосредоточению войск на вероятных для наступления направлениях, а также и к созданию необходимых запасов противник может приступить после окончания весенней распутицы и весеннего половодья.
Следовательно, перехода в решительное наступление можно ожидать ориентировочно во второй половине мая 1943 года.
В условиях данной оперативной обстановки считал бы целесообразным предпринять следующие мероприятия: объединенными усилиями войск
Западного, Брянского и Центрального фронтов уничтожить орловскую группировку противника и этим лишить его возможности нанести удар из района Орел через Ливны на Касторное, захватить важнейшую необходимую для нас железнодорожную магистраль Мценск — Орел — Курск
и лишить противника возможности пользоваться Брянским узлом железных и грунтовых дорог».
Военный совет Воронежского фронта с предложениями о действиях наших войск не спешил. Но в отношении противника высказывался тоже достаточно ясно:
«Намерение противника нанести концентрические удары: из района Белгород на северо-восток и из района Орел — на юго-восток с тем, чтобы окружить наши войска, находящиеся западнее линии Белгород, Курск.
В дальнейшем следует ожидать удара противника в юго-восточном направлении во фланг и тыл Юго-Западному фронту с тем, чтобы затем действовать в северном направлении. Однако не исключена возможность, что в этом году противник откажется от плана наступления на юго-восток и будет проводить другой план, а именно: после концентрических ударов из района Белгород и Орел он наметит наступление на северо-восток для обхода Москвы. С этой возможностью следует считаться и соответственно готовить резервы».
А в конце доклада делался следующий вывод:
«Для крупного наступления противник сейчас не готов еще. Начала наступления следует ожидать не ранее 20 апреля с. г., а вероятнее всего, в первых числах мая...
Частных атак можно ожидать в любое время».
Вечером 12 апреля на совещании в Ставке в результате тщательного анализа обстановки все сошлись на том, что наиболее вероятной целью летнего наступления немецко-фашистских войск будет окружение и уничтожение главных сил Центрального и Воронежского фронтов на Курской дуге.
В последующем не исключалось развитие успеха в восточном и юго-восточном направлениях, в том числе на Москву.
Автор: Konstanten 11.3.2013, 16:03
О потерях советских войск в Сталинградском сражении с июля 1942 года по январь 1943 года.
В интернете опубликована работа генерала А. И. Миренкова - "Военно-экономический фактор в Сталинградском сражении и Курской битве".
http://litrus.net/book/read/4513?p=1
Там ,помимо прочего, представлены данные по ранениям. Которые следует считать абсолютно надёжными , поскольку они основаны на персональных медицинских картах и служили исходной информацией для распределения по военному времени дефицитных ресурсов , включая персонал врачей , лекарства , лечебное продовольствие , загрузку фронтовых ж.д. путей и автотранспорта.
Т.е., проще говоря, на основе этих данных принимались ответственные по условиям военного времени решения об использовании упомянутых ресурсов.
Цитата("В..И.Чуйков.Сражение века. ")
В боях 15 сентября противник потерял только убитыми свыше двух тысяч человек. Раненых всегда бывает в три-четыре раза больше
Это соотношение точно выполняется для позиционных боёв и боёв наступлении.
И не выполнятеся при катастрофичеких отступлениях и окружениях, где почти все потери надо считать безвозвратными.
Таблица_67._Исходы_лечения_раненых_и_больных_в_госпиталях_фронтов (Сталиградского,Юго-Восточного,Юго-Западного и Донского ),_участвовавших _в_битве_на_Волге_(июль_1942_г._—_январь_1943_г.)
№_п/п_Контингенты_________________Раненые______%________Больные_______%_
1_Всего_пользовалось_лечением,_____648457______100,0_______95825______100,0
из_них:
2_Эвакуировано_за_пределы_фронта_349361________53,8_______22592______23,6
3_Возвращено_в_части_______________74276________11,4_______35250______36,7
4_Направлено_в_команды_
____выздоравливающих______________23338________3,6________5671________5,9
5_Направлено_в_дома_отдыха_
_____________ и_санатории____________457________0,1_________745________0,8
6_Признано_ограниченно_годными______ 427________0,1_________363________0,4
7_Уволено_в_отпуск___________________690________0,1_________479________0,5
8_Уволено_из_рядов_Красной_Армии____701________0,14________369________0,4
9_Умерло___________________________21197________3,3________3366_______3,5
10_Осталось_в_госпиталях
__на_1-е_число_следующего_месяца__178010_______27,5_______26990______28,2
Из 648 457 раненых 349 361 было эвакуировано в тыловые госпитали , остальные солдаты ,за исключением 21197 умерших , проходили лечение в армейских и фронтовых госпиталях
С апреля 1942 года прифронтовые госпитали разделяются на армейские госпитали для легкораненых (АГЛР) и фронтовые госпитали для легкораненых (ФГЛР). В АГЛР проходили окончательное лечение легкораненые со сроками выздоровления 20 - 30 суток, а в ФГЛР - св. 30 до 60 суток. Тяжело-раненые через эвакогоспитали отправлялись на лечение в тыл. В приведенной таблице было эвакуировано за пределы фронта в тыл- 349 361 человек или .
В соответствие с известными соотношениями чила погибших к числу раненых (1:3 -1:4), можно оценить число погибших на поле боя всех сталинградских фронтов (Сталинградского ,Юго-Восточного , Донского и Юго-Западного ) за полгода боев ~
162 000-216 000 , добавив 21197+3366 умерших в госпиталях ~
187 000 - 240 000.
Потери при окружении Задонской группировки 62 армии К этим потерям надо добавить солдат из почти полностью погибшей Задонской группировки 62 армии в боях 9-13 августа 1942 года в составе 3 стрелковых дивизий (229,181 и 147) и одного полка 33 гвардейской стрелковой дивизии. Всего ок. 28 000.
Это больше чем безвозвратные потери той же 62 армии в городских боях в Сталинграде за два месяца, в сентябре ,октябре и первой половине ноября - ок. 26 000.
Всего ,таким образом , потери погибшими наших фронтов в Сталинградском сражении за полгода с июля 1942 года по январь 1943 года можно оценить в
211 000-265 000.
Потери Донского фронта в операции "Кольцо".Ликвидация окруженной группировки противника (01.01–02.02.43 г.)
Раненые,
контуженные___Обожженные__Обмороженные__Больные_Всего
83859___________ 992___________6796________18975___110622
C учётом погибших , ~20 000 - 27 000, общие боевые потери Донского фронта за три недели боёв будут 104 000 - 111 000.
Это ок. 90 % боевого состава стрелковых дивизий и бригад Донского фронта на 10 января 1943 года.
По всей видимости , фронт получал необходимые пополнения перед своим последним ударом 24 января.
Это подчёркивает качество боевой части немецких войск в Сталинградском котле (80 000-90 000 солдат ) ,волю и силу их сопротивления с 10 по 20 января , когда самые боеспособные их них были полностью выбиты.
О пропагандеПолгода это большой срок ,за который очень много оставшихся в строю солдат побывало в списке санитарных потерь не единожды , а много погибших были прежде ранены.
Если считать по "методологии" Д.Глантца (эта методология используется и на всех , без исключения ,каналах российского телевединия в передачах о потерях армии в той войне) то потери советских войск будут названы в 920 000 (650+270) и, вместо 4 -х фронтов, будут отнесены к только к боям 62 армии в городе Сталинграде с "кровожадным" генералом Чуйковым.
По умолчанию будет считаться , что это потери только убитыми ,и что есть ещё раненые и немалые потери в армиях за пределами Сталинграда.
Безвозвратные потери немецких войск под Сталинградом с июля 1942 по янваоь 1943 года.
Цитата("Штат немецкой пехотной дивизии 1942 года.")
518 офицеров, 102 чиновника, 2573 унтер-офицера и 13667 солдат. Таким образом, общая численность дивизии составляла 16860 человек.
Дивизия располагала: 1743 верховыми лошадьми, 3632 тягловыми лошадьми, 895 повозками, 31 прицепами, 500 велосипедами, 530 мотоциклами (190 с колясками),
394 автомобилями, 536 грузовиками (67 с прицепами).
Штаб дивизии: мотоциклетный курьерский взвод, картографический или типографский взвод с 2-мя пулеметами.
Боевые части: 3 пехотных полка, каждый полк имеет в составе: штаб полка, взвод связи, кавалерийский взвод, саперный взвод, полковой оркестр.
Каждый полк имел в своем составе 3 пехотных батальона и насчитывал 75 офицеров, 7 чиновников, 493 унтер-офицеров и 2474 рядовых.
По состоянию на 1942 год штатный личный состав танковой и моторизованной дивизии составлял ~16 000 солдат , авиаполевой ~ 9 000 солдат.
Известные потери немцев ..1. В Сталинградском котле- 147 000 убитых и 90 000 пленных.
2. При штурме Сталинграда с 14 сентябре - по 19 ноября ( по боевым донесениям штаба 62 армии ) ~ 50 000 убитых (150 000- 200 000 раненых) на 10 дивизий 6 немецкой армии.
Безвозратные потери 6 армии в Сталинградском сражении с 15 сентября 1942 по 2 февраля 1943 составили 287 000 солдат.
3. 385,387 пехотные дивизии ( гр. "Фегеляйн" ) гр. армий "Б" были ликвидированы в Острогожско-Россошанских котлах , а 320 пехотная и 27 танковая там же разгромлены.
~40 000 безвозвратных потерь.
Неизвестные или неточные потери немцев ..1. Потери 6 полевой и 4 танковой армий с середины июля до середины сентября 1942.
2. Потери их передовых и тыловых частей 19-24 ноября по выходу танковых корпусов Сталинградского и Юго-Западного фронтов в тылы 6 полевой и 4 танковой армий.
2.1
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
10 декабря в Нижне-Чирскую прибыл вместе со своим штабом командир 384-й пехотной дивизии генерал-лейтенант барон фон Габленц. Мы были хорошо знакомы. Габленц был дружен с Паулюсом и часто бывал у нас в штабе.
— Мне поручено передать вам привет от генерала Паулюса, — сказал Габленц. — Он благодарит вас за вашу деятельность на чирском фронте. Но теперь 6-я армия снова нуждается в своем 1-м адъютанте. Поэтому, Адам, я должен вас здесь сменить.
— Это превосходно, но что сталось с вашей дивизией, господин генерал?
— Да, верно, вам ведь не известно, что произошло в котле после 22 ноября. Я, право, не знаю, с чего начать рассказ. Итак, 23 ноября противник так сильно нас теснил, что командование армии решило отвести на восток за Дон XIV танковый корпус и XI армейский корпус, чтобы предотвратить угрозу их уничтожения. Моя дивизия получила приказ создать западнее Дона плацдарм для прикрытия переправ у Перепольного и Акимовского. Надо было защищать позиции до тех пор, пока оба корпуса не переправятся через Дон. То был ожесточенный, кровопролитный бой. Когда вечером 24 ноября мы достигли восточного берега Дона, от моей дивизии мало что осталось. Нас поставили на западный участок обороны, но наша боеспособность свелась почти что к нулю. Поэтому генерал Паулюс решил расформировать дивизию. Уцелевшие офицеры и солдаты были распределены по другим пехотным дивизиям. Немногим лучше судьба 376-й пехотной дивизии, которая на восточном берегу Дона прикрывала нас с тыла. Она, правда, еще существует, но вряд ли ее численность больше численности одного полка. В результате быстрого продвижения русских дивизии XI армейского корпуса растеряли все свои тыловые службы вместе со складами продовольствия, боеприпасов и обмундирования.
.... Кроме 384-й, были расформированы еще и другие дивизии, господин генерал?
— Да, 94-я пехотная дивизия, которая также была уничтожена во время бегства.
(Konstanten: Как и генерал Габленц, командир 94 пех. дивизии генерал Пфейффер ,оставшись без войск, покинул котёл.)
2.2
Цитата("В.Адам.Катастрофа на Волге.")
Но то, что мы теперь пережили, превзошло все, что было раньше. Страшная картина! Подхлестываемые страхом перед советскими танками, мчались на запад грузовики, легковые и штабные машины, мотоциклы, всадники и гужевой транспорт; они наезжали друг на друга, застревали, опрокидывались, загромождали дорогу. Между ними пробирались, топтались, протискивались, карабкались пешеходы. Тот, кто спотыкался и падал наземь, уже не мог встать на ноги. Его затаптывали, переезжали, давили.
В лихорадочном стремлении спасти собственную жизнь люди оставляли все, что мешало поспешному бегству, бросали оружие и снаряжение, неподвижно стояли на дороге машины, полностью загруженные боеприпасами, полевые кухни и повозки из обоза — ведь верхом на выпряженных лошадях можно было быстрей двигаться вперед. Дикий хаос царил в Верхне-Чирской. К беглецам из 4-й танковой армии присоединились двигавшиеся с севера солдаты и офицеры 3-й румынской армии и тыловых служб XI армейского корпуса. Все они, охваченные паникой и ошалевшие, были похожи друг на друга. Все бежали в Нижне-Чирскую.
.
3. Неизвестны также точные потери разгромленных Сталинградским ,в контрнаступлении против группировки Гота , и Юго-Западным , в "Малом Сатурне" , фронтами 6,11,17 ,23 танковых , 7 и 15 авиаполевых ,16 моторизованной ,62, 294, 336 пехотных дивизий и мотодивизии СС "Викинг" гр. армий Дон с 12 декабря 1942 по 2 февраля 1943 года.
Суммарное число военнослужащих воевавших в этих дивизиях (если брать по полному штату ) было ~ 150 000.
Поскольку все эти дивизии неоднократно подверглись разгрому танковыми и механизированными соединениями Красной Армии, есть смысл учитывать их не боевую ,а общую численность.
Обычно в таким случаях безвозвратные потери составляют от 50% до 75% личного состава , оценивая их ~ 75 000.
Цитата("Э.фон Манштейн.Утерянные победы.")
Генерал Голлидт имел в своем распоряжении, включая и подчиненную ему боевую группу Мита, 4 пехотные дивизии (62, 294, 336 и 387 пд ), сильно пострадавшие в предыдущих боях.
(Konstanten: относится к середине декабря 1942 - перед началом "Малого Сатурна". )
.....
В боях между рекой Аксай и Котельниковым, а также в боях за захват этого исходного плацдарма для наступления с целью деблокирования окруженных войск 57 тк (6,17,23 танковые дивизии) понес большие потери.
(Konstanten: относится к концу декабря 1942)
........
Нельзя, в конце концов, забывать и о том, что наши дивизии в длительных и напряженных боях сильно ослабли и были на грани истощения своих сил. Я должен здесь сказать, что Гитлер хорошо знал о состоянии и о потерях наших войск. Но он очень неохотно соглашался с тем, что вновь формируемые дивизии имеют мало боевого опыта и сначала должны нести большие потери.
(Konstanten: относится к началу января 1943)
......
пришедшая с Дона дивизии «Викинг» ....состояла из добровольцев СС прибалтийских и северных стран. Ее потери были настолько велики, что не хватало офицеров с соответствующими знаниями языка. Поэтому понятно, что боеспособность этого хорошего соединения была невысокой.
(Konstanten: относится к началу февраля 1943 года)
Потери румынских войск.До 19 ноября 1942 года 3 и 4 румынские армии не играли какой-либо заметной роли в боевых действиях под Сталинградом , располагаясь на флангах 6 полевой и 4 танковой армий .
Однако в наступление 19 ноября и во всех последующих операциях наших фронтов на Юге до начала февраля 3 и 4 румынские армии последовательно подвергались разгромам и частичным окружениям.
В ноябре 1942 года в 3 румынской армии было ~160 000 солдат ( из них ~10 00 немецких) , 4 румынская армия насчитывала 75 000 солдат.
К началу февраля 1943 года обе эти армии перстали существовать как боевые единицы.
В среднем безвозвратные потери румын за этот период в с оцениваются в ~200 000 солдат.
Потери итальянских войск 8 итальянской армии.8 итальянская армия по выдвижении фронт в августе 1942 имела в своём составе 229 000 солдат.
Армия один раз попала под разгром войсками Юго-Западного фронта в "Малом Сатурне " , а затем её бОльшая оставшаяся часть была уничтожена или пленена в Острогошско-Россошанских котлах.
К весне 1943 осталось от этой армии осталось ~ 85 000 солдат , тем или иным способом вернувшихся в Италию или оставшихся в немецких тылах на Восточном фронте.
Безвозвратные потери итальянцев в Сталинградском сражении составили ~140 000.
Венгерская же армия в Острогошско-Россошанской операции "досталась" на разгром и истребление войскам Воронежского фронта.
Подводя итоги , против
211 000 - 265 000 погибших бойцов (c середины июля 1942 по январь 1943) Сталинградского , Донского , Юго-Восточного и Юго-Западного фронтов - безвозвратные потери (убитыми и пленными ) гитлеровцев и их союзников в Сталинградском сражении составили не менее 287 000 +40 000 +75 000
~ 400 000 , немецких соолдат и 200 + 130
~ 330 000 солдат румынских и итальянских союзников. Всего потери врага
в катастрафичном для него Сталинградcком сражении (с середины сентября 1942 по январь 1943),таким образом , составили ~ не менее
730 000 убитыми и пленными.
Автор: Konstanten 25.3.2013, 14:17
Сравнительные потери советских войск в Сталинградском сражении , Берлинской операции и в Курской битве.
В работе А.В.Исаева приведены некоторые таблицы по потерям войск 1 - Белорусского фронта в Берлинской операции
http://militera.lib.ru/h/isaev_av7/17.html
http://militera.lib.ru/h/isaev_av7/18.html
http://militera.lib.ru/h/isaev_av7/19.html
http://militera.lib.ru/h/isaev_av7/21.html
http://militera.lib.ru/h/isaev_av7/22.html
Дополнительно в этих таблицах приведены соотношения убитых и раненых.
Можно убедиться ,что соотношение "Убитых:Раненых"
устойчиво находится в интервале (1:4,x—1:3,0).
Сведения о потерях личного состава в боевых частях 1-го Белорусского фронта за период с 11 апреля по 1 мая 1945 г. _________________________________________________________________Сотношение
_____________Убито______Ранено_______Бвп_______Др.______Всего____Убит:Ран.
1 гв.ТА_______1395_________5857_______58________344_______7654_____1:4,0
2 гв.ТА_______1443_________6155_______1_________266_______7865_____1:4,3
3 уд А________3280_______13541_______108______1074_______17993_____1:4,0
5 уд.А________3628_______13702________60_______476_______17966_____1:3,7
8 гв.А________4145_______18919_______421_______999_______24484_____1:4,1
33 А_________3462_______13696_______220_______532_______17910_____1:3,7
47 А_________2615_______10839________22_______726_______14202_____1:4.1
61 А_________1897_______5679________306_______780________8662_____1:2,6
69 А_________3781_______13944________26_______795_______18446_____1:3,7
_______________________________________________________________________
Всего_______27649______108611______1388______7560______155809_____1:3,7
1 АВП_______1656_______5793_______516_______616_______7781_______1:2.7
1 АВП - 1 армия Войска Польского
Бвп - без вести пропавшие , в условиях наступления это почти навярняка погибшие.
Др - Другое , это в основном попавшие в госпитали по болезни.
Итоги первого дня наступления 16 апреля 1945Армия_____1ТА_____61А_____47А_____3уд.А____5удА______69А
Убито______26______94______169______158______369______312
Ранено____117_____204______977______483_____1298_____1417
______________________________________________________________________
Cоотношение_______1ТА_______61А_____47А_____3уд.А____5удА______69А
Убит:Раненых______1:4,5______1:2,2____1:5,8_____1:3,1_____1:3,5______1:4,5
Всего
Убито_____________1128
Ранено____________4496
Cоотношение
Убит:Раненых______1:4,0
Итоги наступления 17 апреляАрмия_____1ТА_____61А______47А_____3уд.А____5уд.А_____69А
Убито______38______119______210______113______615______308
Ранено____175______284_____1251______417_____2034_____1276
________________________________________________________________________
Cоотношение_______1ТА_______61А______47А______3уд.А_____5уд.А______69А
Убит:Раненых______1:4,6______1:2,4______1:6,0______1:3,7______1:3,3______1:3,9
Всего
Убито_____________1403
Ранено____________5437
Cоотношение
Убит:Раненых______1:3,9
Итоги наступления 18 апреляАрмия_______1ТА______61А_____47А_____3уд.А______33А
Убито________90_______95______156______119________88
Ранено______355______365______625______416_______297
______________________________________________________________
Cоотношение_______1ТА_______61А______47А______3уд.А______33А
Убит:Раненых______1:3,9______1:3,8______1:4,0______1:3,6______1:3,4
Всего
Убито______________578
Ранено____________2058
Cоотношение
Убит:Раненых______1:3,6
Итоги наступления 9 апреляАрмия_____1ТА_____61А______47А______3уд.А____69А
Убито______135______86______287______166______204
Ранено____678______363______1112_____594______652
_______________________________________________________________
Cоотношение
Убит:Раненых______1:5,0______1:4,2______1:3,9______1:3,6______1:3,2
Всего
Убито______________878
Ранено____________3399
Cоотношение
Убит:Раненых______1:3,9
Потери 69-й армии с 23 по 29 апреля 1945 г. 23.4 24.4 25.4 26.4 27.4 28.4 29.4
Убито_________298____126____92_____ 51____131____161___118
Ранено_______1272____498___256____182____557____618____508
______________________________________________________________
Cоотношение
Убит:Раненых__1:4,3__1:4,0__1:2,8___1:3,5___1:4,3__1:3,8___1:4,3
Всего
Убито _________ 977
Ранено________4496
Cоотношение
Убит:Раненых__1:4,2
Потери личного состава 69-й армии в период с 10 по 20 апреля 1945 г по дивизиям. _______Убито__Ранено__Больн__Небоевые___Всего__Соотношение
______________________________потери_____________убитых:раненых
4сд_______85_____338_____35____ -___________458____1:4,0
77гв.сд___192_____764_____58____ -__________1014____1:4,0
134сд_____57_____254_____3_____43__________357____1:4,5
247сд____268____1251_____1_____44_________1564____1:4,7
274сд____297____1230_____2_____18_________1547____1:4,1
117сд______1______13_____57____ -____________71____1:13
312сд____149_____469_____24____ -___________642____1:3,1
370сд____117_____573_____13____ -___________703____1:4,9
41сд_____267_____480_____13____ -___________760____1:1,8
Ост
части____252_____800_____18_____148________1218___1:3,2
______________________________________________________
Итого__1685_____6175_____24_____488________8372___1:3,7
Потери личного состава 69-й армии в период с 10 по 20 апреля 1945 г по дивизиям._____Убито___ Ранено_Больн_Небоевые___Всего____Соотношение
____________________________потери_____________убитых:раненых
4сд_____145____488_____11_____1________645__________1:3,4
77сд____205____925_____52____—_______1182__________1:4,1
134сд____29____125_____—____—_______1542__________1:4,3
247сд____84____621_____19____ 2_________728_________1:7,4
274сд___243___1063_____16____21_______1343__________1:4,4
117сд___219____912_____30____30_______1191__________1:4,2
312сд___190____558_____—____—________748__________1:2,9
370сд___147____521_____—____—________668__________1:3,5
41сд____311____644_____5_____—________960__________1:2,1
Ост._
части___261____701_____83____22_______1067__________1:2,6
Всего_2096____7684____216____78______10074__________1:3,7
Потери 33-й армии с 20 по 30 апреля 1945 г., пополнение и численность соединений к концу боевых действий______Убито__Ранено_Всего_Пополнение___Численность________Соотношение
__________________________ за апрель_____на 30.4.45_______Убитых:Раненых
323сд__293____1687__1980____784_________3017_______________1:5,8
339сд__144_____875__1019____583_________3557_______________1:6,0
383сд__181____ 861__1042____212_________3515_______________1:4,8
222сд__130_____291___421_____70_________3524_______________1:2,2
362сд___66____ 175___241____335_________ 3712_______________1:2,7
95сд____33____ 201___234____128_________ 3832_______________1:6,0
49сд___120_____519___639____743_________3472_______________1:4,3
115УР___33____ _80___118____ —__________2574_______________1:2,4
119УР___25_____65_____90____—__________2933_______________1:2,6
Всего__1030___4754___5784___2855_________—_________________1:4,6
Потери 8 гв. армии при взятии Зееловских высот с 16 по 20 апреля.Генерал-полковник медицинской службы Е. И. Смирнов ,начальник Главного военно-санитарного управления Красной Армии.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/23.html
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие")
Неравномерность потерь в Берлинской операции имела ярко выраженный характер. Так, 8-я гвардейская армия с 16 по 20 апреля, то есть за пять дней боев, потеряла ранеными и больными 6098 человек.
Число убитых за 5 дней составило от ~1500 до 2000 солдат ( в среднем 1-2 погибших и 3-8 раненх в день на стрелковую роту , это те потери, которые бойцы сами видят ).
По интенсивности потерь эти бои были сравнимы с боями 8 гв. армии (бывшей 62 -ой) в Сталинграде в сравнительно "спокойные" дни между немецкими генеральными штурмами.
Потери 8-й гв. армии в период с 20 по 30 апреля 1945 г. При боях непосредственно в самом Берлине ____________Убито___б/в___ебоевые_ Ранено_ Заболело______Всего______Соотношение
________________________________________________________________Убитые:Раненые
35 гв. сд______286____ —_____ —______1072_______3_________1361_______1:3,7
47 гв. сд______ _45_____17_____5_______312______31__________410_______1:5,0
57 гв. сд______ 111_____ —____—_______673_______5__________799_______1:6,1
27 гв. сд______ 112_____ —_____1_______595______37__________745_______1:5,3
74 гв. сд______ 159_____5______2_______695_______8__________869_______1:4,2
82 гв. сд______409_____3_____ —______1657______32_________2101_______1:4,0
39 гв. сд______190_____5_____ —_______817_______5_________1017_______1:4,2
79 гв. сд_______30____ —_____ —_______225_______6__________261_______1:7,5
88 гв. сд______139____30______4_______969______49_________1191_______1:5,7
Всего
Убитых__________1540
Раненых_________7045
Соотношение
Убитые:Раненые__1:4,6
Потери личного состава войск 1-го Украинского фронта за период с 20 по 30 апреля 1945 г.Убитыми — 11 608 человек;
Ранеными — 42 711 человек;
Пропавшими без вести — 1967 человек
Заболело с эвакуацией в госпиталь — 2487 человек;
Небоевые потери — 438 человек;
Всего — 59211 человек.
Соотношение Убитые:Раненые , с учётом пропавших без вести (в наступлении - это, как правило, погибшие.) — 1:3,1
Потери личного состава войск 2-го Белорусского фронта за период с 20 апреля по апреля 1945 г.Убитыми - 13070
Ранеными - 46040
Соотношение Убитые:Раненые - 1:3,5
Непосредственно Берлин штурмовала пехота трёх общевойсковых армий (8 гв. , 3 уд. и 5 уд.) и мотопехота 1 и 3 гв. танковых армий при поддержке авиации, артиллерии и танков.
Всего 29 стрелковых дивизий и 4 мехбригады. По состоянию на 21-22 апреля 1945 года стрелковые роты в среднем составляли 70-80 бойцов ,т.е. на дивизию 1500-2000 бойцов или
всего в трёх армиях 50 000 - 60 000 бойцов в составе штурмовых групп.
Ещё 6 общевойсковых (3,33,47,61 , 69 , 1АВП) и 2 гв. танковая армия наступали и вели бои вне Берлина.
Это примерно 120 000 -140 000 бойцов. Общие потери 1 - Белорусского фронта к 8 мая были ~130 000 бойцов и составили больше половины его боевой численности к началу наступления.
Против безвозратных потерь 1-Белорусского фронта и 1-Украинского фронтов в Берлинской операции ~39 000 солдат мы имеем полностью
истреблённую и пленённую ~400 000 Берлинскую группировку гитлеровцев.
Методика Д.Глантца для Берлинской операции.В российских media присутвуют три варианта реализации этой методики.
1. Общие потери 1- Белорусского фронта за время с 16 апреля по 8 мая 1945 года (~ 130 000) приписываются только трем его армиям , непосредственно бравшим Берлин.
2. Общие потери 1- Белорусского фронта за время с 16 апреля по 8 мая 1945 года (~ 130 000) приписываются , как безвозвартные, тем же трем его армиям , что брали Берлин.
3. Общие потери всех трёх фронтов за время с 16 апреля по 8 мая 1945 года (~ 360 000) приписываюся 8 гв. и 1 гв танковой армиям только в районе Зееловских высот.
Цифра 360 000 приверженцами методики Глантца подобрана , вероятно, чтобы виртуально "уравновесить" потери гитлеровцев при Берлине.
При этом обычно, как боевым, называется полный состав фронта - 900 000 военнослужащих.
И ,по умолчанию ,предполагается , что этот "мильён" всюду пёр на немецкие пулемёты и пушки.
Для "художественной" иллюстрации тиких вот "глантцевых" цифр ,собственно, и были придуманы , а потом подхвачены сначала в голливудской , а затем и в "отечественной" кинопродукции шутовские "атаки толпами".
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=pTEUjymqPo0#t=577s.
Глядя на подобные "действа" - надо просто помнить , что самые большие потери 62 армии были в самый тяжёлый день обороны 14 октября 1942 -
когда за этот день на одну стрелковую роту в среднем пришлось 3-4 погибших и 9-12 раненых бойцов, всего по армии 1200 погибших и 3500 раненых.
И это
очень большие потери - при таких потерях боевая часть свежей стрелковой дивизии полностью выбивается за 8-12 дней боёв.
Это "Голивуд". Если и смотреть на это , то только как на кривляние злых шутов.
http://www.youtube.com/watch?v=oJ3bzg-Tvt4
А это "отечественный ... вуд".
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=Zh5xP91Ea4k#t=101s
Просматривания "Enemy of the gate"s , увидел - откуда (а значит , и для чего) режиссёр УС-2 взял хари для своих УСовских "офицеров".
http://www.youtube.com/watch?v=381Di8Cw0-I
УС-2
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=vs4MO-7mLqQ#t=390s
Курская битва
http://litrus.net/book/read/4513?p=93
Таблица 103. Санитарные потери войск в битве под Курском
____Фронт_______Период_____Раненые,
___________________________контужен____Обоженные__Больные______Всего
1. Брянский_____5.7-23.8.43__116 385________265_______20 611_______ 137 261
2. Центральный__5.7-23.8.43__127 209________н/д_______22 659_______ 149 868
3. Воронежский __5.7-23.8.43__169 896_______604________38 724_______209 224
4. Степной______18.7-23.8.43__74 893________200________22 770_______97 863
Всего:______________________488 383_______1069______104 764_______594 216
Число погибших на четырёх фронтах составило , такими образом, от 122 000 до 163 000 солдат за полтора месяца боёв Курской битвы.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/15.html
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие.")
Боевые действия на Курской дуге имели ожесточенный и кровопролитный характер, особенно на направлениях главных ударов немецко-фашистских войск.
На Воронежском фронте один из них пришелся по войскам 6-й и 7-й гвардейских армий. ..
6-я гвардейская армия 6 июля понесла большие потери — 1616 солдат и офицеров. 7 июля их число уменьшилось до 889.
С 5 до 18 июля 6-я гвардейская армия потеряла ранеными, контужеными и обожженными 12810 человек...
а 7-я гвардейская — 11522 человека.
Эти две общевойсковых армии ( воевавшие под Сталинрадом 6 (быв. 21 ) и 7 (быв. 64) гвардейские ,всего 14 стрелковых двизий) Воронежского фронта с 5 по 8 (восьмое) июля 1943 года выдержали основные удары трёх танковых и трёх армейских корпусов из гр. армий "Юг" под командованием Манштейна .
Их безвозвратные потери составили две недели с 5 до 18 июля ~ 3200 - 4300 солдат в 6 гв. армии и ~2900-3800 в 7 гв. армии.
На стрелковую роту приходится в среднем 1-2 погибших при 3-8 раненых в боях с 5 по 14 июля - это уровень потерь 62 армии в Сталинграде в сравнительно "спокойные" дни.
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие")
13-я армия, принявшая на себя главный удар. В первый день наступления противник преодолел главную полосу обороны армии и продвинулся на 5–8 километров.
На второй и третий дни наступления немцы ввели в сражение еще 3 танковые дивизии, но успех их был незначительным: им удалось вклиниться в оборону фронта до 10–12 километров.
Однако медицинская служба армии была вынуждена передислоцировать 8 из 15 госпиталей.
За девять дней оборонительных боев 13-я армия потеряла 9500 солдат и офицеров ранеными и 528 больными.
Было эвакуировано за пределы армейского района 5105 человек.
13 - армия (12 стрелковых дивизий, одна из них в.-десантная ) Центрального фронта приняла на себя удар двух танковых и армейского корпусов 9 армии генерала Моделя из гр.армий "Центр".
Безвозвратные потери 13 армии при отражении немецкого удара составили от ~2400 до 3200 солдат или в день на дивизию в среднем от 20 до 30 погибшими и от 60 до 120 ранеными.
В Курской битве наиболее интенсивные бои вёл Воронежский фронт , за полтора месяц боёв потеряв ранеными ~ 169 000 бойцов и погибшими ~ от 40 000 до 56 000.
Интенсивность потерь фронта в среднем составила ~ от 1 000 до 1200 убитых и ~ 3500 раненых за день битвы.
В пересчёте на одну дивизию (всего в составе фронта в течение битвы было в среднем 35-40 стрелковых дивизий) в день в среднем было 25 - 30 погибших и 80-100 раненых.
Или в среднем в день на стрелковую роту ~ 1 убитым и 3-4 ранеными.
Цитата("Э. фон Манштейн. Утерянные победы ")
Когда 8 августа к нам прибыл начальник Генерального Штаба, чтобы выяснить здесь обстановку, я совершенно ясно сказал ему, что теперь речь не может идти об отдельных вопросах.
Вопрос теперь стоит не так: можем ли мы каким-либо образом освободить ту или другую дивизию для группы «Юг», или следует или не следует оставлять кубанский плацдарм.
Дело заключалось теперь в том, чтобы приложить все силы и помешать противнику достичь своей цели — уничтожить южный фланг немецкой армии.
Если мы хотим достичь этой цели, то мы должны немедленно отдать Донбасс, чтобы высвободить силы для северного фланга группы и на юге удержать, по крайней мере, Днепр. В противном случае необходимо, чтобы ОКХ подтянуло как можно быстрее к Днепру с других фронтов не менее 10 дивизий на участок 4 танковой армии и севернее на участок соседней 2 армии группы «Центр» и еще 10 дивизий по направлению к Днепру. Но и на этот раз, однако, не было принято кардинальных мер, хотя командование группы настойчиво и неоднократно просило принять решение по этому вопросу.
Цитата("В.Кейтель.Мемуары фельдмаршала.Победы и поражения вермахта. 1938-1945")
Штаб-квартира фюрера, 29 августа 1943 г.
В настоящий момент на Восточном фронте разверзся настоящий ад, но я рассчитываю на передышку, когда начнется сезон распутицы, вероятно, через четыре — шесть недель самое раннее, в середине октября. ...
На Восточном фронте в этот период происходило отступление с отчаянными боями по всему южному флангу германских войск группы армий «Юг», включая войска под командованием фельдмаршала фон Манштейна и фон Клюге, которые отступали на линию Днепра.
Цитата("Г.Гудериан. Воспоминания солдата")
(Генерал Г.Гудериан. Летом 1943 был инспектором бронетанковых войск нацистской Германии)
В результате провала наступления «Цитадель» мы потерпели решительное поражение.
Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время были выведены из строя.
Их своевременное восстановление для ведения оборонительных действий на Восточном фронте, а также для организации обороны на западе на случай десанта, который союзники грозились высадить следующей весной, было поставлено под вопрос. Само собой разумеется, русские поспешили использовать свой успех. И уже больше на Восточном фронте не было спокойных дней. Инициатива полностью перешла к противнику.
Цитата("Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления.")
23 августа 1943 года взятием Харькова завершилось это крупнейшее сражение Великой Отечественной войны в районе Курска, Орла, Белгорода, Харькова. Богодухова и Ахтырки. Закончилось оно разгромом главной группировки немецких войск, на которую Гитлер возлагал так много военно-политических надежд.
Каковы же итоги Курской битвы?
Пятьдесят дней продолжалась эта величайшая битва наших войск с немецко-фашистскими войсками. Она закончилась победой Красной Армии, разбившей 30 отборных немецких дивизий, в том числе 7 танковых. Эти дивизии потеряли больше половины своего состава.
Общие потери вражеских войск составили около 500 тысяч человек, 1500 танков, в том числе большое количество «тигров» и «пантер», 3 тысячи орудий и свыше 3700 самолетов. Такие потери фашистское руководство уже не могло восполнить никакими тотальными мерами.
Общие потери Красной Армии и немецкого Вермахта в Курской битве (с 5 июля по 23 августа) ,таким образом, были примерно равны.
Однако уже в начале сентября 1943 войска Центрального и Воронежского фронтов совершили глубокие прорывы немецкой обороны,
выйдя танковыми армиями и корпусами на тылы гр. армий "Юг" на левобережье Днепра и разгромив там войска 2 полевой армии гр. армий "Центр" и 8 полевой и 4 танковой армий гр. армий "Юг".
Именно при таких прорывах отступающие армии несут основные потери, а они были таковы , что ослабленная ими гр. армий "Юг" не смогла в октябре-ноябре 1943 удержать фронт по Днепру.
Операция по снятию блокады Ленинграда. Январь 1944 г.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/16.html
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие")
2-я ударная армия Ленинградского фронта перешла в наступление 14, а 42-я — 15 января. В ночь на 14 января начали активные боевые действия и войска Волховского фронта.
На главных направлениях они прорвали вражескую оборону, и 19 января 2-я ударная овладела Ропшей, 42-я — Красным Селом, а 20 января 59-я армия освободила Новгород.
Далее 2-я ударная и 42-я армии наступали на Кингисепп, Гатчину. Боясь окружения, немецко-фашистское руководство в ночь на 21 января начало отвод войск из района Мга, Тосно.
Часть сил 42-й и 67-й армий и войска правого крыла Волховского фронта перешли к преследованию.
К 30 января войска Ленинградского фронта продвинулись на 70–100 километров от Ленинграда, взяли Пушкин, Слуцк, Гатчину и вышли на реку Лугу, на отдельных участках форсировали ее и организовали плацдармы.
Войска Волховского фронта продвинулись на запад на 60–80 километров, взяли станцию Передельская и левым крылом вышли к оборонительному рубежу на Лугу.
За первые 10 дней боев наибольшие боевые санитарные потери понесла 42-я армия — 25 300 человек.
Они по дням колебались от 1900 до 3600 человек.
Наименьшие боевые санитарные потери — 2397 человек — были в 67-й армии, наступавшей на вспомогательном направлении.
42 армия (10 стрелковых дивизий , или ~ 40 000 бойцов ) прорывала долговременные (строились 2 года) немецкие укрепления под Красным Селом и Колпино
и за 10 дней боёв потеряла погибшими от ~ 6 000 до 8 000.Потери на дивизию в день ~ 60 до 80 погибшими и ~ 250 ранеными или на стрелковую роту 2-3 с убитых и 8-9 раненых. Армия за 10 потреряла до 80% боевого состава.
Это уровень стлинградских потерь. При этом ,правда ,надо учитывать , что в
особых условиях Сталинграда свежая стрелковая дивизия использовалась в боях
полностью , все ~9 000 солдат , переправишихся на правый берег Волги.
Такая расточительность была оправдана только тем , что после 15 сентября снять ослабленную дивизию с позиций в городе и переправить за Волгу для переформирования было физически невозможно.
Сначала ослабленной дивизии нарезался всё меньший участок фронта , потом оставшиеся бойцы передавались другим соединениям , а за Волгу выводился только командный состав дивизии.
Сосед 42 армии 67 армия Ленинградского фронта (7 стрелковых дивизий , или ~ 28 000 бойцов) ,наступая левее 42 армии , за эти же дни потеряла погибшими от ~500 до 700 солдат.
На дивизию в день ~ 10 погибших и 30-40 раненых.
Приведённые выше данные и сравнения средних потерь Красной Армии в разных битвах имеют цель установить некоторую "шкалу" , в которой было бы понятно ,что такое "большие" , "малые" и ,наконец , правдопобные боевые потери в самых крупных битвах той войны , принимая за "эталон" Сталинградское сражение, как самое жестокое и кровопролитное в мировой истории.
Автор: Konstanten 9.5.2013, 11:25
http://www.youtube.com/watch?v=qY3fQzgaKjc
Автор: Konstanten 10.5.2013, 15:00
О боевых потерях Красной Армии в Великую Отечественную войну 1941-45 гг.
Цитата("Интервью И.В. Сталина газете "Правда" о речи Черчилля в Фултоне (14 марта 1946 года)")
В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону советских людей на немецкую каторгу около семи миллионов человек.
В конце 50-х в начале 60-х Н.С. Хрущёвым было названо новое значение потерь СССР в войне - "более" 20 млн.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=cgbttGgdOiM#t=2086s
Можно лишь усомниться в том , что ув. В.М.Фалин
исключительно сам , без подсказки или намёка от Н.С.Хрущева,
проявил инициативу по пересмотру оценки И.В.Сталина.
В разгар перестройики М.С. Горбачев назвал число общих потерь СССР в войне
26-27 млн. человек. В 1990 -е А.И.Солженицын эти общие потери в 26 млн. человек. "переквалифицировал" в потери советских фронтов.
Наиболее буйные его последователи , в те же годы , "установили" наши военные потери в
40-46 миллионов. Количество мужчин, которым к началу войны было не более 40 лет.
Вот демографические данные по переписям 1926 , 1937 и 1939 годов.
http://demoscope.ru/weekly/ssp/sng_age_26.php
http://demoscope.ru/weekly/2009/0373/biblio05.php
http://demoscope.ru/weekly/ssp/sng_age_39.php
Поколения от 40 до 50 лет ,по состоянию на 1941 год, прошли 1-Мировую и Гражданскую войны , поэтому их военная мобилизационная ценность была подорвана не только возрастом , но ранениями и массовыми болезнями,в частности тифом и испанкой, пережитыми страной в эти войны.
Даже в 1941-42 годах, при призыве в армию на здоровье обращали строгое внимание.
Если верить
А.И.Солженицыну ,1918 , его долго ,до октября 1941, не призывали по состоянию здоровья ног , а призвав, отправили на нестроевую службу в глубоком тылу,откуда весной 1942 он был отправлен учиться в артиллерийское училище и попал на фронт только к весне 1943 офицером акустической разведки.
По состоянию здоровья не был призван на войну и
А.Д.Сахаров,1919:"В 1941 г. многих студентов моего курса призвали в Военно-воздушную Академию, но меня не пропустила медицинская комиссия. Вместе с университетом уехал в эвакуацию в Ашхабад. Закончил университет в 1942 г. и распределен в распоряжение Наркома вооружений, откуда был направлен на патронный завод в Ульяновск. В 1942 г. сделал изобретение по контролю бронебойных сердечников и внес ряд других предложений."
Из-за здоровья (проблемы с сердцем) не был на войне А.А.Галич, ему в 1941 было 23 года.
А.Н. Стругацкий,1925 . В 1943 году был призван в Красную Армию и отправлен в Бердичевское пехотное училище в Актюбинске , по выпуску в 1944 из училища был откомандирован в Военный институт иностранных языков, который окончил в 1949 году по специальности «переводчик с японского и английского языков».
Из тех кто на виду - известный проамериканский пропагандист
Г.И.Мирский ,родился 24 мая 1926 года , т.е. весной 1944 ему исполнилось 18 лет - возраст призыва .
"В период Великой Отечественной войны с 15 лет работал санитаром в военном госпитале, затем был на трудовом фронте, работал помощником газосварщика и слесарем в «Теплосети Мосэнерго», позднее шофером. Окончил Московский институт востоковедения в 1952". На войне не был ,а сразу после войны спокойно поступил учиться в престижный вуз - неучастие взрослого молодого человека в войне не было негативным обстоятельстовм для поступления в институт. Маловероятно , что у него был "блат" от войны - все дети высших должностных лиц CCСР как положено воевали на передовой.
Случаи с И.Г.Мирским ,А.Н.Стругацким были не исключениями ,а общим правилом - мальчишек 1925,1926 года ,сколько могли спасали от войны ,а потом многим из них давали возможность учиться.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=CSy4KiWW_Lw#t=2497s
Выборочные примеры с этими ныне известными (а в те годы - обычными ) людьми приведены лишь для "эмпирической" иллюстрации общего факта - что никакой "сверхмобилизации" в СССР в годы войны не было.
По всем переписям к началу
июля 1941 года (когда были оккупированы почти все территории, вошедшие в СССР 1939-40 гг.) у нас для боевых действий , эвакуации и восстановления перемещённых заводов , военного производства и логистики , гражданской промышленности и сельского хозяйства ,и ,наконец ,для последующего послевоенного восстановления к 1952 году - было ~ 40 млн. мужчин и ~40 млн. женщин в возрасте от 15 до 40 лет на начало войны ( от 19 до 44 лет в 1945 году ).
После войны до 1955 по 5-7 лет срочную службу в Советской Армии несли на себе возраста 1927-1933 гг .
Год переписи___________________1926-1922______1921-1917_______1916-1912______ 1911-1907____1906-1902______Всего1926(Проведена 17.12.1926 )___11 237 556______7 649 869_______8 643 293_______8 132 822_____6 712 200____42 374 840
1937(Проведена 6.01.1937)____10 139 904_____11 654 139______6 151 282________7 499 917_____6 242 513____41 687 755
1939(Проведена 17.01.1939)___10 212 449______6 529 576_______7 790 276________7 588 721_____6 446 477____38 567 499
При военных потерях в ~ 10 млн. убитыми - будет ~30 - 40 млн - млн. человек ранеными. А значит, общие потери ,в этом случае , составят 40-50 млн. человек.
Таким образом , значение в ~10 млн. погибших в боевых действиях является максимальным пороговым значением, отделяющим более или менее рациональные рассуждение от всех прочих.
Боевую пехоту составляют молодые люди возрастом до 30 лет. В 1941-45 гг. году их стране было ~ 23 000 000-24 000 000 человек.
В основом их физическим трудом уже после войны до 1955 была воссоздана разрушенная промышленность и сельское хозяйство СССР.
Также их усилиями была возведена вся гигантская инфраструктура атомного и ракетного проектов.
Это ещё одно верхнее ограничение на возможные потери
боевого состава армии в той войне от огневых поражений - 6 млн. погибших в боях при ~18 млн. раненых, или всего ~ 24 000 000 , когда почти все в основных физически дееспособных поколениях либо убиты , либо были ранены.
Причём ситуация с мобилизационными резервами с 1941 и по лето 1944 года была ещё хуже , чем можно представить из переписей.
Много подлежащих призыву ,но продолжающих работать на производстве или в сельском хозяйстве , граждан СССР не успевали эвакуироваться перед лицом быстрых прорывов немецких войск в 1941 и 1942 годах.
http://www.e-reading-lib.org/chapter.php/1009732/15/Mirenkov_-_Voenno-ekonomicheskiy_faktor_v_Stalingradskom_srazhenii_i_Kurskoy_bitve.html#n_27
Цитата("Из директивы Штаба Западного фронта от 7 июля 1941 г. № 34.28")
Во исполнение постановления ЦК ВКП(б) и СНК Союза ССР № 802-21637 и приказа Ставки Верховного Командования Красной Армии за № 23637, командующий Западным фронтом ПРИКАЗАЛ:
1. Эвакуацию производить заблаговременно, примерно за 5 суток до отхода частей Красной Армии. Полосу эвакуации установить глубиной до 150 км от линии фронта.
2. Оповещение и сбор эвакуируемого населения производить через военные комиссариаты, непосредственную помощь организовать через тыл войск и местные органы Советской власти.
3. Осуществление эвакуации населения, материальных ценностей возложить на местные органы Советской власти, которые после вывоза основных ценностей, эвакуируют остальное население, оставляя на местах своих представителей до отхода частей Красной Армии…
5. Распоряжением военного командования выделить полосу для каждого корпуса по одной дороге движения эвакуируемого населения. Движение вне этих дорог категорически запретить, всякие попытки нарушения этого пресекать строжайшими мерами…
Далеко не всегда по обстоятельствам 1941 года и частично 1942 года можно было за 5 суток (и даже за 1 сутки) предвидеть планомерный отход частей Красной Армии. И люди часто работали и оставались на местах , не имея приказа об эвакуации.
К обоснованию соотношения 1:4-1:3 потерь между убитыми и ранеными в позиционных боях и наступлениях.
Таблица типов огневых поражений личного состава армии в книге Е.К. Гуманенко, И.М.Самохвалов. "Военно-полевая хирургия локальных войн и вооруженных конфликтов: руководство для врачей ."
Локализация огневых повреждений при ранениях в Великую Отечественную войну. Голова 7.0-13.0%
Шея 0.6-1.5%
Грудь 7.0-12.0%
Живот 1.9 -5.0%
Таз 5.0-7.0%
Позвоночник 0.3-1.5%
Конечности 59.0-85.0%
http://books.google.ru/books?id=KZ_4wrzituoC&pg=PA46&lpg=PA46&dq=%D0%A1%D1%82%D1%80%D1%83%D0%BA%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B0+%D0%BE%D0%B3%D0%BD%D0%B5%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D1%85+%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9+%D0%BF%D0%BE+%D0%BB%D0%BE%D0%BA%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%B8+%D0%BF%D0%BE%D0%B2%D1%80%D0%B5%D0%B6%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9&source=bl&ots=0HUKpkSNK9&sig=wlSuNcjxgQematY8S37a-QN5Zxc&hl=ru&sa=X&ei=VMR-UcXzN8qs4ASGzIGwCQ&sqi=2&ved=0CC0Q6AEwAA#v=onepage&q=%D0%A1%D1%82%D1%80%D1%83%D0%BA%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B0%20%D0%BE%D0%B3%D0%BD%D0%B5%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D1%85%20%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9%20%D0%BF%D0%BE%20%D0%BB%D0%BE%D0%BA%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%B8%20%D0%BF%D0%BE%D0%B2%D1%80%D0%B5%D0%B6%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9&f=false
Если полагать в среднем
Голова 9.0%
Шея 0.9%
Грудь 8.6%
Живот 3.8%
Таз 5.8%
Позвоночник 0.9%
Конечности 70.0%
Если чуть-чуть малым образом (до 1 см) изменить траекторию пули или осколка , приведших к поражению , то для случая попадания их в конечности тяжесть ранения почти не изменится (бойцы останутся ранеными с вероятностью почти равной единицы , таких ~ 70% - N1).
При поражении в левую часть груди малая вариация траектории может привести к смертельным ранам в области сердца, а в правую - к ранению примерно той же тяжести ( отстанутся ранеными ~4.3%-N2)
То же можно сказать и о ранении в область таза (наверняка отстанутся ранеными~5.8%-N3) , при поражении в голову,лицевые-челюстные ранения не приводят непосредственно к смерти и и если учесть размеры , то они составят половину ранений в голову (N4).
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие")
Среди раненых встречалась относительно небольшая группа, лечение которой требовало особой организации, специально выделенных для этой цели врачей-специалистов и систематического контроля за его ходом. Речь идет о раненых в челюсти. В их лечении до войны были достигнуты значительные успехи в стационарных клинических условиях. Совершенно иную картину представляют повреждения челюстей, с которыми приходится иметь дело в действующей армии. Пришлось ввести специальную должность помощника главного хирурга фронта по челюстно-лицевой хирургии.
В остальных случаях (ранения в череп , шею , левую половину груди, живот , позвоночник ) небольшие отклонение ,от уже произошедшего ранения , пули или осколка грозит смертью ( ~19-20%, обозначим эти области тела- N5).
При этом поражающие элементы попадающие в области N5 человеческого тела с равными вероятностями приводят или к ранению (N5/2) , или к немедленной смерти (N5/2).
Пусть N , общее число раненых ,где N=N1+N2+N3+N4+N5 , а M - число погибших. Отношение числа убитых к числу раненым , таким образом , будет
M/N=N4/(N1+N2+N3+N4 N5/2)=(1/([N1+N2+N3+N4]/N5)+1/2)~1:4,5.
В зависимости от оперативности военно-медицинской службы это соотношение увеличивалось до 1:3 и иногда до 1:2 за счёт смерти раненых , слишком поздно доставленных в военно-мед. учреждения и пункты.
Соотношение убитых и раненых в боевых действиях ,как и условия лечения раненых в больших войнах и кофликтах всегда были предметом пристального внимания высшего военного руководства.
Поскольку выздоровевшие раненые всегда являются основным и очень ценным ресурсом пополнения воюющих боевых подразделений и ошибки в организации медицинской службы в войне вполне могли превышать потери от смерти непосредственно на поле боя.А очень ценным боевым ресурсом возвращённые в строй раненые являются потому , что они имеют боевой опыт и военную квалификацию.
Например в июне 1939, в самом начале боевых действий на Халхин-Голе , работала правительственная комиссия ,которая изучала там условия эвакуации и лечения раненых.
По резудьтатам проверки начальнику медицинской службы РККА Е.И.Смирнову был объявлено преупреждение.
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие")
В это время на реке Халхин-Гол работала правительственная комиссия, которая ознакомилась с положением дел, в том числе с санитарно-гигиеническим состоянием войск и медицинским обеспечением их в период боевых действий. Было выявлено много недостатков.
Я, как руководитель медицинской службы РККА, был предупрежден о неудовлетворительном состоянии медицинского обеспечения.
Для 1939 года это - более чем серьёзно. Но ,тем не менее существовали объективные условия таетра военных действий в пустыне , удалённого от тыловых баз и городов на 600-1000 километров.
Цитата("Г.К.Жуков.Воспоминания и размышления")
Главные трудности были связаны с вопросами материально-технического обеспечения войск. Нам приходилось подвозить все, что нужно для боя и жизни войск, за 650 — 700 километров. Ближайшие станции снабжения были расположены на территории Забайкальского военного округа. Даже дрова для приготовления пищи и те приходилось подвозить за 600 километров.
Кругооборот машин составлял 1300— 1400 километров, а отсюда колоссальнейший расход бензина, который также надо было доставлять из Советского Союза.
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие")
Пустынная местность в районе боевых действий обусловливала неприменимость норм, определявших дислокацию медицинских подразделений частей и госпиталей. Все, что располагалось на поверхности земли или двигалось по дорогам в светлое время суток, видно было издалека, особенно с самолетов. Движение транспорта и его сосредоточение около медицинских учреждений становились объектом внимания вражеской авиации.
Поэтому медпункты приходилось зарывать в землю и располагать на значительно большем расстоянии от передовой линии войск, чем это определялось уставами.
Батальонные медицинские пункты, возглавлявшиеся в то время врачами, а не фельдшерами, основную свою работу проводили в «гнездах раненых», располагавшихся непосредственно за боевыми порядками.
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие")
Раненые и больные из госпиталей, находившихся на территории МНР, поступали главным образом в Читу. Около половины из них тамцаг-булакский госпиталь эвакуировал авиационным транспортом.
Для этой цели использовались обратные рейсы самолетов ТБ-3 и частично пассажирские «дугласы». Каждый самолет ТБ-3 мог принять 6 лежачих и 13 сидячих раненых, а «дуглас» — 21 раненого в полулежачем положении. Под руководством представителя ВСУ П. П. Тимофеевского 5 самолетов ТБ-3 были приспособлены для эвакуации тяжелораненых. В них размещалось по 12–14 человек. К середине августа были также приспособлены три «Дугласа». Каждый из них принимал 18 тяжелораненых. Скорость «Дугласа» позволяла делать два рейса в сутки.
Самолеты ТБ-3 делали рейс из Тамцаг-Булака в Читу за 7 часов. Погрузку в самолеты производили ночью, чтобы до рассвета пролететь районы, где имелась опасность встретиться с вражеской авиацией...Наземная эвакуация имела ту особенность, что расстояния от одного медицинского этапа до другого измерялись сотнями километров.
Из Тамцаг-Булака до Баин-Тумени — 300 километров. Это расстояние автомашины преодолевали за двое суток. Одними санитарными машинами обойтись было невозможно. Грузоподъемность их незначительная — 4 лежачих и 2 сидячих места. Для эвакуации раненых использовали грузовые машины, в частности ЗИС-5 и ГАЗ-АА. Первая вмещала 12–15, а вторая — 8–10 раненых.
Баин-туменский госпиталь играл значительную роль в лечебно-эвакуационном обеспечении боевых действий войск.
Во время августовской операции он имел 450 коек для лечения и около 600 мест для эвакуации в Соловьевск,
в 230 километрах от Тамцаг-Булака, где находился эвакопункт № 25, развернутый медицинской службой ЗабВО.
Из баин-туменского госпиталя основную массу тяжелораненых эвакуировали также самолетами. В Читу было доставлено 4618 раненых, в улан-баторский госпиталь — 446 человек.
Е.И.Смирнов как раз описал обстоятельства ,когда возможно нарушение соотношения 1:4 - 1:3 из-за дополнительной смертности при задержки в эвакуации и условий первичной обработки беовых ран. Но усиленной кадровой политикой эти обстоятельства войны всегда исправлялись.
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие")
Общие потери советско-монгольских войск на реке Халхин-Гол за период с 28 мая по 15 сентября 1939 года составили ранеными и убитыми более 9820, больными — 2225 человек.
Потери убитыми и пленными окруженной на Халхин-Голе 6 японской армии составили ~ 60 000 солдат.
Автор: Konstanten 10.5.2013, 15:40
Статистика ранений войск союзников во 2 Мировой войне и в их операциях в Европе.
Общая статистика ранений армии США за всё время второй Мировой войны.
(Включены также статистики ранений Корейской и Вьетнамской войн)
https://www.google.ru/url?sa=t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=2&cad=rja&ved=0CDUQFjAB&url=http%3A%2F%2Fwww.operationalmedicine.org%2FPowerpoint%2FLectures%2FCloonan%2FProfiles%2520in%2520Combat%2520Casualties2.ppt&ei=Op-HUYnPOqmn4gT2voDYCg&usg=AFQjCNFMCLLcsFJaS7HdxNs6msu142AKTA&bvm=bv.45960087,d.bGE
Статистика ранений американских войск за время боёв в Нормандии.
http://history.amedd.army.mil/booksdocs/wwii/Overlord/Overlord/Chart8.pdf
Ранения в области чреватые немедленной гибелью:
в область головы и спинного мозга 8% ,живота 3%, левой части груди 5%,
всего ~ 16% близко-смертельных ранений.
Ранения в области ,не грозящие немедленной гибелью - конечности 60% , в область таза 5% , лицевые-челюстные 5%
ожоги - 1% , в правую часть груди - 5% , в "другие места" - 8%
Статистика ранений 1 американской армии (на основе ежемесячных отчётов) за время боёв в Зап. Европе.
http://history.amedd.army.mil/booksdocs/wwii/FUSAAug44Feb45/App4.pdf
По этой статистике ожидаемое соотношение убитых и раненых ~
1:4 - 1:4,5 http://militera.lib.ru/memo/usa/bradley/22.html
Цитата("О.Брэдли.Записки солдата")
(генерал О.Брэдли , командующий 1 американской армией в Европе в 1944-45)
Потери американских войск за месяц (konstanten:c 17 декабря 1944 по 17 января 1945) боевых действий составляли примерно одну четвертую часть тех потерь, которые, по нашим данным, понесли немцы.
Мы потеряли в боях 59 тыс. человек, в том числе 6,7 тыс. убитыми и 33,4 тыс. ранеными. Остальные 18,9 тыс. человек числились пропавшими без вести, хотя и предполагалось, что большая часть из них попала в окружение во время немецкого прорыва и взята в плен.
В основном это были солдаты частей 106-й и 28-й дивизий, большинство из них в конце войны было освобождено войсками союзников из лагерей военнопленных.
Соотношение убитых:раненых 1:5http://militera.lib.ru/memo/usa/patton/08.html
Цитата("Д.Паттон.Война @ какой я ее знал" )
(генерал Д.Паттон , командующий 3 американской армией в Европе в 1944-45)
Потери в живой силе поданным на 1 октября:
Третья армия
Убитыми — 4849
Ранеными — 24 585
Пропавшими без вести — 5092
Всего — 34 526
Потери в живой силе на 21 марта составили:
Третья армия
Убитыми — 19 281
Ранеными — 91 081
Пропавшими без вести — 15 556
Всего — 125 918
Небоевые потери — 96 593
Общий итог — 222 511
Соотношение убитых:раненых на 1 октября 1944- 1:5
Соотношение убитых:раненых на 21 марта 1945 - 1:4,7http://militera.lib.ru/memo/english/montgomery_b1/14.html
Цитата("Б. Монтгомери.Мемуары фельдмаршала")
( фельдмаршал Б. Монтгомери ,командующий 21 группой армий союзников в Европе в 1944-45)
Пока наши операции разворачивались по намеченному плану, я постоянно следил за цифрами потерь. Они были следующими:
к 22 июня
____________Убиты____Ранены_Итог___Соотношение
___________________________________убитых:раненых
Британцы_____ 2006____8776___10782_____1:4,37
Американцы___3012___15362___19374_____1:5,1
_____________________________29156
к 10 июля
_____________Убиты___Ранены Итог___Соотношение
_________________________________убитых:раненых
Британцы_____ 2894___18314___22208___1:6,3
Американцы___6898___32443___39341___1:4,7
61549
к 19 июля
____________ Убиты_____ Ранены Итог___Соотношение
______________________________________убитых:раненых
Британцы______6010_____28690____34700____ 1:4,8
Американцы___ 10641_____51387____62028___1:4,8
Потери 21 группой армий союзников до 22 марта 1945 года.http://militera.lib.ru/memo/english/montgomery_b1/19.html
Цитата("Б. Монтгомери.Мемуары фельдмаршала")
Общая цифра наших потерь со дня «Д» (6 июня 1944 года) до 22 марта 1945 года составляла:
Эти потери распределялись следующим образом:
Убиты______Ранены____Пропали без вести
35 825_____114 563_____17 990
Соотношение убитых:раненых 21 гр. армий до 22 марта 1945 - 1:3,2. По окончанию боевых действий к убытым добавляют умерших в госпиталях , поэтому соотношение убитых:раненых растёт от 1:5-1:4 до 1:4 - 1:3
Столь большое относительное число пропавших без вести в наступательных операциях на севере фронта союзников - это последствия неудачной Арнемской операции, с массовой высадкой десантов в глубоком тылу у немцев.
Учитывая ,что территория на Севере Франции от Шербура до низовьев Рейна в Голландии , где в течение почти 8 месяцев оперировала 21 гр. армий до конца марта 1945 , едва ли превосходит размеры Могилевской области - эти потери надо считать как очень большие.
Автор: Konstanten 10.5.2013, 17:01
Потери Красной Армии от огневых поражений.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/11.html
Цитата("Смирнов @ Ефим Иванович.Фронтовое милосердие")
(генерал Е.И.Смирнов., начальник Главного Военно-Санитарного управления РККА)
...зная, какие боевые и небоевые санитарные потери несла армия, я считал, что дополнительный процент возвращения воинов в строй служит надежной гарантией поддержания на должном уровне постоянного источника пополнения действующих войск, учитывая, что один процент — это десятки тысяч солдат и офицеров, вернее, более 140 000 человек.
Это им, а также главным специалистам фронтов, специалистам армий и эвакопунктов принадлежит заслуга в том, что было возвращено в строй более 72% раненых. Это более 10 300 000 человек.
По этим данным можно восстановить общее число раненых солдат в Великой Отечественной войне -
14 300 000 человек. И связанное с этими ранениями количество погибших
вне окружений на поле боя солдат -
от 3 500 000 до 4 600 000.К погибшим на поле боя надо прибавить солдат , умерших в госпиталях.
Цитата("Смирнов @ Ефим Иванович.Фронтовое милосердие")
.ГВСУ (Главное военно-санитарное управление) не пропустило ни одного пленума госпитального Совета Наркомздравов СССР и РСФСР. Я считал своей непременной обязанностью выступать с докладами на этих пленумах. С выдержками одного из них, доложенного участникам II пленума в конце декабря 1942 года, а также анализом их считаю необходимым ознакомить читателя.
Из числа раненых, прошедших в течение года через наши лечебные учреждения, 73,3% вернулось в строй (включая выписанных в часть, в батальоны, выздоравливающих и признанных ограниченно годными), уволено в отпуск 6%, уволено в запас на 6–12 месяцев 3,6%, уволено совсем 10%, умерло 7,1%.
После контузий вернулось в строй 83,7%, уволено в отпуск 6,3%, уволено в запас 1,9%, уволено совсем 7%, умерло 1,1%.
Обожженных вернулось в строй 93%, уволено в отпуск 2,1%, уволено в запас 0,6%, уволено совсем 2,3%, умерло 2%.
Излеченных по поводу обморожения вернулось в строй 82,8%, уволено в отпуск 5,6%, уволено в запас 1,3%, уволено совсем 8,8%, умерло 1,5%.
Таковы исходы лечения за год Великой Отечественной войны по всем нашим лечебным учреждениям.
Из 14 300 000 раненых умерло не более 1 000 000 человек или 7.1%. 7.1%. умерших от ран - это показатель качества медицинской работы в РККА на конец 1942 года.
Общее количество контуженных , обожженных и обмороженных сравнительно мало, в пределах 1% , по отношению к общему числу раненых и их смертность в госпиталях ниже примерно на порядок.
Таким образом общее число солдат , погибших от огневых поражений , составит от 4 500 000 до 5 600 000 военнослужащих.Это без учёта погибших в окружениях и в плену и не "захваченных" медицинской статистикой в основном до ноября 1942 года.
По периодам войны ранения распределены так ~ 6 000 000 раненых до ноября 1942 или от ~1 500 000 до ~2 000 000 погибших.
~4 000 000 с ноября 1942 по ноябрь 1943 года или от ~ 1 000 000 до ~1 300 000 погибших.
~4 000 000 с ноября 1943 по май 1944 года или от ~ 1 000 000 до ~1 300 000 погибших.
Для второго и третьего периода войны (с декабря 1942 по май 1945) суммарные полные безвозвратные потери РККА будут ,таким образом , от ~ 2 000 000 до ~2 600 000 солдат.
P.S. За всю войну было госпитализировано ~ 3 000 000 больных солдат (от опасной простуды до инфекционных и др. заболеваний ).
В публикациях , где ставятся целью обманные манипуляции, больных соединяют с ранеными в общих цифрах санитарных потерь.
Цель - придать больше достоверности значению погибших. Ясно , что больные - это потери , не обусловленые огнём врага ,и где излечение близко к
100% , но представленные вместе с ранеными они внешне подразумевают преувеличенные огневые потери.
Автор: Konstanten 14.5.2013, 21:20
Поправка к вычислениям числа погибших от огневых ран в Великую Отечественную войну.
I. Поправки в вычислениям числа погибших по этапам великой Отечественной войны с предыдущего постаЦитата
По периодам войны ранения распределены так
~ 6 000 000 раненых до ноября 1942 или от ~1 500 000 до ~2 000 000 погибших.
~4 000 000 с ноября 1942 по ноябрь 1943 года или от ~ 1 000 000 до ~1 300 000 погибших.
~4 000 000 с ноября 1943 по май 1944 года или от ~ 1 000 000 до ~1 300 000 погибших.
В этих потерях неучтены умершие в госпиталях - ~ 1 000 000 солдат.
Для каждого периода войны умерших солдат рапределяются пропорционально общему числу раненых за период.
до ноября 1942 или от ~1 900 000 до ~ 2 400 000 погибших.
с ноября 1942 по ноябрь 1943 года или от ~ 1 200 000 до ~1 500 000 погибших.
с ноября 1943 по май 1944 года или от ~ 1 200 000 до ~1 500 000 погибших.
II. Поправки к методике расчёта. Новый подсчёт Как показывает статистика огневых ранений за небольшие промежутки времени (до 1 месяца) соотношение убитых:раненых обычно находится в пределах 1:5 - 1:4. За более длительные периоды (свыше 1 месяца ) "подходят" данные об умерших в госпиталях и это сотношение
становится 1:4 - 1:3. Таким образом в подсчёте , сделанном ранее мы как бы учли солдат ,умерших в госпиталях, дважды.
14 300 000 солдат - это те , кто поступил и был принят в госпитали после эвакуации с поля боя с огневыми ранами.
И поэтому для вычисления числа погибших следует использовать отношения 1:5 - 1:4.
Получается от 2 860 000 до ~ 3 570 000 погибших.
С учетом умерших от ран в госпиталях ,от
~3 900 000 до ~ 4 600 000 погибших солдат вне окружений 1941-42 годов.
Если учитывать распределение по этапам войны:
до декабря 1942 6 140 000 раненых ,число погибших от 1 230 000 до 1 540 000 ,
с учётом умерших в госпиталях от
~1 680 000 до ~1 970 000 погибших вне окружений.
Поскольку ,начиная с декабря 1942 окружений советских войск не было,
то приведеные значения говорят о потерях погибшими на поле боя.
С декабря 1942 до декабря 1943 4 060 000 от 810 000 до 1 020 000
с учётом умерших в госпиталях от
~1 100 000 до ~1 300 000 с декабря 1943 по май 1945 4 060 000 ранеых от 810 000 до 1 020 000
с учётом умерших в госпиталях от
~1 100 000 до ~1 300 000 Или всего во втором и третьем этапах войны - от
2 200 000 до 2 600 000 погибших солдат.
III.Независимый подсчёт числа погибших солдат на втором этапе войны - декабрь 1942 - ноябрь 1943. Можно привести дополнительную оценку потерь за второй период войны,подтверждающую приведённые выше цифры.
У нас уже есть оценка числа погибших солдат в Курской битве , где полтора месяца сражались четыре фронта , Брянский , Центральный ,Воронежсий и Степной - ~140 000.
Битв , масштаба, по крайней мере частично близкого к Курской битве, с декабря 1942 по ноябрь 1943 было ещё шесть.
1.Финальный этап Сталинградского сражения с ликвидацией войск Паулюса (декабрь-январь 1942)
с операциями на Нижнем, Среднем и Верхнем Дону в январе-начале февраля 1943.
2.Наступление Северо-Кавказского фронта в январе-феврале , мае и октябре 1943.
3.Сражение войск Юго-Западного и Воронежского фронтов в феврале-марте 1943.
4.Освобождение левобережной Украины и Донбасса в сентябре 1943.
5.Борьба за плацдармы на Днепре в октябре-ноябре 1943 и сражение за Киев.
6.Наступление Западного и Белорусского (Центрального) фронтов в октябре-ноябре 1943.
Получаем безвозвратные потери Действующей армии за декабрь 1942 - ноябрь 1943 количеством
не более 980 000 солдат. По порядку величины это совпадает с оценкой ,полученной из данных о ранениях.
Автор: Konstanten 19.5.2013, 18:03
Окружения наших войск в 1941-42 гг.
Ещё надо учесть солдат, оказавшихся в окружениях 1941 и 1942 годов.
I.Борьба в окружении.Основу действий наступающих войск во Второй мировой войне составляли быстрые прорывы обороны противника
на узких участках фронта , расположенных ,как правило , на флангах подвергаемой разгрому
группировки врага. В прорывы устремлялись танковые и механизированые соединения (и даже объединения-фронты
,как это было у немцев в 1941 с их четырьмя танковыми группами), чтобы сомкнуться в глубине обороны неприятеля
, окружив десятки дивизий.
При этом подавляющее большинство дивизий окружаемой группировки держали фронт далеко в стороне от тех боёв,
где решалась их судьба и они никак не могли влиять и не влияли на развивающиеся в это роковое для них время события.
При отсутствии воздушно-транспортного моста попавшие в окружение войска не имели возможностей для долгого сопротивления.
Обычной и эффективной тактикой при ликвидации "котлов" являлось тогда навязывание окруженным интенсивного огневого боя артиллерии и стрелкового оружия. И если войска были не в состоянии вырваться из окружения ,то ,через неделю-две , в зависмости от размера группировки, у окруженных войск заканчивались боеприпасы ,и с этого момента боевой состав начинал нести большие потери и сражение быстро превращалось в "охоту" за почти безоруженными. Так после потери аэродромов Питомник и Гумрак армия Паулюса в Сталинграде смогла выдержать две недели боёв -пока были были запасы ,сделанные ранее.
При этом надо учитывать , что до 2/3 военнослужащих корпусов и армий 2 Мировой и Великой Отечественной имели отношение к подразделениям и службам обеспечения и управления и не имели ни психологических ,ни технических , ни командных навыков самостоятельного огневого боя для борьбы с атакующей пехотой врага, поддерживаемой танками.
Не имели они часто для этого и минимального количества боеприпасов.
Приведённые обстоятельства как раз и обуславливали массовость пленных в "котлах".
Если не было капитуляции ,то бойцов среди пленных было сравнительно немного - боевые подразделения либо прорывались из котла ,нередко оставляя раненых ,либо ,сражаясь, гибли в боях.
Трагичной была судьба советских раненых, попавших в немецкий плен - тяжелых немцы ,как правило, добивали ,а остальных ждала мучительная смерть в нацистских лагерях для военнопленных.
1941II.Белостокско-Минское окружение 3 , 10 и частично 13 армий Западного фронта 22 июня-8 июля 1941(состав и дислокация частей и соединений Зап. Особого округа http://www.rkka.ru/handbook/disl/z1.htm - http://www.rkka.ru/handbook/disl/z43.htm )
Личный состав стрелковых дивизий (и других соединений) был укомплектован по условиям мирного времени на 70%, но со 100% боевым составом.
Стрелковые дивизии - 56 , 85 ,2,8 ,13, 86 ,49 ,113 ,24,37,17 ,64 ,108 .
По действующему штату на июнь 1941 http://rkka.ru/org/str/rd.html стрелковая дивизия - 14 483 солдата , из них ~ 4 000 бойцов стрелковых рот и ~ 1000 бойцов- артиллеристов.
- всего по штату ~ 170 000 солдат , из 48 000 бойцов стрелковых рот и 12 000 бойцов- артиллеристов.
На 22 июня .~120 000 солдат.
Кавалерийские дивизии- 6 ,36.
По штату http://www.soldat.ru/force/sssr/rkka/kav/09_staff.html
Солдат - 8.968 , бойцов в 16 кавалерийских эскадронах ~ 2 600 , бойцов-танкистов в танковых экипажах - ~ 300 ,бойцов-артиллеристов-~ 200
На 22 июня ~ 12 000
Мехкорпуса.
Находились в стадии в комплектования
11 мехкорпус ( 29 танковая , 33 танковая , 204 мотороизованная дивизии -22 000 солдат ) , 6 мехкорпус (4 танковая , 7 танковая и 29 моторизованная дивизии- 24 000 солдат)
,13 мехкорпус (25 танковая ,31 танковая -19 000 солдат).
Корпус__Личный _____Л/c %___Танки______Танки %
________состав_____от штата_____________от штата
6________24 005______67_____1 131(452)_____110
11______ 21 605______ 60_____414(20)_______ 40
13______ 17 809______ 49_____282___________ 27
(В скобках число Т-34 и КВ-1)
На 22 июня 63 000 солдат из них бойцов-танкистов ~ 7 000 , бойцов мотострелков ~ 12 000 , бойцов орудийных расчётов ~ 6 000.
17 мехкорпус ( 63 танка ) был включен в состав 4 армии и отступал к Бобруйску вместе с ней.
Артиллерия.Бригады ПТО (противотанковой обороны) - 6,7,8
http://www.rkka.ru/handbook/disl/z10.htm
По штату в бригаде - 5 322 солдат из них ~ 500 бойцов- артиллеристов ;
Всего в на 22 июня ~ 10 000 солдат , из них 1500 бойцов- артиллеристов.
Артиллерийские полки. По штату в полку ~ 2 000 солдат
152, 444,130, 156, 262, 315,29, 49, 130, 156, 262, 315, 444, 587, 611 корпусные артполки ;
311 пушечный артполк ; 124, 375 гаубичные артполки РГК.
Всего ~30 000 солдат , из них бойцов орудийных расчётов ~ 5500
Укрепленные районы ,УРы - 63 (Минский) , 64 (Замбровский ) , 66 (Осовецкий) , 68 (Гродненский ) по личному составу УР примерно стрелковый полк ~ 2 500 солдат
http://www.rkka.ru/handbook/disl/z43.htm
Всего этих УРах 94 пулемётных роты (в роте 16 пулемётов ~ 40 бойцов , всего ~ 4 000 бойцов-пулеметчиков ) и 18 артбатарей ( ~ 400 бойцов орудийных расчётов)
~ 10 000 солдат
Всего ,таким образом , на 22 июня 1941 в районе будущего окружения ,произошедшего 29-30 июня , было ~ 250 000 солдат , из них
~50 000 бойцов стрелковых рот , ~13 000 бойцов артиллерийских расчётов , ~ 7 500 бойцов-танкистов.
29-30 июня из окружения централизованно вышли 44 стрелковый корпус (64 сд, 108 сд) и 21 стрелковый корпус (37 сд ,17 сд,24 сд ) .
2 июля централизованную попытку прорвать окружение на через 17 немецкой танковой дивизии предпринял 11-й мехкорпус , части корпуса прорвались,
но лишились централизованного командования и далее пробивались к своим разроненно.
По обстановке этой карты можно утверждать , что эвакуация раненых вглубь страны из 3 - 10 армий стала невозможна по крйней мере с 27 июня.
Под данным отдела укомплектования штаба Западного направления , приведеными А.В.Исаевым ,в середине июля в расположение Зап. фронта вышли ок. 30 000 солдат.
http://statehistory.ru/books/Aleksey-Isaev_Neizvestnyy-1941--Ostanovlennyy-blitskrig/19
До конца августа в расположение Западного фонта из Минского окружения выходили многочисленные группы и отряды.
Одним из таких отрядов был "лесная дивизия" генерала А.В.Болдина ,зам. командующего Западным фронтом, в составе 1 654 солдат ,11 августа 1941 прорвавшая немецкий фронт и вышедшая к своим на участке 19 армии Западного фронта.
Много солдат из районов Слонима и западнее Минска пробилось в Полесье, в район Пинск-Мозырь, оставшись там партизанить или выйдя к войскам 5 армии Юго-Западного фронта.
В Минском окружении ,таким образом , осталось , а затем погибло или оказалось в плену ~175 000 (по оценкам от 150 000 до 200 000) солдат.
III.Из множества причин разгрома наших войск на западной границе можно выделить две.1. Малое число стрелковых дивизий на границе и решающее превосходство немцев в пехоте.
На 300 километровой дуге Белостокского выступа было растянуто 9 стрелковых дивизий или ~ 36 000 бойцов.
При этом против ударной группировки 9 немецкой армии у Гродно ,числом в 6 пехотных дивизий (45 000 бойцов пехоты ) , было 2 стрелковых дивизии или ~ 8 000 бойцов.
И ещё надо обратить внимание на разрыв в ~50 км между 85 сд и 128 сд на стыке Западного и Прибалтийского особых военных округов.
Куда утром 22 июня двинется прямо на Минск 12 танковая дивизия из 3 немецкой танковой группы и три пехотных дивизии 9 армии ,формируя северный фас Белостокского котла.
2. Мы уже обсуждали причины разгрома бронетанковых сил Брянского фронта в конце июня - начале июля 1942 года.
Брянский фронт по одним только танкам Т-34 и КВ-1 превосходил тогда немецкую танковую группировку 2 армии Вейхса.
Причины поражения были в системных дефектах внутренней организации наших танковых корпусов и качества управления танковыми группировками со стороны армии и фронта. Те же причины , но в гораздо более очевидном виде , привели к разгрому и все наши мехкорпуса в июне 1941 года.
И только к осени 1942 года были созданы подвижные соединения , способные успешно и регулярно противостоять немецким танковым корпусам и дивизиям. Полтора года войны потребовалось нашей армии , чтобы найти и создать организацию танковых и механизированных войск , превосходящую по эффективности немецкую организацию.
Автор: Konstanten 22.5.2013, 22:05
Окружения наших войск в 1941-42 гг.
Смоленское сражение в июле - августе 1941.
http://militera.lib.ru/memo/russian/eremenko_ai_1/05.html
http://militera.lib.ru/memo/0/pdf/russian/eremenko_ai04.pdf
Окружение под Могилевом61 стрелковый корпус и остатки 20 мехкорпуса 13 армии Западного фронта (53 сд, 110 сд, 172 сд).
61 корпус и входящая в него 172 стрелковая дивизия обороняли город Могилев с 4 июля по 26 июля.
14 июля 61 стрелковый корпус был окружен вместе с остатками 20 мехкорпуса , а 172 сд была отрезана от корпуса и окружена в самом Могилеве.
В состав дивизии также было включено могилевское ополчение - около 5 000 солдат.
27 июля остатки окруженной группировки 61 стрелкового и 20 мех корпусов прорвали фронт окружения и в августе вышли к своим.
26 июля провали фронт и вырвались из окружения и бойцы 172 стрелковой дивизии и в августе 1941 вышли к своим.
Всего в окружение попало ~
40 000 солдат.
Окружение в районе Жлобина и Рогачева боевой части двух дивизий (61сд,154 сд) 63 стрелкового корпуса (61сд,154 сд,167 сд) 21 армии ( командир корпуса - комкор Л.Г. Петровский )Корпус начал наступление 13 июля 1941 переправой через Днепр и 14-16 июля овладел городами Жлобин и Рогачев.
http://saratov.rusarchives.ru/exhgaso/dni_vojny/page2.html
Левее 63 корпуса , вдоль правого берега Березины , наступала 232 стрелковая дивизия ,14 июля вышедшая в район 30 км. южнее Бобруйска.
Ещё левее 232 сд, в 20-х числах июля , начала наступление-рейд группа из трех кавалерийских дивизий 32,43,47.
63 стрелковый корпус в течение месяца ,до серелины августа , удерживал плацдарм на правом брегу Днепра.
http://militera.lib.ru/memo/german/guderian/06.html
Цитата("Г.Гудериан.Воспоминания солдата @ в 1941 - командующий 2 танковой группой")
13 июля начались ожесточенные контратаки русских. С направления Гомель на правый фланг танковой группы наступало около двадцати дивизий,
Такая "оценка" противостоящих сил в послевоенных мемуарах генерала Гудериана во многом объясняет немецкие отчёты ,где в разы прувеличенны данные о потерях Красной Армии.
Цитата("А.И.Еремнко.Смоленское сражение. В июле 1941 -зам. командующего Западным фронтом")
Во время перегруппировки один кавполк 47-й кавдивизии ночью ворвался в дер. Пасека и разгромил там штаб полка противника. У убитого офицера было обнаружено донесение, что в тыл немецких войск прорвалось 100 000 (сто тысяч) казаков.
Под эти цифры и писали свои победные "статистические" отчёты мночисленные бароны-подевельсы.
Боевые части двух дивизий 63 стрелкового корпуса (61сд,154 сд) были окружены на правом берегу Днепра 14 - 15 августа , но 16 августа с тяжелыми боями прорвались к своим. В этих боях погиб комкор Л.Г.Петровский.
Оценка потерь в окружении ~
5 000 солдат.
Окружение группы генерала Качалова ( 145 сд, 149 сд,104 тд) в районе Рославля. Группа Качалова перешла в наступление 23 июля 1941 и 4 августа была окружена.Из окуржения централизованно и с тяжелым вооружением и техникой прорвались части 104 танковой дивизии.Многим стрелковым частям также удалось с большими потерями вырваться из окружения.
Потери в окружении ~
10 000.Окружение 16 (46сд, 129 сд, 152 сд,158 сд) и 20 армий(73 сд, 144 сд, 233 сд, 153 сд, 229 сд) под Смоленском. Обе армии вели бои в самом Смоленкске и в окрестностях с 16 июля по 5 августа.
Первый прехват всех коммуникаций нашей группировки под Смоленкском немцы смогли осуществить 27 июля 1941,
но 28 июля совместным контрударом группы К. К. Рокоссовского и 20-й и 16-й армий кольцо окружения было прорвано и 4-5 августа армии отошли от Смоленска на левый берег Днепра.
Обе армии понесли большие потери , но поскольку связь с тылом Западного фронта не прерывалась и раненые эвакуировались в тыл страны.
Во всяком случае условия эвакуциации из этих армий были заметно лучше условий в Сталинграде для 62 армии в 1942 году.
Потери в окружении - 0 . Это означает, что все потери 16 и 20 армий "учтены" в централизованной статистике раненых.
Оценка потерь в окружениях Смоленского сражения ~
55 000.
Автор: Konstanten 26.5.2013, 15:25
Окружения наших войск в 1941-42 гг.
Окружение 6 и 12 армий Южного фронта под Уманью 28 июля-8 августа 1941 http://s1.ipicture.ru/
Состав 6 и 12 армий на 1 августа 1941.Стрелковые дивизии 6 армии 44, 72, 192 (горно) , 60 (горно), 99, 58 ,
Мехкорпуса 16 мк (15, 44 тд, 240 мд), 213 мд (19 мк)
3 арт. бригада ПТО, 441, 445, 507 арполки
48 ск (74, 176 сд), 2 кк (5, 9 кд), 30 гсд, 51, 150 сд,80 УР, 24 мк (45, 49 тд, 216 мд)
2 арт. бригада ПТО, 283, 468 , 376 артполки
Всего в окружениии оказалось оказалось ~ 70 000 солдат, из них лишь 15 000- 20 000 был боевой состав, понесший в предыдущих боях ,начиная с 22 июня, тяжёлые потери.
Из окружения вырвалось ~ 11 000 солдат.
Потери в Уманском окружении ~
60 000 солдат. Окружение Лужской (Южной ) оперативной группы Лениградского(Северного) фронта 26 августа - 15 сентября 1941
В окружении оказались 70-я, 90-я, 111-я, 177-я и 235-я стрелковые дивизии, 1-я и 3-я дивизии народного ополчения и 24-я танковая дивизия.
Группа в основном пробилась в своим и её дивизии приняли участие в обороне Ленинграда.
Оценочные потери в Лужском окружении убитыми и пленными ~
20 000. солдат.
Киевское окружение 5 ,37 , 21 и 26 армий Юго-Западного фронта 15-28 сентября. http://militera.lib.ru/memo/russian/moskalenko-1/02.html
Цитата("К.С.Москаленко.На Юго-Западном направлении.")
Во-первых, все попавшие в окружение войска еще до того, на 10 сентября, насчитывали .... около 452 тыс. человек.
Следовательно, уже по одной этой причине в плен к немцам не могло попасть почти в полтора раза большее число людей.
Во-вторых, в кровопролитных боях до окружения и в последовавшей за ним десятидневной битве мы понесли большой урон убитыми, и, таким образом, численность наших войск во вражеском кольце стала еще меньшей. Наконец, в-третьих, значительное число советских солдат и офицеров вырвалось из окружения, а многие ушли в партизаны.
http://militera.lib.ru/memo/russian/bagramyan1/03.html
Цитата("И.Х.Баграмян.Так начиналась война.")
К нашему счастью, почти вся авиация фронта и основная часть фронтового тыла своевременно были перебазированы за реку Псел,
и мы в эту трудную пору не отвлекались организацией их выхода из окружения. Итак, в ночь на 18 сентября почти все армии знали о порядке отхода.
Т.Е. тыловые подразделения фронта в основном не попали в кольцо , в частности были выведены 3 и 4 дивизии ПВО - они прикрыли новые тыловые районы Ю.-З. фронта и места сосредоточения прибывающих резервов Ставки.
Вероятно , это одна из главных причин того , что после окружения нашему командованию удалось быстро восстановить фронт
,а немцы не смогли сразу развить свой успех на Харьков и далее.
http://s1.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/24397485.html
Состав окруженной группировки Юго-Западного фронгта на 1 сентября 1941.21-я армия.Три стрелковых корпуса (ск) - 67 (24, 42, 277 стрелковые дивизии), 28 (117, 187, 219 стрелковые дивизии) и 66 (55, 75, 232, 266 стрелковые дивизии).
5-я армия. 15 ск (45, 62 сд), 31 ск (193, 195, 200 сд), 131 сд, 215 мсд
1-й воздушно-десантный корпус ( 1 и 204 бригады), остатки 9-го и 22 механизированных корпусов, 1-я противотанковая артиллерийская бригада.
37-я армия.Обороняла полосу протяжением по фронту около 200 км , включая оборону Киева.
В армию входили 87, 124, 146, 147, 165, 171, 175, 206, 228, 284, 285 стрелковые 28 горно-стрелковая дивизии.
26 армия В армию входили 159-я, 227-я, 289-я, 264-я, 41-я, 301-я, 199-я , стрелковые и 7 мотострелковая дивизии
Всего 36 стрелковых дивизий и 2 возд.-десантных бригады. .
Артиллерия фронта , входившая в состав армий - 27 артиллерийских полков.
Из окружения вырвалось ~ 30 000 солдат.
Погибло и оказалось в плену ~
420 000 солдат. Из них бойцов стрелковых рот , эскадронов и орудийных расчётов не более ~
100 000 http://s1.ipicture.ru/
О немецких данных.По-поводу немецкой цифры военнопленных в Киевском окружении . Кроме пленных , полученных из "статистики" баронов-подевельсов , немцы также "брали" в плен гражданских.
Вот записи из дневника генерал-фельдмаршала В. фон Лееба , бывшего в 1941 и начале 1942 командующим группой армий «Север».
http://militera.lib.ru/db/leeb_vr/02.html
Цитата("Лееб @ Вильгельм Риттер Девниковые заметки и оценки обстановки в ходе двух мировых войн.(30 августа 1941 г. — 17 января 1942 г.)".)
Пятница, 5 сентября 1941 г.
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»:
Во время вчерашнего визита главнокомандующего сухопутными войсками обсуждались возможные дальнейшие действия после завершения операции по окружению Ленинграда. Предусматривается последующее продвижение южным флангом 16-й армии и высвободившимися силами из-под Ленинграда в юго-восточном направлении.
Что касается самого Ленинграда, то его не следует захватывать, но необходимо лишь окружить. Я выразил мнение, что если Ленинград вследствие голода изъявит желание сдаться, то нужно будет лишить его возможности вновь оказать сопротивление: отправить в лагеря военнопленных всех солдат и военнообязанных, собрав при этом все их наличное оружие.
Тогда у Ленинграда можно будет оставить лишь незначительные силы. Остальные будут использованы для других целей...
Воскресенье, 5 октября 1941 г.
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»:
Из журнала боевых действий отдела снабжения 18-й армии:
«Кроме того, отдел снабжения 50-го армейского корпуса сообщает, что в Пушкине 20 000 жителей, большей частью члены семей работников промышленных предприятий, остаются без продовольствия. Следует ожидать эпидемии голода.
В качестве предохранительной меры можно лишь рекомендовать направить мужское трудоспособное население в лагеря военнопленных.
Не может быть и речи о поставках продовольствия гражданскому населению со стороны наших войск».
Автор: Konstanten 30.5.2013, 13:59
Окружения наших войск в 1941-42 гг.
Окружение армий Западного и Резервного фронтов под Вязьмой 6 - 14 октября 1941 http://s1.ipicture.ru/
Состав войск , попавших окружение
Западный фронт19 армия 50, 89, 91, 166, 244 сд
20 армия 38, 108, 112, 214 ,73, 129, 144, 229 сд.
30 армия 162 сд.
В окружение также попали 18 корпусных , пушечных и гаубичных артполков и 4 танковые бригады Зап.фронта с 475 танками ,из них Т-34 - 51, КВ-1 – 19.
Резерв Западного фронта
134 , 152 сд, 101 мсд
Кав. группа (45, 50, 53 кд),
Резервный фронт24 армия 19, 103, 106, 139, 170, 309 сд
32 армия 2, 8, 29, 140 сд
43 армия 53, 149, 211, 222 сд
33 армия 17, 303 cд.
22 корпусных , пушечных и гаубичных артполка и 4 танковые бригады.
http://bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=3745&Itemid=28
Всего в Вяземском окружении оказалось 37 стрелковых и мотострелковых дивизий , 8 танковых бригад и 40 артполковПользуясь отсутствием сплошного фронта из окружения вышли и приняли участие в обороне Москвы 53 ,222 ,211 ,17,113 стрелковые дивизии
и 145 , 148 танковые бригады и 6 артполков 43 армии.
Всего в окружении осталось 32 дивизии , 6 танковых бригад и 34 артполка. http://s1.ipicture.ru/
Из окружения до середины ноября прорвались или вышли ещё 16 стрелковых и кавалерийских дивизий, в основном их боевые части численностью
от нескольких сотен до полутора тысяч солдат. Всего ~ 15 000 По штату 04/600 от 29.07.41 в стрелковой дивизии насчитывалось - 10 859 солдат.
Штатный состав артполков ~ 1 200 солдат и танковых бригад ~ 3 000 солдат.
По полному штату были укомплектованы стрелковые дивизии 16 армии (38, 108, 112, 214 сд) , прикрывавшие дорогу Смоленск -Вязьма.
С началом немецкого наступления дивизии 16 армии были переданы 20 армии.
В остальных стрелковых дивизиях Западного и Резервного фронтов укомплектованность составляла 75% .
http://militera.lib.ru/h/sb_vi_7/03.html
Всего ,таким образом , в вяземском окружении погибло или попало в плен
~ 310 000 солдат ,из них не более ~120 000 бойцов. Окружение 3 и 13 армий Брянского фронта 7 - 22 октября 1941 Армии Брянского фронта с середины августа и до середины сентября вели непрерывные атаки во фланг 2 танковой группы, наступающей в тылы Ю.-З. фронта.
Войска понесли большие потери в боевых частях и поэтому приведенные оценки численности армий надо счиать максимально-возможными.
http://www.istmira.com/knigi-vtoraya-mirovaya-vojna/11/11/page/47/BITVA-POD-MOSKVOY-Sbornik-dokumentov.html
Цитата("Из отчёта Военного совета Брянского фронта о боевых действиях войск с 1 октября по 7 ноября 1941 г. (начальнику Генерального штаба)")
Состав сд(стрелковых дивизий) был в большинстве малочислен и имел 3000—5000 бойцов, тд и тбр имели не более 20 танков каждая.
3 армия 137, 148, 269, 280, 282,287 сд, 4 кд , 2 корпусных и гаубичных артполка.
13 армия 6, 121, 132, 143, 155, 298, 307 сд, 55 кд , 4 корпусных и гаубичных артполка и 1 танковая бригада.
50 армия (7 стрелковых дивизий , одна танковая (108 ) и 3 пушечных артполка) Брянского фронта отступила сначала к реке Россета 30-40 км северо-восточнее Брянска.
До переправы через реку Россета 14 октября у армии , похоже, не было возможностей отправлять в тыл раненых.
Так был оставлен с бойцами в немецком тылу и там умер командарм 50 армии генерал М.П.Петров ,тяжело раненный в бою при переправе через Россету.
К 20 октября армия вышла к Белеву , а затем армия с боями отступила к Одоеву и , в конце октября , всеми своими дивизиями,к Туле,
где в составе Западного фронта смогла остановить наступление 2 танковой группы на Москву и отстоять город.
В Туле к армии были добавлены 4 стрелковых полка.
По данным в доклада Военного Совета Брянского фронта , личный состав армии вышедший к Белеву составлял ~1600 солдат на дивизию или ~ 13 000 на армию.
Потери армии при отступлении до Белева составили
не более ~ 25 000 солдат. http://militera.lib.ru/memo/german/guderian/06.html
Цитата("Г.Гудериан.Воспоминания солдата")
17 октября капитулировала группировка противника, находившаяся в окружении севернее Брянска. Совместно со 2-й армией нами было захвачено свыше 50000 пленных и до 400 орудий; были уничтожены основные силы 50-й русской армии. Противник предпринимал контратаки в районе Фатежа.
........
29 октября наши головные танковые подразделения достигли пункта, отстоящего в 4 км от Тулы. Попытка захватить город с хода натолкнулась на сильную противотанковую и противовоздушную оборону и окончилась провалом, причем мы понесли значительные потери в танках и офицерском составе.
........
Ввиду невозможности взять Тулу с фронта генерал барон фон Гейер предложил обойти город с востока. Я согласился с этим предложением ...
Окружения избежала фронтовая армейская группа генерала Ермакова , 5 стрелковых дивизий и 3 танковые бригады.
Резервы фронта. В процессе боёв 287 стрелковая дивизия была включена в состав 3 армии , а 154 сд в состав 50 армии.
7 гв. стрелковая дивизия в конце сентября была выведена в резерв Ставки.
Выход из окружения "перевёрнутым" фронтом.Дивизии 3 армии прорвались и заняли оборону за правым флангом Западного фронта.
280 сд, 269 сд, 137 сд, 282 сд, 148 сд, 42 тбр, 4 кд.
Как единое соединение из окружения не вышла 287 стрелковая дивизия.
Перед окружением численность 3 армии была ~ 30 000 солдат.
http://militera.lib.ru/memo/russian/eremenko_ai_1/08.html
http://1941.amazonit.ru/index1.html
http://militera.lib.ru/memo/russian/zhadov_as/01.html
Цитата("А.С.Жадов(Нач.штаба 3 армии в октябре 1941).Четыре года войны ")
После трех суток напряженных, изнурительных боев в тяжелых условиях болотистой местности 23 октября остатки 3-й армии пересекли занятое противником шоссе Фатеж — Кромы, вышли в район Малоархангельска, пересекли линию фронта и сосредоточились под Ливнами. Всего здесь мы собрали около десяти тысяч личного состава.
В окружении 3 армия потеряла ~
20 000 солдат.Выход из окружения 13 армии.Все дивизии 6, 121, 132, 143, 155, 298, 307 сд, 55 кд армии вышли из окружения.
Всего в дивизиях на начало наступления было ~ 45 000 солдат.
http://militera.lib.ru/memo/russian/ivanov_sp/05.html
Цитата(" C.П.Иванов. Штаб армейский @ штаб фронтовой.")
13-я армия вышла из окружения в составе примерно 10 тысяч человек.
Потери 13 армии в окружении ~
35 000 солдат.http://www.istmira.com/knigi-vtoraya-mirovaya-vojna/11/11/page/51/BITVA-POD-MOSKVOY-Sbornik-dokumentov.html
Цитата("Из отчёта Военного совета Брянского фронта о боевых действиях войск с 1 октября по 7 ноября 1941 г.")
Все без исключения тылы фронта остались невредимы; часть армейских тылов также. (Konstanten:Имеются ввиду тылы гр. генерала Ермакова и 50 армии)
С выходом из окружения были приняты немедленно меры к приведению выходящих войск в порядок, к пополнению их за счет внутренних ресурсов фронта (тыловых частей), к снабжению материальной частью и вооружением. Одна только 3-я армия получила 200 станковых, 200 ручных пулеметов, 42 орудия, танки и другую материальную часть и была выдвинута в район Ефремов для нанесения удара по противнику, наступающему на Тулу.
Благодаря принятым мерам в войсках быстро восстанавливалась боеспособность и, занимая новые рубежи обороны, части армий могли успешно выполнять поставленные перед ними боевые задачи. В частности, 50-я армия с первых же дней, выйдя из окружения, обороняла и обороняет Тулу, нанося врагу ощутительные удары.
Приложение к отчёту Военного Совета Брянского фронта.http://ru.wikisource.org/wiki/%D0%A1%D0%B1%D0%BE%D1%80%D0%BD%D0%B8%D0%BA_%D0%B1%D0%BE%D0%B5%D0%B2%D1%8B%D1%85_%D0%B4%D0%BE%D0%BA%D1%83%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%82%D0%BE%D0%B2/43/160a
Сведения даны на 7 ноября 1941 ,когда 50 армия уже успела отразить наступление 2 танковой группы на Тулу.
Почти все попавшие в окружение дивизии Брянского фронта после выхода из окружения продолжили борьбу в ноябре -декабре 1941 года.
http://s1.ipicture.ru/
Всего в окружении Брянским фронтом было потеряно ~ 55 000 солдат , с учетом потерь 50 армии не более ~ 80 000.
В боях первой половины октября на Западном ,Резервном и Брянском фронтах в окружениях погибло или оказалось в плену ~ 400 000 солдат , из них бойцов не более 150 000.
Окружение войск 18-й и 9-й армий Южного фронта под Мелитополем 5 -10 октября 1941 года.В отчёте штаба Южного фронта указано число погибших и попавших в плен солдат ~
14 000http://bdsa.ru/documents/html/donesoktober41/411020.html
http://directcapital.ru/ralk/sbornik_boevykh_dokumentov_velikoj_otechestvennoj_voiny__m___1960__327_s_30.html
Автор: Konstanten 30.5.2013, 15:15
Потери Красной Армии в 1941 году.
Всего в окружениях 1941 года погибло или оказалось в плену ~ 1 150 000 солдат , из них бойцов ~ 350 000 Всего за первые полгода войны вне окружений было ранено ~2 000 000 (за первые полтора года войны до ноября 1942 - ~6 000 000) - этому соответствует 500 000 - 650 000 погибших , в основном бойцов. Потери погибшими и пленными составили за это время -от 1 600 000 , общие потери ~
3 600 000 По приведённым выше оценкам в окружениях из ~ 1 150 000 солдат погибло или попало в плен не более ~ 350 000 бойцов , всего ,таким образом,
потери убитыми и пленными солдат передовой линии за первые полгода составили от ~850 000 до ~1 000 000. По медицинской статистики на декабрь 1941 года (генерал Е.И.Смирнов, начальник ВСУ РККА) в строй возвращались 71% раненых ,
т.е. было комиссовано или отправлено в долгосрочный отпуск по поправке здоровья ёщё ~ 580 000 солдат. В основном это тоже были солдаты стрелковых рот, батарей и боевых экипажей.
Немецкие данные http://militera.lib.ru/research/reinhardt/09.html
Цитата("К.Рейнгардт(западно-германский историк).Поворот под Москвой.Крах гитлеровской стратегии зимой 1941/42 года.")
..министр-директор Мансфельд был назначен имперским комиссаром по использованию рабочей силы. Ему вменялась в обязанность координация всех мер, которые были необходимы для сбора и интенсификации поставок новой рабочей силы для военной промышленности.
.....
В феврале 1942 года доктор Мансфельд, ответственный за обеспечение страны рабочей силой в рамках четырехлетнего плана, утверждал, что из первоначально имевшихся 3 900 тыс. русских военнопленных осталось только 1 100 тыс., а из них, в свою очередь, могли быть использованы на работах в германском рейхе только 400 тыс. человек. .
....
План Заукеля состоял в том, чтобы поставить в распоряжение германской промышленности необходимое количество рабочих из оккупированных восточных районов....
Но и Заукелю не удалось создать сразу же ощутимое облегчение в области использования рабочей силы.
В связи с призывами в армию возрастали потребности в рабочей силе в военной промышленности.
В донесении о состоянии военной промышленности в апреле 1942 года говорилось:
«Учитывая нехватку рабочей силы, вступают в противоречие требование фронта в людских резервах и требования, диктуемые необходимостью повышения производительности труда. Единственно, что может разрядить обстановку, — это усиление использования иностранных рабочих».
В апреле в германском рейхе находилось 652 тыс. русских военнопленных, из которых только 378 тыс. по состоянию здоровья могли использоваться на работе.
Таким образом , из 3 900 000 пленных - 2 800 000 "статистика" барона Подевельса.
В действительности же , под учёт руководителей промышленности нацисткой Германии , Вермахт смог предъявить 1 100 000 человек , тех кого они считали пленными.
В это число , 1 100 000 , входили и гражданские военнообязанные , "захваченные" в плен на оккупированной немцами территории СССР по приказам ,подобным тем ,что издавал фельдмаршал фон Лееб.
Надо учитывать ,что полученное нами значение 1 150 000 солдат ,оставшихся в окружениях, включает в себя погибших и раненых.
И если следовать немецким отчётам ,приведённым К.Рейнгардтом - раненный или ослабленный человек, оказавшийся в немецком плену, не имел шансов остаться в живых.
Цитата("К.Рейнгардт(западно-германский историк).Поворот под Москвой.Крах гитлеровской стратегии зимой 1941/42 года.")
{д-р. Мансфельд} ...возражал против перевозки русских военнопленных в товарных вагонах, гак как считал
«сумасшествием перевозить этих рабочих в открытых или плотно закрытых, неотапливаемых товарных вагонах, чтобы на конечной станции выгружать трупы».
Общие потери (ранеными ,убитыми и пленными) Красной Армии в 1941 году составили ~3 600 000 солдат. Эта цифра близка к заявленному немцами за этот период количеству пленных. - 3 900 000.
С таким подходом мы уже встречались , когда разбирали Харьковское окружение 1942 года.
Тогда фельмаршал фон Бок всем советским окруженным дивизиям "присвоил" полностью заполненные штаты комплектования и всех их , без сопротивления ,"взял" в плен.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=107411
Но пропагандистский эффект этой большой лжи - очевиден и сохраняется до наших дней.
Автор: Konstanten 3.6.2013, 12:29
Окружения наших войск в 1941-42 гг.
1942Бои 33 армии , 1 гв. кавкорпуса и 4 воздушно-десантного корпуса Западного фронта южнее Вязьмы в тылу гр. армий "Центр". Февраль - июнь 1942.http://s2.ipicture.ru/
Цитата("П.А.Белов (комадир 1 гв. кавкорпуса).За нами Москва")
. Для раненых отводились лучшие помещения: больницы, школы, избы-читальни. Но таких помещений было немного, поэтому основная масса раненых располагалась в жилых домах.
Госпитали, в пределах возможности, были специализированы: для тяжелораненых, для инвалидов и для легкораненых. В каждом госпитале имелся изолятор для инфекционных больных и терапевтическое отделение.
Вся эта сложная организационная работа проводилась главным образом начальником тыла корпуса подполковником И. Е. Грибовым под руководством полковника медицинской службы П. В. Морозова, которого прислал к нам начальник Главного санитарного управления Наркомата обороны Е. И. Смирнов.
Благодаря заботам и стараниям Морозова, его предшественников майора Глейха и полковника Суховерко, самоотверженной работе замечательных советских врачей тысячи бойцов и командиров были спасены и вернулись в строй. За один только апрель из госпиталей выписалось около двух с половиной тысяч человек. С 1 по 20 мая вернулись в свои части еще тысяча двести бойцов и командиров.
Для охраны от нападений диверсионных и полицейских отрядов, засылаемых к нам противником, в госпиталях создавались из выздоравливающих вооруженные группы, которые несли караульную службу.
Постепенно в госпиталях скопилось много тяжелораненых, нуждавшихся в эвакуации. Но вывезти их было очень трудно. Вначале на освобожденной территории садились только легкие самолеты — У-2 и С-2. Они могли брать лишь по два человека. В апреле дело пошло гораздо быстрее: мы расчистили аэродром и подготовили специальную посадочную площадку в районе села Большое Вергово. Здесь смогли садиться и тяжелые корабли типа «Дуглас» и ТБ-3.
Для сосредоточения раненых и подготовки их к погрузке в самолеты в лесу, в километре от посадочной площадки, возле деревни Поделы был создан эвакоприемник. Обслуживали его два врача, фельдшер и два конных посыльных. Отправка самолетами производилась, как правило, в ночное время. Иногда удавалось эвакуировать за ночь до ста человек, а в ночь на 12 апреля было вывезено сразу триста сорок два раненых.
1 гв. кавкорпус , 33 армия и десантники воевали в одинаковых условиях.
Т.е. раненые находились в госпиталях под присмотром врачей , имелись необходимые медикаменты и медицинское оборудование.
Тяжело-раненые эвакуировались самолетами. В апреле 1942 под командование генерал П.А.Белова перешел и 4 воздушно-десантный корпус и две дивизии 33 армии.
Из ~18 000 солдат 33 армии, провавшей немецкий фронт в начале февраля.1942 , в середине апреля 1942 в расположение Зап. фронта вышло ок. 12 000 солдат ,
одна стрелковая дивизия армии прорвалась к кавалеристам генерала П.А.Белова .
1 кавкорпус и 4 в.-д. успешно завершили боевые действия в тылу гр. "Центр" в июне 1942 года. Можно считать , что потери всех этих соединений учтены в общей статистике раненых.
<a href="http://militera.lib.ru/research/isaev_av_zhukov/10.html" target="_blank">http://militera.lib.ru/research/isaev_av_zhukov/10.html[/url]
Окружение войск 29 армии Калининского фронта под Ржевом . 25 января - 28 февраля 1942 http://s2.ipicture.ru/
http://militera.lib.ru/research/isaev_av_zhukov/10.html
Численность окруженных под Ржевом в Мончаловских лесах войск 29-й армии была на 25 января 1942 г. примерно 20 000 солдат.
До 28 февраля 1942 г. прорвались к своим ок. 6000 человек.
Погибло и попало в плен ~
14 000 солдат..
Окружение войск 12 , 57 армий и оперативной группы генерала Бобкина Юго-Западного фронта под Харьковом 22-30 мая 1942.http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=107411
Погибло или пленено
~ 145 000 солдат из них бойцов не более ~ 80 000 .
В дополнение к записям фельдмаршала фон Лееба по советским военнопленным.
http://www.warmech.ru/partizani/sudo_pa_3.html
http://militera.lib.ru/memo/russian/sudoplatov_pa02/index.html
Цитата("П.А.Судоплатов.Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год")
В этой связи заслуживает внимания документ, который перехватила группа В. Зуенко, свидетельствующий об оценке немцами масштабов войны в их тылах. Немецкое командование еще в августе издало приказ о том, что оно рассматривает даже местное население в трудоспособном возрасте как потенциальных военнопленных.
Этот приказ в значительной мере, мне кажется, приоткрывает вопрос относительно подсчета военнопленных Красной Армии. Цифра взятых в плен военнослужащих Красной Армии, безусловно, завышена, ведь немцы рассматривали в качестве военнопленных не только военнослужащих, а всех военнообязанных лиц, находящихся на занятой ими территории.
В приказе гитлеровского командования было записано, что "отношение к местному населению должно быть как к военнопленным". Такие действия, безусловно, пре- [250] допределили ожесточенное отношение со стороны немецких захватчиков к советским людям и соответствующую ответную их реакцию.
Думаю, что цифры относительно советских военнопленных нуждаются в тщательной корректировке. Материалы архивов НКВД могут помочь в этом деле.
Поскольку это важный вопрос, подчеркну, что мое мнение основывается на приказе от 24 сентября 1941 года командира 40-й немецкой пехотной дивизии Рендулича, перехваченном оперативной группой В. Зуенко, где говорится: "Чтобы покончить со всеми сомнениями, еще раз приказываю: всех местных жителей в возрасте, пригодном для военной службы, в обязательном порядке превращать в пленных, подозрительные элементы уничтожать".
Окружение 39 армии и 11-го кавкорпуса Калининского фронта 6 июля-23 июля 1942. 39 армия (21 гв., 252, 256, 262, 357, 373, 381 сд) на 2 июля 1942 в армии было ~48 000 солдат.
http://s1.ipicture.ru/
http://s2.ipicture.ru/
http://s1.ipicture.ru/
Из окружения прорвалось ~8 000 солдат.
11 кавкорпус(18,24,46,82 кавалерийские дивизии) . По действующему штату кавалерийской дивизии РККА от 1 декабря 1941 г. ( 2939 чел.) в корпусе было ~12 000 солдат.
Попал в окружение с частями 39-й армии Калининского фронта в составе 18, 24,46, 82-й кав. дивизий, и более двух месяцев вел бои в окружении.
Его остатки, выйдя из окружения, летом были сведены в одну 24-ю дивизию, воевавшую до лета 1943.
Оценка потерь корпуса в окружении ~ 10 000 человек .
Всего в окружении погибло или пленено ~
50 000 солдат из них бойцов не более ~ 38 000.
Разгром Крымского фронта 8-21 мая 1942. Всего на фронте было стрелковых дивизий – 16, стрелковых бригад – 4, отдельных стрелковых полков – 1, кд – 1, 4 танковых бригады , 4 артполка ПТО – 4,
3 гвардейскихминометных полка ,отдельных танковых батальонов – 4, мотоциклетный полк – 1.
http://s2.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26198762.html
http://militera.lib.ru/h/abramov_vv/05.html
Цитата("В.В.Абрамов.Керченская катастрофа 1942")
21 мая Козлов Д. Т.(командующий Крымским фронтом) из Краснодара дал телеграмму Сталину И. В. В ней он, в частности, сообщал: «Всего до утра 20 мая через пролив пристаней Чушка, Тамань, Ильича и Темрюк эвакуировано 138 926 человек, в том числе 30000 раненых. Подсчет общего количества эвакуированных ориентировочный, так как нет точных данных о числе прибывших через пристани Кордон Ильича и Темрюк, а также неполностью учтены одиночки и группы бойцов, переправившихся на подручных средствах.
...................................
Позже учет продолжался. Согласно отчету военных сообщений штаба Черноморского флота, с 14 по 20 мая с Керченского полуострова было переправлено военнослужащих 119 395 человек (из них 42 324 были раненые), гражданских лиц — 1 371 человек, 122-мм и 152-мм орудий — 25 штук, гвардейских минометов — 47, минометов — 27, автомашин — 14, кухонь — 3, разного груза — 838 тонн.{121} Число переправленных воинов Крымского фронта 119 395 человек (округленно 120 тысяч) вошло во многие публикации о Великой Отечественной войне. Но это число нельзя считать истинным.
Дело в том, что это число фиксирует количество переправленного личного состава и боевой техники только с 14 по 20 мая. Фактически же передислокация с Керченского полуострова на Таманский некоторых частей и учреждений фронта (главным образом тыловых) началась еще рано утром 8 мая. Из архивных документов 6-го отдельного мотопонтонного мостового батальона, занимавшегося здесь перевозкой войск, известно, что с 8 по 13 мая было переправлено через пролив значительное количество раненых из госпиталей Керчи, личный состав ряда тыловых частей фронта, служащие советских организаций Крыма, военкоматов, Наркомата внутренних дел и т. д. Только с пристаней Еникале за это время было переправлено 227 автомашин с оборудованием и ценным грузом авиационных частей фронта, 12 неисправных самолетов (истребителей), 8 зенитных орудий. На судне «Березань» 13 мая из порта Камыш-Бурун было вывезено 35 вагонов теплого обмундирования. Удалось вывести часть имущества эвакогоспиталей №№ 4539, 4548, 4527. Медицинскому управлению фронта удалось вывести весь хирургический инструментарий, находившийся на фронтовом складе, и другое особо ценное медицинское имущество общим весом 10,5 тонн.
Кроме того, значительное количество личного состава, переправившегося самостоятельно на подручных средствах, не поддались учету. В общее количество переправившихся через пролив не вошел и личный состав, эвакуированный на самолетах.
Факт переправы большего количества личного состава, подтверждает и «Отчет о боевых действиях частей КВМБ», составленный в июле 1942 г. В этом отчете число переправившихся на Таманский полуостров дается «до 150 тысяч человек без учета переправившихся самостоятельно». Следовательно, число эвакуированных воинов Крымского фронта — 120 тысяч — следует считать неполным. Было бы правильным сказать, что количество переправленных через Керченский пролив исчисляется до 150 тысяч человек. Каково же число наших потерь в этой операции? В советской военно-исторической литературе за основное число потерь Крымского фронта принято считать данные донесения Северо-Кавказского фронта в Главное управление формирования и укомплектования войск Красной Армии (Главупраформ). Это 176 566 человек. Это число и вошло в историческую литературу.
В связи с тем, что многие части Крымского фронта не смогли представить после эвакуации из Керчи списочные данные о людских потерях, командование Северо-Кавказского фронта по указанию Главупраформа подсчет потерь произвело следующим образом:
— взяты были данные о численном составе по состоянию на 1 мая 1942 г.;
— прибавлено к ним прибывшее пополнение за май;
— вычтено то, что переправлено из Керчи и находилось на Тамани;
— разницу (176 566 человек) и составили потери.
Безвозвратные убитым и пленными при разгроме Крымского фронта ~
150 000.. Из них бойцов не более ~70 000.
http://s2.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26198756.html
Окружение 2 ударной армии Волховского фронта в Любаньском выступе 2 - 25 июня 1942 2 Ударная армия
Состав на начало июня 19 гв., 46, 92, 259, 267, 327, 382 сд, 22, 23, 25, 53, 57, 59 сбр
Цитата("К.А.Мерецков.На службе народу")
Всего вышло из окружения 16 тысяч человек..
http://s2.ipicture.ru/
Потери 2 Ударной в этом окружении ~
30 000 солдат. . Бойцов ~ 30 000.
Падение Севастополя. 3-4 июля 1942 . 25, 95, 109, 172, 345, 386, 388 сд, 79, 138 морские сбр, 7, 8 бр. морской пехоты
18 гв. аап, 47, 101 пап, 674, 700 лап, 53 огв. мдн, 880 зенап, 26 озадн- 40
Данные о составе Приморской армии и СОР (Севастопольского оборонительного района)
Цитата(" Н.И.Крылов (весной 1942 был начальником штаба Приморской армии).Не померкнет никогда")
В стрелковых частях Приморской армии — в семи дивизиях и бригаде Потапова — числилось к исходу мая около 51 тысячи бойцов и командиров.
В трех бригадах и двух полках морской пехоты — еще 15 тысяч.
А вместе с личным составом артиллерии — полевой, береговой и зенитной, вместе с немногочисленными летчиками и танкистами, с частями боевого обеспечения и тылами — армейскими и флотскими,
а также органами управления Севастопольский оборонительный район имел в то время 106 тысяч человек. Сюда было включено все, вплоть до персонала госпиталей и батальона выздоравливающих.
http://s2.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26198306.html
За июнь 1942 в Севастополь с транспортами и военными кораблями прибывали пополнения ~ 10 000 солдат , вместе с боеприпасами , вооружением и продовольствием.
Транспорты были единственным средством обеспечения Приморской армии в Севастополе.Обратно вывозились раненые и ,начиная с весны 1942, гражданские ,в основном женщины и дети.
Потери Приморской армии с 1 января 1942 г. до падения Севастополя 3 июля составили 5139 человек убитыми (соответственно ~ 15 000 - 20 000 ранеными ), 62 871 пропавшими без вести , из них бойцов не более 30 000.
Общие потери в Севастополе ~
100 000. , из них бойцов не более ~30 000.
Окружение 3-х стрелковых дивизий ( 346, 387 и 356 ) 61 армии под Сухиничами при отражении немецкого наступления , операция "Смерч" . 11 -14 августа.Оказавшись отрезаными от армии 11 августа , 14 августа эти дивизии вышли из окружения.
Полуокружение 9 армии Южного фронта в Миллерово начало июля 1942. - 0Армия была полуокружена в Миллерово. Однако благодаря энергичным действиям генерала А.И.Лопатина (будущего командарма сталинградской 62 армии , до 10 сентября 1942) и контрудару войск Южного фронта армия отошла вместе с войсками фронта за Дон , где приняла участие в начальной стадии битвы за Кавказ.
http://militera.lib.ru/h/ww2_german/13.html
Цитата("Генерал-лейтенант Дитмар @ генерал-майор фон Бутлар, генерал-полковник фон Рендулич, генерал-фельдмаршал фон Рундштедт, генерал-лейтенанта Циммерман, генерал-майора фон Роден, генерала кавалерии Вестфал, адмирал флот Маршалл, полковника Эгельгаф, полковник Зельмайр, подполковник Грефрат. Мировая война")
К 10 июля войска 6-й полевой и 4-й танковой армий вышли к Дону и захватили на его левом берегу несколько небольших плацдармов. Наступавшая к югу от них 1-я танковая армия достигла района Миллерово.
Однако следует отметить, что, несмотря на большой размах операций, количество пленных и захваченных трофеев было исключительно малым. Противник изменил свою тактику: он вел теперь маневренную оборону и стремился, насколько это было возможно, не допускать окружения своих войск, умело отводя их в тыл.
Немецкое верховное главнокомандование, к сожалению, не разобралось в новой тактике противника.
Вероятно, находясь под влиянием чересчур оптимистичных докладов, которые поступали от штабов наступавших соединений, и видя, как быстро продвигаются вперед немецкие войска, оно полагало, что противник полностью деморализован и, по-видимому, не может продолжать борьбу.
Окружение 37 армии и части сил 12 армии Южного фронта на Маныче. Окруженные дивизии через сутки вырвались из кольца и отошли к предгорьям Кавказа.
http://militera.lib.ru/memo/russian/rosliy_ii/05.html
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=107892
Окружение Задонской группировки 62 армии Сталинградского фронта (3 стрелковых дивизии и стрелковый полк ) 8-11 августа 1942 В окружении осталось 3 стрелковых дивизии и полк 62 армии . Всего
28 000 солдат. Из них бойцов не более 13 000.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=107768
Окружение 2 ударной армии ( состояла из 191, 374 сд) , 4 гв. стрелкового корпуса и части сил 8-й армии Волховского фронта 21 сентября -2 октября 1942. http://s1.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26169107.html
Этот удар Волховского фронта упредил и сорвал штурм Ленинграда войсками Манштейна.
Согласно докладу штаба Волховского фронта начальнику Генерального Штаба Красной Армии от 10 октября к моменту отдачи приказа на отход западнее реки Черная находились 11981 солдат и командир из состава 2-й ударной и 8-й армий. Из окружения вышли к 1 октября 7292 человека, а
4697 погибли или пропали без вести..
Автор: Konstanten 3.6.2013, 12:45
Окружения наших войск в 1941-42 гг.
1942Окружение 6 танкового корпуса и 2 гв. кавкорпуса на прорыве немецкой обороны с плацдарма на Вазузе.Западный фронт конец ноября 1942. http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=108515
Окружение 1 мехкорпуса при попытке прорыва немецокй обороны в райне г.Белого. Калининский фронт 10 - 16 декабря. - 0
Карты Д.Глантца.
1- 6 декабря 1942
http://s2.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26178197.html
7-10
http://s2.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26178313.html
11-16
http://s2.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26178502.html
1 мехкорпус прорвал окружение. А 47 механизированная бригада, после выхода из окружения , тогда же, в декабре ,
перешла в оперативное подчинение командующего 3-й ударной армией генерала К. Н. Галицкого и приняла участие в отражении немецких контрударов в районе Великих Лук.
Надо обратить внимание на количество немецких танковых дивизий , собравшихся вокруг 1 мехкорпуса (Мехкорпус 1942 года ~ равен немецкой танковой дивизии ). Этих дивизий (и тех что были на других участках Ржевко-Вяземского выступа и под Великими Луками ) не хватило Манштейну для прорыва к Паулюсу под Сталинградом. Под Сталинградом , в декабре 1942 ,было обратное соотношение - там на несколько советских танковых и мехкорпусов приходилась одна немецкая танковая или моторизованная дивизия. Т.е. основные танковые силы Вермахта в декабре 1942 года оказались далеко в стороне от главных событий на советско-германском фронте в то время.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=108515
Всего потери в окружениях 1942 года убитыми и пленными составили
~ 530 000 солдат , из них бойцов
не более ~ 240 000.
Автор: Konstanten 8.6.2013, 22:20
Потери Красной Армии в Великой Отечественной войне 1941 - 45 годов
Потери в окружениях 1941-42 годов составили ~1 700 000 пленными и погибшими , из них бойцов не более ~580 000.При подсчётах военнопленных нами пока не были рассмотрены ещё одни ситуации ,кроме окружений, когда военнослужащие часто ,а иногда массово, попадают в плен или пропадают без вести.
1. Случаи глубоких прорывов в армейские или даже фронтовык тылы без окружений войск противника.
Примеры: Продвижение гр. армий "Север" в июне - июле 1941 года.
Контрудар Манштейна в феврале-марте 1943 проти войск Воронежского и Юго-Западного фронтов, когда немцы обратно забрали Харьков.
Наступление Центрального и Воронежского фронтов на левобережной Украине в сентябре 1943.
2. Случаи встречных сражений с взаимными глубокими прорывами войск в тылы друг друга , но без последующих окружений.
Примеры:
Контрудар 34 армии С.-З. фронта во фланг гр. армий Север в августе 1941 под Старой Русой и ответные действия фон Лееба.
Контрудар Манштейна и танковое сражение под Ахтыркой и Богодуховым Харьковской области в середине августа 1943 года.
Напрямую ,через информацию о каждом таком сражении , посчитать такие потери в настоящее время , по всей видимости , невозможно.
Из всего пересмотренного мною в сети - перемешаны данные (в такой геббельсовской смеси и пропорциях) из немецких военных источников
(как мы знаем ,
все данные о потерях Красной Армии верхушке Вермахта поставлялсь офицерами-статистиками вроде барона Подевильса) или же взяты из пропагадистких материалов Геббельса, из "источников"-книг Д.Глантца , и наконец из советских военных источников, из тех мест,где они ,хотя бы внешне ,не противоречат первым двум.
К такого рода "перемешанным" источникам условно можно отнести и книгу под редакцией Г.Ф. Кривошеева: " Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил".
Но там есть некоторое количество таблиц с "прямыми" данными из архивных документов.
1. Таблица Управления уполномоченного Совнаркома СССР по делам репатриации в в 1945 ,
с информацией по нашим солдатам , освобождённым из немецкого плена.
2. Таблица по военнопленным , находившимся в лагерях НКВД.
http://www.patriotica.ru/history/ussr_inwars.html
http://lib.ru/MEMUARY/1939-1945/KRIWOSHEEW/poteri.txt#w09.htm-57
За весь 1943 год наши войска не были в окружениях , но потеряли пленными ~160 000 солдат.
За полгода 1 июля — 31 декабря 1943 г Вермахт тоже избежал окружений , но потерял пленными ~ 78 000 солдат
за полгода или , экстраполируя , 156 000 солдат в год в условиях встречных боёв , контрударов и отступлений.
В аналогичной боевой обстановке в 1943 году сражались и наши войска.
Если вернуться к боям 1941-42 годов , то за пределами окружений наши войска вели бои,
схожие с боями 1943 года ( с февраля по декабрь).
Суммарно , если убрать время затиший на различных участках советско-германского с июля 1941 по сентябрь 1942 ,
получается 1 год и можно оценить число наших пленных вне окружений за это время в
максимально 150 000 - 160 000 солдат.Максимально потому , что на бОльшей части изменяющегося в 1941-42 годах фронта немцы добивались своих целей операциями на окружение.
Общее число наших солдат, погибших в окружениях, и пленных за первый период войны до ноября 1942 не более ~
1 850 000 человекhttp://militera.lib.ru/research/reinhardt/03.html
http://militera.lib.ru/research/reinhardt/09.html
Цитата("К.Рейнгардт(западно-германский историк).Поворот под Москвой.Крах гитлеровской стратегии зимой 1941/42 года.")
До конца октября{1941} Гитлер воздерживался от массового использования советских военнопленных в немецкой промышленности,
так как он считал, что Советский Союз уже побежден и война на Востоке в ближайшее время закончится, а вместе с этим большая часть солдат будет уволена из армии и сможет возвратиться в военную промышленность.
Как об этом говорится в «Донесении о положении в военной промышленности за октябрь 1941 года», только в конце октября был объявлен приказ фюрера, предусматривавший
«массовое использование труда русских на территории германского рейха и определявший соответствующие нормы питания с расчетом получить удовлетворительные показатели в работе».
Руководствуясь указанием Гитлера, Кейтель 31 октября отдал приказ использовать в «обширных масштабах» советских пленных в германской военной промышленности, так как
«нехватка в рабочей силе... может привести к опасным затруднениям для германской военной промышленности в будущем».
......
В апреле{1942} в германском рейхе находилось 652 тыс. русских военнопленных, из которых только 378 тыс. по состоянию здоровья могли использоваться на работе.
После распоряжения Гитлера о повышении норм питания дело стало улучшаться.
Из плена 1941 - 42 вернулось 1 121 657 солдат -
в плену и окружениях погибло не менее ~ 600 000. и не более ~ 750 000. Данные Управления уполномоченного Совнаркома СССР по делам репатриации в в 1945.
Освобожденные советские военнопленные.
Таблица 175
С какого года
в плену Офицеры Сержанты Солдаты Всего
С 1941 г.____52025____76359____544321____672705
С 1942 г.____48796____52046____348110___ 448952
С 1943 г.____13083____18350____128082___ 159515
С 1944 г.____ 5876____9449_____ 54705_____ 70030
С 1945 г.____1344____1665______14638_____ 17647
Всего________________________________1 369 849
Всего советских солдат погибших в окружениях или оказавшихся в плену за всю войну было ~ 2 130 000 солдат , из них бойцов не более ~700 000. Количество военнопленнных противника, захваченных на советско-германском фронте с 22.6.1941 г. по 9.5.1945 г
и находивщися в лагерях. По данным НКВД.
Таблица 197
Периоды В числе пленных
войны_________________Генералов______Офицеров Унтер-офиц. Солдат Всего
22 июня — 31 декабря 1941 г. __— ___________ 303__________947________9352_______10602
1 января — 30 июня 1942 г. ____1_____________161__________762________5759 ________6683
1 июля — 31 декабря 1942 г.___2____________ 1173_________3848______167120 ______172143
1 января — 30 июня 1943 г.___27____________ 2336________11865______350653______ 364881
1 июля — 31 декабря 1943 г.___—______________66_________4469_______72407_______ 77742
1 января — 30 июня 1944 г.___12____________ 2 974________15313______238116______ 256415
1 июля — 31 декабря 1944 г.__51____________ 8 160________44373______895946______ 948530
1 января — 30 апреля 1945 г._ 20___________10 014________ 59870_____1235440_____ 1305344
30 апреля — 9 мая 1945 г.____66___________10 424________ 40930______583530______ 634950
Итого ___________________179___________ 36 411_______ 182377_____3558323_____ 3777290
Потери Красной Армии за всю Великую Отечественную войну http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/10.html
Цитата("Е.И.Смирнов. Фронтовое милосердие ")
Из числа раненых, прошедших в течение года через наши лечебные учреждения, 73,3% вернулось в строй (включая выписанных в часть, в батальоны, выздоравливающих
и признанных ограниченно годными), уволено в отпуск 6%, уволено в запас на 6–12 месяцев 3,6%, уволено совсем 10%, умерло 7,1%.
Цитата("Е.И.Смирнов. Фронтовое милосердие ")
(генерал Е.И.Смирнов., начальник Главного Военно-Санитарного управления РККА)
...зная, какие боевые и небоевые санитарные потери несла армия, я считал, что дополнительный процент возвращения воинов в строй служит надежной гарантией поддержания на должном уровне постоянного источника пополнения действующих войск, учитывая, что один процент — это десятки тысяч солдат и офицеров, вернее, более 140 000 человек.
Это им, а также главным специалистам фронтов, специалистам армий и эвакопунктов принадлежит заслуга в том, что было возвращено в строй более 72% раненых. Это более 10 300 000 человек.
Общее количество раненых ~
14 300 000.Общие потери.Погибшие на поле боя и умерших от ран в госпиталях от ~3 900 000 до ~ 4 600 000 советских солдат.
Пленные и погибшие в окружениях ~ 2 130 000 солдат.
Раненные , вернувшиеся в строй или комиссованные (92.9% от общего числа 14 300 000) ~ 13 300 000 солдат.
Около 1 200 000 солдат были ранены более 1 раза и учтены в общих потерях как ~3 000 000., (см. таблицу 126 , Г.Ф.Кривошеев и др. )
Больные , умершие в госпиталях. Всего было госпитализировано было ~ 7 000 000 с учётом кратности.Смертность составила 3,5% от числа госпитализированных ~ 250 000 солдат.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/12.html
Цитата("Е.И.Смирнов. Фронтовое милосердие ")
В общих санитарных потерях действующей Красной Армии на долю всех поступивших больных, лечившихся в медсанбатах и в госпиталях всех профилей и уровней подчиненности, приходилось в течение первого года войны 26%, второго — 38,9%, третьего — 34,9%, четвертого (по состоянию на 1 мая) — 37,1%; в среднем за 4 года войны — 34,6%.
Общие потери Красной Армии в Великой Отечественной войне 1941 -1945 составили от ~19 500 000 до 20 300 000 солдат.Эти потери близки к пределу, за которым было бы физически невозможно послевоенное восстановление страны и её последующее развитие
Иногда к этим общим потерям добавляют 7 000 000 больных и получается - 26 500 000 - 27 000 000.
. .
Безвозвратные потери.Погибшие на поле боя и умерших от ран в госпиталях от ~3 900 000 до ~ 4 600 000 солдат.
Пленные и погибшие в окружениях ~ 2 130 000 солдат.
Комиссованные по ранению (10% от общего числа раненых 14 300 000) ~ 1 430 000 солдат.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 250 000 солдат.
Безвозвратные потери Красной Армии в 1941-45 составили - от ~7 600 000 до 7 700 000 солдатПотери погибшимиПогибшие на поле боя и умершие от ран в госпиталях от ~3 900 000 до ~ 4 600 000 солдат.
Погибшие в окружениях и в плену ~ 600 000. до ~ 750 000 солдат.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 250 000 солдат.
Потери погибшими в Красной Армии в 1941-45 составили - от ~4 750 000 до ~5 600 000.солдат NB.Кроме "заготовок" д-ра. Й. Геббельса и американца Д.Глантца в российских СМИ ,включая всё ,без исключения, российское телевидение , широко используются
манипуляции-жонглирования с "общими потерями" , "безвозвратными потерями" и " потерями убитыми" .
За " потери убитыми" во всей войне или в какой-то её период ,обычно выдают "безвозвратные потери" , а очень часто и "общие потери". Потери Красной Армии по этапам Великой Отечественной войны
В подсчётах используются две группы распранённых оценок ,использующих разные расклады потерь ранеными в трёх этапах Великой Отечественной войны.
1. В I- этапе 6 140 000 ,в II- этапе 4 080 000 ,в III- этапе 4 080 000 ,
2. В I- этапе 5 100 000 ,в II- этапе 4 100 000 ,в III- этапе 5 100 000.
Используется в таб. 125 книги Г.Ф.Кривошеев и др. с несколько большим количеством раненых ~14 600 000 , но числовые значения были отнормированы на данные начальника ВСУ РККА Е.И.Смирнова -14 300 000 раненых.
Эта вторая группа оценок соответствует почти равномерному распределению раненых по всему времени войны.
Это не кажется правдоподобным по двум причинам:
- Поскольку в первый период войны тылы дивизий ,армий и фронтов Красной Армии бОльшую часть времени находились под постоянными ударами господствующей авиации немцев , что сильно увеличивало потери наших войск , то и "плотность" потерь в нем должна быть за войну наивысшей .
- Равенство огневых потерь в равных по продолжительности первом и третьем периодах войны, что ещё менее правдоподобно.
Но ,тем не менее , подсчёты для 2 группы оценок проведены.
I этап июнь 1941 - ноябрь 1942 Общие потери Погибшие на поле боя вне окружений и умершие от ран в госпиталях от ~1 680 000 до ~1 970 000 \ от 1 300 000 до ~1 700 000 солдат.
( ~1 680 000 до ~1 970 000 по первому )
Пленные и погибшие в окружениях ~ 1 850 000 солдат.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 90 000 солдат.
Раненые , вернувшиеся в строй или комиссованные(92.9% от общего числа раненых 6 140 000\5 100 000 ) ~ 5 700 000\4 750 000 солдат.
Общие потери Красной Армии до декабря 1942 составили от ~9 300 000 до ~9 600 000 солдат\ 8 050 000 - 8 500 000.Или без малого половина, 47% \ 40% ( из ~19 500 000 до ~20 300 000 ) общих потерь за всю войну.
Безвозвратные потериПогибшие на поле боя вне окружений и умершие от ран в госпиталях от ~1 680 000 до ~1 970 000 \ от ~1 300 000 до ~1 700 000 солдат.
Пленные и погибшие в окружениях ~ 1 850 000 солдат.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 90 000 солдат.
Комисованные по ранению (10% от общего числа раненых 6 140 000\5 100 000) ~ 614 000\520 000 солдат.
Безвозвратные потери Красной Армии до декабря 1942 составили - от ~4 250 000 до ~5 550 000 \ от 3 750 000 до 4 150 000 солдатПотери погибшимиПогибшие на поле боя вне окружений и умершие от ран в госпиталях от ~1 680 000 до ~1 970 000 \ от ~1 300 000 до ~1 700 000 солдат.
Погибшие пленные и погибшие в окружениях солдаты ~ 700 000 .
Больные , умершие в госпиталях. ~ 90 000 солдат.
Потери погибшими в Красной Армии до декабря 1942 составили - от ~2 500 000 до ~2 800 000. солдат Или половина (из ~4 750 000 до ~5 600 000.) потерь погибшими за всю войну. По вторым данным от ~ 2 100 000 до ~ 2 500 000 солдат.
II этап декабрь 1942 - декабрь 1943. Коренной перелом в ходе войны. Подсчёты для второго этапа войны для обеих групп практически совпадают.
Общие потери Погибшие на поле и умершие от ран в госпиталях от ~1 100 000 до ~1 300 000 солдат.
Пленные и погибшие в немецком плену ~ 210 000 солдат.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 70 000 солдат.
Раненые , вернувшиеся в строй или комисованные (92.9% от общего числа раненых 4 060 000 ) ~ 3 800 000 солдат.
Общие потери Красной Армии с декабря 1942 по ноябрь 1943 от ~5 200 000 до ~5 400 000 солдат.Безвозвратные потериПогибшие на поле боя и умершие от ран в госпиталях от ~1 100 000 до ~1 300 000 солдат.
Пленные и погибшие в немецком плену ~ 210 000 солдат.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 70 000 солдат.
Комисованные по ранению (10% от общего числа раненых 4 060 000 ) ~ 400 000 солдат.
Безвозвратные потери Красной Армии с декабря 1942 по ноябрь 1943 - от ~1 800 000 до ~2 000 000 солдатПотери погибшимиПогибшие на поле боя и умершие от ран в госпиталях от ~1 100 000 до ~1 300 000 солдат.
Погибшие в немецком плену ~ 50 000.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 70 000 солдат.
Потери погибшими в Красной Армии с декабря 1942 по ноябрь 1943 - от ~1 200 000 до ~1 400 000.солдат III этап декабрь 1943 - май 1945. Освобождение СССР и Европы. Общие потери Погибшие на поле и умершие от ран в госпиталях от ~1 100 000 до ~1 300 000 \ от ~1 300 000 до ~1 700 000 солдат .
Пленные и погибшие в немецком плену ~ 120 000 солдат.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 90 000 солдат.
Раненые , вернувшиеся в строй или комиссованные (92.9% от общего числа раненых 4 060 000 \ 5 100 000 ) ~ 3 800 000\ 4 750 000 солдат.
Общие потери Красной Армии с декабря 1943 по май 1943 от ~5 100 000 до ~5 300 000 солдат.\ от ~6 250 000 до 6 650 000 Безвозвратные потериПогибшие на поле боя и умершие от ран в госпиталях от ~1 100 000 до ~1 300 000 \ от ~1 300 000 до ~1 700 000 солдат.
Пленные и погибшие в немецком плену ~ 210 000 солдат.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 70 000 солдат.
Комисованные по ранению (10% от общего числа раненых 4 060 000 \ 5 100 000 ) ~ 400 000 \ 500 000 солдат.
Безвозвратные потери Красной Армии с декабря 1943 по май 1945 - от ~1 800 000 до ~2 000 000 \ ~2 100 000 до 2 500 000 солдатПотери погибшимиПогибшие на поле боя и умершие от ран в госпиталях от ~1 100 000 до ~1 300 000 \ от ~1 300 000 до ~1 700 000 солдат.
Погибшие в немецком плену ~ 50 000.
Больные , умершие в госпиталях. ~ 70 000 солдат.
Потери погибшими в Красной Армии с декабря 1943 по май 1945 - от ~1 200 000 до ~1 400 000.солдат Или по "вторым" данным от ~ 1 400 000 до 1 800 000 солдат.
Автор: Konstanten 12.6.2013, 11:26
Работа системы госпиталей Красной Армии в 1941-45 во время Великой Отечественной войны.
Система доставки раненых с поля боя и их лечения . На основе книги "Фронтовое милосердие" начальника главного Военно-Санитарного Управления Красной Армии ( ГВСУ РККА) генерала Е.И.Смирнова
и книги главного хирурга Северо-Западного, 2-го Прибалтийского, 2-го Украинского генерала Н.Н.Еланского "Военно-полевая хирургия".
http://padabum.com/d.php?id=14384
А. Гнезда раненых на поле боя - первая помощь (саниструктор, санитар) и самопомощь.
Первая помощь заключается в закрытии раны повязкой — индивидуальным пакетом, в остановке кровотечения и иммобилизации ( фиксации части тела ) в благоприятных случаях.
Б. Батальонный Медицинский Пункт - доврачебная помощь (фельдшер) 0,5—1,5 км от поля боя.
Санитарный взвод организует вынос раненых из рот, оказывает доврачебную медицинскую помощь раненым и эвакуирует их на полковой медицинский пункт (ПМП) и при возможности развертывает батальонный медицинский пункт (БМП) в 0,5—1,5 км от линии боя. На БМП старший военный фельдшер исправляет неправильно наложенные, сбившиеся и промоченные кровью повязки, проверяет правильность наложенных жгутов, иммобилизирует стандартными шинами переломы костей конечностей.
В. Полковой Медицинский Пункт (ПМП) - первое место, где оказывается врачебная помощь и происходит первичная сортировка с учатием врачей.
иммобилизация всех переломов и других обширных ранений стандартными транспортными шинами, введение сывороток, борьба с шоком, проверка правильности наложения жгутов, исправление повязки , заполнение
медицинских карт передового района на каждого раненого. Пункт находился в 2—5 км от линии фронта.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/09.html
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие.")
Были также разработаны и предложены пленумом ученого совета нормы расхода медикаментов на 100 смешанных госпитальных коек на год войны. Они включали 118 наименований.
Расходы медикаментов по этим нормам строго учитывались по законам войны.
Главным документом , сопровождавшим раненого(больного) до полного излечения , демобилизации или смерти, была его
медицинская карта передового района .
Под этот документ выделялись дефицитнейшие по условиям войны ресурсы медикаментов , донорской крови , лечебного питания и время медицинского персонала.
Данные по этим карточкам независимо и пристально проверялись , сверялись, дублировались и независимо докладывались наверх во всех других службах и учреждениях , связанных с ГВСУ.
Вероятно, поэтому - почти нигде не встречаются значимые фальсификации данных по количеству раненых вернувшихся в строй , демобилизованных и умерших в госпиталях.
Во всяком случае, в сети я не нашёл.
Цитата("Г.Ф.Кривошеев и др. Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил.")
Таблица 128
Анализ ранений военнослужащих по историям болезней (более 14 млн.)
Характер___Количество
ранений_____случаев_%_
В череп_____773500_5,4
В глаза_____214861_1,5
В лицо______501342_3,5
В шею______ 157565_1,1
В грудь___ 1289166_9,0
В живот____ 444046_3,1
В позво-
ночник_____ 143241_1,0
В таз______ 630259_4,4
В половые
органы______ 28648_0,2
В верхние
конечности_5042074_35,2
В нижние
конечности_5099369_35,6
Итого_____14 324 071 100%
(Четырнадцать миллионов триста двадцать четыре тысячи семьдесят один раненый)
Процент ранений , близких к смертельным ~ 16% , что в среднем соответствует соотношению убитых:раненых непосредственно на поле боя 1:5 - 1:4.
Или с учётом умерших от ран в госпиталях 1:4 - 1:3;
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110423
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110424
Бланк медицинской карты передового района. http://s1.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26493086.html
(Надо обратить внимание - одна и таже карточка заполнялась на солдат и офицеров Красной Армии и раненых немецких военнопленных , несмотря на всё, что немцы сделали и продолжали делать
-уже пленённых немцев(и др.) считали
людьми )
Г. Дивизионный медицинский пунк (ДМП). Отдельный медико-санитарный батальон - первая квалифицированная мед.помощь.
На ДМП ,как правило , находилась первая станция переливания крови.
Медико-санитарный батальон (МСБ) организует эвакуацию раненых из полков, развертывает дивизионный медицинский пункт (ДМП) в 6—10 км от линии фронта и пункт помощи легкораненым (ППЛ), производит хирургическую помощь всем раненым по жизненным и срочным показаниям и госпитализирует наиболее тяжело раненых по жизненным показаниям.
На ДМП производятся: окончательная остановка кровотечений, ампутации, закрытие открытого пневмоторакса, чревосечения при ранениях брюшной полости, выведение раненых из состояния шока и анемии и по возможности первичная обработка ран прочих областей с наложением транспортных шин. Сортировка раненых. 6—10 км от линии фронта.
В ППЛ производится первичная обработка ран кисти и пальцев и других ранений у ходячих раненых с наложением иммобилизирующих шин.
В войсковом тылу дивизии на расстоянии 15—30 км от линии фронта Войсковые Подвижные Госпитали (ВПГ) организуют сортировку раненых, поступающих из Медико-санитарных батальонов ( МСБ)
, производят первичную обработку ран второй срочности, операции по поводу осложнений ран инфекцией и временную госпитализацию раненых для подготовки их к дальнейшей эвакуации и для ликвидации имеющихся у них осложнений (кровохаркание, пневмония, газовая инфекция, шок, вторичное кровотечение).
В зависимости от обстановки на ВПГ может возлагаться обязанность производства первичной обработки и оказание специальной хирургической помощи (нейрохирургической, стоматологической и офтальмологической). Однако эта помощь, как правило, будет оказываться на следующих, расположенных в тылу, этапах.
Д Госпитальная База Армии (ГБА).В армейском тылу Головной Полевой Эвакуационный пункт армии (ГОПЭП) развертывает в районе станции снабжения армейские подвижные госпитали (АПГ) и эвакоприемник (ЭП).
Полевой эвакуационный пункт армии (ПЭП) развертывает в районе распорядительной станции госпитальную базу армии (ГБА).
Армейские подвижные госпитали принимают носилочных раненых из МСБ и ВПГ, производят сортировку их, оказание специальной хирургической помощи при ранениях черепа, челюстей и глаз, лечение осложнений ран инфекцией, временную госпитализацию раненых для подготовки к дальнейшей эвакуации.
Один из АПГ ГОПЭП может быть выделен для лечения легко раненых с коротким сроком лечения — до 10—15 дней.
Эвакоприемник принимает легко раненых из МСБ и ВПГ, производит сортировку их, первичную обработку ранений второй срочности, необработанных на ППЛ, операции по поводу осложнений инфекцией и подготовку раненых к дальнейшей эвакуации.
При сортировке ЭП выделяет группу легко раненых и обмороженных, которые могут выздороветь через 1—2 недели, и направляет их для лечения в специально выделенный для этого АПГ для легко раненых.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/11.html
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие.")
....медицинская служба Красной Армии имеет коечную сеть не вообще, а сеть, принадлежащую действующим армиям, действующим фронтам и находящуюся в оперативном подчинении ГВСУ.
В состав ГБА входят ППГ, ИГ, ГЛР и небольшая часть ЭГ. Емкость коечной сети всех ГБА составляет 400 000 госпитальных мест.
Заполняются эти армейские госпитали только ранеными и больными своей армии и только в крайних случаях соседних армий.
Если войска данной армии ведут активные боевые действия, раненые поступают, ее госпитали заполняются. Если же армия вышла из боев, то они, как правило, пустуют.
Госпитали армейского подчинения всегда должны быть готовы к продвижению за войсками, а следовательно, во время наступательных действий и во время отступления они, как правило, своих раненых и больных должны эвакуировать в госпитали ГБФ.
Поэтому 400 000 койко-мест, находящихся в ГБА, нужно исключить из числа коек вообще.
Самое же главное, госпитали армейского подчинения нельзя включать в расчет свободных коек: это противоречит их назначению и является грубой ошибкой. Однако нельзя и уменьшить количество армейских госпиталей и койко-мест в них.
В ГБА только для действующих армий требуется 432 000 коек, да для существующих резервных армий необходимо 64 000 госпитальных мест.
Таким образом, для надлежащего медицинского обеспечения боевых действий войск требуется около 500 000 госпитальных мест.
Госпитальная база армии (ГБА) состоит из эвакуационных госпиталей, которые задерживают тяжело раненых, нуждающихся в госпитализации, раненых, нуждающихся в специальном лечении, и легко раненых, срок лечения которых не превышает 3—4 недель. Остальных раненых после их сортировки и оказания им помощи ГБА направляет во фронтовой тыл — госпитальную базу фронта (ГБФ).
Для сортировки раненых, поступающих в ГБА, и для подготовки к эвакуации раненых, не подлежащих госпитализации в ГБА, выделяется один из ЭГ ГБА, так называемый “сортировочный госпиталь”.
В маневренной войне или при выходе из боя объем работы войсковых санитарных учреждений резко сокращается, причем главное внимание уделяется быстрому выносу раненых с поля боя и скорейшей эвакуации их в армейские госпитали (АПГ), на которые и возлагается в этих случаях задача производства первичной обработки ран по срочным и жизненным показаниям..." http://s1.ipicture.ru/Gallery/Viewfull/26493188.html
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие.")
В конце 1941 года было установлено каждой армии иметь по одному ГЛР (госпиталь легкораненых) на 1000 мест, а в апреле 1942 года фронты и армии обязывались сформировать еще по 3 таких госпиталя на каждую армию. В результате было создано 190 госпиталей, а к началу 1943 года их было уже 250, в следующем году — около 300.
В общем числе койко-мест в ГБА и ГБФ с января 1943 года более трети принадлежало ГЛР.
Число коек ЭГ , личный состав и имущество которых были использованы для формирования ГЛР, составило только 77000.
Таким образом, медицинская служба вместо 77 000 коек приобрела 295000. Они располагались в армейском и фронтовом тыловых районах.
Раненые, лечившиеся в этих госпиталях, возвращались в строй, как правило, в свои части.
Е. Госпитальная База Фронта (ГБФ) Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие.")
Госпитали фронтового подчинения могут заполняться ранеными и больными соседних фронтов только в виде исключения.
Этому мешает часто складывающаяся боевая обстановка, когда госпитали должны быть готовы для приема раненых своего фронта.
Нередко не позволяет этого делать и отсутствие железнодорожных коммуникаций.
Кроме того, ГБФ имеют много специализированных госпиталей и отделений в них, рассчитанных на прием и лечение раненых с повреждениями челюстей, мозга, глаз, суставов, с переломами бедра. Они не должны заполняться ранеными с повреждениями других частей тела.
Выздоровевшие раненые и больные из госпиталей данного фронта возвращаются только на свой фронт, поэтому военные советы фронтов протестуют против направления их раненых и больных, которые могут вернуться в строй, в госпитали других фронтов и требуют создания надлежащей емкости ГБФ. Будни Великой Отечественной войны научили их этому.
Раненые и больные, нуждающиеся в лечении сроком до 60 дней, должны оставаться в госпиталях ГБФ до полного излечения.
Массовое поступление раненых и больных в ГБФ, в отличие от поступления их в госпитали тыла страны, требует четкой в полном смысле этого слова военной организации их приема не только в любое время суток, но и в любом количестве.
Ж. Эвакуационные госпитали( ЭГ ). Специализированная медицинская помощь и реабилитация.
В первый и второй периоды войны находились в глубоком тылу.
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие.")
Здесь уместно подчеркнуть громадный объем работ по формированию ЭГ в тылу страны и размещению прибывших с запада ЭГ, а также медицинских учебных и научно-исследовательских институтов. Кроме размещения ЭГ на 395 635 коек, прибывших из прифронтовых районов, Наркомздрав СССР и Совнаркомы союзных и автономных республик, краевые, областные, городские Советы депутатов трудящихся должны были сформировать ЭГ почти на 1 миллион коек.
...в конце июня — начале июля 1941 года создало в Москве нештатный резерв медицинского состава и организовало сборку комплектов медицинского имущества боевого перечня на складах центрального, фронтового и даже окружного подчинения для формируемых учреждений, ход формирования, особенно полевых госпиталей, нас не удовлетворял.
Особую заботу мы проявляли об ускорении формирования органов управления эвакуацией раненых, их приемом и распределением по госпиталям и больницам, находившимся в армейских и фронтовых тыловых районах. Однако и в августе положение в полевой медицинской службе оставалось напряженным.
К этому времени Наркомат обороны и Наркомздрав СССР сформировали ЭГ на 658 000 коек.
Кроме того, в гражданских больницах некоторых городов, главным образом крупных, Наркомздрав обязывался выделить 34 100 коек.
Они назывались оперативными, находились на учете соответствующих войсковых медуправлений и использовались по их распоряжениям.
Формирование ЭГ и коек в них возрастало и на 1 октября {1941} составляло 1 миллион.
К осени 1941 года был сформирован тыловой госпитальный фонд , который позволял развернуть максимально до ~1 400 000 коек.
При создании столь избыточного резерва, кроме обычного потока раненых (~300 000 в месяц с 70 -дневным сроком пребывания в госпитале) и больных ( в среднем ~ 150 000 в месяц со средним 40-дневным сроком пребывания ) , рассчитывался избыточный поток раненых при генеральных сражениях , вроде Курской битвы , и избыточный поток больных при возможных эпидемиях и возможное совпадение по времени максимумов этих двух потоков.
Учитывалось и вероятное масштабное применение врагом химоружия при попытках прорыва обороны.
В первый период войны ,ЭГ очень часто исполняли роль армейских и фронтовых госпиталей ,тогда в условиях наступления врага последние превращались просто в эвакуационные пункты.
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосердие.")
В тылу страны на июль 1942 года было развернуто 656 000 коек. Из них занятых 474000, свободных — 182000.
Эта коечная сеть находится в оперативном подчинении ГВСУ и является действительно маневренным фондом. Она заполняется ранеными и больными только по указанию ГВСУ.
......
Возникновению боевых санитарных потерь присуща неравномерность и по месяцам, которая проявляется в широких пределах и обусловливает то большую, то меньшую занятость коечной сети.
Окончательное и устойчивое распределение функций между ГБА, ГБФ и ЭГ окончательно сложилось к декабрю 1942 года.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/06.html
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосерлие.")
На 1 января 1944 года в тылу страны было развернуто более 1370 ЭГ на 664 595 коек, то есть более 75% всех развернутых в стране в 1940 году больничных коек.
Кроме того, следует учесть, что в тыл страны планировалось направлять тяжелораненых и раненых средней тяжести, нуждавшихся в квалифицированном хирургическом лечении, включая сложные восстановительные хирургические операции. В связи с этим и сроки лечения в госпиталях тыла планировались более 2 месяцев.
Фактически они составили в среднем для раненых 71,6, а для больных — 40,7 дня.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/17.html
Цитата("Е.И.Смирнов.Фронтовое милосерлие.")
На 11 июня 1944 года в 2451 госпитале действующих и недействующих фронтов свободных коек было 542 131, а в 1234 госпиталях тыла страны — 171 413.
Напряженность в эвакуационной работе уменьшилась. Это объяснялось тем, что санитарные потери (без больных) составили в апреле 80,4%, в мае — 44,9%, в июне — 74% по отношению к среднемесячным потерям за всю Великую Отечественную войну {~300 000 солдат}. Но, будучи производной от боевой деятельности войск, эвакуационная работа подвержена быстрым изменениям.
На 1 сентября количество свободных коек в госпиталях действующих и недействующих фронтов уменьшилось до 347560. В госпиталях же тыла страны оно почти не изменилось
К соотношению погибших:раненных в боях. С октября 1943 по апрель 1944 года армии Западного фронта последовательно проводили сковывающие операции , обеспечивая наступление советских фронтов на юге октябрь 1943 - апрель 1944, Белорусского фронта в районе Гомель-Рогачёв в октябре - ноябре 1943 и наступление Лениградского и Волховского фронтов в январе - феврале 1944.
Ставка ВГК посчитала ,что фронт понёс недопустимо высокие потери в этих операциях и потому на Западный фронт выехала комиссия ГКО для проверки работы фронтового командования.
http://www.battlefield.ru/report-to-stalin-11-04-1944.html
Цитата("Доклад Комиссии ГКО тов. Сталину")
11 апреля 1944 г.
№ М-715
По приказу Ставки Верховного Главнокомандования Чрезвычайная Комиссия в составе члена ГКО тов. Маленкова (председатель), генерал-полковника Щербакова, генерал-полковника Штеменко, генерал-лейтенанта Кузнецова и генерал-лейтенанта Шимонаева провела работу штаба Западного фронта и на основании этой проверки установила следующее:
НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНЫЕ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ ЗАПАДНОГО ФРОНТА ЗА ПОСЛЕДНИЕ ПОЛГОДА
Начиная с 12 октября 1943 года по 1 апреля 1944 года Западный фронт под командованием генерала армии Соколовского на оршанском и витебском направлениях провел одиннадцать операций, а именно:
Оршанская операция 12-18 октября 1943 г.
Оршанская операция 21-26 октября 1943 г.
Оршанская операция 14-19 ноября 1943 г.
Оршанская операция 30 ноября - 2 декабря 1943 г.
Витебская операция 23 декабря 1943 г. - 6 января 1944 г.
Богушевская операция 8-24 января 1944 г.
Витебская операция 3-16 февраля 1944 г.
Частная операция на оршанском направлении 22-25 февраля 1944 г.
Витебская операция 29 февраля - 5 марта 1944 г.
Оршанская операция 5-9 марта 1944 г.
Богушевская операция 21-29 марта 1944 г.
Все эти операции закончились неудачно, и фронт поставленных Ставкой задач не решил. Ни в одной из перечисленных операций не была прорвана оборона противника, хотя бы на ее тактическую глубину, операция заканчивалась в лучшем случае незначительным вклинением в оборону противника при больших потерях наших войск.
Наступление на оршанском направлении 12-18 октября закончилось вклиниванием на 1-1,5 километра. Наши потери: убитых - 5858 человек, раненых - 17 478 человек. Всего -23 336 человек.
Наступление на оршанском направлении 21-26 октября - продвижение от 4 до 6 километров. Наши потери: убитых - 4787 человек, раненых - 14 315 человек. Всего - 19 102 человека.
Наступление на оршанском направлении 14-19 ноября - продвижение от 1 до 4 километров. Наши потери: убитых - 9167 человек, раненых- 29 589 человек. Всего - 38 756 человек.
Наступление на оршанском направлении 30 ноября - 2 декабря - вклинение от 1 до 2 километров. Наши потери: убитых - 5611 человек, раненых - 17 259 человек. Всего - 22 870 человек.
Наступление на витебском направлении 23 декабря - 6 января - продвижение на 8-12 км. Противник отошел на ранее подготовленный рубеж. Наши потери: убитых - 6692 человека, раненых - 28 904 человек. Всего 35 596 человек.
Наступление на богушевском направлении 8-24 января - вклинение на 2-4 километра. Наши потери: убитых - 5517 человек, раненых - 19 672 человека. Всего - 25 189 человек.
Наступление на витебском направлении 3-16 февраля - продвижение на 3-4 километра. Наши потери: убитых - 9651 человек, раненых- 32 844 человека. Всего - 42 495 человек.
Частичная операция на оршанском направлении 22-25 февраля никакого результата не дала. В эту операцию части 52-го Укрепленного района сами попали в окружение, и с большими потерями было восстановлено первоначальное положение. Наши потери: убитых -1288 человек, раненых - 4479 человек. Всего - 5767 человек.
Наступление на витебском направлении 29 февраля - 5 марта - продвижение от 2 до 6 километров. Наши потери: убитых - 2650 человек, раненых - 9205 человек. Всего - 11 855 человек.
Наступление на оршанском направлении 5-9 марта - успеха не имело. Наши потери: убитых - 1898 человек, раненых - 5639 человек. Всего - 7537 человек.
Наступление на богушевском направлении 21-29 марта- вклинивание от 1 до 3,5 километров. Наши потери: убитых - 9207 человек, раненых - 30 828 человек. Всего - 40 035 человек.
В этих безрезультатных операциях в период с 12 октября 1943 г. по 1 апреля 1944 г. только на участках активных действий фронт понес потери убитыми - 62 326 человек,
ранеными - 219 419 человек, а всего убитыми и ранеными - 281 745 человек.
...........
Соотношение убитые:раненыеОршанская операция 12-18 октября 1943 г.-
1:3,0 : Наступало 19 стрелковых дивизий. Потери на стрелковую роту в среднем 10 бойцов убитыми и 30 ранеными за все 7 дней боёв.
Оршанская операция 21-26 октября 1943 г.-
1:3,0 ;
Оршанская операция 14-19 ноября 1943 г.-
1:3,0 ;
Оршанская операция 30 ноября - 2 декабря 1943 г.-
1:3,1;
Витебская операция 23 декабря 1943 г. - 6 января 1944 г.-
1:4,3 ;
Богушевская операция 8-24 января 1944 г.-
1:3,6;Витебская операция 3-16 февраля 1944 г.-
1:3,4 Наступало 16 стрелковых дивизий. Потери на стрелковую роту в среднем 22 бойца убитыми и 70 ранеными за 14 дней боёв или 65 % личного состава роты.
Частная операция на оршанском направлении 22-25 февраля 1944 г.-
1:3,5Витебская операция 29 февраля - 5 марта 1944 г.-
1:3,5 Оршанская операция 5-9 марта 1944 г.-
1:3,0Богушевская операция 21-29 марта 1944 г.-
1:3,3 Наступало 9 стрелковых дивизий.
Потери на стрелковую роту в среднем 38 бойцов убитыми и 114 ранеными за 9 дней боёв - 100 % личного состава роты.
Или 4 убитых и 13 раненых бойцов за день на одну стрелковую роту - средние потери 62 армии в Сталинграде боях с 14 по 20 октября 1942 или же потери в сковывающих атаках дивизий 66 армии с 21 - 26 октября 1942 в помощь Сталинграду.
Стрелковые роты или выводились из боя и заменялись новыми или же пополнялись. Но даже в таких сверх-кровопролитных боях, по потерям стрелковых рот видно , что никаких толп по полю боя не бегало.
За все наступления - 1:3,5.
Автор: Konstanten 13.6.2013, 13:17
Средние показатели потерь Красной Армии.
Первый период войны с 22 июня 1941 по ноябрь 1942 - 17 месяцев.Раненых - 6 140 000 , больных - 2 700 000.
Среднее число раненых - 361 000 , убитых или умерших в госпиталях 90 000 - 115 000 солдат в месяц .
Уволенных с военной службы по ранению 36 000 человек в месяц.
Среднее количество больных в месяц 150 000.
Пленных , умерших в плену и погибших а окружениях за весь первый период войны было 1 850 000 солдат.
В среднем за месяц - 108 000 человек.
Или безвозвратные потери в первом периоде войны в среднем -
230 000 - 260 000 в месяц.Максимум безвозвратных потерь приходится на три месяца на сентябрь - октябрь 1941 года (Киевское и Вяземско-Брянское окружение - 820 000 солдат) и май 1942 (Харьковское окружение , разгром Крымского фронта и падение Севастополя - 390 000 солдат ).
По месяцам: сентябрь 1941- от 550 000 до 580 000, октябрь 1941- от 530 000 до 560 000 , май 1942 - от 520 000 до 550 000.
Без этих трех месяцев средние безвозвратные потери были от 170 000 до 200 000 солдат в месяц.
В августе 1942 ~16% среднемесячных безвозвратных потерь пришлось на 62 армию под Сталинградом (28 000 солдат окруженной Задонской группировки 62 армии ),. а в сентябре и октябре 1942 от 5% до 7%.
Среднее время нахождения в госпитале по ранению 70 дней , по болезни 40 дней.
Такими образом , раненых во всех армейских (ГБА),фронтовых (ГБФ) и тыловых(ЭГ) госпиталях в среднем находилось ~ 670 000 солдат , больных ~ 200 000.
Всего в гспиталях в среднем находилось ~ 870 000 солдат.
Ежемесячно на фронт с пополнением или в дивизии резерва в среднем возвращались ~ 450 000 солдат в месяц после госпиталей.
По всей видимости , в основном эти, возвращённые в строй после госпиталей и уже повоевавшие солдаты и офицеры , в сентябре и октябре 1941 года
смогли восстановить рухнувшие фронты после Киева и Вязьмы.
Цитата
Хотя , многое тут всё равно непонятно , 800 000 безвозвратных потерь за три с половиной недели (18 сентября - 12 октября ) на смежных фронтах почти в 1 000 километров - слишком велики потери и мало времени ,чтобы всё столь быстро было восстановлено. Тут даже просто с точки зрения логистики и транспорта неясно - как это было сделано.
Чтобы остановить тогда немцев, нужно было быстро , не медленнее , чем за эти же 3 недели, собрать и поставить в оборону и обеспечить войск не меньше ,чем было окружено.
А немцы после этого в том же октябре смогли продвинутся не более чем на 100 - 200 км. от внешнего фронта окружений. И погода и грязь здесь не причём.
Во-первых - эти факторы одинаково воздействуют на мобильность как наступающих так и обороняющихся.
И советским войскам мобильность была необходима более , чем немцам - для восстановления фронта.
Во-вторых ,есть сводки погоды за октябрь.
Tmin, Tmid, Tmax -- минимальная, среднесуточная и максимальные температуры в °С
02.10.1941
Tmin=-1,2 Tmid=+5,1 Tmax=+14,1
С 7.00 по 13.00 слабая морось.
03.10.1941
Tmin=-1,8 Tmid=+3,9 Tmax=+12,5
С 10.00 по 12.00 дождь. Выпало 6 мм осадков.
04.10.1941
Tmin=+1,0 Tmid=+8,4 Tmax=+10,9
05.10.1941
Tmin=-0,9 Tmid=+6,0 Tmax=+9,7
06.10.1941
Tmin=-3,2 Tmid=+1,7 Tmax=+6,5
С 0.00 по 5.00 слабый дождь. С 13.00 по 24.00 слабый дождь со снегом. Выпало 20 мм осадков.
07.10.1941
Tmin=-4,9 Tmid=+0,8 Tmax=+1,5
С 1.00 по 5.00 слабый снег.
08.10.1941
Tmin=-5,3 Tmid=+0,4 Tmax=+1,6
С 21.00 по 24.00 слабый снег.
09.10.1941
Tmin=-5,6 Tmid=+2,7 Tmax=+6,1
С 0.00 по 3.00 слабый снег. С 4.00 по 10.00 слабый дождь. Выпало 14 мм осадков.
10.10.1941
Tmin=-4,2 Tmid=-1,7 Tmax=+2,5
11.10.1941
Tmin=-4,8 Tmid=-1,7 Tmax=+1,6
12.10.1941
Tmin=-5,4 Tmid=-1,8 Tmax=+1,9
С 12.00 по 14.00 снег. Выпало 6 мм осадков.
13.10.1941
Tmin=-4,8 Tmid=-0,9 Tmax=+3,7
14.10.1941
Tmin=-4,9 Tmid=-1,3 Tmax=+0,2
15.10.1941
Tmin=-4,5 Tmid=-1,8 Tmax=+0,7
С 14.00 по 21.00 снег. С 22.00 по 24.00 дождь. Выпало 26 мм осадков.
16.10.1941
Tmin=-5,1 Tmid=-2,0 Tmax=+1,0
С 0.00 по 2.00 слабый дождь. Выпало 6 мм осадков.
17.10.1941
Tmin=-5,5 Tmid=-1,6 Tmax=+0,6
С 8.00 по 12.00 слабый снег. Выпало 5 мм осадков.
18.10.1941
Tmin=-7,9 Tmid=-2,3 Tmax=+0,4
С 18.00 по 24.00 умеренный снег. Выпало 6 мм осадков.
19.10.1941
Tmin=-9,5 Tmid=-0,3 Tmax=+4,0
С 0.00 по 8.00 умеренный снег. С 9.00 по 24.00 дождь. Выпало 72 мм осадков.
Т.Е. большую часть суток в эти дни никакой грязи не было , что потвреждается быстрым продвижением немецких же танковых мото- соединений со 2 по 8 октября.
Отсутствем грязи в эти ночи и частично дни хорошо воспользовались советские части - быстро воссоздав фронт перед Москвой.
А оттепель и грязь были с 20 по 27 октября.
Тут либо немцы понесли критически большие потери при ликвидации окруженных армий под Киевом , под Вязьмой и Брянском, потеряли мобильность и не могли больше быстро продвигаться,
либо из окружений вышло гораздо больше войск ,чем считается.
http://vif2ne.ru/nvk/forum/arhprint/1267833
Также для восполнения безвозвратных потерь в Действующую Армию ежемесячно направлялись соединения и части резерва , сформированные солдат из внутренних округов из военнослужащих запаса , призывников и частично из солдат после госпиталей . В среднем от 230 000 до 260 000 человек в месяц.
Второй период войны с декабря 1942 по ноябрь 1943 - 12 месяцев. Коренной перелом в войне.Раненых - 4 080 000 ( а не 4 060 000 как в http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110605 , но ошибка составила не более 0.5% и ей можно пренебречь)
Ежемесячно в среднем::340 000 раненых, 90 000-110 000 убитых и умерших в госпиталях,уволенных с военной службы по ранению 34 000 человек , пленных 13 000 .
Безвозвратные потери во втором периоде войны -
140 000 - 160 000 .Больных - 150 000.
Среднее время нахождения в госпитале по ранению 70 дней , по болезни 40 дней.
Такими образом , раненых во всех армейских (ГБА),фронтовых (ГБФ) и тыловых(ЭГ) госпиталях в среднем находилось ~ 640 000 солдат , больных ~ 200 000.
Находилось в госпиталях ~
850 000 солдат. Для восполнения безвозвратных потерь через резервные части и соединения в Действующую Армию ежемесячно направлялись призывники ,
в среднем от 140 000 до 160 000 человек в месяц
Третий период войны с декабря 1943 по май 1945 - 17, 5 месяцев. Освобождение СССР и Европы.Раненых - 4 080 000
Ежемесячно в среднем:230 000 раненых , 62 000-74 000 убитых и умерших в госпиталях,23 000 уволенных с военной службы по ранению , 5 000 пленных .
Безвозвратные потери во втором периоде войны -
100 000 - 110 000 .Больных - 150 000.
Среднее время нахождения в госпитале по ранению 70 дней , по болезни 40 дней.
Такими образом , раненых во всех армейских (ГБА),фронтовых (ГБФ) и тыловых(ЭГ) госпиталях в среднем находилось ~ 450 000 солдат , больных ~ 200 000.
Находилось в госпиталях ~
650 000 солдат..
Для восполнения безвозвратных потерь через резервные части и соединения в Действующую Армию ежемесячно направлялись призывники,
в среднем от 100 000 до 110 000 человек в месяц
Автор: Konstanten 26.6.2013, 14:05
О книге " Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил" под редакцией Г.Ф. Кривошеева .
http://www.patriotica.ru/history/ussr_inwars.html
http://lib.ru/MEMUARY/1939-1945/KRIWOSHEEW/poteri.txt#w09.htm-57
О соотношении убитых :раненных в войнах России и СССР до 1941 года.1. Русско-японская война 1904-1905.
Потери русских войск с 4 по 18 июля 1904
Таблица 9
___________Убито __ Ранено, контужено____Пропало без вести___ Итого
Офицеров__ 22___________ 85_________________ 7_____________ 114
Нижних
чинов _____ 675________ 2676________________ 548______________3899
Всего _____ 697________ 2761________________ 555_____________ 4013
Cоотношение Убитых:Раненных 1:4Бои с 12 по 26 августа 1904 г., в том числе в сражении под Ляояном.:
Таблица 10
________Убито___Ранено____Пропало___Всего
_______________контужено__без вести выбыло
Офицеров_ 80_____368______ 10_____ 458
Нижних
чинов___1927____11725_____1438____15090
Итого___2007____12093_____ 1448____15548
Cоотношение Убитых:Раненных 1:6Мукденское сражение (15.02-1.03.1905 г.) :
Таблица 13
__________Убито__ Ранено____Пропало___Всего
________________ контужено__ без вести__выбыло
Офицеров_257_____ 1441_____ 279_______ 1977
Нижних
чинов___ 8448______49947____ 29051_____87446
Итого___ 8705_____ 51388____ 29330______89423
Cоотношение Убитых:Раненных 1:6Cражение у Сандепу с 12 по 17 января 1905 г.
Таблица 14
_________Убито_Ранено____Пропало___Всего
_____________контужено___без вести__выбыло
Офицеров_39___ 296________ 23______358
Нижних
чинов__1742___9099_______1042_____11883
Итого__1781___ 9395_______1065_____12241
Cоотношение Убитых:Раненных 1:5,2.Потери действующих армий России и Японии
(составлена по данным исследований Б. Ц. Урланиса)
Таблица 17
Армии___Число убитых___Число раненых___Умерло от ран___Умерло от болезней___Потери флота___Итого___
Cоотношение убитых:раненых Русская___ 25331_________146032__________ 6127*____________ 11170____________ 6299________ 194959_______________
1:4,6_____________
Японская__ 47387________ 173425_________ 11425_____________ 27192____________ 2000________ 261429______________
1:3,7_____________
* Включая 613 офицеров и солдат, умерших от ран в плену.
Примечание. В таблице не учтены пленные и пропавшие без вести, а также заболевшие.
Из общего числа ранений огнестрельным оружием приходится на долю: ружейных пуль - 75 %, осколков от снарядов - 14 %, шрапнельных пуль - 11 %.
Из общего числа ранений холодным оружием приходится: рубленных ран - 21 %, колотых ран - 79 %.
Японский штык-кинжал зачастую причинял ранения, похожие на сабельные (рубленные).
Все ранения распределяются:
в верхнюю конечность - 36,7 %
в нижнюю конечность - 27,8 %
в грудь - 7,2 %
в голову - 6,2 %
в спину - 5,9 %
в лицо - 5,0 %
в живот - 2,9 %
в шею - 2,3 %
не указаны места ранения - 6,0 %.
6,2%(в голову)+ 3,6 (в левую часть груди) +2,9 (в живот)+2,3(в шею) +2,9(в спину) ~ 18% ранений , где малая вариация полёта пули , осколка или удара холодным оружием может привести к гибели.
Это в среднем соответствует соотношению убитых:раненых ~ 1:5.
Русская армия в боях 1904-1905 гг.:
Таблица 24
Потери в боях
________________Офицеры Нижние чины Всего
Убито_______________841___ 24003_______24844
Ранено, контужено_4228__ 142291______146519
Взято в плен_________975___ 58243_______59218
Из них ранеными*___217____ 5208________5425
Общие потери_____6044___224537______230581
* Не считая раненых, находящихся ко дню сдачи крепости в госпиталях Порт-Артура, - они внесены в число раненых и контуженных.
Отношение Убитых:Раненных 1:5,9.Потери от неприятельского оружия в русской и японской армиях
Таблица 26
___________Убито, умерло до поступления_Ранено,___ Умерло от ран
____________в лечебные заведения_____ контужено__в лечебных заведениях
Русская_________25331*_______________ 146032__________ 6127**
Японская________47387________________ 173425__________11425
* В число 25-331 включены 487 умерших от ран в частях.
** Сюда включены умершие от ран пленные (18 офицеров и 595 нижних чинов).
Из всего личного состава воевавшие русская и японская армии потеряли убитыми и умершими от ран:
русская армия - 4,7 %;
японская армия - 9 %.
Отношение Убитых:Раненных:в русской армии - 1:5,7;в японской армии - 1:3,6.Отношение числа убитых к числу раненных с учётом умерших в госпиталях:в русской армии - 1:4,6;в японской армии - 1:3.Таблица 25
По родам войск потери в боях русско-японской войны 1904-05 гг. распределяются следующим образом :
Рода войск ______ Убито _____Ранено и контужено__Взято в плен_______Общие потери
_____________Офиц.-Ниж.чинов_Офиц-Нижн.чинов_Офиц.-Нижн.чинов_Офиц.-Нижних чинов
В пехоте______740____22591___3480___133322_____772____48420____4992_____204333
В артиллерии__44______681_____476____ 5183______106_____6188_____626______12052
В кавалерии___30______515_____209____2794_______27_______270_____266_______3579
В инж.войсках__6_______58______20______444________3_______925______29________1427
В погран.страже_11____125______17______386________4_______428______32________939
В проч.частях___10______33_____26_______162_______63_______203_____99________2227
Во всех войск._841___24003___4228*__142291____975______58263____6044______224557
1-ая Мировая война
Безвозвратные демографические потери русской армии в войне 1914-1918 гг. (в абсолютных цифрах)
Таблица 52
Виды потерь________________Всего______________________В том числе_______________________
________________________________ Офицеров и классных чинов________________Нижних чинов
Убито, умерло на этапах
санитарной эвакуации ______1200000__________________23134______________________1176866
Пропало без вести
(считаются умершими
или погибшими)_____________439369__________________ 733________________________432038
Умерло от
ран в госпиталях____________240000__________________7123________________________232877
Умерло от
отравления газами___________ 11000___________________161________________________ 10839
Итого____________________ 1890369________________ 37749_______________________1852620
Данных по раненным нет , но есть данные по умершим от ран в госпиталях.
Соотношение умерших в госпиталях к убитым равно 1:5.
Если обратимся к таблицце 17 , где собраны потери русской и японской армий,
получим следующие соотношения умерших в госпиталях к убитым -для руcской армии 1:4,1 ,для японской - 1:4,2
Отсюда косвенно мы можем соотношение убитых:раненных в 1 -ой мировой войне ~ 1:4 Или раненых во 1 -мировой было в Русской армии было ~ 5 000 000 человек.
Гражданская война
В справке отчетно-статистического отдела Главного управления РККА от 26 июля 1924 г. приводятся другие данные о потерях личного состава Красной Армии за период 1918-1920 гг.
Безвозвратные потери
Убито и умерло 96 000 чел.
Попало в плен 24 000 чел.
Дезертировало 20 000 чел.
Санитарные потери
Ранено и контужено 360 000 чел.
Заболело 1 040 000 чел.
Все потери 1 580 000 чел.
Соотношение Убитых:Раненных 1:3,7На следующий год это же Главное управление РККА в письме в Бюджетное управление Наркомата финансов РСФСР от 11 июня 1925 г. сведения о потерях представило в несколько измененном виде:
Безвозвратные потери
Убито и умерло 60 000 чел.
Пропало без вести 150 000 чел.
Санитарные потери
Ранено и контужено 260 000 чел.
Заболело 1 000 000 чел.
Все потери 1 470 000 чел.
Соотношение Убитых:Раненных 1:4,3Боевые действия у озера Хасан 29 июля - 9 августа 1938 г.
Таблица 81
Виды потерь____________________________Командиры_Мл. командиры_Бойцы__Всего
Безвозвратные
Убито и умерло от ран в санитарной эвакуации__36___________153_______470_____759
Умерло от ран и болезней в госпиталях_________11____________11________78_____100
Пропало без вести___________________________2____________12________81______95
Погибло в катастрофах и в происшествиях_______3_____________2_________1_______6
Итого (количество)_________________________152___________178_______630_____960
% к потерям_______________________________15,8__________18,6_______65,6____100
% к численности____________________________9,3___________5,2_______3,5______4,2
Санитарные
Ранено, контужено, обожжено________________290__________406_______2056____2752
Заболело__________________________________37___________79________411_____527
Итого (количество)__________________________327__________485______2467____3279
% к потерям________________________________10,0_________14,8______75,2_____100
% к численности____________________________14,1_________13,8_______14,3______-
Соотношение Убитых:Раненных 1:3,6 Характер ранений в боях у озера Хасан.
В голову В лицо В шею В грудь В живот В руки В ноги Всего
86________78____53____252____72____1122__1146__2809*
3,1%______2,8% _1,9%__9,0%__ 2,6%___39,8%_40,8%_100%
Ранений , близких к смертельным ~ 13 %
Потери личного состава по родам войск.
Таблица 86
Рода войск Категории военнослужащих Виды потерь
___________________Убито*__Ранено__Пропало без вести
Стрелковые войска
Командиры_________55______ 268_________ 5
Мл. командиры_____68_______ 391_________ 1
Бойцы____________243______ 2056_________ 7
Итого____________ 366_______2715________ 13
В процентах_______ 91,1_____ 98,7________ 72,2
Танковые войска
Командиры________10________ 22_________ -
Мл. командиры____ 23________15_________ 5
Итого_____________33________ 37_________ 5
В процентах______ 8,2________1,3________27,8
Артиллерия
(корпусная)
Мл. командиры____ 1_________- ____________ -
Бойцы___________ 1_________ -____________ -
Итого____________ 2__________-_____________ -
В процентах______0,5_______ -______________ -
Связь
Командиры_______ 1_________-______________ -
Итого____________ 1_________-______________ -
В процентах_____ 0,2_______ -______________ -
Всего
Количество______402______2752___________18
В процентах_____100,0___ 100,0________100,0
В оценке потерь в позиционных боях мы пользовались тем ,что считали
Бои на Халхин-Голе , май -сентябрь 1939 года
Потери личного состава по родам войск
Таблица 89
Рода войск
Категории военнослужащих Виды потерь
___________________Убито__Пропало без вести____Ранено
Стрелковые войска
Командиры___________283_______6________________857
Мл. командиры_______ 575______48_______________1405
Бойцы______________2533_____405_______________7807
Итого_______________3391_____459______________10069
Процент
от общих потерь______68,2_____79,7_______________82,9
Соотношение убитые:раненые для пехоты 1:3 Танковые войска
Командиры__________120______3_________________165
Мл. командиры_______195_____15_________________225
Бойцы______________344______18_________________474
Итого_______________659______36_________________864
Процент
от общих потерь_____13,2_____6,3_________________7,1
Артиллерия (в том числе дивизионная)
Командиры__________17______ - ____________________65
Мл. командиры______ 33______ - ____________________91
Бойцы_____________ 127_____14___________________310
Итого______________177______14___________________466
Процент
от общих потерь_____3,6_____2,4___________________3,8
Авиация
Командиры__________85_____44___________________88
Мл. командиры______13______15___________________14
Бойцы_______________ 2_____ - ___________________-
Итого______________100______59___________________102
Процент
от общих потерь_______2_____10,2__________________0,8
Прочие
Командиры_________36______1____________________32
Мл. командиры______109_____2___________________ 128
Бойцы______________502_____5____________________498
Итого_______________647_____8____________________658
Процент
от общих потерь_____13______1,4___________________5,4
Всего
Количество_______4974_____576_________________12159
Процент_________100,0____100,0_________________100,0
Соотношение убитых:раненных 1:2,4 Соотношение увеличилось до 1:2,4 вследствие потерь в танковых войсках (вероятно, это следствие танковой атаки 11 танковой и 7 мотоброневой бригад на Баин-Цагане)
и в тыловых частях ( вероятно, это следствие господства японской авиации в усовиях плоской пустыни до июля 1939 ).
Надо сазать ,что эти данные по ранениям несколько расходятся с данными Е.И.Смирнова.
Данные о характере ранений .
Таблица 91
Характер ранений Количество случаев ранений
________________Командиры Мл. командиры Бойцы___Всего %
Количество %
Черепные_________56__________80___________344_____480_____3,1
Глазные__________14__________28____________94_____136______0,9
Челюстно-лицевые_50__________78___________438_____566 _____3,7
Шейные__________23__________26___________139_____188______1,2
В грудь__________91_________122___________613_____826______5,4
В живот__________26__________37___________301_____364______2,4
Мочеполовые______5___________8___________ 29______ 42______0,3
Верхние
конечности______272__________530__________3539____4341_____28,5
Нижние
конечности______343__________529__________3125____3997_____26,2
Суставы_________38___________62___________276_____376______2,5
Спинно-
позвоночные_____36__________44____________246_____326_______2,1
Смешанные_____261_________436___________1970____2667______17,5
Контузии________90__________104____________476____ 670_______4,4
Ожоги__________14___________17_____________ 24_____55_______0,4
Не выясненные__16___________22____________ 179____217_______1,4
Итого_________1335________ 2123___________11793__15251_____100,0
Ранений близких к смертельным ~ 14%. Соотношение убитых:раненных непосредственно в процессе боя ~ 1:6.
Обращает на себя внимание большое число смешанных (т.е. повторных) ранений,
вызванных трудностями или невозможностью эвакуации в дневное время.
Это специфика боев в условиях плоской пустыни и неполной подготовленностью санитарной службы.
Отчасти это было также вызвано господством японской авиации до июля 1939.
Финская война , 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940 года
Потери личного состава по родам войск
Таблица 99
Рода войск__Категории военнослужащих__Виды потерь
____________________________Убито___Ранено__Пропало без вести__Заболело, обморожено
Стрелковые войска
Командиры_________________3082____ 8346__________245__________________434
Мл. командиры______________6417___17313__________765__________________927
Бойцы______________________ 34405__112824_________7188_________________8853
Итого_______________________43904__138483_________ 8198________________10214
Проценты_____________________94,4____97,4______ ____92,6_________________94,7
Танковые войска
Командиры___________________269_____337____________ 57__________________19
Мл. командиры_______________ 469_____614____________105__________________19
Бойцы_______________________ 775_____932____________261_________________ 73
Итого_______________________1513____1883____________423_________________111
Проценты____________________ 3,3_____1,3_____________4,8_________________1,0
Артиллерия
Командиры___________________27____ 81________________2__________________11
Мл. командиры_______________42____134________________4__________________31
Бойцы______________________188____479________________9_________________182
Итого_______________________257____694_______________15_________________ 224
Проценты___________________ 0,6____ 0,5_______________0,1_________________2,2
..........
Всего
Количество_______________46788___142226_____________8854________________10785
Проценты__________________100______100______________100___________________100
Соотношение Убитых:Раненных 1:3,3.
Автор: Konstanten 26.6.2013, 18:08
О книге " Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил" под редакцией Г.Ф. Кривошеева .
http://www.patriotica.ru/history/ussr_inwars.html
http://lib.ru/MEMUARY/1939-1945/KRIWOSHEEW/poteri.txt#w09.htm-57
Распределение потерь по родам войск. В своих рассуждениях о потерях наших войск в позиционных и наступательных сражениях мы говорили о том , что почти все потери приходятся на стрелковыё и кавалерийские части.
Посмотрим соответвующую статистику по книге Г.Ф.Кривошеева.
1. Русско-японская война 1904-1905 гг.
Таблица 25
По родам войск потери в боях русско-японской войны 1904-05 гг. распределяются следующим образом :
Рода войск ______ Убито _____Ранено и контужено__Взято в плен_______Общие потери
_____________Офиц.-Ниж.чинов_Офиц-Нижн.чинов_Офиц.-Нижн.чинов_Офиц.-Нижних чинов
В пехоте______740____22591___3480___133322_____772____48420____4992_____204333
В артиллерии__44______681_____476____ 5183______106_____6188_____626______12052
В кавалерии___30______515_____209____2794_______27_______270_____266_______3579
В инж.войсках__6_______58______20______444________3______925______29______1427
В погран.страже_11____125______17______386________4______428______32________939
В проч.частях___10______33_____26_______162_______63_____203______99________2227
Во всех войск._841___24003___4228*__142291____975______58263_____6044______224557
На пехоту и кавалерию приходится убитыми - 95 % всех потерь , раненными - 95%.
2.Боевые действия у озера Хасан 29 июля - 9 августа 1938 г.
Потери личного состава по родам войск.
Таблица 86
Рода войск Категории военнослужащих Виды потерь
___________________Убито*__Ранено__Пропало без вести
Стрелковые войска
Командиры_________55______ 268_________ 5
Мл. командиры_____68_______ 391_________ 1
Бойцы____________243______ 2056_________ 7
Итого____________ 366_______2715________ 13
В процентах_______ 91,1_____ 98,7________ 72,2
Танковые войска
Командиры________10________ 22_________ -
Мл. командиры____ 23________15_________ 5
Итого_____________33________ 37_________ 5
В процентах______ 8,2________1,3________27,8
Артиллерия
(корпусная)
Мл. командиры____ 1_________- ____________ -
Бойцы___________ 1_________ -____________ -
Итого____________ 2__________-_____________ -
В процентах______0,5_______ -______________ -
Связь
Командиры_______ 1_________-______________ -
Итого____________ 1_________-______________ -
В процентах_____ 0,2_______ -______________ -
Всего
Количество______402______2752___________18
В процентах_____100,0___ 100,0________100,0
На пехоту приходится убитыми - 91 % всех потерь , раненными - 98%.
3.Бои на Халхин-Голе , май -сентябрь 1939 года
Потери личного состава по родам войск
Таблица 89
Рода войск
Категории военнослужащих Виды потерь
___________________Убито__Пропало без вести____Ранено
Стрелковые войска
Командиры___________283_______6________________857
Мл. командиры_______ 575______48_______________1405
Бойцы______________2533_____405_______________7807
Итого_______________3391_____459______________10069
Процент
от общих потерь______68,2_____79,7_______________82,9
Танковые войска
Командиры__________120______3_________________165
Мл. командиры_______195_____15_________________225
Бойцы______________344______18_________________474
Итого_______________659______36_________________864
Процент
от общих потерь_____13,2_____6,3_________________7,1
Артиллерия (в том числе дивизионная)
Командиры__________17______ - ____________________65
Мл. командиры______ 33______ - ____________________91
Бойцы_____________ 127_____14___________________310
Итого______________177______14___________________466
Процент
от общих потерь_____3,6_____2,4___________________3,8
Авиация
Командиры__________85_____44___________________88
Мл. командиры______13______15___________________14
Бойцы_______________ 2_____ - ___________________-
Итого______________100______59___________________102
Процент
от общих потерь_______2_____10,2__________________0,8
Прочие
Командиры_________36______1____________________32
Мл. командиры______109_____2___________________ 128
Бойцы______________502_____5____________________498
Итого_______________647_____8____________________658
Процент
от общих потерь_____13______1,4___________________5,4
Всего
Количество_______4974_____576_________________12159
Процент_________100,0____100,0_________________100,0
На пехоту приходится убитыми - 68 % всех потерь , раненными - 83%.
4.Финская война , 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940 года
Потери личного состава по родам войск
Таблица 99
Рода войск__Категории военнослужащих__Виды потерь
____________________________Убито___Ранено__Пропало без вести__Заболело, обморожено
Стрелковые войска
Командиры_________________3082____ 8346___________245__________________434
Мл. командиры______________6417___17313___________765__________________927
Бойцы_____________________34405__112824_________7188_________________8853
Итого______________________43904__138483_________ 8198________________10214
Проценты____________________94,4____97,4___________92,6_________________94,7
Танковые войска
Командиры___________________269_____337____________ 57__________________19
Мл. командиры_______________ 469_____614____________105__________________19
Бойцы_______________________ 775_____932____________261_________________ 73
Итого_______________________1513____1883____________423_________________111
Проценты____________________ 3,3_____1,3_____________4,8_________________1,0
Артиллерия
Командиры___________________27____ 81________________2__________________11
Мл. командиры_______________42____134________________4__________________31
Бойцы______________________188____479________________9_________________182
Итого_______________________257____694_______________15_________________ 224
Проценты___________________ 0,6____ 0,5_______________0,1_________________ 2,2
..........
Всего
Количество_______________46788___142226_____________8854________________10785
Проценты__________________100______100______________100___________________100
На пехоту приходится убитыми - 94 % всех потерь , раненными - 97%.
http://militera.lib.ru/memo/usa/eisenhower/17.html
Цитата("Д.Эйзенхауэр (командующий войсками союзников в Европе в 1944-45 гг. ). Крестовый поход в Европу")
Пехота продвигалась мучительно медленно, пройденное ею расстояние измерялось скорее ярдами, чем милями. В этих условиях пехотные подразделения несли большие потери.
Обычно на пехоту во всех видах боевых действий приходится основная часть потерь. Теперь же практически все потери приходились на нее, и их причинял ей не только противник.
Находясь под открытым небом, пехотинцы значительно больше, чем другие, страдали от обморожений, ревматических заболеваний ног и простуды.
Пехотные подразделения заметно редели изо дня в день.
Без солдат, которые под прикрытием завесы артиллерийского огня выполняют повседневные задачи по захвату вражеских укрепленных рубежей, наша наступательная мощь заметно ослабла.
Когда проблема пополнения пехотных частей и подразделений приобрела острый характер, мы стали прибегать ко всякого рода мерам. В военное министерство были направлены обстоятельные донесения о положении дел, с тем чтобы в США сосредоточили усилия на решении этой проблемы. Мы прочесывали все службы тыла, чтобы высвободить там людей и быстро переобучить их для использования в пехоте. При возможности мы заменяли в частях обслуживания здоровых солдат ограниченно годными к военной службе или военнослужащими из женского вспомогательного корпуса.
http://militera.lib.ru/memo/usa/bradley/20.html
Цитата(" О.Брэдли(командующий 1 американской армией в Европе в 1944-45гг) Записки солдата")
До вторжения в Нормандию мы считали, что 70 процентов боевых потерь будет приходиться на пехоту.
К августу мы увеличили эту цифру до 83 процентов, основываясь на опыте боев в Нормандии.
Убедительной иллюстрацией, показывающей, какой опасности подвергается жизнь пехотинца в бою, являются боевые действия у Сен-Ло, где в течение 15 дней боевые потери 30-й дивизии составляли 3934 человека. На первый взгляд может показаться, что все подразделения дивизии в среднем потеряли 25 процентов личного состава. На самом деле это не так.
Три из каждых четырех убитых или раненых приходились на пехотные взводы. Таким образом, потери, понесенные пехотными взводами, превышали 90 процентов.
Таким образом - потери стрелковых и кавалерийских частей в позиционных и наступательных боях составляли от 80% до 95% всех потерь.
Автор: Konstanten 13.9.2013, 20:13
Фальсификации данных по потерям Красной Армии в Великой Отчественной войне
1.Одной из основных проблем , вставших перед американцами при создании НАТО для военного противостояния с СССР в 40-50-х годах,
было избавить от психологической травмы немецких солдат ,спаять западных немцев с другими натовцами , основываясь на осознании принадлежности к общей
западной цивилизации , которой угрожают ,если следовать Й.Геббельсу, "коммунистические орды с Востока".
Но все ещё тогда помнили войну ,а симпатии к СССР и ненависть к нацистской Германии были велики и поэтому такая работа требовала изощрённости.
В цитируемом ниже издании собраны статьи бывших деятелей нацистской Германии и бывших генералов Вермахта ,изданные в начале 50-х годов.
И заметим , что всё ,что западные немцы ,историки и военные ,писали о войне с СССР в 50-ые годы строго цензурировалось американцами.
http://militera.lib.ru/h/ergos/26.html
Цитата("Вальтер Людде-Нейрат.Конец на немецкой земле")
Война на Западе никогда не была популярной в Германии. Ее воспринимали как несчастье, в которое Германия попала абсолютно помимо ее воли.
Лишь в ходе самой войны руины немецких городов и невинные жертвы воздушных бомбардировок вызвали у немецкого народа ожесточение и ненависть к западным державам, главным образом к руководителям западных держав, а также к летчикам, совершавшим террористические налеты на Германию.
Немцы никогда не испытывали ненависти к американским и английским солдатам, от которых они ожидали гуманного обращения.
Таким образом, когда население Германии почувствовало себя обманутым в своих надеждах, воля немцев к сопротивлению, закалявшаяся на протяжении многих лет, превратилась, не выдержав напряжения, в покорность и готовность капитулировать.
Война на Востоке, напротив, с самого начала рассматривалась почти всем народом как роковая национальная необходимость.Она вылилась в такие формы, которые противоречили всем человеческим законам. Поведение советских войск на немецкой земле действительно было таким, каким его рисовала немецкая пропаганда.
В 50-х годах американцами в странах подконтрольной им Европы была наконец выстроена требуемая пропагандистская конструкция по Второй Мировой войне.
http://militera.lib.ru/h/ergos/03.html
Цитата("Вернер Пихт.Немецкий солдат")
.... Выступая против большевизма плечом к плечу с вооруженными силами Финляндии, Италии, Венгрии, Румынии, а также вместе со словацкими и хорватскими частями и добровольцами из Испании. Швеции, Дании и даже из Франции, Бельгии, Голландии и Норвегии, то есть с представителями тех стран, с которыми он только что воевал, немецкий солдат мог чувствовать себя защитником Европы.
Но при выполнении этой задачи. которая казалась ему исторической миссией, оправданной всем ходом истории, он попал в безвыходное положение.
В то время как немец был убежден, что защищает дело Запада, Запад нанес ему удар в спину. До самого горького конца нас не покидала надежда, что Запад, наконец, поймет и признает, что мы защищаем Германию и, следовательно, всю Европу. Такая надежда, по-видимому, и побуждала немецких солдат продолжать борьбу даже тогда, когда война была уже проиграна.
Кроме духовного единения немцев и европейцев, перед американцами стояла ещё одна задача- победить страх перед Советской Армией у натовских солдат ,ещё "вживе" помнивших судьбу Вермахта .
Это можно было сделать тогда единственным способом - насколько это возможно раздуть потери Красной Армии в войне с нацизмом так, чтобы в массовом сознании Зап. Европы не возникало сомнений в правоте выкладок.
Похожую с американцами психологическую и военно-пропагандисткую задачу ,но только в отношении французов , решал в 1813 году Наполеон Бонапарт,
когда набирал новую армию , взамен згинувшей в походе на Россию Великой Армии.
Для молодых французских рекрутов ,которым и предстояло в 1813 году сразиться с Русской Армией на полях Западной Европы, был удачно и весьма продуктивно придуман миф о "страшной русской зиме" , исключительно по вине которой и были погублена Великая Армия.
Ну, а факт , что война в России проходила летом-осенью и закончилась в декабре 1812 на территориях Польши и Прибалтики, был известен только специалистам и немногим оставшимся в живых из французов Великой Армии.
http://militera.lib.ru/h/ergos/27.html
Цитата("Проф. Гельмут Арнтц.Людские потери во Второй мировой войне")
Попытка сопоставить потери немцев с потерями всего остального мира наталкивается, как и в первую мировую войну, на большие трудности, заключающиеся в отсутствии точных данных о потерях Советского Союза. Поскольку в последней войне на его долю приходится значительная часть людских потерь, а имеющиеся данные, в противоположность Германии, не опираются на фактические доказательства, возможность ошибок в общем результате не исключена.
Эти цифры колеблются между 7 и 40 млн., причем четкого разделения потерь вооруженных сил и гражданского населения в них не существует.
По мнению Фрумкина{Frumkin G., Population Changes in Europe, London, 1951, s. 160-164.}, который, как полагает Федеральное статистическое управление, располагает наилучшим из имеющихся в настоящее время материалов, все же наиболее достоверными данными являются данные полковника Калинова{Бывший офицер Советской армии Калинов перебежал в 1949 году в Западный сектор Берлина к американцам.}. Находясь до 1949 года в аппарате Советской военной администрации в Берлине, этот полковник имел доступ к секретным советским документам.
Калинов сообщил, что Советский Союз потерял убитыми 13,6 млн. человек; в том числе (в млн.):
Погибшими и пропавшими без вести — 8,5
Умершими от ран — 2,5
Погибшими в плену — 2,6
Из этих данных следует, что речь идет только о потерях советских вооруженных сил. Определить потери среди гражданского населения России можно опять-таки лишь приблизительно.
Возможно, что общая цифра потерь, понесенных Советским Союзом в результате оккупации и вывоза рабочей силы, составившая, как указывал Сталин 13 марта 1946 года, 7 млн. человек, вполне соответствует действительности, так как потери среди гражданского населения стран Восточной и Юго-Восточной Европы с 1939 по 1945 год составляют примерно 8010 тыс. человек.
По этим данным, однако, нельзя судить о том, каковы были потери среди гражданского населения в восточных районах Польши, аннексированных Советским Союзом в 1939 году,
и входят ли они в эти 7 млн. человек. Таким образом, 20 млн. человек — это наиболее приближающаяся к истине цифра общих потерь Советского Союза во второй мировой войне.
Всё это прямо или косвенно подтверждалось в мемуарах и дневниках выживших "авторитетных" нацистских генералов,
вышедших под редакцией американцев.В той части , где это подтвреждало или непротиворечило основной концепции , привлекались и разные источники из СССР -свидетельства , документы , фальшивки.
В общем , к середине 50-х всё это было создано и успешно использовалось американцами в пропаганде.
2. Приведенные выше выдержки взяты из книги группы немецких генералов и историков. "Итоги Второй мировой войны. Выводы побеждённых" , переведённой и опубликованной в 1957 году в СССР издательством "Иностранная литература".
http://militera.lib.ru/h/ergos/index.html
В это время, сразу после 20 съезда КПСС, схожую с американцами задачу решали и активисты первой "десталинизации".
В памяти армии и народа Сталин и Победа были синонимами и единственным способом разорвать эту связь - было устроить "разоблачения", где
в разы увеличить объявленные И.В.Сталиным данные о потерях, попутно обвинив его во лжи.
Самостятельно , самим , выдумывать и обосновывать эти "потери" - было технически неосуществимо.
По многим причинам. Из них ,на мой взгляд , главная - позиция бывших фронтовиков ,как военных ,так и гражданских, делавшая "работу" по фальсификации невозможной.
А при попытках более или менне корректно считать потери ,опираясь на советские доументы , просто потвердились бы цифры , близкие к названным И.В.Сталиным.
Поэтому был выбран путь - опереться в "разоблачениях" на американскую "конструкцию". Она с точки зрения внешнего правдоподобия была уже отработана.
Под неё уже к тому времени была избирательно собрана и документальная база,которая всюду "потвреждалась" в мемуарах бывшего нацистского генералитета
с их описанием битв и "потерь" советских войск.
http://militera.lib.ru/h/mellenthin/14.html
Цитата("фон @ Меллентин Фридрих Вильгельм von, Mellenthin Friedrich Wilhelm Танковые сражения 1939-1945 гг.")
(в Курской битве начальник штаба 48 танкового корпуса 4 танковой армии)
к 23 июля 4-я танковая армия была отброшена на свои исходные позиции.
Операция "Цитадель" закончилась полным провалом. Правда, потери русских были больше, чем немцев; надо также отметить, что с тактической точки зрения ни одной из сторон не удалось достигнуть решающего успеха.
4-я танковая армия взяла в плен 32 тыс. человек, захватила и уничтожила свыше 2 тыс. танков и около 2 тыс. орудий.
Это пример откровенной и очень грубой лжи, если знать , что немецкая 4ТА в 1943 году под Курском в течение 6 дней медленно "грызла" оборону 6 гв. армии ,продвигаясь со скоростью 5 км. в день.
И ясно - при таких темпах наступления в плен могли попадать только бойцы передовой линии этой армии ,коих там могло быть ,если считать по полному штату , всего не более 30 000 бойцов. Таким образом получается - все боевые части 6 гвардейской армии сдались в плен.
То же самое с танками и орудиями : 2 000 - это больше было танков у всего Воронежского фронта (1704 танка) и орудий у 6 гв. армии.
У любого информированного читателя сразу возникнет вопрос - что же тогда помешало немцам из 4ТА дойти до Курска?
Т.е. незамысловатое враньё генерала Фридриха Вильгельма фон Мелентина можно просто опровергнуть только на основе фактологии Курской битвы , и не прибегая при этом к какому-либо количественному анализу. И подобное враньё тиражировалось , "переподтверждалось" в других мемуарах и "исследованиях".
В этой же книге западно-геманским профессором Гельмутом Арнтцем миру была заявлена цифра потерь СССР в войне - 20 000 000 человек.
Т.е. он взял цирфру полковника Калинова , в 13.6 млн. человек , и представил их как потери Красной Армии , а 7 млн. названные И.В.Сталиным проинтерпретировались
как жервы гражданского населения.
Затем эти 20 000 000 человек были названы Н.С.Хрущевым в письме премьер-министру Швеции Т. Эрландеру (5 ноября 1961 г) и стали нашими официальными потерями в войне:
"... германские милитаристы развязали войну против Советского Союза, которая унесла два десятка миллионов жизней советских людей".
(
Письмо Председателя Совета Министров СССР Н.С. Хрущева премьер-министру Швеции Т. Эрландеру (5 ноября 1961 г.) // Международная жизнь. 1961. № 12., стр. 8.)
Сейчас ,обладая необходимой иноформацией , утверждение Арнтца-Калинова легко опровергнуть ,по крайней мере в части военных потерь.
2,5 млн. умерших от ран (7,1 % от общего числа раненых) означают ~35 млн. раненых.
Если добавить к ним 13.6 млн. убитых мы получим ~49 000 000 потерь армии убитыми и ранеными.
В любом случае получаются потери армии не менее ~39 млн. погибшими и ранеными.
Согласно всем довоенным переписям на начало июля 1941 в СССР мужчин до 30 лет было ~24 000 000. , а мужчин до 40 лет - ~ 40 000 000.
И приведённые Арнтцем цифры потерь армии попросту означают , что страна прекратила своё существование.
Но тем не менее эта цифра в 20 000 000 стала официальной оценкой потерь СССР во 2 Мировой войне до конца 80-х. Правда ,без публичного уточнения потерь армии и мирных граждан.
Во время "перестройки" , в конце 80-х, была широко распространена , а затем и опубликована книга А.И.Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ",
где названа цифра в "66 000 000" убитых Советской властью с 1918 года (т.е. практически это означает ,что всё взрослое население СССР к 1939 году ,включая самого А.И.Солженицына - покойники).
После публикации "Архипелаг ГУЛАГ" никаких опровержений и разъяснений со стороны тогдашнего руководства КПСС не последовало.
Что для большинства советских людей означало прямое признание истинности этих цифр и всех связанныхс ними антисоветских мифов , включая самые нелепые , вплоть до "сочиненйи" д-ра. Геббельса.
Уже после того, как солженицынские "66 000 000" стали известны почти каждому в стране , а к весне 1990 года эти цифры были прокомментированы и "обоснованы" во всей перестроечной публицистике , растиражированы в десятках миллионов эксземпляров советской и партийной прессы , М.С.Горбачев продолжал на съездах говорить о будущем социализма.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=lo8wE4WaA9g&t=62
https://www.youtube.com/watch?v=eJWSDDZUC6A
Просматривая это видео надо учитывать ,что участники 28 съезда КПСС (как и 21 съезда ВЛКСМ ) и вся страна ,наблюдавшая за съездом, так и не получили ответа - правда ли "66 000 000 истреблённых Советской властью" или нет?
Если бы этот вопрос стоял перед идеологами в ЦК КПСС тех лет ,то для опровержения было бы вполне достаточно опубликовать полные данные переписей 1897 , 1926 ,1937 и 1939 годов.
А для надёжности сравнить на указанные даты относительный рост населения в европейских странах и США с соответсвущим относительным ростом(именно, ростом ,а не падением) в СССР.
Однако ,промолчав ,М.С. Горбачёв подтвердил - "66 000 000" "правда".
На фоне этих "66 000 000" , в те же годы и как-то незаметно , М.С.Горбачёв заявил о "новых" потерях СССР в Великой Отечественной войне в 26 000 000 человек, в "довесок" к "66 000 000".
С учётом умерших естественной смертью за эти годы, все население СССР от мала до велика оказывалось в могилах.
Это был род диссидентсткой мании или комплекса - виртуально , десятками миллионов {у А.И. Солженицына присутствует даже цифра 110 000 000(сто десять миллионов) "жертв" Советской власти}, "умертвлять" своих сограждан , несмотря даже на видимую уже тогда бессмыслицу этих цифр.
И если в первую "десталинизацию" потери собственно Красной Армии нигде ни в литературе ,ни публично никак не обсуждались,
то в конце 80-х их стали "устанавливать" и "обсуждать" журналисты перестроечных изданий и отзывчивая на заказы власти часть творческой интеллигенции,используя трагедию армии ,народа и страны в 1941-42 годах,как средство антигосударственной пропаганды.
Цитата("Э.Радзинский.Сталин.")
.... писал генерал Гальдер в своем дневнике: "Колосс-Россия,
который сознательно готовился к войне... был нами недооценен... К началу
войны мы имели против себя 200 дивизий. Теперь (к 11 августа, после
кровопролитных потерь Красной армии. - Э. Р.) мы насчитываем против себя уже
360 дивизий.И даже если мы разобьем дюжину таких дивизий , русские
сформируют новую дюжину".
Да, Хозяин мог жертвовать миллионами - он знал: у
него будут новые миллионы.
Гитлер верил, что Сталина свергнет его же народ, как только Вождь
потерпит на фронте тяжелое поражение: "Надо только ударить сапогом в дверь,
и вся прогнившая структура тотчас развалится".
......
Миллионы его солдат уже погибли, обескровив наступавших. Он уже насытил
бога войны. Древняя восточная стратегия торжествовала - как во времена войн
былых империй, он, измотав врага, готовился бросить в бой свежие войска.
И преуспели в этом , по крайней мере в массовое сознание с начала 90-х удалось внедрить образ-формулу - врага "завалили своими трупами".
Автор: Konstanten 15.9.2013, 11:48
P.S. https://www.youtube.com/watch?v=eJWSDDZUC6A - это видео с 27 съезда КПСС.
Видео с выступлением М.С.Горбачева на 28 съезде в сети нет.
Вот фрагмент его выступления из стенограммы 28 съезда.
http://www.twirpx.com/file/1123178/
Цитата("М.С.Горбачёв. Из доклада на XXVIII съезде КПСС. 2-13 июля 1990 года")
Какой видится обновленная КПСС?
— Партией социалистического выбора и коммунистической перспективы, добровольным союзом единомышленников, выражающим в своей политике интересы рабочего класса, крестьянства, интеллигенции.
— Партией, приверженной общечеловеческим, гуманистическим идеалам, чуткой к национальным традициям и чаяниям и вместе с тем непримиримой к шовинизму, национализму и расизму, любым проявлениям реакционной идеологии и мракобесия.
— Партией, освобожденной от идеологической зашоренности, догматизма, стремящейся играть инициативную роль в политических и идеологических процессах, действуя методами убеждения, пропаганды своей политики, развивая отношения диалога, дискуссии, сотрудничества и партнерства со всеми прогрессивными общественно-политическими силами страны.
— Партией, строящей взаимоотношения между своими членами исключительно на основе партийного товарищества, уважения мнения каждого, признания прав меньшинства на собственную позицию, полной свободы обсуждения и обязательности для всех принятых большинством решений.
— Партией, утверждающей во внутренней жизни принципы самоуправления, свободу действий партийных организаций, самостоятельность компартий союзных республик, объединенных единством программных целей и уставных положений.
— Партией, открытой для контактов, взаимодействия с коммунистами, социал-демократами, социалистами разных стран и разной ориентации, с представителями многих других течений современной политической и научной мысли.
Общественное влияние "фактов" ,изложенных А.И.Солженицыным ,и фактологии на их основе было в 1990-91 году огромным и господствующим в советской и партийной печати. И всё это в контарсте ( очевидно умышленном ) к пустым речам М.С.Горбачева , подобным этой.
Автор: Konstanten 20.11.2013, 17:06
Фальсификации данных по потерям Красной Армии в Великой Отчественной войне
О потерях Красной Армии в книге В.Г.Кривошеева. http://www.patriotica.ru/history/ussr_inwars.html
http://lib.ru/MEMUARY/1939-1945/KRIWOSHEEW/poteri.txt#w09.htm-57
Вышедший в 1993 году труд В.Г.Кривошеева с соавторами " Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил" был призван закрепить
"перестроечный" образ Победы - врага "завалили своими трупами".
Книга замышялась в 1989-1990 годах и, очевидно, её создание явно не могло не находиться под руководством или непосредственным влиянием таких людей,как А.Н Яковлев и Д.А.Волкогонов.
В ней постулируются общие потери СССР в 26 600 000 человек. В комментариях к
таблице 115 можно посмотреть, по каким правилам вычислялась эта цифра.
По сути принципа этих вычислений можно сказать только одно - результатом могло быть любое, потребное авторам, "большое" число.
Потери же армии погибшими в книге названы в 8 668 400 человек (таблица 120), безвозвратные потери 11 626 000 человек и 5 059 000 оказавшихся в плену
, из которых ~3 500 000 считаются погибшими.
В 90-х годах , когда не были доступны довоенные переписи СССР (прежде всего распределения по возрастам ) , подробный состав армий и фронтов РККА
и не была широко известна статитистика по ранениям, сказать что-либо основательное против этой книги было невозможно ,поскольку она вопринималась
как источник изначальной иформации, оспорить который было нельзя.
И книга сыграла отведённую ей роль в закреплении перестроечных мифов о Великой Отечественной войне, а имено:
1. В 1941-42 годах красноармейцы добровольно и массово сдавались в плен и дезертировали , не желая воевать "за Советы" и "преступный режим Сталина".
2.В наступлениях 1943 - 1945 годов врага завалили своими трупами.
Как и всякая пропагандисткая работа ,в которой людям пытаются "впарить" ложь , этот труд имеет фоном большую долю правдивой информации и правильных общих утвреждений.
Это касается ,в основном, довоенной статистики России и СССР.
1. Военнопленные и пропавших без вести.
http://lib.ru/MEMUARY/1939-1945/KRIWOSHEEW/poteri.txt#w09.htm-_Toc2489827
В.Г.Кривошеевым и др. приведены данные ,что в плену и пропавшими без вести оказалось 5 млн. 059 тыс. военнослужащих.
По подсчётам , проведённым ранее, в окружениях 1941-42 гг. оказалось не более ~1 700 000 пленными и погибшими,
вне окружений ~ 450 000 солдат или всего не более ~2 150 000 человек.
Если опираться на действительность боевых действий и штаты воевавших соединений ,то больше получить не удаётся.
Ещё надо учитывать , что эти дополнительные ~ 3 000 000 солдат должны были бы попасть в плен или пропасть без вести в позиционных (оборонительных или наступательных) боях
,где в плен попадают в подавляющем большинстве только бойцы стрелковых рот(а по-существу , перебегают ). А это почти 2 полных боевых состава Действующей армии в 1941 -42 гг.
Т.е. для такого "дополнительного" количества пленных, в 3 000 0000, - войск в СССР просто не было , если считать истиной, что войну Красная Армия закончила в Берлине.
Авторы как бы
на словах разделяют недоумения по поводу немецких цифр , но тем не менее сами же их утверждают и придерживаются.
Цитата("Г.Ф.Кривошеев и др. Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил.")
В зарубежной печати (главным образом в Германии) приводится число советских военнопленных в пределах 5 200 000 — 5 750 000 человек, причем основная их масса относится на первый период войны (июнь 1941 — ноябрь 1942 г.). Можно предполагать, что при отсутствии достоверных материалов берутся сведения о пленных, полученные от штабов групп армий “Север”, “Центр” и “Юг” в период наступательных действий в 1941 г.
Так, в сводках германского верховного командования сообщалось, что в котлах под Белостоком, Гродно и Минском было взято в плен 300 тыс. чел., под Уманью — 103 тыс., под Витебском, Оршей, Могилевом, Гомелем — 450 тыс., под Смоленском — 180 тыс., в районе Киева — 665 тыс., под Черниговом — 100 тыс., в районе Мариуполя — 100 тыс., под Брянском и Вязьмой — 663 тыс. чел.
Итого в 1941 г. — 2 561 тыс. чел.
Цифры внушительные, но не достаточно точные, так как фашистское руководство в число военнопленных включало не только военнослужащих, но и всех сотрудников партийных и советских органов, а также мужчин, независимо от возраста, отходивших вместе с отступающими и окруженными войсками.
В итоге число взятых в плен порой превышает численность армий и фронтов, принимавших участие в той или иной операции (сражении). Например немецкое командование сообщило, что восточнее Киева взято в плен 665 тыс. советских солдат и офицеров. Между тем вся численность войск Юго-Западного фронта к началу Киевской оборонительной операции составляла 627 тыс. чел.
Из этого числа более 150 тыс. действовали вне окружения, а десятки тыс. военнослужащих вышли из окружения с боями.
Аналогичное положение с сообщением немецкого командования о захвате 100 тыс. военнопленных в Севастополе. Видимо, гитлеровцы подсчитали и все население города-героя, которое не смогло эвакуироваться.
......
После тщательного анализа всех источников предварительно было определено, что за годы войны пропало без вести и оказалось в плену 5 млн. 59 тыс. советских военнослужащих, в числе которых 500 тыс. военнообязанных, призванных по мобилизации, но захваченных противником в пути в воинские части.
Как выяснилось при дальнейшем исследовании, не все пропавшие без вести были пленены.
Около 450-500 тыс. чел. из них фактически погибли или будучи тяжело ранеными, остались на поле боя, занятом противником.
Авторы заранее "учли" возражения и "поправили",так сказать, неточности немецких источников "аж" на 150 000 человек и назвали "свою" цифру ....... - в 5 059 000 пленных вместо 5 200 000.
Таблица 120
(в тысячах)
5226,8 -Убито и умерло от ран на этапах санитарной эвакуации (по донесениям войск)
1102,8- -Умерло от ран в госпиталях (по донесениям лечебных учреждений)
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
6329,6- Итого
555,5-Небоевые потери: умерло от болезней, погибло в результате происшествий, осуждено к расстрелу (по донесениям войск, лечебных учреждений, военных трибуналов)
3396,4--Пропало без вести, попало в плен (по донесениям войск и сведениям органов репатриации)
1162,6-Неучтенные потери первых месяцев войны (погибло, пропало без вести в войсках, не представивших донесения)
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Итого - 4559,0
Всего безвозвратных потерь военнослужащих - 11444,1 (11 444 100 человек)
Кроме того, пропало без вести по пути в части военнообязанных,
призванных по мобилизации, но не зачисленных в списки войск - 500 000
Исключены из числа безвозвратных потерь (всего) -2775,7
Из них:
— военнослужащие, ранее находившиеся в окружении и
учтенные в начале войны как пропавшие без вести
(вторично призваны в армию на освобожденной территории -939,7
— вернувшиеся из плена после войны советские военнослужащие
(по данным органов репатриации) - 1836,0
Демографические потери военнослужащих списочного состава
(фактическое число всех погибших, умерших и не вернувшихся из плена - 8668,4)
Цитата
Кроме того, пропало без вести по пути в части военнообязанных,
призванных по мобилизации, но не зачисленных в списки войск - 500 000
Это относится к призывникам из западных областей, вошедших в состав СССР в 1939 -40 годах и Литвы.
По обстоятельствам июня и начала июля 1941,когда эти территории были быстро захвачены Вермахтом они физически никак не могли попасть в войска ,да и врядли успели получить повестки.
А большиство из них воевать либо просто не хотело ,либо ещё хуже - пошло потом воевать либо за немцев в дивизии СС , либо Армию Крайову , либо в УПА ,либо были угнаны на работы в Германию.
Я так понимаю - этот пункт умонянут для "общей накрутки" потерь.
Цитата
1162,6-Неучтенные потери первых месяцев войны (погибло, пропало без вести в войсках, не представивших донесения)
Т.е. это значение каким-то образом было "вычислено" .
Цитата
3396,4--Пропало без вести, попало в плен (по донесениям войск и сведениям органов репатриации)
Эти данные близки к немецким по состоянию на осень 1941 года.
В таблице 133 "пропавшие без вести" за всю войну разбиты по кварталам
II. В таблице 133 в графе "Пропало без вести,попало в "плен".
----------------1 кв------------2 кв.-------------3 кв.----------4 кв--------Всего
1941 ________________________1699099___ 636383__2335482
1942 181655____528455_____684767____ 120344__1515221
1943 144128____ 22452_____115714_____ 85512___367806
1944 52663_____ 38377______45465_____31058___167563
1945 51459_____ 17178_________________________68637
Всего 4 454 709.
Попробуем наложить данные из таблицы 133 на ход боевых действий.
1.Третий квартал 1941 года (июнь - сентябрь).
По утверждению А.Кривошеева и др. за три с небольшим месяца было 1 699 099 пленных и пропавших без вести.
Кроме этого из таблицы 133 считаем погибшими 240 000 , ранеными 730 000 (из них умерших в госпиталях 40 000) красноармейцев.
На одного,таким образом погибшего или раненого красноармейца приходится почти 1.75 пропавших без вести (сдавшихся в плен) или 1 :1,75.
За этим соотношением стоит пропагандистская конструкция Перестройки - народ сначала не хотел за Советскую власть и "тирана Сталина".
Мы уже делали подсчёт числа пропавших без вести за июнь-сентябрь 1941. Их число составило не более ~850 000 .
Для остальных 820 000 "пропавших без вести,попавших в плен" - войск и боевых событий в третьем квартале 1941 года не было.
А это полный боевой состав примерно 4 -х полнокровных фронтов.
Проведём подсчёт на основании ранее посчитанных потерь прпавших без без вести и пленных:
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110478
Число пропавших без вести 850 000
И ранее вычисленных среднемесячных потерь для первого периода войны:
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110640
Число раненых - 361 000*3~ 1 080 000 , убитых или умерших в госпиталях ~360 000 солдат.
Соотношение числа раненых и убитых к числу пропавших без вести ((сдавшихся в плен)) ~ 1 : 1,7
Эти "дополнительные" 820 000 пропавших без вести вне окружений , допуская их реальность, означают гибель (или массовую сдачу в плен )
боевого состава примерно 4 фронтов. Что равносильно полному истребление всего боевого состава Действующей Армии к началу октября 1941 года.
Надо обратить внимание на сравнительно малое количество погибших и раненых (80 000 убитых в месяц) - хотя в этом квартале были большие и жесточайшие позиционные сражения
-Смоленское , бои на Украине , Оборона Киева ,оборона Одессы , бои в на Северо-Западном направлении и оборона Ленинграда.
Эти сражения ,к тому же ,велись при значительном общем огневом превосходстве врага.
Автор: Konstanten 4.1.2014, 13:58
Добавление к третьему кварталу 1941.
Цитата("Поправка к предыдущему сообщению")
Проведём подсчёт потерь пропавшими без вести и пленных:
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=...st&p=110478
Число пропавших без вести до октября 1941 года - 850 000..
И на основании ранее вычисленных среднемесячных потерь для первого периода войны:
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=...st&p=110640
Число раненых за три первых месяца - 361 000*3~ 1 080 000 , убитых или умерших в госпиталях ~360 000 солдат.
Соотношение числа раненых и убитых к числу пропавших без вести ((сдавшихся в плен)) ~ 1 : 1,7
На одного пропавшего без вести или сдавшегося в плен почти двое солдат ранены или погибли.
По В.Г.Кривошееву и др.
Общие потери (убитых, раненых и попавших без вести) за июнь-сентябрь 1941 составили ~
2 700 000 человек из них пропвшими без вести 1 700 000.
убитыхи и раненых ок. 1 000 000 ( 240 000 убитыми и 730 000 ранеными ) . Стоит также заметить ,что в этот неблагоприятный для нашеу военной медицины период, по данным В.Г.Кривошеева , выполнялось соотношение убитых к раненых 1:3.
Соотношения числи раненых и убитых к числу пропвших без вести и пленных ,если судить по книге Кривошеева - 1:1,7 . Т.е на одного раненого или погибшего приходится ок. 2 солдат пропавших без вести или сдавшихся в плен.
По подсчётам на основе статистики раненых и анализа личного состава окруженных войск июне-сентябре 1941 мы имеем максимум 1 440 000(убитых и раненых) + 850 000 (пропавших без вести)
Или общие потери в 2 300 000 солдат.
Сравнение с подсчётами В.Г. Кривошеева :
______________________________ В.Г.Кривошеев. На основе статистики раненых и
____________________________________________ анализа личного состава окруженных войск
1. Пропавшие без вести /пленные - 1 700 000________максимум 850 000
2. Раненые______________________730 000___________________1 080 000
3. Погибшие_____________________240 000_____________________360 000
4. Общие потери_______________2 670 000__________________2 260 000
Общие потери в двух подсчётах близки. Однако ,опираясь структуру войсковых потерь в данных В.Г.Кривошеева , нельзя сказать ,что июне-сентябре 1941 Красная Армия смогла остановить блицкриг и навязать немцам изнуряющие и кровополитные сражения под Смоленском , Киевом и Ленинградом - на всех главных направлениях немецкого наступления в 1941 году.
Почему нельзя ? Повторяясь ,что означает 820 000 ("дополнительно" к числу реально окружённых совестских войск ) солдат пропавших без вести вне немецких окружений и прорывов ?
А то ,что это эти 820 000 должны были быть бойцами передовых подразделений и их "пропажа без вести" означает попросту уход к врагу боевого состава четырех фронтов ,таких как Северо-Западный , Западный ,Резервный и Брянский стоящего на пути немцев в июле-сентябре 1941.
Не только манипуляция общими цифрами потерь ,но и структурой потерь (в данном случае гипертрофия количества сдавшихся в плен и пропавших без вести )
приводят к бессмыслице при сопоставлении с боевыми действиями и составом войск в них участвовавших.
Всё-таки наши войска летом 1941 года
воевали в жестоких сражениях , а не сдавались в плен ,как это следует из данных В.Г.Кривошеева.
Хотя ,конечно же, число пропавших без вести в окружениях и тяжёлых отступлениях лета 1941 года оказалось очень большим, но не настолько огромным, чтобы уничтожить РККА .
А цифры Кривошеева прямо говорят о её полном уничтожении как военного организма летом 1941 года.
2. Четвёртый квартал 1941 года (октябрь - декабрь)
Численность пленных и пропавших без вести в - 636383 человек (см. также Ф. фон Бок http://militera.lib.ru/db/bock_f/10.html).
Это близко к немецким данным по числу пленных в Вяземском , Брянском и Мелитопольском окружениях.
По сравнению с проведённым нами ранее анализом (~420 000 солдат пропавших без вести в октябрьских окружениях 1941)
потери пропавшими без вести преувеличены на ~200 000 человек. При боях вне окружений и быстрых прорывов - это боевой состав полнокровного фронтового объединения
,такого как Западный фронт в середине ноября 1941года ,который взял , да сдался , перейдя из передовых траншей на сторону врага.
По подсчётам на основе статистики раненых и анализа личного состава окруженных войск октябре-декабре 1941 мы имеем 1 440 000( на основе средних оценок убитых и раненых за 1 месяц в первом перниоле войны) + 420 000 (пропавших без вести в трех октябрьских окружениях ). Или общие потери в 1 860 000 солдат.
Сравнение с подсчётами В.Г. Кривошеева :
______________________________ В.Г.Кривошеев. На основе статистики раненых и
____________________________________________ анализа личного состава окруженных войск
1. Пропавшие без вести /пленные -636 000____________максимум 420 000
2. Раненые_____________________636 000___________________1 080 000
3. Погибшие____________________229 000_____________________360 000
4. Общие потери______________1 501 000___________________1 860 000
На данных из первой колонки (ранены и погибшие ) тоже не видно интенсивности сражений октября - декабря 1941 года.
Битвы за Москву ,битвы за Донбасс , битвы за Тихвин , битвы за Ростов.
Тяжесть огневых потерь вещь ,естественно, относительная , но если посмотреть , что В.Г.Кривошеев и соавторы пишут об огневых потерях наших войск , например, за 1 квартал 1942
,то мы увидим , 413 681 убитыми и 1 302 072 ранеными.
А кровопролитность сражений (для наших войск) начала 1942 по масштабу очевидно сильно уступает таковым конца 1941 вследствие резкого ослабления боеспособности немецких
войск после их катастрофических поражений в ноябре-декабре 1941. К тому же , к началу марта 1942 бои на советско-германском фронте почти затихли.
Суммарные потери за 1941 год. ______________________________ В.Г.Кривошеев. На основе статистики раненых и
____________________________________________ анализа личного состава окруженных войск
1. Пропавшие без вести /пленные -2 336 000_________максимум 1 270 000
2. Раненые____________________1 336 000____________________2 160 000
3. Погибшие___________________. 469 000_______________________720 000
4. Общие потери_______________4 141 000____________________4 150 000
Общие потери за 1941,посчитанные в книге В.Г.Кривошеева и на основе статистики раненых и анализа состава окружений советских войск - одинаковы.
В книге даже получилось 9 000 человек меньше. Но структура потерь по-В.Г.Кривошееву такова , что страна должна прекратить соё существование уже в осень 1941 года.
1. "Последствия" и простые выводы из 1 066 000 "дополнительных" пленных и пропавших без вести мы уже обсудили.
2. Теперь посмотрим , что означает для судьбы фронта сравнительно "малое" количество раненых в 1 квартале 1941.
Чтобы с 16 сентября по 16 октября 1941 закрытить почти тысячу-километровую брешь и восстановить фронт от Харькова до Калинина после окружений и разгрома
Юго-Западного ,Брянского ,Резервного и Западного фронтов необходимо было до 400 000 бойцов-пехотинцев стрелковых рот.
http://bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=3744&Itemid=28
При 40- дневном среднем сроке излечения ран в месяц ,начиная с августа , должно было в Действующую Армию возвращаться ~ 160 000 солдат.
При 1 080 000 раненых в квартал в госпиталях на начало второй половины сентября 1941 в госпиталях оставалось ~ 480 000 бойцов раненых в июле ,августе и в первой половине сентября
Из которых в строй могут быть возвращены ~ 350 000 бойцов в течение ~40 дней ,считая с середины сентября до 25-27 октября.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110426
Согласно же В.Г.Кривошееву за три месяца боёв по сентябрь 1941 у нас было тогда 730 000 раненых .
Из них в строй должно было возвратиться 73% или 530 000 солдат , из них с середины сентября до 25-27 октября ~ 236 000 , чего явно недостачно.
По факту событий конца 1941 года Ставка надёжно закрыла эту 1 000 -километровую брешь , и к началу ноября 1941 Западный фронт остановил немецкое наступление на Москву , а на юге 15 ноября 1941 наши войска перешли в контрнаступления под Ростовом.
Очевидно , сделать это можно бы только тогда ,когда основу восстановленных Западного , Юго-Западного и Южного фронтов составили уже воевавшие бойцы и офицеры.
Автор: Konstanten 6.1.2014, 0:50
Декабрьское наступление войск Западного фронта в 1941 году.
В главе V книги "РОССИЯ И СССР В ВОЙНАХ XX ВЕКА" есть таблицы с потерями наших войск по отдельных стратегическим операциям.
Представленные там потери в одной из них ,(контрнаступление под Москвой,5 декабря 1941 г. — 7 января 1942 г.,) можно сравнить с данными Е.И.Смирнова.
МОСКОВСКАЯ СТРАТЕГИЧЕСКАЯ НАСТУПАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ
(контрнаступление под Москвой)
5 декабря 1941 г. — 7 января 1942 г.
Потери
Выдержка из таблицы книги.
________Состав___________________!___Численность_!_Убитые_!_Раненые__!Общие потери!
Западный фронт ___________________!____ 748 700___! 101 192_!_160 038__!___261 230____!
Общие потери фронта в наступлении в книге В.Г.Кривошеева считаются в 261 000 солдат , это практически только бойцы.
По отношению к всей численности фронта общие потери составили ~30 %. Это может показаться "терпимым".
Но если брать во внимание только численность боевого состава фронта , которая составляет примерно треть, потери близки к 100%.
И поскольку мы говорим о наступлении ,то это означает ,что "безвозвратные потери" тождественны "потерям погибшими".
Соотношение убитых и раненых составляет 1:1,6. Дело ведь здесь не в цифрах.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110406
На поле боя ,характерном для первой половины 20 века (там ,где не использовалось химическое ,ядерное оружие) вследствие строения и размеров человеского тела
на одного убитого приходится от 4 до 6 раненых. Когда раненых эвакуируют в тыл, то там это соотношение уменьшается и становится от 3 до 5 челокек , в зависимости от качества медицинской службы войск.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110754
Уровень на одного убитого 3-4 раненых в госпиталях был достигнут как минимум ещё русско-япоскую войну (причём обоими сторонами) и поддерживался
в 1-ую Мировую и Гражданскую войнах ,а также в довоенных конфликтах.
Аналогичные соотношения мы видели в армиях США и Великобритании при боях 1944-45 в Зап.Европе.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110424
Нарушение этого соотношения в наступлении под Москвой означает ничем необъяснимую (или по разгильдяйству медицинской службы эвакуации раненых) гибель за 1 месяц 50 000 - 60 000 бойцов (а это боевой состав 2-х полнокровных общевойсковых армии) при эвакуации раненых с поля боя до Полкового медицинского пункта (ПМП) , где на раненого заводится медицинская карта передового района и он получает официальный статус раненого.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110629
И никакой реакции Высшего руководства СССР , как это было в самом начале событий на Халхин-Голе ,когда Е.И.Смирнов получил от выговор за упущения в медицинской обработке раненых бойцов Красной Армии.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/02.html
<!--QuoteBegin-"Смирнов+ Ефим Иванович(начальник Главного военно-санитарного управления Красной Армии )
Фронтовое милосердие"--><div class='quotetop'>Цитата("Смирнов @ Ефим Иванович(начальник Главного военно-санитарного управления Красной Армии )
Фронтовое милосердие")</div><div class='quotemain'><!--QuoteEBegin-->В приказе по 57-му особому корпусу от 26 июня 1939 года работа медицинской службы была оценена положительно. Отмечались особо отличившиеся медики — врачи, сестры, санинструкторы, санитары, водители санитарных машин и жены начальствующего состава, принимавшие активное участие в работе госпиталей. Вместе с тем в приказе указывалось, что в одном из батальонов раненые в течение 16 часов не получали врачебной медицинской помощи.
Обращалось внимание также на отсутствие правильно налаженной регистрации и медицинской документации как в передовом районе, так и в госпиталях.
Для устранения недостатков командирам и комиссарам частей было приказано требовать от начальников медицинской службы разработки плана медицинского обеспечения и эвакуации раненых на каждую боевую операцию, не допуская промедления в оказании помощи раненым, а также ведения точного их учета и путей прохождения людей через все этапы эвакуации. Приказ подписали командир корпуса комкор Г. К. Жуков и военком дивизионный комиссар М. С. Никишев.
Для приема и организации лечения раненых на территории СССР по просьбе Военного совета Забайкальского военного округа Генеральный штаб разрешил держать 600 коек, в том числе 100 в Соловьевском эвакопункте.
С началом боевых действий резко увеличился объем хирургической работы. Стал разнообразным и сложным характер хирургических вмешательств, с которыми специалистам, [16] работавшим в госпиталях на территории МНР, никогда не приходилось иметь дела. Сильно возросла потребность в хирургах, особенно в клиницистах-нейрохирургах, специалистах по челюстно-лицевой и глазной хирургии, которых в МНР не было.
Если необходимое усиление полевыми медицинскими учреждениями наших войск в Монголии проводилось одновременно с прибытием новых частей и соединений, то ликвидация недостатка в хирургах-специалистах требовала особого решения.
В это время на реке Халхин-Гол работала правительственная комиссия, которая ознакомилась с положением дел, в том числе с санитарно-гигиеническим состоянием войск и медицинским обеспечением их в период боевых действий. Было выявлено много недостатков. Я, как руководитель медицинской службы РККА, был предупрежден о неудовлетворительном состоянии медицинского обеспечения.[/quote]
Можно довольно точно посчитать боевой состав Западного фронта перед наступлением 5 декабря 1941 года.
Состав Западного фронта.
Армии: 1 Ударная ,30 ,20 ,16 ,5 ,33 ,43 ,49 ,50 ,10 - общевойсковые армиии.
Из них: 1 Ударная армия ( 133 сд, 29, 44, 47, 50, 55, 56, 71, 84 сбр, 17 кд, 1, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 16, 18, 19, 20 олыжб),
20 армия (331, 352 сд, 28, 35, 64 сбр)
10 армия (322, 323, 324, 325, 326, 328, 330 сд, 57, 75 кд) армии были из резерва
и состояли из полнокровных соединений и частей общим числом примерно ~ 75 000 бойцов.
30 армия(185, 251, 348, 365, 371, 379 сд, 18, 24, 46, 82 кд, 307 опулб) после оборонительных боёв в ноябре была усилена свежими дивизиями
,а именно -348, 365, 371, 379 стрелковыми и 46, 82 кавалерийскми. ~ 30 000 бойцов.
Цитата("Д.А.Лелюшенко (в декабре 1941 командующий 30 армией).Заря победы")
Советские войска наносили сокрушительные удары по наседающему врагу, но и сами несли значительные потери. В
полках 30-й армии, например, насчитывалось по сто пятьдесят — двести бойцов; 58-я танковая дивизия почти полностью потеряла боеспособность и была переформирована в танковую бригаду;
107-я мотострелковая была сведена в два малочисленных полка. Аналогичное положение сложилось и в войсках других армий Западного фронта.
Обстановка создавалась крайне сложная. Для перехода в контрнаступление сил было мало: стратегические резервы только еще формировались на Урале и в Сибири.
Подсчитав свои силы и ориентировочно прикинув силы противника, получили примерно такое соотношение: на направлении главного удара в десятикилометровой полосе мы имели двадцать стрелковых батальонов, двести шестьдесят пять орудий и минометов, двадцать танков, а противник — десять стрелковых батальонов, сто пятьдесят орудий, сто пятьдесят танков.
Таким образом, в пехоте и в артиллерии на нашей стороне почти двойное превосходство, но по танкам враг был сильнее в семь -восемь раз.
Рассуждая математически, наступать при таком соотношении сил нельзя.
Военная наука требовала: при наступлении на участке главного удара иметь не менее чем тройное превосходство над противником.
Так нас учили в свое время в академиях. Но в жизни часто бывало по-другому...
16 армия (7, 8, 9 гв., 18, 126, 354 сд, 36, 37, 40, 49 сбр, 282 сп (19 сд), 2 гв. кк (3 и 4 гв., 20 кд), 44 гкд, 1 окп, 302 опулб),
5 армия(32, 50, 108, 144 сд, 82 мсд, 1310 сп (18 сд), 300, 301 опулб, 26, 27, 29 огн. роты)
Перешли в наступление в прежнем составе войск , участвовавших в ноябрьских боях. Всего ~50 000. бойцов.
http://militera.lib.ru/memo/russian/rokossovsky/07.html
Цитата("К.К.Рокоссовский (в декабре 1941 командующий 16 армией). Солдатский долг.")
Соседняя слева 5-я армия также начала продвигаться на запад, имея задачей сковать как можно больше сил врага и этим помешать ему подкреплять направление
, где наступали главные силы фронта.....
В длительных оборонительных сражениях, а затем в контрнаступлении войска 16-й армии понесли большие потери.
В дивизиях насчитывалось по 1200—1500 человек. В это число входили артиллеристы, минометчики, саперы, связисты и работники штабов.
Пехотинцев, или, как тогда было принято говорить, активных штыков, оставалось очень мало
33армия (110, 113, 222 сд, 1 гв. мсд) ,
43 армия(17, 19, 53, 93 сд, 5 вдк (10, 201 вдбр), сводный осп, 298 опулб, 36, 45, 48 огн. роты) ,
49 армия(5 гв., 60, 194, 238, 340, 415 сд, 299 опулб, 40 огн. рота), ~50 000 бойцов
50 армия(154, 217, 258, 290, 299, 413 сд, 4, 31, 41 кд, 34, 156 осп НКВД) ~ 25 000 бойцов
Или всего на Западном фронте к 5 декабря было ~ 230 000 бойцов.http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/13.html
Цитата("Е.И.Смирнов. Фронтовое милосердие")
За декабрь самые большие потери ранеными были в 5-й армии — 19 479 человек. В 50-й армии, оборонявшей Тулу, раненых было 4536.
Из армий, переданных во фронт из резерва Ставки и перешедших в контрнаступление севернее Москвы, 1-я ударная армия потеряла ранеными 11 899, 20-я армия — 1 244 человека.
На южном фланге фронта в 10-й армии получили ранения 9 784 человека. Число больных за этот период составило 13% всех санитарных потерь.
За время контрнаступления серьезных затруднений с лечением и эвакуацией раненых не было.
В Москву шел значительный их поток, особенно из 5-й и 16-й армий. Для их приема были усилены медицинским составом и обслуживающим персоналом, а также обеспечены жестким и мягким инвентарем дислоцировавшиеся в Москве четыре сортировочных и два эвакогоспиталя на 16 000–20 000 коек.
Кроме этого, для лечения раненых и больных, поступавших из действующей армии, в столице было развернуто 17 380 коек по линии Наркомздрава СССР.
Контрнаступление в медицинском отношении было обеспечено безукоризненно.
33 , 43 и 49 армии в первые две недели декабрьского наступления находились в обороне и после 16 декабря на своих участках приступили к преследованию отходящего врага.
Потери Западного фронта ранеными в этом наступлении составили ~ 47 000 солдат в упомянутых Е.И.Смирновым 5 армиях.
Из наступавших армий им не учтены потери 16 армии и 30 армии (с 16 декабря перешла в состав Калининского фронта) .
Потери в них были заведемо было не больше , чем потери 5 армии. Всего раненых было заведомо не более 80 000 раненых солдат и не более 20 000-26 000 погибших, и не менее 50 000 раненых и 13 000 - 16 000.погибших.
Или общие потери не более 100 000-110 000 человек и не менее 66 000 человек.
Таким образом , по книге "РОССИЯ И СССР В ВОЙНАХ XX ВЕКА" общие потери в наступлении 5 декабря 1941 - 7 января 1942 составили
112% от начального боевого состава фронта.
Если следовать Е.М.Смирнову ,то потери Западного фронта составили от
~29% до ~48% от боевой численности фронта на 5 декабря.
Ещё надо учесть ,что 30 армия 16 декабря была передана Калининскому фронту.
Автор: Konstanten 21.1.2014, 14:51
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=112035
Цитата
2. Теперь посмотрим , что означает для судьбы фронта сравнительно "малое" количество раненых в 1 квартале 1941.
Чтобы с 16 сентября по 16 октября 1941 закрытить почти тысячу-километровую брешь и восстановить фронт от Харькова до Калинина после окружений и разгрома
Юго-Западного ,Брянского ,Резервного и Западного фронтов необходимо было до 400 000 бойцов-пехотинцев стрелковых рот.
http://bdsa.ru/index.php?option=com_conten...4&Itemid=28
При 40- дневном среднем сроке излечения ран в месяц ,начиная с августа , должно было в Действующую Армию возвращаться ~ 160 000 солдат.
При 1 080 000 раненых в квартал в госпиталях на начало второй половины сентября 1941 в госпиталях оставалось ~ 480 000 бойцов раненых в июле ,августе и в первой половине сентября
Из которых в строй могут быть возвращены ~ 350 000 бойцов в течение ~40 дней ,считая с середины сентября до 25-27 октября.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=...st&p=110426
Согласно же В.Г.Кривошееву за три месяца боёв по сентябрь 1941 у нас было тогда 730 000 раненых .
Из них в строй должно было возвратиться 73% или 530 000 солдат , из них с середины сентября до 25-27 октября ~ 236 000 , чего явно недостачно.
По факту событий конца 1941 года Ставка надёжно закрыла эту 1 000 -километровую брешь , и к началу ноября 1941 Западный фронт остановил немецкое наступление на Москву , а на юге 15 ноября 1941 наши войска перешли в контрнаступления под Ростовом.
Очевидно , сделать это можно бы только тогда ,когда основу восстановленных Западного , Юго-Западного и Южного фронтов составили уже воевавшие бойцы и офицеры.
Исправление ошибки. Средний срок излечения раненых был не 40 , а
70 дней.
2. Теперь посмотрим , что означает для судьбы фронта сравнительно "малое" количество раненых в 1 квартале 1941.
Чтобы с 16 сентября по 16 октября 1941 закрытить почти тысячу-километровую брешь и восстановить фронт от Харькова до Калинина после окружений и разгрома
Юго-Западного ,Брянского ,Резервного и Западного фронтов необходимо было до 400 000 бойцов-пехотинцев стрелковых рот.
http://bdsa.ru/index.php?option=com_conten...4&Itemid=28
При
70- дневном среднем сроке излечения ран в месяц ,начиная с
сентября , должно было в Действующую Армию возвращаться ~ 160 000 солдат.
При 1 080 000 раненых в квартал (760 000 возвратилось в строй) в госпиталях на начало второй половины сентября 1941 оставалось готовых вернуться в строй ~
590 000 бойцов до 10 декабря 1941.
Из которых ,чтобы закрыть фронт от Харькова до Калинина , с середины сентября по середину октября в строй могут быть возвращены ~ 250 000 бойцов.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=...st&p=110426
Остальные ~150 000 - призывники.
Согласно же В.Г.Кривошееву за три месяца боёв по сентябрь 1941 у нас было тогда 730 000 раненых .
Из них в строй до 10 декбря 1941 должно было возвратиться 520 000 солдат , а с середины сентября до середины октября ~ 170 000.
К ним потребуется 230 000 призывников , которых в боевых частях будет большинство.
По факту событий конца 1941 года Ставка надёжно закрыла эту 1 000 -километровую брешь , и к началу ноября 1941 Западный фронт остановил немецкое наступление на Москву , а на юге 15 ноября 1941 наши войска перешли в контрнаступления под Ростовом.
Очевидно , сделать это можно бы только тогда ,когда основу восстановленных Западного , Юго-Западного и Южного фронтов составили уже воевавшие бойцы и офицеры.
Автор: Konstanten 1.2.2014, 19:09
Первый квартал (январь-март) 1942 года.
___________________________По_ В.Г.Кривошеев._____На основе статистики раненых и
_________________________________________________анализа личного состава окруженных войск
1. Пропавшме без вести /пленные -181 655_____________________ 15 000
2. Раненые___________________1 011 040(*45651)____________1 080 000
3. Погибшие____________________413 681____________________360 000(270 000)**
4. Общие потери______________1 606 376___________________1 450 000
5.Соотношение убитые/раненые 1:2.4_______________________1:3(1:4)
*Из них умершие в госпиталях
** разница убитых вследствие отклонения от нормального соотношения убитых/раненых - от 50 000 до 140 000. Это боевой состав от двух до четырёх общевойсковых армий.
В это время известно только про два окружения советских войск:
(http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110559
http://365sd.ru/%D0%BE%D0%BA%D1%80%D1%83%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5-%D0%B8-%D0%B3%D0%B8%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D1%8C-%D0%B4%D0%B8%D0%B2%D0%B8%D0%B7%D0%B8%D0%B8-%D0%B2-%D1%81%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%B2%D0%B5-%D0%B3/
) 29 армии под Ржевом в январе-феврале 1942 и войск 33 армии (командующий генерал Ефремов), 1 гвардейского кавалеррийского и 4 воздушно-десантного корпусов (группа генерала П.А.Белова) под Вязьмой.
Войска 29 армии потеряли пропавшими без вести 14 000 солдат. Войска же 33 армии, 1 гвардейского кавалерийского и 4 воздушно-десантного корпусов ,снабжаясь по воздуху,
до июня 1942 вели успешные бои в окружении и имели возможность лечить легкораненых и самолетами вывозить тяжёлых.
Затем 33 армия в апреле и группа генерала П.А. Белова в июне 1942 вышли к своим.
Больше окружений в 1 квартале 1942 не было.
Тогда оставшиеся 165 000 тысяч "пропавших без вести" приходятся на бойцов стрелковых рот.
В январе -феврале ( к марту бои на фронтах затихли) 1942 года это почти полтора боевого состава пехоты всего Калининского фронта.
Такими образом , если верить приведённым числам в процессе зимнего наступления январе-феврале 1942 года "случилось" массовая сдача в плен всех боевых частей целого фронта (а по смыслу боевых действий - перебежчикам) и о чём все боевые сводки умолчали.
В общем советские войска наступали , гнали немцев, и одновременно боевые подразделения наступающих фронтов целыми армиями сдавались в плен.
Полный триумф Вермахта!
А вот так оценивал состояние немецкой армии на Восточном фронте в декабре-январе 1942 года фельдмаршал В.Кейтель , начальник штаба ОКВ.
Писал он это , ожидая смертный приговор Нюрнбергского трибунала.
http://militera.lib.ru/memo/german/keytel_v/07.html
Цитата("Кейтель @ Вильгельм Keitel, Wilhelm12 ступенек на эшафот...")
Я бы погрешил против истины, если бы не отметил, что полной катастрофы удалось избежать только благодаря силе воли фюрера, его настойчивости и не знающей снисхождения безжалостности.
Если бы Гитлер не перечеркнул своей твердой рукой планы поэтапного отступления группы армий «Центр» — действительно оказавшейся в крайне сложном положении, но руководствовавшейся исключительно своими узкими эгоистичными интересами, а не беспокойством о судьбе всего Восточного фронта в целом, — то последствия были бы непредсказуемыми, а немецкой армии уже в 1941-м пришлось бы повторить судьбу своих французских «предшественников». Заявляю об этом со всей определенностью как живой свидетель и непосредственный участник событий тех страшных для немецкой армии недель: оставив на поле боя тяжелое вооружение, бронетехнику, мототранспортные средства и орудия, войска превратились бы в неуправляемое стадо, движимое только одним желанием — спасти свою жизнь, а безжалостный преследователь методично уничтожал бы одну немецкую дивизию за другой...
Только в начале января 1941 г. удалось изменить декабрьскую диспозицию и добиться относительной стабилизации оборонительного фронта.
Однако не могло быть и речи ни о какой зимней передышке: русские проявляли необыкновенную активность на многих направлениях.
Наши измотанные войска несли тяжелые потери в кровопролитных оборонительных боях. Инициатива полностью перешла к противнику.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/13.html
О январском наступении Калининского и Западного фронтов.
Цитата("Е.И.Смирнов. Фронтовое милосердие")
Трудности с лечением и эвакуацией раненых возникли только в конце наступления. К этому времени войска фронта оторвались от фронтовых госпиталей на значительное расстояние.
Какие же особенности и трудности возникли в нашей работе в связи с новым наступательным, этапом?
Немедленный вынос раненых с поля боя сейчас диктуется зимним периодом, а не опасностью оставить раненых врагу.
Однако своевременный вынос раненых при глубоком снеге и бездорожье, как правило, будет возможным только при условии увеличения численности санитаров-носильщиков.
Доставка раненого в медсанбаты ( из полкового медицинского пункта), сопряженная с большими трудностями, будет осуществляться чаще всего через 6–15 часов с момента ранения.
В этих условиях первичная хирургическая обработка основной массы раненых должна производиться в МСБ (в медсанбатах дивизий ).
Учитывая темпы наступательных операций, они вынуждены менять место работы максимум один раз в сутки, а следовательно, известное время работать одновременно на двух площадках.
Чтобы медсанбаты могли непрерывно следовать за своими соединениями и справляться с большим объемом хирургической работы, они должны чувствовать «своими пятками» непрерывное движение вперед армейских ППГ.
Следовательно, централизация армейских госпиталей в руках медицинской службы фронта, как правило, должна быть ликвидирована и заменена маневром госпиталями между армиями фронта в соответствии с их задачами.
http://www.soldat.ru/doc/gko/text/1119.html
Цитата("Государственный Комитет Обороны.Постановление № ГКО-1119сс от 10 января 1942 ")
Государственный Комитет Обороны
Постановление № ГКО-1119сс от 10 января 1942 г.
Москва Кремль.
Об отпуске продовольственных пайков для Красной Армии в январе 1942 года.
1. Установить отпуск продовольственных пайков для Красной Армии в январе месяце 1942 г. на 8.598.595 человек и фуражных пайков на 1.391.635 лошадей и сверх этого 605.542 госпитальных пайков для раненых.
2. Утвердить следующее распределение продовольственных и фуражных пайков по фронтам и отдельным армиям:
Наименование фронтов, отдельных армий и округов Количество пайков
_____________________________________________Продовольств.___Госпитальных____Фур
ажных
Фронты и отдельные армии:
Карельский_______________________________________218.540______ 13.791________ 28.918
Ленинградский____________________________________389.043______73.238________16.2
43
Волховский_______________________________________275.914______3.817________ 76.734
Северо-Западный__________________________________275.087______4.833________32.429
Калининский______________________________________350.007______25.581_______ 78.291
Западный________________________________________873.129______56.995________179.3
75
Брянский________________________________________201.103______ -______________51.047
Юго-Западный____________________________________578.854______9.707________115.998
Южный__________________________________________492.560______16.140________117.51
0
7-я Армия________________________________________83.776______1.942__________13.989
54-я Армия______________________________________105.327_______2.444________17.082
Приморская Армия_______________________________104.901_______ -____________20.182
51-я Армия______________________________________93.036________-_____________17.564
58-я Армия______________________________________ 78.203_______- _____________20.670
28-я Армия________________________________________3.383______ - ________________330
Московская зона обороны_________________________177.083________-____________44.938
Итого в действующей армии_____________________4.299.946______208.493________831.300
3. Утвердить следующее распределение продовольственных и фуражных пайков по округам:
__________________Продовольств.__Госпитальных__Фуражных
Итого по округам:______4.298.649_____397.049_______560.335
ВСЕГО пайков________8.598.595______605.542_______391.635
.................
5. Предупредить командующих фронтами, армиями и округами, что за перерасход установленных лимитов пайков они несут персональную ответственность перед Государственным Комитетом Обороны. Всякое расходование не по прямому назначению продовольствия и фуража, а также отпуск его организациям, не имеющим права на военные пайки, будет рассматриваться, как государственное преступление, с вытекающими отсюда последствиями.
Количество бойцов стрелковых рот на фронтах составляет не более 1/3 от общей численности фронта.
Боевой состав Калининского фронта к началу января 1942 года ~ 120 000 бойцов.
На Западном фронте к началу января было ~290 000 бойцов в строю и ~57 000 раненых и больных во фронтовых , армейских госпиталях и дивизионных медсанбатах.
http://militera.lib.ru/memo/russian/smirnov_ei/11.html
Цитата("Государственный Комитет Обороны.Постановление № ГКО-1119сс от 10 января 1942 ")
Раненые и больные, нуждающиеся в лечении сроком до 60 дней, должны оставаться в госпиталях ГБФ (Госпитальной базы фронта) до полного излечения.
Таким образом в госпиталях фронтов находились солдаты ,раненные с ноября до конца декабря 1941.
В Действующей армии на начало января 1942 года было ~ 1 430 000 бойцов.
В госпиталях внутренних округов 397.049 солдат. Из них поступили с Западного фронта (56 995/208 493 )*397049~108 000.
Всего раненых и больных с Западного фронта на начало января (к концу декабрьского наступления) 1942 года было 165 000 солдат (из них раненых ~ 110 000 , больных ~55 000 ).
Это близко к значению ,полученному на основе данных Е.И.Смирнова.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=112043
Надо ещё учесть ,что из этих 110 000 солдат часть была ранена ещё в ноябре 1941 в оборонительных боях Западнго фронта.
Всего раненых и больных во всех госпиталях страны на январь 1942 - 605.542 солдата.
сравнить с http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110640
Автор: Konstanten 15.2.2014, 16:51
Второй квартал 1942 (апрель-июнь)
______________________________ В.Г.Кривошеев. На основе статистики раненых и
____________________________________________ анализа личного состава окруженных войск
1. Пропавшие без вести /пленные -528 455__________________225 000
2. Раненые____________________552 437(55761)____________1 080 000
3. Погибшие____________________232 388_________________360 000(270 000)
4. Общие потери______________1 313 270___________________1 665 000
5.Соотношение убитые/раненые 1:2.2_________________________1:3,1:4
"Пропало без вести" 528 455.
В это время случилось окружение под Харьковом ( 145 000 пропавших без вести ), разгром Крымского фронта (150 000 пропавших без вести)
и трагедия 2 ударной армии Волховского фронта(30 000 пропавших без вести).
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110559
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=107411
Всего ~320 000. На остальных участках советско-германского фронта в апреле-июне шли позиционные бои.
Соответственно, оставшиеся 208 000 тысяч "пленных" должны приходиться на бойцов , а это боевой состав целого фронта ( ~55 полнокровных стрелковых дивизий), "перебежавший" к немцам. "Перебежчики" - это не фигура речи. В условиях позиционных боёв ,чтобы попасть в плен - надо прилагать к этому очень значительные усилия и рисковать жизнью.
Общие потери по В.Г.Кривошееву во втором квартале меньше средних потерь ,вычисленных на основе статистики раненых и личного состава окруженных войск
, исходя из потерь РККА за всю войну в 14 300 000 раненых , 4 600 000 - 5 300 000 погибших и не более 1 850 000 человек пропавших без вести (плен или гибель) за 1941-42 гг.
В дополнении к наступлению Западного фронта 5 декабре 1941 - 7 января 1942.
Это выдержка из таблицы потерь наших войск в декабрьское наступление под Москвой из книги Г.Ф.Кривошеева.
Наименование объединений_____ Боевой состав и численность войск к началу операции__Людские потери в операции (чел.)
и сроки их участия в операции ___Количество соединений_______Численность___________Безвозвратные__Санитарные_-Всего
Западный фронт (весь период)___сд-50, мсд-1, кд-16, тл-3,_________748700_________________101192________160038___261230
_____________________________сбр-16, вдбр — 2, тбр — 22___________________________________________________________
Калининский фронт(весь период)_сд-15, кд — 1, сбр-1_____________192200__________________27343_________54944____82287
Об отпуске продовольственных пайков для Красной Армии в январе 1942 года.
Наименование фронтов, отдельных армий и округов____________Количество пайков_____________
_____________________________________________Продовольств.___Госпитальных____Фур
ажных
Фронты и отдельные армии:
Калининский______________________________________350.007*______25.581___________ 78.291
Западный_________________________________________873.129______56.995___________1
79.375
*В начале января 1941 Калининский фронт был усилен.
С учётом раненых , отправленных в тыл ,их общее число на Западном фронте составило за ноябрь - декабрь ~ 108 000.
За декабрь ,таким образом, потери Западного фронта ранеными составили ~ 55 000 солдат.
Это близко к данным Е.И.Смирнова.
Надо ещё учитывать ,что приведённые в приказе И.Сталина количества пайков представляют собой наибольшие возможные
потребности (другими словами - лимиты) для войск и госпиталей в январе 1942 года.
О том , как в войну эти "лимиты" были как минимум равны потребностям войск.
Сколько Сталин платил военным? В конце видео - воспоминания Е.Я.Весника.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_detailpage&v=GmpfO-Jp8-0#t=560
Автор: Konstanten 9.5.2014, 19:32
В.Высоцкий. Старшина.
http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=LM2bsxaPU4Q
Автор: Konstanten 8.4.2015, 23:49
III квартал 1942 года
Окружения наших войск в III квартале 1942 года.
1.Севастополь ,начало июля 1942 - погибло и попало в плен ~ 100 000 ,
2.Окружение Задонской группировки 62 армии Сталинградского фронта 8-11 августа 1942
В окружении осталось 3 стрелковых дивизии и стрелковый полк 62 армии . Всего 28 000 солдат. Вырвались и переправились через Дон только отдельные группы бойцов.
3.Окружение 2 ударной армии ( состояла из 191, 374 сд) , 4 гв. стрелкового корпуса и части сил 8-й армии Волховского фронта 21 сентября -2 октября 1942.
Согласно докладу штаба Волховского фронта начальнику Генерального Штаба Красной Армии от 10 октября к моменту отдачи приказа на отход западнее реки Черная находились 11 981 солдат и командир из состава 2-й ударной и 8-й армий. Из окружения вышли к 1 октября 7292 человека, а 4697 погибли или пропали без вести..
В III квартале было ещё 3 окружения ,из которых наши войска быстро вырывались ,находясь там не более нескольких суток .
Если говорить об отступлении войск Юго-Западного и Южного фронтов.в июле 1942 года, то по признанию генералов Вермахта:
"несмотря на большой размах операций, количество пленных и захваченных трофеев было исключительно малым. Противник изменил свою тактику: он вел теперь маневренную оборону и стремился, насколько это было возможно, не допускать окружения своих войск, умело отводя их в тыл.
Немецкое верховное главнокомандование, к сожалению, не разобралось в новой тактике противника."
http://militera.lib.ru/h/ww2_german/13.html
Всего ,таким образом , в окружениях третьего квартала 1942 погибло(пропало без вести) и попало в плен 132 000 солдат.
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110559
III квартал 1942 , Таблицы 133 , 138 из книги Кривошеева.
______________________________ В.Г.Кривошеев.__________________ На основе статистики раненых и
__________________________________________________________ анализа личного состава окруженных войск ~
1. Пропавшие без вести /пленные -684 767_______________________________________132 000
2. Раненые____________________1 276 810(69 470 умерли в госпиталях)____________1 080 000
3. Погибшие____________________416 589____________________________________270 000-360 000
4. Общие потери______________2 378 126____________________________________1 412 000 - 1 502 000
5.Соотношение убитые/раненые 1:3.06_____________________________________________1:3,1:4
Если поверить В.Г.Кривошееву , то и в 3-ем квартале 1942 года, в добавок ко всем других большим неудачам наших войск ,ещё и 550 000 солдат (т.е. боевой состав двух фронтов) перебежали к немцам.
IV квартал 1942 года
Окружения советских войск
1.Окружение боевых частей 6 танкового корпуса и 2 гв. кавкорпуса на прорыве немецкой обороны с плацдарма на Вазузе.Западный фронт конец ноября 1942.
Глубина окуржения 5-6 километров
Оба корпуса через несколько дней прорвали окружение.
2. Окружение боевых частей 1 мехкорпуса при попытке прорыва немецокй обороны в райне г.Белого. Калининский фронт 10 - 16 декабря 1942.
Корпус вырвался из окружения через несколько дней.
Окружения немецких войск
3. Окружение армии Паулюса под Сталинградом. 22-23 ноября 1942
Немецкое наступление
4. Во конце октября 1942 состоялось наступление немцев на Владикавказ. Ударная группировка немецких танков и мотопехоты прорвалась в тылы 37 армии.
По утвреждению генерала Макензена , командующего 3 немецким танковым корпусом ,немцы захватили 16 000 пленных.
Но уже в начале ноября это наступление немцев там закончилось окружением и разгромом их ударной группировки из 13 и 23 танковых дивизий и мотопехоты.
Если верить Макензену , то даже при своих разгромах и окружениях немцы захватывали больше пленных , чем советские войска.
Советское наступление
5. В середине ноябр 1942 и до конца 1942 года состоялось наступление 3 Уд. армии под Великими Луками с окружением нмецкого гарнизона в Великих Луках. и попытками немцев деблокировать этот гарнизон.
По данным В.Г.Кривошеева в четвертом квартале 1942 пропало без вести 120 344 солдат.
Даже за вычетом 16 000 по данным Макензена - это боевой состав трёх общевойсковых армий. Боевых действий ,подтвреждающих эти цифры в 4 квартале 1942 не было.
Значит ,если верить Кривошееву , был опять массовый переход бойцов передовой линии на сторону немцев.
Во всех окружениях и быстрых прорывах немецких войск 1941-1942 годов пропалоа без вести (погибло или оказалось в плену ) ~ 1 850 000 советских солдат .
Это максимально возможное количество пропавших без вести , если учитывать состав действующих войск РККА и боевую обстановку в 1941-42 гг.
http://bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=category§ionid=5&id=124&Itemid=28
В таблице 133 книги Кривошеева число пропавших без вести в 1941-42 годах указано суммарно 3 850 703.
И понятно , откуда берётся такая нестыковка в 2 000 000 и бессмыслица за ней последовавшая - В.Г.Кривошеева просто принудили вместить в эти таблицы 133 и 138 немецкие данные по советским военно-пленным за 1941-42. Как же немцы накручивали потери и численный РККА мы уже обсудили ранее.
Автор: Konstanten 9.5.2015, 20:32
http://www.youtube.com/watch?v=3bKu8OA8Nys
Митинг 9 мая в Днепропетровске.
http://www.youtube.com/watch?t=380&v=WqY5mPyUjWo
Автор: Konstanten 11.5.2015, 20:25
I-IV кварталы 1943 года
http://www.patriotica.ru/history/ussr_inwars.html
http://lib.ru/MEMUARY/1939-1945/KRIWOSHEEW/poteri.txt#w09.htm-57
По данным таблицы 133 число пленных в 1943 году составило
В I квартале 144128
во II квартале 22452
в III квартале 115714
в IV квартале 85512
Всего 367806 солдат.
Обращает на себя внимание то , что в I квартале 1943 ,время капитуляции 6 армии Паулюса , число советских пленных превышает число пленных немцев в Сталинграде (90 000 ).
Теперь о
http://www.kurginyan.ru/board/index.php?s=&showtopic=2429&view=findpost&p=110605
По данным таблицы 175 число советских пленных, попавших в плен за весь 1943 год и вернувшихся из плена составило 159 515 солдат.
В таблица 197 приведены данные НКВД по немецким военнопленным. За 1 июля — 31 декабря 1943 г. (полгода) немцы потеряли 77 742 пленными.
В пересчёте на год это примерно 155 000. Начиная с января 1943 до мая 1943 и с начала июля 1943 по конец декабря 1943 на советско-германском фронте шли интенсивные встречные сражения в которых обе стороны потеряли примерно равное количество пленными (за исключением котлов в Сталинграде , Россошанско-Острогожском и Воронежско-Касторненском окружениях немцев ) .
1944-45
Трудно оценивать ,не имея доступа к исходным документам,правдоподобность данных по пленным за эти года , 167 563 советских пленных в 1944
и 68 637 советских пленных в 1945.
Но таблице 197 есть данные по немецким пленных за 1941 и первую половину 1942 года , когда Красная армия находилась в положении , похожем на положение немцев в 1944-45 гг.
22 июня — 31 декабря 1941 г. - 10602
1 января — 30 июня 1942 г. - 6683
Форум Invision Power Board (http://www.invisionboard.com)
© Invision Power Services (http://www.invisionpower.com)